Россия в первой мировой войне кратко — о войне 1914
Участие России в 1 мировой войне очень кратко и понятно самое важное
Краткое содержание о роли РОССИИ:
- Вступление в войну
- Боевые действия
- Выход России из войны
- Цели России в первой мировой войне
- Союзники России
- Экономика российской империи накануне войны
- Выход России
Кратко говоря, Россия принимала участие в Первой мировой войне в период с 19 июля 1914 по 3 марта 1918 год. Ее интересами в этом вооруженном конфликте были установление своего господства на Балканском полуострове, овладение Босфором и Дарданеллами, дающими выход к незамерзающим морям и защита всех славянских народов, находящихся под гнетом Османской Порты и Австро-Венгерии. При этом разгром последней Россия видела своей основной задачей при вступлении в войну.
Россия в Первой мировой войне кратко
|
Боевые действия
|
Выход из войны
|
12 малоизвестных фактов о Первой мировой войне
Свежий номер
РГ-Неделя
Родина
Тематические приложения
Союз
Свежий номер
11.
11.2018 10:09
Рубрика:
Общество
Игорь Елков
11 ноября в Европе отмечают 100-летие со дня окончания Первой мировой войны.
Официально эту войну закончили летом 1919 года в Версале. Но 11 ноября 1918 года в 5.10 утра на севере Франции Германия подписала фактическую капитуляцию. А раз немцы признали свой «капут» и запросили мира, то все: точно наступит мир.
Уточню: ни победители, ни побежденные тогда не знали, в какой войне они участвовали. О том, что это была Первая мировая война, все поняли только после начала Второй мировой.
С тех пор о бойне народов написаны тонны книг-исследований. Тем не менее многие эпизоды той бойни народов выглядят странными, невероятными и скандальными.
У нас войну называли «германской», в Европе — «великой».
Гондурас, который, казалось бы, создан лишь для хорошего настроения, отважно вступил в ту войну. Причем на правильной стороне (Россия, Франция, Великобритания). И мы напрасно над Гондурасом сегодня подшучиваем: в отличие от России он мудро дождался окончания войны и был среди победителей.
Мы же ушли с битвы народов за восемь месяцев до победы.
На нашей стороне также воевал Хиджаз. Что такое Хиджаз и где он находится, знает только Анатолий Вассерман (по секрету: это королевство, созданное шерифом Мекки на западе Аравийского полуострова и просуществовавшее с 1916 по 1925 год).
Не мы напали на Германию и ее союзников, а наоборот. Когда войска Австро-Венгрии атаковали Белград, Россия объявила мобилизацию. Защита православных сербов считалась моральным долгом России. Германия поставила ультиматум: отменяйте мобилизацию. Мы отказались, и именно немцы нам объявили войну.
Истощив потенциал врага, мы в итоге ничего не получили за подвиги своих солдат. Хотя в случае войны до победного конца могли получить под контроль Босфор и Константинополь.
Не получили. Напротив, потеряли часть своей территории и населения. А еще обязались выплачивать репарации деньгами, сырьем и товарами. А осенью отправили в Германию почти 100 тонн золота.
Кстати, русское золото немцам не досталось: его у них отняли французы.
Кроме необходимости платить репарации победителям Германия потеряла свыше 10% территории.
Советская власть пришла не только к нам, но и в Германию. На родине бременских музыкантов власть рабочих и крестьян восторжествовала в январе 1919 года: там провозгласили Бременскую Советскую Республику. Уже весной ее штурмом взяли правительственные войска. Но тут же возникла Баварская Советская Республика. И ее тоже подавили — 5 мая 1919 года сдался и кумачовый Мюнхен.
Война подстегнула научно-технический прогресс: были созданы тяжелые бомбардировщики, танки и портативные радиостанции. Стали применять гигиенические прокладки и кварцевые лампы, офицеры носили наручные часы, пилотам выдавали бронетрусы и электрогрелки. Выпустили противогазы для лошадей и собак, санитары использовали антисептики.
Но все чудеса техники работали до тех пор, пока солдаты не добегали до вражеской траншеи. А дальше — варварская битва с помощью заточенной пехотной лопатки, булавы и дубинки с шипами.
Напоминают арсенал маньяка: инструмент, чтобы выбить глаз, раскроить череп… Процветающая и преосвященная Европа низверглась до уровня средневекового варварства.
И именно тогда немцы впервые в мире применили оружие массового поражения — боевые газы.
