Cardenio влюблен в Luscinda, но Дон Фернандо уложил его, чтобы дать ей.Увидев их свадьбу, он прячется в пустынном районе гор. Найденные викарием и парикмахером, они находят женщину, которую обидел дон Фернандо. Вместе они забирают Дон Кихота и возвращаются в гостиницу, где воссоединяются Карденио и Лусинда.

Сансон Карраско

Карраско — ученый и историк, который сообщает Дон Кихоту и Санчо Пансе о книге, написанной об их приключениях. Карраско, кажется, поощряет Дон Кихота снова ездить верхом, но затем он становится Рыцарем Зеркал, чтобы убедить Дон Кихота вернуться домой.Вместо этого, когда Карраско побежден, он снова пытается стать Рыцарем Белой Луны. На этот раз ему это удается, и он приказывает Дон Кихоту вернуться домой на один год. Карраско, в отличие от Цирюльника и священника, действительно уважает и любит Дон Кихота и беспокоится о безопасности старика. Дон Кихот благодарит его тем, что делает его исполнителем своей воли — положением доверия. Карраско также пишет эпитафию Дон Кихоту.

Куритовый

см. Pedro Perez

Dulcinea del Toboso

см. Aldonza lorenzo

Дон Диего — мудрый джентльмен из Ла Манча.Он обеспокоен безумием Дон Кихота и является свидетелем его победы над львом. Как разумный человек, он представляет, каким был бы Дон Кихот, если бы не стал одержим рыцарскими сказками.

Хинес де Пасамонте

Пасамонте — известный преступник, освобожденный Дон Кихотом. Он не благодарит Дон Кихота и даже выбивает ему зубы камнем. Позже он крадет задницу Санчо.

Спутник Марии, Перес де Вьедма, капитан-пленник, рассказывает Дон Кихоту о своем опыте рабства в Алжире.Его рассказ отчасти основан на собственном опыте Сервантеса в плену в Алжире.

Доротея

Доротея скорее сбегает в монастырь, чем выходит замуж за дона Фернандо. Он забирает ее и провожает домой, когда они встречают Карденио и Лусинду.

Герцогиня

Герцогиня основана на Марии Луизе де Арагон, герцогине Вильяэрмосской. Санчо — ее любимый персонаж в рассказе, и она уделяет ему много внимания. По ее совету Санчо становится губернатором небольшой деревни.

Герцог

Основанный на историческом доне Карлосе де Борха, герцог Вильяэрмоса — добросердечный, богатый человек. Он прочитал первую часть романа «Дон Кихот » и надеется подшутить над Дон Кихотом и Санчо.

Дон Фернандо

Дон Фернандо — богатый и эгоистичный человек, который крадет Лусинду, женщину своего друга. При этом он влияет на жизнь другой женщины, своей возлюбленной Доротеи.

Рок Гинар

Рок Гинар похож на Робин Гуда; он ворует только у богатых.Дон Кихот и Санчо путешествуют с отрядом Роке три дня, пока их не доставят к другу Роке в Барселону.

Экономка

Один из нескольких стандартных персонажей, домоправительница Дон Кихота — женщина «около сорока», которая обвиняет рыцарские книги в безумии своего хозяина и хочет, чтобы все они были сожжены.

Рыцарь Зеленого Плаща

См. Дон Диего де Миранда

Медиаадаптация

• В 1984 году Universal выпустила игру на лазерных дисках под названием «Супер Дон Кихот».» Это было похоже на Логово дракона , а игроком был рыцарь по имени Дон, который должен был спасти Изабеллу от ведьмы. Санчо Панса даже ходит за ним, но, как и следовало ожидать, мало чем помогает.
• Дон Кихот много раз был адаптирован как балет. В различных постановках выступали известные танцовщики, в том числе Михаил Барышников. Рудольф Нуриев поставил спектакль в 1973 году. Он также исполнил партию Базилио. Кировский балет исполнил «Дон Кихот» в хореографии Петопии и Горский в 1988 году.Татьяна Терехова была звездной исполнительницей. Нина Ананиашбили снялась в постановке 1992 года.
• Дон Кихот Несколько раз был экранизирован немой фильм. Эдвард Диллон поставил ДеВольфа Хоппера-старшего, Фэй Тинчер и Макса Дэвидсона в 1915 году. Морис Элви снял еще одну немую версию в 1923 году; в его фильме снимались Бертрам Берли и Сидней Фэйрбразер.
• В России произведены драматические экранизации. Первый, в котором была потрясающая сцена с ветряной мельницей, известен как Дон Кихот .Георг Вильгельм Пабст поставил рассказ в трех языковых версиях с использованием в основном одного и того же состава: французского, английского и немецкого. Федор Шаляпин-старший играет Дон Кихота. Через несколько лет появился Дон Кихот (1957). Эту версию поставил Григорий Козынцев, в ней снялись Николай Черкасов в роли Дон Кихота и Юрий Толубеев в роли Санчо Пансы. Олег Григорович поставил версию, известную как « Дон Кихот возвращается » (1966). Киноверсия фильма «Дон Кихот » для детей была выпущена кинокомпанией «Мосфильм» в 1965 году.В этой постановке Евгений Карелов поставил актерский состав, в который вошли Анатолий Папанов, Вера Орлова и Владимир Коренев.
• На испанском языке было выпущено множество адаптаций. Дон Кихот де ла Манча был снят Рафаэлем Хилем в 1948 году. В нем Рафаэль Ривель играл главные роли в роли Дон Кихота и Хуан Кальво в роли Санчо Пансы. Совсем недавно в 1997 году компания Romagosa International Merchandising, SL выпустила для телевидения мультсериал под названием Don Quixote of La Mancha .
• Израильская версия этой истории была выпущена в 1956 году. Dan Quihote V’Sa’adia Pansa , также известный как Don Quixote и Sa’ad Pancha , был снят Натаном Аксельродом.
• Австралийская версия фильма «Дон Кихот » (1973) была поставлена ​​Робертом Хелпманном и Рудольфом Нуреевым.
• Хесус Франко и Паткси Иригойен закончили черно-белый роман Орсона Уэллса « Дон Кихот » в 1992 году. Первоначальным рассказчиком был Орсон Уэллс, но в новой версии рассказывает Константино Ромеро. Хосе Медиавилла играет Дон Кихота, а Хуан Карлос Ордонес играет Санчо Пансу.
• Элвин Ракофф поставил Дон Кихот де ла Манча для BBC-TV в 1973 году. Розмари Лич сыграла Дульсинею, а Бернард Хептон сыграл Дон Кихота.
• Дейл Вассерман написал оригинальную телевизионную пьесу «Дон Кихот » в 1959 году. Эта версия в конечном итоге превратилась в мюзикл «Человек из Ла-Манчи ».
• Сочетая пьесу Дейла Вассермана с музыкой Джо Дариона, Дон Кихот был превращен в мюзикл Человек из Ламанчи компанией United Artists в 1972 году.Дон Кихота играл Питер О’Тул, но пел голос Паоло Гозлино. Софи Лорен сыграла Дульсинею, а Санчо Пансу сыграл Джеймс Коко.
• «Дон Кихот» Сервантеса: мультимедийный сборник рассказов — компакт-диск Windows был выпущен в 1997 году компанией TDC. Интерактивная история с иллюстрациями Мануэля Буа рассказывает детям об Испании времен Дон Кихота и рассказывает историю знаменитого странствующего рыцаря.

