История Византийской Империи (Тома 1-5), Глава 1. Характеристика периода. Юстиниан и Феодора. Историк Прокопий, Глава 1 — профессор Федор Иванович Успенский

Часть 2, Глава 13Часть 3, Глава 2

Со смертью Анастасия в 518 г. начинает подготовляться радикальная перемена во внутренних и внешних делах империи. Появляются новые люди на исторической сцене, выдвигаются новые задачи, которые могут быть рассматриваемы как вывод из предыдущего периода. Потребовались обширные материальные средства и талантливые люди для осуществления вновь выдвинутых событиями задач – и империя доставила средства и людей, способных привести в исполнение такие сложные и трудные предприятия, которые напоминали лучшие эпохи угасшей Римской империи.

В смысле политической и этнографической обстановки на границах в VI в. все остается по-старому, но взаимные отношения находившихся в борьбе сил значительно изменились. Ранее империя принуждена была мириться с отторжением ее областей и с появлением германских племен на ее землях; в VI в. процесс расчленения империи закончился, и империя начинает наступательное движение на германцев с целью возвращения завоеванных ими областей. Продолжительный период горького опыта, вынесенного из борьбы с новыми народами, был полезен для византийских государственных людей в том отношении, что приучил их к искусству пользоваться силами варваров для защиты границ против набегов новых врагов. Так, переселившиеся в провинции империи славяне были постепенно или подчинены, или даже поглощены, в особенности в тех областях, где оказались в меньшинстве. Характерным выразителем эпохи, часто обозначаемой его именем, служит император Юстиниан Великий.

Преемник Анастасия, Юстин I (518–527), ни по своему происхождению, ни по служебному положению не мог иметь прав на престол; своим возвышением он обязан случаю и неопределенности престолонаследия, всегда при вакантности престола открывавшей путь для интриг и насильственных действий с помощью войска.

Происхождение новой династии служило предметом многих разысканий, особенно со стороны исследований славянской древности. Вместе с двумя товарищами Юстин явился в столицу попытать счастья на военной службе во время Льва I. Отечественный город Юстина и Юстиниана до сих пор составляет предмет спора между исследователями, полагают на основании некоторых данных родиною их или Северную Македонию близ теперешнего Битоли, или окрестности Ускюба. Славянское происхождение их утверждать или отрицать нет достаточных оснований, т.к. страна эта в V-VI вв. была уже занята славянским элементом, и славянское происхождение выходцев из Северной Македонии вполне возможно; но, с другой стороны, в деятельности Юстина и Юстиниана не заметно ничего, что обличало бы их славянское происхождение, и не проглядывает никаких славянских тенденций. Нужно, однако, помнить, что тогдашнее славянство представляло один этнографический материал, не развивший еще никаких особенных национальных черт, кроме языка. В ту эпоху у славян незаметно ни государственной, ни племенной идеи, которая начинает обнаруживаться гораздо позже. Т.к. Юстиниан всецело принадлежит по культуре и по идеалам, проводимым в государственной деятельности, к римскому миру, то находим во всех отношениях праздным вопрос о том, текла ли в его жилах славянская кровь.

Хотя Юстин рисуется современным ему историкам как человек, совершенно чуждый греческой образованности и даже безграмотный, но эти слова нужно принимать с ограничениями. В царствование Анастасия встречаются указания на политическую роль и на ответственные поручения, возлагаемые на Юстина; так, он принимал участие в усмирении исаврского движения; в персидской же войне он вместе со своим племянником командовал отдельной частью. Эти данные вполне отвечают занимаемому им в придворной службе положению в последние годы Анастасия, именно он служил в гвардейском полку экскувиторов и занимал в нем офицерскую должность. Кроме того, следует принять во внимание и то обстоятельство, что в 518 г. Юстин достигает императорской власти не без борьбы; он имел могущественного соперника в лице евнуха Аманция, опиравшегося на преданную ему партию, и мог одержать над ним верх благодаря своему влиянию в гвардейских полках и своей известности.

Таким образом, в Юстине следует видеть человека, вполне подготовленного для политической деятельности, который вносил в управление определенный опыт и хорошо обдуманный план. Трудно, конечно, выделить здесь то, что принадлежало непосредственно Юстину, и то другое, в чем можно было бы усматривать влияние племянника его, который был его деятельным помощником в управлении, но следует отметить, что с началом времени Юстина открывается совершенно новое направление, имевшее целью осуществить глубоко обдуманные и широкие задачи. Предыдущее царствование возбуждало много недовольства со стороны церковной политики, которая держала в постоянном напряжении империю и вызвала оппозиционное движение и на Балканском полуострове, и на Востоке. Виталиан находил себе сильную опору в церковных партиях и явно выдавал себя защитником православия против монофизитствовавшего Анастасия. Нельзя не видеть, что Юстин также принял на себя роль представителя православной партии; лучшим доказательством того было назначение Виталиана консулом и начальником имперских войск. Этим достигалось успокоение Балканского полуострова.

Главный факт деятельности Юстина – это окончание продолжительного церковного спора с Западом, длившегося около 35 лет со времени Энотика (Ἐνωτικόν) и являющегося одним из первых моментов в разделении Церквей Восточной и Западной, когда Рим и Константинополь находились в открытой церковной ссоре, и римские папы были «изъяты из диптихов». Юстин уладил этот долгий спор, но ценою его соглашения с папой оказались ужасные жертвы на алтарь церковного единства: до пятидесяти сирийских епископов-монофизитов было свергнуто и отправлено в заточение, и церкви Сирии понесли ужасные потери.

