Этика Иммануила Канта

И. Кант является одним из ярких представителей немецкой классической философии. Именно Кант стал основоположником классического и критического идеализма. На протяжении всей своей жизни он пытался понять основы человеческой природы в области социального существования.

Этика Канта являет собою учения о нравственности, которые изложены в таких его работах, как «Критика чистого разума» и «Метафизика нравов». В последней работе он изложил окончательную, категорическую концепцию о этике.

«Чистый разум» и «Категорический императив»

Замечание 1

Учения И. Канта показывают его идеи о чистом разуме. Так, философ твердит о заключительном слове, вследствие которого в процесс вступает воля и практический разум человеческой сущности.

Практический ум является преобладающим над теоретическим, так как именно человеческая воля способствует возникновению нравственной составной человеческой жизнедеятельности. Он приписывает человеку важную характеристику – способность познавания вещи в себе, которые являются лишь продуктами мыслительной деятельности – они могут лишь мыслиться и не могут ничем подкрепляться в материальной действительности.

Готовые работы на аналогичную тему

Определение 1

Человек является чувствительным по своей природе. Воля дает ему определенные приказы, которые могут быть субъективно или объективно действительными.

Объективность являет собою категорический императив и обязательные предписания. Этот императив заставляет человека поступать нравственно вне зависимости от собственной выгоды.

«Нравственность» в этике Канта

Этические старания Канта довольно кратко описывают нравственность человека. Ради самой нравственности мы должны быть нравственными, а не ради своих интересов. Мы должны быть добродетелями только ради добродетели, а не нас самих.

Замечание 2

Важно заметить, что человек должен выполнять свой нравственный долг подобающим поведением. Он не должен делать какие-нибудь хорошие поступки лишь из-за своего нрава, а должен делать это из чувства долга. Лишь человек, который поборол все свои желания и склонности может быть назван нравственным, который способен по своей природе делать добрые поступки.

По мнению мыслителя, нравственный закон не должен напрямую зависеть от обретаемого человеком опыта, он дается нам априори. Стремление к нему не должно нам навязываться посредством Бога, желания к счастью, любым эмоциональным составным. Он должен происходить в нас непосредственно от деятельности практического разума, базироваться на самостоятельности нашей воли, вследствие чего нравственность будет позволять нам оценивать себя как самостоятельную единицу действительности.

Человек и религия

Человеческий идеал должен вмещать в себе совокупность счастья и добродетели. Тем не менее, счастье не должно являться самоцелью и основной задачей для человека. Лишь осознанное стремление к добродетели и сама добродетель должны быть целью нашего существования.

Этические учения Канта кратко дают нам понять, когда именно человек может позволять себе блаженство.

Счастье и этика сосуществуют только в потусторонней жизни, что утверждено самим Богом. Таким образом, стремление к счастью может продуцироваться в жизни лишь посредством веры, вследствие чего лишь на почве морали, а не на умозрительной основе.

Замечание 3

Следует понимать, что основа религии – мораль, которая выражается в Божьих заповедях, которые являются нравственными законами. Если рассматривать религию как основу морали, то можно определить, что ее необходимо воспринимать рационально.

Кантовская философия послужила основой для множества новых философских систем. В своих работах мыслитель переосмыслил рационализм и эмпиризм из работ, которые дошли до наших дней. Он создал вечные теории об морали и этике, которые и до сих пор не могут быть разрушены.

1. Этика И. Канта.. Этика: конспект лекций

1. Этика И. Канта.

Формулировка категорического императива

Основная проблема этики И. Канта – проблема человече–ской свободы. Она являлась основной проблемой эпохи. И. Кант выводит взаимное равенство всех людей. Другое значе–ние решения И. Кантом этой проблемы состоит в том, что мы–слитель объясняет человеческую свободу господством челове–ка, его правом распоряжаться вещами.

Самую точную формулу автономии, являющуюся исход–ным пунктом его суждений, И. Кант дал в «Метафизических основах правовой науки». Согласно его формуле, наша свобо–да находится в зависимости от того, что связь между чувствен–ностью и поведением не имеет характера прямой необходимо–сти, но представляется как обусловленность.

У животного внешний раздражитель возбуждает инстинк–тивную реакцию, а у человека он рождает лишь желание удо–влетворения, к которому бы привела инстинктивная реакция В результате в акте воли мотивация является автономной, и определенность воли побеждается чувственным раздражи–телем. Различие автономно мотивированного поведения от поведения, которое определяется внешними условиями, явля–ется отличием между животным и человеческим уровнями жизни.

Кант этим самым объясняет высшую онтологическую цен–ность человека относительно природы. Как существо, способ–ное к автономной мотивации, человек становится «целью в се–бе», тогда как остальные животные суть лишь простые «средства». Эта онтология, разумеется, действительна лишь с точки зрения морального поведения, а не с теоретической точки зрения.

Во введении к произведению «Критика практического ра–зума» Кант пишет о свободе как «доводе существования» нравственного закона. После чего философ приступает к вы–ведению нравственного закона. Поведение человека по нрав–ственному закону определяется тем, что люди, относительно которых я произвожу какие-либо действия, проявляют такую же автономию, как и я, или что они являются целями в себе, но никогда не средствами для дела кого-то другого. Поэтому формула категорического императива, которая определяет со–держание морального поведения, звучит так: «Поступай так, чтобы использовать человека для себя так же, как и для друго–го, всегда как цель и никогда лишь как средство».

Согласно более патетичной, но не столь точной формуле из «Критики практического разума», нравственный закон пред–писывает неприкосновенность другого человека («Другой че–ловек должен быть для тебя святым»).

К формуле морального закона необходимо добавить, что моральный закон возведен на дуализме природного харак–тера человека и обязанности, из которой следует, что чело–век является существом, которое способно к свободному ре–шению, чем он и отличается от животных. Моральное поведение выступает ограничителем личного эгоизма, кото–рый следует из инстинкта самосохранения.

Таким образом, нравственное поведение, по И. Канту, сво–еобразно тем, что оно, во-первых, согласно закону, во-вто–рых, его мотивацией является достоинство человека. Нрав–ственный закон – это закон внеэмпирический, так как он не появляется в результате обобщения человеческого поведения. Таким же образом он не может возникнуть, так как касается лишь того, что должно быть, а не того, что есть. Он базирует–ся на моральной онтологии, но не на опыте. Опыт нам не мо–жет предоставлять примеры морального поведения, так как извне невозможно установить, живет ли кто-то по закону или его поведение только поверхностно согласно с поведением, которое имело бы в качестве основания нравственный закон.

И. Кант убежден в том, что знание закона не становится проблемой. Закон определяет каждый априори. Таким обра–зом, знание закона не определяется ни образованием, ни вос–питанием, оно не определяется и прямым познанием. Любой человек, не осознавая этого, находит суть характера человече–ского возвышения над природой и животными и свое равен–ство с другими. Человек, от которого потребуют лжесвидетель–ства, осознает, что он не должен так поступать, и понимает это сам по себе.

Невыразимое знание закона является фактом человеческо–го разума. Нравственный закон в результате не только проис–ходит из «разума», но он происходит из «чистого разума», т. е мы знаем о нем априори. В формуле нравственного закона, «естественного природного закона» парадоксальным считают понятие «природа». «Природа» здесь обозначает не внешнюю реальность, которая не зависит от человека, а отношения, ко–торые определяются правилами или «законом», действующим одинаково для обеих сторон.

Потому что «природа», по И. Канту, понимается как «бы–тие вещи, определенное общим законом», он может полагать и взаимность обязательств, доверительные договоры, депози–ты и т. д. примерами самой «природы». Обещания и доверие могут работать только благодаря тому, что работает общий дого–вор, правило, «закон», который предполагает, что вещи в приро–де в определенном смысле слова будут существовать лишь благодаря природным законам.

По И. Канту, нравственное значение отношений, которые основаны на договоре, соблюдение которого обязывает сторо–ны, следует из того, что категорический императив имеет свое–образие не только ограничивать собственный эгоизм, но и огра–ничивать себя, дабы не разрушить человеческое общество, построенное на основе взаимных отношений типа договора, соглашения, сохранения и т. п.

Эта «вторая природа» пострадает, если человек займет по–зицию естественного эгоизма. Моральное поведение будет иметь лишь ту цель, чтобы не нанести ущерб другому своим поведением, чтобы сохранить форму человеческого общества как «второй природы». Содержание нравственного императи–ва представляет также, что направление этического учения Канта не тождественно с христианской этикой. Кант считает, что нравственное поведение укрепили и зафиксировали слу–чаи взаимности, так как в них люди показывают то, что они не являются животными. При этом Кант не считает такое пове–дение бескорыстной службой, помощью, сочувствием и т. д.

Так, в частности, совершение добра Кант понимает лишь в смысле более широких обязанностей, которые не имеют та–кой обязательности, как те, несоблюдение которых рушит «природу». Эти обязанности относятся не к «строгим» и «не–минуемым» обязанностям, а лишь к «заслуженным» и «слу–чайным». Характерным для этики И. Канта является тезис, что моральную значимость нашему поведению придает умы–сел. Поэтому об этике И. Канта часто говорят как о «морали умысла». Этический ригоризм И. Канта объясняется тем, что он якобы учил действовать, невзирая на последствия, хотя бы они были и самоубийственными. Еще следует отметить, что определенная автономность намерения является необходи–мым элементом каждой этики, которая исходит из субъектив–ной воли и различает выбор и действие, намерение и его осу–ществление.

Моральная теория И. Канта не допускает исключений из реализации закона, которые были бы обусловлены неблагопри–ятными обстоятельствами. Лжесвидетельство не должно быть услышано. Однако нравственный закон не принуждает к тому, чтобы героические свершения проводились, невзирая на не–благоприятные последствия или невозможность их реализа–ции. Когда сам Кант был призван к тому, чтобы прекратить за–ниматься критикой религии, потому что этого требует нравственный закон, он подчинился и обязался не читать лек–ций о религии.

Тезис об этике умысла отвечает идее Канта о том, что нрав–ственное поведение в качестве своей основы не должно иметь «склонности» и что оно тем более является заслуженным, чем больше мы должны преодолевать свой эгоизм. Эта идея осно–вывается на строгом дуализме чувственности и закона. Чув–ственность не должна быть направлена на то, чтобы человек тяготел к поведению на основе закона.

Наоборот, если поведение на основе чувственности (на–пример, симпатии, дружбы, любви) совпадает с действием на основе закона, то оно не имеет моральной ценности, так как оно не мотивировано законом. По И. Канту, лишь одно чув–ство не нарушает нравственной ценности поведения – это чувство уважения к закону, ибо оно относится к общей нрав–ственной ценности.

Этика И. Канта содержит рассуждения о свободе человека Свобода проявляется также в способности деятельности отно–сительно природы.

В природе все происходит согласно закону причинности, а потому и наше поведение должно быть подчинено этому за–кону, поскольку оно воздействует на природу. В то же время моральная теория И. Канта основана на свободе человека В заключении к «Основаниям метафизики нравов» И. Кант решает эту антиномию таким образом, что применяет к ней различие между «вещами в себе» и явлениями, которое он вво–дит в «Критике чистого разума». С одной стороны, наше я как «вещь в себе» принадлежит к «интеллигибельному» миру, ко–торый открывается нам нравственным поведением.

