Поэзия 19 века краткое содержание 🤓 [Есть ответ]

Поэт 19 века становился настоящий гласом простого народа. В поэтических произведениях причудливо соединялись политические взгляды, философские догмы и эстетика.

Первую треть 19 века принято называть Золотым веком российской поэзии. Точкой отсчета Золотого века считают стихи Василия Жуковского и Константина Батюшкова. Однако центральной фигурой всей поэзии 19 века единогласно принято считать Александра Пушкина. К пушкинской плеяде можно отнести:

• Петра Вяземского;
• Ивана Крылова;
• Кондратия Рылеева;
• Евгения Баратынского.

В центре поэзии 19 века стоит личность. Поэты старались досконально показать душу человека, подвергнуть психологическому анализу его поступки. Особенно четко это наблюдается в лирических произведениях Михаила Лермонтова. В 40-е годы 19 столетия все более распространяется критический реализм. Поэты стали настоящим голосом народа. В своих стихах они описывали протест от лица всех униженных и оскорбленных слоев населения.

Получает развитие декабристская лирика. Произведения декабристов носили острую социально-политическую окраску. Они боролись против самодержавного строя и выступали против крепостнического лада. Самым ярким представителем поэтов-декабристов является Кондратий Рылеев, казненный после Декабрьского восстания.

Во второй половине 19 века торжествовала лирика. Чтобы понять произведение, нужно было догадаться, какой же смысл скрыл автор в стихотворных стоках. Наиболее яркими представителями поэзии 19 века были:

• Константин Феофанов;
• Афанасий Фет;
• Яков Полонский;
• Алексей Толстой.

Однако стоит отметить, что поэзия второй половины 19 века не находилась в выгодном положении. После смерти Пушкина и Лермонтова сложно было впечатлить новыми мыслями и стихотворным формами. Да и люди больше обращались не к стихам, а к прозе. Поэзия условно разделялась на гражданскую (о проблемах простого народа) и чистую (искусство ради искусства, воспевание идеального бытия).

Оценка: 4.1 (29 голосов)

Шедевры русской литературы 19 века конспект 9 класс. Срочно!!!

19 век считают «золотым веком » русской литературы.  Карамзин, Радищев,Жуковский,  Батюшков, Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Тургенев, Достоевский , Толстой, Чехов —  вот неполный список  имен, известных всему миру.
 В начале 19 века  у русских писателей проявляется интерес к переживаниям и чувствам простого человека. Так появляется » Бедная Лиза» Карамзина и »  Путешествие из Петербурга в Москву (  первое — описание судьбы цветочницы. во втором дается авторское впечатление  о бедственном положении крестьян в России.  Направление называлось » сентиментализм», и в нем прослеживалась социальность. Жуковский, Батюшков были романтиками. Их необыкновенные герои  действовали в неожиданных обстоятельствах, совершали подвиги и  эффектно погибали,  Пушкин прошел путь от  подражания классицистам  до романтизма ( » Кавказский пленник», » Бахчисарайский фонтан»)  и реализма  (  » Евгений Онегин» , » Капитанская дочка» и » Дубровский»).  Он впервые в мире в стихах ,обращая внимание на русский быт  и окружающую среду, создал образ » лишнего человека»( Евгения Онегина ) , который , будучи умным,достаточно образованным, так и не смог  найти себя в жизни.  Углубил ту же тему М. Ю. Лермонтов.   В » Герое нашего времени» отразился век, и современный ЧЕЛОВЕК изображен довольно верно.  Писатель и поэт призвал читателей  изучать собственную душу для того, чтобы  оставить  последующим поколениям память о себе ( » психологический реализм ). Пушкин, Гоголь. Достоевский развивали тему » маленького человека». Вырин,  Башмачкин , Девушкин — простые незаметные  , любящие  трудиться люди, но невезучие ( Вырин брошен дочерью. у Башмачкина «забрали» мечту (украли купленную на последние деньги шинель), а Девушкин потерял навсегда прекрасную девушку, которой был хорошим другом, но так и не сказал о чувствах). Тургенев  развивает реалистические традиции литературы и создает типичных деятельных, социально-активных персонажей, давая им авторскую оценку через поступки ( Инсаров,  Базаров). Его » тургеневские девушки» — нежны и  верны,обстоятельны и целеустремленны. Они готовы быть не просто  хозяйками в поместье, но и  наравне с мужчинами едут защищать  другую страну . ( роман » Накануне»). Русские писатели совершенствовали  и художественные приемы подачи  материала. Так Мармеладов, Раскольников, Разумихин( герои Достоевского) из » Преступления и наказания «)  показаны не только через внешнюю среду, но и через внутренние монологи, раскрывающие их  «двоемирие»). Лев Толстой  через » диалектику души » своих неординарных персонажей достигает «эпохальности», значимости  каждого из них в истории(  » Казаки», » Война и мир», » Воскресенье «). Чехов делает  то же самое через маленькие  рассказы, а также  через пьесы » Чайка», » Вишневый сад.».  Будущее — за молодыми, полными сил , которые не просто желают добра, но и делают его. Бунин был последним  русским классическим писателем и поэтом ( » Деревня», » Листопад») .  Первую треть 20 века назовут уже  «серебряным веком».Но это уже другая эпоха и иная литература.

«ЛИТЕРАТУРА Вопросы и задания по русской литературе XIX века http://vip8082p.vip8081p.beget.tech/Literatura_9_Korovina/35.html 1. Прочитайте статьи «Шедевры русской литературы XIX века» и «Поэзия XIX века», передайте кратко их содержание и более полно отдельные фрагменты, на выбор — «Прекрасное начало», «Гражданская страсть», «Солнце русской поэзии», «Звезды плеяды», «Высокой думы власть», «Вещая душа», «Дары жизни».»

статья «Шедевры русской литературы XIX века» Салтыков-Щедрин назвал художественную литературу «сокращенной вселенной». Это определение вполне применимо к наследию классиков Надо не только читать классиков, надо еще научиться их перечитывать. Русская литература всегда отличалась необыкновенной чуткостью к решению нравственных вопросов. Ненависть к разным проявлениям несправедливости была для русских писателей высшим мерилом нравственных достоинств человека. О Елене Стаховой из романа «Накануне» Тургенев замечает: «Она с детства жаждала деятельности, деятельного добра». Усовершенствовать свою душу, свой нравственный мир призывал людей Толстой. И кого бы ни назвали мы из русских классиков, первое, что вспоминается,— проповедь добра, человечности, «милости к падшим», восхищенье перед мужеством и силой человеческой души. «Поэзия XIX века» В начале XIX века в русской поэзии продолжают творить и классицисты, и сентименталисты, уживаются на равных правах самые разнородные явления. К концу 10-х — началу 20-х годов на волне национально-патриотического подъема, вызванного Отечественной войной 1812 года, складывается русский романтизм. Пафос поэзии Жуковского — суверенность внутренней, духовной жизни самостоятельной и независимой личности. Рядом с Жуковским в истории русской поэзии стоит К. Батюшков. Ведущими жанрами его поэзии были элегии, послания, а позже — исторические элегии. Существенный сдвиг в понимании народа, его морали, особенностей характера в русской поэзии XIX века произошел благодаря могучему дарованию И. А. Крылова. В жанр басни, связанной с народной культурой, он вдохнул новую жизнь, возвел ее в ранг произведений высокого литературного достоинства. К. Ф. Рылеев, виднейший поэт-декабрист, писал обличительные и гражданские оды, политические элегии и послания, думы и поэмы. Задача выражения национальной жизни, национального характера была решена А. С. Пушкиным. Итоговым и вместе с тем открывающим новые горизонты творчества стал для Пушкина роман «Евгений Онегин», в котором торжествует реализм. Поэтическая эпоха, выразителем которой выступил М. Ю. Лермонтов, отличается, по словам Белинского, «безверием в жизнь и чувства человеческие, при жажде жизни и избытке чувства». Центральным образом ранней лермонтовской лирики становится образ лирического героя, открыто противостоящего враждебному внешнему миру. Сопряженность величественно-прекрасного и торжественно-трагического придает лирике Тютчева невиданную философскую масштабность, заключенную в предельно сжатую форму. Каждое стихотворение рисует мгновенное состояние, но обращено и ко всему бытию, бережно хранит его образ и смысл. Особенностью 50-х годов стало углубление реализма. Дары жизни. После Пушкина и Лермонтова русская поэзия словно замерла, хотя в ней и появляются оригинальные дарования — А. Плещеев, П. Огарев, An. Григорьев, Я. Полонский, А. Толстой, И. Тургенев, А. Майков, Н. Некрасов. Постепенно в ответ на общественный подъем русская поэзия осваивала современную ей жизнь. Особенностью 50-х годов стало углубление реализма. Причем точность и одновременно обобщенность выражения касались прежде всего внутреннего мира человека. Народное начало в русской поэзии также не угасает. Оно живет в поэзии Н. Некрасова, в стихотворениях Ф. Тютчева, А. Фета, Ап. Григорьева, Я. Полонского, А. Майкова, А. Толстого. Стремление выразить «невыразимое», навеять читателю охватившее поэта настроение — одно из коренных свойств поэзии А. Фета. Он обращается к чувственным, эмоциональным способностям человека («посмотри», «слышишь») и предельно активизирует их. Поэт ценит звук и краску, пластику и аромат. Но имитирует он не звуки, не мелодии, не ритмы, а музыкальную сущность мира. Центральной темой творчества поэта и видного критика An. Григорьева стал конфликт современного ему человека с прозаическим миром. Подлинным гуманизмом проникнуто творчество замечательного и тонкого лирика Я. П. Полонского. Поэт сочувствует бедному человеку, внимательно всматривается в его переживания, умея передать их намеком, через случайные впечатления и отрывочные воспоминания. Герои Полонского мечтают о светлой любви, о простом счастье, в них живет порыв к чистой жизни, но они скованы условиями, средой… Не видит гармонии в современной жизни и другой поэт — А. К. Толстой. Он идеализировал Древнюю Русь времен Киева и Новгорода. Главная его тема — природа и любовь. Лучшие стороны русского характера сливаются в его поэзии с бескрайним простором («Край ты мой, родимый край…»), истинная ценность национального характера проявляет себя, по его мнению, стихийно и вольно («Коль любить, так без рассудку…»), баллады его носят следы стилизации, но сохраняют легендарность сюжета, роковое стечение обстоятельств, непримиримость характеров, приводящие к кровавой развязке («Василий Шибанов», «Князь Михайло Репнин»). Основным лирическим героем поэзии А. Н. Плещеева, Н. П. Огарева, Н. А. Некрасова становится человек из дворян или разночинцев, вставший на защиту народа, крестьян. Вспомним стихотворения Плещеева «Вперед! без страха и сомненья…», «По чувствам братья мы с тобой…», Огарева— «Кабак», «Арестант» и неизбывно грустные стихотворения и поэмы Н. Некрасова, И. Никитина.

Великие российские писатели и поэты. Список

Мы ответили на самые популярные вопросы — проверьте, может быть, ответили и на ваш?

• Подписался на пуш-уведомления, но предложение появляется каждый день
• Хочу первым узнавать о новых материалах и проектах портала «Культура.РФ»
• Мы — учреждение культуры и хотим провести трансляцию на портале «Культура.РФ». Куда нам обратиться?
• Нашего музея (учреждения) нет на портале. Как его добавить?
• Как предложить событие в «Афишу» портала?
• Нашел ошибку в публикации на портале. Как рассказать редакции?

Подписался на пуш-уведомления, но предложение появляется каждый день

Мы используем на портале файлы cookie, чтобы помнить о ваших посещениях. Если файлы cookie удалены, предложение о подписке всплывает повторно. Откройте настройки браузера и убедитесь, что в пункте «Удаление файлов cookie» нет отметки «Удалять при каждом выходе из браузера».

Хочу первым узнавать о новых материалах и проектах портала «Культура.РФ»

Подпишитесь на нашу рассылку и каждую неделю получайте обзор самых интересных материалов, специальные проекты портала, культурную афишу на выходные, ответы на вопросы о культуре и искусстве и многое другое. Пуш-уведомления оперативно оповестят о новых публикациях на портале, чтобы вы могли прочитать их первыми.

Мы — учреждение культуры и хотим провести трансляцию на портале «Культура.РФ». Куда нам обратиться?

Если вы планируете провести прямую трансляцию экскурсии, лекции или мастер-класса, заполните заявку по нашим рекомендациям. Мы включим ваше мероприятие в афишу раздела «Культурный стриминг», оповестим подписчиков и аудиторию в социальных сетях. Для того чтобы организовать качественную трансляцию, ознакомьтесь с нашими методическими рекомендациями. Подробнее о проекте «Культурный стриминг» можно прочитать в специальном разделе.

Электронная почта проекта: [email protected]

Нашего музея (учреждения) нет на портале. Как его добавить?

Вы можете добавить учреждение на портал с помощью системы «Единое информационное пространство в сфере культуры»: all.culture.ru. Присоединяйтесь к ней и добавляйте ваши места и мероприятия в соответствии с рекомендациями по оформлению. После проверки модератором информация об учреждении появится на портале «Культура.РФ».

Как предложить событие в «Афишу» портала?

В разделе «Афиша» новые события автоматически выгружаются из системы «Единое информационное пространство в сфере культуры»: all.culture.ru. Присоединяйтесь к ней и добавляйте ваши мероприятия в соответствии с рекомендациями по оформлению. После подтверждения модераторами анонс события появится в разделе «Афиша» на портале «Культура.РФ».

Нашел ошибку в публикации на портале. Как рассказать редакции?

Если вы нашли ошибку в публикации, выделите ее и воспользуйтесь комбинацией клавиш Ctrl+Enter. Также сообщить о неточности можно с помощью формы обратной связи в нижней части каждой страницы. Мы разберемся в ситуации, все исправим и ответим вам письмом.

Если вопросы остались — напишите нам.

Субъект в новейшей русскоязычной поэзии – теория и практика

Роберт Ходель (Гамбург)

Поэтическая форма как фактор идентичности.
Сравнительный обзор русской лирики XX века

Лирика как самый «субъективный вид литературы» отказывается как от «объективности в изображении события» прозы, так и от объективности представления действующих лиц в драме, ради выражения непосредственных чувств с помощью особого художественно организованного языка.

1 Эта субъективная природа лирики находит свое отражение даже в чисто грамматическом аспекте: если классическое повествование от третьего лица компенсирует отсутствие традиционной (полноценной) речевой ситуации, при которой «говорящий» и «слушающий» находятся в одном месте, с помощью вытеснения эгоцентрических элементов, то лирический текст «делает вид»,² будто эта ситуация действительно имеет место. Поэтому лирическое «я» может непосредственно обращаться к лирическому «ты», а дeйктические элементы типа это, здесь и сейчас не нуждаются в лирическом тексте в каких-то пояснениях. Неслучайно Е. Падучева подчеркивает относительность границы между лирическим «я» и автором:

Поэтому, между прочим, диегетический мир лирического текста легко отождествляется с реальным; в самом деле, для этого достаточно, чтобы лирический герой стихотворения отождествлялся с его автором.³

Исходя из этого, можно предположить, что как раз субъективное изображение реальности в лирике предполагает достаточно строгую организацию выразительных средств. Такая организация защищает автора от той субъективности, которая может восприниматься как ограниченная или банальная, и обеспечивает тексту способность быть понятым на более высоком, всеобъемлющем, уровне. В прошлом эта претензия на объективность находила свое выражение в особом образе поэта с его аурой избранности и гениальности: поэт становился медиумом высших сил и очевидцем высшей реальности, который обладает способностью проникать в самые глубины человеческой души и владеет самыми тонкими нюансами человеческого языка. Поэт в этом смысле – это рапсод, которому Платон в «Ионе» приписывает божественное вдохновение.

