обычаи, боги, ритуалы, как узнают о верованиях славян.

Русское государство в Х веке было молодым, городов было меньше, чем в Византии или в германских землях. Славяне Х века жили в тесном контакте с природой, поэтому неудивительно, что они обожествляли природные явления и при помощи ритуалов пытались управлять ими.

Как ученые узнают о славянских верованиях?

Николай Рерих. Идолы. Языческая Русь (фрагмент). 1910

Точных сведений о божествах и ритуалах славян немного: письменность появилась на Руси лишь в IX веке и распространилась далеко не сразу. До сих пор не найдено ни одного древнерусского документа того времени, который описывал бы верования древних славян. Большинство старинных берестяных грамот посвящены торговле: это частные письма, счета; значительно реже встречаются церковные тексты и фольклорные произведения. Практические все заключения историков основаны на свидетельствах византийцев, германцев и других «гостей» Руси, а также на ряде летописных источников, в которых иногда проскальзывают упоминания обрядов. Во время археологических раскопок часто находят идолов и ритуальные предметы, но как расшифровать их без текстовых описаний? Ученым остается только делать осторожные предположения.

Общепринятая точка зрения о религии славян

Иван Соколов. Ночь накануне Ивана Купалы (фрагмент). 1856

Пантеон славянских божеств был многочисленным и сложным. Помимо огромного количества сверхъестественных существ низшего порядка (оборотней, упырей, духов), славяне верили в высших богов, которые и управляли вселенной. Верховным божеством был Перун — бог грома, покровитель воинов. Почитались также бог скотоводчества и загробного мира Велес, бог неба Стрибог, женское божество Мокошь и другие. Храмов у славян-язычников, скорее всего, не было (хотя деревянные постройки могли не сохраниться), и ритуалы проводились под открытым небом, в лесу, на так называемых капищах. Реконструировать эти ритуалы сложно, но в этом помогают сохранившиеся до наших дней языческие обычаи.

Славянские обычаи в современной культуре

Збручский идол. Х век

За многовековую историю совместного существования славянские языческие ритуалы тесно переплелись с христианскими обрядами, хотя государство и боролось против язычников. Некоторые обычаи сохранились до наших дней: празднование Масленицы, святочные гадания, подношение пищи на могилы умерших. В дни равноденствий и солнцестояний души умерших могли посещать дома потомков. Мертвые могли ходить по земле и в другой известный праздник — ночь на Ивана Купалу, который праздновали вплоть до начала ХХ века.

На иллюстрации — Збручский идол, один из самых загадочных памятников славянской культуры. Три яруса идола, вероятно, изображают три мира: подземный, людской и божественный. Краковский археологический музей.

Язычество славян на Руси — История России

Язычество — религия, основанная на веровании в нескольких богов одновременно, а не в одного Бога-создателя, как, например, в христианстве.

Понятие язычества

Сам термин «язычество» является не совсем точным, так как включает в себя несколько понятий. Сегодня язычество понимается не столько как религия, сколько как совокупность религиозных и культурных убеждений, а веру в нескольких богов обозначают как «тотемизм», «политеизм» или «этническая религия».

Язычество древних славян — это термин, который используют для обозначения комплекса религиозных и культурных воззрений на жизнь древних славянских племен до того, как они приняли христианство и перешли в новую веру. Существует мнение, что сам термин в отношении древней религиозной и обрядовой культуры славян произошел не от понятия политеизма (множества божеств), а от того, что древние племена, хоть и жили разрозненно, имели в основе один язык. Так, Нестор-летописец в своих записях говорит об этих племенах как о язычниках, то есть имеющих один язык, общие корни. Позднее этот термин постепенно стали относить к славянским религиозным воззрениям и употреблять для обозначения религии.

Возникновение и развитие язычества на Руси

Славянское язычество начало формироваться примерно во 2-1-м тысячелетии до н.э. под влиянием индоевропейской культуры, когда славяне стали из нее выделяться в самостоятельные племена. Перемещаясь и занимая новые территории, славяне знакомились с культурой своих соседей и перенимали у них определенные черты. Так, именно индоевропейская культура принесла в славянскую мифологию образы бога грозы, бога скота и образ матери-земли. Немалое влияние на славянские племена оказали и кельты, которые также обогатили славянский пантеон и, кроме того, принесли славянам само понятие «бог», ранее не использовавшееся. Славянское язычество имеет немало общего с германо-скандинавской культурой, оттуда славяне взяли образ мирового древа, драконов и многих других божеств, которые позднее трансформировались в зависимости от условий проживания и особенностей славянской культуры.

После того как славянские племена сформировались и начали активно заселять новые территории, уходить друг от друга и разъединяться, трансформировалось и язычество, в каждом племени появились свои особенные ритуалы, свои названия для богов и сами божества. Так, к 6-7-му вв. религия восточных славян довольно ощутимо отличалась от религии западных славян.

Следует отметить, что часто верования верхушки общества сильно отличались от верований низших слоев и то, во что верили в крупных городах и поселениях, не всегда совпадало с убеждениями мелких деревень.

С того момента как славянские племена стали объединяться, начало формироваться единое централизованное государство, стали развиваться внешние связи славян с Византией, постепенно язычество начало подвергаться гонениям, в старых верованиях стали сомневаться, появились даже поучения против язычества. В итоге после Крещения Руси в 988 г., когда христианство стало официальной религией, славяне начали постепенно отходить от старых традиций, хотя отношения язычества и христианства были непростые.

По некоторым сведениям, на многих территориях язычество сохраняется до сих пор, а на Руси оно еще довольно долго существовало, вплоть до 12-го в.

Суть славянского язычества

Хотя существует достаточное количество источников, по которым можно судить о верованиях славян, трудно сформировать единую картину мира восточнославянских язычников. Принято считать, что суть славянского язычества заключалась в вере в силы природы, которые и определяли жизнь человека, управляли ею и решали судьбы. Отсюда вытекают и боги — повелители стихий и природных явлений, матушка-земля. Помимо высшего пантеона богов, у славян были и более мелкие божества — домовые, русалки и пр. Мелкие божества и демоны не оказывали серьезного влияния на жизнь человека, но активно в ней участвовали. Славяне верили в существование у человека души, в небесное и подземное царство, в жизнь после смерти.

Славянское язычество имеет немало ритуалов, которые связаны со взаимодействием богов и людей. Богам поклонялись, у них просили защиты, покровительства, им приносили жертвы — чаще всего это был скот. Нет точных сведений о наличии человеческих жертвоприношений у языческих славян.

Список славянских богов

Общеславянские боги:

• Мать — Сыра Земля — главный женский образ, богиня плодородия, ей поклонялись и просили хорошего урожая, хорошего приплода;
• Перун — бог-громовержец, главный бог пантеона.

Другие боги восточных славян (называются также пантеоном Владимира):

• Велес — покровитель сказителей и поэзии;
• Волос — покровитель скота;
• Даждьбог — солнечное божество, считается предком всех русских людей;
• Мокошь — покровительница прядения и ткачества;
• Род и рожаницы — божества, олицетворяющие судьбу;
• Сварог — бог-кузнец;
• Сварожич — олицетворение огня;
• Симаргл — вестник между небесами и землей;
• Стрибог — божество, связанное с ветрами;
• Хорс — олицетворение солнца.

У славянских язычников существовали также различные образы, которые олицетворяли те или иные явления природы, но не были божествами. К ним можно отнести Масленицу, Коляду, Купалу и др. Чучела этих образов сжигались во время праздников и ритуалов.

Гонения на язычников и конец язычества

Чем сильнее объединялась Русь, чем больше она наращивала свою политическую мощь и расширяла контакты с другими, более развитыми государствами, тем сильнее язычники подвергались гонениям со стороны приверженцев христианства. После того как произошло Крещение Руси, христианство стало не просто новой религией, но новым образом мысли, стало играть огромную политическую и общественную роль. Язычники, которые не хотели принимать новую религию (а таких было очень много), вступали в открытое противостояние с христианами, однако последние делали все, чтобы образумить «варваров». Язычество сохранялось до 12-го в., однако затем стало постепенно угасать.

Краткая история изучения язычества восточных славян Текст научной статьи по специальности «История и археология»

Змиевское краеведение. 2015, №1

Zmiev Local Lore. 2015, №1

УДК 930

КРАТКАЯ ИСТОРИЯ

ИЗУЧЕНИЯ ЯЗЫЧЕСТВА ВОСТОЧНЫХ СЛАВЯН

Коловрат-Бутенко Юрий Александрович,

член-корреспондент Петровской академии наук и искусств.

Змиевское научное краеведческое общество [email protected])

Аннотация. Данная статья является обзорным исследованием, раскрывающем основные вехи развития в изучении восточнославянского язычества. В работе описаны основные научные школы и методологические направления, сложившиеся за более чем 300-летнюю историю исследования языческих верований, культов и мифологии восточных славян.

Ключевые слова: язычество, восточные славяне, научные школы.

Abstract. This paper is a review study, reveals the main milestones in the study of Eastern Slavic paganism. The paper describes the main scientific schools and methodological directions, developed over more than 300-year history of the study of heathen beliefs, cults and mythology of the Eastern Slavs.

Keywords: heathenism, Eastern Slavs, scientific schools.

История изучения языческих верований наших предков имеет давние корни. Развитие историографии по

исследованию восточнославянского

язычества можно разделить на три этапа, в каждом из которых уместно выделить несколько периодов.

1. Дореволюционный этап (XVIII — начало XX в.):

1) XVIII — начало XIX в.;

2) 1830-е — 1870-е гг.;

3) конец XIX в. — начало ХХ в.

2. Советский этап (19171991 гг.):

1) 1917-1970-е гг.

2) 1970-е — 1991 гг.

3. Постсоветский этап (1991 — по настоящее время)

Для каждого периода характерно появление и развитие своеобразных школ (направлений, концепций) и

методологических подходов. Первый период дореволюционного этапа характеризуется такими понятиями как романтизм и «кабинетная мифология». Большинство трудов данного периода представляют для нас только

——————————-(

историографическую ценность, поскольку служили не только информационным, но и развлекательным целям, содержали в себе большое количество домыслов и некритически воспринятых сведений.

Период 1830-х — 1870-х гг. — время первых методологических изысканий и, как следствие, возникновения первых научных направлений (компаративизм, солярно-мифологическая школа,

дуализм). Представители названных школ были весьма оптимистично настроены в отношении возможности реконструкции целостной мифологической системы восточнославянского язычества,

аналогичной мифологиям Древней Греции, Древней Индии, Скандинавии и т. д.

Завершающий, третий, период дореволюционного этапа (начало XIX в. -начало ХХ в.), в отличие от предыдущего, характеризуется определённым упадком методологии, неверием в саму возможность реконструкции славянской мифологии. Закономерным результатом стало появление скептицизма, на смену которому пришёл здоровый критицизм.

)——————————

46

Змиевское краеведение. 2015, №1

Zmiev Local Lore. 2015, №1

Последний предопределил смену методологических и источниковых ориентиров.

Опора исследователей на

малоинформативные и обрывочные письменные источники потребовала смены как методико-методологических подходов, так и самих источников. Это произошло в самом начале ХХ в. Учёные открыли для себя огромный пласт этнографических данных: песни, обряды, былины, сказки, народные поверья и народный календарь — решительно всё было насыщено реликтами и рефлексами былой языческой эпохи. Всё большую информативность приобретали данные археологии — вещественные источники очень хорошо объяснялись этнографией (посредством изучения обрядности).

Первый период советского этапа (1917-1970-е гг.) был, если можно так выразиться, временем адаптации исследователей восточнославянского язычества к новому политическому режиму. Воинствующий атеизм и кажущаяся нецелесообразность такой тематики довольно быстро сменились политикой, которую, по нашему мнению, можно назвать Сталинским

Возрождением. История должна была подчёркивать самобытность и величие советского (в условиях сталинизма -русского) народа, его национальную гордость.

Начиная с 1970-х гг. в среде исследователей восточнославянского язычества формируются новые методологические подходы:

структурализм и эмпиризм. Возникают новые идеи и направления.

Исследователями уже было отмечено, что «объём работ зарубежной историографии, в которых отражена рассматриваемая нами проблема, значительно меньше, что обусловлено недоступностью источников для исследователей. При этом

восточнославянское язычество в них

довольно часто рассматривается в контексте истории либо всех славянских народов, либо же народов Европы вообще. Вместе с этим образ восточнославянского язычества и его роли в развитии государственности здесь схож с положениями об “убогости язычества”» [74, с. 8]. В целом, зарубежная историография носит более

описательный характер, а выводы заимствуются из трудов российских, украинских и белорусских историков. Поэтому зарубежные работы уместно рассматривать в контексте отечественной историографии.

I. Дореволюционный этап (XVIII —

начало XX в.)

Вопросы происхождения

древнерусского народа, развития его духовной культуры, мифопоэтическое наследие славянских предков стали изучаться с XVIII в., т. е. со времени появления в России науки. В результате становления отечественной исторической науки, а также обнаружения важнейших источников по истории Древней Руси (летописи и фольклор),

М. В. Ломоносовым и рядом других учёных была сделана попытка дать описание языческой мифологии

восточных славян [25; 73, с. 136-286; 86]. Для данного периода характерно обращение к глубокой старине, к народным корням. Романтизм,

несомненно, способствовал повышению интереса и появлению работ на тему древних верований славян. Однако, в отличие от романтиков скандинавских стран или, скажем, Греции, отечественным исследователям повезло меньше. На начало XIX в. источниковая база по восточнославянскому язычеству была крайне скудна. К данному периоду относятся работы Г. А. Глинки [24] и А. С. Кайсарова.

Методика изысканий Г. А. Глинки была откровенно ненаучной и, в

47

Змиевское краеведение. 2015, №1

Zmiev Local Lore. 2015, №1

сущности, была попыткой поэтического домысла. Г. А. Глинка брал сведения где придётся, а поскольку их было слишком мало, считал возможным самостоятельно сочинять их в духе древности. Точнее, он подражал Гомеру и М. М. Хераскову [130].

Несравненно лучше в этом отношении выглядит книга

А. С. Кайсарова «Славянская и Российская мифология» [55, с. 18-84]. Он признавал у славян многобожие, применял

этнографические параллели — передовой для своего времени подход. В данном случае славянские племена сравнивались с перуанцами и самоедами. А. С. Кайсаров требовал ссылок на источники, сам ссылался на них. Недостатком этого труда является совершенно некритичное отношение к источникам. Потому и книга его представляет собой

энциклопедический словарь всех терминов, относящихся к славянской языческой религии — исследователь собрал воедино всё, что только попадалось в источниках: имена богов (включая и названия рек), духов, сказочных героев, некоторые понятия. Так Богами стали названия праздников Купала и Коляда.

Характеризуя этот ранний период изучения язычества, Л. Н. Виноградова пишет: «Движимые стремлением описать славянскую мифологию по аналогии с детально разработанной античной, авторы первых трудов по славянскому язычеству создавали длинные списки так называемых “божеств”, названия которых добывались порой весьма

сомнительными способами (например, использовались неясные имена и названия, встречающиеся в поговорках, заговорах, формулах клятв и проклятий, песенных рефренах и т. п., а затем домысливался некий мифологический образ). Так возникли (и, к сожалению, до сих пор не сходят со страниц некоторых новейших мифологических словарей) многочисленные лели, леды, любмелы,

——————————-(

дзевои, поляндры, зимцерлы и прочие искусственно созданные “персонажи”, включенность которых в архаические верования славян не подтверждается ни надежными письменными источниками, ни данными устной народной культуры» [19, с. 7]. Дополняет эти слова Л. С. Клейн: «Для авторов этого времени характерно было сочетание наивно-патриотической и благонамеренно-православной тенденций: авторы желали представить религию предков как можно более приятной, отличающейся от других языческих религий в лучшую сторону и даже близкой к христианству» [61]. В середине XIX в. в подобном духе выходят труды М. И. Касторского [58] и Н. И. Костомарова [67].

Известный русский историк С. М. Соловьёв не уподоблял русское язычество христианству, а просто склонял перед последним, объясняя неизбежность крещения Руси: «Русское язычество было так бедно, так бесцветно, что не могло с успехом вести спора ни с одною из религий, имевших место в юго-восточных областях тогдашней Европы, тем более с христианством» [110, с. 178].

Середина XIX в. прошла под знаком борьбы западников и славянофилов. Последние, как это ни странно, вообще предпочли отмежеваться о языческих корней. Так, К. С. Аксаков писал: «Но у Русских Славян мы ничего подобного не видим; не видим положительно ни жрецов, ни храмов, ни идолов, ни даже богов» [1, с. 297-308]. Не менее категоричен А. С. Хомяков: «Кажется,

скорее можно предположить весьма древний заём, сделанный Славянами у своих соседей, чем туземность Перуна» [132, с. 393]. Приведённых здесь цитат достаточно, чтобы утверждать о том, что славянофилы ровным счётом ничего не внесли в изучение интересующей нас темы.

В то же самое время, в конце XVIII -начале XIX вв. возникло и активным

)——————————

48

Змиевское краеведение. 2015, №1

Zmiev Local Lore. 2015, №1

образом развивалось новое направление в науке — компаративизм. и т. д. Оформилась идея, что Боги всех этих народов восходят к общему праиндоевропейскому пантеону.

Среди компаративистов можно выделить исследователей, которые видели в мифах аллегорическое изображение борьбы стихий: грозы и засухи, облаков и солнца, дня и ночи, зимы и лета. Поэтому их объединяют в солярно-мифологическую школу. Для воссоздания единой мифологической системы требовалось изучение поверий и сказаний каждого народа. Благо, накопленный к середине XIX в.

этнографический и фольклорный материал из публикаций И. П. Сахарова, И. М. Снигирёва и И. И. Срезневского давал для этой работы хорошую источниковую базу.

Первой, но очень некачественной попыткой реконструкции славянской мифологической системы стала книга барона Д. О. Шеппинга «Мифы

славянского язычества» [135; 136].

Исследователь усматривал в эволюции Божеств два пути: поклонение явлениям природы и поэтические аллегории. Д. О. Шеппинг был склонен усматривать у славян второй путь. Поэтому, якобы, возникали антропоморфные Божества, а их под конец воплощали в кумирах, идолах.

Концепция о поэтических аллегориях была полностью разработана рядом трудов [5, с. 87-164; 6; 7, с. 132-134; 8; 9; 10] А. Н. Афанасьева, главным из которых является «Поэтические воззрения славян на природу. Опыт сравнительного изучения славянских преданий и верований, в связи с мифическими сказаниями других родственных народов» [8]. В этой книге учёный свёл воедино огромное количество славянских поверий, поговорок и связей слов, что и позволило ему на этой основе реконструировать славянскую мифологию по

метеорологическим моделям

мифологической компаративистики.

Главным Божеством в мифологическом пантеоне А. Н. Афанасьева был Перун.

Таким образом, в работах А. Н. Афанасьева на основе опоры на богатейший этнографический материал и сравнительно-исторический метод

сделана попытка полноценной

реконструкции славянской мифологии. Здесь впервые встречается утверждение о тождественности языческого Перуна и святого Ильи в народных поверьях. В его же работах встречаем идею дихотомии в

{

49

Змиевское краеведение. 2015, №1

Zmiev Local Lore. 2015, №1

мифопоэтических представлениях

восточных славян.

Тем не менее, по весьма скептическому замечанию

A. Л. Топоркова, А. Н. Афанасьев «не столько реконструировал древнюю мифологию, сколько завершал её строительство, прерванное введением христианства. Создавая величественную картину славянских языческих верований, Афанасьев выступает не столько как исследователь, но и как сотворец, продолжатель мифологического процесса» [123 с. 232]. Это мнение разделяет и Л. С. Клейн [61, с. 34-35].

В 1884 г. фольклорист

А. С. Фаминцын в своей монографии «Божества древних славян», усилив компаративистскую основу, попытался построить систему славянских языческих Божеств, во всём подобную грекоримской, индийской и литовской. Бог громовник у него славянский Бог Дый (из «Слова о полку Игореве»), отцом Богов был Сварог, бог неба, а его сыновья -Сварожичи: Радегаст, Огонь (соответствие индийскому Агни) и Дажьбог — «царь-Солнце» и т. д. С точки зрения этого исследователя, ранние славяне, подобно прочим индоевропейским народам (древним грекам, италийцам, персам), не имели идолов, а молились огню, рекам, деревьям. По его мнению, русские идолы, которых, называет Нестор, появились под влиянием варягов [см.: 126; 127].

Значительный вклад в расширение источниковой базы по изучению восточнославянского язычества внёс публицист А. П. Щапов. В ряде статей 60-х гг. XIX в. он убедительно показал, что отсутствие в источниках языческих Богов первого порядка — кажущееся, поскольку старые Боги замещены в народном сознании христианскими святыми, например, Перун — Ильей-пророком: он ездит по небу на колеснице, гремит громом и т. п. [138 с. 56-59, 60-63, 63-69].

Главный недостаток солярномифологической школы видится нам в ошибочности самой трактовки языческих культов, как обожествления явлений природы. Очень уж это выглядит примитивно. Мы склонны к предположению, что в проявлениях природы (громе, ветре, инстинкте продолжения рода и т. п.) славяне видели проявления Божеств, ответственных за ту или иную часть мироздания.