Чтобы стать рыцарем, нужна возлюбленная.Дон Кихот выбирает местную жительницу Альдонзу Лоренцо и переименовывает ее в Дульсинею. Она не играет главной роли в романе, но остается идеалом женственности в сознании Дон Кихота. Он решает делать добрые дела в ее честь. Дульсинея трижды появляется в романе: доставка письма; появление в «заколдованном» виде верхом на осле за пределами Эль-Тобосо; и, наконец, в видении в пещере Монтесинос.

Будучи брошенной доном Фернандо ради Доротеи, Лусинда убегает, чтобы жить спокойной жизнью пастуха.Она умная женщина, которая играет роль принцессы и тем самым спасает Цирюльника от трансвестизма. Играя эту роль, она воссоединяется с Доном Фернандо.

Мария

См. Лела Зорайда

Принцесса Микомикона

См. Люсинда

Мастер Николас сохранить библиотеку деревни Он и священник работают над тем, чтобы вернуть Дон Кихота в его поместье, и в процессе развлекаются.Цирюльник, как и викарий, благонамерен, но жесток по отношению к Дон Кихоту. В своей двуличности они аллегорически изображают человеческую бесчеловечность по отношению к человеку.

Племянница

См. Антония Кихано

Санчо Панса

Санчо Панса — сосед Дон Кихота. Он неграмотный рабочий, который становится оруженосцем Дон Кихота в надежде стать губернатором острова в награду за какое-то приключение. Поначалу Санчо — робкий персонаж. Однако постепенно Санчо становится более словоохотливым, полным пословиц и верит в безумие Дон Кихота.Он также выступает в роли шута или архетипа грациозо (шутовского персонажа испанской комедии).

Хотя Санчо продолжает надеяться на финансовое вознаграждение за сотрудничество с Дон Кихотом, он признает, что счастлив быть с Дон Кихотом, участвуя в диких приключениях. В конце концов, он все-таки получает должность губернатора острова, и его лидерские решения удивляют всех своей мудростью. Он забавный, круглый и мудрый.

Перес, священник, друг семьи, который проповедует добрую волю и «дружелюбие».Он считает своим долгом помочь Дон Кихоту прийти в себя. Сначала священник и цирюльник предпринимают мнимую инквизицию и сжигают рыцарские книги. Позже они принимают более активное участие в приключениях Дон Кихота и приводят его домой в клетке.

Алонсо Кихано

См. Дон Кихот

Племянница Дон Кихота ненавидит рыцарские сказки и увлечение ими своего дяди. Она умоляет его оставаться в здравом уме.Стремясь обуздать Дон Кихота, она охотно помогает сжечь многие его книги.

Алонсо Кихано — пятидесятилетний мужчина, который читает рыцарские сказки, пока не начинает пренебрегать своими домашними делами. В конце концов он решает, что ради своей чести и чести государства должен возродить профессию странствующего рыцаря. Поэтому он надевает свои доспехи и становится Дон Кихотом, Человеком из Ламанчи и Рыцарем Скорбной Фигуры. Недовольный современным миром, он берет на себя задачу вернуть золотой век героизма и рыцарства.

В первой части романа Дон Кихот терпит физическое унижение. В некоторых случаях он агрессивен и довольно опасен. Во многих случаях он бросается в гущу приключений только для того, чтобы рухнуть на землю с разбитым копьем и синяками на теле. Он мудр в путях странствующего рыцаря, и его речь о важности ученого является хорошим примером этого.

Воскресший во второй части романа, он становится изможденной фигурой, возвышающейся над испанским пейзажем. Благодаря публикации первой части он стал известен. Однако, в отличие от его более ранних приключений, он постепенно восстанавливает рассудок. Это становится более очевидным, когда он начинает называть гостиницу гостиницей; кроме того, он признается в интерпретации реальности. «Бог знает, существует ли Дульсинея на земле или нет. Я созерцаю ее в ее идеале». Дон Кихот становится мудрее и реже впадает в ярость, окружавшую его в первой части.

Пока Дон Кихот стремится вернуться к здравомыслию, люди пользуются его славой и поощряют его заблуждения.Его поражение от рук Рыцаря Белой Луны сокрушает его разум и тело. Это приводит к его быстрой смерти.

Оборванец

См. Карденио

Лела Зораида, известная как Мария, мавр, сбежавшая с пленным капитаном. Она хочет стать христианкой.

Любовь

Любовь — главная тема романа. Он действует как движущая сила странствующего рыцаря. В нескольких реальных приключениях (например, Доротея и Карденио или Базилио и Квитерия), где речь идет о насильственном сопряжении, любовь побеждает все: «настоящая любовь не может быть разделена, но должна быть свободной и раскованной. В каждой из этих встреч есть уроки о природе любви. Эти уроки изложены в стиле ABC в «Повесть о опрометчивом любопытстве». и Дон Висенте

Тема любви никогда не затрагивает персонажа Дон Кихота, благосклонно отзывающегося о настоящей любви и предотвращающего ссору (как в случае с Камачо Богатым), но поскольку тема любви имеет дело с тем, что есть правда, на самом деле Дон Кихот не играет никакой роли во многих встречах, происходящих в романе.На самом деле, в случае с Лусиндой и Доном Фернандо Дон Кихот спит и мечтает, когда происходит их напряженное воссоединение.

Война и мир

«Есть две дороги… по которым люди могут путешествовать и достигать богатства и славы: одна — это путь литературы, другая — путь оружия». Дон Кихот выбрал оружие. На самом деле, он считает, что борьба за то, что правильно, так же важна, как и все остальное. Он не очень верит в современную войну; вместо этого он предпочитает древние рыцарские дуэли, в которых один человек противостоит другому.

Есть и стремление к миру. Дон Кихот своими словами и действиями предпочитает аркадскую жизнь. Он превосходно защищает искусство поэзии и, в конце концов, желает вести простую жизнь пастуха, не упоминая о мести за свою честь. Санчо предпочитает эту тихую альтернативу, когда сомневается в погоне. Герцог говорит нам, что все правители участвуют в охоте, чтобы сохранить свои навыки свежими, поскольку «погоня — это образ войны». Но Санчо задается вопросом, не напрасно ли всегда быть на войне, «убивая животное, которое никому не причинило вреда.То же самое можно сказать и о других жертвах попыток Дон Кихота возродить странствующее рыцарство.

Страх

В жизни странствующего рыцаря поклонники, поклонники и оруженосцы часто поднимают тему страха. постоянный страх за свою безопасность и за безопасность своего хозяина.Однако, как признается Санчо жене, такая жизнь делает его счастливым.Ибо забирается ли он на дуб или убегает, Санчо просто счастлив быть частью И в этом приключении главное, как верят и Дон Кихот, и Санчо, лучше попробовать и, может быть, потерпеть неудачу, чем не пытаться вовсе.

На пике своего могущества, сразу после победы над Рыцарем Зеркал, Дон Кихот проходит последнее испытание храбрости. Перед лицом этого испытания Дон Кихот открывает правду о страхе. «Страх… заставит [опасность] казаться больше наполовину». Впоследствии он сталкивается со львом и побеждает его. Все впечатлены подвигом, хотя рассказчик преуменьшает значение события. Подлинным достижением является готовность Дон Кихота противостоять своим страхам.

Здравомыслие и безумие

Дон Кихот настолько одержим идеей странствующего рыцаря, что теряет себя.Его потеря рассудка подобна потере любого человека, который становится одержимым чем-то. Как он говорит своей племяннице, «если бы эти рыцарские мысли не завладели всеми моими способностями, не было бы ничего, чего бы я не смог сделать…».

