1. Warcry.ru
2. Warcraft
3. Энциклопедия
4. Фракции
5. Альянс
6. Герои Альянса
7. Болвар Фордрагон

Содержание:

1. Биография

1.1. Регент Штормграда

1.2. Wrath of the Lich King

2. World of Warcraft

3. Hearthstone

4. Галерея

Титулы: Король-лич, Верховный лорд

Деятельность: Король-лич (в настоящем), главнокомандующий Крепости Фордрагона (в прошлом), Верховный лорд Альянса (в прошлом), Лорд-Регент Штормграда (в прошлом)

Раса: Нежить (в настоящем), человек (в прошлом).

Фракция: Плеть (в настоящем), Альянс (в прошлом).

Класс: Паладин (в прошлом).

Статус: жив

Биография

Регент Штормграда

Верховный лорд Болвар Фордрагон был почтенным воином Альянса и служил регентом Штормграда в отсутствие короля Вариана Ринна, который пропал во время дипломатической миссии на остров Терамор. Болвар представлял интересы Штормграда, но, как и многие в королевстве, попал под влияние леди Катраны Престор. Доверяя Катране, Болвар допустил множество ошибок в управлении Штормградом, что вело королевство к постепенному уничтожению. Катрана убедила Болвара короновать юного Андуина Ринна, чтобы сохранить порядок в Королевстве Штормгарда.

Болвар в Штормграде

Болвар у Врат Гнева

Wrath of the Lich King

После возвращения короля Вариана Ринна Болвар принял на себя командование войсками Альянса против атаки Плети на Штормград. После он был отправлен в Нордскол. Там ему было поручено командовать осадой Цитадели Ледяной Короны у Врат Гнева совместно с силами Орды под руководством Драноша Саурфанга.

Его войско смело начало наступление на Цитадель Ледяной Короны. И Болвар, и Дранош Саурфанг, командующий Ордой, столкнулись в битве с Королем-личом, как единая армия Альянса и Орды. После того, как Ледяная Скорбь поглотила душу Саурфанга, за Королем-личом раздался взрыв и появился Верховный Аптекарь Гнилесс.

Гнилесс объявил предводителю Плети, что Отрекшиеся не забыли и не простили его, после чего множество катапульт выехали у него из-за спины и начали внезапное нападение на силы Альянса и Орды. Болвар приказал своим войскам отступать, но, в конце концов, был убит газом (а это была новая Чума Отрекшихся). Жизнь покидала его, а тело гнило заживо, пока, наконец, он не умер.

Нападение Отрекшихся было рассмотрено Альянсом как прямое предательство со стороны Орды, дав повод очистить от Орды Лордерон королю Вариану, считавшему славного паладина своим братом. В ярости Вариан повел силы Альянса на Подгород.

После всего этого пламя красных драконов не дало присоединиться Болвару к рядам нежити, оно очистило его тело от заразы, но не дало ему возможности вернуться в мир живых. Тем не менее, Фордрагон выжил, но Плеть забрала его в Цитадель Ледяной Короны, где Король-лич пытал его, надеясь подчинить своей воле. Проникнув впоследствии в Цитадель Ледяной Короны, герои слышали ужасные вопли лорда Болвара Фордрагона… Однако его благородный дух не сдался Королю-личу.

Болвар в плену у Короля-лича

Болвар на Ледяном Троне. Автор: Glenn Rane

Спустя какое-то время Тирион Фордринг вместе с героями прорвался к Ледяному Трону и убил Короля-лича. Подняв после этого шлем Короля-лича, Тирион собирался надеть шлем и принять тяжкое бремя — сдерживание Плети. Но тут вмешался Болвар, не дав Тириону это сделать и заявив, что это его судьба.

С тех пор в качестве самопровозглашенного «Стража проклятых» Болвар пытается держать под контролем Плеть. Перед тем, как сесть на Ледяной Трон, он предупредил Тириона, что никто не должен знать того, что произошло:

«Объяви, что Король-лич мертв… и Болвар Фордрагон умер вместе с ним».

World of Warcraft

До Cataclysm было доступно задание Восставший из праха, в котором Алекстраза просила найти Щит Фордрагона и отнести его королю Вариану Ринну.

Hearthstone

В Hearthstone Болвар представлен на двух легендарных картах паладина: Болвар Фордрагон и Болвар Опаленный:

Автор: Tooth

Автор: Tooth

Галерея

Bolvar Lich King

World of Warcraft

Все картинки »»

Гайд по Тириону Фордрингу герой Полей сражений

Из этого гайда вы узнаете, как играть Тирионом Фордрингом на Полях сражений. Это тир-1 герой режима, которого многие считают самым сильным персонажем в текущей мете.

Несмотря на это, Тирион Фордринг не так стабилен и надежен, как другие тир-1 и тир-2 герои. С хорошим заходом его не остановить, но в остальных случаях играть им труднее.

