История создания романа «Герой нашего времени» Лермонтова: замысел, этапы, прототипы героев

Сочинения

12.11.21

9 мин.

«Герой нашего времени» — выдающееся произведение русской литературы. Оно создавалось с 1838 г. по 1839 г. (по некоторым данным, по 1840 г.). Несмотря на сжатые сроки написания, история создания романа «Герой нашего времени» делится на несколько четко выраженных периодов. Автор показал социально-психологический портрет общества тридцатых годов XIX века.

Оглавление:

• Как начиналась работа
• Появление сюжета
• Работа над текстом и публикация

«Герой нашего времени» — выдающееся произведение русской литературы. Оно создавалось с 1838 г. по 1839 г. (по некоторым данным, по 1840 г.). Несмотря на сжатые сроки написания, история создания романа «Герой нашего времени» делится на несколько четко выраженных периодов. Автор показал социально-психологический портрет общества тридцатых годов XIX века.

Как начиналась работа

Написал «Герой нашего времени» великий русский поэт и прозаик М. Ю. Лермонтов. Автору удалось создать монументальное произведение, показавшее со всех сторон, каков его современник — молодой дворянин. Действие происходит на Кавказе, в основном в Пятигорске и Кисловодске.

На создание романа Лермонтова вдохновила знаменитая поэма Пушкина «Евгений Онегин», вышедшая на свет в 1832 г. Он даже фамилию для своего будущего героя выбрал созвучную Онегину — Печорин. Онега и Печора — названия двух русских северных рек. Они текут параллельно и обе впадают в Баренцево море. Таким образом, уже на первом этапе создания романа Лермонтов показал, что его новое произведение будет перекликаться с «Евгением Онегиным».

Согласно Википедии «Герой нашего времени» был задуман в 1836 г. Лермонтов хотел показать жизнь своих современников. Предполагалось, что главный герой отразит противоречивый дух, который царил среди молодых, думающих, образованных людей.

Идейный замысел романа заключался в решении злободневной проблемы: почему умные, энергичные люди не могут найти себе применение и угасают в самом начале жизни.

В 1837 году погибает Пушкин. Трагическое событие задержала появление на свет нового романа. Лермонтов пишет стихотворение «На смерть поэта», отложив в сторону творческие планы. Работу над романом он продолжит немного позже. А пока ему пришлось уехать из Петербурга на Кавказ, в свою первую ссылку.

Весь 1837 год Лермонтов беспрерывно странствовал по Кавказу, знакомился с местной жизнью. Это время он подружился с Белинским — знаменитым русским критиком. Личные впечатления, богатая природа этого края, знакомство с бытом и образом жизни народов, его населяющих, оказали большое влияние на будущее творчество Лермонтова, в том числе на сюжет и образы только еще зарождающегося романа. Литературоведы считают, что многие события, описанные в «Герой нашего времени», в действительности происходили с самим Лермонтовым во период его первой кавказской ссылки.

Появление сюжета

Лермонтов вернулся в Петербург в том же 1837 году. Недавние события заставили его пересмотреть планы. Теперь автор хочет сделать главного героя не светским бездельником, а офицером, несущим службу на Кавказе. Этим Печорин сразу стал отличаться от Онегина, который предстал перед читателем в образе скучающего дворянина без особых занятий.

В это же время Лермонтов разработал типы главные героев и второстепенных персонажей. Для создания любовной линии были выбраны образы гордой русской княжны и дикой черкешенки. Второстепенными персонажами стали горцы, контрабандисты, представители местного светского общества, офицеры.

Таким образом, Лермонтов смог сделать краткий охват всех социальных слоев населения Кавказа, существующих в то время. Когда книга вышла в свет, каждый читатель смог найти среди ее героев близких себе по духу и образу жизни.

Работа над текстом и публикация

Этот этап длился с 1838 года. Литературоведы расходятся во мнении, сколько времени заняла работа над произведением. Некоторые называют датой окончания 1841 год.

До сих пор не решено и в какой последовательности автор писал главы. Большинство исследователей сходятся во мнении, что роман был написан в следующем порядке:

• «Тамань»;
• «Фаталист»;
• «Максим Максимыч»;
• «Бэла».