Действительно, Дон Кихот никогда не сходит с ума, он просто дает волю своему воображению. Это сознательное усилие, «и в этом заключается тонкость моего плана. Странствующий рыцарь, который сошел с ума по уважительной причине, не заслуживает уважения; весь смысл в том, чтобы сходить с ума без причины. То есть, если бы странствующие рыцари были в моде, Дон Кихот не был бы уникален. Если ему удастся реанимировать рыцарство, он станет знаменитым. фантазия даже на короткое время — это больше, чем может сказать большинство идальго. Его друзья невольно воплощают его желание в жизнь лучше, чем он мог надеяться. Все выигрывают, потому что «то, в чем мир больше всего нуждался, так это множество странствующих рыцарей». и, действуя в его фантазии, его друзья помогают возродить традиции странствующего рыцаря.

В самом деле, именно их снисходительность — их сотрудничество с фантазией — исполнили мечту Дон Кихота и «удивили [его], и он впервые полностью убедился, что он странствующий рыцарь на самом деле, а не в воображении». .» К сожалению, безумие Дон Кихота — единственный способ для взрослых играть в серьезном мире Золотого века Испании.

Структура

Сервантес переключается между стилем повествования, который Боккаччо использовал в Декароне — известном сборнике сказок, — на более современный стиль. Как и «Декарон» , «Дон Кихот » представляет собой средневековое произведение, в котором персонажи включают новеллы, старые баллады и легенды. Сервантес сочетает этот стиль с рыцарским жанром. Этот гибридный стиль считается новаторским.

Еще одним результатом уникального стиля Сервантеса является то, что у его персонажей есть свои независимые, интересные истории. Чтобы компенсировать это, Сервантес добавляет устройство найденной рукописи; Углубившись в историю, читатель обнаруживает, что эта история является частью рукописи, найденной в руинах старого здания.На самом деле история — это работа Сиде Хамете Беренгены, «автора нашей истинной истории».

Этот хитрый стилистический прием не меняет тон повествования, который является тоном всезнающего, вездесущего и веселого рассказчика. Эта двойственность повествования только добавляет общей иронии произведению. Персонажи осознают, что являются персонажами истории, рассказываемой рассказчиком, щедро цитирующим найденную рукопись. Кроме того, в эту смесь вмешиваются и другие нарративные точки зрения.Потенциальная многослойность, предвосхищающая более поздние русские формы повествования, сведена к минимуму пикантностью.

Сатира

Дон Кихот — сатира на обстановку в Испании во время написания романа. Это достигается за счет реалистичного представления архетипа Испании — странствующего рыцаря как грозного, благородного и безупречного. Например, в конце первой части Дон Кихот отвечает на зов природы — походы в ванную не являются частью рыцарских сказок.

Пикареск

Дон Кихот превращает рыцарскую сказку о приключениях в плутовскую. Этот тип повествования рассказывает о юмористических приключениях мошенника, такого как Хинес де Пасамонте (который работал над рукописью о своих приключениях), в дороге, часто путешествуя на большие расстояния. Пикареск часто представляет собой сатирическую сказку.

Темы для дальнейшего изучения

• Обсудите важность чтения в романе и в жизни персонажей. Обязательно изучите как негативные, так и позитивные примеры из рассказа.
• Дон Диего считает, что «если бы законы и уставы странствующих рыцарей были утеряны, они были бы найдены в сердце вашей милости, как в их верном хранилище и архиве». Что он имеет в виду? Каков кодекс странствующего рыцаря по Дон Кихоту? Как это соотносится с настоящим кодексом рыцарства?
• Найдите искаженные изображения персонажа Дон Кихота в СМИ, в фильмах или мультфильмах.Сравните эти версии с оригинальным персонажем в книге. Как менялся образ Дон Кихота с течением времени?
• Пребывание Испании в качестве сверхдержавы было подорвано непомерными военными расходами и недостатком инвестиций в бизнес и промышленность. Чем опыт Испании как сверхдержавы отличается от опыта Соединенных Штатов? Постигнет ли США та же участь, что и Испанию? Почему или почему нет?
• Исследуйте смысл истории о сумасшедшем и эксперименте с собакой в ​​начале

Ирония

Техника иронии берет свое начало в персонаже Эйроне. Этому персонажу греческой комедии всегда удается перехитрить Алазона. Этот термин стал обозначать момент, когда слова выражают нечто иное, чем их буквальное значение. Результат часто намеренно юмористичен. Сервантес использует эту технику на многих уровнях.

В процессе Сервантес разрушает барьеры между зрелостью и фантазией. Дон Кихот и Санчо настолько известны к началу второй части романа, что они могут иметь человека со степенью, помогающего им судить о правдоподобии их истории — они осознают себя вымышленными персонажами.Это приводит к другим шуткам о том, сказал ли персонаж, рассказчик или писатель то-то и то-то.

На самом деле это происходит в начале второй части романа. Там Санчо удивляет рассказчика и читателя своей умной речью — или он все время притворялся глупым. Хотя зрители должны знать правду, во многих моментах « Дон Кихот » правда — это то, что вы хотите, и в этом заключается ирония.

Диалог

В шестнадцатом и семнадцатом веках диалог превратился в художественную технику. В то время диалоги в историях или «романах» были плоскими, в них излагались и обсуждались идеи; затем приемы драматурга были включены в диалог, и этот прием использовался для демонстрации характеристик и мотивации, а также для продвижения действия истории. Практика Сервантеса как драматурга позволила ему использовать диалог в увлекательной, непедантичной манере.

Дон Кихот — отличный пример ранней попытки придать персонажу глубину психологии посредством разговора.За двести лет до появления первого психологического триллера психология, обычно проявляющаяся в манерах и действиях, могла быть раскрыта и признана персонажем.

Первая глобальная империя: Филипп II

Брак короля Фердинанда и королевы Изабеллы в 1469 году объединяет королевство Испания. После победы над маврами в 1492 году, а также финансирования экспедиции Христофора Колумба Испания становится глобальной империей. Испания также извлекает выгоду из ранней формы капитализма среди своих торговых классов — силу, которую Испания ослабляет, депортируя своих еврейских граждан. Однако оставшиеся мавры заполняют пустоту, и Испания процветает.

Используя приток богатства из Нового Света, Испания уже более ста лет остается сверхдержавой. Консолидированное и могущественное руководство переходит к Филиппу II в 1556 году. Он командует пятьюдесятью тысячами солдат, лучшими генералами, флотом из 140 кораблей и собирает годовой доход, в десять раз превышающий доход Англии.

Кроме того, Филипп правит всей Центральной Америкой и частями Северной и Южной Америки; также Нидерланды, несколько королевств в Италии, Филиппины, протектораты в Европе и Вест-Индии.Испанский двор самый великолепный, его дворяне самые гордые, а его архитектура представлена ​​на пяти континентах.

Филипп II почти удваивает размер империи, когда он поглощает Португалию и ее владения в 1580 году (Португалия восстанавливает независимость в 1640 году). Однако, несмотря на его тщательное внимание к деталям, экономика Испании начинает приходить в упадок. Цены взлетели до небес, а зарплаты не догоняют. Промышленность, которая никогда не была сильной частью экономики Испании, просто остановилась.

Чтобы усугубить эти ужасные обстоятельства, войны становятся все более дорогостоящими.Филипп II становится настолько нетерпимым к протестантам в Англии, преследующим его конвои, что он разоряет свое правительство, чтобы финансировать грозную армаду. Испанская армада отплывает в 1588 году и разрушается ветрами и штормами. Потеря настолько катастрофична, что Испания отрицает последствия. Экономическая ситуация ухудшается, когда Филипп пытается восстановить свою армаду. В результате Испания Дон Кихота — сверхдержава в упадке.

