4. Командный состав Вооруженных сил СССР к началу войны.
Довоенные чистки (которые, впрочем, не прекращались в ходе войны и после) обострили проблему с командно-начальствующими кадрами, в первую очередь высшего и среднего звена. За период 1937-1941 гг. было уволено и репрессировано свыше 40 тыс. человек (за 1927-1936 гг. — свыше 50 тыс.), что составляло около 7% командного состава Вооруженных сил, но это были люди, имевшие в большинстве своем высшее военное образование и большой опыт. Особенно пострадали офицеры старой русской армии, которые являлись носителями лучших традиций русского воинства. Так, за этот период были заменены, причем неоднократно, все командующие округов, 90% их заместителей, 80% командиров и начальников корпусного и дивизионного звеньев, 91% — полкового звена. Не лучше обстояло дело и в центральных аппаратах НКО и НКВМФ. Бурный рост новых формирований требовал и большего количества командного состава, и если недостаток командиров младшего звена покрывался выпускниками училищ и призывом из запаса (только в мае-июне 1941 г.
4.11). 26% командиров имели хоть и недостаточный, но определенный боевой опыт локальных конфликтов и войн. Общий мобилизационный ресурс командного состава, находящегося в запасе, составлял 1 016 265 человек (в том числе 147 811 женщин), из которых 311 441 имели военное образование, большинство же нуждалось в переподготовке.Из общего числа командного состава подавляющее большинство (88,2%) составляли командиры младшего звена (младшие лейтенанты и им равные — 24,4%, лейтенанты — 32,8%, старшие лейтенанты — 18%, капитаны — 13%). 3,1% не имели воинских званий (в основном это были политработники, юридический, инженерно-технический и медицинский состав). Командиры среднего звена составляли 8,3% (майоры — 5,6%, подполковники — 0,9%, полковники — 1,8%). Надо отметить, что во всех Вооруженных силах был очень высокий штатный процент командно-начальствующего состава по отношению к рядовым — на одного командира и начальника приходилось лишь девять солдат, тогда как в Германии этот показатель составлял 1:29, в Японии — 1:19, во Франции — 1:22, в Англии — 1:15.
На долю генералов и им равных приходилось 0,4%, и общей характерной чертой для них являлся сравнительно молодой возраст: 620 (57,6%) генералов находились в возрасте до 45 лет, 393 (36,8%) — до 55 лет и лишь 63 (5,6%) — старше 55, т. е. средний возраст составлял 43 года. Молодые майоры, капитаны и даже лейтенанты становились генералами и полковниками в течение 3-4 лет, а то и быстрее, в то время как герои Гражданской войны, орденоносные комкоры, комдивы и комбриги и комиссары различных рангов умирали в подвалах и лагерях НКВД. Так, например, Н. А. Клич, будучи майором в 1935 г., 6 июня 1940 г. уже в звании комбрига стал генерал-лейтенантом артиллерии, так же как В. П. Васильев и М. А. Парсегов (в 1940 г. — комкор), а П. В. Рычагов и И. И. Проскуров и вовсе из старших лейтенантов в 1935 г. и комкора и комдива соответственно в 1940 г.
Таблица 1. Присвоение персональных генеральских и адмиральских воинских званий командному составу Красной армии в 1940 г.
1. Сухопутные войска и ВВС
Имелось звание, в т. | Присвоены | ||||
Маршал | Генерал армии | Генерал-полковник | Генерал- лейтенант | Генерал- майор | |
Командарм 1-го ранга | 1 | — | — | 10 | — |
Командарм 2-го ранга | 2 | 2 | 6 | 12 | — |
Комкор | — | 1 | — | 44 | 5 |
Комдив, дивинженер | — | — | — | 53 | 147 |
Комбриг, бригинженер | — | — | — | 7 | 656 |
Полковник, военинженер 1-го ранга | — | — | — | — | 33 |
Майор | — | — | — | — | 1 |
ч. ему равное
2.
ВМФ
Звание | Плавсостав | Береговая служба | ||
Адмирал | Вице-адмирал, контр-адмирал | Генерал- лейтенант | Генерал- майор | |
Флагман флота 1-го ранга | — | 10 | 1 | — |
3 | 19 | — | 2 | |
Комкор | — | — | 2 | — |
Комдив | — | — | — | 1 |
Комбриг | — | — | — | 15 |
Капитан 1-го ранга, полковник | — | 32 | — | 3 |
Капитан 3-го ранга | — | 1 | — | — |
Не все генералы, получившие эти звания, дожили до войны.
Так, умерли генерал-полковник артиллерии В. Д. Грендаль, генерал-лейтенант Н. К. Шолоков, генерал-лейтенант артиллерии С. А. Лебедев, генерал-майор авиации Б. Я. Машенджинов. 22 февраля 1941 г. очередные звания получили: генерал армии И. Р. Апанасенко, Д. Г. Павлов, генерал-полковник М. П. Кирпонос, Ф. И. Кузнецов, Я. Г. Черевиченко, Н. Д. Яковлев.