Больше гайдов по героям, стратегиям и другим аспектам Полей сражений в специальном разделе:

Гайды по Полям сражений

Сила героя Тириона баффает существ без расы. Далее их полный список по тирам.

Существа без расы 1 уровня таверны

Существа без расы 2 уровня таверны

Существа без расы 3 уровня таверны

Существа без расы 4 уровня таверны

Существа без расы 5 уровня таверны

Существа без расы 6 уровня таверны

Тириона интересуют в первую очередь существа с полезными свойствами и высокими характеристиками для своего уровня.  

Лучшие угрозы без расы для покупки: Праведная защитница, Самоотверженная героиня, Порождение Н’Зота, Командир фаланги, Болвар Опаленный, Букамонстр, Барон Ривендер, Пыщ Фитилькинс.

Есть несколько стилей игры за героя, которыми вы можете пользоваться. Выбирать конкретный нужно из учета захода существ и других факторов. Важно пользоваться всеми стилями в разных играх, а не зацикливаться на одном. 

1. Только существа без расы

Вы можете собирать только хороших существ без расы и баффать их каждый ход. Важно играть силу героя каждый ход до конца игры, а также держать на столе пары разбаффанных существ, не объединяя их в триплет, если пока что нет других хороших существ. 

Чаще всего нужно 5-6 боевых существ без расы, которых вы будете постоянно баффать. Последний 7 слот нужен для бафферов (Защитник Аргуса, Крепкий мародер) и вспомогательных гибких карт (Пещерная гидра, Барон Ривендер, Раздражатор, Аннигиляр-воевода, Гибельный змей и т.

Пример стола с существами без расы

2. Несколько существ без расы

Не обязательно заполнять весь стол существами без расы, если зашло несколько хороших существ для гибрид стратегии. Полезны следующие связки:

• Кобальтовый страж + механизм с призывом другого механизма
• Заклинатель гнева + Парящий страж
• Крысиная стая + Вожак или Мамаша-медведица
• Барон Ривендер + Механояйцо или другое существо с мощным предсмертным хрипом
• Жонглер душами + Повелитель Бездны или Страж бесов

На столе все еще должны стоять несколько топовых существ без расы, которых будет баффать сила героя Тириона. Чаще всего оставляют Самоотверженную героиню и угрозы с божественным щитом. 

Пример гибридного стола

3. Существа с расой

Если в начале игры не зашли топовые существа без расы, покупайте обычные угрозы. Позднее вы можете выбрать любую классическую стратегию, пусть ее никак не будет поддерживать сила героя Тириона — занять высокие места в лобби можно и без нее.

Использовать силу героя все еще можно, например, чтобы баффнуть Барона Ривендера и обыграть Пыща Фитилькинса противника. Также можно баффать и других немногочисленных, но важных существ без расы, например, своего Пыща Фитилькинса.  

Тирион Фордринг начинает игру не так, как другие герои. 

На первый ход его интересуют тир-1 существа без расы: Самоотверженная героиня и Праведная защитница в первую очередь. Также можно купить Заклинателя гнева, если не пришли другие угрозы без расы. 

Если на первый ход вы купили существо без расы, покупайте второе на 4 золота и прожимайте силу героя. Если существа без расы нет, улучшайте таверну.

На 5 золота снова покупайте существо без расы и прожимайте силу героя. У вас будет 1 монета на обновление таверны до или после покупки. 

К 6 золота можно и купить существо, и улучшить таверну, и прожать силу героя. Но можно подождать с улучшением таверны до 2 уровня еще один ход, а пока что обновить таверну, купить одно существо и прожать силу героя.  

В начале игры важно найти хотя бы 3-4 угрозы, которые вы будете постоянно баффать.

Не спешите собирать из них триплеты: две средние угрозы сильнее одной большой, да и силу героя вы сможете реализовать куда эффективнее. 

Позднее всегда используйте силу героя, если на столе есть хорошие цели для этого, докупайте ключевые угрозы. К 8-9 ходам нужно подняться на 3 уровень таверны, а потом быстро брать 4, 5 и даже 6 уровни. Если на столе есть 5-7 угроз без расы, вы можете играть очень жадно, то есть не покупать существ, а только прожимать силу героя и улучшать таверну. 

Если собираете триплеты, делайте это на 3 уровне таверны или выше, потому что среди тир-4 существ и выше много хороших угроз для Тириона. 

Покупать что-то новое без расы в лейтгейме — плохая идея, потому что новые существа простоят на столе недостаточно времени и не успеют вырасти до нужных значений. Вашего внимания стоят только Пыщи Фитилькинс и Барон Ривендер. Последнего можно брать, даже если на столе из предсмертных хрипов есть только Самоотверженная героиня. 

Защитник Аргуса даст провокации ключевым предсмертным хрипам: Самоотверженной героине и Порождению Н’Зота. 

