student-hist.ru

Штурм Киева татаро-монголами

Взятие Киева монголами в 1240 году. Миниатюра из русской летописи

За 10-15 лет до татаро-монгольского нашествия древнерусские летописи были переполнены сообщениями о землетрясениях, страшных болезнях и нашествии саранчи. Люди как бы предчувствовали беду и замерли в ожидании чего-то страшного, неотвратимого. Летописи отмечали появление в 1223 г. странной звезды или кометы (М. Власова. “Русские суеверия”: Энциклопедический словарь. – СПб., 2000). В том же году русские рати столкнулись с новым, доселе невиданным противником – “татарами”, “о которых никто точно не знает, кто они, и откуда появились и каков их язык и какого они племени”.

В 1228-29 гг. Русь поразили великий недород хлеба и эпидемия чумы. В 1230 г. Киев пережил сильное землетрясение; на полях страшная засуха, а в небе – затмение солнца. В 1235 г. многострадальную столицу разоряет князь Изяслав Черниговский.

Совершить большой поход на Восточную Европу Чингисхан решил еще после похода на половцев 1222-23 гг. После смерти Великого Хана окончательное решение было принято его сыновьями на Великом Курултае, созванном в 1235 г. по окончании китайской кампании. Ничего не подозревавшие о собиравшейся грозе русские князья продолжали свои усобицы, о чем монголы были прекрасно осведомлены. Полученный на Калке грозный урок был забыт легкомысленными наследниками Св. Владимира. Тогда на берегах Калки русское воинство потеряло около 70 тыс. человек. Погибло шестеро князей: Мстислав Черниговский, его сын Василий, Изяслав Луцкий, Юрий Несвижский, Святослав Шумский и Изяслав Каневский. В летописях среди убитых названы имена героев народного эпоса – Александра Поповича и Добрыни Рязанца.

Армия выступила ранней весной 1236 г. с верховьев Иртыша и с Западного Алтая. Монголы в 1237 г. пришли в русскую землю искать уже не союзников в борьбе с половцами, как было в 1223 г., а данников и рабов.

В 1238 г. на левом берегу Днепра неподалеку от Киева показались всадники в длиннополых тулупах. Это был разведывательный отряд хана Батыя. После того, как весной 1239 г. был взят Переяславль, а его защитники и жители вырезаны, Бату-хан послал своего двоюродного брата Менгу-хана с частью войск на Киев. Он расположился в Городке на левом берегу, где сейчас находится Выгуровщина.

Считается, что татаро-монголов ввели в заблуждение позолоченные купола киевских храмов. Они предполагали захватить в столице Руси огромное количество драгоценных металлов. Менгу-хан настолько был поражен красотой города и мощностью укреплений, что не стал сразу нападать. Он лишь отправил парламентеров с предложением сдаться. Но киевляне их убили, и обозленные татаро-монголы ушли ни с чем. Сам киевский князь Михаил Всеволодович заблаговременно бежал в Венгрию, оставив оборону города на воеводу Дмитрия.

“Город Ярослава” окружали мощные оборонительные укрепления. Крепостные валы и деревянные стены из дубовых срубов, засыпанных землей, достигали высоты 16 м и простирались на 3,7 км. Часть стен была плетеная, набитая внутри землей, которая поверху имела крытый ход – заборола с бойницами. Снаружи стена обмазывалась глиной (от огненного примета) и белилась известью (как украинские хаты). Вся крепость выглядела белокаменной и красиво венчала любой холм или гору. Такая стена не уступала в боевом качестве каменной. Камни из катапульт просто вязли в такой стене (в каменной получался бы пролом). На стене – забор из деревянных брусьев, которые защищали горожан от вражеских стрел и камней. С внешней стороны стен и валов проходили рвы глубиной до 12 м. Ограда из деревянных столбов, “столпье”, тянулась от крепости на холмах до Днепра, защищая подступы к Подолу. За частоколом лежало болотистое “болонье” – городской выгон. Казалось, что Киев неприступен.

Накопив с времен Чингисхана достаточный опыт, монголы использовали при осаде привычную последовательность действий: после предварительной разведки неподалеку от города или крепости оставался обсервационный корпус, который одновременно подготавливал окрестности к осаде через опустошение их, набирал пленных и подручные материалы. Затем осаждаемым предлагалась сдача, проводились маневры по полной блокаде, пока готовились остальные мероприятия. С этого момента возможны варианты: например попытаться выманить гарнизон в поле и перебить его. Если этот маневр не выходил, то выбор стоял между штурмом (или серией непрерывных штурмов), инженерной осадой и осадой (блокадой) на измор. Для любого из этих способов у монголов имелись все средства, арсенал которых был очень широк и разнообразен.

Поздней осенью 1240 г. передовые отряды хана Батыя подошли к Киеву со стороны левого берега. Дождавшись зимних морозов монголы решили проверить, выдержит ли лед вес их лошадей. Для этого на середину Днепра были согнанны толпы пленных. За ними на правый берег переправились монголы и взяли город в плотное кольцо. Была собрана 140-тысячная татаро-монгольская армия – беспрецедентный в истории Батыевых походов случай. Против городских валов и стен были выставлены 32 камнеметные машины – с такими техническими возможностями падение Киева было лишь вопросом времени.

При осаде крупных городов монголы использовали опыт плененных китайских и персидских инженеров. Известно, что в западном походе 1258 г., когда был взят Багдад, монголов сопровождала тысяча китайских “артиллеристов”. Перед Киевом Батый взял штурмом один из сильнейших городов южных княжеств – Чернигов. Известно, что при его осаде монголы метали в город огромные камни. Монгольский “бычий лук” (осадный арбалет) метал снаряды на 2500 шагов.

Многочисленную орду со своими семьями, кибитками и стадами скота сопровождали толпы пленных, которых она захватывала на своем пути. Именно этих рабов татаро-монголы гнали впереди себя на стены осаждаемых городов. Тактика “осадной толпы” называлась “хашар”. Хашар был четко организован: “Их разделили на десятки и сотни. Во главу каждого десятка был назначен монгол” (Рашид ад-Дин. Сборник летописей, т. I, ч.2. – М.-Л., 1952).

Хашар часто применяли как живой щит для катапульт, таранов и атакующих колонн монголов: “Татары гнали пленных под прикрытиями-домами вроде таранов, сделанных из дерева и прикрытых шкурами”. Дисциплина в хашаре была очень жесткой: “Если пленные возвращались, не доставив прикрытия к стене, им рубили головы. Поэтому они были настойчивы и наконец пробили брешь” (“Жизнеописание султана Джалал ад-Дина Манкбурны”. – М., 1996). Иногда пленных наряжали по-монгольски, выдавая каждому флаг. Когда защитники города, убивая это подневольное “пушечное мясо”, теряли силы и метаемые снаряды, в бой вступали монголы.