Есть мнение, что если бы наш император не встал на защиту Сербии, то патриотически настроенная интеллигенция, говоря современным языком, подняла бы чудовищный хайп. И могла расшатать трон. Но… они и так это сделали, хотя составляли малую часть общества. В то время как из 15,5 миллиона призванных за время войны мужчин 13,5 миллиона были крестьянами, воевать совсем не рвавшимися. Крестьянство беспокоили какие угодно проблемы, но только не либеральные.
А сербов мы все равно не спасли. Кстати, добивали их уже не австро-венгры, а братушки-болгары.
Был шанс уладить дело миром. Император Николай II отправил кайзеру Вильгельму II телеграмму с предложением созвать Гаагскую конференцию и там решить все проблемы. Но кайзер не ответил.
Николаю II накануне войны докладывали: даже в случае победы толку будет мало. Зато когда искалеченные крестьяне вернутся с войны домой, то начнутся бунты. И случится революция.
Не поверил? Или уже не мог остановить ход истории…
Неизвестная война
26 марта 1917 года гидросамолет авиации Черноморского флота совершал над Босфором разведку и аэросъемку береговой полосы врага. Попал под огонь, получил пробоину в бензобаке. Сел на воду. На его захват турки выслали вооруженную шхуну. При ее приближении экипаж (летчик лейтенант Михаил Сергеев и наблюдатель унтер-офицер Феликс Тур) сумел поднять машину в воздух и атаковал шхуну. Бой продолжался до победы: турки оставили судно, спаслись на шлюпке. Захватив шхуну, русские пилоты уничтожили аэроплан (сняв оборудование) и, подняв паруса, пошли в Севастополь. Без еды и пресной воды летчики за 6 дней пришли к русским берегам.
Михаил Михайлович Сергеев впоследствии участвовал в экспедициях Отто Шмидта. С началом ВОВ — на фронте (в обеих мировых войнах воевал лейтенантом).
Оборонял Сталинград. Умер в 1974 году, похоронен на Ваганьковском кладбище.
Российская газета — Неделя — Федеральный выпуск: №251(7714)
ИсторияПервая мировая война
Главное сегодня
Путин переосмысливает участие России в Первой мировой войне
Комментарий 7 августа 2014 г.
Президент России Владимир Путин выступает на церемонии открытия памятника Первой мировой войне в Военно-мемориальном парке на Поклонной горе в Москве 1 августа 2014 года. В 2014 году исполняется 100 лет со дня начала Первой мировой войны. REUTERS/Yuri Kochetkov/Pool (РОССИЯ — Теги: ПОЛИТИКА ГОДОВЩИНА КОНФЛИКТ TPX ОБРАЗЫ ДНЯ)
Президент России Владимир Путин выступает на церемонии открытия памятника Первой мировой войне в Военно-мемориальном парке на Поклонной горе в Москве 1 августа 2014 года. В 2014 году исполняется 100 лет со дня начала Первой мировой войны. REUTERS/Yuri Kochetkov/Pool (РОССИЯ — Теги: ПОЛИТИКА ГОДОВЩИНА КОНФЛИКТ TPX ОБРАЗЫ ДНЯ)
1 августа у воинского мемориала на Поклонной горе в Москве Президент Владимир Путин открыл памятник русским воинам, сражавшимся в Первой мировой войне.
К столетию начала той войны Кремль задним числом принял решение почтить этих воинов как героев, а участие Российской империи в той войне — как славную часть национальной истории (kremlin.ru, 1 августа).
1 августа в Москве у воинского мемориала на Поклонной горе президент Владимир Путин торжественно открыл памятник русским воинам, сражавшимся в Первой мировой войне. К столетию начала той войны Кремль задним числом принял решение почтить этих воинов как героев, а участие Российской империи в той войне — как славную часть национальной истории (kremlin.ru, 1 августа).
Постсоветская историография России с трудом интегрировала участие царской России в Первой мировой войне в национально-героический нарратив. Хотя Россия вела ту войну (1914–1917) в погоне за далеко идущими территориальными завоеваниями и при поддержке одной группы европейских держав война привела к краху России. Победа Советского Союза во Второй мировой войне с сопутствующей ей мифологией оставила мало места катастрофической Первой войне в национальной памяти России.
Путинская реабилитация Российской империи, а в последнее время и великороссийского национализма потребовала (как он сказал в своем выступлении) «восстановления исторической правды о Первой мировой войне» именно в этом духе. В речи Путина от 1 августа излагается новая, одобренная государством, прославляющая интерпретация участия России в Первой мировой войне. Наряду с этим Путин прибегает к категоричному объяснению поражения и краха царской России.
