Преступление и наказание. Часть 1. Краткое содержание по главам

Очень кратко: Нищий студент долго не мог решиться на преступление, но узнав, что его сестра решила пожертвовать собой на благо семьи и выйти замуж за богатого и мерзкого дельца, всё же убил старуху-процентщицу.

Очень краткое содержание

1860-е годы, Санкт-Петербург. Одним летним вечером Родион Раскольников заложил старухе-процентщице, которую намеревался в скором времени убить, последнюю ценную вещь — часы.

Родион Романович Раско́льников

 — быв­ший сту­дент юри­ди­че­ского факуль­тета, 23 года, нищий, кра­си­вый, высо­кий, строй­ный, с тёмно-русыми воло­сами и тём­ными гла­зами, фило­соф, гор­дый, нелю­ди­мый, само­от­вер­жен­ный, спо­со­бен к состра­да­нию.

На обратном пути Раскольников зашёл в одну из дешёвых питейных, где встретил пьяного, потерявшего своё место чиновника, и выслушал рассказ о нелёгкой жизни его семьи: жили они в полнейшей бедности, жена чиновника была больна чахоткой, а старшая дочь от прошлого брака стала проституткой.

Раскольников пожалел пьяного чиновника, отвёл домой и отдал его семье почти все свои деньги.

Реклама:

Вернувшись домой, Раскольников получил долгожданное письмо от матери и узнал, что его младшая сестра подверглась домогательствам богатого помещика, в доме которого работала гувернанткой. Девушку опозорили на весь городок, но скоро реабилитировали, и теперь она собирается замуж за богатого дельца.

Мать надеялась, что этот расчётливый человек материально поможет их семье, и Родион сможет, наконец, окончить учёбу. Завершалось письмо известием о скором переезде всех троих в Петербург.

Раскольников был против этого брака: он совершался не по любви, а из жертвенности сестры, ради счастья матери и брата. Его намерения убить старуху укрепились: её богатство могло бы помочь многим бедствующим и избавить их от необходимости жертв.

На следующий день после получения письма Раскольников собрался на убийство: добыл топор и спрятал его под пальто, а вместо предназначенного для заклада ценного предмета туго и хитро упаковал обычную деревяшку.

Подготовившись, Раскольников отправился к старухе. Ему уже было известно, что к семи часам вечера она останется дома одна.

Реклама:

Раскольников убил старуху-процентщицу и её кроткую сводную сестру, которая совершенно случайно подвернулась под руку, наскоро собрал какие-то богатства, совсем на них не глядя, и с трудом ушёл из квартиры убитых.

Подробный пересказ по главам

Названия глав — условные.

Глава 1. Раскольников и старуха-процентщица

1860-е годы, Санкт-Петербург. В начале июля Родион Раскольников отправился к старухе, которая одалживала деньги под процент.

Была жара. В бедном квартале стояла страшная вонь, которая вызывала у Раскольникова омерзение. Он шёл к старухе-процентщице, чтобы «делать пробу своему предприятию», которое задумал уже давно: убийство.

Он заложил жадной старухе свою последнюю ценность: серебряные отцовские часы, и подсмотрел, куда процентщица прячет деньги. Ушёл он смущённый и поражённый тем, что задумал.

По дороге домой Раскольников зашёл в кабак, где увидел человека, похожего на отставного чиновника.

Глава 2. История Мармеладова

Незнакомец первым заговорил с Раскольниковым, назвался Мармеладовым и рассказал историю своей жизни.

Семён Захарович Мармела́дов

 — быв­ший чинов­ник, за 50, сред­него роста, плот­ный, седой и лысо­ва­тый, запой­ный пья­ница, опу­стив­шийся и без­воль­ный, ува­жает и боится жену, любит дочь.

Будучи вдовцом со взрослой дочерью, Мармеладов женился на вдове с тремя маленькими детьми, Катерине Ивановне.

Катерина Ивановна Мармела́дова

 — жена Мар­ме­ла­дова, лет 30, ещё молода, высо­кая, строй­ная, при­вле­ка­тель­ная, больна тубер­кулёзом, обра­зо­ван­ная, вспыль­чи­вая, власт­ная, деспо­тич­ная, задав­лена крайней нище­той.

Через год после женитьбы Мармеладов потерял работу и начал пить. Переехав в Петербург, он снова устроился на службу, и его снова выгнали. Мармеладов запил ещё сильнее. Чтобы дети не умерли с голода, Сонечка стала проституткой.

Софья Семёновна Мармела́дова (Сонечка)

 — дочь Мар­ме­ла­дова, 18 лет, выгля­дит совсем ребён­ком, бело­ку­рая, худень­кая, с блед­ным остро­но­сым личи­ком и боль­шими голу­быми гла­зами, очень добрая, про­сто­душ­ная и само­от­вер­жен­ная.

Узнав об этом, Мармеладов отправился к «его превосходительству» и рассказал о Сонечке. «Его превосходительство» разжалобился и дал Мармеладову работу, но после первой же получки тот пошёл в загул, за 5 дней прогулял всё, что заработал, и теперь боялся возвращаться к жене, которая частенько его поколачивала.

Реклама:

Раскольников помог Мармеладову добраться до дома. Увидев голодных детей, Раскольников оставил Мармеладовым почти все свои деньги.

Глава 3. Письмо матери

Утром Раскольников проснулся в своей убогой комнатушке на последнем этаже многоквартирного дома, больше похожей на шкаф или гроб. Служанка, обслуживавшая дом, принесла ему письмо от матери.

Мать писала, что Дуня потеряла работу.

Дуня (Авдотья Романовна Раско́льникова)

 — млад­шая сестра Рас­коль­ни­кова, 22 года, очень кра­си­вая, высо­кая и строй­ная, обра­зо­ван­ная, гор­дая и само­уве­рен­ная, чест­ная, реши­тель­ная, с силь­ным харак­те­ром, склонна к само­по­жерт­во­ва­нию, обо­жает брата.

Дуня работала гувернанткой у Свидригайлова.

Аркадий Иванович Свидрига́йлов

 — бога­тый поме­щик, лет 50, высо­кий и дород­ный, блон­дин с широ­ким ску­ла­стым лицом и холод­ными голу­быми гла­зами, влю­блён в Дуню, цинич­ный раз­врат­ник.

Тот предложил девушке стать его любовницей. Этот разговор услышала жена Свидригайлова, выгнала Дуню и опозорила её на весь город. Потом у Свидригайлова проснулась совесть, и он показал письмо, в котором Дуня ему отказывает. Письмо прочли все жители города, репутация девушки была восстановлена, и к ней посватался Пётр Петрович Лужин.

Пётр Петрович Лу́жин

 — бога­тый чинов­ник и ком­мер­сант, 45 лет, но выгля­дит моложе, чопор­ный и оса­ни­стый, жад­ный, рас­чётли­вый, соблю­дает только свои инте­ресы.

Лужин сразу заявил, что хочет взять бедную жену, которая будет считать мужа благодетелем, но Дуня всё равно согласилась на брак. Мать писала, что Лужин, кажется, добрый, и надеялась, что он поможет Раскольникову закончить учёбу, но вместе с тем понимала, что жить у дочери ей не позволят.

Реклама:

Мать надеялась, что с её любимым сыном всё в порядке, и его «не посетило… новейшее модное безверие».

Письмо так расстроило Раскольникова, что он выбежал из дома и пошёл, «не замечая дороги».

Глава 4. Сцена на бульваре

Раскольников понимал, что Дуня жертвует собой ради него, и не хотел это принимать. Продавая себя мерзкому Лужину, Дуня сравнивалась с проституткой Сонечкой. Но если Сонечка продавала себя, чтобы не умереть с голоду, то Дуня делала это, надеясь на комфортную жизнь.

Да чего: тут мы и от Сонечкина жребия, пожалуй что, не откажемся! Сонечка, Сонечка Мармеладова, вечная Сонечка, пока мир стоит! Жертву-то, жертву-то обе вы измерили ли вполне?