Для Юстиниана, уже тогда управлявшего фактически, было важно прекратить церковную распрю, потому что уже тогда его уму представлялось универсальное единство, идея восстановления Римской империи в ее прежней полноте, воссоединение отторгнутых варварами западных провинций. Юстиниан имел в виду объединение всего мира и в своих политических тенденциях рассчитывал на содействие со стороны римского папы.

С 527 г. Юстиниан стоит во главе Византийской империи до 565 г.; почти 40 лет единоличного правления, к которым нужно еще прибавить несколько лет фактического правления при жизни Юстина. Получается около полустолетия, а если считать непосредственные последствия его политики, то он наложил свою печать на целое столетие византийской истории.

Его главной целью было восстановление Римской империи. Это слишком фиктивная задача, запоздалая и не увенчавшаяся прочным успехом. Постараемся свести ее к основным элементам и выяснить ее значение. Идея восстановленной империи не есть одно слово, но целая система, политическая и научная. Идея Римской империи есть наследство, доставшееся от древности. Трудно теперь понять, только по некоторым частным признакам возможно догадываться, как влияла на умы эта идея. Хотя Рим пал после нескольких тяжких ударов со стороны варваров, хотя и Византия временами стояла на краю погибели, тем не менее, для всех мыслящих современников трудно было себе представить, как мог мир обойтись без Римской империи. Сам блаженный Августин опирался на идею римского государства и высказывал, что империя осуществляет собою идею порядка и культуры; за пределами ее нет ничего, на чем можно было бы остановиться.

Свержение последнего римского императора в 476 г. не оставило глубокого впечатления, империю и после этого события не рассматривали как павшую. Идея империи не умирала и на Западе, продолжая находить свое осуществление на Востоке, и восточный император Зинон после 476 г. явился выразителем единства империи, – ему были отосланы из Рима знаки императорского достоинства, от которых воздержался Одоакр. Идея перенесения власти в Константинополь слишком глубоко укоренилась в сознании людей, и варварский вождь не осмелился посягнуть на эту идею.

Ни для кого не странно, что, хотя в Италии нет императора, хотя часть империи находится под рукою варварских вождей, идея естественного и необходимого порядка вещей все-таки связывается с империей. Насколько это отожествление законного порядка вещей с империей укоренилось в умах политически мыслящих людей на всем протяжении средних веков, указывают крупнейшие факты средневековой западной истории, – усиление франкского государства при Пипине и Карле Мартелле сопровождается постоянной, неуклонной тенденцией приобрести титул римского императора, и эта великая и глубокая идея франкских королей нашла себе осуществление при Карле Великом в 800 г. Политическое устройство Средней Европы было основано на идее Священной Римской империи германской нации. В Московском государстве та же идея получила признание и литературное выражение в теории о Москве – третьем Риме. Эта отвлеченная идея об императорской державе доходит до нового времени. Таким образом, воспринятая Юстинианом теория восстановления Римской империи соответствовала настроениям эпохи и была поддержана всеми средствами византийского государства. Для выполнения этой идеи он вел продолжительные войны, преследовал исключительную церковную политику и издавал свои законы. Эти три существенные задачи его исторической деятельности: войны, церковная политика и законодательство – исходили и направлялись к достижению одной главной мысли – восстановлению Римской империи в ее прежнем единстве и величии. Осуществление его внешней политики поставило Юстиниана в конфликт с германскими народностями, которые к тому времени основались в древних римских областях. Для достижения своих целей Юстиниан проявил удивительную, страшную настойчивость и энергию и, действительно, смел с лица земли два наиболее даровитых и передовых германских народа – остготов в Италии и вандалов в Африке. Почти беспримерный случай в истории, когда от истребленных народов не сохранилось на их землях даже их имен! – с такою беспощадностью велись эти кровавые войны.

По широте своих политических замыслов, ясно сознанных и строго приведенных в исполнение, по уменью пользоваться обстоятельствами, а главное – по искусству определять дарования окружающих и каждому давать соответствующее его способностям дело Юстиниан был редким и замечательным государем. С ним можно сопоставить разве Людовика XIV, с которым он действительно не раз был сравниваем. Окружающие и близкие видели в Юстиниане сверхъестественное существо, какого-то демона во плоти, по словам его историка. В своих привычках он был прост, воздержан и умерен, мало спал и много думал над своими предприятиями, сам входил во все дела, прочитывал все бумаги и давал им направление. В высшей степени энергичный и честолюбивый Юстиниан не знал преград при достижении своих целей, с редкой настойчивостью издавал указы за указами, невзирая ни на какие представления своих министров, объявлял войны без всяких средств на их ведение и подыскивал их по пути. Много из его начинаний не было доведено им до конца, много послужило на вред государству, но сам Юстиниан никогда не сомневался в их успешности.

В оценке его политической и административно-законодательной деятельности нужно опираться и на тот факт, что Юстиниан вступил на престол уже пожилым человеком, около 45 лет, и окончил свое царствование более чем 80-летним дряхлым стариком, а при оценке противоречивых воззрений относительно личности и деятельности Юстиниана нужно разбирать, имеем ли мы дело с началом, или с концом его правления, когда рядом с ним уже не стояла его советница и помощница императрица Феодора.

