Была ли в России «вторая гражданская»? : mikhael_mark — LiveJournal
В связи с очередной годовщиной со дня начала Великой Отечественной войны решил напомнить читателям свою старую статью, которую многие новые друзья моего блога, возможно, ещё не видели. Эта статья была написана ещё в 2006 году (и опубликована в ЖЖ в 2012-м). А попутно — слегка подкорректировать её в соответствии с новыми фактами, которые стали мне известны, и с новыми обстоятельствами, которые на тот момент ещё не были актуальны. В целом же моё восприятие проблемы не изменилось.
Не знаю, как кого, а лично меня в пропаганде демшизы и так называемых «уранополитов» более всего раздражает их назойливое стремление измазать грязью советскую сторону во Второй Мировой войне, доказать всем и каждому (а в первую очередь, думается, самим себе ), что, вопреки заверениям И.В. Сталина (и Патриарха Сергия, кстати), наше дело в войне было не такое уж и правое. Когда подобные теории озвучивает навально-болотная тусовка, вроде журналистов телеканала «Дождь», это, конечно, царапает душу, но не причиняет такой боли: ничего другого от них и не ожидаешь, люди просто одержимы патологической русофобией, у истоков которой лежит обыкновенный комплекс неполноценности.
Когда подобную пропаганду слышишь от киевской неонацистской хунты и её сторонников, это тоже больно и обидно, но тоже ожидаемо: собственно, Майдан и организовывался под прогитлеровскими и пробандеровскими лозунгами, да и цели его ненамного отличались от целей гитлеровского вторжения в СССР в июне 1941 года. Но когда подобные теории слышишь от православных, а тем паче — от священников — становится совсем не по себе. У многих может создаться впечатление, что, согласно нынешней позиции Русской Православной Церкви, для верующего человека в условиях Великой Отечественной войны единственно возможной линией поведения было сотрудничество с оккупантами, и всякий, кто решался встать на защиту Отечества, был не более, чем христопродавец.
К сожалению, даже некоторые из тех, кто называет себя «православными патриотами», разделяют подобные настроения. На казачьих, белоэмигрантских и военно-патриотических сайтах в Интернете, тематика которых тесно связана с Православием (материалы по православному богословию и церковной жизни там действительно не редкость), все чаще можно встретить мнение, что Вторая Мировая война была для России ничем иным, как «второй гражданской» (а то и прямо — «русско-советской»), приводятся обширные сведения о «русских» формированиях, сражавшихся на стороне вермахта, об их составе, идеологии, униформе, «боевом пути», лидерах.
Кое-кто, уже не стесняясь, называет благоговейное отношение к памяти Великой Победы «псевдопатриотизмом». И даже такая некогда трезвая газета, как нижегородское «Православное слово», почему-то посчитала своим долгом отдать дань памяти коллаборационистам (включая печально знаменитого генерала Власова), опубликовав ряд материалов некоего А. Корнилова [1].
Мой дед — Маркитанов Александр Евгеньевич,
участник штурма Берлина.
Не скрою: в полемике по этому вопросу мною движут личные мотивы. Мой дед прошёл всю войну «от звонка до звонка» в авиационных частях Советской Армии, сражался и на германском, и на японском фронте, сам я воспитывался на примере героев Великой Отечественной. Полагаю, эти мои чувства разделяются многими моими согражданами. Среди своих верующих знакомых, к слову, я не встречал лиц, сочувствующих Власову и иже с ним. Но если верующий человек в любом случае останется в Церкви – какова бы ни была её позиция, то для человека неверующего хамское отношение прицерковлённых публицистов (а паче — священников с претензией на мученический венец) к памяти о войне может стать непреодолимым препятствием на пути ко Христу.
Помню свои чувства после знакомства с книгой «Убелённые кровью» в 1999 году, когда я делал в своей церковной жизни первые шаги. Тогда я в сердцах чуть было не отрёкся от Христа (прости, Господи!). Слава Богу, рядом со мной в тот период оказался отец протоиерей Алексий Дроздов, чья однозначно антинацистская позиция и понимание моих чувств помогли мне остаться в Церкви. А что делать тем, у кого не найдётся такого батюшки?
Ради этих людей имеет смысл разобраться, есть ли хоть какие-то религиозные или исторические основания для пересмотра отношения к Великой Отечественной войне? Можно ли всерьёз считать коллаборационистов (т.е., русских, шедших на сотрудничество с захватчиками) воюющей стороной? Есть ли основания видеть в их действиях проявление не «псевдо-», а подлинного патриотизма?
Краснов и навербованные им казаки-эсэсовцы
Да, безусловно, многие, как в эмигрантских кругах, так и в СССР, восприняли факт гитлеровского вторжения как счастливую возможность свергнуть иго большевизма.
Почти все историки, обращающиеся к проблеме русского коллаборационизма, единодушно отмечают, что таких масштабов, как во Вторую Мировую, измена в России не достигала никогда. Сильно, видать, насолили «комиссары» и «пролетарии» русскому народу, слишком, видимо, на многие больные мозоли наступили. И, тем не менее, автор не склонен видеть в этом массовом переходе на сторону врага гражданскую войну.
Спецификой гражданской войны является то, что основными воюющими сторонами в ней являются граждане одной страны, разделённые политическими противоречиями. Значит, для ответа на вопрос о «второй гражданской» нам необходимо выяснить:
а) Являлись ли русские антисоветские формирования инициаторами войны?
б) Преследовали ли враждующие стороны в войне внешнеполитические или внутрироссийские цели?
в) Были ли русские антисоветские формирования организационно самостоятельны?
г) Были ли эти формирования самостоятельны в стратегическом и тактическом отношении?
д) Обладали ли русские части «противоположной стороны» материальной самостоятельностью?
На первый вопрос ответ очевиден: Великую Отечественную войну, в отличие от Гражданской, начали не эмигранты и не противники режима внутри СССР (для которых война явилась полной неожиданностью), а немцы, военные же формирования из русских коллаборационистов начали создаваться не ранее октября 1941 года («казачьи» части СС), а пресловутая армия Власова и вовсе была сформирована только в 1944, когда нацистская Германия фактически уже стояла на грани разгрома.
