Александр Грибоедов — Горе от ума
Дома новы́, но предрассудки стары.
Порадуйтесь, не истребят
Ни годы их, ни моды, ни пожары.
Фамусов (Чацкому)
Эй, завяжи на память узелок;
Просил я помолчать, не велика услуга.
(Скалозубу)
Позвольте, батюшка. Вот-с – Чацкого, мне друга,
Андрея Ильича покойного сынок:
Не служит, то есть в том он пользы не находит,
Но захоти – так был бы деловой.
Жаль, очень жаль, он малый с головой
И славно пишет, переводит.
Нельзя не пожалеть, что с эдаким умом…
Чацкий
Нельзя ли пожалеть об ком-нибудь другом?
И похвалы мне ваши досаждают.
Фамусов
Не я один, все так же осуждают.
Чацкий
А судьи кто? – За древностию лет
К свободной жизни их вражда непримирима,
Сужденья черпают из забыты́х газет
Времен Очаковских и покоренья Крыма;
Всегда готовые к журьбе,
Поют всё песнь одну и ту же,
Не замечая об себе:
Что старее, то хуже.
Где, укажите нам, отечества отцы,
Которых мы должны принять за образцы?
Не эти ли, грабительством богаты?
Защиту от суда в друзьях нашли, в родстве,
Великолепные соорудя палаты,
Где разливаются в пирах и мотовстве
И где не воскресят клиенты-иностранцы
Прошедшего житья подлейшие черты.
Да и кому в Москве не зажимали рты
Обеды, ужины и танцы?
Не тот ли вы, к кому меня еще с пелён,
Для замыслов каких-то непонятных,
Дитёй возили на поклон?
Тот Нестор негодяев знатных,
Толпою окруженный слуг;
Усердствуя, они в часы вина и драки
И честь и жизнь его не раз спасали: вдруг
На них он выменил борзые три собаки!!!
Или вон тот еще, который для затей
На крепостной балет согнал на многих фурах
От матерей, отцов отторженных детей?!
Сам погружен умом в Зефирах и в Амурах,
Заставил всю Москву дивиться их красе!
Но должников не согласил к отсрочке:
Амуры и Зефиры все
Распроданы поодиночке!!!
Вот те, которые дожи́ли до седин!
Вот уважать кого должны мы на безлюдьи!
Вот наши строгие ценители и судьи!
Теперь пускай из нас один,
Из молодых людей, найдется – враг исканий,
Не требуя ни мест, ни повышенья в чин,
В науки он вперит ум, алчущий познаний;
Или в душе его сам бог возбудит жар
К искусствам творческим, высоким
и прекрасным, —
Они тотчас: разбой! пожар!
И прослывет у них мечтателем! опасным!! —
Мундир! один мундир! он в прежнем их быту
Когда-то укрывал, расшитый и красивый,
Их слабодушие, рассудка нищету;
И нам за ними в путь счастливый!
И в женах, дочерях – к мундиру та же страсть!
Я сам к нему давно ль от нежности отрекся?!
Теперь уж в это мне ребячество не впасть;
Но кто б тогда за всеми не повлекся?
Когда из гвардии, иные от двора
Сюда на время приезжали, —
Кричали женщины: ура!
И в воздух чепчики бросали!
Фамусов (про себя)
Уж втянет он меня в беду.
(Громко.)
Сергей Сергеич, я пойду
И буду ждать вас в кабинете.
(Уходит.)
Явление 6
Скалозуб, Чацкий.
Скалозуб
Мне нравится, при этой смете
Искусно как коснулись вы
Предубеждения Москвы
К любимцам, к гвардии, к гвардейским,
к гвардионцам;
Их золоту, шитью дивятся будто солнцам!
А в Первой армии когда отстали? в чем?
Всё так прилажено, и тальи все так узки,
И офицеров вам начтём,
Что даже говорят, иные, по-французски.
Явление 7
Скалозуб, Чацкий, София, Лиза.
