4. «Только атомы и пустота…» (Демокрит)
Примирил элейскую
и гераклитовскую точки зрения философ
Демокрит Абдерский. Он осуществил синтез
этих двух воззрений. Так же, как и
Гераклит, он считал, что все в мире
находится в движении, изменяется и
делится на части, но, вслед за элеатами,
полагал также, что Бытием может быть
только неделимое и неизменное. Ведь
Бытие вечно, что следует из самого этого
понятия, а вечное не может быть делимым,
так как то, что состоит из частей,
существует не всегда (если части вместе,
оно существует, если же они разъединятся,
то его не будет). Каждая вещь состоит из
частей, считал Демокрит, но и каждая ее
часть, в свою очередь, тоже состоит из
частей, и так все делится сколь угодно
долго. Но если деление возможно до
бесконечности, если все вообще состоит
из частей и все делимо, то тогда что же
можно назвать Бытием? Делимое не вечно,
а всё является делимым, значит всё не
вечно, но Бытие может быть только вечным,
следовательно, его вообще нет.
Но Бытия
не может не быть, что следует из самого
понятия. Поэтому необходимо предположить,
что всё делится не до бесконечности, а
до некого определенного предела, за
которым деление невозможно. То есть,
что существует некая частица, пусть
очень маленькая, но неделимая дальше.
Будучи неделимой, она не может уничтожиться,
потому что не состоит из частей, на
которые может распаться. Она существует
вечно, а значит и является действительной
основой Бытия, его носителем, представляет
собой само Бытие. Делимое по-гречески
звучит как «томoс». Отрицательная частица
в греческом – «а». Поэтому неделимое –
это «aтомос» или «атом». Это слово, как
видим, впервые употребил Демокрит, и
вот уже две тысячи лет оно существует
во всех западных языках. Понятно, что
атом в современном смысле – совсем не
то же самое, что у Демокрита. Сегодня
этим термином обозначается очень
маленький элемент вещества, но отнюдь
не неделимый: мы знаем, что атом состоит
из элементарных частиц и имеет сложную
структуру. У Демокрита же атом – это
обязательно неделимое и потому вечное,
то, что можно считать подлинным Бытием.
Но вслед за
Гераклитом, он полагал мир вечно
меняющимся. Дело в том, что по Демокриту,
атомов бесконечно много, они движутся
в пустоте и, сталкиваясь, соединяются,
существуют какое-то время вместе, потом,
под воздействием новых столкновений,
разъединяются и вновь движутся,
взаимодействуя друг с другом. Соединение
атомов приводит к рождению вещей,
разъединение – к гибели их. Все предметы,
таким образом, возникают и уничтожаются,
а мир представляет собой вечное движение
и изменение. Все вещи совершенно различны,
но, вместе с тем они, по крупному счету,
одно и то же, потому что состоят из одних
и тех же атомов. Мировое многообразие
сводится к одной основе – атомам,
движущимся в пустоте.
Любой предмет –
всего лишь временная комбинация неделимых
частиц и существует только до тех пор,
пока они вместе. Вещи то есть, то – нет,
и поэтому не являются действительным
Бытием, говоря иначе, их вообще, по
крупному счету, нет, а есть только то,
из чего они состоят – набор неизменных
атомов. Точно так же и свойства вещей
существуют временно: нет вещи, нет и ее
свойств. Они, таким образом, тоже, по
крупному счету, не существуют, так как
являются лишь порождениями атомных
комбинаций. Всё, что мы видим вокруг
себя, говорит Демокрит, на самом деле
не является настоящей реальностью. За
тем неподлинным миром, который нас
окружает стоит действительный, но
невидимый нами мир атомов и пустоты.
