де Гобино, Жозеф Артур



	де Гобино, Жозеф Артур
—	БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА
 XPOHOC ВВЕДЕНИЕ В ПРОЕКТ ФОРУМ ХРОНОСА НОВОСТИ ХРОНОСА БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ СТРАНЫ И ГОСУДАРСТВА ЭТНОНИМЫ РЕЛИГИИ МИРА СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ КАРТА САЙТА АВТОРЫ ХРОНОСА Родственные проекты: РУМЯНЦЕВСКИЙ МУЗЕЙ ДОКУМЕНТЫ XX ВЕКА ИСТОРИЧЕСКАЯ ГЕОГРАФИЯ ПРАВИТЕЛИ МИРА ВОЙНА 1812 ГОДА ПЕРВАЯ МИРОВАЯ СЛАВЯНСТВО ЭТНОЦИКЛОПЕДИЯ АПСУАРА РУССКОЕ ПОЛЕ	Жозеф Артур де Гобино ОПЫТ О НЕРАВЕНСТВЕ ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ РАС Оглавление: КНИГА ПЕРВАЯ Предварительные соображения: определения; изложение естественных законов, управляющих общественным порядком. ГЛАВА I. Гибель цивилизаций и обществ происходит от общих причин. ГЛАВА II. Фанатизм, роскошь, дурные нравы и безверие не всегда приводят к падению того или иного общества . ГЛАВА III. Качество правления не имеет отношения к долговечности народов. ГЛАВА IV. О том, как понимать слово «вырождение»; о смешении этнических принципов и о том, как формируется и распадается общество. ГЛАВА V. Этническое неравенство не есть результат общественных институтов. ГЛАВА VI. Состояния прогресса и стагнации народов не зависят от географического места, где они живут. ГЛАВА VII. Христианство не создает и не изменяет цивилизаторские способности. ГЛАВА VIII. Определение слова «цивилизация»; социальное развитие имеет два источника. ГЛАВА IX. Продолжение определения слова «цивилизация»; различные характеры человеческих обществ; наша цивилизация ни в чем не превосходит другие, которые существовали до нее. ГЛАВА X. Анатомы о многопричинности происхождения человечества. ГЛАВА XI. Этнические различия имеют постоянный характер. ГЛАВА XII. Каким образом расы разделились в физиологическом отношении, и какие разновидности они затем создали через посредство смешения. Неравенство рас в смысле силы и красоты. ГЛАВА XIII. Человеческие расы неравны по интеллекту; человечество не может совершенствоваться до бесконечности. ГЛАВА XIV. Продолжение доказательств умственного неравенства рас. Различные цивилизации взаимно отталкиваются. Смешанные расы создают смешанные цивилизации. ГЛАВА XV. Языки, сами по себе неравноценные, отражают относительную ценность рас. ГЛАВА XVI. Краткое повторение пройденного; относительные признаки трех   КНИГА ВТОРАЯ Древние цивилизации от Центральной Азии до юго-западной окраины материка ГЛАВА I. Хамиты. ГЛАВА II. Семиты. ГЛАВА III. Приморские ханаанеяне. ГЛАВА IV. Ассирийцы; евреи; хореяне. ГЛАВА V. Египтяне; эфиопы. ГЛАВА VI. Египтяне не были завоевателями; почему их цивилизация оставалась стабильной. ГЛАВА VII. Этнические отношения между ассирийскими народами и Египтом. Искусства и лирическая поэзия — результат смешения белых с черными.   КНИГА ТРЕТЬЯ Цивилизация, распространившаяся от Центральной Азии на юг и юго-восток ГЛАВА I. Арийцы; брахманы и их общественная система. ГЛАВА II. Развитие брахманизма. ГЛАВА III. Буддизм; его поражение; нынешняя Индия. ГЛАВА IV. Желтая раса. ГЛАВА V. Китайцы. ГЛАВА VI. Истоки белой расы.   КНИГА ЧЕТВЕРТАЯ Полусемитские цивилизации Юго-запада ГЛАВА I. История существует только у белых народов. Почему почти все цивилизации появились в западном полушарии. ГЛАВА II. Зороастрийцы. ГЛАВА III. Автохтонные греки; семитские поселенцы; арийцы-эллины. ГЛАВА IV. Семитские греки.   КНИГА ПЯТАЯ Семитизированная европейская цивилизация ГЛАВА I. Древние жители Европы . ГЛАВА II. Фракийцы; иллирийцы; этруски ГЛАВА III. Галлы. ГЛАВА IV. Автохтонные италийские народы. ГЛАВА V. Тирренийские этруски. Этрусский Рим. ГЛАВА VI Италийский Рим ГЛАВА VII Семитский Рим   КНИГА ШЕСТАЯ Западная цивилизация ГЛАВА I. Славяне. Эпоха владычества догерманских народов арийской расы. ГЛАВА II. Арийцы-германцы ГЛАВА III. Первые германские расы ГЛАВА IV. Германский Рим. Романо-кельтские и романо-германские арии. Германские императоры ГЛАВА V. Последние переселения арийцев-скандинавов. ГЛАВА VI. Последняя эпоха германо-романского общества. ГЛАВА VII.  Американские аборигены. ГЛАВА VIII. Европейская колонизация Америки. Общее заключение Далее читайте: Гобино, Жозеф Артур де (биография). Чемберлен Х.С. Арийское миросозерцание. Чемберлен Х.С. Славяногерманцы. Чемберлен, Хьюстон Стюарт (Chamberlain), (1855-1927), биографические материалы. Н. Мальчевский. От История и метаистория (о книге Х.С.Чемберлена «Основания 19-века»).
	ХРОНОС: ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ В ИНТЕРНЕТЕ
	ХРОНОС существует с 20 января 2000 года, Редактор Вячеслав Румянцев При цитировании давайте ссылку на ХРОНОС