С другой стороны, мы как «представители чувственного мира» принадлежим к миру явлений. Из этого примера можно сказать, что И. Кант решает проблемы своей этической фило–софии при помощи достижений теоретической философии В действительности обе этические работы И. Канта основаны на предпосылке, что путем рефлексии нравственного поведе–ния мы приходим к определенным заключениям, к которым нельзя прийти при помощи одной лишь теории.

Это относится и к свободе, которая остается недоказуемой для «Критики чистого разума» (возможная «каузальность че–рез свободу» является недоказанной, потому что это утвержде–ние является одним из членов антиномии), тогда как в этиче–ских трактатах И. Кант доказывает свободу как условие нравственного закона, который мы осознаем.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Продолжение на ЛитРес

О чем говорили этики и какое отношение Кант имеет к беспилотным автомобилям

Представьте, что по рельсам, к которым прикованы пять человек, несется неуправляемая вагонетка. Всё, что вы успеваете сделать, — это перевести стрелку на запасной путь. Впрочем, рано вздыхать с облегчением: и к запасному пути привязан один человек. Что выбрать: бездействовать или решить, кому сохранить жизнь — одному человеку или пятерым?

Наверняка многим этим дилемма покажется знакомой: в разговоре об этике ее сложно обойти стороной. Впрочем, сейчас проблема вагонетки — это не отвлеченный мыслительный эксперимент или эффектный способ начать лекцию, а реальная задача, которая стоит перед инженерами, работающими над беспилотным автомобилем.

Можно ли доверить этическое решение роботу и кто понесет ответственность за последствия? Возьмем ситуацию: на трассу выбежал ребенок, но резкое торможение может привести к тому, что пассажиры получат тяжелые травмы. Как должен действовать беспилотный автомобиль? А как поступил бы человек за рулем?

Робоэтика — это довольно амбициозный проект, ведь она говорит не о том, какие решения мы принимаем в реальной жизни, но о том, какие мы должны принимать. Знаем ли мы наверняка, какой ответ будет правильным, чтобы с уверенностью программировать моральные машины?

Мы вынуждены переосмыслять наши собственные решения везде: от теста Moral Machine, где каждый может в режиме онлайн распорядиться человеческими жизнями, до масштабных философских проектов.

Оценивая последствия нашего решения, мы выберем наименьшее из зол или не пойдем даже на минимальную жертву, если она покажется нам неэтичной? По большому счету в этике нет единого мнения: исторически она разделилась на два лагеря — консеквенциализм и деонтологию.

Консеквенциализм — это широкий набор этических теорий, общее в которых — сфокусированность на следствиях (от лат. consequens — «результат»). Сторонники такого подхода считают этичным то действие, которое ведет к хорошим последствиям. Но эта теория позволяет жертвовать малым ради большего, ведь КПД таких действий значительно выше.

Интуитивно эта концепция кажется очень убедительной: мир, увы, не идеален, и ни один из выборов не может быть непогрешимым. Если не получается «счастья для всех, и чтоб никто не ушел обиженный», то лучше минимализировать вред и искать в своих действиях пользу.

Как бы цинично это ни звучало, но консеквенциалисты считают этичным отправить солдат на войну, по сути, принести их в жертву, чтобы большее количество мирных людей смогло выжить.

Но вот на практике с таким подходом возникает немало проблем. Допустим, в госпитале лежит смертельно больной человек, жить (или мучительно выживать) которому осталось не больше года. Туда же привозят троих человек, пострадавших в катастрофе. Им требуется срочная трансплантация органов. Утилитарный подход предполагает, что мы принесем больше пользы обществу, если спасем этих людей, забрав органы у умирающего, ведь его жизнь всё равно не сохранить. Но всё же большинству эта идея покажется жуткой.

Для достижения того же эффекта в кейс вагонетки вводят малоприятного толстяка. В этой версии для спасения привязанных к рельсам людей случайному очевидцу придется сбросить с моста на вагонетку тучного человека и таким образом остановить ее. Большинство опрошенных готово воспользоваться безликим механизмом — перевести стрелку, пожертвовав одним человеком ради спасения пятерых. Но эти же люди отказываются толкать толстяка с той же благой целью — хотя результат получался одинаковым в обоих случаях: пострадало меньшее количество людей.

Никто не хочет становиться убийцей: реальная человеческая жизнь, а не абстракция стрелки и путей, оказалась неприкосновенной. Толкнуть живого человека для большинства было этически недопустимым. При этом схожие ответы дают люди разных культур, возраста и образования.

Получается, что мораль универсальна, как это видел Иммануил Кант? Или наши решения всё-таки относительны — ведь они зависят от того, придется ли нам толкнуть на рельсы живого человека или механически перевести стрелку?

Как объяснить, что введение в задачу новой переменной (полного человека), разбивает всю утилитарную логику?

В основе наших суждений об этике лежат какие-то вещи, которые мы интуитивно схватываем, но не всегда понимаем на уровне здравого смысла. Возможно, именно это и есть нравственный закон, не зависящий от внешних причин, о котором говорил Кант. По его мнению, толкнуть человека на рельсы — это поступок, аморальный по своей природе.

Человек — это всегда финальная цель, а не средство, а значит, использовать его ради достижения пусть даже всеобщего блага недопустимо.

Схожий принцип, если откинуть мистический компонент, проповедовал и Достоевский. У писателя «счастье всего мира не стоит одной слезы на щеке невинного ребенка». Разница в том, что мораль Достоевского имела божественное происхождение («если Бога нет, то всё дозволено»), тогда как у Канта она автономна и не опирается на внешний авторитет, хотя философ и был верующим человеком. В центре учения Канта — автономный субъект, над которым нет никакого начальника: он сам хочет соответствовать морали.

Нравственный закон мыслителя по Канту: «Поступай так, чтобы максима твоей воли могла быть всеобщим законом». Если упростить, это почти равно принципу «относись к людям так, как хочешь, чтобы относились к тебе». Так в некоторой мере Кант возвращается к «золотому правилу нравственности» — оно прозвучало еще в Библии.

Кажется, что лучшую мораль переизобрести невозможно: совершая поступок, мы должны посмотреть на него в масштабах вселенной и ответить на вопрос — хочу ли я жить в мире, где все будут поступать так же? Если да, то твой поступок корректен.

В философии такой подход получил название деонтологии — здесь исходные мотивы важнее следствий.

Существует ли единая для всех мораль?

Но все ли, отвечая на этот вопрос, нарисуют одинаковую картину мира? То, что приемлемо для одного, рискует оказаться недопустимым для другого. Кант считал, что мы все стремимся к универсальному моральному закону, просто периодически нарушаем его, если нам это выгодно.

Но мог ли философ представить себе мир после Освенцима, когда говорил о морали, ясной и единой для всех возможных миров? Каковы перспективы кантовской этики в условиях Аушвица?

В романе У. Стайрона «Выбор Софи» показано, как язык морали теряет там всякий смысл. Эта книга — история полячки, пережившей ужасы Освенцима и сумевшей выжить. Драма героини заключалась в том, что нацисты поставили ее перед невозможным выбором: кого из ее детей они убьют первым? Жизнь самой Софи они были готовы на время сохранить: женщина прекрасно владела немецким и была полезна захватчикам, — но это не касалось ее сына и дочери. Поможет ли мораль Канта в этой ситуации, ведь любой выбор окажется бесчеловечным?

Софи откладывает смерть сына: она надеется, что его шансы на спасение выше — возможно, он сможет выбраться из концлагеря, тогда как дочь вряд ли справится с побегом. В этом решении будто есть зерно рациональности, но властен ли разум над безумием Освенцима? Ситуация Софи кажется «морально непредставимой».

Об этом говорил философ Бернард Уильямс: «Бывают настолько чудовищные ситуации, что сама мысль о том, что моральное рассуждение может дать какой-то адекватный такой ситуации ответ, кажется безумной. Если сама ситуация безумна, то безумием было бы ее постигнуть с помощью разума».

Так привычные нам законы этики перестают работать: любой выбор здесь оказывается скорее морально индифферентным, ведь в нормальной ситуации он бы просто не возник.

С точки зрения морального абсолютизма, перед нами — набор универсальных этических стандартов, работающих независимо от контекста. Но условия, в которых мы совершаем этический выбор, настолько разнообразны, а подчас просто чудовищны, что определить интуитивно ясный и единый для всех случаев критерий кажется невозможным. Однако если всё относительно, не стираем ли мы границы добра и зла? Или появление вселенского закона означало бы конец человеческой морали?

Возможна ли альтернативная этика

Сейчас этика провоцирует множество дискуссий и вопросов — скорее, она находится в состоянии раздробленности, как об этом сказал философ Аласдер Макинтайр, автор книги «После добродетели» (1981). Еще с 1960-х годов философия ищет альтернативу этическим проектам прошлого: они вступают друг с другом в противоречие, а мы никак не можем найти критерии правильного решения.

Этику Канта критикуют за разрыв идеального и реального. Консеквенциализм вызывает не меньше вопросов, ведь согласно именно этой теории жизнью одного человека можно пожертвовать ради национальных интересов. Ответ, который консеквенциалисты дали бы на вопросы о насилии или смертной казни, взорвал бы ленту фейсбука.

Такое решение перестает нас устраивать: всё больше поступков, которые еще вчера были «ок», сейчас маркируются как неэтичные.

Этические законы — плод своего времени

Ответом Макинтайра стала этика добродетели. В фокусе внимания здесь личная ответственность: человек сам определяет, что должно, и отвечает за свой выбор. Добродетель — это личное свойство человека. Впрочем, оно не входит в наши настройки по умолчанию: ее нужно воспитывать, и свою роль тут играют привычки, нравы и традиции общества. То есть она формируется только в процессе социализации, о чем говорил еще Аристотель (понятие добродетели было ключевым для его этической модели).

В логике Макинтайра универсалистский проект обречен на провал. Раз мораль носит социальный характер, придать ей общечеловеческий масштаб просто невозможно, ведь она всегда формируется внутри определенного общества, а значит, является результатом его жизни и истории.

«Мораль не существует вне ее реальных и возможных социальных воплощений <…> Поэтому изучать мораль, абстрагируя ее принципы и исследуя их в отрыве от социальной практики, которой они формируются, значит неизбежно их искажать», — пишет Макинтайр.

По Аристотелю, мы изучаем этику не для того, чтобы знать, что такое добродетель, а чтобы стать добродетельными. Вопрос, как всегда, в том, как это сделать.

Прикладная этика говорит о принятии нравственного решения в конкретных обстоятельствах: учитывается локальный контекст, время и место событий. Тогда мы переводим этику из идеально-должного в реально-должное — то есть в модальность «здесь и сейчас».

Может ли этика меняться, исходя из потребностей нашего «сейчас»? Если откинуть представления о ее божественном происхождении, которые долгое время были в ходу у философов, получается, что мораль — это результат эволюции, а этические нормы — условие выживания в социуме.

Мораль эволюционирует вместе с человечеством: если в скором времени мы сможем редактировать геном или клонировать дорогих нам людей, а женщинам больше не придется рожать (дети смогут появляться из искусственной матки), то у прогресса появится новое этическое измерение.

Последствия прогресса

Вопрос о том, как должны применяться технологии, касается не только тех, кто их разрабатывает. Например, нам нужно решить, есть ли у родителей право определять судьбу ребенка на уровне генетики? Приставка био- вс` чаще встречается не только перед словом «этика», но и перед словами «власть» и «политика»: развитие биотехнологий меняет наши социальные отношения. Так, отодвигая старение, мы нивелируем и привычную смену поколений. В свою очередь, это влияет на семью, политику и рынок труда.

