Книга Адольфа Гитлера «Майн Кампф» — это наполовину автобиография, наполовину политический трактат. «Майн Кампф» (что означает «Моя борьба») продвигает ключевые идеи нацизма: яростный антисемитизм, расистский взгляд на мир и агрессивная внешняя политика, направленная на завоевание «жизненного пространства» (Lebensraum) в Восточной Европе. 

Когда и с какой целью Гитлер написал

Гитлер начал работу над книгой

Первоначальное название книги звучало как 4 ½ Jahre Kampf gegen Lüge, Dummheit und Feigheit. Eine Abrechnung

Летом 1928 года Гитлер написал вторую книгу, в которой еще более подробно изложил взгляды на внешнюю политику, однако она так и не вышла из печати. Машинописный текст был обнаружен в 1958 году в Национальном архиве США среди миллионов страниц других документов, захваченных американцами после Второй мировой войны.

Продвижение нацистской партии к власти,

«Майн Кампф» не сразу стала бестселлером. Первый тираж в количестве 10 000 экземпляров был распродан, вышло второе издание, однако вскоре после этого продажи упали. Ситуация быстро изменилась в 1930 году, когда нацистская партия набрала большое количество голосов на парламентских выборах. В 1928 году из почти 500 мест в немецком парламенте (

После назначения Гитлера канцлером Германии 30 января 1933 года популярность «Майн Кампф» резко взлетела. Автор стал мультимиллионером. За один этот год было продано более 850 000 экземпляров. При помощи агрессивного маркетинга издательство побуждало публику, немецкие учреждения и нацистские организации покупать книгу. Машина нацистской пропаганды превратила Гитлера из простого немецкого солдата и политика в непогрешимого, богоподобного лидера. Это также способствовало значительному росту продаж. К концу 1944 года было отпечатано более 12 миллионов экземпляров, большинство из них — после 1939 года.

С целью повышения продаж нацистское издательство выпускало специальные и памятные издания, в том числе отпечатанные шрифтом Брайля, для молодоженов, а также издание в честь 50-летнего юбилея Гитлера в 1939 года. Продавались и права на перевод книги на разные языки, включая английский.

После поражения нацистской Германии в мае 1945 года союзники начали кампанию по изъятию пропагандистских материалов (книг, карт, фильмов, статуй, флагов и символов) из библиотек, университетов, магазинов, зданий и с городских улиц. В соответствии с договоренностями лидеров союзных держав на Ялтинской и Потсдамской конференциях Германию предстояло очистить от милитаризма и нацизма, а затем выстроить гражданское общество, которое никогда более не будет угрожать миру во всем мире.

В рамках этой политики союзные оккупационные власти изъяли

В полночь 31 декабря 2015 года окончился срок действия авторского права на книгу «Майн Кампф», а с ним и официальный контроль властей Баварии. В рамках подготовки к этой дате авторитетный немецкий Институт истории Новейшего времени в Мюнхене опубликовал редакцию книги с критическими примечаниями, раскрывающими контекст появления идей Гитлера и трагическую роль нацистской расовой идеологии в Холокосте.

Last Edited: May 26, 2021

Лучшие книги о Гитлере

Давайте начнем с первой из выбранных вами книг о Гитлере, «Фюрер ». Автор, Конрад Хайден, был журналистом?

Да. Для Франкфуртер Цайтунг. Он единственный журналист того времени, который с самого начала взялся за дело Гитлера и признал, что его красноречие и так далее были очень мощными, и неустанно преследовал его. Настолько, что когда Гитлер пришел к власти, Хайдену пришлось отправиться в изгнание. Я думаю, что он работал профессором журналистики в Соединенных Штатах.

Значит, когда вы говорите, что он занялся своим делом, вы имеете в виду, что он занимался этим в негативном ключе — он не был сторонником?

Он определенно не был сторонником. Вместо того, чтобы писать об этом как академик, он сделал то, что сделал бы любой хороший журналист, и начал изучать финансы Гитлера, его отношения с женщинами и тому подобное. Он углубился. Он перешел к грязной детали.

А что за грязная деталь?

