Эдипов грех: Миф об Эдипе – краткое содержание

Содержание

Миф об Эдипе – краткое содержание

Древнейшая версия мифа об Эдипе и её развитие великими античными трагиками

Фиванский миф о царе Эдипе и его роде, обреченном судьбой на гибель, пользовался в Древней Греции не меньшей известностью, чем легенды Геракле, Персее, аргонавтах, Троянской войне и странствованиях Одиссея. И сейчас Эдип — один из самых популярных и символичных персонажей древнегреческих мифов о героях. Гомер уже знал печальную историю Эдипа, знал, что отец Эдипа, фиванский царь Лай, получил страшное предсказание о нем и велел бросить младенца-сына со связанными ногами в безлюдной местности гор Киферона. Эдип был чудесным образом спасен и воспитан в Коринфе. Достигнув совершеннолетия, он пошел в Фивы и по дороге, в тесном ущелье, убил Лая, не зная, что он – его отец. После этого Эдип женился на вдове Лая, прекрасной Иокасте, не зная, что она – его мать. Когда боги открыли эту тайну, Иокаста удавилась, прикрепив петлю к высокой перекладине, а душу Эдипа богини мщения Эринии ввергли в тяжкие мучения, и он выколол себе глаза. Миф об Эдипе говорил далее, что весь род этого невольного беззаконника подвергся проклятию, чья сила губила поколение за поколением. Слепой Эдип был оскорблен своими сыновьями, Полиником («многоссорящимся») и Этеоклом. Они не дали ему должной почетной доли жертвенного мяса, и Эдип в гневе обрек их на смертельную ссору, сказав: «пусть они поделят между собою отцовское достояние мечом». Это и сбылось. Распря Этеокла и Полиника из-за наследства стала причиною Похода Семерых на Фивы. Сыновья Эдипа убили друг друга в этой войне.

Миф об Эдипе. Краткое содержание. Слушать аудиокнигу

Все эти подробности излагались уже в первоначальном, древнем сказании. Но полное развитие миф об Эдипе и его доме получил лишь в позднейшие времена, в произведениях аттических трагиков. Они любили брать предметом поэтической разработки этот миф, основанный на мысли о всемогуществе судьбы и зыбкости человеческих предположений и надежд. Но уже раньше трагиков, легенда была видоизменена влиянием египетской мифологии: чудовище Фикс, жившее на горе Фикионе и опустошавшее её окрестности, было превращено в Сфинкса – крылатое существо, с телом льва и головой женщины. Оно предлагало прохожим загадку и низвергало их всех в пропасть, потому что найти правильный ответ на неё никто не мог. Лишь Эдип разгадал загадку Сфинкса, и тогда само чудовище бросилось со скалы.

Все три крупнейших аттических трагика – Эсхил, Софокл и Еврипид – использовали содержание мифа об Эдипе и его детях в своих знаменитых трагедиях («Семеро против Фив» Эсхила, «Антигона», «Царь Эдип» и «Эдип в Колоне» Софокла, «Просительницы» Еврипида). Каждый из них видоизменил его по особенностям своих взглядов и характера. Но главные черты сказания у них одинаковы.

Содержание мифа об Эдипе

Лай, фиванский царь, потомок основателя Фив, Кадма, в третьем колене, получил от дельфийского оракула бога Аполлона предсказание, что сын, который родится у него, убьет своего отца, женится на матери и этими преступлениями погубит собственный род. Лай стал избегать своей жены Иокасты, не объясняя ей причины этого. Недовольная Иокаста напоила мужа допьяна, склонила его к любовным утехам и вскоре родила сына. Желая отвратить исполнение полученного им пророчества, Лай проткнул лодыжки младенца гвоздями и велел бросить его на горе Кифероне. Но мальчик был найден и спасён одним пастухом, который назвал его Эдипом («с распухшими ногами»). Пастух отнёс Эдипа в Коринф, где его взяли на воспитание бездетный царь Полиб и его жена Перибея. Царская семья выдавала Эдипа за своего собственного сына, никому не рассказывая, что он – приёмыш.

