Александр Блок биография, стихотворения, творчество, интересные факты, личная жизнь поэта, самые известные произведения, любовь в жизни Блока

Литература

12.11.21

9 мин.

Биография Александра Блока несомненно должна была оказаться в школьных учебниках.

Оглавление:

• Краткая биография Александра Блока
• Творческий путь Блока
• Революционные годы
• Как и от чего умер Блок
• Самые известные стихотворения и произведения
• Интересные факты

Он стал выдающимся поэтом серебряного века русской литературы.

Его творчество отразило как личное отношение к жизни, так и к событиям в стране. А его поэма «Двенадцать» стала известна всему миру.

В этой статье будет кратко рассмотрена жизнь Александра Блока, биография.

Краткая биография Александра Блока

Ниже представлена информация о поэте серебряного века, в которой собраны важные этапы жизни и творчества писателя.

Годы жизни и смерти: 1880.11.16 — 1921.08.07.

Отец и мать

Будущий поэт был рожден 16 ноября 1880 года.

Отцом был юрист из Варшавы, Александр Львович Блок, а мать – Александра Андреевна Блок (девичья фамилия Бекетова). Национальность обоих родителей была русская.

Родной отец Александра успешно продвигается по карьерной лестнице после защиты магистерской диссертации. Во втором браке у него родилась дочь, которую вскоре после рождения заберет мать с собой, не выдержав тяжелого характера мужа.

Детские годы

Будучи беременной, она уходит от своего мужа из-за взаимного недопонимания.

Спустя 9 лет она второй раз выходит замуж за представителя офицерской касты Франца Кублицкого. Вскоре семья переезжает в пригород Петербурга.

В возрасте 9 лет маленький Александр был отдан в гимназию, в которой он обучался чуть меньше десяти лет. В этом возрасте с увлечением начинает читать книги.

Воспитание и образование

1901 год стал переломным моментом в понимании того, что юридическое дело это не его, что вынуждает Александра перевестись на историко-филологический факультет.

Весна 1903 считается началом пути в деятельности поэта, а годом позже была выпущена первая книга «Стихи о прекрасной Даме».

Революция 1905 года пробуждает в Блоке политическую позицию, которая в дальнейшем отразится на его творчестве.

Личная жизнь

В 17 лет он влюбляется в юную Ксению Садовскую. Любовные отношения длились несколько лет и были отражены в произведениях поэта. Так же были склонности к театральному искусству, что на какой-то период становится увлечением, и молодой Александр играет на сцене.

В 1898 году происходит знакомство с Любовью Менделеевой, которая в будущем станет его женой. Надо отметить, что она являлась дочерью ученого Дмитрия Ивановича Менделеева, известного каждому школьнику по разработанной химиком таблице.

Творческий путь Блока

В 1906 году он оканчивает университет и начинает свой путь профессионала в написании произведений. Последующие годы становятся кульминационными в творческой сфере.

Имя автора появляется на устах у огромного количества людей. Вскоре выходят сборники «Снежная маска» и «Нечаянная радость», а годом позже – «Земля в снегу» и «Лирические драмы».

Ещё спустя год выходит драматическое произведение «Песня судьбы», которая так и не была поставлена.

Путешествие по заграничным землям приводят к созданию сборника «Итальянские стихи». После выпуска посещает Европу ещё пару раз, что так же отражается на творческой деятельности.

Революционные годы

Во время 1-й Мировой войны Блок служит инженером. В этот период узнает о свержении монархического строя, что в большой степени повлияло на его поэзию.

Ситуацию, сложившуюся осенью 1917 года, воспринимает радостно, возлагая надежды на перемены, но вскоре будет разочарован. А в ближайший год он пишет политические статьи, где выражает свои взгляды.

1918 год ознаменовывается появлением поэмы «Двенадцать». Вскоре умирает его отчим, и Александр Александрович забирает мать жить к себе.

Зимой 1921 года состоялось самое знаменитое выступление с речью «О назначении поэта», посвященной А.С. Пушкину.

Последствия революции очень сильно отразились на здоровье поэта. К 1920 году у писателя был целый перечень заболеваний, таких как: астма, болезни сердечных клапанов, расстройства психики и цинга.

Из-за политического барьера в лице «Железного занавеса» он не смог выехать на курорт в Финляндию. Постепенно ухудшается физическое и психическое состояние. Надо отметить, что и материальная составляющая тоже в плачевном состоянии, несмотря на широкую известность.

Как и от чего умер Блок

7 августа 1921 года поэт умирает в собственной квартире. Причиной смерти послужил воспалительный процесс клапанов сердца.

Самые известные стихотворения и произведения

Как творчество Блока связано с его биографией? Самым прямым образом, и сейчас это будет описано.

Раннее творчество было пронизано пессимизмом и меланхолией, это было связано с разочарованностью в собственных идеалах. Очень сильно влиял и разлад в семье.

Увлечение Александра Блока актрисой Натальей Николаевной Волоховой подарило миру самый популярный сборник «Снежная маска».

Основной темой была любовь, ведь огромное количество произведений, так или иначе, посвящены поэтом женщинам, к которым он испытывал чувства. Особенно в раннем возрасте он писал много в любовном направлении.

Однако жена Блока, Любовь Менделеева, всегда была ему преданна. Но главным направлением творчества, по мнению автора, является Родина, выраженная в таких известных стихотворениях, как «Осенняя волна», «Осенняя любовь», «Россия» и других.

Интересные факты

Кое-что любопытное и полезное, что стоит узнать:

1. В 1919 году Блок находился в заключении полтора суток из-за непроверенной информации о сговоре против власти советов. Но главное, что благодаря Анатолию Луначарскому он был отпущен.
2. Перед смертью Александр Александрович психически был одержим мыслью, что надо уничтожить все экземпляры поэмы «Двенадцать».
3. Часто при жизни поэта ходили слухи об отношениях Блока и Анны Ахматовой, в итоге развенчанных ею.
4. При жизни было выполнено не очень много портретов поэта.
5. Очень любил пиво и мороженое.
6. Блок не хотел детей и не знал, что одна из женщин беременна от него. Его внебрачная дочь родилась за несколько месяцев до его смерти. Сама девочка узнала об отце в зрелом возрасте и с тех пор ее не раз видели возле его могилы.

