Как Испанская республика спасла шедевры Прадо
Крупным планом
Для защиты шедевров во времена гражданской войны в Испании был создан Комитет по изъятию и охране художественного достояния.
Фото: Museo Nacional del Prado
Во времена гражданской войны испанские власти и международное сообщество создали уникальный прецедент по охране наследия в условиях вооруженного конфликта. Позже эту историю назвали «самой крупной в мире операцией по спасению произведений искусства»
Питер Андерсон
29.07.2022
В июле 1936 года, 86 лет назад, началась гражданская война в Испании (1936–1939) — вооруженный конфликт между избранным правительством Второй Испанской республики и его сторонниками-антифашистами с одной стороны и силами генерала Франсиско Франко, пользовавшимися поддержкой нацистской Германии, фашистской Италии и Португалии, с другой. Ожесточенная борьба, тянувшаяся до конца марта 1939 года, включала бомбардировки гражданских объектов, увековеченные в «Гернике» Пабло Пикассо, и сожжение церквей.
Именно во время этого конфликта произошло поворотное событие в области защиты произведений искусства в условиях войн.
Ранним утром 3 февраля 1939 года министр иностранных дел Республики Хулио Альварес дель Вайо и помощник директора Лувра Жак Жожар подписали так называемое соглашение в Фигерасе. Царившая вокруг неразбериха резко контрастировала с исторической значимостью этого документа. Правительство Республики бежало из Мадрида, и дель Вайо отсиживался в замке Сан-Фернандо в Фигерасе, расположенном сравнительно недалеко от французской границы. В тот день из-за бомбежки франкистов в замке не было электричества, и документ подписали под стенами крепости при свете фар «опеля».
Пабло Пикассо. «Герника». 1937.
Фото: Wikimedia Commons
СПРАВКА
Гражданская война в Испании (17 июля 1936 года — 1 апреля 1939 года)
Конфликт между Второй Испанской республикой в лице правительства испанского Народного фронта (республиканцы, пользовались поддержкой СССР и Мексики) и оппозиционной ей испанской военно-националистической диктатурой во главе с генералом Франсиско Франко, поддержанным нацистской Германией, фашистской Италией и Португалией.
В результате левое правительство было свергнуто, а Испанская республика ликвидирована.
Еще…
По условиям соглашения правительство Испании передавало Международному комитету по спасению испанских художественных ценностей все произведения, которые оно успело эвакуировать в безопасные хранилища неподалеку от границы с Францией. В комитет вошли представители крупнейших музеев, в том числе Лувра, нью-йоркского Метрополитен-музея, лондонских Национальной галереи и Галереи Тейт. Члены комитета обязались вывезти испанские сокровища через Францию в открытую незадолго до этого штаб-квартиру Лиги Наций в Женеве. Вскоре в сторону французской границы отправился 71 грузовик с 1842 ящиками, в которых находилось 364 картины и 180 рисунков из мадридского Прадо. Уже 15 февраля лондонская газета Times сообщала, что 115 произведений Гойи, 45 — Веласкеса, 43 — Эль Греко, 38 — Тициана и 25 — Рубенса прибыли целыми и невредимыми в Женеву (в числе картин Веласкеса был его шедевр «Менины»).
Никогда прежде руководители ведущих музеев мира не объединялись, чтобы эвакуировать за границу такое множество произведений искусства.
На рубеже XIX–XX веков международное сообщество уже начало разрабатывать меры по защите искусства в военное время. Гаагская конвенция 1899 года (а затем 1907 года) о законах и обычаях сухопутной войны запрещала использование объектов культуры в целях, которые могут превратить их в военные мишени — например, в качестве оружейных складов или снайперских укрытий, и обязывала сражающиеся стороны беречь памятники культуры. Во время Первой мировой войны директор Британского музея Фредерик Кеньон, который впоследствии сыграл важную роль в деятельности Международного комитета по спасению испанских художественных ценностей, руководил эвакуацией уязвимых объектов из своего музея в Национальную библиотеку в Уэльсе. Опираясь на его опыт, Международное бюро музеев (при Лиге Наций) с 1934 года занималось разработкой ряда протоколов по защите произведений искусства либо посредством оборудования безопасных помещений в самих музеях, как сделал Британский музей в период Первой мировой, либо через создание хранилищ на нейтральных территориях за пределами зоны конфликта.
Во время гражданской войны в Испании ее музейные собрания подвергались опасности с двух сторон: от военных действий и из-за деятельности революционеров-иконоборцев.
Начало гражданской войне в Испании положил мятеж, который во многих крупных городах страны, в том числе в Мадриде и Барселоне, был подавлен силами вооруженных рабочих. Например, в Каталонии в руки левых активистов тогда попало до 40 тыс. единиц оружия, захваченного в армейских казармах. Вооружение рабочих открывало путь к революции, и жаждавшие построить новый мир начали уничтожать символы мира старого, в том числе церкви и произведения религиозного искусства. Эти события в красках описал британский коммунист и писатель Ральф Бейтс. Он входил в состав специальной комиссии в пиренейской деревне Эспот, которая отправляла «отвратительные» статуи святых в огонь (правда, сохраняла скульптуры, признанные обладающими высокой художественной ценностью).
Центральная галерея Прадо.
Ноябрь 1936 г.
Фото: Museo Nacional del Prado
Сторонники генерала Франко превратили иконоборчество в орудие пропаганды. Так, в 1938 году во франкистской Гранаде вышла книга под названием «Уничтожение художественных сокровищ Испании с 1931 по 1937 год», описывавшая разрушение 731 церкви. Эта мощная пропагандистская кампания препятствовала попыткам правительства позиционировать себя в стране и за границей в качестве защитников демократии и порядка.
Противостоять пропаганде пытался Альянс антифашистской интеллигенции в защиту культуры.
Его возникновение относится к периоду, предшествовавшему гражданской войне в Испании, когда многие интеллектуалы из числа центристов, социалистов и коммунистов видели в Республике носительницу прогресса и просвещения. Кроме того, они верили, что жителей сельской Испании, изголодавшихся по культуре, можно сделать «лучшими гражданами» благодаря «передвижному музею» с репликами величайших произведений испанской живописи из Прадо.
С первых дней конфликта члены альянса начали экспроприировать дома и ценности аристократов и представителей духовенства, убитых или бежавших за границу. Широко известен случай, когда члены Коммунистического союза молодежи Испании спасли дворец Лирия, ранее резиденцию герцога Альбы, конфисковав здание вместе с хранившимися в нем шедеврами, в том числе портретом герцогини Альбы кисти Гойи и произведениями Рембрандта, Рубенса и других старых мастеров.