Точную датировку затрудняет то обстоятельство, что публикация разных частей романа не совпадала с их написанием. Первой увидела свет «Бэла» — в 1839 г. Тогда эта глава называлась иначе: «Из записок офицера на Кавказе». Произведение представляло собой небольшую повесть. Его сразу же заметил Белинский и кратко дал на нее рецензию, в которой отметил, что молодому автору удалось стать создателем нового жанра кавказской прозы.

В том же 1839 г., но шестью месяцами позже, была опубликована повесть «Фаталист». Современники высоко оценили это произведение. С ним связан интересный факт: биографы Лермонтова считают, что сюжет «Фаталиста» не придуман автором, а взят из реальной жизни. Есть мнение, что Лермонтов собственными глазами видел офицера, стрелявшего в себя на спор. Есть и вторая версия, согласно которой автор не являлся свидетелем этого события, а слышал о нем от своего кавказского родственника.

«Тамань» опубликовали в 1840 году. Исследователи творчества Лермонтова предполагают, что в повести описаны события, произошедшие с самим автором. Когда он находился по служебным делам в Тамани, его приняли за полицейского, гоняющегося за контрабандистами. В 1840 г. Лермонтов написал последнюю часть повести — «Максим Максимыч». Она сделала сюжет романа более понятным и целостным.

В первую редакцию в 1839 году Лермонтов включил всего три произведения:

• «Бэла»;
• «Максим Максимыч»;
• «Княжна Мери».

Осенью того же года в роман дополнительно включена новелла «Фаталист». В это время произведение носило название «Один из героев нашего века». В третьей редакции автора роман был переименован в «Журнал Печорина». И только в 1840 году было определено окончательное название «Герой нашего времени». После этого автор получил разрешение цензуры, и книга поступила в продажу, где разошлась в короткие сроки. Второе издание вышло уже через год.

Таким образом, полная история создания «Героя нашего времени», как и точная дата, неизвестны. Лермонтоведы сих пор спорят о том, кто является прототипом самого Печорина. Покрыт тайной и точный год завершения работы над романом. Но это не мешает «Герою нашего времени» оставаться классикой отечественной литературы и гениальным произведением, сообщением для потомков о том, какова была русская жизнь, быт и культура в начала XIX века.

Лермонтов Михаил Юрьевич: Герой нашего времени. Маскарад

Артикул: p5187547

Купили 75 раз

О товаре

Роман «Герой нашего времени» входит в список обязательной литературы для школьников.

Аннотация

Михаил Юрьевич Лермонтов (1814—1841) — русский писатель и художник, ключевая фигура в русской литературе. Лермонтов жил в эпоху общественных волнений, и это ярко выражено в его творчестве. Идея для «Героя нашего времени» родилась в 1838 году во время ссылки писателя на Кавказ.

«Герой нашего времени» (1840) — первый лирико-психологический роман в русской литературе. В нём описываются события из жизни на Кавказе молодого офицера с пылким нравом Григория Александровича Печорина.

Главный герой — собирательный образ «лишнего человека». В Печорине Лермонтов отразил борьбу человеческих пороков со свободомыслием, твёрдым характером и добросердечностью.

В романе 5 частей: «Бэла», «Максим Максимыч», «Тамань», «Княжна Мери», «Фаталист». Их хронологический порядок намеренно нарушен автором, чтобы подчеркнуть характер и моральные ценности персонажей. Произведение уникально тем, что объединяет различные жанры: путевой очерк, новеллу, рассказ.

В книгу также вошла пьеса «Маскарад» (1832) о петербургском обществе начала 1830-х годов.

• Михаил Лермонтов

Характеристики

Автор:

Михаил Лермонтов

Серия:

Классика для школьников

Раздел:

Произведения школьной программы

Издательство:

АСТ, Образовательные проекты

Возрастное ограничение:

12+

Год издания:

2022

Количество страниц:

320

Переплет:

Твердый (7БЦ)

Бумага:

Офсетная

Формат:

130×205 мм

Вес:

0.33 кг

Дарим до 50 бонусов за отзыв

Катерина Сокольникова

14 августа 2020 г.