Лишь 95 человек (9%) имели стаж службы от 10 до 20 лет, остальные — свыше 20 лет. Пожалуй, хуже обстояло дело с образованием — высшее имели 566 (52,6%) генералов, остальные имели среднее и ускоренное среднее, а генерал-майоры интендантской службы Л. С. Колядко и С. С. Петров вообще не имели военного образования. Особенно плохо вопрос с образованием обстоял в авиации, где в результате «особой заботы о красных соколах тов. Сталина» из 117 генералов лишь 14 имели высшее образование и, как результат, из 16 командующих ВВС округов таких было лишь 2, а среди командиров корпусов и дивизий — ни одного. Большинство генералов — 759 (70,6%) — проходило службу в строевых частях, остальные — в центральном аппарате и вузах.
Для всех Вооруженных сил характерной являлась практика, когда начальники штабов соединений и частей были образованнее своих командиров. Так, из 110 командиров корпусов с высшим образованием было 55 человек, а среди начальников штабов — 84, среди командиров дивизий и бригад — 142 человека, а их начальников штабов — 235. Надо отметить и тот факт, что звание не всегда являлось определяющим при назначении на должность. Так, командир 15-го стрелкового корпуса полковник И. И. Федюнинский имел в своем подчинении двух генерал-майоров — своего заместителя, начальника штаба корпуса, 3. 3. Рогозного и командира 45-й стрелковой дивизии Г. И. Шерстюка, командир 62-й авиационной дивизии полковник В. В. Смирнов имел заместителя генерал-майора авиации Г. И. Тхора и т. д. Видимо, при назначении на командные должности основными критериями являлись некоторые другие качества человека. Вооруженные силы не были лишены духа нездорового карьеризма, доносительства, перекладывания ответственности и ряда других, не совсем лицеприятных черт.
Недостаток командиров высшего и среднего звена пришлось компенсировать возвращением в строй уволенных и репрессированных: до начала войны было восстановлено в кадрах Вооруженных сил 13 594 человека из 45 тыс. уволенных в 1937-1939 гг. Этот процесс продолжился и в ходе войны. Поэтому вплоть до осени 1943 г. встречались командиры в старых воинских званиях комдивов и комбригов. Так встретили войну в звании комбригов заместители командиров и начальники штабов корпусов А. В. Горбатов, А. Г. Батюня, Н. И. Труфанов, командиры дивизий В. С. Раковский, С. К. Мамонов, М. Д. Соломатин и многие другие (прил. 4.9). Уже в начале июля на должности командиров вновь формируемых дивизий были назначены комбриги В. В. Корчиц, К. П. Трубников, Я. Д. Зеленков, И. Н. Буренин, М. А. Романов, И. К. Кузьмин, П. Д. Дмитриев, Н. И. Гусев, П. М. Давыдов, И. К. Кузьмин, К. С. Мельник, К. Р. Белошниченко, И. В. Заикин, Д. П. Скрыпник, А. А. Неборак, В. А. Малинников. Чуть позже, в августе 1941 — мае 1942 г.
, командирами дивизий стали комдивы Я. Ф. Чанышев, И. Е. Давидовский, комбриги Д. В. Аверин, С. А. Остроумов, А. М. Пламеневский, Ф. С. Кол-чук, А. Н. Рыжков, Н. И. Корчиц, С. Ф. Монахов, М. И. Запорожченко, М. А. Богданов, П. Д. Дмитриев, Е. С. Алехин. С момента формирования 33-й и 34-й армий ими командовали комбриги Д. П. Онуприенко и Н. И. Пронин, начальниками штабов 6-й, 39-й, 47-й армий стали комбриги А. Г. Батюня, П. Д. Коркодинов, Н. И. Труфанов. Командиром 12-го мехкорпуса, после гибели генерал-майора Н. М. Шестопалова и непродолжительного командования полковника В. Я. Гринберга, стал комдив И. Т. Коровников. А комбриг Г. Д. Стельмах, едва став начальником штаба образованного 17 декабря Волховского фронта, 27 декабря получил генеральское звание.
Часть из вновь вернувшихся в строй получили новые генеральские звания в июне 1940 г. (К. К. Рокоссовский, И. П. Карманов), часть осталась в старых званиях, причем некоторые из них так с ними и погибли или попали в плен (комдив А. Д.