В трактате китайского автора Чжао Хуна “Мэн-да бэй-лу” (“Полное описание монголов”, 1221) рассказывается, как действовали монголы при взятии городов-укреплений. Когда пленных было захвачено достаточно, то каждый из них должен был собрать определенное количество травы или дров, земли или камней. Монголы гнали их день и ночь, а обессилевших тут же убивали. Пленных учили обслуживать колесницы, катапульты и осадные башни. Перед штурмом их заставляли засыпать крепостные рвы, насыпать осадные валы и рыть подкопы.

Примерное соотношение пленного населения к войску есть у Рашид ад-Дина при описании штурма Ходжента: “Пятьдесят тысяч хашара и двадцать тысяч монголов”. Перед осадой каждый конный воин монголов должен был захватить не менее 10 пленных.

Батый правильно рассчитал, что перед тем, как напасть на Киев, он должен истребить все города вокруг. И сжег Чернигов, Овруч, Изяслав и другие города черниговской, полесской и волынской земель. У монголов было множество пленных, взятых в этих городах и близлежащих слободках (селениях). Напрашивается страшная догадка – при штурме Киева на его укрепления гнали… славян. Защитников Киева стравливали со своими соотечественниками – пленными крестьянами и воинами из ближайших городов и селений Руси.

Подтверждения этому мы находим в древних источниках: “На укрепленные замки монголы не нападают, а сначала опустошают всю страну и грабят народ. Только потом они гонят захваченных пленных осаждать собственные крепости” (С. Аннинский. “Известия венгерских миссионеров XIII-XIV вв. о татарах в Восточной Европе” // “Исторический архив”, т. III, М.-Л., 1940). Так пленных, захваченных в Бухаре, использовали при осаде Самарканда, а пленные из Самарканда, в свою очередь, использовались при осаде Ургенча.

Тактика “осадной толпы” объясняется и тем фактом, что монголы не любили вступать в рукопашные схватки: “Вообще они не охотники до ручных схваток, но стараются сперва перебить и переранить как можно больше людей и лошадей стрелами, и потом уже схватываются с ослабленным таким образом неприятелем” (С. Cоловьев. Сочинения. Кн. II. – М., 1988).

Главное преимущество над противником монголы получали за счет своих луков. Именно мощный лук помог им в завоеваниях. В летописях династии Юань о монголах сказано: “Они по природе отличные лучники и наездники. С помощью луков и лошадей они покорили весь мир”. В армянской летописи монголы названы “народом лучников”.

Татаро-монголы покорили не только русские, венгерские и польские княжества – они завоевали Империю Цзинь, обладавшую армией из 140 тыс. всадников, закованных в латы. После падения империи Сунь в 1279 г. монголы достигли совершенства в военно-морском деле, что позволило им распространить свое влияние на Вьетнам, Бирму, Японию и Яву.

Монгольские воины брали с собой по 2-3 лука и 60-100 стрел. О стрелах Марко Поло писал: “Каждый монгол имеет при себе шестьдесят стрел: тридцать маленьких для пробивания доспехов и тридцать больших с широкой головкой, которые использовали для стрельбы в упор”. Наконечники стрел закаливали в рассоле, что делало их очень твердыми. Тупые концы стрел оперяли орлиными перьями. В умении оттачивать стрелы монголам вообще не было равных. Каждый воин имел при себе специальную пилку для отточки наконечников стрел. Стрела из монгольского лука за 300 шагов пробивала любой доспех. Это была сложная машина убийства, склеенная из трех слоев дерева, вареных жил и рогов яка, и для защиты от сырости обмотанная сухожилиями; склеивание производилось под прессом, а просушка продолжалась несколько лет – секрет изготовления этих луков хранился в тайне (В. Маркевич. “Ручное огнестрельное оружие”. – СПб., 1994). Натяжение лука производилось против его естественной кривизны, что обеспечивало достаточно большую силу натяжения – не менее 166 фунтов (75 кг) – больше чем у знаменитых английских луков, которые погубили французское рыцарство в битвах при Креси и Пуатье (Г. Вернадский. “Монголы и Русь”. – М., 1997). Классическим примером такой тактики явилась битва с венграми на реке Сайо, когда венгерская рыцарская армия так и не смогла навязать монголам рукопашного боя и была расстреляна из луков во время шестидневного отступления к Пешту в 1241 г. (Е. Разин. “История военного искусства”, Т. II. – М., 1994). Вот что пишет Фома Сплитский о тех страшных событиях: “Смертоносные татарские стрелы разили насмерть. И не было такого панциря, щита или шлема, который не был бы пробит”. Японцы упоминали о том, что монголы выпускали стрелы залпами, причиняя противнику ощутимые потери. Из описания вторжения в Страну Восходящего Солнца в 1274 г. известно, что монголы смазывали стрелы ядом.

Следует отметить, что и доспехи тяжелой кавалерии монголов превосходили защитное вооружение восточно-европейских армий. Панцири потомков Великого Хана изготовлялись из слоеных пластин буйволиной кожи, покрытых сверху водоотталкивающим лаком. По прочности такие доспехи не уступали железу, но были значительно легче (“Битва на Калке. 31 мая 1223 г.” – М., 1994). Очень легкие щиты были сплетены из лозы, прекрасно амортизировавшей рубящие удары. Для отражения колющего удара в центре щита крепился металлический выступ. Каждый монгольский воин имел несколько сменных лошадей – это была самая быстрая конница в мире, проходившая в день не менее 100 км.

Главная ставка Батыя находилась за речкой Лыбедь. Отсюда, с южной стороны, хорошо были видны валы и башни “города Ярослава”. Тревожные дни переживал древний город. В скрипе тысяч телег, ржании бесчисленных табунов лошадей и верблюдов тонули голоса его жителей. Иранский автор Джувейни (XIII в.) записал, что “от множества войск земля стонала и гудела, а от многочисленности и шума полчищ столбенели дикие звери и хищные животные”.

Батый сосредоточил основную часть войск и камнеметные машины в самой уязвимой части города – против Лядских ворот, в заболоченной низине (р-н современного Майдана Незалежности). В те времена тут находилось болото, получившее в начале XIX в. название Козьего. Батый дождался, когда болото замерзнет, и начал штурм Лядских ворот.

Катапульты кочевники сооружали из столетних сосен и дубов. Недостатка в этом материале монголы не испытывали – окрестности Киева славились своими лесами. Три десятка камнеметов день и ночь подавляли оборону города. Лядские ворота, видимо, пали от ударов стенобитных орудий. Известно, что в 1224 г. под крепость Шачжоу (Китай) монголы подвели пороховую мину. А в 1231 г. в Куджу (Корея) монголы нагрузили повозки дровами и сеном, после чего подогнали их к воротам крепости и подожгли.