Другой вопрос: ведут ли технологии к новой форме «классового неравенства» только на биологическом уровне? Очевидно, что доступны они будут далеко не всем.

Рискуем ли мы поделить человечество уже не на группы или страты, а на новые расы, одна из которых будет сильно опережать другую по интеллектуальным и физическим показателям — ведь их «исправят» технологии? Не создаст ли это новую почву для дискриминации?

Несмотря на опасения техноскептиков, эти вопросы рано называть неразрешимыми, просто они требуют детальной этической проработки. Сейчас мы не только меняем свое тело, гены или сознание, но подходим к моменту, когда продолжением человека становится машина (робот, компьютерный мозг).

Встает вопрос: кто может обладать моральным статусом? Традиционно его, конечно же, имел только человек.

Создавая «умные» машины, мы думаем о том, что закладывать в этот мозг и как вместе с роботами будет развиваться человеческая мораль. Мы можем закодировать логику, но возможно ли провернуть то же и с этикой?

Прежде всего машина должна принимать решения, интуитивно понятные человеку, иначе ее будут воспринимать как злого монстра. При этом человеческая этика несовершенна, а решение, верное с позиций морали, программа может посчитать ошибочным. Минимализация ущерба — типичное решение эффективной машины, но людей оно зачастую не устраивает.

Можно ли научить нейронные сети принимать этичные решения, так же как сейчас их учат распознавать образы?

Вопрос доверия к технике — это долгая история со множеством перипетий: от Толстого, видевшего угрозу в поездах (не просто так Анну Каренину он толкнул именно на рельсы), до современных поборников божественного (например, согласно любой религии вмешательство в «естественный» процесс неэтично). Создавая машину, которой будут доверять, нельзя обойти стороной этические вопросы.

Кто будет нести ответственность за выбор, сделанный роботом, кто выберет алгоритм действий? Возможно, право решать стоит предоставить владельцу.

«К примеру, когда вы приходите в автосалон, вам показывают разные машины. Миша, объясняют вам, это замечательный практичный хетчбэк, который всегда будет сводить к минимуму количество погибших в аварии. А вот рядом стоит Владимир — прекрасный кантианский кабриолет. Он не всегда будет действовать так, чтобы число жертв было наименьшим. Какую из машин вы хотите купить? Кстати, мысль оставить решение за владельцем не такая дикая, как кажется. В конце концов, сейчас все решения в рамках закона принимает водитель», — рассуждает британский журналист и философ Дэвид Эдмондс.

Ждет ли нас то будущее, в котором можно будет заказать машину не только с кожаным салоном, но и с философией Канта — для тех, кто не хочет, чтобы она переезжала толстяка, спасая жизнь другим людям? И не окажется ли, что нам самим есть чему поучиться у роботов-кантианцев?

Возможно, но где-то в далекой точке сингулярности. А пока нам всё еще остается полагаться только на моральный закон в нас.

ключевые моменты-отклики в западноевропейской традиции

Бабаева Анастасия Валентиновна¹, Бажанова Анастасия^2
1Нижегородский государственный педагогический университет им. К.Минина, кандидат философских наук, доцент кафедры философии и общественных наук
²Нижегородский государственный педагогический университет им. К.Минина, студентка факультета Гуманитарных наук, направление «Философия», профиль «Социальное управление»

Babaeva Anastasia Valentinovna¹, Bazhanova Anastasia^2
1Nizhny Novgorod state pedagogical University K. Minin, PhD in Philosophical Sciences, docent of the Department of philosophy and social Sciences
²Nizhny Novgorod state pedagogical University K. Minin, student of the faculty of Humanities, the field of «Philosophy», profile of «Social management»

Библиографическая ссылка на статью:
Бабаева А.В., Бажанова А. Этика Канта: ключевые моменты-отклики в западноевропейской традиции // Современные научные исследования и инновации. 2016. № 7 [Электронный ресурс]. URL: https://web.snauka.ru/issues/2016/07/69305 (дата обращения: 09.11.2021).

В традиции философской мысли Иммануил Кант навсегда останется как создатель оригинальной концепции, получившей название «этика долга». Первое системное описание концепции И.Кант предпринял в работе «Основы метафизики нравов» (1785 г). Здесь философ попытался продемонстрировать единение практического и теоретического разума, т.е. морального обоснования поведения и механизма логического конструирования понятий. Однако поставленная проблема была разрешена философом только в «Критике практического разума» (1788 г). К корпусу ключевых кантовских

текстов по морально-этическим вопросам следует добавить также «Метафизику нравов» (1797). Указанные работы и составляют фактически систему этики кенигсбергского мыслителя.

Центром этических воззрений И. Канта является тезис об автономности морали. Предыдущие трактовки в традиции были гетерономные, т.е. выводили мораль из внешних по отношению к ней положений. Одни мыслители видели начало моральных устоев в некой принудительной установке – в божественном своде нравственных предписаний. Иные уповали на то, что суждения о добре и зле произрастают от задач, которые ставит перед собой индивид, а моральное деяние в таком случае результат его каждодневной внутренней деятельности, при этом мотивом может быть либо стремление к личному благополучию, либо желание оказать помощь ближнему, либо жажда ощущения удовлетворенности от свершения благих дел. Кант же решительно отвергает подобные трактовки и ратифицирует принципиальную автономность моральных принципов.

Иммануил Кант рассуждает следующим образом: понятие добра и требование поступать в соответствии с благом не вытекают из социальной практики, следовательно, они не эмпиричны, а трансцендентальны, т.е. конструируются рационально. Начальный принцип этического учения Канта – автономная добрая воля. Она не может быть пассивной, поскольку конкретизируется и проявляется в деяниях. Нравственным же действие делает принцип соблюдения долга, т.е. мотивом действия оказывается категорический императив, который иногда выдвигает требования к воле, иной раз вопреки существующей практике. В этой связи практический разум Кантом признается приоритетнее теоретического: бытие личности осуществляется в поступках, в поведении, а теория, знание как таковое является вторичным. Иными словами, быть личностью – значит поступать правильно, но чтобы поступать правильно, вовсе не обязательно правильно думать: для различения проявлений добра и зла не требуется особых интеллектуальных навыков, достаточно будет лишь воспользоваться своим моральным чувством, инстинктом. В этом отношении кантовская позиция в корне отличается от рассуждений этического «первопроходца» Сократа, с которым Кант себя часто сопоставлял: античный философ полагал, что добро и знание имеют равный статус, а, следовательно, дефицит знания является причиной моральной неполноценности и нравственных недостатков. У Канта теоретический разум возникает в случае необходимости придания моральным основаниям фундаментальный, объективный – научный характер, что, собственно, и определяет вторичный характер теоретического разума.

Особое место в этике долга занимает проблема соотношения морали и религии. Кант категоричен: мораль не вытекает из религии и не обосновывается божественным, но размышления над морально-нравственными вопросами обязательно приводят человека к вере: мораль обосновывает религию. Аргументом здесь является положение, согласно которому собственно человеческих сил не хватает на то, чтобы послужить источником соответствия претензий на блаженство, проистекающее из состояния святости, в свете чего необходимо допустить существование некоего всемогущего высокоморального существа как гаранта морального миропорядка.

В трактате «Религия в пределах только разума» Кант пытается вскрыть социально-психологические истоки религии. Природа человека скорее зла, чем добра, полагает философ, поэтому общество крайне нуждается в особой системе воспитания, которая бы работала на укоренение добродетели. Центральное место занимает полагание виновности как интенции морального сознания, вследствие чего чувство вины, по Канту, (независимо, своя это вина или вина, к которой личность сопричастна) трактуется как основание нравственности. В истории человечества этот факт привел к возникновению малоразвитой религиозной формы, которую Кант называет «богослужебной». Однако рост сознания человечества, в логике кантовских рассуждений, вызывает к жизни новый формат отношений человек – Бог, где последний элемент понимается в качестве начала нравственности, существующего беспристрастно, проявляющегося в виде всеобъемлющей любви. В подобной парадигме отношений благодать даруется всем независимо от того, насколько личность себя проявляет в нравственном отношении. Но и человек, воспринимая божественное не как карающее и назидающее существо, живет в состоянии свободного духовного совершенствования.

Этическая концепция Канта, имея просветительские корни, тем не менее выходит за рамки рационалистичности Просвещения. Характерной особенностью человека как интеллигибельного существа философ считает его свободу и независимость от инстинктов как таковых. Свобода, исходя из кантовского представления, не может быть расценена произволом или простой логической конструкцией, это «скачок» в царство ноуменов. Нравственная свобода личности состоит в осознании как принятии и выполнении долга перед самим собой и другими людьми. «Предполагается, что воля свободна» [1, т.4 ч.1. с. 345], но у Канта между свободной волей и волей, подвластной моральным принципам, нет никаких различий. Воля личности является возможной, потому что человека можно считать, полагает философ, порождением не только мира сего.

Человеческое существо – симбиоз мира феноменального и мира ноуменального. Принадлежность  миру чувств заковывает личность в строгие рамки, делает ее заложницей внешней каузальности, в этом случае над ней господствуют сторонние силы – законы природы, установки социума. Но человек принадлежит и миру ноуменов, т.е. как часть мира «вещей-в-себе» он обладает волей – способностью определять себя, исходя из себя, зачастую в противовес давлению извне, при этом под «извне» подразумевается и действие законов природы, и законов божественных. Благая воля, с позиции Канта, воля фундированная долгом, а свободная благая воля – это сознательная личностная направленность на исполнение долга, иначе говоря, рациональное поведение, базирующееся на научном знании. С помощью теоретического разума Кант демонстрирует механизмы конструирования понятий – топосов,  по средствам которых формируется картина реальности как сфера бытийствования человека. Логика картографирования реальности, представленная в «Критике чистого разума», постулировалась не столько выстраиванием здания чистой науки ради самой науки, сколько демонстрацией возможности научного конструирования морально-нравственного региона – «Критике практического разума».

Конкретизируй сам себя, осознай свой моральный долг, не отступай от него никогда и нигде, будь в ответе за свои действия – вот основы этики Канта, никогда не идущей на компромисс. Дуализм личности может ослаблять требования совести, что и есть проявление морального чувства, голос иного мира – мира интеллигибельного. Мораль, действительно, может начинаться с чувства, но этика, указывает Кант, не должна удовлетворяться ссылками на чувственное. Наука здесь и нужна для того, чтобы вывести закон – логическую формулу, отражающую универсальные, объективные и закономерные связи. Моральный закон, в рамках кантовской системы, – это категорический императив, исключающий все субъективные, партикулярные, чувственные моменты из поступка. Вследствие чего критериями моральности деяния являются два аспекта: нахождение в границах долга и универсальность, понятая как законосообразность, что позволяет подвести моральное деяние под юрисдикцию права. Таким образом, моральный закон в проекции должен совпасть с правовой нормой, являться ее основанием. В этой связи этику Канта принято называть формальной, но не материальной: она не обосновывается эмпирически, напротив сами практики соотносятся с категорическим императивом по принципу законосообразности.

