Че Гевара глазами иллюстрированного журнала «ОМ» — ФУПМ

Журнал «Ом» решил написать про Че Гевару. Они там в «Оме» обнаружили, что Че — это модная тема. Им там в «Оме» не терпится все чистое захватать своими грязными потными суетливыми ручонками.

 Некто Михаил Новиков — с подачи зам. главного редактора «Ома» Андрея Бухарина — решил просветить своих молодых читателей: рассказать им, кто такой Че и чем он знаменит. Статья получилась малограмотной и мерзенькой.

 К сожалению, Михаил Новиков в своей статье дважды большими кусками цитирует мою статью о Че Геваре. Так, вопреки собственной воле и вразрез с моими взглядами я оказался в роли авторитета, на которого ссылаются в антигеваровской статье. Придется сказать Новикову пару ласковых.

 Но для начала процитирую полностью один интернетовский отклик на статью М. Новикова — отклик тем более ценный, что написал его латиноамериканец:

 «Такая тема, как Че, журналу «ОМ» не по уму

 Все-таки, если прожигать мозги кислотой и считать, что вся жизнь — это рэйв-парти, это не может не сказаться.

Про презервативы писать Андрей Бухарин и Михаил Новиков еще могут, про Че Гевару — уже нет.

 Смешно читать, честное слово. По-русски это называется «халтура». Только полный кретин может поставить Че в один ряд с макареной, «Куба либре» (это, кстати, что имеется в виду — остров, отель, коктейль?) и Марадоной. Макарена — придурковатый танец, который, как все в Латинской Америке знают, придуман специально для туристов-педерастов. Че бы изобретателя макарены расстрелял.

 И Бухарину, и Новикову думать не по силам. Пишут что ни попадя. Как вы описываете Росарио, где родился Че? — «Пыльные немощеные улицы, белые домики, глухо лепящиеся один к другому. Потом лес, вместо горизонта — горы». Где вы это увидели, тачос? В своих наркотических галлюцинациях? Да знаете ли вы, что Росарио — это второй по величине город Аргентины, крупнейший промышленный и университетский центр с многоэтажными домами и широкими авенидами, на берегу Параны, которая напротив Росарио шириной с Волгу напротив Волгограда? И что одних железнодорожных вокзалов в Росарио — пять? И что вокруг города с юга и востока — низменность, болота, кустарники — на много километров? Какие «немощеные улицы»? Какие «белые домики, глухо лепящиеся», какие горы, наконец?!

 А «де ла Серна» — это не «хвост имени» Че Гевары. Это — фамилия его матери. Любой аргентинец, если бы услышал, что фамилия матери — это «хвост», тут же выбил бы Новикову глаз или все зубы!

 Кроме того, я подозреваю, что Новиков полагает, что пост вице-короля Перу передавался по наследству. «Специалист», sato!

 У Новикова что ни предложение — то вранье или глупость. Че родился не в богатой семье, а в НЕБОГАТОЙ. Ирландцы были его предками не по материнской линии, а по отцовской (фамилия отца Че — Гевара Линч, вот Линчи и были ирландцами). И на учебу Че не «плевал». Просто астма у него была жестокая, приступы — каждый день, первые два года он даже в школу не мог ходить, учился на дому.

 И участвовал он в Гватемале не в «каких-то политических столкновениях», а в революции 1950-1954 годов. И не Че «совратил» свою первую жену — Ильзу Гадеа — в марксизм, а наоборот — она его. И «тетки с высокими прическами» — это не то же, что «КГБшные хари». Прическа эта называлась «бабетта», был это последний крик моды, их носили во всем мире — и в США, и в Европе, и в Латинской Америке.

 И ни в какой Парагвай с визитами Че не ездил. Так бы его и пустил мясник Стресснер в Парагвай!

 А уж написать про Таню «образ красавицы с пулеметом наперевес неотразим» можно, только насмотревшись голливудских боевиков, которые снимаются исключительно для идиотов! Нет ни одной фотографии Тани «с пулеметом наперевес» — и не наперевес тоже. Есть одно-единственное фото, где Таня — боец народной милиции — с винтовкой у ноги стоит на посту у Министерства просвещения в Гаване.

 Не рискнул бы я назвать Таню «красавицей». Она была исключительно талантливым и волевым человеком, но уж никак не красоткой!

 И только люди, пишущие в журнал для придурков, могут сочинить такое: «Кастро смирился, нашел кайф в кабинетной жизни и поладил с совком: кому-то же надо было продавать сахар. А Че настаивал на продолжении революции». Все у нас в Латинской Америке знают (кто хочет знать), что в 1967-68 годах отношения между СССР и Кубой были на грани разрыва. Все изменилось после того, как Кастро — неожиданно абсолютно для всех — поддержал вторжение в Чехословакию. Поддержал не потому, что «кому-то надо было продавать сахар», а потому, что понял: если сейчас Куба разорвет отношения с Советским Союзом — США вторгнутся на Кубу, ссылаясь на пример вторжения СССР в Чехословакию.

 Но зачем Новикову такие сложности знать? Он ведь пишет для таких, как он сам, то есть для дураков! Только придурок может написать про Сартра, что тот «посредственный и нудный писатель, чье сознание собственной значительности затмевает в его глазах целый мир». Сказать так — значит признаться, что Сартр для Новикова — слишком сложен и непонятен. А интересно, читал ли Новиков пьесы Сартра? Где там — хоть в одной — «сознание собственной значительности, затмевающее целый мир»?

 Свобода слова у вас, в России, это, как я вижу, свобода для любого идиота показывать всем, что он — идиот.

 И еще. Про то, что Че Гевара, Ленин и Дзержинский — «исчадия ада», про революцию, которая является «подавлением воли», поскольку «навязывает себя людям, которые этого не хотят». И, наконец, про то, что «из революций никогда не получается ничего хорошего». Всё по-настоящему серьезное всегда себя НАВЯЗЫВАЕТ: жизнь, смерть, работа. Можно записать Ленина в «исчадия ада», но он — простой помощник адвоката — стал главой крупнейшего в мире государства. А Новиков так никогда никем и не станет.

 А что касается результатов революции, то неужели ваша, русская, сегодняшняя КОНТРРЕВОЛЮЦИЯ принесла вам что-то хорошее? 25 лет назад у нас в Латинской Америке об СССР писали или с восхищением, или с ненавистью, но, во всяком случае, с уважением — как о единственной в мире стране, способной противостоять США. А сейчас над вами смеются все латиноамериканские газеты! Иначе как дураками русских и не называют! Вы же сами себя на глазах у всего мира загнали в грязь!

 25 лет назад, когда мы приезжали в СССР — особенно из стран диктатуры — мы чувствовали себя вылезшими из грязи, нам было стыдно, что у нас дома полуграмотные «гориллы» расстреливают без суда и следствия крестьян прямо на улицах, что у нас дети умирают от голода, что у нас 80 % населения не знает, что такое канализация, а то и электричество, что у нас процветают наркомафия и детская проституция, что наши полицейские неотличимы от гангстеров.

Теперь все наоборот. Теперь все это есть У ВАС. Теперь, приезжая к вам в Россию, мы видим, что живем ЛУЧШЕ вас, что это вы — в грязи. И эта грязь — результат вашей ненависти к революции.

 А что касается Че, то о нем и без вас есть что в Интернете почитать: есть два русских сайта о Че: http://members.tripod.com/~skourikhin/; http://chehasta.narod.ru/, через которые можно выйти на аналогичные испано-, англо- и немецкоязычные. Да и кроме того есть статьи о Че Геваре: http://cuba.travel.ru/; http://an-press.virtualave.net/History/Che/che-tarasov.htm.

 Кто хочет — может посмотреть.

 P.S. Пара слов лично заместителю главного редактора А. Бухарину. Значит, Фассбиндер был противником революции и насилия? Затем же он тогда давал деньги левым террористам из RAF в Германии и GRAPO в Испании? Затем оплачивал лечение в Европе гватемальских партизан? Врать надо меньше, господин заместитель! Или если ты врать перестанешь, тебя хозяева выгонят пинком под зад? Maricon de enano!  Антонио Нубаррон Тремендо».

 Такие вот сильные эмоции могут вызывать безграмотные и безответственные «омовские» тексты у экспрессивного латиноамериканца, случайно наткнувшегося в Интернете на статью из «Ома».

 Позволю себе перевести некоторые выражения, употребленные А. Нубарроном. «Тачос» значит «дефективные». «Sato» перевести сложнее: в данном случае это емкое слово объединяет в себе понятия «невежда», «недоросль», «недоумок», «щенок», «шавка». На Кубе «sato» называют самую захудалую и паршивую беспородную бродячую собаку. В некоторых странах Карибского бассейна «sato» значит: необразованный, неграмотный, неумный, невежественный. «Maricon de enano» перевести полностью, не покушаясь на приличия, уже невозможно. Скажу только, что «enano» значит «карлик».

 Но пафос и возмущение А. Нубаррона я разделяю полностью. Какой-то совершенно невежественный с позволения сказать «журналист», не способный не то что правильно пересказать прочитанное, но даже понять его, пытается с апломбом посредственности «просвещать» молодых читателей, рассказывая им не только о Че, но и о сложных общественных, политических и культурных процессах в Латинской Америке (да и во всем мире) в 50-е — 60-е годы. Пытается, то есть, публично выносить приговор.

 Много за что можно ругать недалекое советское прошлое, но все же очевидно, что человека, настолько неграмотного, что он даже не знает, что в испано- и португалоязычных странах фамилия (nombre de apellido) составляется из двух частей — из фамилии отца (primer apellido) и фамилии матери (segundo apellido), — в любом советском журнале редактор соответствующего отдела выставил бы без всяких разговоров за дверь. Теперь же перед такими невеждами широко раскрыты все двери.

 А. Нубаррон справедливо негодует по поводу выражения «хвост имени» и высказывает совершенно обоснованное предположение относительно того, что Новиков считает пост вице-короля Перу наследственным. У Новикова написано буквально следующее: «Эрнесто Гевара де ла Серна родился в 1928 году в Аргентине в богатой, с аристократическим корнями семье архитектора. Этот хвост его имени «де ла Серна» указывает на происхождение от вице-короля Перу». Из чего с легкостью делаем вывод: автор «Ома» (а, следовательно, и редакторы, раз они всё это пропустили в печать) действительно считает, что а) «де ла Серна» — это не фамилия матери Че (де ла Серна-и-де ла Льоса), естественным образом присоединенная к фамилии отца (Гевара Линч), а признак тщеславия, «распиравшего» родителей Че; б) приставка «де» в Испании, как во Франции, обязательно свидетельствует о дворянском происхождении (что неверно: Гарсиласо де ла Вега, например, означает всего-навсего «Гарсиласо с луга», Бартоломео де лас Касас — «Бартоломео из домов») и в) что вице-король — это не высший государственный чиновник (которого король может в любой момент сместить) заморской испанской колонии «Вице-королевство Перу», а представитель какой-то царствующей династии (ну разумеется: хоть и «вице», но ведь король!).

М. Новиков, видимо, даже не догадывается, что к моменту, когда дальний предок матери Че — доньи Селии — генерал Хосе де ла Серна-э-Инохоса стал вице-королем Перу, у Испании в Латинской Америке было целых 4 вице-королевства — и Перу было самым маленьким из них!

 И такие вот «грамотеи» теперь рассказывают нашей молодежи о Че Геваре, Фиделе Кастро и Кубинской революции!

 А. Нубаррон возмущается тем, что у Новикова Че выведен каким-то недоумком, который не хотел учиться, «довольно быстро плюнул на учебу». А меня в не меньшей степени возмущает сужение круга авторов, которых читал в детстве и юношестве Че, до трех имен: «Маркс, Бодлер, Фрейд». Юноша, который читает только Маркса, Бодлера и Фрёйда, — личность явно патологическая! А между тем в одной только книге Лаврецкого «Че Гевара» простое перечисление любимых Че в детстве и юношестве авторов занимает много места — помимо упомянутых Новиковым, там названы: Сальгари, Жюль Верн, Дюма, Гюго, Джек Лондон, Сервантес, Анатоль Франс, Толстой, Достоевский, Горький, Сиро Алегрия, Хорхе Икаса, Хосе Эустасио Ривера, Хосе Эрнандес, Сармьенто, Энгельс, Ленин, Кропоткин, Бакунин, Верлен, Гарсиа Лорка, Антонио Мачадо, Пабло Неруда, Леон Фелипе.

 О Сартре А. Нубаррон уже писал. Добавлю лишь, что Нубаррон просто не понял (ему такое, видимо, и в голову прийти не могло), что Новиков ничего не знает о Сартре-философе! Новиков искренне считает, что Сартр — это такой французский прозаик, «посредственный и нудный». Новиков, видимо, попытался прочитать какую-то из прозаических книг Сартра, выпущенных в последние годы на русском языке, но Сартр оказался для него слишком сложен — и Новиков разочарованно отложил книгу, наложив «резолюцию»: «Посредственный и нудный». Все это вполне естественно: люди, привыкшие к творениям наркомана Пелевина, серьезную литературу читать уже не в состоянии!

 Новиков просто не догадывается, что «читал и тонко толковал» Че философские работы Сартра. Это были книги «L’imagination», «Situations I» и «Situations II», «L’Etre et le Neant», «Baudlaire», «Qu’est-ce que la litterature?», «L’imagimaire», «L’existentialisme est un humanisme». А зачем молодому Эрнесто было их «толковать»? Новиков переписывает из источников (возможно, даже — из моей статьи), не задумываясь о смысле. А затем Че толковал Сартра, что, в отличие от своих друзей и знакомых, он Сартра читал в подлиннике, по-французски (Че свободно читал на французском с детства).

 У Новикова все просто: «Сорок лет назад из Сартра вычитывали — а точней сказать, вчитывали в него — все необходимые интеллигенту питательные вещества, — с пренебрежением пишет он. — Для того поколения, к которому принадлежал Че Гевара, Сартр был культовым автором». Оставляя на совести Новикова загадочную фразу о «вчитывании питательных веществ», скажу лишь, что все было совсем не так: в те годы (40-е — начало 50-х) в Латинской Америке Сартра почти никто не знал и не читал. Это у парижской бунтующей молодежи в мае 68-го Сартр был «культовым автором». Но какое дело Новикову до истины? У него читатель такой: что ему ни преподнесешь — он, как выразился однажды небезызвестный Доренко, «всё схавает».

 Автор «Ома» просто не может себе представить, что кто-то способен читать книги не потому, что они «модные» и не потому, что их написал «культовый автор», а по иным причинам!

 Из таких вот мелких искажений, извращений, недомолвок, вымыслов, ошибок состоит вся статья. И почему-то все эти искажения и ошибки имеют одну цель: принизить образ Че, говоря современным полублатным языком, «опустить» его.

 Скажем, сначала Новиков пишет небрежно, что Че «в Гватемале участвует в каких-то политических столкновениях» — и сразу после этого: «Затем живет в Мексике, работает врачом». О том, что из Гватемалы Че пришлось бежать и что если бы не самоотверженные действия аргентинского посла, оказался бы Че не в Мексике, а за решеткой или на кладбище, Новиков, понятно, ни слова. О том, что Че в Мексике долго бедствовал и перебивался случайными заработками, а уж затем нашел работу врача — тоже ни слова.

 Зато Новиков написал много глупого и нелепого. Но все глупости опять-таки подчинены конкретным — антиреволюционным — целям. Как вам понравится вот такое его рассуждение: «Все зависит от времени и места: я думаю, подвернись Че другой континент и другая идея, он бы схватил и ее. Боролся бы не за социализм, а, допустим, за экологию. Или за то, чтоб креститься двуперстием. Что касается теории — из любой книги можно вычитать все, что угодно». Замечательное рассуждение! Значит, берем, например, «Манифест Коммунистической партии» — и вычитываем из него, что никакого пролетариата нет, революция не нужна, а частная собственность — неприкосновенна. Предлагаю всем желающим поставить такой эксперимент.

 Что же касается Че, то вот ведь он каким, по Новикову, оказывается, был придурком: какая идея подвернулась — за ту и схватился! Видит бог, хочется после таких «разъяснений» последовать примеру А. Нубаррона — и высказаться об умственных способностях автора «Ома» в сильных и экспрессивных выражениях.

 Но достается ведь не только Че. Вот, например, что пишет Новиков о Фиделе Кастро: «Сейчас это комический старик, чуть ли не единственный в мире, кто все еще писает против ветра. Но не всегда этот лидер выглядел зловеще-наивной версией Дон-Кихота». Во-первых, хотел бы я посмотреть, осмелился бы публично Новиков так говорить о Кастро, если бы находился не в Москве, а в Гаване. Очень сомневаюсь, что у него хватило бы на это смелости. А во-вторых — и это самое интересное — претензия Новикова к Кастро ведь очень проста: все сдались, все смирились с победой США в мировом масштабе, а Кастро — нет. Вот и сидит на своей маленькой Кубе с карточной системой без всяких ресурсов, да еще и в условиях экономической блокады. Нет бы пойти на поклон к американскому президенту!

 Это плохо укладывается в сознании: человек пишет статью о Че и Кубинской революции — и не понимает, что эта революция как раз и была вызвана тем, что Куба полвека полностью зависела от США! Это ведь США загнали Кубу в экономическую ловушку, превратив ее в страну монокультуры (сахарного тростника), монотовара (сахара) и монорынка (рынка США). США привязали к себе Кубу пресловутой «сахарной квотой», постоянно шантажируя кубинцев угрозой снизить эту квоту. При этом американские компании владели 50% посевных площадей и производили 40% кубинского сахара — и именно этот сахар под видом «кубинского товара» в первую очередь и поставлялся на рынок США в рамках квоты. Говоря иначе, США гарантировали собственным компаниям рынок сбыта, рассказывая всем сказки о покупке «иностранного» — кубинского — сахара. США в рамках квоты закупали сахар по ценам выше мировых — по тем ценам, которые были установлены для внутреннего производителя сахара. Внутри страны правительство США доплачивало производителям сахара от 30 до 80 центов за каждые 100 фунтов произведенного товара (это как раз и была разница между внутренними и мировыми ценами) — с тем чтобы закрыть внутренний рынок от свободной конкуренции и поощрить внутреннее производство. В таких условиях американские компании на Кубе, имея гарантированный рынок сбыта, с одной стороны, и ограниченные рамками квоты — с другой, не стремились ни расширять производство, ни повышать урожайность: проще было все время снижать заработную плату кубинским рабочим и с помощью взяток местным чиновникам избегать налогов. Но самое потрясающее заключалось в том, что в крупнейших латифундиях, принадлежавших американцам, засевалось лишь 10% земель, а 90% — пустовало. При этом 200 тыс. крестьянских семей на Кубе вообще не имели земли.  Американцы делали это сознательно: концентрируя в своих руках земли и оставляя их пустующими, они лишали кубинцев возможности диверсифицировать сельское хозяйство и принуждали Кубу к ввозу из США сельскохозяйственных продуктов — в том числе и таких, какие прекрасно росли бы и на Кубе. Это во-первых. А во-вторых, такая тактика гарантировала американским компаниям постоянное наличие на острове огромной армии крайне дешевой свободной рабочей силы. В результате Куба оказалась крупнейшим импортером продовольствия из США: на импорт американского продовольствия Куба тратила от 120 до 180 млн песо ежегодно (20-25% стоимости всего импорта) — в том числе ввозилось 60% зерновых и 72% говядины (а ведь когда-то Куба славилась мясным животноводством!). Дело доходило до вещей смешных и позорных: в Гаване продавались бананы, завезенные американской «Юнайтед фрут компани» со своих  плантаций в Гватемале — по цене в 3 раза дороже местных, а кубинские бананы та же «Юнайтед фрут» вывозила в США!

