Недоросль. 4 действие. Краткое содержание
На нашем сайте вы можете прочитать и краткое содержание всей комедии «Недоросль» целиком
Явление I
Софья, читая книгу, ждёт, когда её дядя Стародум выйдет после отдыха с дороги. [См. 3 действие.]
Явление II
Выходит Стародум. Глянув на книгу Софьи и увидев, что её автор – Фенелон, он хвалит её за хороший выбор чтения. Стародум признаёт Фенелона высоконравственным писателем, но не жалует «нынешних мудрецов» – философов-просветителей, ибо они «искореняют сильно предрассудки, да воротят с корню добродетель».
Фонвизин. Недоросль. 4-е действие. Краткое содержание. Слушать аудиокнигу
Стародум и Софья заводят беседу о нравственности и морали. Стародум советует, чтобы Софья, вступая во взрослую жизнь, искала себе достойных друзей и шла прямой и честной дорогой, невзирая на злословие и зависть.
Софья спрашивает: правда ли, что счастье состоит в знатности и богатстве? Стародум отвечает: степень знатности надо рассчитывать по числу дел, которые человек совершил для отечества, а богатство – по величине средств, отдаваемых зажиточным гражданином на помощь неимущим. Стародум убеждает племянницу: без добродетели не бывает прочного счастья. Человека, который заботится лишь о собственных выгодах, всегда терзает мысль, как бы не «сверзиться» с вершины довольства. Среди людских качеств важен ум, но он ценен, лишь если соединён с благонравием. Стародум излагает Софье и свои мысли насчёт обязанностей дворянина. По его мнению, дворянское звание пристало лишь тем, кто оправдывает его важными и полезными делами. Прочие же дворянами быть недостойны. В человеческой жизни очень важны и семейные добродетели. Муж и жена должны состоять в сердечной дружбе друг с другом и не предаваться порочному поведению, которое рушит семью, лишает детей отца и матери.
Софья восхищается советами Стародума, которые совпадают с её собственным душевным настроением.
Явление III
Подошедший камердинер подаёт Стародуму письмо, присланное ему из Москвы графом Честаном. Стародум просит, чтобы Софья сходила за его очками.
Явление IV
Оставшись один, Стародум замечает вслух, что граф в письме, вероятно, возобновляет своё прежнее предложение: выдать Софью за своего племянника Милона.
Явление V
Софья приносит очки. Стародум читает письмо Честана. Граф действительно пишет о Милоне, извещая, что тот сейчас ведёт в Москву солдатскую команду.
Явление VI
Правдин подводит к Стародуму офицера, которого тот раньше уже мельком здесь видел, и представляет его: «Милон». Удивлённый и обрадованный Стародум говорит Милону, что много слышал о достоинствах его характера из рассказов графа Честана. Милон отвечает очень скромно, однако Стародуму, известно: этот юноша уже бывал в боях и проявил себя отважным офицером. Дальнейший разговор ещё сильнее убеждает его в благородстве Милона.
Замечая симпатию собеседника, Милон просит у Стародума руки Софьи, которая подтверждает, что их любовь друг к другу взаимна. Стародум тут же восхищённо соединяет их руки, давая согласие на брак.
Явление VII
Подходит Скотинин. Ничего не зная о произошедшей только что сцене, он вновь начинает просить у Стародума руки Софьи. Стародум отказывает, говоря, что не желает отдавать племянницу за малознакомого человека. Скотинин расписывает достоинства своего рода, уверяя, что он древнее самого Адама. Все начинают смеяться, ибо, согласно Библии, до Адама бог создал «зверей земных» и, значит, род Скотинина вправду идёт от скотины.
Озадаченный Скотинин начинает подозревать, что Милон – его соперник, но рассчитывает легко взять верх над ним.
Явление VIII
Входят господин и госпожа Простаковы с Митрофаном. Родители начинают расхваливать Митрофана перед Стародумом как завидного жениха для Софьи. Они особенно упирают на то, что их сын «обучен всем наукам».
Правдин и Стародум решают сделать краткий экзамен познаниям Митрофана. Правдин осведомляется, знаком ли недоросль с грамматикой, и, услышав, что да, спрашивает: слово «дверь» – существительное или прилагательное? Митрофан отвечает, что та дверь, которая уже висит на петлях, – «прилагательна, ибо приложена к своему месту, а вон у чулана шеста неделя дверь стоит еще не навешена: так та покамест существительна». Стародум смеётся: «Так у тебя и слово дурак прилагательное, потому что оно прилагается к глупому человеку?» – Митрофан подтверждает: «Да».
Он рассказывает, что «так же силён и в истории», ибо постоянно слушает различные истории от немца Вральмана и скотницы Хавроньи. Правдин интересуется: а как насчёт географии? Оказывается, что ни Митрофан, ни его родители даже не слышали названия такой науки. Правдин объясняет: это – описание земли, «сгодилось бы, ежели б случилось ехать, так знаешь, куда едешь». Простаковой такая наука кажется несерьёзной: «Ах, мой батюшка! Да извозчики-то на что ж? Дворянин только скажи: повези меня туда, – они и свезут, куда изволишь. Вот мой батюшка был воеводой 15 лет. Так он даже грамоте не знал, зато после каждого просителя что-нибудь клал себе в железный сундук, да так и помер, на нём лежучи».
Скотинин вспоминает их общего дядю, Вавилу Фалалеича. Тот о грамоте и не слыхивал, но голова у него была сильная: раз он во хмелю разогнался на борзом иноходце через каменные ворота и хватил лбом об их притолоку, так что его аж пригнуло из седла к земле затылком. «Я хотел бы знать, есть ли на свете ученый лоб, который бы от такого тумака не развалился; а дядя, вечная ему память, протрезвясь, спросил только, целы ли ворота?» Стародум смеётся: «Я думаю, что Скотинины все родом крепколобы».
Правдина извещают, что ему доставили какой-то пакет, и он идёт за ним. Милон уходит давать приказания солдатам.
Явление IX
Стародум говорит, что не отдаст Софью ни за Скотинина, ни за Митрофана, потому что она уже сговорена в замужество и завтра утром он увезёт её из имения.
Стародум уводит Софью. Скотинин и госпожа Простакова в злобе бегают по сцене, задумывая что-то недоброе.
См. далее: Фонвизин «Недоросль», 5 действие – краткое содержание.
© Автор краткого содержания – Русская историческая библиотека.
сочинение по литературе на Сочиняшка.Ру
В четвертом действии фонвизинской комедии «Недоросль» есть сцена экзамена Митрофанушки. Автор неслучайно располагает данную сцену в четвертом действии. В предыдущих действиях писатель демонстрирует сущность самого недоросля Митрофанушки, отношение его родителей к образованию и сущность тех учителей, которые якобы давали Митрофану знания. В сцене же экзамена Митрофанушки демонстрируется полная необразованность как шестнадцатилетнего дворянина, так и его родителей.
Стародум, видя необразованность Цыфиркина и Кутейкина, понимает, что они ничему хорошему Митрофана научить не смогли. Стародум хочет посмотреть, чему Митрофана смог научить учитель-немец, который занимался с Митрофанушкой французским языком и науками.
Автор показывает, что Митрофанушка уверен в том, что обучение с тремя учителями пошло ему на пользу. Он хвалится перед Правдиным, говоря, что он знает грамматику.
