Псевдопатриотические
круги в России готовятся отметить событие более чем 600-летней давности
— Куликовскую битву как день «великой победы» над татарами.
На протяжении столетий никогда не делалось уточнение, над какими именно
татарами была одержана столь громкая победа. Одно утверждается определенно:
возглавлял войска противной стороны Мамай. В российской историографии
это событие до сих пор рассматривается с очевидной политической тенденцией
— доказать, что последующее покорение татар было справедливым возмездием.
Битва, если она и вправду имела место, рассматривается не на основе
достоверных научных знаний, а преимущественно с мифологической точки
зрения.
Серьезные ученые признают, что значительная часть
сведений о сражении почерпнута из трех основных «источников»,
возникших через сто лет после легендарного события: из «Летописной
повести» (весьма краткой и анонимной), из стихотворной «Задонщины»
и риторического сочинения «Сказание о Мамаевом побоище», то
есть в основном из художественных источников. А для исторической оценки
важны точные данные о масштабах сражения, количестве участников, потерь
с обеих сторон. Но достоверных сведений не обнаружено ни в местных,
ни в иностранных источниках.
Популярное изложение событий конца XIV века представляет
собой повторение (вперемежку с возвышенной риторикой) одних и тех же
якобы фактов: сбор по призыву князя Дмитрия в Коломне, переправа через
реки Ока и Дон, поединок Пересвета с Челубеем, сокрушающий внезапный
удар «засадного полка», преследование Мамая на протяжении
аж 30 верст и восьмидневное стояние «на костях».
Версия дополняется
подробностями «с места события», хотя точно место сражения
так и не было установлено. Любознательные потомки два столетия энергично
ищут место сражения и не могут его точно определить: то ли на реке Непрядве
под Тулой, то ли на Кулижках в Москве.
Археологи, проводившие исследования на легендарном
поле Куликовом, обнаруживали тысячи предметов — свидетельств пребывания
на поле людей во времена тысячелетней давности, но пока не нашли там
следов грандиозного сражения. Оппоненты говорят, что воины победители
все свое оружие и трофейное вооружение собрали и унесли с поля боя.
Но противная сторона была вооружена не только мечами и саблями, но луками
и стрелами. Если каждый из 100 тысяч мамаевых воинов выпустил по одной
стреле, то на поле должно было бы остаться по меньшей мере такое же
количество металлических или каменных наконечников.
Исследователи считают, что во второй половине XIV века Куликово поле
пустовало. На исторических картах этот кусок земли -выступ под Тулой
— включается в пределы Золотой Орды. Русские стали заселять эти земли
только через два столетия после «великой победы». Между тем
в течение XIX и XX веков предания и мифы были подкреплены установкой
памятников и часовен. Еще в прошлом веке был поставлен памятник Дмитрию
Донскому.
В годы первой мировой войны воздвигли церковь Сергия
Радонежского. В наше время у одного из источников поставили часовню
по проекту В.Клыкова, опираясь на легенду: в роднике, дескать, воины
омывали раны после сражения. Так церковь поддерживает выгодную ей версию
великого события.
Современный исследователь Виктор Шавырин в статье «Неделимое поле»,
опубликованной в журнале «Родина» в 1997 году, констатировал:
«Археологические отряды нашли на Большом Куликовом поле сотни поселений,
стоянок, могильников.
Это тысячи и тысячи предметов. Не найдено лишь
следов того главного события, которым прославилась эта местность. Обескураживающий
результат сужает наше представление о ключевом событии русской истории,
и не все могут пережить его достойно».
Куликовская битва остается загадкой, однако мифотворцы
не унимаются. Проницательные умы понимают смысл такого рода мифотворчества:
пока есть возможность выпрашивать деньги на памятники, президентства
и издания — будем выпрашивать. Что касается науки, то она будет продолжать
поиски истины. Официально утвержденная формула праздника, назначенного
ошибочно (по невежеству) на 21 сентября простым прибавлением в XX веке
13 дней к дате XIV века 8 сентября, намечает праздник в Туле под названием
«День победы русских полков во главе с великим князем Дмитрием
Донским над монголо-татарскими войсками в Куликовской битве».