В рамках солярно-мифологической школы сформировалось предположение о дуализме славянского язычества, т. е. о вере славян в извечную борьбу двух сил: добра и зла. Впервые чётко сформулировал данную идею

А. Ф. Гильфердинг [23], который трактовал в этом духе сообщение средневекового автора Гельмольда о Чернобоге у западных славян. Отметим также, что и А. Н. Афанасьев [9, с. 93], и А. С. Фаминцын [126, с. 141-142], зная о топонимах Белобог, Белуна, Белые Боги и т. п. в ареале восточных славян, распространяли концепцию о дуализме язычества на всё славянство, хотя и не считали её у славян определяющей. Наконец, Н. Д. Квашнин-Самарин в довольно слабом «Очерке славянской мифологии» [59, с. 219-268]

реконструировал всю систему славянской мифологии как повествование о борьбе двух начал и, опираясь на тождество в поздних легендах Господа с Белобогом, а Ильи с Перуном, объявлял Перуна сыном Белобога.

Начиная с 60-х гг. XIX в. в изучении восточнославянского язычества

появляется новое направление, характеризуемое скепсисом и реализмом. И. И. Носович высказал мысль, что не было такого Божества как Купало [82, с. 269]. Под влиянием эволюционизма появляются концепции о двух уровнях славянской мифологии: высшем — Боги и низшем — духи, прибоги. При этом высший уровень развивается из низшего. В этом

{ so }

Змиевское краеведение. 2015, №1

Zmiev Local Lore. 2015, №1

стиле выдержаны работы харьковского этнографа Н. Ф. Сумцова [115; 117, с. 5967; 118]. Скептицизм учёного выражен отчётливо. «Известно, что увлечение мифологической теорией происхождения народных сказаний содействовало появлению подложных песен и усилению того ложного патриотизма, который ищет себе пищи в национальном самовосхвалении, повсюду усматривает славян и наделяет их всеми премудростями и добродетелями» [116, с. 3]. «Главными — быть может, единственными — наименованиями солнечного бога были Дажьбог, Божич, Белбог или Белун, Ярило, Ладо. Да и эти наименования, в сущности, загадочны, и некоторые из них, например, Белун, Ярило, Ладо, могли быть простыми эпитетами при слове Дажьбог или при другом личном имени солнечного бога, ныне затерянном» [118, с. 113].

Набирал популярность

диффузионизм, сторонникам которого во всём виделись иноземные влияния и заимствования. Очень ярко

эволюционизм и диффузионизм отражены в работе Л. Нидерле

«Славянские древности». По его мнению «славяне как и в некоторых других областях культуры, так и главным образом в развитии религиозного мировоззрения сравнительно отстали и не дошли до столь развитой системы богов, какая была у родственных им народов, находившихся под большим влиянием религиозных центров Востока вследствие большой близости к ним» [80, с. 269]. Зарубежным влиянием объяснял Л. Нидерле более развитую мифологическую систему балтийских

славян [80, с. 275].

Подобным образом, филолог

А. Н. Веселовский считал, что жрецов как сословия на Руси не было, а были только представители «низшего яруса»

жречества — волхвы и кудесники [18, с. 28].

Бесспорным недостатком и Л. Нидерле, и А. Н. Веселовского было недопущение мысли о простой скудости источников по восточнославянскому язычеству, что и не позволяло восстановить всю полноту

мифологической системы. Наконец, в работах серба В. Ягича [144, s. 419-426; 145, s. 3-12], чеха X. Махала [149], француза Луи Леже [148] появляется полный скепсис, относительно самой возможности такой реконструкции.

Тем не менее, на протяжении второй половины XIX в. исследователи изучали культы отдельных восточнославянских Божеств: Рожаниц, Ярила и др. [43; 108; 111] А. А. Потебня уделил внимание исследованию Купальского праздника [88]. Привлекало внимание учёных значение поверий и обрядов [83; 87].

Скептическое отношение ни в коей мере не могло утолить жажду познания пытливых умов. И конструктивный выход нашёлся. В своей книге «Язычество и Древняя Русь» Е. В. Аничков

противопоставляет безысходности

скептиков принцип критицизма, называя таковым проверку и уточнение источников: «Критицизм ограничивает

выводы, но не стесняет их. Он лишь требует определённой заранее признанной методологически

правильной проверки. Скептицизм -иначе. Он сомневается вообще. Он не уверен ни в принципах, ни в данных… Скептицизм по самой сути дела консервативен. Он так же мало отрицает, как и признаёт» [2, с. 9].

В начале ХХ в. академиком А. А. Шахматовым уже была разработана текстологическая методика, позволившая тщательно проверить средневековые письменные источники. Проанализировав их, можно было приступать к исследованию. Поэтому в трудах Е. В. Аничкова [2], Н. М. Гальковского [21; 22], В. Мансикки [75; 150] видим опору на поучения православных

{ 5! }

Змиевское краеведение. 2015, №1

Zmiev Local Lore. 2015, №1

священнослужителей, на их выступления против пережитков язычества. Тем не менее, в начале ХХ в. настроения исследователей восточнославянского язычества не были наполнены оптимизмом. Так, Е. В. Аничков отрицает чёткое распределение функций среди языческих Богов и наличие мифологической системы у славян [2, с. 344]. М. С. Грушевский, утверждал: «Русско-славянская мифология вообще была бледна, неясна не из-за бедности известий о ней, но и вследствие ее собственной слабости. Судя по всему, славянское племя не имело особенной склонности к религиозному творчеству» [30, с. 378]. Помимо того, всё ещё живы были диффузионистские представления. Е. В. Аничков считал, что Боги киевского пантеона заимствованы: Хорс — у торков, Мокошь — у финно-угорского племени мокши. Сама же первая религиозная реформа князя Владимира пояснялась как необходимость объединить в пантеоне главных Богов всех подчинённых Киеву племён [2, с. 359].

II. Советский этап (1917-1991 гг.)

Изучение восточнославянского

язычества советского этапа было определено сменой методологических акцентов, произошедшей в начале XX в. Исследователи перенесли свой взор с письменных источников на данные археологии и этнографии. Связано это было с предложением Д. К. Зеленина ретроспективного метода,

заключающегося в движении от современной этнографической

реальности к историческим

реконструкциям, «от нового к старому» [47, с. 37-38]. Такой подход позволял увязать (посредством анализа народной обрядности) этнографические данные с археологическими источниками.

Недостатком же ретроспективного метода является невозможность

реконструировать культы

восточнославянских Богов, поскольку в фольклоре их культы и образы вообще не сохранились (за исключением единичных упоминаний нескольких теонимов).

В период с 1917 да 1930-х гг. язычество почти не изучалось, ввиду господства во всех сферах общественной жизни и культуры воинствующего атеизма. Первые собственно советские труды на данную тему были созданы академиком Н. С. Державиным [32, s. 4548; 33, с. 1-58]. Эти работы, а также

проводимая И. В. Сталиным политика поощрения чувств национального достоинства, послужили возврату интереса учёных к исследованию язычества восточных славян.

В 1949 г. увидела свет монография академика Б. Д. Грекова «Киевская Русь» [29], где исследователь делает акцент на самобытности язычества у восточных славян. Придерживаясь в целом, как и все советские историки, позиций

эволюционизма, академик впервые дал периодизацию развития языческих верований у славян. И хотя опора его только лишь на сообщение «Слова об идолах» требует ещё и сегодня проверки и аргументации [61, с. 52-53; 77, с. 465], тем не менее, это стало значительным шагом в исследовании язычества. Ценность упомянутой периодизации в самой постановке вопроса: коль скоро язычество как явление развивалось, то должны быть и определённые периоды (вехи, этапы) такого развития. Для данного направления исследования восточнославянского язычества

характерны патриотические,

национально-возвеличивающие и

державнические мотивы.

В дальнейшем выводы Б. Д. Грекова (в изменившихся внешне- и внутриполитических условиях) развил академик Б. А. Рыбаков [97; 98, с. 91-116; 99, с. 390-394; 100]. Итогом его работы в области изучения восточнославянского язычества стали две фундаментальные

{ 52 }

Змиевское краеведение. 2015, №1

Zmiev Local Lore. 2015, №1

(каждая более 700 страниц!) монографии «Язычество древних славян» [101] и «Язычество Древней Руси» [95]. Они выдержали три официальных издания и, думается, что переиздания данных работ будут осуществляться и в дальнейшем. Все книжные рынки переполнены нелегальными типографскими

перепечатками данных книг, тексты их и отсканированные версии заполонили Интернет. Такая популярность не случайна. Монографии Б. А. Рыбакова -это единственная попытка за весь советский и постсоветский этапы исследования данной темы дать полную развёрнутую картину развития язычества и реконструировать его мифологическую систему.

О недостатках, ошибках и отсутствии последовательной методологии в работах Б. А. Рыбакова достаточно пространно высказался Л. С. Клейн [61, с. 68-105]. Повторять его мы не будем. Отметим лишь несостоятельность предположения Б. А. Рыбакова о пришлом у славян происхождении Перуна, ошибочность трактовки загадочного Симаргла. Не имеет достаточной аргументации и идея эволюции восточнославянского

язычества в сторону монотеизма.

В послевоенное время, как бы в противовес «державнической школе» Сталинского Возрождения Б. Д. Грекова и Б. А. Рыбакова, возникают новые методологические концепции,

основанные на структурализме и эмпиризме.

Пожалуй, первой работой, где видны попытки обойти «методологию марксизма-ленинизма» была монография фольклориста В. Я. Проппа «Морфология сказки» [92]. Учёный подметил, что все сюжеты волшебной сказки строятся по одной схеме: разные персонажи, разные мотивы, но развитие проходит одни и те же этапы. Т. е. структура у сказок одинакова. Эту идею исследователь углубил и развил в следующей книге

«Исторические корни волшебной сказки» [91]. Здесь В. Я. Пропп проследил генетические корни схемы сказок. На основе изучения этнографического материала о первобытных племенах Африки и Австралии, он пришёл к выводу о том, что в основе структуры русских сказок лежит обряд инициаций. Именно этим обрядом объяснялись приключения главного героя сказки. Слабостью данных работ является опора на данные неславянской этнографии. Это было сделано ввиду объективных причин -славянские данные о

первобытнообщинных временах попросту отсутствуют. Да и отделение славян от общего индоевропейского ядра произошло значительно позднее каменного века.

Чувствуя указанный недостаток, В. Я. Пропп для проверки и аргументации своей концепции обращается к русским народным праздникам. В книге «Русские аграрные праздники» [90] он показал, что многие праздники разного времени состоят из одинаковых компонентов: одинаковые аграрные интересы (напр., время сева и сбора урожая, обусловленные природно-

климатическими условиями) и виды работ при одинаковом уровне мышления порождали одни и те же представления и образы в течение всего года. Потому и структура всех аграрных (языческих, по происхождению) праздников одинакова. Относительно славянских Божеств В. Я. Пропп выделял несколько фаз развития представлений о них:

1. Воплощением

сверхъестественной силы

считаются деревья (животные и т. п.).

2. Сила мыслится живущей в дереве, но отделимой от него. Она получает антропоморфные черты в виде куклы или личности.

3. Антропоморфное существо

получает имя (Ярило, Кострома и

{ S3 }

Змиевское краеведение. 2015, №1

Zmiev Local Lore. 2015, №1

т. п.). «Это еще не обожествление, но ступень к нему». О куклах вспоминают только во время праздников, в остальное время они как бы не существуют.

4. «Следующая фаза в развитии … на русской почве уже не прослеживается. Она состоит в том, что этим существам начинают приписывать уже постоянное существование». А «русские праздники имеют чрезвычайно архаический,

добожеский характер» [90, с. 99].

Таким образом, мы видим в работах В. Я. Проппа возврат к дореволюционным ещё взглядам о примитивности религиозной системы восточных славян. Это положение не может быть верным, поскольку (прибегая к методу аналогии) общеизвестно: высокоразвитая

материальная культура порождает (или обуславливает, если хотите) столь же высокое развитие культуры духовной. Археология позволяет утверждать, что материальная культура у

восточнославянских племён, а тем более во времена Русского государства киевского периода, была не менее развита, чем у современных восточным славянам кельтов или германцев. Следовательно, следует ожидать и уровень развития духовной культуры, в т. ч. верований, на уровне германской «Эдды» или кельтской «Мабиногион».

Вторым направлением

структурализма стала концепция лингвистов В. В. Иванова и В. Н. Топорова, которую они разрабатывали в 60-е и 70-е гг. XX в. Опираясь на индоарийский миф о борьбе громовника Индры со змеем Валой (или Вритрой), который похитил у людей воды, скот (и, возможно, жену самого Индры), исследователи нашли

соответствия этому сюжету в балтской мифологии. Далее В. В. Иванов и В. Н. Топоров предположили, что ввиду архаичности индоарийской и особенно

балтской мифологии, этот миф, скорее всего, исконно индоевропейский. А раз так, то отголоски его непременно должны существовать также и в славянской мифологии. И соответствие было найдено. Это белорусские сказки, в которых главный герой Перун стремясь уничтожить беса, разит молнией в те места и предметы, куда тот прячется. В конечном счёте, Перун добивается своей цели и поражает врага. Данная концепция была изложена в монографиях «Славянские языковые моделирующие системы» [48] и «Исследования в области славянских древностей» [49]. Детали исследователи разработали в ряде научных статей и докладов [50, с. 175-197; 51, с. 101-111; 124, с. 50-56; 125, с. 196-

207], а затем закрепили в двух фундаментальных энциклопедиях [78; 107]. Свою реконструкцию учёные назвали Основным мифом, вероятно в силу того, что Индра совершает свой змиеборческий подвиг ежегодно.

Данная концепция как бы исправляет ошибочные предположения В. Я. Проппа о примитивности

восточнославянского язычества.

Последовательницы основателей

концепции, Т. М. Судник и Т. В. Цивьян, излагают реконструированный миф в деталях:

1) свадьба Громовержца,

2) его поединок с противником -Змием и победа,

3) измена жены с тем же противником и её изгнание к нему,

4) наказание — поражение детей молнией,

5) воскрешение младшего сына,

единственного, который оказался «настоящим» и который получает власть над временами года [113, с. 124-131; 114, с. 299-233;

133, с. 172-195].

Реконструкция, без сомнения блестящая, сочетающая в себе

{ 54 }

Змиевское краеведение. 2015, №1

Zmiev Local Lore. 2015, №1

позитивные наработки компаративизма (солярно-мифологической школы) и структурализма. Однако и она не лишена недостатков. Так, например, академик Б. А. Рыбаков отметил, что книга «Исследования в области славянских древностей» «производит впечатление подробной картотеки, частично систематизированной, но не являющейся целостным исследованием» [96, с. 421]. Ещё более критично высказался Л. С. Клейн — он посвятил разбору концепции «Основного мифа» несколько страниц в своей монографии [61, с. 59-65]. От себя отметим следующее. Ошибочным у В. В. Иванова и В. Н.Топорова является отождествление противника Перуна с Велесом-Волосом. Во-первых, по их же собственной реконструкции, у Велеса совершенно иные функции [15, с. 227; 16, с. 74], нежели у индоарийского Змия. Велеса вообще следует считать соответствием индоарийскому Варуне, а не Вритре. Во-вторых, сам культ Змия, как воплощения злых тёмных сил, у славян не зафиксирован. Здесь уместнее всего было бы предположить в качестве противника Громовника сказочного Змия Горыныча или фольклорного Бадняка,

этимологически связанного с

индоарийским змеем Ахи Будхья и древнегреческим драконом Пифоном.

В середине 1970-х и в 1980-х гг. оформилась ещё одна школа (направление) в исследовании

восточнославянского язычества -этнографическая концепция

Н. И. Толстого. Опирается она на методологию, предложенную ещё в начале ХХ в. Д. К. Зелениным [47, с. 37-38]. Однако, как мы уже оговорили выше, ретроспективный метод и опора на фольклорные сведения значительно ограничивает возможности научной реконструкции мифологической системы — Божества почти не отражены в песнях и обрядах, зафиксированных этнографами. Естественно, что при таких условиях

основное внимание исследователей лежит в плоскости демонологии.

Н. И. Толстой же, развивая демонологическое направление изучения мифологии, обосновывает его

теоретически, и пишет о «плодотворности этого пути исследования» [121, с. 13-23; 122, с. 5-22, 18-20]. Без сомнения это так. Однако ограничиваться демонологией в изучении мифологии, конечно же, не стоит, ибо тогда мы заведомо лишаем себя возможности полной реконструкции всей мифологической системы. А ведь именно это и можно считать главной целью любого исследователя

восточнославянского язычества. Н.

И. Толстой же задался целью исследовать изопрагмы и пучки изопрагм, желая реконструировать через них

праславянское состояние. Будучи диалектологом, он ставил задачу

построения «грамматики» славянских обрядов и выявления предковых форм на основании их родства. Поэтому высшая мифология выпадала из данной программы. Но пробелом исследователь такое положение дел не считает: «Мифология славян базируется на

обожествлении и одухотворении сил природы, на культе предков, культе домашнего очага, на сакрализации годового цикла праздников и жизненного пути человека, его семейных, возрастных, функционально-ритуальных изменений и превращений. Она отражена в обрядах, верованиях и обычаях, запретах, повериях, быличках и других, преимущественно прозаических и малых фольклорных текстах, не являющихся

мифологическими в полном смысле этого слова» [120, с. 11].

Говоря о советском этапе исследования восточнославянского

язычества, невозможно пройти мимо трудов, посвящённых исследованию народного календаря. Аграрная суть праздников, как мы отметили выше, была изучена В. Я. Проппом [93], весенне-

{ 55 )

Змиевское краеведение. 2015, №1

Zmiev Local Lore. 2015, №1

летний их цикл — В. К. Соколовой [109], а зимние праздники — В. И. Чичеровым [134]. Несмотря на разность методологических подходов, работы упомянутых учёных создали надёжный фундамент знаний о праздниках и праздничных обрядах у наших предков.

III. Постсоветский этап (1991 — по настоящее время)

Интерес к язычеству, как таковому, и к исследованию его стал возрастать с середины XIX в. Вероятно, это следует связывать с ослаблением православной Церкви. В советское время благодаря державнической политике И. В. Сталина значительно возрос и укрепился интерес общества к истории. Это обусловило рост патриотических настроений, а также процесс поиска новой национальной идеи. Уже в 60-е — 70-е гг. ХХ в. возникают исторические общества, общества охраны памятников культуры и архитектуры. Тематика национального возрождения и патриотизма присутствует в

художественных произведениях этого времени. Тогда же появились первые публикации «Велесовой книги». Всё перечисленное стало своего рода закваской, на которой с началом перестройки буйным цветом расцвела интересующая нас тематика. Поэтому после 1991 г. произошёл настоящий языческий бум, как в обществе, так и в научной среде. При этом имеющуюся литературу данного этапа следует разделить на несколько групп:

1) научно-популярная литература,

2) неоязыческая литература,

3) научная литература.

Научно-популярная литература

следует, в целом, в русле работ Б. А. Рыбакова, В. В. Иванова,

В. Н. Топорова. Книги этой группы по своей сути являются простым механическим обобщением всего того, что было наработано наукой в предшествующее время. Уместно сюда

присовокупить многочисленные

переиздания монографий

дореволюционных исследователей.

Данный жанр, без сомнения, имеет право на существование, поскольку (при условии опоры на надёжные научные работы) возбуждает в обществе интерес к тематике, подаёт читателю результаты исследователей языком лёгким для восприятия. Как следствие, вторым шагом читателя является обращение к трудам учёных. В этой группе литературы отметим «Тайны славянских Богов» Ф. С. Капицы [57], «Мифы древних славян» И. Р. Киреевского [60], а также учебное пособие для вузов «Язычество восточных славян (VIII-X вв. н. э.)» И. В. Гордиенко-Митрофановой и В. С. Аксёнова [28]. Последнее особенно интересно, так как написано с привлечением

археологических находок, сделанных в Харьковской области. Вместе с тем имеются в данной работе и огромные недостатки. Авторы её считают «Велесову книгу», «Боянов гимн», «Веду славян» [28, с. 46-49, 115] и пр. заведомые

фальсификаты историческими

источниками. Это значительно снижает качество данной книги.

Тем не менее, несмотря на все успехи исторической науки, полная

реконструкция восточнославянского язычества, это очевидно, будет осуществлена ещё очень нескоро. Поэтому многие представители т. н.

родноверчества самостоятельно

домысливают, каким могло бы быть язычество сегодня. Фактически, на недостроенном ещё фундаменте научной реконструкции древнего и

средневекового язычества неоязыческие литераторы создают нечто новое. Недостающие элементы заимствуются из германской, индийской и др. индоевропейских мифологий. Опять же чисто механически. Ещё одним характерным элементом неоязыческой литературы является вера в истинность

{ 56 }

Змиевское краеведение. 2015, №1

Zmiev Local Lore. 2015, №1

«Велесовой книги» [см., напр.: 20; 71] и наличие значительного числа

вероустанавливающих работ (речений, пророчеств, учений и пр.) предводителей неоязыческих общин или писателей: «Славяно-арийские Веды» [104; 105; 106], «Славянские Веды» [4], «Книга Коляды» [3] и пр. То, что «Велесова книга» подделка убедительно показано рядом работ [44, с. 117; 45, с. 142-144; 119, с. 170254]. Прочие же упомянутые работы как заведомо ненаучные и антинаучные рассматривать здесь нет необходимости.

