Сталинские чистки: Мы слишком мало расстреливаем

Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ

80 лет назад был застрелен секретарь Ленинградского обкома Сергей Киров. После убийства Сталин начал массовый террор. Расстреливали, отправляли в лагеря или депортировали крестьян и рабочих, членов партии и функционеров, директоров и технических специалистов, а также представителей меньшинств. Один из соратников Сталина сказал: «Мы слишком мало расстреливаем».

Марк фон Люпке (Marc von Lüpke)

Леонид Николаев не мог поверить своему счастью. Его пропустили на проходной на входе в Смольный. При этом охранник поступил бы совершенно правильно, если бы обыскал молодого человека с кротким взглядом. Николаев пронес в здание револьвер.

1 декабря 1934 года, около 16 часов, он медленно поднялся по лестнице на третий этаж. Смольный, бывший институт благородных девиц, был в Советском Союзе особым местом. В стенах этого здания Ленин в 1917 году планировал Октябрьскую революцию. С того момента здесь находился региональное отделение Коммунистической партии.

Поднявшись на третий этаж, Николаев ждал. Его терпение должно было быть вознаграждено. Около половины пятого мимо него прошел мужчина — небольшого роста, но с большой головой и энергичным выражением лица. Николаев пошел вслед за ним, достал оружие и выстрелил ему в затылок. Жертвой был Сергей Миронович Киров, секретарь Ленинградского обкома.

Через несколько секунд из прилегающих кабинетов выбежали сотрудники. Охрана уже задержала убийцу. «Киров, Мироныч», — кричал товарищ, пытаясь понять, жив ли он. Его положили на стол. Прибывшие врачи пытались оказать помощь, но напрасно.

«Мы должны помочь»

«Все лицом к стене! Руки по швам!», — раздавался громкий голос в коридорах Смольного. Глава НКВД Генрих Ягода с револьвером в руках сопровождал Иосифа Сталина. Советский диктатор приехал из Кремля на место преступления, чтобы выяснить обстоятельства произошедшего. Из-за совершенного убийства Сталин был крайне напряжен. Сразу после того как он вышел из поезда в Ленинграде, он ударил в лицо высокопоставленного сотрудника НКВД.

Хуже было Леониду Николаеву. «Если он не говорит, мы должны ему помочь», — потребовал Сталин. Он хотел услышать имена заказчиков убийства Кирова. Рассказы о том, что он одиночка, и убил Кирова из-за того, что тот уволил его из Института истории партии, Сталин игнорировал. «Мне давно понятно, что в Ленинграде бесчинствует хорошо организованная контрреволюционная террористическая банда», — утверждал диктатор. Тем самым он опровергал слухи о том, что сам приказал устранить своего потенциального соперника Кирова.

После выхода молниеносно принятого постановления в отношении членов предполагаемых «террористических банд» должны были быть вынесены приговоры. НКВД получил приказ расстреливать осужденных непосредственно после объявления приговора. В 1935 году Сталин расширил свое «смертельное постановление». Теперь его палачи могли казнить и детей старше двенадцати лет. Сотрудники НКВД буквально тонули в крови. Около 6500 человек были казнены только в декабре 1934 года, среди них был и Леонид Николаев.

«Моральная ответственность»

Сталин, вероятно, подозревал бывших членов политбюро Григория Зиновьева и Льва Каменева. Оба тщетно пытались предотвратить восхождение Сталина на вершину власти. Будучи генеральным секретарем ЦК КПСС, Сталин поставил на все важнейшие должности в партии своих людей. В середине декабря 1934 года НКВД арестовал Зиновьева и Каменева. Поскольку Зиновьева не могли уличить в причастности к убийству Кирова, Сталин вынудил его взять на себя «моральную» ответственность.

