Франция под властью Людовика XIV.

Франция под властью Людовика XIV

В то время как в Англии революционный кризис шел на спад, во Франции начиналась совершенно другая эра. В 1661 г. со смертью кардинала Мазарини Людовик XIV (правил в 1643–1715 гг.) стал единолично управлять Францией. Условия для его правления были идеальны. Ни одно из радикальных нововведений молодому королю не требовалось — Генрих IV, Ришелье и Мазарини уже заложили необходимые основы. Французский привилегированный класс желал, чтобы ими управлял король, который не сидел бы на одном месте, а действовал. Армия Людовика и его доходы были крупнейшими в Европе. Франция только что одержала победу над Испанией и при разделенной Германии, растерянной Англии и Голландии, не имеющей военной мощи, была вне конкуренции. Людовик XIV, которому в 1661 г. было 22 года, мыслил свое долгое будущее как первый лорд на троне, окруженный блеском королевской роскоши и ореолом легких побед над врагами. Эти надежды полностью оправдались.

Людовик XIV преуспел не во всех начинаниях, но он был монархом от Бога. Начнем с того, что он выглядел очень величественно, с его гордой манерой поведения, крепкой фигурой, изящной каретой, пышной одеждой и великолепными манерами. Что более важно, у него была та жизненная стойкость и концентрация, чтобы уметь заниматься каждой изнуряющей мелочью в своей роли монарха перед тысячами критиков день за днем и год за годом. Наконец, он умел радоваться тому, что у него было, без стремления переделать Францию (в отличие от пуритан в Англии). То, что Людовик получил довольно поверхностное образование, без сомнения, было преимуществом, поскольку это позволило ему принять свою единственную точку зрения, не волнуясь о тонкостях управления страной.

Секрет успеха Людовика был действительно прост: он, и только он мог дать французской аристократии и высшему слою буржуа то, чего они больше всего хотели в тот момент. Король более половины каждого рабочего дня уделял дворцовым церемониям. Это было приятное времяпрепровождение для аристократии, которая долгое время была наиболее капризным и неуправляемым элементом во французском обществе и ждала от короля достойного внимания к их уникальному миру привилегий. Они одобряли переезд короля в Версаль. Людовик разрешил всем главным представителям знати жить при дворе, где он мог за ними наблюдать. Он регламентировал каждый момент своего дня и своих придворных жестким набором правил дворцового этикета, чтобы привести огромный двор в порядок, возвысить свою персону и приструнить знать. Аристократ, который в ином случае стал бы предводителем новой фронды в стране, становился центром насмешек при дворе в Версале, его амбиции шли на то, чтобы поддержать рукав камзола Людовика, когда тот одевался, слушать банальности, которые говорил король, и смотреть, как он ест. Людовик был гурманом и предпочитал обедать в одиночестве. К тому времени, как почетный караул приносил к столу короля несколько блюд с кухни, еда уже успевала остыть, что не останавливало Людовика от того, чтобы расправиться с дюжиной тарелок дичи и мяса в один присест. Меню для одного из его пиров включало 168 блюд.

Только через усердное служение при дворе аристократ мог добиться расположения короля и привилегий. У короля было огромное количество почетных должностей, которые он раздавал в качестве подарков; заслуженных аристократов делали генералами, управителями, послами. Большинство из 200 тысяч французских пэров жили в удалении от своей страны, но и им пришлось по душе освобождение от налогов. В итоге аристократия при Людовике XIV имела мало власти. Но ведущие представители знати предпочитали блеск и роскошь Людовика феодальной автономии, которую они знали до этого. Они не желали лишать Францию ее главы, хотя к концу правления Людовика стремились контролировать его власть. В XVIII в. претензии аристократов на увеличение их политического влияния, соответствующего их социальным привилегиям, стало основной причиной Французской революции.

Пока Людовик XIV превращал аристократов в бесполезных паразитов, он приглашал представителей высшего класса буржуазии управлять Францией под его началом. Людовик относился к своим исполнительским обязанностям так же серьезно, как и к дворовым церемониям. После смерти Мазарини все серьезные решения король принимал сам. «Государство — это я. Я — это государство», — заметил он. Или, как это переиначил один из его священников, «вся страна в нем; желания людей в нем». Эта концепция французской абсолютной монархии отличалась от абсолютизма в Западной Европе. Людовик XIV считал, что он олицетворяет собой общество Франции.

Он идентифицировал свою власть с коллективными желаниями своих подданных, в отличие от Леопольда I или Фредерика-Вильгельма, чьи подданные так и не почувствовали вкуса национального объединения, поскольку Австрия и Бранденбург-Пруссия были конгрегациями не связанных между собой территорий. Более того, западноевропейский абсолютизм покоился на простых взаимоотношениях с земельными собственниками, тогда как Людовик XIV тщательно выстраивал связи с аристократией и с буржуа. Как его предшественники Бурбоны, Людовик предпочитал видеть представителей среднего класса на постах министров, интендантов, советников. Его главный министр, Кольбер, был сыном торговца и работал под прямым руководством короля. Ни один из членов королевской семьи или высокой аристократии не был приглашен на ежедневные сессии совета в Версале, где король обсуждал вопросы войны, дипломатии, финансов и мира. Решения совета доносились до остальных частей страны через интендантов, которые контролировали все ступени местного управления, особенно суды, полицию и сбор налогов. Людовик эффективно свел на нет власть всех сохранившихся во Франции институтов, которые могли бы помешать его централизованному бюрократическому аппарату. Его интенданты заставили три местных парламента прекратить свою деятельность, арестовывая и запугивая тех представителей, которые осмеливались критиковать королевскую политику. Вскоре парламенты перестали быть помехой.

У централизованной административной системы Людовика были свои недостатки. Решение короля могло быть выполнено на местном уровне только более чем 40 тысячами представителей буржуазии, которые выкупили у короны пожизненное пребывание на своих постах. Несмотря на деятельность интендантов, жители игнорировали некоторые неприятные им декреты. И все же система Людовика работала. Городские подданные короля были более понятливыми и способными, чем знать. Французская буржуазия быстро заняла посты на государственной службе, найдя при этом, что такая власть удовлетворяет их запросам лучше, чем какая-то «вульгарная» торговля или промышленность. Только в XVIII в. буржуазия, как и аристократия, стала недовольна своим положением; их вполне обоснованные требования социальных привилегий, соответствующих занимаемой ими политической и экономической позиции, также стали причиной Французской революции.