Читать онлайн «Опыт о неравенстве человеческих рас» — Жозеф де Гобино Артур — RuLit

Гобино, Жозеф Артур де

Опыт о неравенстве человеческих рас

Гобино, Жозеф Артур де — Опыт о неравенстве человеческих рас, Москва, «Одиссей» — «Олма-пресс», 2001 г.

Предисловие к Интернет-версии

«Опыт о неравенстве человеческих рас» был написан в середине позапрошлого века. За минувшие полтора столетия в антропологии, этнологии, этимологии и других науках, проблемы которых были затронуты Артюром де Гобино, совершились тысячи открытий, опирающиеся на современные технические достижения. В частности за минувшее время родилась и стала полноценной наукой генетика. Теперь можно проанализировать на молекулярном уровне (по молекулам ДНК), что общее и какие различия у коренного населения различных местностей, стран. Теперь достоверно известно – по генетическому набору – что русский является по генетическим параметрам самым характерным европейцем, а предположение Гобино о преобладании России финского элемента, «желтой расы» фактически неверно. И это лишь один пример того, сколь отстала от времени книга «Опыт о неравенстве человеческих рас».

Однако, он остается чрезвычайно ценной для современного читателя. Сегодня, в XXI веке, она оказалась, пожалуй, актуальнее, чем в момент своего написания. Почему? Ну, во-первых, тогда, в середине XIX столетия для большинства ее читателей проблема развития, смешения и вырождения рас зазвучала впервые. Процесс этот необыкновенно растянут во времени, отчего был особенно затруднителен для восприятия массовым читателем.

Во-вторых, сегодня мы вынуждены почти с нуля осваивать расовые знания. Более семидесяти лет в СССР господствовала классовая теория, которая не допускала даже предположения о каких-то врожденных, от природы данных качеств народов и индивидов. Только общественные условия, производственные отношения, принадлежность к тому или иному классу определяли якобы умонастроения каждого человека, независимо от этнического происхождения. Позже любая попытка заговорить о расах клеймилась как проявление фашизма. В Европе после военного разгрома Германии расовая тема также попала в немилость. Немцу, желавшему сделать карьеру, нечего было и думать о каких-то расовых отличиях между ним и новоявленным владельцем всех немецких СМИ.

Потому сегодня в Европе (за некоторыми исключениями) и в России до сих пор расовая теория не получила должного развития. Существуют сильно политизированные и потому искаженные варианты представления расовой картины мира. Вопрос этот давно уже стал сильно идеологизированным и политизированным. Расовые столкновения, порой даже бои сотрясают города мира. То в США после убийства белыми полицейскими негра начинаются погромы. То в Палестине одна часть семитской расы с невиданным остервенением стремится истребить вторую часть той же расы. А массовый российский читатель по инерции сохраняет представления о расах времен засилья марксизма.

Вот почему книга Гобино «Опыт о неравенстве человеческих рас» должна стать доступной для тысяч россиян. Ее обязательно нужно прочитать, чтобы начать понимать процессы, через которые по сути дела и был совершен развал СССР.

Ж. А. де Гобино, Секретарь посольства Франции в Швейцарии, член Парижского

Азиатского Общества

Eго Величеству Георгу V, королю Ганноверскому, принцу крови Английскому, герцогу Кумберляндскому и т. д. и т. п.

Сир,

Я имею честь предложить Вашему Величеству плод

моих долгих размышлений и радостных трудов, часто прерываемых, но все-таки завершенных.

Важные события, революции, кровопролитные войны, ниcпроверженные законного порядка, которые слишком долго накладывали печать на европейские государства, заставляют пристальнее вглядеться в политические факты. Средние умы видят только внешние результаты. Если они восхищаются лишь электрической искрой, коей данные события поражают наше воображение, либо пугаются ее, то серьезный мыслитель пытается обнаружить скрытые причины столь страшных потрясений и, взявши в руки лампу, пускается в путь по темным тропам философии и истории; он стремится, посредством анализа человеческого сердца или внимательного изученuя истории разгадать ту загадку, которая так вотлнет и самих людей, и их совесть.

Подобно всем прочим, я ощутил озабоченное любопытство при виде смутного современья. Но, пытаясь понять всеми силами своего ума движущие причины происходящего, я заметил, как расширяются горизонты моего удивленич, и без того немалого. Постепено, отстра……….