Книгу читать одно удовольствие, и посмеяться и поразмыслить есть над чем, а иногда просто наслаждаешься течением лермонтовской прозы, построением предложений, красотой и живостью описаний. Развитие сюжета несколько однообразно, и происходит лишь потому что герой постоянно, случайно что-то подслушивает. Со временем это начинает казаться несколько наивным, но полагаю Лермонтова читают не за остротой сюжета.

Максим Перелыгин

30 июля 2020 г.

Михаил Лермонтов — это тот российский автор, который не надоест никогда и никому, потому что его творения — это больше чем просто литература, это золото русской книги. «Герой нашего времени» должен читать каждый, кто живет в России.Культовое произведение, где главный герой Печорин показывают всю суть нашей страны.

Любовь Мельникова

20 июля 2020 г.

Отзыв о покупке
на book24.ru

Обожаю произведение «Герой нашего времени», в нем есть все любовь, дружба, надежда, мечты. Печорин въелся в душу еще в период школьных лет, с удовольствием перечитывала неоднократно. Очень нравится читать в хаотичном порядке главы, от их замены смысл остается не тронут. Вообще Печорин не однозначный персонаж, далеко не положительный, но и для меня и не отрицательный, есть в нем, как в личности что то очень интересное.

Наталья Астоян

24 марта 2020 г.

Отзыв о покупке
на book24.ru

Читала книгу еще в школе, потому что нужно было, ничего толком не запомнила тогда. Сейчас вопринимается совсем по-другому. Печорин оказывается типичным представителем того времени, якобы «героем» , подлым и безчувтвенным. Остался осадок грусти, после прочтения. Очень актуально для нынешнего поколения. Столько лет прошло с момента написания произведения, а по факту ничего не меняется.

Герой нашего времени

Осман Шах — руководитель AAP, новой технологической компании, продающей модули дистанционного обучения высшим учебным заведениям. Он рассказывает читателю обо всех способах, которыми он раньше использовал свою расовую идентичность, чтобы завоевать уважение, симпатию и, в конечном итоге, власть в деловых ситуациях. Стремясь заставить своих собеседников вести себя почтительно во время переговоров, «глаза, которые стесняются встретиться с моими и полны сострадания», Шах подчеркивал жестокое обращение, с которым он столкнулся на контрольно-пропускных пунктах аэропорта в пост-9./11 мир.

«Я их не виню, я бы и сам себя облапал», — шутит Шах. «Я всегда, без исключения, опаздываю в аэропорт, вся в поту, когда добираюсь туда. Кондиционер замораживает его на моем лице и придает мне больничный или пластиковый блеск». Он заканчивает свой отчет трезвым признанием того, что его тактика была корыстной, и объясняет, почему он вообще остановился. «Любой, кто получает удовольствие от получения даже кратковременной силы из доброй воли и страха, — дерьмо. Когда я использовал эту историю, я не был исключением».

Это взрывная вступительная сцена романа Набена Рутнума « Герой нашего времени », который должен быть опубликован в январе 2022 года издательством McClelland & Stewart. Шах — не единственный руководитель, занимающийся сомнительной деловой практикой ради колоссальной зарплаты. В беспощадном мире Силиконовой долины все сотрудники AAP должны проверять свои моральные ориентиры у дверей, изобретая уникальные способы выжимания денег из образовательного сектора.

Коллега Шаха Нена Задех-Брот лжет о своем образовании в швейцарской частной школе, пытаясь убедить венчурного капиталиста вложить небольшое состояние в AAP. Она поет инвестору песню об экономических трудностях, подробно описывая, как ее иранский отец был вынужден подрабатывать торговцем наркотиками, и она получает большую премию к зарплате благодаря своей хитрости. Позже Заде-Брот упрекает южноазиатского служащего, борющегося за повышение по службе, которое потребует от него предательства своего начальника: «Вы хотите большой стул, и вы сделаете все, что вам нужно, чтобы получить его, и это не всегда зло. Это не зло, когда ты это делаешь. Верно?»