Как и любой правитель XVII в., Людовик XIV мало внимания уделял непривилегированному сектору своего общества. Он защитил своих крестьян от гражданской войны и от иноземного вторжения до конца своего правления. Но в обществе, 80 процентов населения которого составляли крестьяне, было очень мало сделано для повышения сельскохозяйственной продуктивности.

В 1660 г. Франция переживала страшный голод, так же было и в 1690 г. У многих французских крестьян были свои наделы земли, но они по-прежнему несли бремя феодализма и служения хозяину. Самые бедные крестьяне были вынуждены передавать свои наделы кредиторам, и процент тех, кто сдавал землю в аренду по частям, и тех, кто работал за плату, неумолимо рос на протяжении конца XVII в. Неработающие бедняки нанимались в армию «короля-солнце» или отправлялись в работные дома. На протяжении правления Людовика XIV налоги повысились вдвое, принеся в 1683 г. 116 миллионов ливров против 85 миллионов в 1661 г. и 152 миллиона — в 1715 г. Многие буржуа стремились избежать уплаты налогов, так что положение крестьян было незавидно. Когда бы они ни начинали бунтовать против новых налогов, Людовик XIV отправлял солдат в бунтующий округ и вешал зачинщиков бунта или отправлял их на галеры в качестве рабов.

Деньги, собираемые с крестьянства, оплачивали расходы двора Людовика и его армии, а также меркантилистскую политику Кольбера. Жан-Батист Кольбер (1619–1683), министр финансов с 1661 до 1683 г., был удивительно энергичен и на редкость педантичен. Его энергия проявлялась в том, с каким энтузиазмом он затыкал огромные дыры в королевской системе дохода.

Кольбер выяснил, что только 35 процентов налогов, которые платили французы, попадало в королевскую сокровищницу, остальные 75 процентов растворялись в карманах у посредников и коррумпированных служащих. Кольбер прекратил взимание налога с фермеров и значительно сократил часть долгов. К моменту его смерти в казну поступало 80 процентов возросших налоговых плат. С той же энергией Кольбер достигал и своей меркантилистской цели. Он использовал все возможности своего положения, чтобы повернуть Францию на путь самообеспечивающегося экономического союза. Кольбер приравнивал богатство к слиткам золота, и с того момента, как количество золота к концу XVII в. стало стабильным, он подсчитал, что Франция сможет повысить свое благосостояние только с помощью золота из других стран. Он стремился отобрать его у Голландии, завидуя находчивости последних. Чтобы ввести экспорт товаров из Франции на те территории, где доминировала Голландия, он организовал серию французских торговых компаний, наиболее важными из которых были Ост-Индская, Вест-Индская Северная и компания в Леванте. Он щедро платил за строительство кораблей. Он поднял тарифы на импорт из Голландии и Англии. Он сделал все, что смог, — что на самом деле было не так уж и много, — чтобы ускорить развитие французской торговли: он улучшил (слегка) дороги и построил несколько каналов. Но сплав товаров по стране по-прежнему занимал месяц. Не радовала и стоимость транспортных расходов. Кольбер уделил особое внимание развитию новой промышленности во Франции. Он спонсировал производство тех товаров, которые Франция до этого ввозила, например такие атрибуты роскоши, как шелк, шерсть, зеркала и стекло. Были ли все эти действия продуманными? Границы успеха Кольбера очевидны. Он не построил торгового флота, чтобы можно было конкурировать с голландцами, то есть не смог прекратить импорт товаров из других стран. Французская торговля оставалась довольно неразвитой из-за налоговых пошлин и местных привычек. С того момента, как французские купцы начали вкладывать деньги в рисковые морские предприятия Кольбера, королю пришлось оплачивать более половины вложений в Вест-Индскую и Ост-Индскую компании. В любом случае большинство из компаний Кольбера разорились в течение нескольких лет. Его промышленные проекты шли лучше, хотя его дотошное управление лишало индустрию инициативного роста. Он пренебрегал тяжелой индустрией, скажем железообрабатывающим производством. И он не обращал внимания на сельское хозяйство, потому что пищевая промышленность Франции была в порядке. Впрочем, без сомнения, французская торговля и промышленность много выиграли от стараний Кольбера. В обществе, где купцы и торговцы не были уважаемы, для правительства было важно защитить и возвысить роль коммерции и промышленности, Более того, в конце XVII в. Франция был готова к принятию меркантилистской доктрины Кольбера. Французская экономика была более диверсифицирована, чем испанская, и французские купцы более активно откликались на вмешательство правительства, чем их соперники из Голландии и Англии.

Одним из решений Кольбера стало объединение разбросанных плантаций страны в огромную колониальную империю. К 1680 г. Людовик XIV имел торговые порты в Индии, несколько восточных точек в Индийском океане, точки с рабами в Африке и 14 сахарных островов на Карибах. Его наиболее впечатляющим достижением стала колония Новая Франция; торговцы мехом и иезуитские миссионеры освоили земли Северной Америки от острова Святого Лаврентия к северу до Гудзонова залива, к западу до Великих озер и к югу вдоль Миссисипи до Мексиканского залива. В этих местах жило несколько тысяч французов. Количество меха, рыбы и табака, экспортируемого из Новой Франции, разочаровало короля. Только сахарные острова и торговые порты Индии смогли стать источником дохода для Франции. Как бы то ни было, при Кольбере Франция сделала большой шаг на пути к своей впечатляющей экономике XVIII в.

