Достоевский Михаил Михайлович — Федор Михайлович Достоевский. Антология жизни и творчества

[13 (25) октября 1820, Москва — 10 (22) июля 1864, Павловск, под Петербургом]

Старший брат Достоевского, прозаик, переводчик, драматург, издатель. Обучался вместе с братом Федором в пансионах Н. И. Драшусова (1833–1834) и Л. И. Чермака (1834–1837). Их младший брат А. М. Достоевский вспоминает: «Мы же, мальчики, не имея отдельных комнат, постоянно находились в зале все вместе. Упоминаю это для того, чтобы показать, что вся детская жизнь двух старших братьев, до поступления их в пансион Чермака, была на моих глазах. Все их занятия и все их разговоры были при мне; они не стеснялись моим присутствием, и разве только в редких случаях отгоняли меня от себя, называя меня своим «хвостиком». Оба старшие брата были погодки, росли вместе и были чрезвычайно дружны между собою. Дружба эта сохранилась и впоследствии, до конца жизни старшего брата. Но, несмотря на эту дружбу, они были совершенно различных характеров. Старший брат Миша был в детстве менее резв, менее энергичен и менее горяч в разговорах, чем брат Федя, который был во всех проявлениях своих настоящий огонь, как выражались наши родители».

Достоевский Михаил Михайлович

«Так как они <Михаил и Федор Достоевские> росли, никогда не покидая отцовский дом, — пишет дочь писателя Л. Ф. Достоевская, — не зная жизни, без товарищей, не бывая в обществе, они были большими детьми, наивными и романтическими мечтателями. Страстная дружба связывала обоих братьев. Они жили в мире фантазий, много читали, обменивались литературными впечатлениями и восторгались произведениями Пушкина, бывшего идеалом обоих».

А.М. Достоевский вспоминает: «Вообще брат Федя более читал сочинения исторические, серьезные, а также и попадавшиеся романы. Брат же Михаил любил поэзию и сам пописывал стихи, бывши в старшем классе пансиона (чем брат Федор не занимался). Но на Пушкине они мирились, и оба, кажется, и тогда чуть не всего знали наизусть, конечно, только то, что попадалось им в руки, так как полного собрания сочинений Пушкина тогда еще не было. Надо припомнить, что Пушкин тогда был еще современник. Об нем, как о современном поэте, мало говорилось еще с кафедры; произведения его еще не заучивались наизусть по требованию преподавателей. Авторитетность Пушкина, как поэта, была тогда менее авторитетности Жуковского даже между преподавателями словесности; она была менее и во мнении наших родителей, что вызывало неоднократные горячие протесты со стороны обоих братьев. Помню, что братья как-то одновременно выучили наизусть два стихотворения: старший брат «Графа Габсбургского» <В.А. Жуковского>, а брат Федор, как бы в параллель ему, — «Смерть Олега» <А.С. Пушкина>. Когда эти стихотворения были произнесены ими в присутствии родителей, то предпочтение было отдано первому, вероятно, вследствие большой авторитетности сочинителя. Маменька наша очень полюбила эти два произведения, и часто просила братьев произносить их; помню, что даже во время своей болезни, уже лежа в постели, она с удовольствием прислушивалась к ним».

В середине мая 1837 г. Михаил и Федор Достоевские приехали в Петербург для поступления в Главное инженерное училище. «Мы с братом стремились тогда в новую жизнь, — вспоминал Достоевский в «Дневнике писателя» за 1876 г. об этой поездке в Петербург, — мечтали об чем-то ужасно, обо всем «прекрасном и высоком», — тогда это словечко было еще свежо и выговаривалось без иронии. И сколько тогда было и ходило таких прекрасных словечек! Мы верили чему-то страстно, и хоть мы оба отлично знали всё, что требовалось к экзамену из математики, но мечтали мы только о поэзии и о поэтах. Брат писал стихи, каждый день стихотворения по три, и даже дорогой, а я беспрерывно в уме сочинял роман из венецианской жизни. Тогда, всего два месяца перед тем, скончался Пушкин, и мы, дорогой, сговаривались с братом, приехав в Петербург, тотчас же сходить на место поединка и пробраться в бывшую квартиру Пушкина, чтобы увидеть ту комнату, в которой он испустил дух».

Поклонение всему «прекрасному и святому», чему были верны с детства Михаил и Федор Достоевские, осталось у них на всю жизнь, как и нежная и преданная дружба, связавшая их все годы. И если Михаил Михайлович пишет 28 ноября 1838 г. отцу: «И для страдальцев есть радости! О, какие радости! Пусть у меня возьмут все, оставят нагим меня, но дадут мне Шиллера, и я позабуду весь мир! Что мне все эти внешности, когда мой дух голоден! Тот, кто верит в прекрасное, уже счастлив! Я часто плачу от радости, чаще, нежели от горя, и жду с нетерпением посещения минут этих! Вот радость! Духовная радость, а не физическая!», то это же мог написать отцу и сам Достоевский, для которого И.Ф. Шиллер всегда был тоже «прекрасным и святым».

Не поступив в Главное инженерное училище (ошибочно был признан чахоточным), Михаил Михайлович определился в январе 1838 г. на военную службу кондуктором 2-го класса; в сентябре произведен в юнкеры, в 1841 г. — в инженер-прапорщики. Служил при Петербургской и Ревельской инженерных командах. Между Михаилом и Федором существует тесная духовная связь. Письма Достоевского к брату Михаилу поражают удивительным проникновением в самое сокровенное великих писателей, он — гениальный читатель, он обладает поразительной склонностью к сотворчеству с классиками. «…Гомер (баснословный человек, может быть как Христос, воплощенный Богом и к нам посланный), — писал Достоевский Михаилу 1 января 1840 г., — может быть параллелью только Христу, а не Гете. Вникни в него брат, пойми «Илиаду», прочти ее хорошенько (ты ведь не читал ее? признайся). Ведь в «Илиаде» Гомер дал всему древнему миру организацию и духовной и земной жизни, совершенно в такой же силе, как Христос новому. Теперь поймешь ли меня? Victor Hugo как лирик с чисто ангельским характером, с христианским младенческим направленьем поэзии, и никто не сравнится с ним в этом, ни Шиллер (сколько ни христианск<ий> поэт Шиллер), ни лирик Шекспир, я читал его сонеты на французском, ни Байрон, ни Пушкин. Только Гомер с такою же неколебимою уверенностию в призванье, с младенческим верованием в бога поэзии, которому служит он, похож в направленье источника поэзии на Victor’a Hugo, но только в направленье, а не в мысли, которая дана ему природою и которую он выражал; я и не говорю про это. Державин, кажется, может стоять выше их обоих в лирике…»

«Бальзак велик! — пишет семнадцатилетний Достоевский брату Михаилу. — Его характеры — произведения ума вселенной! Не дух времени, но целые тысячелетия приготовили бореньем своим такую развязку в душе человека». Так постепенно, в восторженной смене литературных впечатлений и в лихорадочном, хаотичном чтении классиков мировой литературы, в откровенной переписке с братом Михаилом, молодой Достоевский находит сокровенную тему своего будущего творчества: человек, его природа, его назначение, смысл его жизни, его душа.

М. М. Достоевский, старший брат писателя. Фотография Н. Баумана. Петербург. 1862–1863 / © FedorDostoevsky.ru

16 августа 1839 г. Достоевский пишет брату Михаилу: «Человек есть тайна. Ее надо разгадать, и ежели будешь ее разгадывать всю жизнь, то не говори, что потерял время; я занимаюсь этой тайной, ибо хочу быть человеком».

Михаил и Федор Достоевские страстно мечтают о встрече: даже самые сокровенные письма не могут передать всех порывов души и сердца. В 1843, 1845 и 1846 гг. Достоевский трижды гостит у Михаила в Ревеле, который стал одним из самых модных курортов России, так как морские купания считались панацеей от всех болезней.

В 1848 г. Михаил Михайлович вышел в отставку и поселился в Петербурге у Достоевского. С этого же года печатает в «Отечественных записках» (№ 2) перевод поэмы И. В. Гете «Рейнеке-Лис», а в «Библиотеке для чтения» (Т. 2–5) драмы И.Ф. Шиллера «Дон Карлос». В 1848–1850 гг. Михаил Михайлович напечатал в «Отечественных записках» ряд повестей: «Дочка» (1848. № 8), «Господин Светёлкин» (1848. № 10), «Воробей» (1848. № 11), «Два старичка» (1849. № 11), «Пятьдесят лот» (1850. № 8).

Под влиянием Достоевского Михаил Михайлович познакомился с сочинениями Ш. Фурье и сблизился с кружком петрашевцев. С 6 мая по 24 июня 1849 г. Михаил Михайлович находился в Петропавловской крепости и был освобожден во многом благодаря Достоевскому, доказавшему на следствии его непричастность к деятельности петрашевцев. «Брат мой никогда не принимал никакого участия в разговорах у Петрашевского, — показывал Достоевский на следствии. — Я не слыхал, чтобы он сказал хоть два слова. Все, бывавшие у Петрашевского, знают это. Ходил он реже меня и если ходил, то ходил из любопытства и потому, что, будучи человеком семейным, весьма небогатым, трудящимся, отказывающим себе почти во всех наслаждениях, он не мог отказать себе в единственном развлечении: поддерживать весьма небольшой круг знакомства, чтоб не одичать в домашнем углу совершенно. Я говорю это к тому, что брат познакомился с Петрашевским через меня, что в этом знакомстве я виноват, а вместе в несчастии брата и семейства его. Ибо, если я и другие в эти два месяца заключения вытерпели только тоску и скуку, то он выстрадал в десять раз более в сравнении с нами. Он от природы сложения слабого, наклонен к чахотке и, сверх того, мучается душою о погибшем семействе своем, которое должно буквально и неизбежно погибнуть от тоски, лишений и голода в его отсутствие. И потому этот арест должен быть для него буквально казнию, тогда как виновен он менее всех. Я считал себя обязанным сказать это; ибо знаю, что он не виноват ни в чем не только словом, но даже мыслию». Негласный надзор над Михаилом Михайловичем сохранился до конца жизни.

В 1850-е гг., в связи, очевидно, с тем, что брат Федор находится на каторге и в ссылке, Михаил Михайлович почти перестает писать (ему нужно было, вероятно, взаимное сопряжение с творчеством брата) и занимается больше частным предпринимательством (табачная фабрика и магазин), изредка публикуя лишь переводы.

В письме к брату Федору от 18 апреля 1856 г. Михаил Михайлович сообщает о том, почему он не писал к нему все четыре каторжных года: «…Я не спал всю ночь. Я мучился и плакал. Боже мой! Неужели я не заслужил перед тобою большего доверия к любви моей и моему сердцу? Неужели ты не мог предположить других причин, более важных, моему молчанию и вообще нежеланию писать тебе мимо официального пути. Милый брат, единственный друг, — потому что у меня нет друзей — единственный друг, перед которым я никогда не скрывал себя, я хочу наконец оправдаться перед тобою, хочу в первый раз преступить приказ, данный мне, не вести с тобою тайной переписки под опасением большой ответственности. И потому слушай и верь вечному моему слову. Это будет искреннее и чистосердечное признание. После нашей разлуки с тобою спустя месяца три я начал хлопотать о дозволении писать к тебе. Видит Бог и моя совесть, я хлопотал долго и усердно. А ничего не выхлопотал. Мне отвечали на основании законов, что, до тех пор пока ты на к<аторжных> работах, это невозможно. Я даже понял, что дальнейшие хлопоты не пособят делу, могут навлечь на меня только неприятности. На счет же тайной переписки я был достаточно предубежден, чтобы осмелиться на нее. И потому я решил помогать тебе, если представятся случаи, но не компрометировать ни тебя, ни себя не единою строкой».

В пору пребывания брата Федора в Семипалатинске и Твери Михаил Михайлович выполняет все многочисленные просьбы брата, касающиеся Петербурга. «…Федор Михайлович вспоминал всегда о Михаиле Михайловиче с самым нежным чувством, — пишет жена писателя А. Г. Достоевская. — Он любил его более, чем кого другого из своих кровных родных, может быть, потому, что вырос вместе с ним и делил мысли в юности».

В 1861—1864 гг. Михаил Михайлович издает вместе с братом Федором под своим официальным редакторством журналы «Время» и «Эпоха», выступая иногда в качестве соавтора Достоевского, причем Михайл Михайлович целиком взял на себя организационно-финансовую сторону дела, осуществляя подбор авторов и ведя с ними переговоры. После неожиданной смерти Михаила Михайловича (критик Н. Н. Страхов писал, что «умер Михайло Михайлович прямо от редакторства»), друг писателя А. П. Милюков указывал, что «болезнь его началась разливом желчи и при других обстоятельствах кончилась бы, конечно, благополучно. Но разные беспокойства, особенно со стороны цензуры, которая сильно тревожила его, дурно подействовали на ход болезни — отравленная желчь бросилась на мозг, и он, пролежав три дня в беспамятстве, умер», которая явилась катастрофой для Достоевского, писатель принимает на себя его долги и заботу о его семье.

Памяти Михаила Михайловича Достоевский посвящает некролог «Несколько слов о Михаиле Михайловиче Достоевском». Примечание (к статье Н. Страхова «Воспоминания об Аполлоне Александровиче Григорьеве») и главу «За умершего» в апрельском выпуске «Дневника писателя» за 1876 г. В некрологе «Несколько слов о Михаиле Михайловиче Достоевском» Достоевский писал: «Михаил Михайлович был редактором по преимуществу. Это был человек, с уважением относившийся к своему делу, всегда сам занимавшийся им, никому не доверявший даже на время своих редакторских обязанностей и работавший беспрерывно. Он был человек образованный, развитый, уважавший литературу и сам литератор, страстно любивший поэзию, и сам поэт. С жаждой идеала и с потребностью нравственного убеждения он принимал свои убеждения самостоятельно и не прежде, как пережив их в себе, так сказать, органически <…>. Михаил Михайлович был человек настойчивый и энергический. Он принадлежал к разряду людей деловых, разряду весьма между нами немногочисленному, к разряду людей, не только умеющих замыслить и начать дело, но и умеющих довести его до конца, несмотря на препятствия. К несчастию, характер покойного был в высшей степени восприимчивый и впечатлительный. При этой восприимчивости впечатлений он мало доверял их другим, хранил их в глубине себя, мало высказывался, особенно в несчастьях и неудачах. Когда он страдал, то страдал один и не обременял других своею экспансивностью. Только удачу, радость любил он делить добродушно с своими домашними и близкими; в такие минуты он не мог и не хотел быть один».

В настоящее время могила Михаила Михайловича Достоевского в Павловске утрачена.

Семья и окружение — Фёдор Михайлович Достоевский

Дед писателя Андрей Григорьевич Достоевский (1756 — около 1819) служил грекокатолическим, позже — православнымсвященником в селе Войтовцы близ Немирова (ныне Винницкая область Украины) (по родословной — протоиерей г. Брацлав Подольской губернии).

Отец, Михаил Андреевич (1787—1839),11 декабря 1802 г. поступил в Подольско-Шаргородскую семинарию в г. Каменец-Подольске.По императорскому указу от 5 августа 1809 г. в числе 120 человек направлен в императорскую Медико-хирургическую академию. С 14 октября 1809 учился в Московском отделении Императорской медико-хирургической академии, 15 августа 1812 командирован в Московский Головинский госпиталь для пользования больных и раненых, 5 августа 1813 переведён в штаб-лекариБородинского пехотного полка, 29 апреля 1818 переведён ординатором в Московский военный госпиталь,а через год, 7 мая 1819-го перемещён на оклад старшего лекаря. В 1828 г. получил дворянское звание Дворянина Российской империи, внесён в 3-ю часть Родословной книги Московского дворянства с правом использовать старинный польский герб «Радван», который принадлежал Достоевским с 1577 года. Был лекарем в Мариинской больнице Московского воспитательного дома (то есть в больнице для неимущих, ещё известной под названием Божедомки). В 1831 году приобрёл небольшое село Даровое в Каширском уезде Тульской губернии, а в 1833 году — и соседнюю деревню Черемошню (Чермашню)^[40].

