Есть ли в России демократия?

Мой ответ —  нет. Попытаюсь обосновать свою точку зрения.

Тема демократии очень актуальна для современной России. Ведется множество споров и дискуссий на тему есть ли демократия в современной России. Для того чтобы прийти к своему определенному мнению и ответу на этот вопрос необходимо разобраться, каков путь развития демократии в нашем государстве, и насколько ее принципы воплощаются в действительность при нынешнем правительстве.

Говоря об определении демократии, ни для кого не будет открытием, что дословный перевод слова обозначает «власть народа».

При демократической форме правления, государство добивается больших экономических успехов и подъема во всех сферах жизни. Уже по определению, народ демократического государства не может быть бедным, слабым и бесправным. В таком государстве благодаря культивации инициативы хорошо налажено производство и на мировой рынок поступают востребованные конкурентоспособные и качественные товары.

Также при демократическом политическом режиме народ полностью защищен от узурпации власти. Правительство не злоупотребляет властью и ни в коем случае не ущемляет прав и свобод личности.

Что же происходит сейчас? В нашей стране принята конституция, в которой сказанго: «Россия есть демократическое федеративное государство с республиканской формой правления», и в нынешней конституции прописаны все принципы характерные для такого вида политического режима, но на деле и практике получается совсем иначе.

«Единственный источник власти – народ» на деле оказывается бесправным и нищим, в то время как правящая верхушка, которая состоит из миллионеров, является полноправной хозяйкой и владелицей всех богатств и ресурсов нашей страны. Все процессы в стране, экономические, политические и социальные замкнуты на государстве. Поэтому вся жизнь жителей страны, целиком зависит от власти. Правительство нынешней России можно назвать авторитарным, или лже-монархическим,  в котором демократические понятия – это фикция. А все конституционные нормы рассматриваются и интерпретируются властью и в своих  личных и не всегда праведных интересах.

Для граждан нашей страны такие понятия характерные для истинно демократического общества, как достойная жизнь, местное самоуправление, гарантия прав и свобод и многие другие остаются чуждыми и непонятными.

Можно ли говорить о демократии если в конституции прописан принцип многопартийности, а на самом деле «Правящая партия» занимает 70% всех мест, на принятие законов объявлена монополия. Все правящие посты отданы в руки членов партии. Исполнительная и законодательная власть в одном лице. Все находится в руках власти, которая распоряжается всем только в своих интересах!

Богатейшая по своим природным ресурсам страна отстает по многим показателям экономики и технического развития от других развитых стран.

Коррупция, подтасованные результаты выборов – это все то, что составляет нашу с вами реальность. Для того чтобы все это прекратить власть должна начать служить народу как и предусмотрено демократическим обществом.

Необходимо понять, что в нынешней ситуации мы никогда не станем демократическим обществом, а соответственно наша страна никогда не выберется из категории экономически отсталых, и народ ни когда не сможет жить полноправной и достойной жизнью.

Власть должна быть в руках народа и все принципы демократии должны соблюдаться, но произойти это может только в том случае, если во главе государства не будет стоять диктатор, который распродает богатые ресурсы страны за копейки, не желая производить конкурентоспособную на мировом уровне продукцию. Так как  правительству это не выгодно, ведь они не живут по принципу богатый народ – богатый чиновник, а напротив, стремятся набить свои карманы народными деньгами.

В России есть все условия для проведения демократических выборов — Российская газета

Председатель Госдумы Вячеслав Володин сравнил организацию выборов в России и США. В публикации, приуроченной ко Дню российского парламентаризма, он сделал вывод, что в РФ есть все условия для проведения демократических выборов. Что касается Штатов, то там демократия на данный момент пребывает в глубоком кризисе, считает спикер.

«Все условия для проведения демократических выборов, в полной мере отражающих волю избирателей, в России есть, закреплены Конституцией и законами страны», — написал Володин в своем Telegram-канале.

Он подчеркнул, что «демократия — это не покричать на площади и не побузить на улице, как видится некоторым». «Это реализация прав граждан — участвовать в выборах, влиять на решения органов власти, свободно выражать свои взгляды, состоять в любой из зарегистрированных политических партий», — пояснил он.

По мнению парламентария, в России развитие демократических институтов «идет по восходящей». Так, конституционная реформа, проведенная в июле прошлого года по инициативе главы государства, наделила парламент новыми значительными полномочиями, в том числе по утверждению состава правительства.

«У нашей страны есть свой ген демократии. Вживлять чужой не нужно, — призвал Володин. — Да и никому мы это не позволим». Он привел пример из истории: «Пока в большинстве европейских стран правили монархические династии, в Древней Руси главные вопросы решались через народное самоуправление».

В США же, где выборы прошли «в политической турбулентности», «не стесняются учить демократии другие страны».

При этом Вашингтон, продолжил Володин, не слышит голоса своих граждан, которые прямо говорят, что институт коллегии выборщиков препятствует демократическому волеизъявлению. Ведь допускается избрание кандидата, за которого проголосовало не большинство, а меньшинство избирателей.

«До взрывоопасной довели ситуацию, — констатировал председатель ГД. — А все почему? Во многом из- за ущербности американских демократических процедур, архаичности системы, основанной на более чем полуторавековой монополии двух партий».

Еще одной причиной данной турбулентности он назвал «подорванное доверие к избирательной системе с ее непрозрачным подсчетом голосов, неподконтрольным никому голосованием по почте, отсутствием независимых международных наблюдателей».

Володин сделал вывод о глубоком кризисе демократии в США, которые девальвируют ее базовый принцип, фактически узурпируя национальный суверенитет своих «союзников». В итоге демократия в таких странах сокращается, как шагреневая кожа, резюмировал председатель Госдумы.

«В России демократии меньше, чем в абсолютной монархии»: в чем секрет

https://ria.ru/20200124/1563790672.html

«В России демократии меньше, чем в абсолютной монархии»: в чем секрет

«В России демократии меньше, чем в абсолютной монархии»: в чем секрет — РИА Новости, 03.03.2020

«В России демократии меньше, чем в абсолютной монархии»: в чем секрет

Авторитетные политические и экономические аналитики из британской компании Economist Intelligence Unit опубликовали рейтинг стран мира по уровню демократии в… РИА Новости, 03.03.2020

2020-01-24T08:00

2020-01-24T08:00

2020-03-03T19:11

в мире

авторы

россия

/html/head/meta[@name=’og:title’]/@content

/html/head/meta[@name=’og:description’]/@content

https://cdn23.img.ria.ru/images/156266/01/1562660165_0:161:3071:1888_1920x0_80_0_0_a48d97a94bba4062994a2a7aeac38708.jpg

Авторитетные политические и экономические аналитики из британской компании Economist Intelligence Unit опубликовали рейтинг стран мира по уровню демократии в 2019 году, и в этом рейтинге Россия оказалась на 134-м месте из 167 стран. Это вызвало бурный восторг в той части российского медиапространства, в которой обитают коллекционеры негативных инфоповодов о нашей стране. С учетом того, что оценка стран по шкале демократичности (так называемый Democracy Index — «индекс демократии») делалась по методике, учитывающей целых 60 параметров, а саму оценку производила известная на Западе контора, у стороннего наблюдателя, который не обременен желанием вникать в детали, действительно может возникнуть превратное впечатление.В самых запущенных случаях это впечатление можно описать формулой «британские ученые доказали, что в России демократия чуть хуже, чем в Руанде и Зимбабве, и намного хуже, чем в Албании и на Украине». В рейтинге Democracy Index 2019 Руанда занимает 130-е место, Зимбабве — 129-е место, Албания — 79-е, а Украина — 78-е. Стоит отметить, что Economist Intelligence Unit не просто составляет рейтинг стран, но еще и делит их на четыре группы: полные демократии, демократии с недостатками, гибридные режимы и авторитарные страны. Соответственно, в представлении британских аналитиков на одном полюсе свободы и прав человека находятся такие страны, как Канада или Ирландия (входят в топ-10 рейтинга и являются «полными демократиями»), а на другом — Китай (153-е место), Конго (166-е место) и КНДР (167-е место), находящиеся в самом хвосте рейтинга и считающиеся «авторитарными режимами». Кстати, наша страна в этом рейтинге тоже занесена в категорию «авторитарных».Чтобы сохранить видимость объективности и продемонстрировать, что владельцы Economist Intelligence Unit сильно не любят Дональда Трампа, США объявлены не «золотым стандартом демократии», а всего лишь «демократией с недостатками». То есть где-то на уровне Японии и чуть лучше Израиля.Проблема в том, что если посмотреть на те страны, которые занимают высокие места в рейтинге, и приложить к ним линейку классических демократических идеалов, заявленных в качестве критериев составителями рейтинга, то возникнет отчетливый привкус шулерства. Группы индикаторов, на которые якобы ориентировались британские эксперты, — выборы, работа властей страны, политическая культура страны, гражданские свободы и влияние населения на политику.Давайте посмотрим на страну, которую нам предлагают в качестве положительного примера, — Эстонию. Она занимает 27-е место, почти догоняет США по уровню развития демократии и находится буквально на пороге вступления в элитную группу «полных демократий».Эстония — это страна, в которой открыто происходит глорификация пособников нацистов. При этом нацкадры, воевавшие в годы Второй мировой войны на стороне гитлеровской Германии, признаются «борцами за свободу». В их честь, напоминает Sputnik Эстония, «организуются торжественные приемы, им устанавливаются памятники, выплачиваются ветеранские пособия». Возможно, массовая глорификация нацизма с точки зрения британских исследователей вполне совместима с высоким уровнем демократии. Ее действительно нет в списке критериев. Хотя задаться вопросом об уровне политической культуры в стране, для которой «родные» нацисты — это национальные герои, наверное, все-таки стоило бы.Было бы интереснее узнать, как стыкуются высокие «демократические» оценки Эстонии с фактом массовой дискриминации этнических русских и русскоговорящих. В 2010 году российские СМИ цитировали высказывание бывшего министра по делам народонаселения Урве Пало, отмечавшего, что «положение русских в Эстонии во многом напоминает сравнительно недавнее положение негров в Америке, когда они вроде бы были гражданами страны, но реально не имели равных с белыми прав». С тех пор принципиальных изменений не замечено. А уж говорить о свободе слова (вроде бы необходимой для функционирования демократической системы) в контексте абсолютно незаконных (даже по европейским меркам) действий эстонской политической и медийной элиты с целью закрытия Sputnik Эстония, а также обвинений российских мультфильмов в ведении «гибридной войны», говорить вообще не приходится.Возьмем другую страну, которая занимает высокое (75-е) место и считается «демократией с недостатками» и которую России часто ставят в пример с точки зрения экономических и особенно политических реформ — Сингапур. Отметим несколько особенностей сингапурской политической системы: действующим премьер-министром (фактическим главой государства) является старший сын первого сингапурского премьера Ли Кван Ю, который управлял страной на протяжении нескольких десятилетий. Обыденной практикой, о которой уже давно пишут авторитетные азиатские СМИ, является доведение до банкротства оппозиционных партий и изданий с помощью исков о защите чести и достоинства. Жесткие штрафы за незаконные шествия, необходимость согласовывать любые конференции и акции, в которых участвуют или выступают иностранцы (даже если они это делают через интернет), небольшие (но реальные) тюремные сроки за политические перформансы у здания парламента и другие меры защиты политической стабильности с сингапурской спецификой — это все должно было бы заставить составителей рейтинга задуматься трижды о классификации страны. Но из Лондона все, видимо, смотрится по-другому. В качестве совсем абсурдной иллюстрации специфического процесса мышления авторов «Индекса демократии 2019» можно привести эмират Катар — государство, главой которого является эмир, и этот статус официально передается по наследству внутри правящей династии. Эмир Катара — это реальный, действующий и полновластный глава страны и руководитель исполнительной власти, который еще и имеет возможность лично назначать треть членов Консультативной ассамблеи — парламента с минимальными реальными возможностями влиять на политику (что, в общем-то, очевидно даже из названия самого органа). При этом Катар находится в рейтинге Economist Intelligence Unit на 128-м месте — выше России и выше Китая. Дополнительных примеров можно привести много, но тенденция и так вырисовывается самым очевидным образом: объяснить логику составителей рейтинга можно только одним фактором, который однозначно присутствует в их расчетах, но почему-то не указан в официальном списке критериев «демократичности». Этот фактор — готовность ставить в приоритет интересы Вашингтона и быть максимально чуткими к пожеланиям Госдепа США.Именно этот секретный ингредиент превратит любую страну в светоч и бастион демократических ценностей — независимо от того, чьи права там нарушаются и насколько наследственной является власть. России и Китаю, по очевидным причинам, в этом рейтинге подняться не получится, и это однозначно не повод для грусти.

https://ria.ru/20200106/1563130931.html

https://ria.ru/20200123/1563782247.html

https://ria.ru/20191001/1559303767.html

https://ria.ru/20191030/1560363188.html

россия

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

2020

Иван Данилов

https://cdn22.img.ria.ru/images/149372/59/1493725903_0:0:2706:2705_100x100_80_0_0_7f36f047657061975e26af8dff604871.jpg

Иван Данилов

https://cdn22.img.ria.ru/images/149372/59/1493725903_0:0:2706:2705_100x100_80_0_0_7f36f047657061975e26af8dff604871.jpg

Новости

ru-RU

https://ria.ru/docs/about/copyright.html

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

https://cdn23.img.ria.ru/images/156266/01/1562660165_171:0:2902:2048_1920x0_80_0_0_dd380cb7b1aef8790bbc51cf253c8aa3.jpg

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

Иван Данилов

https://cdn22.img.ria.ru/images/149372/59/1493725903_0:0:2706:2705_100x100_80_0_0_7f36f047657061975e26af8dff604871.jpg

в мире, авторы, россия

Авторитетные политические и экономические аналитики из британской компании Economist Intelligence Unit опубликовали рейтинг стран мира по уровню демократии в 2019 году, и в этом рейтинге Россия оказалась на 134-м месте из 167 стран. Это вызвало бурный восторг в той части российского медиапространства, в которой обитают коллекционеры негативных инфоповодов о нашей стране. С учетом того, что оценка стран по шкале демократичности (так называемый Democracy Index — «индекс демократии») делалась по методике, учитывающей целых 60 параметров, а саму оценку производила известная на Западе контора, у стороннего наблюдателя, который не обременен желанием вникать в детали, действительно может возникнуть превратное впечатление.

В самых запущенных случаях это впечатление можно описать формулой «британские ученые доказали, что в России демократия чуть хуже, чем в Руанде и Зимбабве, и намного хуже, чем в Албании и на Украине».

В рейтинге Democracy Index 2019 Руанда занимает 130-е место, Зимбабве — 129-е место, Албания — 79-е, а Украина — 78-е.

Стоит отметить, что Economist Intelligence Unit не просто составляет рейтинг стран, но еще и делит их на четыре группы: полные демократии, демократии с недостатками, гибридные режимы и авторитарные страны.

6 января 2020, 08:00

На пути к пропасти: Россия безнадежно отстала

Соответственно, в представлении британских аналитиков на одном полюсе свободы и прав человека находятся такие страны, как Канада или Ирландия (входят в топ-10 рейтинга и являются «полными демократиями»), а на другом — Китай (153-е место), Конго (166-е место) и КНДР (167-е место), находящиеся в самом хвосте рейтинга и считающиеся «авторитарными режимами». Кстати, наша страна в этом рейтинге тоже занесена в категорию «авторитарных».

Чтобы сохранить видимость объективности и продемонстрировать, что владельцы Economist Intelligence Unit сильно не любят Дональда Трампа, США объявлены не «золотым стандартом демократии», а всего лишь «демократией с недостатками». То есть где-то на уровне Японии и чуть лучше Израиля.

Проблема в том, что если посмотреть на те страны, которые занимают высокие места в рейтинге, и приложить к ним линейку классических демократических идеалов, заявленных в качестве критериев составителями рейтинга, то возникнет отчетливый привкус шулерства. Группы индикаторов, на которые якобы ориентировались британские эксперты, — выборы, работа властей страны, политическая культура страны, гражданские свободы и влияние населения на политику.

Давайте посмотрим на страну, которую нам предлагают в качестве положительного примера, — Эстонию. Она занимает 27-е место, почти догоняет США по уровню развития демократии и находится буквально на пороге вступления в элитную группу «полных демократий».

23 января 2020, 14:24

Transparency International сообщила о рекордном уровне коррупции в СШАЭстония — это страна, в которой открыто происходит глорификация пособников нацистов. При этом нацкадры, воевавшие в годы Второй мировой войны на стороне гитлеровской Германии, признаются «борцами за свободу». В их честь, напоминает Sputnik Эстония, «организуются торжественные приемы, им устанавливаются памятники, выплачиваются ветеранские пособия».

Возможно, массовая глорификация нацизма с точки зрения британских исследователей вполне совместима с высоким уровнем демократии. Ее действительно нет в списке критериев. Хотя задаться вопросом об уровне политической культуры в стране, для которой «родные» нацисты — это национальные герои, наверное, все-таки стоило бы.

Было бы интереснее узнать, как стыкуются высокие «демократические» оценки Эстонии с фактом массовой дискриминации этнических русских и русскоговорящих. В 2010 году российские СМИ цитировали высказывание бывшего министра по делам народонаселения Урве Пало, отмечавшего, что «положение русских в Эстонии во многом напоминает сравнительно недавнее положение негров в Америке, когда они вроде бы были гражданами страны, но реально не имели равных с белыми прав». С тех пор принципиальных изменений не замечено. А уж говорить о свободе слова (вроде бы необходимой для функционирования демократической системы) в контексте абсолютно незаконных (даже по европейским меркам) действий эстонской политической и медийной элиты с целью закрытия Sputnik Эстония, а также обвинений российских мультфильмов в ведении «гибридной войны», говорить вообще не приходится.

1 октября 2019, 09:52

Власти Таллина закрыли телеканал, транслировавший российские программы

Возьмем другую страну, которая занимает высокое (75-е) место и считается «демократией с недостатками» и которую России часто ставят в пример с точки зрения экономических и особенно политических реформ — Сингапур.

Отметим несколько особенностей сингапурской политической системы: действующим премьер-министром (фактическим главой государства) является старший сын первого сингапурского премьера Ли Кван Ю, который управлял страной на протяжении нескольких десятилетий. Обыденной практикой, о которой уже давно пишут авторитетные азиатские СМИ, является доведение до банкротства оппозиционных партий и изданий с помощью исков о защите чести и достоинства. Жесткие штрафы за незаконные шествия, необходимость согласовывать любые конференции и акции, в которых участвуют или выступают иностранцы (даже если они это делают через интернет), небольшие (но реальные) тюремные сроки за политические перформансы у здания парламента и другие меры защиты политической стабильности с сингапурской спецификой — это все должно было бы заставить составителей рейтинга задуматься трижды о классификации страны. Но из Лондона все, видимо, смотрится по-другому.

В качестве совсем абсурдной иллюстрации специфического процесса мышления авторов «Индекса демократии 2019» можно привести эмират Катар — государство, главой которого является эмир, и этот статус официально передается по наследству внутри правящей династии. Эмир Катара — это реальный, действующий и полновластный глава страны и руководитель исполнительной власти, который еще и имеет возможность лично назначать треть членов Консультативной ассамблеи — парламента с минимальными реальными возможностями влиять на политику (что, в общем-то, очевидно даже из названия самого органа). При этом Катар находится в рейтинге Economist Intelligence Unit на 128-м месте — выше России и выше Китая.

Дополнительных примеров можно привести много, но тенденция и так вырисовывается самым очевидным образом: объяснить логику составителей рейтинга можно только одним фактором, который однозначно присутствует в их расчетах, но почему-то не указан в официальном списке критериев «демократичности». Этот фактор — готовность ставить в приоритет интересы Вашингтона и быть максимально чуткими к пожеланиям Госдепа США.

30 октября 2019, 08:00

«Учим майданить, еда за свой счет». США теряют веру в цветные революции

Именно этот секретный ингредиент превратит любую страну в светоч и бастион демократических ценностей — независимо от того, чьи права там нарушаются и насколько наследственной является власть. России и Китаю, по очевидным причинам, в этом рейтинге подняться не получится, и это однозначно не повод для грусти.