Пока мало было сказано про религию. Людовик XIV находился в щекотливом положении по отношению к католической церкви. Он разрешал еретикам-гугенотам проводить свои богослужения внутри страны, что едва ли могли себе позволить иные католические правители. И его страна была единственным католическим государством, которое проигнорировало реформаторские декреты Тридентского собора, потому что французская корона отказалась разделять контроль над своей церковью с папством или советом. Людовик XIV и не думал сдаваться. Напротив, в 1682 г. он объявил своим священникам, что папство более не властно над французской церковью. Впрочем, Людовик стремился ввести некое подобие тридентской дисциплины во французскую религиозную практику, чтобы завершить объединение страны в единый союз. Унифицировать французскую религиозную практику было не так просто. Католики переживали пик духовного возрождения. Католическая реформация пришла во Францию в XVII в., позже, чем в Испанию, Италию и Германию. Зародились новые порядки, например, трапписты и святой Венсан де Поль (ок. 1581–1660) основали институт сестер милосердия, чтобы заботиться о бедных, подкидышах и куртизанках Парижа. Некоторые реформы были неэффективными; в основном три группы — иезуиты, квиетисты и янсенисты — боролись за поддержку правящего класса. Людовик благоволил иезуитам. В своих школах и конфессиях иезуиты проводили работу по наставлению избегать сект и уважать страну и государство. Многие католики были оскорблены казуистикой иезуитов и прагматикой учения о том, что Бог помогает тому, кто сам себе помогает. Квиетисты склонялись к религии личного опыта, веря, что душа сможет достигнуть идеала через пассивный союз с Богом. Янсенисты склонялись к противоположному теологическому полюсу. Они отказывались от учения иезуитов о свободе выбора и вновь подтверждали тезис святого Августина — и Кальвина — о первородном грехе и о непреодолимой тяге к выбору. Движения квиетистов и янсенистов привлекли множество видных умов: Франциск Фенелон был квиетистом, Блез Паскаль — янсенистом. Как бы то ни было, Людовик признал эти две секты нетолерантными и приговорил их членов к изгнанию, заточил в тюрьму или обезглавил.

Если Людовик был враждебно настроен по отношению к католической ереси, то можно легко догадаться о его отношении к гугенотам. С 1620 г., когда Ришелье сломил их политическую и военную независимость, гугеноты стали полезными подданными и ценными горожанами. Из аристократической фракции XVI в. они превратились в респектабельное общество буржуа и служащих. Но когда Людовик стал искоренять протестантскую ересь, выяснилось, что тысячи из них все еще находятся при своем мнении. Людовик закрыл школы и церкви гугенотов, платил тем, кто принимал другую веру, и посылал солдат в дома тех, кто отказывался от смены религии. В 1685 г. король вспомнил Нантский эдикт Генриха IV. Теперь у французских протестантов не было городских прав, их дети росли и воспитывались как католики, духовенство было казнено или изгнано. После 1685 г. протестантизм все еще существовал, но очень скромно. Наиболее убежденные гугеноты — около 200 тысяч — отправились в Англию, в Голландскую республику и прочие протестантские страны. Людовик заплатил эту цену, чтобы достигнуть истинного католицизма, как это было в Испании, Австрии, Богемии. В конце XVII в. голландцы и англичане были единственными, кто принимал любую степень нонконформизма. Французы были не более антипротестантами, чем англичане — антикатоликами, но они отстаивали свое превосходство более жестко. Людовик, как и любой абсолютный монарх, провозгласил свое право управлять своими подданными. «Государство — это я», — говорил Людовик.

Как бы жестоки ни были его методы, Людовику XIV было далеко до современных диктаторов. Его власть была основана на расслоенном обществе, где каждый класс имел свои функции и статус. Людовик увеличил привилегии аристократов и буржуа, чтобы сохранить союз с ними. Король редко рисковал в рамках своего версальского круга. Он не стремился наладить контакт с крестьянами, которые оставались подданными лордов. Когда революция 1789 г. пробудила национальный дух среди французов, это открыло дорогу новой власти за пределами мечтаний Людовика. Его метод управления Францией более всего соотносится с методом управления Испанией Филиппом II на век ранее. На первый взгляд два короля действовали прямо противоположно. Спокойный, углубленный в себя Филипп в своем каменном Эскориале и Людовик, окруженный роскошью в Версале. Но все это лишь различия в темпераменте французов и испанцев. Оба монарха принимали черты раннего европейского абсолютизма. Испания XVI в. и Франция XVII в. были аграрными, феодальными странами, где король был силен настолько, насколько была сильна его армия и бюрократия, и так богат, насколько были высоки налоги, собираемые с крестьян. Поскольку Франция Бурбонов была больше и богаче, чем Испания Габсбургов, то Людовик XIV смог установить более сильную власть абсолютизма, чем Филипп. Он собрал большую армию, чтобы удовлетворить династические амбиции и изменить международный баланс сил. Но соперники Франции не отставали. Людовик понял — как и Филипп, — что война может обанкротить даже самого влиятельного правителя.

На протяжении первой половины правления, с 1661 до 1688 г., внешняя политика Людовика был чередой блестящих завоеваний. Основываясь на завоеваниях Мазарини, он отвоевал территории во Фландрии, Люксембурге, Лотарингию, Эльзас и Франш-Конте. Его войска легко побеждали армии испанцев и империи. В 1677 г. они завоевали Соединенные провинции. Французские дипломаты ловко натравили врагов Людовика друг на друга, чтобы предотвратить создание антифранцузской коалиции. Англия и Швеция были привлечены в союз с Францией. Амбиции Людовика были династическими, но не национальными. И то, что люди на завоеванных территориях говорили по-французски, было лишь совпадением. Он претендовал на любую землю, где мог получить титул по наследству или женившись. В конце своего правления он хотел завоевать Испанскую империю Габсбургов, поскольку его мать и жена были инфантами Испании. Но после 1699 г. грандиозная внешняя политика Людовика перестала работать так отлаженно. Франция погрузилась в двадцатипятилетнюю войну против интернациональной коалиции, которая впервые остановила экспансию Людовика и обратила его в бегство. Организатором был один из самых умелых политиков той эпохи, Вильгельм Оранский. Голландец, обладавший исключительным чувством национальной гордости и рвением, Вильгельм потратил свою жизнь на противостояние Людовику XIV и всему, что тот делал.

Принц Вильгельм III Оранский (1650–1702) был наместником Габсбургов в Нидерландах и правнуком Вильгельма Молчаливого, организатора восстания против Филиппа II. Вся жизнь Вильгельма стала причиной того, что он возненавидел абсолютизм, Габсбургов и Бурбонов. Голландская республика была небольшой и слабоструктурированной. Ее жители не имели политических амбиций для достижения независимости, которой они лишились из-за Испании. К середине XVII в. Голландия достигла пика своего экономического развития. Две политические фракции, оранжисты и регенты, находились в статус-кво. Регенты были купцами в Голландии, самой важной из семи провинций. Они придерживались политической олигархии, религиозной толерантности. Оранжисты стремились к власти династии Вильгельма. Во времена международного кризиса военные таланты этой династии были особенно нужны. Вильгельм Молчаливый и его сын вступили в затяжную войну с Испанией с 1560 по 1648 г. Пока Вильгельм был ребенком, голландской политикой управляли регенты. Их лидер, Ян де Витт (1625–1672), основывал свою внешнюю политику на дружбе с Францией; позже его позиция была смята. Когда Людовик вторгся в Соединенные провинции в 1672 г. на пике кризиса, де Витт был убит на улице безумным монахом. Бразды правления перешли к молодому принцу. Чтобы остановить экспансию Франции, он совершил отчаянный поступок: он открыл доки и затопил соседние территории. Это сработало: Людовик растерял свою армию. Во время и после кризиса Вильгельм правил страной, не будучи королем. Он считал, что монархия противоречит традициям и темпераменту голландцев, и поэтому придерживался федеральной и республиканской рамок. В любом случае его целью было предотвращение дальнейших французских завоеваний.