Киевляне взошли на остаток укреплений и продолжали защищаться. Ордынцы сумели захватить вал и стену “города Ярослава”, но были настолько ослаблены упорным сопротивлением киевлян, что не сумели закрепить свой успех.

После того, как воевода Дмитрий был ранен, со второго штурма татаро-монголы овладели и последними стенами. Они сумели ворваться в середину “города Ярослава”, и хотя храбрые защитники бросились им навстречу с мечами и копьями, остановить превосходящие силы противника не удалось. В бой была брошена “элитная часть” русской дружины – тяжеловооруженная кавалерия. Но на узких улочках, заполненных отступающими, раненными и убитыми, всадникам было тяжело маневрировать. Татаро-монголы сбрасывали отважных витязей с лошадей с помощью арканов и крюков, закрепленных на конце длинных пик. Довольно быстро воины Батыя распространились по всем улицам, оттеснив киевлян в “город Владимира”.

На следующий день бой разгорелся с новой силой. Захватчики обрушились на Софийские ворота, находившиеся в десяти метрах от перекрестка нынешних ул. Владимирской и Большой Житомирской. Ворота и часть вала были сокрушены камнеметами и глинобитными орудиями.

Пока бои продолжались в “городе Ярослава”, киевляне возвели новые деревянные укрепления вокруг Десятинной церкви. Оставшиеся в живых скопились внутри храма и на его куполе. По преданию, последний не выдержал веса киевлян, захвативших свой скарб и рухнул. Каменные стены обрушились, похоронив под обломками последних защитников столицы Южной Руси. Это произошло 6 декабря 1240 г. – Киев смог продержаться девять дней. Киевский воевода своей смелостью заслужил уважение самого хана и был пощажен. Батый даже взял Дмитрия на службу в качестве проводника в западном походе.

При штурме татаро-монголы разрушили практически все каменные храмы. Несколько столетий их развалины простояли в полном запустении. В середине XVII в. их зарисовал голландский художник Вестерфельд. Судя по его рисункам, почти у всех церквей были обрушены своды и золотые купола, зато уцелели стены. И лишь в Софийском соборе разрушена западная стена, но часть сводов с дошедшими до нас ценнейшими фресками и уникальной мозаикой Богоматери осталась целой.

Древнерусские каменные церкви выполняли роль мощных крепостей. Они имели 2–3-метровую толщину стен, через узкие окна которых в захватчиков летели стрелы. Батый, видимо, решил вначале захватить самый большой и богатый храм – Св. Софию. Собор штурмовали с помощью стенобитных машин, разрушив западную стену и не затронув купола. Потеряв в схватке много времени и людей, татаро-монголы отказались от подобного способа взятия храмов, доверив это дело камнеметным машинам.

Утомленные многодневными боями, захватчики пошли по простейшему пути. Ломать мощные стены не стали – к церквям они подвели катапульты, которые стреляли по куполам, стремясь обрушить их на головы защитников. Вероятно, именно под действием камнеметных машин, а не из-за скопившихся на крыше людей, погибла Десятинная церковь.

Киевские археологи неоднократно находили свидетельства страшной трагедии 1240 г. Это, прежде всего, огромные братские могилы, в которых лежали героические защитники города. Чаще всего татаро-монголы сбрасывали убитых в оборонные рвы, расположенные прямо перед валами укрепленных городищ. Отчетливо просматривались следы насильственной смерти – черепа и кости рассечены ударами рубящего оружия.

О том, как монголы расправляются с побежденными, можно судить из свидетельств летописца, описавшего падение Рязани в 1237 г.: “…Некоторых жителей посадили на кол, другим под ногти забили гвозди или щепки. Священников сожгли живьем, а монахинь и девиц насиловали в церквах на глазах у родных”.

Обозленные упорным сопротивлением, татаро-монголы врывались в жилища простых киевлян и вырезали целые семьи. Так при раскопках дома, расположенного неподалеку от фундамента древней Трехсвятительской церкви, были обнаружены десять скелетов – мужских, женских и детских. По расположению костей было видно, что мать пыталась закрыть своим телом одного ребенка, а другой погиб, обхватив ее ноги.

Когда шесть лет спустя итальянский монах Плано Карпини проезжал мимо руин Киева, он видел бесчисленные черепа и человеческие кости. А вот останков монголо-татарских воинов на территории Киева почти не обнаружено: по языческому обычаю те предавали своих павших огню.

После разорения столицы Руси Батый оставил в городе многотысячный гарнизон. Из 50 тыс. киевлян уцелело около 2 тыс., которых захватчики превратили в рабов. Из 8 тыс. дворов было восстановлено лишь 200, из 40 каменных церквей и сооружений сохранилось пять-шесть, да и то в полуразрушенном состоянии. Опустошение было столь велико, что прибывший полгода спустя в Киев князь Михаил Всеволодович не поселился здесь, а “…живяше под Киевом на острове”. Некоторые путешественники сравнивали Киев той поры с руинами Трои. С разрушением своей столицы Русь утратила былое могущество. Потребовалось несколько веков, чтобы Киев воскрес из пепла.

В статье использованы иллюстрации из альманаха “Новый солдат” №50, “Монгольский воин 1200-1300”, Артемовск, 2002. Отдельная благодарность Вениамину Эппелю за помощь в работе.

Вадим Ляшенко (Киев)

http://knol.google.com

xn--b1adccaencl0bewna2a.xn--p1ai

КГО Союз Русского НародаРазорение Киева Батыем 6.12.1240 (19.12).

В 1237 г. орда Батыя (внука Чингиз-хана) напала на Русь. Начав с разгрома Рязанского княжества, татары разгромили основные силы Владимиро-Суздальской земли, разграбили четырнадцать городов Северо-Восточной Руси, включая Москву и Владимiр. Повсюду они сеяли смерть и разорение. Легкой победы добиться нигде не удалось – все русские города приходилось брать штурмом и превосходящей живой силой.

Затем дикая орда хлынула в южные и западные земли Руси. Разграбив Переславль, затем Чернигов, в декабре 1240 г. Батый подошел к Киеву. В то время Киев был одним из крупнейших и красивейших городов Европы – столицей одного из самых сильных европейских государств. Киев насчитывал 50 тысяч жителей, в то время как в Лондоне, например, жило 20 тысяч человек. Большинство европейских столиц достигли численности в 50 тысяч жителей только через 200-300 лет. Это время считается расцветом города Киева, несмотря на то, что сама Киевская Русь переживала уже не лучшие времена: Киев стал ареной борьбы за великокняжеский престол между русскими князьями-родственниками..

Батый хотел взять неразрушенным такой красивый город. В Киев отправился посол с предложением сдаться – добровольно открыть ворота. Обычно, если горожане выполняли требование хана, город не подвергался серьезным разрушениям, а только грабился и облагался данью. Но киевляне отказались впускать в свой город чужеземные войска и решили биться насмерть.

