Итоги революции 1905-1907 годов — История России

Царизм с помощью французских банкиров топит в крови русскую революцию. Карикатура из журнала: Асьет о бёр. 1908 год.

Революция 1905—1907 гг. потерпела поражение. Одной из коренных причин поражения было отсутствие прочного союза пролетариата и крестьянства. Такой союз только складывался. Крестьянское движение продолжало оставаться стихийным, раздробленным. Среди крестьян были распространены иллюзии о возможности получить землю мирным путем от царя или через Думу. Только меньшая часть крестьян активно участвовала в открытой революционной борьбе, большинство же глухо волновалось и посылало ходоков в Думу. Те же слабости в значительной степени были присущи и революционному движению в армии, которая по своему классовому составу была в основном крестьянской.

Недостаточно наступательный характер носила борьба рабочего класса. Отдельные его отряды участвовали в революции неравномерно. Пролетарский авангард, вынесший на своих плечах главную тяжесть революционных боев в 1905 г., был уже в значительной мере обессилен, когда в борьбу вступили новые, менее организованные отряды рабочих. Фактором, ослаблявшим революционное движение, в особенности пролетарское, был оппортунизм меньшевиков. После объединительного IV съезда меньшевики продолжали следовать своей соглашательской политике, углубляя расхождения с революционными марксистами — большевиками и делая новые шаги навстречу кадетам.

Либеральная буржуазия предавала интересы народа, вступая в сделки с монархией и все более скатываясь в лагерь контрреволюции. Царизм получил мощную поддержку и со стороны европейской буржуазии, предоставившей ему заем в 2,5 млрд. франков, — «Иудин заем», как его назвал Горький.

Однако мощный удар по царизму, который нанесла революция, не прошел бесследно. Впервые в истории России народные массы, возглавленные пролетариатом, сумели завоевать, хотя и на время, политические свободы; возникла легальная революционная и демократическая печать, были созданы многочисленные профессиональные, культурно-просветительные организации.

Первая русская революция

Своей героической стачечной борьбой пролетариат принудил буржуазию и правительство к ряду экономических уступок — сокращению рабочего дня, резкому снижению штрафов и повышению заработной платы в ряде отраслей. «Пятый год,— отмечал В. И. Ленин,— поднял жизненный уровень русского рабочего так, как в обыкновенное время не поднимается этот уровень за несколько десятилетий».

Крестьянские восстания заставили царизм отменить выкупные платежи, к этому времени уже во много крат превысившие действительную стоимость земли, полученной крестьянами после реформы 1861 г. Крестьянство добилось также понижения арендной платы и продажных цен на землю.

Ускорилось политическое развитие угнетенных царизмом народов России. Возникла национальная пресса, значительный шаг вперед сделали национальные литературы, искусство, театр. В совместной борьбе укрепилось единство сплотившихся вокруг русского пролетариата трудящихся всех наций и народностей России. Углубился раскол между революционно-демократическим и буржуазно-националистическим течениями в национальном движении.

Величайшие образцы героизма и самопожертвования, инициативы и активности показал пролетариат. Революция раскрыла его историческую роль как класса-гегемона, вождя общедемократического движения. Она явилась важнейшим этапом складывания союза рабочего класса с крестьянством. Буржуазно-демократическая по своему содержанию, революция 1905—1907 гг. была пролетарской по средствам борьбы. В массовых политических стачках и в вооруженных восстаниях, в создании Советов рабочих депутатов с особенной силой проявилось революционное творчество масс, породивших невиданные еще в истории формы организации, приемы «борьбы не только против старой власти, а борьбы посредством революционной власти…».

Итоги революции 1905-1907 годов

Революция обогатила рабочее движение разносторонним опытом, дала громадный толчок развитию марксистской теории и тактики. Руководимые Лениным большевики в горниле революционных боев, в неустанной идейной борьбе с оппортунистами-меньшевиками выросли в подлинных вождей рабочего класса и всего народа, стали ведущей марксистской силой общероссийского и международного рабочего движения.

Русская революция нанесла могучий удар мировой империалистической системе, явившись вдохновляющим примером для пролетариата Западной Европы и всего мира, для угнетенных народов колониальных и зависимых стран. Революция отчетливо показала, что Россия стала центром мирового революционного движения.

КАКОВЫ БЫЛИ ПРИЧИНЫ, ХАРАКТЕР, ДВИЖУЩИЕ СИЛЫ, ОСНОВНЫЕ ЭТАПЫ И ИТОГИ РЕВОЛЮЦИИ 1905-1907 ГГ. ?

Главными предпосылками революции 1905-1907 гг. было сохранение феодальных пережитков в экономической (помещичье землевладение, отрезки, крестьянская община, чересполосица, отработочная система и др.) и политической (царское самодержавие, сохранение сословных привилегий, отсутствие демократических прав и свобод и др.) системе страны.

Ускорителем революции явилась Русско-японская война, неудачная для России.
Революционные события начались 9 января 1905 г., когда организованная к Зимнему дворцу мирная демонстрация петербургских рабочих, несших царю петицию с просьбой об установлении 8-часового рабочего дня и минимальной оплаты труда, была расстреляна войсками. В ответ в столице началось сооружение баррикад, а по стране прокатилась волна возмущения. Начались массовые выступления в самых различных регионах.
Революция носила буржуазно-демократический характер, так как ее главной задачей была ликвидация пережитков феодального строя. Однако в отличие от аналогичных революций на Западе она имела ряд особенностей. Основными движущими силами выступали пролетариат, крестьянство и либеральная буржуазия. Причем главной и наиболее последовательной политической силой в революции выступала не буржуазия (в России она была нерешительна и слаба), а пролетариат, готовый идти в достижении поставленных целей до конца. Ситуация осложнялась и тем, что революция приобрела национальный оттенок на окраинах страны, где о своих собственных интересах заявили представители национальной буржуазии и рабочего класса. Кроме того, у политических партий было различное представление о начавшейся революции. Даже у социал-демократов оно было полярно противоположным: большевики считали, что результатом победоносной революции Должно стать формирование временного правительства как органа революционно-демократической диктатуры пролетариата и крести янства, а меньшевики настаивали на том, что временное правительство (если оно будет сформировано) должно состоять из представителей буржуазии, как это уже было в странах Запада. Большевики давали установку на перерастание буржуазно-демократической революции в социалистическую, а меньшевики считали, что об этом не может быть и речи, пока пролетариат не стал большинством населения страны.

Революционные события развивались путем взаимодействия и борьбы трех политических лагерей: правительственного, либерального и революционного.
В революции можно выделить два основных этапа: этап нарастания революционной борьбы (январь — декабрь 1905 г.) и ее спада (конец декабря 1905 — июнь 1907 г.).
На первом этапе следует выделить 72-дневную стачку иваново-вознесенских рабочих, впервые выдвинувших, помимо экономических радикальные политические требования (созыв Учредительного собрания, введение политических свобод и т. п.). Здесь был образован первый в России Совет уполномоченных депутатов.

14 июня 1905 г. началось восстание на броненосце «Потемкин» (Черноморский флот), участники которого подняли красный флаг и рассчитывали на поддержку других кораблей эскадры.

В Лодзи всеобщая стачка рабочих в июне 1905 г. переросла в воо-. руженное восстание.
В августе 1905 г. возникла первая массовая организация в деревне — Всероссийский крестьянский союз, ведущие позиции в кото- ! ром принадлежали эсерам и либералам. Они предлагали объявить землю собственностью всего народа, но выступали против насильст- .j венных форм борьбы.
Во Всероссийской политической стачке в октябре 1905 г. участ-вешали свыше 2 млн человек. Наряду с рабочими, се участниками стали также студенты, учителя, врачи, служащие государственных учреждений. Главными требованиями участников стачки стали установление 8-часового рабочего дня, демократических свобод, соя зыв Учредительного собрания.
В условиях сложившегося равновесия политических сил царь I был вынужден подписать составленный С. Ю. Витте манифест «Об усовершенствовании государственного порядка», в котором провозгласил политические свободы (слова, совести, собраний и союзов) и объявил о созыве законодательного органа — Государст -1 венной думы. Таким образом, требования одной из трех основный движущих сил революции были удовлетворены. Либеральная оппо-| зиция восприняла этот документ как завершение революции и нача-1 ло конституционного строя в России. Своим манифестом царь,] по сути, склонил на свою сторону либеральный лагерь.
Начался процесс формирования в стране легальной многопартийности. Были созданы две крупные политические партии — «Союз 17 октября» (лидерами которой стали крупный заводчик А. И. Гучков и лидер земского движения Д. Н. Шипов) и Конституционно-демократическая партия (ее лидером стал известный историк профессор П. Н. Милюков). Программы обеих партий были нацелены на формирование конституционно-монархического строя.
Несмотря на принятие Манифеста волнения не прекратились. В ноябре руководство Крестьянского союза, недовольное тем, что аграрный вопрос до сих пор не решен, объявило о присоединении к всеобщей забастовке рабочих. Не прекратились и выступления в армии. В ноябре произошло восстание на крейсере «Очаков» под руководством лейтенанта П. П. Шмидта.
Апогеем революции стало декабрьское вооруженное восстание в Москве (6-19 декабря). Имели место и вооруженные выступления в Сормове, Красноярске, Чите. Все они были подавлены войсками. Других крупных вооруженных выступлений рабочих не последовало. Однако крестьянские выступления не только не остановились, но и усилились (в апреле 1906 г. их было 47, а в июне — уже 739). Необходимо было срочно проводить аграрную реформу.
Успокоению революционной активности во многом способствовали выборы и начавшаяся работа Государственной думы, а также принятие царем Основных законов Российской империи, ограничивавших власть монарха и потому воспринятых в кругах либеральной общественности как первая российская конституция.
Революция 1905-1907 гг. имела большое историческое значение. Она показала властям, что их выбор в проведении политики лежит между реформами и революцией и в случае промедления это грозит социальным взрывом. В 1905-1906 гг. под давлением народного недовольства царская власть пошла на серьезные изменения в политической и экономической системе страны, что создавало возможность для поступательного и относительно спокойного развития российского общества.

Глава 14. Первая Российская буржуазно-демократическая революция 1905—1907 гг.

Первые четыре документа посвящены Кровавому воскресенью. Заранее подготовленная к проведенная военными средствами расправа г мирным шествием рабочих привела к тому, что, по словам В. И. Ленина, «из зубатовщины, как мелкого повода, выросло широкое, крупное, всероссийское революционное движение» (Т. 9.— С. 211). Кровавая провокация, которая должна была предотвратить взрыв, лишь ускорила его. Власти своевременно не разглядели под причудливой оболочкой гапоновщины стремительный процесс созревания революционного сознания. Особая роль в событиях 9 января принадлежала петиции (документ № 1), сыгравшей роль оси, вокруг которой стремительно развернулось историческое действие. Петиция помогла родиться революции. Изучая историю текста петиции, проблему авторства, необходимо проанализировать и сам текст; подумать, почему В. И. Ленин охарактеризовал ее содержание как «чрезвычайно интересное преломление в умах массы и ее малосознательных вождей программы социал-демократии» (Т. 9.— С. 176), а также изучить требования, за которые, собственно, и развернулась борьба в годы революции. Следующие три документа освещают первый день революции с разных точек зрения: № 2 — глазами человека, разбиравшегося в политической подоплеке и значении происходившего,— большевика М. Н. Лядова; Лгз 3 — с позиции одного из исполнителей преступления — начальника Петербургского охранного отделения; № 4 — ретроспективная оценка событиям, данная Г. Гапоном, которая позволяет определить политическое лицо этого человека.

«Возьмите кривую, изображающую стачечное движение рабочих за последние восемь лет! — писал В. И. Ленин в 1913 г.— И попробуйте нарисовать так>ю же кривую линию, изображающую рост и упадок всего русского освободительного движения вообще за эти годы. Обе кривые совершенно совпадут» (Т. 22.— С. 299). Именно данные о числе стачечников являются надежным критерием для периодизации революции, её динамики и качественной характеристики отдельных этапов (документы № 5—6). Стачечная борьба в 1905 г. продемонстрировала многообразие форм, могучие творческие возможности российского пролетариата, создавшего зародыш новой государственной власти — Советы рабочих депутатов (документ № 7). Наивысший подъем стачечной волны пришелся на октябрь и в целом на три последних месяца 1905 г. (документы № 8, 11). Крестьянское движение несколько отставало от рабочего, достигнув своего пика в ноябре 1905 г. (документ № 6). Волны крестьянского движения следовали как бы сразу за стачечными волнами городских рабочих, немного отставая.

Великим днем российской революции, ее первой победой стало 17 октября 1905 г. Характеризуя октябрьский манифест (документ № 9), следует помнить, что главное, по мнению Ленина, заключалось в том, что это был «манифест о конституции». Степень изученности этого документа историками позволяет рассмотреть историю создания его текста^[1], рождения и оформления идеи конституционных реформ в верхах под влиянием революционного движения I документ № 8) и «строго финансового кризиса.

Из нескольких сот волнений и открытых восстаний в армии и на флоте, которые произошли в годы революции, предлагается документ № 10 о восстании в Севастополе не получившем освещения на страницах более ранних хрестоматий. Это восстание стоит в одном ряду с такими крупными событиями, как восстания на броненосце «Потемкин», в Кронштадте, Свеаборге, и отражает как сильные, так и слабые стороны революционного движения в армии и на флоте, и прежде всего тот факт, что основная часть армии пока еще оставалась верной присяге.

Образцы героической борьбы с самодержавием показали все нации и народности на обширной территории империи. Кавказ был одним из восставших регионов. При всем своеобразии он отразил и общее, а именно: угнетенные классы национальных районов органически соединяли требования национального равноправия с требованиями социального освобождения. Документ № 12 дает возможность определить средства и способы борьбы в освободительном движении Кавказа, разнообразие форм, неоднозначность их классового содержания, степень информированности и беспокойства царского правительства.

Декабрь 1905 г. — время массовых вооруженных восстаний в стране. Об одном из них — московском — рассказывает документ № 11.

---

[1] См.: Островский А. В., Сафонов М. М. Манифест 17 октября 1905  г. // Вспомогательные исторические дисциплины.— Л., 1981.— XII; Соловьев Ю. Б. Самодержавие и дворянство в 1902—1907 гг.— Л., 1981; Витте С. Ю. Воспоминания.— М., 1960.— Т. 3.— Гл. 52.

 

Причины революции 1905-1907 гг., ее характер. Начало революции. «Манифест 17 октября». Декабрьское вооруженное восстание

Урок 5
Первая российская революция

Цели:

1. Подвести учащихся к пониманию причин, характера, последствий первой российской революции.

2. Продолжить формирование умений анализировать, обобщать, делать выводы, работать с историческими документами.

Учебное оборудование: карта «Революция 1905-1907 гг. в России».

Ход урока

I. Организационный момент

П. Актуализация опорных знаний учащихся по теме: «Внешняя политика. Русско-японская война

1. Подготовка устного развернутого ответа по карточке № 5.

2. Работа с классом (на выбор учителя):

в) Беседа с классом по вопросам:

• Как вы думаете, итоги Портсмутского договора это — успех или поражение царской дипломатии?

• Как вы думаете, можно ли сравнивать итоги Русско-японской войны 1904-1905 гг. с итогами Крымской войны 1853-1856 гг.?

3. Устный развернутый ответ учащегося по карточке № 5, отзывы одноклассников.

Ш. Изучение новой темы
План:

• Причины революции 1905-1907 гг., ее характер.

• Начало революции. «Манифест 17 октября».

• Декабрьское вооруженное восстание.

• Поражение и итоги революции.

Задача для учащихся: Каковы причины, характер, последствия первой российской революции?

1. Беседа с учащимися по вопросам.

• Какая форма правления существовала в России в начале XX века?

• Существовало ли народное представительство во власти?

• Какие политические права имели жители Российской империи?

• Решен ли был аграрный вопрос? Чем были недовольны крестьяне?

• Как жили рабочие?

• От чего страдали жители национальных районов?

• Как повлияло на ситуацию в стране поражение России в войне с Японией?

• Вспомните причины буржуазных революций на Западе? Когда в Англии появляется парламент?

• А теперь сформулируйте самостоятельно и запишите в тетрадь причины первой российской революции.

2. Проверка записей в тетрадях.

Причины революции могут быть сформулированы следующим образом:

• Сохранение в начале XX века феодально-крепостнических пережитков, которые сдерживали прогрессивное развитие страны.

• Наличие самодержавной формы правления, отсутствие парламентской.

• Отсутствие у населения демократических прав и свобод.

• Стремление крестьян добиться разрешения в свою пользу «аграрного вопроса» за счет ликвидации помещичьего землевладения.

• Желание рабочих, да и всего народа, улучшить уровень материальной жизни.

• Недовольство национальных районов русификаторской политикой царизма.

3. Сообщение ученика о событиях кровавого воскресенья и личности Г.А. Гапона.

4. Работа с историческим документом.

Учебник 1 стр. 49 «Из петиции рабочих и жителей Петербурга Николаю II. 9 января 1905 г.» или учебник 3 стр. 35-36.

5. Беседа по тексту документа.

• Какой представительный орган требовали создать рабочие?

• Какими должны были быть выборы в Учредительное собрание?

• Какие политические права требовали рабочие?

• Какие экономические требования выдвигали?

6. Рассказ учителя о революционных событиях и Декабрьском вооруженном восстании (в объеме учебника и с демонстрацией на карте).

7. Работа учащихся с текстом документа и учебника.

а) Манифест «Об усовершенствовании государственного порядка»

17окгября1905г.

…Мы, для уcпешнейшего выполнения общих преднамечаемых Нами к уми ютворению государственной жизни мер, признали необходимым объединить деятельность высшего Правительства.

На обязанность Правительства возлагаем Мы выполнение непреклонной -нашей воли:

1). Даровать населению незыблемые основы гражданской свободы на началax действительной неприкосновенности личности, свободы совести, слова, собраний и союзов.

2). Не останавливая предназначенных выборов в Государственную Думу призлечь теперь же к участию в Думе, в мере возможности, соответствующей кратсости оставшегося до созыва Думы срока, те классы населения, которые ныне совсем лишены избирательных прав, предоставив засим дальнейшее развитие начала общего избирательного права вновь установленному законодательному порядку, и

3). Установить, как незыблемое правило, чтобы никакой закон не мог воспринять силу без одобрения Государственной Думы и чтобы выборным от народа обеспечена была возможность действительного участия в надзоре за закономерюстью действий, поставленных от Нас властей.

. Вопрос к документу.

— Какие изменения в политической жизни страны предусматривались Манифестом 17 октября 1905 года?

Задание для учащихся: Выписать в тетрадь итоги революции.
8. Проверка записей в тетрадях.
Записи могут выглядеть следующим образом:

• Появление в стране элементов демократии — Государственная Дума, многопартийность, декларация основных прав личности, но без гарантий их соблюдения.

• Отмена выкупных платежей для крестьян, снижение арендной платы за землю. Но. помещичье землевладение не было уничтожено.

• Сокращение рабочего дня для рабочих до 9 часов, повышение им зарплаты. Разрешение создавать профсоюзы и собираться на забастовки.

• Национальные районы получили право вести обучение на родном языке и предстаатять свой регион в Думе.

• Самодержавие оставалось.
ГУ. Закрепление изученного на уроке

а) Беседа по вопросам.

• Каковы причины и характер первой российской революции?

• Какое событие считается началом революции?

• Какие методы борьбы использовали участники революции?

• Какие события стали «пиком» революции или ее высшей точкой?

• Где появились первые Советы рабочих уполномоченных?

V. ПОДВЕДЕНИЕ ИТОГОВ УРОКА

ДОМАШНЕЕ ЗАДАНИЕ: § 5 ВОПР. ЗАПИСЬ В ТЕТРАДИ

УРОК 5 (вариант 2):

ПЕРВАЯ РОССИЙСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ.

ЦЕЛЬ УРОКА: сформировать у учащихся представление о том, что первая российская революция была обусловлена неразрешенностью основных социально-экономических и политических противоречий, которые обострились на фоне неудач русской армии в войне с Японией; выяснить степень участия в революции различных социальных сил; определить, на какие уступки была вынуждена идти самодержавная власть под давлением революции.

ОСНОВНЫЕ ПОНЯТИЯ: «полицейский (зубатовский) социализм», «революция», движущие силы революции

ХОД УРОКА:

1. Повторение: основное направление российской политики в начале XX века

Причины русско-японской войны

Причины поражения русской армии в войне с Японией.

2. Антиправительственное движение в 1901-1904 гг.

— чтение раздела «антиправительственное движение» в учебнике

— ответы на вопросы:

• Какие слои населения принимали участие в антиправительственном движении?

• В чем вы видите различие между экономическими и политическими требованиями рабочих?

• Как бы вы оценили характер крестьянских выступлений?

• О чем свидетельствовали выступления в армии и на флоте?

3. Суть зубатовского эксперимента .

4. «Кровавое воскресенье» 9 января 1905 года.

Работа над документами параграфа 6

Ответы на вопросы:

• Какие цели преследовал Гапон, организуя шествие рабочих к царю?

• Какие требования были выдвинуты в петиции?

• Как вы думаете, какие из них были не приемлемыми для властей?

• На основании выдвинутых рабочими требований определите причины первой российской революции. Какие причины вы можете назвать еще?

Объяснение термина «революция»

6.В ходе рассказа учителя учащиеся заполняют таблицу:

ДАТА

СОБЫТИЕ

Социальные силы, принимавшие участие в революции

Итоги и значение революции

Беседа по вопросам:

• Какие социальные силы приняли участие в революции?

• Какие изменения произошли весной – летом 1905 г. по сравнению с зимой 1905 г.?

• Как радикализировались требования рабочих и крестьян в ходе революции?

• Какие новые формы организации народных масс появились в ходе революционных выступлений?

• Какое событие стало высшей точкой революции?

• Г.В.Плеханов писал: «Пролетариат показал себя сильным, смелым, самоотверженным. И все-таки сил оказалось мало для победы. А потому не надо было браться за оружие». Ленин был другого мнения: надо было браться – только более решительно и энергично. А какой точки зрения придерживаетесь вы?

7. Самостоятельное заполнение таблицы «Итоги первой российской революции»

Политические завоевания революции

Экономические завоевания революции

• Удалось ли в ходе революции разрешить существовавшие в стране противоречия?

• Можно ли согласиться с мнением, что первая российская революция потерпела поражение?

• Какие изменения произошли в психологическом состоянии русского общества?

• Если бы революция победила, то как, на ваш взгляд, развивалась российская история?

ДОМАШНЕЕ ЗАДАНИЕ: §6 вопр.