В 1674 г. Вильгельм организовал первую антифранцузскую коалицию. Она состояла из Соединенных провинций, Австрии, Испании и нескольких германских княжеств. К сожалению Вильгельма, его союзники пали перед военной мощью Франции и в 1679 г. подписали мирный договор с Людовиком. Началось десятилетие перемирия, во время которого французы продвигались вдоль Рейна. В 1681 г. Людовик захватил Страсбург, в 1684 г. — Люксембург. К этому времени все соседи Франции были встревожены. Сформировалась новая антифранцузская коалиция: лига Аугсбурга включала союзников 1674 г. плюс Швеция и большинство княжеств Германии. Вильгельм знал: чтобы остановить Людовика, лиге нужна поддержка Англии. И знал, что англичане были на грани революции против своего короля, Якова II. У него были свои интересы в Англии: Вильгельм мог так же претендовать на английский трон, как и Людовик на испанский, его мать и жена были принцессами династии Стюартов. В 1688 г. он предпринял действия против своего приемного отца Якова и таким образом присоединил Англию к союзу против Франции. Давайте проследуем за ним по Английскому каналу.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

152-158 – Людовик XIV – внутренняя политика

152. Людовик XIV

После смерти кардинала Мазарини, в 1661 г., Людовик XIV лично стал править государством и правил потом Францией более полувека. Придворные льстецы называли его Великим (Louis le Grand), но из всех монархов, которым давали этот титул, менее всего подходит он как раз к Людовику XIV. У него, пожалуй, были качества, необходимые для хорошего правителя, – здравый смысл и блестящая память, сильная воля и неутомимое трудолюбие, умение внушать к себе доверие и уважение, но в нем не было ни творческой мысли, ни идеальных помыслов. Мало того, в нем были крупные недостатки, перевешивавшие хорошие качества. Людовик XIV был в высшей степени тщеславный и властолюбивый эгоист, любивший блеск и роскошь, лесть и поклонение, а его ум отличался односторонностью и прямолинейностью, вполне соответствовавшими его, в сущности, низменным стремлениям, которые лежали в основе даже величественных замыслов его политики. В юности в его поведении была большая доля легкомыслия, в старости он стал предаваться чисто внешнему благочестию, заботясь о спасении своей души. Смуты фронды и первая английская революция, который происходили в его малолетство, внушили ему настоящую ненависть ко всякому проявлению общественной самодеятельности, и он всю жизнь занимался все большим и большим укреплением своей власти. Его лозунгом были слова: «Государство это – я» (L’état, c’est moi), приписываемые ему современниками, и на деле он вел себя вполне сообразно с этим изречением. Он просто обоготворял свою власть, и в его царствование епископ города Mo Боссюэ написал «Политику, извлеченную из собственных слов священного писания», в которой, можно сказать, развил основную мысль Людовика XIV до возведения абсолютизма чуть не на степень божественной заповеди.

Портрет Людовика XIV в молодости. Художник Ш. Лебрен, 1661

153. Версальский двор

Духовенство во Франции еще с болонского конкордата 1516 г. было в полной зависимости от короля, а дворянство было усмирено усилиями Ришелье и Мазарини. При Людовике XIV феодальная аристократия вполне превратилась в придворную знать. Король оставил за дворянством все его тягостные для народа права и привилегии, но совершенно подчинил его своей власти, привлекши к придворной жизни хорошо оплачиваемыми должностями, денежными подарками и пенсиями, признаками внешнего почета, роскошью обстановки, весельем светского времяпрепровождения. Не любя Парижа, с которым были связаны тяжелые воспоминания детства, Людовик XIV создал себе недалеко от него особую резиденцию, чисто придворный город – Версаль, построил в нем громаднейший дворец и завел здесь сады и парки, искусственные водоемы и фонтаны. В Версале шла шумная и веселая жизнь, тон которой задавали, королевские фаворитки Лавальер и Монтеспан, и только в старости короля, когда на него более всего оказывала влияние г-жа Ментенон, Версаль стал превращаться в некоторое подобие монастыря. Версальскому двору стали подражать в других столицах, и французский язык, французские моды, французские манеры распространились в высшем обществе всей Европы.

154. Придворная литература

В царствование Людовика XIV стала господствовать в Европе и французская литература, которая приняла на родине тоже чисто придворный характер. Уже прежде во Франции существовали среди аристократии покровители писателей и художников, но с середины XVII в. главным и даже почти единственным меценатом сделался сам король. В первые годы своего правления Людовик XIV назначил государственный пенсии очень многим французским и даже некоторым иностранным писателям и основал новые академии («надписей и медалей», живописи, скульптуры, наук). Но король-меценат требовал при этом, чтобы писатели и художники прославляли его царствование и не отступали от принятых мнений, вследствие чего, например, философия Декарта была у него в немилости. Век Людовика XIV в истории литературы был эпохою развития так называемого ложноклассицизма, чисто условной поэзии с твердо установленными правилами, постоянно соображавшейся с придворным этикетом и изысканными вкусами высшего общества. В трагедиях Корнеля (1606-1684) и Расина (1639-1699), рассудочных и написанных высоким слогом, с большим красноречием, но часто без поэтического одушевления, под именами и в обстановке древних греков и римлян выводились на сцену, в сущности, придворные кавалеры и дамы того времени с их идеями, манерами и способом выражения чувств и мыслей. Правила ложноклассического направления были изложены поэтом Буало (1636-1711), который прославлял «короля-солнце» в своих торжественных одах. Большею свободою пользовалась комедия, и в этой области при Людовике XIV подвизался один из наиболее замечательных комиков во всемирной литературе, Мольер (1620-1673), который остроумно осмеивал общечеловеческие слабости, а также и особенные недостатки современного общества, но, конечно, не мог касаться тем политического содержания. Французский «классицизм» распространился по всей Европе и господствовал в изящной литературе еще в XVIII в. Для самого французского общества двор Людовика XIV был громадным салоном, в котором оно получало свои литературные вкусы и развивало привычку к светскому разговору. В XVIII в. двор уже перестал быть единственным салоном, потому что созданные им вкусы и привычки в самом обществе породили наклонность к светской жизни.