София (бежит к окну)
Ах! боже мой! упал, убился!
(Теряет чувства.)
Чацкий
Скалозуб
Чацкий
Она мертва со страху!
Скалозуб
Да кто? откудова?
Чацкий
Ушибся обо что?
Скалозуб
Уж не старик ли наш дал маху?
Лиза (хлопочет около барышни)
Кому назначено-с, не миновать судьбы:
Молчалин на́ лошадь садился, ногу в стремя,
А лошадь на дыбы,
Он об землю и прямо в темя.
Скалозуб
Поводья затянул. Ну, жалкий же ездок.
Взглянуть, как треснулся он – грудью или в бок?
(Уходит.)
Явление 8
Те же без Скалозуба.
Чацкий
Помочь ей чем? Скажи скорее.
Лиза
Там в комнате вода стоит.
(Чацкий бежит и приносит. Всё следующее – вполголоса, – до того, как София очнется.)
Стакан налейте.
Чацкий
Уж налит.
Шнуровку отпусти вольнее,
Виски ей уксусом потри,
Опрыскивай водой. – Смотри:
Свободнее дыханье стало.
Повеять чем?
Лиза
Чацкий
Гляди в окно:
Молчалин на ногах давно!
Безделица ее тревожит.
Лиза
Да-с, барышнин несчастен нрав:
Со стороны смотреть не может,
Как люди падают стремглав.
Чацкий
Опрыскивай еще водою.
Вот так. Еще. Еще.
София (с глубоким вздохом)
Кто здесь со мною?
Я точно как во сне.
(Торопко и громко.)
Где он? что с ним? Скажите мне.
Чацкий
Пускай себе сломил бы шею,
Вас чуть было не уморил.
София
Убийственны холодностью своею!
Смотреть на вас, вас слушать нету сил.
Чацкий
Прикажете мне за него терзаться?
София
Туда бежать, там быть, помочь ему стараться.
Чацкий
Чтоб оставались вы без помощи одне?
София
На что вы мне?
Да, правда, не свои беды́ – для вас забавы,
Отец родной убейся – всё равно.
(Лизе.)
Пойдем туда, бежим.
Лиза (отводит ее в сторону)
Опомнитесь! куда вы?
Он жив, здоров, смотрите здесь в окно.
(София в окошко высовывается.)
Чацкий
Смятенье! обморок! поспешность! гнев! испуга!
Так можно только ощущать,
Когда лишаешься единственного друга.
София
Сюда идут. Руки не может он поднять.
Чацкий
Желал бы с ним убиться…
Лиза
София
Нет, оставайтесь при желаньи.
Явление 9
София, Лиза, Чацкий, Скалозуб, Молчалин (с подвязанною рукою).
Скалозуб
Воскрес и невредим, рука
Ушибена слегка,
И впрочем, всё фальшивая тревога.
Молчалин
Я вас перепугал, простите ради бога.
Скалозуб
Ну! я не знал, что будет из того
Вам ирритация. Опро́метью вбежали. —
Мы вздрогнули! – Вы в обморок упали,
И что ж? – весь страх из ничего.
София (не глядя ни на кого)
Ах! очень вижу: из пустого,
А вся еще теперь дрожу.
Чацкий (про себя)
С Молчалиным ни слова!
София
Однако о себе скажу,
Что не труслива. Так, бывает,
Карета свалится, – подымут: я опять
Готова сызнова скакать;
Но всё малейшее в других меня пугает,
Хоть нет великого несчастья от того,
Хоть незнакомый мне, – до этого нет дела.
Чацкий (про себя)
Прощенья просит у него,
Что раз о ком-то пожалела!
Скалозуб
Позвольте, расскажу вам весть:
Княгиня Ласова какая-то здесь есть,
Наездница, вдова, но нет примеров,
Чтоб ездило с ней много кавалеров.