Такие комичные размышления Митрофана не могут не вызвать читательский смех. Вызывают смех ответы недоросля и у положительных персонажей. Стародум задает Митрофану вопрос: «Так поэтому у тебя слово дурак прилагательное, потому что оно прилагается к глупому человеку?». Этот вопрос имеет явный иронический и даже сатирический характер, однако Митрофан из-за своей глупости и необразованности не может понять, что Стародум смеется над ним. Не могут этого понять и родители Митрофана, которые радуются тому, что Правдин сказал, что Митрофанушка силен в грамматике, хотя и это высказывание несет иронический характер.
Правдин, Стародум и Милон продолжают проверять знания Митрофана. Они понимают, что недоросль не знает ни того, что такое история, ни того, что такое география. История рассматривается Митрофанушкой как рассказ о чем угодно, а не как наука. О географии Митрофан и вовсе не слышал, как не слышала об этой науке и госпожа Простакова.
Сцена экзамена Митрофанушки, во-первых, показывает, что учителя Вральман, Цыфиркин и Кутейкин ничему не смогли научить Митрофана, во-вторых, демонстрирует полную необразованность Митрофанушки и его близких, в-третьих, показывает отношение Митрофанушки и его близких к образованию.
Интересно, что в экзаменацию Митрофанушки вклинивается его мать. Она не знает, что такое география, даже больше: она ни разу не слышала этого слова. Переспросив, как звучит слово «география», госпожа Простакова говорит «еоргафия». Когда же Правдин объясняет, зачем нужно изучать географию, госпожа Простакова в изумлении отвечает: «Да извозчики-то на что ж? Это их дело». Д.И. Фонвизин вновь подчеркивает, что недоросль так и останется недорослем с такими необразованными родителями, для которых образование носит лишь формальный характер.
Комичная по своему характеру сцена экзамена Митрофанушки введена для того, чтобы ярко продемонстрировать, к каким результатам приводит формальное обучение дворян, которые не хотят учиться сами и которым потворствуют родители, не видящие смысла в образовании.
Понравилось сочинение? А вот еще:
Best Crucible Act 4 Краткое изложение
Акт 4 дает нам захватывающее завершение этой безумной саги. Как граждане Салема и их руководящие лица справляются с последствиями судебных процессов? Будут ли «ведьмы» ложно признаваться, чтобы избежать казни? Джон Проктор все еще полностью ненавидит себя? Читайте дальше, чтобы узнать все это и многое другое, включая ключевые цитаты и тематический анализ финального акта The Crucible.
Горнило Краткое изложение акта 4 — краткая версия
Акт 4 начинается с того, что Херрик забирает Титубу и Сару Гуд из тюремной камеры, чтобы судебные чиновники могли провести там собрание. Преподобный Хейл и преподобный Пэррис ушли молиться вместе с другими осужденными заключенными, что беспокоит Дэнфорта и Хаторна. Когда Пэррис прибывает на встречу, он объясняет, что Хейл пытается заставить заключенных признаться в своих преступлениях , а не терять свои жизни без необходимости. Он также сообщает, что Эбигейл и Мерси Льюис сбежали и украли все его сбережения.
Затем власти обсуждают состояние социальных волнений, которое возникло в Салеме после заключения в тюрьму стольких граждан. Хаторн отрицает возможность бунта («Почему при каждой казни я не видел ничего, кроме большого удовлетворения в городе» (стр. 117)), но Пэррис очень обеспокоен тем, что произойдет, если они повесят людей, которые уважаемый. Пэррису уже угрожали смертью в виде кинжала, застрявшего в дверном проеме. Он советует отложить повешение и продолжать добиваться признаний, но Дэнфорт отказывается, потому что это выставит его в плохом свете.
Приходит Хейл и говорит, что еще не получил ни одного признания. Единственный заключенный, с которым он не разговаривал, это Джон Проктор. Чиновники решают, что они приведут Элизабет Проктор, чтобы поговорить с ним и убедить его признаться. Элизабет и Джон остаются одни, и Элизабет сообщает Джону о смерти Джайлза Кори. Джайлза забили до смерти тяжелыми камнями, так как он отказался признать себя виновным или невиновным по обвинению в колдовстве. Джон умоляет ее сказать ему, должен ли он признаться. Он склоняется к признанию, потому что он не очень много думает о себе и чувствует, что его душа уже безнадежна. Он просит прощения у Элизабет, но она говорит, что ее прощение ничего не значит, если он не простит себя. Она также возлагает на себя некоторую вину за то, как все пошло с Эбигейл. Она говорит ему, что только он может решить, признаваться или нет.
Джон предварительно соглашается признаться, но отказывается называть какие-либо имена, а затем не хочет подписывать признание. Он решает, что не сможет прожить остаток своей жизни после того, как навсегда опозорит свое имя. В последний момент он выхватывает подписанный лист и рвет его в клочья, тем самым решая свою судьбу. Маршал Херрик уводит Ребекку Нерс и Джона на виселицу. Остальные умоляют Элизабет убедить его передумать, но она отказывается лишать его этого выбора, хотя очевидно, что это единственный способ освободиться от ненависти к себе.
«Никто не такой наркоман, как я, я одет так свежо, так чисто» — Джон Проктор в конце Крусибл
Акт 4 Краткое содержание — «Ой, я сделал» t Read It» Версия
Это действие происходит в тюремной камере в Салеме. Маршал Херрик будит пассажиров, Сару Гуд и Титубу, чтобы перевести их в другую камеру. Две женщины говорят о своих планах улететь на Барбадос после того, как Дьявол придет за ними и превратит их в синих птиц. Они принимают коровье мычание за пришествие сатаны, чтобы унести их (это могло случиться с кем угодно). Херрик выводит их из камеры, а Титуба призывает Дьявола отвести ее домой.
Когда они уходят, Данфорт, Хаторн и Чивер входят в камеру, и Херрик возвращается, чтобы присоединиться к их собранию. Дэнфорт встревожен, узнав от Херрика, что Преподобный Хейл молился с заключенными. Преподобный Пэррис также должен встретиться с Дэнфортом и Хаторном, поэтому Херрик идет за ним. Судя по всему, Пэррис молится с преподобным Хейлом и Ребеккой Нерс. Оказывается, Пэррис сказал Херрику позволить Хейлу увидеть заключенных.
Дэнфорт обеспокоен тем, что Пэррис ведет себя странно. Хаторн упоминает, что Пэррис в последнее время выглядел немного сумасшедшим и считает, что было бы неразумно допускать его к пленникам. Он поздоровался с Пэррис несколькими днями ранее, но Пэррис просто заплакал и ушел. Хаторн обеспокоен тем, что Пэррис выглядит таким неуравновешенным, поскольку он должен быть духовным лидером города. Чивер говорит, что, по его мнению, несчастье Пэрриса является следствием непрекращающихся имущественных споров в городе. Брошенные коровы бродят повсюду, потому что их владельцы находятся в тюрьме. Пэррис уже несколько дней спорит с фермерами о том, кто может претендовать на этих коров, и он плохо справляется с конфликтами, поэтому это его расстраивает. Пэррис, наконец, входит в камеру, выглядя изможденным. Данфорт и Хаторн сразу же критикуют его за то, что он позволил Хейлу поговорить с заключенными. Пэррис говорит, что Хейл пытается убедить заключенных вернуться к Богу и спасти свою жизнь, признавшись. Данфорт удивлен, но рад этой новости.
Затем Пэррис рассказывает, почему он созвал эту встречу с представителями суда. Эбигейл и Мерси Льюис пропали за несколько дней до этого. Пэррис говорит, что, по его мнению, они сели на корабль и украли все его сбережения, чтобы оплатить проезд. В последнее время он расстроен, потому что совсем разорился. Дэнфорт в ярости и называет Пэрриса дураком. Пэррис говорит, что соседний город, Андовер, отверг тенденцию суда над ведьмами и отменил суд, что спровоцировало начало восстания в Салеме. Эбигейл, скорее всего, уехала, опасаясь, что люди в Салеме могут восстать против нее.