155. Сподвижники Людовика XIV

Царствование Людовика XIV было богато и замечательными государственными людьми и полководцами. В первой половине этого царствования особенно важное значение имела деятельность Кольбера (1619-1683), генерального контролера, т. е. министра финансов, которого королю рекомендовал перед своею смертью Мазарини. Это был человек в высшей степени трудолюбивый, честный и недюжинных организаторских способностей. Подобно Сюлли, он поставил своею задачею поднять народное благосостояние, но в противность своему предшественнику, полагавшему, что Франция должна быть прежде всего страною земледелия и скотоводства, Кольбер был сторонником обрабатывающей промышленности и торговли. Никто и до Кольбера не приводил меркантилизма в такую строгую и последовательную систему, какая господствовала при нем во Франции, так что даже ее стали называть «кольбертизмом». Обрабатывающая промышленность пользовалась при нем покровительством и всякого рода поощрениями. Вследствие высоких пошлин товары из-за границы почти перестали ввозиться во Францию. Кроме того, Кольбер основывал казенные фабрики, выписывал из-за границы разного рода мастеров, выдавал предпринимателям казенные субсидии или ссуды, строил дороги и каналы, поощрял торговые компании и частную предприимчивость в колониях, особенно же трудился над созданием коммерческого и военного флота. В управление финансами он старался ввести более порядка и первый начал составлять на каждый год смету доходов и расходов (бюджет). Им предпринято было кое-что и для облегчения народа от податных тягостей, главное же внимание он обратил на развитие косвенных налогов, которые падали и на богатых. Кольберу удалось увеличить доходы казны, но Людовик XIV был слишком расточителен и слишком много вел войн, чтобы деятельность Кольбера в финансовом управлении могла дать прочные результаты. Во всяком случае, однако, без его финансовых улучшений Людовик XIV не мог бы царствовать с таким внешним блеском.

Людовик XIV не особенно любил Кольбера за его экономию. Гораздо большим сочувствием его пользовался военный министр Лувуа, тративший средства, которые собирал Кольбер. Лувуа увеличил французскую армию почти до полумиллиона, чего прежде не бывало. Армии Валленштейна и Кромвеля, самые большие в свое время, были раз в десять меньше.

Кроме того, французское войско было лучшим в Европе по вооружению, обмундировке и обучению. Лувуа завел казармы и провиантские магазины и положил начало специально-военному образованию. Во главе этой армии стояло несколько первоклассных полководцев (Конде, Тюренн и др.). Маршал Вобан, замечательный инженер, построил на границах Франции ряд прекрасных крепостей. Все это стоило очень много денег, и внешний блеск царствования Людовика XIV страшно истощил силы населения, которое временами очень бедствовало, особенно во вторую половину царствования. В это время состарившегося Людовика XIV окружали по большей части бездарности или, по крайней мере, посредственности. Король хотел, чтобы все министры были простыми его приказчиками, и отдавал предпочтение льстецам перед сколько-нибудь независимыми советниками. Кольбер впал у него в немилость, как и Вобан, осмелившийся заговорить о бедственном положении народа.

156. Завершение централизации

Сосредоточивая управление всеми делами в своих руках или в руках министров, Людовик XIV окончательно утвердил во Франции систему бюрократической централизации. Идя по стопам Ришелье и Мазарини, он уничтожил в некоторых областях провинциальные штаты и отменил остатки самоуправления в городах; все местные дела решались теперь или в столице, или королевскими чиновниками, действовавшими по инструкциям и под контролем правительства. Вся Франция управлялась тридцатью с небольшим интендантами, которых позднее, в XVIII в., сравнивали с персидскими сатрапами или с турецкими пашами. Интендант занимался всем и вмешивался во все: в его ведении находились полиция и суд, набор войска и взимание налогов, земледелие и промышленность с торговлею, учебные заведения и религиозные дела гугенотов и евреев. В управлении страною все подводилось под одну мерку, но лишь настолько, насколько это нужно было для усиления центрального правительства, во всем же остальном в провинциальном быту царствовало унаследованное от эпохи феодального раздробления чисто хаотическое разнообразие устарелых законов и привилегий, нередко стеснявших развитие национальной жизни. Вообще, разрушая остатки феодализма, Людовик XIV менее всего заботился о тех его остатками, которые были тягостны для народа, но не стесняли действия власти и были выгодны высшим сословиям. Правительство Людовика XIV обратило внимание и на полицию благоустройства, но это учреждение получило при нем и многие другие права. Её ведению подлежали книжная цензура, наблюдение за протестантами и т. п.; во многих случаях она заступала место правильного суда. Между прочим, во Франции в это время появились так называемые lettres de cachet, бланковые приказы о заключении в тюрьму, с королевскою подписью и с пробелом для вписания того или другого имени. Это была полная противоположность английскому Habeas Corpus’y.

157. Религиозные дела при Людовике XIV

В делах религиозных Людовик XIV держался той же системы, стесняя права церкви по отношению к своей власти и расширяя эти права по отношению к нации. Людовик XIV поссорился с папою (Иннокентием XI) из-за назначения на епископские должности и собрал в Париже национальный собор (1682), на котором Боссюэ провел четыре положения о вольностях галликанской церкви (папа не имеет власти в светских делах; вселенский собор выше папы; у французской церкви есть свои законы; папские постановления в делах веры получают силу лишь с одобрения церкви). Галликанизм ставил французское духовенство в довольно независимое положение по отношению к папе, но зато усиливал власть над духовенством самого короля. Вообще Людовик XIV был правоверным католиком, дружил с иезуитами и хотел, чтобы все подданные были католиками, отступая в этом отношении от веротерпимой политики Ришелье. Среди самих католиков было много недовольных безнравственными учениями иезуитизма, и даже образовалась против них партия янсенистов (по имени бельгийского епископа Янсения), до некоторой степени усвоившая взгляд протестантов на значение благодати Божией и добрых дел. К числу янсенистов принадлежал известный ученый физик и крупный писатель Паскаль (1623 – 1662), который во времена Мазарини издал убийственную для иезуитов книгу «Провинциальные письма». Людовик XIV поднял на это направление настоящее гонение, действуя теперь уже в полном единомыслии с папством. Но особенно проявил Людовик XIV свою религиозную исключительность в отношении в протестантам. С самого начала царствования он их стеснял разными способами, чем и заставил почти всю гугенотскую аристократию вернуться в лоно католической церкви, а в 1685 г. и совсем отменил Нантский эдикт. Для насильственного обращения гугенотов были пущены в ход военные постои в их жилищах (драгонады), а когда гонимые за веру стали эмигрировать, их ловили и вешали. В одной местности произошло было восстание, но его скоро подавили жесточайшим образом. Многим гугенотам удалось спастись бегством в Голландию, Швейцарию и Германию, куда они принесли с собою свои капиталы и свое искусство в ремеслах и промышленности, так что отмена Нантского эдикта и в материальном отношении была невыгодна для Франции.