Ну, например, тот факт, что Гитлер жил со своей племянницей, и она застрелилась в 20-е годы при странных обстоятельствах. Предположительно, его намерения или его контролирующий характер стали слишком тягостными. Чтобы написать об этом, нужно было иметь мужество, учитывая, что эти нацисты были вооруженными и жестокими людьми. Деньги поступали со всевозможных тайных направлений с тайными пожертвованиями от бизнесменов. Это лучшая книга, чем все громоздкие фолианты о Гитлере, потому что Хайден действительно был там — это актуально для того времени. Я думаю, что это может быть интереснее, чем люди, которые пишут о вещах после.

Поддержка Five Books

Производство интервью Five Books обходится дорого. Если вам понравилось это интервью, пожалуйста, поддержите нас, пожертвовав небольшую сумму.

Знал ли Хайден Гитлера?

Я не думаю, что он действительно разговаривал с Гитлером, нет. Но он упорствовал до 1934 года, когда Гитлер решил убить около 80 человек, лидеров коричневорубашечников, и представить это как восстановление хорошей общественной морали. Все они были изображены как гнездо гомосексуалистов, нуждающихся в уборке. Он также убил всех, кто перешел ему дорогу, например, генерала Шлейхера, предыдущего канцлера, который был застрелен, и, конечно же, миссис Шлейхер, которая открыла дверь убийцам. И владелец мюнхенского паба, который его раздражал. Любой, кто каким-либо образом переступал черту Гитлеру, был убит.

Расскажите мне о следующей из ваших книг о Гитлере, «Гитлеровская Вена» Бриджит Хаманн.

Бригитта Хаманн была современным австрийским академиком, который приложил немало усилий, чтобы изучить его жизнь. Это довольно сложно, потому что Гитлер представил свой собственный отчет в Mein Kampf , который включает отчет о его детстве и его пребывании в Вене и Мюнхене до и после Первой мировой войны, так что вы, кажется, знаете. Она приложила невероятные усилия, чтобы отделить реальность от мифологии. Всю свою жизнь, свою одиссею он построил как форму политической мифологии.

«Это был человек, который ни дня в своей жизни не работал, слонялся без дела, двигался по нисходящей траектории и жил в ночлежках до Первой мировой войны».

О чем в книге говорится, что Гитлер солгал?

Ну, например, он говорит, что ненавидел евреев, когда приехал в Вену из родного города.

Вы, конечно, не пытаетесь предположить, что на самом деле Гитлер не ненавидел евреев?

Нет, нет! Я этого не говорю. Я говорю, что это немного сложнее. Он стереотипирует их, говоря, что они бродят по улицам с бородами и пахнут чесноком, но на самом деле большинство евреев в Вене были сильно ассимилированы, и он имел с ними дело.

Что еще Хаманн откопал о Гитлере в книге?

Просто его странный образ жизни. Он был человеком, который ни дня в своей жизни не работал, слонялся без дела, двигался по нисходящей траектории и жил в ночлежках до Первой мировой войны. Незадолго до войны он уехал в Германию. По иронии судьбы, он был австрийцем и получил немецкое гражданство только в 19 лет.

Я знал, что он австриец.

Но гражданство он получил только в 1932 году, а значит, при его политических волнениях в 1920-е годы его вполне законно могли депортировать, если бы кто-то имел намерение его депортировать. Он пытался избежать службы в австро-венгерских вооруженных силах. Он получил свои документы и бежал в Германию.

Но почему он был в ночлежках? Он был из респектабельной семьи, не так ли?

Ну, это сложнее. Это была довольно большая семья с большим количеством изменений имен и особенностей. У него просто не было денег, он не работал — и не было соцзащиты, вот он и пошел ко дну.

Получить еженедельный информационный бюллетень Five Books

Как он снова подкрался?

Отправляясь в Германию. Он утверждал, что Австро-Венгрия была своего рода мультикультурной мешаниной, за которую он в любом случае не хотел бы воевать. Тогда как, конечно, Германия была другим предложением, потому что он был ультранемецким националистом, поэтому он служил бегуном в Первой мировой войне на Западном фронте.

И об этом тоже солгал?

