Внешняя политика Александра I – кратко

читайте также статьи Наполеон Бонапарт – войны и Битва при Аустерлице. Хронологическая сводка внешнеполитических событий царствования Александра I дана в статье «Внешняя политика Александра I – таблица»

Отец Александра I, император Павел, в 1798-1799 участвовал во Второй коалиции европейских держав против революционной Франции. Для России плодом этого участия стали знаменитые Итальянский и Швейцарский походы Суворова, а также занятие Ионических островов эскадрой Ф. Ушакова. Но Павел, недовольный своекорыстным поведением партнеров по коалиции (Австрии и Англии), порвал союз с ними и стал сближаться с Францией, где генерал Наполеон Бонапарт в конце 1799 устроил Переворот 18 брюмера и заменил революционную анархию крепкой военной диктатурой. Убийство Павла в 1801 произошло не без участия англичан, которые хотели предотвратить враждебное им русско-французское сближение. Александр I, вступив на престол, основал свою внешнюю политику на отказе от союза с Бонапартом, но не вернулся и в антифранцузскую коалицию, решив, что России пока необходим мир.

Портрет Александра I. Художник Ф. Жерар, 1817

 

Однако в следующие несколько лет влияние Наполеона в Европе опасно возросло. Он усилил свою власть и во Франции, провозгласив себя вначале пожизненным консулом (1802), а затем императором (1804). Считая, что честолюбие Бонапарта грозит уничтожить европейское равновесие, Александр I в конце 1804 – начале 1805 примкнул к новой, Третьей, коалиции против Франции. Кроме России её главными участниками вновь были Англия и Австрия.

Русская армия Кутузова двинулась на Запад, но ещё до её прихода Наполеон успел принудить главную австрийскую армию к капитуляции под Ульмом и вскоре взял Вену. Соотношение сил было теперь таким, что Кутузов советовал уклониться от решающей битвы с французами, но Александр I настоял на том, чтобы дать её у Аустерлица (20 ноября 1805). Наполеон одержал в этом бою полную победу над русскими и остатками австрийцев. Через месяц австрийский император Франц подписал с французами Пресбургский мир, и Третья коалиция прекратила существование.

Наполеон в битве при Аустерлице. Картина Ф. П. С. Жерара, 1810

 

Неслыханное усиление Франции теперь побудило выступить против неё пруссаков, которые в Третьей коалиционной войне держали себя благожелательно к Наполеону. Летом 1806 усилиями внешней политики Александра I была оформлена Четвёртая коалиция против Франции, чьими главными участниками стали Россия, Пруссия и Англия. Однако Бонапарт, действуя и на сей раз стремительно, успел до прихода русских разбить главную прусскую армию в двойной битве при Йене и Ауэрштедте (14 октября 1806). Большая часть Пруссии была занята французами, а в восточных её провинциях с ними завязали упорную борьбу войска Александра I. 26-27 января 1807 состоялась упорная двухдневная битва французов и русских при Прейсиш-Эйлау – самое кровопролитное сражение из данных доселе Наполеоном. Она закончилась вничью, во многих европейских столицах даже считали победительницей армию Александра I. Но летом 1807 Наполеон сосредоточил в Восточной Пруссии преобладающие силы и 2 июня разбил русского военачальника Беннигсена под Фридландом.

Александр I мог продолжать борьбу, но для России она затруднялась начавшейся в 1806 войной с турками и шедшей с 1804 борьбой на Кавказе против персов. Кроме того Александра возмущало себялюбивое поведение союзников России. Вся основная тяжесть и Третьей, и Четвёртой коалиционной войны легла на русские плечи. Австрия и Пруссия были разбиты, не внеся в борьбу почти никакого вклада, а Англия ограничивалась захватами французских колоний на морях. Турция, участвовавшая во Второй и Третьей коалициях как партнер России, после Аустерлицкой битвы поспешила перейти на сторону Бонапарта.