158. Начало оппозиции во Франции

Гугенотские эмигранты, нашедшие приют в Голландии, кроме того, стали писать и издавать сочинения, в которых нападали на всю систему Людовика XIV. Печальное положение Франции, доведенной войнами и придворною роскошью, произволом чиновников и гонениями на протестантов до полного обнищания, давало этим литературным врагам Людовика XIV богатый материал. По смерти этого короля, в XVIII в. Франция уже не в состоянии была играть такой роли, какую играла при Людовике XIV, а её литература приняла совсем другой характер, чем имела в XVII в.: она проповедовала уже идеи, развившиеся в Англии в эпоху двух её революций.

ЛЮДОВИК XIV • Большая российская энциклопедия

• В книжной версии

  Том 18. Москва, 2011, стр. 237

• Скопировать библиографическую ссылку:

  ---

Авторы: В. Н. Малов

Людовик XIV. Портрет работы Ш. Лебрена. 1655. Лувр (Париж).

ЛЮДО́ВИК XIV Ве­ли­кий (Louis XIV le Grand; Ко­роль-Солн­це, Le Roi Soleil) (5.9.1638, Сен-Жер­мен-ан-Ле – 25.8.1715, Вер­саль), ко­роль Фран­ции и На­вар­ры (с 1643). Из ди­на­стии Бур­бо­нов, сын Лю­до­ви­ка XIII и Ан­ны Ав­ст­рий­ской. До 1651 пра­вил при ре­гент­ст­ве ма­те­ри; до 1661 фак­тич. пра­ви­те­лем Фран­ции яв­лял­ся 1-й мин. Д. Ма­за­ри­ни. В 1659 всту­пил в брак с до­че­рью исп. ко­ро­ля Фи­лип­па IV Ма­ри­ей Те­ре­зи­ей (1638–83). В пе­ри­од ре­гент­ст­ва по­дав­ле­на Фрон­да, за­клю­че­ны вы­год­ные для Фран­ции Вест­фаль­ский мир 1648, а так­же Пи­ре­ней­ский мир­ный до­го­вор 1659, по ко­то­ро­му к Фран­ции пе­ре­шли Ар­туа и Рус­силь­он. Во вре­мя са­мо­сто­ят. прав­ле­ния Л. XIV франц. аб­со­лю­тизм дос­тиг вер­ши­ны сво­его раз­ви­тия. Стре­мясь лич­но ре­шать все важ­ные во­про­сы, Л. XIV уп­разд­нил по­сты 1-го ми­ни­ст­ра и сю­рин­тен­дан­та фи­нан­сов, не до­пус­кал в свой Уз­кий со­вет прин­цев кро­ви и пре­ла­тов, на­зна­чал ми­ни­ст­ров из чис­ла про­фес­сио­на­лов-ад­ми­ни­ст­ра­то­ров, ог­ра­ни­чил пра­во су­деб­ных па­лат об­су­ж­дать ко­ро­лев­ские эдик­ты. В эко­но­мич. об­лас­ти Л. XIV про­во­дил раз­ра­бо­тан­ную Ж. Б. Коль­бе­ром мер­кан­ти­ли­ст­скую по­ли­ти­ку по­ощ­ре­ния нац. тор­гов­ли и пром-сти. В 1685 он от­ме­нил Нант­ский эдикт 1598, за­пре­тив от­прав­ле­ние про­тес­тант­ско­го куль­та во Фран­ции, что при­ве­ло к эмиг­ра­ции мн. гу­ге­но­тов. Всту­пив в борь­бу с па­пой Ин­но­кен­ти­ем XI за власть над Цер­ко­вью, в 1681–82 участ­во­вал в ра­бо­те со­бо­ра франц. ду­хо­вен­ст­ва, ко­то­рый из­дал дек­ла­ра­цию гал­ли­кан­ско­го кли­ра (см. Гал­ли­кан­ст­во). Л. XIV вёл ак­тив­ную внеш­нюю по­ли­ти­ку, на­прав­лен­ную про­тив Габс­бур­гов, до­би­ва­ясь при­сое­ди­не­ния к Фран­ции Исп. Ни­дер­лан­дов и ус­та­нов­ле­ния франц. ге­ге­мо­нии в Гер­ма­нии. Им уч­ре­ж­де­ны т. н. При­сое­ди­ни­тель­ные па­ла­ты для ра­зы­ска­ния прав франц. ко­роны на ту или иную тер­ри­то­рию. При Л. XIV в со­став Фран­ции бы­ли вклю­че­ны часть Флан­д­рии с Лил­лем, Дюн­керк, Кам­бре, Страс­бург, Франш-Кон­те. При­ня­тие Л. XIV для сво­его вну­ка Фи­лип­па Ан­жуй­ско­го (см. Фи­липп V) исп. ко­ро­ны (1700) при­ве­ло к тя­жё­лой и ра­зо­ри­тель­ной вой­не за Ис­пан­ское на­след­ст­во, в ко­то­рой Фран­ция по­тер­пе­ла по­ра­же­ние. Бес­пре­рыв­ные вой­ны, ог­ром­ные рас­хо­ды ко­ро­лев­ско­го дво­ра, вы­со­кие на­ло­ги и ре­лиг. не­тер­пи­мость ста­ли при­чи­ной мно­го­числ. нар. вос­ста­ний, осо­бен­но в за­клю­чит. пе­ри­од прав­ле­ния Л. XIV. Наи­боль­шим раз­ма­хом от­ли­ча­лось вос­ста­ние ка­ми­за­ров.