АЛЕКСАНДР БЛОК ᐈ Биография и личная жизнь ✔

• Базовая информация о персоне
• Интересные видео
• Биографическая справка
• Творческая деятельность
• Произведения
• Личная жизнь и семья
• Цитаты

Александр Блок — русский поэт Серебряного века, один из самых заметных представителей символизма в отечественной литературе. Уже в детстве он продемонстрировал тягу к творчеству, издавая рукописные книги и журналы, а в молодом возрасте стал влиятельной фигурой в литературных кругах Санкт-Петербурга. Жизненный путь поэта прервался в 41 год на фоне тягот и переживаний, последовавших за революционными событиями страны.

Видео с участием Александра Блока

Предлагаем вам посмотреть видео про Александра Блока. Фактически перед вами плейлист, в котором вы можете выбрать и посмотреть любой из видеороликов про персону, просто нажав на кнопку в правом верхнем углу окна. Блок Александр Александрович — очень важная персона. Очень рекомендуем ознакомиться с биографией этого человека и написать свое мнение в комментариях.

Биография Александра Блока

Блок Александр Александрович родился 28 ноября 1880 года в Санкт-Петербурге в семье правоведа, профессора Варшавского университета, представителя дворянского сословия Александра Блока-старшего и переводчицы Александры Бекетовой. Их брак был заключён двумя годами ранее, но они разошлись по настоянию девушки вскоре после рождения сына, когда ей было двадцать. Добиться официального развода матери поэта удалось через девять лет.

Интерес к творчеству у Блока возник рано — первые стихи он начал писать в пять лет, в семь сочинял короткие рассказы и ребусы. Свои произведения он оформлял в виде сборников или журналов. Его первой «книгой» стала тетрадь со стихами, на обложке которой он печатными буквами написал «Моей милой мамочке». В тетрадях выходили рукописные «Журнал для деток», ежемесячник «Корабль» (было два выпуска), несохранившийся «Кошачий журнал».

В 1889 году мать поэта согласилась стать супругой поручика Франца Кублицкого-Пиоттуха. Вместе с ней и отчимом Александр переехал в казармы на окраине Санкт-Петербурга, в тот же год стал учеником Введенской гимназии. В 14 создал журнал «Вестник», который писался им и его братьями от руки. На лето оставался в Шахматово — имении дедушки, знаменитого ботаника и ректора Санкт-Петербургского университета (ныне СПбГУ) Андрея Бекетова.

В этот период Александр Блок также увлекался театром. В столице он посещал театральный кружок, а летом ставил классические спектакли — «Гамлета», «Бориса Годунова» — в имении Боблово, принадлежавшем другу его деда, известному химику Дмитрию Менделееву (впоследствии поэт женится на одной из его дочерей — Любови). Несмотря на склонность к творчеству, после гимназии он поступил на юридический факультет Санкт-Петербургского университета.

Юриспруденция не захватила юношу, он принял решение перейти на историко-филологический факультет вуза. В это время он стал вхож в литературные круги, где познакомился с Валерием Брюсовым, Дмитрием Мережковским и другими. Его стихи начали печатать в журналах. В 1909 году он вместе с женой отправляется за границу, чтобы оправиться от потрясений из-за смерти сына Любови (от другого мужчины) и отца поэта.

По возвращении из Италии и Германии поэт издал цикл «Итальянских стихов» и благодаря этому вошёл в «Общество ревнителей художественного слова», организованное при журнале «Аполлон». Затем он вновь отправляется в Европу, много времени проводит во Франции по настоянию докторов. В 1916 году поэта призывают в армию — он служит в Беларуси, в инженерной части Всероссийского земского союза помощи больным и раненым воинам.

События 1917 года и утверждение советского строя поэт принял с готовностью. В мае его назначили главным редактором Чрезвычайной следственной комиссии, учреждённой после Февральского переворота. Он редактировал «стенографические отчёты» допросов царских министров, генералов и других приближённых к императорской семье лиц. Эти материалы частично вошли в его книгу «Последние дни Императорской власти».

Поэта назначали на всё новые должности. Но в 1919 году его заподозрили в левоэсеровском заговоре и продержали пару дней в тюрьме. Усталость, голод и переживания подорвали его здоровье. Он страдал от цинги и астмы. Друзья, включая Максима Горького, пытались добиться для него разрешения на лечение в Финляндии, но 7 августа 1921 года поэт умер от воспаления сердечных клапанов. Блок похоронен на Смоленском кладбище.

Александр Блок в молодости

Александр Блок

Творческая деятельность Александра Блока

Раннюю лирику поэта отличает музыкальность, близость к романсовому звучанию. Александр Блок в начале творческого пути относится к «выразителям» символизма — течения в литературе, для которого характерно экспериментаторство, использование абстрактных образов, недосказанность. В этой манере написан первый сборник «Стихи о Прекрасной Даме» (1901-1902), героиней которого стала его жена, а также драма «Балаганчик» (1906).

Реакция поэта на события Первой русской революции 1905 года и Русско-японской войны (1904-1905) была отражена им в цикле «Город». Стихи этого цикла наполнены антитезами (например, «свобода — несвобода»), часто встречается образ «пыльного» города — Санкт-Петербурга. В него вошло знаменитое стихотворение «Незнакомка», где также можно заметить противоречивость описания героини, когда «неземное видение» становится «пьяным чудовищем».

Самым крупным драматическим произведением Блока стала пьеса «Роза и крест», написанная им в 1912-1913 годы, после посещения Франции. В её основу лёг провансальский рыцарский роман «Фламенка». Поэт мечтал о том, чтобы пьесу поставили в Московском Художественном театре. Режиссёр и реформатор театра Константин Станиславский назвал её малосценичной, но репетиции всё-таки были начаты. Однако постановка так и не состоялась.

В дальнейшем творчество поэта стало менее лиричным, в нём проявилось более резкое звучание, характерное для цыганской музыки. Самым необычным его творением считается поэма «Двенадцать» (1918), которую Александр Блок написал после Октябрьской революции. Сейчас она считается одной из вершин литературы того времени, но тогда её «рваный», грубоватый кабацкий стиль вызвал недоумение — настолько он не был похож на обычную театральную речь Блока.