 Американцы разорили собственно кубинскую экономику: сначала в 1920 году, они, подкупив президента М. Гарсиа Менокаля, разорили все кубинские банки, а затем стали медленно, но неуклонно ликвидировать отдельные отрасли производства в стране. В 40-х годах, например, американские компании спровоцировали искусственный кризис в двух традиционно устойчивых секторах кубинской экономики — в табачной промышленности и в производстве рома. Так, навязав Кубе монокультуру и завышая цены на товары североамериканского производства, США только с 1950 по 1959 год нанесли Кубе ущерб более чем на 1 млрд долларов.

 Очевидно, если идти к США на поклон, то кубинцам придется, во-первых, вернуть американским корпорациям все конфискованное имущество, а во-вторых — вновь играть по дореволюционным правилам — с перспективой вернуться ко временам Батисты, то есть к 40-процентной безработице, к ситуации, когда 64% детей школьного возраста не посещало школу, а 86,4% сельского населения были лишены медицинской помощи, к 100 тыс. больных туберкулезом (это в тропической стране с населением всего 6,7 млн человек!).

 Я знаю, что если бы Новиков стал мне возражать, он произнес бы магическое слово «инвестиции»: дескать, американцы вложат в кубинскую экономику много денег — и все сразу пойдет на лад. Наши неолибералы-экономисты уже давно прожужжали нам все уши этим «объяснением». Так вот: Куба была ярким примером, опровергающим наших неолибералов! Прямые инвестиции США в кубинскую экономику в 1958 году превысили 1 млрд долларов (это было больше, чем инвестиции в любую другую страну Латинской Америки, кроме Венесуэлы, а если пересчитать на душу населения — абсолютный рекорд). Но никакого «процветания» не получилось: 2/3 доходов вывозились в США, а оставшиеся средства шли вовсе не на расширение производства и создание новых рабочих мест или на социальные программы, а на захват принадлежавших кубинцам земель и предприятий и на взятки кубинским чиновникам с целью уклонения от налогов (сам Батиста брал миллионные взятки — вплоть до телефона из золота и ночного горшка из серебра). Наши российские чиновники сегодня, кстати, продажны точно так же, как кубинские при Батисте.

 Так что в выборе между карточной системой и относительной бедностью для всех — и миллионными взятками для некоторых и чудовищной нищетой для большинства Кастро и кубинцы пока предпочитают первое. И удивляться этому могут только такие, как Новиков. Конечно, это может измениться: времена Батисты на Кубе хорошо помнят сегодня уже лишь люди старше 50 лет. Но в таком случае Куба будет просто-напросто обречена на повторение собственной истории — и на появление в будущем нового Кастро, нового Че, нового «Движения 26 июля».

 И если бы дело было только в экономике или только в нищете! Речь идет о самом существовании кубинской нации. Не для кого не является секретом (кроме, может быть, М. Новикова), что до революции американцы превратили Гавану в огромный бордель и игорный дом. Одних только публичных домов в Гаване насчитывалось 8550, из них борделей «высшего разряда», то есть шикарных и более чем с 50 проститутками — свыше 2 тыс. В них работало свыше 22 тыс. человек. Считается, что такое же (а возможно, что вдвое большее) число проституток работало на улице — собственно «на панели». Эксплуатация женщин в публичных домах Гаваны была настолько интенсивной, что средний срок жизни проститутки не превышал 7 лет — и по острову разъезжали специальные банды гангстеров, которые похищали девушек для столичных борделей. Этот бизнес контролировался американской мафией и, в частности, знаменитым капо «Коза ностры» Мейером Лански, личным другом Батисты.

 Если сделать Кубу вновь зависимой от американцев — они быстро придадут Гаване привычный вид большого борделя. Но сегодня есть то, чего не было при Батисте, — СПИД. На конец 1999 года, по данным ЮНЭЙДС (Объединенная программа ООН по ВИЧ/СПИДу), на Кубе насчитывалось 1950 лиц с ВИЧ/СПИДом, в то время как в открытых для североамериканцев соседних Гаити и Доминиканской Республике (где активно развивается «секс-индустрия») — соответственно, 210 000 и 130 000. И это при том, что население Кубы вдвое превышает население Доминиканской Республики и почти вдвое — население Гаити. И это при том, что на Кубе обследована большая часть населения в возрасте от 18 до 40 лет, а в Доминиканской Республике, по данным того же ЮНЭЙДС, пока что удалось наладить обследование только беременных, «работниц секс-индустрии» и пациентов венерологических лечебниц. На Гаити не удалось сделать и этого, в то время как число детей, лишившихся обоих родителей из-за СПИДа, уже достигло в этой стране 75 тыс. На Гаити уже сейчас инфицировано не менее 8% городского населения и 4% сельского. Среди гаитянских беженцев, прибывающих в США, ВИЧ-инфицированным оказывается каждый третий. По прогнозам ВОЗ, если ситуация не изменится, гаитянская нация может прекратить свое существование к 2060 году, а доминиканская — к 2070-му.

 Так что, может быть, «комический старик» Кастро вовсе не «писает против ветра», а просто заботится о будущем своей страны и своего народа? Но для авторов журнала «Ом» подумать об этом — слишком сложно: все равно что Сартра читать.

 Авторы «Ома», любящие писать о СПИДе (модная тема!), даже не знают, что Кастро — единственный в мире руководитель государства, который сразу же рассказал своему народу правду о ВИЧ-инфекции — ту правду, которую остальные правительства (под давлением большого бизнеса, в частности, фармацевтических компаний и компаний, производящих резиновые изделия) тщательно скрывали. Только на Кубе было публично (на государственном уровне) рассказано о том, что во всем остальном мире знали (и скрывали от общественности) лишь специалисты: что презерватив не является защитой от СПИДа, а лишь снижает риск заражения, что вирус иммунодефицита человека может существовать вне организма человека в благоприятной среде (то есть в жидкости) до 15 суток, что заражение может происходить через любую жидкую среду, включая мочу, слюну, слезы, пот.

 Кубинцы сделали из этой информации выводы и, памятуя, что живут в стране с влажным тропическим климатом и традиционно (еще со времен рабства) довольно свободными нравами, выделили для ВИЧ-инфицированных резерваты, то есть спецпоселения (что-то вроде лепрозориев, но с гораздо большим уровнем свободы). Когда-то революционное кубинское правительство уже прибегало к подобной тактике для борьбы с открытой формой туберкулеза на острове — и добилось замечательных результатов. Либералы во всем мире клеймят Кастро за «ущемление прав» ВИЧ-инфицированных, но у соседей, где эти права не ущемляются, — сотни тысяч больных и безрадостные перспективы, а Кубе удается успешно сдерживать эпидемию.

 С удивительным пренебрежением пишет Новиков и о партизанах Сьерра-Маэстры: это, дескать, «не повстанческая армия», а «в лучшем случае — шайка вооруженных бродяг». И если бы не хорошее отношение партизан к местным крестьянам и не абсурдный террор, развязанный против крестьян правительственной армией, никогда бы партизанам не добиться успеха. То есть пишет человек о Кубинской революции, «просвещает» молодежь, но при этом ничего не знает ни о вооруженном подполье «Движения 26 июля» на Кубе, ни о восстаниях, поднятых «Движением» в Сантъяго-де-Куба, Ольгине и других местах одновременно с высадкой с «Гранмы», ни о восстании на флоте 5 сентября 1957 года, организованном совместными усилиями «Движения 26 июля», партии «аутентиков» и революционно настроенных офицеров. Новиков то ли не подозревает, то ли специально умалчивает о боевых операциях «Движения» по всему острову, о высадке с яхты «Коринтия», о нападении молодежи «аутентиков» на казармы «Гойкурия» в Матансасе, о захвате Революционным директоратом президентского дворца Батисты, радиостанции «Релох» и о других актах городской герильи. У Новикова все получается очень просто и очень глупо: ходила по горам «шайка вооруженных бродяг», ходила, ну и почему-то ей повезло — взяла да и победила. Так, не революция, а нелепая случайность:

 А вот как «объясняет» Новиков причины «боливийской эпопеи» Че: «Для Че Гевары началась совсем другая жизнь, не похожая на прежнюю. Он занимал какие-то высоченные посты в правительстве Кастро и непрерывно ездил по всему миру. Все это, однако же, оказалось куда менее увлекательным делом, чем партизанская война. Ну, встретился с Юрием Гагариным. Или — с товарищем Микояном. Появился с шапке-ушанке на трибуне мавзолея во время ноябрьского парада. Революционер, пошедшей по чиновничьей части, пополнел. Был светлый момент — когда американцы высадились на Плайя-Хирон, и Че встал во главе войск. Но атаку отбили и все потекло своим чередом. Прага — Женева, Уругвай — Парагвай. Генеральная Ассамблея ООН. Какое-то общество советско-кубинской дружбы. Представьте себе КГБшные хари, теток с высоченными прическами, профессиональных передовиков производства, всю фальшь и тоску мирка, в который попал Че.

 Банковский клерк, когда ему исполняется лет тридцать пять, покупает мотоцикл. И возвращает себе иллюзию молодости, и упивается ею, пока простатит и геморрой не доконают его. В конформизме есть масса достоинств, без компромиссов вряд ли можно выдержать жизнь. Печаль в том, что всякий компромисс имеет черты поражения».

 То есть, понимаете, все было очень просто: ну скучно стало Че Геваре! Заскучал он, «непрерывно ездя по всему миру». И подумал: вот я старею, полнею, с этим встречаюсь: как его: Юрием Гагариным: Скукотища! А не сделать ли мне мировую революцию?

 Все это было бы смешно, когда бы не было так грустно. Ведь 15-17-летние читатели «Ома», вконец охреневшие от TV и одураченные новыми школьными учебниками, и правда могут Новикову поверить. Им ведь невдомек, что Новиков мотивы действий великого человека подгоняет под стандарты собственной убогой психологии мещанина.

 Это ведь надо совсем ополоуметь, чтобы назвать Плайя-Хирон «светлым моментом»! Не бывает революционеров, которые радуются угрозе гибели совершенной ими революции. То есть в реальности не бывает. А в мозгах авторов «Ома» — пожалуйста, есть.

 Выводить «боливийскую эпопею» из «кризиса среднего возраста» у Че Гевары, как это делает Новиков — значит вовсе ничего не понимать в предмете, о котором пишешь.

 «Континентальная герилья» ведь не была «самодеятельностью» Че Гевары, она готовилась всем кубинским руководством. Это было вполне естественно. Кубинские революционеры, как все грамотные латиноамериканские революционеры, чувствовали себя частью большей общности, чем собственная страна, — частью Латинской Америки (так повелось еще с Боливара) — и вполне естественно стремились освободить от социальной и неоколониальной зависимости весь континент, а не почивать на лаврах на своем острове. Помимо прочего, они понимали также и то, что маленькая Куба, лишенная энергоносителей, достаточных запасов полезных ископаемых и с однобоко развитой экономикой, неизбежно будет (в долгосрочной перспективе) зависеть от чужой воли — если не США, то СССР, — и изменить ситуацию может только континентальная революция. Союз революционных латиноамериканских государств — это уже достаточно сильный международный субъект, который может не бояться экономической блокады или политического давления со стороны какой-то из «великих держав».

 Кубинские революционеры, таким образом, с одной стороны, считали освобождение других народов своим моральным долгом (это называется интернационализм, новиковым этого не понять), а с другой — быстро осознали объективную ограниченность возможностей Кубинской республики по техническому обновлению и по диверсификации экономики и объективную слабость Кубы в военной области по сравнению с «северным соседом» (Карибский кризис 1962 года очень хорошо это показал).

 Вдобавок к этому (как раз после Карибского кризиса, когда позиции СССР и Кубы резко разошлись) отношения между кубинским и советским руководствами стали быстро ухудшаться. Не раз и не два Че Гевара, а затем Кастро, встречаясь на Кубе с советскими делегациями, потрясали перед носом у гостей толстенными пачками бумаг, где было зафиксировано, с какими именно обвинениями в адрес кубинских лидеров и кубинской политики выступали в разных местах советские ответственные лица. «Это что — дружба?» — иронизировали Че и Фидель. Советские гости краснели и опускали глаза. А что они могли ответить? На Кубу, как правило, приезжали друзья Кубинской революции, а не ее недоброжелатели. Вообще, в московских коридорах власти шла скрытая борьба вокруг вопроса об отношении к Кубе. Представители разведок (и ПГУ, и ГРУ), хорошо представлявшие себе ситуацию в Латинской Америке, старались защитить кубинцев. Их поддерживали военные (из своих, геостратегических, соображений). Но Идеологический отдел ЦК КПСС испытывал к Кубе лютую ненависть — и навешивал на кубинских лидеров все мыслимые ярлыки. Че Гевара у людей из Идеологического отдела просто вызывал идиосинкразию — тем более, что их при случае постоянно «накручивали» аргентинские коммунисты, очень Че не любившие. Аргентинская компартия, лидеру которой В. Кодовилье при Сталине было отдано на откуп все латиноамериканское коммунистическое движение, вообще сыграла самую неприглядную роль в истории коммунистического движения на континенте (на ее совести, например, разгром Мексиканской компартии перед II Мировой войной). Че Гевара хорошо знал цену аргентинским коммунистам. Известна замечательная история о том, как аргентинские товарищи обратились к Че (тогда — директору Национального банка Кубы) и попросили у него денег на издание в Аргентине собрания сочинения Ленина. Че ответил им, что с такой просьбой логичнее обращаться в Москву. Но аргентинцы не отставали (в Москву они уже обращались, и там им уже отказали). Тогда Че предложил: «А вы возьмите сумму, которую вы, по вашему мнению, стоите, и сумму, которую вы стоите на самом деле, — и на разницу издайте собрание сочинений!»

 Пока у власти находился Хрущев, очарованный романтикой Кубинской революции, недруги Кубы из Идеологического отдела ЦК вынуждены были действовать с оглядкой на Первого секретаря. Но при Брежневе позиция Идеологического отдела возобладала. Даже некролог в «Правде» на Че Гевару, как рассказал в «Независимой газете» в 1997 году Карэн Хачатуров, пришлось пробивать через ЦК КПСС со скандалом и ругаясь буквально из-за каждой запятой!

 А. Нубаррон верно пишет, что отношения в 1967-1968 годах между кубинским и советским руководством испортились (хотя это и не афишировалось) до предела — и только Чехословацкий кризис все изменил.

 А Новиков морочит читателям «Ома» голову безграмотными рассуждениями о «кризисе среднего возраста» и «последовательном стремлении к Танатосу» у Че Гевары. И выдает такие вот шедевры: «Успешно посражавшись с ЦРУ, Че попал в косвенную зависимость от КГБ». Вот так. Людям, которые сами в конфликт с КГБ никогда не вступали, теперь КГБ мерещится на каждом шагу, когда они пишут о прошлом. А между тем, на тему «Че и КГБ» есть одно интересное свидетельство. В октябре 1997 года газета «Коммерсант-Daily» опубликовала материал под интригующим заголовком «Как советский шпион вербовал Че Гевару». Материал подготовила известная журналистка Наталия Геворкян и было это интервью с не менее известным латиноамериканистом, в прошлом — зам. начальника ПГУ, генерал-лейтенантом в отставке Николаем Леоновым. И в интервью Леонов честно сказал, что советская разведка никогда даже и не пыталась вербовать Че Гевару — ввиду явной бесперспективности этой затеи.

 Должны быть какие-то элементарные понятия о профессиональной этике даже у буржуазных журналистов. Но, как видим, ни Н. Геворкян, ни М. Новиков об этих понятиях и понятия не имеют (прошу уж извинить меня за невольный каламбур).

 А вот как «цитирует» Новиков прощальное письмо Че родителям: «: Я вновь чувствую своими пятками ребра Росинанта, снова, облачившись в доспехи, я пускаюсь в путь. : Многие назовут меня искателем приключений, и это так. Но только я искатель приключений особого рода, из тех, что рискуют своей шкурой, чтобы доказать свою правоту. Может быть, я попытаюсь сделать это в последний раз: Вспоминайте иногда скромного кондотьера XX века:» Этой «цитате» предпослано такое вот «разъяснение»: «:1 апреля (Че Гевара. — А.Т.) отправил прощальные письма детям, родителям и Фиделю Кастро. Они исполнены пафоса и латинских красивостей».

 Тяжело все-таки наблюдать деградацию нашей молодежной прессы. Знает ли Новиков, что такое пафос? В приведенных им отрывках никакого пафоса нет. Нет и «латинских красивостей» (латинская литература вообще не терпит красивостей, римляне ценили простоту, ясность и лапидарность; хотя, конечно, возможно, что Новиков настольно безграмотен, что под словом «латинские» он имеет в виду «латиноамериканские» — но и здесь Новиков садится в лужу: стилистически приведенные им отрывки более всего напоминают не латиноамериканских писателей, а французских, в частности, Сент-Экзюпери и Андре Мальро!).

 Но не это главное. Главное то, что Новиков проигнорировал серьезные и всё объясняющие письма Че Гевары Фиделю Кастро и детям — и выбрал (хотя он не говорит об этом) именно письмо родителям. Новиков наверняка знает (об этом везде написано), что Че, известный склонностью к розыгрышам, всегда писал родителям письма шутливые, несерьезные. Но даже и письмо родителям Новиков тщательно препарировал — с тем, чтобы выставить Че этаким авантюристом с претензиями (именно такой образ должны запомнить читатели «Ома»).

 На самом деле письмо Че родителям выглядит так (цитирую по И.Р. Лаврецкому — именно этим переводом воспользовался и М. Новиков):

 «Дорогие старики!