На днях расшиблась в пух, —
Жоке́ не поддержал, считал он, видно, мух. —
И без того она, как слышно, неуклюжа,
Теперь ребра недостает,
Так для поддержки ищет мужа.
София
Ах, Александр Андреич, вот —
Яви́тесь вы вполне великодушны:
К несчастью ближнего вы так неравнодушны.
Чацкий
Да-с, это я сейчас явил
Моим усерднейшим стараньем,
И прысканьем, и оттираньем;
Не знаю для кого, но вас я воскресил.
(Берет шляпу и уходит.)
profilib.org
В.Соломин: Монолог Чацкого («Горе от ума», 1977)
Монолог Чацкого («Горе от ума», 1977) — «А судьи кто?» (исполнитель: В.Соломин)
Фамусов: - Позвольте баютшка, вот Чацкого, мне друга, Андрея Ильича покойного сынок. Он не служит, ну, то есть он пользы не находит, а захоти - так был бы деловой. Жаль, очень жаль. Он малый с головой и славно пишет, переводит. Нельзя не пожалеть, что с этаким умом... Чацкий: - Нельзя ли пожалеть о ком-нибудь другом? И похвалы мне Ваши досаждают. Фамусов: - Не я один, все также осуждают. Чацкий: - А судьи кто? - За древностию лет К свободной жизни их вражда непримирима, Сужденья черпают из забытых газет Времен Очаковских и покоренья Крыма; Всегда готовые к журьбе, Поют все песнь одну и ту же, Не замечая об себе: Что старее, то хуже. Где, укажите нам, отечества отцы, Которых мы должны принять за образцы? Не эти ли, грабительством богаты? Защиту от суда в друзьях нашли, в родстве, Великолепные соорудя палаты, Где разливаются в пирах и мотовстве, И где не воскресят клиенты-иностранцы Прошедшего житья подлейшие черты. Да и кому в Москве не зажимали рты Обеды, ужины и танцы? Не тот ли, вы к кому меня еще с пелен, Для замыслов каких-то непонятных, Дитей возили на поклон? Тот Нестор негодяев знатных, Толпою окруженный слуг; Усердствуя, они в часы вина и драки И честь и жизнь его не раз спасали: вдруг На них он выменил борзые три собаки!!! Или вон тот еще, который для затей На крепостной балет согнал на многих фурах От матерей, отцов отторженных детей?! Сам погружен умом в Зефирах и в Амурах, Заставил всю Москву дивиться их красе! Но должников не согласил к отсрочке: Амуры и Зефиры все Распроданы поодиночке!!! Вот те, которые дожили до седин! Вот уважать кого должны мы на безлюдьи! Вот наши строгие ценители и судьи! Теперь пускай из нас один, Из молодых людей, найдется - враг исканий, Не требуя ни мест, ни повышенья в чин, В науки он вперит ум, алчущий познаний; Или в душе его сам Бог возбудит жар К искусствам творческим, высоким и прекрасным, - Они тотчас: разбой! пожар! И прослывет у них мечтателем! опасным!! - Мундир! один мундир! он в прежнем их быту Когда-то укрывал, расшитый и красивый, Их слабодушие, рассудка нищету; И нам за ними в путь счастливый! И в женах, дочерях - к мундиру та же страсть! Я сам к нему давно ль от нежности отрекся?! Теперь уж в это мне ребячество не впасть; Но кто б тогда за всеми не повлекся? Когда из гвардии, иные от двора Сюда на время приезжали, - Кричали женщины: ура! И в воздух чепчики бросали!