Если в начале игры зашли только Заклинатели гнева, берите их и играйте через демон стратегию. Все еще полезно покупать других топовых существ без расы в мидгейме, но также не отказывайтесь и от синергий демонов для баффа Заклинателей гнева — они должны расти не только с помощью силы героя Тириона.

Постарайтесь взять 4 уровень таверны к 9 монетам, а после ищите Парящих стражей в течение нескольких ходов. Если нашли их — играйте классической демон стратегией, а если Парящие стражи не пришли, обращайтесь к гибридным столам. Заклинателя гнева можно оставить на столе вплоть до лейтгейма, если он уже разбаффался до высоких характеристик.

Пример стола с демонами и существами без расы

Гайды по другим героям Полей сражений можно прочитать в подробном руководстве по Полям сражений с VIP-раздела сайта:

• Все о Полях сражений: мета, тир-лист и гайды по всем героям

Как вы играете Тирионом Фордрингом и каких результатов добиваетесь? Делитесь вашими впечатлениями и столами в комментариях. 

Удачи на Полях сражений!

Автор Redsnapper.

Наша группа Вконтакте, присоединяйтесь:
vk.com/manacost

Битва при Сьюдад-Боливаре и конец революции в Венесуэле | Proceedings

Мы покинули Тринидад в США, Бэнкрофт 10 июля 1903 года, и направились в Сьюдад-Боливар и другие пункты на реке Ориноко, чтобы защитить американских граждан и интересы в Восточной Венесуэле. В то время очень мало было известно о существующих там условиях, поскольку в мае президент Кастро закрыл реку для торговли; телеграфные провода оборваны, и вся долина Ориноко отрезана от внешнего мира.

Революционеры удерживали Сьюдад-Боливар и страну на протяжении шестисот миль вверх по реке, в то время как силы Кастро заняли форт Лос-Кастильос и деревни под ним. Три канонерские лодки, один транспорт и шесть тысяч солдат были отправлены Кастро для совместной атаки на Сьюдад-Боливар, которая должна была состояться 14 июля. Об американских гражданах в этой стране не было вестей более шести недель; три американских парохода были захвачены революционерами и один правительством.

Путешествие вверх по реке Ориноко нравится большинству людей, а волнение от настоящей южноамериканской войны с возможностью отбить пароходы и спасти некоторых наших граждан добавило этому пикантности.

Мы подобрали Бариму утром 13-го числа у входа Бока-Гранде в Ориноко. «Барима» раньше был венесуэльским военным кораблем, который, став бесполезным как таковой, был поставлен на якорь в баре Барима в качестве правительственной лоцманской станции и плавучего маяка. Из нее высвечивались огни всякий раз, когда летчиков снабжали керосином, что случалось нечасто. Ее бока покрыты чешуей, а зад дырявый; пытаясь удержать воду, они чуть ли не заполнили ее трюмы цементом. После того, как река была закрыта для торговли, правительство забыло платить лоцманам, и вскоре они умерли с голоду, так что в то время, когда мы проходили по ней, она была покинута, сошла с причала и, таким образом, оставила устье реки без движения. единственный надежный маяк. Земля в устье реки очень низка, и вход в нее трудно распознать даже днем, а из-за отсутствия в настоящее время надлежащих средств навигации небезопасно для любых судов, кроме судов с небольшой осадкой, пытаться пересечь реку. бар ночью.

Страна низменная и аллювиальная на протяжении двухсот миль вверх по реке, и через нее проходит множество ручьев или ручьев; большую часть года река выходит из берегов, и почти вся дельта превращается в густое тропическое болото. Изредка на возвышенности по берегу реки можно найти индейскую хижину или индейскую деревню; но кроме них нет никаких признаков человеческого жилья. Огромные деревья, покрытые мхом и лианами, вторгаются в реку настолько, насколько позволяет течение, и неописуемая дикость и величие этой сцены поражают воображение. Эти низменности не становятся однообразными, весь лес настолько наполнен диковинной живностью, а расцветка настолько разнообразна и ярка, что интерес никогда не ослабевает. Моряк, привыкший экономно обращаться с пресной водой, недоумевает, откуда ее столько, а путешественник только начинает осознавать гигантскую площадь Южной Америки. Ресурсы этой богатой дельты, способной прокормить все население Южной Америки, прекрасны; и нельзя не думать о времени, следует надеяться, недалеком, когда Ориноко, как и Миссисипи, станет торговой магистралью для континента. Ориноко и Амазонка уже соединены небольшим ручьем, и сделать эти две реки судоходными для пароходов от бара Барима до острова Джоаннес было бы гораздо менее затратным предприятием, чем наш Истмийский канал.

Огромные территории, составляющие долины этих двух рек, богаты за пределами мечтаний алчности; способные прокормить огромное население, они остаются нетронутым, почти неисследованным и необитаемым первобытным лесом.