Но помешать этому браку Раскольников не мог.

Даже если бы он окончил учёбу, содержать мать и сестру ближайшие 10 лет он был не в состоянии. Мармеладов говорил, что «надо, чтобы всякому человеку хоть куда-нибудь можно было пойти», но у Раскольникова выхода не было.

Раскольников вдруг понял, что ему придётся совершить задуманное убийство, и у него потемнело в глазах. Он огляделся, подыскивая скамейку, и увидел, что по бульвару идёт девушка в порванном платье. Она упала на скамейку, Раскольников подошёл и увидел, что девочка очень молода и сильно пьяна. Видимо, кто-то специально напоил её, чтобы надругаться.

Реклама:

Следом за девочкой шёл толстый франт, было видно, что намерения у него нехорошие. Раскольников не захотел оставлять несчастную в беде, позвал городового и уговорил его отвести девочку домой.

Затем Раскольников понял, что идёт к Разумихину.

Дмитрий Прокофьевич Разуми́хин

 — быв­ший сту­дент, един­ствен­ный при­я­тель Рас­коль­ни­кова, высо­кий, худой, чер­но­во­ло­сый, про­стой, весёлый и общи­тель­ный, тру­до­лю­би­вый, опти­мист.

Разумихин был единственным, с кем Раскольников подружился за время учёбы. Он знал «бездну источников» для заработка и умудрялся содержать себя.

Глава 5. Первый сон Раскольникова

Раскольников осознал, что идёт к Разумихину, чтобы с его помощью найти работу. Подумав, он решил, что сейчас эти гроши его не спасут, и он отправится к Разумихину после содеянного.

Раскольников снова пошёл куда глаза глядят, зашёл в харчевню, поел и выпил рюмку водки. От спиртного его разморило, он уснул на траве в кустах и увидел страшный сон.

Раскольникову приснилось, что он, мальчик лет семи, и в праздничный день гулял с отцом по родному городку. Подойдя к большому кабаку, он увидел, как пьяная компания садится в телегу, запряжённую маленькой, тощей крестьянкой клячей. Лошадка не смогла сдвинуть телегу, и тогда хозяин, а затем и его пьяные друзья, начали избивать её. Раскольников попытался защитить лошадь, но не смог. Несчастное животное забили до смерти.

Реклама:

Проснулся Раскольников весь в поту, задыхаясь от ужаса, и понял, что не сможет убить старуху-процентщицу.

…неужели ж я в самом деле возьму топор, стану бить по голове, размозжу ей череп… буду скользить в липкой, тёплой крови, взламывать замок, красть и дрожать; прятаться, весь залитый кровью…

С Раскольникова словно упал тяжкий груз, «на душе его стало вдруг легко и мирно». Он отрёкся от своего ужасного замысла и отправился домой, сделав зачем-то небольшой крюк.

Проходя по площади, он услышал, как сводная сестра процентщицы договаривается о встрече с какими-то торговцами. Раскольников понял, что завтра в 7 часов вечера старуха будет дома одна.

Глава 6. Разговор в трактире. Подготовка к убийству

Раскольников, ставший суеверным, увидел в этой встрече мистическое совпадение. В первый раз он посетил процентщицу месяца полтора назад и заложил колечко сестры. По дороге домой он зашёл в трактир и услышал, как студент и молодой офицер за соседним столиком говорят о процентщице. Студент рассказывал офицеру, что старуха очень богатая, злая и скупая. Свою сводную по отцу младшую сестру, смиренную и пугливую, она заставляла работать на себя, притесняла и била. Своё состояние процентщица завещала не преданной ей сестре, а монастырю, где будут вечно отмаливать её грехи.

Реклама:

Студент начал размышлять, можно ли убить вредную старуху и её деньгами поддержать «тысячу добрых дел и начинаний». Старушонка всё равно скоро умрёт, да и её жизнь «на общих весах» значит не больше, чем «жизнь вши, таракана». Порассуждав, студент и офицер решили, что всё это, может, и верно, но сами они убить старуху не смогут.

В голове Раскольникова уже бродили такие же мысли. Этот разговор он воспринял как «предопределение, указание».

После встречи с сестрой процентщицы Раскольников проспал почти сутки. Проснувшись, он подготовился: пришил к подкладке своего летнего пальто петлю для топора, достал спрятанный пакет с запакованной вместо товара деревяшкой и железкой для процентщицы. Он собирался совершить убийство хладнокровно, не оставляя улик.

Добыв топор, Раскольников отправился к процентщице.

Глава 7. Убийство

Недоверчивая старуха долго не пускала Раскольникова, но жадность всё же победила. Разворачивая фальшивый пакет с товаром, старуха повернулась к окну, спиной к Раскольникову, и тот несколько раз ударил её по голове обухом топора.

Кровь хлынула, как из опрокинутого стакана, и тело повалилось навзничь. Он отступил, дал упасть и тотчас же нагнулся к её лицу; она была уже мёртвая.

Осторожно, чтобы не запачкаться в крови, он обыскал старуху, нашёл ключи и отправился в чистенькую спаленку. Потом Раскольникову показалось, что старуха ещё жива. Он вернулся проверить и обнаружил кошелёк с деньгами, висящий на шее убитой.

Реклама:

В спальне под кроватью Раскольников нашёл сундук с «закладами»: драгоценностями, часами, портсигарами. Он стал распихивать добычу по карманам, и в этот момент вернулась сестра процентщицы. Раскольников выскочил из спальни, женщина увидела его, и ему пришлось снова убить, что вызвало у него отвращение.

Затем Раскольников вымыл руки, топор и обувь и уже хотел уйти, как вдруг в квартиру начали ломиться «клиенты» старухи. Раскольников запер дверь на крючок. Клиенты сообразили: если дверь заперта изнутри, значит, дома кто-то есть. Решив, что дело нечисто, они отправились за помощью.

Спускаясь по лестнице, Раскольников наткнулся на возвращавшихся клиентов и спрятался в квартире, где шёл ремонт. Вернувшись домой, он положил на место топор, заперся в своей каморке и впал в забытьё.

Пересказала Юлия Песковая. За основу пересказа взято издание романа из полного собрания сочинений Достоевского в 30 томах (Л.: Наука, 1973). Нашли ошибку? Пожалуйста, отредактируйте этот пересказ в Народном Брифли.

Ф. М. Достоевский. «Преступление и наказание»

Внутренняя логика «реализма в высшем смысле», основанного на единстве христианской онтологии, антропологии и историософии, по-своему «прорастает» в каждом крупном романе писателя.

Излагая главную мысль «Преступления и наказания» в письме М. Н. Каткову, Достоевский отмечал: «Это — психологический отчет одного преступления… Молодой человек, исключенный из студентов университета, мещанин по происхождению и живущий в крайней бедности, по легкомыслию, по шатости в понятиях поддавшись некоторым странным, «недоконченным» идеям, которые носятся в воздухе. решился разом выйти из скверного положения. Он решился убить одну старуху, титулярную советницу, дающую деньги на проценты. Старуха глупа, глуха, больна, жадна, берет жидовские проценты, зла и заедает чужой век, мучая у себя в работницах свою младшую сестру. «Она никуда не годна», «для чего она живет?», «Полезна ли она хоть кому-нибудь?» и т. д. Эти вопросы сбивают с толку молодого человека. Он решает убить ее, обобрать, с тем чтоб сделать счастливою свою мать, живущую в уезде, избавить сестру, живущую в компаньонках у одних помещиков, от сластолюбивых притязаний главы этого помещичьего семейства — притязаний, грозящих ей гибелью, докончить курс, ехать за границу и потом всю жизнь быть честным, твердым, неуклонным в исполнении «гуманного долга к человечеству», чем, уже конечно, «загладится преступление» (Ред.: здесь и далее ссылка на Полн. собр. соч. в 30-ти томах обозначается в тексте римской цифрой I с указ. тома и стр., как-то: I, 28, кн. 2, 136).