Соколов, комбриги М. А. Романов, А. Н. Рыжков). Большинство же получили генеральские звания уже в ходе войны, в период с июля 1941 по ноябрь 1942 г., такие как комдивы И. Т. Коровников, И. Е. Давидовский, комбриги А. Г. Батюня, Ф. Ф. Жмаченко, М. Д. Соломатин, С. К. Мамонов, Ф. С. Колчук, К. С. Мельник, А. В. Горбатов, В. С. Раковский, Е. С. Алехин, Н. И. Гусев, М. А. Богданов и другие, герой довоенных перелетов комбриг М. В. Водопьянов — 30 апреля 1943 г., а комбриги А. И. Максимов и И. Н. Буренин — лишь в сентябре того же года. Из получивших генеральское звание затем некоторые погибли — как, например, едва получивший звание генерал-лейтенанта комкор Л. Г. Петровский в августе 1941 г., почти одновременно с ним — генерал-майор, бывший комдив Э. Я. Магон. А комбриг И. Ф. Дашичев, получив 24 июля звание генерал-майора, был снова арестован в июле 1942 г. и просидел в тюрьме до конца войны. Многие из получивших генеральские звания занимали в дальнейшем высокие должности. Так, командармами закончили войну генерал-полковники А.
В. Горбатов, Ф. Ф. Жмаченко, командирами корпусов — генерал-лейтенанты Я. С. Фоканов, Н. И. Труфанов и т. д. Конечно, не все командиры со старыми званиями попали на фронт из тюрем. Некоторым просто «забыли» присвоить новые звания, хотя они и остались на своих должностях.
Из арестованных в первом полугодии 1941 г. генералов часть была расстреляна в октябре 1941 — феврале 1942 г., часть просидела в тюрьмах всю войну и только единицы были отправлены на фронт (прил. 4.1). Возвращение в строй ранее арестованных или уволенных сопровождалось новыми арестами и отстранениями от должностей. Так, уже в конце июня были арестованы генерал-полковники А. Д. Локтионов, Г. М. Штерн, генерал-лейтенанты Я. В. Смушкевич, П. В. Рычагов, Г. В. Жуков. И еще целый ряд генералов и адмиралов встретили начало войны в качестве арестантов. Лишь единицы из них дожили до конца войны, а еще меньше в ней участвовало.
Из всех 5 маршалов и 1 071 довоенных генералов и адмиралов не побывали на фронте лишь четверо — А.
В. Катков, В. В. Косякин, П. С. Курбаткин, М. Ф. Липатов. Остальные же прошли через фронт или в качестве стажеров, или как действующие начальники, хотя время их пребывания там было различно и не всегда удачно: так, умер от полученных ранений во время стажировки в качестве заместителя командующего Воронежским фронтом генерал армии И. Р. Апанасенко.
Особняком в списке генералов стоят генералы Прибалтики, которых не миновала предвоенная акция 14 июня. Получившие в январе этого же года звания генералов РККА, занимавшие, в большинстве своем, должности в сформированных 17 августа 1940 г. на базе национальных армий стрелковых корпусах, практически все они были отстранены от должностей или арестованы. Лишь некоторые из них вернулись затем в строй, как, например, бывший командир 184-й дивизии генерал-майор В. А. Карвялис, ставший командиром 16-й Литовской стрелковой дивизии. Кстати, комбриг Ф. Р. Балтушис-Жимайтис, являвшийся первым ее командиром, также получил звание генерал-майора 3 мая 1942 г.
Непродолжительность пребывания большинства командиров в должностях (прил. 4.10) объясняется не только вышеуказанными причинами, но и тем, что много новых соединений были созданы в течение последнего предвоенного года, а некоторые должности оставались вакантными или их занимали временно исполняющие (прил. 4.2-8). Да и звания командиров порой не соответствовали их должностям (см. табл. 2).
Таблица 2. Воинские звания командного состава объединений, соединений РККА на 22 июня 1941 г.
Звание | Всего на командной должности | Командующий | Командир | |||||
округом | армией | корпуса | дивизии | бригады | полка | батальона | ||
Всего | 10 839 | 17 | 21 | 110 | 384 | 54 | 1 833 | 8415 |
Генерал армии | 3 | 3 | — | — | — | — | — | — |
Генерал-полковник | 3 | 3 | — | — | — | — | -— | — |
Генерал-лейтенант | 30 | 10 | 11 | 9 | — | — | -— | — |
Генерал-майор | 229 | 1 | 10 | 83 | 133 | 2 | — | — |
Комкор | 1 | — | — | 1 | — | — | — | — |
Комдив | 3 | — | — | 3 | — | — | — | — |
Комбриг | 14 | — | — | 4 | 10 | — | — | — |
Полковник | 715 | — | — | 5 | 237 | 44 | 383 | 46 |
Подполковник | 565 | — | — | — | 4 | 4 | 436 | 121 |
Майор | 2 172 | — | — | — | — | 4 | 995 | 1 173 |
Капитан | 4918 | — | — | — | — | — | 19 | 4 899 |
Ст. | 2 179 | — | — | — | — | — | — | 2 179 |
Лейтенант | 7 | — | — | — | — | — | — | 7 |
лейтенант
Примечание. Корпуса — 62 ск, 29 мк, 4 кк, 6 ак, 5 вдк, 3 ПВО, 1 ж.д.; дивизии — 198 сд (гсд, мед), 31 мд, 61 тд, 13 кд, 79 ад, 2 ПВО; бригады — 3 сбр, 1 брмп, 16 вдбр, 1 мббр, 10 птабр, 9 ПВО, 5 абр, 9 абр ВМФ.