За последние четверть века было написано немало и научных работ по теме восточнославянского язычества. Данная тематика интересует историков, культурологов, философов, религиоведов. Исследователи постсоветского этапа

изучают такие вопросы как: устройство языческих святилищ и храмов [94; 103], славянская космогония [34],

периодизация развития языческой

славянской религии [81; 84, с. 173-180], языческий календарь и ежегодные обряды [66; 72], мифологическая

составляющая восточнославянского

язычества [11], кризис язычества в восточнославянском обществе в VII-X вв. [74] и мн. др. вопросы. Отметим, что некоторые исследователи в своих работах пытаются как бы подвести научную базу под возрождение язычества. Таковы, например, работы Г. С. Лозко [72] и А. Г. Заседателевой [75].

Значительный интерес представляет книга М. А. Васильева «Язычество восточных славян накануне крещения Руси. Религиозно-мифологическое

взаимодействие с иранским миром. Языческая реформа князя Владимира» [13]. Данная монография — комплексное исследование (докторская диссертация) по проблемам, связанным с функциями, обликом, временем и путями проникновения в восточнославянское язычество иранских (сармато-аланских) по своему происхождению Богов Хорса и

Семаргла, а также с «первой религиозной реформой» (980-988 гг.) великого князя Владимира Святославича.

Рассматриваются также вопросы о соотношении словен и антов письменных памятников и о новгородской Перыни как гипотетическом месте расположения капища Перуна в годы языческого реформирования Владимира. Книга написана на основе широкого круга источников (письменных,

лингвистических, изобразительных и иных), принадлежащих к различным лингво-культурным и религиозным традициям (славянской, иранской, индийской и др.).

Однако в данной книге хотелось бы акцентировать внимание на работах Д. М. Дудко, нашего земляка и коллеги, столь рано ушедшего из жизни. В 1974 г. Дмитрий Михайлович закончил исторический факультет Харьковского государственного университета им. А. М. Горького (ныне — Харьковский национальный университет

им. В. Н. Каразина). В 1990 г. защитил кандидатскую диссертацию «Проблемы верований ираноязычных народов Восточной Европы І тыс. до н. э. — первой половины І тыс. н. э. в отечественной и зарубежной историографии» (Институт востоковедения АН СССР, научный руководитель — доктор исторических наук Д. С. Раевский). Работал Д. М. Дудко в Государственном архиве Харьковской области, преподавал историю и русскую литературу в сельских школах Харьковской области. Последним местом работы (с 1985 г.) стал Литературномемориальный музей Г. С. Сковороды. Тема диссертационного исследования отразила основной научный интерес учёного — славянская и скифо-сарматская мифология, археология [см.: 36]. Многогранный талант Д. М. Дудко раскрыл в нём также писателя-фантаста (он работал под псевдонимом Дмитрий Баринов) [79, с. 56-58].

{ 57 }

Змиевское краеведение. 2015, №1

Zmiev Local Lore. 2015, №1

В своих работах по

восточнославянскому язычеству

Д. М. Дудко постулировал значительное влияние ираноязычного мира на формирования духовной культуры славян [37, с. 44-58; 38; 41, с. 34-46]. При этом корни славянского язычества, как и самих славян, он усматривал в

североиталийском племени венедов [39, с. 76-91; 40, с. 61-73].

Продолжая нелёгкий путь Б. А. Рыбакова в попытке найти славянские мифы в былинном наследии, Д. М. Дудко дал свою интерпретацию фольклорного материала и предложил реконструкцию о Дажьбоге и его жене Моране, похищенной Чернобогом (Кощеем) [35, с. 158-168].

Особой заслугой Дмитрия Михайловича является собрание и комментирование многочисленных

вариантов духовного стиха «Голубиная книга» [26]. В этой книге Д. М. Дудко, проведя блестящий анализ

этнографического материала и используя сравнительно-исторический метод,

установил многочисленные языческие рефлексы в, казалось бы, полностью православном произведении.

Значительна роль Д. М. Дудко в деле популяризации языческого наследия славян. В 2004 г. увидела книга «Матерь Лада. Божественное родословие славян. Языческий пантеон» [76], в которой в простой общедоступной форме излагается современное научное видение восточнославянского язычества

древности и средневековья. Цель этой книги по определению самого составителя — «показать семью славянских Богов такой, какой её представляли сами славяне-язычники. … Эта книга — не академическая монография и не фантастический роман ., а попытка доступно изложить то, что мы достоверно знаем о семье славянских богов -потомков Матери Лады, Великой Богини».

Среди современных исследователей, опирающихся, в основном, на фольклорный и этнографический материал, отметим Н. А. Криничную. В первую очередь, представляет огромный интерес её книга «Русская мифология : Мир образов фольклора» [69] — итог многолетних исследований,

предпринятых в области русской мифологии. Работа выполнена на стыке различных дисциплин: фольклористики, литературоведения, лингвистики,

этнографии, искусствознания, истории, с привлечением мифологических аспектов народной ботаники, медицины, географии. Обнаруживая типологические параллели, исследовательница широко привлекает мифологемы,

сформировавшиеся в традициях других народов мира. Посредством комплексного анализа, в книге раскрываются истоки и полисемантизм образов, выявленных в быличках, бывалыцинах, легендах, поверьях, в произведениях других жанров и разновидностей фольклора, не только вербального, но и изобразительного. Реконструированные Н. А. Криничной в процессе исследования эти персонажи предстали как былые языческие Божества (домовые, лешие, водяные и пр.), а ведуны и чародеи — как наследники древних волхвов-жрецов.

В книге «Крестьянин и природная среда в свете мифологии» [68] Н. А. Криничная впервые фронтально рассмотрела природную среду, представленную в великорусской народной мифологической прозе. Работа показывает, как в обытовлённых изображениях выявляется знаковая, символическая, потаённая сущность различных частей лесного пространства. Каждая из этих частей

персонифицируется и космологизируется, осмысляясь как уменьшенная копия Вселенной. Каждая из них задействована в приобщении человека к ритмам природы и круговороту жизни.

{ 58 }

Змиевское краеведение. 2015, №1

Zmiev Local Lore. 2015, №1

Исследовательницей выявляются

древние формы восприятия мироздания, репродуцируемые во всей последующей традиции.

Зарубежные исследования ХХ века

Наиболее значимые труды

зарубежных исследователей ХХ в.

посвящены общеславянскому язычеству, потому большого значения для настоящей работы не имеют. Из скептиков следует упомянуть

А. Брюкнера («Древняя Литва. Люди и боги» [141], «Славянская мифология» [140], «Польская мифология» [139]) и С. Урбанчика («Религии языческих славян» [153], «Древние славяне. Вера и культ» [152]).

Известный польский историк Г. Ловмянский в книге «Религия славян и ее упадок (VI-XII вв.)» [70] доказывал, что даже первобытные славяне были чуть ли не монотеистами, почитая лишь верховного Бога неба и земные Божества, а прочих Богов заимствовали позже от скифов и … христиан (!).

А. Гейштор в своей «Мифологии славян» [142], следуя теории трёх функций индоевропейской мифологии Ж. Дюмезиля [42], распределил славянских Богов по трём группам схемы французского филолога. Но даже беглого взгляда на проблему достаточно, чтобы понять всю натянутость и искусственность таких умозаключений.

Из славяноязычных работ упомянём также книги «Пантеон древних славян и их мифология» И. Г. Панчовского [85], «Древнеболгарское язычество»

А. М. Калоянова [56], «Древняя вера Сербии и Хорватии» Н. Нодило [151], «Мифология славян» Ф. Ледича [147], «Древняя славянская религия в свете новейших балкановедческих

исследований» С. Кулишича [146] и «Славянская мифология» С. Васшьева [14].

Вероятно, наиболее компетентным среди иностранных специалистов следует

считать Г. В. Вернадского. В первую очередь в силу его Родины (Российская империя) и специальности (профессор русской истории). Между тем и он был невысокого мнения о религии восточных славян, говоря, что: «.трудно установить какие-либо определенные границы между славянским язычеством в целом и русским язычеством как религией русских славян. В любом случае можно сказать, что русское язычество, без сомнения, обладало некоторыми собственными характеристиками и представляло, благодаря

географическому фону России, скорее многообразие верований, нежели религию какого-то славянского племени. Даже более религий других племен русское язычество не было единой системой догм, но скорее комплексом разнородных религиозных верований. Различия в религии русских славян были столь велики, что более точно говорить о двух или даже трёх русских религиях вместо одной» [17, с. 57]. И далее: «Вера в духов леса и воды была частью общего почитания сил природы. Четыре времени года понимались как стадии в борьбе между солнцем и морозом, воплощающейся в пробуждении и конце плодоношения ежегодно, равно как и в смерти и размножении животных и человека» [17, с. 58].

Региональные исследования

Относительно исследованности дохристианских верований населения Верхнего Подонцовья, следует отметить практически полное отсутствие научных работ регионального уровня. Так из всего перечня [27; 31; 52; 53; 64; 102; 131] краеведческой (научно-популярной по жанру) литературы ни одна книга вообще не затрагивает данный вопрос. Аналогичной выглядит ситуация с учебной литературой [89; 128; 129].

Автором данных строк были опубликованы несколько научно-

{ 59 }

Змиевское краеведение. 2015, №1

Zmiev Local Lore. 2015, №1

популярных работ о язычестве ранних славян и населения черняховской археологической культуры, проживавших в бассейне Северского Донца [62; 63; 65; 66]. В 2014 г. вышла монография «Дикое Поле в период раннего средневековья (сер. V — сер. X вв.)», где в отдельной главе собран некоторый местный материал о сакральных археологических памятниках региона и находках культового характера [12, с. 219-317]

Таким образом, представленное читателю исследование, позволяет заключить, что в целом тема восточнославянского язычества изучена довольно хорошо. Накопленная источниковая база и историография позволяют на современном этапе начать переход к выделению и исследованию региональных особенностей язычества восточных славян.

ЛИТЕРАТУРА

1. Аксаков К. С. О древнем быте славян вообще и русских в особенности, на основании обычаев, преданий, поверий и песен / К. С. Аксаков // Полное собрание сочинений. — М., 1889. — Т. I. Сочинения исторические.

2. Аничков Е. В. Язычество и Древняя Русь / Е. В. Аничков. — СПб., 1914.

3. Асов А. И. Книга Коляды / А. И. Асов. — М., 2010.

4. Асов А. И. Славянские Веды / А. И. Асов. -М., 2010.

5. Афанасьев А. Н. Ведун и ведьма /

А. Н. Афанасьев / / Комета. — М., 1851. — С. 87164.

6. Афанасьев А. Н. Древо жизни. Избранные статьи / А. Н. Афанасьев. — М., 1983.

7. Афанасьев А. Н. О значении Рода и

Рожаниц / А. Н. Афанасьев / / Архив историко-юридических сведений,

относящихся до России, кн. 2, полов. 1. — М., 1855. — С. 132-134.

8. Афанасьев А. Н. Поэтические воззрения

славян на природу: Опыт сравнительного изучения славянских преданий и верований в связи с мифическими сказаниями других родственных народов : В 3 т. /

А. Н. Афанасьев. — М., 1995.

9. Афанасьев А. Н. Поэтические воззрения

славян на природу : Опыт сравнительного изучения славянских преданий и верований в связи с мифическими сказаниями других родственных народов : В 3 т. /

А. Н. Афанасьев. — М., 1865. — Т. I.

10. Афанасьев А. Н. Славянские колдуны и их свита / А. Н. Афанасьев. — М., 2009.

11. Бесков А. А. Анализ мифологической

составляющей восточнославянского

язычества : Автореф. дисс… канд. философ. н. / А. А. Бесков. — Нижний Новгород, 2008.

12. Бутенко Ю. А. Дикое Поле в период раннего средневековья (сер. V — сер. X вв.) / Ю. А. Бутенко. — Х., 2014. — С. 219-317.

13. Васильев М. А. Язычество восточных славян накануне крещения Руси. Религиозно-мифологическое взаимодействие с иранским миром. Языческая реформа князя Владимира / М. А. Васильев. — М., 1999.

14. Васшьев С. Словенска митолоща / С. Васшьев. — Београд, 1986.

15. Велес // Мифы народов мира. Энциклопедия : В 2 т. — М., 1987. — Т. 1. -С. 227.

16. Велес // Славянская мифология / Институт славяноведения и балканистики РАН; науч. ред. В. Я. Петрухин, Т. А. Агапкина, Л. Н. Виноградова, С. М. Толстая. — М., 1995.

17. Вернадский Г. В. Киевская Русь / Г. В. Вернадский. — М., 2015.

18. Веселовский А. Н. Лекции по древней русской литературе, читанные в 1881/82 году. Литографическое издание /

А. Н. Веселовский. — Б. м., 1882.

19. Виноградова Л. Н. Народная демонология и мифоритуальная традиция славян / Л. Н. Виноградова. — М., 2000.

20. Влесова книга / Перевод, примечания, комментарии Н. В. Слатина. — М.; Омск, 2003.

21. Гальковский Н. М. Борьба христианства с остатками язычества в Древней Руси : В 2 т. / Н. М. Гальковский. — М., 1913. — Т. 2. Древнерусские слова и поучения, направленные против остатков язычества в народе.

22. Гальковский Н. М. Борьба христианства с остатками язычества в Древней Руси : В 2 т. / Н. М. Гальковский. — Х., 1916. — Т. 1.

23. Гильфердинг А. Ф. История балтийских славян / А. Ф. Гильфердинг. — М., 1855.

24. Глинка Г. А. Древняя религия славян / Г. А. Глинка // Мифы древних славян / Ред.-сост. А. И. Баженова. — Саратов, 1993. — С. 85140.

25. Глинка Г. А. Древняя религия славян / Г. А. Глинка. — Митава,1804.

60

Змиевское краеведение. 2015, №1

Zmiev Local Lore. 2015, №1

26. Голубиная книга. Славянская космогония / Сост., коммент. и пер. Д. М. Дудко. — М., 2008.

27. Гольдфарб В. М. Зміїв : Історико-

краєзнавчий нарис / В. М. Гольдфарб,

В. М. Селіванов, К. Б. Правовєрова. — Х., 1969.

28. Гордиенко-Митрофанова И. В.

Язычество восточных славян (VIII-X вв. н. э.) / И. В. Гордиенко-Митрофанова,

B. С. Аксёнов. — К., 2003.

29. Греков Б. Д. Киевская Русь / Б. Д. Греков. -4-е изд. — М., 1949.

30. Грушевский М. С. Киевская Русь / М. С. Грушевский.- СПб., 1911. — Т. 1.

31. Дегодюк Е. Г. Лиман. Село Зміївського району Харківської області / Е. Г. Дегодюк. -К., 2009.

32. Державин Н. С. Перун в славянском фольклоре / Н. С. Державин / / Sborrnk prari I sjezdu slovanskych filologu v Praze. — Praha, 1932. — Sv. II. — S. 45-48.

33. Державин Н. С. Яфетические

переживания в прометеидской славянской традиции / Н. С. Державин / / Язык и литература. — 1929. — Т. I. — С. 1-58.

34. Древнерусская космогония / Отв. ред. Г. С. Баранкова. — СПб., 2004.

35. Дудко Д. М. Погребальный обряд знатных

руссов : этноисторические и

мифологические корни / Д. М. Дудко // Хазарский альманах. — М., 2005. — Т. 4. —

C. 158-168.

36. Дудко Дмитрий Михайлович (9 декабря

1956 — 24 апреля 2014) // Офіційний сайт Зміївського наукового краєзнавчого

товариства. — Електронний ресурс : http://zmiev-societas.at.ua/index/0-74 (дата звернення 26.04.2015).

37. Дудко Д. М. Иранские (скифо-сармато-

аланские) элементы в славянском образе Великой Богини / Д. М. Дудко // Харьковский историко-археологический сборник. -Х., 2012. — Вып. 10. — С. 44-58.

38. Дудко Д. М. Иранские элементы в славянском язычестве (история изучения) / Д. М. Дудко / / Археология Славянского ЮгоВостока. — Воронеж, 1991.

39. Дудко Д. М. Раннеславянские культовые фигурки из Фессалии и их мифологическая семантика / Д. М. Дудко // Харьковский археологический сборник. — 2008. — Вып. 3. —

С. 76-91.

40. Дудко Д. М. Раннеславянское изображение божества с надписью из Фессалии / Д. М. Дудко // Харьковский археологический сборник. — 2009. — Вып. 4. — С. 61-73.

41. Дудко Д. М. Славяне и сармато-аланы :

взаимовлияние в религиозно-

мифологической сфере / Д. М. Дудко //

————————————-(

Хазарский альманах. — М.; Иерусалим, 2004. -Т. 2. — С. 34-46.

42. Дюмезиль Ж. Верховные Боги индоевропейцев / Ж. Дюмезиль. — М., 1986.

43. Ефименко П. О. Яриле, языческом божестве русских славян / П. Ефименко. -СПб., 1868.

44. Жуковская Л. П. «Влесова книга…». Почему не Велесова? (Об одной подделке) / Л. П. Жуковская, Ф. П. Филин // Русская речь. — 1980. — № 4. — С. 117.

45. Жуковская Л. П. Поддельная

докириллическая рукопись. К вопросу о методе определения подделок) /

Л. П. Жуковская // Вопросы языкознания. -1960. — № 2. — С. 142-144.

46. Заседателева А. Г. Язычество как

феномен духовной культуры : Автореф.

дисс… канд. филол. н. / А. Г. Заседателева. -Краснодар, 2003.

47. Зеленин Д. К. Очерки русской мифологии. 1. Умершие неестественной смертью и русалки / Д. К. Зеленин. — Пг., 1916.

48. Иванов В. В. Славянские языковые

моделирующие семиотические системы /

В. В. Иванов, В. Н. Топоров. — М., 1965.

49. Иванов В. В. Исследования в области славянских древностей / В. В. Иванов,

В. Н. Топоров. — М., 1974.

50. Иванов В. В. К реконструкции Мокоши как женского персонажа в славянской версии основного мифа / В. В. Иванов, В. Н. Топоров // Балто-славянские исследования, 1982. -М., 1983. — С. 175-197.

51. Иванов В. В. К этимологии балтийского и славянского названий бога грома / В. В. Иванов // Вопросы славянского языкознания. — 1968. — Вып. 3. — С. 101-111.

52. История городов и сёл. УССР : В 26 т. / Под общ. ред. П. Т. Тронько. — К., 1976. — Т. 21. Харьковская область.

53. Історія міст і сіл УРСР : У 26 т. / Під загал. ред. П. Т. Тронька. — К., 1967. — Т. 21. Харківська область.

54. Історія рідного краю (Харківщинознавство) : У 2 ч. / Б. П. Зайцев, В. В. Скирда, В. В. Воропаєва, О. С. Марченко та ін. — Х., 2001.

55. Кайсаров А. С. Славянская и российская мифология / А. С. Кайсаров // Мифы древних славян / Ред.-сост. А. И. Баженова. -Саратов, 1993. — С. 18-84.

56. Калоянов А. М. Старобългарското езичество : мит, религий и фолклор в картината за живот у българите /

А. М. Калоянов. — Велико Търново, 2000.

57. Капица Ф. С. Тайны славянских богов / Ф. С. Капица. — М., 2008.

)————————————-

61

Змиевское краеведение. 2015, №1

Zmiev Local Lore. 2015, №1

58. Касторский М. И. Начертание Словянской мифологии / М. И. Касторский. — СПб., 1841.

59. Квашнин-Самарин Н. Д. Очерк славянской мифологии / Н. Д. Квашнин-Самарин // Беседа. — 1872. -Кн. IV.

60. Киреевский И. Р. Мифы древних славян / И. Р. Киреевский. — Х., 2006.

61. Клейн Л. С. Воскрешение Перуна. К

реконструкции восточнославянского

язычества / Л. С. Клейн. — СПб., 2004.

62. Коловрат Ю. А. Язычество восточных славян в VIII-XI вв. (С привлечением материалов археологических раскопок на Змиевщине). Часть 4. Общие заметки о мифологических воззрениях славян / Ю. А. Коловрат // История Змиевского края. — Змиев. — 26.04.2009. — Электронный ресурс : http://colovrat.at.ua/publ/1/1/4-1-0-47 (дата обращения 24.02.2015).

63. Коловрат Ю. А. Верования населения

Змиевщины во времена черняховской археологической культуры (II — сер. V ст. до н. е.) / Ю. А. Коловрат / / История

Змиевского края. — Змиев. — 24.05.2010. -Электронный ресурс :

http://colovrat.at.ua/publ/1-1-0-94 (дата обращения 24.02.2015)

64. Коловрат Ю. А. Змиево городище : Краткий краеведческий очерк / Ю. А. Коловрат. — Изд. 3-е, исп. и доп. -Змиев, 2009.

65. Коловрат Ю. А. Погребальный обряд,

могильники и верования славянского населения киевской археологической культуры (По археологическим материалам Подонцовья) / Ю.А. Коловрат // История Змиевского края. — Змиев. — 06.02.2010. -Электронный ресурс :

http://colovrat.at.ua/publ/2-1-0-83 (дата обращения 24.02.2015).

66. Коловрат Ю. А. Языческий месяцеслов

восточных славян : летоисчисление,

календарь / Ю. А. Коловрат // Академия Тринитаризма. — М., Эл № 77-6567,

публ. 17522, 13.06.2012. — Электронный

ресурс :

http://www.trinitas.ru/rus/doc/0211/002a/0 2111098.htm (дата обращения 26.04.2014).

67. Костомаров Н. И. Славянская мифология / Н. И. Костомаров. — К., 1847.

68. Криничная Н. А. Крестьянин и природная

среда в свете мифологии. Былинки, бывальщины, поверья Карелии и сопредельных областей : Исследования.