Хаторн не верит в то, что в Салеме разгорается восстание, потому что город до сих пор поддерживал казни. Пэррис указывает, что это связано с тем, что все люди, казненные до сих пор, имели плохую репутацию по другим причинам (Бриджит Бишоп жила с мужчиной, прежде чем выйти за него замуж, алкоголизм Исаака Уорда оставил его семью в нищете). Теперь они собираются повесить Ребекку Нерс и Джона Проктора, людей, которых все еще любят и уважают в обществе. Это не понравится многим горожанам. Пэррис советует Дэнфорту отложить повешение, чтобы он и Хейл могли продолжать настаивать на признаниях и избежать социальных волнений. Данфорт твердо уверен, что все пойдет по плану. Пэррис сообщает, что ему угрожали смертью, и опасается за свою жизнь, если они не отложат казнь.
Хейл входит в камеру, опечаленный и измученный, и говорит, что ему не удалось заставить кого-либо признаться. Он умоляет Данфорта простить заключенных или, по крайней мере, дать ему больше времени, чтобы привести их в чувство. Данфорт настаивает на том, что он не может никого ни помиловать, ни отложить повешение. Двенадцать человек уже повешены за то же преступление. Помилование или отсрочка были бы несправедливы и, что еще хуже, заставили бы его выглядеть слабым.
Джон Проктор — единственный заключенный, с которым Хейл еще не разговаривал. Чиновники решают вызвать Элизабет Проктор, чтобы узнать, поговорит ли она со своим мужем и убедит ли его признаться. Хейл продолжает настаивать на том, чтобы Дэнфорт отложил казни, утверждая, что это покажет, что он скорее милосерден, чем слаб, но Дэнфорт не изменит своего мнения. Хейл указывает, что общество в Салеме находится на грани краха из-за потрясений, вызванных судебными процессами. Дэнфорт спрашивает Хейла, почему он вообще удосужился вернуться в Салем, и Хейл отвечает, что это потому, что он не может смириться с той ролью, которую он сыграл в осуждении невинных людей на смерть. На его руках будет меньше крови, если он сможет заставить их признаться.
Элизабет Проктор вводят в камеру. Хейл умоляет ее убедить мужа признаться. Он говорит, что лучше солгать во спасение, чем пожертвовать жизнью из-за гордыни, но Элизабет не убеждена («Я думаю, что это аргумент Дьявола» (стр. 122)). Она соглашается поговорить с мужем, но не обещает уговорить его признаться. Оборванного Джона Проктора сопровождает маршал Херрик, и он и Элизабет остаются одни. Элизабет сообщает Джону, что многие люди признались в колдовстве, но Джайлз Кори отказался так или иначе отстаивать выдвинутые против него обвинения. Следователи прижали его к смерти, но его сыновья унаследуют его ферму (его собственность была бы продана с публичного аукциона, если бы он официально умер как преступник).
Проктор обдумывал признание и спрашивает Элизабет, что, по ее мнению, ему следует делать. Он чувствует, что уже совершил столько грехов, что глупо отстаивать свою честность в этом вопросе. Джон говорит, что воздержался от признания только из злости, а не из благородства. Он просит у Элизабет прощения. Она говорит, что сначала ему нужно простить себя, и ее прощение не имеет большого значения, если он все еще чувствует себя плохим человеком. Она винит себя за то, что толкнула его в объятия Эбигейл, и говорит, что он также не должен брать на себя ответственность за ее проблемы.
Хаторн возвращается в тюремную камеру. Элизабет говорит Джону, что он должен сделать свой собственный выбор, признаваться ему или нет. Джон говорит, что хочет остаться в живых, и Хаторн предполагает, что это означает, что он признается. Джон спрашивает Элизабет, что бы она сделала, но его вопрос оказывается риторическим. Он знает, что она никогда не поддастся давлению и не солжет. Однако он все еще ненавидит себя и думает, что недостаточно хорош, чтобы умереть мучеником.
Данфорт, Пэррис, Чивер и Хейл возвращаются и начинают допрашивать Проктора, чтобы записать его признание. Джон начинает признаваться, но колеблется, когда в камеру ведут Ребекку Медсестру, которая выражает свое разочарование. Джон отказывается называть имена других людей, которых он видел с Дьяволом, и Дэнфорт расстраивается. Хейлу удается убедить Дэнфорта принять это и позволить Джону подписать признание как есть. Джон сопротивляется тому, чтобы поставить свою подпись под признанием. В конце концов он это делает, но затем выхватывает подписанную бумагу. Он не хочет, чтобы суд ставил его в пример другим заключенным.
Джон говорит, что не может заставить себя связать свое имя с такой постыдной ложью. Дэнфорт возмущен и настаивает на том, что документ должен быть честным признанием, иначе Проктор будет повешен. Проктор разрывает свое признание. В конце концов он решает, что в нем есть порядочность, и она проявится в этой последней жертве. Данфорт приказывает начать повешение. Пэррис и Хейл умоляют Элизабет убедить Джона передумать, поскольку Джона и Ребекку ведут на виселицу. Элизабет отказывается; она понимает, что это то, что Джон должен сделать. Он скорее умрет достойно, чем будет жить в позоре, и она уважает его выбор.
Да делай, что хочешь, Джон. Честно говоря, я не знаю, почему ты просто не сказала им, что тоже беременна — эти парни поверят чему угодно.
Горнило Цитаты из Акта 4
В этом разделе я перечислю несколько наиболее важных цитат из Акта 4 и объясню, почему они важны.
«О, это не ад на Барбадосе. Дьявол, он будет развлекаться на Барбадосе, он будет петь и танцевать на Барбадосе. Это вы, ребята, вы его здесь раздражаете; слишком холодно ‘здесь для этого Старика «.
Титуба, стр. 113
Это, пожалуй, самая содержательная фраза Титубы в пьесе. Она признает культуру Салема чрезмерно репрессивной и воспринимает «Дьявола» в ином свете. Дьявол не злое присутствие; он олицетворяет свободу от уз общества, которое заставляет людей постоянно отрицать свою человечность. Титуба чувствует, что Дьявол спровоцирован на зло из-за лицемерия жителей Салема.
«Теперь отсрочка говорит о замешательстве с моей стороны; отсрочка или помилование должны поставить под сомнение вину тех, кто умер до сих пор. Пока я говорю Божий закон, я не сломлю его голос хныканьем. Если возмездие — твой страх, знай это — я повесил бы десять тысяч, которые осмелились бы восстать против закона, и океан соленых слез не мог бы растопить постановления устава».
Данфорт, стр. 119-120
Эта цитата дает более глубокое представление о характере и душевном состоянии Дэнфорта. Он чувствует, что не может сейчас откладывать повешение, потому что его могут счесть слабым и нерешительным. Он определенно не может помиловать заключенных, потому что люди могут заподозрить ошибки и в прошлых судимостях. Каждый человек, привлеченный к суду и осужденный, должен понести столь же суровое наказание, иначе репутация Данфорта будет подорвана. Он настолько авторитарен, что повесил бы десять тысяч человек, возражающих против закона, даже не задумавшись, может ли это крупное восстание указывать на серьезные недостатки в самом законе. Данфорт зависит от этой концепции непогрешимости закона, поскольку она позволяет ему сохранять контроль.