Но если при таком понимании лирики допустить, что ее художественная форма нуждается в постоянном обновлении, то можно предположить два ← 219 | 220 → пути ее развития: один из них заключается в обновлении и совершенствовании традиционной поэтической формы, пример чему можно найти в сонете эпохи модерна, или – в наше время – в стихотворном палиндроме (Елена Кацюба) или «листовертне» (Дмитрий Авалиани), а второй – в отрицании этой формы, примером чего служит свободный стих.⁴

Русская поэзия в течении всего XX века шла по первому пути, а западная – по второму. Для того чтобы понять возможные причины такого различия, мы попытаемся сравнить развитие русской стихотворной формы с развитием стихотворной формы немецкой, польской и сербской. Выбор нами поэзии именно этих литератур основан на том, что именно он позволяет учесть некоторые важные языковые, поэтологические, политические и культурно-религиозные особенности, свойственные этим культурам.

Отметим пока лишь некоторые из них: в немецком языке, как и в русском, существует свободное сильное динамическое ударение, и немецкая поэзия, как и русская, основана на силлабо-тонической системе; в польском языке, напротив, присутствует фиксированное (парокситоническое) ударение, и в польской поэзии доминирует силлабический стих; в сербском языке представлено свободное музыкальное ударение, и в сербской поэзии силлабическая система имеет тенденцию к хорею. Польша и ГДР были членами Варшавского пакта, в то время как Югославия была неприсоединенной страной.

1. Развитие стихотворных систем в XX веке

1.1. Русская поэзия

Хотя в XVIII–XIX веках в русской поэзии прочно утвердилась силлаботоническая система, в период Серебряного века, который М. Гаспаров датирует 1890–1935 гг.,⁵ «несиллаботонические эксперименты» становятся в ней заметной тенденцией и их число возрастает на 20%. Большинство этих экспериментов связаны с использованием тонического стиха. Свободный стих, который иногда использовался Блоком, Гиппиус, Сологубом, Каменским, Хлебниковым, Гуро, Крученых и др., а также представителями «пролетарской поэзии»,⁶ как в поэзии Серебряного века, так и в ранней советской поэзии 1920-х – начала 1930-х гг., оставался маргинальным явлением: ← 220 | 221 →

После полосы экспериментов около 1920 г. (не только у Есенина или Хлебникова, но и у пролетарских поэтов) он почти начисто исчезает из употребления. Маяковский обращается к нему лишь однажды («1-е Мая», 1923).⁷

Тонический стих, которым в 1925–1935 гг. была написана почти четверть всей поэзии, в свою очередь приобретает в этот период несколько новый характер:

[…] большая часть ее – дольники, которые ближе всего к силлаботонике, ритм акцентного стиха становится строже и проще, из него выделяется даже переходная форма к дольникам – тактовик конструктивистов.⁸

В последовавший затем период советской поэзии (1935–1955) большинство авторов ориентируются на классические образцы и, прежде всего, на Пушкина. Отступления от силлабо-тонической системы занимает не более 12% всего корпуса стихов, а свободный стих почти исчезает даже из переводов:

Переводя верлибры прогрессивных зарубежных поэтов (Арагона, П. Неруды), переводчики 1940-х гг. то и дело привносят в них ритм и даже рифму.⁹

Только в период хрущевской оттепели, когда советские поэты начинают переводить западную поэзию ближе к оригиналу, ситуация несколько меняется:

[…] три четверти поэтов 1960–1970-х гг. хотя бы раз или два обращались к верлибру, но лишь немногие писали им систематически. В целом в это время на свободный стих приходится около 10% всех неклассических примеров – больше чем на акцентный стих.¹⁰

Но несмотря на это, эксперименты с отступлениями от силлабо-тонической системы продолжают оставаться и в этот период второстепенным явлением:

[…] в пору социалистического классицизма 1935–1980 гг. они стабилизируются на 12% (этот уровень одинаков и в сталинское время, и в хрущевскоепослехрущевское, когда, как известно, некоторым экспортным поэтам вроде Евтушенко и Вознесенского с их подражателями было позволено экспериментировать шире).¹¹

По данным Ю. Орлицкого, в период с 1976 по 1980 год доля свободного стиха в поэтической продукции снова снижается на примерно 1%:

[…] в 1029 поэтических книгах, выпущенных пятью основными крупнейшими столичными издательствами, опубликовано всего 360 верлибров 47 авторов.¹²

Даже в постсоветской России изменения в области стиха происходят очень медленно. Это ясно показывает исследование, проведенное Гаспаровым на основе текстов шести литературных журналов («Новый мир», «Знамя», ← 221 | 222 → «Москва», «Наш современник», «Новая юность», «Арион») за 1997 год.¹³ В среднем использование неклассических размеров снова возрастает в этот период на 20%, хотя данные сильно колеблются в зависимости от направления журнала (от 3,5% в «Нашем современнике» до 28% в «Арионе»). При этом 35–40% приходится как на строгий дольник, так и на верлибр. Эта тенденция, как доказывает составленная автором данной статьи антология произведений 60 поэтов, возрастает в XXI веке: если у поэтов, родившихся с 1940 по 1960 год,¹⁴ силлабо-тоническая система явно преобладает и только немногие из них последовательно используют свободный стих, то многие поэты, родившиеся с 1960 по 1980 год,¹⁵ пишут преимущественно верлибром. Стремление к верлибру еще заметнее среди более молодых поэтов, родившихся после середины 1980-х гг. и в 1990-е гг.¹⁶ и вошедших в литературу после 2010 года.¹⁷ Тем не менее, метрическая система остается в русской поэзии и в XXI веке актуальной, и ее использование ни в коей мере не сводится к функциям реминисценции или иронии. Скорее, наоборот. Как отмечает Д. Давыдов:

Проблема, собственно, заключается в особой, внестиховой маркированности верлибра в культурной среде.¹⁸

1.2. Верлибр в немецкой поэзии

Как отмечает К. Вагенкнехт, первые элементы свободного стиха, «свободные ритмы»¹⁹ (freie Rhythmen), были введены в немецкую поэзию в середине ← 222 | 223 → XVIII века Фридрихом Клопштоком.²⁰ Сначала они ассоциировались с античными формами оды. Они использовались поэтами «Бури и натиска», прежде всего молодым Гете, а затем Фридрихом Гельдерлином и Генрихом Гейне, которые постепенно освободили эту форму от ассоциации с античными образцами. Этот процесс был завершен Детлевом фон Лилиенкроном и Арно Хольцем, в результате чего «у поэтов-экспрессионистов появилась возможность писать стихи, вообще не связанные никаким размером».²¹

Тем не менее, развитие свободного стиха отнюдь не было в немецкой поэзии прямолинейным и было связано не только с национальной традицией. Сильным импульсом для него стали «Листья травы» Уолта Уитмена („Leaves of Grass“), чей французский перевод Жюля Лафорга был опубликован в журнале «Вог» („La Vogue“) в 1886 году. Сильное влияние на развитие немецкого свободного стиха оказал также «освобожденный стих» (vers libéré)²² французских символистов – Бодлера, Верлена, Малларме и Рембо. Другим важным фактором явились Т.Е. Ульм и Ф.С. Флинт, познакомившие в 1909 году с французским верлибром членов лондонского «Клуба поэтов» („Poets Club“). Этот клуб стал, в свою очередь, центром движения за свободный стих в поэзии англо-американского имажизма, который в свою очередь оказал влияние на таких поэтов как Т.С. Эллиот, Эзра Паунд и Эми Лоуэлл. Разумеется, это только отдельные важные моменты: свободный стих развивался в творчестве широкого международного круга поэтов и критиков. Одним из первых примеров влияния французского верлибра на немецкую лирику стало, среди прочего, стихотворение Штефана Георге «Позднее лето» (1890).²³

Вагенкнехт связывает этот процесс с общим отказом модернизма от традиции, который помимо свободного стиха находит свое выражение в отказе от любой строгой художественной формы, будь то разрушение строфики сонета (Бертхольд Брехт) или растягивание строк, при котором рифма отступает на задний план (Эрнст Штадлер, Франц Верфель, Брехт).²⁴ Д. Броер отводит здесь особую роль Ницше, чья «переоценка всех ценностей» касалась также нормативных форм поэзии.²⁵ В письме Карлу Фуксу (зима 1884 / 1885) Ницше противопоставляет «разухабистый икт» немецкой поэзии античному квантитативному стихосложению. В 1888 году он пишет Фуксу:

Эти два вида ритмики совершенно противоположны в их изначальной направленности и происхождении. Наша варварская (или германская) ритмика ← 223 | 224 → понимает ритм как чередование равномерных напряжений аффекта (икта) и расслабленных безударных слогов […] Наш ритм – это выражение аффекта, в то время как античная ритмика, ритмика времени, стремится подчинить себе аффект и до известной степени его уничтожить.²⁶

Как отмечает Броер, эти слова Ницше помогают понять, почему он не видел принципиальной разницы между поэзией и прозой.²⁷

Тот факт, что такие поэты, как Стефан Георге, Гуго фон Гофмансталь, Райнер Мария Рильке или Рудольф Борхард, продолжали писать классическими размерами, Броер объясняет как эксперимент сознания с уходящей в прошлое формой.²⁸ Поиск экспрессионизма в области формы Броер также толкует как результат «дезориентации и разлада „Я“», который в конечном счете приводит к освобождению от традиционных норм. Правда, это освобождение не сразу делает силлабо-тоническую поэзию чем-то маргинальным. Поэты конца 1940-х – начала 1950-х гг. (Пауль Целан, Гюнтер Айх, Петер Хухель) все еще ориентируются на строгую античную или романтическую форму стиха. Но в течение 1950-х гг. все они постепенно отказываются как от нее, так и от формальных языковых ограничений, все более разрушая при этом конвенциональные ожидания читателя.²⁹

В качестве примеров дальнейшего развития немецкой поэзии после 1965 года следует назвать такие явления, как венская звуковая поэзия, поздний берлинский сюрреализм, поэзия хеппенинга (ср. «звуковые стихи» Эрнста Яндля), агитационная поэзия и противостоящая ей поэзия новой субъективности (Николас Борн, Ф. С. Делиус, Михаель Крюгер, Йоханнес Шенк, Юрген Теобальди, Роман Риттер) или развитие лирической традиции Брехта в поэзии ГДР.³⁰ Одним из исходных пунктов всех этих феноменов можно назвать манифест Ойгена Гомрингера «от стиха к констелляции» (1954), в котором сторонник «конкретной поэзии» требовал актуализации поэтической формы перед лицом наступления экономического рационализма, ведущего к упрощению языка:

Стихотворение в метрической форме – это либо историческое явление, либо, если оно написано сегодня, художественная реминисценция. Оно больше не является ориентиром и образцом для языка, напротив, его специальный язык существует вне языка живой жизни.³¹← 224 | 225 →

1.3. Польская и сербская поэзия

В польской поэзии, в целом силлабической, свободный стих развивался в общих чертах примерно так же, как и в поэзии немецкой, в целом силлабо-тонической. Уже в период «Млада Польска» восходящий к эпохе барокко «нерегулярный стих» начинает в отдельных случаях, в первую очередь в творчестве Станислава Выспяньского, превращаться в «свободный стих» (wiersz wolny).³² По-настоящему он находит свое развитие в поэзии «краковского авангарда» и, в частности, в творчестве Тадеуша Пайпера, Юлиана Пшибося и Яна Бженковского.³³ О ситуации во второй половине XX века Л. Пжоловска пишет следующее:

Для остальных 50 лет наиболее значимое явление в области версификации – расширение свободного стиха, а вследствие того – вытеснение метрического стиха […] свободный стих преобладает, метрический стих является формацией маркированной […].³⁴

В сербской поэзии, которую в XX веке следует рассматривать как часть единого штокавского языкового и культурного пространства, освобождение от силлабо-тонической традиции происходит столь же последовательно, как и в польской. Свободный стих, который уже в XIX веке занимает определенное место в творчестве Воислава Илича, Сильвия Страхимира Кранчевича, Лаза Костича и Милеты Якшича,³⁵ получает сильный импульс для своего развития в результате переводов, в частности «Листьев травы» Уолта Уитмена, появившихся в журнале «Босанска вила», и уже перед первой мировой войной получает статус новой поэтической программы, сформулированной и апробированной на практике³⁶ Святославом Стефановичем. Важным фактом для укрепления позиций верлибра в сербской поэзии явился сборник Милана Чурчина «Письма», вышедший в 1906 году. Для сербских символистов, писавших в рамках как силлабической, так и силлабо-тонической систем, верлибр остается, впрочем, все еще маргинальным явлением. Йован Дучич вообще не использует его, а Алекса Шантич применяет свободный стих лишь в 11 из своих 606 стихотворений.³⁷ Но после первой мировой войны, с выходом на сцену поколения таких поэтов, как Антун Бранко Шимич, Иво Андрич, Мирослав Крлежа, Милош Црнянский или Растко Петрович, свободный стих быстро находит свой путь и уже никогда не теряет в штокавском культурном пространстве своего доминирующего положения. Это, в частности, ясно доказывает поэтиче ← 225 | 226 → ская антология «Сто граммов души», в которой представлены произведения 28 сербских поэтов, родившихся между 1940 и 1960 гг.³⁸ Лишь немногие из них пишут стихи с определенным размером, причем в каждом случае их силлабические или, что реже встречается, силлабо-тонические размеры воспринимаются как нарочитый прием, несущий особую функцию: иронию (Милан Милишич, Джордже Сладое), имитацию народной песни (Исмет Реброня, Милослав Тешич), реминисценцию религиозных текстов (Райко Петров Ного) или подражание детским стихам (Мирослав Цера Михаилович).

2. Причины сохранения силлабо-тонической системой
    ведущей роли в русской поэзии

Любое объяснение того факта, что метрическая система сохраняла ведущие позиции в русской поэзии на протяжении всего XX века и отчасти сохраняет их до сих пор, будет, разумеется, до известной степени спекулятивным. В первую очередь, хочется назвать причины политического характера, но совершенно очевидно, что их нельзя признать достаточными, так как политические условия в СССР не сильно отличались от политических условий в ГДР или Польше. В то же время политический фактор явно не следует полностью игнорировать. Однако наряду с ним существовали и другие аспекты данной проблемы, которые мы и рассмотрим сначала.

2.1. Языковые причины

2.1.1.

Славянские языки являются флективными языками и потому допускают, как правило, относительно свободный порядок слов. Это обстоятельство позволяет достаточно легко переставлять слова в строке в зависимости от их звучания и ритма без какого-либо ущерба синтаксису. Такая возможность в немецком языке сильно ограничена. Еще более ограничена она в английском и французском языках.

2.1.2.