Эта
формула не учитывает, что на стороне Мамая были русские во главе с рязанским
князем Олегом, а кроме того генуэзцы и другие наемники. Очевидно, что
установка на празднование «победы над татарами» подходит под
определение «разжигание национальной розни и вражды». А средства
на проведение торжеств в Туле могут быть выделены из федерального бюджета,
в который вносит свой посильный вклад татарское семимиллионное население
России.
Дело даже не в том, что современные граждане России,
добровольно записавшиеся в татары при переписи населения в 1989 году,
не имеют к событию 600-летней давности никакого отношения, но и предки
их не имели никакого отношения к набегу Мамая. Собственно и Золотая
Орда к этому походу Мамая не имела отношения. Мамай был «сепаратистом»,
который вскоре был наказан законным ханом Тохтамышем.
В России наблюдается чудовищный разрыв между тем,
что знает академическая наука, и тем, что использует в своей идеологической
работе власть, которая все больше склоняется к тому, чтобы игнорируя
науку, плестись за церковными преданиями. Более того, мифы внедряются
в массовое сознание через средства массовой информации и школу.
Историческая правда заключается в том, что не только
казанские, поволжские татары, но и иные тюркские народы не имели к походу
Мамая никакого отношения. Темник Мамай не был законным ханом Золотой
Орды и не представлял всех монголо-татар, так же, как Дмитрий не представлял
всех будущих русских. Князья Твери и Рязани еще отстаивали свою самостоятельность.
Может быть, не стоило бы тратить время и силы, чтобы
опровергать мифические представления отдельных, не очень образованных
граждан. Беда однако в том, что официальные власти используют это невежество
в политических корыстных целях. На протяжении десятилетий и даже столетий
в сознание русских вдалбливается идеология вражды в отношении татар,
которые, якобы, как пришельцы мешают развитию русских. Для этого, начиная
со школы, используются не исторические знания, а мифы.
В учебнике «История СССР» для средних школ,
выпущенном в 1985 году под редакцией академика Б.А.Рыбакова, параграф
21 «Куликовская битва» начинается вполне в духе партийных
документов: «Москва взяла на себя организацию борьбы против ненавистного
ига». Причина: «Мамай двинул на Русь «огромное войско».
Многие тысячи русских воинов пришли «со всех концов» (где
были «концы» тогда, остается додумывать). «Воинов было
так много, что они не умещались на улицах тогдашней Москвы». Что
ни слово, то ляп. Между тем, Дмитрий собирал войска не в Москве, а в
Коломне, причем не со всех концов, а из близлежащих княжеств. Исход
Куликовской битвы представлен как «великая победа» на том
основании, что пришельцы ушли. Общий вывод: это начало освобождения
от «ига монголо-татарских ханов». Но после «великой победы»,
спустя два года, вновь появились «полчища монголо-татар»,
их вел хан Тохтамыш, хан Золотой Орды (то есть другие татары). Этот
поход завершился взятием, разграблением и сожжением Москвы, причем великий
князь оказался вне Москвы, он пошел собирать войско, отпущенное после
великой победы на кормление. Иначе говоря, в 1380 году одержана победа
на пустом Куликовом поле, а через два года в 1382 году сдана собственная
столица. После этого Русь еще сто лет платила дань Орде, а русские князья
вели междоусобную борьбу.
Подлинной бедой для Руси на самом деле было
не только и не столько «иго» (страна не была занята войсками
орды), сколько грызня русских князей за власть и благосклонность ордынских
ханов. Братья-славяне продолжали ездить в ставку хана в качестве соискателей
ярлыков на княжение и на сбор дани со своего населения.
