О местничестве / А.Маркевич. — Киев, 1879. — 957 с. |
|
Трехсотлетие 1613-1913 Дома Романовых: исторические очерки. — М., 1913. — 300 с. Местничество ставило назначение на государственные должности в полную зависимость от знатности назначаемого лица, так как члены боярских и дворянских родов «считались» между собой «местами»: более знатный и родовитый отказывался служить под начальством того, кого он считал ниже себя по происхождению, и предпочитал какое угодно наказание «бесчестью» своего рода. Такие счеты, конечно, совершенно связывали правительство в выборе лиц для замещения должностей, из-за них во всех войнах проигрывались сражения, управление поручалось неспособным, на придворных торжествах возникали постоянный столкновения и споры, нередко принимавшие ожесточенный характер. Для уничтожения местничества в январе 1682 года был созван особый собор, постановивший не только навсегда отменить самый обычай, но и сделать совершенно невозможным возвращение к нему когда-либо. С этой последней целью были сожжены все „разрядные книги», содержавшие записи «местнических дел и случаев», т.е. записи того, когда, где, при каком царе, при каких обстоятельствах и какую должность занимали члены разных боярских и дворянских фамилий, чем командовали, под чьим начальством служили и проч. Так как взаимные «местнические» счеты родов основывались именно на этих случаях, нередко очень старинных, то с уничтожением записей исчезало всякое основание для спора. Конечно, с отменой местничества правительству уже не нужно было считаться, при назначениях на должности, с тем, к какому роду принадлежит данное лицо, и можно ли его назначить под начальство менее знатного по происхождению, но более способного. Это значительно облегчало выбор и улучшало состав должностных лиц во всех областях государственного управления.  (С. 78-81) |
|
Соколов А.А. Россия под скипетром дома Романовых: исторический очерк: в 2 ч.: с приложением портретов, рисунка карт и родословной таблицы. — СПб., 1891. — 256 с. Местничество решено было уничтожить. После царя говорил патриарх. В своей речи, представитель церкви назвал местничество «горьким источником», от которого исходит и вся злая и Богу зело мерзкое. От него все ко вредительному происходило. Патриарх со всем освященным собором ударил челом государю об отмене местничества. Боярам нечего было сказать против речи Царя и патриарха и потому бояре сказали «да укажешь великий государь учинить по прошению св. патриарха и архиереев». После этого ответа государь велел принести книги и сказал: «для совершенного искоренения и вечного забвения, все эти просьбы о случаях и записи о местах изволяем предать огню». И книги были сожжены. (С. 94-96) |
|
Царствование Федора Алексеевича. Ч.1. / Е.Замысловский. — СПб., 1871. — 216 [LXV] c. Царь Федор Алексеевич вступил, на престол, 14 лет и умер на 20 году. Конечно, в этот период времени характер его не успел вполне сложиться. |
|
Берх В. Царствование царя Федора Алексеевича и история первого стрелецкого бунта. Указ против местничестваЦарь Алексей Михайлович, ведя 13 лет войну с поляками и шведами, приказал не считаться с местничеством. Сему примеру последовал и Царь Федор Алексеевич, при втором Чигиринском походе. Именным указом велено было: покаместа Турская война минется и ни кому ни с кем нынешним разрядом, ныне и впредь в отечестве не считаться, и нынешнего разряду в отеческих делах в случай никому не ставить, и ни кому ни кого тем не попрекать, и в разряд к отеческим счетным делам ныне ни у кого ни на кого не принимать. А кто, сказано далее, не