👍 Сказка о царе Салтане. А.С. Пушкин 🐱
Сказки » Авторские сказки » Русские писатели » Сказки Пушкина А.С. » Сказка о царе Салтане. А.С. Пушкин
Порекомендовать к прочтению:
Страницы: 1 2 3 4 5 6
СКАЗКА О ЦАРЕ САЛТАНЕ, О СЫНЕ ЕГО СЛАВНОМ И МОГУЧЕМ БОГАТЫРЕ КНЯЗЕ ГВИДОНЕ САЛТАНОВИЧЕ И О ПРЕКРАСНОЙ ЦАРЕВНЕ ЛЕБЕДИ
ри девицы под окном
Пряли поздно вечерком.
«Кабы я была царица,-
Говорит одна девица,-
То на весь крещеный мир
Приготовила б я пир».
— «Кабы я была царица,-
Говорит ее сестрица,-
То на весь бы мир одна
Наткала я полотна».
— «Кабы я была царица,-
Третья молвила сестрица,-
Я б для батюшки-царя
Родила богатыря».
олько вымолвить успела,
Дверь тихонько заскрыпела,
И в светлицу входит царь,
Стороны той государь.
Во все время разговора
Он стоял позадь забора;
Речь последней по всему
Полюбилася ему.
«Здравствуй, красная девица,-
Говорит он,- будь царица
И роди богатыря
Мне к исходу сентября.
Вы ж, голубушки-сестрицы,
Выбирайтесь из светлицы.
Поезжайте вслед за мной,
Вслед за мной и за сестрой:
Будь одна из вас ткачиха,
А другая повариха».
сени вышел царь-отец.
Все пустились во дворец.
Царь недолго собирался:
В тот же вечер обвенчался.
Царь Салтан за пир честной
Сел с царицей молодой;
А потом честные гости
На кровать слоновой кости
Положили молодых
И оставили одних.
В кухне злится повариха,
Плачет у станка ткачиха —
И завидуют оне
Государевой жене.
А царица молодая,
Дела вдаль не отлагая,
С первой ночи понесла.
те поры война была.
Царь Салтан, с женой простяся,
На добра коня садяся,
Ей наказывал себя
Поберечь, его любя.
Между тем, как он далеко
Бьется долго и жестоко,
Сына бог им дал в аршин,
И царица над ребенком,
Как орлица над орленком;
Шлет с письмом она гонца,
Чтоб обрадовать отца.
А ткачиха с поварихой,
С сватьей бабой Бабарихой
Извести ее хотят,
Перенять гонца велят;
Сами шлют гонца другого
Вот с чем от слова до слова:
«Родила царица в ночь
Не то сына, не то дочь;
Не мышонка, не лягушку,
А неведому зверюшку».
ак услышал царь-отец,
Что донес ему гонец,
В гневе начал он чудесить
И гонца хотел повесить;
Но, смягчившись на сей раз,
Дал гонцу такой приказ:
«Ждать царева возвращенья
Для законного решенья».
дет с грамотой гонец
И приехал наконец.
А ткачиха с поварихой
С сватьей бабой Бабарихой
Обобрать его велят;
Допьяна гонца поят
И в суму его пустую
И привез гонец хмельной
В тот же день приказ такой:
«Царь велит своим боярам,
Времени не тратя даром,
И царицу и приплод
Тайно бросить в бездну вод».
Делать нечего: бояре,
Потужив о государе
И царице молодой,
В спальню к ней пришли толпой.
Объявили царску волю —
Ей и сыну злую долю,
Прочитали вслух указ
И царицу в тот же час
В бочку с сыном посадили,
Засмолили, покатили
И пустили в Окиян —
Так велел-де царь Салтан.
синем небе звезды блещут,
В синем море волны хлещут;
Туча по небу идет,
Бочка по морю плывет.
Словно горькая вдовица,
Плачет, бьется в ней царица;
И растет ребенок там
Не по дням, а по часам.
День.прошел — царица вопит…
А дитя волну торопит:
«Ты, волна моя, волна?
Ты гульлива и вольна;
Плещешь ты, куда захочешь,
Ты морские камни точишь,
Подымаешь корабли —
Не губи ты нашу душу:
Выплесни ты нас на сушу!»
И послушалась волна:
Тут же на берег она
Бочку вынесла легонько
И отхлынула тихонько.
Мать с младенцем спасена;
Землю чувствует она.
Но из бочки кто их вынет?
Бог неужто их покинет?
Сын на ножки поднялся,
В дно головкой уперся,
Понатужился немножко:
«Как бы здесь на двор окошко
Нам проделать?» — молвил он,
Вышиб дно и вышел вон.
ать и сын теперь на воле;
Видят холм в широком поле;
Море синее кругом,
Дуб зеленый над холмом.
Сын подумал: добрый ужин
Был бы нам, однако, нужен.
Ломит он у дуба сук
И в тугой сгибает лук,
Со креста снурок шелковый
Натянул на лук дубовый,
Тонку тросточку сломил,
Стрелкой легкой завострил
И пошел на край долины
Страницы: 1 2 3 4 5 6
Поделитесь ссылкой на сказку с друзьями: Поставить книжку к себе на полкуРаспечатать сказку
Читайте также сказки:
ПУШКИНА — В БОЧКУ СОВРЕМЕННОСТИ!
«Сказки Пушкина. Сказка о Царе Салтане». А. С. Пушкин.
ТЮЗ им. А. А. Брянцева.
Режиссёр Антон Оконешников, художник-постановщик Елена Жукова, инсценировка Алины Шклярской.
Пора пощечин прошла после тюзовской премьеры: треск и оглушительный трезвон комментариев ВКонтакте поднялся, всколыхнул уходящий год искусства!
Боролись за Пушкина, за Солнце, за детей, за добро и проч.
, и проч.
Говорили: все сброшено с парохода и предано анафеме авангарда!
«Сказки Пушкина» — пощечина общественному вкусу!
Сцена из спектакля.
Фото — Наталья Кореновская.
Только вымолвить успели, как одернулись. Прямые отношения с литературой не всегда ведь в театре уместны да полезны. В нашу-то «пост»-эпоху. Впрочем, кабы какой другой-де автор… А когда Пушкин — игра сложная, принудительная даже. Сбрасывать не получится, объясняться придется.
Да, кабы другой какой текст… А когда сказка — стихотворный «жесткий» текст, от которого не отступить, — тоже объясняться. Когда сказка Пушкина — текст, жесткий вдвойне, канонический втройне и проч., и проч., — то же вчетверне. Его, текст такой, трудно, да и невозможно почти со сцены излагать.
Так велел-де Пушкин: не отменить и незачем, в общем-то, «в драматизм» разворачивать и театром маяться.
Что ж поделать: надо или слышать да ловить проблему — например, в районе ритмических конструкций, или уж сдаться — и Пушкину, и детям, и театру и проч.
, и проч.
Режиссер «Сказки о Царе Салтане» Антон Оконешников угодил всем: сдался детям, но лихо подмигнул ценителям большого Искусства.
Так и начал он сказывать: не боремся за Пушкина. Свет приглушен, выходит конферансье, лицо от театра, проверяет, все ли к спектаклю готово. Да в середине действия снова покажется это лицо из-за занавеси — актриса не вовремя реплику свою произнесла. Да еще раз, и еще, и снова что-то лицо проверит, и что-то объявит. Так и повелось: будет «театральная» дистанция.
Сцена из спектакля.
Фото — Наталья Кореновская.
И дальше вписываются прямо по курсу. Из зала — ведь условились мы — выходит мальчик годов так шести отроду под руку с мамой. Мальчик не может уснуть, потому что нет дома отца. Но отец не придет. Уехал за тридевять. СМС не написать — недоступен телефон. Сказывает дальше Оконешников: сбрасывает Пушкина в лоб. Мол, то, что сейчас увидите вы, — Пушкин такой, каким бы его ребенок рассмотрел. Потом снова в лоб про «сегодня» и про дистанцию — выходят оркестранты в кепках.
А потом голос за сценой говорит: «Разбудим душу сказки». Вот тут и поиск начинается — того, что можно душой увидеть да назвать.
Точно — не серый фон бессмысленности. Серого нет, и даже нет фона в привычных смыслах. Вот диво с колосников спускается: фигуры геометрические, цветами яркими подсвеченные. Кружки да квадраты, прямоугольники да ромбы. Костюмы на актерах этой же стилистикой раздышались: кокошник круглый, да солнце на головах, да юбчонки буквой «А», да платьица с линиями и волнами, буденовки да косоворотки. И все-то цвета везде простые. Локальные, природные, несмешанные — красный да желтый, синий да зеленый. Все — в простое светлое сегодняшнее. Историческим оптимизмом пропитанное. Художник-постановщик Елена Жукова, объявив диктатуру глаза, сыскала право на существование.
Сцена из спектакля.
Фото — Наталья Кореновская.
Да не просто путь этот нашелся, а разыгрался. Ритм вдруг объявился: вот встанут в белое одетые князь Гвидон с Лебедью на авансцене, а за ними по бокам красный царев двор — треугольник видится. А вот в конце поворотный круг три группы прокатит: кроватку красную с мальчишкой, белую пару счастливую да свиту всю красную Салтана. Ритмически все выстроено — ведь и цвет ритмом может дышать, и геометрия ритмическому не чужда — да как бы все не нарочно, как бы намеками. И чтобы глазу детскому проще да понятнее было.
Да хитро все с ритмом и дальше сказывается. Не просто читают Пушкина, а пропевают под громыхание живого оркестра, и не просто пропевают, а поделена литература пушкинская на эпизоды, где в каждом — своя особенная песня да интонация. То протяжно Лебедь запоет, то Повариха с Ткачихой бойко загогочут. Эти водевильные куплеты — часто на авансцене и на зрителя — снова, бишь, о «театральной» дистанции молвят.
Сцена из спектакля.
Фото — Наталья Кореновская.
Но скоро все-таки и сказка сказывается — потому что именно сказка-то и сказывается, несмотря на все языковые ухищрения. Языки — что музыка, что литература, что сценография — не сходятся в одно — в ритм. Голова всему — сюжет да слово! Не звучание да не «гул толпы». А вот прямо так: был-де царь Салтан плохой, отправил жену с сыном в бочке по морю, а князь Гвидон из бочки этой вышел, Лебедь нашел да счастливо поживать стал.
Разыгрывают именно сюжет, но нескучно, весело да ярко. Коли Салтан (Александр Иванов) не белый-пушистый, какова Лебедь (Анастасия Казакова), а злой, коварный и опасный дурак — именно таким его подглядела у Пушкина команда Оконешникова, — то будет он в красное одет. Коли князь Гвидон (Иван Стрюк) ножкой-то топнет в бочке, то прямо так, что сцена готова обрушиться и ударной волной все отхлынет. Коли уж честные гости на кровать слоновой кости положили молодых и оставили одних, то на ромбе появится надпись: «Не беспокоить».
Сказка, наконец, сказалась и дело сделалось. Был час выбора: превратить Пушкина в ритмические организованные звучания или снять сюжет да играть «со стихов». Оконешников выбрал сюжет, но от «души сказки» все-таки не отказался и понял, что она будет в районе ритмов. «Душа» пушкинская у него такая — иронически (а ирония здесь явно в футуристские дали глядела) опосредованная: Оконешников оставил все отношения с ритмом в «детской вариации» — чем прямее, ярче да ритмически четче, чем больше плакатности, тем интереснее. И никакой натужности! Да и хорошо ведь, когда Пушкин веселый, а не занудный, коли главное не в тексте, а в том, чтобы рассказать да показать сказку разными способами.
Ведь самому старшему из нас в этом театре должно быть 30 лет. Теперь — не робеть да стоять на глыбе слова «мы» среди моря свиста и негодования.
Сцена из спектакля.
Фото — Наталья Кореновская.
Сказка о царе Салтане часть 1 Пушкина А. С. текст с картинками
Александр Сергеевич ПушкинСказка О царе Салтане содержание:Разговаривая меж собой, три сестры за прялкой мечтают о том, что бы каждая из них сделала, если б вдруг стала царицей. Первая из них обещает устроить пир на весь мир, вторая — наткать полотна, а третья — «для батюшки-царя» родить богатыря. В этот момент в светлицу входит сам царь Салтан, который ещё до этого подслушивал разговор сестёр под окном. Он предложил третьей из них стать его женой, а двум другим — ткачихой и поварихой при дворе.
Пока царь воевал в дальних краях, царица родила сына — царевича Гвидона. Однако сёстры молодой матери из зависти написали отцу новорождённого, будто супруга произвела на свет «неведому зверюшку».
Вопреки ожиданиям обманщиц, царь не спешит расправиться с женой, а приказывает подождать с решением до его возвращения. Женщины, однако, не унимаются: подменяют подлинное послание от царя подложным, в котором якобы содержится приказ «и царицу, и приплод тайно бросить в бездну вод». Бояре, не заподозрив обмана, помещают мать с младенцем в бочку и бросают в море. Бочку выносит на необитаемый остров, причём Гвидон выходит из неё уже взрослым юношей. Чтобы прокормить мать, он мастерит лук и стрелу и идёт к морю на охоту. Там он спасает белую лебедь от коршуна, и та обещает отблагодарить его. На пустом острове появляется город, правителем которого становится Гвидон.
Мимо острова проплывают купцы и удивляются, видя на прежде необитаемом острове «город новый златоглавый, пристань с крепкою заставой». Гвидон принимает купцов как дорогих гостей, а в конце разговора передаёт поклон царю Салтану. По прибытии в царство Салтана они рассказывают ему о чудесном городе и приглашают его от имени князя Гвидона в гости.
Сам царевич, превратившись с помощью лебеди в комара, приплывает с купцами к отцу и слушает этот разговор. Но одна из завистливых сестёр, повариха, рассказывает Салтану о новом чуде света: поющей белке, которая живёт под елью и грызёт орешки с изумрудами и золотыми скорлупками. Услышав об этом, царь отказывается от поездки к Гвидону. За это комар жалит повариху в правый глаз.
После возвращения в свои владения Гвидон рассказывает лебеди о белке, и та переселяет её в его город. Для белки князь строит хрустальный дом.
В следующий раз купцы рассказывают Салтану о белке и передают новое приглашение от Гвидона. Царевич в образе мухи слушает и этот разговор. Ткачиха рассказывает о 33 богатырях, выходящих из моря во главе с дядькой Черномором. Салтан, услышав о новом чуде, опять отказывается от поездки, за что муха жалит ткачиху в левый глаз. Князь Гвидон рассказывает лебеди о 33 богатырях, и те появляются на острове.
И вновь купцы рассказывают царю Салтану о чудесах и передают новое приглашение.
Гвидон в образе шмеля подслушивает. Сватья баба Бабариха рассказывает о царевне, затмевающей «днём свет божий», с месяцем под косой и горящей звездой во лбу. Услышав об этом чуде, Салтан в третий раз отказывается от поездки. За это шмель жалит Бабариху в нос, пожалев её глаза.
После возвращения Гвидон рассказывает лебеди о прекрасной царевне и говорит, что хочет на ней жениться. Та вновь исполняет желание Гвидона, потому что царевна со звездой во лбу — это она сама и есть. Купцы в очередной раз приезжают к царю Салтану, рассказывают ему о всех изменениях на острове и вновь передают приглашение Гвидона с укором: «К нам-де в гости обещался, а доселе не собрался».
В итоге царь Салтан отправляется в путь к острову Буяну. По прибытии он узнаёт в царице свою жену, а в молодых князе с княгиней — своего сына и невестку. На радостях он прощает злых сестёр и сватью, после чего отпускает их домой. Устраивается весёлый пир на весь мир, и все живут счастливо и богато.
Сказка О царе Салтане часть 1 читать:Три девицы под окном
Пряли поздно вечерком.
«Кабы я была царица, —
Говорит одна девица, —
То на весь крещеный мир
Приготовила б я пир».
«Кабы я была царица, —
Говорит ее сестрица, —
То на весь бы мир одна
Наткала я полотна».
«Кабы я была царица, —
Третья молвила сестрица, —
Я б для батюшки-царя
Родила богатыря».
Только вымолвить успела,
Дверь тихонько заскрипела,
И в светлицу входит царь,
Стороны той государь.
Во всё время разговора
Он стоял позадь забора;
Речь последней по всему
Полюбилася ему.
«Здравствуй, красная девица, —
Говорит он, — будь царица
И роди богатыря
Мне к исходу сентября.
Вы ж, голубушки-сестрицы,
Выбирайтесь из светлицы,
Поезжайте вслед за мной,
Вслед за мной и за сестрой:
Будь одна из вас ткачиха,
А другая повариха».
В сени вышел царь-отец.
Все пустились во дворец.
Царь недолго собирался:
В тот же вечер обвенчался.
Царь Салтан за пир честной
Сел с царицей молодой;
А потом честные гости
На кровать слоновой кости
Положили молодых
И оставили одних.