Итак, с одной стороны, крайняя бедность, превращающая скромных, честных, добрых людей в «тварей дрожащих», а с другой — неправедное богатство, делающее хозяином жизни злую, кровососущую, бесполезную «вошь». А вокруг лишенные твердых духовных оснований и отчетливого нравственного содержания недоконченные идеи и шаткие понятия «капитализма» и «социализма», воинствующего экономизма и утилитарной этики — идеи и понятия, либо упрочивающие социальное неравенство, либо предполагающие насильственную перемену мест и декораций в извечном иерархическом порядке. В такой атмосфере вполне естественно зарождается арифметически простой и логически неотразимый замысел Раскольникова восстановить попранное человеческое достоинство путем справедливого перераспределения неправедно нажитого капитала. Причем, по расчету, преступный удар топора должен оказаться математически ничтожной величиной сравнительно с гуманной целью и принесенной угнетенным людям пользой.

Чтобы подчеркнуть кажущуюся правомерность и необходимость подобного решения личных и общественных противоречий, автор романа постоянно наращивает тягостные картины безысходной нищеты и безутешного горя, раскрывает бесчеловечные обстоятельства жизни униженных и оскорбленных — ту «среду», которая не только «заедает», но и «съедает» так называемых маленьких людей.

Глазами бродящего по Петербургу главного героя читатель видит грязные улицы и темные переулки, убогие жилища и трущобные гостиницы, дома терпимости и трактиры, где воочию предстают контрасты нового социального расслоения в пореформенной России, пьянства и проституции и т. п. Рассеянные по всему роману описания обездоленности и страданий фокусируются в трагическом изображении несчастий семейства Мармеладовых, которые в сознании Раскольникова связываются с драмой его родных и собственным неблагополучием. Именно исповедь Мармеладова и письмо матери переполнили чашу терпения и подтолкнули его к реализации идеи крови по совести, якобы дозволенной избранным представителям человечества, долго вынашивавшейся им в угрюмом одиночестве похожей на гроб каморки.

К числу недоконченных идей и шатких понятий, в противоречивом единстве зависимости от которых и борьбы с которыми находится сознание Раскольникова, относятся неправомерно абсолютизируемые плоды позитивистского мировоззрения, теорий «органического общества» Г. Спенсера, «утилитарной этики» Д. С. Милля, «разумного эгоизма» Н. Г. Чернышевского, упования на экономическую пользу и материальный комфорт.

«Гармонию» индивидуальных и общественных выгод в утилитарно-потребительском жизнеустроении пропагандирует в романе преуспевающий делец Лужин, довольный тем, что «мы безвозвратно отрезали себя от прошедшего» и вместо вредных предубеждений занялись новыми мыслями и полезными сочинениями во имя науки и экономической правды. Принимая главную евангельскую заповедь за устаревший предрассудок, он противопоставляет ей эгоистический принцип личной наживы как основной двигатель повышения общего уровня материального процветания и соответственно прогресса в целом: «Наука же говорит: возлюби, прежде всех, одного себя, ибо все на свете на личном интересе основано. Возлюбишь одного себя, то и дела свои обделаешь как следует, и кафтан твой останется цел. Экономическая же правда прибавляет, что чем более в обществе устроенных частных дел и, так сказать, целых кафтанов, тем более для него твердых оснований и тем более устраивается в нем и общее дело. Стало быть, приобретая единственно и исключительно себе, я именно тем самым приобретаю как бы и всем и веду к тому, чтобы ближний получил несколько более рваного кафтана и уже не от частных, единичных щедрот, а вследствие всеобщего преуспеяния. Мысль простая, но, к несчастию, слишком долго не приходившая, заслоненная восторженностью и мечтательностью, а, казалось бы. немного надо остроумия, чтобы догадаться…» (II, 5, 142 — 143).

О двусмысленности движения к совокупному преуспеянию через самолюбие и корысть указывает Лужину Разумихин, подчеркивающий, что «общее дело» постоянно пакостится скрытым соперничеством и неуемной жадностью его участников. Предел же этого движения обозначает Лужину Раскольников: «А доведите до последствий, что вы давеча проповедовали, и выйдет, что людей можно резать…» (II, 5, 145). Такой вывод неизбежен, поскольку теория обновления всего рода человеческого посредством системы его собственных выгод не только лишена какого-либо нравственного основания, но, напротив, опирается, утончая и маскируя их, на греховные начала человеческой природы (любостяжание, сребролюбие, тщеславие, зависть, сластолюбие). Живым опровержением подобного «прогресса» становится сам Лужин, воплощавший низость, наглость, пошлость и способность к любому тайному преступлению. По Достоевскому, постоянная заполненность сознания материальной пользой и эгоистической выгодой опять-таки незаметно растворяет, как в кислоте, высшие свойства личности и вытесняет христианские добродетели из активной жизни в область донкихотских предрассудков, готовя почву для людоедских последствий. Так, Лебезятников, «следящий за новыми мыслями», убеждает Мармеладова, что «сострадание в наше время даже наукой воспрещено и что так уже делается в Англии, где политическая экономия».

В торжестве материалистической философии, в абсолютизации «экономического человека», в распространении утилитарной этики Достоевский обнаруживал упрощенно-утопическое понимание человеческих взаимоотношений, которое не учитывает усиления низших и ослабления высших душевных качеств людей, идущих, как выражается Разумихин, по «неблагородной дороге».

С другой стороны, от экономических, «разумных», средовых, физиологических, юридических и т. п. внешних определений в позитивистском подходе к человеку ускользала его глубинная духовная природа, особенности сердечно-волевого центра, питающего его хотения, и потому определения эти, как считал Достоевский, бессильно скользили по поверхности коренных проблем личности, не способствуя увеличению области добра в ее душе и выбору «благородной дороги». Из глубины своей свободной воли Раскольников стремится создать самочинную нравственность и такую теорию, которая выражала протест давимой «экономикой» и «физиологией» личности против ее превращения в органный «штифтик» и которая тем не менее питалась атмосферой эгоцентрических ценностей, не могла вырваться за ее пределы. Реализация же этой теории открывает главному герою неведомые глубины его сложной души, в которой любовь к людям и желание помочь им парадоксальным образом соседствуют с презрением к ним и желанием властвовать над ними. С одной стороны, он причисляет себя к необыкновенным избранникам, которые могут совершить убийство ради добрых дел и облагодетельствования человечества, а с другой — обнаруживает в себе притягательную силу идеи власти ради самой власти, в которой любовь к людям неизбежно заменяется господством над ними, делением их на «героев» и «толпу», «ведущих» и «ведомых», имеющих право и не имеющих оного… В результате, подчеркивает Достоевский, «два противоположных характера поочередно сменяются».

Раскольников мыслит и действует в романе, как уже подчеркивалось, на фоне позитивистского умонастроения, вульгарно-социологических идей Лужина и Лебезятникова, как их живое опровержение и вместе с тем как их изнаночное порождение. В выстраданной им в гордом одиночестве теории все окружающие разделяются на «материал» и «особенных людей», которые имеют право разрешить своей совести проливать кровь «обыкновенных», если этого требует исполнение их идей, может быть, спасительных для всего человечества. В пример подобных идей Раскольников приводит научные открытия и деяния «законодателей и учредителей человечества» (Ликургов, Солонов, Магометов и т. д.). Суть их деятельности заключалась в замене старого закона новым, для чего они в необходимых случаях не останавливались и перед кровью. «Замечательно даже, что большая часть этих благодетелй и установителей человечества были особенно страшные кровопроливцы».

Однако благодетельность и спасительность «установителей человечества» никак не раскрывается не только с нравственной, но и просто с содержательной стороны. Более того, она совершенно пропадает в формальной отвлеченности «нового закона», неопределенной способности «сказать что-нибудь новенькое» и в столь же неопределенном стремлении «разрушения настоящего во имя лучшего». Напротив, на фоне абстрактности и бессодержательности «нового слова» рельефнее вырисовывается кровавая реальность и конкретность самовозвышающейся личности, торжество «закона Я», т. е. «темной основы нашей природы».