Однако, когда Эдип вырос, коринфяне стали замечать, что он не похож ни на Полиба, ни на Перибею. В городе стали ходить разные слухи по этому поводу. Юноша Эдип стал интересоваться истинными обстоятельствами своего рождения и пошел в Дельфы – спросить оракула, действительно ли он сын царя Полиба. «Прочь из святилища, несчастный! – в ужасе закричала увидевшая Эдипа жрица-пифия. – Ты убьешь своего отца и женишься на матери!»

Решив, что это предсказание относится к Полибу и Перибее, Эдип решил не возвращаться в Коринф и побрёл по направлению к своей истинной родине – Фивам. На перекрестке двух дорог (по Софоклу, в Парнасской Схисте – ущелье, через которое шла дорога из Дельф на юг; по Эсхилу, у Потний, близ Фив) ему встретился его настоящий отец, фиванский царь Лай, ехавший на колеснице. Приняв Эдипа за обыкновенного простолюдина, Лай грубо потребовал от него уступить дорогу. Гордый юноша отказался, и возница Лая проехал колесом по его ноге. Эдип в ярости пронзил возницу копьём и стал стегать лошадей. Те понесли. Лай пробовал спрыгнуть с колесницы, но запутался в упряжи. Обезумевшие кони поволокли его по земле, и отец Эдипа погиб.

Сфинкс. Деталь картины Ф. К. Фабра. Конец XVIII — начало XIX вв.

Лай ехал в Дельфы, чтобы спросить у оракула, как избавиться от Сфинкса – чудовища, которое прилетело в его царство из Эфиопии и погубило множество людей. Сфинкс (вернее, Сфинкса, ибо этот монстр имел женский пол) был дочерью ужасных Тифона и Ехидны и имел тело льва, голову женщины, хвост змеи и крылья орла. Его наслала на Фивы богиня Гера за то, что царь Лай беззаконно похитил Хрисиппа, сына героя Пелопса. Загнездившись близ Фив, на горе Фикион, Сфинкс задавал всем следовавшим мимо путникам загадку: «Кто из живых существ утром ходит на четырех ногах, днем на двух, а вечером на трех?» Люди не могли разгадать её – за это Сфинкс сбрасывал их в пропасть, а потом пожирал. От него погибло уже много фиванцев, в том числе красавец Гемон, сын Креонта, брата жены Лая, матери Эдипа, Иокасты. Креонт, ставший правителем Фив после смерти Лая, объявил, что тот, кто освободит страну от Сфинкса, будет сделан царем Фив и получит руку вдовы-Иокасты.

Эдип пошёл к месту, где жил Сфинкс, и дал на его загадку правильный ответ: человек ползает на четвереньках в младенчестве (во время утра жизни), ходит на двух ногах в зрелом возрасте и на трёх в старости, когда ему требуется палка. После того, как загадка Сфинкса была разгадана, чудовище бросилось с горы вниз и разбилось насмерть. Торжествующие фиванцы провозгласили Эдипа своем царем. Он женился на Иокасте, не подозревая, что она – его мать. Эдип не знал и о том, что убитый им на дороге встречный был фиванским царём Лаем.

Согласно мифу, супружеская жизнь Эдипа и Иокасты длилась много лет. У них родилось несколько детей. Но вдруг в Фивах началась моровая язва. Граждане обратились к величайшему греческому пророку, Тиресию Фивскому, прося рассказать, что стало причиной бедствия и как избавиться от него. Явившись во дворец Эдипа, Тиресий объявил ему, что он – убийца своего отца, царя Лая, и муж собственной матери, Иокасты. Моровая язва была наслана богами на Фивы в наказание за это кровосмешение. От печали и стыда Иокаста удавилась. Эдип ослепил себя золотой застежкой, снятой с ее одежд, и добровольно удалился из Фив в изгнание.