В новом издании учебника под названием «История
отечества» в 1996 году сделан «шаг вперед». В нем признается,
что Куликовской победой «не завершилось вековое татарское иго над
Русью». Злодеями остаются по-прежнему татары. Как должен себя чувствовать
ребенок из татарской семьи в московской школе или ребенок из русской
семьи в казанской школе, если учебник, да и учитель, не поясняют, что
в период феодальных войн столкновения происходили даже внутри наций.
Феодалы убивали на поле боя своих родных братьев, чтобы завладеть землями.
Мало ли было феодальных войн?! Почему из всех надо выделять эту битву?
Серьезные русские историки сдержанно оценивали значение
Куликовской битвы. Они подчеркивали главное: совместное выступление
русских князей по призыву великого князя Дмитрия было шагом к единению
русских княжеств, они прекрасно понимали причины и масштабы феодальной
борьбы. С.М.Соловьев писал даже о «всемирноисторическом значении»
этого события (вот откуда введено понятие в пропаганду советского времени),
даже «знак торжества» Европы над Азией. Однако С.М.Соловьев
сделал вывод: «Но Куликовская битва была из числа тех побед, которые
близко граничат с тяжким поражением.» Правда, при оценке он исходил
из данных, что после сражения в живых осталось 40 тысяч человек из собранных
400 тысяч, что совершенно невероятно. В «украшенных сказаниях»,
как отметил сам историк, великое торжество представлено и как плачевное
событие, как великая «жалость».
В российской историографии нет убедительной концепции
не только Куликовской битвы, но и значения для Российского государства
«татарского ига». Оказывается, что в русском государстве изначально
многое заимствовано из ордынской системы: Орда научила русских воевать,
собирать налоги, переписывать население, поддерживать ямскую связь между
отдаленными районами государства, при этом Орда терпимо относилась к
религии и церкви, да сама приняла ислам лишь в XIV веке, в отличие от
Волжской Булгарии, принявшей ислам на пять столетий раньше. Русские
князья величали ордынских ханов титулом «царь». Именно в ордынский
период, под эгидой Орды, возвысилось Московское княжество.
Честную попытку объективного научного подхода к Великой
Степи, составившей основной территориальный массив Российского государства,
совершил Лев Николаевич Гумилев. Он четко выявил: «В царстве Мамая
обитали потомки половцев, алан, ясов, касогов, крымские готы и евреи,
а союзниками его были литовцы и генуэзцы, сам же он был по происхождению
монгол» (Древняя Русь и Великая Степь). «На Куликовом поле,
— писал он, — российская доблесть сокрушила разноплеменное войско Мамая».
Дмитрий Донской отразил поход наемного войска во главе с Мамаем, но
орда Мамая сохранилась. Ему удалось вновь собрать войско, которое признало
законного хана Тохтамыша. Мамай ушел в Крым, где был убит генуэзцами,
заказчиками похода. «Русский улус» остался верен Золотой Орде
и после этой битвы пережил новый карательный поход Тохтамыша и еще сто
лет платил дань. Таков итог очередного кровопролития, в котором с обеих
сторон были и русские, и татары.
Лев Гумилев частично развеял туман над Куликовым полем, показав, что
подлинная проблематика истории того времени заключается в этногенезе
русской нации. Это был период, когда русские князья убивали друг друга
и брат брата, погрязли в междоусобной борьбе. Они разнесли бы Русь в
клочья, если бы не «дисциплинирующая» роль орды — признавали
русские историки.
Думаю, власть предержащим следовало бы уяснить хотя
бы для себя, какое событие отмечается и какого рода последствия это
может иметь. Очевидно, наука будет продолжать исследования, но через
620 лет после события устраивать «праздник победы» нет никаких
оснований. С исторической точки зрения это бессмысленно, а с политической
— небезвредно. Разжигание националистических настроений едва ли полезно
для многонационального государства. Только уважительное отношение к
истории и судьбе каждого народа может способствовать сближению и взаимодействию
наций. Для России в ее кризисном положении не расшатывание федеративного
государства, а его укрепление — вот актуальная задача. Конечно, задача
историков состоит в том, чтобы выяснить истину, знать правду и применять
знания во благо людей, а не во вред им.
