Павел I Петрович , история жизни, значимые события и заслуги

Биография

О появлении на свет Павла I ходит много различных слухов, которые родились в дворцовых коридорах. Официальная версия гласит, что его родителями были Петр III и Екатерина II. Будущего императора с самого рождения опекала императрица Елизавета Петровна. Она сама определяла ему нянек, учителей и наставников. Под ее неусыпным взором он изучал историю, математику, иностранные языки и географию. Все учителя отмечали, что наследник был прекрасно одарен от природы, являлся очень сообразительным.

В 19 лет Павла женили в первый раз. Его «избранницей» стала принцесса Августа-Вильгельмина-Луиза Гессен-Дармштадтская, которую при крещении нарекли Натальей Алексеевной. Первая жена умерла при родах. В 1776 году новой женой стала София Доротея Вюртембергская, которая была родственницей прусского короля. Скорее всего, под влиянием жены Павлу стали нравиться немецкие обычаи.

Отношения между Павлом и его матерью Екатериной II всегда были прохладными.

Он считал, что это она виновна в гибели его отца Петра III. Екатерина, чтобы удалить сына подальше от двора, подарила ему Гатчинский дворец, который, по сути, стал местом ссылки для наследника.

Изолированный от двора, Павел в Гатчине создал свой «мини-двор» и «армию». Устраивал смотры, учения.

В 1777 году у Павла родился сын Александр, которого сразу же от родителей забрала бабка, и воспитывали его люди, назначенные Екатериной.

Павел I – российский император

Императором Павел стал в 42 года. Особых навыков ведения государственных дел он не имел, что компенсировал своими яркими способностями.

Первым мероприятием, проведенным в статусе императора, явилась коронация покойного Петра III и его перезахоронение в Петропавловском соборе, рядом с Екатериной II.

Внутренняя политика Павла I

Первым документом, обнародованным после коронации Павла, стал Акт о престолонаследии.

Согласно ему наследниками становились прямые потомки царя по мужской линии, а женщины могли претендовать на него только в отсутствии прямого потомка.

Павел I реформировал Сенат, который уже не справлялся с возросшим объемом дел, и потребовал ускорения работы всех государственных служб. Особой поддержки в дворянском сословии император не нашел, так как некоторыми своими решениями пытался облегчить положение крестьянства.

Кроме этого, он начал наступление на привилегии дворянства и отменил некоторые положения (запрет на применение телесных наказаний по отношению к дворянам) «Жалованной грамоты дворянству». Он считал, что дворяне должны служить и не могут требовать отставки, если прослужили менее года. Отменялись дворянские собрания.

Но самое большое недовольство вызвали реформы в армии. Преклонение Павла перед прусскими армейскими порядками повлияло и на русские войска. За основу брались прусские уставы, и даже неудобная прусская форма пришла на смену русской. В армии насаждалась муштра, строжайшая дисциплина.

Внешняя политика Павла I

С самого начала своей главной внешнеполитической задачей Павел I считал борьбу с Францией, в которой произошла революция. Объединившись, Турция, Великобритания, Сицилия и Австрия организовали антифранцузскую коалицию.

Поставленный во главе союзных войск, А. В. Суворов освободил Северную Италию и совершил знаменитый переход через Альпы. Но вскоре, недовольный действиями союзников, Павел расторг союзные отношения с Австрией и переключился на другого противника – Англию. Павла, как и многих, раздражало, что основная часть мировой торговли сосредоточена в руках британцев. Складывалась новая коалиция объединенных флотов России, Франции, Швеции и Дании.

После захвата британским флотом острова Мальта у Павла не осталось сомнений, и он порвал все отношения с Англией. Мальта была важна для него как перспективная база русского флота в Средиземноморье, к тому же Павел I по совместительству являлся великим магистром Мальтийского ордена.

В это время готовились предпосылки к сближению с Наполеоном. Оба императора начали готовить совместный поход в Индию, являвшуюся английской колонией. Были даже отправлены подразделения войска Донского в Бухару и Хиву, чтобы в дальнейшем двинуться в Индию.

В целом внешнюю политику Павла I и современники, и последующие аналитики оценивают негативно.

Конец правления Павла I

Со временем все действия Павла I находили все больше недовольных. В ночь с 11 на 12 марта 1801 года заговорщики ворвались в покои императора и потребовали его отречения. Павел отказался, в завязавшейся драке он был убит.

Новым русским императором был провозглашен его сын, Александр I Павлович. С гибелью Павла I закончилась эпоха дворцовых переворотов в России.

Правление Павла Первого: внутренняя и внешняя политика

Павел Первый – российский император, годы жизни: 1754–1801, годы правления: 1796–1801. Россия при Павле пережила непростой период, но наряду с ошибками в действиях Павла были и положительные моменты.

Идейные расхождения между Павлом I и Екатериной

Павел I царствовал очень недолго – всего 4 года довелось ему провести на престоле (с 1796 по 1801 гг). Императором он стал в возрасте 42 лет. К этому времени будущему самодержцу пришлось пережить немало конфликтов с царственной матерью. Надежды на то, что когда-нибудь станет царём, Павел почти не имел. В процессе воспитания многое было упущено, так как Екатерина желала отдать трон внуку Александру в обход сына. Возможно, поэтому действия Павла в качестве самодержца зачастую были импульсивными, лишёнными стройной логики, хаотичными, направленными в пику матери.

Павел выступал против матери в следующих вопросах:

1. Он подвергал сомнениям необходимость опираться полностью на дворян и дозволять этому сословию главенствовать без всяких ограничений.
2. Павел полагал, что следует ослабить непосильный гнёт, от которого страдало крестьянство – пришла пора обратить внимание на его нужды и потребности.
3. Император выступал против фаворитизма, процветавшего при прежнем дворе.
4. Павел считал возможным прекратить политические репрессии.

Внешняя политика

Внешнеполитический курс России за время правления Павла резко изменился, совершив крутой вираж.

Характер внешней политики

Взаимоотношения с европейскими странами отличались неровностью и противоречивостью. Так, в начале царствования Павла была создана коалиция, направленная против революционной Франции. Затем всё резко меняется, и вот уже Россия вступает в тесное взаимодействие с Францией, организуя борьбу против общего врага – Англии.

Отчасти такие повороты объяснялись, конечно, изменением геополитической обстановки, но главным образом – личными пристрастиями и антипатиями российского государя.

Два этапа внешнеполитического курса

В течение 4 лет правления Павла чётко прослеживаются 2 линии: создание антифранцузской, а затем антианглийской коалиций.

Даты	События
1796-1798 годы. Период формирования союза против Франции. Выступления против Франции.	Россия объединяется в 1798 г. с несколькими государствами: Сицилией, Австрией, Англией, Турцией. Общая цель – не дать революционному пожару, вспыхнувшему во Франции, перекинуться дальше. Кроме того, страны всерьёз опасались возможного полного лидерства Франции на международной арене. Екатерина в своё время строила планы отправить во французские земли 60-тысячную армию, однако Павел отменил это распоряжение. Между тем французы захватывают остров Мальту, что Павел воспринял как личное оскорбление: Мальту он рассчитывал превратить в Средиземноморскую базу. Адмирал Фёдор Ушаков был направлен со своей эскадрой в 1798 г. на Ионические острова, которые он и захватил. Взял адмирал и французскую крепость – остров Корфу. Далее Павел опирается на помощь Турции: русский флот получает разрешение от Османской империи свободно проходить через проливы. Павел отдаёт распоряжение теснить французов, и адмирал Ушаков выгоняет их из Неаполя и Рима. Александр Суворов предпринимает поход на Францию, где его должны были поддержать австрийцы. Суворов совершает тяжелейший переход через Альпы, берёт Сен-Готардский перевал, но австрийская армия не оказывает должной поддержки. Это ведёт к разрыву отношений России с Австрией, а затем и с Англией.
1799-1800 годы. Борьба против Англии.	Наполеон, намеревавшийся завоевать полмира, приступил к поиску союзников. Россию он рассматривал в качестве одного из таких помощников. После разрыва с Англией Россия согласилась вступить в договорные отношения с Францией. Великобритания в это время вызывала недовольство и опасения у многих европейских стран. Она начинала занимать господствующие позиции в торговле. В 1800 г. англичане дали Павлу предлог для окончания мирных отношений: они захватили остров Мальту. Павел в ответ запретил английским торговым судам проходить в российские порты. Он ввёл запрет также на английские товары. В декабре 1800 г. образовалась антианглийская коалиция, в которую вошли Россия, Швеция, Пруссия, Дания. Начались военные действия: Дания взяла Гамбург. Члены коалиции по примеру России ввели ограничения для доступа английским судам на свои территории. У Наполеона и Павла были даже разработаны совместные планы похода на Индию. Однако им не суждено было сбыться: Павла убили в результате заговора.

Итоги внешней политики

Внешняя политика Павла Петровича была непоследовательной, однако тот поворот, который она получила в последние 2 года, возможно, привёл бы к дружественным отношениям с Наполеоном. Итогом могло стать мирное соглашение, в результате которого наполеоновские войска не вторглись бы в Россию в 1812 году.

Внутренняя политика

За 4 года правления Павел принял немало законодательных актов, затрагивавших различные аспекты жизни страны.

Законотворческая деятельность

Ещё при Екатерине была собрана Уложенная комиссия, задачей которой императрица провозгласила принятие нового кодекса законов взамен устаревших. Комиссии следовало опираться на принципы гуманизма и законности, почерпнутые из трудов французских просветителей.

Но комиссия не выполнила свою работу, так как Екатерина распустила её досрочно, возможно, поняв, что решения могут противоречить её истинным желаниям. Павел вновь собрал комиссию, переименовав её в комиссию для составления законов. Результаты работы стали видны уже при Павле: был разработан план кодификации законов. Не исключено, что последовали бы дальнейшие практические шаги, если бы не смерть Павла в 1801 году.

Престолонаследие

Павел всю жизнь опасался остаться без трона из-за своеволия матери. Поэтому он, предвидя в будущем, что лазейками в законе могут воспользоваться различные группировки в своих интересах, отменил петровские принципы наследования и вернул древний постулат о том, что наследовать трон может только родственник царствующей особы по мужской линии.

После этого женщин на российском престоле больше не было.

Армия

Павел уделял большое внимание военным реформам. Были приняты новые уставы для:

• моряков;
• пехотинцев;
• кавалерии.

Помимо жёсткого регламентирования воинской службы (Павла часто обвиняют в чрезмерном следовании внешней форме в ущерб содержанию), император ввёл новые порядки в отношении прав и обязанностей высшего и низшего воинского состава. Он ограничил произвол офицеров, вменил в обязанность командирам заботиться о подчинённых, предоставлять им месячные отпуска.

Политика в отношении дворян

В этом вопросе Павел пошёл полностью вразрез с действиями своей матери: если Екатерина даровала «Жалованную грамоту» дворянскому сословию, то Павел, где мог, постарался ущемить его права. Так, он призвал дворян к обязательной службе. Теперь дворяне, приписанные к определённым полкам, были обязаны явиться к месту службы. Отныне дворянская служба перестала носить формальный характер. Кроме того, Павел разрешил физические наказания для дворян.

При Екатерине любой дворянин имел полное право явиться к ней с какой-либо жалобой или просьбой. Теперь же лично к царю дворяне прийти не смели – они должны были сначала получить разрешение от губернаторов.

Наконец, Павел ввёл для дворян большой налог.

Крестьянский вопрос

Одним из самых сложных оставался в России крестьянский вопрос. Об отмене крепостного права речи не шло, но Павел оказался первым из царей, кто попытался облегчить участь бесправного крестьянского сословия.

Он отменил запрет для крестьян подавать челобитные на обижавшего их господина. Для казённых (государственных) крестьян император установил нормированные подати (правда, иногда это увеличивало тяжесть влекомого ими бремени). Была сделана попытка облегчить участь приписных крестьян (тех, кто трудился на фабриках и мануфактурах). На этих предприятиях оставляли лишь строго необходимое количество работающих, прочих освободили от тяжёлых работ.

Главное достижение Павла – введение трёхдневной барщины манифестом 1799 года. Царский манифест вводил запрет на привлечение крепостных крестьян к работе на барина в праздники и воскресные дни. Но здесь крылись подводные камни: во-первых, там, где издавна существовала двухдневная барщина, крестьянам стало ещё тяжелее. Во-вторых, указ царя носил не обязательный, а рекомендательный характер, и многие помещики им просто не стали пользоваться. Никакие наказания за это не предусматривались.

Цензура

Взойдя на трон, Павел объявил амнистию находившимся в опале при Екатерине общественным деятелям. Николай Новиков, Александр Радищев и другие подвергшиеся репрессиям подданные получили свободу, а Радищеву даже предоставили возможность трудиться в комиссии по подготовке реформ.

В то же время Павел запретил иностранные книги и учебники, постарался изгнать из обращения некоторые слова с «революционным» окрасом. Общественная жизнь была «вставлена» в жёсткие рамки. Показателен случай с маленьким Пушкиным, когда няня не успела снять с ребёнка картуз и получила жестокий выговор от проезжавшего мимо императора. Павел требовал полного и беспрекословного подчинения любому его слову и действию.

Административные реформы

Екатерина увеличила количество губерний в стране, поскольку росла территория государства. Но это создавало трудности в вопросах управления. Павел упразднил часть губерний, разделив их территории между оставшимися, и укрупнил некоторые из них. Сократилось число уездов. Павел стремился к чёткой иерархичности в системе управления, что способствовало укреплению центральной власти.

Религия

Если Екатерина провозгласила политику веротерпимости (на словах), на деле же всё-таки отдавала предпочтение православию, при этом стараясь ограничить влияние РПЦ на жизнь государства, то Павел всячески поддерживал духовенство, принимал меры к улучшению условий быта священников, учреждал духовные академии, освободил священников и дьяков от телесных наказаний.

Итоги и общая оценка внутренней политики

Павел внес изменения во все сферы внутренней жизни государства, стараясь действовать по возможности противоположно действиям своей матери. Интересно, что это часто приносило неплохие плоды: так, было немного облегчено положение крепостных, была проведена реформа армии, усовершенствовано территориально-административное деление. Наконец реально началась работа по переизданию российских законов, которая при Екатерине была только провозглашена на словах.

Заговор против Павла

Недовольство дворянского сословия политикой Павла быстро назревало. В итоге в марте 1801 г. был подготовлен заговор против царя, возглавленный Санкт-петербургским генерал-губернатором П. Паленом. Группа дворян и гвардейских офицеров проникла в покои императора в Михайловском замке и заставила его отречься от престола. Итогом заговора стало жестокое убийство Павла. На престол взошёл ближайший наследник – любимый внук Екатерины Александр I, тот, кого она и готовила к царствованию.

Итоги правления

Павлу довелось недолго пробыть у власти. Принято обвинять его во взбалмошности и противоречивости. Действительно, чёткой последовательности в принятых им указах и манифестах не наблюдается. Внешняя политика и вовсе за 4 года изменилась практически на 180 градусов. Но необходимо принимать во внимание особенности воспитания Павла и его сложные взаимоотношения с матерью-императрицей. Во всяком случае, благодаря Павлу на некоторое время улучшились отношения со всесильной Францией и впервые в истории России наметились первые шаги к решению крестьянского вопроса.

Часто задаваемые вопросы

• Почему политика Екатерины не была продолжена?

  Павел с детства рос в атмосфере, которая не могла способствовать укреплению дружественных отношений с матерью и уважения к ней. Руководствуясь желанием уничтожить её начинания, новый император во многих случаях «угадал»: законодательная, административная реформа, борьба с бюрократизмом и фаворитизмом, предпринятые им, оказались своевременными. Павел ограничил произвол дворян и улучшил положение крепостных, по-прежнему имея целью уничтожить замыслы матери. Но в данном случае такая импульсивность пошла только на пользу государству.

• Чем можно объяснить непоследовательность внешнеполитического курса Павла I?

  В первую очередь такая резкая смена позиций объясняется капризным характером императора. Но есть и иные, более серьёзные причины: Павел понимал, в чью пользу складывается международная политическая обстановка и стремился извлечь из этих перемен больше выгод для России.

Особенности внешней и внутренней политики Павла I

Противоречивый и сложных характер правления Павла I (1796 – 1801) породил наличие весьма противоречивых и разрозненных оценок личности правителя среди историков и его современников. Так, период его правления называли непросвещенным абсолютизмом и военно-политической диктатурой, а его самого – русским Гамлетом и романтическим императором. 

Большое количество мнений о нем является негативным, однако современными историками предпринимаются попытки проведения более объективного анализа политики Павла I. 

Особенности личности Павла I

Павел I был долгожданным наследником у родителей, который, однако, был отобран Елизаветой Петровной для того, чтобы мальчик получил необходимое воспитание и стал наследником престола вместо Петра III.  

В качестве воспитателя Павла, в 1761 году был назначен Н. И. Панин – сторонник идей Просвещения, который мечтал вырастить из мальчика сильного и процветающего государя России. 

Замечание 1

Мальчик воспитывался с полным осознанием собственного высокого предназначения, а также с верой в идеалы просвещенного абсолютизма. После случившегося в 1762 году дворцового переворота и прихода к власти Екатерины II, Павла перевели в Гатчину, где он проживал с собственным двором и не принимал участия в делах страны.

В тот период, кумиром Павла был Фридрих II – король Пруссии. Великим князем Гатчина была превращена в небольшой прусский городок, он сформировал там свою армию, которая руководствовалась прусскими уставами, а также носила прусскую военную форму и чудовищно муштровалась. 

В планах Екатерины II не значились уступки сыну престола, также она не хотела вовлекать его к участию в государственном управлении. Согласно некоторым источникам, ей было составлено завещание, одним из условий которых значилось назначение на престол старшего сына Павла – Александра.

Однако, тайное завещание Екатерины II после ее смерти было, вероятно, уничтожено, и, в ноябре 1796 года на престол вошел Павел I. 

У Павла I был вспыльчивый и неуравновешенный характер, большинство его поступков было непредсказуемо, а реформы и указы обладали непродуманным и противоречивым характером. 

Особенности внутренней политики Павла I 

После вступления Павла I на престол начался процесс переориентации внутренней политики страны, где преобладал демонстративный отказ от екатерининских традиций и принципов. Сподвижников и фаворитов Екатерины II массово отправляли в отставку, а А. Н. Радищев, Н. И. Новиков и Т. Костюшко были амнистированы. 

В качестве одной их приоритетных задач внутренней политики выступило укрепление централизации в государственном управлении, что стало причиной принятия ряда законов: 

1. Были восстановлены ликвидированные ранее берг-, мануфактур- и коммерц- коллегии.
2. Были ликвидированы элементы самоуправления в губерниях и городах (приказы общественного призрения, управы благочиния, городские думы).
3. Было создано ведомство уделов, которое управляло имениями императорской фамилии.
4. В апреле 1797 г. Был принят акт о престолонаследии, который отменял петровский указ и возвращал старый порядок передачи власти строго по мужской линии (действовал до 1917 года).

Павел I объявил возвращение страны к порядкам и законам Петра I, что стало причиной изменения сословной политики, а также введения ограничений в сословных привилегиях дворянства. 

В 1797 году был отменен целый перечень положений Жалованной грамотны дворянству: дворяне могли уйти со службы только с согласия Сената, который утверждался царем, был веден ряд телесных наказаний за уголовные преступления, дворяне утратили право подачи коллективных жалоб императору, а местное дворянское самоуправление начало контролироваться губернатором. Нет ничего удивительного в том, что представленные меры стали причиной колоссального недовольства не только у столичных, но также и у поместных представителей дворянства.

 

Нужна помощь преподавателя?

Опиши задание — и наши эксперты тебе помогут!

Описать задание

Неудовлетворенность политикой Павла I, а также ее неприятие существенным образом усилилось армейскими реформами, среди которых – введение прусских уставов и военной формы, увольнение в отставку большого количества заслуженных офицеров, ввод жесткой палочной системы дисциплинарных мер. 

Замечание 2

Вместе с тем, такие меры, как удаление из перечня полков людей, которые формально числились на службе (включая малолетних детей), обновление составов офицерского корпуса, повышение солдатского содержания, безусловно, повысили уровень боеспособности русской армии. 

Противоречивая и непоследовательная политика правителя была и в области крестьянского вопроса. С одной стороны, Павлом I была продолжена массовая раздача казенной земли, а также крестьян в качестве пожалования. 

С другой стороны, крепостным начали приказывать в срочном порядке присягать царю, вступившему на престол, а также другим сословиям, под запретом стала продажа крепостных крестьян и дворовых людей без земли. В апреле 1797 года вышел манифест об обязательном воскресном отдыхе для крестьян, и о трехдневной барщине, что, однако, носило рекомендательный характер. 

В попытках предотвращения проникновения в Россию идей о революции, Павлом I был запрещен свободный выезд за границу, была введена жесткая цензура, были закрыты все частные типографии, под запретом стало употребление таких слов, как «республика», «патриот», «нация», «гражданин» и других. 

Особенности внешней политики Павла I 

Внешняя политика, проводимая Павлом I, также была очень противоречивой. В начале собственного правления он сформулировал заявление о нейтралитете по отношению к революционной Франции. Вместе с тем, когда в 1798 году Наполеоном был захвачен остров Мальта, а сам он высадился в Египте, ситуация была изменена: Турция объявила войну Франции, а также запросила помощи у России. 

Павлом I было принято решение участвовать в войне с Францией, также он присоединился к антифранцузской коалиции, участниками которой были Австрия, Англия, Турция и Неаполитанское королевство.  

Замечание 3

Русский форт, чьим командованием занимался адмирал Ф. Ф. Ушаков, взял курс на Средиземное море, для того, чтобы изгонять французов с Ионических островов. Эта цель была с блеском реализована, а взятие крепости на острове Корфу в историческом ракурсе стало одним из самых знаменитых морских боев. 

Ионические острова пополнились новой республикой Семи Соединенных Островов, которая находилась под протекцией России. 

Благодаря итальянскому (апрель-август 1799 года) и швейцарскому (сентябрь-октябрь 1799 года) походов А. В. Суворова была показана вся сила и мощь русской армии, что привело к освобождению Северной Италии от французов, а также к выявлению небоеспособности войск Австрии и предательской политики ее правительства. 

Замечание 4

По Венскому приказу, фактически, войска Австрии бросили своих союзников из России, благодаря чему, А. В. Суворову пришлось сделать свой легендарный переход через Альпы с целью спасения корпуса А. М. Римского-Корсакова от окружения.  

Павел I был сильно возмущен действиями Англии и Австрии, из-за чего согласился на сближение с Францией, тем более, что немалые усилия як этому были приложены дипломатами Наполеона. 

В 1800 году русско-французские отношения были восстановлены и был подписан мирный договор. Петр I получил предложение от Наполеона о разделении сферы влияния в Европе: для Франции освобождалась свобода действий в Западной Европе, для России – в области Балкан. После этого, Наполеоном было предложено проведение ослабления позиции Англии с помощью лишения ее Индии – главного колониального источника доходов. Павел I принял этот план. 

Результатом стало направление казачьих полков на завоевание британской части Индии. Это стало причиной разрыва русско-английских отношений, а также прекращения торговых отношений с Англией, которая в то время являлась важнейшим торговым партнером России. 

В период правления Павла I началось освоение северо-американских территорий, принадлежавших России. На Аляске создавались постоянные русские поселения. В 1799 году была учреждена Русско-американская компания – самая крупная экономическая организация России, которая занималась колониальной торговлей. 

Замечание 5

Противоречивость и непредсказуемость политики Павла I, а также страх и неуверенность ближайшего окружения царя и высших сановников за свое будущее стали причиной формирования политического заговора, чьими ориентирами стали: адмирал И. Рибас, генерал-губернатор Петербурга граф П. А. Пален, генералы Л. Л. Беннигсен и П. А. Талызин, братья П. А. и В. А. Зубобы и другие. О заговоре был также проинформирован и Александр – наследник престола. 

Ночью с 11 на 12 марта 1801 года заговорщики попали в резиденцию Павла I – Михайловский замок и убили императора. Этот дворцовый переворот стал последним в истории России. 12 марта 1801 года манифест о смерти Павла I был обнародован, также было оглашено о вступлении на престол Александра I – его старшего сына. 

Павел 1 его внутренняя и внешняя политика (Таблица)

Павел 1 Петрович Романов (1754–1801 годы жизни) — император Всероссийский c 6 ноября 1796 г. (годы правления: 1796-1801). Сын Петра 3 и Екатерины 2 Великой.

Внутрення и внешняя политика Павла 1

Внутренняя политика	Усиление централизации государственного управления и упразднение элементов самоуправления в губерниях и городах	Восстановлен ряд коллегий (Берг-, Мануфактур-, Коммерц-) Ликвидированы управы благочиния и городские
	Изменение системы престолонаследия (7.04.1797)	Возврат к допетровским принципам наследования престола
	Ограничение привилегий дворянства	«Призывы к обязательности службы Установление налога с дворян Введение телесных наказаний по суду
	Регламентация ряда сторон жизнедеятельности общества	Запреты на ношение шляп и прочего Запрет на ввоз иностранных книг
	Осуществление финансовой стабилизации	Изъятие бумажных ассигнаций из оборота
	Крестьянский вопрос	Ограничение барщины тремя днями Запрет на продажу крестьян без земли Массовая раздача казенных земель с крестьянами в качестве пожалований (530 тыс. за 4 года)
Внешняя политика	1797 — 1800 гг Участие России в антифранцузской военной коалиции	1798 г. — Победа русской эскадры Ф.Ф. Ушакова в Средиземном море над французской при крепости Корфу на Ионических островах 1799 г. — Итальянский и швейцарский походы А.В. Суворова
	1800 — 1801 гг Изменение внешнеполитического курса. Сближение с Францией	Обострение и разрыв отношений с Англией и Австрией. Подготовка русской армии к походу в Индию. Заключение мира с Францией
ИТОГИ	Дворцовый переворот и убийство Павла 1 в марте 1801 г. — как следствие противоречивого характера внутренней и внешней политике Павла 1, ограничение привилегий дворянства и непредсказуемости политики императора и ее опасности для дворянской элиты.

____________

Источник информации: История в таблицах и схемах./ Издание 2е, — СПб: 2013.

Внутренняя и внешняя политика Павла I

 

После смерти Екатерины II Великой, российский престол возглавил ее сын Павел I. Личность Императора Павла I была двойственной и непонятной: то ли гений Просвещения, то ли сумасшедший.

Почему Павел I не продолжил политику Екатерины?

В детстве он недополучил материнской любви, так как Императрица Елизавета строго ограничивала его общение с Екатериной. В старшем возрасте, теплые отношения с матерью так и не были достигнуты.

Павел не мог простить Екатерине I заговор против своего отца, вследствие убийства которого она получила верховную власть. А ходившие в то время слухи о том, что Павел является на самом деле сыном Салтыкова и не принадлежит к династии Романовых, только добавляли масла в огонь ненависти к Императрице.

Поэтому, сразу же после ее смерти и внутренняя и внешняя политика Павла I принципиально отличалась от политики его матери. 

Внутренняя политика Павла I

Первым указом нового Императора был указ о престолонаследие, согласно которому, после смерти монарха, власть переходит к старшему представителю его мужского потомства, а при отсутствии таковых – к брату или его сыновьям.

Этот указ остановил период дворцовых переворотов, вследствие которых престол занимали в большинстве случаев женщины. 

Император Павел I смог значительно улучшить состояние армии. Благодаря строгой армейской дисциплине, он контролировал не только рядовых солдат, но и генералов.

В период правления Екатерины, довольно распространенным было то, что военные имеющие высокие чины и звания сидели дома и посещали светские рауты, и на полях сражения ни разу в жизни не были замечены. Таких офицеров Павел отсылал в Сибирь, лично срывая с них эполеты. 

Так как Императрица Екатерина была знатной ценительницей лоска, красоты и дорогих вещей, Император Павел I фактически полностью изъял это с жизни общества. Он ввел запрет на ввоз с Европы книг, нот. Молодым людям запрещено было уезжать учиться за границу.

Император регулировал все сферы жизни общества, некоторые его указания доходили до абсурда: четко регламентировалось какие платья нужно носить женщинам, во сколько вся империя должна ложиться спать и какие книги читать.

Император запретил в стране танцевать вальс и носить шляпы—цилиндры. Это было вызвано тем, что ему лично очень не нравилась Англия. Нарушения любого запрета несло за собой возможность быть арестованным.

Естественно, общество, еще сохранившее в памяти эстетизм Екатерины Великой, было крайне возмущенно такой политикой. Антипатия со стороны народа значительно ускорила момент свержения Павла.

Внешняя Политика Павла

В ведении внешней политике, Павел в отличие от Екатерины руководствовался не интересами государства, а своими личными мотивами. Так ненависть к Англии вылилась в ряд военных действий во главе с опальным полководцем Суворовым, которому удалось освободить территорию Северной Италии от французской эмансипации.

После захвата Мальты английской армией, Павел создал антианглийскую коалицию, для ее освобождения, так как на этот момент он уже обладал званием великого магистра Мальтийского ордена. В 1800 году Павел начал планировать совместные военные походы на Индию, чтобы освободить их от английской власти. 

Не смотря на свою открытую ненависть к праздному образу жизни Франции, Павел I испытывал необъяснимую симпатию к Людовику XVIII. Император регулярно передавал ему дорогостоящие подарки и всячески пытался наладить дружеские отношения. В этом вся парадоксальная двойственность личности Императора.

Павел I не смог оказать значительного влияния на последующую культуру и социальную жизнь русского общества. Сразу же после его смерти, старый привычный уклад жизни вернулся. Основная заслуга Павла – это создание сильной армии, с помощью которой в дальнейшем Александр первый стол противостоять армии Наполеона.

Нужна помощь в учебе?