В атмосфере страха Сталин и его палачи плели новые теории заговора. Они полагали, что на совести Кирова создание «Ленинградского центра» в противовес к «Московскому центру». По их мнению, опасность исходила от тех, кто отклонялся влево, таких как Зиновьев и Каменев, а позднее и от тех, кто отклонялся вправо, например, от теоретика коммунизма Николая Бухарина. Со стороны создателя Красной армии Льва Троцкого, которого вынудили бежать из страны, и его сторонников, по мнению Сталина, также исходила угроза.

В начале 1935 года представители НКВД появились даже в Кремле. По подозрению в заговоре были арестованы порядка 110 сотрудников, среди них уборщицы, охранники, секретари, библиотекари. На допросах они писали признание для протокола, которое выдумывали либо сами, либо при помощи сотрудников НКВД. Самым страшным обвинением были планы покушения на Сталина.

Как в Кремле, так и во всей стране царила атмосфера страха. На повестке дня были доносы, а пытки и расстрелы — их следствием. Кто не был казнен, попадал в лагерь. «Возьмите этих подонков в оборот, пока они не запоют», — давал указания Сталин палачам НКВД. Кроме того, люди Сталина арестовывали членов семей подозреваемых, чтобы подтолкнуть предполагаемых заговорщиков к признанию. Подобные методы имели успех. Каменев клеймил себя «презренным предателем», другие называли себя «отбросами страны».

«Смерть через расстрел»

19-го августа 1936 года начался первый из трех показательных процессов в Москве, в которых Сталин хотел уничтожить противников на глазах у всего мира. Сторону обвинения представлял главный прокурор СССР Андрей Вышинский. От Вышинского, бывшего сокамерника Сталина, пощады ждать не стоило. «Я рекомендую высшую меру наказания», — советовал он Сталину в каждом случае подозрения на заговор. Свыше 300 человек наблюдали за процессом. Кроме журналистов и иностранных дипломатов, это были в основном представители НКВД. 16 мужчин сидели на скамье подсудимых, среди них Каменев и Зиновьев. Их охраняли солдаты НКВД со штыками в руках.

В течение шести дней обвиняемые отрицали свою вину. Однозначных доказательств того, что они планировали убийство Кирова или были заказчиками, не было. Весь процесс основывался на вынужденных признаниях. «Я требую застрелить этих бешеных собак. Каждого из них», — выкрикнул Вышинский в завершении процесса, это была месть за смерть Кирова. 25 августа 1936 года Каменев и Зиновьев были расстреляны в подвале на Лубянке.

«За уничтожение всех врагов»

Два других показательных процесса, а также военный судебный процесс привели к дальнейшим жертвам в 1837 и 1938 годах. Обвинения по всем процессам были нелепыми. Утверждалось, что обвиняемые сотрудничали с немецким гестапо, британской разведкой или другими заграничными службами. Сталин организовал «большой террор» в советской империи, которому подвергались все большие слои населения.

Крестьяне и рабочие, члены партии и функционеры, а также директоры и технические специалисты, так же как и меньшинства депортировались, отправлялись лагеря, их расстреливали. Например, секретарь ЦК КП Азербайджана Мир Джафар Багиров стирал с лица земли целые деревни, «подозреваемых» по его указанию пытали в собственном кабинете. Сталин и его люди повсюду видели предательство и саботаж. В 1933 году соратник Сталина Лазарь Каганович сказал: «Мы слишком мало расстреливаем».

От действий диктатора и его помощников кровь лилась рекой. Согласно оценкам, в период с августа 1937 года по ноябрь 1938 года жертвами так называемых «массовых акций» стали около полутора миллионов человек, около 700 тысяч были убиты. Только четыре сотрудника НКВД с лета 1937 по осень 1938 года расстреляли неподалеку от Москвы около 20 тысяч человек.

В ноябре 1938 года Сталин отдал распоряжение остановить «большой террор». По какой причине — неизвестно. Также долго историки гадал, стало ли убийство Кирова 1 декабря 1934 года действительно причиной сталинских чисток или это был только повод. Будущий зять Сталина Юрий Жданов понимал, что «после смерти Кирова все основательно изменилось».