КНИГА ПЕРВАЯ

Предварительные соображения; определения; изложение естественных законов, управляющих общественным порядком

ГЛАВА I

Гибель цивилизаций и обществ происходит от общих причин

Крушение цивилизаций — самый поразительный и одновременно самый непонятный из всех исторических феноменов. Пугая воображение, эта трагедия таит в себе столько таинственного и грандиозного, что мыслители не перестают обращаться к нему, изучать его и заниматься его секретом. Нет никакого сомнения в том, что рождение и формирование народов дают любопытную пищу для размышлений: развитие наций, их успехи, их победы и достижения не могут не поразить воображение; но как бы значимы ни казались эти факты, объяснение их не представляет труда — их полагают простым следствием интеллектуальных способностей человека; признав такие способности, уже не приходится удивляться их результатам; уже своим существованием они объясняют великие события, истоком которых они являются. Таким образом, в этом плане ни затруднений, ни сомнений не предполагается. Но когда мы видим, как после определенного периода славы и могущества все нации заканчивают упадком и крахом – я повторяю, все, а не отдельные из них; когда мы видим разбросанные по всей земле красноречивые в своей страшной очевидности обломки цивилизаций, предшествующих нашей, и не только цивилизаций известных, но и многих других, названий которых мы не знаем, а также и тех, которые, покоясь ныне в виде окаменевших скелетов в глуши лесов, почти современников земли, как выразился Гумбольдт, не оставили нам даже намека на память о себе; когда мы, возвращаясь к современным государствам, осознаем их невероятную молодость и понимаем, что они появились только вчера и что некоторые из них уже одряхлели, вот тогда мы убеждаемся, не без доли философского ужаса, насколько слова пророков о неустойчивости вещей относятся не только к цивилизациям, но и к народам, не только к наро дам, но и государствам, не только к государствам, но и к отдельным личностям, и нам приходится констатировать, что любая общность людей, пусть даже защищенная самыми совершенными общественными связями и отношениями, начинает разлагаться с первого дня своего образования и за всеми видимыми элементами жизни несет в себе принцип неизбежной смерти.

Так в чем же заключается этот принцип? Так ли он однороден, как его результат, и все ли цивилизации умирают от одинаковых причин?

На первый взгляд напрашивается отрицательный ответ, поскольку множество империй — Ассирия, Египет, Греция, Рим — рухнули в результате стечения непохожих друг на друга обстоятельств. Тем не менее, снимая кожуру видимости, мы обнаруживаем в этой неизбежности конца, которая неотвратимо висит над всеми нациями без исключения, наличие, хотя и скрытое, общей причины, и исходя из этого очевидного принципа естественной смерти, независимо от случаев смерти насильственной, мы у6еждаемся, что все цивилизации через какое-то время обнаруживают в себе глубинные потрясения, трудно определимые, но от этого не менее реальные, которые во всех регионах и во все времена имеют аналогичный характер; наконец, замечая очевидную разницу между крушением государства и концом цивилизаций, наблюдая, как один и тот же культурный фактор то упорно сохраняется в какой-нибудь стране, находящейся под чужеземным владычеством, несмотря на самые катастрофические события, то, напротив, исчезает или трансформируется перед лицом незначительных невзгод, мы все больше приходим к мысли о том, что принцип смерти, лежащий в основе всех наций, присущ не только им, но и всем остальным.

Мои исследования, изложенные здесь, посвящены рассмотрению этого важного факта.

Нам, живущим в данную эпоху, первым выпало узнать, что любая общность людей и связанная с ней интеллектуальная культура обречены на гибель. В прежние времена этого не знали. В античную эпоху на Востоке религиозное создание, изумленное зрелищем великих политических катастроф, относило их за счет небесной чумы, ниспосланной за грехи народа; считалось, что такое наказание должно привести к покаянию других грешников, еще не наказанных. Евреи, плохо понявшие смысл Библии полагали, что их им перия никогда не кончится. Рим, даже когда он начинал клониться к упадку, не сомневался в своей вечности, о чем свидетельствует Амедей Тьери в своей книге «Галлия под римским владычеством». Нынешнее поколение не только увидело больше, но намного больше поняло: нет сомнений в смертности человека, потому что все люди, жившие до нас, умерли, точно так же мы твердо знаем, что сочтены и дни народов, хотя ИХ существование длится дольше, так как среди нас нет тех, кто царил когда-то до нас. Поэтому для прояснения нашего вопроса не стоит прибегать к мудрости древних, которые могут нам предложить одно-единственное фундаментальное замечание, а именно: наличие божественного перста, управляющего этим миром, причем это обстоятельство признается во всей полноте, которую ему приписывает католическая церковь. Бесспорно, что ни одна цивилизация не закатится без вмешательства Бога, и применять к смертности всех без исключения цивилизаций священную аксиому, которой древние богословы пользовались с целью объяснения крупных катастроф, рассматриваемых ими как изолированные факты, — это значит провозгласить истину высшего порядка, которая должна определять поиск земных истин. Признать, что все нации гибнут, потому что они виновны, — это значит провести параллель с поведением отдельных людей и видеть в грехе зерна разрушения. Следуя этой логике, даже мало-мальски просвещенный человек будет считать, что каждый народ ждет участь тех, кто его составляет, что каждая нация виновна. виной СВОИХ составных элементов, поэтому исчезнет так же, как исчезнут они; но повторяю: кроме этих двух безусловных истин древние не оставили ничего, что бы могло нам помочь.

