Анализ стихотворения «Памятник» Державина Г.Р. — Страница 2 из 2
Слух пройдет обо мне от Белых вод до Черных,
Где Волга, Дон, Нева, с Рифея льет Урал…
Гораций ставит себе в заслугу то, что он был реформатором национальной системы стихосложения: впервые начал использовать, в латинской поэзии достижения древнегреческой («Первым я приобщил песню Эолии к италийским стихам», Эолии — Греции). Для Державина оказывается важнее другое: он не только отмечает свое новаторство, особенно в области поэтического языка и жанров, но и ставит проблему взаимоотношений поэта и власти:
Что первый я дерзнул в забавном русском слоге
О добродетелях Фелицы возгласить,
В сердечной простоте беседовать о Боге
И истину царям с улыбкой говорить.
Свои заслуги Державин видит в том, что сделал русский слог «забавным», то есть простым, веселым, острым. Поэт «дерзнул… возгласить» не о подвигах, не о величии — о добродетелях императрицы, то есть говорить о ней, как о простом человеке — поэтому и звучит слово «дерзнул».
Последняя строфа стихотворения, как и у Г орация,. — традиционное обращение к Музе:
О Муза! возгордись заслугой справедливой,
И презрит кто тебя, сама тех презирай; Непринужденною рукой неторопливой Чело твое зарей бессмертия венчай.
Эти строки свидетельствуют о том, что Державин не надеется на единодушное одобрение современников, но сохраняет черты достоинства и величия на пороге бессмертия,
В целом можно заключать, что перед нами вполне оригинальная трактовка, опирающаяся на возникшую за полвека до нее ломоносовскую оду, но и развивающая в то же время общеевропейскую культурную традицию. Интересно при этом отметить тот факт, что, хотя вариант Державина не претендовал на дословность перевода, а, напротив, выставлял напоказ свою автобиографическую установку, по смысловой направленности он ближе к горацианскому источнику. В сопоставлении с ломоносовским стихотворение Державина поражает оригинальностью поэтических образов, отталкивающихся от первоисточника — оды Горация.
Это скорее вольное переложение, в котором наличествуют определенные реминисценции, используются общие поэтические мотивы и образы, но с наполнением их конкретными реалиями собственной жизни.
Художественное своеобразие. Стихотворение Державина, созданное в жанре оды, вернее особой ее разновидности, соответствует этому высокому жанру по стилю, Оно написано ямбом с пиррихием, который придает его звучанию особую торжественность. Интонация и лексика здесь очень торжественны, ритм медленный, величественный. Его помогают создать многочисленные ряды однородных членов, синтаксический параллелизм, а также наличие риторических восклицаний и обращений. Созданию высокого стиля способствует и подбор лексических средств, Автор широко употребляет возвышенные эпитеты (чудесный, вечный, быстротечный, в народах неисчетных, возгордись заслугой справедливой). В стихотворении присутствует много славянизмов и архаизмов, что также подчеркивает его торжественность (воздвиг, тлен, доколь, дерзнул, славянов род, презрит чело и др.
).
Значение произведения. Стихотворение Державина продолжило традицию осмысления поэтом своего творчества и подведения итогов, заложенную Ломоносовым. При этом Державин утвердил жанровый канон стихотворения-«памятника». Затем он получил блестящее развитие в творчестве Пушкина, также обратившегося к горацианскому первоисточнику, но с опорой на державинское стихотворение. После Пушкина стихотворения в жанре «памятника» продолжали писатель ведущие русские поэты, например такой великолепный и самобытный лирик, как А.А. Фет. Не исчезла эта традиция и в последующие эпохи. При этом каждый из авторов по-своему определяет роль поэта и назначение поэзии, опираясь не только на литературную традицию, но и на свои творческие открытия. И всякий раз, когда какой-либо поэт, в том числе и наш современник, осмысливает свой вклад в поэзию и свои взаимоотношения с обществом, он вновь и вновь обращается к этой замечательной традиции, ведя живой диалог со своими великими предшественниками.
Страницы: 1 2
« Предыдущая1 2
| |||||||||||||||||||||||
Ключевое слово SearchAdvanced Search Поисковые книги для: Советы по поиску
96696. Show all books public access books [?] | |||||||||||||||||||||||
7: 7006677777776 гг. 2005200420032002200120001999199819971996199519941993199219911991988198719861985198419831982198119801979197819771976197519741973197219711970196919681967196619651964196319621961196019591958195719561955195419531952195119501949194819471946194519441943194219411940 to 2005200420032002200120001999199819971996199519941993199219911991988198719861985198419831982198119801979197819771976197519741973197219711970196919681967196619651964196319621961196019591958195719561955195419531952195119501949194819471946194519441943194219411940Памятник, более длительный, чем бронза
Exegi Monumentum aere Perennius
Regalique Situ Pyramidum Altius,
Quod non Imber Edax, non aquilo inpotens
902 строки 1-4, опубликовано в 23 г. до н.э.)
