В чем смысл норманнской теории: Основная суть норманнской теории. Современное состояние норманнской теории

Содержание

Норманская теория и ее противники. Есть ли в этом смысл | Любитель истории и историй

Спор о происхождении династии Рюриковичей и государства восточных славян длится уже около 300 лет и всегда имел политический и идеологический подтекст, а наука часто отступала на второй план. Продолжается эта дискуссия и сейчас. Но есть ли в ней смысл сегодня?

Слева Герхард Миллер (Э. Козлов), Справа М.В. Ломоносов ( Л. Митропольский). Картинка взята с сайта https://trojden.com/.

Спор начался в 18 веке с дискуссии профессоров Российской академии наук Г. Миллера и М. Ломоносова о происхождении основателя династии Рюриковичей Рюрика и шире о происхождении русского государства. Победил в ней Ломоносов, хотя и административными методами — доклад Миллера не был опубликован, а сам он переведен из Петербурга в Москву с понижением в должности. Однако в чем же суть?

Суть спора

В этом споре есть три основных момента — этническое происхождение варягов и самого Рюрика, этимология названия «Русь» и роль варягов в создании русского государства.

Основой является эпизод из летописи «Повесть временных лет» Нестора о призвании на княжение в Новгород варяга Рюрика с дружиной. Г. Миллер на основании анализа имен новгородских и киевских князей, их воевод и свидетельств византийских источников выдвинул гипотезу о скандинавском происхождении Рюрика (в частности шведском) и соответственно иноземном происхождении первой русской династии и более того происхождении самого названия страны, потому что согласно летописи призвали Рюрика и «всю русь». Справедливости ради надо сказать, что Миллер нигде не утверждал, что именно варяги принесли государственность «отсталым» славянам. Это ему уже приписали позже.

Первым против выступил Ломоносов, который стал утверждать, что Рюрик славянин, хотя и не восточный, а западный. И именно он первый обвинил Миллера и всех сторонников «норманской теории» в принижении славян. Ломоносов историком не был и его аргументация несколько слабее , чем у Миллера, но он попал в струю. После царствования Анны Иоанновны, когда в стране на высших постах было очень много немцев, отношения к этому очень изменилось и следующие императрицы, Елизавета и Екатерина II, поддерживали строго славянские концепции.

Можно сказать, что этот вопрос практически сразу перешел из научной плоскости в политическую и идеологическую. И именно так его и использовали. От утверждения полной «отсталости» восточной славян и цивилизаторской роли скандинавов до полной противоположности — отрицания любых контактов со Скандинавией. Идеологический характер этой дискуссии очень точно отметил знаменитый русский историк Ключевский, который назвал варяжскую проблему «паталогией общественного сознания».

Этот спор длится уже около 300 лет, но осмелимся утверждать, что на сегодняшний день он не имеет никакого смысла, даже политического. Наука ведь не стоит на месте и к настоящему времени в ней сложилась четкая и обоснованная концепция по всем этим трем вопросам, которая отличается и от классического «норманизма» и от «антинорманизма».

Современная теория

В принципе все достаточно просто. Да, Рюрик, скорее всего, имеет скандинавское происхождение и название «русь» первоначально относилась именно к варягам (викингам). Это подтверждается многочисленными лингвистическими данными (имена, названия и.т.д.) и археологическими материалами, которые доказывают существование на территории древней Руси скандинавских поселений.

Как, например, Гнездовский курганный могильник под Смоленском.

Раскопки в Гнездово. !982 г. Фото из личного архива.

Это типичный скандинавский могильник и никаких сомнений в этом нет. То есть присутствие некоего скандинавского элемента в Восточной Европе несомненно, но несомненно и то, что он не был доминирующим.

Эта часть современной концепции вполне укладывается в норманскую теорию, но вот что касается природы государства все совсем наоборот.

Государство не может быть принесено извне, как минимум, должны быть все необходимые экономические, социальные и политические предпосылки, а в случае с Новгородом, государство в зачаточном виде уже существовало и до приглашения Рюрика. К тому же невозможно принести то, чего нет у тебя самого, а в Скандинавии на тот момент государства не существовало. То есть происхождение русского государства вне всяких сомнений местное и никак не связано со скандинавским происхождением княжеской династии и названия.

То есть можно сказать, «норманская теория» в ее классическом виде скончалась в конце 20 века. Но вот антинорманисты продолжают спорить именно с ней, в том виде в каком она существовала в 18-19 веках. Как бы немножко от жизни отстали.

А то что династия и название имеют не славянские корни, так и что с того. Это достаточно обычное явление в человеческой истории вообще — иноземные династии и происхождение названий из других языков. Вон романский народ французов абсолютно не смущает происхождение их названия от германского племени Франков. А англичан не беспокоит норманское происхождение династии Плантагенетов, валлийское происхождение Тюдоров и голлландское происхождение династии Виндзоров. Ну и что, они все равно все стали англичанами.

Так и на Руси. Внук варяга Рюрика уже зовется чисто по славянски Святославом и вообще уже типичный славянин. Не говоря уже про всех следующих Рюриковичей. Так что славянский характер древнерусского государства на сегодняшний день не подвергается никаким сомнениям, а то что там прослеживается некий скандинавский элемент, так это обычное явление в истории соседних регионов по всей земле. Тем более когда речь идет о викингах, крайне подвижных людях, которые оставили свои следы практически по всей Европе и даже в Малой Азии засветились.

Так что спор норманистов и антинорманистов на сегодняшний день не имеет ни малейшего смысла и перешел из научной сферы в общественную. Повторим вслед за Ключевским — «паталогия общественного сознания».

Возникновение «норманнской теории» и ее суть. Норманнская теория

Если говорить конкретней, то под норманнской теорией стоит понимать направление в историографии, которое склоняется к тому, что варяги и скандинавы (норманы) стали основателями Киевской Руси, то есть первого восточнославянского государства.

Эта норманская теория происхождения древнерусского государства теория широкого распространения добилась в 18 веке, во времена так называемой «бироновщины». В тот период исторического развития большинство должностей при дворе занимали немецкие дворяне. Важно отметить тот факт, что состав Академии Наук также имел в своем составе значительную часть немецких ученых. Родоначальником такой теории о происхождении Руси можно назвать ученых И. Байера и Г. Миллера.

Как выяснили позже, эта теория стала особо популярной под политическими явлениями. Также эту теорию позже развил ученый Шлетцер. Для того чтобы изложить свое утверждение, ученые взяли за основу сообщения из знаменитой летописи, названной «Повесть временных лет». Русский летописец еще в 12 веке включил в летопись некую историю-легенду, которая рассказывала о призвании князями братьев-варяг – Синеуса, Рюрика и Трувора.

Ученые старались всячески доказать тот факт, что государственность восточных славян – это заслуга только норманн. Также такие ученые говорили об отсталости славянского народа.

Итак, норманская теория происхождения древнерусского государства содержит в себе общеизвестные пункты. В первую очередь, норманисты считают, что варяги, пришедшие к власти – это и есть скандинавы, которые создали государство. Ученые говорят о том, что местный народ не в силах был сделать этот поступок. Также большое культурное влияние на славян оказали именно варяги. То есть, скандинавы – создатели русского народа, которые подарили ему не только государственность, но и культуру.

Антинорманская теория

Естественно, эта теория, как и многие другие, сразу нашла противников.

Против такого утверждения выступили русские ученые. Один из самых ярких ученых, который рассказал о несогласии с норманнской теорией, стал М. Ломоносов. Именно его называют зачинателем полемики между норманистами и противниками этого течения — антинорманистами. Стоит отметить, что антинорманская теория происхождения древнерусского государства говорит о том, что государство возникло из-за того, что этому сопутствовали объективнее на то время причины.

Многие источники твердят о том, что государственность восточных славян существовала еще задолго до появления на территории варяг. Норманны находились на более низком уровне политического и экономического развития, в отличие от славян.

Также важный аргумент гласит о том, что новое государство не может возникнуть за один день. Это долгий процесс социального развития того или иного общества. Антинорманское утверждение некоторые называют как славянская теория происхождения древнерусского государства. Стоит отметить тот факт, что Ломоносов в варяжской теории происхождения древних славян заметил так называемый кощунственный намек на то, сто славянам приписывалась «ущербность», их неспособность организовать государство на своих же землях.

По какой именно теории образовалось древнерусское государство – это вопрос, который волнует многих ученых, но в том, что каждое из утверждений имеет свое право на существование, сомнений не возникает.

В России против норманнской теории происхождения отечественной государственности всегда, начиная с ее появления, выступали патриотические силы. Первым ее критиком был М.В.Ломоносов. Впоследствии к нему присоединились не только многие русские ученые, но и историки других славянских стран. Главным опровержением норманнской теории, указывали они, является достаточно высокий уровень социального и политического развития восточного славянства в IX в. По уровню своего развития славяне стояли выше варягов, поэтому позаимствовать опыт государственного строительства у них они не могли. Государство не может организовать один человек (в данном случае Рюрик) или несколько даже самых выдающихся мужей. Государство есть продукт сложного и долгого развития социальной структуры общества. Кроме того, известно, что русские княжества по разным причинам и в разное время приглашали дружины не только варягов, но и своих степных соседей — печенегов, каракалпаков, торков.

Мы не знаем точно, когда и как возникли первые русские княжества, но во всяком случае они уже существовали до 862 г., до пресловутого «призвания варягов». (В некоторых германских хрониках уже с 839 г. русские князья именуются хаканами, т.е. царями). Это означает, что не варяжские военные предводители организовали Древнерусское государство, а уже существовавшее государство дало им соответствующие государственные посты. Кстати, следов варяжского влияния в отечественной истории практически не осталось. Исследователи, например, подсчитали, что на 10 тыс. кв. км территории Руси можно обнаружить лишь 5 скандинавских географических наименований, в то время как в Англии, подвергшейся норманнскому нашествию, это число доходит до 150.

Фото: Династия Рюриковичей. Фреска из Грановитовой палаты Московского Кремля

Вся правда о норманской теории

Согласно распространенной версии, основы государства на Руси были заложены варяжской дружиной Рюрика, призванной славянскими племенами на княжение. Однако норманская теория всегда имела много противников.

История вопроса

Считается, что норманская теория была сформулирована в XVIII веке немецким ученым при Петербургской академии наук Готлибом Байером. Однако столетием ранее впервые ее озвучил шведский историк Петр Петрей. В дальнейшем этой теории придерживались многие крупные российские историки, начиная с Николая Карамзина.

Наиболее убедительно и полно норманская теория была изложена датским лингвистом и историком Вильгельмом Томсеном в труде «Начало Русского государства» (1891), после чего скандинавские истоки русской государственности считались фактически доказанными.

В первые годы советской власти норманская теория утвердилась на волне роста идей интернационализма, однако война с гитлеровской Германией повернула вектор теории происхождения Русского государства от норманизма к славянской концепции.

Сегодня преобладает умеренная норманская теория, к которой вернулась советская историография в 1960-е годы. В ней признается ограниченный характер влияния варяжской династии на зарождение Древнерусского государства и акцентируется внимание на роль народов, проживавших к юго-востоку от Балтийского моря.

Два этнонима

Ключевые термины, которыми оперируют «норманисты» — «варяги» и «русь». Они встречаются во многих летописных источниках, в том числе в «Повести временных лет»:

«И сказали себе [чудь, словене и кривичи]: «Поищем себе князя, который бы владел нами и судил по праву» И пошли за море к варягам, к руси».

Слово «русь» для сторонников норманской версии этимологически связано с финским термином «руотси», которым традиционно обозначались скандинавы. Так, лингвист Георгий Хабургаев пишет, что из «Руотси» может чисто филологически образоваться название «Русь».

Филологи-норманисты не проходят мимо и других похожих по звучанию скандинавских слов — «родсов» (швед. «гребцы») и «Рослагена» (название шведской провинции). В славянской огласовке, по их мнению, «родсы» вполне могли превратиться в «русов».

Однако существуют и другие мнения. Например, историк Георгий Вернадский оспаривал скандинавскую этимологию слова «рус», настаивая на том, что оно происходит от слова «рукхс» — названия одного из сармато-аланских племен, которое известно как «роксоланы».

«Варягов» (др. скан. «Væringjar») «норманисты» также идентифицировали со скандинавскими народами, делая акцент то на социальном, то на профессиональном статусе этого слова. Согласно византийским источникам варяги это, прежде всего, наемные воины без точной локализации места проживания и конкретной этнической принадлежности.

Сигизмунд Герберштейн в «Записках о Московии» (1549) одним из первых провел параллель между словом «варяг» и названием племени балтийских славян — «варгов», которые, на его взгляд, имели общие с русскими язык, обычаи и веру. Михаил Ломоносов утверждал, что варяги «от разных племен и языков состояли».

Летописные свидетельства

Одним из основных источников, донесших до нас идею о «призвании варягов на княжение» является «Повесть временных лет». Но далеко не все исследователи склонны безоговорочно доверять изложенным в ней событиям.

Так, историк Дмитрий Иловайский установил, что Сказание о призвании варягов было позднейшей вставкой в Повесть.

Более того, являясь сводом разных летописей, «Повесть временных лет» предлагает нам три отличающихся друг от друга упоминания о варягах, и две версии происхождения Руси.

В «Новгородской летописи», вобравшей в себя предшествующий Повести «Начальный свод» конца XI века уже нет сопоставления варягов со скандинавами. Летописец указывает на участие Рюрика в закладке Новгорода, а затем поясняет, что «суть людие новгородстии от рода варяжска».

В составленной Василием Татищевым «Иоакимовской летописи» появляются новые сведения, в частности, о происхождении Рюрика. В ней основатель Русского государства оказался сыном неназванного варяжского князя и Умилы — дочери славянского старейшины Гостомысла.

Лингвистические свидетельства

Сейчас точно установлено, что целый ряд слов древнерусского языка имеет скандинавское происхождение. Это как термины торговой и морской лексики, так и слова, встречающиеся в быту — якорь, стяг, кнут, пуд, ябедник, варяг, тиун (княжеский управляющий). С древнескандинавского в русский язык перешел и ряд имен — Глеб, Ольга, Рогнеда, Игорь.

Важным аргументом в защиту норманской теории является работа византийского императора Константина VII Багрянородного «Об управлении империей» (949), в которой даются названия Днепровских порогов на славянском и «росском» языках.

Каждое «росское» название имеет скандинавскую этимологию: например, «Варуфорос» («Большая заводь») отчетливо перекликается с древнеисландским «Barufors».

Противники норманской теории хоть и соглашаются с присутствием в русском языке скандинавских слов, но отмечают их незначительное число.

Археологические свидетельства

Многочисленные археологические раскопки, проводимые в Старой Ладоге, Гнёздове, на Рюриковом городище, как и в других местах северо-востока России, указывают на следы пребывание там скандинавов.

В 2008 году на Земляном городище Старой Ладоги археологи обнаружили предметы с изображением падающего сокола позднее ставшего гербом Рюриковичей.

Интересно, что похожее изображение сокола отчеканено на монетах датского конунга Анлафа Гутфритссона, относящихся к середине X века.

Известно, что в 992 году арабский путешественник Ибн Фадлан в деталях описал обряд захоронения знатного руса с сжиганием ладьи и возведением кургана. Российскими археологами были обнаружены могилы такого типа под Ладогой и в Гнёздове. Предполагается, что подобный способ захоронения был перенят от выходцев из Швеции и распространился вплоть до территорий будущей Киевской Руси.

Однако историк Артемий Арциховский отмечал, что, несмотря на скандинавские предметы в погребальных памятниках Северо-Восточной Руси, захоронения производились не по скандинавскому, а по местном обряду.

Альтернативный взгляд

Вслед за норманской теорией Василием Татищевым и Михаилом Ломоносовым была сформулирована другая теория — о славянском происхождении русской государственности.

В частности, Ломоносов считал, что государство на территории Руси существовало задолго до призвания варягов — в форме племенных союзов северных и южных славян.

Свою гипотезу ученые выстраивают на другом фрагменте «Повести временных лет»: «от варягов ведь прозвались русью, а прежде были славяне; хоть и полянами назывались, но речь была славянской». Об этом писал еще арабский географ Ибн Хордадбех, отмечая, что русы — славянский народ.

Славянскую теорию развили историки XIX столетия Степан Гедеонов и Дмитрий Иловайский.

Первый причислял руссов к балтийским славянам — ободритам, а второй подчеркивал их южное происхождение, отталкиваясь от этнонима «русый».

Русов и славян отождествлял историк и археолог Борис Рыбаков, помещая древнеславянское государство в лесостепь Среднего Поднепровья.

Продолжением критики норманизма стала теория «Русского каганата», выдвинутая рядом исследователей. Но если Анатолий Новосельцев склонялся к северному местоположению каганата, то Валентин Седов настаивал, что государство руссов располагалось между Днепром и Доном.

Этноним «русь» согласно этой гипотезе появился задолго до Рюрика и имеет иранские корни.

В 2007 году «Newsweek» опубликовал результаты исследований генома ныне живущих представителей дома Рюриковичей. Там отмечалось, что результаты анализов ДНК Шаховского, Гагарина и Лобанова-Ростовского (род Мономашичей) скорее указывают на скандинавское происхождение династии. Заведующий лабораторией генетики Института биологических проблем Севера Борис Малярчук отмечает, что такой гаплотип часто присутствует в Норвегии, Швеции и Финляндии.

Профессор химии и биохимии Московского и Гарвардского университетов Анатолий Клёсов с такими выводами не согласен, замечая, что «шведских гаплотипов не бывает». Принадлежность к Рюриковичам он определяет двумя гаплогруппами — R1a и N1c1. Общий предок носителей этих гаплогрупп, согласно исследованиям Клёнова, действительно мог жить в IX веке, однако его скандинавское происхождение ставится под сомнение.

«Рюриковичи — либо носители гаплогруппы R1a, славяне, либо носители южно-балтийской, славянской ветви гаплогруппы N1c1», — заключает ученый.

Два полярных мнения пытается примирить профессор института Всемирной истории РАН Елена Мельникова, утверждая, что еще до прихода Рюрика скандинавы хорошо интегрировались в славянское сообщество. По мнению ученого, ситуацию может прояснить анализ образцов ДНК из скандинавских захоронений, которых на севере России немало.

«Кто управляет прошлым, тот управляет будущим;
кто управляет настоящим, тот управляет прошлым
»
Дж. Оруэлл .

Норманская теория — инструмент политической борьбы, в разное время использовалась разными силами для достижения своих целей.

В мире все взаимосвязано, одно вытекает из другого. Чтобы говорить о том времени, надо представлять, какие территории были тогда заселены славянами, что представляли из себя викинги, было ли государственное образование на территории будущей Руси. И об этих фактах мы не можем достоверно судить из-за события, случившегося несколько позже, а именно: из-за принятия на Руси христианства.

Русь попала под «библейский проект», и, соответственно, вся «история» писалась под эту концепцию (то есть создавался определённый соответствующий ей исторический миф). Нестор писал «Повесть временных лет» в XII веке, то есть через 300 лет после «призвания варягов». А ведь на одной фразе оттуда строится вся норманская теория:

«Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет; да и пойдите княжить и володеть нами ».

Так ли всё однозначно было? Рассмотрим в данной статье, которая создана при активном участии читателей Информационно-аналитического Центра.

НОРМАНСКАЯ ТЕОРИЯ: РОЖДЕНИЕ

Сама норманская теория родилась в XVII веке, когда шведы обосновывали свои претензии на ряд северных территорий (то есть до XVII века такой интерпретации образования русского государства просто не существовало)

Яркий пример идеологических манипуляций — норманская теория, согласно которой, прибывшие на Русь в 862 году варяги, во главе которых стоял Рюрик, были шведами. Эта идея о начале русской государственности, не имеющая под собой абсолютно никаких оснований, является выдумкой шведских политиков. Впервые она была сформулирована шведским дипломатом Петром Петреем в 1615 году, чтобы обосновать права Швеции на захваченные в годы Смуты русские земли

Позиция Петрея, которого немецкий историк Эверс называл пустомелей, стала генеральной линией шведской историографии XVII века: её тогда развивали учёные Видекинд, Верелий, Рудбек. С ещё большей активностью мысль Петрея культивировали и пропагандировали по всей Европе его соотечественники в XVIII веке, особенно после катастрофических поражений Швеции в войнах 1700-1721 и 1741-1743 гг., нанесённых ей Россией. Но политическая подоплёка и отсутствие доказательств у этой антирусской теории были столь явственны, что её не приняли многие немецкие учёные — либо прямо опровергали (Преторий, Томас), либо просто игнорировали, утверждая, что русские варяги являются выходцами из славянской Южной Балтики (Хюбнер, Лейбниц, Клювер, Бэр, Бухгольц).

В русской исторической науке о варягах, как о скандинавах, речь завели в 1735 году Готлиб Байер и в 1749 году Герхард Миллер. Но последнему дали аргументированный отпор Ломоносов, Фишер, Штрубе де Пирмонт. Однако в XIX веке норманизм в отечественной науке охотно приняли в силу западнических настроений и под влиянием работ Шлецера ведущие учёные России: Карамзин, Соловьёв, Ключевский и др. Тот же норманизм продолжал господствовать у нас в советское время (только тогда считали, признавая варягов норманами, что они сыграли весьма незначительную роль в русской истории).

Сейчас норманизм торжествует в нашей науке без каких-либо оговорок. В 2012 году, когда праздновалось 1150-летие зарождения российской государственности, археолог Сергей Щавелёв торжественно отрапортовал:

«Горсточка» викингов, выступающих, по сравнению с «аборигенами», «носителями более сложной культуры» и обладая менталитетом «лидеров», во главе с Рюриком «основала целое государство, даже в начале своего развития равное по площади среднему европейскому королевству».

То есть, всё та же позиция, ничего не меняется: вся цивилизация с «запада», а на Руси «варварство», даже государство нам викинги построили.

Правда, из скандинавских саг следует, что шведы начинают появляться на Руси только в конце Х века, т.е. спустя 120-130 лет после призвания варягов. К тому же, викинги-пираты, специализируясь исключительно на грабежах, не занимались государственным строительством. В данной сфере опыт нарабатывается столетиями, вот почему, по сути, только ко времени распада Руси шведы смогли создать своё собственное государство. Да и первые города они научились строить лишь к концу XIII века, тогда как наши варяги их массово «рубили», давая им славянские названия, четырьмя-тремя столетиями ранее.

Конечно, корни норманской теории уходят к «Повести временных лет», и связаны с борьбой «элитных» группировок, а норманская теория была инструментом обоснования права «элиты» на эксплуатацию населения. В активную фазу эта борьба входит после смерти (убийства) Ивана Грозного (то есть пресечения династии самих Рюриковичей) усиливается при Петре I, в связи с появлением всё большего числа «немцев» при «дворе», и окончательно сформировалась после смерти Петра, «благодаря» пресловутым Миллеру, Шлецеру и Байеру, которые окончательно сформулировали норманскую теорию, да вообщем-то и написали русскую историю.

В начале XVIII века в Санкт-Петербург направляются один за другим будущие создатели российской «истории», ставшие впоследствии академиками, Г.Ф. Миллер, А.Л. Шлёцер, Г.З. Байер и мн. др. В виде римских «заготовок» в карманах у них лежали: и «норманская теория», и миф о феодальной раздробленности «Древней Руси», и возникновение русской культуры не позднее 988 года н.э., и прочие подвергающиеся сегодня сомнению чисто идеологические наработки. Фактически иностранные учёные своими исследованиями доказывали, что «восточные славяне в IX-X веках были сущими дикарями, спасёнными из тьмы невежества варяжскими князьями». Готлиб Зигфрид Байер выдвинул норманскую теорию становления Российского государства на передовую. По его теории «прибывшая на Русь кучка норманов за несколько лет превратила «темную страну» в могучее государство».

Непримиримую борьбу против искажений русской истории вёл Ломоносов, и он оказался в самой гуще этой борьбы. В 1749 — 1750 годах он выступил против исторических взглядов Миллера и Байера, а также против навязываемой немцами «норманской теории» становления России. Он подверг критике диссертацию Миллера «О происхождении имени и народа российского», а также труды Байера по русской истории. Ломоносов нередко ссорился с иностранными коллегами, работавшими в Академии наук. Кое-где цитируется его фраза:

«Каких гнусных пакостей не наколобродит в российских древностях такая допущенная в них скотина!»

Утверждается, что фраза адресована Шлёцеру, который «создавал» российскую «историю». Михайло Ломоносова поддержали многие русские учёные. Член Академии наук, выдающийся русский машиностроитель А.К. Мартов подал в Сенат жалобу на засилье иностранцев в русской академической науке. К жалобе Мартова присоединились русские студенты, переводчики и канцеляристы, а также астроном Делиль. Её подписали И. Горлицкий, Д. Греков, М. Коврин, В. Носов, А. Поляков, П. Шишкарёв.

Смысл и цель их жалобы совершенно ясны — превращение Академии Наук в русскую не только по названию. Во главе комиссии, созданной Сенатом для расследования обвинений, оказался князь Юсупов. Комиссия увидела в выступлении А.К.Мартова, И.В.Горлицкого, Д.Грекова, П.Шишкарёва, В.Носова, А.Полякова, М.Коврина, Лебедева и других «бунт черни», поднявшейся против начальства». Русские учёные, подавшие жалобу, писали в Сенат:

«Мы доказали обвинения по первым 8 пунктам и докажем по остальным 30, если получим доступ к делам».

«Но… за «упорство» и «оскорбление комиссии» были арестованы. Ряд из них (И.В.Горлицкий, А.Поляков и др.) были закованы в кандалы и «посажены на цепь». Около двух лет пробыли они в таком положении, но их так и не смогли заставить отказаться от показаний. Решение комиссии было поистине чудовищным: Шумахера и Тауберта наградить, Горлицкого казнить, Грекова, Полякова, Носова жестоко наказать плетьми и сослать в Сибирь, Попова, Шишкарева и других оставить под арестом до решения дела будущим президентом Академии.
Формально Ломоносов не был среди подавших жалобу на Шумахера, но всё его поведение в период следствия показывает, что Миллер едва ли ошибался, когда утверждал:

«Господин адъюнкт Ломоносов был одним из тех, кто подавал жалобу на г-на советника Шумахера и вызвал тем назначение следственной комиссии».

Недалёк был, вероятно, от истины и Ламанский, утверждающий, что заявление Мартова было написано большей частью Ломоносовым. В период работы комиссии Ломоносов активно поддерживал Мартова… Именно этим были вызваны его бурные столкновения с наиболее усердными клевретами Шумахера: Винцгеймом, Трускотом, Миллером. Синод православной христианской церкви также обвинил русского учёного в распространении в рукописи антиклерикальных произведений по ст.ст. 18 и 149 Воинского Артикула Петра I, предусматривавшим смертную казнь. Представители духовенства требовали сожжения Ломоносова.

Такая суровость, по-видимому, была вызвана слишком большим успехом вольнодумных, антицерковных сочинений Ломоносова, что свидетельствовало о заметном ослаблении авторитета церкви в народе. Архимандрит Д. Сеченов — духовник императрицы Елизаветы Петровны — был серьёзно встревожен падением веры, ослаблением интереса к церкви и религии в русском обществе. Характерно, что именно архимандрит Д. Сеченов в своём пасквиле на Ломоносова требовал сожжения учёного. Комиссия заявила, что Ломоносов «за неоднократные неучтивые, бесчестные и противные поступки как по отношению к Академии, так и к комиссии, и к немецкой земле» подлежит смертной казни, или, в крайнем случае, наказанию плетьми и лишению прав и состояния.

Указом императрицы Елизаветы Петровны Михаил Ломоносов был признан виновным, однако от наказания освобожден. Ему лишь вдвое уменьшили жалованье, и он должен был «за учинённые им предерзости» просить прощения у профессоров. Герард Фридрих Миллер собственноручно составил издевательское «покаяние», которое Ломоносов был обязан публично произнести и подписать. Михаил Васильевич, чтобы иметь возможность продолжить научные исследования, вынужден был отказаться от своих взглядов. Но на этом немецкие профессора не успокоились. Они продолжали добиваться удаления Ломоносова и его сторонников из Академии. Около 1751 года Ломоносов приступил к работе над «Древней российской историей».

Он стремился опровергнуть тезисы Байера и Миллера о «великой тьме невежества», якобы царившей в Древней Руси. Особый интерес в этом его труде представляет первая часть — «О России прежде Рюрика», где изложено учение об этногенезе народов Восточной Европы и, прежде всего, славян-русов. Ломоносов указал на постоянное передвижение славян с востока к западу. Немецкие профессора-историки решили добиться удаления Ломоносова и его сторонников из Академии.

Эта «научная деятельность» развернулась не только в России. Ломоносов был учёным с мировым именем. Его хорошо знали за границей. Были приложены все усилия, чтобы опорочить Ломоносова перед мировым научным сообществом. При этом в ход были пущены все средства. Всячески старались принизить значение работ Ломоносова не только по истории, но и в области естественных наук, где его авторитет был очень высок. В частности, Ломоносов был членом нескольких иностранных Академий — Шведской Академии с 1756 года, Болонской Академии с 1764 года.

«В Германии Миллер инспирировал выступления против открытий Ломоносова и требовал его удаления из Академии».

Этого сделать в то время не удалось. Однако противникам Ломоносова удалось добиться назначения академиком по русской истории Шлецера.

«Шлецер… называл Ломоносова «грубым невеждой, ничего не знавшим, кроме своих летописей».

Итак, как мы видим, Ломоносову ставили в вину знание русских летописей.

«Вопреки протестам Ломоносова, Екатерина II назначила Шлецера академиком. при этом он не только получал в бесконтрольное пользование все документы, находящиеся в академии, но и право требовать всё, что считал необходимым, из императорской библиотеки и других учреждений. Шлецер получал право представлять свои сочинения непосредственно Екатерине… В черновой записке, составленной Ломоносовым «для памяти» и случайно избежавшей конфискации, ярко выражены чувства гнева и горечи, вызванной этим решением: «Беречь нечево. Всё открыто Шлецеру сумасбродному. В российской библиотеке несть больше секретов».

Миллер и его соратники имели полную власть не только в самом университете в Петербурге, но и в гимназии, готовившей будущих студентов. Гимназией руководили Миллер, Байер и Фишер. В гимназии

«учителя не знали русского языка… ученики же не знали немецкого. Все преподавание шло исключительно на латинском языке… За тридцать лет (1726-1755) гимназия не подготовила ни одного человека для поступления в университет»

Из этого был сделан следующий идиотский вывод. Было заявлено, что:

«единственным выходом является выписывание студентов из Германии, так как из русских подготовить их будто бы все равно невозможно».

Эта борьба продолжалась в течение всей жизни Ломоносова. «Благодаря стараниям Ломоносова в составе Академии появилось несколько русских академиков и адъюнктов».

Однако «в 1763 году по доносу Тауберта, Миллера, Штелина, Эпинусса и других, уже другая Императрица России Екатерина II «даже совсем уволила Ломоносова из академии». Но вскоре указ об его отставке был отменён. Причиной была популярность Ломоносова в России и признание его заслуг иностранными академиями. Тем не менее, Ломоносов был отстранён от руководства географическим департаментом, а вместо него туда был назначен Миллер. Была сделана попытка «передать в распоряжение Шлецера материалы Ломоносова по языку и истории». Последний факт очень многозначителен. Если даже ещё при жизни Ломоносова были сделаны попытки добраться до его архива по русской истории, то что уж говорить о судьбе этого уникального архива после смерти Ломоносова.

Как и следовало ожидать, архив Ломоносова был немедленно конфискован сразу после его смерти и бесследно пропал. Цитируем:

«навсегда утрачен конфискованный Екатериной II архив Ломоносова. На другой день после его смерти библиотека и все бумаги Ломоносова были по приказанию Екатерины опечатаны гр. Орловым, перевезены в его дворец и исчезли бесследно».

Сохранилось письмо Тауберта к Миллеру. В этом письме, не скрывая своей радости, Тауберт сообщает о смерти Ломоносова и добавляет:

«На другой день после его смерти граф Орлов велел приложить печати к его кабинету. Без сомнения в нём должны находиться бумаги, которые не желают выпустить в чужие руки».

Смерть Михаила Ломоносова тоже была внезапной и загадочной, и ходили слухи о его преднамеренном отравлении. Очевидно, то что нельзя было сделать публично, его многочисленные недруги довершили скрытно и тайно. Таким образом, «творцы русской истории» — Миллер и Шлецер — добрались до архива Ломоносова. После чего эти архивы, естественно, исчезли. Зато, после семилетней проволочки был, наконец, издан — и совершенно ясно, что под полным контролем Миллера и Шлецера, а значит ими отредактированный — труд Ломоносова по русской истории. И то лишь первый том. Скорее всего, переписанный Миллером в нужном ключе. А остальные тома попросту «исчезли».

Так и получилось, что имеющийся сегодня в нашем распоряжении «труд Ломоносова по истории» странным и удивительным образом согласуется с миллеровской точкой зрения на историю. Даже непонятно — зачем тогда Ломоносов так яростно и столько лет спорил с Миллером? Зачем обвинял Миллера в фальсификации русской истории, когда сам, в своей (правда, посмертно) опубликованной «Истории» так послушно соглашается с Миллером по всем пунктам? Угодливо поддакивает ему в каждой своей строчке? Изданная Миллером по «Ломоносовским черновикам» история России, можно сказать, написана под копирку, и практически ничем не отличается от миллеровсого варианта Российской истории. Неужели смерть так меняет людей?

Это же касается и другого русского историка — Татищева, опять таки изданного Миллером лишь после смерти Татищева! Карамзин же почти дословно переписал Миллера, хотя и тексты Карамзина после его смерти не раз подвергались редакции и переделке.

Но в видео есть неточность: не могли придворные российские историки так хорошо говорить по-русски.

Так началось «победное» шествие «норманской теории» в русской историографии, к сожалению, продолжившее и в советское время.

Связано это с тем, что идеологией СССР был марксизм. А по марксизму история делилась на 5 периодов:

- от первобытнообщинной формации до самой прогрессивной и эволюционной – коммунистической.

