Франция февральская революция: Революция 1848 года во Франции

Содержание

Революция 1848 г. во Франции. История Франции 1-ой половины XIX века

Моисей Самуилович Айзенштадт

РЕВОЛЮЦИЯ 1848 ГОДА ВО ФРАНЦИИ

История Франции 1-ой половины XIX века

Библиотека для работы по Далтон-плану: лабораторный метод в применении к истории классов борьбы
под редакцией К.В.Сивкова

Л.: издательство «Брокгауз-Ефрон». 1927

ИЗ ОТЗЫВОВ ПЕЧАТИ:

«Книжка чрезвычайно ценная и полезная, т.к. содержит массу серьезного материала, как результата практической проработки и проведения в жизнь очень интересного новшества в области педагогической мысли в русской школе» («Просвещенец», № 17, 1925 г.).

«Познакомиться с опытом Ленинградских педагогов школы № 98 следует всем нашим учителям II-й ступени. («Вопросы Просвещения», Ростов-на-Дону, № 2, 1926 г.)

«Рассматриваемая книга интересна и ценна тем, что она рассказывает об опыте всей школы и о всей ее работе, взятой в целом» («Вопросы Просвещения», Тверь, № 4, 1926 г. ).
«Книга должна послужить образцом для расширения и углубления работы в этом направлении… Материал изложен доступно, читается легко и с большим интересом… Все типы школ, проводящих в жизнь Далтон-план, найдут в ней ценные указания» («Коммунистическое Просвещение», № 6, 1925 г.)

«В общем, перед нами живая и бодрая картина школы, начиная с внешней обстановки кончая внутри сущностью системы…» («Путь школы», № 4, 1925 г.)

Серия книжек под общим заглавием: «Рабочая библиотека по Далтон-плану» обязана своим происхождением тем затруднениям, с которыми встретилась группа преподавателей Рабфака имени Бухарина в Москве при подборе литературы, пригодной для слушателей Рабфака в проработке курса истории классовой борьбы. Оказалось, что нет никаких книг, которые коротко и просто излагали бы исторический материал в наиболее важных темах курса.

Правда, в последнее время выходит много различных хрестоматий по истории классовой борьбы в России и в Западной Европе. Кроме статистического материала и документов эпохи, они содержат по большей части выдержки из работ Покровского, Рожкова, Туган-Барановского, Маркса, Энгельса, Ленина и др. , — выдержки интересные и содержательные, но написанные подчас недоступным для малоподготовленного читателя языком и несвязанные одна с другою общей нитью. А между тем, всякое непонятное слово, не совсем оправданный переход мысли представляет для такого читателя огромные, трудности. Кроме того, эти книги неудобны своими размерами, давая материал на нескольких сотнях страниц, а иногда и не в одном томе, в то время как важно выбрать немногое, наиболее существенное, чтобы не перегружать читателя. Выбор соответственного материала из этих книг весьма труден. Приходится выбирать несколько отрывков, выбрасывая остальное, как балласт, хотя бы там и был вкраплен ценный материал.

Наши книжки идут другим путем. Мы в основу кладем цельную, самостоятельную статью, по возможности избегая слов и выражений, которые могли бы составить препятствие в работе, или же объясняя такие слова. В статью вкраплены в небольшом количестве материалы, статистические данные, выборки из современников, которые должны давать более отчетливое представление о тех моментах, которые затронуты в статье. Книжка рассчитана на читателя, ищущего серьезного содержания, но в незамысловатой форме.

II. Июльская монархия
а) Торговля и промышленность
Железнодорожное строительство Июльской монархии
Государственные финансы и спекуляция во время Июльской монархии
б) Сельское хозяйство и крестьянство
Задолженность французского крестьянства
в) Утопический социализм и рабочее движение 30-х и 40-х годов

III. Положение отдельных классов и их настроение перед 1848 г.

IV. Февральская революция
а) Образование Временного правительства
б) Мероприятия Временного правительств в пользу рабочих.
в) Отношение к революции буржуазии и крестьянства
Крестьянство и 45-сантимный налог
Париж и провинция

V. Учредительное собрание и Июньские дни
Из какого классового источника приходят и «придут» Кавеньяки

VI. Конституция 1848 г. и Луи-Наполеон Бонапарт
Противоречия конституции 1848 г.

Февральская революция 1848 | это… Что такое Февральская революция 1848?

Революции 1848—1849 годов
Франция
Австрийская империя:
Австрия
Венгрия
Чехия
Хорватия
Воеводина
Трансильвания
Словакия
Галиция
Словения
Далмация и Истрия
Ломбардия и Венеция
Германия
Итальянские государства:
Неаполитанское королевство
Папская область
Тоскана
Пьемонт и герцогства
Польша
Валахия и Молдавия

Революция 1848 года во Франции — буржуазно-демократическая революция во Франции, одна из европейских революций 1848—1849 гг.

Задачами революции было установление гражданских прав и свобод. Вылилась 24 февраля 1848 в отречение от престола некогда либерального короля Луи-Филиппа I и провозглашение Второй республики. В президенты нового государства был избран в дальнейшем ходе революции, после подавления социал-революционного восстания в июне 1848, племянник Наполеона Бонапарта Луи-Наполеон Бонапарт.

Содержание

1 Общеевропейский контекст Февральской революции
2 Предпосылки
3 Начало революции
4 Июньское восстание 23-26 июня 1848 года
5 Установление Второй республики
6 Примечания

Общеевропейский контекст Февральской революции

События во Франции стали искрой, воспламенившей либеральные восстания во многих государствах Европы, в особенности в странах Германского союза, известные как Революция 1848—1849 годов в Германии. Все они имели общеевропейское измерение и разделяли буржуазно-либеральные цели.

Ко всем этим революциям, включая революцию во Франции, можно применить собирательное название Революции 1848—1849 годов, не упуская при этом из вида, что в отдельных странах эти события развивались по-разному и имели разные последствия.