Тексты. Комментарии / Н. А. Криничная. -М., 2011.

69. Криничная Н. А. Русская мифология : Мир образов фольклора / Н. А. Криничная. -М., 2004.

70. Ловмянский Г. Религия славян и ее упадок (VI-XII вв.) / Г. Ловмянский. — СПб., 2003.

71. Лозко Г. С. Велесова Книга. Волховник / Г. С. Лозко. — Вінниця, 2007.

72. Лозко Г. С. Коло Свароже : Відроджені

традиції / Г. С. Лозко. — К., 2005.

73. Ломоносов М. В. Древняя российская история от начала российского народа до кончины великого князя Ярослава Первого или до 1054 года / М. В. Ломоносов // Полное собрание сочинений. — М.; Л., 1952. -Т. 6. — С. 136-286.

74. Лушников А. А. Кризис язычества в

восточнославянском обществе в VII-X вв. : Автореф. дисс… канд. ист. н. /

A. А. Лушников. — Пенза, 2011.

75. Мансикка В. Й. Религия восточных славян / В. Й. Мансикка. — М., 2005.

76. Матерь Лада. Божественное родословие

славян. Языческий пантеон / Сост. и

коммент. Д. М. Дудко. — М., 2004.

77. Мирончиков Л. Т. К вопросу о

периодизации язычества по «Слову

Григория» / Л. Т. Мирончиков / / Древности Белоруссии. Доклады конференции по археологии Белоруссии (март 1969). — Мн., 1969.

78. Мифы народов мира. Энциклопедия : В 2 т. -М., 1987.

79. Мороз В. Баринов Дмитрий / В. Мороз //

Фантасты современной Украины.

Энциклопедический справочник. — Х., 2007. —

С. 56-58.

80. Нидерле Л. Славянские древности /

Л. Нидерле; пер. с чешск. Т. Ковалёвой и М. Хазанова. — М., 1956.

81. Николаева Н. А. Истоки славянской и евразийской мифологии / Н. А. Николаева,

B. А. Сафронов. — М., 1999.

82. Носович И. И. Словарь белорусского наречия / И. И. Носович. — СПб., 1870.

83. Остроумов Н. И. Свадебные обычаи в Древней Руси. Историко-этнографический очерк / Н. И. Остроумов. — Тула, 1905.

84. Павленко Ю. В. Історичний розвиток слов’янського пантеону / Ю. В. Павленко // Старожитності Русі-України : Зб. наук. ст. -К., 1994. — С. 173-180.

85. Панчовски И. Г. Пантеонът на древните славяни и митологията им / И. Г. Панчовский. — София, 1993.

86. Попов М. И. Описание славенского языческого баснословия / М. И. Попов. -СПб., 1768.

)————————————

62

Змиевское краеведение. 2015, №1

Zmiev Local Lore. 2015, №1

87. Потебня А. А. О мифическом значении некоторых поверий и обрядов /

A. А. Потебня. — М., 1865.

88. Потебня А. А. О некоторых символах в славянской народной поэзии. О связи некоторых представлений в языке. О купальских огнях и сродных с ними представлениях. О доле и сродных с нею существах / А. А. Потебня. — 2-ое изд. — Х., 1914.

89. Природа и население Слободской Украйны. Харьковская губерния / Под ред.

B. И. Талиева. — Х., 1918.

90. Пропп В. Я. Русские аграрные праздники / В. Я. Пропп. — СПб., 1995.

91. Пропп В. Я. Исторические корни волшебной сказки / В. Я. Пропп. — Л., 1946.

92. Пропп В. Я. Морфология сказки / В. Я. Пропп. — Л., 1928.

93. Пропп В. Я. Русские аграрные праздники / В. Я. Пропп. — Л., 1963.

94. Русанова И. П. Языческие святилища древних славян / И. П. Русанова, Б. А. Тимощук. — М., 2007.

95. Рыбаков Б. А. Язычество Древней Руси / Б. А. Рыбаков. — М., 1987.

96. Рыбаков Б. А. Язычество древних славян / Б. А. Рыбаков. — М., 1981.

97. Рыбаков Б. А. Основные проблемы изучения славянского язычества / Б. А. Рыбаков. — М., 1963.

98. Рыбаков Б. А. Русалии и бог Симаргл-Переплут / Б. А. Рыбаков // Советская Археология. -1967. — № 2. — С. 91-116.

99. Рыбаков Б. А. Святовид-Род /

Б. А. Рыбаков // Liber Iosepho Kostrzewski octogenario a veneratoribus dicatus. — Wroclaw, 1968. — S. 390-394.

100. Рыбаков Б. А. Славянское язычество (Тезисы доклада) / Б. А. Рыбаков. — М., 1962.

101. Рыбаков Б. А. Язычество древних славян / Б. А. Рыбаков. — М., 1981.

102. Саяний М. І. Зміївщина — Слобожанщини перлина / М. І. Саяний. — Х., 2009.

103. Свирин К. М. Языческие святилища Восточной Европы : опыт конструктивного анализа / К. М. Свирин // Труды III (XIX) Всероссийского археологического съезда. Великий Новгород — Старая Русса / Отв. ред. Н. А. Макаров, Е. Н. Носов. — СПб.; М.; Великий Новгород, 2011. — Т. 2. — С. 95-96.

104. Славяно-арийские Веды. — Омск, 1999. -Кн. 2. Книга Света.

105. Славяно-арийские Веды. — Омск, 2000. -Кн. 3. Инглиизм.

106. Славяно-арийские Веды. — Омск, 2001. -Кн. 1. Славяно-арийские Веды.

————————————-(

107. Славянская мифология / Институт славяноведения и балканистики РАН; науч. ред. В. Я. Петрухин, Т. А. Агапкина, Л. Н. Виноградова, С. М. Толстая. — М., 1995.

108. Соколов М. Старорусские солнечные боги и богини. Историко-этнографическое исследование / М. Соколов. — Симбирск, 1887.

109. Соколова В. К. Весенне-летние календарные обряды русских, украинцев, белорусов XI — нач. XX в. / В. К. Соколова. — М., 1979.

110. Соловьев С. М. История России с древнейших времен / С. М. Соловьёв. — М., 1851. — Т. I.

111. Срезневский И. И. Роженицы у славян и других языческих народов / И. И. Срезневский. — М., 1855.

112. Строков Л. Н. Коробові Хутори / Л. Н. Строков. — Х., 1971.

113. Судник Т. М. К реконструкции сюжета основного Мифа в балто-балканской перспективе (фрагмент «Жена и дети Громовержца») / Т. М. Судник, Т. В. Цивьян / / Конференция «Этнолингвистические балто-славянские контакты в настоящем и прошлом» (1978). Предварительные материалы. — М., 1978. — С. 124-131.

114. Судник Т. М. Материалы к белорусскому P’arun, лит. P’arkunas в связи с архаическими предтавлениями / Т. М. Судник / / Balcanica. Лингвистические исследования. — М., 1979. —

С. 229-233.

115. Сумцов Н. Ф Символика славянских обрядов. Избранные труды / Н. Ф. Сумцов. -М., 1996.

116. Сумцов Н. Ф. Ворон в народной словесности / Н. Ф. Сумцов. — М., 1890.

117. Сумцов Н. Ф. Злыдни в бочке. К сказаниям о заключенном бесе / Н. Ф. Сумцов // Сборник в честь семидесятилетия профессора Дмитрия Николаевича Анучина. — М., 1913. — С. 59-67.

118. Сумцов Н. Ф. Хлеб в обрядах и песнях / Н. Ф. Сумцов. — Х., 1885.

119. Творогов О. В. «Влесова книга» / О. В. Творогов // Труды Отдела древнерусской литературы (Пушкинский дом). — Л., 1990. — Т. XLIII. — С. 170-254.

120. Толстой Н. И. «Очерки русской

мифологии» Д. К. Зеленина и развитие русской мифологической науки / Н. И. Толстой // Зеленин Д. К. Избранные труды. Очерки русской мифологии / Д. К. Зеленин. — М., 1995.

121. Толстой Н. И. Труды Д. К. Зеленина по духовной культуре / Н. И. Толстой // З ел ен и н Д . К. Избранные труды. Статьи

)————————————

63

Змиевское краеведение. 2015, №1

Zmiev Local Lore. 2015, №1

по духовной культуре. 1901-1913 /

Д. К. Зеленин. — М., 1994. — С. 13-23.

122. Толстой Н. И. Язык и культура

(Некоторые проблемы славянской

этнолингвистики) / Н. И. Толстой // Русский язык и современность : проблемы и

перспективы развития русистики :

Всесоюзная научная конференция. Москва, 20-23 мая 1991 г. Доклады. — М., 1991. — Ч. I.

123. Топорков А. Л. Теория мифа в русской филологической науке XIX века / А. Л. Топорков. — М., 1997.

124. Топоров В. Н. Ещё раз о Велесе-Волосе в контексте «основного мифа» // Балто-славянские этноязыковые отношения в историческом и ареальном плане. Тезисы докладов Второй Балто-славянской конференции. Москва, 1983 г. — М., 1983. -С. 50-56.

125. Топоров В. Н. Заметки о растительном

коде Основного мифа (перец, петрушка и т. п.) / В. Н. Топоров // Балканский

лингвистический сборник. — М., 1977. —

С. 196-207.

126. Фаминцын А. С. Божества древних славян / А. С. Фаминцын. — СПб., 1884.

127. Фаминцын А. С. Божества древних славян / А. С. Фаминцын. — СПб., 1997.

128. Харківщинознавство / За ред.

Л. Д. Покроєвої, В. Е. Лунячека. — Х., 2004.

129. Харківщинознавство / За ред.

Л. Д. Покроєвої, Т. В. Дрожиної. — Вид. 3-є, перероб. й доп. — Х., 2011.

130. Херасков М. М. Творения. Вновь

исправленные и дополненные / М. М. Херасков. — М., 1809. — Ч. 2. Владимир, поэма эпическая.

131. Хименко Л. П. Соколів и соколяни. З далекого минулого до сьогодення (Історія. Документи. Спогади) / Л. П. Хименко, К. М. Коваленко. — Балаклея, 2007.

132. Хомяков А. С. Записки о всемирной истории. Ч. 1. / А. С. Хомяков // Полное собрание сочинений. — М., 1904. — Т. V.

133. Цивьян Т. В. Балканские дополнения к

последним исследованиям

индоевропейского мифа о Громовержце / Т. В. Цивьян // Балканский

лингвистический сборник. — М., — 1977. —

С. 172-195.

134. Чичеров В. И. Зимний период русского народного земледельческого календаря XVI-XIX вв. / В. И. Чичеров // Труды института этнографии им. Н. Н. Миклухо-Маклая. Новая серия. — 1957. — Т. XL.

135. Шеппинг Д. О. Мифы славянского язычества / Д. О. Шеппинг. — М., 1849.

136. Шеппинг Д. О. Мифы славянского язычества / Д. О. Шеппинг. — М., 1997.

137. Шрамко Б. А. Древности Северского Донца / Б. А. Шрамко. — Х., 1962.

138. Щапов А. П. Сочинения в трёх томах / А. П. Щапов. — СПб., 1906. — Т. I.

139. Bruckner A. Mitologia polska. Studium porownawcze / A. Bruckner. — Warszawa. 1924.

140. Bruckner A. Mitologia slowianska / A. Bruckner. — Krakow, 1918.

141. Bruckner A. Starozytna Litwa. Ludy i bogi. Szkice historyczne i mitologiczne / A. Bruckner.

— Warszawa, 1904.

142. Gieysztor A. Mitologia Slowian / A. Gieysztor.

— Warszawa, 1982.

143. Hanus I. J. Die Wissenschaft des slawischen Mythus im weitesten, den altpreussisch-litauischen Mythus mitumfassenden Sinne. Nach Quellen beaibeitet, samt der Literatur der slawisch-preussischlitauischen Archaeologie und Mythologie / I. J. Hanus. — Lemberg; Stanislaw; Tarnow, 1842.

144. Jagic W. Mythologische Skizzen / W. Jagic // Archiv fiir slavische Philologie. — 1883. — Bd. IV.

145. Jagic W. Mythologische Skizzen / W. Jagic // Archiv fiir slavische Philologie. — 1883. — Bd. V.

146. Kulisic S. Stara slovenska religija u svёtlu novijich istrazivanja posebno balkanoloskih / S. Kulisic. — Sarajevo, 1979.

147. Ledic Fr. Mitologija Slavena : Tragom kultova i verovanja starih Slavena / Fr. Ledic. — Zagreb, 1969.

148. Leger L. Mythologie Slave / L. Leger. — Paris, 1901.

149. Machal H. Nakres slovanskeho bajeslovi / H. Machal. — Praha, 1892.

150. Mansikka V. J. Die Religion der Ostslawen. I. Quellen / V. J. Mansikka. — Helsinki, 1922.

151. Nodilo N. Stara vjera Srba i Hrvata / N. Nodilo. — Split, 1981.

152. Urbanczyk S. Dawni Slowianie. Wiara i kult / S. Urbancik. — Wroclaw; Warszawa; Krakow, 1991.

153. Urbanczyk S. Religie poganskich Slowian / S. Urbancik. — Krakow, 1947.

Рецензент: член-корреспондент

Петровской академии наук и искусств, кандидат исторических наук, профессор С. М. Куделко (ХНУ им. В. Н. Каразина).

Статья прислана 20 июня 2015 года.

64

традиции в дружбе с природой

Принято считать, что славянское язычество сформировалось из индоевропейской культуры. Ведь их религиозные воззрения достаточно ярко отражали первоначальные традиции арийских племен. Язычники верили в силу природы и матери-земли, а также в Богов, которые отвечали за стихии. В их списке числилось почти шестьдесят разных идолов. Кроме высших существ — Богов, они верили еще и в менее значимых. Например, леших, домовых, различных духов и русалок.

Важной частью жизни, такой как обряды, руководили мудрецы. Традиционно их называли — волхвы. Многочисленные ритуалы были направлены на поддержание связи между людьми и Богами. В надежде на их помощь и защиту они приносили подношения и всячески пытались умилостивить.

В ритме с природой

Ночь на Ивана Купалу. Г. Семирадский. Источник: wikipedia.org

Древние славяне уважали время и жили в ритме с природными циклами. Каждый сезон имел для них свою функцию. Осень они посвящали почитанию матери-земли и предков. А также всему, что связано с потусторонним миром. Последний месяц этого периода считали наиболее опасным, когда людям требовалась особая помощь и защита от неведомых сил. В это время поклонялись Калите — помощнику Бога Солнца в борьбе с темными силами. Это был обрядовый праздник общины и каждой семьи. В конце ноября они поклонялись Доле. Считалась, что эта молодая Богиня ткет нить жизни каждого человека и складывает жизненный путь. Девушки собирались вместе, варили кашу и гадали на свою Долю. Все люди в этот день молились за свою судьбу и просили Богиню открыть им тайны будущего.

Зимний цикл праздников был посвящен смерти и рождению. Это время, когда старый умирающий год перерождался в новый. Главными днями зимы были Святки и Коляда. Перед приходом Коляды в каждом доме ставили в воду украшенную иву или вишню. Деревья символизировали древо рода, а сам день, который называли Сочельником — единение всей семьи. Коляда был важнейшим из рождественских праздников. В эти дни нужно было особенно следить за духовной и физической чистотой и не употреблять спиртное. После этого наступали двенадцать дней Святок. Данные дни были священными и отвечали двенадцати месяцам следующего года. Какие мечты и мысли сопровождали человека в эти дни — определяло его судьбу на последующие месяцы.

Приближение теплых дней знаменовалось еще одной чередой гуляний. Главными из них были дни Масленицы, когда зазывалось солнце и весна. Обрядовых действий в этот период проходило очень много: выпекание блинов, катание на лошадях, священные кулачные бои, помогающие Яриле победить Велеса и побыстрее вступить в свои права. Все традиции масленицы были направлены на пробуждение природы ото сна.

В ожидании теплого сезона

«Масленица». П. Н. Грузинский, 1889. Источник: wikipedia.org

Весну, естественным образом, славяне ассоциировали с возрождением жизни. В эти дни особенно почитались Боги, оплодотворяющие природу. Главным весенним днем называли Великдень — праздник, когда Ярило покрывал своей силой землю и благословлял ее на новый урожай. По верованиям древних славян в этот день открывались особые врата, через которые в человеческие души приходил очистительный огонь. Всяческими способами в это время расписывались яйца, которыми угощались все вокруг. Яйца представляли собой всю вселенную. Утром, в праздничной одежде, люди шли к храму. Возле него разводился огонь и поддерживался до восхода солнца. Хорошим знаком считалось, если хозяин или хозяйка принесет домой огонь Ярила — свечу с жертвенным огнем. Это знаменовало наполнение дома духовным и телесным благом через обновление семейного огня.

Самым же красочным и озорным считался летний сезон. В этот период проводились обряды для защиты урожая, а также церемонии для продолжения рода. Одним из важнейших устоев наших предков был праздник Купалы. Он приходился на день летнего солнцестояния, когда в году наступал самый длинный день и самая короткая ночь. В языческой традиции ночь Купалы — это время накануне встречи Богов. По их преданию, с восходом солнца этого дня, происходила встреча Ярилы с богиней рассвета Зарёй. И на восходе солнца в процессе купания благословлялись брачные узы. Именно поэтому день Купалы назывался праздником верности и искренней любви. Купальская роса считалась целебной, а травы, собранные в эту ночь, необыкновенно полезными.

В пожертвование Купале приносили венки из цветов, орехи, мед, пироги, печень и хлеб. Говорили, что в период солнцестояния, Мать Земля обладала волшебной силой и отдавала ее всем. Равным образом они верили и в то, что в этот день Перун (Бог-громовержец) зажигает цветок папоротника, и счастлива та пара, которая его увидит. С днем Купалы люди связывали представления о чудесах. В ночь на этот праздник нельзя было спать, так как оживала и становилась активной вся нечисть: ведьмы, оборотни, упыри, русалки.

Заклинание дождя, моления, празднования первых всходов, появления первых листьев, праздники сбора урожая — все это хранили обряды и обычаи на Руси в течение многих столетий.