«Я пришел в эту деревню как жених к своей возлюбленной, неся дары высокой религии; самые венцы священного закона я принес, и чего я коснулся с моей светлой уверенностью, то умерло; и где я обратил Око моей великой веры, кровь текла. Остерегайтесь, Гуди Проктор, не прилепляйтесь к вере там, где вера приносит кровь. Это ошибочный закон, который ведет вас к жертве. Жизнь, женщина, жизнь — самый драгоценный дар Бога; нет принципа, каким бы славным он ни был. «Я прошу вас, женщина, убедите вашего мужа сознаться. Пусть он солжет. Не бойтесь Божьего суда в этом, ибо вполне может быть, что Бог проклянет меньше лжеца, чем того, кто бросает свою жизнь из-за гордости».
Преподобный Хейл, 122
Хейл — это разочарованная оболочка человека, которым он был в начале пьесы. Сначала он чувствовал, что несет просвещение в Салем, но вместо этого непреднамеренно принес разрушение. Его добрые намерения, основанные на твердой вере, привели к гибели невинных людей. Хейл утверждает, что отказ от жизни, даже если он совершен в соответствии с Божьими заповедями, оставляет более темное моральное пятно на мире, чем ложное признание. Этот совет в значительной степени является попыткой смягчить его вину по поводу сложившейся ситуации. Он не сможет жить с самим собой, если все эти люди умрут из-за его ошибок.
«Пусть те, кто никогда не лгал, умрут сейчас, чтобы сохранить свои души. Для меня это притворство, тщеславие, которое не ослепит Бога и не убережет моих детей от ветра. »
Джон Проктор, 126
Джон убежден, что он не достоин мученической смерти, потому что он уже лгал и совершал аморальные поступки в своей жизни. Он чувствует, что его душу уже не спасти, поэтому ему следует перестать вести себя добродетельно и просто признаться. Нет смысла оставаться честным, если он уже идет в ад с этим ложным признанием или без него. По крайней мере, если он выживет, он сможет продолжать обеспечивать своих детей и отсрочить неприятную загробную жизнь.
«Потому что это мое имя! Потому что другого в моей жизни быть не может! Потому что я лгу и подписываюсь на ложь! имя? Я отдал тебе свою душу, оставь мне мое имя!»
Джон Проктор, с. 133
У Проктора случилась эта вспышка после того, как он вырвал подписанное признание у Дэнфорта. Он не может заставить себя навсегда пожертвовать своей репутацией, подписав признание. Он чувствует, что его ненависть к себе и неизбежные страдания в загробной жизни являются достаточным наказанием («Я отдал тебе свою душу»). Он не может смириться с мыслью о том, что его признание также будет определяться в глазах общества и истории. Он знает, что его имя всегда будет ассоциироваться с трусостью и отсутствием честности.
«Теперь у него есть его доброта. Не дай бог я отниму ее у него!»
Элизабет Проктор, с. 134
Элизабет отказывается отговаривать Джона от отзыва его признания. Она видит, что благодаря этому последнему правдивому поступку он освободился от ненависти к себе. Если она убедит его вернуться и признаться, она может вообще не спасать ему жизнь, потому что он будет чувствовать себя совершенно бесполезным после того, как отбросит эту последнюю частицу честности.
Уничтожение Джоном своего признания похоже на разрыв чека и бросание его кому-то в лицо, когда они предлагают погасить ваши долги только для того, чтобы показать свою власть над вами. В обоих случаях, к лучшему или к худшему, гордость побеждает самосохранение.
Тематический анализ Акта 4
Вот список основных тем, выраженных в Акте 4, вместе с некоторыми краткими пояснениями и анализом.
Ирония
Данфорт делает несколько ироничных заявлений в Акте 4, допрашивая Элизабет и Джона. Наблюдая за отсутствием эмоций у Элизабет, когда он просит ее помочь им убедить Джона признаться, он говорит: «Самая обезьяна будет плакать от такого бедствия! Дьявол высушил в тебе слезу жалости?» (стр. 123) Он потрясен тем, что она не выглядит более расстроенной, хотя он не проявлял угрызений совести за то, что приговаривал людей к смерти на протяжении всей пьесы. На самом деле он выразил свою точку зрения, что «я должен повесить десять тысяч, посмевших восстать против закона, и океан соленых слез не может растопить постановления устава» (стр. 120). Он не может понять, почему Элизабет не сдается и не умоляет мужа признаться, потому что он не понимает, что действие может быть благоразумным с юридической точки зрения, но неприятным с моральной точки зрения.
Позже, в акте 4, Данфорт злится на то, что признание Джона может быть неправдой. Он говорит: «Я не уполномочен торговать вашей жизнью за ложь» (Дэнфорт, стр. 130). Это пример трагической иронии, потому что Дэнфорт всё это время продавал жизни людей за ложь. Он приговорил множество людей к смертной казни за ложь об их занятиях черной магией, и он принял ложные признания тех, кто предпочел бы солгать, чем быть казненным.
Истерия
Хотя в этом действии меньше признаков истерии, Дэнфорт, например, все еще очень сильно захвачен мышлением «WWIIIIIITTTTCHHHH». Пока Джон исповедуется, Данфорт говорит Ребекке Медсестре: «Теперь, женщина, ты, конечно же, видишь, что бесполезно продолжать этот заговор дальше. Признаешься ли ты вместе с ним?» (стр. 129). Он по-прежнему убежден, что виноваты все .
Дэнфорт также разочаровывается в Прокторе, когда он не называет имен в своем признании: «Мистер Проктор, множество людей уже свидетельствовали, что видели [Ребекку Медсестру] с Дьяволом» (стр. 130). Дэнфорт убежден, что Джон знает о делах Дьявола больше, чем он показал. Хотя причастность Ребекки Нерс уже подтверждена другими исповедниками, Данфорт требует услышать это от Джона. Это свидетельство подтвердит, что Иоанн полностью посвятил себя отказу от предполагаемых связей с сатаной.
Репутация
По мере того, как утихает истерия по поводу процессов над ведьмами, становится очевидным, что репутация обвиняемых продолжает влиять на то, как с ними обращаются как с заключенными. Пэррис умоляет Дэнфорта отложить казнь Джона и Ребекки, потому что они очень уважаемы , что ему угрожали смертью за то, что он согласился с их повешением. Он говорит: «Дай бог, чтобы это было не так, ваше превосходительство, но эти люди еще имеют большой вес в городе» (стр. 118).
Тем не менее, собственная репутация Данфорта как сильного судьи висит на волоске, и он не посмеет повредить ей, выказывая все сомнительное. «Отсрочка теперь говорит о замешательстве с моей стороны; отсрочка или помилование должны поставить под сомнение вину тех, кто умер до сих пор. Пока я говорю закон Божий, я не перекрою его голос хныканьем» (стр. 119).).
Забота Джона Проктора о своей репутации также играет роль в событиях Акта 4. Он отправляется на виселицу вместо того, чтобы дать ложное признание, потому что понимает, что его жизнь не будет стоить того, чтобы жить, если он публично опозорит себя таким образом. : «Как я могу жить без своего имени? Я отдал тебе свою душу, оставь мне мое имя!» (стр. 133).
Власть и власть
В четвертом акте многие структуры власти, существовавшие в начале игры, разрушились или потеряли смысл. Хотя формально судьи и священники по-прежнему занимают официальные руководящие должности, Преподобному Пэррису угрожали смертью, и Салем в целом, кажется, в полном беспорядке. Судьи теперь мало уважают Пэрриса («Мистер Пэррис, вы безмозглый человек!», стр. 117), который стал слабым и уязвимым после потери своих сбережений.