Что ж, его наградили за храбрость. Один автор сказал, что настоящие солдаты в окопах на фронте отнеслись бы к нему с неопределенным презрением, бегая взад и вперед между командными пунктами, где он получил письменные приказы отправиться на фронт для исполнения офицерами. Я нахожу это немного ложным различием, хотя. Я имею в виду, вокруг летали пули и снаряды, бегал ты или нет. Я думаю, что однажды один из командных бункеров, за которым он бежал, был уничтожен снарядом, убив всех в нем.

Сможем ли мы тогда посочувствовать ему? Может быть, у него был посттравматический шок, выразившийся в… диктаторском помешательстве?

Ну, у многих людей был посттравматический шок, и в послевоенное время они ушли из обычной жизни. Он был отравлен газом и ослеплен, что он снова драматизирует, проснувшись ослепшим и отравленным газом и столкнувшись с безоговорочной капитуляцией Германии. Это очень странно — вы можете видеть, о чем они говорили, в том смысле, что немецкие армии были далеко в Восточной Европе на одном фронте и прямо во Франции и Бельгии на другом, и на самом деле они не потерпели военного поражения. Они бы разлетелись на куски, если бы это продолжалось дольше, но если бы вы были немецким солдатом, вы бы нашли все это довольно загадочным. Конечно, тогда Гитлер обвинил в этом внутреннюю подрывную деятельность.

Название книги звучит как путеводитель по гитлеровской Вене. Есть ли элемент этого?

Она делает его ярким. Например, его одержимость операми Вагнера. Он ходил на «Парсифаля» раз 70 или около того.

Расскажите мне о Дж. П. Штерне, авторе третьей из ваших книг о Гитлере, Гитлер: фюрер и народ .

Он был литературоведом, который уделял гораздо больше внимания вопросам языка, изучая риторические концепции, которые использовал кто-то вроде Гитлера. Так что все сводится к этим милитаристским концепциям борьбы и сражения. На самом деле, о том, как кто-то вроде этого успешно превращает свою довольно странную историю жизни в историю страны. Все политические экстремисты так делают. Вы превращаете свою личную обиду или недовольство в более масштабный рассказ. Это было бы справедливо в отношении исламистских радикалов в этой стране прямо сейчас, а также в отношении нацистов. Кому-то вроде Гитлера удалось сделать историю своей жизни символичной.

Это невероятно интересно с психоаналитической точки зрения. Все пытаются подогнать внешний мир под свой внутренний мир, и если ваш внутренний мир сильно нарушен… Гитлер на самом деле создавал внешний мир, чтобы он соответствовал своему внутреннему миру.

Да, именно так. Он превращал себя в анимированную версию неизвестного солдата на военном мемориале. Он был обычным человеком, который вернулся, чтобы сформулировать предполагаемые взгляды людей, миллионами погибших в Первой мировой войне.

Он также разыгрывает огромную всемогущую фантазию.

Да, в самом большом масштабе. Дж. П. Штерн имеет очень хорошие возможности говорить о своем, так как он знает о языке, вероятно, из чтения Карла Крауса, великого межвоенного сатирика, который также очень проницательно написал обо всем этом. Речи Гитлера имеют очень специфические паттерны. По сути, это история искупления – вот мы и в этой пропасти, и я собираюсь вывести вас из нее.

Глядя на них как человек, не говорящий по-немецки, он не похож на великого оратора. Он выглядит полным психопатом, кричит и размахивает руками.

Нет, нет! я вообще так не считаю! Я слушал множество его речей, в том числе о таких вещах, как открытие автомагистрали или что-то в этом роде, и вы будете удивлены уровнем экономического анализа, а потом, конечно, бывают такие моменты, когда он просто полностью отключается. дикий тангенс, когда он касается темы евреев. Как и все антисемиты.

« Миф о Гитлере о том, как бабульки ему носки вязали, обо всем взаимодействии с немецким народом»

Предположим, мы с вами обедаем, и один из нас посмотрел на солонку и сказал: «Это общеизвестный факт, что евреи монополизировали средневековую торговлю солью на юге Франции». и это привело бы к какому-то другому аспекту их вероломства.

Как вы думаете, что для него значили евреи?