Франсиско Гойя. «Портрет герцогини Альба» («Белая герцогиня»). 1795. Собрание герцогов Альба, Мадрид.
Фото: Wikimedia Commons
Двадцать третьего июля 1936 года правительство учредило Комитет по изъятию и охране художественного достояния. В Мадриде его возглавил Карлос Монтилья, который во имя защиты национального наследия собирал все произведения искусства в государственной и частной собственности, какие только смог найти. Кроме того, он вел каталогизацию и обеспечивал охрану конфискованных работ силами, по его собственному выражению, «достойных» людей из компартии.
К этой деятельности он добавил пропаганду, начав публиковать списки произведений искусства, спасенных от иконоборцев, мародеров и спекулянтов на международном черном рынке.
Необходимостью вести борьбу на два фронта — защищать произведения искусства и выиграть информационную войну — также объясняется принятое республиканским правительством 19 сентября 1936 года решение назначить главой Прадо Пабло Пикассо (на деле художник так и не доехал до Мадрида, чтобы заступить на должность). Как сообщала в сентябре газета альянса Mono Azul, Пикассо был самым ярким символом испанской культуры международного уровня и теперь он присоединился к «борьбе с фашизмом».
Специалисты старались разработать для шедевров упаковку, обеспечивающую максимальную безопасность.
Фото: Museo Nacional del Prado
Шестнадцатого ноября 1936 года самолеты генерала Франко сбросили на Прадо девять зажигательных бомб. На следующий день 18 зажигательных бомб сильно повредили дворец Лирия, и лишь ценой невероятных усилий ополченцам удалось спасти ценную художественную коллекцию от уничтожения.
Уже в декабре 1936 года республиканское правительство устроило в Валенсии выставку произведений из разбомбленного дворца. В подготовленном к ее открытию буклете сообщалось, что экспозиция «представлена цивилизованному миру как живое свидетельство культуры, спасенной антифашистами».
Выставка стала первым этапом трехступенчатой правительственной программы по эвакуации национальных ценностей.
После транспортировки из Мадрида в Валенсию их сначала перевезли в Каталонию, а затем — в Женеву. Правительство представило отправку в Валенсию как реакцию на «фашистские» бомбежки, но на самом деле эвакуация началась еще до вопиющей бомбардировки Прадо.
К началу ноября 1936 года силы Франко подошли к окраинам Мадрида. Ожидая, что город падет, в ночь с 6 на 7 ноября правительство перебралось в сравнительно безопасную Валенсию. Эвакуацией шедевров из Прадо пришлось заниматься членам Альянса антифашистской интеллигенции в защиту культуры и коммунистам из Пятого полка.
Это была опасная работа. Так, перевозя «Менины» по улицам Мадрида, поэт Рафаэль Альберти и его жена Мария Тереса Леон попали под обстрел и, укрываясь от снарядов, были вынуждены оставить картину прямо на улице, перед дворцом Линарес, где находилась штаб-квартира альянса.
В Валенсии большую часть из нескольких сот эвакуированных из Прадо картин разместили в башнях Серранос. Описывая посещение башен в сентябре 1937 года в репортаже для Times, Фредерик Кеньон одобрительно сообщал, что они укреплены бетоном и землей. Он также с удовлетворением отметил, что картины хранятся в прочных несгораемых ящиках.
Сведения Кеньона опровергли заявления франкистов о том, что республиканское правительство якобы то ли распродает сокровища нации на черном рынке, то ли уже предательски вывезло их в Советский Союз.
В 1938 году Валенсия оказалась на уязвимом участке линии фронта, поэтому в марте и апреле под руководством художника Тимотео Переса Рубио Комитет по изъятию и охране художественного достояния занимался перемещением ценнейшей художественной коллекции Испании сначала в Каталонию, а затем в Женеву.
В Каталонии произведения искусства хранились в замке Пералада, в шахте Ла-Вахоль и в замке Сан-Фернандо в Фигерасе. После того как картины добрались до Женевы, титанические усилия по их спасению заслужили похвалу от Нила Макларена и Майкла Стюарта из Международного комитета. В письме, направленном в Times в мае 1939 года, они засвидетельствовали, что в ходе многочисленных переездов лишь небольшое число работ получило повреждения. Так, «Восстание 2 мая 1808 года в Мадриде» и «3 мая 1808 года в Мадриде» Гойи пострадали, когда на ящики, в которых они находились, обрушился поврежденный при обстреле балкон, но картины практически полностью отреставрировали еще до того, как они покинули пределы Испании.
В самой Испании вклад республиканского правительства долгие годы замалчивался и был окончательно признан только спустя более полувека.
Вскоре после того, как сокровища добрались до Женевы, франкисты одержали победу и получили возможность переписывать историю по своему вкусу.
На протяжении всего 1939 года подконтрольная им газета ABC распинала «красных», которые «ограбили» Испанию, вывезя ее богатства за границу. Новые власти договорились о возвращении картин на родину, но прежде в Женеве должна была состояться выставка шедевров. Экспозиция несла на себе отпечаток оголтелого национализма режима Франко: главному залу дали название «Имперский», а центральное место в экспозиции отвели 112 испанским произведениям в ущерб работам художников из других стран. В Испании власти преподносили возвращение сокровищ как «проявление мудрости» Франко. В сентябре 1939 года все произведения искусства с триумфом вернулись домой.
Диего Веласкес. «Менины». 1656.
Фото: Museo Nacional del Prado
Франкисты начали не только возвращать экспроприированное имущество, но и преследовать некоторых из тех, кто спасал музейные ценности, и долго замалчивали роль Республики в защите испанских сокровищ. К примеру, режим Франко договорился с гестапо об экстрадиции Карлоса Монтильи, скрывавшегося в оккупированной Франции.
Доставленный в Испанию, он был осужден военным судом и заключен в тюрьму в Памплоне. Художник Тимотео Перес Рубио отправился в изгнание. Первая в Испании музейная выставка, посвященная его творчеству, состоялась лишь в 1996 году в Бадахосе. И только в 2003-м Прадо посвятил экспозицию деятельности Комитета по изъятию и охране художественного достояния, спасшего под руководством Переса Рубио в общей сложности 27 тыс. предметов из государственных и частных коллекций. Наконец, в 2010 году тогдашний премьер-министр Испании социалист Хосе Луис Сапатеро выступил в зале с «Менинами» в Прадо и воздал должное заслугам Переса Рубио и Международного комитета, высоко оценив значимость «самой крупной в мире операции по спасению произведений искусства».