Предыдущая тема: Внешняя политика Екатерины II — укрепление положения России
Следующая тема:&nbsp&nbsp&nbspВек Просвещения в России: идеи просветительства, достижения культуры

Презентация на тему: Внутренняя и внешняя политика Павла I отличались импульсивностью,

1

Первый слайд презентации: Внутренняя и внешняя политика Павла I отличались импульсивностью, непродуманностью, немотивированной сменой целей и приоритетов»

Култышева Лидия, 10 г

Изображение слайда

2

Слайд 2: Внутренняя и внешняя политика Павла I отличались импульсивностью, непродуманностью, немотивированной сменой целей и приоритетов»

Подтверждение: Павел I шёл на некоторые ограничения крепостного права. 5 апреля 1797 г. он установил норму крестьянского труда в пользу помещика — три дня барщины в неделю (указ о трёхдневной барщине). В том же году был издан ещё один указ, согласно которому запрещалось продавать дворовых людей и безземельных крестьян, а в 1798 г. был установлен запрет на продажу без земли украинских крестьян. Однако вместе с этим в правление Павла I была расширена сфера действия крепостных порядков: указ от 12 декабря 1796 г. запрещал свободный переход крестьян, живших на частных землях Донской области, Северного Кавказа и новороссийских губерний (Екатеринославской, Таврической и Вознесенской).

Изображение слайда

3

Слайд 3: Внутренняя и внешняя политика Павла I отличались импульсивностью, непродуманностью, немотивированной сменой целей и приоритетов»

Часто в принятии решений Павлом играло его сиюминутное настроение. Он прогонял заслуженных, но неугодных ему офицеров (в частности, в ссылку был отправлен А.В.Суворов) и заменял из безвестными, зачастую бездарными, но готовыми выполнять его самую нелепую прихоть людьми.

Изображение слайда

4

Слайд 4: Внутренняя и внешняя политика Павла I отличались импульсивностью, непродуманностью, немотивированной сменой целей и приоритетов»

Многие решения Павла I основывались исключительно на протесте политике Екатерины II. Так, под домашний арест попали видные чиновники, бывшие фавориты Екатерины II. Цензура была ужесточена, частные типографии закрыты, преследовалось всё французское как следствие революционной скверны. Специальным указом императора было запрещено ношение круглых французских шляп, жабо, жилетов, фраков. «Внутренняя и внешняя политика Павла I отличались импульсивностью, непродуманностью, немотивированной сменой целей и приоритетов»

Изображение слайда

5

Слайд 5: Внутренняя и внешняя политика Павла I отличались импульсивностью, непродуманностью, немотивированной сменой целей и приоритетов»

В начале своего правления Павел вступает в антифранцузский союз с Австрией и Англией и направляет в Европу войска, а в Средиземное море — флот. Объединённая армия одержала ряд побед: победа в сражении на реке Адде, разгром французов при Тидоне, победа в сражении около города Нови в августе 1799 г. Но в конце концов Павел I вывел Россию из антифранцузской коалиции, заключил союз с Францией, и сосредоточился на Англии: основной удар своей бывшей союзнице он решил нанести в Индии и направил туда русский корпус.

Изображение слайда

6

Слайд 6: Внутренняя и внешняя политика Павла I отличались импульсивностью, непродуманностью, немотивированной сменой целей и приоритетов»

Опровержение: Павел I начал своё правление, желая подтянуть дисциплину в армии. Он стал насаждать в армии муштру и ввёл прусскую военную форму (так как был поклонником прусских порядков). Циркуляром от 29 ноября 1796 г. главными принципами военного дела были объявлены точность построения, выверенность интервалов и «гусиный» шаг. Солдат при Павле был хорошо обмундирован, сыто накормлен, жил в чистой и опрятной казарме. Уже после смерти Павла солдаты с добром вспоминали его время. «Внутренняя и внешняя политика Павла I отличались импульсивностью, непродуманностью, немотивированной сменой целей и приоритетов»

Изображение слайда

7

Слайд 7: Внутренняя и внешняя политика Павла I отличались импульсивностью, непродуманностью, немотивированной сменой целей и приоритетов»

В 1796 г. Павел огласил «Учреждение об императорской фамилии», которое устанавливало новый порядок наследования престола. Отныне престол мог передаваться только старшему из сыновей, а при их отсутствии — старшему из братьев. Для содержания императорской фамилии было образовано особое ведомство уделов, которое управляло удельными имуществами и живущими на удельных землях крестьянами. Новый закон восстанавливал старый, допетровский обычай перехода власти и просуществовал вплоть до 1917 г.

Изображение слайда

8

Последний слайд презентации: Внутренняя и внешняя политика Павла I отличались импульсивностью,: Внутренняя и внешняя политика Павла I отличались импульсивностью, непродуманностью, немотивированной сменой целей и приоритетов»

При Павле началось создание министерств, продолженное Александром I (1802 г ) и последующими Романовыми. Он считал, что необходимо преобразовать некоторые коллегии, заменяя принцип коллегиального правления единоличным. Так, в 1797 г. было создано совершенно новое Министерство уделов, ведавшее землями, принадлежавшими непосредственно царской фамилии, а в 1800 г. — Министерство коммерции.

Изображение слайда

Внешняя и внутренняя политика Павла I |

 /   / 

Внешняя и внутренняя политика Павла I

Как внутренняя, так и внешняя политика Павла Первого характеризовалась непредсказуемостью и порой полной противоречивостью. При этом, каждая из них не влияла на сами основы существовавшего государственного строя – сохранения крепостного права и самодержавия. Более того, политика Павла располагала лишь к их укреплению.

Являясь сторонником Пруссии, а также её воинственных порядков, данный правитель пытался строить быть России по военному прусскому образцу. Вступив в законное правление, он попытался превратить всю страну в подобие гатчинского лагеря. Именно реакционность являлась основной чертой внутренней политики Павла Первого.

Он презирал революцию во Франции и боялся такого же поворота событий в России. По этой причине правитель боролся всеми доступными способами с французскими настроениями. Была запрещена не только литература, но и французский стиль одежды.

Кроме того, Павел вводит в русской армии прусскую систему, одевая чиновников и солдат в прусские наряды. В столице государства он установил казарменный порядок. Например, как только император ложился спать в восемь часов вечера и остальные жители должны были погасить огни в домах. неуравновешенность и вздорность этого монарха часто приводили к репрессиям, а также неожиданным наградам.

Всего за четыре года правления Павла Первого ему удалось раздать дворянам более пятисот тысяч государственных крестьян. С самого начала своей политики монарх то и дело боролся с восстаниями, которые охватили более тридцати губерний. Все они были подавлены при помощи военной силы.

Данной противоречивостью и необоснованностью отличалась и внешняя политика Павла. Будучи ярым противником Франции, император выступает против неё войной в 1798 году. Всего спустя год русское войско появляется в Северной Италии (армией командовал Суворов). Тут главнокомандующему удалось одержать ряд блистательных побед в тяжёлых сражениях и всё таки освободить Северную Италию от Франции. Опасаясь освободительных движений в Италии, Австрия требует перевода русского войска в Швейцарию, где Суворову надлежало продолжить с австрийской армией войну против французов. После известного перехода сквозь Альпы и ряда ошеломительных побед в 1799 году внешняя политика Павла изменилась и Россия прекращает военные действия.

В начале 1801 года Павел отдал приказ о начале похода донских казаков против английских колоний в Индии. Вскоре монарх скончался.

Интересные материалы:

Доминирование президента во внешней политике на JSTOR

Информация о журнале

Ежеквартальный журнал политических наук является самым старым и широко распространенным. читать политологический журнал в стране. Издается с 1886 г., PSQ предлагает критический и своевременный анализ как внутренних, так и вопросы внешней политики, а также политических институтов и процессов. PSQ не имеет идеологической или методологической предвзятости и редактируется сделать понятными даже технические выводы политологам, историкам, и другие социологи независимо от подполя.Каждый выпуск состоит из пять или шесть содержательных статей ведущих ученых, а также от 30 до 40 научные и полезные книжные обзоры. Для просмотра и поиска выпусков, опубликованных за последние пять лет, посетите http://www. psqonline.org.

Информация об издателе

Академия политических наук — это беспартийная некоммерческая организация, основанная в 1880 году с тройной миссией: (1) внести свой вклад в научный экзамен политических институтов, процессов и государственной политики (2) для обогащения политических обсуждать и направлять лучшие исследования в области социальных наук в понятном путь к политическим лидерам для использования в выработке государственной политики и процессе управления, и (3) просвещать представителей широкой общественности, чтобы они стали информировали избирателей о демократическом процессе.Основные средства достижения эти цели — его журнал, Ежеквартальный вестник политических наук, Академия. конференций, а также публикацию трудов или симпозиумов, основанных на конференции презентации. Престиж и авторитет Академии таковы, что государственные деятели и ученые всех политических убеждений зарегистрировались в качестве членов, участвовали на своих конференциях и способствовал его публикациям. Бывшие президенты Джеральд Форд, Джимми Картер, Рональд Рейган и Джордж Буш — почетные члены Академия.Для получения информации об институциональных подписках, индивидуальном членстве, назад вопросы, перепечатки, разрешения или отправка рукописей обращайтесь в Академию политологии. Эта информация также доступна на http://www.psqonline.org/.

Александр I | Биография, достижения и факты

Александр I , русский полностью Александр Павлович , (родился 23 декабря [12 декабря по старому стилю] 1777 года, Санкт-Петербург, Россия — умер 1 декабря [19 ноября] 1825 года, Таганрог), император России (1801–1825 гг.), Которые попеременно сражались и дружили с Наполеоном I во время наполеоновских войн, но в конечном итоге (1813–1815 гг.) Помогли сформировать коалицию, победившую императора Франции.Он принимал участие в Венском конгрессе (1814–1815 гг.), Выступал за создание Священного союза (1815 г.) и участвовал в последующих конференциях.

Ранние годы

Александр Павлович был первым ребенком великого князя Павла Петровича (впоследствии Павла I) и великой княгини Марии Федоровны, принцессы Вюртемберг-Монбельяр. Его бабушка, правящая императрица Екатерина II (Великая), забрала его от родителей и вырастила сама, чтобы подготовить его к ее преемнику. Она была полна решимости лишить наследства собственного сына Павла, который отталкивал ее своей нестабильностью.

Подруга и ученица философов французского Просвещения, Екатерина пригласила Дени Дидро, энциклопедиста, стать личным наставником Александра. Когда он отказался, она выбрала Фредерика-Сезара Ла Харпа, гражданина Швейцарии, республиканца по убеждениям и прекрасного педагога. Он вызвал у своего ученика глубокую привязанность и навсегда сформировал его гибкий и открытый ум.

Еще подростком Александру разрешили навестить отца в Гатчине, на окраине Санкт-Петербурга.Петербург, вдали от двора. Там Павел создал смешное маленькое королевство, где посвятил себя военным учениям и парадам. Здесь Александр проходил военную подготовку под руководством жесткого и жесткого офицера Алексея Аракчеева, который был к нему предан и любил всю свою жизнь.

Получите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту. Подпишитесь сейчас

Образование Александра не было продолжено после того, как ему было 16 лет, когда его бабушка вышла замуж за принцессу Луизу Баден-Дурлах, которой было 14 лет, в 1793 году.Ранний брак был устроен, чтобы гарантировать потомкам династию Романовых, и с самого начала он был несчастливым. Милую и очаровательную девушку, ставшую Елисаветой Алексеевной, любили все, кроме мужа.

Екатерина уже написала манифест, который лишил ее сына прав и назначил ее внука наследником престола, когда она внезапно скончалась 17 ноября (6 ноября по старому стилю) 1796 года. Александр, который знал об этом, сделал это. не решились обнародовать манифест, и Павел стал императором.

Восхождение на престол

Правление Павла I было мрачным периодом для России. Тираническое и причудливое поведение монарха привело к заговору против него со стороны определенных дворян и военных, и он был убит в ночь на 23 марта (11 марта по старому стилю) 1801 года. На следующий день Александр стал царем. Заговорщики открыли ему секрет, заверив, что они не убьют его отца, а только потребуют его отречения. Александр им верил или, по крайней мере, хотел верить, что все будет хорошо.

После тьмы, в которую Павел погрузил Россию, Александр явился своим подданным лучезарной зарей. Он был красив, силен, приятен, гуманен и полон энтузиазма. Он хотел, чтобы его правление было счастливым, и мечтал о великих и необходимых реформах. Вместе с четырьмя друзьями, которые были из знатных семей, но движимые либеральными идеями, — князем Адамом Чарторыйским, графом Павлом Строгановым, графом Виктором Кочубеем и Николаем Новосильцевым — он сформировал Частный комитет (Негласный комитет). Его общепризнанной целью было сформулировать «хорошие законы, которые являются источником благополучия нации». ”

Александр и его ближайшие советники исправили многие несправедливости предыдущего царствования и внесли множество административных улучшений. Их главным достижением было инициирование обширного плана общественного образования, который включал создание множества школ разного типа, институтов для подготовки учителей и основание трех новых университетов. Тем не менее, несмотря на гуманистические идеи, насаждаемые ему Ла Харпом, и несмотря на его собственное желание сделать свой народ счастливым, Александру не хватало энергии, необходимой для проведения самой срочной реформы — отмены крепостного права.Установление крепостного права было, по словам царя, «деградацией», которая удерживала Россию в катастрофически отсталом состоянии. Но освобождение крепостных, составлявших три четверти населения, вызвало бы враждебность со стороны их знатных хозяев, которые не хотели терять рабов, от которых зависело их богатство и комфорт. Крепостное право было постоянным бременем для русских. Это предотвратило модернизацию страны, которая отставала как минимум на столетие от остальной Европы.

Из искреннего желания вводить новшества Александр считал конституцию «ограничением самодержавия», но он отпрянул перед опасностью внезапных перемен в дворянстве, которое отвергло его.Более того, он был провидцем, который не мог воплотить свои мечты в реальность. Из-за своей нестабильной личности он опьянялся идеей грандиозных проектов, отказываясь их выполнять. Наконец, «западное» теоретическое образование Александра и его юных друзей не подготовило их к обретению ясного видения реалий русской жизни.

Путин, путинизм и внутренние детерминанты российской внешней политики | Международная безопасность

Когда распался Советский Союз, конкуренция между Соединенными Штатами и Россией также временно прекратилась.Под руководством президента Бориса Ельцина новое руководство в России стремилось укрепить демократию и капитализм у себя дома и отстаивало интеграцию в либеральный международный порядок. Хотя результаты обеих программ были неоднозначными на протяжении 1990-х годов, идеологическая конкуренция практически не играла никакой роли в формировании отношений России с «Западом», ¹ в целом и США в частности.

Времена изменились при президенте Владимире Путине.Постепенно в течение последних двух десятилетий и все чаще с 2014 года, когда Путин аннексировал Крым и вмешался в Восточную Украину, между Россией и США, а также Россией и Западом произошли столкновения. Многие политики и аналитики теперь сравнивают нынешний уровень конфронтации с холодной войной. ² На Мюнхенской конференции по безопасности в 2016 году премьер-министр Дмитрий Медведев назвал кубинский ракетный кризис аналогичным моментом в двусторонней напряженности: «Говоря прямо, мы быстро скатываемся в период новой холодной войны….Меня иногда путают: это 2016 или 1962 год? » ³ Вторя Медведеву, Эрнест Монис и Сэм Нанн писали: «Ни разу с момента кубинского ракетного кризиса 1962 года риск конфронтации между США и Россией не был таким высоким, как сегодня». ⁴ В апреле 2018 года президент Дональд Трамп заявил в Twitter: «Наши отношения с Россией сейчас хуже, чем когда-либо, в том числе во время холодной войны». ⁵

Что случилось? Как Соединенные Штаты и Россия перешли от сотрудничества, стратегического партнерства, общих внутренних целей и международных норм несколько десятилетий назад к новой эре конфликта в Соединенном Королевстве?Отношения С.-России и отношения России с Западом в целом?

Одно из объяснений — возможно, наиболее широко распространенное — заключается в том, что сотрудничество было периодом междуцарствия, вызванным слабостью России. После восстановления России после распада Советского Союза нормальная конкуренция между великими державами вернулась. ⁶ Советский Союз аннексировал территорию, осуществлял военное вмешательство, чтобы поддержать режимы, и даже пытался повлиять на выборы в западных демократиях.После восстановления этих возможностей растущей России «суждено» столкнуться с нынешней мировой сверхдержавой, как и Китай в настоящее время. ⁷ Негативная реакция России на однополярность США была неизбежна, что определялось структурой международной системы. Тысячи лет великие державы поднимались, падали и сталкивались. Согласно этой точке зрения, нет ничего нового или необычного в нынешних столкновениях между Россией и США или между Россией и Западом в целом.

Второе объяснение растущей конфронтации России с Западом сосредоточено на исторической и культурной преемственности в поведении России на международной арене. Независимо от того, сидят ли в Кремле агенты Комитета государственной безопасности (КГБ), демократы, генеральные секретари Коммунистической партии или цари, международное поведение России остается в основном неизменным. ⁸ Задолго до того, как большевики захватили власть в 1917 году, русские цари аннексировали территорию, вмешались военными средствами, чтобы помочь союзникам, и вмешались во внутренние дела врагов. ⁹ Россия сегодня ведет себя так, как Россия всегда действовала, по крайней мере, так утверждается в этом аргументе. Годы Горбачева и Ельцина были отклонением от нормы. Россия вернулась на свой исторический путь равновесия.

Оба эти объяснения не допускают участия отдельных лидеров и их идей в анализе. В этой статье предлагается альтернативное объяснение, в котором основное внимание уделяется людям, идеям и внутренним институтам как важным факторам, определяющим поведение России на международной арене.России не суждено было вернуться к конфронтационным отношениям с США или Западом из-за баланса сил в международной системе или исторических и культурных детерминант. Скорее, президент Путин выбрал этот путь. Несмотря на сознательное обращение к реалистической риторике и историческим традициям для оправдания своего поведения на международной арене, Путин продемонстрировал свою свободу воли при формировании внешней политики России. Люди имеют значение. ¹⁰ Другой российский лидер мог бы пойти по другому пути. ¹¹

Важны вторые и тесно связанные с ними идеи. Если бы все лидеры действовали рационально и одинаково, было бы невозможно определить уникальное причинное влияние отдельных лидеров на формирование внешней политики. ¹² В случае России, если бы Путин всегда определял свою внешнеполитическую повестку дня через призму реалистичности, его индивидуальное влияние на российскую внешнюю политику было бы трудно отличить от объяснений реалистической теории.Однако поведение Путина не всегда коррелирует с реалистическими прогнозами. Второй аргумент, выдвинутый в этой статье, заключается в том, что у лидеров есть набор идей, из которых они могут выбирать, пытаясь объяснить мир, а затем действовать в соответствии с ним. Реалистические идеи предлагают один, но не единственный вариант. Международные факторы, внутренние институты и бюрократическая политика формируют, но не определяют индивидуальные решения и действия. Различный выбор, сделанный отдельными людьми в отношении аналитических основ, приводит к вариациям во внешнеполитических результатах, даже когда другие факторы — международный баланс сил, историческое наследие или тип режима — остаются неизменными.Путин выбрал уникальную траекторию российской внешней политики из-за ряда конкретных идей, которые он разработал о природе России, Соединенных Штатов и международных отношений в более широком смысле. ¹³ Он поддерживал и пропагандировал нелиберальный, консервативный национализм, чтобы продвигать свое определение национальных интересов. Путин также разработал особую теорию внешней политики США, которую он определяет как враждебную российским национальным интересам и противоположную российским ортодоксальным ценностям. ¹⁴ Некоторые аналитики назвали этот набор идей «путинизмом», ¹⁵ , в то время как другие считают Путина частью более широкого транснационального идеологического движения в поддержку автократии. ¹⁶ В любом случае идеи Путина играют причинную роль в проведении внешней политики России. Если бы Путин принял другую теорию международной политики или другую идеологическую основу — реализм, либерализм или даже коммунизм, — Россия под его руководством вела бы себя по-другому на мировой арене.Что касается трех случаев, рассмотренных в этой статье, решения Путина вмешаться в дела Украины в 2014 г., Сирии в 2015 г. и США в 2016 г. отражают победу его нелиберальных идей над другими аналитическими концепциями (например, реализмом или либерализмом) в формировании российского зарубежного политика. В отличие от могущественного государства, вмешивающегося в дела других государств исключительно для увеличения власти, путинизм разделяет мир по идеологическим признакам. Эти идеи как поощряют определенное вмешательство, в том числе случаи, обсуждаемые в этой статье, так и ограничивают вмешательство в поддержку предполагаемых либеральных проектов, включая Ливию в 2011 году и Сирию в 2012 году, которые могли бы привести к усилению российской мощи и престижа. ¹⁷

В-третьих, институты имеют значение. Российская система правления становилась все более автократической за два десятилетия правления Путина, давая Путину большую автономию и большее влияние на внешнюю политику России. Более демократическая система наложила бы большие ограничения на индивидуальные внешнеполитические решения Путина. ¹⁸

Конечно, мощность тоже имеет значение. ¹⁹ Без возможности аннексировать территорию, наносить авиаудары или красть цифровую собственность, Путин не смог бы вмешаться в дела Украины в 2014 году, Сирии в 2015 году или Соединенных Штатов в 2016 году. однако глобальный баланс сил не может полностью объяснить эти интервенции. Как утверждает Элизабет Сондерс, «теории, основанные на относительно стабильных или медленно меняющихся факторах, таких как структура международной системы или тип режима, не могут полностью объяснить изменения в выборе вмешательства государства с течением времени. Перемещение уровня анализа к отдельным лидерам может помочь решить эту проблему ». ²⁰ Новые возможности России не сделали российское вмешательство неизбежным. Были доступны и другие варианты. ²¹ Другой российский лидер, с другими идеями, правящий в другой политической системе, мог бы по-другому использовать российскую власть. ²² Только добавление переменных на внутреннем и индивидуальном уровнях — лидеров, идей и институтов — может быть разработано для всестороннего объяснения российской внешней политики.

Аргумент, выдвинутый в этой статье, состоит не в том, что Путин и его нелиберальные идеи всегда формируют внешнеполитическое поведение России по каждому вопросу способами, несовместимыми с реалистическими и либеральными теориями или идеологиями. Тем не менее вмешательство во внутренние дела других стран является хорошей проверкой этого аргумента, учитывая, что такие действия являются редкими и часто дорогостоящими. ²³ Этот аргумент соответствует многим рассказам У.S. внешняя политика, в которой реализм объясняет некоторые, но не все, международное поведение. ²⁴ Ученые-реалисты использовали причинное влияние либеральных идей — «ад благих намерений» или «либеральные мечты» — для объяснения отклонений внешней политики США от реалистических прогнозов, особенно в отношении интервенций в других государствах. ²⁵ Эта статья делает тот же теоретический ход, отслеживая влияние нелиберальных идей Путина на понимание конкретных действий России во внешней политике, которые отклоняются от реалистичных прогнозов.

Научное объяснение причинно-следственной связи между людьми, идеями и институтами, с одной стороны, и российской внешней политикой, с другой, является сложной задачей. Однако игнорирование внутренних детерминант современного российского поведения в мире означает чрезмерное упрощение и искажение движущих сил нынешней напряженности в американо-российских отношениях: опасность как для теоретиков, так и для политиков.

Чтобы развить этот аргумент, данная статья разбита на пять частей.В первом разделе более подробно рассматриваются внутренние детерминанты российской внешней политики. Во втором разделе объясняется причинное влияние Путина и его идей на решение об аннексии Крыма и интервенции на востоке Украины в 2014 году; третий раздел делает то же самое, чтобы объяснить вмешательство России в Сирию в 2015 году; а в четвертом разделе повторяется упражнение, чтобы объяснить свое вмешательство в президентские выборы в США в 2016 году. Пятый раздел завершается переоценкой объяснительной силы, а также ограничений, связанных с ролью отдельных лиц, идей и институтов в объяснении российской иностранной сегодняшняя политика и поведение государств в международной системе в целом.

Ни одна теория, пытающаяся объяснить поведение государства в международной системе, не будет полной без некоторого учета силовых возможностей отдельных государств и баланса сил между ними. Не все конфликты или сотрудничество формируются великими державами. Слабые или несостоятельные государства могут вести к гражданским войнам, которые затем могут привлекать внешнее вмешательство великих держав и иногда приводить к серьезным последствиям для всей системы, включая, например, террористические атаки 11 сентября 2001 года.Тем не менее великие державы играют более значимую роль в международной политике, учитывая их способность существенно влиять на события.

Хотя Россия не является ни величайшей державой, ни самой заметной восходящей державой, она, тем не менее, сегодня является крупным игроком в международной политике. Россия обладает военной, экономической, кибернетической мощью и силой идей, позволяющей влиять на результаты за ее пределами — возможностями, которых не хватает большинству других государств.Хотя она еще не достигла (и, возможно, никогда не достигнет) статуса сверхдержавы Советского Союза, те, кто описывает сегодняшнюю Россию как слабую или находящуюся в упадке державу, не пересматривали последние показатели. ²⁶

Что касается военной мощи, то в 2020 году у России будет значительно больше возможностей по сравнению с 1992 годом с ее модернизацией ядерного арсенала, новыми средствами противоракетной обороны и космоса, а также значительно увеличенным военным бюджетом в обычных вооружениях. ²⁷ Российская обычная военная мощь на европейском театре военных действий представляет особую угрозу. Как одна из двух ядерных сверхдержав, Россия намного опережает Китай, Францию ​​и Соединенное Королевство. Модернизировалась и военная доктрина России. ²⁸ За последние два десятилетия ее разведывательные и кибер-возможности значительно выросли, благодаря чему Россия вошла в тройку ведущих стран мира в этих областях. ²⁹

Несмотря на то, что Россия значительно отстает от США и Китая, в настоящее время Россия является одиннадцатой по величине экономикой мира и шестой по показателям покупательной способности (ППС). ³⁰ Роль государства в экономике значительно выросла за последние два десятилетия, что дает Путину больший контроль над этими ресурсами по сравнению с его западными коллегами. ³¹ Несмотря на медленную диверсификацию и высокую зависимость от экспорта энергоносителей, сегодня российская экономика в меньшей степени зависит от внешних игроков, чем в 1990-е годы. Этих экономических возможностей и условий достаточно для достижения амбициозных внешнеполитических целей. ³²

Текущие российские ресурсы для создания мягкой силы — тень идеологической привлекательности Советского Союза. Тем не менее Россия вновь превратилась в влиятельного идеального игрока. Ортодоксальный нелиберализм Путина нравится миллионам людей во всем мире, включая глав государств, политические партии, религиозные группы, неправительственные организации (НПО) и отдельных лиц. Кремль выделил обширные ресурсы на улучшение доступа к государственным или дружественным правительству телеканалам, радио и средствам массовой информации в русскоязычном мире, особенно в странах, получивших независимость после распада Советского Союза. ³³ С годовым бюджетом более 300 миллионов долларов ³⁴ RT претендует на звание самого популярного новостного канала на YouTube. ³⁵ В 2014 году Путин объединил радиовещательную службу «Голос России» и информационное агентство «Риа Новости», чтобы создать Sputnik International, мультимедийную платформу для предоставления «альтернативных новостей» западным источникам. Российское государство и его доверенные лица создали множество фальшивых персонажей и организаций, в том числе самую известную из них — Агентство интернет-исследований (ИРА). ³⁶ Кремль также создал множество полугосударственных организаций, таких как Дома России, Фонд защиты национальных ценностей, Международное агентство суверенного развития и Ассоциацию свободных исследований и международного сотрудничества, а также наладил прямые контакты с НПО. , религиозные группы и политические партии по всему миру через стипендии, конференции, а иногда и прямую финансовую помощь. ³⁷ Российские консультанты изучили У.S. стратегии продвижения демократии и организации, имитирующие их в продвижении нелиберальных, консервативных ценностей. Кроме того, Путин ухаживал за лидерами-единомышленниками, в том числе с премьер-министром Андреем Бабишем в Чешской Республике, Найджелом Фараджем в Великобритании, Марин Ле Пен во Франции, премьер-министром Виктором Орбаном в Венгрии, Маттео Сальвини в Италии и Гертом Вилдерсом в Италии. Нидерланды. ³⁸ Наконец, Путин использовал инструменты принуждения для поддержки идеологических союзников, включая «маленьких зеленых человечков» (солдат в масках, одетых в зеленую армейскую форму без опознавательных знаков на Украине, которых Путин первоначально отрицал, что они были российскими солдатами), гибридную войну и более обычное военное вмешательство. . ³⁹

Хотя Россия далеко отстает от США и Китая по большинству показателей, в настоящее время Россия демонстрирует впечатляющие силовые возможности, предоставляя Путину средства влияния как на международные результаты, так и на внутреннюю политику в других странах. Этот растущий уровень власти позволил Путину выйти за рамки выживания государства или основных целей безопасности и преследовать идеологические цели. Путин контролирует меньше силовых возможностей, чем президент Китая Си Цзиньпин, но продемонстрировал готовность использовать эти ресурсы для вмешательства во внутренние дела других стран способами, которых Си не делал, включая территориальную аннексию, военное вмешательство для поддержки автократического союзника и цифровое нарушение U.С. суверенитет повлиять на президентские выборы 2016 г.

Оценка силовых возможностей — необходимое, но недостаточное условие для объяснения поведения государства. Поскольку мощность и баланс сил меняются медленно, трудно отследить прямое причинное влияние между изменениями власти и изменениями в поведении государства. ⁴⁰ Более того, тот факт, что Россия имеет возможность влиять на результаты в других странах, не означает, что она будет делать это предсказуемо. ⁴¹ Выявление уникальных намерений руководителей государства должно быть добавлено к анализу. Люди и их идеи могут играть независимую, автономную роль в определении внешней политики государств. ⁴² В России за последние несколько лет Путин и его идеи сыграли такую ​​роль.