Это невероятно сложная тема. В каком-то смысле есть своего рода презрение и ненависть с тайным восхищением их биологическим упорством. Что они все переживут. Это отношения любви-ненависти, хотя, очевидно, с гораздо меньшим количеством любви. Я имею в виду, что он думал, что они сохраняют свою расовую целостность, которой он восхищается.

Итак, есть чувство принадлежности, которого у него нет.

Да. И это очень сложные отношения. Если вы поедете в Израиль, польские евреи всегда говорят о снобизме немецких евреев, которые являются наиболее культурными и утонченными. Самый немецкий, в принципе. По иронии судьбы, они были ассимилированы и нерелигиозны, поэтому их точка отождествления была с немецкой культурой.

Так вы думаете, что он был великим и харизматичным оратором?

Конечно. Должно быть, он был. Это также способ, которым он предлагает трансгрессивное искушение. Другими словами, он приглашает вас подумать о темных мыслях. Он все равно формулирует мрачные мысли людей в головах и дает им голос.

Нравится расистская шутка? Ничего, если это шутка?

Примерно так, да. Он искушает людей думать и соглашаться с тем, что он формулирует. Все это было подстроено, и он намеренно произносил речи в сумерках или в темноте, и все это, по его словам, он получил, находясь в католических церквях, которые используют сумерки и свет свечей для манипулятивного эффекта. Он намеренно решил сделать это, потому что в такой среде люди становятся эмоционально восприимчивыми. Если принять во внимание темноту, пылающие факелы, барабанную дробь и звуки труб, это было бы почти племенным по своей силе. Это было вполне преднамеренно. А еще потому, что он не вставал большую часть дня. Он не появлялся до позднего вечера. Он повернул время вспять. Он был ночным оператором. Все они были. Сталин был другим.

Тот факт, что у Гитлера никогда не было работы, можно было бы подумать, что ему будет ужасно трудно управлять страной, армией, войной.

Что ж, бюрократов с девяти до пяти это очень раздражало. Это привело бы к беспорядку в правительстве, а еще одна неприятность, если бы вы были генералом, заключалась в том, чтобы иметь какого-то маленького парня, который постоянно твердил о своем червоточинном опыте Первой мировой войны людям, которые были в самых интеллектуально строгих штатных колледжах мира. . Они потратили пять лет на эту интеллектуальную подготовку, чтобы этот маленький придурок сказал им: «Что ты знаешь? Я был там».

Расскажите мне о следующей из ваших книг о Гитлере, Яна Кершоу, Миф о Гитлере .

Я знаю, что он написал огромную двухтомную биографию. Если это то, что захватывает тебя… но не меня. Его более ранняя книга « Миф о Гитлере » гораздо эффективнее, потому что в ней рассказывается о том, как он взаимодействовал с немецким народом и как его имидж манипулировали после того, как он пришел к власти, чтобы превратить негатив в плюс. Например, тот факт, что он был сексуально дисфункционален и не имел отношений с женщинами, превратился в идею о том, что фюрер отрицает свои естественные мужские инстинкты, чтобы все время работать на Германию. Это старый трюк. Если вы вспомните портреты Энгра Наполеона за своим письменным столом в три часа ночи с догоревшими свечами. Это довольно постоянная форма создания образа.

Почему мы думаем, что он был сексуально неудачен?

Бог его знает. Я никогда не думал об этом. Люди просто думают, что он был. Нет, Миф о Гитлере  о том, как бабульки вязали ему носки, обо всем взаимодействии с немецким народом. Как и у любого известного человека, когда они входят в комнату, вы каким-то образом думаете, что их глаза связаны с вами. Если вы прикасаетесь к руке, вы не моете ее; вы говорите своим друзьям, что действительно тронули его.

Ну, Билл Клинтон хорош в этом, но некоторые известные люди заставляют вас чувствовать себя отвергнутыми, а не любимыми.

Это правда, но книга о том, как он становится исполнением желаний людей.

Так что, возможно, он был совершенно бесхарактерным. Он сделал целую страну своей проекцией, но в то же время он также получил проекции целой страны?

Да, уверен.

Значит, он был чистым листом?