Первая русская революция 1905-1907 годов и февральская революция 1917 года: общие черты и особенности реферат по истории

Введение История описывает развитие различных государств и народностей, обобщает опыт человечества. Для того чтобы понять настоящее, необходимо знать прошлое, исторический опыт которого помогает понять и найти решения проблем современности. В настоящее время Россия находиться на рубеже веков. В период стабилизации политических, экономических и общественных отношений каждому гражданину необходимо понимание дальнейшего пути развития страны и осознание его роли в современности. Меня заинтересовал переломный, во всех сферах, период развития России, который привел к радикальным, неизбежным изменениям. Целью дальнейшей работы является подробное изучение событий в период буржуазно-демократических революций, их особенности и общие черты. В моей работе были использованы работы таких авторов как: Жарова Л.Н., Мишина И.А. «История Отечества», Старилов Н. И.«Хроника революции», Данилов А.А., Косулина Л.Г. «История России XX век». Их видение данных событий помогло мне лучше разобраться в вопросе и сформулировать своё собственное мнение о событиях описанных в моей контрольной работе. 1. Первая русская революция 1905-1907 г. 1.1 Причины, задачи и движущие силы революции Причинами первой русской революции 1905-1907г. были: 1. Устранение пережитков феодализма, необходимость дать полный простор развитию капиталистического производства. 2. Решение аграрного вопроса. 3. Разработка рабочего законодательства. 4. Решение национального вопроса. 5. Установление политических и гражданских свобод. Характер: буржуазно-демократический. Начало XX в. стало временем значительного революционного и общественного подъема. Центр революционного движения переместился из Западной Европы в Россию. Ведущей силой революционной борьбы был российский пролетариат, который именно в это время «…впервые противопоставляет себя, как класс, всем остальным классам и царскому правительству». Во главе пролетариата стояли революционные социал- демократы. Все это определяло принципиальные отличия революционного кризиса начала 20 в.: к объективным признакам революционной ситуации присоединился фактор субъективный. Появляются условия непосредственного перерастания революционной ситуации в революцию. От экономических стачек конца 19 в. к антиправительственным демонстрациям, в дальнейшем к схваткам с полицией и войсками; от стачек в пределах предприятия до стачек-демонстраций; от предъявлений чисто экономических требований к требованиям политическим. Переход российского пролетариата от экономических требований к политическим пробудил к активности другие социальные группы и классы русского общества. Коренное противоречие социально-экономической и политической структуры страны определило характер и движущие силы первой русской революции. Движущей силой буржуазно-демократической революцией выступил пролетариат, заинтересованный в радикальной победе революции. Началась борьба трех «…главных лагерей: правительственный, либеральный и рабочая демократия, как центр притяжения всей вообще демократии»1. Буржуазно-демократическая по своему социальному содержанию, она была пролетарской по средствам борьбы вследствие совершенно очередной Думы 1 ноября 1907 г. В манифесте о роспуске Думы (02 июня) было объявлено о коренных изменениях в законе о выборах, который разрабатывался в условиях абсолютной секретности в течение нескольких месяцев. Новый закон ужесточал избирательный ценз основных избирателей, сокращал представительство крестьян и национальных меньшинств, увеличивал неравенство в представительстве различных социальных категорий. Царизм нарушил сформулированное в Манифесте от 17 октября 1905 г. положение о том, что ни один новый закон не имеет силы без одобрения Государственной думы. Период, который открывался манифестом 17 октября 1907 г., когда была сделана первая в истории попытка сочетать самодержавный режим с конституционной формой правления, пришел к концу. Новый закон о выборах, прозванный в народе «проклятым законом», возвращал страну к самодержавию. Несомненно, на данном этапе победа была на стороне царской власти. Страна, уставшая от двух с половиной лет беспорядков, не прореагировала на принятие нового закона о выборах. Правительство получило покорную Думу, функции которой ограничивались утверждением представленных ей законов. Таким образом, государственный переворот 3 июля 1907 г. знаменовал собой поражение революции 1905 г. и возрождение самодержавия, которому удалось отказаться от большинства уступок, вырванных под давлением оппозиции 17 октября 1905 г. (выраженных в Манифесте). 1.3 Итоги первой русской революции 1905-1907 гг. Одним из главных итогов революции 1905-1907гг. явился заметный сдвиг в сознании народа. На смену патриархальной России шла Россия революционная. Революция по своему характеру была буржуазно-демократической. Она нанесла удар по самодержавию. Впервые царизму пришлось смириться с существованием в стране таких элементов буржуазной демократии, как Дума и многопартийность. Российское общество добилось признания основных прав личности (однако, не в полном объеме и без гарантий их соблюдения). Народ получил опыт борьбы за свободу и демократию. В деревне установились отношения, более сопутствующие условиям капиталистического развития: были отменены выкупные платежи, сократился помещичий произвол, понизилась арендная и продажная цена на землю; крестьяне приравнивались к другим сословиям в праве на передвижение и место жительства, поступления в вузы и на гражданскую службу. Чиновники и полиция не вмешивались в работу крестьянских сходов. Однако в главном аграрный вопрос так и не был решен: крестьяне не получили земли. Часть трудящихся получила избирательные права. Пролетариат получил возможность образовывать профсоюзы, за участие в стачках рабочие больше не несли уголовной ответственности. Рабочий день во многих случаях сократился до 9-10 часов, а в некоторых даже до 8 часов. В годы революции 4,3 миллиона стачечников упорной борьбой добились повышения зарплаты на 12-14%. Царизму пришлось несколько умерить русификаторскую политику, национальные окраины получили представительство в Думе. Однако противоречия, вызвавшие революцию 1905-1907 гг., были только смягчены, их полного разрешения не произошло. Революция 1905-1907 г.г. явилась первой народной революцией империалистической эпохи и открыла новый мировой революционный цикл. Она была важным событием в мировой истории: всколыхнула народы Востока, под ее непосредственным влиянием началась революция в Персии. Она расшатала самодержавный строй, подготовила почву для последующих классовых битв и послужила началом периода революционных схваток, которые привели в октябре 1917 г. к завоеванию власти пролетариатом. «Без такой «генеральной репетиции», как в 1905 г., революция 1917 г., как буржуазная февральская, так и пролетарская, Октябрьская, были бы невозможны».1 К середине февраля из-за нехватки хлеба, спекуляции и роста цен забастовало 90 тысяч рабочих Петрограда. В ночь на 23 февраля большевики провели собрания среди организованных ими кружков. Забастовки возникли только на нескольких заводах. Недовольство в массах возникло по большей части из-за продовольственного вопроса (в частности нехватки хлеба) и больше всего это волновало женщин, которые должны были отстаивать длинные очереди, в надежде получить хоть что-то. Во многих цехах собирались группки, читали листовку, распространяемую большевиками, и передавали ее из рук в руки. В обеденный перерыв на большинстве заводов и фабрик Выборгского района и на ряде предприятий других районов начались митинги. Женщины- работницы гневно обличали царское правительство, протестовали против недостатка хлеба, дороговизны, продолжения войны. Их поддержали рабочие-большевики на каждом большом и малом заводе Выборгской стороны. Повсюду прозвучали призывы к прекращению работы. К десяти предприятиям, бастовавшим на Большом Сампсониевском проспекте, уже с 10–11 часов утра примкнули другие. Всего, по полицейским данным, бастовало около 90 тысяч рабочих и работниц 50 предприятий. Таким образом, количество забастовщиков превысило размах стачки 14 февраля. Но события буквально с первых часов забастовки приняли иной характер, чем 14 февраля. Если тогда демонстрации были немногочисленны, то 23 февраля большинство рабочих перед уходом домой некоторое время оставались на улицах и участвовали в массовых демонстрациях. Многие забастовщики не спешили разойтись, а длительное время оставались на улицах и соглашались на призывы руководителей забастовки продолжить демонстрацию и отправиться в центр города. Демонстранты были возбуждены, чем не преминули воспользоваться анархические элементы: на Выборгской стороне было разгромлено 15 магазинов. Рабочие останавливали трамваи, если вагоновожатые вместе с кондукторами оказывали сопротивление, то переворачивали вагоны. Всего, как сосчитала полиция, было остановлено 30 трамвайных поездов. В событиях 23 февраля с первых часов проявилось своеобразное сочетание организованности и стихийности, столь характерное и для всего дальнейшего развития Февральской революции. Митинги и выступления женщин были запланированы большевиками и “межрайонцами”, так же как и возможность забастовок. Однако столь значительного их размаха не ждал никто. Призыв работниц, следовавших указаниям большевистского Центра, был очень быстро и дружно подхвачен всеми рабочими-мужчинами забастовавших предприятий. Полиция была захвачена событиями врасплох. Около 16 часов рабочие с окраин, как бы повинуясь единому призыву, двинулись на Невский проспект. В этом не было ничего удивительного: всего неделю назад, 14 февраля, рабочие, следуя указаниям большевиков, тоже выходили на Невский – традиционное место политических демонстраций и митингов. В Таврическом дворце шло заседание Государственной думы. Она начала работать еще 14 февраля, в тревожной обстановке ожидавшейся крупной демонстрации. Это отразилось на сдержанной позиции, прозвучавшей в речах Родзянко, Милюкова и других ораторов Прогрессивного блока. Резко выступали прогрессисты, вошедшие еще в конце 1916 года из Прогрессивного блока, лидер меньшевистской фракции Чхеидзе. 15 февраля Милюков заявил в Думе, что правительство вернулось к курсу, который оно проводило до 17 октября 1905 года, “к борьбе со всей страной”. Но он же старался отмежеваться от “улицы”, которая в последнее время поощряет Думу заявлениями о том, что страна и армия с нею, и ждет от Думы какого-то “дела”. В субботу и воскресенье 18 и 19 февраля Дума не заседала, а в понедельник 20-го состоялось очень краткое заседание. Большое пленарное было назначено именно на четверг, 23 февраля. Слухи о начавшемся на Выборгской стороне движении быстро достигли Таврического дворца. Раздавались телефонные звонки в комнатах прессы, фракций и комиссий, у секретаря председателя Думы. В это время в Белом зале заседаний Думы шло обсуждение продовольственного вопроса. Затем перешли к прениям по внесенному фракциями меньшевиков и трудовиков запросу о забастовках на Ижорском и Путиловском заводах. Между тем как раз в эти часы движение еще больше проявило свою антиправительственную и антивоенную направленность. Сведения об этом продолжали поступать в Думу, но они не изменили общей оценки событий со стороны ее членов. Поздно вечером 23 февраля на конспиративной квартире в отдаленном рабочем районе Петрограда, Новой деревне, состоялось заседание членов Русского бюро ЦК РСДРП(б) и Петербургского комитета. Орлов А.С., Георгиев В.А., Георгиева Н.Г., Сивохина Т.А. «История России с древнейших до наших дней» Они с удовлетворением отметили, что размах событий в этот день вышел далеко за пределы их ожиданий: стычки с полицией, митинги, количество которых на улицах даже не поддавалось точному учету, демонстрация на Невском. Количество стачечников, по их наблюдениям и примерным подсчетам, даже превышало число тех, кто бастовал 14 февраля. Все это как бы давало большевикам полный реванш за день 14 февраля, когда в поведении масс чувствовалась осторожность, демонстраций было мало. На следующее утро к 7 часам снова потянулись вереницы рабочих к воротам своих предприятий. Настроение у них было самое боевое. Большинство решило к работам не приступать. 24 февраля забастовало 75 тысяч человек. Ораторы, среди которых было много большевиков, призывали рабочих немедленно выходить на улицу. Всюду слышались революционные песни. Местами вверх взмывали красные флаги. Снова остановили трамвайное движение. Всю улицу заполнили колонны демонстрантов, двигавшихся к Литейному мосту. Полиция и казаки не раз нападали на рабочих на подходах к мосту. Им удавалось на время прерывать движение демонстрантов. Рабочие расступались, пропуская всадников. Но как только те отъезжали, рабочие снова шли вперед. Они неоднократно прорывались через Литейный (Александровский) мост на левый берег Невы. Боевое и приподнятое настроение рабочих в этот день еще более усилилось. Февральская революция не была столь стремительна, как ее любят расписывать. Конечно, по сравнению с Французской революцией, она была быстротечной и почти бескровной. Но просто никогда не упоминалось о том, что вплоть до конца революции, у Царя был шанс спасти самодержавие, тем же способом, что и в 1905 – выпустив некое подобие конституции. Но этого не произошло. Что это – политический дальтонизм или отсутствие интереса ко всему происходящему? И, тем не менее, Февральская революция, приведшая к свержению самодержавия, закончилась. Однако народы России поднимались на борьбу не только и не столько для того, чтобы сбросить с трона династию Романовых. Свержение самодержавия само по себе не снимало насущных проблем, стоявших перед страной. Февраль 1917 г. не завершал революционного процесса, а начинал его новый этап. После февральской революции рабочие получили прибавку к зарплате, но инфляция к лету съела её. Нехватка зарплаты, жилья, продуктов, предметов первой необходимости вызвали у народа разочарование в итогах февральской революции. Правительство продолжало непопулярную войну, тысячи людей гибли в окопах. Росло недоверие к Временному правительству, которое выливалось в массовые уличные выступления. С февраля до июля 1917г. Временное правительство пережило три мощных политических кризиса, грозивших его свержением. Таким образом. Февральская буржуазно-демократическая революция не сняла с повестки дня основные вопросы, стоявшие перед страной. Для их решения нужна была новая, качественно иная, социалистическая революция. Война обострила эти противоречия, вывела их наружу. Все потоки революционного движения – общенародная борьба за мир, борьба крестьян за землю, национально-освободительная борьба угнетенных народов, борьба пролетариата за социализм – сливались воедино под знаменем социалистической революции, ибо только социалистическая революция могла разрешить назревшие противоречия, открыть народу путь к счастливой, свободной жизни. В социалистической революции было заинтересовано подавляющее большинство населения России. Заключение Итак, из всего вышеуказанного мы видим, что у двух этих революций есть общие черты и, конечно, свои особенности. Особенности первой русской революции 1905-1907 годов: В борьбе против царизма — два потока: революционно-демократический и буржуазно-либеральный. Действовали особенно, принимали различные средства борьбы: революционеры — демократы — насильственные, буржуазн.- либералы — мирные. По основному экономическому содержанию революция — аграрная. По формам борьбы — пролетарская. Буржуазно-либералистический поток был склонен к компромиссу с самодержавием, действовали нерешительно. Революция — не многомоментный акт, а волнообразное движение подъёмов и спадов борьбы в течение 2,5 лет. Массовое возникновение политических партий, профсоюзов, создание массовой демократической печати. Вторая российская революция по своим причинам, характеру, задачам и расстановке противоборствующих сил была аналогична революции 1907-1905годов, которая, потерпев поражение, не решила практически ни одной из своих задач. Тем не менее, первая русская революция была одной из предпосылок революционных событий февраля и октября 1917года и послужила важной вехой. Однако за 10 лет, прошедших после первой революции, обстановка в стране значительно изменилась. Участие России в первой мировой войне, трудности военного периода, вызвавшие бедствия народа и политическую нестабильность, привели Россию в начале 1917года к резкому обострению социальных и политических противоречий, которые породили революционную ситуацию, приведшую к революционному взрыву в феврале 1917года.

«Кровавое воскресенье» — начало Первой русской революции

В начале XX в. в Российской империи ясно обозначились симптомы назревания революционного кризиса. Недовольство существующими порядками с каждым годом охватывало всё более широкие слои населения. Ситуацию усугублял экономический кризис, приводивший к массовому закрытию предприятий и увольнению рабочих, которые вливались в ряды бастующих. В Петрограде в начале января 1905 г. забастовка охватила около 150 тыс. человек, став, фактически, всеобщей. В этих условиях любое неверное действие со стороны властей могло привести к взрыву.

И 9 (22) января 1905 г. взрыв случился. В этот день войска и полиция столицы применили оружие для разгона мирного шествия рабочих, направлявшихся с петицией к царю.

Инициатором демонстрации явилась официально разрешённая организация — «Собрание русских фабрично-заводских рабочих города Санкт-Петербурга», действовавшая с начала 1904 г. под руководством священника Георгия Гапона. В связи с остановкой Путиловского завода «Собрание» приняло решение обратиться к царю с петицией, в которой говорилось: «Государь! Мы пришли к тебе искать правды и защиты… Нет больше сил, государь. Настал предел терпению…». Под влиянием эсеров и социал-демократов в текст обращения оказались включены просьбы, на удовлетворение которых рассчитывать было заведомо невозможно: созыв Учредительного собрания, отмена косвенных налогов, провозглашение политических свобод, отделение церкви от государства и другие.

Ранним воскресным утром 9 (22) января 1905 г. со всех районов Петербурга десятки тысяч людей, среди которых были старики, женщины и дети, с иконами и царскими портретами в руках двинулись к Зимнему дворцу. Несмотря на имевшуюся информацию о мирном характере шествия, правительство не считало возможным позволить демонстрантам приблизиться к царской резиденции и объявило город на военном положении, выставив на пути рабочих вооружённые части полиции и регулярной армии. Группы манифестантов были слишком многочисленны и, натолкнувшись на заградительные кордоны, не смогли сразу прервать движение. По напиравшим демонстрантам был открыт огонь, началась паника. В результате, по разным данным, в это воскресенье, получившее в народе название «кровавого», было убито, ранено и задавлено в толпе около 4,6 тыс. человек.

Один из высших начальников войсковых частей гвардии так комментировал сложившуюся ситуацию: «…Дворцовая площадь есть тактический ключ Петербурга. Если бы толпа ею завладела и оказалась вооружённой, то неизвестно, чем бы всё закончилось. А потому на совещании 8 (21) января под председательством Его Императорского Высочества [петербургского генерал-губернатора великого князя Владимира Александровича] и было решено оказать сопротивление силою, чтобы не допустить скопления народных масс на Дворцовой площади и посоветовать императору не оставаться 9 (22) января в Петербурге. Конечно, если бы мы могли быть уверены, что народ пойдёт на площадь безоружным, то наше решение было бы иное … но что сделано, того не изменишь».

Трагические события 9 (22) января 1905 г. в Петербурге поколебали веру народа в царя и стали началом Первой русской революции, охватившей в 1905-1907 гг. всю Россию.

Лит.: Доклад директора Департамента полиции Лопухина министру внутренних дел о событиях 9-го января // Красная летопись. 1922. № 1; Карелин А. Е. Девятое января и Гапон // Красная летопись. 1922. № 1; Листок о революционных днях в Петербурге 9 января 1905 г. СПб., 1905; Никольский Е. А. 9 января 1905 года // Никольский Е. А. Записки о прошлом. М., 2007; Петиция рабочих и жителей Петербурга для подачи Николаю II 9 января 1905 г. // Государство российское: власть и общество. М., 1996; То же [Электронный ресурс]. URL: http://www.hist.msu.ru/ER/Etext/jan1905.htm; Семанов С. Н. «Кровавое воскресенье» как исторический феномен // Вопросы истории. 1991. № 6.

См. также в Президентской библиотеке:

Бикерман И. М. Российская революция и Государственная Дума. СПб., 1906 (обл. 1907);

Семенников В. П. Политика Романовых накануне революции. М.; Л., 1926.

14.4. Революция 1905–1907 гг. Отечественная история: конспект лекций

14.4. Революция 1905–1907 гг

Первая русская революция 1905–1907 гг. произошла в результате общенационального кризиса, который приобрел масштабный, глубокий и острый характер. Чрезвычайно высокими оказались социальные издержки капиталистической индустриализации при сохранении старых феодальных укладов в сельском хозяйстве, в котором было занято большинство населения страны. Россия в этот период была практически единственным государством в Европе, где отсутствовали парламент, легальные политические партии, гражданские права и свободы. Нерешенным оставался аграрный вопрос.

Экономический кризис 1900–1903 гг., перешедший затем в затяжную экономическую депрессию, а также поражение в Русско-японской войне еще более усугубили ситуацию. Страна нуждалась в радикальных переменах. Но самодержавие всячески сопротивлялось преобразованием.

Началом революции послужили события в Петербурге 9 января 1905 г., получившие название «Кровавое воскресенье». В этот день состоялось 150-тысячное шествие рабочих к царю, организованное священником Г. Гапоном и созданной им организацией «Собрание русских фабрично-заводских рабочих», внедрявшей в рабочее движение принципы так называемого «полицейского социализма» с целью отвлечения его от революционных идей.

Забастовка, поддержанная большинством рабочих крупных предприятий, приобрела практически всеобщий характер. Рабочие хотели передать царю петицию с просьбой о защите их прав, улучшении материального положения. Предлагалось созвать Учредительное собрание. Мирная демонстрация была расстреляна войсками. Десятки и сотни людей были убиты и ранены. Весть о расстреле демонстрации стала катализатором революции. Страну захлестнула волна массовых выступлений.

18 февраля 1905 г. появился рескрипт Николая II с обещанием реформ. Но царский рескрипт не успокоил страну. Шквал революционных выступлений нарастал.

Важным событием весны-лета 1905 г. стала стачка иваново-вознесенских текстильщиков, в ходе которой был создан первый совет рабочих уполномоченных. За 1905 г. рабочие советы появились в 50 городах России. Впоследствии они станут (начиная с 1917 г.) основной структурой новой большевистской власти.

В 1905 г. поднялось мощное крестьянское движение, принявшее частично форму аграрных беспорядков, что выразилось в погроме помещичьих усадеб и неуплате выкупных платежей. Летом 1905 г. была образована первая общенациональная крестьянская организация – Всероссийский крестьянский союз, выступавшая за немедленные политические и аграрные реформы.

Революционное брожение захватило армию и флот. В июне 1905 г. произошло восстание на броненосце «Князь Потемкин-Таврический» Черноморского флота. Но матросы поддержки от других кораблей не получили и были вынуждены уйти в Румынию и там сдаться местным властям.

6 августа 1905 г. появился манифест о создании Государственной думы, составленный комиссией под руководством А.Г. Булыгина. Согласно этому документу Дума должна была носить лишь законосовещательный характер, а избирательные права предоставлялись в основном имущим слоям, исключая рабочих и батраков. Вокруг «булыгинской» Думы развернулась острая борьба различных политических сил, приведшая к массовым протестам и всероссийской Октябрьской политической стачке, охватившей все жизненные центры страны. В этих условиях самодержавие было вынуждено пойти на уступки и подписать манифест 17 октября 1905 г. Манифест содержал три пункта. Во-первых, он «даровал населению незыблемые основы гражданской свободы на началах действительной неприкосновенности личности, свободы совести, слова, печати, собраний, союзов». Во-вторых, заявлялось о распространении избирательного права на «те классы населения, которые лишены избирательных прав». В-третьих, устанавливалось, что «никакой закон не мог воспринять силу без одобрения Государственной думы».

В связи с принятием манифеста 17 октября была реформирована высшая исполнительная власть. Вводился пост председателя Совета министров, и на него был назначен С.Ю. Витте, на которого возлагалась реализация манифеста 17 октября 1905 г. Продолжилась разработка конституционных начал реформирования высших представительных органов власти России. Позднее (в феврале 1906 г.) Государственный совет из законосовещательного органа был трансформирован в верхнюю палату парламента, нижней палатой стала Государственная дума.

Несмотря на обнародование царского манифеста и усилия властей по стабилизации внутреннего положения в стране, революционное движение продолжалось. Его апогеем стало декабрьское вооруженное восстание в Москве. 7–9 декабря 1905 г. в Москве были сооружены баррикады. Но царские войска подавили восстание.

В 1906 г. начинается постепенный спад революции. Верховная власть под давлением революционных выступлений осуществила ряд преобразований.

Состоялись первые в России выборы в парламент, и 6 апреля 1906 г. начала свою работу I Государственная дума. Была легализована деятельность профсоюзов. Вместе с тем революция и общественная активность продолжались. Оппозиционно настроенная к самодержавию I Государственная дума была распущена. В знак протеста 182 депутата, представлявшие партии социалистической и либеральной ориентации, собрались в г. Выборге и приняли воззвание к населению России, в котором призывали к акциям гражданского неповиновения (отказам от уплаты налогов и выполнения воинской повинности). В июле 1906 г. произошли восстания моряков в Свеаборге, Кронштадте и Ревеле. Не прекратились и крестьянские волнения. Будоражили общество террористические действия эсеровских боевиков, осуществивших громкое покушение на жизнь премьер-министра П.А. Столыпина (12 августа 1906 г.). Для ускорения судопроизводства по делам о терроризме были введены военно-полевые суды.

Избранная в начале 1907 г. II Государственная дума отказалась сотрудничать с правительством и прежде всего по аграрному вопросу. 1 июня 1907 г. П.А. Столыпин обвинил социал-демократические партии в намерении ниспровергнуть существующий строй. Николай II 3 июня 1907 г. своим указом распустил II Государственную думу и ввел новый избирательный закон, согласно которому квоты по выборам перераспределялись в пользу политических сил, лояльных к монархии. Это было определенным правовым нарушением манифеста 17 октября 1905 г. и основных законов Российской империи, поэтому революционный лагерь определил данное изменение как государственный переворот, что означало поражение революции 1905–1907 гг. В стране начала действовать так называемая третьеиюньская государственная система.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Продолжение на ЛитРес

Революция 1905 года и евреи России

Под редакцией Стефани Хоффман и Эзры Мендельсон

2008 | 336 страниц | Ткань $ 69.95
История
Посмотреть главную страницу книги

Содержание

Введение
— Бенджамин Натанс

ЧАСТЬ I. ПЕРЕОЦЕНКА РЕВОЛЮЦИИ 1905 ГОДА
1. Интерпретация 1905 года
— Авраам Ашер
2. Николай II и революция
— Ричард Вортман

ЧАСТЬ II. СТАРЫЙ РЕЖИМ БОРЬБА С «ЕВРЕЙСКИМ ВОПРОСОМ»
3.Заметка о еврейской прессе и цензуре во время Первой русской революции
— Дмитрий Эльяшевич
4. Русские правые отвечают на 1905 год: визуальные изображения евреев в послереволюционной России
— Роберт Вайнберг
5. «Еврейский вопрос» в царской армии в начале двадцатого века
—Семион Голдин

ЧАСТЬ III. 1905 КАК ПЕРЕКРЕСТОК ДЛЯ ЕВРЕЕВ ИМПЕРИИ
6. Победа над поражением: 1905 год и Общество просвещения среди евреев России
— Брайан Горовиц
7.Поколение 1905 года и политика отчаяния: отчуждение, дружба, община
— Скотт Юри
8. Еврейские социалистические партии в России в период реакции
— Владимир Левин
9. 1905 год как водораздел в польско-еврейских отношениях
—Теодор Р. Уикс

ЧАСТЬ IV. КУЛЬТУРНЫЕ ОТРАЖЕНИЯ РЕВОЛЮЦИИ
10. Изображение еврейского участия в польской литературе в 1905 году
— Агнешка Фридрих
11 Писательское восстание: Йосеф Хаим Бреннер и революция 1905 года
— Ханнан Хевер
12.Революционные истоки идишской стипендии, 1903-1917 гг.
— Барри Трахтенберг
13. 1905 год как еврейская культурная революция? Революционная и эволюционная динамика в восточноевропейской еврейской культурной сфере, 1900-1914 гг.
— Кеннет Мосс
14. Еврейские культурные ассоциации после 1905 года
— Джеффри Вейдлингер
15. Писать между строк: 1905 год в советском романе на идиш. Сталинский период
— Михаил Крутиков

ЧАСТЬ V. ЗАМОРСКИЕ РИПЛЫ: 1905 И АМЕРИКАНСКИЕ ЮВЕЛИРНЫЕ ИЗДЕЛИЯ
16.Революция 1905 года за рубежом: массовая миграция, российский еврейский либерализм и американское еврейство, 1903-1914 годы
— Ребекка Кобрин
17. Демократия и ассимиляция: евреи, Америка и российский кризис от Кишинева до конца Первой мировой войны
— Эли Lederhendler

Примечания
Список участников
Указатель
Благодарности

---

Выдержка [исправлено, не для цитирования]

Введение
Бенджамин Натанс

Как и многое другое, произошедшее в царской России, Революция 1905 года занимает неоднозначное и часто посещаемое место в современной еврейской истории.Споры о его значении начались еще до того, как революционный накал утих, поскольку участники стремились разобраться в ошеломляющей цепи событий, которые менее чем за год привели к созданию первого в России демократически избранного парламента, а также к проведению кампаний. убийственного антиеврейского насилия в масштабах, ранее неизвестных при царской власти. На каждого из дюжины евреев, избранных их согражданами в Думу, как назывался новый парламент, более двухсот пятидесяти человек заплатили своей жизнью в погромах за чертой оседлости.Почему, спросил очевидец в Вильно, «народная стихийность разрушила то, что было достигнуто революционным разумом и сознательной волей»? Должны ли евреи Российской империи — большинство еврейского населения мира — присоединиться к революционному делу? С какой целью, каким образом и какой ценой?