Императрица Феодора, независимо от своей обстановки и исторической роли, приковывает к себе всеобщее внимание как характер и еще более – как литературный тип. Сведения о ее личности, в настоящее время наиболее распространенные и пропитанные пристрастием, почерпаются, главным образом, из обнародованного около 200 лет тому назад сочинения Прокопия, известного под именем Ανέκδοτα, или «Тайной истории». Между тем по другим источникам Феодора рисуется личностью выдающейся, гордой, честолюбивой и властной, требовавшей, чтобы чужестранные послы являлись к ней первой на аудиенцию, игравшей в государстве весьма самостоятельную роль и издававшей даже указы от своего имени. В современной литературе житий святых «боголюбезнейшая» царица Феодора выставляется образцом благочестия и приверженности к церковным людям. О ее прошлом узнаем из «Тайной истории», что она была низкого происхождения, чуть ли не родилась в цирке, где ее отец был служителем, что ее детство и юность были проведены среди развращающей закулисной обстановки, что она рано сделалась известной своими излишествами. Когда она уже достаточно пожила и достигла 25 лет, она попалась на глаза Юстиниану, который так привязался к ней, что, несмотря на все препятствия, добился разрешения на брак с нею. По этому поводу даже был издан закон, разрешавший лицам сенаторского сословия вступать в брак с актрисами. Вот какие сведения сообщаются о Феодоре в «Тайной истории»! Об обоих супругах собраны в этом источнике известия, изумляющие своею злостной, беспощадной окраской почти всех сторон их домашней жизни, характера и внешней деятельности. Юстиниан представляется в конечном выводе демоном, посланным для погибели рода человеческого.

Страстная раздражительность, с которой в этом сочинении подвергаются осмеянию слабые стороны исторических лиц, беспощадное обнажение бесчестных мотивов, обыкновенно прикрываемых в жизни, безнадежный пессимизм, старающийся подглядеть во всем дурную сторону, злая критика политики Юстиниана, выбирающая с холодным ригоризмом все дурные стороны его политической системы, – все это заставляло сомневаться, действительно ли принадлежит «Тайная история» тому же писателю, который сохранил нам об Юстиниане почти все, что о нем известно, был историком его времени и его славных дел. В настоящее время после продолжительных колебаний и обстоятельного изучения вопроса ученые пришли к убеждению, что принадлежность «Тайной истории» Прокопию долее оспариваема быть не может. Но, хотя двухсотлетний спор, тяготевший над всей историей Юстиниана, получил разрешение, теперь возник дальнейший вопрос: как примирить «Тайную историю» с другими сочинениями Прокопия? Как согласовать противоположные точки зрения на одни и те же факты? Что можно, наконец, думать об их авторе, о его достоверности, как психологически разъяснить его двойственное отношение к своему предмету, его самопротиворечие? Критика достоверности показаний «Тайной истории»²⁰³ установила, что во многом Юстиниан и Феодора оклеветаны жестоко и несправедливо.

Относительно Феодоры указывают, что вряд ли представитель новой, еще не укоренившейся династии, притом человек уже немолодой, решился бы наперекор общественному мнению возвести на престол порочную женщину с театральных подмосток; едва ли Юстиниан рискнул бы своею популярностью ради нее. Конечно, возвышение незнатной Феодоры способствовало зарождению легенд, к которым следует, однако, относиться скептически. Царица Феодора представляется нам личностью, вполне подготовленною к высокой роли, которая ей досталась, характеризуется как умная женщина с большим тактом и самостоятельными взглядами в государственных делах. Она вела, между прочим, свою церковную политику независимо от Юстиниана: когда в Сирии начались ужасающие преследования монофизитов, Феодора в столице открывает для них странноприимницу и приглашает Юстиниана посещать ее; в «Житиях святых» монофизитской Церкви не раз упоминается, что гонимые монахи находили в Феодоре свою заступницу против немилости царя. Если бы Феодора не скончалась так рано (за 17 лет до смерти Юстиниана), то империя не испытала бы многих несчастий, и, может быть, было бы менее поводов чернить Юстиниана. Когда в 532 г. разразился бунт «Ника», направленный против правительства Юстиниана, император был спасен, по свидетельству источников, присутствием духа Феодоры, возбудившей Юстиниана к решительным действиям. «Если вы желаете спасти свою жизнь, бегите, – говорила она, – но, по-моему, царские одежды – хороший покров для гроба».

И нужно заметить, что та самая толпа, которая осыпала Юстиниана и его приближенных всевозможными оскорблениями, не решалась оскорбить или не нашла ни одного дурного слова против Феодоры. Между тем, какой богатый материал представляло бы для возмущенной черни прошлое Феодоры, будь известия «Тайной истории» согласны с действительностью. Следует также взвесить следующее обстоятельство: в законодательстве Юстиниана есть много нового, необъяснимого с точки зрения римского права. Новые идеи относятся преимущественно к области семейных отношений и прав женщины в семье и вне ее. Покровительство павшим женщинам, заботы об имущественных и личных правах замужней женщины с большою вероятностью объясняются личным влиянием императрицы Феодоры на законодательство. Властная личность Феодоры имела часто высокое значение в государственных делах, которое не должны поколебать сведения, даваемые «Тайной историей».

Приступая к характеристике историка той эпохи Прокопия Кесарийского, находим нужным сделать следующую оговорку. Часто высказываемая мысль, что личность есть результат совокупных течений своего времени, и что поэтому путем анализа отдельных характеров можно приходить к пониманию общества, имеет в себе много справедливого и доказательного, и едва ли в такой же степени следует придавать значение противоположному взгляду, выдвигающему общие законы исторической эволюции в ущерб отдельных личностей в истории. В самом деле, трудно помириться с мнением, что отдельная личность есть не более как равнодействующая из сложного комплекса общественных течений, которые неизбежно и всецело подчиняют себе отдельного человека. На самом деле история не имеет прямолинейности в своем движении, не представляет закономерного течения вперед, а, напротив, часто делает скачки и останавливается в своем движении. Нет личности, которая была бы вполне равна другой; есть личности, труднообъяснимые из окружающей их обстановки. Если устранить из истории влияние личности, то останутся неразгаданными самые крупные в ней события.