Если бы все лидеры вели себя одинаково в ответ на структурные ограничения, стремление понять их уникальную роль в формировании поведения государства было бы неуместным. ⁴³ Лидеры, сталкивающиеся с одними и теми же проблемами и имеющие одинаковые возможности, действуют, однако, по-разному. Чтобы объяснить недавнее вмешательство России в другие страны, к анализу необходимо добавить лидеров и их идеи. ⁴⁴ Особое внимание к власти и ее распределению не может объяснить российское вмешательство в Украину в 2014 году, в Сирии в 2015 году или в Соединенных Штатах в 2016 году. Вместо этого должен быть один лидер и один набор идей, Путин и путинизм. быть добавленным к уравнению.Путинизм вёл российскую внешнюю политику по уникальному пути, когда было доступно более одной стратегии. ⁴⁵

Определить причинное влияние лидеров и их идей на поведение государства в мире сложно; Поддающиеся количественной оценке данные скудны, а свидетельства из первых рук о встречах на даче Путина или в ситуационной комнате Белого дома немногочисленны. Часто единственными доступными методами являются тщательное отслеживание процесса и аргументированное обоснование. ⁴⁶ Сосредоточение внимания на лидерах, однако, позволяет «минимально переписать» контрфактические рассуждения, ⁴⁷ , поскольку представление другого лидера сводит к минимуму количество исторических факторов, которые необходимо изменить, чтобы создать убедительную контрфактическую аргументацию.

Лучший план исследования для измерения роли лидеров и их идей — это сравнение тематических исследований с разными результатами, когда власть и тип режима остаются неизменными. ⁴⁸ При частой смене руководства демократии предлагают многочисленные примеры заметных сдвигов во внешней политике. ⁴⁹ Различные автократические лидеры — при неизменных силе и типе режима — также привели к отчетливым вариациям во внешней политике. Смена Мао Цзэдуна на Дэн Сяопина вызвала серьезную трансформацию в международном поведении Китая, как и переход от Иосифа Сталина к Никите Хрущева и от Леонида Брежнева к Михаилу Горбачеву для Советского Союза. ⁵⁰ Совсем недавно переход от Ху Цзиньтао к Си Цзиньпину произвел заметные изменения во внешней политике Китая. ⁵¹ В случае Ливии / Сирии, обсуждаемом в этой статье, изменение российской политики при Медведеве против Путина очевидно. Для двух других вмешательств, обсуждаемых в этой статье, необходимо применить контрфактический анализ. ⁵²

Владимир Путин — маловероятный идеолог; он не проводил свою юность, изучая книги по философии или обсуждая революционные идеи. ⁵³ Как офицер КГБ, он стремился сохранить, а не разрушить статус-кво и удерживать элиты у власти, а не свергать их. В первые десятилетия своей карьеры он был посвящен защите коммунизма, а не консервативных ценностей. Когда коммунизм начал исчезать, Путин стал проявлять признаки оппортуниста, а не популистского националиста. Он мог бы присоединиться к Либерально-демократической партии России Владимира Жириновского, националистической партии, добившейся шокирующего успеха на выборах в 1993 году. Или он мог бы присоединиться к Коммунистической партии Российской Федерации, кандидат в президенты которой в 1996 году почти победил. Вместо этого Путин присоединился к новой правящей элите, сначала в качестве заместителя мэра Санкт-Петербурга (еще до распада Советского Союза) у одного из самых харизматичных либеральных реформаторов России Анатолия Собчака, а затем в качестве кремлевского чиновника среднего звена, работающего на -коммунист, прозападный президент Борис Ельцин. ⁵⁴

Путин стал президентом почти случайно. Когда Ельцин назначил его своим преемником, и избиратели ратифицировали выбор Ельцина в 2000 году, мало кто мог сформулировать идеи Путина о государственном устройстве, экономике или мире. ⁵⁵ Сам Путин боролся. ⁵⁶ Ельцин выбирал Путина не для того, чтобы увести Россию от рыночной экономики и сближения с Западом. Вместо этого Ельцин и его окружение выбрали Путина в качестве преемника, чтобы сохранить преемственность с существующей политической и экономической практикой, включая защиту прав собственности тех, кто стал богатым в эпоху Ельцина. Точно так же российские граждане в то время не жаждали возврата к автократии или отклонения от Запада. ⁵⁷ Однако со временем Путин более четко определил (или раскрыл) свою философию в отношении политики, экономики и международных отношений — философию, которая представляет собой идеологический отход от предыдущего лидера и режима.

Одна из ключевых идей Путина возникла сразу же — четкое стремление ослабить контроль над исполнительной властью. Путин захватил контроль над национальными телевизионными сетями и ввел в действие политику ослабления региональных лидеров, политических партий, неправительственных организаций и независимого бизнеса, включая отмену прямых выборов губернаторов в 2004 году. ⁵⁸ С 2000 года и особенно после 2003 года выборы в России стали менее конкурентными и часто сопровождались фальсификациями. После победы на третий срок в 2012 году Путин усложнил организацию демонстраций, арестовал журналистов и лидеров оппозиции и вытеснил большинство независимых СМИ с эфира. ⁵⁹ Установив уголовную ответственность за получение иностранных средств, Кремль вынудил Агентство США по международному развитию и множество других иностранных организаций прекратить свою деятельность в России. ⁶⁰ Путин подписал законы, предусматривающие наказание за распространение информации, «демонстрирующей вопиющее неуважение к обществу, правительству, официальным государственным символам, конституции или правительственным органам», и уполномочившие прокуратуру блокировать эти источники до судебного надзора. ⁶¹ Аналогичным образом, путинский закон о «суверенном Интернете» уполномочивает Кремль проводить онлайн-цензуру. ⁶²

Чтобы выдержать такой уровень репрессий, Путин вложил значительные средства в силовые элементы государства, одновременно расширив роль офицеров разведки во всем правительстве и экономике. ⁶³ Аналитики и ученые спорят о степени диктатуры Путина, но большинство согласны с тем, что Россия — это автократия. ⁶⁴ Такая политическая система помогла Путину укрепить позиции во внешней политике России.

Взгляды Путина на экономику менялись более постепенно. В декабре 2000 года Путин высказался за рынок: «Государство должно обеспечить максимальную степень экономической свободы для физических и юридических лиц. ⁶⁵ Через год своего президентства Путин провозгласил: «Мы строим экономическую систему, которая является конкурентоспособной…». Прежде всего, мы должны защищать права собственности ». ⁶⁶ Первоначально эти риторические обещания подкреплялись либеральными реформами, включая фиксированный подоходный налог в размере 13 процентов и сниженный корпоративный налог. ⁶⁷ Путин также назначил старших экономических советников, приверженных жесткой налогово-бюджетной и денежно-кредитной политике. Однако со временем Путин стал более подозрительно относиться к частным экономическим субъектам, как иностранным, так и внутренним.Он перераспределил права собственности у «олигархов» 1990-х годов и поставил сторонников КГБ и своих петербургских друзей во главе крупных государственных предприятий. ⁶⁸ Путин сократил размер частного сектора, расширил роль государства и еще больше ослабил верховенство закона. ⁶⁹ Рост государственной собственности, перераспределение прав собственности, движимое политическими мотивами, и система патронажа привели к экономической стагнации.В качестве алиби для экономических проблем России Путин все чаще обвиняет идеологических врагов внутри страны и за рубежом.

Что касается внешней политики, то как бывший офицер КГБ Путин, что неудивительно, относился к Соединенным Штатам с подозрением, но поначалу был готов к сотрудничеству. В качестве исполняющего обязанности президента он даже предположил, что Россия может вступить в Организацию Североатлантического договора (НАТО). ⁷⁰ В первые годы своего президентства Путин также поддерживал тесное сотрудничество с Европейским союзом (ЕС). ⁷¹ После террористических атак на Соединенные Штаты 11 сентября 2001 года Путин обратился к президенту Джорджу Бушу, предлагая солидарность и помощь против общего врага.

Вторжение в Ирак под руководством США привело к новому расколу с Соединенными Штатами. Более того, «цветные революции» в Грузии и на Украине ознаменовали более важный поворотный момент в размышлениях Путина о Соединенных Штатах, поскольку российский лидер обвинил администрацию Буша в содействии смене режима в обеих странах. ⁷² Защита суверенитета стала центральным элементом путинизма. На Мюнхенской конференции по безопасности в 2007 году Путин посетовал: «В первую очередь Соединенные Штаты во всех отношениях переступили свои национальные границы. Это видно по экономической, политической, культурной и образовательной политике, которую он навязывает другим странам. Ну кому это нравится? Кому это нравится? » ⁷³ К 2014 году антиамериканский язык Путина был еще более резким: «Односторонний диктат и навязывание собственных моделей дают противоположный результат.Вместо урегулирования конфликтов это ведет к их эскалации, вместо суверенных и стабильных государств мы видим растущее распространение хаоса, а вместо демократии появляется поддержка… открытых неофашистов исламским радикалам ». ⁷⁴ Согласно путинской теории американской внешней политики, президенты США часто нарушают национальный суверенитет и подрывают режимы, которые им не нравятся, будь то Советский Союз в 1991 году, Сербия в 2000 году, Ирак в 2003 году, Грузия в 2003 году, Украина в 2004 году. и снова в 2013–2014 годах, на Ближнем Востоке в 2011 году или в России в 2011–2012 годах. ⁷⁵

Путин стремился мобилизовать других глав государств и популистские движения, чтобы помешать этому предполагаемому американскому империализму. ⁷⁶ Теперь он стремится освободить европейцев от контролируемого США НАТО и ослабить ЕС. ⁷⁷ Под предлогом защиты суверенитета Путин защищал автократию за рубежом и отвергал продвижение западной демократии.

Связанный компонент мировоззрения Путина, который развивался с течением времени, — нелиберальный консервативность. Путин стремился поддержать иностранных игроков, которые разделяют не только его представление о суверенитете, но и его ортодоксальные, нелиберальные ценности. ⁷⁸ В 2014 году он прокомментировал: «Так называемые консервативные ценности приобретают новое значение… Виктор Орбан в Венгрии, успех консервативных сил на последних выборах в этой стране, успех Марин Ле Пен… рост такие тенденции в других странах очевидны… [и] связаны с желанием укрепить национальный суверенитет. ⁷⁹ Для Путина традиционные ценности являются центральным элементом российской идентичности: «Без ценностей, заложенных в христианстве, люди неизбежно утратят свое человеческое достоинство», и поэтому «мы считаем естественным и правильным защищать эти ценности». ⁸⁰ Все более непримиримый в своей воинственности, Путин выразил особое пренебрежение гомосексуализмом и напрямую связал то, что он называет «девиантным» сексуальным поведением, с политическим упадком. ⁸¹

В начале своего президентства Путин сосредоточился на восстановлении, по его мнению, суверенитета и консервативных ценностей в России.Его помощники назвали это кампанией «суверенной демократии» против лидеров местной оппозиции, НПО, критиков частного сектора и массовых движений, поддерживаемых иностранцами. Совсем недавно, в последнее десятилетие, Путин стремился экспортировать свои идеи. Советник Путина Владислав Сурков заметил, что путинизм — это «идеология будущего» со «значительным экспортным потенциалом; на него и на некоторые его компоненты уже есть спрос; ее опыт уже изучается и перенимается; Ему подражают как люди у власти, так и оппозиционные группы во многих странах. ⁸² Во всем мире, а не только в России, Путин заявил: «Либеральная идея устарела. Это вступило в конфликт с интересами подавляющего большинства населения ». ⁸³ Путин концептуализирует соревнование между либерализмом и его консервативными ценностями — соревнование, которое происходит как между государствами, так и внутри них. ⁸⁴ Несмотря на риторическую приверженность суверенитету, Путин продвигает свои идеи внутри целевых стран и привлекает верующих даже в демократических странах, являющихся союзниками США.Точка зрения Марин Ле Пен сейчас наглядна для многих: «Модель, которую защищает Владимир Путин, радикально отличается от модели г-на Обамы…. Модель, которую отстаивает Владимир Путин, основанная на аргументированном протекционизме, заботящемся об интересах своей страны, защищая свою идентичность, мне нравится ». ⁸⁵ Почти в каждой европейской стране, а также в Соединенных Штатах существует политическое движение, которое больше склоняется к нелиберальному путинизму, чем к западному либерализму. ⁸⁶

Масштабы инвестиций Путина в пропаганду своих идей подчеркивают идеологический характер его внешней политики. Вы не выделяете ресурсы на инструменты пропаганды, если не стремитесь пропагандировать идеи. Усилия Путина по распространению консервативных автократических идей, его сосредоточенность на культивировании идеологических союзников внутри государств и, что самое главное, его готовность вмешиваться в дела суверенных государств демонстрируют его приверженность его нелиберальным идеям.Принимая решение о вмешательстве в Украину, Сирию и Соединенные Штаты, Путин руководствовался не только выживанием государства или расширением власти. ⁸⁷ Его вмешательство также не привело к результатам, которые обязательно продвигали бы материальную безопасность или экономические интересы. Неполную информацию о затратах и ​​выгодах этих действий также нельзя винить; Путин знал возможные издержки и все равно продолжал действовать. Его идеологически мотивированная политика обошлась российскому государству со значительными потерями, которых мог бы избежать другой российский лидер, движимый другими идеями.

Богатая академическая литература определила причинную роль типа режима в определении поведения государств в международной системе. ⁸⁸ Дело Советского Союза / России предоставляет достаточно доказательств того, что смена режима способствовала изменениям во внешней политике. Большую часть двадцатого века коммунистическая партия правила Советским Союзом как стабильная форма диктатуры. ⁸⁹ В течение этого периода, несмотря на короткое междуцарствие с 1941 по 1945 год, Советское государство поддерживало антагонистические отношения с самой могущественной демократией мира. Хотя власть имела значение, различия в типах режимов были определяющим компонентом этого соревнования времен холодной войны.

Смена типа режима — сначала при Горбачеве, а затем во время президентства Ельцина — помогла изменить внешнюю политику Москвы. ⁹⁰ По мере того, как Советский Союз, а затем независимая Россия становились все более демократичными, кремлевские лидеры и их внутренние союзники стремились к более тесному сотрудничеству с демократическими странами и более глубокой интеграции в либеральный мировой порядок. ⁹¹ В ответ демократические страны изменили свою политику с сдерживания на взаимодействие с Москвой. ⁹² На пике этой эпохи сотрудничества президент Билл Клинтон повторил теорию демократического мира, полагая, что демократическая Россия сделает конфликт между Россией и Западом устаревшим. ⁹³ Слабость России создала благоприятные условия для некоторых действий под руководством США в 1990-х годах — расширения НАТО или бомбардировок Сербии — которые, скорее всего, не были бы предприняты в присутствии могущественного Советского Союза. ⁹⁴ Тем не менее, степень и скорость принятия Западом демократизирующегося Советского Союза, а затем и России в этот период нельзя объяснить исключительно изменениями в балансе сил.

Возвращение к российской автократии тесно связано с эскалацией напряженности между Россией и Западом.Поскольку российское самодержавие углублялось параллельно с приходом к власти Путина и его товарищей из КГБ, трудно распутать независимую случайную роль отдельных лиц и политических институтов. ⁹⁵ В этот период политические институты России следует понимать не как полностью независимый фактор, а как результат деятельности Путина и его идей. История, культура, группы интересов или социальные предпочтения не заставили Россию стать автократией в двадцать первом веке; Путин и путинизм сделали. ⁹⁶

Чем более консолидированными становились авторитарные институты России, тем большее влияние на внешнюю политику оказывал Путин. В начале своего президентства Путин был более ограничен. Например, крупные частные российские компании с международными интересами в начале 2000-х годов оказывали большее влияние на внешнюю политику России, чем сегодня. ⁹⁷ К тому времени, когда Путин решил принять наиболее рискованные решения относительно интервенций в Украине, Сирии и Соединенных Штатах, российская система стала гораздо более авторитарной.Путин действовал не один; Хотя это и трудно отследить, внутренняя политика, лоббирование групп интересов и бюрократическая конкуренция также имеют место в автократии. К моменту принятия решения о вторжении в Украину наиболее близкие к президенту России лица — силовиков, или сторонники жесткой линии, в основном из разведслужб — были наделены полномочиями, в то время как более либеральные люди и группы интересов оказались в маргинальном положении. ⁹⁸ Время нахождения в офисе также имело значение; Путин меньше слушал советников в 2014 году, чем в 2000 году.

Подводя итог, можно сказать, что аргументы, выдвинутые в этой статье о влиянии Путина и путинизма на поведение России на международной арене, предполагают несколько предварительных прогнозов о реакции России на международные события, которые контрастируют со структурными теориями международных отношений или другими объяснениями на внутреннем уровне. Во-первых, Путин и его идеи оказывают независимое причинное влияние на проведение внешней политики России.Его внешняя политика определяется не глобальным балансом сил, российским историческим наследием или бюрократической политикой. Свидетельства того, что Путин ведет себя как (1) лидер любой великой державы, (2) российские правители в прошлом, или (3) сдерживаемый агент КГБ или олигархов, подорвали бы аргумент, выдвинутый в этой статье. Во-вторых, Путин и путинизм заставляют Россию искать союзников и врагов не только среди государств, как утверждают реалистические теории, но и внутри них. Кто правит другими государствами, какие идеи придерживаются эти лидеры и какие политические институты формируют их поведение, имеет значение для сторонников путинизма.Свидетельства, свидетельствующие о безразличии России к внутренней организации государств или идеологической ориентации их лидеров, ослабили бы теоретические утверждения этой статьи. В-третьих, Россия, управляемая Путиным и путинизмом, будет объединять идеологических лидеров и движений, приверженных нелиберальным ценностям у себя дома и за рубежом. Примеры российской внешней политики, которые продвигают либеральную демократию или укрепляют либеральный институционализм, подорвали бы аналитические утверждения, выдвинутые в этой статье. В-четвертых, поскольку Соединенные Штаты остаются самым могущественным либеральным государством в международной системе, теория, приписывающая Путину и путинизму причинную роль, предсказывает напряженность между этими двумя странами.Эта теория также предполагает, как американо-российские отношения могут улучшиться в будущем — смена лидеров в любой стране с идеологическими взглядами, более согласованными с другим лидером; то есть российский лидер, более приверженный либерализму и демократии, или лидер США, который придерживается нелиберальных, ортодоксальных и анти-многосторонних ценностей. ⁹⁹ Сотрудничество между Соединенными Штатами и Россией без смены руководства или типа режима в России также подорвет теоретические утверждения, выдвинутые в этой статье.

Чтобы оценить, как Путин и его идеи, поддерживаемые автократией, повлияли на внешнюю политику России, в этой статье рассматриваются три недавних тематических исследования российского вмешательства во внутренние дела суверенных государств: Украина в 2014 году, Сирия в 2015 году и Соединенные Штаты в 2016.

Оранжевая революция 2004 года на Украине стала серьезным ударом для внешнеполитических целей Путина.Во время президентских выборов 2004 года на Украине Путин вложил значительные средства в своего любимого кандидата Виктора Януковича. ¹⁰⁰ После фальсификации голосования, вызвавшего массовую мобилизацию и новых выборов, на которых победил прозападный Виктор Ющенко, Украина повернулась к более демократическому управлению и сближению отношений с Западом. Поскольку Путин считает, что украинцы и русские «принципиально один народ», ¹⁰¹ Славяне, практикующие демократию и смотрящие на Запад, а не придерживающиеся путинской системы правления и смотрящие на Восток, были неприемлемыми.Хотя российские организации и СМИ потратили значительные ресурсы на влияние на украинских избирателей, Путин обвинил Запад и США во вмешательстве во внутренние дела Украины. ¹⁰²

Вместо того, чтобы основывать свою политику на оценке украинской государственной власти или баланса сил между Россией и Украиной, Путин проявил большой интерес к украинской внутренней политике и институтам.Он удвоил поддержку Януковича как кандидата в президенты в 2010 году, и на этот раз ему это удалось. Первоначально президент Янукович повернулся к России; Власть и тип режима Украины оставались относительно неизменными, но эта смена руководства привела к драматическим изменениям во внешней политике Украины. Обсуждение членства в НАТО сменилось переговорами о присоединении к Евразийскому экономическому союзу (ЕАЭС) Путина, что является главным приоритетом Путина. ¹⁰³ Членство Украины в этой многосторонней организации сыграло ключевую роль в ее успехе, поскольку российские экспортеры и инвесторы хотели улучшить доступ к десяткам миллионов украинских потребителей.

Позже на своем посту Янукович начал заигрывать с идеей более тесных связей с ЕС и начал переговоры по Соглашению об ассоциации с Брюсселем параллельно с обсуждениями членства в ЕАЭС с Москвой. Путин отверг идею о том, что Украина может присоединиться к обеим организациям. Один из его экономических советников прямо пригрозил: «Украинские власти совершают огромную ошибку, если думают, что реакция России станет нейтральной через несколько лет. ¹⁰⁴ Чтобы смягчить сделку по вступлению в его клуб, Путин предложил Украине дополнительные 15 миллиардов долларов. ¹⁰⁵ Янукович согласился. Несмотря на планы церемонии подписания, Янукович в конечном итоге отложил парафирование Соглашения об ассоциации с ЕС. ¹⁰⁶ На мгновение показалось, что Путин победил. В то время, безусловно, так думали российские официальные лица. ¹⁰⁷

В 2013 году Украина была демократией, какой бы слабой и раздробленной она ни была.Этот тип режима позволил украинским гражданам выразить альтернативную точку зрения на внешнюю политику Януковича и выразить свою точку зрения в виде огромных толп на главной площади Киева. После нескольких месяцев конфронтации и переговоров между правительством и протестующими противостояние переросло в ожесточенный. ¹⁰⁸ Европейские дипломаты пытались договориться о компромиссном соглашении и, похоже, добились успеха 21 февраля 2014 года. ¹⁰⁹ Однако через несколько часов Янукович бежал из Украины.Украинский парламент объявил импичмент их покойному президенту, а в мае 2014 года украинцы избрали нового прозападного президента Петра Порошенко.

Внутренняя политика Украины спровоцировала решение Путина аннексировать Крым и вмешаться на востоке Украины. Путин назвал падение режима Януковича «государственным переворотом» … с чем мы не можем мириться. Такой рост крайнего национализма недопустим ». ¹¹⁰ Революция достоинства на Украине могла быть истолкована как угроза интересам национальной безопасности России. ¹¹¹ Некоторые россияне предположили, что Порошенко и его союзники могут аннулировать продленную аренду военно-морской базы России в Севастополе, где находится ее Черноморский флот. ¹¹² Контролируемые Кремлем СМИ обеспокоены поддерживаемым государством насилием в отношении этнических русских в Украине. ¹¹³ Путин выразил опасения, что в случае успеха украинские революционеры подтолкнут Украину к вступлению в НАТО. ¹¹⁴ Однако эти потенциальные угрозы безопасности были гипотетическими; ничего не происходило до вторжения Путина в Украину.

Более того, неясно, были ли аннексия и военное вмешательство наиболее действенной или действенной стратегией в то время для защиты интересов национальной безопасности России в отношении Украины. В ответ на оранжевую революцию 2004 года Россия не вторглась в Украину и не аннексировала украинскую территорию, несмотря на то, что у нее были для этого возможности. ¹¹⁵ Это решение не вторгаться принесло Москве ощутимые положительные результаты.Россия сохранила свою военно-морскую базу в Крыму в соответствии с Договором о разделе статуса и условий Черноморского флота, который был продлен вместе с Харьковским пактом до 2042 года. Украина не вступила в НАТО. Этнических русских не убивали. Всего через несколько лет после предполагаемого прорыва демократии в 2004 году новый украинский режим не смог консолидировать либеральную демократию. Влияние России на Украине росло, и шесть лет спустя украинцы проголосовали за пророссийского президента. ¹¹⁶ В 2014 году Путин мог бы придерживаться аналогичной стратегии с, возможно, аналогичными результатами.

Однако на этот раз Путин избрал другую стратегию: нанести ответный удар предполагаемым дружественным нацистам заговорщикам, которые, по его мнению, поддерживаются Соединенными Штатами. Путин первым приказал российским войскам захватить Крым. ¹¹⁷ Когда эта военная операция развивалась относительно мирно и легко, он вмешался в Восточную Украину, поставив оружие, финансовую помощь и солдат сепаратистским движениям в Донбассе.Он даже намекнул, что Россия может попытаться захватить Новороссию, большой кусок украинской территории, простирающийся до Одессы. ¹¹⁸ Сегодня Россия все еще оккупирует Крым, в то время как военная тупиковая ситуация на востоке Украины переживается ужасной ценой: примерно 14 000 смертей и перемещение почти двух миллионов человек.

Принимая решение аннексировать Крым и вторгнуться в Восточную Украину, Путин руководствовался особым набором идеологических убеждений, отличных от расчетов realpolitik.Он воспринимал новую власть в Киеве как идеологического врага. ¹¹⁹ До того, как Янукович сбежал, Путин так и не сформулировал обоснование того, почему Крым должен принадлежать России. Напротив, в 2008 году Путин заявил: «Крым не является спорной территорией…. Россия давно признала границы современной Украины ». ¹²⁰ Новые рационализации пришли после аннексии. Даже подготовка министерства обороны казалась тонкой, и «многие детали, которые на первый взгляд указывают на тщательную подготовку России, на самом деле указывают на отсутствие какого-либо долгосрочного плана. ¹²¹ Практически никто в России или на Западе — ни реалисты, ни исторические институционалисты — не предсказал эту военную интервенцию.

Внутренние события внутри Украины, а не изменение глобального баланса сил, повлияли на принятие решений Путиным. Без Революции достоинства не было бы российской аннексии или поддержки сепаратистов. Если бы те, кто пришел к власти в Киеве в 2014 году, выразили идеологическую близость с Путиным, Россия не аннексировала бы Крым и не спровоцировала бы войну на востоке Украины.Уникальный ответ Путина был сформирован его особой одержимостью предполагаемым гегемонистским либерализмом США и страхом перед демократией на границе с Россией, который практиковали люди с общей культурой и историей. ¹²² Если славянам удастся укрепить демократию на Украине, теория Путина о необходимости славян в сильном, автократическом правителе с ортодоксально-консервативными ценностями будет ослаблена. Другой лидер в Кремле, вдохновленный другими идеями, мог бы по-разному отреагировать.Например, трудно представить, что либерально настроенный Борис Немцов — избранный Ельциным наследник в 1997 году до его поворота на сторону Путина — вторгся бы в Украину в ответ на эти внутренние события. ¹²³ Как фигура оппозиции, Немцов поддерживал Революцию достоинства и осуждал вмешательство Путина. ¹²⁴ Скорее всего, Горбачев и Ельцин тоже следовали бы альтернативным стратегиям.

Вмешательство Путина временно повысило его популярность внутри страны. ¹²⁵ Однако трудно утверждать, что вмешательство в дела Украины укрепило долгосрочные национальные интересы России или ее влияние в международной системе. ¹²⁶ Запад ввел всеобъемлющие экономические санкции в отношении многочисленных российских физических и юридических лиц. Начиная с третьего квартала 2014 года, российская экономика сокращалась девять кварталов подряд. ¹²⁷ По оценкам, санкции были ответственны за 1.Сокращение валового внутреннего продукта (ВВП) на 5 процентов в 2014 году, ¹²⁸ и целых 2–2,5 процента в течение нескольких лет после вмешательства России. ¹²⁹ Больше всего пострадали российские компании и банки, стремящиеся привлечь капитал на международных рынках. Morgan Stanley вообще уехал из России. ¹³⁰ В свою очередь, по словам экономиста Сергея Гурьева, «неспособность России брать кредиты привела к резкому обесцениванию рубля и падению реальных доходов и заработной платы. ¹³¹ После многих лет стабильности отток капитала ускорился, подскочив с 61 миллиарда долларов в 2013 году до 151,5 миллиарда долларов в 2014 году, а прямые иностранные инвестиции замедлились. ¹³² Будущие инвестиционные планы были отменены, включая наиболее резкую приостановку ExxonMobil совместных проектов с Роснефтью, которые в свое время оценивались в 500 миллиардов долларов. Другие потенциальные инвестиции, которые не были осуществлены, оценить труднее — трудно измерить отсутствие событий, — но западные инвесторы и компании, работающие в России, заявили, что неуверенность в отношении будущих санкций подавила интерес к привлечению новых инвесторов. ¹³³

Вмешательство Путина в Украину также повлекло за собой новые расходы и развертывание в НАТО. В июне 2014 года президент Обама объявил о Европейской инициативе по страхованию, многомиллиардном проекте по увеличению военного присутствия США в Европе, который администрация Трампа расширила. ¹³⁴ На последующих саммитах НАТО предприняла важные шаги по усилению сдерживания, в том числе на саммите в Уэльсе в 2014 г., обещание потратить 2 процента ВВП на оборону, а на саммите в Варшаве 2016 г. решение о развертывании новых батальонов в Эстония, Латвия, Литва и Польша. ¹³⁵ Ни одно из этих действий Запада не служит национальным интересам России.

Западная экономическая, политическая и военная помощь Украине также значительно расширилась, включая новую помощь со смертельным исходом, одобренную администрацией Трампа. В 2020 году военная помощь США Украине составила примерно 1,5 миллиарда долларов. ¹³⁶ В 2014 году Группа восьми снова стала Группой семи после того, как Россия была вытеснена.Стоимость интеграции Крыма оценивается в 3 миллиарда долларов в год. ¹³⁷ Вмешательство Путина также подорвало одну из его важнейших внешнеполитических целей — успешный ЕАЭС. Без украинских потребителей выгода для России значительно уменьшилась. Отсутствие избирателей из Крыма и Донбасса на выборах в Украине сдвинуло страну в явно проевропейском, антироссийском направлении. В 2010 году Янукович победил благодаря серьезной поддержке из этих регионов, но политик с его пророссийской ориентацией вряд ли когда-либо достигнет аналогичного результата.В апреле 2019 года прозападный президент Владимир Зеленский с большим перевесом одержал победу над пророссийским кандидатом. Его первый зарубежный визит был в Брюссель, а не в Москву.

Путин не продвигал безопасность, власть, экономические и политические интересы России, вторгаясь в Украину. Как раз наоборот. Но поскольку Путин считал, что продвигает свою идеологическую программу против идеологических противников на Украине и на Западе, он был готов рискнуть очень многим.