Историки, в поисках долгосрочной перспективы, развили эти дебаты в самых разных направлениях. Некоторые считают 1905 год окончательным крахом надежд на еврейское освобождение при царском правлении, определяющим поколение переходом к воинственной массовой политике на еврейской улице.Другие, напротив, рассматривали 1905 год как смертельный удар по теплице социалистических и националистических идеологий, обращая еврейскую молодежь (как и их российские коллеги) внутрь себя, к эстетике и другим проявлениям так называемого декаданса. А третьи нашли в нем катализатор рекордного исхода евреев в Северную Америку или, напротив, небольшой группы, предназначенной — и обреченной на радикальные преобразования — в Палестину и Землю Израиля. Короче говоря, революция 1905 года послужила узловой точкой в ​​истории еврейской Восточной Европы и горнилом для идей и практик, которые будут определять еврейскую жизнь в Европе и за ее пределами.

Лидер большевиков Владимир Ленин назвал 1905 год «генеральной репетицией» последней революционной драмы 1917 года. В этой оценке много правды. Все основные элементы 1905 года всплыли на поверхность, как по команде, двенадцать лет спустя. В очередной раз катастрофическая война (на этот раз против Германии и Австро-Венгрии, а не Японии) подорвала народную поддержку царя Николая II. И снова революционная динамика определялась последовательным появлением на сцене либеральных и социалистических групп и их предполагаемых народных избирателей.И снова политические потрясения вызвали волну этнического насилия. Но Ленин также — хотя и менее известный — описал Парижскую Коммуну 1870 года и Февральскую революцию 1917 года в Петрограде как генеральную репетицию октябрьских событий, предполагая, что, по крайней мере, для него, фактические исторические родословные менее важны, чем неумолимое движение вперед. сама революция.

Настоящая книга направлена ​​на то, чтобы ослабить узы, связывающие 1905 год с его предполагаемыми всемирно-историческими предпосылками и последствиями, познакомить читателя лицом к лицу с участниками и очевидцами и противостоять революционному процессу, отличительной чертой которого, как выразился Абрахам Ашер, он в первой главе как раз и заключался в неоднозначности его исхода.Сама эта двусмысленность побуждает нас исследовать не только преобразующее влияние 1905 года, но и то, каким образом революция не смогла отклонить определенные отрезки жизни русских евреев, в то же время направляя другие в непредвиденные направления, которые не соответствуют общепринятым представлениям о революционном радикализме и т. Д. культурный упадок. Кроме того, он предлагает нам подумать, были ли для российских евреев поворотные моменты эпохи 1905 года не только такими событиями в масштабах всей империи, как всеобщая забастовка, создание парламента и взрывы погромного насилия, но и менее заметными изменениями в мире. общинная организация, культура печати и модели миграции.Авторы эссе в этом сборнике настаивают на том, чтобы рассматривать 1905 год не как генеральную репетицию (будь то русская революция 1917 года или, в большей степени, достижение еврейского политического суверенитета в 1948 году), а как самостоятельное представление. Авторы тома сопротивлялись классификации революционной драмы как триумфа или трагедии, вместо этого пытаясь предложить новую переоценку ключевых действующих лиц (индивидуальных и коллективных), решающих сцен и формы сюжета в целом.

Театральная метафора не случайна.В течение последних двух десятилетий историки современного российского и восточноевропейского еврейства расширили сферу своих исследований от политических партий и идеологий до более расплывчатых — и часто опосредованных культурой — форм власти и представительства. Эту тенденцию можно частично понимать как запоздалое присоединение к «культурному повороту», переориентировавшему большую часть гуманитарных наук в 1970-х и 1980-х годах, а частично как более локальное признание того факта, что чрезвычайно взрывоопасная смесь социалистической и националистической идеологий, которая определила большую часть двадцатого века. Вековая еврейская жизнь стала «историей» и, таким образом, утратила почти монополию на наше историческое воображение.

Расширение изучения российского еврейства, включившее в него не только политику, но и политическую культуру, не только идеологии, но и идентичности, и, что наиболее важно, переход от аналитических категорий, определяемых историческими акторами, к категориям, выбранным самими историками, нашел свое выражение в новаторском Стипендиальная работа человека, в честь которого публикуется настоящий том. Какими бы ни были двусмысленности 1905 года как поворотного момента в современной еврейской истории, нет никаких сомнений в том, что пророчество и политика Джонатана Франкеля : Социализм, национализм и российские евреи, 1862-1917 годы , впервые опубликованное в 1981 году, стало поворотным моментом. в современной еврейской историографии.Спустя более четверти века (а теперь переизданный для нового поколения читателей) он остается выдающимся исследованием формирования еврейской политической культуры, виртуальной энциклопедией чрезвычайно влиятельной российской еврейской радикальной среды.

Пророчество и политика освободило историю евреев России от унаследованных, в основном марксистских парадигм, созданных еврейскими политическими партиями конца века. Наиболее ярко это проявилось в случае Бунда, еврейского рабочего движения, обращение которого к идиш и еврейскому национализму — несмотря на его идеологическую приверженность интернационализму — долгое время воспринималось как естественная уступка языковым и экзистенциальным потребностям еврейских рабочих. , «база движения».Франкель продемонстрировал, что, напротив, поворот к идишу и еврейскому национализму не был ни естественным, ни неизбежным и, по сути, проистекал из экзистенциальных потребностей лидеров интеллигенции Бунда в контексте их запутанных отношений со своими русскими революционными коллегами на Ближнем Востоке. с одной стороны, и призрак языковой «саморусификации» еврейских рабочих — с другой. Это было пристальное внимание Франкеля к тому, что он называл «проблемой самоопределения, нескончаемым поиском идентичности» со стороны российской еврейской интеллигенции. что сделало возможным это самоосвобождение от полученной мудрости.Как сказал один рецензент, «истинным предметом книги» было «напряжение между личными наклонностями и общими интересами, между субъективной правдой человека и историческим прогрессом нации».

Аналитические амбиции Prophecy and Politics , однако, вышли далеко за пределы его поворотной стороны в отношении отношений между индивидуальной и партийной генеалогией. Фактически, одним из ее выдающихся достижений было показать, что соперничающие партии, движения и идеологии (социалистические, сионистские, территориалистские, автономистские и т. Д.)) можно было бы наиболее плодотворно рассматривать как части единой среды еврейской интеллигенции, внутреннее сходство которой лежало глубоко под поверхностью непрекращающегося сектантского соперничества и антагонизма. Франкель утверждал, что эти сходства подпитываются общим апокалиптическим настроением, мощной смесью религиозного и светского (идеологического) мессианизма. Еще один прорыв состоял в том, что Франкель настаивал на том, что радикальная еврейская политика развивалась в сложной диалектике соперничества и отчуждения по сравнению с аналогичными русскими и польскими движениями, то есть еврейская политика могла быть полностью осознана только в полиэтнических имперских рамках. .И как будто это не было достаточно широким холстом, Prophecy and Politics положил начало подлинно трансконтинентальной еврейской истории, следуя за радикальной русской еврейской средой, когда она переместилась на чужую почву американского рабочего движения и еврейских поселений в Османской Палестине.

В этом обширном повествовании знаменитые «толстые» описания Франкеля передали его неугомонных революционеров во всей их сложности как человеческие существа. Будучи укорененным в концепции современной еврейской истории, которая отдает предпочтение моментам коллективного кризиса как движущей силы изменений, Prophecy and Politics сопротивлялась схематическим моделям исторического развития, столь дорогим его героям, вместо этого восстанавливая жизненно важное чувство случайности их судьбы. в царской России и за ее пределами.Мне кажется, что освобождение от телеологических моделей развития помогает объяснить непреходящее влияние пророчества и политики . Как наглядно демонстрируют различные эссе в настоящем томе, практически невозможно писать о евреях, власти и культуре в поздней имперской России — не говоря уже о множестве связанных тем, — без привлечения вопросов и аргументов, поднятых Франкелем в ходе курса. его научной карьеры.

Среди этих вопросов и аргументов, конечно же, есть некоторые, которые непосредственно касаются предмета настоящего тома.Франкель писал, что революция 1905 года «не стала поворотным моментом, фундаментальной переоценкой ценностей, созданием принципиально новых политических движений». «Что он сделал, так это сделал более широкие круги, чем когда-либо прежде, осознав неотложность еврейской проблемы; стимулировал создание дополнительных партий и организаций, посвященных ее решению; и объединил их в сложную меняющуюся систему союзов и соперничества. . » Другими словами, эффект 1905 года был скорее аддитивным, чем преобразующим.Оценка Франкеля была основана на сравнительной схеме: для него 1905 год был приостановлен между двумя исторически более значительными моментами, а именно, погромами 1881-82 годов и общим кризисом, который они вызвали в российском еврействе, и взаимосвязью мировой войны и революции 1917 года. в ходе которого три империи, имевшие решающее значение для судьбы евреев, — Российская, Австрийская и Османская — распались.

И все же процитированный выше отрывок вызывает несколько вопросов: как 1905 год изменил способ толкования «неотложности еврейской проблемы»? Что это были за «дополнительные партии и организации», возникшие во время и после революции? И чем «союзы и соперничество», которые они породили, отличались от тех, что были до 1905 года? Третья и последняя часть пророчества и политика , «Идеология и эмигрантские реалии», переносит мизансцену еврейской интеллигенции после 1907 года (фактическая дата окончания первой революционной эпохи) из России в Америку и Палестину.Хотя нельзя отрицать историческое значение этих ответвлений, эффект представляет собой своего рода оптическую иллюзию, посредством которой опускается занавес на еврейской истории в России до тех пор, пока в 1917 году не разразится новый революционный кризис, как если бы, по словам бундовской газеты в 1908, «Остались только руины».

Настоящий том предполагает, что осталось гораздо больше, чем просто руины. Вдохновленные самоосвобождением Франкеля от собственного главного повествования еврейской интеллигенции и продолжая с того места, где он остановился, его авторы предлагают свежий взгляд на революционную динамику, а также новый анализ судьбы российского еврейства после 1905 года.Как указывает Брайан Горовиц в своей главе об Обществе содействия просвещению среди евреев России, «как и в большинстве случаев еврейской истории, нужно быть чутким как к потенциальным возможностям, так и к реальности». В конце концов, послереволюционная эпоха продлилась едва ли десять лет, до вторжения немецких и австрийских войск в черту оседлости во время Первой мировой войны, изменившего еврейскую жизнь гораздо более радикально, чем потрясения 1905 года. Однако в течение этого десятилетия идеи На первый план вышли практики, которые предполагают важный сдвиг в политической культуре российского еврейства, ослабление «пророческого» режима предыдущей эпохи и питавших его мессианских ожиданий.Именно эта частичная эрозия апокалипсиса открыла поле для множества альтернатив, исследуемых в следующих главах.

Часть I настоящего тома «Переоценка революции 1905 года» знакомит читателей с движущими силами революционной эпохи в целом, понимаемой как простирающаяся от полулегальных публичных собраний 1904 года до восстановления монархической власти в 1907 году. В «Интерпретации 1905 года» Авраам Ашер, старейшина западных историков первой российской революции, подчеркивает необычайную сложность революционной драмы, ее многочисленные непредсказуемые повороты и повороты, в том числе неожиданный исход первых демократических выборов в России.В то время как давление снизу не смогло передать политическую власть от одного социального класса к другому, массовое «нападение на власть» оказалось достаточно эффективным, чтобы внезапное свержение старого режима стало более чем вероятным. Отсюда неоднозначный исход 1905 года: царизм остался нетронутым, но революция ослабила его основы гораздо глубже, чем десятилетия покушений, террористических атак и местных восстаний.

Царь же настаивал на том, чтобы считать революцию однозначным провалом.В своем эссе «Николай II и революция» Ричард Вортман, ведущий специалист по политической культуре русской монархии, утверждает, что задолго до 1905 года Николай принял «национальный миф», предписывающий, чтобы Россия управлялась в соответствии с воображаемым домодернистским идеалом. самодержавия, «органического союза» царя и народа. Основанный на общей религиозной вере и духовной судьбе, «национальный миф» не оставлял места евреям и другим неправославным группам. Во всяком случае, Николай рассматривал события 1905 года как подтверждение угрозы для России со стороны евреев и других посторонних, и они укрепили его собственную решимость спасти Россию, как это делал его средневековый предок из Смутного времени, основатель семьи Романовых. династия, царь Михаил Федорович.

Некоторые практические последствия «национального мифа» в революционную эпоху исследуются во второй части «Старый режим противостоит своему« еврейскому вопросу »». Как показывает Семен Гольдин в своей главе «Еврейский вопрос» в Царская армия в начале двадцатого века, «в крупнейшем и наиболее многонациональном учреждении империи — армии — имела широкую поддержку, по крайней мере на уровне элиты, прекращение воинской повинности евреев и, тем самым, обращение вспять ограниченной интеграции, начавшейся три года назад. -квартира веком ранее при царе Николае I.После революции 1905 года большинство военачальников стали рассматривать евреев не только как плохих солдат, но и как политически подрывных людей. Эта точка зрения наглядно подкреплялась все более яростным изображением евреев в правой прессе, феномен, проанализированный Робертом Вайнбергом в его главе «Русские правые реагируют на 1905 год: визуальные изображения евреев в послереволюционной России». Здесь не столько армия, сколько Дума, самый заметный успех революции, была использована как инструмент закулисной еврейской подрывной деятельности.

Однако важно отметить, что в целом революционная эпоха не стала свидетелем сокращения еврейской политики Российского государства. Евреев не изгоняли из армии (хотя их шансы на повышение до офицерского звания по-прежнему были сильно ограничены, а с началом войны в 1914 году были практически ликвидированы). Несмотря на то, что их гражданские права все еще были ограничены, евреи получили равные политические права с избирателями и кандидатами на выборах в Думу 1906 и 1907 годов.Анализ Дмитрия Эльяшевича государственного контроля над печатным словом «Заметка о еврейской прессе и цензуре во время Первой русской революции» показывает, что в 1905 году государственная цензура перестала применять определенные критерии к еврейским публикациям в отличие от других этнических и религиозных публикаций. меньшинства, включая самое многочисленное меньшинство — этнических русских. Таким образом, еврейские издательства также выиграли от отмены предпубликационной цензуры, что имело огромные последствия для растущей еврейской общественной сферы.

Эта публичная сфера является главной темой Части III «1905 год как перекресток для евреев Империи». Более свободная пресса уменьшила стимул работать в подполье и тем самым сместила баланс сил между легальными и нелегальными политическими партиями в еврейском мире. Точно так же Дума отдавала предпочтение электоральной политике над тайной агитацией, и радикальные еврейские партии, бойкотировавшие первые выборы (в 1906 году), быстро изменили свое мнение и решили присоединиться к драке год спустя.Расширение разрешенной законом общественной деятельности трансформировало работу еврейских организаций во всем политико-культурном спектре. В главе «Победа над поражением: 1905 год и Общество содействия просвещению евреев России» Брайан Горовиц исследует старейшую общественную еврейскую организацию империи по мере того, как она перешла от благотворительной деятельности в сфере образования, направленной на увеличение поступления евреев в русские школы, к творчеству. отдельных еврейских учебных заведений, таких как начальные школы, библиотеки, раввинская семинария и учительский институт.Его описание попыток сделать само общество более демократичным — фактически больше похожим на еврейский парламент — предполагает сложное сочетание интегративных и сепаратистских сил в действии, поскольку типично либеральная организация пришла к реализации программы фактической культурной автономии.

Известность общественных объединений после 1905 года, как показывают Владимир Левин и Джеффри Вейдлингер, была характерна как для еврейского, так и для русского мира. Бундовцы и сионисты — как и их социал-демократические и социалистические революционеры — оказались в незнакомой местности, часто разочаровываясь тем, что любительские театры, оркестры, хоры и литературные дискуссионные группы не были заинтересованы в том, чтобы служить легальным прикрытием для подпольной политической работы.Более того, такие ассоциации угрожали подвергнуть еврейских рабочих «буржуазному» влиянию традиционного еврейского общества. И все же, как утверждает Левин в своей книге «Еврейские социалистические партии в России в период реакции», добровольные ассоциации незаметно способствовали своего рода внутренней еврейской революции после большой революции 1905 года. Им угрожала потеря влияния среди евреев. масс, еврейские социалисты всех мастей были вынуждены не только сотрудничать с несоциалистическими (т. е. «буржуазными») активистами, но и работать в рамках традиционных еврейских общинных структур, которые многие ранее критиковали или вообще избегали.

Эффект такого Gegenwartsarbeit — сионистского термина для «работы здесь и сейчас» — был, с одной стороны, закалкой (после историка Гершома Шолема возникает соблазн сказать «нейтрализация») ) мессианских инстинктов через привнесение прагматизма в еврейскую политическую культуру и, с другой стороны, потенциальное возрождение общественных институтов, авторитет которых ослабевал более века. В самом деле, в своем эссе «Еврейские культурные ассоциации после 1905 года» Вейдлингер утверждает, что такие ассоциации постепенно узурпировали руководящую роль, которую ранее играли традиционные религиозные и общинные власти.Более того, такие учреждения, как публичные библиотеки, служили «социальными уравнителями», пространствами, где люди разных классов и полов могли общаться способами, которые традиционное еврейское общество считало табу. Таким образом, в отличие от попытки Николая II вернуться к тому, что он считал российским средневековым наследием отцовского правления через непосредственную духовную связь между царем и (русским православным) народом, усилия евреев были сосредоточены на местном уровне, на модернизации хедера (еврейского начальная школа), открывая свои двери для девочек, формируя различные общества взаимопомощи и культурных обществ и демократизируя структуру управления местных еврейских общин.

Однако, как показывает Скотт Ури в «Поколении 1905 года и политике отчаяния: отчуждение, дружба, политика», 1905 год никоим образом не погасил инстинкт радикальных изменений. Ури внимательно смотрит на некоторых молодых евреев, которые стекались в города империи в годы, предшествовавшие революции, и во время нее, включая Давида Йосефа Грина (позже Бен-Гуриона) и других будущих сионистских лидеров. До того, как они сделали себе имя (буквально, в случае Грина) как поколение, определенное жестокими потрясениями 1905 года и последующим исходом в Палестину, утверждает Ури, Грин и другие были объединены глубоким чувством оторванности от семьи, места рождения и традиций. , «потерянное поколение» отчаянно ищет новые формы сообщества.Эти измученные фигуры были созданы в русско-еврейской радикальной среде Франкеля, отчаянно искавшей «тотальные решения» (как выразился Грин в 1905 году) и часто разрывались между личными и тем, что считалось «национальными» или «историческими» потребностями. Прекрасный пример апокалиптического настроения, преобладающего в таких кругах, можно найти в частном письме девятнадцатилетнего еврейского писателя Ури Ниссана Гнесина:

Мы должны посвятить себя, очиститься. . . . Потому что все эти сомнения и вопросы — не более чем результат нашей собственной ненормативной лексики.Как только наши души будут очищены, эти [вопросы] также исчезнут … А пока посвятите свою энергию нуждам местного сообщества, чтобы впоследствии вы могли быть полезны всему народу Израиля. . . . Работа Работа работа!

Какова бы ни была его конечная цель, работа здесь и сейчас — включая недавно легализованную избирательную политику — породила свои собственные проблемы здесь и сейчас. В книге «1905 год как водораздел в польско-еврейских отношениях» Теодор Р. Уикс исследует разделение путей между поляками и евреями, которое было ускорено революционным опытом.Если антироссийское польское восстание 1863 года ознаменовало собой момент межэтнического сотрудничества (отчасти мифического, конечно) между евреями и поляками, то в 1905 году ветер дул совсем в другом направлении. Меньшинства с обеих сторон, которые ранее поддерживали идею еврейской ассимиляции (или интеграции), почти исчезли после революции, поскольку неустойчивое сочетание демократии и национализма в многонациональной империи резко подчеркнуло расхождение польских и еврейских интересов. . Действительно, отказ еврейских избирателей поддержать избрание польского националиста в Думу в 1912 году, как отмечает Уикс, спровоцировал печально известный антиеврейский бойкот того года в Варшаве и других городах русской Польши — событие, которое , наряду с судом над Менделем Бейлисом в Киеве по обвинению в ритуальном убийстве, отметили низкую точку в еврейско-нееврейских отношениях в эпоху после 1905 года.

Часть IV, «Культурные размышления о революции», выводит дискуссию за пределы политической культуры к противоречию между политическими и эстетическими обязательствами. В нескольких эссе в этом разделе исследуются попытки представить революцию в литературной форме; другие анализируют влияние революции на культурное производство и саму идею культуры.

Как недавно заметил Джонатан Франкель, 1905 год стал предметом «мгновенной беллетризации» во многих литературах Российской империи.В своем обзоре «Изображение еврейского участия в польской литературе в 1905 году» Агнешка Фридрих расширяет анализ дела Польши Теодором Уиксом, исследуя более десятка современных художественных изображений революционных евреев на польском языке. В относительно шаблонном жанре революционного романа она находит множество авторских позиций, ни одна из которых не особенно благоприятствует идее польско-еврейского сотрудничества. Ханнан Хевер представляет совершенно иную критику еврейской революционной деятельности в своем эссе «Письменное восстание: Йосеф Хаим Бреннер и революция 1905 года».»В Бреннере, ветеране сионистского, бундовского (еврейского социалистического) и социалистического революционного движений, Хевер обнаруживает возрождение апокалиптического инстинкта, который теперь, однако, сознательно лишен какого-либо политического измерения, и на самом деле изображен как восстание против самой еврейской политики. Отстраненный объяснениями антиеврейского насилия, призванными подтвердить идеологическую позицию той или иной партии, Бреннер создал свою собственную версию того, что было к тому времени устоявшимся жанром — постпогромную иеремиаду. В отличие от брошюры Льва Пинскера 1882 года Automancipation! и Эпическая поэма Хаима Нахмана Бялика 1903 года « В городе бойни », однако, Бреннер приберег свою самую глубокую злобу для бесконечных разговоров («грязной чепухи»), порождаемых еврейскими политическими движениями, «при любых контактах или контактах с которыми», — утверждает герой книги. Рассказ Бреннера на иврите 1906 г. «От А.по мнению М., «является [] неистребимым позором». Вместо этого, как показывает Хевер, Бреннер обратился внутрь себя, к «возвышенному, святому пессимизму» — именно к разновидности «декадентского» отступления, о котором сожалели его бывшие товарищи.

Конфликт между эстетической автономией и революционной или национальной легитимацией лежит в основе книги Кеннета Мосса «1905 год как еврейская культурная революция?» Революционная и эволюционная динамика в восточноевропейской еврейской культурной сфере, 1900-1914 гг. ». Обращаясь к центральной теме настоящего тома, Мосс предлагает ключевой ревизионистский аргумент в отношении неоднозначной роли 1905 года как поворотного момента в современной еврейской культурной истории.По его мнению, неоднозначный исход революции не столько привнес в противоречие между эстетикой и политикой, сколько катализирует тенденцию, уже начавшуюся на рубеже веков, тенденцию, которую лучше всего охарактеризовать как эволюционную, а не революционную. Недовольный объяснениями еврейского модернизма (например, Бреннеровского) как формы психической компенсации за неудавшуюся революцию, Мосс утверждает, что главная функция 1905 года заключалась в том, чтобы вывести напряжение между искусством и идеологией на поверхность еврейской культурной жизни и, действительно, превратить его в «центральный организационный конфликт идишской культурной сферы на всю оставшуюся до холокоста историю.Таким образом, Мосс тонко переделывает собственное прочтение Джонатана Франкеля 1905 года, соглашаясь с оценкой Франкеля существенно аддитивного, а не преобразующего воздействия 1905 года на еврейский мир, но смещая рамки анализа с политической культуры на взаимосвязь между политикой и культурой .

Как Мосс, Барри Трахтенберг прослеживает появление новых форм еврейского культурного самовыражения в Восточной Европе, в данном случае развитие литературной критики, фольклористики, филологии и лингвистики, сосредоточенных на языке и текстах идиш.Несмотря на двусмысленность названия, работа Трахтенберга «Революционные истоки идишской стипендии, 1903-17» предполагает, что истоки еврейской висншафта (стипендии, стремящейся к научной объективности) лежат в периоде до года. Как и в случае с еврейским литературным модернизмом, в восточноевропейской еврейской науке можно различить противоречие между стремлением к интеллектуальной автономии и желанием служить делу революции или национального строительства (или и того, и другого).Как и Мосс, Трахтенберг отмечает преемственность в развитии идиш-языковедов, которые продолжаются вплоть до 1920-х годов, с основанием исследовательских центров, таких как Институт еврейских исследований YIVO в Вильно (Вильно) и спонсируемые Советским Союзом Институты еврейской культуры в Киеве. и Минск.