Поэзия на языках с сильным динамическим ударением имеет тенденцию к акцентному стихосложению, при котором ударение в слове совпадает с сильной долей стопы.³⁹ Среди четырех рассматриваемых нами языков эта тенденция особенно заметна в немецком и русском, и неслучайно силлабическая традиция, не различающая ударные и безударные слога, пред ← 226 | 227 → ставлена в этих языках очень слабо. Музыкальное ударение,⁴⁰ существующее в штокавском языке, напротив, малосовместимо с акцентным стихосложением, так как при нем ударные слога могут быть по-разному интонированы. Выделяются четыре типа ударения: долгое восходящее, долгое нисходящее, краткое восходящее и краткое нисходящее. К тому же по долготе и краткости различаются не только ударные, но и безударные слоги. Поэтому неслучайно уже в XIX веке были предприняты попытки создать на штокавском языке силлабо-тоническую поэзию по античному образцу с чередованием долгих и кратких слогов. Штокавская силлаботоника колеблется между акцентным и квантитативным стихом, оставаясь в целом в тени господствующей силлабической системы. Возможности рифмы остаются при музыкальном ударении и чередовании долгих и кратких гласных также весьма ограниченными: например, pâs («пояс»; долгое нисходящее ударение) и pȁs («пëс»; краткое нисходящее ударение) или gòle-bòlē (последнее «е» носит долготу) воспринимаются как недостаточная рифма.

Что касается ударения в польском языке, то Б. Бартничка и Б. Ханзен пишут о нем так:

Ударение в польском языке чаще всего рассматривается как динамичное и фиксированное. Динамичность означает, что ударный слог должен артикулироваться с особым напряжением дыхания. Но при этом звук до определенной степени повышается, а слог удлиняется. Поэтому некоторые лингвисты рассматривают польское ударение как музыкальное.⁴¹

2.1.3.

Как польский язык с его фиксированным (парокститоническим) ударением, так и немецкий со свободным ударением, которое в одном и том же слове становится постоянным (ср. Báum ‒ Báumes), имеют по сравнению с русским языком с его свободным подвижным ударением (ср. мост, на мосту) гораздо меньше возможностей подбирать слова в соответствии с требованиями размера и рифмы. Особенно ограничены эти возможности в польском языке: мужская рифма возможна в нем только для односложных слов. Определенные ограничения существуют и в штокавском языке, поскольку в новоштокавском языке ударение чаще всего падает на первый слог. Поэтому в штокавском ямбе с цезурой как правило присутствует второй полустих, который является чисто трохеическим.⁴²← 227 | 228 →

2.1.4.

Славянские флективные языки располагают гораздо большими возможностями по сравнению с немецким, английским и французским для создания грамматической рифмы. Особую роль играет то, что ударение в славянских языках может падать на суффикс или окончание. В немецком языке, за исключением -ei (Liebelei), это возможно только в словах иностранного происхождения: Praktikant(in), Student, Veterinär, praktikabel, rigoros, spazieren и др. В польском языке, наряду с отчасти подобными примерами (ср. praktykántka, studéntka), есть все же гораздо больше слов, пригодных для грамматической рифмы (myślimy / robimy, półmiskami / gromadami). Тем не менее, возможности польского языка в этой области по сравнению с русским достаточно скромны: ведь в русском языке ударение может падать как на суффиксы глаголов, так и на окончания множественного числа существительных -ы, -и, -а/я(та), окончания предложного падежа -е, -и, -у, -ах/ях, окончания полных и кратких форм прилагательных, уже не говоря о возможности создавать дактилические и гипердактилические рифмы со словами на -áемый, -áнная, -áемая, -áвшаяся и формами принадлежности на -ич, -янин, -изм и т.п. Характерно, что понятие грамматической рифмы в немецком языке отличается от этого понятия в русском и польском и звучит так:

[это] рифма между основами двух слов или формами одного и того же слова без учета их созвучия: bekleiden / kleidet.⁴³

2.1.5.

Важным фактором является также статистическое соотношение ударных и безударных слогов. Если в русском языке ударение падает в среднем на каждый третий слог,⁴⁴ то в немецком – на каждый второй, а в штокавском на каждые два с половиной слога.⁴⁵ Это обстоятельство обусловлено средней длиной слова, которая в русском языке составляет 2,2, в то время как в немецком – 1,7, а в английском⁴⁶ – 1,4,⁴⁷ и именно оно создало в русской культуре уже в эпоху классицизма предпосылки для использования пиррихия. Если в четырехстопных хореях Ломоносова третий икт реализован в 58%, то в первой половине XIX века это число падает до 43,6%. А у младшего поколения поэтов 1820–1840-х гг. реализованный третий икт в четы ← 228 | 229 → рехстопном ямбе составляет всего 35%.⁴⁸ Двусложный размер звучит порусски гораздо спокойнее, не так монотонно, и не производит эффекта барабанной дроби, как в немецком,⁴⁹ а трехсложный размер в русском языке более соответствует естественной речи и может быть построен гораздо легче.⁵⁰

В целом, можно констатировать, что русский язык по сравнению с немецким, польским и штокавским располагает большим количеством средств для создания вариативного силлабо-тонического стиха, который находится в созвучии с естественным языком.

2.2. Эстетические причины

В своей «Поэтике» Аристотель определяет поэзию как отклонение от господствующих и привычных языковых форм (tò parà tò kýrion) с помощью «необычных» или «чуждых» (xenikòn) элементов. К таким элементам он относит глоссу (например, слово из другого диалекта), растяжение (например, удлинение слога) и метафору.⁵¹ В этом смысле приближение стиха к прозе может рассматриваться как один из подобных элементов или как, согласно Лотману, значимый «минус-прием», который предполагает, что метрический стих воспринимается как привычная языковая форма.⁵²

Можно предположить, что метрическая традиция,⁵³ возникшая в русской поэзии только в середине XVIII века, еще не исчерпала себя в рамках русской культуры, как это произошло в немецкой, польской или штокавской⁵⁴ культурах, где эта традиция восходит к Ренессансу. Можно также заметить, что чисто языковые особенности русского языка, о которых речь шла выше, дают больше возможностей для различных инноваций в рамках силлабо-тонической системы и позволяют эффективно использовать такие приемы, как использование нетрадиционных размеров, полиметрия, вариативная длина строк, дактилические, неточные или диссонансные рифмы, вариативная строфика и т.д. Более того, эти языковые особенности позволяют создавать стихи, которые, оставаясь метрическими, все же приближа ← 229 | 230 → ются по своему звучанию и эстетическому эффекту к прозе. Это происходит благодаря использованию таких приемов, как несоответствие границы слова границе стопы, расширение пиррихия и спондея, несоответствие структуры фразы структуре стиха, редукция стилистически возвышенной инверсии, введение разговорной лексики и синтаксиса и др. Так, даже в «неоклассический» период советской поэзии меняется характер и природа четырехстопного хорея: если в стихах старшего поколения советских поэтов, родившихся до 1910 года, первый икт реализован в 58,2% всех случаев, то у более молодого поколения, родившегося после 1910 года, это число падает до 50,9%.⁵⁵

Прием удлинения строки также встречается уже в советский период и находит в постсоветский период свое дальнейшее применение.

Поэтому было бы в принципе неверно сказать, что сохранение классического стиха накладывает на русскую поэзию какие-то серьезные ограничения в области формы или препятствует новаторству. Неслучайно силлабо-тонической системы придерживаются не только официальные советские, но и многие оппозиционные поэты: от Ахматовой и Мандельштама до Бродского и Кибирова. И может быть отчасти поэтому та «необычность высказывания» и то отклонение от привычных норм в духе идей Аристотеля остаются в литературноцентричной России XX века областью лирики, тогда как на Западе они стали прерогативой других видов искусства – в первую очередь поп-музыки.

В приведенном ниже письме А. Еременко утверждает, что именно классическая форма стиха делает возможной метафору, которую он, вслед за Аристотелем, считает одной из основ поэзии.⁵⁶ М. Айзенберг исходит из того, что метрический стих – это особое состояние речи, внутри которого может быть как своя норма, так и возможность эту норму нарушить, в то время как верлибр, будучи в принципе свободным от норм, такой возможности не дает.⁵⁷ Сходные аргументы в пользу классического стиха выдвигает и Д. Воденников, который видит в классическом стихе многообразие форм и, следовательно, защиту от инерции, которую не дает верлибр.⁵⁸← 230 | 231 →

2.3. Политические и идеологические причины

2.3.1.

История русского стиха в XX веке дает уникальную возможность понять, какое влияние имел в СССР чисто политический аспект на такую, вроде бы отвлеченную область, как стихосложение, и какой след он в ней оставил. В первую очередь это относится к «неоклассическому» периоду 1935–1955 гг. Советская цензура, которая и до 1935 года препятствовала публикации написанных верлибром произведений Хлебникова и Заболоцкого, в этот период укрепления сталинской диктатуры делает канонизацию не только содержания, но и формы одной из своих главных задач. В основе этой канонизации лежит официально провозглашенное положение о единстве содержания и формы, согласно которому недопустимы любые формальные эксперименты:

Стиховедение начала века рассматривало стиховую форму (ритм, рифму и пр.) как самостоятельный эстетический возбудитель. Теперь такой взгляд осуждается как формалистический.⁵⁹
В критике утверждается мнение, что свободный стих несвойствен духу русского языка и противен традициям русской поэзии. Это получает даже идеологическое обоснование: именно в это время свободный стих становится господствующей стиховой формой в поэзии Западной Европы и Америки и для прямолинейных критиков превращается в символ упадочной буржуазной культуры, наглядное выражение распада личности.⁶⁰

Если в 1928 году Маяковский в обращении к «Галопщику по писателям» с презрением писал о поэтах-эмигрантах «Одни / хорей да ямбы»,⁶¹ то теперь ямбы и трохеи становятся едва ли не одним из отличий реального социализма.

Впрочем, как раз Маяковский, который сразу после революции провозглашал верлибр «правомерной формой пролетарского искусства»,⁶² может служить примером того, что свободный стих отвергался советской поэзией отнюдь не только по политическим причинам. Футурист и адепт пролетарской поэзии, сам он писал не силлабо-тоническими, но и не свободными стихами.

Здесь следует упомянуть также созданные в классической форме произведения Ахматовой, Цветаевой, Мандельштама и Пастернака, которые были написаны «в стол», то есть вообще без оглядки на цензуру. Тот факт, что эти поэты работали в основном с метрическими формами, можно объяснить их ориентацией на культуру дореволюционной России. Подобные аргументы можно привести и в отношении таких неофициальных поэтов позднего периода советской истории, как Иосиф Бродский, Виктор Кривулин, Сергей Стратановский, Елена Шварц, Юрий Кублановский, Ольга Се ← 231 | 232 → дакова, Сергей Гандлевский и др., которые также использовали главным образом силлабо-тоническую систему, хотя их поэтические формы существенно отличаются от форм официальной советской поэзии. Очевидно, что использование свободного стиха, которое, возможно, более четко противопоставило бы этих поэтов официальной советской культуре, вступило бы в противоречие с их стремлением сохранить русскую классическую традицию. А. Сен-Сеньков, кстати, рассматривает это стремление к непрерывности культуры как «проклятие великой классической русской литературы», предопределившее ее «ужасающую провинциальность».⁶³ Не менее критически высказывается по этому поводу С. Завьялов, который приписывает неофициальному культурному сопротивлению в СССР «реваншистский характер».⁶⁴ Исходя из подобных положений, можно увидеть в силлабо-тонике символ тотального контроля, существовавшего в обоих политических лагерях. Но не отбрасывая полностью подобное толкование, следует все же поставить вопрос о том, насколько исчерпывающим оказывается здесь чисто политическое объяснение. Ведь и в первые два десятилетия XX века, когда верлибр распространился в поэзии Европы и США, в России, несмотря на общий либеральный климат, позиции силлабо-тоники оставались непоколебимы.

Тем не менее, остается бесспорным, что с помощью цензуры, издательской политики или системы присуждения премий советский официоз вплоть до падения коммунистического режима оказывал массивное влияние на литературу во всех ее аспектах и формах. Как подчеркивает Орлицкий:

Поэты, плодотворно и интересно работавшие в середине века с этой формой стиха – Д. Хармс, С. Нельдихен, В. Мазурин, Г. Оболдуев – оказались практически вычеркнутыми из живой литературы. Только в конце 1950-х – начале 60-х годов свободный стих вновь выходит из подполья. Правда, ненадолго: официальный идеологический запрет с него, вроде бы, снят, однако продолжает действовать ничуть не менее строгий редакторский, вкусовой барьер. Редкие публикации свободных стихов В. Бурича, В. Солоухина, К. Некрасовой, Н. Рыленкова сопровождались резко отрицательной официальной критикой – несмотря даже на то, что в те же годы, не афишируя этого, публикуют свои «опыты верлибра» такие мэтры советской поэзии, как Н. Ушаков, И. Сельвинский, К. Симонов, Е. Винокуров, Д. Самойлов, Б. Слуцкий, А. Вознесенский, Л. Озеров, О. Шестинский, В. Боков, А. Яшин – как видим, авторы самых различных творческих ориентаций.⁶⁵

Силлабо-тоника не только доминирует в таких альтернативных неоклассических художественных направлениях, как неоакмеизм (Арсений Тарковский, Бэлла Ахмадулина, Александр Кушнер, Евгений Рейн и круг Иосифа Бродского и Виктора Кривулина) или необарокко (Иван Жданов, Елена ← 232 | 233 → Шварц, Александр Еременко, Виталий Кальпиди), в 1960-1980-х гг. она становится основой для постмодернистской поэзии. В творчестве Пригова, Кибирова или Лимонова она уже не является знаком продолжения традиции, а становится средством для ее иронического переосмысления на уровне формы. Классические стихотворные формы, будь то столь популярный в официальной советской поэзии трехстопный анапест или пушкинский четырехстопный ямб, производят в стихах Кибирова или Пригова эффект палимпсеста и провоцируют в читателе двусмусленную дистанцию к известному образцу. Однако, как раз московский концептуализм, формально оставаясь в силлабо-тонической сфере, создает важную предпосылку для развития верлибра: он делает классический стих маркированной, узнаваемой формой.

2.3.2.

В своей статье «Наизусть: о мнемоническом бытовании стиха» Михаил Гронас рассматривает еще один любопытный аспект советской культуры. Гронас отмечает, что в конце XIX века школьная практика заучивания наизусть была подвергнута резкой критике как на Западе, так и в России, в том числе со стороны Льва Толстого. Это критическое отношение вначале оказало влияние и на революционную педагогику первых лет Советской власти, однако оно оказалось недолгим: вскоре советская школа полностью вернулась к традиционной методике.

В первые годы после революции большевистские педагоги, наследуя реформаторам XIX века, предсказуемо ополчились против механического заучивания и объявили запоминание наизусть формой буржуазного гнета. Но в начале 1930-х годов, с упрочением государственного аппарата и усилением идеологического контроля над образованием, заучивание поэзии было заново открыто в качестве эффективного инструмента внушения советским детям чувства национальной и идеологической общности.⁶⁶

По мнению Гронаса, практика заучивания наизусть в советской школе становится важным средством всеобщей индоктринизации:

Запоминаемый текст, следовательно, может восприниматься как когнитивное вторжение, чужой голос, поселившийся в сознании выучившего, и, следовательно, как потенциальный плацдарм для индоктринации или «идеологической обработки».⁶⁷

Гронас, однако, отмечает, что заучивание наизусть служило для распространения не только выдержанных в духе официальной идеологии текстов, но и текстов, этой идеологии чуждых, например, стихов Ахматовой.