Как и оранжевая революция 2004 года, арабская весна 2011 года ужаснула Путина. За этими восстаниями Путин снова увидел зловещую руку США. ¹³⁸ Большинство народных восстаний происходило в странах, более тесно связанных с США. Макиавеллистский мыслитель с нулевой суммой мог рассчитать, что эти события нанесли ущерб интересам США и, следовательно, пошли на пользу России.Однако Путин не сформулировал эти восстания в таких реальных политических терминах. Его реакция была сформирована не только рациональными национальными интересами или структурными факторами международной системы, но отчасти конкретными представлениями о внешних угрозах, возникающих внутри этих стран на Ближнем Востоке.

Изначально Москва мало что сделала в ответ на «арабскую весну». Даже в Сирии российские лидеры ограничились своим участием в международной дипломатии и оказанием незначительной военной помощи режиму Башара Асада.Первоначальный план Путина не входил в крупномасштабное военное вмешательство. ¹³⁹ Только когда условия внутри Сирии изменились в пользу идеологических противников Путина, стратегия России также сместилась в сторону прямого военного вмешательства в 2015 году, чтобы предотвратить падение Асада и то, что Путин воспринял как смену режима при поддержке Запада. ¹⁴⁰

Положительные последствия военной интервенции в Сирии для российских национальных интересов в то время не были очевидны.Россия в целом желала большего влияния на Ближнем Востоке. Для достижения этой цели защита Асада не была очевидным шагом, учитывая, что в то время большинство стран Лиги арабских государств выступали против сирийского лидера. До 2015 года более ограниченная поддержка Дамаска Москвой вызвала негативную реакцию с точки зрения делового партнерства, протестов перед российскими посольствами и омрачения общественного мнения о России в нескольких арабских странах. ¹⁴¹ Выгоды интервенции для внешнеполитических интересов России проявились намного позже, и в 2015 году их было трудно предсказать.Однако Путин думал не только о безопасности или экономических интересах, подсчитывая издержки и выгоды от военной интервенции в Сирии. Идеологические соображения также сформировали его мышление.

Как уже говорилось, задолго до 2011 года Путин разработал теорию о склонности лидеров США к свержению режимов, которые им не нравились. По его мнению, революционные движения на Ближнем Востоке угрожают автократическим режимам, страх, который усилился после массовых демонстраций против его собственного правительства в декабре 2011 года. ¹⁴² Когда в отношении Асада возникли внутренние угрозы, у Путина был ряд вариантов политики, таких как работа с Советом Безопасности Организации Объединенных Наций для достижения мирного урегулирования между режимом и сирийской оппозицией, результат, который, безусловно, сохранился бы. Военно-морская база России в Сирии, а также экономические связи. Активная российская дипломатия по обеспечению мирного урегулирования в Сирии также улучшила бы имидж России как великой державы не только на Ближнем Востоке, но и во всем мире.Вместо этого Путин выбрал самый рискованный вариант: военное вмешательство в гражданскую войну. Уникальный операционный код Путина — его особая теория международной политики — сформировала его размышления о восстаниях и повлияла на действия России в регионе, в том числе наиболее драматично в Сирии. ¹⁴³

Анализ Путина и последующая политическая реакция на Сирию были сформированы в первую очередь внутренними событиями внутри Сирии и восприятием У.С. причастность к этим событиям. Его объяснение интервенции США в Ливии сформировало его восприятие намерений США в Сирии, что в конечном итоге вынудило его вмешаться военным путем. Другой российский лидер с другим набором убеждений как в отношении внутренней политики на Ближнем Востоке, так и в отношении характера власти США мог бы поступить иначе.

Когда в 2011 году Ливия достигла «арабской весны», народная мобилизация быстро переросла в насильственные.Ливийский лидер Муаммар аль-Каддафи почти сразу же отказался от санкций на насильственное подавление и пообещал уничтожить мирных жителей в оплоте повстанцев в городе Бенгази. ¹⁴⁴

После спорных политических дебатов в своей администрации президент Обама согласился с британскими и французскими коллегами в том, что международное сообщество должно попытаться предотвратить геноцид в Бенгази. Обама, однако, был готов применить силу только в том случае, если Совет Безопасности, а именно Россия, одобрит. ¹⁴⁵ Радикально отойдя от давних советских и российских позиций, президент Медведев удивил мир и поручил послу России в ООН воздержаться от голосования по резолюциям 1970 и 1973 Совета Безопасности ООН, тем самым разрешив внешним субъектам военное вмешательство. Ливия. ¹⁴⁶

У Путина, тогда еще премьер-министра, было иное представление о российских национальных интересах в Ливии.Вначале Путин обнародовал свое несогласие с Медведевым, назвав резолюцию Совета Безопасности «несовершенной и неадекватной» ( ¹⁴⁷ ) и назвав миссию «средневековым призывом к крестовому походу». ¹⁴⁸ Видя преемственность с предыдущими интервенциями США, Путин объяснил: «А теперь очередь Ливии — под предлогом защиты гражданского населения». ¹⁴⁹ В заключение он сказал: «Используя авиацию во имя гуманитарной поддержки, ряд стран покончили с ливийским режимом.Отвратительная резня Муаммара Каддафи… была воплощением этих действий ». ¹⁵⁰

В другом беспрецедентном повороте событий в этой российской внутренней драме Медведев публично опроверг Путина, заявив, что «Россия не использовала [право вето] по одной причине: я не считаю эту резолюцию неправильной. Более того, я считаю, что эта резолюция в целом отражает наше понимание того, что происходит в Ливии. ¹⁵¹ Медведев обвинил Каддафи, объяснив, что «все, что происходит в Ливии, является результатом абсолютно нетерпимого поведения ливийского руководства и совершенных им преступлений». ¹⁵² Он определенно отверг аналитическую формулировку Путина, заявив: «Недопустимо говорить что-либо, что может привести к столкновению цивилизаций, говорить о« крестовых походах »и так далее. Это неприемлемо.» ¹⁵³ Медведев считал, что «перезагрузка» с США важнее попыток спасти ливийского лидера. ¹⁵⁴ Путин придерживался другой точки зрения. Два лидера из одной страны радикально по-разному анализировали угрозы и определяли национальные интересы. Власть и тип режима России оставались неизменными, но смена руководства вызвала разную реакцию России на Ливию весной 2011 года. Если бы Путин был президентом в то время, трудно представить, что Россия воздержалась бы при голосовании по тем же резолюциям Совета Безопасности. Лидеры имеют значение.

В ответ на трагическую гражданскую войну в Сирии международное сообщество снова попыталось вмешаться, но в данном случае дипломатическим путем.В ходе серии конференций и переговоров международное сообщество добилось мирного соглашения, за которым последует согласованный переход к коалиционному правительству. Администрация Обамы надеялась, что временное правительство может быть сформировано из представителей как правительства Асада, так и оппозиции, даже если самому Асаду придется «отойти в сторону». ¹⁵⁵ По оценке администрации, оппозиция никогда не присоединится к переходному правительству, которое удерживало Асада у власти, но она не настаивала на фундаментальных изменениях в сирийском государстве или институтах.Целью был мир, а не смена режима. Более того, администрация утверждала, что чем дольше Асад остается у власти, тем более жестокой будет война.

Путин придерживается другой теории. Он считал, что единственный способ восстановить мир и стабильность — это удержать Асада у власти всеми необходимыми средствами. Для достижения этой цели может потребоваться эскалация насилия, но это стоит того. Прежде всего Путин хотел предотвратить предполагаемую смену режима, организованную Соединенными Штатами. ¹⁵⁶ По его оценке, сирийская оппозиция придерживается убеждений, противоречащих российским национальным интересам (по его определению). В конце концов, администрация Обамы вооружила повстанцев, но утверждала, что эта помощь была направлена ​​только на создание тупика на поле боя, что является необходимым условием согласованного соглашения о разделении власти. ¹⁵⁷ После того, как Асад применил химическое оружие летом 2013 года против сирийских граждан, а Обама рассмотрел возможность применения силы для соблюдения международных норм, запрещающих использование такого оружия, Путин снова подставил U.С. Военная угроза как случай смены режима: «Вызывает тревогу то, что военное вмешательство во внутренние конфликты в зарубежных странах стало обычным явлением для США». ¹⁵⁸ Путин предположил, что еще одна война США за смену режима была иррациональной, аргументируя это тем, что «отвечает ли она долгосрочным интересам Америки? Я сомневаюсь в этом.» ¹⁵⁹ СМИ, контролируемые Кремлем, аналогичным образом описали стратегию Соединенных Штатов как «управляемый хаос», служащий их идеологическим целям. ¹⁶⁰

В отличие от решения Медведева по Ливии, Путин проинструктировал посла России в ООН блокировать все резолюции Совета Безопасности, в которых даже намекают на санкционирование применения силы против режима Асада — препятствие, которое госсекретарь Хиллари Клинтон назвала «презренным». ¹⁶¹ Россия изначально участвовала в дипломатических усилиях под руководством бывшего генерального секретаря Кофи Аннана, направленных на прекращение гражданской войны. ¹⁶² Эпизодически, особенно на короткое время в Женеве в июне 2012 года, казалось, что Соединенные Штаты и Россия могут работать вместе, чтобы договориться о прекращении гражданской войны в Сирии. ¹⁶³ Но после того, как Аннан опубликовал Заключительное коммюнике Группы действий по Сирии, в котором сформулирована «дорожная карта» для прекращения войны и переговоров о политическом переходе под руководством Сирии, ¹⁶⁴ Министр иностранных дел России Сергей Лавров и секретарь Государство Клинтон зачитал результаты своих переговоров в Женеве почти в противоположных терминах.Клинтон описал «дорожную карту» как «план ухода Асада». ¹⁶⁵ Лавров осудил интерпретацию Клинтона, предупредив: «Для процесса передачи нет предварительных условий и нет попытки исключить какую-либо группу». ¹⁶⁶ США по-прежнему добивались смены главы сирийского режима, и это было неприемлемо для Путина. Эта конфронтационная динамика сохранялась на протяжении последующих переговоров, «выливаясь», как вспоминает Клинтон, «в постоянный спор между мной и Лавровым.” ¹⁶⁷

После переизбрания Обамы госсекретарь Джон Керри попытался оживить переговоры. ¹⁶⁸ Во время визита в Москву в мае 2013 года Керри никогда прямо не заявлял, что Асад должен уйти, но подтвердил: «Мы считаем, что полное выполнение Женевского коммюнике требует создания переходного руководящего органа … международное сообщество и обладая полной исполнительной властью… управлять правительством. ¹⁶⁹ Сирийская оппозиция никогда не согласится с тем, чтобы Асад оставался у власти, поэтому «взаимное согласие» означало, что не может быть никакой сделки без ухода Асада. Лавров подтвердил приоритетную позицию России. ¹⁷⁰ Это фундаментальное разногласие никогда не было устранено.

После того, как Асад приказал применить химическое оружие против ни в чем не повинных мирных жителей в 2013 году, Путин действительно работал с Обамой над их капитуляцией, и к 2014 году было уничтожено почти 98 процентов заявленных запасов Сирии. ¹⁷¹ И все же Путин никогда не был готов к попыткам отстранения своего товарища-автократа от власти.

Как предсказывала администрация Обамы, продолжающаяся гражданская война в Сирии с Асадом у власти ослабила умеренные оппозиционные группы, усилила воинствующих экстремистов и привлекла иностранных террористов. ¹⁷² В 2014 году антиасадовские силы одержали несколько побед на западе Сирии.На востоке Сирии Исламское Государство Ирака и Леванта (ИГИЛ) создало халифат, еще больше ослабив власть Асада. Поэтому к осени 2015 года Путин решил вмешаться, чтобы спасти Асада. Сделав ход, одобренный российским парламентом, он начал крупнейшую военную операцию России на Ближнем Востоке после распада Советского Союза. Россия предоставила авиацию для облегчения наземных операций, проводимых сирийской армией, иранскими военизированными формированиями, спонсируемыми Корпусом стражей исламской революции и «Хезболлой».

Путин и его ставленники ограничили свои операции западной Сирией, оставив борьбу против ИГИЛ Соединенным Штатам и их партнерам по коалиции. В 2014 году Соединенные Штаты, наконец, вмешались в Сирию не для того, чтобы свергнуть Асада, а для того, чтобы уничтожить ИГИЛ. Операция «Внутренняя решимость» продолжалась при президенте Трампе до тех пор, пока не пала столица ИГИЛ Ракка и халифат. ¹⁷³ В октябре 2019 г.Спецназ С. убил лидера ИГИЛ Абу Бакра аль-Багдади. Затем Трамп приказал вывести американские войска (хотя некоторые из них все еще остаются в стране) и отказался от возглавляемых курдами Сирийских демократических сил; Россия и Турция приступили к заполнению военного вакуума.

Оглядываясь назад, можно сказать, что решение Путина о вмешательстве в Сирию кажется частично успешным. ¹⁷⁴ На данный момент Путин достиг своей главной цели — сохранения Асада и его режима.Однако в то время этот шаг был одновременно рискованным и беспрецедентным, настолько, что мало кто даже предсказывал вмешательство. ¹⁷⁵ Последний раз, когда Москва вмешивалась в чужую страну, чтобы поддержать автократического идеологического союзника, ведущего гражданскую войну, — Афганистан в 1979 году, — закончился полной катастрофой: просчет был настолько велик, что помог распустить сам Советский Союз, с некоторыми предсказывая аналогичную судьбу в отношении сирийской интервенции. ¹⁷⁶ В отличие от Украины, война Путина в Сирии была непопулярной; подконтрольная правительству пресса намеренно ограничила освещение интервенции. ¹⁷⁷ Путин не привел реалистичных аргументов в пользу своего решения, таких как сохранение доступа к военно-морской базе в Тартусе или обеспечение жизненно важных природных ресурсов, которых Сирия предоставляет немного. Вместо этого его обоснование было сосредоточено на внутренней политике в Сирии и защите сирийского суверенитета от имперских держав и глобального терроризма (представленного Путиным как поддерживаемого Соединенными Штатами). Как объяснил Путин в ООН всего за несколько дней до вмешательства, «вместо того, чтобы учиться на ошибках других людей, некоторые предпочитают повторять их и продолжают экспортировать революции, только теперь это« демократические »революции …Вместо проведения реформ агрессивное вмешательство опрометчиво разрушило государственные учреждения и местный образ жизни ». ¹⁷⁸ Путин оправдал военное вмешательство России кампанией против террористов, поддерживаемой внешними игроками, стремящимися свергнуть законное сирийское правительство. ¹⁷⁹ Особый набор когнитивных убеждений Путина для интерпретации гражданской войны заставил его воспринимать всех сирийцев, противостоящих Асаду, как идеологических врагов и террористов.Поскольку Соединенные Штаты поддерживали эти группы, Путин назвал их врагами России. ¹⁸⁰ Даже во время боев с ИГИЛ на востоке США якобы поддерживали террористов на западе. Путин провел параллели между усилиями США по смене режима на Украине и на Ближнем Востоке. ¹⁸¹

Отделить идейные мотивы Путина от других целей в этом случае труднее, чем в случае двух других вмешательств, рассмотренных в этой статье, которые стали еще более сложными из-за предполагаемой победы России.Оглядываясь назад, решение Путина вмешаться кажется рациональным, потому что он достиг своей цели — поддержать Асада и якобы принес ощутимые выгоды для российской власти на Ближнем Востоке. ¹⁸² Однако во время вмешательства России многие наблюдатели сочли это решение безрассудным и дорогостоящим. Как якобы сам Обама спросил: «Что, по мнению России, она выиграет, если получит в качестве союзника страну, которая была полностью разрушена, что теперь ей придется постоянно тратить миллиарды долларов на поддержку?» ¹⁸³ Помимо Ирана, отношения России с другими странами региона были натянутыми.Российское общество не поддержало интервенцию. Гениальность решения Путина была определена только спустя годы; некоторые утверждают, что еще рано судить о результате. ¹⁸⁴

Однако аргумент, выдвинутый в этой статье, заключается не в том, что Путин и его идеи всегда противоречат реалистическим или либеральным заявлениям о поведении государства. Более скромная гипотеза состоит в том, что Путин как лидер и путинизм как аналитическая основа сыграли определяемую причинную роль в решении России о вмешательстве в Сирию.Презрение Путина к смене режима и его поддержка автократов вынудили его вмешаться военным путем. У Путина были и другие варианты реализации более традиционных, реалистичных целей России в Сирии. Например, он мог бы поддержать политический переход, который устранил Асада, но сохранил старый режим, тем самым сохранив доступ к военно-морской базе России и избежав перебоев в продаже оружия. Администрация Обамы поддержала бы такой исход. После смены режима в Сербии в 2000 году, Украине в 2004 году, Киргизии в 2010 году и Армении в 2018 году Путину удалось сохранить основные интересы России в области безопасности и экономики.Новые сирийские генералы, получившие полномочия в результате согласованного перехода, скорее всего, остались бы лояльны Москве. И наоборот, падение Асада, возникновение несостоявшегося государства и углубление гражданской войны на границах стран, являющихся союзниками Соединенных Штатов, также могло послужить интересам России в регионе, запутав Соединенные Штаты в беспроигрышной гражданской войне. война, чреватая конфликтом с союзником по НАТО, Турцией. Вместо этого Путин унаследовал все эти проблемы.

Путин не был вынужден вмешиваться; у него были другие варианты.Он также не был мотивирован исключительно интересами безопасности, расчетами баланса сил или российскими историческими традициями в отношении Ближнего Востока. Признавая себя лидером проповеднического и анти-многостороннего мира, Путин выступал против того, чтобы позволить другому союзнику пасть от рук его идеологического врага. Для Путина имело значение то, что происходило внутри Сирии, а также то, какой лидер и какой режим у власти. Другой российский лидер — Горбачев, Ельцин или даже Медведев — повел бы себя иначе.То, что Россия с такими же возможностями власти, тем же режимом, но другим президентом так по-разному отреагировала на гражданские войны в Ливии и Сирии, подчеркивает решающую роль, которую лидеры и их идеи играют в формулировании внешней политики.

И Горбачев, и Ельцин видели в своих американских коллегах идеологических партнеров в проведении внутренних экономических и политических реформ. Горбачев редко обвинял Соединенные Штаты в советских экономических или политических проблемах, включая распад Советского Союза. ¹⁸⁵ Ельцин энергично, по крайней мере на словах, поддерживал идеи демократии и капитализма, полагая, что Соединенные Штаты помогают консолидировать новый режим, который он стремился построить. ¹⁸⁶ В 1990-е годы правительство Ельцина приветствовало американских советников почти во всех аспектах экономических и политических реформ. У американских советников даже есть офисы в некоторых из самых важных государственных министерств и ведомств.

Путин, однако, считал, что Соединенные Штаты сыграли активную роль в разрушении Советского Союза.В то время как Ельцин приветствовал участие США во внутренних реформах России, Путин увидел зловещую руку, пытающуюся ослабить Россию. Его опасения возросли после так называемых цветных революций в Сербии в 2000 г., Грузии в 2003 г., Украине в 2004 г. и «арабской весны» в 2011 г. Перед парламентскими выборами в России в декабре 2011 г. Путин предупреждал: «Некоторые представители некоторых иностранных государств собирают тех, кому они платят деньги … проводят с ними инструктаж и готовят их к соответствующей работе … чтобы повлиять, в конечном итоге, на процесс избирательной кампании в нашей стране. ¹⁸⁷ В то время Агентство США по международному развитию действительно оказало финансовую помощь «Голосу», российской неправительственной организации, занимающейся продвижением свободных и справедливых выборов, которая выявила многочисленные нарушения в ходе декабрьского голосования. ¹⁸⁸ Но, по мнению Путина, Соединенные Штаты финансировали «Голос», чтобы подорвать честность выборов и его собственную легитимность. ¹⁸⁹ Когда госсекретарь Клинтон высказалась за расследование проведения выборов, ¹⁹⁰ Путин раскритиковал ее предполагаемое вмешательство во внутренние дела России и назвал это заявление «сигналом» лидерам оппозиции к организации протестов. ¹⁹¹ Как вспоминал бывший заместитель госсекретаря Уильям Бернс, «критика Клинтона заняла бы одно из первых мест в его [Путине] литании и породила бы личную неприязнь, которая непосредственно привела к его вмешательству в ее кандидатуру на президентских выборах 2016 года». ¹⁹²

Чтобы изолировать этих протестующих, Путин и его суррогаты представили это внутреннее противостояние как борьбу между его патриотической базой и У.С. — финансируемые предатели. ¹⁹³ СМИ, контролируемые Кремлем, утверждали, что Соединенные Штаты финансировали демонстрантов для разжигания революции, и проводили сравнения с «арабской весной». Путин оценил: «Мы обязаны защищать наш суверенитет…. Нам придется подумать об усилении закона и привлечении большей ответственности к тем, кто выполняет задачу иностранного правительства по влиянию на внутренние политические процессы ». ¹⁹⁴ В эту эпоху усиления политических репрессий правительство Путина наложило новые ограничения на СМИ, НПО и иностранные фонды.

Для Путина президентские выборы в США 2016 года стали возможностью расплаты. Путин, его сотрудники разведки и его суррогаты перешли в наступление против кандидата Клинтон и против демократической системы США в целом. Как резюмируется в отчете Мюллера, «российское правительство вмешивалось в президентские выборы 2016 года радикально и систематически». ¹⁹⁵

Кремль использовал множество средств для вмешательства во внутренние дела Соединенных Штатов в 2016 году. ¹⁹⁶ Кража и публикация электронной собственности — доксинга — имели самые серьезные последствия. Российские агенты из Главного разведывательного управления (ГРУ) украли сотни тысяч электронных писем и документов от Национального комитета Демократической партии, Комитета Демократической кампании Конгресса и кампании Клинтона, а затем способствовали их широкому распространению через фиктивные онлайн-персонажи и сторонние веб-сайты. такие как WikiLeaks. ¹⁹⁷

Кремль также руководил кампаниями в телерадиовещании, печати и социальных сетях, чтобы усилить поляризацию в американском обществе.Посредством традиционного вещания RT и Sputnik производили антиклинтонский и про-Трамповский контент, который распространялся на нескольких платформах. ¹⁹⁸ Чтобы усилить разрушительный эффект этого контента, лояльная Кремлю ИРА покупала политическую рекламу, усиливала цифровые сообщения с помощью поддельных учетных записей и ботов и устраивала политические митинги внутри Соединенных Штатов. ¹⁹⁹ Facebook обнаружил 470 контролируемых IRA учетных записей, на которых в период с января 2015 года по август 2017 года было размещено 80 000 сообщений, охватывающих примерно 126 миллионов человек, и примерно 170 контролируемых IRA учетных записей Instagram, на которых размещено 120 000 единиц контента. ²⁰⁰ Twitter выявил более 3800 учетных записей, контролируемых IRA, которые взаимодействовали примерно с 1,4 миллиона человек. ²⁰¹

Более того, суррогаты Кремля напрямую связались с кампанией Трампа. В июне 2016 года Дональд Трамп-младший, председатель избирательной кампании Пол Манафорт и старший советник кампании Джаред Кушнер встретились с делегацией во главе с российским юристом Натальей Весельницкой, которая пообещала предоставить компромат на кандидата в президенты Клинтон и согласовала тезисы для обсуждения с высокопоставленными официальными лицами. в правительстве России. ²⁰² Российские официальные лица и посредники продолжали проводить встречи со старшими советниками Трампа на протяжении всей кампании и переходного периода. ²⁰³

Наконец, связанные с Кремлем кибер-агенты напрямую исследовали избирательную инфраструктуру США. В июне 2017 года высокопоставленные должностные лица Министерства внутренней безопасности заявили, что сети, связанные с выборами в 21 штате, потенциально стали объектом нападений со стороны российских субъектов. ²⁰⁴ В 2019 году комитет Сената по разведке опубликовал два отчета, подтверждающих, что Россия нацелена на системы во всех пятидесяти штатах. ²⁰⁵ Путин решил не мешать голосованию в день выборов. ²⁰⁶ То, что они были готовы к этому, подчеркивает дерзость этого вмешательства.

Основная цель вмешательства Путина была ясна — помочь Трампу.Он сам об этом сказал в июле 2018 года: «Да. Я хотел, чтобы он победил ». ²⁰⁷ Путин лично поддерживал Трампа из-за его общих ценностей и интересов. Идеологически Трамп и Путин разделяли многие общие нелиберальные убеждения. Кандидат Трамп придерживался многих внешнеполитических позиций, которые служили национальным интересам России (по определению Путина). По ходу предвыборной кампании Трамп пообещал изучить возможность признания Крыма частью России и отмены санкций в отношении российских компаний и частных лиц. ²⁰⁸ Он критиковал НАТО, мало говорил о демократии и правах человека и безоговорочно хвалил Путина. Клинтон придерживалась противоположных взглядов по всем этим вопросам. Вмешательства Путина также были направлены в более общем плане на подрыв и подрыв легитимности выборов в США, а также на усиление разногласий между противостоящими политическими силами в американском обществе. ²⁰⁹

Даже в день выборов мало кто предсказывал победу Трампа.После обширных попыток подорвать и дискредитировать ее, Путин, таким образом, столкнулся с перспективой президентства Клинтона. Тот факт, что Путин предпринял беспрецедентное и рискованное вмешательство, в любом случае подчеркивает его приверженность идеологическим убеждениям, а не более узкому определению безопасности или экономическим интересам России.

Неизвестно, действительно ли действия России заметно помогли Трампу. Отследить влияние вмешательства Путина в США в 2016 году намного сложнее, чем измерить влияние его вмешательства в Украину в 2014 году или в Сирии в 2015 году.Данные опроса в октябре 2016 года показывают, что операция в России, возможно, помогла подорвать репутацию Клинтон. ²¹⁰ Но в огромном море переменных, влияющих на предпочтения избирателей, невозможно точно измерить независимое причинное влияние усилий России во время президентских выборов в США в 2016 году. ²¹¹ Эта неопределенность относительно причинно-следственной связи только подчеркивает смелость и рискованность решения Путина вмешаться в дела самой могущественной страны мира.

Даже несмотря на то, что кандидат, избранный Путиным, победил, американское общество нанесло серьезный удар по поводу нарушения Путиным суверенитета США. В 2017 году Конгресс США принял Закон о противодействии противникам Америки посредством санкций. ²¹² В 2018 году администрация Трампа наложила санкции на многочисленных российских олигархов, компании, государственных чиновников, а также на государственную компанию по торговле оружием и ее дочернюю компанию. ²¹³ Кроме того, негативная реакция как внутри администрации Трампа, так и в американском обществе в целом ограничила способность Трампа выполнять предвыборные обещания, благоприятные для Путина. В некоторых проблемных областях, таких как смертельная помощь Украине, администрация Трампа была жестче по отношению к России, чем администрация Обамы. Хотя Трамп, возможно, принес пользу Путину, выступая в качестве разрушительной силы в американском обществе и международной политике, ощутимые, реальные политические выгоды от этого вмешательства неясны.

Поскольку Путин был отчасти мотивирован идеологическими целями, а не материальными интересами или интересами безопасности, он может по-разному оценивать издержки и выгоды своего вмешательства. Его страстное презрение к Клинтону, вероятно, повлияло на его принятие решений. По оценке Клинтона, «наши отношения долгое время были плохими». ²¹⁴ Путин искал идеологическую родственную душу для продвижения националистических, консервативных идей, как и его друзья Орбан, Ле Пен и Фарадж. ²¹⁵ Трамп хвалил тех же европейских лидеров, а также прямо, публично и последовательно выражал свое восхищение Путиным. ²¹⁶ Таким образом, краткосрочные издержки вмешательства России могут быть перевешены долгосрочными идеологическими выгодами наличия единства духа в Белом доме, если Трамп победит на переизбрании.

Могущество отдельных стран и баланс сил между ними остаются центральными детерминантами поведения государства в международной системе.Теории международных отношений должны начинаться с власти. Однако оценки способностей не могут объяснить все поведение государства. Чтобы понять подмножество результатов в международной политике, к анализу необходимо добавить людей, идеи и институты.

При попытке объяснить самое рискованное поведение России в современном мире — вмешательство во внутренние дела суверенных стран — Владимир Путин, его идеи и политические институты, наделяющие его полномочиями, должны быть учтены в уравнении.Поскольку автократия в современной России была частично вызвана Путиным и его идеями, изолировать независимый причинный эффект типа режима от Путина и путинизма сложно. Но независимо от того, считаются ли люди, идеи и институты тремя выражениями одной переменной или тремя независимыми факторами, Путин, его идеи и российская автократическая система правления, сформированная в значительной степени им самим, оказали отчетливое, заметное влияние на российскую внешнюю политику. . Во всех трех случаях, обсуждаемых в этой статье, идеи Путина о нелиберализме, ортодоксальности, суверенитете и Западе уникальным образом повлияли на его принятие решений.Другой российский лидер с другими идеями, правящий в другом режиме, мог бы — и, вероятно, стал бы — вести себя по-другому. Например, российский лидер, вдохновленный реалистическими или либеральными идеями о международных отношениях, принял бы разные решения относительно интервенции в Украине в 2014 году, Сирии в 2015 году или Соединенных Штатах в 2016 году. разные решения — Горбачев не аннексировал территорию суверенного соседа; Медведев поддержал международное вмешательство для спасения жизней в Ливии; и Ельцин никогда не пытался повлиять на У.С. выборы.

Идеологические мотивы не вдохновляют сегодня все российские внешнеполитические действия в мире. Россия преследует интересы безопасности и экономики параллельно с идеологическими целями. Иногда эти многочисленные цели дополняют друг друга. В других случаях они сталкиваются. Рискованные и дорогостоящие действия — аннексия Крыма, военное вмешательство в Сирию и вмешательство в президентские выборы в США в 2016 году — можно полностью объяснить только при учете причинного влияния одного лидера, его идей и его политических институтов.

Трамп-младший, как сообщается, сказал, что его отец передаст «внутреннюю и внешнюю политику» В.П.