tekstovoi.ru
Какие цитаты могут показать что чацский умен
Полное имя героя — Александр Андреевич Чацкий:
«…Александр Андреевич Чацкий…»
Александр Чацкий — дворянин, помещик с 300-400 крепостными крестьянами:
«- имел душ сотни три.- Четыреста, прошу понять…»
Чацкий — холостой мужчина. Он еще молод, но уже «не впадает в ребячество»:
«…Да, не женат…»
«…Теперь уж в это мне ребячество не впасть…»
Чацкий — одинокий человек. Его мать и отец умерли, когда он был ребенком. Отец Чацкого был другом Фамусова:
«…Вот-с – Чацкого, мне друга, / Андрея Ильича покойного сынок…»
«…Чацкого, мне друга, / Андрея Ильича…»
После смерти родителей Чацкий воспитывался в доме Фамусова. Повзрослев, он стал жить отдельно:
«…Да, с Чацким, правда, мы воспитаны, росли; / Привычка вместе быть день каждый неразлучно / Связала детскою нас дружбой…»
«…но потом / Он съехал, уж у нас ему казалось скучно, / И редко посещал наш дом…»
Чацкий с детства дружит с Софьей Фамусовой и давно ее любит:
«…Я помню, ты дитёй с ним часто танцовала…»
«…И всё-таки я вас без памяти люблю…»
В начале пьесы Чацкий возвращается в Москву после 3 лет «странствий по свету»:
«…Три года не писал двух слов! / И грянул вдруг как с облаков…»
«…Обрыскал свет…»
«…Охота странствовать напала на него…»
Чацкий является членом Английского клуба, в котором состоят богатые, знатные дворяне:
«…Потом, подумайте, член А́нглийского клуба…»
Александр Чацкий — умный, остроумный мужчина:
«…Остер, умен, красноречив…»
«…он малый с головой / И славно пишет, переводит. // Нельзя не пожалеть, что с эдаким умом…»
Чацкий — красноречивый человек:
«…умен, красноречив…»
«…Что говорит! и говорит, как пишет!..»
Александр Чацкий любит острить и «подкалывать» людей, но делает это не с целью навредить:
«…и весел, и остер…»
«…Послушайте, ужли слова мои все колки? / И клонятся к чьему-нибудь вреду?..»
«…Не человек, змея!..» (София о Чацком)
Чацкий — насмешливый человек, но его насмешки всегда относятся к глупым и ограниченным людям:
«…Он славно / Пересмеять умеет всех; / Болтает, шутит…»
«…На смех, того гляди, подымет Чацкий вас…»
«…Заметно, что вы желчь на всех излить готовы…»
«…Град колкостей и шуток ваших грянет. / Шутить! и век шутить! как вас на это станет!..»
«…А, Чацкий! Любите вы всех в шуты рядить…»
Чацкий часто разговаривает с окружающими в резком тоне:
«…Да! грозный взгляд, и резкий тон, / И этих в вас особенностей бездна…»
Чацкий — гордый человек:
«Вот то-то, все вы гордецы!..»
Чацкий — свободомыслящий человек, за что Фамусов называет его «карбонарием» и «якобинцем»:
«…Ах! боже мой! он карбонари*!..» (*то есть революционер)
«…Опасный человек!..»
«…Я думаю, он просто якобинец*…» (*то есть вольнодумец)
Чацкий бросил военную службу и также не служит чиновником. Среди дворян было принято выбирать один из этих путей для карьеры, но Чацкий не занимается ни военной, ни чиновничьей службой:
Княгиня. От-став-ной?
Наталья Дмитриевна. Да, путешествовал, недавно воротился.
По мнению Чацкого, дворяне не должны ограничивать себя только чиновничьей или военной службой. Чацкий считает, что умный человек может найти себя также и в творчестве или науке:
«Из молодых людей, найдется – враг исканий, // Не требуя ни мест, ни повышенья в чин, // В науки он вперит ум, алчущий познаний; // Или в душе его сам бог возбудит жар // К искусствам творческим, высоким и прекрасным…»
Чацкий — искренний человек, не притворщик:
«…Раз в жизни притворюсь…»
Чацкий любит правду:
«…К чему обманывать себя мне самого?..»
«…Зачем мне прямо не сказали…»
«…Кто так чувствителен, и весел, и остер, / Как Александр Андреич Чацкий!..»