Филипп III

Придя к власти в 1598 году, Филипп III слаб и совершенно не в состоянии управлять даже одной десятой частью империи, оставленной его отцом.Он назначает герцога Лерма править вместо себя.

Герцог Лерма направляет больше денег на военные поставки, в частности, на Испанскую армаду. Неудачи на всех фронтах побуждают его искать козлов отпущения. В 1609 году морисков отправляют в Африку (где многие из них убиты как христиане, а другие умирают от голода). Потеря лучших представителей промышленного, купеческого и банковского классов еще больше ослабляет Испанию. К 1618 году Испания лежит в руинах.

Религия

В то время как остальная Европа переживает период, известный как Ренессанс, Испания цепляется за свои средневековые ценности.Римско-католическая церковь по могуществу уступает только монархии. Испания практически управляется католическими законами и философией.

Сравните и сопоставьте

• 1600-е годы: В 1615 году 40 000 человек выступают в поддержку учения о непорочном зачатии Девы Марии (которое утверждало, что Дева Мария не имела первородного греха). После утверждения это учение становится центральным принципом католицизма.

  Сегодня: Поклонение Марии по-прежнему занимает центральное место в практике римского католицизма.По всему миру есть много святых мест, где, как считается, она является верующим.

• 1600-е: Как самая могущественная нация на Земле, Испания игнорирует свои промышленный и сельскохозяйственный секторы, что в конечном итоге приводит к их упадку.

  Сегодня: Имея одну из самых здоровых экономик в Европейском Союзе, Испания экспортирует 63% своей промышленной продукции. Это также центр производства малолитражных автомобилей в Западной Европе. Имея 29 миллионов акров многолетних культур, сельскохозяйственная база Испании больше, чем в Соединенных Штатах.

• 1600s: Испания разрушает свою экономику, строя армады, чтобы выиграть морскую войну против Англии.

  Сегодня: Соединенные Штаты и Россия, потратившие триллионы долларов на гонку вооружений, все еще страдают от экономических последствий. В частности, Россия с трудом адаптируется к капиталистической экономике и находится на грани финансового краха.

• 1600-е: Моралисты оплакивают развращающее влияние рыцарских сказок на молодежь.

  Сегодня: Комментаторы обвиняют телевидение, видеоигры, музыку и отсутствие родителей в молодежной культуре, которую считают безответственной и аморальной. Драматические случаи насилия среди молодежи вызывают широкомасштабные дебаты о том, как общество воспитывает свою молодежь.

• 1600-е годы: Земля, которая в конечном итоге станет Соединенными Штатами, принадлежит Испании, хотя она населена коренными народами.

  Сегодня: Соединенные Штаты — мировая сверхдержава. Право собственности на землю до сих пор оспаривается коренными жителями в различных частях американского полушария.

Тысячи молодых людей становятся священниками — около 32 000 человек входят в доминиканские и францисканские ордена за это время. Некоторые из этих людей образуют секретную, очень могущественную группу: Инквизицию. Эта группа ведет себя как полиция, следуя самым высоким стандартам морали; на самом деле они наказывают грешников целым рядом наказаний от 100 ударов плетью до казни. Испанская инквизиция также преследует представителей других религий, особенно евреев и протестантов. В результате многие представители этих конфессий из-за страха переходят в католицизм.

Идальго

Первоначально термин, используемый для описания мелкой знати Испании, количество идальго резко возрастает, когда Испания достигает своего апогея в качестве сверхдержавы. Идальго — это любой, у кого есть документы, подтверждающие, что он происходит из знатной семьи. Такое наследие означало для идальго, что он заслужил честь, причитающуюся знатному человеку. Следовательно, целая часть населения отказывается от работы и стремится к аристократическому образу жизни; это, наряду с изгнанием тех, кто работал, является еще одним фактором падения Испании.

Читатели всегда любили Дон Кихот . Однако критики неоднозначно оценили роман. Например, лорд Байрон утверждал, что Сервантес был ответственен за то, чтобы окончательно погасить пламя рыцарства в Европе. Это обвинение повторил английский писатель Форд Мэдокс Форд. Другие отрицательные рецензенты, такие как Мигель де Унамуно и Джованни Папини, считают « Дон Кихот » блестящим романом, но считают его автора неорганизованным халтурщиком.

Но таких авторов меньшинство.Большинство критиков высоко оценивают достижение романа и автора. Высшую похвалу автору дал Виктор Гюго: «Сервантес видит внутреннего человека».

Популярность «Дон Кихота » распространилась по всей Европе вскоре после того, как в 1612 году появился первый английский перевод первой части романа. К восемнадцатому веку Сервантес стал литературной иконой. В своей биографии автора Тобиас Смоллет вспоминал, что высокопоставленные лица, посетившие Испанию, были потрясены идеей о том, что Сервантес не получил финансовой поддержки за его вклад в испанскую литературу.Подводя итог, сказал Смоллетт, «Сервантес, независимо от того, будет ли он считаться писателем или человеком, будет признан достойным всеобщего одобрения и уважения».

Уильям Хэзлитт в своих «Стандартных романах и любовных романах» исследовал очень популярную тему критики Сервантеса — восхитительных персонажей. «Персонажи «Дон Кихота» строго индивидуальны, то есть они не принадлежат к самому себе, а образуют класс». Хэзлитт приветствовал лингвистическую игру автора и понимание человеческой природы. Кроме того, Сервантес «снабдил всю цивилизованную Европу» большим «множеством аллюзий», полезных для разговора и проповеди.Хэзлитт назвал Сервантеса вместе с Ле Сажем одним из величайших писателей своего времени, опередив Филдинга, Ричардсона, Смоллетта и Стерна на местной английской сцене.

В отличие от лорда Байрона, многие комментаторы были благодарны Сервантесу за то, что, как утверждал Генрих Гейне, он «вырвал с корнем рыцарские легенды». Гейне утверждал, что после «Дон Кихота» «вкус к таким книгам умер». В самом деле, «Сервантес основал современный роман, введя в рыцарский роман точную характеристику низших классов, отведя в нем место народной жизни.

Карлос Фуэнтес утверждал, что если Дон Кихот является первым современным романом, то его «долг перед традицией огромен». рыцарства все было не в дамах, розах и гербах, а в том, что происходили сцены, в которых с этими рыцарями происходили постыдные и гротескные вещи, и они подвергались таким же унижениям и чарам, как и Дон Кихот, — и что, словом, Дон Кихот не может считаться искажение этих романов, а скорее логическое продолжение, с усилением элементов безумия, стыда и мистификации.

Сервантеса часто сравнивают с его английским современником Уильямом Шекспиром. Например, Уиндем Льюис сравнил Дон Кихота с Фальстафом. Иван Тургенев в «Гамлете и Дон Кихоте» провел более прямое сравнение: в то время как Гамлет представляет собой североевропейского архетипа, Дон Кихот представляет южноевропейского человека. Для этого человека характерна близость к романтическому взгляду на Средневековье. Может быть, Дон Кихот более ограничен, чем Гамлет, но он «отражает все человеческое… [он] глубокая река, тихо текущая [с которой] читатель, медленно увлекаемый ее прозрачными волнами, с радостью взирает на то поистине эпическое спокойствие.