За последние несколько дней John Kasich облетел весь Кливленд. То есть везде, кроме Республиканского национального съезда. Отсутствие губернатора Огайо говорит о том, что ему, в отличие от сопротивляющихся Пола Райана и Митча МакКоннелла, еще предстоит отстать от G.O.P. номинальный, Дональд Трамп . Отказ неудавшегося кандидата в президенты выдвинуть нью-йоркского миллиардера на пост президента вызвал презрение к кампании Трампа и даже побудил Пола Манафорта хлопнуть Касича в понедельник перед репортерами, назвав его «раздражительным» и обвинив в том, что он «поставил в неловкое положение его партию в Огайо. .Но, несмотря на растущую вражду между двумя сторонами, по сообщениям, не так давно Трамп хотел, чтобы Касич был в своем билете.

В новом отчете говорится, что до того, как Дональд назначил губернатора Индианы Майка Пенса своим напарником, магнат по недвижимости ухаживал за своим бывшим основным соперником на пост № 2. В марте Касич раскритиковал Трампа, заявив, что он «на самом деле не готов стать президентом», и впоследствии объединил усилия с Ted Cruz , чтобы начать атаку с двух фронтов на дерзкого миллиардера, прежде чем дуэт окончательно выбыл из гонки.Независимо от кампании Трампа: старший сын Трампа, Дональд Трамп-младший, , как сообщается, спросил, будет ли Касич заинтересован в том, чтобы стать «самым влиятельным вице-президентом в истории», согласно The New York Times Magazine .

Самое ужасное: как сообщается, Трамп-младший сказал, что потенциальный В.П. будет отвечать за внешнюю и внутреннюю политику, в то время как Трамп будет использовать свое президентское мастерство, чтобы сосредоточиться исключительно на том, чтобы «сделать Америку снова великой». Если это правда, развитие событий почти подтверждает стойкое подозрение, что Трамп хочет быть президентом, не выполняя на самом деле грязных обязанностей, возложенных на главнокомандующего.

В среду в Твиттере Трамп отрицал, что когда-либо лично предлагал Касичу должность, указанную в его билете.

Касич ранее сравнивал гипотетическое объединение этих двух компаний с неудачным бизнес-слиянием. «Мы как две компании, у нас другое видение, другая система ценностей и другая цель», — сказал он в интервью Fox News America’s Newsroom в июне, когда его спросили, поддержит ли он Трампа.

---

Национальная республиканская конвенция 2016 г .: На территории парка имени Р.N.C.

Фотография Джастина Бишопа.

Дональд Трамп

---

Внешняя политика Байдена начинается дома

Вскоре после того, как президент Дональд Трамп вступил в должность, Джейк Салливан и Бен Роудс прибыли в Мьянму, помогая НПО подготовиться к мирным переговорам между правительством и этническими вооруженными группами. Салливан был старшим советником вице-президента Джо Байдена и госсекретаря Хиллари Клинтон и сыграл ключевую роль в президентской кампании Клинтона в 2016 году. Родс работал заместителем советника по национальной безопасности в Белом доме Обамы.Двое мужчин все еще не оправились от победы Трампа и проводили время, сочувствуя тому, что пошло не так. По его собственному признанию, Родс был «разбит, зол — а я даже не участвовал в этой кампании». Роудс сказал мне, что Салливан был более консервативен, анализируя сценарий демократов, из-за которого звезда реалити-шоу казалась лучшим выбором. Они говорили о том, что их партия теряет связь с американцами, живущими на верхнем Среднем Западе, штатах, которые доказали гибель Клинтона. По словам Роудса, Салливан понял, что «консенсус Демократической партии по внешней и внутренней политике в некотором роде отвязался от этих людей.Не банальным «Эй, пойдем в закусочную и поговорим с белым рабочим классом», а «Эй, какова цель нашей торговой и промышленной политики?» »

Неожиданный рост Трампа привел в движение. переосмысление основной цели американской внешней политики в эпоху после холодной войны. Среди демократов это расследование завершится попыткой администрации Байдена более жестко ограничить внешнюю и внутреннюю политику, чем когда-либо после президентства Дуайта Эйзенхауэра. В основе этого подхода лежит идея, которую Салливан и Роудс исследовали в Мьянме: внешняя политика стала все более отстраненной от интересов рабочего и среднего класса американцев.Цель Байдена состоит в том, чтобы ориентировать внешнюю политику так, чтобы она служила тем, кто пережил череду торговых сделок и зарубежных войн и задается вопросом, что именно для них было выгодно. Энтони Блинкен сформулировал эту идею в своей первой крупной речи в качестве государственного секретаря, что было тем более примечательно, учитывая, что сфера деятельности департамента — это мир за пределами Америки. «Больше, чем когда-либо в моей карьере — может быть, в моей жизни — различия между внутренней и внешней политикой просто исчезли», — сказал он.«Наше внутреннее обновление и наша сила в мире полностью взаимосвязаны, и то, как мы работаем, будет отражать эту реальность».

Для скептиков этот сдвиг больше связан с брендингом и риторикой, чем с содержанием. Что она предлагает, спрашивают они, когда Северная Корея расширяет свой ядерный потенциал или Россия предпринимает кибератаку? Ричард Голдберг, бывший сотрудник Совета национальной безопасности при Трампе, сказал мне, что привязка внешней политики к интересам среднего класса — это «хорошая фраза, но я действительно не знаю, что она означает.Средний класс не хочет террористических атак на территории США. Средний класс пострадает, если произойдет кризис, который приведет к росту цен на энергоносители ».

Прочитано: чреватая политикой внешняя политика Байдена

Если вы хотите найти оригинальный текст внешней политики администрации Байдена, это был бы 83-страничный отчет вашингтонского аналитического центра, выпущенный в разгар президентской гонки 2020 года . В 2018 году, в середине срока президентства Трампа, Фонд Карнеги за международный мир решил переосмыслить U.С. внешняя политика. Учреждение собрало около десятка специалистов в области экономики и международных отношений, которые работали в демократических и республиканских администрациях. Среди них был Салливан, старший научный сотрудник. Он решил поговорить с лидерами профсоюзов. «Тот факт, что он обращался ко мне, когда я работал в AFL-CIO, был признаком того, что он пытался расширить свой кругозор», — сказала Теа Ли, которая тогда была заместителем главы администрации профсоюзов, а сейчас является президентом Институт экономической политики, сказал мне.

В статье 2019 Atlantic Салливан изложил некоторые принципы, которые будут использованы в отчете Карнеги, используя язык, который Блинкен повторил в его основополагающей речи. Положение Америки в мире, писал Салливан, «требует прежде всего внутреннего обновления, с энергичной реакцией дома на рост трайбализма и вытеснение среднего класса». Он продолжил: «Американский народ хочет, чтобы его лидеры … сосредоточились на том, как сила за рубежом может способствовать укреплению экономической основы дома, а не только наоборот.И они правы. Вся стратегия национальной безопасности страны — ресурсы, которые она выделяет, угрозы и возможности, которые она ставит в приоритет, события и обстоятельства, которые она пытается сформировать, отношения, которые она развивает, — должна быть более четко ориентирована на возрождение среднего класса Америки ».

Отчет Карнеги стал результатом интервью с сотнями людей и анализа экономики трех центральных штатов — Колорадо, Небраски и Огайо. Его вывод не мог быть более однозначным: «После трех десятилетий У.S. при главенстве на мировой арене средний класс Америки находится в шатком состоянии. Экономические проблемы, вызванные глобализацией, технологическими изменениями, финансовым дисбалансом и финансовыми трудностями, в основном остались неудовлетворенными ». Чтобы страна играла ведущую роль в мире, ей необходимо «исправить дефицит демократии и социальную, расовую и экономическую несправедливость у себя дома, одновременно стремясь вернуть моральное превосходство за рубежом. Соединенные Штаты должны навести порядок в собственном доме ». (Вскоре после публикации отчета Уильям Бернс, президент Карнеги, написал статью для The Atlantic с описанием своих выводов.)

По всей команде Байдена, занимающейся переходным периодом после выборов, распространилась молва о том, что каждый должен поддерживать потребности рабочего и среднего класса Америки в центре внимания. Переход между магазинами внутренней и внешней политики случается редко. Люди, занимающие эти должности, склонны придерживаться своей позиции, и к счастью, это так. Байден хотел, чтобы это изменилось. Это было очевидно на примере одного из самых выдающихся его сотрудников. Сьюзан Райс десятилетиями занималась внешней политикой, занимая должности советника по национальной безопасности и посла при ООН в администрации Обамы.Она вернулась в Белый дом — на этот раз в качестве директора Совета по внутренней политике. «Мы получили очень четкое сообщение о том, что мы должны действовать по-новому», — сказал мне представитель администрации Байдена на условиях анонимности, чтобы говорить о переходе более свободно. «Мы снова и снова слышим, что нам нужно знать наших отечественных коллег. Нам нужны были совместные встречи. Нам нужно было просмотреть документы друг друга. Мы обычно так не работаем «.

Люди — это политика.Авторы доклада Карнеги теперь руководят внешнеполитическим аппаратом Байдена. Салливан — советник Байдена по национальной безопасности; Бернс — его директор ЦРУ. В прошлом месяце Белый дом нанял еще одного сотрудника, Дженнифер Харрис, чтобы она сосредоточилась на международной экономике и труде. Салман Ахмед, соредактор, является директором по планированию политики в Blinken.

Прочтите: Плохие внешнеполитические идеи Байдена

То, что многие из тех же людей, которые проводят внешнюю политику Байдена, являются теми, кто задумывал ее, увеличивает шансы на то, что она закрепится.Когда я недавно разговаривал с Салливаном, он объяснил, как он переосмысливает роль советника по национальной безопасности: «Я страстно верю в интеграцию Совета национальной безопасности с другими компонентами Белого дома — с Национальным экономическим советом, с Совет по внутренней политике при Управлении научно-технической политики. Я приложил много усилий, чтобы обеспечить комплексный подход. Все чаще внешняя и внутренняя политика переплетаются, и будь то вопросы, связанные с внутренними инвестициями, цепочками поставок, пандемиями или климатом, наша работа просто связана с работой других высокопоставленных руководителей в этом здании.Я намерен стать советником по национальной безопасности, почти не похожим на всех своих предшественников по той интенсивности, с которой я буду преследовать их и взаимодействовать с ними ».

Когда Белый дом в феврале издал меморандум о национальной безопасности, одна из директив включала «Осуществление внешней политики для среднего класса», формулировку, которая отражает заголовок отчета Карнеги («Повышение эффективности внешней политики США для Средний класс»). В меморандуме содержится призыв к различным агентствам направить Салливану меморандум к первой неделе мая, в котором будут прописаны «конкретные действия», которые будут способствовать «повестке дня внешней политики, направленной на благо американского среднего класса.

Средний класс — не единственная аудитория, на которую Байден хочет произвести впечатление. Не менее важен и главный зарубежный конкурент и противник Америки: Китай. Байден назвал этот период истории смертельной борьбой между демократией и автократией. «Сильная экономика и сильная социальная сплоченность дома служат примером эффективности нашей системы в глазах других стран», — сказал мне Роберт Хорматс, заместитель государственного секретаря во время первого президентского срока Барака Обамы, работавший в республиканской и демократической администрациях. .«Китайцы доказывают силу и качество своей системы. Мы должны продемонстрировать свою эффективность в достижении наших основных внутренних целей ».

Для администрации Байдена принятие законопроекта о помощи от COVID-19 на 1,9 триллиона долларов стало важным шагом на пути к этой цели. Пакет COVID-19, как сказал мне Салливан, «окажет глубокое влияние на внутреннюю политику, но также окажет влияние на внешнюю политику. Потому что это покажет миру, что Соединенные Штаты способны на большие дела, а Джо Байден как президент способен выполнять свои планы.Это придаст ему дополнительные возможности и авторитет на мировой арене, особенно со стороны союзников и партнеров, которые будут воодушевлены его способностями к достижению целей ».

Далее идет счет Байдена на инфраструктуру на 2 триллиона долларов, его масштабный план по восстановлению стареющих дорог, мостов и портов и продвижению страны к возобновляемым источникам энергии. Администрация считает, что два законопроекта поднимут экономику — пакет помощи в следующем году, законопроект об инфраструктуре в долгосрочной перспективе. Это, как утверждает Белый дом, укрепит его позиции в торговых переговорах с Китаем.

Увязка внешней и внутренней политики — не новая концепция. В своей «Длинной телеграмме» 1946 года, посвященной советской угрозе, дипломат Джордж Кеннан писал: «Каждая смелая и решительная мера для решения внутренних проблем нашего собственного общества… является дипломатической победой над Москвой». Одним из аргументов президента Эйзенхауэра в создании системы автомагистралей между штатами было то, что это повысит безопасность страны, позволяя войскам быстро перемещаться в случае нападения. «Знают они об этом или нет, но люди Байдена идут по пути, проложенному их благородными предшественниками», — сказал Дэниел Фрид, бывший член U.Посол С. в Польше, сказал мне. «Это переоснащение стратегии, которая сработала для Америки и была давно забыта [Биллом] Клинтоном, а также Обамой. Они возились с этим, но Байден гораздо более привержен этому ».

Каждое президентство в некотором роде является реакцией на последнее. Трамп пришел к власти, пообещав сокращение штатов после почти двух десятилетий войны в Ираке и Афганистане. Он сказал, что приведет домой солдат и перепишет непопулярные торговые сделки. Отвлеченный кризисами, многие из которых были созданы им самим, Трамп не мог добиться успеха.«Трамп действительно так и не смог выйти за пределы верхней ноты:« Вы облажались. «Воняет торговая политика», а затем наугад выставлял какие-то тарифы, потому что кто-то посмотрел на него зловонным взглядом », — сказала мне Теа Ли. «Мы не об этом говорим».

Байден знает, что диагноз Трампа понравился многим американцам. Его амбиции — добиться успеха там, где его предшественник потерпел неудачу: проводить внешнюю политику, которая принесет ощутимые выгоды американскому среднему классу. Это могло также иметь побочную выгоду в виде отыгрыша белых избирателей из рабочего класса, которые тяготели к Трампу.

Нетрудно представить, что грандиозный план Байдена также может потерпеть крах. Кризисы за рубежом — это способ перехватить повестку дня президента. В какой-то момент казалось, что перестройка государственного образования стала определяющим наследием Джорджа Буша. Затем наступило 11 сентября и его злополучное решение вторгнуться в Ирак. «Ясно, что Байден сосредоточен — и я не согласен с этим политически — — внутренне, — сказал мне Джон Болтон, бывший советник Трампа по национальной безопасности. «Это изменится. Потому что так бывает всегда.”

Внешняя политика партии и политика безопасности | Анализ внешней политики

Аннотация

Позиции политических партий по различным вопросам внешней политики и то, как такие идеологические позиции имеют значение при принятии решений по внешней политике и политике безопасности, остаются в значительной степени неизученными, за исключением конкретного случая Соединенных Штатов. В этой вводной статье рассматривается «современное состояние» во внешнеполитическом анализе и сравнительной политике, а также обсуждается меняющийся характер международной политики и партийных систем, а также раскол в Европе и за ее пределами.В нем приводятся причины, по которым мы должны видеть разные модели коалиций и партийного поведения в политике безопасности, с одной стороны, и в международной торговле и иностранной помощи, с другой стороны. Статьи в этом специальном выпуске были специально выбраны для отражения различных элементов «партийности», от анализа партийных позиций до фактического поведения законодательных и правительственных органов и транснациональных партийных сетей. Наш главный аргумент состоит в том, что между политическими партиями существуют настоящие идеологические различия и что влияние этих конкурирующих идеологий также заметно при принятии внешнеполитических решений.

Введение

Какое значение имеют политические партии во внешней политике и политике безопасности? Хотя появляется все больше свидетельств того, что международные дела оспариваются между политическими партиями, наше понимание позиций партий и их влияния остается ограниченным. Систематический анализ роли сторон во внешней политике и политике безопасности редко встречается за пределами конкретного случая Соединенных Штатов. Этот дефицит в значительной степени объясняется «слепым пятном», возникшим в результате разделения труда между дисциплинами политологии и международных отношений, несмотря на усилия по преодолению разрыва (Kaarbo 2015; Brummer et al.2019). Хотя существует множество исследований позиций национальных партий по вопросам «внутренней политики», не в последнюю очередь экономической политики и государства всеобщего благосостояния, исследователи сравнительной политики редко «переходили на другую сторону», чтобы проанализировать поведение партий во внешней политике и политике безопасности. ; Позиция по Европейскому союзу (ЕС), кажется, самые дальние исследователи политических партий готовы пойти. Основываясь на основополагающей работе Липсета и Роккана (1967), они продолжают подчеркивать важность традиционных социально-экономических расколов, в первую очередь лево-правого измерения, которые объясняют создание отдельных партий и партийных семей и поведение избирателей на выборах.И хотя рост постматериалистических ценностей и растущая значимость социокультурного измерения, безусловно, изменили партийные системы и идеологии партий в Европе и за ее пределами (например, Kriesi et al. 2006), эта перспектива почти никогда не применялась к зарубежным странам. и вопросы политики безопасности. Безусловно, внешние отношения едва ли привели к возникновению новых партий и расколов, но в то же время глобализация и европейская интеграция, безусловно, способствовали возникновению популистских или националистических партий (Katz and Crotty 2006; Arzheimer, Evans, and Lewis-Beck 2017).

Специалисты по анализу внешней политики или, в более широком смысле, международное сообщество, в свою очередь, обычно уделяют мало внимания политическим партиям. Реалистическое представление о государствах как о унитарных субъектах, реагирующих на международные события, по-прежнему является жизнеспособной традицией. В то время как в соответствии с «поворотом внутренней политики» (Kaarbo 2015) исследования политических институтов, общественного мнения, политической культуры, дискурсов и средств массовой информации систематически включались в анализ внешней политики, политические партии оставались «игнорируемым элементом» (Alden and Аран 2017, 80–82).Их включение в анализ внешней политики также затруднено тем фактом, что большинство руководителей являются коалиционными правительствами, где две или более партии берут на себя позицию игрока, имеющего право вето (Oppermann and Brummer 2019, 98). Таким образом, коалиционные правительства мешают партиям реализовать свою внешнеполитическую повестку дня, даже если иногда они могут «захватить» коалицию и навязать свои предпочтения (Kaarbo 1996). Некоторые примеры из последних ведущих научных работ по внешнеполитическому анализу хорошо иллюстрируют такое пренебрежение партиями и идеологиями.В своем тщательном обзоре внешних и внутренних переменных, влияющих на национальную внешнюю политику, Хилл (2016) исследует политических лидеров, кабинеты и бюрократию без какого-либо фактического обсуждения конкурирующих партийных платформ или идеологий. Индексы Бич (2012) и Смита, Хэдфилда и Данна (2008) не включают политические партии. Исключением является анализ американской внешней политики, когда ученые тщательно исследовали идеологические предпочтения и поведение демократов и республиканцев, а также отдельных представителей Конгресса во внешней политике.Однако эта литература редко включает сравнения с другими странами.

Дисциплинарный разрыв также перекликается с твердой нормой консенсуса во внешних делах, особенно в политике безопасности, согласно которой (партийная) политика должна остановиться у кромки воды. Утверждается, что разобщенность ослабляет переговорные позиции исполнительной власти и может подорвать успех за рубежом. Следовательно, законодательные органы и политические партии не должны предпринимать действий, которые могут поставить под угрозу защиту национальных интересов.И для многих, если не для большинства стран, понятие основного «национального интереса», которое формирует «смысл существования» страны в международных отношениях, находит отклик во всем политическом спектре и в обществе в более широком смысле. Этот основной национальный интерес может проистекать из географического положения (например, близость к недружественному соседу), прошлых исторических событий (таких как опыт Второй мировой войны) или военных союзов (таких как Организация Североатлантического договора, НАТО). В таких случаях за национальными интересами часто стоит широкий партийный и общественный консенсус.

Однако в последнее время идиома «политика останавливается у кромки воды» подвергалась различным возражениям. Уже около четырех десятилетий назад Мэннинг (1977) ввел термин «интерместический», чтобы охватить проблемы, которые находятся где-то между чисто внешней и внутренней политикой. Растущая взаимозависимость и глобализация привели к интернационализации вопросов, которые ранее решались в национальных столицах, таких как иммиграционная, торговая, энергетическая и экологическая политика или вопросы прав человека. Мало того, что в ходе европейских или международных переговоров решается больше вопросов или под их влиянием, они также имеют более прямые распределительные последствия для избирателей и групп интересов.Кроме того, окончание холодной войны сняло смирительную рубашку биполярной глобальной архитектуры, предоставив отдельным странам больше свободы в выборе своих партнеров и переговорных позиций. Более того, основная задача военных больше не территориальная оборона, а «войны по выбору», мудрость которых более спорна.

В целом общественность уделяет больше внимания международным вопросам в результате более высокого уровня образования и более разнообразных источников информации (Norris 2011). Международные отношения стали политизированными (Zürn 2014), а международное управление стало более заметным для политических партий (Ecker-Ehrhardt 2014) и обеспечило более прочную «электоральную связь» с международными проблемами (Aldrich et al.2006; Октябрь 2018 г.). Растущее значение социокультурного измерения указывает на то, что граждане мотивированы такими вопросами и принимают их во внимание при выборе между партиями на выборах. Более того, у внутренних игроков, не в последнюю очередь политических партий, больше точек доступа для влияния на международную политику, чем раньше: они могут обходить национальные правительства и формировать транснациональные сети и другие контакты с группами единомышленников за рубежом. Это развитие особенно заметно в ЕС, где многоуровневый характер европейского государственного устройства способствует горизонтальной и вертикальной координации между политическими партиями и законодательными органами.В совокупности грань между внутренней и внешней политикой становится все более размытой, что создает сильные стимулы для внутренних субъектов — от обычных граждан, групп интересов, политических партий и парламентов — проявлять более активный интерес к внешней политике и политике безопасности (Raunio and Wagner 2017). .

Объединив опыт международных отношений и сравнительной политики, этот специальный выпуск расширяет наше понимание политических партий во внешней политике и политике безопасности, исследуя два взаимосвязанных вопроса:

1. Чем политические партии различаются по различным вопросам внешней политики, т. Е. какие паттернов разногласий между политическими партиями и партийными семьями мы можем определить? и

2. Насколько влияет партийно-политический состав правительства на актуальную внешнюю политику и политику безопасности?

В следующих двух разделах рассматривается «современное состояние» во внешнеполитическом анализе и сравнительной политике, а также обсуждается меняющийся характер как международной политики, так и партийных систем и расколов в Европе и за ее пределами. ¹ Они теоретизируют, почему мы должны видеть разные модели коалиций и партийного поведения в политике безопасности, с одной стороны, и в международной торговле и иностранной помощи, с другой. Пять статей, составляющих этот специальный выпуск, были специально выбраны для отражения различных элементов «партийности» в национальной и европейской внешней политике, от анализа партийных позиций до фактического поведения в законодательных органах и правительствах и транснациональных партийных сетей. Оценивая вклад специального выпуска в анализ внешней политики, последняя часть этой статьи предлагает направления для будущих исследований, особо подчеркивая необходимость изучения взаимодействия между партийными позициями и внешней политикой в ​​незападных контекстах.В нем также обсуждается потенциальное влияние изменения структур раскола на внешнюю политику и множество каналов, которые стороны могут использовать для достижения своих внешнеполитических целей.

Партийные позиции во внешней политике и политике безопасности

В наши дни принято утверждать, что по крайней мере в европейских или «западных» странах в партийно-политическом пространстве доминируют два измерения. Раскол между левыми и правыми продолжает оставаться в большинстве стран главной осью противостояния, при этом социокультурное или галантное (зеленое – альтернативное – либертарианское против традиционного – авторитарно – националистическое) измерение составляет второй раскол (Kriesi et al.2006; Hooghe and Marks 2018). Согласно общей сравнительной литературе о партийных позициях, основанной либо на партийных манифестах, либо на опросах экспертов, левые партии, как правило, в среднем более «голубиные», когда дело доходит до применения силы, уделяют больше внимания международным соглашениям и многосторонности и выступают за права человека, социальные и экологические вопросы, а также помощь в целях развития более бедным странам. Правые партии, в свою очередь, имеют тенденцию быть более «ястребиными» и выступают за более высокие расходы на оборону, военные союзы и свободную торговлю и больше доверяют защите «национальных интересов».Эта литература также предполагает, что, за исключением таких стран, как Израиль или Турция, внешняя политика и политика безопасности — помимо открытия границ, связанных с глобализацией и ЕС — обычно не очень важная проблема для партий или избирателей (см. например, Клингеманн, Хофферберт и Бадж 1994; Бадж и др. 2001; Бенуа и Лавер 2006; Клингеманн и др. 2006). Однако в этих исследованиях не рассматривались детально и систематически позиции партии во внешней политике. Следовательно, их общие описательные результаты следует рассматривать как предварительные отправные точки для нашего сравнительного анализа.

Существующие исследования склоняются к тому, чтобы указать, что межнациональные идеологии имеют больший объяснительный вес, чем страны, то есть членство в партийной семье является лучшим показателем того, как отдельные партии рассматривают конкретную политику, чем позиции других партий из той же страны, a вывод, который также относится к партийным позициям в ЕС (см., например, Hix, 1999; Marks and Wilson, 2000; Hooghe, Marks, and Wilson, 2002; Marks et al., 2006; Almeida, 2012; Prosser, 2016; Hooghe and Marks, 2018).Однако, насколько эта логика распространяется на внешнюю политику и политику безопасности, а также на страны за пределами ЕС, почти не рассматривалась. Более того, нельзя считать само собой разумеющимся, что партийные предпочтения во внешней политике и политике безопасности могут быть напрямую выведены из их позиций либо в лево-правом измерении, либо в социокультурном измерении. Это направление исследования также показало, что размерность партийных систем сильно различается между «Западной» Европой и более молодой демократией Центральной и Восточной Европы (ЦВЕ).В то время как прежние партийные системы развивались вокруг расколов, выявленных Липсетом и Рокканом (1967), социально-экономические линии конфликта до сих пор были гораздо менее актуальными в посткоммунистических демократиях. Проявляются ли такие различия между Восточной и Западной или Северной и Южной Европой во внешнеполитических предпочтениях политических партий — это еще одна пока неисследованная тема, рассматриваемая в нескольких статьях этого специального выпуска.

Предыдущее исследование было сосредоточено почти исключительно на важности лево-правого измерения в объяснении партийных позиций и поведения во внешней политике.На более общем уровне Ноэль и Териен (2008) и Ратбан (2004, 2007) утверждали, что в глобальной политике разница между левыми и правыми партиями проистекает из разных основных ценностей, таких как иерархия и равенство, а левые выступают за большее. эгалитарная политика как с точки зрения экономики, так и безопасности, которая более эффективно достигается за счет более строгих международных правил и институтов. Большинство эмпирических исследований изучали конкретный вопрос применения силы, при этом исследования, проведенные в Соединенных Штатах и ​​Европе, в основном подтверждают, что «ястребы» чаще встречаются среди правых законодателей, а «голуби» — слева.Wagner et al. (2017) показали, как идеология влияет на предпочтения как в отношении политики, так и процедур. Используя данные Chapel Hill Expert Survey (CHES), они сначала демонстрируют, что во всех европейских странах политические партии справа, за исключением радикальных правых, более поддерживали военные миссии, чем левые (см. Также Wagner 2020). Второй этап их анализа показал, что в Германии, Франции и Испании партии левого толка склонны к усилению парламентского контроля, тогда как правые партии предпочитают неограниченную исполнительную власть.

Изучая реакцию Великобритании, Франции и Германии на конфликты на Балканах, Ратбун (2004) продемонстрировал, что левые партии более склонны поддерживать многостороннее сотрудничество, и одобрил более широкое понятие национальных интересов, которое включает защиту прав человека за рубежом. . Однако идеологические различия между отдельными партиями и партийными семьями не всегда были последовательными или четкими, на поведение партии влияли такие переменные, как новые события или соображения, связанные с выборами.Анализируя развитие политики безопасности и обороны ЕС в 1990-х годах, Хофманн (2013), в свою очередь, показал, что позиции британских, французских и немецких партий были стабильными, а не просто вычитаемыми из их позиций в лево-правом континууме, особенно когда учитывая, насколько сложными могут быть вопросы, такие как многосторонность или Общая внешняя политика и политика безопасности / Общая политика безопасности и обороны (CFSP / CSDP). Также другие существующие исследования, по крайней мере, предполагают, что идеологически центристские партийные семьи склонны поддерживать политику безопасности или военное измерение европейской интеграции, в то время как партии на обоих концах левого и правого раскола более противостоят CFSP / CSDP.Следовательно, один из вопросов, более подробно рассмотренных в этом специальном выпуске, заключается в том, являются ли позиции партий по CFSP / CSDP независимыми или нет от их общих предпочтений в отношении европейской интеграции.

Еще один до сих пор практически не исследованный вопрос — это временное измерение, и особенно влияние окончания холодной войны на партийные предпочтения. Во время «холодной войны» биполярный мировой порядок разделил страны на два противоположных лагеря, и, по крайней мере, в тех «западных» странах, в которых были более могущественные коммунистические или социалистические партии, это разделение проявилось и во внутриполитических дебатах.Эпоха после холодной войны, с одной стороны, более однополярна и характеризуется более сильными и многочисленными международными организациями и договорами, не в последнюю очередь через НАТО и ЕС. Такой многосторонний подход может привести к более широкому межпартийному консенсусу относительно необходимости участия в международном сотрудничестве. Заметным исключением являются популистские или праворадикальные партии, большинство из которых выступают против политического истеблишмента и сочетают критику интернационализации и открытия границ с сильным упором на национальные интересы, включая территориальную оборону (Liang 2007; Verbeek and Zaslove 2017)).С другой стороны, даже внутри НАТО существуют серьезные разногласия по поводу вступления в «войны по выбору». Более разнообразные типы конфликтов также могут порождать различные виды внутренних коалиций. Когда военная сила оправдывается правительствами как «спасение незнакомцев» (Wheeler 2000) от государственного насилия (как в Косово 1999 и Ливия 2011) или как поддержка процесса государственного строительства (как в Афганистане с 2001 года), оправдания перекликаются также с «постматериалистическими» ценностями и с большей вероятностью увидят более широкий партийный консенсус, стоящий за операциями.Следовательно, ожидание, проверенное в этом специальном выпуске, состоит в том, что левые партии более критически относятся к использованию военной силы (если она не используется в гуманитарных целях) и что правые правительства чаще используют военную силу, особенно в стратегических целях.