 Я вновь чувствую своими пятками ребра Росинанта, снова, облачившись в доспехи, я пускаюсь в путь. Около десяти лет тому назад я написал Вам другое прощальное письмо. Насколько помню, тогда я сожалел, что не являюсь более хорошим солдатом и хорошим врачом; второе уже меня не интересует, солдат же из меня получился не столь уж плохой. В основном ничего не изменилось с тех пор, если не считать, что я стал значительно более сознательным, мой марксизм укоренился во мне и очистился. Считаю, что вооруженная борьба — единственный выход для народов, борющихся за свое освобождение, и я последователен в своих взглядах. Многие назовут меня искателем приключений, и это так. Но только я искатель приключений особого рода, из той породы, что рискуют своей шкурой, дабы доказать свою правоту. Может быть, я попытаюсь сделать это в последний раз. Я не ищу такого конца, но он возможен, если
 логически исходить из расчета возможностей. И если так случится, примите мое последнее объятие. Я любил Вас крепко, только не умел выразить свою любовь. Я слишком прямолинеен в своих действиях и думаю, что иногда меня не понимали. К тому же было нелегко меня понять, но на этот раз — верьте мне. Итак, решимость, которую я совершенствовал с увлечением артиста, заставит действовать хилые ноги и уставшие легкие. Я добьюсь своего.

 Вспоминайте иногда этого скромного кондотьера XX века.

 Поцелуйте Селию, Роберто, Хуана-Мартина и Пототина, Беатрис, всех.

 Крепко обнимает Вас Ваш блудный и неисправимый сын Эрнесто».

 Согласитесь, это — нечто иное, чем то письмо, которое преподносит читателям Новиков. Очень интересно проанализировать, что Новикову не понравилось, что он вычистил. Во-первых, упоминание о марксизме. Во-вторых, декларацию взглядов («вооруженная борьба — единственный выход для народов, борющихся за свое освобождение»). В-третьих, самоиронию Че («хилые ноги и уставшие легкие»). И особенно интересно, что Новиков в словосочетании «этого скромного кондотьера» убрал слово «этого» (то есть с «хилыми ногами и уставшими легкими»). Так иронический «автопортрет» (Че-то, в отличие от Новикова, знал, что скромных кондотьеров в истории не было: кондотьер — это наемник (точнее — руководитель отряда наемников), он по определению алчен; Че же не был наемником) автор «Ома» превращает в клеймо. Но Новиков как раз и стремится к тому, чтобы самоиронию Че Гевары превратить в самоклеймо — чтобы читатели «Ома» запомнили Че как этакого революционного «пса войны», «солдата удачи».

 И дальше — все в том же духе: «: заспиртованные руки Че Гевары доставили на Кубу, где им поклонялись. Спустя тридцать лет, в 1997 году, останки Че Гевары были обнаружены в Боливии. Их перевезли на Кубу и поместили в мавзолей. Выспренный языческий маразм коммунизма, которому Че Гевара сопротивлялся при жизни, настиг все же его кости. : Макабрические игры с трупом революционера:» и т.д., и т.д.

 Один язык чего стоит! Вот это, например, макароническое, не существующее в русском литературном языке слово «макабрический»! Или это замечательное выражение «выспренный языческий маразм коммунизма»! Маразм выспренным быть не может по определению, маразм жалок — но Новиков таких вещей не понимает: для этого надо хотя бы знать смысл слова «маразм» (если бы Новиков его знал, он не писал бы «языческий маразм» — «языческий маразм» это все равно что «арийская математика»; и, между прочим, «маразма костей» не бывает!).

 Если же перейти к сути — обнаружим, что автор «Ома» опять то врет, то передергивает. Торжественное перезахоронение останков выдающегося революционера — это не игры, это дань уважения памяти Че Гевары. Действительно, нужно быть идиотом, чтобы этого не понимать.

 И рукам Че на Кубе не поклонялись! Это — не икона Казанской богоматери, никто к ним не прикладывался, на коленях не стоял и слухов об их чудотворной силе не распространял. У помещенных под стекло отрезанных американскими рейнджерами рук Че, действительно, выставляли почетный караул кубинских пионеров — и некоторые особенно впечатлительные пионеры при виде отрубленных человеческих рук падали в обморок, такое бывало. Но, впрочем, это, по-моему, нормальная реакция ребенка, свидетельствующая, по меньшей мере, о нормальном моральном климате на острове и об отсутствии на Кубе культа жестокости. И почетный пионерский караул у отрубленных врагом рук одного из лидеров Кубинской революции — тоже, по-моему, нормальная воспитательная акция: пусть дети знают, что противостоящий их стране капиталистический мир жесток, безжалостен и бесчеловечен.

 Вот такой рассказ о Че Геваре подарил своим читателям журнал «Ом». Такие вот в этом журнале работают люди.

 О журнале «Ом» рассказывают одну забавную историю. Несколько лет назад в «Ом» пригласили Эдуарда Лимонова. Тогда Лимонов был фигурой модной и привлекавшей к себе внимание: скандальный писатель, основатель Национал-большевистской партии, популярной в молодежных кругах. В общем, можно сделать сенсационный материал — интервью, например.

 Изложил Лимонов сотрудникам «Ома» свои взгляды, особенно почему-то напирая на ненависть к капитализму — с многочисленными примерами из опыта своей жизни на Западе.

 Выслушали «омовцы» Лимонова — и надолго замолчали. Потом, придя в себя, сказали: «Нет, это не для нашего журнала. Вам с такими взглядами надо идти в какое-нибудь левацкое издание — в «Птюч», например:»

 Тот, кто хоть раз видел спонсировавшийся Березовским и попадавший под преследования прокуратуры за пропаганду наркотиков журнал «Птюч», понимает, что для того, чтобы назвать этот журнал «левацким», нужно либо очень сильно обкуриться марихуаной, либо ничего не знать о реальности и жить в полностью вымышленном, «виртуальном» мире.

 До статьи о Че Геваре я и предполагал, что журнал «Ом» как раз живет в таком «виртуальном» мире.

 Но статья о Че убедила меня в обратном. Вот ведь как тонко Бухарин и Новиков ведут антиреволюционную пропаганду, как тщательно расставляют акценты, как целенаправленно врут. Такое у оторванных от жизни людей не получится.

 Во вступлении к статье Новикова зам. главного редактора «Ома» Бухарин обещал рассказать историю Че — «человека и персонажа». Трудно понять, что это значит. Если Бухарин имел в виду, что Че — это персонаж истории, то это то же самое, что человек Че Гевара. А если планировалось рассказать о Че — персонаже какого-то художественного произведения (романа, фильма или спектакля) — то об этом в статье Новикова не было сказано ни слова.

 Но все-таки возникновение рядом этих двух слов кажется мне не случайным, а глубоко символичным: Эрнесто Че Гевара был (и останется в нашей памяти) человеком. А вот авторы «Ома» — не более чем персонажи.

 P.S. И, как выражался Нубаррон, «пара слов лично» А. Бухарину. Парень! Если бы Че был, как ты написал, «иконой», я бы с тобой печатно не разговаривал. Знаешь, что делают с осквернителями икон истинно верующие? Долго бьют, пока не превращают в мешок с костями. Именно потому, что Че не икона, ты до сих пор живой.

_______________________________________________________

Александр ТАРАСОВ, ведущий эксперт Центра новой социологии и изучения практической политики «Феникс» .

Источник:  http://chehasta.narod.ru/tar2.htm

Дмитрий Петров о том, почему 60 лет назад Че Гевара пытался покончить с собой — Газета.Ru

– Тогда умрем вместе, – меланхолично отвечает посол СССР Виноградов президенту Шарлю де Голлю, когда тот в 1961 году просит передать в Кремль, что он встревожен готовностью американцев применить ядерное оружие, если Советы блокируют Берлин. «Реакция дипломата, – пишет тогдашний координатор французских спецслужб Константин Мельник, – усиливает тревогу». Ведь в это самое время советские и американские танкисты видят друг друга в прицелах, стоя у черты, делящей Берлин на Восточный и Западный.

Тогда этот город – самое опасное место на земле, напишут позже историки. А черта, пересекающая Фридрихштрассе в районе знаменитого чекпойнта «Чарли», где стоят танки, символически раскалывает мир на враждебные системы. Их отношения определяет с одной стороны непримиримый, но «холодный» конфликт идеологий и интересов, а с другой – личные взгляды и темперамент лидеров сверхдержав.

Один – глава КПСС Никита Хрущев – хочет ликвидировать Западный Берлин – буржуйское гнездо в пределах советской сферы влияния (а заодно и узел связности сил Запада в Европе и мире). Другой – президент США Джон Кеннеди – «готов обеспечить свободу жителей Западного Берлина» (и удержать этот важнейший стратегический плацдарм). Земли, мол, ГДР мы не хотим ни пяди, но и Западного Берлина вершка не отдадим. Меж тем генералы и маршалы военных блоков НАТО и Варшавского договора со знанием дела готовятся осуществить уже давно готовые планы решения «берлинского вопроса» хорошо знакомыми и доступными им способами.

Вот это и тревожит де Голля. Он сделал немало, чтоб его страна во всем этом прямо не участвовала. Но он человек военный и знает: сейчас выстрел в Берлине – с какой бы стороны он ни прозвучал, случайно ли, а может, нервы сдадут у кого-то – может стать сигналом атомного удара.

Слава богу, его удается избежать. Игра угрозами и мускулами в этот раз завершается вничью.

Но что показательно в общении президента де Голля и посла Виноградова? На что особо обращает наше внимание Мельник? На разницу в их осознании ситуации и отношении к ней. Один всерьез считает, что трагедию еще можно предотвратить, и именно это и пытается сделать. Другой уныло принимает неизбежность взаимного уничтожения: «Умрем вместе».

Такой подход напоминает отношение советского вождя к ядерному смертоубийству, поразившее Кеннеди во время встречи с Хрущевым в Вене. Тогда – в июне 1961 – беседуя с ним с глазу на глаз, он не поверил ушам, когда услышал в ответ на свои слова о вероятных миллионах человеческих жертв ядерного столкновения такие слова: «Уж лучше пусть сейчас будет война, чем потом, когда появятся еще более страшные виды оружия».

Но в 1961-м с войной – обходится. В результате тайных усилий спецслужб и дипломатов через несколько часов войска отходят от опасной черты. Но в том же году на других позициях – в Турции в районе Измира – начинают размещать американские ракеты средней дальности. Потом о них будут говорить как о причине Карибского кризиса. Мол, долететь они могли и до Москвы. И в Кремле это восприняли как личную угрозу. А в ответ решили к радости Фиделя Кастро и Че Гевары разместить на Кубе 42 ракеты Р-12 и Р-14 и атомные боеголовки. А также бомбовозы Ил-28А. Плюс – МиГи-21, в общем, способные биться с американскими F-4. И когда они это сделали, тут и настала очередь Белого дома бояться атаки. И последовал один из тех немногих кризисов, что ставили человечество на грань глобальной катастрофы. Американцы блокируют Кубу, кубинцы сбивают штатовский самолет-разведчик U-2, советы развертывают 5-й флот вице-адмирала Георгия Абашидзе, звучат взаимные угрозы, «ястребы» готовы убивать и погибать, не думая о цене вопроса, а думающие о ней «голуби» пытаются решить дело миром. С чем и справляются. И в итоге, дескать, Советы уводят ракеты с Кубы, а Штаты – из Турции. Войны нет.

А есть другая версия событий. Согласно ей, американские пусковые установки, размещенные под Измиром, убрали оттуда потому, что они устарели. И заменили их новыми. А обменять советские ударные силы на Кубе Хрущев хотел не на них, а на… все тот же Берлин. Но – не смог. Так как тогда СССР очень сильно – в 17 раз – уступал США по числу баллистических ядерных ракет. Вот и выходило, что солдаты весеннего призыва из Рязани, Казани и Березани напрасно поют эту как бы народную песню:

Ракета межконтинентальная,
Лети в Америку, лети…
Ты баллистическая дальняя,
Их мать ети!

Пора прикрыть поток полемики,
И в небеса ее поднять.
И курсом – прямо на Америку!
Ядрена мать…

Но оказывается, паритет, о котором пишут советские СМИ – блеф. И при тогдашнем соотношении сил ничего никуда поднимать не приходится. А «адскую игру» в Карибском море выигрывает Кеннеди.

И Эрнесто Че Гевара переживает это до того тяжело, что, говорят, впадает в состояние частых смен буйной ярости и тяжкой депрессии. И в какой-то момент даже собирается покончить с собой. Ведь в двух же шагах были от исполнения адресованного Западу знаменитого обещания Хрущева «мы вас закопаем!» Ведь Америку, саму Америку они с Фиделем и Никитой уже держали на прицеле! И – облом. Фул краш, компаньерос.

Впрочем, эти страшные и удивительные события мы, я надеюсь, подробно обсудим в 2022-м – когда приблизится шестидесятилетие Карибского кризиса. И постараемся не забыть ничего, включая письмо, написанное Хрущеву мамой Кеннеди, и полученную ею от него в подарок книгу. Но прежде чем вернуться в Европу и на год назад, все же вспомним слова Кеннеди, сказанные им в те суровые дни брату: «Себя мне не жаль. Мы красиво жили, много видели и много успели. Но когда я думаю о детях, о миллионах простых людей, которые погибнут…» И голос его срывается.

А теперь – в Вену. Там в июне 1961 года киндеры пьют колу, фрау – просекко, бюргеры – шнапс и пиво. Вовсе не думая о том, что рядом в старинном дворце двое могущественнейших людей планеты обсуждают их почти полное истребление. И при этом – час от часу лучше понимают друг друга, а также ситуацию, в которую вгоняют себя и свои народы: «Советские люди и мы, – позже скажет об этом Джон Кеннеди, – вкладываем очень разный смысл в слова война, мир, демократия, воля народа… У нас разные представления о благе и зле, о внутренних делах и агрессии, а главное – о том, как устроен мир и куда он идет».

Так было в далеком 1961-м. В минувшие с тех пор 60 лет советские, а затем российские лидеры много раз встречались с президентами США. Итоги встреч были разными. Время от времени становилось похоже, что многое всерьез изменилось и в их, и в здешнем понимании зла и блага, войны и мира, свободы, самоопределения, агрессии, устройства нашего общего мира и направления его движения, которое, как ни крути, зависит от нас – его жителей.

Но не раз возникало и ощущение, что это не так. И что многих из нас по обе стороны океана разъединяет нечто куда большее, чем то, что соединяет. Что политика элит трагически не совпадает с ожиданиями и желаниями граждан. Речи о национальных и государственных интересах удивительно напоминают одна другую. А передачи о достижениях – агитацию времен массового сева кукурузы и триумфа Гагарина.

Кстати, в переговорах Хрущева и Кеннеди в Вене в июне 1961 – это отдельная и особая тема: космос, Гагарин, возможный полет на Луну.
– Может, слетаем вместе? – Кеннеди застает Хрущева врасплох.
– Нет! – быстро отвечает он. Но поправляется: – А ладно – почему нет?

Вечером в опере Жаклин Кеннеди спрашивает его:
– А правда, ваши собачки, кружившие по орбите, вернулись и принесли потомство?
– Правда, – отвечает довольный Хрущев.
– А можно мне одного космического щеночка?
– Можно!

И вот уже на лужайке Белого дома резвится Пушинка – щенок космической собаки Стрелки. Никита прислал его в подарок Жаклин. А вскоре Пушинкой увлекается Чарли – пес семейства Кеннеди.
– Когда у нее появились щенки – Блэки, Уайт Типс, Баттерфляй и еще один, – говорит Кэролайн – дочь Джона и Жаклин, – я была счастлива.

И знаете, эта история мне, пожалуй, куда ближе и милей, чем самые редкие сведения о кризисах, тревогах и конфликтах.

Гевара де ла Серна, Че Гевара

 XPOHOC ВВЕДЕНИЕ В ПРОЕКТ ФОРУМ ХРОНОСА НОВОСТИ ХРОНОСА БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ СТРАНЫ И ГОСУДАРСТВА ЭТНОНИМЫ РЕЛИГИИ МИРА СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ КАРТА САЙТА АВТОРЫ ХРОНОСА Родственные проекты: РУМЯНЦЕВСКИЙ МУЗЕЙ ДОКУМЕНТЫ XX ВЕКА ИСТОРИЧЕСКАЯ ГЕОГРАФИЯ ПРАВИТЕЛИ МИРА ВОЙНА 1812 ГОДА ПЕРВАЯ МИРОВАЯ СЛАВЯНСТВО ЭТНОЦИКЛОПЕДИЯ АПСУАРА РУССКОЕ ПОЛЕ