Гонка | Определение, идеологии, конструкции и факты

William C. Woodgridge: Modern Atlas (1835)

Просмотреть все СМИ

Ключевые люди:

Франц Боас Сэр Эдвард Бернетт Тайлор Кваме Энтони Аппиа Роланд Б. Диксон Эшли Монтегю

Похожие темы:

расизм мулат коричневые младенцы пардо метисы

См. весь связанный контент →

Последние новости

28 марта 2023 г., 15:33 по восточноевропейскому времени (AP)

Большое количество латиноамериканцев не выбрали ни одну расу при переписи

Бюро переписи населения США сообщает, что 43% латиноамериканцев либо не ответили на вопрос о выборе своей расы, либо выбрали поле «какая-то другая раса» в переписной форме 2020 года

раса , идея о том, что человеческий вид делится на отдельные группы на основе унаследованного физические и поведенческие различия. Генетические исследования в конце 20-го века опровергли существование биогенетически различных рас, и теперь ученые утверждают, что «расы» — это культурные вмешательства, отражающие определенные взгляды и убеждения, которые были навязаны различным группам населения после западноевропейских завоеваний, начавшихся в 15-м веке.

Множество значений термина «раса»

Современное значение термина раса по отношению к людям начало появляться в 17 веке. С тех пор оно имело множество значений в языках западного мира. Что общего у большинства определений, так это попытка классифицировать людей в первую очередь по их физическим различиям. В Соединенных Штатах, например, термин раса обычно относится к группе людей, которые имеют некоторые общие видимые физические черты, такие как цвет кожи, текстура волос, черты лица и строение глаз. Такие отличительные черты связаны с крупными, географически обособленными популяциями, и эти континентальные агрегаты также обозначаются как расы: «африканская раса», «европейская раса», «азиатская раса». Многие люди думают, что раса отражает любые видимые физические (фенотипические) различия среди человеческих групп, независимо от культурного контекста и даже при отсутствии фиксированных расовых категорий.

Термин раса также применялся к языковым группам («арабская раса» или «латинская раса»), к религиозным группам («еврейская раса») и даже к политическим, национальным или этническим группам с мало или совсем нет физических признаков, отличающих их от соседей («ирландская раса», «французская раса», «испанская раса», «славянская раса», «китайская раса» и т. д.).

На протяжении большей части 20-го века ученые западного мира пытались идентифицировать, описывать и классифицировать человеческие расы и документировать их различия и отношения между ними. Некоторые ученые использовали термин раса для подвидов, подразделений человеческого вида, которые считались достаточно различными биологически, чтобы позже они могли эволюционировать в отдельные виды.

Ни разу, с первых рудиментарных попыток классификации человеческих популяций в 17-м и 18-м веках и до наших дней, ученые не пришли к единому мнению о количестве рас человечества, признаках, которые должны использоваться при идентификации рас, или смысл самой расы . Эксперты предложили ряд различных рас, варьирующихся от 3 до более чем 60, основываясь на том, что они считали отличительными различиями только в физических характеристиках (к ним относятся тип волос, форма головы, цвет кожи, рост и т. д.). Отсутствие согласия в отношении значения и идентификации рас продолжалось и в 21 веке, и современные ученые не ближе к согласию, чем их предки. Таким образом, раса никогда за всю историю своего использования не имела точного значения.

Хотя большинство людей продолжают думать о расах как о физически обособленных популяциях, научные достижения 20-го века продемонстрировали, что физические различия человека не соответствуют «расовой» модели. Вместо этого физические вариации человека имеют тенденцию накладываться друг на друга. Не существует генов, которые могли бы идентифицировать отдельные группы, соответствующие общепринятым расовым категориям. На самом деле, анализ ДНК доказал, что у всех людей гораздо больше общего генетически, чем различий. Генетическая разница между любыми двумя людьми составляет менее 1 процента. Более того, географически удаленные друг от друга популяции отличаются друг от друга лишь 6–8 % генов. Из-за наложения черт, не имеющих отношения друг к другу (таких как цвет кожи и структура волос), и неспособности ученых группировать народы в отдельные расовые группы современные исследователи пришли к выводу, что концепция расы не имеет биологической обоснованности.

Оформите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту.

Подпишитесь сейчас

Многие ученые, занимающиеся другими дисциплинами, в настоящее время принимают это относительно новое научное понимание биологического разнообразия человеческого вида. Более того, они давно поняли, что концепция расы, относящаяся исключительно к фенотипическим признакам, не охватывает ни социальную реальность расы, ни феномен «расизма». Вдохновленные достижениями в других областях, особенно в антропологии и истории, ученые начали рассматривать расу как социальное и культурное, а не биологическое явление, и определили, что раса является социальным изобретением относительно недавнего происхождения. Свои наиболее характерные черты она получает от социальных последствий ее классификационного использования. Идея «расы» начала развиваться в конце 17 века, после начала европейских исследований и колонизации, как народная идеология о человеческих различиях, связанных с различными популяциями — европейцами, индейцами и африканцами — собранными вместе в Новом Свете. . В 19XX в., после отмены рабства, идеология в полной мере проявилась как новый механизм социального разделения и стратификации.