Александр Блок в роли Гамлета в домашнем спектакле

Жена Блока Любовь Менделеева в роли Офелии

Произведения Александра Блока

• 1920

  Седое утро: стихотворения

• 1920

  За гранью прошлых дней

• 1918

  Двенадцать

• 1915

  Стихи о России

• 1911

  Ночные часы. Четвёртый сборник стихов

• 1908

  Лирические драмы: Балаганчик; Король на площади; Незнакомка

• 1908

  Земля в снегу. Третий сборник стихов

• 1907 — 1918

  Россия и интеллигенция

• 1907

  Нечаянная радость. Второй сборник стихов

• 1905

  Стихи о Прекрасной Даме

Личная жизнь и семья Александра Блока

Александр Блок в 23 года женился на актрисе и историке балета Любови Менделеевой – дочери известного химика Дмитрия Ивановича Менделеева. В неё поэт был влюблён ещё подростком. Их брак был скорее духовным, чем супружеским союзом. У Блока были романы с актрисой Натальей Волоховой, певицей Любовью Андреевой-Дельмас и другими. Известно, что в жену Блока был влюблён поэт и писатель Андрей Белый. Их взаимоотношения нашли отражение в произведении Блока «Балаганчик».

Женщина имела сына от актёра Константина Давидовского, с которым гастролировала в составе труппы театрального режиссёра Всеволода Мейерхольда. Ребёнок умер в 1909 году. Общих детей у Александра и Любови не было, но, по предположениям исследователей, у Блока были внебрачные дети. В частности, его сыном называли журналиста Александра Нолле, рождённого Надеждой Нолле-Коган, женой критика-марксиста Петра Когана.

Александр Блок и его жена Любовь Менделеева (1903)

Цитаты Александра Блока

• О стихотворениях

  Всякое стихотворение — покрывало, растянутое на остриях нескольких слов. Эти слова светятся, как звёзды. Из-за них существует стихотворение. Тем оно темнее, чем отдалённее эти слова от текста. В самом тёмном стихотворении не блещут эти отдельные слова, оно питается не ими, а тёмной музыкой пропитано и пресыщено. Хорошо писать и звёздные и беззвёздные стихи, где только могут вспыхнуть звёзды или можно их самому зажечь.

• О человеке

  Есть люди, с которыми нужно и можно говорить только о простом и «логическом», — это те, с которыми не ощущается связи мистической. С другими — с которыми все непрестанно чуется сродство на какой бы ни было почве — надо говорить о сложном и «глубинном».

  Тут-то выяснятся истины мира — через общение глубин

• О жизни

  Жить стоит только так, чтобы предъявлять безмерные требования к жизни: все или ничего; ждать нежданного; пусть сейчас этого нет и долго не будет. Но жизнь отдаст нам это, ибо она — прекрасна.

• Кто родился в Ноябре
• Кто родился 28 Ноября
• Кто родился в 1880 году
• Кто родился осенью
• Кто родился в Ноябре 1880 года
• Кто умер в Августе
• Кто умер 7 Августа
• Кто умер в 1921 году
• Кто умер летом
• Кто умер в Августе 1921 года

Черная ночь, белый снег: «Двенадцать» Александра Блока

Джон Эллисон обсуждает великую поэму Александра Блока «Двенадцать» и ее связь с русской революцией.

Я пришел свежим, совершенно свежим к самому известному стихотворению Александра Блока «Двенадцать», написанному в январе 1918 года, и к самому свежему из поэтических откликов на ноябрьскую большевистскую революцию. До прочтения я знал имя Блока, но ничего о его творчестве. Двенадцать настолько поразительны, что их невозможно вычеркнуть из памяти.

На русском языке он состоит из чуть более тысячи слов и не является «революционным» в сообщении в самом диком смысле этого слова. Он не несет на себе отпечатка внезапного или поверхностного помешательства на радикальных переменах, но отражает открытое отношение Блока к захвату власти большевиками и их приверженность социалистическому будущему.

Родился в 1880 г. в Петербурге и умер в возрасте 40 лет в том же городе в 1921 г. после продолжительной болезни. «Двенадцать» и более короткая поэма в условной форме «Скифы», написанная сразу после этого, считаются последним значительным его творчеством. Он рос в основном в семьях своей матери и ее родителей. Он был выходцем из высшего сословия академической интеллигенции, что не исключало владения загородными поместьями или участия в православной христианской церкви. Он унаследовал, помимо привилегированных условий жизни, склонность матери придавать событиям мистическое значение и рано развил в себе повышенную чувствительность к окружающему миру. Хотя его часто называют представителем русской «символистской» школы, его не следует, судя по «Двенадцати», считать приуроченным к определенному поэтическому движению.

Мой образ Блока как мальчика, мужчины и поэта в значительной степени взят из книги Джеймса Форсайта «Слушая ветер» (1977). Это увлекательное исследование, которое слегка приукрашивает свою ученость и раскрывает многое.

Один из английских переводов «Двенадцати» со своим характером принадлежит плодовитому писателю-социалисту Джеку Линдсею. Представленный Линдси, он был опубликован небольшим изданием Journeyman Press 1982 года. Особенностью было ее сопровождение, воспроизведенное с оригинального русского издания, замечательными иллюстративными линейными рисунками Юрия Анненкова, сопровождающими эту статью. Другой популярный перевод, сделанный английским поэтом Джоном Сталлуорти и соавтором Питером Франсом, можно найти в «Русской поэзии 20-го века» под редакцией советского поэта более позднего поколения Евгения Евтушенко, опубликованной в 1919 г. 93. Эти переводчики ранее, в 1970 году, опубликовали свою версию в «Двенадцати и других стихотворениях». Третий важный перевод сделан Алексом Миллером. Я нашел это в Советской русской литературе 1917-1977 годов, составленной Юрием Андреевым (1980), но перевод Миллера можно найти и в отдельном Избранном стихотворении Блока. Еще одна выдающаяся англоязычная версия (более поздняя — 2010 г.) принадлежит американскому академику Марии Карлсон.

The Twelve не только прославляет революционный момент, но и делает его сенсацией. Уличный патруль из двенадцати красногвардейцев марширует в темноте, снегу и ветру по Петрограду. Их число — это и число, и не случайно (что подтверждается в заключительных строках поэмы), учеников основоположника христианства. Эти солдаты на уличных дежурствах не являются образцом для подражания рядовых революционеров. Они выполняют свой долг в соответствии со своими собственными стандартами, и их стандарты невысоки. Они похожи на заключенных. Во время патрулирования один из них, которому помогает по крайней мере один сообщник среди остальных, совершает убийство. Его бывшая подруга, проститутка Катя, проезжая на скорости в извозчике со своим нынешним любовником Ванькой, получает пулю, направленную, по-видимому, в Ваньку. Патруль продолжает марш.

В другой момент во время патрулирования ружейный огонь направлен по зданию только на основании подозрения, что там могут находиться враги.