Антигона выводит слепого Эдипа из Фив. Картина Жалабера, 1842

Ещё раньше Эдип разгневался на собственных сыновей от Иокасты, Этеокла и Полиника, которые прислали ему недостойный царя кусок мяса жертвенного животного: бедро вместо положенной лопатки. Говорят, что в гневе он произнёс проклятие, пожелав, чтобы Этеокл и Полиник делили мечом своё наследие от него – фиванское царство. По другой версии мифа, Эдип проклял сыновей за то, что они бросили его после изгнания из Фив, когда он, нищий слепец, нигде не находил приюта. Опорой Эдипа в его тяжких странствованиях были дочери, Антигона и Исмена, которые везде ходили вместе с отцом. Слепого Эдипа страшно мучили богини мщения, Эринии. Они возбуждали в старце муки совести за прежние беззакония, хотя все их Эдип совершил невольно. После многолетних страданий Эдип пришел в аттическое местечко Колон, близ которого была роща Эриний с «медным порогом» – входом в подземное царство Аида. В этой роще Эринии наконец примирились с Эдипом. Его душевные мучения затихли. Боги, из уважения к перенесённым Эдипом страданиям, простили его грехи, и он умер в Колоне, исполнившись блаженного спокойствия.

Эдип в Колоне. Картина Гарриета, 1798

Его сыновья Этеокл и Полиник тогда уже воевали друг с другом из-за владычества над Фивами. Оракул возвестил, что царем будет тот из двух братьев, который будет владеть гробом их отца, Эдипа. Полиник, изгнанный из города Этеоклом, хотел незадолго до смерти Эдипа увести его из Колона к себе, но этого не допустил великий герой Тесей, правивший тогда Афинами. Так изображает судьбу Эдипа Софокл, следуя древнему аттическому преданию о том, что он умер в Колоне, и влагая в легенду свои возвышенные нравственные и религиозные понятия. Разбитая жизнь Эдипа являлась у Софокла примером божественного правосудия, которое беспощадно карает всякий грех, а блаженная смерть Эдипа внушала успокоительную мысль, что гнев подземных божеств смягчается страданием и раскаянием.

Дочери Эдипа, Антигона и Исмена, возвратились в Фивы и пытались помирить своих братьев, но те не послушали их. Вражда Этеокла и Полиника привела к Походу на Фивы Семерых героев, гибели обоих сыновей Эдипа, убивших друг друга на поединке, и трагической смерти Антигоны.

Царь Эдип. Краткое содержание трагедии Софокла

Это трагедия о роке и свободе: не в том свобода человека, чтобы делать то, что он хочет, а в том, чтобы принимать на себя ответственность даже за то, чего он не хотел.

В городе Фивах правили царь Лаий и царица Иокаста. От дельфийского оракула царь Лаий получил страшное предсказание: «Если ты родишь сына, то погибнешь от его руки». Поэтому, когда у него родился сын, он отнял его у матери, отдал пастуху и велел отнести на горные пастбища Киферона, а там бросить на съедение хищным зверям. Пастуху стало жалко младенца. На Кифероне он встретил пастуха со стадом из соседнего царства — Коринфского и отдал младенца ему, не сказавши, кто это такой. Тот отнёс младенца к своему царю. У коринфского царя не было детей; он усыновил младенца и воспитал как своего наследника. Назвали мальчика — Эдип.

Эдип вырос сильным и умным. Он считал себя сыном коринфского царя, но до него стали доходить слухи, будто он приёмыш. Он пошёл к дельфийскому оракулу спросить: чей он сын? Оракул ответил: «Чей бы ты ни был, тебе суждено убить родного отца и жениться на родной матери». Эдип был в ужасе. Он решил не возвращаться в Коринф и пошёл, куда глаза глядят. На распутье он встретил колесницу, на ней ехал старик с гордой осанкой, вокруг — несколько слуг. Эдип не вовремя посторонился, старик сверху ударил его стрекалом, Эдип в ответ ударил его посохом, старик упал мёртвый, началась драка, слуги были перебиты, только один убежал. Такие дорожные случаи были не редкостью; Эдип пошёл дальше.

Он дошёл до города Фив. Там было смятение: на скале перед городом поселилось чудовище Сфинкс, женщина с львиным телом, она задавала прохожим загадки, и кто не мог отгадать, тех растерзывала. Царь Лаий поехал искать помощи у оракула, но в дороге был кем-то убит. Эдипу Сфинкс загадала загадку: «Кто ходит утром на четырёх, днём на двух, а вечером на трёх?» Эдип ответил: «Это человек: младенец на четвереньках, взрослый на своих двоих и старик с посохом». Побеждённая верным ответом, Сфинкс бросилась со скалы в пропасть; Фивы были освобождены. Народ, ликуя, объявил мудрого Эдипа царём и дал ему в жены Лаиеву вдову Иокасту, а в помощники — брата Иокасты, Креонта.