Пять причин, по которым невозможна демократия в России

Агрессивная демократия — явление достаточно редкое, особенно в период доминирования всеобщего избирательного права. Как правило, по мере развития демократических норм государства становятся менее склонны к войне и насилию (исключением являются операции, обусловленные идеологическими или гуманитарными соображениями, а также оборонительные войны). Здесь и возникает очередная российская ловушка. История показывает, что в колониальной по своей сути стране усиление давления на власть «снизу» в значительной мере является дисбалансирующим элементом. В ХХ веке распад России дважды запускался после самых либеральных и демократических реформ в ее истории — после 1917 и 1985 годов. Поэтому, если стоит задача «сохранить страну» (а этот лозунг был и остается самым популярным), то демократия выглядит более чем естественной ценой, которая может быть заплачена за подобное достижение. Более того, потеря территории является абсолютным критерием несостоятельности правителя, тогда как расширение ее, или «сферы влияния», искупает все его ошибки. Правление Петра I или Екатерины II воспринимаются в качестве великих эпох отечественной истории не из-за превращения России в европеизированную страну или дарования вольности дворянству, а прежде всего из-за военных успехов и территориальных приращений. Соответственно свобода и открытость, принесенные Горбачевым, были забыты на фоне потери значительной части территории бывшей сверхдержавы. И наоборот, успехи Путина в бессмысленном удержании ненужной России Чечни в 2000 году и присоединении еще менее ценного Крыма в 2014-м превратили его в наиболее почитаемого лидера страны. Естественно, апология насилия и агрессии не может сочетаться с демократией, ведь понятие свободы предполагает бóльшую подвижность и бóльшие возможности. Если население того же Крыма для того и голосовало за вступление в Россию, чтобы быть лишено права выразить в будущем иное мнение, понятно, почему так происходит: демократия выглядит недопустимо рискованной в системе, где главной ценностью выступает расширение государственных границ. Иначе говоря, главным препятствием для развития демократии в России выступает специфически российское понимание государства и государственных интересов.

Что такое демократия? Есть ли она в России?

Кто придумал демократию? Где она реализована? В чем ее недостатки? Есть ли она в России?

Демократия — политическое устройство, при котором граждане принимают политические решения лично или через избранных представителей. Демократия основывается на признании народа источником власти. Она предполагает власть большинства, равноправие граждан, верховенство закона.

Содержание

Древняя Греция

Демократия зародилась в Древней Греции. В небольших античных городах-государствах все решения принимало общее собрание граждан. Поэтому такой политический режим получил название демократия – δημοκρατία, с греч. “народовластие”, форму правления назвали республика, от res publica, с лат. “общее дело”.

Фото: Depositphotos

При этом в античном обществе существовало жесткое социальное неравенство: неграждане, рабы и женщины не имели никаких прав. Территориальная экспансия Рима привела к падению Римской республики – стало невозможно проводить собрания граждан, рассеянных по всему Средиземноморью. Республика трансформировалась в монархию и тиранию – Римскую империю.

Становление современной демократии

После ее падения в Европе идея народовластия была надолго забыта, в мелких княжествах и королевствах правили тираны. Ростки самоуправления сохранились лишь в вольных городах. В 1215 году в Англии впервые ограничили королевскую власть. Однако до конца XVIII– начала XIXвв. в выборных органах власти участвовало привилегированное меньшинство: не более 5% населения.

Фото: Depositphotos Все изменила Великая французская революция, провозгласившая всеобщее равенство. Несмотря на ее поражение, она привела в движение народные массы, которые к началу XXвека добились всеобщего избирательного права, в том числе для женщин.

Признаки демократии

Современная демократия отличается от греческой или средневековой. Одно из главных отличий — ее всеобщий характер и равенство всех граждан. Другие свойства современной демократии:

• Опирается на большинство населения, которое сознательно поддерживает его.
• Ориентация на удовлетворение потребностей населения.
• Правовое государство — разрешено все, что не запрещено.
• Разделение властей.
• Многопартийность. Легальная оппозиция.
• Большой объем прав и свобод граждан гарантирован фактически.
• Карательные органы строго подчиняются закону.
• Смешанная экономика, доминирует частный сектор, государство вмешивается опосредованно.
• Идеология политического плюрализма

Критика демократии

Еще в Древней Греции демократию критиковали за ее издержки. Платон писал, что это власть завистливых бедняков, которая непременно приводит к тирании. Аристотель называл ее властью неимущего большинства в своих интересах. В XXвеке Уинстон Черчилль заявил, что демократия — наихудшая форма правления, если не считать всех остальных.

Фото: Depositphotos

И в XXIвеки сторонники эгалитарного подхода критикуют демократию и всеобщее избирательное право. Они считают, что править должна образованная элита, которая поведет за собой менее просвещенные массы. Иначе, говорят они, народ непременно избирает безответственных популистов вроде Дональда Трампа или Жаира Болсонару, которые часто становятся диктаторами.

Политическая теория

В классической политической теории разделяют три понятия: государственное устройство, форма правления и политический режим.

1. Государственное устройство бывает федеративным, конфедеративным или унитарным.
2. Форма правления – монархия или республика.
3. Политический режим – демократия, авторитаризм или тоталитаризм.

Фото: Depositphotos Все эти формы сочетаются друг с другом. Соответственно, может быть демократия при федеративной монархии (Великобритания), авторитаризм в конфедеративной республике (Югославия), тоталитаризм в федеративной республике (СССР) итд.

Что с Россией?

За 2 тыс. лет с античных времен понятие о демократии трансформировалось. Сегодня она несовместима с рабством (это окончательно определила Гражданская война в США) и правовым неравенством.

Фото: Reuters

В современной демократии обязательны свободные выборы, народное самоуправление, наличие правового государства, признание прав отдельного человека главной ценностью и их примат над волей государства. Власть должна обеспечивать свободу слова и собраний, совести и вероисповедания. Все эти ценности заложены в Конституции России.

Фото: PikabuОднако на деле всего этого нет в современной России. В нашей стране авторитарная система сложилась вполне демократическим путем с негласного одобрения большинства граждан, которые голосуют за одного и того же кандидата или же не противятся его избранию. С этой точки зрения существующий в России режим вполне можно назвать тиранией молчаливо-послушного большинства.

Фото: Depositphoto

Почему в России нет демократии и как ее построить?

Сегодня, за видимым благополучием, почти во всех сферах жизни накапливаются факторы не только торможения, но и разрушения, работающие на дальнейшее отставание страны от мировых лидеров. Это может вылиться в серьезный кризис через 4-6 лет.

Деструктивные факторы связаны между собой и превратились в запутанный клубок взаимозависимостей самых разнородных проблем.

Демократия без правового государства

Однако сквозной особенностью, пронизывающей их всех является ОТСУТСТВИЕ ЕДИНЫХ ПРАВИЛ ИГРЫ, характерных для современного правового государства.

Сегодня мы говорим о стандартах демократии. Это означает, что у демократического опыта есть не только национальное разнообразие, но и универсальное единство общего содержания. Оно заключается в том, что все соблюдают закон одинаково, и при этом отсутствуют привилегированные группы, которые могут устанавливать его «под себя».

Здесь говорилось о том, что в странах Западной Европы сначала появилось правовое государство, а потом – демократия, предполагающая всеобщее участие граждан в выборах. Так, например, в Англии после установления конституционной монархии право голоса имело только 4% населения. Это означает, что правовое государство может существовать и без демократии. Но может ли демократия существовать без правового государства?

В современной России закон гарантирует всеобщее избирательное право, т. е. демократия вроде бы есть. Однако закон у нас продолжает соответствовать пословице про дышло. Куда повернешь, туда и вышло. В этих условиях демократия работать не может, она превращается в фикцию.

В США длительность президентского срока с 1776 года составляет 4 года и менять ее никто не собирается. Это простейший пример «игры по правилам». У нас она не просуществовала и 15 лет. Правящий «тандем» увеличил ее «под себя». А депутаты сделали то же самое со своим сроком, увеличив его с 4 до 5 лет.

Вот свежий пример. Лоббисты лесопромышленного комплекса несколько лет назад добились изменения лесного законодательства, разумеется, «под себя». Меньше структур и людей стало охранять лес, полегчало его порубщикам, но и степень его пожарной защиты снизилась на порядок. Отсюда чудовищные масштабы пожаров минувшим летом. Не было бы сильной жары, и эта мина в нашем законодательстве продолжала бы сидеть незамеченной. А сколько таких «мин» заложено лоббистами в других его отраслях!

Отсюда тянется ниточка к системным причинам нашей отсталости. Привилегированный бизнес процветает, потому что правительство не контролируется ни кем — ни парламентом, ни судебной или прокурорской структурами. Вместо того, чтобы контролировать правительство, они его лоббируют каждый на свой лад. В других странах лоббисты работают в парламенте, а у нас сам парламент работает лоббистом правительства.

Поэтому правительство, считающее себя государством, функционирует как монопольная и абсолютно бесконтрольная бизнес-компания. И очевидно, что в таких условиях нормы законодательства, защищающие общественные интересы, из законов перманентно вымываются и заменяются нормами, охраняющими частные и групповые интересы членов правительственной корпорации от общественных интересов.

В условиях парламента, сформированного путем манипуляций, представляющего не общество, а всё ту же правительственную корпорацию, штампуются квазиправовые акты, которые имеют форму законов, но таковыми не являются силу того, что парламент не представляет общество и интересы различных групп. И направлены они не на развитие страны, а на сверхобогащение отдельных приправительственных групп. Т. е. законы принимаются не с целью развития страны и повышения доходов граждан, а для получения все новых и новых откатов.

Так выходим на проблему разделения властей, которое у нас отсутствует. Но ведь это и есть самый главный механизм современного государства, которому посвящен ярославский форум.

А откуда возьмется современное государство и разделение властей без честных выборов? Выборы — тоже универсальный элемент демократии при всем ее многообразии. Приходится напоминать, что вообще говоря, честность – еще и общечеловеческая ценность. А в России вся вертикаль власти во время выборов работает на то, чтобы выборы были закрытыми, неравными, манипулируемыми, с заранее предсказуемым результатом, т.е. совершенно нечестными.

При этом избирательное законодательство у нас постоянно меняется. Зачем? Для того, чтобы облегчить всей «вертикали власти» задачу проведения нечестных выборов. В данном случае «под себя» этим занимается партия «Единая Россия».

Приведенных примеров вполне достаточно для того, чтобы убедиться: без правового государства, т. е. соблюдения всеми единых «правил игры» (законов) демократия превращается в полную фикцию.

Демократия без буржуазии

С другой стороны, возможны ли честные выборы, если граждане на них не ходят, не говоря уже о том, чтобы их контролировать. Обществом выборы вообще не востребованы как механизм формирования власти. Оно поиграло в эту игрушку в 90-е годы, а затем отвернулось от нее с безразличием: пусть власть что хочет с ней, то и делает. Вот она и делает …

В чем же причина этого замкнутого круга?

Видимо, причина в том, что мы со всеми своими ракетами и ядерными бомбами, космосом ушли далеко в сторону от той стадии развития, на которой все это может и должно сформироваться – и разделение властей, и выборы как насущная потребность общества, и само общество как субъект формирования власти, а не наоборот, — и многое другое на чем основаны все развитые государства ХХI века.

На марксистском языке эта стадия называлась «буржуазной». Помните, ортодоксальные марксисты вроде Г.В. Плеханова предупреждали, что без буржуазной стадии развития, т. е. развитого капитализма, социализм построить невозможно. Сегодня мы убеждаемся в том, что без нее в современном мире невозможно построить вообще ничего путного.

В ХХ веке у России было 2 шанса построить «буржуазный» капитализм. В 1917 это не дали сделать большевики, которые, наплевав на Плеханова, начали строить социализм, а в начале 90-х – псевдолибералы, которые вместо буржуазии создали у нас олигархию.

После крушения коммунизма шанс возникновения национальной буржуазии вроде бы появился, но правящая группировка его отвергла. Слишком долгим и хлопотным казалось занятие вырастить современный средний класс. Поэтому ресурсы, необходимые для этого, отдали на формирование совсем другой социальной группы – олигархии.

Сделать это было очень просто, раздав собственность горстке приближенных людей, в одночасье сделав их сверхбогатыми. В процессе этой же операции им были переданы важнейшие рычаги управления государством, большая часть которых остается в их руках и сегодня. Поэтому и принимаются решения перпендикулярные задаче формирования в России полноценного среднего класса как главной социальной силы, заинтересованной в реальной демократии и настоящей модернизации.

Не был создан обширный и динамичный средний класс, возглавляемый национальным предпринимательством, находящимся в тесном союзе, уж извините за выражение, «буржуазной интеллигенцией», пропагандирующей ценности свободы и равенства всех перед законом и именно эти ценности (а не величие державы) объявляющей квинтэссенцией своего патриотизма.

Поэтому и не оказалось у нас такого общественного слоя, который бы внедрил эти ценности «могучей рукой» в основы реально работающего государственного строя.

История показывает, что за «демократию» в широком смысле готовы бороться разные слои общества, а вот за правовое государство как правило и в первую очередь именно буржуазия. Ведь для нее равенство перед законом является жизненно важным условием ведения бизнеса, т. е. выживания.

И крайне важно понимать, что буржуазия – это не только предприниматели, но еще и связанная с ними интеллигенция: между прочим и учитель, и врач, и инженер, и офицер, а в настоящее время – и высококвалифицированный рабочий.

В нынешней России они все нищие: «нищий врач», «нищий учитель», «нищий инженер». Потому что нет у нас буржуазии в западном (в т. ч. марксистском) смысле этого понятия.

Олигархия похожа на буржуазию, но только внешне, по признаку зарабатывания денег путем предпринимательства. Но различия между ними важнее сходства. Дело в том, что олигархия зарабатывает деньги за счет привилегий (преференций), которые ей дает власть или близость к ней. Она нуждается не в равенстве перед законом, а как раз наоборот – в неравенстве. Точное значение этого слова – «власть немногих». Если попытаются эти привилегии получить многие, то ничего не получится, на всех не хватит. Поэтому «многим» субъектам предпринимательства (буржуазии) нужен закон, а «немногим» (олигархии) – исключения из закона.

Учитывая это, можно сделать вывод о том, что реальная демократия в своей основе всегда является «буржуазной». А какой она может быть еще? Социалистической? Это мы уже проходили. Народной? Пожалуйста – в Северную Корею.

В рамках буржуазной демократии реально функционируют профсоюзы и социал-демократические партии. Без нее они существовать не могут. В условиях правового государства наемные работники получают возможность мирным путем бороться с буржуазией за расширение своих прав. При олигархии это дело совершенно бесполезное. Поэтому нет у нас ни профсоюзов, ни социал-демократии.

Смена курса: буржуазная революция сверху

Реформы 90-х сделали выбор в пользу немногих. Это была не «буржуазная» революция, а олигархический переворот, установивший в нашей стране олигархический строй и такой же политический режим. В место полноценного «буржуазного» у нас создан периферийный капитализм, отсталый, демодернизированный, обслуживающий.

Суть этого строя в слиянии бизнеса и власти во имя присвоения олигархами и социально близкими им бизнес-чиновниками все больших новых богатств и максимально возможной ренты с уже имеющихся.

Поэтому страна не развивается, экономика стагнирует, сырьевая зависимость растет, доходы граждан распределяются крайне неравномерно и большая часть населения живет на грани хронической бедности несмотря на огромные нефтяные доходы.

Какой выход из этой ситуации?

Конечно, общественный строй и политический режим одним махом поменять нельзя. Одним махом они могут только рухнуть. Не выдержав вызовов времени, если будут функционировать в нынешнем виде.

Но готовить их изменение в направлении модернизации можно и нужно!

Возможно это только при условии КОРЕННОЙ СМЕНЫ КУРСА.

Если антиолигархические и реально модернизационные преобразования не произойдут сверху, то снизу начнутся другие — реально национал-большевистские, левацкие «преобразования» с вполне предсказуемые последствиями.

Время не позволяет раскрыть сейчас все детали. Необходим антиолигархический проект или, иначе говоря, политика, суть которой БУРЖУАЗНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ СВЕРХУ.

Надо не продолжать, а реформировать то, что было «нареформировано», испорчено в 90-е годы.

Что должна включать в себя СМЕНА КУРСА, новый курс? Перечислю только основное:

1. Укреплять права собственности, сделать частную собственность неприкосновенной одновременно постепенно, но неуклонно правовыми методами диверсифицируя структуру собственности, уменьшая ее концентрацию. Вести дело к перераспределению контроля за национальными ресурсами от олигархии к массовым слоям собственников – средних и мелких. Вместо олигархического создавать народный капитализм.

2. Отделять власть от бизнеса всеми способами, известными современному миру. Ослабленные таким образом олигархические кланы оттеснять от управления государством и экономикой законодательными, политическими и аппаратными методами.

3. Упорно и системно закреплять за средним классом все возможные виды имущества (земля, недвижимость), вырывая их из-под контроля и притязаний чиновников и олигархов. Раздавать землю бесплатно с целевым назначением – строительство жилья. Это будет серьезным прибавлением ресурсной базы среднего класса. Условием большевистской модернизации был ликбез, а сейчас таковым должен стать ликбес– ликвидация бесправия мелкого и среднего собственника.

4. Системное противодействие коррупции, включая антикоррупционное исправление законодательства

5. Политику доходов развернуть от олигархов к гражданам, а также среднему и малому бизнесу. Важнейший элемент здесь – повышение МРОТ и тем самым вывод зарплат из тени. Введение прогрессивного налога на недвижимость. Задачей теперь является не обеспечение накопления крупными собственниками (для чего и была введена плоская шкала и низкая ставка подоходного налога), а поощрение накопления средним и малым бизнесом. Для этого рассмотреть введение двухступенчатой прогрессивной шкалы подоходного налога.

6. Постепенно расширять сегменты «игры по единым для всех правилам», которые ни под кого не меняются. От выборов здесь никуда не уйти. Детализировать уголовное наказание за фальсификации. Вернуть на выборы международных наблюдателей и даже стимулировать их присутствие. Пойти на усиления контрольных полномочий ПАСЕ и ОБСЕ – в наших же интересах.

7. Расширить участие России в международных организациях и конвенциях, чьи нормативы и стандарты полезны для развития страны. Но при этом быть реалистами, чтобы не сорвать данный процесс. Например, не бросаться сразу в НАТО. Давайте сначала создадим с ним совместную ПРО.

8. Ротация элит. Постепенно, но настойчиво наращивать сегмент «элиты развития», призванный вытеснять «элиту стагнации», выращивая новую генерацию чиновников, проводя антикоррупционную чистку госаппарата;

9. Десталинизация и десоветизация. Вместе с разоблачением преступлений тоталитарного прошлого вычищать из общественного сознания порабощающие комплексы, привычки и стереотипы.

10. Раскрепощение гражданского общества, устранение всех препятствий его развития, установленных в последнее время.

Это только основные шаги, которые должна предпринять власть с целью проведения курса реальной модернизации России. И только таким путем можно обеспечить прочный фундамент для построения современной демократии, избежав второй попытки построить ее на песке, как это было в 90-е годы.

Имитационная демократия в условиях современной России / / Независимая газета

Интересно, этот депутат делает селфи или снимает на память докладчика… Фото со страницы Государственной думы РФ в «ВКонтакте»

Демократия перед теми, кто к ней относится серьезно, ставит почти неразрешимые проблемы, а для тех, кто ее ненавидит, открывает почти неограниченные возможности. 

Вацлав Гавел

При подготовке этой статьи  мне очень повезло. Почти случайно на сайте Полит.ру  я прослушала  запись лекции, которую прочел 27 сентября 2007 года в московском литературном кафе Bilingua Дмитрий Ефимович Фурман, тогда главный научный сотрудник Института Европы РАН, историк, политолог и социальный философ. Один из виднейших специалистов в области становления и развития политических режимов, проблем демократии и авторитаризма, он обладал талантом доносить самые сложные темы до любой аудитории. И лекцию, посвященную имитационным политическим режимам,  он начал с маленького, но  яркого примера. 