Предпосылки

Луи-Филипп пришёл к власти в 1830 году в ходе буржуазно-либеральной Июльской революции, которая свергла реакционный режим Бурбонов в лице Карла X. Восемнадцать лет правления Луи-Филиппа (так называемая Июльская монархия) были характеризованы постепенным отходом от идей либерализма, учащающимися скандалами и возрастающей коррупцией. В конечном итоге Луи-Филипп присоединился к Священному союзу монархов Россия, Австро-Венгрии и Пруссии. Целью этого основанного на Венском конгрессе в 1815 союза было восстановление в Европе порядка, существовавшего до Французской революции 1789. Это выражалось прежде всего в обновлённом доминировании дворянства и возвращении его привилегий.

Франсуа Гизо

К середине 1840-х годов во Франции наметились признаки социального и экономического кризиса. Несмотря на продолжающийся промышленный подъём, участились массовые банкротства, увеличивалось число уволенных и безработных, постоянно росли цены. В 1845—1847 годах страну постигли тяжёлые неурожаи. «Король-буржуа», «народный король» Луи-Филипп уже не устраивал не только простолюдинов (легенды о его «простоте» и популистские прогулки по Елисейским полям без охраны с зонтиком под мышкой быстро надоели простому народу), но и буржуазию. Прежде всего её разозлило введение избирательного права, при котором голоса были более не равны, а взвешивались в зависимости от доходов голосующего, что на практике уменьшало влияние буржуазии на законодательство. Луи-Филипп покровительствовал только своим родственникам и друзьям, погрязшим в финансовых аферах и взятках. Всё внимание правительства было обращено на денежную аристократию, которой король отдавал явное предпочтение, чем простому народу: на высших чиновников, банкиров, крупных торговцев и промышленников, для которых были созданы самые благоприятные условия в политике и бизнесе.

Повсеместно распространилось убеждение, что избирательная система должна быть изменена. В палате депутатов всё чаще звучало требование расширить избирательное право на всех налогоплательщиков, но король упорно отвергал всякую мысль о политических изменениях. Эти настроения в нём поддерживал самый влиятельный министр последних семи лет его царствования — Франсуа Гизо, ставший в 1847 году во главе кабинета. На все требования палаты снизить избирательный ценз он отвечал отказами.

Нет ничего удивительного, что в те годы на жизнь короля было совершенно более десяти покушений. Совершали их как члены тайных обществ (например, Фиески из «Общества прав человека» Огюста Бланки, стрелявший в короля 30 июля 1835), так и малограмотные одиночки, наслушавшиеся пропаганды радикалов. В 1840 году у очередного человека, покушавшегося на жизнь короля, полотёра Жоржа Дармеса, спросили на следствии, какова его профессия. «Истребитель тиранов, — гордо ответил он. — Я хотел спасти Францию». Всееобщее недовольство Июльской монархией и её главой нарастало.

Среди рабочих недовольство затруднительным социальным положением, обострённым сельскохозяйственным и торговым кризисом 1847 года, переросло в революционные настроения.

Начало революции

Альфонс де Ламартин (в центре с поднятой рукой) не пропускает 25 февраля 1848 социал-революционеров с красным знаменем в Парижскую ратушу. Картина Феликса Эмманюэля Анри Филиппото

Повод к массовому взрыву возмущения дали сами власти. В те годы во Франции, как и в Англии, возникло движение за избирательную реформу. Во Франции оно получило название реформистских банкетов. Чтобы пропагандировать реформы, и при этом обойти строгие запреты союзов и собраний, сначала в Париже, а затем и в крупных провинциальных городах богатые участники реформистского движения устраивали общественные банкеты. В поизносившихся речах громко говорили о проектах реформ, а порою и резко критиковали правительство. С июля 1847 по февраль 1848 состоялось около 50 таких банкетов. Раздражённый глава правительства Гизо 21 февраля 1848 года запретил очередной банкет, назначенный в столице^[1]. При этом он в резких тонах предупредил организаторов, что в случае неповиновения он применит силу. В ответ в Париже начались волнения, уже к вечеру принявшие масштаб революции.

22 февраля, в день запрещённого банкета, парижане стали возводить на улицах баррикады. Как подсчитали позднее, в столице возникло более полутора тысяч баррикад. Толпы рабочих врывались в оружейные лавки и завладевали оружием. Встревоженный Гизо попытался разогнать восставших при помощи войск Национальной гвардии. Однако гвардейцы наотрез отказались стрелять в народ, а часть их даже перешла на сторону повстанцев. Вопреки ожиданиям, волнения только усиливались.

Настроение гвардии открыло глаза королю. Испуганный Луи-Филипп уже 23 февраля принял отставку правительства Гизо и объявил о своём решении сформировать новый кабинет министров из сторонников реформ. Это известие было встречено с полным восторгом. Толпы народа продолжали оставаться на улицах, но настроение парижан заметно изменилось — вместо грозных восклицаний слышались весёлый говор и смех.

Казалось, у короля появился шанс отстоять свою власть, но тут случилось непредвиденное. Поздно вечером 23 февраля толпа народа сгрудилась перед отелем министерства иностранных дел. Охранявший здание караул линейной пехоты открыл огонь по собравшимся. Кто отдал приказ начать пальбу, так и осталось неизвестным, но этот инцидент решил исход революции. Трупы убитых положили на повозки и повезли по улицам, толпа разъяренного народа с криками и ругательствами следовала за ними. Утром 24 февраля Луи-Филипп согласился распустить палату депутатов и предложить избирательную реформу. Но эти меры не произвели никакого эффекта, было уже слишком поздно. Огромная толпа восставших парижан, взявших штурмом Пале-Руаяль, затем окружила королевский дворец Тюильри, требуя, чтобы Луи-Филипп убирался «следом за Карлом X», то есть отрёкся и эмигрировал в Англию.

Не желая искушать судьбу, Луи-Филипп так и поступил, перед отъездом предварительно отрёкшись от престола в пользу своего внука Генриха, графа Парижского.