К сожалению, выяснить должности и судьбу всех генералов и адмиралов авторам не удалось, хотя практически все выбывшие из строя (погибшие и умершие, расстрелянные, арестованные, пропавшие без вести, уволенные) известны. Да и вопрос о командирах, имевших старые звания и принявших участие в войне, также недостаточно изучен.
Подготовку командных кадров и специалистов Вооруженных сил к 1 июня 1941 г.
вели 19 академий, 10 военных факультетов при гражданских вузах, 139 сухопутных, 32 военно-политических (из них 2 ВМФ), 7 военно-морских и 100 авиационных военных училищ и школ, 68 курсов усовершенствования командного состава, где обучалось свыше 300 тыс. человек {прил. 4.12). В течение 1939-1941 гг. были дополнительно открыты 77 вузов. Такое количество учебных заведений отвечало потребностям войск, но не обеспечивало качество подготовки, так как не хватало преподавательских кадров, техники учебно-боевой и учебной групп, учебно-материальная и хозяйственно-бытовая базы были явно недостаточны для нормального обеспечения учебного процесса, особенно во вновь образованных училищах. На качество обучения влиял и тот факт, что большинство отобранных курсантов имели чрезвычайно низкий общеобразовательный и технический уровень подготовки, а среди преподавательского состава высоко эрудированные и опытные педагоги составляли единицы. Все это касалось в первую очередь танковых, связи, авиационных и артиллерийских училищ, школ и учебных частей.
Так, в училищах ВВС всего имелось 3 984 самолета, но вместо положенных 1 276 бомбардировщиков СБ имелось 535, горючим они были обеспечены на 41,4%, преподавательским составом — на 44,1%. Экономия моторесурсов, прежде всего новых образцов техники, не позволяла обучаемым приобретать достаточные навыки в их использовании. За 2 года программы обучения менялись 8 раз в сторону их сокращения, что также не улучшало качество подготовки. Практически не проводилось обучение тактике ведения воздушных боев, бомбометания и атак с малых высот и пикирования, исполнения фигур высшего пилотажа.
В пехотных и артиллерийских училищах мало внимания уделялось тактике ведения оборонительных действий, взаимодействию с другими родами войск, организации управления и тылового обеспечения, стрельбе с закрытых позиций и прямой наводкой, особенно по бронеобъектам, неоправданно много времени уделялось конной, строевой подготовке в ущерб огневой и тактической.
Примерно та же ситуация наблюдалась и в училищах других родов войск.
Качество подготовки было принесено в жертву количеству, что, безусловно, позволило «заткнуть дыры» в штатах частей, но не способствовало серьезному подъему их боеготовности. Исключение составляли выпускники медицинского, юридического, интендантского профиля и кавалеристы, подготовка которых не требовала привлечения техники и серьезных материальных затрат.
В апреле-июне 1941 г. часть учебных заведений, расположенных в западных приграничных округах, после досрочных выпусков молодых командиров были перемещены во внутренние округа, в том числе и за Урал (Житомирское, Винницкое, Белоцерковское и другие). Некоторые из вновь создаваемых училищ до войны даже не успели произвести набор курсантов.
Подготовка сержантов и младших специалистов имела те же недостатки, что и командных кадров офицерских должностей, но их подготовка проводилась в учебных и запасных частях и требовала меньше времени. Правда, оснащенность техникой и вооружением, учебно-материальная база этих частей была еще хуже, чем в училищах.
К командно-начальствующему составу относились и политработники — значительная его часть, но, к сожалению, далеко не лучшая. Авторы не имеют в виду комиссаров и политруков, находящихся в окопах и блиндажах переднего края, а весьма существенную тыловую армию соглядатаев и фискалов в званиях комиссаров различных рангов, от батальонных до армейских, а то и без званий во главе с «черным гением» Красной армии Л. 3. Мехлисом. Не имевшие четких обязанностей, уходившие в тень во время неудач и подставлявшие грудь для орденов во время успехов, зачастую не имевшие никакой военной подготовки и даже маломальского образования, часто вмешивающиеся в дела, о которых не имели представления, мгновенно перестраивающиеся под соответствующее начальство и держащие «нос по ветру», они приносили больше вреда, чем пользы. Несомненно, и среди них были люди, преданные коммунистической идее и добросовестно выполнявшие свой долг так, как они его понимали, но созданный десятилетиями ореол высоких борцов за правое дело подходил далеко не всем из них.
Нехватка командного состава высшего и среднего звена приводила к тому, что на генеральских должностях вновь формируемых дивизий оказывались подполковники и даже майоры. Так, 70, 265, 330-й стрелковыми, 101, 102, 106-й кавалерийскими дивизиями некоторое время — от 10 дней до 7 месяцев — командовали официально назначенные майоры, в том числе и в ходе боевых действий, не говоря уже о временно исполняющих должности командиров при их ранении или гибели.