Мать Достоевского, Мария Фёдоровна (1800—1837), была дочерью богатого московского купца 3 гильдии Нечаева Фёдора Тимофеевича (ок. 1769 г.р.) и Котельницкой Варвары Михайловны (ок. 1779 — умерла в период с 1811 по 1815), по 7-й ревизии (1811 г.) семья Нечаевых проживала в Москве, на Сыромятной слободе, в Басманной части, приход Петра и Павла, в своём доме; после войны 1812 г. семья лишилась большей части состояния. В 19 лет она вышла замуж за Михаила Достоевского. Она была, по воспоминаниям детей, доброй матерью и родила в браке четверых сыновей и четырёх дочерей (сын Фёдор был вторым ребёнком). М. Ф. Достоевская умерла от чахотки. По мнению исследователей творчества великого писателя, отдельные черты Марии Фёдоровны нашли отражение в образах Софьи Андреевны Долгорукой («Подросток») и Софьи Ивановны Карамазовой («Братья Карамазовы»)^[8].

Фёдор Михайлович был вторым ребёнком в семье Достоевских, в которой кроме него появилось на свет семеро детей:

• Михаил (1820—1864)
• Варвара (1822—1893), в замужестве Карепина^[41][8]
• Андрей (1825—1897)
• Вера (1829—1896), в замужестве Иванова^[42]
• Любовь (1829—1829) — близнец Веры, умерла вскоре после рождения^[8]
• Николай (1831— 1883)^[43]
• Александра (1835—1889) в замужестве Голеновская^[44]

Старший брат Достоевского Михаил также стал литератором, его творчество было отмечено влиянием Фёдора Михайловича, а их работа над журналом «Время»осуществлялась в значительной мере совместно. Старшие братья Достоевские испытывали тесную родственную и духовную связь. Смерть Михаила стала огромной и тяжелой утратой для писателя. Ф. М. Достоевский написал некролог «Несколько слов о Михаиле Михайловиче Достоевском», взял на себя уплату долговых обязательств и заботу о семье брата^[45].

Младший брат Андрей стал архитектором. Ф. М. Достоевский видел в его семье достойный образец семейной жизни. Братья жили в разных городах и виделись редко, однако никогда не прерывали родственных отношений. А. М. Достоевский оставил ценные воспоминания о своём брате, часть которых использовал первый биограф писателя О. Ф. Миллер^[46]. Образ любящего отца в этих «Воспоминаниях» противоречит характеристике Михаила Андреевича как ненавидимого мужиками угрюмого и жестокого крепостника, которая утвердилась у многих биографов под влиянием О. Ф. Миллера^[47] и Л. Ф. Достоевской. Андрей Михайлович публично опровергал слухи о том, что Фёдор Михайлович Достоевский с детства страдал эпилепсией^[48].

Из сестёр наиболее близкие отношения сложились у писателя с Варварой Михайловной (1822—1893), о которой он писал брату Андрею: «Я её люблю; она славная сестра и чудесный человек…» (28 ноября 1880).

Из многочисленных племянников и племянниц Достоевский любил и выделял Марию Михайловну (1844—1888), которую, согласно воспоминаниям Л. Ф. Достоевской,«любил как собственную дочь, ласкал её и развлекал, когда она была ещё маленькой, позднее гордился её музыкальным талантом и её успехом у молодых людей», однако после смерти Михаила Достоевского эта близость сошла на нет.

Вторая жена — Анна Григорьевна Достоевская — родилась в семье мелкого петербургского чиновника. По её собственному признанию, любила Достоевского ещё до встречи с ним^[49]. Анна Григорьевна стала супругой писателя в 20 лет, вскоре после завершения романа «Игрок». В то время (конец 1866 года — начало 1867 года) Достоевский испытывал серьёзные материальные затруднения, поскольку кроме выплаты долгов кредиторам содержал пасынка от первого брака Павла Александровича Исаева^[50], и помогал семье старшего брата. Кроме этого Достоевский не умел обращаться с деньгами. При таких обстоятельствах Анна Григорьевна взяла руководство финансовыми делами семьи в свои руки, оберегая писателя от докучливых кредиторов. После смерти писателя А. Г. Достоевская вспоминала: «…мой муж всю свою жизнь был в денежных тисках»^[39]. Достоевский посвятил супруге свой последний роман «Братья Карамазовы». После смерти писателя Анна Григорьевна собирала документы, связанные с жизнью и деятельностью Достоевского, занималась изданием его сочинений, готовила к печати свои дневники и воспоминания.

От второго брака с Анной Григорьевной у Ф. М. Достоевского было четверо детей:

• Дочь Софья (1868 — 1868) родилась в Женеве, где через несколько месяцев скончалась
• Дочь Любовь (1869 — 1926)
• Сын Фёдор (1871—1922)
• Сын Алексей (1875—1878)

Продолжателем рода писателя стал сын Фёдор Фёдорович Достоевский. В 1876 году Достоевский писал жене: «У Феди мой <характер>, мое простодушие. Я ведь этим только, может быть, и могу похвалиться…»^[51]. А. Г. Достоевская вспоминала о подаренном жёнами декабристов Евангелии: «Часа за два до кончины, когда пришли на его зов дети, Федор Михайлович велел отдать Евангелие своему сыну Феде»^[39].

Потомки Фёдора Михайловича продолжают проживать в Санкт-Петербурге

Братья Достоевские — Михаил и Федор

(Злободневные литературные заметки на полях)

І.

Первым из братьев Достоевских увидел белый свет Михаил Михайлович (13/25/.X.1820/, Москва). Будущий прозаик, литературный критик, журналист, переводчик. И сейчас люди с хорошим литературным вкусом читают его двухтомник, изданный в 1915 году. Интересны и очень полезны для души и разума исследования репертуара русской сцены (1848), Жуковский и романтизм; анализ «Грозы» Островского и стихов Плещеева, другие. В особом ряду стоят в литературной летописи «Письма М. М. Достоевского и Ф. М. Достоевского». О Михаиле много исследований, ибо он оставил свой добрый и разумный след в отечественной и мировой литературе.

Что и говорить, литературная деятельность Михаила, естественно, невольно недооценена из-за сравнения с гениальным братом-погодком Федором. Об этом я, вольно или невольно, буду говорить ниже, ни в коем случае не унижая достоинство братьев. Друг друга они всегда любили. Так их воспитывали умные родители.

Михаил был первенцем в семье штаб-лекаря Московской больницы для бедных. И Михаил, и Федор всю жизнь помнили, как заботился о них бедный дворянин-отец. К слову, и Федор до конца жизни был образцовым родителем своих детей. Как и Михаил. Книга — вечная история разума и света — для всех Достоевских была больше, чем икона.

В ту пору богоугодия семья, как-то враз, стала многодетной. Отец из кожи лез, чтобы дать старшим сыновьям хорошее образование. Он определил их в частный пансионат Л. И. Чермака — один из лучших в Москве.

Михаил подавал надежды в поэзии. Судьей выступал Федор. Точен и безобиден в оценке. Отец радовался их взаимопониманию, отмечал такт Федора и хвалил сдержанность Михаила.

В мае 1837 года папенька увез братьев в Петербург — поступать в Главное инженерное училище. Несколько месяцев Достоевские учились в приготовительном пансионате Костомарова. Прикиньте состояние бедного дворянина: едва-едва хватает на питание, пеленки-рубашонки уже новых детей…

Но образование, образование и еще раз образование!

Сейчас, когда продолжается в литературном мире борьба за Федора Достоевского (и рядом идет нередко его старший брат Михаил), всегда подчеркиваются семейное воспитание и особые заботы отца. Частная их жизнь уже давно принадлежит миру, она срослась с окружающей нынешней действительностью. И обретает особый смысл. Писатель, пишущий «с потолка», есть поденщик. Писатель, что прошел жизнь в нелегкой, суровой действительности, не закрывался от бед, — доносит обществу раздумья о тайне души человека как такового, о его грехах и бедах. Наша политика сегодня, к счастью, в массе безжертвенная. В своей последней рабочей тетради Федор Достоевский записал: «Только то и крепко, подо что кровь протечет. Только забыли негодяи, что крепко-то оказывается не у тех, которые кровь прольют. Вот он — закон крови на земле».

Да, мир до сих пор отгадывает, с какими негодяями спорит Федор. Главный «бес», выписанный им, Петр Верховенский, которого он вывел для гения, помните, считал кровь «важной вещью, соединительной вещью». Конечно, Верховенский подразумевал чужую кровь.

Все сегодняшние «Верховенские», которые живут и у нас, и в других землях, где, подчеркиваю, небезразлично спорят и о ладе в мире, считаясь с мнением Федора Достоевского, — есть показная, хитрая клика, живьем поедающая народ, оставляющая его на голод, нужду, вечные страдания… Они вроде и не знают, что думающий народ тоже мечтает об отмщении.

Я буду возвращаться к теме братья + любовь + порядочность + поддержка. Наверное, мой читатель знает, что Михаил не был принят в Главное инженерное училище по состоянию здоровья. Он уйдет в ревельскую инженерную команду кондуктором. Женится в 1842 году на ревельской уроженке Э. Ф. Дитмар. Старший брат Федора в совершенстве овладеет немецким языком. Его переводы «Разбойников», «Дон Карлоса» Шиллера — глубоки и ныне читаемы. Мастерски переведенными им являются «О наивной и сентиментальной поэзии Гете «Рейнеке Лис», многое другое.

Я ниже вернусь и к прозе Михаила. Она заслуживает всяческого уважения.

2.

«Мне было всего лишь десять лет, когда я уже знал почти все главные эпизоды русской истории из Карамзина, которого вслух по вечерам читал нам отец. Каждый раз посещение Кремля и соборов московских было для меня чем-то торжественным…

Каждую Пасху, — далее свидетельствует младший брат, Федор Достоевский, — мама возила нас на богомолье в Троице-Сергиеву лавру. Там мы учились быть людьми…»

Сколько порядочности находишь в поступках великих братьев! Михаил бежит, больной, разбитый, к вагону с решетками. Собрал последнее, чтобы брату, Федору, «было в дороге легче». «Погодь! Отойди!» — кричат конвойные. Михаил идет на штыки и не сдается… В один из последних своих дней Федор Достоевский едет к своему приятелю Алексею Николаевичу Плещееву. Он завозит долг… двадцатилетней давности. Федор был Игрок. И чаще всего — безденежен. Но время, наконец, пришло и он принес по-христиански долг. Остальное потом отдаст жена… Он только что дописал последние страницы «Братьев Карамазовых». И, видимо, получил аванс. Триумф вокруг книги… Он не знает еще, что будет. Но что есть… Вот его слова того последнего года: «Вся Россия стоит на какой-то окончательной точке, колеблясь над бездной».

… Он всё разгадывает тайну смерти отца. Она преследует его. Случилось это на втором году его обучения в Инженерном училище. Размещалось оно в Михайловском замке, овеянном тайными обстоятельствами убийства императора Павла І. Уже тогда у молодого Федора Достоевского закралась мысль о недоверии к «величественному граду», о котором пел радостно Пушкин. Отец, по официальным справкам, умер от апоплексического удара. Но, как свидетельствовали позже очевидцы, его забили на смерть доведенные до края совершенно невыносимым поведением собственника деревень. Отец был вовсе не виновен. Откупил две деревушки, собрав деньги. И поплатился за чужую ненависть к крестьянам.

В восемнадцать лет братья, почти одногодки (писалось и пишется всегда одногодки) остались сиротами.

Вернусь к Михаилу. Я был не первым, кто путал Достоевских. Читал «Дочку», «Господина Светелкина» и «Воробей» в Кушкинском Доме офицеров. Довоенным этим приграничным гарнизоном, впритык стоящим с Афганистаном, командовал выдающийся полководец будущей Отечественной войны, в конце карьеры — генерал армии Петров. Оказывается, он был великим книгочеем. И по его указанию в библиотеке Дома офицеров был уголок книг братьев Достоевских.

Я тогда, мальчишкой работая, не дошёл в войну до десятого класса (лишь закончил девять), в Кушке ходил в десятый класс. Это было вечернее отделение для офицеров. Как старшина, «исполняющий в редакции офицерскую должность, я сумел устроиться в школе и упорно шел к «документу».

А вот «Дочку», считал, написал, наверное, Федор.

3.

Мой отец, тамбовский мужик, промышлявший потом плотницким ремеслом, перенес войну гражданскую тоже мальчишкой; вовремя, наверное, оставил потом село, на которое в придушении антоновщины красноармейцы будущего маршала Тухачевского бросали в 1921 году «газы». До тридцатых годов все выискивали «участников мятежа» («советская власть — без коммунистов!»). Уезжая в Среднюю Азию на заработки, отец половину багажа забил книгами, оставшимися от прадеда, говорили, великого книгопочитателя. Отец любил особенно Толстого Льва. Вечером иногда пил водку, всего рюмашку, говорил при этом «кутарды» (по-узбекски — вроде «покатилась») и после этого нам, детям, при лампе читал «Кавказского пленника», «Хаджи Марада». Мы, замирая, слушали. Из Федора Достоевского стал читать однажды «Идиота», поясняя, что «идиот» — это не идиот, как ругаются твои старшие сестры (кивнул на них), а чистейший души человек. Вон, как у твоей матери на иконе, — святой…

К сожалению, мне не пришлось восхищаться «Идиотом». В те годы утомляли долгие и какие-то пресные фразы. Они для меня еще не жили. Теперь я встречаю немало людей, которые пытаются понять, почему так хвалят «Идиота».

К сожалению, я долго был отторгнут от этой гениальной книги. Прочитал ее лишь в двадцать лет. Книгу привез мне, побывав в отпуске, Вася Трунов — побратим по запасному полку и войне. Мать его была уже заслуженной учительницей, жила в крупном среднеазиатском совхозе, истинно украинском, где она директорствовала в школе.

«Идиот» — её подарок мне. Она, оказывается, радовалась за меня, что работаю теперь в газете и учусь. Вася ей об этом сказал. Мамы наши вместе провожали нас в армию.

— Книга уже почти запрещенная, — шепнул мне Вася. — Осторожно!

Мне объяснил об осторожности при чтении в Доме офицеров Достоевского Федора мой редактор. «Идет что-то нехорошее с Достоевским»… Он всегда подчеркивал: в Кушку высылают самых непокорных и самых разумных офицеров. Но не умничай! Ведь не век же глядеть потом из окна казармы на пограничную полосу…

Я прочитал «Идиота» одним махом. Мне и теперь кажется, что все оно так, а не иначе. Мне кажется это особенно тогда, когда мы выбираем поводырей или когда восхищаемся мудростью бессудного ныне бытия.

4.

Я и потом братьев путал, занимаясь их литературными исследованиями.

В их переписке идут Гомер, Гете, Бальзак, Гюго, масса других писателей. И я не сказал бы, кто из них тут выше в оценках, мыслях, образах. Федор вслед за братом бредит Шиллером, он вызубрил его наизусть. Из переписки братьев: «Человек есть тайна. Ее надо разгадать, и ежели будешь ее разгадывать всю жизнь, то не говори, что потерял время; я занимаюсь этой тайной, ибо хочу быть человеком»; «Природа, душа, Бог, любовь познаются сердцем, а не умом»; «Мысль зарождается в душе. Ум — орудие, машина, движимая огнем душевным…» И далее: «Философия (то есть, как подчеркивают сведущие люди), — плод ума, есть та же поэзия, только высший градус её!»

Недавно один из молодых писателей (поэт) показал мне свою переписку с друзьями. Могу ли я рекомендовать это к печати? О том, как разбогатеть, — дума днем и ночью, без передышки. Как глядеть на женщину, которая тебя не любит, но чтобы полюбила? Что сказать другу, если он врет?..

Он жил, автор этих записок, в нищете, бедноте, выживании. Я представляю унижение бедностью пишущего. Но только сильные люди, знающие себе цену, выдерживают удары судьбы. Братья Достоевские всякое слово ставили в угоду чистоты совести и, если уж говорить громко, в угоду преданности народу. Кто ныне из живущих чист? Это должен чутьем догадываться писатель. Иначе грош цена его творениям. Игра в литературу наказуема.

Сверх наказуемо обилие заказных хвалебностей, по сути, порой графомании. Много теперь фальшивых монет, они неугодны в высоком попечительстве народного слова.

Чтобы появились (и их на корню не уничтожили) новые Тарасы Шевченки, Шукшины, Набоковы, Айтматовы, Коцюбинские, Юлии Друнины и другие, другие… Нужны хотя бы грамотные главы держав, которые понимают сами вкус слова и которые тайно пишут стихи…

Страшно, очень страшно жить в поденной письменности в нашей Украине…

Идет волна жестокой вседозволенности слова. Слово — выше меча и атома. Не думаю, что мир этого не видит. Украина крайне нуждается в реформе всего писательского ремесла. Гладко пока на поверхности. Но именно эта поверхность слизывает змеиным языком нужное народу Слово.