Взявшись облагородить свою теорию, Раскольников всем ходом мысли только разоблачает ее и смыкается в конечном итоге с оценкой Порфирия Петровича, который выделяет в ней безграничное своеволие как важный признак самообожествляющегося индивида, связанный с умалением личности других людей и посягновением на их жизнь. При этом Достоевскому было важно показать сам ход размышлений Раскольникова, по-своему повторяющийся, как увидим дальше, и в его практических действиях. Туманность благодетельности и спасительности идеи, якобы нужной всему человечеству, неопределенность «нового слова» выполняют роль своеобразной идейно-психологической ширины, полагающей усыпить совесть для стирания различий между добром и злом, что существенно необходимо для неограниченного возвышения эгоистической гордости в «законе Я».

Конкретность высокой нравственной задачи в «новом слове» нарушала бы внутреннюю связь: максимальное самоутверждение личности — безразличие в выборе средств для него — абстрактность выдвигаемых при этом целей. То есть подобная конкретность препятствовала бы смешению добра и зла в выборе средств для достижения нравственно содержательной цели и гасила бы эгоистическую гордость добивающегося власти индивида, выстраивала бы социально-исторические отношения по «закону любви», который один, по мнению Достоевского, способен придать им в идеале подлинное, нравственное, величие.

Безнравственное же величие реального социально-исторического процесса, в котором сильнее действует «закон Я», заключается в торжестве силы и успеха стремящихся к господству «учредителей и законодателей человечества». На величии этого процесса, которое обратно пропорционально его благонравию и благоразумию, основана историческая сторона теории Раскольникова, играющая в ней ведущую «подстрекательскую» роль и раскрывающая двусмысленность тех или иных исторических новаций.

Величие самодовлеющей безнравственной власти законодателей истории, льющих кров, «как шампанское», за что «венчают в Капитолии и называют потом благодетелем человечества», особенно выпукло воплощалось для Достоевского в Наполеоне, в идеях и поступках которого, по мнению писателя, «ничего не лежало из любви к человечеству». Фигура Наполеона чрезвычайно важна для понимания теории и поступков Раскольникова, она для него главный и наиболее прочувствованный авторитет. Кумир поражает Родиона Романовича прежде всего способностью задушить в себе голос совести, пренебречь жизнями многих людей для карьеры, достижения всесильного могущества над миром. «Такой человек как я,— говорил Наполеон,— плюет на жизнь миллиона людей». Потому-то, в представлении Раскольникова, он и есть подлинный «необыкновенный» человек: «… настоящий властелин, кому все разрешается, громит Тулон, делает резню в Париже, забывает армию в Египте, тратит полмиллиона людей в московском походе и отделывается каламбуром в Вильне; и ему же, по смерти, ставят кумиры, а стало быть, и все разрешается. Нет, на этаких людях, видно, не тело, а бронза!» (II, 5, 359).

Единство волевого стремления, характера и теории Раскольникова пробуждает в нем желание «эабронзоветь», подражать карьере законодателей истории, для чего необходимо, по примеру Наполеона, убить в себе совесть и человечность, чтобы обрести способность убивать других людей. В своем чудовищном эксперименте он вознамерился удостоверить свои возможности стать безнравственным учредителем человечества, испытать себя Наполеоном (а тем самым и Наполеона, его карьеру — собой).

По мнению Свидригайлова, французский император увлек его именно тем, что он шагал через зло непреклонно, не задумываясь. Это мнение совпадает с самоанализом Раскольникова, объясняющего Соне: «… я хотел Наполеоном сделаться, оттого и убил… Ну, понятно теперь? Штука в том: я задал себе один раз такой вопрос: что если бы, например, на моем месте случился Наполеон и не было бы у него, чтобы карьеру начать, ни Тулона, ни Египта, ни перехода через Монблан, а была бы вместо всех этих красивых и монументальных вещей просто-запросто одна какая-нибудь смешная старушонка, легистраторша, которую еще вдобавок надо убить, чтобы из сундука у ней деньги стащить (для карьеры-то понимаешь?), ну, так решился ли бы он на это, если бы другого выхода не было? Не покоробился ли бы оттого, что это уж слишком не монументально, и… и грешно?» Ответ Раскольникова, предопределивший его решимость, вполне однозначен. В такой гипотетической ситуации Наполеон не только бы не покоробился, но и не понял бы вопроса о монументальности и грехе: «И уж если бы только не было ему другой дороги, то задушил бы так, что и пикнуть бы не дал, без всякой задумчивости… задушил… по примеру авторитета… И это точь-в-точь так и было! » (II, 5, 393).

Прежде чем прийти к подлинному объяснению своего преступления, мысль Раскольникова пробегает по тому же маскирующему кругу обманных рассуждений, что и его теория. Как в теории эти реальные следствия прикрывались пустозвонным новаторством, так и ее осуществление Раскольников пытается, хотя и довольно робко, облагородить не менее пустозвонным служением всему человечеству, некоей благой целью. Вопрос об истинной цели Раскольникова для Достоевского чрезвычайно важен, поскольку правильное его понимание позволяет видеть за слоем поверхностных мотивов личности сложные глубинные проявления ее недоосознаваемых до конца проявлений.

В чем же состоит главная цель Родиона Романовича и ее благость? Пытаясь выяснить это, Соня Мармеладова спрашивает у него: «Ты был голоден? ты… чтобы матери помочь? Да?» — «Нет, Соня, нет,— бормотал он, отвернувшись и свесив голову,— не был я так голоден, я действительно хотел помочь матери, но… это не совсем верно…» (II, 5, 311). А что же верно, если не физиологическая потребность и не любовь к ближнему руководила поступком Раскольникова?

О более далеком от эмпирической поверхности, но более истинном причинно-следственном ряде можно судить по трактирной реплике, услышанной им незадолго до преступления и отражающей ход его мысли: «Убей ее и возьми ее деньги,— с тем, чтобы с их помощью посвятить потом себя на служение всему человечеству и общему делу». Отвлеченная любовь к дальнему, о которой говорил Иван Карамазов, оказывается реальным по видимости и мнимым по сути мотивом, который управляет поведением Раскольникова.

В приведенной фразе, важной во многих отношениях для понимания переплетения неоднозначных мотивов преступления, содержится ряд противоречий, снимающих позолоту с его благородного объяснения и подводящих к главной причине. Пока же отметим уже встречавшуюся закономерность: внутренне бунтуя против позитивистского отношения к человеку, Раскольников в то же самое время оказывается неспособным оторваться от него, насквозь пропитан в своем мышлении его категориями и схемами, обнаруживая тем самым глубокое «избирательное сродство» между своеволием в «законе Я» и позитивистской методологией.

Служение человечеству он целиком понимает как урегулирование экономических связей между людьми, как перераспределение денег. Рассудочная экономика направляет и весы его арифметической логики: жизнь смешной старушонки — ничто по отношению к обладаемым ею средствам, поэтому и овладение ими через ее убийство для возможных добрых дел должно загладиться «неизмеримою, сравнительною, пользой». Математический подход к добрым делам, их нравственная неопределенность тесно связаны с более глубокой, нежели служение человечеству, причиной преступления, для которой оно выполняет лишь служебную роль.

Обратимся вновь к подслушанной Раскольниковым фразе, где эта служебность выражена в незаметно-несоразмерном подчинении всего человечества высокопарному заявлению гордого Я («посвятить себя»). Такое подчинение становится все более явным по мере возрастания претензий Я и по мере усиления неопределенности общего дела, которая опять-таки необходима для более эффективной и не всегда осознанной борьбы с совестью, препятствующей происходящему в «законе Я» смешению добра и зла.