По словам Путина, «сегодня мы восстанавливаем неразрывную преемственность нашей истории», включая «священную память» о Первой мировой войне в официальные сводки истории России. В политическом плане дань уважения Поклонной горе представляет собой жест в адрес националистических кругов России.
г. Царская Россия была одним из инициаторов Первой мировой войны. Она не подвергалась нападениям или угрозам со стороны какой-либо державы, пока Россия сама не вступила в войну, вторгшись в Германию и Австро-Венгрию в августе 1914 года. В течение трех лет Россия утратила свои цели дальнейшей территориальной экспансии, в итоге потерпела поражение и потеряла большую часть своей европейской территории. империя. Речь Путина пытается объяснить эту цепь событий.
1. «Россия вынуждена была вступить в Первую мировую войну». Это вступительное предложение речи, но ему не хватает продолжения. Путин не объясняет, кто вынудил Россию вступить в войну, почему и как.
2. В австрийско-сербском конфликте «Россия должна была принять вызов, защитив братский славянский народ». Путин преподносит это не как мышление российских властей и общества того времени, а как действующую аксиому, имплицитно отражающую нынешние амбиции Кремля.
3. «Россия выполнила свои союзнические обязательства. Наступление России в [восточную] Пруссию и в [восточную] Галицию [Австрии] сорвало планы противника, позволило союзникам удержать фронт и защитить Париж». Путин не объясняет этих «обязательств», не признает разорения, нанесенного Пруссии во время краткосрочного вторжения (закончившегося поражениями России при Танненберге в конце августа и на Мазурских озерах в середине сентября 1914), и не упоминает жестокую кампанию русификации украинцев в Галиции во время оккупации этой провинции (русские войска были изгнаны почти со всей Галиции летом 1915 г.) (Марк фон Хаген, Война в европейском приграничье: оккупации и планы оккупации в Галиции и Украине, 1914–1918 гг., Сиэтл: University of Washington Press, 2007).
Контрнаступление генерала Алексея Брусилова (июнь – сентябрь 1916 г.), стоившее русским жертв более миллиона человек, не достигло своей цели по возвращению утраченных имперских территорий. В июле 1917 года второе наступление Брусилова (также известное как наступление Керенского) обернулось катастрофическим отступлением на Украине (Норман Стоун, Восточный фронт 1914–1917, Penguin Global, 2004). 5. Характеризуя первое Брусиловское наступление как «легендарное», Путин строит на этой легенде теорию удара в спину: «Эта победа была украдена у страны. Его украли те, кто призывал к поражению своего отечества и его армии, сеял рознь внутри России и рвался к власти, предав национальные интересы». Путин намекает, конечно, на большевиков. Он отвергает тезис советской историографии о том, что Россия участвовала в «империалистической войне». Вместо этого «восстанавливаем историческую правду» о той войне.
Если бы победа не была «украдена», т. е. если бы царская Россия, шатаясь, прошла через войну и присоединилась к своим союзникам по Антанте на мирной конференции, она вполне могла бы достичь своих военных завоевательных целей.
Полное присоединение Восточной Галиции к России (на основании отрицания украинской национальной идентичности) было одной из официально объявленных целей войны в 1914 г. В марте – апреле 1915 г. Великобритания и Франция одобрили присоединение Россией Стамбула, проливов Босфор и Дарданеллы, в случае «общей победы» в войне, т. е. при условии, что Россия не выйдет из коалиции. Уже на этом этапе правительства Антанты опасались, что ослабленная Россия может выйти из войны. 19 февраля17 марта, движимая тем же страхом, Французская республика предоставила умирающей царской России полную свободу действий в проведении западных границ империи в конце войны. Путинская версия истории не признает экономической и военной неполноценности России главной причиной ее краха в той войне. Белые русские генералы, чьи мемуары явно вдохновили Путина на тезис об ударе ножом в спину, тем не менее признали относительную отсталость России, которая стала причиной окончательного краха.
В рассказе Путина о Первой мировой войне нет и следа человеческого сострадания к погибшим и раненым русским.
В его речи не упоминаются ошеломляющие цифры. Оценки потерь России колеблются от 5 до 6 миллионов только в боевых действиях, до 19 человек.17 (приблизительно из-за несовершенства российской статистики того времени). Речь Путина просто превозносит способность российского солдата к анонимному самопожертвованию в массовом масштабе. На фоне продолжающейся войны с Украиной Кремль обращается к истории, чтобы восстановить еще один милитаристский нарратив для всеобщего потребления.Рубрики: CommentaryТеги: Восточное партнерство
Первая мировая война не была случайностью – The Diplomat
Закари Кек
Первая мировая война была не случайной войной, а результатом продуманной государственной политики Германии.