Заключенные потеряли то немногое, что у них было, веры в земных авторитетов, которые подвели их, и они смотрят на суд Божий. В конце концов Джон понимает, что единственная сила, которая у него осталась, — это отказаться признаться и сохранить свою неприкосновенность. Как говорит ему Элизабет: «Нет выше судьи на Небесах, чем Проктор!» (стр. 127). Настойчиво отказываясь признаться, Ребекка Нерс в конечном итоге получает значительное количество власти. Судьи не могут заставить ее солгать, и ее жертва нанесет серьезный удар по их легитимности.
Чувство вины
В конце «Горнила» несколько персонажей все еще испытывают сильное чувство вины. Покинув суд в третьем акте, Хейл немного поразмышляла над собой и решила вернуться в Салем, чтобы посоветовать обвиняемым ведьмам признаться. Его рационализация состоит в том, что побуждение людей лгать, чтобы спасти свою жизнь, является простительным грехом, а нести ответственность за смерть невинных — нет. Его мучает чувство вины за ту роль, которую он сыграл в разжигании колдовской истерии («У меня на голове кровь!» стр. 121). Однако из-за того, что Хейл так измучен, он может думать только о своих личных чувствах по поводу ситуации. Ложные признания могли бы оправдать его вину, но исповедники были бы вынуждены прожить остаток своей жизни в позоре.
Сегодня нам это может показаться странным (очевидно, что нужно просто солгать, чтобы избежать казни!), но мы должны учитывать распространенность религии в пуританском обществе. Дело не только в отстаивании своего доброго имени в обществе, дело в состоянии души. Для самых набожных людей (таких как Ребекка Нерс) в такой высоко религиозной культуре ложь о причастности к Дьяволу может считаться хуже смерти. Если человек умрет без греха, он попадет в рай, но если он подтвердит ложь, увековеченную судами, его душа будет нести постоянное пятно и может провести вечность в чистилище или аду. Аргумент Хейла менее чем убедителен для людей, которые всю свою жизнь посвятили служению Богу и не намерены скомпрометировать такой превосходный послужной список.
Тем временем Джон Проктор продолжает чувствовать вину за свою интрижку и ту роль, которую она сыграла в том, что он и его жена оказались в смертельной опасности. Глубокий страх перед лицемерием почти убеждает Проктора признаться, потому что он будет чувствовать себя виноватым, если станет мучеником рядом с другими людьми, такими как Ребекка Медсестра, которые действительно безгрешны. Он говорит: «Моя честность нарушена, Элизабет, я плохой человек» (стр. 126). Однако в конечном итоге он не позволяет своей вине определять его и отказывается расстаться с остатком своей честности.
Элизабет также проявляет некоторую вину в Акте 4, когда она частично винит себя за то, что толкнула Джона в объятия Эбигейл («У меня есть собственные грехи, которые нужно учитывать. Нужна холодная жена, чтобы спровоцировать разврат» стр. 126). Сексизм пьесы проявляется в чувстве вины Элизабет. Ее приучили верить, что ее работа — не дать мужу сбиться с пути, став счастливой домохозяйкой. Если раньше мы не были полностью уверены, что эта пьеса была написана в 1950-х годах, то теперь это совершенно ясно.
Она была прикована к постели, но это не оправдание того, что она не удовлетворяла все потребности Джона. Чего она ожидала? Что он не стал бы спать с подростком?
The Crucible ACT 4 Обзор Давайте сделаем быстро их опасения по поводу неустойчивого поведения Пэрриса и возвращения Хейла в Салем. В кратком послесловии Миллера, озаглавленном «Эхо по коридору», он заявляет, что Пэррис вскоре был отстранен от должности, а семьи жертв судебных процессов над ведьмами позже получили компенсацию от правительства. Он утверждает, что после судебных процессов «власть теократии в Массачусетсе была сломлена». Однако события Горнило представляют собой слишком четкую аллегорию многих современных трагедий, порожденных предрассудками, страхом и невежеством. Теперь, когда вы прочитали краткое содержание каждого акта Горнило, , ознакомьтесь с нашим полным тематическим анализом пьесы, чтобы вы могли дать отпор всем своим викторинам и эссе по английскому языку. Нужны цитаты, чтобы конкретизировать ваше эссе? Прочтите этот список самых важных цитат из The Crucible , каталогизированных по темам. Вы также должны взглянуть на наш анализ двух самых важных женщин в Горнило , Эбигейл Уильямс и Ребекка Нерс. Хотите улучшить свой результат SAT на 160 баллов или свой результат ACT на 4 балла? Для каждого теста мы составили руководство по 5 основным стратегиям, которые вы должны использовать, чтобы попытаться улучшить свой результат. Загрузите его бесплатно прямо сейчас: Есть друзья, которым тоже нужна помощь в подготовке к экзаменам? Поделись этой статьей! Саманта Линдси Об авторе Саманта пишет статьи для блога PrepScholar. Ее цель состоит в том, чтобы с помощью ее статей помочь учащимся принять менее напряженный взгляд на стандартизированное тестирование и другие академические проблемы. Саманта также увлечена искусством и с отличием окончила Дартмутский колледж по специальности Studio Art в 2014 году. В старшей школе она получила 2400 баллов по SAT, 5 баллов по всем семи тестам AP и была названа Национальным стипендиатом за заслуги. Плакаты «Разыскивается» начали появляться в Лионе, третьем по величине городе Франции, в 1942 году. Франция была завоевана нацистской Германией за два года до этого. Не желая заселять всю страну, Гитлер установил на юге марионеточный режим. Однако новому правительству предстояло решить проблему. Этот выпуск назывался Вирджиния Холл. Кем была Вирджиния Холл? Американская светская львица с одной деревянной ногой, которую она назвала Катберт, франкофилка, водившая военные машины скорой помощи, и первая женщина-союзник, оказавшаяся в тылу врага во время Второй мировой войны. Предоставив половину возможности проявить себя, Вирджиния затмила. Вирджиния была прирожденным шпионом, создавшим огромную сеть оперативников по всей южной Франции, и она была одним из самых эффективных организаторов Сопротивления. К концу войны небольшое количество людей узнало ее имя; однако те люди, которые это сделали, не сомневались в том, что она была инструментом в завоевании гитлеровской Германии и искуплении Франции. Купить эту книгу на Amazon Борьба с нацистской Германией во Франции во время Второй мировой войны была столь же героической, сколь и кровавой. Обычные люди составляли ядро Сопротивления, арьергардной повстанческой кампании против сильной армии Гитлера, Вермахта. Малочисленные и плохо вооруженные члены Сопротивления зависели от своей храбрости перед лицом пугающих вероятностей. Большинство из них заплатили решающую цену. Однако наша история начинается не в Европе, и ее героиня, Вирджиния Холл, тоже не была француженкой. Вирджиния родилась в 1906 году в Мэриленде и была дочерью решительного социального альпиниста Барбары, которая вышла замуж за своего босса, банкира Эдвина Ли Холла. Это был толчок к социальной лестнице; однако это не завело Барбару так далеко, как она ожидала. Эдвин растратил свое унаследованное богатство и мог просто кормить свою семью атрибутами богатства. Большой загородный дом Холлов в Мэриленде казался богатым; однако он сильно отличался от домов их более богатых соседей. В нем не было отопления и воды, ничего, кроме современного. Однако у Барбары, которую родственники заклеймили как «заносчивую», возникла идея – подыскать богатого жениха для Вирджинии. Барбара выбрала школу для Вирджинии, элегантное учебное заведение, известное как Roland Park Country, чтобы подготовить ее к такому браку. Это был необычный персонаж для Вирджинии. Высокая и стройная, с блестящими карими глазами, она была решительным и независимым подростком, привыкшим носить брюки-сорванцы и клетчатые рубашки. В свободное время она охотилась с ружьем, каталась на лошадях без седла, снимала шкуры с кроликов и делала браслеты из живых змей. Она ценила свою свободу; однако она также любила свою мать. Вирджиния обручилась в возрасте 18 лет после того, как закончила учебу в 19 лет.24. Это была смелая попытка угодить Барбаре; однако это длилось недолго. Если бы она не собиралась выходить замуж и вести спокойную домашнюю жизнь, что бы Вирджиния делала со своим