Действительно, каким может быть общее дело при полном презрении к человеку и неверии в его духовные возможности? Ведь Раскольников убежден: «Не переменятся люди, и не переделать их никому, и труда не стоит тратить. Это их закон… Закон» (II, 5, 396). Этим его убеждением и обусловлена неопределенность общего дела, которое вместе с выбранными им путями служения человечеству полностью дискредитируется, что способствует продвижению сознания к более фундаментальным целям преступления. «…Целый месяц,— смеется он над своим служением человечеству,— всеблагое провидение беспокоил, призывая в свидетели, что не для своей, дескать, плоти и похоти предпринимаю, а имею в виду великолепную и приятную цель,— ха-ха!» (II, 5, 260).

Когда главные цели убийственного эксперимента Раскольникова становятся в его сознании яснее второстепенных, он возбуждается и входит в экстаз: «Свободу и власть, а главное власть! Над всею дрожащею тварью и над всем муравейником!.. Вот цель! Помни это!» (II, 5, 311),— говорит он Соне. В черновых записях Достоевского, связанных с образом Раскольникова, читаем: «В его образе выражается… мысль непомерной гордости, высокомерия и презрения к этому обществу. Его идея: взять во власть это общество… Деспотизм — его черта. Он хочет властвовать — и не знает никаких средств. Поскорей взять власть и разбогатеть. Идея убийства и пришла ему готовая» (II, 5, 528).

Обдумывая все глубже свое преступление, Раскольников понимает, что служение человечеству и общее дело — это сущий вздор. «Не для того я убил,— признается он Соне,— чтобы, получив средства и власть, сделаться благодетелем человечества… Я просто убил; для себя убил, для себя одного: а там стал ли я бы чьим-нибудь благодетелем или всю жизнь, как паук, ловил бы всех в паутину и из всех живые соки высасывал, мне, в ту минуту, все равно должно было быть!.. И не деньги, главное, нужны мне были. Соня, когда я убил; не столько деньги нужны были, как другое… Я это все теперь знаю… мне надо было узнать тогда, и поскорей узнать, вошь ли я, как все, или человек? Смогу ли я переступить или не смогу! Осмелюсь ли нагнуться и взять или нет? Тварь ли я дрожащая или право имею…» (II, 5, 397).

Не те или иные конкретные формы господства подспудно интересовали Раскольникова прежде всего, а сама чистая возможность овладеть ими, стать потенциально «бронзовым» сверхчеловеком, так сказать, скупым рыцарем от власти, для чего необходимо совершить духовное самоубийство и задушить в себе совесть, способность сострадания и любви, которые наиболее эффективно атрофируются умалением и уничтожением других.

«Старуха была только болезнь,— движется его мысль от поверхностных объяснении к подлинной причине преступления,— я переступить поскорее хотел… я не человека убил, принцип убил! Принцип-то я и убил, а переступить-то не переступил, на этой стороне остался…»

Черт, как известно, советовал, правда без особого успеха, Ивану Карамазову именно «отвыкнуть» от совести, чтобы стать «как боги». И Раскольников также не смог побороть до конца эту «привычку», врачующую эгоистическую гордость и препятствующую распространению нигилистических следствий «закона Я», что и предопределило его негодность в бессовестные «гении» мировой истории, оставив ему возможность для духовного возрождения к подлинной человечности.

Достоевский не описывает в романе с такой же подробностью, как нравственные мытарства, процесс духовного возрождения Раскольникова. Но контуры такого возрождения очерчены ясно и отчетливо. Осознав скрытый смысл, реальную сущность и неотвратимую гибельность своей идеи, главный герой испытывает спасительные мучения совести и готовность к покаянию. На каторге под его подушкой «лежало Евангелие», с помощью которого только и можно преодолеть влияние бесовских сил в «законе Я» и направить глубинное течение родников Свободы и Желания по руслу «закона любви». Соединенные в своевольном жесте первочеловека зависть, гордость, эгоизм, чувственность, как бы задавшие ритм и структуру развития «закона Я», снимались противоположными качествами в полной покорности Христа воле Бога-Отца, в Его безраздельной и беззаветной, бескорыстно-жертвенной любви к людям.

В логике Достоевского величайшая любовь, являющаяся полным и предельным выражением свободы личности, есть одновременно и величайшее самостеснение, жертва, победа над созданной Адамом «натурой». По его мнению, только конкретно-жертвенная любовь к конкретному, рядом находящемуся ближнему, дающая, а не берущая любовь, которая долготерпит и все переносит, способна восстановить в человеке «образ человеческий», изменить и восполнить его «укороченное» эгоистической гордостью сознание. «На Земле нельзя любить без жертвы, без чего нельзя и соответственно полно, непосредственно сознавать».

В черновых записях к «Преступлению и наказанию» сострадание, страдание вообще выступает как единственный путь к обретению непосредственного и любящего сознания, высшей смысловой полноты и гармонии жизни: «ПРАВОСЛАВНОЕ ВОЗЗРЕНИЕ. В ЧЕМ ПРАВОСЛАВИЕ. Нет счастья в комфорте, покупается счастье страданием… Человек не родится для счастья. Человек заслуживает свое счастье, и всегда страданием. Тут нет никакой несправедливости, ибо жизненное знание и сознание (то есть непосредственно чувствуемое телом и духом, то есть жизненным всем процессом) приобретается опытом pro и contra, которое нужно перетащить на себе,. . Таков закон нашей планеты; но это непосредственное сознание, чувствуемое житейским процессом, есть такая великая радость, за которую можно заплатить годами страдания» (II, 5, 528).

Надежду на восстановление любой преступной личности Достоевский видел в том, что для нее всегда открыт путь к «непосредственному сознанию» и «великой радости», что в ней нельзя окончательно растоптать совесть и любовь, так же органично присущие человеческой природе, как и противоборствующие им свойства. На этой органичности основано «наказание» Раскольникова, когда «чувство разомкнугости и разъединенности с человечеством, которое он ощутил тотчас же по совершении преступления, замучило его. Закон правды и человеческая природа взяли свое».

Перспектива духовного возрождения главного героя романа и была обусловлена его страданием, сострадательной любовью между ним и Соней Мармеладовой: «Их воскресила любовь, сердце одного заключало бесконечные источники жизни для другого» (II, 5, 518). Глубокое и искреннее сопереживание «вечной Сонечки» растопило твердую «наполеоновскую» душу Раскольникова. Когда она, узнав о совершенном преступлении, бросилась перед ним на колени и обняла его, доброе чувство «волной хлынуло в его душу и разом размягчило ее».

Достоевский прекрасно понимал, исходя из перетащенного на себе опыта pro и contra, что отказ от стремления «по своей глупой воле пожить», оздоровление корней желаний, очищение «сердечного бреда» эгоистической натуры и уменьшение всеохватности разрушительных последствий «закона Я» возможно лишь через следование за Иисусом Христом и жертвенную любовь. В творчестве Достоевского — и «Преступление и наказание» тому яркое подтверждение — без преображения внутреннего мира личности подвигом жертвенного самоотречения нет и подлинной любви. А без подлинной любви неосуществимо просветление темных начал человеческой природы и преодоление несовершенных отношений между людьми.

По глубокому убеждению Достоевского, для людей на земле есть лишь две полярные перспективы: или любить, или уничтожить друг друга, или вечная жизнь, или вечная смерть, или победа «закона любви», или торжество «закона Я» — третьего просто не существует, не дано. К такому выводу и подводит читателя писатель в романе «Преступление и наказание».

Рецензия на «Грешницу и святую» – история романа Достоевского «Преступление и наказание» | Биографические книги

Для многих на Западе Федор Достоевский — самый «русский» из русских авторов. Его творчество изобилует юродивыми, святыми проститутками, нигилистами и революционерами. Преступление и наказание , Его самый известный роман излучает мрачный хаос и апокалиптическую чувствительность. Его кровожадный антигерой, Раскольников (от русского raskolnik , «несогласный»), олицетворяет насильственную идеологию искупления через страдание, которое, например, Владимир Набоков находил неприятным. («Достоевский — третьеразрядный писатель, и слава его непостижима», — рассудил он.) При всем том Достоевский остается в России квазибожественной фигурой. Его славянофильский уклон и православный шовинизм расположили к нему сталинских пропагандистов, которые подгоняли его образ под советскую идеологию.