Понимая, что Россия остаётся весьма грозным противником, Наполеон сам предложил Александру I союз и выгодный мир. По его условиям русские и французы должны были разделить господство над европейским континентом: Наполеону доставалась гегемония на западе, а Александру I на востоке. После подписания русско-французского союза дружественная англичанам Швеция становилась врагом России, и Бонапарт предложил Александру I отнять у неё Финляндию. Франция обещала не препятствовать и разгрому русскими турок. В обмен на это Александр I должен был дать согласие на территориальное урезание Пруссии и присоединиться к континентальной блокаде – торговому бойкоту Англии, который Наполеон предписал устроить во всех западноевропейских гаванях.

Александр I принял эти условия. Лично встретившись 13 июня 1807 с Наполеоном на плотах посреди реки Немана против города Тильзит, царь подписал с ним Тильзитский мир. Этим договором Александр I оставлял прежних европейских друзей и вступал против них в союз с Наполеоном. Однако такой поступок нельзя было считать «предательством»: напротив, во Второй, Третьей и Четвёртой коалициях бывшие друзья царя всегда заботились лишь о собственных выгодах в ущерб интересам внешней политики России.

Встреча Наполеона и Александра I в Тильзите 25 июня 1807. Картина Адольфа Рона, 1807

 

Последующие годы были отмечены быстрым ростом русского могущества. В войне 1808-1809 армии Александра I отняли у шведов Финляндию. Славным эпизодом этой войны стал героический переход русских войск по льду Ботнического залива к окрестностям Стокгольма. Финляндия была присоединена к России на правах широкой автономии, в качестве особого «великого княжества».

В войне против турок русская армия Михельсона ещё в конце 1806 заняла Молдавию и Валахию, а летом 1807 эскадра Сенявина нанесла османскому флоту сильнейшее поражение в Эгейском море, у Афона. Во время Эрфуртского свидания (1808) Александр I добился от Наполеона новых уступок: Франция теперь дала формальное согласие на отторжение от Турции и присоединение к России Молдавии и Валахии. В 1810 русский командующий Н. Каменский нанёс османам сильное поражение при Батыне и доходил до Шумлы. В 1811 возобновившиеся осложнения с Францией заставили Александра I увести лучшие силы с турецкого фронта, однако новый русский командующий М. И. Кутузов наголову разгромил османов при Слободзее и принудил их (1812) подписать Бухарестский мир с уступкой России Бессарабии. Ограничиться столь умеренными условиями России пришлось лишь ввиду новой войны с Наполеоном. (Подробнее — см. в статье Русско-турецкая война 1806-1812.)

 

 

Борьба с персами на Кавказе 1804-1813 ознаменовалась для войск Александра I многими славными подвигами и кончилась Гюлистанским миром (1813), который отдал России Дагестан и Азербайджан.

Столь громкие успехи русской внешней политики беспокоили Францию. Связанный испанской войной Наполеон стал опасаться, как бы сильный Александр I опять не «сменил фронт» и не присоединился к своим прежним друзьям, тем более что в 1809 Австрия и Англия вели против французов Пятую коалиционную войну. В России, несмотря на все выгоды Тильзитского мира, многие были недовольны им, считая, что он не соответствует традиционному внешнеполитическому курсу империи. Части подданных Александра I не нравилась и сократившая торговые сношения континентальная блокада, хотя она не отражалась на России тяжело, уменьшив лишь количество колониальных товаров, потребляемых богатыми классами.

Взаимное русско-французское недоверие в итоге привело к разрыву и к Отечественной войне 1812 года. Кратко о событиях этой войны и о личной роли в ней Александра I можно прочитать в статьях нашего сайта Отечественная война 1812 и Основные события Отечественной войны 1812.