Одна только Венесуэльская Гуаяна больше, чем Германия и Голландия вместе взятые; изобилующий каучуком, твердыми породами древесины, полезными ископаемыми, сельскохозяйственными и пастбищными угодьями, он насчитывает всего 40 000 жителей, которые, имея богатства в пределах своей досягаемости, остаются ужасно бедными, отчасти из-за частых революций, которые задерживают развитие ресурсов страны. Утром 14-го мы догнали и после захватывающей гонки обогнали французскую канонерскую лодку Жоффруа, направлявшуюся также в Сьюдад-Боливар; так как это был День взятия Бастилии, мы полностью одеты на корабль и в полдень произвели салют из двадцати одной пушки в честь французского народа; салют был, конечно, возвращен. Это было впечатляющее зрелище, когда два великих народа обменивались любезностями в диких джунглях, необитаемых, за исключением нескольких индейцев, больших красных обезьян, попугаев, ягуаров, карибов, аллигаторов и других обитателей леса и ручей.

После достижения Барранкаса река сужается и течение становится очень быстрым; низменности сменяются широкими саваннами, уходящими вдаль к темно-зеленым горам, и признаки обитания становятся реже.

Мы прибыли в Сьюдад-Боливар утром 15-го, чтобы найти наш первый прибывший иностранный военный корабль. Вот-вот должны были начаться боевые действия, и иностранная колония, так долго отрезанная от внешнего мира, встретила наш корабль как белокрылый ангел милосердия.

Сьюдад-Боливар – город с населением 14 000 человек, расположенный на возвышенности на южном берегу реки Ориноко. Река здесь узкая, и во влажный и сухой сезоны между приливом и отливом в среднем более сорока футов; он всегда судоходен до Сьюдад-Боливара для судов с осадкой шестнадцать футов.

Вдоль набережной, на северной стороне города, проходит широкая улица, на которой находится концессия с большинством консульств и резиденций иностранцев. С восточной стороны находится узкая дамба и невысокая полоса земли, которая в прежние времена во время половодья превращалась в лагуну. К югу находится долина, спускающаяся на полмили к высокому круглому холму, увенчанному крепостью Самора, а немного дальше находится еще один такой же холм, называемый Серро-Гордо. К западу от Саморы находится долина, в которой стоит Квартель, или старые испанские казармы. На западной стороне города находится хребет, на котором расположено большое обнесенное стеной кладбище. В центре города и на его самой высокой точке находится старая крепость под названием Капитолия. За рекой на северной стороне, примерно в одной миле, находится холм, на котором стоит деревня Соледад. Город хорошо построен из самана и кирпича в обычном испанском стиле. С коммерческой точки зрения это пункт распределения и доставки по всей восточной Венесуэле и обратно; стратегически он почти идеален для защиты.

Ситуация к нашему прибытию была следующей: генерал Феррерас командовал революционной армией Гуаяны, а генерал Роландо — Восточной Венесуэлы; всего у них было три тысячи человек, сильно укрепленных в городе. Феррерас перерезал дамбу и затопил лагуну, тем самым уменьшив защищаемую территорию; но он оставил без крова более двухсот бедняков, построивших свои дома на этих низинах. Среди тех, кто так пострадал, был наш хороший пилот Раймон Исидро, который по прибытии обнаружил, что его многолетние сбережения были безжалостно уничтожены.

Улицы были забаррикадированы, многие частные дома укреплены, использовались все средства защиты. Теперь противник должен был идти в атаку по двум узким полосам земли, полностью контролируемым Заморой, Квартелем, обнесенным стеной кладбищем, Рынком, Капитолией и редутами внутри разреза.

Правительственные войска генерала Гомеса, вице-президента Венесуэлы, насчитывали шесть тысяч человек; одна тысяча была в Соледад, а остальные пять тысяч окружили город, их аванпосты находились всего в полумиле от аванпостов революционеров. Канонерские лодки Restaurador Bolivar и Miranda и один транспорт стояли на якоре под городом, но на рассвете 15-го «Миранда» прокралась мимо укреплений и встала на якорь выше по течению, тем самым завершив осаду. Канонерские лодки были готовы к атаке в 10 часов утра, но по просьбе капитана Калвера, командующего авианосцем «Бэнкрофт», была получена отсрочка на один день, чтобы снять американских и британских беженцев и дать время французской канонерской лодке прибыть и собирай свои.

Три американских парохода компании Orinoco Steamship Company были обнаружены у революционеров; Капитан Калвер немедленно потребовал и добился их освобождения, и, убедившись, что правительство не будет приставать к ним, ночью отправил их в Сан-Феликс.

Прибыла французская канонерская лодка «Жуффруа», вывезла несколько беженцев и бросила якорь в нескольких милях ниже города. «Бэнкрофт» бросил якорь прямо над Соледад и ждал развития событий.

Генерал Гомес гарантировал полную амнистию всем мирно сдавшимся революционерам, за исключением Феррераса, которого правительство намеревалось наказать за измену. Все они, кроме Феррераса, были готовы сдаться, но, поскольку он отказался сделать это, не будучи включенным в помилование, они в конце концов согласились настаивать на лучших условиях для него. Капитан Калвер снова добился отсрочки военных действий, надеясь, что удастся добиться мирного урегулирования и избежать ущерба американской собственности.