«Однажды я отдыхал в Тунисе, и он мне очень понравился,  хорошая, европеизированная арабско-мусульманская страна. Я в нее попал как раз в тот момент, когда там были президентские выборы. Выбирали Бен Али, их несменяемого президента. 

Везде висели большие портреты Бен Али, и ходили какие-то девочки, били в барабаны, как-то агитировали за него. Висят его большие портреты, а рядом чьи-то маленькие портреты. У нас был очень хороший гид, тунисец, хорошо знавший русский язык, и я его спрашиваю: «Скажите, пожалуйста, кто эти другие люди рядом с Бен Али?» Он отвечает: «А это другие кандидаты. Этот – коммунист, этот – исламист, этот – либерал, а вот эти трое – я не помню кто». Я говорю: «А есть у них хоть какая-то возможность победить? (Я не настолько наивный человек, чтобы задавать такой вопрос серьезно, но мне был интересен ответ.) Или  хотя бы сколько они получат?» – «Да ничего они не получат! Их и не знает никто. Их по телевизору не бывает». После этого мы еще говорили про Тунис. Этот тунисец говорил в основном о том, что президент, может, еще и ничего, но вот его брат уж очень много ворует, даже представить невозможно сколько. И он мне рассказывал истории про это фантастическое воровство. Я почувствовал себя на родине, в пределах СНГ…»

Согласитесь, что это замечательный пример имитационной демократии, когда сомнительные действия властей все чаще воспринимаются обществом если не как должное, то, во всяком случае, как неизбежное следствие политики имитационного режима. Вера большинства в демократический идеал все чаще заставляет граждан идти на уступки людям власти, не выполняющим доверенные им функции, а также  представительным собраниям и государственным институтам. В реальности же  молчаливое согласие народа с неэффективной политикой власти, олицетворяющей в своих действиях так называемую волю народа, может привести к весьма плачевным результатам. 

Недаром же, как пишет в своей монографии социолог Михаил Афанасьев, «в политической социологии утвердилось понимание патрон-клиентных отношений как взаимосвязей преимущественно личностных, частных и неформальных, основанных на неравенстве в обладании ресурсами власти и разнице социальных статусов. И в то же время на взаимных обязательствах и заинтересованности».

Другими словами, по Афанасьеву, несоответствие официальных установлений и функций реальному  функционированию органов государственной власти – это «первое и главное впечатление и от современной российской политики». 

Именно такая демократия неуклонно трансформируется в инструмент решения большинства вопросов органами государственной власти, которые в своей неутомимой работе, по сути, ничем не ограничены. Об этом в свое время предупреждал Фридрих Хайек, нобелевский лауреат по экономике.

По его мысли, злоупотребления в таких патрон-клиентных отношениях может предупреждать лишь внешний, независимый институт. Но его место в современной государственной системе занимает законодательство, созданное самими же парламентариями. Таким образом, нарушается концепция суверенитета закона. Контроль над правительством со стороны избранного Заксобрания здесь выглядит просто благостной иллюзией, за которой не видны волны произвола, основанные на подкупе тех или иных групп интересов. 

Так складывается атмосфера, при которой  любая группа готова пойти на сколь угодные, зачастую неправомерные, уступки в предоставлении благ и привилегий другой группе, если будет уверена в гарантированной ответной благодарности.

Так, придя к власти с помощью поддержки большинства, государственные институты начинают реализовывать собственные, отличные от общественных целей задачи. 

Фридрих Хайек сделал о работе этого теневого механизма вывод о том, что в этой системе одна группа людей может объявить все, что ей угодно, делом, важным для всех, чтобы  на этом основании использовать общепризнанную процедуру для проведения в жизнь исключительно своих решений. 

К тому же такая  ситуация демонстрирует ошибочность мнения большинства, которому кажется, что оно выступает в качестве объективного и бесспорного контролера  общественной справедливости. Скорее такое большинство вообще не имеет представления о справедливости, о равноправном распределении благ внутри отдельно взятой группы. В этом случае общественный порядок заключается не в сознательном принятии обществом неких общих правил поведения, а в наличии у него верных представлений о должном поведении. «Не общество создает правила, а правила объединяют людей в общество», – полагает Фридрих фон Хайек. 

Демократия же может отражать волю большинства лишь тогда, когда  заинтересованное, энергичное большинство действует справедливо и только в рамках установленных общих правил. А если таких правил нет, это будет лишь выражением  безмерной воли социума, различные группы которого стремятся достичь собственных целей, рассчитывая на получение благ и привилегий со стороны властей.

А квартира у меня имитационная, протестная, брезентовая. Фото Интерпресс/PhotoXPress.ru

Последствием таких отношений в большинстве современных государств являются огромные «околоправительственные аппараты», включающие в себя всевозможные партии, объединения, профсоюзы и экономические ассоциации, целью которых является получение как можно большего количества благ и привилегий со стороны правительства в обмен на поддержку последнего. 

Такое положение дел часто создается вследствие политического характера природы государства, которую Чарльз Тилли, один из наиболее влиятельных исторических социологов, отразил в своей военно-налоговой теории «Принуждение, капитал и европейские государства».

 По этой концепции, главной возможностью для формирования основных структур государственности послужили процессы изъятия и борьбы за средства для ведения военных действий. Власти были вынуждены делать определенные уступки обществу, имеющему необходимые ресурсы и капитал. Таким образом, взаимодействие создаваемых государственных структур и общества осуществлялось через различные комбинации капитала и принуждения. Чаще они сводились к принуждению, выраженному в принудительном изъятии у населения средств, необходимых для ведения войн, включая одновременное создание структур, обеспечивающих такого рода изъятие.

Кроме принуждения населения существовали договоренности власти  с капиталистами как основными владельцами ресурсов, необходимых как для развития и функционирования государственных структур, так и для защиты страны. 

Также имело место сочетание капитала и принуждения, их одновременное применение, основанное на относительно равном взаимодействии. В любом случае это не простые люди, а держатели капитала чаще всего вступали во взаимодействие с правителями, что помогало капиталистам решать и свои проблемы тоже.

Работа со средствами, необходимыми для ведения военных действий, стала порождать незапланированные и зачастую нежелательные государственные структуры, у которых вскоре стали появляться собственные интересы, права, нужды и потребности. Эти «государственники» решительно отличались и были не зависимы от военных. У них появлялись своего рода «представительства» интересов той части населения, которая как  сильный источник ресурсов больше интересовала государственную власть – как во время войны, так и в мирное время.

Современные правительства тоже испытывают на себе давление различных групп интересов. При этом несоблюдение принципа разделения властей, а также замещения правового законодательства политическим вносит в деятельность государства свои нежелательные коррективы. Здесь, по сути, имеет место совпадение или пересечение законодательной и исполнительной власти. В этом случае последняя, помимо распределения государственных ресурсов занята еще определением их объема и порядка раздачи. 

Еще в XVIII веке английский философ Уильям Пейли создал «Принципы моральной и политической философии», где говорилось о той пользе, которую приносит государству разделение властных полномочий: «Когда функции разделены, то общие законы издает отдельный институт, не заботясь о том, на кого эти законы распространяются. Когда ж заранее известно, кто будет подлежать действию законов, законодателю трудно удержаться от того, чтобы не склониться на сторону тех или иных интересов».

В таких обстоятельствах очень важно понять грань между законом как волеизъявлением суверена и законом как правилом справедливого поведения. Сегодня в России этой грани практически нет. Поэтому вместо ограничения полномочий правительства современное законодательство выступает «побочным продуктом» его деятельности и зачастую направлено на расширение таких полномочий. 

Однако основной задачей демократического законодательства должно выступать создание универсальных общих правил, направленных на регулирование неопределенного числа случаев в будущем, поддержание абстрактного порядка, а не защита частных сиюминутных интересов.

Важнейшим условием поддержания такого строгого порядка выступает эффективное ограничение власти. Иначе  низкий уровень такого ограничения порождает свободу действий правительства, а значит, развитие произвола, способствующего увеличению давления на власть со стороны различных групп интересов. 

«Если не ограничить его (правительства) власть, оно никогда не сможет служить взглядам большинства избирателей, – предупреждает нас все тот же Хайек. – Оно будет вынуждено сколачивать и удерживать парламентское большинство, удовлетворяя требования множества различных групп интересов». Подлинной же ценностью демократии является защита народа от злоупотреблений административного аппарата своими полномочиями. Деятельность чиновников должна быть направлена на обеспечение необходимых для реализации общественных интересов. И даже, несмотря на невозможность предсказания точного результата тех или иных действий управленческого аппарата, «игра по правилам» улучшает шансы каждого на наиболее благоприятный исход.

С учетом вышесказанного на нынешнем этапе развития Россию вряд ли можно назвать современным демократическим государством. Господствующая в нашей стране форма политической организации общества скорее сравнима либо с феодализмом, когда социально-политическая сфера оказывается разделенной на различные сферы влияния, подконтрольные тем или иным группам интересов, либо с патримониализмом, который Макс Вебер определил как форму традиционного господства одного-единственного властителя, отличающуюся от остальных форм существованием лично обязанного вождю окружения.

 Для  доказательства господства социально-политической структуры, схожей с феодализмом, можно привести в пример практически отсутствующий в России институт частной собственности, когда в любой момент каждый может быть лишен всего, чем владеет, а также патрон-клиентные (причем не законные, а преступные) отношения власти с группами интересов, претендующими на получение определенного набора благ. 

В сегодняшней России весьма зримо  присутствуют общественные отношения, характерные для времен феодализма в Европе: слабость законов, произвол «знати», клановость и семейственность, предоставление «крыши» феодалами, примат личной преданности над законами. 

Зарождению неофеодализма в современной России способствовали два основных фактора. Во-первых, существующая в нашей стране демократия, которая  вместо обеспечения обратной связи государства и общества направлена на коррупционное усиление административного аппарата. 

Во-вторых, толчком к развитию российского неофеодализма стала «деградация бюрократического аппарата и общее моральное разложение сословия управленцев».

В условиях российского патримониализма государство «управляется как частное владение (вотчина) правящих групп, которое на основе власти-собственности приватизирует различные общественные функции и государственные институты». Причиной же существования в современной России и неопатримониализма Александр  Фисун считает наличие в постсоветских государствах «неформального соглашения по захвату государства и монопольной апроприации публичных политико-правовых функций». 

Здесь главным условием сохранения собственности и безопасности перед внешними угрозами будет являться покровительство верхов в обмен на предоставляемую им поддержку, в том числе материальную. «Неопатримониальная система свела к минимуму самостоятельный доступ автономных общественных групп к позициям контроля над распределением ресурсов, стимулируя рентоориентированных предпринимателей к вхождению в системы перераспределения ресурсов в рамках патрон-клиентных сетей», – отмечает Фисун.

Основные же элементы современной демократической системы в неопатримониальном обществе «подвергаются существенной трансформации, становясь оболочкой, прикрывающей патримониальные общественные связи», – констатирует ученый. 

Если в условиях демократии залогом стабильности является быстрая реакция государства на изменяющиеся запросы различных социальных слоев, то в условиях патримониализма таковой выступает способность элит проникать и поддерживать патрон-клиентные связи с различными группами интересов при как можно более низком уровне конфликтности.

 Прав был Дмитрий Фурман, утверждая: «Когда жить в условиях демократии очень трудно, а идейных альтернатив демократии нет, общество легко переходит к имитации. Поэтому сейчас так много имитационных демократий». 

Естественно, что в условиях такой формы власть чиновников считается их частной собственностью, приносящей доход от использования ее в «нужном русле». Неотъемлемыми атрибутами современной России стали также монополизация власти и экономики, коррумпированность судебных и правоохранительных органов, а также отсутствие должной свободы средств массовой информации. 

Выход из сложившейся ситуации, на наш  взгляд, заключается в принятии следующих мер. Основополагающим направлением должно стать ограничение власти путем реального разделения властей, когда каждая ветвь власти занимается строго определенным кругом вопросов, на решение которых она уполномочена. Деятельность государственной власти должна быть контролируема независимым внешним субъектом, каковым, по нашему мнению, должен стать Конституционный суд. На первый взгляд данное утверждение может выглядеть абсурдно, однако оно не лишено рациональности, потому как основной задачей такого суда должна стать не трактовка Конституции и проверка на соответствие ей принимаемых законов, а определение границ компетенции между ветвями власти, а также «охрана» существующего законодательства. Принуждение индивида должно осуществляться лишь в соответствии с универсальными, общими для всех правилами и нормами, обладающими правовой сущностью, а не отражающими волю отдельно взятых групп интересов. Гарантом соблюдения законодательства должна стать его правовая сущность, а не угроза применения к его нарушителям легитимного насилия со стороны государства, отличительными чертами которого стали специализированный полицейский аппарат, с одной стороны, и тюремная система – с другой. 

Неизменным принципом осуществления правосудия должен выступать принцип равенства всех перед законом. В обратном случае законодательный орган будет продолжать принимать лишь удобные для него законы, не попадая под действие неугодных ему норм права. Создание же правового государства и развитие институтов гражданского общества является неотъемлемым условием формирования демократической формы социально-политического устройства современной России, что, в свою очередь, становится возможным лишь в условиях должного взаимодействия общества и государства. 

Россия: Страновой отчет за 2020 год

Николас Трикетт

В 2019 году Россия продолжала подавлять политическую оппозицию и растущие протестные движения, поскольку политическая система страны все глубже погружалась в застой и беспорядок. «Машина легитимации» режима — объединенная система формальных и неформальных политических институтов, которые создают и реализуют политику и управляют выборами — вступила в переходный период, наполненный неопределенностью и долгосрочными политическими проблемами.В связи с продолжающейся стагнацией реальной заработной платы и уровня жизни в этом году продолжалась протестная активность по всей стране, усилились попытки Москвы усилить контроль над инакомыслием и политическими выступлениями, а также адаптироваться к надвигающимся вызовам четвертого срока президента Владимира Путина в 2024 году. Москва воспользовалась постепенной криминализацией протестной деятельности, применив насильственную силу в беспрецедентных масштабах для подрыва политической оппозиции.

Попытки разделить оппозицию после кампании по переизбранию Путина показали, что оппозиционные группы остаются политически слабыми, но массовая организация оппозиционных движений, политиков и протестов в течение года усилилась, особенно за пределами столицы России.Хотя нарастающая волна недовольства и организованности на местах еще не существенно ослабила хватку Кремля над политической властью на местном, региональном и национальном уровнях, готовность властей применять насилие на таком экстраординарном уровне — наряду с растущей готовностью протестующих терпеть это. сила — показала, насколько далеко пойдет режим, чтобы сохранить свою «вертикаль власти», которая отстает от текущих политических реалий. Неудачи прошлого года на региональных выборах побудили к постоянному пересмотру того, как контролировать результаты выборов, поскольку «Единая Россия» — оперативная политическая партия Кремля — ​​становится все более непопулярной в обществе.Кремлю необходимо сохранить, по его собственному признанию, большинство в 226 депутатов в Думе после следующих выборов, чтобы сохранить статус-кво. Принимая во внимание снижение общественной поддержки «Единой России», Кремль будет вынужден полагаться на другие инструменты для сохранения своего контроля, такие как снижение барьера для входа для более мелких партий, занимающихся одним вопросом, и конкурирующих оппозиционных партий, чтобы уменьшить количество голосов, а также сохранение первенства Единой России.

Эта тенденция ослабления относительной власти институтов и организаций с целью сохранения контроля Кремля является конечным результатом более широкого краха внутри режима, который усилился по мере того, как с 2014 года наступила экономическая стагнация.Элиты, связанные с так называемым экономическим блоком в Москве — в частности, сторонники либеральных экономических реформ, часто связанные с Министерством финансов, — выдвигали свои опасения по поводу правовой системы страны и поведения российских элит, связанных со службами безопасности. Но политическая система России по-прежнему носит в высшей степени персоналистский характер и сосредоточена на личных сетях, проходящих через администрацию президента и Путина. Видимые разногласия между элитными группами по поводу государственной политики появились вместе с выводами Левада-Центра, показывающими общее снижение воспринимаемого влияния большинства основных политических институтов России, за исключением вооруженных сил и ФСБ.Хотя снижение показателей для ведущих институтов в целом было ограниченным, восприятие роли президента значительно снизилось по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. По мере сохранения персонализма россияне воспринимают изменения в институциональной власти как имеющие место.

В 2018 году произошла заметная деградация формальных и неформальных институтов, традиционно используемых для поддержания политической власти на всех уровнях правительства, и это продолжалось и усиливалось в 2019 году. Год начался с общественного недовольства правительством, близким к рекордным высотам, что привело к смене власти предложений по политике, направленных на получение государственной поддержки через налоговые льготы и обещания социальных расходов.Несмотря на растущую непопулярность правительства, рейтинги Путина, упавшие с рекордных максимумов в 2018 году, оставались относительно стабильными в течение года. Также примечательно, что в 2019 году фигуры, определенные как политически рискованные, были удалены и заменены в результате радикальной серии управленческих изменений в российских службах безопасности, некоторых ведущих государственных предприятиях и различных политических институтах, поскольку озабоченность по поводу общественного мнения стала первоочередной задачей. .

Растущее влияние Сергея Кириенко, заместителя в администрации президента, отражает растущую озабоченность по поводу контроля над политическими кадрами и растущую поддержку режима среди молодежи России.Вместо того, чтобы проводить реформы, которые ставят под угрозу хрупкое равновесие сил между элитными группами, все более технократические меры нацелены на защиту Кремля от публичной критики, поощрение конкуренции между центрами политической власти и продвижение новых, молодых талантов на руководящие должности.

Несмотря на эти маневры, Кремлю не удалось сохранить уровень популярности Путина в обществе после Крыма, что ослабило хрупкий общественный договор, который поддерживал власть режима в течение последних двух десятилетий.Некоторые технократические успехи, такие как внедрение более прозрачных и всеобъемлющих систем сбора налогов для снижения деловой коррупции, мало что сделали для изменения результатов для общества. Верховный суд установил, что статистика преступной коррупции с января по август 2019 года показала, что уровень заболеваемости вырос на 4,7 процента по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. В начале ноября суды подтвердили решение о распространении конфискации имущества и финансовых доходов от коррупционной деятельности на всех, кто не может доказать происхождение своей собственности или финансовых доходов, что угрожает родственникам и друзьям лиц, подозреваемых в коррупционной деятельности.Такое внимание, похоже, связано не столько с искоренением коррупции, сколько с привлечением к ней политического внимания, включая фракционные споры по поводу способности судов определять результаты путем возбуждения дел.

Эти изменения символизируют суровую реальность: государство расширяет свою власть, чтобы подавлять и наказывать деятельность, которую центр (или фракции и институты внутри центра) считает неправильными, и тем не менее его способность контролировать результаты, по-видимому, ослаблена. Это, пожалуй, наиболее заметно произошло с ужесточением регулирующего контроля над политическими выступлениями и Интернетом, а также с расширением юридических мер, принимаемых против протестующих.В начале мая Путин подписал закон, призванный гарантировать непрерывную работу Интернета в случае, если он будет «отрезан» от международных соединений, эффективно стремясь создать «суверенный» российский Интернет, который позволил бы государству еще больший контроль над доступом общественности к информации. Тем не менее, чем сильнее контроль государства, тем больше возможностей для общественной реакции и новых возможностей для гражданского общества протестовать либо против провалов государственной политики, либо из-за превышения государственной власти.В ближайшие годы это фундаментальное противоречие, похоже, усилится.

По мере роста давления с целью управления окончанием четвертого срока Путина режим, вероятно, будет вынужден заручиться поддержкой за счет государственных расходов и новых репрессивных мер. Эта динамика будет стимулировать большее «политическое предпринимательство», направленное на то, чтобы угодить Кремлю и продвигать личные планы, а также на политизацию вопросов, которые в значительной степени рассматривались общественностью как выходящие за рамки политики. Все эти события будут происходить в политическом контексте, определяемом уходом Путина с поста президента и его усилиями по консолидации и удержанию политической власти в сети официальных и неформальных политических институтов России.