Прокопий почти единственный свидетель, описавший эпоху Юстиниана и веденные им войны. Но его известия сделались предметом больших недоразумений в науке. Возникла целая литература из разнообразных сочинений, пытавшихся объяснить двойственный характер известий Прокопия и примирить его совершенно противоречивые суждения об одном и том же предмете. Он родился в Кесарии Палестинской в самом конце V или начале VI в. В последние годы царя Юстина Прокопий назначен был секретарем к Велисарию, отправлявшемуся в персидский поход. С тех пор тесная дружба соединяла его с великим полководцем, который давал ему разнообразные важные и ответственные поручения и оказывал ему большое доверие. Во время войны с остготами в Италии Прокопий поддерживал сношения Рима с Южной Италией, посылал Велисарию с юга подкрепления и запасы и давал иногда ему полезные советы в течение этой войны. Последнее известие о Прокопии относится к 562 г.

Литературные произведения Прокопия представляют громадную важность для истории VI в. Ему принадлежит, во-первых, «История войн» в 8 книгах: две о персидской войне, две о войне с вандалами и три о готской войне. Восьмая книга «Истории войн» обнимает общие события и доведена до 554 г. История о войнах обнародована еще при жизни писателя и скоро сделалась известной по всей империи, она пользовалась во все времена вполне заслуженным авторитетом. В предисловии к персидской войне писатель смело заявляет, что он более всех в состоянии исполнить это предприятие и единственно потому, что, быв избран в советники полководца Велисария, находился при всех тогдашних предприятиях.

Кроме упомянутого сочинения, Прокопию принадлежит неоконченная «Тайная история» (Ανέκδοτα, или Historia arcana). Цель этого сочинении указана в предисловии в следующих выражениях: «Я рассказал, где, когда и какие войны вели ромэи; в предлагаемом же теперь сочинении руковожусь другим планом, именно думаю (снова) коснуться всего, что происходило в разных областях ромэйской империи. Мне нельзя было писать правдивую историю, пока живы были те, дела которых я описывал. Тогда невозможно было укрыться от множества доносчиков, а если бы они накрыли, не избежать бы самой мучительной смерти; нельзя было полагаться даже на самых близких родственников. Вследствие этого я был принужден скрыть действительные причины многих описанных в предыдущих книгах событий. Приступая к выполнению этой задачи, я сознаю, что описать жизнь Юстиниана и Феодоры есть дело в высшей степени трудное. Потомкам, пожалуй, покажется эта история неверной и несправедливой, и боюсь, чтобы с течением времени не сочли меня сказочником. Поддерживает же меня мысль, что настоящее повествование могут заверить еще живые очевидцы событий, которые своим свидетельством придадут ему авторитет правдивости». Как видно из приведенных слов, этот труд написан после других и относится к последним годам жизни писателя.

Середину между названными сочинениями составляет произведение о «постройках». Есть мнение, будто бы Юстиниан остался недоволен историей о войнах, в которой Прокопий восхваляет подвиги полководцев и ничего не говорит для возвеличения самого царя, и будто бы сочинением о постройках Прокопий спешил засвидетельствовать свои верноподданнические чувства и благонадежность. Поэтому нередко этому сочинению усвояют имя панегирика, как «Тайной истории» – имя памфлета. Для характеристики содержания и направления этого сочинения приводим следующее место: «Как я рассказал в сочинении о войнах, Юстиниан возвеличил и прославил колебавшуюся империю; он отовсюду прогнал варваров, которые издавна творили насилия в ромэйских областях. Некогда обожали Фемистокла за то, что он расширил город, а Юстиниан приобретал целые государства. Расширив империю новыми владениями, он построил бесчисленное множество новых городов. Нашедши в империи разные вероучения и мнения, он уничтожил все пути, ведущие к блужданию, и утвердил веру на твердом основании. Дав новые законы, он был снисходителен к преступникам, благотворил бедным, благодетельствовал несчастным и всем этим создал в государстве счастие и блаженство. Империю, открытую со всех сторон набегам варваров, обезопасил постройкой крепостей и сильными гарнизонами на окраинах. Мы слышали, будто Кир обладал высокими преимуществами и был основателем царства: если бы кто тщательно изучил царствование Юстиниана, история Кира показалась бы игрушкой». Сочинение о постройках, в котором, между прочим, упоминается о восстановлении Длинной стены Анастасия, последовавшем в 558 г., должно относиться ко времени после упомянутого срока.

Значение Прокопия в историографии VI в. обусловливается, с одной стороны, шириной захватываемой его трудом области, с другой – в высокой степени умными, подробными и основательными его сообщениями. Большая часть тогдашних германских племен имеет в нем лучшего знатока их истории. Славянская история и древность черпают у Прокопия единственные по своей важности известия о быте и верованиях славян. За Прокопием остается громадное, непоколебимое и несравненное преимущество: он относился к современному ему варварскому миру если не с любовью, то без обычного, свойственного византийцам пренебрежения. Иногда у Прокопия нет предшественников и руководителей в изучении предметов, о которых он пишет; тут ему помогали личные сношения, расспросы и наблюдения, – таковы многие прекрасные главы о внутреннем быте варваров.

Авторитет Прокопия не только в смысле правдивости, но и по отношению к искусству изложения, критике и выбору материала всецело признан ученой литературой в приложении к «Истории войн». Но что сказать о явном пристрастии, прозрачной лжи и вытекающей отсюда нравственной несостоятельности, в которой не может не заподозрить Прокопия и самый усердный его почитатель, когда он сравнит отзыв об Юстиниане и Феодоре по сочинениям о «войнах», «постройках» и по «Тайной истории»? Если не может подлежать сомнению противоречие во взглядах и в суждениях об исторических лицах, то не подрывается ли этим авторитетность Прокопия и в тех случаях, где нет явных противоречий; должен ли Прокопий заслуживать доверия как историк?