Однако для биографов он представляет собой трудную добычу. С его тягой к страданию и самоистязающим аскетизмом он был сборником неврозов. Знаменитая пятитомная биография Джозефа Франка, изданная в период с 1976 по 2002 год, посвятила более 2500 страниц жизни человека, умершего в возрасте 59 лет от нелеченной эпилепсии и игровой зависимости (также нелеченной). Научный труд Роуэна Уильямса « Достоевский: язык, вера и художественная литература » вместо этого сосредоточился на мучительном христианском мессианстве писателя.

В 1849 году Достоевский и его сообщники были допрошены генералом Набоковым, пра-пра-дедом писателя

Радикальные политики и антицарские личности, которые питались в Преступление и наказание , являются предметом Кевина Превосходное биографическое исследование Бирмингема, Грешник и святой . Как показывает Бирмингем, Достоевский в раннем возрасте пережил трагедию, когда в 1839 году его отец-землевладелец был убит собственными крепостными. Неудивительно, что у Достоевского осталось сбитое с толку сознание человеческой жестокости. Позже, вдохновленный чтением евангелий, он поддержал протосоветский социализм, который стремился отменить крепостное право и вернуть Россию в состояние исконной славянской святости. В Петербурге в 1840-х годах он попал в круг интеллектуалов, проповедовавших французскую утопическую политику и искупительные возможности (как они ее видели), присущие русской крестьянской душе. Тайная полиция царя Николая I наблюдала за происходящим: противостояние крепостному праву было «явной угрозой престолу», пишет Бирмингем.

В 1849 году Достоевский и его сообщники были арестованы и допрошены генералом Набоковым, пра-прадедом писателя. После жестокой инсценировки казни 28-летнего дипломированного инженера выслали в Сибирь. Его четыре года каторги на «азиатской стороне» Уральских гор более чем когда-либо убедили Достоевского в том, что Христос жив на русских землях. Бирмингем предполагает, что даже самые униженные из осужденных проявляли готовность к покаянию и искуплению. Книга, вышедшая из сибирского мытарства Достоевского, «Мертвый дом» , неплохо создали жанр ГУЛАГа в России и остаются произведением беспощадной ясности и документального реализма. («Я не знаю лучшей книги во всей современной литературе», — с энтузиазмом говорил Толстой.)

Вышедший из Сибири Достоевский, казалось, навлек на себя беду и болезнь. Эпилепсия в народном сознании ассоциировалась с демонической одержимостью и посещениями извне. Он оставил Достоевского в постоянном страхе перед очередным судорожным припадком. Его растущее недовольство Западом отчасти было связано с его предательством (как он это видел) христианского дела России в Крымской войне 1854–1856 годов. Франция и Великобритания встали на сторону османов против России, чтобы защитить свои имперские интересы, и тем самым обеспечили «распятие русского Христа».

Тревога Достоевского о национальном характере – что значит быть русским? Русские вообще европейцы? — содержал полосу ксенофобии и антисемитизма, которая проявилась во время поездок за границу в 1860-х годах, чтобы избежать долгов по азартным играм дома. Лондон середины викторианского периода олицетворял собой «бездушие» и «твердый меркантилизм» капиталистической западной жизни; Хрустальный дворец ужаснул Достоевского тысячами тонн стекла и железа – «как что-то из Вавилона».

«Квазибожественная фигура в России»: Достоевский около 1865 года, за год до публикации «Преступления и наказания». Фотография: Corbis/Getty Images

Преступление и наказание, , изданное частями в Санкт-Петербурге в 1866 году, было отчасти вдохновлено сенсационным рассказом Пьера Франсуа Ласенера, парижского поэта-убийцы, суду над которым Достоевский жадно следил. Влияние Ласенера на создание Раскольникова исследовал Франк, но Бирмингем идет дальше и сплетает историю Ласенера с историей Достоевского. Стильный пижон Ласенер взорвал французское общество своим каталогом беспричинных, немотивированных преступлений. Казалось, он убивает просто для того, чтобы действовать (или, возможно, чтобы развеять скуку). Его беспричинные убийства будут отражены в том, что Раскольников зарубил топором старую ростовщицу и ее сестру. Ничто — ни намёк на гнев, или ярость, или ненависть — видимо, не в силах поколебать экзистенциально недовольное создание Достоевского.

Представление о том, что Раскольников движим к покаянию и поиску Бога, как пишет Бирмингем, является одним из аспектов того, что «почти все ошибаются в отношении Преступление и наказание » . Раскольников в конце концов признается в своих преступлениях, но без явного раскаяния. Убийство ради нигилиста ради убийства — это тема, которая проходит, как черная линия на лобстере, через Преступление и наказание , а за всем этим стоит причудливая фигура Ласенера. На острых, тщательно проработанных страницах Бирмингем раскрывает «тайную» подоплеку великого романа Достоевского об убийствах — карточные долги, эпилептические припадки, слежка царской полиции.

Преступление и наказание можно было бы обвинить в пропаганде нигилизма и даже цареубийства (было совершено покушение на царя Александра II как раз перед отправкой главы в печать). К счастью для нас, он не увенчался успехом. Образец светлого изложения и литературного обнаружения, Грешница и святой можно рекомендовать всем, кто интересуется темным извращенным гением «Пыльного», как Набоков (с оттенком насмешки) прозвал злополучного русского маэстро.

• Грешник и святой: Достоевский, преступление и I ts Наказание Кевина Бирмингема опубликовано Алленом Лейном (25 фунтов стерлингов). Для поддержки Guardian и Observer закажите свою копию на guardianbookshop.com. Может взиматься плата за доставку
  

Эпизод 128: Достоевский — Преступление и наказание — Подкаст о психиатрии и психотерапии0004

В этом выпуске мы обсудим некоторые темы из легендарного текста Федора Достоевского « Преступление и наказание ». В нем рассказывается об удушающей вине и нелегком пути к искуплению обедневшего бывшего студента Раскольникова, который совершает ужасное убийство ростовщика и безуспешно пытается оправдать его благородными целями. Роман не только является звездным триллером, его темы связаны с вечной борьбой между добром и злом, которая заключает в себе человеческое состояние.

Мы надеемся, что этот подкаст убедит вас не только прочитать это новаторское произведение Достоевского, но и глубже погрузиться в другие его классические произведения, такие как «Братья Карамазовы», , в которых продолжают затрагиваться экзистенциальные темы. в Преступление и наказание .

Ни один из авторов и гостей, указанных выше, не имеет конфликта интересов, о котором нужно сообщить.

Краткое изложение Преступление и наказание  

Выпущенный русским писателем Федором Достоевским в 1866 году, Преступление и наказание проводит читателя через психологический анализ молодого человека, Родиона Раскольникова, который считает себя необыкновенной личностью, способной нарушать человеческий и нравственный закон. без последствий. Он убивает ростовщицу, а затем еще одну женщину, оправдывая это идеями нигилизма, утилитаризма и научного рационализма. Сюжет развивается вокруг того факта, что вместо этого он обнаруживает, что его терзают тревога и мучения из-за того, что он сделал, вдобавок его беспокоит тот факт, что он не может быть освобожден от последствий нарушения этих законов (то есть быть «сверхчеловеком»). ) после всего.

Захватывающим образом путешествие Раскольникова начинает открывать ему, что самое страшное наказание — это крайне нежелательные душевные и душевные терзания и душевные страдания, а не фактическое законное наказание в виде его последующей ссылки в Сибирь. Он испытывает бред, карающие сны и физиологически реагирует не так, как ожидал.

Концепция «сверхчеловека»

Фридрих Ницше писал в 1883 г. (по Достоевцам) о «сверхчеловеке», или Übermensch, в Так говорил Заратустра , имея возможность преступать мораль (укорененную в Боге и христианстве, а по Ницше и суеверные верования), создавая свои новые ценности, не испытывая негативных психологических разветвлений. Ницше провозгласил, что Бог мертв, и нашел «сверхчеловека как выход из этого».