Двенадцать, на мой взгляд, можно рассматривать не только как стихотворение, но и как сцену из пьесы или фильма. Он состоит из двенадцати частей или «песен», каждая из которых отличается по стилю и аромату от другой. Его начало — заимствуя здесь перевод Линдси — бесспорно атмосферно, драматично, напряженно.

Черная ночь,
Белый снег.
Ветер О ветер!
Он сбивает вас с ног на ходу.
Ветер О ветер –
Сквозь дуновение божьего мира.

«Бог», да и вообще «Христос», и, надо сказать, «святая Русь» составляют значительную часть поэмы, подчеркивая тот очевидный факт, что только что свершившаяся революция не оторвала умы русских людей. (включая Блока) из мира, в котором они прежде жили. В конце поэмы Христос — или видение Христа — возглавляет патруль. Но это Христос основатель христианства, а не Христос «святой Руси»; это Христос нового мира, а не Христос старого. Или его лучше описать как Христа старого мира, но воскресшего как факелоносец революции? Есть ли здесь подразумеваемое единство христианства и коммунизма? И так ли несомненно, что убийца, злящийся и на Катю, и на ее любовника, на самом деле намеревался убить его, а не ее? Интригующая черта творчества Блока состоит в его способности оставлять место разным интерпретациям, тайне.

Еще одной особенностью является его взгляд на мир природы как на производителя собственной вечной музыки. Ни в стихах Блока, ни в самом Блоке нет ничего шаблонного.

В начале «Двенадцати» только название предполагает, что где-то поблизости могут находиться двенадцать человек. Но исторический момент, в котором происходит действие, быстро улавливается при виде баннера, развешанного между зданиями. Это провозглашает: «Вся власть Учредительному собранию». Пока патруль продвигается вперед, видны старуха, считающая, что политическое знамя лучше использовать для детской одежды и обуви, буржуа с носом в воротнике (символически стоящий на перекрестке, своем перекрестке, России). перекресток), мятежный интеллигент и несчастный священник. Затем второе упоминание об Учредительном собрании немедленно сопровождается обменом мнениями между «собранием» женщин-проституток, обсуждающих и устанавливающих цены для клиентов.

Медленно из тьмы и метели проступает личность большевиков-ополченцев Двенадцати. Объявлено: «Идут двенадцать человек». И винтовки у них. И один из них проигрывает в голове гневный спор со своим соперником Ванькой из-за переданных привязанностей Кати. Затем вскоре после этого раздается приказ: «Держитесь революционного шага!» (Столлуорти), «Идите в ногу с революцией» (Миллер) или «Держитесь революционного темпа» (Карлсон). Вскоре «двенадцать» идентифицируются как красногвардейцы.

Стихотворение – или стихотворная пьеса – наполнено контрастами. В какой-то момент группа метафорически стреляет пулей в святую Русь. В другой — призыв участников марша к Богу благословить их как красногвардейцев-революционеров. Внезапно появляется извозчик, везущий Ваньку и Катю, ласкающихся, и от отвергнутого и ревнивого красногвардейца, получившего теперь имя Петруха, приходят воспоминания о Кате и о том, как он зарезал еще одного завидного соперника в прошлом. Вскоре после этого, когда снова проезжает то же такси с теми же пассажирами, Петруха, по-видимому, стреляет в своего армейского соперника Ваньку, но вместо этого убивает Катю. Остальные одиннадцать, причастные к преступлению или не причастные к нему, продолжают идти с Петрухой. И воззвание к Двенадцати возобновляется: «Держите революционный шаг!» Эта кричащая последовательность событий кажется странной, поразительной, сюрреалистичной, но в то же время очень правдоподобной.

Во время экспозиции выделена голодная и обкусанная блохами собака, поджав хвост, как символ старого мира. Образ повторяется в более позднем стихе, после того как присутствие буржуа на перекрестке снова было зарегистрировано. Богатый перевод этого стиха, сделанный Алексом Миллером, гласит:

Там стоит буржуа. Словно голодный,
Просто стоит как вопросительный знак;
Старый мир, как голодная дворняга,
Сжимается у его ног, слишком холодно, чтобы лаять.

Я должен признаться в своих ограниченных знаниях русского языка, имея лишь небольшой словарный запас в голове, но гораздо больше в большом русско-английском словаре для его расширения. Кроме того, издание Джеймса Б. Вудворда «Избранных стихотворений Блока» 1968 года — на русском языке — содержит подробные примечания на английском языке относительно значения некоторых используемых разговорных, диалектных и архаичных русских выражений. Мое понимание русской грамматики не развито. Тем не менее, некоторое знание языка побудило меня комментировать, достоверно или нет, английские переводы, которые я изучал.

Перевод Джека Линдсея «Двенадцати» кажется мне привлекательным и изобретательным, но, хотя я восхищаюсь таким количеством изящных рифм, местами, на мой вкус, слишком много звона и прыгучести. Смыслом можно пожертвовать или что-то придумать, чтобы получить рифму. Это вычитает мрачный изменчивый дух оригинала. Примером может служить перевод Линдсеем шести слов в конце второго раздела, которые в оригинале занимают три строки, каждая из которых заканчивается на один и тот же гласный звук, резюмируя суть «Святой Руси»:

Мусорная свалка,
Деревянные хижины в кучке,
И большой толстый зад.

Здесь Линдсей удваивает количество слов в русском оригинале (которое в примечании Вудворд дословно переводит как «крепкая Россия с крестьянскими избами и широким дном») и производит эффект напевной песни. Версия Столворти, наоборот, более тяговитая и экономичная:

Мать
Россия
С ее большой толстой задницей!

Миллер тоже конечно в тему:

Солидный старый
Солидный старый
Жирная Россия!

Лично я предпочитаю вариант Карлсона:

…древний, крепкий,
с деревянными избами,
Толстозадая Россия!

Оригинал Блока и здесь, и в других местах буквально горит творческой энергией. Он больше опирается на эхо и ассонанс — на последовательность звуков в музыкальных отношениях друг с другом — чем на умные рифмы. Форсайт описывает «Двенадцать» как «лоскутное одеяло из… популярной поэзии и песни», источников, которые Блок давно практиковал в добыче и использовании.

Мне кажется, что перевод Миллера следует собственному стилю Блока с воображением и разнообразной лексикой, включающей английский сленг. Столворти и Франция одинаково свободны, независимы и впечатляющи. (Оба, кстати, англизируют имена актеров, а Линдсей и Карлсон — нет.) Версия Карлсона может быть в целом более буквальной, чем другие, но, на мой взгляд, она также имеет глубину.