будет сему указу повиноваться, тому быть: в наказании, разорении и в ссылке безо всякого милосердия и пощады. (С. 48)Речь царева Лица сии, Января 12-го, собрались в Царские чертоги и Князь Василий Васильевич Голицын прочитал им, по воле Государевой, челобитную выборных лиц. Решительное положение уничтожить местничество Власти отвечали на сие протяжною речью, в которой превознося мудрую прозорливость Царя, заключили оную следующими словами: «будем молить, дабы Господь Бог такое царское намерение благоволил привести к совершению, чтобы от того любовь сохранялась, вкоренялась в сердца и Царствие твое мирно строилось.» В следствие сего общего одобрения, Государь приказал Князю М.Ю. Долгорукову и Думному Дьяку Семенову принести к себе Разрядные Книги, и отобрав записки о разрядных случаях, придать все сие огню. Всем исполнять службы без мест, друг друга не укорять и никому ни над кем не возноситься. Сожжение Разрядных Книг
Того же, 19-го Января, все помянутые книги сожжены в сенях передней Государской Палаты. Патриарх, все Духовные власти и бывшие в собрании посторонние лица, не трогались с мест до тех пор, пока помянутые книги совершенно не сгорели.  Далее подписались: Патриарх, 6 Митрополитов, 2 Архиепископа, 3 Архимандрита, 42 Боярина, 28 Окольничих, 19 Думных Дворян, 10 Думных Дьяков, 46 Стольников, 2 Генерала, Полковников, 3 Стряпчих, 4 Дворян и 1 Жилец.Уничтожение местничества было конечно необходимым в Царстве, вошедшем в состав образованных Европейских Государств, но Царю Федору Алексеевичу уже не так трудно было совершить сей подвиг; ибо в 13 лет войны, которую вел Царь Алексей Михайлович с Польшей и Швецией, местничество было уничтожено. (С. 88-90) |
|
Соловьев С.М. Сочинения. Кн. VII: История Россия с древнейших времен. Т. 13-14. — М., 1991. — 701 с. Царь обратился с вопросом к боярам, окольничим и думным людям; те отвечали, «чтоб великий государь указал учинить по прошению св. патриарха и архиереев, и всем им во всяких чинах быть без мест для того, что в прошлые годы во многих ратных, посольских и всяких делах чинились от тех случаев великие пакости, нестроения, разрушения, неприятелям радования, а между ними богопротивное дело — великие продолжительные вражды».  Когда государю дали знать, что книги сожжены, то патриарх, обратись к светским членам думы, сказал: «Начатое и совершенное дело впредь соблюдайте крепко и нерушимо; а если кто теперь или впредь оному делу воспрекословит каким-нибудь образом, тот бойся тяжкого церковного запрещения и государского гнева, как преобидник царского повеления и презиратель нашего благословения». Все присутствующие отвечали: «Да будет так!» (С. 241) |
Сначала, как известно, он находился под сильным влиянием приближенных лиц, злоупотреблявших его доверием. От этого влияния мало помалу он стал освобождаться только в последние годы царствования, к которым и относятся наиболее замечательные постановления. Хотя мы не имеем данных для того, чтобы определить степень участия царя в вводимых им реформах, но мы можем с вероятностью предполагать значительную степень его личного влияния. Одно уже уничтожение местничества может быть весьма значительным доказательством того, что он был на столько даровит, чтобы иметь самостоятельный взгляд на государственное управление, и на столько тверд, чтобы, не смотря на сильное неодобрение со стороны людей, окружавших престол, заседавших в думе и управлявших приказами, настоять на введении реформы, которая совершенно изменяла положение служилого сословия в московском государстве. (С.014-015)
Ч.1. — СПб., 1834. — 162 с.