Прошло много лет, и вдруг на Фивы обрушилось божье наказание: от моровой болезни гибли люди, падал скот, сохли хлеба. Народ обращается к Эдипу: «Ты мудр, ты спас нас однажды, спаси и теперь». Этой мольбой начинается действие трагедии Софокла: народ стоит перед дворцом, к нему выходит Эдип. «Я уже послал Креонта спросить совета у оракула; и вот он уже спешит обратно с вестью». Оракул сказал: «Эта божья кара — за убийство Лаия; найдите и накажите убийцу!» — «А почему его не искали до сих пор?» — «Все думали о Сфинкс, а не о нем». — «Хорошо, теперь об этом подумаю я». Хор народа поёт молитву богам: отвратите ваш гнев от Фив, пощадите гибнущих!

Эдип объявляет свой царский указ: найти убийцу Лаия, отлучить его от огня и воды, от молений и жертв, изгнать его на чужбину, и да падёт на него проклятие богов! Он не знает, что этим он проклинает самого себя, но сейчас ему об этом скажут, В Фивах живёт слепой старец, прорицатель Тиресий: не укажет ли он, кто убийца? «Не заставляй меня говорить, — просит Тиресий, — не к добру это будет!» Эдип гневается: «УЖ не сам ли ты замешан в этом убийстве?» Тиресий вспыхивает: «Нет, коли так: убийца — ты, себя и казни!» — «УЖ не Креонт ли рвётся к власти, уж не он ли тебя подговорил?» — «Не Креонту я служу и не тебе, а вещему богу; я слеп, ты зряч, но не видишь, в каком живёшь грехе и кто твои отец и мать». — «Что это значит?» — «Разгадывай сам: ты на это мастер». И Тиресий уходит. Хор поёт испуганную песню: кто злодей? кто убийца? неужели Эдип? Нет, нельзя этому поверить!

Входит взволнованный Креонт: неужели Эдип подозревает его в измене? «Да», — говорит Эдип. «Зачем мне твоё царство? Царь — невольник собственной власти; лучше быть царским помощником, как я». Они осыпают друг друга жестокими упрёками. На их голоса из дворца выходит царица Иокаста — сестра Креонта, жена Эдипа. «Он хочет изгнать меня лживыми пророчествами», — говорит ей Эдип. «Не верь, — отвечает Иокаста, — все пророчества лживы: вот Лаию было предсказано погибнуть от сына, но сын наш младенцем погиб на Кифероне, а Лаия убил на распутье неведомый путник». — «На распутье? где? когда? каков был Лаий с виду?» — «По пути в Дельфы, незадолго до твоего к нам прихода, а видом был он сед, прям и, пожалуй, на тебя похож». — «О ужас! И у меня была такая встреча; не я ли был тот путник? Остался ли свидетель?» — «Да, один спасся; это старый пастух, за ним уже послано». Эдип в волнении; хор поёт встревоженную песню: «Ненадёжно людское величие; боги, спасите нас от гордыни!»

И тут в действии происходит поворот. На сцене появляется неожиданный человек: вестник из соседнего Коринфа. Умер коринфский царь, и коринфяне зовут Эдипа принять царство. Эдип омрачается: «Да, лживы все пророчества! Было мне предсказано убить отца, но вот — он умер своею смертью. Но ещё мне было предсказано жениться на матери; и пока жива царица-мать, нет мне пути в Коринф». «Если только это тебя удерживает, — говорит вестник, — успокойся: ты им не родной сын, а приёмный, я сам принёс им тебя младенцем с Киферона, а мне тебя там отдал какой-то пастух». «Жена! — обращается Эдип к Иокасте, — не тот ли это пастух, который был при Лаие? Скорее! Чей я сын на самом деле, я хочу это знать!» Иокаста уже все поняла. «Не дознавайся, — молит она, — тебе же будет хуже!» Эдип ее не слышит, она уходит во дворец, мы ее уже не увидим. Хор поёт песню: может быть, Эдип — сын какого-нибудь бога или нимфы, рождённый на Кифероне и подброшенный людям? так ведь бывало!