Полагая, что Сервантес был послан Богом исключительно для того, чтобы дать нам Дон Кихота, Мигель де Унамуно утверждал: «Сервантеса никогда не существовало, но существовал Дон Кихот». мне кажется, но что Сервантес является типичным примером писателя, чрезвычайно уступающего своему творчеству, его Дон Кихоту ». Как бы то ни было, роман появился на свет, Унамуно признал, что Дон Кихот является таким же артефактом для медитации, как и все гомеровское или, для англичан, что-нибудь шекспировское.

Мастер магического реализма Хорхе Луис Борхес считал Дон Кихота своей музой. Характерно, что его ремарки анализируют тему действительности: «Всякий роман есть идеальное изображение действительности». Он задал беспокойный вопрос: «Почему нас беспокоит то, что карта находится внутри карты… что Дон Кихот — читатель Дон Кихота , а Гамлет — зритель Гамлета ?» Ответ таков: «Эти инверсии предполагают, что если персонажи рассказа могут быть читателями или зрителями, то мы, их читатели или зрители, можем быть фиктивными.

Тема безумия постоянно повторяется в комментариях Сервантеса. Недавняя критика психологической жилки была проницательной. Кэролл Б. Джонсон размышлял об отношениях между Дон Кихотом и его верным приятелем Санчо. Он усматривал гомоэротические элементы в их дружбе. , более того, он считал эти отношения жизнеутверждающим примером того, как мужчины могут дружить с мужчинами.

Кэрролл резюмировал свое мнение о Дон Кихоте: «Безумие Дон Кихота толкает его назад, в жизнь. Это позволяет ему жить, заниматься целенаправленной и значимой деятельностью и наслаждаться полноценными, развивающимися отношениями с другим человеком. То есть, как в психологическом, так и в экзистенциальном смысле, уже отмеченном Унамуно, единственная значимая жизнь нашего пятидесятилетнего идальго — это его жизнь в качестве сумасшедшего Дон Кихота… [следовательно, читатели] опечалены его восстановлением здравомыслия и его быстрой смертью».

Дайан Эндрюс Хеннингфельд

Хеннингфельд — адъюнкт-профессор Колледжа Адриана.Она имеет докторскую степень. в литературе и много пишет для образовательных издательств. В этом эссе она рассматривает роман «Дон Кихот » как постмодернистский .

В 1605 году Мигель де Сервантес Сааведра написал первую часть своего гениального романа El ingenioso hidalgo don Quijote de la Mancha , известного на английском языке как Don Quixote . Написанный потому, что у Сервантеса были финансовые проблемы и ему нужно было заработать немного денег, « Дон Кихот » сразу же имел коммерческий успех.

Действительно, роман был настолько популярен, что в 1614 году другой писатель, подражавший сюжету и стилю Сервантеса, опубликовал книгу под названием Segundo tomo del ingenioso hidalgo Don Quixote de la Mancha . Хотя подражание могло быть самой искренней формой лести, Сервантеса это не забавляло. Уже работая над вторым томом «Дон Кихот », он вписал в книгу главу, бичующую самозванца и порочащую подражательное произведение. Этот второй том был опубликован в 1615 году и снова встретил одобрение как критиков, так и народа.

Начиная с семнадцатого века, Дон Кихот стал одним из самых уважаемых и влиятельных романов в западном мире. Он продолжает вызывать критические исследования и споры и был назван самым важным романом из когда-либо написанных, особенно южноамериканскими писателями. Действительно, такие известные писатели, как Мишель Фуко и Хорхе Луис Борхес, подробно обсуждали « Дон Кихот ».

Что есть такого в этом романе, что сделало его предметом стольких литературных исследований спустя столетия после его первой публикации? Возможно, потому, что роман предлагает читателям почти безграничные возможности для интерпретации. Как утверждает Гарольд Блум в Западном каноне: «Нет двух читателей, которые когда-либо читали одно и то же Дон Кихота …. Сервантес изобретал бесконечные способы прерывания собственного повествования, чтобы заставить читателя рассказать историю вместо осторожного автора. .»

Далее, ряд критиков считают, что это первый современный роман. Карлос Фуэнтес, например, в предисловии к переводу Тобиаса Смоллета « Дон Кихот » говорит читателю, что для него «современный мир начинается, когда Дон Кихот де ла Манча в 1605 году покидает свою деревню, отправляется в выходит в мир и обнаруживает, что мир не похож на то, что он о нем читал.

PE Рассел в своей книге Сервантес также прослеживает связи между Дон Кихотом и современным романом. Однако наиболее интересны заявления Рассела о том, что книга не , как современный роман. Например. , он утверждает, что «пародийная или даже более общая комическая позиция вряд ли является нормой в современном романе». Рассел продолжает: «Двусмысленность книги — еще одна черта, которую мы едва ли связываем с современным романом.

Проблема, конечно, в том, как примирить многослойный, в высшей степени ироничный, шутливый текст Сервантеса с современным романом, пытающимся сохранить иллюзию реальности своего вымышленного мира. Рассел мог бы добиться большего успеха, если бы он должен был связать Дон Кихот с постмодернистским романом, который Рассел называет «экспериментальной литературой». -рефлекторно обращает внимание на себя как на фикцию.Изучив каждый из них по очереди, читатели могут обнаружить, что Сервантес предвосхищает постмодернистский момент в «Дон Кихоте ».

Повествование, согласно The Harper Handbook of Literature , представляет собой отчет о реальных или воображаемых событиях, а точка зрения повествования — это точка зрения, с которой рассказывается история. Нарратив требует рассказчика, то есть рассказчика истории. Хотя это может показаться самоочевидным, постмодернизм сделал все отношения между рассказчиком и повествованием проблематичными. Подобно самому постмодернисту, Сервантес также играет с отношениями.

Что читать дальше?

• Первая книга Сервантеса, «Галатея » (1684 г.), — одна из немногих книг в библиотеке Дон Кихота, избежавших пожара. Произведение представляет собой пасторальный роман.
• Образцовые романы Сервантеса состоят из рассказов, которые изображают примеры образцового поведения. Некоторые сказки, такие как «Леди Корнелия», представляют собой традиционные романы о плаще и кинжале. Другие кафкианские; «Доктор Гласс Кейс» рассказывает историю мальчика-слуги, который учится в школе.Он сходит с ума, когда влюбляется, и в своем безумии считает, что сделан из стекла.
• Последний роман Сервантеса был завершен за три дня до его смерти. Опубликованный посмертно, Los trabajos de Persiles y Sigismunda представляет собой резкое осуждение разума и науки в пользу идиллий золотого века Испании. Сама история представляет собой квест, поскольку несколько персонажей покидают несовершенное общество и в конечном итоге обретают высшую мудрость.
• Классическая сатира Вольтера, Кандид , представляет собой плутовское приключение, разоблачающее многие претензии Европы 1750-х годов.Главные герои заняты поисками понимания.
• Р. Э. Распе написал сборник рассказов, основанных на рассказах авантюриста Карла Фридриха Иеронима (барона фон Мюнхгаузена) в 1785 году. Том называется Рассказ барона Мюнхгаузена о его чудесных путешествиях и походах в Россию .
• Опубликованный примерно в то же время, что и Дон Кихот , шекспировский Гамлет представляет собой рассказ о принце, пытающемся разгадать загадочную смерть своего отца.Под влиянием безумия ему удается разоблачить преступника.
• Отличным примером рыцарской сказки является « Деяния короля Артура и его благородных рыцарей» Джона Стейнбека. История пересказывает подвиги легендарного короля Артура и трагического Ланселота.
• Шарлотта Леннокс написала Женский Дон Кихот, или Приключения Арабеллы , чтобы предостеречь молодых женщин от чтения романов. В своей истории, действие которой происходит недалеко от колониальной Филадельфии, Арабелла так много внимания уделяет романам, что не может привлечь мужа.На самом деле, она сходит с ума из-за того, что так много читает. Друг семьи наконец придумывает романтическую уловку, чтобы вылечить ее.
• Путешествия Гулливера — сатира Джонатана Свифта на Европу, действие которой происходит в первой половине восемнадцатого века. Гулливер посещает много незнакомых земель и в результате по-новому смотрит на свою страну. По возвращении домой он объявляется сумасшедшим и проводит оставшиеся дни, разговаривая со своими лошадьми.