Но период истории России до принятия христианства не вписывался ни в одно «стандартное» лекало — не был похож ни на первобытнообщинный строй, ни на рабовладельческий, ни на феодальный. А скорее был он похож на социалистический.

И в этом состояла вся комичность ситуации и большое желание не обращать на этот период научного внимания. В этом была и причина недовольства Фроянова и других советских учёных, когда они пытались в этом периоде истории разобраться.

ЧТО БЫЛО НА САМОМ ДЕЛЕ? СУЩЕСТВУЮТ РАЗНЫЕ ВЕРСИИ ТОГО, КЕМ БЫЛИ РЮРИК И ВАРЯГИ

Внук Гостомысла

Один из ранних списков «Новгородской летописи», датируемый серединой XV века, содержит перечень местных посадников, где первым стоит некий Гостомысл, выходец из племени ободритов. В другой рукописи, которая создана в конце XV века, рассказывается, что словене, придя с Дуная, основали Новгород и призвали Гостомысла в старейшины. В «Иоакимовской летописи» сообщается:

«Сей Гостомысл был муж великой храбрости, такой же мудрости, все соседи его боялись, а его люди любили разбирательства дел ради и правосудия. Сего ради, все близкие народы чтили его и дары и дани давали, покупая мир от него».

Гостомысл всех сыновей потерял в войнах, а дочь Умилу выдал замуж за некоего правителя отдалённой земли. Однажды Гостомысл увидел сон, будто один из сыновей Умилы будет его преемником. Перед смертью Гостомысл, собрав «старейшин земли от славян, руси, чуди, веси, меров, кривичей и дряговичей», рассказал им о вещем сне, и послали они к варягам просить себе в князья сына Умилы. На зов явился Рюрик с сородичами, то есть вернулся на родину его собственный внук.

Потомок императора Августа

В XVI веке Рюрик был объявлен родственником римских императоров. Киевский митрополит Спиридон по указанию государя Василия III занимался составлением родословия московских царей и представил его в виде «Послания о Мономаховом венце». Спиридон сообщает, что «воевода Гостомысл», умирая, просил отправить послов в землю Пруса, бывшего сродником римского кесаря Гая Юлия Августа Октавиана (Прусскую землю), дабы призвать князя «Августа рода». Новгородцы поступили так и обрели Рюрика, давшего начало роду русских князей. Вот о чём гласит «Сказание о князьях Владимирских» (XVI-XVII вв.):

«…В то время некий воевода новгородский по имени Гостомысл перед кончиной своей созвал всех правителей Новгорода и сказал им: «О, мужи новгородские, советую я вам, чтобы послали вы в Прусскую землю мудрых мужей и призвали бы к себе из тамошних родов правителя». Они пошли в Прусскую землю и нашли там некоего князя по имени Рюрик, который был из римского рода Августа-царя. И умолили князя Рюрика посланцы от всех новгородцев, чтобы шёл он к ним княжить».

Рюрик — славянин

В начале XVI века гипотезу о славянском происхождении варяжских князей выдвинул австрийский посол в России Сигизмунд Герберштейн. В «Записках о Московии» он утверждал, что северные племена нашли себе правителя в Вагрии, у западных славян:

«…По моему мнению, русским естественно было призвать себе государями вагров, иначе говоря, варягов, а не уступать власть чужеземцам, отличавшимся от них и верой, и обычаями, и языком». Автор «Истории Российской» В.Н. Татищев видел в варягах северные народы вообще, а под «русами» подразумевал финнов. Уверенный в своей правоте, Татищев называет Рюрика «королевичем финским».

Позиция М.В. Ломоносова по Рюрику

В 1749 году историк Герхард Фридрих Миллер написал диссертацию «Происхождение народа и имени российского». Он утверждал, что Россия «и царей, и имя своё получила» от скандинавов. Главным его оппонентом стал М.В. Ломоносов, по мнению которого, «Рурик» был из пруссов, но имел предков славян-роксоланов, которые первоначально жили между Днепром и устьем Дуная, а через несколько веков переселились к Балтийскому морю.

«Подлинное отечество» Рюрика

В 1819 году бельгийский профессор Г. Ф. Хольманн издал на русском языке книгу

«Рустрингия, первоначальное отечество первого российского князя Рюрика и братьев его», где утверждал:

«Русские варяги, от коих произошли Рюрик с братьями своими и дружиною, жили на берегах Балтийского моря, которое западные источники называли Немецким, между Ютландией, Англией и Францией. На сем берегу Рустрингия составляла особенную землю, которая по многим причинам может быть признана подлинным отечеством Рюрика и его братьев. Рустринги, принадлежавшие к варягам, исстари были мореходцы, промышлявшие на море и разделявшие с другими народами господствование над морем; в IX и X столетиях они считали Рюрика между первыми своими фамилиями».

Рустрингия находилась на территории нынешних Голландии и Германии.

Рюрик Ютландский

В 1836 году профессор Дерптского университета Ф. Крузе высказал предположение, что летописный Рюрик — это ютландский хевдинг, который в середине IX века участвовал в нападениях викингов на земли Франкской империи и имел лен (владение на срок службы господину) во Фрисландии. Этого викинга Крузе отождествлял с Рюриком Новгородским. Древнерусские летописи ничего не сообщают о деятельности Рюрика до его прихода на Русь. Однако в Западной Европе имя его было хорошо известно. Рюрик Ютландский — реальное историческое лицо, а не мифический герой. Историчность Рюрика и его призвание в Северную Русь специалисты полагают вполне вероятным. В монографии «Рождение Руси» Б.А. Рыбаков писал, что, желая защитить себя от ничем не регламентированных варяжских поборов, население северных земель вполне могло пригласить одного из конунгов на правах князя с тем, чтобы он охранял его от других варяжских отрядов. Отождествляя Рюрика Ютландского и Рюрика Новгородского, историки опираются на данные западноевропейских хроник, открытия в области археологии, топонимики и лингвистики.

Вывод напрашивается один: «говорить достоверно об этом нынче пока невозможно». Все дохристианские источники были уничтожены. Первые дошедшие до нас летописи писались столетия спустя после событий и в дальнейшем неоднократно редактировались в угоду текущей политической конъюнктуре, и потому доверия не заслуживают.

Чтобы попытаться ответить на вопрос о том, кем же мог быть Рюрик, надо представлять, какую территорию занимали славянские «племена» к моменту «призвания» Рюрика. Было ли государственное образование у славян до появления Рюрика?

Есть все основания полагать, что в то время славянские земли включали всю Восточную Европу (примерно по линии Варшавского договора) включая Восточную Германию и южное побережье Балтийского моря (но это тема отдельной статьи) куда и выводят большинство источников «родину» Рюрика. Отвечая на второй вопрос, стоит обратить внимание на Змиевые валы, тянущиеся на южных рубежах Руси на сотни километров. Строительство таких сложных оборонительных сооружений невозможно без привлечения огромных ресурсов и согласованных работ множества людей в течение длительного времени, то есть без существования государства.

Также отметим походы русских князей на Византию уже во вполне исторически фиксируемое время. Представьте ситуацию: «только что» образованное государство на Руси и сильнейшая держава того времени ведут борьбу с друг другом. А ведь походы на Византию были и при Олеге, и при Игоре, и при Святославе, да и раньше. Сравнивать это с набегами викингов на Британию некорректно — масштаб несопоставим, Англия того времени далеко не Византия, количество войск, участвовавших в походах тоже. То есть Русь того времени сопоставима по мощи с Византией.

КАКОЕ ОБЩЕСТВО БЫЛО?

В период перед крещением Руси у русов было, бесспорно, своё государство и при этом не было классового общества, в частности, феодального. И неудобство было в том, что «классическая» советская идеология утверждала, что класс феодалов создаёт государство как инструмент своего политического господства и подавления крестьян. А тут получалась неувязочка…

Более того, судя по воинским победам русов над соседями, и что сама «царица мира» Византия платила им дань, то получалось, что «оригинальный» уклад общества и государства наших предков был более эффективным и выигрышным по сравнению с другими укладами и структурами того периода у других народов.

И вот тут надо заметить, что археологические памятники восточных славян воссоздают общество без каких-либо явственных следов имущественного расслоения. Выдающийся исследователь восточнославянских древностей И.И. Ляпушкин подчёркивал, что среди известных нам жилищ

«…в самых разных регионах лесостепной полосы нет возможности указать такие, которые по своему архитектурному облику и по содержанию найденного в них бытового и хозяйственного инвентаря выделялись бы богатством. Внутреннее устройство жилищ и найденный в них инвентарь пока не позволяют расчленить обитателей этих последних лишь по роду занятий – на землевладельцев и ремесленников».

Другой известный специалист по славяно-русской археологии В.В. Седов пишет:

«Возникновение экономического неравенства на материалах исследованных археологами поселений выявить невозможно. Кажется, нет отчетливых следов имущественной дифференциации славянского общества и в могильных памятниках VI-VIII веков».
«Всё это требует иного осмысления археологического материала»

Отмечает в своём исследовании И.Я. Фроянов.

То есть, в этом древнерусском обществе не было смыслом жизни накопление богатств и передача его детям, это не было какой-то мировоззренческой или нравственной ценностью, и это явно не приветствовалось и презрительно порицалось.

Этот же шведский взгляд на русскую историю торжествует в образовании. Так, в учебнике Е.В. Пчелова «История России с древнейших времён до конца XVI века» для 6-го класса (2012 год, в его «крёстных отцах» ходят директора двух институтов Российской академии наук: археологии и российской истории), который, согласно аннотации, способствует осознанию школьниками «своей гражданско-национальной идентичности», варяги представлены скандинавами, норманами, викингами. Причём детям эта идея навязывается и таким ещё вопросом: «Как вы думаете, почему в Швеции был установлен памятник первым русским князьям?»

Да откуда им знать, что он установлен лишь под влиянием пустомелей петреев, в том числе, русских? О варягах-скандинавах говорит уже для будущих учителей — студентов-историков — и учебник В. Г. Вовиной-Лебедевой «История Древней Руси» (2011 год).

Пытаясь материализовать свои фантасмагории, «наши» археологи, по собственному диагнозу, «неизлечимо больные норманизмом», добились, например, включения Рюрикова городища (в 2 км к югу от Новгорода ) в перечень ЮНЕСКО, рекомендованный для посещения маршрута «По дорогам викингов», создания археологического музея «Княжая гора» на Передольском погосте (рядом с новгородскими сопками IX-X вв. ), который «будет носить древнескандинавский характер» (причём этот проект должен был получить от Европейской комиссии по культурному развитию грант размером в 300 тысяч евро, что, вероятно, никак не влияет на направленность и достоверность «исторической реконструкции»).

По словам видного новгородского археолога Сергея Трояновского:

«Викинги на Новгородской земле были другими — они не воевали, не захватывали города, они были вынуждены договариваться. Если это мы покажем европейцам, вся Скандинавия будет здесь в качестве туристов».

Трояновский подчёркивает огромную разницу в действиях викингов и варягов, но не замечает, что данный факт означает только одно: варяги и викинги — это совершенно разные люди (если не народы), у которых принципиально различались типы поведения.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Мы всё меряем по привычке «западным» подходом к устройству государства, а также «марксистской» теорией о сменяемости формаций, однако вполне допустимо устройство Руси того времени на других принципах, несущих другие стереотипы отношений внутри государства, правил поведения внутри общества. И тому есть даже историческое свидетельство — это встреча Святослава и императора Византии.

Святослав начал переговоры о мире с Иоанном Цимисхием. Историческая встреча их произошла на берегу Дуная и была подробно описана византийским хронистом, находившимся в свите императора. Цимисхий в окружении приближенных ожидал Святослава. Князь прибыл на ладье, сидя в которой греб наравне с простыми воинами. Отличить его греки могли лишь потому, что надетая на нем рубаха была чище, чем у других дружинников, и по серьге с двумя жемчужинами и рубином, вдетой в его ухо.

В то время на Руси при единстве нравственно-этических норм для всех не было личностной иерархии, хотя профессиональная специализация людей в общине была неизбежна. Поэтому в какие-то периоды управленцы профессионалы — князь или жрец — могли выполнять функции рядового гребца на ладье, беспрекословно подчиняясь кормщику, а в других обстоятельствах тот же кормщик беспрекословно выполнял распоряжения этого же князя или жреца, и при этом они были друг другу в аспекте личностного достоинства — ровня.

Так, князь Святослав, сидя с веслом в ладье вместе с другими гребцами, беседовал с находившимся на коне на берегу Дуная императором Византии Цимисхием, которого сопровождала свита. Это очень удивило греков и было непонятно им, поскольку не соотносилось с социальными нормами Византии: Святослав не снизошёл до их императора? Император вынужден говорить о международных отношениях с плебеем? Либо всё же с князем? Князь в рядах плебеев и ничем от них неотличим? Эти русские такие дикари, что не знают никакого этикета? — у верноподданных «холопей государевых» от такого «крыша» запросто может съехать…

«Западу» выгодно укоротить нашу историю, представить нас «варварами», которым государственность принесли викинги, а «духовность» — грек. Всё тоже, что и сейчас… За тысячу лет изменений немного. И мы учим эту «историю» в школе.

ПОСЛЕСЛОВИЕ О ДНК-ГЕНЕОЛОГИИ

Приведём мнение из книги «Происхождение славян. ДНК-генеалогия против «норманской теории».

Те, кого мы считаем Рюриковичами, поименованные выше русские князья, имеют славянское происхождение, никакого отношения к скандинавам не имеют. Те, кто считаются гедиминовичами, потомками тех рюриковичей не являются, это две разных ДНК-линии.

В славянских странах потомков скандинавов не наблюдается. В гаплогруппе R1a, например, есть так называемый скандинавский субклад R1a-Z284, который характерен именно для скандинавских стран, и тех, куда ходили скандинавы. Его много не только в Скандинавии, но и на Британских островах.

И вот незадача — нет этого субклада ни в России, ни на Украине, ни в Белоруссии, нет и в Литве. То есть нет в этих странах потомков скандинавов, по крайней мере, в статистически значимых количествах.

Как же так — норманисты говорят, что их было там видимо-невидимо, а потомков нет. Так не бывает.

Ответ прост — не скандинавы это были, а славяне.

НОРМАННСКАЯ ТЕОРИЯ – направление в изучении отечественного прошлого, сторонники которого считают скандинавов, викингов, норманнов основателями русского государства. Тезис о «призвании варягов», легший в основу теории, как и она сама, более трех веков используются в научно-политических спорах как идейное обоснование концепции о неспособности славян и прежде всего русских к самостоятельному государственному творчеству и вообще развитию без культурно-интеллектуальной помощи Запада.

Норманнская теория была впервые сформулирована немецкими учёными, работавшими в России по приглашению Петербургской АН во времена правления Анны Ивановны (вторая четверть 18 в.), – Г.З.Байером, Г.Ф.Миллером и чуть позже приехавшим в Петербург А.Л.Шлецером. Описывая историю создания русского государства, они основывались на легендарном рассказе летописца из Повести Временных лет о призвании славянами на Русь варяжского конунга Рюрика , который и дал имя первой русской княжеской династии (Рюриковичи, 9–16 вв. ). Под пером этих немецких историков норманны (северо-западные племена варягов, шведских викингов) и были создателями древнерусской государственности, их представители составили основу господствующего класса древнерусского общества (князья, бояре, верхушка командного состава их дружин во «времена военной демократии»). М.В.Ломоносов , современник Байера, Миллера и Шлецера, усмотрел в выдвинутой ими теории враждебный России политический смысл и указал на ее научную несостоятельность. Он не отрицал достоверности летописного рассказа, но полагал, что под «варягами» (норманнами) следует понимать племена готов, литовцев, хазар и многих других народов, а не одних лишь шведских викингов.

В 19 в. норманнская теория приобрела в официальной русской историографии 18–19 вв. характер основной версии происхождения русского государства. Норманистами были Н.М.Карамзин и мн. другие историки его времени. С.М.Соловьев , не отрицая призвания варяжских князей на Русь, не видел в этой легенде оснований для размышлений об ущемлении национального достоинства.

К 30–50-м 19 в. борьба между «норманистами» и «антинорманистами» была одновременно борьбой «западников» и «славянофилов». Она особенно обострилась в 60-х 19 в. в связи с празднованием в 1862 тысячелетия России. Противниками теории тогда выступили Д.И.Иловайский, Н.И.Костомаров, С.А.Гедеонов (который первым попытался доказать западно-славянское происхождение варягов), В.Г.Васильевский. Они обращали внимание на то, что тезис о призвании варягов впервые был превращен в теорию именно во времена «бироновщины» (когда многие высшие должности при дворе были заняты немецкими дворянами, стремившимися обосновать культуртрегерскую роль Запада для «отсталой» России). В то же время на протяжении шести предшествующих веков (12–18 вв.) легенда о призвании Рюрика включалась во все сочинения по истории России, но никогда не была основанием для признания отсталости Руси и высокоразвитости ее соседей. И все же аргументация «антинорманистов» была слаба и к началу 20 в. победа «норманизма» в русской историографии казалась очевидной. Даже выдающий русский специалист по древнерусской летописной текстологии и археографии А.А.Шахматов, установив поздний и недостоверный характер рассказа о призвании варяжских князей, все же склонялся к идее «решающего значения» скандинавских племен в процессе государственного строительства на Руси. Даже само название древнерусского государства он производил от финской лексемы «руотси» – обозначения шведов и Швеции.

В советской исторической науке вопрос о том, как было создано древнерусское государство, о верности или ложности норманнской теории приобрел очевидно политическое значение. Историки, изучавшие древнейший период русской государственности (Б.Д.Греков, Б.А.Рыбаков, М.Н.Тихомиров, В.В.Мавродин) были поставлены перед необходимостью дать «ожесточенный отпор реакционной буржуазии, пытающейся очернить далекое прошлое русского народа, подорвать чувство глубокого уважения к нему со стороны всего прогрессивного человечества». Вместе с коллегами-археологами, они стремились найти обоснования высокой степени разложения у славян общинного строя к началу – середине 9 в. , поскольку только это могло подтвердить наличие внутренних предпосылок возникновения государства.

Тем не менее, «норманисты», особенно те, что работали над изучением истории древнерусского государства в зарубежных университетах, не сдавали позиций. Находя норманнские элементы в организации административно-политического управления, социальной жизни, культуры, норманисты старались подчеркнуть, что они были решающими в определении характера того или иного социального явления. К началу 1960-х норманисты превратились в защитников по крайней мере, одного из четырех концептов:

1) «Концепта завоевания», склонявшиеся к идее завоевания русской земли норманнами (разделяло большинство историков-руссистов)

2) «Концепта колонизации» (Т.Арне) – захвата русской территории норманнами путем создания скандинавских колоний.

3) «Концепта политического сотрудничества» между шведским королевством и Русью. Вначале роль варягов на Руси была ролью купцов, хорошо знавших чужие страны, позже – воинов, навигаторов, мореходов.

4) «Концепта иностранной элиты» – создания высшего класса на Руси варягами (А.Стендер-Петерсен).

Их оппоненты-антинорманисты в своей аргументации обращали внимание на следующие положения.

1) Представители южнобалтийского поморского славянства, входившие в большие племенные конфедерации племен, в 8–10 вв. доминировали на южных берегах Балтики и определили многое в истории, религии, культуре этого региона, оказав влияние на судьбы и на развитие восточного славянства, особенно на его северо-западный регион, где возникли первые центры русской государственности – Старая Ладога и Новгород. Но это были не варяги, а именно поморские славяне.

2) Древние связи поморского славянства с восточнославянскими землями нашли отражение в языковой общности южнобалтийских и новгородских (ильменских) славян. В Повести временных лет также сказано, что славянский язык и варяго-русский язык «суть един». В летописи найдено подтверждение того, что – по мнению ее автора – были норвежцы, шведы, датчане, а были «варяги – Русь», причем летописец выделял отдельно скандинавскую, а отдельно – варяго-русскую этническую общность.

3) Существование некоторых древнерусских князей варяжского происхождения (Олега , Игоря и др.) и норманнов-варягов в княжеских дружинах не противоречит тому, что государство в Древней Руси сформировалось на внутренней общественно-экономической основе. Варяги почти не оставили следов в богатой материальной и духовной культуре Древней Руси, потому что те из них, что жили на Руси, ассимилировались (ославянились).

4) Сами норманны (варяги) признавали высокий уровень развития Гардарики – «страны городов», как они именовали Русь.

5) Иноземное происхождение правящей династии типично для средневековья; легенда о призвании варягов на Русь не исключение (немецкие династии берут начало от римских, британские – от англо-саксонских).

На сегодня вопрос о происхождении русского государства окончательно так и не прояснен. Полемика норманистов и антинорманистов временами возобновляется, но из-за нехватки данных многие современные исследователи стали склоняться к компромиссному варианту, возникла умеренно-норманистская теория. Согласно ей, варяги оказали серьезное влияние на древних славян, но будучи малочисленными, быстро усвоили славянский язык и культуру своих соседей.

Лев Пушкарев, Наталья Пушкарева

История вопроса

Два этнонима

Ключевые термины, которыми оперируют «норманисты» – «варяги» и «русь». Они встречаются во многих летописных источниках, в том числе в «Повести временных лет»:

Филологи-норманисты не проходят мимо и других похожих по звучанию скандинавских слов – «родсов» (швед. «гребцы») и «Рослагена» (название шведской провинции). В славянской огласовке, по их мнению, «родсы» вполне могли превратиться в «русов».

Однако существуют и другие мнения. Например, историк Георгий Вернадский оспаривал скандинавскую этимологию слова «рус», настаивая на том, что оно происходит от слова «рукхс» – названия одного из сармато-аланских племен, которое известно как «роксоланы».

Сигизмунд Герберштейн в «Записках о Московии» (1549) одним из первых провел параллель между словом «варяг» и названием племени балтийских славян – «варгов», которые, на его взгляд, имели общие с русскими язык, обычаи и веру. Михаил Ломоносов утверждал, что варяги «от разных племен и языков состояли».

Летописные свидетельства

В составленной Василием Татищевым «Иоакимовской летописи» появляются новые сведения, в частности, о происхождении Рюрика. В ней основатель Русского государства оказался сыном неназванного варяжского князя и Умилы – дочери славянского старейшины Гостомысла.

Лингвистические свидетельства

Сейчас точно установлено, что целый ряд слов древнерусского языка имеет скандинавское происхождение. Это как термины торговой и морской лексики, так и слова, встречающиеся в быту – якорь, стяг, кнут, пуд, ябедник, варяг, тиун (княжеский управляющий). С древнескандинавского в русский язык перешел и ряд имен – Глеб, Ольга, Рогнеда, Игорь.

Археологические свидетельства

Альтернативный взгляд

Вслед за норманской теорией Василием Татищевым и Михаилом Ломоносовым была сформулирована другая теория – о славянском происхождении русской государственности. В частности, Ломоносов считал, что государство на территории Руси существовало задолго до призвания варягов – в форме племенных союзов северных и южных славян.

Славянскую теорию развили историки XIX столетия Степан Гедеонов и Дмитрий Иловайский.

Первый причислял руссов к балтийским славянам – ободритам, а второй подчеркивал их южное происхождение, отталкиваясь от этнонима «русый».

Что говорит генетика

На вопрос об этнической принадлежности основателей Древнерусского государства могла бы ответить генетика. Такие исследования проводились, но они породили немало противоречий.

В 2007 году Newsweek опубликовал результаты исследований генома ныне живущих представителей дома Рюриковичей. Там отмечалось, что результаты анализов ДНК Шаховского, Гагарина и Лобанова-Ростовского (род Мономашичей) скорее указывают на скандинавское происхождение династии. Заведующий лабораторией генетики Института биологических проблем Севера Борис Малярчук отмечает, что такой гаплотип часто присутствует в Норвегии, Швеции и Финляндии.

Профессор химии и биохимии Московского и Гарвардского университетов Анатолий Клёсов с такими выводами не согласен, замечая, что «шведских гаплотипов не бывает». Принадлежность к Рюриковичам он определяет двумя гаплогруппами – R1a и N1c1. Общий предок носителей этих гаплогрупп, согласно исследованиям Клёнова, действительно мог жить в IX веке, однако его скандинавское происхождение ставится под сомнение.

«Рюриковичи – либо носители гаплогруппы R1a, славяне, либо носители южно-балтийской, славянской ветви гаплогруппы N1c1», – заключает ученый.

Споры вокруг Норманнской теории — СтудИзба

СПОРЫ ВОКРУГ «НОРМАННСКОЙ ТЕОРИИ»

В XVIII веке на основе древнерусских источников, в том числе и летописного сюжета о призвании варягов, была сформулирована так называемая«норманнская теория», породившая длительные и острые дискуссии среди историков.

Ее основоположниками являлись иностранные ученые Иоганн Готфрид Байер, Герард Фридрих Миллер и Август Людвиг Шлёцер, приехавшие в Россию во время правления императрицы Анны Иоанновны (тогда в России вообще было много иностранцев, как при дворе, так и в государственных, научных и других учреждениях).

Следует учесть, что норманнская теория, хотя и имеет в своей основе датированное под 862-м годом сообщение Повести временных лет, но при этом не является элементарным повторением летописной легенды о призвании варягов.

Понятно, что в центр внимания норманнской теории была поставлена роль варяжского (норманнского) фактора в деле образования российской государственности. Но затрагивались и иные вопросы, в частности, о происхождении названия «Русь». При этом неправомерно утверждать, что основоположники норманнской теории элементарно сводили ситуацию к показу «отсталости восточнославянских племен». В реальности это была не политизированная «с немецких позиций», но определенная научная концепция, хотя и созданная немецкими исследователями. Концепция, которая, вне сомнения, дала импульс развитию исследований проблемы.

Нелишне будет отметить, что Байер, Миллер и Шлёцер, приехав в Россию, нашли в ней свою вторую родину. Они внимательно исследовали русские летописи, много сделали для изучения русской истории.

Что вам известно об их научной деятельности?

Она, однако, встретила резко критическое отношение. И критике был придан более политический, нежели научный характер. Чтобы понять ситуацию, следует вспомнить историю развития споров, развернувшихся вокруг норманнской теории.

Норманнская теория возникла в период «засилья иностранцев» (при Анне Иоанновне). И ее критика во многом являлась реакцией отторжения данной ситуации.

Ответы на вопрос «4. Норманнская теория и «антинорманнизм» о происхождении …»

Норманская теория – комплекс научных представлений, согласно с которыми, именно скандинавы (т.е. «варяги»), будучи призваны править Русью, заложили на ней первые основы государственности. Согласно с норманской теорией, некоторые западные и российские ученые ставят вопрос не о влиянии варягов на уже сформировавшиеся племена славян, а о влиянии варягов на само происхождение Руси как развитого, сильного и независимого государства.

Сам термин «варяги» возник в конце IX – начале X вв. Варяги впервые упоминаются в «Повести временных лет» на ее первых же страницах и они же открывают список из 13 народов, продолживших после потопа род Иафета. Первые исследователи, занимавшиеся разбором повествования Нестора о призвании варягов, все почти в общем признавали его достоверность, видя в варяго-руссах выходцев из Скандинавии (Петреюс и другие шведские ученые, Байер, Г. Ф. Мюллер, Тунман, Шлецер и т. д.). Но еще в XVIII веке начали появляться и активные противники этой «норманнской теории» (Тредьяковский и Ломоносов).

Впрочем, до шестидесятых годов XIX века школа норманнистов могла считаться безусловно господствующею, так как против нее было высказано лишь немного возражений (Эверс в 1808). За это время наиболее выдающимися представителями норманнизма явились Карамзин, Круг, Погодин, Куник, Шафарик и Миклошич. Однако, с 1859 г. оппозиция против норманнизма поднялась с новой, небывалой до того силой.

Норманисты – приверженцы норманнской теории, исходя из рассказа Несторовой летописи о призвании варяго-руссов из-за моря, находят подтверждение этого рассказа в свидетельствах греческих, арабских, скандинавских и западно-европейских и в фактах лингвистических, все согласны в том, что русское государство, как таковое, действительно основано скандинавами, т. е. шведами.

Норманская теория отрицает происхождение древнерусского государства как результат внутреннего общественно-экономического развития. Норманисты связывают начало государственности на Руси с моментом призвания варягов на княжение в Новгород и завоевания ими славянских племен в бассейне Днепра. Они считали, что сами варяги, «из которых был Рюрик с братьями, не были колена и языка славенского… они были скандинавы, то есть шведы».

В рамках избранной темы я рассмотрю норманнскую теорию, мнения её сторонников и противников. В заключении я попробую высказать свою точку зрения о Норманнской теории – верна она или нет.

2 Норманская теория и антинорманизм

Норманская теория – один из важнейших дискуссионных аспектов истории Русского государства. Сама по себе эта теория является варварской по отношению к нашей истории и к ее истокам в частности. Практически на основе этой теории всей русской нации вменялась некая второстепенность, вроде бы на достоверных фактах русскому народу приписывалась страшная несостоятельность даже в сугубо национальных вопросах. Обидно, что на протяжении десятков лет норманистская точка зрения происхождения Руси прочно была в исторической науке на правах совершенно точной и непогрешимой теории. Причем среди ярых сторонников норманнской теории, кроме зарубежных историков, этнографов, было множество и отечественных ученых. Этот обидный для России космополитизм вполне наглядно демонстрирует, что долгое время позиции норманнской теории в науке вообще были прочны и непоколебимы. Лишь со второй половины нашего века норманизм утратил свои позиции в науке. В данное время эталоном является утверждение, что норманская теория не имеет под собой почвы и в корне неправильна. Впрочем, и та, и другая точка зрения должна быть подтверждена доказательствами. На протяжении всей борьбы норманистов и антинорманистов первые и занимались поиском этих самых доказательств, зачастую сфабриковывая их, адругие старались доказать беспочвенность догадок и теорий, выводящихся норманистами.

Уже зная правильное разрешение спора, все же небезынтересно взвесить все «за» и «против» и прийти к собственному мнению по поводу этого вопроса.

Согласно норманской теории, основанной не неправильном толковании русских летописей, Киевская Русь была создана шведскими викингами, подчинив восточнославянские племена и составившими господствующий класс древнерусского общества, во главе с князьями – Рюриковичами. На протяжении двух веков русско-скандинавские отношения IX-XI вв. были предметом острой дискуссии между норманистами и антинорманистами.

Что же послужило камнем преткновения? Несомненно, статья в Повести временных лет, датированная 6370-м годом, что в переводе на общепринятый календарь – год 862-й: В лето 6370. Изъгнаша Варяги за море, и не даша имъ дани, и почаша сами в собе володети, и не бе в них правды, и въста родъ на родъ, и почаша воевати сами на ся. И реша сами в себе: «поищем собе князя, иже бы володел нами и судил по праву». И идоша за морк к варягам, к Руси; сице бо тии звахуся Варязи Руь, яко се дркзии зовутся Свие, друзии же Урмане, Анъгляне, друзии Гъте, тако и си. Реша Руси Чудь, и Словени, и Кривичи вси:» земля наша велика и обильна, а наряда в ней нет, да пойдите княжить и володети нами. И изъбрашася 3 братья со роды своими, и пояша по собе всю Русь, и приидоша к Словеном первое, и срубиша городъ Ладогу, и седе в Ладозе старей Рюрик, а другий, Синеус, на Беле-озере, а третий Избрьсте, Труворъ. И от техъ варягъ прозвася Руская земля…»

Этот отрывок из статьи в ПВЛ, принятый на веру рядом историков, и положил начало построению норманнской концепции происхождения Русского государства. Норманнская теория содержит в себе два общеизвестных пункта: во-первых, норманисты утверждают, что пришедшие варяги практически создали государство, что местному населению было не под силу; и, во-вторых, варяги оказали огромное культурное влияние на восточных славян. Общий смысл норманнской теории совершенно ясен: скандинавы создали русский народ, подарили ему государственность, культуру, вместе с тем подчинив его себе.

Хотя данное построение было впервые упомянуто составителем летописи и с тех пор на протяжении шести веков обычно включалось во все сочинения по истории России, общеизвестно, что официальное распространение норманнская теория получила в 30-40-е годы XVIII века во времена «бироновщины», когда многие высшие должности при дворе были заняты немецкими дворянами. Естественно, что и весь первый составАкадемии Наук был укомплектован немецкими учеными. Считается, что создали эту теорию немецкие ученые Байер и Миллер под влиянием политической обстановки. Чуть позже эту теорию развил Шлетцер. На опубликование теории мгновенно среагировали некоторые русские ученые, в особенности М. В. Ломоносов. Надо полагать, что эта реакция была вызвана естественным чувством ущемленного достоинства. Действительно, любой русский человек должен был воспринять эту теорию как личное оскорбление и как оскорбление русской нации, в особенности такие люди, как Ломоносов.

М.В. Ломоносов подверг уничтожающей критике все основные положения «антинаучной концепции генезиса Древней Руси». Древнерусское государство, по мнению Ломоносова, существовало задолго до призвания варягов-россов в форме разобщенных племенных союзов и отдельных княжеств. Племенные союзы южных и северных славян, которые «без монархии почитали себя вольными», по его мнению, явно тяготились какой-либо властью.

Отмечая роль славян в развитии всемирной истории и падении Римской империи, Ломоносов еще раз подчеркивает свободолюбие славянских племен и их нетерпимое отношение ко всякому угнетению. Тем самым косвенно Ломоносов указывает, что княжеская властьсуществовала не всегда, а явилась продуктом исторического развития Древней Руси. Особенно ярко показал он это на примере древнего Новгорода, где «новогородцы варягам отказали в дани и стали сами собою правительствовать».

Однако в тот период классовые противоречия, раздиравшие древнерусское феодальное общество, привели к падению народоправства:новгородцы «впали в великие распри и междоусобные войны, восстал один род против другого для получения большинства».

И именно в этот момент острых классовых противоречий обратились новгородцы (а точнее, та часть новгородцев, которая одержала победу в этой борьбе) к варягам со следующими словами: «земля наша велика и обильна, а наряда у нас нету; да пойдете к нам княжить и владеть нами».

Акцентируя на этом факте внимание, Ломоносов подчеркивает, что не слабость и не неспособность россов к государственному управлению, как это упорно старались утверждать сторонники норманской теории, а классовые противоречия, которые были подавлены силой варяжской дружины, явились причиной призвания варягов.