Но нет. Приводят старого пастуха. «Вот тот, кого ты мне передал во младенчестве», — говорит ему коринфский вестник. «Вот тот, кто на моих глазах убил Лаия», — думает пастух. Он сопротивляется, он не хочет говорить, но Эдип неумолим. «Чей был ребёнок?» — спрашивает он. «Царя Лаия, — отвечает пастух. — И если это вправду ты, то на горе ты родился и на горе мы спасли тебя!» Теперь наконец все понял и Эдип. «Проклято моё рождение, проклят мой грех, проклят мой брак!» — восклицает он и бросается во дворец. Хор опять поёт: «Ненадёжно людское величие! Нет на свете счастливых! Был Эдип мудр; был Эдип царь; а кто он теперь? Отцеубийца и кровосмеситель !»

Из дворца выбегает вестник. За невольный грех — добровольная казнь: царица Иокаста, мать и жена Эдипа, повесилась в петле, а Эдип в отчаянии, охватив ее труп, сорвал с неё золотую застёжку и вонзил иглу себе в глаза, чтоб не видели они чудовищных его дел. Дворец распахивается, хор видит Эдипа с окровавленным лицом. «Как ты решился?. .» — «Судьба решила!» — «Кто тебе внушил?..» — «Я сам себе судья!» Убийце Лаия — изгнание, осквернителю матери — ослепление; «о Киферон, о смертное распутье, о двубрачное ложе!». Верный Креонт, забыв обиду, просит Эдипа остаться во дворце: «Лишь ближний вправе видеть муки ближних». Эдип молит отпустить его в изгнание и прощается с детьми: «Я вас не вижу, но о вас я плачу…» Хор поёт последние слова трагедии: «О сограждане фиванцы! Вот смотрите: вот Эдип! / Он, загадок разрешитель, он, могущественный царь, / Тот, на чей удел, бывало, всякий с завистью глядел!.. / Значит, каждый должен помнить о последнем нашем дне, / И назвать счастливым можно человека лишь того, / Кто до самой до кончины не изведал в жизни бед».

Пересказал М. Л. Гаспаров. Источник: Все шедевры мировой литературы в кратком изложении. Сюжеты и характеры. Зарубежная литература древних эпох, средневековья и Возрождения / Ред. и сост. В. И. Новиков. — М. : Олимп : ACT, 1997. — 848 с.

Эссе о грехе в «Царе Эдипе» Софокла и.

Влияние греха в «Царе Эдипе» Софокла и призраках Ибсена

Пьеса Софокла «Царь Эдип» была написана для греческой аудитории как религиозное право и урок две тысячи лет назад, а пьеса Ибсена «Призраки» была написана как критика норвежского общества 1890-х годов. Хотя эти пьесы были написаны по совершенно разным причинам и при разных обстоятельствах, универсальная тема, связывающая их, — это склонность человечества к греху, потому что результаты влияют на большее целое. Одной из более конкретных тем этих пьес является негативное влияние грехов родителей на последующие поколения.

В «Царе Эдипе» рождается Эдип, сын Лая и Иокасты, царя и царицы Фив. Однако, когда они слышат пророчество Аполлона (о том, что Эдип убьет своего отца и переспит с его матерью), они решают уничтожить Эдипа. Пророчество Аполлона сделало Эдипа нежеланным ребенком. В данном случае нарушение закона родителями заключалось в том, что они пытались бросить вызов богам, уклонившись от пророчества Аполлона. Позже Иокаста утверждает, что «никакое искусство в мире, ничто человеческое не может проникнуть в будущее» (Софокл 201). Эдип, как более поздний ответ на ее заявление, говорит: «… все эти пророчества, которых я боялся, — Полиб упаковывает их, чтобы спать с ним в аду! Они ничего не стоят» (Софокл 214). Таким образом, Эдип и Иокаста вообще перестали верить в пророчества. В «Призраках» Регина — результат романа капитана Алвинга с горничной Джоанной. Поскольку Регина — внебрачный ребенок, она нежелательна для капитана Алвинга, потому что она является результатом его греха, и если кто-то узнает ее истинное происхождение, это может разрушить уважение, которое общество испытывает к нему. Она тоже никому не нужна…