Этика Канта в традиции мысли часто подвергалась серьезной критике: среди тех, кто указывал на слабость этических воззрений И.Канта, были такие деятели культуры, как  Г.Гаман, И. Гердер, Ф.Шиллер, И.Гете, Г.Гегель. Самым расхожим обвинением в сторону кенигсбергского мыслителя следовало бы отметить обвинение в излишней метафизичности этики долга, применение которой ведет, с одной стороны (на практике), к расколотости, раздробленности личности, с другой (в теории) – к механистической трактовке человека. Наиболее последовательно подобные идеи были развиты Г.Гегелем, который упрекал Канта в том, что  философская казуистика в абсолютизации долга скорее подавляет человека, нежели окрыляет. С гегелевским утверждением сложно не согласиться: посыл Канта, согласно которому «ты должен, потому что можешь» формализирует, если так можно выразиться, поступок – выхолащивает из деяния все эмоционально положительное. Таким образом, предельная рационализация и будет обращена исключительно к интеллекту, бытие реальное не тождественно логическому, как, кстати, полагал и сам Кант в докритический период [2].

Поздний Гегель указывал, что ошибка этических построений Канта проистекала из стремления создать в контексте нарождающихся капиталистических отношений – социальный аспект – идеальное бесконфликтное общество, где господствует неотмирный, ноуменальный долг [3]. Методологическим основанием (аспектом) ошибочности суждений Канта Гегель указывал бессодержательность «чистого разума», не имеющего конкретизации в социальных практиках. Действенным ориентиром в социальном может быть, согласно Г.Гегелю, дух, реально осуществляющий себя в наличном [4]. Действительно, не стоит забывать, что Кант живет в эпоху, где религия более не выступает медиатором общественных отношений. Само время настоятельно требует разработки нового предельного основания социальности в пределах разума – отсюда и ремиссия «этического тоталитаризма», но собственно философского характера.

Одним из ключевых моментов критики кантовской этической теории стала ее монологичность, которая в формате коммуникационных процессов иерархического, недемократического характера – традиционное общество – выглядит достаточно логично и закономерно. Однако с формированием современной коммуникативной среды, носящей альтернативный характер, органично вызревает необходимость консеквенциалистской этики, где участники социальных практик имеют возможность по мере необходимости рационально в рамках дискуссионной площадки решать проблемы этического характера [5,с.114.]. В ситуации демократизации и либерализации социальных практик монологичность и директивность этики долга выглядят непродуктивно. Приходится признать правомерность озвученных критических замечаний: современность актуализировала не только обсуждение, но и создание нормативов, разработку ценностей.

Еще одной проблемной зоной кантовской этической теории следует отметить тему «субъекта высказывания» морального закона – лица, озвучивающего безусловное этическое требование. Кантовские тексты относят нас к позиции, согласно которой моральный закон следует расценивать как безличный приказ, «приходящий ниоткуда», т.е., в конечном счете, моральное требование – это самоустановленное требование, автономно артикулируемое самим субъектом. Сам Кант позиционирует источником высказывания трансцендентального субъекта, а эмпирический субъект принципиально в расчет не берется. В таком случае характер морального требования выглядит не просто тотальным, а тоталитарным. Тогда возникает стратегия, коррелирующая методически требования моралиста и высказывание садиста[6]. Приходится признать: императив Канта («Моральный закон… есть императив, который повелевает категорически, так как закон не обусловлен; отношение воли к этому закону есть зависимость, под названием обязательности, которое означает принуждение к поступкам, хотя принуждение одним лишь разумом и его объективным законом, и которое называется поэтому долгом») [1, т.4 ч.1. с.349-350] звучит властно и агрессивно.

Латентная «агрессивность» и безаппеляционность Канта частично девальвируют ценностный потенциал его этической теории и делают ее уязвимой для психологоориентированной критики. Однако тезис, согласно которому  Кант бессознательно пропагандирует репрессии и уже тем более концлагеря, не может расцениваться продуктивным. Организация жизни самого философа – кропотливый ежедневный нравственный труд, чрезмерная щепетильность в вопросах взаимоотношений с людьми, да и «этический тоталитаризм» эпохи, на фоне которой вызревает «этика долга», не дают веских оснований трактовать Канта как идеолога крайних методов в вопросах форматирования человеческой природы. Скорее кантовская концепция предстает романтизированной вариацией на тему ускользающей, но такой желанной абсолютной этики, готовой дать незыблемые ответы на любые самые каверзные вопросы. Кстати, последний текст все же имеет раздел «казуистические вопросы», решение которых, по признанию самого философа, вовсе не очевидно (например, солдат вступает бой, зная, что это будет стоить ему жизни – а ведь сохранение собственной жизни есть долг перед собой, обществом, родом, однако битва ведется в войне за Отечество).

Библиографический список

1. Кант И. Соч.: В 6 т. М., 1963-1966.
2. Кант И. Опыт введения в философию отрицательных величин. М.,2004.
3. Лукач Г.  Критическая полемика с этикой Канта// Marxists Internet Archive: сетевой архив. 1990. URL: https://www.marxists.org/russkij/lukacs/1948/young_hegel/12.htm(Дата обращения:  20.06.2016)
4. Гегель Г. Феноменология духа. М., 1994.
5. Рокмор Т. К критике этики дискурса // Вопросы философии.1995.№1.
6. Zizek Sl. Kant and Sade: the Ideal Couple //Lacanian Ink, NY, 1998.
7. Hahermas J. Justification and Application: Remarks on Discourse Ethics. Cambridge, Mass, 1993.

---

Количество просмотров публикации: Please wait

Все статьи автора «AnastasiaBazhanova»

КРАТКО: Гносеология и этика Канта

тату екатеринбург стоимость

17. Гносеология и этика Канта И. Кант (1724 — 1804) — немецкий философ. Все творчество И. Канта можно разделить на два больших периода: докритический и критический. В течение докритического периода философский интерес И. Канта был направлен на проблемы естествознания и природы. В более поздний, критический период интерес Канта сместился на вопросы деятельности разума, познания, этики. Кант отстаивает идею агностицизма — невозможности познания окружающей действительности, выдвинув гипотезу, согласно которой причиной трудностей при познании является не окружающая действительность — объект, а субъект познавательной деятельности — человек, а точнее, его разум. Классифицирует само знание на апостериорное — то знание, которое получает человек в результате опыта, априорное то, которое существует в разуме изначально и не требует никакого опытного доказательства. Только априорное (доопытное) знание абсолютно достоверно и надежно, обладает качествами всеобщности и необходимости. «Вещь в себе» внутренняя сущность вещи, которая никогда не будет познана разумом. Наряду с «чистым разумом» Кант выделяет «практический разум», под которым понимает нравственность. Это признанное всеми добродетельное общественное сознание, которое отдельный индивид воспринимает как свое собственное; между чистой нравственностью и реальной жизнью (поступками, побуждениями, интересами людей) существует сильное противоречие; мораль, поведение человека должны быть независимы от всяких внешних условий и должны подчиняться только моральному закону. В настоящее время моральный закон (категорический императив), сформулированный Кантом, понимается следующим образом: человек должен действовать так, чтобы его поступки были образцом для всех; человек должен относиться к другому человеку только как к цели, а не как к средству. >  >   КРАТКО ПО ФИЛОСОФИИ: проблемы, понятия, представители:   1. Философия как предмет: понятие, функции, методы 2. Структура и функции философии 3. Разнообразие картин мира. Мифология, религия, философия, наука 4. Философия Древнего Востока 5. Античная философия и космоцентричный характер. Досократический этап 6. Проблема человека и истины в древнегреческой философии. Сократ 7. Классический период античной философии. Платон, Аристотель 8. Эллинско-римская философия 9. Основные проблемы философии средневековья. Августин Блаженный 10. Философия Средних веков. Учение Фомы Аквинского 11. Натурфилософское направление Возрождения. Коперник, Бруно, Галилей 12. Этические и политические идеи Макиавелли. Идеи эпохи Возрождения 13. Философия Нового времени. Эмпиризм и рационализм 14. Эволюция британского эмпиризма Нового времени. Локк, Беркли, Юм 15. Пантеистическая философия Спинозы и монадология Лейбница 16. Социальные учения Нового времени и Просвещения 17. Гносеология и этика Канта 18. Философские взгляды Гегеля 19. Антропологический материализм Фейербаха 20. Исторический и диалектический материализм Маркса и Энгельса 21. Философия жизни Шопенгауэра и Ницше 22. Экзистенциализм и его проблематика. Хайдеггер, Ясперс, Сартр, Камю 23. Учение Фрейда о бессознательном 24. Формирование русской философии, ее специфика 25. Основные направления русской философии XVIII века 26. Спор славянофилов и западников 27. Русская религиозная философия. Соловьев и Бердяев 28. Русский космизм. Федоров, Циолковский, Вернадский 29. Американский прагматизм. Пирс, Джемс, Дьюи 30. Философские проблемы бытия. Основные формы бытия 31. Диалектика как учение о всеобщей связи и развитии. Законы диалектики 32. Понятие материи, атрибуты и формы движения материи 33. Диалектическая взаимосвязь движения, пространства и  времени 34. Проблема сознания в философии. Сознательное и бессознательное 35. Общественное сознание: понятие, структура. Общественное бытие 36. Проблема познаваемости мира 37. Субъект, объект, уровни и формы познания 38. Специфика и основные формы эмпирического и рационального познания 39. Особенности научного познания. Формы вненаучного знания 40. Иррациональные формы познания. Понимание, интуиция, вера 41. Понятие истины в философии. Заблуждение, ложь. Критерии истины 42. Предмет и методы социальной философии 43. Понятие общества. Общество как развивающаяся система 44. Философские концепции происхождения и сущности государства 45. Формационный и цивилизационный подходы общественного развития 46. Социальная сфера жизни общества, ее структура 47. Материально-производственная сфера общества. Собственность 48. Политическая сфера общества, ее основные компоненты 49. Духовная сфера жизни общества 50. Научно-техническая революция, ее содержание, социальные последствия 51. Общество и глобальные проблемы современности 52. Проблема цели и смысла общественной жизни в Философии истории 53. Человек как феномен. Представление о природе и сущности человека 54. Понятие Личность, индивид, индивидуальность 55. Социализация личности. Социальный статус. Социальная роль 56. Свобода, необходимость, ответственность в бытии человека 57. Проблема смысла человеческой жизни 58. Единство и многообразие современного мира. Будущее человечества        ФИЛОСОФИЯ: ОСНОВНОЕ КРАТКО        ФИЛОСОФИЯ: ОСНОВНЫЕ ПОНЯТИЯ          ФИЛОСОФИЯ: КРАТКО ГЛАВНОЕ        ФИЛОСОФИЯ: КРАТКО КОНСПЕКТЫ

Вопросы теории познания и этики в учении И. Канта

Подробности

Категория: Вопросы и ответы по философии

Поможем написать любую работу на аналогичную тему

Получить выполненную работу или консультацию специалиста по вашему учебному проекту

Узнать стоимость

Одним из величайших умов человечества, основоположником немецкой классической философии является Иммануил Кант (1724-1804). Не только в философии, но и 8 конкретной науке Кант был глубоким, проницательным мыслителем.

Человек, этика и право— вот главные темы философского учения Канта.

Кант считал, что решению таких проблем философии, как проблемы бытия человека, души, морали и религии, должно предшествовать исследование возможностей человеческого познания и установление его границ. Необходимые условия познания заложены, согласно Канту, в самом разуме и составляют основу знания. Они-то и придают знанию характер необходимости и всеобщности. Но они же суть и непереходимые границы достоверного знания. Отвергая догматический прием познания, Кант считал, что вместо него нужно взять за основу иной — метод критического философствования, состоящий в исследовании приемов самого разума, в расчленении общей человеческой способности познания и в исследовании того, как далеко могут простираться его границы. Кант различай воспринимаемые человеком явления вещей и вещи, как они существуют сами по себе. Мы познаем мир не так, как он есть на самом деле, а только так, как он нам является. Нашему знанию доступны только явления вещей (феномены), составляющие содержание нашего опыта: мир познается нами только в своих явленных формах.

