Образ Рудина в одноименном романе Тургенева

Полнее всего образ «лишнего человека» Тургенев выразил в «Рудине». Впрочем, этот первый большой роман Тургенева страдает некоторою неясностью в обрисовке героя. Произошло это, по-видимому, потому, что взгляд самого автора на героя менялся по мере того, как развивался ход романа. В начале романа сам Тургенев, устами Лежнева, предостерегает читателя от увлечения Рудиным: первое блестящее впечатление, которое производит он своим появлением, Лежнев разрушает, разоблачая этого «рыцаря своего времени». Он указывает на эгоизм Рудина, на его ходульность, даже на отсутствие у него нравственного достоинства, что выразилось, главным образом, в наклонности жить на чужой счет.

 

Рудин. Художественный фильм по роману Тургенева

 

Рудин совершает затем несколько поступков, подтверждающих мнение Лежнева: живет нахлебником в доме Ласунской, берет у неё деньги в долг, своими речами увлекает её дочь и потом постыдно «бежит». Через несколько лет тот же Лежнев уже признает в Рудине выдающегося человека своего времени, превосходящего многих и умом, и образованием, и даже нравственными качествами. Он признает в его душе даже «священный огонь искреннего вдохновения».

В конце романа Рудин представлен жалким Дон Кихотом, честным и бескорыстным, но не умеющим справиться с затруднениями жизни, при самой горячей, искренней любви к человечеству. Смерть его за границей на «баррикадах» – такое же бесполезное, хотя и отважное, самопожертвование, на которое постоянно готов был герой Сервантеса. Так, от русских «гамлетов» Тургенев в герое своего романа сделал поворот к «Дон Кихотам».

Неясность в обрисовке Рудина и в отношении самого автора к нему – конечно, крупный недостаток этого произведения[1]. Но, тем не менее, от этого ценность нарисованного образа не делается меньше – от этого он сам не делается менее типичным и характерным.

 

 

Рудин близок по духу к другим «лишним» людям, отмеченным русской литературой: в нём так же сильно преобладает отвлеченное мышление над ясным практическим пониманием жизни, – он живет философскими и эстетическими интересами, и даже политические его убеждения страдают отвлеченностью; но, в противоположность российским «гамлетам», в нем нет разочарованности, – он ближе к Дон Кихоту, так как наделен, в этом отношении, высоким нравственным идеализмом, – он верит в добро, готов служить человечеству. .. именно человечеству, не столько России и русскому человеку того времени. Для такой практической реальной службы у него нет знания, нет энергии, нет дара приспособления и умения вести успешно «борьбу за существование»… Ведь, чтобы служить вообще «человечеству», т. e. чему-то отвлеченному, недостаточно его искренности, его красноречия и пафоса.

За время своей жизни он не дал себе труда всмотреться в действительную жизнь, в её нужды и потребности. Вот почему, когда он испробовал свои силы и способности на практическое поприще, то оказался фантазером, смешным и жалким. «Несчастие Рудина состоит в том, что он России не знает, – и это, точно, большое несчастие. Россия без каждого из нас обойтись может, но никто из нас без неё не может обойтись. Горе тому, кто это думает, двойное горе тому, кто, действительно, без неё обходится! Космополитизм – чепуха, хуже нуля, вне народности – ни художества, ни истины, на жизни, ничего нет!.. Да, опять-таки скажу, это не вина Рудина; это его судьба, судьба горькая и тяжелая, за которую мы винить не можем» (Слова Лежнева о Рудине).

Вот почему, всякий раз, когда он пытается сойти с высот своего отвлеченного идеализма на почву русской жизни, – он делает ошибки и признает сам свою неприспособленность к действительной жизни, – свою ненужность для родины; он слишком умен, чтобы не видеть, что между его «словом» и «делом» – пропасть, – что воля его слаба, что он – «лишний»… В эти минуты, когда падает его вера, он ничем не отличается от «Гамлета Щигровского уезда», от Чулкатурина… Но эти минуты раздумья и разочарования недолги; их знал и сервантесовский герой, – и, подобно ему, Рудин опять легко отдается своим новым мечтам и химерам, и снова служит «человечеству» своим горячим словом.

Но этого сознания мало для того, чтобы заставить его взяться за дело: живя исключительно разумом, рефлексией, он лишен совершенно чувства; по словам Тургенева, он человек «бесстрастный», «неоконченное существо». Эта «неоконченность» выражается у него также в недостатке воли: когда приходится на что-нибудь решаться (история с Наташей), он теряется самым жалким образом. Он более рассуждает о жизни, чем живет, и это он сознает иногда очень отчетливо, и тогда он – чувствует себя ненужным, «лишним человеком».