Ключ к уразумению характера Прокопия нужно искать в духовном и нравственном состоянии тогдашнего византинизма. Только известная эпоха могла дать подобный продукт. Тон его произведений полный трагизма, резкий, основанный на глубоком убеждении, что современный ему порядок вещей не есть нормальный, что слава римская безвозвратно миновала, и современники не походят на героев прошлого. Печаль о погибели римского могущества и славы – основной тон произведений Прокопия. Чтобы бороться против этого настроения, нужны были устои нравственные и религиозные. Нравственных принципов с трудом возможно искать в писателе, который слишком надвое высказывается по поводу принципиальных вопросов; чаще он колеблется, не находя в себе достаточно твердых критериев.

Другого рода устои – это те, которые указаны блаженным Августином, – в религии. Хотя Прокопий – писатель VI в. и лицо, близкое к правительственным кругам, но он остался чистейшим язычником, христианство его не коснулось. Он говорит о религиозном споре в таком тоне: «Признаться, я не берусь судить об этом, ибо считаю сумасбродным исследовать природу Божию, какова бы она ни была. Человеку трудно с точностью понять и человеческое, как же ему рассуждать о божественном? Поэтому мне представляется лучше молчать о предметах благоговейного почитания». Холодное отношение к вопросам, волновавшим ему современное человечество, для Прокопия характерно. Религии у него не было – он скептик. Во многих случаях, когда он говорил о превратностях судьбы, о несчастиях людей высоко стоящих, он смахивает на фаталиста, он разделяет мысль древних о зависти богов к людям, к человеческому счастью. Он как бы говорит любимцам судьбы: «Остановись, скоро конец! Боги завидуют счастью людей!» Тяжело отозвалось на нем отсутствие нравственных устоев, двойственность воззрений – в одном месте он сообщает о великих делах Юстиниана и Феодоры, в другом смешивает их же с грязью.

«Существует неумолимый закон взаимодействия между государством и его отдельными членами. При недостатке свободы внутренней трудно ожидать умственной свободы, честных и непоколебимых убеждений. Трусы и ничтожности образуют рабское безответное общество. Только в самообольщении можно думать, что в дурном обществе индивидуум может спокойно услаждаться своею духовно-нравственною жизнью. Общество, стесненное внутри, униженное, производит робких и слабых членов; сильные дарования задыхаются, увечатся и портятся, как бы неся на себе проклятие рабства, бесчестия и угнетения своего отечества». Эти слова принадлежат известному историку Дану²⁰⁴. Было бы весьма тяжело согласиться с этой сильной критикой эпохи. Ведь время Юстиниана далеко не бедно личностями, выдающимися по энергии и способностям. Вспомним Велисария и Нарсеса, Феодору и Антонину и многих других – это большие характеры! И таким образом эпоха Юстиниана не оправдывает общего положения, будто в рабском обществе вырастают одни ничтожности.

Династия Юстиниана | это… Что такое Династия Юстиниана?

Юстиниан I

Консульские диптихи (540) Юстина, сына Германуса, кузена Юстиниана.

Династия Юстиниана — семья иллирийского происхождения^[1], правившая Византийской империей с 518 по 602 год. Первым императором из неё был Юстин I, последним Маврикий. Возможно, что патриарх Герман I, отцом которого был некий Юстиниан, был потомком этой династии, так как имена Герман и Юстиниан были в ней нередки.^[2][3]

Содержание 1 Общая характеристика династии 2 История 3 Генеалогическое дерево 4 См. также 5 Литература 6 Примечания

Общая характеристика династии

Династия, названная по имени своего самого яркого представителя, правила с 518 года, когда один из начальников гвардии (экскувиторов), необразованный Юстин I (518—527) (называемый также Старшим), был избран на престол после смерти Анастасия. После него правил его знаменитый племянник Юстиниан I Великий (527—565), а за ним племянник последнего Юстин II Младший (565—578). Слабоумный, не имевший детей Юстин II усыновил и сделал цезарем начальника гвардии, фракийца Тиберия. После него правил муж дочери Тиверия, Маврикий (582—602).

История

Имена родителей Юстина I до нас не дошли. Из «Тайной истории» нам известно имя и происхождение жены Юстина, которую звали Луппикина, и которую он купил в молодости. Юстин впоследствии женился на ней, однако Луппикина не решилась войти во дворец под собственным именем, которое было для современников смешным и неблагозвучным, и приняла имя Евфимия. ^[4]

Брак Юстиниана и Феодоры был бездетен, тем не менее у него было шесть племянников и племянниц. Наиболее знаменитым из них был патриций Германос, прославившийся военными победами и справедливостью. Феодора, видевшая в нём возможного наследника Юстиниана, относилась к патрицию очень холодно. Женат он был на внучке Теодориха. У Германоса было два сына — Юстин и Юстиниан, так же занимавшие военные должности. По смерти императрицы Германос был приближен Юстинианом. В 550 году был направлен в Италию против Тотилы, но скоропостижно умер в Сардике, не имея полных 50 лет от роду. Юстин был убит на следующий день после смерти Юстиниана, по приказу нового императора.^[5]