Чацкий — страстный, пылкий человек:
«…та страсть? то чувство? пылкость та?..
«…Но что теперь во мне кипит, волнует, бесит, / Не пожелал бы я и личному врагу…»
Александр Чацкий презирает глупых и пустых людей:
«…В презреньи к людям так нескрыту?..»
У Чацкого обо всем есть свое мнение:
«…Зачем же мнения чужие только святы?..»
Чацкий — независимый человек. Он не хочет зависеть от других, как например, Молчалин:
Молчалин: Ведь надобно ж зависеть от других.
Чацкий: Зачем же надобно?..
Чацкий — патриот. Он любит русский народ и Россию:
«…Чтоб умный, бодрый наш народ…»
В высшем свете Чацкого считают сумасшедшим из-за его вольнодумства и либеральных взглядов:
«…Безумным вы меня прославили всем хором…»
Чацкий не любит «людскую толпу» и московское фамусовское общество. В конце пьесы он уезжает из Москвы:
«…И в многолюдстве я потерян, сам не свой. / Нет! недоволен я Москвой…»
«…Вон из Москвы! сюда я больше не ездок. / Бегу, не оглянусь, пойду искать по свету…»
Оцени ответ
nebotan.com
Монолог Чацкого («Горе от ума», 1977) слова песни
Монолог Чацкого («Горе от ума», 1977) (исполнитель: В.Соломин)
Фамусов: - Позвольте баютшка, вот Чацкого, мне друга, Андрея Ильича покойного сынок. Он не служит, ну, то есть он пользы не находит, а захоти - так был бы деловой. Жаль, очень жаль. Он малый с головой и славно пишет, переводит. Нельзя не пожалеть, что с этаким умом... Чацкий: - Нельзя ли пожалеть о ком-нибудь другом? И похвалы мне Ваши досаждают. Фамусов: - Не я один, все также осуждают. Чацкий: - А судьи кто? - За древностию лет К свободной жизни их вражда непримирима, Сужденья черпают из забытых газет Времен Очаковских и покоренья Крыма; Всегда готовые к журьбе, Поют все песнь одну и ту же, Не замечая об себе: Что старее, то хуже. Где, укажите нам, отечества отцы, Которых мы должны принять за образцы? Не эти ли, грабительством богаты? Защиту от суда в друзьях нашли, в родстве, Великолепные соорудя палаты, Где разливаются в пирах и мотовстве, И где не воскресят клиенты-иностранцы Прошедшего житья подлейшие черты. Да и кому в Москве не зажимали рты Обеды, ужины и танцы? Не тот ли, вы к кому меня еще с пелен, Для замыслов каких-то непонятных, Дитей возили на поклон? Тот Нестор негодяев знатных, Толпою окруженный слуг; Усердствуя, они в часы вина и драки И честь и жизнь его не раз спасали: вдруг На них он выменил борзые три собаки!!! Или вон тот еще, который для затей На крепостной балет согнал на многих фурах От матерей, отцов отторженных детей?! Сам погружен умом в Зефирах и в Амурах, Заставил всю Москву дивиться их красе! Но должников не согласил к отсрочке: Амуры и Зефиры все Распроданы поодиночке!!! Вот те, которые дожили до седин! Вот уважать кого должны мы на безлюдьи! Вот наши строгие ценители и судьи! Теперь пускай из нас один, Из молодых людей, найдется - враг исканий, Не требуя ни мест, ни повышенья в чин, В науки он вперит ум, алчущий познаний; Или в душе его сам Бог возбудит жар К искусствам творческим, высоким и прекрасным, - Они тотчас: разбой! пожар! И прослывет у них мечтателем! опасным!! - Мундир! один мундир! он в прежнем их быту Когда-то укрывал, расшитый и красивый, Их слабодушие, рассудка нищету; И нам за ними в путь счастливый! И в женах, дочерях - к мундиру та же страсть! Я сам к нему давно ль от нежности отрекся?! Теперь уж в это мне ребячество не впасть; Но кто б тогда за всеми не повлекся? Когда из гвардии, иные от двора Сюда на время приезжали, - Кричали женщины: ура! И в воздух чепчики бросали!
tekstovoi.ru
Читать онлайн «Озорные стихи» автора Коллектив авторов — RuLit
Да, пиздам нет в Москве ведь переводу; Чего? Плодятся год от году. Ах, батюшка, признайся, что едва Где сыщется ебливее столица, чем Москва!