Позднее Гитлер взял на вооружение некоторые из этих терминов и идей, превратив свою атаку на духовность и мораль в расистско-националистическую повестку дня. Другие немецкие умы, такие как Альфред Боймлер, использовали идеи Ницше для поддержки нацистской идеологии. Тем не менее, Ницше следовал из идеи Достоевского, сформулированной в Преступление и наказание . Если бы Гитлер мог прочитать Преступление и наказание , возможно, он бы осознал те внутренние муки, которые сопровождают попытки стать Сверхчеловеком. Гитлер потенциально избавился от чувства вины, используя коктейль из таких наркотиков, как кокаин, опиоиды и гормоны животных (Ohler, 2017).

Итак, мы видим, что идея «сверхчеловека» находится в уме Раскольникова, и роман обыгрывает эту теорию сверхчеловека и исследует ее достоинства и практические последствия.

Нигилизм 

Что представляла собой русская нигилистическая философия и какую роль она играла в тексте? Какова была его критика Достоевским?

Нигилизм — философия, сложившаяся в России в начале XIX века, отвергающая традиционные социальные устои и авторитеты, такие как государство, семья или церковь, и сопутствующие им принятые нравственные параметры. Нигилистическая философия утверждает, что нет высшей силы или бога и что смысл жизни может исходить только из фундамента утилитаризма и научного рационализма.

В тексте Достоевский показывает ужасную нищету, крепостничество, минимальную грамотность и адские условия, царившие в то время в России.

Нигилизм Раскольникова, как и собственный ранний опыт нигилизма Достоевского, есть антагонизм против институтов, укрепляющих иерархию. При минимальной грамотности и большом количестве населения, живущего в доиндустриальном, аграрном мире, нигилизм был ответом на адские условия, восстанием против правящего класса и социальной иерархии, которые считались удерживающими людей в невежественном, но контролируемом месте. .

Однако, в конце концов, Достоевский соглашается, что нигилизм — не путь и что есть более великие, более добродетельные идеологии. Он использует историю Раскольникова, чтобы показать нигилизм в действии и какие последствия и результаты создает эта философия, что в конечном итоге указывает на провал нигилистической идеологии Раскольникова, отражая его личную трансформацию.

Достоевский Биография

Федор Достоевский (1821-1881) родился в Москве в начале 19 века в аристократической православной семье Российской империи. В молодом возрасте у него изначально была многообещающая карьера военного инженера, но он отказался от нее, чтобы заняться писательством. Он закончил свой первый роман, Poor Folk, в 1845 году, который имел успех у критиков и коммерческий успех. Однако его следующие работы не были такими успешными, из-за чего он столкнулся с финансовыми трудностями.

В юности у него был формирующий опыт, когда его отец ухаживал за 9-летней девочкой, над которой Достоевский был свидетелем сексуального насилия. Этот опыт преследовал его и повлиял на многие его произведения, так как мы видим тему желания зрелого мужчины к молодой девушке, появляющуюся в Бесы , Братья Карамазовы , Преступление и наказание, и другие писания.

В 1847 году он вступил в «Петрашевский кружок», утопический социалистический кружок, веривший в свободу слова и отмену крепостного права. Он также углублялся в литературные произведения, запрещенные царским правительством.

В 1849 году из опасений за революционную деятельность группа была схвачена и отправлена ​​в тюрьму строгого режима. Их содержали в ужасных условиях и допрашивали в течение восьми месяцев. Затем участники были приговорены к смертной казни через расстрел.

22 декабря 1849 г. их вывели на Семёновскую площадь и выстроили на расстрел. В последний момент прибыл гонец от царя с официальным помилованием. Вместо этого его отправили в сибирский трудовой лагерь на четыре года. Многое из этого негативного опыта повторится в более поздних произведениях Достоевского, таких как « Записки из подполья» и «Преступление и наказание» .

В конце концов, он разочаровался в утопической философии, обнаружив, что она является питательной средой для атеистических, материалистических и нигилистических взглядов.

Достоевский продолжал писать до самой смерти, но был сопряжен со многими личными трудностями, как финансовыми (он боролся с азартными играми), так и семейными проблемами, а также страдал эпилепсией, с которой он боролся на протяжении всей своей жизни. Он умер от легочного кровотечения в возрасте 59 лет. 

В настоящее время он признан одним из мастеров русской литературной традиции.

Исторические рамки книги Достоевского  

Представьте себе 90-процентное рабство в России (для сравнения, в США в то время было около 10-процентного рабства) и соответствующий уровень грамотности. Достовский присоединился к группам («Петрашевский кружок», «Тайное революционное общество Спешнева»), которые читали и обсуждали литературу о выходе из крепостной зависимости. Когда его поймали, его посадили в тюрьму строгого режима.

Тюрьма в то время была не такой, как сегодня — сегодня у нас есть права. Тюрьмы того времени были ужасны и содержались в нечеловеческих условиях содержания. Заключенных пытали и избивали. Достоевский рассуждает о том, насколько злыми были тюремщики. Многие заключенные платили надзирателям за то, чтобы они не били их плетью, но даже тогда, несмотря ни на что, надзиратель наносил первую порку настолько жестоко, насколько мог, потенциально просто для того, чтобы напомнить заключенному, что он в его власти. Сделай так.

Пребывание Достоевского в Сибири застало его на собственном опыте в бедности, которую он раньше видел только как сторонний наблюдатель. В книге Раскольникова постигла та же участь Сибири, и он преобразился так же, как Достоевский.

Идиот

В 1869 году, через двадцать лет после своего ареста и заключения, он документирует свой ранее упомянутый опыт клинической смерти с расстрельной командой, которая оказалась уловкой, в своей книге Идиот . У персонажа, князя Мышкина, есть история, похожая на постановочную казнь Достоевского, и, вероятно, Достоевский говорил о своей личной трансформации.

Ниже приведена цитата из Идиот , когда Князь Мышкин ожидает своей смерти в очереди на расстрел.

Что, если бы мне не пришлось умирать! Если бы мне вернули жизнь — какая это была бы вечность! И было бы все мое! Я каждую минуту превращал бы в век, ничего бы не пропадало, каждая минута была бы учтена, ничего не пропадало бы впустую!

Катерина и Соня

Достоевский использует Катерину как физическое воплощение оправдания Раскольниковым своих ужасных действий. Читатели видят сквозь ее психологическую защиту, которая мешает ей увидеть свой неправильный выбор, оскорбительный характер и моральные недостатки в проституции своей дочери. Она гордится тем, что происходит из аристократической семьи, но в итоге умирает на улице. В своей гордыне она отказывается от приведенного к ней священника, говоря: «Священник? Я не нуждаюсь ни в одном. Моя совесть свободна от греха! И даже если бы это было не так, Бог должен простить меня. Он знает, как я страдал!» Раскольников все еще борется со своей гордостью в этот момент.

Ее падчерица Соня занималась проституцией, чтобы финансировать алкоголизм отца. В конечном итоге она становится искупительным спасителем/ангелом Расконикова. Хотя она, несомненно, пострадала больше, чем Раскольников, она продолжает изображать самоотверженность, невинность и способность по-прежнему по-настоящему видеть хорошее в других; она не была сломлена миром, который избил ее и ее семью. Вот почему она такой сильный персонаж и та, кто действительно способен изменить Раскольникова к лучшему.

Роль женщины в XIX веке

Общество того времени ужасно относилось к женщинам. Искупления не было; одна ошибка, и твоя репутация была испорчена на всю оставшуюся жизнь. Достоевский, казалось, сочувствовал бедственному положению женщин. Его отталкивали сексуальные надругательства над детьми и обесценивание женщин. Соня и Дуня, сестра Раскольникова, считаются сильными и замечательными персонажами. Кажется, он сочувствует этим молодым женщинам. Мы видим это в том, как он изображает Соню и Дуню с такими искупительными качествами, особенно Соню, поскольку ее действия легко могли привести к более грубой характеристике.