Вигилантия хорошо известна по источникам. Вместе со своим мужем Дульсидием (лат. Dulsidius), о котором ничего не известно, она была матерью Юстина II. Юстин женился на племяннице Феодоры, чем сильно способствовал своему возвышению при дворе. На протяжении долгих лет он занимал должность куропалата и фактически руководил действиями дряхлеющего царя. На сестре Феодоры был женат крупный военачальник Ситт, получивший звание magistrum militum praesentalis. На племяннице императора Прейекте был женат сенатор Ареобинд, главноуправляющий Африки, трагически сложивший там голову.^[5]

Генеалогическое дерево

• Юстин I — (518—527)
  1. Бездетен в браке с Евфимией
• Вигилантия, сестра Юстина
  1. В браке с Савватием
     • Пётр Савватий, усыновлённый Юстином и правивший как Юстиниан I — (527—565)
       1. Бездетен в браке с Феодорой
     • Вигилантия
       1. В браке с Дульсидием
          • Юстин II — (565—578)
            1. В браке с Софией (англ.) дочерью Комито, сестры Феодоры
               • Арабия (англ.). Замужем за Бадуарием (англ.)
               • усыновлён Тиберий II — (574—582)
                 1. В браке с Ино Анастасией (англ.).
                    • Константина (англ.)(ум 605), замужем за Маврикием (582—602)
                      1. Мария (англ.). Возможно, дочь Маврикия.^{[источник не указан 853 дня]} Замужем за Хосровом II.
                      2. Феодосий (ум 602)
                    • Харита, замужем за Германом (англ.)
          • Марцеллом (англ.
            ), женат на Юлиане, внучатой пра-правнучке Анастасия I
          • Прейекта (англ.)
            1. • Маркиан (англ.). Племянник Юстина II, но не известно, чей сын.
               • Елена (англ.). Племянница Юстина II, но не известно, чья дочь.
• Неизвестный брат или сестра Юстина
  1. В браке с неизвестным партнёром
     • Герман
       1. В браке с Пассарой
          • Юстин, консул в 540 году
          • Юстиниан (англ.)
          • Юстина
       2. В браке с Матасунтой (англ.)
          • Герман
     • Бораид
       1. • Дочь
     • Юст

См. также

• Джустиниани — венецианские патриции, считавшие своим предком Юстиниана

Литература

• Bury John Bagnall History of the Later Roman Empire.  — Courier Dover Publications, 1958. — P. 20. — ISBN 0-486-20399-9
• Cameron, Averil; Ward-Perkins, Bryan. & Whitby, Michael (2000), «The Cambridge ancient history 14. Late Antiquity: empire and successors, A.D. 425 — 600», Cambridge University Press, ISBN 0521325919 

Примечания

1. ↑ Вопрос происхождения Юстиниана I рассматривается в посвящённой ему статье.
2. ↑ Cambridge University History vol. 14, page 149]
3. ↑ Profile of the Justinian Dynasty in Medieval Lands by Charles Cawley
4. ↑ «Тайная история», VI, 17
5. ↑ ^{1 2} Ш. Диль Юстиниан и Византийская цивилизация в VI веке. — СПб.: Типография Альтшулера, 1908. — Т. 1.

Сокровища Равенны: мозаики в Сан-Витале

Средневековое искусство

Александра Кили 5 декабря 2022 мин Читать

Раннесредневековая церковь Сан-Витале в Равенне, Италия, наиболее известна своими впечатляющими мозаиками.

В городе, полном богатого религиозного искусства в византийском стиле, мозаики Сан-Витале выделяются двумя особыми сценами. Панно с изображением византийского императора и императрицы Юстиниана и Феодоры с их придворными популярны благодаря изображению роскошных византийских королевских нарядов.

Сводка

• Знаменитые мозаики VI века в церкви Сан-Витале.
• Изображения византийского императора и императрицы в полном облачении.
• Наследие религиозных и политических беспорядков в Равенне.
• Свидетельство роскошной одежды и тканей, которые носил византийский императорский двор.
• Сан-Витале сегодня.

Изменения в Равенне

Построенная в первой половине 6 века н.э. восьмиугольная церковь Сан-Витале увековечивает переходный период Равенны. Когда-то столица западной Римской империи, портовый город на севере Адриатики Равенна перешел под власть остготов после падения указанной империи. Король остготов Теодорих Великий (454–526) сделал Равенну своей столицей, и остготы построили там несколько больших церквей. Однако остготы исповедовали арианство ¹ , форма христианства, которую римская церковь считает еретической (неверной в своей доктрине), потому что она отводит Христу подчиненный статус по отношению к Богу.

Однако в 540 г. генерал Велизарий завоевал Равенну для византийцев по приказу императора Юстиниана I (годы правления 527–565 н. э.). Считая себя неким гибридом римского императора и папы, Юстиниан был зациклен на духовном и политическом объединении бывших римских территорий. Он рассматривал возвращение Равенны как возвращение части территории, которая по праву принадлежала его империи, и как свержение опасно неправильной религиозной секты. В отличие от остготов, которые оставались относительно терпимыми к православному богослужению, византийцы быстро искоренили арианство и приспособили арианские церкви к православию.

Сан-Витале

Построен c. 526-540, Сан-Витале был начат под властью остготов, но освящен в византийской Равенне. Это не было королевским поручением; вместо этого за его строительство заплатил состоятельный горожанин. Сан-Витале — необычная церковь восьмиугольной формы, в отличие от типичной прямоугольной базилики. Он имеет центральный сосуд с апсидой, обходную галерею по всему периметру и восьмиугольник меньшего размера наверху. Каждая грань восьмиугольника плавно изгибается, придавая размерность и живость общему эффекту. Искусно вырезанные капители колонн, мраморные облицовки и мозаики на золотом фоне украшают интерьер, как и ряд настенных росписей в стиле позднего барокко. Наибольшая концентрация мозаик Сан-Витале проявляется в апсиде и вокруг триумфальной арки, ведущей в нее.