Для нас важно отметить, что независимо от идеологических целей «мнемоническому бытованию поэзии» гораздо лучше соответствует легко ← 233 | 234 → запоминаемая ритмичная классическая стихотворная форма, чем свободный стих.

2.3.3.

Скидан, опираясь на идеи Джорджо Агамбена («Оставшееся время: Комментарий к „Посланию к римлянам“»),⁶⁸ связывает верлибр с процессом секуляризации западного общества и противопоставляет ему советскую поэтическую практику как пример десекуляризации или ресакрализации советского общества.⁶⁹ Даже если применить здесь понятие «сакральный» с известной долей условности, очевидно, что культ личности Сталина был тесно связан с ритуалом и церемониальностью, неотъемлемой частью которых была и силлабо-тоническая поэзия. Не последнюю роль играл при этом и официально насаждаемый культ Пушкина.

2.3.4.

Если пойти дальше, можно связать концепцию ресакрализации со многими концепциями русской культуры, которые выдвигают в ней на передний план духовность, иррациональность или религиозность и противопоставляют их материализму, рационализму и прагматизму Запада.⁷⁰ Оценка этих качеств может быть различной: регрессу и изоляции («День опричника» Владимира Сорокина) противостоит позитивный консерватизм («Санька» Захара Прилепина).

Под этим углом зрения советский период русской истории предстает как закономерный этап развития русского общества и культуры в целом. Вопрос о том, действительно ли эта культура противостоит западной или – по крайней мере, после второй мировой войны – напротив, является ее частью, остается открытым, в том числе и в отношении свободного стиха.

3. Русские поэты о свободном стихе⁷¹

Приведенные ниже письма представляют собой ответы восьми русских поэтов (А. Еременко, Д. Воденников, А. Монастырский¸ М. Айзенберг, А. Сен-Сеньков, А. Скидан, С. Завьялов и А. Родионов) на следующий вопрос: ← 234 | 235 →

Уважаемый господин …,
пишу Вам в связи с докладом и научной статьей о том, почему в русской поэзии по сравнению с другими европейскими литературами (английской, немецкой, польской, сербской, хорватской) в высокой мере сохранился именно классический стих (с размером и рифмой). Как вы объяснили бы, почему Вы (или другие поэты) пишете (пишут) в той или иной форме?

3.1. Александр Еременко⁷²

Я думаю, что в нашей традиции верлибр и классический стих – это просто разные жанры. Я не знаю примеров, чтобы поэт писал рифмованно и вдруг как с какого-то перепугу стал писать верлибром. И, за редчайшими исключениями, те кто пишет верлибром – просто либо не умеют писать (кто из них, на пари, сможет написать сонет на двух рифмах? никто) вообще, либо не ощущают «второго дна», глубины рифмованного стиха. Французов, например, с их фиксированным ударением, понять как-то ещё можно… Но ведь были и Рембо, и Бодлер… Но, повторяю, те кто сейчас пишет на русском верлибром, просто не умеют писать в рифму. Да и верлибром-то не могут. Да и те, кто пишут рифмовано – тоже не умеют писать толком. Все их поэзии – в основном рифмованные мысли и не более того.
Да нашей поэзии всего-то 200 лет. Какой там верлибр, пусть сначала толком рифмовать научатся. Хотя я думаю, что верлибр для нас – неперспективен. Ведь ему противопоказана – метафора. А без неё нет поэзии, если она не самоцель.

3.2. Дмитрий Воденников⁷³

Я думаю, что это происходит, потому что дает возможность написать полисистемный текст. Когда, например, верлибр в пределах одного стихотворения перерастает в рифмованный, а потом опять становится верлибром.
Таким образом получается как бы стереоскопическая картинка.
Или, чтоб было понятней, как бы документальный фильм с неожиданной игровой сценой. Или сложноорганизованная песня, где ритмическая основа вдруг перебивается размытым туманным фрагментом-монологом, уходящим опять в жесткий ритм. Условные сравнения можно продолжить.
Итог один: это возможность еще больше расшатать инерционность стиха. Потому что как ни крути если перед нами только верлибр, это тоже своего рода инерция.
А пишущий идет за дыханием (и правдой) и инерция ему противопоказана. ← 235 | 236 →

3.3. Андрей Монастырский⁷⁴

Мне не очень понятна та проблема, о которой вы пишете. Лично я никогда не разделял значимо поэтические формы на рифмованные строфы и на верлибр. У меня много стихов как в форме с рифмами, так и в форме верлибра. Главное мое сочинение – «Поэтический мир» 1976 года – написан именно верлибром […]. Также и ранние стихи, например, сборник «Для двуногого друга» 1972 года написан верлибром […]. Да, я пишу последнее время (несколько лет) шуточные стихи-импровизации в чатах и мейлах для друзей, которые написаны в рифму. Но это совсем не принципиально!

3.4. Михаил Айзенберг⁷⁵

В русской поэзии у верлибра сложная и не слишком завидная судьба. Удачи имеются, их даже много, но они как-то не на слуху, и не складываются в систему. Это именно что отдельные удачи. Часто они принадлежат будущим прозаикам. Те, видимо, лучше чувствуют необходимый верлибру интонационный сдвиг: сложение разных по природе ритмических импульсов, дающее совершенно другое направление.
Стихи – не сумма признаков, а особое состояние речи. Отказ от таких признаков – это, скорее, освободительный жест, а не реальное освобождение. Можно считать верлибр нормальной поэтической формой, но как эту норму нарушить? (А это необходимо: поэзия не следует нормам). И верлибристам, и сторонникам регулярного стиха надо каждый раз что-то делать, чтобы их вещи как-то отличались от «стихов»: всякий раз заново исхитряться ради возможности того, что называется „tour de force“ – какого-то прорыва, выражения силы, но вместе с тем и какого-то трюка, выполненного с помощью средств. Понятно, что возникает желание применить прогрессивные технологии и решить эту проблему кардинально. Загвоздка в том, что верлибры в массе своей еще больше похожи друг на друга, чем вещи с регулярной основой. Видимо, в искусстве не бывает, чтобы кардинально и раз и навсегда. Вопреки названию, русский верлибр крайне редко предоставляет реальную свободу слова. Как правило, речь верлибриста или неестественно напряжена, или непоправимо расслаблена. Для точного сочетания напряженности и легкости здесь необходим особый поэтический темперамент. Один из редких примеров безусловной удачи – стихи покойного Сергея Кулле, одного из членов т.н. «филологической школы». Его верлибр заразительно естественен. Стихи Кулле как будто и не собирались быть именно верлибром, просто оказались им по каким-то своим причинам. (Видимо, стихи становятся свободными, когда перестаешь отмечать их место в видовой классификации). Нечто подобное можно сказать и о стихах Леонида Шваба. ← 236 | 237 →

3.5. Андрей Сен-Сеньков⁷⁶

Мне кажется, причины две. Первая – проклятие великой классической русской литературы. Многим сложно прикончить сидящего внутри Пушкина или Мандельштама. Второй же причиной является ужасающая провинциальность большинства современных русских поэтов, не знающих и не желающих знать о происходящем в поэтическом пространстве современной Европы и Америки и живущих по стереотипным, устаревшим много десятилетий назад, представлениям, что есть поэзия. Впрочем, есть счастливые исключения, когда поэты работают с традиционными формами на высочайшем уровне.

3.6. Александр Скидан⁷⁷

В последние годы баланс между верлибром и регулярным стихом заметно выровнялся, в первую очередь за счет младшего поколения (середины – конца 80-х – 90-х г.р.), которое в основном использует как раз свободный стих. Но в целом, если брать все современное поэтическое поле, включая и непрофессиональных авторов, пожалуй, с констатацией доминирования регулярного стиха можно согласиться. Думаю, это происходит в силу культурной памяти старших поколений и восходит к тому времени, когда знание стихов наизусть выполняло функцию своего рода «социального коммуникативного кода», а сам статус поэта – и поэзии – обладал повышенной символической ценностью. О причинах этого, в том числе идеологических, хорошо написал Михаил Гронас в статье «Наизусть: о мнемоническом бытовании стиха» […] Не со всеми положениями этой работы я готов согласиться, но это хорошая точка отталкивания для разговора.
Историко-философски фундированный подход к этой проблеме можно найти в книге Джорджо Агамбена «Остающееся время», в главе, посвященной отказу от рифмы у позднего Гельдерлина. Агамбен связывает этот отказ с атеологией, с тем, что с «уходом богов» стихотворение перестает быть сотериологической машиной, моделью мессианского времени. Иными словами, с секуляризацией западноевропейского сознания. Исходя из гипотезы Агамбена, в России такой секуляризации не произошло. Напротив, в советскую эпоху сфера культурного производства – сам процесс создания и публикации поэтического текста, его прохождения через цензуру – были сакрализованы даже больше, чем в годы, предшествовавшие Октябрьской революции. Побочным эффектом такой сакрализации было то, что знание и передача запрещенных, неофициальных поэтических текстов также оказались связаны с устной традицией, запоминанием.
Сам я практикую и свободный стих, и регулярный, выбор всякий раз происходит ситуативно. Зачастую я использую смешанные, гибридные формы, это дает дополнительную степень свободы. ← 237 | 238 →

3.7. Сергей Завьялов⁷⁸

Действительно, в западноевропейской поэзии после Первой мировой войны свободный стих стал занимать всё более и более значительное место, а после Второй мировой войны вытеснил регулярный стих на периферию, тогда как в России даже в последнее десятилетие XX века, несмотря на крушение советской жизни и советской эстетики, сопровождавшееся попыткой интегрироваться в современное культурное пространство, бóльшая часть поэтов оставались верны традиции вековой давности.
Ситуация, схожая с Западной Европой 1920-х – 1930-х, приходится в России на 1990-е – 2000-е: Генрих Сапгир, Всеволод Некрасов, Геннадий Айги, Аркадий Драгомощенко, Лев Рубинштейн, Шамшад Абдуллаев, Александр Скидан, бескомпромиссно отказавшиеся к этому времени от рифм и размеров, принадлежат к первому ряду русских поэтов конца XX – рубежа XXI веков. О выходе же свободного стиха на доминирующие позиции можно говорить в связи с новым поэтическим поколением, отчетливо заявившим о себе в 2010-е. Думаю, что приблизительно через десятилетие этот переход окончательно завершится.
Почему же он так затянулся?
Я думаю, дело тут в том, что сопротивление политическому режиму приобрело в позднесоветской культуре пассеистский или даже реваншистский (вернуться в Российскую империю Серебряного века) и эгоцентристский (русская культура так прекрасна, что может быть самодостаточной) характер, что породило в 1970-е годы поэтическое явление, которое я называю ретромодернизмом. Наиболее ярко он проявился у поэтов петербургского Самиздата (Леонид Аронзон, Виктор Кривулин, Елена Шварц, Александр Миронов, Олег Охапкин), а в Москве – у Ольги Седаковой, Михаила Айзенберга, поэтов групп «СМОГ» (Леонид Губанов, Владимир Алейников, Юрий Кублановский) и «Московское время» (Александр Сопровский, Сергей Гандлевский, Бахыт Кенжеев).
Ретромодернизму оказалось по силам то, с чем не могла справиться советская цензура. Он на треть века удерживал повестку дня в русской культуре в стороне от общеевропейской проблематики, и русская поэзия как ничто другое чутко на это реагировала.
Что касается моей собственной позиции, то она с первых же публикаций в ленинградском Самиздате (1985 год) заключалась в последовательном отказе от регулярного стиха. Я мог ориентироваться на высокий модерн, минимализм, концептуализм, но не на русский Серебряный век, мог вести диалог с древнегреческой лирикой и финно-угорским фольклором, мог полемизировать с последователями школы языка, но не бесконечно пародировать социалистический реализм.

3.8. Андрей Родионов⁷⁹

Поэты в России заняты самыми разными поэтическими практиками и болееменее в курсе того, что происходит в литературе Европы и Америки. Тем не ← 238 | 239 → менее действительно – больше нигде в мире ритм и рифма не воспринимаются столь серьезно и не преподносятся с такой помпезностью, как в России.
Связано это, во-первых, с семьюдесятью годами социализма и господствующим в литературе принципом социалистического реализма. С физическим устранением или выдавливанием в эмиграцию всех, кто этому принципу не соответствовал. Это очевидный факт, и я не буду долго на нем останавливаться.
Во-вторых, и это кажется мне важнее, господство регулярного стиха связано со скоморошечьим, частушечным характером народной поэзии. Эта насмешливая или печальная песенная форма до сих пор воспринимается многими поэтами в России как живой, актуальный язык, который находит свой отклик и в университетских аудиториях, и в клубах, и в театре. И если мы ведём разговор не об элитарном искусстве, а о поэзии улиц – то автору, чтобы быть услышанным, надо писать в рифму, соблюдая привычные народу ритмы.
Поэтому каждый поэт в России, будь он экспериментатор, модернист, постмодернист, создатель нового эпоса или репер, обязательно имеет в виду и работает с классическими размерами девятнадцатого и даже восемнадцатого века.

Итак, поэтическая форма – это важный компонент образа автора, который возникает у читателя при чтении лирического произведения. Она не только представляет собой конструктивный элемент манифестации авторского голоса в тексте, но и связывает этот текст с определенной традицией. Ответы восьми поэтов позволяют прийти к заключению, что выбор поэтической формы определяется тем, какую позицию по отношению к традиции занимает тот или иной автор и какое место для себя он в ней видит. Выбор поэтической формы – это условие творческой идентичности.

Литература

Гаспаров, М. (2000): Очерк истории русского стиха. М.

Гронас, М. (2012): Наизусть: о мнемоническом бытовании стиха. Пер. с англ. А. Вдовина // Новое литературное обозрение. 114, 2012. http://magazines.russ.ru/nlo/2012/114/g24-pr.html (2/08/2016).

Давыдов, Д. (2013): Приключение верлибра (фестиваль как повод взглянуть на свободный стих со всех сторон) // Арион. 3, 2013. http://magazines.russ.ru/arion/2013/3/21d.html (2/08/2016).

Ковалев, П. (2013): Русский верлибр ХХ века и проблемы его изучения // Уральский филологический вестник. 2, 2013. 6-20.

Лотман, Ю. (1969): Структура художественного текста. М.

Орлицкий, Ю. (1995): Русский верлибр: мифы и мнения // Арион. 3, 1995. 85-92. http://magazines.russ.ru/arion/1995/3/monolog1.html (2/08/2016).

Орлицкий, Ю. (2002): Стих и проза в русской литературе. М.

Падучева, Е. (1996): Семантические исследования. Семантика времени и вида в русском языке. Семантика нарратива. М. ← 239 | 240 →

Федотов, О. (1997): Основы русского стихосложения: Метрика и ритмика. Учебное пособие. М.

Якобсон, Р. (1985): Ретроспективный обзор по теории стиха // Якобсон, Р.: Избранные работы. М. 239-269.

Agamben, G. (2000): Il tempo che resta. Un commento alla Lettera ai romani. Torino.