Электронные материалы по истории России

Восточные славяне были язычниками. Они поклонялись солнцу, огню, воде, земле. Важ­нейшими богами у них были бог солнца Ярило, бог огня Сварог и его сын Даждьбог, бог вехра Стрибог, покровительница женского рукоделия богиня, Мокошь, бог грома, молнии и войны Перун. Особо по­читался покровитель скотоводства — бог Велес. Бо­гам возносили молитвы и приносили жертвы, ино­гда человеческие. Предметом поклонения восточ­ных славян была земля. Ею клялись и даже ели при спорах, чтобы доказать свою правоту. Когда кто-то умирал, то труп сжигали и на пепел насыпали кур­ган. Священными деревьями считались дуб и бере­за. Многие языческие традиции восточных славян сохранились и до наших дней. Придя к власти, Владимир попытался укрепить язычество. Создал пантеон главных богов, которым поклонялись славяне. По его приказу на холме у княжеского дворца в Киеве были поставлены идо­лы Перуна, Даждьбога, Стрибога и Мокоши. Перун выделялся серебряной головой и золотыми усами. Идолы были установлены не только в Киеве, но и в Новгороде. Однако в других странах языческие ве­рования уступали место мировым религиям: буддиз­му, христианству, исламу, основу которых состав­лял монотеизм — вера в единого Бога. Включение Древнерусского государства в сферу международных отношений, укрепление авторитета киевского князя заставляло Владимира принять одну из мировых религий. В качестве государственной рели­гии Киевской Руси Владимир принял христианство, которое к тому времени уже нашло некоторое рас­пространение на русских землях. «Русская Правда» — свод древнерусских законов, куда вошли «Правда» Ярослава Мудрого, «Правда» Ярославичей, «Устав» Владимира Мономаха и другие правовые до­кументы. Рядовичи — в Древней Руси люди, нанимавшиеся на работу (по ряду), близкие к закупам и холопам. Смерды — свободные крестьяне-общинники на Руси в IX—XIV вв., которые постепенно попадали в феодальную зависимость. Тризна — погребальный обряд у древних славян до и после похорон (поминки). Сопровождалась песнями, плясками, жертвоприношениями, пирами. Угро-финны — соседи восточных славян на севере. Рядом с вятичами и кривичами жили угро-финские племена: весь, корела, чудь, мурома, мордва. Хазарский каганат — государство в середине VII — кон­це X в. Создано тюркским народом на Северном Кавказе и в Северном Причерноморье. Глава государства — ка­ган. Столица — сначала Семендер, затем Итиль. Созда­вал постоянную военную опасность восточным славянам. Был разгромлен князем Святославом. Холопы — зависимое крестьянское население Руси, по своему положению было близко к рабам. Челядь— зависимые люди, на Руси в IX—XII вв. — рабы, а затем дворовые слуги. Язычество — религия восточных славян до принятия ими христианства. Характеризуется многобожием — ве­рованиями во многих богов. Религия восточных славян. Ко времени зарождения государства у восточных славян была уже сложная, разнообразная религия, с детально разработанными обычаями и ритуалами. Ее истоки уходят в индоевропейские верования и еще более глубокую древность. Именно тогда зарождались представления человека о сверхъестественных силах, которые управляют его судьбой, о его отношении к природе и ее отношении к человеку, о своем месте в окружаю­щем мире. Как и другие древние народы, в частности древние греки или римляне, славяне населили мир разнообразными богами и богиня­ми. Были среди них главные и второстепенные, могучие, всесильные и слабые, шаловливые, злые и добрые. Такая религия со множеством божеств, главных и второстепенных, малых и больших, называется многобожием или политеизмом (от греческих слов «поли» — много и «теос» — бог). Позже на Руси эту религию называли язычеством (от старославянского слова «языци», т. е. народы-иноземцы, не принявшие христианства). В отличие от язычества более поздние религии, например христианство или ислам, основывались на вере в единого Бога, который управляет всем мирозда­нием. Такие религии называются монотеистическими (от греческих слов «моно» — один и «теос» — бог). Но, по существу, и в язычестве, и в монотеистических религиях человек наделяет сверхъестественной силой природу, великий непознаваемый дух, который рождает все живое и погружает его в смерть. Во главе, славянских божеств стоял великий Сварог — бог вселенной, напоминающий древнегреческого Зевса. Его сыновья Сварожичи — солнце и огонь — были носителями света и тепла. Бог солнца Даждьбог весьма почитался славянами. Недаром автор «Слова о полку Игореве» называл славян «даждьбожьи внуки». Молились славяне Роду и роженицам — богу и богиням плодородия. Этот культ был связан с земледельчес­кими занятиями населения и поэтому был особенно популярен, Бог Велес почитался у славян в качестве покровителя скотоводства, это был своеобразный «скотный бог». Стрибог, по их понятиям, повелевал ветрами, как древнегреческий Эол. По мере слияния славян с некоторыми иранскими и угрофинскими племенами их боги перекочевывали и в славянский пантеон. Так, в VIII — IX вв. у славян почитался бог солнца Хорс, кото­рым явно пришел из мира иранских племен. Оттуда же появился и бог Симаргл, который изображался в виде пса и считался богом почвы, корней растений. В иранском мире это был хозяин подзем­ного царства, божество плодородия. Единственным крупным женским божеством у славян была Ма-кошь, которая олицетворяла рождение всего живого, была покронительницей женской части хозяйства. Со временем, уже по мере выдвижения в общественной жизни славян князей, воевод, дружин, начала великих военных походов, на первый план все больше выдвигается бог молнии и грома Перун, который затем становится главным небесным божеством, сливается со Сварогом, Родом как более древними богами. Происходит это не случайно: Перун был богом, чей культ родился в княжеской, дружинной среде. Если солнце всходило и заходило, ветер дул, а потом стихал, плодородие почвы, бурно проявлявшееся весной и летом, утрачивалось осенью и исчезало зимой, то молния никогда в глазах славян не теряла своего могущества. Она не была подвластна другим стихиям, не была рождена каким-то другим началом. Перун — молния, высшее божество — был не­победим. К IX в. он стал главным богом вос­точных славян. Но языческие представления не исчерпывались лишь главными богами. Мир был населен и другими сверхъес­тественными существами. Многие из них были связаны с представлением о существовании загробного царства. Именно оттуда к людям приходили злые духи — упыри. А добрыми духами, оберегавшими человека, являлись берегини. Славяне стремились защищаться от злых духов заговорами, амулетами, так называемыми оберегами. В лесу обитал леший, у воды жили русалки. Славяне верили, что это души умерших, выходящие весной насладиться природой. Название «русалка» происходит от слова «русый», что означает на древнеславянском языке «светлый», «чистый». Обитание русалок связывали с близостью водоемов — рек, озер, которые считались путем в подземное царство. По этому водно­му пути русалки выходили на сушу и обитали уже на земле. Славяне считали, что каждый дом находится под покровительством домового, которого отождествляли с духом своего родоначальника, пращура, или щура, чура. Когда человек считал, что ему грозят злые духи, он призывал своего покровителя — домового, чура, защитить его и говорил: «Чур меня, чур меня!» Языческие праздники и обряды восточных славян. Вся жизнь славянина была связана с миром сверхъестественных существ, за которыми стояли силы природы. Это был мир фантастический и поэтичный. Он входил в каждодневную жизнь каждой славянской семьи. Уже накануне нового года (а год у древних славян начинался, как и теперь, 1 января), а потом поворота солнца на весну начинался праздник Коляды. Сначала в домах гасли огни, а потом люди добывали трением новый огонь, зажигали свечи, очаги, слави­ли начало новой жизни солнца, гадали о своей судьбе, совершали жертвоприношения. Другой крупный праздник, совпадающий с природными явлени­ями, отмечался в марте. То был день весеннего равноденствия. Славяне славили солнце, праздновали возрождение природы, наступление весны. Они сжигали чучело зимы, холода, смерти; начиналась Масленица с ее блинами, напоминающими солнечный круг, Приходили гулянья, катания на санях, разные потехи. 1—2 мая славяне украшали лентами молодую березу, свои дома — ветками с только что распустившимися листьями, снова сла-ипли бога солнца, отмечали появление первых весенних всходов. Новый всенародный праздник отмечался 23 июня и назывался праздником Купалы. На этот день приходился летний солнцеворот. Поспевал урожай, и люди молились о том, чтобы боги послали им дождь. Накануне этого дня, по представлениям славян, русалки выходили на берег из воды — начиналась «русальная неделя». Де-вушки в эти дни водили хороводы, бросали в реки венки. Самых красивых девушек обвивали зелеными ветками и поливали водой, как бы призывая на землю долгожданный дождь. Ночью вспыхивали купальские костры, через которые прыгали юноши и девушки, что означало ритуал очищения, которому как бы помогал священный огонь. В купальские ночи совершались так называемые «умыкания» девиц, когда молодые люди сговаривались и жених уводил невесту от домашнего очага. Сложными религиозными обрядами обставлялись рождения, свадьбы, похороны. Покойников сжигали на кострах, помещая их сначала в деревянные ладьи; это означало, что человек уплывает в подземное царство. Вместе с вождем, знатным человеком хорони­ли одну из его, жен, в могилу воина клали останки боевого коня, оружие, украшения. Жизнь продолжалась, по представлениям славян, и за гробом. Над могилой насыпали высокий курган и совер­шалась языческая тризна: родственники и соратники поминали умершего. Во время печального пиршества в честь умершего вождя проводили воинские состязания.

«Языческие верования древних славян». Реферат

ЯЗЫЧЕСКИЕ ВЕРОВАНИЯ ДРЕВНИХ СЛАВЯН

СОДЕРЖАНИЕ

Введение………………………………………………………………………….3

Основная часть

1.1 Основы мировоззрения и верований древних славян……………………6.

1.2 Языческие боги древних славян……………………………………………9

1.3 Языческие обряды и празднества…………………………………………11

Заключение……………………………………………………………………….13

Примечание………………………………………………………………………14

Список литературы………………………………………………………………16

ВВЕДЕНИЕ

Огромную роль в изучении древнего периода нашей истории играют данные археологических раскопок и таких наук, как этнография и лингвистика. До наших дней дошли и такие важные источники, как берестяные грамоты. Только комплексный анализ всех этих источников позволяет судить об исторических особенностях древних славян.

Тема моего реферата «Языческие верования древних славян». При написании этой работы я поставила цель: по разрозненным источникам информации выявить особенности языческого вероисповедания наших далеких предков — древних славян.

Для достижения цели мною были поставлены следующие задачи:

1. Отобрать необходимые источники информации.

2. Прочитать их и проанализировать.

3. В краткой форме изложить основные особенности языческой веры древних славян, которые издавна жили на территории Центральной и Восточной Европы.

В середине первого тысячелетия нашей эры славянские племена заселяли западную часть Европейской России. Этот период времени относится к первобытнообщинному строю. Основным занятием восточных славян было земледелие. Это подтверждают археологические раскопки, в которых были обнаружены семена злаков – репа, капуста, морковь, свекла и редька.

Анализируя монографию Н.М.Карамзина, хочу обратить внимание на некоторые сведения, касающиеся древних славян. Историк пишет, что древние славяне, еще не зная грамоты, имели некоторые сведения в арифметике и хронологии. Ведение хозяйства, торговля и военные походы научили их многосложному счислению. Например, «имя тма, знаменующее 10000, есть древне — славянское». Подобно римлянам, славяне год делили на 12 месяцев и каждому давали название, соответствующее действиям природы. Например, генварь – просинец (синета неба), февраль – сечень, март – сухий, апрель – березозол (зола березовая), май – травник, июнь – изок (певчая птица), июль – червен (красные плоды и ягоды), август – зарев (заря или зарница), сентябрь – рюен (ревун, от рева зверей), октябрь – листопад, ноябрь – груден (груды снега или мерзлой грязи), декабрь – студеный. Столетие называлось веком, потому что было соизмеримо с человеческой жизнью. А наши предки отличались долголетием, здоровьем и выносливостью. [1]

К 6 – 9-му векам у древних славян была развитая система космологических представлений: Земля виделась славянам неподвижной, вокруг нее вращались все планеты и звезды. Солнце ночью проплывало по вымышленному подземному океану. Всем земным миром ведала богиня плодородия Макошь. Над миром живущих людей существовали два неба – небесная твердь и «верхнее небо», в котором хранились запасы пресной воды. Подземным миром управлял Ящер и бог Волос. Изображение этих трех существ на давно известной скульптуре Збручского идола свидетельствует о том, что славянам была известна идея изображения нескольких богов в одном идоле. Это подтверждает византийский историк 6 века Прокопий Кесарийский: «Славяне считают, что только один Бог, творец молний, является владыкой мира земного. Ему приносят в жертву быков и совершают обряды». [2]

Восточные славяне, о которых пойдет речь в моем реферате, были язычниками. Они обожествляли различные силы природы, верили в злых и добрых духов.

Главными божествами восточных славян являлись: Род (божество Вселенной), божество Солнца — Даждь-бог (у некоторых племен он назывался Ярило), бог скота и богатства – Велес, бог огня – Сварог, бог грозы и войны – Перун, богиня земли и плодородия – Мокошь. [3]

Поэтому, предметом моего исследования являлись древние языческие божества и их роль в жизни древних славян.

В славянских сказках встречается множество волшебных персонажей – от ужасных и грозных, до таинственных и непонятных, от добрых и готовых помочь до злых и коварных. Современным людям они кажутся причудливым вымыслом, но в старину на Руси свято верили, что в чаще леса стоит изба Бабы Яги, что в каменных горах обитает змей, похищающий красавиц. Древние славяне считали, что девушка может выйти замуж за медведя, а конь умеет говорить человеческим голосом. Такая вера получила название язычество, т.е. «народная вера».

Славяне-язычники поклонялись стихиям, верили в родство людей с различными животными, приносили жертвы божествам, населяющим все вокруг. Каждое славянское племя молилось своим богам. Единых для всего славянского мира представлений о богах никогда не существовало, потому что у славянских племен в дохристианское время не было государственности и они не были едины в верованиях. Как считают многие современные историки, славянские боги не связаны родственными отношениями, хотя некоторые из них и очень похожи друг на друга.

В своем труде Н.М.Карамзин писал: «если два народа, обитающие под влиянием одного неба, представляют нам великое различие в своей наружности и в физических свойствах, то можем смело заключить, что они не всегда жили сопредельно», а значит, имели различие в вероисповедании. [4]

О славянах греческий историк Нестор в 6 веке писал: «Они не знали единовластия, наблюдая закон отцов своих, древние обычаи и предания». [5]

Однако славяне имели представление и о единственном высшем Божестве, которому, по их мнению, небеса «служат достойным храмом», и он управляет небом. Управление же землей высшее Божество (его называли Белым Богом) предоставляет другим богам. Храмов в честь Белого Бога не строили, потому что считали, что смертные не достойны с ним общаться. Со своими просьбами люди должны были обращаться к другим богам.

Славяне приписывали зло особому существу, которого называли Чернобогом, приносили ему жертвы, чтобы умилостивить. Чернобог часто изображался в виде льва, т.к., по мнению историка И.В.Курукина, на саксонских знаменах были изображены львы, а саксонцы были опасными врагами северных славян и были для них воплощением зла. Считалось, что Чернобог ужасает людей грозными привидениями, называемыми «страшилами», и что гнев его могут укротить только волхвы. Волхвы, о которых Нестор рассказывает в своей летописи, своим оружием сделали музыку, играя на гуслях. Поэтому на некоторых славянских землях волхвы назывались гуслярами. [6]

По сообщению «Слова об идолах» безымянного русского писателя 12 века, древние славяне поклонялись упырям (вампирам) и берегиням. По всей видимости, эти культы и представления людей о злых и добрых духах относятся к периоду каменного века. От того же общественного строя дошли до наших дней русские сказания о «чудищах хоботистых». В моем представлении, это о мамонтах, которые обитали в доледниковый период на территории сегодняшней Европы.

Из-за разрозненности языческих верований сохранилось очень мало сведений о язычестве. Славянские мифологические тексты не сохранились, потому что были подвергнуты уничтожению в период христианизации славян. Возможна лишь реконструкция основных элементов славянской мифологии на базе вторичных письменных, фольклорных и вещественных источников.

Хронологически совпадают с праславянским периодом данные археологии по ритуалам, святилищам (храмы балтийских славян в Арконе, Перыне под Новгородом и др.), отдельные изображения (Збручский идол). [7]

Но языческие представления не исчерпывались только с главными богами. По мнению древних славян, мир был населен и другими сверхъестественными существами. Некоторые из них были связаны с представлением о существовании загробного царства. Славяне стремились защищаться от злых духов заговорами, амулетами и оберегами. Например, в рукописях Нестора были обнаружены сведения о том, что в лесу жил леший, а у воды – русалки. Древние славяне верили в то, что это души умерших людей. Весной они выходят наслаждаться природой. [8]

Название «русалка» происходит от слова «русый», что на древнеславянском языке истолковывается как «светлый и чистый». Древние славяне считали, что русалки обитали только у водоемов, потому что именно они считались «путем в подземное царство». По нему русалки выходили на грешную землю.

Еще одной особенностью верований древних славян считалось поверье в домового. Они считали, что каждый дом находится под его покровительством, потому что это дух его предков (пращура или чура). Когда у человека случалась беда или ему грозила опасность, на помощь он призывал своего домового, произнося слова: «Чур меня, чур меня!». [9]

Учитывая выше изложенное, я с полным основанием могу сказать, что вся жизнь славянина была связана с миром сверхъестественного и непознанного. Это мир существ, за которыми стояли силы природы. На страницах своего реферата я попытаюсь рассказать особенности языческой веры древних славян, используя различные литературные источники.

ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ

1.1 Основы мировоззрения и верований древних славян.

По мнению русского историка, археолога и коллекционера Ивана Егоровича Забелина, древние славяне принесли в Восточную Европу арийское наследство – занятие земледелием, а вместе с ним и первые основы верований. Древние славяне превыше всего ставили взаимоотношения человека и природы. Все их верования заключались в поклонении божествам, олицетворявшим силы природы, и предкам. [10]

Божествами древних славян считались идолы. По их мнению, много божеств обещает безопасность смертного, поэтому было необходимо знать каждого из них поименно. В виде божества выступали истуканы (рис.1). Они считались не образом, а телом богов, которых славяне одушевляли и падали ниц «перед куском дерева или слитком руды, ожидая от них спасения и благоденствия». [11]

Рис. 1. Каменные идолы древних славян. [12]

Полностью завися от природы, древний человек был тесно с ней связан. Он боялся и не мог объяснить природные явления (грозу, молнию, засуху), поэтому в его сознании возникали образы кого-то могущественного и всесильного, управляющего миром. Этим могуществом и были боги. Как считает И.Е Забелин, отсюда и пошли мифы древних славян. Древние люди осознавали, что «весь видимый мир от былинки до небесного светила одухотворен той же человеческой душой, ее мыслью, ее чувством». [13]

Древний человек считал, что смерти нет как таковой, и что его умершие предки живут в другом образе и постоянно о нем заботятся и оберегают. Так же древние люди считали, что не только умершие, но и мудрые люди (их называли — вещие) могут принять любой образ окружающей природы. В глазах язычника дух-образ был повсюду и мог вселиться в любой предмет. Поэтому своих идолов они изготавливали из дерева, бронзы или камня, поклоняясь этим предметам (рис.2).

Рис.2. Предметы поклонения древних славян. [14]

В своей монографии И.Е.Забелин приводит пример, отражающий сущность веры древнего славянина, упоминая о многовековом дубе необыкновенной величины. Современный человек с любопытством станет считать возраст этого дуба и любоваться его красотой. Но для древнего человека этот дуб был своего рода божеством. Это дерево внушало древнему человеку силу, представлялось знамением, и было предметом поклонения. Такие деревья на языке церковной проповеди назывались «дуплинами». Старые деревья, наверняка, были с дуплами, в которых жили ночные хищные птицы. Это, по мнению И.Е.Забелина, легло в основу создания мифов «о диве, кличущем вверху дерева» и навлекающим что-то недоброе. [15]

Можно привести несколько примеров могущества растительной природы в старом дереве. Огромному дубу на острове Хортице поклонялись киевские русы, совершая свои походы.

Как утверждают биографы святого Оттона, на берегу Балтийского моря рос огромный ветвистый дуб, а под ним бил родник. Народ с усердием поклонялся этому дереву, считая его божеством. [15]

По свидетельству Гельмольда, между Ольденбургом и Любеком была единственная в этой стране, священная дубовая роща. Эти заповедные дубы были посвящены богу Перуну. На этом месте собиралось вече с верховным жрецом и князем. Это было соборное святилище всей Вагирской земли. [15]

Не только могущественные деревья являлись объектом поклонения славян, но и большие валуны, лежавшие на ровном месте. Современный человек станет его рассматривать и думать об огромном леднике, который переместил на это место огромную каменную глыбу. Но для древнего необразованного человека эта глыба являла собой некое божество и силу матери природы.

Житие преподобного Иринарха-затворника рассказывает о том, что в Переславле Залесском, за церковью Бориса и Глеба, в зарослях, лежал «великий камень, в котором жил демон, творил мечты, привлекал к себе из города мужей, жен и детей в Петров день», когда совершались языческие празднества летнему солнцестоянию. В монографии И.Е.Забелина говорится, что по благославению Иринарха дьякон Онуфрий свалил этот камень в яму и засыпал землею. После подобного действа запротестовал весь город и возненавидел дьякона. Он подвергся осмеянию и проклятью. Вскоре Онуфрий заболел лихорадкой. [15]

Этот пример еще раз подтверждает мысль о том, что древний человек испытывал страх перед необычными явлениями и объектами природы, потому что был не в силах это объяснить, а значит, считал божественными.

В своей монографии Н.М.Карамзин неоднократно указывает на то, что «грубый ум людей непросвещенных заблуждается во мраке идолопоклонства и творит богов на всяком шагу», желая тем самым объяснить происходящие явления природы и события. По мнению этого известного писателя, древние славяне, желая показать могущество и грозность богов, изображали их великанами, с ужасными лицами, многоголовых, вызывающих только страх и ужас. Греки, в отличие от славян, любили своих идолов и изображали их стройными и в человеческом обличии. [16]

По утверждению историка И.В.Курукина, к богам древние славяне обращались при помощи магических заклинаний, а просьбы людей сопровождались соответствующими обрядами и жертвоприношениями. Так образовался устойчивый календарь аграрных языческих молений и празднеств, часть которых дожили и до наших дней. Об особенностях языческих обрядов и празднествах речь пойдет в части 1.3 моего реферата.

По мнению И.В.Курукина, в 6 – 9-х веках возникали крупные культовые центры славян – святилища. На обнаруженных археологами городищах (Богит и Звенигород на реке Збруч на территории Украины) находились специальные капища – вымощенные камнем площадки, где ставились идолы, совершались моления и жертвоприношения. В жертвенных ямах, по утверждению И.В.Курунина, находили кости животных, зерно, браслеты, замки и ключи, ножи и косы, стрелы, височные кольца. По-видимому, в отдельных случаях, как считает И.В.Курунин, совершались и человеческие жертвоприношения. Это связано с находками детских костей и черепов. Капища округлой формы назывались хоромами (от «хоро» — круг). Гораздо позднее это древнее слово стало обозначать церковь (храм). [17]

В результате археологических раскопок были обнаружены могильные курганы древних славян (рис.3). В них найдено множество металлических подвесок-амулетов, которые носили на груди на цепочках. Среди подвесок встречаются ложечки (символ сытости, благосостояния и довольства), ключи (символ богатства и сохранности), а также топорики и мечи. Бубенчики подвесок-амулетов при малейшем движении начинали покачиваться и издавать звон, что, вероятно, имело некое магическое значение.

Рис.3. Могильный курган на острове Рюген. [18]

Были распространены также подвески в виде собак, зайцев, соколов, оленей, уточек, рыб. Но больше всего найдено подвесок в виде фантастического зверя, в изображении которого сочетаются черты животного и птицы.

Я проживаю в городе Балашиха Московской области. В черте нашего города в 1961 году проводились археологические раскопки и были обнаружены предметы древних славян. В южной части усадьбы «Пехра-Яковлевское», находится археологический памятник (городище-капище). У наших предков это было местом поклонения языческим богам. У жителей Балашихи это место известно под названием Лисья гора. Городище-капище интересно тем, что имеет почти правильную округлую форму, на его площадке отсутствует культурный слой – показатель того, что здесь не было стационарного поселения, и это довольно мощное по тем временам укрепление могло использоваться лишь как временное убежище для окрестных жителей в случае приближения опасности.

А около городища обнаружены древнеславянские поселения (селища), относящиеся к начальному этапу славянского освоения нынешнего Подмосковья (около 7 века н.э.). От этих селищ следов почти не осталось, за исключением культурного слоя. Поэтому основные сведения о древних славянских племенах ученые черпают при раскопках курганных захоронений.