Гевара де ла Серна, Че Гевара Гевара, Гевара де ла Серна (Guevara de la Serna) Эрнесто (Че) [14. 6.1928, Росарио, Аргентина, — 8(?).10.1967, близ Игерас, Боливия], латиноамериканский революционер, один из руководителей Кубинской революции 1959, майор. Родился в семье архитектора. По профессии врач. В годы правления Перона был вынужден эмигрировать из Аргентины (1952). В 1955 в Мексике встретился с Ф. Кастро Рус, с этого времени связал свою судьбу с борьбой кубинского народа за свободу. В декабре 1956 высадился с революционным отрядом на Кубе (провинция Орьенте). В 1957 назначен командующим партизанской колонны. В декабре 1958 колонна Гевары освободила провинцию Лас-Вильяс, нанеся решительное поражение войскам диктатора Батисты в г. Санта-Клара и вместе с колонной К.Сьенфуэгоса победоносно вступила в Гавану. После победы Кубинской революции 1959 Г. активно участвовал в строительстве социализма на Кубе. Был начальником гарнизона крепости Ла-Кабанья (Гавана), директором Управления промышленного развития страны. В ноябре 1959 — феврале 1961 президент Национального банка Кубы. С февраля 1961 министр промышленности. Гевара был одним из лидеров «Движения 26 июля», затем член Национального руководства Единой партии социалистической революции. В апреле 1965 Че обратился с письмом к Ф. Кастро о своём решении продолжать участие в революционном движении одной из стран мира и покинул Кубу. В ноябре 1966 прибыл в Боливию для организации партизанского движения. Созданный им партизанский отряд в октябре 1967 был окружен и разгромлен правительственными войсками, сам Гевара был ранен, захвачен в плен и убит. Большая советская энциклопедия. В 30 т. Гл. ред. А.М. Прохоров. Изд. 3-е. Т. 6. Газлифт – Гоголево. – М., Советская энциклопедия. – 1971. Гевара (Guevara), Эрнесто (p. 14.VI.1928) — государственный и политический деятель Кубы. Родился в городе Росарио (Аргентина), в семье архитектора. По профессии врач. В годы правления Перона был вынужден эмигрировать из Аргентины (1952). В 1955 году в Мексике встретился с Фиделем Кастро Рус. С этого времени Гевара связал свою судьбу с борьбой кубинского народа за свободу. Гевара участвовал в высадке революционного отряда с яхты «Гранма» 2 декабря 1956 года. В ходе вооруженной борьбы против диктатуры Батисты стал одним из руководителей революционной партизанской войны. В 1957 году был назначен командующим партизанской колонны, которая в декабре 1958 года освободила провинцию Лас-Вильяс, нанесла решительное поражение войскам Батисты в городе Санта-Клара и вместе с колонной К. Сьенфуэгоса победоносно вступила в Гавану. После победы революции Гевара некоторое время был начальником гарнизона крепости Ла-Кабанья (Гавана), затем директором Управления промышленного развития страны, одновременно участвовал в подготовке аграрной реформы. С ноября 1959 до февраль 1961 года — президент Национального банка Кубы. С февраля 1961 года — министр промышленности. Гевара — член Национального руководства (HP) Единой партии социалистической революции. В 1960 году во главе кубинской экономической делегации посетил СССР и ряд других стран социалистического лагеря. В августе 1961 года возглавлял кубинскую делегацию на конференции межамериканского экономического и социального совета ОАГ в Пунта-дель-Эсте (Уругвай). Гевара — автор ряда работ о кубинской революции, в том числе книги «La guerra de guerrillas» (Habana, 1961). А. И. Калинин. Москва. Советская историческая энциклопедия. В 16 томах. — М.: Советская энциклопедия. 1973—1982. Том 4. ГААГА — ДВИН. 1963. Эдуард Лимонов Че Гевара: gerilliero heroico  В кроссвордах, если стоит вопрос по вертикали или горизонтали «русский поэт?», то это обязательно Пушкин. В тех же кроссвордах на вопрос «революционер 20-го века» никто другой не приходит на ум, только Гевара. Совсем недавно в кроссвордах писали «революционер 2-ой половины 20-го века». Теперь уже этого не требуется. С течением времени Че Гевара затмил как революционер даже Ленина, последний все более окаменевает как «вождь пролетарской революции и основоположник российского государства». После смерти Че в боливийской западне в октябре 1967 года, его слава ширится и триумфально идет по земле. Почему? Многих, куда более удачливых революционеров Латинской Америки, его современников, начисто забыли. Хотя десяток лидеров латиноамериканских партизан вели успешные и долгие партизанские войны. Даниэль Ортега даже захватил в конце концов власть в Никарагуа в 1980 году, однако Ортега выцветает, а Че все ярче. Яростный революционер, автор своего рода Евангелия революционера «Маленькой книжки городского партизана» бразилец Маригелла, убитый в 1969 году в перестрелке, все же не достигает славы Че. Крупнейший итальянский издатель Джанфранко Фельтренелли, ушедший в подполье, бросивший весь свой капитал в революцию, основал свою городскую партизанскую колонну в Италии. Он погиб в 1973 году при попытке взрыва электростанции в Сеграте, которая должна была снабжать электричеством съезд компартии. О судьбе Фельтренелли можно написать приключенческий роман. Существует мнение, что его взорвали спецслужбы. Однако, всех этих ярких людей затмил Че Гевара. Биография ничего не объясняет. Родился в городе Розарио в Аргентине в семье богатого (ну скажем, не бедного) адвоката. Учился на медика. Много путешествовал по Латинской Америке. Вел дневники. Один из них «Дневник мотоциклиста» недавно опубликован в Лондоне. В юности Эрнесто Гевара был юношей, тип которого отлично сыграл в кинематографе Ален Делон. Темноволосы, красивый юноша-мажор. Судьба его зацепилась за революцию в Уругвае в 1952 году. Когда он работал там, к власти пришел левый (скорее просто прогрессивный режим), и Соединенные Штаты Америки, конечно, не моли оставить подобный режим в покое. Состоялась интервенция, был найден вождь для контрреволюции и контрреволюционный переворот совершился. Эрнесто, его подруга Хильда Гадеа, перуанка и многие их друзья (в Уругвай тогда на левый режим стеклось много юных латиноамериканских левых) были арестованы. Че отсидел, кажется, чуть более месяца, его выкупили, дав взятку. Он собственно ни в чем и не был виноват, разве что участвовал в ночных разговорах. Затем судьба привела его в Мексику. Это Хильда познакомила Эрнесто с братьями Кастро, Фмделем и Раулем. Фидель Кастро — студенческий вождь — произвел на Эрнесто впечатление. Он уже прославился как предводитель штурма казармы Монкадо. Вытащили Фиделя из тюрьмы, как ни странно, благодаря связям его родителей. С кем поведешься от того и наберешься, это верно, но поведешься-то с тем, с кем хочешь повестись. К кому душа лежит. Неудивительно потому что в числе 82-х кубинских студентов, отправившихся на Кубу на шхуне «Гранд Ма», оказался кубинский врач Эрнесто Гевара, прозванный «Че» за его (свойственную, впрочем, всем аргентинцам) привычку прибавлять лишний звук в произношении общих им всем испанских словарных запасов. «Гранд Ма» приземлилась не там, где хотели и намного позже. Она причалила в Мангровых болотах и на несколько дней позже, когда ожидавшие их товарищи уже ушли. Расположившись на отдых несколько дней спустя, рядом с полем сахарного тростника (большинство начинающих герилльерос ушли в поле, изголодавшись, лакомились сахарным тростником), они подверглись нападению врага. Остались в живых после этого избиения 19 человек и Фидель. Дальнейшее известно: кубинская революция победила, и 9 января Фидель, Рауль, Че и другие «барбудос» — бородачи, вошли в Гавану. Но вот дальше начинается уже та часть истории, которая сделала из Эрнесто Гевары «gerilliero heroico», как его называют в Латинской Америке. Он читал лекции о социалистической экономике, был назначен директором национального банка Кубы, ездил на международные конгрессы, встречался с Хрущевым, алжирцем Бен Беллой и Мао. Вся эта министерская активность Че внезапно свернулась к 1965 году. В последний раз его видели в Анголе и в Конго. Потом он пропал. К тому времени второй по значению кубинский лидер Эрнесто Че Гевара был уже автором нескольких книг. «Реминисценции кубинской гражданской войны» и «Учебника партизанской войны». Если бы оказалось тогда, что он погиб где-то в Африке, то о Че Геваре помнили бы сегодня только кубинцы. Нужной надстройкой к фундаменту Храма Славы Че Гевары послужила его боливийская эпопея, закончившаяся его смертью. Возможно, помимо желания Че эта эпопея была разыграна по лучшим канонам трагедийного искусства. Имеются в боливийской трагедии очень важные второстепенные персонажи. Это прежде всего — женщина революционерка, шпионка Таня Бункер. (Ей удалось ни много ни мало проникнуть к самому президенту Боливии. Сгубили ее, раскрыв ее инкогнито, записи кубинской революционной музыки.) И это француз, левый журналист и писатель Реджис Дэбрэ. Я уже высказывался в одной из моих книг о необыкновенной важности такого персонажа как Дэбрэ. «Gerilliero heroico» всегда необходим свидетель. Причем свидетель, умеющий связно и четко сформулировать свое свидетельство. Красивая авантюрная женщина (дочь ГДРовских коммунистов) и свидетель, могущий принести свидетельство в самый центр современного мира, в Париж, окрасили трагическую и без того историю в яркие цвета. Че Гевару подвела Компартия Боливии. Руководство компартии отказалось поддержать партизан. По совету Москвы. Не прибыли обещанные рекруты и от леворадикальных боливийских шахтеров. Их лидер не смог собрать шахтеров, так как дело происходило в карнавал и 2/3 населения шахтерских поселков лежали пьяными. В этом всепьяном царстве трудно было отыскать своих шахтеров, в перспективе партизан. В довершение всех бед, партизанский авангард, презрев строгий приказ Че, ввязался в стычку с правительственными солдатами, и партизаны обнаружили себя слишком рано. Когда у них не были стянуты воедино силы. Еще одна случайность: как раз к лету 1967 года состоялся первый выпуск боливийских рейнджеров — воспитанников американских офицеров зеленых беретов, прошедших школу контрпартизанских действий во Вьетнаме. Около 800 рейнджеров прибыли в район боливийского местечка Фигуэра, близ которого были обнаружены герилльерос. Примерно в то же время в регионе появился «француз». Реджис Дэбрэ скорее всего не знал, что за ним идут по пятам агенты, солдаты и офицеры ЦРУ. Впоследствии некоторые источники обвиняли «француза» в том, что он привел врагов к Че Геваре. Это несправедливо. Однако приезд француза и его поход сквозь боливийские чащи помогли выследить Че. Но и Таня Бункер светская красавица-шпионка в бриджах для верховой езды, привела за собой хвост. В боливийской столице, покопавшись в ее вещах, следователи нашли пресловутые кубинские революционные песни. Через некоторое время при переправе через реку (причем непрофессионально все переправлялись одновременно) Таню Бункер застрелили. Ее спутников тоже. Француза Дэбрэ отправили домой. Чтобы он агитировал за дело латиноамериканской революции в Европе. Француз, согласно дневнику Че Гевары, и вам хотел уехать, доказывая как он будет полезен там в Европе. Живя в Париже, я несколько раз видел Реджиса Дэбрэ на литературных тусовках. Серый, какой-то сонный, усатый, одетый в серый костюм, он поразил меня своей обычностью. Очевидно, мне представлялось, что такой человек, как Че должен был быть окружен разительными по внешности спутниками. Конечно, это были 80-е годы, самый конец 80-х и Дэбрэ служил советником президента Миттерана, двадцать лет спустя после боливийской эпопеи. А тогда Дэбрэ, вместе с английским журналистом (агентом ЦРУ) вышли из окружения. И были немедленно арестованы. Реджиса Дэбрэ перевезли в столицу в Боготу и поместили в тюрьму. Из Франции приехали адвокаты, издатель Масперо, СМИ трубили в трубы, и били в литавры. Между тем, Че с небольшим отрядом в 27 человек отступал в овраг, послуживший последней сценической площадкой для его последнего подвига. 8 октября он был взят в плен, раненым, а 9 октября застрелен в сельской школе. В соседних классах были застрелены двое его товарищей. Офицеры рейнджеры, убившие Че, были пьяны. Затем они разделили имущество Че: золингеновский нож, деньги, часы и прочие мелочи. (Впоследствии все эти люди были наказаны: их ликвидировала кубинская разведка.) Руки Че были отрублены: должны были приехать из Аргентины полицейские, потому им сохранили дактилоскопические доказательства. Тело Че было закатано в асфальт на обочине провинциального военного аэродрома. Мы много знаем о боливийской трагедии. Остался дневник Че, найденный при нем, шесть человек ушли через горы в Перу и впоследствии дали показания. Освобожденный усилиями французов года через полтора, много писал и говорил Реджис Дэбрэ. Говорил там, где лучше и не придумаешь — в Париже. Эти элементы образовали легенду Че. Но основных причин небывалой посмертной популярности Че — две, это факт, что он был уже очень известен, как яркий лидер кубинской революции, и то, что он не преуспев в результате, преуспел небывалым образом в постановке трагедии. Его неудача как лидера партизанской войны сделала его романтическим героем. И делает все более. Если ранее его портреты продавались, помню, на набережной Сены рядом с репродукциями Ван-Гога и голой заднице туристки, то теперь Че успешно репродуцируется на майках, украшает брелки и вышел к ситуации, когда на вопрос: «революционер?» настоящее и будущие поколения будут дружно отвечать одно и то же: «Че Гевара!». Чего хотел Че, чего он искал в Боливии? На самом деле он хотел совершить коммунистическую революцию на латиноамериканском континенте. Взметнув партизанскую войну в Боливии, планировалось перенести ее через границы в соседние страны — в Перу и родную для Че Аргентину. Не получилось, но судьба получилась: 100 % революционер в чистом виде. Невозможно его оспаривать.  Наша общая цивилизация (европейско-американская, но мы в нее тоже входим) нуждается в унификации героев, в сведении большого наследства истории к нескольким знаковым культовым фигурам. Неоспоримый Че также неоспорим как Ван-Гог. Цитируется по изд.: Лимонов Э.В. Священные монстры (портреты). Далее читайте: «Карибский кризис» и предшествующие события (хронологическая таблица)

63. Популярность произведения не указывает на то, что результат творческого труда автора является общественным достоянием и может свободно использоваться любым лицом, в том числе в агитационных материалах, без чьего-либо согласия или разрешения и без выплаты авторского вознаграждения

63. Популярность произведения не указывает на то, что результат творческого труда автора является общественным достоянием и может свободно использоваться любым лицом, в том числе в агитационных материалах, без чьего-либо согласия или разрешения и без выплаты авторского вознаграждения.

Избирательное объединение и избирательная комиссия обратились в суд с заявлением об отмене регистрации списка кандидатов в депутаты, выдвинутого избирательным объединением отделения политической партии.

Заявление мотивировано, в частности, тем, что агитационные материалы избирательного объединения отделения политической партии изготовлены с нарушением требований законодательства Российской Федерации об интеллектуальной собственности.

Решением суда, оставленным без изменения Судебной коллегией по административным делам Верховного Суда Российской Федерации, заявление удовлетворено, регистрация списка кандидатов отменена.

При рассмотрении дела судом установлено, что избирательным объединением политической партии изготовлен агитационный материал в виде четырех баннеров и двенадцати сити-бордов, в том числе с изображением мужчины в берете со звездой и развевающимися волосами в черно-белом цвете. Данный агитационный материал разрешен к использованию Н. В основе изображения использована фотография кубинского государственного деятеля Эрнесто Че Гевары, автором которой является кубинский фотограф Альберто Корда (Альберто Диас Гутьеррес), умерший 25 мая 2001 г. Кадр был сделан 5 марта 1960 г., а в 1967 году фотография была распространена в Европе итальянским издателем Джанджакомо Фельтринелли. На этой фотографии Че Гевара изображен в берете со звездой и развевающимися волосами. После гибели Че Гевары (9 октября 1967 г.) фотография до настоящего времени известна под именем «Героический Партизан». В 1968 году ирландский художник Джим Фицпатрик создал стилизованный черно-красный постер (плакат) данной фотографии, который фактически в настоящее время является одним из часто копируемых изображений Че Гевары.

Таким образом, авторами изображения Че Гевары являются иностранные граждане А. Корда и Д. Фицпатрик, впервые свои произведения они обнародовали за пределами Российской Федерации. Фотография и постер (плакат) с изображением Че Гевары являются объектами авторского права и обнародованы при жизни авторов. Авторские права А. Корды и Д. Фицпатрика, в том числе право авторства, имя автора, неприкосновенность произведения, подлежат защите.

Имеется также общедоступная информация о том, что право на фотографию с изображением Че Гевары принадлежит дочери Д. Корды и используется в сотрудничестве с правительством Кубы, защищено торговой маркой под N VA-1-276-975.

Доказательств того, что избирательным объединением политической партии получено от указанных авторов этих произведений или иных правообладателей согласие на использование данных произведений в агитационных материалах, суду не представлено. Суд справедливо расценил агитационные материалы с изображением Че Гевары как нарушение законодательства Российской Федерации об интеллектуальной собственности и, как следствие, отменил регистрацию списка кандидатов, выдвинутого избирательным объединением отделения политической партии.

При этом суд апелляционной инстанции проверил довод апелляционной жалобы о том, что избирательным объединением политической партии в агитационных материалах использован образ Че Гевары исключительно как общепризнанный символ свободы, независимости и борьбы за справедливость, а не его фотография или рисунок, которые стали фактически общественным достоянием вследствие большого тиражирования и использования производителями кружек, футболок и т. д.

Суд указал, что сама по себе популярность произведений А. Корды и Д. Фицпатрика не указывает на результат творческого труда автора как на общественное достояние, ибо, по смыслу ст. 7 и 18 Бернской конвенции, произведение может стать общественным достоянием вследствие истечения срока охраны или вследствие истечения ранее предоставленного произведению срока охраны. При этом срок охраны фотографических произведений не может быть короче 25 лет со времени создания такого произведения. Срок же охраны, предоставляемой после смерти автора, и сроки, предусмотренные пп. 2 — 4 ст. 7 данной конвенции, начинают течь со дня смерти автора или со дня наступления события, указанного в этих пунктах, но продолжительность этих сроков исчисляется только с 1 января года, следующего за годом смерти или годом наступления такого события. Автор фотографии Че Гевары А. Корда умер в 2001 году, поэтому двадцатипятилетний срок охраны авторского права на фотографию не истек. В отношении плаката, созданного Д. Фицпатриком, также не истек срок охраны, поскольку согласно Бернской конвенции он составляет все время жизни автора и 50 лет после его смерти.

(Определение Судебной коллегии по административным делам Верховного Суда Российской Федерации от 9 сентября 2014 г. N 30-АПГ14-6)

Открыть полный текст документа

Эрнесто Че Гевара: я снова пускаюсь в путь

Ровно 50 лет назад, 9 октября 1967 года, исполнилась заветная мечта директора ЦРУ Ричарда Хелмса и его босса, президента США Линдона Джонсона — в джунглях Боливии был убит самый опасный бунтовщик ХХ века Эрнесто Рафаэль Гевара де ла Серна по прозвищу Че.

Обратный эффект

На ликвидацию горстки партизан были брошены несколько сот солдат под началом инструкторов могущественной спецслужбы. Раненого команданте схватили, когда он уже не мог защищаться, и расстреляли без суда и следствия — понимая, что Че превратил бы суд над собой в суд над американским империализмом.

Если верить полковнику Параде, которому было поручено представить официальный отчёт о том, как ушёл из жизни Эрнесто Че Гевара, последние слова революционера звучали так: «Знаю, что вы собираетесь расстрелять меня; странно, что не убили на месте. Передайте Фиделю — моя неудача не означает, что революция кончена, она победит где-нибудь в другом месте. Алейде (жене. — Прим. ред.) скажите, чтобы поскорее забыла меня, вышла замуж и была счастлива и чтобы дала детям образование. Солдаты пусть целятся, как следует».

Че Гевара и Камило Сьенфуэгос в гаванском «Музее революции». Фото автора

Легко сказать — «пусть целятся, как следует». У пьяного палача — в трезвом уме и крепкой памяти никто за это грязное дело не брался — от ужаса дрожали руки, и он никак не мог попасть в цель, находившуюся на расстоянии нескольких метров от него. В итоге понадобилось девять попыток. Пять пуль попали в ноги, по одной — в плечо, руку и грудь, а последняя — в горло.

Труп команданте выставили на всеобщее обозрение, а затем тайно похоронили в неизвестном месте, предварительно ампутировав кисти обеих рук, чтобы иметь неопровержимые доказательства его гибели. Однако эффект получился обратным — Че и сейчас «живее всех живых». Минувшей весной я лично встречал его в самом центре Гаваны, в знаменитом берете и с неизменной сигарой «Монте-Кристо» в зубах. Мы обнялись, как старые приятели, и сфотографировались на память.

Революционный культ

Культ Че Гевары родился сразу после его смерти — боливийские крестьяне «канонизировали» команданте под именем «святого Эрнесто», и почти одновременно он стал «иконой революционного стиля» во всём мире. Мощи Гевары «вернулись» на Кубу в 1970 году. Их переправил в Гавану к тому времени уже бывший министр внутренних дел Боливии Антонио Аргедес. Могилу Че обнаружили ещё четверть века спустя, в ноябре 1995-го. Останки команданте были перевезены на Остров свободы и с почестями перезахоронены в мавзолее города Санта-Клара 17 октября 1997 года. Сегодня это место паломничества, куда приезжают люди со всего мира.