Значит, инициатива войны исходила извне России.
Гитлер с группой солдат и офицеров вермахта
незадолго до начала Великой Отечественной войны
Не спорю, Великая Отечественная война действительно была столкновением двух преступных (и одинаково антихристианских) тоталитарных систем – нацистской и большевицкой. Но было бы неверно сводить войну только к противоборству нацистов и большевиков. Воевали всё-таки не партии, а государства, и воевали в первую очередь за свои жизненные интересы, а не за партийные лозунги. Германия, лишившаяся после Версальского мира с таким трудом созданной колониальной системы, стремилась к захвату «жизненного пространства» (территории) для своего народа и источников сырья для своей промышленности. Именно по этой причине представители крупного бизнеса поддержали Гитлера (именовавшего, кстати, свою партию и «социалистической», и «рабочей»). А СССР, которому в планах гитлеровских стратегов была уготована роль колонии, отстаивал свой суверенитет – вне зависимости от идеологии.
Так что и на второй вопрос ответ также однозначен.
В связи с этим вспоминается образ святого равноапостольного Николая Японского (Касаткина). В 1904 г., когда началась Русско-Японская война, этот столп Православия оказался перед той же дилеммой, что и православные граждане Советского Союза в 1941. Причём с небольшой разницей: языческая Япония в этом конфликте была нападающей стороной (в отличие от СССР). И воевала она с православной Россией (а не с язычествующим «третьим рейхом»). Так вот, святитель Николай призвал свою японскую паству к послушанию языческому императору и к исполнению воинского долга – т.е., к войне против православной России, сам же удалился в затвор – дабы, будучи русским по национальности, не молиться о победе врагов своего Отечества. Таким образом, авторитет равноапостольного Николая Японского [2] – в пользу того, что антихристианский характер собственного государства [3] – не повод для перехода на сторону его внешних врагов.
И как же после этого видеть «христианский подвиг» в действиях коллаборационистов?
Святой равноапостольный Николай Японский
Впрочем, партийные лозунги тоже сыграли немаловажную роль во Второй Мировой войне: именно через них осмыслялись геополитические задачи воюющих сторон. «Жизненное пространство» на Востоке предполагалось закрепить за людьми «чистой» немецкой крови путём истребления значительной части русского и большей части нерусского населения оккупированных территорий: «славянская раса» («отсталая», «неполноценная», «неисторическая») объявлялась природным врагом германской, главным препятствием на пути немецкой гегемонии. Кроме того, завоевание СССР открывало путь к соединению Германии с вожделенной Индией: Гитлер был практикующий оккультист, ревностный последователь идей Е.П. Блаватской, и создание «третьего рейха» должно было, по его мнению, подготовить приход новой расы «человекобогов». Территория же СССР являлась своего рода естественным мостом между Европой и Индией, считавшейся «исторической прародиной» «арийцев».
Почитайте Юрия Воробьевского [4] – об оккультных идеях третьего рейха у него сказано немало. Кстати, Воробьевский – отнюдь не либерал и не коммунист. Это наиболее яркий представитель ультраправых антиглобалистических группировок, стоящих за газетами типа «Русского вестника», автор нашумевшего цикла повестей «Заговор антихриста». Да и первоисточник – «Моя борьба» А. Гитлера – тоже сегодня не является чем-то недоступным, а там о планах относительно России сказано предельно откровенно. И после этого сами делайте выводы – оставалось ли в этих планах хоть какое-то место русским антикоммунистам. И могли ли эти планы вызвать согласие… Ну, скажем, П.Н. Краснова – глубоко религиозного человека, одного из лучших православных писателей ХХ столетия (его «Цареубийц» я считаю не меньшим шедевром, чем «Преступление и наказание» Достоевского). Или А.Г. Шкуро – убеждённого русского монархиста. Они и не соглашались с планами Гитлера, а, как показывают документы, лишь наивно рассчитывали, что война облегчит антисоветским силам внутри России свержение большевиков, после чего новое правительство стабилизирует фронт и заключит с правительством Германии почётный мир [6].
А.Г. Шкуро в окружении гитлеровских офицеров
По третьему вопросу можно сказать с уверенностью: организационной самостоятельностью коллаборационистские формирования, в отличие от белогвардейских, не обладали. Какова бы ни была их численность, они организационно входили в состав вооруженных сил Германии – чаще СС, иногда – вермахта. Во главе этих формирований стояли немецкие генералы: «власовскую» армию на самом деле возглавлял некто Штрик фон Штрикфельд (Власов был чисто декоративной фигурой), казачьи части, сформированные Красновым и Шкуро – некто фон Паннвиц. А это, в свою очередь, означает, что коллаборационисты вообще не являлись воюющей стороной. Не между разными группами русских шла война, а между русскими и немцами, и господа Краснов, Шкуро, Власов и прочие просто служили в армии врагов своего Отечества – как ни печален такой вывод. Даже пресловутый «Русский Корпус» (точнее, Русский охранный корпус СС) давал присягу служить не России и не Православию, а Германии и лично Гитлеру: «Клянусь свято перед Богом, что я в борьбе против большевиков.
врагов моего Отечества и сражающихся на стороне большевиков неприятелей Германской армии, буду оказывать Верховному вождю Германской Армии, Адольфу Гитлеру, всюду, где бы это ни было, безусловное послушание и буду готов, как храбрый воин, во всякое время пожертвовать мою жизнь за эту присягу»[5]. Что уж говорить о власовцах и каминцах!
Стратегической и оперативной самостоятельностью коллаборационистские формирования также не обладали. В большинстве своём это были мелкие группировки «полицаев», всецело зависимые от оккупационных властей и состоявшие у них, что называется, «на побегушках». Но и казачьи части, и власовская армия должной самостоятельностью также не пользовались. Гитлеровцы просто не доверяли таким «союзникам» и явно не спешили бросить их в бой .