будущим? Если бы вы были молодой светской львицей с Восточного побережья, которая проявила в школе талант к языкам и жаждала приключений, в 19 году вам действительно было куда пойти.25 – и это Париж. Париж был местом захватывающей художественной и литературной жизни, когда Вирджиния попала туда в 1926 году в возрасте 20 лет. Это были миры, далекие от расовой сегрегации Америки времен Сухого закона. Такие писатели, как Хемингуэй и Гетруда Стайн, проводили время в богемных кафе, а проститутки, философы и художники тусовались в прокуренных джаз-клубах. Вирджиния зарегистрирована на языковой курс в Свободной школе политических наук. Она сразу же заговорила по-французски, однако у нее сохранилась типичная для Мэриленда интонация. Это было безмятежное время, и оно оставило неизгладимое впечатление. Вирджиния всегда будет уважать Францию, страну, которую она связывала со свободой, а также как свой второй дом. Через два года после получения степени Вирджиния переехала в Вену, чтобы изучать языки и экономику в Konsular Akademie в 1928 году. Когда она закончила учебу и через год вернулась в Соединенные Штаты, она свободно говорила на пяти иностранных языках — французском, немецком. , испанский, итальянский и русский – и погрузился в европейскую культуру и политику. Это позволило ей стать идеальным претендентом на дипломатическую службу; однако Вирджиния сразу же обнаружила, что существуют ограничения на то, что женщины могут делать, независимо от улучшений предыдущего десятилетия. Дипломатическая служба США на тот момент приняла 1500 дипломатических офицеров; только шесть из них были женщинами. После пребывания в Польше Вирджиния переехала в Измир, Турция. Расстроенная и уставшая от своей основной работы, она посвятила себя охоте на диких птиц в лагунах, которые находились за городом. Именно во время одной из таких съемок она пережила аварию, изменившую ее жизнь. 8 декабря 1933 года, то есть в пятницу, Вирджиния перелезла через забор с заряженным дробовиком. Стремясь совершить свое первое убийство за день, она споткнулась и выпустила оружие в левую ногу. Ее быстро доставили в больницу в Стамбуле; однако кое-что мог сделать любой, чтобы ей помочь. В день Рождества хирурги отрезали Вирджинии ногу ниже колена. С этого момента ей пришлось бы использовать 80-фунтовый деревянный протез ноги, который она назвала «Катберт». Это было трудно; однако Вирджиния была полна решимости продолжить свою карьеру. 1 сентября 1939 года немецкие войска напали на Польшу. Через два дня Франция и Великобритания подтвердили войну Германии. С небольшой реальной помощью своих западных союзников у Польши не было шансов на успех против подавляющей огневой мощи Вермахта; он упал в начале октября. Это было первое поражение Гитлера во Второй мировой войне. Вирджиния наблюдала за инцидентами из Эстонии, маленькой прибалтийской страны, переживающей другую угрозу – аннексию Советским Союзом. Давно пора было уезжать, и Вирджиния сбежала в Англию. Она очень хотела присоединиться к войне и пошла добровольцем в женское отделение британской армии. После того, как ей отказали, она вернулась во Францию и зарегистрировалась водителем военной машины скорой помощи в Меце, на северо-востоке Франции. Германское насилие против Франции началось 10 -й мая 1940 года. Ожидая нападения с востока, Франция построила вдоль границы с Германией множество оборонительных баррикад, называемых линией Мажино. Но вермахт начал атаку через Арденны, лесной район на севере, и застал французов врасплох. Это было поражение. Париж эвакуирован 10 -го июня 1940 г.; Гитлеровские войска подошли к городу через четыре дня. Франция капитулировала, а Германия разделила страну на два региона — оккупационный регион на севере и западе и так называемую «свободную зону» на юге. Свободная зона должна была контролироваться марионеточным режимом под руководством Маршалла Петена, 84-летнего генерала, руководившего созданием авторитарного государства, тесно связанного с нацистской Германией. Вирджиния отправилась после вывода французских войск с линии Мажино в центральную Францию. В августе 1940 года она бежала. Она пересекла «свободную зону», а затем перебралась в Испанию и оказалась в пыльном приграничном городке, известном как Ирун. Она сообщила Беллоузу о своих приключениях в корпусе скорой помощи и своем желании помочь Франции. Она не знала, что это было собеседование при приеме на работу или что она добилась успеха. Беллоуз не был продавцом, он был частью Управления специальных операций или SOE, отдела секретной службы, недавно созданного Великобританией для участия в тайной войне против Гитлера. Штата катастрофически не хватало, и Беллоуз находился в Испании в поисках вероятных агентов ЗОЕ. Он только что обнаружил один. Когда в июле 1940 года было сформировано ЗОЕ, Британия была слабо вооружена. Это не просто означает, что нельзя избирательно нанимать женщин; однако, что ему нужно будет искать другой метод ведения войны. Для этого нужны люди, разбирающиеся в делах земли. Более того, ему нужны были люди, обладающие храбростью и хитростью, чтобы вести подпольное существование и уклоняться от устрашающей тайной полиции нацистской Германии, гестапо, и его военного коллеги, абвера. Беллоуз предположил, что видел кого-то, кто прошел мимо всего. В конце 1940 года Вирджиния наткнулась на начальника отдела F Николаса Бодингтона. Он был так же очарован ею, как и Беллоуз, и быстро написал письмо своему начальству, в котором говорилось, что она будет использована для миссии. Они приняли. Ее обследовали на симпатии к немцам и 19 февраля41 год, она была первой женщиной-агентом отдела F. Ей было всего 35, когда она начала свой ускоренный курс по искусству шпионажа. Ее миссия носила кодовое название «Геолог 5». После того, как Вирджиния пересекла испанскую границу, она отправилась в Виши, курортный город, который использовался для других целей в качестве столицы штата Петена. Работая журналистом в New York Post, она изначально работала под своим настоящим именем. Но статьи, которые она писала, предназначались не только для того, чтобы произвести впечатление — они также были формой связи с SOE в Лондоне. В своей первой статье для Post Вирджиния рассказала о подробностях нормирования, наблюдая за количеством унций хлеба и мяса, которые граждане получали в неделю. Это было мало информации; однако жизнь будущих агентов отдела F зависит от их правильного понимания. Один из британских шпионов уже попал в беду из-за небольшой ошибки. Работа Вирджинии теперь изменилась; однако это было только начало. Вирджиния была обычной шпионкой. Стильные и обаятельные французские чиновники сразу же начали есть из ее рук. Но у Виши была настоящая клаустрофобия. Столица нового французского государства кишела агентами гестапо, а также членами французской тайной полиции Сюрете. Пора было переезжать — но куда? Лион — город в 70 милях к юго-востоку от Виши, известный своими тайными обществами и неуправляемыми ремесленными объединениями, — дал ответ. Это были типы сетей, которые хотело получить SOE. Кроме того, это было недалеко от нейтральной Швейцарии — подходящего убежища, если дела пойдут плохо — и окружено лугами, подходящими для прыжков с парашютом. Кроме того, сопротивление уже развивалось. С продовольствием было трудно, и миллион французских солдат все еще страдал в лагерях для военнопленных, разбросанных по всей стране. Местные жители начали собираться в известных бистро Лиона, чтобы устроить заговор против своего нового правительства. До этого момента мало посещал собрания. Не хватало оружия, радио, бомб и специалистов. Дарить эти вещи было обязанностью Вирджинии. SOE велел ей начинать постепенно. Как говорили в штабе, одно дело, если немецкий грузовик внезапно остановился из-за того, что кто-то подсыпал сахар в бензобак; однако вещи «не должны взрываться ночью». Ничто так не сулило провала, как несвоевременный мятеж. Это было время терпеливо закладывать основу для будущих операций. Первые соратники Вирджинии появились случайно. Когда она добралась до города, он был переполнен 200 000 беженцев, а его пансионы, а также отели были полностью заняты. Без друга, с которым можно было бы поговорить, она постучала в дверь монастыря на склоне холма. После того, как Вирджиния наконец получила собственный номер в отеле, она расширила свою сеть. В его состав входили бывший парламентарий-социалист и его жена, владелец греческого ресторана, имеющий доступ к черному рынку сигарет и макарон, владелец публичного дома, клиентами которого были высокопоставленные немецкие офицеры, а также множество носильщиков, продавцов и рабочих. . В сентябре 1941 года Вирджиния сформировала линию фронта на юге Франции. SOE не отказалась от его использования. В течение нескольких недель в страну были выпущены и размещены в Лионе и его окрестностях еще десять агентов, специализирующихся на радиосвязи и саботаже. Затем последовали поставки фальшивых денег, взрывчатых веществ и оружия. ГП работало. ЗП было быстро собрано Хью Далтоном, агрессивным министром труда, отвергшим традиционные военные типы и принявшим нетрадиционные инструменты в битве против нацистской Германии. Вирджиния была их частью. Ее въезд во Францию был неожиданным, и власти не ожидали. Однако это было лишь временное преимущество. 