В начале романа Сервантес представляет себя читателю через пролог.Таким образом, читатели ожидают, что Сервантес будет голосом, рассказывающим историю. Однако, как отмечает Э. Майкл Герли в своей книге «Переосмысление полномочий: чтение, письмо и переписывание в Сервантесе », «структура повествования Дон Кихот чрезвычайно сложна». Голос, который открывает роман, знакомит с персонажами и пересказывает действие, остается неизменным на протяжении первых восьми глав.

Внезапно, однако, Сервантес прерывает собственное повествование и сообщает читателю, что он читал текст, который внезапно оборвался прямо посреди сражения.Это нарушение повествования приводит читателя в замешательство. Значит ли это, что Сервантес не является рассказчиком собственной истории? Или что он не автор этого текста?

В начале девятой главы, когда битва приостановлена, рассказчик отправляется на поиски продолжения истории. Он говорит читателю, что «всегда читает, даже клочки бумаги [он] находит на улице…». Он находит набор тетрадей, исписанных на арабском языке. Хотя рассказчик заядлый читатель, он не умеет читать по-арабски и должен найти переводчика.Он находит на рынке мавра, который переводит записные книжки, которые, как оказалось, являются работой арабского историка Сиди Хамида Бененхели, который является автором «Истории Дон Кихота Ламанчского ». Закончив перевод, рассказчик продолжает свой рассказ.

Однако этот сбой послужил нескольким целям. Во-первых, это подрывает надежность рассказчика и самого текста. Хотя читатель подумал , что рассказчик и Сервантес — одно и то же, очевидно, что это не так.Кроме того, текст, который читает рассказчик, расположен в пределах большего текста, который создает Сервантес. Во-вторых, разрыв заставляет читателя задуматься о надежности источников и самой истории. Это вообще чья история? Что означает, что история изначально была написана на арабском языке, переведена кем-то, кого рассказчик нашел на рынке, написана на испанском Сервантесом, а переведена на английский одним из нескольких переводчиков?

Безусловно, наслоение текста на текст отдаляет Сервантеса от его истории.Однако в то же время он привлекает внимание к Сервантесу как к беллетристу. Нарушение повествования напоминает читателю, что Дон Кихот — персонаж романа, а не реальный человек. Это также напоминает читателю, что рассказчик, переводчик и Сиди Хамид Бененхели — вымышленные персонажи, созданные Сервантесом для своего романа.

Кроме того, вымышленный мавританский переводчик заставляет читателей задуматься о роли настоящих английских переводчиков, которые берут на себя интерпретацию и передачу осмысленных текстов, отделенных от своих читателей культурой, пространством и временем.Чем чтение романа в переводе отличается от чтения на языке оригинала? Какова связь между самим текстом и переводом? Если на то пошло, что представляет собой сам текст? Это вопросы, которые постмодернистские писатели и читатели находят наиболее интригующими.

Постмодернизм также связан с процессом именования. Как предполагает Бренда Маршалл в книге «Обучение постмодерну» , «Именование должно происходить с позиции «вне» момента, и оно всегда указывает на попытку контролировать….Только с вымышленной, отдаленной и отдельной точки зрения мы называем (идентифицируем) структуру или парадигму, в которой люди жили в прошлом». его вымышленный персонаж: «Говорят, что его фамилия была Кихада или, может быть, Кесада: среди писателей, которые обсуждали этот вопрос, есть некоторые разногласия. Но более чем вероятно, что на самом деле его звали Кехана.» Вводя этот момент сомнения, Сервантес предполагает, что он имеет меньше контроля над своей историей, чем можно было бы подумать.Всегда существует вероятность того, что вы не сможете «рассказать о чем-то настолько верно, насколько сможете».

Как утверждает Мишель Фуко в « Порядок вещей», «Дон Кихот » — это роман о разрыве между словами и смыслом, между именами и идентичностью. Реальность зависит от способности называть, идентифицировать и правдиво рассказывать историю. Разрыв, очевидный в романе, предполагает, что может быть более одной реальности.

Бренда Маршалл продолжает: «Но традиционный процесс именования — вера в идентичность вещей с именами, так что «реальность» может быть познана абсолютно — предоставляет постмодернизму пространство для допроса, который спрашивает: чья «реальность ‘ должно быть представлено через процесс именования?»

Важность имен особенно очевидна, когда Алонсо Кехана переименовывает себя, своего слугу, свою даму и свою лошадь. Поступая таким образом, он создает для них идентичности, которые имеют значение в «рамках или парадигмах, в которых люди жили в прошлом». Сервантес ясно дает понять, что имена имеют последствия: как только Дон Кихот становится Дон Кихотом, он входит в другую реальность и становится странствующим рыцарем. Дон Кихот в процессе именования создает реальность, которая требует от него особого действия. Точно так же, чтобы назвать Дон Кихота «сумасшедшим», требуется иное понимание реальности со стороны его друзей.

Описанный выше вид художественной литературы можно назвать «метафикцией». Метапроза просит читателей осознать, что то, что они читают, является вымыслом, а не реальностью, чтобы помочь читателям исследовать отношения между вымыслом и реальностью. На протяжении всего романа «Дон Кихот» Сервантес столько же говорит о природе вымысла, сколько и о приключениях Дон Кихота. Например, в начале двадцать четвертой главы он сообщает читателю:

Тот, кто перевел эту великую историю с арабского оригинала, написанного ее первоначальным автором Сиди Хамидом Бененгели, говорит нам, что, когда он дошел до этой главу о приключении в пещере Монтесиноса, которую он нашел, написанную на полях и написанную собственноручно Сиди Хамидом: «Я не могу ни убедить себя, ни вполне поверить, что доблестный Дон Кихот действительно испытал буквально все, о чем написано в вышеупомянутой главе, потому что все остальное, что случилось с ним до сих пор, было в пределах возможного и правдоподобия, но мне трудно принять за правду все эти вещи, которые предположительно произошли в пещере, потому что они выходят за все разумные границы.

Это вторжение напоминает читателю, что переводчик, арабский оригинал, примечания на полях и Сиди Хамид Бененхели также являются вымышленными творениями Сервантеса, точно так же, как Дон Кихот является вымышленным творением. Кроме того, хотя вымышленный текст может показаться быть истинным в силу правдоподобия, то есть подражания действительности, все вымышленные тексты «превышают все разумные пределы». существуют только в мире фантастики.

Дон Кихот Таким образом, это произведение, которое продолжает говорить со своими читателями. Благодаря игре с повествованием, исследованию силы именования и вниманию к метафизическим проблемам роман кажется особенно подходящим для чтения в постмодернистский момент. Тем не менее, если, как утверждает Гарольд Блум, ни один читатель никогда не прочитает один и тот же « Дон Кихот », будущие читатели также найдут для себя много интересного, поскольку с каждым чтением роман становится все богаче и сложнее.