Отступление французов в 1812. Картина И. Прянишникова

 

Вслед за изгнанием Наполеона из России перед Александром I встал вопрос: продолжать ли войну с французами в Европе? Кутузов советовал не ввязываться в западные события. Сам Наполеон предлагал Александру I в обмен на мир уступить пограничное Великое герцогство Варшавское. Но царь решил не прекращать борьбы до низложения Бонапарта. Александр I теперь видел религиозную миссию русской внешней политики в том, чтобы избавить Европу от тирании Наполеона. О заграничном походе русской армии 1813-1814 и Шестой антифранцузской коалиции кратко повествует статья нашего сайта Поход русской армии в Европу 1813-1814 и Священный союз.

Шестая коалиция имела много сильных участников, но роль русской армии и русской политики оставалась в ней ведущей. Александр I выступал в этой общеевропейской борьбе «царём царей Агамемноном» (имя верховного предводителя греков в Троянской войне). Он оказывал первенствующее влияние на стратегию коалиции. Именно Александр I настоял на том, чтобы не прекращать военных действий до полного низвержения Наполеона, тогда как Австрия и Англия, боясь чрезмерного усиления России, хотели прекратить войну уже в конце 1813. После первого низложения Бонапарта (1814) союзники по Шестой коалиции не желали платить России за освобождение Европы даже уступкой Герцогства Варшавского. Они думали начать войну против Александра I, но уже составленный с этой целью союз разрушило внезапное возвращение Наполеона с острова Эльбы и короткая Седьмая коалиционная война (1815). В 1815 большая часть Герцогства Варшавского была присоединена к России и получила от Александра I широкую автономию – с собственным правительством, сеймом и даже со своей особой армией.

Вступление армии Александра I в Париж 31 марта 1814. По рисунку У. Л. Вольфа, 1814

 

Освобождённую от французского господства Европу переустроил Венский конгресс (1814-1815). Государственные границы были пересмотрены в пользу стран, боровшихся с Наполеоном. Францию возвратили к её дореволюционным рубежам, гарнизоны стран-победителей временно заняли важнейшие французские крепости. По окончании войны Александр I выступил с важнейшей внешнеполитической инициативой. Он предложил создать дальний прообраз ООН – «Священный союз», в который могли вступить все желающие христианские государи с тем, чтобы решать взаимные споры полюбовно, без войны. Ещё одной задачей союза было не допускать нового усиления в Европе безбожных насильственно-революционных принципов, которые ввергли континент в 20-летнее противоборство и породили кровавый якобинский террор. К провозглашённому в сентябре 1815 Священному союзу вскоре примкнуло большинство государств Европы, и он стал направлять всю европейскую политику. В 1818-1822 состоялось четыре конгресса Священного союза (в Ахене, Троппау, Лайбахе и Вероне). Участие в Священном союзе дало внешней политике Александра I мощное влияние на дела Запада. В 1820-1821 в Европе стала подниматься новая волна смут (т. н. южнороманские революции, устраиваемые против монархов не народом, а богатой олигархией, путём военных путчей). Но Священный союз, при ближайшем содействии Александра I, предотвратил возрождение якобинства, грозившее новыми миллионными жертвами.

Некоторые европейские вожди (прежде всего глава австрийского правительства, Меттерних) заходили в консерватизме слишком далеко, стараясь придать Священному союзу чересчур реакционный оттенок. Но Александр I не раз противодействовал такой политике. При реставрации во Франции Бурбонов именно русский царь настоял на том, чтобы они не возвращались к прежнему абсолютизму, а издали конституционную хартию 1814. После Ватерлоо именно Александр I спас Париж от эксцессов мщения разъярённых союзников. Когда позже Австрия хотела самостоятельно (и жестоко) подавить неаполитанскую революцию, русский государь принудил Меттерниха передать вопрос общеевропейским конгрессам в Троппау и Лайбахе. Изданный по инициативе Александра I протокол 19.11.1820 признал меттерниховский «принцип вмешательства» применимым лишь в случае «незаконного мятежа кучки заговорщиков». Во время подавления испанской революции посол Александра I Поццо ди Борго добился от короля в Мадриде смягчения репрессий.