Для меня самые поразительные экспонаты в музее-мавзолее Че — книжки, которые он читал в детстве: «Приключения Тома Сойера» Марка Твена, «Остров сокровищ» Стивенсона, «Дон Кихот» Сервантеса. Помните «Балладу о книжных детях» Владимира Высоцкого? «Липли волосы нам на вспотевшие лбы, И сосало под ложечкой сладко от фpаз, И кpужил наши головы запах боpьбы, Со стpаниц пожелтевших слетая на нас… И злодея следам не давали остыть, И прекраснейших дам обещали любить, И, друзей успокоив и ближних любя, Мы на роли героев вводили себя… Если, путь прорубая отцовским мечом, Ты солёные слёзы на ус намотал, Если в жарком бою испытал, что по чем, — Значит, нужные книги ты в детстве читал!» — Высоцкий пел как будто о нём — самом знаменитом революционере ХХ столетия.

Если вы сможете найти путь, на котором нет никаких препятствий, значит, он никуда не ведёт.

После победы Кубинской революции Че успешно работал министром промышленности, но это было не его. «После революции работу делают не революционеры. Её делают технократы и бюрократы. А они — контрреволюционеры», — сказал Гевара и, сдав чиновнический портфель, отправился заниматься своим прямым делом — совершать революции сначала в Конго, а потом в Боливии.

«Он был ответственным лицом отчизны небогатой, Министр с апостольским лицом и бородой пирата. Ни в чём ему покоя нет, невесел этот опыт, Он запер к чёрту кабинет и сам ушёл в окопы», — написал о команданте советский поэт Ярослав Смеляков.

Дорогами Че

«Дорогие старики! Я вновь чувствую своими пятками ребра Росинанта, снова, облачившись в доспехи, я пускаюсь в путь, — писал «Дон-Кихот революции» своим родителям в прощальном письме перед тем, как отправиться в Боливию. — Многие назовут меня искателем приключений, и это так. Но только я искатель приключений особого рода, из той породы, что рискуют своей шкурой, дабы доказать свою правоту. Может быть, я попытаюсь сделать это в последний раз…»

Че и его товарищи не зря сражались в боливийских окопах. Их дело в этой стране в итоге победило. Рабочий кабинет нынешнего президента Боливии Эво Моралеса украшает портрет легендарного команданте, а в деревушке Ла Игера, где был расстрелян Че, открыт Культурный центр его имени. Сегодня, 9 октября 2017 года, там пройдут торжественные траурные мероприятия. А на Кубе, ставшей для аргентинца Гевары второй родиной, в эти дни работает интернациональная бригада «По дорогам Че», в которую входят 200 человек из 21 страны мира, помогающие ликвидировать последствия разрушительного урагана «Ирма».

Памятник Че в Санта-Кларе. Фото автора

«Если вы сможете найти путь, на котором нет никаких препятствий, значит, он никуда не ведёт», — был уверен Эрнесто Рафаэль Гевара де ла Серна.

«До свидания, команданте! Ты жил на свете недаром, Ты продолжаешься в песне И в новых битвах воскреснешь», — поётся, наверное, в самой знаменитой песне о нём. Пока в этом мире продолжает существовать несправедливость, на улицах Гаваны, и не только Гаваны, всегда можно будет встретить живого Че.

как беглый нацист помогал ЦРУ поймать знаменитого революционера — РТ на русском

Пятьдесят лет назад, 9 октября 1967 года, в Боливии казнили легендарного революционера Эрнесто Че Гевару. В операции по его поимке активную роль сыграло ЦРУ. Не имея опыта борьбы с партизанами, американцы обратились за помощью к Клаусу Барби — бывшему шефу гестапо по прозвищу Лионский Мясник, который скрывался от французского правосудия в Боливии. О том, какую роль сыграл бывший эсэсовец в гибели легендарного революционера, — в материале RT.

В 1945 году аргентинскому студенту Эрнесто Геваре исполнилось 17 лет. Вторая мировая война прошла мимо него — Аргентина находилась далеко от фронтов. В те годы Эрнесто зачитывался книгами французского философа Сартра, который имел к войне самое прямое отношение. Сартр был одним из основателей французского экзистенциализма — философского направления, большое влияние на которое оказал опыт французского антифашистского Сопротивления.  

По другую сторону баррикад Сопротивления находились немецкие оккупанты Франции. Читая Сартра, молодой Гевара вряд ли мог представить, что в его судьбе роковую роль сыграет один из тех, кто в годы войны носил фашистскую форму, пытал и расстреливал участников французского подполья.

Путь «мясника»

Немец французского происхождения Клаус Барби читал другие книги. Барби родился в 1913 году, он был старше Гевары на 15 лет и в силу возраста и места рождения не остался в стороне от войны. Клаус вырос в семье алкоголика, который к тому же рано скончался, не сумев обеспечить своим детям даже образование. В 22 года Барби вступил в СС, и с началом войны его карьера пошла в гору.

В ноябре 1942 года Барби получил назначение на должность руководителя гестапо во французском городе Лионе. Здесь он развернулся так, что французы прозвали его Лионским Мясником. Главным направлением работы Барби стала борьба с антифашистским подпольем. Для этого он прошёл специальную подготовку по контрпартизанской деятельности, которая пригодилась ему и в послевоенные годы.

• Клаус Барби
• © www.defensemedianetwork.com

В штаб-квартире лионского гестапо жертвы Барби подвергались чудовищным пыткам, в которых принимал участие и сам руководитель ведомства. Историки говорят о его склонности к садизму. Число жертв Барби оценивают в 14 тыс. Но после войны Лионскому Мяснику удалось скрыться от правосудия, хотя французы не жалели сил на его поиски.

Под крылом CIC

Секрет исчезновения Барби — в его покровителе. В 1947 году бывший эсэсовец стал агентом американской контрразведки CIC. Спасение вчерашних нацистов от возмездия в обмен на разного рода услуги в послевоенные годы было обычной практикой американских спецслужб.

Также по теме

Берлинский пирог: как победители во Второй мировой войне разрушали и строили новую Германию

5 июня 1945 года державы-победительницы во Второй мировой войне приняли декларацию о взятии на себя верховной власти в Германии. …

Под крылом ЦРУ работал офицер СС Отто фон Болшвинг, советник Эйхмана в мероприятиях по «окончательному решению еврейского вопроса». Генерал вермахта Рейнхард Гелен, в ведении которого находилась вся разведка на Восточном фронте, также при помощи ЦРУ бежал в США, а потом участвовал в создании первой спецслужбы Западной Германии.

Под прикрытием, которое ему организовала CIC, Барби наблюдал за деятельностью французской разведки на той части территории разделённой после войны Германии, которая находилась под контролем Франции. Американцы опасались влияния французских коммунистов и, чтобы держать ситуацию под контролем, не гнушались услугами нацистских палачей.

Французы, обнаружив такого «наблюдателя», пришли в ярость, тем более что Барби уже заочно был приговорён к смертной казни. Они потребовали выдачи «мясника», но американская контрразведка отказалась отдать им своего агента, и Барби снова исчез.

Тихий немец

Американцы организовали Лионскому Мяснику бегство в Боливию — Южная Америка долгое время являлась надёжным убежищем для нацистов. Правые латиноамериканские диктаторы с восхищением относились к Муссолини и Гитлеру, поэтому после войны охотно привечали «немецких специалистов».

В Боливии Барби жил под именем Клауса Альтмана. Военные хунты в стране менялись, а Альтман оставался ценным советником — ведь все диктатуры нуждались в его консультациях по борьбе с партизанами и подпольщиками, которых в Южной Америке всегда хватало.

• Рене Баррьентос Ортуньо — президент Боливии в 1964—1969 годах
• © repositorio.usil.edu.pe

В 1964 году к власти в стране пришёл очередной генерал — Рене Баррьентос Ортуньо. Больше всего на свете Баррьентос (сам участник нескольких переворотов) боялся, что его свергнут. За спиной у диктатора стояло ЦРУ, специалисты которого умело подогревали его страхи, называя главной угрозой коммунистических повстанцев, которые на самом деле значительным влиянием в Боливии не обладали.

Неприятный гость

К 60-м годам ХХ века Эрнесто Гевара уже давно не был тем студентом, который восхищался Сартром.  К тому времени Эрнесто носил прозвище Че, под которым его знал весь мир. Это прозвище он получил в Мексике, куда приехал из Гватемалы. Эрнесто и кубинские повстанцы общались между собой на испанском языке, но в речи Гевары было настоящее слово-паразит «че» (в Аргентине это междометие сродни русскому «ну»), которое он употреблял слишком часто. Вскоре прозвище Че стало неотъемлемой частью имени самого Эрнесто.

За спиной у Че Гевары уже была успешная революция на Кубе и безрезультатная, но эффектная военная экспедиция в Конго.

Куба отчаянно нуждалась в союзниках на Южноамериканском континенте. По мнению Че Гевары, именно успешная революция в одной из стран региона могла бы обеспечить появление такого союзника. Для реализации задуманного Че выбрал Боливию.

• © Alberto Korda — Museo Che Guevara

Для Баррьентоса этот выбор стал неприятным сюрпризом: он и так боялся революций, а тут к нему в страну прибыл самый известный революционер в мире и начал обустраивать партизанские базы. За помощью диктатор обратился в ЦРУ.

Американцы откомандировали в его распоряжение нескольких специалистов, в том числе и майора Роберта Шелтона, который должен был готовить боливийских солдат к встрече с отрядами Че Гевары. Ни Баррьентос, ни ЦРУ не подозревали, что миссия Гевары провалилась, потому что местные крестьяне не торопились вступать в его отряд, численность которого едва превышала 50 человек.

Советы из гестапо

О роли Барби в дальнейших событиях стало широко известно только в 2007 году, когда режиссёр Кевин Макдональд снял документальный фильм «Враг моего врага» об охоте на Че Гевару.

Майор Шелтон не имел опыта борьбы с партизанами, и ему на выручку пришёл так называемый Клаус Альтман. Барби давал американским инструкторам самые широкие консультации, которые базировались на его собственном опыте по борьбе с французским Сопротивлением. Им двигало не только желание услужить, но и личные мотивы. Бывший помощник Барби Альваро де Кастро, который согласился пообщаться с Макдональдом перед съёмками фильма, рассказал, что Барби ненавидел и презирал Че Гевару. По мнению «мясника», Че был слабаком и не выжил бы во время Второй мировой.

Кроме того, Че Гевара был коммунистом, а ненависть к коммунизму Барби впитал со времён работы в СС.

В дальнейшем Барби неоднократно хвастался, что именно он разработал стратегию убийства Че Гевары.

9 октября 1967 года Эрнесто Че Гевара, попавший в плен к боливийцам, был расстрелян отрядом спецназа. Официально власти объявили, что партизан погиб в бою. В качестве доказательства успеха своей миссии убийцы ампутировали покойному руки. Операция по окружению и разгрому отряда Че, которую разработал бывший эсэсовец, продолжалась несколько месяцев.

После расправы над Че Барби ещё долгие годы жил в Боливии и даже получил звание подполковника вооружённых сил страны.

• Бывший начальник лионского гестапо Клаус Барби на судебном процессе по обвинению его в преступлениях против человечности, 1987 год
• AFP

Но в 1983 году к власти в стране пришли новые силы. Барби был экстрадирован во Францию, где его ждали потомки жертв лионского гестапо. К тому времени выяснилось, что одной из жертв Барби был и отец действующего на тот момент министра юстиции Франции Робера Баденте.

В 1987 году Лионскому Мяснику вынесли пожизненный приговор. 74-летний гестаповец прожил в тюрьме четыре года и 21 сентября 1991 года скончался от рака.

девять фактов из жизни человека-символа

Сегодня 14 июня исполняется 90 лет со дня рождения латиноамериканского революционера, команданте революции на Кубе Эрнесто Че Гевары. Он стал самым ярким символом национально-освободительного, коммунистического и левацкого движения ХХ века. И даже в нынешнем столетии остается настоящей иконой для всех, кто ищет социальной справедливости. Многочисленные биографы Че задавались и задаются вопросом: почему из всех многочисленных борцов за свободу именно этот человек стал левацким знаменем?

Ответ до сих пор не найден, и вряд ли найдется. Но одно можно сказать точно: Че Гевара воплотил в себе невероятное, казалось бы, смешение двух идеалов. С одной стороны, он был тем, что в США называют self made man: родившийся 14 июня 1928 года в Аргентине потомок ирландских повстанцев и перуанских правителей, блестящий спортсмен и отличный врач, последовательно делавший все, чтобы его увидели и запомнили. С другой стороны, Че был образцовым революционером: впитавший идеи марксизма с детских лет, он собирался посвятить жизнь бескорыстному лечению прокаженных, но нашел себя в роли партизанского командира.

За 39 лет своей жизни Эрнесто Рафаэль Гевара де ла Серна, взявший революционный псевдоним Че, который подчеркивал его аргентинское происхождение (che – обычное в Аргентине обращение к мужчине), успел многое. Он прекрасно говорил на испанском и французском, научился читать в четыре года, в молодости совершил два продолжительных путешествия по всей Латинской Америке, получил диплом врача и в конце концов стал одним из самых блестящих теоретиков и практиков партизанской войны.

Че дважды был женат, и оба раза – на соратницах по революционной борьбе, успел стать отцом пятерых детей – трех дочерей и двух сыновей. Но самое главное, он еще при жизни стал легендой, а уж после своей смерти – тем более. Даже то, что его могилу не могли найти в течение трех десятков лет, поддерживало «миф о Че Геваре», и в смерть его отказывались верить многие молодые последователи, а его самого то и дело «видели» в разных странах мира. Увы, этот миф так и остался мифом: Че действительно погиб 9 октября 1967 года в Боливии в окрестностях деревушки Ла-Игера. Но как и любой мифологизированный герой, Че окружен множеством домыслов и слухов. Сегодня «МИР 24» рассказывает своим читателям о девяти подлинных фактах, раскрывающих историю Че Гевары как революционера и партизанского командира.

О том, как обычному врачу удалось перевернуть весь мир, мы расскажем в программе «Наше кино. История большой любви» 16 июня в 9:30 на телеканале «МИР».

С идеями марксизма Эрнесто Гевара знаком с детства

Аргентинский креол, потомок ирландских повстанцев, архитектор Эрнесто Гевара Линч – отец Эрнесто Рафаэля Гевары де ла Серна – заслужил неприятие у соседей-плантаторов тем, что начал платить своим рабочим деньгами, а не продуктами. В доме Гевары бывали бывшие лидеры республиканской Испании, эмигрировавшие в Аргентину после победы генерала Франко. Отец и мать Че Гевары активно участвовали в антифашистском аргентинском движении времен первого президентства Хуана Перона, поддерживавшего страны Оси.

На Кубу будущий партизан отправился в качестве врача

После поражения гватемальского президента Хакобо Арбенса Гусмана, на стороне которого Че собирался воевать, но не успел, Эрнесто Гевара скрылся в Мексике. Он отправился туда вслед за сподвижниками Фиделя Кастро, с которыми познакомился во время гватемальских событий. Именно в Мексике Че и познакомился сначала с младшим из братьев Кастро – Раулем, а потом со старшим – Фиделем. В ночь знакомства с последним он и был зачислен в отряд повстанцев, намеревавшийся отправиться на Кубу на яхте «Гранма», в качестве врача – в соответствии с дипломом.

При этом Че в полном объеме проходил вместе с товарищами курс партизанской подготовки: многодневные марши, изучение стрелкового и другого оружия, рукопашный бой и тактика партизанских действий. А в качестве врача Гевара учил товарищей по оружию оказанию первой помощи: перевязкам, обработке ран, накладыванию шин и всему прочему. В том числе и уколам, что дорого обошлось ему: на одном из практических занятий товарищи сдавали зачет по инъекциям, ставя их самому Че, который в итоге перенес более сотни уколов.

Фото: Фотохроника ТАСС

Неизлечимая астма не мешала революционеру воевать

С двух лет Эрнесто Гевара страдал бронхиальной астмой, переживая порой по нескольку приступов в день. Именно из-за этой болезни он вынужден был первые два года школы обучаться дома, поскольку приступы следовали один за другим. Но вместо того, чтобы поддаться болезни, мальчик Эрнесто начал бороться с нею. Невзирая на астму, он активно занимался спортом, и пусть ему приходилось сидеть на скамейке запасных с противоастматическим ингалятором в руке, Гевара был и футболистом, и регбистом, путешествовал на мопеде, занимался планеризмом. Серьезных физических нагрузок не требовали только шахматы – спорт, благодаря которому в 11 лет Гевара увлекся Кубой, когда в Аргентину приехал знаменитый кубинский гроссмейстер Капабланка.

При этом от службы в аргентинской армии президента Перона молодой Эрнесто «откосил», вовремя вызвав у себя приступ астмы с помощью холодной ванны. Зато в кубинских горах Сьерра-Маэстра он наравне с другими повстанцами совершал марши, носил на груди ящики с патронами и участвовал в боях. По воспоминаниям товарищей, они не понимали, как Че мог ходить, когда болезнь его то и дело душила, и тем не менее он шел по горам с вещевым мешком за спиной, с оружием, с полным снаряжением, как самый выносливый боец.

Че изобрел собственную рецептуру «коктейля Молотова»

Поскольку Че в детстве и ранней юности успел понаблюдать, как его родители занимаются изготовлением «адских машинок» в домашних условиях, а позднее внимательно слушал рассказы испанских эмигрантов-республиканцев о практике партизанской войны, к моменту отплытия на «Гранме» после обучения в мексиканском партизанском лагере он стал настоящим мастером подпольной войны. Таким, который сумел изобрести один из самых простых и эффективных рецептов горючей смеси, состоявшей из бензина и масла, смешанного в определенной пропорции. В отличие от большинства других «коктейлей Молотова» того времени, рецептура Че позволяла изготовлять это партизанское оружие в любых условиях, не требуя ни специальных химикатов, ни специального оборудования – были бы бензин, масло и бутылки. Готовые «коктейли» кубинские партизаны активно использовали в качестве оружия против вражеской пехоты, автомобилей и легких бронемашин, а также для поджигания строений.

Иммигрант, получивший права урожденного кубинца

Всего через месяц с небольшим после победы кубинской революции, 9 февраля 1959 года специальным президентским декретом Че провозгласили гражданином Кубы с правами урожденного кубинца. Это был второй в истории острова подобный случай: первым иммигрантом с правами урожденного кубинца стал в XIX веке доминиканец генерал Максимо Гомес, один из выдающихся лидеров борьбы за освобождение Кубы от испанского владычества.