Возьмем еще один пример вариантов перевода из пятого раздела. Когда Катю впервые видят с возлюбленным, Миллер переводит четырехстрочный стих следующим образом:

Кэти, ты совсем забыла
Того, кто не успел сбежать
От моего ножа? Или вашей гнилой памяти
нужна небольшая встряска?

Перевод Столлуорти сравним, но послание послано более свирепо:

Помнишь того офицера –
Нож его прикончил… Или у тебя память тускнеет?

Таким образом, Столлуорти, сохраняя четкость высказывания, не утруждает себя обращением к Кате по имени, как это делает оригинал, и уверенно переводит как «ты, шлюха», слово, означающее «холера», что, по словам Вудворда, означает «ты проклинаешь».

Перевод Линдси здесь тоже либерален, но, возможно, менее проницателен, чем другие:

Вы забыли своего капитана?
Когда он схватил тебя, ты чуть не упал в обморок.
Я его зарезал, да, он мертвый и гнилой.
Не говори мне, что ты так быстро забыл.

Вторая строчка Линдси — «Когда он схватил тебя, ты чуть не упала в обморок» — не имеет под собой основы в оригинале. Предположительно, оно было включено для того, чтобы добавить декорации и обеспечить рифму со словом «скоро». А если серьезно, его перевод в некоторых местах, на мой взгляд, слишком сильно отличается от грубого, но концентрированного качества оригинала, делая некоторые высказывания слишком аккуратно упрощенными. Но вкусы различаются.

В шестом разделе жестокая смерть Кати, смерть, в которой через мгновение ее обвиняет убийца Петруха. Его этические стандарты действительно падают, прежде чем он смягчается:

Миллер: Ну что, Кэти, счастлива? Ни слова…
Тогда лежи на снегу, какашка!. ..

Столворти: Кэти, ты довольна? Потерял язык?
Лежать в сугробе то, как навоз!

Линдси: Теперь счастлива, Катя? Я хотел бы знать.
Валяйся там, падаль, в снегу.

Карлсон: Рад, Катька? – Что ни гудка…
Так лежи, падаль, на снегу!…

Все четыре версии кажутся мне сильными и даже выходят за рамки реальных слов Блока, так как в оригинале нет слов, обозначающих «какашка», «дерьмо» или «падаль», напоминая нам, что настроение, как и сами слова, должны отразиться при переводе стихотворения с одного языка на другой.

Особенностью русского языка является присущая ему большая лаконичность, чем английскому. Поскольку в нем нет ни «а», ни «the», он полагается при переводе существительных в форму единственного или множественного числа, корректируя их конечные буквы. По количеству слов, использованных при переводе «Двенадцати», перевод Миллера самый короткий, хотя и более чем вдвое длиннее русского оригинала. У Линдси чуть длиннее, а у Сталлуорти еще длиннее.

Самоотождествление Блока с большевистской революцией имело преамбулу на десяток лет раньше. В конце 1905 года, во время неудавшейся попытки революции в том же году, он нес красный флаг во главе процессии, и в том же году его стихотворение «Сытые» содержало обличительное послание, направленное против привилегированных. Появление кометы Галлея в 1910 г. воодушевило его на надежды на новую революцию, и к лету 1917 г., после того как после отречения царя Николая было установлено Временное правительство, он шел в ногу с идеей социалистической революции.

Блок был «дворянским сыном». Разве он, как ни сочувствовал революции и как ни смотрел на мир глазами красногвардейцев, тоже смотрел на них сверху вниз, как на социальный сброд? У меня есть сомнения. Если рассматривать собственную личность и историю Блока, то следует отметить, вторя убийственно-ревнивому Петрухе, что он был способен выражать бурные чувства в стихах, а навязчивые увлечения в жизни, последнее в той мере, в какой он сделал предложение своей будущей жене. в конце 1902, об угрозе самоубийства как единственной альтернативе ее согласию. Если у грубых красногвардейцев были дикость и страсть, то были и у Блока.

Было бы абсурдно, я полагаю, подвергать стихотворение стресс-тесту на социалистическую чистоту мировоззрения. Его особая смесь романтизма и реализма выражает личное видение, которое сохраняло свою силу на протяжении целого века и, вероятно, сохранит ее и впредь. И тот факт, что глубокая привязанность Блока к революции претерпела последующие удары в последние годы жизни, среди гражданской войны, внешних военных интервенций, дефицитов, лишений и цензуры, не может умалить его поэтического отклика на нее в 19 января.18. «Двенадцать» свидетельствует об истинности слов, когда-то вышедших из-под его пера: «Величайшее, чего может достичь лирика, — это обогатить душу и усложнить опыт…» 8 января, когда он начал стихотворение, он написал это в его дневник: «Весь день — Двенадцать — Внутренний трепет». 29 января, когда поэма была закончена, последняя строфа которой представляла мирный образ Иисуса Христа впереди марширующих мужчин, он записал: «Я слышу ужасный шум, нарастающий во мне и вокруг меня» 9. 0007

Стихотворение впервые появилось в начале марта 1918 года в большевистской газете. Джек Линдсей писал в предисловии к собственному переводу, что это имело «немедленный и огромный эффект». Фразы из него без конца повторялись; щиты и знамена по всей России несли выдержки». Это стало «фольклором революционной улицы».

В ноябре 1918 года «Двенадцать» были изданы в Петрограде как самостоятельное издание, украшенное рисунками Юрия Анненкова. Форсайт просто заявляет, что она «стала признана основным выражением Революции не только в России, где читатели были ею либо взволнованы, либо возмущены, но и за границей». Двенадцать, какими бы необычными они ни были и неразрывно связанными с Революцией, будут и впредь захватывать и восхищать читателей, прежде чем отпустить их, заряженные памятью, которую не так легко высвободить.

Т.Дж. Биньон · Прекрасная дама Александра Блока · LRB 7 августа 1980

Появление второго тома Аврил Пайман из жизни Александра Блока в дополнение к первому, изданному в прошлом году, приносит ее предприятие, плод двадцатилетней работы над поэтом , к триумфальному завершению.