Главными вопросами внешней политики последних лет Александра I стали греческое восстание и русско-польские отношения. Россия с самого начала (1821) сочувствовала движению православных греков за независимость от мусульманской Турции. Но оно грозило сильным переделом сфер влияния на Балканах. Европейские державы (в первую очередь меттерниховская Австрия) стали противиться вмешательству Александра I в греческие события, выставляя их частью враждебного Священному союзу «революционного духа». Некоторое время царь должен был считаться с позицией западных правительств. Но когда турецкие зверства против греков усилились, а султан фактически запретил русскую торговлю через Проливы и в нарушение Бухарестского трактата 1812 ввёл войска в Дунайские княжества, Александр I потребовал для греков автономии (1824), собрал на южной границе 80-тысячную армию и в сентябре 1825 заявил, что Россия будет действовать в греческом вопросе и без санкции Священного союза. После смерти Александра I (19 ноября 1825 старого стиля) новый царь Николай I начал войну с османами.

В Польше росла оппозиция русской власти, несмотря на всю щедрую благожелательность Александра I (предоставление полякам широкой автономии, собственного правительства, собственного парламента-сейма, разрешение создать особую польскую армию, крупные финансовые и таможенные льготы за счёт русских областей, в считанные годы обеспечившие разорённой в годы наполеоновского господства стране материальное процветание). Польская аристократия стала требовать возрождения независимой Речи Посполитой в границах 1772 года (по Днепр на востоке). В последние годы Александра I русскую внешнюю политику затруднили несколько столкновений царя с польским сеймом. Они не были слишком острыми, но дальнейший рост польского движения привёл к восстанию 1830-1831 в царствование Николая I. Главным его лозунгом было восстановление границ Речи Посполитой 1772 года и отторжение от России не только собственно польских областей, но и Литвы, Правобережной Украины и большей части Белоруссии.

 

Итоги правления Александра 1 — Копилка историка

Эпоха Александра I — заключительный этап исторического периода, который начался европеизацией России при Петре и кончился после смерти Александра I заговором декабристов — целью которого было уничтожение монархической власти в России.        Царь-«республиканец» заканчивает то, что начинает царь-революционер Петр I. Александр I снимает богатый урожай с философских идей вольтерьянства и масонства, посеянных Императрицей-философом — Екатериной II.        В лице Александра I монархическая власть в России еще дальше уходит от понимания политических принципов самодержавия. Большую часть своего царствования Александр I стремился к созданию конституционной монархии европейского типа. Когда же, в конце царствования он понял, что введение в России конституционной монархии грозит политической катастрофой, то было уже поздно.        Государственные реформы, проведенные в царствование Александра I масоном Сперанским, самым отрицательным образом отразились на дальнейшем развитии русского государства: сильный рост бюрократизма воздвиг стену между Царской властью и народом. Вместо Царя Россией фактически стали управлять чиновники, которых Царь почти не имел возможности контролировать.          Патриаршество не было восстановлено. Управляемая Синодом, во главе которого долгое время стоял атеист, ставший позже мистиком масонского толка, князь Голицын, Церковь подверглась дальнейшему разгрому. Крепостное право Александру I не удалось уничтожить, несмотря на его горячие желание освободить крестьян.        Не отвечала национальным интересам России и внешняя политика Александра I. В итоге реализации утопических идей Священного Союза, внешняя политика России оказалась в полном подчинении у национальных интересов иностранных государств, всегда враждебных России. Россия не использовала всех выгод положения, в котором она оказалась после победы над Наполеоном, для дальнейшего укрепления своего международного положения.        С. Платонов в своих «Лекциях по русской истории» по этому поводу замечает: «…Благородная мысль Александра на практике выродилась в несоответственные ей формы потому, что Александр допустил во всем акте «Священного Союза» смешение идей совершенно различных порядков. Он надеялся подчинить право и политику велениям морали и религии, а на деле политика в ловких руках Меттерниха (циничного политика. — Б. Б.) обратила мораль и религию в практическое средство к достижению реакционных целей». (15)        Царствование Александра I — это трагическая эпоха в истории русской монархии, когда монархическое сознание гаснет не только у широкого слоя дворянства, но и у самого носителя монархической власти.        Логическим концом этого процесса был созревший в царствование Александра I заговор декабристов.        Расцветшие в царствование Александра I масонство и мистицизм и находящиеся под их идейным влиянием тайные политические общества, вовсе не были намерены отказаться от реализации тех политических замыслов, от которых решил отказаться Александр I. Часть заговорщиков стремилась осуществить мечты Александра I о введении в России конституционной монархии европейского типа. Левое течение заговорщиков стремилось реализовать юношеские мечты Александра I, произвести переворот и создать в России республику.