В го­ды прав­ле­ния Л. XIV Фран­ция пе­ре­жи­ла зна­чит. куль­тур­ный подъ­ём. На это вре­мя при­шёл­ся рас­цвет твор­че­ст­ва Моль­е­ра, Ж. Ра­си­на, Ж. де Ла­фон­те­на и др. в лит-ре, Н. Пус­се­на и К. Лор­ре­на в жи­во­пи­си, Ж. Б. Люл­ли в му­зы­ке. Ос­но­ван ряд ака­де­мий (над­пи­сей; жи­во­пи­си и скульп­ту­ры; на­ук; ар­хи­тек­ту­ры; му­зы­ки), от­кры­ты Па­риж­ская об­сер­ва­то­рия, неск. кол­лед­жей. Л. XIV от­ка­зал­ся от пре­бы­ва­ния в Па­ри­же и сде­лал сво­ей по­сто­ян­ной ре­зи­ден­ци­ей со­ору­жён­ный для не­го дво­рец в Вер­са­ле, ку­да пе­ре­мес­тил­ся и пыш­ный ко­ро­лев­ский двор, став­ший пред­ме­том для под­ра­жа­ния др. ев­роп. мо­нар­хов. Сам Па­риж был в зна­чит. ме­ре пе­ре­стро­ен: гор. сте­на сне­се­на, за­ло­же­ны ши­ро­кие буль­ва­ры, раз­би­ты пар­ки, от­кры­ты но­вые пло­ща­ди и мос­ты, со­ору­жён Дом ин­ва­ли­дов, ре­кон­ст­руи­ро­ван Лувр и др.

Фи­гу­ра Л. XIV, его по­ли­ти­ка, жизнь дво­ра, от­но­ше­ния ко­ро­ля с мно­го­числ. фа­во­рит­ка­ми вы­зы­ва­ли боль­шой ин­те­рес как у со­вре­мен­ни­ков, так и у по­сле­дую­щих по­ко­ле­ний. Л. XIV по­свя­ще­ны мно­го­числ. ис­сле­до­ва­ния и боль­шое ко­ли­че­ст­во про­из­ве­де­ний ху­дож. лит-ры.

Ильинская больница — современный амбулаторно-госпитальный центр :: Свищ Людовика Четырнадцатого создал европейскую хирургию и гимн Британии.

Людовик Четырнадцатый страдал парапроктитом, но военную кампанию 1685 года провёл в седле, что, ясное дело, усугубило болезнь. Чтобы убрать воспаление, доктора поставили Луи за полгода две тысячи клизм. Образовался огромный свищ. Король не мог ни сидеть, ни ходить. Он мрачнел с каждым днём. Ничто не помогало. 

Людовик XIV сделал Францию сильнейшей страной Европы. Двор его затмевал своим блеском дворы всех европейских государей, маршалы были непобедимы… Но было и кое-что ещё. Речь пойдет про здоровье короля. Все исследователи единогласны: король обладал железным здоровьем, иначе ему ни за что было не выдержать того лечения, которому он подвергался в течение 64 лет. Всего король прожил 79 – стало быть, серьёзное глумление врачи начали над юным пятнадцатилетним дофином.

Лечили его величайшие врачи тех времен: Антуан Валло, Дака, Ги-Кресан Фагон и Антуан д`Акен. Они оставили подробнейшие записи, которым нет аналогов в истории медицины. «Ничего не может быть печальнее этого медицинского памятника, в то же время и нет ничего забавнее», – смеясь и плача, пишет один из историков медицины, угорая над их сочинениями.

Действительно, если оценивать это произведение, можно удивиться, почему весь мир не говорит по-французски. Ведь будь король чуть менее терпелив, он испепелил бы полмира. Мало того, идиотские процедуры описаны с такой милой тщательностью, что нельзя не рыдать от смеха над медиками Сорбонны, излагавшими примеры своей дикости и шарлатанства в забавнейшей форме.

Людовик Четырнадцатый. Портрет кисти Иасента Риго

Начнём с того, что, следуя укоренившемуся в Сорбонне догмату, изложенному ещё некими учениками Парацельса, «рот человека, являясь наибольшим из всех отверстий человеческого тела, являет собой широкие врата для мельчайших червецов, разносящих заразу по всему организму и более всего их оседает на зубах. Там они множатся, превращая рот в зловонную клоаку». Считалось, впрочем, что опасности можно избежать, удалив к чертям все зубы. К примеру, доктор Дака решает, что королю надо немедленно вырвать все зубы, пока они здоровые, иначе потом будет поздно. Луи, большой любитель поесть, отчаянно протестовал. Но доктор был лукав и пустился в психологию. Искусно играя на знаменитом честолюбии гордого внука Генриха IV, он убедил наивного монарха, что это будет прогрессивно и престижно. Напыщенный Людовик ответил: «Ради престижа я готов и умереть!»

Господь всё же уберег его от смерти в руках этого изверга. Однако косорукий коновал всё же умудрился вырвать несчастному королю вместе с верхними зубам кусок нёба, а, вырывая нижние зубы, пополам сломал пациенту челюсть. Всё это без намёка на наркоз! В Сорбонне медики-схоласты считали, что если болезнь – кара за грех, то и обезболивание – бесовщина. Челюсть потом срослась, а вот нёбо… Но Дака было плевать. Он лишь со смаком описал, как четырнадцать раз прожёг нёбо короля стальным калёным прутом, выжигая «червецов» и прочую заразу.

С тех пор все придворные с любопытством глазели на то, как трапезничает король Луи. Вот грозный Бурбон откидывает назад голову, выпивая кубок вина, распрямляется… и вино через дырку в нёбе выливается через нос! Хуже того, пища застревала в этой дыре, и её приходилось выковыривать из ноздрей, порой через неделю. Августейший запах был неистовым смрадом. Король был вынужден глотать, не жуя. Этим объясняются, кстати сказать, многие особенности высокой французской кухни – пате, пюре, пармантье… Все французы приходили в ликование от мощного аппетита короля – в середине 17 столетия это считалось милостью судьбы и доброй приметой. Только вот радоваться было нечему: король обжирался потому, что вместе с ним завтракал, обедал и ужинал огромный ленточный червь, цепень или солитёр, как его зовут в народе. Сейчас в этом никто не сомневается, ведь лейб-медики оставили забавные описания выделений короля, остро и подробно расписанные. Вот оттого-то Луи и был таким отменным едоком и всегда страдал желудком.