Всего одно воинское звание за всю военную карьеру 

Когда Фидель Кастро и его сподвижники покидали ставшую негостеприимной Мексику на борту купленной у шведского этнографа за 12 тысяч долларов яхты «Гранма», никто из них не имел никаких воинских званий. Только на Кубе, когда число партизан стало расти и пришлось отряжать «гранмовцев» на роли командиров, они стали получать новые звания. Высшим среди них на тот момент было звание «команданте», то есть майора – более высоких партизаны друг другу не присваивали, подчеркивая свою демократичность. Че стал команданте 5 июня 1957 года, когда под его командование были отданы 75 бойцов. Никаких других званий он больше не получал – ни на Кубе, ни в других странах.

Фото: Фотохроника ТАСС

Секретные миссии как минимум в трех странах

После победы кубинской революции Че Гевара на шесть лет превратился из партизанского командира в чиновника нового правительства. Он занимал пост председателя Апелляционного трибунала (заслужив ненависть политических противников Кастро тем, что не отменил ни один смертный приговор, вынесенный ревтрибуналами низшей инстанции). Он был руководителем департамента военного обучения Министерства вооруженных сил, директором Национального банка Кубы, позднее – министром промышленности. Но это совершенно не устраивало команданте, который говорил: «После революции работу делают не революционеры. Её делают технократы и бюрократы. А они – контрреволюционеры».

В конце концов после очередной представительской поездки Че добивается отставки со всех постов и негласно покидает Кубу. Сначала он отправился в Конго – участвовать в очередном восстании в этой стране. После поражения полгода прожил в Чехословакии, где под вымышленным именем лечился от астмы и малярии. А уже оттуда отправился разворачивать партизанскую войну в Боливии, где и погиб 9 октября 1967 года.

Роковые девять пуль

Боливийский партизанский отряд, которым командовал Че и который на треть состоял из кубинцев, попал в засаду в полдень 8 октября. Команданте отстреливался до последнего: когда в его винтовку попала пуля, он взялся за пистолет и выпустил все патроны. После пленения Че продержали сутки в полуразрушенной школе селения Ла-Игера, дожидаясь команды из Ла-Паса: доставлять знаменитого партизана для открытого процесса или уничтожить на месте. От суда решено было отказаться из опасений, что команданте сумеет превратить его в политическую трибуну, а также что он сумеет совершить побег.

Сомнительная честь расстрелять Че Гевару так, чтобы это было похоже на гибель в бою (отдавая приказ о казни, боливийское правительство в то же время опасалось обвинений во внесудебной расправе над партизаном), выпала сержанту Марио Терану: по одной из версий, он вытянул короткую соломинку, когда бросали жребий, по другой, вызвался сам. Сержант выпустил в Че девять пуль: пять в ноги, в правое плечо, в руку, в грудь и в горло, и только два последних ранения были смертельными.

Тело Че вернулось на Кубу только 30 лет спустя

Тело Че Гевары доставили вертолетом в городок Вальегранде, где представили прессе, а потом втайне предали земле. Где именно похоронен один из самых знаменитых революционеров второй половины ХХ века, долгое время было неизвестно, что порождало слухи о его чудесном спасении. Находились даже люди, которые всерьез утверждали, что встречали Че Гевару и в семидесятых, и в восьмидесятых годах. В действительности казненный партизан был похоронен в небольшой братской могиле со своими товарищами по борьбе там же, возле Вальегранде, рядом с грунтовой взлетной полосой аэродрома, на который его тело доставили вертолетом от места расстрела. В 1997 году, после двухлетних поисков захоронение удалось найти, и останки знаменитого кубинца, как и его сподвижников-партизан, отправили в Гавану. Они упокоились в специально построенном мавзолее в городе Санта-Клара, где когда-то Че сумел одержать решающую для кубинской революции победу.

BBC — История — Че Гевара

Че Гевара © Че Гевара был кубинским революционным лидером аргентинского происхождения, ставшим героем левого толка. Его фотография, сделанная Альберто Корда, стала культовым изображением 20 века.

Эрнесто Гевара де ла Серна, известный как Че Гевара, родился 14 июня 1928 года в Росарио, Аргентина, в семье среднего достатка. Он изучал медицину в университете Буэнос-Айреса и за это время много путешествовал по Южной и Центральной Америке.Повсеместная бедность и угнетение, свидетелем которых он стал, в сочетании с его интересом к марксизму, убедили его в том, что единственным решением проблем Южной и Центральной Америки является вооруженная революция.

В 1954 году он отправился в Мексику, а в следующем году познакомился с кубинским революционным лидером Фиделем Кастро. Гевара присоединился к «Движению 26 июля» Кастро и сыграл ключевую роль в конечном успехе его партизанской войны против кубинского диктатора Фульхенсио Батисты.

В 1959 году Кастро сверг Батисту и пришел к власти на Кубе.С 1959 по 1961 год Гевара был президентом Национального банка Кубы, а затем министром промышленности. В этой должности он путешествовал по миру в качестве посла Кубы. На родине он осуществлял планы передела земли и национализации промышленности.

Сильный противник Соединенных Штатов, он привел режим Кастро к сближению с Советским Союзом. Кубинская экономика пошатнулась в результате американских торговых санкций и неудачных реформ. В это трудное время Гевара начал ссориться с другими кубинскими лидерами.Позже он выразил желание распространить революцию в других частях развивающегося мира, а в 1965 году Кастро объявил, что Гевара покинул Кубу.

Гевара затем провел несколько месяцев в Африке, особенно в Конго, пытаясь обучить повстанческие силы партизанской войне. Его усилия не увенчались успехом, и в 1966 году он тайно вернулся на Кубу. С Кубы он отправился в Боливию, чтобы возглавить силы, восставшие против правительства Рене Баррьентоса Ортуньо. С помощью США боливийская армия захватила Гевару и его оставшихся бойцов.Он был казнен 9 октября 1967 года в боливийской деревне Ла-Игера, а его тело было захоронено в секретном месте. В 1997 году его останки были обнаружены, эксгумированы и возвращены на Кубу, где он был перезахоронен.

Че Гевара: лицо революции

5 марта 1960 года кубинский фотожурналист Альберто Корда сделал, пожалуй, самый известный портретный снимок в истории. Он фотографировал кубинского премьер-министра Фиделя Кастро, произносящего речь, когда Че Гевара (которому, как и Корде, был 31 год) появился рядом с трибуной.

Лицо Че приняло выражение сильного волнения, едва сдерживаемого, а металлическая звезда на его берете подхватила карибское солнце. Корда сделал пару кадров перед исчезновением Че, один из которых — изображение, которое он назвал Героический партизан ( Героический партизан ) — стал одним из самых воспроизводимых фотографий всех времен. К 50-летию со дня смерти Че он остается мировой иконой.

Корда сделал только один отпечаток Heroic Guerrilla , который повесил в своей мастерской.Он не получил известности, пока не был использован на обложке переиздания книги Че «Партизанская война » в 1967 году — в год убийства Че. На фоне бурных событий следующего года — студенческих протестов во Франции, Пражской весны, убийств Мартина Лютера Кинга и Роберта Ф. Кеннеди — изображение уловило настроение момента.

Героический партизан обладал страстью и интенсивностью, с которыми не могло сравниться ни одно из многих других изображений Че, и это выражение усиливало его сходство с традиционными изображениями Иисуса из Назарета.Его образ подхватили протестующие, марширующие против войны во Вьетнаме и за гражданские права, и вскоре его начали использовать различные освободительные или мятежные движения по всему миру.

Несмотря на то, что лицо Че имеет непреходящую привлекательность, его политика не так уж и стареет. Родившийся в Аргентине в 1928 году, Эрнесто Гевара де ла Серна с юных лет склонялся к крайним концам марксистских идей. Он выучился на врача, совершил поездку по Латинской Америке на мотоцикле и надеялся реформировать континент посредством насильственной революции.Он стал ярым поклонником Сталина и Мао Цзэдуна: его инстинкты всегда были авторитарными, вплоть до безжалостности и жестокости.

В 1953 году Эрнесто отправился в Гватемалу в поисках своей первой революции. Там он подружился с некоторыми кубинскими политическими эмигрантами. Их забавляла его аргентинская привычка называть всех « che », что означает что-то вроде «mate» — дружеский термин, который становится дерзким, если его применять к авторитетной фигуре, — и прозвали Эрнесто «Эль Че».

Строгая дисциплина и жестокость партизанской войны не остановили Че; действительно, он принял их с энтузиазмом. Ему даже нравилась грязь

Два года спустя в Мехико друзья Че познакомили его с Раулем и Фиделем Кастро, изгнанными с Кубы после неудачной попытки свергнуть тиранический режим Фульхенсио Батисты. «Мы в полном согласии, — сказал Че своей подруге (впоследствии жене) Хильде, — только для такого, как он [Фидель], я мог бы выложиться по полной.

В 1950-е годы Рауль Кастро был коммунистом, а Фидель — нет, отождествляя себя с кубинским национализмом. Фиделя и Че объединяли сильные антиимпериалистические чувства и авторитарные наклонности, а не политическая теория.

В 1956 году Фидель, Рауль и Че были среди 82 партизан, которые втиснулись в крошечную яхту и пересекли Карибское море от Мексики до Кубы, стремясь свергнуть Батисту. Попытка обернулась катастрофой.

Яхта была повреждена, много оружия было потеряно, а люди подверглись нападению армии и авиации Батисты; Че был ранен в шею.Когда они перегруппировались, Фидель отругал Че за то, что он отдал оружие крестьянам; он также страдал тяжелой астмой и заболел малярией.

Тем не менее, это было счастливое время. Строгая дисциплина и жестокость партизанской войны не остановили Че: он принял их с энтузиазмом. Ему даже нравилась грязь. «Наши носы совершенно привыкли к такому образу жизни», — весело писал он. «Гамаки партизан известны своим характерным, индивидуальным запахом». Несмотря на пожизненное нежелание Че мыться, благодаря своей поразительной внешности его постоянно преследовали женщины.Во время Кубинской революционной войны он познакомился со своей второй женой Алейдой, которая стала матерью четверых его детей.

После свержения Батисты 1 января 1959 года первое правительство, созданное Фиделем Кастро, было несколько правоцентристским. Не было заранее известно, что Рауль и Че переманят Фиделя на сторону крайне левых. В течение первых 16 месяцев пребывания революционеров у власти Фидель неоднократно пытался сотрудничать с США. Поскольку его подходы продолжали отвергаться, влияние Рауля и Че росло.Фидель наконец объявил кубинскую революцию социалистической 16 апреля 1961 года, когда он знал, что вторжение в залив Свиней, спонсируемое ЦРУ, приближается, и всякая надежда на примирение с Вашингтоном была потеряна. Он искал защиты у другой сверхдержавы: Советского Союза.

(иллюстрация Кейт Хейзелл для BBC World Histories)

Кубино-советский союз пошел плохо для Че. Администрация Хрущева холодно восприняла его восхищение Сталиным, и он все громче заявлял о своем предпочтении коммунизма в китайском стиле.Рауля, полностью разделявшего советский стиль, приняли. Рауль и Че поссорились во время подготовки к Карибскому кризису 1962 года, а в 1964 году Фидель согласился, что Че должен покинуть Кубу, чтобы действовать в качестве посла революции за границей.

В декабре 1964 года Че представлял Кубу в ООН в своей самой харизматичной военной форме, куря толстую сигару на своем делегатском кресле. Но через несколько месяцев в Алжире он произнес речь в откровенно прокитайских тонах, оскорбив советских покровителей Кубы.Че был отправлен обратно на Кубу для секретных переговоров. Как сообщается, Рауль обвинил его в самом тяжком грехе в книге советского коммунизма: троцкизме.

Преданность и страдание

Че не приветствовали в кубинском правительстве, но он продолжал пользоваться покровительством Фиделя на расстоянии вытянутой руки. Он стал бродячим революционером в Конго, затем в Боливии. Но его революция не поехала. В 1967 году он был схвачен государственными войсками в Боливии и казнен.

Если бы Че Гевара через 50 лет исследовал собственное наследие, у него было бы много причин для разочарования.Революция, за которую он умер, сошла на нет. Многие коммунистические государства отказались от этой идеологии в конце 1980-х и 1990-х годах. Хотя Коммунистическая партия Китая по-прежнему крепко держит власть, ее экономика была реформирована по капиталистическому принципу. При Рауле Кастро, который перешел от крайне левых к значительно более либеральным позициям, чем его покойный брат
Фидель, также происходили постепенные реформы кубинского коммунизма, хотя смягчение отношений с США изменилось с тех пор, как Дональд Трамп вступил в должность.

Че мог бы радоваться возрождению социализма в Латинской Америке, например в Венесуэле. Кажется маловероятным, что его бы оттолкнули крайние меры, принятые президентом Николасом Мадуро против своих противников.

Со своей стороны, Мадуро утверждает, что является гордым последователем Че Гевары. Большинству остального мира его правление в Венесуэле может показаться не освобождением. Но сейчас мир находится в постоянном движении, экстремизм прошлого принимает новые формы и возвращается такими способами, которые еще несколько лет назад казались невообразимыми.Насильственные революции, одобренные Че, возможно, не исчезли навсегда.

Когда Героический партизан стал известен, это был образ, связанный с мученической смертью. Если революция Че Гевары потерпела неудачу, это не имело значения: все дело было в его преданности и страданиях. Миллионы людей несли его изображение на баннерах, носили его на футболках, рисовали им на стенах, ссылались на него на обложках альбомов, печатали его на кружках и брелоках — хотя немногие разделяли его авторитарные взгляды.Рекоммерциализированный по любому поводу, Че стал универсальным символом революции вне контекста. Для человека, который провел свою жизнь в поисках контекста, в котором можно было бы начать свою революцию, возможно, это и есть поэтическая справедливость.

Алекс фон Тунцельманн — историк и писатель, автор книги «Красная жара: заговор, убийства и холодная война в Карибском море» (Simon & Schuster, 2011)

Эта статья была впервые опубликована в выпуске 7 BBC World Histories

Политическая теория Че Гевары

Это замечательное эссе является надежным и проницательным путеводителем по мысли Гевары и его наследию для социализма 21-го века. Из этого анализа марксистского гуманизма и революционной этики Гевары можно легко сделать вывод, как мало он имел общего со сталинизмом и как много у него общего с латиноамериканской марксистской традицией, инициированной Хосе Карлосом Мариатеги.
— Михаэль Леви

Книга Льоренте представляет собой увлекательное исследование политических идей Гевары о революции, антиимпериализме, социалистическом строительстве, сознании и социальных отношениях. Автор соотносит Гевару с радикальной социальной теорией.Льоренте хорошо знаком с произведениями и речами Гевары и исследует их связи с работами Маркса, Ленина, Троцкого, Лукача и других, внесших свой вклад в марксистскую теорию и социалистическую практику.
— Хелен Яффе, научный сотрудник по истории экономики, Лондонская школа экономики

Это важное чтение о жизни и работе Че и большой вклад в наше понимание политической теории Че. Далее, это. незаменимым для всех тех, кто открыт для возможности «быть как Че», возникающей в то время, когда «быть подобным Че» несет в себе особую политическую и моральную актуальность.
— Питер Макларен, заслуженный профессор критических исследований Университета Чепмена

«Политическая теория Че Гевары» Ренцо Льоренте — выдающийся труд объяснительного синтеза. Хотя это далеко не первая попытка сжатого изложения мысли Гевары, она выделяется заботливостью Льоренте, проводя своего читателя через сложный и потенциально неприступный материал. Профессор социальной и политической философии в мадридском кампусе Университета Сент-Луиса, он показал себя искусным учителем на странице.Его проза удивительно чиста, доступна и свободна от жаргона. Он терпеливо объясняет концепции при их введении и при необходимости предоставляет соответствующую историческую или теоретическую информацию, хотя и не настолько, чтобы перегружать читателя. Преподаватели, желающие познакомить старшеклассников и студентов колледжей с идеями одного из самых очаровательных умов 20-го ^-го -го века, вряд ли смогут найти лучший учебник.
— Маркс и философское обозрение книг , 1 октября 2018 г. позже он описывает в дневниках Латинской Америки/Otra Vez , он становится свидетелем сначала Боливийской революции, а затем, в Гватемале, свержения демократически избранного правительства Хакобо Арбенса У.С.-поддерживаемые силы. После побега в Мексику Гевара встречается с группой кубинских революционеров, сосланных в Мехико во главе с Фиделем Кастро, и сразу же вступает в их запланированную экспедицию по свержению кубинского диктатора Фульхенсио Батисты. Кубинцы прозвали его «Че» — популярная форма обращения в его родной Аргентине. Группа отправляется на Кубу 25 ноября 1956 года на борту яхты «Гранма» с Че в качестве врача группы. В течение нескольких месяцев Фидель назначает его командующим Повстанческой армией, хотя он также продолжает оказывать помощь раненым партизанам и пленным солдатам Батисты.

После бегства генерала Батисты с Кубы 1 января 1959 года Че становится одним из ключевых лидеров нового революционного правительства. Он также является самым важным представителем кубинской революции на международном уровне, возглавляя многочисленные делегации и зарабатывая репутацию страстного и красноречивого представителя народов третьего мира. В апреле 1965 года Че покидает Кубу, чтобы возглавить партизанскую операцию, состоящую примерно из 200 кубинских солдат, для поддержки революционной борьбы в Конго, миссию, о которой он рассказывает в Congo Diary .Книга характеризуется жестокой, дисциплинированной честностью Че, поскольку он рассказывает о череде неудач и тупиков, характерных для миссии, анализируя каждую из них и никогда не теряя из виду свой врожденный оптимизм и ясность миссии. Вернувшись на Кубу в декабре 1965 года, Че готовит еще один партизанский отряд, на этот раз в Боливию, куда он прибывает в ноябре 1966 года с небольшим партизанским отрядом, намереваясь бросить вызов военной диктатуре страны. Там он был схвачен обученными США силами по борьбе с повстанцами в октябре 1967 года и хладнокровно убит на следующий день.Его боливийские дневники позже были отредактированы и опубликованы под номером The Bolivian Diary/El Diario de Che en Bolivia. Другие работы Че включают Воспоминания о войне за независимость на Кубе/Pasajes de la Guerra Revolucionaria, я обнимаю вас со всем своим революционным рвением/Te abraza con todo fervor revolucionario, и Дневники мотоциклистов/Diarios de Motocicleta. Другие его политические сочинения собраны в Che Guevara Reader/Che Guevara Presente .

Демократ де Блазио приносит извинения за фразу Че Гевары в Майами пришел к власти на Кубе.

ФОТОГРАФИЯ: Мэр Нью-Йорка и кандидат в президенты от Демократической партии Билл де Блазио принимает участие в митинге в Нью-Йорке, США, 21 мая 2019 г. REUTERS/Jeenah Moon/File Photo

Мэр Нью-Йорка выступая на дебатах Демократической партии в среду вечером, использовал испанскую фразу «hasta la victoria siempre» («всегда к победе») в Майами, обращаясь к бастующим работникам аэропорта, которые сердечно подбадривали его.