Ничто не приходит к талантливому человеку даром. Вся эта окружающая, кем-то придуманная красота не дарится бесплатно. Федор Достоевский потому, наверное, еще юнкером писал драмы (к сожалению, они не дошли до нас). Это были «Борис Годунов», «Мария Стюарт». Изысканная парадная красота слова заставила его попробовать себя и в художественном переводе. Знания приходят к знаниям, постижение человеческого опыта предвидеть и подтвердить собственным словом значительное в этом мире, не уходящее никогда от человечества — задача избранных, в первую очередь тех, кто ушел в очень тяжелое и ответственное дело — писательство.

5.

Первая печатная работа Федора Достоевского — это перевод романа Бальзака «Евгения Гранде». Напечатано в журнале «Репертуар и пантеон» в середине 1844 года. Переводчику было 23 года. Будущий гений резко меняет ориентиры бытия. Так поступают обычно цельные, верящие в себя люди. Он не прослужил и года, получив специальность. С мизерной выплаченной суммой выходит в отставку в чине поручика! Ах, гении-поручики! Слово, которое бушевало в них, было — как приговор тяжелого тогда для него бытия. Он отказывается от наследственных прав на тульские имения. Достаточно, что отец почил от угара междоусобиц. Самому зарабатывать деньги! Перевод книги великого француза — заработок! Но самому следует писать, писать, писать! Он и пишет первый свой роман, который назовет «Бедные люди». Он знает, что сам — из этих людей. Бедных. Хотя и дворянин. Их так много вокруг. Разоренных, нищих. Бедность — страшное явление повсеместно. Он переделывает рукопись несколько раз. Чтобы сказать точнее. Под Богом почему-то не все равны. Как жить далее не только тут? Везде!

«Бедные люди» начали гулять по рукам ведающих в Слове. Высочайших авторитетов. Он читает рукопись Григоровичу. А уже через него она попадает к Некрасову, а потом — к Белинскому.

Буря восторга!

Автор «Бедных людей» сразу втиснулся, а потом стал главным участником «натуральной школы». Причем Федор Достоевский своим романом открыл «Петербургский сборник» (второй по счету альманах «натуральной школы»), в котором помещены были произведения Некрасова, Тургенева, Герцена, И. И. Панаева, Белинского, В. А. Соллогуба и многих других тогдашних светил литературы.

Главное, что бедный отставник в чине поручика не давал никому взяток, не нес бутылок вина и водки. Не искал за денежки и рецензий на своих «Бедных людей». Очень жаль, что тамошние, щадящие нравственные ценности при создании отечественных шедевров, не перешли к нам. Уже в советской литературе почти каждая созданная книга купалась в вине. Повторяюсь, но помню хорошо слова, которые сказал мне Микола Рудь, тогдашний заместитель секретаря партийной организации Национального союза писателей: «Удивляюсь, как это на твоей книжке нет ни капли вина». Это был роман «Два дня в долгом веке». Я уже, пробежав Крым, Рим и медные трубы, не пил. С ужасом перебираю давние рецензии. «Автор очень талантлив, он решает глубокие пласты жизни, но…» Я не знал тогда, что за свои рукописи надо давать взятки. Я понял только теперь, каким был среди всех дурачком.

6.

Сюжет о бедном чиновнике был, оказывается, интересен, потому что Федор Достоевский ввел в него новые черты.

Сегодня в «Бедных людях» кажется все понятным.

Бедных людей в нашем мире, в том числе в нашем милом государстве — тьма-тьмущая. Их бросало государство (особенно последние двадцать лет) и через плечо, и через колено. При удивительно дурной риторике «политических паханов», обустроившихся, обворовавших народ, плачет истинная душа на протянутую к тебе руку. Теперь об этом пишут меньше. Заказная риторика газетных и журнальных хозяев отторгает страшные будущие жизнеописания. Они, конечно, найдут потом свое место. И тот, кто захочет дать обществу будущему свои литературные изыскания, пойдет вначале учиться к «Бедным людям» Федора Достоевского. Жизнь заставит к этому вернуться. Ибо так жить, так обманывать людей бедных нельзя. Они ведь Люди. Пусть и бедные…

Белинский тогда, когда пропустил в печать «Бедных людей», видимо, немало передумал. Иду по нему: «Честь и слава молодому поэту, муза которого любит людей на чердаках и в подвалах и говорит о них обитателям разволоченных палат: «Ведь это тоже люди, ваши братья!». Он хвалил автора за «поразительную истину в изображении действительности». Но он был бы не Белинским, если бы не сказал но! Он упрекал новый, «необыкновенный» талант в многословии, излишней говорливости. Относил это к неопытности молодого автора.

«Не понимают, — отвечал тогда всем критикам вовсе еще молодой Федор Достоевский. — Во всем они привыкли видеть рожу сочинителя, я же моей не показывал. А им невдогад, что говорит Девушкин, а не я, и что Девушкин иначе и говорить не может. Роман находят растянутым, а в нем слова лишнего нет»…

Самостоятельность — одна из черт талантливых. С кружком Белинского молодой писатель покончил осенью 1846-го. Из личной ссоры не с Белинским. С Некрасовым и Тургеневым. Я не помню из нашей литературной истории рассказа, кто бы хлопнул дверью, уходя от Рыльского, Тычины, Булгакова, Твардовского… Я прочитал уйму воспоминаний о братьях Достоевских. Нигде не встретил их коленопреклонения. Шли безобразные годы. Стреляли в царей, жандармов. И в России, и у нас в Украине. В «Последнем годе Достоевского» Игоря Волгина, одной из лучших книг умного и достойного описания гения последних веков, идет в доказательства того много фактов. В разных обстоятельствах Федор Достоевский как бы соответствует своей фамилии — достоинство. С достоинством он жил и переносил поучения великого и неистового Виссариона Белинского; с достоинством, без крика, сносил нападки на свои творения; никто из стоявших перед смертной казнью не сказал о нем плохого слова. Никто не обрисовывал его смешным и бедным на слова, когда он пришел к друзьям и рассказывал, что был почти свидетелем убийства царя…

Он был един в себе. Потому и писал — как хочет.

Не подстраивался. Не становился по струнке. Ах, что-то и кто-то сказал на самой высокой крыше! Ах, это теперь пустить бы в растревоженное общество!

Самостоятельность мышления!

И главное — важность того, о чем ты в своих писаниях сообщаешь.

Его глазами, его умом мы видим тогдашнее и горькое, и непонятное время. Видим тех наших предков, выживших вопреки всему, оставивших нам добро и поучения, как оставаться людьми. В наших писаниях что-то мелко об этом говорят. Хотя — уйма лауреатов, уйма умельцев слова и уйма ими повелевающих.

А Федор Достоевский — один. Он не послушал Белинского. И уже потому стал не только марать бумагу. Он стал пророком всей Земли.

7.

Великая литература — истинная кара несправедливости человеческого жития как такового. Одним — хоромы, другим — углы, пахнущие мочой и блевотиной; одним — безнаказанное отчуждение в свой хапошный бок добра, сделанного и тем же обитателем вонючего угла, другим — наглая улыбка и уверение, что златые горы он нажил своим горбом и в этом он чист как ангел… «Бедные люди», оказывается, у Федора Достоевского были не одни. Повесть «Дневник» печаталась с упомянутыми «Бедными людьми» почти одновременно. И тут шли мотивы трагических сторон жизни. Кстати, они были характерны во всех его произведениях.

Нужно ли было ему при таком письме — отстрелялся и отойди от горя, раздражения неправедной жизни? Нет, он стал участником собрания революционного общества Петрашевского и двух других социалистических, организованных петрашевцами Н. А. Спешневым и С. Ф. Дуровым кружков. Надо было ему на одном из собраний ознакомить кружковцев с нелегально распространявшимся письмом Белинского к Гоголю. Спешнев восторженно слушал Достоевского. Вместе с другими участниками кружка он ставил конечной целью «произвести переворот в России». Дальше так жить нельзя! Достоевский участвовал в организации тайной типографии, чтобы немедленно печатать литературу против правительства и царя.

23 апреля 1849 года Федор Достоевский (по делу петрашевцев) был заключен в Алексеевский равелин Петропавловской крепости и приговорен к расстрелу. Потянулись дни допросов, угроз, предложений «выдать тех, не трогая других». 22 декабря того же года, в трескучий мороз, его вывели на Семеновский плац вместе с другими петрашевцами.

Зачитывается смертный приговор.

Мертвая тишина.

Первой группе завязывают глаза и готовят к казни.

И тут вдруг объявляют: расстрел по милости царя заменяется каторгой.

И впоследствии службой в армии рядовыми.

В памяти его остались навсегда «эти» десять ужасных, безмерно страшных минут.

8.

Старший брат Михаил из кожи лез, чтобы помочь Федору. Ни дня не знал покоя, выискивая способы изменить его горькую долю. Прошения, прошения, искренняя мольба…

Смягчить жестокость, унять пыл царской немилости! Сам он в это время неистово трудился. Его заслуга того времени — почвенничество. В историю оно войдет как русская общественная мысль 1860-х. Родственная славянофилам (теперь в словарях пишут, что авторы Ф. М. Достоевский, А. А. Григорьев, Н. Н. Страхов). Суть его — проповедь всеми силами сближения образованного общества с народом («почвой»), сближение, как раньше у нас в СССР обязательно подчеркивали, на религиозно-этнической основе. Михаил Достоевский внес достойный вклад своими работами, чтобы действительно сблизить простой народ с наукой.

Федор вернулся из ссылки в тридцать восемь лет. Ему разрешили жить в Европейской России. Словно из рога изобилия посыплются книги. Они принесут ему мировую славу. «Записки из Мертвого дома», «Униженные и оскорбленные», «Преступление и наказание», «Игрок», «Бесы», «Подросток», «Братья Карамазовы», «Записки из подполья»… И еще. И еще!

Мы видим другого Достоевского. Его, кажется, недавно, лишили всех прав, отобрали последнее добро, на руки надели кандалы, а в судьбу навечно определили каторжные работы и воинскую шагистику… Невольно вспоминаешь долю великого гения Шевченко!.. Они перешагнули страшное прошлое. Так поступают очень сильные люди.

Нет, есть Бог! Есть Судьба! Не всем это дается. Дается избранным. Тем, кто это выговорил у Неба и кто не перечил тому, что неминуемо бывает!

Зло, добро в мире… Федору Достоевскому в «Мертвом доме» видится путь достижения мировой гармонии совершенно другой, не как в сороковые годы. И не так, как видят это революционеры-демократы. И образ Христа, найденный им в сердце своего народа, вовсе не такой, как думали они.

Десятый раздел «Записок Мертвого дома», где возникает образ «хрустального дворца» — символ будущего устройства человечества, — полемично сравнивается им с четвертым сном Веры Павловны из романа «Что делать?» Чернышевского. В «Преступлении и наказании» Федор Достоевский впервые встает на пьедестал всемирной письменности как творец принципиально нового романа. Это уже поднебесная литература. Он создает множество характеров в объективном мире. Это множество равноправных свидетельств с их судьбами и историями.

9.

С этого романа-шедевра Федор Достоевский начинает обращаться к газетной криминальной хронике. Судьба французского авантюриста и многих других — в основе фабулы «Преступление и наказание». Убийство какого-то Жемаринова непосредственно обсуждается в «Идиоте» и «Бесах»….

В мае 1878 года писатель осуществляет поездку в Козельскую Оптинную пустыню. Своему спутнику (В. Соловьеву) рассказывает о главной мысли «Братьев Карамазовых». Церковь — как позитивный гражданский идеал (вспомним его детство и торжественно-праздные посещения святых на Руси мест с матерью). Взаимосвязь во времени — всего сущего. И потому, может, оттуда, из далекого-далека — взаимопроникновенность миров. Это основная мысль гениального романа. Вечная чистота души должна быть рядом, ты идешь по земле — для добра. Чтобы всем. Чтобы — чисто и светло. Чтобы и в душе горела свеча уважения людей, в какую бы одежду они ни были одеты.

Что это было в романе? Игра в веру написанного, когда Достоевский заявлял, что не может быть светлого дома будущего, если в его подземелье есть хотя бы одна, безвинно загубленная жизнь? Он пророчил: кривда с небес может войти в дом. Человек должен отвечать за свои поступки. Карамазов, перед тем как придти к осознанию совести, заявляет: «А отвечать-то перед кем?» И понимает: прежде всего — перед самим собой!

Федор Достоевский велик и тем, что в свой век, более или менее боявшийся Бога, показал: есть такие и при Боге, которым все дозволено. Говоря о сегодняшнем народном существовании (застенки, убийства за идеи и т. д., и т. п.), Федор Достоевский на реальных исторических фактах показал бы, что в мире ныне делается. По косточкам разобрал бы еще раз «Катехизис революционера» (или «революционеров»-партийцев). Ведь ныне в партиях свои катехизисы. «Наше дело — страшное, — говорилось тогда в этих бесчеловечных уставах-беспрекословиях. — Нет меж границ, оно повсюду уничтожительно…» А ныне? При делении еще вовсе не разворованного добра, сделанного руками великого народа и в войну, и до войны, и в послевоенье, и ныне…, при возвышенных катехизисах?.. Что сулят они? Страшно, господа!

Мы видим ныне «Бесов» Достоевского-младшего, которые пришли для своего дьявольского прыжка, на каждом шагу. Уже призыв и к крови! Тем больший размах! Да, он предвидел и наш век. Век жестокости. Человеконенавистничества. «Великих переделов». Всесильной мести.

Гении всегда пророки.

На снимках Федор Достоевский; Михаил Достоевский;  «Записки из Мертвого дома»; «Игрок»;  «Братья Карамазовы».

Владимир Югов, лауреат литературных премий имени В. Короленко, И. Бунина, А. Фадеева, В. Пикуля, «Ветвь золотого каштана», др.; награжден медалью «Золота фортуна» (Международный академический рейтинг популярности) и Золотой медалью украинской журналистики.

Январь 2010 г.

Снимки из иллюстраций книг Федора Достоевского. 

P. S. Вклад братьев Достоевских в отечественную и мировую литературу бездонен. Кроме всего, настоящая книга — это бесценный товар. Они и теперь, Михаил и Федор, несут многим государствам прибыль, не говоря уже о бесценности их Слова для очищения души человечества.

У каждого моего читателя с советским образованием, надеюсь, есть и двухтомник Михаила, и какое-то собрание сочинений Федора. У меня — двенадцатитомник. Тогда мы стояли в очередях за ним. Я его берегу — как зеницу ока. Здесь нет плохих повествований. Нравится очень, но бывает и не совсем. «Бедные люди», «Белые ночи», «Бесы», «Братья Карамазовы», «Вечный муж», «Дядюшкин сон», «Записки из Мертвого дома», «Записки из подполья», «Игрок», «Идиот», «Крокодил», «Кроткая», «Мальчик у Христа на елке», «Неточка Незванова», «Подросток», «Преступление и наказание», «Село Степанчикова и его обитатели», «Скверный анекдот», «Сон смешного человека», «Униженные и оскорбленные»…

Они, эти его выдуманные словосочетания, сложенные по полкам, читаются, читаются и читаются. Ибо их писал волшебник-гений. Он болел за выдуманное. Чтобы оно лечило человечество от зла и ненависти.

К нашей земле, потоптанной чудовищной грубостью верхних этажей, как ни странно, слова братьев Достоевских имеют особую теплоту и ласку. Я уже писал лет пятнадцать назад в «Літературну Україну» о Федоре Достоевском, где шло использование свидетельств дочери Федора о роде, зародившемся тут, у нас.

Итак, слово Любови Федоровны Достоевской, дочери писателя (1869—1926) (Выступала в литературе в качестве беллетриста (рассказы и повести) — «Эмигрантка», «Больные девушки»: воспоминания об отце вышли в Мюнхене в 1921 году в сокращенном русском переводе: «Достоевский в изображении его дочери Л. Достоевской, Москва-Петербург (1922 г.)»: «…Когда мои предки покинули темные леса и вязкие болота Литвы, они были, наверное, ослеплены светом, цветами и эллиничной поэзией Украины; их душа была согрета южным солнцем и вылилась в поэзии».

В их литовском роду был и поэт, который написал «Покаянную песню», она увидела свет в «Богословнике» в конце XVІІІ в. на Волыни. Фамилия Достоевских пошла от имени земельной вотчины в Пинском уезде между реками Пиной и Япольдой. Здесь дарована им грамота на село Достоево в 1508 году…

И теперь радуюсь, что нашел тогда прекрасные писания Любови Достоевской! До крика в душе жалко, когда у нас, в Украине, богатства воспоминаний об этой удивительной земле лежат в хладе и забвении веков.

В. Ю.