А вот выдержка из документа того времени: «Принцесса Палатинская рассказывает, что во время её присутствия на обеде короля тот съел 4 тарелки разных супов, целого фазана и целого глухаря, несколько блюд салата, огромный кусок баранины с чесноком, 2 больших куска ветчины, коробку печенья и на десерт массу фруктов и конфет».

Ясное дело, переварить такое даже обоим соседям – королю и солитёру – было непросто. Монарху назначали клизму за клизмой. В год их насчитывалось около трехсот – чуть ли не ежедневно. Понятное дело, король в своём достоинстве не мог нестись по нужде на горшок, словно дикий олень или кабан, а, чинно шествуя, далеко нужду не унесёшь… Вот и шибало в нос так, что аж резь в глазах… В ноябре, 18 числа, 1686 года королю успешно прооперировали свищ прямой кишки. После этого хирургов перестали считать цирюльниками и возвели в ранг врачей. Операцию нарекли «королевской».

Людовик страдал парапроктитом (воспалением параректальной клетчатки), но военную кампанию 1685 года провёл в седле, что, ясное дело, усугубило болезнь. Чтобы убрать воспаление, доктора поставили Луи за полгода две тысячи клизм. Образовался огромный свищ. Король не мог ни сидеть, ни ходить. Он мрачнел с каждым днём. Ничто не помогало. Тогда придворные врачи дали совет отдаться в руки цирюльника-хирурга, так называлась тогда эта профессия. Цирюльник Шарль-Франсуа Феликс дал согласие делать операцию королю, но затребовал время на отработку методики иссечения свища. Королю 48 лет, выдержит. Но как всё сделать скоро и безболезненно?

Из самых дальних уголков страны повезли страдальцев со свищами – каторжников, галерных гребцов, беглых преступников. Хоронили их на заре, пока весь Париж спал. После почти сотни операций хирург набил руку и велел готовить короля. Людовик накануне хорошо выспался и лег животом на набитый песком кожаный валик, прочитав коротенькую молитву. Великса бил нервный озноб. Людовик улыбнулся ему: «Режь спокойно, будто я – простой человек, крестьянин». Два дюжих аптекаря навалились на ноги короля. Военный министр де Лувуа держал короля и, имея навык докладов во время сражений, со всей французской живостью рассказывал королю, что делают с его многострадальными полушариями. Интересно представить в такой ситуации какого-нибудь современного правителя с министром обороны…

Феликс ввинтил в королевский анус чудовищный ретрактор, откованный королевскими механиками, а в свищ — зонд. Оба инструмента создавались лучшими инженерами Франции и украшались придворными ювелирами. Затем огромными ножницами Феликс стал разрезать плоть короля.

Людовик вынес всё стоически. Время от времени он говорил: делайте со мной, как с другими, никаких почестей. Бывалые аптекари жалко морщились, глядя на операционное поле. Короля перевязали бинтами, смоченными в шамбертене. На следующий день он уже принимал сиамских послов. Через три месяца король бродил по зимнему саду, ещё через пару недель — вскочил в седло. А 1 апреля его фаворитка де Ментенон спела сочинённый именно по этому поводу гимн «Храни нам, Боже, короля» на музыку знаменитого Люлли. Англичанам этот гимн так запал в душу, что они стали петь его на своем языке с точно таким текстом. Теперь это британский гимн…

Король даровал хирургам привилегию назваться медиками, разделив их с парикмахерами. Феликс стал богатым шателеном де Тасси, получив кучу денег. После операции толпы придворных заказывали эту операцию, чтобы сострадать королю.

Ещё не раз медики испытывали стальную волю монарха, но Король-Солнце продолжал жить и пахнуть аж до 1715 года, когда его всё-таки уморил клизмами доктор Фагон.

Людовик XIV | Факты, биография, дети и смерть

Людовик XIV , по имени Людовик Великий, Людовик Великий Монарх , или Король-солнце , французский Луи ле Гран, Луи ле Гранд Монарк , или ле Руа Солей , (род. 5 сентября 1638 г., Сен-Жермен-ан-Лэ, Франция — умер 1 сентября 1715 г., Версаль, Франция), король Франции (1643–1715 гг.), Правивший своей страной, главным образом из своего великого дворца в Версале, во время одного из его самые блестящие периоды и который остается символом абсолютной монархии классической эпохи.На международном уровне, в серии войн между 1667 и 1697 годами, он расширил восточные границы Франции за счет Габсбургов, а затем, в Войне за испанское наследство (1701–1414 гг.), Вступил в борьбу с враждебной европейской коалицией, чтобы обезопасить испанцев. трон для внука.

Популярные вопросы

Чем известен Людовик XIV?

Людовик XIV, король Франции (1643–1715), правил своей страной, главным образом из своего большого дворца в Версале, в один из самых блестящих периодов страны.Сегодня он остается символом абсолютной монархии классической эпохи.

Сколько лет было Людовику XIV, когда он вступил на престол?

Людовик XIV сменил своего отца на посту короля Франции 14 мая 1643 года в возрасте четырех лет восьми месяцев. По законам королевства он стал не только хозяином, но и владельцем тел и имущества 19 миллионов подданных.

Как умер Людовик XIV?

Людовик XIV умер в 1715 году, за четыре дня до своего 77-летия, от гангрены, связанной с инфекцией ноги.

Ранняя жизнь и брак

Людовик был сыном Людовика XIII и его испанской королевы Анны Австрийской. Он наследовал своему отцу 14 мая 1643 года. В возрасте четырех лет и восьми месяцев он был, согласно законам королевства, не только хозяином, но и владельцем тел и имущества 19 миллионов подданных. Хотя его приветствовали как «видимое божество», он, тем не менее, оставался брошенным ребенком, отданным на попечение слуг. Однажды он чудом избежал утонуть в пруду, потому что за ним никто не наблюдал.Анна Австрийская, виновная в этой халатности, внушала ему непреходящий страх перед «преступлениями, совершенными против Бога».

Людовику было девять лет, когда дворяне и Парижский парламент (могущественный суд), движимый ненавистью к премьер-министру Жюлю кардиналу Мазарини, восстали против короны в 1648 году. Это ознаменовало начало долгой гражданской войны, известной как Фронда, в ходе которой Людовик страдал от бедности, несчастья, страха, унижения, холода и голода. Эти испытания сформировали будущий характер, поведение и образ мыслей молодого короля.Он никогда не простит ни Парису, ни дворянам, ни простому народу.