Aristoteles (1994): Poetik. Griechisch / Deutsch. Stuttgart.

Bartnicka, B. / Hansen, B. et al. (2004): Grammatik des Polnischen. München.

Breuer, D. (1991): Deutsche Metrik und Versgeschichte. München.

Fucks, W. (1968): Nach allen Regeln der Kunst. Diagnosen über Literatur, Musik, bildende Kunst – die Werke, ihre Autoren und Schöpfer. Stuttgart.

Gomringer, E. (Hg., 1972): konkrete poesie. Stuttgart.

Hodel, R. (Hg., 2011): Hundert Gramm Seele. Serbische Poesie aus der zweiten Hälfte des 20. Jahrhunderts. Leipzig.

Hodel, R. (Hg., 2015): Vor dem Fenster unten sind Volk und Macht / За окном внизу – народ и власть. Russische Poesie der Generation 1940–1960. Leipzig.

Küper, Ch. (1988): Sprache und Metrum. Tübingen.

Nietzsche, F. (1960): Werke in 3 Bdn. B. 3. München.

Porobić, S. (2010): Ispitivanje razvoja versifikacije u poeziji Bosne i Hercegovine. Zagreb / Sarajevo.

Pszczołowska, L. (2001): Wiersz polski. Wrocław.

Škreb, Z. / Stamać, A. (1986): Uvod u književnost. Zagreb.

Stankiewicz, E. (1960): Linguistics and the study of poetic language. In: Sebeok, Th. (ed.): Style in language. Cambridge, Massachusetts. 69-81.

Wagenknecht, Ch. (2007): Deutsche Metrik. Eine historische Einführung. München.

Wilpert, G. von (1989): Sachwörterbuch der Literatur. Stuttgart.

Žirmunskij, V. (1925 / 1966): Introduction to Metrics: The Theory of Verse. The Hague. ← 240 | 241 →

---

ГДЗ литература 9 класс, Коровина; поэзия XIX века. Расскажите о стихотворении Пушкина

Тема поэта и поэзии, размышления о роли поэта в мире были очень важны для Пушкина. Жизнь и поэзия для него были «одно». То, что ещё в Лицее Пушкин осознал себя Поэтом, которого «благословил» на творчество Г. Р. Державин, наложило особый отпечаток на его мировоззрение. В лирике Пушкина множество стихов посвящены теме поэта и поэзии, среди них такие знаменитые, как «Пророк», «Поэт», «Осень», «Разговор книгопродавца с поэтом», «Поэт и толпа» и «Я памятник себе воздвиг нерукотворный…».
В стихотворении «Поэт» поэт изображён как человек, одновременно принадлежащий двум мирам: реальному и поэтическому. Автор признает за ним право быть «малодушно» погруженным «в заботах суетного света». Однако поэт тут же забывает о светской суете, когда чувствует приближение вдохновения. В этот момент он чудесно преображается. Он уже не властен над собой, его «чутким слухом» правит «божественный глагол». Он бежит от людей, от общества, ищет уединения в природе. Он полон «лирического волнения», и, кажется, лишь в эти мгновения живет настоящей жизнью.
Творчество, творческое вдохновение, Пушкин воспринимает как нечто, данное поэту свыше. Поэт у Пушкина не сам придумывает слова, он слышит «божественный глагол». Поэтому поэт нередко сравнивается с Пророком. Образу поэта-пророка посвящено стихотворение «Пророк». Высокий стиль стихотворения, его торжественная интонация показывают, каким значительным содержанием наполнена для Пушкина пророческая роль поэта. Предназначение поэта в том, чтобы «глаголом жечь сердца людей». Поэтическое творчество превращается в служение, исполнение божьей воли. Перед этим поэт, томимый «духовной жаждою», должен пройти ряд мучительных превращений. Шестикрылый серафим вырывает у пушкинского пророка его грешный язык, «и празднословный, и лукавый». На его место ангел вкладывает «жало мудрыя змеи», ведь устами поэта говорит сам Господь. Пушкинский поэт обладает сверхъестественными способностями:
И внял я неба содроганье,
И горний ангелов полет,
И гад морских подводный ход,
И дольней лозы прозябанье.
С одной стороны, так, метафорически, Пушкин описывает поэтическое воображение, ведь сила мысли способна за секунду преодолевать любые физические и временные расстояния. В своих творениях поэт может рассказать и о древней старине, и о заморских странах, где он никогда не бывал. Однако все это должно только помогать поэту, осуществлять его божественное предназначение, провозглашать истину, никого и ничего не боясь.

Известные русские поэты — Краткое содержание истории древнего мира, средневековья, нового и новейшего времени

 
Русская литература включает в себя много жанров, и поэзия является одним из наиболее интересных.  Известные русские поэты оказали на ее развитие не меньшее влияние, чем писатели.
Что такое поэзия? Это особый вид искусства, один из литературных жанров. По своему строению поэзия сложнее прозы, поскольку состоит из стихотворных строк, рифмы и метра.

 

Время появления поэзии в России

Появилась русская поэзия в XVII веке. Говоря про известных русских поэтов, нужно назвать имя первого стихотворца, Симеона Полоцкого. Он был первым русским поэтом-профессионалом. Как придворный поэт, он создавал торжественные стихотворения, которые можно назвать прообразом оды.

Русские поэты

Русские поэты

Русская поэзия XVIII века

Известные русские поэты XVII – XVIII века использовали в творчестве силлабическое стихосложение. В середине XVIII оно сменилось силлабо-тоническим стихом. Создателями новой стихотворной системы выступили ведущие поэты того времени: Тредиаковский, Сумароков, Ломоносов. Из всех поэтических жанров в XVIII веке предпочтение отдавали хвалебной оде.
Михаил Ломоносов
Великий русский ученый был не менее замечательным поэтом. Больше всего в своем творчестве Ломоносов любил использовать ямб. Он считал, что при определенной трудности в использовании ямба, он дает стихотворению благородство и великолепие. Также Ломоносов предложил применять в поэзии все виды рифм. Любимым поэтическим жанром для Ломоноса была ода.
Известные русские поэты XIX века предпочитали уже другие поэтические жанры и формы.

Русская поэзия XIX века

Александр Пушкин
На Пушкина, как на гения поэзии, стали смотреть еще при его жизни, после успеха поэмы «Руслан и Людмила».  Спустя столетия после своей гибели он остается непревзойденным русским поэтом, центральной и самой яркой фигурой XIX века. Он внес огромный вклад в развитие русского литературного языка. Конечно, литература состоит из большого числа компонентов, но вклад, внесенный в ее развитие Пушкиным, несоизмерим с другими писателями и поэтами.
Для него была характерна увлеченность в овладении новыми поэтическими жанрами. Научившись, Пушкин уже не расставался с новым стилем или жанром, а использовал в своем творчестве. Поэтому он является автором лирических произведений, поэм, исторической и художественной прозы, романов в стихах.
Произведения поэта много десятилетий входят в школьную программу изучения литературы и являются частью мирового культурного достояния.
Кроме Пушкина, известными русскими поэтами XIX века были Федор Тютчев, Афанасий Фет, Николай Некрасов, Федор Глинка и Михаил Лермонтов. Каждый из них внес свой неоценимый вклад в развитие русской литературы.

Русская поэзия XX века

Русскую литературу конца XIX – начала XX столетия называют «серебряным веком».           Хронологические рамки этого периода с точностью до года установить невозможно. Началом считают 1890 года, а концом – дату самоубийства Владимира Маяковского. Творчество последующих поэтов относится или к советскому периоду, или к современному времени.       
Поэты, живущие в это время, отличаются разнообразием тем и форм в своем творчестве.  Каждый из них представляет огромный интерес, как автор замечательных произведений. Среди поэтов «серебряного века» особое место занимают Марина Цветаева и Анна Ахматова. Внешне совершенно разные, в поэзии они выбирали похожие женские темы любви. Но у Ахматовой до конца сохранилась строгость и ритмичность строк, а Цветаева в середине творческой жизни уходит в собственный поэтический мир, в котором нет строгого порядка.
Александр Блок и Сергей Есенин – два гениальных поэта, живших на стыке столетий. Оба – великолепные лирики. Блок – классик русской поэзии, принявший советскую власть и рано ушедший из жизни. Есенин – автор удивительно красивых стихотворений о крестьянской России и русской природе.
Отдельно среди известных русских поэтов стоит творчество Ивана Бунина, первого лауреата Нобелевской премии среди русских писателей и поэтов. Не приняв советской власти, он эмигрировал из страны и не издавался в СССР до самой смерти.

Советская поэзия

Среди поэтов советского периода наиболее известны Самуил Маршак, замечательный детский поэт и Александр Твардовский, самым известным произведением которого является поэма военного времени «Василий Теркин».

Лучшие стихотворения девятнадцатого века, которые каждый должен прочитать — Интересная литература

Выбрано доктором Оливером Тирлом

В Британии поэзия девятнадцатого века началась с романтизма и закончилась декадансом, с высокой викторианской поэзией Теннисона, Браунинга и Кристины Россетти. Тем временем в Соединенных Штатах Лонгфелло, Уитмен и Эмили Дикинсон помогли сформировать курс американской поэзии девятнадцатого века. Ниже мы представляем десять величайших и наиболее представительных стихотворений девятнадцатого века, написанных на английском языке как в Великобритании, так и в Америке.

Перси Шелли, «К жаворонку».

Слава тебе, веселый Дух!
Птица, которой ты никогда не был,
То, что с небес или около того,
Полностью твое сердце
Обильными звуками непреднамеренного искусства…

Шелли завершил это, одно из самых известных своих стихотворений, в июне 1820 года. Вдохновением для создания стихотворения послужила вечерняя прогулка Шелли со своей женой Мэри в Ливорно, на северо-западе Италии. Позднее Мэри описывала обстоятельства, породившие стихотворение: «Одним прекрасным летним вечером, блуждая среди переулков, миртовые живые изгороди которых служили беседками для светлячков, мы услышали колядование жаворонков.В начале стихотворения Ноэль Кауард назвал пьесу « Blithe Spirit ».

Джон Китс, «Ода соловью».

Ты не для смерти рожден, бессмертная Птица!
Никакие голодные поколения не попирают тебя;
Голос, который я слышу этой уходящей ночью, был слышен
В древние времена императором и клоуном:
Возможно, та же песня, которая нашла путь
Сквозь печальное сердце Руфи, когда, больна по дому,
Она стояла в слезах среди чужеродная кукуруза;
То же, что часто бывает
Волшебные створки заклинания, открывающиеся на пене
Опасных морей, в заброшенных волшебных странах…

Одно из величайших романтических стихов и, возможно, лучшая ода Китса, это стихотворение предположительно было написано Китсом под сливовым деревом в саду Китс-хауса в Лондоне в мае 1819 года.Китса вдохновило пение птиц, и он написал это стихотворение, восхваляя соловья, но при этом он также создал прекрасную романтическую медитацию о смертности и соблазне смерти и бегства, воплощенную в прекрасной птице. (Мы проанализировали это стихотворение здесь.)

Роберт Браунинг, «Любовник Порфирии». После романтизма пришли викторианские поэты, по крайней мере, в Британии девятнадцатого века. «Любовник Порфирии» — это пример драматической формы монолога, которую Браунинг и Теннисон, в частности, впервые применили в 1830-х годах.Это говорит убийца, мужчина, который душит свою возлюбленную ее собственными волосами. Это было одно из первых великих стихотворений Браунинга, опубликованное в 1836 году (под названием «Порфирия»), когда поэту было еще около двадцати лет, как раз накануне викторианской эпохи. Несмотря на репутацию поэмы как одного из лучших драматических монологов Браунинга, оно — как и большая часть ранних работ Браунинга — в значительной степени игнорировалось при его жизни. Теперь это считается важным событием в английской поэзии девятнадцатого века.

Альфред, лорд Теннисон, In Memoriam A.H. H.

Темный дом, возле которого я снова стою
Здесь, на длинной нелюбимой улице,
Двери, где мое сердце билось
Так быстро, ожидая руки,

Рука, которую уже нельзя сжимать —
Смотри на меня, я не могу заснуть,
И, как виноватый, я подкрадываюсь
Не раньше утра к двери.

Его здесь нет; но далеко
Снова начинается шум жизни,
И ужасно сквозь моросящий дождь
На лысой улице разрывается пустой день…

Одно из величайших стихотворений викторианской эпохи, эта длинная элегия из 130 «песнь» — своего рода дневник стихов, отражающий горе Теннисона по поводу внезапной смерти его лучшего друга Артура Генри Халлама в 1833 году.Яркое изображение горя Теннисоном, постепенно ведущее к принятию, хорошо известно некоторыми из его запоминающихся строк — «Природа красная в зубах и когтях» и «Лучше любить и потерять» — но в этом есть множество прекрасных текстов. стихотворение побольше. Поэма также видит, как Теннисон занимается ключевыми научными открытиями девятнадцатого века, такими как геологические разработки, открывающие совершенно иную картину мира природы, чем предполагалось ранее.

Генри Уодсворт Лонгфелло, Песня о Гайавате .

Там он пел о Гайавате,
Пел Песнь о Гайавате,
Пел о своем чудесном рождении и бытии,
Как он молился и как он постился…

Европа имеет богатую традицию эпической поэзии, простирающуюся от Гомера до Вергилия, Спенсера и Мильтона среди других, но относительно молодая страна и культура Соединенных Штатов также столкнулись с проблемой создания своих собственных эпических стихов. И «местный» — это вполне подходящее слово, поскольку Лонгфелло в этом чрезвычайно популярном стихотворении 1855 года рассказывает нам о (вымышленной) жизни и приключениях Гайаваты, воина, и его любви к женщине из Дакоты по имени Миннехаха.Хотя он опирался на давние устные традиции, связанные с фигурой Манабожо, оджибве, Лонгфелло украсил мифы и историю и написал одно из величайших эпических стихотворений для американской литературы. Также прославился его отличительный метр (это замечательный пример хореального тетраметра, необычного метра для длинного эпического стихотворения).

Уолт Уитмен, «Песня о себе».

Я отмечаю себя и пою сам,
И то, что я предполагаю, вы примете,
Ибо каждый атом, принадлежащий мне как добро, принадлежит вам.
Я бездельничаю и приглашаю свою душу,
Я наклоняюсь и расслабляюсь, наблюдая за копьем летней травы…

Как видно из приведенного выше стихотворения Лонгфелло, в XIX веке в Америке существовала богатая поэтическая традиция, а развитие поэзии в Соединенных Штатах шло по иному пути. Поэзия Уолта Уитмена подытожена его длинным стихотворением «Песня о себе», которое, кажется, воплощает его призыв к литературной независимости и самовыражению. Когда за счет собственных средств Уитмена был опубликован том « Leaves of Grass » Уитмена 1855 года — первое издание, содержащее всего дюжину стихотворений без названия, — сборник возглавила «Песня о себе».В этом заявлении о самости есть знаменитая фраза: «Я большой, я вмещаю множество».