Мозаики Юстиниана и Феодоры

Император и императрица, изображенные на самых известных мозаиках Сан-Витале, Юстиниан I и Феодора, были сложными и даже противоречивыми фигурами. Сегодня их больше всего помнят за ввод в эксплуатацию произведений искусства и архитектуры мирового уровня в большом масштабе, включая знаменитую церковь Святой Софии в их столице Константинополе (современный Стамбул).

Юстиниан был амбициозным императором, который уделял огромное внимание стандартизации православного христианства и возвращению территорий древней Римской империи. Он отвечал за столь необходимую перестройку правовой системы, но он также поручил своим солдатам жестоко подавить бунт Ники в Константинополе. Феодора была одной из самых влиятельных женщин в византийской истории. Бывшая актриса, она определенно принадлежала к низшему классу и, возможно, когда-то была работницей секс-бизнеса. Тот факт, что императрица имела столь скромное происхождение, вызывал недовольство некоторых византийцев, но это не умаляло очевидного могущества Феодоры. Она была особенно сильным защитником женщин в империи.

Мозаики Юстиниана и Феодоры населяют апсиду, самую священную часть церкви, обычно населенную только религиозными образами. Это, безусловно, смелое заявление! И Император, и Императрица, кажется, принимают участие в религиозном шествии, что, возможно, объясняет или оправдывает такое расположение.

Юстиниан

Юстиниан и его свита появляются слева (если смотреть на алтарь). Император в полном императорском облачении и несет дискос, сосуд, в котором хранится освященный евхаристический хлеб на мессе. Он стоит в группе священнослужителей, придворных и солдат. Рядом с ним появляется Максимиан, епископ Равенны, освятивший церковь, идентифицированную по надписи. Епископ держит украшенный драгоценностями крест, а священники рядом с ним несут не менее богато украшенное Евангелие и курильницу для благовоний. Велизарий, полководец, завоевавший Равенну, стоит рядом с Юстинианом с другой стороны.

В зависимости от того, как вы смотрите, может показаться, что император или епископ стоят друг напротив друга (плечо Юстиниана впереди, но и нога Максимиана тоже). Ученые интерпретировали это как указание на напряжение, вызванное стремлением Юстиниана к духовной, а также к мирской власти. Ключевые фигуры на этой панели имеют индивидуальные черты лица, как будто они должны быть узнаваемы зрителями. Эти портретные изображения не обязательно лестны. Имеющиеся данные свидетельствуют о том, что имя и лицо Максимиана являются более поздними изданиями, заменяющими изображение более раннего епископа Равенны.

Феодора

Аналогичное мозаичное панно с другой стороны апсиды изображает Феодору и ее свиту из придворных мужчин и женщин. Искусно одетая, она несет чашу для евхаристического вина. Сопровождающие ее женщины, включая ту, которая может представлять жену Велисария Антонину, также носят богатые и элегантные одежды. В отличие от мозаики Юстиниана, которая изображена на сплошном золотом фоне, группа Феодоры стоит перед архитектурной нишей. Слева от композиции есть фонтан, и один из придворных мужчин придерживает занавеску, чтобы она могла пройти. И Юстиниан, и Феодора появляются с нимбами, которые обычно относятся к их предполагаемому божественному праву на власть, а не к каким-либо притязаниям на святость.

Хотя мозаики Юстиниана и Феодоры изображают евхаристическую процессию, которая могла иметь место на самом деле, они не рассказывают о реальном событии. Императорская чета вообще никогда не посещала Равенну, не говоря уже о том, чтобы участвовать в процессии в Сан-Витале. Более вероятным объяснением было бы то, что они хотели напомнить жителям Равенны, кто теперь главный. Эти мозаики утверждают политическую власть и религиозное значение императора и императрицы, несмотря на географическую удаленность от их новой территории.

Власть и мода

Мозаики Сан-Витале дают нам непревзойденное представление о роскошных одеждах византийского императорского двора. Хотя эти мозаики не только свидетельствуют о византийской моде, они придают живую непосредственность этим древним драгоценностям и тканям. Вы только посмотрите на роскошные ткани на участницах процессии!

И Юстиниан, и Теодора носят пурпурные хламиды , плащ в греческом стиле, ассоциирующийся с высоким статусом и лидерством. Византийцы отождествляли пурпурный цвет с королевской властью (некоторые византийские императоры даже покупали рукописи, написанные и иллюминированные на пурпурном пергаменте). Юстиниан и придворные мужского пола также носят по 9 монет.0067 tablion , широкая полоса контрастной ткани, которая проходит по правой стороне их одежды. Юстиниан богато украшен на золотом фоне.

Теодора не носит таблион , но у нее есть широкая полоса украшения внизу ее хламиды . Похоже, что он изображает визит трех волхвов к младенцу Христу, что является подходящим мотивом для мозаики, изображающей царскую процессию с дарами. У Теодоры также искусно украшенное золотом украшение на нижней части ее gunna (платье), которое выглядывает из-под. И Император, и Императрица носят украшенную драгоценными камнями корону, называемую стемма .  У Теодоры также есть нитки из свисающих жемчужин и драгоценных камней, называемые prependoulia , и украшенный воротник, называемый maniakis .

Другие мозаики Сан-Витале

Мозаики Сан-Витале не ограничиваются панелями Юстиниана и Феодоры. На самом деле церковь изобилует мозаичным декором разного рода, как фигуративными библейскими образами, так и лиственными декорациями. Доминируют темы спасения Христа. Мозаика в апсиде изображает Христа, сидящего на глобусе мира, у его ног текут четыре реки Рая.