Скалозуб
Но в пиздах здесь уж чересчур огромные размеры, А я люблю пизду точь-в-точь как у Венеры, Пока она не проеблась с Вулканом.
Фамусов
Пизды Ирины Марковны, Лукерьи Алексевны, Татьяны Юрьевны, Пульхерии Андревны Совсем, конечно, схожи с барабаном; У дочек же совсем наоборот, Пизденки с воробьиный рот, Французские романсы все поют, Ебешь — и жопками выводят нотки, К военным людям так и льнут, А потому, что патриотки.
Чацкий
Свечу украв из-под киота, Дрочат, забившись в уголок.
Фамусов
(в сторону, Чацкому)
Ай, завяжи на память узелок, Просил я помолчать — не велика услуга.
(Скалозубу.)
Позвольте вот представить Чацкого, мне друга Андрея Ильича покойного сынок, Он не дрочит, то есть в том пользы не находит, Но захоти… Эх, жаль, что с эдаким умом, — Ведь славно пишет, переводит!
Чацкий
Нельзя ли пожалеть о ком-нибудь другом? И похвалы мне ваши досаждают.
Фамусов
Не я один, все также осуждают.
Чацкий
А судьи кто? — За древностию лет, Зажав в кулак хуишко дряхлый, Сужденья черпают из забытых газет. Иной фигурою как червь озяблый, А тоже лезет бабу еть, Забыв, что хуй висит как плеть: Ему «Эрота» бы а очках читать, Да у Татьяны Юрьевны пизду лизать, А не судить волнения миров. Вот нынче суд каков! Или вон тот еще, — потехи ради, Крича, что женщины все бляди, Крестьянских девок поит часто маком И всех ебет, поставив раком. Вот те, которые дожили до седин! Вот уважать кого должны мы на безлюдьи! Вот нынче строгие ценители и судьи!.. Теперь пускай из нас один, Из молодых людей, найдется враг исканий, И алчущий любви, добра, познаний, Пусть назовет свой дом прекрасным — Тот прослывет у них мечтателем опасным. Хуй, хуй, один лишь хуй, один лишь в их быту Дает всем род, дает всем нищету. А женщины… Когда из гвардии, иные от двора Сюда на время приезжали, Кричали громко все «ура», А те им пизды заголяли.
Фамусов
(про себя)
Ах, сукин сын, втащил меня в беду! Сергей Сергеич! я пойду И буду ждать вас в кабинете.
(Уходит.)
Софья, Скалозуб, Чацкий, Лиза
Софья
(вбегая)
Ах, срам какой! В кухаркиной пизде Молчалин утонул!
(Падает в обморок.)
Чацкий
Скалозуб
Чацкий
Она мертва со страху!
Лиза
Она обоссалась! Молчалин утонул в пизде!
Скалозуб
Лечу помочь его беде!
(Уходит.)