 

 

Тургенев подробно рассказал и историю умственного развития своего героя. Рудин был единственный сын у матери; она его обожала и, не щадя своих крохотных средств, все делала, чтобы её «божок» вышел в люди, – он и вырос, избалованный её преклонением, – вырос с большим самомнением и чрезмерными требованиями от жизни. Мать баловала его и приучила не заботиться о черновой, практической стороне жизни, и он вырос эгоистом, привыкшим думать, что все должны жить для него…

Способный юноша, он сразу выдвинулся среди товарищей по университету; его наклонность к отвлеченному мышлению помогла ему увлечься, модной тогда, немецкой философией; кружковая жизнь пришлась ему по душе: красноречивый оратор, он в этих кружках занял видное место. Тургенев глухо говорит о том, чем увлекались Рудин и его товарищи. Но мы знаем, что в одно время с чисто философским кружком Станкевича существовав в Московском университете кружок Герцена, в котором трактовались вопросы, поднятые утопистами Сен-Симоном и Фурье, обсуждались события кипучей политической жизни Запада. Вся жизнь и смерть Рудина доказывают, что не чужд он был того политического идеализма, отвлеченного и утопического, которые увлекал тогдашнюю русскую молодежь не меньше философии.

О чем мечтала эта передовая молодежь? О чем она говорила в своих кружках с жаром, во что верила с упоением?.. Она мечтала о лучшем будущем, которое ждет людей, когда идеалы любви, равенства воцарятся на земле; она мечтала о близости освобождения человечества от гнета условностей и исторических традиций; она говорила об освобождении женщины от векового порабощения, с жаром проповедовала о необходимости освободить крепостных от рабства, спорила о тех формах государственной жизни, который должны в России сменить «устаревший» порядок.

О существовании таких настроений среди русской университетской молодежи свидетельствует многие записки этого времени, свидетельствует вся жизнь и деятельность Герцена. Увлекательный и красноречивый, умеющий пафосом прикрыть недостаток чувства, Рудин в кругу этих прекрасных утопий-мечтаний, красивых фраз и слов, несомненно, плавал, как рыба в воде!. . Как хороший артист, он «входил в роль» и увлекался сам своими патетическими речами, видя общее внимание и благоговейное почтение.

Во главе их кружка стоял некто Покорский, человек другого склада, не такой блестящий, как Рудин, но зато более задушевный, сердечный, – в этом была причина того обаяния, которое производил его образ на юношей[2]. Он ближе Рудина стоял к жизни, к действительности, – не был таким отвлеченным мыслителем-оратором, как тот. От Покорского и его друзей набрался Рудин того высокого, светлого идеализма, которым прониклись на всю жизнь его речи; он навсегда преклонился пред красотой этих юношеских настроений, и, вооруженный только ими, пошел в жизнь, без определенного плана и серьезных намерений…

 

См. также статью Характеристика Рудина у Тургенева.

---

[1] Она объясняется не только тем, что отношение самого автора к герою переменилось к концу романа, но и тем, что характеристика Рудина вложена в уста разных действующих лиц, построена на «отзывах» лиц; кроме того личность Рудина мало выясняется на главном эпизоде романа – изображении любви его к Наталье – она не умещается в тесных рамках такой интимной истории, а об общественной его жизни Тургенев говорит мало, мельком.

[2] Даже уравновешенная, положительная натура Лежнева в свое время пережила высокие минуты воодушевления, когда он в кружке Покорского слушал споры друзей о высших вопросах существования – «о Боге, о Правде, о будущности человечества, о поэзии».

 

Характеристика Рудина у Тургенева — Русская историческая библиотека

Из Рудина (см. статью Образ Рудина), под влиянием кружкового воспитания, не выработался серьезный мыслитель, созидающий самостоятельные системы – он сделался мыслителем-«популяризатором», который служит не самой мысли, а толпе[1] – сделался оратором-импровизатором, который имеет значение только тогда, когда есть слушатели. Говорил он красиво, увлекательно, внося иного поэзии даже в самые отвлеченные рассуждения; что, впрочем, мешало иногда точности и ясности его мысли[2].

 

Рудин. Художественный фильм по роману Тургенева

 

Наклонность его к отвлеченному мышлению сказывалась и в содержании его речей, – он не мог говорить о конкретных явлениях жизни, не мог долго останавливать своего внимания на фактах действительности, и хорошо себя чувствовал только в отвлеченностях[3]; говорил он с жаром о вере, о науке, о призвании человека, о будущем человечества, о возвышенных чувствах и настроениях: «все мысли его казались обращенными в будущее; это предавало им что-то стремительное и молодое».