Подобные эпизоды разрушают статичные, но не менее общепринятые представления о цветных людях, которые можно найти в большей части художественной литературы, публикуемой сегодня, — представления, которые колеблются между двумя крайностями модели или фигуры осажденного меньшинства. Герой сопротивляется идее, что для того, чтобы литература была уместна в нашей жизни, она должна излагать доброжелательные, идеализированные этические позиции, которые можно найти только в самых негибких книгах о поведении восемнадцатого века. Морально двусмысленные персонажи Рутнума вырывают расовое существование из действительно вульгаризированной тенденции в современной художественной литературе, где персонажи не служат никакой цели, кроме артикуляции моральной грубости автора.

Вывод Hero неизбежен: люди лгут. В частности, люди лгут, потому что они нацелены на продвижение вверх, и они не гнушаются искажать свои личные рассказы о продвижении, богатстве и социальном капитале. Такая гоббсовская позиция может быть непопулярна в искусстве и политическом дискурсе. Эти области в значительной степени охватывают стратегический эссенциализм — идею, выдвинутую теоретиком культуры Гаятри Чакраворти Спивак, о том, что угнетенным группам идентичности выгодно упростить и обобщить свои цели, когда они участвуют в социальной мобилизации. Это может помочь в борьбе с различными бедами, преследующими общество: недостаточная представленность на рабочем месте, социальное расслоение, санкционированное государством насилие.

Противоречие этим стратегиям в такой мелкой области, как литературное искусство, сопряжено с риском того, что вас будут считать хулителем тех достойных целей, которым они служат. Но возможность того, что объединение нескольких групп в единую категорию идентичности может также увековечить токенизм, фетишизм и прочее — Спивак признал эту возможность, — тоже не пустяк. Некоторые люди могут оставаться неустрашимыми в своих политических действиях, утверждая, что это непреднамеренное последствие — небольшая цена, которую нужно заплатить за служение более широкому прогрессивному идеалу, особенно по сравнению с ставками и социальными проблемами, которые решаются.

Герой , однако, занимает противоположную позицию. Он изображает мир, в котором токенизация цветных сотрудников не только стирает разницу между ними, но и позволяет партиям, не имеющим благих намерений, использовать язык расового освобождения. В AAP белый корпоративный мир кооптирует теорию идентичности только для достижения своих коммерческих целей. (Разве не капиталистический трюизм состоит в том, что как экономическая система она хочет быть как можно более всеобъемлющей, чтобы иметь возможность продавать свои товары всем?) 

Шах клянется, что его заклятый враг, христианка-евангелистка по имени Оливия Робинсон, будет уволена из AAP после того, как она получит повышение, используя его историю в аэропорту, чтобы показать, что компания недостаточно делает для размещения своих цветных сотрудников. Робинсон родилась в нищете — что Шах, как ребенок успешных иммигрантов во втором поколении, не может по-настоящему оценить — и ее ненасытное превращение в фигуру спасителя образовательных технологий в AAP соответствует затмевающему статусу Шаха в компании (отчасти потому, что он слишком одержим своей вендеттой против нее, чтобы сосредоточиться на карьерном росте).

В культурный момент, когда Робинсон может быть понят только как воплощение белых привилегий или превосходства, она восходит по корпоративной иерархии единственным способом, доступным для ее группы идентичности: путем дальнейшей эксплуатации инаковости Шаха путем разработки кампании по найму разнообразия, построенной вокруг его жизнь и переживания. Возмущенный ее высокомерием, Шах не упускает из виду иронию в том, что инициатива по найму принята, в то время как политика AAP продолжает снижать академические стандарты, снижать уровень неуспеваемости студентов и поддерживать и без того шаткую экономику академических профессий.

AAP, подобно большинству корпораций, использующих сплоченные призывы к социальным изменениям, нашла способ рекламировать свои этические недостатки в уловке штампованного союзничества с отчужденной потребительской базой. В основе романа Рутнум задает важные вопросы о том, возможно ли значимое сопротивление репрессивным системам на основе идентичности, или это сопротивление действительно может быть определено только включением в эксплуататорский аппарат власти.