После этого ответа государь велел принести разрядные книги и сказал: «Для совершенного искоренения и вечного забвения все эти просьбы о случаях и записки о местах изволяет предать огню, чтоб злоба эта совершенно погибла и вперед не поминалась и соблазна бы и претыкания никто никакого не имел. У кого есть разрядные книги и записки, тот пусть присылает их в разряд, мы все их повелим предать огню. И от сего времени повелеваем боярам нашим и окольничим и думным и ближним и всяких чинов людям на Москве в приказах и у расправных и в полках у ратных и у посольских и всегда у всяких дел быть всем между собою без мест, и впредь никому ни с кем никакими прежними случаями не считаться и никого не укорять и никому ни над кем прежними находками не возноситься». На это все присутствующие отвечали: «Да погибнет во огни оное богоненавистное, враждотворное, братоненавистное и любовь отгоняющее местничество и впредь да не воспомянется вовеки!»Отмена местничества — Русская историческая библиотека
(окончание)
если вам нужны сведения о происхождении и сути местничества, прочитайте подробную статью Местничество и краткую: Бояре и княжата, местничество
Другим замечательным актом царствования Федора было уничтожение местничества. В конце 1681 г. в Москве были собраны две комиссии: одна состояла из выборных от служилого сословия и была призвана с целью обсуждения лучшего устройства военных сил или, как сказано в указе, «для устроения и управления ратного дела», а другая состояла из выборных от тяглых людей и занималась выработкой новой системы податей.
Обе действовали под руководством князя В. В. Голицына. Этот съезд выборных давал полный состав Земского собора, но комиссии тем не менее не соединились в соборе ни разу и заседали в разное время. Тяглая комиссия кончилась ничем, хотя показала лишний раз неудовлетворительность податной системы Московского государства и дала собой лишний прецедент Петру Великому при замене поземельной подати подушным окладом. Служилая комиссия, напротив, имела важные последствия: кроме того, что ею были проектированы различные реформы в военном устройстве, выборные люди в своих работах пришли к мысли подать государю челобитье об уничтожении местничества. По этому поводу 12 января 1682 г. государь созвал торжественное собрание духовенства, думы и выборных придворных чинов для обсуждения челобитья и уничтожения «мест». Может показаться странным с первого раза, почему в заседании участвовала не служилая комиссия, а только выборные высших чинов, но дело в том, что, во-первых, государь знал из самого челобитья мнение комиссии относительно этого вопроса, а, во-вторых, именно в высших слоях местничество и было крепко; высшие слои преимущественно практиковали его и были наиболее заинтересованы в вопросе об уничтожении этого обычая.
На вопрос царя духовенству о местничестве патриарх отвечал: «Аз же и со всем освященным собором не имеем никоея достойныя похвалы принести великому вашему царскому намерению за премудрое ваше царское благоволение». Бояре же и придворное дворянство сами просили уничтожить «места» – «для того: в прошлые годы во многих ратных посольствах и всяких делах чинились от тех случаев великия пакости, нестроения, разрушения, неприятелям радование, а между нами (служилыми) богопротивное дело – великия, продолжительныя вражды». Руководствуясь подобными ответами, царь указал сжечь разрядные книги, в которых записывались местнические дела, и отныне всем быть без мест. На это собрание единодушно отвечало: «Да погибнет в огне оное богоненавистное, враждотворное, братоненавистное и любовь отгоняющее местничество и впредь – во веки». Так передает «Соборное уложение» 1682 г. об уничтожении местничества. Но еще за 70–80 лет перед тем боярство очень крепко держалось за право местничества, а бояре говорили: «То им смерть, что им без мест быть».
Отмена местничества и сожжение местнических книг при царе Федоре Алексеевиче, 1682
По какой же причине нарушился старый обычай без малейшего сопротивления со стороны тех, которые шли когда-то под опалу и в тюрьму, отстаивая родовую честь? Дело в том, что места были относительны; само по себе низкое место не бесчестило родовитого человека, если только такие же места занимали с ним одинаково родовитые люди. Поэтому, чтобы считаться местами, надо было помнить относительную честь стародавних честных родов. Но в XVII в, родовитое боярство или повымерло (одними из знатнейших в то время считались князья Одоевские, которые в XVI в. далеко не были такими), или же упало экономически (у некоторых из тех же Одоевских не было ни поместий, ни вотчин). Вследствие этого при частных пробелах в рядах боярства и при многих захудалых линиях считаться местами было очень трудно. Далее, в счеты родовитой знати в XVII в. впутывается постоянно неродовитое дворянство, поднявшееся по службе благодаря упадку старого боярства.