Зато кровная обида на большевиков и страх перед неизбежной ответственностью за предательство превращали коллаборационистов в идеальных карателей. Именно в этом качестве они в основном и использовались, причём не только на «восточном фронте», но и в Европе, прежде всего – в Италии и Югославии [7].
И если участие белоэмигрантов в войне на территории Советского Союза ещё можно хоть как-то объяснить «борьбой за свержение большевицкого ига», то их участие в карательных акциях в православной Сербии ни оправданию, ни даже простому пониманию не поддаётся. Это уже не просто измена. Это вероотступничество. Язычники-нацисты в союзе с католиками-усташами развернули кампанию настоящего геноцида против Сербской Православной Церкви, к чему недвусмысленно призывал сам Гитлер [8]. И в этой преступной кампании приняли участие наши «православные» казаки и другие белоэмигранты! Это всё равно, как если бы в империи Диоклетиана воины-христиане участвовали бы в избиении своих братьев во Христе, оправдываясь соображениями «послушания». Но церковная история ясно свидетельствует, что воин-христианин в Древнем Риме, получивший подобный приказ, предпочитал исповедать свою веру и принять казнь, но не сквернить своих рук кровью единоверных [9]. «Казаки со свастикой» и «русский корпус» предпочитали обратное…
Бывший белогвардейский генерал Штейфон перед боевиками т.
н. «русского корпуса»
Все, как на подбор — в немецкой форме. И что же в этом корпусе русского?
С какими большевиками воевали, от какой «красной заразы» «защищали» Европу казаки-эсэсовцы, подавляя Варшавское Антифашистское восстание, одной из целей которого было именно освобождение города до подхода Красной Армии, чтобы успеть провозгласить в Польше союзное СССР, но антикоммунистическое правительство? Резня, устроенная «русскими» коллаборационистами в варшавском квартале Воля, в ходе которой погибла масса мирных жителей, в том числе — православные дети-сироты из местного приходского приюта, была «продолжением гражданской войны против безбожного большевизма»? Или всё-таки участием в геноциде славянских народов, устроенном гитлеровской Германией? И кем — «идейными борцами против большевизма» или беспринципными наёмниками — начинают выглядеть в свете этих событий «казаки со свастикой»?
И уж вовсе смешон вопрос о материальной самостоятельности русских коллаборационистов.
Ей просто неоткуда было взяться. Подавляющее большинство белогвардейцев сумело вывезти из России только то, что было на них: на кораблях размещались впритирку, было не до чемоданов. Стеснённость в самых необходимых материальных средствах, а попросту – беспросветная нищета стала уделом белоэмигрантов в изгнании. Увешанные орденами полковники и генералы подрабатывали таксистами или дорожными рабочими, утончённые аристократки потешали публику в парижских кабаре или шли «на панель», чтобы хоть как-то свести концы с концами. Совершенно очевидно, что в таких условиях эмиграция не смогла бы выставить, экипировать и вооружить даже чисто символического воинского формирования. Коллаборационистские части состояли на полном обеспечении у гитлеровцев. Потому-то и носили коллаборанты немецкую форму – другой не было! Конечно, военная история знает примеры, когда воинские части некоторой страны, исполняя союзнический долг, входили в оперативное подчинение командованию чужого государства. Так, под командованием Ф.
Ф. Ушакова состояла турецкая эскадра контр-адмирала Кадыр-бея, австрийская армия фельдмаршала Меласа подчинялась А.В. Суворову, а русский «Легион чести» – французскому командованию. Но «русские части» вермахта – явно не тот случай: они не вошли в оперативное подчинение к гитлеровцам, а были сформированы ими.
В общем, у сторонников «второй гражданской» концы с концами не сходятся. Не было никакой второй гражданской войны в России, была попытка геббельсовского министерства пропаганды прикрыть захватническую войну маской «крестового похода против большевизма». Для каковой цели «русские части» CC и создавались. И на этот дешёвый трюк купились сперва некоторые белоэмигранты, а теперь – и кое-кто из наших соотечественников, к вящему позору Государства Российского. И когда я слышу, как гитлеровских пособников г-н Корнилов, или г-н Шорников, или о. Георгий Митрофанов [10] пытаются выставить подвижниками благочестия и чуть ли не святыми исповедниками, я почему-то всегда вспоминаю сожжённую вместе со всеми жителями Хатынь (и тысячи – !!! – таких же деревень православной Белоруссии).
Сталин, при всей бесчеловечности его правления, так всё-таки не поступал. Кстати, 60 % сельского населения СССР в те годы составляли православные верующие. А значит, жарили гитлеровцы на медленном огне не «коммунистическую сволочь», не «богоотступников» и не «цареубийц», а наших с вами братьев и сестёр во Христе (более того – новоисповедников, не побоявшихся в советской переписи населения назвать себя христианами). Одобрить такое, даже ради пресловутого восстановления храмов (которое действительно часто происходило на оккупированной территории), нет сил. Ибо если истребление миллионов ни в чём не повинных мирных жителей (причём в большинстве своём православных) для нас – не слишком высокая плата за восстановление наших храмов, то куда в таком случае деть заповеданную Богом любовь к ближнему?
Кладбище Деревень — мемориал в Белоруссии в память о жертвах нацистской оккупации.
И даже если нацистское нашествие действительно стоило России меньших жертв, нежели коммунистическое иго, как утверждают некоторые, не стоит сбрасывать со счетов, что нацисты имели возможность хозяйничать в России лишь неполных три года (в середине 1944-го их уже вышвырнули за пределы нашей страны).
Сталинское же правление продолжалось целых тридцать лет. И число жертв оккупационного и сталинского режимов при такой разнице в сроках оказалось сопоставимо [11]. Да и возрождение приходской жизни шло примерно одинаковыми темпами по обе стороны фронта: как оккупанты, так и Сталин пытались разыграть «православную карту» в своих политических видах. Так что видеть в оккупантах «меньшее зло» (именно такова позиция г-на Корнилова, о. Георгия Митрофанова, о. Даниила Сысоева и авторов упомянутой книги «Убелённые кровью») лично я бы поостерёгся.