Тем временем Роландо телеграфировал прямо президенту Кастро, предлагая сдать всю революционную армию при условии, что Феррерас будет включен во всеобщую амнистию, но «если нет», добавил он, «мои храбрые солдаты знают, как встретить врага». Кастро ответил пространным заявлением, в котором заявил, что все революционеры, поднявшие оружие против правительства после того, как иностранные союзники напали на Сан-Матео, были предателями своей страны и с ними будут обращаться как с таковыми. Он аннулировал предложение Гомеса об амнистии и приказал атаковать.

Все надежды на мир рухнули, и война превратилась в партизанскую. Самолюбие революционеров было уязвлено, и Роландо ответил на это заявление грандиозным призывом к оружию. Эффект на революционеров был волшебным; офицеры отбросили шпаги и вместо них взялись за ружья, и все мужчины и мальчики, которые могли носить оружие, бросились на защиту.

Все сотрудники иностранных консульств укрылись на канонерских лодках, кроме агента американского консульства г-на Роберта Хендерсона, который решительно отказался покинуть свой пост.

Аванпосты начали беспорядочный огонь. Обе стороны были хорошо вооружены старомодными маузерами и современными полевыми орудиями и щедро обеспечены боеприпасами, причем только у революционеров было 2 500 000 патронов.

Каждая сторона несла венесуэльский флаг, кроме того, у правительственных войск был желтый штандарт, а у революционеров — белый. Они также носили свои цвета на лентах своих шляп, и это был единственный способ отличить одну сторону от другой, поскольку они не носили униформы. Революционеров называли «белыми», а правительственные войска — «желтыми».

Так как флага перемирия не было, было принято при пересечении позиций нести белый флаг до тех пор, пока не проходили революционные заставы, затем поднимать желтый флаг, находясь в пределах правительственных линий, и наоборот по возвращении. Свидетельством ощущаемого здесь влияния Соединенных Штатов стало то, что обе стороны уважали наш флаг.

Простые солдаты обеих армий были в основном понтами смешанной испанской, индейской и негритянской крови, недокормленными, оборванными и грязными. Почти все были молодыми людьми, и многие из них были еще детьми; Я видел одну компанию, наполовину состоящую из маленьких мальчиков; некоторые едва могли носить винтовку, и им было не больше одиннадцати лет. Никто, увидев их впервые, не мог поверить в то, что эти жалкие на вид солдаты — великолепные бойцы, какими я их теперь знаю.

17-го и 18-го числа шли проливные дожди, и жалкое положение войск в мокрых окопах и кустарниках без крова, надлежащей еды и одежды было таким, какое не мог вынести средний иностранный солдат. Но тем не менее в 4.30 утра 19-го под сильным тропическим дождем правительственные войска подошли на несколько ярдов к обороне революционеров и открыли огонь. На рассвете дождь прекратился, и произошла почти рукопашная схватка: белые за брустверами и желтые атаковали их. Серро-Гордо обозначал южную периферию оборонительного кольца, центром которого была Капитолия. Вокруг этого круга бушевала ожесточенная битва на близком расстоянии. Канонерские лодки открыли огонь с дальней дистанции, к ним присоединились полевые орудия и пехота в Соледад. Самая сильная атака была нанесена по Серро-Гордо и обнесенному стеной кладбищу. Наконец желтые не выдержали огня с кладбища и были отброшены с большими потерями. Когда желтые отступили, белые медленно последовали за ними, и бой убаюкался до беспорядочной стрельбы с аванпостов и окопов. В этой атаке преимущество было за белыми; Полковник Осорио, командовавший двумя сотнями желтых к западу от кладбища, потерял шестьдесят человек убитыми и ранеными; в других командах потери были столь же тяжелыми; многие достигли стены кладбища только для того, чтобы оставить свои мертвые тела как знак высшей воды их великолепного мужества.

Вновь в 10 часов утра желтые выступили в поход, оттеснили белых к их опорным пунктам и героически пытались их выбить. На этот раз канонерская лодка «Боливар» приблизилась, открыла шквальный огонь по редутам на перерезе и выбила оттуда стрелков. Желтые достигли бы заброшенных редутов, если бы «Боливар» не был отброшен полевыми орудиями, расположенными выше. В очередной раз желтые были отброшены с такими потерями, что расчищенное пространство вокруг кладбища теперь буквально заливало кровью. Желтые отступили в свои окопы в кустах, белые последовали за ними, считая убитых сотнями.