10 важных произведений Достоевского, не входящих в «пятикнижие» — Российская газета

Сегодня мир празднует день рождения одного из величайших писателей в истории человечества. 11 ноября (30 октября по старому стилю) 1821 года родился Федор Михайлович Достоевский. Его «великое пятикнижие» — «Преступление и наказание», «Братья Карамазовы», «Идиот», «Подросток» и «Бесы» — хорошо известно каждому образованному человеку.

Интересно, что в этот же день, только столетием позже (1922) родился выдающийся американский классик Курт Воннегут, считавший, что в «Братьях Карамазовых» можно найти «все, что нужно знать о жизни». Однако литературное наследие Федора Михайловича, конечно, отнюдь не исчерпывается «пятикнижием». Менее известные произведения выдающегося исследователя человеческих причуд являются неотъемлемой частью его творчества, и в них читатель может узнать много нового и неожиданного не только об авторе и окружавшем его мире, но и — как это и должно быть при чтении такой литературы — о самом себе. Сайт «РГ» решил вспомнить несколько важных произведений из библиографии Достоевского, которые современный читатель нередко незаслуженно обходит стороной (монументальный сборник «Дневник писателя» предлагаем также оставить за скобками — он требует отдельного разговора).

1. «Бедные люди», роман, 1846

Достоевский написал всего восемь романов, пять из которых и составляют «великое пятикнижие». Но и оставшиеся три определенно входят в разряд необходимой для прочтения литературы. Первое в этом жанре произведение Достоевского, только становившегося тогда самостоятельным автором, было написано в эпистолярной форме. Достоевскому приписывают фразу «все мы вышли из «Шинели» Гоголя». Как бы то ни было, влияние Николая Васильевича на Федора Михайловича — особенно раннего — очевидно. И известная фигура «маленького человека» стала главной темой в первой крупной работе Достоевского. Эта вызывающая у читателя небывалую щемящую тоску книга спровоцировала в 1846 году настоящий ажиотаж и сразу привлекла внимание к молодому автору в среде писателей и публицистов. Критики уже тогда отметили «психологическую» направленность Достоевского (противопоставляя ее «социальности» Гоголя, что, впрочем, не всегда справедливо). А ведь это было только начало!

2. «Униженные и оскорбленные», роман, 1861

Следующий роман Достоевский написал только спустя 15 лет, уже вернувшись из ссылки. Здесь уже отчетливо видны ставшие впоследствии известными черты творчества писателя. Жуткий надрыв, который вызывает этот роман, созвучен с чувствами, возникающими при чтении «Идиота» — а это каждый раз очень тяжелый (и полезный) психологический и эмоциональный опыт. В «Униженных и оскорбленных» нет такого градуса перманентной истерики, который Достоевский мастерски поддерживает в «Идиоте», но страшная болезненность, характерная для отношений персонажей книг великого психолога, пронизывает все произведение.

3. «Игрок», роман, 1866

Третья крупная работа, не включенная критиками в «пятикнижие» — «Игрок». Впрочем, нельзя сказать, что этот роман испытывает недостаток внимания со стороны читателей. Все-таки тема азарта российской публике всегда была близка и интересна. История создания произведения анекдотична — «Игрок» был написан вдрызг проигравшимся Достоевским для того, чтобы покрыть долги. И хотя автору от читателя трудно было укрыть, что книга писалась в спешке и для выполнения срочного контракта, описание психологии азартного игрока самим же азартным игроком, обладающим литературным даром и проницательностью Достоевского — настоящее сокровище.

4. «Двойник», повесть, 1846

Ранняя повесть молодого Достоевского смогла вызвать одобрение у самих Тургенева и Белинского, а это, конечно, в то время было лучшим пропуском в литературную среду. Здесь особенно видна ориентация Федора Михайловича в ранние годы на творчество Гоголя. Легкий сюрреализм, к которому Достоевский прибегал не так уж часто, раскрывает мрачные глубины страхов и амбиций мелкого чиновничества. Гротескная атмосфера и соответствующий финал — неслучайно повесть произвела впечатление на современную ему литературную элиту.

5. «Неточка Незванова», повесть, 1848

Одно из самых странных и необычных произведений Достоевского планировалось как роман. В итоге получилась повесть, но впечатление, несмотря на незаконченность, она все равно производит колоссальное. С небывалой даже для Федора Михайловича откровенностью вскрываются механизмы и природа «аберраций сознания» персонажей, а интенсивность, с которой они наносят друг другу моральные увечья, не может не пугать.

6. «Белые ночи», повесть, 1848

Еще одна душераздирающая повесть мастера, отличающаяся в целом не характерной для Федора Михайловича сентиментальностью. Поэтический образ мечтателя, обнаруживающего к концу книги неожиданный для такого характера стоицизм, вызывает сочувствие, родственное бескорыстному состраданию, которое испытывает он сам. Атмосфера тихих белых ночей имперского Петербурга, во время которых разворачивается драма, оказывает настолько завораживающее действие, что экранизировать небольшую повесть в XX веке взялись несколько кинодеятелей. Прекрасный фильм выдающегося режиссера Лукино Висконти (который, однако, перенес декорации в родную Италию) — лучшее признание повести.

7. «Записки из Мертвого дома», повесть, 1860

Повесть «Записки из Мертвого дома», имеющая черты автобиографии, представляет собой интереснейший документ, описывающий быт и нравы преступников, которых в Российской империи ссылали в Сибирь. Типажи, о которых читатель узнает из книги, Достоевский привез из ссылки. Рассказанные со свойственной писателю любовью к деталям при его проницательности зарисовки действительно переоценить невозможно.

8. «Записки из подполья», повесть, 1864

«Записки из подполья» входят в число произведений Достоевского, с которыми следует познакомиться сразу после прочтения «великого пятикнижия». Недаром эту повесть называют «прологом» к нему и считают предвестницей экзистенциализма. Проблема «подполья», в которое загоняет себя рефлексирующий петербургский чиновник, остается актуальной и понятной многим из наших современников. Рефлексия и бездействие как результат экзистенциального отчаяния провоцируют упадочничество, и здесь уже возникает опасность привычки к жестокости и полноценного морального уродства — и, что самое страшное, сам персонаж это все, разумеется, прекрасно понимает. Настоящая «достоевщина» начинается именно здесь. Уже спустя два года появилось «Преступление и наказание».

9. «Чужая жена и муж под кроватью», рассказ, 1860

Интересно, что во время написания такой тяжелой книги как «Записки из Мертвого дома» Федор Михайлович обратился к своим ранним юмористическим зарисовкам, результатом чего стал презабавный рассказ «Чужая жена и муж под кроватью». Само название является типичным для водевилей того времени. А водевиль в творчестве Достоевского можно встретить, прямо скажем, нечасто. И как такое пропустить? Не оставили рассказ без внимания и советские киноделы, которые в 1984 году сняли его экранизацию с Олегом Табаковым в главной роли.

10. «Крокодил», рассказ, 1865

И, наконец, нельзя не вспомнить о таком необычном для Достоевского рассказе как «Крокодил». Неизвестно, читал ли его сумрачный сюрреалист Франц Кафка, родившийся через два года после смерти русского писателя, но не вспомнить о нем при чтении этого рассказа просто невозможно. Как и гоголевский «Нос», в подражание которому, очевидно, «Крокодил» и написан. А действие произведения насколько причудливо, настолько и просто: чиновник, проглоченный крокодилом целиком и оставшийся необъяснимым образом в живых, нелепо рассуждает об открывающихся перед ним благодаря этому происшествию карьерных перспективах. Здесь Федор Михайлович с особенной едкостью набрасывается на своих политических оппонентов из либерального лагеря — ехидства и желчи здесь куда больше, чем даже в другом его рассказе этой же направленности «Скверный анекдот».

«Достоевский» и Достоевский — Отель Достоевский, Санкт-Петербург

Расположение отеля станет истинной находкой для ценителей творчества великого русского писателя, желающих ближе познакомится с атмосферой города, сформировавшей образы героев произведений Ф.М. Достоевского. Ведь именно этот район Санкт – Петербурга носит неофициальное название «Петербург Достоевского».

В непосредственной близости от отеля, в Кузнечном переулке дом 5/2, находится дом-музей писателя, который стал знаковым местом в его жизни. В этом доме он снимал квартиру в начале своего творческого пути, и в этой же квартире он скончался 28 января 1881 года. Именно здесь им был создан последний роман «Братья Карамазовы». В доме №11 по Владимирскому проспекту Федор Михайлович долгое время жил и работал. Стены Владимирского собора, — архитектурной доминанты площади, на которой расположен отель, помнят своего прихожанина, Ф.М. Достоевского. Ежегодно в действующем в настоящее время храме совершаются панихиды памяти писателя.

Гости отеля могут самостоятельно совершить пешеходную прогулку по находящимся в непосредственной близости от отеля улицам, которые непосредственно связаны либо с самим писателем, либо с его персонажами.

Дом Рогожина
Гороховая, 28.
Здесь жил герой романа «Идиот» Парфен Семенович Рогожин.

Дом Ширмера
Вознесенский проспект, 29.
В этом доме Федор Михайлович жил с февраля по апрель 1867 года. Снять здесь пятикомнатную квартиру Достоевский и Анна Григорьевна Сниткина решили перед своей свадьбой.

Дом А.А. Астафьевой
Казначейская улица, 1.
С 1861 по 1863 гг. в доходном доме Астафьевой в «квартире под №4» жил сам писатель. В этот период он закончил «Записки из мертвого дома». Здесь же располагалась редакция журнала «Время», который издавали братья Федор и Михаил Достоевские.

Дом Евреинова
Казначейская улица, 9
Здесь на Малой Мещанской (ныне Казначейской) улице Ф.М. Достоевский жил в апреле 1864 года после смерти первой жены Марии Исаевой.

Гауптвахта
Сенная площадь, 37.
Сенная площадь – частое место действия в романах Достоевского. Здесь Раскольников окончательно решился на убийство старухи, а князь Мышкин обменял у нищего свой серебряный крест на оловянный. Сам писатель провел на гауптвахте на Сенной двое суток в марте 1874 года за публикацию без особого разрешения заметки «Киргизские депутаты в Петербурге» в журнале «Гражданин».

Дом Сони Мармеладовой
Набережная канала Грибоедова, 73
На третьем этаже этого дома (тогда – последнем) Соня Мармеладова снимала низкую комнату, «походившую на сарай», у портного Капернаумова. На этом же этаже поселился позже и Свидригайлов.

Дом Раскольникова
Гражданская улица, 19 / Столярный переулок, 5
Здесь, в комнате, похожей на гроб, под самой крышей, обитал главный герой романа «Преступление и наказание». До дома старухи – ровно 730 шагов.

Дом старухи-процентщицы
Набережная канала Грибоедова, 104
Здесь на четвертом этаже знаменитого «дома-утюга» писатель поселил жертв Раскольникова: Алену Ивановну и ее сестру Лизавету.

Дом Олонкина
Казначейская улица, 7
С 1864 по 1867 гг. в этом доме по соседству с Раскольниковым жил сам Ф.М. Достоевский.

Федор Достоевский (Fedor Dostoevskii), Писатель: фото, биография, фильмография, новости

Классик русской литературы, признанный во всем мире писатель и мыслитель Федор Михайлович Достоевский. Его романы, рассказы и повести были переведены и экранизированы в большинстве стран мира.

С 16 лет после смерти матери Федор Достоевский учился в Петербурге вместе с братом. Через два года крестьяне убили его отца. Федор продолжил свое обучение и вошел в круг литературного критика Белинского. Достоевский занимался переводами, а свое первое произведение «Бедные люди» опубликовал в 1845 году.

В 1849 году Федора Достоевского арестовали и приговорили к смертной казни за то, что он читал письма Белинского. В день казни всех арестантов помиловали, заменив расстрел лишением чинов и каторгой.

Творческая деятельность Федора Достоевского/Fedor Dostoevskii

В 1854 году Достоевского освободили. Через год умер император Николай I, писатель написал стихотворение его вдове, после чего получил чин унтер-офицера.

Федор Михайлович стал глубоко верующим человеком. В журнале «Отечественные записки» в 1859 году опубликовали его повести «Село Степанчиково и его обитатели» и «Дядюшкин сон». Через год Достоевский с женой и сыном вернулся в Петербург, но за ним все еще продолжали следить  как за подозрительной личностью.

Федор Достоевский начал помогать брату Михаилу выпускать журнал «Время», а затем «Эпоха». Там же он впервые опубликовал свои романы «Униженные и оскорбленные», «Записки из мертвого дома», «Записки из подполья».

В 1864 году Достоевский отправился в Баден-Баден и увлекся игрой в рулетку. В это же время погибли его жена и брат. Его мировоззрение и социалистические взгляды были полностью разрушены. По возвращении на Родину у Федора Достоевского возникают материальные проблемы, он вынужден писать и набирать свои романы. Не в силах справиться с работой, Федор Михайлович нанимает стенографистку Анну Сниткину и пишет роман «Игрок».

Позже они уезжают заграницу подальше от кредиторов. В 70-х годах Достоевский окончательно бросает игры в рулетку и плодотворно работает над своими романами. В конце своей жизни он возвращается в Петербург, где пишет свой последний роман «Братья Карамазовы».

Личная жизнь Федора Достоевского/Fedor Dostoevskii

После каторги у Достоевского был роман с Марией Исаевой, которая была замужем за учителем гимназии. После его смерти Федор Михайлович обвенчался со вдовой.

В 1864 году его жена умерла, и через три года Достоевский женился на своей стенографистке Анне Сниткиной.

Экранизации произведений Федора Достоевского/Fedor Dostoevskii

• 1958 — Игрок
• 1958 — Идиот
• 1959 — Белые ночи
• 1959 — Карманник
• 1959 — Преступление и наказание по-американски
• 1966 — Дядюшкин сон
• 1966 — Скверный анекдот
• 1968 — Братья Карамазовы
• 1969 — Кроткая
• 1969 — Преступление и наказание
• 1971 — Четыре ночи мечтателя
• 1972 — Игрок
• 1973 — Село Степанчиково и его обитатели
• 1976 — Судебные дела (сериал)
• 1976 — Убийца-музыкант
• 1977 — Униженные и оскорбленные (сериал)
• 1979 — Идиот
• 1979 — Преступление и наказание (мини-сериал)
• 1979 — Твое твоего
• 1981 — Дядюшкин сон
• 1983 — Преступление и наказание
• 1984 — Чужая жена и муж под кроватью
• 1985 — Шальная любовь
• 1987 — Бесы
• 1987 — Преступление и наказание
• 1989 — Посещение
• 1989 — Село Степанчиково и его обитатели
• 1990 — Вечный муж
• 1990 — Мальчики
• 1990 — Месть женщины
• 1990 — Униженные и оскорбленные
• 1991 — Безобидный
• 1991 — Божественная комедия
• 1991 — Идиот (мини-сериал)
• 1992 — Белые ночи
• 1992 — Бесы
• 1992 — Дезертир
• 1992 — Записки из мертвого дома
• 1992 — Преступление и наказание
• 1993 — Вечный муж
• 1994 — Без жалости
• 1994 — Настасья
• 1995 — Записки из подполья
• 1995 — Кроткая
• 1996 — Под кожей
• 1997 — Авантюрист
• 1998 — Преступление и наказание
• 1999 — Возвращение идиота
• 2000 — Бесы
• 2000 — Кроткая
• 2001 — Даун Хаус
• 2002 — Преступление и наказание
• 2003 — Идиот (мини-сериал)
• 2004 — Нина
• 2004 — Ракушка
• 2005 — Белые ночи
• 2005 — Жизнь как игра
• 2006 — Соль земли
• 2007 — Бесы (сериал)
• 2007 — Возлюбленная
• 2007 — Преступление и наказание (мини-сериал)
• 2008 — Братья Карамазовы
• 2009 — Братья Карамазовы (мини-сериал)
• 2012 — Внутри
• 2013 — Бесы (мини-сериал)
• 2013 — Братья Карамазовы (мини-сериал)
• 2013 — Игрок
• 2013 – Преступление и наказание

Тема защиты прав униженных и оскорбленных – тема научной статьи по истории и археологии читайте бесплатно текст научно-исследовательской работы в электронной библиотеке КиберЛенинка

Мельник Марина Геннадьевна

Журнал братьев Достоевских «Время»: Тема защиты прав униженных и

оскорбленных

Федор Михайлович Достоевский, помимо литературной деятельности, реализовал себя как редактор и издатель газет и журналов. В эпоху реформ 1860-х гг. он совместно со старшим братом Михаилом выпускал журнал «Время». Б.Н. Тарасов объясняет потребность Достоевского в публицистической деятельности страстным желанием последнего «говорить напрямую с читателем, непосредственно влиять на ход социального развития, вносить незамедлительный вклад в улучшение отношений между людьми» [20, с. 5].