Но для жертв значение имело только желание Сталина убивать. За эту цель советский диктатор поднял тост в 1937 году: «За уничтожение всех врагов, их самих, их рода — до конца!»

Советские писатели как «группа риска» «сталинских чисток»

Свежий номер

РГ-Неделя

Родина

Тематические приложения

Союз

Свежий номер

18.10.2022 23:23

Рубрика:

Общество

Советские писатели как «группа риска» «сталинских чисток»

Леонид Радзиховский

Понятно, даже перечислить только фамилии писателей, арестованных, убитых, отправленных в ГУЛАГ в 1936-1938 гг., — никакой статьи не хватит, да и нет такого списка (т. е. списка жертв по профессиональному признаку). Поэтому можно только попробовать выделить «группы риска» и, соответственно, группы более безопасные. Но и это задача почти неразрешимая: «объективных критериев» нет. Если речь шла об известных людях, то их судьбу решал лично Сталин — понять его логику невозможно.

Поэт Б. Пастернак и художник Мальков с портретом товарища Сталина на I Всероссийском съезде писателей в Доме Союзов. Москва. 29 августа 1934 года. / РГАКФД

Один из бесчисленных примеров. В 1937 г. в Ленинграде было начато дело о «писательском заговоре». Ну, обычная история — готовились там убить Сталина, троцкисты-диверсанты-шпионы… Так вот. Во главе Заговора чекисты поставили Н. Тихонова (кстати, будущий председатель правления ССП в 1944-1946 гг.) и И. Эренбурга — ясно, по номенклатурному критерию, «важняки». При этом руководители Заговора не были не только арестованы, но даже допрошены, а вот 14 заговорщиков (Н. Олейников, Б. Лившиц, Вал. Стенич и другие) попали в 1937-1938-м в Большой дом, большинство были расстреляны. Впрочем, Николай Заболоцкий почему-то отделался лагерем (1938-1944 гг.), затем в 1946-м был — без всякой реабилитации — даже восстановлен в ССП. В ходе «следствия» Стенич дал показания на Олешу, Л. Никулина, Н. Чуковского (сын К.И.) — никто арестован не был, даже Олеша, «вызвавшийся лично убить Сталина». Вообще показания — как об участии в заговорах, планах убить Сталина и шпионаже, так и доносы сексотов о вполне реальных «антисоветских разговорах» (ну вот тот самый террор им не нравился, скажем) — были практически на всех писателей. А вот взяли — как я уже писал — «только» 42% делегатов 1-го Съезда писателей, а из всех членов ССП — примерно 20-25%. Почему этих, а не тех? Потому!

Тем не менее статистически в этом безумии была своя последовательность.

Член партии рисковал больше, чем беспартийный. Эмигрант — больше, чем коренной житель. Еврей — больше, чем русский. Вообще писатель известный — больше, чем неизвестный. В чем-то когда-то «замешанный» — больше, чем никогда ни в чем не замешанный (правда, были ли такие?. .). Но это всего лишь статистика, не более.

Вот А. Безыменский, популярный в 1930-е годы поэт-пропагандист.

Член Партии аж с 1916 года. Еврей. Член первого ЦК комсомола в 1918-1919 гг. Все зоны риска. Но дело не просто плохо, а много хуже! В 1924-м подписал письмо работников комсомола в поддержку Троцкого, Троцкий же написал предисловие к первой книжке Безыменского в 1923-м!

В 1937 г. поэт заметался, написал письмо в «Литгазету» (далее — ЛГ) под заголовком «Будем бдительны, товарищи!». Дело в том, что в советских энциклопедиях были напечатаны статьи о нем, написанные Врагами Народа (других-то критиков в 1920-е, пожалуй, и не было…). И вот тов. Безыменский прозрел и пишет: «Такие статьи были частью диверсионной деятельности троцкистов в литературе… Отсутствие моего выступления (с осуждением этих статей в энциклопедиях. — Л.Р.) является моей огромной ошибкой, никак не оправдываемой тем, что я с презрением отвергаю «лестные» высказывания врагов, клеймлю их и ненавижу. Указание «Комсомольской правды» (далее — КП) на мою ошибку совершенно справедливо. …Ничто похожее на оправдание к этому неприменимо. Вина есть вина. …Если враг протягивает руку к нашим произведениям, надо и эту руку отрубить, и врага добить».