Подписаться на новости
Музей Прадо
Выставки 2023 года: СССР, балет и юбилеи
Предстоящие в следующем году выставки не грешат однообразием, но в основном вынужденно обращаются к нашему проверенному и надежному наследию, иногда выворачивая к современному искусству или науке
23.
12.2022
Какие выставки стоит увидеть этой зимой
Лучшие музейные проекты Москвы и Петербурга в новогодние каникулы и последующие дни: рекомендации для эстетов, интеллектуалов, детей и влюбленных парочек
23.12.2022
Девять новых арт-пространств в Москве
За последний год в столице появилось несколько новых мест, где можно увидеть искусство. Рассказываем, куда отправиться за свежими впечатлениями
23.12.2022
Юлия Петрова: «Наши выставки — это не просто картины, развешанные по стенам»
Музей русского импрессионизма задумали в 2012 году. Четыре года спустя он обосновался в перестроенном для него здании — и с тех пор не позволяет о себе забывать. Мы поговорили с директором музея об успехах, проблемах и возможных перспективах
11.01.2023
Вокруг Москвы: что посмотреть в новогодние выходные
Посещение выставок за пределами столицы позволит с пользой провести день или два, соединив наслаждение красотами зимней природы и сокровищами искусства и культуры. Места подобраны так, чтобы и кроме указанной выставки было что посмотреть
23.12.2022
Барельефы Сергея Меркурова остались на «Динамо»
Монументальные панно с исторического здания 1930-х годов сделали центром публичного арт-пространства
12.01.2023
Александр Борода и Кристина Краснянская: «Мы не музей в классическом понимании этого слова»
Еврейский музей и центр толерантности отмечает десятилетие. The Art Newspaper Russia поговорила о достижениях и планах музея с его основателем и генеральным директором Александром Бородой и исполнительным директором Кристиной Краснянской
23.12.2022
Из Мадрида — на Восточный фронт: история «Голубой дивизии» глазами испанца
В издательстве «Эксмо» выходит коллективная монография о нейтральных странах и периферийных фронтах Второй мировой.
Дания, Португалия, Исландия, Норвегия, Латинская Америка. Исход глобального противостояния решался далеко от них, но и там он оставил память, определившую судьбы последующих поколений — и отношения между ними. Солдат вермахта забирали на Восточный фронт силой, а как объясняли свой выбор детям и внукам добровольцы испанской «Голубой дивизии», сражавшейся под Ленинградом? В планах Гитлера этому подразделению отводилась особая роль: его солдатам могли позволить первыми войти в город, если бы тот пал. В Третьем рейхе надеялись, что генерал, командовавший испанцами, сможет сменить в Мадриде неуступчивого и неудобного для нацистов диктатора Франсиско Франко. ТАСС публикует фрагмент исторического очерка испанского журналиста Мигеля Баса — о войне, какой ее видели из-за Пиренеев, и о примирении, состоявшемся уже после распада Советского Союза 50 лет спустя.
© Издательство «Эксмо»
Для Испании Вторая мировая война началась гораздо раньше, а именно во время Гражданской войны в Испании в 1936 году, которая закончилась 1 апреля 1939 года, а 1 сентября началась Вторая мировая война. Будущие стороны уже были в той или иной степени активно вовлечены в испанскую Гражданскую войну — и Италия, и Германия, и Советский Союз. Но роль будущих союзников здесь была совершенно другой. Из-за большого количества внешних участников это была не просто гражданская война, а гражданская война, в которой напрямую участвовали регулярные воинские части Италии, якобы добровольческий немецкий корпус и советские добровольцы, которые приезжали «в командировку».
Читайте также
77 итальянцев в Сталинграде: какими силами Муссолини надеялся завоевать Россию
Испания не участвовала во Второй мировой войне, так получилось по историческим обстоятельствам. Но в России долгие годы сохранялась полная уверенность в том, что Испания воевала, поскольку франкистский режим в Советском Союзе называли фашистским. Франкистский режим и был фашистским, но только если не ограничивать понятие «фашизм» итальянской его версией. Для сравнения, пропорционально проценту населения, на Франко лежит в 10 раз больше жертв, чем на Муссолини, включая только репрессии. До 22 июня 1941 года Испания была нейтральной страной. С 22 июня она объявила себя невоюющей страной, но не нейтральной.
Нейтралитет был отброшен. 22 июня 1941 года перед огромной толпой людей выступил министр иностранных дел, который был зятем Франко, и это выступление вошло в историю под названием «Россия виновна». Именно тогда началась запись добровольцев в «Голубую дивизию». Испания не участвовала в войне, но испанцы участвовали с обеих сторон практически на всей географии, где разворачивалась Вторая мировая, — во Франции, Африке, даже на Тихом океане — на стороне антигитлеровской коалиции, а на стороне Гитлера выступила знаменитая «Голубая дивизия».
Так, Париж был освобожден 9-м батальоном дивизии Леклерка, который был целиком составлен из республиканцев, и на танках были написаны названия испанских городов — Толедо, Гвадалахара и другие. По приблизительным подсчетам историков, к 1944 году во французском Сопротивлении французы составляли меньше 30%, основную часть занимали испанцы.
Читайте также
В Испании перезахоронили останки Франсиско Франко
«Голубая дивизия» воевала на Восточном фронте против Советского Союза. Она была добровольческой, в ней были не только испанцы, но даже и русские эмигранты. Франко и его режим помогали прежде всего сырьем, продуктами, несмотря на ужасный голод, который был в то время в Испании после Гражданской войны, и людьми: через «Голубую дивизию» прошли 46 тысяч человек. «Голубая дивизия» воевала на северо-западе — под Ленинградом, Новгородом, Псковом. Про нее было снято много фильмов, в том числе и во времена Франко. Про испанцев в Великой Отечественной войне известно гораздо меньше, хотя из мужчин, приехавших в Советский Союз, погиб каждый четвертый. При этом было довольно трудно стать добровольцем — закон не позволял иностранцам служить в Красной армии, и единственный путь, чтобы попасть туда, проходил через НКВД. В Москве в этот момент начинает формироваться специальная бригада, на стадионе «Динамо», в которую вошли не только испанцы, но и много других иностранцев и выдающихся спортсменов. Перед ними ставились самые разные задачи, прежде всего — диверсии. Они все были знакомы с боевыми действиями с использованием взрывчатки, обладали определенным опытом, но — это были люди без языка. Они в лучшем случае приехали в Советский Союз в 1939 году, а в 1941-м их уже куда-то забрасывали.