________________________________________
Примечания.
[1] Профессионального историка. Делать ему, что ли, больше нечего, кроме как пытаться отмыть добела чёрного кобеля? Даже те из белоэмигрантов, кто не считал зазорным сотрудничество с гитлеровцами (например, П.Н. Краснов), Власову не подавали руки.
[2] И авторитет другого Николая – царственного страстотерпца Николая II: по окончании Русско-Японской войны этот Император полностью одобрил позицию святителя в своём личном письме к нему.
[3] В Японии исповедовать христианство долгое время было просто запрещено законом. И никаких гарантий, что после войны этот запрет не будет возобновлён, никто владыке Николаю не давал. В японской же прессе его откровенно травили.
[4] Воробьевский Ю.Ю. Аненербе – оккультный меч рейха. – М.: Яуза, 2004.
[5] См. здесь. Стоит также упомянуть, что первый командующий «русского корпуса» — М.Ф. Скородумов — был арестован гестапо за чересчур самостоятельные высказывания. На смену ему назначили (немцы назначили!) более послушного Штейфона, а Скородумов смог вернуться в своё детище только рядовым бойцом. Такая вот «третья сила»!
[6] См. Марыняк А.В. Генерал от кавалерии П.Н. Краснов // Исторические портреты: Л.Г. Корнилов, А.И. Деникин, П.Н. Врангель… / Сост. А.С. Кручинин. – М.: АСТ, 2003; Цветков В.Ж. Генерал-лейтенант А.Г. Шкуро // Там же.
[7] См. Таболина Т., Антоненко С. Лиенц: казачья Голгофа // Родина. – 2005. – № 9. – с. 26 – 30. Кстати, данная публикация – это апология «казаков со свастикой» (выражение историка С.
Кудряшова из ст. «На Голгофу – со свастикой», опубликованной в том же номере), а не обвинительный акт против них.
[8] Прийма И. Жизнеописание свт. Николая Сербского / Свт. Николай Сербский. Мысли о добре и зле. – М.: Изд-во Московского Подворья Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, 2001. – с. 17 – 18.
[9] Достаточно вспомнить хотя бы житие св. Георгия Победоносца
[10] А также идейно примкнувший к ним о. Даниил Сысоев. Он, правда, напрямую нацистов не восхвалял и власовцев поборниками Православия открытым текстом называть стеснялся. Но теория о том, что путь Власова был спасительнее пути Карбышева, у него присутствовала.
[11] Впрочем, современные архивные изыскания свидетельствуют, что число жертв сталинизма при Горбачёве и Ельцине было в разы преувеличено.
| Автор |
| ||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Описание |
| ||||||||||||||
| Издательство | Государственное издательство политической литературы | ||||||||||||||
| Объект в каталогах |
|
Сталина. — Москва : Государственное издательство политической литературы, 1935-1960. -5 т.. —Свобода от страха
2022 год – столетие BBC. Это также 100-летие создания СССР из остатков Российской империи. В 1922 году Владимир Ленин и большевики укрепили власть в России после пяти лет революции и гражданской войны, и все это на фоне Первой мировой войны и Великого гриппа. 1922 год стал концом одного бурного периода и началом другого, эпохой подъема Советского Союза и других авторитарных государств и второй вспышки мировой войны.
Сегодня у нас такой же период беспорядков. Наш мир разрушен многолетней глобальной пандемией, нарастающими климатическими катастрофами и сокрушен страхом перед ядерным конфликтом, вызванным попытками Владимира Путина перековать Российскую империю. С 24 февраля 2022 года, когда Россия вторглась в Украину, мы оказались втянутыми в то, что президент России Путин назвал «специальной военной операцией». На самом деле это полномасштабная война. Это третий крупный конфликт держав из-за территории в Европе чуть более чем за столетие. И, как и предыдущие, эта война имеет глобальные последствия, угрожая энергетической, продовольственной и климатической безопасности населения далеко от Европы, в Африке, Азии и Латинской Америке.
Промежуток времени в сто лет, который мы знаем сегодня, наполнен жутким параллелизмом. В 1914 году началась Первая мировая война, когда немецкая армия вторглась в «Низкие страны» Бельгии и Люксембурга, а затем во Францию. 2014 год стал началом нынешней войны на Украине, инициированной незаконной аннексией Крыма Россией в марте того же года и сфабрикованным конфликтом на востоке Украины в Донбассе.
Война России на Украине перевернула европейские и глобальные институты, которые поддерживали международную безопасность после Второй мировой войны, регулировали отношения между государствами и предотвращали конфликты между великими державами во время холодной войны. Точно так же, как Адольф Гитлер захватил Судеты у Чехословакии, аннексировал Австрию и вторгся в Польшу в конце 19В 30-е годы, свергнув послевоенный порядок, Владимир Путин отверг и нарушил международные нормы и соглашения. Это включает в себя гарантии территориальной целостности Украины, которые Россия взяла на себя вместе с США и Великобританией в 1994 году.
Но, тем временем, мы находимся в состоянии войны.
Современная война ведется целым рядом средств, а не только вооруженными силами. С ним борются экономическими мерами, финансовыми санкциями, кибератаками, операциями по политическому влиянию, дезинформацией и пропагандой. Тем не менее, окопная война Первой мировой войны имеет свои аналоги в окопах на передовой в Украине. На фронт ушло много тяжелого вооружения, людей и боеприпасов. Там высокий уровень насилия. И подобно вторгшимся немецким армиям двух предыдущих мировых войн, Россия опустошила украинские города, поселки и села. Его военные совершали зверства против мирных жителей. И российская, и украинская стороны понесли значительные потери. Их политическая риторика все чаще становится игрой с нулевой суммой, победа или поражение, без промежуточных значений. 30 сентября 2022 года в речи, в которой было объявлено об аннексии Россией еще четырех спорных областей Украины: Донецкой, Луганской, Запорожской и Херсонской, президент России Владимир Путин прямо объявил войну Западу.