Но это категорически не устраивало восставших. Как только 25 февраля им стало известно о намерении палаты депутатов провозгласить королём Генриха, толпа восставших ворвалась прямо на заседание палаты. Под дулами ружей депутаты провозгласили Францию республикой и образовали новое радикально-буржуазное правительство.

Вскоре после провозглашения республики, было введено всеобщее избирательное право для мужчин, достигших 21 года. В тот момент столь широкого права голоса не было ни в одной стране мира, даже в Англии, считавшей себя родиной демократических свобод. Другой важной мерой нового правительства было открытие Национальных мастерских для безработных, где получали небольшую — 2 франка в день — но зато гарантированную плату. Хотя мастерские ввели лишь в нескольких крупных городах, вскоре в них трудилось уже больше 100 тыс. человек. Основные задачи революции были выполнены. Население получило широкие политические права и гражданские свободы, безработные были заняты на дорожных и земляных работах, благоустраивали дома и улицы городов.

Радикалы использовали большое скопление народа в мастерских для ведения там революционной пропаганды.

Июньское восстание 23-26 июня 1848 года

Содержание Национальных мастерских, поначалу обходившееся правительству в 150 тыс. франков в день, требовало всё больших расходов, так как постоянно росло число работающих в них людей. Пришлось снизить оплату до 1,5 франка в день, а затем сократить число рабочих дней до двух в неделю. За остальные пять дней работники мастерских получали по франку. Но и это было непосильно для казны, а эффективность мастерских становилась всё ниже. В конце концов 21 июня по инициативе правительства Учредительное собрание распустило Национальные мастерские. Холостым мужчинам в возрасте 18-25 лет было предложено вступить в армию, остальным — отправиться на земляные работы в провинцию. Однако безработные не желали покидать столицу.

23-26 июня в Париже начались беспорядки, переросшие в восстание. Для его подавления в город, вновь покрывшийся баррикадами, пришлось ввести войска. Руководил ими военный министр, генерал Луи-Эжен Кавеньяк. Кавеньяк попытался утихомирить восставших, убедить их, что радикалы — это «ваши и наши враги». Он призывал: «Придите к нам как раскаявшиеся братья, покорные закону. Республика всегда готова принять вас в свои объятия!»

Июньское восстание не имело конкретной цели, если не считать требований вновь открыть Национальные мастерские, освободить радикалов, арестованных 15 мая, учредить «демократическую и социальную республику». Это был бессмысленный бунт толпы, вызванный рядом причин: низким уровнем жизни рабочих, безработицей, закрытием мастерских и т. п. Большинство членов будущего правительства находилось в тюрьме, а руководство вооруженной борьбой осуществляли «бригадиры» и «делегаты» национальных мастерских, деятели политических клубов, командиры отрядов национальной гвардии.

Тем не менее беспорядки не прекращались, и Кавеньяк отдал приказ о подавлении восстания. При взятии рабочих предместий Сент-Антуан и Ла-Тампль — опорных пунктов восставших — погибло несколько тысяч человек.

В результате июньского взрыва буржуазно-демократические преобразования, начатые временным правительством, были приостановлены. Власти были вынуждены закрыть радикальные газеты, клубы и общества. Но всеобщее избирательное право сохранилось, и это позволило провести в декабре 1848 года всенародные выборы. Ожидалось, что главная борьба развернётся между кандидатами крупной буржуазии Кавеньяком и мелкой буржуазии Ледрю-Ролленом. Но неожиданно подавляющее большинство избирателей проголосовало за племянника Наполеона, сорокалетнего принца Луи Бонапарта. Его поддержали в основном крестьяне, рабочие, городские низы и часть мелкой буржуазии, поскольку с его именем Наполеона они связывали былое и будущее величие страны и надеялись, что новый президент будет проявлять такое же внимание к нуждам простых французов, как и его знаменитый дядя.

Примечания

↑ Константин Рыжов. Все монархи мира. Западная Европа. Энциклопедия

Революция 1848–1849 гг. во Франции | Революции в Европе 1848–1849 гг.

: от реформы к реакции

Фильтр поиска панели навигации Oxford AcademicРеволюции в Европе, 1848–1849 гг.: от реформы к реакцииЕвропейская историяСовременная история (1700–1945 гг.)Современная история (1800–1914 гг.)Революции и восстанияКнигиЖурналы Термин поиска мобильного микросайта

Закрыть

Расширенный поиск

Иконка Цитировать Цитировать
Разрешения
Делиться
- Твиттер
- Подробнее

Cite

Эллис, Джеффри,

‘Революция 1848–1849 гг. Во Франции’

Революции в Европе, 1848–1849 гг.

, 3 октября 2011 г.

), https://doi.org/10.1093/acprof:oso/9780199249978.003.0003,

, по состоянию на 9 декабря 2022 г.

Выберите формат Выберите format.ris (Mendeley, Papers, Zotero).enw (EndNote).bibtex (BibTex).txt (Medlars, RefWorks)

Закрыть

Фильтр поиска панели навигации Оксфордский академический Революции в Европе, 1848–1849 гг. : От реформы к реакцииЕвропейская историяСовременная история (1700–1945 гг.)Современная история (1800–1914 гг.)Революции и восстанияКнигиЖурналы Термин поиска на микросайте

Advanced Search

Abstract

Французская революция 24–6 февраля 1848 г. не была первым из многих восстаний в Европе того года. Эти проблемы начались на итальянском полуострове, когда восстание в Палермо 12 января быстро распространилось на материковую часть Неаполитанского королевства Обеих Сицилий, вынудив Фердинанда II предоставить конституцию 29 января.числа этого месяца. Политический катаклизм во Франции стал сутью великих контрастных идеологических реконструкций 1848 года. Непосредственным толчком к революции 24–6 февраля стало решение Гизо от 21-го числа запретить массовый банкет реформ, запланированный на следующий день в двенадцатом округе. Парижа. Год, начавшийся свержением монархии, закончился республикой во главе с президентом-народником, другим Бонапартом. Ни один из членов бывшего Временного правительства не был допущен к работе в этой новой администрации.