Татаро-монголы нашли слабое место в системе укреплений – Лядские ворота. Начался штурм русской столицы стенобитными орудиями. Но, даже прорвавшись в город, ордынцам не сразу удалось захватить Киев – город имел не одну полосу укреплений. Битва шла день и ночь, численное превосходство татар давало им возможность непрерывного штурма. На защиту города, охваченного пламенем, вышли все его жители, и стар и млад. Как пишет летопись «один бился с тысячей, а двое – с тьмою». Сопротивление киевлян было настолько отчаянным, что хан был вынужден дать своим войскам передышку и вновь использовать осадные орудия. Через провалы в стенах бесчисленные орды хлынули на улицы, неся с собой разграбление и разрушение. 6 декабря на Николин день Киев пал. Последние защитники столицы Руси укрылись в Десятинной церкви, которая была полностью разрушена, а люди убиты.

Разъяренные отпором татаро-монголы перебили почти всё мирное население Киева. В археологических раскопках встречаются как единичные костяки, так и огромные братские могилы, насчитывающие не одну тысячу скелетов. Из пятидесятитысячного населения в городе осталось не более 2 тысяч жителей. Дикари-язычники разрушили Успенский, Софиевский собор, Троицкую надвратную церковь (сейчас главный вход в Лавру), церковь Спаса на Берестове, Ирининскую церковь и практически все киевские ворота. Киев как столица Руси перестал существовать. Поэтому центр Русского государства переместился в менее пострадавшую северную часть Киевской Руси – Владимiро-Суздальское княжество.

Батыево нашествие нанесло чудовищный удар по культурному и государственному развитию русского народа. Археологи обнаружили пепелища многих городов, о которых сегодня мы не знаем ничего. Киевская Русь в лице ее древнего центра погибла, но ее гибель была столь же героической, как и славное существование. О твердыню Киева разбилось азиатское наступление на Европу и на северорусские земли, и этот подвиг самопожертвования не должны забывать и на Западе.

А для Руси татарское иго стало научением истине от обратного. Эта попущенная Богом катастрофа заставила русский народ осознать ее причину («по грехам нашим»), увидеть бренность земных ценностей и сплотиться в жертвенном общенациональном служении ценностям Царства Небесного. Так в этом испытании Русь созрела духовно и окрепла материально не только для освобождения от ига, но и для выполнения своего призвания стать удерживающим.

http://www.rusidea.org/?a=25121903

www.srnrem.info

Взятие Киева монголами | Войны Средних Веков | Армии древности — ХLegio 2.0

«В год (от сотворения мира) 6748-й (1240-й). Пришел Батый Киеву с силой тяжкой, со многим множеством силы своей, и окружил город, и осадила (город) сила татарская. И был город в осаде великой. И пребывал Батый у города, и воины его осаждали город, и нельзя было слышать (друг друга в городе) из-за звуков скрипа телег его, рева множества верблюдов его и ржания табунов его, и была заполнена земля Русская врагами…» *

Так начинается летописный текст об осаде и штурме столицы Руси монгольскими завоевателями. Попробуем нарисовать ход этого переломного события в жизни Киева, опираясь на рассказ Ипатьевской летописи, а также на другие письменные источники, работы историков, археологов, специалистов по истории вооружения и военного искусства.

Начнем с предшествовавших событий. После смерти Чингис-хана еще несколько десятилетий сохранялось единство огромной Монгольской империи, правителем которой стал третий сын «потрясателя вселенной» великий хан Угедей. При нем продолжалось выполнение задачи покорения мира. В поход на еще незавоеванные западные страны были отправлены соединенные силы империи с одиннадцатью ханами-чингисидами. Возглавить войско было поручено Бату-хану (известному на Руси как Батый) — внуку Чингиса от его старшего сына Джучи.

Зимой 1237—1238 годов монгольское войско разгромило Рязанскую и Владимиро-Суздальскую земли, а затем расположилось в волжско-донских степях. Отсюда высылались отряды, которые завершали завоевание Юго-Восточной Европы. Один из таких отрядов весной 1239 года взял Переяславль и разорил левобережье Днепра. Осенью того же года монголами был взят Чернигов. Тогда же отряд во главе с Менгу-ханом с разведывательной целью вышел на левый берег Днепра напротив Киева. «Встал он на той стороне Днепра у Городца-Песочного. Увидев город, удивился красоте его и величеству его. Прислал послов своих к (киевскому князю) Михаилу (Всеволодовичу) и к горожанам, желая их обмануть, и не послушали его». Поздние источники добавляют, что послы были убиты по приказу Михаила; эта деталь, скорее всего, была придумана в XV веке редактором княжеского жития (напомним, что Михаил был убит в ставке Батыя в 1245 году и провозглашен святым) и оттуда была заимствована составителями Никоновской и ряда других летописей.

На Руси тем временем, несмотря на вражеское нашествие, не прекращалась борьба князей за власть. Михаил Всеволодович с приближением опасности бежал из Киева в Венгрию. Его сменил смоленский князь Ростислав Мстиславич, который вскоре был изгнан могущественным галицким князем Даниилом Романовичем. Последний «поручил Киев (воеводе) Дмитрию для защиты от иноплеменных народов, безбожных татар», а сам вернулся в свое княжество, где, судя по имеющимся источникам, особо к отражению завоевателей не готовился.

Летом 1240 года монголы закончили подготовку к большому походу, целью которого было завоевание Западной Европы. Потери, которые они понесли в боях с волжскими болгарами, мордвой, половцами, аланами, черкесами, русичами, были восполнены свежими силами, прибывшими с востока, а также отрядами, набранными среди покоренных народов. Вопрос о численности войска Батыя в этом походе спорен; современные исследователи называют цифры от 40 до 120 тысяч.

Первым большим городом на пути завоевателей был Киев, а первым серьезным естественным препятствием — Днепр. В некоторых исторических романах можно прочитать, как монголы переправлялись через Днепр у Киева по льду. Но Псковская летопись сообщает: «Пришли татары к Киеву 5 сентября, и стояли под Киевом 10 недель и 4 дня, и едва взяли 19 ноября, в понедельник». Лаврентьевская же летопись называет другую дату падения города — 6 декабря (принято считать ее более достоверной). Сохранились документальные сведения и о пути движения войска Батыя к Киеву. Плано Карпини пишет, что монголы «вступили затем в землю турков, которые суть язычники, победив ее, они пошли против Руссии…» А согласно персидскому летописцу Рашид-ад-Дину завоеватели «направились походом в страну русских и народа черных шапок». «Турки» или «народ черных шапок», упомянутые процитированными авторами,— это тюркские племена, известные в летописях как «черные клобуки». Они были вассалами киевских князей и жили на южной границе Руси на правобережье Днепра. Отсюда следует, что монголы переправлялись через Днепр не возле Киева, а значительно южнее, использовав один из бродов (им мог быть известный из летописи Татинецкий брод, расположенный в устье речки Золотоноши). Переправа происходила не в начале зимы по неокрепшему льду, а вброд и в конце лета, когда уровень воды в реках минимальный.