Кажется, все ясно, перед нами — матерый вражина-двурушник, троцкист-террорист, волк в овечьей шкуре, а то и «бешеная собака» (или это еще рано?). В любом случае — фас! Ату его! Так это и поняли братья-писатели. КП: «Доколе же можно увиливать?», ЛГ: «Буржуазные реставраторы», журнал «Октябрь» (кстати, Безыменский там был членом редколлегии): «Путь под уклон. О творчестве А. Безыменского». Последняя станция перед Большой Лубянкой: 8 августа 1937 г. первичная организация исключила Безыменского из ВКП (б). Все? Как бы не так! Ареста все нет, и на тебе — 19 ноября Краснопресненский райком… восстанавливает в Партии «со строгим выговором с занесением в личное дело». Почему?! Потому! «Сын за отца не отвечает» — а Безыменский почему-то не отвечает за статьи о нем в энциклопедиях и даже за предисловия Иудушки-Троцкого. .. Хозяин решил!

Другой пример. Популярный в 1930-е драматург А. Афиногенов. 20 мая 1937 г. исключен из Партии, 2 сентября — из ССП. Записи в дневнике: «Потом проголосовали. Ставский сказал: «Переходим к другим делам». Я встал и вышел в мертвой тишине, неловкой от совершившегося, потому что не один, наверное, думал про себя о несправедливости сделанного, но вместе со всеми голосовал за исключение (себя из Партии — Л.Р.), ибо так надо. Почему надо? Трудно сказать, такая уж волна идет, но так надо». «Взяли мирного человека, драматурга, ни о чем другом не помышлявшего, кроме желания написать еще несколько десятков хороших пьес на пользу стране и партии, — и сделали из этого человека помойку, посмешище, позор и поношение общества».

Однако в феврале 1938 г. Афиногенова восстановили — в Партии и ССП. Дневник. «Нет, все же наше поколение неблагодарно, оно не умеет ценить всех благ, данных ему Революцией. Как часто забываем мы все, от чего избавлены, как часто морщимся и ежимся от мелких неудобств, чьей-то несправедливости, считаем, что живем плохо. А если бы мы представили себе прошлую жизнь, ее ужасы и безысходность, все наши капризы и недовольства рассеялись бы мгновенно и мы краснели бы от стыда за свою эгоистическую забывчивость». Во время войны Афиногенов работал в Совинформбюро и погиб при бомбежке от осколка…

Конечно, не всем так крупно повезло. Вместе с Афиногеновым исключали из Партии и ССП В. Киршона — председателя секции драматургии ССП, одного из главных «литературных врагов народа» (понятно, что и он голосовал «за»), а до того — первого советского драматурга-пропагандиста, разоблачавшего врагов, обласканного Сталиным. Кстати, автор стихотворения «Я спросил у ясеня…».

Сталину Киршон и пишет: «Простите меня, что я все пишу и пишу Вам, но это от отчаяния человека, который остался совершенно один. Товарищ Сталин, мне 34 года. Неужели Вы считаете меня конченым человеком? Ведь я еще много могу сделать для Партии и Родины. Товарищ Сталин, родной, помогите мне…». Да, как писал другой русский писатель: «И вот, зная вперед, что не даст, вы все-таки отправляетесь в путь и. ..

— Для чего же ходить? — прибавил Раскольников.

— А коли не к кому, коли идти больше некуда! Ведь надобно же, чтобы всякому человеку хоть куда-нибудь можно было пойти. Ибо бывает такое время, когда непременно надо хоть куда-нибудь да пойти!»