Противостояние Свидригайлова и Дуни

Свидригайлов — тот самый вульгарный человек, который в какой-то момент шантажирует Дуню изнасилованием под угрозой разоблачения преступлений ее брата. После двух неудачных попыток выстрелить в него во время их противостояния Свидригайлов не только позволяет ей перезарядить пистолет, но и позволяет ей сбежать.

Как человек, который манипулирует, ворует и мошенничает в сексуальных отношениях, он подошел к критической точке принятия решения: изнасиловать Дуню или отпустить ее. Что-то в ее доброте остановило его решение использовать свою силу и одолеть ее. Позже раздача денег и самоубийство становятся его версией личного искупления.

Дуня и Соня позволяют как-то искупить двух персонажей, Раскольникова и Свидригайлова.

В жизни самого Достоевского просматривается тема искупительного опыта через отношения с женщиной.

Искупление

На протяжении всего текста Резников мучается чувством вины, пытаясь сознательно оправдать свое насилие, в то время как его тело, казалось бы, противоречит этому с его многочисленными эпизодами бреда и преследующими кошмарами. Как только он понимает, что его действия не имеют истинной моральной основы, начинается его путь к искуплению. Его «ангел», Соня, ведет его по этому пути к его окончательному признанию в конце текста и религиозному пробуждению в эпилоге. Большая часть его искупления связана с христианскими темами.

Концепции

• Читая текст, подумайте, можно ли выйти за рамки морального закона.

  • Существует ли настоящее зло? Что представляет собой зло? Является ли зло врожденным/природой человеческого опыта?

  • В чем причина и как смягчить последствия?

  • Нарушаем ли мы законы или более великие силы, подобные Богу?

• Читая текст, подумайте, на чем мы основываем наш моральный кодекс.

  • Идея вины и внутренней муки, указывающая на идею «нравственного закона»

  • Достоевский пишет в то время, когда предлагались альтернативные утопические идеи. Одна книга, в частности, Что делать? (1863 г.) описывает контрастное утопическое общество, выходящее из нигилизма, утилитаризма и научного рационализма. Он описывает эту утопию как «вечную радость» земного рода, где все потребности удовлетворены, все люди равны, все люди будут добры. Читая произведение Достоевского, вы сами можете подумать, возможна ли утопия.

• Психология убийства

  • Достоевский обращается к нигилистическому вопросу: «Есть ли моральный кодекс/закон?»

  • Его аргумент экзистенциален: посмотрите, что происходит, когда этот человек думает, что морального кодекса нет.

  • Мучение не из-за закона, а потому что убийство меняет его. Его внутренняя вина — это его наказание, а не Сибирь. Сибирь даже не кажется такой мучительной, потому что он привык внутренне страдать; внешнее страдание было почти облегчением.

Темы

Духовность

Духовность персонажей, таких как Соня, играет важную роль в тексте. Духовность Достоевского представляет собой смесь русского православия, экзистенциализма и, вероятно, некоторого когнитивного диссонанса с современной светской идеологией.

Достоевский столкнул в своем обществе две группы людей: нигилистическую и религиозную. Он подталкивал тех, кто больше склонялся к нигилизму, к мысли, что могут существовать моральные законы, которые нельзя обойти без последствий. О рационалисте, способном спорить с логикой и разумом, Достоевский писал в письме: «Если бы мне кто-нибудь доказал, что Христос вне истины и что на самом деле истина вне Христа, то я предпочел бы остаться со Христом». а не с правдой».

Он бросил вызов религиозному человеку, который следовал всем законам и мог иметь некоторую жесткость и гордость, с концепцией искупления через проститутку, Соню.

Если бы вы были терапевтом Сони, вы бы не стали деконструировать ее духовность, а скорее использовали бы подходы логотерапии, чтобы увидеть, как ее уникальные смыслы могут быть силой во времена кризиса.

Страдания

Страдания всех персонажей символизируют российский опыт для большей части населения того времени. Однако огромное значение имеет реакция персонажей на страдания. Некоторые, через страдание, проходят трансформационный процесс или способны обрабатывать свои проблемы с духовностью, смыслом или целью, в то время как другие глубже погружаются в свои состояния испорченности и заблуждений.

• Согласно христианской концепции, Иисус через свои страдания и смерть привел к искуплению всего человечества; Страдания Раскольникова ведут к его искуплению и свободе.

• В Коране также есть ссылки на страдания. Мусульмане не верят в распятие, в то, что Иисус есть Бог, и значимость страданий Иисуса не является частью их верований, а больше связана со страданиями Мухаммеда.

• Психиатры иногда могут страдать, потому что мы сидим с людьми в их мучениях. Может быть трудно не стать пресыщенным. Нам нужно продолжать свою собственную помощь.

• Борьба и страдание могут быть ценными/важными для того, чтобы сделать человека лучше.

• Некоторые страдания можно свести к минимуму, а некоторые нет.

  • Не могли бы вы (психиатр) вернуться и защитить человека от травмы? Хотели бы вы (переживший травму) вернуться в прошлое, чтобы не испытать этого? Иногда они говорили «нет», потому что они на другой стороне и видят, что это сделало их сильнее. Они благодарны за это в конце («Я был бы другим человеком, если бы не испытал этого»), но не во время акта страдания.

• Примеры:

  • Кризис среднего возраста – человек сделал выбор, который привел его туда (возможно, нарциссизм, нигилизм, ведущий к депрессии). Если мы, как психиатры, просто лечим и не смотрим на то, что привело их к этому, это может быть вредным или увеличивать время, пока они не придут к своей точке трансформации. Не пропустите кризис среднего возраста.

  • Как психиатры, мы должны задаться вопросом: «Что мы можем сделать, чтобы сделать этот процесс преобразующим?» Страдания неизбежны, так как же нам выйти из этого момента лучше, чем когда мы вошли в него? Но мы не задаем эти вопросы прямо, потому что это не эмпатический ответ. Вместо этого мы должны сначала прыгнуть и испытать это вместе с ними.

Духовность в терапии

Мы не часто обсуждаем духовность в терапии, но духовность часто важна для многих людей. Д-р Паргамент говорил об этом, обсуждая, как духовность часто имеет такое большое значение для людей, потому что она ведет их через ужасные вещи. Я использую это как силу, чтобы помочь людям справиться с трудностями.

В ритуалах, таких как религия, есть очень мощный аспект. Даже в медицине сила ритуала — вы идете к врачу, получаете таблетку, принимаете таблетку.

Все чему-то «поклоняются»: как вы тратите свое время, талант, сокровища? Чему вы отдаете свой страх и внимание? Это может дать представление о том, чему вы поклоняетесь.

Люди жаждут чуда, тайны и авторитета. Свобода — это гораздо более трудный путь. Есть свобода, о которой говорит Достоевский, совсем другая. Он описывает это как способность трезво смотреть на реальность и принимать ее, несмотря на некоторые из самых мрачных ее аспектов.

Заключение

Эпилог текста продолжает вызывать споры. Можно было бы истолковать, что Достоевский заворачивает книгу в слишком аккуратный бантик. Это может показаться приторным и оплодотворением страдания, ведущим к искуплению. После десятилетий поведения социопата Свидригайлов внезапно вступает в контакт с Дуней, который быстро переводит его в искупительное состояние. Однако до этого времени его мучили кошмары, что указывало на определенный уровень подсознательного понимания того, что у него действительно есть какой-то внутренний моральный кодекс, который он нарушает.

Итак, нас окружает человек удивительного ума, Раскольников и Достоевский, которые пострадали. Он начал верить в Утопию и прошел через свои трудности, зная, насколько мрачным может стать человечество, когда ему дается все больше и больше власти без ограничений. Он отправился в путешествие героя с наивным желанием освободить крепостных, но вышел, борясь с идеями и мыслями, которые таким образом создали характеры, чтобы столкнуться с самыми суровыми реалиями, бороться с самыми сильными версиями идей, которые он мог воплотить, и в конце концов В то же время верьте в способность человечества испытать искупление.