В своем учении о познании Кант большое место отводил диалектике: противоречие рассматривалось им как необходимый момент познания. Но диалектика для него — лишь гносеологический принцип, она субъективна, так как отражает противоречия не самих вещей, а только противоречия мыслительной деятельности. Именно потому, что в ней противопоставляются содержание знаний и их логическая форма, предметом диалектики становятся сами эти формы.

В логическом аспекте теории познания Кант ввел идею и термин «синтетическая сипа суждения», позволяющую осуществлять синтез рассудка и данных чувственного восприятия, опыта.

Кант ввел воображение в теорию познания, назвав это коперниканским переворотом в философии. Наши знания — не мертвый слепок вещей и их связей. Это духовная конструкция, возведенная воображением из материала чувственных восприятий и каркаса доопытных (априорных) логических категорий. Помощь воображения человек используег в каждом звене своих рассуждений. К своей характеристике человека Кант добавляет: это существо, наделенное продуктивной способностью воображения.

В своей теории познания Кант часто рассматривает и собственно антропологические проблемы. Он выделяет в познании такой феномен духа, как трансцендентальная апперцепция, т.е. единство сознания, составляющее условие возможности всякого познания. Это единство есть не результат опыта, а условие его возможности, форма познании, коренящаяся в самой познавательной способности. Кант отличал трансцендентальную апперцепцию от единства, характеризующего эмпирическое Я и состоящего в отнесении сложного комплекса состояний сознания к нашему Я как его центру, что необходимо для обьединения всего многообразия, данного в опыте и образующего содержание всех переживаний Я. Это гениальная идея великого мыслителя.

Согласно Канту, мы познаем только явления — мир вещей самих по себе нам недоступен. При попытке постигнуть сущность вещей наш разум впадает в противоречия.

Скрупулезно разрабатывая свою концепцию о «вещах в себе», Кант имел в виду, что в жизни индивида, в нашем отношении к миру и человеку есть такие глубины тайн, такие сферы, где наука бессильна. По Канту, человек живет в двух мирах. С одной стороны, он часть мира явлений, где все детерминировано, где характер человека определяет его склонности, страсти и условия, в которых он действует. Но с другой, помимо этой эмпирической реальности у человека есть иной, сверхчувственный мир «вещей в себе», где бессильны привходящие, случайные, непостижимые и непредвидимые ни импульсы у самого человека, ни стечение обстоятельств, ни диктующий свою волю нравственный долг.

Этика И. Канта.

В основе философских исследований Канта критического периода (начало 70-х гг. XVIII в. и до 1804 г.) лежит проблема познания. Этическое учение Канта изложено в «Критике практического разума». Этика Канта основана на принципе «как если бы». Бога и свободу невозможно доказать, но надо жить как если бы они были. Практический разум — это совесть, руководящая нашими поступками посредством максим (ситуативные мотивы) и императивов (общезначимые правила)

«Поступай всегда так, чтобы максима (принцип) твоего поведения могла стать всеобщим законом (поступай так, как ты бы мог пожелать, чтобы поступали все)»;
• «Относись к человечеству в своем лице (так же, как и в лице всякого другого) всегда только как к цели и никогда – как к средству».
В этическом учении человек рассматривается с двух точек зрения:
• Человек как явление;
• Человек как вещь в себе.

Внимание!

Если вам нужна помощь в написании работы, то рекомендуем обратиться к профессионалам. Более 70 000 авторов готовы помочь вам прямо сейчас. Бесплатные корректировки и доработки. Узнайте стоимость своей работы.

Этика философии Иммануила Канта

Этические взгляды И. Канта основываются на тех же положениях, что и теория познания, и его философская система в целом. Этика Канта оказалась более доступной для понимания современников и получила достаточно широкое признание, хотя некоторые обвиняли ее автора в субъективности, в формализме и др.

В основе этики Канта лежит идея автономии человеческого разума в области практических действий. Человек — это разумное существо, которое самостоятельно; точно так же, как в теории познания человек диктует природе законы ее функционирования, так и в области практических действий человек абсолютно самостоятелен. Никто и ничто, кроме его самого, не можем влиять на его действия и на его нравственный выбор, от которого эти действия зависят.

И. Кант подчеркивает такие сущностные характеристики человека, как разум, свобода, независимость, и поэтому этику Канта иногда называют «автономной этикой», чтобы подчеркнуть, что это этика субъектов свободных, разумных и независимых. Эту этику называют еще и «этикой субъективной мотивации». Именно субъект деятельности оценивает ценность своих действий, и именно мотивы субъекта деятельности склоняют его волю к тому или иному поведению, поступку. Кант считал, что нравственный человек руководствуется в своем поведении доброй волей, т. е. нравственным может считаться тот, кто руководствуется мотивом творить добро.

Добрая воля у Канта в его этике концентрирована в понятии «обязанность», «долг». Нравственный человек поступает так с позиций его обязанности, долга поступать именно так, а не иначе. Такая этика называется ригористической, категорической, она должна быть подчинена только моральному закону. Этот моральный закон, который имеет высший и безусловный характер, И. Кант называет категорическим императивом: «Поступай так, чтобы максима твоего поступка могла быть принципом всеобщего законодательства». Имеются и другие интерпретации категорического императива:

• поступай так, чтобы твои поступки были образцом для всех;
• поступай так, как бы ты хотел, чтобы другие люди поступали по отношению к тебе;
• поступай по отношению к другим людям так, чтобы они не были для тебя средством, а только целью.

И. Кант называет нравственное сознание практическим разумом, он выше теоретического разума. В практическом разуме человек должен руководствоваться не теоретическим разумом — рассуждениями, а чувством долга. Человек, будучи природным существом, должен подчиняться законам практического разума — нравственным установлениям.

В третьей книге — «Критика способности суждения» — И. Кант выдвинул идею всеобщей целесообразности. Эта идея проявляется:

• в природе: все в природе имеет свой смысл — в организации живой, неживой природы, в строении организмов, в размножении, в развитии;
• в эстетике: человек наделен способностями, которые должен максимально эффективно использовать в различных сферах жизни и культуры.

В антропологии и в социально-политической науке И. Кант развивал следующие взгляды:

• человек наделен изначально злой природой;
• спасение человека возможно только через нравственное воспитание и приучение человека жестко следовать в своем поведении моральному закону — категорическому императиву.

В отношениях между государствами и народами, а также в рамках каждого общества И. Кант был сторонником демократии, приоритета права. Он осуждал войны и считал их преступлениями против человечества, утверждал, что наступит время, когда войны станут экономически невыгодными и будут запрещены законом.

Историческое значение философии И. Канта невозможно оценить. Так, впервые было дано объяснение возникновения Солнечной системы из вращающейся туманности, состоящей из разреженных в космосе частиц материи. К тому же это объяснение было основано не на догадках и интуиции, а на достижениях естествознания Нового времени, в частности на механике И. Ньютона. Кант обосновал идею развития Вселенной, это была предпосылка понимания развития космоса как процесса возникновения, развития и гибели космических тел. В теории познания И. Кантом была выдвинута идея о наличии границ в познавательных способностях человека. Разработана система категорий как предельно широких понятий, которые составляют логическую структуру мышления.

В этике И. Кантом создана уникальная теория нравственности и сформулирован основной закон этики — категорический императив. Поставлен вопрос о значении демократии и права не только в каждом отдельном обществе и государстве, но и в международных отношениях. И. Кант выдвинул также весьма гуманную гипотезу о движении человечества к всеобщему вечному миру как в силу объективной невыгодности войны по экономическим соображениям, так и в силу осознания человечеством необходимости их запрета посредством соответствующего международного права.

Кантовская этика (основные понятия) | Введение в философию

Хотя все работы Канта развивают его этическую теорию, наиболее четко она определена в Основы метафизики морали , Критика практического разума и Метафизика морали . В рамках традиции Просвещения Кант основывал свою этическую теорию на убеждении, что разум должен использоваться для определения того, как люди должны действовать. ^[1] Он не пытался предписывать конкретные действия, но проинструктировал, что причина должна использоваться для определения того, как себя вести. ^[2]

Добрая воля и долг [править]

В своих комбинированных работах Кант построил основу этического закона из концепции долга. ^[3] Кант начал свою этическую теорию с утверждения, что единственная добродетель, которая может быть безоговорочно хорошей, — это добрая воля. Никакая другая добродетель не имеет этого статуса, потому что любая другая добродетель может быть использована для достижения аморальных целей (например, добродетель верности не хороша, если человек верен злому человеку). Добрая воля уникальна тем, что всегда добра и сохраняет свою моральную ценность, даже когда не может достичь своих моральных намерений. ^[4] Кант рассматривал добрую волю как единый моральный принцип, который свободно выбирает использование других добродетелей для моральных целей. ^[5]

Для Канта добрая воля — более широкое понятие, чем воля, действующая из долга. Воля, действующая исходя из долга, отличается как воля, которая преодолевает препятствия, чтобы соблюдать моральный закон. Таким образом, послушная воля — это особый случай доброй воли, которая проявляется в неблагоприятных условиях. Кант утверждает, что моральную ценность имеют только действия, совершенные в соответствии с долгом.Это не означает, что действия, совершаемые просто в соответствии с долгом, бесполезны (они все еще заслуживают одобрения и поощрения), но особое внимание уделяется действиям, совершаемым не по долгу службы. ^[6]

Представление Канта о долге не означает, что люди выполняют свои обязанности неохотно. Хотя долг часто сдерживает людей и побуждает их действовать вопреки своим склонностям, он все же исходит из воли агента: они желают соблюдать моральный закон. Таким образом, когда агент выполняет действие из долга, это происходит потому, что рациональные стимулы имеют для него большее значение, чем их противоположные наклонности.Кант хотел выйти за рамки концепции морали как навязываемых извне обязанностей и представить этику автономии, когда рациональные агенты свободно признают претензии, которые им предъявляет разум. ^[7]

Совершенные и несовершенные обязанности [править]

Применяя категорический императив, обязанности возникают потому, что невыполнение их привело бы либо к противоречию в концепции, либо к противоречию в воле. Первые классифицируются как совершенные обязанности, вторые — как несовершенные.Совершенный долг всегда остается верным — есть совершенный долг говорить правду, поэтому мы никогда не должны лгать. Несовершенная обязанность допускает гибкость — благотворительность — несовершенная обязанность, потому что мы не обязаны всегда быть полностью благотворными, но можем выбирать время и место, в которых мы находимся. ^[8] Кант считал, что совершенные обязанности более важны, чем несовершенные обязанности: если возникает конфликт между обязанностями, совершенный долг должен выполняться. ^[9]

Категорический императив [править]

Основная статья: Категорический императив

Первичная формулировка этики Канта — это категорический императив ^[10] , из которого он вывел еще четыре формулировки. ^[11] Кант проводил различие между категориальными и гипотетическими императивами. Гипотетический императив — это тот императив, которому мы должны подчиняться, если хотим удовлетворить наши желания: «пойти к врачу» — это гипотетический императив, потому что мы обязаны подчиняться ему только в том случае, если мы хотим выздороветь. Категорический императив связывает нас независимо от наших желаний: каждый обязан не лгать, независимо от обстоятельств и даже если это в наших интересах. Эти императивы являются морально обязательными, потому что они основаны на разуме, а не на случайных фактах об агенте. ^[12] В отличие от гипотетических императивов, которые связывают нас, поскольку мы являемся частью группы или общества, перед которым мы обязаны, мы не можем отказаться от категорического императива, потому что мы не можем отказаться от того, чтобы быть рациональными агентами. Мы обязаны рациональности в силу того, что являемся рациональными агентами; следовательно, рациональные моральные принципы применимы ко всем рациональным агентам во все времена. ^[13]

Универсальность [править]

Первая формулировка категорического императива Кантом — универсализуемость: ^[14]

Действуйте только в соответствии с той максимой, по которой вы в то же время можете пожелать, чтобы она стала универсальным законом.