В статье исследуются общественно-политические и правовые взгляды Ф.М. Достоевского, получившие освещение в журнале «Время». Изучением этой темы занимались российские ученые 20 в. — М.М. Бахтин, В.С. Нечаева,

Н.Г. Чернышевский, А.С. Долинин, У.А. Гуральник, В.Я. Кирпотин.

Периодический журнал «Время» начал издаваться в 1861 году. Он позиционировался как литературное-политическое издание. В разделе «Политическое обозрение» печатались известия последней почты, политические слухи, письма иностранных корреспондентов. Это было полное ежемесячное обозрение политической жизни Российской империи и ряда других государств. Редакторы — братья Достоевские — привлекли к сотрудничеству в журнале ведущих писателей и журналистов того времени: А.Н. Майкова, А.П. Милюкова, А.У. Порецкого, И.С. Тургенева, Н.А. Некрасова, Д.В. Григоровича и других. Однако большинство сотрудников «Времени» составила молодежь — выходцы из провинции, представители духовного сословия, мелкочиновничьей и мещанской среды.

Дочь Ф.М. Достоевского — Любовь Федоровна вспоминала: «появление Достоевского в Петербурге в 1860 г. после долгих лет каторги и солдатчины было восторженно встречено революционной молодежью» [14, с. 187]. «В

нем чтили недавнего страдальца, каторгой поплатившегося за свои убеждения» [17, с. 225], — писал один из участников революционного движения 1860-х годов Л.Ф. Пантелеев. «Тогдашний Достоевский еще считался чуть не революционером, — вспоминал П.Д. Боборыкин. — В авторе романа «Униженные и оскорбленные» … современники видели борца за общественную правду и обличителя всего того, что давило в России всякую свободу и тушило каждый лишний луч света» [2, с. 281]. Возможно, именно по причине такого преклонения перед известным писателем в журнале «Время» начали печататься и многие представители студенческого движения: П.Н. Ткачев, К.К. Сунгуров, А.П. Суслова, В.П. Острогорский и др.

Авторы журнала высказывали настойчивое требование отменить телесные наказания и отучить от них народ: «Русского человека приучили к розге; стоит только дать ему отвыкнуть от нее, и тогда она не только не будет необходимостью, но даже сделается невозможною. А это привычка уже, конечно, не из тех, от которых отвыкать трудно, и не знаю, что другое могло бы так успешно произвести нравственное перерождение русского человека, как эта привычка» [5, с. 45]. Они подчеркивали, что телесные наказания вызывают у людей чувства забитости, социальной приниженности. Например, на флоте строгость уставов и суровая дисциплина признаются необходимыми, и «.русский человек давно смирился с этой необходимостью, как с чем-то должным и неотвратимым». Но при этом русский человек уже не чувствует, как этот порядок «растлевает его и низводит со степени человека» [5, с. 44].

Во «Времени» № 4 за 1861 год приводится цитата из журнала «Морской сборникъ», о том, что орган военно-морского ведомства «не может не восставать против жестокого обращения с нижними чинами, и отчасти признавая трудность заменения телесных наказаний на флоте другими, более соответствующими человеческому достоинству, наказаниями, не разделяет мнения тех, которые не находят никакой возможности и надобности бросить за борт линьки и розги, даже относительно лучшей части команды» [5, с. 44-45]. Далее с удовлетворением сообщается новость, что московская полиция нача-

ла предпринимать меры для ограничения телесных наказаний. А женщин и вовсе решено больше не подвергать этому наказанию.

Отстаивая права личности, братья Достоевские выступали и против сословных границ, безграмотности населения. «Из всех настоящих общественных стремлений наших, ни одно не идет так дружно и не осуществляется так быстро, как стремление — шире и шире развивать средства к всеобщему образованию» [3, с. 17]. Журнал «Время» приводит положительные примеры достижения этой цели. Он сообщает, что в последние годы в разных городах Российской империи открываются воскресные школы и ежедневные училища, даже в далеких уголках (Казанская, Костромская, Псковская губернии). Однако не везде работа ведется благополучно. Например, в саратовской воскресной школе холодно: «дети должны там сидеть в шубах, не имея никакой возможности выставить даже руки из рукавов тулупа» [3, с. 22-28].

В последующих номерах журнала авторы освещают факты по делу распространения грамотности. Например, в выпуске № 3 за 1861 год они пишут, что «воскресные школы все продолжают умножаться». Открыты новые школы и женские гимназии в Петрозаводске, Новгороде, Ярославской губернии, Угличе, селе Архангельском, Самаре, Нальчике, Курской губернии и в других регионах. С удовлетворением указывается на «заметное оживление умственной деятельности в некоторых провинциальных городах» (Саратов, Симбирск) [4, с. 27-28]. Из Ярославля пишут, что там «принимаются меры к распространению грамотности между арестантами тюремного замка. .Число подписчиков в публичной библиотеке для чтения в нынешнем году перешло за двести. Не много слов, да много дела!» [4, с. 28-29]. Также приводится пример инициативы дворян в деле образования народа: в Вязьме дворянство учредило Общество распространения грамотности и образования в простом народе. А в Казани студенты университета изъявили желание открыть воскресную школу при тюремном замке, для арестантов [5, с. 31].

Необходимость ликвидации сословных границ в обществе журнал «Время» объяснял тем, что социальные барьеры мешают гармоничному сосуще-

ствованию людей. «Пока в отношениях с подчиненными начальствующие добровольно не отложат сословныя преимущества свои и не изменят взгляда на вверенных законному их управлению крестьян, заслуживающих нашего уважения, потому что они люди; пока начальствующие не будут поставлять себя на их место и вникать в их нужды, — дотоле ни те, ни другие понимать друг друга не будут» [4, с. 34].

Шилль в статье «Куда девались наши деньги» одного из номеров журнала «Время» выражает мысль, что «наибольшее по местным условиям развитие промышленности совпадает с наибольшим развитием личности и с прочностью обеспечения ее прав» [3, с. 113]. Анализируя международный опыт положения представителей рабочего класса он пишет, что успех промышленной деятельности определенной страны во многом зависит от «законов, которыми обеспечиваются в высокой степени имущественные и личные права членов этой нации. …Известно, что каждый волосок на голове английского чернорабочаго и всякая мелкая монета в его кармане столько же, по возможности, обеспечиваются законами и правосудием в Англии, сколько и баронская личность и миллионы Ротшильдов. За то и крошечная в сравнении с каким-нибудь Китаем Англия неизмеримо богаче и сильнее во всех отношениях не только одного, но и многих Китаев» [3, с. 113].

Тема отмены крепостного права не получила широкого освещения в журнале «Время». Достоевские лишь сделали акцент на нравственной стороне освобождения крепостных, подчеркивая, что «преимущества свободного труда над несвободным уже давно не подлежат никакому спору; они огромны не в одном экономическом смысле: за развитием свободного труда неизбежно следует развитие чувства человеческого достоинства, которое необходимо предполагает и возвышение уровня народной нравственности» [4, с. 16]. Мысль о том, что свободный труд обеспечивает достоинство человека, проводилась и во многих последующих материалах журнала на тему крестьянской реформы.

Редакторы «Времени» уделили много внимания теме готовящейся судебной реформы 1862 года. Основным достижением преобразований они считали ликвидацию сословных судов и введение института присяжных заседателей. В России впервые учреждался суд, не зависящий от властей и состоящий из народных представителей. П.Н. Ткачев выразил восхищение внесением субъективного нравственного элемента в работу судебной машины: «Русский человек слишком снисходителен к другим, говорят, склонен более прощать, чем осуждать, слишком совестлив, осмотрителен и даже нерешителен, когда дело доходит до окончательного приговора; тем лучше, тем лучше, пусть живая струя жизни, гуманности, человечности широким потоком вольется в сухой безжизненный формализм наших официальных судов!» [21, с. 106-107].

Сам Ф.М. Достоевский в повести «Записки из Мертвого дома» (начала издаваться в 1861 г.) подчеркивал социальный аспект «народной идеи». Он расценивал представления о преступлении народа и «начальства» как несовместимые: «Арестант, например, хоть и всегда наклонен чувствовать себя правым в преступлениях против начальства, так что и самый вопрос об этом для него немыслим, но всё-таки он практически сознавал, что начальство смотрит на его преступление совсем иным взглядом.» [22]. Присяжные, по мнению писателя, должны были выносить приговор подсудимому, руководствуясь «народной правдой и верой» [23, с. 303].

Знаменитый русский юрист А.Ф. Кони писал, что Ф.М. Достоевский еще до проведения судебной реформы оказал своим творчеством влияние на прогрессивную часть русского общества: «Заступник за униженных и оскорбленных, друг падших и слабых, он выдвигает их вперед, он является борцом за живого человека, которого так недоставало старому порядку и которого он нам так изобразил во всех его душевных движениях, подлежавших изучению подготавливавшегося тогда нового суда» [13, с. 419].

С 1862 года Достоевский внимательно следил за деятельностью реформированного русского суда. В разных номерах журнала он освещал вопрос

учреждения устного крестьянского суда, проект устава о военном морском суде. Скорее всего, это связано с интересом писателя к проблеме преступности и справедливости наказания, к психологии преступника. Жена писателя вспоминала, что он приходил в восторг от «справедливых и разумных приговоров» присяжных заседателей [9, с. 170]. Достоевский писал, что, когда в 1862 году устанавливался «новый (правый) суд», ему «в мечтаниях мерещились заседания, где почти сплошь будут заседать, например, крестьяне, вчерашние крепостные» [23, с. 317].

Заслуживает внимания и более ранняя публикация под названием «Заметка по крестьянскому вопросу. О выгодах третейского разбирательства споров между крестьянами и помещиками», посвященная одному из способов мирного разрешения конфликтов между крестьянами и помещиками -«третейский разбор между спорящими сторонами». Третейский суд был введен «Положениями 19 февраля» и подразумевал добровольное соглашение между крестьянином и помещиком по какому-либо вопросу. Такое соглашение могло быть заключено при условии обладания обеими сторонами прав и свобод. Дарование крепостным крестьянам личных и имущественных прав поставило их в такое положение относительно помещика, при котором между ними стало возможным добровольное соглашение [6, с. 51-58].

Также необходимо отметить, что в 1861 году редакция «Времени» открыла серию публикаций, посвященных знаменитым западноевропейским уголовным процессам XIX в. Авторы публиковали материалы уголовной хроники, анализировали ход судебных процессов, их социально-психологическое содержание. Уникальность этой серии в том, что в ней Достоевский еще и пытался подвести читателя к определенному выводу, повлиять на его правосознание. В материале «Лезюркъ. Из уголовных дел Франции (17961851). Случай судейской ошибки» журнала «Время» № 4 за 1861 год приведен случай из уголовной практики Венецианской республики, заставляющий читателя задуматься о цене ошибки судей. В Венеции неизвестным был убит сенатор. В груди погибшего нашли кинжал, а затем такой же нашли при обы-

ске у хлебника, который жил по соседству с домом сенатора. Хлебника обвинили в убийстве. Единственная улика — кинжал — показалась судьям достаточным доказательством вины хлебника, и его признали виновным в убийстве сенатора, приговорили к смертной казни. Однако спустя некоторое время был выявлен настоящий преступник. Получается, судьи на основе только одного косвенного доказательства приговорили к смерти невиновного, и правосудию надлежало публично признаться в совершенном легальном убийстве. Требовалось именно официальное признание, вызванное ошибкою судей. С этим согласились и венецианский дож, и инквизиторы, и Совет десяти. Судьи, вынесшие этот смертный приговор, надели на себя траурные костюмы, а в зале судебных заседаний были начертаны слова: «припомните несчастного хлебника». Республика взяла под свою опеку семейство невинно убитого хлебника, в церквях установили постоянную заупокойную панихиду о его душе [5, с. 411-412]. В очерке подчеркивалось, что «увлечение следователя или судьи, торопливость в произнесении над обвиненным смертного приговора, влекут за собою для обвиненного невозвратимую, непосредственного для него, потерю лучшего достояния, которым владеет человек — жизни» [5, с. 412]. По нашему мнению, Достоевский пытался донести до читателей мысль о необходимости тщательного исследования судебных доказательств судьями, о праве обвиняемого на справедливый приговор.

В журнале «Время» были опубликованы еще несколько очерков уголовных дел: «Мадам Лафарж. Из уголовных дел Франции» (1861. № 5), «Каролина английская и Бергами (процесс 1820 г.)» (1861. № 7), «Мадам Лакост» (1861. № 10), «Таинственное убийство. Из уголовных дел Франции 1840 г.» (1862. № 1), «Убийцы Пешара. (Французское уголовное дело 1857-1858 гг.)» (1862. № 2). Материалы старых уголовных дел и примеры освещения судебных процессов по этим делам, права подсудимого во время следственных действий были интересны и актуальны для читателей журнала «Время» именно в обозначенный период — подготовки судебной реформы 1862 года.

Значительное место в журнале «Время» отводилось событиям за рубежом, которые освещал писатель А.Е. Разин. Его рубрики так и назывались: «Итальянские дела», «Французские дела» и т. п. Много места в этих политических обозрениях автор отводил теме борьбы за освобождение от рабства в Соединенных Штатах, ассоциировавшейся с крестьянской реформой в России [11, с. 391]. Разин писал, что раскол американского народа произошел вследствие «давнишней, злокачественной язвы, разъедавшей Соединенные Штаты, по поводу невольничества.» [4, с. 1-2]. Закон уничтожил рабство, но он бессилен перед типом и цветом кожи, который «увековечил воспоминание о рабстве» [4, с. 2]. Разин напоминает, что «все эти несправедливости» господствуют и в Европе у образованнейших народов. Те же аристократы упорно держатся своей касты — и в браках, и на церковных скамейках, и в местах погребения, и даже в удовольствиях [4, с. 3].

В начале 1863 года издатели «Времени» надеялись на дальнейший успех журнала, имея на это немало оснований: огромное по тем временам количество подписчиков (более 4000), много желающих печататься в журнале. Однако в журнале № 4 за 1863 г. появилась статья Н.Н. Страхова «Роковой вопрос», посвященная вспыхнувшему в то время польскому восстанию. Эта публикация привела к закрытию журнала «Время».

После неудачи братья Достоевские в 1864-1865 гг. издавали журнал «Эпоха». В начале 1870-х годов — уже после смерти старшего брата — Ф.М. Достоевский редактировал «Гражданина» («газету-журнал политики и литературы») князя В.П. Мещерского. В 1875-1881-х гг. выходил еженедельник Достоевского «Дневник писателя», освещавший актуальные проблемы своего времени и размышлявший над судьбами бытия. Н.Н. Страхов вспоминал: «Дух и направление журналов Достоевского составляют совершенно особую полосу в петербургской журналистике, отличающейся, как известно, большою однородностию в своих стремлениях, вероятно, вследствие однородности тех условий, среди которых она развивается. Деятельность Федора Михайловича шла вразрез с этим общим петербургским настроением, и пре-

имущественно он, силою таланта и жаром проповеди, дал значительный успех другому настроению, более широкому, — русскому, а не петербургскому» [18, с. 275].

Список литературы

1. Биография, письма и заметки из записной книжки Ф.М. Достоевского / Сост. Н.Н. Страхов, О.Ф. Миллер. — СПб.: Типография А.С. Суворина, 1883. 830 с.

2. Боборыкин П.Д. Воспоминания. Т. I. «За полвека». — М., 1965. С. 281. 670 с.

3. Время. 1861. № 2. 102 с.

4. Время. 1861. № 3. 111 с.

5. Время. 1861. № 4. 107 с.

6. Время. 1861. № 7. 104 с.

7. Время. 1863. № 4. 112 с.

8. Долинин А.С. К цензурной истории первых двух журналов Достоевского // Ф.М. Достоевский. Статьи и материалы. Сб. 2. 580 с.

9. Достоевская А.Г. Воспоминания. — М., 1971. 496 с.

10. Достоевский Ф.М. Материалы и исследования. — Л., 1976. T. 2. С. 247256 (см. подробное изложение событий в воспоминаниях Н.Н. Страхова).

11. История русской журналистики XVIII-XIX веков: Учебник / Л.П. Громова, М.М. Ковалева, А.И. Станько, Ю.В. Стенник и др.; Под ред. Л.П. Громовой. — 2-е изд., испр. и доп. — СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2005. 388 с.