В кухне злится повариха,
Плачет у станка ткачиха,
И завидуют оне
Государевой жене.
А царица молодая,
Дела вдаль не отлагая,
С первой ночи понесла.
В те поры война была.
Царь Салтан, с женой простяся,
На добра-коня садяся,
Ей наказывал себя
Поберечь, его любя.
Между тем, как он далёко
Бьется долго и жестоко,
Наступает срок родин;
Сына бог им дал в аршин,
И царица над ребенком
Как орлица над орленком;
Шлет с письмом она гонца,
Чтоб обрадовать отца.
А ткачиха с поварихой,
С сватьей бабой Бабарихой,
Извести ее хотят,
Перенять гонца велят;
Сами шлют гонца другого
Вот с чем от слова до слова:
«Родила царица в ночь
Не то сына, не то дочь;
Не мышонка, не лягушку,
А неведому зверюшку».
Как услышал царь-отец,
Что донес ему гонец,
В гневе начал он чудесить
И гонца хотел повесить;
Но, смягчившись на сей раз,
Дал гонцу такой приказ:
«Ждать царева возвращенья
Для законного решенья».
Едет с грамотой гонец,
И приехал наконец.
А ткачиха с поварихой,
С сватьей бабой Бабарихой,
Обобрать его велят;
Допьяна гонца поят
И в суму его пустую
Суют грамоту другую —
И привез гонец хмельной
В тот же день приказ такой:
«Царь велит своим боярам,
Времени не тратя даром,
И царицу и приплод
Тайно бросить в бездну вод».
Делать нечего: бояре,
Потужив о государе
И царице молодой,
В спальню к ней пришли толпой.
Объявили царску волю —
Ей и сыну злую долю,
Прочитали вслух указ,
И царицу в тот же час
В бочку с сыном посадили,
Засмолили, покатили
И пустили в Окиян —
Так велел-де царь Салтан.
Сказка о царе Салтане краткое содержание (Пушкин) для читательского дневника
Год написания: 1831 Жанр: сказка
Главные герои: царь Салтан, царевич Гвидон, волшебница Лебедь.
Александр Сергеевич Пушкин написал «Сказку о царе Салтане» в 1831, и спустя год её увидели вышедшей в свет. Это и стало началом популярности, большой известности, ведь её полюбили многие читатели. Несмотря на то, что с года создания прошло уже больше 180 лет, эту сказу ещё помнят все, и отрывки из неё знают жители не только России, а и всего мира.
Пушкин очень красочно и тонко описал героев сказки. Именно поэтому в 20-ом веке его работу не раз пытались экранизировать. У исполнителей получались очень яркие мультфильмы и фильмы. Автор написал сказку с обычным сюжетом и героями, а это значит, что она с легкостью полюбилась и детям.
Интересное повествование помогает быстро запомнить отрывки и суть сказки. Это произведение настолько полюбилось читателям, что его вполне можно считать классикой народных сказок.
Главная мысль. О чем сказка
Главная мысль сказки выражается в том, что такое качество, как зависть, никогда не приводит к добру и счастью, а лишь толкает на ложь и плохие поступки. Если анализировать приключения Гвидона, то можно сказать, что все трудности и испытания, которые попадаются на пути ,закаляют дух, тело и характер.
Читать краткое содержание Сказка о царе Салтане Пушкина
Однажды поздним вечером три сестры как обычно сидели в своей маленькой избе за любимым делом-рукоделием. И тут у сестер зашел разговор, все они хотели побыть царицами. Первая мечтала выйти замуж за царя, то организовать пир,чтобы по всему миру гуляли, вторая бы наткала полотна для всех людей, а третья хотела бы родить сына для царя. Пока каждая думала о своём, под их окнами стоял царь Салтан и подслушивал.
Он вошел в избу, ему сразу же понравилась третья девушка, которая говорила о том, чтобы родить сына. Салтан предлагает этой девушке стать его женой и родить богатыря. Другим сестрам он также предлагает поехать во дворец, только в качестве поварихи и ткачихи.
Этот разговор обидел двух сестер, они считали несправедливым, что младшей самое лучшее достается и обиделись на Салтана.
Через определенное время после свадьбы младшая сестра всё же родила первенца-сына, но на момент рождения царь был на войне. Сестры решили пойти на подлость, они отправили письмо Салтану, в котором сказано, что девушка родила непонятную «зверушку». После таких новостей вышел приказ сбросить царевну и её сына в море, заколотив их в бочках.
Бочка плывет в море долгое время и в конце попадает на неизвестный остров. Из бочки выбралась царица, и взрослый сын-Гвидон. Гвидон заботится о матери, и чтобы её покормить идет на охоту, взяв с собой стрелы. Он направляется к морю, дабы поймать птицу. Но там он замечает, что большой коршун напал на белую лебедь.
Гвидон бросается помочь и убивает коршуна. Спасенная лебедь благодаря своего героя говорит Гвидону, что готова оказать помощь в любой просьбе или вопроск. В одно мгновенье на острове вырастет город,править которым должен Гвидон. Купцы часто проплывали вдоль этого острова и всё никак не могут налюбоваться сказочным новым видом. И вот однажды вернувшись к царю Салтану, купцы повествуют о новом граде на ранее неизвестном острове и зовут его туда от имени Гвидона. Когда на остров должен прибыть царь, то сын его на это время превращается в комара, чтобы можно было подслушать о чем говорят отец и купцы.
Двое старших сестер решили рассказать Салтану, о так называемом чуде: белке, которая под елью обитает, танцует, поет и орешки непростые грызет. Салтан узнав об этом не хочет ехать к Гвидону. Гвидона лебедь превращает в комара и он летит и кусает свою тетку в глаз. Гвидон идет к белому лебедю и рассказывает про белку, и после этого под елью Гвидона появляется белка.
Спустя некоторое время купцы вновь приглашают Салтана посетит остров, и поведали царю о белке.
Царевич снова хочет подслушать разговор и превращается в муху, после чего летит, чтобы подслушать о чем будет идти речь. Сестры поведали об еще одном чуде, о богатырях, в главе которых грозный Черномор. Салтан в очередной раз не едет на остров. Муха снова укусила тетку в глаз. Гвидон идет к лебеди и рассказывает ей о богатырях, и после этого на острове появляются все богатыри и дядька Черномор.
В который раз купцы поведали Султану о непонятных чудесах, которые происходят на Буяне и вновь приглашают его погостить. Царевич в очередной раз превращается в шмеля и полетел послушать купцов и отца. На этот раз злые сестры поведали о том, что на острове якобы царевна прекрасная живет, и Салтан отказывается ехать.
Шмель укусил тетку за нос. Гвидон рассказал лебедю о царевне, и на острове тут же является царевна. В результате Салтан все же соглашается плыть в новый гррод и отправляется в дорогу. Прибыв на остров он встречает свою жену и сына, узнает их. И-за огромной радости он забывает про обиду на злых сестер и прощает их.
После этого царь приказал устроить празднование на весь мир. В конце сказки все счастливые веселятся, и конечно же живут долго и счастливо.
Читать краткое содержание Сказка о царе Салтане. Краткий пересказ. Для читательского дневника возьмите 5-6 предложений
Пушкин. Краткие содержания произведений
Картинка или рисунок Сказка о царе Салтане
Другие пересказы и отзывы для читательского дневника
- Краткое содержание Камю Калигула
В первом действии показаны события, разворачивающиеся во дворце римского императора Калигулы после смерти его сестры Друзиллы.
Самого Калигулы во дворце в первых сценах нет. Из реплик приближенных императора становится понятно - Краткое содержание Чем люди живы Толстого
История произведения рассказывает об одном интересном случае, когда ангел снизошел с небес дабы помочь обычному человеку.
- Краткое содержание Красный смех Андреева
В произведении Андреева “Красный смех” повествование ведётся от солдата находящегося на войне. Он описывает бой, который длится уже около трёх дней. Он явно видит галлюцинации и бредит, вспоминая о своей семье, обоях в квартире, и о хохоте.
- Краткое содержание Чуковский Мойдодыр (сказка)
Действие сказки происходит в Петербурге. Правда точного указания на город нет, но есть упоминание Садовой, Сенной, Таврического сада и реки Мойки. Рассказчиком является мальчик — грязнуля
- Краткое содержание сказки Серая Звездочка Заходера
В рассказе Серая Звёздочка идет речь о том, как перед сном маленький ежонок слушает, как папа ёжик рассказывает ему сказку. В одном прекрасном саду множество красивых растений
Самого Калигулы во дворце в первых сценах нет. Из реплик приближенных императора становится понятноУрок 16. а.с. пушкин «сказка о царе салтане…» часть 2 — Литературное чтение — 3 класс
Литературное чтение, 3 класс
Урок 16.А.С. Пушкин «Сказка о царе Салтане…» Часть 2
Перечень вопросов, рассматриваемых на уроке:
- План художественного произведения. Виды.
- Характеристика героев сказки.
- Нравственный смысл сказки.
Тезаурус
Сказка – это повествовательное, обычно народно-поэтическое произведение о вымышленных лицах и событиях, преимущественно с участием волшебных, фантастических сил.
Литературная сказка – жанр литературного произведения, в котором в волшебно-фантастическом или аллегорическом развитии событий и, как правило, в оригинальных сюжетах и образах в прозе, стихах и драматургии решаются морально-этические или эстетические проблемы.
Волшебная сказка – это сказка, в которой происходят события, не имеющие места в реальной жизни.
Автор – создатель художественного произведения.
Художественный образ – способ автора отобразить действительность.
Сюжет – ряд связанных между собой и последовательно развивающихся событий, составляющих литературное произведение.
Иллюстрация – рисунок в тексте к.н. издания, поясняющий рассказ или описание.
План произведения – это ряд событий, которые имеют определенную последовательность.
Сравнение – слово или выражение, содержащее уподобление одного предмета другому.
Эпитет – образное, художественное определение.
Ключевые слова
План художественного произведения; события сказочного текста; тема и главная мысль; нравственный смысл.
Основная и дополнительная литература по теме урока:
- Бойкина М. В., Виноградская Л.А. Литературное чтение. 3 класс. Рабочая тетрадь.3 класс– М.: Просвещение, 2017.
- Аудиоприложение на электронном носителе к учебнику Климанова Л.Ф., Горецкий В.Г., Голованова М.В. и др. Литературное чтение. 3 кл. в 2-х частях- М : « Просвещение», 2013
- Детская энциклопедия, т. 10, изд. Академия пед. наук., 1961
- А.Н. Николюкин Литературная энциклопедия терминов и понятий – М: НПК «Интелвак», 2001
Обозначение ожидаемых результатов
На уроке мы узнаем о сказке, познакомимся с биографией и творчеством А.С. Пушкина.
Научимся классифицировать сказки, называть отличительные особенности волшебной сказки, познакомиться с творчеством А.С. Пушкина, анализировать сказку, выделяя нравственный смысл, соотносить иллюстрацию с текстом.
Сможем понаблюдать за поступками главных героев сказки.
Основное содержание урока
1.План произведения – это ряд событий, которые имеют определенную последовательность.
Нас на уроке интересует последнее значение слова. Выделяют несколько способов составления плана произведения: картинный, цитатный, назывной, вопросный.
Существует алгоритм составления плана.
Сначала прочитать текст, разделить его на смысловые части, озаглавить каждую часть текста и расположить названия частей последовательно.
Если мы называем части, значит, мы составляем назывной план. Картинный план составляется с помощью иллюстраций. Вопросный план составляется с помощью вопросов.
2. Царь Салтан – добрый, справедливый, мягкий и незлопамятный, очень доверчивый человек. Он искренне прощает лживых женщин. Это говорит о том, что он милосердный и великодушный.
Князь Гвидон – сын царя Салтана, которого злые завистники обрекли на смерть вместе с матерью в бочке посреди моря. Но младенец очень быстро рос и стал прекрасным, сильным, отважным юношей, который смог защитить лебедь от хищника. Он справедливо правит городом, которым наградила его волшебная лебедь, гостеприимно встречает проплывающих мимо купцов. За его доброту был он вознагражден чудесной белкой, дружиной из 33 богатырей и прекрасной невестой.
Царевна-лебедь – прекрасная и мудрая волшебница. Спасённая Гвидоном от коршуна, она помогает князю советом и волшебством: возводит красивейший город, где он становится владыкой. По желанию князя превращает его в комара, муху, шмеля, чтобы тот смог побывать у отца и понять, почему тот не едет к нему на чудо-остров.
Волна. Когда бочка плывёт по морю, Гвидон просит волну, вынести их на берег, подарив жизнь. Волна исполняет его желание. Это говорит о том, что А.С. Пушкин олицетворяет в образе волны милосердие, отзывчивость, добросердечность.
Ткачиха, повариха, сватья баба Бабариха обманули царя из-за зависти, не пускали к сыну на остров, но были наказаны. Князь Гвидон, перевоплощаясь в насекомых, кусает каждую женщину по очереди за их враньё.
Коршун нападает на лебедь, пытаясь убить её. Коршун оказывается злым чародеем. Его убивает из лука сын царицы, оказавшийся после спасения на берегу. Образ коршуна олицетворяет жизненные трудности, злость, опасность, неудачи.
3.Главная мысль сказки заключается в том, что любая ложь раскроется и зачинщики будут наказаны за злые поступки. Что добро победит зло. Сказка учит доброте, терпению, мужеству, умению прощать и любить близких, не завидовать другим.
Добро и любовь побеждает зависть и зло.
Разбор типового тренировочного задания
Определите, какие записи относятся к назывному плану, а какие к вопросному. Перенесите карточки с записями в соответствующие столбцы.
Назывной план | Вопросный план |
Карточки с названиями:
Мать и сын
Что случилось с царицей и её новорождённым сыном?
С кем встретился князь Гвидон на берегу?
Встреча с царевной Лебедью
Правильный ответ:
Назывной | Вопросный |
Мать и сын Встреча с царевной Лебедью | Что случилось с царицей и её новорожденным сыном? С кем встретился князь Гвидон на берегу? |
Разбор типового контрольного задания
Найдите и выделите цветом по вертикали и горизонтали слова по теме урока.
1 вариант
1. Драгоценный камень, который представляет собой ядро ореха в сказке.
2. Один из подарков князю Гвидону.
3. Кто сообщил Салтану о чудесах на острове Буяне? (ответ в ед. числе)
4. Слово или выражение, содержащее уподобление одного предмета другому.
5. Начало сказки.
6. Что разлучило царя Салтана с женой?
2 вариант
1. Месяц, в котором по просьбе царя, должен был родиться богатырь?
2.Создатель художественного произведения.
3. Один из подарков князю Гвидону.
4. Образное, художественное определение.
5. Окончание сказки?
Ответ:
1 вариант
1. Изумруд
2. Город
3. Корабельщик
4. Сравнение
5. Зачин
2 вариант
1. Сентябрь
2. Автор
3. Белка
4. Эпитет
5. Концовка
О жанровом содержании «Сказки о царе Салтане» А. С. Пушкина Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»
Е. М. НЕЁЛОВ
Петрозаводский государственный университет
О ЖАНРОВОМ СОДЕРЖАНИИ «СКАЗКИ О ЦАРЕ САЛТАНЕ» А. С. ПУШКИНА
Эволюция натурфилософского содержания русской волшебной сказки на излете классической фольклорной традиции в самом начале XX века находит неожиданное и парадоксальное закрепление в известной философии «общего дела» Н. Федорова. Об этом мы говорили в первом выпуске «Евангельского текста в русской литературе XVIII— XX веков», отмечая, что «три главные, исходные федоровские идеи (родственности, регуляции, патрофикации), как выясняется, существовали в фольклорном сознании задолго до проекта Н. Федорова, представляя собой, в сущности, квинтэссенцию того, что Г. Федотов называл «народной верой», «народной религией»»1 и что определяет натурфилософский аспект жанрового2, то есть не зависящего от субъективных намерений и замыслов автора (писателя, философа / народа) содержания волшебной сказки и тех литературных явлений, которые восходят (генетически и типологически) к фольклорно-сказочной семантике и поэтике. Мы подчеркивали, что «в лице Н. Федорова русская
© Неёлов Е. М., 2001
1 Неёлов Е. М. От волшебной сказки к литературе: фольклорная трансформация евангельской традиции в учении Н. Ф. Федорова о воскрешении // Евангельский текст в русской литературе XVIII—XX веков. Петрозаводск, 1994. С. 268.
2 По справедливому замечанию М. М. Бахтина, «ни один жанр не может строиться на одной голой занимательности. Да и для того, чтобы быть занимательным, он должен задеть какую-то существенность» (Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики. М., 1975. С. 257). Вот эта-то «существенность» и есть то, что можно назвать «жанровым содержанием». Точнее говоря, жанровое содержание составляет наиболее общий, абстрактный уровень этой «существенности». Если воспользоваться словами В. Я. Проппа (сказанными, правда, по другому поводу), то этот уровень «можно сравнить с нулем, который в ряду цифр представляет собой определенную величину» (Пропп В. Я. Морфология сказки. М., 1969. С. 37).