Россия: страны в переходном периоде, доклад по стране за 2021 год

Николас Трикетт

Еще до того, как в России разразилась пандемия COVID-19, появлялось все больше свидетельств того, что 2020 год покажет растущий беспорядок во внутренней политике страны, поскольку президент Владимир Путин и его администрация маневрировали, чтобы обеспечить контроль над любой потенциальной сменой власти. Внезапное решение об отставке премьер-министра Дмитрия Медведева и его кабинет в середине января было публично оформлено как необходимость обеспечить президенту свободу «обновлять» политическую систему России и попытаться стимулировать возврат к росту реальных доходов.Отставка премьер-министра была приурочена к обращению президента к нации о необходимости внесения поправки в конституцию, касающейся его собственного права служить в период после 2024 года. Путин выдвинул на место Медведева малоизвестного главы Федеральной налоговой службы Михаила Мишустина; другие ведущие голоса в Москве аналогичным образом сигнализировали о том, что экономический рост снова стоит на повестке дня, и Мишустин — правильная фигура для достижения прогресса. Будучи премьер-министром, он немедленно добился 3-процентного увеличения социальных пособий, выплачиваемых ветеранам, инвалидам и семьям с детьми, одновременно поручив правительству провести бюджетные реформы, чтобы помочь повысить уровень рождаемости в стране.Режим дал четкий сигнал о том, что он требует лучших результатов, чтобы разрядить общественное недовольство государственными услугами, однако он по-прежнему действовал в рамках традиционных ограничений политических групп интересов, общественного мнения и более широкого отказа политических элит нарушать устоявшуюся политику. православие.

Смена правительства быстро переросла в гораздо более серьезный кризис. Распространение COVID-19 в России привело к тому, что местные, региональные и федеральные власти столкнулись с растущими экономическими потерями на фоне существующих бюджетных ограничений, постоянно неадекватного медицинского обслуживания и скоординированных действий из-за коррупции и неэффективности государства, а также негативного воздействия нового коронавируса на экономику. и повседневная жизнь.Но кризис также предоставил возможность политическим операторам и институтам страны: хотя можно было ввести более новые, более строгие меры контроля за публичными собраниями и поведением, можно было использовать любые исключительные результаты в борьбе с вирусом или в управлении общественными ответами. Законодательное собрание России, Дума, в конце марта внесло поправки в Уголовный кодекс, введя повышенные штрафы за нарушения карантина и публикации в Интернете, содержащие «фейковые новости» о пандемии, что является полезным инструментом давления на деятелей оппозиции и других лиц, критикующих политику государства.К концу апреля 69 процентов опрошенных россиян поддержали ограничение их гражданских прав в целях борьбы с распространением COVID-19. Наблюдатели отметили, что административные и правовые меры России были самыми экстремальными в Евразии, и что эрозия защиты цифровой конфиденциальности была ускорена попытками отслеживать поведение граждан и пешеходный поток, даже несмотря на то, что правительство изначально неохотно признавало масштаб кризис. Кремль в конечном итоге остановился на пакете социальной поддержки, согласно которому второстепенные работники должны оставаться дома с середины апреля до середины мая в попытке обуздать распространение вируса, используя цифровые пропуска в Москве для выдачи или отказа в разрешении лицам, путешествующим на расстояние более 100 метров от города. их дома.Впоследствии блокировки были постепенно ослаблены. В конце концов, поспешное производство и распространение вакцин стало ключевым приоритетом национальной политики. Тем не менее, до конца года более 40 процентов населения постоянно заявляли, что не собираются вакцинироваться.

COVID-19 также усложнил усилия режима по устранению опасений по поводу возможной борьбы за престол в конце нынешнего срока президента Путина в 2024 году. Пандемия создала новые противоречивые стимулы для лиц, принимающих политические и экономические решения на субнациональном уровне, которые ввели более строгие или более жесткие ограничения. и обширные или ограниченные планы стимулов для преодоления рецессии.Несмотря на логистические сложности, был проведен всенародный референдум по поправке к конституции, «аннулирующей» четыре срока Путина на посту президента, что позволило ему оставаться у власти еще два шестилетних срока подряд. Тот факт, что это всенародное голосование было продвинуто вперед, отражал настоятельную необходимость сохранить как можно большую гибкость, чтобы любые окончательные решения относительно преемственности могли быть отложены, а политический капитал Путина был сохранен. Поспешность голосования имела первостепенное значение с момента 3.Сообщается, что к моменту проведения референдума 5 миллионов россиян были уволены из-за пандемии. Публичное повествование контролировалось, чтобы вызвать как можно больше законной поддержки или, по крайней мере, вызвать достаточно высокий уровень апатии, чтобы принять результат. По этой причине на референдум были навязаны функционально несущественные поправки, в том числе дальнейшее усиление президентского контроля над кабинетом и обязанностей премьер-министра, провозглашение суверенитета России на основе применения международного права в пределах ее границ и многое другое.Кроме того, период голосования на референдуме был по закону продлен до 3 дней, который затем стал 7 днями, что, по общему мнению, является неконституционным основанием для обеспечения того, чтобы административные ресурсы могли увеличить явку для манипулирования итогами голосования.

В то время как Кремль работал над дальнейшим укреплением контроля Путина, события в городе Хабаровск на востоке страны явились ярким примером чрезмерного влияния федерального правительства, а также местных вызовов центральной власти. Губернатор Хабаровска Сергей Фургал, член системной оппозиции Либерально-демократической партии и ветеран Госдумы (2007–18), был арестован по подозрению в содействии организации убийства предпринимателя Александра Смольского и двух других бизнесменов в 2005–2006 годах.Протесты вспыхнули, в первую очередь на Дальнем Востоке страны, но также и в других регионах России, в связи с арестом, поскольку это было широко расценено как уловка Кремля с целью отстранения губернатора, пользующегося значительной поддержкой на местах, который мог бросить вызов силе партии «Единая Россия» в регионе, а также отправить сигнал другим региональным лидерам, чтобы они действовали по линии. В конце концов Путин уступил давлению общественности, назначив депутата от Либерально-демократической партии Михаила Дегтярева на место Фургала, но протесты продолжались в течение всего года, хотя и с менее активной поддержкой.Ни пандемия, ни кремлевская прядильная машина не могли сдержать недовольства местного населения. Хотя эффективность выборов «Единой России» не подвергалась значительной угрозе, способность местных политических организаторов и групп поддерживать общественное давление на чиновников — будь то по вопросам демократического управления или, чаще, по местным и муниципальным вопросам, таким как удаление отходов, загрязнение и реакция общественного здравоохранения на COVID-19 была заметной и впечатляющей. Гражданское общество столкнулось с растущим давлением со стороны государства в результате использования юридических административных ресурсов, запугивания и насилия, а также государственных мер, связанных с пандемией.Тем не менее, после неудавшегося покушения на Алексея Навального со стороны Федеральной службы безопасности (ФСБ) — подтвержденного британским информационным агентством Bellingcat и собственным независимым расследованием Навального — гражданский сектор взял на себя более заметную роль в национальной политике к 2021 году.

Согласно широко распространенному мнению, смена правительства в январе была частично направлена ​​на «перезагрузку» общественной легитимности режима за счет снижения давления на результаты опросов Путина, которые остались стабильными после восстановления с минимумов апреля-мая.Данные Левада-центра показывают, что в настоящее время действия Путина на посту президента поддерживают 69 процентов россиян, а по данным опроса ВЦИОМ, аналогичный показатель на конец сентября составил 68,1 процента. Напротив, премьер-министр Мишустин пришел к власти с первоначальным рейтингом общественного доверия в 52,1 процента, который оставался в основном неизменным в течение года, скорее всего, из-за общественного восприятия его как способного технократа. Это показывает, что разрыв между способностью режима сохранять власть и политический капитал и его способностью добиваться конкретных политических результатов увеличивается.В то время как 2019 год продемонстрировал нарастающую непоследовательность в российской политике, 2020 год ознаменовал углубляющийся разрыв общественного договора между режимом и общественностью. Положительные сдвиги в стабильности и легитимности режима регулярно сопровождаются провалами государственной политики, такими как попытки справиться с катастрофой COVID-19, несмотря на успешное внедрение вакцины Sputnik V. Покушение на Алексея Навального является доказательством того, что каждая политическая угроза, даже самая незначительная, теперь вызывает общественное беспокойство.Репрессии, по-видимому, являются предпочтительным политическим курсом для предотвращения возникновения политического плюрализма.

Забегая вперед, не ожидается улучшений в демократическом характере правящего режима или его враждебных отношениях с независимыми СМИ и гражданским обществом. Шесть лет низких цен на нефть и жесткой экономии уступили место еще более надвигающейся жесткой экономии, которая теперь сочетается с все более репрессивными мерами, призванными позволить режиму, правоохранительным органам и органам безопасности действовать в одностороннем порядке для подавления инакомыслия.События на Дальнем Востоке страны предвещают все большее разделение отношений между центром и регионами, где системные или несистемные партии и политические субъекты сумели создать базу общественной поддержки. В этой политической ситуации продолжающаяся централизация политического капитала и влияния в администрации президента больше не дает достаточной «слабины» для достижения более прочного консенсуса по ключевым вопросам политики. Любая возникающая угроза существенного политического плюрализма, скорее всего, будет подавлена, в случае необходимости — с применением силы, поскольку институты, управляющие выборами и местное самоуправление, изо всех сил пытаются реагировать на хронические экономические проблемы, ограниченные местные ресурсы или диктат федерального правительства, преследуя предпочтения Кремля. стабильность.Тем не менее, политическое давление со стороны оппозиции или общественное недовольство еще не обязательно угрожают выживанию режима.

Демократия в России: что будет после Путина?

Михаил Ходорковский излагает свой взгляд на внутриполитический климат в России, перспективы демократических изменений и будущее американо-российских отношений.

ГРЭМ: Добрый день. Я Том Грэм, уважаемый сотрудник Совета по международным отношениям, и я хочу поприветствовать вас на сегодняшних встречах, посвященных российской демократии: что произойдет после того, как господинВставить.

И еще хочу поприветствовать Михаила Ходорковского, который последний раз был с нами в октябре 2014 года, если я помню. Итак, мы приветствуем вас снова, чтобы продолжить нашу беседу с нами сегодня. С тех пор ситуация несколько изменилась.

Как вы все знаете, Михаил Ходорковский был самым богатым бизнесменом России, он был политическим заключенным более десяти лет, а теперь он, возможно, является ведущей фигурой в том, что мы можем назвать российской оппозицией в изгнании. Он активист, основатель «Открытой России», много играет — уделяет большое внимание тому, что происходит сегодня в России.

Мы с Михаилом собираемся побеседовать примерно полчаса. Михаил предпочитает говорить по-русски, поэтому у нас будет последовательный перевод. Я предпочитаю говорить по-английски, и, надеюсь, мы сделаем это без перевода.

Итак, я хочу начать разговор с вопроса, и он звучит так. В 2004 году вы писали из тюрьмы, что Путин не является ни демократом, ни либералом, но он более либерален и более демократичен, чем 70 процентов населения России.Итак, мой вопрос: было ли это тогда на самом деле правдой? Это правда сейчас? И как Путин изменился за последнее — за последние пятнадцать лет?

(Примечание: замечания г-на Ходорковского сделаны через переводчика.)

ХОДОРКОВСКИЙ: Прежде всего, привет всем, и здорово, что у вас есть еще одна возможность поговорить со всеми вами.

Я хочу сказать, что в определенном смысле Путин создал очень особенный, своеобразный режим. Но во многих отношениях это типичный автократический режим.И, как это принято в автократических режимах, он следует по пути развития от более либерального автократического режима к менее либеральному автократическому режиму. С другой стороны, российское общество, как и в других странах Европы, развивается по пути от своей традиционной более авторитарной модели к более демократическому сознанию. Поэтому сейчас я бы сказал, что Путин более либерален и более демократичен, чем уже не 70 процентов населения, а, скажем, 20 процентов населения.(Смех.)

GRAHAM: Если продолжить, не думаете ли вы, что он стал намного более националистическим в своих взглядах? Я имею в виду, здесь есть теория, что, когда он вернулся к власти в 2012 году обратно в Кремль, отчасти из-за ухудшения экономического положения, он обратился к национализму как к способу легитимации своего режима. Вы видите это в его — также и в его мировоззрении?

ХОДОРКОВСКИЙ: Вы знаете, это действительно очень интересная, уникальная особенность российского общества. В российском обществе не так уж много национализма.Я имею в виду национализм в плохом смысле этого слова. И ситуация, сложившаяся после крымского инцидента, когда произошел всплеск национализма, действительно является ненормальной ситуацией, не типичной.

А произошло это потому, что многие россияне чувствовали и ощущали Крым как территорию России. И русская литература, которая играет большую роль в формировании менталитета русского народа, в русской литературе много о русском Крыму.И вот в результате вопрос об аннексии Крыма как раз попал в общую колею всего остального. Но если мы посмотрим на ситуацию на востоке Украины, там все иначе.

В целом национализма в российском обществе действительно не так много.

ГРЭМ: В каком-то смысле Путин в данном случае не идет в ногу с российским обществом.

Позвольте задать еще один вопрос. Знаете, сегодня мы поговорим о том, что случится после того, как мистер Х.Путин, но я полагаю, что нас очень интересует, когда и как мы доберемся до Путина. (Смех.) А когда я был в Москве три недели назад, много говорили о преемственности. Это связано с окончанием президентского срока Путина в 2024 году. Я должен сказать, что не встречал много людей, которые думали, что Путин уйдет из власти в 2024 году. постпутинская эпоха. Как мы собираемся этого добиться и в какие сроки?

ХОДОРКОВСКИЙ: Этот вопрос на самом деле очень похож на многие вопросы, касающиеся рыночной экономики, где в рыночной экономике есть много вещей, которые мы можем предсказать в долгосрочной перспективе, но очень сложно сказать, в какой конкретный момент это произойдет во времени. .Когда мы с Томом Грэмом просто болтали перед тем, как выйти на сцену, мы говорили о том, что через несколько лет мы будем поздравлять Генри Киссинджера с девяносто шестым днем ​​рождения. Ну, совсем недавно мы желали господину Лигачеву — я даже не знаю, многие ли из вас его помнят — счастливого девяносто восьмого. Так что это своего рода крайний конец прогноза. (Смех.)

Но опять же, кто из нас мог ожидать того, что г-н Назарбаев сделал всего несколько месяцев назад? То, что мы, безусловно, наблюдаем сегодня в России, — это то, что структура власти Путина буквально разваливается по швам.Несколько лет назад говорили о хваленой вертикали власти. Это всегда было намного преувеличением по сравнению с реальностью. Но теперь еще более заметно, как его не существует и как он разваливается.

Но чем слабее становится власть президента, тем меньше беспокойства президентская власть доставляет все большему количеству групп. Но когда это происходит, различные группы начинают конфликтовать друг с другом. И чем дальше, тем больше вероятность того, что конфликты выйдут из-под контроля и станут неуправляемыми.Таким образом, ближайший срок прогноза — 2022/2023 годы, когда вот-вот прибудут парламентские выборы.

ГРЭМ: Значит, где-то между 2022 и 2042 годами, если я правильно подсчитал. (Смех.)

ХОДОРКОВСКИЙ: Совершенно верно. (Смех.)

ГРЭМ: Совершенно верно.

ХОДОРКОВСКИЙ: Совершенно верно. (Смех.)

GRAHAM: Расскажите немного об Открытой России. Это организация, которую вы основали несколько лет назад. Насколько я понимаю, цель состоит в том, чтобы помочь подготовить почву для того, чтобы этот переход стал демократическим, а не переходом от одной формы авторитаризма к другой авторитаризму.Так что же делает «Открытая Россия»? И насколько эффективно это было до сих пор в России?

ХОДОРКОВСКИЙ: Под эгидой «Открытой России» собрались люди, которые видят в будущем России нечто иное, чем замену Путина кем-то с такими же полномочиями, как у Путина. Лично я убежден, что это было бы самым опасным развитием событий для России.

Только за мою жизнь было по крайней мере два человека — я не решаюсь включить Путина в их число в качестве третьего или нет — которые прошли этот переход к авторитарной фигуре.Я знаю г-на Ельцина с 1986 года. Поверьте, тогда этот человек был полностью демократичен в своих взглядах. Его боевой клич о борьбе с коррупцией в тогдашней России звучал как борьба против привилегий. Затем, в 1991 году, он стал президентом. В 1993 году он перестрелкой разгромил парламент; 1994 г. — воевал в Чечне. В 1996 году он был готов ввести военное чрезвычайное положение, чтобы не отдавать власть.

И господин Лужков, может быть, некоторые из вас слышали о нем; он бывший мэр Москвы.В России это очень важная позиция. Я знаю его тоже с 1986 года. В то время он тоже был ультрадемократом. Он был самым демократичным заместителем главы Мосгорисполкома, что походило на коллективную мэрию. Пять лет, коррупционер, самодержец, как ни назови его.

«Открытая Россия» — организация, которая считает, что для России важны не отдельные люди, не личности, а учреждения. Итак, мы занимаемся политическим просвещением.Мы активно участвуем в выборах на самом низком уровне, потому что только на самом низком уровне вам более или менее разрешено проводить настоящие выборы. А еще мы поддерживаем гражданские инициативы и занимаемся правами человека. Потому что мы хотим, чтобы после Путина в России было определенное количество молодых людей, готовых коллективно взять на себя бремя власти.

GRAHAM: Михаил, сколько россиян на самом деле участвует в вашей деятельности? И я задаю этот вопрос, потому что мы знаем, что сейчас Кремль и другие страны оказывают сильное давление, чтобы заставить людей или запугать людей, чтобы они не участвовали именно в этих видах деятельности.

ХОДОРКОВСКИЙ: Когда мы проводим мероприятия за пределами Москвы, обычно мы говорим о конференциях в регионах, где общественные активисты собираются на конференции. В каждом из городов, которые мы проводим, принимают участие несколько сотен человек. И это при том, что, например, в Нижнем Новгороде мы семь раз подавали заявки на аренду помещения в конференц-зале для этой конференции; семь раз нам отказывали. Когда я проводил виртуальную конференцию через Skype в Москве, через час после ее начала зал, в котором она проходила, был окружен кордоном полиции.Вся Москва шутила, что решили арестовать меня по скайпу. (Смех.)

ГРЭМ: Давайте повернем это в другую сторону. Поскольку мы являемся Советом по международным отношениям, я должен задать вопрос об американской политике. Я хотел бы узнать ваше мнение о том, думаете ли вы о том, что сейчас делают Соединенные Штаты, особенно о более жестких санкциях против России, особенно о более жестких санкциях, но это отсутствие связи между нашими двумя правительствами оказывает влияние на внутренние события. Россия.Создает ли это больше места для тех видов развития, которые вы хотели бы видеть, или это каким-то образом сужает это пространство?

ХОДОРКОВСКИЙ: Когда они впервые начали санкции, с точки зрения реакции России на них было ощущение, что американцы совершили большую стратегическую ошибку, потому что эти санкции были направлены не на помощь русскому народу, а против России. Так что да, со стороны режима были негативные воздействия. Но в то же время режим смог раскрутить это таким образом, что ему действительно удалось получить немного больше поддержки со стороны общественности против санкций.

После этого американская сторона попыталась изменить ситуацию, перейдя на индивидуальные адресные санкции. Это было очень больно. Но и здесь не было приложено достаточно усилий, чтобы объяснить людям, почему именно эти санкции применяются именно к этим людям. Итак, опять же, эффект, который они могли иметь, не был полностью достигнут, потому что российские власти объясняют, что американцы наказывают людей за то, что они осмелились проводить независимую внешнюю политику; Хотя мы действительно знаем, что люди, в отношении которых были применены санкции, мы можем не знать точно, за что именно, но мы прекрасно знаем, что они — кучка воров и коррупционеров.Так что, если бы прямо объяснили, что санкции против этих людей вызваны тем, что они кучка воров и коррупционеров, это вызвало бы у россиян очень и очень прочный отклик.