Командный состав НКВД и НКГБ отбирался по особому принципу в силу специфики решаемых ими задач, которые были четко определены и понятны, хотя порой явно расходились с общечеловеческими ценностями. После репрессий против соратников Дзержинского и Менжинского в эти органы пришло большое количество непрофессионалов, а порой и просто случайных людей. Но надо отдать должное, что уцелевшие работники, хоть и с величайшим трудом, сумели поставить свою деятельность в этих непростых условиях так, что и разведка и контрразведка сумели успешно противостоять аналогичным службам как противников, так и союзников.
О присвоении воинских званий высшему начальствующему составу Красной Армии.
Постановление Совета Народных Комиссаров
О присвоении воинских званий высшему начальствующему составу Красной Армии.
Совет Народных Комиссаров Союза ССР постановляет:
Присвоить нижепоименованным лицам высшего начальствующего состава Красной Армии воинские звания, установленные Указом Президиума Верховного Совета СССР от 7 мая 1940 года:
Звание генерал-лейтенанта
Аполлонову Аркадию Николаевичу
Захарову Георгию Фёдоровичу
Малинину Михаилу Сергеевичу
Харитонову Фёдору Михайловичу
Звание генерал-лейтенанта авиации
Красовскому Степану Акимовичу
Звание генерал-майора
Абрамову Николаю Васильевичу
Акимову Владимиру Михайловичу
Андрееву Евгению Михайловичу
Афанасьеву Александру Матвеевичу
Барскову Алексею Николаевичу
Бойко Василию Романовичу
Борисоглебскому Евгению Ивановичу
Бочарову Леониду Порфирьевичу
Веселову Владимиру Сергеевичу
Герасеву Ивану Петровичу
Гритчину Николаю Федоровичу
Грязнову Михаилу Яковлевичу
Гусарову Сергею Ильичу
Зимину Павлу Михайловичу
Иванову Николаю Ивановичу
Калинину Григорию Яковлевичу
Крайнюкову Константину Васильевичу
Курышеву Ивану Игнатьевичу
Латышеву Георгию Александровичу
Ленчик Ивану Григорьевичу
Листкову Николаю Павловичу
Мазепову Петру Ивановичу
Мартиросян Саркису Соломоновичу
Машнину Ивану Васильевичу
Мироненко Петру Никифоровичу
Миронову Михаилу Александровичу
Младенцеву Семёну Ивановичу
Мышкину Андрею Александровичу
Новикову Степану Митрофановичу
Ортенбергу Давиду Иосифовичу
Осташенко Фёдору Афанасьевичу
Пашковскому Михаилу Казимировичу
Перегудову Фёдору Тихоновичу
Перхоровичу Францу Иосифовичу
Попову Ивану Кондратьевичу
Романову Николаю Александровичу
Рыбинскому Ивану Дмитриевичу
Рыжкову Ивану Николаевичу
Самонову Никанору Ивановичу
Сенчилло Сергею Яковлевичу
Смоликову Ивану Михайловичу
Спирову Алексею Яковлевичу
Терентьеву Василию Григорьевичу
Кравникову Николаю Григорьевичу
Щербакову Александру Николаевичу
Якимову Михаилу Петровичу
Звание генерал-майора артиллерии
Смирнову Ивану Семёновичу
Звание генерал-майора авиации
Алексееву Василию Ивановичу
Антонцеву Ивану Ивановичу
Бакину Василию Иосифовичу
Вихореву Александру Ивановичу
Одновол Александру Кирилловичу
Ромазанову Сергею Николаевичу
Хоробрых Фёдору Николаевичу
Шиманову Николаю Сергеевичу
Звание генерал-майора танковых войск
Латышеву Петру Матвеевичу
Мельникову Семёну Ивановичу
Склярову Ивану Андреевичу
Звание генерал-майора войск связи
Синельникову Георгию Ивановичу
Звание генерал-майора технических войск
Андрианову Александру Алексеевичу
Беляеву Сергею Николаевичу
Туклину Тимофею Александровичу
Tюрину Александру Владимировичу
Звание генерал-майора интендантской службы
Диброва Петру Акимовичу
Кириченко Алексею Илларионовичу
Колесову Якову Сергеевичу
Луневу Ивану Федотовичу
Петренко Михаилу Семёновичу
Пинчук Ивану Дмитриевичу
Полякову Василию Васильевичу
Рябчему Карпу Григорьевичу
Соколину Анатолию Васильевичу
Шафранскому Ивану Осиповичу
Председатель Совета Народных Комиссаров Союза ССР
И.
Сталин
Управляющий Делами Совета Народных Комиссаров СССР
Я. Чадаев
Москва, Кремль. 20 декабря 1942 г. № 1988.
Опубликовано в №299 Известий Советов Депутатов Трудящихся СССР от 22 декабря 1942 г.
Советский солдат — Атлантика
Сохраненные истории
в мире сегодня
ATLANTIC
Сентябрь 1952 г.