Речь Путина об аннексии также вызвала параллели между 1922 и 2022 годами. Путин сказал, что его вторжение в Украину было необходимо, чтобы исправить историческую ошибку, исправить ошибку, допущенную Лениным и большевиками, когда они создали отдельную Украинскую социалистическую республику в составе Советского Союза. Союз в 1922 году. Украина, утверждает Путин, — это государство, которого никогда не должно было быть. Итак, Путин заставляет Европу вернуться в прошлое. Теперь он постарается сделать так, чтобы Украина была стерта с карты.
Еще одним тревожным отголоском тех времен являются истории российских солдат на поле боя в Украине, снятые на их телефоны украинскими военными перехватчиками разговоров со своими семьями, согласующиеся с рассказами о российских солдатах, разговаривающих друг с другом и терроризирующих украинских мирных жителей. во время Гражданской войны в России в 1920-х гг. Эти более ранние дискуссии и подвиги были запечатлены проницательным наблюдателем того периода, знаменитым русским писателем Исааком Бабелем, который был включен в состав революционных войск.
Он рассказал о них в своем знаменитом сборнике рассказов «Красная конница».
В этих параллельных рассказах о 2020-х и 1920-х годах время зацикливается на самом себе. Возможно, он даже стоит на месте. Или, что более вероятно, мужские насильственные паттерны просто сохраняются и страхи, которые они порождают. Страх всегда был оружием войны, а также политическим товаром.
Ведя свою войну на Украине, Путин заново поднял извечный страх перед концом света, не просто библейским Апокалипсисом, а буквальным концом света в ядерном катаклизме. После более чем 70-летнего отказа мира от применения ядерного оружия Путин пригрозил применить его на поле боя, сославшись на прецедент взрыва Соединенными Штатами атомного оружия над японскими городами Хиросима и Нагасаки в 1919 году.45. Путин говорит, что может прибегнуть к ядерному ответу, если Украина вернет территорию, аннексированную Россией с 2014 года.
«Ядерный Армагеддон» красуется в заголовках газет, обсуждается на политических собраниях, фигурирует в академических отчетах и вызывает ночные кошмары.
Обычные граждане Европы накапливают йодные столы и присматриваются к убежищам от радиоактивных осадков времен холодной войны. В одном отчете Университета Рутгерса в США исследователи предсказали, что 5 миллиардов человек во всем мире могут умереть от голода в результате ядерного конфликта между Россией и Америкой. из-за катастрофического нарушения глобальных поставок продовольствия.
Владимир Путин превратился в внушающих страх библейских «четырех всадников Апокалипсиса». В данном случае он один бледный, с голым торсом всадник, каким его часто фотографировали кремлевские пропагандисты во время постановочных «боевых» праздников в Сибири, а теперь он несет знамя захватнической войны на Украине и ядерной катастрофы. что принесет глобальный голод и смерть после эпидемии коронавируса.
Цели Путина в создании Апокалипсиса не библейские. Они базовые и тактические. Россия не похожа на США во Второй мировой войне, стремящиеся положить конец жестокой, разрушительной многолетней войне в Азии, которую начала Япония.
Путин даже не преследует цели Советского Союза времен холодной войны, чтобы поддержать сдерживание и предотвратить разрушительный конфликт между сверхдержавами, возродив страх взаимно гарантированного уничтожения. Путин не стремится поддерживать ядерный паритет великих держав или стратегическую стабильность с Соединенными Штатами. Ядерный баланс не изменился. Соединенные Штаты не угрожали России, как и никакая другая ядерная держава.
Вместо этого Путин угрожает упреждающим односторонним применением ядерного оружия, потому что он проигрывает войну, которую сам же и начал на Украине в феврале 2022 года. Ядерный Армагеддон Путина — не более чем ядерный шантаж. Путин играет на «сумме страхов каждого». Его цель — положить конец американской и европейской военной поддержке Киева, добиться капитуляции украинского правительства и обеспечить передачу украинской территории России.
Связанные книги
Конечно, эта угроза Ядерного Армагеддона не нова; ужасные прогнозы были сделаны раньше.
А во время холодной войны мир как минимум дважды балансировал на грани ядерного конфликта между сверхдержавами: сначала во время кубинского ракетного кризиса в 1962 году, а затем во время евроракетной войны в 1983 году. Действительно, 1980-е годы были полны академических исследований и правительственные отчеты, описывающие, как ядерный конфликт приведет к тому, что сажа и пепел, защищающий от солнца, погубят посевы. Затем уже нависшая угроза изменения климата отошла на второй план на фоне угрозы «ядерной зимы». Сериал наподобие «На следующий день» в США в 1983, и такие фильмы, как «Нити» в Соединенном Королевстве в 1984 году, наводили ужас и ужас на американскую и британскую общественность душераздирающими изображениями последствий обмена ядерными ударами.
Итак, я был подростком в 1980-х, наполненный страхом перед перспективой неминуемой ядерной войны. В подростковом возрасте я проверял тайники. Под обеденным столом, в шкафу под лестницей и за плотными желтыми портьерами, повешенными родителями в передней комнате, чтобы защитить наши глаза от ослепляющей вспышки первого взрыва.
По совету пожилой родственницы, пережившей ужасы Второй мировой войны, я решил противостоять страхам лицом к лицу. Я бы выучил русский язык и попытался бы посетить СССР. Я бы отстаивал свою свободу воли и боролся бы со страхом с помощью информации и знаний. Я начал учебу в 1984 году, а в 1987 и 1988 годах по обмену оказался в Москве. Ночные кошмары исчезли, как только я попал туда, увидел это место и лично познакомился с людьми. Эти кошмары так и не вернулись, несмотря на все усилия Владимира Путина. И после многих лет изучения русского языка и России, а также десятилетий тщательного анализа Путина я знаю, что он всего лишь человек, действующий в своем конкретном контексте.