Настоящее, «действительное», «реальное» ускользало от его взоров, парящих над землей. Вот почему твердой почвы под ногами он не нашел, и «слово» его не воплотилось в «дело». Конечно, обстоятельства тогдашней русской жизни не особенно благоприятствовали практической деятельности таких людей, как Рудин, да, к тому же, и в нем самом не было для этой деятельности данных. Привыкший с детства жить на чужой счет, он не знал «труда» и не был приучен к сознанию необходимости зарабатывать хлеб. Избалованный матерью и товарищами, он развил в себе преувеличенное мнение о своем уме и талантах, – отсюда тот покровительственный, снисходительный тон, которым он привык разговаривать со всеми: в бедном, поношенном платье он долго чувствовал себя «каким-то путешествующим принцем»… Главенство в «кружках» развило в нем нетерпимость к чужому мнению и упорное стремление руководить другими, «во все вмешиваться, все определять и разъяснять».

Люди, изверившиеся в него, вроде Лежнева, упрекают его даже за «самовлюбленность», считают его «актером», «кокеткой», называют человеком «холодным, как лед», «который только прикидывается пламенным». Это – преувеличение, но доля истины в этом есть. Такой исключительный интерес к себе – тоже одна из причин непригодности его к практической жизни, – он не может отвлечься от «себя»: до старости ораторствует и слушает себя и все только «собирается жить»: сочиняет различные планы, пишет «первые страницы» зараз нескольких предполагаемые статей и сочинений. Порою он готов сам признаться, что, в течение всей жизни, «растрачивал свои силы на одну пустую, бесполезную болтовню, на одни слова».

 

 

Подобно герою «Дневника лишнего человека», Рудин не озлобляется на людей за то, что приходятся ему признать свою «ненужность» для общества в истории… Но не обвиняет он и себя… Человек переходного времени, – он, действительно, «перекати-поле», который выполнил то, что мог выполнить: на заре новой жизни он говорил хорошие слова – «сеял доброе семя», которое в сердцах следующего поколения принесло хорошие плоды. «Доброе слово – тоже дело», – и в этом вдохновенном слове все значение Рудиных и передовых людей 1840-х годов.

Лежнев о Рудине отозвался так: «кто вправе сказать, что он не принес, что он не принесет еще пользы! что его слова не заронили иного добрых семян в молодые души, которым природа не отказала, как ему, в силе деятельности, в умении исполнять собственные замыслы?».. О «беседах» родного брата Рудина – Агарина Некрасов сказал: «сеет он все-таки доброе семя».

Сам Тургенев, по-видимому, под конец романа, пришел к такому оправданию Рудина, начав с его обличения.

---

[1] По словам Тургенева, Рудин читал преимущественно «философские книги, и голова у него так была устроена, что он тотчас же из прочитанного извлекал всё общее, хватался за самый корень дела и уже потом проводил от него во все стороны светлые, правильные нити мысли, открывал духовные перспективы… Стройный порядок водворялся во всем, что мы знали, всё разбросанное вдруг соединялось, складывалось, вырастало перед нами, точно здание… Ничего не оставалось бессмысленным, случайным: во всем высказывалась разумная необходимость и красота, всё получало значение ясное и, в то же время, таинственное».

[2] «Обилие мыслей мешало Рудину выражаться определительно и точно. Образы сменялись образами; сравнения, то неожиданно смелые, то поразительно верные, возникали за сравнениями. Не самодовольной изысканностью опытного говоруна — вдохновением дышала его нетерпеливая импровизация… Рудин владел едва ли не высшей тайной — музыкой красноречия. Он умел, ударяя по одним струнам сердец, заставлять смутно звенеть и дрожать все другие». (Тургенев).

[3] Рассказывал он не совсем удачно: «В описаниях его недоставало красок. Он не умел смешить. Впрочем, Рудин от рассказов своих заграничных похождений скоро перешел к общим рассуждениям о значении просвещения и науки, об университетах и жизни университетской вообще. Широкими и смелыми чертами набросал он громадную картину… Он говорил мастерски, увлекательно, не совсем ясно… но самая эта неясность придавала особенную прелесть его речам». (Тургенев).