Жизнь Блока хорошо задокументирована, а период почти слишком богат современными мемуарами. Доктор Пайман демонстрирует полное владение источниками, как печатными, так и рукописными, используя оригинальные дневники, записные книжки и письма из российских архивов в дополнение к вычищенным советским изданиям. С любовью и тщательностью она собирает деталь за деталью, чтобы составить максимально полное описание жизни Блока и его ближайшего окружения. В то же время она анализирует источники вдохновения поэта, намечает движения его психики и представляет нам исчерпывающий отчет о его развитии от лирика-герметика до пророка Революции.

Здесь нечего критиковать; Вряд ли есть большая ошибка, если объектив автора сфокусирован так близко, с такой ясностью на высоком, стройном, неизменно загорелом, «невероятно красивом» поэте с его «прекрасными серо-голубыми глазами» и густыми рыжевато-золотистыми волосами, что края ее изображения становятся временами слегка размытыми. Это правда, иногда может показаться, что доктор Пайман слишком чутко сопереживает, слишком внимательно относится к своему предмету; что мы просто заменяем один вид импрессионизма или один набор символов на другой, подобно тому, как это было — взять произведение совсем другого рода — когда Набоков писал о Гоголе.

Тем не менее трудно поверить, что эту биографию можно заменить: она стоит как достойный памятник величайшему русскому поэту своего поколения, одному из «детей», как он писал, «грозных лет России» — «трагических лет». тенор эпохи», по словам Ахматовой.

Александр Александрович Блок родился в 1880 году. Его отец, профессор права Варшавского университета, был потомком немецкого хирурга, эмигрировавшего в Россию в середине XVIII века. Семья его матери, Бекетовы, были старинными русскими дворянами с богатой историей интеллектуальной деятельности и государственной службы. Однако с обеих сторон в семье были признаки психической нестабильности. «Во всей его личности было что-то судорожное и страшное», — писал Блок об отце, на котором, по семейному преданию, Достоевский задумал лепить характер и который умер в 1909 в варшавской квартире, заваленной жизненным мусором: ничего не выброшено, ни одна комната не убрана. Его мать, Александра Андреевна, ушедшая от мужа сразу после рождения сына (впоследствии она вышла замуж за приятного обычного офицера регулярной армии полковника Франца Кублицкого-Пиоттуха), страдала эпилептоидными припадками и периодами глубокой суицидальной депрессии.

Блок очень хорошо чувствовал эти элементы своего происхождения. Другу он говорил об ощущении «наследственных сил, действующих внутри него самого»; «Я выродок из рода Блоков, — писал он.

Две противоположные, контрастные среды должны были обусловить жизнь Блока и его стихи. С одной стороны, городской пейзаж Петербурга, «самого фантастического и намеренного города в мире», как называл его Достоевский; с другой — русская местность вокруг усадьбы Бекетовых в Шахматово, где поэт проводил лето. С одной стороны, западная, интеллектуальная, городская Россия; с другой, восточная, крестьянская, сельская Россия.

Недалеко от Шахматово жил химик Менделеев, первооткрыватель периодического закона, и именно в его дочь Любовь Дмитриевну, «золотую, пухлую и веселую», Блок влюбился в 1900. « Стихи о Прекраснейшей Даме », написанные в течение следующих двух лет, являются и лирическим дневником этой любви, и попыткой передать мистический опыт — откровение божественной гармонии. Таинственная Дама, бесконечно недосягаемая для поэта, но подчас соблазнительно близкая, наполовину отождествляется с Любовью, но в то же время есть Вечная Женственность, Святая София, Премудрость Божия. Позднее Блок с тоской и удивлением вспоминал эти стихи. «Я знал когда-то нечто большее, чем искусство, не бесконечность, а Конец, не миры, а Мир», — писал он.

Вдали от Шахматово наступили сомнения и разочарования. В поэзии появились демонические двойники; даже у загадочной Леди появился темный двойник. Были недоразумения с Любовью; она стала холодной и неприступной; Блок оценил револьверы и написал предсмертную записку. Но не понадобилось: 7 ноября 1902 года на студенческом балу, данном в Дворянских собраниях в Петербурге, он сделал предложение и был принят. Они поженились в августе следующего года. «Жизнь моя — череда невероятно запутанных человеческих отношений, жизнь моя — череда разбитых надежд», — отмечал Блок в своем дневнике в 1919 году.14. Прежде всего это касалось его брака.

На протяжении всей жизни Блок был очень близок со своей матерью. Его многочисленные письма к ней представляют собой длинные, очень подробные — возможно, неразумные — отчеты о его жизни; она всегда обращается к нему, вплоть до его смерти, как Деточка («маленький ребенок») или Душенька («маленькая душа»). Она, естественно, ревновала к своей новой невестке, а Люба, столь же естественно, обижалась, когда Александра Андреевна хотела вмешаться в дела пары. Временами напряжение, усугубляемое болезнью Александры Андреевны, становилось невыносимым. Она угрожала самоубийством, утверждая, что Люба настраивает сына против нее; Блок набрасывался на жену — однажды он записал в блокнот:

Люба довела маму до этой болезни. Люба отдалила меня от людей, Люба создала всю невыносимую и изматывающую сложность наших отношений в их нынешнем виде. Люба отталкивает от себя и от меня всех лучших людей, в том числе и мою мать, то есть мою совесть. Люба испортила мне столько лет жизни, измотала и довела до того, что я есть сейчас.

А горечь, пронизывающая отношения со свекровью, Люба сама демонстрирует злопамятным воскрешением в своих воспоминаниях мелких бытовых ссор и мнимых обид.

В 16 лет у Блока был роман с женщиной вдвое старше его – Ксенией Михайловной Садовской, которой посвящен ранний цикл стихов Ante Lucem . Как и его московский современник Валерий Брюсов, он рано познакомился с миром борделей и кафе-шантан . В результате этих встреч он заразился сифилисом, вспышки которого повторялись на протяжении всей его жизни. «Не обожаемая любовница ввела его в жизнь, а случайно встреченная безличная женщина, купленная на несколько минут», — писала впоследствии Люба. «Афродита-Урания и Афродита уличная отделены друг от друга целой пропастью… для Блока она так и осталась — дуализм, расколовший всю его жизнь». родственные, но несовместимые. Вступить в половую связь с невинной Любой, над которой еще витала аура таинственной Дамы, было почти немыслимо. Еще до их помолвки ей было трудно понять его отношение: «Ты смотришь на меня так, будто я какая-то абстрактная идея», — писала она ему. «Я живой человек, и я хочу быть такой, даже со всеми своими недостатками», — позже она рассказывает о странном разговоре после помолвки, когда «он начал теоретизировать, что нам не нужна физическая близость, что это было «Астартизм», «темнота» и бог знает что еще. Когда я сказал ему, что со своей стороны люблю всю ту сторону бытия, которой еще не знал, что хочу ее, — у меня опять появились теории». изменяет ей, а она ему. На самом деле у них была mariage blanc в течение почти года, пока развивающаяся чувственность не взяла верх над ней, и, как она писала, «с заранее продуманным злом с моей стороны, непреднамеренно с его стороны», она действительно стала его женой. Но попытка была недолгой и безуспешной, резюмированной записью в дневнике Блока: «После этого ничего невозможно. Все , что прошли, прошли, «израсходованы».