10.-го -го октября 1941 года британский агент, прыгавший с парашютом в Бержерак на юго-западе Франции, потерял сознание во время приземления. Люди Вирджинии в этом районе не могли его найти; у Sûreté было больше шансов. Когда они проверили незадачливого прыгуна, то увидели в его кармане подсказку, которая раскрыла бы сеть, которую SOE тщательно построила за предыдущие месяцы. Это была конспиративная квартира, известная как Вилла де Буа, которая находилась недалеко от южного портового города Марсель. Sûreté нашел готовый souricière или «мышеловку». В конце октября в него попало 12 оперативников. В результате у SOE остался только один оперативник — Вирджиния. Она быстро разработала план по освобождению заключенных агентов. Клан Кэмерон, мужское кодовое имя в радиосвязи ЗОЕ, находился в заключении в лагере в Бержераке. Она поручила одному из своих агентов, 70-летнему священнику, прикованному к инвалидной коляске, пронести радио в лагерь под его одеждой. Как только связь с Кланом была установлена, она отправила другого агента по имени Габи в кафе, которое регулярно посещает охрана лагеря. Там она вслух рассказала о дошедших до нее слухах о том, что любой, кто поможет союзникам, будет щедро вознагражден. Один охранник по имени Хосе Севилья попался на удочку и согласился помочь. Его выгодная цена? Въезд в Англию, чтобы стать частью France Libre или «Свободной Франции», правительства в изгнании под руководством Шарля де Голля. 15 -го июля 1942 г. все было установлено. В ту ночь Севилья отнес вино в комнату охраны и угостил своих коллег спиртным. Тем временем Кэмероны были готовы к работе, они использовали отмычку из консервных банок, чтобы открыть дверь в свои бараки, и прокрались кусачками, чтобы пробраться через забор. Через две недели мужчин доставили в труднодоступные убежища вокруг Лиона. Вирджиния поддержала Лондон: «Каждый клан Кэмерон передан без вреда». Это был дерзкий побег, и Вирджиния была генеральным планировщиком всего. MRD Foot, официальный историк SOE, позже назвал это «одной из самых полезных операций войны». Вирджиния очень старалась избегать разоблачения. Она не сразу доверяла людям, избегала компрометирующих романтических отношений и выбирала своей базой отели с многочисленными выходами. Как и любой другой агент, она боялась оказаться брюле, что в переводе с французского означает «сожженный» или разоблаченный. Несмотря на это, секретные силы Германии приближались к атаке. Побег из тюрьмы стал последней каплей для немецкого командования. Гитлер уже был разочарован растущим сопротивлением в «свободной зоне», она потребовала подавления. Установлены аресты и обыски; фургоны-детекторы окружили город, пытаясь определить местонахождение радиосигналов, а черный Citroen, который предпочитали нацистские чиновники, превратился в страшный символ предстоящих арестов и пыток. Вирджиния знала, что они приближаются к ней. Она регулярно узнавала много знакомых лиц, чтобы считать, что за ней не следят. Это едва ли поразило. Несмотря на ее меры предосторожности, агент абвера проник в ее лионскую сеть. В августе молодой священник по имени Роберт Алеш проник в комнату доктора Жана Руссе, одного из самых надежных доверенных лиц Вирджинии. Алеш хорошо справился со своей ролью, изобразив себя патриотичным человеком, чей отец был убит ненавистными нацистами. Он назвал правильные имена и следовал правилам, которыми пользовались оперативники Вирджинии. Что заставило ее пойти на такой риск? У Алеша было то, что так отчаянно требовалось ЗОЕ: разведданные об Атлантическом валу, немецкие оборонительные укрепления на западном побережье Европы, предназначенные для отражения вторжения союзников. Агент Аксель, кодовый номер абвера GV7162, обнаружил его вход. однако это все же был переворот для немцев. Их агент направил их на драгоценные второстепенные цели и предложил им эффективный метод обмана союзников. Это имело бы фатальные последствия. Зная, что оперативники Вирджинии особенно обеспокоены Дьеппом, абвер предсказал, что союзники организуют рейд на северный французский порт. В середине августа 1942 года, когда экспедиционный корпус подошёл к нему, он был встречен внезапно ожесточённым встречным огнем с артиллерийских позиций, о которых он не знал. Около 4000 солдат были убиты, взяты в плен или ранены. Три года Вермахт казался непобедимым. Это было изменено в 1942 году осенью того же года. Советская Красная Армия окружила немецкие войска в Сталинграде и начала менять ситуацию на Восточном фронте. В октябре Великобритания освободила Египет и Ливию и завладела немцами в Тунисе. Через месяц солдаты США добрались до подконтрольных Виши Алжира и Марокко. Реакция Германии на потерю Северной Африки, вероятной базы для нападения союзников на Францию, была мгновенной. Правительство Петена было проигнорировано, и нацистские ударные отряды заняли «свободную зону». Это был поворотный момент для Вирджинии. Работа в Виши, Франция, была очень рискованной; делать это в условиях военной оккупации было самоубийством. К счастью, американское консульство предупредило Вирджинию о планах Германии во Франции. Она взяла деньги и документы и быстро поехала на станцию. Было очень холодно, когда она добралась до Перпиньяна, французского каталонского городка в 20 милях к северу от испанской границы, и в воздухе пахло снегом. Это был предупредительный сигнал. Местные власти были очень бдительны; был только один способ попасть в Испанию — пешком. Это повлекло за собой попытку пройти коварные ледяные тропы горного хребта Массив дю Канигу. Вирджиния взяла в качестве инструктора пассажира, крутого местного контрабандиста. Она была осторожна, чтобы не рассказать Катберту, ее деревянному протезу. Пассажиры были чрезвычайно безжалостны и были известны тем, что стреляли в отстающих или просто оставляли их замерзать до смерти. Если бы человек Вирджинии знал, 20 000 франков, которые она предлагала в качестве оплаты, даже не побудили бы его взять ее. На следующий день начался 50-мильный переход. Вирджиния положила свои сумки на правый бок, чтобы скрыть свою хромоту; однако ее нога вскоре загорелась. Удивительно, но Вирджиния добралась и приземлилась через три дня. Она добралась до своей безопасности. Месяцы после выживания Вирджинии в горах были утомительными. Ее боссы из SOE отказались позволить ей вернуться на действительную службу и предложили ей простую работу по поиску убежищ в Испании. Ее зарплата была урезана до уровня машинистки посольства. Вирджиния рисковала всем; платежи были бесполезны. Однако у нее был еще один перерыв. В 1942 году Соединенные Штаты создали аналог SOE под названием Управление стратегических служб или OSS. С тех пор он работал в тени своего британского старшего брата. Каков был их план? Проникнуть во Францию и саботировать оборонительные планы Германии. Кто был первым человеком в списке потенциальных оперативников Донована? Вирджиния Холл. Ей не потребовалось много усилий, чтобы убедить ее сменить работодателя. 21 st марта 1944 года она прибыла в Бретань и, притворившись простой крестьянкой, добралась до Ньевра — области в центральной Франции на полпути между Лионом и Парижем. Что дальше?