Тем не менее, Владимир Путин мастер манипулировать страхом. Он знает ценность страха как политического товара. Он знает, как развернуть страх для максимального эффекта. Путин давно угрожал разыграть ядерную карту, потому что он знает, какое психологическое воздействие она оказывает и какое чувство беспомощности и безнадежности она порождает. Во время двусторонней американо-российской встречи в рамках G20 в Осаке в 2019 году, где я присутствовал, Путин предупредил президента Дональда Трампа, что он, Путин, всколыхнет все старые страхи по поводу кубинского ракетного кризиса и евроракетного кризиса, если США это сделают. не участвовать в переговорах по контролю над вооружениями на его условиях. Он хвастался, что Россия разработала сложные системы ядерного оружия, которых до сих пор нет у США.
Франклин Делано Рузвельт, которого мы прославляем в этой серии лекций, посвященных «четырем свободам», изложил в своем обращении о положении в стране в 1941 году все страхи и свободы. Он полностью понимал политическую значимость страха. Рузвельт знал, что люди могут быть парализованы страхом перед плохо понятыми событиями. Они были склонны к манипулированию своими страхами и, следовательно, к запугиванию и эксплуатации. Если люди были полны страха, они были неспособны предпринять необходимые индивидуальные и коллективные действия, чтобы справиться с бедствием.
Страх, конечно же, является нормальной реакцией на реальную или воображаемую угрозу. Страх проявляют все животные, как хищники, так и жертвы. И чувство страха необходимо, чтобы подготовиться к риску и действовать в случае опасности впереди, но страх часто порождается чем-то более воображаемым, чем реальным. Мы боимся того, чего не знаем, а не только того, что делаем, например опасности ядерного оружия.
В случае реальных опасностей здоровая доза страха имеет решающее значение для жизни с их вездесущей возможностью. У вас не может быть свободы от опасности, но вы можете быть свободны от страха. Всегда будут скрытые опасности, но с ними можно что-то сделать. Вы можете подготовить себя к опасности, застраховаться от опасности. Свобода от страха необходима для личной и общественной устойчивости перед лицом опасности.
Это возвращает меня к изучению русского языка. Русское слово «страховка» на самом деле основано на том самом понятии, которое я только что изложил, на представлении о защите от страха или страх . Слово «страховка» в русском языке – это защита или подготовка против страха, страхование . И действительно, наличие страховки в любой форме помогает снять страх через знание того, что вы готовы к неизбежности опасности и риску того, что что-то случится. Вы готовы справиться с этим.
В отличие от этой приятной синергии между словом и его значением, русское слово «безопасность» менее приятно и гораздо более тревожно.
Безопасность — это то, чего всегда жаждет Владимир Путин, и он заявляет, что это императив во всем, что он делает, включая вторжение в Украину. Он вторгся в Украину, чтобы обеспечить безопасность России, удалив Украину с карты. Теперь русское слово «безопасность» звучит как « безопасность » или буквально «без опасности». По сути, русское слово «безопасность» — это «безопасность» в абсолютном выражении. Это говорит о том, что российская идея или концепция безопасности стремится к невозможному, созданию мира без опасностей, где каждый может быть в полной безопасности в любое время.
Ощущение такого рода безопасности всегда будет ложным, таким же ложным, как слова лидеров, которые обещают это себе и своим последователям. В этой концепции безопасности не может быть свободы от страха. Опасность будет всегда. Его нельзя устранить. И страх также всегда будет присутствовать, потому что мы никогда не сможем полностью контролировать ситуацию. У нас не может быть абсолютной безопасности; мы можем только застраховаться и подготовиться к опасности.
Владимиру Путину нужна не только безопасность, но и контроль над событиями. Действительно, большинство из нас хотели бы того же. Мы боимся внезапной потери контроля над нашим вечно сложным миром. Во время конфликтов или когда крупные социальные изменения происходят быстро и в сочетании друг с другом, преобладает страх. Мы погружаемся в то, что проницательный ученый двадцатого века Фриц Штерн назвал «культурным отчаянием». Стерн сосредоточился на страхах, охвативших Германию в неспокойный период между Первой и Второй мировыми войнами. Он описал культурное отчаяние как чувство потери, недовольства и беспокойства, которое возникает, когда люди чувствуют себя оторванными от своих сообществ и общества в целом, поскольку все и все вокруг них перемещаются.
Культурное отчаяние ведет к популизму в политике, а оттуда к авторитаризму, как отметил Штерн, отслеживая возвышение Адольфа Гитлера в Германии. Популизм и авторитаризм коренятся в страхе; страх потери, страхи прошлого и страхи будущего, страхи других, таких как беженцы, мигранты, люди, которые просто отличаются, и люди, которые могут думать иначе, чем мейнстрим.
Все эти страхи возникают, когда общества претерпевают изменения. Популизм определял европейскую и американскую политику в XIX в.20-е и 1930-е годы после Первой мировой войны, эпидемии гриппа 1918 года и Великой депрессии. Он снова возник в 1960-х и 1980-х годах во время смены поколений и технологических сдвигов. Владимир Путин — популист, пришедший к власти после десятилетия политических потрясений и экономического коллапса в России. Путин пообещал обеспечить безопасность и безопасность, а также процветание до тех пор, пока россияне подчинятся его высшей власти.
На протяжении всей истории более сильные люди использовали страх, чтобы охотиться на слабых в трудные времена. Сегодняшние популисты, такие как Путин в России, Дональд Трамп в Соединенных Штатах, Нарендра Моди в Индии, Реджеп Тайип Эрдоган в Турции, а также Си Цзиньпин в Китае, обращаются к людям, которые боятся, что они потеряли средства к существованию вместе со своей идентичностью и своей культурой. швартовки во времена быстрых социальных изменений и политической и экономической неопределенности.
Они позиционируют себя как сильные лидеры, способные восстановить порядок из хаоса.
Еще в 1920-х годах популизм способствовал возникновению Советского Союза, авторитарного пропагандистского государства, чьи большевистские лидеры пришли к власти с помощью запугивания и насилия, а затем управляли страхом. Советский Союз поднялся вместе с фашистской Германией, Италией и Испанией. И в этих авторитарных государствах страх мешал людям достичь самореализации и лишал их индивидуальной свободы воли. Страх перед тем, что авторитаризм может укорениться и в Соединенном Королевстве или Соединенных Штатах, вдохновил Джорджа Оруэлла на создание романа 9.0055 1984 .