Что делать дальше? Боюсь сказать, что, наверное, сейчас уже осталось очень мало места для маневра. С одной стороны, все последующие санкции имеют все меньшее и меньшее маргинальное воздействие, чем предыдущие санкции, потому что взаимодействие между двумя сторонами уже сократилось благодаря предыдущим санкциям.С другой стороны, сесть и попытаться что-то придумать путем переговоров — тоже уже — не так много места для маневра, потому что Кремль и Путин стары. И под старым я не имею в виду хронологический возраст; Я имею в виду их гибкость. Они настроены по-своему. Кроме того, они больше не в состоянии что-либо обещать и выполнять свои обещания. Поэтому я боюсь сказать, что до смены режима у сторон будет очень мало возможностей прийти к какому-то новому соглашению о чем-либо.

GRAHAM: Просто чтобы очень быстро разобраться в этом, но влияет ли политика США на то, как «Открытая Россия» работает в России? Вам становится труднее работать на земле в России или это действительно создает пространство для вас, чтобы делать то, что вам нравится делать в России?

ХОДОРКОВСКИЙ: Что мы делаем, мы делаем независимо от того, какие международные возможности создаются или что-то еще. На самом деле, ничто из того, что могут сделать Соединенные Штаты, не может помочь нам или помешать нам. За тех сторонников Путина, которые слепо верят ему, за этих людей — при всем уважении к Государственному департаменту, которому может не понравиться эта фраза, к тем людям, которых я до сих пор считаю марионеткой Государственного департамента.Что касается слепых сторонников Путина, то я действую в интересах ЦРУ или МИ-6 или чего-то подобного. С точки зрения более нормальных людей, их реакция такова, что этот вопрос нас совершенно не интересует. Нам это наплевать. Мы заботимся о том, что вы делаете для страны положительно или отрицательно?

Мы пытаемся делать то, что является позитивным, полезным для нашей страны, и объяснять, что мы делаем это на благо страны.Мы делаем это своими руками и на свои деньги.

ГРЭМ: (Смеется.) Значит, именно русские в конечном итоге сделают Россию демократической.

У меня есть последний вопрос, прежде чем я приглашаю участников присоединиться к беседе. Михаил, когда ты собираешься вернуться в Россию и в каком качестве?

ХОДОРКОВСКИЙ: Когда придет время, когда властям станет опаснее бросить меня в тюрьму, чем не посадить.

Что касается емкости, то для меня важно то, что сразу после Путина уравновешивается то, что идет после; то есть разделение властей.Я готов вернуться в любой позиции или без нее. Единственная должность, на которую я не хочу возвращаться, — это пост президента. Пост президента должен быть пустым.

ГРЭМ: Хорошо. На этом я хотел бы попросить участников присоединиться к беседе. Напоминаю, что мы записываемся. Не могли бы вы подождать микрофона, назвать свое имя и место работы и задать один вопрос? И, пожалуйста, сделайте его кратким, чтобы мы могли задать как можно больше вопросов.

Итак, мужчина прямо здесь, посередине.

Q: Привет. Я Гэри Росс из Black Gold Investors. У меня вопрос.

Как, по вашему мнению, Россия собирается справиться со снижением доходов от экспорта энергоресурсов в долгосрочной перспективе, скажем, в следующие пять или десять лет? Мы видели максимумы цен на нефть и газ. Учитывая тот факт, что доходы — доходы от энергоресурсов так важны для России, не станет ли это прелюдией к более агрессивной внешней политике Путина, столкнувшегося с экономическими трудностями из-за более низких доходов от энергоносителей?

ХОДОРКОВСКИЙ: Прежде всего, хочу сказать, что не следует переоценивать значение доходов от экспорта нефти и газа для экономики России.Они большие, но баланса не меняют. Они не такие уж большие.

С другой стороны, любая возможность увеличения доходов бюджета от дальнейшего экспорта нефти и газа уже достигла своего потолка. Больше нет места. Таким образом, мы понимаем, что Путин не имеет возможности использовать этот дополнительный доход для повышения своей популярности путем распространения щедрости. К тому же войны не находят поддержки в российском обществе в принципе. Они не.Итак, я к чему стремлюсь, исходя из конкретных соображений, мы не должны ожидать более агрессивной внешней политики со стороны России, исходя только из чистой рациональности.

Но, с другой стороны, мы все же понимаем, что одна из неотъемлемых проблем поздних авторитарных режимов — это отсутствие потока информации. И поэтому мы никак не можем предсказать, что думает Путин по этой теме.

ГРЭМ: Здесь сзади.

Q: Я Джим Зирин.

И зная, как вы это делаете с личной точки зрения, как действует Владимир Путин, я задавался вопросом, как вы относитесь к вмешательству в выборы 2016 года в Соединенных Штатах? Как вы думаете, чего пытался добиться Путин? Как вы думаете, это было бы сделано без координации или сотрудничества кампании Трампа? Как вы думаете, был ли компромат, и, вероятно, он попробует его снова в 2020 году? (Смех.)

ХОДОРКОВСКИЙ: Мы с Томом обсуждали именно этот вопрос еще до того, как вышли на сцену. (Смех.)

Я твердо верю, что стратегия Путина состоит в том, чтобы ослабить своих зарубежных контрагентов. Итак, я твердо убежден и у меня есть доказательства, подтверждающие это, что Путин не рассчитывал привести Трампа к власти. Кремль был уверен, что Клинтон победит. Они хотели, чтобы Клинтон победила, но стала слабее в результате этой победы, а не была такой сильной, как могла бы быть.

И эта точно такая же политика будет продолжаться, политика ослабления людей, напротив которых вы будете сидеть в будущем. Вот почему они были взволнованы победой Зеленского на Украине — не потому, что они чувствовали, что Зеленский — их парень, их агент; в их мышлении Зеленский слабее Порошенко, следовательно, Зеленский лучше. Что они на самом деле получили, мы все очень скоро узнаем сами.

ГРЭМ: Пожалуйста, внизу, впереди.

В: Я Рональд Тирски из Амхерстского колледжа. Я профессор политологии.

Римские философы-стоики советуют каждому мудрому подумать об обстоятельствах собственной смерти. И поэтому я спрашиваю — я спрашиваю вас, Путин, что было бы хорошо — вопрос простой. Как вы думаете, какой финал будет для Путина хорошим? (Смех.) Как вы думаете, что он об этом думает? Может, вообще невозможно сказать. Но как это могло закончиться не самым плохим, а красивым образом?

ХОДОРКОВСКИЙ: Сегодня очевидно, что внутри Кремля прорабатывают ряд возможных моделей.Модель номер один, которая существует уже некоторое время и остается предпочтительной моделью, — это союз с Беларусью, потому что это создает новую конституцию, новую — часы снова начинают с нуля для нового президента, который может, скажем, сделать шаг. помимо формальной власти, но все же иметь возможность структурировать вещи так, чтобы он все еще сохранял контроль над вещами, которые важны.

Рассматриваемый вариант два, мы условно называем его моделью Госсовета. То есть Государственный совет становится более могущественным субъектом; Путин уходит с поста президента, но становится членом этого теперь более влиятельного Государственного совета.Он больше не управляет вещами напрямую, но все еще имеет всевозможные рычаги, веревки и цепи, с помощью которых он может управлять вещами.

Модель номер три, которую мы — да и большая часть Кремля тоже — считаем наименее жизнеспособным сценарием, — это еще один музыкальный стул.

Это три наиболее очевидные модели, о которых они явно думают. Может быть, есть четвертый, о котором я не знаю.

ГРЭМ: Вопрос прямо здесь, посередине.

Q: Спасибо.Я Рагида Дергам. Я исполнительный председатель Бейрутского института.

Что касается отношений Путина и Трампа, будет ли Путин теперь считать, что Трамп заслуживает ослабления перед следующими выборами? А каковы их отношения с точки зрения внешней политики? Скажем, Сирия. Понимают ли они друг друга и сотрудничают или действительно соревнуются в таких местах?

Спасибо.

ХОДОРКОВСКИЙ: Послушайте, для российского общества Сирия практически не интересна, а это означает, что у Путина развязаны руки до тех пор, пока там не начнут убивать российских солдат.Самая большая трудность для них возникла — вы помните, была эта попытка нападения, рейда и захвата нефтеперерабатывающего завода, и несколько сотен профессиональных солдат попали под американское нападение. Если чего-то подобного не произойдет, российское общество так или иначе не потеряет сон из-за Сирии. Путин собирается и дальше использовать Сирию, поскольку он использует другие горячие точки, чтобы заставить американцев сесть с ним за стол переговоров на выгодных для него условиях.

Чего он хочет от этих переговоров? Это то, что американцы, к сожалению, не могут дать, даже если бы захотели. Он хочет вернуться в старые добрые времена, когда мир был разделен на сферы влияния при полном невмешательстве других сторон во внутренние дела других сторон, даже в вопросах прав человека.

Тем не менее, это то, что режим Путина хотел бы видеть, и он также хотел бы обеспечить возможность членам внутреннего круга иметь возможность свободно тратить свои деньги в любой точке мира без какого-либо вмешательства.

ГРЭМ: Здесь вопрос.

Вопрос: Стивен Шлезингер.

Чувствует ли Путин угрозу со стороны НАТО? И если бы у вас была демократическая Россия, как бы НАТО воспринималось в этих условиях?

ХОДОРКОВСКИЙ: Учитывая позицию сегодняшней администрации по этому вопросу, я не совсем уверен, как Соединенные Штаты видят свою позицию по отношению к НАТО и роли НАТО, поэтому перспективы отношений НАТО с Россией в будущем напрямую зависят от как Америка выстраивает отношения с НАТО в обозримом будущем.

ГРЭМ: Вопрос против колонны прямо здесь.

Q: Спасибо. Линдси Ховард, Bloomberg.

Я хотел бы задать вопрос о том, какими вы видите сценарии видения России и ее роли в определении будущего мирового порядка после Путина. Что ты видишь впереди? Что вы видите с «Пояс и путь»? Уступит ли Россия Центральной Азии более открытой инфраструктуре? Что случится?

ХОДОРКОВСКИЙ: Кто бы ни пришел к власти после Путина, нет никаких сомнений в том, что Россия продолжит участвовать в жизни стран, прилегающих к ее азиатским границам.И в очень широком смысле вы можете сравнить отношения России с ее азиатскими соседями с чем-то вроде отношений Соединенных Штатов с Мексикой, хотя американо-мексиканские отношения намного спокойнее.

Большой вопрос, стоящий совершенно отдельно от отношений с этими странами, — это отношения с Китаем. Это отдельный вопрос. Необходимо поддерживать хорошие отношения с Китаем, но не в том направлении, в котором их сейчас ведет Путин. Путин пытался строить отношения с Китаем, исходя из того, что Китай является альтернативой Европе.Оказалось, что Китай не является альтернативой Европе ни в экономическом, ни в политическом смысле.

У меня есть некоторый опыт работы с Китаем, и я могу сказать по своему опыту, что такой подход никогда не сработает. Фактически, всякий раз, когда отношения России с Европой и США ухудшаются, ухудшаются и отношения с Китаем просто из-за того, что вся мировая финансовая система взаимосвязана —

ХОДОРКОВСКИЙ: (По-английски) Нет, нет. Нет .

ПЕРЕВОДЧИК: Простите, извините. (Смех.)

ХОДОРКОВСКИЙ: Итак, когда отношения России с Европой и Соединенными Штатами ухудшаются, отношения России с Китаем ухудшаются в финансовом смысле еще и потому, что они связаны друг с другом. Они могут стать лучше в политическом смысле, но они также ухудшатся в финансовом отношении, если ухудшатся отношения с Европой и США. Так что это проблема, с которой Россия столкнется в будущем и с которой ей придется столкнуться.

А как российское общество рассматривает эту проблему или этот вопрос? Что ж, у нас действительно есть мем, который это описывает.В центральной части России есть город средних размеров — Воронеж. Место большое, но жизнь там не очень хорошая, как во всех российских провинциях. И мем, знаете ли, прежде чем мы потратим слишком много времени на то, чтобы наладить отношения в наших отношениях за пределами России, давайте сначала займемся налаживанием вещей в Воронеже.

ГРЭМ: Сюда.

Вопрос: Пол Подольски из Bridgewater Associates.

Какие уроки вы извлекаете из того, как работает система, как конкретно к вам относилась система? Другими словами, было ли отношение администрации к вам — сначала арестовать вас, а затем освободить — движимым исключительно личными интересами, или вы видите какое-либо более глубокое понимание того, как работает система, — о том, как с вами обращались по сравнению с другими? соперники, которые иногда оказывались в разных ситуациях?

ХОДОРКОВСКИЙ: Я хочу подчеркнуть, что способ управления страной меняется, но в целом ситуация остается прежней.Мы имеем дело с тем, что можно охарактеризовать как неофеодальную модель, где в обмен на голоса региональные элиты в обмен на предоставление голосов в центре получают возможность решать свои собственные финансовые проблемы в своем регионе, как они видят. подходят без помех от центра.

Позвольте мне добавить к этому. У них есть — региональные элиты имеют полную свободу действий для решения своих личных финансовых вопросов, однако они считают нужным без вмешательства, потому что административные финансовые вопросы регионального правительства — это фактически механизм, с помощью которого центр контролирует регионы.Итак, три основных механизма управления — доходы, 60 процентов доходов, собранных в регионе, поступают в центр, оставляя 40 процентов. Этого им категорически недостаточно, чтобы делать то, что они хотят делать. Затем от 10 до 20 процентов собранных центром денег перераспределяются обратно им в обмен на политическую поддержку, на голоса. Это один механизм.

Второй механизм: все чиновники должны брать взятки. Если вы не берете взяток, вас отстраняют от власти.Так что, если ваша лояльность в какой-то момент подвергается сомнению, у них есть те взятки, о которых они знают, которые вы брали, и они могут на законных основаниях арестовать вас за взятки.

Третий механизм: конфликт между группами влияния. Экономикой по-прежнему управляет так называемый либеральный блок. Они ни в коем случае не либералы, но мы их так называем. С другой стороны — так называемые силовики, — люди из военных и силовых структур. У них, как всегда, денег всегда не хватает.Таким образом, с одной стороны, Путин дает указание либеральному блоку не давать ни копейки больше силовикам . С другой стороны, говорит он, я почти не держусь за них, эти ребята пытаются выжить, они собираются вырваться на свободу. Я не могу больше за них держаться. Время от времени эти два блока сталкиваются друг с другом, и в то время вы видите, как людей отправляют в тюрьму. И время от времени он также настраивает различные подфракции внутри силовиков друг против друга, и опять же, в результате этих столкновений вы видите, как люди попадают в тюрьму.

Вот три основных административных метода. В отсутствие институтов это создает очень потенциально опасную ситуацию, потому что в тот момент, когда вы вытащите Путина из этого уравнения, до того, как система придет к новому равновесию, большое количество голов выпадет. И Путин делает это намеренно, чтобы ему было намного сложнее выйти из этого уравнения.

Проблема всего этого в том, что Господу было наплевать на это. В какой-то момент Господь вырвет его из уравнения.

ГРЭМ: Итак, на этой счастливой ноте, у нас закончилось время (смех), но я хотел бы поблагодарить Михаила за то, что он провел с нами этот час. (Аплодисменты.)

(КОНЕЦ)

Является ли Россия демократией? — Metro US

Освещая вмешательство России в выборы в США, страну часто называют угрозой демократии. В то же время в стране проходят президентские выборы, и граждане представлены в их версии Конгресса своими собственными. Итак, какая форма правления в России технически? Россия — демократия?

Является ли Россия демократией?

Итак, есть ли в России демократия? Россия демократична? Эксперты не считают Россию демократической.Группа экономической разведки называет Россию «авторитарной» с 2011 года. Другие социологи используют ярлык «гибридный режим». Есть более красочные термины: в 2012 году Уильям Партлет из Института Брукингса назвал Россию «управляемой» или «фальшивой демократией».

После распада Советского Союза в конце 80-х в России начались демократические реформы. Но он скатился в тоталитаризм при Владимире Путине, который лишил олигархов их активов и назначил своих союзников на высокие государственные посты, — писал Кристиан Кэрил в «Новой республике» в октябре 2017 года.

Поскольку одной из характеристик демократии является свободная пресса, Россия занимает 180-е место из 199 стран по свободе прессы после Ирака и Судана, сообщает «Политифакт». Правительство Путина захватило прессу, отказывая в выдаче лицензий на вещание, заставляя компании продавать себя государству, арестовывая журналистов, а иногда и убивая их.

Среди причин, по которым демократия не прижилась в России: во время экономического спада в начале 90-х «многие простые россияне начали отождествлять« демократию »с обнищанием и относиться к несправедливости.Кроме того, широко распространился русский национализм, который рассматривал идеи Запада (включая демократию) как чуждые и угрожающие.

Какова форма правления в России технически?

Итак, если ответ на вопрос — Россия — демократия — нет, то что тогда? Форма правления в России технически полупрезидентская республика с президентом, премьер-министром, тремя ветвями власти (исполнительной, законодательной и судебной) и законодательной властью.

Эксперты считают переизбрание Владимира Путина в 2018 году фальшивкой, потому что он дисквалифицировал свою законную оппозицию и тщательно подобрал соперников.Тем не менее, Путин пользуется законной поддержкой среди граждан России. «Состоявшиеся в воскресенье президентские выборы в России были фальшивыми, но их результаты вполне реальны», — писал Леонид Бершидский в Bloomberg в марте прошлого года. «Это наглядно продемонстрировало, что большинство россиян принимают правила, навязанные им президентом Владимиром Путиным. Это само по себе является своего рода демократическим выбором с очевидными последствиями для врагов Путина внутри и за пределами России ».

Почему демократия не сработала в России

Он превратил всех в силовиков существующего порядка, независимых и зачастую вне всяких законов.В случае очереди в метро полицейский инстинктивно почувствовал, что его задача — обеспечить, чтобы все пассажиры оставались в одинаковом страдании, и предотвратить любые попытки самоорганизации. На избирательном участке бюллетень — с абсурдным, почти виртуальным кандидатом на первом месте — превратил каждого избирателя в сообщника. Путем голосования один из них подтвердил законность упражнения.

История Маши, политическая зрелость которой постепенно приводит ее к ключевой организационной роли в эпохальных антиправительственных протестах 2011 и 2012 годов, показывает, как новое поколение активистов, тем не менее, пыталось укрепить демократию — и это было жестоко. подавлен путинским режимом за его неприятности.Родившаяся в 1984 году «годом Оруэлла», Маша поднимает восстание против коррупции и застоя путинской эпохи, что побудило ее организовать одну из самых громких недавних акций протеста на Болотной площади в Москве. В конечном итоге полиция обвиняет ее в «разжигании беспорядков». (Позже она амнистирована.) В этот же период Жанна наблюдает, как ее отец и другие люди выбирают путь принципиальной оппозиции Путину и его аристократии из КГБ и в конечном итоге расплачиваются за это, в некоторых случаях своей жизнью. Одна из неудач в книге Гессена приходится на февраль 2015 года, когда отец Жанны, Борис Немцов, застрелен на мосту на виду у Кремля.

Многие социологи, отмечает Гессен, опасаются использовать слово «тоталитарный» для описания постсоветской России, предпочитая такие термины, как «гибридный режим». И все же поразительная долговечность «Homo Sovieticus» и многих институтов советского типа сама по себе является признаком тоталитарного государства. В какой-то момент в 2015 году мы видим, что Гудков изучает явно расходящиеся данные опроса: популярность Путина растет, несмотря на то, что ожидания потребителей, подорванные санкциями и низкими ценами на нефть, продолжают падать. Именно тоталитарная психология помогает объяснить, почему эти две вещи на самом деле идут вместе.Гудков «пришел к выводу, — пишет Гессен, — что дефицит необходим для выживания тоталитарного режима».

---

Возвращение тоталитаризма в путинскую Россию не было, как показывает Гессен, неизбежным. Требовались архитекторы, одним из которых Путин нашел ультранационалистического академика Александра Дугина. Это также потребовало возможности, которую предшественники Путина создали серией ошибок.