150
сказка обрела голос и язык, понятный письменной городской культуре. И становится ясно, что, во-первых, трансформация евангельской традиции, которую проделал Н. Федоров, носит фольклорный характер, а, во-вторых, эта трансформация («народная вера») задолго до Н. Федорова уже была осуществлена русской сказкой <…> Таким образом, русская сказка, оказывая порой пусть и не заметное, но постоянное воздействие на весь путь русской литературы, служила своеобразным каналом, по которому евангельские идеи и образы, трансформированные в духе «народной веры», проникали уже на уровне жанровых структур в мир профессионального творчества»3.
Прежде всего это относится к литературной сказке, тесно связанной с фольклорной многообразными родственными узами, что ярко проявляется уже в той первичной стабилизации литературно-сказочного жанра, которую осуществил Пушкин в 30-е годы XIX века.
Как точно сказал в свое время С. Л. Франк, пушкинские «обработки русских народных сказок суть образец художественного претворения непосредственных выражений народного духа в фольклоре»4, поэтому неудивительно, что в числе многих других
150 О. а. дОшед
«непосредственных выражений народного духа» сказочно-федоровская (народно-евангельская) традиция определяет жанровое содержание не только фольклорных, но и пушкинских сказок. Причем в сказках Пушкина жанровое содержание, как правило, в большей или меньшей степени выходит и на уровень непосредственного содержания.
Особенно заметно это в самой счастливой сказке Пушкина — в «Сказке о царе Салтане», где жанровое содержание во многом обуславливает и непосредственную художественную семантику текста, ибо речь идет о создании, разрушении и новом создании (воссоздании, воскрешении) родственности и в конкретно-бытовом, и в универсально-философском смыслах этого слова.
Однако, прежде чем говорить об этом уровне семантики текста, надо заметить, что в этой пушкинской сказке, как и в других, вообще происходит удивительная встреча двух традиций, противоположных (и даже враждебных) друг другу в рамках своих аксиологических систем. Первая традиция —
3 Неёлов Е. М. От волшебной сказки к литературе… С. 270, 273.
4 Франк С. Пушкин об отношениях между Россией и Европой // Пушкин в русской философской критике. М., 1990. С. 457.
151
фольклорная (языческая). «В «Сказке о царе Салтане» как бы наложены друг на друга два сказочных сюжета, в фольклоре бытующих порознь: один — о невинно гонимой жене с младенцем, другой — о вещей деве, способствующей победе своего суженого»5, причем «вся основная часть «Сказки о царе Салтане» представляет собой своеобразную разработанную поэтом сказку о вещей деве — царевне Лебеди»6. Вторая традиция — христианская, о чем свидетельствуют различные приметы христианского мироустройства, рассыпанные по всему тексту. Однако если вспомнить, что писал Е. Н. Трубецкой о народной сказке, то можно прийти к выводу, что у Пушкина тоже «христианство выражается не в отдельных чертах и подробностях, а во всем жизнечувствии сказки»7. Причем, если в фольклоре, по словам Е. Н. Трубецкого, можно говорить о «бессознательном проникновении христианских мыслей и особенно чувств в сказку»8, то в пушкинском сказочном мире это проникновение связано с проявлением авторской позиции, которая совпадает в данном случае с позицией лирического героя9.
Вот пример. Желая спастись из заточения, будущий князь Гвидон «торопит волну», прося ее о помощи, то есть обращается, как и полагается в фольклорной сказке, к природным стихиям мира. И они помогают ему:
И послушалась волна:
Тут же на берег она
Бочку вынесла легонько.оаадА 151
9 Ср.: у Пушкина «автор — лирический герой сказок (пусть в разной мере) <…>, можно объяснить этот факт тем, что сказки были для Пушкина личной потребностью. Он вкладывал в них что-то очень дорогое и, может быть, тайное» (Непомнящий В. Поэзия и судьба. Над страницами духовной биографии Пушкина. М., 1987. С. 203).
152
вмешиваются иные силы. Мы слышим голос повествователя, и в нем чувствуется волнение лирического героя, спрятанное в риторике вопроса:
Но из бочки кто их вынет? Бог неужто их покинет?
И все встает на свои места: волна спасает мать и сына, сын вышибает дно у бочки и выходит на свободу, и все это произошло потому, что Бог не покинул и не покинет наших героев.
Одна из художественных тайн пушкинского сказочного мира как раз и заключается в этом удивительно гармоничном соединении на первый взгляд несоединимого — фольклорно-языческого и христианского, без которого, по глубокому замечанию Т. Г. Мальчуковой, вообще невозможна христианская культура10 (здесь можно было бы добавить — и светская тоже).
10 Т. Г. Мальчукова подчеркивает, что «религиозное мироотношение Пушкина противостоит всем видам разрушительных воззрений <…> и уживается с ценностями светской культуры, наследницы тех природных религий, которые принято называть языческими. Как известно, Пушкин высоко ценил античную литературу, любил и собирал русские песни и сказки. Напомним, что и в Христианстве по отношению к ценностям земной жизни, античной культуры и народной поэзии имели место различные интенции — от мироотречения и отрицания до мироприятия и принятия. Но только при условии последних могла строиться <…> христианская культура, тогда как абсолютизация первых приведет к ее уничтожению» (Мальчукова Т. Г. Античные и христианские традиции в поэзии А. С. Пушкина. Кн. 1. Петрозаводск, 1997. С. 129). Примером такой абсолютизации может служить монография С. Е. Шамаевой «Библия и преподавание литературы», в которой литература прямолинейно и однозначно рассматривается как простая иллюстрация к Библии, в результате чего сам художественный текст теряет в глазах автора какую-либо собственную ценность, что и определяет поразительное невнимание исследовательницы не только к семантике, но и к непосредственному содержанию текста. Так, например, С. Е. Шамаева пишет: «В русских народных сказках очень трогательным является образ ребенка. Его появления ждут с нетерпением и нежностью. Вслушаемся в отрывок из «Сказки о царе Салтане», которая написана Пушкиным в соответствии с теми нравственными нормами, которые приняты в православии:
Вот в сочельник в самый, в ночь Бог дает царице дочь»
(Шамаева С. Е. Библия и преподавание литературы. Воронеж, 1996. С. 34). В трех процитированных предложениях С. Е. Шамаева умудрилась сделать две грубые ошибки: во-первых, перепутала, смешав в одно целое, фольклорные и литературные сказки, а во-вторых, перепутала и пушкинские сказки, ведь, как всем известно, в «Сказке о царе Салтане» Бог дает царице все-таки не дочь, а сына. Эти ошибки, как думается, могли быть сделаны только при условии, что собственно художественные тексты автору не интересны.
153
Таким образом, евангельская традиция в сказке Пушкина присутствует на двух уровнях — на уровне непосредственно содержания, связанного с позицией лирического героя, и на уровне ее сказочно-федоровской трансформации, закрепленной в жанровом содержании фольклорной сказки и усвоенной пушкинской сказкой и в жанровом, и в содержательном аспектах одновременно.
Нас сейчас интересует именно второй уровень. Обратимся к тексту сказки.
152 О. а. дОшед
Сцена, которой открывается «Сказка о царе Салтане», может быть прочитана с разных точек зрения, она многозначна. И. П. Лупанова отмечает, что «под пером Пушкина волшебная сказка приобретает черты, свойственные остросоциальным бытовым сказкам», и это смещение граней жанров рождает «характернейшую черту пушкинских сказочных произведений: легкую иронию, не только приданную как личное качество тому или иному герою, но пронизывающую всю сказку в целом»11. Поэтому естественно и привычно воспринимать разговор трех девиц, открывающий сказку, именно на иронически-бытовом (социально-сатирическом) уровне (конечно, в тех рамках бытовизма, какие допускает жанр сказки). Тогда перед нами — сцена «из сельской жизни», связанная с обрядовым фольклором, или вообще привычная картина вечерней беседы «ни о чем», и тогда царь, стоящий «позадь забора» и подслушивающий разговор девушек, оказывается «плохим царем»12, а в иронии Пушкина по поводу подслушивания можно усмотреть даже при желании «нечто автобиографическое»13. Такие и подобные им трактовки, акцентирующие внимание читателей на «бытовом», а не на «сказочном», конечно же, правомерны, но все-таки более адекватно законам жанра, как думается, собственно сказочное прочтение.
Стоит задуматься: случайно ли царь оказался под окном девичьей светлицы, да еще поздно вечером? Разве цари так поступают? Можно ответить — да, в сказках с царями это
11 Лупанова И. П. Русская народная сказка в творчестве писателей первой половины XIX века. Петрозаводск, 1959. С. 207.
12 Там же. С. 154—159.
13 Медриш Д. Н. Путешествие в Лукоморье. С. 62.
154
случается, они любят бродить по ночам по своему государству. Но в сказках такое поведение никогда не носит бытового характера, оно символично и связано напрямую с преодолением той или иной, если воспользоваться пропповским термином, «недостачи»14. Поэтому оно не может оцениваться по нормам бытовой этики нового и новейшего времени, по которым подслушивать — всегда нехорошо. Вспомним, что и святые могли заниматься подслушиванием. Так, например, Сергий Радонежский, как сообщает Епифаний Премудрый, имел обычай «еже по павечерницЪ поздо или долго вечера, акы сущу глубоко нощию, паче же въ темныа и длъгыа нощи»15 обходить кельи монахов и подслушивать, кто из них молится, а кто смеется. Такое совпадение одной из пусть не самых главных, но характерных функций сказочного героя и героя агиографического произведения далеко не случайно, ибо объясняется не только близостью жанровых структур сказки и жития16, но и заботой святого о своих монахах (Епифаний Премудрый подчеркивает, что святой неустанно пекся об их душах), а сказочного царя — о своих подданных. Только забота эта выражается не в психологически-бытовых формах (тогда бы вступили в действие законы бытовой этики), а в символических, определенных фольклорно-сказочным или агиографическим канонами.
«Недостача», ради ликвидации которой царь вечером стоит под девичьим окном, ясна — отсутствие жены (недаром он сразу же после подслушанного разговора стремительно даже не просит, а, по сути, приказывает — «будь царица» — третьей сестре выйти за него замуж и венчается с ней «в тот же вечер»).
Отсутствие жены у царя, которое обнаруживается в самом начале пушкинской сказки, — это не просто возможная в реальной жизни бытовая ситуация, а глобальная катастрофа, поразившая весь сказочный мир.еа ёеМОёиАдаа «ёаАааа е пАёО ёАагАдО» ёюаадА
153
фольклорных вариантах сюжета о вещей деве или чудесной жене, например, в знаменитой
14 Даже тогда, когда правитель, как в харуновском цикле «Тысячи и одной ночи», переодетым гуляет по городу для развлечения, спасаясь от бессонницы, все равно «его функция — все уладить в финале», помочь тем, чьи разговоры он подслушал ночью, «вообще сделать всех счастливыми» (Герхардт М. Искусство повествования. Литературное исследование «1001 ночи». М., 1984. С. 381).
15 Житие Сергия Радонежского // Памятники литературы Древней Руси. XIV — середина XV века. М., 1981. С. 338.
16 См. об этом нашу статью «Сказка и житие» в данном сборнике.
155
«Царевне-лягушке», где отсутствие жен у царских сыновей не только служит завязкой, а потом «двигателем» всего сюжета, но и переживается как эсхатологическое событие. В сказке Пушкина об этой катастрофе знают и жители царства, не случайно ведь сестры в светелке мечтают стать царскими женами.
Почему же отсутствие жены в сказке катастрофично? Вспомним, что говорят сестры в начале действия:
«Кабы я была царица, — Говорит одна девица, — То на весь крещеный мир Приготовила б я пир». «Кабы я была царица, — Говорит ее сестрица, — То на весь бы мир одна Наткала я полотна».
Зачем, спрашивается, предлагать «всему крещеному миру» еду и одежду, если все сыты и одеты и с рождения купаются в изобилии? Следовательно, в мире голодно и холодно, и лишь брак царя с чудесной девой по законам сказочной поэтики способен спасти его. «Недостача», которую претерпевает царь, оказывается, распространяется и на все царство.
Но, обратите внимание, то, что предлагают (и, надо понимать, могут сделать) первые две сестры, относится к области сугубо материальной, к миру только лишь земных ценностей, добычей и увеличением которых и движется, по мысли Н. Федорова, общественный прогресс. Цивилизацию, основанную на признании материальных благ высшей ценностью общества, Н. Федоров в полном соответствии с евангельскими заветами отрицал полностью. Но именно такой — «прогрессивный» — рецепт спасения и предлагается сестрами. Это — псевдоспасение. В самом деле, пир когда-нибудь закончится, всё съедят, полотно износится, и Царь-Голод вновь станет править миром, а если и не съедят, и не износят всё, то что же делать людям в таком мире, где имеется лишь еда и полотно, — есть еще больше и носить еще больше одежд? Отсутствие еды и одежды — первая смерть для мира, но одно лишь их изобилие — тоже смерть (вторая).
И вот раздается голос еще одной (по сказочному канону младшей) сестры:
«Кабы я была царица, — Третья молвила сестрица, — Я б для батюшки-царя Родила богатыря».
Вот оно, главное, что может спасти сказочный мир — Семья (а не просто брак): отец,
154 О. а. дёшед
мать и сын. Будущего князя Гвидона не случайно на протяжении всей сказки величают «сыном», а позднее Царевна-Лебедь скажет:
«Ты, царевич, мой спаситель.»
Кого называют Спасителем?
Рождение Сына, знаменуя собой возникновение Семьи, означает привнесение в дисгармоничный и несчастный мир родственности, обеспечивающей настоящее его спасение — и земное, материальное17, и духовное.
Так возникает образ мира как большой Семьи. Этот образ, позднее появляющийся на страницах «Философии общего дела» Н. Федорова, определяет собой все жанровое содержание русской фольклорной (волшебной) сказки, и он подспудно уже присутствует в завязке действия «Сказки о царе Салтане». Подспудно — потому что неродственность, сделавшая мир голодным, холодным и бездуховным, не сдает своих позиций легко и просто: семья, едва возникнув, вновь разрушается.
Старшие сестры, обманув царя, обрекают младшую сестру и ее младенца на смерть:
И царицу в тот же час В бочку с сыном посадили, Засмолили, покатили И пустили в Окиян…
В сказочно-федоровской традиции причина неродственности — смерть и приводит неродственность опять же к смерти.
Необходимо обратить внимание на изменение поведения (и всего облика) старших сестер. В первой сцене, когда они мечтали стать царицами, они — скажем «по-детски» — были «хорошими», заботились не только о себе, но и обо всем мире. Почему же они стали потом, после царской свадьбы (и создания Семьи) «злыми»?
Причина у Пушкина названа — зависть, которая уничтожила родственные чувства. И появление этой зависти тоже понятно. Мы уже видели, что сестры могут предложить царю и его царству лишь материальные ценности, они связаны с тем, что Н. Федоров иронично называл «прогрессом».
17 Вспомним, что на острове Гвидона «изоб нет, везде палаты». При всей иронической шутливости этой детали в ней можно усмотреть результат полного раскрытия родственности в мире, который создает Сын.
157
А мир, в котором главные ценности прогресса — лишь материальные, то есть количественные, а не духовно-качественные, неминуемо порождает зависть и ею питается.
В сказку Пушкина, пока царица с сыном плывет в бочке по Окияну, снова возвращается неродственность=смерть. Обречены на смерть не только мать с сыном, но и отец.
Действительно, на протяжении почти всего действия, активно захватывающего в орбиту различных коллизий всех персонажей сказки, царь Салтан как раз и не действует — неподвижно сидит на престоле.еа ёеМОёиАдаа «ёаАааа е пАвО ёАа{А$д» ёюаадА
155
смерти. В самом деле, три раза князь Гвидон (и мы вместе с ним)
Видит: весь сияя в злате, Царь Салтан сидит в палате На престоле и в венце С грустной думой на лице.
Не правда ли, перед нами уже не человек, а скорее сияющая «златом» (ведь это первое, что бросается в глаза) мумия, причем постепенно усыхающая. Это проницательно заметил В. Непомнящий, обратив внимание на то, что в четвертый раз
«.во дворце
Царь сидит в своем венце.
И все. Никакой «думы», никакого «лица», никакого имени, остался только «венец». Портрет «усох». В чем же дело?»20. В. Непомнящий объясняет это «правдоподобием чувствований»: в четвертый раз, в отличие от предыдущих, на Салтана смотрят чужие корабельщики, а не родной сын. На уровне же жанрового содержания в «усыхании» портрета царя обнаруживается полная победа смерти.
Итак, неродственность=смерть торжествует в мире человека. Но и в мире природы тоже, как говорится в сказке, «дело лихо»:
Бьется лебедь средь зыбей, Коршун носится над ней.