Киев, тогда крупнейший город Восточной Европы с населением 40—50 тысяч человек, состоял из двух основных частей — Верхнего города (Горы) и Подола. Верхний город был расположен на высоком плато, ограниченном крутыми склонами. Протяженность укреплений Верхнего города составляла почти 5 километров, и на половине этого расстояния они тянулись вдоль склонов, со стороны которых штурм был практически невозможен. Эти укрепления представляли собой вал, достигавший с угрожаемой стороны толщины 30 метров и высоты 12 метров. Перед валом был выкопан глубокий и широкий ров. По гребню вала шла стена из срубов («городен»), увенчанная заборолами — помостом с бруствером и крышей, защищавшими воинов. Помост выступал на консолях в сторону поля и имел отверстия, позволявшие вести обстрел подошвы стены и тем самым исключавшие образование «мертвого пространства». С противопожарной целью стены обмазывались глиной. Верхний город был разделен на детинец («город Владимира») и окольный город («город Ярослава»). Детинец был построен ранее и имел не столь мощные укрепления, как окольный город. Подол также был укреплен, но его оборонительные сооружения не представляли собой серьезного препятствия.

Укрепления Киева не имели себе равных в Восточной Европе. Но они были сооружены в X—XI веках, в эпоху, когда крепости брались или внезапным набегом, или длительной пассивной осадой. На сопротивление штурму с применением осадных машин киевские укрепления рассчитаны не были.

Сколько воинов Киев выставил для обороны? Если за оружие взялись все боеспособные мужчины, то их число, исходя из количества населения города, достигало четырех — пяти тысяч. Но из них профессиональными воинами была незначительная часть. Даниил Галицкий [25] мог вместе с воеводой Дмитрием оставить какое-то количество дружинников, но оно вряд ли превышало одну — две сотни. Еще несколько сотен хорошо вооруженных и защищенных доспехами воинов могли дать киевские бояре и их слуги. Большинство же киевлян имели лишь копья и топоры. В качестве вооружения, в умении им владеть, в организованности и дисциплине они, безусловно, проигрывали монголам, как всегда проигрывает ополчение профессиональной армии. Исходя из этого, даже 40-тысячное монгольское войско представляется избыточным для успешного штурма.

С приближением монголов киевляне, скорее всего, покинули слабо укрепленный Подол и сосредоточили все силы на обороне Верхнего города. Действия осаждавших можно представить по книге Плано Карпини: «Укрепления же они завоевывают следующим образом. Если встретится такая крепость, они окружают ее; мало того, иногда они так ограждают ее, что никто не может войти или выйти; при этом они весьма храбро сражаются орудиями и стрелами и ни на один день или на ночь не прекращают сражения, так что находящиеся на укреплениях не имеют отдыха; сами же татары отдыхают, так как они разделяют войска, и одно сменяет в бою другое, так что они не очень утомляются». Эти сведения дополняются другим путешественником — венгерским монахом Юлианом: «Годных для битвы воинов и поселян они (монголы), вооруживши, посылают против воли в бой впереди себя… На укрепленные замки они (сразу) не нападают, а сначала опустошают страну и грабят народ и, собрав народ той страны, гонят на битву осаждать его же замок».

Согласно описанной тактике, Батый, видимо, разделил свое войско на две части. Одна из них, разделившись на небольшие отряды, начала опустошать окрестности Киева, а вторая расположилась вокруг города (вряд ли огромное конное войско могло разместиться в одном месте; на карте-реконструкции лагеря показаны там, где их позволяет разбить рельеф). Можно предположить, что для борьбы с вылазками киевлян монголы перед городскими воротами разместили конные отряды, а со стороны склонов, у их подножья расставили цепь постов.

То, что горожане оборонялись активно и вылазки действительно были, следует из летописного сообщения: киевляне «захватили у них татарина по имени Товрул, и он поведал им о всей силе их: это были братья его (Батыя), сильные воеводы: Урдю (Орду), Байдар, Бирюй (Бури), Кайдан, Бечак (Бучек), Менгу и Кююк (Гуюк), который возвратился (в Монголию), узнав о смерти (великого) хана, и (сам) стал (великим) ханом; бывший не из рода его (Батыя), но воевода его первый, Себедяй-багатур, (а также) и Бурундай-богатырь, который захватил Болгарскую землю и Суздальскую; иных бессчетно воевод, которых мы не перечислили здесь».

Интересно, что летописный перечень «братьев» Батыя (то есть чингисидов, участвовавших в походе на Юго-Западную Русь и Западную Европу) полностью совпадает со сведениями Рашид-ад-Дина и подтверждает тем самым достоверность рассказа Ипатьевской летописи. Можно только уточнить, что из-под стен Киева возвратились двоюродные братья Бату-хана Гуюк и Менгу, и что они были отозваны в Монголию еще тогда живым великим ханом Угедеем (отцом Гуюка).

Около трех месяцев монголы изматывали осадой киевлян и готовились к штурму. Проблемой могла стать удаленность от города месторождений камня, необходимого для изготовления снарядов метательных машин (в древнерусской терминологии — «пороки»; западноевропейские аналоги называют «требюше»): ближайшие пригодные для разработки выходы скальных пород находятся в 50 км от Киева по прямой (к счастью для монголов, камень можно было доставлять вниз по течению Ирпеня и Днепра).

Так выглядело в XIX в. место прорыва монголами укреплений Верхнего города.

На переднем плане слева видны остатки вала; на заднем плане справа — Софийский собор и монастырские постройки вокруг него.

Летопись называет участок, выбранный для удара: «Поставил Батый пороки против городских укреплений возле ворот Лядских, ибо здесь подходили (близко к городу) дебри (овраги, пересеченная местность)». Этот участок был выбран, так как здесь перед укреплениями не было крутых естественных склонов. Можно предположить, что во время штурма Батый находился на возвышенности напротив Лядских ворот. Отсюда хан мог не только видеть главные силы своих войск, но и благодаря особенностям рельефа обозревать значительную часть осажденного города.

После того, как пороками были разрушены стены, началась атака. Когда штурмующие взобрались на вал, в проломе закипел ожесточенный рукопашный бой: «И [26] взошли горожане на разбитые стены, и здесь можно было видеть, как ломались копья и раскалывались щиты, (а) стрелы затмили свет побежденным». В этом бою был ранен воевода Дмитрий.