После этого более слабый огонь продолжался примерно до четырех часов, когда желтые снова двинулись против белых, их самая сильная атака была нанесена на Серро-Гордо и южную сторону кладбища. Сильные силы желтых обошли Серро-Гордо и атаковали Замору. Желтые были отброшены с кладбища и порезаны с ужасными потерями; белые, видя свое преимущество, атаковали врага и последовали за ним в его окопы. Белые возвращались на закате, ликуя от победы, когда, к своему крайнему удивлению, они увидели желтый флаг, развевающийся над Заморой, их самой сильной крепостью и ключом к городу. Желтые были воодушевлены этим успехом и еще раз яростно атаковали белых, которые укрылись в своих опорных пунктах и ​​позволили желтым удерживать свои позиции. Вскоре был составлен план по возвращению Заморы, и в 8 часов колокола собора прозвучали сигналом к ​​общему нападению на нее; затем произошла отчаянная рукопашная схватка между людьми, которые утром были друзьями. Здесь белые понесли самые большие потери, поскольку человек за человеком взбирались на парапет только для того, чтобы получить штык или расколоть себе череп мачете за свои старания. Вернуть Замору штурмом пехоты было невозможно. Отступление началось по земле, подвергшейся убийственному огню врага со всех сторон, кроме одного, и из восьмисот отборных солдат, подошедших к стенам Заморы, только половина вернулась невредимой.

Белые вернулись к своей обороне в 9.30 и снова обнаружили на себе желтых. Некоторые из желтых пересекли проход и встретили белых, возвращавшихся из Заморы, измученных, подавленных и готовых упасть от усталости от долгой борьбы. Воодушевленные присутствием Роландо, эти усталые люди бросились на желтых и в отчаянной схватке разорвали их на куски или столкнули в лагуну.

Кладбище и Серро-Гордо устояли, и в полночь бойцы оказались почти в том же положении, что и на рассвете, за исключением того, что желтые теперь удерживали Замору. Позже мы узнали, что этот форт был продан правительству.

Потери желтых в этом тяжелом дневном бою составили шестьсот человек убитыми и двести ранеными; белые потеряли двести пятьдесят убитыми и двести ранеными. Каждая сторона сражалась одинаково хорошо, но позиционное преимущество было у белых. Потеря Заморы положила конец революции. Необычайно большое соотношение убитых и раненых можно объяснить тем фактом, что земля, на которую падали последние, подвергалась сильным боям, и вторая пуля часто заканчивала агонию, причиненную первой.

Утро 20-го выдалось ясным и солнечным; Всю ночь велась сильная стрельба, но около 8 часов наступило затишье, во время которого банкрофт вывел несколько французских беженцев. Хорошо, что этих людей привезли, потому что в этот день в их доме разорвалось двадцать восемь снарядов, а наружные стены были изрыты пулями.

В 8.30 по всей линии началась энергичная генеральная атака; канонерские лодки «Боливар» и «Ресторадор» сблизились на небольшое расстояние и штурмовали редуты внутри разреза; полевые орудия в Соледад открылись на Капитолии, и Миранда попыталась вытеснить белых на Рынке. Форт Замора теперь обстреливал Квартель и кладбище и поддерживал желтых в их атаке на южную сторону города. На восточной стороне, на разломе, желтые набрали силу; их путь был облегчен благодаря превосходной работе, проделанной «Боливаром» (родственным кораблем наших маленьких «Альварадо» и «Сандовал»). Превосходная манера обращения с «Боливаром», а также скорость и эффективность огня вызвали самые теплые похвалы со стороны каждого присутствовавшего американского морского офицера. Си подошла вплотную к берегу и под страшным огнем в упор уперлась в свой пост и расчистила проход для наступления желтых. Перебравшись через этот проход, желтые овладели редутами, оставленными белыми, и удерживали их, пока подходили подкрепления. К десяти часам желтые продвинулись с востока до американского консульства, и здесь белые оказали такое упорное сопротивление, что бросят вызов храбрецам. Гарнизон на Рынке укрылся за деревьями, каменными скамьями, набережными и углами домов и вел непрерывный бой с желтыми под совместным огнем канонерских лодок, пехоты и снарядов Соледад. Желтые наконец захватили рынок, но только после того, как почти все защитники были убиты; их боевая кровь вскипела; единственный способ вытеснить таких людей — убить их, что в конце концов и произошло.

Желтым, атакующим кладбище, не повезло. Хотя белые на кладбище подверглись фланговому огню Заморы, они укрылись за гробницами и удерживали свои позиции примерно до 4 часов дня, когда Квартель сдался. Оказавшись почти в окружении, а «Квартель» во главе врага, белые отошли через дыру, пробитую в кладбищенской стене, по затонувшей дороге к своим брустверам в городе. Из них они были выбиты, и это превратилось в потасовку.

Стены домов возвышались над кровлей, выполненной из кирпичной черепицы; каждый дом сам по себе был маленькой крепостью. Наступление было столь стремительным, а оборона столь решительной, что улицы были буквально завалены мертвыми и умирающими; казалось, что пули останавливали только убитых или смертельно раненых; обычная рана, которая сделала бы инвалидом иностранного солдата, осталась почти незамеченной ими.