Гобино о неравенстве рас (1853 г.) – Черная Центральная Европа

Жозеф-Артур, граф де Гобино (1816–1882 гг.), французский аристократ, писатель, дипломат и теоретик, чьи идеи оказали большое влияние на развитие расистской мысли. в Европе и США. Он отверг объяснения Просвещения человеческого разнообразия, включая влияние географии и культурных или политических институтов, вместо этого настаивая на постоянных и неравных расовых характеристиках, унаследованных с самых ранних дней человечества. Он утверждал, что человеческая история определялась появлением чистых рас с превосходными характеристиками, которые в процессе смешения с низшими расами постепенно теряли свою жизненную силу и разрушались, освобождая сцену для подъема более чистых рас. В частности, Гобино защищал германских «арийцев» — концепцию, заимствованную из изучения древних языков и затем примененную к воображаемой высшей расе, следы которой прослеживаются через белые расы.

Он сформулировал эти идеи в своем длинном «Очерке о неравенстве человеческих рас» (1853 г.), который не привлек большого внимания, пока он не подружился с композитором Рихардом Вагнером и его дочерью Козимой в 1870-х годах. Они предали гласности его идеи в националистических кругах, позже образовав важную связь с нацистами, которые присвоили большую часть теории Гобино в своих интересах. Приведенный здесь перевод на английский язык 1915 года действительно познакомил с идеями Гобино англоязычных националистов и евгеников. Однако эти более поздние ассигнования не должны затмевать центральную направленность творчества Гобино. Хотя немецкие антисемиты сосредоточили свое внимание на евреях как на врагах арийской расы, а американские расисты сосредоточились на опасностях смешения черных и белых, у Гобино было несколько положительных, хотя и стереотипных высказываний о евреях и чернокожих и их вкладе в цивилизацию, даже если он твердо поддерживал превосходство белых в целом. Гобино гораздо больше беспокоила угроза, которую представляли для арийцев другие, низшие белые народы, в особенности славяне и кельты, чьи следы можно было увидеть среди низших классов. Его точкой отсчета была революция 1848 года и угроза, исходящая от демократии, которая дала ему представление о крахе европейской цивилизации.

В этом отрывке Гобино дает определение «вырождению» и устанавливает основное повествование о том, как раса-победитель теряет жизненную силу.

Джефф Бауэрсокс

---

Deutsch

Здесь я должен быть конкретным. Я только что привел пример народа в зародыше, чье состояние похоже на состояние одной семьи. Я дал им качества, которые позволят им перейти в состояние нации. Ну, предположим, они стали нацией. История не говорит мне, какие элементы составляли первоначальную группу; все, что я знаю, это то, что эти элементы приспособили его к той трансформации, которую я заставил его претерпеть. Теперь, когда он вырос, у него есть только две возможности. Одна из двух судеб неизбежна. Оно либо победит, либо будет побеждено.

Я отдам ему большую часть и предполагаю, что он победит. Он будет одновременно править, управлять и цивилизовать. Он не пойдет по своим провинциям, сея бесполезный урожай огня и резни. Памятники, обычаи и учреждения будут одинаково священны. Он изменит то, что может с пользой изменить, и заменит это чем-то лучшим. Слабость в его руках станет силой. Он будет вести себя так, что, по словам Писания, возвеличится в глазах людей.

Не знаю, посещала ли уже читателя та же мысль; но в картине, которую я представляю, и которая в некоторых чертах является картиной индусов, египтян, персов и македонцев, мне кажутся выделяющимися два факта. Первая состоит в том, что нация, которой самой недостает силы и силы, внезапно призвана разделить новую и лучшую судьбу — судьбу сильных господ, в чьи руки она попала; так было с англосаксами, когда они были покорены норманнами. Второй факт заключается в том, что избранная раса людей, суверенный народ, с обычной сильной склонностью такого народа к скрещиванию своей крови с чужой, отныне оказывается в тесном контакте с расой, неполноценность которой проявляется не только поражением, но также и отсутствием атрибутов, которые можно увидеть в завоевателях. С того самого дня, когда завоевание совершается и начинается слияние, в крови господ появляется заметное качественное изменение. Если бы не действовало какое-либо другое модифицирующее влияние, то по прошествии нескольких лет, которые будут варьироваться в зависимости от числа народов, составлявших первоначальный род, мы столкнулись бы с новой расой, безусловно, менее могущественной, чем первоначальная раса. лучше двух своих предков, но все же обладает значительной силой. Он развил бы особые качества, возникшие в результате фактического смешения и неизвестные сообществам, из которых он произошел. Но обычно дело обстоит не так просто, и смешение крови не ограничивается надолго двумя составляющими народами;

Империя, которую я только что представил, является могущественной, и ее сила используется для контроля над соседями. Я предполагаю, что будут новые завоевания; и каждый раз поток свежей крови будет смешиваться с основным потоком. Отныне, по мере роста нации, будь то путем войны или договора, ее расовый характер все более и более меняется. Он богатый, коммерческий и цивилизованный. Потребности и удовольствия других народов находят полное удовлетворение в его столицах, больших городах и портах; в то время как его бесчисленные достопримечательности заставляют многих иностранцев сделать его своим домом. Через короткое время мы могли бы действительно сказать, что различие каст занимает место первоначального различия рас.