Фигуры окружают его с обеих сторон. Справа от Христа (слева от нас, как зрителей) находится фигура Святого Вита, одетая в изысканные византийские ткани. Святой Вит, которому была посвящена церковь, был раннехристианским мучеником, связанным с Равенной. Он получает корону из золота и драгоценных камней от Христа.

Слева от Христа фигура епископа Экклезиуса, ответственного за первые этапы строительства церкви. Он представляет модель церкви Христу. В средние века было принято изображать покровителя церкви, предлагающего миниатюрную версию этой церкви Христу или другому святому в знак преданности. Два ангела действуют как посредники, как бы ведя этих смертных фигур вперед и знакомя их со Христом.

Иконография Христа

Как и следовало ожидать в церкви, мозаика апсиды — лишь одна из нескольких в Сан-Витале, на которых изображен Христос или отсылка к нему. В центре пахового свода возле апсиды появляется изображение Агнца Божьего, окруженной нимбом овцы, которая отсылает к жертве Христа. Изображение Христа — более старшего, бородатого Христа по сравнению с гладколиким в апсиде — также появляется в вершине арки, отделяющей апсиду от главного сосуда церкви. Остальная часть этой арки включает медальоны с изображением апостолов и других святых фигур.

Другие мозаичные сцены взяты из Ветхого и Нового Заветов, особенно события, теологически связанные с жертвоприношением Христа. Этот иконографический фокус имеет смысл, учитывая исторический контекст здания. В то время как структура Сан-Витале, возможно, началась при арианских остготах, мозаика возникла во время более поздней, византийской фазы строительства. Недавно подчинив себе соперничающее богословие, не придававшее должного значения Христу, господствовавшая ныне византийская православная вера, естественно, хотела подчеркнуть главенство своей богословской точки зрения.

Сан-Витале сегодня

Мозаики Сан-Витале являются одними из самых известных, ярких и полных из всех сохранившихся средневековых европейских мозаик. Спустя полтора тысячелетия после их создания они продолжают воплощать в жизнь для нас роскошь, театр и величие византийского императорского двора.

Сан-Витале, включенный в список Всемирного наследия ЮНЕСКО, открыт для посетителей наряду со многими другими памятниками раннехристианской Равенны.

Сноски

¹

Термин арианство происходит от имени Ария, священнослужителя, впервые выдвинувшего его основные идеи. Несмотря на похожие названия, раннехристианское арианство не имеет никакого отношения к нацистскому арианству.

Библиография

1.

Робин Кормак. Византийское искусство,  Лондон: Oxford University Press, 2000, стр. 54–62.

2.

Аллен Фарбер. «Сан-Витале и Мозаика Юстиниана », в Smarthistory , 8 августа 2015 г. По состоянию на 10 мая 2022 г.

3.

Аллен Фарбер. «Мозаики Сан-Витале в Равенне». ARTh312/SUNY Онеонта. По состоянию на 10 мая 2022 г.

Мы любим историю искусства и пишем о ней. Ваша поддержка помогает нам поддерживать журнал DailyArt и поддерживать его работу.

Журналу DailyArt нужна ваша поддержка. Каждый вклад, большой или маленький, очень ценен для нашего будущего. Благодаря этому мы сможем поддерживать и развивать журнал. Спасибо за помощь!

• $5
• $10
• $25
• $50
• Ежемесячно

Включите JavaScript для просмотра комментариев с помощью Disqus.

По следам Византии: император Юстиниан в базилике св. Витале

Мозаика Юстиниана, базилика св. Витале.

«Лучше позволить преступлению виновного остаться безнаказанным, чем осудить невиновного».

г. Католическая церковь и правительство Италии сохранили жемчужину Юстиниана – базилику св. Витале в Равенне. Мы должны уважать и восхищаться ими за то, что они помогли нам понять Константинополь на Западе, посетив Равенну в Северной Италии.

Одним из самых известных изображений политической власти средневековья является мозаика императора Юстиниана и его двора в святилище церкви Сан-Витале в Равенне, Италия, датируемая 540 годом нашей эры. Можно также увидеть, что мозаичная программа дает визуальное свидетельство двух основных амбиций правления Юстиниана: как наследник традиции римских императоров, Юстиниан стремился восстановить территориальные границы Империи. Как христианский император, он считал себя защитником веры. Таким образом, его обязанностью было установить религиозное единообразие или православие во всей Империи.

Юстиниан из мозаики Юстиниана, Базилика Св. Витале.

Юстиниан в центре. Он окружен ореолом, носит корону и пурпурную императорскую мантию. Слева от него стоят представители духовенства, а самая выдающаяся фигура, епископ Равенны Максимиан, отмечена надписью. Справа от Юстиниана появляются члены имперской администрации, отмеченные пурпурной полосой, а в самом дальнем левом углу мозаики появляется группа солдат.

Мозаика, таким образом, устанавливает центральное положение Императора между властью церкви и властью имперской администрации и вооруженных сил. Как и римские императоры прошлого, Юстиниан обладает религиозной, административной и военной властью.2

Какое нам дело до императора покоренной, вымершей империи, существовавшей около 1500 лет назад? Среди его многочисленных достижений — юридический кодекс, который оказал влияние на средневековое право на протяжении поколений. Corpus Juris или Кодекс Юстиниана продолжает оказывать большое влияние на международное публичное право. Таким образом, его четыре части составляют основополагающие документы западной правовой традиции.3

Мозаика Юстиниана, Базилика Св. Витале.

Юстиниан был человеком широких взглядов и больших амбиций, удивительной активности ума, неутомимой энергии и необычайного понимания деталей.