Он свирепо бросился в разврат, перемежаемый рядом более или менее серьезных дел, чтобы найти то, что брак уже не предлагал. Если его любовь к Любе была несовместима с сексом, альтернативой было использование секса для возбуждения чувств. После одной случайной встречи он пишет в своем дневнике: «Моя система превращения мелких профессионалов в страстных и нежных женщин за три часа одержала еще одну победу». есть также отчетливое, хотя и искаженное эхо 19сентиментальности века уловить здесь: ремарка неотразимо напоминает стихотворение Некрасова о выкупе проститутки:

Когда из мрака заблуждения
Пылкими словами убеждения
Я падшую душу рисовал…

стихотворение, которое Достоевский с убийственной иронией использовал как контрапункт к повествованию своих «Записок из подполья» . На публике Блок бодрее: вспомните знаменитые строки из «Унижения» (1911), представленный доктором Пайманом как

Вы смелы! Тогда отбросьте всякий страх!
Ни муж, ни друг я — так сделай
Мне мой смертельный удар, мой вчерашний ангел,
В сердце твоим острым французским каблуком!

Фигура, сопровождающая этот период, уже не таинственная Дама, а Странник, завуалированный полусвет , увиденный поэтом сквозь туманное окно привокзального ресторана в подмосковном Петербурге (Озерки, 20 мин. поезд с Сестрорецкого вокзала, 1-й класс 25 копеек), за чьей темной пеленой – пеленой Изиды – он видит «заколдованный берег/ И заколдованную даль».

Люба тоже стала экспериментировать: «Я отдан на волю всякому, кто ухаживал за мной с усердием» Андрей Белый, возбудимый, неуравновешенный, златовласый вундеркинд московских символистов, ставший одним из Ближайший друг пары и написавший впоследствии ряд длинных мемуаров — увлекательных, но недостоверных, — описывающих перипетии своих странных и запутанных отношений с Блоком, положил к ее ногам свое сердце, видя в ней воплощение Прекраснейшей Дамы, Женщины Одетый в золото. Как и следовало ожидать, это ни к чему не привело, но за этим последовал ряд более серьезных затруднений, которые Блок переживал с мучительной ревностью, сознавая в то же время, что он утратил всякое право возражать или вмешиваться. Ситуация ухудшилась, когда Люба занялась актерским мастерством и стала подолгу отсутствовать. Из одной поездки по провинции, после страстного романа с молодым актером, теневой фигурой, именуемой в мемуарах не иначе как «пажем Дагобертом» (Блок называл его «хулиганом из Тмутаратана»), она вернулась домой беременной. Блок уговорил ее родить ребенка; он признает это; он надеялся стать отцом. Мальчик родился, но умер через десять дней.

Между тем Блок отчаянно влюбился в актрису Наталью Николаевну Волохову, которую Белый описывает как «очень стройную, бледную и высокую, с черными, дикими и мучительными глазами с синими тенями под ними, с узкими тонкими руками, с очень сжатыми, тонкие губы, осиная талия, черноволосый и одетый во все черное». «Наделенная природой трагическим стилем красоты, у меня был слишком хороший вкус, чтобы воспитать веселую личность», — заметила она позже о себе. Она жестокая, холодная Снегурочка в Снежная маска цикл стихов. Очарованная им, она все же отказалась ему уступить: он не был для нее «настоящим человеком», кем-то, в кого она могла бы влюбиться. Два горьких стихотворения 1908 года знаменуют конец отношений.

Пять лет спустя, зимой 1913 года, Блок посетил спектакль Кармен в Петербурге и сразу влюбился в героиню: Любовь Александровну Дельмас. «Прекрасное меццо-сопрано с палящим темпераментом, рыжевато-коричневыми глазами, рыжевато-золотыми волосами и сладострастной изящной фигурой», — так описывает ее доктор Пайман. Его мать с некоторой досадой написала другу:

Он взял и влюбился в нее просто так, во время спектаклей в Музыкальной драме, в роли Кармен. Я тоже ее видел. Очень хороша – как певица и актриса. А теперь опять катание на санях, и экспедиции, и цветы. И целые дни посвящены ей. И снова это стихийная женщина.

Дело должно было длиться до самой смерти Блока; в ней он нашел счастье, которого раньше не испытывал. Дельмас вдохновил на создание множества стихов, самым впечатляющим из которых был демонический 9.0003 Кармен цикл, написанный в начале отношений.

Тем не менее, несмотря на трудности, брак устоял. Чувства Блока к Любе были совсем другого рода, чем те, которые он испытывал к другим: «У меня было 100 женщин — 200—300 (или больше?), а на самом деле только две: одна — Люба; другой — все остальное», — отмечал он в 1916 г. ; и она в равной степени была связана с ним узами, которые нельзя было разорвать.

Русский символизм начался как реакция на дидактическую, гражданскую литературу предыдущей эпохи; прежде всего, как реакция на учение о том, что искусство есть лишь средство, а не самоцель. «Я не Поэт, а Гражданин», — скромно и правильно писал Рылеев в 1824 году, отказываясь от каких-либо особых художественных достоинств своих стихов. (Гражданским долгом было через два года привести его на виселицу вместе с четырьмя другими вождями восстания декабристов.) Лет через тридцать Некрасов ухватился за замечание и придал ему повелительную силу —

Поэтом ты можешь не быть,
Но гражданином ты обязан быть

– знаменитая формула, пагубное воздействие которой далеко пережило своего создателя.