«Бесполезная женщина» Сони Пурнелл [Резюме книги] — Хорошие сводки книг [Ежедневное обновление — более 750 книг]
Глава 1. Вирджиния Холл была действительно независимой, чтобы выполнить просьбу своей матери остепениться и выйти замуж.
Назревала перемена. В конце концов, получив право голоса в 1920 году, женщины бежали от своих старых рабских ролей. Это была эпоха флапперов, то есть модных молодых женщин с короткими волосами, которые курили, пили и танцевали под джаз. В течение одного года Вирджиния бросила своего жениха. Глава 2. Вирджиния выбрала дипломатическую профессию после учебы в Европе, несмотря на ужасный несчастный случай.
Как и следовало ожидать, заявление Вирджинии было отклонено. Максимум, что она могла сделать, это устроиться секретарем в американское посольство в Варшаве, Польша. Через год ее перевели в Таллинн, Эстония. Именно там она пережила начало Второй мировой войны в 1939 году. Глава 3. После падения Франции Вирджиния отправилась в Испанию, где наткнулась на британского секретного агента.
Именно там она заговорила с Джорджем Беллоузом, британцем, который представился продавцом, способным обеспечить ей обратный путь в Англию через Лиссабон, Португалия. Глава 4. Летом 1941 года Вирджиния вернулась во Францию в качестве агента ЗОЕ.
Из-за отсутствия обычных сил, способных действовать один на один с вермахтом, Великобритания использовала «неджентльменские» стратегии. У оперативной группы ЗОЕ во Франции, секции F, была в основном только одна обязанность: саботаж. Какова была ее цель? Цель состояла в том, чтобы сформировать сеть бойцов сопротивления на юге Франции. Через пять месяцев после обучения она была готова. 23 rd августа 1941 года она отплыла на корабле в Лиссабон и добралась до французского «свободного региона». Не зная, что алкоголь давали только через день, он попросил пива в кафе в «неправильный» день, чего туземец никогда бы не сделал. Хозяин кафе немедленно сообщил об этом сомнительном иностранце в полицию. Агент сбежал; однако это был узкий побег. Глава 5. Лион был идеальным местом для миссии Вирджинии.
Монахини пожалели ее и предложили ей комнату. Они были ее первыми новобранцами и предложили отделу F одну из лучших конспиративных квартир в Виши, Франция. Глава 6 – 12 лучших агентов ЗОЕ пропали во Франции более чем на две недели; однако Вирджиния спланировала смелый побег.
Пьяные охранники впервые заметили их отсутствие на следующее утро. Глава 7. Агент Абвера проник в ближайшее окружение Вирджинии и обманул союзников со смертельными последствиями.
Благодаря недавним радиоперехватам абвер обнаружил, что женщина планировала Сопротивление в Лионе; однако они все еще не знали ее имени. Теперь они отправили 500 агентов, чтобы найти человека, которого они идентифицировали как «хромающую леди». Вирджиния сомневалась; однако, в конце концов, он согласился позволить Руссе работать с Алешем, удерживая при этом ее местонахождение от священника. Глава 8. Коварное восхождение на гору было единственным способом спастись от немецких оккупационных войск.
В 11 часов вечера 8 октября, за три дня до вступления вермахта, она села на последний поезд из Лиона. Когда она поднялась на высоту 6000 футов, ей стало невыносимо больно, а носок был полон крови. По радио Лондона, чтобы рассказать SOE о своем движении, она сказала, что «Катберт утомляет; однако я могу справиться. Оператор не понял, о чем она говорит, и сказал ей «убрать его». Глава 9. Перейдя в американское разведывательное подразделение, Вирджиния провела последнюю миссию во Франции.
Лондонский директор OSS Уильям Донован хотел это исправить. Пока союзники готовились к нападению на Францию в 1944 году, он воспользовался случаем, чтобы повысить авторитет своего агентства.
Франция уже бунтовала, когда туда добралась Вирджиния. Многие молодые люди, отчаянно пытавшиеся сбежать от вербовки, поскольку подневольные рабочие в Германии исчезли в маки, что на корсиканском языке означает густые заросли. Эти мнимые макисары были опорой Сопротивления. Все, что им было нужно, это стратегия.
В последующие месяцы Вирджиния использовала в боевых действиях макисаров Ньевра, объединив их в очень мобильные отряды по 25 человек. Они сжигали автомобили, рушили телеграфные столбы, разрушали поезда, перенаправляли указатели, чтобы направлять конвои в овраги, и закладывали взрывчатку, замаскированную под конский навоз, на дорогах. .
Все это было сделано для того, чтобы подготовиться к настоящему дню прибытия союзных войск в Нормандию. 5 июня 1944 года наконец пришел сигнал: атака начнется на следующий день.
Вирджиния по рации передала свой сигнал. Вечером того дня многие бойцы сопротивления отправились в свои подвалы, чердаки и сады, чтобы забрать хранившееся оружие. Униформа была выглажена, а пуговицы начищены. Франция была готова помочь в ее собственной свободе.
Это было началом конца нацистской Германии. Когда британские и американские войска прибыли на запад, а Красная Армия разгромила вермахт на востоке, выхода не было. Союзникам оставалось всего несколько месяцев до победы.
И Вирджиния, чужая для всего мира женщина, за исключением нескольких шпионов в Лондоне и Вашингтоне, сыграла жизненно важную роль в «Хите».
Вирджиния Холл родилась в семье из Мэриленда, которая потеряла свое прежнее богатство. После непродолжительной помолвки с богатым женихом она уехала учиться в Париж и Вену и установила прочные связи с Францией. Вирджиния преследовала дипломатическую профессию, несмотря на то, что в результате несчастного случая потеряла левую ногу ниже колена. Участвовал в боевых действиях во Франции в 19 г.В 40 лет она сбежала в Испанию и стала сотрудником британской разведки. Она сыграла огромную роль в создании французского сопротивления нацистскому правлению в течение следующих четырех лет и едва избежала захвата спецслужбами Германии. В ее последней миссии она подготовила Францию к тому, чтобы избавиться от ограничений в подготовке к высадке союзников в Нормандии.
Купить эту книгу в Amazon +Резюме.