(В 1668 г., например, из 62 бояр и думных людей только 28 принадлежали к тем старым родам, которых предки в XVI в. были в думе). Но хотя это новое дворянство и местничалось, однако оно вряд ли могло дорожить этим обычаем: для него было выгоднее заменить повышение помощью местничества началом выслуги. Старое же боярство, затрудненное в своих счетах убылью и понижением своих членов, проигравшее на службе при столкновении с новыми передовыми чинами московской администрации, равнодушно смотрело на частые отмены «мест», которые постоянно были в XVII в. Местничество практически становилось неудобным вследствие распадения старого боярства и именно поэтому теряло свою ценность для этого боярства, не приобретая живого смысла для новой служебной аристократии. Профессор Ключевский по этому поводу справедливо отмечает, что «не боярство умерло, потому что осталось без мест, чего оно боялось в XVI в., а места исчезли, потому что умерло боярство, и некому стало сидеть на них». В связи с уничтожением местничества тот же ученый ставит возникший при Федоре так называемый «Проект устава о служебном старшинстве бояр».
Этот проект впервые ясно выразил необычную в Московском государстве мысль о полном разделении гражданских и военных властей. С другой стороны, этот проект предлагал учреждение постоянных наместничеств (Владимирского, Новгородского и др.) и устанавливал строго старшинство одного наместника над другим. Однако все эти предначертания не были осуществлены, и замены родового старшинства (в местничестве) старшинством служебным (по должности) не последовало.
Мирской местничество и его недовольство | Зачем беспокоиться о будущих поколениях?
Фильтр поиска панели навигации Oxford AcademicЗачем беспокоиться о будущих поколениях?Моральная философияКнигиЖурналы Термин поиска мобильного микросайта
Закрыть
Фильтр поиска панели навигации Oxford AcademicЗачем беспокоиться о будущих поколениях?Моральная философияКнигиЖурналы Термин поиска на микросайте
Расширенный поиск
Иконка Цитировать Цитировать
Разрешения
- Делиться
- Твиттер
- Подробнее
Процитируйте
Шеффлер, Сэмюэл,
«Временная ограниченность и ее недовольство»
,
Зачем беспокоиться о будущих поколениях?
, серия Uehiro в практической этике
(
Oxford,
2018;
Online Edn,
Oxford Academic
, 19 апреля 2018 г.
/9780198798989.003.0001,
, по состоянию на 2 января 2023 г.
Выберите формат Выберите format.ris (Mendeley, Papers, Zotero).enw (EndNote).bibtex (BibTex).txt (Medlars, RefWorks)
Закрыть
Фильтр поиска панели навигации Oxford AcademicЗачем беспокоиться о будущих поколениях?Моральная философияКнигиЖурналы Термин поиска мобильного микросайта
Закрыть
Фильтр поиска панели навигации Oxford AcademicЗачем беспокоиться о будущих поколениях?Моральная философияКнигиЖурналы Термин поиска на микросайте
Advanced Search
Abstract
Многие из нас проявляют форму временной ограниченности. Нам не хватает богатого набора оценочных ресурсов для размышлений о наших отношениях с другими поколениями, кроме нашего собственного.
Тем не менее, нам вряд ли безразлична судьба наших преемников, и такие вопросы, как изменение климата, которые связаны с нашим отношением к будущему, вызывают повышенный интерес. Многие философы, пишущие о будущих поколениях, сосредотачиваются на вопросах моральной ответственности, уделяя особое внимание загадкам «демографической этики». Они стремятся определить подходящий принцип благодеяния, чтобы помочь решить эти загадки. В этой главе описывается другой подход. Вместо того, чтобы сосредотачиваться исключительно на вопросах моральной ответственности, эта книга исследует вопрос о том, какое место будущие поколения занимают в нашем практическом и оценочном мышлении в целом. Цель состоит в том, чтобы исследовать оценочные обязательства, которые могут быть скрыты в наших существующих установках, и таким образом обогатить наши представления о будущих поколениях.