Несмотря на фашистский характер режима Франко, через Испанию прошли тысячи людей, воевавших на стороне антигитлеровской коалиции и переправленных на территорию стран-союзниц. В том числе среди них было 60 тысяч евреев. В отличие от Португалии, которая заняла вполне ясную, конкретную позицию и превратила это в простой бизнес: для того чтобы войти в Португалию, евреи должны были платить, Испания, через которую им надо было пройти, никакой платы не взимала. Франко не поощрял, но и не препятствовал работе довольно многих дипломатов, которые выдавали паспорта, чтобы евреи могли спастись. Не было как активной политики против евреев, так и не было какой-то активной политики за. Франко не особенно упирался и не избегал вступления в войну на стороне Гитлера, но он постоянно составлял списки того, что ему надо, чтобы вступить в эту войну. Он торговался и выдвигал завышенные требования.
Читайте также
Тело Гитлера: останки одних нацистов нашли, других разыскивают до сих пор
Безусловно, Франко был очень хитер. Его родина — Галисия, а в Испании говорят, что галисиец отличается тем, что на любой вопрос отвечает вопросом. Еще до Второй мировой войны, до его встречи с Гитлером в 1940 году в Эндайо, где были достигнуты основные договоренности, он строит кучу планов, всегда пытается все взвесить и на всякий случай перестраховаться. В данном случае Франко для начала заморочил голову предложением кучи проектов, от которых отмахивались немцы, потому что еще до встречи в Эндайо он хотел получить немецкую помощь для того, чтобы захватить Гибралтар. Это была так называемая операция «Феликс», которая была разработана исключительно силами испанской армии.
Дальше, начиная уже со Сталинграда, возникает другая ситуация. Если до этого он оттягивает вступление в войну из-за тяжелой экономической ситуации, ссылаясь на то, что ему нужно все-таки контролировать ситуацию в стране, которая только что вышла из Гражданской войны, то когда появились сведения, что англичане хотят захватить один из Канарских островов, чтобы создать там базу для перехвата немецких подводных лодок, Франко получает под это береговую артиллерию. Очень любопытно, что происходит с той же самой «Голубой дивизией» в контексте отношений Франко с Германией. Изначально дивизия, посланная на помощь Гитлеру, комплектуется исключительно из добровольцев. И Франко назначает на командование «Голубой дивизией» одного из своих самых многообещающих молодых генералов, невероятного поклонника Гитлера. Но вскоре хочет его срочно заменить, потому что считает, что тот генерал может быть использован немцами, чтобы сменить самого Франко, устроить переворот. Есть целая теория, почему их срочно направляют на Ленинградский фронт. Если бы этому генералу предоставили честь первым войти в покоренный Ленинград, то это могло бы создать прецедент для того, чтобы он стал популярнее, чем Франко, и, соответственно, поменять несговорчивого Франко на безоговорочно преданного генерала.
Читайте также
После Гитлера: нацисты продолжали сражаться — кто из ярости, а кто от ужаса
Именно в связи с этим активизируются военные действия, приобретают совершенно другой характер — «Голубая дивизия» ведет себя намного активнее. Франко хочет показать немцам, что испанская армия боеспособная и связываться с ней не стоит, чтобы у Гитлера не возникло мысли вводить войска, как произошло, например, на второй фазе войны с Италией. В 1943 году, после Сталинграда и Курской дуги, «Голубая дивизия» завершает свое участие в войне, остается только «Голубой легион». И фактически тем самым Франко стал выходить из войны даже на таком добровольческом уровне. Он начинает притормаживать и выстраивать следующую линию.
Когда в 1945 году испанские газеты сообщают о смерти Гитлера, они пишут о том, что он умер, как и подобает солдату, — лицом к большевикам. И у добровольцев в «Голубой дивизии», хотя это была дивизия вермахта, была изменена присяга — они приносили ее не фюреру, а Адольфу Гитлеру в его борьбе против большевизма. Таким образом, уже в этой присяге было заложено, что они не будут воевать против других врагов, и здесь антикоммунизм Англии и Штатов сыграл в пользу Франко.
По сути, между союзниками сложился какой-то определенный консенсус против Франко, но не было принято решения о том, чтобы использовать силу. Когда образуется ООН, Испания туда не допускается — это было единогласное решение со стороны всех победивших держав. Начинается так называемый период изоляции, достаточно сложный для Испании, прежде всего экономически.
Но очень быстро начинается «холодная война», она и спасает Франко, потому что появляется потребность в базах. Что касается ветеранов «Голубой дивизии», то их осталось относительно немного. При этом есть документальные свидетельства даже о военных, боевых столкновениях с немцами именно из-за их отношения к населению и, в частности, к евреям. В целом участники «Голубой дивизии» пытаются оправдаться. Они не раскаиваются, а хотят всячески доказать, что приехали в Советский Союз бороться именно с большевизмом, освобождать русский народ от большевизма. Многие из них, особенно те, которые сейчас еще живы, действительно приехали в Советский Союз еще мальчишками. Они фальсифицировали документы, для того чтобы попасть на фронт, и многие из них были сиротами после Гражданской войны.
И они говорили, что приехали вернуть этот долг за родителей. Во время встречи ветеранов в Новгороде произошла невероятная сцена. У Могилы Неизвестного Солдата испанские ветераны отказались возлагать цветы, аргументируя тем, что отсутствует флаг солдата, который там похоронен, — советский флаг. Когда это требование было переведено, у русских ветеранов, которые уже кипели и собирались лезть в драку, брызнули слезы, а вечером произошло всеобщее примирение — бывших советских солдат и «Голубой дивизии». И это яркий пример того, что история не бывает белой и черной, а обязательно имеет очень много серых тонов.
Теги:
Вторая мировая войнаФрагменты новых книгИстория
Онлайн-урок: Гражданская война в Испании: внешняя политика США в период между мировыми войнами
Авторы: Питер Н. Кэрролл и Дэвид Кристиано, апрель 1995 г. Пересмотрено в апреле 2009 г.
Я приехал в Испанию, потому что чувствовал, что должен. Посмотрите на ситуацию в мире. Мы не волновались, когда к власти в Италии пришел Муссолини. Нам было плохо, когда Гитлер стал канцлером Германии, но что мы могли сделать? Мы чувствовали… что это их проблема и нас это не коснется. Затем фашистские правительства разослали агентов и стали набирать силу в других странах. Вспомните антисемитские беспорядки в Австрии всего около года назад. Посмотрите, что происходит в Польше…
Хайман Кац, 25 ноября 1937 г.
Гражданская война в Испании (1936-1939 гг.) предоставляет прекрасную возможность познакомить студентов с непреходящими проблемами истории и внешней политики Соединенных Штатов. На фоне изоляционизма 30-х гг. начавшаяся в июле 1936 Гражданская война в Испании поставила перед американским народом и правительством США вопрос о вмешательстве в иностранную войну. Такие вопросы затрагивали каждое поколение американцев 20-го века. В 1931 г. в Испании была установлена республиканская форма правления.