Правительство Бориса Ельцина, хотя и было в некотором роде действительно прогрессивным, с самого начала было сковано неспособностью разрешить затяжную экономическую катастрофу, унаследованную от советских времен.Зная о том, что его популярность падает, Ельцин в конечном итоге отказался отдать под суд Коммунистическую партию СССР; усилия по участию в значимой программе установления истины и примирения, которая могла бы помочь россиянам лучше понять мрачные реалии прошлого, были отложены. Поскольку попытка Горбачева создать более гуманный (но все же коммунистический) Советский Союз потерпела крах из-за двунаправленного сопротивления консерваторов и ельцинских либералов, Александр Яковлев, дед Сережи, был назначен председателем комиссии по реабилитации, посвященной документированию ужасов сталинского режима. эпохи и помощи ее жертвам.Но к 1991 году Комиссия потеряла финансирование, и со временем стало ясно, что Ельцин больше не намеревался тратить политический капитал, необходимый для того, чтобы считаться с болезненной историей.

Демократия, которой никогда не было

Есть несколько изображений столь же знаковых, как падение Берлинской стены. Это был конец эпохи, отмеченной распространением коммунизма, нарушениями прав человека и различными кризисами, которые поставили мир на грань ядерной войны. Союз Советских Социалистических Республик (СССР) смотрел на Соединенные Штаты со стороны Восточной Европы и Центральной Азии, осмеливая западные демократии бросить вызов его положению сверхдержавы в международной системе.Советская власть терроризировала весь мир, и более полувека коммунистическое государство казалось нерушимым. Все изменилось, когда распался Советский Союз, когда самое большое из существующих государств разделилось на несколько разных стран. Самой крупной из этих новых наций и страной, которую считали правопреемницей Советского Союза, была Российская Федерация. Россия унаследовала место Советского Союза в Совете Безопасности ООН, его огромные ядерные запасы и большую часть его территории.Запад надеялся, что Россия не унаследует авторитарную систему СССР. Была надежда, что падение коммунизма в Москве приведет к новой демократической системе. К сожалению, этого не произошло. Ни на одном этапе истории России не была установлена ​​настоящая демократия, и маловероятно, что это изменится в обозримом будущем. Причину этого можно описать одним именем: Владимир Путин, который олицетворяет причины, по которым Россия не является ни свободной, ни демократической, и не будет в ближайшем будущем.Сочетание русской культуры, путинизма и коррупции доказывает, что Россия в настоящее время закрыта для демократии, свободного и открытого общества и свободной рыночной системы.

С самого начала и до настоящего времени в России не существовало демократии. Страна была основана как монархия, преобразована в империю, возродилась как коммунистическое государство и сегодня живет как имперское президентство. Это не потому, что россияне ненавидят свободу и прозрачность; это просто продукт их культуры.Реальность такова, что демократия не является общепризнанной формой правления. Демократия — это результат стремления людей к прозрачности, подотчетности и вовлеченности в свое правительство; и не каждое общество ставит эти вопросы на первое место в своем списке приоритетов. В частности, россияне не считают свободу главным приоритетом в своем руководстве. Даже первый президент России Борис Ельцин не был демократичным. Его срок широко описывается как монархическое президентство; он даже взорвал военную бомбу и штурмовал здание парламента во время политического спора (Judah 2013, 25).Одно из объяснений того, почему было разрешено такое вопиющее злоупотребление властью, можно найти в экономических условиях России. После падения Россия вступила в период экономической нестабильности, из-за которой большая часть населения оставалась в бедности. Сильного центрального руководства не было, и Россия превращалась в совокупность феодальных государств (Judah 2013, 15). Это русский кошмар; полная потеря контроля и порядка. Это слишком напоминает русским первые дни 90–272–9027 годов 20-го века, когда Россия была втянутой в мировую и гражданскую войны.

Именно этот страх и избрал Владимира Путина. Он пришел к власти с началом новой войны в Чечне, которая вызвала волну террористических атак по всей России (Judah 2013, 37). Чтобы бороться с этим, русские предоставили ему дополнительные президентские полномочия, что еще больше подорвало любые проверки его власти (Judah 2013, 38). Победа Путина в войне доказала, что он был сильным лидером, способным добиваться целей (Judah 2013, 41). Он олицетворял русский идеал силы, который очень сильно апеллировал к русской идее хорошего руководства (Judah 2013, 49).И это не единичный случай. Россией всегда руководил сильный человек, от Петра Великого до Иосифа Сталина. Это просто то, к чему русские всегда привыкли. Позволить такому человеку, как Путин, обладать почти авторитарной властью, которой он обладает, для российского гражданина так же естественно, как дышать. К сожалению, общество, которое чувствует себя в большей безопасности, когда власть принадлежит немногим, не очень хорошо приспособится к демократии. Чтобы Россия стала демократией, россиянам в первую очередь нужно измениться.В отличие от Египта, где люди, жаждущие демократии, были угнетены безжалостным диктатором, народ России никогда не желал демократии, напоминающей западное общество. Если в стране когда-либо будет царить демократия, россиянам придется захотеть этого для себя.

Второй аспект русской культуры, который будет препятствовать ее открытости свободе, — это комплекс неполноценности. У русских очень менталитет «мы против них». В то время как большая часть Запада считает распад Советского Союза хорошим событием, большинство россиян скажут, что сожалеют о том, что это когда-либо произошло (Judah 2013, 28).У россиян есть глубокое желание видеть свою страну великой державой. Первый пример этого восходит к Петру Великому, который так отчаянно хотел, чтобы его империя была на одном уровне с остальной Европой, что он запретил бороды, чтобы его подданные выглядели более европейскими. Когда Сталин пришел к власти, он поставил свою страну в жесткую оппозицию Соединенным Штатам и капитализму, подготовив почву для соперничества, которое почти на 50 лет разделило мир на две части. Сегодня это не изменилось; Россия только отметила тот факт, что она включена в список стран БРИК (Бразилия, Россия, Индия и Китай) как будущий экономический центр, полагая, что от того, чтобы снова стать международной сверхдержавой, совсем немного (Judah 2013, 160).До тех пор, пока стать крупным игроком является для россиян самым важным приоритетом, индивидуальные свободы всегда будут отодвигаться на второй план. Россия никогда не сможет решить свои внутренние проблемы, пока ее взгляд направлен вовне.

Еще больше ограничивает способность России трансформироваться в свободное и открытое общество система, которую Владимир Путин создал после того, как стал президентом. Выстраивая подход к правительству по принципу «сверху вниз», твердо стоя на вершине пирамиды, Путин почти в одиночку отбросил свободу назад на то, что могло занять десятилетия.Одним из наиболее важных аспектов этого было его разрушение федерализма. Чтобы убедиться, что его политика соблюдается, Путин дал себе право назначать всех губернаторов в России (Judah 2013, 99). Эта централизация власти нанесла удар по тем немногим демократическим институтам, которые были в России. Это означало, что власть находилась в руках автократа как на национальном, так и на местном уровне.

Второй аспект путинизма, помимо его централизации, заключается в том, что он дает слишком много власти одному человеку.Петр Великий ответил своим дворянам, но Путин, похоже, никому не отвечает. Его способность действовать в одностороннем порядке настолько велика, что он смог арестовать самого богатого человека в России, не посоветовавшись ни с кем другим (Judah 2013, 74). У него есть свои личные посланники, которые навязывают его волю во всех уголках штата (Judah 2013, 98). Даже когда Путин не является исполняющим обязанности президента, он все равно сохраняет всю власть. Это было доказано, когда он вернулся в качестве президента после перерыва на один срок (Judah 2013, 326).Исходя из нынешних ограничений срока полномочий, вполне вероятно, что Путин сохранит свой пост до 2024 года (Judah 2013, 228). Истинная демократия характеризуется регулярной ротацией руководства, при которой указанные лидеры подотчетны базе своих избирателей. Эти требования не выполняются, если один человек держит полную власть в течение неопределенного времени. Если что-то не изменится в ближайшее время, например, народное восстание против правительства или добровольный отказ Путина от некоторых из своих полномочий, будет трудно создать новый и более открытый режим.

Наиболее очевидный аспект путинизма, препятствующий демократии, — это архаичные ограничения СМИ, которые Путин ввел с момента своего прихода к власти. После публичного унижения со стороны местных СМИ Путин изгнал медиа-олигархов в России и установил государственный контроль над всеми крупными медиа-фирмами (Judah 2013, 45). Поступив так, он утвердил Россию как видеографию, где большинство средств массовой информации идет в ногу с федеральным правительством. Кроме того, категорически запрещены любые свободные контакты между правительственными чиновниками и СМИ.Это невероятно пагубно для открытого общества, потому что свободная пресса жизненно важна для информированного электората. В стране, где граждане из отдаленных регионов имеют доступ только к государственному телевидению, гарантировано, что доступ к качественной информации очень ограничен (Judah 2013, 211). «Арабская весна» показала, насколько сильны средства массовой информации во всех их формах с их способностью мобилизовать массы. Поскольку было установлено, что народное восстание может быть единственным способом переломить власть путинизма над российским правительством, российскому народу необходимо будет найти доступ к свободным СМИ, если он когда-либо собирается объединиться для демократической системы.Один из способов сделать это — больше сосредоточиться на таких средствах массовой информации, как Facebook, YouTube и Twitter, методы, которые очень хорошо зарекомендовали себя во время арабских революций.

Наконец, проблема коррупции в России будет и дальше ограничивать свободу России. Коррупция имела двойной эффект: сняла с себя ответственность правительства и лишила общественность возможности реагировать. Когда Путин передал право выбора губернаторов в свои руки, он сделал их ответственными ни перед кем, кроме себя (Judah 2013, 185). Это означает, что у губернаторов нет стимула улучшать качество жизни своих избирателей, поскольку они не могут быть лишены своего поста при голосовании.Прозрачность также подрывается коррупцией с очевидным вмешательством в национальные выборы (Warner 2012). Фальсификация голосования — большая проблема в России, и, по оценкам, партия Путина украла целых 14 миллионов голосов на выборах 2011 года (Judah 2013, 233). Поскольку подотчетность и прозрачность являются обязательными для любой избирательной системы, России придется провести реформы в обеих этих сферах, прежде чем ее можно будет рассматривать как развивающуюся демократию. На сегодняшний день в России отсутствуют даже самые элементарные компоненты демократической системы.Если они когда-нибудь попытаются изменить ситуацию, русские начнут полностью с нуля.

Путинизм, коррупция и русская культура мешают России стать демократическим государством. Судя по представленным свидетельствам, Россия не кажется восприимчивой к демократическому, открытому и свободному обществу. Прежде чем россияне смогут пользоваться свободами, которыми сегодня пользуются жители Запада, необходимо внести значительные изменения на культурном, структурном и функциональном уровне. Есть некоторое недовольство Путиным, но ничего близкого к тому, что необходимо для его отстранения от власти.Что касается Запада, то отношения с Россией в обозримом будущем, скорее всего, не изменятся. Несмотря на попытку «перезагрузки» отношений между США и Россией, отношения, похоже, не растаяли. Хотя напряженность может быть не такой высокой, как во время холодной войны, Соединенные Штаты и Россия, вероятно, будут продолжать рассматривать друг друга как соперников. Возможно, это не так уж плохо для Соединенных Штатов; Вряд ли можно увидеть страну, которая утверждает, что желает демократии для всех, уживаться с режимом, который выступает за полную противоположность.Похоже, что в ближайшей перспективе ничего не изменится, но неясно, что нас ждет в будущем. Пять лет назад никто и не подозревал, что народные восстания свергнут репрессивные режимы трех разных стран. Через пять лет мы можем обнаружить, что так же ошибались и в отношении России.

Библиография

Иуда, Бен. 2013. «Хрупкая империя: как Россия влюбилась и разлюбила Владимира Путина». Ньюхейвен и Лондон: Издательство Йельского университета.

Уорнер, Маргарет. 2012. «Что означает последняя победа Путина для России». ФБС . http://www.pbs.org/newshour/bb/world/jan-june12/russia_03-05.html. (Проверено 5 ноября 2013 г.).

–

Написано: Закари К. Очоа
Написано: Университет Джеймса Мэдисона
Написано для: Доктор Джессика Адолино
Дата написания: ноябрь 2013 г.

Дополнительная литература по электронным международным отношениям

Цель Путина — свергнуть американскую демократию

Джек Кейбл сел за стол в своей тесной комнате общежития, чтобы стать взрослым в глазах демократии.Плотный подросток с аккуратно подстриженными каштановыми волосами и массивными очками недавно прибыл в Стэнфорд — его первый семестр жизни вдали от дома — а до промежуточных выборов 2018 года оставалось меньше двух месяцев. Хотя он не был из тех, кто заклеивал свой ноутбук яркими наклейками или громко выступал, он испытывал настоящий трепет от перспективы голосования. Но прежде чем он смог проголосовать по открепительному удостоверению, ему нужно было зарегистрироваться в Избирательной комиссии дома в Чикаго.

Чтобы услышать больше тематических статей, загрузите приложение Audm для iPhone.

Когда Кейбл попытался заполнить цифровые формы, в его браузере появилось сообщение об ошибке. Вернувшись к своей первоначальной записи, он понял, что случайно набрал постороннюю кавычку в своем домашнем адресе. Тот факт, что одно нажатие клавиши привело к короткому замыканию его регистрации, наполнил Кейбла чувством страха.

Несмотря на свою молодость, Кейбл уже имел мировую репутацию одаренного хакера или, как он склонен пояснять, «этичного хакера». Будучи второкурсником средней школы, он начал участвовать в конкурсах «bug bounties», в которых такие компании, как Google и Uber, публично объявляют атаки на свою цифровую инфраструктуру, чтобы они могли выявлять и исправлять уязвимости до того, как злоумышленники смогут их использовать.Кейбл, который необычайно настойчив, умел находить эти слабые места. Он собрал достаточно денежных призов, чтобы покрыть расходы на четыре года в Стэнфорде.

Хотя это не дало бы обычному гражданину ни минуты для паузы, Кейбл распознал сообщение об ошибке на веб-сайте Чикагской избирательной комиссии как явный признак зияющей дыры в его безопасности. Он предположил, что сайт уязвим для людей с менее благотворными намерениями, чем его собственные, что они могут читать и, возможно, даже изменять базы данных, в которых перечислены имена и адреса избирателей в третьем по величине городе страны.Несмотря на свою техническую смекалку, Кейбл не знал, как предупредить власти. Он начал рассылать срочные предупреждения о проблеме на все официальные адреса электронной почты, которые он мог найти. В течение следующих семи месяцев он пытался связаться с главным информационным директором города, офисом губернатора Иллинойса и Министерством внутренней безопасности.

Пока он ждал, пока кто-нибудь обратит внимание на его послания, Кейбл начал задаваться вопросом, не так ли слаба остальная избирательная инфраструктура Америки, как в Чикаго.Он читал о том, как в 2016 году, когда он учился в средней школе, российская военная разведка, известная по инициалам ГРУ, взломала сайт Избирательной комиссии штата Иллинойс, передав в Москву личные данные десятков тысяч избирателей. . ГРУ даже проникло в компьютеры небольшой компании во Флориде, которая продавала программное обеспечение избирательным чиновникам в восьми штатах.

Из статьи на обложке номера за январь / февраль 2018 года: Чего на самом деле хочет Путин

Из любопытства Кейбл проверил, что его родной штат сделал для самозащиты с тех пор.В течение 15 минут после просмотра веб-сайта Избирательной комиссии он обнаружил, что его старые недостатки не были полностью устранены. Это были самые основные упущения в кибербезопасности, которые можно было предотвратить с помощью кода, изученного на вводном курсе информатики, и они остались, даже несмотря на то, что аналогичные пробелы были выявлены ФБР и Министерством внутренней безопасности, не говоря уже о том, что о них широко сообщалось в средствах массовой информации. Русские могли пройти через ту же дверь, что и в 2016 году.

Между занятиями Кейбл начал тестирование остальной части национальной избирательной инфраструктуры.Он обнаружил, что у некоторых штатов теперь есть грозная оборона, но многие другие похожи на Иллинойс. Если подросток в комнате общежития — даже исключительно талантливый — сможет найти эти уязвимости, их не пропустит дисциплинированное подразделение хакеров, которое годами изучает эти сети, подразделение, располагающее ресурсами могущественной нации. о дискредитации американских выборов.

#DemocracyRIP был и хэштегом, и планом. Русские ожидали избрания Хиллари Клинтон и готовились немедленно объявить это фальсификацией.Посольство в Вашингтоне пыталось убедить американских чиновников разрешить своим функционерам выступать в качестве наблюдателей на избирательных участках. Кампания в Твиттере с обвинениями в нарушениях голосования была поставлена ​​в очередь. Российские дипломаты были готовы публично объявить результаты незаконными. События 2016 года, конечно, развернулись в другую сторону. Тем не менее, с хэштегом стоит остановиться на мгновение, потому что, хотя он никогда не использовался по назначению, он остается подходящим названием для миссии, которая все еще разворачивается.

Вмешательство России в последние президентские выборы является одним из наиболее тщательно изученных явлений в новейшей истории Америки: его исследовали специальный советник Роберт Мюллер и его прокуроры, следователи, работающие в комитетах Конгресса, группы в Facebook и Twitter, по-видимому, все аналитический центр с доступом к печатному станку. Однако можно ошибиться в сюжете — манипулировании выборами 2016 года — за полный охват повествования.

События в США развивались более благоприятно, чем любой московский оперативник мог когда-либо мечтать: не только победил предпочтительный кандидат России, но и он провел свой первый срок, реализуя потенциал, который она увидела в нем, дискредитируя американские институты, разрушая швов американской культуры и изоляции нации, которая считала себя незаменимой для свободного мира.Но вместо того, чтобы самодовольно наслаждаться его триумфом, Россия почти сразу же приступила к его тиражированию. Усиление кампании Трампа было тактикой; #DemocracyRIP остается более важной целью.

Из апрельского выпуска 2020 года: Джордж Пакер о том, как Трамп выигрывает войну с американскими учреждениями

На неделе, последовавшей за избранием Дональда Трампа, Россия использовала свои поддельные аккаунты в социальных сетях для организации митинга в Нью-Йорке в поддержку президента -elect — и еще один митинг в Нью-Йорке, осуждающий его.Хакеры продолжали попытки взлома государственных систем голосования; тролли продолжали запускать кампании в социальных сетях, направленные на разжигание расовых конфликтов. Через дочерние компании российское правительство продолжало направлять деньги на вирусные видеоканалы с такими названиями, как In the Now и ICYMI, которые собирают аудиторию с помощью эфемеры («Человек лижет полки магазинов в онлайн-почте»), а затем поражает ничего не подозревающих читателей аргументами о Сирии и ЦРУ. Этой зимой русские даже выделили эфирное время для своего открытого пропагандистского выпуска Sputnik на трех радиостанциях в Канзасе, перенеся в самый центр изображения американского лицемерия в дороге.

Менее чем за шесть месяцев до дня выборов правительство попытается выявить самую явную слабость демократии, направив студентов колледжа на летние каникулы.

Пока русские продолжали свои попытки подорвать американскую демократию, Соединенные Штаты с опозданием начали придумывать ответ. В правительстве, если не на его верхушке, возникло паническое чувство, что американская демократия требует новых уровней защиты. Сенаторы разработали законопроекты с грандиозными названиями; бюрократы развернули чертежи новых частей и подразделений; правоохранительные органы назначили органы в специальные рабочие группы.Тем не менее, многие предупреждения остались без внимания, а построенные укрепления кажутся неадекватными.

Из нашего выпуска за июнь 2020 года

Ознакомьтесь с полным содержанием и найдите свой следующий рассказ, который стоит прочитать.

Подробнее

Jack Cable — маленькая эмблема того, как правительство США изо всех сил пытается опередить россиян. После того, как он провел большую часть семестра, крича против ветра, официальные лица в Чикаго и в офисе губернатора наконец обратили внимание на его предупреждения и отремонтировали свои веб-сайты.Кабель может сыграть еще одну роль в защите американской избирательной инфраструктуры. Он входит в команду хакеров Стэнфорда — национальных чемпионов три года подряд — что привлекло внимание Алекса Стамоса, бывшего главы службы безопасности Facebook, который сейчас преподает в университете. Ранее в этом году Стамос попросил министерство внутренней безопасности собрать группу студентов, включая Кейбла, чтобы помочь Вашингтону в поиске ошибок. «Это талант, но неискушенный», — сказал мне Стамос.DHS, у которого есть острое понимание проблемы, но ограниченные ресурсы для ее решения, принял предложение Стамоса. Менее чем за шесть месяцев до дня выборов правительство попытается выявить самую явную слабость демократии, направив студентов колледжа на летние каникулы.