Наконец осажденные были вытеснены с вала: «Взошли татары на стены и сидели там в тот день и ночь». Киевляне, воспользовавшись передышкой, отошли в детинец и за ночь организовали новый рубеж обороны: «Горожане сделали еще второе укрепление вокруг (церкви) святой Богородицы (Десятинной)». Не совсем понятно, что летопись имеет в виду под «вторым укреплением». Судя по результатам раскопок 1980-х годов, вал, который первоначально отделял детинец от окольного города, в XII веке был снесен. Но ров, проходивший вдоль этого вала, оставался незасыпанным. Киевляне, очевидно, использовали его для обороны, дополнив за ночь какими-то легкими оборонительными сооружениями.

Настал второй и последний день штурма. «А назавтра пришли (татары) на них, и была битва между ними великая. Люди тем временем выбежали на церковь, и на своды церковные с пожитками своими, и от тяжести повалились с ними стены церковные, и так был взят город (татарскими) воинами»). Надо заметить, что многие ученые скептически относились к летописной причине обрушения Десятинной церкви и считали, что стены храма были разбиты монгольскими «пороками». Однако правы, скорее всего, те исследователи, которые доверяют летописцу. В 1230 году Киев пережил едва ли не самое сильное в своей истории землетрясение, пострадали многие здания, и Десятинная церковь могла быть в их числе. Дополнительная нагрузка на стены, давшая трещины за десять лет до штурма, могла привести к катастрофе. Кроме того, осадные машины не были мобильными, и их просто невозможно было быстро передвинуть с места на место.

О разрушении Киева и массовой гибели его жителей Ипатьевская летопись прямо не говорит, но другая летопись, Суздальская, сообщает: «Взяли Киев татары, и святую Софию разграбили, и монастыри все, и иконы, и кресты, и все узорочье церковное взяли, а людей от мала до велика убили мечом». Некоторые ученые, ссылаясь на молчание Ипатьевской летописи, утверждают: потери, которые понес город от монголов, были не такими уж и большими. Процитированную выше фразу из Суздальськой летописи эти исследователи считают литературным шаблоном. Для такого мнения есть основания: погромы Киева, учиненные в 1169 и 1203 годах княжескими дружинами во время междоусобиц, тоже описаны летописями в сильных выражениях; но, как показывает анализ письменных и археологических источников, эти погромы не приводили к заметному запустению города.

Но, в отличие от сведений Суздальской летописи, нет причин сомневаться в достоверности информации Плано Карпини, который проезжал через Киев в 1246 году. Он пишет: монголы «произвели великое избиение в земле Русии, разрушили города и крепости и убили людей, осадили Киев, бывший столицей Русии и после длительной осады они взяли его и убили жителей города: отсюда, когда мы ехали через их землю, мы находили неисчислимые головы и кости мертвых людей, лежавших в поле; ибо этот город был весьма большим и очень многолюдным, а теперь он обращен почти ни во что…» Безусловно, население Киева не было уничтожено полностью. Воеводу Дмитрия монголы «вывели (к Батыю) раненого, но не убили его ради мужества его». Надо полагать, были и другие пленные. Какой-то части горожан удалось спастись. Но потери, нанесенные Киеву (как и всей Руси), были огромными. Население города снова достигло отметки 50 тысяч (по данным переписей) лишь в середине XIX века.

Факт «великого избиения” подтвержден археологическими раскопками. В Киеве исследованы остатки сожженных домов XIII века, в которых лежали скелеты людей разного возраста и пола, со следами ударов сабель, копий и стрел. Найдено десятки кладов с золотыми и серебряными украшениями — они были зарыты киевской аристократией перед падением города и так и не были выкопаны владельцами, которые погибли или попали в плен. На территории детинца обнаружены массовые захороения, в которых были погребены тысячи киевлян, убитых монголами. На месте одной из этих братских могил, возле восточной стены Десятинной церкви, в наше время установлен серый гранитный крест. Это единственный памятник в Киеве, напоминающий о трагических событиях, произошедших 770 лет тому назад.

* Цитаты из исторических документов приведены в переводе на русский язык. В скобках — дополнения, облегчающие понимание текстов.

Публикация:
Воин № 16, 2004, стр. 25-27

www.xlegio.ru

Штурм Киева монголо-татарами (новые аспекты старой трагедии): boristen70

        За 10-15 лет до татаро-монгольского нашествия древнерусские летописи были переполнены сообщениями о землетрясениях, страшных болезнях и нашествии саранчи. Люди как бы предчувствовали беду и замерли в ожидании чего-то страшного, неотвратимого. Летописи отмечали появление в 1223 г. странной звезды или кометы (М. Власова. “Русские суеверия”: Энциклопедический словарь. – СПб., 2000). В том же году русские рати столкнулись с новым, доселе невиданным противником – “татарами”, “о которых никто точно не знает, кто они, и откуда появились и каков их язык и какого они племени”. В 1228-29 гг. Русь поразили великий недород хлеба и эпидемия чумы. В 1230 г. Киев пережил сильное землетрясение; на полях страшная засуха, а в небе – затмение солнца. В 1235 г. многострадальную столицу разоряет князь Изяслав Черниговский. 

        Армия  выступила  ранней  весной  1236 г.  с верховьев Иртыша и с Западного Алтая.  Монголы  в 1237 г.  пришли  в  русскую  землю  искать  уже  не  союзников   в   борьбе  с  половцами,  как  было  в 1223 г., а данников и рабов.

        “Город Ярослава” окружали мощные оборонительные укрепления. Крепостные валы и деревянные стены из дубовых срубов, засыпанных землей, достигали высоты 16 м и простирались на 3,7 км. Часть стен была плетеная, набитая внутри землей, которая поверху имела крытый ход – заборола с бойницами. Снаружи стена обмазывалась глиной (от огненного примета) и белилась известью (как украинские хаты). Вся крепость выглядела белокаменной и красиво венчала любой холм или гору. Такая стена не уступала в боевом качестве каменной. Камни из катапульт просто вязли в такой стене (в каменной получался бы пролом). На стене – забор из деревянных брусьев, которые защищали горожан от вражеских стрел и камней. С внешней стороны стен и валов проходили рвы глубиной до 12 м. Ограда из деревянных столбов, “столпье”, тянулась от крепости на холмах до Днепра, защищая подступы к Подолу. За частоколом лежало болотистое “болонье” – городской выгон. Казалось, что Киев неприступен.

        Накопив с времен Чингисхана достаточный опыт, монголы использовали при осаде привычную последовательность действий: после предварительной разведки неподалеку от города или крепости оставался обсервационный корпус, который одновременно подготавливал окрестности к осаде через опустошение их, набирал пленных и подручные материалы. Затем осаждаемым предлагалась сдача, проводились маневры по полной блокаде, пока готовились остальные мероприятия. С этого момента возможны варианты: например попытаться выманить гарнизон в поле и перебить его. Если этот маневр не выходил, то выбор стоял между штурмом (или серией непрерывных штурмов), инженерной осадой и осадой (блокадой) на измор. Для любого из этих способов у монголов имелись все средства, арсенал которых был очень широк и разнообразен.
 