Михаил Крутиков тоже рассматривает межвоенный период как наследие 1905 года. В главе «Писать между строк: 1905 год в советско-идишском романе сталинской эпохи» Крутиков расширяет исследование литературных репрезентаций Агнешки Фридрих на Первые советские десятилетия, исследуя произведения двух советских писателей на идиш, Липмана Левина (писавшего под псевдонимом Липман-Левин) и Пинхаса Кахановича («Дер Нистер»).Как и Фридрих, Крутиков находит высокую степень шаблонной последовательности в литературных изображениях революции 1905 года. Доминирующая схема, повествовательный триптих войны, революции и погромов, удобно подкрепила большевистскую версию 1905 года как генеральную репетицию 1917 года, причем последовательность из трех частей, казалось, идеально подходила для обеих революций. Крутиков, однако, может показать, что, хотя этот нарратив стал частью большевистской ортодоксии, он берет свое начало в произведениях Шолом-Алейхема и Шолом Аша позднего царства, ни один из которых не был связан с большевиками.Более того, утверждает Крутиков, и Липман-Левин, и «Дер Нистер» тонко — и подрывно — изменили официально одобренный нарратив таким образом, чтобы показать явно еврейские качества их революционных героев.

Последний раздел книги «Заморская рябь: 1905 год и американское еврейство» продвигает историю не только вперед во времени, но и — как это было впервые сделано в книге Prophecy and Politics — за пределы Российской Империи. Независимо от того, сформировала ли революция «поколение» (термин, обычно применяемый ко Второй алии, десяткам тысяч еврейских эмигрантов, перебравшихся в Палестину после 1905 года, а не к сотням тысяч, отправившихся в Северную Америку и другие страны). указывает на запад от России), нет никаких сомнений в том, что политические потрясения революции и этническое насилие вызвали одни из самых больших волн еврейской эмиграции в современной истории.

В своем эссе «Революция 1905 года за рубежом: массовая миграция, российский еврейский либерализм и американское еврейство, 1903-14» Ребекка Кобрин предлагает, чтобы мигранты, направлявшиеся в Новый Свет, как и их коллеги во Второй алии, сформировали отдельную когорта. Их исход стал своего рода социальной революцией — как для тех, кто уехал, так и для тех, кто остался. Отчасти это было следствием их беспрецедентного количества, которое, в свою очередь, отражало новые коммерческие технологии пароходного транспорта и массовую рекламу.Но Кобрин предполагает, что еврейские иммигранты в США в период 1905 года также были качественно разными. Используя богатую коллекцию автобиографических эссе, запрошенных у восточноевропейских еврейских иммигрантов нью-йоркским отделением YIVO в 1942 году, она обнаруживает сильное течение взглядов и чаяний, лучше всего понимаемое под рубрикой либерализма: уважение к личному финансовому успеху, образовательным достижениям и социальная интеграция. В отличие от сионизма и еврейского социализма, либерализм в этом смысле вряд ли можно квалифицировать как идеологию, если под этим термином понимать программу, предназначенную для преобразования мира.Что наиболее интригующе, Кобрин предполагает, что эти качества были не столько следствием миграции в Соединенные Штаты, сколько ее причиной, или, иначе говоря, что американская разновидность русско-еврейского либерализма зародилась в самой России.

Устойчивость России в сознании и коллективные действия русских еврейских иммигрантов в Америке — основная тема эссе Эли Ледерхендлера «Демократия и ассимиляция: евреи, Америка и российский кризис от Кишинева до конца Первой мировой войны». .«Революционная эпоха, и особенно погромы, сыграли решающую роль в повествовании о преследованиях в Старом Свете и, как следствие, искуплении в Новом. По словам Ледерхендлера, революционный кризис« придал акту иммиграции характер судьбы или судьбы. судьба ». Таким образом, для русских еврейских иммигрантов в Америке и для их потомков не могло быть никаких сомнений в том, что 1905 год стал поворотным моментом; это было, в самом буквальном смысле, их отправной точкой. Стипендии состоят из эссе и статей бывших лауреатов премии.Не будет преувеличением сказать, что практически каждый, кто занимается историей евреев в Восточной Европе или истоками современной еврейской политики, является учеником Джонатана Франкеля. В число авторов, представленных в этом сборнике, входят докторанты и коллеги, прошедшие долгую и выдающуюся карьеру Франкеля в Еврейском университете в Иерусалиме, но львиная доля — историки и литературоведы из других университетов, по сути, с других континентов, на которых влияние Франкеля — в том числе личное. как интеллектуальный — был формирующим.Я благодарен за то, что могу причислить себя к их числу. В Джонатане Франкеле мы чествуем человека, чья исключительная доброта и щедрость по отношению к молодым ученым, равно как и его новаторская стипендия, продолжают производить неизгладимое впечатление.

Глава тридцать седьмая, РОССИЙСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ 1905 г.

№ 8221; «http://www.w3.org/TR/2000/REC-xhtml1-20000126/DTD/xhtml1-transitional.dtd»>

Глава тридцать седьмая, РОССИЙСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ 1905 года

XXXVII. РОССИЙСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ 1905 ГОДА

Я

Русская революция 1905 года еще раз подтвердила истину, лежавшую в основе действий французов в Парижской Коммуне, а именно, что с этого момента каждая крупная война будет сопровождаться революцией, точно так же, как каждая успешная революция должна была быть встречена войной. часть старого порядка.

В 1903 году все признаки указывали на большое движение вперед рабочих по всей России. Царь был вынужден пойти на ряд уступок. Началась волна стачек с соответствующим ростом революционной активности. Даже профсоюзы зубатовских полицейских превращались в настоящие рабочие организации.

Здесь произошла катастрофическая русско-японская война, которая вновь продемонстрировала ужасную преступность и реакционный характер царизма.К этому времени недовольство было распространено среди всех классов, и после убийства фон Плеве либералы начали открыто выражать себя в форме банкетов, на которых они принимали резолюции, в то время как земства отправляли прошения о конституции. По всей России стали вспыхивать крестьянские восстания.

Затем произошли события 9 января 1905 года. В Санкт-Петербурге произошла большая всеобщая забастовка, и рабочие решили под руководством священника отца Гапона подать прошение о своих жалобах своему «маленькому батюшке». Царь.Надев свои лучшие одежды и самым мирным образом, люди устроили в то роковое воскресенье грандиозный митинг перед Зимним царским дворцом.

Их прошение началось. «Государь, мы, рабочие, с нашими женами и детьми, а также с нашими беспомощными старыми родителями, пришли к вам, чтобы просить справедливости и защиты. Мы доведены до нужды; мы угнетены; мы чрезмерно перегружены работой; нас проклинают, нас не считают людьми, а обращаются с ними как с рабами, которые должны либо вынести свою судьбу, либо хранить молчание.Мы были терпеливы, но все глубже и глубже погружаемся в бездну бедности, рабства и невежества. Деспотизм и абсолютизм давят, душат. Наша сила падает, государь. Достигнут предел выносливости; настал ужасный момент, когда смерть кажется предпочтительнее продолжения невыносимых пыток ». (* 1) Хотя впереди был священник, язык был языком революционных групп, которые убедили рабочих выдвинуть большое количество требований, главными из которых были амнистия, гражданская свобода, отделение церкви от государства, восемь -часовой рабочий день, нормальная заработная плата и прогрессивная передача земли народу.Но, прежде всего, петиция требовала созыва Учредительного собрания, которое должно быть избрано свободным, всеобщим голосованием, не основанным на собственности.

Торжественным языком петиция гласила: «Вот основные требования, которые мы вам предъявляем. Отдавайте приказы и обещайте выполнять их — и вы сделаете Россию могущественной и славной, вы навсегда запомните свое имя в наших сердцах, в сердцах наших детей и внуков. Если вы откажетесь услышать нашу мольбу — мы умрем здесь, на этом месте, перед вашим дворцом.Для нас открыты только две дороги — либо к свободе и счастью, либо к могиле. Скажи нам, Государь, что мы должны выбрать; мы пойдем по нему без слов, даже если это будет дорога смерти. Пусть наша жизнь будет принесена в жертву истерзанной муками России. Мы не пожалеем о жертве; мы предложим его добровольно ». (* 2)

И действительно, жертва была принесена. Из своих укрытий вышли правительственные войска, расстреливая людей со всех сторон. Число погибших исчислялось сотнями, раненых — тысячами.После этой бойни рабочие пришли уже не с прошениями и молитвами, а с пулями и проклятиями. Как и в случае с Парижской Коммуной, акция началась с патриотических побуждений (после поражения страны в войне с Японией) и с самых скромных и скромных просьб. Это закончилось красным флагом коммунизма. Когда стало известно о резне, весь народ застыл в ужасе. От одного конца страны до другого грандиозная волна забастовок потрясла саму нацию, распространившись на 122 города и населенные пункты и вовлекая в свой ход почти миллион человек.Железнодорожники проявили инициативу, и железные дороги стали маршрутом распространения эпидемии до тех пор, пока она не охватила бесчисленные профессии. Без определенного плана, часто даже без формулировки требований, прерываясь и начинаясь сначала, руководствуясь единственным инстинктом солидарности, всеобщая забастовка преобладала в стране почти два месяца. Повсюду вспыхивали спорадические бои. Все прогрессивные группы теперь смотрели на правительство только как на монстра, которого нужно уничтожить. Требование Конституции и Учредительного собрания становилось все громче и опаснее.Теперь стало ясно, что революция неизбежна.

Сразу после убийства фон Плеве правительство выдвинуло так называемого народного примирителя Святополка Мирского, который притворился щедрым. Очарованные гениальным Мирским либералы заявили, что в революции нет необходимости. После январских событий 1905 года либералы должны были понять, что любое смягчение царской власти только открывало путь требованиям пролетариата и самой революции.

Вопрос, который наиболее остро встал перед русскими социал-демократами в свете надвигающихся событий, заключался в следующем: каково должно быть отношение революционных рабочих к другим классам, таким как буржуазные либералы, которые также были против царя? Меньшевики выдвинули следующий основной тезис: Диктатура пролетариата невозможна. Революция должна была быть буржуазной, даже несмотря на буржуазию, и, хотя рабочие должны были участвовать в восстании, они должны передать власть капиталистам и довольствоваться тем, чтобы оставаться меньшинством, толкающим капитализм вперед до тех пор, пока Годы спустя настало время для пролетариев установить социализм.

Они утверждали, что если пролетариат возьмет власть, то это будет потому, что он является самым сильным и лучше всего подготовленным классом, но, когда он придет к власти, он не сможет ограничиться капиталистическими формами, но должен будет преобразовать общество на социалистических началах, чтобы решить такие вопросы, как эксплуатация фабрик и безработица. Таким образом, победивший пролетариат неизбежно установит свою диктатуру. Но поскольку такая диктатура была преждевременной в России, где рабочие составляли лишь незначительное меньшинство населения, эта попытка пролетариата могла привести только к ужасающей кровавой бане, новой Парижской Коммуне в гигантских масштабах.

Рабочие также не могли, по мнению меньшевиков, захватить власть в союзе с мелкой буржуазией, поскольку тогда первая должна была бы осуществлять программу мелкой собственности и действовать против своих собственных интересов. В любом случае простая попытка рабочих взять власть вернула бы буржуазных собственников к абсолютизму. Поэтому для пролетариата было бы лучше отказаться от этой задачи и позволить капиталистам взять власть. Поскольку революция может быть только буржуазно-демократической, буржуазия должна идти впереди, а если она колеблется, рабочий класс должен заставить богатых встать у руля.

Таким образом, меньшевики, называя себя социалистами, уклонялись от руководства революцией и хотели, чтобы пролетариат сдался буржуазии. Против этой идеи были категорически противники и большевики, и центристская группировка во главе с Троцким и Парвусом. Согласно Парвусу (а Троцкий позволил себе отождествить себя с этой точкой зрения) (* 3) рабочие должны были поднять лозунг «Долой царя и рабочее правительство», захватить власть и установить социалистический строй. правительство.Таким образом, Парвус упустил из виду тот важный факт, что именно крестьянство составляло огромную массу революционных элементов против царизма. Их лозунг «Долой царя и рабочее правительство» не содержал упоминания крестьянства, кроме как просить этот класс уступить свою собственность в пользу национализации и социализма под руководством пролетариата. Такой курс действительно привел бы к повторению Парижской Коммуны, когда город был бы изолирован от сельской местности и подавлен сельскими войсками.

Третью точку зрения высказали Ленин и большевики. С Троцким они согласились, что рабочие должны возглавить революцию; что, сделав это и пожертвовав многими жизнями на баррикадах, нельзя требовать от рабочих передать власть другому классу. Однако большевики предлагали установить не диктатуру пролетариата, а совместную демократическую диктатуру рабочих и крестьян. Большевики довольно расплывчато вырабатывали некую промежуточную форму.

Необходимо было прояснить несколько вопросов, прежде чем революционное движение могло продвинуться дальше. Во-первых, необходимо прояснить, что подразумевается под термином «демократическая диктатура» и чем он отличается от демократии. Демократия в ее самом полном выражении — это тип государства, в котором каждый может свободно выражать свое мнение, голосовать и выбирать представителей в правительство. Ленин предлагал ограничить эту демократию, чтобы только те, кто выступает за демократию, а именно народные партии, социалисты, эсеры и т. П., Могли голосовать и агитировать; тем, кто выступает за возвращение к царю и к абсолютизму или кто ограничивает свободу народа, не будет разрешено голосовать.Демократические партии установят диктатуру и безжалостно подавят силой все контрреволюционные и антидемократические организации. Таким образом, здесь было важнейшее различие между обычной формой демократии и формой, называемой демократической диктатурой. При обычной капиталистической демократии на самом деле контролировали буржуазию и частную собственность; при открытой «демократической диктатуре» должна была быть установлена ​​диктатура рабочих и крестьян.

Следующий вопрос, который необходимо было решить в этой связи, заключался в том, следует ли признавать какие-либо различия между крестьянством.По мере приближения революционных событий Ленин переформулировал свой лозунг, призвав к демократической диктатуре рабочих и бедняков в союзе с середняком. Крестьяне-бедняки должны были стать частью диктатуры; с середняками следовало подружиться, хотя они и не имели решающего контроля над событиями. Предстояла ожесточенная борьба с другими слоями аграриев, кулаками или богатыми крестьянами, помещиками и капиталистическими владельцами крупных поместий.

Однако то, что Ленин и большевики оставили неясным, и что Троцкий и Парвус выявили наиболее насильственно, касалось отношения рабочих к крестьянам при демократической диктатуре обоих.Короче говоря, какая из двух групп будет доминировать в государственном механизме? Смогут ли рабочие ограничиться требованиями бедноты и удержаться от перехода к социализму, позволив бедному крестьянству взять на себя руководство, или возобладает обратное? Троцкий, как и меньшевики в этом отношении, указывал, что рабочие, однажды взяв власть, никогда не позволят обмануть себя в достижении своей цели, что пролетариат будет вынужден двигаться к социализму; на самом деле установится не демократическая диктатура двух классов с крестьянством наравне с рабочими, а диктатура пролетариата, который двинется к социализму, но будет двигаться таким образом, чтобы поддерживать самые дружеские контакты. с массами бедняков, которые поддержат рабочих города, тогда как середняк будет нейтрализован.

Это действительно то, что действительно произошло в ходе революций 1905 и 1917 годов, и по мере развития событий Ленин и Троцкий сближались с точкой зрения друг друга. Ошибка Троцкого заключалась в том, что в своих формулировках он мало намекал на крестьянство, что для них будет открыт дружественный союз и что рабочие пойдут к социализму постепенно и только после того, как убедят беднейшее крестьянство на каждом этапе пути. . Сильной стороной формулы Ленина было то, что она подчеркивала этот союз.С другой стороны, Ленин недостаточно ясно дал понять, что в союзе обоих классов будут руководить рабочие, а не крестьяне, что рабочие не могут ограничить свою диктатуру диктатом частной собственности, но будет непреодолимо двигаться дальше, чтобы сделать революцию постоянной. И Ленин, и Троцкий были в основном согласны, но подчеркивали разные аспекты одной и той же проблемы. На самом деле демократическая диктатура — это режим, невозможный на какое-либо время.Это может быть только переход либо к диктатуре капиталиста, либо к диктатуре пролетариата.

Меньшевики, как и другие представители II Интернационала, не могли оценить диалектическую связь между демократической и социалистической революциями. Они представляли себе эти два периода, как если бы они были рассечены глубокой пропастью, и не могли понять, как они могут слиться. Заслуга и Ленина, и Троцкого заключалась в том, что они понимали, как революцию, изначально демократическую, можно превратить в социалистическую, чтобы положить конец капитализму.

Меньшевики считали, что социалистические революции невозможны в аграрных странах, что частная собственность крестьян безвозвратно связана с буржуазной собственностью и империализмом. Меньшевики также утверждали, что верят в то, что пролетарская революция может произойти только в наиболее промышленно развитых странах, таких как Германия, Англия и Соединенные Штаты. В России и Азии массам придется ждать, возможно, сотни лет, пока капитализм не сможет искоренить крестьян и экспроприировать их.Только когда капитализм станет господствующим во всем мире, социалистическая революция станет возможной в каждой стране. Большевики, напротив, утверждали, что было ошибкой отдавать крестьянство буржуазии, что крестьян можно было завоевать в качестве союзников и борцов за победу рабочих, поскольку противником обеих групп был один и тот же буржуазный класс империалистов.

Меньшевистская точка зрения не только недооценивала зрелость мирового пролетариата и его способность привлекать на свою сторону другие слои, но и не понимала, что социализм не может победить даже в самой индустриальной стране, если мир в целом не будет к этому готов. для этого.Если бы мир не был готов к правлению рабочих в целом, тогда, если бы рабочие возьмут власть даже в Германии, им пришлось бы встретиться с объединенным капиталистическим миром в беспощадной войне и потерпеть поражение. Таким образом, те же аргументы, которые доказывали незрелость пролетарской революции в России, сделали бы ее опасной и в Германии. Альтернативой было заявить, что социализм можно построить только в одной стране, что социалистические страны и капиталистические страны могут мирно сосуществовать бок о бок, а капитализм тихо и мирно уходит в могилу.Эту теорию Сталин изложил позже. Даже самые худшие оппортунисты II Интернационала не зашли так далеко.

Однако похоже, что весь мир созревает для победы социализма. Это стало яснее после мировой войны. Один из вкладов Ленина в его исследование империализма состоял в том, чтобы указать, как капитализм на самом деле господствовал над всем миром и что в эпоху империализма он вступал в период упадка, период, который сотрясет все страны. .В таких обстоятельствах для рабочих менее индустриализированной страны может возникнуть необходимость незамедлительно принять меры. Самый недавно созданный рабочий класс часто мог стоять на плечах движений, которые прошли раньше. Капитализм работал по основному закону неравномерного развития. Вполне возможно, что, если рабочие и крестьяне в России придут к власти, по всей Европе начнется пожар, который поглотит капитализм и, в свою очередь, унесет русскую революцию дальше, чем она обычно может зайти.

Таким образом, Ленин считал, что «благодаря нашим усилиям русская революция превратится в движение не только на несколько месяцев, но и на многие годы, так что это приведет не только к нескольким ничтожным уступкам со стороны правящих государей, но до полного свержения этих правителей. И если нам это удастся — тогда… революционный пожар распространится по всей Европе; европейские рабочие, томящиеся под буржуазной реакцией, поднимутся и, в свою очередь, покажут нам, «как это делать»; тогда революционная волна в Европе хлынет обратно в Россию и превратит эпоху нескольких революционных лет в эпоху нескольких революционных десятилетий….”(* 4)

Стратегия работы с крестьянством с целью формирования демократической диктатуры предполагала, что, если возникнет такое временное правительство, пролетариат будет существовать в правительстве, которое может контролировать большинство частных собственников. Это, утверждали меньшевики, могло только дискредитировать рабочих, поскольку дискредитировало социалистов во Франции, которые поддержали вступление Мильерана в кабинет. Таким образом меньшевики пытались атаковать позицию большевиков слева, как будто Ленин забывает о необходимости сохранения независимости пролетариата от мелкой буржуазии.

Ответ большевиков заключался в том, что, хотя для социалистов, конечно, было неправильно принадлежать к буржуазному правительству, борющемуся с социализмом, как в случае с Мильераном во Франции, такую ​​ситуацию не следует путать с ситуацией, в которой участвует пролетариат. с революционной буржуазной демократией в демократической революции и в переходном демократическом режиме, необходимом для полного совершения такой революции. Демократическая диктатура означала осуществление программы-минимум революционеров, а именно: вооружение народа, республику, демократическую свободу и определенные экономические реформы.В таком переходном режиме представитель пролетариата в правительстве был бы в гораздо лучшем положении, чтобы направить революцию влево, чем если бы он добровольно исключил себя. Конечно, рабочие должны были идти отдельно от мелкобуржуазных революционеров, но обе колонны могли вместе нанести удар по одному и тому же врагу.

Хотя для свержения самодержавия было абсолютно необходимо революционное временное правительство, по мнению меньшевиков, социал-демократы не могли участвовать в таком правительстве.Для большевиков такое действие было совершенно правильным, поскольку участие пролетариата во временном правительстве было не для немедленного установления социализма и не для поддержки капитализма, а скорее для постепенного продвижения революции влево. Если пролетариат откажется взять на себя вместе с крестьянами совместную ответственность за революцию, такой отказ приведет либо к изоляции крестьянства и его поражению, либо к острейшему антагонизму между пролетариатом и крестьянством.Точно так же, если бы пролетариат вступил в острое лобовое столкновение с крестьянством в борьбе за социализм, такой удар означал бы катастрофу для революции, загоняя крестьянство в руки буржуазно-царской реакции.

В соответствии с этими вопросами был еще один вопрос о том, что социалисты могут сделать, чтобы помочь революции. Здесь тоже возникли самые резкие разногласия между меньшевиками и большевиками. Для меньшевиков революция должна была быть совершенно стихийным процессом, разворачивающимся по мере развития событий; их политика заключалась в том, чтобы просто агитационно следить за событиями.Они не делали различия между революцией и восстанием.

Ленин, напротив, тщательно отличал период общей пропаганды революции от более позднего периода, когда вопрос о восстании был практической реальностью. Ни в коем случае он не хотел просто следовать за действиями масс, делая фетиш из «спонтанности». Большевики не могли создать революцию, как они не могли создать рабочее движение, но они могли помочь организовать восстание так, чтобы у него был какой-то план, точно так же, как они могут помочь организовать забастовку.«Народную революцию заранее нельзя устроить, это правда…. Но если мы действительно подготовились к массовому восстанию и если это восстание возможно из-за изменений, которые произошли в социальных отношениях, тогда вполне возможно назначить время для такого восстания ». (* 5) Ленин постоянно подчеркивал, что роль авангарда не такая же, как у масс, а скорее то, что первые должны организовывать, готовить и руководить вторыми и не должны дрейфовать вместе со стихийным хаосом. что могло привести в конечном итоге только к поражению рабочих.

В то время как меньшевики вели агитацию и полагались на стихийность масс, большевики не только агитировали, но и разрабатывали свои планы. Сначала нужно было призывать массы к вооружению. «Мы должны иметь оружие в самом начале восстания; с этой целью мы должны организовать грабеж оружейников и, где это возможно, арсеналов. Для этого необходимо, прежде всего, иметь вооруженные силы, не обязательно многочисленные, и людей, которые могли бы немедленно распределить оружие и дать инструкции по его использованию; важность контактов с солдатами и офицерами, с работниками арсенала… невозможно переоценить.»(* 6)

«Вооруженное восстание, как правило, не развивается по плану, потому что народ — это не армия, а революционеры, к сожалению, не капитаны. Тем не менее, до определенной степени можно подготовиться. Каждое местное отделение должно заранее составить стратегический план своего города и его окрестностей, чтобы знать, где следует оказывать сопротивление, где следует возводить баррикады и где они будут ненужными, где удобнее сократить средства защиты. связь… где расположены оружейные магазины и склады и квартиры командного состава….Освобождение заключенных из тюрьмы, конфискация государственных средств и скорейшая организация военно-полевых судов для судебного преследования шпионов желательны с самого начала восстания… ». (* 7)

В то время как меньшевики уклонялись от помощи пролетарскому восстанию, они горячо защищали политику, направленную не на противодействие либералам, а скорее на их продвижение. В соответствии с этим, меньшевистские демонстрации приняли форму митингов перед либеральными муниципальными советами и земствами, чтобы отстоять свои требования.Ленин, напротив, призывал к демонстрациям перед тюрьмами, полицейскими цензорами и полицейскими участками, поскольку демонстрации были не с целью подтолкнуть либералов, а, скорее, сплотить народ для свержения царизма. Атака должна быть в первую очередь направлена ​​на правительство.