Упиваться победой на поле Куликовом за счет скудного
бюджета в условиях развала оборонной промышленности, в том числе — оружейной
мастерской России в Туле, едва ли уместно и своевременно. Хотелось бы,
чтобы наши слова, обращенные к федеральным властям и тулякам, были восприняты
не как слова «непрошеного гостя», но как трезвый голос соотечественников,
сограждан: «Что вы собираетесь отмечать, подумайте!»
Самые интересные научные открытия.
Рубрика «История». Куликовская битва в центре Москвы?
Одной из загадок Древней Руси была и пока остаётся Куликовская битва между русским и татарским полками, произошедшая 8 сентября 1380 года. Именно с этого момента началось освобождение земли Русской от татаро-монгольского ига. На эту битву московского князя Дмитрия Донского благословил сам Сергий Радонежский, ставший символом объединения русских в единое государство. В нынешней России Куликовская битва отмечается как первая славная победа народа на пути к освобождению.
Но бытует и другая версия о роли этого сражения в истории. По мнению некоторых исследователей, особенно живущих в Татарстане, на Куликовом поле произошло не столкновение двух враждебных народов — русских и татар. Здесь сражались полки, руководимые Дмитрием Донским, с войском, во главе которого стоял темник Мамай, своего рода отщепенец, узурпировавший власть у законных наследников Чингисхана. На стороне Мамая в битве участвовали не только татары, но и русские, генуэзцы, литовцы, то есть наемники, которые собрались под его знаменами. А у Дмитрия Донского в войске были не только полки, пришедшие к нему на помощь из многих русских княжеств, но и татарские воины.
Такого же мнения, по существу, придерживался, крупнейший российский историк Лев Гумилев. В своей книге «От Руси до России» он писал, что нападение Мамая на Русь было вызвано демонстрацией Дмитрием Донским верности «союзу с законным наследником ханов Золотой Орды — Тохтамышем, стоящим во главе волжских и сибирских татар».
Но оказывается, у Куликовской битвы есть еще одна, совершенно неожиданная версия. Ее высказал не так давно академик А.Т. Фоменко, прославившийся своей неожиданной, мягко говоря, неординарной интерпретацией истории вообще и именно этого периода жизни России в частности. По его мнению, Куликовская битва происходила, но не на традиционно указываемом месте, на берегу Дона, а. .. в Москве. При этом академик называет две наиболее бросающиеся, по его мнению, в глаза странные особенности этой битвы, до сих пор не объясненные историками и археологами. Первая: два войска, одно числом 150 тысяч человек, другое — 200 тысяч, физически не могли поместиться на небольшом Куликовом поле и тем более совершать на нем какие-нибудь маневры. Вторая, еще более странная: на поле брани в смертельном бою рубились сотни тысяч воинов. По оценке историков, в том числе Л.Н. Гумилева, только с русской стороны было убито и ранено 130 тысяч человек! Логично предположить, что у татар потери были еще больше. Получается, что на поле брани должны были остаться десятки, а может быть, и сотни тысяч мертвых тел. Победившие в кровавой битве русские могли вывести с поля брани только раненых. Собирать наконечники стрел, поломанное и негодное для дальнейших боев оружие было просто некому. И вот археологи уже добрую сотню лет тщательно перекапывают место предполагаемых боев. Но ни многочисленных останков воинов, ни оружия обнаружено не было. Отсюда А.Т. Фоменко делает вполне логичный вывод — следовательно, Куликовская битва происходила не в этом месте. Чтобы найти настоящее поле битвы, следует поискать, где же еще встречаются названия рек, холмов, урочищ, упоминающихся в «Задонщине» — основном первоисточнике по истории Куликовской битвы.
В традиционном описании Куликовской битвы сбор русских войск происходил в Коломне. Отсюда в конце августа войско выступило в поход и подошло к Дону близ впадения в него реки Непрядвы.