Постепенно линии защитников сокращались, пока с наступлением темноты белые удерживали только Капитолию и дома вокруг нее, и здесь они сделали свой последний бой.

Желтые собрались на площади вокруг Капитолия и открыли смертоносный огонь с близкого расстояния. Резня здесь была чем-то ужасным, и площадь пропахла человеческой кровью.

В суматохе и под покровом темноты Феррерас с несколькими последователями прорвал линию фронта и сумел скрыться. В полночь стрельба прекратилась, и город оказался в руках правительственных войск.

Тихо и организованно генерал Гомес овладел городом, и утром 21-го все было мирно. Начался жесткий поиск революционных лидеров. Роландо нашли в немецком консульстве и со связанными за спиной руками увели в марш разбойников. Уставшие солдаты уснули, как вкопанные; любопытные и те, кто потерял родственников, искали посмотреть на мертвых.

Мирные жители вышли из своих укрытий; мертвые лежали разлагаясь на улицах и в поле. Не было времени заботиться о раненых, похороны мертвых могли подождать.

Я отворачиваюсь от ужасного зрелища мертвых, чтобы упомянуть о страданиях раненых. Эти бедные несчастные не получали ни заботы, ни внимания до позднего утра, когда битва закончилась. Ни в одной из армий не было госпитального корпуса. Жалкий вид множества тяжелораненых мужчин, лежащих без присмотра на палящем солнце, без капли воды, чтобы утолить жажду, не поддается описанию и невообразим для тех, кто не видел такой войны. Многие были доставлены нашими моряками в импровизированный госпиталь, устроенный нашим хирургом, и им уделялось внимание. Если бы к ним вовремя подоспела хирургическая помощь, большинство из них остались бы живы, но они были в обмороке от потери крови и отсутствия самого простого ухода. Возможно, эта кажущаяся бесчеловечность объясняется тем, что люди привыкли к тяжелой и жалкой жизни; несомненно то, что битва бушевала так быстро и яростно, что у ее участников не было времени хоронить мертвых или даже заботиться о раненых. В конце концов мертвых увезли и сожгли; некоторые были слишком сильно разложены, чтобы их можно было передвигать, и были кремированы, когда лежали на улицах. Читатель возмутится описанием многих сотен убитых и множества тяжелораненых солдат, лежащих без присмотра рядом с ними: никогда не будет получено точного списка потерь; белые разошлись, и на самом деле ни одна из сторон не имела точных списков. Венесуэльский официальный отчет сообщает о 1200 убитых и 400 раненых, но, пройдя два раза полем и один раз с ротой матросов, считаю, что потери были занижены.

Лучшего вида на всю битву нельзя было получить, чем с нашего корабля, который находился так близко к берегу, что через стекло можно было различить отдельных лиц. В корабль часто попадали пули, что добавляло пикантности личной опасности к живописной трагедии, которую мы наблюдали.

Я не упомянул число убитых лошадей и мулов; они исчислялись сотнями. Я весь день наблюдал за одним старым серым мулом с больной спиной, который пасся в гуще схватки; снаряды рвались вокруг него густо, но после боя я видел его еще пасущимся и невредимым.

В описании сражений рассказы об индивидуальном героизме составляют интересную главу, поскольку, хотя даже трус рвется вперед в кровавой атаке, требуется настоящая храбрость, чтобы выстоять в одиночку и сражаться с огромными силами. Я видел много случаев индивидуальной храбрости, а о других, о которых я рассказываю, я слишком хорошо осведомлен, чтобы допускать сомнения.

При первой атаке на кладбище один из желтых выдвинулся вперед остальных, просунул винтовку в петлю в стене и продолжал стрелять, пока не упал, пробитый множеством пуль. По странному стечению обстоятельств его тело было слишком сильно разложено, чтобы его можно было увезти, так что 22 числа я снова видел, как его кремировали на месте. Один белый занял позицию за каменной насыпью вдоль береговой линии возле американского консульства и перед лицом ужасного огня канонерских лодок, пехоты и Соледад стоял на своем посту весь день, сражаясь, как тигр в страхе. В конце концов он был убит, но не раньше, чем израсходовал не менее семисот патронов. Неподалеку от этого человека был другой, который, отчасти укрывшись углом дома, почти в одиночку сдерживал желтых; в конце концов он был изрешечен пулями, но, словно презирая поражение или капитуляцию, его рука, оцепеневшая от смерти, все еще сжимала винтовку, из которой он произвел более пятисот патронов.

В ранее упомянутом столкновении, которое произошло у береговой линии, один белый бросился на него, убил троих врагов своим мачете и остался невредимым. В драке между домами, которая произошла ближе к концу битвы, люди сражались так близко, что порох опалил одежду сражающихся. О том, что мальчики-солдаты сражались мужественно, свидетельствовало количество раненых и их трупы, разбросанные по полю. Я видел, как один желтый знаменосец продвигался вперед и водрузил свое знамя на скалу, на которой развевался герб белых. В попытке спустить вражеский флаг, рядом с которым он поставил свой, его тело упало, чтобы никогда больше не подняться.