Это большое различие в подходах двух групп ярко проявилось на съездах, проведенных раздельно в апреле 1905 года меньшевиками и большевиками. На меньшевистском съезде было решено, что социалисты должны продвигать революцию вперед, но не должны ее организовывать и не должны стремиться к разделению власти во временном правительстве, за исключением тех случаев, когда революция должна распространиться на европейские страны, более или менее созревшие для социализма.С другой стороны, большевистский съезд, а на самом деле III съезд Российской социал-демократической рабочей партии принял идеи Ленина. В то время как меньшевики боялись обидеть либеральную буржуазию, большевики культивировали дружбу с крестьянами и боролись с буржуазией. «Пролетариат должен довести демократическую революцию до ее логического конца и тем самым привлечь на свою сторону крестьянские массы, чтобы сломить силу сопротивления самодержавия и парализовать нестабильность буржуазии.Пролетариат должен осуществить социальную революцию и тем самым привлечь на свою сторону массы полупролетарских элементов населения, чтобы сломить силу сопротивления буржуазии и парализовать нестабильность крестьянства. и мелкая буржуазия ». (* 8)

2

К октябрю 1905 года разразилась еще одна грозная волна забастовок. На этот раз спичку к пламени поднесла полиграфистка, московские наборщики. Они объявили забастовку, требуя увеличения сдельной оплаты труда и оплаты знаков препинания.Этот, казалось бы, незначительный вопрос должен был привести ни к чему иному, как к нападению на древние бастилии абсолютизма. 7 октября композиторы Санкт-Петербурга объявили забастовку сочувствия, и забастовка распространилась на другие отрасли. После короткого затишья железнодорожники, всегда бывшие буревестниками событий 1905 года, объявили всеобщую забастовку, требуя восьмичасового рабочего дня, гражданских свобод, амнистии и Учредительного собрания.

Там, где телеграфисты не были готовы присоединиться, забастовщики перерезали провода и выкорчевали столбы.Они рвали шпалы и ставили машины на мосты. К десятому октября движение практически прекратилось на всех линиях за пределами Москвы. К двенадцатому все работы на петербургском филиале были остановлены. Забастовка быстро распространилась на остальную часть страны. Вскоре бастовали семьсот пятьдесят тысяч железнодорожников. Ничто не оставалось стоять перед этим торнадо всеобщей забастовки; он закрыл магазины и фабрики, магазины, офисы и суды. 10 октября была объявлена ​​всеобщая политическая забастовка в Москве, Харькове и Ревеле.Шесть дней спустя пострадали не менее сорока городов. Возводились баррикады в Харькове, Екатеринославе и Одессе.

Паралич экономической жизни, бесполезность телефона и телеграфа, отказ почты, деморализация фондовой биржи, неподвижность железных дорог — все это имело свои последствия. Волнение, охватившее всю страну, разбило фронт реакции, и царь уступил. Напуганный нарастающими революционными событиями, он пошел на некоторые минимальные уступки.В Манифесте от 17 октября он предоставил своего рода конституцию и согласился созвать Думу. (* 9) Было бы две палаты: верхняя палата назначается царем, нижняя — выборная; франшиза должна была быть строго ограничена для богатых и проходить через три тщательно продуманных этапа. Дума не должна была иметь реальной власти, но собиралась только на полтора-два месяца в году, чтобы «посоветовать» царю. Такие жалкие уступки заслуживают только решительного презрения народа.Это не только не успокоило массы, но и показало, что царь слабеет, и подогрело их аппетит к большему.

Впервые было продемонстрировано, каким мощным оружием всеобщая забастовка, рожденная современной промышленностью, должна была стать в руках пролетариата. Теперь лидерство рабочих в борьбе стало бесспорным. Верно, что некоторые профессионалы, юристы, врачи и инженеры также нанесли удар, и что самая революционная группа интеллектуалов, студенты, давно привыкли использовать забастовку в своей борьбе против автократических репрессий.Однако земские либералы, буржуазная оппозиция, не играли никакой роли в событиях. Революцию против царизма совершал пролетариат. Размах сражений показал, что возможности для власти находятся в руках промышленных рабочих. Более того, борьба теперь сосредоточилась в городах; старая народническая идеализация деревни отныне была невозможна.

Хотя октябрьская забастовка сильно потрясла старый режим, в политической ситуации ничего не изменилось; сила осталась там, где была.Таким образом, всеобщая забастовка обнажила свои ограничения. Это могло ослабить правящие классы и заложить основу для смены власти, но на самом деле для этого требовалось гораздо больше. Однако отныне некоторые задачи революции были четко определены: организовать деревню и объединить ее с городами; сблизиться с армией и вооружить рабочих.

Всеобщая забастовка вошла в употребление как великое оружие пролетариата в 1905 г .; Возникла и новая форма революционной пролетарской организации — совет.13 октября в залах Технологического института состоялось первое собрание будущего Совета Петербурга. Присутствовало всего тридцать или сорок делегатов. На второй сессии были представлены сорок крупных фабрик, две фабрики и три союза (типографии, продавцы магазинов и офисные служащие). С самого начала Совет был пролетарским, основанным на промышленности и союзах. В конце концов, за пятьдесят дней существования его число должно было вырасти почти до 600, что представляло 147 фабрик и фабрик, 34 мастерских и 16 профсоюзов.Большинство делегатов, или 351 человек, были представителями металлургической промышленности; таким образом, тяжелая промышленность играет доминирующую роль в революции в Петербурге. Хотя Совет представлял около двухсот тысяч душ, масштабы его политического влияния были намного шире. Поскольку это был бесспорный пролетарский орган, а пролетариат в то время составлял около 53% населения, можно сказать, что Совет представлял большинство города. Врагами Совета были все представители капиталистического грабежа, маклеры, предприниматели, купцы и экспортеры, разоренные всеобщей забастовкой, прихлебатели придворной жизни, высокая бюрократия со своими лакеями и содержанками, всем, что было с ними связано. с алчностью, жестокостью и распутством большой столицы.

«В чем заключалась сущность этого учреждения, которое так быстро завоевало такое важное место в революции и так отчетливо обозначило высоту ее могущества?»

«Совет организовывал рабочие массы, руководил забастовками и демонстрациями, вооружал рабочих, защищал население от погромов. Но другие революционные организации выполняли ту же задачу до него, бок о бок и после него; однако у них не было того влияния, которым пользовался Совет.Секрет этого влияния заключается в следующем: это собрание органически возникает из пролетариата в ходе прямой, предопределенной событиями борьбы, которую рабочий класс ведет для завоевания власти . Пролетарии, с одной стороны, и реакционная пресса, с другой дали Совету титул «пролетарского правительства», и действительно, эта организация есть не что иное, как зародыш революционного правительства. Совет осознавал власть в той мере, в какой ее гарантировала революционная сила рабочих кругов; она боролась напрямую за завоевание власти, поскольку власть все еще оставалась в руках монархии военной полиции.”(* 10)

Совету не нужно было беспокоиться о примирении различных классов и, следовательно, не было демократического стыда двух палат. Не было и оплачиваемой бюрократии. Это была беспартийная организация, которая объединила разрозненные элементы рабочих так, как не могла сделать ни одна политическая партия. Символизируя интересы рабочих в целом, он мог переваривать и поддерживать в своих рядах представителей различных рабочих партий, чья функция заключалась в том, чтобы проливать свет на политическое значение событий, предлагать правильные лозунги и усиливать борьбу. .Совет был намного шире партий.

Хотя в разгар октябрьской забастовки царь не прибег к помощи армии для подавления движения (не из-за гуманизма, а из чистой деморализации и беспомощности), неизбежная реакция не заставила себя ждать. «Октябрьскую забастовку Совет ликвидировал в мрачные дни; слезы убитых невинных, проклятия матерей, предсмертный хрип стариков и стоны отчаяния поднялись к небу со всех концов страны.Бесчисленные города и населенные пункты превратились в настоящий ад. Дым зажигательных костров затемнил солнечные лучи, пламя охватило целые улицы, дома и их жителей. Старый режим мстил за понесенные унижения ».

«Везде он собирал свои когорты, в каждом углу, в каждой хижине, в каждой лачуге. В этой армии мы видим маленького лавочника и беднягу, хозяина кафе и завсегдатаев кафе, конюха и полицейского шпиона, профессионального вора и случайного преступника, мелкого ремесленника и сутенера. , безвестный голодающий крестьянин и новичок из деревни, оглушенный фабричным шумом.Абсолютная нищета, тьма и продажный разврат подчиняются приказам хищных привилегий и высокой анархии ». (* 11)

В эти октябрьские дни царской мести в ста городах было убито от трех до четырех тысяч человек, а еще десять тысяч были искалечены и ранены. Президент Американской федерации труда направил графу Витте телеграмму, в которой призвал русских рабочих сопротивляться погромам, угрожающим их вновь обретенным свободам. Это Витте спрятал в потайном ящике.Но во многих городах рабочие организовали вооруженные банды, которые героически сопротивлялись черносотенцам. В Петербурге, хотя подготовка к погрому велась открыто и банды дружинников преследовали евреев, студентов и рабочих-агитаторов, злодеяний не произошло. Советы и рабочие партии вооружали своих членов, как могли. Все металлические мастерские работали сверхурочно, чтобы изготовить любое оружие, которое они могли произвести. Вечером 29 октября на заседании Совета депутаты один за другим вставали и размахивали мечом, ножом, блэкджеком.Был организован ночной патруль, который ходил по улицам города группами по десять человек. Регулярные войска открыли огонь по этому рабочему ополчению, но к тому времени опасность погрома была предотвращена.

В борьбе с цензурой рабочие тоже взяли дело в свои руки и победили. Из двадцати тысяч наборщиков не нашлось ни одного, который составил бы Царский манифест. Но газеты социал-демократии, напечатавшие этот Манифест со своими комментариями, вышли в большом количестве. Совет послал своих депутатов, чтобы заставить реакционные и буржуазные газеты выйти в печать, не сдавая цензуре свои доказательства.Так была снята вековая цензура. Было конфисковано сто тысяч экземпляров манифеста, подписанного так называемой «группой рабочих» и подстрекающего народ против «новых царей» (социал-демократов). Тираж революционной печати рос не по дням, а по часам. В Петербурге появились две социал-демократические газеты, одна с пятидесяти тысячным подписным листом, вторая вскоре стала тиражом в сто тысяч экземпляров. В провинции люди требовали бумаг из столицы, а также открывали свои собственные газеты.Совет тоже хотел выпустить газету, но не имел прессы. Однако это не было трудностью; Группа делегатов была отправлена ​​завладеть большой типографией, руководство было объявлено под арестом, и были отправлены надежные типографии. Через несколько часов появились «Известия», [«Новости»], Совета, .

Работодатели сохраняли определенный нейтралитет во время октябрьской забастовки, отказывались от услуг казаков в Москве и даже платили рабочим заработную плату за время забастовки, надеясь увидеть расширение бизнеса в рамках правового режима.Но их надежды не оправдались. Массы не успокаивались царским манифестом, а становились все более независимыми и угрожающими. Ответом Совета на Манифест от 17 октября было решение продолжить всеобщую забастовку. Острая потребность в деньгах прежде всего толкнула капиталистов в объятия правительства. Они были вознаграждены. Деньги беспрепятственно текли из банков, и работодатели выстраивались в ряд как самых решительных врагов Совета. Между тем радикальная интеллектуальная мелкая буржуазия сыграла жалкую роль.В разгар октябрьской забастовки эти элементы объединились и организовали Кадетскую (конституционно-демократическую) партию, которая заявила о своей платонической солидарности с всеобщей забастовкой. Однако они были изолированы и лишены влияния и могли только беспомощно ждать.

ноября возобновилась всеобщая забастовка, на этот раз в знак солидарности с военным восстанием, которое произошло в Кронштадте в знак протеста против режима военного положения, объявленного по всей Польше, и против смертных приговоров лидерам кронштадтского восстания. .Граф Витте, в то время царский министр, адресовал рабочим слезную телеграмму, умоляя их вернуться к работе. На это совет дал такой ответ:

«Совет рабочих депутатов, выслушав телеграмму графа Витте своим« братьям рабочим », прежде всего выражает крайнее удивление по поводу невоспитанности царского фаворита в том, чтобы называть рабочих Петербурга братьями. отношения с графом Витте.

«По обсуждаемому вопросу Совет заявляет:

«1.Граф Витте призывает нас сжалиться над нашими женами и детьми. Совет рабочих депутатов в ответ призывает всех рабочих подсчитать, сколько новых вдов и сирот пополняют ряды рабочего класса со дня прихода к власти графа Витте.

»2. Граф Витте упоминает о милосердной заботе Государя о трудящихся. Совет рабочих депутатов вспоминает в памяти пролетариата Петербурга Кровавое воскресенье 9 января ^г. .

»3. Граф Витте умоляет дать ему« необходимое время »и обещает« сделать все возможное »для рабочих.Совет рабочих депутатов знает, что Витте уже нашел достаточно времени, чтобы отдать Польшу военным палачам, и тот же Совет не сомневается, что граф Витте сделает все для подавления революционного пролетариата.

«4. Граф Витте говорит, что он благонамеренный человек, который сочувствует нам. Совет рабочих депутатов заявляет, что ему не нужны симпатии царских фаворитов. Он требует народного правительства, основанного на всеобщем, равном, прямом, и тайное голосование.”(* 12)

По смелому тону этого ответа мы можем видеть, как далеко продвинулся рабочий класс с тех пор, как в январе предшествовали дни скромных петиций.

Забастовка была успешной: правительство отступило, и на мгновение вернулось спокойствие. Теперь, когда рабочие вернулись к изнурительному, разрушающему мозги тяжелому труду в промышленности, они осознали, что их самая вопиющая сиюминутная потребность заключалась в сокращении рабочего времени. Они добились этого по-своему.Несколько крупных магазинов в Петербурге через свои цеховые комитеты провели тайное голосование, и сами рабочие выполнили решение о прекращении работы через восемь часов. Движение быстро распространилось. Но и на этот раз противник умел наносить удары. Сначала государственные предприятия, а затем частные магазины ввели локаут. Тысячи рабочих были выброшены на улицы. Хотя некоторые слои рабочих хотели продолжить борьбу, особенно низкооплачиваемые текстильщицы, большинство в Совете сочло целесообразным уступить.

Одновременно в Польше вспыхнула всеобщая забастовка, которая привела к восстанию на местах. В таких условиях даже либералы решили бойкотировать выборы, хотя Союз Союзов во главе с либеральными служащими осудил Думу, в то время как большинство Съезда Земств настаивало на настоящей конституционной монархии.

Борьба в деревне шла своим чередом. Произошли массовые восстания, которые стали более глубокими и ожесточенными после октябрьской забастовки, когда пример городов проник в отдаленные деревни.Особенно воинственными были крестьяне в центральной части страны, где земли было мало и голод был обычным явлением. Борьба принимала различные формы: забастовки сельскохозяйственных рабочих, бойкот крестьянами работ на владениях лорда, отказ признать административные полномочия и платить налоги.

В одной провинции крестьяне забирали из хозяйских сараев все необходимое зерно и припасы. В другом месте они большими толпами переходили из одного владения в другое на своих повозках и брали то, что считали своей долей урожая.Владельцы и менеджеры испугались и сбежали. В той же провинции шла борьба за снижение арендной платы, цены устанавливались самими крестьянскими общинами. Тем временем в Безуковом монастыре крестьяне захватили пятнадцать тысяч десятин земли, за которые отказались платить, заявив, что это дело монахов — молиться, а не вмешиваться в недвижимость. Но самые жестокие события произошли в Саратовской губернии, где владельцы были вынуждены бежать, пока красное пламя не поглотило их усадьбы.Крестьяне присудили Миру землю и деньги, изъятые из помещичьего дома. Всего по стране было разрушено около двух тысяч усадеб, что принесло владельцам денежные убытки в 29 миллионов рублей.

Всем этим действиям проложила путь социал-демократическая пропаганда, которая велась в стране в течение нескольких лет. И все же крестьянское восстание было высвобождением примитивного прилива, результатом перенесенных поколений страданий, а не движением ясной идеологии и цели.Однако крестьяне недавно создали свою организацию — Крестьянский союз, который провел второе собрание 6 ноября. Предлагаемые методы действий варьировались от мирных собраний до вооруженного восстания. За три дня до заседания Конгресса правительство опубликовало манифест, в котором объявлялось об отмене выкупа земли и увеличении ресурсов Крестьянского банка. 12 ноября состоялся съезд Конгресса, а 14 ноября его офис в Москве был арестован. Вскоре после этого Министерство внутренних дел объявило, что крестьянское восстание необходимо подавить любыми средствами.И вот ужасы городских погромов перекинулись на села по всей России.

Пока роль вооруженных сил не стала решающей. По мере того, как революция достигла своего апогея, этот вопрос должен был быть решен. Наконец беспорядки перекинулись на солдат и моряков. В июне уже произошло восстание на броненосном крейсере «Князь Потемкин», спровоцированное наличием червей в разложившемся мясе, которое подавали в столовой экипажей. Во время октябрьской забастовки прошли массовые митинги солдат и моряков.Когда военнослужащим запрещали посещать рабочие сходы, митинги устраивались во дворах солдатских и матросских казарм. В Севастополе на Черном море бараки днем ​​и ночью были открыты для представителей социал-демократов, офицеры не решались протестовать. Планировалось создать солдатско-матросский совет и увязать военную борьбу с борьбой в городах. Когда прибыл комендант крепости Неплуев с начальником дивизии генералом Седельниковым, матросы арестовали обоих, разоружили и заперли в казармах.Однако позже их отпустили. По городу прошла большая демонстрация солдат и моряков. Моряки уговорили пулеметную роту убрать свои ружья из виду … позже, однако, пулеметы снова появились. Тем временем «Потемкин» поднял Красное знамя.

Комитет, состоящий из солдатских и матросских делегатов с несколькими представителями социал-демократической партии, контролировал военное и военно-морское восстание. Хотя арестованные офицеры Брестского полка деморализовали солдат в казармах выпивкой и развратом, тем не менее восстание нужно было продолжать.Заявления о солидарности были получены от другого крейсера и от двух эсминцев. Пришла телеграмма от царя, приказывающая повстанцам сложить оружие в течение суток. Офицера, принесшего эту телеграмму, выгнали. Патрули моряков следили за порядком в Севастополе. Военным главой был назначен некий лейтенант Шмидт, отставной морской офицер, ставший популярным как оратор на собраниях матросов и солдат. Тут же царю была отправлена ​​телеграмма:

.

«Славный Черноморский флот, хранящий священную веру с народом, требует от вас немедленного созыва Учредительного собрания и больше не будет подчиняться вашим министрам.

Комендант флота,

Гражданин Шмидт ». (* 13)

Неизбежный ответ из Петербурга: «Подавить восстание». Город и крепость были заняты войсками, а корабли мятежников подверглись сильнейшему обстрелу. Битва продолжалась несколько часов. В плен попали более двух тысяч человек. Солдаты, которые с самого начала никогда не были окончательно скомпрометированы, бросили моряков, открыли огонь по казармам матросов, и восстание было подавлено.(* 14)

3

В этот период меньшевики предложили использовать избирательную кампанию для создания полулегальных рабочих агитационных комитетов для оказания давления на получившие избирательные права группы для борьбы за созыв конституционного собрания. Эти рабочие комитеты должны были провести свой собственный плебисцит и избрать сеть органов, которые будут действовать так, как если бы они составляли революционное самоуправление, которое могло бы диктовать свою волю всем другим группам.Этой тактикой меньшевики заменили активный бойкот и демонстрационную забастовку.

Большевики со своей стороны высмеивали как чисто утопическую идею избрания рабочих комитетов для создания другого правительства до того, как начнется восстание. Что было необходимо, так это демонстрации, активный бойкот, срыв царских избирательных митингов, политические забастовки и т. Д. Только после того, как революция уже приближалась, можно было рассматривать двойное правительство. Главным революционным лозунгом было вооруженное восстание с целью создания временного правительства для выполнения следующей программы: созыв национального учредительного собрания, вооружение народа, установление политических свобод, установление культурных и политических свобод для всех угнетенных и бесправных национальностей. , введение восьмичасового рабочего дня и создание крестьянских комитетов для конфискации земли и проведения аграрных реформ.

Фактически, меньшевики натолкнулись на предложение, которое на самом деле должно было быть выполнено русскими, когда они спонтанно создали Совет как двойное правительство по отношению к официальному государству. Здесь также, казалось, была проверка теории опоры на спонтанность масс, поскольку советы не были предусмотрены ни одной партией, даже большевиками, которые говорили об организации и планировании. Изобретательность и инициатива масс удивили все партии.Тем не менее позиция меньшевиков была несостоятельной, несмотря на их кажущийся теоретический триумф. Дело в том, что меньшевики призывали к созданию этих органов самоуправления не как часть восстания, а как замену активному бойкоту Булыгинской Думы. Таким образом, все, что могло быть прогрессивным в предложениях меньшевиков, было сведено на нет их антиповстанческой программой. Напротив, Ленин, который больше всего настаивал на необходимости повстанческой борьбы против царизма, на разрушении старого до строительства нового, тем не менее досконально понимал важность Советов, когда они появились, и сразу же призвал их полная власть в их руках.Для Ленина Советы были в первую очередь не правительственными учреждениями, а органами гражданской войны.

Не следует думать, что взгляды Ленина были взглядами всех большевиков. Напротив, настаивание Ленина на необходимости подготовки вооруженного восстания, революционной армии и временного революционного правительства и превращения этих положений в центральную часть стратегии большевиков встретило сопротивление большинства Центрального Комитета. партии, которая считала эти планы преждевременными и отстаивала их условно, по степени подготовки.В августе 1905 г. ЦК существенно исключил из своих постановлений термин «восстание». Тем не менее, стремительно последовавшие за этим события наглядно продемонстрировали колеблющийся характер большевистского ЦК и правильность взглядов Ленина.

Вскоре после решения Центрального Комитета противостоять безоговорочному призыву Ленина к восстанию в октябре 1905 года по всей России произошла беспрецедентная всеобщая забастовка. Чтобы успокоить массы, царь изменил консультативную Думу на законодательную, избираемую более широким кругом голосов.В ходе забастовки возникли новые органы масс — советы, избираемые непосредственно рабочими на заводах и в окрестностях и принимавшие всех, независимо от политической принадлежности. В свете этого события меньшевики и большевики объединились и образовали Федеральный совет. Внутри советов ставился вопрос об отношении советов к социал-демократам. Хотя Федеральный совет хотел добиться принятия советами социал-демократической программы, большинство делегатов, несмотря на то, что они сами были социал-демократами, отказались поднимать вопрос.Это было удачное решение, так как постановка вопроса перед Советами в такой абстрактной форме разорвала бы единство рабочих.

Все это время Ленин не мог присутствовать на месте действия. Наконец, к 12 ноября он добрался до России из Швейцарии, и тут ситуация резко изменилась. Он насильственно подчеркивал огромную важность советов, не как рабочих парламентов, как считали меньшевики, а как органов единого фронта для захвата власти, которыми они действительно стали.Ленин настаивал на признании Совета боевым органом рабочего класса без различия партии. Со своей стороны, Советы не сделали ничего, чтобы противостоять социалистам, но позволили каждой из основных партий, большевикам, меньшевикам и эсерам иметь по три делегата, каждый с правом совещательного голоса и правом голоса. Кстати, к этим партиям принадлежал перевес советских делегатов. Единственные, кого исключили из прямого приглашения, были анархисты из-за их жалких традиций в Первом Интернационале и из-за того, что они не верили ни в какие организации или в создание рабочего государства.

С приходом Ленина партия большевиков стала придерживаться более революционной позиции. Потеряв контроль над «Искрой » в 1903 году, большевики выпустили газету « Vпериод (вперед)» в 1904 году, а с началом событий 1905 года выпустили «Пролетариев». Теперь они росли так быстро, что могли печатать ежедневную газету Новая Жизнь, (Новая Жизнь). Ленин позаботился о том, чтобы газета стала действительно коммунистическим листом. Половина редакции, особенно разложившиеся грамотные и либеральные интеллектуалы, была снята, и впервые появился лозунг «Рабочие мира, объединяйтесь.Это красноречивое свидетельство того беспорядка оппортунизма, который существовал в рядах самих большевиков. И здесь 1905 год должен был стать лишь прелюдией к 1917 году.

Весь ноябрь и декабрь 1905 года пролетарский авангард пытался расширить и углубить стачечное движение. В Санкт-Петербурге совет призвал всех забрать свои сбережения из банков, чтобы вызвать финансовую панику, и отказаться от уплаты налогов. Однако после многочисленных забастовок квалифицированные рабочие Санкт-Петербурга.Руководившие движением в Петербурге были слишком утомлены, чтобы продолжать восстание. Большая часть армии не поддержала забастовщиков. Пролетарии были изолированы от крестьянства. Либеральное общество, теперь глубоко напуганное, поспешило поддержать дело закона и порядка. Санкт-Петербургские заводы принадлежали к типу хэви-метал, которые широко субсидировались царем, и владельцы которых, вполне удовлетворенные уступками, которые царь был вынужден дать, были тесно связаны с аристократией.

Несколько иная ситуация была в Москве, где фабрики, в основном текстильные, не были так тесно связаны с государством и правительством и владельцы которых хотели еще больших уступок. Там рабочие подняли восстание с восьмого по семнадцатое декабря. На улицах были воздвигнуты баррикады, но и здесь масса рабочих устала и не поддержала небольшое меньшинство активных революционеров. Тем не менее, авангард укомплектовал баррикады небольшими группами и провел новый стиль партизанской борьбы, который утомил отобранные царские войска, намного превосходящие по численности, и вынудил правительство послать тяжелые подкрепления.Однако, не поддержанный Санкт-Петербургом и брошенный мелкой буржуазией, московский пролетариат должен был уступить, и восстание было обречено.

В Москве Советы и другие организации были недостаточно подготовлены к восстанию. В уличных боях не участвовал даже советский исполнитель боевых частей. Если в то время было сто пятьдесят тысяч забастовщиков, то было только полторы тысячи баррикадных бойцов. Забастовка превратилась в восстание из-за организации контрреволюции правительством, и события стихийно переросли от забастовок и демонстраций к одиночным баррикадам, от одиночных баррикад к массовому строительству баррикад и уличным боям против войск.Массовая борьба пролетариата над головами организаций превратилась из стачки в восстание. Как всегда, практика опережала теорию, и пролетариат раньше своих вождей почувствовал изменение объективных условий борьбы, потребовавшее перехода от стачки к восстанию. Инструкции по установке баррикад пришли с запозданием, после того, как рабочие сделали это сами. Руководству не удалось использовать массы рабочих, рвущихся к борьбе.