Эмили Дикинсон, «Потому что я не мог остановиться ради смерти». Дикинсон — один из самых знаменитых американских поэтов девятнадцатого века, хотя ее репутация как поэта была полностью посмертной: она опубликовала лишь небольшое количество стихотворений при жизни, и пока она была жива, она была более известна как садовник, чем поэт. Теперь ее характерный стиль — с использованием множества штрихов — мгновенно узнаваем, а тема, к которой она возвращается снова и снова, — смерть.В этом стихотворении она описывает, как за ней пришла Смерть…

Кристина Россетти, «Гоблинский рынок».

Утро и вечер
Служанки слышали крики гоблинов:
«Приходите, купите фрукты в нашем саду,
Приходите, покупайте:
Яблоки и айва,
Лимоны и апельсины,
Пухлая вишня без косточек,
Дыни и малина,
Цветение -пухлые персики,
Шелковица,
Дикая клюква,
Яблоки, черника,
Сосновые яблоки, ежевика,
Абрикосы, клубника; —
Все спелые вместе
В летнюю погоду, —
Проходящие утра,
Летящие кануны ярмарки;
Давай покупай, давай покупай… »

Вероятно, самое известное стихотворение, написанное Россетти, Гоблинский рынок — это длинное викторианское повествование о двух сестрах, Лиззи и Лоре, и о том, как Лаура поддается искушению и пробует фрукты, продаваемые гоблинами из названия стихотворения.Что такое Goblin Market ? Плод в поэме, который продают гоблины, интерпретировался по-разному: критики давно рассматривали эротизированное описание экзотического фрукта как символ (сексуального) искушения, а Лора — как падшая женщина, поддающаяся мужским уловкам и разоренная как результат (хотя она, конечно, счастлива замужем в конце стихотворения).

Элизабет Барретт Браунинг, Аврора Ли .

Написанию множества книг нет конца;
И я, который много написал прозой и стихами
Для других, напишу сейчас для себя, —
Напишу свою историю для лучшего себя,
Как когда вы рисуете свой портрет для друга,
Кто хранит его в ящик и смотрит на него
Давно после того, как он перестал любить тебя, просто
Чтобы сохранить то, кем он был и есть …

Викторианских стихотворений могут быть длинными и амбициозными, и это венец викторианской поэмы — хотя на самом деле это такой же стихотворный роман, как и эпическая поэма.Любовь Барретта Браунинга к эпической поэзии началась в юном возрасте: когда ей было всего двенадцать лет, она написала « Марафонская битва », эпическую поэму о битве между греками и персами в 490 году до нашей эры. Но ее главным достижением в этом жанре стал длинный роман с пустыми стихами Аврора Ли (1857) о начинающей поэтессе, в котором затрагиваются вопросы брака, женского авторства и независимости, а также того, что случилось с женщинами, которые «заблудились». вне общепринятых норм викторианского общества: так называемая «падшая женщина», воплощенная здесь подругой Авроры Мариан Эрле.

Эрнест Доусон, «Vitae Summa Brevis». Это стихотворение суммирует упадок и скуку, которые характеризовали творчество многих поздних викторианских поэтов, писавших в 1890-х годах. Это также дало нам выражение «дни вина и роз». Его полное латинское название — «Vitae Summa Brevis Spem Nos Vetat Incohare Longam» — «краткость жизни не позволяет нам питать далекие надежды».

Откройте для себя больше классической поэзии с этими стихотворениями о днях рождения, короткими стихами о смерти и этими классическими стихами о войне.Мы также рекомендуем The Oxford Book of English Verse — возможно, лучшую поэтическую антологию на рынке (здесь мы предлагаем нашу подборку лучших поэтических антологий).

Автор этой статьи, доктор Оливер Тирл, литературный критик и преподаватель английского языка в Университете Лафборо. Он является автором, среди прочего, Тайная библиотека: Путешествие любителей книг по курьезам истории и Великая война, Пустоши и Модернистская длинная поэма.

Нравится:

Нравится Загрузка …

Связанные

Поэзия девятнадцатого века: романтизм и после

Страница из

НАПЕЧАТАНО ИЗ ОНЛАЙН-СТИПЕНДИИ ОКСФОРДА (oxford.universitypressscholarship.com). (c) Авторские права Oxford University Press, 2021. Все права защищены. Отдельный пользователь может распечатать одну главу монографии в формате PDF в OSO для личного использования. дата: 18 августа 2021 г.

Романтизм и после

Глава:

(п.343) 12 Поэзия девятнадцатого века

Источник:

История европейской литературы

Автор (ы):

Уолтер Коэн

Издатель:

Oxford University Press

DOI: 10.1093 / acprof: o3298019 .0012

Не сдерживаемая сдерживающей логикой реалистической фантастики, поэзия девятнадцатого века — и особенно романтическая поэзия — обычно занимается далекими культурами и вопросами империи. В лирической поэзии это пристрастие переворачивает классическое отделение формы от общественных дел.Хотя связь между литературой и империей не удивительно сильна в Англии и Франции, это явление в масштабах всего континента, которое принимает различные обличья за пределами двух великих метрополий. Один из них — это опыт виктимизации — угнетения другой европейской державой. Другой — тенденция к абстракции: если в какой-либо стране не хватает колониальных владений, обращение к неевропейской цивилизации помогает задуматься над очевидно не связанными с этим проблемами. Эти опасения очевидны по всей Европе, но особенно в поэзии Пушкина, Мицкевича и Леопарди.

Ключевые слова: Поэзия девятнадцатого века, Романтическая поэзия, лирика, литература и империя, Пушкин, Мицкевич, Леопарди

Для получения доступа к полному тексту книг в рамках службы для получения стипендии

Oxford Online требуется подписка или покупка. Однако публичные пользователи могут свободно искать на сайте и просматривать аннотации и ключевые слова для каждой книги и главы.

Пожалуйста, подпишитесь или войдите для доступа к полному тексту.

Если вы считаете, что у вас должен быть доступ к этому заголовку, обратитесь к своему библиотекарю.

Для устранения неполадок, пожалуйста, проверьте наш FAQs , и если вы не можете найти там ответ, пожалуйста свяжитесь с нами .

Американская поэзия: в XIX веке

Эпоха экспериментов:

История девятнадцатого века Американская поэзия была рекордом постоянных экспериментов в искусстве стихосложения.Американская поэзия пребывала в смятении и движении. Американские поэты приложили серьезные и согласованные усилия, чтобы придать ему направление. Они попытались изучить возможности американского стихотворения и по-новому изменить его ухудшающийся имидж. Американская поэзия укрепила свои позиции к концу XIX века. Эта глава посвящена изучению ведущих тенденций в американской поэзии девятнадцатого века и того, как они повлияли на ее рост и развитие.

Американский Поэт

Восстание против Поэзии 18 века:

Романтический пыл был доминирующим аспектом американской поэзии девятнадцатого века .Произошла сильная реакция против духа восемнадцатого века. Американские поэты восстали против распадающихся властей и институтов Европы. Они бросили вызов условностям своих старших и исследовали свои сердца с беспокойством, порожденным нетерпеливым любопытством. Они отказываются руководствоваться восемнадцатыми литературными и критическими концепциями, утратившими свою актуальность.

Поэзия эмоций:

Американские поэты девятнадцатого века освободили чувствительность людей, восстав против авторитета неоклассицизма восемнадцатого века.Произошла резкая реакция против «возраста разума», который превозносил разум за счет эмоций. Американские поэты девятнадцатого века бросили вызов философии неоклассицизма, основанной на непогрешимости разума, которому должны подчиняться чувства и страсти. Американская поэзия восемнадцатого созыва была привлекательна скорее для интеллекта, чем для сердца. Главный упор делался на разум и смекалку.

Поэзия девятнадцатого века была известна своим спонтанным эмоциональным течением.Сильные эмоции поддерживали и питали новую поэзию. Вся гамма человеческих эмоций — радость, любовь, страх, сожаление, надежда, вера и т. Д. — нашла отражение в поэзии романтиков. Поэты-романтики заглядывали внутрь себя, выискивая в собственной жизни странные ощущения. В поэзии всех из них было ощущение чуда, жизни, увиденной с новой чувствительностью и свежим видением. Были исследованы таинственные области инстинкта, чувства. Они привели читателя к странным областям человеческого опыта.Часто им удавалось преобразовать эмоции в формы непреходящей красоты. Их автоматически тянуло к живописному, экзотическому, чувственному, сенсационному и сверхъестественному. ТУАЛЕТ. Брайант считал поэзию первичным чувством, а не интеллектом. Он считал, что только поэзия, задуманная с глубоким чувством, сделана из прочного материала. E.A. Стихи По показали его постоянную склонность к занятиям ». Только красота ». H.W. Лонгфелло предпочитал, чтобы его называли «мечтателем снов». Р. Х. Стоддарда интересовали далекие земли и незнакомые вещи.

Напряжение воображения:

Воображение было главной движущей силой американской поэзии девятнадцатого века. Произошло полное освобождение воображения и духа от оков культа разума восемнадцатого века. Также появился новый акцент на Воображении, сила видения и сочувствия стала мощным инструментом. Романтики считали свободу воображения творческой и эластичной силой поэта. Только у романтиков воображение действительно вышло на первый план.Новый расцвет творческой энергии XIX века явился результатом упадка неоклассицизма восемнадцатого века. Воображение может позволить им увидеть их за пределами реальности Поверхности к имманентному идеалу. Американские поэты остро осознавали пропасть между преходящим, здравым смыслом миром явлений и вечным, бесконечным царством идеальной истины, которую человек мог постичь посредством воображения. Сила воображения была в почете. В общем, преобладали чувства и воображение.

Время индивидуализма:

Классическая литература была центральным ядром ссылки на нормальный человеческий опыт. Неоклассицисты твердо верили в общество. Они считали, что жизнь индивида вытекает из социальной нормы и обусловливается ею. Их жизнь была сформирована представлениями о соответствии социальной этике. У них не было отдельных прав, но были общие права со всеми остальными как членами общества. Законы и правила дисциплины не должны были оспариваться или пренебрегаться самовозвеличивающими людьми.Американские поэты-романтики XIX века перестали говорить о поведении целого сообщества. Часто они говорили только за себя. Было потеряно чувство общей цели, принадлежности к упорядоченному и всеобъемлющему обществу. Литература стала личной, а не социальной. Они были убежденными индивидуалистами. Девятнадцатый век был эпохой индивидуализма. Возникло повышенное осознание личности и значимости личности. Отмечалась явная тенденция к прославлению личности и простого человека.Считалось, что жизнь обычного человека богаче простой человечностью, не подавляемой искусственными ограничениями культурного общества. Романтики признавали романтическую доктрину достоинства и превосходства отдельного человека. Они подчеркивали достоинство отдельной души в ее непосредственных отношениях с Богом. Они требовали уважения к индивидуальной душе и смотрели на человека с гуманитарной симпатией.

Вера в чувство собственного достоинства:

Американские поэты девятнадцатого века непоколебимо верили в культ личности.Торо был пророком романтического индивидуализма. В нем дух независимости стал образом жизни. Он верил в самостоятельность. Он не позволил бы обществу вмешиваться в рост человека. Эмерсон придавал особое значение культу индивидуализма. Он пытался найти настоящего и подлинного человека. Уайтмен категорически заявил, что «все исходит из людей такими, какими вы их находите». Эмили Дикинсон часто использовала «я», и ее достижения были особенно автобиографичными.Преемственность между ее личной историей и ее стихами была велика. Ее империей была ее душа, отказавшаяся от внешнего мира, она обратилась к внутреннему. Ранние стихи Сидни Ланье почти полностью центробежны в отношении его отношения к миру. Его эгоизм придавал стихотворениям основные ритмы. По этим частным меркам сформулировал свои собственные принципы поэтики и размеренной поэзии.

Ощущение прошлого:

Ощущение прошлого было еще одной важной чертой американской поэзии девятнадцатого века.Они были «любовниками далеких». Они стремились уйти от привычного опыта и восхищались чудесным и ненормальным. Любовь к прошлому и возрождение средневековья были главными чертами романтической поэзии. Поэты проявляли глубокую страсть к далекому и далекому, роману, экзотике и загадочности. Средневековье они искали красотой, живописностью и страстью. Они обратились к сверхъестественным историям, легендам и красочным периодам истории. Их любимыми темами были колониальное прошлое и революция.Американские поэты считали индейца и признавали его оставшимся в живых из древнего народа, все еще находящегося в первобытном состоянии, история которого была окутана легендами и мифами. Большой интерес вызвали доисторические особенности долины Огайо.

Удаленный на месте предлагал обращение, аналогичное удаленному по времени. Архетипический поэт-романтик до предела соблазнял свое воображение. Типичный поэт-романтик не реконструировал прошлое, а вылеплял его заново. Лонгфелло был поглощен прошлым, как Европой, так и Америкой.Для него пульт во времени был очарованием удаленного в космосе. Он выбрал темы из американского прошлого в «Эванджелине» и «Гайауте». Уиттиер был гениальным балладистом о жизни Новой Англии и о прошлых временах. «Месть Хэмиша» Сидни Ланье была полна средневековых баллад.

Любовь к природе:

Неоклассический подход к природе не был широко распространен в восемнадцатом веке. Настоящая природа деревни не нравилась классику. Они, таким образом, методизировали Природу.В этой поэзии отсутствовала нотка личной наблюдательности и искреннего волнения. В девятнадцатом веке американские поэты пробудились к изучению природы. Они стали покидать ухоженный ландшафт города и вышли на открытую местность, чтобы лично понаблюдать за природой. Был проявлен глубокий интерес к природе не только как к центру красивых пейзажей, но и как к информативному и духовному влиянию на жизнь. Общение с природой способствовало развитию таких фундаментальных добродетелей, как религиозное благоговение, отвага, уверенность в своих силах и честность.Поэты-романтики считали природу учителем нравственности.

Разнообразный отклик на природу:

W.C. Поэзия Брайанта была записью его личного отклика на красоту и значение Природы. Он придал изображенной сцене индивидуальность, настроение. Он наделил природные сцены аурой таинственности и удивления. Брайант верил в целебную силу природы. Он предположил, что природа является эманацией Бога, но он не был пантеистом. Джонс Очень отождествляет природу с чистотой и невинностью.Представление примитивистов о природе как учителе морали окрашивало поэзию Торо. Он считал природу лучшим спутником человека. Эмерсон полностью отождествлял себя с природой. Сидни Ланье рассматривал природные объекты почти как живые существа. Его любовь к природе была очень тонкой и страстной. Он обращался к ней с нежностью. Он одухотворил природу и назвал ее миром Бога. Ф. Г. Тикерман открыл Бога в природе. Внимательное наблюдение Эмили Дикинсон за природой придает ее поэзии индивидуальный угол восприятия.Ее реакция на природу часто была ужасной.

Раса национализма:

Рост национализма был еще одной важной чертой американской поэзии девятнадцатого века. Романтическое движение постепенно пробудило национальное сознание. Американские поэты воспевали гордость за национальный характер, внушая чувство национальной славы и прививая любовь к своей стране. Они были вдохновлены американской историей, американской культурой и американской региональной атмосферой.Раздался призыв к созданию новых и местных произведений. Рост национализма стимулировал домашнее производство и привел к идеалистическим импульсам, W.C. Брайант был первым национальным поэтом, воплотившим в своих стихах национальный дух. Он был одним из первых защитников трудовых прав и отмены смертной казни. В Эмерсоне американская поэзия обрела истинно родной голос.