Ключевые слова: Париж, Февральская революция, Временное правительство, Февральская революция 1848 г., Бонапарт

Тема

Европейская историяНовая история (1700–1945 гг.)Революции и восстанияНовая история (1800–1914 гг.)

В настоящее время у вас нет доступа к этой главе.

Доступ к контенту в Oxford Academic часто предоставляется посредством институциональных подписок и покупок. Если вы являетесь членом учреждения с активной учетной записью, вы можете получить доступ к контенту одним из следующих способов:

Доступ на основе IP

Как правило, доступ предоставляется через институциональную сеть к диапазону IP-адресов. Эта аутентификация происходит автоматически, и невозможно выйти из учетной записи с IP-аутентификацией.

Войдите через свое учреждение

Выберите этот вариант, чтобы получить удаленный доступ за пределами вашего учреждения. Технология Shibboleth/Open Athens используется для обеспечения единого входа между веб-сайтом вашего учебного заведения и Oxford Academic.

Нажмите Войти через свое учреждение.
Выберите свое учреждение из предоставленного списка, после чего вы перейдете на веб-сайт вашего учреждения для входа.
При посещении сайта учреждения используйте учетные данные, предоставленные вашим учреждением. Не используйте личную учетную запись Oxford Academic.
После успешного входа вы вернетесь в Oxford Academic.

Если вашего учреждения нет в списке или вы не можете войти на веб-сайт своего учреждения, обратитесь к своему библиотекарю или администратору.

Войти с помощью читательского билета

Введите номер своего читательского билета, чтобы войти в систему. Если вы не можете войти в систему, обратитесь к своему библиотекарю.

Члены общества

Доступ члена общества к журналу достигается одним из следующих способов:

Войти через сайт сообщества

Многие общества предлагают единый вход между веб-сайтом общества и Oxford Academic. Если вы видите «Войти через сайт сообщества» на панели входа в журнале:

Щелкните Войти через сайт сообщества.
При посещении сайта общества используйте учетные данные, предоставленные этим обществом. Не используйте личную учетную запись Oxford Academic.
После успешного входа вы вернетесь в Oxford Academic.

Если у вас нет учетной записи сообщества или вы забыли свое имя пользователя или пароль, обратитесь в свое общество.

Войти с помощью личного кабинета

Некоторые общества используют личные аккаунты Oxford Academic для предоставления доступа своим членам. Смотри ниже.

Личный кабинет

Личную учетную запись можно использовать для получения оповещений по электронной почте, сохранения результатов поиска, покупки контента и активации подписок.

Некоторые общества используют личные аккаунты Oxford Academic для предоставления доступа своим членам.

Просмотр учетных записей, вошедших в систему

Щелкните значок учетной записи в правом верхнем углу, чтобы:

Просмотр вашей личной учетной записи и доступ к функциям управления учетной записью.
Просмотр институциональных учетных записей, предоставляющих доступ.

Выполнен вход, но нет доступа к содержимому

Oxford Academic предлагает широкий ассортимент продукции. Подписка учреждения может не распространяться на контент, к которому вы пытаетесь получить доступ. Если вы считаете, что у вас должен быть доступ к этому контенту, обратитесь к своему библиотекарю.

Ведение счетов организаций

Для библиотекарей и администраторов ваша личная учетная запись также предоставляет доступ к управлению институциональной учетной записью. Здесь вы найдете параметры для просмотра и активации подписок, управления институциональными настройками и параметрами доступа, доступа к статистике использования и т. д.

Покупка

Наши книги можно приобрести по подписке или приобрести в библиотеках и учреждениях.

Информация о покупке

Энциклопедия революций 1848 г.

Введение

Таблица авторов Вернуться на главную страницу энциклопедии Оглавление

Революции 1848 года бросают вызов постулату о том, что победители пишут историю. Но само понятие «ви вводит в заблуждение. Парижская февральская революция 1848 г. была победой гармоничного примирения высшего и низшего. Римско-католические священнослужители и миряне, ворвавшиеся в королевский Тюильри, собрались в часовне, чтобы освятить новую республику. исторический момент исторического согласия

После Первой мировой войны поколения национальных историков государств-правопреемников Австро-Венгрии очерняли австрийского канцлера 1849 года Шварценберга как национальный враг. В ответ на критики хвалебная история биографии принца Феликса фон Шварценберга охарактеризовала его как спасителя Австрии. Однако последствия падения железного занавеса изменили положение: близким другом и советником Вацлава Гавела в Праге был современник дворянина Шварценберг. Превращение из заклятого врага в героя произошло не только в Праге. Новая фаланга жителей Центральной Европы, осудивших подлость Феликса фон Шварценберга в 1849 году., сейчас полтора века спустя сожалеет о своем пренебрежении «справедливыми» национальными требованиями, которые могли бы предотвратить коллапс Австро-Венгрии в горечь 20-го века. Это предупреждение о том, что историческое суждение всегда условно и крайне противоречиво. Даже в краткосрочной перспективе любая аккуратная категоризация на «победителей» и «проигравших» не более чем условна, потому что все исторические приговоры находятся в состоянии постоянного изменения. Исторические предположения калейдоскопичны. Течение времени меняет все перспективы и всю картину мута тес. Когда новые правители заменяют тех, кто у власти, они также вытесняют старых победителей, трансформируя все представления.