Те же, без Скалозуба
Чацкий
(к Софье)
~ 39 ~Предыдущая страница Следующая страница
www.rulit.me
Текст песни Монолог Чацкого («Горе от ума», 1977), слова песни
Фамусов: - Позвольте баютшка, вот Чацкого, мне друга, Андрея Ильича покойного сынок. Он не служит, ну, то есть он пользы не находит, а захоти - так был бы деловой. Жаль, очень жаль. Он малый с головой и славно пишет, переводит. Нельзя не пожалеть, что с этаким умом... Чацкий: - Нельзя ли пожалеть о ком-нибудь другом? И похвалы мне Ваши досаждают. Фамусов: - Не я один, все также осуждают. Чацкий: - А судьи кто? - За древностию лет К свободной жизни их вражда непримирима, Сужденья черпают из забытых газет Времен Очаковских и покоренья Крыма; Всегда готовые к журьбе, Поют все песнь одну и ту же, Не замечая об себе: Что старее, то хуже. Где, укажите нам, отечества отцы, Которых мы должны принять за образцы? Не эти ли, грабительством богаты? Защиту от суда в друзьях нашли, в родстве, Великолепные соорудя палаты, Где разливаются в пирах и мотовстве, И где не воскресят клиенты-иностранцы Прошедшего житья подлейшие черты. Да и кому в Москве не зажимали рты Обеды, ужины и танцы? Не тот ли, вы к кому меня еще с пелен, Для замыслов каких-то непонятных, Дитей возили на поклон? Тот Нестор негодяев знатных, Толпою окруженный слуг; Усердствуя, они в часы вина и драки И честь и жизнь его не раз спасали: вдруг На них он выменил борзые три собаки!!! Или вон тот еще, который для затей На крепостной балет согнал на многих фурах От матерей, отцов отторженных детей?! Сам погружен умом в Зефирах и в Амурах, Заставил всю Москву дивиться их красе! Но должников не согласил к отсрочке: Амуры и Зефиры все Распроданы поодиночке!!! Вот те, которые дожили до седин! Вот уважать кого должны мы на безлюдьи! Вот наши строгие ценители и судьи! Теперь пускай из нас один, Из молодых людей, найдется - враг исканий, Не требуя ни мест, ни повышенья в чин, В науки он вперит ум, алчущий познаний; Или в душе его сам Бог возбудит жар К искусствам творческим, высоким и прекрасным, - Они тотчас: разбой! пожар! И прослывет у них мечтателем! опасным!! - Мундир! один мундир! он в прежнем их быту Когда-то укрывал, расшитый и красивый, Их слабодушие, рассудка нищету; И нам за ними в путь счастливый! И в женах, дочерях - к мундиру та же страсть! Я сам к нему давно ль от нежности отрекся?! Теперь уж в это мне ребячество не впасть; Но кто б тогда за всеми не повлекся? Когда из гвардии, иные от двора Сюда на время приезжали, - Кричали женщины: ура! И в воздух чепчики бросали!
webkind.ru
как построен монолог чацкого «А судьи кто? «. Грибоедов, комедия, Пьесы…
Монолог «А судьи кто? » — взрыв Чацкого на реплики Фамусова. «Позвольте батюшка. Вот-с Чацкого, мне друга, Андрея Ильича покойного сынок: Не служит, то есть в том он пользы не находит, Но захоти: так был бы деловой. Жаль, очень жаль, он малый с головой; И славно пишет, переводит. Нельзя не пожалеть, что с эдаким умом… » , » Не я один, все также осуждают». Чацкий …А судьи кто? Монолог «А судьи кто? » «шире» , чем ответная развернутая реплика собеседникам: это обличительная речь, направленная не столько против Фамусова и Скалозуба, сколько против всего фамусовского общества, и автору этот монолог необходим для того, чтобы показать полную несовместимость Чацкого не с отдельными лицами этого мира, а со всем консервативным обществом. Задавая свой риторический вопрос, главный герой не получает на него однозначного ответа, ибо риторический вопрос такового ответа не имеет, по определению.
Как ответ на монолог Фамусова, приведенный несколько выше. Он последовательно нападает на все, что Фамусов в Москве хвалил. В общем, монолог Чацкого — сатира и обличение.
Третий монолог («А судьи кто?» ) — развитие конфликта. Это программный монолог. В нем наиболее полно и всесторонне изложены взгляды Чацкого. Построен как протест против «фамусовщины».
touch.otvet.mail.ru