По мнению археологов, эти захоронения делятся на два основных вида. Объектом их исследования были женские украшения для волос – височные кольца (рис.4). В одних курганах они имели форму кольца с семью большими лопастями, в других напоминали браслет. Сопоставление мест обнаружения этих находок с данными о расселении древних славянских племен позволило ученым сделать вывод, что кольца характерны для культуры славян-вятичей, а браслеты – кривичей.

Рис.4. Археологические находки историко-краеведческого музея г. Балашихи (фото автора).

Часть археологических находок, обнаруженных на территории нашего города, была передана в историко-краеведческий музей города. Значительная коллекция этих находок передана в Государственный исторический музей города Москвы.

1.2 Языческие боги древних славян.

В России, до введения христианской веры, на первом месте поклонения стоял Бог Перун, бог грозы и молнии, которому славяне поклонялись еще в 6 веке.

Н.М.Карамзин утверждает, что «Кумир славян стоял в Киеве на холме, вне двора Владимирова, а в Новегороде над рекою Волховом был деревянный, с серебряною головою и с золотыми усами». Летя на своей пылающей колеснице по небу, он пользуется луком, чтобы прокалывать облака вспышками молнии подобно Сварогу в древности. Он может вызывать дождь и гром. Топор и молот — его любимые виды оружия. [19]

Перуна называли «княжьим богом», поскольку он был покровителем князей, символизировал их власть. Такой бог был чужд большинству общинных славян-земледельцев, и это равнодушие народа к богу, объявленного верховным, неоднократно наводило ученых на мысль, что Перун – неславянское божество, заимствованное у варягов. Однако имя бога исконно славянского происхождения. [20]

С. М. Соловьев, выдающийся историк XIX в., считал, что Перун носил еще и другое имя — Сварог; некоторые исследователи называют Сварога богом неба или небесного огня (рис.5).

Рис.5. Боги древних славян. [21]

Сварог породил двух сыновей, двух Сварожичей: Солнце и Огонь. В Ипатьевской летописи сказано: «И по сем (т. е. после Сварога) царствовал сын его, именем Солнце, его же называют Даждьбог…» Братом Солнца, сыном Свароговым называют также и огонь: «Огню молятся, зовут его Сварожичем». Сварог-Перун в народном воображении представлялся божеством-воителем, оружие которого было направлено против злых духов. [22]

Среди славян было распространено поклонение Солнцу. Бог Солнца назывался Хоре (Хорос) или Ярило (рис.4).

Наибольшие разногласия вызывает славянское божество по имени Семаргл, идол которого упоминается в летописи среди других, поставленных Владимиром Святославичем на холме в Киеве (рис.4). Исследования современных ученых указывают на его иранское происхождение, т.к. он напоминает вещую птицу Симаргу в иранской мифологии. [23]

Бог Волос (Велес) считался покровителем скота (рис.6). В летописи он назван «скотьим» богом.

Рис.6. Божество Велес. [24]

Мокошь (Макошь) — женское божество, до сих пор остающееся не разгаданным до конца. Указывая на обычай чехов молиться и приносить жертву Мокоши во время засухи, некоторые исследователи видят в ней богиню воды, дождя, непогоды, грозы, т. е. богиню плодородия (рис.7). [25]

Рис.7. Богиня Макошь. [26]

Другие предполагают связь Мокоши с прядением и ткачеством. Мокошь невидима, но ее присутствие можно узнать по жужжанию веретена. Богиню представляют в виде женщины с длинными руками. Еще в 19 веке крестьянки боялись Мокоши и приносили ей жертвы, чтобы она не путала пряжу. [27]

1.3 Языческие обряды и празднества.

У древних славян, как свидетельствуют летописи, сложился свой календарь празднеств, свои обычаи и традиции, о которых я хочу сообщить в своем реферате.

В новогодние святки проводились маскарады «ряженых» и гадание о предстоящем годе. Девушки в ту ночь гадали на удачное замужество.

На Масленицу пекли блины – это символ Солнца. Устраивали песни и пляски, проводы зимы.

Главным летним событием был день Купалы. Это общеславянский праздник, который в народе называли «Русалий». В этот день молились о дожде, плодородии полей и разжигали костры по берегам рек. Обязательны были песнопения, пляски и игры. Молодые люди украшали себя венками из особой травы – купальницы, приписывая ей различные магические и целебные свойства. Например, считалось, что трава эта изгоняет злых духов, для чего так называемые Ивановские венки, сплетенные из нее, вешали на кровли домов и в хлевах. [28]

24 декабря славяне праздновали Коляду, бога торжеств и мира. Еще и в наше время накануне Рождества Христова дети и молодые люди собираются колядовать под окнами богатых людей и, произнося имя Коляды и величая хозяина в песнях-колядках, получают деньги и угощения.

Языческие верования приписывали озерам и рекам божественность и святость. Если человек страдал, к примеру, болезнью глаз, его умывали водой особых целебных источников, причем бросали в них серебро. В народе принято купать, обливать или умывать людей, которые в день Пасхи проспали заутреню, с целью омовения от греха. То же самое относится к сглазу и порче.

Погребальные обычаи древних славян, особенно вятичей, радимичей, северян, кривичей, подробно описаны у Нестора. Над умершим творили тризну — показывали свою силу в воинских играх, конных состязаниях, песнях, плясках в честь умершего. В этот день совершали жертвоприношения. Тело умершего сжигали на большом костре, который получил название «краде». У кривичей и вятичей пепел помещался в урну и ставился в погребальный небольшой домик около дороги, чтобы не бояться смерти и сразу привыкать к мысли о тленности человеческой жизни. Позднее этот ритуал сменился погребением тела умершего в кургане с разведением ритуальных костров. Князей хоронили вместе с рабынями, конями и его богатством. [29]

Двойственным было отношение к духам умерших людей. Многие историки утверждают, что почитались покровители семьи (деды и родители), умершие естественной смертью. Но считались опасными умершие преждевременной или насильственной смертью, самоубийцы, утопленники. Их называли мервяками.

Брачные обычаи у разных славянских народов были различны. Например, у полян все было кротко и тихо. Главнейшей добродетелью у них считалась стыдливость и целомудрие. Брак у полян считался святой обязанностью. Древляне же, напротив, не знали браков, основанных на взаимном согласии супругов и их родителей. Девиц они уводили силой или похищали. Северяне и радимичи также не знали ни целомудрия, ни брачных союзов. Однако все решалось более сговорчивее, нежели у древлян. Молодые люди обоего пола сходились на игрища между селениями, женихи выбирали невест и договаривались жить с ними вместе, без всяких обрядов. Многоженство было обычным явлением. [29]

Неотъемлемой частью древнего быта славян было ежегодное поминовение умерших в родительские дни (Радуница, родительские субботы). Позднее этот обычай поминовения переняла православная церковь. [30]

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

При написании реферата я использовала различные источники информации: монографии писателей и исследования историков, иллюстрации сети Интернет. Поставленные мною цель и задачи выполнены. По разнообразным источникам информации я выявила особенности языческой веры древних славян.

Определенные трудности возникали при отборе информации, потому что порой суждения людей науки по данному вопросу противоречивы. Ученые-историки вынуждены собирать информацию по крупицам, тщательно проверять и анализировать. Это, по-моему, приводит к возникновению разночтений. На страницах своего реферата я привожу примеры таких рассуждений.

Язычество, в моем понимании, это сложная система мировосприятия древних славян с ее культами, божествами, обрядами и традициями. Но одно здесь остается неоспоримым – это очень тесная связь человека с природой.

Все изложенное выше позволяет сделать следующий вывод. Большинство языческих славянских верований и обрядов не кануло бесследно в Лету и не стерлось из памяти русских людей. Подчас непроизвольно мы обращаемся к своей генетической памяти, празднуя свадьбы, рассказывая сказки. Наше языческое прошлое очень стойко, оно существует в народных напевах, играх, ворожбе, в радостях и горестях, оно всегда останется в загадочной и прекрасной русской душе.

ПРИМЕЧАНИЕ

1. Карамзин Н.М. Предания веков. Сказания, легенды, рассказы из «Истории государства Российского». – М.: Правда, 1988, с. 54

2. Карамзин Н.М. Предания веков. Сказания, легенды, рассказы из «Истории государства Российского», с. 87

3. Карамзин Н.М. Предания веков. Сказания, легенды, рассказы из «Истории государства Российского», с. 89

4. Карамзин Н.М. Предания веков. Сказания, легенды, рассказы из «Истории государства Российского», с. 46

5. Карамзин Н.М. Предания веков. Сказания, легенды, рассказы из «Истории государства Российского», с. 54

6. Курукин И.В. и др. История Отечества: пособие для школьников и поступающих в вузы, с. 89

7. Курукин И.В. и др. История Отечества: пособие для школьников и поступающих в вузы, с. 86

8. Курукин И.В. и др. История Отечества: пособие для школьников и поступающих в вузы, с. 90

9. Курукин И.В. и др. История Отечества: пособие для школьников и поступающих в вузы, с. 93

10. Забелин И.Е. История русской жизни с древнейших времен. – М.: Эксмо, 2008, с.467

11. Забелин И.Е. История русской жизни с древнейших времен. – М.: Эксмо, 2008, с.468

12. Символы язычества (иллюстрации).

http://yandex.ru/images/search?img_url=http%3A%2F%2Fcs411820.vk.me%2Fv411820

13. Забелин И.Е. История русской жизни с древнейших времен. – М.: Эксмо, 2008, с.469

14. Символы язычества (иллюстрации). Сеть Интернет.

15. Забелин И.Е. История русской жизни с древнейших времен. – М.: Эксмо, 2008, с.470

16. Курукин И.В. и др. История Отечества: пособие для школьников и поступающих в вузы, с. 57

17. Курукин И.В. и др. История Отечества: пособие для школьников и поступающих в вузы, с. 88

18. Символы язычества (иллюстрации). Сеть Интернет.

19. Карамзин Н.М. Предания веков. Сказания, легенды, рассказы из «Истории государства Российского», с. 61

20. Курукин И.В. и др. История Отечества: пособие для школьников и поступающих в вузы, с. 88

21. Символы язычества (иллюстрации). Сеть Интернет.

22. Курукин И.В. и др. История Отечества: пособие для школьников и поступающих в вузы, с. 89

23. Курукин И.В. и др. История Отечества: пособие для школьников и поступающих в вузы, с. 90

24. Символы язычества (иллюстрации). Сеть Интернет.

25. Забелин И.Е. История русской жизни с древнейших времен. – М.: Эксмо, 2008, с.472

26. Символы язычества (иллюстрации). Сеть Интернет.

27. Курукин И.В. и др. История Отечества: пособие для школьников и поступающих в вузы, с. 89

28. Забелин И.Е. История русской жизни с древнейших времен. – М.: Эксмо, 2008, с.472

29. Карамзин Н.М. Предания веков. Сказания, легенды, рассказы из «Истории государства Российского», с. 60

30. Курукин И.В. и др. История Отечества: пособие для школьников и поступающих в вузы, с. 88

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Забелин И.Е. История русской жизни с древнейших времен. – М.: Эксмо, 2008. – 608 с.: ил.

2. Карамзин Н.М. Предания веков. Сказания, легенды, рассказы из «Истории государства Российского». – М.: Правда, 1988. – 768 с.

3. Курукин И.В. и др. История Отечества: пособие для школьников и поступающих в вузы. М.: Дрофа, 2003. – 736 с.

Сайт Интернет:

4. Символы язычества (иллюстрации).

http://yandex.ru/images/search?img_url=http%3A%2F%2Fcs411820.vk.me%2Fv411820

Именем старых богов

Откуда в наше время берутся неоязычники? «Родноверы», «православные (это не ошибка) староверы-инглинги», «славяне», «ведисты», «виккане» — люди, которых принято считать представителями российского неоязычества, называют себя по-разному, но их объединяет нечто общее — поиск собственного «истинного пути», истоки которого мыслятся в легендарном прошлом, а целью называется «гармония» человека и Вселенной. Этот поиск, однако, зачастую осложнен борьбой за национальную независимость, иногда не чуждается национализма и прибегает к откровенному мифотворчеству. По просьбе N + 1 в этой сложной картине разбирался религиовед Петр Кромских.

Сумрачный германский гений

Подъем интереса к дохристианской истории северных народов Европы начался во второй половине XVIII века. Обычно его связывают с двумя явлениями: нарастающей популярностью сентиментализма в литературе и попытками германских интеллектуалов найти общую культурную и языковую основу для всех немцев, жителей лоскутной Священной Римской империи.

Сентиментализм прокладывает дорогу новой концепции гениальности — вдохновенному переживанию единства с Природой, полумистическому ощущению бесконечности ее созидательных сил, прикоснувшись к которым поэт способен на невиданный творческий взлет. Новое представление о гении противостоит гегемонии «хорошего вкуса» и «правил» французского классицизма с его рациональным подходом к поэтическому ремеслу.

Молодые немецкие поэты, писатели и философы в 1770-е годы объединяются в движение «Бури и натиска» (Sturm und Drang), называют себя «штюрмерами», или «бурными гениями», выдвигают в качестве образцового художника, в пику французским расинам и корнелям, англичанина Шекспира, якобы не признававшего никаких правил и писавшего «под диктовку» природы.

Поэт, философ и публицист Иоганн Готфрид Гердер, один из основоположников штюрмерства, называл культуру всякого народа уникальной и неповторимой, а также незавершенной, поскольку она вечно пребывает в состоянии творческого становления. Раз так, то и ранние этапы ее истории насущно важны для современных художников — всякий по-настоящему большой творец может вырасти только на национальной почве.

Этот интерес к коллективному народному творчеству естественно вылился в любовь к фольклору, а через него — и к дохристианской старине, которой у германских народов, в отличие от романских — южных, средиземноморских — с их Античностью, прежде, по сути, как бы и не было.

Фольклористом был уже Гердер, составитель сборника «Голоса народов в песнях». Под фольклор стилизовал свои стихотворения молодой Гёте, а Шиллер написал программную статью «О наивной и сентиментальной поэзии», назвав гениальных поэтов «наивными», а наивность — атрибутом древности. «Детство» народов стало привлекать к себе пристальное внимание; детство в бытовой жизни выделилось в самостоятельный этап в жизни людей.

Позже из увлечения народным творчеством вырастет деятельность братьев Гримм и вся «фольклорная» линия европейского романтизма. Фольклором в конце XVIII века увлекались, конечно, не только в Германии — достаточно вспомнить знаменитую мистификацию Джеймса Макферсона, издавшего «Песни Оссиана» — сборник собственной поэзии, стилизованной под сочинения легендарного гэльского барда, предмет увлечения многих штюрмеров, включая молодого Гёте.

Параллельно начинаются попытки объединить географически, политически и религиозно разрозненных немцев по принципу языка и принадлежности к единым культурным корням. Поначалу институтом, в котором должно произойти такое единение, мыслится новый немецкий театр, строительству которого много сил отдали Гёте и Шиллер.

Но с началом наполеоновских войн и французской оккупации ряда немецких земель (положившей конец Священной Римской империи) процесс свернул в сторону национально-освободительных проектов — сперва идеологических, а позже и политических. Уже Иоганн Готлиб Фихте в «Обращении к германской нации» (1807) конструировал «германский характер», опираясь на метафизически понимаемый национальный дух, и утверждал, что в будущем немцы сами станут писать свою историю.

Древнегерманская мифология, дохристианские языческие верования, пантеон древних богов, древние эпические сказания — все это в эпоху романтизма работало на формирование национального самосознания немцев.

Произошедшее в 1871 году объединение Германии, конечно, объяснялось отнюдь не только силой романтических идей. Однако это событие, ставшее вершиной длительного процесса «собирания» немецких земель, закрепило «рецепт» национально-освободительной борьбы: единство языка — единство культурных истоков — единый национальный дух — национальное государство.

Общемировая популярность таких выдающихся немцев, как Рихард Вагнер, воспевший в своей музыке и грандиозных драматических циклах ключевые образы германской мифологии, и Фридрих Ницше, призвавший освободиться от «дряхлой» христианской морали, придала немецкому неоязычеству привлекательность в умах многих современников.

В городе Русского Рода

https://www.всеволодиванов.рус

В поисках славного прошлого

Исторический путь немецкого национализма привел, как мы сегодня знаем, к катастрофическим последствиям не только для самой Германии, но и для доброй половины мира. Но это не значит, что пример формирования национальной идентичности на основании общих культурных истоков пропал втуне.

Уже в первой половине XIX века по немецкому пути борьбы за свои национальные интересы попробовали пойти многие, в том числе польские интеллектуалы. Польша, в то время западная окраина Российской империи, мечтала о политической самостоятельности и в поисках средств для укрепления национального духа тоже готова была обратиться к своим дохристианским корням.

Тут, однако, возникло неожиданное осложнение в лице все того же Гердера. В своем ключевом труде, «Идеи к философии истории человечества» (1791), он писал о славянах так: «Несмотря на совершенные ими подвиги, славяне никогда не были народом воинственным, искателями приключений, как немцы <…> Это не помогло им защититься от порабощения, а, напротив, способствовало их порабощению».

Подобная формулировка для задач национального строительства подходила мало. А раз так, на помощь политике привычно пришла поэзия. Во время польского восстания 1830 года поэт Зыгмунт Красинский в романе «Мстительный карлик и Мецлав, князь мазовецкий» вывел в образе Мецлава, чьим прототипом послужил исторический персонаж, новый образ славянина-язычника — бесстрашного и беспощадного воина.

Другой польский поэт-романтик, Рышард Бервинский, оставил описание придуманного им празднества в честь языческого бога войны: его семь уст опьяняет текущая рекой кровь.

Дальнейшая борьба поляков за национальное освобождение не ставило во главу угла дохристианские верования, но попытки такого рода продолжались и в начале ХХ века.

Так, один из лидеров польских неоязычников, публицист Ян Стахнюк в межвоенный период выпустил ряд книг, в том числе «Героическое объединение народа», отрицавших христианство как «еврейскую религию», и основал религиозно-политическое движение «Задруга» («община») ради «развития национальной самобытности» соотечественников.

Стахнюк активно участвовал в Варшавском восстании, был трижды ранен, пережил Вторую мировую войну, но через четыре года после ее окончания был арестован за острую критику просоветского режима, установившегося в Польше. Семь лет тюрьмы окончательно подорвали его здоровье — Стахнюк скончался в 1963 году.

Балтийские боги и СССР

Схожие события происходили и в другой бывшей окраине Российской империи — в Прибалтике. Самым заметным среди балтийских неоязычников стал латвийский этнограф и художник Эрнест Брастыньш.

Выпускник петербургской Высшей школы искусств барона Штиглица и Павловского военного училища, полковник латвийской армии, участник Первой мировой и Гражданской войн, Брастыньш после обретения Латвией независимости заведовал рижским военным музеем, преподавал историю и живопись и участвовал в экспедициях археологов.

В 1925 году он опубликовал книгу «Возрождение латвийской диевтурибы» (dievturiba — богопочитание). Центральной фигурой новоизобретенной системы верований стал бог Диевс — по словам Брастыньша, исконное божество этих земель, которому предки латышей поклонялись до христианизации.

Эта точка зрения возобладала в споре других искателей наиболее подходящей религии, предлагавших «летонизацию» христианства, создание синкретических или совершенно новых традиций. В 1926 году Брастыньша поддержал инженер Карлис Брегжис, и вместе они основали общину диевтуров. Главной задачей общины Брастыньш считал возрождение национального духа латышей.

Братство недолго просуществовало легально — в 1935 году его лишили статуса религиозной организации из-за участия его членов в деятельности запрещенной двумя годами ранее организации «Угунскрустс» («Огненный крест») и ее наследницы, «Перконскрустс» («Громовой крест»). «Национальная революция», к которой они призывали, должна была, смести «прогнившую» парламентскую демократию и установить фашистскую диктатуру.

Связи с фашистами, пусть и опосредованные, для диевтуров не прошли даром: после присоединения Латвии к СССР Брастыньш был депортирован и умер в ссылке в Сибири в 1942 году. Движение, число последователей которого сам Брастыньш оценивал в пять сотен человек, оказалось под запретом.

Но дело Брастыньша не было забыто: те диевтуры, кому удалось покинуть страну, сохранили свою веру в эмиграции. Движение вновь было зарегистрировано на родине в 1989 году.

В 1930 в Литве Домас Шидлаукас (приступивший к разработке своей версии балтского язычества еще в 1911 году) и Гедиминас Бержанскис основали движение Ромува — свое название оно получило в честь древнего святилища пруссов. Их убеждения стоили им свободы так же, как и диевтурам; и так же, как диевтуров, последователей Ромувы советскому правительству ликвидировать так и не удалось.

Ромува существовала как студенческий союз в шестидесятые и семидесятые годы, причем ряд ее членов в это время был осужден за антисоветскую деятельность. После провозглашения Литвой независимости Ромува была зарегистрирована на родине как религиозное объединение.

День почитания небес

https://www.всеволодиванов.рус

«Велесова книга»

Поиск русского национального духа в это время мог вестись разве что за пределами СССР. Находясь в эмиграции, еще в межвоенный период, писатель Юрий Миролюбов создал текст, ставший одним из программных для зарождавшегося русского родноверия, — «Велесову книгу».

Эта книга, якобы обнаруженная полковником Белой армии Федором Изенбеком при отступлении из-под Москвы в 1919 году в оставленном хозяевами княжеском имении, — мистификация. Она якобы была написана на берестяных дощечках («дощьках»), которых никто никогда не видел — по сообщению Миролюбова, все они бесследно исчезли после смерти Изенбека в 1941 году.