…

Обычно господствующие народы начинают с того, что их число намного меньше, чем тех, которых они завоевывают; в то время как, с другой стороны, некоторые расы, составляющие основу населения огромных областей, чрезвычайно плодовиты, например, кельты и славяне. Это еще одна причина быстрого исчезновения рас-завоевателей. Кроме того, их большая активность и более личное участие в делах государства делают их главным объектом нападения после катастрофического сражения, запрета или революции. Таким образом, в то время как в силу самой своей гениальности к цивилизации они собирают вокруг себя различные элементы, в которых они должны быть поглощены, они являются жертвами сначала своей первоначальной малочисленности, а затем множества вторичных причин, которые объединяются вместе для их разрушение.

Совершенно очевидно, что время, когда происходят исчезновения, будет значительно варьироваться в зависимости от обстоятельств. И все же оно, в конце концов, происходит, и везде совершенно завершено, задолго до конца цивилизации, которую, как предполагается, оживляет победившая раса. Народ может часто продолжать жить и работать и даже возрастать в силе после того, как перестала существовать активная, порождающая сила его жизни и славы. Противоречит ли это тому, что я сказал выше? Нисколько; ибо в то время как кровь цивилизованной расы постепенно вытекает, распределяясь между завоеванными или аннексированными народами, импульс, первоначально данный этим народам, все еще сохраняется. Учреждения, которые изобрел мертвый господин, предписанные им законы, установленные им обычаи — все это живет после него. Несомненно, обычаи, законы и учреждения совершенно забыли дух, который питал их молодежь; они доживают до бесчестной старости, с каждым днем ​​все более безжизненными и гнилыми. Но пока остаются даже их тени, здание стоит, тело как будто имеет душу, бледный призрак ходит. Когда первоначальный импульс исчерпал себя, было сказано последнее слово. Ничего не остается; цивилизация мертва.

Кажется, теперь у меня есть все данные, необходимые для решения проблемы жизни и смерти наций; и я могу сказать определенно, что народ никогда не умрет, если он будет вечно состоять из одних и тех же национальных элементов.

Но если, подобно грекам и римлянам позднейшей Империи, народ был полностью лишен своей первоначальной крови и качеств, дарованных кровью, то день его поражения станет днем ​​его смерти. Он израсходовал время, дарованное небом при его рождении, ибо полностью изменил свой род, а вместе с ним и свою природу. Следовательно, он вырожден.

---

В этом отрывке Гобино утверждает, что расовые различия неизменны.

Поэтому, какую бы сторону ни принимали в споре о единстве или множественности происхождения человеческого рода, несомненно, что различные семейства сегодня совершенно обособлены; ибо нет никакого внешнего воздействия, которое могло бы вызвать какое-либо сходство между ними или превратить их в однородную массу.

Существующие расы составляют отдельные ветви одного или многих примитивных видов. Сейчас эти запасы исчезли. Они вообще не известны в историческое время, и мы не можем составить даже самого общего представления об их качествах. Они отличались друг от друга формой и пропорциями конечностей, строением черепа, внутренним строением тела, характером капиллярной системы, цветом кожи и т. п.; и им никогда не удавалось потерять свои характерные черты, кроме как под сильным влиянием кровного скрещивания.

Этого постоянства расовых качеств вполне достаточно, чтобы породить радикальное несходство и неравенство, существующие между различными ветвями, возвысить их до достоинства естественных законов и оправдать те же самые различия, проводимые в отношении физиологической жизни наций. , как я покажу позже, чтобы быть применимым к их нравственной жизни.

---

В этом отрывке Гобино резюмирует свою аргументацию.

Я показал то уникальное место в органическом мире, которое занимает человеческий род, глубокие физические, а также нравственные отличия, отделяющие его от всех других видов живых существ. Рассматривая его сам по себе, я смог различить, только на физиологическом основании, три больших и четко обозначенных типа: черный, желтый и белый. Какими бы неопределенными ни были цели физиологии, какими бы скудными ни были ее ресурсы, какими бы несовершенными ни были ее методы, она может продвигаться вперед с абсолютной уверенностью.

Негроидная разновидность является самой низкой и стоит у подножия лестницы. Животный характер, проявляющийся в форме таза, запечатлен в негре от рождения и предвещает его судьбу. Его интеллект всегда будет двигаться в очень узком кругу. Однако он не просто животное, потому что за его низким покатым лбом, в середине его черепа, мы можем видеть признаки мощной энергии, какими бы грубыми она ни была. Если его умственные способности притуплены или даже отсутствуют вовсе, он часто обладает интенсивностью желания и, следовательно, воли, которую можно назвать ужасной. Многие из его чувств, особенно вкус и обоняние, развиты до степени, недоступной двум другим расам.