18 Медриш Д. Н. Путешествие в Лукоморье. С. 33.
19 Непомнящий В. Поэзия и судьба. С. 201
20 Там же.
158
И все надо начинать сначала. Ведь «Окиян», в который бросили бочку с царицей и сыном, означает не только смерть невинных жертв, но и возможность ее преодоления (воскрешения). Недаром Пушкин подчеркивает жизнеспособность своих героев:
И растет ребенок там Не по дням, а по часам.
Возвращение в «Окиян» — это (через смерть) возвращение к первичным истокам бытия. «Здесь, — как отмечает В. Непомнящий, — своя вселенная: «В синем небе звезды блещут, В синем море волны хлещут, Туча по небу идет, Бочка по морю плывет.» — наивное, грандиозное мироздание, простое, словно сразу после сотворения, словно недавно, только что, — как говорит Книга Бытия, — земля «была безвидна и пуста, и тьма под бездною, и Дух Божий носился над водою.»»21. Эта библейская символика вполне корреспондирует в пушкинской сказке с символикой фольклорной:
Мать и сын теперь на воле; Видят холм в широком поле, Море синее кругом, Дуб зеленый над холмом.
Море-окиян, остров, дуб — это устойчивая и постоянная модель мира в русской фольклорной волшебной сказке22.
21 Там же.
156 Ö. a. çôtàéÇ
22 В фольклорной сказке Океан, как правило, представляет собой образ неосвоенного человеком Мира, а Остров — освоенную его часть. У Пушкина вначале, до появления Гвидона, вследствие поразившей мир природы (как и мир человека) неродственности, Остров оказывается тоже неосвоенной, нечеловеческой частью Океана. Купцы вспоминают:
В море остров был крутой, Не привальный, не жилой; Он лежал пустой равниной; Рос на нем дубок единый…
Отмеченные нами эпитеты еще раз убеждают в том, что в начале сказки Пушкина неродственность опустошает и человеческий, и природный миры, отдавая их во власть смерти. Существенно подчеркнуть, что семантическая конструкция ‘океан — остров — корабль’ (у Пушкина — это бочка) входит в состав жанрового содержания фольклорной волшебной сказки. Не случайно она постоянно воспроизводится и играет исключительно важную роль во всех литературных жанрах, генетически и типологически восходящих к поэтике волшебной сказки, вплоть до научной фантастики. Ср.: «Остров в далеком океане — это парадигма эстетически значимой цели научно-фантастического путешествия» (Suvin D. Zur Poetik des lierarischen Genres Science Fiction // Science Fiction. Theorie und Geschichte. München, 1972. S. 27).
159
Пушкин, как мы уже говорили, органично соединяет в целостном образе природного мира христианское и фольклорно-сказочное (языческое) его восприятия. Дело спасения родственности, таким образом, перемещается в мир природы, оно требует, если воспользоваться федоровским термином, ее «регуляции», то есть гармонизации, освобождения от власти смерти.
Бочка-могила, какой она была в начале действия, по мере его развития, когда волны выносят ее на берег острова, становится бочкой-ковчегом.
Общее дело воскрешения, перемещаясь (после высадки царицы и сына на остров) в мир природы, начинается спасением Царевны-Лебедь. Ее образ, по заключению Р. М. Волкова, восходит «к образу мудрой, вещей девы, любимому женскому образу русской волшебной сказки (Царевна-лягушка, Василиса Премудрая)»23. Исследователь, думается, проницательно и не случайно упомянул здесь Царевну-лягушку, ибо пушкинская героиня, как и Царевна-лягушка, представляет собой не просто общий сказочный тип мудрой девы, но и является прежде всего хозяйкой природного мира. Царевна-Лебедь, одинаково свободно чувствующая себя и в «синем небе», и в «синем море», объединяет эти две главные стихии сказочного космоса Пушкина, символически представляя, как и Царевна-лягушка, доброе, несущее людям Жизнь начало природы.
Сцена спасения Царевны-Лебедь прямо отсылает к сказке «Царевна-лягушка»: в равной степени используется любовная и брачная символика лука и стрелы; полет стрелы-судьбы с неизбежностью соединяет человека (в будущем союзе, спасающем мир) с чудесным существом природного мира, символизирующем Жизнь, причем соединяет в момент его борьбы с силами, олицетворяющими другую сторону природы — Смерть (коршун у Пушкина, Кощей Бессмертный в фольклорной сказке)24.еа ë¿NдёVАgаа «ёаАааа е пАвО ёАжА$О» ¿1даадА 157
Был бы нам, однако, нужен. Ломит он у дуба сук И в тугой сгибает лук, Со креста снурок шелковый Натянул на лук дубовый.
Сын натягивает на лук, сделанный из дуба, священного дерева славянской мифологии, «снурок», снятый с креста, и тем самым фольклорная символика вновь органически соединяется с христианской, подобно тому, как органически соединяется символика «Царевны-лягушки» с агиографической символикой в знаменитой «Повести о Петре и Февронии», воспроизводящей ту же архетипическую схему, что и пушкинская сказка, — брак с волшебной (святой) девой, возвращающий в мир родственность. Примечательно, что в кульминационный момент действия фольклорной сказки, на пиру у царя, где Царевна-лягушка появляется в облике Василисы Премудрой, она, по тонкому замечанию Е. И. Марковой, «фактически становится Царевной-лебедью: взмахнула рукой, как крылом, — и из косточек, спрятанных в рукавах, восстал мир Божий, из питьевых капель — озеро с плавающими по нему белыми лебедями»25. Нам уже приходилось писать, что чудо, которое совершает на царском пиру Царевна-лягушка, при всей его волшебно-сказочной традиционности, во-первых, носит христианский характер (в той транскрипции евангельской традиции, которую осуществил Н. Федоров) и, во-вторых, соотносится с соответствующими сценами «Повести о Петре и Февронии»: «Царевна-лягушка, творя чудо в своем танце, возвращает к новой жизни, если воспользоваться словом Н. Федорова, «вытесненное» из нее. Думается, трудно найти более выразительную картину, так просто и вместе с тем так глубоко раскрывающую федоровские идеи родственности, регуляции и патрофикации. Но ведь то же самое делает и Феврония, оживляя, воскрешая вытесненное из жизни: сухие деревья зеленеют»26.
Интертекстуальные связи пушкинской сказки, «Царевны-лягушки» и древнерусской житийной «Повести о Петре и Февронии», которые обнаруживаются в глубине текста
25 Маркова Е. И. Творчество Николая Клюева в контексте северно-русского словесного искусства. Петрозаводск, 1997. С. 289.
26 Неёлов Е. М. «Повесть о Петре и Февронии» и «Царевна-лягушка» // Рябининские чтения’ 95. Петрозаводск, 1997. С. 180.
161
«Сказки о царе Салтане», позволяют утверждать, что во второй части этого текста все большую и большую роль начинает играть агиографическая аксиология. Это и понятно — с уничтожением чародея-коршуна (типологически соответствующего Кощею Бессмертному), олицетворяющего в сказке Смерть, начинается восстановление Семьи, которое одновременно есть восстановление всего мира: пустынный остров превращается в цветущий Новый град, в котором «маковки церквей и святых монастырей» соседствуют с чудесной белкой и прочими сказочными диковинками.
Царевна-Лебедь, ставшая женой Гвидона, — это уже символ родственности в ее полном раскрытии.
Ее животворящая сила даже зло преобразует в добро. Ведь украшать град Гвидона сказочными диковинками помогают, сами того не желая, старшие сестры. И о белке, и о морских богатырях, и даже о самой царевне они говорят, чтобы удержать Салтана в его состоянии неподвижности, но их злые слова волей Царевны-Лебедь превращаются в добрые дела. И дело здесь не только в том, что «единство слова и события — закон
158 о. а. дОшед
волшебной сказки»27, но и в благотворном действии восстановленной после брака Гвидона и Царевны-Лебедь родственности, которая возвращает в конце сказки в свое лоно всех персонажей, даже «злых». Слова «ткачихи, поварихи, сватьи бабы Бабарихи» должны были удержать царя, а на самом деле привели его, что называется, в действие, освободили от смертельной скованности:
Нынче ж еду! — Тут он топнул, Вышел вон и дверью хлопнул.
Поток глаголов выразительно передает начавшееся освобождение=воскрешение царя-отца. В конечном счете, источником этого воскрешения в сказке является память-любовь его сына. Ведь все началось с того, что князь Гвидон «душой печальной» провожал корабли купцов, плывущих в царство отца, он был «тих, как день ненастный», его съедала «грусть-тоска», он не мог и не хотел забыть отца. Н. Федоров подчеркивает: «Тот, кто первый по чувству любви до конца не оставлял своих родителей, не оставлял их при жизни, хотя и мог жить отдельно по своему совершеннолетию, по своей способности к самостоятельной жизни, не оставлял и после смерти, этот-то человек и был, можно
27 Медриш Д. Н. Литература и фольклорная традиция. Саратов, 1980. С. 64. 162
сказать, первым сыном человеческим»28. Эти слова в полной мере можно отнести и к князю Гвидону. Н. Федоров продолжает: «Определяя благо неоставлением родителей, а зло падением, удалением от них, мы следуем евангельскому критерию»29, и именно этому евангельскому критерию и следует князь Гвидон.
В финале сказки в полноте родственности решается та задача, о которой Н. Федоров писал так: «Задача сынов человеческих — восстановление жизни, а не одно устранение смерти»30. Это восстановление жизни в сказке происходит в виде восстановления Большой Семьи, объединившей и старших и младших:
Царь слезами залился, Обнимает он царицу, И сынка, и молодицу, И садятся все за стол; И веселый пир пошел.
Слезы царя — веселые, ибо теперь прощены все в этом мире, в том числе и злодейки-сестры, которые перестали быть «злыми», они «повинились, разрыдались». Христианская символика слез, которые проливают в финале персонажи, не подлежит сомнению.
День прошел — царя Салтана Уложили спать вполпьяна.
Добро победило, драма бытия закончилась, и художественная интуиция поэта пафос абсолютно счастливого финала растворяет погружением его в обычные каждодневные формы быта, в которых, собственно, и пребывает бытие.
28 Федоров Н. Ф. Сочинения. М., 1982. С. 135.
29 Там же.
30 Там же.
Древнерусское предание, ожившее в пушкинской «Сказке о царе Салтане»
Исследователи не раз предпринимали попытки приблизить «Сказку о царе Салтане» к историческим реалиям, стремились переложить ее действие на географическую карту. Но многие из них уже свыклись с мыслью, что это почти бесполезно — слишком иносказательным кажется на первый взгляд это пушкинское произведение! Литературовед М. К. Азадовский отмечал, что «очень труден вопрос об источниках «Сказки о царе Салтане»[i]. И сложность, конечно, состоит не только в том, чтобы выяснить, к каким источникам обращался непосредственно Пушкин. Важно понять, откуда берет начало сама сказочная традиция, увлекшая поэта.
Вряд ли перед нами просто «прелестная детская сказочка», как опрометчиво выразилась А. Сванидзе[ii]. Глубина и архаичность сюжета позволяют предположить, что в «Сказке о царе Салтане» нашло отражение какое-то древнее предание, услышанное Пушкиным. Попробуем еще раз внимательно обратиться к этому произведению.
Осенью 1824 г. Пушкин был сослан в глухое поместье своей матери — в Михайловское. Местные жители, правда, называли его иначе. На вопрос где находится село Михайловское любой из них, скорее всего, недоуменно пожал бы плечами. Зато легко указал бы Зуево, которое и известно нам сейчас как то самое село, где проводил долгие месяцы ссылки Пушкин.
В Михайловском Пушкин обратился к фольклорным материалам, и неисчерпаемым источником народного вдохновения стала для него няня Арина Родионовна[iii]. Известно, что с ее слов Пушкин записал несколько сказочных сюжетов. Первым в его тетради был текст, положенный в основу «Сказки о царе Салтане», которая и открывала цикл пушкинских сказок. Пушкин выступил своеобразным проводником народной традиции, поэтически воплотив сказания русской древности. «Изучение старинных песен, сказок, — писал он, — необходимо для совершенного знания свойств русского языка»[iv]. Пушкин первым начал вводить в русский литературный язык живой народный говор. В этом смысле поэт выступил еще и превосходным мастером слова.
С ранних лет Пушкин проявлял живой интерес к истории. В набросках сохранилась его поэма «Вадим», задуманная как поэтическое осмысление легенды о варяжском призвании в Новгород. Его вдохновлял героический образ Олега Вещего, воевавшего и с хазарами, и с византийцами, и пригвоздившего в знак своей победы «щит на вратах Цареграда». В отрывках дошла до нас поэма на сюжет исторического предания о Бове-королевиче. И это только те мотивы, в которых поэтический талант Пушкина обращался к наследию Древней Руси.
В Михайловском Пушкин мучился от скуки, пил горькую («я пью один») и писал брату Льву о своем времяпрепровождении (начало ноября 1824 г.): «… Вечером слушаю сказки — и вознаграждаю тем недостатки проклятого своего воспитания. Что за прелесть эти сказки! Каждая есть поэма!»[v] То же самое он позже написал и Вяземскому: «…Валяюсь на лежанке и слушаю старые сказки да песни. Стихи не лезут»[vi]. Арина Родионовна старалась всячески скрасить одиночество поэта, который неоднократно повторял, что «с нею только мне не скучно»[vii]. Однообразие и хандра убивали поэтическое вдохновение, зато Пушкин записывал древние северно-русские предания, послужившие в будущем началом для его поэтических сказок. Недаром сам Пушкин называл свои сказки «народными».
П. И. Бартенев писал: «Арина Родионовна мастерски рассказывала сказки, сыпала пословицами, поговорками, знала народные поверия и бесспорно имела большое влияние на своего питомца, неистребленное потом ни иностранцами гувернерами, ни воспитанием в Царскосельском лицее»[viii]. Однако сестра Пушкина Ольга Сергеевна как-то написала, что именно в Михайловском поэт по-настоящему оценил рассказчицкий дар няни.
Арина Родионовна передала Пушкину те сказки, которые бытовали у нее на родине. В этом смысле многое может объяснить ее происхождение. П. В. Анненков отмечал, что «весь сказочный русский мир был ей известен»[ix]. На русском Севере, откуда была родом Арина, веками сохранялась мифологическая традиция, восходившая к Древней Руси. Даже на рубеже XX в. в северно-русских селах еще помнили сказания и былины о Киевском княжестве и древнерусских богатырях. А в пушкинские времена в народной среде сохранялись и более ранние родовые предания о варяжских и вандальских предках[x].
Русский Север был исторически связан с областями, расположенными на южно-балтийском побережье. Культурные и этнические контакты Новгорода и Пскова с Прибалтикой были обусловлены географией и существовали с древнейших времен. Последние археологические изыскания позволяют считать, что Ладога была основана выходцами из балтийского региона в начале VIII в. (норманистские ученые считают их викингами-норманнами, что исторически не оправдано). Позднее эти колонизаторы проникали вглубь страны, и дошли вплоть до берегов Белого моря. Летописец писал о том, что новгородцы происходили «отъ рода варяжска».
Прочные связи между русскими регионами существовали до XII-XIII вв., когда Вагрия, родина варягов в окрестностях Любека и Ростока, попала под власть немецких завоевателей. Русские были вынуждены покидать Прибалтику. Они отступали через Пруссию в Псков и дальше в Новгород, где их называли «выезжими от Прус» или «от Немец». Многие из этих русских переселенцев стали родоначальниками прославленных дворянских родов, державших бразды правления и в Московским царстве, и позднее в Российской империи. Кстати от одного из них, «мужа честна» Ратши, вел свое происхождение и род Пушкиных.
Вместе с балтийскими переселенцами на русский Север приходили их мифы и сказания. В народе складывалась традиция, сохранявшаяся почти неизменной до времени Пушкина (да и позже она была заметна). Живой носительницей этой традиции и была няня поэта Арина Родионовна. Благодаря ее чуткому наставлению Пушкин смог окунуться в волшебный мир северно-русских сказок.
Согласно записи в церковной книге, Арина Родионовна родилась 10 апреля 1758 г. в деревне Лампово, расположенной в области, принадлежавшей некогда древнему Новгороду, потом Швеции и затем снова России. До Северной войны ближайшие предки Арины, как и многие русские из тех мест, были фактически шведскими подданными. Они жили в изоляции от остального русского мира, бережно храня свои традиции, которые не подвергались чужим влияниям и поэтому сохранили самобытность с того времени, когда вся южная и восточная Прибалтика была русской.