Дж. Барнз. Демокрит // Греческая философия. Т.1
Главная / Дж. Барнз. Демокрит // Греческая философия. Т.1
Если бы такое единоборство состоялось, победу одержала бы другая досократическая теория или, вернее, современная теория, которая приходится праправнучкой этой досократической теории. Ведь современный атомизм ведет свое происхождение из Древней Греции, а разработал атомистическую концепцию Демокрит, Демокрит, уроженец Абдер, чья akmе, т. е. пора зрелости и совершенства, относится ко второй половине V в., был автором весьма плодовитым. У Диогена Лаэртского есть перечень его книг. Из всех этих произведений сохранилось около трехсот фрагментов. Но они касаются в большинстве своем моральной философии. Что же до теории атомизма в собственном смысле — самой гениальной части наследия Демокрита, — то здесь мы вынуждены довольствоваться сообщениями (и критическими замечаниями) Аристотеля и других позднейших авторов. (Добавим, что Демокриту повезло все же больше, чем его учителю и согражданину Левкиппу.
Ведь это именно Левкипп изобрел атомизм, но из всего написанного им мы можем прочесть сегодня лишь одну-единственную фразу, и наши источники упоминают о нем очень редко, если не считать «сдвоенной» формулировки «Левкипп и Демокрит говорили…». Левкиппа поистине затмил его знаменитый ученик.)
Основные черты атомистической теории изложены в одном фрагменте очерка Аристотеля, посвященного Демокриту. Вот выдержка из этого очерка.
«Демокрит считает природой вечного малые сущности, бесконечные по числу. Кроме них он принимает еще другое — место, бесконечное по величине. Место он называет следующими именами: „пустота», „ничто», „беспредельное», а каждую из сущностей — „нечто», „плотное» и „бытие». Эти сущности, полагает он, настолько малы, что ускользают от наших чувств. У них самые разнообразные формы и очертания и разная величина. И вот из них как из элементов, по его мнению, возникают, составляются, видимые и воспринимаемые чувствами тела. Вследствие несходства и прочих вышеупомянутых различий они мечутся и носятся в пустоте; при этом они сталкиваются и образуют такие переплетения, которые удерживают их в соприкосновении друг с другом и принуждают оставаться рядом, но, однако, не создают из них никакой истинно единой природы» (Аристотель, фр.
Бессчетное множество малых сущностей, плотных и неделимых, различных по форме и величине, обретаются в беспредельной вечной пустоте, и движение их (прибавим от себя) обусловлено всецело механической необходимостью. По временам они случайно наталкиваются друг на друга, сцепляются, образуют конгломераты и в конце концов порождают видимые тела нашего мира. Но эти видимые тела не «природы», а всего лишь скопища атомов: толпа людей на улице сама по себе не является какой-либо сущностью, она не составляет особой природы; наоборот, толпа — не более как образующие се индивидуумы, которые никогда не соединяются (по крайней мере на улице).
Коль скоро в действительности существуют только атомы и пустота, всё происходящее в мире должно быть объяснено при помощи этих элементов и их качеств. Демокрит, как истый physikos, попытался объяснить всё.
«Сам Демокрит, как говорят, сказал, что он предпочел бы найти одно причинное объяснение, нежели занять персидский престол» (Дионисий Александрийский, у Евсевия, Приготовление к Евангелию XIV, 27, 4; DK 68 В 118).
Так, он создал атомистическую теорию чувственного восприятия, разработанную вплоть до малейших деталей. Например,
«острое на вкус по форме [составляющих его атомов] угловатое, изогнутое во многих местах, маленькое, тонкое. Будучи узким, оно быстро повсюду проникает, вследствие же своей шероховатости и угловатости оно смыкает и связывает» (Теофраст. Об ощущениях, 65; DK 68 А 135).
Пускай конкретные объяснения не всегда убедительны, но как горячо желание объяснить!
Иногда высказывалось мнение, что атомистическая теория распространялась еще дальше, что Демокрит применил ее к своей антропологии и этике. О его антропологии нам почти ничего не известно; если же мы намерены изучать Демокритову этику, тут нас ожидает более сотни текстов. Но хотя мы должны подчеркнуть, что, углубившись в изучение морали, Демокрит показал себя более честолюбивым, чем большинство его предшественников, эти фрагменты не дают никакой точки опоры для атомистической интерпретации этики.