Несмотря на такие благие намерения, уязвимость страны за последние четыре года увеличилась, а не уменьшилась. Наша политика еще более сырая и раздробленная, чем в 2016 году; наша вера в правительство — и, возможно, в саму демократию — еще более натянута.Коронавирус может серьезно усугубить эти проблемы; как минимум, пандемия привлекает внимание и ресурсы у защиты на выборах. Между тем президент назвал вмешательство России обманом и уволил или угрожал сотрудникам разведки, которые противоречили этому рассказу, при этом заявляя о своей близости к тому самому человеку, который заказал это нападение на американскую демократию. Фиона Хилл, ученый, работавший в качестве ведущего эксперта по России в Совете национальной безопасности Трампа, сказала мне: «Тот факт, что они столкнулись с такими незначительными последствиями своих действий, не дает им особых причин останавливаться.

Дэвид Фрум: Трамп потерял заговор

Русские многое узнали об американских слабостях и о том, как их использовать. Изучив системы голосования на уровне штата гораздо шире, чем это обычно понимается общественностью, они теперь, несомненно, более способны к беспределу в день выборов — и, возможно, не оставляя заметных следов своей работы. Взломав почтовые ящики политических агентов в США и за рубежом, они первыми разработали новые методы проникновения в кампании и распространения украденных товаров.Даже что касается дезинформации, самой известной и, возможно, самой переоцененной их тактики, они вводили новшества, находя новые способы манипулировать американцами и отравлять национальную политику. Вмешательство России в 2016 году можно вспомнить как экспериментальную прелюдию, предвещавшую атаку 2020 года.

Джек Кейбл, сфотографирован в Чикаго в апреле. Студент Стэнфордского университета обнаружил, что опасные уязвимости в избирательной инфраструктуре Иллинойса не были устранены после 2016 года. (Дэвид Касник)

1.Взломать голосование

Когда официальные лица прибыли на работу утром 22 мая 2014 года, за три дня до президентских выборов, они обнаружили, что их жесткие диски перегорели. Несколькими часами ранее прокремлевские хакеры применили цифровую кувалду к жизненно важному элементу демократической инфраструктуры Украины — сети, которая собирает итоги голосования по всей стране. Выполнив задание, они издевались над своей жертвой, разместив фотографии отремонтированной ванной избирательного комиссара и паспорт его жены.

Опираясь на систему резервного копирования, украинцы смогли реанимировать свою сеть. Но в ночь выборов атаки продолжались. Хакеры отправили российским журналистам ссылку на таблицу, которую они разместили на официальном сайте Центральной избирательной комиссии Украины. Рисунок должен показать, что правый националист вырвался вперед в президентской гонке. Хотя публика не могла получить доступ к диаграмме, российское государственное телевидение показало сфальсифицированные результаты в своем популярном выпуске новостей.

Если атака на Украину представляла собой что-то вроде тотальной цифровой войны, то взлом Россией избирательной системы Соединенных Штатов два года спустя был больше похож на грабителя, идущего в дом за дверными ручками. У русских была возможность нанести гораздо больший ущерб, чем у них, — по крайней мере, превратить день выборов в хаос, — но они не предприняли никаких действий, поскольку считали такую ​​операцию ненужной или не стоящей затрат. Американское разведывательное сообщество признало, что не совсем понимает, почему Россия сложила руки.Согласно одной из теорий, Барак Обама проявил сдержанность России, когда отвел Владимира Путина в сторону по окончании саммита G20 в Ханчжоу, Китай, 5 сентября 2016 года. В присутствии только переводчиков Обама сделал тщательно сформулированный призыв не нарушать целостность. выборов. По замыслу, он не объяснил никаких конкретных последствий игнорирования своего предупреждения.

Из мартовского номера 2017 года: Франклин Фоер о том, как Владимир Путин стал героем националистов во всем мире

Возможно, к предупреждению прислушались.ГРУ продолжало исследовать системы голосования в течение октября, однако, есть и другие, более зловещие объяснения очевидной сдержанности России. Майкл Дэниел, который работал координатором по кибербезопасности в Совете национальной безопасности Обамы, заявил сенатскому комитету по разведке, что русские, по сути, закрывают косяк. Они собирали информацию о цифровых сетях, поддерживающих американские выборы, и составляли карту, чтобы «вернуться позже и фактически провести операцию».

Какую операцию Россия могла бы провести в 2020 году? В отличие от Украины, у США нет центрального узла, который в случае удара мог бы вывести из строя демократию в ее основе. Вместо этого у Соединенных Штатов есть ряд меньших, но все же привлекательных целей: продавцы, нишевые компании, которые продают оборудование для голосования в штатах и ​​населенных пунктах; сотрудники этих правительств, у каждого из которых есть пароли, которые могут быть украдены; машины для голосования, которые подключаются к Интернету для передачи результатов выборов.

Мэтт Мастерсон — старший советник недавно созданного Агентства кибербезопасности и безопасности инфраструктуры Министерства внутренней безопасности, бюро, призванного помогать штатам защищать выборы от внешних атак; здесь Джек Кейбл будет работать этим летом.Я попросил Мастерсона описать сценарии, из-за которых он не мог уснуть по ночам. Больше всего он опасается, что чиновник, ответственный за выборы, может непреднамеренно активировать программу-вымогатель. Это вредоносные фрагменты кода, которые шифруют данные и файлы, по сути блокируя систему; Затем в обмен на ключ требуются деньги. В 2017 году Украина снова подверглась атаке, на этот раз с помощью аналогичной вредоносной программы NotPetya. Но вместо того, чтобы вымогать Украину, Россия стремилась покалечить ее. NotPetya стер 10 процентов компьютеров страны; он отключил банкоматы, телефонные сети и банки.(Соединенные Штаты хорошо осведомлены об эффективности NotPetya, потому что они полагались на инструмент, созданный — и украденный — Агентством национальной безопасности.) Если русские прикрепят такую ​​ошибку к базе данных регистрации избирателей, они могут обработать целые выборы логистически невыполнимо; Отследить, кто голосовал и где голосовали, будет невозможно.

Но России не стоит рисковать такой разрушительной атакой. Он может просто вмешиваться в базы данных регистрации избирателей, которые заполнены уязвимостями, аналогичными тем, которые обнаружил Cable.Такое вмешательство могло не привести к исключению избирателей из списков и по-прежнему вызвать серьезные сбои: хакеры могли переворачивать цифры в адресах, так что удостоверения личности избирателей с фотографиями больше не совпадали с официальными записями. Когда люди приходили на избирательные участки, они, вероятно, все еще могли голосовать, но их могли заставить отдать временные бюллетени. Путаница и дополнительная документация вызовут длинные очереди и вызовут подозрения в отношении целостности выборов.

Учитывая хрупкость американской демократии, даже малейшее вмешательство или намек на вмешательство может подорвать веру в итоги голосования.В ночь выборов русские могли разместить на сайте избирательной комиссии штата Висконсин страницу, которая ложно показывала Трампу значительное преимущество. Правительственные чиновники будут вынуждены объявить это розыгрышем. Представьте, как демагоги Твиттера, в том числе президент, воспользуются возникшей неразберихой.

Такие сценарии должны были вызвать потребность в системных реформах. Но в прошлом, когда федеральное правительство указывало на эти уязвимости и пыталось от них защититься, штаты раздражались и стонали.В августе 2016 года секретарь президента Обамы по внутренней безопасности Джех Джонсон провел телефонную конференцию с представителями государственных органов по выборам и проинформировал их о необходимости защитить свою инфраструктуру. Вместо того, чтобы принять его предложение о помощи, они сказали ему: «Это наша ответственность, и федерального контроля над избирательной системой быть не должно».

После выборов 2016 года федеральное правительство могло бы усилить контроль над местностями. Беспрецедентные акты иностранного вмешательства, по-видимому, предоставили бы немало рычагов воздействия.Этого не произошло. Президент воспринимает любое предложение о вмешательстве России как умаление собственной легитимности. Это способствовало созданию заговора о замалчивании событий 2016 года. Через год после выборов Министерство внутренней безопасности сообщило 21 государству, что Россия пыталась взломать их избирательные системы. Два года спустя в отчете Сената было публично раскрыто, что Россия на самом деле нацелена на все 50 государств. Когда тогдашний секретарь DHS Кирстен Нильсен попыталась поднять вопрос о безопасности на выборах перед президентом, исполняющий обязанности главы администрации Белого дома Мик Малвани, как сообщается, сказал ей держаться подальше от этого.Согласно The New York Times , Малвейни сказал, что это «не очень хороший предмет, и его следует держать ниже его уровня».

Из апрельского выпуска 2019: Уильям Дж. Бернс о том, как испортились отношения между США и Россией

Эта атмосфера подавляла то, что могло быть подлинно двусторонним достижением. Предмет голосования разделяет республиканцев и демократов. Особенно после решения Буш против Гора в 2000 году стороны встроили голосование в свои основные концепции.Демократы обвиняют республиканцев в подавлении голосования; Республиканцы обвиняют демократов в наводнении избирательных участков трупами и других мошеннических схемах. Несмотря на эту злобу, обе стороны, похоже, согласились с тем, что российский взлом систем голосования нехорошее. После выборов 2016 года сенатор-демократ Эми Клобучар из Миннесоты вступила в партнерские отношения с сенатором-республиканцем Джеймсом Ланкфордом из Оклахомы по Закону о безопасных выборах. Законопроект дал бы штатам деньги на замену электронных машин для голосования на те, которые оставляют бумажный след, и потребовал бы от штатов проверки результатов выборов, чтобы подтвердить их точность.Реформы также имели бы, казалось бы, благотворный эффект, облегчив избирателям возможность голосовать.

Закон о безопасных выборах не обеспечил бы идеальную защиту от российских атак, но он был бы значительным улучшением статус-кво, и на мгновение казалось, что он может быть принят. Затем, накануне заседания, посвященного обсуждению законодательства — момент для законодателей, чтобы добавить свои последние штрихи — республиканцы в Сенате внезапно отказались от своей поддержки, фактически аннулировав законопроект.После этого демократы высмеивали лидера сенатского большинства Митча МакКоннелла, называя его «Московским Митчем». Это название настолько задело, что сенатор в конечном итоге согласился с законодательством, которое предоставило штатам сотни миллионов долларов для покупки новых систем голосования — но без каких-либо требований безопасности. государства или какие-либо значимые реформы сломанной системы. МакКоннелл ясно дал понять, что он презирает всю идею законодательного решения проблемы избирательной безопасности: «Я не позволю демократам и их носителям воды в СМИ использовать нападение России на нашу демократию как троянского коня для партизанского желания. -перечислите пункты, которые на самом деле не сделали бы наши выборы более безопасными.«Для МакКоннелла подавление голосов было более важным приоритетом, чем их защита от иностранного противника.

2. The Big Phish

Поднять в его присутствии тему электронного письма Джона Подесты — поступок бездушный. Но мне нужна была его помощь в подсчете более точных данных о российских хакерских атаках — о том, как они оставляют беспорядочный след обиженных чувств, истощают драгоценное умственное пространство и меняют ход кампании. После того, как я неоднократно уговаривал его дать интервью, я наконец встретился со старым руководителем кампании Хиллари Клинтон в его офисе в Вашингтоне, который смотрит вниз на шпиль церкви, которую Авраам Линкольн посещал во время гражданской войны.Одетый в клетчатую рубашку, с шариковой ручкой, зажатой в кармане, Подеста раскачивался взад-вперед на вращающемся стуле, позволяя мне расспросить его об одном из самых волнующих моментов в недавней политической истории.

За несколько месяцев до того, как WikiLeaks начал публиковать его электронные письма, Подеста подозревал, что его учетная запись Gmail была взломана. Документы внутренней кампании появились на малоизвестном веб-сайте, и он рассмотрел возможность того, что они были сняты с его компьютера.Тем не менее звонок от члена команды по связям с общественностью кампании 7 октября 2016 года оставил его в шоке. Когда он закончил сессию подготовки к дебатам с Клинтоном, он узнал, что Джулиан Ассанж намеревался раскрыть содержимое своего почтового ящика в течение оставшегося месяца кампании. Это знакомая, но часто игнорируемая политическая поговорка о том, что ни одно электронное письмо никогда не должно содержать контент, который нельзя было бы видеть на первой странице The New York Times . Теперь это была реальность Подесты.

На 10-м этаже штаба кампании Клинтона в Бруклине быстро собралась команда из 14 сотрудников.Они покрыли стеклянную дверь непрозрачной бумагой, чтобы вуайеристы не могли наблюдать за их работой, и начали внимательно изучать каждое слово из его 60 000 электронных писем — каждый пересылаемый PDF-файл, каждую жалобу сотрудника, даже тщательно продуманные шаги его рецепта ризотто. Проект займет весь месяц. Каждый день Подеста находил время, чтобы встречаться с эмиссарами 10-го этажа и обсуждать их находки. «Я хотел, чтобы я не чувствовал боли», — сказал он мне.

Джон Подеста едет на автобусе Vamoose в июне 2015 года.После того, как WikiLeaks опубликовал электронные письма председателя кампании Клинтона, похитители личных данных попытались потребовать его пособие по социальному обеспечению и подали заявку на получение кредитной карты на его имя. Один мошенник даже украл баллы, накопленные Подестой в программе вознаграждений Vamoose. (Мелина Мара / The Washington Post / Getty)

Материал, который в итоге разместил WikiLeaks, создал несколько неловких моментов. Подеста получал язвительные письма от коллег и несколько раз отправил сам. Чтобы наладить отношения, Подеста вынужден был извиняться перед коллегами, друзьями, бывшими секретарями кабинета министров.Даже когда содержание просочившихся сообщений казалось безобидным, возникали новые неприятности. WikiLeaks не отредактировал переписку в целях защиты конфиденциальности, оставив номера мобильных телефонов сотрудников кампании на всеобщее обозрение. Во время встреч сотрудники обнаруживали, что их устройства непрерывно вибрируют; незнакомцы будут заполнять свои голосовые сообщения сообщениями типа Надеюсь, вас изнасиловали в тюрьме . Похитители личных данных быстро окружили Подесту, пытаясь потребовать его пособия по социальному обеспечению и оформить кредитные карты на его имя.Несмотря на политическую карьеру, которая позволила ему шептать на ухо президентам, легендарный бережливый Подеста приехал в Нью-Йорк на Vamoose, автобусной линии со скидками. Мошенник использовал взлом, чтобы украсть очки, которые он накопил в программе вознаграждений Vamoose.

Когда Подеста вернулся к этим болезненным моментам, он заявил, что стоически упорствовал в их лице: «Я продолжал выступать по телевидению. Я продолжал собирать деньги. Я продолжал путешествовать с Хиллари и президентом Клинтоном. Я продолжал делать все, что делал раньше.Но это были последние недели выборов, которые соберут менее 80 000 голосов в трех штатах. Для кампании, которая, возможно, не инвестировала должным образом свои ресурсы на последнем этапе, следует задать вопрос: насколько сильно русские выбили кампанию из игры? Наименее заметный ущерб от взлома мог оказаться самым решающим.

Прочтите: Как Трамп планирует использовать COVID-19 против Байдена

За годы, прошедшие после взлома Podesta, Том Берт из Microsoft постоянно боролся с его преступниками.Как человек, которому поручено обеспечивать безопасность Windows, Word и другого программного обеспечения своей компании, он развил чувство ритма и привычек ГРУ. Благодаря работе Microsoft с политическими партиями и кампаниями по всему миру — компания предлагает им обучение и продает им программное обеспечение безопасности со скидкой — Берт накопил обширные досье о прошлых действиях.

Он заметил, что атаки, как правило, начинаются на самых дальних рубежах кампании. Стандартная операция ГРУ начинается с сотрудников аналитических центров, ученых и политических консультантов.Эти люди и учреждения обычно имеют слабые средства кибербезопасности, проникновение которых служит двойной цели. По мере того, как ГРУ просматривает почтовые ящики чудаков и профессоров, оно собирает полезную информацию о кампании. Но взломанные учетные записи также предоставляют платформы для более прямого нападения. Попав внутрь, ГРУ будет отправлять сообщения со взломанных учетных записей. Электронные письма приходят из надежного источника и содержат правдоподобное сообщение. По словам Бёрта, «там будет что-то вроде:« Видел эту замечательную статью о Западном берегу, которую вы должны прочитать », и будет ссылка на PDF-файл.Вы нажимаете на нее, и теперь сеть вашей кампании заражена ». (Хотя Берт не будет обсуждать конкретные учреждения, в прошлом году он написал в блоге сообщение об атаках на Немецкий фонд Маршалла и европейские офисы Института Аспена.)

Подеста стал жертвой типовой целевой фишинг-атаки: подделка системы безопасности предупреждение, побуждающее его сменить пароль Gmail. Многим из нас может показаться, что мы достаточно умны, чтобы избежать такой ловушки, но русские стали искусными в создании индивидуальных сообщений, которые могут заманить в ловушку даже самую бдительную цель.Электронные письма приходят с фальшивого адреса, который выглядит так, как будто он принадлежит другу или коллеге, но в нем отсутствует одна буква. Один следователь сказал мне, что он заметил, что россияне используют сведения, полученные из Facebook, для написания дразнящих сообщений. Если консультант кампании сообщил своему кругу друзей о предстоящей поездке на рыбалку на окуня, ГРУ отправит свое вредоносное ПО в электронное письмо, предлагая скидки на снасти для ловли окуня.

Из мартовского выпуска 2017 года: Как построить автократию

Многие из этих методов заимствованы у российских синдикатов киберпреступников, которые взламывают банки и используют украденные кредитные карты.Берт видел, как эти незаконные организации использовали технологии, которые, по его мнению, скоро будут импортированы в политику. Например, новое программное обеспечение для синтетического звука позволяет хакерам с убедительной правдоподобностью имитировать голос. Берт сказал мне: «В мире киберпреступности вы начинаете видеть аудио-фиши, когда кто-то получает сообщение голосовой почты от своего начальника, например, в котором говорится:« Эй, мне нужно, чтобы вы сразу же перевели эти деньги на следующий счет. «Это похоже на твоего босса, и ты это делаешь.

То, что русские не могут получить издалека, они попытаются украсть с помощью агентов на земле. То же подразделение ГРУ, которое взломало Подесту, якобы отправило оперативников в Рио-де-Жанейро, Куала-Лумпур и Гаагу для практики так называемого «взлома с закрытым доступом». Оказавшись на земле, они используют стандартное электронное оборудование, чтобы взломать сеть Wi-Fi того, за кем они шпионят.

Иными словами, русские идут на риск, на который осмелятся немногие другие страны. Они готовы пойти на такое, потому что получили такую ​​щедрую награду от взлома.Из всех российских тактик, примененных в 2016 году, взлом и утечка документов нанесли самый непосредственный и ощутимый ущерб, отвлекая внимание от ленты Access Hollywood и подпитывая теории о том, что Демократическая партия сфальсифицировала свой процесс, чтобы подавить кампанию Берни Сандерса.

В 2020 году ущерб может быть еще больше. Подеста сказал мне, что, когда он понял, что его электронная почта была взломана, он опасался, что хакеры сочинят смущающие или даже компрометирующие электронные письма, а затем опубликуют их вместе с настоящими.Невозможно узнать их доводы, но российские хакеры приняли разумное решение не изменять электронную почту Подесты. Многие СМИ принимали любые электронные письма, опубликованные WikiLeaks, не останавливаясь для проверки каждой детали, и не были наказаны за поспешность. Таким образом, утечка информации о Podesta создала прецедент, ожидание того, что взломанный материал является подлинным — возможно, наиболее достоверная версия реальности, доступная, возможность увидеть прошлое в сообщениях кампании и прочитать ее самые сокровенные мысли.