О самой Арине Родионовне и ее биографии написано немало. Ее настоящим именем было Иринья, что подчеркивало северно-русские, поморские корни. Архангельский историк и краевед И. И. Мосеев подсказал автору этих строк, что только поморы могли назвать Ирину Ириньей. Имя Арина было ее домашним. Мать Лукерья Кириллова и отец Родион Яковлев имели семерых детей. Ребенком Арина числилась крепостной графа Апраксина, но затем ее родную деревню вместе с людьми купил прадед Пушкина Абрам Ганнибал. И позднее Арина попала няней к будущему поэту. Она была грамотна, сохранилась ее позднейшая переписка с Пушкиным, который всю жизнь относился к своей няне с трепетным уважением.
Жизненный путь Арины Родионовны показал прекрасный пример жизни женщины в согласии с русской традицией. Происходя из большой семьи-рода, Арина и сама оставила большое потомство, прожив свои дни с чуткой любовью к детям, которых воспитывала по народным обычаям. Она умерла «от старости» летом 1828 г. Регистрацию ее похорон позднее нашли в списках Смоленского кладбища Санкт-Петербурга.
Пушкинские записи тех сказочных сюжетов, что были сделаны в Михайловском со слов Арины Родионовны, до поры до времени оставались неиспользованными, и только несколько лет спустя поэт воплотил их в своем творчестве.
В 1831 г. работа над «Сказкой о царе Салтане» была завершена. При ее написании Пушкин и обратился к своим конспективным заметкам, сделанным в ссылке. В основе сказки, вне сомнения, лежало древнее предание, повествовавшее об островном государстве, состоявшем из города-крепости, которое охранялось береговой стражей и вело международную торговлю. Сюжет этого пушкинского произведения находил параллели в европейском фольклоре, но не выпадал и из собственно русской традиции вопреки мнению некоторых литературоведов. Вариант Арины Родионовны, правда, содержал несколько оригинальных особенностей. В записях Пушкина читаем: «Некоторый царь задумал жениться, но не нашел по своему нраву никого. Подслушал он однажды разговор трех сестер. Старшая хвалилась, что государство одним зерном накормит, вторая, что одним куском сукна оденет, третья, что с первого года родит 33 сына. Царь женился на меньшой, и с первой ночи она понесла. Царь уехал воевать. Мачеха его, завидуя своей невестке, решилась ее погубить. После девяти месяцев царица благополучно разрешилась 33 мальчиками, а 34-й уродился чудом — ножки по колено серебряные, ручки по локотки золотые, во лбу звезда, в заволоке месяц; послали известить о том царя. Мачеха задержала гонца по дороге, напоила его пьяным, подменила письмо, в коем написала, что царица разрешилась не мышью, не лягушкой, неведомой зверюшкой. Царь весьма опечалился, но с тем же гонцом повелел дождаться приезда его для разрешения. Мачеха опять подменила приказ и написала повеление, чтоб заготовить две бочки; одну для 33 царевичей, а другую для царицы с чудесным сыном — и бросить их в море…»[xi]
Таким было начало сказки, послужившей основой для написания. Завязка сказочного сюжета в данном случае традиционна — три девушки спорят о том, что сделала бы каждая из них, став царицей. Царю полюбились слова третьей девушки — «кабы я была царица, я б для батюшки-царя родила богатыря». В них заметна реальная подоплека родового сказания, прославлявшего продолжение рода и деторождение, считавшихся приоритетными в традиционном обществе перед другими «ценностями», пиршествами и пышными нарядами. Царь взял в жены ту девушку, которая наиболее соответствовала родовому идеалу, представлениям о женщине, как о матери и верной супруге.
Как и полагалось, «в те поры война была», и царь отправился в поход, оставив молодую жену дома ожидать приплода. Но после успешных родов царица становится жертвой коварного заговора, обрекшего ее на смерть в морских волнах, будучи вместе с сыном заточенной в бочке (кстати, вполне обычный способ казни у северных народов). В записи этот сюжет представлен так: «Долго плавали царица с царевичем в засмоленой бочке — наконец, море выкинуло их на землю. Сын заметил это. «Матушка ты моя, благослови меня на то, чтоб рассыпались обручи, и вышли бы мы на свет». — Господь благослови тебя, дитятко. — Обручи лопнули, они вышли на остров. Сын избрал место и с благословения матери выстроил город и стал в оном жить да править»[xii].
Чудеса, которые в сказке творит царевна Лебедь, — поздний вымысел Пушкина. В первоначальном варианте их творил сам царевич. Любопытно, что ни в пушкинских записях, ни в русских фольклорных редакциях сюжета сказки нет образа царевны Лебеди[xiii].
Название острова Пушкин воспринял из русской народной традиции — Буян. В древнерусском языке так именовали высокое место, холм, бугор, а также возвышенное место для богослужения. В «Слове Даниила Заточника» Буян — это холм, гора («за буяномъ кони паствити»). Так могли называть и гору на острове, возвышавшуюся среди пучины в море. В северно-русских говорах Буян также связан с водой, морем. Напрашивается сравнение с современным словом «буй», которым обозначают сигнальный маячок, возвышающийся над водой. В. И. Даль указывал на то, что в древности словом Буян называли пристань, торг, возвышенность[xiv]. Сходный смысл слова выражен в раннем значении прилагательного «буйный» — выдающийся, которое приобретало личные эпитеты смелый, храбрый, дерзкий. Князь Всеволод, герой «Слова о полку Игореве», например, носил воинское прозвище «Буй тур». Выявление этих архаичных значений помогает разгадать глубинный смысл пушкинской мифологемы «остров Буян». Представляется город на горе посреди моря, с пристанью и торгом, святилищами и храмами, что подтверждается и строками Пушкина.
В русском фольклоре образ острова-Буяна широко распространен. Многие заговоры, отражавшие языческую картину мира, начинались со слов: «На море на Окияне, на острове на Буяне лежит бел-горюч камень Алатырь…». Именем этого загадочного камня скреплялось заклинание.
Исследователи фольклора давно отмечали, что «камень Алатырь» связан с Балтийским регионом. Указывали и на то, что Балтийское море иногда называлось Алатырским морем. Но при этом считалось, что легенды о камне восходят к древним представлениям о янтаре[xv]. В. Даль также связывал слово «алатырь — алабор» с обозначением янтаря[xvi]. Однако можно предложить более близкую аналогию, которая напрашивается сама собой.
В немецкой земле Мекленбург лежит остров Рюген, самый крупный на Балтийском море. С древнего языка его название дословно переводится как «Ругский» (то есть «Русский»). Донемецким населением здесь были русы (в германоязычных документах их называли ругами), которых считали коренными жителями острова с древнейших времен. Например, готский историк Иордан писал о войне готов с ульмеругами, то есть с «островными ругами»[xvii], — так могли назвать только русов с Рюгена и соседних островов.
После того как в 1325 г. на Рюгене пресеклась русская правящая династия, остров попал в состав Померании, а в середине XVII в. отошел к Швеции. С 1815 г. по решению Венского конгресса Рюген стал принадлежать Пруссии[xviii]. Во времена Третьего Рейха остров был знаменит курортами нацистского общества «Сила через радость», а во времена ГДР там располагалась советская военная база.
Остров Рюген состоит из меловых пород, поросших буйной растительностью. Туристы, приезжающие сюда непременно отправляются на экскурсию к величественным белым утесам, нависающим над морем. «Немецкая волна» как-то процитировала слова художницы Гудрун Арнольд: «Эта щедрость, эта первозданная мощь ландшафта вдохновляет меня снова и снова! Я потому и живу здесь, в Заснице, чтобы меловые скалы были всегда рядом»[xix]. Природная красота Рюгена и в прошлом вдохновляла творцов. В начале XIX в. здесь работал замечательный живописец Каспар Давид Фридрих.
Особой достопримечательностью является меловая скала «Королевский трон» (Königstuhl), возвышающаяся над морем на 180 метров. По старой легенде, чтобы подтвердить свой титул и право на власть, будущий король должен был со стороны моря подняться от ее подножия к вершине. Священная белая скала как бы утверждала своим незыблемым величием священное право. Память о «белом камне Алатыре» сохранилась в русской традиции с тех времен.
Северная оконечность острова Рюген далеко выдается в море. Мыс с отвесными меловыми утесами еще в древности получил название Аркона, которое дословно означает «белая гора» (от инд-европ. ar, arya — белый, благородный и конъ — гора). В древности на Арконе находился храм Святовита, которому приносили дары правители соседних государств и жертвовали часть товаров купцы.
Датский хронист Саксон Грамматик писал: «Город Аркона лежит на вершине высокой скалы; с севера, востока и юга он огражден природной защитой… с западной стороны его защищает высокая насыпь в пятьдесят локтей… Посреди города лежит открытая площадь, на которой возвышается прекрасный деревянный храм, почитаемый не только благодаря великолепию своего зодчества, но и благодаря величию бога, которому здесь был воздвигнут идол»[xx].
Арконский вал высотой более десяти метров сохранился до наших дней. Можно представить, каким величественным казался город в древности! Гельмольд называл Аркону «главным городом», столицей острова[xxi]. Культ Святовита здесь был настолько силен, что даже после крещения пришлось подменить его вымышленным культом святого Вита. В 1168 г. Аркону разрушил датский король Вальдемар I.
Некогда остров носил другое название — Руян (или Ружан). На вендском языке и сегодня Рюген обозначается словом Rujan, а прилагательное рюгенский — rujansk. После немецкого завоевания и христианизации остатки древнего русского населения продолжали жить на острове. Б. Лисин писал об одной жительнице Рюгена, которая носила фамилию Голицына и умерла в 1402 г.[xxii] В разных источниках упоминаются и другие потомки древнерусского населения острова, которые долгое время сохраняли русские традиции. По сей день на Рюгене осталось много русских (не просто славянских, а именно русских!) названий — Бесин, Бобин, Грабов, Любков, Медов, Сударь, Тишов… Многие из них навсегда сохранили давнюю связь с культом Святовита — Витов, Витт, Витте[xxiii]. А. С. Фаминцын отмечал, что на острове Рюген с тех пор сохранилось и несколько «святых мест»: Swante grad, Swante kam, Swante gore (ныне Свантов) и так далее[xxiv]. Кстати торг в прибрежном местечке Витт близ Арконы изобразил на своей гравюре около 1840 г. Корнелиус в книге «Путешествия по Северному и Балтийскому морям».
Память о древнем русском острове — Руяне — сохранялась и после того, как он попал под датское и шведское, то есть «немецкое» господство. Она жила в северно-русской фольклорной традиции, в этнической среде, связанной с русской Прибалтикой. Имя Руян получило в народе поэтический эпитет Буян.
Сравнение сказочного Буяна с реальным Руяном-Рюгеном напрашивается и еще одной важной деталью, попавшей в пушкинский текст из сказания Арины Родионовны. Это сюжет о чудесных богатырях, выходящих из моря, чтобы оберегать покой города и его жителей. В записях Пушкина читаем: «Тужит царевна об остальных своих детях. Царевич с ее благословения берется их отыскать… Он идет к морю, море всколыхалося, и вышли 30 юношей и с ними старик». В этом отрывке содержится важное уточнение — остров охраняют не просто тридцать богатырей, а тридцать братьев Гвидона (снова указание на родовой характер предания!)[xxv].
В исторических источниках можно проследить любопытную параллель к этому сказочному сюжету. Упомянутый Саксон Грамматик писал: «Каждый житель острова [Рюген] обоих полов вносил монету для содержания храма [Святовита]. Ему также отдавали треть добычи и награбленного… В его распоряжении были триста лошадей и столько же всадников, которые все добываемое насилием и хитростью вручали верховному жрецу…»[xxvi].
Триста воинов Святовита были отборной гвардией, на плечах которой лежала священная обязанность охраны святилища и острова. Вообще дружина на Руси никогда не была многочисленной. Даже в крупных княжествах ее регулярная численность колебалась около тысячи человек, притом, что профессиональная дружина была разделена на «старшую» (бояре) и «младшую» («дети боярские»). Принадлежность к воинству была привилегией, сопряженной с личной ответственностью. Во время крупных войн созывали ополчение, которое значительно прибавляло войску численности.
Позднее в Новгороде были известны триста «золотых поясов» — боярская верхушка, в руках которой находилась реальная власть. Совету трехсот «золотых поясов» фактически подчинялся и князь, и посадник, и архиепископ. Они же решали все важнейшие вопросы жизни Новгорода, которые позже выносились на вече.
Непросто проследить по источникам, насколько историчны имена сказочных персонажей. Имя царя Пушкин воспринял у Арины Родионовны, превратив ее «Султана Султановича, турецкого государя» в сказочного Салтана. Это имя, конечно, является позднейшим вымыслом. Можно предположить, что в изначальном варианте древнего предания оно было другим (родовое сказание всегда носит генеалогический характер и обычно «помнит» имена). Но в устном переложении из поколения в поколение первоначальное, «историческое» имя было утрачено. Так появилось имя Султан Султанович (или Салтан в пушкинской обработке), которое хорошо сочеталось с многозначительной присказкой — «мимо острова Буяна в царство славного Салтана».
Эта присказка уникальна по своему историческому значению. «Мимо острова Буяна» на восток, «в царство славного Салтана», плывут сказочные купцы. А в действительности перед нами описание известного торгового пути «из Варяг в Греки», начинавшегося в варяжских землях в окрестностях Любека и ведшего до Константинополя. В образе «царства Салтана» можно почувствовать намек на Византийскую империю, находившуюся с 1453 г. под властью турецкого султана.
Салтану купцы рассказывают, что бывали «за морем» (указание, которое в летописях всегда сопутствует упоминанию варягов). А поэтическое «родство» царей (отец-сын) при этом подчеркивает связи острова Буяна (Руяна-Рюгена) с Константинополем. Находки римских и византийских вещей неоднократно делали на острове археологи.
Важно и то, чем торгуют сказочные купцы. Среди товаров меха («торговали соболями, черно-бурыми лисами»), кони («торговали конями, жеребцами»), булат и украшения, то есть те предметы, которые традиционно экспортировались из Руси. Со времен неолита Рюген был известен как важный торговый пункт[xxvii].
Имя Гвидон Пушкин заимствовал, по всей видимости, из Сказания о Бове-королевиче. Оно широко известно и в эпосе, обращение к которому позволяет восполнить образ. В России Бова-королевич был популярен как персонаж лубочных картинок[xxviii]. Однако еще Саксон Грамматик пересказывал предание о Бове, который был сыном русской королевы Ринды и правил на Балтике.
Легенда о Бове повествует о «добром короле Гвидоне», которого обманом умертвил коварный король Додон, захвативший власть в его стране. Этот Гвидон правил «в великом государстве, в славном городе Антоне»[xxix]. Поздние пересказчики уже не помнили древнего названия «Аркона» и подменили его более близким и понятным — Антон. Важно, что упоминания об Арконе-Антоне в Сказании о Бове-королевиче отнюдь не фрагментарны, как обычно бывает в сказках (мол, дело было в таком-то царстве, о котором больше ничего не сообщается). Антон — это стольный город королевства, вокруг которого кипит борьба за власть. Бова мстит убийце своего отца Додону и возвращает себе королевский престол.
Пушкинские «сказочные» имена удивительным образом соответствуют реальным именам, бытовавшим в средневековой Европе. В свое время была высказана версия, что имя Гвидон восходит к кельтскому друидическому Гвидд, Говидд[xxx]. Но более интересна лингвистическая связь имени Гвидон с именем Витт (от сев. Wit, Wiett — белый, светлый, светловолосый). Интересно, что французское Vitte происходит от древнегерманского Guitte («живущий в лесу»)[xxxi]. Вероятно, связано оно и с именем Святовит, раз после крещения имя заменившего его христианского святого писалось Saint Vitus.
Хронист второй половины X в. Рихер Реймский называл трех Гвидонов (Видонов), среди которых были два епископа и граф[xxxii]. Параллели с раннесредневековой Францией здесь вряд ли случайны. А. Г. Кузьмин прямо связывал название графства Реймс с именем «Русь», которое со времен Великого переселения народов было распространено по всей Европе[xxxiii]. Рассеянные группы русов (известные под названиями ругов, рутенов, рузов и т. д.) длительное время сохранялись в разных частях европейского континента — от Подунавья до французской Нормандии. Отмечалось, что во французском эпосе действует много «русских» герцогов и графов, которые либо воюют против Карла Великого, либо входят в его окружение[xxxiv].
К образу Додона Пушкин позже обратился в «Сказке о золотом петушке». В связи с этим, историк Е. Классен отмечал, что предания «о Бове-королевиче и царе Додоне заключают в себе историческое отношение»[xxxv]. Он считал Додона королем варягов, который воевал на стороне Карла Великого и погиб, вероятно, от руки подосланного убийцы. К сожалению, Классен не указал ссылки на конкретные генеалогические источники.
Приведенные свидетельства позволяют в полной мере переосмыслить то значение «Сказки о царе Салтане», которое она имеет для русской культуры. А оно несравненно велико! Пусть Пушкин и изменил некоторые детали, добавил долю поэтического вымысла, но он сохранил неизменной основу древнего русского предания. Увы, в наши дни вряд ли можно услышать и записать нечто подобное в вымирающих деревнях. Историческая память нашего народа угасает с каждым годом. И пушкинские сказки оживляют ее, возрождают гордость за родное прошлое.