9000 2 С 15 сентября по 15 октября около 750 000 трудоспособных граждан Советского Союза мужского пола лица, чей девятнадцатый день рождения приходится на текущий год или получившие среднее образование, будут призваны в вооруженные силы. Там большинство из них будут служить рядовыми в сухопутных войсках в течение следующих двух лет; те, кто станет унтер-офицерами в сухопутных войсках, будут служить три года; в случае назначения в военно-воздушные силы они могут рассчитывать на четыре года службы; если на флот, пять.
После увольнения они будут помещены в резерв и будут периодически призываться на один-три месяца обучения, пока им не исполнится пятьдесят.Эти советские юноши берутся за свои новые обязанности с невозмутимостью и даже, в некоторых случаях, с рвением. К воинской дисциплине они подготовлены девятнадцатилетним опытом мобилизованного общественного порядка. Они привыкли к ограничениям в передвижении, штрафам за опоздания на работу и прогулы, тюремному заключению на два-четыре месяца за увольнение без уважительной причины. Многие из них были призваны в возрасте четырнадцати лет в Государственный трудовой резерв, отправлены в училища на три года, а затем распределены на заводы. Что касается еды и даже жилья, то многие найдут в армии явное улучшение по сравнению с гражданской жизнью.
Прежде всего, эти девятнадцатилетние подростки были воспитаны в революции, которая намеренно применила к мирным занятиям философию войны, то есть философию дисциплины, самопожертвования, единства, коллективных действий, централизованного планирования.
Кроме того, новый призывник ранее прошел несколько сотен часов военной подготовки в школе, начиная с пятого класса. Если в возрасте четырнадцати лет или позже он присоединился к 16 миллионам членов добровольной организации гражданской обороны (теперь называемой Досаав), он также прошел обширную довоенную подготовку по таким навыкам, как первая помощь, стрельба из винтовки, использование пистолетов-пулеметов и минометов. , прыжки с парашютом и, возможно, принадлежал радиоклубу, лыжному клубу, клубу подготовки собак для службы или какому-то другому подразделению Досаав.
Дисциплина ради самой дисциплины
Советский солдат подвергается напряженным тренировкам по десять часов в день, шесть дней в неделю. Отпуск обычно предоставляется только в случае крайней необходимости. В дополнение к его физическому и техническому труду он подвергается самой строгой дисциплине, подкрепляемой многими часами — по сообщениям, шестнадцатью в неделю — политической идеологической обработки и образования.
Первоначальная большевистская теория заключалась в том, что дисциплина Красной Армии должна основываться главным образом на духе революционного рвения и товарищества. с 19С 18 по 1939 год советский солдат, при поступлении в армию, приносил присягу «перед трудящимися классами России и всего мира», обязуясь «каждое свое действие и мысль направлять на освобождение всех трудящихся». Были ликвидированы все награды, знаки различия и звания; отдавали честь, и весь личный состав обращался друг к другу «товарищ».
С середины 1930-х годов продолжается возрождение дореволюционных русских воинских традиций, смещение акцентов с классового самосознания на советский патриотизм и дисциплину ради самих себя. В 1935 были восстановлены традиционные звания лейтенанта, капитана, полковника и им подобных. В 1940 г. было восстановлено звание генерала. Также в 1940 году была введена обязанность отдавать честь. (Советские унтер-офицеры также должны приветствоваться нижестоящими, а отказ от приветствия может привести к нескольким дням к.
П.)
В 1943 г. было восстановлено звание «офицер» вместе с традиционными русскими офицерскими знаками различия — золотым галуном. погоны. В 1946 году названия Красная Армия и Красный Флот были заменены на Советская Армия и Советский Флот.
Кнут и пряник
Дисциплинарные полномочия как унтер-офицеров, так и офицеров очень широки. Заключение на гауптвахте до двадцати суток и понижение в воинских званиях могут быть в надлежащих случаях применены к рядовым и офицерам, их начальство, без помощи военного трибунала. Устный выговор перед собравшимися войсками, по-видимому, является обычной формой ротного наказания и распространяется даже на генералов и адмиралов, которым может быть вынесен выговор перед собранием офицеров.
С другой стороны, советская система воинской дисциплины также предусматривает поощрение за примерное поведение; это ценные подарки, деньги и, что характерно, личная фотография на фоне развернутого знамени части.
Более тяжкие нарушения воинского порядка и дисциплины подлежат уголовному преследованию военными трибуналами и, как правило, более строгому наказанию.
Выезд без выезда с умыслом на отсутствие до двух часов, если это второе нарушение, или от двух до двадцати четырех часов, если оно совершено впервые, — наказывается в мирное время дисциплинарным батальоном на срок от шести месяцев до двух лет. ; самовольный отъезд с намерением отсутствовать более суток считается дезертирством и наказывается в мирное время лишением свободы (то есть приговором к исправительно-трудовым лагерям) на срок от пяти до десяти лет. Если военнослужащий дезертирует и бежит за границу, то взрослые члены его семьи могут быть сосланы в отдаленные районы Сибири на пять лет, хотя они и не имеют никакого отношения к его преступлению.