Фото: Wikimedia CommonsВ этом месяце исполняется 100 лет с начала Первой мировой войны, ранее называвшейся Великой войной.
Неудивительно, что это вызвало множество историй и статей, обсуждающих катастрофические события, в результате которых погибло около 16 миллионов человек и был ранен еще 21 миллион.
По сей день большинство наблюдателей продолжают утверждать, что Первая мировая война была непреднамеренной войной: то есть, что ни одна из вовлеченных стран особенно не хотела войны, но тем не менее война пришла. Некоторые утверждают, что именно основные программы вооружений и наступательные военные доктрины, принятые европейскими странами в преддверии войны, сделали Первую мировую войну неизбежной. Другие утверждают, что войну вызвало гипернационалистическое население. Третьи обвиняют тесные союзы, которые европейские страны сформировали за годы до Первой мировой войны, которые создали среду, в которой убийство анархистом эрцгерцога Франца Фердинанда могло ввергнуть весь континент в кровавую войну. А есть и те, кто винит в сложившейся ситуации непримиримые интересы возвышающейся Германии и приходящей в упадок Великобритании. Независимо от конкретного объяснения, большинство из них, похоже, согласны с тем, что война была случайностью.
Что еще более тревожно, в последние годы многие люди сравнивают Европу начала 20-го века с сегодняшним Азиатско-Тихоокеанским регионом.
Возможно, наиболее примечательно то, что премьер-министр Синдзо Абэ на Всемирном экономическом форуме в начале этого года провел аналогию, согласно которой китайско-японское соперничество сегодня имеет удивительное сходство с англо-германским соперничеством до Первой мировой войны. В данном случае Абэ пытался изобразить агрессию Китая и наращивание его военной мощи как подталкивание региона к войне.
Дипломатическая сводка
Еженедельный информационный бюллетень
NПолучайте информацию о событиях недели и развивайте сюжеты для просмотра в Азиатско-Тихоокеанском регионе.
Получить информационный бюллетень
Другие сравнивают зарождающееся соперничество между США и Китаем сегодня с злополучным соперничеством между Великобританией и Германией столетие назад. Например, в своей статье в Boston Globe на этой неделе лучший сотрудник Колледж-Стейшн Кристофер Лейн утверждал, что Первая мировая война была вызвана отказом Великобритании пересмотреть статус-кво, несмотря на подъем Германии.
На этом примере Лейн предупреждает, что США и Китай движутся к войне, и только США могут остановить ее, «проводя политику стратегической корректировки в Восточной Азии», чтобы приспособиться к растущей мощи и влиянию Китая.
В обоих случаях смысл сравнения состоит в том, чтобы предположить, что, если не будет предпринято что-то радикальное, Азия может столкнуться с крупной войной, которой никто не хочет, как это случилось с Европой столетие назад.
К счастью, как однажды предупредил на этих страницах мудрый философ Роб Фарли, «случайные войны случаются редко» и обычно являются результатом продуманной государственной политики. И в этом отношении Первая мировая война не является исключением, по крайней мере, по словам Дейла К. Коупленда.
В его мгновенной классике, Истоки крупных войн Коупленд разработал теорию, которую он назвал «теорией динамических дифференциалов», чтобы объяснить причины конфликтов между великими державами.
Немного упрощая, теория динамических дифференциалов утверждает, что приходящие в упадок государства инициируют войны, когда они все еще явно превосходят их в военном отношении, но считают, что находятся в глубоком и необратимом упадке по сравнению с восходящим государством.
В такой ситуации лидеры приходящего в упадок государства начинают рассматривать войну как единственный способ помешать восходящему государству обогнать его как самую могущественную нацию в системе, тем самым став серьезной угрозой безопасности. Теория динамических дифференциалов утверждает, что эти лидеры, скорее всего, начнут войну, когда они считают, что максимально увеличили свою относительную мощь, то есть когда они считают, что их относительная военная мощь достигает пика, и отсрочка войны только позволит растущей нации стать относительно сильнее.
Коупленд проверяет теорию на ряде отличных тематических исследований, лучшим из которых является Первая мировая война.
В первой главе о Первой мировой войне Коупленд протыкает дыры во всех других теориях о причинах Первой мировой войны, а также освещает ряд кризисов на Балканах и в Африке в годы, предшествовавшие войне. В следующей главе он прослеживает процесс принятия решений в Германии, в частности канцлером Германии Теобальдом фон Бетманн-Хольвегом, от июльского кризиса до начала Первой мировой войны.