Хотя восстание потерпело поражение, было бы неверно делать вывод, что рабочие не должны были браться за оружие. Напротив, их ошибка заключалась в том, что они не взялись более агрессивно за оружие. Они не смогли в достаточной мере осознать, что им нужно было устроить физический бой, чтобы переманить войска на свою сторону. Гораздо лучше должно было быть братание рабочих с войсками. Временами солдаты колебались, и их можно было убедить энергичными действиями. Революционеры не осознавали необходимости решительной атаки.Кроме того, истребление некоторых офицеров и чиновников позволило бы рабочим в критические моменты перетянуть на свою сторону войска.

Теперь, когда движение было подавлено, а лидеры арестованы, правительство было в состоянии усилить свои репрессивные меры. Царь отказался от своих обещаний, и Дума снова превратилась в совещательный орган. Возник вопрос: какую политику провести социал-демократам в отношении новой Думы? Дискуссия затрагивала вопрос, исчерпана ли революция или нынешний период был всего лишь затишьем перед новым рывком вперед.

Естественно, меньшевики выступали за участие в выборах, за полноценную парламентскую деятельность, где это было возможно, и за полное внимание к буржуазии везде, где можно было заключать союзы. Поскольку теперь меньшевики и большевики создали свою общую газету, Известия (Новости) партия , дискуссия бушевала в общем органе обеих фракций. Ленин настаивал на бойкоте Думы по той причине, что революция еще не исчерпана, а лишь временно подавлена.

В 1905 году, как и в 1848 году во Франции, правительство спровоцировало вооруженное восстание, когда рабочие были недостаточно подготовлены и организованы, а реакция победила, несмотря на героизм пролетариата. И все же между 1848 и 1905 годами существовало различие: поражение в Париже означало поражение всей Франции; отнюдь не было так в России, поскольку поражение Москвы не обязательно было решающим для рабочих Санкт-Петербурга, Киева, Одессы, Варшавы, Лодзи и других мест.Опять же, в 1848 году крестьянство было на стороне реакции, но не в 1905 году, и, по оценкам большевиков, крестьянские восстания вскоре должны были возобновиться. Революция 1848 года была вызвана кризисом 1847 года, который был ликвидирован с возвращением процветания. В России же нынешний режим мог привести только к обострению кризиса, который надолго навис над страной. Вдобавок ко всему надвигалась новая финансовая паника, надвигался новый аграрный голод, а забастовки ослабили структуру страны.

Если революция действительно исчерпала себя, Ленин считал долг социал-демократов объявить об этом факте и соответствующим образом адаптировать свою тактику. В этом случае он был за участие в выборах в Думу, за выдвижение легальной партии на передний план и за отказ от планов продолжения восстания. Также тогда должен произойти конец вооружению народа, и рабочие должны попытаться заключить союзы с демократическими либералами в парламентской деятельности.«Тогда мы должны рассматривать задачу организации профсоюзов как первоклассную партийную задачу, как в предыдущий исторический период мы рассматривали задачу вооруженного восстания». (* 15)

С другой стороны, если это будет всего лишь затишье между двумя революционными волнами, тогда задача революционеров и рабочих состояла в том, чтобы довести демократическую революцию до конца, а центральная и ближайшая политическая задача — создать вооруженные силы для восстания. «В таком случае необходимо готовиться к восстанию с помощью партизанских атак, потому что было бы смешно« готовиться »только зачислением и составлением списков.(* 16) Следует сохранить все революционные лозунги и организовать наступательные операции. Все эти взгляды были обмолочены на Четвертом съезде Российской партии, объединительном съезде меньшевиков и большевиков, проходившем в апреле 1906 года. К этому времени стало ясно, что вспыхнувшие спорадические крестьянские восстания остались. изолированы от попыток рабочих и что, поскольку революционная деятельность не была достаточно скоординирована в городе и деревне, обе части временно потерпели поражение.Ленин теперь был согласен с тактикой участия в выборах новой консультативной Думы как с лучшим, что можно было сделать в данных обстоятельствах. Тем не менее большевики не желали признавать, что ранее они совершили ошибку, призывая к бойкоту. (* 17) В то время как меньшевики призывали к поддержке Думы против царской бюрократии, большевистская фракция, которая все еще сохраняла свои ряды нетронутыми, (* 18) призывала к тому, чтобы сельская и городская мелкая буржуазия была отделена от кадетов во главе. Думы.

Теперь пришло время царю сделать следующий шаг в реакции. Когда он напал на Думу, этот орган отошел в Финляндию и в Манифесте запретил сбор налогов, набор новобранцев, ссуд и т. Д. Под давлением большевиков ЦК Социал-демократической партии выступил с воззванием. армии, флоту и крестьянам, объявляя правительство незаконным и призывая крестьянство овладеть землей, а солдат — отказываться от огня.Тактика большевиков заключалась в том, чтобы объединить забастовки в общую, стимулировать и объединить крестьянские восстания и мятежи и согласовать их в одну грандиозную борьбу на всех фронтах. Отказавшись от идеи бойкота, они обратили внимание на то, что работа в Думе подчинена другим формам борьбы, забастовкам, восстаниям и т. Д.

1906 год ознаменовался большим волнением в деревне. В этот период большевики решили вести регулярную партизанскую войну против правительства или, скорее, участвовать в том, что уже бушевало.Большевики даже организовывали группы для экспроприации богатых частных и государственных учреждений, чтобы получить средства. Меньшевики пришли в ужас и на IV съезде приняли резолюцию с требованием немедленной ликвидации этих групп «партизан». Большевики принципиально поддержали терроризм на том основании, что такие действия дезорганизуют реакционеров и воспитывают революционеров. Однако они настаивали на том, чтобы эти операции проводились под строгим партийным контролем и только тогда, когда нападения можно было сделать безопасными и без недопонимания ни рабочим движением, ни местной общественностью.Возникла дальнейшая необходимость вести беспощадную борьбу с бандформированиями черносотенцев. Большевики здесь на практике не подчинились решению Четвертого съезда и сохранили свои боевые группы на том основании, что это был единственный способ бороться с терроризмом царя.

К концу 1906 года большевики выступали за серию арьергардов, чтобы рабочие могли противостоять все усиливающимся репрессиям самодержавия. Выступая за партизанскую войну и заговорщический терроризм в период, когда большевики считали, что массы были подавлены лишь временно, Ленин проявил свою остроту как революционный стратег.Русские прошли через множество форм борьбы, и он считал неправильным делать из них фетиш.

По словам Ленина, в период отступления и затишья было вполне уместно поощрять отдельных лиц или небольшие группы, будь то социал-демократические или «партизанские», на убийство правительственных чиновников и конфискацию средств у правительства или богатых, даже если эти тактика, которую обычно использовали пролетариат трущоб и анархисты. Часть средств была отправлена ​​партии, особенно крупные экспроприации, в то время как небольшие суммы пошли на содержание группы.Ленин сделал вывод, что «партизанская война является неизбежной формой борьбы, когда массовое движение достигает стадии восстания и когда между« большими сражениями »гражданской войны возникают более или менее продолжительные промежутки времени». (* 19)

Конкретная реальность заключалась в том, что партизанская война была фактором времени и инструментом, который сами массы эффективно использовали; Поэтому вопрос заключался не в том, должны ли социал-демократы инициировать эту форму борьбы или сделать ее основным оружием в своем арсенале, а скорее в том, какое отношение должны занять социал-демократы к уже идущему конфликту, должны ли они участвовать или нет.На это Ленин ответил: «Социал-демократия не имеет универсальных средств борьбы, которые отделяли бы пролетариат, как китайской стеной, от участков, стоящих немного выше или немного ниже. Социал-демократия в разное время применяет разные методы, всегда применяя их в строго определенных идеологических и организационных условиях ». (* 20)

С этим вопросом связана политика индивидуального террора. Меньшевики уклонились от такой формы борьбы, как анархическая; большевики без колебаний принимали его везде, где это соответствовало потребностям борьбы.Для Ленина террор был формой военных действий, которые могли быть с пользой применены или могли быть необходимы в определенные моменты битвы и при определенных условиях. Террор никогда не мог стать обычным средством ведения войны, но, в лучшем случае, лишь одним из методов окончательного натиска. Другими словами, индивидуальный террор сам по себе должен был быть осужден, но был оправдан как часть массового террора, который, в свою очередь, был лишь одним из методов, с помощью которых массы победили и удержали власть. Например, было бы явно уместным начать восстание, убив губернатора или взорвав здание Государственной резиденции, хотя обычно такие действия подлежали осуждению, однако в свете предполагаемой гражданской войны они могли представлять собой единственный вид сигнала, который могли понять массы, информирующий недовольных о том, что жребий определенно брошен и что идет бой.Такая политика могла бы помочь деморализовать врага и воодушевить революционные силы в критический момент или могла бы стать демонстрацией, заставляющей конфликт идти до победного конца.

4

После событий 1905 года реакция снова прочно уселась в седле. Виттевская Дума была распущена, электорат сильно урезан, и установлена ​​новая бесполезная Дума. Революционные силы, обескураженные и пессимистичные, начали распадаться, и члены имели тенденцию отказываться от заговорщической борьбы и принимать формы идеализма и религии или акцентировать внимание на сексуальных вопросах.Это называлось сенинизмом по имени его представителя Сенина. Старое поколение устало; новое поколение еще не созрело.

Большевики наиболее энергично боролись против сенинизма в личном поведении, против богостроительства и идеализма в философии и ликвидаторства в политике. Они подтвердили марксистскую точку зрения, согласно которой религия никогда не может быть частным делом отдельных членов партии, как утверждали меньшевики, хотя, конечно, неправильно подчеркивать религиозные разделения, которые отвлекали бы рабочих от реальных проблем.

Религия была не просто продуктом невежества, как утверждали буржуазные атеисты, но имела свои корни в социальной и материальной среде, частью которой она была. Религия существовала до того, как стала известна классовая борьба, во времена первобытного племенного коммунизма. Затем он служил системой космологии, как обоснование для объяснения таких явлений, как молния, смерть, сны или психические и физические заболевания. У первобытных людей религия была в высшей степени материалистической; Боги, которых боялись и которых никто не знал, считались подобными людям с аналогичными похотями и страстями.Религия была в основном отражением того факта, что человек не мог контролировать, а скорее был жертвой природных сил, которых он не понимал.

По мере развития общества религия стала рационализировать этические обычаи, важные для племени и расы, и с появлением частной собственности и государства эта этическая часть религии приобрела огромное социальное значение как средство, с помощью которого государство могло контролировать угнетенные классы. С другой стороны, для масс религия с ее мечтами о будущем, лучшей жизни была наркотиком, который притупил их страдания в этом мире, — как сказал Карл Маркс: «Религия — это стон угнетенного существа, чувство бессердечного мира, так как это дух бездуховных состояний.Это опиум для людей ». (* 21)

Правящие классы приняли религию, чтобы дать сверхъестественную поддержку своему кредо передать Цезарю то, что было кесарево, и чтобы массы были покорными и кроткими. Церковь стала интимной частью государственного аппарата.

С развитием капитализма возникли определенные атеистические тенденции. Наука отделилась от церкви; таким образом, религия больше не была космологической системой, удовлетворяющей разумных людей. Также были предприняты попытки отделить этику от религии и разработать систему морали на основе утилитаризма и научного анализа социальных законов.Все, что осталось от церкви, — это сухие, как прах, леса теософии, бессмыслица богов и ангелов. Церковь больше не принадлежала этому миру.

И все же правящие классы нуждались в церкви и религии не только потому, что они помогали им контролировать массы, но также потому, что даже правители были не в состоянии объяснить явления природы и общества. Они не могли объяснить ни кризисы и депрессии, войны и революции, ни законы социальных изменений. И по мере того, как капиталисты становились жертвами своей собственной социальной системы, колебаний цен, собственного национального шовинизма и самих усовершенствований своей производственной техники, они не могли освободиться от своих религиозных оков.Наука заходит в тупик при капитализме; только пролетарий высвободит науку и даст ей возможность действительно процветать.

Рабочий класс обратился к атеизму не столько через книги, сколько в ходе своей деятельности в классовой борьбе. Во время забастовки рабочий обнаружил, что Церковь настроена против него. Поскольку он производил все хорошее и прекрасное в мире, в отличие от своего работодателя, он не был озадачен тем, как зарабатывает себе на хлеб насущный, и не считал необходимым благодарить за это Бога или какого-либо другого творца.Он сам был создателем. В то время как мелкий буржуа ограничивал религию любовью («Бог есть любовь»), потому что ему нужно было примирить все классы, находящиеся между буржуазией и пролетариатом, пролетариат в борьбе с капитализмом и государством должен был оспаривать все системы общества. социальный контроль, включая материальный институт церкви и ее религиозное обоснование.

Следовательно, лучший способ для коммуниста отвратить рабочих от религии — это не подчинять их абстрактным проповедям, а вовлекать их в саму классовую борьбу и там прояснять стоящие перед ними материальные вопросы.«Марксист должен быть материалистом, то есть врагом религии, но с материалистической и диалектической точек зрения, т. Е. Он должен воспринимать борьбу с религией не как абстракцию, не на основе чистого теоретического атеизма, одинаково применимого ко всем. время и условия, но конкретно, на основе классовой борьбы, которая действительно продолжается и которая будет обучать и воспитывать массы лучше, чем что-либо еще ». (* 22)

С другой стороны, хотя можно было сломить религиозные предрассудки у отсталых рабочих с помощью массовой борьбы с упором на материальные проблемы, религиозные работники не могли принадлежать к революционному авангарду.Большевики, в отличие от Социалистических партий Запада, настаивали на том, что ярым религиозным деятелям нет места в их рядах. Русским было легко прийти к такому выводу, поскольку там церковь и государство были связаны в одно целое, а борьба с государством была чрезвычайно жестокой и беспощадной. Большевики были готовы принять отдельных религиозных деятелей при условии, что они были готовы читать и учиться и были готовы к изменениям, но такие религиозные люди не подходили для того, чтобы взять на себя руководство организацией.Конечно, служители и проповедники религии не могли быть допущены в организацию.

В период отступления России, с 1906 по 1910 год, эта проблема обострилась. Некоторые социал-демократы настолько буквально истолковали социализм как свою «религию», что фактически укрепили веру в религию в целом. Ленин, с другой стороны, хотел изгнать таких людей из партии, и ему это удавалось, пока теоретические сторонники Бога не отказались от мифотворчества и не стали придерживаться линии партии.Таким образом, большевикам удалось рано очистить свои ряды от тех, кто идейно поддался реакции и мистицизму; напротив, меньшевики, имея в своих рядах гораздо большее количество интеллигенции и мелкобуржуазных элементов, были разбиты на куски подобными тенденциями. (* 23)

Основная борьба внутри социал-демократического движения в тот период была против ликвидаторства, отмеченного тенденцией отрицать классовую борьбу и руководство ею рабочих и организационно выражавшаяся в выходах из партии и в колонках легальных статей. пресса и, в легальных рабочих организациях, в борьбе против необходимости тайной революционной организации.В то же время возник другой уклон, получивший название отовщины. Отовцы хотели сохранить бойкот Думы на том основании, что это был фиктивный парламент, а в период реакции — бесполезный инструмент. В то время как Ленин хотел сосредоточить деятельность партии на парламентаризме, оцовисты заявляли, что главной задачей является военная подготовка и подготовка инструкторов для будущих сражений. Таким образом, отовцы были левыми группами, которые выступали против, например, ликвидации групп экспроприации, на что большевики наконец согласились в 1909 году, после того, как такие группы сильно выродились и исчезла основа для их дальнейшей деятельности.

По Ленину, подобно тому, как меньшевики и ликвидаторы потеряли голову в одном направлении, отовцы потеряли ориентацию в другом и также не умели действовать в периоды реакции. Ленин утверждал: «Именно при острой и нарастающей реакции, когда механическая сила реакции действительно разрывает наши контакты с массами, тормозит наши усилия по ведению достаточно широкой работы и ослабляет партию, специфической задачей партии является использовать парламентское оружие не потому, что парламентская борьба выше других форм борьбы, а потому, что она действительно ниже, чем другие формы, которые вовлекают даже войска в массовое движение, вызывая массовые забастовки, восстания и т. д.Почему использование этой низшей формы борьбы должно стать специфической задачей партии (т.е. той, которая отличает данный период от других периодов)? Потому что чем сильнее сила реакции и чем слабее связи с массами, тем более актуальной становится задача подготовки сознания масс (а не задача прямого действия), использование каналов пропаганды и агитации, созданных старый режим (а не прямая атака масс на сам старый режим).”(* 24)

Однако в борьбе против оцовистов, против богов-строителей и других групп Ленин, настаивая на их исключении из фракции большевиков, не желал исключать их из самой партии. Для Ленина партия не была жестким орудием, в котором каждый должен был думать одинаково по каждому вопросу. Напротив, в рамках программы партии могли возникнуть большие и резкие расхождения, которые при определенных условиях могли быть ограничены в рамках одной организации.

Массовая вечеринка неизбежно должна была привлечь к себе определенное количество лагерных сторонников самых разных оттенков. В этом не было ничего тревожного или ненормального, пока пролетарский элемент сумел ассимилировать их и знал их такими, какие они есть. Но было бы совсем другое дело, если бы они контролировали организацию.

«Откол от фракции — не то же самое, что отрыв от партии. Ушедшие из нашей фракции отнюдь не лишены возможности работать в партии.Они либо останутся «непривязанными», то есть вне фракции, и в этом случае они будут поглощены общей работой партии, либо они попытаются создать новую фракцию, на что они имеют полное право, если они стремление отстаивать и развивать свой особый оттенок взглядов и тактики; тогда вся партия очень быстро увидит проявления тех тенденций, идейное значение которых мы пытались оценить выше ». (* 25)

Таким образом, когда отовисты, изгнанные из фракции большевиков, хотели сформировать свою собственную фракцию, Ленин подчеркивал их право на это, поскольку они представляли отчетливую тенденцию в то время, когда их место еще оставалось среди социал-демократов. .Здесь следует отметить важный момент ленинской теории коммунистической партии. Хотя партия должна настаивать на приверженности определенной платформе и политике, в определенных пределах неизбежные различные оттенки внутри партии, безусловно, могли объединиться во фракции, иметь свои собственные фракции и так далее.

В 1903 году большевики получили большинство в Социал-демократической рабочей партии России. Во время событий 1905 года, работая вместе с меньшевиками, они потеряли это большинство, но не вышли из партии.К 1907 году, с тяжелыми потерями, которые меньшевики понесли из-за ликвидаторства, большевики смогли вернуть себе большинство, но к тому времени они убедились, что меньшевики были классовыми врагами рабочих. Однако формальный раскол произошел только в 1912 году, когда с возрождением движения ликвидаторы были изгнаны, а меньшевики окончательно отделились от большевиков организационно.

Когда меньшевики были в большинстве в 1905 году, Ленин настаивал на свободе фракционного конфликта, свободе обсуждения и критики центрального комитета, правах местных организаций.Но в то же время он выступал за демократический централизм и строгую партийную дисциплину. Проблема заключалась в том, как получить свободу для критики и при этом сохранить дисциплину и единство в действиях, в то же время признавая, что бывают моменты, когда дисциплина и организационное единство должны быть нарушены, то есть когда лидеры партии становятся оппортунистами и изменниками их класс. Становится очень тонким вопросом, где провести черту, поскольку и строгая дисциплина, и фракционный раскол становятся необходимостью в разное время.

Ленинские теории демократического централизма предусматривали полное обсуждение до и после акции, но полное единство в ходе акции. Хотя верно и то, что без организации сила пролетариата была ничем, а сущность организации заключалась в единстве действий, верно также и то, что партия могла пойти на неправильный курс действий. Только полное обсуждение могло определить, когда это произошло. Организация без идей была абсурдом.Следовательно, без свободы обсуждения и критики пролетариат не признавал единства действий. По этой причине умные рабочие никогда не должны забывать, что иногда могут иметь место серьезные нарушения принципов, которые делают разрыв организационных отношений абсолютно необходимым. Таким образом, Ленин, сторонник строжайшей дисциплины, понимал также ограниченность такой дисциплины и знал, когда ее нарушать.

В партии большевиков существовала добровольная разумная дисциплина, основанная на том принципе, что интересы пролетарской революции и Коммунистической партии стоят превыше всего.«Мы всегда должны помнить, что армия (наша партия) в шестьсот тысяч человек должна быть авангардом рабочего класса, что без железной дисциплины невозможно будет выполнить нашу задачу. Основополагающим условием поддержания и сохранения нашей строгой дисциплины является лояльность. Все старые методы и ресурсы для создания дисциплины были уничтожены. В основу всей нашей деятельности мы положили только высокую степень вдумчивости и интеллекта. Это позволило нам поддерживать дисциплину, которая стоит выше, чем дисциплина любого другого государства, и которая зиждется на основе, совершенно отличной от той, на которой едва поддерживается дисциплина капиталистического общества, если она вообще поддерживается.”(* 26)

Позднее, говоря об Октябрьской революции 1917 года, Ленин писал, что одним из главных условий успеха большевиков была их железная дисциплина плюс самая полная и безоговорочная поддержка передовых, разумных, честных, преданных, влиятельных рабочих, способных на руководить и вдохновлять рабочий класс. «Диктатура пролетариата — это самая жестокая и беспощадная война нового класса против его самого могущественного врага, буржуазии, сила сопротивления которой после ее свержения возрастает в десять раз, даже если она свергнута только в одной стране.Власть буржуазии опирается не только на международный капитал, на его прочные международные связи, но и на силу привычки, на силу мелкой промышленности, которой, к сожалению, еще очень много и которая ежедневно, ежечасно порождает капитализм. и буржуазия стихийно и в больших масштабах ». (* 27) Для Ленина опыт победившей диктатуры пролетариата доказал, что безоговорочная централизация и строжайшая дисциплина пролетариата были одними из главных условий победы над буржуазией.

«На чем держится дисциплина Революционной партии пролетариата? Как это контролируется? Как это усилено? Во-первых, классовым сознанием пролетарского авангарда и его преданностью революции, его стойкостью, духом самопожертвования и героизма. Во-вторых, своей способностью смешиваться с трудящимися массами, сближаться и до известной степени, если хотите, сливаться в первую очередь с пролетарскими массами, но также и с непролетарскими трудящимися.В-третьих, здравым смыслом политического руководства, осуществляемого этим авангардом, и его правильной политической стратегией и тактикой, основанной на идее, что рабочие на собственном опыте должны убедить себя в правильности этой стратегии и тактики политического руководства. Без всех этих условий невозможно реализовать дисциплину в революционной партии, действительно способной быть партией передового класса, целью которой является свержение буржуазии и преобразование общества.Без этих условий все попытки создать дисциплину заканчиваются пустыми фразами, простыми искажениями. С другой стороны, эти условия не возникнут внезапно. Они созданы долгими усилиями и горьким опытом. Их созданию способствует правильная революционная теория, которая, в свою очередь, не является догматической, а формируется в своей окончательности только через тесную связь с практикой реального массового и истинного революционного движения ». (* 28)

Таким образом, дисциплина была безвозвратно связана с правильностью политической линии партии.Если партия будет вести массы против революции, непременно нужно было оторваться от такой организации и построить революционную.

Между этой крайней обязанностью раскола и обязанностью безоговорочного повиновения было множество промежуточных позиций. Если Центральный Комитет партии совершал отдельные действия во вред массам, то истинный коммунист был обязан поднять голос в критике. Там, где Центральный Комитет был виновен в целом ряде подобных действий, которые уже не были просто изолированными, а были связаны в одну тенденцию, там критика могла принять более враждебный тон.Когда эта тенденция переросла в регулярное отклонение от революционного коммунизма, коммунист стал обязан бороться с таким отклонением посредством организованной критики в форме фракции.

Но логика фракционной борьбы ведет к расколу. Такие фракции не должны отделяться от партии, пока партия в целом ведет правильную битву и имеет научную программу, несмотря на ее непоследовательные отклонения. Однако там, где отклонение становится основной линией, а ЦК действительно идет по пути контрреволюции, фракции необходимо подготовиться и организовать раскол от партии.Вот предел дисциплины, когда верность классу вступает в противоречие с верностью инструменту класса, партии. В таких случаях класс всегда должен преобладать.

С другой стороны, ЦК должен создать такой режим, чтобы и обсуждение, и критика были полностью разрешены. ЦК также не может действовать при формировании фракций таким образом, чтобы исключать их автоматически. Фракции обязательно возникнут в каждой массовой партии. Мир движется вперед; одни члены партии стоят на месте, другие идеологически следуют за реальным движением и готовы с новыми предложениями.Для каждой группы наиболее естественно объединяться и вести борьбу за контроль над партией в соответствии со своими взглядами. Такая внутренняя жизнь партии не только не вредна, но и верный признак того, что партия жива и чувствительна к новым событиям. Следует осудить беспринципную фракционную борьбу, в которой клики борются за власть. Это верный признак того, что организация не имеет ничего общего с революцией, а является рассадником карьеристов и всевозможных контрреволюционных элементов в рабочем классе, тех, кто подменяет будущее своей организации или благополучия своим собственным будущим. своего класса.