Герой идет в ногу с сатирой о проверке температуры, такой как « Mona » Полы Олоиксарак, комедийный тур по фестивалю писателей, в котором было объявлено, что безжизненные левые движения стали «более реакционной формой здравого смысла», и « Негрофобия » Дариуса Джеймса. кошмарная демонстрация токенизированной Америки глазами белого подростка, проклятого своей черной горничной. Но роман Рутнума также отличается тем, что является самым блестящим и важным романом, появившимся в этой стране за более чем десятилетие.

Здание CanLit стало воплощать в себе неизменные ценности, особенно в отношении цветных писателей, от которых в основном ожидают несложных рассуждений о диаспорах, чтобы их услышали. В такой отрасли, как канадское издательское дело, не склонной к риску и ответственности, Hero выделяется чем-то вроде конфронтационного исключения. В конце концов, лучшие сатиры — своевременные; они дают читателям проблеск надежды на то, что еще не поздно выбраться из глубин самообмана, находящихся в нашем коллективном распоряжении.

Принимая во внимание предмет и характер критики, Герой будет зависеть не только от способности читателей задавать себе трудные вопросы, но и в более общем плане от той роли, которую сатира играет в информируя саму ткань социальной реальности.

Рутнум также издает под псевдонимом Натан Рипли. Он автор книги « Карри: еда, чтение и гонки » — эссе длиной в книгу о различных способах представления южноазиатской идентичности в художественной литературе, кулинарии и более широких аспектах культуры, а также психологических триллеров.0010 Найти тебя в темноте и Твоя жизнь принадлежит мне . После нескольких лет, потраченных на написание криминальных драм для канадского телевидения, « Герой » — первая из трех книг, которые Рутнум собирается выпустить в ближайшие годы. Его хоррор-новелла Helpmeet будет опубликована в конце 2022 года, а роман для подростков под названием The Grimmer намечен на 2023 год. Мир. Разделяет свое название с русским романтическим романом Михаила Лермонтова 1840 года о рассеянной жизни на Кавказе, Герой — это гораздо больше, чем его эклектичный духовный преемник (хотя дуэли из-за запятнанной чести занимают видное место в обеих книгах). Перенося среду и временные рамки в технологический сектор в непосредственном настоящем, « Герой » Рутнума сохраняет лермонтовскую фиксацию на пустоте жизни, посвященной потворству пороку. Замечания Лермонтова о ценности этого сорта психологически богатого письма, безусловно, могут быть справедливы и в отношении романа Рутнума: «Достаточно того, что болезнь указана; бог знает, как это вылечить».

Я встретился с Рутнумом в оживленном баре Вест-Энда Торонто, где он наметил сходящиеся импульсы, которые привели к его первому набегу на художественную литературу. «Я не мог найти способ рассказать о том, что было для меня самым важным, — ни в эссе, ни в интервью. Потенциал неправильного толкования практически безграничен в сфере документальной литературы, особенно в сфере социальных сетей», — говорит он. «Люди говорят об исчезновении нюансов. В какой-то степени это правда, но люди, которые прячутся за этой фразой, являются своего рода классическими либеральными типами или правыми людьми с ненавистными мнениями, с которыми я, конечно, не согласен. Все это говорит о том, что в художественной литературе столько же двусмысленности, сколько и нюансов».

Рутнум, довольно активный в Твиттере, хорошо известен своими нападками на перформативность морального возмущения и претензий коллег-писателей. Герой выглядит как повествовательное продолжение того же голоса, который размышлял: «Некоторым из вас следует писать книги по саморазвитию или руководства по поведению на рабочем месте вместо романов, они лучше продавались бы и меньше вредили искусству» и попеременно: «Есть ли какие-либо нюансы? позиция в отношении политики идентичности и искусства гарантированно будет извращена и использована противными людьми? Да.»

Наше обсуждение этих перекрывающихся стилевых способов письма выявило момент реализации, который вывел роман из стадии зарождения. «Мышление в социальных сетях действительно бинарно. Политика идентичности — это ерунда, или политика идентичности — это все. Как и любой, я думаю, здравомыслящий человек, я нахожусь где-то посередине», — говорит Рутнум. «В этой книге меня больше всего интересовало то, что, как и любая другая форма политики, политика идентичности может выступать в качестве мощного рычага власти. В той мере, в какой это может спровоцировать коллективные дискуссии о справедливости, это также может служить отличной индивидуальной ступенькой к достижению личной власти».