Местные демократы, в том числе председатель государственной партии, немедленно раскритиковали использование им этой фразы и призвали к извинениям.

«Ссылаться на убийцу, ответственного за смерть и угнетение на коммунистической Кубе и во всей Латинской Америке, неприемлемо. Пожалуйста, извинитесь. Между прочим, многие бастующие — кубинцы», — написал сенатор штата Флорида Хосе Хавьер Родригес в своем посте в Twitter.

Де Блазио объяснил оплошность в Твиттере.

«Я не знал, что фраза, которую я использовал сегодня в Майами, связана с Че Геварой, и я не хотел обидеть никого, кто услышал ее таким образом», — написал он. «Я, конечно, извиняюсь за то, что не понял эту историю.

Родившийся в Аргентине в 1928 году, Гевара стал марксистом после того, как поездка на мотоцикле по Южной Америке открыла ему глаза на бедность, когда он был еще студентом-медиком. Впоследствии он присоединился к революционному движению Кастро, которое привело к свержению кубинского диктатора Фульхенсио Батисты в 1959 году. вплоть до демократов.Более половины кубинских латиноамериканцев Флориды поддержали президента-республиканца Дональда Трампа в 2016 году.

республиканцев набросились на оплошность. Тим Мерто, директор по связям с общественностью предвыборной кампании Трампа, сказал, что «цитирование кровожадных коммунистических социопатов», вероятно, означает, что де Блазио проигрывает.

Бывший губернатор Флориды, сенатор США Рик Скотт, написал в Твиттере: «Если есть какие-то сомнения в том, что демократы, баллотирующиеся в президенты, поддерживают социализм, @BilldeBlasio находится в Майами, цитирует . .. Че Гевара. Ты не можешь это выдумать».

Репортаж Дойны Чиаку; Редактирование Коллин Дженкинс и Джонатан Оатис

Не стреляйте. Последние мгновения коммунистического революционера Че Гевары

Че Гевара стал иконой, чья жизнь и смерть были романтизированы. (Фото AFP)

Его нога изрешечена пулями, пистолет выбит из руки, Эрнесто «Че» Гевара сдался.

«Не стреляйте! Я Че Гевара и ценю для вас больше живым, чем мертвым», сказал он как У.Боливийские силы, прошедшие подготовку в С., приблизились. Доктор аргентинского происхождения и лидер марксистских повстанцев, который помог Фиделю Кастро захватить власть на Кубе, был наконец схвачен после многих лет жизни в секрете. Гевара, лидер партизан в берете, руководивший расстрельными отрядами после победы коммунистов, внезапно ушел со своих государственных постов и покинул Кубу, чтобы распространять революцию в Африке и Южной Америке.

Но миссии, в том числе и по поднятию восстания в Боливии, были практически обречены. В тот день 8 октября 1967 года Гевара был взят в плен и отнесен солдатами в однокомнатную школу в городе Ла-Игера в Боливии, примерно в 4 милях от того места, где он был схвачен, согласно биографии Ричарда Харриса. «Смерть революционера: последняя миссия Че Гевары».

Феликс Родригес, кубино-американский оперативник ЦРУ, выдававший себя за боливийского военного офицера, на следующий день найдет его в этой школе в грязи. Волосы его были спутаны, одежда изодрана и грязна, руки и ноги связаны.Правительство США хотело, чтобы его допросили живым, но боливийские лидеры решили, что Гевара должен быть казнен, поскольку публичный суд только вызовет у него сочувствие. По официальной версии, он погиб в бою.

Родригес, сыгравший важную роль в поимке Гевары, в то время испытывал смешанные чувства, как он признал позже в интервью. Это был человек, который убил многих своих соотечественников, сказал Родригес, и все же ему было «жалко его».

Затем он сказал лидеру партизан, что вот-вот умрет.

«Я посмотрел ему прямо в лицо и просто сказал ему… Он посмотрел прямо на меня и сказал: «Так будет лучше. Интервью 60 минут спустя годы.

Двое мужчин обменялись рукопожатием. «Он обнял меня. Я обнял его», — сказал Родригес.

Затем Родригес ушел, приказав солдату выстрелить ниже шеи, потому что это соответствовало бы официальной версии о том, что Гевара погиб в бою.

Последние слова Гевары были обращены к сержанту.Согласно биографии журналиста Джона Ли Андерсона «Че Гевара: Революционная жизнь», Хайме Теран, солдат приказал застрелить его.

«Я знаю, что вы пришли убить меня», сказал он. «Стреляй, ты убьешь только человека».

Теран выстрелил, попав Геваре в руки, ноги и грудь.

Лидер партизан, которого многие любили и боготворили, но ненавидели другие, умер 50 лет назад в понедельник в возрасте 39 лет. для СМИ в боливийской деревне Вальегранде.Его труп был помещен в раковину больничной прачечной, а фотографы сделали снимки, которые позже были опубликованы во всем мире. Боливийский командующий также приказал отрезать обе руки Гевары, чтобы власти могли проверить его отпечатки пальцев и предоставить Кастро неопровержимые доказательства того, что его союзник мертв.

Уверенность в смерти Гевары достигла Соединенных Штатов только через несколько дней. В кратком меморандуме, написанном советником Уолтом Ростоу президенту Линдону Б. Джонсону 13 октября 1967 года, говорилось: «Это устраняет любые сомнения в том, что Че Гевара мертв.

В отчете Государственного департамента от 12 октября 1967 года, озаглавленном «Смерть Гевары — значение для Латинской Америки», Гевара описывается как «выдающийся тактик кубинской революционной стратегии», которого «будут восхвалять как образцового революционера, встретившего героической смертью». Это предсказание сбылось через неделю, когда Кастро произнес надгробную речь перед огромной толпой на площади Революции.

тактика, поражение его партизанских концепций», — сказал Кастро, имея в виду Соединенные Штаты.

За 50 лет, прошедших после его смерти, Гевара стал иконой, чья жизнь и смерть были романтизированы. Джунгли, где он был схвачен, и здание школы, где он был убит, стали туристическими достопримечательностями. Прачечная, на которую положили тело, стала мемориалом. Статуя Гевары выставлена ​​в городе Ла-Игера. Под ним фраза: «Ваш пример освещает новую зарю».

Лицо Гевары с его густыми черными волосами, неряшливой бородой и знакомым беретом было напечатано на футболках, стенах и баннерах.

Андерсон, штатный писатель журнала New Yorker, написавший биографию, описал Гевару как человека харизматичного, но в то же время высокомерного, холодного и капризного. Он был бесстрашным лидером, но он также был безрассудным человеком, который в свои тридцать с небольшим решил покинуть свою семью без гарантии, что он вернется.

«Он делал вещи, которые другие люди просто не делают», сказал Андерсон. «Были времена, когда я думал: «Господи, чувак. Как ты можешь так поступать с собой?» »

(Эта история не редактировалась сотрудниками NDTV и автоматически генерируется из синдицированного канала. )

Ожидание ответа для загрузки…

Че Гевара и ирландцы – Ирландская история

Гевара изображен на «международной стене» в Белфасте.

Барри Шеппард

С момента казни в Боливии в 1967 году Эрнесто «Че» Гевара стал вездесущей иконой левых протестных движений и антиимпериалистической борьбы во всем мире. В Ирландии, особенно в Северной Ирландии, Гевара с годами стал ассоциироваться с ирландским республиканизмом, в первую очередь из-за его статуса всемирно известного революционера.

Однако у него были и другие семейные связи с Ирландией, что для некоторых еще больше укрепило любые идеологические ассоциации.

Эрнесто «Че» Гевара стал непреходящим символом левых революционеров. Его предки уехали из Ирландии в Аргентину в 1749 году

Гевара был потомком уроженца Голуэя Патрика Линча, родившегося в 1715 году, который, как говорят, после конфискации земель в Ирландии добрался до Буэнос-Айреса в 1749 году через Бильбао. Ирландские корни Гевары в наши дни, возможно, хорошо известны, и его ирландское происхождение теперь общепризнанный факт. Однако так было не всегда.

Чтобы получить представление о том, как ирландское наследие знаменитого революционера менялось с годами, в этой статье исследуется, как он был представлен в основных ирландских газетах с того момента, как он впервые привлек внимание международной общественности как загадочная и любопытная фигура кубинской революции. , к недавним разногласиям по поводу попыток увековечить его память в ирландском обществе.

Эрнесто Гевара, человек и миф

Гевара был старшим из пяти детей в семье среднего класса, у которой были прогрессивные наклонности. Его отец, Эрнесто Гевара Линч, познакомился со своей матерью Селией де ла Серна в 1927 году. Обе ветви семьи были зажиточными, но к тому времени, когда родился первенец, они сошли с ума.

Эрнесто Гевара вел полукомфортную жизнь, хотя его преследовала астма, которая мешала ему всю жизнь. Тем не менее, он преуспел в спорте (особенно в регби) и в своих академических исследованиях, поступив в медицинскую школу, которую в конце концов окончил в 1953 году.

Однако это было его путешествие по Южной Америке в 1951-1952 годах со своим другом Альберто Гранадо, где он стал свидетелем бедности коренных общин, что стало его политическим пробуждением. В 1953 году он отправился в Гватемалу, где стал свидетелем поддерживаемого ЦРУ свержения прогрессивного правительства Хакобо Арбенса. Еще один формирующий момент в его жизни, он помог укрепить его политические взгляды и привел его в Мексику, где он встретил изгнанного Кастро и его сторонников, готовившихся к революции на Кубе.

Успех кубинской революции на заре 1959 года привлек внимание всего мира к главным фигурам, братьям Кастро, Фиделю и Раулю, а также аргентинцу Геваре

Успех кубинской революции на заре 1959 года привлек внимание всего мира к главным фигурам, братьям Кастро, Фиделю и Раулю, а также к аргентинцу Геваре (единственному иностранцу в небольшой группе революционеров Кастро). Гевара несколько месяцев находился в тюрьме Ла-Кабанья, где он руководил казнями тех, кого считали врагами революции, перед президентом Национального банка Кубы.Покинув Кубу в 1965 году, Гевара стремился экспортировать революцию, какое-то время сражаясь в Конго, прежде чем вернуться в Южную Америку и совершить свои злополучные экспедиции в Боливию, где он был схвачен и казнен в октябре 1967 года.

«Загробная жизнь» Гевары как иконы международных левых — сама по себе увлекательная тема, экспоненциально растущая в годы после его смерти. Профессор латиноамериканских исследований Марк Беккер заявляет во введении к изданию 1998 года «Партизанская война » Гевары :

.

«Спустя тридцать лет после его смерти студенты университетов по всей Латинской Америке до сих пор носят футболки с изображением Че Гевары.Рабочие несут плакаты и транспаранты с его изображением, маршируя по улицам, требуя повышения заработной платы и улучшения условий труда. Сапатистские партизаны на юге Мексики рисуют фрески, изображающие Че вместе с Эмилиано Сапатой и индейскими героями». [2]

Образ аргентинского героя кубинской революции, как отмечает Беккер, был опорой революционных образов во многих странах мира. Сюда же относится и остров Ирландия, где образ Гевары имеет особый резонанс благодаря одному художнику.

Знаменитое изображение Гевары, взятое из фотографии 1960 года Guerrillero Heroico фотографа революции Альберто Корда[3], обрело новую жизнь, когда было адаптировано для печати ирландским художником Джимом Фитцпатриком. Гравюра Фитцпатрика — одно из самых узнаваемых и воспроизводимых произведений популярного искусства конца двадцатого века в мире.

Стальной образ Гевары, связанный с международным студенческим радикализмом и рабочими движениями, также украшал бесчисленные фронтоны в северных националистических районах во время затяжного конфликта с 1960-х годов.

Белфастская фреска с изображением Че Гевары.

Ирландский профессор социологии Билл Ролстон в своем чрезвычайно популярном исследовании политических фресок в Ольстере отмечает включение фресок Гевары в республиканские районы, заявляя, что они олицетворяют другие виды борьбы, которые «вызвали глубокий резонанс среди ирландских республиканцев». [4] Хотя образ Гевары сейчас, возможно, менее силен, чем два десятилетия назад, он сохраняет большую силу, вызывая эмоциональные отклики как у левых, так и у правых.

В качестве примера можно привести недавнее решение ирландской почтовой службы An Post отметить пятидесятую годовщину гибели Гевары от рук боливийских сил памятной маркой.Последующая полемика, подкрепленная международным давлением и со стороны правых ирландцев, не только привела к тому, что марка была распродана в рекордно короткие сроки, но и привлекла новое внимание к наследию Гевары среди ирландцев, учитывая частично ирландское происхождение знаменитого революционера.

«Первое, что нужно отметить, это то, что в жилах моего сына текла кровь ирландских повстанцев, испанских конкистадоров и аргентинских патриотов». Эрнесто Гевара Линч

Последствия выпуска почтовых марок и предложенный в 2012 году постоянный мемориал Геваре в Голуэе [5] вызвали бурные дебаты в традиционных и социальных сетях об ирландских корнях Гевары с такими статьями, как «Повстанческая кровь: ирландское наследие Че» и Видео на YouTube, такие как «Че Гевара, ирландский герой»?, стимулирующие дебаты.

Поворотным моментом в осознании ирландского происхождения Гевары, несомненно, стало интервью с его отцом в 1969 году. «принял свое гэльское наследие»[7] дал важное интервью, которое до сих пор частично цитируют.

‘Первое, что нужно отметить, это то, что в жилах моего сына текла кровь ирландских повстанцев, испанских конкистадоров и аргентинских патриотов.Очевидно, Че унаследовал некоторые черты наших беспокойных предков. Что-то в его натуре влекло его к дальним странствиям, опасным приключениям и новым идеям».[8]

Цитата Гевары Линча, чаще всего, редактируется до гораздо более выгодной: «в жилах моего сына текла кровь ирландских повстанцев», украшая футболки рядом с изображениями деятелей революционного прошлого Ирландии (а также сопровождая вышеупомянутый штамп).

Ссылка на испанских конкистадоров, пожалуй, менее совместима с популярным образом Че как антиимпериалистической иконы.Как бы то ни было, цитата Гевары-старшего, возможно, сделала больше для укрепления ирландского происхождения его сына, чем когда-либо могла сделать команда опытных специалистов по генеалогии.

Реакция Ирландии на кубинскую революцию Победоносный Фидель Кастро входит в Гавану в 1959 году.

Однако возникает вопрос, в какой момент Ирландия узнала об «ирландском происхождении» Гевары? Конечно, в первые дни, когда кубинская революция попала в заголовки мировых новостей, не было никакой подсказки. Как могло быть? Сообщения агентств печати, которые воспроизводили известные ирландские газеты, такие как Irish Independent , выделяли Гевару как фигуру примечательную, хотя и окутанную тайной.

Отмечая состояние эйфории, вызванное свержением Фульхенсио Батисты руками молодых радикалов, это было захватывающее издание для читателей, а такие фигуры, как Гевара и братья Кастро, быстро стали нарицательными.

Однако сообщения о революционной эйфории сопровождались предостережениями. В то время как победители были «консерваторами» по европейским стандартам, был «знак вопроса в отношении Гевары, которого обвиняли в коммунистических наклонностях». Учитывая давнее антикоммунистическое движение в Ирландии, эта новость могла бы представлять большой интерес.Гевара с самого начала вызывал особую озабоченность, и в этом раннем отчете отмечалось, что он был «самым быстрым умом» революции.

Реакция Ирландии на кубинскую революцию в значительной степени сдерживалась всепроникающим антикоммунизмом.

Во многих других статьях упоминался «молодой аргентинский врач», которому теперь было поручено преобразовать кубинскую экономику, и который стал центром внимания западных СМИ, которые говорили о нем с точки зрения экзотики, интеллекта и опасного влияния. Irish Independent снова обратил внимание на его восходящую звезду, отметив его панлатиноамериканские цели, которые, как он надеялся, могут стать «еще одним Китаем».

Другой из той же газеты утверждал, что Гевара «кажется, сильнее всего держит руль революции» и нацелился на то, чтобы еще больше направить ее в сторону России.[11] Явно позиционируемый как сила, стоящая за троном, Гевара был «высококвалифицированным коммунистом», который, как утверждала газета, никогда не разглагольствовал и не буянил, как это делали другие представители нового режима. Он был просто «тихим, умелым, опасным Че».[12]

Такой образ в равной мере очаровал бы и расстроил консервативных ирландских читателей. Призрак международного коммунизма был почти постоянной чертой ирландской жизни с 1930-х годов, когда различные ирландские группы «Католического действия» стали упорно вдалбливать антикоммунистические идеи домой.

Теперь, на заре 1960-х годов, когда международный коммунизм достиг новых высот, ирландские читатели получили яркие описания умного и харизматичного доктора, который был ведущей фигурой зарождающегося коммунистического режима, на который смотрел весь мир.Никто и не подозревал, что этот загадочный человек был одним из представителей знаменитой ирландской диаспоры.

Морин О’Хара и Че

В то время как широкая ирландская публика, если она была заинтересована, лишь мельком видела этого «умелого и опасного» коммунистического революционера, одна из любимых ирландских звезд получила представление о человеке, скрывающемся за личностью прессы. Всемирно известная ирландская актриса Морин О’Хара с любовью вспоминала свой опыт революционного лидера в своей биографии 2005 года «Это сама ».

Всемирно известная ирландская актриса Морин О’Хара с любовью вспоминает свой опыт революционного лидера в 1959 году

О’Хара рассказывает о многочисленных «интересных беседах с Че» в столовой отеля «Капри», где останавливалась съемочная группа фильма 1959 года « Наш человек в Гаване ». Утверждая, что «Че будет говорить об Ирландии и обо всей партизанской войне, которая там происходила», О’Хара явно благоговел перед молодым харизматичным аргентинцем.Она обнаружила, что «он знал каждое сражение в Ирландии и всю ее историю», чему он научился, как она настаивала, от своей бабушки «у нее на коленях»[13].

Хотя у нас есть только отчет О’Хары о встречах, он дает нам интересное представление о человеке, который теперь стал одним из международных лиц кубинской революции.

Кратковременные визиты Гевары в Ирландию Гевара дает интервью в Ирландии.

Почти пять лет спустя, когда трансатлантический рейс Гевары был направлен в Дублин, Irish Press , вопреки тому, что О’Хара позже напишет о бабушке Линч, цитирует Че, заявившего, что он мало знал о своей бабушке, только предполагая, что она была ирландского происхождения из-за ее фамилии.[14]

Возможно, Гевара, переведенный на дальнемагистральный рейс, в этот момент не был настроен на вопросы прессы. Обойтись простой презумпцией родословной, Irish Press была побеждена своим яростным конкурентом Irish Independent , который расстелил зеленый ковер с заголовком на первой полосе «Туман, скованный землей его предков». ‘[15], запечатлевший прогулку кубинского министра по ирландской земле с приземлившегося самолета.