В ленинской организации Центральный Комитет обязан терпеть фракцию, где фракция подчиняется дисциплине большинства и обеспечивает единство действий и где программа этой фракции в целом идентична программе самой партии. Однако если фракция вышла за пределы этой стадии и пытается внести в ряды коммунистов программу, подходящую только для оппортунистов или вражеских элементов, тогда такой партии не остается ничего, кроме как изгнать фракцию.

Таким образом, здесь была основа и ограниченность дисциплины большевиков. Партия большевиков под руководством Ленина смогла стать движущей силой революции именно потому, что она проверила все свои элементы во всех видах борьбы не только в России, но и за рубежом, и позволила максимально свободно обсуждать все коммунистические элементы в своих рядах. . Лидеры большевиков, вынужденные эмигрировать в другие страны, смогли преодолеть национальную провинциальность и реализовать очень богатый международный опыт.

За свою практическую историю русские прошли через обширный революционный опыт, охватывая большое разнообразие и скорость смены форм, приспособленных к легальной и нелегальной работе, к мирным и бурным периодам, к парламентской и террористической деятельности, к открытым и подпольным организациям. , к маленьким кругам и большим массам. Благодаря этому опыту они смогли подготовиться к событиям 1917 года.

Большевикам пришлось пройти несколько этапов подготовки к своим великим достижениям 1917 года.В годы, предшествовавшие 1905 г., шла ожесточенная борьба по вопросам программы и тактики. В этих боях класс смог выработать для себя адекватную программу. В период революции, с 1905 по 1907 год, все программы и тактика были проверены. Возникли беспрецедентные по размеру и остроте забастовки, сначала экономические, затем политические, окончательно перешедшие в восстания под руководством Советов. Здесь также проверялось отношение рабочих к крестьянам. Без генеральной репетиции 1905 года победа 1917 года была бы невозможна.Но это не было достаточно, чтобы пройти через период подготовки и действия, то необходимо было также опыт поражения и депрессию, когда деморализация, схизма, рассредоточение сил, ренегатству, порнографии, заняло место революционной политики. Именно в этот период поражений и отступлений политическая партия Ленина ожесточилась и подверглась наибольшим испытаниям. Именно в этот период фразерологи были наиболее остро разоблачены и могли быть исключены из рядов, пока организация была подготовлена ​​к новым успехам, которые будут сделаны.

После 1910 г. движение начало медленно возрождаться; он стал активным снова в 1912. Теперь, из-за их напряженную работу в период отступления, большевики сумели оттеснить меньшевик и удались координирующими незаконными формы работы с обязательным использованием всех правовых возможностей. Ко времени империалистической войны большевики были готовы занять революционную позицию против Второго Интернационала и воспользоваться первым прорывом, который должен был произойти в рядах царского абсолютизма.Когда в результате войны великое Российское государство начало разрушаться и началась революция 1917 года, они были готовы.

Сноски

1. См. Л. Д. Троцкий. 1905, с. 68.

2. То же, п. 69.

3. Позже Троцкий заявил, что взгляды принадлежат только Парвусу, но это объяснение пришло довольно поздно.

4. Избрание из Ленина, II, 63-64.

5. То же, с. 16-17.

6. То же, с.41-42.

7. То же, п. 42.

8. То же, с. 102-103.

9. Названа Булыгинская Дума в честь царского министра.

10. Л. Д. Троцкий. 1905, с. 211.

11. То же, п. 115.

12. Троцкий: 1905, с. 146–147.

13. Троцкий: 1905, с. 176.

14. Примечательно, что военно-морской флот возглавлял народные восстания в ряде важных случаев, не только во время русской революции 1905 года, но и во время немецкой революции 1918 года, русской революции 1917 года, французского революционного брожения после войны. , испанские революционные события 1936 года и т. д.Это объясняется множеством причин. У моряков в основном занятия схожи с рабочими, их условия в целом плохие, они живут близко друг к другу и легко могут передавать друг другу свои идеи; они путешествуют и сравнивают судьбу своих людей с теми, кто находится за границей, в то время как им редко дают возможность вступать в конфликт со своими соотечественниками. Таким образом, военно-морские силы часто созрели для подрывной пропаганды в революционные моменты и, как правило, не являются самыми сильными или надежными войсками для реакции.

15. Избранные у Ленина, II, 172.

16. То же, с. 173-174.

17. Много позже Ленин заявил, что допустил ошибку, продолжив бойкот после того, как изменились объективные обстоятельства. См. Его «Левый коммунизм, инфантильное расстройство», , стр. 44. (Трудовое издание)

.

18. И выпускал собственные газеты ( Воля, Впериод и Эхо, ).

19. Избранные у Ленина, II, 221.

20. То же, с.225.

21. Карл Маркс: Избранные эссе, с. 12.

22. Избрание у Ленина, II, 277.

23. На съезде 1907 г. выяснилось, что 52% меньшевиков были интеллигентами и только 6% большевиками.

24. Избрание из Ленина, II, 311-312.

25. То же, с. 300-301.

26. Ленин по организации, с. 33.

27. В. И. Ленин: «Левый» коммунизм, инфантильное расстройство, с.6.

28. То же, с. 6-7.

---

О России, ее революциях, развитии и настоящем

| 13 →

1. О русской революции 1917 года

Уровень зрелости России

Традиционные концепции русской истории, все еще актуальные в историографии сегодня, указывают на реформу эмансипации 1861 года, которая отменила крепостное право, как начало -век экономических, социальных и политических перемен. Эта реформа, однако, не была следствием крестьянского переворота; скорее, он возник в результате унизительного поражения России в Крымской войне 1853–1856 годов.Война обнажила пропасть в развитии, существовавшую между Россией и такими странами, как Великобритания и Франция. Это было очевидно в экономике, транспорте и в армии. Но особенно это было очевидно в сфере образования, культуры и общественной жизни.

Суть поражения, которое потерпела страна, вскоре была омрачена новыми событиями. К ним относятся австро-прусская война 1866 года, которая значительно ослабила Австрию, и франко-прусскую войну 1870–1871 годов.Последний ограничил мощь Франции, в процессе расчистив путь Пруссии для создания современной Германской империи. Таким образом, возникло совершенно новое созвездие сил, характеризовавшееся сигнальным подъемом немцев и временно скрывающее падение мощи и влияния России. Эта потеря репутации вскоре отразилась в катастрофическом поражении России в войне с Японией (1904–1905) и в резкой утрате влияния в Европе, особенно на Балканах.

Как заметил Дитрих Гейер в превосходной для того времени монографии о русском империализме, свобода, предоставленная русским крестьянам, была далека от достаточной для модернизации российской жизни. ⁵ Дело не только в том, что реформа эмансипации зашла недостаточно далеко; отсутствовали и другие предпосылки для развития современной рыночной экономики и общества. К ним относятся стабильная конвертируемая валюта; сбалансированный государственный бюджет; зрелая банковская сеть; возможности для получения кредитов; адекватная правовая основа для создания рыночной экономики; готовность населения принять новый образ жизни и играть активную роль на рынке; развитая железнодорожная сеть; водный транспорт; и другие факторы.Но то, что происходило в России во второй половине девятнадцатого и начале двадцатого века, не было рождением рыночной экономики. Скорее, это был переход от системы крепостничества и аристократии ← 13 | 14 → связаны так же тесно, как сообщающие сосуды, с государством, в котором доминирует многосекторная экономика. Со временем рыночные отношения постепенно набирали силу и охват, но они все еще не позволяли продвигаться к модернизации, жизненно важной для формирования экономики, а также для социальной и образовательной организации населения.Об этом свидетельствовала низкая численность населения и неадекватная для современного общества социальная сегментация. Населению также не хватало политического опыта и организованности. Между тем доля России в мировой экономике была исчезающе мала по сравнению с другими сверхдержавами того времени: США, Англией, Германией, Францией и Австро-Венгерской империей. Казалось бы, логический вывод состоит в том, что основные компоненты современного общества не смогли развиться в России до 1917 года. Но это может быть подтверждено только дальнейшими исследованиями, поскольку эти реквизиты частично существовали в ведущих городах Санкт-Петербурга.В Петербурге и Москве, а также в городах средней полосы России, центрального водораздела Волги, Урала, Киева, Харькова и Одессы. Это по-прежнему оставляет от семидесяти до восьмидесяти процентов населения, нуждающегося в адекватном развитии.

Именно в этом контексте мы должны подойти к ленинскому тезису о готовности России к социалистической революции, концепции, которая занимала видное место в коммунистической и левой литературе двадцатого века и подверглась серьезной критике.Ленин основал свой тезис о зрелости, прежде всего, на политических аргументах, оставив в стороне тонкости социальных вопросов и экономики. Первоначально он ссылался на «отсутствие революционного духа» со стороны российской буржуазии, что позволило бы сформировать союз между крестьянами и пролетариатом и привести к «диктатуре пролетариата» и «построению социализма». Но Троцкий, вероятно, имел большую часть правды. Он отметил, что несоответствие интересов рабочих и крестьян позволит им править совместно только при поддержке победоносных революций в развитых странах, потенциал возникновения которых он сильно переоценил.На практике ленинская концепция с самого начала подавляла политическую независимость крестьянства. ⁶

Его представление о рабочем, полностью охваченное советской историографией, требует внимательного изучения. Имеющиеся данные показывают, что число промышленных рабочих в дореволюционной России было значительно меньше десяти миллионов, а во время гражданской войны 1920 года эта цифра упала еще более стремительно — по оценке Троцкого, до семисот или восьмисот тысяч. ⁷ До революции большинство ← 14 | 15 → промышленные рабочие поддерживали прочные связи с деревней и находились в социальном положении на полпути между фабрикой и полем.Последняя партия хлынула в города незадолго до Первой мировой войны в результате реформ Столыпина. ⁸ Уже неоспоримо присутствие промышленных рабочих в крупных промышленных и городских центрах, таких как Санкт-Петербург, Москва, Донбасс и Баку. Но многих в городском нижнем эшелоне лучше было бы классифицировать как городские плебеи : помимо промышленной рабочей силы, неквалифицированные и сезонные рабочие, ремесленники, бизнес и транспорт, рядовые и второстепенные интеллектуалы также играли важную роль.Во время Первой мировой войны этот слой был усилен присутствием солдат в гарнизонных городах, моряков и женщин, а также молодых людей, которые заменили солдат на некоторых промышленных предприятиях. Многие из этих людей были частично неграмотными, некоторые — полностью, и их понимание политики было минимальным. Когда мы говорим об этом нижнем слое городских жителей как об значительной силе в русской революции 1917 года, мы должны понимать их как плебеев, а революцию как плебейскую революцию, без уничижительного названия.

Русская революция 1917 года и ее причины. Русский марксизм и большевики как политическая партия

Исследования непосредственных причин революции 1917 года в старой литературе были сильно окрашены политическими и идеологическими потребностями того времени. Сегодня нет никаких сомнений в том, что революция возникла спонтанно из-за обиды солдат и рабочих в Санкт-Петербурге, к которым присоединились солдаты и рабочие других городов и регионов, Балтийский флот, а позже и солдаты на передовой.Несмотря на эту реальность, советские историки изображали революцию как хорошо спланированный результат большевистской политики, позволяя спонтанности лишь второстепенную роль. Даже либеральная и левая историография, которая не была откровенно большевистской и которая подчеркивала спонтанность самого революционного взрыва, приписывала его последующую радикализацию действиям большевиков. Некоторые указывали на немцев и «немецкие» деньги, поставляемые большевикам. ⁹ Консервативные российские историки причастны к масонам — кодовое слово для либеральных политиков внутри и ← 15 | 16 → вне Думы — и приписывал революцию и ее радикализацию внешней политике, враждебной «России».

Эти интерпретации подвергаются сомнению, когда кто-то исследует события того времени более глубоко. Как уже отмечалось, политика правительства вызвала недовольство рабочих и солдат, которые послужили очагом возгорания революции; деспотическое отношение владельцев Путилова, крупнейшего петербургского машиностроительного завода, и дефицит хлеба в магазинах рабочих районов города. Даже здесь есть место для большей точности. Помимо вышеупомянутых причин, неудачное ведение войны подорвало потенциал страны.К 1917 году значительная часть российского общества знала, что Россия уже проиграла войну, и что даже потенциальная победа союзников не принесет обещанной прибыли и не приведет к восстановлению России до ее довоенного географического положения. Поскольку продолжать борьбу не было смысла, русские убедились, что только быстрое заключение перемирия и мира спасет страну от катастрофы. Это дает некоторое представление о том, почему временное правительство России сопротивлялось сепаратным мирным переговорам с Германией.Союзники отвергли мир с Германией и Тройственным союзом на любом основании, кроме поражения последнего. Временное правительство не могло справиться с такой позицией, но, решив уважать ее, в конце концов, лишилось возможности существенно влиять на внутриполитические события. ¹⁰

Эти факты не совсем решающие для оценки природы русской революции. Как мы уже отмечали, Россия была страной, в которой отсутствовала экономическая и социальная структура, достаточная для создания индустриального общества.На этой же основе не может укорениться политическая демократия, основанная на гражданских свободах. Революция не улучшила эту ситуацию; действительно, это усугубило ее во многих отношениях, особенно когда дело дошло до уровня жизни и уважения гражданских прав. С марксистской точки зрения, даже в российском воплощении, это означало долгосрочный приоритет задач, которые русские марксисты еще до революции определили как «буржуазно-демократические». Социализм стал реальной целью только после того, как были созданы предпосылки для преодоления капитализма «на уровне общественной производительности труда».Ожидание выполнения этих предпосылок, как мы теперь знаем, растянулось на более чем столетие. «Социалистические концепции» могли повлиять и действительно влияли на способ и методы решения проблем в России. Но они не могли принципиально изменить свое содержание. Радикализация революции и захват власти большевиками не изменили основных задач страны ← 16 | 17 → пришлось решить; скорее, результатом стала ошибочная оценка экономической и социальной реальности и возможностей для инициирования изменений. ¹¹

Это ключ к пониманию событий 1917 года. Мартовская революция не была отправной точкой буржуазной революции, которая «переросла в» социалистическую революцию, как считала советская идеология. Напротив, это было слияние гражданской и плебейской революций, руководящие идеи которых определили уровень развития экономики, образование граждан и социальные отношения между ними. Эти два революционных потока были разделены тем, что разные социальные слои сформулировали свои цели, а также различными идеями и методами, которые использовались для их достижения.

Поскольку русский капитализм и его социальные структуры были недостаточно развиты, гражданский поток вступил в революцию относительно слабым. Его социальная и политическая база была узкой, а национальный состав фрагментированным. Его влияние оказывалось главным образом на уровне городов и национальных регионов и лишь в незначительной степени за пределами этих границ. С самого начала плебейское течение революции было более широким и радикальным, чем гражданское. Его члены, как уже отмечалось, были рабочими или происходили из аморфных низов городов, или из рядов солдат в городских гарнизонах, или из моряков, служивших на флоте.Движение было сосредоточено вокруг городских советов и характеризовалось радикализмом, которого оно требовало от членов, радикализмом, который все меньше и меньше заботился о текущем положении дел в стране. Он также отличался размытой направленностью и недолговечностью своих интересов. Интересы, выраженные представителями нижних слоев города, резко отличались от интересов села, что отражалось на структуре советов. Были рабочие и солдатские советы, были советские советы.Возникли два центра, каждый независимый, каждый охватывающий всю страну. Эти два центра изначально могли сотрудничать, потому что в каждом из них было сильное присутствие умеренных социалистов, готовых работать с либералами. Их поддержка выросла из первоначального настроения солдат и мелкой городской интеллигенции.

Радикальное течение состояло из большевиков, но не исключительно. Они стремились закрепить свое влияние на промышленных рабочих и городских плебеях. В Санкт-Петербурге они также разыскивали моряков, работающих на Балтийский флот, и солдат в гарнизонных частях.Они отличались от умеренных социалистов своей оппозицией войне, с которой они не могли добиться прогресса в союзе с либералами или с военными союзниками России, как уже обсуждалось. ← 17 | 18 → поэтому умеренные социалисты не смогли дистанцироваться от военной политики либералов, что привело к их поражению в Советах и ​​в самой революции.

Осенью 1917 года, после неудачной попытки военного переворота Лавра Григорьевича Корнилова, направленного на подавление революции в ключевом центре Петербурга.В Петербурге гражданскую революцию сменила плебейская революция. Власть возглавил новый сегмент общества, который не понимал перспектив или возможностей революции, полностью лишился опыта и не обладал знаниями или фактической квалификацией, необходимыми для ведения войны или управления страной. Его сила укреплялась его жестокостью, массовым террором, который он применял против противников, реальных или воображаемых, рвением, с которым он сбросил бремя войны, даже ценой потери его, и разогнал старую, теперь уже распавшуюся армию.Это было подкреплено также снятием взрывоопасной крестьянской проблемы. Правительство немедленно начало делить фермы, независимо от его влияния на урожай или рынок продуктов питания, и преследовать более зажиточных крестьян — «кулаков». Он также обошел национальный вопрос, разрешив или, по крайней мере, не заблокировав возникновение новых национальных государств в бывшей империи. Это ослабило предыдущие ограничения и позволило стране сформироваться как единая общенациональная держава и выиграть гражданскую войну над своими противниками, власть которых находилась строго в приграничных регионах государства.

Но русскую революцию нельзя рассматривать просто в терминах процессов и событий, которые к ней привели. Помимо того, что он привел к власти социалистическую партию — как бы мы ни оценивали ее бренд «социализм» — это также примечательно тем, что это первая революция, произошедшая в отсталой стране, далекой от социальной и образовательной структуры индустриального общества. Оглядываясь назад, можно сказать, что дискуссия о «буржуазном» и «социалистическом» обществе в ту эпоху и позже была вечной.Это затемнило реальную суть дела: родился новый тип революции, типичный для слаборазвитых стран, где не было предпосылок для современного гражданского общества. Именно в таких странах, как эта, было устранено неравенство между развитием и отсутствием развития, между развитым миром и слаборазвитым миром, и это оказалось определяющим для поворотного века.

Русская революция как плебейская революция

Победа плебейской революции в России в 1917 году не изменила долгосрочных задач, стоящих перед страной, но она привела к радикальным преобразованиям в социальной среде и идеология и методы решения этих задач.Связи России с внешним миром также радикально изменились, как и отношения внутри отдельных регионов страны. Его западная часть, где проживает 30 миллионов человек ← 18 | 19 → люди с европейской ориентацией — русские, Польша, Прибалтика и Финляндия — погибли. Санкт-Петербург, как продукт и источник европеизации России, был лишен роли административного и культурного центра. Большинство центров силы и культуры страны были удалены от Европы как в социальном плане, так и в том, как люди думали о нем, а также в плане пространства и транспорта.Со своей стороны, недавно созданные государства на западной границе России не были заинтересованы в сохранении влияния Советской России, теперь угрожая их существованию на свободном европейском пространстве. Это усилило провинциальный фон, традиционную культуру и влияние образа жизни азиатского населения России. Возникли новые препятствия на пути к быстрому экономическому развитию и модернизации, которые позже, в конце 1920-х — начале 1930-х годов, стали причиной острого кризиса в советской системе.

Изменения в социальной власти имели решающее значение, и в том, что сделало невозможным создание политической и социальной системы, подобной той, что существует на Западе, гражданские политики обвиняли большевиков.Но на самом деле корни раскола существовали до ноября 1917 года. Они лежали в слабости и незрелости гражданского общества, о чем свидетельствует поражение этих держав в гражданской войне, которое нельзя было предотвратить даже при поддержке. от союзников. Задолго до того, как пришлось принимать решения о гражданской войне, большинство известных гражданских политиков покинули страну. Таким образом, остается неясным, изменился бы исход, если бы противники большевиков выиграли войну. То, что возникший режим был авторитарным, не было исключительно российским вопросом; это также проистекало из нестабильности длинной череды государств-преемников России, Австро-Венгерской империи и Германии на востоке, в центре и на юге Европы.

Сами большевики изначально осознавали слаборазвитость России, и это понимание послужило основой для Зиновьева, Каменева, Рыкова и других представителей большевиков, чтобы выступить против исключительно большевистского правительства и вместо этого стремиться к созданию коалиции социалистических партий в ноябре 1917 года. Ленин также отметил «буржуазное содержание» революции на VIII съезде большевиков при обсуждении мер, принятых постреволюционным советским правительством, ¹² , и эта тема также поднималась в ряде заявлений, которые он сделал в 1921 году, оправдывая необходимость за введение нэпа. ¹³

Его размышления по этому вопросу не были спонтанными. Он был построен на предшествующем курсе русского революционного движения, сформулировавшем свои цели ← 19 | 20 → с точки зрения марксистской идеологии без учета слаборазвитости страны. С самого своего зарождения в конце девятнадцатого и начале двадцатого веков этот вид марксизма существенно отличался от европейской версии. Сначала было заявление Ленина, утверждающее, что капитализм является основой российской экономики, ¹⁴ , тем самым открывая возможность изобразить конкретные события и явления, вызванные неразвитостью страны, как характерные проявления капитализма.На Западе марксисты утверждали, что все варианты капиталистического развития должны быть исчерпаны, прежде чем социализм сможет утвердиться. Они считали, что это невозможно сделать в рамках одной страны, а только после того, как большинство развитых капиталистических стран перейдут на новый уровень развития. В случае с Россией Ленин был удовлетворен тем, что капитализм, или «рынок», стал преобладающим компонентом экономики, принимая это как доказательство зрелости страны.

Европейские социалисты считали, что прежде чем рабочее правительство сможет прийти к власти, рабочие должны стать доминирующим компонентом общества.Но в России социальная база была слишком узкой, чтобы приспособиться к этой концепции рабочего правительства. По состоянию на март 1917 года у большевиков было примерно 40 000 членов, и они настаивали на избирательности партии, ¹⁵ , а их концепция партии была де-факто национальной концепцией, которая рассматривала в партии как объединение «избранных». Ленин подчеркивал позицию интеллигенции, отводя ей роль творца и носителя социалистических идей, от которых он отказывался от рабочих. ¹⁶ Концепция партии была увенчана понятием «демократического централизма», принципом, который помещал «носителей социализма» в иерархию, которая подчиняла нижние органы высшим органам и обязывала эти нижние органы безоговорочно выполнять диктаты общества. выше.Иерархия должностей и людей является фактором большинства политических партий. Но его большевистская концепция не гарантировала места для принятия решений демократическими партиями. Многие решения строго засекречивались, часто даже от членов партии, и не всегда в связи с незаконными действиями. Затем был отмечен конфликт между идеологией и социальной реальностью. Это стало повсеместным элементом большевистского мышления, оставив попытки разрешить определенные социальные ситуации без средств. Парадоксально, но ← 20 | 21 → Большевики создали социалистическое видение, не создавая социалистических отношений в повседневной практике.

Давайте рассмотрим в этом контексте особые характеристики социальных структур, выросших в результате большевистской революции. Они были типичны как для России, так и для других слаборазвитых стран, взявших за образец русскую революцию. Во всех этих случаях власть захватывали представители плохо структурированных низших слоев общества. Армия и ее офицерский корпус играли активную роль в некоторых из этих революций, что является важным исключением. У корпуса была своя собственная структура, построенная на организационном опыте и дисциплине, хотя она и была однонаправленной, которая была перенесена на социальную структуру.На высшем уровне обычно стояли революционеры, функционеры и революционные организации. Эти люди не обязательно принадлежали к низшим социальным слоям, но, как и их предшественники в революционной России, им не хватало знаний и опыта, необходимых для решения социальных и фактических вопросов, связанных с управлением. ¹⁷

Отрицательным моментом развития России было то, что те немногие представители образованного класса страны были исключены из массового участия, оставлены только с «вспомогательной ролью» вместо возможности участвовать в управлении государством. города как экономические и социальные лидеры.Осталась лишь горстка «экспертов» и художников, желающих прислушаться к мнению партии о том, как им следует действовать профессионально и творчески. Даже при этом партия создавала худшие условия для их проживания, снабжения и их личной безопасности. Он подвергал их деспотическому правлению как на центральном, так и на местном уровнях, ограничивал пространство, доступное для их художественной или научной работы, и часто ограничивал образование младших членов их семей. В целом это резко снизило влияние образованных в советском государстве после 1917 года.

Вместо этого новый источник власти опирался на плебейское общество, которое имело слабую структуру. Это превратилось в основу власти, которая была достаточно широкой, но нуждалась в структуре и поэтому была плохо подготовлена ​​к управлению. В таких условиях вертикальные слои российского общества опирались не на активы или знания, а в основном на власть. Они развивались на основе иерархии властных, экономических и социальных функций, структурным скелетом которой была сильно децентрализованная, часто милитаризованная государственная система.Опора на плебейские слои была предпочтительной, и это сильно отразилось на политической культуре. Никакие социальные обычаи, никакая унаследованная культура управления не принимались во внимание; это наследство произошло в любом случае ← 21 | 22 → из самодержавного государства. Вместо этого была тенденция к насильственным решениям и диктату власти. Развитые страны избегали сотрудничества с властями в решении экономических, социальных и культурных проблем.