Рутнум рассматривает свой роман как предложение, корректирующее курс в направлении, в котором дрейфовала политика идентичности — столь громоздкий термин, заключающий в себе различные идеи об освободительных политических движениях. Этот поворот приходит в форме наводящих вопросов об отношении теории тождества к системам, которые она намеревается свергнуть.

Что происходит, когда угнетенная группа приходит к власти с лучшей репрезентативностью? Переделывают ли они системы, которые раньше их угнетали, или условием их включения является то, что они обеспечивают долговечность систем? Центральная идея Герой касается того, что капиталистические экономики и корпорации не могут внести значимый вклад в социальную справедливость, будучи более представительными в расовом отношении — другими словами, наем цветных людей не делает любой бизнес изначально этичным.

Когда все сказано и сделано, AAP занимается «оптимизацией» образования. Колледжи и университеты перераспределяют средства своих факультетов, которые уже подорваны заменой штатных должностей контрактными, в пользу сторонних фирм, таких как AAP. В свою очередь, такие корпорации, как AAP, дают рекомендации по изменению организационной структуры этих учреждений во имя повышения эффективности или сокращения штатов. AAP оправдывает затраты на консультационные услуги тем, что настаивает на отказе от очных занятий и всех связанных с этим накладных расходов, независимо от естественного последующего качественного ухудшения обучения.

Наличие более разнообразного списка в коридорах власти не меняет образовательных последствий для студентов или преподавателей, которые становятся особенно мрачными, когда пандемия Covid-19 закрывает все двери академическим учреждениям на неопределенный срок, а акции AAP растут практически в одночасье. Рутнум описывает, как возникла змеевидная схема консультирования ААП во время разработки идеологических связей Робинсона, против которых Шах мог маневрировать.

«Я наблюдал за тем, как мои друзья-аспиранты с трудом проходят обучение в академии. Админ стал таким раздутым, а утечка бизнес-языка и бизнес-эффективного мышления в гуманитарные науки просто огромна». Рутнум сетует на тот факт, что, несмотря на преобладающее мнение о том, что гуманитарные факультеты придерживаются левых взглядов, у них не самый лучший послужной список, когда речь идет о коллективных переговорах и трудовых правах.

«Все беспомощны перед безжалостным натиском админского контроля над деньгами. С неуважением к сессионным преподавателям обращаются люди с зарплатой, люди, которые смотрят на них свысока как на тех, кто оказывает услуги … Так странно видеть классного руководителя или исследователя, в зависимости от отдела, кажутся человеком с самым низким рейтингом. там. Это не то, что вы себе представляли, не так ли?»

Вдобавок к ожиданиям своего начальства , что он разрабатывает новые способы подорвать будущее американской системы образования, жизнь Шаха затруднена на двух фронтах из-за его сложных отношений со своим семейным происхождением и своим телом. С отцом, который, как и Заде-Брот, заново изобретает свое прошлое каждый раз, когда того требует случай, Шах растет оторванным от определенного культурного наследия. В сочетании со своим страхом, что вызванное стрессом переедание саботирует его романтические отношения, Шах чрезмерно инвестирует в свою ссору с Робинсоном как в стабилизирующую силу против своих изнурительных неврозов.

Такое противопоставление плохо зарождающегося чувства самости Шаха эссенциализированному пониманию Робинсоном темнокожего мусульманина, живущего в Северной Америке, является чем-то вроде обвинения против нетребовательных структур идентичности, которые не могут даже начать описывать бесконечность вариаций, которые включает в себя идентичность. Идентичность — это постоянно развивающиеся переговоры с перекодированием класса, сексуальной ориентации, миграции из диаспоры и расового происхождения, а не то, что вы найдете на наклейке на бампере.

«Осман — это человек, которого не интересует, откуда он родом, что, я думаю, на самом деле отражает — хотя они и были бы виноваты, если бы сказали это — множество людей во втором, третьем, четвертом поколении на Западе», — говорит Рутнум. . «У них нет того чувства, откуда они пришли, но они принимают коллективное чувство идентичности сейчас, в настоящем».