Ключевые слова: благодеяние, изменение климата, будущие поколения, народная этика, временная ограниченность
Предмет
Моральная философия
В настоящее время у вас нет доступа к этой главе.
Войти
Получить помощь с доступом
Получить помощь с доступом
Доступ для учреждений
Доступ к контенту в Oxford Academic часто предоставляется посредством институциональных подписок и покупок. Если вы являетесь членом учреждения с активной учетной записью, вы можете получить доступ к контенту одним из следующих способов:
Доступ на основе IP
Как правило, доступ предоставляется через институциональную сеть к диапазону IP-адресов. Эта аутентификация происходит автоматически, и невозможно выйти из учетной записи с IP-аутентификацией.
Войдите через свое учреждение
Выберите этот вариант, чтобы получить удаленный доступ за пределами вашего учреждения. Технология Shibboleth/Open Athens используется для обеспечения единого входа между веб-сайтом вашего учебного заведения и Oxford Academic.
- Щелкните Войти через свое учреждение.
- Выберите свое учреждение из предоставленного списка, после чего вы перейдете на веб-сайт вашего учреждения для входа.
- Находясь на сайте учреждения, используйте учетные данные, предоставленные вашим учреждением. Не используйте личную учетную запись Oxford Academic.
- После успешного входа вы вернетесь в Oxford Academic.
Если вашего учреждения нет в списке или вы не можете войти на веб-сайт своего учреждения, обратитесь к своему библиотекарю или администратору.
Войти с помощью читательского билета
Введите номер своего читательского билета, чтобы войти в систему. Если вы не можете войти в систему, обратитесь к своему библиотекарю.
Члены общества
Доступ члена общества к журналу достигается одним из следующих способов:
Войти через сайт сообщества
Многие общества предлагают единый вход между веб-сайтом общества и Oxford Academic.
Если вы видите «Войти через сайт сообщества» на панели входа в журнале:
- Щелкните Войти через сайт сообщества.
- При посещении сайта общества используйте учетные данные, предоставленные этим обществом. Не используйте личную учетную запись Oxford Academic.
- После успешного входа вы вернетесь в Oxford Academic.
Если у вас нет учетной записи сообщества или вы забыли свое имя пользователя или пароль, обратитесь в свое общество.
Вход через личный кабинет
Некоторые общества используют личные аккаунты Oxford Academic для предоставления доступа своим членам. Смотри ниже.
Личный кабинет
Личную учетную запись можно использовать для получения оповещений по электронной почте, сохранения результатов поиска, покупки контента и активации подписок.
Некоторые общества используют личные аккаунты Oxford Academic для предоставления доступа своим членам.
Просмотр учетных записей, вошедших в систему
Щелкните значок учетной записи в правом верхнем углу, чтобы:
- Просмотр вашей личной учетной записи и доступ к функциям управления учетной записью.
- Просмотр институциональных учетных записей, предоставляющих доступ.
Выполнен вход, но нет доступа к содержимому
Oxford Academic предлагает широкий ассортимент продукции. Подписка учреждения может не распространяться на контент, к которому вы пытаетесь получить доступ. Если вы считаете, что у вас должен быть доступ к этому контенту, обратитесь к своему библиотекарю.
Ведение счетов организаций
Для библиотекарей и администраторов ваша личная учетная запись также предоставляет доступ к управлению институциональной учетной записью. Здесь вы найдете параметры для просмотра и активации подписок, управления институциональными настройками и параметрами доступа, доступа к статистике использования и т.
д.
Покупка
Наши книги можно приобрести по подписке или приобрести в библиотеках и учреждениях.