Источник: Диана Эндрюс Хеннингфельд, в эссе для Романы для студентов , Гейл, 2000.

Мигель де Унамуно

влиятельных испанских писателей и мыслителей своей эпохи, утверждает, что Сервантес «извлек Дон Кихота из души своего народа и из души всего человечества».

[текст недоступен]

[текст недоступен]

[текст недоступен]

[текст недоступен]

, «в Избранных произведениях Мигеля де Унамуно: Господь наш Дон Кихот , Vol.3, под редакцией Энтони Керригана и Мартина Козика, перевод Энтони Керригана, Bollingen Series LXXXV, Princeton University Press, 1967, стр. 445–66.

Хэвлок Эллис

Эллис был новаторским сексуальным психологом и уважаемым английским литератором. В следующем отрывке он выгодно сравнивает «Дон Кихот » с другими литературными шедеврами, а также подчеркивает неизгладимый испанский характер произведения .

Без сомнения, Дон Кихот — величайший и самый типичный роман в мире.Есть и другие романы, более прекрасные произведения искусства, более изысканные по стилю, более совершенные по архитектурному замыслу. Но такие книги обращаются не столько к миру в целом, сколько к литературному критику; они не одинаково забавны, не одинаково глубоки для людей всех наций, всех возрастов и всех степеней умственных способностей. Даже если мы отложим в сторону памятники литературного совершенства, такие как некоторые романы Флобера, и рассмотрим только великие европейские романы, пользующиеся наибольшим вниманием и самым глубоким влиянием, они все равно не соответствуют тому стандарту, который эта книга, их предшественник, а часто и их образец, установил. Тристрам Шенди , возможно, самый космополитический из английских романов, книга, которая по юмору и мудрости часто приближается к Дон Кихот , не обладает такой же универсальностью обращения. Робинзон Крузо , типичнейший из английских романов, «Одиссея англо-саксов о его миссии по колонизации земли» — богобоязненных, практичных, изобретательных — одинаково увлекательна как для самого простого ума, так и для самого глубокого. Тем не менее, какой бы широкой ни была его репутация, он не обладает роскошным богатством, всеобщей человечностью, как Дон Кихот. «Том Джонс », всегда великий английский роман, никогда не сможет стать великим европейским романом; в то время как гений Скотта, который был поистине космополитическим по своему значению и своему влиянию, был не только чересчур литературен в своих вдохновениях, но и слишком широко разливался по пустыне романов, чтобы когда-либо достичь бессмертия. «Новая Элоиза» , которая когда-то прокатилась по Европе и обновила роман, была слишком узка по своему духу, слишком преходяща по своей моде, чтобы быть долговечной. Вильгельм Мейстер , возможно, самая мудрая и глубокая из книг в романной форме, бросает вызов определенному сравнению, как роман о человеке, который, подобно Саулу, сыну Киша, отправился искать ослов своего отца и нашел королевство; он повествует о приключении, в некотором смысле противоположном приключению Дон Кихота, но в своей вымышленной форме он представляет, подобно книгам Рабле, слишком много того, что выходит за рамки фантастики, чтобы когда-либо удовлетворить все вкусы. «Тысяча и одна ночь» , который один превосходит «Дон Кихота» по разнообразию и всеобщему интересу, — это не роман для одних, а целая литература. Дон Кихот остается одним великим типичным романом. Это подлинное изобретение; ибо он впервые объединил старые рыцарские истории о героических достижениях с новыми плутовскими историями о вульгарных приключениях, создав в этом сочетании нечто совершенно оригинальное, инструмент, способный затронуть жизнь в любой точке.Это приводит нас в атмосферу, в которой идеальное и реальное одинаково чувствуют себя как дома. В нем смешиваются самые серьезные и самые веселые вещи в мире. Он проникает в гармонию, лежащую в основе резких контрастов жизни, в ту единственную гармонию, которую мы чувствуем возможной в моменты нашего наилучшего озарения, тем же образом и даже в тот же самый момент — ибо «Лир» явились в одном и том же год как Дон Кихот — что Шекспир соединил сумасшедшего и дурака в пустоши в созвучии божественного юмора. Это сборник рассказов, который может понравиться ребенку, трагикомедия, которую могут полностью понять только самые мудрые. Он вдохновил многих шедевров литературы; оно вошло в жизнь людей всех цивилизованных стран; она стала частью нашей человеческой цивилизации.

Нельзя было ожидать, что автор такой книги, как эта, величайшего европейского романа, приключенческой книги общечеловеческого интереса, окажется типичным писателем, запертым в кабинете, как Скотт, Бальзак или Золя.Сервантес стал литератором случайно.

Он был солдатом, человеком действия, который никогда бы не взялся за перо, кроме как в минуты отдыха, если бы длинная цепь несчастий не закрыла другие пути жизни. Прежде чем писать о жизни, он провел свои лучшие годы, изучая уроки жизни.

Редко какой великий роман был написан молодым человеком: Тристрам Шенди, Робинзон Крузо, Том Джонс, «Новая Элоиза», Вильгельм Мейстер — все они были написаны зрелыми мужчинами, которые по большей части вышли из среднего возраста. «Дон Кихот» — особенно вторая и лучшая часть — была написана стариком, который изжил свои идеалы и амбиции и мирно поселился в маленьком доме в Мадриде, бедный кошельком, но богатый мудростью, накопленной во время разнообразная и полная приключений жизнь. Дон Кихот — духовная автобиография. Вот почему это такая квинтэссенция испанской книги.

Сервантес был испанцем из испанцев. Великие писатели нации не всегда являются ее наиболее типичными представителями.Данте мог быть только итальянцем, а Гёте — только немцем, но мы не чувствуем, что кто-либо из них является представителем своего народа. Мы можем попытаться объяснить Шекспира, апеллируя к различным расовым элементам Великобритании, но Шекспир — с его словоохотливостью и экстравагантностью, его эмоциональной экспансивностью, его легкостью прикосновения, его безрассудной веселостью и остроумием — был действительно далек от медлительного, практичного, серьезный англичанин. Сервантес от начала до конца всегда испанец. Его идеалы и его разочарования, его мораль и его юмор, его художественные методы, а также его стиль — за исключением того, что он взял несколько идей из Италии — полностью испанские.Сам Дон Кихот и Санчо Панса, его центральные персонажи, не только все испанцы, они все испанцы. Я часто видел их между Мадридом и Севильей, путешествуя по дороге, огибающей Ла-Манчу, которую так хорошо знал Сервантес: вытянутое торжественное лицо, серьезное учтивое выражение лица, светящиеся глаза, которые, кажется, сосредоточены на каком-то внутреннем видении и слепы к фактам. жизни вокруг; и там же, в самом деле, повсюду круглое, сморщенное, добродушное лицо крестьянина-хозяина, невозмутимо терпеливого, встречающего все несчастья и невзгоды жизни с улыбкой, шуткой и пословицей.Дон Кихот! Я всегда восклицал про себя: Санчо Панса! Они оба делают Испанию в наши дни, может быть, даже больше, чем во времена Сервантеса; ибо, как ни здорова Испания в своей основе, человек героического поступка и бесстрашного духа, тип человека конкистадора , в наши дни редко можно увидеть в стране, и великие личности Испании имеют тенденцию становиться простыми риторическими украшениями гнилая политическая система. Дон Кихот с его идеализмом, гордостью за расу и происхождение, с его более или менее смутным сознанием какой-то наследственной миссии, не имеющей отношения к сегодняшнему миру, так же неспособен руководить современным миром, как Санчо Панса. По своим достоинствам, смелому принятию на себя непосредственных обязанностей перед ним, его жизнерадостному и безропотному подчинению всем невзгодам жизни, он не подходит для обычных задач прогресса и реформ.Гений Сервантеса написал историю своей страны.