12. Катков М.Н. По поводу статьи «Роковой вопрос» в журнале «Время». Русский Вестник. 1863. Т. 45. Май. С. 398-418.

13. Кони А.Ф. Собр. соч. — М., 1968. T. 6. 511 с.

14. Л.Ф. Достоевская об отце (Впервые переведенные главы воспоминаний). Публикация С.В. Белова. Перевод с немецкого Е.С. Кибардиной. // Ф.М. Достоевский. Новые материалы и исследования. С. 291-309.

15. Моро Э. Незабудка. Избранное. — М., 1937. 182 с.

16. Нечаева В.С. Журнал М.М. и Ф.М. Достоевских «Время» 1861-1863. -М., «Наука», 1972. 308 с.

17. Пантелеев Л.Ф. Воспоминания. — М., 1958. 875 с.

18. Страхов Н.Н. Воспоминания о Федоре Михайловиче Достоевском. С. 275-284 / Полное собрание сочинений Ф.М. Достоевского, т. I. Биография, письма и заметки из записной книжки. — СПб, Тип. А.С. Суворина, 1883.

19. Страхов Н.Н. Роковой вопрос // Время». 1863. № 4.

URL: http://dugward.ru/librarv/strahov/strahov rokovov vopros.html

20. Тарасов Б.Н. Отчет о виденном, слышанном и прочитанном // Ф. М. Достоевский. Дневник писателя (избранные страницы). — М., 1989. 311 с.

21. Ткачев П.Н. Наши будущие присяжные // Время. 1863. № 4. С. 104107.

22. Федор Михайлович Достоевский. Записки из мертвого дома. Ч. 2, гл. 2. «Продолжение». URL: http://az.lib.ru7d/dostoewskii f m/text 0030.shtml

23. Ф.М. Достоевский. Собрание сочинений в 15 томах. Т. 12. — Ленинград, изд-во «Наука», 1988-1996. 412 с.

Братья Карамазовы (Современная библиотека) (9780679601814): Достоевский, Федор, Гарнетт, Констанция: Книги

лучших книг современной библиотеки мира

«Меня называют психологом; это неправда. Я реалист в высшем смысле этого слова — я изображаю все глубины человеческой души».

— Федор Достоевский

Жизнь Федора Достоевского была такой же мрачной и драматичной, как и его великие романы. Он родился в Москве в 1821 году, а после своей смерти в 1881 году оставил в наследство шедевры, которые повлияли на великих мыслителей и писателей западного мира и увековечили его как гиганта среди писателей мировой литературы.

ГЛАВА 1

КАРАМАЗОВ ФЕДОР ПАВЛОВИЧ

Алехей Федорович Карамазов был третьим сыном Федора Павловича Карамазова, помещика в нашем районе, который стал знаменитостью (и помнят до сих пор) из-за трагической и таинственной кончины, которую он встретил ровно тринадцать лет назад. , который будет описан в надлежащем месте. На данный момент я скажу только об этом «землевладельце» (как его здесь называли, хотя он почти не проводил времени на своей земле), что он принадлежал к особому, хотя и широко распространенному человеческому типу, типу людей, которые не только несчастный и развратный, но в то же время бестолковый — такой бестолковый, что позволяет ему совершать всевозможные сомнительные мелкие финансовые сделки и не более того.

Федор Карамазов, например, начал почти с нуля; он был чуть ли не самым скромным землевладельцем среди нас, человеком, который бросался обедать за чужими столами, когда ему давалась возможность, и который отравлял людей изо всех сил. Однако после его смерти выяснилось, что у него было сто тысяч рублей наличными. И при этом на протяжении всей жизни оставался одним из самых бестолковых чудаков во всем нашем районе. Повторяю: это не было глупостью, потому что большинство таких чудаков действительно весьма умны и хитры, а отсутствие у них здравого смысла носит особый, национальный характер.

Был дважды женат, имел троих сыновей: старшего Дмитрия от первой жены, двух других, Ивана и Алексея, от второй.

Первая жена Федора Карамазова происходила из довольно богатой помещичьей семьи Миусовых, тоже из нашего уезда. Зачем девушке с приданым, да еще красивой девушке, одной из тех ярких, умных молодых людей, которые в этом поколении уже не редкость и которые даже иногда появлялись в прошлом, — зачем ей выходить замуж за такого никчемного «урода», «как они его называли? Я не буду пытаться объяснять.Но тогда я когда-то знал девушку из старого, «романтического» поколения, которая после нескольких лет тайной любви к джентльмену, за которого, обратите внимание, она могла мирно выйти замуж в любой момент, по своему выбору, изобрела для себя непреодолимые препятствия и в одну бурную ночь прыгнула с крутого, довольно похожего на скалу берега в довольно глубокую, быструю реку и утонула, все потому, что она вообразила себя Офелией из Шекспира. В самом деле, если бы банк, на который она смотрела в течение долгого времени, был бы менее живописным или там был просто плоский банк, вполне возможно, что самоубийство вообще не произошло бы.Это правдивая история, и следует предположить, что за последние два или три поколения произошло довольно много подобных инцидентов. Точно так же то, что сделала Аделаида Миусов, несомненно, было отголоском внешних влияний, а также актом раздражения плененного ума. Возможно, она пыталась проявить женскую независимость, бунтовать против социальных условностей, против деспотизма своей семьи и родственников, в то время как ее готовое воображение убедило ее хотя бы на мгновение, что Федор Карамазов, несмотря на свою репутацию спонжера, тем не менее один из самых смелых и язвительных людей того «периода перехода к лучшему», тогда как на самом деле он был всего лишь мерзким шутом.Тот факт, что в планы брака входил побег, добавляло ему пикантности, делая его еще более захватывающим для Аделаиды. Федор в то время, конечно, сделал бы все, чтобы поправить свое скромное положение, и возможность привязаться к хорошей семье и присвоить приданое была для него чрезвычайно соблазнительной. Что до любви, то вроде не было ни со стороны невесты, ни, несмотря на ее красоту, со стороны Карамазова. Это был, пожалуй, уникальный случай в жизни Федора Карамазова, поскольку он был настолько чувственен, насколько это вообще возможно, тем, кто на протяжении всей своей жизни был готов, при малейшем поощрении, броситься в погоню за любой юбкой.Но его жена оказалась единственной женщиной, которая совершенно не нравилась ему чувственно.

Сразу после побега Аделаида поняла, что не чувствует ничего, кроме презрения к своему мужу. Быстро стало очевидно, какой должна быть семейная жизнь. Несмотря на то, что ее семья довольно быстро смирилась с ситуацией и отдала сбежавшей невесте приданое, отношения между мужем и женой превратились в нескончаемую череду ссор. Ходили слухи, что в этих ссорах молодая жена проявила несравненно больше достоинства и щедрости, чем ее муж, который, как выяснилось позже, вскоре выманил из нее каждую копейку из полученных двадцати пяти тысяч рублей, так что по ее мнению, эти тысячи были затоплены в глубоких водах, чтобы их больше никогда не спасти.Что касается маленького загородного имения и вполне приличного городского дома, которые также были частью ее приданого, он все отчаянно пытался передать их на свое имя каким-нибудь подходящим актом; он, вероятно, преуспел бы из-за ненависти и отвращения, которые его постоянные мольбы и мольбы внушали его жене, потому что она сделала бы все, чтобы обрести покой, больная и уставшая от него; но, к счастью, семья Аделаиды вовремя вмешалась, чтобы положить конец его жадности.

Люди знали, что муж и жена часто дрались, и ходили слухи, что это она его била, а не он ее.Действительно, Аделаида была вспыльчивой, смелой, смуглой и нетерпеливой дамой, наделенной недюжинной физической силой.

Наконец она сбежала с полуголодным наставником, бывшим учеником богословия, оставив мужа с их трехлетним мальчиком Митей.

Федор Карамазов тут же устроил в доме очередной гарем и предался самому скандальному пьяному разврату. Но между оргией и другой он разъезжал по всей провинции, со слезами на глазах жаловался всем и каждому на дезертирство Аделаиды и при этом раскрывал некоторые неприятные интимные подробности их супружеской жизни, о которых любому другому мужу было бы стыдно упомянуть.Казалось, ему даже нравилась — более того, он был польщен — своей нелепой ролью мужа-рогоносца, поскольку он настаивал на описании своего собственного позора в мельчайших деталях, даже приукрашивая его. «Да ведь, Федор Павлович, — говорили люди, — вы ведете себя так, как будто вам оказана честь. Кажется, вы довольны, несмотря на свое горе». Многие даже добавляли, что он был счастлив, когда ему навязали роль клоуна, что он только притворился, что не подозревает о своем нелепом положении, чтобы сделать его еще смешнее.Но кто на самом деле может сказать? Возможно, он был довольно простодушен во всем этом.

Ему наконец удалось выйти на след беглой жены. Это привело в Петербург, куда бедняжка переехала со своим учеником-богословом и где она предалась жизни полного освобождения. Федор Карамазов тут же занялся подготовкой к поездке в Петербург, и, может быть, он поехал бы, хотя, конечно, понятия не имел, что он там будет делать. Но как только он решил уйти, он почувствовал, что у него есть особая причина погрузиться в приступ безудержного пьянства — подкрепиться перед путешествием.И как раз в это время его родственники узнали, что Аделаида умерла в Петербурге. Она умерла внезапно на чердаке, по мнению одних, от тифа, по другим — от голода. Карамазов был пьян, когда узнал о смерти жены, и некоторые говорят, что он радостно воскликнул, вознося руки к небу: «Господи, пусть теперь слуга Твой уйдет с миром». Но, по словам других, он плакал, рыдал, как маленький мальчик, так что люди жалели его, несмотря на то отвращение, которое он в них вызывал. Вполне возможно, что все они были правы, что он радовался вновь обретенной свободе и оплакивал женщину, от которой он был освобожден, и то и другое одновременно.В большинстве случаев люди, даже самые злобные, гораздо более наивны и простодушны, чем мы думаем. И это относится и к нам самим.

ГЛАВА 2

ОН ИЗБАВЛЯЕТСЯ ОТ СВОЕГО СТАРШЕГО СЫНА

Конечно, легко представить, каким отцом будет такой человек, как он будет воспитывать своих детей. И он оправдал ожидания: он полностью и основательно пренебрегал своим ребенком со стороны Аделаиды. Он сделал это не из-за умышленной злобы или обиды на мать ребенка, а просто потому, что совсем забыл о маленьком мальчике.И пока он приставал к людям своими слезами и жалкими рассказами, превращая свой дом в дом разврата, верный домочадец Григорий взял трехлетнего Митю на свою опеку. Если бы не Грегори, некому было бы сменить мальчику рубашку. Более того, случилось так, что родственники ребенка по материнской линии тоже сначала забыли о его существовании. Деда Мити, то есть отца Аделаиды, господина Миусова, уже не было в живых; его вдова, бабушка Мити, переехала в Москву и имела очень слабое здоровье; Тем временем сестры Аделаиды вышли замуж и уехали.Так что Митя почти год провел в домике Григория на прислуге. И, даже если бы отец изредка вспоминал о нем (он ведь не мог полностью не знать о существовании ребенка), Карамазов все равно отправил бы сына обратно в покои прислуги, потому что в доме был бы ребенок. путь во время оргий.

Но однажды двоюродный брат Аделаиды вернулся из Парижа. Петр Миусов, который впоследствии должен был навсегда обосноваться за границей, был тогда еще молодым человеком, но он уже был исключением среди Миусовых: он был просвещенный, блистающий иностранным лоском дворянин из большого города, насквозь европейец. который позже стал типичным либералом 1840-х и 1850-х годов.В течение своей жизни он контактировал с некоторыми из самых либеральных умов своей эпохи как в России, так и за рубежом. Он лично встречался с Прудоном, а также с Бакуниным, и ближе к концу своих странствий больше всего любил рассказывать о своих переживаниях в течение трех дней Февральской революции 1848 года, свидетелем которой он был в Париже, подразумевая, что он сам принимал участие. в нем, возможно, совсем немного, чтобы укомплектовать баррикады. Это было одно из самых приятных воспоминаний его юности. Он был человеком с независимым достатком, с доходом от поместья в тысячу с лишним душ, как оценивалась в старину собственность.Это великолепное поместье находилось недалеко от нашего города и граничило с землями нашего знаменитого монастыря. Едва молодой Петр Миусов завладел своим имением, как он начал бесконечный судебный процесс против монастыря. Это было что-то о привилегиях на рыбную ловлю или правах на рубку леса, я не уверен, что именно, но он чувствовал, что, предъявляя иск «клерикалам», он выполнял свой долг гражданина и просвещенного человека.

Когда Миусов услышал, что случилось с Аделаидой, которую он, конечно, помнил, даже когда-то проявляя к ней особый интерес, и когда он узнал о тяжелом положении Мити, он решил вмешаться, хотя для этого нужно было приблизиться к ней. Карамазова, которого Миусов ненавидел и презирал со всем пылом молодости.Это был первый раз, когда он встретил Федора Карамазова; он прямо сказал ему, что хотел бы взять мальчика и взять на себя ответственность за его образование. Позже он любил подробно рассказывать о том, что произошло на той встрече, потому что он чувствовал, что это многое раскрывает в характере Карамазова. Когда Миусов впервые заговорил о Мите, парень тупо уставился на него, как будто не мог понять, о каком ребенке говорит Миусов, и, казалось, определенно опешил, когда напомнил, что у него маленький сын.И хотя история Миусова могла быть преувеличенной, доля правды в ней, безусловно, была. Это факт, что Карамазов всю жизнь любил дурачиться и брать на себя всякие удивительные роли; он поступил бы так, даже когда ему нечего было бы выиграть, даже когда это могло быть положительно невыгодно, как в данном случае. Это причуда многих людей, даже очень умных, не говоря уже о Федоре Карамазове.

Миусов поначалу подошел к делу с некоторым энтузиазмом и даже был назначен опекуном Мити (вместе с Карамазовым), так как мальчик все-таки получил в наследство от матери маленькое имение и городской дом.И он перевез мальчика в свой дом. Но, не будучи связанным собственной семьей, как только он завершил свой бизнес в нашем городе, который заключался в получении доходов от своего имения, он поспешно отправился в Париж на долгое время. Он оставил мальчика на попечение своей родственницы, дамы, которая жила в Москве. Миусов навсегда поселился в Париже и потерял Митю из виду, его интерес к мальчику окончательно угас после Февральской революции, которая произвела на него такое неизгладимое впечатление.Тем временем московская дама умерла, и Митя перешел на попечение одной из ее замужних дочерей. Я считаю, что вскоре после этого ему пришлось в четвертый раз сменить дом. Я не буду здесь подробно останавливаться на этой теме, так как позже мне будет много чего сказать об этом первенце Федора Карамазова, но я должен сразу привести несколько фактов, без которых я не смог бы даже начать свой роман.

Во-первых, Митя, то есть Дмитрий Федорович Карамазов, был единственным из сыновей Федора Павловича Карамазова, который рос с впечатлением, что, как бы тяжело он ни был, он, достигнув совершеннолетия, переходят в его наследство от матери, и что тогда он будет финансово независимым.Он был непослушным мальчиком и молодым человеком. Он бросил классическую среднюю школу, но позже был принят в военное училище. Оттуда его отправили на действительную службу в армейскую часть на Кавказ, где ему дали офицерскую комиссию в полевых условиях. Вскоре он был понижен в звании за участие в дуэли, но снова восстановлен в звании за храбрость. После этого он вел безумную веселую жизнь, которая стоила немалых денег. Поскольку, пока он не достиг совершеннолетия, он не получил ни копейки от отца, к тому времени, когда наступил этот день, он уже был в долгах.Он познакомился и познакомился со стариком только тогда, когда он приехал в наш город, чтобы потребовать отчета о имении, оставленном ему его матерью. Казалось бы, уже тогда Дмитрий невзлюбил своего отца. Он пробыл в отцовском доме совсем недолго и уехал, как только ему удалось получить от старика очень небольшую сумму вместе с каким-то туманным соглашением о пересылке ему доходов от его имения. Здесь следует отметить, что на этот раз Дмитрию не удалось узнать от отца, сколько стоит его имение и какой доход оно приносит.Карамазов сразу обнаружил (и это тоже нужно отметить), что его сын имел ошибочное и преувеличенное представление о своем наследстве, и это открытие понравилось ему, поскольку соответствовало его собственным планам. Он понял, что молодой человек был безответственным, жестоким, страстным, непослушным, нетерпеливым и что ему не терпится удовлетворить все его прихоти и порывы. И Карамазов теперь знал, как обращаться с Дмитрием: парня всегда можно было успокоить, хотя бы временно, небольшими подачками. Карамазов немедленно воспользовался слабостью сына, откладывая его небольшими суммами.Так продолжалось четыре года, пока, наконец, Дмитрий не потерял терпение. Он во второй раз появился в городе, на этот раз для того, чтобы заставить своего отца окончательно урегулировать свои счета. Он был весьма ошеломлен, услышав от Карамазова, что он уже получил многими частями сумму, равную стоимости его имения, что, если уж на то пошло, это он теперь был в долгу перед отцом, и что, более того, ввиду такого-то соглашения, на котором он сам настаивал в какой-то момент, он отказался от всех дальнейших требований и т. д.и т. д. Молодой человек был ошеломлен, обвинил своего отца в обмане и вел себя так, как будто он сошел с ума.