… середина бумаги …

… другие грехи и результаты, которые произошли после этого, никогда бы не произошли. Короче говоря, не позволяйте своей гордыне ослепить вас и не познать тех, кто мудрее вас. В «Призраках» Ибсен говорит о том, что норвежское общество было лицемерным и аморальным. Это проявляется в страданиях Освальда, потому что он просто жертва, расплачивающаяся за то, что допускает лицемерное общество, — за мужскую безнравственность. Общая идея этой пьесы состоит в том, что лицемеры не должны критиковать других; поскольку Мандерс критикует Освальда за спутников, которых он выбрал во время своего пребывания в Париже. Однако и то, и другое объединяет сложная связь греха и его последствий в целом.

Процитированные работы

Ибсен, Хенрик. Четыре основные пьесы. Транс. Джеймс Макфарлейн и Йенс Аруп. Нью-Йорк: Oxford UP, 1998

Софокл. Три фиванские пьесы. Транс. Роберт Фэглс. New York: Penguin Classics, 1984

В этом эссе автор

анализирует, как «Царь Эдип» Софокла и призраки Ибсена были написаны по разным причинам и при разных обстоятельствах, но универсальная тема, связывающая их, — это склонность человечества к греху, потому что результаты влияют на большее целое.
Анализирует, как пророчество Аполлона сделало Эдипа нежеланным ребенком. в призраках Регина — результат романа капитана Алвинга с горничной.
Анализирует, как родители в обеих пьесах скрывают происхождение своих детей, таких как Эдип и Регина.

Анализ того, как «Царь Эдип» Софокла и «Призраки Ибсена» были написаны по разным причинам и при разных обстоятельствах, но универсальная тема, связывающая их, — это склонность человечества к греху, потому что результаты влияют на большее целое.
Анализирует, как пророчество Аполлона сделало Эдипа нежеланным ребенком. в призраках Регина — результат романа капитана Алвинга с горничной.
Анализирует, как родители в обеих пьесах скрывают происхождение своих детей, таких как Эдип и Регина.
Анализирует послание Софокла своей аудитории о том, что люди не должны сомневаться в словах богов. Эдипова гордыня сама по себе является грехом, поэтому следует пытаться контролировать свою гордость.
Анализирует четыре главные пьесы Ибсена, Хенрика и Йенса Арупа.
Анализирует, как Эдип и Освальд страдают слепотой, физической и метафорической, из-за грехов своих родителей.

Щелкните здесь, чтобы разблокировать это и более миллиона эссе

Продолжить чтениеПроверить качество написания

Иокаста
Ибсен
Призраки
Царь Эдип 90 20 20 Сокл

Вина и стыд в «Царе Эдипе» – Слияние

Софокла Царь Эдип вводит важные вопросы о природе справедливости и вызывает дискуссию о том, что оправдывает вину и стыд. Эти вопросы вне времени; они, безусловно, сохраняют свою значимость в современности. Мое основное внимание сосредоточено на том, в какой степени Эдип виновен в первоначальном контексте пьесы, Древней Греции, и, следовательно, оправдан ли какой-либо сопутствующий стыд. Тем не менее, есть элементы этого анализа, которые выходят за рамки нравов Древней Греции в оценке действий Эдипа, и поэтому анализ этой пьесы помогает разобраться в сложных вопросах справедливости в наше время. Некоторые элементы его поведения следует рассматривать таким образом, чтобы он превалировал над какой-либо одной культурой. Исследование этой динамики позволяет предположить, что наиболее важная грань в определении вины Эдипа определяется степенью его сознательности и преднамеренности в своем тщеславии, убийстве своего отца и женитьбе на своей матери.

Основные вопросы, возникающие в результате моего анализа пьесы, касаются того, сводят ли нравственные (и, возможно, благородные) намерения Эдипа к нулю аморальность его поступков и является ли знание аморальности предварительным условием виновности. Нюансы анализа порождают другие вопросы: как различаются вина и стыд в контексте этой трагедии? И могут ли вина и стыд существовать без совести? Согласно Оксфордскому словарю английского языка , вина определяется как «факт совершения определенного или подразумеваемого правонарушения или преступления, по сути, это чувство совершения неправильного действия или невыполнения обязательства». ¹ Стыд определяется как «болезненное чувство унижения или страдания, вызванное сознанием неправильного или глупого поведения.