Мы найдем в них много сентенций, частью банальных, частью любопытных; найдем резкие и порой остроумные замечания; найдем следы теоретической позиции — довольно примитивного гедонизма. Но что касается этической системы, не говоря уже об этической системе, связанной с атомизмом, то ее мы искали бы там напрасно.
Атомистическая теория, как она мыслилась Демокритом, ставит перед нами два основных вопроса: почему постулированы именно атомы и как возможна пустота?
Почему именно атомы? — Почему Демокрит не последовал не-атомистическим путем Анаксагора, утверждавшего, что «явления суть обнаружение невидимого» (Секст. Против ученых VII, 140; DK 59 В 21 а). Говорят, Демокрит хвалил это высказывание Анаксагора, так что можно было бы предположить, что его собственная теория построена на эмпирическом основании, что к мысли об атомах Демокрита привело наблюдение явлений.
Однако теория, к которой пришел Демокрит, как мы видим, противоречила явлениям и всему, в чем нас убеждают чувства.
«Когда же они сближаются, или сталкиваются, или сплетаются друг с другом, то из этих соединений одно является нам водою, другое — огнем, третье — растением, четвертое — человеком, по в действительности все, что существует, — это неделимые формы, как он их называет, и ничего другого больше нет» (Плутарх. Против Колота, 8; Moralia, 1111 а; DK 68 А 57).
С точки зрения атомизма, люди и растения, точно так же как уличная толпа, не обладают никакой природой. Больше того, они даже не существуют в подлинном смысле слова; демокри-товский мир, конечно же, не тот, какой нам рисуют наши чувства.
Итак, с одной стороны — метод Анаксагора, с другой стороны — мир, совершенно отличный от зримого мира. Демокрит сознавал эту проблему:
«После того как он опорочил явления, сказав: „Только считается, что существуют цвет, сладкое, горькое, в действительности есть лишь атомы и пустота», он заставил ощущения обратиться к разуму с такою речью: „Жалкая мысль! От нас ты взяла свои убеждения и нас же ниспровергаешь! Твоя победа — твое же падение»» (Гален.
Об эмпирической медицине XV, 8; DK 68 В 125).
Теория, заслуживающая доверия, должна основываться на восприятии; но, основанная на восприятии, теория атомов говорит нам, что восприятие полностью обманчиво.
Аристотель, однако, полагал, что «Демокрита, по-видимому, убедили в этом [т. е. в существовании неделимых величин] надлежащие научные [fphysikois] доводы» (О возникновении и уничтожении, 316 а 13-14). Аристотель не воспроизводит эти доводы буквально, но пересказывает их своими словами. Вот главнейший пункт:
«Итак, поскольку тело делимо повсюду, допустим, что оно разделено. Что же останется? Величина? Это невозможно, так как тогда осталось бы что-то неразделенное, тело же, <как было сказано,> делимо повсюду. Но если не останется ни тела, ни величины, а будет <только> деление, то тело будет состоять либо из точек и его составные части окажутся не имеющими протяжения, либо вообще будет ничем, так что получится, что оно возникло и составлено из ничего и целое будет не чем иным, как видимостью» (Аристотель.
О возникновении и уничтожении I, 2, 316 а 24-29; DK 68 А 48 b)1.