— Иммануил Кант, Основы метафизики морали (1785) ^[15]

Когда кто-то действует, это согласно правилу или максиме. Для Канта действие допустимо только в том случае, если человек желает максимы, позволяющей действию быть универсальным законом, по которому действуют все. ^[15] Максимы не проходят этот тест, если они производят либо противоречие в концепции, либо противоречие в воле при универсализации. Противоречие в концепции возникает, когда, если максиму следует универсализировать, она теряет смысл, потому что «… максима обязательно разрушит сама себя, как только она станет универсальным законом. ^[16] Например, если бы максима «Нарушать обещания допустимо» была универсализирована, никто бы не доверял никаким данным обещаниям, поэтому идея обещания стала бы бессмысленной; максима будет противоречива сама себе, потому что, будучи универсальными, обещания перестают быть значимыми. Максима не моральна, потому что ее невозможно универсализировать по логике — мы не могли представить себе мир, в котором эта максима была бы универсализирована. ^[17] Максима также может быть аморальной, если она создает противоречие в воле при универсализации.Это не означает логического противоречия, но то, что универсализация максимы ведет к положению дел, которого не желало бы ни одно разумное существо. Например, Драйвер утверждает, что максима «Я не буду давать на благотворительность» при универсализации порождает противоречие в воле, потому что мир, в котором никто не жертвует на благотворительность, был бы нежелателен для человека, который действует в соответствии с этой максимой. ^[18]

Кант считал, что мораль — это объективный закон разума: так же, как объективные физические законы требуют физических действий (например, яблоки падают под действием силы тяжести), объективные рациональные законы требуют рациональных действий.Таким образом, он считал, что совершенно рациональное существо также должно быть совершенно моральным, потому что совершенно рациональное существо субъективно считает необходимым делать то, что рационально необходимо. Поскольку люди не являются совершенно рациональными (они частично действуют инстинктивно), Кант считал, что люди должны согласовывать свою субъективную волю с объективными рациональными законами, которые он назвал обязательством соответствия. ^[19] Кант утверждал, что объективный закон разума — это a priori , существующий извне из рационального бытия.Подобно тому, как физические законы существуют до физических существ, рациональные законы (мораль) существуют до разумных существ. Следовательно, согласно Канту, рациональная мораль универсальна и не может меняться в зависимости от обстоятельств. ^[20]

Человечество как самоцель [править]

Вторая формулировка категорического императива Канта — рассматривать человечество как самоцель:

Действуйте так, чтобы относиться к человечеству, будь то в себе или в лице другого, всегда одновременно как цель, а не просто как средство.

— Иммануил Кант, Основы метафизики морали (1785) ^[21]

Кант утверждал, что к разумным существам нельзя относиться просто как к средству достижения цели; к ним всегда следует относиться как к самим целям, требуя равного уважения их собственных мотивированных мотивов. Это происходит из утверждения Канта о том, что разум мотивирует мораль: он требует, чтобы мы уважали разум как мотив во всех существах, включая других людей. Рациональное существо не может рационально согласиться на то, чтобы его использовали просто как средство для достижения цели, поэтому к ним всегда следует относиться как к цели. ^[22] Кант оправдал это, утверждая, что моральное обязательство является рациональной необходимостью: то, что рационально желано, является нравственно правильным. Поскольку все рациональные агенты рационально будут сами быть целью, а не просто средством, морально обязательно, чтобы с ними обращались как с таковыми. ^{[23] [24] [25]} Это не означает, что мы никогда не можем относиться к человеку как к средству для достижения цели, но что когда мы это делаем, мы также относимся к нему как к самоцели. ^[22]

Формула автономии [править]

Формула автономии Канта выражает идею о том, что агент обязан следовать категорическому императиву из-за своей рациональной воли, а не из-за какого-либо внешнего влияния.Кант считал, что любой моральный закон, мотивированный желанием удовлетворить какой-либо другой интерес, отрицает категорический императив, что приводит его к аргументам, что моральный закон должен возникать только из рациональной воли. ^[26] Этот принцип требует, чтобы люди признавали право других действовать автономно, и означает, что, поскольку моральные законы должны быть универсальными, то, что требуется от одного человека, требуется от всех. ^{[27] [28] [29]}

Королевство концов [править]

Другая формулировка категорического императива Канта — это царство концов:

Разумное существо всегда должно рассматривать себя как дающего законы, либо как член, либо как суверен в царстве целей, которое становится возможным благодаря свободе воли.

— Иммануил Кант, Основы метафизики морали (1785) ^[30]

Эта формулировка требует, чтобы действия рассматривались так, как если бы их максима заключалась в обеспечении закона для гипотетического Царства Концов. Соответственно, люди обязаны действовать в соответствии с принципами, которые сообщество рациональных агентов примет как законы. ^[31] В таком сообществе каждый человек будет принимать только максимы, которые могут управлять каждым членом сообщества, не рассматривая любого члена просто как средство для достижения цели. ^[32] Хотя Царство Концов является идеалом — действия других людей и события природы гарантируют, что действия с благими намерениями иногда приводят к вреду, — мы все же обязаны действовать категорически, как законодатели этого идеального царства. ^[33]

Моральная теория Канца

Моральная теория Канца

Как и утилитаризм, моральная теория иманнуала Канца основана на теории внутренняя стоимость.Но где утилитарное восприятие счастья, воспринимаемого как удовольствие и отсутствие боли, чтобы быть тем, что имеет внутреннюю ценность, Кант полагает, что единственная мысль имеет моральную ценность для ради доброй воли. Люди, рассматриваемые как автономные рациональные моральные агенты, суть существа. которые имеют внутреннюю моральную ценность. Этот ценность людей делает их заслуживающими морального уважения. Теорию морали Канта часто называют Уважение к личности теория морали.

Кант называет свою фундаментальную моральный принцип категорический императив.Повеление — это просто приказ. Понятие категорического императива можно понять в отличие от этого понятия. гипотетического императива. А гипотетический императив говорит вам, что делать, чтобы достичь некоторых Цель. Например, если вы хотите получить хорошая оценка по математическому анализу, выполнить задание регулярно. Это утверждение говорит вам, что делать, чтобы получить хорошую оценку по математическому анализу. Но он не говорит вам, что делать, если вас не волнует хорошая оценка.Что отличает категорический императив заключается в том, что он говорит вам, как действовать независимо от того, какой конец или цель, которую вы могли бы пожелать. Кант придерживается что если есть фундаментальный закон морали, то это категорический императив. Принимая фундаментальные принцип морали как категорический императив подразумевает, что моральные причины отвергайте другие причины. Ты может, например, подумать, что у вас есть корыстная причина изменить экзамен. Но если мораль основана на категорический императив, тогда ваша моральная причина против обмана преобладает над вашим корыстная причина.

Вот две формулировки Категорический императив Канта:

CIa: Всегда лечите людей (включая себя) и самоцель, а не просто как средство для достижения ваших собственных целей.

CIb: действовать только на то изречение, что вы всегда можете быть универсальным законом.

Кант принимает эти формулировки быть разными способами выражения одного и того же основополагающего принципа уважения к человек.Они определенно не кажутся быть синонимом. Но мы можем отвезти их выражать то же самое в том, что каждая формулировка будет направлять человека к действию в так же.

Состав (CIa) говорит нам, что нужно лечить людей как самоцель. Это просто говорят, что с людьми следует обращаться как с существами, имеющими внутреннюю ценность. Сказать, что люди обладают внутренней ценностью, значит сказать, что они имеют ценность независимо от их полезности для того или иного цель.(CIa) не говорит нам, что мы никогда не сможем использовать человека для ваших собственных целей. Но это говорит нам мы никогда не должны использовать человека просто как средство для достижения своих целей. В чем разница? Мы относимся к людям как к средству достижения наших целей в способы, которые не являются проблемными с моральной точки зрения, довольно часто. Когда хожу на почту, лечу клерк как средство для моей цели отправить письмо. Но я не отношусь к этому человеку просто как к средству для достижения моей цели. Я продолжаю отправлять письмо через мое взаимодействие с клерком только с пониманием того, что клерк действуя автономно, обслуживая меня.Мой взаимодействие с клерком морально приемлемо, если клерк служит мне добровольно или действует автономно по своим причинам. Напротив, мы используем кого-то просто как средство в наших интересах, если мы заставим их исполнять нашу волю, или если мы обманом их выполняя нашу волю. Принуждение и обман — это нарушение парадигмы категорический императив. В принуждении или обманывая другого человека, мы нарушаем его автономию и нарушаем их буду. Это то, что категорически императив запрещает.Уважая людей требует воздержания от нарушения их автономии.

Теперь рассмотрим второй формулировка. (CIb) говорит нам действовать только в соответствии с универсализуемыми максимами. Максимум здесь заключается в том, чтобы пониматься как обобщенная мотивация или намерение действовать в определенном путь при определенном стечении обстоятельств. Максимум универсален, если мы можем все действуют в соответствии с максимой.

Утилитарная моральная теория оценивает правильность или неправильность действия полностью с точки зрения последствия этого действия.Теории которые принимают моральное состояние действия или правила для актина зависимость от его последствий известна как консеквенциалист теории. Канц уважение к личности точка зрения, с другой стороны, является деонтологической теорией. Деонтологическая теория — это теория, в которой моральное состояние действий зависит отчасти от других факторов, кроме последствий. У Канца уважение к личности теории, моральный статус действия частично зависит от мотивации играет роль.

Сказать, что максима универсальна, значит сказать, что можно последовательно что каждый действует в соответствии с этой максимой.

Категорических императивов и аргументы в пользу обмана: Часть I | Блог IRB | Совет по институциональному надзору

История категориальных императивов

Идея категорических императивов была впервые представлена ​​Иммануилом Кантом, философом 1700-х годов. Он наиболее известен своими философскими работами, Критика чистого разума, и Метафизика морали, среди других.Как показано в видео выше, Кант наиболее известен своими идеями о безусловных моральных обязательствах человека, известными как категорический императив . Кант определяет категорические императивы как приказы или моральные законы, которым должны следовать все люди, независимо от их желаний или смягчающих обстоятельств. Как мораль, эти императивы обязательны для всех. Одним из категорических императивов Канта является принцип универсализации , , согласно которому следует «действовать только в соответствии с этой максимой, с помощью которой вы можете в то же время сделать так, чтобы она стала универсальным законом».Говоря простым языком, это просто означает, что если вы совершаете действие, то все остальные также должны иметь возможность это сделать.