Древнерусское наследие приходится восстанавливать почти по крупицам. Особенно если речь заходит о временах более древних, чем те, о которых сообщают летописи. И обращение к истокам непременно приводит нас на Балтику, где в древности правили могущественные русские короли. Там рождались наши мифы и сказания, там рождался сам русский народ.
* кандидат исторических наук, МГУ им. М. В. Ломоносова.
[i] Азадовский М. К. Источники сказок Пушкина // Временник пушкинской комиссии. 1936. Ч.1. С.150.
[ii] Сванидзе А. Сказка – ложь, да в ней намек… // Знание-сила. 2000 № 11. С.98.
[iii] Азадовский М. К. Пушкин и фольклор // Временник Пушкинской комиссии. № 3. М.-Л., 1937. С.154.
[iv] Пушкин А. С. Сочинения в трех томах. Т.III. М., 1986. С.467.
[v] Он же. Полное собрание сочинений в 10 томах. Т. X. М.-Л., 1949. С.108.
[vi] Там же. С.119.
[vii] Вересаев В. Пушкин в жизни. Т.1. М., 1936. С.258,259.
[viii] Бартенев П. И. Род и детство Пушкина // О Пушкине. М., 1992. С.57.
[ix] Анненков П. В. Материалы для биографии Пушкина // Соч. Пушкина. Т.I. СПб., 1855. С.4.
[x] Сказания Великого Новгорода, записанные Александром Артыновым. Сост. Ю.К. Бегунов. М., 2000.
[xi] Пушкин А. С. Полное собрание сочинений в 10-ти томах. Т. III. С.456.
[xii] Там же. С.456-457.
[xiii] Азадовский М. К. Источники сказок Пушкина // Временник пушкинской комиссии. 1936. Ч.1. С.154.
[xiv] Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка. Т.I. М., 1994. С.138.
[xv] Мифологический словарь. М., 1992. С.28-29.
[xvi] Даль В. Указ. соч. С.9.
[xvii] Иордан. О происхождении и деяниях гетов. СПб., 2001. Прим. 59,64.
[xviii] Wendler O. Geschichte Rügens. — Bergen u. Sassnitz auf Rügen, 1895.
[xix] См.: http://dw-world.de. Репортаж от 26.05.2002.
[xx] Saxo Grammaticus. Gesta Danorum. Copenhagen, 1931. P.466.
[xxi] Гельмольд. Славянская хроника. М., 1963. С.238.
[xxii] Лисин Б. Откуда родом Рюрик? // Литературная Россия, № 5 от 5 февраля 1988. С.22.
[xxiii] ADAC Reiseführer Rügen. Hiddensee Stralsund. München, 2003.
[xxiv] Фаминцын А.С. Божества древних славян. СПб., 1995. С.138.
[xxv] Пушкин А.С. Полное собрание сочинений в 10-ти томах. Т. III. С.457.
[xxvi] Saxo Grammaticus. Gesta Danorum. Copenhagen, 1931. P.467.
[xxvii] Шрадер О. Индоевропейцы. М., 2003. С.83.
[xxviii] См., напр.: Сказка о храбром, славном и могучем витязе и богатыре Бове. В кн.: Ровинский Д. Русские народные картинки. Кн.1. СПб., 1881. С.83.
[xxix] Сказка о Бове Королевиче / Переложение С. Сметанина. Сургут, 1999.
[xxx] Фадеева Т. М. Античные и кельтские истоки «Сказки о царе Салтане…» // Петербургский Рериховский сборник. Вып. IV. СПб., 2001. С.9,12. Статья, в целом, неубедительная и слабая.
[xxxi] Справочник личных имен народов РСФСР / Под ред. А.В. Суперанской. М., 1987.
[xxxii] Рихер Реймский. История. М., 1997. С.53,65,72,79,80,85,96,147,148,158,162,166.
[xxxiii] Кузьмин А.Г. Падение Перуна. Становление христианства на Руси. М., 1988. С.130.
[xxxiv] Там же. С.144.
[xxxv] Классен Е. Новые материалы для древнейшей истории славян вообще и славяно-руссов до рюриковского времени в особенности с легким очерком истории руссов до рождества Христова. М., 1854. С.17.
Сказка о царе Салтане Александра Пушкина
Очень трогательная, нежная и жуткая история. Я воспринял это как сказку ars poetica — надуманная идея, которую я придумал! — из-за некоего фантастически-ироничного творческого принципа, заложенного в сюжете: 3 уродливые и завистливые ведьмы сочиняют сказки, пытаясь помешать царю воссоединиться с изгнанными женой и сыном. Эти двое были изгнаны царем из-за злых козней ведьм: во-первых, они отправили ему письмо, содержащее ложное сообщение, фантастически выдуманный слух.Сказано, что новорожденный сын царя — «Ни мальчик, ни девочка, / Ни мышь, ни лягушка /, а какое-то маленькое,« неизвестное »животное». Я подчеркиваю «неизвестное», потому что русское слово могло бы литературно перевести как «невидимый», что добавляет аромата лжи — для хорошего читателя — потому что этим словом ложь как-то разоблачает сама себя. Монстр «вымышленный». Чудовище всего лишь метафорическое, уродливое создание фантастического заблуждения. Я хотел бы подробнее остановиться на этом позже.На самом деле, мальчик — великолепный сказочный новорожденный, богат’р (звучное русское слово, обозначающее фольклорного героя), который уже испортил один ар’шин (примерно три четверти метра).Вместе со своей красивой и кроткой матерью он брошен в широкое синее море, запечатанный в бочке. Это смехотворно жестокое изгнание было совершено и предательством древесных ведьм, которые фальсифицируют реальный приказ царя (он где-то на поле битвы, поэтому не видит своего новорожденного сына в первую очередь). Оставшись одна в бочке, невинная мать хнычет, а сказочный мальчик растет не по дням, а по часам. Он уже храбрый паренек, который просто и почти небрежно просит волны не уносить их бесконечно, до смерти, а любезно депортировать их на какую-нибудь сушу, живыми и здоровыми.И это то, что делают волны, как будто он их приручил.
Это маленький бесплодный остров («остров»), на котором сейчас оказались мать и сын, с одиноким дубом, растущим на берегу. Неутомимый морским путешествием, с которого начинается его жизнь и которое уже выявляет его как хорошо сложенного и красивого подростка, он сразу же приступает к обеспечению своей матери и самого себя. Из дубовой ветки он мастерит лук и стрелы и отправляется на охоту, за то, что остров может предложить в виде диких и восхитительных молитв.Обратите внимание, какой поистине достойный маменькин сынок «богатър», какой свежий и независимый он уже «вышел», какой храбрый и изобретательный! Но вместо того, чтобы найти прозаического молодого оленя, в которого можно было бы прицелиться, он становится свидетелем неестественной битвы между лебедем и соколом, которая происходит на море. Своей единственной стрелой он убивает пернатого зверя и спасает от его страшных когтей белоснежную красавицу. Она благодарит его (бегло, поэтично по-русски), говоря, что на самом деле сокол был замаскированным плохим волшебником (еще одна воплощающая метафора плохого и уродливого).И в знак своей благодарности она горюет, чтобы помочь ему в будущем, как бы она ни могла, поскольку сама она на самом деле не лебедь, а какая-то чародейка с (хорошими, конечно) собственными магическими способностями. Однако только на эту ночь — то есть в «самое ближайшее будущее» — ему придется лечь спать (со своей мамой: P) на пустой живот — до тех пор, пока у него будет благородство спасти ее, а не обеспечение своей матери, так сказать … Никакой магии для живота. Но во время голодного сна двух потерпевших кораблекрушение лебедь действительно творит чудеса.По дороге они обнаруживают, что на вчерашней бесплодной земле за ночь вырос, как какие-то волшебные грибы, город с белыми башнями и золотыми куполами в лучшем вкусе времен Андрея Рублева. Он уже населен радостными и кроткими, райскими русскими, которые мгновенно провозглашают двух цариц и князей страны.
Через некоторое время несколько моряков проплывают на своем корабле и с удивлением видят, что на том, что они знали еще недавно, на голой скале посреди Океана, теперь венцом возвышается великолепный Новгород. -подобный город.Принц очень гостеприимно встречает их и узнает, что они вассалы его отца в торговом кругосветном путешествии и теперь возвращаются домой. Не раскрывая своей личности, принц передает привет своему старому, неизвестному папе, после чего внезапно чувствует нежную тоску. Обернувшись к морю, когда гости уплывают, принц признается лебедю, что очень хотел бы увидеть своего отца. Она любезно превращает его в комара. Превращенный в таковой, он уютно прячется в одной из трещин корабля, тем самым скрываясь и инкогнито путешествуя с командой.В отцовском дворце царь Салтан меланхолично восседает на троне. Им, как его единственными товарищами, являются три злые ведьмы. Он слушает и очарован историей нового золотого города и говорит, что очень хотел бы однажды посетить его и встретить неизвестного, таинственно благоговейного к нему молодого правителя. Но три ведьмы усмехаются в притворном недоумении, догадываясь в своей злобе, кто этот принц. Один из них жалуется, что рассказ — всего лишь избыток воображения, вымысел пьяных моряков.Есть такие, как она говорит, даже более причудливые (лжецы), которые верят, что видели белку, которая жевала только орехи с золотой скорлупой. Она плюет в золотые ракушки. А сердцевина этих орехов — изумруды. Но белки тоже не едят, а просто бросает. Это как бы сказать, что все добрые драгоценности — мусор, а благородная белка только жует …
Комар, все это время паривший над их головами, ужалит правый глаз ведьмы, как бы показать, что видит только левым, плохим.В суматохе плохие советники пытаются раздавить крохотное, жужжащее, вторгающееся животное, но оно уклоняется и улетает прочь через море в свой золотой город. На берегу меланхоличный принц рассказывает лебедю, как бы ему хотелось иметь такую-то белку. Она покорно находит его где-нибудь и приносит ему. Теперь весь его двор и подданные удивляются маленькому чудесному и проворному существу, которое вскоре усыпает королевство золотыми ракушками и изумрудами, делая всех богатыми. Через некоторое время проплывает другой корабль, гостей принимают с большим гостеприимством, как и предыдущих.Затем, после их ухода, принц сам превратил лебедя в муху. И снова он тайно путешествует к своему отцу и, паря над троном, принимает участие в новой истории путешествия, которую новые гости рассказывают старому доброму королю. Теперь вторая карга критикует историю о волшебной белке как бессмысленную выдумку и говорит, что другим показалось даже лучше, о какой-то подводной элитной армии, состоящей примерно из 32 хорошо сложенных парней в золотых чешуях, таких же высоких и красивых, которые иногда видели выходящих из моря парами на каком-то берегу, просто чтобы немного его патрулировать, всех возглавлял их папа-капитан Ч-эр’но’мор (громкое мужское имя, фактически означающее `The-black- море`).Эта новая фантастическая история, рассказанная второй ведьмой, снова разочаровывает короля и откладывает его желание посетить сказочное королевство. Чтобы снова отомстить, муха кусает ведьму в глаз (не помню, какой, может быть, единственный …) и уклоняется, как и раньше.
Снова на берегу князь спрашивает лебедя, как вообще можно было бы обзавестись такой элитной армией (о которой даже Путин не мечтал бы). Она отвечает: «Да все просто, они мои подводные папа и братья, я просто попрошу их в ближайшее время навестить вас».К вечеру они действительно приходят. Очень впечатляющий отряд. А вот воздух над морем им не идет. Но в любом случае им горе служить принцу как своего рода декоративная армия и каждый вечер патрулировать стены его королевства. Через некоторое время пришли новые гости на корабле. Они хорошо пошевелились, а потом уходят. Думаю, на этот раз Принц превратился в шмеля. Тот же способ путешествовать налегке. Еще одна насмешливая критика от третьей ведьмы. Она говорит, что некоторым показалось еще лучше, увидеть какую-нибудь красивую девушку, настолько ошеломляющую (я не использую английские прилагательные здесь), что она зажигает ночь, «она ослепляет вас от того, чтобы видеть день, она подобна звезде под луной»… Король разочарован и снова откладывается. На этот раз укус в нос. Уходит шмель.
Невыносимо красивая дева — это, конечно же, лебедь. По желанию принца, она открылась ему в человеческом обличье, и они очень быстро поженились. Теперь князь стал мужчиной, счастливым мужем девы девиц. Вокруг него все фантастически хорошо, и он практически всем этим владеет и управляет этим. Он скучает только по отцу.
Очень интересно отметить тот факт, что скептические и обманчивые истории, рассказываемые ведьмами, превращаются в самые сильные желания принца, и они фактически «исполняют его» — сами желания исполняются «для» него.
Очередной визит другой стаи моряков. Король слышит о великом свадебном событии, о существовании той великой красоты, которая вышла из лебедя. В конце концов он освобождается от своих уродливых нянь, говоря им что-то вроде: «Оставьте меня в покое, вы, лягушки-консультанты, я — король сам по себе, и я пойду прямо сейчас, чтобы посетить золотой город и принца». Этим жестом созревает и сам царь, а не только его сын! На этом рассказ о достижении совершеннолетия завершен.
Король прибывает на остров, узнает свою изгнанную жену. Отличное воссоединение. Благородная и красивая семья теперь чудесным образом укомплектована. Чувствуя себя довольно милосердным из-за чистой милости момента, король просто безнаказанно отсылает ведьм. Конечно, они тоже ехали с ним. Поэтика в них больше не нуждается. Конец.
Поэтический триумф и очарование этой истории заключаются в ее иронических изображениях. Эгоистичная, гротескная ложь, движимая завистью и жадностью, превращается в истинную и прекрасную силу фантазии.И это делается для благих целей — достижения совершеннолетия, счастливого брака (по сути, двух), трогательного и прочного воссоединения семьи. Эти повествования в повествовании превращаются в медитацию о творении:
Ложь-фантазия гротескна, но когда фантазия сбывается, она возвышенна! Истина и красота связаны, как две стороны круга, то есть они находятся на одной непрерывной линии, они составляют одно целое.
Хотя я все еще читаю по-русски, как оттуда родной школьник (для меня это иностранный язык, который я усердно изучаю почти 4 года, в основном с помощью литературы), я смиренно горжусь, если можно так выразиться! — потому что я искренне чувствую себя смиренным и горжусь тем, что наконец-то меня восхитил и просветил Пушкин в его собственном безупречном Логосе.Даже это произведение, составленный без усилий рассказ, который можно было бы считать «несерьезным» и «второстепенным» в его творчестве, тем не менее глубоко покоряет эмоционально, очищает эстетически, очищает сознание. Гений Пушкина отражается и здесь, во всех строчках этого народного повествования — столь же ясного и неоспоримого, такого же бесконечного и неповторимого, как все оттенки синего, которые путешествуют по поверхности и лежат в глубинах Черного моря.
Сказание о царе Салтане, о сыне его славном и могучем богатыре князе Гвидоне Салтановиче и о прекрасной царевне-лебеде Александра Сергеевича Пушкина Поэма Юрия Старостина
Сказка о царе Салтане, о сыне его славном и могучем богатырском князе Гвидоне Салтановиче и о прекрасной царевне Лебедь — Александра Сергеевича Пушкина. Три девушки под окном
Раскручивается поздно вечером.
‘Если бы я была царицей, —
Одна девушка говорит: ‘
Тогда я бы приготовил пир
Для всего христианского мира ».
‘Если бы я была царицей, —
Ее сестра говорит:
Тогда я одна полотна ткаю
Для всего мира ».
‘Если бы я была царицей, —
Третья сестра сказала:
Я бы сделал для отца-царя
Родился богатырь.
Только она произнесла,
Дверь скрипит тихо,
И царь входит в парадную часть,
Повелитель той стороны.
Он стоял за забором
Во время разговора;
Речь последнего
Понравился.
‘Здравствуй, сказочная дева, —
Он говорит: царицей будешь
И родился богатырь
Мне до конца сентября.
Вы, голубки-сёстры,
Выходи из камеры,
Иди за мной,
Для меня и для сестры:
Один из вас будет ткачихой,
А другой будет поваром ».
Царь-отец в тени.
Все пошли во дворец.
Царь собираться недолго:
Он женился в тот вечер.
Царь Салтан сидит на празднике ярмарки
Вместе с молодой царицей;
А потом ярмарка гостей
Положили юноши
На кровати из слоновой кости
И остался один.
Повар сердится на кухне,
Ткач у ткацкого станка плачет,
И они завидуют
Государственной жене.
И царица молодая,
Не размещать сделки,
Медведь с первой ночи.
В то время была война.
Царь Салтан, прощай с женой,
Сядь на хорошего коня,
Заказал ее
Береги себя, люби его.