Человек, действие или ситуация, которые влекут за собой потерю уважения или чести. Прискорбная или неудачная ситуация или действие». ² На основании этих определений, рожденных христианством, после Софокла Эдип виновен и демонстрирует безмерный стыд за свои действия.

Падение Эдипа — результат разных моментов, каждый из которых приближает его на один шаг к исполнению пророчества, от которого он так отчаянно хочет уклониться. Эдип узнает об уготованной ему судьбе: что он убьет отца и переспит с матерью. В попытке избежать этого пророчества Эдип решает покинуть свой дом в Коринфе, бросив вызов судьбе, дарованной ему. Его решение — первый и самый предосудительный грех, совершенный Эдипом. Решив бросить вызов богам и уклониться от их пророчеств, Эдип совершает грех высокомерия. Согласно определению Оксфорда, Эдип виновен в том, что бросил вызов богам. К преступлению Эдипа добавляется еще один уровень вины, заключающийся в том, что он принял решение целенаправленно, с намерением осудить собственную судьбу.

Боги не велели ему оставаться в Коринфе, поэтому отъезд не был греховным поступком. С другой стороны, бросить вызов богам было для греков постыдным поступком. Из-за этого вера Эдипа в то, что он помешал себе и своей семье исполнить пророчество, является его оскорблением.

Высокомерие, которое определяется как «чрезмерная гордыня по отношению к богам или неповиновение им, ведущее к возмездию», было высшим грехом в Древней Греции. ³ Хор говорит: «Если человек ходит с высокомерием рук или слов и не обращает внимания на Справедливость и презирает святыни Божьи — пусть злой рок поразит его за его злополучную гордость сердца!» ⁴ Хор, который часто служит моральным столпом греческих пьес, осуждает как гордость, так и высокомерие Эдипа не только как оскорбление их богов, но как грех, который позволяет богам быть беспощадными в своей справедливости.

Цепь греха Эдипа продолжается в его путешествии из Коринфа, где Эдип встречает перекресток. На перекрестке другие путники едва не срезали Эдипа с дороги. Между мужчинами вспыхивает драка, в результате которой один из мужчин погиб. Позже в пьесе выясняется, что человек, которого убил Эдип, на самом деле был Лаем, бывшим царем Фив, его биологическим отцом. Вину в этой ситуации можно разбить на две части: быть виновным в убийстве и быть виновным в отцеубийстве. В контексте Древней Греции акт убийства Эдипа не является моральным проступком; предательство своего отца. Согласно оксфордскому определению, Эдип виновен в отцеубийстве, поскольку фактически убил собственного отца. Эдип, конечно, осознает свой акт убийства, но он слеп к собственному отцеубийству. Эдип сознательно лишил жизни другого человека, что не влекло почти таких же последствий, как бесчестие семьи в Древней Греции.

5 Из-за этого Эдипу не стыдно за убийство своего отца, потому что он не знал об их родстве. Эдип осознавал, что убил человека, что в то время имело очень мало последствий, если вообще имело их, но он был слеп, чтобы признать, что этот человек был его собственным отцом.

Ближе к началу пьесы Тиресий говорит Эдипу: «Я говорю, что с теми, кого ты любишь больше всего, ты бессознательно живешь в гнуснейшем стыде и не видишь, где ты в беде». ⁶ Эдип не подозревает о том глубоком бесчестии, которое он нанес. Если бы Эдип задумался о возможности того, что человек, с которым он спорил, был его отцом, возможно, он бы не убил его. Сразу после убийства Эдипу могло быть стыдно за убийство кого-то, но он не мог испытывать специфический стыд за убийство собственного отца.

С точки зрения современных Соединенных Штатов трудно рассматривать действия Эдипа без применения ценностей, соответствующих иудео-христианскому суждению. В христианстве, которое нашло свое отражение в современном западном праве, убийство является правонарушением, заслуживающим наказания. В Древней Греции убийство не считалось преступлением, не говоря уже о поступке, который вызывал у человека чувство стыда. Отцеубийство, однако, рассматривалось как акт значительного бесчестия и, следовательно, если бы Эдип знал сразу после того, как он убил Лая, он принял бы на себя бремя позора.