Когда мы начинали этот проект в 1986 году, мы имели дело с влиятельной группой, которая утверждала, что интерпретирует историческую правду для «народа». Историки полагали, что «народ», который они представляли, был настоящими победителями 1848 года. Нанятые правительством защитники утвержденной исторической правды претендовали на то, чтобы говорить от имени масс. В результате войн 20-го века мощность h объявление переместилось в ряд государств-преемников, чтобы вытеснить самодержавных «победителей» 19 века из России, Пруссии и Австрии. Новая официально санкционированная история, претендующая на интерпретацию активного участника революций 1848 года Карла Маркса, карикатурно изображала объективность в значительной части Европы. Вальтер Ульбрихт, бывший лидер Восточной Германии, годами высмеивал историческую достоверность, утверждая, что у него три профессии: рабочий, политик и историк. По примеру Сталина имя Ульбрихта украсил многотомную историю немецкого рабочего движения, а его речи загромождали научно-исторический журнал Восточной Германии жестоким предательством профессиональных стандартов. Откровенное издевательство Ульбрихта над объективной историей было сметено XIX веком.89 оборотов. И все же исторический поворот 1989 года, хотя и самый динамичный, был лишь последней из многих исторических метаморфоз, восходящих к самой революционной эпохе. И единственная константа — двусмысленность, потому что успех и неудача всегда ы зависят от мимолетных и сиюминутных восприятий. Вердикт истории постоянно меняется в зависимости от современных событий, когда мы пересматриваем достижения тех, кого мы считаем «победителями» истории. Тем не менее, хотя любой вердикт является двусмысленным, предварительным и сильно окрашенным идеологией и национальными предубеждениями, некоторые особенности выделяются.

В 1840-х годах новые силы основывались на накоплении разочарований в абсолютистском старом порядке. Следуя спросу на новые начинания весной 1848 года, многие f первые победы 1848 г. уже несколько месяцев спустя вызывали сомнения. Явно непобедимый призыв к переменам застопорился; линии разногласий предполагали раскол среди когда-то сплоченных кадров реформаторов. В течение года революционный порыв столкнулся с первой волной противодействия репрессиям. Но история никогда не бывает линейной. И всякое насилие содержит в себе семена своего окончательного разрушения. Идеи и идеалы утонули, когда армии пронеслись по земле с массой изгнаний и казней. ионы. Но кровь, пролитая мучениками одной эпохи, бодрит последующие поколения. Таким образом, после каждого вытеснения возникают последующие приступы ярости; когда к власти придут прежние жертвы или хотя бы группа, претендующая на то, чтобы выступать от имени вчерашних гонимых. По мере вращения великого колеса истории последующие поколения безнадежно стирают все четкие различия между победителем и жертвой, поскольку действия порождают реакции в бесконечном цикле.

Каждое поколение переписывает историю по своему образу, таким образом, историки последних десятилетий признали достижения женщин. В самом деле, некоторым младшим читателям вряд ли покажется возможным, что достижения половины человечества так долго относились к подкатегории «женской истории». Не так давно некоторые «женщины»-историки считали революцию «мальчишником». Женские роли различались так же, как и мужские: женщины были наблюдателями, жертвами, участниками и активистами. Женщины были одними из самых важных организаторов событий во всех лагерях, не в последнюю очередь. политическая борьба. Женщины-повстанцы сражались на баррикадах в парижские июньские дни 1848 года. Немецкие католички и группа, организовавшая женский колледж, пошли другим путем в бесконечной борьбе за права женщин. Среди женщин всех политических лагерей были эрцгерцогиня Софи из реакционной крайне правой камарильи и социалистическая активистка Флору Тристан. Положение женщин в британском чартистском движении, наконец, рассказано вместе с французскими женскими национальными мастерскими. Ан d не все женщины-активистки были радикалками. Некоторые из них были посвящены более традиционным женским заботам о детях и церкви. Революция повлияла на образование, благотворительность и церковь. Даже польские женщины были активными участниками, но самые активные женщины были на западе. Важную роль сыграла не только великая писательница Жорж Санд, но и гораздо менее известные: Эжени Нибойе, Луиза Отто, Мари Пап-Карпантье, Полина Ролан, Жозефина Бачеллери, Кристина Бельджойозо-Тривульци, Жанна Деруан, Луи. се Дитмар, Сара Маргарет Фуллер, Дженни д’Эрикур, Дезире Гей, Эльсия Лемонье, Мальвида Ривалье фон Мейзенбаг, Фрэнсис Шервье, Анаис Сегалас, Амалия Зивекинг и Катинка Зитц-Халейн.

Женщины были не просто радикалами. Среди контрреволюционных героев, награжденных правительством за защиту порядка в кровавые июньские дни, была женщина, Викторина Шарлемань, поднявшая знамя над баррикадой на улице Ноянте 25 июня 1848 года. ch Вторая республика 1848 года также предлагает два мощных лозунга, позволивших женщинам играть более заметную роль в революционных событиях: Христианская республика и Ассоциация. Такие великие концепции, как социал-католицизм, немецкие христиане, союзы Пия и нео-гвельфы Джобертти, отражали новое общественное сознание фракции внутри церкви. Когда мужчины переключили свое внимание на заботу о менее удачливых в обществе, они вошли в сферу, где традиционно функционировали женщины. Французский февраль обр. Революция искала религиозные символы и оправдания, входя в часовню Тюильри; революционеры привели священника, чтобы освятить «дерево свободы», поставленное перед ратушей. Количество популярных репродукций религиозных благословений для нового правительства равняется мученической смерти епископа, пытавшегося выступить посредником в июньские дни. Таким образом, в период с февраля по июнь лозунгом было братство, которое, в силу христианского контекста, могло благоприятствовать некоторым женщинам, поднявшим знамя женского общества. Если бы все мужчины были братьями, разве не могли бы женщины искать своих сестер?

По крайней мере, столь же важными были социалисты, которые поощряли феминисток. Сен-Симон и сент-симонианцы отстаивали права женщин.

Как только никто не мог игнорировать женщин в их новой политической роли, другие мужчины отступили от насмешек, чтобы безжалостно карикатурно изображать эмансипированные синие чулки. Женщины ответили в своей собственной феминистской прессе, а также в традиционных публикациях. Под псевдонимом Дэни el Stern, мадам д’Агу написала лучшие истории революции, которые повлияли на последующие отчеты.