Киршона арестовали 28 августа 1937 г., 21 апреля 1938 г. приговорили к расстрелу (Сталин подписал расстрельный список в марте 1938 г.), убили 28 июля 1938 г.

А на неведомых никому весах продолжали взвешивать. Ставский: «Опасно, товарищи, и перехлестывание. Это имеет место. …Выступает Либединский и задает вопрос Суркову и Серебрянскому: «Как они боролись с Авербахом?» Перехлестнул!»

Да, головокружение от дыма успешных расстрелов имело место…

Российская газета — Неделя — Федеральный выпуск: №237(8885)

ИсторияКолонка Леонида Радзиховского

Главное сегодня

Великая чистка | История и факты

Иосиф Сталин

Смотреть все СМИ

Дата:

Август 1936 г. — 13 марта 1938 г.

Местонахождение:

Москва Россия

Ключевые люди:

Лев Каменев Карл Радек Алексей Иванович Рыков Лев Троцкий Генрих Григорьевич Ягода

Просмотреть весь связанный контент →

Резюме

Прочтите краткий обзор этой темы

Большая чистка , также называемая судебные процессы по чистке , три широко разрекламированных показательных процесса и серия закрытых, негласных процессов, проведенных в Советском Союзе в конце 1930-х годов, в ходе которых многие видные старые большевики были признаны виновными в государственной измене и казнены. или заключен в тюрьму. Все доказательства, представленные в суде, были получены из предварительных допросов подсудимых и их признаний. Впоследствии было установлено, что обвиняемые невиновны, что дела были сфабрикованы органами тайной полиции (НКВД), а признания даны под давлением интенсивных пыток и запугивания.

Суды успешно устранили основных реальных и потенциальных политических соперников и критиков Иосифа Сталина. Судебные процессы были публичным аспектом широкомасштабной чистки, в результате которой миллионы предполагаемых «врагов народа» были отправлены в лагеря для военнопленных в 1930-х годах.

More From Britannica

Иосиф Сталин: Великие чистки

Первый судебный процесс начался в августе 1936 года, когда Генрих Григорьевич Ягода был начальником охранки. Главными обвиняемыми были Григорий Евсеевич Зиновьев, Лев Каменев и Иван Смирнов, все они были видными большевиками во время Октябрьской революции (1917) и в первые годы советской власти. Вместе с 13 подельниками их обвинили в том, что они присоединились к Льву Троцкому в 1932 году для создания террористической организации с целью отстранения Сталина от власти. Обвинение обвинило группу в убийстве Сергея Кирова (декабрь 1934 г.) и предположило, что она планировала убить Сталина и его близких политических соратников.

24 августа 1936 года суд признал подсудимых виновными и приговорил их к казни.

Второй суд открыт 19 января37, по Н.И. Ежов сменил Ягоду на посту начальника НКВД. Основными обвиняемыми были Г.Л. Пятаков, Г.Ю. Сокольников, Л. П. Серебряков и Карл Радек — видные деятели советского режима. Их и их 17 подельников обвинили в создании «антисоветского троцкистского центра», который якобы сотрудничал с Троцким в проведении диверсионной, вредительской и террористической деятельности, которая разрушила советскую экономику и снизила обороноспособность Советского Союза. Их обвиняли в работе на Германию и Японию, в намерении свергнуть советскую власть и восстановить капитализм. Их признали виновными 30 января 19 года.37; Сокольников, Радек и еще двое были приговорены к 10 годам лишения свободы, остальные были расстреляны.