Между тем он далеко
Удары долгие и жестокие,
Приходит время рождения;
Бог дал им сына во дворах,
И царица на ребенке
Как орел-курица на орле-птенце;
Она посылает гонца с письмом,
Чтобы угодить отцу.
И ткач с кухаркой,
С бабой Бабарихой,
Хочет ее утомить,
Приказ об отправке курьера;
Они отправляют еще одного посыльного
Это слово к слову:
‘Царица в ночи родила
Ни сын, ни дочь;
Не мышь, не лягушка
Но неизвестные животные ».
Когда царь-отец услышал,
Что принес ему вестник,
Он начал изгибаться от гнева
И хотите повесить мессенджер;
Но, передай сейчас,
отдал посланнику такой приказ:
‘Жди возвращения царя
Для юридического решения.”
Курьер идет с дипломом,
И наконец прибыть.
И ткач с кухаркой,
С бабой Бабарихой,
Приказать ограбить его;
Пьяный вестник прыгнет
И поставить еще одну букву
В пустой сумке —
И хмель принес
В этот день заказ:
‘Царь приказал своим боярам,
Не тратить свободное время,
И тайно брошен в пучину вод
Царица и помет ».
Нечего делать: бояре,
Скорбь о государя
И царица молодая,
Они пришли к ней толпой в спальне.
Объявлено царское завещание —
Злая участь ей и ее сыну,
Указ вслух прочтите,
И усади царицу в тот час
В бочке с сыном,
Деготь, ролл
И отправить в океан —
Так приказал царь Салтан.
Звезды сияют в небе голубом,
Кнут волны в синем море;
Облако идет по небу,
Бочка плывет по морю.
Как горькая вдова,
Царица плачет, бьется в ней;
И ребенок растет там
Не по дням, а по часам.
День прошел, царица кричит …
А ребенок машет рукой:
‘Вы машете моей волной!
Вы бродили и свободны;
Брызги куда угодно, хочешь,
Камни морские точишь,
Ты топишь пляж земли,
Поднять корабли-
Ты нашу душу не обрекаешь:
Вы бросаете нас на землю! ‘
И волна слушала:
Вот он медведь на берегу
Ствол легковесный
И тихонько хлынуть.
ухаживал за матерью с младенцем;
Она чувствует землю.
Но кто их вынимает из бочки?
Неужели Бог оставит их?
Сын на ногах встал,
Упирается в дно за голову,
Он немного напрягся:
‘Как здесь сделать окно во двор
Нам? ‘ — он сказал,
Порвал днище и погас.
Мать и сын теперь на свободе;
Смотри на холм в широком поле,
Синее море вокруг
Зеленый дуб на холме.
Сын подумал: хороший обед
Но нам понадобится.
Он суки на дубе ломает
И согни лук тугой,
Галстук шелковый от креста
Он натянул дубовый лук,
Сломал тонкую трость,
Заточен легкой стрелой
И пошел на край долины
В море искать ивы.
Он подходит к морю,
Вот и услышь как моа …
Увидеть море не тихое;
Смотрит — вижу бешеное дело:
Лебедь среди волн бьется,
Воздушный змей, надетый на него;
Вот бедный так и плещется,
Взбивает и взбивает воду…
Вот и сними когти,
Заточил кусающий кровавый …
Но стрела пела е’эн,
Коснуться воздушного змея в шее —
Коршун в море кровь пролил,
Князь опустил лук;
Выглядит: коршун тонет в море
И стонет не птичьим криком,
Лебедь рядом плывет,
Клюет злого стервятника,
Призываю к смерти близкой,
Бьет крылом и тонет в море —
А потом скажи князю
На русском языке:
‘Ты, царь сын, мой спаситель,
Мой великий избавитель,
Не горюй обо мне
Не ешь три дня,
Стрела потерялась в море;
Это беда — еще не беда.
Я награду тебя добром,
Тогда послужит вам:
Ты не лебедя поставил,
Девушка осталась жива;
Ты убил не воздушного змея,
Попал в волшебника.
Я тебя никогда не забуду:
Ты найдешь меня везде,
А теперь ты возвращаешься обратно
Не горюй и ложись спать ».
Птица-лебедь улетай,
И царевич и царица,
Так прошел целый день,
Решили заснуть на голодание.
Вот царь-сын открывает глаза;
Встряхните сны ночи
И удивляясь, он видит перед собой
Большой город,
Стенки с частым зубом,
И купола церквей
И святых обителей
Блеск для белых стен.
Быстрее царицу разбудит;
Что делать ах! .. ‘Что должно быть? —
Он говорит: ‘Я вижу:
Лебедь мой развлекает ».
Мать и сын идут в город.
Просто за забор шагнул,
Оглушительный звон
Поднялись со всех сторон:
Эти люди бросаются навстречу,
Хор церкви хвалит Бога;
Их встречает пышный двор
В золотой трещотке;
Все громко зовут
И короновать царевича
Шляпой царевича и
Провозгласите головой над собой;
И в столице их,
В тот же день воцарился,
С позволения царицы
И получил прозвище: князь Гвидон.
Ветер гуляет по морю
И загоните корабль;
Бегает в волны
На надутых парусах.
Моряки восхищаются
Толпа на лодке,
Увидеть чудо наяву
На известном острове:
Новая золотая глава,
Причал с сильной заставой;
Орудия опалены с пристани,
Приказать кораблю поразить.
Гости попали на заставу;
Князь Гвидон зовет их в гости,
Он их кормит и наливает
И прикажите ответ держать:
‘Что, гости, вы ведете шаффер
А теперь куда плывете? ‘
Ответ моряков:
‘Мы объездили весь мир
Соболями торгуют,
Чернобурками;
А теперь назначаем темп.
Идите прямо на восток,
Мимо острова Буян,
В царстве славного султана… ‘
Тогда князю сказали:
‘Удачи вам, господа,
На море на берегу океана
В славное царство Салтан;
Поклонись ему от меня ».
Гости отправляются в путешествие, и князь Гвидон
Сопровождает их долгую жизнь
С берега грустной душой;
Look- плывет белый лебедь
Жидкая вода.
‘Здравствуйте, ты мой принц красоты!
Что ты молчишь, как в дождливый день?
Что тебе грустно? ‘-
Она говорит ему.
Князь печально говорит:
‘Печаль-тоска меня съедает,
Победил парня:
Я бы хотел увидеть отца ».
Лебедь говорит князю: «Горе!
Ну послушай: хочешь на море
Летать за кораблем?
Будь, князь, ты комар ».
И ветром размахивал,
С шумом пролилась вода.
И окропил его
С головы до пят все.
Здесь он уменьшен в точке,
Обернулся комар,
Летел и пищал,
Поймал корабль в море,
Медленно упал
На корабле и в слоте бить.
Веселье шума ветра,
Судно весело ходит
Мимо острова Буян,
В царство славного султана,
И желаемая страна
Действительно видно издалека.
Вот гость сошел на берег;
Царь Салтан зовет их в гости,
И наш человек полетел
За ними во дворце.
Видит: все сияние в золоте,
Царь Салтан сидит в палате
На престоле и в короне
С грустной мыслью на лице;
И ткач с кухаркой,
С бабой Бабарихой,
Сидеть вокруг царя
И посмотри ему в глаза.
Царь Салтан усаживает гостей
За своим столом спрашивает:
‘Ах вы, гости-господа,
Давно путешествовали? где?
Хорошо для моря или плохо?
А в чем чудо на свете? ‘
Ответ моряков:
‘Мы объехали весь мир;
Море жизнь неплоха,
Это чудо на свете:
Остров был крутым в море,
Не лагерь, не жилой;
Он лежал на пустой равнине;
На нем вырос только дуб;
А теперь новый город с дворцом
стоит на нем,
С церквями с золотыми куполами,
С особняками и садами,
И сидящий в нем князь Гвидон;
Он послал тебе поклон ».
Царь Салтан дивится чуду;
Он говорит: ‘Если я буду жить
Побываю на чудесном острове,
Остановлюсь на отдых в Гвидоне.
И ткач с кухаркой,
С гостями свадьбы Баба Бабариха,
Не хочу, чтобы он позволял
Посетите чудесный остров.
‘Чудо, да ладно, —
Подмигнуть другим лукаво,
Повар говорит:
Город у моря!
Знаете, это не балбес:
Ель в лесу, белка под зарослями,
Белка поет песню
И еще орехи жевать,
А гайки не простые,
Все ракушки золотые,
Ядро — чистый изумруд.
Это чудо.
Царь Салтан дивится чуду,
И злится комар, злится —
И комар просто утонул
Тете прямо в правый глаз.
Повар побледнел,
Онемел и прибыл.
Слуги, ухажер и сестра
Попробуй косит комара криком.
‘Проклятье мошка!
Мы вам! ‘И он идет в окно,
Да тихо в его части
Летел через море.
Опять идет князь по морю,
Нет смещения прицела из синего моря;
Look — заплыв белого лебедя
Sur жидкой воды.
‘Здравствуйте, ты мой принц красоты!
Что ты молчишь, как в дождливый день?
Что тебе грустно? ‘-
Она говорит ему.
Князь Гвидон ответил ей:
‘Печаль-меланхолия пожирает меня;
Чудесное чудо на вопрос
Хочу. Где-то есть
Ель в лесу, белка под елью;
Чудо, да, нету гадости —
Белка песни поет,
Да еще орехи жует,
А гайки не простые,
Все ракушки золотые,
А ядра — чистый изумруд.
Но, может быть, люди лгут ».
Лебедь говорит князю:
‘Общество лелеет правду на белке;
Я знаю это чудо;
Полностью, князь, душа моя,
Не грусти; Я счастлив служить
Быть другом для тебя ».
Ободритесь душой
Князь пошел к себе домой;
Просто шагнул на широкий двор
Что это? под высокой елью,
Белка вообще видит
Грызущий золотой орех,
Выньте изумруд,
И ракушку собери,
Ставит ровные сваи
И поет в свисток
У честных всех людей:
В саду или на килярде.
Удивленный принц Гвидон.
«Ну спасибо, — сказал он, —
Ах да, Лебедь — дай ей бог,
То есть и для меня одно и то же развлечение ».
Принц, построенный для белок
Тогда хрустальный дом,
У часового есть почта к нему
А кроме того улучшить лектор
Подпишите строгий отчет к ореху.
Прибыль принцу, честь белке.
Ветер на морских прогулках
И загоните корабль;
Несется в волны
На поднятых парусах
Проходя крутой остров,
Мимо большого города:
Пушки обгорели от приземления,
Приказать кораблю прилепиться.
Прилепите гостей к заставе;
Князь Гвидон зовет их в гости,
И накормить, и налить
И ответ приказывает держать:
‘Что, гости, вы ведете шаффер
А теперь куда плывете? ‘
Ответ моряков:
‘Мы объехали весь мир
Мы на лошадях торговали,
Только донские жеребцы,
А теперь назначаем темп —
И нам предстоит дальний путь:
Мимо острова Буян,
В славном королевстве султана… ‘
Тогда князь им скажет:
‘Удачи вам, господа,
На море, на берегу океана
Славному царю Салтану;
Да говорят: князь Гвидон
Посылает поклон царю.
Гости поклонились князю,
Выходи и продолжай путь.
Князь к морю и там лебедь
Прогулки по волнам эт.
Князь молится: душа-де просит,
А так тянет и уносит…
Вот опять это
Вдруг весь его брызнул:
Князь превратился в лету,
Полет и упал
Между морем и небом
На корабль, а залез в трещину.
Веселье шума ветра,
Веселье на корабле
Мимо острова Буян,
В царство славного султана,
А теперь действительно желанная страна
Видно издалека.
Здесь гости сошли на берег;
Царь Салтан зовет их в гости,
И наш смельчак полетел
За ними во дворце.
Смотрите: все в золоте сияют,
Царь Салтан сидит в палате
На престоле и в короне
С грустной мыслью на лице;
И ткач с кухаркой,
С бабой Бабарихой,
Сидя около царя
И смотрит ему в глаза.
Царь Салтан усаживает гостей
За своим столом спрашивает:
‘Ах вы, гости-господа,
Вы тоже долго путешествуете? где?
Хорошо или над морем, или плохо?
А что такое на свете чудо? ‘
Моряки ответили:
«Мы объехали весь мир;
Жизнь за морями неплоха,
Это чудо на свете:
Остров обрывался в море,
Не крыло, не жилое;
Он лежал на пустой равнине;
Только на нем вырос небольшой дуб;
А теперь новый город
Покоится на нем с дворцом,
С церквями с золотыми куполами,
С дворцами и садами,
И сидящий в нем князь Гвидон;
Он послал тебе поклон ».
Царь Салтан дивится чуду;
Он сказал: ‘Если я буду жив
Побываю на чудесном острове,
В гостях у Гвидона.
И ткач с кухаркой,
С бабой Бабарихой,
Не хочу его признавать
Посетите чудесный остров.
‘Это чудо, ну да, —
Подмигивая друг другу лукаво,
Повар говорит:
Город у моря!
Знаете, вот это не балбес:
Ель в лесу, белка под елью,
Белка поет песни
И еще орехи жевать,
А гайки не простые,
Все ракушки золотые,
Ядро — чистый изумруд.
Вот это чудо такое название. ‘
Царь Салтан дивится чуду,
И злится комар, злится —
И комар просто закрутился
Прямо в правом глазу тети.
Повар побледнел,
Замерзание и искривление.
Слуги, свекровь и сестра
С криком острит комара.
‘Вы проклятые комары!
Мы вам! .. ‘А то в окошке,
Ага что тихонько полетела в его стоянке
За морем.
Опять идет князь по морю,
Не отводите взгляда от синего моря;
Смотрю — плывет белый лебедь
Над жидкой водой.
‘Здравствуйте, ты мой прекрасный принц!
Что это ты такой тихий, как дождливый день?
Что это вас огорчило? ‘-
Она говорит ему.
Князь Гвидон ответил:
‘Меня съедает печаль-меланхолия;
Чтобы получить чудесное чудо
Чудо, правда, не безобразие —
Белка песни поет,
Да еще орехи жует,
А гайки не простые,
Все ракушки золотые,
А ядра — чистый изумруд.
Но, может быть, народ обманывает ».
Лебедь говорит князю:
‘Мир сказал правду о белке;
Я знаю чудо;
Полностью, князь, душа моя,
Не грусти; Я доволен услугой
Чтобы вызвать дружбу ».
Принц с воодушевленной душой
Пошел к нему домой;
Просто ступил на широкий двор —
Что такое et? под высоким деревом,
Видит, белка вообще
Золотой орех грызет,
Достань изумруд,
И ракушки собрать,
Положить ровные стопки
И поют, свистя
У честных всех людей:
В саду, на огороде.
Удивленный князь Гвидон.
‘Ну, спасибо, — сказал он, —
Ах да лебедь — дай ей бог,
Вот это мне развлечение.
Тогда принц за белками
Построен хрустальный дом,
Доставить охранника домой
И наладить порядок клерку
Назначьте точный подсчет орехов.
Прибыль принцу, честь белке.
Ветер идет по морю
И пасти лодку;
Это бегает по волнам
На поднятых парусах
Мимо крутого острова,
Мимо большого города:
Пушки стреляют с пристани,
Приказ о посадке корабля.
Гостевая земля к заставе;
Князь Гвидон зовет их в гости,
И кормит, и наливает
И приказы держат ответ:
‘Каким вы, гости, торговлей?
А теперь ты где плаваешь? ‘
Моряки ответили:
‘Мы объехали весь мир,
Мы торговали лошадьми,
Еще донские жеребцы,
И вот термин нас узнал —
И нам предстоит долгий путь:
Мимо острова Буян,
В царстве славного султана… ‘
Тогда князь им говорит:
‘Доброго пути вам, господа,
У моря у океана
Славному царю Салтану;
Да скажите: князь Гвидон
Посылает царю лук его ».
Гости поклонились князю,
Вышел и поехал в путешествие.
Князь идет к морю — а там лебедь
Еще ходит по волнам.
Князь молится: душа просит,
Так и тянет-возит…
Вот опять она
Распылил все ему:
Князь на лету превратился,
Полет и упал
Между морем и небом
На корабле — и залез в щель.
Веселье шума ветра,
Корабль летит весело
Мимо острова Буян,
В царстве славного Салтана —
И желанная страна
Теперь действительно видно издалека;
Здесь гости сошли на берег;
Царь Салтан зовет их в гости,
И наш смельчак полетел
За ними во дворец.
См .: все искры в золоте,
Царь Салтан сидит в доме
На престоле и в короне,
С грустной мыслью на лице.
Ткачиха с Бабарихой
Да с изогнутой варкой
Сидят у царя,
Посмотрите на злых лягушек.
Царь Салтан усаживает гостей
К своему столу и спрашивает:
‘Ах вы, гости-господа,
Вам тоже предстоит долгое путешествие? где?