Пять лет спустя испанский военачальник генерал Франсиско Франко при поддержке церкви и аристократии возглавил восстание против этого избранного правительства. Гитлер и Муссолини оказали существенную военную помощь Франко, но только Советский Союз оказал помощь Испанской республике. Изоляционизм был господствующим настроением в США в 1930-е гг. Поскольку подъем фашизма в Европе представлял все большую угрозу демократическим обществам, гражданская война в Испании поставила перед американским народом и администрацией Рузвельта задачу переоценить роль Соединенных Штатов в международной политике. Перед американцами встал вопрос, как реагировать на этот кризис за рубежом. Должны ли США сохранять строгий нейтралитет в надежде избежать новой мировой войны? Несут ли США моральную ответственность за отправку военных и гуманитарных грузов или даже войск в Испанию? Если потребуется какое-то вмешательство, то на чьей стороне должны вмешаться США?
Соединенные Штаты предпочли сохранять строгий нейтралитет и приняли законы, поддерживающие эту официальную политику в отношении Испании. Этот ответ был спорным. Несколько американских мужчин и женщин были настолько поглощены опасностью фашизма в Европе и непосредственной угрозой Испанской республике, что решили бросить вызов этим законам. Около 2800 американских добровольцев сформировали Бригаду Авраама Линкольна и тайно отправились в Испанию, чтобы сражаться на стороне республиканской армии. Их история – это история мужества и решимости. Это свидетельствует о готовности выйти за рамки политического мейнстрима и занять опасную позицию по идеологическим и моральным соображениям. Этот урок знакомит с историей бригады Линкольна в контексте внешней политики США в период между войнами.
Эти американские добровольцы также знали о социальной несправедливости в их собственном обществе. Несколько писем в этом пакете демонстрируют дерзкий вызов расизму и предрассудкам, которые держали афроамериканцев и другие меньшинства в статусе второго сорта. Бригада Линкольна была первой полностью интегрированной армией в истории США. Традиционные гендерные роли по большей части не вызывали возражений среди американских добровольцев. Мужчины вызвались в бой; женщины вызвались выполнять медицинские обязанности в качестве медсестер. Безоружные и расположенные близко к линии фронта, эти медсестры пережили ужас войны, демонстрируя огромное мужество и изобретательность в разгар битвы. Эвелин Хатчинс выразила свои феминистские идеалы, настояв на том, чтобы работать водителем грузовика. Первоначально она столкнулась с жестким сопротивлением со стороны мужского руководства Бригады Линкольна, но выиграла дело и завоевала доверие и уважение своих товарищей-мужчин.
В 1930-х годах мир был охвачен тяжелым затяжным экономическим кризисом, известным как Великая депрессия. Многие люди были в отчаянной нужде. За это время несколько стран, особенно Италия (при Бенито Муссолини) и Германия (при Адольфе Гитлере), избрали фашистские правительства, которые пообещали положить конец кризису, приняв решительные меры. Эти меры включали военную агрессию и массовые преследования этнических меньшинств и трудящихся.
При диктатуре Гитлера в Германии и других европейских странах, которые он завоевал, миллионы ни в чем не повинных людей были депортированы в концлагеря и убиты. Этот ужасный эпизод в нашей современной истории стал известен как Холокост. Предупреждающие признаки надвигающейся фашистской агрессии были очевидны для многих уже тогда, когда летом 1919 года против Испанской республики был организован военный мятеж.36. Это восстание привело к гражданской войне в Испании. Республика была создана путем всенародных выборов после отречения короля Альфонсо XIII в 1931 году. (Это была вторая республика в политической истории Испании.)
18 июля 1936 года во всем мире поднялась генерал Франсиско Франко пригрозил свергнуть демократически избранное правительство Испанской республики. Прошло менее двадцати лет после окончания Первой мировой войны с ее поразительными потерями в десять миллионов убитых и еще двадцать миллионов раненых. Многие опасались, что вмешательство Муссолини и Гитлера на стороне Франко в Испанию станет началом второй мировой войны. Немецкий диктатор Гитлер уже угрожал соседним странам, а итальянский Муссолини вторгся в африканскую страну Эфиопию за год до этого в 19 веке. 35.
Лидеры Испанской Республики стали искать помощи у стран, открыто выступавших против фашизма, таких как Великобритания, Франция и США, а также у Советского Союза. Вместо этого правительства первых трех стран выбрали политику нейтралитета, и только Советский Союз пришел на помощь Испанской республике. Несмотря на свое личное желание, президент Франклин Д. Рузвельт не смог убедить Конгресс поддержать Испанскую республику. Вместо этого Конгресс принял ряд законов о нейтралитете. Напротив, силы Франко были усилены авиацией и военно-морскими силами, а также сухопутными войсками, предоставленными Муссолини и Гитлером. Эта военная поддержка позволила Франко одержать крупные победы над более слабыми силами Испанской республики.
Столкнувшись с этим дисбалансом, многие американцы по совести выступили против нейтралитета США. Около 2800 мужчин и женщин решили отправиться в Испанию, чтобы сражаться за Республику против Франко. Эти добровольцы называли себя Бригадой Авраама Линкольна. Члены Бригады Линкольна пошли на большой личный риск, выступая против законов о нейтралитете Соединенных Штатов. Поставив совесть выше закона, они записались на помощь Испанской республике против Франко и фашизма, потому что считали, что это единственно правильное действие.
Общие вопросы для обсуждения
На протяжении всей истории люди бросали вызов закону и статус-кво по убеждениям совести. Этот исторический эпизод может служить упражнением для обсуждения этики закона и индивидуальной совести; и об обязанностях американских граждан в мире.
– Что происходит, когда возникает конфликт между «совестью» руководителей правительства и совестью» отдельных граждан?
– Какую роль забота о человечности и морали играет в формировании внешней политики страны?
— Как граждане могут узнать, какой политике США следует следовать в условиях любого мирового кризиса?
– Как эти вопросы применимы конкретно к Соединенным Штатам после окончания Второй мировой войны?
… Верно, что нравственное сознание мира должно признать важность устранения несправедливости и обоснованных обид; но в то же время его нужно пробудить к кардинальной необходимости уважать неприкосновенность договоров, уважать права и свободы других и положить конец актам международной агрессии.
Похоже, к сожалению, правда, что эпидемия мирового беззакония распространяется. Когда эпидемия физического заболевания начинает распространяться, сообщество одобряет и присоединяется к карантину пациентов, чтобы защитить здоровье сообщества от распространения болезни.