Возьмем колбасу длиной около 20 см. Предположим, что колбаса может быть по всей длине («повсюду») разрезана па кружки, что атомов колбасы не существует; иными словами, предположим, что по всей длине колбасы существует бесконечное множество точек и что в принципе ее можно разрезать в каждой из этих точек. Но если колбаса может быть разрезана, то мы не впадем в противоречие и не помыслим невозможного, если допустим, что она разрезана. При таком предполагаемом разрезе что же мы увидим? Может быть, бесчисленное множество тончайших ломтиков? Нет: мы не увидим ни одного ломтика, так как один-единственный ломтик какой угодно толщины доказывал бы, что колбаса не была разрезана по всей длине. Но если мы не видим ни одного ломтика, то мы вообще ничего не видим — отсюда придется заключить, что колбаса состоит из геометрических поверхностей, т. е. из ничего, что явно невозможно. Поэтому надо заключить, что предполагаемый разрез не может завершиться и что необходимо постулировать атомы колбасы; ведь если невозможно, чтобы тело было разделено повсюду, то оно должно состоять из неделимых частей, т.
е. из атомов.
Этот довод напоминает аргументы Зенона, и на Демокрита, несомненно, оказали влияние Зеноновы антиномии, связанные с бесконечностью. Но здесь меня больше интересует характер аргумента, чем его происхождение: это аргумент чисто априорный, ни в коей мере не зависящий от наблюдения и опыта. Если метод Анаксагора заводит в тупик, надо либо сдаться, либо найти какой-то другой путь. Аргумент, который сохранил для нас Аристотель, показывает нам, что Демокрит решил не сдаваться.
Перейдем теперь ко второму вопросу: как возможна пустота? Мелисс отрицал возможность существования пустоты: пустое не существует — как же мыслить существование того, что не существует? Возражение Мелисса требует ответа, и выбор невелик: надо утверждать либо что пустота не тождественна несуществующему, либо что несуществующее существует. Вторая возможность, казалось бы, абсолютно исключена. Тем не менее ее-то как раз и выбрали атомисты.
«А Левкипп и его последователь Демокрит признают элементами полноту и пустоту, называя одно сущим, другое не-сущим, а именно: полное и плотное — сущим, а пустое и разреженное — не-сущим (поэтому они и говорят, что сущее существует нисколько не больше, чем не-сущее, потому что и тело существует нисколько не больше, чем пустота).
..» (Аристотель. Метафизика А, 4. 985 b 4-9; DK 67 А 6)2.
Свидетельство Аристотеля подтверждается другими текстами. Согласно тщательно продуманной сжатой формулировке Демокрита, «сущее не есть нечто большее, чем ничто» (Плутарх. Против Колота, 4; Moralia, 1109 а; DK 67 В 156).
Пустота тождественна с не-сущим — Мелисс был прав. Но не-сущее есть — Мелисс заблуждался. Следовательно, пустота есть.
«То, чего нет, есть», «То, что не существует, существует»: ключевые фразы демокритовского аргумента противоречивы. Демокрит может отстоять свой тезис, только если он докажет, что противоречие это — мнимое. Такое доказательство осуществимо при одном условии: Демокрит должен заявить, что слово «быть» или «существовать» двусмысленно, что пустота существует и не существует, есть и не есть соответственно двум различным смыслам слов «быть» и «существовать». (Точнее говоря, Демокрит должен заявить, что греческий глагол einai, который я перевожу как «быть» или «существовать», двусмыслен.
)
Мы знаем, что Демокрита интересовала неоднозначность слов; и, без сомнения, мы могли бы убедиться, что слово «существовать» двусмысленно, что оно означает или «быть реальным», или «обладать субсистенцией» («subsister»). Здесь, пожалуй, уместно вспомнить о Готлобе Фреге и об установленном им различии между Wirklichkeit и Esgibtexistenz3: числа, согласно Фреге, существуют и пе существуют — числа есть, числа обладают субсистенцией, обладают Esgibtexistcnz; но числа — не реальные вещи, они не являются конкретными, или действительными (wirklich). «Пустота не существует»: это значит, что пустота — не реальная, конкретная вещь, способная действовать и испытывать воздействия. «Пустота существует»: это значит, что есть реальные вещи, отделенные друг от друга, между которыми не помещается никакой другой реальной вещи.