Если мы говорим конкретно о Советской России и социальных моделях, которые она породила, мы обнаруживаем, что вертикальное расслоение общества почти полностью основывалось на положении отдельных лиц и групп внутри властной структуры, то есть на их положении в обществе. администрация.Ключевым моментом в этом было ранжирование партийных функций. Партия стояла над всеми другими образованиями и организациями в Советском государстве и в этом отношении с самого начала была партийным государством. Подавляющее большинство членов новой социальной элиты на самом деле были плебеями, которые не приобретали и не стремились приобретать частные активы. Их недавно завоеванное социальное положение основывалось на коллективном праве управлять государственным или другим общественным имуществом. Способность людей использовать эти активы соответствовала их положению в иерархии власти и социальных функций.Это сделало вертикаль власти базой для социального расслоения в постреволюционном обществе, что усилилось, когда Сталин и Молотов начали выстраивать партийную вертикаль как бюрократическую вертикаль. Действия и общественное положение ее нижних чинов полностью зависели от партийных органов. Любая потеря функций приводила к резкому падению социального положения, и это было верно не только для тех, кто находился на более низких уровнях рейтинговой системы. Это относилось также к тем представителям верхних эшелонов властной иерархии, которые во время разногласий часто падали со своего места наверху до уровня обычных граждан или заключенных или даже оказывались перед расстрельной командой.Это была судьба, постигшая в СССР тех, кто выступал против Коммунистической партии или впал в немилость со Сталиным.

Этот тип общества, выросший из плебейской революции, несомненно, с самого начала был предназначен для возникновения авторитарных и тоталитарных структур власти. Социальный слой, который сейчас контролирует правительство, не имел корней ни в каком традиционном аналоге. Скорее, он построил свою позицию в основном, если не полностью, контролируя пирамиду власти и ее отдельные уровни.Первоначально в этой пирамиде можно было увидеть модернизацию вертикальной социальной структуры, поскольку она действительно позволяла движение и изменения в ее составе. Эта модернизация соединила правящий слой с вертикальными сетями социальных групп и групп по интересам, но она была во многих отношениях негативной и имела множество негативных результатов.

Новое правительство сделало невозможным существование «небольшевистских» политических партий и коммунистических «уклонов», не оставив никого в оппозиции, но не забыло о существовании основанных на интересах, профессиональных или других общественных организаций.Члены правящей партии помогали создавать и управлять этими организациями в прошлом. Таким образом, они могли почувствовать свой социальный потенциал ← 22 | 23 → роль, и использовал их, чтобы закрепить свое влияние в обществе. Таким образом, сеть, состоящая из этих организаций, стала своеобразной заменой истинного «гражданского общества», взяла на себя некоторые из его функций и привязала значительную часть граждан к существующим властям, сделав их организованным «резервным» ресурсом. Постреволюционные организации этого типа функционировали в обществе как дальнейшие агенты «модернизации» авторитарных властных структур, создавая инструменты для массового влияния на значительную часть населения в масштабах, недоступных для прежних авторитарных систем и режимов.В век, характеризующийся массовыми политическими движениями, это приобрело исключительное значение. Современная историография и политология справедливо подчеркивают конфликт между советской моделью общества и интересами широких слоев населения. Но приукрашивать способность политических режимов советского образца обеспечивать и мобилизовывать массовую поддержку со стороны значительной части своего населения в течение длительных периодов времени было бы серьезным неверным пониманием природы этих режимов.

---

Каковы причины революции 1905 года

Каковы были причины революции 1905 года? Почему революция не смогла свергнуть царский режим?

Революция 1905 года была первым случаем, когда царь одновременно столкнулся с открытым противодействием стольких групп российского общества.Это были крестьянские волнения, забастовки, морские мятежи, националистические восстания и убийства. Это эссе направлено на изучение различных причин революции 1905 года. Будут рассмотрены краткосрочные и долгосрочные причины, а также обсуждены экономические, политические, военные и социальные факторы. Эссе также объяснит, почему революция в конечном итоге не смогла свергнуть царский режим.

Давней социальной и экономической причиной революции 1905 года было продолжающееся недовольство крестьян и землевладельцев Указом об освобождении 1861 года.Хотя этот закон положил конец крепостному праву, крестьяне по-прежнему оставались привязанными к деревенской общине (мир) и были недовольны выкупными платежами, которые они должны были платить в обмен на землю, которую они получили. Они считали, что больше и лучше земли нужно было отдать им бесплатно. Их гнев проявился во время крестьянских волнений 1902 года. Помещики также были недовольны условиями освобождения. Они потеряли бесплатный труд своих крепостных и большое количество земли.В результате к 1905 году многие оказались перед огромными долгами.

Другой давней причиной революции 1905 года было общее разочарование, с которым многие россияне смотрели на реформы предыдущих десятилетий. Как упоминалось выше, эмансипация много обещала, но мало что дала. Правление Александра II произвело ряд аналогичных реформ. Изменения в местном самоуправлении и правовой системе были ограниченными и привели к призыву к более либеральной реформе. Реакционное правление Александра III привело к ужесточению государственного контроля и преследованию групп меньшинств, таких как евреи, в Империи.

Личные слабости Николая II также следует рассматривать как причину революции 1905 года. Николас имел склонность ставить потребности своей семьи выше потребностей своих подданных. Ему также не хватало силы характера своих предшественников, и, по общему мнению историков, он сыграл значительную роль в собственном падении. Тот факт, что его не было в Зимнем дворце для приема петиции демонстрантов в 1905 году, можно было спорить с ошибкой, которая повредила давно общепринятому взгляду на царя как на отца и защитника своего народа.

Еще одной долгосрочной социальной и экономической причиной революции 1905 года было ухудшение условий жизни как крестьян, так и городских рабочих. Голод 1897, 1898 и 1901 годов привел к нехватке и бедствиям в деревне. Условия жизни и труда в промышленных городах России были не лучше. Рабочие работали на фабриках с плохой вентиляцией в течение долгого времени и за небольшую оплату. У них не было профсоюзов для защиты. Их дома были переполнены и плохо построены. Экономический спад между 1899 и 1903 годами также привел к росту безработицы по всей Империи.

Кратковременной военной причиной революции 1905 года было поражение русских в войне против Японии в 1904 году. Ожидалось, что война приведет к росту национальной гордости и поддержке царского режима, но российское военное руководство недооценивало японские силы и трудности в организации их собственных сил. Русскому народу было немыслимо, чтобы Япония победила Россию. Поражение стало унизительным ударом для престижа и стабильности русской монархии.

Возможно, самой важной краткосрочной причиной революции 1905 года было Кровавое воскресенье. 22 января процессия безоружных демонстрантов во главе с священником по имени отец Гапон собралась у Зимнего дворца в Санкт-Петербурге, чтобы вручить царю прошение. Их требования включали более короткий рабочий день и минимальную заработную плату. Вооруженная охрана напала на демонстрантов, и многие мужчины, женщины и дети были убиты. Это событие потрясло население России, вскоре за ним последовали забастовки и беспорядки.

Ряд других факторов также можно рассматривать как причины революции 1905 года. Например, революционные группы становились все более организованными. Эсеры несут ответственность за убийство министра внутренних дел Плеве в 1904 году. Однако ведущих деятелей революционного движения, таких как Ленин, не было в Санкт-Петербурге во время революции.

Тем не менее, в отличие от 1917 года, Николай II действительно пережил события 1905 года, и этому есть четыре основных причины.Хотя значительная часть населения России выразила свою оппозицию царскому режиму во время событий 1905 года, это не было организованным протестом. У каждой группы были свои претензии и отдельный набор требований. Национальности Прибалтики, Украины, Польши и юга были недовольны политикой русификации, но их обиды были их собственными, и они не координировали свои действия и не разрабатывали единую программу. В Польше протесты возглавляют землевладельцы-католики, а в странах Балтии это, скорее, этнические немцы, которые не понимают общих целей с поляками.Это отсутствие единства — ключевая причина того, что революция в конечном итоге потерпела неудачу.

Еще одним проявлением этого было отсутствие общей цели у различных социальных классов России. Руководство революцией, каким бы оно ни было, пришло от либералов среднего класса, которые организовали банкетную кампанию, основанную на кампании протестующих французского среднего класса в 1789 году. Они призывали к политической реформе и созыву Думы и были в целом либеральны в своих взглядах и требования. У них явно было мало общего с городским рабочим классом, который работал на них и эксплуатировался ими.У этих рабочих были экономические цели, лучшие условия, более короткий рабочий день и лучшая оплата. К осени 1905 года они организовались в советы, но большую часть года протестовали в стихийных забастовках и маршах. Крестьяне были слишком рассредоточены и изолированы, чтобы иметь единое организованное руководство. Их протесты были традиционными, крестьянскими — сожжением поместья и бунтом против выкупа. Другими словами, они были ограничены корыстными экономическими мотивами, а не какими-либо надеждами на революционные изменения в системе правления.

Еще одна причина, по которой царь пережил кризис 1905 года, заключалась в том, что армия, в отличие от флота, оставалась ему верной. Им предстояло сыграть ключевую роль в подавлении беспорядков и восстановлении царской власти в городах. Например, они использовались для разгона и заключения в тюрьму руководства Петроградского Совета, а затем велись непрерывные бои с рабочими в Москве, которые занимали фабрики.

Наконец, настоящей революции удалось избежать, потому что правительство, вопреки воле царя, пошло на разумные уступки двум основным оппозиционным группам, таким образом изолировав третью; промышленный рабочий класс.Среднему классу был предоставлен Октябрьский манифест, который установил основные гражданские и политические права, расширил полномочия и учредил выборный парламент — Думу, которая должна будет согласовывать все будущие законы. В конце концов, крестьян успокоило заявление о прекращении выплаты выкупных сборов. Когда крестьяне и средний класс были подкуплены, армия и полиция были натравлены на рабочих в городах. Из-за опасности опередить рамки этого эссе следует также отметить, что даже эти уступки, которые положили бы конец автократии и, следовательно, могли бы рассматриваться как революционные; позже были отозваны, и Основные законы 1906 г. в значительной степени восстановили примат царя над Думой.Еще один способ показать, что события 1905 года мало что дали в плане долгосрочных революционных изменений.

В заключение, разразившаяся революция в 1905 году способствовала множеству краткосрочных и долгосрочных факторов. Кровавое воскресенье стало спусковым крючком для повсеместных беспорядков, но ряд текущих проблем также был значительным. В конечном итоге 1905 год можно рассматривать как потенциальную революцию или, как сказал Ленин: «генеральную репетицию революции», но, поскольку он не привел к прочным революционным изменениям, его следует рассматривать в лучшем случае как неудавшуюся революцию.

(1300 слов)

Источник: http://ww2.ecclesbourne.derbyshire.sch.uk/ecclesbourne/content/subsites/history/files/Mr%20Mcs%20Russia%201894-1917/Lesson%209%201905%20%20sample%20essay .doc

Если вы являетесь автором приведенного выше текста и не соглашаетесь делиться своими знаниями для преподавания, исследований, стипендий (для добросовестного использования, как указано в авторских правах США), отправьте нам электронное письмо, и мы быстро удалит ваш текст.Добросовестное использование — это ограничение и исключение из исключительного права, предоставленного законом об авторском праве автору творческой работы. В законах США об авторском праве добросовестное использование — это доктрина, которая разрешает ограниченное использование материалов, защищенных авторским правом, без получения разрешения от правообладателей. Примеры добросовестного использования включают комментарии, поисковые системы, критику, репортажи, исследования, обучение, архивирование библиотек и стипендии. Он предусматривает легальное, нелицензионное цитирование или включение материалов, защищенных авторским правом, в работы других авторов в соответствии с четырехфакторным балансирующим тестом.(источник: http://en.wikipedia.org/wiki/Fair_use)

Информация о медицине и здоровье, содержащаяся на сайте, носит общий характер и цель , которая является чисто информативной и по этой причине не может в любом случае заменить совет врача или квалифицированного лица, имеющего законную профессию.

Тексты являются собственностью их авторов, и мы благодарим их за предоставленную нам возможность бесплатно делиться своими текстами с учащимися, преподавателями и пользователями Интернета, которые будут использоваться только в иллюстративных образовательных и научных целях.

Глава 32 Вопросы для изучения

Как сдвиги в классовой структуре в конце XIX века угрожали стабильности Европейское общество? Как конституция, установленная Бисмарком, обеспечивала прусское господство Германская империя? Какие демократические черты были включены в конституцию Германской империи? Объясните мотивы Бисмарка в его Kulturkampf против церкви.Каков был результат эта борьба? Как Бисмарк пытался противостоять угрозе, исходящей от немецких социалистов? До какой степени он был успешным? В какой степени и в каких направлениях император Вильгельм II изменил политику Бисмарка? Как вы объясняете растущую политическую мощь немецких социал-демократов? свидетельствуют их победы на выборах 1912 года? Почему они не смогли провести по-настоящему Социалистическая программа, несмотря на эти достижения? Какие демократические черты были включены в конституцию Третьей Французской республики? Каким образом он копировал английскую парламентскую систему правления? Какие факторы сделали для нестабильные министерства? Как дело Дрейфуса привело к нападению на католическую церковь? Что это было результат этой атаки? Объясните причины, по которым Германия приняла такой большой объем социального законодательства 1890 г. Сравните трудовую политику французского и немецкого правительств в период до рассмотрение. Какие меры реформ приблизили Великобританию к представительной демократии к 1880-м годам? Объясните природу и функцию «министерской ответственности» в британской политической системе. Как возникла Британская лейбористская партия? Почему бюджет Либеральной партии 1909 года привел к конституционному кризису? Как прошел кризис решено? Обобщите программу социальных и экономических реформ в Великобритании в либеральную эпоху начало двадцатого века.Почему эти реформы не удовлетворили рабочий класс? Подведите итоги реформ в российской судебной системе при царе Александре II. Объясните важность популистского движения в России конца девятнадцатого века. Какую политику избрали Александр III и Николай II, чтобы остановить волну реформ? Почему в России медленно развивалось рабочее сознание? Каковы были цели русских эсеров и социал-демократов, соответственно? Объясните раскол между меньшевиками и большевиками внутри Социал-демократической партии.Какой была программа Ленина для большевиков? Что явилось непосредственной причиной русской революции 1905 года? Достиг ли он какой-либо степени успеха? Почему он не свергнул самодержавие? Почему введение всеобщего избирательного права мужчин в австрийской Монархия не может удовлетворить несколько национальных групп? Укажите этапы расчленения европейских частей Османской империи. между 1829 и 1914 гг. Почему внутренние беспорядки в Соединенных Штатах были менее серьезными, чем в других крупных западных странах? страны? Опишите эволюцию конкурирующих систем союзов между 1872 и 1907 годами. Какие факторы привели к к ослаблению Тройственного союза? Какие аргументы выдвигает Фриц Фишер, отстаивая основную ответственность Германии за начало Первой мировой войны? Какие возражения против этих аргументов? Была ли Германия единственной сильно милитаризованное государство в 1914 году? Приведите примеры, как в больших, так и в малых государствах, националистических амбиций, угрожающих европейским стабильность. Укажите на последствия марокканского кризиса, боснийского кризиса 1908 года и войны на Балканах. 1912 года в обострении международной напряженности.

«Демонократия»: новая библиотека Доэни На выставке представлены сатирические журналы революционной России

В бурные годы после неудавшейся русской революции 1905 года волна сатирических журналов представляла политическую жизнь в России как фантасмагорию дьяволов, скелетов и других омерзительных монстров.Начиная с пятницы, 9 сентября, десятки этих творчески иллюстрированных периодических изданий будут экспонироваться в рамках новой выставки «Демонократия: весь ад вырвется наружу», Россия, , на первом этаже сокровищницы мемориальной библиотеки Доэни.

22 января 1905 года группа невооруженных демонстрантов двинулась к Зимнему дворцу царя Николая II в Санкт-Петербурге, чтобы доставить петиции с требованием улучшения условий труда, политических реформ и прекращения русско-японской войны, в которой Россия плохо себя чувствовала.Достигнув дворца, царская императорская гвардия открыла огонь по толпе, убив от сотен до тысяч демонстрантов. Инцидент, получивший название «Кровавое воскресенье», спровоцировал русскую революцию 1905 года и в конечном итоге привел к серии недолговечных демократических реформ.

Среди этих реформ было прекращение официальной цензуры, что позволило российской прессе открыто критиковать — и высмеивать — царскую администрацию. Многие ведущие российские печатники, художники и писатели внесли свой вклад в сатирические журналы, представленные в Demonocracy .Эти журналы отражали не только восторг от недавно обретенных в России свобод, но и восхищение россиян демоническим и мрачным. Библиотеки USC сотрудничают с Институтом современной русской культуры, из коллекций которого собраны журналы, чтобы сделать около 600 выпусков доступными онлайн через Цифровую библиотеку USC и веб-сайт Russian Satirical Journals.

Открытие выставки состоится двумя мероприятиями в пятницу, 9 сентября. С 9:00 утра.до 16:45 в лекционном зале «Друзья библиотеки Университета Южной Калифорнии» (DML 240) библиотеки Doheny ведущие ученые в области искусства и визуальной культуры имперской России собрались на симпозиум Poison Pens , посвященный сатирическим журналам.

Затем, в 17:00, библиотеки USC организуют прием, посвященный Демонократии, на первом этаже библиотеки Доэни. Легкие закуски будут поданы. Если вы заинтересованы в участии, пожалуйста, ответьте на приглашение на сайте www.usc.edu/esvp (код: РУССКИЙ) или по телефону (213) 740-1744.

Русская революция — обзор

Ленин и ленинизм

Русские революции 1905 и 1917 годов оказали значительное влияние на социалистическое и коммунистическое движения во всем мире, не в последнюю очередь благодаря различию между ними. В течение девятнадцатого века Россия испытала множество революционных социалистических и анархических движений, которые сдерживались царским самодержавием. Возникновение конституционной монархии в период с 1900 по 1914 год дало надежду на то, что Россия могла бы развиваться экономически и социально по западноевропейским направлениям (McKean, 1977).В этом контексте и после провала революции 1905 года Российская социал-демократическая партия раскололась из-за своей идеологической интерпретации марксизма. Меньшевики (меньшинство) утверждали, что Россия не может ожидать пролетарской революции, пока она не завершит каждый исторический этап экономического и социального развития, описанный Марксом. Большевиков (большинство) во главе с В.И. Ленин утверждал, что власть может быть обеспечена от имени пролетариата через так называемое авангардное руководство дисциплинированной и революционной коммунистической партии, организованной в соответствии с военным принципом демократического централизма , в котором решения принимались авторитетное руководство и осуществляется дисциплинированными рядовыми последователями.

Это была ленинская теория «партии авангарда», суть которой содержится в классической брошюре «Что делать?» Болезненные вопросы нашего движения . Это убедительный справочник революционной организации, полемика, написанная специально для борьбы внутри Российской социал-демократической партии и впервые опубликованная в Германии в 1902 году. Название перекликается с названием политического романа, опубликованного в 1864 году русским радикалом Н.Г. Чернышевский (1828–89). Ленин утверждал, что, как показали Западная Европа и Северная Америка, рабочие движения развивались спонтанно как реформистские организации, примером которых являются профсоюзы, ставящие перед собой цель улучшить оплату труда и условия труда; достижение благоприятного законодательства в отношении благосостояния, здоровья и безопасности, рабочего времени и трудовых договоров; и поддержка кандидатов на выборах в местные и национальные политические собрания.Торговая или профессиональная основа и реформистский характер таких рабочих организаций также имели эффект подчеркивания секционализма, даже социального расслоения рабочего класса, что подрывало солидарность и классовое сознание. Следствием этого стало растущее вовлечение рабочих в то, что Антонио Грамши (1891–1937) позже назвал гегемонистской системой капитализма благосостояния и парламентской демократии. Ленинское революционное политическое решение, разработанное с учетом особых обстоятельств России, заключалось в «авангардной» коммунистической партии, описанной выше.Он будет состоять из марксистских интеллектуалов и боевиков, задача которых состояла в том, чтобы развивать среди рабочих масс революционное, а не профсоюзное сознание.

Ленин должен был разработать это в книге Левый коммунизм: инфантильное расстройство (Ленин, 1968: 572–585), в которой он утверждал, что профсоюзы и подобные организации рабочего класса являются целями, которые необходимо обеспечить в идеологической войне позиций. . Это снова предвосхитило работу Антонио Грамши.Это проявляется также в отношении Ленина к культурному и образовательному развитию, примером которого является безжалостная и успешная полемика против А.А. Богданов, он же Малиновский (1873–1928), главный коммунистический защитник автономной пролетарской культуры, которая должна развиваться через движение Proletcult . В этом контексте следует также отметить квазифилософские споры, в которых участвовал Ленин, в частности, Материализм и эмпириокритицизм 1908 года. По сути, это была полемика, направленная против ультралевой идеологии Богданова и его притязаний на лидерство русских революционных социалистов, скорее чем систематическое изложение философской позиции Ленина.Ленин изложил свои политические идеи по вопросам культуры еще в 1905 году в Партийная организация и партийная литература , где он утверждал: «Литература должна стать …« винтиком и винтом », приводимым в движение всем политически сознательным авангардом. весь рабочий класс »(Ленин, 1971: 22–27). В своей заключительной статье, опубликованной в марте 1923 г., он сосредоточил внимание на препятствиях на пути социалистического развития, создаваемых неадекватной системой образования и низким уровнем общей культуры. Он настаивал на сохранении авангардной элиты, когда утверждал: «Лучше меньше, но лучше.Мы должны следовать этому правилу »(цит. По Ленину: Морган, 2003: 140).

Утверждалось, что формирование и установление у власти такой партийной олигархии было ключевым вкладом Ленина в коммунистическую политическую идеологию, но тем «… который не имеет прочного основания в трудах Маркса» (цитируется Шапиро по Моргану, 2003: 128). Такая партийная олигархия будет отвечать за управление диктатурой пролетариата посредством контроля экономической базы и идеологической надстройки, достигнутой монополией государственной власти.Это получило дальнейшее развитие в публикации «Государство и революция» , решительно опубликованной в 1917 году (Ленин, 1968: 263–348). Ленин разработал план революционной организации, основанный на его конспиративном опыте политики в репрессивных условиях царского самодержавия. В этом смысле он следовал русской революционной практике. Однако он был новаторским в своей цели не просто разрушить царское государство, но и заменить его пролетарским государством, контролируемым авангардной коммунистической партией, которая оправдала бы себя в соответствии с более поздним сталинским лозунгом «Партия и народ — одно!».

Другим значительным политическим вкладом Ленина в коммунистическую идеологию была его теория империализма.Это было изложено в книге «Империализм: высшая стадия капитализма» , опубликованной в 1916 году (Ленин, 1968: 169–262). Ленин утверждал, что империализм был следствием растущего доминирования финансового капитала в экономике и последующей потребности в перемещении капитала в поисках прибыли, которую становится все труднее получить из-за относительной стагнации национальных экономик. Это привело к возникновению многонациональных капиталовложений и конкуренции за мировые ресурсы и рынки. Этого предвидели Маркс и Энгельс в «Коммунистический манифест », когда они писали: «Потребность в постоянно расширяющемся рынке для своей продукции преследует буржуазию по всей поверхности земного шара.Он должен прижиться повсюду, поселиться повсюду, везде устанавливать связи »(Маркс и Энгельс, 1986: 83). Общепризнано, что ленинский анализ империализма как монополистического капитализма и, следовательно, капитализма на его заключительной стадии был заимствован теоретически у Маркса, а эмпирически — у Рудольфа Гильфердинга (1877–1941), другого марксиста, и английского политического экономиста Дж. Гобсона (1858–1940), который был пионером экономических концепций недостаточного потребления и безработицы.

Споры об империализме сложны и продолжаются в рамках современной международной политической экономии.Здесь мы сосредотачиваемся на влиянии ленинской теории империализма на формирование марксизма-ленинизма как идеологии Советского Союза и коммунистического движения двадцатого века. Его ключевое значение состояло в том, что он позволил ему связать революционную борьбу между «трудящимися массами» неразвитых стран с тем, что он ожидал среди пролетариата развитого мира, тем самым объединив в революционном сознании как крестьян, так и пролетариев. Это важно с учетом неравномерного развития Российской империи, ставшей СССР.Это можно рассматривать как еще один заметный вклад Ленина в идеологию коммунистического движения двадцатого века.

Ленинизм как вариант марксизма подвергался резкой критике как со стороны антикапиталистических революционеров, так и со стороны либеральных демократов, особенно за создание элитного авангарда Коммунистической партии. Например, Роза Люксембург (1871–1919), польская коммунистка из Германии, отличалась от Ленина как в своей интерпретации империализма, так и в своем определении революционной партии.Она пришла к ортодоксальному марксистскому выводу, что капитал рухнет только тогда, когда он завершит свою собственную траекторию роста. Она также утверждала, что революция не может быть осуществлена ​​по приказу, но может произойти в результате стихийных массовых акций, которые объединенный рабочий класс будет вынужден предпринять из-за ухудшения экономических условий. Что касается партийной организации и проведения политики, она предсказывала, что, как только большевики ликвидируют многопартийную демократию и внутреннюю коммунистическую оппозицию, так называемая диктатура пролетариата выродится в диктатуру фракции и, в конечном итоге, диктатуру отдельного человека. (Люксембург, 1961).Анархист Петр Кропоткин (1842–1921), вслед за Михаилом Бакуниным (1814–76), заклятым противником Маркса в Первом Интернационале, считал марксизм и его ленинский вариант, в частности, централизующей авторитарной идеологией. В книге «Коммунизм и анархия » Кропоткин утверждал, что государственный коммунизм является противоречием в следующих терминах: «… без свободы вся структура сотрудничества рухнет» (Кропоткин, цит. По: Morgan, 2003: 129).