Сама сила его ощущений — самое яркое доказательство его неполноценности. Всякая пища хороша в его глазах, ничто не вызывает у него отвращения и отвращения. Что он хочет есть, есть с яростью и в избытке; никакая падаль не слишком отвратительна, чтобы он мог ее проглотить. То же самое и с запахами; его непомерные желания удовлетворяются во всем, как бы они ни были грубы или даже ужасны. К этим качествам можно добавить непостоянство и капризность чувств, которые не могут быть привязаны к одному объекту и которые стирают для него все различия между добром и злом. Мы могли бы даже сказать, что неистовство, с которым он преследует объект, возбудивший его чувства и воспламенивший его желания, является гарантией того, что желания будут скоро удовлетворены, а объект забыт. Наконец, он одинаково небрежен и к своей жизни, и к жизни других: он убивает охотно, ради убийства; и эта человеческая машина, в которой так легко возбудить чувство, проявляет перед лицом страдания либо чудовищное равнодушие, либо трусость, добровольно ищущую убежища в смерти.

Желтая раса — полная противоположность этому типу. Череп направлен вперед, а не назад. Лоб широкий и костлявый, часто высокий и выступающий. Форма лица треугольная; на носу и подбородке не видно ни одного из грубых выступов, характерных для негра. Кроме того, существует общая склонность к ожирению, которая хотя и не ограничивается желтым типом, но встречается у него чаще, чем у других. У желтого человека мало физической энергии, он склонен к апатии; он не совершает никаких странных эксцессов, столь обычных среди негров. Его желания слабы, его сила воли скорее упряма, чем яростна; его стремление к материальным удовольствиям, хотя и постоянное, держится в определенных пределах. Редкий обжора по натуре, он проявляет гораздо большую разборчивость в выборе еды. ОН во всем склонен к посредственности; он достаточно легко понимает все, что не слишком глубоко или возвышенно. У него есть любовь к полезности и уважение к порядку, и он знает цену определенной степени свободы. Он практичен в самом узком смысле этого слова. Он не мечтает и не теоретизирует; он мало изобретает, но может оценить и перенять то, что ему полезно. все его желание состоит в том, чтобы жить как можно проще и удобнее. Таким образом, желтые расы явно превосходят черных. Каждый основатель цивилизации хотел бы, чтобы костяк его общества, его средний класс состоял из таких людей. Но они не могли создать никакого цивилизованного общества; они не могли обеспечить его нервную силу или привести в движение пружины красоты и действия.

Теперь перейдем к белым народам. Они одарены отражающей энергией или, скорее, энергетическим интеллектом. У них есть чувство полезности, но в этом смысле гораздо более широкое и высокое, более мужественное и идеальное, чем у желтых рас; настойчивость, учитывающая препятствия и в конечном счете находящая средства их преодоления; большую физическую силу, необычайный инстинкт порядка, не только как залог мира и спокойствия, но как необходимое средство самосохранения. В то же время они обладают замечательным и даже крайним свободолюбием и открыто враждебны как формализму, при котором китайцы рады прозябать, так и строгому деспотизму, являющемуся единственным способом управления неграми. .

Белая раса отличается необычайной привязанностью к жизни. Они лучше знают, как им пользоваться, и поэтому, как кажется, назначают за него большую цену; как в своих личностях, так и в чужих, они более бережливы к жизни. Когда они жестоки, они осознают свою жестокость; очень сомнительно, чтобы такое сознание существовало у негра. В то же время они обнаружили причины, по которым они должны отказаться от своей насыщенной жизни, которая так дорога им. Главным мотивом является честь, которая под разными названиями с самого начала играла огромную роль в представлениях расы. Едва ли нужно добавлять, что слово честь вместе со всеми связанными с ним цивилизационными влияниями неизвестно ни желтому, ни черному человеку.

С другой стороны, громадное превосходство белых людей во всей области интеллекта уравновешивается отставанием в интенсивности их ощущений. В мире чувств белый человек гораздо менее одарен, чем другие, и поэтому менее искушаем и менее поглощен соображениями тела, хотя по физическому строению он гораздо более силен.

Таковы три составных элемента человеческого рода. Я называю их вторичными типами, так как считаю себя обязанным опустить все рассуждения об адамовом человеке. От соединения путем смешанных браков разновидностей этих типов возникают третичные группы. Четвертичные образования образуются в результате соединения одного из этих третичных типов или чистокровной трибы с другой группой, происходящей от одного из двух чужеродных видов.

Под этими категориями появились и продолжают появляться другие категории. Некоторые из них имеют очень четкие характеристики и образуют новые и отчетливые исходные точки, приходя по мере того, как они образуют расы, которые полностью слились. Другие несовершенны, неупорядочены и, можно даже сказать, антиобщественны, так как их элементы, будучи слишком многочисленными, слишком разрозненными или слишком варварскими, не имели ни времени, ни возможности соединиться для какой-либо плодотворной цели. Никакие пределы, кроме ужаса, возбуждаемого возможностью бесконечного смешения, не могут быть установлены числу этих смешанных и пестрых рас, составляющих все человечество.

Было бы несправедливо утверждать, что всякая смесь плоха и вредна. Если бы три великих типа оставались строго отдельными, господство, без сомнения, всегда было бы в руках лучших из белых рас, а желтые и черные разновидности вечно ползли бы к ногам низших из белых. Такое состояние пока идеально, так как его никогда не видели в истории; и мы можем себе это представить, только признав бесспорное превосходство тех групп белых рас, которые остались наиболее чистыми.