Вот что можно было бы сказать, защищая Демокрита. Но следует признать, что интерес философа к неоднозначности слов засвидетельствован лишь в контексте, далеком от теории атомов.
(Демокрит ссылался на двусмысленность слов, желая доказать, что слова чисто конвенциональны и по природе ничего не означают.) К тому же ни один фрагмент, ни одно свидетельство не подтверждают, что Демокрит распознал двусмысленность в слове einai. (Что слово это двусмысленно, часто говорил Аристотель — никогда не упоминая о том, что двусмысленность его была известна Демокриту.) Наконец, неоднозначность глагола сама по себе Демокрита не спасает. Он еще должен дать нам гарантию, что в его концепции существующей и не существующей пустоты нет никакого скрытого противоречия; он должен убедить нас в истинности положения, что пустота существует.
У Демократа мы находим самую утонченную и наиболее разработанную из всех досократических теорий о природе. Демокритова теория производит на нас впечатление еще и потому, что кажется более «современной», даже более истинной, чем теории его предшественников. Я вовсе не намерен лишать Демокрита заслуженной славы. Но — увы! — два столпа, на которых держится вся его система, воздвигнуты на песке: атомы увлекают нас в гносеологический тупик — только априорное умозаключение может помочь теории, претендующей на объяснение явлений и одновременно разоблачающей чувственное восприятие как вводящее в обман; пустота заключает в себе логическое противоречие — только постулат о неоднозначности слова «быть» может сделать концепцию Демокрита логически последовательной.
Но эту неоднозначность Демокрит никогда не разъяснял; быть может, он никогда о ней и не думал.
Примечания
1. Пер. Т. А. Миллер.
2. Пер. Λ. В. Кубицкого.
3. Действительностью; существованием-наличием (нем.). Esgiblexislenz — искусственное слово: es gibt («имеется», «есть») + Existenz («существование»).
О книге «Греческая философия». Том I
Атомная теория Демокрита | Физика Фургон
Категория Выберите категориюО фургоне физикиЭлектричество и магнитыВсе остальноеСвет и звукДвижение вещейНовая и захватывающая физикаСостояния материи и энергииКосмосПод водой и в воздухе
Подкатегория
ПоискЗадайте вопрос
Последний ответ: 20.09.2013
Вопрос:
что такое атомная теория демократа
— toufeeq.ur.rehman (26 лет)
atd,pakistan
A:
Я только что узнал о Демокрите из замечательной книги Скотта Ааронсона «Квантовые вычисления со времен Демокрита».
Поскольку я рекламирую его книгу, думаю, он не будет возражать, если я украду следующий отрывок из его конспектов лекций (), которые гораздо интереснее, чем все, что я пишу.
» Прежде всего, кем был Демокрит? Это был древнегреческий чувак. Он родился около 450 года до н. ученик Левкиппа, согласно моему источнику, которым является Википедия. Его называют «досократиком», хотя на самом деле он был современником Сократа. Это дает вам представление о том, насколько важным он считался: «Да, pre -Сократики — может быть, приклеить их где-нибудь на первой неделе занятий.» (Кстати, есть история, что Демокрит отправился в Афины, чтобы встретиться с Сократом, но потом постеснялся представиться.)
Почти нет сочинений Демокрита сохранились (некоторые из них, по-видимому, сохранились до Средневековья, но сейчас они утеряны).
Итак, какие идеи они критиковали?Демокрит думал, что вся вселенная состоит из атомов в пустоте, постоянно движущихся по определенным, понятным законам.
Эти атомы могут ударяться друг о друга и отскакивать, и они могут слипаться чтобы сделать большие вещи. Они могут иметь разные размеры, вес и формы — может быть, некоторые из них сфера, некоторые цилиндры, что угодно. С другой стороны, Демокрит говорит, что такие свойства, как цвет и вкус, не присущи атомам, а возникают в результате взаимодействия многих атомов. Ибо если атомы, из которых состоит океан, были «внутренне голубыми», то как они могли образовать белую пену на волнах?