 

Рудин | роман Тургенева

• Развлечения и поп-культура
• География и путешествия
• Здоровье и медицина
• Образ жизни и социальные вопросы
• Литература
• Философия и религия
• Политика, право и правительство
• Наука
• Спорт и отдых
• Технология
• Изобразительное искусство
• Всемирная история

• Этот день в истории
• Викторины
• Подкасты
• Словарь
• Биографии
• Резюме
• Популярные вопросы
• Инфографика
• Демистификация
• Списки
• #WTFact
• Товарищи
• Галереи изображений
• Прожектор
• Форум
• Один хороший факт

• Развлечения и поп-культура
• География и путешествия
• Здоровье и медицина
• Образ жизни и социальные вопросы
• Литература
• Философия и религия
• Политика, право и правительство
• Наука
• Спорт и отдых
• Технология
• Изобразительное искусство
• Всемирная история

• Britannica объясняет
  В этих видеороликах Britannica объясняет различные темы и отвечает на часто задаваемые вопросы.
• Britannica Classics
  Посмотрите эти ретро-видео из архивов Encyclopedia Britannica.
• Demystified Videos
  В Demystified у Britannica есть все ответы на ваши животрепещущие вопросы.
• #WTFact Видео
  В #WTFact Britannica делится некоторыми из самых странных фактов, которые мы можем найти.
• На этот раз в истории
  В этих видеороликах узнайте, что произошло в этом месяце (или любом другом месяце!) в истории.

• Студенческий портал
  Britannica — это главный ресурс для учащихся по ключевым школьным предметам, таким как история, государственное управление, литература и т. д.
• Портал COVID-19
  Хотя этот глобальный кризис в области здравоохранения продолжает развиваться, может быть полезно обратиться к прошлым пандемиям, чтобы лучше понять, как реагировать сегодня.
• 100 женщин
  Britannica празднует столетие Девятнадцатой поправки, выделяя суфражисток и политиков, творящих историю.
• Спасение Земли
  Британника представляет список дел Земли на 21 век. Узнайте об основных экологических проблемах, стоящих перед нашей планетой, и о том, что с ними можно сделать!
• SpaceNext50
  Britannica представляет SpaceNext50. От полета на Луну до управления космосом — мы изучаем широкий спектр тем, которые питают наше любопытство к космосу!

Содержание

• Введение

Краткие факты

• Связанный контент

Читать Далее

• 12 романов, которые считаются «величайшей книгой из когда-либо написанных»

Викторины

• Известные романы, викторина «Первые строчки»
• Литературный мир (Известные романы)
• Назовите писателя

Теория

мер — PMA Рудина, теорема 11.

20

$\begingroup$

Это определение, которое нам нужно для теоремы: (источник)

11,19 $\; \;$ Определение $\; \;$Пусть $s$ — вещественнозначная функция, определенная на $X$. Если диапазон $s$ конечен, мы говорим, что $s$ является

простой функцией 9{n} c_{l} K_{E_{1}}, $$

, то есть каждая простая функция представляет собой конечную линейную комбинацию характеристических функций. Ясно, что $s$ измеримо тогда и только тогда, когда измеримы множества $E_{1}, \ldots, E_{n}$.
$ \quad \quad$ Любая функция может быть аппроксимирована простыми функциями:

Вот теорема: (источник)

11,20 $\; \;$ Теорема $\; \;$ Пусть $f$ — вещественная функция на $X$. Существует последовательность $\left\{s_{n}\right\}$ простых функций такая, что $s_{n}(x) \rightarrow f(x)$ при $n \rightarrow \infty$ для каждого $ х \в X$. Если $f$ измерима, $\left\{s_{n}\right\}$ может быть выбрана как последовательность измеримых функций. Если $f \geq 0, то \left\{s_{n}\right\}$ можно выбрать монотонно возрастающей последовательностью. 9{-}$.

$\quad$ Можно заметить, что последовательность $\left\{s_{n}\right\}$, заданная $(50)$, сходится равномерно к $f$, если $f$ ограничена.

Я не мог понять, почему последовательность {$s_n$}, заданная $(50)$, сходится к $f$ .

Будем признательны за любую помощь.

• теория меры
• сходимость-расхождение
• мера Лебега
• равномерная сходимость
• измеримые функции

$\endgroup$ 9п}. \end{aligned}

Пусть задано $\varepsilon > 0$.

По принципу Архимеда существует натуральное число $L$ такое, что $L\varepsilon>1$. Рассмотрим $N=\max\{M,L\}$. Итак, если $n \geq N$, то имеем $$\sup_{x \in X} \left|s_n(x)-f(x) \right|< \varepsilon.$$

$\endgroup$

7

$\begingroup$

Предположим, что $f : X \to [0, \infty]$ измеримо.