Александр Керстен

1 — 10 из 15 результаты

Показать заархивированные результаты

Поиск

Показать заархивированные результаты — Любой -TrueFalse

Сортировать по Дата актуальности

---

Решение проблемы гендерного дисбаланса в венчурном капитале и предпринимательстве

Разнообразие венчурного капитала и предпринимательства является вопросом глобальной конкурентоспособности, однако сегодня женщины по-прежнему крайне недопредставлены среди предпринимателей.

Комментарий Александр Керстен и Габриэль Атанасия — 20 октября 2022 г.

Что могут рассказать патентные данные о технологической конкуренции между США и Китаем?

В поисках способов оценки технологической конкуренции между США и Китаем политики и средства массовой информации часто обращаются к данным о патентных заявках. Разумное использование этих данных требует более внимательного изучения того, что они могут и чего не могут сказать.

Критические вопросы Александр Керстен , Габриэль Атанасия и Грегори Аркури — 19 сентября 2022 г.

Обновление французских фармацевтических инноваций — уроки для США

Какие уроки французской фармацевтики можно извлечь для Франции и США в будущем?

Сообщение блога Александр Керстен — 17 августа 2022 г.

Взгляд на части CHIPS+, связанные с чипами

На этой неделе президент Байден подписал Закон о чипах и науке от 2022 года. В этой статье «Критические вопросы» в рамках проекта CSIS «Обновление американских инноваций» рассматриваются части, связанные с CHIPS, в разделе A законодательства CHIPS+.

Критические вопросы Александр Керстен , Грегори Аркури , Габриэль Атанасия и Хидэки Уно — 9 августа 2022 г.

Переосмысление приоритета акционеров в новой инновационной экономике

Политика, поощряющая максимизацию акционерной стоимости в краткосрочной перспективе, способствовала переносу производства в ведущих отраслях в страны с более низкой заработной платой и сокращению внутренних инвестиций в квалифицированную техническую рабочую силу.

Комментарий Александр Керстен и Суджай Шивакумар — 27 июня 2022 г.

Неиспользованные инновации?

Создание более инклюзивной инновационной экономики требует большего внимания к цветным сообществам, женщинам и жителям неосвоенных регионов. Возобновлять американские инновации означает делать возможности такими же универсальными, как и талант, который их ищет.

Отчет Александр Керстен и Габриэль Атанасия — 25 мая 2022 г.

Российское вторжение не должно остановить высокотехнологичные амбиции Украины

Украина должна заботиться о своей научной базе и секторе информационных технологий, чтобы обеспечить свою будущую безопасность и экономическое процветание. Запад может помочь, подготовив свои таланты и предоставив ресурсы для восстановления своей научной и технологической инфраструктуры.

Сообщение блога Александр Керстен — 22 апреля 2022 г.

Как меры по ослаблению основных патентов (SEP) угрожают национальной безопасности США

Несмотря на благие намерения, недавнее политическое заявление, сделанное Министерством юстиции, Ведомством по патентам и товарным знакам США и Национальным институтом стандартов и технологий, имеет далеко идущие негативные последствия для национальной безопасности и конкурентоспособности США.