Я построил монумент прочнее бронзы,
выше царственных сооружений Пирамид,
что ни всепожирающий дождь, ни дикий северный ветер
не могут разрушить…
Так писал Гораций в своих Одах III, предсказывая далеко идущее влияние своего (и современников) творчества на грядущие века.
Гораций был одним из многих талантливых поэтов, включая Овидия, Вергилия, Ливия, Проперция и Руфа, которые процветали в эпоху Августа латинской литературы (ок. 42 г. до н.э. — 17 г. н.э.). Когда группа обиженных аристократов убила Юлия Цезаря в 44 г. до н.э., они надеялись восстановить свободу Республики. Вместо этого последовали годы гражданской войны, кульминацией которой стал первый император Рима Август. Эти годы социальных, художественных и архитектурных изменений привели к появлению многих классических литературных шедевров, которые определили будущее европейской истории и культуры.
В X.d.732, рукописи застольной песни XVII века, мы видим свидетельство этого наследия. На первый взгляд кажется, что рукопись посвящена исключительно выпивке и веселью. Всего одиннадцать стихов, каждый из которых заканчивается строчкой на латыни. Однако более пристальный взгляд на латынь обнаруживает связь с тремя главными поэтами эпохи Августа: Горацием, Вергилием и Овидием. Само по себе это неудивительно для 1600-х годов, но интересна краткость, с которой вспоминаются эти поэты (спрятанные в строках шумной застольной песни).
Первая латынь, с которой мы сталкиваемся, это четыре слова Горация в строке 4, в конце стиха 1. I, 5, строка 19. Полная строка в переводе, с сохранением оригинального написания «disertum», — это , кого не сделали красноречивыми винные кубки? ( fecundi calices quem non fecere disertum). Послание принимает форму приглашения Горация своему другу Манлию Торквату с просьбой провести летний вечер за обедом на его ферме. Ранее Гораций говорит нам разрешено провести летнюю ночь в добром, приятном разговоре, без забот ( impune licebit aestivam aestivam sermone benigno тендере) . Он также напоминает Торквату, что сегодня праздник в честь дня рождения Цезаря, так что они могут расслабиться!
Гораций часто писал о своей любви к вину. Помимо восхваления его достоинств в этом послании, он воспевает его в одах III, 19 и одах III, 21, где называет свой винный кувшин верным ( pia testa) .
Предполагая, что целевая аудитория была обучена классическому языку, тогда они знали бы значение этих четырех слов в контексте. Их использование здесь восхваляет хорошую жизнь и простые радости вечеринки с друзьями. Они восхищаются Горацием и его эпикурейскими верованиями.
Второго поэта-августовца мы встречаем в конце 3-го стиха со словами из первой строки «Эклогов I» Вергилия. настройки, справляясь с перипетиями революции. Опять же, гекзаметр неполный. Полная строка: Ты, Титир, лежащий под покровом широко раскидистого бука ( Титирету, patulae recubans sub tegmine fagi) . В застольной песне отсутствует Tityretu, patulae. Tityre-tu у Вергилия 
В стихе 7 мы возвращаемся к Вергилию и части первой строки Эклогов IV.
X.d.732, лицевая сторона, строка 28, paulo maiora canamusНаписанная примерно через два года после смерти Юлия Цезаря, в разгар кровопролития, Эклог IV предсказывает начало золотого века. Оно обеспечивает утешение обещанием грядущего мира. В строке 10 Эклоги Вергилий пишет об этом мире, как когда правил Аполлон. Позже, когда Август становится императором, он «усыновляет» Аполлона, бога солнца, поэзии и врачевания. Он посвящает ему храм в Риме с прямым выходом в собственный дом и благодарит его за победу над Марком Антонием и Клеопатрой. Аполлон, наряду с Марсом, богом войны, и Вакхом, богом вина и плодородия, также упоминаются в застольной песне в конце стиха 2.
Император Август был проницательным политиком, наняв своего друга Мецената, чтобы создать литературный кружок, чтобы писать изысканные стихи в его пользу. Оды Горация I, 2 приветствуют Августа как спасителя государства.
В «Энеиде» Вергилия тщательно проработаны генеалогии, связывающие Цезаря с Энеем, основателем Рима. Мать Энея — тоже Венера, которая искусно изображает приход Августа к власти неизбежной судьбой, предопределенной богами.
Овидий может быть величайшим поэтом эпохи Августа, оставившим самый неизгладимый след. После цитат из Горация и Вергилия и зная о пристрастии августовских поэтов к интертекстуальности, мы действительно ожидаем Овидия. Конечно же, он появляется в стихе 8 вместе со строкой 12 «Метаморфоз XIII».
X.d.732, лицевая сторона, строка 32, tantu m valet ipse loquendo
Латинские отсылки становятся более серьезными по тону по ходу песни. Мы прибываем в самый разгар Троянской войны, как это описано Овидием в «Метаморфозах». «Аякс» сравнивает военную мощь с красноречием. Аякс заявляет, что он так же силен в ожесточенном конфликте битвы, как этот человек (Одиссей) силен в речи ( tantum valet iste loquendo ) . Рукопись заменяет оригинал этот человек (iste) для самого (ipse).