На самом деле, русские не стесняются изменять документы. В 2017 году хакеры, связанные с ГРУ, взломали почтовые ящики сотрудников предвыборной кампании президента Франции Эммануэля Макрона. Содержание было довольно банальным, с забронированными столиками в ресторанах и банальными записками. За два дня до их публикации на досках сообщений в Интернете появились и другие документы. В отличие от электронных писем, это были чистые вымыслы, целью которых было показать, что Макрон использовал налоговую гавань на Каймановых островах.Однако время их освобождения вселяло в них доверие. Было естественно предположить, что они тоже были получены в результате взлома электронной почты. Утечка информации о Макроне предложила новую опасную технику — зловещее смешение взломанных и сфабрикованных документов, цель которого — эксплуатировать жажду электората необработанных доказательств и веру в похищенные документы.

3. Дезинформация 2.0

Весной 2015 года тролли в Санкт-Петербурге смотрели на веб-камеру, которая была украдкой размещена в Нью-Йорке.Сидя перед экраном компьютера на втором этаже приземистого бетонного офисного здания, тролли ждали, смогут ли они повлиять на поведение американцев, не покидая русской земли.

Эти люди работали в компании, которую финансировал Евгений Пригожин, лысый продавец хот-догов, ставший ресторатором, известный в российской прессе как «шеф-повар Путина». В клептократической системе, которой является российская экономика, такие люди, как Пригожин, извлекают выгоду из своих связей с Путиным и поддерживают свой статус внутреннего круга, выполняя миссии от его имени.Операцией в Санкт-Петербурге руководило Агентство интернет-исследований, ферма троллей, обслуживающая интересы Кремля. (Пригожин отрицает свою причастность к ИРА.)

ИРА — наследница гордых русских традиций. В первые дни Советского Союза государство пришло к выводу, что оно может склонить мир к революции с помощью психологической войны и обмана, эксплуатируя разногласия и слабости буржуазного общества. Когда ему было поручено это задание, КГБ называл свою программу бюрократическим, но зловещим названием «Активные меры».Он продолжал эту работу с артистическим энтузиазмом. Оно сфальсифицировало письма Ку-клукс-клана, которые угрожали убить африканских спортсменов на летних Олимпийских играх 1984 года в Лос-Анджелесе. Это разжигало заговоры против ЦРУ — что это агентство организовало распространение вируса СПИДа в лаборатории и составило план убийства президента Джона Ф. Кеннеди. Некоторые из этих схем КГБ были безрассудными. Но, как сказал один перебежчик с Запада, больше американцев поверили советской версии убийства Джона Кеннеди, чем докладу Уоррена.

IRA обновила принципы активных мер для цифровой эпохи. В социальных сетях дезинформация может процветать как никогда раньше. В то время как КГБ когда-то нужно было найти журналистские средства для распространения своих историй — обычно это небольшая аудитория радикальной прессы — Facebook и Twitter почти не делали различия между основными СМИ и новичками. И многие из новых платформ были разработаны, чтобы манипулировать пользователями, чтобы удерживать их вовлеченными как можно дольше. Их алгоритмы повышали содержание контента, который разжигал панику и гнев.

Прочтите: Что Facebook сделал с американской демократией

С помощью веб-камеры в Нью-Йорке IRA проверила догадку: благодаря чуду социальных сетей она теперь может играть с американцами, как если бы они были марионетками. Как рассказывает политолог Томас Рид в своей новой яркой истории, Active Measures , сообщение в Facebook обещало, что бесплатные хот-доги будут доступны всем, кто прибыл на определенный угол в назначенное время. Вернувшись в Санкт-Петербург, сотрудники ИРА наблюдали за прибытием нью-йоркцев, разочарованно смотрели на свои телефоны и скрывались.

Уловка была безобидной, но она подтвердила теорию, которую можно было применить к гораздо более гнусным целям: социальные сети позволили россиянам за невероятно низкую цену управлять эмоциями и даже движениями американцев. Ни одно исследование не дало количественной оценки того, сколько голосов повлияли 10 миллионов твитов, которые IRA накачала в цифровой мир; ни один показатель не отражает, как публикации в Facebook и Instagram повлияли на эмоциональную валентность Америки, когда она направилась к опросам в 2016 году. В конце концов, зверинец ложных образов ИРА и расстрелы ярких мемов, возможно, более эффективно собирали сенсационные заголовки, чем меняли общественное мнение. .Со своей стороны, приспешники ИРА нескромно приписывали себе изменение исторической траектории. Правительство США получило электронное письмо от сотрудника ИРА с описанием сцены в офисе в Санкт-Петербурге в ночь выборов: «Когда около 8 часов утра прибыл самый важный результат нашей работы, мы откупорили крошечную бутылку шампанского… сделали по глотку и посмотрели друг другу в глаза… Мы почти в унисон произнесли: «Мы сделали Америку великой» ».

Проведя шумную операцию в 2016 году, IRA с тех пор научилась модулировать себя.Его предыдущая работа, большая часть которой была пронизана плохим синтаксисом и грамматическими ошибками, вряд ли требовала проницательного глаза, чтобы распознать. В наши дни ИРА старается избегать такой небрежности. Теперь, когда они захотят, тролли ИРА могут сделать себя незаметными.

Социальные сети больше не относятся к русским троллям как к безобидным нарушителям и доказали свою способность к агрессивной полицейской деятельности. Но помешать последней линии атаки легче, чем предотвратить новую.

Опираясь на этот более спокойный подход, IRA перенесла теорию своего эксперимента с хот-догами в американскую политическую жизнь.Когда сторонники превосходства белых подали заявку на разрешение на проведение марша в 2018 году в ознаменование первой годовщины их протестов в Шарлоттсвилле, штат Вирджиния, группа в Facebook организовала встречный протест в Вашингтоне, округ Колумбия. Его администраторы, которых звали Мэри и Наташа, собрали группу энтузиастов-организаторов для продвижения митинга. Когда Facebook закрыл страницу участников сопротивления, отметив ее связь с аккаунтами IRA и намекая, что Мэри и Наташа были вымышленными созданиями, американские левые были шокированы, узнав, что они, по-видимому, вынашивали планы с иностранными троллями.Согласно The New York Times , они также были в ярости от Facebook: была ли эта страница уловкой русских или нет, она стала местом, где настоящие американцы выразили свои настоящие недовольства. На самом деле было трудно определить, где закончились активные меры и начались настоящие действия — такого рода промысел, которым бы восхищались КГБ.

Из выпуска за декабрь 2019 года: Темная психология социальных сетей

Хотя IRA может практиковать скрытность, когда того требует операция, в других обстоятельствах она будет использовать грубую критику.Начиная с 2017 года, он начал настойчивые попытки преувеличить масштабы своего вмешательства — тактику, которую компании социальных сетей называют «взломом восприятия». Его троллям было приказано публиковать сообщения об отчете Мюллера и разжигать общественный гнев по поводу открытого вмешательства. В день промежуточных выборов 2018 года группа, претендующая на звание ИРА, опубликовала на своем веб-сайте грандиозный манифест, в котором заявила: «Вскоре после 6 ноября вы поймете, что ваш голос ничего не значит.Мы решаем, за кого вы проголосуете и какие кандидаты выиграют или проиграют. Голосуете вы или нет, нет никакой разницы, поскольку мы контролируем системы голосования и подсчета голосов. Помните, ваш голос имеет нулевую ценность. Мы выбираем за вас ».

Заявление было абсурдным, но позерство имело цель. Если достаточное количество американцев поверит, что Россия может делать все, что захочет, с нашими демократическими процессами без последствий, это также увеличивает цинизм в отношении американской демократии и тем самым служит целям России.Как сказала Лаура Розенбергер, бывший сотрудник Совета национальной безопасности при Обаме, возглавляющий Альянс за обеспечение демократии: «Они хотели бы, чтобы мы видели русских под каждой кроватью».

Судя по предвыборной президентской кампании в этом году, они добились успеха в этом деле. Когда Демократическая партия Айовы изо всех сил пыталась внедрить новую технологию, которая использовалась для подсчета результатов на собрании штата, участники телеканалов, эксперты Twitter и даже член Конгресса размышляли о возможности взлома, несмотря на отсутствие доказательств, оправдывающих такие пустые разговоры.Американскую некомпетентность приняли за заговор против Америки.

4. Несогласованный ответ

Поскольку в течение нескольких месяцев после выборов 2016 года начали появляться очертания усилий IRA, Facebook сначала отказался признать наличие проблемы. Оборонительная позиция компании привлекла внимание к ее непринужденному отношению к контенту, который она повышает в людских новостных лентах. Facebook оказался под угрозой со стороны комитетов Конгресса, а его внутренняя работа была разоблачена журналистами, ведущими расследования.Якобы задачей Алекса Стамоса было предотвратить последнее нападение, и теперь он столкнулся с новой волной дезинформации, поскольку промежуточные выборы быстро приближались. Стамос беспокоился, что в отсутствие организованной защиты его компания, а также страна в целом повторят ошибки 2016 года.

Весной 2018 года он пригласил руководителей крупных технологических компаний и руководителей спецслужб на встречу. Штаб-квартира Facebook в Менло-Парке, Калифорния. Размышляя об этом, Стамос был удивлен, что такой саммит не был организован раньше.Больше всего его потрясло осознание того, что к моменту созыва собрания он осознал: немногие из этих людей даже знали друг друга. «Люди, которые руководили различными агентствами, работающими над иностранным вмешательством, впервые встретились в Менло-парке, хотя они были в 10 остановках метро от округа Колумбия», — сказал он мне. «Нормального процесса сотрудничества в правительстве по этому вопросу не существовало».

Саммит Стамоса стимулировал сотрудничество. Перед встречей одна технологическая компания выявила и отключила российские учетные записи, но не предупредила своих конкурентов, позволяя тем же троллям продолжать безнаказанно работать.В течение 2018 года технологическая индустрия постепенно начала действовать согласованно. Ведущие следователи из групп по анализу угроз в 30 компаниях, включая Facebook, Verizon и Reddit, присоединились к общему каналу на платформе обмена сообщениями Slack. Когда одна компания отслеживает зарождающуюся операцию, теперь она может позвонить в колокол другим. Этой зимой Facebook и Twitter совместно закрыли десятки учетных записей, связанных с одним адресом проживания в Аккре, Гана, где русские создали фабрику троллей и наняли местных 20-летних, чтобы они выдавали себя за афроамериканцев и разжигали гнев в Интернете.

Из выпуска за май 2019 года: второй срок Трампа

Тем не менее, это остается игрой в кошки-мышки, в которой мыши пользуются определенными преимуществами. Несмотря на инженерное мастерство компаний, занимающихся социальными сетями, они еще не создали алгоритмы, способные надежно идентифицировать скоординированные кампании, проводимые фальшивыми российскими аккаунтами. В большинстве случаев их алгоритмы предполагают недостоверность определенных учетных записей. Эти точки данных становятся зацепкой, которая затем передается исследователям-людям.

В группе по анализу угроз Facebook работает несколько десятков сотрудников, многие из которых являются выпускниками трехбуквенных агентств в Вашингтоне. Тем не менее, технологические компании в значительной степени полагаются на советы правоохранительных органов. Facebook и Twitter часто проверяют информацию в ФБР. Без бюро Facebook мог бы пропустить видео ИРА, наполненное ложью о вмешательстве России в промежуточные выборы. После предупреждения со стороны правительства Facebook заблокировал IRA загрузку видео до того, как оно появилось на его сайте, используя ту же технику, что и для подавления нюхательных видеороликов Исламского государства и детской порнографии.Выйдя из своей позиции отрицания, компании, работающие в социальных сетях, доказали, что они способны к агрессивной полицейской деятельности; После того, как они отнеслись к ИРА как к безобидному нарушителю, они стали относиться к ней с таким пренебрежением, которое они обычно оставляют для террористов и извращенцев.

Разработать стратегии для предотвращения последней атаки намного проще, чем предотвратить следующую. Даже если российскую дезинформацию удастся подавить в социальных сетях — а усилия, предпринимаемые здесь, в целом, обнадеживают, — существуют другие способы, возможно, более последовательные, для манипулирования американской политикой и скудная защита от них.

Ранним мартовским днем ​​я набрал адрес Федеральной избирательной комиссии в Uber, и меня выгнали в здание, которое агентство не занимало два года. Устаревший адрес заставил меня опоздать на полчаса на встречу с Эллен Вайнтрауб, самым долгим и активным членом комиссии, номинально назначенной для блокирования притока иностранных денег в политические кампании. Когда я позвонил в ее офис, чтобы сообщить о своем опоздании, ее помощник посоветовал мне не волноваться: в тот день график Вайнтрауба был полностью открыт.Фактически, последние шесть месяцев FEC не вела много официальных дел. На свои должности были назначены только три уполномоченных, утвержденных Сенатом, хотя в агентстве должно быть шесть и четыре для кворума.

Я спросил высокопоставленного члена сенатского комитета по разведке, доверяет ли он информации, которую он получает о России. «Я не знаю ответа на этот вопрос», — ответил он.

Вайнтрауб, демократ, имеет озорную жилку. Ближе к началу спячки Федеральной избирательной комиссии она обратилась к коллеге-уполномоченному, который заблокировал публикацию меморандума, который, казалось, критиковал кампанию Трампа за его встречу с российским юристом в 2016 году, а затем разместила меморандум в ветке из 57 частей в Твиттере. .Вайнтрауб привыкла к тому, что ее коллеги игнорируют ее вопросы о присутствии российских и других незаконных денег в американских кампаниях. Когда комиссия получила жалобу, предполагающую, что ФБР расследует Национальную стрелковую ассоциацию как канал для российских денег, она попросила своих коллег-комиссаров разрешения позвонить в ФБР, чтобы, как она выразилась, «посмотреть, есть ли у них интересная информация, которую они хочу поделиться. Но они сказали: «Мы не собираемся звонить в ФБР». Они не хотели ничего делать.

За пределами офиса Вайнтрауба тема незаконного финансирования российских кампаний практически не привлекает внимания. Альянс за обеспечение демократии был единственной организацией, которая всесторонне отслеживала этот вопрос. В нем собраны примеры того, как российские деньги текут на кампании по всему миру: заем в размере 9,4 миллиона евро, предоставленный партии французского националиста Марин Ле Пен; оперативники, прибывающие на Мадагаскар перед выборами с рюкзаками, полными наличных денег, чтобы покупать телерекламу от имени предпочтительного кандидата России и платить журналистам за освещение его митингов.

Или возьмем случай, близкий к домашнему: Лев Парнас и Игорь Фруман — американцы советского происхождения, которые работали с Руди Джулиани в его поисках политически разрушительных материалов для использования против бывшего вице-президента Джо Байдена — были обвинены в заговоре с целью перекачки денег из неназванный русский в американские кампании. Некоторые из случаев, приведенных Альянсом за обеспечение демократии, косвенны, но они образуют образец. С 2016 года группа выявила не менее 60 случаев финансирования Россией политических кампаний за пределами своих границ.(Кремль отрицает вмешательство в иностранные выборы.)

Из выпуска за май 2018 года: начинается эра фальшивых видео

Когда я спросил Вайнтрауб, знает ли она, сколько таких примеров существует в американской политике, она ответила: «Мы знаю, что там что-то происходит, а мы просто ничего не делаем ». После решения Верховного суда Citizens United от 2010 года, которое сняло ограничения на финансирование избирательных кампаний, практически никакие системные проверки не препятствовали иностранцам субсидировать политиков, используя прикрытие анонимных подставных компаний.Этим решением Верховный суд дал России возможность использовать один из излюбленных ею методов дестабилизации глобальной демократии. Тайно финансируя кампании, русские помогли продвинуть экстремистских политиков и взрастить разъедающие общественные движения. «Все знают, что в нашей системе финансирования избирательных кампаний есть лазейки», — сказал Вайнтрауб. «Почему мы можем думать, что наши противники, которые продемонстрировали желание возиться с нашей демократией, тоже не воспользуются этими лазейками?»

Проблемы невнимательности, проблемы с координацией и глубокое беспокойство по поводу ноября — эти темы снова и снова поднимались в моих интервью для этой истории.Действительно, временами казалось, что все бьют одну и ту же тревогу. Х. Р. Макмастер, который некоторое время работал советником Дональда Трампа по национальной безопасности, озвучил это, когда предложил новую рабочую группу, которая сфокусировала бы зачастую бессмысленные усилия правительства по обеспечению безопасности выборов. Адам Шифф, председатель комитета по разведке палаты представителей, озвучил его, когда понял, насколько плохо бюрократия делилась собираемой информацией о российской угрозе.

Был момент, который кристаллизовал у Шиффа чувство этой разрозненности.Летом 2018 года он посетил конференцию по безопасности в Аспене, штат Колорадо, где Том Берт сообщил, что Microsoft обнаружила российские фишинговые атаки, нацеленные на кандидатов в сенаторы-демократы. «Когда я вернулся в Вашингтон, — сказал мне Шифф, — я спросил руководителей агентств [разведывательного сообщества], знают ли они об этом. Ответ был отрицательный ». То, что председатель комитета по разведке палаты представителей должен был узнать этот элементарный факт о своей собственной ветви власти на публичном собрании, вызывает беспокойство; что люди, которым поручено защищать страну, не знали, что это ошеломляет.

Разросшаяся федеральная бюрократия никогда не была особенно искусной в координации, необходимой для предвидения следующего шага коварного противника. Но есть и другая причина тревожно неадекватной реакции правительства: президент, который рассматривает попытки противостоять угрозе России как личное оскорбление.

После увольнения Макмастера, не добившегося почти никакого прогресса в отношении России, директор национальной разведки Дэн Коутс занялся этим делом, установив в своем кабинете советника по безопасности выборов по имени Шелби Пирсон.В феврале этого года Пирсон проинформировал комитет Шиффа о том, что русские планируют вмешаться в предстоящие выборы и что Трамп остается предпочтительным кандидатом Москвы. Любой, кто следит за президентом в Твиттере, знает, что эта тема вызывает его ярость. Действительно, на следующий день после показаний Пирсона президент отругал преемника Коутса Джозефа Магуайра за оценку Пирсона. Через неделю он уволил Магуайра и назначил на его место посла в Германии Ричарда Гренелла, лоялиста без опыта работы в разведке.Гренелл немедленно приступил к подтверждению мудрости выбора Трампа. Через три недели после его пребывания в должности высокопоставленный сотрудник разведки в Управлении DNI сообщил Сенату, что оценка Пирсона ошибочна.

Трамп наглядно проиллюстрировал свое повторяющееся послание разведывательному сообществу: он не хочет слышать предупреждения о вмешательстве России. Марк Уорнер, высокопоставленный демократ в сенатском комитете по разведке, сказал мне: «Не проходит и дня, чтобы я не слышал, чтобы кто-то в разведывательном сообществе сказал:« О, черт возьми, мы беспокоимся о честности ». , мы беспокоимся о моральном духе, мы беспокоимся о готовности говорить правду власти.Я спросил Уорнера, может ли он по-прежнему доверять разведывательной информации о России, которую он получил, — верит ли он, что правительство предоставит точный портрет российской угрозы предстоящим президентским выборам. Обдумывая ответ, он наклонился ко мне. «Я не знаю ответа на этот вопрос, — ответил он, — и это меня беспокоит».

Из октябрьского номера 2017 года: уничтожит ли Дональд Трамп президентство?

Владимир Путин мечтает дискредитировать американскую демократическую систему, и у него никогда не будет более надежного союзника, чем Дональд Трамп.Демократия не может защитить себя, если не может честно описать нападения на нее. Но президент не просто подорвал оборону своей страны — он активно содействовал усилиям противника. Если Россия хочет очернить политический процесс как безнадежно сфальсифицированный, у нее есть напыщенный усилитель, стоящий за печатью президентства, человек, который рефлекторно изображает своих оппонентов как мошенников, и любую систему, которая дает результат, который ему не нравится, как фиксированный. Если Россия хочет распространять дезинформацию, президент постоянно смягчает для этого аудиторию, инструктируя общественность игнорировать авторитетную журналистику как уловки предательской элиты и распространяя ложь в Твиттере.

В 2020 году России, возможно, не потребуется подталкивать США к ужасному провалу в год выборов. Даже без вмешательства из-за рубежа поразительно легко представить, как пандемия может послужить предлогом для отсрочки выборов на неопределенный срок или как этот президент, узко посланный на избирательных участках, может отказаться смириться с поражением.