Помимо Ломоносова опровержение норманнской теории высказывают и другие российские историки, в том числе и С. М. Соловьев: «Норманны не были господствующим племенем, они только служили князьям туземных племен; многие служили только временно; те же, которые оставались в Руси навсегда, по своей численной незначительности быстро сливались с туземцами, тем более что в своем народном быте не находили препятствий к этому слиянию. Таким образом, при начале русского общества не может быть и речи о господстве норманнов, о норманнском периоде»

Именно тогда начался спор по норманнской проблеме. Загвоздка в том, что противники норманнской концепции не могли опровергнуть постулаты данной теории из-за того, что изначально стояли на неверных позициях, признавая достоверность летописного рассказа-первоисточника, и спорили лишь об этнической принадлежности славян.

Норманисты упирали на то, что термином «русь» обозначались именно скандинавы, а их противники готовы были принять любую версию, лишь бы не дать норманистам фору. Антинорманисты готовы были говорить о литовцах, готах, хазарах и многих других народах. Понятно, что с таким подходом к решению проблемы антинорманисты не могли рассчитывать на победу в данном споре. Как следствие, к концу XIX века явно затянувшийся спор привел к заметному перевесу норманистов. Количество сторонников норманнской теории выросло, а полемика со стороны их противников стала ослабевать. На ведущую роль в рассмотрении этого вопроса выдвинулся норманист Вильгельм Томсен. После того, как в России в 1891 г. была опубликована его работа «Начало Русского государства», где были с наибольшей полнотой и ясностью сформулированы основные аргументы в пользу норманнской теории, многие русские историки пришли к мнению, что норманнское происхождение Руси можно считать доказанным. И хотя антинорманисты (Иловайский, Гедеонов) продолжали свою полемику, большинство представителей официальной науки встало на норманистские позиции. В ученой среде установилось представление о произошедшей в результате опубликования работы Томсена победе норманистической концепции истории Древней Руси. Прямая полемика против норманизма почти прекратилась. Так, А.Е. Пресняков полагал, что «норманистическая теория происхождения Русского государства вошла прочно в инвентарь научной русской истории». Пресняков А.Е. Вильгельм Томсен о древнейшем периоде русской истории. Также основные положения норманнской теории, т.е. норманнское завоевание, ведущую роль скандинавов в создании Древнерусского государства признавало подавляющее большинство советских ученых, в частности М.Н. Покровский и И.А. Рожков. По мнению последнего на Руси «государство образовалось путем завоеваний, сделанных Рюриком и особенно Олегом». Это высказывание как нельзя лучше иллюстрирует положение, сложившееся в русской науке в то время – на самом деле хуже не придумаешь.

Надо отметить, что в XVIII – начале XX века западноевропейские исторники признавали тезис об основании скандинавами Древней Руси, но специально этой проблемой не занимались. На протяжении почти двух столетий на Западе было всего несколько ученых-норманистов, кроме уже указанного В. Томсена можно назвать Т. Арне. Положение изменилось лишь в двадцатых годах нашего столетия. Тогда к России, уже успевшей стать и советской, резко возрос интерес. Это отразилось и на трактовании русской истории. Стало публиковаться множество работ по истории России. Прежде всего должна быть названа книга крупнейшего ученого А.А. Шахматова, посвященная проблемам происхождения славянства, русского народа и Русского государства. Отношение Шахматова к норманской проблеме всегда было сложным. Объективно его труды по истории летописания сыграли важную роль в критике норманизма и подорвали одну из основ норманнской теории. На основании текстологического анализа летописи, им установлен поздний и недостоверный характер рассказа о призвании варяжских князей. Но вместе с тем он, как и подавляющее большинство русских ученых того времени, стоял на норманистских позициях! Он пытался в рамках своего построения согласовать противоречивые показания Начальной летописи и нерусских источников о древнейшем периоде истории Руси. Возникновение государственности на Руси представлялось Шахматову последовательным появлением в Восточной Европе трех скандинавских государств и как результат борьбы между ними. Здесь мы переходим к некой концепции, четко определенной и несколько более частной, чем ранее описанные. Итак, по Шахматову, первое государство скандинавов было создано пришедшими из-за моря норманнами-русью в начале IX века в Приильменье, в районе будущей Старой Руссы. Именно оно было «русским каганатом», известным по записи 839 года в Вертинских анналах. Отсюда в 840-е годы норманнская Русьдвинулась на юг, в Поднепровье, и создала там второе норманнское государство с центром в Киеве. В 860-е годы северные восточнославянские племена восстали и изгнали норманнов и русь, а затем пригласили к себе из Швеции новое варяжское войско, создавшее третье норманско-варяжское государство во главе с Рюриком. Таким образом, мы видим, что варяги-вторая волна скандинавских пришельцев – начали борьбу с ранее пришедшей в Восточную Европу норманнской русью; победило варяжское войско, объединившее Новгородскую и Киевскую землю в одно варяжское государство, принявшее от побежденных киевских норманнов имя «Русь». Само название «Русь» Шахматов производил от финнского слова «руотси» – обозначения шведов и Швеции. С другой стороны, В.А.Пархоменко показал, что высказанная Шахматовым гипотеза слишком сложна, надуманна и далека от фактической основы письменных источников.

Также крупным норманистским сочинением, появившимся в нашей историографии в 20-е годы, была книга П.П.Смирнова «Волжский путь и древние руссы». Широко используя известия арабских писателей IX-XI вв., Смирнов стал искать место возникновения Древнерусского государства не на пути «из варяг в греки», как это делалось всеми предшествующими историками, а на волжском пути из Балтики по Волге к Каспийскому морю. Согласно концепции Смирнова, на Средней Волге в первой половине IX в. Сложилось первое государство, созданное Русью — «русский каганат». На Средней Волге Смирнов искал «три центра Руси», упоминаемые в арабских источниках IX-X вв. В середине IX века, не выдержав натиска угров, норманны-русы из Поволжья ушли в Швецию и уже оттуда после «призвания варягов» вновь переселились в Восточную Европу, на этот раз в Новгородскую землю. Новое построение получилось оригинальным, но не убедительным и не было поддержано даже сторонниками норманской школы.

Далее в развитии спора между сторонниками норманнской теории и антинорманистами произошли кардинальные изменения. Это было вызвано некоторым всплеском активности антинорманистского учения, который произошел на рубеже 30-х годов. На смену ученым старой школы приходили ученые молодого поколения. Но вплоть до середины 30-х годов у основной массы историков сохранялось представление о том, что норманский вопрос уже давно решен в норманистском духе. Первыми с антинорманистическими идеями выступили археологи, направившие свою критику против положений концепции шведского археолога Т. Арне, опубликовавшего свою работу «Швеция и Восток». Археологичские исследования русских археологов 30-х годов дали свои материалы, противоречащие концепции Арне. Важную роль при этом сыграл выработанный советскими археологами критерий решения вопроса об этнической принадлежности погребальных памятников. Было установлено, что решающим моментом является не наличие в погребении тех или иных вещей, а весь погребальный комплекс в целом. Такой подход позволил В.И. Равдоникасу на основании произведенных в конеце 20-х годов раскопок курганных могильников Юго-Восточнго Приладожья подвергнуть критике утверждения Арне о существовании в этой местности номанских колоний и установить, что могильники принадлежали местному прибалтийско-финскому племени. А.В. Арциховский подверг критике утверждение норманистов о существовании норманнских колоний в Суздальской и Смоленскойземлях, показав, что и здесь большинство скандинавских вещей найдено в погребальных памятниках, в которых захоронение произведено не по скандинавскому, а по местному обычаю.

Обосновывавшаяся Арне на археологическом материале теория норманнской колонизации русских земель получила, как ни странно, в последующие десятилетия поддержку со стороны языковедов. Была сделана попытка при помощи анализа топонимики Новгородской земли подтвердить существование в этих местах значительного числа норманнских колоний. Это новейшее норманистское построение было подвергнуто критическому разбору Е.А. Рыдзевской, которой было высказано мнение о важности при изучении этой проблемы учитывать не только межнациональные, но и социальные отношения на Руси. Однако эти критические выступления еще не меняли общей картины. Названный ученый, как, впрочем, и другие русские иисследователи, выступали против отдельных норманистских положений, а не против всей теории в целом.

В середине 30-х годов учеными была впервые разработана «марксистская концепция» возникновения классового общества и государства в восточнославянских землях. Было установлено, что возникновение Древнерусского государства явилось результатом многовекового процессасоциально-экономического развития восточного славянства и следствием глубоких внутренних изменений, происшедших в восточнославянском обществе в IX-X вв. В рамках этой концепции не находилось место для варягов-создателей русской государственности. Как указывал Б.Д.Греков: « на современном уровне науки нельзя уже говорить старыми наивными взглядами о том, что государство могут создать отдельные люди в какой-то определенный год», «. ..государство никоим образом не представляет из себя силы, извне навязанной обществу, а является только продуктом длительного внутреннего процесса развития общества». – эта цитата из классика марксизма Ф.Энгельса совершенно точно отражает точку зрения марксистского учения.

Классики марксизма установили, что государство – «…это машина для поддержания господства одного класса над другим», создается лишь тогда, когда внутри данной страны в результате разложения первобытнообщинного строя происходит распад общества на классы и формируется экономически сильный класс, стремящийся к подчинению основной массы населения, к установлению своего классового господства. Поэтому речьмогла идти лишь о какой-то степени участия норманнов в грандиозных сдвигах, происходивших на Руси в IX-X вв.

Положения классиков марксизма явились необходимой основой для разработки советской концепции происхождения Древнерусского государства, нанесший решающий удар по норманнской теории. Примечательно, что даже сами ученые, разрабатывавшие ее, не сразу осознали, что эта концепция подрывает основы, на которых базируется учение норманистов.

После завершения коренных сдвигов в русской историографии первым с прямой критикой основных положений норманской теории выступил В.А. Пархоменко. Он разобрал основные доводы норманистской школы и показал, что эти доводы не основываются на серьезном анализе всей совокупности источников, и поэтому совершенно не убедительны.

Уже к сороковым годам позиции русских ученых по норманнскому опросу сформулировал М.И. Артамонов: варяги рано проникли на Русь, но они стояли на той же стадии общественного и культурного развития, что и восточные славяне, и поэтому не могли принести на Русь ни более высокой культуры, ни государственности; они лишь влились в местный процесс образования государства. Да, марксистския наука признает, что вIX-X вв., как об этом свидетельствуют достоверные источники, в русских землях неоднократно появлялись наемные отряды норманнских воинов, служившие русским князьям, а также норманские купцы, ездившие с торговыми целями по водным путям Восточной Европы. Однако, основываясь на всей совокупности письменных, археологических и фольклерных и некоторых других источников, марксистская наука утверждает, что формирование классового общества, образование древнерусского государства, начало развития феодальных отношений, формирование русской народности и ее материальной и духовной культуры результат глубоких и длительных процессов внутреннего развития восточнославянского общества, без значительного воздействия норманнов. Процесс возникновения государственности на Руси был также исследован в сороковых годах В.В. Мавродиным, в частности был рассмотрен вопрос об участии норманнов в формировании государства на Руси. Хотя автор признавал зафиксированное многими источниками участие норманнов в этом процессе, но в то же время показал достаточно ограниченный характер этого участия. В книге признавалось норманнское происхождение княжеской династии, но вместе с тем указывалось, что династия «потому удержалась на Руси… быстро слилась с русской, славянской правящей верхушкой» и стала бороться за ее интересы. В то же время следует отметить, что в тексте монографии имелось несколько формулировок, которые преувеличивали роль норманнов в процессе образования Древнерусского государства.

В послевоенные годы антинорманистское течение получило свое развитие. Прежде всего это статьи Б.Д. Грекова с критикой норманистских работ Т. Арне и финского филолога В. Кипарского: «О роли варягов в истории Руси» и «Антинаучные измышления финского «профессора», последняя из которых вышла в 1950 году.

Еще более детальная критика норманской теории содержалась в работах С.В.Юшкова.

В то же время в нашей историографии в первое послевоенное десятилетие имелись некоторые недостатки. Некоторые ученые, полемизируя с норманистами, вообще отрицали все, что связано с деятельностью норманнов на Руси в IX-XI вв. Дело дошло до другой крайности: некоторые историки вообще отрицали научность норманнской теории. Например, по мнению В.П. Шушарина, в настоящее время норманнская теория «…превратилась в средство фальсификации истории, то есть стала концепцией, лежащей вне науки». К счастью, существовала и иная точка зрения, представленная, в частности, Шаскольским: норманская теория – «…научная теория, опирающаяся на длительную научную традицию, и критика этой теории должна носить характер серьезной, глубоко обоснованной научной полемики. «Принимать норманнскую теорию только как чей-то злойумысел и не имеющее под собой никаких оснований явление, тогда, когда наука уже начала неминуемый процесс ее разоблачения, было бы по крайней мере неумно – ведь были реальные письменные источники, на которые опирались сторонники норманизма.

Общее изложение норманской проблемы с позиций советской науки дано в книге В.В. Мавродина. Автор заново подверг критическому анализу аргументацию норманистов, отметил все основные сведения источников, свидетельствующих о различных формах участия норманнов в формировании государства на Руси, но в то же время показал ограниченный характер этого участия в грандиозном процессе возникновения государства в Восточной Европе, явившимся результатом многовекового общественного развития восточных славян.

Вообще, в науке произошло то, что и должно было произойти: полемика советской науки с норманизмом стала перестраиваться, от борьбы с учеными построениями прошлого века начали переходить к конкретной критике ныне существующих и развивающихся норманистских концепций, к критике современного норманизма как одного из главных течений зарубежной науки.

К тому времени в норманистской историографии существовало четыре основных теории:

1). Теория завоевания: Древнерусское государство было, согласно этой теории, создано норманнами, завоевавшими восточнославянские земли и установившими свое господство над местным населением. Это самая старая и наиболее выгодная для норманистов точка зрения, так как именно она доказывает «второсортность» русской нации.

2). Теория норманнской колонизации, принадлежащая Т. Арне. Именно он доказывал существование в Древней Руси скандинавских колоний. Норманисты утверждают, что варяжские колонии были реальной основой для установления господства норманнов над восточными славянами.

3). Теория политической связи Шведского королевства с Русским государством. Из всех теорий эта теория стоит особняком из-за ее фантастичности, не подкрепленной никакими фактами. Эта теория принадлежит также Т. Арне и может претендовать лишь на роль не очень удачной шутки, так как является просто выдуманной из головы.

4). Теория, признававшая классовую структуру Древней Руси IX-XI вв. и господствующий класс как созданные варягами. Согласно ей, высший класс на Руси был создан варягами и состоял из них. Создание норманнами гоподствующего класса большинством авторов рассматривается как прямой результат норманского завоевания Руси. Сторонником этой идеи был А. Стендер-Петерсен. Он утверждал, что появление норманнов на Руси дало толчок к развитию государственности. Норманны -необходимый внешний «импульс», без которого государство на Руси никогда бы не возникло.

Чтобы доказать или, наоборот, опровергнуть ту или иную теорию из представленных, несомненно, нужны доказательства. Попробуем рассмотреть некоторые аспекты проблемы более подробно. Любой из приведенных ниже фактов, так или иначе связанный с темой варягов на Руси, играет на руку антинорманистам и каждый из них доказывает несостоятельность норманской теории.

Например, происхождение и значение термина «русь». Филологи из Европы-Экблом, Стендер-Петерсен, Фальк, Экбу, Мягисте, а также историки Пашкевич и Дрейер пытались утвердить и укрепить построение, согласно которому «русь» происходит от «руотси» — слова, котором финны называют шведов и Швецию. «Русь» в смысле «Русское государство» – означало государство шведов-руси. Пашкевич говорил, что «русь» –норманны из Восточной Европы. Против этих построений выступал Г. Вернадский, говоривший о том, что термин «русь» имеет южнорусское происхождение, и что «рукхс» – аланские племена южных степей середины I тысячелетия нашей эры. Слово «русь» обозначало существовавшеезадолго до появления варягов сильное политическое объединение Русь, совершавшее военные походы на побережье Черного моря. Если обратиться к письменным источникам того времени – византийским, арабским, то можно увидеть, что они считают русь одним из местных народов юго-восточной Европы. Также некоторые источники называют его, и это особенно важно, славянами. Отождествление понятия «русь» и «норманны» в летописи, на которое упирали норманисты, оказалось позднейшей вставкой.

Похожее положение и у другого основного пункта норманнской теории-происхождения слова «варяги».Среди разнообразных гипотез есть и такая, которая предполагает не скандинавское происхождение этого термина, а русское. Еще в XVII в. С. Герберштейн проводил параллели между именем «варяги» и названием одного из балтийских славянских племен-варгов. Эта идея была развита Ломоносовым, позже — Свистуном. Общий смысл их гипотез сводится к тому, что «варяги» — это пришельцы из балтийских земель, которые нанимались на службу к восточнославянским князья. Если исходить из правильности этих гипотез, становится непонятным, откуда в летописи взялось слово «варяги». Понятно, что искать его в скандинавских сагах совершенно бессмысленно.

Более пятидесяти ученых на протяжении двух веков занимаясь проблемой скандинавских заимствований в русском языке. Норманисты хотели показать, что многие предметы и понятий в русском языке имеют скандинавское происхождение. Специально для этого шведский филолог К. Тернквист проела огромную работу по поиску и отсеивания из русского языка скандинавских заимствований. Результат был совершенно неутешителен. Всего было найдено 115 слов, абсолютное большинство из которых-диалекты XIX века, в наше время не употребляемые. Лишь тридцать – очевидные заимствования, из которых только десять можно привести в доказательство норманнской теории. Это такие слова, как «гридин», «тиун», «ябетник», «брьковск», «пуд». Такие слова, как «наров», «сяга», «шьгла» –употребляются в источниках по одному разу. Вывод очевиден. Точно с таким же успехом исследователь А. Беклунд пытался доказать наличие на территории русского государства скандинавских имен. Еще одна основа норманистского учения-скандинавская топонимика на территории Руси. Такие топонимы исследованы в работах М. Фарсмера и Е. Рыдзевской. На двоих они выявили 370 топонимов и гидронимов. Много? Но в то время на исследованной территории было 60.000 населенных пунктов. Несложные подсчеты показывают, что на 1000 названий населенных пунктов приходится 7 скандинавских. Слишком смешная цифра, чтобы говорить о варяжской экспансии. Скандинавские названия населенных пунктов и рек скорее говорят о торговых связях.

Сторонники норманнской теории также упирали на обилие скандинавских слов в русском языке. Это касалось области гидронимики: понятия «лахта» (залив), «мотка» (путь), «волокнема» (мыс), «сора» (разветвление) и некоторые другие казались варяжскими. Однако было доказано, что эти слова местного, финского происхождения.

Вообще, если внимательно разобрать все данные, вроде бы поддерживающие норманнскую теорию, они непременно повернуться против нее. К тому же норманисты используют иные источники, чем антинорманисты, и в большинстве своем эти источники западные, например, три жития Отгона Бамбергского. Такие источники часто фальсифицированы и предвзяты. Источники же, которые можно брать на веру-византийские, например, совершенно четко указывают на то, что нельзя смешивать русь с варягами; Русь упоминается раньше, чем варяги; русские князья и дружины молились либо Перуну, либо Христу, но никак не скандинавским богам. Также заслуживают доверия труды Фотия, Константина Багрянородного, в которых ничего не говорится о призвании варягов на Русь.

То же самое можно говорить и об арабских источиках, хотя вначале норманисты сумели повернуть их в свою пользу. Эти источники говорят о руссах как о народе высоком, светловолосом. Действительно, можно подумать о россах как о скандинавах, но эти этнографические выводы весьма шатки. Некоторые же черты в обычаях указывают на славян.

Совокупность всех источников смело позволяет говорить о несостоятельности норманнской теории. Кроме этих неопровержимых доказательств, существует множество других таких, как доказательство славянского происхождения названий днепровских порогов, некоторые археологические данные. Все эти факты развенчивают норманнскую теорию.

Заключение

Итак, можно сказать о том, что норманская теория потерпела поражение под натиском российских ученых. Следовательно, до прихода варягов Русь уже была государством, может еще примитивным, не до конца сформированным. Но так же нельзя отрицать и того, что скандинавы в достаточной мере повлияли на Русь и, в том числе на государственность. Первые русские князья, бывшие скандинавами, все-таки внесли много нового в систему управления (к примеру, первая правда на Руси была варяжская).

Однако, вне всякого сомнения, влияние скандинавов на Русь было довольно существенным. Оно могло происходить не только вследствие тесного общения скандинавов и славян, но просто по тому, что все первые князья на Руси, а значит законная власть, были варягами. Следовательно, первая правда на Руси была варяжская.

Помимо законодательства и государственности скандинавы приносят с собой военное дело и кораблестроение. Разве славяне на своих ладьях могли бы доплыть до Царьграда и захватить его, бороздить черное море? Царьград захватывает Олег – варяжский конунг, со своей дружиной, но он теперь русский князь, а значит его корабли теперь русские корабли, и наверняка это не только суда пришедшие с варяжского моря, но и срубленные здесь, на Руси. Варяги приносят на Русь навыки мореплавания, владение парусом, ориентирования по звездам, науку обращения с оружием, военное дело.

Разумеется, благодаря скандинавам на Руси развивается торговля. В начале Гардарик – просто некоторые поселения на пути скандинавов к Византии, потом варяги начинают торговать с и туземцами, некоторые так и оседают здесь – кто станет князем, кто дружинником, кто останется торговцем. В последствие славяне и варяги вместе продолжают путь «из варяг в греки». Так благодаря своим князьям-варягам Русь впервые появляется на мировой арене и принимает участие в мировой торговле. И не только.

Уже Княгиня Ольга понимает, как важно заявить Русь среди других государств, а ее внук – Князь Владимир заканчивает ею начатое, осуществив Крещение Руси, тем самым, переводя Русь из эпохи варварства, из которой давно вышли другие государства, в эпоху средневековья.

И хотя норманская теория не получила абсолютного исторического подтверждения, с приходом скандинавов на Руси появилось: кораблестроение, обращение с парусом, мореходство, навигация по звездам, расширение торговых отношений, военное дело, юриспруденция, законы.

Вывод из всего вышесказанного следующий: можно предположить, что роль норманнов на Руси в первый период их появления на территории восточных славян (до третьей четверти X в.) иная, чем в последующий период. Вначале это роль купцов, хорошо знающих чужие страны, затем -воинов, навигаторов, мореходов.

На престол была призвана ославяненная скандинавская династия, ославяненная, видимо, во второй половине IX века или к моменту прибытия в Киев Олега. Мнение, что норманны сыграли на Руси ту же роль что и конкистадоры в Америке – в корне ошибочна. Норманны дали толчок экономическим и социальным преобразованиям в Древней Руси — это утверждение также не имеет под собой почвы.

Таким образом, роль варягов в развитии государства минимальна, а норманнская теория в корне неверна.

Образование древнерусского государства (кратко)

Предпосылками образование древнерусского государства стали распад родоплеменных связей и развитие нового способа производства. Древнерусского государство складывалось в процессе развития феодальных отношений, возникновения классовых противоречий и принуждения.

Среди славян постепенно формировался господствующий слой, основой которого являлась военная Знать киевских князей — дружина. Уже в 9 в., укрепляя позиции своих князей, дружинники прочно заняли ведущие позиции в обществе.

Именно в 9 в. в Восточной Европе сформировались два этнополитических объединения, которые в итоге и стали основой государства. Оно сложилось в результате объединения полян с центром в Киеве.

Славяне, кривичи и финоязычные племена объединились в районе озера Ильмень (центр — в г. Новгороде). В середине 9 в. этим объединением стал править выходец из Скандинавии Рюрик (862-879). Поэтому годом образования древнерусского государства считается 862 год.

Присутствие скандинавов (варягов) на территории Руси подтверждается археологическими раскопками и записями в летописях. В 18 в. немецкие ученые Г.Ф.Миллер и Г.З.Байер доказывали скандинавскую теорию образования древнерусского государства (Руси).

М.В.Ломоносов, отрицая норманское (варяжское) происхождение государственности, связывал слово «Русь» с сарматами-роксоланами, рекой Рось, протекающей на юге.

Ломоносов, опираясь на «Сказание о князьях Владимирских», доказывал, что Рюрик, являясь выходцем из Пруссии, принадлежал к славянам, коими являлись пруссы. Именно эта «южная» антинорманская теория образования древнерусского государства была поддержана и развита в 19-20 вв. учеными-историками.

Первые упоминания о Руси засвидетельствованы в «Баварском хронографе» и относятся к периоду 811-821 гг. В нем русские упоминаются как народ в составе хазар, населяющии Восточную Европу. В 9 в. Русь воспринималась как этнополитическое образование на территории полян и северян.

Рюрик, взявший на себя управление Новгородом, послал свою дружину во главе с Аскольдом и Диром править Киевом. Преемник Рюрика, варяжскийкнязь Олег (879-912), завладевший Смоленском и Любечем, подчинил своей власти всех кривичей, в 882 г. обманным путем выманил из Киева и убил Аскольда и Дира. Захватив Киев, он сумел объединить силой своей власти два важнейших центра восточных славян — Киев и Новгород. Олег подчинил себе древлян, северян и радимичей.

В 907 г. Олег, собрав огромное войско из славян и финнов, предпринял поход на Царьград (Константинополь), столицу Византийской империи. Русская дружина опустошила окрестности вынудила греков просить Олега о мире и заплатить огромную дань. Результатом этого похода стали очень выгодные для Руси мирные договора с Византией, заключенные в 907 и 911 гг.

Олег умер в 912 г., и его приемником стал Игорь (912-945), сын Рюрика. В 941 г. он совершил на Византию, нарушившую прежний договор. Войско Игоря разграбило берега Малой Азии, но потерпёло поражение в морской битве. Тогда в 945 г. в союза с печенегами он предпринимает новый поход на Константинополь и вынуждает греков вновь заключить мирный договор. В 945 г. при попытке собрать повторную дань с древлян Игорь был убит.

Вдова Игоря княгиня Ольга (945-957) правила за малолетством сына Святослава. Она жестоко отомстила за убийство мужа, разорив земли древлян. Ольга упорядочила размеры и места сбора дани. В 955 г. она посетила Константинополь и крестилась в православие.

Святослав (957-972) — самый храбрый и влиятельный из князей, подчинивший своей власти вятичей. В 965 г. он нанес ряд тяжелых поражений хазарам. Святослав победил северокавказские племена, а также волжских болгар и разграбил их столицу Булгар. Византийское правительство искало с ним союза для борьбы с внешними врагами.

Центром образования древнерусского государства стали Киев и Новгород, вокруг них объединились восточнославянские племена, северные и южные. В 9 в. обе эти группы объединились в единое древнерусское государство, вошедшее в историю как Русь.

Доказать норманнскую теорию. Норманская и антинорманская теория

Сторонники которого считали норманнов (варягов) основателями государства в Древней Руси . Норманнская теория была сформулирована немецкими учеными, работавшими в Петербургской академии наук во второй четверти 18 века, — Г.3. Байером, Г.Ф. Миллером. Сторонником норманнской теории стал позднее и приехавший в Россию А.Л. Шлёцер. Основанием для вывода о норманском происхождении Древнерусского государства послужил рассказ «Повести временных лет» о призвании на Русь князей-варягов Рюрика, Синеуса и Трувора в 862 году.

Негативная сторона норманнской теории заключается в представлении Древней Руси отсталой страной, неспособной к самостоятельному государственному творчеству, норманны при этом выступают силой, которая с самого начала русской истории влияла на развитие России, ее экономику и культуру. В середине 18 века с критикой норманноской теории выступил М.В. Ломоносов, указавший на ее научную несостоятельность и враждебный России политический смысл. В дворянско-монархической историографии 18-19 веков норманнская теория приобрела характер официальной версии происхождения Русского государства (Н.М. Карамзин). С.М. Соловьев, не отрицая призвания варяжских князей на Русь, отказывался видеть в этом свидетельство неразвитости восточных славян и переносить на 9 век понятия о национальном достоинстве, свойственные новому времени. Борьба между «норманистами» и «антинорманистами» и между славянофилами и западниками особенно обострилась в 1860-х годах в связи с празднованием в 1862 году тысячелетия России, когда вокруг многих вопросов русской истории развернулась полемика, имевшая ярко выраженный политический характер. Противниками норманнской теории историки Д.И. Иловайский, С.А. Гедеонов, В.Г. Васильевский, которые подвергли критике ее отдельные конкретные положения.

Норманнская теория в 20 веке

В советской историографии в 1930-1940-х годах влияние норманнской теории было преодолено. Решающую роль в этом сыграли работы историков и археологов Б.Д. Грекова, Б.А. Рыбакова, М.Н. Тихомирова, С.М. Юшкова, В.В. Мавродина, которые установили, что восточнославянское общество достигло в 9 веке той степени разложения общинного строя, когда созрели внутренние предпосылки возникновения государства. Наличие древнерусских князей варяжского происхождения (Олег, Игорь) и норманнов-варягов в княжеских дружинах не противоречит тому, что государство в Древней Руси сформировалось на внутренней общественно-экономической основе. Норманны-варяги, находившиеся на Руси, слились с коренным населением, ославянились. Советская историография утверждала, что норманны почти не оставили следов в богатой материальной и духовной культуре Древней Руси.
В западной историографии 20 века норманнская теория входила в концепцию русской истории, которой придерживались некоторые исследователи. Сторонники норманнской теории стремились отстоять позиции по отдельным вопросам: о составе господствующего класса в Древней Руси, о происхождении крупного землевладения на Руси, о торговле и торговых путях Древней Руси, об археологических памятниках древнерусской культуры, в каждом из которых норманисты считают норманский элемент решающим, определяющим. Сторонники норманнской теории утверждали, что имела место норманская колонизация Руси, что скандинавские колонии послужили основой для установления государственного строя, что Древняя Русь находилась в политической зависимости от Швеции.

ИСТОРИЯ

В.В. ФОМИН (Липецк)

НОРМАНСКАЯ ТЕОРИЯ И ЕЕ НАУЧНАЯ НЕСОСТОЯТЕЛЬНОСТЬ

Показано, что норманская теория, безраздельно господствующая в отечественной и зарубежной историографии, в вузовских и школьных учебниках, не находит себе подтверждения в историческом, археологическом, лингвистическом и антропологическом материале и что родиной варягов и варяжской Руси, прибывших к восточным славянам в 862 г. и сыгравших важную роль в их истории, является южнобалтийское Поморье, где источники локализуют несколько Русий, в которых проживали славянские и славяноязычные народы.

Ключевые слова: норманская теория, норманисты, антинорманисты, южнобалтийские Русии.

В 1914 г. шведский археолог Т.Ю. Арне в монографии «La Suède et l’Orient» («Швеция и Восток»), совершенно произвольно трактуя археологический материал, выдвинул теорию норманской колонизации Руси, утверждая, что в Хв. в ней повсюду (в позднейших губерниях Петербургской, Новгородской, Владимирской, Ярославской, Смоленской, Черниговской, Киевской) «расцвели шведские колонии». Эти же мысли исследователь повторил в 1917 г. в сборнике своих статей “Det stora Svitjod” («Великая Швеция»), именуя так крупнейшее государство раннего Средневековья -Древнюю Русь (затем он еще несколько десятилетий убеждал, что в Гнездове под Смоленском, Киеве и Чернигове находились «скандинавские колонии») . Теория Арне была предельно актуализирована Первой мировой войной, а затем существованием Советской России (СССР), в связи с чем была воспринята в качестве нового слова в науке. Как верно констатировала в 1955 г. находившаяся в эмиграции Н.Н. Ильина, она обрела «большой успех в Западной Европе по причинам,

имеющим мало отношения к исканию истины» . Справедливость этого заключения подтвердил в 1962 г. английский ученый, крупнейший скандинавист П. Сойер, отметив, что «нет никаких археологических свидетельств, способных оправдать предположение о наличии там (на Руси. — В.Ф.) обширных по территории колоний с плотным населением» . Но так будут говорить много лет спустя после того, как в науке, благодаря Арне, очень прочно закрепилось еще одно ложное направление в изучении русских древностей, породившее большое число мнимых доказательств норманства руси, а те, в свою очередь, «плодясь и размножаясь», дали начало другим и т. д.

И на Западе, конечно, нашлось много активных популяризаторов и вместе с тем «соавторов» теории Арне. С особенным размахом развивал ее в 1920 — 1960-х гг. датский славист А. Стендер-Петерсен, работы которого, выходившие на разных языках, оказали огромное воздействие на всех специалистов мира в области изучения Древней Руси. По его мнению, землепашцы из центральной Швеции, мирно и постепенно проникая на восток, вклинились «в пограничные области между неорганизованными финскими племенами и продвигающимися с юга славянами», в результате чего в треугольнике Белоозеро -Ладога — Изборск осело шведское племя русь. Со временем эта шведская русь, вступив в мирный симбиоз с финскими и славянскими племенами и втянувшись в балтийско-волжско-каспийскую торговлю, создала около VIII в. вокруг Ладоги, а затем при Ильмене первое русское государство -Ладожское шведское княжество (Ладожский каганат), которое не позднее IX в. превратилось в норманский каганат.

Позже русско-свейские дружины «под предводительством местных конунгов» двинулись на завоевание Днепровского пути и захватили Киев, освободив местных славян от хазарской зависимости. Тем самым они завершили создание «норманно-русского государства», в котором весь выс-

ший слой — князья, дружинники, управленческий аппарат, а также купцы — были исключительно скандинавами. Но в короткое время они растворились в славянах, что привело к образованию национального единства и созданию в рамках XI в. «особого смешанного варяго-русского языка». В области Двины, повествовал далее Стендер-Петерсен, существовало еще одно «скандинаво-славянское» государство с центром в Полоцке, в 980 г. разгромленное «скандинавским каганом» Владимиром. Невероятная массовость присутствия шведов в Восточной Европе дополнительно вытекала из таких слов ученого, что шведы на Русь шли «с незапамятных времен беспрерывно…», что «наплыв» скандинавских купцов в IX — XI вв. в Новгород «был, по-видимому, огромный», что в 980 г. Владимир Святославич отбыл якобы из Н1непии в Новгород с наемным «громадным войском» и др. .