«Велесова книга» была опубликована в Сан-Франциско, в редактируемом Миролюбовым эмигрантском журнале «Жар—Птица». «Колоссальнейшая историческая сенсация!» — так в 1953 была озаглавлена первая заметка, сулившая читателям фотографии «дощьек» и перевод этих «уник» на русский язык.

Однако единственная фотография появилась на страницах «Жар-Птицы» в 1955 году, а текст, который Миролюбов называл переводом «Велесовой книги», публиковался с 1957 по 1959 годы — до самого закрытия журнала.

Хотя в СССР «перевод» Миролюбова был опубликован только в 1990 году, в Советском Союзе книга не осталась незамеченной. Проанализировавшие ее текст ученые были единодушны в мнении о том, что перед ними подделка.

Нашлись, однако, и сторонники подлинности «Велесовой книги», явившейся, по их мнению, наглядным доказательством былой славы и величия русичей — «даждьбожьих внуков, любимцев Божьих».

Среди них были как поэты и писатели, так и деятели зарождавшегося в 1970-е годы русского национализма — поэт и активист «Русской партии» Игорь Кобзев, переложивший «древний памятник» стихами на современный русский язык; будущий участник националистического общества «Память» Валерий Скурлатов.

В этих же кругах началась и история российского родноверия. Манифест «Слово нации» за подписью «русских патриотов», вышедший в самиздате в 1970 году, проповедовал «национальный вариант» христианства для «русских людей, по крови и по духу» и заканчивался фразой: «Да здравствует победа христианской цивилизации над взбунтовавшимся против нее хаосом!»

Другие диссиденты раскритиковали этот текст за пассажи о евреях, «монополизирова[вших] область науки и культуры», о «битве черной и желтой расы за мировое господство», о необходимости положить конец «беспорядочной гибридизации».

Как выяснилось позже, «Слово нации» было написано Анатолием Скуратовым — автором и другой самиздатовской статьи под названием «Христианская чума», где в красках описывалась борьба европейских язычников с распространяющейся по континенту религией и ее «главным бациллоносителем» — мировым еврейством.

Носители подобных взглядов оказались и среди первых основателей родноверческих общин, появившихся в конце 1980-х годов. Одним из них был Александр Добровольский, или Доброслав, прошедший сложный путь смены мировоззренческих ориентиров.

Так, в 1956 году Добровольский вышел из рядов ВЛКСМ в знак протеста против проводившейся тогда политики десталинизации, а уже в 1958 году получил свой первый тюремный срок за организацию национал—социалистической партии, а сразу по выходе на свободу, в 1961 году, был крещен священником Глебом Якуниным.

В 1964 Добровольский примкнул к диссидентам — познакомился с Владимиром Буковским, впоследствии всемирно известным писателем и правозащитником, и генерал-майором Петром Григоренко — участником войны, правозащитником и членом Московской хельсинкской группы.

Добровольский даже был одним из подсудимых на «процессе четырех» – суде над активистами московского самиздата, арестованными в 1967 году и обвиненными в антисоветской агитации и пропаганде. На суде он, впрочем, дал показания против других диссидентов, получив сравнительно небольшой срок заключения — два года; Юрий Галансков, которого судили вместе с Добровольским, был осужден на 7 лет и умер в лагере.

Освободившись, Добровольский порвал связи с диссидентским подпольем. В 1970-е годы он смог вернуться в Москву и, увлекшись эзотерикой, стал изучать дохристианские верования славян. В 1980-е он примкнул к наиболее радикальному ответвлению общества «Память», принял новое имя — Доброслав, а к 1990-м удалился от мира в деревню Весенево в Кировской области, где и жил до самой смерти в 2013 году, оттачивая свою философию.

Неоязычество Доброслава представляло собой конгломерат из оккультизма, теософии Блаватской, энвайронментализма и арома-йоги. Его авторству принадлежит ряд текстов, в 2007 году включенных в федеральный список экстремистских материалов.

Род или Перун?

Истоки современного русского язычества можно найти и в научных изысканиях советских времен. Здесь оно стало побочным результатом старого спора норманистов и антинорманистов.

Пожалуй, ключевое значение имели работы академика Бориса Рыбакова, в которых он сделал попытку реконструировать дохристианские верования славян древнейшей эпохи и Киевской Руси и систематизировать славянские религиозные представления и ритуалы.

Сын видного деятеля старообрядчества — первого директора Московского старообрядческого учительского богословского института при Рогожской общине Александра Рыбакова — Борис Рыбаков успел побыть московским беспризорником в 1920-е годы. Историю славянского язычества он, по его собственному признанию, стал изучать еще в 1930-е.

Публикацию своей концепции славянского язычества Рыбаков начал еще в 1960-е годы, а в 1980-е увидели свет его фундаментальные работы: «Язычество древних славян» (1981) и «Язычество древней Руси» (1987).

Рыбаков не был склонен ни завершать историю язычества на Руси датой ее крещения, ни исследовать его в отрыве от более ранних явлений. Используя в качестве источников комплекс народной традиции и устной культуры, собранный этнографами, ученый рассматривал языческое мировоззрение как ключ к пониманию многих событий русской истории.

Без анализа язычества мы не сможем понять идеологию славянских средневековых государств, и в частности Киевской Руси. Лишь знание народных языческих традиций позволит нам правильно понять характер многих антицерковных движений средневековья. Если культуру феодального класса мы постигаем преимущественно по церковной литературе и искусству (чем несправедливо сужаем ее), то культуру простого народа на протяжении всех столетий феодализма мы можем понять только в свете анализа всего языческого комплекса. Изустная, традиционная многовековая культура русской деревни — это не только сокровищница интересующих нас сведений о ее глубоких корнях, но одновременно и сами те корни, на которых устояла на протяжении тяжелой тысячи лет масса трудового крестьянства, корни, питавшие не только деревню, но и городской посад, а в какой-то мере и социальные верхи. Народные сказки, хороводы и песни, былины и думы, красочные и глубокие по смыслу свадебные обряды, народные вышивки, художественная резьба по дереву — все это может быть осмыслено только с учетом древнего языческого миропонимания.

Борис Рыбаков, Предисловие к второму изданию «Язычества древних славян» (1994).

В своих работах академик, отталкиваясь от периодизации «Слова об идолах», — средневековой русской христианской компиляции поучений против язычников, — выстраивает эволюцию дохристианских верований славян: от поклонения злым и добрым духам природы, упырям и берегиням, к почитанию бога плодородия Рода и его спутниц Рожаниц и сменившему его культу воинственного громовержца Перуна, покровителя князей и их дружин, в предхристианский период.

Именно Рода — «самое загадочное и малоизученное из всех славянских божеств» — Рыбаков ставил на первое место в пантеоне древних славян, считая громовика Перуна «дружинным» богом, введенным князем Владимиром.

Род в русских средневековых источниках обрисован как небесный бог, находящийся на воздухе, управляющий тучами и вдувающий жизнь во все живое. Наибольшее количество грозных обличений направлено церковниками против общественных празднеств в честь Рода и рожаниц. В этих поучениях славянский языческий Род приравнен к египетскому Озирису, библейскому Ваалу (Баал-Хадду), христианскому Саваофу, богу творцу и вседержителю.

Борис Рыбаков, «Язычество древних славян».

Эта концепция неоязычникам пришлась по вкусу: в память об умершем 27 декабря 2001 года академике московскими родноверами, среди которых были такие видные их представители, как Богумил Мурин, волхв Велимир (Николай Сперанский) и Велеслав (Илья) Черкасов, была выпущена брошюра соболезнований — «Тризна по Борису Александровичу Рыбакову».

В своем внимании к устному народному творчеству Рыбаков следовал за исторической школой русской фольклористики конца XIX века, стремившейся к объяснению эпических сюжетов, исходя из их связи с историей Древней Руси.

Но из интерпретации русского фольклора он временами делал далеко идущие и вовсе не бесспорные выводы. Например, сопоставляя в «Язычестве древних славян» неолитический культ медведя с крестьянским обычаем вывешивать медвежью лапу во дворах для охраны скота, Рыбаков фактически выстраивал прямую преемственность между этими явлениями.

Еще один исток мировоззрения русских родноверов в советской науке — это теория основного индоевропейского мифа Владимира Топорова и Вячеслава Иванова, разработанная в 1960-70 годах. Ученые считали основным и системообразующим для индоевропейской мифологии сюжет о борьбе громовержца со змеем.

Соответствия ведийского мифа о борьбе Индры со змеем Вритрой они, в частности, обнаружили в балтской мифологии, предположив и существование его следов в мифологии древних славян. Центральный для славянской мифологи сюжет, по их мнению, таким образом, заключался в борьбе бога Перуна, родственного балтскому Перкунасу, с Велесом — змеем.

В пользу этой версии говорила, в частности, иллюстрация к Радзивилловской летописи, в которой бог Велес был изображен в виде змея у ног князя Олега, а также большое количество проанализированных учеными топонимов, чьи названия, по их мнению, были так или иначе связаны с этими божествами.

Реконструкция связи исторических событий с мифологическими сюжетами, исходя из последних, стала причиной спора Рыбакова с Владимиром Проппом, одним из самых известных и заслуженных советских фольклористов. Однако главным его оппонентом, раскритиковавшим вместе с его концепцией и теорию Иванова и Топорова, стал историк и филолог Лев Клейн.

В своей книге «Воскрешение Перуна. К реконструкции восточнославянского язычества» Клейн нарисовал еще одну картину язычества древних славян, вернув Перуна на место верховного — и, возможно, на короткое время «языческого монотеизма» князя Владимира единственного — божества.

По мнению ученого, Перун был одним из ряда умирающих и воскресающих богов, подобным греческому Аполлону, и славяне делили календарный год на две половины в соответствии с циклом его праздненств.

Его образ Клейн реконструировал в том числе и с привлечением этнографических данных с Северного Кавказа, делая его родственником персонажа чечено-ингушского фольклора Пиръона, поливающего землю дождем громовержца. По мнению ученого, к вайнахам Перуна принесли с собой тысячи славян, которых взял в плен и поселил на Северном Кавказе в VIII веке нашей эры арабский полководец Мерван II.

Клейн, переживший Рыбакова на полтора десятилетия, совсем недавно — 7 ноября 2019 года — ушел из жизни в Санкт-Петербурге. Из языческих ресурсов о смерти главного оппонента Рыбакова написали волхв «Велесова круга» Велеслав Черкасов, паблик Svarte Aske и канал Pantheon в Telegram. Надо отметить, что несмотря на разногласия, в отношении «Велесовой книги» взгляды Рыбакова и Клейна совпадали — подделкой ее считали оба ученых.

Святилище Числобога. Утро летнего солнцестояния

https://www.всеволодиванов.рус

Современное колдовство

Русское родноверие, широко распространившееся в последние годы (например, двадцатилетие Союза славянских общин славянской родной веры язычники отметили подъемом своего флага над Эльбрусом), часто представляется сторонним наблюдателям осколками того ведущего «раздирать и колоть» шовинизма, о котором в песне «Общество “Память”» пел Егор Летов.

Его действительно легко представить таковым — культивация образа язычника-воина, антисемитская и антихристианская направленность до сих пор притягивают к родноверческим организациям радикальных националистов.

И все же такое представление о современных российских язычниках представляется однобоким. Существуют и сообщества, тяготеющие к своим европейским и более умеренным собратьям по вере. Например, к викке, появившейся в Англии еще в 1950-е годы.

Его основатель, бывший британский чиновник Джеральд Гарднер, свою новую религию, впрочем, так не называл: слово wica в его сочинениях обозначает тех, кто исповедует ведовство. По его словам, ему «было даровано дозволение описать под видом художественного произведения кое-какие верования ведьм».

Гарднеровская версия английского ведовства практически лишена националистической репутации, сопутствующей построениям восточноевропейских язычников. Викка — одна из разновидностей целого семейства появившихся в середине ХХ века реконструкций традиционных религий Северной и Западной Европы, таких как неодруидизм и Асатру, обративших взор на наследие кельтов и северную мифологию.

В Россию викка пришла относительно недавно. Непохожая, казалось бы, на родноверческие движения, это учение сталкивается с теми же проблемами, которые характерны и для новых религиозных движений вообще, и для русских неоязычников в частности. Но российская вика принимает и собственные черты.

Впервые работы викканских авторов стали издаваться на русском в 1990-е годы… Впрочем, многие издания, которые были, по сути, посвящены викке (например, книги С. Каннингема), для некоторых читателей так и остались учебниками практической магии, а не описанием оригинального религиозного мировоззрения.

Потребовалось некоторое время для того, чтобы у виккан сформировалось самосознание в качестве представителей определенной религиозной группы. Активно виккане в России начинают проявлять себя уже в 2000-х годах.

Примеры сотрудничества между викканами и славянскими язычниками, безусловно, есть, в частности по линии «Международной языческой федерации». При этом и те, и другие осознают существующие мировоззренческие различия.

Викка в России и за рубежом, безусловно, отличается, и довольно сильно По возрасту в среде российских виккан намного больше молодежи, практически невозможно встретить пожилых виккан, что для западных стран, напротив, вполне нормально.

Далее, в России практически не представлена так называемая «Британская традиционная викка», то есть наиболее ортодоксальные направления викки, включающие продуманные системы обучения и инициации. Викка в России, по большей части, — результат собственных поисков и творчества ее последователей, смесь разных источников.

Наконец, многие вопросы, которые стоят на повестке дня у западных виккан, например, место мужчин-гомосексуалов в викканских общинах, в русскоязычной среде далеко не так актуальны, если вообще поднимаются. В общем, отличий довольно много, и это только некоторые из них.

Станислав Панин, религиовед

«Результат поиска и творчества» — эти слова, пожалуй, можно сказать о многих ответвлениях российского язычества. Так, сегодня основные положения Ромувы сконцентрированы на почитании гармонии в священном, одушевленном мире; тенденции к подобному переходу присутствуют и у части русских родноверов, и у их собратьев из бывших советских республик.

«Мы уже в раю»

Подъем интереса к дохристианским верованиям в XX веке затронул множество стран. Даже такие непохожие друг на друга учения Доброслава и Гарднера можно рассматривать как своеобразные проявления контркультурной религиозности, опирающейся на связь с древними традициями.

Неоязычество в России — часть широкого общеевропейского феномена, несущее на себе отпечаток обстоятельств, в которых оно формировалось: распад СССР, крушение коммунистической идеологии и подъем националистических настроений.

Разнообразные и сложные отношения организаций современных язычников не мешают верующим свободно его исповедовать: общины обычно не имеют ни возможности, ни желания вводить фиксированное членство и довольствуются правилами присутствия на праздниках и богослужениях. Более широкие союзы общин ограничиваются самыми общими требованиями к своим членам.

В язычестве люди остро ощущающие связь с историей и своими корнями, ищут не разрыва с современностью, а мировоззренческой основы, позволяющей связать историю и современность.

«Как только услышал имена богов и языческие образы, в душе проснулась родовая память. Это было в школе, на уроке истории. Основа язычества — это забота о роде, родной земле и природе», — утверждает современный язычник. «Красота веры и традиций. Поэтичность народных легенд и образов. Зачем нам рай, мы уже в раю. Счастье от общения с Мирозданием» — дополняет другой.

Проводящиеся общинами неоязычников праздники включают в себя ярмарки, где торгуют широким ассортиментом товаров — от духовной литературы и свежих номеров журнала «Родноверие» до украшенных рунами подкладок под автомобильные номера и авторских ножей.

Непосредственно богослужения представляют собой довольно небольшую часть родноверческих празднеств. «Запрещено отказываться от игрищ!», — гласит анонс июньского праздника огня на странице Красотынки, одного из крупнейших обрядовых комплексов язычников в России, принадлежащего Союзу славянских общин. Важную часть этих сборищ составляют спортивные состязания.

Объявление о сборе общинников на работы по сооружению кузницы заканчивается призывом «взять с собой походные принадлежности — на Красотынке замечательно отдыхается с ночевкой!».

Петр Кромских

А как насчет славянской мифологии? — Kafkadesk

Музеи по всему миру заполнены статуями богов и богинь, которым когда-то поклонялись древние греки, римляне или египтяне. Мы знаем их истории из множества вдохновленных картин и рассказов об этих ныне ушедших цивилизациях. А как же славянская мифология?

Славянские народы составляют самую крупную этнолингвистическую группу в Европе. Фактически, каждый третий европейец говорит на славянском языке. И все же мир почти ничего не знает об одном из последних языческих племен Европы.Когда мы забыли мудрость их старых обычаев? И действительно ли все потеряно?

Расшифровка славянской мифологии

Задолго до прихода христианства исконной верой славянских племен, живших в Центральной и Восточной Европе и на Балканах, была славянская религия, известная как славянское язычество. Это не была организованная религия со строгой иерархией, четко определенными писаниями или обширной администрацией. Кроме того, они не почитали божественность только через архетип единого Бога, как в авраамических религиях, которые позже завоевали большую часть мира

.

Только в конце 1^-го -го тысячелетия нашей эры первоначальные и политеистические духовные верования славян были заменены христианской системой верований.Новая идея о существовании только одного бога быстро распространилась по центральным равнинам Европы посредством массовой евангелизации. Не все перешли в новую религию добровольно, да и сделать это было нелегко. Старые пути нужно было очистить от тела, разума и духа.

И началось великое забвение…

Музеи по всему миру заполнены статуями богов и богинь, которым когда-то поклонялись древние греки, римляне или египтяне. А как же славянская мифология?

Местная вера, духовные артефакты, в том числе деревянные тотемы и древнеславянские письменности (известные как славянские руны) были сожжены или уничтожены.С ними исчезли богатая, сложная и мудрая древняя культура и образ жизни.

Применяется старая истина о том, что историю пишут победители. Славяне не создавали великих империй, богатых городов или торговых путей. По большей части они предпочитали жить в пределах природы. Их не особо заботили экспансия, колонизация, власть или контроль. Но другие сделали, и поэтому старые славяне были сведены к историческим сноскам. Словно по мановению волшебной палочки они исчезли из памяти.

Но забвение никогда не бывает совершенным или полным. Остатки славянских обычаев уцелели у всех на виду. Отблеск прошлого еще жив в легендах, обычаях и верованиях, передаваемых из поколения в поколение у всех славянских народов. Теперь, хотя многие из этих ритуалов носят другое название и часто имеют христианский оттенок, они, тем не менее, служат той же цели, что и тысячу лет назад. Как сожжение Морены, богини зимы, и бросание ее тотема в реку, что случается в бесчисленных деревнях и городах по всей славянской Европе с приходом каждой весны.

День всех святых не за горами. В славянских странах Европы люди отмечают этот праздник, стекаясь на местные кладбища, чтобы зажечь свечи и вознести молитвы за души умерших. Вам будет простительно думать, что этот популярный обычай насквозь является христианской практикой. Но в этой трогательной традиции есть нечто большее, чем кажется на первый взгляд…

Отблеск прошлого еще жив в легендах, обычаях и верованиях, передаваемых из поколения в поколение у всех славянских народов.

Познакомьтесь с Мореной, богиней смерти

Тысячи мерцающих свечей, которые освещают могильные дворы, возвращают нас на тысячу лет назад к культу внушающей страх богини Морены, также известной как Марзанна — богиня смерти.

Но до того, как Морена стала покровительницей всех концовок, она была одной из самых красивых богинь, которые когда-либо жили. Но, несмотря на ее захватывающий вид, ее сердце было холодным, как лед. А в царстве божественного внутреннее должно соответствовать внешнему, поэтому Морена не была желанным гостем на божественных пирах (славянских) богов.Они не «поняли» ее, и Морена в конце концов отказалась от попыток понравиться ей. Вместо этого она вышла замуж за повелителя подземного мира и взяла на себя роль сопровождающей души на другой стороне.

Легенда гласит, что Морена зажгла лампу в своей пещере для каждого человека, рожденного, чтобы символизировать его или ее жизнь. Как только закончилось масло в лампе, кончилась жизнь человека. Затем Морена пронеслась, чтобы сопровождать его или ее душу в подземный мир…

Как все это связано с ежегодным крестным ходом на кладбище в честь Дня всех святых в славянской Европе?

Считалось, что недели, предшествующие зимнему солнцестоянию, были особым временем в движении Земли, когда открылся портал между мирами мертвых и живых.Это было время, когда души мертвых могли переходить в мир живых и либо помогать, либо причинять хаос в зависимости от кармы каждого человека.

Следовательно, было очень важно сохранить счастливыми духов и Морену, их хранительницу. Раньше люди приносили свет в виде свечей и огня к могилам умерших, чтобы помочь им направить их и помочь любым заблудшим душам в подземном мире. Также они украшали могилы прутьями, цветами и ветками.Это недалеко от современных свечей, цветов и венков, которые сегодня приносят в могилы.

Кладбища в Центральной и Восточной Европе поистине заслуживают внимания в это время года. Они также напоминают о тех временах, когда люди приносили Морене подношения и жертвы, чтобы проявить ее благосклонность.

Д-р Габриэла Берегазева и д-р Зузана Палович

Тысячи мерцающих свечей, которые освещают могильные дворы, возвращают нас на тысячу лет назад, к культу богини Морены, которую так боялись.

Еще впереди…

Не пришло ли время вернуть то, что было потеряно? И владеют ли современные славяне ключами, открывающими один из последних великих секретов Европы? Вам интересно узнать больше об их древних богах и богинях?