В этом тематическом исследовании Коупленд убедительно доказывает, что настоящей причиной войны был переход власти между Германией и Россией, а не между Германией и Великобританией. В частности, он показывает, что немецкие лидеры давно опасались, что большая территория, ресурсы и население России сделают ее долгосрочной угрозой для выживания Германии. По оценке немецкого руководства, эта угроза станет реальностью, как только Россия завершит масштабную индустриализацию и наращивание военной мощи, которые она начала проводить еще до начала Первой мировой войны.
Таким образом, Германия начала собственное наращивание военной мощи (особенно военно-морской) в надежде максимизировать свою мощь для войны, которую немецкие лидеры все чаще считали неизбежной.
Прежде чем это наращивание подошло к концу, Берлин успешно предотвратил перерастание четырех крупных кризисов на Балканах в 1912–1913 годах в крупную войну, главным образом за счет сдерживания своего австрийского союзника, достаточного для того, чтобы он не спровоцировал Россию на войну. Таким образом, Коупленд говорит об «общей теме» балканских кризисов 1912–1913 годов, которая заключалась в том, что «когда возможность вмешательства России была невелика, Берлин позволял Австрии действовать насильственно; но всякий раз, когда казалось, что Россия может быть вынуждена… противостоять действиям Австрии, Берлин отказывал в поддержке и советовал Вене сохранять «выжидательную позицию»».0003
Немецкие лидеры также начали «информировать» общественность о национальных интересах Германии, чтобы у них была мотивация к войне, когда разразится война. Как объясняет Коупленд, «лидеры вовсе не реагируют на агрессивные страсти общества, они преднамеренно создали эти страсти, чтобы более эффективно вести войну».
Однако после июльского кризиса 1914 года, когда был убит эрцгерцог Франц Фердинанд, Коупленд отмечает, что Берлин резко изменил свою позицию. Именно в это время немецкие руководители во главе с канцлером решили, что война будет наиболее выгодна для Германии. Отчасти это было связано с обстоятельствами момента, а именно со способностью Германии изображать Россию агрессором. Это было необходимо для того, чтобы немецкий народ, особенно Социал-демократическая партия, поддержал войну. Изображение России как агрессора также вынудит Австрию присоединиться к войне и может сделать Великобританию менее поддерживающей Францию и Россию, по крайней мере, на начальном этапе. При этом Коупленд решительно оспаривает мнение некоторых историков о том, что немецкие лидеры считали, что Англия сохранит нейтралитет в войне. Хотя они, безусловно, предпочли бы такой исход, они понимали, что это совершенно маловероятно.
Но главной причиной, по которой немецкие лидеры предпочли войну в 1914 году, была их уверенность в том, что немецкая мощь достигла своего апогея.
Берлину удалось нарастить свои вооруженные силы за годы до войны. Что еще более важно, «немецкие лидеры считали, что континентальную или мировую войну нужно вести в 1914 году, поскольку к 1917 году, когда Россия завершила свои военные реформы и стратегические железные дороги, Германия больше не могла рассчитывать на противостояние» объединенным русским, французским и британским силам.
В результате немецкие лидеры мастерски манипулировали последствиями июльского кризиса, чтобы обеспечить европейскую войну, в которой Россия оказалась агрессором, потому что она объявила мобилизацию своих сил. Так, Коупленд утверждает, «что Германия активно стремилась к войне 19 июля14 и что немецкие лидеры к концу июля предпочли мировую войну мирному договору, даже тому, который дал Австрии большую часть того, чего она хотела. Таким образом, Берлин предпринял все необходимые шаги, чтобы предотвратить любое решение путем переговоров, и в то же время добиться того, чтобы Россия была обвинена в войне».
Более кратко Коупленд пишет: «Поскольку у Германии был выбор между мировой войной и миром путем переговоров, немцы предпочли первое и ничего не сделали для достижения второго». Фактически, оно активно подрывало последнее, объявляя войну, чтобы избежать «капитуляции России в последнюю минуту перед требованиями Австрии».
Тот факт, что Первая мировая война была не случайностью, а результатом продуманной государственной политики Германии, является хорошей новостью для тех, кто считает, что современная Азия напоминает Европу 100 лет назад. До тех пор, пока ни одно государство не считает войну своим интересом, она вряд ли произойдет, даже если материализуются кризисы, подобные убийству эрцгерцога, а они почти наверняка произойдут. Более того, в соответствии с теорией динамических дифференциалов именно США или Япония будут агрессорами в войне. Таким образом, урок Первой мировой войны должен заключаться в том, что если США или Япония не решат, что война отвечает их интересам, в Азии сохранится мир.