Для того чтобы отрезать себе путь к отступлению, русские переправились через Дон. 8 сентября 1380 года произошла битва на Куликовом поле, окруженном лесами и реками. Излюбленный ордынцами обходной маневр был здесь невозможен. Им пришлось атаковать русских в лоб. Русские выставили войска в несколько линий: сторожевой полк, за ним — передовой, за ним большой полк (главные силы), по разные стороны от него — полки правой руки и левой руки. В лесу за полком левой руки была укрыта отборная конница — засадный полк под командованием воеводы Дмитрия Боброка-Волынца и серпуховского князя Владимира Андреевича.
Битва началась около 11 часов утра. Ордынцы смяли полк левой руки, нанесли серьезные потери большому полку и уже выходили ему в тыл, когда засадный полк нанес неожиданный решающий удар. Этого удара ордынцы не выдержали и обратились в бегство. Сражение перешло в преследование бегущего противника…
Теперь посмотрим, как происходила битва по А. Фоменко. Свои доказательства он начинает с поисков Куликова поля на территории сегодняшней Москвы. По его мнению, некоторые летописи прямо сообщают, что Куликово поле находилось в Москве. Известный архангелогородский летописец, описывая встречу Владимирской иконы Божией Матери в Москве во время нашествия Тимура в 1402 году, свидетельствует, что икону встретили в Москве «на поле на Куличкове». Мнение о том, что московское название Куличково, Кулишки является синонимом Куликова поля, бытовало в Москве еще в XIX веке! Например, в сборнике «Старая Москва», изданном в то время, упоминается о существовавшем якобы «неправильном предположении», будто московские «Кулишки произошли от Куликов, или Куликова поля». В этой же книге отмечено, что «Кулишки существовали прежде Москвы». А Фоменко свою гипотезу как раз строит на том, что во время битвы Москвы еще не существовало, а были только отдельные деревни, раскинувшиеся на ее будущей территории.
Ставка Мамая во время Куликовской битвы была расположена «на Красном холме». Прямо к Кулишкам, ныне к Яузским воротам, спускается очень крутой склон высокого холма, который когда-то назывался Красным холмом. На его вершине находится Таганская площадь. О старом названии этой местности свидетельствует расположенная под ним Краснохолмская набережная Москвы-реки. Московское поле Кулишки окружено несколькими холмами. На одном из них находится Красная площадь. Поэтому холм тоже мог называться Красным.
Перед началом Куликовской битвы войска Мамая остановились на «Кузьмине гати». В Москве один из районов называется Кузьминки! Получается, что Мамай подходил к Кулишкам, расположенным в центре современной Москвы, с восточной стороны, находясь на левом берегу Москвы-реки. Дмитрий Донской шел ему навстречу с южной стороны Москвы, находясь на правом берегу Москвы-реки. Перед битвой он форсировал реку, по мнению академика, недалеко от Новодевичьего монастыря. Затем оба войска сошлись в центре на Кулишках в районе Славянской площади и Сретенки.
Согласно летописи, князь Дмитрий соединился со своими союзниками в Коломне и оттуда выступил навстречу врагу. Считается, что эта Коломна находится в 100 километрах от Москвы. А. Фоменко предлагает другой, более вероятный, по его мнению, вариант. Дмитрий Донской выступил на битву из знаменитого села Коломенское, находящегося сегодня в черте Москвы. Эта гипотеза подтверждается следующим отрывком, взятым из «Сказания о Мамаевом побоище». В нем Дмитрий, узнав о готовящемся нападении, приказал своим соратникам явиться в Москву, а через страницу летопись буквально в тех же словах приказывает им собраться, но на этот раз в Коломне. Это означает, что речь идет об одном и том же приказе Дмитрия: собраться войскам в Коломенском, в Москве. Летопись постоянно фактически накладывает Коломну на Москву. Тзк, указав, что Дмитрий собирает полки в Коломне, в ней тут же утверждается, что войска выступают на битву из Москвы.