Против этой концепции символисты вызывающе утверждали ее противоположность. Искусство было самоцелью, высшей ценностью:

Все в жизни лишь средство
Для ярко-поющих стихов

писал Брюсов. Долг художника заключался только в его служении искусству, которому была подчинена вся его жизнь. «Сам художник есть слово, ставшее плотью», — провозгласил Белый. Блок принял это. «Я действительно теперь «художник» и живу не тем, что делает жизнь полной, а тем, что делает ее черной и страшной», — писал он; и снова, вторя жалобе Волоховой: «Сомневаюсь, что когда-нибудь стану настоящим человеком, и в данный момент не хочу».0007

Поверхностная, поверхностная тенденциозность Некрасова и его эпигонов скрывала, однако, более глубокую, более истинно «гражданскую» окраску русской литературы, которую Блок выразил в статье 1908 года:

Писатель — человек, отмеченный судьбой ; он пущен в мир, чтобы обнажить свою душу перед духовно голодными… Может быть, долг писателя — отдать им всю свою душу, и особенно это относится к русскому писателю. Может быть, почему русские писатели умирают такими молодыми, гибнут или просто заканчивают все, что они должны дать, в том, что нигде литература не является такой жизненной, как в России, что нигде слово не переходит в жизнь и не становится хлебом или камнем, как оно делает в нашей стране. Вот почему русские писатели имеют меньше прав, чем кто бы то ни было, сетовать на свою судьбу; к добру или к худу, к ним прислушиваются, а поймут ли их, по крайней мере, наполовину зависит от них.

Формулировка очень похожа на блоковскую, но Пушкин, Баратынский и Тютчев тоже по-разному признали эту обязанность, как и в более острой и болезненной ситуации его преемники Мандельштам, Ахматова и Пастернак.

В то самое время, когда Блок переживал «муки и ад» своей демонической, символистской музы, в нем действовало новое брожение: нерешенные проблемы, без конца обсуждавшиеся в XIX веке, но теперь поставленные острее под давлением современных событий – миссии России, ее судьбы, ее национального самосознания, кажущихся непримиримыми расколов в ее обществе. «Этой теме я сознательно и бесповоротно посвящаю свою жизнь, — писал он; и позже: «Да поможет мне Бог пересечь пустыню: органически ввести новое и общее в органическое и индивидуальное».0007

Проблема, которую Блок — через свое окружение, свое воспитание, свой опыт — наиболее болезненно осознавал, заключалась в все увеличивающейся пропасти между интеллигенцией и народом. Это тема его великолепного цикла « На Куликовом поле » (1908 г.), в котором битва 1380 г. между русскими под предводительством Дмитрия Донского и татарами — «одно из знаковых событий русской истории» — используется как запись прошлого и мрачное предупреждение на будущее: предупреждение о грядущем столкновении с миллионами с одной стороны и несколькими тысячами с другой.

Шедевром Блока должна была, пожалуй, стать длинная полуавтобиографическая поэма Возмездие , над которой он работал с перерывами с 1910 года до самой смерти. Используя семьи Блока и Бекетова, он задумал, по его словам, своеобразный стих Ругон-Маккар , который мог бы передать сущность русского общества конца 19-начала 20 веков. Но он не смог завершить его; события настигли его: в 1917 году случился катаклизм, наступление которого он так долго предсказывал. Старый порядок был сметен. Шахматово, как и бесчисленное множество других усадеб, было разграблено и разрушено. «Я не имею права судить, — писал он. Не было, говорил он, и интеллигенции, которая лет шестьдесят усердно подрывала общество, собирая топливо для его окончательного уничтожения, но теперь, «когда пламя вдруг вспыхнуло и развернулось, взметнувшись ввысь, как знамя, — мы бегаем и визжим». «Ой! Ой! Мы горим!»

За три недели января 1918 года, слушая «оглушительный и устрашающий рев Революции», гул, в котором была «новая музыка», он сочинил Двенадцать . Хотя в нем содержится бескомпромиссный отказ от многих прежних ценностей, «Двенадцать » не представляют собой принятие нового порядка, это не гимн во славу большевистской революции, а другой, более неосязаемой. «Вся моя жизнь была и есть единая «непоколебимая истина» мистического характера, — писал Блок Белому в 1908 и Двенадцать доказывают, что это все еще имело место. Христос ведет Россию не в страну социализма, а в горы, где когда-то обитала Прекраснейшая Дама. Частное откровение стало публичным; надежда на индивидуальную трансформацию обещание общественного возрождения. Конечная цель, писал он, заключалась в том, чтобы «организовать все так, чтобы все было новым; чтобы наша фальшивая, скучная, безобразная жизнь стала справедливой, чистой, веселой и красивой».

Постепенно музыка, которую он слышал, стихла; он чувствовал себя окруженным «беззвучным пространством», сравнивал себя с героем Неудавшийся свет , «только он ослеп, а я оглох — навсегда».

Ослабленный лишениями, сопровождавшими революцию и Гражданскую войну, измученный непосильным трудом в советских литературных учреждениях, он скончался 7 августа 1921 года. Речь, в которой он призывал, говоря словами Пушкина, предоставить поэту его «тайную свободу», его «мир и независимость».

«По воле судьбы (а не по своим слабым силам) я художник, то есть свидетель», — писал он в 1917 году. Его точка зрения всегда была своеобразной. Ему было чуждо рассудительность: он скорее переживал, чем мыслил. «Было бы неправильно сказать, что он был оторван от реальной жизни; тем менее, что он был «не умен», но в то же время все, что мы называем философией, логикой, метафизикой, просто отскакивало от него; к нему это не относилось», — писала Зинаида Гиппиус. Он видел жизнь с точки зрения мистических красок, стихийного звука. «Меня… тянуло в серо-лиловые, серебряные звезды, перламутр и аметист метели» — так описывает он революцию 19-го века.05. И все же врожденный чин защищал его от излишеств символизма, которые затрагивали творчество его современников, — от истерии Белого или некрофилии Брюсова, например. Он действительно обнажал свою душу, сообщая сначала частное, а затем публичное видение со скрупулезной честностью, скромностью и чуткостью, которые сделали его, как его хорошо назвала писательница Ольга Форш, «величайшим и самым точным». регистратор сердцебиения его десятилетия».

Можно утверждать, что он был слишком готов отказаться от ценностей своего класса, слишком готов принять приход гуннов, разрушение старой культуры; что он должен был раньше и яснее увидеть то, что он только мельком увидел в пушкинской речи. Но надежда на обновление была слишком сильна, слишком важна для него. В 1914 он написал:

Быть может радостная юность
В будущем обо мне скажут ;
Простим его мрак – неужели это
Не может ли быть его скрытым источником?
Он все – дитя света и добра ;
Он все — торжество свободы .