Преследуемый чувством неадекватности своего веса, Шах прибегает к перееданию после ожесточенных столкновений с Робинсоном. «Наиболее важным вектором идентичности для Османа является тот, который ближе всего к нему, то есть буквально его тело, но он не может понять его реальность или то, как оно воспринимается», — говорит Рутнум. «Я подумал, что это интересный способ поговорить об идентичности по отношению к расе или полу — о любой идентичности, которая коллективно приходит к вам извне. Я мог бы показать, насколько отчуждающей может быть коллективная идентичность, если вы не разделяете того же представления о том, что такое наша идентичность как группа x. Его тело эквивалентно этому. Он даже не разделяет идентичность со своим собственным телом».

Несмотря на оговорки Рутнума по поводу предполагаемых недостатков политики идентичности, он с осторожностью относится к идее, что его роман делает окончательные заявления против какого-либо одного потока мысли или что истинная ценность художественной литературы может исходить только от этого интерпретационного уровня чтения. Игнорируя на данный момент свои резкие комментарии об определенном философском упадке, охватываемом социальными прогрессистами на Западе, или об ограничениях исключительно ориентированной на идентичность политической активности, Рутнум непреклонен в том, что книга написана в духе свободного исследования, а не в духе характер доноса.

«Причина, по которой я никогда не могу считать себя писателем-активистом — что сейчас является очень благородным и модным ярлыком, — заключается в том, что все мои лучшие мысли исходят из вопросов. Вот почему я не хороший эссеист или не очень хорошо разбираюсь в социальных сетях, если только я не делаю стервозных комментариев», — говорит он.

Чтобы еще больше проиллюстрировать эту идею, Рутнум описывает, как, хотя его триллеры исходят из простой моральной уверенности — правильная позиция в отношении массовых убийств и насилия в отношении женщин довольно очевидна — пишет книгу, подобную 9.0010 Герой предоставил ему достаточно места для изучения спорных этических дилемм без четкого решения.

«Моя художественная литература не начинается с утверждения. Он индуктивный, а не дедуктивный», — говорит он. «Я не могу понять, что я думаю о вещах, пока не напишу или не аргументирую их. И, честно говоря, я считаю вопросы и двусмысленность самыми ценными частями художественной литературы».

Жан Марк А-Сен — автор книги Grand Menteur, In the Beggarly Style of Imitation и участник совместного романа-омнибуса Распад на четыре части . Он живет в Торонто с женой и двумя сыновьями.

Падение Что за эпиграф?

Падение Что с эпиграфом? | Шмуп

Магазин не будет работать корректно в случае, если куки отключены.

Вероятно, в вашем браузере отключен JavaScript. Для наилучшего взаимодействия с нашим сайтом обязательно включите Javascript в своем браузере.

Альбер Камю

Предыдущий Следующий

Что случилось с эпиграфом?

«Одни были ужасно оскорблены, и совершенно серьезно, что взяли за образец такого безнравственного персонажа, как Герой нашего времени ; другие проницательно заметили, что автор изобразил себя и своих знакомых. .. Герой нашего времени. Наше время , господа, есть на самом деле портрет, но не отдельного человека, это совокупность пороков всего нашего поколения в самом полном их выражении».
— Лермонтов

Начнем с источника. Эпиграф написан Михаилом Лермонтовым, выдающимся русским писателем, которого больше всего помнят за его стихи. Он, как известно, время от времени баловался прозой, например, роман под названием « Герой нашего времени ». В этом произведении рассказывается история парня по имени Печорин, сомнительного «героя», имеющего в избытке пороков и недостатков. Мы полностью понимаем, почему Камю имел в виду именно этого героя — Жан-Батист Кламанс тоже не совсем наш выбор в качестве Человека года. (Если вы хотите узнать больше об этом типе «героя», ознакомьтесь с разделом «Роли персонажей».) Этот эпиграф цитирует комментарий Лермонтова к его собственному немного плохому хорошему парню.

Камю кажется лермонтовским настроением, а его эпиграф принимает форму совета читателям, как интерпретировать Падение .