В 1950 — 1960-х гг. шведский археолог X. Арбман, также тиражируя и закрепляя в западной историографии теорию норманской колонизации Руси, доказывал, что главной областью экспансии военно-торгового и крестьянского населения Скандинавии «первоначально было При-ладожье, откуда часть норманнов проникла в Верхнее Поволжье, а другая часть, двинувшись по Днепровскому пути, основала норманские колонии в Смолен-ске-Гнездове, Киеве и Чернигове». Скандинавы, расселяясь по Восточной Европе, установили господство над ее славянским населением и создали Киевскую Русь. В целом, как отмечал И.П. Шаскольский, в работах шведских, финских, норвежских и других западноевропейских ученых середины XX в. присутствовало стремление «показать, что главным содержанием истории Швеции IX — XI вв. были не события внутренней жизни страны, а походы в Восточную Европу и основание шведами Древнерусского государства» . Теория Арне — Стендер-Петерсена — Арбмана в завуалированном виде присутствовала в советской науке, на словах боровшейся с норманизмом, а на деле исповедовавшей главный его тезис о скандинавской природе варягов. И ее активными проводниками выступали археологи. Так, в 1970 г. Л.С. Клейн, Г.С. Лебедев, В.А. Назаренко довели до сведения историков, занимавшихся изучением Руси и, естественно, ставших брать их цифры в расчет и под-

верстывать под них свои построения, что норманны — дружинники, купцы, ремесленники — в X в. составляли «не менее 13% населения» по Волжскому и Днепровскому торговым путям. По Киеву эта цифра выросла у них до 18 — 20%, а в Ярославском Поволжье численность скандинавов, по их мнению, уже «была равна, если не превышала, численности славян» .

Такого рода рассуждения советских «антинорманистов», после 1991 г. ставших именовать себя «объективными», «научными» и «умеренными» норманистами, продолжали, как и прежде, подпитывать шведские археологи, до сих пор являющиеся в глазах их российских коллег главными экспертами в оценке русских древностей. В 1985 г. шведский археолог И. Янссон предположил, стремясь, видимо, придать разговорам о масштабном присутствии скандинавов на Руси хоть какие-то черты материальности, что в эпоху викингов их численность могла равняться более чем 10% населения Швеции (подобная конкретизация, учитывая тот факт, что в последней около 1000 г. проживало от 500 до 800 тыс. человек, означает, что в землях восточных славян за три века в общей сложности побывали сотни тысяч скандинавов, которые, естественно, должны были оставить массовые следы своего пребывания на Руси). Размер «шведской иммиграции», по его словам, был настолько велик, а захороненных женщин (скандинавок. — В.Ф) настолько много, что иммигрантами не могли быть только воины, купцы и др. В их числе должны были быть и простые люди. В 1998 г. он добавил, что его дальние предки шли на Русь для несения военной службы, занятий ремеслом и даже сельским хозяйством, переселяясь на восток Европы целыми коллективами, да и в походы и на военную службу прибывали большими группами, что предполагает их постоянное проживание, нередко семьями, в городах и иногда сельских местностях .

Наши археологи, не желая отставать ни от Арне, ни от Янссона, буквально эхом повторяют сказанное ими. Так, в 1996 -1998 гг. В.В. Мурашова, ведя речь об «огромном количестве» скандинавских предметов «во множестве географических пунктов» Восточной Европы, не только проводила идею о большой иммиграционной волне из Швеции на Русь, но и утверждала, что есть основания говорить об эле-

ментах колонизации норманнами юго-восточного Приладожья . В 1999 г. Е.Н. Носов не сомневался, что в ряде мест скандинавы проживали «постоянно, семьями и составляли довольно значительную и влиятельную группу общества» . Настроения археологов, стремящихся видеть материальные свидетельства пребывания скандинавов «во множестве географических пунктов» Руси, передаются, в силу их норманистских убеждений, историкам. Например, в 1995 — 2000 гг. Р.Г. Скрын-ников объяснял, в том числе и абитуриентам гуманитарных вузов, и учащимся старших классов, что во второй половине IX — начале X в. на Руси, которую ученый именует «Восточно-Европейской Нормандией», «утвердились десятки конунгов», основавших недолговечные норманские каганаты, что там находилось «множество норманских отрядов», что в X в. «киевским князьям приходилось действовать в условиях непрерывно возобновлявшихся вторжений из Скандинавии», что разгром Xа-зарии был осуществлен «лишь очень крупными силами», набранными в Скандинавии, что в балканской кампании Святослава «скандинавское войско по крайней мере в 1,5 — 2 раза превосходило по численности десятитысячную киевскую дружину», что его сын Владимир, будучи новгородским князем, «подчинил норманнское Полоцкое княжество на Западной Двине. ..» и т. д. и т. п. .

Что на самом деле представляют собой приведенные мнения шведских, датских и российских исследователей, большими тиражами доносимые до читателя, во-первых, хорошо показывает антропологический материал. В 1973 — 1974 гг. известный антрополог Т. И. Алексеева, проанализировав камерные захоронения в Киеве, принадлежавшие представителям высшей военнодружинной знати и на подсчете которых Клейн, Лебедев и Назаренко ввели в научный оборот псевдофакт, что норманны в X в. составляли пятую часть (!) жителей весьма многочисленной столицы Руси, сопоставила их с германскими и констатировала, что «это сопоставление дало поразительные результаты — ни одна из славянских групп не отличается в такой мере от германских, как городское население Киева», и «оценка суммарной краниологической серии из Киева… показала разительное отличие древних киевлян от германцев» . Как верно за-

метил А.Г. Кузьмин по поводу такого заключения специалиста, убежденного в норманстве летописных варягов, «пора-зительность» этих результатов, отмечаемая автором, проистекает из ожидания найти в социальных верхах киевского общества значительный германский элемент, а его не оказывается вовсе.

Во-вторых, с этими высказываниями нисколько не согласуется собственно археологический материал. Так, в Киеве (который, как полагают иностранные ученые, был основан норманнами и являлся «анклавом викингов», а по прикидкам наших, каждый пятый его житель был скандинавом), «при самом тщательном подсчете», подчеркивал в 1990 г. археолог П.П. То-лочко , количество скандинавских вещей, причем они не являются этноопре-деляющими, не превышает двух десятков. А в отложениях Новгорода, который у нас и за рубежом выдают за «основную базу» норманнов в Восточной Европе, предметов, увязываемых со скандинавами, найдено и того меньше — где-то полтора десятка . И это тогда, когда для его культурных напластований характерна исключительная насыщенность древними предметами, а коллекция предметов, собранная на раскопках Новгорода за 1932 — 2002 гг., насчитывает в общей сложности более 150 тыс. изделий (в это число не включен массовый керамический материал) .

В целом все норманистские «видения» древнерусской истории перечеркивает тот факт, что шведы (норманны вообще) стали приходить в земли восточных славян лишь в конце X — начале XI в. , в связи с чем они не имели никакого отношения к варягам Рюрика, Олега, Игоря, Ольги и Святослава. На это время очень точно указывают — посредством своих саг, вобравших их историческую память, — сами же скандинавы. В XIX в. антинормани-сты Н.И. Костомаров , С.А. Гедеонов и Д. И. Иловайский указали, что в сагах не упоминается никто из русских князей до Владимира Святославича (о его бабке Ольге-Аллогии они знают лишь по припоминаниям самих русских). К тому же ни в одной из них, отмечал Гедеонов, «не только нет намека на единоплеменность шведов с так называемою варяжскою русью, но и сами русские князья представляются не иначе как чужими, неизвестными династами» . В сагах, вместе с тем, совершенно отсутствуют хазары и

половцы. Следовательно, скандинавы начали бывать на Руси уже после исчезновения из нашей истории хазар, разгромленных в 60-х гг. X в. Святославом, и посещали ее где-то примерно с 980-х гг., т. е. с вокняжения Владимира Святославича, и до первого прихода половцев на Русь, зафиксированного летописцем под 1061 г. Эти рамки еще более сужает тот факт, что саги после Владимира называют лишь Ярослава Мудрого (ум. 1054 г.) и не знают никого из его преемников.

Факт упоминания в сагах Владимира и отсутствие сведений о его предшественниках показывает, что годы его правления и есть то время, когда норманны, по большему счету, открыли для себя Русь и начали систематически прибывать на ее территорию. Первым викингом, побывавшим на Руси, саги считают Олава Трюг-гвасона, в будущем норвежского короля (995 — 1000 гг.). Причем, как подчеркивал А.Г. Кузьмин, в эпоху Владимира герои саг «действуют в Прибалтике, на побережье прежде всего Эстонии», и далее Эстонии их действия «не простираются». Лишь только при Ярославе, в связи с его женитьбой на дочери шведского короля Ингигерде, в варяжскую «дружину включаются шведы, в результате чего посте -пенно размывается и ее состав, и содержание этнонима». С этого же момента, заключал историк, норманны проникают и в Византию, где приблизительно в 1030 г. вступают в дружину варангов (варягов) . Важно заметить, что численность норманнов, посещавших русские земли при Владимире и Ярославе, не отличалась массовостью, не идет речь и о постоянном проживании в их пределах, что подтверждают самые смутные представления скандинавов о Руси, по сравнению, например, с немцами. Так, согласно сагам, ее столицей является Новгород, тогда как в «Хронике» Титмара Мерзебург -ского (ум. 1018 г.) ею предстает Киев. И Адам Бременский отмечал в 70 — 80-х гг. XI в., что столица Руси — это «Киев, который соперничает с царствующим градом Константинополем» .

По причине отсутствия какой-либо связи скандинавов с русью и варягами наши летописцы везде их четко различают. Так, в недатированной части «Повести временных лет» (ПВЛ) дан перечень «Афетова колена»: «варязи, свеи, урмане, готе, русь, агняне, галичане, волъхва, рим-

ляне, немци, корлязи, веньдици, фрягове и прочии…» . Русь с варягами этого перечня также отделена от шведов и скандинавов вообще, как от последних отделены, например, немцы, римляне, венецианцы и др. В Сказании о призвании варягов в ПВЛ под 862 г. варяжская русь хотя и стоит в одном ряду со скандинавскими народами (послы идут «к варягом, к руси; сице бо тии звахуся варязи русь, яко се друзии зовутся свие, друзии же урмане, анъгляне, друзии гъте, тако и си» ), но, как констатировал еще М.В. Ломоносов, она выделена из числа других варяжских (как бы сейчас сказали, западноевропейских) народов и не смешивается со шведами, норвежцами, англами-дат-чанами и готами: «И пошли за море к варягам, к руси, ибо так звались варяги -русь, как другие зовутся шведы, иные же норманны, англы, другие готы, эти же -так» .

И если история не знает никакой скандинавской руси («генетическое шведское русь — подытоживал в 60 — 70-х гг. XIX в. С.А. Гедеонов, — не встречается, как народное или племенное, ни в одном из туземных шведских памятников, ни в одной из германо-латинских летописей, так много и так часто говорящих о шведах и о норманнах» ), что уже разрушает все построения норманистов, то многочисленные иностранные и отечественные источники локализуют на южных и восточных берегах Балтийского моря несколько Русий: остров Рюген-Русия, устье Немана, устье Западной Двины, западная часть нынешней Эстонии — провинция Ро-талия-Русия и Вик с островами Эзель и Даго. В названных Русиях проживали славянские и славяноязычные народы, именуемые в источниках ругами, рогами, ру-тенами, руянами, ранами, русью, русами, из числа которых восточнославянские и угро-финские племена пригласили в 862 г., согласно ПВЛ, варягов и варяжскую русь.

То, что языком варягов и варяжской руси был именно славянский язык, видно из того факта, что по своему прибытию в северо-западные земли Восточной Европы они возводят там города, которым дают чисто славянские названия: Новгород, Бе-лоозеро, Изборск. На Южную Балтику как на родину варягов и руси указывают немецкие авторы XVI в. С. Мюнстер и С. Герберштейн. В 1544 г. первый сказал, что Рюрик, приглашенный на княжение

на Русь, был из народа «вагров» или «варягов», главным городом которых являлся Любек. Второй говорил в 1549 г., что родиной варягов могла быть «область вандалов со знаменитым городом Вагрия» (германские источники называют балтийских и полабских славян «венедами» и «вандалами»), граничившая с Любеком и Голштинским герцогством. И эти «вандалы, -завершает Герберштейн свою мысль, — не только отличались могуществом, но и имели общие с русскими язык, обычаи и веру, то, по моему мнению, русским естественно было призвать себе государями вагров, иначе говоря, варягов, а не уступать власть чужеземцам, отличавшимся от них и верой, и обычаями, и языком» . Выход варягов и варяжской руси с территории Южной Балтики подтверждает массовый археологический, нумизматический, антропологический и лингвистический материал , в свете которого крупнейший знаток русских древностей академик

В.Л. Янин заключил в 2007 г., что «наши пращуры» призвали Рюрика из пределов Южной Балтики, «откуда многие из них и сами были родом. Можно сказать, они обратились за помощью к дальним родственникам» .

Литература

1. Ame T.J. La Suede et l’Orient. Etudes archéologiques sur les relations de la Suede et de l’Orient pendant l’age des vikings. / T.J. Arne. Upsala, 1914. Р. 225, 229.

2. Arne T.J. Det stora Svitjod. Essauer om gangna tiders svensk-ruska kulturfobindelser. / T.J. Arne. Stockholm, 1917. S. 37 — 63.

3. Munster S. Cosmographia. / S. Munster. Basel, 1628. T. IV. S. 1420.

4. Stender-Petersen A. Varangica / A. Stender-Petersen. Aarhus, 1953. Р. 245 — 252, 255 — 257.

5. Stender-Petersen A. Anthology of Old Russian Literature / A. Stender-Petersen. N.Y., 1954. Р. 9,

6. Stender-Petersen A. Das Problem der altesten byzantinisch-russisch-nordischen Beziehungen /

A. Stender-Petersen // X Congresso Internazionale di Scienze Storiche. Roma 4 — 11 Settembre 1955. Relazioni. Roma, 1955. Vol. III. Р. 174 — 188.

7. Stender-Petersen A. Der alteste russische Staat / A. Stender-Petersen // Historische Zeitschrift. Bd. 191. H. 1. Munchen, 1960. S. 1, 3 — 4, 10 — 17.

8. Алексеева Т.И. Этногенез восточных славян по данным антропологии / Т.И. Алексеева. М., 1973. С. 267.

9. Алексеева Т.И. Антропологическая дифференциация славян и германцев в эпоху средневе-

ковья и отдельные вопросы этнической истории Восточной Европы / Т. И. Алексеева // Расогенетические процессы в этнической истории. М., 1974. С. 80 — 82.

10. Алексеева Т.И. Славяне и германцы в свете антропологических данных / Т.И. Алексеева // ВИ. 1974. № 3. С. 66 — 67.

11. Гедеонов С.А. Варяги и Русь: 2 ч. / С.А. Гедеонов; авт. предисл., коммент., биогр. очерка В.В. Фомин. М., 2004. С. 82, 415 (примеч. 149), 440 (примеч. 235), 456 (примеч. 294).

12. Герберштейн С. Записки о Московии / С. Герберштейн. М., 1988. С. 60.

13. Иловайский Д.И. Разыскания о начале Руси / Д.И. Иловайский. М., 1876. С. 316 — 317.

14. Ильина Н.Н. Изгнание норманнов. Очередная задача русской исторической науки / Н.Н. Ильина. Париж, 1955. С. 75.

15. Итоги. 2007. № 38 (588). С. 24.

16. Клейн Л.С. Норманские древности Киевской Руси на современном этапе археологического изучения / Л.С. Клейн, Г.С. Лебедев, В.А. Назаренко // Исторические связи Скандинавии и России. Л., 1970. С. 234, 238 — 239, 246 — 249.

17. Кузьмин А.Г. Падение Перуна (Становление христианства на Руси) / А. Г. Кузьмин. М., 1988. С. 49, 157, 166 — 167, 175.

18. Кузьмин А.Г. Кто в Прибалтике «коренной»? / А.Г. Кузьмин. М., 1993. С. 5.

19. Кузьмин А.Г. История России с древнейших времен до 1618 г. / А.Г. Кузьмин. М., 2003. Кн. 1. С. 90, 92, 161.

20. Кузьмин А.Г. Начало Руси. Тайны рождения русского народа / А.Г. Кузьмин. М., 2003.

С. 215, 221, 225 — 226, 242, 332.

21. Кузьмин А.Г. Начальные этапы древнерусской историографии / А.Г. Кузьмин / / Историография истории России до 1917 года. М., 2003. Т. 1. С. 39.

22. Кузьмин А.Г. Облик современного нор-манизма / А.Г. Кузьмин // Сборник Русского исторического общества. Т. 8 (156): Антинорма-низм. М., 2003. С. 242, 244, 246, 248.

23. Летопись по Лаврентьевскому списку. Спб., 1897. С. 4, 18 — 19.

24. Ломоносов М.В. Полное собрание сочинений / М.В. Ломоносов. М. — Л., 1952. Т. 6.

С. 33, 80, 204.

25. Мурашова В.В. Предметный мир эпохи /

В.В. Мурашова // Путь из варяг в греки и из грек. .. М., 1996. С. 33.

26. Мурашова В.В. Была ли Древняя Русь частью Великой Швеции? / В.В. Мурашова // Родина. 1997. № 10. С. 9, 11.

27. Назаренко А.В. Немецкие латиноязычные источники IX — XI веков (тексты, перевод, комментарий) / А.В. Назаренко. М., 1993. С. 141 — 142.

28. Носов Е.Н. Современные археологические данные по варяжской проблеме на фоне тра-

диций русской историографии / Е.Н. Носов // Раннесредневековые древности Северной Руси и ее соседей. СПб., 1999. С. 160.

29. Откуда есть пошла Русская земля. Века VI — X / сост., предисл., введ. к док., коммент. А.Г. Кузьмина. М., 1986. Кн. 2. С. 584 — 586, 654.

30. Публичный диспут 19 марта 1860 года о начале Руси между гг. Погодиным и Костомаровым. [Б.м.] и [б.г.]. С. 29.

31. Рыбина Е.А. Не лыком шиты / Е.А. Рыбина // Родина. 2002. № 11 — 12. С. 138.

32. Се Повести временных лет (Лаврентьевская летопись) / сост., авт. примеч. и указ. А.Г. Кузьмин, В.В.Фомин; вступ. ст. и пер.

A.Г. Кузьмина. Арзамас, 1993. С. 47.

33. Седова М.В. Скандинавские древности из раскопок в Новгороде / М.В. Седов // VIII Всесоюзная конференция по изучению истории, экономики, языка и литературы скандинавских стран и Финляндии: тез. докл. Петрозаводск, 1979.

Ч. I. С. 180 — 185.

34.Скрынников Р.Г. Войны Древней Руси / Р.Г. Скрынников // Вопр. истории (ВИ). 1995. № 11 — 12. С. 26 — 27, 33, 35, 37.

35. Скрынников Р.Г. История Российская. IX — XVII вв. / Р.Г. Скрынников. М., 1997. С. 54 -55, 67.

36. Скрынников Р.Г. Русь IX — XVII века / Р.Г. Скрынников. СПб., 1999. С. 18, 20 — 45, 49 — 50.

37. Скрынников Р.Г. Крест и корона. Церковь и государство на Руси IX — XVII вв. / Р.Г. Скрынников. СПб., 2000. С. 10, 15 — 17, 22 -23.

38. Славяне и Русь: проблемы и идеи. Концепции, рожденные трехвековой полемикой, в хрестоматийном изложении / сост. А.Г. Кузьмин. М., 1998. С. 428, примеч. 255.

39. Фомин В.В. Варяги и варяжская русь: к итогам дискуссии по варяжскому вопросу /

B. В. Фомин. М., 2005. С. 422 — 473.

40. Сойер П. Эпоха викингов / П. Сойер. СПб., 2002. С. 290, 331. Примеч. 26.

41. Стендер-Петерсен А. Ответ на замечания В.В. Похлебкина и В.Б. Вилинбахова / А. Стен-дер-Петерсен // Kuml. 1960. Aarhus, 1960. S. 147 -148, 151 — 152.

42. Толочко П.П. Спорные вопросы ранней истории Киевской Руси / П.П. Толочко // Славяне и Русь (в зарубежной историографии). Киев, 1990. С. 118.

43. Фомин В.В. Начальная история Руси /

B.В. Фомин. М., 2008. С. 163 — 223.

44. Шаскольский И.П. Норманская теория в современной буржуазной историографии / И.П. Шаскольский // История СССР. 1960. № 1.

C. 227, 230 — 231.

45. Шаскольский И.П. Норманская теория в современной буржуазной науке / И.П. Шаскольский. М. — Л., 1965. С. 168 — 172.

46. Янссон И. Контакты между Русью и Скандинавией в эпоху викингов / И. Янссон// Труды V Международного конгресса славянской археологии. Киев, 18 — 25 сент. 1985 г. М., 1987. Т. III. Вып. 1(б). С. 124 — 126.

47. Янссон И. Русь и варяги / И. Янссон // Викинги и славяне. Ученые, политики, дипломаты о русско-скандинавских отношениях. СПб., 1998. С. 25 — 27.

Norman theory and its scientifical unfoundedness

It is shown that the Norman theory which holds complete control in Russian and foreign historiography, in University and school textbooks, doesn’t appear to have confirmation in historical, archeological, linguistical and anthropological materials and that the home land of Varangian and Varagian Rus, who came to Eastern Slavs in 862 and who played an important role in their history, is South Baltic Pomorye, where the sources locate several Ruses where Slavic and Slavic-speaking people lived.

Keywords: norman theory, normanists, antinormanists, South-Baltic Russian.

М.В. НОВИКОВ, Т.Б. ПЕРФИЛОВА (Ярославль)

Ф. Ф. ЗЕЛИНСКИЙ И ИДЕЯ СЛАВЯНСКОГО ВОЗРОЖДЕНИЯ

Анализируется одна из основополагающих идей в творческом наследии Ф. Ф. Зелинского — идея славянского Возрождения, а также ее обоснование и популяризация в контексте отстаивания классического гимназического образования.

Ключевые слова: методология истории, славянское Возрождение, классическое образование, античная культура, Серебряный век.

Данной статьей мы продолжаем серию публикаций о выдающихся отечественных историках конца XIX — начала XX в., внесших серьезный вклад в развитие теоретико-методологических основ исторической науки и исторического образования Этих примеров вполне достаточно, чтобы прийти к выводу о том, что тысячелетней давности предание о «призвании варягов» Рюрика, Синеуса и Трувора «из-за моря», которое давным давно следовало сдать в архив вместе с преданием об Адаме, Еве и змие-искусителе, всемирном потопе, Ное и его сыновьях, возрождается зарубежными буржуазными историками для того, чтобы послужить орудием в борьбе реакционных кругов с нашим мировоззрением, нашей идеологией.[…]

Советская историческая наука, следуя указаниям Маркса, Энгельса, Ленина, Сталина, положив в основу замечания товарищей Сталина, Кирова и Жданова на «Конспект учебника по Истории СССР», разработала теорию о дофеодальном периоде, как периоде зарождения феодализма, и о варварском государстве, возникающем в это время, и приложила эту теорию к конкретным материалам истории русского государства. Таким образом уже в теоретических построениях основоположников марксизма-ленинизма нет и не может быть места норманнам как создателям государства среди «диких» восточно-славянских племён.

Историк и археолог Б. А. Рыбаков многие годы представлял советский антинорманизм. С 1940-х годов он отождествлял русов и славян, помещая первое древнеславянское государство, предшественника Киевской Руси, в лесостепь Среднего Поднепровья.

В 1960-е годы «норманисты» вернули позиции, признавая существование славянского протогосударства во главе с русью до прихода Рюрика. И. Л. Тихонов называет одну из причин, почему в 1960-е годы многие становились норманистами:

Предметом дискуссии стала локализация объединения русов с каганом во главе, получившего условное название Русский каганат. Востоковед А. П. Новосельцев склонялся к северному расположению Русского каганата, в то время как археологи (М. И. Артамонов, В. В. Седов) помещали каганат на юге, в районе от Среднего Поднепровья до Дона. Не отрицая влияния норманнов на севере, они всё же выводят этноним Русь из иранских корней.

Е. А. Мельниковой и В. Я. Петрухиным была создана концепция возникновения Древнерусского государства, раскрывающая важную роль скандинавских торговых дружин в катализации социального расслоения и развития общества восточнославянских и финских народов. Данная концепция, признавая варягов скандинавами, а раннюю русь выходцами из Скандинавии, отличается от классического норманизма умеренностью в оценки роли скандинавов и комплексным рассмотрением имеющихся археологических, лингвистических и письменных источников. Призвание Рюрика на княжение рассматривается как фольклорное отражение договорных отношений (древнерусский термин «ряд») между племенной знатью восточных славян и финнов с одной стороны и варяжской дружиной во главе с князем — с другой стороны.

Россия — это загадка, завернутая в загадку, помещенную внутрь загадки.
У. Черчилль

Норманнская теория образования государства в древней Руси базируется на легенде, что славянские племена не могли управлять собой самостоятельно, поэтому обратились к варягу Рюрику, который приехал сюда править и основал первую династию на русском престоле. В данном материале рассмотрим основные идеи норманнской и антинорманнской теории, а также изучим слабые стороны каждой из теорий.

Суть теории

Рассмотрим краткую суть норманнской теории, которая сегодня преподносится в большинстве учебников истории. По ней еще до образования древнерусского государства славянские племена можно было условно разделить на две группы:

Северные — платили дань варягам
Южные — платили дань хазарам.

В 859 году новгородцы изгнали варягов и все северные племена стали находиться в подчинении у старейшины Гостомысла. По некоторым источникам этот человек был князем. После смерти Гостомысла началась междоусобная война между представителями северных племен, в результате чего было принято решение послать гонцов к сыну варяжского конунга (князя) и дочери Гостомысла Умилы — Рюрику. Вот как говорится по этому поводу в летописи.

Земля наша велика и обильна, но наряда в ней нет. Да поидите княжить и володеть нами.
Летопись о призыве Рюрика

Рюрик пришел в Новгород Так началось правление династии Рюриковичей, которое длилось более 5 столетий.

Зарождение теории

Возникновение норманнской теории относятся 18-му столетию, когда в Российской Академии Наук (РАН) появился целый ряд немецких профессором, которые и сформулировали эту теорию. Ключевую роль в создании теории норманнского происхождения Русского государства сыграли Байер, Шлецер и Миллер. Именно они создавали теорию неполноценности славян как нации, которая не способна на самостоятельное управление. Именно при них впервые появились записи в старых летописях, на основании которых строилась норманнская теория. Их не смутило, что теории иностранного происхождения государства есть практически у всех европейских стран. Вообще это был первый в мире случай, когда историю страны писали иностранные историки. Достаточно сказать, что активным противником норманнской теории выступал Михаил Ломоносов, у которого часто споры с немецкими профессорами заканчивались дракой.

Спорные стороны теории

Норманская теория обладает огромным количеством слабых мест, которые позволяют усомниться в правдивости этой теории. Ниже приведена таблица, в которой представлены основные вопросы к данной теории и ее основные слабые моменты.

Таблица: Спорные вопросы норманнской и антинорманнской теории

Спорный вопрос	В норманнской теории	В антинорманнской теории
Происхождение Рюрика	Был норманном, скандинавам или немцем	Выходец из Южной Прибалтики, славянин
Происхождение слова “Русь”	Скандинавского происхождения	Славянского происхождения от реки Рось
Роль варягов в становлении государства	Русское государство было создано варягами	У славян уже существовала система управления
Роль варягов в развитии общества	Большая роль	Незначительная роль, поскольку варяг в стране было мало
Причины приглашения Рюрика	Славяне не способны к самостоятельному управлению страной	Пресечение династии в результате гибели Гостомысла
Влияние на славянскую культуру	Большое влияние в развитии ремесел и земледелия	Варяги находились на низшем уровне развития и положительного влияния на культуру оказать не могли
Славяне и Русы	Разные племена	Одно и тоже племя

Суть иноземного происхождения

Сама идея иноземного происхождения власти не является уникальной в рамках норманнской теории, поскольку в большинстве европейских стран существуют легенды об иностранном происхождение власти. Например, Видукинд Корвейский о происхождении английского государства, рассказывал, что бритты обратились к англосаксам и призвали тех править. Вот слова из летописи.

Землю великую и пространную, множеством благ обильную, вручаем вашей власти.
Хроника Видукинда Корвейского

Обратите внимание насколько слова в летописях английской и русской похожи между собой. Я не призываю вас искать заговоры, но схожесть в посланиях очевидна. И подобные легенды иноземного происхождения власти, когда народ обращается к иностранным представителям с просьбой прийти и править, характерны практически для всех народов, населяющих Европу.

Примечательным является и другой факт — сведения в летописи, в результате которой в дальнейшем была сформирована краткая суть норманнской теории, изначально передавались устно, а в письменной форме появились только при Владимире Мономахе. Как известно Мономах был женат на английской принцессе Гите. Этот факт, а также фактически дословное совпадение текста в летописях, позволяет многим современным историком говорить, что истории об иноземных правителях являются выдумками. Но зачем это было нужно в те времена, в частности Владимиру Мономаху? Есть два разумных ответа на этот вопрос:

Усиление авторитета князя и возвышение его над всеми остальными людьми в стране.
Противостояние Руси и Византии. Приходом первого русского правителя с севера Владимир Мономах подчеркивал, что у этого государства нет ничего общего с Византией.

Состоятельность теории

Если рассматривать норманнскую теорию не с точки зрения предрассудков, а только на основании фактов, которые есть в арсенале современной истории, как науки, то всерьез рассматривать данную теорию нельзя. Иностранное происхождение государства это красивая легенда, но не более того. Если рассматривать классическую сторону данного вопроса, то получается, что у славян не было вообще ничего, Но после того как в стране появился Рюрик появилась Киевская Русь и началось развитие государственности.

Прежде всего я хочу отметить факт того, что у славян еще до прихода Рюрика были свои города, своя культура, традиции и обычаи. У них была своя, пусть и не самая сильная, армия. Славянские торговцы и купцы были известны и на Западе и на Востоке. То есть это были признаки зарождения государственности, которые могли появиться только при условии, что народы, населяющие территорию восточно-европейской равнины, отлично развивались и до прихода варяг.

Противостояние с Византией

На мой взгляд одно из лучших доказательств того, что норманнская теория является неполноценной, есть факт противостояние Руси и Византии. Если верить Западной теории происхождения Российского государства, то в 862 году прибыл Рюрик и с этого момента началось образование государства и развитие славян как нации. То есть на момент 862 года страна должна находиться в таком плачевном состоянии, что она вынуждена обратиться к иностранному князю, чтобы тот пришел править. При этом уже в 907 году князь Олег, которого назвали затем Вещим, штурмом берёт Царьград, столицу Византийской империи. Это было одно из мощнейших государства того времени. Получается что 862 году у нас не было ни государство не задатков для основания этого государства, а всего через 45 лет Русь в войне побеждает Византию.

Тут есть два разумных объяснения происходящему: либо войны с Византией не было, либо у славян было мощное государство, истоки происхождение которого скрываются до сих пор. С учетом того, что существует огромное количество фактов, указывающих на достоверность войны Руси и Византии, в результате чего в 907 году штурмом был взят Царьград, получается, что норманнская теория это абсолютная выдумка и миф. Именно так к ней и нужно относиться, поскольку сегодня нет ни одного реального факта, который может использоваться в защиту данной теории.

Скажите, что 45 лет это достаточный срок для формирования государства и создания сильной армии? Допустим, хотя в реальности этого сделать невозможно. Ещё 866 году (прошло всего 4 года с приглашения Рюрика) Аскольд и Дир организовали поход на Царьград, в ходе которого сожгли всю провинцию этого города, а столица Византийской империи была спасена только из-за того, что русская армия была на легких лодках, а начался сильный шторм, в результате которого большинство лодок были уничтожены. То есть только из-за неподготовленности данного похода Царьград уцелел.

Основатели теории и роль Татищева

Василий Никитич Татищев (1686-1750), русский историк. Считается основоположником теории.
Миллер Герард Фридрих (1705-1783), немецкий историк. Переехал в Россию в 1725 году. Известен тем, что собрал копии документов по русской истории (подчеркиваю — копии).
Шлецер Август Людвиг (1735-1800), немецкий историк. Работал в России с 1761 по 1767 году, а с 1769 — почетный член РАН. Известен изучением “Повести временных лет”.
Байер Готлиб Зигфрид (1694-171738), немецкий историк, основоположник норманнской теории. С 1725 года член РАН.

Уникальный случай — историю одного государства пишут историки из другого государства. Нашу историю писали немцы и удивительным образом у Рюрика обнаруживаются немецко-скандинавские корни. Но “наши немцы” подстраховались и в своих работах ссылались на Татищева — дескать, русский историк заложил фундамент теории, а они уже ее доработали.

Проблема Татищева в этом вопросе важна, поскольку его имя часто используется для обоснования скандинавского происхождения Руси, Я не буду детально вдаваться в эту тему, поскольку это история для целого научного изложения, скажу только основные вещи. Во-первых, “история Татищева” была издана после смерти автора. Более того, оригинал (рукописи) были утеряны и после восстановлены Миллером, который и стал редактором и издателем книги. То есть, когда мы говорим об истории Татищева, то должны понимать, что все материалы опубликованы Миллером. Во-вторых, все материалы опубликованы без исторических источников!

Получается, что книга, по которой немцы выдвинули норманнскую теорию, хотя в ней и указан автором Татищев, была опубликована самими немцами и без каких-либо ссылок на исторические источники.

Проблемы антинорманнской теории

Норманнская теория, кратко которую мы рассмотрели выше, не является бесспорной и в ней огромное количество слабых мест. Позиции антинорманнской теории сегодня также вызывают споры, поскольку в попытках опровергнуть скандинавский вариант происхождения российского государства некоторые историки еще больше запутывают и без того сложную тему.