Начнем с самого начала, и старое абсолютистское государство было главным противником революций. Райнхольд Бленкнер вводит книгу, используя гениальную новую немецкую методологию истории идей во времени (geschichtliche Grundbegriffe) для расшифровки исторического термина «абсолютизм», который в середине XIX века описывал старую правящую систему. Один Ответ к защитники абсолютных монархистов были контрдвижением французской «революционной традиции». Однако цепь абсолютистских репрессий и вытекающего из них революционного насилия сложна. Каждое вращение исторического калейдоскопа перенаправляло систему отсчета; новое появление революции столкнулось с изменившимися условиями и вызвало новые явления, а также откликнулось на них. Каждый последующий переворот реагировал на новую ситуацию; таким образом, Великая французская революция 1789 г.-99 требовали либеральное, парламентское государство. Их звонкие лозунги «свободы, равенства, братства» за прошедшие полвека придали новый смысл самому термину «равенство». Преобладающие коннотации братства и справедливости развивались с 1789 по 1848 год. Сорок восемь полагали, что они одновременно вводили новшества и в то же время преодолевали регрессивное разрушение контрреволюций, «завершая» работу предыдущих революций и давая новым больше общности. -ориентированное вещество на словосочетание свободы.

Попытка распространить «Декларацию прав человека» Великой революции на все человечество вызвала гораздо больше споров, чем консенсуса. Если революция обещала равные гражданские права всем людям, то что можно сказать о ряде групп, которые никто не считал «угнетенными» в 1789 году? Требование об освобождении зародилось в Ирландии в 1820-х годах, а к 1848 году этот лозунг был присвоен черными рабами, женщины, евреи и прежде всего совершенно новое отношение к рабочему права господствовали в эпоху. Революция 1848 года сместила все обсуждение социальной ответственности государства с либерального временного государства. Во Франции лозунг социальной республики обещал каждому трудоспособному рабочему работу, «право на труд». Освобождение от реальной нужды интервенционистской республикой взяло на себя социальную ответственность, которая противоречила либеральному представлению о государстве невмешательства.

Какофония настаивала на своих собственных национальных государствах; появились новые призывы n множество языков. После восстаний проснулись следующие нации: итальянцы, немцы, ирландцы, румыны, венгры, множество славянских народов, не говоря уже о евреях. В самом деле, ни одному человеку теперь невозможно понять национальные революции 1848 года во всей их сложности. Не в последнюю очередь из-за практической трудности овладения различными языками, что делает совместные публикации незаменимыми. Не менее сложной задачей является преодоление ограничений собственной среды.

Основным принципом международного совместного предприятия была нейтральная и непредвзятая презентация. Энциклопедия стремилась быть всеобъемлющей, включая ряд аспектов революции с разных точек зрения. Поскольку историческая мудрость признала две основные революции, национальную и социальную, мы предлагаем многонациональную перспективу. Если задача примирения народов была слишком грандиозной для составной исторической публикации, мы обязались быть честными, запрашивая статьи из многих стран. Если некоторые нации недостаточно представлены, тому есть множество причин.

Наша первоначальная цель состояла в том, чтобы представить актуальную сводку новых исследований с максимально возможного числа различных точек зрения. Среди первых комментаторов 1848 года радикалы были главной школой распутывания событий. Во второй половине этого века те люди, которые претендовали на этот анализ, сделали революцию 1848 года предпосылкой своего будущего. Их мировоззрение, которое они исповедовали, могло объяснить законы истории. Первоначально мы планировали посвятить большую часть тома историкам-марксистам, но события затмили проект. Величайшая революция всех времен, «поворот» 1989 перевернул мировую политику и сделал нашу первоначальную концепцию устаревшей. По мере того, как исторические академии переворачивались и в них вступал новый персонал, новая академия заменила старых арбитров канона. Текучая ситуация вызвала у нас затруднения, так как кризис охватил всю система. В статье Джона Ф. Флинна «Немецкая революция 1848 года и историография в Германской Демократической Республике» описывается старый порядок до 1990 года, жесткий контроль над марксистской ортодоксией которого осуществлял «Исторический институт ГДР». Перед «поворотом» мы изначально планировали включить еще больше статей восточногерманского института, чтобы сделать объем всеобъемлющим; читатели могли обратиться к энциклопедии, чтобы получить как «марксистскую точку зрения», так и нашу собственную интерпретацию вопросов. Та То есть для того, чтобы стать настоящей энциклопедией, в которой читатели могли бы найти ряд точек зрения, мы стремились включить в нее различные национальные и идеологические взгляды. Несмотря на ликвидацию старой организации, мы тем не менее сохранили статьи авторов из бывшей Восточной Германской Демократической Республики (ГДР). Таким образом, поскольку исторический процесс догнал наше письмо, читатель теперь должен сделать окончательное суждение о ГДР и вкладе ее историков. Роберт Гольдштейн предпринял сложную предварительную попытку анализ 1989 революций, что гораздо фундаментальнее, чем в 1848 году.

Постоянным фактором обеих революций было национальное пробуждение. Призыв к свободе в 1848 году был особенно сильным в Италии. Программа Винченцо Джоберти «нео-Гвельф» предлагала реформы и федеративную Италию с папой в качестве президента. Таким образом, избрание папы-реформатора Пия IX восприняли современники как предвестие преобразований. Назначение Пием IX ведущего либерала ( кардинала Гицци ) своим секретным тария государства покорила сердца итальянцев. Последующая амнистия политических заключенных в Папской области породила преувеличенные ожидания либерализма. Сицилийский священник Джоаккино Вентура активно отстаивал союз между католической церковью и свободой. Противостоял и поддерживал борьбу против итальянского единства кардинал Джакомо Антонелли, великий дипломатический поборник контр-Рисорджименто.