Помните, это 400 г. до н.э. Пока мы бьемся очень хорошо.
Почему Демокрит думает, что эти атомы окружены пустотой? Он приводит несколько аргументов, один из которых можно перефразировать следующим образом (вслед за Карлом Саганом). Предположим, у нас есть яблоко, и предположим, что яблоко состоит не из атомов, а из сплошного твердого вещества. Предположим, мы берем нож и разрезаем яблоко на две части. Понятно, что точки с одной стороны входят в первую часть, а точки с другой стороны — во вторую часть, но как быть с точками точно на границе? Они «исчезают»? Они дублируются? Нарушается ли симметрия? Ни одна из этих возможностей не кажется особенно элегантной.
Кстати, некоторые из вас, возможно, знают, что даже сегодня не утихают споры между атомистами и антиатомистами. … Вопрос в этом споре состоит в том, состоят ли сами пространство и время из неделимых атомов по планковской шкале 10 -33 сантиметров или 10 -43 секунд. Как ни странно, у физиков почти нет экспериментальных данных, и они в основном находятся в той же ситуации, что и Демокрит 2400 лет назад. Если вам нужно мнение невежественного, неосведомленного обывателя, то мои деньги на стороне атомистов. И аргументы, которые я бы использовал, не полностью отличаются от тех, что использовал Демокрит: в основном они основаны на присущих им математических трудностях с континуумом.
Один сохранившийся фрагмент Демокрита — это диалог между интеллектом и чувствами. Интеллект начинает со слов: «По условности сладость, по условности горечь, по условности цвет, на самом деле только атомы и пустота». В моей книге уже одна эта строчка ставит Демокрита плечом к плечу с Платоном, Аристотелем или любым другим древним философом, которого вы хотите назвать.
Но на этом диалог не заканчивается. Чувства отвечают, говоря: «Безумный интеллект! Вы пытаетесь свергнуть нас, в то время как именно от нас вы берете свои доказательства?» «
Mike W.
(опубликовано 09.09.2013)
Последующее наблюдение по этому ответу
Связанные вопросы
?0003
универсальные законы? хаос?
Все ли вещи являются энергией?
квантовая случайность и множество миров
универсальные часы?
который час?
Все еще интересно?
Вопросы и ответы по Expore в смежных категориях
- Философия
Атом Демокрита — Scientific Inquirer
Это выдержка из Космическая машина: наука, управляющая нашей Вселенной, и ее история
Скотт Бембенек, доктор философии
Демокрит (ок. 460 г. до н. э. – ок. 370 г. до н. э.) был уроженцем Абдеры во Фракии, расположенной на территории современной Греции. Он много путешествовал, возможно, проводя время в Египте и Персии. Он также провел время в Афинах: «Я был в Афинах, и меня никто не знал».
Действительно, кажется, что в Афинах Демокрит так и не вписался в интеллектуальную элиту, и его философия какое-то время игнорировалась. Тем не менее, его богатство знаний и точность мышления обеспечивают ему вполне заслуженное место в истории философии. По нашим современным меркам он был, пожалуй, самым успешным из древнегреческих философов в отношении замечательной точности своих идей. Например, он считал Млечный Путь скоплением крошечных звезд, а Луну очень похожей на Землю тем, что на ней есть горы и долины. Тем не менее, мы знаем его прежде всего благодаря его атомной теории.
Демокрит был учеником Левкиппа (пятый век до н.э.), у которого была собственная атомная теория. На самом деле трудно распутать атомные теории Демокрита и Левкиппа. В основном это связано с тем, что мы очень мало знаем о Левкиппе, и предполагалось, что он никогда не существовал на самом деле, хотя это кажется маловероятным, поскольку Аристотель и Теофраст (ок.