Основные проблемы антинорманнской теории таковы:

Происхождение названия “Русь”. Есть 2 версии происхождения слова: северное и южное. Антинорманны полностью опровергают северное происхождение слова, хотя обе версии являются спорными.
Отказ отождествлять Рюрика Новгородского и Рерика Ютландского, несмотря на то, что многие западные хронологические источники находят удивительные параллели между этими персонажами.
Построение теории на численном меньшинстве варяг, в результате чего они не могли существенно повлиять Древнюю Русь. Логика в этом утверждении есть, но нужно помнить, что элиту войска древней Руси составляли варяги. Более того, зачастую судьба страны и народа зависит не от большинства, а от сильного и более перспективного меньшинства.

При этом антинорманнская теория в постсоветский период активно развивается. Разумеется, проблем в этом развитии хватает, но важно понимать, что норманнская и антинорманнская теории являются крайними точками, олицетворяющими диаметрально противоположные точки зрения. Истина же, как известно, находится где-то посередине.

Осталось отметить, что главные представители антинорманнской теории это: М.В. Ломоносов, С.А. Гедеонов. Критика норманнской теории шла главным образом от Ломоносова, поэтому большинство современных историков ссылаются на его труды.

История вопроса

Два этнонима

Однако существуют и другие мнения. Например, историк Георгий Вернадский оспаривал скандинавскую этимологию слова «рус», настаивая на том, что оно происходит от слова «рукхс» – названия одного из сармато-аланских племен, которое известно как «роксоланы».

Летописные свидетельства

В составленной Василием Татищевым «Иоакимовской летописи» появляются новые сведения, в частности, о происхождении Рюрика. В ней основатель Русского государства оказался сыном неназванного варяжского князя и Умилы – дочери славянского старейшины Гостомысла.

Лингвистические свидетельства

Сейчас точно установлено, что целый ряд слов древнерусского языка имеет скандинавское происхождение. Это как термины торговой и морской лексики, так и слова, встречающиеся в быту – якорь, стяг, кнут, пуд, ябедник, варяг, тиун (княжеский управляющий). С древнескандинавского в русский язык перешел и ряд имен – Глеб, Ольга, Рогнеда, Игорь.

Археологические свидетельства

Альтернативный взгляд

Славянскую теорию развили историки XIX столетия Степан Гедеонов и Дмитрий Иловайский.

Что говорит генетика

Профессор химии и биохимии Московского и Гарвардского университетов Анатолий Клёсов с такими выводами не согласен, замечая, что «шведских гаплотипов не бывает». Принадлежность к Рюриковичам он определяет двумя гаплогруппами – R1a и N1c1. Общий предок носителей этих гаплогрупп, согласно исследованиям Клёнова, действительно мог жить в IX веке, однако его скандинавское происхождение ставится под сомнение.

2. Появление и становление Норманской теории. Кто начал первым в Киеве княжити. Норманнская теория: за и против

Спор о варягах. История противостояния и аргументы сторон

Книга известного питерского археолога Льва Самойловича Клейна «Спор о варягах» — очередная попытка подвести итог под многовековым спором сторонников норманской и антинорманской концепции формирования древнерусского государства. Очередная, и надо думать, далеко не последняя в ряду работ «окончательно проясняющих вопрос». Собственно, в книге, изложена почти вся история спора норманистов и антинорманистов. Это касается и этнической принадлежности варягов (были ли они норманнами), и их роли в истории Древней Руси.

Напомним читателям — не историкам, что сторонники норманской теории причисляют варягов (скандинавов) к основателям первых государств восточных славян — Новгородской, а затем и Киевской Руси. По сути, первым «норманистом», был еще Нестор Летописец — автор «Повести временных лет» (XII в. ), поведавший потомкам о призвании варягов на княжение в Новгородские земли. Вокруг этнической идентификации варягов и их роли в создании древнерусского государства и разгорелся самый долгий и один из самых ожесточенных споров в отечественной исторической науке. Время от времени дискуссия о варягах и их роли, вспыхивала с новой силой в связи с политической идеологизацией этого, казалось бы, сугубо исторического вопроса.

Впервые спор между норманистами и антинорманистами начался еще в XVIII веке. Именно тогда, при императрице Анне Иоанновне немецким историком в Российской Академии наук Г. Байером, а позднее Г. Миллером и А.Л. Шлецером была сформулирована норманская теория. Против нее, усмотрев в ней утверждение об отсталости славян и их неспособности самостоятельно создать государство, активно и очень эмоционально выступил патриотически настроенный М.В. Ломоносов, предположивший иное, не скандинавское происхождение варягов. Но это было лишь начало спора длинною в несколько столетий.

«Вторая схватка» состоялась в середине XIX века, между такими маститыми русскими историками как Н.И. Костомаров (антинорманист) и М.П. Погодин (норманист). Публичный диспут двух историков собрал огромную аудиторию, а «эхо от него прокатилось по всей России». И хотя в исторической литературе на некоторое время возобладал антинорманизм, научный спор не был исчерпан и продолжался в русской дореволюционной историографии.

В 1930-х годах, после некоторого перерыва, уже советская историческая наука вернулась к спору многовековой давности. Теперь — на государственном уровне. Противостояние с нацистской Германией побудило руководство Советского Союза вмешаться в дискуссию с идеологических позиций, в результате чего верх взяли антинорманисты. Основополагающим, было признано утверждение одного из основоположников марксизма Ф. Энгельса о том, что «государство не может быть навязано извне». Этот тезис дополнялся пропагандируемой в то время псевдонаучной теорией лингвиста Н.Я. Марра, по которой отрицалась миграция, а эволюция языка и этногенез объяснялись с классовой точки зрения.

Пересказывать все перипетии старейшей российской исторической дискуссии в рамках небольшой статьи едва ли возможно. Да и не нужно, поскольку во многом эту проблему решает книга «Спор о варягах». Ее основу составила работа автора (сторонника норманской концепции), написанная еще в 1960 году, но до сего времени не публиковавшаяся. Тем не менее, работа эта знакома специалистам. Оставаясь неопубликованной, книга, даже сумела сыграть заметную роль в науке. В 1965 году вызванный ею резонанс побудил партийное бюро исторического факультета Ленинградского университета, организовать дискуссию «О современном состоянии «Норманнского вопроса»».

Опубликованная в наши дни работа Клейна не потеряла своей актуальности. Не вызывает сомнений, что уже в скором времени появятся (а быть может уже появились) рецензии на книгу питерского археолога, написанные его «историческими противникам». Чего стоит, хотя бы, выпад автора в адрес одного из главных современных антинорманистов директора Института российской истории РАН академика А.Н. Сахарова. Да и ученики покойного ныне профессора МПГУ Аполлона Григорьевича Кузьмина, выпустившего немало работ посвященных антинорманизму, едва ли оставят подобную книгу без ответа.

Широкой же читательской аудитории, не безразличной к отечественной истории, книга должна быть не только небезынтересна, но и полезна. Ведь в ней, помимо самой «неизданной книги» 1960 года с современным послесловием автора, собрано и немало других интересных сведений — это и записи дискуссии 1965 года, и обзор археологических материалов, и многие другие тексты, позволяющие не только лучше уяснить позиции двух извечно спорящих сторон, но и увидеть, что история — это наука, всегда находящаяся в развитии. Как справедливо отметил автор послесловия к книге Е.Н. Носов «»Варяжский» вопрос не существует сам по себе, он существует только в рамках общих концепций истории Древней Руси. Если меняется отношение к оценке роли скандинавов в той или иной сфере жизни древнерусского общества, это значит, что меняются в целом научные ориентиры».

Насколько хорошо теория запланированного поведения предсказывает потребление алкоголя? Систематический обзор и метаанализ

Abstract

Это исследование было направлено на количественную оценку корреляций между переменными теории запланированного поведения (TPB) и (i) намерениями употреблять алкоголь и (ii) потреблением алкоголя. Систематический поиск литературы выявил 40 подходящих исследований, которые были подвергнуты метаанализу. Было проведено три модераторских анализа: структура потребления, пол участников и возраст участников.Согласно данным различных исследований, наиболее сильная связь между намерениями и установками ( r ). ₊ = 0,62), за которыми следуют субъективные нормы ( р ₊ = 0,47) и воспринимаемый поведенческий контроль (PBC; r ₊ = 0,31). Самоэффективность (SE) была сильнее связана с намерениями ( r ₊ = 0,48) по сравнению с воспринимаемым контролем (ПК; r ₊ = -,10). Наиболее сильная связь между намерениями и потреблением алкоголя ( р ₊ =.54), затем SE ( r ₊ = 0,41). Напротив, КПБ и ПК имели отрицательную связь с потреблением алкоголя ( р ₊ = −.05 и −.13 соответственно). Все модераторы затронули отношения с TPB. У моделей потребления с четкими определениями были более сильные отношения TPB, женщины сообщили о более сильных отношениях отношение-намерение, чем мужчины, а взрослые сообщили о более сильных отношениях отношение-намерение и SE-намерение, чем подростки. Рекомендации для будущих исследований включают определение отношения и намерений при проведении мероприятий по сокращению потребления алкоголя, использование четких определений потребления алкоголя в пунктах TPB для улучшения прогнозирования и оценки SE при исследовании рискованного поведения.

Ключевые слова: алкоголь, теория запланированного поведения, намерение, запойное употребление

Употребление алкоголя является третьим по величине риском для здоровья в развитых странах (ВОЗ, 2002). Это приводит к вреду как от хронического потребления (т. Е. Длительного, регулярного потребления), так и от острого потребления (т. Е. Употребления большого количества алкогольных единиц за один сеанс или эпизод; Babor et al., 2010). Заболевание печени — это вред, связанный с хроническим потреблением, и он является пятой по значимости причиной смерти в Великобритании, убивая более 15 000 человек в год (British Liver Trust, 2009).Что касается острого вреда, то эпизоды чрезмерного потребления связаны со здоровьем и социальными проблемами, такими как преступность, травмы и инфекции, передаваемые половым путем (Центры по контролю и профилактике заболеваний, 2011). Британский обзор преступности (Home Office, 2009) обнаружил, что 76000 лицевых травм ежегодно были связаны с насилием в состоянии алкогольного опьянения, в то время как Jones, Bellis, Dedman, Sumnall и Tocque (2008) отметили, что 26% всех смертей в 16-24 годах лет в Великобритании из-за алкоголя, в результате несчастных случаев и острого отравления.Таким образом, важно понимать психологические детерминанты потребления алкоголя.

Модель человеческого поведения, которая широко использовалась для прогнозирования поведения, связанного со здоровьем, такого как потребление алкоголя, — это теория запланированного поведения (TPB; Ajzen, 1991). Эта модель предполагает, что наиболее важным фактором, определяющим поведение, является намерение человека выполнять это поведение. В свою очередь, три переменные определены как детерминанты намерения: отношение, субъективная норма и воспринимаемый поведенческий контроль (PBC).Отношение — это положительная или отрицательная оценка человеком выполнения поведения. Субъективные нормы отражают индивидуальное восприятие социального одобрения или неодобрения поведения. КПБ отражает индивидуальное восприятие контроля над поведенческими характеристиками перед лицом внутренних и внешних препятствий. Айзен (2002) рассматривает КПБ как комбинацию воспринимаемого контроля (ПК; т. Е. Восприятие внешних барьеров для поведенческой деятельности) и самоэффективности (СЭ; т.TPB также предполагает, что PBC может действовать как предсказатель поведения, если он точно отражает фактический контроль над поведенческими характеристиками.

Метааналитические обзоры подтверждают способность TPB объяснять различия в намерениях и поведении для многих видов поведения, связанных со здоровьем (Armitage & Conner, 2001; Conner & Sparks, 2005; McEachan, Conner, Taylor, & Lawton, 2011). McEachan et al. (2011) проанализировали более 200 исследований, в которых TPB использовался для перспективного прогнозирования поведения, связанного со здоровьем.Обзор показал, что на намерение и КПБ приходится 19% отклонений в поведении, а отношение, субъективные нормы и КПБ — на 44% отклонений в намерениях.

Обзоры также существуют для индивидуального поведения, связанного со здоровьем. Метаанализ исследований, в которых применялся TPB к физической активности (Hagger, Chatzisarantis, & Biddle, 2002) и скринингу (Cooke & French, 2008), выявил сильную положительную взаимосвязь. Напротив, метаанализ исследований, применяющих TPB к курению (Topa & Moriano, 2010), выявил слабые связи: отрицательных связей PBC – намерение и PBC – поведение.Эти результаты предполагают возможность того, что исследования поведения, наносящего вред здоровью, такого как потребление алкоголя, могут давать разные взаимосвязи по сравнению с результатами для поведения, которое полезно для здоровья, особенно в отношении ПБХ. В частности, люди могут пожелать подчеркнуть отсутствие контроля над поведением, связанным с риском для здоровья, поскольку такое поведение не считается социально желательным и, возможно, требует объяснения со ссылкой на внешние причины, такие как давление со стороны сверстников (de Visser & McDonnell, 2013 ).

Несмотря на то, что предыдущие обзоры поведения, связанного со здоровьем, включали данные исследований, применяющих TPB к потреблению алкоголя, эти обзоры имеют несколько ограничений. Во-первых, в этих обзорах не сообщаются отдельно результаты исследований потребления алкоголя; например, McEachan et al. (2011) объединили результаты исследований потребления алкоголя с исследованиями, изучающими другие виды поведения, связанные с употреблением психоактивных веществ (например, употребление наркотиков, курение). Во-вторых, существующие обзоры выявили несколько исследований, применяющих TPB к потреблению алкоголя; McEachan et al.(2011) нашли только пять исследований по этой теме. Однако в последнее время увеличилось количество исследований, применяющих TPB к употреблению алкоголя с момента завершения обзора, проведенного McEachan et al. И, наконец, в предыдущих обзорах были объединены исследования воздержания, эпизодического употребления алкоголя и пьянства, что может скрыть различия в прогнозах этих различных моделей потребления алкоголя.

Настоящий систематический обзор необходим по трем причинам. Во-первых, выявить те конструкции, которые наиболее сильно связаны с намерениями и поведением в отношении потребления алкоголя, для информирования при разработке вмешательств, основанных на TPB, для снижения потребления алкоголя и связанного с ним вреда.Во-вторых, выяснить влияние КПБ на потребление алкоголя. Предыдущие исследования показали, что ПБЦ плохо предсказывает потребление алкоголя (например, Norman, 2011). Одно из объяснений этого открытия заключается в том, что исследователи, применяющие TPB для прогнозирования потребления алкоголя, различаются по способам измерения PBC. КПБ измерялся как (i) только ПК (например, «Я буду контролировать запой на следующей неделе или нет», Glassman et al., 2010), (ii) только SE (например, «Если Я хотел, уверен, что на следующей неделе смогу выпить запой », Johnston & White, 2003) или (iii) комбинацию ПК и SE (e.г., Cooke, Sniehotta, & Schuez, 2007). В-третьих, определить потенциальных модераторов отношений TPB. Миллер, Плант и Плант (2005) обнаружили, что структура потребления влияет на вероятность того, что люди испытывают проблемы с алкоголем; Люди, которые употребляли весь свой алкоголь несколько раз, сообщали о большем количестве проблем с алкоголем (например, несчастных случаев, драк) по сравнению с людьми, которые распределяли свое потребление алкоголя на большее количество раз. Учитывая это, структура потребления будет рассматриваться как первая потенциальная модераторная переменная в метаанализе.Во-вторых, вероятно, что мужчины и женщины по-разному испытывают потребность в питье, что может повлиять на взаимоотношения с половыми партнерами. Например, де Виссер и МакДоннелл (2013) отметили, что студенты мужского пола оценивают потребление алкоголя как мужское поведение. Это может привести к сильному социальному принуждению к выпивке. Напротив, качественное исследование студенток отметило, что они сосредоточены на положительных поведенческих эффектах чрезмерного употребления алкоголя (Guise & Gill, 2007). В результате можно ожидать гендерных различий в силе различных отношений TPB с намерениями и поведением в отношении употребления алкоголя.Наконец, некоторые исследователи (Гиббонс и Джеррард, 1995; Кутер, 2002) утверждают, что TPB менее полезен для более молодого населения, потому что подростки имеют меньший доступ к алкоголю и с меньшей вероятностью планируют потребление алкоголя по сравнению со взрослыми. Таким образом, в настоящем обзоре результаты для отношений TPB сравнивались между подростками и взрослыми.

Основная цель настоящего исследования — предоставить всесторонний и актуальный систематический обзор и метаанализ применения TPB в области потребления алкоголя.В частности, в настоящем исследовании исследуется размер девяти взаимосвязей в пределах TPB в контексте потребления алкоголя: отношение – намерение, субъективная норма – намерение, PBC – намерение, SE – намерение, PC – намерение, намерение – поведение, PBC – поведение, SE – поведение, PC – поведение. Вторая цель — оценить степень, в которой несколько переменных-модераторов влияют на размер отношений TPB: (i) модель потребления, (ii) пол участников и (iii) возраст участников.

Метод

Стратегия поиска и критерии включения / исключения

Соответствующие исследования были определены с использованием следующих методов: (i) поиск в электронных базах данных (PubMed и Web of Knowledge) до 7 ноября 2013 г., (ii) списки ссылок включенных статей проводился поиск вручную, и (iii) с авторами опубликованных статей связывались, чтобы запросить результаты в прессе.При электронном поиске использовались следующие ключевые слова: «теория запланированного поведения *», «алкоголь» или «запой *», или «вредное употребление алкоголя», или «чрезмерное употребление алкоголя», или «интоксикация». В результате поиска было получено 166 независимых статей после удаления дубликатов, которые затем были проверены в соответствии со следующими критериями включения:

Результаты исследований должны были быть представлены на английском языке
Исследования должны были измерять намерения потреблять алкоголь, пить в определенных пределах или воздерживаться.Мы исключили исследования, в которых сообщалось о мерах по снижению потребления алкоголя (Murgraff, Abraham, & McDermott, 2007) или о вождении в нетрезвом виде (Rivis, Abraham, & Snook, 2011).
Исследования должны были включать прямые измерения отношения, субъективных норм и PBC (или PC, или SE). Это привело к исключению обзорных статей (например, Kuther, 2002).
Двумерная статистическая взаимосвязь между конструкциями TPB и намерением должна быть извлечена либо из статьи, либо по запросу авторов.

Выбор исследований

Первые два автора независимо проверили заголовки 166 статей на предмет потенциальной значимости для вопроса исследования и исключили 105 статей на этом этапе. Затем были просмотрены отрывки из оставшейся 61 статьи, и еще 17 статей были исключены. Затем был оценен полный текст потенциально подходящих статей ( n = 44), и 16 статей были исключены по одной из трех причин: пять статей были исключены, потому что не сообщалось о корреляциях, и данные не могли быть получены от авторов статей, две статьи представленные данные уже дублировались в систематическом обзоре, а девять статей были исключены из-за проблем измерения, таких как отсутствие измерения намерений (например,g., Kuther & Higgins-D’Alessandro, 2003) или с использованием нетипичных мер (McMillan & Conner, 2003). предоставляет блок-схему, описывающую процессы отбора и отбора. Полная информация об исключенных бумагах представлена в дополнительной таблице 1.

Блок-схема PRISMA для стратегии поиска.

Управление данными, извлечение и кодирование

Данные были извлечены из включенных статей первых двух авторов. Различия в извлечении данных были устранены после обсуждения.При необходимости мы связывались с авторами первичных исследований для получения дополнительной информации об используемых коэффициентах корреляции и мерах. Как отмечалось выше, в некоторых исследованиях ПБЦ оценивался с использованием пунктов, оценивающих PC и SE, тогда как другие исследования включали отдельные измерения PC и SE. В результате элементы, используемые для измерения ПБЦ в каждом исследовании, были независимо закодированы первым и третьим авторами. Различия в кодировании были устранены после обсуждения. Пункты были закодированы как оценивающие ПК (например, «Я буду контролировать запой на следующей неделе или нет, это под моим контролем», «Это зависит от меня, буду ли я выпивать запой на следующей неделе») или SE (е.g., «Если бы я захотел, я уверен, что смог бы выпить запой на следующей неделе», «Для меня было бы легко начать запой на следующей неделе»). На основе этих кодировок меры были классифицированы как «чистая» мера ПК (т. Е. Содержащая только элементы ПК), «чистая» мера SE (т. Е. Содержащая только элементы SE) или «смешанная» мера PBC. (т.е. содержащие элементы ПК и SE).

При извлечении данных было выявлено 20 различных определений употребления алкоголя (см. Дополнительную таблицу 2), включая определения, основанные на правительственных директивах, а также количество выпитых напитков, воздержание и «опьянение».Многие определения сосредоточены на потреблении более чем кратного количества стандартизированных «напитков» или единиц алкоголя за один сеанс. Например, в нескольких исследованиях в Великобритании термин «запой» был определен в терминах, когда женщины выпивали более 7 единиц алкоголя за один сеанс, а мужчины употребляли более 10,5 единиц алкоголя, где единица определяется как 8 г чистого этанола. . Поскольку определения потребления в разных странах различались, уровни потребления были пересчитаны в общие граммы этанола. После выполнения этих расчетов было очевидно бимодальное распределение по обе стороны 56 г этанола, что было выбрано в качестве порогового значения между «тяжелым» и «легким» эпизодическим употреблением алкоголя.Критерий 56 г этанола отражает определения, используемые Национальным институтом злоупотребления алкоголем и алкоголизмом (2004 г.) для выявления проблемного употребления алкоголя у женщин, а также ранние британские определения «пьянства» у женщин (т. Е. Употребление более 7 алкогольных напитков). единиц алкоголя за один сеанс, Управление санитарного просвещения, 1996). В результате приведенные ниже определения эпизодического употребления алкоголя сосредоточены на употреблении алкоголя женщинами, что казалось уместным, учитывая, что большинство выборок, включенных в обзор, были преимущественно женскими (см. Дополнительную таблицу 3).

Используя эти вычисления, первый и последний автор разделил исследования на одну из пяти категорий: «Напиться» = выпить, чтобы напиться (например, Wall, Hinson, & McKee, 1998), «Сильное эпизодическое употребление алкоголя» = женщины. употребление более 56 г этанола во время одного эпизода / сеанса употребления алкоголя (например, Norman & Conner, 2006), «легкое эпизодическое употребление алкоголя» = женщины, выпившие менее 56 г этанола во время одного эпизода / сеанса употребления алкоголя (например, Johnston & White, 2003), «Количество выпитых напитков» = оценки участников того, насколько вероятно, что они выпьют определенное количество напитков в течение одного эпизода / сеанса (например,g., Jamison & Myers, 2008) или «Не пью» = отказ от употребления алкоголя (например, Rise & Wilhelmsen, 1998). Некоторые исследования не соответствовали этим категориям (Ajzen & Sheikh, 2013; Conner, Warren, Close, & Sparks, 1999; Kim & Hong, 2013; O’Callaghan, Chant, Callan, & Baglioni, 1997; Spijkerman, van den Eijnden, Vitale, & Engels, 2004; см. Определения, используемые в этих исследованиях, в дополнительной таблице 2) и были исключены из модераторного анализа, изучающего структуру потребления.

Все исследования были закодированы по полу и среднему возрасту участников. Если в исследовании участвовали как мужчины, так и женщины, оно кодировалось как «мужчины и женщины», исследования, в которых участвовали только мужчины, кодировались как «мужчины», а исследования, в которых участвовали только женщины, кодировались как «женщины». Для обозначения возраста участников исследования, в которых средний возраст выборки составлял 18 лет или старше, были обозначены как «взрослые», тогда как исследования, в которых средний возраст выборки был меньше 18 лет, были обозначены как «подростковые».

Процедура мета-анализа

Этот мета-анализ представлен в соответствии с заявлением PRISMA (Liberati et al., 2009). Версия 2.0 комплексного метаанализа (2005, Biostat Inc.) использовалась для расчета средневзвешенных корреляций по выборке ( r ₊) на основе модели случайных эффектов. Все анализы описаны в соответствии с рекомендациями Коэна (1992), где корреляция r = 0,10 представляет небольшой размер эффекта, r = 0,30 представляет средний размер эффекта и r = 0,50 представляет большой эффект. размер. Лесные участки включены для графического представления относительной силы корреляций, включенных для каждой взаимосвязи TPB.Анализ однородности проводился с использованием статистики хи-квадрат (Hedges & Olkin, 1985), чтобы определить, была ли вариация корреляций между исследованиями большей, чем вероятность. Если общий χ Статистика ² была значимой, между всеми парами тестов было проведено попарное тестирование Z , чтобы определить, где существуют различия в оценках размера эффекта. Систематическая ошибка публикации была субъективно оценена с использованием воронкообразных диаграмм и количественно оценена с использованием метода обрезки и заполнения Дюваля и Твиди.

Множественные выборки и множественные меры

Если в исследованиях сообщалось об отдельных статистических тестах для более чем одной выборки, коэффициент корреляции для каждой выборки использовался в качестве единицы анализа (например, Rise & Wilhelmsen, 1998). В тех случаях, когда в исследованиях сообщалось о корреляции для нескольких показателей одной конструкции TPB, в отличие от составной переменной (например, Cooke & French, 2011), мы использовали среднее значение представленных коэффициентов корреляции. Хаггер, Лонсдейл, Хайн и др.(2012) дважды сообщили о результатах для одной и той же выборки. Поскольку данные собирались в отдельных случаях, они рассматривались как независимые, и были включены оба набора корреляций. Айзен и Шейх (2013) сообщили о результатах TPB, примененных к употреблению алкоголя и избеганию алкоголя, собранных из той же выборки. Поскольку оба поведения имеют отношение к включению в настоящий обзор, корреляции между переменными TPB для обоих типов поведения рассматривались как независимые, и были включены оба набора корреляций.

Результаты

Характеристики исследования

На основании вышеуказанных критериев было включено 28 статей, в которых сообщается о 40 исследованиях. Полная информация о включенных исследованиях представлена в дополнительной таблице 3. Самая старая включенная статья была опубликована в 1997 году, в то время как большинство выявленных исследований было опубликовано с 2006 года. Большинство включенных исследований было проведено в Великобритании ( k = 20) . Исследования также проводились в США ( k = 4), Норвегии ( k = 4), Австралии ( k = 3), Канаде ( k = 3), Германии ( k = 2). ), Эстония ( k = 1), Нидерланды ( k = 1), Южная Корея ( k = 1) и Швеция ( k = 1).Выборки часто набирались из университетов ( k = 33), при этом женщины-участницы в возрасте 18–25 лет были чрезмерно представлены. Размеры выборки в исследованиях варьировались от 49 до 2814, при этом в большинстве исследований размер выборки составлял от 100 до 150.

Связь TPB между исследованиями

суммирует результаты для отношений TPB в исследованиях. Лесные участки для всех взаимосвязей можно найти на дополнительных рисунках 1–9. Отношения имели самую сильную связь с намерениями ( р ₊ =.62). Субъективные нормы ( р ₊ = 0,47) имел более сильную связь с намерениями, чем КПБ ( r ₊ = 0,31). Результаты исследований с использованием «чистых» мер показали, что SE ( r ₊ = 0,48) имел более сильную связь с намерениями, чем несущественная связь ПК – намерение ( r ₊ = -,10). Четыре из шести исследований ПК имели отрицательные отношения, указывающие на то, что отсутствие контроля было связано с более высокими намерениями употреблять алкоголь.Намерение имело большую связь с потреблением алкоголя ( р ₊ = 0,54), в то время как у SE были отношения среднего размера ( r ₊ = 0,41). Напротив, КПБ и ПК имели отрицательную связь с потреблением алкоголя ( р ₊ = −.05 и r ₊ = −13, соответственно), причем зависимость ПК от поведения также не является статистически значимой. Пять из 11 отношений между ПК и поведением и все 6 отношений ПК и поведения были отрицательными.

Таблица 1.

Резюме взаимосвязей TPB, оцененных с помощью метаанализа случайных эффектов.

Отношение	n	k	CI	χ ²	r _Attack		12,056	40	от 0,57 до 0,68	903,35 ***	.62	0
Субъективная норма – намерение	12,049	40	от 0,42 до 0,51	343,10 ***	.47	0
	4514	22	.15 до .46	726,82 ***	.31	4	.22 [.03; .40]
SE – намерение	7322	17	.22 до 0,67	2218.08 ***	.48	7	.32 [.11; .54]
ПК – намерение	1030	6	−.23 до .03	20.06 **	−.10	0
Намерение		19	.49 до .59	66,78 ***	.54	0
PBC-поведение	1953	11	−.32 to.23	393,25 ***	−,05	0
SE — поведение	1166	8	.31 до .51	28,27 ***	.41 0258
PC-поведение	643	5	−.21 до −.06	2.94	−.13	0

отношения воронки были сгенерированы для каждого участка последовательности (см. дополнительные рисунки 10–18).Количественная оценка этих графиков показала, что в обзоре отсутствовали четыре исследования, измеряющих связь PBC-намерение, и семь исследований, измеряющих взаимосвязь SE-намерение. После учета этих исследований величина случайного эффекта составит r . ₊ = 0,22 для отношения КПБ – намерение и r ₊ = 0,32 для отношения SE – намерение. У нас есть основания сомневаться в существовании отсутствующих исследований для отношений SE-намерение, основанных на исследовании воронки для отношений SE-намерение (см. Дополнительный рисунок 13).В одном исследовании (Spijkerman et al., 2004) сообщалось об отрицательной корреляции ( r = -,49), в отличие от всех других исследований, и оно было исключено из анализа для проведения анализа чувствительности. Результаты указывают на отсутствие пропущенных исследований. Spijkerman et al. отличалось от большинства других исследований, оценивающих отношения SE-намерение, тем, что в него принимали участие участники в возрасте от 12 до 16 лет. В этом возрасте люди могут иметь ограниченный опыт употребления алкоголя, что могло повлиять на их способность точно сообщать о своем SE относительно потребления алкоголя.

Тесты на неоднородность для каждого отношения TPB были значимыми для всех отношений, кроме отношения ПК-поведение. Неоднородность указывает на большую вариативность оценок размера эффекта между исследованиями, чем ожидалось, на основании одной только случайной ошибки выборки, что указывает на необходимость определения модераторов. Результаты модераторного анализа представлены в и.

Таблица 2.

Величина эффекта по структуре потребления для отношений TPB.

5 9228 9229

8

	Напиток			Тяжелый эпизодический			Легкий эпизодический			Кол-во			Не пьющий
₊	n	k	r ₊	n	k	28 28	25 90	r ₊	n	k	r ₊
		57 _b	2397	11	.74 _a	3153	11	.72 _a	476	3				.38 58	.35 _c
SN — намерение	440	3	.21 _c	2397	11	.48 _b	31256 а	476	3	.28 _c	1777	5	.46 _b
PBC – намерение	316	2	−.46 _c	1455	1455	1519	6	.55 _a	—	—	—	—	—	—
SE – намерение						721	4	.50 _b	1635	5	.65 _a	300	2	.49 _b	1728	4	.40		—	—	—	773	4	−.12	257	2	−.06	—	—	—	—	—	—	—	—
Намерение – поведение	316	2	.54 _b	1288	6	.52 _b	532	4	.67 _a	476	3	.50 —						—
PBC-поведение	316	2	−.39 _b	874	3	.31 _a	—	—			— 9025 —	—	—	—	—
SE — поведение	—	—	—	414	3	.33	300	2	.36	300	2	.36	—	—	—

Таблица 3.

Величина эффекта в зависимости от пола участников и возраста Отношения участников: отношение-намерение, субъективная норма-намерение, КПБ-намерение, SE-намерение и намерение-поведение.