Европейские революции 1848 года фактически начались на Сицилии восстанием. против деспотического, коррумпированного и репрессивного правительства Бурбонов Фердинанда II (Бомбы). Неаполитанский революционер Сильвио Спавента выступал за объединение Италии, чей идеал материального и морального прогресса в конечном итоге восторжествовал. Среди врагов революции мы включаем Карло Филанджери, враждебного двойника великого мирового революционера из Ниццы Гарибальди. Но в более широком смысле «Рисорджименто» достигло своего апогея только в 1848–1849 годах.. Группа, собравшаяся вокруг этой газеты, предоставила меня на этап итальянской и мировой истории, а революция 1848 года ознаменовала собой переход от более раннего идеалистического романтизма к прагматичной, дипломатической, практической эре после военного поражения Карла Альберта Пьемонт-Сардиния. Промежуточное историческое суждение о короле Карле Альберте подчеркивает его слабости и скрытые мотивы его политики. Но некоторые современные итальянцы в то, что многие сочтут ее самым мрачным часом, могут вернуться за вдохновением к чистому идеалу Джузеппе. Мадзини, который мог вдохновить страстную преданность долгу итальянцев отдать свою жизнь в патриотической преданности, чтобы освободить Италию от всякой тирании. Главным источником вдохновения для всех итальянцев, включая ее революционеров, является музыка. Гоффредо Мамели, замученный последователь Мадзини и композитор Fratelli d’Italia, национального гимна Италии, так же волнует, как и история еврейского лидера Венецианской республики Даниэле Манина в решающей борьбе в лагунах. Демократы с гордостью вспоминают уличную фантастику бойцы Карло Каттанео и Мауро Макки в критические пять славных дней Милана, когда они вытеснили из города армию величайшей в мире военной силы. И любой, кто любит Италию, должен признать «Народное участие в итальянских революциях». Другие, возможно, захотят просмотреть статьи о Джузеппе Феррари и «федерализме», чтобы задаться вопросом, была ли чрезмерно централизованная администрация Италии скорее проклятием, чем силой, способствовал ли централизм некоторым из нынешних политик современной Италии. тические трудности. Тем не менее такой поспешный вывод должен быть уравновешен предостерегающей запиской из набросков Сальдино Стербини, Массимо Тапарелли д’Адзельо, Анджело Брунетти («Чицеруаккио») и Джузеппе Монтанелли, поборников итальянского единства. А как насчет роли таких женщин, как принцесса Кристина Бельджойозо-Тривульцио и Сара Маргарет Фуллер? Богатая ткань революционной истории Италии напоминает всем, что история не проста и только простаки предлагают легкие решения.

У нас есть также o включал народы, обычно почти не упоминаемые в предыдущих отчетах о революциях 1848 года, такие как румыны, поляки, украинцы, словаки, болгары и сербы. Их политическое пробуждение, а также относительно более известные рассказы о чехах, мадьярах и итальянском Рисорджименто являются центральными темами великой истории свободы в 1848 году. Мы даже нашли отголоски революции даже в Австралии.

Растущий интерес к этим революциям выходит за рамки традиционной политики. кал истории, чтобы включить другие темы. Исследования в области экономической и социальной истории расширили наше представление о богатом гобелене истории. История еврейской свободы включает в себя как их врагов, так и союзников, филосемитов и антисемитов. Портфель правосудия во французском временном правительстве принадлежал Адольфу Кремье, и гражданские права евреев были основным предметом дебатов во Франкфуртском собрании. Студенты сыграли важную роль во французской февральской революции. Но чаще всего упускают из виду группой, которая приобрела политическое значение в ходе революции, были женщины.

В последнее время нас интересуют «низшие слои» общества. Отсутствие политических репрессий в Германии способствовало росту спонтанных объединений. Встречи под открытым небом позволили политической мобилизации заменить чисто социальную функцию ассоциаций, а также придали новую политическую значимость чаривари (Katzenmusik), обычному методу выражения общественного негодования. Аналогично во Франции» видение социальной и демократической республики с высокой степенью мутуализма дополняло общинную солидарность традиционной жизни. Почти все фольклорные формы ассоциаций, такие как шаривари, карнавал, «фарандола», ярмарки и «вуайе», прониклись политическими целями». полицией Способность полиции регулировать вопрос о выпивке и питейных заведениях менты сломались. Потеря контроля силами порядка вылилась в усиление сельских беспорядков; добровольческие ополчения Италии могли опуститься до обычного бандитизма, а сельская преступность повлияла на политическую историю Италии. Самой очевидной жертвой репрессий полицейского государства были женщины, судебное дело которых исследуется в книге «Развод и женщины во Франции». Другим объектом полицейского регулирования были улицы Парижа и надзор за городской жизнью путем экспериментов с рабочим жильем.

Uns Первый и сложный эксперимент французской партиципаторной демократии включает статьи о французском собрании, генерале Кавеньяке, Адольфе Кремье и Альфонсе де Ламартине, а также их консервативной критике. Парламентская история Германии начинается с серьезных дебатов в парламентах Пруссии и Франкфурта, где роль эрцгерцога Иоанна будет предметом споров, а также в австрийском рейхстаге, где депутаты-крестьяне в Вене сидели рядом с освободителем австрийских крепостных Гансом Кудлихом, венским конезаводом. ent и впоследствии врач в Хобокене, Нью-Джерси.

В Праге славянские народы совещались на своем Съезде славян. Читатели могут оценить события в Праге с разных точек зрения: восточногерманской, польской и американской, поскольку австрийские военные подавляли обсуждения. Действительно, для большинства революция является синонимом стихийной массовой политики в Буде-Пеште, парижской демонстрации на Марсовом поле и катастрофических парижских июньских дней, которые заканчиваются г в очередной кровавой бойне военных репрессий.

Консервативное сопротивление Франции революции напоминает нам о непосредственных победителях. Мы включаем таких консерваторов, как Бюжо, Бисмарк, Тьер, Еллачич, Прокеш-Остен, Радовиц, Буоль-Шауэнштейн, придворную камарилью и загадочного Луи-Наполеона. Существенным организатором политических репрессий была установленная власть внутри Римско-католической церкви, но эта история сложна. Церковь также сыграла освободительную роль, пар. особенно на ранних стадиях, как мы видим в статьях о «Бюше», «Немецких католиках» и «Женском колледже». Но основная часть истории касается атаки на порядок, поэтому большинство статей посвящено революционерам.