Тогда присоединяйтесь к онлайн-курсу, созданному авторами «Словакия: Легенда о липе» и «Чехословакия за железным занавесом», доктором Габриэлой Берегазевой и доктором Зузаной Палович.

«СЛАВЯНСКАЯ МИФОЛОГИЯ РАСШИФРОВАНА»

Присоединяйтесь сегодня к нашему СПЕЦИАЛЬНОМУ ПРЕДЛОЖЕНИЮ ДЛЯ РАННЕЙ ПТИЦЫ в размере 88 долларов и получите доступ к подробному путеводителю по этим неизведанным водам.

В программе:

• Письменные буклеты
• Виртуальные лекции
• Веб-семинар по исследованиям
• Вспомогательные аудиовизуальные материалы
• Бесплатная электронная книга «Словакия: легенда о липе»

Курс начинается 15 октября.

Как это:

Нравится Загрузка …

Славянское язычество в Киевской Руси и приход христианства

Славянское язычество в Киевской Руси и приход христианства

Ярослав В.Рябинин

Опубликован в Интернете (2007)

Введение: Православное христианство в настоящее время является доминирующей религией в тех частях мира, которые населены восточными славянами, такими как русские и украинцы. Однако так было не всегда. В конце первого тысячелетия н. Э. Государство Киевская Русь (Киевская Русь) претерпело значительные изменения, в первую очередь принятие новой веры. До этого времени славянские племена придерживались языческих представлений о мире, таких как политеизм и почитание природы.Хотя исторических следов этой древней религии очень мало, отсутствие информации о предмете никоим образом не свидетельствует о его важности. Напротив, язычество дохристианских славян сохранялось его последователями на протяжении веков и продолжает играть роль в культурном развитии различных народов. В этой статье я намерен исследовать языческую религию и мифологию ранних славян до их христианизации. Кроме того, я более подробно исследую принятие христианства в качестве официальной религии Киевской Руси.Мое главное внимание будет сосредоточено на сохранении языческих элементов в религиозной и культурной жизни славян, несмотря на усилия властей по распространению православия в регионе.

До прихода христианства ранние славяне были язычниками, что означает, что они поклонялись множеству божеств, а также различным лесным и домашним духам. Культура была политеистической, а не монотеистической. Кросс представляет эти верования следующим образом: «Таким образом, религия языческих славян была преимущественно анимистической по своему происхождению, а анимистическое олицетворение сил природы далее подтверждается многочисленными упоминаниями о воде и лесных духах (вили, берегинджи, леси) ».Религия также была наследственной и делала упор на единство и взаимосвязь с природой. Это напоминает индуизм и концепцию абсолютной реальности, где все можно свести к одному базовому свойству. Примером этого является языческая Богиня Земли — Мат Сыра Земля («Мать Влажная Земля»), которая является матерью всех россиян и не подлежит повреждению (выкопке) до тех пор, пока не наступит время ее рождения (в праздник Масленица, также известный как весеннее равноденствие).

Однако также утверждалось, что язычество по своей сути дуалистично. Это проявляется в контрасте между светом и тьмой, мужчиной и женщиной, жизнью и смертью и так далее. Например, есть Жезл и Роженица — Бог и Богиня Творения, которые при рождении наделяют каждого человека душой. Также есть Даждьбог (также называемый «Белобог», или «Белый Бог»), который властвует над небом, и Чернобог («Черный-Бог»), который правит подземным миром. Такие противоположности довольно распространены в славянском язычестве, таким образом подтверждая утверждение, что дуализм является жизненно важной частью религии.

Щелкните здесь, чтобы прочитать / скачать эту статью (PDF-файл)

СИМВОЛЫ СТАРЫХ СЛАВЯН

Из-за немногочисленных материальных остатков и скудных письменных источников верования древних славян все еще недостаточно исследованы и реконструированы, особенно среди южных славян, а следовательно, и среди сербов. Однако, благодаря народным традициям, сохранению и взращиванию традиций, многие будут удивлены особыми символами мифов и божеств славянской мифологии, которые все еще существуют и пронизывают нашу жизнь в различных формах сегодня.

Предлагая оригинальные изделия славянской мифологии, Serbianshop возвращает нас в далекое прошлое. Все они вдохновлены символами и особенностями мифов славянской мифологии.

ДЕРЕВО ЖИЗНИ (ДЕРЕВО МИРА)

В славянской мифологии, как и в мифологиях всех древних цивилизаций, мир изображается в виде священного дерева или дерева жизни (в нашей стране обычно дуба), которое своей вечной или обновляющейся зеленью представляет собой самую ось. жизни как оси мира.

Боги во главе с Перуном обитают в кроне дерева, а у корня — Велес, правящий подземным миром.

Дерево — это связь с богами, с одной стороны, и предками, с другой, набор энергий, которые вдохновляют, исцеляют и защищают нас, а также развивают сознание и духовность.

КОЛОВРАТ

Славяне, как и другие индоевропейские народы, придавали большое значение этой кристаллической форме свастики, известной в словенском мире как коловрат.

Одной из первых культур, использовавших свастику в своей символике, является культура Винча, которая процветала на земле современной Сербии около 8000 лет назад. Это подтверждает, что свастика, или коловрат, была чрезвычайно важна и для ранних славянских культур.

Вращение символизирует бесконечность и цикличность истории и вечный конфликт добра и зла.

ЛУНИКА

Культ Луны всегда был связан с культом плодородия как Матери-Земли, так и женщин в целом.
В христианских обществах женщина считается возвышенной, потому что, как и Земля, она рождает жизнь.

Луница — символ славянских женщин и женщин-викингов. Он связывает женскую энергию с лунным циклом, менструальными периодами и приносит женщинам здоровье, плодородие и защиту от бросающихся в глаза глаз и злых духов.

LADA

Лада — богиня лета, любви и красоты и даже плодородия.Она проводит зиму в «мире мертвых» до весеннего равноденствия, а затем возвращается в «этот мир».

Как богиня плодородия, а также как разносчик весны и лета, ее функции смешаны с функциями Зивы и Весны.

Термины и вещи, относящиеся к этой богине: солнце, дождь, петух, олень, муравей, орел, вишня, одуванчик, липа и пион. Обряд, связанный с этой богиней, — это дамы, а в Сербии — королевы.

ПЕРУНИКА

Перуника представляет бога Перуна, самого могущественного бога славянского пантеона.Это был символ земной силы.
Символ Перуна украшал груди величайших деятелей славянской истории.

Считается скрытой силой, воины гордо носили ее, а наши предки считали лучшей защитой от стихийных бедствий (молнии). Он широко использовался в качестве орнамента на старых славянских домах и домах, который сохранился до наших дней.

По некоторым поверьям Перуна молнии — это камни и каменные стрелы.Когда он гнался за своим малышом, Перун обращал все, что попадалось ему в руки, в камни.

СВАРГА

Сварога также называли Всевышним или Всевышним (сербы до сих пор называют его христианским богом). Он представлял повелителя богов и правителя порядка вселенной. Он был хозяином Сварги.

Слово Сварга означает небо или низкое небо. В индуизме Сварга — это рай, где живут праведники до своего перевоплощения.У славян Сварга представляла что-то вроде мира богов и мертвых. Он также упоминает Ириус как часть Сварги, которая представляла рай или сады Сварги.

ГРОМОВНИК

В славянской мифологии Перун изображается сильным человеком с медной бородой. Во время шторма он ездил на телегах, нагруженных козлами, и носил молоток или топор. Топор прогонит злых духов, накажет преступников и всех злых людей.

Гром ассоциировался с грохотом колес его экипажей. Перун был символом военной силы и изображался как бог войны.

ЗВЕЗДА LADA

Звезда Лада — древний славянский символ, используемый в домашних украшениях, а также как оберег от сил зла. Ее называли Звездой Богородицы или Звездой России.

Символ представляет собой фигурное изображение очага с четырьмя языками пламени, символизирующими: веру, справедливость, свободу и честь. Круг, в котором закрыт очаг, означает солнце.

РУКИ БОЖЬИ

Символ представляет руки Бога, протягивающие все и присутствующие повсюду, охватывающие весь наш мир, вселенную и все вселенные.

Он содержит все элементы жизни — Сварога, кузнеца небес, создателя людей (нижний правый угол), Мать-Землю (нижний левый угол), Солнце и его жизненную силу (верхнее левое поле) и Перуна, покровитель людей (верхний правый кружок).

Славянская религия | Infoplease

Славянская религия, дохристианская религиозная практика у славян Восточной Европы. О мифах и легендах языческих славян имеются лишь отрывочные и разрозненные сведения, и невозможно проследить историю их религии или реконструировать весь славянский пантеон. Тем не менее у большинства дохристианских славян были определенные общие верования.Принято считать, что самые ранние славянские религиозные верования основывались на том принципе, что весь мир природы населен и управляется духами или таинственными силами. Позже, особенно в областях, где славяне имели более организованную культурную жизнь и были интегрированы с иностранными народами, духовные верования стали менее простыми, а смутные духи природы были антропоморфизированы в божества с особыми силами и функциями.

Верховным богом восточных и южных славян был Перун, бог молнии и грома.Поскольку он контролировал элементы природы, его помощь и защита были сильно вызваны во время посева и сбора урожая. До конца 10 в. кумир Перуна существовал в Киеве. Сварог, бог, известный большинству славянских народов, считался отцом главных божеств. Среди его сыновей были Дажьбог, бог солнца, и Сваражич, бог огня. Двумя важными богами славянской религии были Белобог (или Белун) [Белый Бог] и Чернобог [Черный Бог]. Эти двое, которые представляли противоборствующие силы добра и зла, отражали веру славян в дуалистическую природу Вселенной.Однако различные мифы и ритуальные данные раскрывают культы многих других богов и меньших божеств, включая поклонение богиням земли.

У балтийских славян были особенно богатые традиции и высокоорганизованная религиозная жизнь. Религиозные центры с храмами, оракулами и иерархией священников были созданы под влиянием иностранной религии, особенно скандинавской. Боги балтийских славян были позже по происхождению, чем боги других славян, и часто создавались для политических целей.Возможно, самым мощным культ балтийских славян был культ Радогоста-Сваражича, поклонение которому объединяло многие племена обордритов.

Когда в 12 в. Ретра пала, Аркона стала главным политическим центром, а ее бог Свантовит стал правящим славянским богом и высшим солнечным божеством. С приходом христианства великие божества славян исчезли по именам, но многие элементы сохранились в народных традициях, и языческие обряды стали неотъемлемой частью религиозных обрядов христианских славян.

Колумбийская электронная энциклопедия, 6-е изд. Авторское право © 2012, Columbia University Press. Все права защищены.

Дополнительные статьи в энциклопедии: Древняя религия

Кто-нибудь знает какие-либо книги о Родноверии (славянском язычестве?: Pagan

Вы хотите книги о современной его версии или о славянской дохристианской религии? Вот некоторые книги, в основном о последних:

Куртин, Иеремия. Мифы и сказки русских, западных славян и мадьяр.Бостон, Массачусетс: Little, Brown & Co. 1890.

Долак, Джордж. Религиозные верования и обычаи древних славян. Спрингфилд, Иллинойс: Теологическое общество Конкордия, 1949.

Даунинг, Чарльз. Русские сказки и легенды. Великобритания: Oxford University Press, 1956

Федотов Г.П. Русское религиозное сознание. Нью-Йорк: Харпер и братья, 1946.

Иваниц, Линда. Русская народная вера. Армонк, Нью-Йорк: M.E. Sharpe, Inc., 1992.

Johnson, Kenneth. Славянское колдовство.Сент-Пол: Llewellyn Publications, 1998.

Кмиетович, Франк А. Славянские мифические верования. Виндзор, Онтарио: Самостоятельная публикация, 1982.

Лофстедт, Торстен М. Русские легенды о лесных духах в контексте североевропейской мифологии. Калифорнийский университет, Беркли, 1993

Ойнас, Феликс и Судакофф, Стивен (ред.). Изучение русского фольклора. Indiana University Press, 1975.

Ойнас, Феликс Дж. Очерки русского фольклора и мифологии. Колумбус, Огайо: Издательство Slavica, 1985.

Перковски Ян. Дарклинг: Трактат о славянском вампиризме и вампирах славян.

Ральстон, Уильям. Русские народные сказки. Лондон, 1873

Симинов Петр. Суть русской мифологии. Лондон: Thorsons, 1997.

Соколов Ю. М. Русский фольклор. транс Кэтрин Рут Смит. Детройт, штат Мичиган: Folklore Associates, 1971

Страховский, Леонид I. Справочник по славистике. Кембридж, Массачусетс: издательство Гарвардского университета, 1949.

Tempest, Snejana J.Вода: народные верования, ритуалы и восточнославянские сказки. Йельский университет, 1993

Мифология всех рас, Том. III.

Уорнер, Элизабет. Герои, монстры и иные миры из русской мифологии. NY: Schocken Books, 1985.

Знаенко, Мирослава Т. Боги древних славян. Колумбус, Огайо: Slavica Publishers, 1980.

Шагая сквозь двери восприятия, славянское язычество и оккультизм

Устина Яковлева, Владимир Чернышев, «В тени пейзажа», вид выставки предоставлен галереей Artwin, фото: Иван Ерофеев

На Западе оккультизм часто проявляется в популярных формах культурного китча, от Хэллоуина до Таро, идея эзотерических ритуалов часто возникает за счет глубоко укоренившихся, скрытых систем знаний и мистических видений истории, которая почти исчезла.

До христианизации в славянских культурах развивались очень сложные религиозные верования, мифы и ритуальные практики, многие из которых были сосредоточены не на китчевых версиях оккультизма, а на порогах, встроенных в его архитектуру. Если, например, посмотреть на традиционный русский дом, то, вероятно, можно заметить, что фасады и оконные рамы часто украшены фигурной резьбой. Это было не для эстетических или декоративных целей. Скорее, они были наполнены символами и узорами, которые в былые времена имели глубоко священное значение.Эти двери восприятия в древних языческих славянских культурах были созданы для людей, живущих в соответствии с природой и естественными ритмами.

Устина Яковлева, «Без названия», 2021 г., фотопечать, бисер и мононить на льняной ткани, 165х230 см, любезно предоставлено Artwin Gallery

По словам Лешка Мателы, цитируемого в его книге Tajemnice Słowian (Тайны славян), между 6-7 веками нашей эры панславянские культуры, которые прославляли аналогичный набор языческих верований, обрядов и обычаев, простирались между реки Одер, Эльба и Заале, вплоть до полуострова Ютландия на западе, вплоть до Балкан, современной Чехии, Моравии, Венгрии, бассейна Днепра и верхней Волги на юге.Некоторые из этих традиций сосредоточены на обрядах весны, осеннего урожая, плодородия и любви. Другие, наиболее мистические традиции, оставались открытыми для интерпретации функции архитектуры и домашнего пространства в создании священных пространств для тела и души.

Новая выставка в Москве под названием « В тени пейзажа » представляет двух художников, чьи работы исследуют наследие личной мифологии в противовес часто антагонистической и китчевой интерпретации сельской панславянской истории.На выставке в галерее Artwin представлены новые и существующие работы Устины Яковлевой и Владимира Чернышева. Оба художника используют подход к пониманию и жизни в естественном мире, который на первый взгляд может показаться почти шаблонным, но при более внимательном рассмотрении их индивидуальные работы помещают их глубоко в скрытую и часто неправильно понимаемую периферию славянского ума. Там, на фоне враждебной тяги между городом и деревней, давно забытые мифологии русского пейзажа и его секреты могут ощущаться как мир.

Устина Яковлева, «Без названия», 2012 г., холст, тушь, 20×20 см, любезно предоставлено Artwin Gallery

Владимир Чернышев, «Без названия» (для анимации «История рыбака»), 2013-2014, смешанная техника, 20 × 30 см, любезно предоставлено Artwin Gallery

Некоторые из основных работ на выставке созданы из перепрофилированных деревянных болей, которые художник Владимир Чернышев обнаружил во время флейнеринга в своем родном Нижнем Новгороде, городе в 400 км от Москвы, известном своими древними традициями, ремеслами и изделиями из дерева.Произведения раскрывают трагедию их тонкого стирания. Двери восприятия, которые когда-то гордо стояли как свидетельства панславянского фольклора и традиций, теперь выброшены, поскольку Россия все больше приближается к своему собственному видению постмодернистской архитектуры. В отличие от сияющей столицы и высоких зданий из стекла и стали в Москве, работы Чернышева воссоздают потерянный, далекий и почти древний мир.

Наряду с этим работы Устины Яковлевой просят нас поближе взглянуть на жизнь с природным миром и среди него, наметить космический потенциал русского пейзажа с вниманием к деталям, возможно, лучше всего описать как медитативные.Представленные работы — результат ее непосредственного погружения в странный и химерический мир природы. Работы Яковлевой, свидетельствующие о флоре и фауне и смене времен года, воспринимают все живое, включая деревья и животных, не как искусственную музу, а как глубоко личный предмет, как если бы она рисовала свою собственную мать. Придавая работам ощущение аутентичности, художница использует древние славянские ремесла, такие как плетение бус, как способ диалога со своим собственным древним прошлым.Хотя ее работы широко выставлялись, в том числе на 5-й Уральской индустриальной биеннале современного искусства в Екатеринбурге, а совсем недавно в 2020 году в рамках программы резиденций AES + F в Нью-Йорке, она поддерживает тесную и глубоко личную связь с ней. тема: содержание своей основной резиденции глубоко в бесплодной, но красивой местности русской глуши.

Устина Яковлева, Владимир Чернышев, «В тени пейзажа», вид выставки предоставлен галереей Artwin, фото: Иван Ерофеев

Разобраться в глубоких противоречиях панславянского мистицизма, противопоставляемых быстро модернизирующейся России, может быть непросто, особенно если действие происходит на выставке в сияющей столице Москвы.Однако часто сила, формирующая современное искусство, особенно в том, что касается возвращения к природе, может показаться устаревшей и даже противоречивой. Хотя многие молодые россияне могут наслаждаться костюмами и даже иногда пробовать себя в духе оккультизма, смешивая влияние славянского язычества, современного язычества и западной магии, в результате часто получается причудливое слияние, мало связанное с аутентичностью или ортодоксальностью. С христианизацией многие мифологии панславянского мистицизма начали ослабевать, также как и возможная модернизация отдельных стран и национальных государств, но здесь, в укромных уголках и тенях забытых ландшафтов, навигация по этим скрытым проходам может быть последним ресурсом. чтобы восстановить некоторые из наших общих воспоминаний и историй.

славянских языческих праздников в году — Славорум

До утверждения христианства у славян был свой языческий праздничный календарь. В течение года они праздновали смену времен года, чтили своих богов, совершали гадания и гадания.

Языческий год начался с Коляды . Это славянский праздник, который проходил в день зимнего солнцестояния, 24-25 декабря. Пришло время отпраздновать начало нового годового цикла.Одной из основных составляющих его нарядов было переодевание животных, в основном медведей, лошадей, коз или гусей. Люди в костюмах исполняли ритуальные танцы, много шумели, пели особые песни — колядки. Эти песни были доброжелательными, и их тексты были разными для разных слушателей. Например, молодая девушка услышала колядки о счастливом браке, а глава семьи — о благополучии жены и детей.

В некоторых регионах праздник отмечали кострами, магическими ритуалами по обеспечению обильного урожая, особыми блюдами, гаданиями.

Время после празднования нового года было отведено для почитания бога зверей и лесов Велеса. В те Дни Велеса человека молились ему, прося его милосердия и защиты, вспоминали своих предков, праздновали обильными пирами. Переодевание также было важной традицией. Люди носили маски медведя, который считался животной формой этого бога.

Комоэдица, , ознаменовавшая приход весны, произошла в день весеннего равноденствия.Славяне праздновали конец зимы и чтили бога-медведя. Люди готовили блины (тонкие блины, напоминающие блины) и оставляли их в лесу в качестве подношения божеству. Считается, что Масленица, важный славянский праздник, который до сих пор широко отмечается в народе, выросла из этого праздника. До сих пор существует множество традиций, связывающих современный праздник с его предками.

Старый праздник Красная Горка — время отметить весеннее тепло, когда молодые девушки и мужчины надеялись найти своих будущих супругов.Они носили свою лучшую одежду и встречались, чтобы вместе петь, танцевать и веселиться. Оставаться дома считалось плохим предзнаменованием, ведь можно было упустить единственную настоящую любовь.

В этот день также необходимо было приготовить крашеные яйца как форму ритуального подношения. Обычно они окрашивались в желтый или зеленый цвет — цвета в честь усопшего. Память о погибших членах семьи также была важной частью традиции этого дня.

Конец июня ознаменовался празднованием бога летнего плодородия Купало. Купальская ночь была радостным временем, полным веселых песен, загадок, веселья и гаданий.

В этот день мужчины и женщины носили красочные цветочные короны и венки из трав. Вечером девушки нежно положили их в реку, чтобы посмотреть, закончится ли их любовь браком. Если венок утонул, значит, чувства угаснут и свадьбы не будет. Это было также время очищения, и купание на рассвете рассматривалось как способ очиститься. Люди жгли костры и резвились в темных водах, освещенных их светом.Позже народ танцевал вокруг огня и перепрыгивал через него.

Существует также легенда, что в ночное время можно было увидеть цветение папоротника. Таинственный цветок показал место, где было спрятано сокровище.

День Перуна связан с военным искусством и ремеслом, и в этот день люди чествовали славянского бога молнии и грома.