Нота классицизма:

Американская поэзия девятнадцатого века также дрейфовала в направлении классицизма. В нем свободно смешались романтика и классицизм.Новые поэты часто использовали кричащую и искусственную дикцию. В их поэтических произведениях не было недостатка в натянутом остроумии и изящном языке. ТУАЛЕТ. Брайант смешал в своих стихах классицизм и романтизм. Он был пуританином в плане серьезности и сдержанности. Он также был романтиком в своей отзывчивости к природе, эмоциям и прошлому. О. Поэзия У. Холмса также подверглась двойному влиянию классицизма и романтизма. Он полностью выразил элегантное остроумие и юмор и был типичным воплощением давнего неоклассицизма.Поэзия По была механической, и он позволил правилам восторжествовать над собой. Он также находился под влиянием романтизма и исследовал регионы сказочных стран и сказочных стран. Эмерсон также разрывался между желанием быть свободным и склонностью к рассуждению и рассеянности. Романтизм Лонгфелло окрашен в классицизм. Его поэзия известна своей дидактичностью и изысканностью.

Дух трансцендентализма:

Американская поэзия девятнадцатого века также находилась под влиянием трансцендентализма.Он появился после 1830 года в работах Эмерсона и Торо. Он был направлен на разрушение кальвинистской теории о порочности человеческой природы. Он пропагандировал веру в способность человека познавать истину интуитивно или путем достижения знания, выходящего за пределы досягаемости чувств. Трансценденталисты выдвинули реалистичную концепцию реальности. Природа была принята как символ духа, присущего всей вселенной. Они считали совесть высшей способностью, данной Богом. Американец был ведущим представителем американского трансцендентализма.Он утверждал, что прославляет интуицию интуиции и отрицает все внешние религиозные авторитеты. Он заметил, что голоса ортодоксии, традиции должны быть отвергнуты в пользу собственных интуитивных поисков. Единственная обязанность человека — быть верным себе. Торо предпочитал богатство и ценность опыта. Он стремился достичь этого на более высоком уровне человеческого сознания. Внутренняя жизнь была для Торо самоцелью.

Rise of Realism:

Американская поэзия девятнадцатого века показала внезапный сдвиг в сторону реализма.Американские поэты проявили большую осведомленность о жизни и ее проблемах. Они проявили просвещенное сочувствие к бедным и угнетенным. В их природной поэзии много реализма. В нем говорилось о скромной жизни и правах личности. Это показало явный провинциальный уклон. Поэты описывали жизнь такой, какой они ее видели. Местное движение было честной попыткой взглянуть на американскую жизнь. Уиттиер был поэтом более скромных жителей Новой Англии, которые основывали свои стихи на местных сценах и персонажах.Вашингтон Олстон имел дело с людьми скромного происхождения. Стихи Брета Харта были смесью реализма и сантиментов. Он занимался бытом хижины, шахтерского лагеря и игорного зала. Генри Тимрод был поэтом-лауреатом Юга.

Искусство версификации:

Произошло восстание против обычного стихосложения восемнадцатого века. Новая поэзия ослабила хватку классических условностей и показала их за пределами традиционализма. Они экспериментировали с множеством форм и поэтических техник.По определил поэзию как «ритмическое творение красоты». Ему удалось использовать внутреннюю и внешнюю рифму и правильный ритм. Лонгфелло сумел уловить в своих стихах и рифму, и ритм. Ланье мастерски сочетал поэзию и музыку.

Liberation of Form:

Поэты девятнадцатого века были поборниками свободы в поэзии. В своих стихах они предпочитали лирические фиксированным метрическим формам. Лоуэлл был пионером свободы стихов. Поэзия Брайанта отличается большим разнообразием и гибкостью от устоявшихся шаблонов.Эмерсон стремился к свободе поэзии от ограничений метра. Сидни Ланье сделал попытку стихотворения, напоминающего Уитмена.

Субъективность:

Субъективизм окрашивал поэзию американских поэтов девятнадцатого века. Основной упор был сделан на личное, интимное. Поэзия Брайанта — это настоящая личная поэзия. Поэзия Эмерсона была записью его собственного «человеческого мышления». Стиль Лоуэлла нес на себе печать его личности. Стиль По — это интенсивный интроспективный поиск своей души.Стихи Дикинсон несли печать ее личности. Стиль Торо был признаком его романтического самоанализа.

Заключение:

Американская поэзия была в смятении девятнадцатого века. Это была запись экспериментов в искусстве стихосложения. Возникло восстание против классической поэзии восемнадцатого века. Американская поэзия девятнадцатого века была поэзией эмоций, а не разума или остроумия. Воображение было главной движущей силой американской поэзии девятнадцатого века.Он был известен своим индивидуализмом и прославил культ самоуважения. Ощущение прошлого было еще одной важной чертой американской поэзии девятнадцатого века. Любовь к природе также является одной из ведущих черт этой поэзии. Подъем красок национализма был характерной чертой поэзии XIX века. В нем было свободное смешение романтизма и классицизма. Он также отличался духовным реализмом и трансцендентализмом. Он стал свидетелем новых экспериментов в искусстве стихосложения.

10 лучших американских поэтов XIX века, исследующих поэзию из

Работая в основном в 1800-х годах, эти писатели использовали свое совершенно разное происхождение и личный опыт, чтобы изобразить свои миры такими, какими они их знали. От Уолта Уитмена до Луизы Мэй Олкотт писатели в этом списке — одни из величайших американских поэтов XIX века. Погрузитесь глубже в некоторые из величайших стихотворений, когда-либо написанных в нашей десятке лучших.

Лучшие американские поэты XIX века

Уолт Уитмен родился в Уэст-Хиллз, Лонг-Айленд, Нью-Йорк.На протяжении всей своей ранней жизни он прыгал с разных работ, узнавая об американском опыте. Его самая известная работа — сборник личных стихов « Листья травы». Его публикация в 1855 году стала поворотным моментом в американской поэзии. Его работа находится между трансцендентализмом и реализмом. Он умер в возрасте 72 лет в Камдене, штат Нью-Джерси. Сегодня он считается одним из самых популярных и влиятельных поэтов всех времен.

Популярные стихотворения: ‘ I Hear America Singing, ’ ‘ Passage to India, ’ и ‘ Out of the Rolling Ocean the Crowd’ .

Прочитайте больше стихов Уолта Уитмена.

Генри Дэвид Торо родился в Конкорде, штат Массачусетс, 12 июля 1817 года. В первые годы своей писательской карьеры он впервые начал изучать и посвятить себя трансцендентализму. Это было в марте 1845 года, когда Торо, разочарованный рамками своей повседневной жизни, решил начать свои два года простой жизни в Уолден-Вудс. Он построил небольшой дом на земле, принадлежащей Эмерсону, недалеко от Уолден-пруда.

В 1846 году он начал свои исследования окружающей природной среды и начал сочинять « Walden» как эссе, отвечая на вопросы местных горожан, которые задавались вопросом, почему он решил жить именно так. Торо все чаще рассматривался как философ и эколог. Последние годы его жизни были потрачены на написание писем, редактирование рукописей и прошение о дальнейшей публикации его работ. После длительного периода болезни он умер в мае 1862 года.

Популярные стихотворения: « Оттепель», » « Действительно, я не могу сказать », » и «Высокая Амброзия» .

Узнайте больше стихов Генри Дэвида Торо.

Эмили Дикинсон родилась в городе Амхерст, штат Массачусетс, в декабре 1830 года в семье среднего достатка. В детстве она часто болела, что, по мнению некоторых, способствовало ее поздним агорафобическим наклонностям. Дикинсон никогда не был женат, но стал полностью ответственным за семейное хозяйство.Уединение, а также связанные с ним удовольствия и боли — одна из самых распространенных тем Дикинсона, равно как и смерть, любовь и психическое здоровье.

За свою жизнь она написала сотни стихотворений и по разным причинам решила опубликовать только около десяти. После ее смерти ее сестра Лавиния обнаружила среди своего имущества собрание из почти 1800 стихотворений. Том Complete Poems был опубликован в 1955 году. Сейчас Дикинсон является одним из самых популярных поэтов всех времен, и ему приписывают одни из самых искусных и красивых стихотворений, которые когда-либо видел английский язык.

К популярным стихотворениям относятся: Справедливая через угасание — как день » « Сердце просит удовольствий — первое » и « Надежда — вещь с перьями ».

Читать далее Стихи Эмили Дикинсон.

Генри Уодсворт Лонгфелло родился в Портленде, штат Мэн, в феврале 1807 года. Свое первое стихотворение он опубликовал в ноябре 1870 года, когда ему было всего тринадцать лет. На последнем курсе Боуден-колледжа он знал, что хочет стать писателем.Он представил стихи в различные издания и успешно опубликовал более тридцати стихотворений с 1824 по 1825 год.

Лонгфелло провел время во Франции, Испании, Италии, Германии и Англии. Он вернулся в Соединенные Штаты в августе 1829 года. Его путешествия были продуктивными, и он смог выучить четыре языка. Он опубликовал свой первый сборник стихов «V ночи» в 1839 году, а также свой роман в прозе «Гиперион». Лонгфелло был любимым профессором и видным деятелем литературной сцены.

За произведениями 1839 года последовали « баллады и другие стихотворения» в 1841 году. Ряд этих стихотворений, например « крушение Геспера» , сразу же стали популярными. В 1874 году он продал одно из своих стихотворений за 3000 долларов, что было самой высокой ценой, которую когда-либо платили за отдельное стихотворение. В марте 1882 года здоровье Лонгфелло начало ухудшаться, и 24 марта 1882 года он умер.

Популярные стихотворения: « Свет звезд », « Excelsior» и « A Безымянная могила» .

Узнайте больше стихов Генри Уодсворта Лонгфелло.

Хелен Хант Джексон родилась в Амхерсте, штат Массачусетс, в октябре 1830 года. Поэзия Джексона известна своей глубокой скорбью и исследованием всех чувств, связанных с утратой. Пытаясь спастись от своей разрушенной жизни, она переехала в Ньюпорт в 1865 году. Именно здесь она впервые начала серьезно писать. Ее первое успешно опубликованное стихотворение «Коронация» появилось в The Atlantic три года спустя.Она продолжала публиковаться в The Nation, The Century, и Independent.

Джексон много писала, но ее самые ранние работы были опубликованы под именем H.H. Сегодня ее помнят за ее усилия, направленные на то, чтобы пролить свет на тяжелое положение коренных американцев. Одна из ее самых известных работ, A Century of Dishonor, , посвящена «политике Индии». Это была первая работа, опубликованная под ее собственным именем, и она разослала копию каждому действующему члену Конгресса.Хелен Хант Джексон умерла в 1885 году от рака желудка. Сейчас она покоится на кладбище Evergreen в Колорадо-Спрингс, штат Колорадо.

Популярные стихотворения: «Сны» и «Маки на пшенице» .

Узнайте больше стихов Хелен Хант Джексон.

Эдгар Аллан По наиболее известен своими жуткими рассказами. Но большинство любителей поэзии наверняка знают хотя бы несколько из его наиболее известных стихотворных отрывков. От «Ворон» до «Мечта в мечте» поэтические произведения По очаровательно завораживают.Он говорит на знакомые темы: потери, любовь и смерть, и часто в сверхъестественной обстановке.

Сегодня По, как правило, считается родоначальником детективного жанра и отчасти стоит за популярным подъемом научной фантастики. Его жизнь отражала трагедии, описанные в его сочинениях. Его мать умерла, когда он был ребенком, и его воспитывала приемная семья. В последующие годы он потерял работу и деньги, женился на своей молодой кузине Вирджинии, а затем потерял ее от туберкулеза.Она считается вдохновителем многих из его самых мрачных и красивых стихов, таких как «Анабель Ли». ’

Популярные стихотворения: ‘ The Raven ,’ ‘Lenore’ и ‘ The Haunted Palace’

Читать далее Стихи Эдгара Аллана По.

Уильям Каллен Брайант

Уильям Каллен Брайант родился в Каммингтоне, штат Массачусетс, в ноябре 1794 года.Брайант рано проявил интерес к поэзии и многому научился у своего отца, который помог ему изучать неоклассических британских поэтов. Самая известная работа Брайанта «Танатопсис» находилась в работе в начале 1810-х годов. Его отец взял со стола Брайанта несколько страниц из длинного стихотворения и принес их редактору Review. Работа была опубликована и случайно приписана отцу Брайанта. Именно после того, как ошибка была исправлена, стихи Брайанта стали регулярно появляться в литературных изданиях.

До середины 20-х годов он занимался юридической практикой, чтобы содержать свою семью. В 1825 году он стал редактором New-York Review and Literary Gazette. На этом этапе своей карьеры он был принят как видная фигура литературной сцены. Его последние годы были посвящены переводам. Он умер в 1878 году от осложнений в результате случайного падения.

Популярные стихотворения: «Танатопсис», , «Потребление», и «Вечерний ветер», .

Прочтите стихи Уильяма Каллена Брайанта.

Ральф Уолдо Эмерсон родился в Бостоне, штат Массачусетс, в мае 1803 года. Сейчас его помнят как одного из самых важных трансцендентных писателей. Трансцендентальный клуб, одним из основателей которого он был, проводил собрания в Конкорде, штат Массачусетс. Он был основан в середине 1830-х годов. Эссе «Природа», его самая известная работа, было опубликовано в сентябре 1835 года, а год спустя он выступил со своей речью «Американский ученый». В 1841 году он опубликовал эссе «Самостоятельность», которое с тех пор стало одним из его самых популярных.В конце 1840-х годов Эмерсон совершил поездку по Британским островам и Франции, где продолжил свою популярную серию лекций.

Последние годы его жизни были отмечены путешествиями в Адирондак, чтобы стать ближе к природе, о которой он писал. Публикация седьмого сборника эссе «Поведение жизни» показала, что Ральф Уолдо Эмерсон занял позицию по некоторым из самых противоречивых вопросов современности, включая рабство и национальную идентичность. Поэт и публицист был избран членом Американской академии искусств и наук в 1864 году.Страдая от проблем со здоровьем с начала 1870-х годов, Эмерсон заболел пневмонией, которая закончилась смертельным исходом в апреле 1882 года.

Популярные стихотворения: « Бостонский гимн », « Брахма», » и « Гора и белка ».

Узнайте больше стихов Ральфа Уолдо Эмерсона.

Пол Лоуренс Данбар родился в Дейтоне, штат Огайо, в июне 1872 года. Его родители, Джошуа и Матильда, были бывшими рабами в Кентукки во время гражданской войны.Мать Данбара переехала в Дейтон вместе с двумя сыновьями от первого брака. Известно, что свои первые стихи Данбар написал, когда ему было всего шесть лет. Он читал их вслух к девяти годам. В молодости Данбар был единственным афроамериканцем в своем классе средней школы в 1890 году. Когда ему было шестнадцать лет, он опубликовал два стихотворения: «Наши мученики» и «Одна река» в The Herald. .

Два года спустя он писал для The Tattler. В конце концов, возможность выступить в Вестерской ассоциации писателей в Дейтоне завершилась публикацией Данбаром своего первого сборника стихов, «Дуб и плющ», в 1893 году. Это произведение было традиционным по форме стихов, но написано на диалекте. Положительные отзывы и одобрение лидеров гражданских прав, таких как Фредрик Дуглас, принесли Данбару некоторую известность. Он провел время, путешествуя по Соединенным Штатам и Великобритании, читая вслух свои стихи. Его второй и третий сборники Majors and Minors и Lyrics of Lowly Life были опубликованы в 1896 году.