        
        Поздней осенью 1240 г. передовые отряды хана Батыя подошли к Киеву со стороны левого берега. Дождавшись зимних морозов монголы решили проверить, выдержит ли лед вес их лошадей. Для этого на середину Днепра были согнаны толпы пленных. За ними на правый берег переправились монголы и взяли город в плотное кольцо. Была собрана 140-тысячная татаро-монгольская армия – беспрецедентный в истории Батыевых походов случай. Против городских валов и стен были выставлены 32 камнеметные машины – с такими техническими возможностями падение Киева было лишь вопросом времени.

        При осаде крупных городов монголы использовали опыт плененных китайских и персидских инженеров. Известно, что в западном походе 1258 г., когда был взят Багдад, монголов сопровождала тысяча китайских “артиллеристов”. Перед Киевом Батый взял штурмом один из сильнейших городов южных княжеств – Чернигов. Известно, что при его осаде монголы метали в город огромные камни. Монгольский “бычий лук” (осадный арбалет) метал снаряды на 2500 шагов.

Многочисленную орду со своими семьями, кибитками и стадами скота сопровождали толпы пленных, которых она захватывала на своем пути. Именно этих рабов монголо-татары гнали впереди себя на стены осаждаемых городов. Тактика “осадной толпы” называлась “хашар”. Хашар был четко организован: “Их разделили на десятки и сотни. Во главу каждого десятка был назначен монгол” (Рашид ад-Дин. Сборник летописей, т. I, ч.2. – М.-Л., 1952).

        Хашар часто применяли как живой щит для катапульт, таранов и атакующих колонн монголов: “Татары гнали пленных под прикрытиями-домами вроде таранов, сделанных из дерева и прикрытых шкурами”. Дисциплина в хашаре была очень жесткой: “Если пленные возвращались, не доставив прикрытия к стене, им рубили головы. Поэтому они были настойчивы и наконец пробили брешь” (“Жизнеописание султана Джалал ад-Дина Манкбурны”. – М., 1996). Иногда пленных наряжали по-монгольски, выдавая каждому флаг. Когда защитники города, убивая это подневольное “пушечное мясо”, теряли силы и метаемые снаряды, в бой вступали монголы.

        В трактате китайского автора Чжао Хуна “Мэн-да бэй-лу” (“Полное описание монголов”, 1221) рассказывается, как действовали монголы при взятии городов-укреплений. Когда пленных было захвачено достаточно, то каждый из них должен был собрать определенное количество травы или дров, земли или камней. Монголы гнали их день и ночь, а обессилевших тут же убивали. Пленных учили обслуживать колесницы, катапульты и осадные башни. Перед штурмом их заставляли засыпать крепостные рвы, насыпать осадные валы и рыть подкопы.

        Примерное соотношение пленного населения к войску есть у Рашид ад-Дина при описании штурма Ходжента: “Пятьдесят тысяч хашара и двадцать тысяч монголов”. Перед осадой каждый конный воин монголов должен был захватить не менее 10 пленных.

        Батый правильно рассчитал, что перед тем, как напасть на Киев, он должен истребить все города вокруг. И сжег Чернигов, Овруч, Изяслав и другие города черниговской, полесской и волынской земель. У монголов было множество пленных, взятых в этих городах и близлежащих слободках (селениях). Напрашивается страшная догадка – при штурме Киева на его укрепления гнали… славян. Защитников Киева стравливали со своими соотечественниками – пленными крестьянами и воинами из ближайших городов и селений Руси.

        Подтверждения этому мы находим в древних источниках: “На укрепленные замки монголы не нападают, а сначала опустошают всю страну и грабят народ. Только потом они гонят захваченных пленных осаждать собственные крепости” (С. Аннинский. “Известия венгерских миссионеров XIII-XIV вв. о татарах в Восточной Европе” // “Исторический архив”, т. III, М.-Л., 1940). Так пленных, захваченных в Бухаре, использовали при осаде Самарканда, а пленные из Самарканда, в свою очередь, использовались при осаде Ургенча.

        Татаро-монголы покорили не только русские, венгерские и польские княжества – они завоевали Империю Цзинь, обладавшую армией из 140 тыс. всадников, закованных в латы. После падения империи Сунь в 1279 г. монголы достигли совершенства в военно-морском деле, что позволило им распространить свое влияние на Вьетнам, Бирму, Японию и Яву.
 

        
         Монгольские воины брали с собой по 2-3 лука и 60-100 стрел. О стрелах Марко Поло писал: “Каждый монгол имеет при себе шестьдесят стрел: тридцать маленьких для пробивания доспехов и тридцать больших с широкой головкой, которые использовали для стрельбы в упор”. Наконечники стрел закаливали в рассоле, что делало их очень твердыми. Тупые концы стрел оперяли орлиными перьями. В умении оттачивать стрелы монголам вообще не было равных. Каждый воин имел при себе специальную пилку для отточки наконечников стрел. Стрела из монгольского лука за 300 шагов пробивала любой доспех. Это была сложная машина убийства, склеенная из трех слоев дерева, вареных жил и рогов яка, и для защиты от сырости обмотанная сухожилиями; склеивание производилось под прессом, а просушка продолжалась несколько лет – секрет изготовления этих луков хранился в тайне (В. Маркевич. “Ручное огнестрельное оружие”. – СПб., 1994). Натяжение лука производилось против его естественной кривизны, что обеспечивало достаточно большую силу натяжения – не менее 166 фунтов (75 кг) – больше чем у знаменитых английских луков, которые погубили французское рыцарство в битвах при Креси и Пуатье (Г. Вернадский. “Монголы и Русь”. – М., 1997). Классическим примером такой тактики явилась битва с венграми на реке Сайо, когда венгерская рыцарская армия так и не смогла навязать монголам рукопашного боя и была расстреляна из луков во время шестидневного отступления к Пешту в 1241 г. (Е. Разин. “История военного искусства”, Т. II. – М., 1994). Вот что пишет Фома Сплитский о тех страшных событиях: “Смертоносные татарские стрелы разили насмерть. И не было такого панциря, щита или шлема, который не был бы пробит”. Японцы упоминали о том, что монголы выпускали стрелы залпами, причиняя противнику ощутимые потери. Из описания вторжения в Страну Восходящего Солнца в 1274 г. известно, что монголы смазывали стрелы ядом.

        Следует отметить, что и доспехи тяжелой кавалерии монголов превосходили защитное вооружение восточно-европейских армий. Панцири потомков Великого Хана изготовлялись из слоеных пластин буйволиной кожи, покрытых сверху водоотталкивающим лаком. По прочности такие доспехи не уступали железу, но были значительно легче (“Битва на Калке. 31 мая 1223 г.” – М., 1994). Очень легкие щиты были сплетены из лозы, прекрасно амортизировавшей рубящие удары. Для отражения колющего удара в центре щита крепился металлический выступ. Каждый монгольский воин имел несколько сменных лошадей – это была самая быстрая конница в мире, проходившая в день не менее 100 км.