Вот в чем дело. Много прочитав о Гитлере и его собственных размышлениях, его неформальной болтовне, его монологах фюрера (потому что кто-то записывал все, что он сказал поздно ночью, на такие темы, как суп, который пили спартанцы — серьезно), он производит впечатление загадка. Там ничего не было. Все отчаянно пытались держать ухо востро, а он продолжал рассказывать о том, как чудесно, что понадобилось всего несколько сотен британцев, чтобы подавить миллионы индейцев — вот что нам нужно сделать.

Значит, чего-то не хватает?

Да. Может быть, это как любая проблема — вы упускаете самую простую вещь. Но чем больше на него смотришь, кажется, что там ничего нет. Это трудно объяснить. Чувств много, но все кажется фальшивым и пустым.

Это ужасно. Гораздо страшнее, что в нем нет ничего, кроме того, что он воплощение зла.

Конечно, строгое теологическое определение зла — это отсутствие добра, так что, как ни странно, оно на самом деле предполагает вакуум. Так что это правильно.

Если вы можете проецировать любую проекцию от маленьких бабушек до сексуального возбуждения молодых женщин, значит, вы можете впитать что угодно.

Да. Однажды я прочитал очень интересную книгу, немецкую книгу, которая состояла из всех писем, которые простые люди писали Гитлеру. Они необычны. Некоторые из них просто авантюристичны, например, пекарь хочет назвать торт «Гитлеровский торт». Гитлер сказал нет. И предложения руки и сердца. Бесконечные предложения руки и сердца.

Расскажите нам о последней из ваших книг о Гитлере, биографии Иоахима Феста, Гитлер .

Он умер пару лет назад. Он был редактором Frankfurter Allgemeine Zeitung. Он был великим немецким журналистом, который также написал замечательные книги по истории. Красиво и очень проницательно написано о нем. Очевидно, он считает его ужасной личностью. Он тратит много времени на разговоры о том, является ли он «великой» исторической личностью, оказавшей огромное влияние на свое время. У меня двойственное отношение к этому, поскольку все, что он оставил, были руины и мертвые люди. Но это блестящая биография его как политика и военачальника. Это жизнь человека, а не попытка сделать свое дело и как-то поставить в нем человека. На самом деле немцы пишут меньше биографий. Здесь и в США так много говорят о фашизме, потому что он косвенно поддерживает левых как силу антифашизма. Нацисты предоставляют левым свои антифашистские полномочия.

28 января 2011 г.

Five Books постоянно обновляет рекомендации и интервью. Если вы даете интервью и хотели бы обновить свой выбор книг (или хотя бы просто то, что вы о них говорите), пожалуйста, напишите нам по адресу [email protected]

«Майн Кампф» остается опасной книгой?

«Майн кампф» Адольфа Гитлера издается и продается в Германии впервые со времен Второй мировой войны. Фотография Йоханнеса Симона / Getty

На прошлой неделе много говорилось о возрождении в Германии книги Адольфа Гитлера «Майн кампф» («Моя борьба»), которая только что стала легальной для публикации и продажи там впервые после окончания Второй мировой войны. Мировая война, хотя и в сильно подстрахованном «научном» издании. Легитимизирует ли, спрашивается, предоставление публичного места автобиографическому завещанию нацистского диктатора, написанному, когда он был ненадолго заключен в Баварии, в 1920-х годах, как-то узаконить его, даже если текст был окружен окопной работой ученых? дополнения, предназначенные для того, чтобы подчеркнуть его ложь и мании?

В прошлом году я впервые прочитал «Майн кампф» до конца, работая над статьей об истории Холокоста Тимоти Снайдера, которая произошла в славянских и балтийских государствах во время Второй мировой войны. (Снайдер читает Гитлера в несколько оригинальной и провокационной манере, частично основанной на его чтении «Майн кампф».) Я прочитал ее в первом английском переводе 1933 года, с немецкой версией рядом, онлайн и шпаргалкой выпускника. -школа немецкой грамматики рядом. (С тех пор я перечитывал отдельные разделы в более позднем переводе Ральфа Манхейма.) Вопрос о том, что делать с «Майн Кампф», в некотором смысле не зависит от содержания книги — ее покупка является символическим актом, прежде чем она станет каким-либо интеллектуальным действием. one, и вы можете возразить, что его стоит запретить только по этим причинам. Хороший аргумент против может быть приведен на тех же символических основаниях: предание огласке в Германии — это способ лишить ее гламура запретного.