Информация о покупке
Оружейная ограниченность | Sphinx
16 сентября 2021 г., NevilleMorley
На этой неделе я в основном буду страдать от ужасной простуды, как раз тогда, когда я хотел закончить подготовку к учителю на следующей неделе и заняться другими делами до начала семестра. Сразу после того, как я тоже вернулся с освежающего перерыва… Но если мне придется чем-то заболеть, думаю, лучше на этой неделе, чем на следующей. И я придерживаюсь оптимистического взгляда на то, что за нынешними потоками соплей и мокроты я на самом деле нахожусь в лучшем состоянии, мысленно говоря, чем я был в течение некоторого времени, потому что, несмотря на толщину моей головы, я на самом деле придумал Идея сегодня утром, или если не идея, то содержательная фраза, заключающая в себе особый вид современного политического дискурса.
Поиск в Google показывает, что никто ранее не предлагал эту характеристику, поэтому я мог бы в какой-то момент развить ее дальше, но на данный момент я просто хотел набросать ее для протокола…
Ограниченность, конечно, не нова; действительно, можно предположить, что это может быть человеческая константа, от классических греческих представлений о подходящем размере устойчивого политического сообщества до современных исследований о количестве людей, которые в среднем можно поддерживать как подлинную дружескую сеть. Конечно, у всех нас есть склонность прибегать к фамильярности, принимать как должное и обобщать собственный опыт, принимать истинность нашего унаследованного/приобретенного взгляда на мир. Это может пересекаться или вести к узким представлениям о личных интересах и предпочтениях собственных интересов (например, феномен НИМБИизма), но ограниченность в первую очередь связана с перспективой, которая затем мотивирует действия, а не действия.
Политика, от регионального до международного уровня, всегда связана с попытками преодоления разного рода местничества или достижения компромиссных позиций в интересах более широкой повестки дня и большего блага («большего блага»).
Действительно кажется, что в последние годы это было более серьезной проблемой, особенно на международном уровне [примечание: национализм и местничество не тождественны, но национализм может быть полностью ограниченным по отношению к «воображаемому сообществу» нации; это требует дальнейших размышлений]. Очевидным примером является Brexit со всеми его нелепыми разговорами о лучших джемах, которые теперь переходят в культурную войну о необходимости квот на чисто британские телепрограммы и нелепой защите Британской империи как милой, не-на- все расистский образец прогрессивного либерализма. Но такое же местническое мышление мы можем наблюдать и в разных районах более раздробленной Европы, и в США, и, возможно, где-то еще.
Теперь можно рассматривать это как своего рода перебалансировку, поскольку различные версии антиместнической мысли утратили доверие или эффективность (совсем недавно — глобализация и либеральный интервенционизм). Но я хочу предположить, что это нечто большее, чем зарождающийся, инстинктивный местничество, подтверждающее свою значимость, и нечто большее, чем традиционный национализм.
В последние годы мы наблюдаем согласованное движение за представление ограниченности в нормативных терминах, настаивая на моральном превосходстве «людей откуда-то» и их мировоззрение, в противовес (по определению не- или антиместническим) безродным космополитам. Близость «с себе подобными» представлена не только как эмпирическое открытие, но и как естественная тенденция, которой глупо и разрушительно пытаться сопротивляться.
Явно расистский элемент этого заставил меня думать об этом как о «вооружённом местничестве»; он берет человеческую тенденцию к ограниченности по умолчанию и стремится превратить ее в политический инструмент, противодействовать движениям за расовую справедливость и более толерантное общество, демонизировать мигрантов и беженцев, подорвать виды международной координации, необходимые для решения таких проблем, как климатический кризис. Он вызывает ностальгические образы сообщества — даже когда претендует на роль объективной социальной науки — для того, чтобы охарактеризовать их как подрываемые и находящиеся под угрозой со стороны злонамеренных сил, но не глобализированного капитализма (где это можно было бы доказать), а чернокожих, иностранцев.