Позиции сторон в международной торговле и помощи в целях развития должны следовать другой логике. В целом внешняя торговля имеет прямые последствия для распределения с победителями и проигравшими внутри отдельных стран. Следовательно, вполне вероятно, что интересы избирателей влияют на предпочтения партий и законодательные торги по вопросам торговли.Как показывают исследования с использованием парламентских голосов (см. Ниже), законодатели от левых партий в целом более склонны поддерживать помощь развитию и международные финансовые институты. Правые партии, в свою очередь, в целом больше поддерживают свободную торговлю, чем левые партии, которые более охотно используют протекционистские меры для защиты социальных, потребительских, промышленных или экологических интересов. В свою очередь, популистские и праворадикальные партии особенно критически относятся к помощи в целях развития. Милнер и Джадкинс (2004, 114) заключают: «Партийная принадлежность партии оказывает постоянное влияние на выбор позиций избирательного манифеста, которые она принимает в отношении торговой политики.Левые партии в развитых индустриальных странах выступают за более протекционистскую политику, чем правые. Эти результаты остаются верными даже при неизменных многих других политических и экономических переменных. Пристрастие, основанное на классовом расколе, является хорошим предиктором позиции партии в торговой политике ».

Поведение партии и влияние на внешнюю политику и политику безопасности

Обращаясь к актуальной внешней политике и политике безопасности, предыдущий анализ внешней политики и исследования международных отношений часто преуменьшали важность идеологий, вместо этого подчеркивая, как национальная внешняя политика объясняется изменениями в международной системе и как стороны сходятся вокруг основных «национальных интересов».«Действительно, логично ожидать, что реальная роль партийных позиций будет уменьшаться по нескольким причинам. Начнем с того, что некоторые вопросы вряд ли вызовут партийно-политическое противостояние. В дополнение к большему количеству гуманитарных военных операций, упомянутых выше, чрезвычайное финансирование кризисных районов является примером вопроса, по которому можно ожидать консенсуса всех сторон. Более того, коалиционные правительства, характерные для большинства либеральных демократий, неизбежно идут на компромисс и препятствуют воплощению партийных манифестов в политику правительства (Oppermann and Brummer 2019, 98).

Однако более важным является политическая культура во внешней политике и политике безопасности. Во внутренних вопросах, а также во все большей степени в политике ЕС, партийно-политические конфликты и публичные обсуждения рассматриваются как нормальное явление или необходимое условие для демократического обсуждения, тогда как лица, принимающие решения во внешней политике, часто вспоминают — в духе «политика останавливается у кромки воды» идиома — понятие национального единства и требование, чтобы основные политические партии хотя бы попытались достичь консенсуса по этим вопросам, чтобы страна говорила единым голосом (Hegeland 2007; Lüddecke 2010).Здесь снова важно подчеркнуть различия между различными категориями вопросов внешней политики. Понятие консенсуса сильнее относится к вопросам безопасности и военным вопросам. Эффективное формулирование и защита национальных интересов подразумевает, что исполнительной власти предоставляется достаточное пространство для маневра, что также может потребовать соблюдения секретности. Политические партии и их депутаты могут разделять убеждение, что публичная критика правительства во время военных операций может подорвать национальную безопасность (Raunio and Wagner 2017, 3f.). Кроме того, правительства могут стремиться ограничить как партийно-политические дебаты, так и законодательные действия, представляя проблемы как угрозы безопасности — в соответствии с тем, что копенгагенская школа назвала «секьюритизацией» (Wæver, 1995; Buzan, Wæver, and de Wilde, 1998).

Культура разработки политики в вопросах, напрямую не связанных с национальной безопасностью, должна, в свою очередь, больше соответствовать стандартной практике внутренней политики. Например, в то время как парламентские комитеты по иностранным делам и обороне могут стремиться к единодушию в вопросах безопасности, в дебатах по международной торговле, вероятно, будет больше публичных партийно-политических разногласий.Недавние события также ясно указывают на то, что международная торговля стала гораздо более спорной и важной проблемой, поскольку политики подвергаются активному лоббированию со стороны заинтересованных групп и граждан (Laursen and Roederer-Rynning 2017). Измеряя конфликт с оговорками, добавленными к отчетам комитетов, Jerneck, Sannerstedt и Sjölin (1988) продемонстрировали, что, хотя внешняя политика и политика безопасности характеризовались консенсусом в шведском риксдаге, разногласия в комитетах были более выраженными в отношении иностранной помощи и в меньшей степени. общая оборонная политика (поскольку решения об открытии или закрытии военных баз имеют большое влияние на округа).

Та же самая логика применима к голосованию в законодательных органах, где ученые обнаружили различия между различными вопросами внешней политики и, с другой стороны, различия между внутренней политикой и вопросами внешней политики. Парламентская поддержка в Конгрессе США и других законодательных органах помощи развитию, торговле и международным финансовым учреждениям более вероятна, когда депутат представляет избирательный округ с высококвалифицированной рабочей силой. Правые законодатели больше поддерживают свободную торговлю, в то время как их левые коллеги с большей вероятностью поддерживают протекционистские меры и иностранную помощь (см.г., Verdier 1994; Hiscox 2002; Broz and Hawes 2006; Broz 2011; Милнер и Тингли 2015). Милнер и Тингли (2015) показали, как статьи бюджета, имеющие более прямую связь с национальной безопасностью, позволяют президенту США бóльшую свободу от ограничений Конгресса, чем внешняя торговля и помощь, в которых принятие решений в большей степени определяется интересами избирателей и партийно-политическими разногласиями (Раунио). и Вагнер 2017, 4). Принс и Маршалл (2001) обнаружили, что голосование по вопросам внутренней политики характеризовалось более высоким уровнем конфликта в Конгрессе, чем голосование по вопросам внешней политики, а также пришли к выводу, что двухпартийность была менее очевидна в вопросах внешней помощи и торговли, чем в голосовании по внешней политике и политике обороны.И Купчан и Трубовиц (2007), и Херст и Роу (2016) нашли более веские доказательства двухпартийности в голосовании по внешней политике, чем в голосовании по внутренней политике в Конгрессе США.

Переезд в Европу, Вагнер и др. (2018) сообщили о более высоком уровне единства голосов при развертывании военных по сравнению с вопросами внутренней политики во Франции, Германии, Испании и Великобритании. Действительно, голоса по поводу военных конфликтов, особенно тех, где на карту поставлено национальное выживание, часто являются демонстрацией патриотизма и национального единства.Таким образом, международные кризисы вызывают, по крайней мере временно, эффект «сплочения вокруг флага», из-за которого критика правительства выглядит неуместной (Mueller 1973; Oneal, Lian, and Joyner 1996). На основе результатов поименного голосования и данных опроса Онуки, Рибейро и де Оливейра (2009), в свою очередь, обнаружили, что позиции аргентинских и чилийских партий схожи во внутренней и внешней политике, причем чилийские партии демонстрируют более сильную поляризацию во внутренней политике. внешняя политика.

Представление о том, что «партии влияют на политику», лежит в основе партизанской теории государственной политики (Hibbs 1977; недавний обзор см. Häusermann, Picot, and Geering 2013).В соответствии с концепцией ответственного партийного правительства выбор граждан на выборах имеет значение только в той степени, в которой политические партии в правительстве выполняют конкурирующие обещания, данные во время кампании (Thomassen 1994). Однако изучающие государственную политику в целом сосредотачиваются на внутренней политике и государстве всеобщего благосостояния в частности. Частично это связано с представлением о том, что политические партии являются агентами социально-структурных классов, которые мобилизуются для достижения экономических целей (Korpi, 1983).Это придает убедительность партиям, различающимся по социальной и экономической политике, но не по внешней политике. Это также находит отклик у изучающих демократическую теорию, которые рассматривают внешнюю политику и политику безопасности как область, недоступную для демократической политики. Более того, это перекликается с исследованиями в области международных отношений, особенно с традициями (нео) реализма, которые указывают на давление, исходящее от международной системы, которому государства должны уступить, если они не хотят подвергать риску собственную безопасность.Действительно, одно из немногих исследований, посвященных расходам на оборону, показывает, что «социально-экономические и геополитические факторы имеют особое значение», тогда как «внутренняя политика, по-видимому, мало влияет на фактические усилия, направленные на обеспечение внешней безопасности» (Keman 1982, 192), хотя они могут иногда задерживают развитие. Такое сочетание нескольких теоретических аргументов, предполагающих, что партийная теория ограничивается внутренней политикой, привело к первоначальному пренебрежению внешней политикой и политикой безопасности при сравнительном исследовании государственной политики.

Новый импульс для изучения влияния партизан на внешнюю политику и политику безопасности исходил от студентов, изучающих международные отношения, чьим основным интересом было конфликтное поведение. Вдохновленные волной исследований, указывающих на важность внутренней политики и идей, они добавили правительственную идеологию, то есть партийно-политическую ориентацию правительства, к набору переменных, чтобы объяснить различия во внешней политике и политике безопасности демократических стран. страны. Большинство этих исследований обращаются к традиционной ключевой проблеме исследователей международных отношений: применению силы государствами.Хотя в контексте США принято, по крайней мере со времен войны во Вьетнаме, рассматривать демократов как «голубей», а республиканцев как «ястребов», менее ясно, влияет ли партийная принадлежность президента на использование силы за рубежом (Gowa 1998; Фостер и Палмер 2006; Хауэлл и Пивхаус 2007; Кларк, Фордхэм и Нордстрем 2016; Льюис 2017). Изучая восемнадцать парламентских демократий во время холодной войны, Палмер, Лондон и Риган (2004) обнаружили, что правительства правого толка с большей вероятностью будут вовлечены в милитаризованные споры, чем правительства левых.Для периода 1960–1996 годов Арена и Палмер (2009) пришли к выводу, что правые правительства с большей вероятностью будут их инициировать — вывод, подтвержденный Клэр (2010) для периода 1950–1998 годов, в то время как Бертоли, Дефо и Трагер (2019) обнаружили, что избрание лидеров правого крыла увеличивает вероятность инициирования странами военных споров на высоком уровне. Используя качественный сравнительный анализ, Мелло обнаружил, что правые правительства были более склонны к военному вмешательству, чем их левые коллеги, в связи с конфликтом в Косово и войной в Ираке.Напротив, «в конфликте в Афганистане пристрастие к партиям не привело к убедительным результатам» (Mello 2014, 197). Шустер и Майер (2006) подтвердили вывод Мелло о войне в Ираке для западноевропейских, но не для демократий ЦВЕ.

Однако в своем исследовании борьбы либеральных демократий с так называемым Исламским государством Хезебрук (2018) и Сайдеман (2016) не нашли поддержки влияния государственной идеологии. Согласно Коху (2009), левые правительства участвуют в более коротких спорах, в то время как Кох и Салливан (2010, 627) обнаружили, что «руководители правых политических партий с меньшей вероятностью прекратят иностранное военное вмешательство, когда общественное одобрение их служебной деятельности. низкий.Но лидеры левых партий с большей вероятностью прекратят иностранное военное вмешательство по мере того, как их популярность внутри страны падает, даже если им придется отступить до победы ». Согласно исследованию двадцати шести демократий Хеффингтона (2018), позиция исполнительной власти по вопросам обороны, как указано в заявлениях партийного манифеста о вооруженных силах и мире, оказала влияние на инициирование конфликта, в то время как ее общая позиция левых и правых — нет. Взятые вместе, и с учетом возможных индивидуальных конфликтов, исследования в этой области находят последовательную поддержку представлению о том, что правые правительства имеют тенденцию быть более «ястребиными» или «воинственными», чем левые правительства.

В ряде исследований изучалось влияние государственной идеологии на другую область, представляющую интерес для ученых-международников: международное сотрудничество и международное право. Эти публикации были посвящены ратификации международных договоров о правах человека и международного гуманитарного права (МГП). Симмонс (2009) обнаружил, что левые правительства с большей вероятностью ратифицируют договоры о правах человека, такие как Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах (МПЭСКП) и Конвенция о ликвидации расовой дискриминации (КЛРД).В том же духе Ноймайер (2008) сообщил, что левые правительства с большей вероятностью примут на себя обязательство отменить смертную казнь в соответствии с международным правом. Наконец, согласно Уоллесу (2012), левые правительства с большей вероятностью взяли на себя обязательства по защите гражданских лиц в соответствии с МГП. В совокупности вывод очень ясен: левые правительства больше поддерживают международное право в области прав человека и гуманитарного права.

За пределами двух основных областей вооруженного конфликта и международного сотрудничества исследования государственной идеологии проводятся редко.Хотя управление международными экономическими отношениями широко рассматривается как политический вопрос, по которому левые и правые расходятся во мнениях, существует очень мало сравнительных исследований влияния государственной идеологии в этой области. Датт и Митра (2005, 71) показали, что правительства левого крыла «проводят более протекционистскую торговую политику в богатых капиталом странах, но принимают более ориентированную на торговлю политику в странах, богатых рабочей силой». Другая пара экономистов, Чанг и Ли (2012, 59), также пришли к выводу, что «увеличение доли левых в правительстве может привести к более ограничительной или менее открытой торговой политике.Грей и Кучик (2017), в свою очередь, обнаружили, что идеологическая смена руководителей стран приводит к усилению барьеров для торговли, особенно когда идеологический сдвиг направлен в сторону лидеров левого крыла. Важно отметить, что в этих исследованиях изучались также «незападные» случаи, указывая, таким образом, на то, что, по крайней мере, в торговой политике структура споров во всем мире в целом схожа.

Обращаясь к иностранной помощи, Териен и Ноэль (2000) изучили уровни помощи в целях развития между странами Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР).Они не нашли поддержки партизанской теории при использовании стандартного показателя силы левых в кабинете министров, но установили сильную и статистически значимую связь между уровнями иностранной помощи и совокупной левой властью. Эта мера использовалась исследователями сравнительной государственной политики (Huber, Ragin, and Stephens, 1993) для того, чтобы уловить, что партийное влияние в некоторых проблемных областях не является мгновенным, а нарастает с течением времени и действует через институты и практики страны.Объясняющая сила кумулятивных мер партизанской силы не подвергалась проверке в таких проблемных областях, как международный конфликт и сотрудничество. Ряд ученых также исследовали, влияет ли государственная идеология на виды помощи. Эти сравнительные исследования показывают, что левые кабинеты более щедры в предоставлении помощи и нацелены на большее сокращение бедности, в то время как правительства правых, похоже, больше озабочены улучшением торговых отношений (Tingley 2010; Brech and Potrafke 2014; Allen and Flynn 2018; Greene and Licht 2018 ).Наконец, Венцельбургер и Беллер (2020) исследуют, существует ли компромисс между помощью в целях развития и военными расходами. Усовершенствуя парадигму «оружие против масла» (например, Bove, Efthyvoulou и Navas 2017), Венцельбургер и Бёллер находят поддержку своего уравнения баланса «бомба или построй». Анализируя двадцать одну страну ОЭСР с 1988 по 2014 год, они показывают, что чем больше идеологическая позиция правительства благоприятствует военным, тем больше правительство тратит на оборону, а не на иностранную помощь (и наоборот).В целом, исследования последних десятилетий накопили доказательства партизанской теории внешней политики: левые правительства, как правило, менее склонны к применению вооруженной силы и более склонны соблюдать нормы международного права и институтов; они также, как правило, в меньшей степени поддерживают свободную торговлю и больше тратят на помощь в целях развития.

Материалы к литературе

Каждая из пяти статей этого специального выпуска определяет модели партийной позиции и поведения во внешней политике и политике безопасности.Статьи были выбраны потому, что они анализируют различные аспекты «партийности» во внешней политике, которые до сих пор игнорировались учеными: партийные позиции относительно внешней политики ЕС, поведение при голосовании в Европейском парламенте (ЕП), партийные предпочтения и участие правительства в военных миссиях, реакции стороны к военным жертвам в конфликтах, а также транснациональное партийное сотрудничество немецких сторон. Таким образом, каждая статья продвигает наше понимание роли сторон во внешней политике и политике безопасности и, что, возможно, более важно, открывает новые возможности для дальнейших исследований.

В статье Cicchi, Garzia и Trechsel (2020) исследуются позиции национальных партий в ЕС по отдельным вопросам внешней политики и безопасности. Используя данные из двух транснациональных приложений для консультирования по вопросам голосования (EU Profiler и euandi) на выборах в Европарламент 2009 и 2014 годов, в статье показано, что позиции партийных семей в отношении иммиграции и терроризма ложатся на классический раскол между левыми и правыми, в то время как вопросы о дальнейшем При разработке внешней политики и политики безопасности ЕС партийные предпочтения больше перекликаются с аспектом gal / tan или с их общим отношением к интеграции.Регрессионный анализ подтверждает, что позиции сторон сильно связаны с их общими позициями по европейской интеграции. В результате авторы приходят к выводу, что партии, похоже, не придерживаются определенного отношения к CFSP / CSDP — вместо этого, если политическая партия поддерживает ЕС, она также будет поддерживать дальнейшее развитие внешней политики и политики безопасности ЕС, и наоборот. Предварительная оценка также обнаруживает довольно высокую согласованность между партиями и избирателями во внешней политике ЕС.Совершенно очевидно, что необходим дальнейший анализ, чтобы лучше понять позиции обеих сторон по различным вопросам внешней политики, стоящих на повестке дня «Брюсселя», а также для изучения развития общественного мнения в отношении ОВПБ / ДСБО.

Кроме того, вторая статья посвящена ЕС, а Раунио и Вагнер (2020) анализируют все пленарные поименные голоса в Европейском парламенте с 1979 по 2014 год. Их анализ структуры коалиции в 6-м и 7-м парламентах (2004–2014 гг.) ) является дополнительным доказательством важности классического левого / правого измерения: соседние партийные семьи имеют значительно более высокое избирательное сходство, чем партийные семьи, которые занимают более отдаленные позиции в левом / правом измерениях.Более того, Раунио и Вагнер показывают, что — в отличие от Конгресса США — внешняя политика не представляет собой «особый случай»: члены Европарламента (Европарламента) не объединяются вокруг флага ЕС, а национальные интересы не проявляются больше, чем на внутреннем рынке. голосов. Результаты также удивительно стабильны, практически без каких-либо различий во времени или между подкатегориями голосований по внешней политике, основанных на областях политики или географических регионах. ЕП привыкла к тому, что большинство сторонников своих резолюций — по отношению к Комиссии, Совету и внешнему миру — а также внешние отношения находят широкое согласие между основными партийными группами, причем оппозиция часто исходит от евроскептически настроенных правых и радикальные левые группы.Результаты о «нормальности» внешних отношений, мы надеемся, побудят ученых обратить больше внимания на партийную политику, поскольку до сих пор исследования внешнеполитической деятельности ЕП имели тенденцию рассматривать институт как унитарный субъект, таким образом игнорируя роль партии. конкурирующие идеологии за парламентскими позициями.

В статье Хезебрука и Мелло (2020), которая вносит вклад в работу по изучению взаимосвязи между партийной идеологией и применением силы, рассматриваются как партийные предпочтения, так и поведение правительства.Сравнивая двадцать восемь стран и используя данные CHES и Comparative Manifesto Project (CMP), статья сначала показывает, что центристские и правоцентристские партии демонстрируют наивысший уровень поддержки военных миссий, причем поддержка слабее по обоим концам лево-правого измерения. Опираясь на новый набор данных, охватывающий двадцать четыре страны и восемь операций, начатых в период с 1999 по 2014 год, Хезбрук и Мелло затем обнаруживают, что интересно, что левые правительства на самом деле были более склонны участвовать в военных миссиях с инклюзивными целями, таких как операции по поддержанию мира и гуманитарные интервенции. , в то время как правительства правого толка были более склонны участвовать в стратегических операциях.Таким образом, статья демонстрирует необходимость различать различные типы военных операций при изучении отношения партий к развертыванию военных. Хезебрук и Мелло также тестируют влияние измерения gal / tan, показывая, что поддержка операций наиболее сильна в центре этого измерения, а поддержка более слабая, ближе к либертарианским / постматериалистическим или традиционным / авторитарным крайностям. Примечательно, что они находят различия между Западной и Восточной Европой: в бывших либертарианских / постматериалистических руководящих структурах были более склонны участвовать в операциях по поддержанию мира, в то время как в последних традиционные / авторитарные правительства с большей вероятностью вносили военный вклад в операции по поддержанию мира.Различия между разными группами стран в Европе и за ее пределами, а также необходимость принимать во внимание другие идеологические аспекты, помимо обычной оси «лево-право», — это темы, явно требующие дальнейшего анализа.

Четвертая статья в этом сборнике также посвящена военным операциям. Куиджперс и Шумахер (2020) изучают, как политические партии реагируют на военные потери в период после холодной войны. Опираясь на большой набор данных, включающий семьдесят пять партий в одиннадцати развитых демократиях Европы и Северной Америки, и используя данные CMP для определения позиций партий в вооруженных силах, авторы показывают, что чем больше военных потерь во время предыдущего избирательного срока, тем больше партий правительство становится отрицательным в своем следующем манифесте, в то время как оппозиционные партии становятся более положительными.Следовательно, правящие партии не увеличивают свою приверженность вооруженным силам, тем более, что военные потери, в то время как оппозиционные партии обвиняют правительство, не критикуя самих вооруженных сил. Эти результаты особенно применимы к правым партиям. Как признают Куиджперс и Шумахер, обратная сторона использования данных манифеста заключается в том, что они не фиксируют более непосредственную реакцию сторон на жертвы или другие события в текущих военных миссиях. Еще одна задача для последующих исследований — измерить, как парламентская сила и популярность правительства влияют на уравнение, независимо от идеологической окраски кабинета, поскольку литература предполагает, что незащищенные правительства более склонны к политике эскалации.

Заключительная статья специального выпуска выходит за рамки картографирования моделей партийно-политического противостояния, чтобы исследовать, достигаются ли и как такие модели достигаются и поддерживаются транснациональной координацией между братскими партиями. Опираясь на теорию зависимости от ресурсов, Гроен (2020) прослеживает транснациональную деятельность немецких сторон в случае EUNAVFOR Med, скандальной военной операции ЕС по борьбе с торговлей людьми в Средиземном море. Гроен находит доказательства транснационального обмена информацией и координации между левыми радикальными и зелеными партиями в оппозиции, но в меньшей степени правящими социал-демократами.Таким образом, степень транснациональной партийной деятельности можно частично понять, исходя из различных потребностей правительства и оппозиционных партий в ресурсах. Как указывает Грен, институциональная сила Бундестага подразумевает, что немецкие партии, вероятно, меньше нуждаются в транснациональных связях. Таким образом, будущие исследования должны предпочтительно использовать сравнительный исследовательский дизайн и включать различные типы вопросов внешней политики, чтобы выявить потенциальные различия между проблемами, партийными семьями и странами.

Возвращаясь к вопросам исследования, сформулированным в начале этой вводной статьи, статьи в этом специальном выпуске, таким образом, показывают, что политические партии систематически различаются по различным вопросам внешней политики и что партии действительно влияют на фактическое принятие внешнеполитических решений.Наше понимание того, как партии различаются, продвинулось двояко: во-первых, левое / правое измерение больше не является бесспорным принципом структурирования политического пространства во внешней политике. В нескольких исследованиях не только приводятся свидетельства в поддержку лево-правого измерения как доминирующей структуры, но также обнаруживаются свидетельства раскола «новой политики» во внешней политике. Во-вторых, левое / правое измерение, а также измерение «новой политики» лучше всего понимать как кривую колокола, а не как линейную функцию.Например, поддержка военного вмешательства наиболее сильна в центре политического спектра, а не на крайнем правом конце (не говоря уже о крайнем левом).

Программа будущих исследований

Предлагая новые свидетельства того, какое значение имеют партии во внешней политике, этот специальный выпуск, очевидно, смог предоставить только отдельные примеры того, как изучать роль партий и идеологий в принятии внешнеполитических решений. В этом заключительном разделе вводной статьи определены три темы, которые мы считаем особенно важными для будущих исследований: изменение структур раскола, голосование и другие формы парламентского поведения, а также транснациональные партийные сети.

С точки зрения меняющихся структур раскола исследователи сравнительной политологии выявили значительные изменения в Европе и за ее пределами: социокультурное или гал / тан-измерение стало более важным, популисты и националисты увеличили свои голоса за счет традиционного управления. партии, и в целом выборы более непредсказуемы, чем в предыдущие десятилетия. Таким образом, уместно, что исследователи партий и внешней политики выходят за рамки левого и правого раскола и включают социокультурное измерение в свои модели — в соответствии со статьями Хезебрука и Мелло (2020) и Чикки, Гарсиа и Трехсель (2020) в этот специальный выпуск.Особого внимания заслуживает также потенциальное влияние популистских или националистических партий-соперников, которые оспаривают расширение международного авторитета (Ecker-Ehrhardt, 2014), на внешнеполитические позиции основных партий, что может дестабилизировать устоявшиеся модели международной торговли, региональной интеграции и сотрудничества в области безопасности. — но также приведет к усилению защиты интернационализма центристскими / галантными партиями, как это недавно было замечено в ряде европейских стран. Более того, в Европе структура раскола часто не похожа на молодые, посткоммунистические демократии ЦВЕ, и то, как это влияет на партийные позиции и поведение правительства во внешней политике и политике безопасности, заслуживает дальнейшего изучения.

Знания о незападных странах особенно ограничены: уроки, извлеченные из Соединенных Штатов или Европы, могут не применяться в других частях мира без квалификации. Раскол, структурирующий партийную конкуренцию в Европе, лево-правые и социокультурные аспекты, возможно, не самая важная ось соперничества на других континентах. Согласно Диган-Краузе (2007, 547), например, «несколько азиатских стран следовали западноевропейским моделям раскола». Следовательно, существует явная необходимость как в сравнительных, так и в углубленных тематических исследованиях незападных случаев, от Латинской Америки до Азии и Африки.В своих исследованиях популистских режимов на Глобальном Юге, включая Индию, Дестради и Плагеманн (2019) и Плагеманн и Дестради (2019) показывают, что вместо изменения сути внешней политики своих стран влияние популизма касается в основном процедурных аспектов, при этом внешнеполитическое руководство становится более централизованным и персонализированным в лидерах.

Большая часть существующих стипендий по понятным причинам сосредоточена на недавних событиях, но мы хотим поощрять исследования, которые исследуют закономерности с течением времени.Исследования американской внешней политики предоставили интересные свидетельства как преемственности, так и изменений, например, в отношении голосования в Конгрессе или применения силы. Прекрасным примером является Льюис (2017): анализируя президентство США с 1900 по 2009 год, Льюис фактически показывает, что, контролируя президентское кресло в течение более длительного периода, и демократы, и республиканцы меняют свои позиции в сторону более сильного иностранного вмешательства, а когда они находятся в оппозиции, оба партии стали менее поддерживать иностранную интервенцию.Аналогичные планы лонгитюдных исследований следует поощрять также в Европе и незападных странах, как это делают Жоли и Дандой (2018) в своем тематическом исследовании того, как приоритеты внешней политики различных сторон повлияли на программы бельгийских правительств, сформированных в период с 1978 по 2008 годы. Историки действительно показали, как политические партии (или их предшественники) различались в Европе во внешней политике уже в семнадцатом и восемнадцатом веках (Onnekink and Rommelse 2011), и, скорее всего, они сделали то же самое и в более поздние периоды.Кроме того, знания по проблемным областям очень неравномерны. Поскольку использование силы было традиционным основным предметом озабоченности ученых-международников, мы находим длинный список вопросов, которые остаются малоизученными, включая роль сторон в санкциях, экспорте оружия или помощи в целях развития.

Второе направление исследования, которое мы определяем, — это голосование и другие формы парламентского поведения . Статья Раунио и Вагнера (2020) в этом специальном выпуске намеренно сфокусирована на «большой картине» в Европейском парламенте, поскольку тематические исследования сильно оспариваемых политических процессов могут преувеличивать уровень парламентских разногласий в отдельных областях политики.Это подчеркивает необходимость участия в систематическом анализе больших наборов данных о голосовании, причем предпочтительнее голоса по внешней политике и политике безопасности по сравнению с голосами по «внутренней политике». Исследование голосования в Конгрессе США предоставляет множество теоретических и методологических инструментов, которые можно использовать в других контекстах. Интересным началом в Европе является база данных парламентских голосов за развертывание (PDVD), которая собирает и передает данные о парламентских голосах по развертыванию вооруженных сил. ² Исследователи внешней политики должны также активно использовать общедоступные данные о различных парламентских инструментах, не в последнюю очередь о пленарных выступлениях и устных или письменных вопросах.Данные о работе комитетов часто труднее собрать, но они могут быть даже более важными, поскольку в комитетах часто проходят самые деликатные дебаты.

Наконец, мы поощряем дальнейшее исследование транснациональных партийных сетей . Такое сетевое взаимодействие наиболее ярко проявляется в многоуровневом контексте Европы, где политические партии институционализировали сотрудничество в европейских партиях и их партийных группах ЕП. Межпарламентское сотрудничество, безусловно, активизировалось в двадцать первом веке, в том числе в области внешней политики и политики безопасности, обеспечивая тем самым платформы для обмена мнениями между депутатами как в Европе, так и на других континентах (например,г., Crum and Fossum, 2013; Лупо и Фасоне 2016; Ставридис и Янчич 2017; Raube, Müftüler-Baç, and Wouters, 2019). Статья Гроена (2020) в этом специальном выпуске проиллюстрировала некоторые преимущества и ограничения как горизонтальных (между национальными партиями из одной и той же партийной семьи), так и вертикальных (между национальным и европейским уровнями) межпартийных связей, а также исследование европейских партий. совершенно разошлись во мнениях о том, в какой степени европартии влияют на позиции и поведение национальных партий (например,г., Chryssogelos 2017; Йоханссон 2017). Заслуживает ли серьезного внимания вопрос о том, способствуют ли эти межпарламентские и партийные обмены внешнеполитическим позициям национальных партий и как национальные партии используют уровень ЕС или другие транснациональные сети для продвижения своих внешнеполитических программ. Здесь следует помнить, что как национальные партии, так и европартии часто работают вместе с различными неправительственными организациями (НПО), которые предоставляют еще один канал партийно-политического влияния (например, Crespy and Parks 2017).