На третьем процессе (март 1938 г.) обвинение предположило, что в заговор Зиновьева-Троцкого также входили Николай Бухарин и Алексей Иванович Рыков, лидеры правой оппозиции Сталину, видные в конце 1920-х годов. Ягоду также обвинили в участии в заговоре, как и трех известных врачей, посещавших ведущих правительственных чиновников. Всего 21 подсудимому было предъявлено обвинение в совершении многочисленных актов саботажа и шпионажа с целью разрушения советской власти, расчленения Советского Союза и восстановления капиталистического строя. На них также была возложена ответственность за смерть Кирова, и якобы Ягода приказал трем врачам убить бывшего шефа охранки В.Р. Менжинский, писатель Максим Горький и член Политбюро В.В. Куйбышев. Бухарина обвинили в заговоре с целью убийства Ленина в 1919 г.18. Хотя один подсудимый, Н.Н. Крестинский отказался от признания вины, а Бухарин и Ягода умело ответили на вопросы прокурора Андрея Януарьевича Вышинского, чтобы доказать свою невиновность, все подсудимые, кроме трех, были приговорены к смертной казни 13 марта 1938 года.

В дополнение к так называемому шоу процессы, серия закрытых процессов над высшими советскими военачальниками в 1937-38 гг., на которых был устранен ряд видных военачальников; закрытые судебные процессы сопровождались массовыми чистками во всех советских вооруженных силах. Ликвидация Сталиным опытного военного руководства во время этой чистки была одним из основных факторов, способствовавших плохой работе советских войск на начальном этапе немецкого вторжения в Советский Союз в июне 19 г.41.

Оформите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту. Подпишитесь сейчас

Редакторы Британской энциклопедии Эта статья была недавно отредактирована и обновлена ​​Майклом Рэем.

Большой террор — семнадцать моментов советской истории

Тексты    Изображения                 Аудио     Другие ресурсы пароксизм государственно-организованного кровопролития, захлестнувшего Коммунистическую партию и советское общество в 1936-38. Также известная как Великая чистка или Ежовщина (в честь наркома внутренних дел Николая Ежова, который руководил процессом до того, как сам стал одной из его жертв), она была основным предметом споров о ее происхождении, масштабах и последствиях. Недавние архивные исследования решили некоторые вопросы, но многое еще остается неуловимым в отношении Террора.

Для ясности стоит отметить, что советское правительство не описывало аресты и казни партийных и государственных деятелей как террор, а скорее как часть своего ответа на предполагаемые террористические заговоры и действия.

Большой террор сопровождался тремя искусно инсценированными показательными процессами над бывшими высокопоставленными коммунистами. В июле-августе 1936 г. Лев Каменев, Григорий Зиновьев и еще 14 человек были осуждены за организацию троцкистско-зиновьевского террористического центра, якобы созданного в 1932 г. и причастного к убийству Сергея Кирова в декабре 1934 г. усилий полиции по расследованию и ликвидации таких гнусных заговоров, Сталин сменил Генриха Ягоду на Ежова на посту главы НКВД в сентябре 1936. В январе 1937 г. последовал второй показательный процесс, на котором главными обвиняемыми были Юрий Пятаков и другие ведущие деятели движения за индустриализацию. На пленуме ЦК партии в феврале-марте 1937 г. в сотрудничестве с троцкистской -зиновьевских террористов, а также с иностранными спецслужбами.

В конце концов их вместе с Ягодой и другими судили, осудили и 19 марта приговорили к смертной казни.38.

Между вторым и третьим показательными процессами высшие эшелоны Красной Армии были опустошены арестами и суммарными казнями, та же участь постигла провинциальных партийных секретарей, партийных и государственных деятелей из числа национальных меньшинств, руководителей предприятий и других должностные лица. Процесс подпитывался сам собой, поскольку обвиняемые под жестким физическим и психологическим давлением со стороны следователей называли имена и признавались в диковинных преступлениях. Миллионы других оказались вовлечены в лихорадочные поиски «врагов народа». Кроме того, Политбюро приказало Ежову 3 июля 19№ 37 для проведения «массовых операций» по задержанию преступников-рецидивистов, бывших кулаков и других «антисоветских элементов», преследуемых трибуналами в составе трех человек. Ежов фактически установил в каждом районе квоты на количество арестов. Его прогнозируемое количество сосланных 177 500 и казненных 72 950 в конечном итоге было превышено.