Словарь рабочего класса исследуется в концепции ассоциации во Франции и в Центральной Европе. Организованные добровольные общества включали гимнастический Turnverein, традиционные французские рабочие «compagnonage», немецкие рабочие гильдии, Charbonnerie и Парижские клубы. В список крупнейших французских социалистов входят Консервант, Леру, Барбес, Распей, Прудон, Бланки, Блан, Бюше и Кабе. Глава бывшего восточногерманского исторического института дает партизанскую точку зрения на Вильгельма Вольфа и немецких коммунистов.

Одним из больших положительных результатов революции были дебаты французского собрания о рабстве. Освобождение рабов французских колоний было одним из величайших достижений Второй республики, которое ИЧ ощущался по всему земному шару.

И все же мы можем предложить лишь небольшую выборку из огромного богатства краеведческих исследований. Весна народов развернулась на разнообразном региональном уровне: Силезские сельские союзы, Франкония, Вюртемберг, Баден, Бавария, Пруссия и Саксония. Они дополняют наше понимание событий в Берлине, Франкфурте, Вене и Париже. Двумя странами, относительно изолированными от насилия, были Великобритания и Бельгия. Тем не менее революция не полностью Мы оставили Бельгию и Фландрию нетронутыми, и Дороти Томпсон обнаружила, что 1848 год стал водоразделом в женской ассоциации в британской радикальной политике, положившей конец периоду большей солидарности мужчин и женщин. На более раннем этапе рабочей борьбы женщины-чартистки активно участвовали в популярной политике, но во второй половине века общественная жизнь в Великобритании была «маскулинизирована». Рабочее движение меньше интересовалось «неквалифицированными, мигрантами и неработающими из рабочего класса». Ш Ифт из надомного производства в фабричное переместил «работу из дома и небольшой мастерской, подальше от семейного производства». Затем мы должны оценить важность британских радикалов О’Брайена, О’Коннора, Харни и Джонса. Были ли они просто второстепенными игроками? И как мы должны оценить долгосрочное значение неудавшегося восстания «Молодой Ирландии»?

Охват Центральной и Восточной Европы беспрецедентен для Энциклопедии. Обычно упускаемые из виду регионы Украины, Словакии, Польши и Римской империи покрыты. Качество статей отражает превосходное усердие редакции. Славомир Р. Калембка и Иоланта Р. Пекач в своих собственных и заказанных статьях представили превосходное исследование глобального значения поляков. Например, такие люди, как Мицкевич, Мерославский, Хшановский и Бем, руководили и вдохновляли всю Центральную Европу. Читатели должны начать с превосходного исследования Великой польской эмиграции, чтобы оценить повсеместное присутствие поляков. Им следует читать это вместе с «Международным статусом румынских земель», скрупулезным исследованием покойной Барбары Еллавич, которое является свидетельством превосходного историка. Она наняла Пола Майкельсона, чье усердие было необыкновенным. Его общая статья о Румынии отражает ключевое значение восточной Венгрии и земель нижнего Дуная. Джон Пол Химка эффективно критикует ошибочное разделение австрийских национальностей Фридрихом Энгельсом на якобы «исторические ric» (немцы, поляки, мадьяры) и «неисторические» (чехи, южные славяне, украинцы, словаки, трансильванские румыны и саксы). Его статьи свидетельствуют о важности Верховного русинского совета и Украины. Платон о Буковине (Буковина) отражает типичную неспокойную восточно-центральную европейскую провинцию в весеннее время народов, ищущих национальной гордости в неспокойных приграничных районах. Статья саксов и Ладилау Дьемана, в которой рассказывается о трагическом «символе борьбы Стефана Людвига Рота за защиту существования и интересов своего народа в контексте аналогичного соблюдения прав других народов Трансильвании». Выдающийся сборник биографических статей о румынах, составленный Полом Майкельсоном, дополняет польский сборник, придавая этому сборнику уникальный оттенок.

Судьба глубоко разделенных восточных провинций Дунайской монархии Историю существования в Галиции и Трансильвании подчеркивает статья Душана Скварны о словаках северной Венгрии, Дэвида Маккензи о Воеводине на юге Венгрии и Симиона Миндрута о румынах и сербах. Катастрофические венгерские конфликты породили прискорбные разногласия, опустошившие Центрально-Восточную Европу.

Политические события последних лет помешали нам получить запрошенные статьи о юге Венгрии. Гражданская война у южных славян заставила писать дальновидные планы сотрудничества в их общем прошлом невозможны в настоящее время. Хотя кому-то любые напоминания об Иллирии могут показаться неуместными, том посвящен мирному сближению европейских народов. Таким образом, Манен, Ламартин и Палацкий являются представителями эпохи. Утопические оракулы — легкая тема для насмешек циников. Но принесли ли нам «реалисты» что-то большее, чем мировые войны и холодные войны? Не пора ли вернуться в 1848 год за вдохновением более возвышенных понятий? кроме организованной бойни?

Иконография предлагает ответ. Революционная толпа, искавшая живой воды, и церковники дали религиозное благословение Февральской революции, когда студенты политеха вели толпу к часовне Тюильри и перед ратушей. А уравновешивая мученическую кончину архиепископа Аффре пулей в июньские дни, эпоху замыкают многочисленные гравюры с изображением Бодэна, жертвы государственного переворота Луи-Наполеона. И Кольбер внес окончательную иллюзию борца с баррикадами для бодлеровского журнала «Общественное спасение». Самым прочным памятником Второй республики были не последующие статуи несчастного Бодена, а освобождение от рабства во французских колониях. И на короткое время буржуа и рабочие обсудили свои общие проблемы.

Приятным напоминанием о великих умах, даже если некоторые в настоящее время считают их химерическими, являются работы Франтишека Палацкого и Лайоша Кошута об утопических планах дунайской конфедерации после 1849 года. рацион. Каким бы темным ни было настоящее, вера провидцев освещает будущее.