«Братья Карамазовы» Федора Достоевского

Кто-то: Приветоооо… уууу…. Fucktard, ты там?

Бен: Да, я здесь … Я закончил Братья Карамазовы вчера вечером, и я немного потрясен. Эмоционально истощен. Прямо сейчас я сижу здесь и думаю об этом, чувствую разные вещи, сложные мысли, важные мысли….

Кто-то: Великий Федор Достоевский должен с вами поступить. Он литературный гигант; один из величайших игроков всех времен. Но понимаете, зная , вы , черт возьми, я не удивлен, что вы дали ему пять звезд. Вы даете все

Кто-то: Приветоооо… ю-уу…. Fucktard, ты там?

Бен: Да, я здесь … Я закончил Братья Карамазовы вчера вечером, и я немного потрясен. Эмоционально истощен. Прямо сейчас я сижу здесь и думаю об этом, чувствую разные вещи, сложные мысли, важные мысли….

Кто-то: Великий Федор Достоевский должен с вами поступить. Он литературный гигант; один из величайших игроков всех времен. Но понимаете, зная , вы , черт возьми, я не удивлен, что вы дали ему пять звезд. Вы ставите все пять звезд, не так ли? Я имею в виду, Бог — и я имею в виду «Бог» в чисто метафорическом смысле, поскольку он просто опиум для слабых масс — вы даже дали The Wind-up Bird Chronicle пять звезд, что было более тревожным, чем Грейс Джонс преследует меня верхом.Видите ли, большинство рассказчиков Мураками звучат так, как будто они только что вышли из короткого автобуса. Думаю, не столько лирично, сколько в результате тупой травмы головы. Но иногда они на самом деле взаимозаменяемы.

И даже не заставляйте меня начинать ваш обзор The End of the Affair . Немного своекорыстие, не так ли? Я имею в виду, goodreads — это не ваша чертова терапевтическая группа. Практически каждый обзор, который вы написали, — это настоящий праздник. Так с каким индивидуальным, китчевым моментом, который изменит вашу жизнь, вы собираетесь сравнивать эту книгу? Посмотри правде в глаза, ублюдок, ты одна из тех легко возбудимых звездных шлюх.Вы бросаете эти пять звезд налево и направо, как будто вы Джон для одной из моих инфицированных проказой герпес-инфицированных проституток из Аргентины или (Вестсайда) Саут-Бенд ….

…

Вы не собираешься никому рассказывать, а?

Бен: хех.

Кто-то: Что это должно значить?

Бен: Ну, я действительно планирую поделиться этим разговором с другими, хотя я могу отредактировать часть проститутки, если хотите. Я хочу поделиться этим, потому что я действительно хочу, чтобы люди знали, насколько хороша эта книга, и я знаю, что вы тоже любите эту книгу.Я надеюсь, что тот факт, что он имеет ваше полное одобрение, побудит их прочитать его.

Кто-то: Слушай, ублюдок, обычно я был бы счастлив быть кумиром в любой религии, но я понял, что это слишком сильное давление. Я оставляю за собой право вести себя угрюмо и недоброжелательно.

И вы поняли мою мысль, верно? Вы меняетесь там, и это очевидно. Укрепите пастушку. Прежде чем вы это узнаете, вы станете священником или кем-то еще.

Бен: Вообще-то, кто-то, я довольно осторожно отношусь к количеству присуждаемых звезд.Моя средняя оценка — 3,09, что намного ниже, чем у кого-либо еще, что я видел. А что касается присвоения 5 звезд, как одному из ваших Джонов, мне на самом деле требуется немалый опыт, чтобы присудить пять звезд. Буквально только 5% всех моих книг с рейтингом 5 звезд.

Хотя я должен добавить, что недавно я дал хорошую оценку одному из ваших домашних: я дал Девяти историям четыре звезды. Я знаю, что тебе нравится-

Кто-то: Это меня чертовски разозлило. Это пятизвездочная книга, если она когда-либо была.Сэлинджер —

Бен: Я знаю, я знаю: ты хочешь заняться с ним страстным сексом и всем остальным. Не нужно вдаваться в подробности.

Кто-то: Не опекай меня, Харуки-карга. Встаньте, вытрите песок из влагалища. Как ты думаешь, кто ты, этот невинный маленький Алеша или что-то в этом роде?

Бен: Думаю, это лучше, чем «jewhole». А Алеша входит в пятерку моих литературных персонажей всех времен. Такой интуитивный, проницательный и чуткий, но при этом великий лидер, отстаивающий то, во что верит.Иван тоже входит в мою пятерку. Он-

Кто-то: Иван! Он подвержен различным интерпретациям, и на поверхностном уровне некоторые его мысли кажутся противоречивыми. Опять же, я не большой поклонник систематической философии. Мы с ним своего рода родственные души, но без родственных усов. Мы оба склоняемся к иконоборчеству и (милому?) Высокомерию, мы оба ненавидим Гегеля, и у нас обоих мало сомнений в том, чтобы обнять лошадь. Подождите … это Ницше ..

Бен: Да, Ницше.Но ведь Иван был совершенно гениальным и интересным, не так ли? Такой интеллектуальный, церебральный и логичный, но страстный и нравственный. Конечно, он сам по себе не такой «идеальный», как Алеша. Как и большинство персонажей Достоевского, он сложен, человечен и реален.

На самом деле характеры всех персонажей экстремальны — почти до смешного. Тем не менее, Достоевский каким-то образом погружает вас в их головы и сердца и делает их настолько реалистичными, что вы чувствуете, будто действительно их знаете, и Бог заботится о них.И их мысли, идеи и философия — они охватывают все, и когда его персонажи взаимодействуют друг с другом — в почти идеальном диалоге — вы видите тонкую грань между блестящим и сумасшедшим, и насколько это великолепно, когда они смешиваются, как это часто бывает, — и открывается магия самой жизни: вы чувствуете полный напор всех разнообразных существ внутри; твое сердце сильно бьется, твои чувства в напряжении — черт возьми, ты чувствуешь себя так же, как эти сумасшедшие персонажи.

Кто-то: Сюжетная линия тоже блестящая, ублюдок.

Бен: Да! Непревзойденный талант и сердечное излияние, которое Достоевский вкладывает в это, могут изменить вашу жизнь. Из этого романа вы можете прийти к своим собственным выводам о важных экзистенциальных философиях: вы даже можете использовать эту книгу, чтобы улучшить себя конкретными способами, сравнивая себя с разными братьями, извлекая уроки из их ошибок и принимая положительные стороны каждого из них.

Someone: Вот и вы со своей идеалистической, находящей себя, волшебной чушью.Слушай, Морщинка на пенисе, я позволю тебе уйти от этого, так как этот роман …

Бен: Это чертовски здорово! Черт возьми, это одна из лучших книг всех времен. Я не так много читал, как вы, и я не такой умный, как вы, но ЭТО ДОЛЖНО БЫТЬ. Верно?

Кто-то: Да-да, вы правы. Это одна из 21 книги в моей литературной Валгалле, также известной как моя книжная полка «до штанов — круто». Этот роман —

Бен: ДА! Большой диапазон наших эмоций, высокие возможности наших страстей, глубины нашего интеллекта и души.Эта книга охватывает полный спектр практически всего. Кажется, что он затрагивает практически все стороны практически каждого важного экзистенциального вопроса; он охватывает все, что важно в жизни: любовь, семью, веру и сомнения, дружбу, деньги, месть — все. Это настолько полный и полный спектр, что чтение этой книги похоже на пожирание самой жизни. И делает это реальными и увлекательными способами. Это должен быть один из величайших романов всех времен. Должно быть. Этот роман — литературный большой шлем. Вы должны прочитать это, чтобы понять.Никто не должен жить без этой книги. Это все, что я могу сказать. Я никогда не смогу сделать этот прекрасный, глубокий, завораживающий, блестящий шедевр книги так, как он того заслуживает. Все, что я действительно могу сказать, это …

Кто-то: Прочтите.

Аудиокнига недоступна | Audible.com

• Evvie Drake: стартовала более

• Роман
• От: Линда Холмс
• Рассказал: Джулия Уилан, Линда Холмс
• Продолжительность: 9 часов 6 минут
• Несокращенный

В сонном приморском городке в штате Мэн недавно овдовевшая Эвелет «Эвви» Дрейк редко покидает свой большой, мучительно пустой дом почти через год после гибели ее мужа в автокатастрофе.Все в городе, даже ее лучший друг Энди, думают, что горе держит ее внутри, а Эвви не поправляет их. Тем временем в Нью-Йорке Дин Тенни, бывший питчер Высшей лиги и лучший друг детства Энди, борется с тем, что несчастные спортсмены, живущие в своих худших кошмарах, называют «ура»: он больше не может бросать прямо, и, что еще хуже, он не может понять почему.

• 3 из 5 звезд

• Что-то заставляло меня слушать….

• От Каролина Девушка на 10-12-19

Братья Карамазовы Введение | Шмооп

Братья Карамазовы Введение

Братья Карамазовы был последним романом, написанным великим русским писателем Федором Достоевским, и в нем есть вся энергия и страсть последних слов человека.Впервые появившись в серийной форме в 1879-80 годах, он обычно считается одним из лучших романов, когда-либо написанных на любом языке .

Сюжет романа вращается вокруг убийства, пожалуй, одного из самых гнусных персонажей, когда-либо созданных, Федора Карамазова, отца братьев Карамазовых. Этот сюжет служит базовой архитектурой философии Достоевского, затрагивая все действительно большие вопросы. Есть ли у нас свобода воли? Бог существует? Почему люди должны страдать? Какова природа человеческой натуры? Есть ли пределы человеческого разума? Связаны ли мы моральными законами? Как достичь счастья?

Достоевский планировал Братья Карамазовы как первую часть в двухчастном романистическом проекте.К тому времени, когда он начал писать роман, он уже был известным автором (вспомните, Преступление и наказание ), за мнением которого ухаживали в равной степени аристократы, политики и литераторы. Двухчастный проект романа должен был стать ответом Достоевского на животрепещущие вопросы времени, его версия . Что делать? (1862), название влиятельного революционного романа, написанного современником Николаем Чернычевским.

Бурная жизнь Достоевского придавала его взглядам своего рода авторитет, перекликающийся с настроениями в России 1870-х годов.В молодости он был против крепостничества (в основном рабства) и принял социализм; его даже приговорили к Сибири в начале 1850-х за участие в петрашевском кружке, революционной организации. После заключения в тюрьму энтузиазм Достоевского по поводу радикальных идей угас. Освобождение крепостных в 1861 году не открыло новую эру равенства и всеобщего процветания, на что надеялись многие как левые, так и правые. По мере того как разрыв между богатыми и бедными увеличивался, период после эмансипации был нестабильным временем, когда рождались революционные организации, прибегавшие к терроризму.

Как бывший революционер, Достоевский симпатизировал гуманистическим и прогрессивным целям революционеров, но скептически относился к их методам. В отличие от революционеров, которые находились под влиянием западноевропейских мыслителей (таких как Карл Маркс), Достоевский стремился представить гуманистические идеалы, такие как социальная справедливость, в консервативной русской идиоме, которая охватывала русскую православную веру (источник).

Русский национализм и религиозное рвение Достоевского отталкивают некоторых, в том числе Фридриха Ницше и Джозефа Конрада.Но его романы оказали глубокое влияние на многих писателей и мыслителей, от Франца Кафки до Вирджинии Вульф, от Зигмунда Фрейда до Альберта Эйнштейна (источник).

В предисловии Достоевский сообщает нам, что вторая часть романа будет прослеживать остаток жизни Алеши. Его записи показывают, что эта вторая часть должна была показать, как Алеша становится революционером нового типа, воплощающим мировоззрение Достоевского, молодым революционером, который будет говорить с молодыми радикалами своего времени. Несмотря на то, что вторая часть так и не была написана, Братья Карамазовы продолжает держать воображение читателей как огромное достижение.

Что такое братья Карамазовы и почему меня это должно волновать?

Итак, да, Братья Карамазовы — один из величайших романов всех времен. Вы должны восхищаться тем, насколько это замечательно — что действительно не помогает вам ценить это, не так ли? Для тех из нас, кто не имеет привычки созерцать бездну человеческого существования за стаканом охлажденной водки, «magnum opus» Достоевского может оказаться непростой задачей.

Но давайте пока не будем сбрасывать со счетов роман как удобный дверной упор. Братья Карамазовы настолько огромен, что в нем достаточно места для любого настроения или случая. Несколько примеров:

• Ситуация 1: Вы переписали текст до такой степени, что вместо человеческих лиц вы видите просто смайлики. Вы на мгновение испытываете ностальгию по законченным предложениям. Затем вы обнаруживаете, что пишете в Твиттере об этой ностальгии.
  BK: Персонажи страстно и подробно рассказывают о своих надеждах, страхах и страстях. Чтение романа — это как вступление в самый увлекательный, увлекательный и пикантный разговор, который у вас когда-либо был.

• Ситуация 2: Большой брат. Аромат любви. В ногу с Кардашьян . Когда вы думаете, что они исчерпали способы унизить людей, они придумывают еще один. Джерси-Шор . Зрелище вызывает у вас тошноту, но это также и отвратительное удовольствие, и вы просто не можете отвернуться.
  BK: В этом романе много унижений. Если вы хотите знать, насколько низко люди могут опускаться, ну, это довольно низко (не выдавая сюжета, посмотрите Федора и Вонючую Лизавету).Возможно, вы не потеряете вкус к дрянному телевидению, но вы можете немного лучше понять его привлекательность.

• Ситуация 3: Вы только что закончили один из тех разговоров со своим братом / сестрой / матерью / отцом, который заставляет задуматься, плаваете ли вы в одном и том же генофонде.
  BK: Карамазовы — очень разрозненная, сварливая группа, но все они в некотором роде разделяют основную карамазовскую жажду жизни. Их конфликты друг с другом определяют сюжет романа.

• Ситуация 4: Вы находитесь в такой момент своей жизни, когда вам нужно отправиться на поиски в стиле ниндзя. Вы думаете о Кристиане Бэйле из The Dark Knight или о том действительно крутом парне из 300 .
  BK: Каждому крутому парню-ниндзя нужен гуру, так что пусть The Brothers Karamazov будет вашим проводником. Поддайтесь искушению Великого Инквизитора и вдумайтесь в слова старца Зосимы. Поэкспериментируйте с Дмитрием, Иваном или Алешей.

• Ситуация 5: Вы неожиданно попадаете в экзистенциальную пропасть.
  BK: Братья Карамазовы имеют достаточно веса, чтобы удержать вас (надеюсь) от падения.

Ресурсы «Братья Карамазовы»

Сайты

Ресурсы на «Братья Карамазовы»
Сайт Дартмутского колледжа с биографией Достоевского и ссылками на крупные научные статьи по роману.

История России
Это страновое исследование Библиотеки Конгресса дает полезный исторический и социальный контекст о России Достоевского.

Документы

Братья Карамазовы
Полнотекстовая версия романа, переведенная на английский язык Констанс Гарнетт.

«Достоевский и отцеубийца»
Зигмунд Фрейд написал знаменитое исследование Достоевского «Братья Карамазовы » под названием «Достоевский и отцеубийца» (найдено в «Сочинениях по искусству и литературе »), в котором он утверждал, что Достоевский работал чувство вины за то, что он желал смерти своего отца.Вы можете проверить предварительный просмотр эссе в Google Книгах.

Товарищ Карамазова , Виктор Террас
Супер полезная книга. Эта ссылка ведет к предварительному просмотру Google Книги, что дает вам много места для поиска и просмотра в книге.

Производство фильмов или телепрограмм

Братья Карамазовы (1958)
Экранизация с Юлом Бреннером в главной роли в роли Дмитрия Карамазова.

Братья Карамазовы (1964)
Британская телеадаптация.