В кантианской философии действительно хорошее действие — это действие, которое может стать универсальным законом; просто корыстный акт по своей природе не поддается обобщению и, следовательно, не существует в кантовской вселенной. Этот принцип имеет свои достоинства с этической точки зрения, и рецензенты IRB постоянно сравнивают предлагаемые мероприятия в исследованиях и их риск для участников-людей с прецедентами, установленными в предыдущих исследованиях.Кроме того, IRB стремится поддерживать своих исследователей в соответствии с теми же стандартами, что приводит к созданию институциональной и федеральной политики. Однако в некоторых случаях принцип универсальности не всегда применим.

Изучение принципа универсальности

Теоретически принцип универсальности звучит неплохо. Но что произойдет, если вы захотите нарушить моральный закон по уважительной причине?

Во-первых, представьте себе мир, в котором каждое действие можно обобщить; каждое действие может быть воспроизведено кем угодно.Например, если один человек украл предмет и избежал наказания, то все могут украсть предметы таким же образом без каких-либо последствий. Следуйте этой логике до конца, и вы получите мир с постоянными кражами и серьезными проблемами с доверием! В этом случае пример универсального закона Канта как основы морали логически обоснован; принцип универсальности устранил бы мелкое воровство, которое общество признает морально неправильным.

А теперь представьте, что вы находитесь под принципом универсальности, где никто не может лгать.Поначалу звучит неплохо. Продавцы должны были бы открыто рассказывать о своих продуктах, даже если они были второсортными, и люди не могли лгать о совершенных ими преступлениях. Но как насчет белой лжи? Например, нельзя было удивить друга вечеринкой; вместо этого вам придется быть откровенным и сказать правду, испортив сюрприз! Сделав еще один шаг, возможно, вы знали, что друг хранит в секрете новые отношения от недовольного бывшего партнера. Бывший партнер противостоит вам и спрашивает, начал ли друг встречаться с кем-то новым.Вы знаете, что если вы скажете им правду, бывший партнер может попытаться саботировать новые отношения вашего друга.

Кант утверждал бы, что в соответствии с принципом универсальности вы не можете лгать бывшему другу, поскольку это действие по своей сути корыстное и, следовательно, не поддается обобщению. Вместо этого Кант предлагал два варианта: отказаться отвечать на вопрос или сказать правду. Согласно кантианскому закону, вы не несете ответственности, если бывший партнер стремился разрушить отношения вашего друга, потому что бывший действовал вне принципа универсальности (стремясь саботировать).Ой!

Это довольно мрачная ситуация, которая свидетельствует о том, что логика Канта выходит за рамки социальных норм. Тем не менее, этот пример хорошо подходит для обсуждения правил проведения исследований, касающихся обмана, в исследовательских исследованиях и индивидуальном рассмотрении. На этом на этом заканчивается первая часть «Категорических императивов и аргументов в пользу обмана»; На следующей неделе мы рассмотрим, как обман проявляется в исследовательских условиях и как рецензенты IRB и исследователи этики могут оправдать случаи, когда они намеренно обманывают участников.

---

Ресурсы

Ниже приведены ресурсы, на которые есть ссылки по всему тексту:

— Kailee Kodama Muscente

Опубликовано 13 июля 2020 г.

Иммануил Кант: Этика — Философия

Читатели, желающие понять этику Канта в контексте его философии в целом, найдут в Guyer 2006 поучительное введение.Несколько глав посвящены моральной и политической философии Канта, а также аспектам кантовской философии религии, истории и природы, которые имеют отношение к его этике. Книга достаточно доступна для продвинутых студентов и других читателей, плохо знакомых с Кантом. Другие подборки, подходящие для новичков в Канте, — Johnson 2012, Schneewind 1992 и Uleman 2010. Uleman 2010 — наиболее полный и подробный и написан для продвинутых студентов. Как и Guyer 2006, Uleman 2010 может служить учебником.Johnson 2012 доступен в Интернете и периодически обновляется. В нем представлен обзор, в котором основное внимание уделяется основополагающим доктринам Основы метафизики морали , хотя он ими не ограничивается. Schneewind 1992 особенно информативен в отношении влияний Канта, интеллектуального контекста и развития. Остальные четыре избранных книги — очень влиятельные книги. Paton 1947 особенно заслуживает внимания категорического императива и его формулировок. O’Neill 1975 особенно важен, когда речь идет о темах формулировки максимы и проверке противоречия первой формулировки категорического императива.Эллисон 1990 особенно ценен для обсуждения свободы. «Вуд 1999» — это наиболее обширный и наиболее интересный для изучения работы Канта по практической антропологии.

Эллисон, Генри. Теория свободы Канта . Кембридж, Великобритания: Cambridge University Press, 1990.

DOI: 10.1017 / CBO9781139172295

Очень влиятельная трактовка моральной теории Канта, затрагивающая самые разные темы: от свободы, разума и воли до добродетели, характера и зла.

Гайер, Пол. Кант . New York: Routledge, 2006.

Достаточно доступный для студентов, но достаточно отличительный в своих интерпретациях, чтобы представлять интерес для более продвинутых читателей. Приносит философию природы, истории и религии Канта в основу своей этики; обсуждает философию права Канта в дополнение к его теории добродетели. Обзор всей философской системы Канта.

Джонсон, Роберт. «Моральная философия Канта.”В Стэнфордская энциклопедия философии . Под редакцией Эдуарда Н. Залта. 2012.

Краткое, ясное и доступное введение в этику Канта, сфокусированное на основополагающих позициях Канта о природе моральной философии, категорическом императиве и его формулировках, доброй воле, моральной мотивации и автономии. Включает библиографию и ссылки на другие Интернет-ресурсы, включая, помимо прочего, соответствующие статьи Stanford Encyclopedia of Philosophy . Обновляется каждые несколько лет.

О’Нил, Онора. Принцип действия: Очерк кантовской этики . Нью-Йорк: Columbia University Press, 1975.

Очень влиятельная работа по этике Канта. Большое внимание уделяется формуле универсального закона, ее проверкам на противоречие и связанным с ней вопросам, касающимся целей, максим и намерений. Среди других тем — кантовская таксономия обязанностей, моральной ценности, чрезмерности и коллизий долга. Кратко и систематично.

Патон, Х.J. Категорический императив: исследование моральной философии Канта . Лондон: Библиотека Университета Хатчинсона, 1947.

Сосредоточен на таких основополагающих темах, как критический метод, добрая воля, долг, уважение к закону, понятный мир и свобода — и особенно категорический императив. Его влияние на англоязычную стипендию Канта трудно переоценить.

Шнеуинд, Дж. Б. «Автономия, обязательство и добродетель: обзор моральной философии Канта.”В Кембриджский компаньон Канту . Под редакцией Пола Гайера, 309–341. Кембридж, Великобритания: Cambridge University Press, 1992.

DOI: 10.1017 / CCOL0521365872

Философски и исторически информативное введение. Устанавливает моральную философию Канта в контекст более широкой философии Канта и ее развития. Также относит моральную философию Канта к таким значительным влияниям, как Вольф, Крузиус, Руссо и Хатчесон.

Улеман, Дженнифер К. Введение в моральную философию Канта . Кембридж, Великобритания: Cambridge University Press, 2010.

DOI: 10.1017 / CBO9780511801082

Нацелено на студентов старших курсов, аспирантов и выше. Изощренное введение в теорию морали Канта. Основные темы включают практический разум; воля, выбор и желание; свобода и ее место в природе; категорический императив; и доброта доброй воли.

Вуд, Аллен В. Этическая мысль Канта .Кембридж, Великобритания: Cambridge University Press, 1999.

DOI: 10.1017 / CBO9781139173254

Пять глав посвящены «метафизическим основам» этики Канта; здесь основное внимание уделяется категорическому императиву, его формулировкам и их применению. В центре внимания остальных четырех основных глав находится отношение морали к человеческой природе. Темы здесь включают практическую антропологию, историю, наклонности и страсти, а также радикальное зло.

BBC — Этика — Введение в этику: Этика, основанная на долге

О служебной этике

Служебная или деонтологическая этика

Деонтологическая (основанная на долге) этика касается того, что люди делают, а не последствий их действий.

• Делай правильно.
• Сделай это, потому что это правильный поступок.
• Не делай плохих вещей.
• Избегайте их, потому что они ошибаются.

Согласно этой форме этики вы не можете оправдать действие, показав, что оно привело к хорошим последствиям, поэтому его иногда называют «неконсеквенциалистским».

Слово «деонтологический» происходит от греческого слова deon , что означает «долг».

Этика, основанная на долге, — это обычно то, о чем люди говорят, когда говорят о «принципе дела».

Этика, основанная на долге, учит, что некоторые действия являются правильными или неправильными в силу того, что они собой представляют, и что люди обязаны действовать соответственно, независимо от хороших или плохих последствий, которые могут возникнуть.

Деонтологи живут во вселенной моральных правил, таких как:

• Убивать невинных людей — неправильно
• Воровать нельзя
• Врать неправильно
• Правильно выполнять обещания

Тот, кто следует этике, основанной на долге, должен поступать правильно, даже если это приносит больше вреда (или меньше пользы), чем неправильные поступки:

Люди обязаны поступать правильно, даже если это дает плохой результат.

Так, например, философ Кант подумал, что было бы неправильно говорить неправду, чтобы спасти друга от убийцы.

Если мы сравним деонтологов с консеквенциалистами, мы увидим, что консеквенциалисты начинают с рассмотрения того, что является хорошим, и определяют «правильные» действия как те, которые производят максимум этих хороших вещей.

Деонтологи, похоже, делают наоборот; они сначала рассматривают, какие действия являются «правильными», и исходят из этого.(На самом деле это то, что они делают на практике, но на самом деле это не отправная точка деонтологического мышления.)

Итак, человек делает что-то хорошее, если он поступает правильно с моральной точки зрения.

Категорический императив Канта

Категорический императив

Иммануил Кант ©

Кантовская версия этики, основанной на долге, была основана на том, что он назвал «категорическим императивом», который он намеревался положить в основу всех других правил («категорический императив» — это правило, которое истинно при любых обстоятельствах.)

Категорический императив существует в двух версиях, каждая из которых подчеркивает различные аспекты категориального императива. Кант ясно понимает, что каждая из этих версий — всего лишь другой способ выражения одного и того же правила; это не разные правила.

Моральные правила должны быть универсальными

Первый подчеркивает необходимость универсализации моральных правил.

Проще говоря:

Это означает как минимум две вещи:

• если вы не желаете, чтобы этическое правило, которое вы, как вы утверждаете, следовали, применялось одинаково ко всем, включая вас, то это правило не является действительным моральным правилом.Я не могу утверждать, что что-то является действительным моральным правилом, и делать из него исключение для себя, своей семьи и друзей.

Так, например, если мне интересно, следует ли нарушать обещание, я могу проверить, правильно ли это, задав себе вопрос, хочу ли я, чтобы существовало универсальное правило, гласящее, что «нарушать обещания — нормально».

Поскольку я не хочу, чтобы существовало правило, позволяющее людям нарушать обещания , которые они дают мне , я могу сделать вывод, что было бы неправильно нарушать данное мной обещание.

• Если этическое правило, которому вы, как вы утверждаете, следуете, не может логически стать универсальным правилом, то оно не является действительным моральным правилом.

Так, например, если бы я думал философски, я мог бы понять, что универсальное правило, что «нормально нарушать обещания, чтобы добиваться своего», означало бы, что никто никогда не поверит обещаниям другого человека и так далее. обещания потеряют свою ценность. Поскольку существование обещаний в обществе требует признания их ценности, практика обещаний фактически прекратит свое существование.Было бы невозможно больше «нарушить» обещание, не говоря уже о том, чтобы сделать это по-своему.