6 9229 9228 9228 9228 9228 9228

46 _b 9025

	Самки			Самцы			Самки и самцы			Подростки			Взрослые
n	k	r ₊	n	к	r				r ₊	n	k	r ₊
Отношение – намерение	1237 5258	1502	5	,36 _c	9317	30	,68 _a	4542	5	.40				.40	.65 _a
SN – намерение	1237	5	.41	1502	5	.38	9310	30				.49	7507	35	.46
PBC — намерение	226	2	0,03	485	2	0,06	380259 —	—	—	—	—	—
SE – намерение	1102	3	.44	1017	3		.	.51	4542	5	.22 _b	2780	12	.57 _a
Намерение — поведение	373				3	.56	2423	14	.52	—	—	—	—	—	—

Анализ модератора 9: модель потребления

эпизодическое употребление алкоголя ( k = 11) или легкое эпизодическое употребление алкоголя ( k = 11), с меньшим количеством исследований, посвященных отсутствию алкоголя ( k = 5), количеству напитков ( k = 3) или опьянению ( k = 3).Модель потребления смягчала отношения отношение-намерение ( χ ² (4) = 102,65, p <0,001). Исследования, изучающие эпизодическое употребление алкоголя, имели статистически значимо более широкие отношения отношение-намерение ( r ₊ = 0,74 и r ₊ = 0,72 для тяжелых и легких моделей соответственно), чем для всех других моделей потребления. Результаты исследований опьянения ( р ₊ =.57) статистически значимо отличалось от исследований количества выпитых и непьющих ( r ₊ = 0,38 и r ₊ = 0,35 соответственно). Других отличий не обнаружено.
Структура потребления также смягчила субъективные отношения нормы и намерения ( χ ² (4) = 33,73, p <0,001). Отношения за легкую эпизодическую запой ( р ₊ =.57) были статистически значимо больше, чем для всех других моделей потребления. Результаты для эпизодического употребления алкоголя в больших количествах ( r ₊ = 0,48) и не пьющий ( r ₊ = 0,46) статистически значимо отличалось от количества выпитых ( r ₊ = 0,28) и напиться ( р ₊ = 0,21). Других отличий не было.
Связь между КПБ и намерением определялась структурой потребления ( χ ² (2) = 223.21, p <0,001). В исследованиях, посвященных изучению состояния алкогольного опьянения, сообщалось об отрицательной взаимосвязи PBC и намерения ( r ₊ = -,46) по сравнению с положительными отношениями ПБХ-намерение для эпизодического употребления алкоголя в больших количествах ( r ₊ = 0,44) и легкое эпизодическое употребление алкоголя ( р ₊ = 0,55). Все значения статистически значимо отличались друг от друга. Структура потребления также смягчала отношение SE – намерение ( χ ² (3) = 9.91, p = 0,019). Результаты для легкого эпизодического употребления алкоголя ( r ₊ = 0,65) были статистически значимо выше, чем эпизодическое употребление алкоголя в больших количествах ( r ₊ = 0,50), количество напитков ( р ₊ = 0,49) и не пьет ( r ₊ = 0,40), в то время как результаты в отношении отказа от употребления алкоголя были статистически значимо меньше, чем для всех других моделей потребления. Других отличий не обнаружено.Структура потребления не повлияла на отношения ПК-намерение.
Модель потребления смягчила отношения намерения и поведения ( χ ² (3) = 15,29, p = 0,002). Легкое эпизодическое употребление алкоголя имело статистически значимо большую взаимосвязь ( r ₊ = 0,67), чем все другие модели потребления, и никаких других различий не обнаружено. КПБ – поведенческие отношения при опьянении ( р ₊ = -.39) статистически значимо отличались от отношений для эпизодического употребления алкоголя в больших количествах ( r ₊ = 0,31; Z = 11,11, p <0,001). Структура потребления не влияла на поведение SE ( χ ² (2) = 4,60, p = 0,100) отношения.
Модераторный анализ: пол участников
В исследованиях, в которых TPB используется для прогнозирования потребления алкоголя, как правило, большинство выборок составляют женщины.В то время как в подавляющем большинстве исследований собирались данные от участников женского и мужского пола ( k = 30), только в семи из 40 рассмотренных выборок было примерно равное количество участников мужского и женского пола или больше мужчин, чем женщин в своих выборках. Было проведено пять исследований только с женщинами и пять исследований только с мужчинами.
Пол участников был статистически значимым модератором отношений отношение-намерение ( χ ² (2) = 50,39, p <.001). Отношение отношение-намерение для выборок как с мужчинами, так и с женщинами ( r ₊ = 0,68) был статистически значимо сильнее, чем эквивалентные отношения для выборок только для женщин ( r ₊ = 0,46), которые, в свою очередь, имели статистически значимо более сильную взаимосвязь, чем для выборок только для мужчин ( r ₊ = 0,36). Пол участников не влиял на субъективные отношения норма – намерение, PBC – намерение, SE – намерение и намерение – поведение.Отсутствие исследований препятствовало проведению тестов на модерацию по полу в выборке для отношений ПК-намерение, SE-поведение, PBC-поведение или ПК-поведение.
Модераторный анализ: возраст участников
Хотя в большинстве исследований ( k = 35) приводились данные по взрослым выборкам, в двух исследованиях были собраны данные взрослых, которые не были студентами университетов (Hagger, Lonsdale, Hein, et al., 2012; Ким и Хонг, 2013). Также были идентифицированы пять образцов подростков. Отношение взрослых в большей степени связано с их намерениями ( r ₊ =.65) по сравнению с отношением подростков ( р ₊ = 0,40; Z = 18,70, p <0,001). Отношение SE-намерение было статистически значимо выше для взрослых ( r ₊ = 0,57) по сравнению с подростками ( р ₊ = 0,22; Z = 17,59, p <0,001). Возраст участников не влиял на субъективные отношения нормы и намерения. Отсутствие исследований препятствовало проведению тестов на модерацию по возрасту выборки для отношений ПК-намерение, намерение-поведение, SE-поведение, PBC-поведение или ПК-поведение.Поскольку ни одно из исследований с выборками подростков не собирало поведенческих данных, было невозможно проверить модерацию взаимосвязи TPB с поведением по возрасту участников.
Обсуждение
В целом текущий метаанализ подтверждает полезность TPB в применении к намерениям и поведению в отношении употребления алкоголя; средние и большие величины эффекта были обнаружены для многих, но не для всех, отношений TPB. Принимая во внимание намерения потребления алкоголя, были обнаружены сильные корреляции между отношением и субъективной нормой, а также средняя корреляция для ПБЦ.Кроме того, SE также сильно коррелировал с намерением, тогда как PC имел небольшую, отрицательную и незначительную корреляцию. Что касается поведения, связанного с потреблением алкоголя, намерение сильно коррелировало с поведением, тогда как корреляция для ПБЦ была небольшой, отрицательной и незначительной. Кроме того, SE имеет среднюю или сильную корреляцию с поведением, тогда как PC имеет небольшую отрицательную корреляцию.
Результаты, представленные в текущем систематическом обзоре и метаанализе, в целом аналогичны результатам, представленным в предыдущих обзорах TPB применительно к поведению в отношении здоровья (McEachan et al., 2011; Topa & Moriano, 2010). Подобно обзору поведения в отношении здоровья, проведенному McEachan et al., Мы обнаружили, что отношения имеют наиболее сильную связь с намерениями и что намерения имеют наиболее сильную связь с поведением. Взаимосвязь субъективных норм и намерений, описанная в текущем обзоре, была больше, чем обычно сообщается, и может отражать социальную природу потребления алкоголя. Результаты для PBC были аналогичны обзору исследований, применяющих TPB к курению, проведенного Topa и Moriano (2010), с выявленными средними и небольшими корреляциями.Эти эффекты меньше, чем сообщалось McEachan et al. (2011), и учитывая, что их результаты были основаны в основном на поведении, способствующем укреплению здоровья, это означает, что корреляция между ПБХ и намерением и ПБХ и поведением меньше для рискованного для здоровья поведения, чем для поведения, способствующего укреплению здоровья.
Структура потребления, а также возраст и пол выборки модерировали некоторые взаимосвязи. В частности, исследования, в которых использовались точные определения потребления алкоголя (например, когда участников просили ответить в отношении употребления более определенного количества единиц алкоголя за один раз), сообщалось о более сильной взаимосвязи TPB, чем в исследованиях, в которых использовались нечеткие определения (например,г., напиваясь). У женщин были более сильные отношения отношение-намерение, чем у мужчин, а у взрослых были более сильные отношения отношение-намерение и SE-намерение, чем у подростков.
Структура потребления
Структура потребления умеренная величина отношений TPB; в исследованиях, посвященных эпизодическому употреблению алкоголя, были обнаружены большие или средние корреляции, тогда как исследования «пьянства» обычно сообщали о небольших корреляциях. Эти результаты соответствуют принципу совместимости, идее о том, что элементы, измеряющие конструкции TPB, должны быть определены на том же уровне универсальности, что и элементы, измеряющие поведение (Ajzen & Fishbein, 1980).Определения эпизодического употребления алкоголя были точными, что указывало на употребление алкоголя, превышающего указанные кратные точно определенные количества. Таким образом, когда действие и меры менее двусмысленны, ассоциации между переменными TPB увеличиваются, тогда как, когда участники менее ясны в отношении точного поведения, о котором их спрашивают, ассоциации между переменными TPB уменьшаются, т.е. устный перевод участников. Исследователям необходимо точно определить поведение, которое они изучают, при построении элементов TPB для использования в исследованиях потребления алкоголя.Кроме того, анализ моделей потребления также показал, что исследователи, использующие TPB, не рассмотрели определенные модели потребления, включая частое потребление в течение недели и проблемное или зависимое употребление алкоголя.
Пол участников
Анализ по полу показал, что отношения отношения к намерениям были единственными отношениями, модерируемыми по полу; женщины сообщили о более сильной корреляции отношение-намерение, чем мужчины. Предыдущая качественная работа показала, что женщины могут сосредоточиться на ожидаемых положительных результатах употребления алкоголя (которые лежат в основе отношения; Guise & Gill, 2007), тогда как на мужчин могут в большей степени влиять проблемы мужественности и, как следствие, социальное давление с целью выпить (de Visser & McDonnell, 2013).Необходимы дальнейшие исследования для изучения мотивов или причин, лежащих в основе алкогольного поведения мужчин и женщин. Однако следует отметить, что это сравнение основано на пяти выборках только для женщин и пяти выборках только для мужчин, поэтому при выводах следует соблюдать осторожность. Результаты также могут быть искажены другими модераторами, такими как модели потребления и возрастные группы.
Возраст участников
Предыдущее исследование (Gibbons & Gerrard, 1995; Kuther, 2002) показало, что TPB не подходит для использования с более молодым населением, потому что подростки с меньшей вероятностью планируют потребление алкоголя по сравнению со взрослыми, не в последнюю очередь из-за алкоголя. подросткам тяжелее употреблять его, потому что покупка для них, как правило, незаконна.В настоящем обзоре была обнаружена некоторая поддержка идеи о том, что TPB более полезен, когда применяется к алкогольным намерениям взрослых, чем к алкогольным намерениям подростков. Например, установки и ПЭ у взрослых сильно коррелировали с их намерениями, тогда как установки и ПЭ подростков имели среднюю и небольшую корреляцию, соответственно, с намерениями. Одно из возможных затруднений в этом анализе состоит в том, что четыре из пяти выборок подростков были сосредоточены на том, чтобы не пить (например, Rise & Wilhelmsen, 1998), тогда как только одна из выборок взрослых была сосредоточена на том, чтобы не пить (т.е., Айзен, Шейх, 2013). Следовательно, возможно, что результаты для двух групп различаются из-за структуры потребления. Поскольку было всего пять наборов данных о подростках, эти результаты следует интерпретировать с осторожностью. Необходимы дальнейшие исследования, посвященные как употреблению, так и непьянству у взрослых и подростков.
Природа конструкции PBC
Ключевой вывод из этого обзора — различия между исследованиями в том, как работает PBC. Айзен (2002) рассматривает КПБ как комбинацию воспринимаемого контроля (ПК) и SE.Было обнаружено, что в исследованиях, включенных в этот обзор, использовались «чистые» измерения PC и SE, а также «смешанные» измерения PBC, которые включали как элементы PC, так и SE. Было обнаружено, что эти разные меры по-разному связаны с намерениями и поведением. У КПБ была средняя корреляция с намерением, но небольшая отрицательная корреляция с поведением. У SE была сильная корреляция с намерениями и от средней до сильной — с поведением, тогда как у PC была небольшая отрицательных корреляций с намерением и поведением.Таким образом, более высокая уверенность (то есть SE) в своей способности потреблять алкоголь связана с более сильными намерениями потреблять и более высоким потреблением. Напротив, более сильное восприятие контроля над потреблением алкоголя не всегда связано с более сильными намерениями употреблять алкоголь. Вместо этого более слабое восприятие контроля над потреблением алкоголя было связано с более высоким уровнем потребления алкоголя. Ниже рассматриваются три возможных объяснения этих эффектов.
Во-первых, вполне вероятно, что люди более точны в своем восприятии SE по сравнению с их восприятием ПК.Люди могут переоценить степень, в которой потребление алкоголя является волевым, и недооценить влияние внешних факторов (например, давление сверстников, празднования) на свое потребление алкоголя. Более высокая точность SE по сравнению с ПК может объяснить более сильные взаимосвязи.
Во-вторых, участники могут неверно истолковать, к чему относятся пункты КПБ. Френч, Кук, Маклин, Уильямс и Саттон (2007) обнаружили, что, когда их просили «подумать вслух» при заполнении вопросника TPB, измеряющего «пьянство», несколько участников неверно истолковали то, о чем говорилось в пунктах КПБ.Участники интерпретировали вопросы КПБ как вопрос о контроле над своим поведением в состоянии алкогольного опьянения, т. Е. О безответственных действиях, а не о контроле над своим алкогольным поведением. Такое неверное толкование может ослабить взаимосвязь между показателями КПБ, оценивающими восприятие контроля, и намерениями и поведением в отношении алкоголя. Точно так же утверждалось (например, Skinner, 1996), что с течением времени произошел сдвиг в определении SE, при этом Bandura перешла от SE, определяемого с точки зрения контроля над поведением (например,g., употребление алкоголя, Bandura, 1977) к SE, определенному с точки зрения контроля над целями (например, предотвращение похмелья путем ограничения потребления алкоголя, Bandura, 1997). Следствием этого изменения является то, что измерения SE обычно загрязнены ожиданиями результата (Williams, 2010), поэтому корреляции с SE могут быть артефактом из-за также оценки аспектов отношения с этими элементами. Это может объяснить большую корреляцию между SE и намерениями и поведением по сравнению с PBC.
В-третьих, участники могут захотеть отнести к отсутствию контроля над своим потреблением алкоголя, в зависимости от модели потребления, о которой их спрашивают.
Модель потребления смягчила отношения КПБ и намерения, показывая среднюю отрицательную связь для «напиться» и крупную положительную связь для легкого эпизодического употребления алкоголя. Таким образом, люди могут захотеть сделать акцент на контроле над эпизодическим легким употреблением алкоголя, потому что они рассматривают эту модель потребления как социально желательную, но отрицают контроль над опьянением, поскольку это рассматривается как социально нежелательное. В целом, эти результаты указывают на важность концептуальной и оперативной ясности по сравнению с конструкциями.
Пробелы в литературе
Наиболее заметный пробел, выявленный в настоящем обзоре, — это нехватка исследований, посвященных другим моделям потребления алкоголя, особенно длительному употреблению алкоголя, которое является ключевым поведением, которое необходимо понять для снижения бремени болезней. Например, в своем продольном исследовании нелеченных алкоголиков Рольф, Орфорд и Мартин (2009) отметили, что эта группа населения пользуется больничными услугами чаще, чем население в целом. Шлегель, Д’Авернас, Занна, ДеКортвиль и Манске (1992) отметили, что среди проблемных пьющих (т.е., люди, которые употребляли алкоголь в количествах, связанных с проблемами, связанными с алкоголем), ПБЦ, но не намеренно, предсказывали потребление алкоголя. И наоборот, среди непроблемных пьющих потребление предсказывалось намерениями, но не ПБЦ. Таким образом, прогноз потребления алкоголя с помощью TPB может зависеть от того, были ли люди причастны к длительному, тяжелому потреблению алкоголя. Кроме того, исследователи должны рассмотреть возможность измерения конструкций TPB в отношении воздержания и потребления в одной и той же популяции.Например, Richetin, Conner и Perugini (2011) обнаружили, что намерения воздерживаться от исполнительного поведения не противоположны намерениям участвовать в поведении. Они также обнаружили, что оба типа намерений могут иметь прогностическую ценность в отношении будущего поведения.
В будущих исследованиях, посвященных применению TPB к намерениям и поведению в отношении алкоголя, необходимо собрать больше данных из выборок, состоящих только из мужчин или большинства мужчин. Учитывая, что мужчины потребляют больше алкоголя, чем женщины (Lader & Goddard, 2006), важно знать, относятся ли результаты, представленные в этом обзоре, к мужчинам или женщинам.Точно так же было бы желательно получить больше данных из более молодых и старых выборок. Только в двух исследованиях (Rise & Wilhelmsen, 1998; Spijkerman et al., 2004) были отобраны подростковые выборки, и только в двух исследованиях (Hagger, Lonsdale, Hein, et al., 2012; Kim & Hong, 2013) были отобраны взрослые, не участвующие в бакалавриате. образцы. Следовательно, необходимы дальнейшие работы, чтобы подтвердить пригодность TPB для использования с образцами, не полученными в бакалавриате.
Причины, по которым PC, PBC и SE имеют разные модели ассоциации с намерениями и поведением, требуют дальнейшего изучения.В частности, важно, чтобы в будущих исследованиях использовались четко определенные измерения PC и SE. Johnston et al. (2014) использовали дискриминантную валидность контента, чтобы проверить, были ли отдельные оцениваемые элементы PBC и SE. Экспертов попросили кодировать элементы как PBC, SE, оба или ни то, ни другое на основе определений конструкций. Пункты PBC были закодированы непоследовательно (то есть два пункта были закодированы как PBC, один как SE и два как ни один), тогда как эксперты последовательно кодировали пункты SE как SE. Применение этого метода к поведению, связанному с потреблением алкоголя, поможет обеспечить достоверность содержания показателей, используемых в будущих тестах прогностической достоверности PC и SE.Исследователям, желающим разработать меры, рекомендуется использовать руководства, которые были созданы, чтобы помочь стандартизировать меры, используемые в исследованиях TPB (см. Ajzen, 2006; Francis et al., 2004).
В будущих исследованиях применения TPB к потреблению алкоголя следует шире использовать принцип TACT (Target, Action, Context, Time; Ajzen & Fishbein, 1980) при разработке предметов. Этот принцип направлен на улучшение качества конструктов при прослушивании элементов TPB путем обеспечения того, чтобы участники знали (i), кто является целью элемента (e.g., них), (ii) какое действие рассматривается (например, эпизодическое употребление алкоголя в больших количествах), (iii) контекст, в котором находится действие (например, полоска) и (iv) каковы временные рамки для действия (например, , 1 неделя). Применение этого принципа к рассмотренным вопросам показывает, что авторы всегда уточняют цель, редко принимают во внимание контекст (см. Cooke & French, 2011) и различаются действиями и временными рамками, на которые они ссылаются. Несмотря на то, что между исследованиями следует ожидать различий, определение 20 определений потребления алкоголя в 28 включенных статьях предполагает, что исследователям необходимо больше сотрудничать в том, как определять потребление алкоголя (например,г., Рем и др. 2013). Это важно, потому что специфика действия ограничивала размер отношений TPB.
Текущие результаты являются убедительным доказательством полезности TPB в отношении потребления алкоголя. Тем не менее, TPB имеет свои ограничения, как подчеркивается в недавней критике Sniehotta, Presseau и Araújo-Soares (2014) (и обсуждается в последующих комментариях, например, Ajzen, 2014; Armitage, 2014). Во-первых, TPB не полностью учитывает влияние других переменных на намерения и поведение, связанные со здоровьем.Например, многие исследования TPB обнаружили прямое (то есть непосредственное) влияние прошлого поведения на будущее поведение, включая исследования потребления алкоголя (например, Cooke et al., 2007; Norman & Conner, 2006; Norman, Armitage, & Quigley , 2007). Такие результаты ставят под сомнение достаточность TPB и предполагают влияние автоматических, а также преднамеренных процессов на поведение, связанное с алкоголем (Norman, 2011). Во-вторых, TPB лучше объясняет намерение, чем поведение.В частности, Шварцер (2014) проводит различие между постановкой цели (мотивация, формирование намерения) и преследованием цели (волей, действием) и утверждает, что TPB — это прежде всего теория формирования намерения. В результате, чтобы полностью объяснить поведение, связанное с алкоголем, TPB может потребоваться включить дополнительные, пост-преднамеренные переменные. В-третьих, существует несколько экспериментальных тестов TPB и ни одного теста на поведение, связанное с алкоголем. Такие экспериментальные проверки служат окончательной проверкой теории.
Вмешательства по снижению потребления алкоголя
На основании общего анализа рекомендуется, чтобы вмешательства, направленные на снижение намерений в отношении употребления алкоголя, были нацелены на отношения, субъективные нормы и SE.В то время как значительные исследования были сосредоточены на вмешательствах, нацеленных на нормы (например, Campo et al., 2003), меньше работы было направлено на установление отношения и / или SE для уменьшения намерений употреблять алкоголь. Отсутствие вмешательств, направленных на контрольные конструкции, может быть связано с несогласованностью ассоциаций между намерением и PBC, выявленной в этих исследованиях. Эффекты SE могут предложить многообещающие возможности для интервенционных исследований, особенно потому, что SE также ассоциируется с потреблением алкоголя. Вместо того, чтобы уменьшать уверенность человека в употреблении алкоголя (что может быть затруднительно), вмешательства могут быть направлены на усиление SE в отношении избегания определенных типов поведения, связанного с употреблением алкоголя.Например, Murgraff et al. (2007) обнаружили, что кратковременное вмешательство, включающее сообщения и стратегии по усилению SE для снижения потребления алкоголя, оказало положительное влияние на уровни SE и последующее употребление алкоголя.
Сильные и слабые стороны
Настоящий мета-анализ имеет ряд сильных сторон. Во-первых, в документе отражается недавний всплеск исследований, посвященных тестированию TPB как модели намерений и поведения в отношении употребления алкоголя. Во-вторых, прошлые обзоры TPB объединили исследования потребления алкоголя с другими видами поведения, связанными с употреблением психоактивных веществ, что сделало неточные оценки эффектов TPB, примененных к алкоголю.В-третьих, статья дополняет метаанализ TPB, примененного к курению, проведенный Topa и Moriano (2010), обнаружив отрицательную взаимосвязь между PBC и поведением в исследованиях потребления алкоголя, подразумевая, что у людей нет контроля над выполнением рискованного поведения. Поведение, связанное с риском для здоровья, обычно рассматривается как приятное, но социально нежелательное (French & Cooke, 2012), поэтому люди могут переоценить свою способность сопротивляться такому поведению, особенно если такое поведение выполняется только один раз в течение типичного периода в две недели, что считается «переедание» или «рецидив» в этих исследованиях и, следовательно, отказ от контроля.
Настоящий систематический обзор и метаанализ также имеют некоторые ограничения. Во-первых, нам нужно было создать систему кодирования, чтобы изучить модель анализа модератора потребления. Анализ структуры потребления помог выявить различия в результатах; однако отметим, что эта система может нуждаться в доработке. Более того, поскольку ни одно из исследований не изучало детерминанты употребления алкоголя в нескольких случаях, мы не смогли рассмотреть эту модель потребления в обзоре.Исследователям рекомендуется применять TPB для многократного прогнозирования детерминант употребления алкоголя, поскольку такая модель потребления кажется особенно опасной (Miller et al., 2005). Во-вторых, некоторые модераторские анализы можно критиковать за то, что для некоторых сравнений и результатов метаанализа доступно мало исследований. Например, только в пяти исследованиях были собраны данные из выборок подростков. Более того, из-за отсутствия исследований было невозможно полностью изучить возможность наличия мешающих переменных, которые могли бы объяснить некоторые из эффектов замедлителя.Тем не менее, мы считаем, что эти анализы полезны для выработки гипотез для будущих исследований, а количество проанализированных образцов сопоставимо с предыдущими метаанализами. В недавнем систематическом обзоре Кокрановских обзоров (Davey, Turner, Clarke & Higgins, 2011) было отмечено, что среднее количество исследований, включенных в метаанализ, составило три. Таким образом, анализы, представленные в этом обзоре, сопоставимы с теми, о которых сообщалось в других местах. В-третьих, поведение всегда оценивалось на основе самоотчета, что является проблематичным, поскольку предыдущие метаанализы TPB сообщали о более сильных размерах эффекта для исследований TPB с использованием показателей самоотчета по сравнению с объективными показателями (Armitage & Conner, 2001; McEachan et al., 2011). В будущих исследованиях необходимо применять TPB для прогнозирования объективных показателей потребления алкоголя, в том числе косвенных показателей, таких как содержание алкоголя в крови, измеренное с помощью алкотестера, тест-полосок на алкоголь или анализа волос.
Почему удобство использования — основа приятных впечатлений
Что приходит на ум, когда вы слышите фразу «восхитительный UX»? Вы представляете себе расцвет анимации или резкую копию? Иллюстрации милых талисманов или эстетичный дизайн? Восторг был стереотипен для поверхностных элементов пользовательского интерфейса, и, хотя он частично включает их, он также включает в себя ряд атрибутов, которые обычно не считаются восхитительными.
В этой статье мы стремимся дать определение удовольствия пользователя, провести различие между двумя типами удовольствия: поверхностным и глубоким, а также дать некоторое представление о том, заслуживает ли восторг преследования.
Определение: Удовольствие пользователя означает любое положительное эмоциональное воздействие, которое пользователь может испытывать при взаимодействии с устройством или интерфейсом. Удовлетворение пользователей не всегда может быть выражено внешне, но может влиять на поведение и мнения, сформулированные при использовании веб-сайта или приложения.
Это определение кажется относительно простым на первый взгляд, но на практике определение восторга может быть затруднено, потому что часто оно не выражается явно. Хотя иногда участники исследования могут использовать такие фразы, как «Мне это нравится» или «Это было легко», чтобы выразить удовольствие, они не всегда озвучивают приятные части взаимодействия, когда интерфейс работает должным образом. В результате может быть сложно количественно оценить и изучить, что действительно делает пользовательский опыт приятным.
Еще больше сбивает с толку тот факт, что крайне неудовлетворительный или раздражающий опыт все еще может приводить к повторяющимся посещениям и повторным покупкам — особенно в отраслях с программами лояльности и высокими затратами на переход в другую компанию. Стоит ли создание восторга цели времени и внимания дизайнеров? Чтобы ответить на этот вопрос, мы должны сначала понять иерархию потребностей пользователей и то, как она влияет на взаимодействие с пользователем.
Иерархия потребностей пользователей
Известная теория, объясняющая человеческую мотивацию, — это иерархия потребностей Абрахама Маслоу, предложенная в 1940 году.Маслоу утверждал, что люди в первую очередь мотивированы базовыми потребностями (такими как еда и жилье), и, когда они удовлетворены, они могут развиваться и удовлетворять потребности более высокого уровня, такие как любовь, чувство собственного достоинства и творчество. Прежде чем какие-либо более высокие мотивации смогут повлиять на поведение, необходимо удовлетворить основные элементы человеческих потребностей.
Ааррон Уолтер в своей книге «Дизайн для эмоций» описывает иерархию потребностей пользователей, которая полностью повторяет иерархию Маслоу. Он утверждает, что высшие потребности (такие как удовольствие и восторг — на самой вершине пирамиды) могут быть достигнуты только после удовлетворения более фундаментальных потребностей (таких как функциональность и удобство использования).
Подобно иерархии Маслоу, иерархия потребностей пользователей Ааррона Уолтера определяет основные потребности пользователей, которые интерфейсы должны удовлетворять, прежде чем могут быть удовлетворены более сложные потребности.
Например, красивое приложение, которое не работает (то есть не имеет полезного назначения), не удовлетворит основные потребности пользователей. Поскольку у него нет функции, его эстетические качества останутся недооцененными. Таким образом, даже если он может быть великолепен сам по себе, пользователь, вероятно, не вспомнит ничего хорошего об этом опыте.Продукт должен, прежде всего, удовлетворять потребность и быть полезным.
На следующем уровне функциональный интерфейс, который не всегда работает должным образом, будет ненадежным и по-прежнему оставит пользователей в основном неудовлетворенными, каким бы красивым он ни был. Наконец, интерфейс должен быть пригодным для использования: он не должен требовать больших усилий для изучения, обнаружения и использования всех его функций. Только тогда, когда продукт является функциональным, надежным и пригодным для использования, пользователи могут оценить восхитительные, приятные или приятные аспекты опыта.Короче говоря, теория Уолтера говорит нам, что продукт может быть восхитительным, только если его можно использовать.
Поверхность и глубокий восторг
После того, как будут достигнуты фундаментальные функциональные возможности, надежность и удобство использования, можно добиваться удовольствия.
Есть два типа восторга, которые пользователи могут испытывать при взаимодействии с интерфейсом: поверхностный восторг и глубокий восторг.
1. Восторг на поверхности является локальным и контекстным; обычно это происходит из в значительной степени изолированных функций интерфейса.Например, поверхность может вызывать восхищение от каждой из следующих функций:
Анимации
Тактильные переходы или жестовые команды
Микрокопия (т. Е. Введение юмора и сленга, предварительное предсказание вопросов пользователей)
Красивые, актуальные изображения в высоком разрешении
Звуковое взаимодействие
Микрокопия: Groupon регулярно включает язвительные микрокопии, разбросанные по всему веб-сайту, которые добавляют сайту характер и преподносят сюрпризы в неожиданные моменты.
Эти типы элементов пользовательского интерфейса часто бесполезны и могут стать липкими, если основной продукт не идеален. Однако, когда они эффективны, эти функции могут вызывать выражение восторга, и в результате они стали стереотипом восхитительных интерфейсов. Но сказать, что восторг здесь заканчивается, было бы в лучшем случае наивно.
2. Deep delight — это целостный продукт, который достигается, когда удовлетворяются все потребности пользователя, включая функциональность, надежность, удобство использования и удовольствие.Пользователи могут плохо себя чувствовать на сайте, но время от времени испытывать поверхностный восторг. Но глубокий восторг возникает только тогда, когда пользователь достигает состояния «потока», то есть полной продуктивности без особого отвлечения от основной задачи. Другими словами, вы испытываете глубокий восторг, когда интерфейс ведет себя как опытный помощник хирурга: он передает все нужные инструменты именно тогда, когда они необходимы, не мешая им.
Это состояние восторга, хотя и не столь впечатляющее для свидетеля, достичь значительно труднее.Пользователи, которые испытывают состояние глубокого восторга, с большей вероятностью порекомендуют продукт или услугу другу и станут страстным пользователем, вернувшимся.
Глубокого удовольствия можно достичь с помощью оптимизированных рабочих процессов и уменьшения количества болевых точек. Это просто означает создание продукта, который работает так, как ожидалось (или лучше), и отвечает потребностям пользователей в нужное время и в нужном месте. Исключительный пользовательский опыт — залог глубокого восторга. Хотя глубокий восторг, конечно, не такой «сексуальный», как поверхностный восторг, создание этой основы — самый важный шаг к достижению восторга.Если мы попытаемся произвести впечатление на поверхность, не установив сначала хорошее взаимодействие с пользователем, мы потеряем окупаемость инвестиций (ROI) — мы можем потратить время и ресурсы на функции, которые на самом деле не окажут такого большого влияния.
Может показаться, что глубокий восторг подобен Святому Граалю — хорошая цель, которую можно иметь, но ее невозможно достичь. Есть ли интерфейсы, которые действительно вызывают восторг?
Я рад сообщить, что да; однако примеров не так много. Ниже мы обсудим два сайта, которые управляют этой производительностью.
Сайты, вызывающие глубокое восхищение
Yelp.com предоставляет обзоры пользователей и другую информацию о компаниях и услугах.
Функциональные возможности: Yelp помогает людям выбрать услугу, предоставляя социальное доказательство — дополнительную информацию, предлагаемую пользователями той же услуги.
Надежно: В большинстве случаев Yelp работает быстро и постоянно реагирует, как и ожидалось. Его содержание эффективно помогает пользователям принимать решения и выбирать для них подходящую компанию, что подтверждается более чем 100 миллионами посетителей по всему миру.
Используется: Yelp доставляет нужную информацию в точное время и в нужном месте. Расширенные параметры появляются, когда пользователь наводит курсор на конкретный обзор или список, или сворачиваются, когда пользователю нужно отобразить на карте предприятия в этом районе. Большинство страниц работают без сбоев, с небольшими сбоями или проблемами с удобством использования.
Приятно: Он предоставляет соответствующие, полезные и дерзкие микрокопии, тонкую анимацию и соответствующие изображения на всем веб-сайте, делая его привлекательным, доступным и забавным.
Yelp предлагает цельный веб-сайт с меньшим количеством ошибок пользователя, очевидными и эффективными путями пользователя и в целом безболезненным и приятным опытом.
Unroll.me — это приложение, которое помогает избавиться от беспорядка в почтовом ящике. Для большинства из нас отказ от подписки на информационный бюллетень по электронной почте включает в себя сложную проверку сообщений электронной почты, как правило, с прокруткой до конца каждого электронного письма, переходом по ссылкам для отказа от подписки (и на последующих страницах). Однако Unroll.me значительно упрощает процесс.
Функциональные возможности: Unroll.me помогает пользователям быстро управлять своими подписками на информационные бюллетени по электронной почте: Unroll.me позволяет пользователям просматривать список всех адресов электронной почты, с которых они получали информационные бюллетени, а затем выбирать некоторые из них, чтобы отписаться («отказаться от рассылки») от, другие оставить в своем почтовом ящике, а третьи добавить к ежедневному «накоплению» — составной части дневных электронных информационных бюллетеней. Unroll.me сокращает время и усилия, необходимые для уменьшения беспорядка в почтовом ящике, и в конечном итоге освобождает пространство и умственные усилия для выполнения более приоритетных задач пользователя.
Надежно: Unroll.me работает стабильно и эффективно отменяет подписку на рассылку новостей по электронной почте.
Используется: Веб-приложение простое, с несколькими яркими особенностями дизайна и сосредоточено на трех основных функциях: отмена подписки, добавление сообщений / адресов в ежедневный «сводный список» (что позволяет легко использовать их на условиях пользователей) и хранение важных сообщений во входящих. Они очень четко обозначены, а новые предметы имеют четкую выноску, чтобы привлечь внимание.
Доставляет удовольствие: Обширная обратная связь, чистый и профессиональный внешний вид и эффективное использование элементов интерфейса. Unroll.me предоставляет актуальные, личные и обнадеживающие микрокопии на разных этапах процесса, а тонкая анимация помогает успокоить пользователя, когда задачи выполнены.
Несмотря на то, что на этом сайте очень мало элементов поверхностного восхищения, приложение глубоко восхищает своей полезностью, надежностью и удобством использования.
Развернуть.me предоставляет простой интерфейс с несколькими специфическими функциями, но дает ощущение продуктивности и удовольствия.
Приоритет восторга
Из-за своей предвзятости к негативу пользователи запоминают плохое больше, чем хорошее. Если вашему продукту или услуге не хватает базовой функциональности и надежности, восхитительные функции, скорее всего, не принесут какой-либо устойчивой выгоды вашей пользовательской базе. Если ваш продукт удобен в использовании, половина успеха выиграна.
Вот несколько примеров, когда интерфейсы пытаются вызвать восхитительную реакцию, но терпят неудачу, когда решаются проблемы с удобством использования:
Clove Club — лондонский ресторан, чей HTML5-сайт во многом напоминает флеш-сайты прошлого.Несмотря на то, что он имеет множество впечатляющих анимаций и плоский, минималистичный и, предположительно, эстетически приятный внешний вид, скрытые ссылки с небольшим информационным запахом и низкой плотностью информации делают его менее удобным. Время загрузки каждой ссылки также очень велико для представленной информации. Дизайн может вызывать восхищение на поверхности, но не способствует по-настоящему восхитительному опыту. Веб-сайт Ithaca Bakery старается быть оригинальным и вычурным, с большим количеством анимации и динамического контента, но его нетрадиционный дизайн затрудняет его использование.Текст сложно сканировать из-за отсутствия выравнивания по горизонтали и большого количества шрифтов. Добавьте к этому яркую анимацию, которая долго загружается (и в целом медленно загружается), и контент трудно предвидеть. Такие термины, как «меню» и «меню» повторяются несколько раз. Восторг быстро исчезает, когда пользователь пытается найти на странице основную информацию. Все выглядит обманчиво интерактивным, и единственный стандартный элемент пользовательского интерфейса — это нижний колонтитул. Сайт Magic of Baltimore имеет перегруженную навигацию по заголовку и изображение заголовка, состоящее из множества изображений в рамке.Эти изображения выглядят кликабельными, потому что изображение «стены» кликабельно, а отдельные кадры — нет. В дизайне делается попытка использовать творческий подход и декоративный текст, но он не дает четкости и четких, лаконичных элементов управления и ссылок.
Заключение
Принудительное восхищение поверхностью сопряжено с потенциальными рисками брендинга. Если, например, клиенты воспринимают компанию как серьезную, формальную или традиционную, попытки юмора, анимации или других уловок могут показаться ненастоящими и потенциально не заслуживающими доверия.Чтобы получить какую-либо ощутимую отдачу за то, чтобы отдать приоритет поверхностному удовольствию, командам дизайнеров следует поставить под сомнение побочные эффекты этого «стремления к счастью» и сосредоточиться в первую очередь на общем опыте. В конце концов, никто никогда не говорил: «Я очень рад, что этот красивый продукт не работает так хорошо, как я ожидал». Если в погоне за удовольствием теряется конечная цель создания функционального, надежного и пригодного к употреблению продукта, возможно, стоит пересмотреть цели дизайна.
Обзор НАТО — Конец «Великой иллюзии»: Норман Энджелл и основание НАТО
В первой половине 20-го века чрезмерный национализм, радикальные идеологии и ошибочный изоляционизм ввергли Европу в две крупные войны, которые подожгли половину мира.Сегодня, когда эти тенденции снова усиливаются, поучительно вспомнить, как пацифист-идеалист пришел к выводу, что пакт о коллективной обороне между странами-единомышленниками был единственным способом сохранить мир.
Когда 12 министров иностранных дел Канады, Соединенных Штатов и десяти западноевропейских стран встретились в Вашингтоне 4 апреля 1949 года для подписания договора о взаимной обороне, не все наблюдатели осознали важность этого события. The Washington Post пошутила, что церемония может оказаться « зрелищнее, чем сам акт ».По иронии судьбы группа Госдепартамента, отдавая дань уважения первой леди Бесс Трумэн, исполнила попурри из мюзикла «Порги и Бесс», в котором говорилось «Это не обязательно так» и «У меня много ничего».
Президент США Гарри С. Трумэн обращается к собравшимся на подписание Североатлантического договора двенадцатью членами-основателями НАТО в Вашингтоне, округ Колумбия, 4 апреля 1949 года. © NATO
Другие, однако, понимали историческое значение церемонии.Граф Сфорца — министр иностранных дел Италии, отказавшийся работать на Муссолини, — сравнил пакт с английской Великой хартией вольностей: «, с одной стороны, нематериальный, с другой — непрерывное творение. ». В том же ключе известный американский политический обозреватель Уолтер Липпман утверждал, что« договор признает и провозглашает общность интересов, которая намного старше конфликта с Советским Союзом и что бы ни случилось, переживет его. ”
Помимо заголовков, у нового пакта об обороне был еще один видный сторонник: сэр Норман Энджелл (1872–1967), экономист, журналист, борец за мир, автор бестселлеров и лауреат Нобелевской премии мира 1933 года.Его поддержка защитного сообщества западных демократий, направленного на сдерживание Советского Союза, положила конец его жизненному пути, посвященному предотвращению войны невоенными средствами.
Политическая жизнь Энджелла, в течение которой он превратился из идеалистического пацифиста в сторонника схем коллективной безопасности и, наконец, в сторонника трансатлантического альянса коллективной обороны, во многих отношениях является отражением бурных событий первой половины 20-го века. век. Став свидетелем двух мировых войн и увидев хаос, причиненный чрезмерным национализмом и тоталитарными идеологиями, самый известный в мире борцов за мир понял, что союз между западными демократиями — лучшая из предлагаемых моделей.
От идеалистического пацифиста…
Ральф Норман Энджелл (Лейн), британец-полиглот, который также жил во Франции и США, прославился своей книгой «Великая иллюзия», опубликованной в 1911 году. которая позже принесла ему Нобелевскую премию мира, он утверждал, что цена войн стала настолько высока, что перевесила любые возможные выгоды. Он утверждал, что нации стали слишком экономически взаимозависимыми, чтобы сделать войну между ними выгодным занятием. Аргументы Энджелла привлекли к себе огромное внимание.По мере того как крупнейшие европейские державы постепенно приближались к войне, Энджелл, казалось, продемонстрировал с помощью рациональных экономических аргументов, почему эта крупная война будет безумием.
«Великая иллюзия» была переведена более чем на 15 языков и продана тиражом почти два миллиона экземпляров. В. М. Хьюз, исполняющий обязанности премьер-министра Австралии, назвал ее « великолепной книгой для чтения… содержащей самые яркие обещания для будущего цивилизованного человека. »В крупных университетах энтузиасты-энтузиасты проповедовали конец войны.Лорд Эшер, президент Имперского комитета обороны, придерживался мнения, что война « с каждым днем становится все труднее и невероятнее. »Он также был убежден, что Германия« так же восприимчива, как и Великобритания, к доктрине Нормана Энджелла. ». Это явно противоречило политическим реалиям в Германии — как должно было показать бурное выступление Энджелла по этой стране в 1913 году — но многие британские либералы считали, что предупреждения о германском милитаризме преувеличены.
В глазах многих наблюдателей начало Первой мировой войны полностью дискредитировало экономические аргументы борца за мир и автора бестселлеров Нормана Энджелла и его последователей. © Википедия
Тезис
Энджелла был далеко не бесспорным. Альфред Тайер Махан, ведущий исследователь морской стратегии США, критиковал Энджелла за игнорирование факторов, не поддающихся количественной оценке. Он согласился с Энджеллом относительно сомнительного соотношения затрат и выгод крупных войн, но предупредил, что войны возникли не только по экономическим причинам: « страны не питают иллюзий относительно убыточности войны как таковой; но они признают, что различные взгляды на добро и зло в международных сделках могут спровоцировать столкновение, единственной защитой от которого является вооружение.Махан согласился с Энджеллом, что нарушение международной экономической системы, вызванное крупной войной, также нанесет ответный удар агрессору. Однако даже это не означало бы конец войны, поскольку «… амбиции, самоуважение, негодование несправедливости, симпатия к угнетенным, ненависть к угнетению » были более чем достаточными причинами, по которым война не исчезла.
«Великая иллюзия» была попыткой Энджелла использовать рациональные аргументы в своей борьбе против широко распространенного фатализма о «неизбежной» войне с Германией.И все же его мощная проза не могла скрыть того факта, что его аргументы представляли собой лишь интересную компиляцию фактов и размышлений. Что касается англо-германских отношений, Энджелл слишком много внимания уделял культурному сходству между двумя странами, недооценивая их различные стратегические интересы.
Хуже того, хотя Энджелл никогда не утверждал, что война стала невозможной, а только неприбыльной, он стал жертвой собственной журналистской склонности к преувеличениям. В октябре 1913 года американский журнал «Life» процитировал его слова: « Прекращение военного конфликта между такими державами, как Франция и Германия, или Германия и Англия, или Россия и Германия […] уже пришла. […] Вооруженная Европа в настоящее время тратит большую часть своего времени и энергии на репетиции спектакля, который, как известно всем заинтересованным сторонам, никогда не состоится. ”
… реалистическому пацифисту
В глазах многих наблюдателей начало Первой мировой войны полностью дискредитировало Энджелла и его последователей. Экономические аргументы не предотвратили этот массовый пожар. Однако беспрецедентные разрушения, вызванные этой войной, также подтвердили тезис Энджелла о том, что война больше не имеет экономического смысла.Следовательно, попытки Энджелла демантизировать войну и его призыв к просвещенному управлению государством не вышли из моды. Он продолжал свою борьбу за международный мир и разрядку между крупными державами и оставался международной знаменитостью — к 1930-м годам «Великая иллюзия» была опубликована в шести изданиях, и Энджелл сохранил огромное количество литературных произведений. Он был посвящен в рыцари и в 1933 году получил Нобелевскую премию мира. Однако 1930-е гг. Преподнесли Энджеллу и его вере в человеческий разум несколько тяжелых уроков.Его беспокоил рост фашизма и коммунизма. Он также осознавал, что, умиротворяя тех, кто был готов использовать военную силу для достижения своих целей, европейские демократии фактически снижали цену агрессии.
На этом фоне политическая мысль Энджелла претерпела важную эволюцию. Он больше не останавливался на силе экономической взаимозависимости, предотвращающей войну. Вместо этого он уделил больше внимания принципу коллективной безопасности — системе, которая предусматривала возможное применение силы против нарушителя.Таким образом, Энджелл превратился из пацифиста-идеалиста в пацифиста-реалиста. Он предупреждал о агрессивности Гитлера и поддерживал перевооружение Великобритании. В 1914 году он поспешно основал «Лигу нейтралитета», чтобы удержать Великобританию от войны. Напротив, в начале Второй мировой войны он поддерживал дело своей страны.
Сэр Норман Энджелл превратился из пацифиста-идеалиста в пацифиста-реалиста. Он предостерег от агрессивности Гитлера и поддержал перевооружение Великобритании.© Сеть истории войн
Энджелл прекрасно понимал, что победа Великобритании во Второй мировой войне была в значительной степени результатом участия Соединенных Штатов. Следовательно, сразу после войны он выступил против антиамериканизма, который рос среди левых британских политических сил, а также против растущего изоляционизма в Соединенных Штатах. Поскольку Советский Союз стал еще одним тоталитарным вызовом западным демократиям, Энджелл считал единство англоязычных стран предпосылкой мира в Европе.
По этой причине, когда начались переговоры по договору о коллективной обороне между Северной Америкой и Европой, он поддержал проект. Он утверждал, что за несколько недель до подписания Вашингтонского договора Североатлантический пакт безопасности может стать оплотом против советского экспансионизма. Он утверждал, что если бы Германия знала силу союза, который будет мобилизован против нее, то двух мировых войн, вероятно, не произошло бы. Точно так же, если бы Советский Союз знал об эффективном сопротивлении, с которым он столкнется, третьей мировой войны, вероятно, можно было бы избежать.Этот беззастенчивый аргумент в пользу мира посредством военного сдерживания сильно отличался от его прежних пацифистских убеждений.
Предпочтение Энджела инклюзивной системе коллективной безопасности, которую он отстаивал после Первой мировой войны, осталось неизменным. Тем не менее, точно так же, как Германия не могла быть включена в такую систему в 1930-х годах, он не видел особой надежды на включение Советского Союза в такую систему в конце 1940-х годов. Он считал, что такая система может работать только между державами-единомышленниками.Объединив основные демократии, формирующееся трансатлантическое оборонное сообщество приблизилось к его идеалу системы предотвращения войны. Он по-прежнему придерживался своего взгляда на разрушительные последствия современных войн, но его некогда оптимистическая вера в интеллектуальный прогресс человечества сменилась глубоким скептицизмом.
Нормана Энджела можно навсегда запомнить за то, чего он на самом деле никогда не говорил: война стала невозможной. Тем не менее, точно так же, как ученые теперь считают его одним из первых пионеров теории международных отношений, Энджелла также следует помнить как человека, сумевшего признать, что сохранение мира в меняющемся мире означает отказ от устаревших догм.
Просвещение древнерусского государства. Теория Нормана и Антинорммана. Нормандская теория аргументов в пользу нормистов и анти-
В настоящее время существует две гипотезы образования «Древнерусского государства». Согласно норманнской теории, основанной на исходной русской летописи и многочисленных западноевропейских и византийских источниках, государственность на Руси была принесена извне Варягами (Рюриком, Синеем и Трором) в 862 году.
Итак, нормандская теория — это направление в историографии, сторонниками которого считаются Нормановы (Варяговы) основоположники славянского государства.Представление о скандинавском происхождении государства у славян связано с фрагментом «Повести временных лет», в котором сообщается, что в 862 году для увольнения гражданских служащих славяне обратились к варягам («руси») с предложением. занять княжеский престол. В результате Рюрик сел князю в Новгороде, Синеус — в Белозере и Трэвэй в Изборске.
нормандская теория была выдвинута в 18 в. Немецкие историки Байер и Г. Миллер пригласили Петра I для работы в Петербургской Академии наук.Они пытались научно доказать, что древнерусское государство было создано варягами. Крайним проявлением этой концепции является утверждение, что славяне не могли создавать государства из-за своей неподготовленности, а затем без чужих указаний не могли им управлять. По их мнению, государственность славяне принесли извне.
В 1749 году Миллер выступил на торжественном заседании Академии наук в связи с годовщиной вступления Елизаветы Петровны на престол, в котором основные положения норманнской теории сформулировали возникновение Российского государства.Основные тезисы его доклада сводились к тому, что: 1) приход славян с Дуная на Днепр можно датировать не ранее правления Юстиниана; 2) Варягов нет равных скандинавам; 3) понятия «варяги» и «русь» идентичны.
Против нормандской теории первым выступил М.В. Ломоносов. Его и его сторонники стали называть антинорманистами. Ломоносов утверждал, что славяне по уровню развития опережали варяжские племена, которые к моменту призвания в Новгород не знали государственности: к тому же сам Рюрик был выходцем из Единицы, Русома, то есть славян.
Итак, теория Антинорммана основана на концепции невозможности привнесения государственности извне, на идее возникновения государства как этапа внутреннего развития общества.
В последующие века борьба двух направлений в определении причин возникновения государства у восточных славян приобретает политический характер. Дореволюционная историография (Н. Карамзин, М. Погодин, В. Ключевский), признавая норманнскую версию, подчеркивала факт добровольного провозглашения народом верховной власти, в отличие от Запада, где формирование государства происходило как нечто само собой разумеющееся. результат завоеваний и насилия.
Исследователи Б. Грек, С. Юшков, М. Тихомиров, признавая внутренние причины образования Киевского государства, не отрицали роли Варягова в ускорении этого процесса. Но постепенно в советской историографии утверждается воинствующий антинорманизм как реакция на позицию зарубежных историков, отрицавших роль славян в создании собственного государства.
Сегодня нет крайнего противостояния между сторонниками и противниками нормандской теории происхождения древнерусского государства.Речь идет о степени влияния варангов на процесс формирования государственности у восточных славян. Большинство историков признают введение особых отношений князя и дружин к славянской земле одобрением династии Рюриковских, но они не склонны преувеличивать это влияние, поскольку, как отмечалось в XVIII веке. М. Ломоносов, в плане политического, экономического и культурного развития они отставали от славян.
Особую остроту спор нормистов и антинорманистов приобрел в 30-е годы ХХ века на фоне обострения политической ситуации в Европе.Пришедшие к власти в Германии фашисты использовали существующие теоретические концепции для обоснования своих агрессивных планов. Пытаясь доказать неполноценность славян, их неспособность к самостоятельному развитию, немецкие историки выдвинули тезис об организующей роли немецкого начала в Польше, Чехии, в России.
Сегодня значительная часть исследователей склонна объединять аргументы «норманистов» и «антинормманистов», отмечая, что предпосылки государственного состояния у славян были реализованы при участии нормандского князя Рюрика и его дружин.
Как бы ни различались мнения историков о том, что Исторические судьбы восточных славян. По наблюдению одного из отечественных историков, «История прекрасного тумана народной сказки … видна только со времен Олега». SECRY A.S. Пушкин вещий Олег Рисунок не легендарный, а исторический.
Научная несостоятельность нормандской теории вполне доказана современной эпохе, объясняя возникновение древнерусского государства результатом гениальной инициативы.Однако его политическое значение опасно и по сей день.
«Норманисты» исходят из Положения о якобы исконной отсталости русского народа, который, по их мнению, не способен к самостоятельному историческому творчеству. Это возможно, по их мнению, только по иностранному руководству и по гениальным образцам.
Основными свидетельствами зарождающейся государственности были: повсеместное распространение сельского хозяйства с использованием железных орудий из железа, крах родового сообщества и превращение его в район, увеличение числа городов, появление отряда, т.е. В результате экономического и общественно-политического развития Восток — слявянские племена стали складывать государственность.
Таким образом, образование государства Русь (древнерусское государство или, как его называли в столице, Киевская Русь) — закономерное завершение длительного процесса разложения первобытно-общинного строя полутора десятков человек. Славянские племенные союзы.
Сложившееся государство было в самом начале своего пути: первобытно общинные традиции сохранили место во всех сферах жизни восточно-славянского общества.
древнерусская государственная нормандская теория
Возникновение российской государственности — один из самых неоднозначных моментов отечественной истории. Летопись датируется Россией 862 года. Это неточная, легендарная дата, однако именно от нее можно считать отсчет отечественной истории.
Согласно «Повести временных лет» славянские племена словен и цурвич и их финно-угорские соседи платили дань Варягаму. Когда в 862 году Варягова изгнали, между победителями разгорелась ожесточенная борьба за власть.Было решено пригласить правителя из России. Такая практика была распространена в средние века: правитель избирал представителя знатного рода, имевшего сильную армию и способного защитить своих новых подданных. Выбор пал на Рюрика. В «рассказе» указано, что Рюрик был варягом, а племя или раса, к которой он принадлежал, называлась Русью. Появился Рюрик со всей семьей и двумя братьями — Синеусом и Троуром.
Существовали два основных подхода к решению проблемы или две теории: Норман и Антинорман.
Нормандская теория — направление в историографии, сторонники которого считают Норманова (Варягова) основоположниками славянского государства. Норманисты, во-первых, относят вайки русских летописей к Скандинавии, то есть к немцам. Во-вторых, они подчеркивают роль Варягова в формировании древнерусского государства, считая их главными инициаторами и проводниками этого процесса. Представление о скандинавском происхождении государства у славян связано с отрывком из «Повести временных лет», в котором это сообщается в 862 году.Для увольнения гражданских служащих славяне обратились к варягам («руси») с предложением занять княжеский престол. В результате Рюрик сел князю в Новгороде, Синеус — в Белозере и Трэвэй в Изборске.
Нормандская теория была выдвинута в 18 в. Немецкие историки Байер и Г. Миллер пригласили Петра I для работы в Петербургской Академии наук. Они пытались научно доказать, что древнерусское государство было создано варягами. Крайним проявлением этой концепции является утверждение, что славяне не могли создавать государства из-за своей неподготовленности, а затем без чужих указаний не могли им управлять.По их мнению, государственность славяне принесли извне. Основные тезисы доклада Миллера для нормандской теории сводились к тому, что:
1. Приход славян с Дуная на Днепр можно датировать не ранее правления Юстиниана;
2. Варяги Нет других, как скандинавы;
3. Понятия «Варяги» и «Русь» идентичны.
В XVIII веке позиции немецкой диаспоры в государственном управлении, армии и науке России стремительно укрепляются.Это вызвало, хотя и сдержанное, недовольство части русского дворянства. Так что спор о роли варяжского элемента в становлении российской государственности сразу принял социально-политический оттенок.
Против этой теории первым выступил М.В. Ломоносов. Его и его сторонники стали называть антинорманистами. Он считает варягов русским племенем, жившим на южном берегу Балтийского моря и на острове Рюген. Антинорманисты находят в хронике и противоречиях много серьезного ненужного.Они сугубо говорят о слабой осведомленности летописцев, написавших спустя полвека или даже два столетия после описываемых ими событий; О политическом интересе киевских властей к древней и зарубежной генеалогии … Критикуя летопись, антинорманисты отказываются признавать этноним «Русь» скандинавским происхождением, они придерживаются мнения, что варяги Рюриковичи принадлежали к какому-то славянскому балтийскому племени или другому народу. . Они подчеркивают, что условия для возникновения государства формировались внутри славяно-финно-угорской общины.
Письменные источники вряд ли расширят знания о древнейшем этапе российской государственности. Их потенциал практически исчерпан. Текстам даны тысячи интерпретаций. Многие сведения известны только в летописи, перепроверить их невозможно. Большие надежды возлагаются на археологию с ее богатейшей и малоизученной источниковой базой. Но археологические исследования очень дороги и требуют много времени.
Особо острый аргумент норманнистов и антинормманистов приобрел в 30-е годы ХХ века на фоне обострения политической ситуации в Европе.Пришедшие к власти в Германии фашисты использовали существующие теоретические концепции для обоснования своих агрессивных планов. Пытаясь доказать неполноценность славян, их неспособность к самостоятельному развитию, немецкие историки выдвинули тезис об организующей роли немецкого начала в Польше, Чехии, в России. Сегодня значительная часть исследователей склонна объединять аргументы «норманистов» и «антинормманистов», отмечая, что предпосылки образования государства у славян были реализованы при участии нормандского князя Рюрика и его дружины.
____________________________________________________________________________________________
Сам факт пребывания варяжских отрядов под которым, как правило, понимают скандинавов на службе у славянских князей их участия в Руси, не вызывает сомнений, как и постоянные взаимоотношения между скандинавами и Русью. Однако нет никаких следов сколько-нибудь заметного влияния варягов на экономические и социально-политические институты славян, а также на их язык и культуру.В скандинавских сагах Россия — страна незаменимых богатств, и служба русским князьям — верный путь к обретению славы и могущества. Археологи отмечают, что количество варягов на Руси было невелико. Данных о заселении Руси варягами не обнаружено. Версия об оригинальном происхождении той или иной династии характерна для античности и средневековья. Достаточно вспомнить рассказы о призывах Бритти англосаксов и создании английского государства на базе Рима братьями Ромулом и Рем.
В современную эпоху вполне доказана несостоятельность норманнской теории, объясняющей возникновение древнерусского государства в результате гениальной инициативы. Однако его политический смысл опасен и в наши дни. Норманисты исходят из положения о якобы изначальной отсталости русского народа, который, по их мнению, не способен к самостоятельному историческому творчеству.
У историков есть убедительные свидетельства того, что есть все основания утверждать: у восточных славян традиции устойчивой государственности существовали задолго до вариаций Варягова.Государственные институты возникают в результате развития общества. Действия отдельных крупных завоевателей или другие внешние обстоятельства определяют конкретные проявления этого процесса. Следовательно, сам факт тщеславия варягов, если бы ему действительно было место, говорит не столько о возникновении русской государственности, сколько о происхождении княжеской династии. Если бы Рюрик и был реальной исторической личностью, его призвание к России следует рассматривать как ответ на реальную потребность князя русского общества того времени.В исторической литературе вопрос о месте Рюрика в нашей истории остается спорным. Некоторые историки разделяют мнение, что у русских династия скандинавского происхождения, а также название «Русь» («русскими» финны называют жителей Северной Швеции). Их оппоненты придерживаются мнения, что легенда о призвании Варягова — плод тенденциозного написания более поздней вставки, вызванной политическими мотивами. Существует также точка зрения, что варяги Руси и Рюриковичи были славянами, пришедшими либо с южного побережья Балтики (остров Рюген), либо с района реки Неман.Следует отметить, что термин «русь» неоднократно встречается в отношении различных ассоциаций, как на севере, так и на юге восточнославянского мира.
1. Нормандская теория
Если говорить более конкретно, то под нормандской теорией стоит понимать направление в историографии, которое склоняется к тому, что варяги и скандинавы (норманны) стали основоположниками Киевской Руси, то есть первое восточнославянское государство. Эта нормандская теория происхождения древнерусского государства теория широкого распространения была создана в 18 веке, в период так называемой «бироновщины».В тот период исторического развития большинство позиций во дворе занимала немецкая знать. Важно отметить тот факт, что в состав Академии наук также входила значительная часть немецких ученых. Родоначальником такой теории происхождения России можно назвать ученых И. Байера и Миллера. Как выяснилось позже, эта теория стала особенно популярной в условиях политических явлений. Также эту теорию позже разработал ученый Шлецер.Для того, чтобы изложить свое утверждение, ученые взяли известие из известной хроники «Повесть временных лет». У русского летописца XII века в XII веке есть некая легенда, рассказывающая об исчезновениях князей братьев Варягов — Синеуса, Рюрика и Трумора. Ученые всеми силами пытались доказать, что государственность восточных славян только нормандская. Также такие ученые говорили об отсталости славянского народа. Итак, норманнская теория происхождения древнерусского государства содержит хорошо известные моменты.Во-первых, нормисты считают, что пришедшие к власти варяги — это и есть скандинавы, создавшие государство. Ученые предполагают, что местные жители не могли совершить этот поступок. Также варяги оказали большое культурное влияние на славян. То есть скандинавы — создатели русского народа, которые подарили ему не только государственность, но и культуру.
2. Теория Антинорммана.
Естественно, эта теория, как и многие другие, сразу нашла оппонентов. Российские ученые выступили против такого утверждения.Одним из самых ярких ученых, заявивших о несогласии с нормандской теорией, стал М. Ломоносов. Именно его называют полемикой из-за норм между нормами и противниками этого течения — антинорманистами. Стоит отметить, что антинорммановская теория происхождения древнерусского государства предполагает, что государство возникло благодаря тому, что оно было объективной причиной того времени. Во многих источниках говорится, что государственность восточных славян существовала задолго до появления на территории Варяга.Норманны находились на более низком уровне политического и экономического развития, в отличие от славян. Также важный аргумент гласит, что новое состояние не может возникнуть в один день. Это длительный процесс социального развития общества. Утверждение государства Антинормман называется славянской теорией происхождения древнерусского государства. Стоит отметить тот факт, что Ломоносов в варяжской теории происхождения древних славян заметил так называемый кощунственный намек на славян, приписывалось «безупречность», их неспособность организовать государство на своих землях.Согласно теории, образовалось древнерусское государство — это вопрос, который беспокоит многих ученых, но то, что каждое из утверждений имеет право на существование, сомнений не возникает.
Норманизм — это направление в исторической науке, отождествляющее Варягов с викингами и указывающее на скандинавское происхождение правящей династии в Древней Руси. Нормандская теория построена на полном доверии, изложенном в «Легенде временных лет» о призвании варягов.Она говорит, что в 862 году Раск, Синеус и Трурвор были приглашены в Россию. С Рюриком нормисты связывают начало российской государственности.
Антинорманизм Отклоняет эквивалентность терминов «варяги» и «норманны», определяя варана как жителей южного побережья Балтийского моря, этнических славян или других славянских балтийских племен. Сторонники теории Антинорммана объясняют внутренние предпосылки развития восточнославянских племенных союзов.
Краткий историографический выпуск
Вопреки здравомыслящему мнению, священниками норманизма являются не немцы, а шведы, в частности Петр Петрей де Йерлесунд, автор Договора «Московские хроники».Этот труд был написан в 1615 году. В то же время научное оформление нормандская теория получила в трудах немецких ученых З. Байера и Ф. Миллера, приглашенных в Россию в первой половине XVIII века.
Выдающиеся представители нормандской теории
Выдающиеся представители теории антинорммана
П. Петрейс
З.Bayer
P. Miller
A.L. Schleser.
М.В. Ломоносов
Н.М. Карамзин,
М.П. Погодин,
В. Томсен
Ю.И. Велин,
С.А.Гедеонов
Д.И. Иловаайский
В.А. Брим,
Л.С. Кляйн,
R.G. Скидников
г. до н. Э. Греков,
А.Г. Кузьмина,
О.М. Рапова
И.Н. Данилевский
В.Я. Петрухин
Е.А. Мельников
В.В. Фомина,
П.П. Киска
С.В. Трансфер
Аргументы нормистов и антинормманистов
Аргументы норманистов
Аргументы антинорманистов:
Хроника Свидетельство о призвании Варягова из-за моря
Археологические находки: Военная техника, железные гривны с торовыми молотками, бронзовая подвеска с руническими надписями и др.
Имена, указанные на Руси с Византии X века, имеют скандинавское происхождение.
Известие из Бергинской летописи (Средневековые летописи), в которой сообщается людям, называющим себя, но принадлежащим к народу «Свеонов», то есть шведам
Сомнение в достоверности легенды о призвании Варягова (событие относится ко второй половине IX века, Повесть временных лет составлена в начале. XII век)
Древнейший скандинавский могильники на территории Древней Руси датируются второй половиной X века.
Скандинавские саги не содержат сведений о русских князьях, правила Владимиру Святому
Пантеон языческих богов восточных славян не испытал нормандского влияния
Отдельно стоит выделить комплекс лингвистических вопросов, в частности проблему происхождения слова «Россия».
Норманисты выдвинули следующие теории:
Термин «Русь» изначально обозначал отдельный слой населения Древнерусского государства, а именно княжеский отряд, состоящий из Нормановых.
Термин «Русь» происходит от финского слова «РУОЦИ», что в переводе означает Швеция.
Термин «Русь» связан с названиями шведских провинций Руден (Роден) или Рослаген.
Антинорманисты предлагают следующие объяснения:
Термин «Россия» имеет славянское происхождение и связан с названием Река Река.
Термин «Русь» имеет иранское происхождение, пришедшее к восточным славянам от скифов и сарматовцев.
Происхождение термина следует искать на Среднем Дунае (территория Норика — Ругиленд) или на южном побережье Балтийского моря (остров Рюген).
И нормандская, и антинорманская теории корректировались в течение нескольких столетий, дополнялись новой информацией, а также использовались в чисто политических целях правителей Швеции, Третьего Рейха и СССР. На данный момент среди ученых до сих пор нет однозначного ответа на главные вопросы:
Является ли реальность легендой о призвании варягов?
Варыги скандинавы?
Повлияли ли норманны на формирование древнерусского государства?
Удобная навигация по артикулу:

Антинорманская теория состояния государства славян
Споры о справедливости двух антинорманских и нормандских теорий возникновения Древней Руси продолжаются не одну сотню лет.Основная причина появления нормандской теории, согласно которой возникновение Великого славянского государства — заслуга Норманнов (скандинавов) и Варягова, — это упоминание об этом факте в одной из древнейших летописей, текст которой повествует о призвании на князя трех братьев Варяговых. Возникшая со временем теория основана на невозможности организации государства славянскими племенами.
Кроме того, существует также научная и другая версия распространения теории вышеописанной теории.Суть ее заключается в том, что распространение нормандской теории имело, прежде всего, политические причины. В ХVIII веке, в период «бироновщины» важнейшие посты в государственном устройстве занимали немцы-дворяне.
Следовательно, не следует исключать возможность того, что распространение теории преследовало цель усилить «неполноценность» восточных славян и утвердить превосходство над этими племенами Норманова, которые не только образовали государство Киевская Русь, но также гарантировал культуру диких племен.
«Повесть временных лет» и теория Антинорммана
Как это часто бывает в истории, в отличие от нормандской теории возникновения российского государства, появилась и теория Антинорммана. И хотя ее формирование во многом было продиктовано патриотическими чувствами тех, кто пытался оспорить норманнскую теорию, — это тоже подтверждается фактами.
Противники нормандской теории происхождения государства
Среди самых упорных противников нормандской теории были Ломоносов и Татищев.В своих произведениях Михаил Ломоносов ни разу не высказался об идеях норманнской теории облика Древней Руси как оскорбления и богохульства применительно к уровню развития славянских племен в тот далекий исторический период.
Выступая одним из обвинителей этого спора, Ломоносов настаивал на том, что для образования государства, прежде всего, необходимы объективные причины, которые нужны на сто лет, и что предпосылки не могут возникнуть спонтанно.
Основные аргументы сторонников антиронорманской теории происхождения государства
По сути, речь идет о состоянии зрелости общества, а также о наличии причин, имеющих внешнюю и внутреннюю политическую природу. Вот лишь некоторые аргументы Ломоносова (хотя некоторые из них впоследствии были опровергнуты) теория антинорммана:
Свое имя русы получили по названию одной из рек.
Название государства Пруссия образовалось из-за неправильного произношения там проживающих людей (то есть пруссаков).На самом деле пруссаки — это дефолт. То есть люди, живущие рядом с русов.
Территории, на которых жили славяне, назывались Норманнов Градорика, что можно перевести как государство городов. А в тот период больших городов Нормана не было.
Варяги, называвшиеся славянскими племенами, на самом деле имели новгородское происхождение. По утверждениям Михаила Ломоносова, дочь новгородского старшего ранее была выдана замуж за варяжского князя и именно в этой семье родились Траур, Рюрик и Синеус.
В то же время стоит отметить, что в первых летописях действительно упоминается, что к 862 году у славян было свое государство. Так, в немецких летописях можно найти упоминание о том, что с 839 года русские князья назывались царями (хаканами). А историк-исследователь Седов сказал, что само слово «Русь» имеет иранские корни, а первое русское государство располагалось между Днепром и Доном.
В девятнадцатом веке антинормандскую теорию начали защищать Иловайский, большая часть работ которого была направлена на обнаружение фактов улусности рассказа о призыве к правлению норманнов.Советские исследователи Тихомирова и Лихачева открыто заявили о возможности фальсификации ранней информации и внесения этой истории в летопись позже, чем она датирована. По утверждению Чематова, дружина Варягова после перехода на южные земли и стала называться Русью.
Также отметим, что не только отечественные историки выступили против устоявшейся нормандской теории происхождения первого Русского государства. Многие зарубежные исследователи также внесли много делометрических фактов и предположений.
Сегодня позиции теории Антинорммана и Нормана начали стремительно закрываться. При этом однозначной версии до сих пор не существует.
Одним из последних аргументов был тот факт, что десять тысяч километров территорий, на которых проживали только пять нормандских географических названий.
Таблица: Антинормман или «почвенная» теория происхождения государства и славян
Принципов взаимодействия Дона Нормана | Сачин Рехи
Когда я впервые начал изучать дизайн продукта, одной из самых влиятельных книг, которые я прочитал, была книга Дона Нормана «Дизайн повседневных вещей».В этой классической работе Дон Норман проливает свет на дизайн повседневных предметов, таких как двери, печи, термостаты и многое другое. Затем он применяет эти универсальные принципы дизайна к разработке технологических продуктов. Дон Норман — один из ведущих мыслителей дизайна, ориентированного на человека, и принципы, о которых он пишет, необходимо прочитать каждому дизайнеру продукта. Я до сих пор ежедневно использую эти принципы в своей работе над Notejoy. Поэтому я хотел пройтись по каждому из шести принципов Дона Нормана по разработке взаимодействий и по тому, как они остаются актуальными для разработки цифровых продуктов сегодня.
Видимость
Видимость — это основной принцип, согласно которому чем заметнее элемент, тем больше вероятность, что пользователи узнают о нем и о том, как их использовать. Не менее важно и обратное: когда что-то находится вне поля зрения, его трудно узнать и использовать.
Каким бы простым ни был этот принцип, дизайнеры все еще не могут принять его. Компромисс между меню боковой панели гамбургера и меню панели вкладок в мобильных приложениях — это недавняя дискуссия о дизайне, сосредоточенная вокруг этого самого принципа наглядности.Хотя гамбургер-меню представляет собой удобное место для хранения различных пунктов меню в мобильном приложении, оно имеет огромный недостаток: отсутствие видимости содержащихся в нем пунктов меню. Мы заметили сдвиг в основных приложениях, таких как Facebook, от гамбургерных меню к меню с вкладками, чтобы улучшить наглядность их ключевых действий.
Навык применения этого принципа заключается в осознании того, что нельзя сделать все видимым, потому что это в конечном итоге загромождает интерфейс, а вместо этого нужно расставить приоритеты, какие элементы интерфейса являются наиболее важными для взаимодействия с пользователем, и расставить приоритеты для их видимости.
Обратная связь
Обратная связь — это принцип, позволяющий пользователю понять, какое действие было предпринято и что было выполнено. В интерактивном дизайне существует множество форм обратной связи, включая визуальную, тактильную, звуковую и другие. Ключ состоит в том, чтобы спроектировать такой опыт, чтобы пользователь никогда не догадывался о том, какое действие он предпринял, и о его последствиях.
Мы разработали множество шаблонов проектирования для обеспечения обратной связи с пользователем, и эти шаблоны обратной связи постоянно развиваются по мере появления интерфейсов перемещения.Вот краткое видео, показывающее, как шаблон дизайна материалов Google побуждает вас сообщать пользователям о действиях, которые они совершают в мобильном приложении.
Ограничения
Ограничения — это ограничение диапазона возможностей взаимодействия для пользователя, чтобы упростить интерфейс и направить пользователя к соответствующему следующему действию. Это тот случай, когда ограничения уточняются, поскольку они дают понять, что можно сделать. Безграничные возможности часто сбивают пользователя с толку.
Разговорные интерфейсы в наши дни в моде, потому что они дают возможность разговаривать с компьютером на нашем естественном языке, что кажется гораздо более естественным, чем традиционные методы пользовательского интерфейса. Однако на сегодняшний день эти интерфейсы борются с отсутствием ограничений: с безграничными возможностями того, что вы потенциально могли бы сказать диалоговому интерфейсу, становится невозможным узнать, какие типы запросов интерфейс фактически поддерживает. А учитывая, что современные технологии не в состоянии ответить на все возможные запросы, бесконечные возможности разочаровывают пользователя, поскольку становится трудно даже знать, как их использовать.
Отображение
Отображение — это наличие четкой взаимосвязи между элементами управления и влиянием, которое они оказывают на мир. Вы хотите, чтобы это отображение выглядело как можно более естественно. Столешницы для плит — отличный тому пример. Когда вы видите первое изображение, отображение не очень четкое, потому что трудно определить, какой элемент управления задействует каждую горелку. По сравнению со вторым изображением, здесь гораздо яснее контроль, который управляет каждой горелкой, у которого есть лучшее отображение.
У этого ползунка также есть четкое сопоставление, так как видно, что перемещение его вправо увеличивает его значение, а перемещение влево — уменьшает.
Apple потрясла мир в 2011 году, когда представила в Mac OS X Lion естественную прокрутку. Это полностью изменило знакомую схему прокрутки страницы вниз, удерживая пальцы на трекпаде и перетаскивая их вниз. Вместо этого все было наоборот: вы проводили пальцем вверх по трекпаду, чтобы прокрутить страницу вниз. Этот поворот более точно соответствует тому, как мы использовали iPhone и iPad. Споры здесь действительно связаны с отображением. Было ли новое сопоставление слишком резким, потому что оно изменило обычное сопоставление, которое десятилетиями использовалось в Mac и Windows? Или это было более естественно, потому что это соответствовало тому, как вы толкаете лист бумаги вверх, чтобы переместить его вниз, а также соответствовало новому поведению, созданному на мобильных телефонах.Здесь нет простого ответа, хотя я бы сказал, что я сам отключаю естественную прокрутку на своем Mac, потому что я, как и многие другие, предпочитаю соглашение, установленное несколько десятилетий назад.
Согласованность
Согласованность означает наличие схожих операций и аналогичных элементов для достижения схожих задач. Используя единообразные элементы на протяжении всего вашего опыта, вы значительно упрощаете его использование. Эта согласованность важна не только в вашем интерфейсе, но и во многих интерфейсах, которые пользователи используют на своих устройствах.
Это простой пример плохой согласованности, когда вы используете так много разных стилей для действий в вашем интерфейсе.
Один из лучших способов обеспечить единообразие приложений — это в полной мере использовать рекомендации Google по дизайну материалов и рекомендации iOS по взаимодействию с людьми при разработке мобильных приложений.
Доступность
Доступность относится к атрибуту объекта, который позволяет людям знать, как его использовать. По сути, позволить себе — значит дать ключ к разгадке.Физическая кнопка мыши указывает на то, что по ней можно щелкнуть для выполнения действия. Когда объект имеет сильные аффордансы, становится ясно, как его использовать.
Дон Норман подробно рассказывает о том, что двери часто имеют плохие возможности. Когда вы подходите к двери, не всегда понятно, толкаете ли вы ее или тянете? Одно из используемых правил — положить лист металла на уровне руки на сторону двери, которую нужно толкнуть, чтобы было ясно, что ее нужно толкать, а не тянуть.Делая это, вы даете двери сильную возможность указать, что ее следует толкать, а не тянуть.
По мере того, как веб-дизайн и мобильный дизайн эволюционировали в более современные интерфейсы, мы в некотором роде удалили многие общие возможности, которые мы обычно использовали. Например, подчеркнутая синим цветом ссылка раньше была самым надежным способом узнать, что что-то является интерактивной ссылкой в Интернете. Многие веб-интерфейсы отошли от этого, пытаясь позволить элементам ссылок лучше соответствовать общей эстетике дизайна, которую они пытаются достичь через интерфейс.Хотя это полезная цель, мы должны убедиться, что все еще ясно, какие на самом деле интерактивные ссылки на странице, используя альтернативные возможности, такие как отображение подчеркивания при наведении курсора. Когда мы убираем все подобные возможности, пользоваться интерфейсом становится значительно труднее.
Как видите, все шесть принципов дизайна взаимодействия Дона Нормана остаются актуальными и сегодня, как и тогда, когда он первоначально написал свою классическую работу «Дизайн повседневных вещей».
Сачин Рехи — основатель и генеральный директор Notejoy, приложения для создания совместных заметок для всей вашей команды.Это поможет вам перенести самую важную работу из шума электронной почты и Slack в быстрое и целенаправленное рабочее пространство. Он также написал более 125+ эссе по управлению продуктами и предпринимательству. Подпишитесь на новые эссе на sachinrekhi.com.
05.09.11, Уэббер, Эволюция нормандской идентичности
Эта книга представляет собой исследование «рода Normannorum» в период нормандских поселений и завоеваний во Франции, Англии и Италии.Основываясь в первую очередь на внимательном чтении хроник, автор предлагает поместить свое обсуждение нормандской «этничности» в теоретические рамки теории идентичности, распространенной сегодня среди социологов, в то же время стараясь понимать термины и идеи в манере что и делали средневековые люди. Таким образом, его цель в этой книге двояка: понять, как «Normanitas» преобразовались в Нормандии, Англии и на юге Италии между 911 и 1154 годами, и продемонстрировать, как теории об этническом конфликте могут быть использованы для более глубокого понимания этих преобразований.
Уэббер начинает свою книгу как с обсуждения значения слова «род» в средневековых текстах, так и с краткого изложения идей различных теоретиков идентичности, работающих над современными проблемами этничности и идентичности. С самого начала автор осознает проблему определения таких терминов, как «этничность» и «нация», как в современном, так и в средневековом контексте. Он перечисляет множество определений обоих понятий и, учитывая большое разнообразие мнений, задается вопросом, говорят ли люди об одном и том же.Тем не менее, он считает, что существует общий консенсус относительно по крайней мере трех аспектов этнической идентичности: что она подвержена постоянным изменениям, что это не единственная форма идентичности в обществе и что она не обязательно является первичной формой идентичности. идентичность для человека. Он также полагает, основываясь на работе Хервига Вольфрама, что средневековое понятие «род» похоже на наше современное представление об «этнии». Кроме того, он поддерживает идеи современных исследователей идентичности, которые рассматривают идентичность не только как сложный процесс, постоянно изменяющийся, но и как процесс, основанный как на субъективных, так и на объективных критериях.В результате автор делит свою книгу на три периода времени — норманны в Нормандии, норманны на юге Италии и норманны в Англии и Нормандии после 1066 года — и проводит различие между «внутренними» и «внешними» взглядами на этничность нормандцев. . Каждый раздел также содержит подробное описание исследуемых источников и авторов.
В части I Уэббер описывает этногенез норманнов в Руане и его окрестностях в X веке. В отличие от других средневековых «родов», восходящих к коллективному происхождению, внутренние источники подчеркивали полиэтническую природу «рода Normannorum», состоящего из разных рас, объединенных вокруг своих лидеров и контролируемой ими территории.Эти нормандские летописцы также считали военную доблесть и божественную милость наиболее важными отличительными чертами этого нового «рода». Во внешних источниках, по крайней мере в начале X века, термин «норманн» использовался в более негативных терминах, часто с оттенком варварства и чуждости. Они также не делали различий между норманнами и «северянами», имея в виду скандинавов, поселившихся в Нормандии, и тех, кто жил в других местах, как это делали внутренние источники. Более того, они не считали нормандских лидеров важными для нормандской идентичности и не изображали норманнов завоевателями или великими воинами.Однако к концу X века, после того как норманны объединились с капетинцами и начали участвовать во франкской политике, франкские источники выказывали меньшее пренебрежение к норманнам и их правителям, и к XI веку норманны стали всеобъемлющим и независимым государством. поддающиеся количественной оценке «роды». Более того, франкские источники начали демонстрировать возрастающее « альтернативное приписывание » того, что считалось « признанными эго качествами », а это означало, что качества, обнаруженные во внутренних источниках, теперь признавались во внешних источниках: норманны считались воинами, достойными уважения и как «самый христианский» народ.
По мнению автора, отношения между франками и норманнами в этот период хорошо вписываются в модели ситуаций этнических меньшинств. Поначалу норманны оценивались негативно, исходя из собственных культурных рамок франков, и ранние попытки таких людей, как Уильям Лонгсворд, преодолеть социальный барьер между двумя этническими группами потерпели неудачу. В конце концов, однако, франки стали проявлять растущее уважение к норманнам, которые больше не рассматривались как этническая угроза. С этого момента норманнов перестали судить по франкским нормам, вместо этого они стали рассматриваться как самостоятельный «род».
Во второй части автор переходит к нормандскому завоеванию юга Италии. Прибыв в качестве наемников и налетчиков, прежде чем обосноваться и взять власть, норманны здесь в значительной степени повторили подвиги своих северных собратьев, только в течение более короткого периода времени. Тем не менее, автор считает, что построение идентичности норманнов здесь было наиболее сложным из-за того, что они взаимодействовали с многочисленными группировками, каждая из которых обладала собственной идентичностью и мнениями о норманнах.В результате модели взаимодействия меньшинств менее полезны в случае норманнов на юге.
Норманнское завоевание южной Италии не было объединенным мероприятием, а осуществлялось различными группами нормандских солдат, которые в течение XI века создали отдельные политические единицы. Несмотря на это, автор по-прежнему считает, что норманны были единым «родом» из-за их места происхождения, общего языка и статуса наемников и посторонних.По словам автора, они принесли с собой комплекс мифов и символов в Италию, и как во внутренних, так и во внешних источниках писатели использовали термин «норманн» для описания группы людей, которые были наследниками определенной культуры. Автор считает, что даже после основания двух отдельных нормандских княжеств, Аверсы в 1030 году и графства Апулия в 1042 году, норманны оставались единым «родом», основанным на тех же идеалах военной доблести и завоеваний, которые наблюдались в Нормандии. Это единство наиболее ярко проявляется во время битвы при Сивитате, великого папско-норманнского столкновения 1053 года, которое автор описывает как конфликт, «спровоцированный на этническом уровне», поскольку «норманнам угрожали как« род ». и как «род», что они ответили.»(стр. 65). В ответ различные норманнские лагеря приостановили военные действия и в унисон противостояли угрозе. Автор также считает, что внутренние источники одиннадцатого века, такие как Аматус из Монтекассино, показывают, что норманны в южной Италии имели более широкая идентичность, охватившая норманнов в других регионах, включая Англию и Испанию
Автор полагает, что в XII веке норманнская идентичность разделилась на два лагеря: один характерен для материка, а другой — для Сицилии.На Сицилии новый норманнский король Роджер II двигался к расовому единству и созданию нового комплекса мифов и символов для лидерства, который представлял все культуры, обитающие на острове. На материке более старый взгляд на «Normanitas» продолжал оставаться в силе, и такие люди, как Райнульф из Алифе, демонстрировали традиционные черты нормандского героя. В результате культурные символы, которые определяли «gens Normannorum» в одиннадцатом веке, не умерли; Роджер, возможно, не был нормандским королем, но у него были нормандские подданные.Тем не менее автор считает, что норманны как определенная этническая группа исчезают из источников. Такие люди, как Райнольф, хотя и проявляли «нормандские» качества, никогда не назывались норманнами.
Внешние источники труднее изучать в случае южной Италии, поскольку они представляют широкий спектр точек зрения на «род Normannorum». Единственная общая черта — всеобщая неприязнь к норманнам. Для французских авторов норманны рассматривались и как их собственный отдельный «род», а также как часть более крупного «рода Francorum», в то время как для греческих авторов норманны были частью еще большей группы людей, а именно всех тех, кто жил на севере. Альп.В результате норманны не определяются в греческих текстах в соответствии с этническим происхождением или принадлежностью. Однако для ломбардских авторов этническая принадлежность является центральным элементом нормандской идентичности. Таким образом, автор видит несоответствие между тем, как внутренние и внешние источники рассматривали норманнов, за исключением акцента на военной доблести, который можно найти во многих не-норманнских хрониках. Тогда в случае с норманнами в Италии внешние группы не подтвердили нормандскую идентичность.
Часть III исследует Англию и Нормандию с 1066 года до правления короля Стефана.В Англии до завоевания внешние источники рассматривали норманнов как «род», отдельный от франков, и в целом изображали их в положительном свете. После 1066 г. такие источники, как англосаксонские хроники, предсказуемо стали более негативно относиться к нормандским лидерам, по крайней мере, в период самого завоевания. Неудивительно, что внутренние источники подчеркивали превосходящую силу норманнов, а также слабость и нелояльность англичан. Тем не менее, в целом автор не видит серьезных изменений в мифо-символическом комплексе «Normanitas» во внутренних текстах, составленных сразу после завоевания.Однако он видит изменение идентичности «рода Normannorum» в связи с успехом завоевания: нормандские лидеры больше не рассматриваются как просто воины, а как рыцари и могущественные лидеры, обладающие верностью.
Что касается внешних источников, написанных о завоевании, автор обсуждает дебаты о том, почему англичане называли норманнов «францистами», а не «норманнами». Два основных аргумента заключались в том, что они сделали это либо в знак признания ненорманского элемента армии Вильгельма, либо потому, что все солдаты в его армии говорили по-французски.На это авторы предлагают две другие возможности: что англичане хотели отличить норманнов от более ранних викингов, или потому, что норманны рассматривались в первую очередь как захватчики, и их «род» не имел значения для англичан.
Для XII века автор утверждает, что больше невозможно разделить источники на «внутренние» и «внешние» категории, потому что пропасть между завоевателями и побежденными исчезает. Это не означает, что авторы находились в процессе «становления англичанами» или что «gens Normannorum» поглощался «gens Anglorum».«Писатели могут быть англичанами, нормандцами или кем-то из обоих, и смешанное происхождение не создавало кризиса идентичности. По этой причине автор считает« многоуровневую »модель более полезной, то есть модель, основанную на идее, что личное идентичность связана с множеством групповых идентичностей, и разные слои становятся более или менее могущественными в зависимости от обстоятельств. Например, во многих источниках религиозная идентичность намного важнее этнической идентичности, в то время как в других территориальные подразделения были более значимыми. значимый.Что еще более важно, источники указывают на трансформацию значения этнической принадлежности. Этническая идентичность XII века не была основана на происхождении, а была связана с землей, которая представляла собой лояльность и интересы человека. Таким образом, быть англичанином означало быть «английским» и поддерживать своего короля. В результате Англия и Нормандия в XII веке, хотя и были политически объединены, стали отдельными в том, что касалось самоидентификации. Более того, различные группы норманнов, обнаруженные в Италии, Франции и Англии, больше не рассматривались как единый «род».«После 1154 года, когда норманны перестали быть завоевателями,« gens Normannorum »исчезают из исторических записей.
В целом книга Уэббера дает много интересных идей относительно отношения летописцев к« gens Normannorum »в разное время и в разных местах. Автор явно имеет глубокие познания всех основных летописцев того периода, что видно из его подробных представлений об авторах и источниках, которые можно найти в начале каждого раздела. В книге также предлагаются некоторые полезные сравнения между норманнскими завоевателями Англии и теми из них. южная Италия.Кроме того, автор хорошо знаком со второстепенной литературой о норманнской идентичности, по крайней мере, в том, что касается Англии, и он участвует в некоторых важных дебатах, которые происходят среди англо-нормандских историков относительно нормандской и английской идентичности. Однако для южной Италии знания Уэббера о вторичной литературе кажутся более ограниченными. Например, он не ссылается на книгу Джоанны Дрелл 2002 г., Королевство и завоевание: Семейные стратегии в Княжестве Салерно в нормандский период (1077–1194) , в которой подробно рассказывается о норманнах и ломбардах в XII веке.Он также полностью игнорирует споры среди южных итальянцев о сохранении или исчезновении этнических различий между лангобардами и норманнами в двенадцатом и тринадцатом веках. Кроме того, не обсуждается вторичная литература, связанная с социальной и генеалогической памятью, которая могла бы предоставить иную концептуальную основу для книги. Практически исключительное использование хроник также ограничивает дискуссию, и хотя я с пониманием отношусь к критике автора использования моделей именования для определения этнической принадлежности, тщательное изучение хартий, тем не менее, может предоставить доказательства родственных отношений и наследственной памяти, которые могут пролить свет на многих людей. из тем, обсуждаемых в этой книге.
Кроме того, Уэббер подходит к средневековым текстам с очень конкретными идеями о значении таких терминов, как раса и этническая принадлежность, но никогда не дает точного определения того, что эти термины означают, в современном или средневековом контексте. Он просто говорит, что будет использовать эти термины «так, как их использовали средневековые люди» (стр. 9). Однако такие термины, как «род», могут иметь и имели разные значения. Например, как указал Вольфрам и как признает сам автор, «gens» время от времени использовалось для обозначения хозяина, а в случае южной Италии, где этот термин использовался для обозначения группы воинов, возможно, это ближе к смыслу, найденному в летописях.Более того, в книге бывают моменты, когда автор либо озадачен, либо разочарован, когда конкретного автора не интересует расовая или этническая принадлежность. Например, он был озадачен, когда Фалько из Беневенто описал некоторых людей в очень нормандском стиле, но не назвал их норманнами. Тем не менее, он настаивает на изучении значения «gens» в этой хронике, даже признавая, что «трудно изучать восприятие« gens »… если существование« gens »и его принадлежность является либо не подтверждено, либо не предполагается »(стр.97). Я согласен с автором в том, что средневековые историки не должны избегать групповых терминов, но не должны ли мы использовать категории, найденные в источниках, а не навязывать их извне? Наконец, книга никогда не демонстрировала мне полезности современной теории идентичности для изучения средневековых «родов». Хотя введение включает в себя четкое и сжатое изложение различных моделей, используемых социологами, сам автор редко ссылается на эти модели во время анализа средневековых текстов, и даже когда он это делает, результат, на мой взгляд, не дал никаких дополнительных результатов. идеи.Положение этнических меньшинств в современном обществе сильно отличается от положения норманнов в средние века, которые вошли в Англию и Италию как завоеватели и правители. Обе группы могут показаться угрозой, и обе группы могут быть «уязвимыми», но по совершенно разным причинам.
Тем не менее, книга Уэббера представляет собой хорошее введение в различные средневековые взгляды на нормандский «род», а также понимание сложной проблемы изучения значения этничности в средневековый период.
Зарождающаяся политическая битва по теории критических рас: NPR
Член палаты представителей Марджори Тейлор Грин из штата Джорджия выступает на пресс-конференции о запрете федерального финансирования преподавания критической теории рас. Майкл Брохштейн / Сипа США через Reuters Connect скрыть подпись
переключить подпись Майкл Брохштейн / Сипа США через Reuters Connect
Rep.Марджори Тейлор Грин из штата Джорджия выступает на пресс-конференции о запрете федерального финансирования преподавания критической теории рас.
Майкл Брохштейн / Сипа США через Reuters Connect
В прошлом месяце законодатели-республиканцы осудили критическую расовую теорию, академический подход, изучающий, как раса и расизм функционируют в американских учреждениях.
«Ребята, у нас сегодня культурная война», — член палаты представителей Ральф Норман, Республика Южная Каролина., — сказал он на пресс-конференции вместе с шестью другими членами Общереспубликанского фракционного собрания Палаты представителей за свободу. «Теория критических рас утверждает, что люди с белой кожей по своей природе расисты не из-за своих действий, слов или того, во что они на самом деле верят в своем сердце, — а в силу цвета их кожи».
Член палаты представителей Лорен Боберт, R-Colo., Добавила: «Демократы хотят научить наших детей ненавидеть друг друга».
Многие законодатели-республиканцы, которые борются с тем, что они называют преподаванием критической теории расы в школах, утверждают, что это разделяет американцев.Демократы и их союзники утверждают, что прогресс маловероятен без изучения коренных причин неравенства в стране, хотя они отвергают идею о том, что сама критическая теория расы — научное начинание — преподается на уровне K-12. Проблема превращается в крупную культурную битву перед промежуточными выборами в следующем году.
Ученые, особенно юристы, десятилетиями изучали критическую теорию рас.Но главное его участие в партизанской схватке произошло в 2020 году, когда бывший президент Дональд Трамп подписал указ, запрещающий федеральным подрядчикам проводить определенные тренинги по вопросам расовой чувствительности. Это было оспорено в суде, и президент Байден отменил приказ в день своего вступления в должность.
С тех пор этот вопрос стал сплоченным лозунгом некоторых республиканских законодателей, которые утверждают, что такой подход несправедливо заставляет студентов думать о расе и расизме.
«Заменитель этого более серьезного беспокойства»
Эндрю Хартман, профессор истории в Университете штата Иллинойс, описал битву за критическую теорию рас как типичную для культурных войн, где «проблема сама по себе не всегда является решающей. вещь, вызывающая споры.«
« Я не совсем уверен, что консерваторы сейчас знают, что это такое, или знают его историю », — сказал Хартман, автор книги « Война за душу Америки: история культурных войн ».
Он Сказанная критическая расовая теория утверждает, что расизм присущ американскому обществу на протяжении всей истории и, следовательно, американцы должны думать о таких институтах, как система правосудия или школы, с точки зрения расы и расизма.
Однако, по его словам, «консерваторы, начиная с 1960-х годов, все больше определяли американское общество как общество дальтоников в том смысле, что, возможно, и были некоторые проблемы в прошлом, но американское общество исправилось, и теперь у нас есть эти законы и институты, которые меритократический и любой, независимо от расы, может осуществить американскую мечту.
Столкнувшись с протестами «Black Lives Matter» прошлым летом, а также с учебной программой 1619, удостоенной Пулитцеровской премии, уходящей корнями в историю Америки с ее расистским прошлым, Хартман сказал, что многие американцы хотят простых ответов.
«Таким образом, критическая расовая теория становится заменой этого более серьезного беспокойства по поводу того, что люди недовольны стойким расизмом», — сказал он.
Законодательные акты
Такие штаты, как Айдахо и Оклахома, приняли законы, ограничивающие то, как учителя государственных школ могут говорить о расе в классе, а республиканские законодательные органы почти в полдюжине штатов выдвинули аналогичные законопроекты, направленные против учений, которые некоторые преподаватели говорят, что они все равно не учат.
Есть движение и на национальном уровне.
Сенатор Том Коттон, республика Арканзас, внес на рассмотрение Закон о борьбе с расистской подготовкой в вооруженных силах — закон, запрещающий вооруженным силам и ученым в Министерстве обороны продвигать «антиамериканские и расистские теории», которые: согласно тексту законопроекта, включает критическую расовую теорию.
Член палаты представителей Лорен Боберт, штат Колорадо, во время пресс-конференции на Капитолийском холме 12 мая заявила, что критическая расовая теория «приносит раскол» и «способствует ненависти». Жаклин Мартин / AP скрыть подпись
переключить подпись Жаклин Мартин / AP
Член палаты представителей Лорен Боберт, штат Колорадо, во время пресс-конференции на Капитолийском холме 12 мая заявила, что критическая расовая теория «приносит раскол» и «способствует ненависти».
Жаклин Мартин / AP
Конгрессмен Байрон Дональдс, штат Флорида, заявил, что он является соавтором закона, который не позволит тратить федеральные доллары на то, что он называет критической теорией расы в школах или государственных учреждениях.
«Идеи, лежащие в основе критической расовой теории и [ее] реализации, создают этот раскол между угнетателями и угнетенными», — сказал Дональдс NPR. «И поэтому независимо от того, как вы относитесь к истории нашей страны — как черный человек, я думаю, что наша история на самом деле была довольно ужасной, я имею в виду, это без вопросов — но вы также должны учитывать прогресс нашей страны , особенно за последние 60–70 лет.
Дональдс сказал, что историю страны, в том числе ее недуги, следует преподавать, но эта критическая расовая теория вызывает больше проблем, чем решений.
«Это только вызывает больше разделений, что не помогает нашему профсоюзу стать более совершенным союзом». «- сказал он. цвет их кожи.«
Но Эдуардо Бонилья-Сильва, профессор социологии в Университете Дьюка, сказал, что мечта Кинга была о будущем». Он не сказал: «Сейчас мы живем в обществе дальтоников», — сказал он. , чья книга Расизм без расистов критикует представление о том, что Америка теперь «дальтоник», говорит, что он тоже разделяет мечту Кинга, «но для того, чтобы попасть в обетованную землю дальтонизма, мы должны пройти через гонку. Это противоположно тому, о чем спорят эти люди.
Он говорит, что идея о том, что американское общество является пострасовым, бессмысленна.
«Мы не так, потому что мы смотрели видео Джорджа Флойда, и мы не так, потому что у нас есть данные о неравенстве доходов, неравенстве богатства, о жилищном неравенстве «, — сказал он. . Я верю в равные возможности, поэтому я против позитивных действий, потому что позитивные действия — это обратная дискриминация », — отметил он.
«Это утверждение работает только в том случае, если кто-то считает, что дискриминация закончилась», — добавил он. «Но поскольку это еще не закончилось, утверждение, что вы выступаете против позитивных действий, потому что это, по-видимому, обратная дискриминация, в конечном итоге приводит к оправданию расового статус-кво и неравенства».
Мотиватор на среднесрочную сдачу?
Борьба за республиканский ребрендинг критической теории расы, вероятно, будет оставаться острой проблемой в преддверии промежуточных выборов в следующем году.Хотя ноябрь 2022 года кажется очень далеким, Кристин Мэтьюз, президент Bellwether Research и специалист по опросам общественного мнения, говорит, что отказ от учения о борьбе с расизмом — это именно та проблема, которая могла бы поддержать поддержку среди определенных избирателей.
«Я думаю, что это всего лишь еще одно дополнение к культурной войне, с которым республиканцы действительно хотят бороться, и это то, что они хотят сделать в среднесрочной перспективе 2022 года», — сказала она.
Мэтьюз отметил, что рейтинги одобрения Байдена в середине 50-х годов значительно выше, чем у Трампа на протяжении всего срока его пребывания в должности, «поэтому республиканцы хотят сделать так, чтобы они не разделяли демократов и заставляли их казаться крайними и угрожающими белой культуре. насколько возможно.«
« Если республиканцы могут заставить [избирателей] почувствовать угрозу и их место в обществе под угрозой с точки зрения белой культуры и политической корректности и отменить культуру, это внутренняя и эмоциональная проблема, и я действительно думаю, что это может повлиять на явку ».
Эти вопросы могут быть использованы для мобилизации консервативных избирателей и увеличения их числа на избирательных участках.
«Мы видели доказательства того, что республиканская база гораздо больше реагирует на угрозы по культурным вопросам, даже в некоторой степени больше, чем по экономическим вопросам», — сказал Мэтьюз. .
Но член палаты представителей Дональдс сказал, что Республиканской партии не нужно собирать базу, чтобы заставить ее явиться на голосование.
«Когда дело доходит до выборов 22 года, нам не нужны дополнительные боеприпасы», — сказал он, указывая на то, что он считает списком неудач администрации Байдена, от бюджета и налогов до закрытия трубопровода Keystone.
Дуг Хей, бывший директор по коммуникациям Республиканского национального комитета, в некотором смысле сказал, что попытки установить, какие школы могут или не могут преподавать, подчеркивают, насколько далеко Республиканская партия при Трампе отошла от традиционно консервативных принципов — как желание меньшего участия федерального правительства в школах.
«Многое из того, что мы могли бы назвать консервативной политикой пять лет назад, 10 лет назад, сейчас совсем не так», — сказал он. «Если мы продвигаем то, что является текущим приоритетом для базы Трампа, то это определяется как консервативный, вне зависимости от того, является ли это федеральной политикой сверху вниз или нет. лидер партии «.
Хей сказал, что на данный момент критическая расовая теория по-прежнему является политически «нишевой проблемой» среди консервативных избирателей, но он ожидает, что она будет играть более значительную роль в собраниях штатов, гонках губернаторов и школьных советах, а не в национальной политике.
Он сказал, что, по его мнению, это вопрос, который некоторые кандидаты поднимут, «чтобы еще больше разозлить базу, которая и так уже изрядно раздражена».
«Итак, тогда вопрос будет к республиканцам: что еще они на самом деле подчеркивают?» он сказал.
С точки зрения стратегии, Мэтьюз считает, что все сводится к обмену сообщениями.