        Главная ставка Батыя находилась за речкой Лыбедь. Отсюда, с южной стороны, хорошо были видны валы и башни “города Ярослава”. Тревожные дни переживал древний город. В скрипе тысяч телег, ржании бесчисленных табунов лошадей и верблюдов тонули голоса его жителей. Иранский автор Джувейни (XIII в.) записал, что “от множества войск земля стонала и гудела, а от многочисленности и шума полчищ столбенели дикие звери и хищные животные”.

        Батый сосредоточил основную часть войск и камнеметные машины в самой уязвимой части города – против Лядских ворот, в заболоченной низине (р-н современного Майдана Незалежности). В те времена тут находилось болото, получившее в начале XIX в. название Козьего. Батый дождался, когда болото замерзнет, и начал штурм Лядских ворот.

        Катапульты кочевники сооружали из столетних сосен и дубов. Недостатка в этом материале монголы не испытывали – окрестности Киева славились своими лесами. Три десятка камнеметов день и ночь подавляли оборону города. Лядские ворота, видимо, пали от ударов стенобитных орудий. Известно, что в 1224 г. под крепость Шачжоу (Китай) монголы подвели пороховую мину. А в 1231 г. в Куджу (Корея) монголы нагрузили повозки дровами и сеном, после чего подогнали их к воротам крепости и подожгли.

        Киевляне взошли на остаток укреплений и продолжали защищаться. Ордынцы сумели захватить вал и стену “города Ярослава”, но были настолько ослаблены упорным сопротивлением киевлян, что не сумели закрепить свой успех.

        После того, как воевода Дмитрий был ранен, со второго штурма монголо-татары овладели и последними стенами. Они сумели ворваться в середину “города Ярослава”, и хотя храбрые защитники бросились им навстречу с мечами и копьями, остановить превосходящие силы противника не удалось. В бой была брошена “элитная часть” русской дружины – тяжеловооруженная кавалерия. Но на узких улочках, заполненных отступающими, раненными и убитыми, всадникам было тяжело маневрировать. Монголо-татары сбрасывали отважных витязей с лошадей с помощью арканов и крюков, закрепленных на конце длинных пик. Довольно быстро воины Батыя распространились по всем улицам, оттеснив киевлян в “город Владимира”.

        На следующий день бой разгорелся с новой силой. Захватчики обрушились на Софийские ворота, находившиеся в десяти метрах от перекрестка нынешних ул. Владимирской и Большой Житомирской. Ворота и часть вала были сокрушены камнеметами и глинобитными орудиями.

        Пока бои продолжались в “городе Ярослава”, киевляне возвели новые деревянные укрепления вокруг Десятинной церкви. Оставшиеся в живых скопились внутри храма и на его куполе. По преданию, последний не выдержал веса киевлян, захвативших свой скарб и рухнул. Каменные стены обрушились, похоронив под обломками последних защитников столицы Южной Руси. Это произошло 6 декабря 1240 г. – Киев смог продержаться девять дней. Киевский воевода своей смелостью заслужил уважение самого хана и был пощажен. Батый даже взял Дмитрия на службу в качестве проводника в западном походе.

        При штурме монголо-татары разрушили практически все каменные храмы. Несколько столетий их развалины простояли в полном запустении. В середине XVII в. их зарисовал голландский художник Вестерфельд. Судя по его рисункам, почти у всех церквей были обрушены своды и золотые купола, зато уцелели стены. И лишь в Софийском соборе разрушена западная стена, но часть сводов с дошедшими до нас ценнейшими фресками и уникальной мозаикой Богоматери осталась целой.

        Древнерусские каменные церкви выполняли роль мощных крепостей. Они имели 2–3-метровую толщину стен, через узкие окна которых в захватчиков летели стрелы. Батый, видимо, решил вначале захватить самый большой и богатый храм – Св. Софию. Собор штурмовали с помощью стенобитных машин, разрушив западную стену и не затронув купола. Потеряв в схватке много времени и людей, монголо-татары отказались от подобного способа взятия храмов, доверив это дело камнеметным машинам.

        Утомленные многодневными боями, захватчики пошли по простейшему пути. Ломать мощные стены не стали – к церквям они подвели катапульты, которые стреляли по куполам, стремясь обрушить их на головы защитников. Вероятно, именно под действием камнеметных машин, а не из-за скопившихся на крыше людей, погибла Десятинная церковь.

        Киевские археологи неоднократно находили свидетельства страшной трагедии 1240 г. Это, прежде всего, огромные братские могилы, в которых лежали героические защитники города. Чаще всего монголо-татары сбрасывали убитых в оборонные рвы, расположенные прямо перед валами укрепленных городищ. Отчетливо просматривались следы насильственной смерти – черепа и кости рассечены ударами рубящего оружия.

        О том, как монголы расправляются с побежденными, можно судить из свидетельств летописца, описавшего падение Рязани в 1237 г.: “…Некоторых жителей посадили на кол, другим под ногти забили гвозди или щепки. Священников сожгли живьем, а монахинь и девиц насиловали в церквах на глазах у родных”.

        Обозленные упорным сопротивлением, монголо-татары врывались в жилища простых киевлян и вырезали целые семьи. Так при раскопках дома, расположенного неподалеку от фундамента древней Трехсвятительской церкви, были обнаружены десять скелетов – мужских, женских и детских. По расположению костей было видно, что мать пыталась закрыть своим телом одного ребенка, а другой погиб, обхватив ее ноги.

        Когда шесть лет спустя итальянский монах Плано Карпини проезжал мимо руин Киева, он видел бесчисленные черепа и человеческие кости. А вот останков монголо-татарских воинов на территории Киева почти не обнаружено: по языческому обычаю те предавали своих павших огню.

        После разорения столицы Руси Батый оставил в городе многотысячный гарнизон. Из 50 тыс. киевлян уцелело около 2 тыс., которых захватчики превратили в рабов. Из 8 тыс. дворов было восстановлено лишь 200, из 40 каменных церквей и сооружений сохранилось пять-шесть, да и то в полуразрушенном состоянии. Опустошение было столь велико, что прибывший полгода спустя в Киев князь Михаил Всеволодович не поселился здесь, а “…живяше под Киевом на острове”. Некоторые путешественники сравнивали Киев той поры с руинами Трои. С разрушением своей столицы Русь утратила былое могущество. Потребовалось несколько веков, чтобы Киев воскрес из пепла.

        В статье использованы иллюстрации из альманаха “Новый солдат” №50, “Монгольский воин 1200-1300”, Артемовск, 2002. Отдельная благодарность Вениамину Эппелю за помощь в работе.

Вадим Ляшенко (Киев)

boristen70.livejournal.com