После сбора войск Дмитрий, как далее сообщается в летописи, движется по направлению «на Котел». Между Коломенским и центром Москвы расположена река Котловка. Двигаясь в этом направлении, русские войска должны были оказаться в районе Новодевичьего монастыря, но с другой стороны реки.
По дороге на поле битвы, согласно летописи, Дмирий устроил своему войску смотр «на поле Девичьем». В «Сказании о Мамаевом побоище» тоже упоминается: «Наутро же князь великий повелел выехать всем воинам на поле к Девичьему монастырю, на поле Дивичю».
В летописи этот переход реки непосредственно перед битвой назван «переходом через Дон». Но Доном в то время часто называли просто крупную реку. Возникает естественная мысль, что здесь Доном была названа будущая Москва-река, так как, по мнению А. Фоменко, самой-то Москвы в то время еще не было. Причем в «Задонщине» явно имеется в виду Москва-река. Ведь княжна Марья поутру плакала на забралах стен московских, так причитая: «О Дон, Дон, быстрая река… принеси на своих волнах моего господина Микулу Васильевича ко мне». Получается, что река Дон течет через Москву.
Согласно летописям и «Сказанию о Мамаевом побоище», в Куликовской битве полегло с обеих сторон около 250 тысяч человек. Скорее всего, это явное преувеличение. Но число погибших должно было быть очень велико, так как после окончания битвы «стоял князь Великий за Доном на поле боя восемь дней, пока не отделили христиан от нечестивых. Тела христиан в землю погребли, нечестивые тела брошены были зверям и птицам на растерзание». Но на поле Куликовом в Тульской области захоронений павших в битве русских воинов не было обнаружено. А вот в Москве, в Симоновом монастыре, А. Фоменко их нашел!
Знаменитых героев Куликовской битвы, русских воинов, иноков Пересвета и Ослябю, как известно, похоронили у церкви Рождества Богородицы. По мнению Фоменко, Симонов монастырь в Москве был основан и построен прямо на месте Куликовской битвы или непосредственно около него как усыпальница павших здесь русских воинов. Когда ученый пришел в Симонов монастырь и подошел к церкви Рождества Богородицы, его внимание привлек огромный дощатый ящик, опущенный в свежую могилу. Оказывается, вся земля вокруг церкви в радиусе около ста метров и на глубину несколько метров буквально забита человеческими черепами и костями. Как удалось узнать А. Фоменко, еще при строительстве завода был обнаружен целый слой из костей. Эти древние кости тогда выкапывались в огромном количестве и выбрасывались. Почти все похороненные, судя по их зубам, были молодыми, здоровыми людьми. Это были воины!
Кроме черепов и костей, в земле нашли каменные надгробные доски одного и того же образца и размера без каких-либо надписей. На всех досках изображен один и тот же узор. Он состоит из бляхи в центре, от которой отходят три полосы: прямая — вниз и две дуги, расходящиеся кверху. Этот рисунок напоминает воинский щит. Идентичность всех обнаруженных каменных досок ясно говорит о том, что все захоронения делались одновременно.
И, наконец, последнее, что, по мнению А. Фоменко, подтверждает его гипотезу. В «Истории церкви Рождества Богородицы на Старом Симонове в Москве» записано: «Великий князь, одержав победу над Мамаем, в день праздника Рождества Пресвятыя Богородицы Рождественской на Старом Симонове обители дал вкладу село Рожествено, находившееся на месте Мамаева побоища».
«Не странно ли, — удивляется ученый, — что Дмитрий Донской передал московской церкви село, удаленное от нее на 320 километров?! Да и к тому же не из своего великокняжеского удела: в Тульской области в то время были уделы других князей. Такого в достоверной русской истории никто и никогда не делал!»
Предлагаемый вариант расположения места Куликовской битвы, конечно, нельзя считать достоверным, тем более что сделан он не историком и археологом, а математиком.