	Выдающиеся представители нормандской теории	Выдающиеся представители теории антинорммана
	П. Петрейс
	З.Bayer P. Miller A.L. Schleser.	М.В. Ломоносов
	Н.М. Карамзин, М.П. Погодин, В. Томсен	Ю.И. Велин, С.А.Гедеонов Д.И. Иловаайский
	В.А. Брим, Л.С. Кляйн, R.G. Скидников	г. до н. Э. Греков, А.Г. Кузьмина, О.М. Рапова
	И.Н. Данилевский В.Я. Петрухин Е.А. Мельников	В.В. Фомина, П.П. Киска С.В. Трансфер

Норманская теория и ее противники. Есть ли в этом смысл | Любитель истории и историй

Возникновение «норманнской теории» и ее суть. Норманнская теория

Антинорманская теория

История вопроса

Два этнонима

Летописные свидетельства

Лингвистические свидетельства

Археологические свидетельства

Альтернативный взгляд

НОРМАНСКАЯ ТЕОРИЯ: РОЖДЕНИЕ

ЧТО БЫЛО НА САМОМ ДЕЛЕ? СУЩЕСТВУЮТ РАЗНЫЕ ВЕРСИИ ТОГО, КЕМ БЫЛИ РЮРИК И ВАРЯГИ

Позиция М.В. Ломоносова по Рюрику

КАКОЕ ОБЩЕСТВО БЫЛО?

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

ПОСЛЕСЛОВИЕ О ДНК-ГЕНЕОЛОГИИ

История вопроса

Два этнонима

Летописные свидетельства

Лингвистические свидетельства

Археологические свидетельства

Альтернативный взгляд

Что говорит генетика

Споры вокруг Норманнской теории — СтудИзба

Рекомендуемые файлы

Ответы на вопрос «4. Норманнская теория и «антинорманнизм» о происхождении …»

Доказать норманнскую теорию. Норманская и антинорманская теория

Норманнская теория в 20 веке

Суть теории

Зарождение теории

Спорные стороны теории

Суть иноземного происхождения

Состоятельность теории

Противостояние с Византией

Основатели теории и роль Татищева

Проблемы антинорманнской теории

История вопроса

Два этнонима

Летописные свидетельства

Лингвистические свидетельства

Археологические свидетельства

Альтернативный взгляд

Что говорит генетика

2. Появление и становление Норманской теории. Кто начал первым в Киеве княжити. Норманнская теория: за и против

Похожие главы из других работ:

1.

2. Появление в Петербурге

1.1 Появление дворянства

3.4. Появление лошади

1.Суть Норманской теории

3. Основные доводы Норманской теории

4.Феномен живучести Норманской теории

3.1 Появление самозванца

Появление славян

1.1 Появление иностранцев в России

Появление в Европе

2.3 Появление инквизиции

Глава 2. Возникновение «норманской теории» происхождения Русского государства.

2.2 М.В Ломоносов о «норманской теории»

Теории происхождения

Спор о варягах. История противостояния и аргументы сторон

Насколько хорошо теория запланированного поведения предсказывает потребление алкоголя? Систематический обзор и метаанализ

Abstract

Метод

Стратегия поиска и критерии включения / исключения

Выбор исследований

Управление данными, извлечение и кодирование

Процедура мета-анализа

Множественные выборки и множественные меры

Результаты

Характеристики исследования

Связь TPB между исследованиями

Таблица 1.

Таблица 2.

5 9228 9229

28

28

25 90

8

58

Таблица 3.