Однако в целом советская система военных судов и судопроизводства, по-видимому, обеспечивает военнослужащему справедливое судебное разбирательство, по крайней мере, в мирное время. Суды являются постоянными судами, независимыми от командиров, с профессиональными судьями и прокурорами. Апелляции могут поступать в Верховный суд СССР, и сообщается о многих делах Верховного суда, связанных с преступлениями, совершенными военнослужащими.
Однако следует отметить, что сложный и трудоемкий процесс судебного разбирательства в военных судах дополняется широкими полномочиями неформального внесудебного наказания за дисциплинарные проступки; командир может сам назначить суровое наказание подчиненному и таким образом избежать риска его оправдания военным трибуналом.
Неравенство рангов и привилегий
Советская военная дисциплина явно основана на неравенстве рангов и привилегий. «Равноподстрекательство», разоблачаемое Сталиным как «левый уклон», считается опасным для поддержания порядка; также считается угрозой честолюбию и инициативе. В армии эта философия доведена до такой крайности, что сержантам платят почти в 5 раз больше, чем рядовым, капитанам — почти в 25 раз, полковникам — примерно в 45 раз, а генералам — примерно в 70–115 раз, в зависимости от на их ранге.
Дополнительные привилегии, связанные с более высоким рангом, не менее важны, чем разница в оплате труда. Офицер гораздо лучше одет; если он полевого чина (майор или выше), у него есть личный слуга: он также имеет особые привилегии комиссара.
Интересным символом акцента на различиях в званиях стало восстановление в 1946 году дореволюционного института Офицерских судов чести. В этих судах офицеров судят их товарищи за «проступки, недостойные офицерского звания, посягающие на воинскую честь или несовместимые с моральными нормами». понижение в должности или перевод. Все, чего сейчас, кажется, не хватает, так это дореволюционного института дуэли.
Вообще говоря, карьера в советских вооруженных силах открыта для талантов. Учебные курсы доступны для квалифицированных рядовых, желающих стать унтер-офицерами; Школы кандидатов в офицеры также открыты для тех, кто соответствует требованиям. Однако был сделан один шаг в противоположном направлении; Суворовские школы, названные в честь знаменитого русского генерала XVIII века, были созданы в 1943 году для подготовки детей с девяти лет к школам кандидатов в офицеры; при приеме в эти училища приоритет отдается сыновьям офицеров.
Советский офицер не зря получает доплату и привилегии.
Как и все советские должностные лица, он находится под строгим надзором и подлежит наказанию за «злоупотребление властью» и за «небрежное отношение к служебным обязанностям». военное учреждение, израсходовавшее на текущие нужды средства, предназначенные для денежных резервов, в расчете на своевременное получение ассигнований на покрытие расходов, наказывается лишением свободы на срок не менее шести месяцев.
Партийное влияние в армии
Офицеры находятся под наблюдением, в частности, партийных органов в армии и секретных осведомителей Министерства государственной безопасности. С момента принятия Положения 1942 г. об отмене военных комиссаров и введении «строгого единоначалия» в вооруженных силах работа органов коммунистической партии была направлена главным образом на пропаганду среди солдат, дисциплины и вообще того, что мы бы назвали моральным духом.
Главные политуправления различных воинских частей, представляющие партию, не только проводят формальное политическое образование (путем лекций, семинаров, групповых и индивидуальных бесед и других средств), но также предоставляют библиотеки, кино- и театральные помещения, концерты и газеты.
Теоретически, по крайней мере, командир подразделения несет единоличную ответственность за боевые действия подразделения. Однако грань между политическим и военным поддерживать нелегко. Как писал недавний советский писатель генерал-майор Д. Ортенберг: «Нет ни одной стороны жизни части, на которую не оказывали бы своего влияния политические органы. Военная подготовка и политическое воспитание неразрывно связаны в нашей армии».
Несмотря на то, что партия может быть занозой в боку для командиров, и насколько ее тяжелая идеологическая обработка может предотвратить любое выражение политического инакомыслия, будь то офицерами или солдатами, тем не менее, партия также служит для направления недовольства солдат в вышестоящие инстанции. Это относится и к тайным осведомителям Особых отделов МГБ.
В задачи Особых отделов входит донесение об антисоветской деятельности в армии, но фактически они также проверяют административные и другие вопросы. Советский Д.П. кто не понаслышке знаком с советской военной жизнью, рассказывает следующий эпизод.
В Особый отдел корпуса был вызван командир танкового полка Белорусского военного округа. — Черт его знает, что творится у вас на кухне, — сказал начальник Особого отдела. Командир полка ответил, что, насколько ему известно, особых нарушений нет. «Как же так, — спросили его, — вы находите, что ведро для супа заткнуто тряпкой? И почему вы не доложили, что интендантская рота вашего полка попыталась коллективно отказаться от участия в распорядке дня?