Я полон решимости проводить политику мира и принимать все возможные меры, чтобы избежать участия в войне. Должно быть немыслимым, чтобы в эту современную эпоху и перед лицом опыта какая-либо нация могла быть настолько глупой и безжалостной, чтобы рисковать ввергнуть весь мир в войну, вторгаясь и нарушая, вопреки торжественным договорам, территорию других наций, которые не причинили им реального вреда и которые слишком слабы, чтобы должным образом защитить себя. Однако сегодня именно это угрожает миру во всем мире, благополучию и безопасности каждой нации…
Война — это зараза, объявленная или необъявленная. Он может охватывать государства и народы, удаленные от первоначального места военных действий. Мы полны решимости держаться подальше от войны, но мы не можем застраховаться от катастрофических последствий войны и опасностей вовлечения в нее. Мы принимаем такие меры, которые сведут к минимуму риск нашей вовлеченности, но мы не можем иметь полную защиту в мире беспорядка, в котором подорваны доверие и безопасность.
Чтобы цивилизация выжила, принципы Князя Мира должны быть восстановлены. Необходимо возродить подорванное доверие между народами. Важнее всего то, что воля к миру со стороны миролюбивых наций должна выражаться в том, чтобы нации, которые могут быть склонны к нарушению своих соглашений и прав других, воздерживались от такого дела. Должны быть предприняты позитивные усилия для сохранения мира.
Америка ненавидит войну. Америка надеется на мир. Поэтому Америка активно занимается поиском мира.
Нажмите здесь, чтобы прочитать речь полностью.
Реакция прессы на «Карантинную речь» президента Рузвельта
Из New York Herald Tribune :
Президенту Рузвельту, несмотря на все его красноречие в Чикаго, нельзя приписать ничего… конкретного. Его мировая аудитория, несомненно, думает, что большая часть его речи была связана с Японией. Но он этого не сказал. Его разговор о «карантине» может быть истолкован как одобрение экономических санкций, но он не упомянул о них. Его обращение было полностью эмоциональным. Он не назвал имен. Он не упомянул никаких конкретных договорных положений, которые не выполняются, и не указал конкретного способа негодования по поводу нарушения договора. Если это и был призыв к чему-либо, то это был народный эмоциональный приказ президенту выбрать тот курс в наших международных отношениях, который ему казался наилучшим.
Из Washington Post :
Эта речь, прозвучавшая в психологический момент, вполне может предвещать поворотный момент в мировой истории. Силы, сражающиеся сейчас с невыносимой агрессией, будь то китайцы в Шанхае или испанцы, защищающие Мадрид, не являются ни трусами, ни слабаками. Они готовы вести борьбу за человеческую порядочность без посторонней помощи. Но с уверенностью в том, что Соединенные Штаты не забыли все нормы морали в своей страусиной охоте за безопасностью, сила их сопротивления удвоится. Президенту Рузвельту стоит только заявить о заверениях, подразумеваемых во вчерашней речи, и поворот к миру впервые с 1931, становятся очевидными.
Из Boston Herald :
Мантия Вудро Вильсона лежала на плечах Франклина Рузвельта, когда он вчера выступал в Чикаго. Возможно, «самым основам цивилизации угрожает серьезная опасность». Но на этот раз, г-н президент, американцы не будут в панике преодолевать 3000 миль по воде, чтобы спасти их. Крестовый поход, если вы должны, но ради нескольких миллионов американских матерей, ограничьте свой крестовый поход континентальными пределами Америки!
Из Chattanooga Times :
Не намеревался ли г-н Рузвельт указать, как, по-видимому, полагают в некоторых кругах, что Соединенные Штаты присоединятся к другим державам и будут содействовать полицейской работе на Дальнем Востоке и в Средиземноморье, попытаться «карантинные» страны-агрессоры? Или президент желает побудить Великобританию и Францию следовать более решительному курсу в Европе и Азии, поддерживая при этом традиционную для этой страны политику изоляции?
Письменное задание
Напишите свой собственный редакционный ответ на выступление Рузвельта, отвечая на этот основной вопрос:
Должны ли США вмешаться, чтобы помочь Испанской Республике в ее борьбе против фашизма
, или США должны продолжать оставаться нейтральными, даже если это означает поражение
Республика в руках фашистов?
Нажмите здесь, чтобы загрузить копию этого плана урока.
Чтобы подготовить учащихся к этому разделу обучения, рекомендуется назначить материалы, которые появляются на следующих страницах: Предыстория, Глоссарий и Хронология. Попросите учащихся прочитать эти материалы и записать идеи, темы или вопросы, которые произвели на них наибольшее впечатление.
В день урока, чтобы первоначально и эффективно привлечь учащихся, мы начинаем с того, что даем им возможность стать политиками в контексте текущих событий. Затем мы предоставляем студентам информацию из документального фильма, который поможет им лучше понять исторические вопросы межвоенного периода, особенно гражданской войны в Испании. Мы завершаем этот раздел, давая учащимся возможность высказать свое мнение о позиции правительства США во время гражданской войны в Испании.
Пошаговый план: одночасовой урокНачните с того, что попросите учащихся написать свои ответы на тему «быстрого письма» (см. ниже).
Раздайте стратегию ведения заметок или вопросы к учебному пособию для серии Эрика Севарейда Между войнами о политических и дипломатических кризисах между Первой и Второй мировыми войнами, доступной здесь.
Покажите классу получасовой эпизод о Гражданской войне в Испании. Вы можете адаптировать, модифицировать или комбинировать как стратегию ведения заметок, так и вопросы из учебного пособия, упомянутые выше.
Если вы хотите продлить этот модуль до второго часа, см. ниже дополнительные параметры. Если вы хотите ограничить этот модуль одним занятием, вы можете закончить его здесь, попросив студентов написать краткие ответы на приведенные ниже вопросы. Учащиеся должны использовать записи, сделанные во время просмотра фильма, или свои ответы на вопросы учебного пособия, чтобы ответить на следующие вопросы:
– Почему некоторые американцы добровольно служили в Бригаде Авраама Линкольна во время гражданской войны в Испании?
— Как генералу Франко удалось победить в гражданской войне в Испании?
– Должно ли правительство США поддерживать Испанскую Республику? Почему или почему нет?
Пошаговый план: Второй час Раздайте копии выдержек из личных показаний некоторых добровольцев, отправившихся в Испанию. Они представлены в виде выдержек из писем, написанных Канутом Оливером Франксоном, Хайманом Кацем, выдержек из интервью с Эвелин Хатчинс и некоторых разделов свидетельских показаний Конгресса, сделанных Кроуфордом Морганом перед Советом по контролю за подрывной деятельностью в 1919 г.54.