Даже в мельчайших подробностях его великой книги мы можем обнаружить своеобразный национальный характер ума Сервантеса и его чисто испанские вкусы. Если упомянуть только один пустяк, мы можем заметить, что он предпочитает зеленый цвет, который появляется в его работах в стольких различных формах. Возможно, мавры, для которых зеленый цвет является самым священным из цветов, передали это предпочтение испанцам, хотя в любом случае это любимый цвет в сухой и бесплодной стране, какой является Испания на большей части ее территории. Сервантес восхищается зелеными глазами, как и многие другие испанские поэты, хотя в отличие от родственных им сицилийцев, для которых прекрасны только темные глаза; Глаза Дульсинеи verdes esmeraldas [зеленые изумруды]. Каждый внимательный читатель Дон Кихот , знакомый с Испанией, не может не найти подобных экземпляров Españolismo Сервантеса.

И все же на этой ярко выраженной национальной основе Дон Кихот является самой космополитической, самой универсальной из книг. Ни Чосер, ни Толстой не показывают более широкую человечность.Даже Шекспир не мог обойтись без злодея, но среди шестисот шестидесяти девяти персонажей, которые, как подсчитано, введены в Дон Кихот , нет Яго. Нет лучшего испытания подлинно человеческого духа, чем способность преодолевать всепроникающие влияния религиозных и национальных предубеждений. Сервантес пролил свою кровь в битве с неверными корсарами Алжира и был их пленником в цепях. Тем не менее, хотя верно то, что он разделял все национальные предубеждения против морисков в Испании, он не только научился и многое впитал из восточной жизни, в которой был пропитан в течение пяти лет, но и проникся пониманием и пониманием мавров. что для испанца было действительно редкостью, когда он сочувствовал наследственным врагам своей страны.Между Португалией и Испанией тогда снова существовал дух ревности и антагонизма даже в большей степени, чем теперь; тем не менее Сервантес никогда не может слишком много восхвалять Португалию и португальцев. Если и существовала какая-либо нация, которую испанцы могли простить за ненависть в то время, так это англичане. Эти северные пираты и еретики постоянно нападали на их берега, уничтожали их галеоны, опустошали их колониальные владения; Сервантес пережил дни испанской армады, но его отношение к англичанам учтиво и тактично.

Возможно, в какой-то мере это терпимое и даже сочувственное отношение к врагам Испании, а также то, что многим показалось насмешкой над испанскими идеями и испанскими слабостями, которые так долго стояли на пути любое восторженное признание Испанией высшего места Сервантеса в литературе. В течение нескольких столетий его читали в Испании, как Шекспира сначала читали в Англии, как забавного автора, прежде чем он был признан одним из величайших умов мира. Тем временем за пределами Испании « Дон Кихот » не только находил преданных читателей среди людей всех возрастов и всех сословий; его начинали признавать чудесным и многогранным произведением искусства, сокровищницей, в которой каждый мог найти то, что искал, даже аллегорией, поддающейся всем интерпретациям… Не один первопроходец в жизни, предприимчивый реформатор, рыцарь Святого Духа обращается к Дон Кихоту , благоразумный и проницательный светский человек обращается туда же с многозначительной улыбкой, как мудрый и Скептически Сиденхэм повернулся, когда молодой честолюбивый практикующий врач спросил его, что ему следует прочитать: Читать Дон Кихот .Это хорошая книга. Я до сих пор читал. И когда мы обратимся к благородной оде — etania de Nuestro Señor Don Quijote, — которую Рубен Дарио, самый вдохновенный поэт испаноязычного мира современности, адресовал Дон Кихоту, мы понимаем, что помимо этого Сервантес создал фигура, имеющая даже религиозное значение для утешения людей. Дон Кихот — это не только тип и образец наших величайших романов; это видение человеческой души, вплетенное в ткань мировых духовных традиций.Рыцарь Ламанчи действительно преуспел в своих поисках и завоевал более бессмертную Дульсинею, чем когда-либо искал.

Источник: Хэвлок Эллис, «Дон Кихот», в Душа Испании , Houghton Mifflin Company, 1908, стр. 223-43.

Гарольд Блум, «Сервантес: Игра мира», в его Западном каноне , Harcourt, Brace, 1994, p. 128.

Хорхе Луис Борхес, «Частичные чары« Дон Кихота »», в его «Других расследованиях: 1937–1952 » , перевод Рут Л.К. Симмс, University of Texas Press, 1964, стр. 43–46.

Мигель де Сервантес Сааведра, в Дон Кихот , перевод Бертона Раффела, под редакцией Дайаны де Армас Уилсон, В.В. Norton & Company, 1999.

Мануэль Дюран, Сервантес , Туэйн, 1974.

Карлос Фуэнтес, «Когда Дон Кихот покинул свою деревню, начался современный мир», в The New York Times Book Review , 23 марта , 1986, с. 15.

――――――――, «Предисловие», в Приключения Дон Кихота , перевод Тобиаса Смоллета, Farrar, Strauss & Giroux, 1986, p.xi.

Э. Майкл Герли, Реформирование власти: чтение, письмо и переписывание у Сервантеса , Университетское издательство Кентукки, 1995, с. 62.

Уильям Хэзлитт, «Стандартные романы и романсы», в его Собрании сочинений Уильяма Хэзлитта , под редакцией А. Р. Уоллера и Арнольда Гловера, McClure, Philips & Co., 1904, стр. 25-44.

Хайнрех Гейне, «Гейне о Сервантесе и« Дон Кихоте »», в Temple Bar , Vol. XLVIII, октябрь 1876 г., стр.235-49.

Виктор Гюго, «Гении», в его Произведения Виктора Гюго , Vol. X, The Jefferson Press, nd, стр. 23–65.

Кэрол Б. Джонсон, Безумие и похоть: психоаналитический подход к Дон Кихоту, University of California Press, 1983, 230 стр.

Бренда Маршалл, Обучение постмодерну: художественная литература и теория , Routledge, 1992, с. 3.

P. E. Russell, Cervantes , Oxford University Press, 1985, с. 117.

Тобиас Смоллет, «Жизнь Сервантеса», в История и приключения знаменитого Дон Кихота, Vol. I, Мигель Сервантес , перевод Тобиаса Смоллета, А. Миллар, 1755, стр. i-xx.

Иван Тургенев, «Гамлет и Дон Кихот», перевод Йозефа Фири Краля и Павла Дурдика, в Poet Lore , Vol. IV, № 4, 15 апреля 1892 г., стр. 169-84.

Мигель де Унамуно, Избранные произведения Мигеля де Унамуно: Господь наш Дон Кихот , Vol. 3, под редакцией Энтони Керригана и Мартина Нозика, перевод Энтони Керригана, Bollingen Series, LXXXV, Princeton University Press, 1967, 553 стр.

Жан Канаваджо, Сервантес , перевод Дж. Р. Джонса, В.В. Norton, 1990.

Первоначально опубликованная в Париже, эта биография Сервантеса считается одной из лучших. Также содержит библиографические ссылки.

Бренда Нокс и Джо Мейн, Дон Кихот де ла Манча Экспонат , в библиотеке Милтона С.