Я уже упоминал о великолепном бою, который устроила канонерская лодка «Боливар»; ее поведение в этой битве заслуживает того, чтобы возвысить маленький венесуэльский флот в глазах всего мира.

Трогательные сцены после битвы отбрасывают зловещий оттенок на волнующие и героические в ее ходе; едва ли хоть одна венесуэльская семья спаслась бегством, не потеряв ни одного члена, но потери, как это всегда бывает на войне, ложатся тяжелее всего на бедняков. Пожилая дама-беженка на борту нашего корабля заламывала руки при виде убитых и раненых мостов и говорила: «Всех этих бедных миролюбивых людей вырезали, и ни один «генерал» не пострадал».

Foundry Tobacco Company — Heritage Bolivar

Оба гиганта-производителя, Altadis USA и General Cigar Co., привлекли мое внимание своими выпусками на выставке IPCPR в этом году. Генри Клэй Тату снова привлек внимание к Altadis, а переход брендов Bolivar и Ramon Allones под эгиду Foundry Tobacco Company вызвал мой интерес к General Cigar Co. за инновационные смеси и упаковку в стиле стимпанк. Нахождение Боливара и Рамона Аллонеса под эгидой Foundry Tobacco Company может показаться странным, но приведенная ниже выдержка из пресс-релиза Джанини может помочь прояснить ситуацию:0003

В знак уважения к прошлому и кивка в будущее классика переосмыслена. С паспортом на запрещенный табак, вдруг старое становится новым. Вы ожидали неожиданного от Майкла Джаннини и Foundry Tobacco Company. Еще раз, провидцы доставляют.

Бренды

Heritage сияют в современном свете. Вот футуристическая интерпретация того, как два легендарных бренда могут выглядеть через 10 лет. Лучшие в мире табаки, смешанные с запретным плодом.

Но сейчас, пока эти листья остаются запертыми, смеси рассказывают историю. Лучшие табаки из Доминиканской Республики, Эквадора, Никарагуа и США, мастерски разработанные в истинном стиле Foundry.

Изготовленные в Доминиканской Республике на заводе General Cigars Dominicana, линии Bolivar и Ramon Allones будут доступны в трех витолах: 550 (5 на 50 Robusto), 652 (6 на 52 Toro) и 660 (6 на 60 Gordo). . Цены варьируются от 6,49 долларов США за робусто до 7,49 долларов США за гордо. Сегодня я расскажу о Foundry Heritage Bolivar 550 Robusto.

Факты

Образцы, предоставленные General Cigar Co.
Цена: $ 6,49
Vitola: 550 — Robusto
Размер: 5 на 50
rupper: Connecticut Havana Maduro
: Ecuadorian Sumatran3. Esteli ligero, запатентованное никарагуанское ligero
Время копчения: 1 час 30 минут

Предварительная засветка

Темно-коричневая обертка Bolivar однородного цвета.

На обертке присутствуют ароматы скотного двора, земли и остроты уксуса. Будучи закрытой ногой, кроме древесных нот, в нем почти ничего не идентифицируется. Жесткая тяга демонстрирует очень приятное сочетание шоколада, специй попурри и древесных нот, когда во рту ощущается легкая пряность.

Первый Третий

Начальный профиль состоит из древесных нот, земли и специй, а также сочетания сладости и терпкости. Взаимодействие между сладким и терпким вкусами похоже на кисло-сладкий соус. Древесные нотки переходят в гораздо более глубокие кедровые ноты, а мягкие пряности вызывают раздражение в горле. После резкого старта пучок самоисправился и больше не вызывает беспокойства.

Средняя треть

Едва пробившись ко второй трети, уже приходится удалять большую одиночную полосу. Уже на твердой среде, приближающейся к полной, Боливар сильнее, чем ожидалось. Профиль остается таким же, как и в предыдущей трети, с древесными нотами и терпкостью, играющими доминирующую роль. Набирающая сладость уравновешивает профиль. В аромате дыма подчеркнуты пряности, а в послевкусии остаются нотки черного кофе. Foundry Bolivar быстро прогорел первую треть, но значительно замедлился.

Final Third

Кофе, отмеченный на финише, переместился в профиль вместе с недавно найденной кокой. Боливар нашел отличный ритм в последней трети, обеспечивая богатый и приятный вкус. Я не могу не думать о полной чашке мокко, когда я сгораю до последнего дюйма. Равномерное горение, обильное количество дыма и твердый пепел характеризуют работу последней трети. Так что никаких нареканий нет.

Резюме

Повторное смешивание и ребрендинг Heritage Bolivar компанией Foundry Tobacco Company может вызвать некоторое сопротивление со стороны традиционалистов.