Прочитайте эти отрывки вслух со студентами, обсуждая поднимаемые политические и личные вопросы. Это прекрасная возможность провести дискуссию о том, что побудило мужчин и женщин бросить вызов законам и внешней политике США, оставив США для военных действий против фашистов в чужой стране. Выделите на эту часть от получаса до 40 минут.
Раздайте копии выдержек из «Карантинной речи» президента Рузвельта от 5 октября 1937 года и прочитайте вслух в классе.
Раздайте копии выдержек из «Комментариев национальной прессы», опубликованных в «Нью-Йорк Таймс» от 6 октября 1937 года, и прочитайте их вслух в классе.
В качестве домашнего задания попросите учащихся написать свой собственный редакционный ответ на выступление Рузвельта.
Письменное задание
Представьте, что вы отвечаете за внешнюю политику США, и вы только что узнали о серьезном чрезвычайном положении в другой стране, где солдаты, сражающиеся друг против друга в гражданской войне, убивают сотни тысяч людей. .
Обе стороны запросили у вас военную помощь и припасы. Зная, что вы имеете право санкционировать отправку американских войск, военной техники и припасов в эту страну, вы также понимаете, что американское вмешательство в дела других стран неизбежно будет подвергнуто резкой критике со стороны общественности, особенно если есть какие-либо Американские потери.
Вспоминая ужасы Первой мировой войны, вы обеспокоены тем, что вмешательство может способствовать еще одной разрушительной мировой войне. Имейте также в виду, что это год выборов, и ваше общественное положение уже находится под угрозой из-за ряда экономических проблем дома.
Какую политику вы бы выбрали: вмешаться в эту страну, чтобы положить конец кровопролитию? Выступить с гуманитарным призывом к сдержанности обеим сторонам в гражданской войне, но пообещать сохранять нейтралитет?»
В коротком письме ответьте на вопрос выше и поддержите свою позицию. Будьте готовы к обсуждению.
1. Что побудило следующих лиц поехать в Испанию?
Канут Франксон, Кроуфорд Морган, Хайман Кац, Эвелин Хатчинс
2. Какие связи между фашистской агрессией в Европе и насильственным расизмом дома установили афроамериканцы Канут Оливер Франксон и Кроуфорд Морган?
3. Какую историческую перспективу Хайман Кац привнес в свою роль в Испании в качестве одного из многих еврейских добровольцев в Бригаде Авраама Линкольна?
4. Большинство женщин, которые вызвались поехать в Испанию, работали медсестрами. Как вы думаете, почему Энн Тафт решила уйти? Опишите ее жизнь медсестрой в Испании. Как это соотносится с аккаунтом Ave Bruzzichesi?
5. Эвелин Хатчинс сделала исключительный выбор, чтобы стать водителем грузовика. Почему она сделала такой выбор? Какую связь она видела между фашистской агрессией в Европе и несправедливостью по отношению к женщинам?
6. Обсудите, как эти добровольцы опирались на личный опыт, чтобы понять свое место и ответственность в мире в целом. Как эти истории помогают нам определить, что такое «совесть»?
7. Поймут ли эти американские добровольцы и оценят ли они эссе Хемингуэя «Об американских мертвецах в Испании?»
Американцы Солдаты Гражданской войны в Испании
Студенты Нью-Йоркского университета в батальоне Линкольна, апрель 1938 года. Фотография из AP
Утром 27 февраля 1937 года, которое началось холодно и серо, несколько сотен американцев ждали штурма холма к юго-востоку от Мадрида, недалеко от реки Харама. Это были солдаты-добровольцы, призванные в Испанию благородным делом. Германия принадлежала Гитлеру, а Италия — Муссолини, но еще оставался шанс, что Испанская республика, управляемая нестабильной коалицией либералов, социалистов и анархистов, сможет дать отпор клике правых генералов, называвших себя националистами. В прошлом году националисты попытались захватить власть в стране, вызвав гражданскую войну. Левые добровольцы со всего мира стекались на сторону республиканцев, рассматривая войну как борьбу между тиранией и свободой, выходящую за национальные границы.
На вершине холма, за обстрелянной оливковой рощей, укрепились мавританские войска, переброшенные из-под испанского протектората в Марокко на самолетах, предоставленных Гитлером и Муссолини. Известно, что мавры были особенно грозными. «Было ужасно наблюдать за сверхъестественной способностью мавританской пехоты использовать малейшие неровности земли, которые можно было использовать в качестве укрытия, и становиться невидимыми», — вспоминал позже доброволец. «Это искусство, которое приходит к человеку только после жизни, проведенной с винтовкой в руке».
Тем временем большинство американцев впервые выстрелили из винтовки менее двух недель назад. Некоторые прибыли в зону боевых действий всего за день или два до этого, все еще одетые в городскую одежду и кеды, и вообще никогда не стреляли из оружия. Подобно различным светилам, побывавшим на фронте, — Лэнгстону Хьюзу, У. Х. Одену, Дороти Паркер и другим, — у многих добровольцев были литературные наклонности. Американский водитель скорой помощи по имени Джеймс Нойгасс беспокоился в своем дневнике о присоединении к традиции «здесь-быть-возмущенным-ужасом-войны, а позже-написать-книгу». Британский доброволец, проходя через поле, где солдаты облегчили свои рюкзаки, поразился книгам, которые они оставили: «произведения Ницше и Спинозы, учебники испанского языка, «Ранний буддизм» Риса Дэвида и всевозможные вкусы в поэзии». ».
Командиром американского батальона был Роберт Хейл Мерриман, сын лесоруба из Калифорнии, который был аспирантом по экономике. В нем было шесть футов два дюйма, и на фотографиях его круглые очки в роговой оправе делают его немного похожим на звезду немого кино Гарольда Ллойда. В «Испании в наших сердцах» (Houghton Mifflin Harcourt), яркой и уравновешенной новой истории участия Америки в Гражданской войне в Испании, Адам Хохшильд цитирует запись из дневника Нойгасса, которая прекрасно отражает харизму Мерримэна: «У него есть способ заразив всю бригаду своим почти слишком мальчишеским энтузиазмом».
Старшие офицеры Мерримана заверили его, что его войска не будут сражаться с маврами в одиночку; в 7 9005 9007. он мог ожидать поддержки артиллерии, самолетов, танков, кавалерии, броневиков, а на его правом фланге — испанского батальона. Но все пошло не так. Артиллерийский огонь пришелся на три часа позже и не в том месте. Солдаты испанского батальона продвинулись вперед на пятнадцать метров, но затем отступили в свои окопы. Ни танков, ни лошадей не материализовалось. Два броневика появились, но драться не стали. Самолетов не было видно, и, когда Мерриман проверил их в штабе, его обвинили в том, что он не дал авиационного сигнала для направления огня пилотов.