Братья Карамазовы (1969)
Советский фильм, номинированный на премию «Оскар».

Аудио

Аудиокнига
Полная любительская (и бесплатная!) Аудиокнига от LibriVox.

Изображения

Портрет Достоевского
Знаменитый портрет автора Василия Перова.

Краткое содержание книги

Краткое содержание книги

От первой жены Федор Карамазов произвел на свет сына Дмитрия, а от второй жены — двух сыновей — Ивана и Алешу.Однако никто из мальчиков Карамазовых не воспитывался в семейном доме. Их матери умерли, а их отец был пьяным блудником, их раздали разным родственникам. Федор был очень благодарен; он мог посвятить всю свою энергию и время своим пресловутым оргиям. Это были первые годы.

Дмитрий достигает совершеннолетия, когда начинается роман, и просит у отца наследство, которое, как ему давно говорили, оставила ему мать. Его просьбу высмеивают. Старый Карамазов симулирует незнание каких-либо мифических денег или собственности, которые по праву принадлежат Дмитрию.Однако дело далеко не закончено, так как Дмитрий и его отец оказываются инстинктивными врагами и, помимо ссоры из-за наследства, соперничают за Грушеньку, женщину с сомнительной репутацией. Наконец, предлагается, чтобы в доме Карамазовых был мир, семья должна вместе пойти в монастырь и позволить старцу Алеши, отцу Зосиме, вынести решение и разрешить ссоры. Иван, интеллектуальный сын Карамазова, сопровождает их на встречу.

В монастыре, похоже, мало надежды на успешное примирение.Федор выставляет напоказ свои обычные отвратительные пошлости, устраивает ужасные сцены, а когда Дмитрий опаздывает, он обвиняет своего сына во всевозможных уродствах. Дмитрий затем возражает, что его отец пытался заманить Грушеньку на связь, пообещав ей 3000 рублей, и в разгар их криков отец Зосима кланяется и целует ноги Дмитрия. На этом интервью заканчивается. Все в шоке молчат. Позже старый Карамазов оправляется от удивления и снова устраивает позорную сцену в столовой игумена.Затем он покидает монастырь и приказывает Алеше тоже уйти.

Именно сейчас Достоевский обнаруживает, что Карамазов, возможно, родил еще одного сына. Много лет назад бродившая по городу дурацкая девчонка была соблазнена и родила ребенка; все, естественно, предполагали, что виноват сатироподобный Карамазов. Ребенок вырос эпилептиком и теперь готовит у Карамазова. Странный он этот Смердяков, и в последнее время участились у него эпилептические припадки. Любопытно, что ему нравится разговаривать с Иваном о философии.

На следующий день после взрывной сцены в монастыре Алеша приходит навестить отца и на полпути его останавливает Дмитрий. Эмоциональный, импульсивный сын Карамазова объясняет Алеше, что он болен горем — что некоторое время назад он обручился с девушкой по имени Катерина и недавно занял у нее 3000 рублей на финансирование оргии с Грушенькой. Он умоляет Алешу поговорить с Катериной, разорвать помолвку и помочь ему найти способ вернуть утраченные деньги, чтобы он мог свободно сбежать с Грушенькой.Алеша обещает помочь, если сможет.

Молодой человек подходит к отцовскому дому и находит еще большее замешательство: Смердяков громко спорит с другим слугой о религии, распространяя многие идеи Ивана. Позже, когда слуг приказывают уйти, Карамазов насмехается над Иваном и Алешей о Боге и бессмертии, и Иван отвечает, что не верит ни в то, ни в другое. Алеша спокойно подтверждает существование обоих. Затем Дмитрий врывается в комнату, плача по Грушеньке, а когда он не может ее найти, нападает на своего отца и угрожает убить его.

Алеша лечит отцовские раны, потом возвращается в монастырь на ночь. На следующий день он идет к Катерине, как и обещал Дмитрию, и пытается убедить ее, что они с Иваном любят друг друга и что она не должна беспокоиться о Дмитрии и его проблемах. Он неудачный.

Позже в тот же день Алеша встречает Ивана в ресторане, и они продолжают разговор о Боге и бессмертии, начатый в отцовском доме. Иван говорит, что он не может принять мир, в котором Бог позволяет страдать такому количеству невинных людей, а Алеша говорит, что, хотя Иван не может понять логику Бога, есть Тот, Кто может понять все: Иисус.Затем Иван объясняет в своей поэме «Великий инквизитор», что Иисус не является ни готовым, ни легким ответом — все на его вопросы — что Он возложил на человека невыносимое бремя, предоставив ему полную свободу выбора.

Когда Алеша возвращается в монастырь, он находит отца Зосима при смерти. Старец немного сплачивается и живет достаточно долго, чтобы излагать свои религиозные убеждения перед своей небольшой аудиторией, подчеркивая, прежде всего, жизнь простоты, жизнь, в которой каждый человек должен любить всех людей и все и воздерживаться от осуждения других.Это последняя мудрость Зосимы, и когда он заканчивает, он умирает.

На следующий день многие люди собираются, чтобы посмотреть на труп святого, потому что в течение многих лет ходили слухи, что после смерти Зосимы произойдет чудо. Однако чуда не происходит. Вместо этого комнату наполняет отвратительный и гнилостный запах, и все скорбящие приходят в ужас. Даже Алеша подвергает сомнению Божью справедливость и, на мгновение поддавшись искушению, убегает в дом Грушеньки. Но после разговора с девушкой он обнаруживает, что она не та грешная женщина, которую он искал; она необычайно чутка, очень понимающая и сострадательная.Вера Алеши восстановлена, и позже, во сне о приходе Иисуса на свадьбу в Кане, он понимает, что жизнь предназначена для радостной совместной жизни. Теперь он абсолютно уверен в своей вере в Бога и в бессмертие.

Дмитрий тем временем отчаянно искал способ собрать деньги, чтобы отплатить Катерине. Он даже поехал в соседний город, чтобы попытаться одолжить сумму, но и там ему это не удалось. Вернувшись, он обнаруживает, что Грушеньки больше нет дома, и паникует, уверенная, что она уступила рублям Федора.Сначала он идет в дом своего отца; затем, обнаружив, что ее там нет, он пытается убежать, но его загоняет в угол старый слуга. Он отбрасывает его в сторону, оставляя окровавленным и без сознания, и возвращается в дом Грушеньки. Он требует знать ее местонахождение, и, наконец, ему говорят, что она ушла, чтобы присоединиться к бывшему любовнику, который бросил ее пять лет назад.

Дмитрий принимает окончательное решение: он еще раз увидит Грушеньку, в последний раз, а потом покончит с собой. Он едет на свидание пары, находит Грушеньку празднующей со своим возлюбленным и присоединяется к ним.Возникают обиды и споры, и наконец Грушенька убеждается, что ее бывший любовник — мерзавец и что она действительно любит Дмитрия. Однако двое влюбленных не воссоединятся, так как приехала полиция и обвиняет Дмитрия в убийстве своего отца. Оба потрясены косвенными уликами, поскольку обвинение веское. Дмитрий действительно кажется виновным и предстает перед судом.

Алеша тем временем подружился с юным школьником, сыном человека, жестоко избитого Дмитрием в ярости, и постепенно юноша доказал свое искреннее желание помочь испуганному, мстящему мальчику.Теперь, когда мальчик умирает, Алеша остается у его постели, где он надеется помочь семье, а также примирить мальчика со многими одноклассниками.

Иван, интеллектуал, не имеет ни романтических страстей Дмитрия, ни широких духовных интересов Алеши, и когда он узнает об убийстве своего отца, он задумывается, а затем решает обсудить свои теории со Смердяковым. Он удивлен открытым признанием ублюдочного слуги в том, что он виновен в убийстве. Но Смердяков умен; он отрицает полную ответственность и утверждает, что Иван дал ему интеллектуальное и моральное оправдание для убийства и, более того, что он фактически позволил это деяние, уехав из города, чтобы Смердяков был свободен для его совершения.Иван не спешит принимать аргументы, но после того, как он это делает, он абсолютно убежден в логике Смердякова. Переход катастрофический. Его вновь обретенное чувство вины делает его сумасшедшим, и в ночь перед судом над Дмитрием его пожирает жгучая мозговая лихорадка. В ту же ночь Смердяков кончает жизнь самоубийством. Положение Дмитрия становится все более опасным.

В ходе судебного разбирательства косвенные доказательства представлены настолько тщательно, что Дмитрия логически признают виновным в убийстве Федора. У него есть мотив, страсть, и он был на месте преступления.Однако, пожалуй, самые ужасающие доказательства были представлены Катериной. Она показывает суду письмо Дмитрия, в котором он говорит, что опасается, что его могут заставить убить своего отца.

После осуждения Дмитрий соглашается с некоторыми планами побега, но говорит, что для него будет великой пыткой и страданием бежать из России-матушки, с русской земли и жить в изгнании.

Что касается Алеши, то его будущее обещает надежду и добро (качества, которые когда-то никогда не ассоциировались с Карамазовыми), потому что после смерти молодого Илюши и всех его одноклассников на похоронах Алеша собирает их вместе и глубоко впечатляет своим объяснением любви и дружбы.Спонтанно мальчики встают и радуются Алеше и его мудрости.

Рецензия: «Братья Карамазовы» Федора Достоевского: слова и грязь

Впервые я прочитал Достоевского Братья Карамазовы около десяти лет назад, и вскоре после этого почти все забыл о нем. После пересматриваю эту длинную и странную книгу, причины я нашел, что это так забывается более очевидно, как и прекрасные качества, которые делают его бесспорным классиком.

Эта история трех братьев — об их недостатках, мучениях и моментах благородства — одновременно обогащает и раздражает. Как я встречал в других его произведениях, стиль Достоевского невероятно сложен, и большая часть описания и диалогов кажется излишними для более широкого повествования. Вполне возможно, что мне просто не хватает эзотерических знаний о времени и месте автора, чтобы раскрыть великое значение каждого его высказывания, но в любом случае чтение этой книги было не очень приятным.Несмотря на это, просвечивают некоторые замечательные тематические сообщения, некоторые из которых я рассмотрю ниже.

Одноименные братья — Алексей, Дмитрий и Иван. Каждый символизирует ключевой компонент человеческой натуры: Алексей означает дух, Дмитрий — эмоции, а Иван — рациональность. Вместе они символизируют все человечество — поддерживающее и взаимозависимое, но в то же время сводящее друг друга с ума. Достоевский, не теряя времени, сообщает читателю, что Алексей — герой романа:

Одно, пожалуй, несомненно: он человек странный, даже странный… Надо себя приободрить за значение моего героя, Алексея Федоровича.Ибо странный человек не только «не всегда» является частным и изолированным случаем, но, напротив, иногда бывает, что именно он, возможно, несет в себе сердце целого, в то время как другие люди его все эпохи почему-то были на время оторваны от нее каким-то наводненным ветром. (3)

Алексей действительно героический персонаж — незыблемая опора добродетели, поддерживающая сообщество непокорных и иногда лицемерных русских. Худшим среди них является родной отец братьев Федор Павлович Карамазов.Трудно найти более жалкое и омерзительное существо. Придерживаясь нашей символической интерпретации, Карамазов-старший приближается к темной стороне природы со всеми ее ненасытными аппетитами, моральной апатией и неудержимой плодовитостью. Есть еще четвертый «брат», Смердяков, который живет слугой в доме Карамазова и подозревается горожанами в том, что он его незаконнорожденный сын. Смердякова сложнее обозначить символически, и это может привести нас к спойлерам, поэтому я просто скажу, что он загадочный негодяй.

Братья Карамазовы начинает очень медленно и не набирает темп примерно до страницы 400. Вторая половина книги лучше, чем предшествующая, фокусируется на ужасном преступлении, которым является один из братьев. обвиняется в совершении. Именно через различные реакции своих персонажей на эту ситуацию Достоевский передает свои тематические амбиции, которые касаются последствий потери религиозной веры, подъема гуманизма и роли скептицизма и психологии в уголовном правосудии и в жизни в целом.

Одно из самых ярких качеств книги — это то, как она играет с чувством реальности читателя. В какой-то момент Дмитрий сетует: «Какие ужасные трагедии приносит реализм людям» (376). Дмитрий и Иван бесконечно борются за то, чтобы сформулировать свои мысли и жить в соответствии со своими различными интерпретациями реальности, каждая из которых оказывает сильное влияние на уголовное судопроизводство. В конце романа нас ждет пара потрясающих речей прокурора и защитника. Оба напоминают нам о том, что даже кажущиеся неопровержимыми доказательства всегда можно интерпретировать и манипулировать, а также что мы всегда должны помнить о внутренне неясном характере человеческих мотивов:

Здесь, прежде всего, торжествующий романист может быть кратко изложен и разрушен деталями, теми самыми деталями, которыми реальность всегда так богата и которые всегда игнорируются такими несчастными и невольными авторами, как если бы они были совершенно незначительными и ненужными. мелочи, если они вообще им приходят в голову.Ой, их это не смущает, в данный момент их разум творит только грандиозное целое — а потом кто-то осмеливается предложить им такую ​​мелочь! Но вот где их ловят! (721)

Психология, господа, хоть и глубокая вещь, но все же как палка с двумя концами… Я сам, господа присяжные, обратился сейчас к психологии, чтобы продемонстрировать, что из нее можно делать любые выводы. Все зависит от того, в чьих руках он находится. Психология подсказывает романы даже от самых серьезных людей, причем совершенно непреднамеренно.Я говорю о чрезмерной психологии, господа присяжные, о некотором злоупотреблении ею. (727-8)

Эти отрывки не только предсказывают центральную роль, которую психология и скептицизм будут играть в будущем человечества, но также демонстрируют восхитительный метафизический талант, сравнивая психологию преступника с написанием романов. В эти минуты блеск Достоевского поражает читателя со всей силой.

Все это время Алексей пытается спроектировать наилучший результат для всех.Несмотря на свои непримиримые религиозные убеждения, он необычайно гибок в своем практическом и этическом поведении, всегда ставя общее улучшение человечества выше догм. По мере того как благородные усилия Алексея борются с заманчивым, но ошибочным предположением, что «все дозволено», начинает расцветать зародыш гуманизма XIX века (263). Достоевский неоднократно употребляет эту фразу, чтобы сказать, что без Бога не существует основы морали. Я не уверен, что сам автор думал о справедливости этой позиции, но с современной и светской точки зрения мораль Алексея, кажется, проистекает из основной базовой приличия, на которой религия просто извлекает выгоду, а не из самой религии.Это, пожалуй, основная причина того, что Братья Карамазовы по-прежнему имеет непреходящее значение сегодня.

Я оставлю вам пару самых проникновенных и вдохновляющих цитат из книги:

Рай … сокрыт в каждом из нас, он сокрыт и во мне, прямо сейчас, и если я захочу, он придет для меня в реальности, завтра и на всю оставшуюся жизнь … Когда люди поймут это думали, Царство Небесное придет к ним, уже не во сне, а наяву… Чтобы заново сотворить мир, люди сами должны психологически повернуть на другой путь.Пока кто-то действительно не станет братом всем, не будет братства … Повсюду теперь человеческий разум начал смехотворно не понимать, что истинная безопасность человека заключается не в его собственных одиночных усилиях, а в общей целостности человечества. (303-4)

Давайте прежде всего и прежде всего будем добрыми, потом честными, а потом — давайте никогда не забывать друг друга… Ах, дети, ах, друзья, не бойтесь жизни! Как хороша жизнь, когда делаешь что-то хорошее и справедливое! (775-6)

Рейтинг: 7/10

Информация о работе: Братья Карамазовы — Христианская классическая эфирная библиотека

Резюме

Братья Карамазовы считается высшим достижением в литературе.Опубликовано ближе к концу 19 века это один из величайших произведения всемирно известного писателя Федора Достоевского. г. Братья Карамазовы решают одни из самых экзистенциальных и важные темы, известные человечеству — существование Бог, нравственность, свобода воли, разум, сомнения и вера — просто назвать несколько. Читатели со всего мира нашли свою жизни, преобразованные этой многослойной и сложной книгой. А глубоко духовный труд, Братья Карамазовы — произведение что каждый человек должен прочитать.

Тим Perrine
Штатный писатель CCEL

О Достоевском Федоре

Посмотреть страницу автора »

Википедия

Источник: Википедия	Дата рождения: 11 ноября 1821 г.
	Умер: 9 февраля 1881 г.
	Связанные темы: Достоевский, Федор, — 1821-1881, Литература, Романисты, русские, Религия, Россия, …

VIEWNAME — это workInfo .