Последние годы жизни он провел в доме матери за написанием всевозможных произведений. Именно там он скончался в феврале 1906 года, когда ему было всего тридцать три года. Сегодня Пол Лоуренс Данбар считается одним из самых важных писателей начала 20 века, и его наследие продолжает влиять на современную американскую литературу.

Популярные стихотворения: ‘ We Wear the Mask, ’ ‘ Beyond the Years, ’ и «By the Stream» .

Читать далее Стихи Поля Лоуренса Данбара.

Луиза Мэй Олкотт родилась в ноябре 1832 года в Джермантауне, районе Пенсильвании, ныне являющемся частью Филадельфии. Она также работала швеей, гувернанткой и писателем. Ее первая книга, Цветочные басни, , была опубликована в 1849 году и состояла из рассказов, написанных для дочери Ральфа Уолдо Эмерсона.

В начале 1860 года Олкотт начал писать для Atlantic Monthly. В середине 1860-х годов Олкотт писал под псевдонимом A.M. Барнард. Под этим псевдонимом она написала A Long Fatal Love Chase и Pauline’s Passion and Punishment. В 1868 году она опубликовала широко популярную первую часть книги Little Women: or Meg, Jo, Beth and Amy.

После своей смерти в 1888 году Олкотт была внесена в Национальный зал женской славы. Также был выпущен ряд оригинальных неопубликованных работ, выпущенных для публики впервые.Романы Наследство и Долгая погоня за роковой любовью, , первоначально написанные в 1849 и 1866 годах, были опубликованы в 1997 и 1995 годах.

Популярные стихотворения: « Преображение» и «Мое королевство»

Подробнее Стихи Луизы Мэй Олкотт.

Связанные

Британская литература XIX века — Департамент английского языка

Британская литература и культура девятнадцатого века — одна из самых захватывающих областей изучения английского языка в настоящее время.Ученые Пенсильванского университета исследуют и преподают взаимосвязи между литературой и культурой, которые определяют современную науку.

Эти темы включают:

Естественные науки: Литература и история науки, медицины и психологии; Дарвинизм и эволюционные теории культуры и тела; Романтическая и викторианская антропология и расовые теории; монстры и чудовища в романтическом письме; Утопизм девятнадцатого века и научная фантастика.

Визуальная культура и изобразительное искусство: Истории эстетической ценности; готическое возрождение; фотография, художники-прерафаэлиты и викторианский авангард; Эстетизм, декаданс и культура конца века.

Пол и сексуальность: Викторианский феминизм и «женский вопрос»; «Мускулистое христианство»; сексуальность, пол и религия; рост квир-культуры и изобретение сексологии.

Класс, история, политика: Марксизм, культура рабочего класса и подъем трудовой политики; промышленные революции, Хрустальные дворцы и условия Англии; парламентская реформа, католическая эмансипация; трансатлантические обмены между Великобританией и Америкой; либерализм, свобода, анархия, свободная торговля; расцвет модернизма и современности.

Жанр: Реализм, роман и теория повествования; литературные каноны и открытия в области изучения английского языка; «Новые каноны» романтической и викторианской поэзии; поэтика и гендер; Романтические драмы, викторианские мелодрамы; поэтика католицизма и атеизма; Романтическая поэзия и критическая теория.

Литература и Империя: Романтические рассказы о рабах и субъективности империи; Британские колониальные интервенции и представительства в Ирландии, Индии, Африке; «Восточный вопрос»; путевые заметки; постколониальная теория; субальтерные исследования.

Массовая культура: Средневековье; вести путеводители, иллюстрированные журналы; сенсация, готика и детективы; вампиры, проститутки, преступники, «дикари».

Краткая история поэзии

В отличие от других литературных форм, которые мы можем датировать по точным текстам и временным периодам, трудно определить самые ранние поэтические произведения. В той или иной форме поэзия существует уже тысячи лет. Однако мы можем рассматривать эпическую поэму как первый образец поэзии, появившийся еще в 20 веке до нашей эры.C. Перескакивая на сотни лет вперед, мы могли бы обратиться к форме сонета и его раннему появлению в 13 веке. Прежде чем переходить к более современным поэтическим формам, важно рассмотреть поэзию Реставрации 17 века и сатирические стихи Джона Драйдена и Александра Поупа.

Когда большинство из нас думает о зарождении поэзии, нас привлекают работы известных поэтов-романтиков или американских поэтов у камина, которые откликались на работы этих британских писателей, повторно используя старые формы и создавая новые.Однако к 20-му и 21-му векам модернизм и волны перемен, вызванные мировой войной, также повлияли на поэзию, в результате чего появились произведения поэтов с разными голосами, которые стали пользоваться глобальным тиражом.

Где начинается поэзия? Обнаружение эпической поэмы

Кто написал первое поэтическое произведение и может ли коллекционер найти его в антикварном книжном магазине? Эпос о Гильгамеше часто упоминается как одно из самых ранних произведений эпической поэзии, относящееся к 18 веку до нашей эры.C. Состоящий из шумерских стихов, этот текст был обнаружен во многих различных версиях вавилонских табличек во время археологических раскопок. Другие примеры ранних эпических поэм могут включать Махабарата и Рамаяна , последняя из которых стала важным повествованием как в индуистской, так и в буддийской мифологии во всех регионах Азии.

Список наиболее заметных произведений эпической поэзии — по крайней мере, в западном мире — должен был бы включать Илиаду и Одиссею , оба произведения греческой мифологии, приписываемые поэту Гомеру.Написанная дактильным гекзаметром, Илиада рассказывает о битве между Ахиллом, знаменитым воином, и царем Агамемноном во время Троянской войны. Модель Odyssey , своего рода спутник Iliad , изображает долгое путешествие его героя, Одиссея. Хотя эти поэтические произведения изначально были написаны тысячи лет назад, даже скромные коллекционеры могут поискать переводы для своих библиотек. Например, вы можете искать T.E. Перевод Шоу модели Odyssey 1951 года, опубликованный издательством Oxford University Press.

На сонеты

Разве не было бы преступлением обсуждать историю поэзии без упоминания создания сонетной формы? Хотя многие из нас просто научились различать сонеты Петрархан и Шекспира на уроках английского языка в средней школе или колледже, важно знать, что эти произведения имеют фундаментальное значение для истории стихов. Традиционно сонеты пишутся пентаметром ямба, а схема рифм варьируется в зависимости от того, смотрите ли вы на итальянское или английское стихотворение.

Петрарка, в честь которого назван сонет Петрарка, является, пожалуй, одним из самых известных ранних авторов сонета. Следуя его творчеству в 14 веке, другие поэты создали вариации сонета, но он стал наиболее известен как английская поэтическая форма благодаря произведениям Уильяма Шекспира в 16 веке. Куда пошла поэтическая форма после сонета? Елизаветинская поэзия 1500-х годов вскоре сменилась поэзией Реставрации и заметным отходом от сонета.

Сбор ранних примеров поэзии может показаться сложной задачей, но оказывается, что поиск различных изданий и переводов этих произведений может стать захватывающей задачей.Кроме того, чем больше мы читаем стихов XVIII века и ранее, тем больше вероятность того, что мы узнаем эти формы, темы и образы в современных и современных произведениях.

Разве вы не хотите больше узнать о том, как эпическая поэзия Гомера в конечном итоге привела к новым формам, созданным современными писателями, такими как Т.С. Элиот, Дерек Уолкотт и Симус Хини? Эксперименты с поэтической формой начались не с модернизма 20-го века, а скорее с различных вариаций традиционных форм, появившихся за сотни лет до этого.

Реставрация поэзии и сатиры

После правления королевы Елизаветы I в период английской реставрации (с 1660 по 1689 год) произошел подъем литературной элиты, такой как Джон Драйден. Пожалуй, одно из самых известных имен английской литературной критики, перевода, драмы и поэзии, Драйден сделал себе имя как поэт своими сатирическими пародийно-героическими или пародийно-эпическими стихами. Самая известная из них — работа, написанная, когда он был лауреатом поэтессы, Mac Flecknoe; или, Сатир на истинно-протестантском поэте Т.С.

Не секрет, что Драйден написал это стихотворение, чтобы высмеять Томаса Шедвелла, еще одного современника Драйдена. Ричард Оден, ученый Драйден, объяснил, что Драйден написал пародию на героизм в ответ на «оскорбления Шедвелла против литературы». Еще один известный пародийный герой Драйдена — это Авессалом и Ахитофел , опубликованные в 1681 году, ближе к концу Реставрации. Хотя Драйден написал свои стихи более 300 лет назад, до сих пор можно достать интересные издания его произведений.Например, вы можете следить за изданиями 19 века его работ с позолоченными краями страниц, такими как The Poetical Works of John Dryden .

Форма пародийного героизма и использование поэтической формы сатиры не закончились на Драйдене. Александр Поуп, наиболее известный своей работой « Похищение замка » (1712), продолжил традицию Драйдена использовать поэзию в комедийных целях.

Романтики и поэзия XIX века

Поскольку мы кратко описываем эту историю, трудно дать какой-либо полный отчет о поэзии XIX века.Тем не менее, некоторые важные поэты, которые следует учитывать, включают ключевых поэтов-романтиков, таких как Уильям Блейк, Сэмюэл Тейлор Кольридж, Уильям Вордсворт и Джон Китс. И, естественно, если вы знакомы с американской поэзией того периода, вы встречали некоторых поэтов у камина, таких как Генри Уодсворт Лонгфелло, Оливер Венделл Холмс и Уильям Каллен Брайант.

В других кругах Уолт Уитмен произвел революцию в американском духе 19-го века с его Leaves of Grass , в то время как Эмили Дикинсон в основном использовала языковые фрагменты, дефисы и длинные тире, написанные в середине-конце 1800-х годов, были опубликовано только посмертно.

В ХХ век

На рубеже 20-го века, когда Уитмен продолжал редактировать свое издание 1855 года Leaves of Grass , он написал «О современном человеке, который я пою», открывая новый период — и разнообразие форм — для поэзии. Новомодный модернистский язык Гертруды Стайн поразил читателей из Америки и из-за рубежа, купивших Tender Buttons в 1914 году. Те же самые читатели вскоре снова были поражены Т.Использование С. Элиотом древних языков и обращение к предыдущим поэтическим текстам в его знаменитой поэме « Пустошь » (1927).

Однако модернистская поэзия не ограничивалась американцами, живущими за границей. Основополагающая работа Клода Маккея, афроамериканского поэта, родившегося на Ямайке, иммигрировавшего в США в 1912 году, привнесла Карибский регион в его отчетливо американский поэтический голос. Написав о войне, расизме и воспоминаниях о Ямайке, Маккей является автором известных стихотворений, таких как «Если мы должны умереть», «Линчевание» и «Тропики в Нью-Йорке».”

В ХХ веке несколько поэтов получили Нобелевскую премию от США до Индии. Рабиндранат Тагор, который сопротивлялся вторжению колониального языка и писал исключительно на бенгали, получил эту почетную награду в 1913 году, за ним последовали ирландские поэты, такие как Уильям Батлер Йейтс в 1923 году и Симус Хини в 1995 году. Если вы собираете работы некоторых из этих лауреатов Нобелевской премии , вы можете посмотреть, например, Heaney’s Human Chain (2010), Electric Light (2001) или The Haw Lantern (1987).Другие известные поэты, получившие Нобелевскую премию, включают Редьярда Киплинга, Воле Сойинка и Дерека Уолкотта. Уолкотта Рука Тьеполо (2000) или Королевство Звезда-Яблоко (1979) было бы интересным дополнением к любому сборнику стихов.

Если вас интересуют первые издания современной и современной поэзии, подписанные авторами, или более ранние произведения в новых интересных редакциях и переводах, сбор стихов может предоставить вам множество различных текстовых форм из разных регионов мира.Чтение стихов также может помочь расширить ваши исторические и политические знания. Кто знает — после прочтения стихов Киплинга, Сойинки и Уолкотта вы можете просто ощутить новую признательность к постколониальной литературе и эстетическим формам сопротивления.

Социальная жизнь стихов в Америке девятнадцатого века

Майкл К. Коэн

296 страниц | 6 х 9 | 23 илл.
Ткань 2015 | ISBN 9780812247084 | $ 59.95s | За пределами Америки 48 фунтов стерлингов.00
выпусков электронных книг доступны у избранных онлайн-продавцов.
Том из серии «Тексты материалов».
Посмотреть оглавление и выдержку

Выбрано журналом Choice как выдающееся научное звание за 2016 год

« Социальная жизнь стихов представляет собой ясный и убедительный аргумент вокруг множества ценных первоисточников. Тщательное участие Коэна в недавних исследованиях баллады девятнадцатого века Реформаторское движение века и исследования перформанса лишь подчеркивают нововведения его собственных исследований и впечатляющий вклад, который его всестороннее и тщательное исследование вносит в изучение американской литературной культуры и ценности стихов, которые никогда не читались или теперь забыты.»- Ранняя американская литература

» Поистине авторитетная работа, наполненная необычайными оригинальными исследованиями. Книга богата, точна и подчеркнуто разнообразна в деталях, но не потеряна в них ». — Карен Санчес-Эпплер, Амхерстский колледж

« На основе архивных исследований, Социальная жизнь стихов в Америке девятнадцатого века работ вне отдельных случаев, чтобы сделать широко важные, сильные и убедительные утверждения о центральной роли поэзии в формировании расового и национального воображения XIX века.»- Элиза Ричардс, Университет Северной Каролины, Чапел-Хилл,

Поэзия занимала сложное положение в общественной жизни Америки XIX века. В то время как некоторые читатели находили в стихах источник эстетического удовольствия и наслаждения языковой сложностью, многие другие обращались к ним. на стихи для духовного и психического благополучия, адаптировали популярные музыкальные постановки стихов для распространения скандалов и сатиры или использовали стихи как средство для утверждения личных и семейных воспоминаний, а также местной и национальной принадлежности.Поэзия не только читалась, но и запоминалась и цитировалась, переписывалась и пародировалась, собиралась, антологизировалась, редактировалась и обменивалась.

Майкл Коэн здесь исследует множество творческих отношений, созданных между стихами и теми, кто их использовал, с послереволюционной эпохи до рубежа двадцатого века. Организованный на основе тщательной генеалогии баллад в атлантическом мире, Социальная жизнь стихов в Америке девятнадцатого века демонстрирует, как циркуляция текстов в песнях, плакатах, письмах и газетной бумаге, а также в книгах, антологиях и критических эссе позволил поэзии выполнять множество различных задач.Рассматривая средства массовой информации и способы чтения, с помощью которых люди сталкивались со стихами и понимали их, Коэн прослеживает линии критических интерпретаций и отслеживает появление и исчезновение поэтических жанров в американской литературной культуре. Изучая известные произведения Джона Гринлифа Уиттиера и Уолта Уитмена, а также популярные баллады, песни менестрелей и спиричуэлы, Коэн показывает, как дискурсы о поэзии служили площадками для дебатов по истории, литературной культуре, гражданству и расовой идентичности.