Командир полка вернулся в свою часть и на допросе обнаружил, что накануне вечером в ведерке для супа была обнаружена крошечная дырочка, которую временно заткнули тряпкой, а кроме того, что во время сборов на распорядок дня двое или трое солдат заметили, глядя на сильный ливень: «Как было бы хорошо, если бы сегодня не было рутины». Чрезмерно рьяный осведомитель взорвал эти банки в секретный отчет о неэффективности и непокорности.
Другая история, взятая из официального отчета о военном деле в Верховном Суде СССР, также проливает иронический свет на то, как политические и военные вопросы могут пересекаться в жизни советского солдата.
Дело касалось армейского сержанта, который предстал перед военным трибуналом за «систематическое высказывание антисоветских мнений». Похоже, что сержант, чей военный и политический послужной список в остальном был неопровержим, при исполнении своих воинских обязанностей высказывал определенные неблагоприятные мнения относительно Конституции.
При вынесении оправдательного приговора Верховный Суд заявил: «Хотя эти мнения часто облекались в грубую недостойную форму и содержали неполиткорректные формулировки. . . ясно, что все эти мнения были направлены на укрепление воинской дисциплины». Суд заявил, что из представленных доказательств следует, что обвиняемый «был требовательным человеком в отношении дисциплины.
Очевидно, кто-то спровоцировал сержанта, опираясь на его конституционные права. Скорее всего, заместитель командира полка по политической части выдвинул обвинение. Вопрос о том, вел ли бы себя сержант так хорошо в судах в мирное время, остается открытым.
Чистка Иосифом Сталиным в советской армии и ее последующие последствия « LEO
Юэн Лесли, Форма VI
Чистка Иосифом Сталиным в советской армии и ее последующие последствия
Первые пять Маршалов Советский Союз, высшее военное звание СССР, 1935 год.
Иосиф Сталин вскоре казнит трех из этих маршалов в ходе своей «Великой чистки» в Красной Армии. 1 19 ноября35 пятеро Маршалов Советского Союза, высшее воинское звание Красной Армии, позируют фотографу. 2 Эти маршалы составляли разнообразную группу военного руководства. Крайний слева 42-летний маршал Михаил Тухачевский был молодым новаторским офицером, который предлагал новаторскую военную тактику. 3 Рядом с ним маршалы Семен Буденный и Климент Ворошилов были устойчивыми, опытными лидерами, участвовавшими в Гражданской войне в России почти два десятилетия назад. Крайне правые маршалы Василий Блюхер и Александр Егоров занимали важные должности в иерархии Красной Армии, в основном связанные с управлением аппаратом Красной Армии и ее различными военными фронтами. 4 С этими пятью маршалами, возглавляющими Красную Армию, будущее Красной Армии и Советского Союза казалось многообещающим. Однако Иосиф Сталин, диктаторский Генеральный секретарь Советского Союза, нарушил эту ситуацию, устроив серию чисток, которые привели к казням маршалов Тухачевского, Блюхера и Егорова, подорвав боеспособность Красной Армии на долгие годы вперед.
В феврале 1937 года Сталин выступал перед ключевыми государственными и военными деятелями на пленуме ЦК. 5 В своем выступлении Сталин обратился к надвигающейся опасности для Советского Союза со стороны многочисленных контрреволюционных группировок, якобы внедрившихся в Красную Армию. Подъем нацистской Германии и фашистской Италии в Европе привел к тому, что Советы опасались фашистов в Красной Армии. Внутри страны Сталин предупредил о появлении новой и опасной «пятой колонны», группы, состоящей из всех, кто посмеет противостоять железной хватке Сталина у власти. 6 В частности, Сталин опасался, что его исторический соперник Лев Троцкий приобрел значительное влияние как среди советских политиков, так и среди офицеров Красной Армии и что теперь он угрожает власти Сталина. Чтобы бороться с этой предполагаемой угрозой (и смягчить растущую паранойю), Сталин выступил за серию чисток в различных слоях советского общества, включая Красную Армию, и провел их, пытаясь устранить любые потенциальные угрозы своему режиму.
Эти чистки известны под общим названием «Великая чистка» и «Большой террор», и они привели к позору более 25 000 офицеров Красной Армии, многие из которых были казнены или отправлены в печально известные советские трудовые лагеря ГУЛАГа. 7 Великая чистка также унесла жизни сотен тысяч советских гражданских лиц, которых считали «контрреволюционерами».
Сталинские чистки не только имели катастрофические последствия для советского населения, но и значительно подорвали эффективность Красной Армии. Казнь многих офицеров-новаторов сделала Красную Армию неспособной вести современную войну. Офицеры, оставшиеся после чисток, применяли устаревшую тактику, и боевой дух вооруженных сил упал до рекордно низкого уровня. Поэтому неудивительно, что, когда Советскому Союзу пора было воевать в конце 1930-х годов катастрофические последствия чисток проявились в полной мере. Действия Советского Союза во время Зимней войны 1939–1940 годов были ранним признаком последствий чистки, навсегда подорвавшей репутацию Красной Армии.