Гевара ненадолго посетил Ирландию в 1962 и 1965 годах

Это был не единственный случай, когда Гевара приземлился на ирландской земле. Первая остановка произошла в 1962 году, когда начинающий художник Джим Фитцпатрик познакомился с предметом своего будущего произведения искусства. [16]

В марте 1965 года Гевара снова был в Ирландии, ненадолго после того, как его самолет приземлился в Шенноне. Independent снова оказался в центре внимания, заявив, что «бородатый лидер» и его друзья намеревались попробовать ночную жизнь Лимерика, «однако бинго, танцы или пение баллад не интересовали революционера». ]

Говорят, что во время одной из своих остановок в пути в Ирландии Гевара написал своему отцу из Лимерика: «Я нахожусь в этой зеленой Ирландии твоих предков.Когда они узнали, телестанция пришла спросить меня о генеалогии Линчей, но на случай, если они были конокрадами или что-то в этом роде, я ничего не сказал».[18]

После смерти Че Республиканская фреска в Белфасте, изображающая Гевару и прославляющая его ирландское происхождение.

«Местный взгляд» на Гевару был раскрыт после его казни в 1967 году, когда многочисленные ирландские газеты, опубликовав новость, подчеркнули ирландское происхождение покойного революционера. [19]

Год спустя, однако, очень интересная ирландская ссылка была сделана газетой Kerryman .В статье Тони Мида мало что умалчивается о ветеране ирландской войны за независимость Томе Бэрри. Статья под сенсационным названием «Том Бэрри, Че Гевара в борьбе Ирландии с британской тиранией» резюмировала смерть Гевары, «замечательного человека», который «голыми руками сразился с Голиафом».

Продолжая, в статье Мида утверждалось, что многие в Ирландии оплакивали потерю Гевары.

‘Они принадлежали к двум поколениям. Были те, кто отдал свою жизнь за свободу около пятидесяти лет назад и благодаря своим собственным усилиям увидел, что свобода в значительной степени завоевана для их страны.Была меньшая группа, которая также взяла на себя Империю, хотя к тому времени относительно беззубую, в период с 1956 по 1962 год, и которая проглотила горечь поражения».

Утверждая, что обе группы знали тяжелую партизанскую жизнь и что «для них Гевара был товарищем в действии», в статье было быстро разъяснено, чтобы никого не обвинили в коммунистических взглядах, что они не были товарищами по убеждениям.

Второе поколение, о котором упоминала редакционная статья, — это те, кто участвовал в операции «Урожай» — пограничной кампании ИРА в 1956–1962 годах.

После его смерти некоторые в Ирландии сравнивали Гевару с такими фигурами, как Том Бэрри, Дэн Брин и Майкл Коллинз

Сегодня такая редакционная статья в ведущей ирландской газете уж точно не пошла бы в печать. Тем не менее, это дает нам моментальный снимок довоенных политических воспоминаний. Также будут проведены параллели между Геварой и ведущими деятелями ирландского революционного периода в более поздние годы. В биографическом фильме 1996 года о Майкле Коллинзе его героя не раз сравнивали с южноамериканским революционером, особенно когда речь шла о партизанской тактике.В то время как в конце века историк ирландской революции Джо Эмброуз утверждал, что такие люди, как Дэн Брин, вдохновляли таких антиимпериалистов, как Че Гевара.[21]

Интересно, что есть некоторые доказательства связи между Геварой и Барри. В 2011 году издание Irish Independent заявило, что мемуары Барри «Война за независимость», «Дни партизан в Ирландии » «были настолько яркими», что «впоследствии стали чем-то вроде справочника по партизанской войне, и Че Гевара, как сообщается, носил копию».[22]

Книга историка Меды Райана 2005 года о лидере ирландских партизан, Том Бэрри: борец за свободу ИРА предполагает, что существовала еще более сильная связь, утверждая, что Гевара написал Барри, «признавая его достижения в качестве партизанского командира, и спросил, будет ли он обучать и давать советы своим люди’. Однако она заявляет, что Барри отклонил то, что было названо «выгодным предложением» сделать это.

В конце 1960-х годов одна из извечных проблем Ирландии — депопуляция сельских жителей — даже упоминала имя Гевары во время политических дебатов по этому поводу.В ожесточенной конфронтации между Нилом Блейни из Fianna Fáil и лидером лейбористской партии Бренданом Коришем (который в 1967 г. заявил, что «семидесятые будут социалистическими»[24]), Блейни, «петух Донегальской прогулки»,[25] обвинил его противник предложения избирателям забыть ирландские политические традиции на предстоящих выборах:

«Г-н. Кориш призывает избирателей на этих выборах забыть о политике традиций (…) Другими словами, забыть о людях прошлого. Забудьте о Пирсе и Коннолли, забудьте о Тоне и Митчеле.Перейдем, призывает он, к новым героям международной революции, Че Геварам и Дэнни Красным».

Продолжая, Блейни предупредил: «Если он думает, что народ этой страны собирается принять импортированную политику таких людей и предать лидеров своего прошлого, то его ждет шок».[26]

Левые активисты и политики в Ирландии также подверглись насмешкам, когда более консервативные деятели назвали их «честолюбивым Че Геварой».

Для некоторых, однако, это не был выбор между «доморощенными» или международными революционерами. В некоторых случаях они могли сосуществовать идеологически и делить стены. Газета Sunday Independent , через несколько месяцев после насмешек Блейни, обнаружила, что Гевара был бок о бок с Джеймсом Коннолли в офисе Молодежного движения Коннолли в Слайго.

Однако тон доклада соответствовал большинству упоминаний о Геваре в ирландских газетах.Используемое в уничижительном смысле, имя Гевары обычно использовалось некоторыми журналистами, чтобы развеять опасения ирландских студентов или рабочих или описать политических деятелей, против которых не обращал внимания мейнстрим.

Например, когда в середине 1990-х медленно предпринимались предварительные шаги в мирном процессе, такие как снятие 31-й статьи запрета на вещание и лидер Шинн Фейн Джерри Адамс получил визу в США, имя Гевары снова было на слуху. губы журналиста.

Один журналист, в частности, утверждал, что с предполагаемым визитом Адамса в ирландскую Америку он вряд ли получит восприимчивую аудиторию, поскольку американцам было достаточно, чтобы заботиться о себе, не слушая «словесную гимнастику современного ирландца Че Гевары». [28] В то время как в декабре 2000 года Sunday Independent процитировал Уилли О’Ди из Fianna Fáil, который назвал бывшего члена Ирландской республиканской социалистической партии Ники Келли «Че Геварой Арклоу». И наоборот, республиканцы, принимавшие участие в «Смутах», рассматривали сравнения с Геварой как источник гордости, особенно во время памятных дат, таких как двадцатая годовщина голодовки 1981 года.[30]

«Романтизм партизана»

Тем не менее, по мере того, как в 1970-х и 1980-х годах конфликт на Севере набирал силу, Гевара, несмотря на некоторые корни в Западной Ирландии, стал северным символом в ирландских газетах, а какое-либо ощущение «ирландского происхождения» его семьи становилось все труднее найти.

Газета Sunday Press в марте 1978 года, создающая впечатление мира в огне, отмечена «в городских центрах от Белфаста до Бонна; Дамаск в Афины; Террористические акты от Лос-Анджелеса до Токио росли «с угрожающей скоростью», и многие из тех, кто совершал акты, смотрели на Гевару, который олицетворял «партизанский романтизм» и который помогал поддерживать «революционный пыл как партизан, так и террористов». ‘.[31]

В том же месяце в Evening Herald в статье «Идеи людей насилия» Гевара и другие упоминались в связи с идеологией продолжающегося конфликта.[32]

В августе 1989 года, отмечая двадцатую годовщину ввода британских войск в Дерри, Жюстин Маккарти из Irish Independent отметила приветствие, которое британские войска первоначально встретили со стороны националистически настроенного народа. Распад этой «очень короткой дружбы», продолжал Маккарти, теперь стал очевиден в запустении Богсайда, где сожженные фабрики и граффити «Пасха 1916 года» соседствовали с настенными росписями Че Гевары и Ленина.[33]

Че был принят боевиками ирландских республиканцев в качестве вдохновителя во время конфликта в Северной Ирландии.

Один из самых длинных репортажей о жизни Гевары, опубликованный в выпуске Evening Echo в 1990 году, с диаграммой «Взлет и падение и Че Гевара», полностью игнорировал внимание, которое ранее уделялось ирландскому наследию Гевары, вместо за его революционную жизнь, полную насилия, когда он обратил Кастро в «полнокровный коммунизм». [34]

Джон Ли Андерсон, который позже опубликует всестороннее исследование Гевары, был предметом статьи Irish Press , в которой рассматривался Guerrillas: Journeys in the Insurgent World , исследование Андерсона о различных международных повстанческих движениях. Описывая Гевару как «красивого и романтичного ирландца-аргентинца», статья утверждала, что исследование Андерсона определяет и обрисовывает в общих чертах концепции, которые «были бы знакомы нам», «мифологию, романтику, стойкость подчиненных народов».Статья, тем не менее, дистанцирует северный конфликт от этого обсуждения, утверждая, что «не все будут включать Северную Ирландию в число партизанских боев».[35]

Середина-конец 1990-х годов были отмечены более серьезными попытками основной ирландской прессы подвергнуть сомнению историю Че Гевары, поскольку международное внимание было обращено на наследие Че в связи с тридцатой годовщиной его смерти. Эта веха наряду с публикацией биографии Андерсона и репатриацией тела павшего революционера на Кубу в 1997 году вызвала новый интерес к его жизни.

Несмотря на более серьезное изучение истории Гевары, репортажи в ирландских газетах по-прежнему были запутанными, и об ирландском наследии почти не упоминалось. Можно было бы предположить, что такая веха вызвала эти связи в ирландских газетах.

Памятник Голуэю

Сражения вокруг имени и наследия Гевары спорадически велись на самых разных фронтах. Однако вопросы Гевары и ирландского происхождения действительно выдвинулись на первый план в 2010-х годах, когда были выдвинуты предложения увековечить память о нем и его связях с Ирландией.В 2012 году было объявлено о предложении установить постоянный мемориал в его «наследственном» Голуэе, а в 2017 году официальная марка An Post в ознаменование пятидесятой годовщины его казни вызвала гнев консерваторов в Ирландии и за рубежом.

В 2012 году было предложено установить памятник Геваре в Солтхилле в Голуэе. Проект был закрыт после того, как были высказаны возражения.

Объявление в феврале 2012 года о предлагаемом пятиметровом памятнике на набережной Солтхилл в Голуэе открыло шлюзы. В авангарде возражений был бывший массовый журналист Кевин Майерс, который в характерной манере охарактеризовал Гевару как «бродячего социопата, убийцу, фантазера и нарцисса». Майерс, доказывая свою точку зрения (с эхом недавних частей бездумной толпы MAGA), заявляет, что «большинство массовых убийц в промышленных масштабах 20-го века были социалистами», включая Гитлера. [36]

Североирландская пресса, особенно Belfast Newsletter , подхватила предложенную статую и спросила: «Почему добрые люди Голуэя хотят поставить статую такого человека в центре своего города, я не понимаю.Не то чтобы в его жилах течет ирландская кровь».[37]

Местный бизнесмен, а иногда и эксперт Деклан Гэнли, также высказал свое мнение, назвав этот план потенциально «наносящим ущерб репутации Голуэя во всем мире».[38] Давление также оказали председатель Палаты представителей США по иностранным делам Илеана Рос-Лехтинен [39] и конгрессмен от Майами Дэвид Ривера, которые призвали отказаться от проекта, в результате чего мэр Голуэя Хильдегарда Нотон отказалась от поддержки. [40]

Штамп Ирландская марка с изображением Че. Оппозиция, которая по большей части была вызвана социальными сетями, тем не менее, была подхвачена традиционными СМИ, которые поставили под сомнение пригодность аргентинца для такой похвалы.

Спорный комментатор Рут Дадли Эдвардс была процитирована в информационном бюллетене Белфаста , описывая Гевару как «массового убийцу», «сумасшедшего» и «фанатика», который «казнил людей ради забавы», и утверждая, что общение с ним повредит «Ирландский бренд».[41]

Неудивительно, что выпуск Irish Independent также стал отражением бурных дебатов вокруг марки. В противовес заявлениям о том, что An Post «прославлял террориста и убийцу», Джим Фитцпатрик, художник, который так много сделал для популяризации образа Гевары, пролил свет на собственное жестокое прошлое Ирландии, сравнив насилие кубинской революции с тем, что произошло место во время гражданской войны в Ирландии и как люди могут быть застигнуты врасплох жестокими обстоятельствами.

В 2017 году почта выпустила марку, посвященную смерти Гевары пятьдесят лет назад.

Президент Ирландии Майкл Д. Хиггинс сформулировал более понимающую позицию, заявив: «Я думаю, что это очень, очень хорошая дискуссия, если люди будут обсуждать Латинскую Америку. Каждый раз, когда мы обсуждаем Латинскую Америку, это помогает понять»[43]. Однако газета Donegal News сочла полемику ироничной, учитывая тесные исторические связи Главпочтамта с ирландскими революционерами.

Заключение

Связи между Че Геварой и Ирландией в основном были односторонними.Конечно, не так много свидетельств того, что Че ценил свое ирландское происхождение так же, как его отец. На самом деле, как в письме Че к отцу из Лимерика в 1960-х годах говорилось, что он был на земле «ваших предков», а не «наших».

На ирландской стороне, однако, это гораздо более распространено, особенно среди тех, кто имеет республиканское или социалистическое происхождение. Означает ли это, что в Ирландии у нас иногда преувеличенное представление о нашей глобальной истории?

Связь между Че Геварой и Ирландией в основном была односторонней.Конечно, не так много свидетельств того, что Че ценил свое ирландское происхождение так же, как его отец.

Еще в 2001 году газета Sunday Independent в статье Остина Кенни о кубинской поездке утверждала, что большинство кубинцев не слышали об Ирландии, не говоря уже о связях Че с ней[45].

В Ирландии Че по большей части изображали либо как хитрого и загадочного коммуниста, либо как вдохновителя международного терроризма (после смерти).Его личность в популярных ирландских СМИ не была зафиксирована, иногда меняясь в зависимости от внутриполитической ситуации. Его образ члена ирландской диаспоры, безусловно, подчеркивался его остановками в пути в Ирландии в начале-середине 1960-х годов, когда в центре внимания была загадочная ирландская бабушка. Когда мир узнал о его смерти в Боливии, многие газеты стремились подчеркнуть местную связь с одной из крупнейших мировых новостей.

Долгая и насыщенная событиями антиколониальная история Ирландии также вызывала сравнения между теми, кто сражался с Британией в партизанской войне, и самыми известными партизанами второй половины двадцатого века.Такие фигуры, как Том Бэрри, Майкл Коллинз, Дэн Брин и другие, учитывая их статус в популярной ирландской памяти, во многих отношениях были естественными сравнениями. Однако коммунизм Гевары сделал сравнения рискованными, учитывая силу социального католицизма в Ирландии, и были сделаны оговорки, чтобы указать на эти различия.

В последнее время споры об ирландском происхождении Гевары, сосредоточенные на усилиях по увековечению памяти в Ирландии, в основном ведутся в Интернете, часто исходя из ирландско-американских и кубино-американских источников.Проблемы вокруг Гевары (и любых ассоциаций с Ирландией) очень быстро поляризуют мнения в социальных сетях и подпитывают более серьезные политические и культурные трения, исходящие из Соединенных Штатов, становясь частью этих онлайн-«культурных войн».

Каталожные номера

[1] Джон Ли Андерсон, Че Гевара: Революционная жизнь (Лондон, 1997), с. 4.

[2] Че Гевара, Guerrilla Warfare (Лондон, 1998), с. я.

[3] Майкл Э. Джонс, «Че и Корда: запутанное и спорное кубинское дело об авторском праве», в Atlantic Law Journal , vol.15, (2013), стр. 145-170.

[4] Билл Ролстон, «Война стен: политические фрески в Северной Ирландии» в Museum International , vol. 56, нет. 3, (2004), стр. 38-45.

[5] Connacht Tribune , 1 марта 2012 г.

[6] Андерсон, Че Гевара , с. 21.

[7] Irish Times , 9 октября 2017 г.

[8] Эрнесто Гевара Линч цитируется в I.R. Лаврецкого, Эрнесто Че Гевара (1976), с. 5

[9] Irish Independent , 20 января.1959.

[10] Irish Independent , 30 мая. 1960.

[11] Irish Independent , 22 мая. 1961.

[12] Irish Independent , 25 сентября 1961 г.

[13] Морин О’Хара, «Это сама: биография » (Нью-Йорк, 2005), с. 209.

[14] Irish Press , 19 декабря 1964 г.

[15] Irish Independent , 19 декабря 1964 г.

[16] «Че в Килки» в History Ireland , выпуск 4 (июль/август 2008 г.), том 16.

[17] Ирландский независимый , 15 марта 1965 г.

[18] Хайнц Дютель, Незаконная торговля наркотиками – Война с наркотиками (2015).

[19] Evening Herald , 11 октября 1967 г., Irish Press , 12 октября 1967 г.

[20] Керриман , 17 августа 1968 г.

[21] Националист (Типперэри), 4 декабря 1999 г.

[22] Irish Independent , 13 августа 2011 г.

[23] Меда Райан, Том Бэрри, борец за свободу ИРА (Корк, 2003)., Джозеф МакКенна, Партизанская война в ирландской войне за независимость 1919-1921 (Северная Каролина, 2011), с. 271.

[24] Ричард Олдос, Великие ирландские речи (Лондон, 2007), с. 121.

[25] Дж. Дж. Ли, , Ирландия, 1912–1985, Политика и общество (Кембридж, 1989), с. 82.

[26] Irish Press , 10 июня 1969 г.

[27] Sunday Independent , 22 ноября 1970 г.

[28] Western People , 2 фев.1994.

[29] Sunday Independent , 10 декабря 2000 г.

[30] Irish Examiner, 3 мая. 2001., Donegal News, 27 апреля 2001 г.

.

[31] Sunday Press , 19 марта 1978 г.

[32] Evening Herald , 3 марта 1978 г.

[33] Irish Independent , 12 августа 1989 г.

[34] Вечернее эхо , 24 февраля 1990 г.

[35] Irish Press , 5 февраля 1993 г.

[36] Irish Independent, 21 февр.2012.

[37] Информационный бюллетень Белфаста, 25 февраля 2012 г.

[38] Journal.ie , 1 марта 2012 г.

[39] City Tribune , 2 марта 2012 г.

[40] Irish Examiner , 7 марта 2012 г.