371 г. до н.э. – ок. 287 г. до н.э.) прямо упомянули его атомную теорию. Представляется более вероятным, что Левкипп заложил некоторые основные принципы, а Демокрит построил на них, тем самым расширив общую теорию.
Демокрит считает, что все во вселенной, включая человеческий разум и душу, и даже богов, состоит из атомоса, что в переводе с греческого означает неделимый и от которого мы получили слово атом. Действительно, Демокрит считал эти атомы неделимыми (в отличие от Анаксагора, который считал свои основные части бесконечно делимыми). Он представил атомы самых разных форм и размеров, которые отвечали за свойства, обнаруживаемые в объектах, которые они составляли. Более того, он считал атомы неизменными, вечными и нерушимыми, подобно тому, как Эмпедокл представлял свои четыре основных элемента.
Демокрит видел материальные объекты как существующие во временном состоянии, создаваемые или разрушающиеся по мере того, как атомы соединяются или распадаются под влиянием сил природы; все, что остается, — это атомы, составляющие эти материальные объекты.
Это мало чем отличается от точки зрения Эмпедокла, где он представил четыре элемента, порождающих материальные объекты под влиянием сил Любви и Раздора. Кроме того, Демокрит также дал движение своим атомам.
Демокрит воображал, что атомы всегда находятся в движении, подвергаясь столкновению за столкновением друг с другом по мере их движения. Более того, это движение было фундаментальным свойством и, как и сами атомы, было вечным и неразрушимым, хотя и изменчивым при известных обстоятельствах.
Чтобы атомы могли двигаться, должно быть пространство, в котором они могли бы двигаться, и поэтому Демокрит изобрел пустоту. Согласно Демокриту, атомы движутся в пустоте с постоянным случайным движением (он сравнил движение атомов с частицами пыли, которые танцуют на солнце, когда нет ветра). Это очень похоже на то, как мы себе это представляем сегодня, как это описано в современной кинетической теории.
Вспомним, что в философии Парменида материальные вещи существуют, потому что мы можем о них думать.
Он также считает невозможным ничего помыслить, а значит, и не может существовать. Таким образом, пустота Демокрита может показаться вопиющим пренебрежением этим принципом, поскольку для всех практических целей она кажется ничем. Однако Демокрит видел пустоту как нечто: место, независимое от атомов, где атомы могли бы находиться и перемещаться. Настоящая проблема в том, что Парменид мог воображать материальные объекты только как что-то, тогда как Демокрит мог воображать как материальные объекты ( атом) и пространство, в котором он жил, как нечто. Демокрит поясняет свою точку зрения: «Ничего не существует, кроме атомов и пустого пространства; все остальное — мнение».
Демокрит пошел на уступки и Пармениду, и Гераклиту, как это сделали Эмпедокл и Анаксагор, представив вселенную, состоящую из бесконечного числа неизменных, вечных и неразрушимых атомов, постоянно находящихся в беспорядочном столкновении друг с другом и способных сталкиваться друг с другом. формировать материальные объекты, какими мы их знаем.
Помимо удивительного сходства с современной атомной теорией, атомная теория Демокрита оправдывает себя тем, что предлагает «механическое объяснение» материи: материя состоит из атомов, которые движутся в пустоте и подвергаются столкновениям. (где предшествующие столкновения определяются предыдущими), которые подчиняются определенным физическим законам природы.
Он не призывает к божественному вмешательству в этот атомный процесс, а просто утверждает, что атомы всегда были и всегда будут в движении и что физические законы описывают это движение. Прелесть такой конструкции в том, что она поддается научному описанию. Другими словами, можно надеяться разработать математическую теорию, описывающую физические законы, а затем приступить к проведению экспериментов для проверки этой теории.
Очевидно, что ни необходимой математики, ни экспериментальных процедур у Демокрита не было. Кроме того, теории Демокрита был нанесен еще один удар, а именно Аристотелю, который остановил развитие работы Демокрита.