Моральные нормы должны уважать людей

Кант считал, что со всеми людьми следует обращаться как со свободными и равными членами единого морального сообщества, и вторая версия категорического императива отражает это, подчеркивая важность правильного обращения с людьми. Он также признает важность намерения в морали.

Кант говорит, что к людям всегда следует относиться как к ценным — как к самоцелью — и не следует использовать их только для достижения чего-то другого.Их нельзя обманывать, манипулировать или запугивать.

Это сильно перекликается с неодобрительными комментариями, такими как «он просто использует ее», и поддерживает идею о том, что «цель никогда не может оправдать средства».

Вот три примера отношения к людям как к средству, а не как цели:

• обращение с человеком как с неодушевленным предметом
• принуждение человека к получению желаемого
• обман человека, чтобы получить желаемое

Кант не хочет сказать, что людей вообще нельзя использовать; использование человека может быть нормальным, если к нему относятся как к самоцели.

Важность долга

Кант считал, что единственная веская причина для правильного поступка — это обязанность — если у вас была какая-то другая причина (возможно, вы не совершили убийство, потому что были слишком напуганы, а не потому, что это был ваш долг не делать этого), то вы не поступил бы морально хорошо.

Но наличие другой причины, а также обязанности не мешает действию быть правильным, пока долг был «оперативной причиной» нашего действия.

Если мы делаем что-то, потому что знаем, что это наш долг, и если долг является ключевым элементом в нашем решении действовать, то мы действовали правильно, даже если мы хотели совершить действие или были слишком напуганы, чтобы этого не делать, или что-то еще. .

Кантовская этика — Философская энциклопедия Рутледж

DOI

10.4324 / 9780415249126-L042-2

DOI: 10.4324 / 9780415249126-L042-2
Версия: v2, опубликовано в Интернете: 2011
Получено 18 ноября 2021 г., с https://www.rep.routledge.com/articles/thematic/kantian-ethics/v-2

---

Краткое содержание статьи

Кантовская этика берет свое начало в этических трудах Иммануила Канта (1724–1804), которые остаются наиболее влиятельной попыткой отстоять универсальные этические принципы, уважающие достоинство и равенство людей, без опоры на теологические утверждения или метафизическую концепцию добра.Систематическая критическая философия Канта основана на рассуждении о действии, то есть на практическом рассуждении, которое он использует для вывода принципов долга и добродетели, либеральной и республиканской концепции справедливости с космополитическим размахом, а также на учете взаимосвязи между моралью и добродетелью. надеяться.

Многие современные писатели также продвигают взгляды на этику, которые они и их критики считают кантианскими. Однако некоторые современные работы далеки от философии Канта по таким фундаментальным вопросам, как свобода человека и практический разум.Он сходится с этикой Канта в утверждении, что нам не хватает содержательного представления о добре (так что телеологическая или консеквенциалистская этика невозможны), в твердом взгляде на фундаментальное равенство моральных агентов и важность универсальных принципов долга, которые разъясняют что значит уважать их и подчеркивать космополитический подход к учету справедливости и прав.

И этика Канта, и современная кантовская этика подвергались широкой критике за озабоченность правилами и обязанностями, а также за отсутствие заботы о добродетелях, счастье или личных отношениях.Однако эта критика может относиться больше к определенным направлениям современной кантианской этики, чем к собственной этике Канта.

Цитирование этой статьи:
О’Нил, Онора и Йенс Тиммерманн. Кантовская этика, 2011, DOI: 10.4324 / 9780415249126-L042-2. Энциклопедия философии Рутледж, Тейлор и Фрэнсис, https://www.rep.routledge.com/articles/thematic/kantian-ethics/v-2.
Авторские права © 1998-2021 Routledge.

Все ли мы теперь кантианцы? Влияние Covid-19 на моральную философию

Пандемия коронавируса потрясла не только систему здравоохранения.Это дало толчок нравственному сознанию. Вещи, которые мы терпели как общество, такие как низкая оплата основных рабочих и препятствия для получения доходов в больнице, внезапно кажутся отвратительными.

Структурную несправедливость стало труднее игнорировать. Этическая исключительность — идея о том, что некоторые люди могут действовать в соответствии с другим моральным кодексом — не получает должного внимания во время интимной взаимозависимости.

Как будто мы все теперь кантианцы и верим в одно правило для всех.

И не раньше времени, — говорит Кэти Дайн, ассистент преподавателя философии в UCC, которая считает мыслителя эпохи Просвещения Иммануила Канта подходящим проводником в нашем нынешнем затруднительном положении. Ключевой аспект его этических взглядов — избегать привилегий в моральных рассуждениях. Он заставляет нас задаться вопросом, какие ценности мы бы выбрали рационально, если бы могли отстраниться от наших собственных обстоятельств и судить беспристрастно.

Дайнен, которая также работает в Mizen Group, компании, занимающейся нормативными технологиями и специализирующейся на соблюдении нормативных требований, говорит, что кризис Covid-19 не только разоблачает напряженность в области социальной справедливости; он также моделирует более справедливое общество.

Этот вирус усложняет нам защиту глаз от условий, в которых некоторых рабочих просят терпеть.

Что касается Mizen Group, она надеется сыграть практическую роль в период восстановления, разработав аналитические инструменты для укрепления доверия к необходимым учреждениям, таким как банки. Дайнин объясняет дальше как немыслимый гость на этой неделе.

Как вирус раскрывает напряженность в области социальной справедливости?

Кэти Дайнен: «У Канта есть эта замечательная фраза« грязное пятно нашего вида », чтобы описать человеческую способность обманывать.Мы часто лжем другим и себе, изображая свои корыстные действия мотивированными долгом и добродетелью. В настоящий момент корона показывает нам, что неравенство, которое мы терпим в обществе, не может быть скрыто за добродетелью.

«Приведу пример: так называемая гиг-экономика. Мы часто относимся к гигантам как к условным сотрудникам, потому что их контракты краткосрочные, с небольшой стабильностью и ограниченными правами на трудоустройство.Эти условные контракты могут быть далеко не привлекательными, но мы часто используем слово «гибкий», чтобы обозначить их достоинства.

«Covid-19 показывает нам, насколько необходимы эти контингенты и как плохо с ними обращаются. Часто это люди, которые убирают в больницах, доставляют посылки и поддерживают полки в супермаркетах. У многих из этих рабочих нет другого выбора, кроме как гулять; изоляция может быть маркером привилегии.

«Этот вирус усложняет нам защиту глаз от условий, в которых некоторые из этих рабочих вынуждены мириться».

Означает ли кризис, что мы в душе кантианцы, учитывая, что единственная законная политическая философия в настоящее время — эгалитарная?

«Я кантианец; в некоторых кругах это равносильно признанию грязной тайны.Но я думаю, что кантианцам — например, Джону Ролзу — сейчас есть что предложить.

«Роулз использовал нечто, называемое« завесой невежества », чтобы конкретизировать свою концепцию справедливости. Идея, лежащая в основе этого, заключается в том, что если нас просят принять решение, которое касается всех нас, мы лишены информации о себе — поле, расе, возрасте, доходе и т. Д. — мы, вероятно, примем справедливые решения. Мы не знаем своих особых интересов, поэтому мы не знаем достаточно, чтобы расставить приоритеты.

«Ролз полагал, что, лишившись знания о наших особых интересах, социальном статусе и способностях, мы предпочтем предоставить каждому человеку столько свободы, сколько совместимо со свободой других, и мы будем выделять ресурсы на благо наименее обеспеченных среди нас.

«Это эгалитаризм, основанный на разумности, и, на мой взгляд, как никогда актуален.Covid-19 влияет на премьер-министров и бедняков, и его нисколько не заботят наши особые интересы. Неустойчивость некоторых делает нас всех уязвимыми.

«Если рабочие подвергаются большему риску из-за того, что они не изолируются или им не предоставлены соответствующие средства индивидуальной защиты [средства индивидуальной защиты], то они с большей вероятностью передадут вирус. Проблема усугубляется нехваткой ресурсов. Этот работник не должен был заразиться вирусом, но теперь они используют драгоценную койку в отделении интенсивной терапии.Для всех остальных на одну кровать меньше «.

Многие экономисты прогнозируют рост неравенства в период восстановления. Как мы можем этого не допустить?

«Вполне вероятно, что люди, уже находящиеся на грани, попадут в нищету. Учитывая их «непредвиденные обстоятельства», труднее всего уволить рабочих-гигантов.

«Критика Эмили Мейтлис формулировки« мы все вместе »сделана хорошо.Но я думаю, что мы могли бы также добавить такие слова, как «герой», когда они используются для этих необходимых рабочих. Потенциально это еще один пример языка добродетели, скрывающий истину несправедливости. Вместо того, чтобы восхвалять их героизм, я бы предпочел увидеть пакет стимулов, учитывающий, что эти «самозанятые» работники могут пострадать от грядущего экономического кризиса.

«Также необходимо принимать долгосрочные решения. Было бы разумно основывать эти решения на устранении такого рода ненадежности.Одна из идей здесь — последовать примеру Новой Зеландии и сосредоточиться на благополучии, а не на результатах при оценке политики ».

Компании и особенно банки будут полагаться на восстановление экономики. Как мы узнаем, можем ли мы снова доверять банкам?

«Мы не доверяем банкам — об этом неоднократно говорят опросы. Но они нам нужны. Доступный кредит и средства защиты активов позволяют физическим лицам развивать свой бизнес и делать крышу над головами — теперь больше, чем когда-либо.

«Здесь я следую за Онорой О’Нил — между прочим, еще одним кантианцем. Мы никогда не узнаем наверняка, заслуживают ли банки доверия, нам придется делать выводы. В наши дни почти все банки будут иметь некоторую политику, рассказывающую потребителям об их ценностях. Здесь мы также должны опасаться «грязного пятна» или способности обманывать в этих вопросах. Нам нужна конкретная, актуальная информация.

«Я не говорю о пачках условий, которые никто никогда не читал.Я говорю об информации о том, действительно ли ценности, изложенные в их политике, действительно действуют в банке. И я думаю, вы получите хорошие ответы на этот вопрос, если спросите их сотрудников — анонимно.

«В настоящее время я работаю с Mizen Group, которая создает инструменты для этого. Моя роль состоит в том, чтобы дать совет относительно того, отслеживает ли диагностика концепцию надежности О’Нила, комментируя вопросы социальной справедливости и роли банков в их сообществах.

«Философия часто рассматривается как кабинетный спорт; но я начинаю применять философию таким образом, который считаю социально значимым. Учитывая беспорядок, который коронавирус, вероятно, оставит позади, я чувствую, как никогда ранее, необходимость сделать мою работу практически полезной ».

***

Вирусная дилемма? Спросите философа

Что вы думаете о кризисе Covid-19? Под угрозой наша свобода? Стоит ли переосмыслить систему социального обеспечения? Блокировка — это возможность замедлиться?

Центр этики общественной жизни UCD предлагает вопросы и размышления обо всех философских аспектах пандемии.

Приглашает людей отправить один вопрос вместе с 50-100 словами, объясняющими, почему это важно, на [email protected]; все вопросы будут отображаться на веб-сайте центра, а философ будет еженедельно отвечать на выбранные запросы в виде видео, которое будет опубликовано в Интернете. См .: https://www.ucd.ie/cepl/publicoutreach/covid-19pandemic/

.