После того, как три республиканских самолета пролетели более или менее безобидно — столько поддержки, сколько могли получить войска — Мерриман почувствовал, что у него нет другого выбора, кроме как подчиниться. Он вышел из окопов, подавая сигнал своим людям следовать за ним, и был ранен в левое плечо. Его люди вошли в то, что позже назвали «непробиваемой стальной стеной» пуль. Некоторые на время укрылись за тонкими оливковыми деревьями. Хохшильд сообщает, что около ста двадцати человек были убиты и сто семьдесят пять ранены. Снайперы расстреляли медработников, пытавшихся поднять упавших. Во второй половине дня пошел дождь, и выброшенные на нейтральную полосу покрытые грязью трупы приобрели «любопытный взъерошенный вид», как мертвые птицы, вспоминал выживший. В 1967, когда историк Сесил Д. Эби посетил его, он нашел пирамиду из камней, костей, черепов и шлемов, которую Линкольны построили через несколько дней после боев, когда они сожгли своих мертвецов, которых было слишком много, чтобы похоронить. . Историки, в том числе Хохшильд, сходятся во мнении, что как военная операция атака ничего не дала.
«Можно сказать, что батальон был назван в честь Авраама Линкольна, потому что он тоже был убит», — сказал репортеру выживший. Харама была первым крупным сражением американцев в гражданской войне в Испании, и оно оказалось показательным. Снова и снова высокопоставленные командиры отдавали Линкольнам приказы атаковать, которые, как предупреждали полевые офицеры, будут самоубийственными. Жертвы Линкольнов редко приносили республике какое-либо тактическое преимущество, и, как сообщает Хохшильд, иностранных добровольцев в Испании «убивали почти в три раза больше, чем остальную часть республиканской армии».
В то время как правые в Испании за несколько месяцев объединились вокруг одного лидера — хитрого и безжалостного Франсиско Франко, правившего в качестве диктатора три с половиной десятилетия, — левые разорвали себя на части склоками и паранойей. Ветераны пришли к выводу, что идеализм дела был использован, и многие возмущались тем, что их охраняли теневые коммунистические силовики. Однако не все были озлоблены этим опытом. «Мы были наивны, — вспоминал годы спустя один американец, — но именно такая наивность нужна миру».
Вплоть до двадцатого века экономика Испании оставалась в основном сельскохозяйственной, а ее крупные землевладельцы привыкли к почти монополии на политическую власть, подкрепляемую авторитетом Римско-католической церкви. Ситуация начала быстро меняться с установлением Второй республики в 1931 году. Парламент легализовал разводы, урезал государственные субсидии церкви и заложил основу для перераспределения земли. В феврале 1936 г., после победы на парламентских выборах союза центристских и левых партий, крестьяне захватили землю, толпа сожгла церкви и штурмовала тюрьмы, освобождая политических заключенных. Кружок генералов, решив, что дело зашло достаточно далеко, спланировал государственный переворот. Он начался 17, 19 июля.36, в Марокко, родине испанской армии мавров и иностранных легионеров.
Переворот приветствовали в сердце римско-католической церкви, но он потерпел неудачу в крупных городах и северных промышленных центрах. Профсоюзы Мадрида стремились защитить республиканское правительство; правительство, опасаясь радикализма профсоюзов, колебалось два дня, но затем дало им оружие. В Барселоне, где анархизм долгое время был мощным движением, рабочие просто захватили оружейные склады и занялись защитой города.
Результатом, пишет Хохшильд, стал одновременно «правый военный переворот и левая социальная революция». На завоеванной генералами территории националисты восстановили традиционную, фактически феодальную власть церкви и помещиков, запретили региональные языки басков и каталонцев, обрушились на евреев, масонов и красных. На республиканской территории рабочие захватили фабрики, церкви превратились в приюты для беженцев, а бойцовых быков зарезали, чтобы крестьяне впервые попробовали говядину. Хохшильд пишет, что, когда в сентябре Лоис и Чарльз Орр, американские молодожены левого толка, прибыли в Барселону, они обнаружили детские сады, курсы грамотности для взрослых, коллективные рестораны и цитаты из Бакунина на бортах грузовиков для уборки улиц. «Я сразу понял, что за такое положение дел стоит бороться», — писал Джордж Оруэлл, приехавший в Барселону в декабре. «Люди пытались вести себя как люди, а не как винтики в капиталистической машине». Жена Оруэлла устроилась секретарем Чарльза Орра в англоязычную газету, издаваемую издательством 9.0005 ПОУМ
«Сейчас нет смысла спать».
В первые дни восстания испанский флот оставался в основном верным республиканскому правительству, изолируя мавров и легионеров в Африке. Франко в поисках самолетов отправил эмиссаров к Гитлеру. Сразу после представления «Зигфрида» Вагнера Гитлер был готов продать даже больше самолетов, чем просил Франко, и опера вдохновила его назвать программу «Операция Волшебный огонь». Гитлер решил, что самолеты должны лететь только к Франко, и это условие, наряду с удобной случайной гибелью пары соперников, гарантировало, что Франко станет верховным лидером националистов. Муссолини тоже предоставил самолеты, и в течение нескольких недель через Средиземное море было переброшено более десяти тысяч солдат — первая в истории крупная переброска по воздуху.
Мир осознал поддержку фашистов через пару недель после того, как два итальянских самолета совершили аварийную посадку во Французской Северной Африке. Однако союзники-демократы не бросились на сторону республики. Премьер-министр Франции хотел этого, но Великобритания все еще надеялась избежать драки с Гитлером и была встревожена поддержкой республиканским правительством воинствующих профсоюзов, учитывая, что британские компании имели обширные интересы в горнодобывающей промышленности в стране. Министр иностранных дел Великобритании призвал Францию к осторожности. В Америке Конгресс, сбитый с толку зрелищем вооруженных профсоюзных лидеров, занимающихся политикой, объявил вне закона продажу военной техники любой из сторон. Давно известно, что Торкильд Рибер, исполнительный директор Texaco, нарушил это эмбарго, продав националистам нефть в кредит, но Хохшильд передает поразительное открытие испанского историка Гильема Мартинеса Молиноса: Рибер также поручал сотрудникам Texaco по всему миру отслеживать поставки нефти в Республику конкурирующими компаниями. Texaco отправила националистам более пятидесяти сообщений об этих поставках, многие из которых содержали разведывательные данные, которые можно было использовать для их нацеливания.