Как бы то ни было, самое поразительное в тексте как тексте то, что он не столько дьявольский или зловещий, сколько жуткий . Это последняя книга в мире, которую вы ожидаете написать от зарождающегося фашистского диктатора. Большинство из нас — и особенно большинство политиков, даже тех, кто принадлежит к экстремистским движениям, — пытаются нарисовать достаточно харизматичную картину своей истории и самих себя. Мы хотим выглядеть привлекательно. Злая сила может появиться и временно победить рассказчика, но эта сила обычно противопоставляется детству более чистого народного существования, теперь оскверненного. Так, например, мемуары большинства политиков до сих пор работают.

Гитлер, которого мы подозреваем как озлобленного, завистливого, травмированного неудачника, представляет себя как . . . озлобленный, завистливый, травмированный неудачник. Странность этого особенно очевидна в более ранних автобиографических главах. Его обиды всегда присутствуют. Его отец был тупым, подлым, неумолимым и непрозрачным. («Мой отец запретил мне питать малейшую надежду на то, что когда-нибудь мне позволят заниматься искусством. Я пошел еще дальше и заявил, что в таком случае я вообще прекращу заниматься. В результате таких «заявлений», конечно, Я сделал короткий конец; старик начал безжалостно применять свою власть».) Его одноклассники были воинственными, его школьные учителя неблагодарны. Мелкая злоба и неутоленные разочарования жизни, наполненной негодованием, горят на каждой странице, и можно было бы подумать, что это скорее деморализует, чем вдохновляет потенциальных последователей. Типичен его озлобленный рассказ об окончательном отказе в Венской академии изящных искусств:0005

Я отправился с кучей рисунков, убежденный, что сдать экзамен будет детской забавой. В Realschule я был лучшим в своем классе по рисованию, и с тех пор мои способности поразительно развились; мое собственное удовлетворение заставило меня радостно гордиться надеждой на лучшее. . . . Я был в ярмарочном городе во второй раз, ожидая с жгучим нетерпением, но и с самоуверенной уверенностью в себе результатов моего вступительного экзамена. Я был настолько уверен, что добьюсь успеха, что, когда получил отказ, это поразило меня как гром среди ясного неба. Тем не менее, это то, что произошло. Когда я представился ректору с просьбой объяснить мое непринятие в художественную школу Академии, этот господин уверил меня, что представленные мною рисунки неопровержимо доказывают мою непригодность к живописи.

Банальность травмы, а также длина и интенсивность воспоминаний о ней — в книге, предназначенной, в конце концов, для привлечения фанатичных последователей к фанатичному делу — скорее тревожат, чем соблазняют. Далее следует множество подобных пассажей о столь же неуместной жалости к себе. Его описание голода во время прогулки по Вене — пуантилистское.

Автобиография Муссолини, если взять очевидное сравнение, хотя и написана призраком — очевидно, бывшим американским послом в Италии! юношеские воспоминания более предсказуемы о согласии между молодым итальянцем и национальным ландшафтом, в котором он живет. (Масоны играют для Муссолини ту же роль, что и евреи для Гитлера: космополитическая сила, нарушающая естественную гармонию между людьми и их домом, кровью и местом рождения.) Диктатор, чтобы написать это. Безусловно, Гитлер пишет внизу восхождения, а Муссолини — вверху, но тем не менее разница в темпераментах бросается в глаза.

Действительно, как ни странно, «меньшие» фашистские и крайне правые европейские деятели того периода ближе к идеализированному образу национального спасителя, чем Гитлер даже притворяется. Например, Корнелиу Кодряну в Румынии, который, во что бы то ни стало, был еще более яростным антисемитом, чем Гитлер, был образцом харизматичного национального лидера, обеспечивавшего также мистический религиозный поворот. Даже Освальд Мосли в Англии — несмотря на то, что П. Дж. Вудхауз мило высмеивал его в образе Родерика Спода, — обладал многими чертами подлинно популярной и харизматичной фигуры, что вызывает тревогу. Самопрезентация Гитлера лишена этой изысканной харизмы.