Ученые должны также изучить партийно-политические союзы в международных организациях и в транснациональных парламентских ассамблеях. Хорошим примером является проведенный Потрафке (2009) анализ поведения при голосовании в двадцать одной стране ОЭСР в Генеральной Ассамблее Организации Объединенных Наций (ООН) в 1984–2005 годах. Он обнаружил, что государственная идеология оказывает сильное влияние на страны, присоединяющиеся к Соединенным Штатам: левые правительства менее симпатизируют Соединенным Штатам, особенно когда американский президент был республиканцем.Изучая поведение избирателей США, Великобритании, Канады, Австралии и Новой Зеландии в ООН с 1946 по 2008 год, Ханания (2019), в свою очередь, показал, что эти страны голосовали с большей вероятностью вместе с остальным миром, когда были либеральными ( левые) в отличие от консервативных (правых) партий. Историческое измерение также недостаточно изучено: как транснациональные партийные сети формировали позиции национальных партий. Возможно, самый известный случай такого транснационального партийного сотрудничества наблюдается между социалистическими или социал-демократическими партиями, но особенно в период после Второй мировой войны другие партийные семьи активизировали свое сотрудничество, что потенциально повлияло на внешнеполитические взгляды их партий-членов.

Тапио Раунио — профессор политологии Университета Тампере. Его исследовательские интересы охватывают законодательные органы и политические партии, Европейский Союз и полупрезидентство, а также опубликованы в таких журналах, как Европейский журнал политических исследований , Journal of Common Market Studies , Journal of European Public Policy , Party Политика и Западноевропейская политика .

Вольфганг Вагнер — профессор международной безопасности Амстердамского университета Врие.Его исследования сосредоточены на демократической политике внешней политики, политики безопасности и обороны и публиковались в таких изданиях, как Journal of Peace Research , International Studies Quarterly , Review of International Studies , Journal of Common Market Studies , Western European Politics и European Polit Science Review .

Список литературы

Олден

Крис

,

Аран

Амнон

.

2017

.

Анализ внешней политики: новые подходы, 2-е изд.

Лондон

:

Рутледж

.

Олдрич

Джон Х.

,

Гелпи

Кристофер

,

Фивер

Питер

,

Рейфлер

Джейсон

,

Шарп

Кристин Томпсон

.

2006

. «

Внешняя политика и электоральные связи

».

Ежегодный обзор политической науки

9

:

477

—

502

.

Аллен

Сьюзан Ханна

,

Флинн

Майкл Э. 9000 3.

2018

. «

Идеология правительства-донора и обход помощи

».

Анализ внешней политики

14

(

4

):

449

—

68

.

Алмейда

Дмитрий

.

2012

.

Воздействие европейской интеграции на политические партии: за пределами допустимого консенсуса

.

Лондон

:

Рутледж

.

Арена

Филип

,

Палмер

Гленн

.

2009

. «

Политика или экономика? Внутренние корреляты вовлечения в споры в странах с развитой демократией

».

Международные исследования Ежеквартально

53

(

4

):

955

—

75

.

Арцхаймер

Кай

,

Эванс

Джоселин

,

Льюис-Бек

Майкл С.

, ред.

2017

.

Справочник по избирательному поведению SAGE

.

Лондон

:

SAGE

.

Пляж

Дерек

.

2012

.

Анализ внешней политики

.

Бейзингсток

:

Пэлгрейв Макмиллан

.

Бенуа

Кеннет

,

Лейвер

Майкл

.

2006

.

Политика партии в современных демократиях

.

Лондон

:

Рутледж

.

Бертоли

Эндрю

,

Дефо

Аллан

,

Трагер

Роберт Ф.

.

2019

. «

Есть ли партия войны? Смена партии, раскол между левыми и правыми и международный конфликт

».

Журнал разрешения конфликтов

63

(

4

):

950

—

75

.

Бове

Винченцо

,

Эфтивулу

Георгиос

,

Навас

Антонио

.

2017

. «

политических циклов в государственных расходах: масло против оружия

».

Журнал сравнительной экономики

45

(

3

):

582

—

604

.

Бреч

Виктор

,

Потрафке

Никлас

.

2014

. «

Идеология доноров и виды иностранной помощи

».

Журнал сравнительной экономики

42

(

1

):

61

—

75

.

Броз

Дж. Лоуренс

.

2011

. «

Финансирование Конгресса США и МВФ, 1944–2009 гг.

».

Обзор международных организаций

6

(

3

):

341

—

68

.

Броз

Дж. Лоуренс

,

Хос

Майкл Брюстер

.

2006

. «

Политика Конгресса по финансированию Международного валютного фонда

».

Международная организация

60

(

2

):

367

—

99

.

Браммер

Клаус

,

Харниш

Себастьян

,

Опперманн

Кай

,

Панке

Диана

, ред.

2019

.

Внешняя политика как государственная политика? Обещания и подводные камни

.

Cham

:

Manchester University Press

.

Budge

Ian

,

Klingemann

Hans-Dieter

,

Volkens

Andrea

,

Bara

Judith

,

Tanenbaum

Eric

.

2001

.

Настройки политики сопоставления

.

Оксфорд

:

Oxford University Press

.

Buzan

Barry

,

Wæver

Ole

,

De Wilde

Jaap

.

1998

.

Безопасность: основа для анализа

.

Боулдер, CO

:

Линн Риннер

.

Chang

Chun-Ping

,

Lee

Chien-Chiang

.

2012

. «

Партизанство и международная торговля: некоторые международные свидетельства

».

Acta Oeconomica

62

(

1

):

41

—

63

.

Хрисогелос

Ангелос-Стилианос

.

2017

. «

Транснациональные европейские партийные федерации как субъекты внешней политики ЕС: деятельность европейских партий в государствах Восточного партнерства

».

Журнал исследований общего рынка

55

(

2

):

257

—

74

.

Cicchi

Lorenzo

,

Garzia

Diego

,

Trechsel

Alexander H.

.

2020

. «

Сопоставление позиций сторон по иностранным вопросам и вопросам безопасности в ЕС, 2009–2014 годы

».

Анализ внешней политики

.

Клэр

Джо

.

2010

. «

Идеологическая фракционализация и международное конфликтное поведение парламентских демократий

».

Международные исследования Ежеквартально

54

(

4

):

965

—

87

.

Кларк

Дэвид Х.

,

Fordham

Benjamin O.

,

Nordstrom

Timothy

.

2016

. «

Политическая партия и президентское применение силы: объяснение загадочного отсутствия

».

Президентские исследования Ежеквартально

46

(

4

):

791

—

807

.

Crespy

Amandine

,

Parks

Луиза

.

2017

. «

Связь между парламентской и внепарламентской оппозицией в ЕС.От ACTA к финансовому кризису

».

Журнал европейской интеграции

39

(

4

):

453

—

67

.

Крам

Бен

,

Фоссум

Джон Эрик

, ред.

2013

.

Практики межпарламентской координации в международной политике: Европейский Союз и за его пределами

.

Colchester

:

ECPR Press

.

Диган-Краузе

Кевин

.

2007

. «

Новые измерения политического раскола

». В

Оксфордский справочник политического поведения

, под редакцией

Далтон

Рассел Дж.

,

> Клингеманн

Ганс-Дитер

.

Оксфорд

:

Oxford University Press

.

Destradi

Sandra

,

Plagemann

Johannes

.

2019

. «

Популизм и международные отношения: (Не) предсказуемость, персонализация и усиление существующих тенденций в мировой политике

.

Обзор международных исследований

45

(

5

):

711

—

30

.

Датт

Пушан

,

Митра

Девашиш

.

2005

. «

Политическая идеология и эндогенная торговая политика: эмпирическое исследование

».

Обзор экономики и статистики

87

(

1

):

59

—

72

.

Эккер-Эрхардт

Маттиас

.

2014

. «

Почему партии политизируют международные институты? О негативной реакции на глобализацию и оспаривании авторитета

».

Обзор международной политической экономии

21

(

6

):

1275

—

1312

.

Фостер

Деннис М.

,

Палмер

Гленн

.

2006

. «

Президенты, общественное мнение и отвлекающее поведение: пересмотр роли партизанской поддержки

.»

Анализ внешней политики

2

(

3

):

269

—

87

.

Gowa

Joanne

.

1998

. «

Политика у кромки воды: партии, избиратели и применение силы за рубежом

».

Международная организация

52

(

2

):

307

—

24

.

Серый

Джулия

,

Кучик

Джеффри

.

2017

.«

Смена руководителей и устойчивость международных торговых обязательств

».

Сравнительные политические исследования

50

(

14

):

1941

—

72

.

Грин

Закари Д.

,

Лихт

Аманда А.

.

2018

. «

Внутренняя политика и изменения в распределении внешней помощи: роль партийных предпочтений

».

Политические исследования Ежеквартально

71

(

2

):

284

—

301

.

Гроен

Афке

.

2020

. «

Слабая координация или идеологическая борьба? Транснациональная партийная деятельность немецких политических партий в рамках военной операции ЕС EUNAVFOR Med

».

Анализ внешней политики

.

Хезбрук

Тим

.

2018

. «

Демократическое участие в воздушных ударах по Исламскому государству: качественный сравнительный анализ

».

Анализ внешней политики

14

(

2

):

254

—

75

.

Хезбрук

Тим

,

Мелло

Патрик

.

2020

. «

моделей политической идеологии и политики безопасности

».

Анализ внешней политики

.

Ханания

Ричард

.

2019

. «

Либеральные правительства более склонны к сотрудничеству? Тенденции голосования в ООН в пяти англоязычных демократиях

».

Журнал разрешения конфликтов

63

(

6

):

1403

—

32

.

Häusermann

Silja

,

Picot

Georg

,

Geering

Dominik

.

2013

. «

Переосмысление партийной политики и государства всеобщего благосостояния — последние достижения в литературе

».

Британский журнал политических наук

43

(

1

):

221

—

40

.

Хеффингтон

Колтон

.

2018

. «

Доставляют ли ястребы и голуби?» Слова и дела внешней политики в демократических странах

.”

Анализ внешней политики

14

(

1

):

64

—

85

.

Hegeland

Hans

.

2007

. «

Европейский Союз в национальных парламентах: внутренняя или внешняя политика? Исследование парламентских систем Скандинавии

». В

национальных парламентах в рамках расширенного Европейского союза: от «жертв» интеграции к конкурентоспособным участникам?

, под редакцией

> О’Бреннан

Джон

,

> Раунио

Тапио

.

Лондон

:

Рутледж

.

Хиббс

Дуглас

.

1977

. «

Политические партии и макроэкономическая политика

».

Обзор американской политической науки

71

(

4

):

1467

—

87

.

Хилл

Кристофер

.

2016

.

Внешняя политика в XXI веке

.

Бейзингсток

:

Пэлгрейв Макмиллан

.

Хискокс

Майкл Дж.

2002

.

Международная торговля и политические конфликты: торговля, коалиции и мобильность

.

Princeton, NJ

:

Princeton University Press

.

Хикс

Саймон

.

1999

. «

измерений и согласований в политике Европейского Союза: когнитивные ограничения и партизанские реакции

».

Европейский журнал политических исследований

35

(

1

):

69

—

106

.

Hofmann

Стефани К.

2013

.

Европейская безопасность в тени НАТО: партийные идеологии и институциональное строительство

.

Кембридж

:

Издательство Кембриджского университета

.

Hooghe

Liesbet

,

Marks

Gary

.

2018

. «Теория расщепления

встречает кризисы Европы: Липсет, Роккан и транснациональный раскол

».

Журнал европейской государственной политики

25

(

1

):

109

—

35

.

Hooghe

Liesbet

,

Marks

Gary

,

Wilson

Кэрол Дж. 9000 3.

2002

. «

Составляют ли левые / правые позиции партии по вопросу европейской интеграции?

”

Сравнительные политические исследования

35

(

8

):

965

—

89

.

Хауэлл

Уильям Г.

,

Пивхаус

Джон К.

.

2007

.

Пока опасности собираются: Конгресс проверяет президентские военные полномочия

.

Princeton, NJ

:

Princeton University Press

.

Huber

Evelyne

,

Ragin

Charles

,

Stephens

John

.

1993

. «

Социал-демократия, христианская демократия, конституционная структура и государство всеобщего благосостояния: на пути к разрешению количественных исследований

».

Американский журнал социологии

99

(

3

):

711

—

49

.

Hurst

Стивен

,

Wroe

Эндрю

.

2016

. «Партизанская поляризация

и внешняя политика США: центр мертв или держится?

”

Международная политика

53

(

5

):

666

—

82

.

Jerneck

Magnus

,

Sannerstedt

Anders

,

Sjölin

Коврики

.

1988

. «

Интернационализация и принятие решений парламентом: пример Швеции 1970–1985 гг.

.”

Скандинавские политические исследования

11

(

3

):

169

—

94

.

Йоханссон

Карл Магнус

.

2017

. «

Роль европартий в реформе договоров ЕС: теория и практика

».

Acta Politica

52

(

3

):

286

—

305

.

Joly

Jeroen

,

Dandoy

Régis

.

2018

.«

За гранью воды: как политические партии влияют на формулирование внешней политики в Бельгии

».

Анализ внешней политики

14

(

4

):

512

—

35

.

Каарбо

Джульетта

.

1996

. «

Власть и влияние в принятии решений во внешней политике: роль младших партнеров по коалиции во внешней политике Германии и Израиля

».

Международные исследования Ежеквартально

40

(

4

):

501

—

30

.

Каарбо

Джульетта

.

2015

. «

Взгляд на внешнеполитический анализ на поворот внутренней политики в теорию IR

».

Обзор международных исследований

17

(

2

):

189

—

216

.

Кац

Ричард С.

,

Кротти

Уильям Дж.

. ред.

2006

.

Справочник по партийной политике

.

Лондон

:

SAGE

.

Кеман

Ханс

.

1982

. «

Безопасность — безопасность национального государства

». В

Влияние Сторон

, под редакцией

> Замки

Фрэнсис Г.

.

Беверли-Хиллз, Калифорния

:

SAGE

.

Клингеманн

Ханс-Дитер

,

Хофферберт

Ричард И.

,

Бадж

Ян

.

1994

.

Партии, политика и демократия

.

Боулдер, Колорадо

:

Westview Press

.

Klingemann

Hans-Dieter

,

Volkens

Andrea

,

Bara

Judith

,

Budge

Ian

,

McDonald

Michael D.

.

2006

.

Сопоставление предпочтений в политике II: оценки для партий, избирателей и правительств в Восточной Европе, Европейском союзе и ОЭСР 1990–2003 гг.

.

Оксфорд

:

Oxford University Press

.

Кох

Майкл Т.

2009

. «

Правительства, партийность и внешняя политика: пример продолжительности спора

».

Журнал исследований мира

46

(

6

):

799

—

817

.

Кох

Майкл Т.

,

Салливан

Патрисия

.

2010

. «

Должен ли я остаться или мне уйти сейчас? Пристрастие, одобрение и продолжительность демократического военного вмешательства крупной державы 9000 3.

Политический журнал

72

(

3

):

616

—

29

.

Корпи

Вальтер

.

1983

.

Демократическая классовая борьба

.

Лондон

:

Рутледж и Кеган Пол

.

Kriesi

Hanspeter

,

Grande

Edgar

,

Lachat

Romain

,

Dolezal

Martin

,

Bornschier

000 Simon

,

Tim

,

2006

. «Глобализация

и трансформация национального политического пространства: сравнение шести европейских стран с

».

Европейский журнал политических исследований

45

(

6

):

921

—

57

.

Kuijpers

Dieuwertje

,

Schumacher

Gijs

.

2020

. «

« Не упоминайте войну против своего оружия »: реакция политических партий на военные потери

.»

Анализ внешней политики

.

Купчан

Чарльз А.

,

Трубовиц

Питер Л.

.

2007

. «Мертвая точка

: закат либерального интернационализма в США

».

Международная безопасность

32

(

2

):

7

—

44

.

Laursen

Finn

,

Roederer-Rynning

Christilla

, ред.

2017

.«

Написание правил торговли 21 века: ЕС и новый торговый двусторонний подход

».

Журнал европейской интеграции

39

(

7

).

Льюис

Верлан

.

2017

. «

Президент и идеологии партий: партийные идеи о внешней политике с 1900 года

».

Президентские исследования Ежеквартально

47

(

1

):

27

—

61

.

Лян

Кристина Шори

, изд.

2007

.

Европа для европейцев: внешняя политика и политика безопасности радикальных правых популистов

.

Aldershot

:

Ashgate

.

Lipset

Seymour Martin

,

Rokkan

Stein

.

1967

. «

Структуры раскола, партийные системы и настроения избирателей

». В

Партийные системы и расклад избирателей: межнациональные перспективы

, под редакцией

> Липсет

Сеймур Мартин

,

> Роккан

Стейн

.

Нью-Йорк

:

Свободная пресса

.

Люддеке

Рене

.

2010

.

Parlamentarisierung der nationalen Außenpolitik

.

Баден-Баден

:

Номос

.

Лупо

Никола

,

Фасоне

Кристина

, ред.

2016

.

Межпарламентское сотрудничество в единой европейской конституции

.

Оксфорд

:

Харт Паблишинг

.

Укомплектование персоналом

Бэйлесс

.

1977

. «

Конгресс, исполнительная власть и внутренние дела: три предложения

».

Министерство иностранных дел

55

(

2

):

306

—

24

.

Marks

Gary

,

Hooghe

Liesbet

,

Nelson

Moira

,

Edwards

Erika

.

2006

. «

Партийная конкуренция и европейская интеграция на Востоке и Западе: разная структура, одинаковая причинно-следственная связь

.»

Сравнительные политические исследования

39

(

2

):

155

—

75

.

Маркс

Гэри

,

Уилсон

Кэрол Дж.

.

2000

. «

Прошлое в настоящем: теория раскола партийного ответа на европейскую интеграцию

».

Британский журнал политических наук

30

(

3

):

433

—

59

.

Мелло

Патрик А.

2014

.

Демократическое участие в вооруженном конфликте: военное участие в Косово, Афганистане и Ираке

.

Бейзингсток

:

Пэлгрейв Макмиллан

.

Милнер

Хелен В.

,

Джудкинс

Бенджамин

.

2004

. «

Партизанство, торговая политика и глобализация: есть ли разделение между левыми и правыми в торговой политике?

”

Международные исследования Ежеквартально

48

(

1

):

95

—

119

.

Милнер

Хелен В.

,

Тингли

Дастин

.

2015

.

Парусный спорт: внутренняя политика американской внешней политики

.

Princeton, NJ

:

Princeton University Press

.

Мюллер

Джон Э.

1973

.

Война, президенты и общественное мнение

.

Нью-Йорк

:

John Wiley & Sons

.

Ноймайер

Эрик

.

2008

. «

Отмена смертной казни и ратификация Второго факультативного протокола

».

Международный журнал прав человека

12

(

1

):

3

—

21

.

Ноэль

Ален

,

Териен

Жан-Филипп

.

2008

.

Левые и правые в глобальной политике

.

Кембридж

:

Издательство Кембриджского университета

.

Норрис

Пиппа

.

2011

.

Демократический дефицит: пересмотр критических граждан

.

Кембридж

:

Издательство Кембриджского университета

.

Октябрь

Сибел

.

2018

. «

Ясность ответственности и голосование за результаты внешней политики

».

Европейский журнал политических исследований

57

(

3

):

587

—

614

.

Oneal

John R.

,

Lian

Brad

,

Joyner

James H.

мл.

1996

. «

Является ли американский народ« довольно благоразумным »? Общественная реакция на применение силы в США, 1950–1988 гг.

».

Международные исследования Ежеквартально

40

(

2

):

261

—

79

.

Onnekink

David

,

Rommelse

Gijs

, ред.

2011

.

Идеология и внешняя политика в Европе раннего Нового времени (1650–1750)

.

Лондон

:

Рутледж

.

Онуки

Янина

,

Рибейро

Педро Фелиу

,

Де Оливейра

Амансио Хорхе

.

2009

. «

Политические партии, внешняя политика и идеология: Аргентина и Чили в сравнительной перспективе

».

Обзор политической науки Бразилии

3

(

2

):

127

—

54

.

Опперманн

Кай

,

Браммер

Клаус

.

2019

. «

Подходы игроков с вето в государственной и внешней политике

». В

Внешняя политика как государственная политика? Обещания и ловушки

, под редакцией

> Браммер

Клаус

,

> Харниш

Себастьян

,

> Опперманн

Кай

,

> Панке

Диана

.

Cham

:

Manchester University Press

.

Палмер

Гленн

,

Лондон

Тамар

,

Риган

Патрик

.

2004

. «

Что вам мешает? Источники политических ограничений на поведение в международных конфликтах в парламентских демократиях

».

Международные связи

30

(

1

):

1

—

24

.

Plagemann

Johannes

,

Destradi

Sandra

.

2019

. «

Популизм и внешняя политика: пример Индии

».

Анализ внешней политики

15

(

2

):

283

—

301

.

Потрафке

Никлас

.

2009

. «

Влияет ли государственная идеология на политический союз с США? Эмпирический анализ голосования в Генеральной Ассамблее ООН

».

Обзор международных организаций

4

(

3

):

245

—

68

.

Prins

Brandon C.

,

Marshall

Bryan W.

.

2001

. «

Поддержка президента Конгрессом: сравнение принятия решений по внешней, оборонной и внутренней политике во время и после холодной войны

.”

Президентские исследования Ежеквартально

31

(

4

):

660

—

78

.

Проссер

Кристофер

.

2016

. «

Размерность, идеология и позиция партии в отношении европейской интеграции

».

Западноевропейская политика

39

(

4

):

731

—

54

.

Рэтбун

Брайан К.

2004

.

Партизанские интервенции: европейская партийная политика и обеспечение мира на Балканах

.

Ithaca, NY

:

Cornell University Press

.

Рэтбун

Брайан К.

.

2007

. «

Иерархия и сообщество внутри страны и за рубежом: свидетельство общей структуры внутренних и внешнеполитических убеждений американских элит

».

Журнал разрешения конфликтов

51

(

3

):

379

—

407

.

Raube

Kolja

,

Müftüler-Baç

Meltem

,

Wouters

Jan

, ред.

2019

.

Парламентское сотрудничество и дипломатия во внешних отношениях ЕС: важный компаньон

.

Челтенхэм

:

Эдвард Элгар

.

Раунио

Тапио

,

Вагнер

Вольфганг

.

2017

. «

К парламентаризации внешней политики и политики безопасности?

”

Западноевропейская политика

40

(

1

):

1

—

19

.

Раунио

Тапио

,

Вагнер

Вольфганг

.

2020

. «

Политика партии или (над-) национальные интересы? Внешние связи проголосовали в Европейском парламенте

».

Анализ внешней политики

.

Saideman

Стивен М.

2016

. «

Неоднозначная коалиция: делать наименьшее, что можно сделать против Исламского государства

».

Современная политика безопасности

37

(

2

):

289

—

305

.

Шустер

Юрген

,

Майер

Герберт

.

2006

. «

The Rift: Объяснение дивергентной политики Европы в отношении Ирака в преддверии войны под руководством США в Ираке

».

Анализ внешней политики

2

(

3

):

223

—

44

.

Симмонс

Бет

.

2009

.

Мобилизация в защиту прав человека: международное право во внутренней политике

.

Кембридж

:

Издательство Кембриджского университета

.

Смит

Стив

,

Хэдфилд

Амелия

,

Данн

Тим

, ред.

2008

.

Внешняя политика: теория, актеры, кейсы

.

Оксфорд

:

Oxford University Press

.

Ставридис

Стелиос

,

Янчич

Давор

, ред.

2017

.

Парламентская дипломатия в европейском и глобальном управлении

.

Лейден

:

Brill / Nijhoff

.

Териен

Жан-Филипп

,

Ноэль

Ален

.

2000

.«

Политические партии и иностранная помощь

».

Обзор американской политической науки

94

(

1

):

151

—

62

.

Томассен

Жак

.

1994

. «

Эмпирическое исследование политического представительства: несостоятельность демократии или несостоятельные модели?

”В

Выборы дома и за рубежом: Очерки в честь Уоррена Миллера

, под редакцией

> Дженнингс

М. Кент

,

> Манн

Томас Э.

.

Анн-Арбор, Мичиган

:

Издательство Мичиганского университета

.

Тингли

Дастин

.

2010

. «

Доноры и внутренняя политика: политическое влияние на усилия по иностранной помощи

».

Ежеквартальный обзор экономики и финансов

50

(

1

):

40

—

9

.

Verbeek

Bertjan

,

Zaslove

Андрей

.

2017

.«

Популизм и внешняя политика

». В

The Oxford Handbook of Populism

, под редакцией

> Kaltwasser

Cristóbal Rovira

,

> Taggart

Paul

,

> Espejo

Paulina Ochoa

,

> Ostiguy

.

Оксфорд

:

Oxford University Press

.

Вердье

Даниэль

.

1994

.

Демократия и международная торговля: Великобритания, Франция и США, 1860–1990 гг.

.

Princeton, NJ

:

Princeton University Press

.

Wver

Ole

.

1995

. «

Секьюритизация и десекьюритизация

». В

On Security

, под редакцией

> Lipschutz

Ronnie D.

.

Нью-Йорк

:

Columbia University Press

.

Вагнер

Вольфганг

.

2020

.

Демократическая политика военного вмешательства. Политические партии, состязания и решения о применении силы за рубежом

.

Оксфорд

:

Oxford University Press

.

Wagner

Wolfgang

,

Herranz-Surrallés

Anna

,

Kaarbo

Juliet

,

Ostermann

Falk

.

2017

. «

Партийная политика законодательно-исполнительных отношений в политике безопасности и обороны

».

Западноевропейская политика

40

(

1

):

20

—

41

.

Wagner

Wolfgang

,

Herranz-Surrallés

Anna

,

Kaarbo

Juliet

,

Ostermann

Falk

.

2018

. «

Политика партии у кромки воды: соревнование военных операций в Европе

».

Европейский обзор политической науки

10

(

4

):

537

—

63

.

Уоллес

Джеффри

.

2012

. «

Регулирование конфликтов: историческое наследие и приверженность государства законам войны

».

Анализ внешней политики

8

(

2

):

151

—

72

.

Венцельбургер

Георг

,

Беллер

Флориан

.

2020

. «

Бомба или сборка? Как партийные идеологии влияют на баланс внешней помощи и расходов на оборону

».

Британский журнал политики и международных отношений

22

(

1

):

3

—

23

.

Уиллер

Николас

.

2000

.

Спасение незнакомцев: гуманитарное вмешательство в международное общество

.

Оксфорд

:

Oxford University Press

.

Цюрн

Майкл

.

2014

. «

Политизация мировой политики и ее последствия: восемь положений

».

Европейский обзор политической науки

6

(

1

):

47

—

71

.

© Автор (ы) (2020). Опубликовано Oxford University Press от имени Ассоциации международных исследований.

Внешнее влияние и внутренняя политика

Автор

Включено в список:

• Ток С.Aidt
• Факундо Альборнос
• Эстер Хаук

Abstract

Во взаимосвязанном мире экономические и политические интересы неизбежно выходят за пределы национальных границ. Поскольку политический выбор порождает внешние экономические и политические издержки, иностранные государственные и негосударственные субъекты заинтересованы во влиянии на политические действия в других суверенных странах в свою пользу. Иностранное влияние — это стратегический выбор, направленный на интернализацию этих внешних эффектов, и он принимает множество форм.Мы различаем три широких типа стратегий вмешательства: (i) добровольное согласованное вмешательство между вмешивающейся иностранной державой и целевой страной, (ii) политическое вмешательство, основанное на поощрении или наложении санкций на целевую страну для получения конкретного изменения в политике и вмешательства, направленные на влияние на выбор политики путем изменения политических институтов в целевой стране (с гражданской войной или без нее). Мы предлагаем объединяющую теоретическую основу, чтобы понять, когда и какая форма иностранного влияния выбрана, и используем ее для организации и оценки новой политической экономической литературы по иностранному влиянию наряду с работой в родственных дисциплинах.Иностранное вмешательство играет более важную роль для правильного понимания выбора внутренней политики, институциональной динамики и внутреннего конфликта, чем это обычно признается как в эмпирических, так и в теоретических исследованиях.

Рекомендуемое цитирование

Toke S. Aidt & Facundo Albornoz & Esther Hauk, 2019. « Внешнее влияние и внутренняя политика ,» Документы для обсуждения 2019-03, Ноттингемский университет, GEP.