Обращаясь к Хору, Эдип заявляет: «Я считаю себя сыном Фортуны, благодетельной Фортуны, и я не буду обесчещен». ⁷ Эдип, полагая, что всю свою жизнь он провел так далеко, перехитрив богов, считает себя человеком большого состояния и чести. Поскольку Эдип думает, что он не обесчестил свою семью, убив отца и женившись на матери, он держится на более высоком уровне состояния, которое на самом деле является просто продуктом его собственного тщеславия. Тиресий даже говорит Эдипу: «Именно эта удача погубила тебя».

8 Эдип не только слеп к своим грехам, но и считает себя человеком исключительной удачливости и нравственности.

Вина за убийство Лая предшествует позору Эдипа. Вина связана с действием — в случае Эдипа с действием убийства отца и женитьбы на матери. Боги отбывают наказание за вину Эдипа, насылая на Фивы чуму. Ключевое слово в определении стыда — «сознание». Первоначально Эдип не стыдится своей вины в отцеубийстве, потому что не осознает этого факта. Точно так же ни Эдип, ни Иокаста не стыдятся своего брака. Только когда Эдип и Иокаста осознают свои действия, рождается стыд.

Стыд публики за Эдипа даже не рождается, пока они не узнают о том, что он сделал. В начале пьесы Жрец называет Эдипа «величайшим в глазах всех людей». ⁹ Несмотря на то, что внутренний стыд Эдипа связан с отцеубийством и инцестом, культурный стыд и осуждение, дарованные ему богами, рождаются из высокомерия. Урок этой пьесы заключается не столько в сосредоточении внимания на элементах, которые наиболее отвратительны для современных читателей, то есть в убийстве своего отца и женитьбе на своей матери, хотя эти злодеяния не оправдываются. Вместо этого Софокл осуждает Эдипа за его величайший грех высокомерия, поступок, в котором он виновен и был с самого начала виновен, поскольку он совершал его с чистой и преднамеренной совестью. Тем не менее, Эдип принимал решения с ограниченной информацией. Он не хотел совершать отцеубийство. Роль аудитории или читателя пьесы не в том, чтобы выносить моральные суждения.

Скорее, это понимание сложности ситуации Эдипа. Спектакль просил своих первоначальных зрителей, хорошо разбирающихся в понятии стыда, подумать об умысле и цели. Понимая и участвуя в дебатах об интенциональности действий Эдипа, аудитория освобождается от бремени определения вины Эдипа.

В современном мире действия Эдипа по понятным причинам осуждались бы иначе. Его отцеубийство будет рассматриваться в контексте самого убийства. Однако изменения в законах и нравах не ослабляют главенствующей нравственной нити текста. Хотя убийство отца само по себе не было преступлением, Эдип совершил нечто постыдное в культурном контексте этоса своего времени. Для Эдипа важно было то, что он испытал судьбу и убил своего отца. Его стыд был следствием этой специфической неприятной деятельности. Оценивая его характер, мы должны понимать рамки, в которых его общество оценивало такие действия, как его. Проблема заключается в том, как оценивать действия Эдипа, как если бы он был гражданином двадцать первого века.

Наши обязательства перед текстом заключаются не в том, чтобы выносить какой-либо вердикт Эдипу, а в том, чтобы продолжать вечный, но развивающийся разговор.

Оксфордский словарь английского языка , с.в. «вина (сущ.)».
Оксфордский словарь английского языка , с.в. «стыд (сущ.)».
Оксфордский словарь английского языка, с.в. «высокомерие (сущ.)».
Софокл, Царь Эдип , перевод с древнегреческого Дэвидом Греном (University of Chicago Press, 1992), 884-888.
Михаил Гагарин, «Афинский закон об убийствах: тематические исследования», Demos , The Stoa Consortium, 23 марта 2003 г.
Софокл, Царь Эдип , 367-369.
Софокл, Царь Эдип , 1080-1082.
Софокл, Эдип Царь, 442.
Софокл, Царь Эдип , 40.

“ Трагические видения».

Эскиз изображения: Убийство Лаия (1867 г.) Жозефа Ле Блана, через Викисклад (CC BY-SA 3.