Статуя Оруэлла стоит у входа в BBC на лондонском Портленд-плейс. Он работал там в 1940-х годах, во время Второй мировой войны, сражаясь против фашизма в Испании во время гражданской войны в Испании 1930-х годов. Одна из цитат Оруэлла, выгравированная на стене за его статуей, гласит: «Если свобода вообще что-то значит, то это право говорить людям то, что они не хотят слышать».
Или, возможно, то, что они боятся услышать, что часто является одним и тем же. И, возможно, самым большим страхом Оруэлла была потеря свободы. В романе 1984 , боязнь правды приводит к установлению государственного контроля и потере личности.
Как я уже упоминал, 1984 год был годом, когда я поступил в университет, сразу после паники из-за евроракетной войны 1983 года. Один из первых романов, которые я прочитал в университете на уроках русской литературы, был из 1920-х годов, Евгений Замятин Miy , или «Мы», что, как оказалось, было литературным предшественником оруэлловского « 1984 ».
Массовые общества Соединенных Штатов, Великобритании и СССР поднялись и объединились в XIX20 с. Замятин был проницательным наблюдателем быстрых социальных изменений, сопровождавших развитие тяжелой промышленности и крупного производства в начале 20-го века. Он работал на верфях Ньюкасла и Тайна на северо-востоке Англии, недалеко от моего родного города, незадолго до большевистской революции.
В центре внимания книги Замятина создание безличной авторитарной системы, построенной на лишении знаний и манипулировании страхом. В «Мы» индивидами в массовом обществе манипулирует «Он», «Благодетель», сильный человек наверху. Они превращаются в однородный, запуганный коллектив. И Замятин вскоре оказался в такой же ситуации. Он стал жертвой сталинских репрессий и чисток конца 19 века.30-х годов, как раз в то время, когда Джордж Оруэлл начал свои собственные исследования жизни рабочего класса в северной Англии.
Страх Оруэлла перед потерей личной свободы, вырождением государства и усилением тирании кажется сегодня столь же актуальным, как и в 1940-х или в 1984 году. В этом контексте стоит иметь в виду, что BBC был продуктом того же зарождающегося массового общества, которое наблюдали Замятин и Оруэлл, но Би-би-си в конечном счете предназначалась для освобождения масс от лишения знаний и манипуляции страхом.
Потому что BBC построена вокруг идеи равного доступа к информации.
Он коренится в концепции, что знание и рассуждения являются противоядием от страха. Важность наличия образованного, целеустремленного и ответственного населения фактически лежала в основе создания Би-би-си. В 1919 году британское правительство опубликовало свой «Заключительный отчет об образовании взрослых в Великобритании», в котором отстаивалась «постоянная национальная необходимость» создания системы образования взрослых, чтобы не отставать от разворачивающихся демократических, социальных и промышленных проблем постсоветского пространства. -Эпоха Первой мировой войны.
В отчете сделан вывод о том, что британцы должны иметь возможность решать, чему они хотят научиться. Они должны думать сами и делать обоснованные суждения. Британская образовательная система должна способствовать индивидуальной деятельности и критическому мышлению, а Би-би-си задумывалась как информационный инструмент, инструмент для получения людьми полезных знаний.
Итак, противостояние страху предполагает доступ к знаниям, восстановление свободы воли.
И, как я понял, изучая русский язык, мы можем рассеивать страхи и управлять ими с помощью образования, предварительной подготовки и обучения. Чтобы справиться с опасностью, нужно быть внимательным и задавать вопросы. И никакие великие достижения отдельных людей или человечества на протяжении всей истории не были бы возможны без этой комбинации элементов.
Итак, в завершение, давайте еще раз рассмотрим нынешнюю войну на Украине. Несмотря на ужасы конфликта, украинцы столкнулись со своим страхом и проявили свою свободу воли. Они учились на своих ошибках, а также на ошибках России и Владимира Путина. Украинцы отказались быть запуганными или запуганными. Они предприняли коллективные действия, чтобы дать отпор тирании и авторитаризму. Шансы против них, но они превратили страх в мужество.
Джонатан Д. | |
Человеческие потери Первой мировой войны были огромными для всех
задействованных сил. В случае с Россией погибло более двух миллионов солдат.
боевых действий или болезней между 1914 и 1918 годами, и еще несколько миллионов человек остались
ранены или больны (14). Однако в ходе боевых действий Россия понесла гораздо больше потерь.
лет после выхода из войны, чем во время войны. К 1921 году в
по меньшей мере десять с половиной миллионов человек погибли в боях в России и вокруг нее, и
еще миллионы были ранены. Еще пять миллионов умерли от голода, вызванного войной.
который разразился в 1921-22 (3). Две революции в 1917 году, одна в феврале
свергли династию Романовых, а в октябре еще одна, поставившая большевиков
Партия у власти еще больше дестабилизировала раздираемую войной страну. Книга Джонатана Д. Смела, «Русские» гражданские войны 1916-1926 гг.: десять лет
Который потряс мир , посвящен примерно этому периоду. В своем исследовании Смеле приводит два всеобъемлющих аргумента. Во-первых, он утверждает, что
огромные масштабы и историческое значение насилия в России во время
этот период обусловлен клубком накладывающихся друг на друга конфликтов, происходящих в
Российская империя и ее границы, а не только революционные события
в Петрограде (1). Этот аргумент объясняет две отличительные части
название книги: кавычки вокруг слова «русский» и использование
множественное число «Гражданские войны». Используя кавычки вокруг слова «русский»
на протяжении всей книги Смеле хочет подчеркнуть тот факт,
что в конфликтах участвовали представители многих национальностей по всей Евразии, от
Финны на западе до якутов на востоке, не только этнические
русские. Второй аргумент Смела заключается в том, что
традиционные хронологические демаркации гражданских войн в России слишком
узкий. Книга состоит из восьми частей: введение, шесть
хронологически расположенные главы и заключение. Главы, которые
предоставить множество материалов, полностью взятых из опубликованных вторичных и
первоисточники, начните с обсуждения «начал» войн в
1916-18, проследить грозные антибольшевистские и «белые удары» против
большевистского режима с 1918 по 1920 год, и прикрыть перелом в пользу
Красной Армии с 1920 по 1921 год и «концов» войн, которые Смеле датирует периодом с 1921 по 1926 год.