Это еще не все. Превосходство белой расы было бы ясно продемонстрировано, но оно было бы куплено ценой определенных преимуществ, которые последовали за смешением кровей. Хотя они далеко не уравновешивают дефекты, которые они принесли с собой, тем не менее, иногда они заслуживают похвалы. Художественный гений, одинаково чуждый каждому из трех великих типов, возник только после смешения белого и черного. Опять же, в малайской разновидности человеческая семья произошла от желтой и черной рас, которые обладали большим интеллектом, чем любой из их предков. Наконец, от союза белых и желтых произошли некоторые промежуточные народы, превосходящие как чисто финские племена, так и негров.

Я не отрицаю, что это хорошие результаты. Мир искусства и великая литература, происходящие от смешения кровей, улучшение и облагораживание низших рас — все это чудеса, которым мы должны быть благодарны. Мелких подняли. К сожалению, великие были понижены тем же самым процессом; и это зло, которое ничто не может уравновесить или исправить. Так как я собираю воедино преимущества расовых смесей, я также добавлю, что им обязана утонченность нравов и верований, и особенно сдерживание страсти и желания. Но это лишь преходящие блага, и если я признаю, что мулат, который может стать адвокатом, врачом или бизнесменом, стоит больше, чем его дедушка-негр, который был абсолютно диким и ни на что не годным, я должен также признать, что брахманы первобытной Индии, герои «Илиады» и «Шахнаме», воины Скандинавии — славные тени исчезнувших благородных рас — дают нам более высокое и блестящее представление о человечестве, и были более деятельными, разумными, и верные орудия цивилизации и величия, чем стократно смешанные народы наших дней. И кровь даже этих уже не была чиста.

Как бы то ни было, человеческие расы, как мы видим их в истории, сложны; и одним из главных последствий стало беспорядочное большинство примитивных характеристик каждого типа. Видно, что как хорошие, так и плохие качества уменьшаются в своей интенсивности при повторном смешивании крови; но они также рассеиваются и отделяются друг от друга и часто взаимно противоположны. Белая раса изначально обладала монополией на красоту, ум и силу. Путем его соединения с другими разновидностями были созданы гибриды, которые были красивы без силы, сильны без разума, а если разумны, то и слабы, и уродливы. Далее, когда количество белой крови увеличилось до неопределенного количества последовательными вливаниями, а не одной примесью, она уже не несла своих естественных преимуществ, а часто только усиливала уже имевшееся смешение в расовых элементах. Его сила, по сути, казалась единственным его оставшимся качеством, и даже его сила служила только для того, чтобы способствовать беспорядку. Кажущаяся аномалия легко объяснима. Каждая стадия совершенного смешения производит новый тип разнообразных элементов и развивает особые способности. Как только добавляются дополнительные элементы, огромные трудности гармонизации целого создают состояние анархии. Чем больше это увеличивается, тем больше обесцениваются даже лучшие и богатейшие из новых вкладов, и одним своим присутствием они подливают масла в огонь зла, от которого они не могут избавиться. Если смешения кровей до известной степени полезны для массы человечества, если вы ее возвышаете и облагораживаете, то это только за счет самого человечества, чахлого, низкопробного, ослабленного и униженного в лицах его знатнейшие сыновья. Даже если мы признаем, что лучше превратить мириады деградировавших существ в посредственных людей, чем сохранить род государей, чья кровь испорчена и обеднена из-за этого бесчестного изменения, тем не менее остается тот прискорбный факт, что изменение не останавливается на достигнутом; ибо когда посредственные люди однажды созданы за счет более великих, они объединяются с другими посредственными, и из таких союзов, которые все более и более деградируют, рождается смешение, которое, подобно вавилонскому, заканчивается полным бессилием и ведет общества в бездну небытия, из которой никакая сила на земле не может их спасти.

Таков урок истории. Он показывает нам, что все цивилизации произошли от белой расы, что ни одна из них не может существовать без ее помощи и что общество велико и блестяще лишь в той мере, в какой оно сохраняет кровь благородной группы, создавшей его, при условии, что сама эта группа принадлежит самой прославленной ветви нашего вида.

Из множества народов, живущих или живших на земле, только десять поднялись до положения законченных обществ. Остальные тяготеют вокруг них более или менее независимо, как планеты вокруг своих солнц. Если в этих десяти цивилизациях есть какой-то элемент жизни, не связанный с импульсом белых рас, какое-то семя смерти, которое не исходит от смешавшихся с ними низших рас, тогда вся теория, на которой держится эта книга, ложна. ЛОЖЬ. С другой стороны, если факты таковы, как я говорю, то у нас есть неопровержимое доказательство благородства нашего собственного вида. Только фактические детали могут поставить окончательную печать истины на моей системе, и только они могут с достаточной точностью показать все последствия моего главного тезиса, что народы вырождаются только вследствие различных примесей крови, которым они подвергаются; что их вырождение точно соответствует количеству и качеству новой крови и что самый грубый удар по жизненной силе цивилизации наносится, когда правящие элементы в обществе и элементы, развившиеся в результате расовых изменений, становятся настолько многочисленными, что они явно отходя от необходимой для их жизни однородности, и поэтому становится невозможным привести их в гармонию и таким образом приобрести общие инстинкты и интересы, общую логику существования, которая является единственным оправданием какой бы то ни было общественной связи.