Критические вопросы Александр Керстен — 12 апреля 2022 г.

США должны приветствовать талантливых людей, бегущих из России

Ускоряющаяся утечка мозгов из России за последние несколько недель дает США возможность приветствовать этих талантливых людей и пригласить их к участию в инновационной экономике Америки.

Сообщение блога Александр Керстен — 1 апреля 2022 г.

Права марша и глобальная конкурентоспособность США

Дебаты о правах на марш-ин снова на столе в связи с предстоящим судом Xtandi. Представляет ли «вступление» риск для поддержания ведущей в мире инновационной промышленности Соединенных Штатов?

Критические вопросы Александр Керстен и Габриэль Атанасия — 24 марта 2022 г.

Project MUSE — Россия и Запад от Александра до Путина: Честь в международных отношениях Андрея П.

Цыганкова (обзор) Русская история — сотрудничество, оборона и напористость. Вслед за Реусом-Смитом Цыганков утверждает, что у государств есть моральная цель, которая определяет их поведение и лучше всего выражается понятием чести. ¹

Честь России имеет «два существенных измерения — европейское и местное» (5). Цыганков заинтересован в исправлении западного восприятия России как антизападного. Он акцентирует внимание на «чести как верности Западу» или «европейскости» России как мотиве сотрудничества (40). «Местный» элемент является камнем преткновения для сотрудничества; она состоит из того, что заставляет русских чувствовать себя особенными: преданность славянам и православным христианам в девятнадцатом веке, коммунистическим режимам в следующем столетии, ныне славянам на посткоммунистических Балканах и русскоязычным в бывшем Советском Союзе, а также приверженность этатизму и статусу великой державы.

По мнению Цыганкова, «Россия может действовать на основе своей европейскости [то есть сотрудничать с Западом] только тогда, когда Запад принципиально не оспаривает отличительные аспекты чести России» (5). Усилия России по сотрудничеству с Западом в его книге — это Священный союз (1815–1853 гг.), Тройственное согласие (1907–1917 гг.), Политика коллективной безопасности министра иностранных дел СССР Литвинова с 1933 по 1939 г. и Война с террором (2001–2005 гг.). ). Цыганков утверждает, что российско-западное сотрудничество может быть успешным только тогда, когда Запад признает и уважает особые обязательства России по защите «местной» составляющей ее чести. В противном случае отечественные сторонники сотрудничества с Западом либо потерпят неудачу в

[End Page 266] управлять государственной политикой или изменить свое мнение о мудрости сотрудничества.

Внешнеполитический выбор между оборонительными и напористыми действиями является функцией «внутренней уверенности», которая выражается во внутреннем восприятии материальных возможностей России. Защитная реакция возникает после внешнеполитических неудач и отказа Запада признать обязательства чести России. Цыганков представляет как оборонительные меры политику Александра Горчакова по отбраковке

г. после поражения в Крымской войне, советская политика мирного сосуществования с Западом с 1921 по 1939 год после большевистской революции и Первой мировой войны, а также политика Евгения Примакова по сдерживанию расширения НАТО с 1995 по 2000 год. продвижение незападных ценностей России во время Крымской войны, начала холодной войны (1946–1949) и российско-грузинской войны 2008 года, когда Запад игнорировал честь России, а Россия была достаточно уверена в своей силе, чтобы продвигать свои цели.

Методологически краткие тематические исследования различаются по своей глубине, в значительной степени опираясь на западные и российские вторичные отчеты, вероятно, потому, что Цыганков преследует три цели в каждой эмпирической главе: доказать, что реалистические теории международных отношений неадекватны в качестве объяснения, оценить успех или неудача каждого политического эпизода, а также объяснить, почему была выбрана каждая политика. Исторический анализ имеет географический акцент на событиях в Европе и почти не упоминает о долгом походе России в Азию или о геополитических и интеллектуальных течениях, сформировавших большую часть европейской истории девятнадцатого и двадцатого веков.