организована в хронологическом порядке, книга организована географически, двигаясь от
регион за регионом, исследуя характер и ход конфликта в каждом месте.
Пятая из шести глав, «1917-21: На внутренних фронтах» отличается от
остальное в том, что он прослеживает годы, описанные в других главах, чтобы
освещать конфликты между рабочими, матросами, крестьянами, религиозными приверженцами и
анархисты, с одной стороны, и большевистский режим, с другой. На самом деле, одним из интересных аспектов книги является переосмысление Смеле понятия гражданской войны.
сам. Его аргумент о том, что гражданские войны бушевали с 1916 по 1926 г.
на внушительном количестве опубликованных первичных и вторичных источников, а не
чем вновь обнаруженные архивные материалы, зависит от расширительного определения
термин. Он пишет, что термин «гражданские войны» «охватывает национальные
войны, межнациональные войны, межэтнические войны и конфликты, войны национальных
освобождение, и местные придатки ведущейся мировой борьбы» (36). Тот факт, что книга оставляет свою сложную концептуальную
оставшиеся без ответа вопросы, наряду с его высокой ценой, могут ограничить его
полезность в качестве студенческого текста. Что касается важных моментов, которые
Гражданскую войну следует рассматривать как часть континуума насилия, простирающегося от
Великой войны до начала 1920-х гг. и что Российская империя и ее советская
преемники были многонациональными странами, они стали основными продуктами большинства
недавнее письмо об этом периоде. |
Смеле, «Русские» гражданские войны, 1916-1926: десять лет
которые потрясли мир (Оксфорд: издательство Оксфордского университета, 2015 г.), стр. хххiv +
253. Библиография и указатель. 74 доллара США (ткань).
Россия 1917 год.
революции, в свою очередь, вызвали беспрецедентный уровень бойни по всей России. В
По меткому выражению Питера Холквиста, период охватывал
Мировая война, революция и гражданская война действительно были «континуумом российского кризиса». 1 
В своем подробном отчете Смеле приводит нас
из Средней Азии на Украину в Восточную Сибирь и обратно в Петроград, все
включая комплексное участие в российских конфликтах
Германия, Япония, Персия и США, среди других иностранных держав. Гражданский
войны в России включали, по словам Смела,
Конденсированная мировая война» (1). Дело в том, что Российская и Советская империи были
многонациональных евразийских режимов является важным, хотя и
предметом, а в некоторых случаях отправной точкой растущего
литературы на протяжении ряда лет. Говоря о гражданских войнах во множественном числе, Смеле подчеркивает, что конфликты были множественными, сложными,
а иногда и перекрываются. Он уверяет читателя, что книга «установит
бесспорно то, что сотрясало Россию с 1916 по 1926 г. были, в
множественное число, гражданские войны» (36).
Как правило, есть несколько событий, на которые ученые указывают как на начало
гражданской войны, все из которых относятся к 1917 г. (например, дело Корнилова или Октябрьский переворот) или 1918 г. (например, роспуск Учредительного
Собрание или Чешский бунт). Окончание гражданской войны обычно считается
приезжайте либо 19 ноября20, когда войска Красной Армии разгромили генерала Врангеля на Украине, или в марте 1921 года, когда военный коммунизм
официально закончилась и началась новая экономическая политика. Таким образом, Гражданская война в России
обычно датируется 1918-1921 гг. В отличие от этого Смеле утверждает, что гражданские войны вспыхнули летом 1916 г. с восстания в Туркестане.
против приказа России о мобилизации почти 400 000 мужчин из Средней Азии ранее
освобождены от военной службы. В результате восстания область была
объявлено военное положение, статус, который закончился только в 1926. Таким образом,
по мнению Смеле, начались Гражданские войны в России и
закончился в Средней Азии; этот момент подчеркивает расширенную хронологическую
рамках, а также то, что «русские» гражданские войны были не просто
Русский.
Эти
конфликты отличаются от тех, которые происходят за пределами европейской
часть России, или то, что Смеле называет «советской зоной»
большевистского оплота. Понятно, что большевики продолжали встречать сопротивление
даже в пределах этой зоны. Менее ясно, что значит различать
«внутренний» и «внешний» фронты гражданской войны, типа конфликта,
обычно понимается как внутренний по определению.
Учитывая это
емкое определение, проблема не в том, чтобы продемонстрировать, что было больше
чем одна гражданская война, чем то, что в Евразии был какой бы то ни было конфликт
в период, который был не «гражданское
войны». Возможно, определение гражданских войн слишком широко даже для целей Смела.
рассматриваемых периодов, он возвращается к более традиционному различию
между самыми интенсивными боями между 1918 и 1921 годами, которые он называет
«собственно гражданские войны» (26, 34) и менее острые конфликты, которые были до и после
после. Он ссылается на различные конфликты, предшествующие полномасштабным сражениям в
1918 как «генеральная репетиция», «увертюра» или «прелюдия» к гражданским войнам.
«правильный» (22, 26). Что касается периода после 1921 г., Смеле признает, что конфликт носил «иной, менее общий характер».
особенно после демобилизации 3,7 млн красноармейцев в 1921 г.
(346, примечание 1). В некоторых случаях гражданские войны состояли из «жалкого количества
Белые партизаны», борющиеся против большевистской власти, как в случае с Якутией в 1923 г. (226).
аналитическое понимание, которое мы получаем, определяя практически все конфликты во время
это десятилетие как «гражданские войны», а не рассматривать «собственно гражданские войны» в
более широкие хронологические рамки постоянного насилия разного рода.