Ручка: RePEc: нет: notgep: 2019-03

Скачать полный текст от издателя

Другие версии данной позиции:

Ссылки на IDEAS

1. Гиллиган, Майкл Дж.И Серженти, Эрнест Дж., 2008. « Приводят ли вмешательства ООН к миру? Использование сопоставления для улучшения причинно-следственных связей », Ежеквартальный журнал политических наук, теперь издатели, т. 3 (2), страницы 89-122, июль.
2. Тимоти Бесли и Торстен Перссон, 2011 г. « Столпы процветания: политическая экономика кластеров развития », Книги по экономике, Издательство Принстонского университета, выпуск 1, номер 9624, апрель.
3. Маре Сарр, Кьяра Раветти и Тим Суонсон, 2015.« Зачем нужна помощь богатым ресурсами автократам? », Серия исследовательских работ CIES 39-2015, Центр международных экологических исследований, Институт Аспирантуры.
4. repec: now: journl: 100.00014060 не указан в IDEAS
5. Dreher, Axel & Sturm, Jan-Egbert & Vreeland, James Raymond, 2009. « Помощь в целях развития и международная политика: влияет ли членство в Совете Безопасности ООН на решения Всемирного банка? », Журнал экономики развития, Elsevier, vol.88 (1), страницы 1-18, январь.
6. Винтроб, Рональд, 2000. « Политическая экономия диктатуры ,» Кембриджские книги, Издательство Кембриджского университета, номер 9780521794497.
7. Эиндрила Дубе и Суреш Найду, 2010 г. « Базы, пули и бюллетени: влияние военной помощи США на политический конфликт в Колумбии », Рабочие бумаги 197, Центр глобального развития.
8. Болдуин, Ричард и Джеймович, Дэни, 2012. « Являются ли соглашения о свободной торговле заразными? », Журнал международной экономики, Elsevier, vol.88 (1), страницы 1-16.
   • Болдуин, Ричард и Джеймович, Дэни, 2009. « Являются ли соглашения о свободной торговле заразными? », Серия дискуссионных документов CCES 12, Центр исследований современных экономических систем, Высшая школа экономики, Университет Хитоцубаши.
   • Ричард Болдуин и Дэни Джаймович, 2010 г. « Являются ли соглашения о свободной торговле заразными? », Рабочие документы NBER 16084, Национальное бюро экономических исследований, Inc.
   • Ричард Болдуин и Дэни Джаймович, 2009 г.« Являются ли соглашения о свободной торговле заразными? », Серия дискуссионных документов Global COE Hi-Stat gd09-057, Институт экономических исследований, Университет Хитоцубаши.
   • Болдуин, Ричард и Джеймович, Дэни, 2010. « Являются ли соглашения о свободной торговле заразными? », Документы для обсуждения CEPR 7904, C.E.P.R. Документы для обсуждения.
9. Ричард Блум и Мартин Гассебнер, Сара Ланглоц и Поль Шаудт, 2021 год. « Разжигание конфликта? (Де) эскалация и двусторонняя помощь », Журнал прикладной эконометрики, John Wiley & Sons, Ltd., т. 36 (2), страницы 244-261, март.
   • Bluhm, Richard & Gassebner, Martin & Langlotz, Sarah & Schaudt, Paul, 2016. « Разжигание конфликта?: (Де) эскалация и двусторонняя помощь », Рабочие документы MERIT 2016-053, Университет Организации Объединенных Наций — Маастрихтский институт экономических и социальных исследований в области инноваций и технологий (MERIT).
   • Bluhm, Richard & Gassebner, Martin & Langlotz, Sarah & Schaudt, Paul, 2016. « Разжигание конфликта? (Де) Эскалация и двусторонняя помощь », Ганноверские экономические документы (HEP) dp-581, Университет Лейбница, Ганновер, Wirtschaftswissenschaftliche Fakultät.
   • Ричард Блум и Мартин Гассебнер, Сара Ланглоц и Поль Шаудт, 2016 г. « Разжигание конфликта? (Де) Эскалация и двусторонняя помощь », Серия рабочих документов CESifo 6125, CESifo.
   • Ричард Блум и Мартин Гассебнер, Сара Ланглоц и Поль Шаудт, 2016 г. « Разжигание конфликта? (Де) Эскалация и двусторонняя помощь », KOF Рабочие документы 16-412, Швейцарский экономический институт KOF, ETH Zurich.
   • Гассебнер, Мартин и Блум, Ричард и Ланглоц, Сара и Шаудт, Пол, 2016.« Разжигание конфликта? (Де) Эскалация и двусторонняя помощь », Ежегодная конференция VfS 2016 (Аугсбург): демографические изменения 145755, Verein für Socialpolitik / Немецкая экономическая ассоциация.
   • Ричард Блум и Мартин Гассебнер, Сара Ланглоц и Поль Шаудт, 2018. « Разжигание конфликта? (Де) Эскалация и двусторонняя помощь », Рабочие документы HiCN 265, Домохозяйства в сети конфликта.
   • Bluhm, Richard & Gassebner, Martin & Langlotz, Sarah & Schaudt, Paul, 2016.« Разжигание конфликта? (Де) Эскалация и двусторонняя помощь », Рабочие бумаги 0619, Гейдельбергский университет, экономический факультет.
10. Магесан, Арвинд и Сви, Эйк Леонг, 2018. « Из пепла в огонь: последствия продажи оружия США для политического насилия », Европейский экономический обзор, Elsevier, vol. 107 (C), страницы 133-156.
11. Винченцо Бове, Леандро Элиа и Петрос Г. Секерис, 2014 г. « Стратегия безопасности США и выгоды от двусторонней торговли », Обзор международной экономики, Wiley Blackwell, vol.22 (5), страницы 863-885, ноябрь.
12. Роберт Ленсинк и Оливер Моррисси, 2000. « Нестабильность помощи как мера неопределенности и положительное влияние помощи на экономический рост », Журнал исследований развития, Taylor & Francis Journals, vol. 36 (3), страницы 31-49.
13. Бенджамин Дж. Коэн, 2008 г. « Введение в международную политическую экономию: интеллектуальная история », Вводные главы, в: Международная политическая экономия: интеллектуальная история, Издательство Принстонского университета.
14. Санджив Гоял, 2007. « Введение в соединения: Введение в экономику сетей », Вводные главы, в: Connections: An Introduction to the Economics of Networks, Издательство Принстонского университета.
15. Джованни Магги и Андрес Родригес-Клэр, 1998 г. « Значение торговых соглашений в присутствии политического давления ,» Журнал политической экономии, University of Chicago Press, vol. 106 (3), страницы 574-601, июнь.
16. Лонг, Нго Ван и Штелер, Франк, 2009 г.« Конкурсная модель либерализации госзакупок », Европейский журнал политической экономии, Elsevier, vol. 25 (4), страницы 479-488, декабрь.
17. Роберто Бонфатти, 2017. « Экономическая теория иностранного вмешательства и смены режима », Канадский журнал экономики / Revue canadienne d’économique, John Wiley & Sons, vol. 50 (1), страницы 306-339, февраль.
18. Родольф Десборд и Жюльен Водей, 2007. « Политическое влияние иностранных фирм в развивающихся странах ,» Экономика и политика, Уайли Блэквелл, т.19 (3), страницы 421-451, ноябрь.
19. Дреер, Аксель и Эйхенауэр, Вера и Геринг, Кай, 2014. « Геополитика, помощь и рост », Ежегодная конференция VfS 2014 (Гамбург): экономическая политика, основанная на фактах 100519, Verein für Socialpolitik / Немецкая экономическая ассоциация.
    • Дреер, Аксель и Эйхенауэр, Вера и Геринг, Кай, 2014. « Геополитика, помощь и рост », Рабочие бумаги 0575, Гейдельбергский университет, экономический факультет.
    • Дреер, Аксель и Эйхенауэр, Вера и Геринг, Кай, 2014.« Геополитика, помощь и рост », Документы для обсуждения CEPR 9904, C.E.P.R. Документы для обсуждения.
20. Матье Крозе и Джулиан Хинц, 2020. « Дружественный огонь: торговые последствия санкций против России », Экономическая политика, CEPR; CES; MSH, т. 35 (101), страницы 97-146.
21. Баччини, Леонардо и Урпелайнен, Йоханнес, 2014. « Международные институты и внутренняя политика: могут ли соглашения о преференциальной торговле помочь лидерам продвигать экономические реформы? », Интернет-документы LSE Research по экономике 55608, Лондонская школа экономики и политических наук, Библиотека Лондонской школы экономики.
22. Мартин Гассебнер и Аревик Гнутцманн-Мкртчян, 2017. « Политизированная торговля: что движет отменой торговых преференций? », Серия рабочих документов CESifo 6762, CESifo.
23. Хартцелл, Кэролайн А. и Ходди, Мэтью и Бауэр, Молли, 2010. « Экономическая либерализация через структурную перестройку МВФ: семена гражданской войны? », Международная организация, Cambridge University Press, vol. 64 (2), страницы 339-356, апрель.
24. Дарон Аджемоглу и Джеймс А.Робинсон, 2000. « Почему Запад расширил франшизу? Демократия, неравенство и рост в исторической перспективе », Ежеквартальный журнал экономики, Oxford University Press, vol. 115 (4), страницы 1167-1199.
    • Аджемоглу Д. и Робинсон Дж., 1997. « Почему Запад расширил франшизу? Демократия, неравенство и рост в исторической перспективе », Рабочие бумаги 97-23, Массачусетский технологический институт (MIT), факультет экономики.
    • Аджемоглу, Дарон и Робинсон, Джеймс А., 1998.« Почему Запад расширил франшизу? Демократия, неравенство и рост в исторической перспективе », Документы для обсуждения CEPR 1797 г., C.E.P.R. Документы для обсуждения.
25. Thomas Chadefaux, 2014. « Сигналы раннего предупреждения о войне в новостях », Журнал исследования мира, Институт исследования мира Осло, т. 51 (1), страницы 5-18, январь.
26. Викард, Винсент, 2012 г. « Торговля, конфликты и политическая интеграция: объяснение неоднородности региональных торговых соглашений ,» Европейский экономический обзор, Elsevier, vol.56 (1), страницы 54-71.
    • Винсент Викард, 2008 г. « Торговля, конфликты и политическая интеграция: объяснение неоднородности региональных торговых соглашений », Пост-печать halshs-00270618, HAL.
    • Винсент Викард, 2008 г. « Торговля, конфликты и политическая интеграция: объяснение неоднородности региональных торговых соглашений », Пост-печать halshs-00321532, HAL.
    • Винсент Викард, 2008 г. « Торговля, конфликты и политическая интеграция: объяснение неоднородности региональных торговых соглашений », Documents de travail du Centre d’Economie de la Sorbonne bla08022, Университет Пантеон-Сорбонна (Париж 1), Центр экономики Сорбонны.
    • Винсент Викард, 2008 г. « Торговля, конфликты и политическая интеграция: объяснение неоднородности региональных торговых соглашений », Université Paris1 Panthéon-Sorbonne (послепечатные и рабочие документы) halshs-00321532, HAL.
    • Винсент Викард, 2008 г. « Торговля, конфликты и политическая интеграция: объяснение неоднородности региональных торговых соглашений », Université Paris1 Panthéon-Sorbonne (послепечатные и рабочие документы) halshs-00270618, HAL.
27. Пауэлл, Роберт, 2004.« Неэффективное использование власти: дорогостоящий конфликт с полной информацией », Обзор американской политической науки, Cambridge University Press, vol. 98 (2), страницы 231-241, май.
28. Судип Ранджан Басу, 2008 г. « Влияет ли вступление в ВТО на внутреннюю экономическую политику и институты? », Рабочие документы IHEID 03-2008, Экономический отдел, Высший институт международных исследований, отредактировано в феврале 2008 г.
29. Нагави, Алиреза и Пигнатаро, Джузеппе, 2015. « Теократия и устойчивость к экономическим санкциям ,» Журнал экономического поведения и организации, Elsevier, vol.111 (C), страницы 1-12.
30. Абу-Бадер, Сулейман и Янчовичина, Елена, 2019. « Поляризация, иностранное военное вмешательство и гражданский конфликт », Журнал экономики развития, Elsevier, vol. 141 (С).
    • Сулейман Абу Бадер и Елена Янчовичина, 2017. « Поляризация, иностранное военное вмешательство и гражданский конфликт », Рабочие бумаги 1714 г., Университет Бен-Гуриона в Негеве, экономический факультет.
    • Абу Бадер, Сулейман и Янчовичина, Елена, 2017.« Поляризация, иностранное военное вмешательство и гражданский конфликт », Серия рабочих документов по исследованию политики 8248, Всемирный банк.
31. Озден, Каглар и Рейнхардт, Эрик, 2005. « Порочность преференций: ВСП и торговая политика развивающихся стран, 1976-2000 гг. ,» Журнал экономики развития, Elsevier, vol. 78 (1), страницы 1-21, октябрь.
32. Барро, Роберт Дж. И Ли, Чон-Ва, 2005. « Программы МВФ: кого выбирают и каковы последствия? », Журнал монетарной экономики, Elsevier, vol.52 (7), страницы 1245-1269, октябрь.
33. Джеймс Вриланд, 2011. « Иностранная помощь и глобальное управление: покупка Бреттон-Вудса — дело швейцарского блока », Обзор международных организаций, Springer, vol. 6 (3), страницы 369-391, сентябрь.
34. Мюллер, Ханнес и Раух, Кристофер, 2018. « Между строк: предсказание политического насилия с использованием газетного текста », Обзор американской политической науки, Cambridge University Press, vol. 112 (2), страницы 358-375, май.
    • Ханнес Мюллер и Кристофер Раух, 2016. « Между строк: предсказание политического насилия с использованием газетного текста », Кембриджские рабочие документы по экономике 1630 г., экономический факультет Кембриджского университета.
    • Ханнес Мюллер и Кристофер Раух, 2017. « Между строк: предсказание политического насилия с использованием газетного текста », Рабочие бумаги 990, Высшая школа экономики Барселоны.
    • Ханнес Мюллер и Кристофер Раух, 2016 г.« Между строк: предсказание политического насилия с использованием газетного текста », Рабочие документы Empirical Studies of Conflict Project (ESOC) 2, «Эмпирические исследования конфликта».
    • Мюллер, Ханнес Феликс и Раух, Кристофер, 2016 г. « Между строк: предсказание политического насилия с использованием газетного текста », Документы для обсуждения CEPR 11516, C.E.P.R. Документы для обсуждения.
35. Гассебнер, Мартин и Гнутцманн-Мкртчян, Аревик, 2018.« Политизированная торговля: что движет отменой торговых преференций? », Economics Letters, Elsevier, vol. 167 (C), страницы 10-13.
    • Мартин Гассебнер и Аревик Гнутцманн-Мкртчян, 2017. « Политизированная торговля: что движет отменой торговых преференций? », Серия рабочих документов CESifo 6762, CESifo.
    • Гассебнер, Мартин и Гнутцманн-Мкртчян, Аревик, 2017. « Политизированная торговля: что движет отменой торговых преференций? », Ганноверские экономические документы (HEP) dp-612, Leibniz Universität Hannover, Wirtschaftswissenschaftliche Fakultät.
    • Мартин Гассебнер и Аревик Гнутцманн-Мкртчян, 2017. « Политизированная торговля: что движет отменой торговых преференций? », KOF Рабочие документы 17-435, Швейцарский экономический институт KOF, ETH Zurich.
36. Бермео, Сара Блоджетт, 2016. « Помощь — это не нефть: полезность доноров, неоднородная помощь и отношения между помощью и демократизацией », Международная организация, Cambridge University Press, vol. 70 (1), страницы 1-32, январь.
37. Бергер, Даниэль и Корвалан, Алехандро и Истерли, Уильям и Сатьянат, Шанкер, 2013 г.« Имеют ли интервенции сверхдержав краткосрочные и долгосрочные последствия для демократии? », Журнал сравнительной экономики, Elsevier, vol. 41 (1), страницы 22-34.
38. Хинц, Джулиан, 2017. « Узы, которые связывают: геополитические мотивы экономической интеграции », Кильские рабочие документы 2085, Кильский институт мировой экономики (IfW).
39. Секстон, Ренард, 2016. « Помощь как инструмент борьбы с повстанцами: свидетельства оспариваемой и контролируемой территории в Афганистане », Обзор американской политической науки, Cambridge University Press, vol.110 (4), страницы 731-749, ноябрь.
40. Марруш, Валид и Рэй Чаудхури, Амрита, 2016 г. « Международные экологические соглашения: обречены на провал или обречены на успех? Обзор литературы », International Review of Environmental and Resource Economics, теперь издательство, vol. 9 (3-4), страницы 245-319, сентябрь.
41. Винченцо Бове и Леандро Элиа, 2011 г. « Обеспечение мира: участие в миротворческих миссиях и предоставление войск », Журнал исследования мира, Институт исследования мира Осло, т.48 (6), страницы 699-714, ноябрь.
42. Ричард А. Нильсен, Майкл Г. Финдли и Закари С. Дэвис, Тара Кэндленд и Дэниел Л. Нильсон, 2011 г. « Шоковая помощь иностранным государствам как причина жестокого вооруженного конфликта », Американский журнал политологии, John Wiley & Sons, vol. 55 (2), страницы 219-232, апрель.
43. Юрий Городниченко, Тхо Фам и Александр Талавера, 2018. « Социальные сети, настроения и общественное мнение: данные #Brexit и #USElection «, Рабочие документы NBER 24631, Национальное бюро экономических исследований, Inc.
44. Афесоргбор, Сильванус Кваку и Махадеван, Ренука, 2016. « Влияние экономических санкций на неравенство доходов в целевых государствах », Мировое развитие, Elsevier, vol. 83 (C), страницы 1-11.
45. Аксель Дреер, Вера Эйхенауэр и Кай Геринг, 2013 г. « Геополитика, помощь и рост », Серия рабочих документов CESifo 4299, CESifo.
46. Белади, Хамид и Олади, Реза, 2015. « Об умных санкциях ,» Economics Letters, Elsevier, vol.130 (C), страницы 24-27.
47. Ки, Хиау Лой и Оларреага, Марсело и Сильва, Пери, 2007. « Доступ к рынку на продажу ,» Журнал экономики развития, Elsevier, vol. 82 (1), страницы 79-94, январь.
48. Дэниэл Бергер, Уильям Истерли, Натан Нанн и Шанкер Сатьянат, 2013. « Торговый империализм? Политическое влияние и торговля во время холодной войны », Американский экономический обзор, Американская экономическая ассоциация, т. 103 (2), страницы 863-896, апрель.
    • Дэниэл Бергер и Уильям Истерли, Натан Нанн и Шанкер Сатьянатх, 2010 г. « Торговый империализм? Политическое влияние и торговля во время холодной войны », Рабочие документы NBER 15981, Национальное бюро экономических исследований, Inc.
    • Бергер, Дэниел и Истерли, Уильям и Нанн, Натан и Сатьянат, Шанкер, 2013 г. « Торговый империализм? Политическое влияние и торговля во время холодной войны », Научные статьи 11986334, факультет экономики Гарвардского университета.
49. Toke S. Aidt & Uk Hwang, 2008 г. « Об интернализации межнациональных внешних эффектов через политические рынки: пример трудовых стандартов », Журнал институциональной и теоретической экономики (JITE), Mohr Siebeck, Tübingen, vol. 164 (3), страницы 509-533, сентябрь.
50. Питер Ван дер Виндт и Макартан Хамфрис, 2016. « Краудсидинг в Восточном Конго ,» Журнал разрешения конфликтов, Международное научное общество мира, т.60 (4), страницы 748-781, июнь.
51. Гуревич, Петр, 1978. « Второе изображение перевернуто: международные источники внутренней политики », Международная организация, Cambridge University Press, vol. 32 (4), страницы 881-912, октябрь.
52. Ахмед, Фейсал З. и Веркер, Эрик Д., 2015. « Помощь и рост и падение конфликтов в мусульманском мире », Ежеквартальный журнал политических наук, теперь издатели, т. 10 (2), страницы 155-186, июнь.
53. де Мескита, Брюс Буэно и Смит, Аластер, 2009.« Политическая экономия помощи », Международная организация, Cambridge University Press, vol. 63 (2), страницы 309-340, апрель.
54. Бенджамин Крост, Джозеф Фелтер и Патрик Джонстон, 2014 г. « Помощь под огнем: проекты развития и гражданский конфликт », Американский экономический обзор, Американская экономическая ассоциация, т. 104 (6), страницы 1833-1856, июнь.
55. Хевард Хегре, Джон Р. Онил и Брюс Рассет, 2010. « Торговля действительно способствует миру: новые одновременные оценки взаимных эффектов торговли и конфликта », Журнал исследования мира, Институт исследования мира Осло, т.47 (6), страницы 763-774, ноябрь.

Полные ссылки (включая те, которые не соответствуют элементам в IDEAS)

Самые популярные товары

Это элементы, которые чаще всего цитируют те же работы, что и эта, и цитируются в тех же работах, что и эта.

1. Токе С. Эйдт, Факундо Альборнос и Эстер Хаук, 2019. « Внешнее влияние и внутренняя политика: обзор ,» Кембриджские рабочие документы по экономике 1928 г., экономический факультет Кембриджского университета.
2. Aidt, Toke S. & Albornoz, Facundo & Gassebner, Martin, 2018. « Золотой привет и политические перемены », Журнал сравнительной экономики, Elsevier, vol. 46 (1), страницы 157-173.
   • Aidt, Toke & Albornoz, Facundo & Gassebner, Martin, 2010 г. « Золотой ореол и политические преобразования ,» Материалы Немецкой конференции по экономике развития, Ганновер, 2010 г. 48, Verein für Socialpolitik, Исследовательский комитет по экономике развития.
   • Toke, A.S. И Альборноз, Ф., Гассебнер, М., 2012. « Золотой привет и политические перемены », Кембриджские рабочие документы по экономике 1241, экономический факультет Кембриджского университета.
   • Токе С. Эйдт и Факундо Альборнос и Мартин Гассебнер, 2012 г. « Золотой привет и политические перемены », KOF Рабочие документы 12-316, Швейцарский экономический институт KOF, ETH Zurich.
3. Токе С. Эйдт и Факундо Альборнос и Мартин Гассебнер, 2012 г.« Золотой привет и политические перемены », Серия рабочих документов CESifo 3957, CESifo.
4. Ричард Блум и Мартин Гассебнер, Сара Ланглоц и Поль Шаудт, 2021 год. « Разжигание конфликта? (Де) эскалация и двусторонняя помощь », Журнал прикладной эконометрики, John Wiley & Sons, Ltd., вып. 36 (2), страницы 244-261, март.
   • Gassebner, Martin & Bluhm, Richard & Langlotz, Sarah & Schaudt, Paul, 2016. « Разжигание конфликта? (Де) Эскалация и двусторонняя помощь », Ежегодная конференция VfS 2016 (Аугсбург): демографические изменения 145755, Verein für Socialpolitik / Немецкая экономическая ассоциация.
   • Bluhm, Richard & Gassebner, Martin & Langlotz, Sarah & Schaudt, Paul, 2016. « Разжигание конфликта?: (Де) эскалация и двусторонняя помощь », Рабочие документы MERIT 2016-053, Университет Организации Объединенных Наций — Маастрихтский институт экономических и социальных исследований в области инноваций и технологий (MERIT).
   • Bluhm, Richard & Gassebner, Martin & Langlotz, Sarah & Schaudt, Paul, 2016. « Разжигание конфликта? (Де) Эскалация и двусторонняя помощь », Ганноверские экономические документы (HEP) dp-581, Университет Лейбница, Ганновер, Wirtschaftswissenschaftliche Fakultät.
   • Bluhm, Richard & Gassebner, Martin & Langlotz, Sarah & Schaudt, Paul, 2016. « Разжигание конфликта? (Де) Эскалация и двусторонняя помощь », Рабочие бумаги 0619, Гейдельбергский университет, экономический факультет.
   • Ричард Блум и Мартин Гассебнер, Сара Ланглоц и Поль Шаудт, 2016 г. « Разжигание конфликта? (Де) Эскалация и двусторонняя помощь », Серия рабочих документов CESifo 6125, CESifo.
   • Ричард Блум и Мартин Гассебнер, Сара Ланглоц и Поль Шаудт, 2016 г.« Разжигание конфликта? (Де) Эскалация и двусторонняя помощь », KOF Рабочие документы 16-412, Швейцарский экономический институт KOF, ETH Zurich.
   • Ричард Блум и Мартин Гассебнер, Сара Ланглоц и Поль Шаудт, 2018. « Разжигание конфликта? (Де) Эскалация и двусторонняя помощь », Рабочие документы HiCN 265, Домохозяйства в сети конфликта.
5. Аксель Дреер, Сара Ланглоц и Сильвия Маркези, 2017. « Передача информации и объединение прав собственности в программах помощи », Экономическое расследование, Международная западная экономическая ассоциация, т.55 (4), страницы 1671-1688, октябрь.
   • Аксель Дреер и Сильвия Маркези, 2013 г. « Передача информации и консолидация собственности в программах помощи », Рабочие бумаги 255, Миланский университет Бикокка, факультет экономики, пересмотрено в октябре 2013 г.
   • Аксель Дреер, Сара Ланглоц и Сильвия Маркези, 2016 г. « Передача информации и консолидация собственности в программах помощи », Рабочие документы по развитию 399, Centro Studi Luca d’Agliano, Миланский университет.
   • Дреер, Аксель и Ланглоц, Сара и Маркези, Сильвия, 2016. « Передача информации и консолидация собственности в программах помощи », Документы для обсуждения CEPR 11443, C.E.P.R. Документы для обсуждения.
   • Аксель Дреер и Сильвия Маркези, 2013 г. « Передача информации и объединение прав собственности в программах помощи », Рабочие документы по развитию 356, Centro Studi Luca d’Agliano, Миланский университет.
6. Нуно Лимао, 2016.« Соглашения о преференциальной торговле ,» Рабочие документы NBER 22138, Национальное бюро экономических исследований, Inc.
7. Аксель Дреер и Сильвия Маркези, 2013 г. « Передача информации и объединение прав собственности в программах помощи », Серия рабочих документов CESifo 4437, CESifo.
8. Toke S. Aidt & Uk Hwang, 2014 г. « Запретить или не запретить: иностранное лоббирование и межнациональные внешние эффекты », Канадский журнал экономики, Канадская экономическая ассоциация, т.47 (1), страницы 272-297, февраль.
9. М. Кристиан Леманн, 2020. « Помощь беженцам, помощь миру? ,» Журнал общественной экономической теории, Ассоциация общественной экономической теории, вып. 22 (5), страницы 1687-1704, сентябрь.
10. Сильвия, Маркези и Таня, Маси, 2019. « Распределение полномочий по реализации: данные проекта Всемирного банка », Рабочие бумаги 399, Миланский университет Бикокка, факультет экономики, пересмотрено в январе 2019 г.
11. Томас Стаббс и Бернхард Рейнсберг, Александр Кентикеленис и Лоуренс Кинг, 2020.« Как оценить эффекты обусловленности МВФ », Обзор международных организаций, Springer, vol. 15 (1), страницы 29-73, январь.
12. Абу-Бадер, Сулейман и Янчовичина, Елена, 2019. « Поляризация, иностранное военное вмешательство и гражданский конфликт », Журнал экономики развития, Elsevier, vol. 141 (С).
    • Абу Бадер, Сулейман и Янчовичина, Елена, 2017. « Поляризация, иностранное военное вмешательство и гражданский конфликт », Серия рабочих документов по исследованию политики 8248, Всемирный банк.
    • Сулейман Абу Бадер и Елена Янчовичина, 2017 г. « Поляризация, иностранное военное вмешательство и гражданский конфликт », Рабочие бумаги 1714 г., Университет Бен-Гуриона в Негеве, экономический факультет.
13. Керстинг, Эразмус К. и Килби, Кристофер, 2016. « С небольшой помощью моих друзей: глобальная избирательная кампания и кредитование Всемирного банка », Журнал экономики развития, Elsevier, vol. 121 (C), страницы 153–165.
14. Аксель Дреер и Валентин Ф.Ланг и Себастьян Зиаджа, 2017. « Иностранная помощь в районах с ограниченной государственностью », Серия рабочих документов CESifo 6340, CESifo.
15. Ланг, Валентин, 2016. « Экономика демократического дефицита: влияние программ МВФ на неравенство », Рабочие бумаги 0617, Гейдельбергский университет, экономический факультет.
16. Сильвия Маркези и Лаура Сабани, 2013 г. « Для танго нужны двое? Улучшение сотрудничества между МВФ и Всемирным банком: теория и эмпирические данные », Рабочие документы — Экономика wp2013_20.rdf, Universita ‘degli Studi di Firenze, Dipartimento di Scienze per l’Economia e l’Impresa.
17. Аксель Дреер, Валентин Ланг и Катарина Ричерт, 2017. « Политическая экономия Международной финансовой корпорации, предоставляющей ссуды ,» Серия рабочих документов CESifo 6661, CESifo.
18. Филипп Мартин, Тьерри Майер и Матиас Тёниг, 2012 г. « География конфликтов и региональных торговых соглашений ,» Американский экономический журнал: Макроэкономика, Американская экономическая ассоциация, т.4 (4), страницы 1-35, октябрь.
19. Дреер, Аксель и Ланг, Валентин Ф. и Рихерт, Катарина, 2019. « Политическая экономия Международной финансовой корпорации, предоставляющей ссуду ,» Журнал экономики развития, Elsevier, vol. 140 (C), страницы 242-254.
20. Хаген, Руне Янсен, 2014 г. « Арендная плата и политическая экономия помощи в целях развития », Рабочие статьи по экономике 14.07, Бергенский университет, экономический факультет.

Исправления

Все материалы на этом сайте предоставлены соответствующими издателями и авторами.Вы можете помочь исправить ошибки и упущения. При запросе исправления укажите идентификатор этого элемента: RePEc: not: notgep: 2019-03 . См. Общую информацию о том, как исправить материал в RePEc.

По техническим вопросам, касающимся этого элемента, или для исправления его авторов, заголовка, аннотации, библиографической информации или информации для загрузки, обращайтесь:. Общие контактные данные провайдера: https://edirc.repec.org/data/cgnotuk.html .

Если вы создали этот элемент и еще не зарегистрированы в RePEc, мы рекомендуем вам сделать это здесь.Это позволяет привязать ваш профиль к этому элементу. Это также позволяет вам принимать потенциальные ссылки на этот элемент, в отношении которого мы не уверены.

Если CitEc распознал библиографическую ссылку, но не связал с ней элемент в RePEc, вы можете помочь с этой формой .

Если вам известно об отсутствующих элементах, цитирующих этот элемент, вы можете помочь нам создать эти ссылки, добавив соответствующие ссылки таким же образом, как указано выше, для каждого элемента ссылки. Если вы являетесь зарегистрированным автором этого элемента, вы также можете проверить вкладку «Цитаты» в своем профиле RePEc Author Service, поскольку там могут быть некоторые цитаты, ожидающие подтверждения.

По техническим вопросам, касающимся этого элемента, или для исправления его авторов, названия, аннотации, библиографической информации или информации для загрузки, обращайтесь: Hilary Hughes (адрес электронной почты указан ниже).