добро над морями, или зло,
А что это за чудо на свете? ‘
Моряки ответили:
‘Мы путешествовали по миру;
Жизнь за морями не зла;
Какое-то чудо на свете:
Остров в море,
Город находится на острове
С церквями с золотыми куполами,
С дворцами да садами;
Ель растет перед дворцом,
А под ним хрустальный дом;
Там белка покорно живет,
Да веселый конферансье!
Белка песни поет,
Да еще орехи жует,
А гайки не простые,
Все ракушки золотые,
Ядро — чистый изумруд.
Слуги охраняют белку,
Слуги ей разными слугами —
И явиться клерком по заказу
Подписать строгий подсчет орехов;
Армия отдаст ей честь;
Которые из ракушек выливают монету,
Да, выпустить в мир;
Девушки рассыпают изумруд
В кладовых и под сосудом;
Все богаты на этом острове,
Нет избаса, везде двор;
И сидит в нем князь Гвидон;
Он послал тебе лук ».
Царь Салтан дивится чуду.
‘Если бы я только был жив,
Побываю на чудесном острове,
Гость в Гвидоне.
И ткач с кухаркой,
С бабой Бабарихой,
Не хочу впускать его
Побывать на чудесном острове.
Ухмыляясь потихоньку,
Ткачиха говорят царю:
‘Что чудесного? Ну вот!
Белка галька грызет,
Бросать золото в груды
Грабли изумруды;
Это не должно нас удивлять,
Правда, скажете вы.
На свете есть еще одно чудо:
Море набегает, перекатываясь,
Кипит, поднимите вой,
На пустой берег плещется,
Заливает шумным бегом,
И тридцать три богатыря
Будет корпус на берегу,
В весах, пылающих, как огонь,
Все смелые красавицы,
Юные великаны,
Все равны, как на выбор,
Дядя Черномор с ними.
Это чудо, действительно чудо,
Сказать можно правильно! ‘
Умные гости молчат,
Не хочу с ней спорить.
Царь Салтан дивится чуду,
А Гвидон злится, злится …
Он зажужжал и просто
Села на левый глаз тети,
И побледнела ткачиха:
‘Ай! ‘а затем она изогнута;
Все кричат: «Лови, лови,
Ага, разбей, разбей …
Вот оно! подождите немного,
Подожди … ‘И князь в окно войдет,
Ага тихонько летела на своем участке
За морем.
Князь идет по синему морю,
Не смотри глазом в синее море;
Просмотр жидкой воды
Белый лебедь плывет.
‘Здравствуйте, ты мой прекрасный принц!
Почему ты молчишь, как дождливый день?
За что грустишь? ‘-
Она говорит ему.
Князь Гвидон ответил:
‘Печаль-меланхолия ест меня —
Я хотел чудесное чудо
Внести мою часть. ‘
‘А что еще за чудо? ‘
— Где-то набухнет океан катится
Вой поднимет,
На пустой берег плещется,
Заливает при шумном беге,
И тридцать три богатыря
Толкнет на берег,
В весах, пылающих, как огонь,
Все красивы, молоды,
Гиганты дерзки,
Все равны, как на выбор,
Дядя Черномор с ними.
Князь говорит лебедю:
‘Ну, князь, что вас смутило?
Не горюй, душа моя
Это чудо я знаю.
Эти морские рыцари
Все мои родные братья.
Не горюй, продолжай,
Ждите визита братьев.
Князь пошел, забыв горе,
Сел на башню и пошел к морю
Он посмотрел; вдруг море
Вокруг ржавый,
Пролито при шумном ходу
И оставил на берегу
Тридцать три богатыря;
В чешуе, как жарко,
Рыцари идут парами,
И, сияя седым волосом,
Дядя идет впереди
И отведи их к косяку.
Князь Гвидон бежит с башни,
Встреча дорогих гостей;
Торопитесь, люди бегут;
Дядя говорит князю:
‘Лебедь нас к тебе послал
И был наказан приказом
Заботиться о твоем славном городе
И спасите, чтобы посмотреть вокруг.
Мы будем теперь каждый день
Вместе конечно
У твоих высоких стен
Выходи воды морские,
Так что до скорой встречи,
А теперь нам пора в море;
Воздух земли для нас тяжел.’
Потом все поехали домой.
Ветер на морских прогулках
И пасет корабль;
Он впадает в волны
На поднятых парусах
Мимо крутого острова,
Мимо большого города;
Пушки опалялись от приземления,
Приказать кораблю приземлиться.
Гости приземляются на заставу.
Князь Гвидон зовет их в гости,
И накормить, и налить
И приказ провести ответ:
‘А что вам, гости, вести торговлю?
А теперь куда вы плывете? ‘
Моряки ответили:
«Мы объехали весь мир;
Мы торговали булатом,
Чистое серебро и золото,
И вот мы достигли температуры;
И путь лежит далеко,
Мимо острова Буян,
В царстве славного Салтана.
Тогда князь им скажет:
‘Добрый путь вам, господа,
На море на берегу океана
Славному царю Салтану.
Да скажите: князь Гвидон
Посылает свой поклон царю.
Гости поклонились князю,
Вышел и продолжил путь.
Князь к морю и там лебедь
Прогулки по волнам.
Снова князь: душа-де просит …
И тянет, и уносит…
И снова она
Вдруг весь его брызнул.
Он очень уменьшился,
Шмеля князь повернул,
Прилетел и зажужжал;
Поймал корабль в море,
Медленно упал
На корму и забиваем в прорезь.
Веселье шума ветра,
Судно весело ходит
Мимо острова Буян,
В славном царстве султана,
И желаемая страна
Действительно видно издалека.
Вот и гости. Вышли на берег
Царь Салтан зовет их в гости,
И наш смельчак полетел
За ними во дворце.
Смотри, все в золоте сияют,
Царь Салтан сидит во дворце
На престоле и в короне,
С грустной мыслью на лице.
И ткач с кухаркой,
С бабой Бабарихой,
Сидит царь —
Все трое ищут четверку.
Царь Салтан усаживает гостей
За своим столом спрашивает:
‘Ах вы, гости-господа,
Вы долго путешествовали? где?
Что над морем: добро или зло?
А что такое на свете чудо? ‘
Моряки ответили:
«Мы объехали весь мир;
Жизнь на море неплоха;
Это какое-то чудо на свете:
Остров в море,
Город находится на острове,
Каждый день происходит чудо:
Море взорвется,
Кипите, поднимите вой,
К берегу пустому устремится,
Всплеск в быстром беге —
И тридцать три богатыря
Останется на берегу
В золотых чешуях бушует,
Все красивые молодые люди
Отважные великаны,
Все равны, как на избранном;
Старый дядя Черномор
С ними идет с моря
И впишите их попарно,
Чтобы сохранить этот остров
И передать часы —
И стража уже не сильна,
Ни храбрости, ни усердия.
И там сидит князь Гвидон;
Он послал тебе поклон ».
Царь Салтан дивится чуду.
‘Если бы я только жив
Посетим чудесный остров
И буду гостем князя ».
Повар и ткач
Нет гугу — но Бабариха
Улыбаясь говорит:
‘Кто нас этим удивит?
Люди приходят с моря
И бродить быть вахтой!
Правда хранится, или ложь,
Чудо, которого я здесь не вижу.
Неужели в мире так много чудес?
Вот и правда слух:
Царевна за морем,
Чтобы не смотреть наружу:
Ежедневно она ярче светила Бога,
Свети землю ночью,
Месяц светится под косой,
И звезда загорелась во лбу.
И поистине величественна,
Плывет как горох;
И так она произносит речь,
Скоро журчит речка.
Сказать могу правильно,
Это чудо, значит, чудо ».
Умные гости немые:
Спорить с женщиной не хочу.
Царь Салтан дивится чуду —
И князь хоть сердится,
Но ему плевать на глаза
О своей старой бабушке:
Он гудит над ней, поворачиваясь —
Сядь ей прямо на нос,
Богатырь нос ужалил:
На носу скопился волдырь.
И снова сработала сигнализация:
‘Помогите, ради бога!
Помогите! поймать, поймать,
Да разбей, разбей…
Вот будет! Подожди немного,
Подожди! .. ‘И шмель в окошке,
Да тихо в его части
Летел через море.
Князь идет по синему морю,
Взгляните только на синее море;
Look — белый лебедь плывет
Над жидкой водой.
‘Здравствуйте, ты мой прекрасный принц!
Что ты молчишь эт, как в дождливый день?
К чему грустишь? ‘-
Она говорит ему.
Князь Гвидон отвечает ей:
‘Печаль-меланхолия меня съедает:
Люди женятся; Я понимаю,
Только я не замужем ».
‘Кто на вывеске et
У вас есть? Да, как говорится,
Это принцесса в мире,
То, что глаза не могут видеть.
Ежедневно затмевает свет Божий,
Зажигаем землю ночью-
Месяц светлый под косой,
И звезда горит во лбу.
И она величественная,
Выглядит как пава;
Говорит сладкую речь,
Скоро журчит речка.
Только полностью, неужели это правда? ‘
Князь со страхом ждет ответа.
Белый лебедь немой
И, подумав, говорит:
‘Да! такая девушка есть.
Но жена не варежка:
Не дрожи от руки белой,
Да не затыкайте за ремень.
Я буду служить вам советом —
Слушай: ты кстати думаешь
Все об этом,
Тогда не каяться ».
Князь перед ней клялся,
Пора ему жениться,
Чтобы он изменил мнение
Обо всем этом кстати;
Он был готов страстной душой
Для прекрасной принцессы
ходить бродить по
Хоть и для земли три на девять.
Вот лебедь, глубоко вздохнув,
Сказал: «Зачем уходить далеко?
Знай, судьба твоя близка,
В конце концов, эта принцесса — это я ».
Она крыльями порхала,
Пролетел над волнами
И посадка на пляж с высоты
В кустах,
Розовое, взбитое
И повернулась царевна:
Месяц светится под косой,
И звезда горит во лбу;
И она величественная,
Выглядит как пава;
И как говорится в речи,
Скоро журчит речка.
Принц обнимает принцессу,
Прижимает к белому сундуку
И ведет ее быстро
Его дорогой матери.
Князь встает и молится:
‘Царство-мать!
Жену себе выбираю,
Дочь тебе послушная,
Мы оба просим разрешения,
Ваше благословение:
Ты благословляешь детей
Жить в совете и любить ».
Мать с чудотворной иконой
Над их покорной головой
Лью слезы и говорит:
‘Бог, дети, наградят вас.
Князь, будьте готовы ненадолго,
женат на принцессе;
Начали жить Да жить,
Да ждать потомство.
Ветер гуляет по морю
И загоните корабль;
Несется в волны
На поднятых парусах
Мимо крутого острова,
Мимо большого города:
Пушки опалялись от приземления,
Приказ о посадке корабля.
Гости приземляются на заставу;
Князь Гвидон зовет их в гости,
Кормит и разливает
И приказ провести ответ:
‘Что это вы, гости, аукцион ведете
А теперь куда вы плывете? ‘
Ответ моряков:
‘Мы объездили весь мир
Мы обменялись полезными,
Неизвестным товаром,
И далеко нам путь лежит:
В нашей земле на ост,
Мимо острова Буян,
г. В царстве славного султана… ‘
Тогда князь им скажет:
‘Добрый путь вам, господа,
На море на берегу океана
Славному царю Салтану;
Да помните его,
Вашему господину:
Он обещает посетить нас,
И не собрались до сих пор —
Я посылаю ему свой лук ».
Гости идут в путешествие, и князь Гвидон
Дом отдыха в это время.
И не расставайтесь с женой.
Веселье шума ветра,
Веселье на судне
Мимо острова Буян,
В царстве славного Салтана —
И знающая страна
Виден теперь издалека;
Здесь сошли на берег-ые гости;
Царь Салтан зовет их в гости,
Гости видят: сидит царь Салтан
В его короне во дворце,
И ткач с кухаркой,
С бабой Бабарихой,
Вокруг царя сидит,
Все три на четыре образа.
Царь Салтан усаживает гостей
За своим столом спрашивает:
‘Ах вы, гости-господа,
Давно путешествовали? где?
Хорошо ли над морем или плохо?
А что это за чудо на свете? ‘
Моряки делают в ответе:
‘Мы объехали весь мир;
Жизнь за морями неплоха,
Это какое-то чудо на свете:
Остров в море,
Город находится на острове,
С церквями с золотыми куполами,
С особняком и садом;
Ель растет перед дворцом,
А под ним хрустальный дом;
В нем живет белочка,
Да доброе чудо!
Белка поет песню
Да еще она грызет орехи;
А гайки не простые,
А ракушки-золотые,
Ядро — чистый изумруд.
Конюх, ухаживайте за белкой.
Еще одно чудо:
Море взорвется,
Кипите, поднимите вой,
К берегу пустому устремится,
Всплеск в быстром беге,
И тридцать три богатыря
Причина на берегу,
В чешуе, пылающей жаром,
Все красивы и смелы,
Великаны молоды,
Все равны, как на подбор —
С ними дядя Черномор.
И охранники не надежнее,
Нет храбрости и усердия.
И у князя жена,
То, что глаза не могут вывести:
Ежедневно затмевает свет Божий,
Осветить землю ночью;
Месяц светится под косой,
И звезда яркая во лбу.
князь Гвидон правил этим городом,
Все его усердно прославляют;
Он послал вам лук,
Да он тебя накажет:
Тебе обещали приехать к нам -де,
И не собираются до сих пор ».
Тогда царь не выдержал,
Он приказал снарядить флот.
И ткач с кухаркой,
С бабой Бабарихой,
Не хочу признавать царя
Побывать на чудесном острове.
Но султан не обращает на них внимания
И ровно приглушить их:
‘Что я? король или ребенок? —
Он не шутит: —
Теперь я иду! ‘Вот он топтался,
Он вышел и захлопнул дверь.
Гвидон сидит под окном,
Безмолвно смотрится на море:
Не шумит, не хлестает,
Только дрожит еле еле,
И корабли появляются
В лазурной далекой стороне:
Прибытие флота царя Салтана
На равнинах океана.
Чем вскочил князь Гвидон,
Зарекай громким голосом:
«Мама моя родная!
Ты, юная принцесса!
Увидимся там:
Сюда идёт отец.’
Флот исследует остров.
Князь Гвидон прицеливается из трубы:
Царь стоит на палубе
И смотрит на них в трубу;
С ним ткач с поваром,
С бабой Бабарихой;
Они задаются вопросом
На незнакомую сторону.
Один раз каноны звенят;
Зазвонили колокольни;
Гвидон сам идет к морю;
Там он встречает царя
С поваром и ткачихой,
С бабой Бабарихой;
Царя в таверне вел,
Ничего не скажешь.
Теперь все идем в камеру:
Доспехи сверкающие у ворот,
И тридцать три богатыря
Стоять в глазах царей
Все красивые молодые люди
Гиганты дерзнут,
Все равны, как на выбор,
С ними дядя Черномор.
Царь ступил на широкий двор:
Белка поет песни
Под елкой высокой,
Золотой орех жевать,
Достает изумруд
И положить в мешочек;
Засеяли большой двор
Золотыми ракушками.
А гости идут — поспешно
Смотрит — что есть? принцесса — это чудо:
Луна блеск под косой,
И звезда зажглась во лбу;
И она величественная,
Входя, как только пава,
А ведет теща.
Царь смотрит — и знает …
Что-то пылкое в нем прыгнуло!
‘Что я вижу? что это?
Как! ‘и дух был занят им …
Царь, залитый слезами,
Он обнимает царицу,
И сын, и девушка,
И все садятся за стол;
И пошел веселый пир.
И ткач с кухаркой,
С бабой Бабарихой,
Бег по углам;
Там нашли с трудом.
Вот и раскаиваются во всем
Сознался, заплакал;
Царь для такого удовольствия
Освободил всех троих домой.
День прошел —
Усыпить наполовину надежды царя Салтана.
Я был там, мед выпил, пиво —
И только усики макнул.
КНИГИ ДЕТСКИЕ; Из России, с Magic
Mr.Утверждение Нуриева о том, что четыре сказки в этой книге написаны няней Пушкина Ариной Родионовной, не соответствует «Золотому петушку», основным источником которого была восточная фантастика Вашингтона Ирвинга. Конечно, важно — как в случае с одним из волшебных прыжков г-на Нуриева — не то, где он начинается, а где он заканчивается; а в случае с Пушкиным конечный результат — мастерская смесь простоты и изысканности, магических событий и психологического реализма. Магический реализм не родился с постмодернистским романом; он есть у Пушкина.
«Сказание о царе Салтане», наверное, еще большее достижение. Известный пушкинский критик Д. С. Мирский считал это величайшим достижением поэта. В его теме есть отголосок позднего Шекспира: старый царь, мало чем отличающийся от Леонтеса, бросил на произвол судьбы — буквально в бочку — свою верную жену и их маленького сына. Сын вырастает и становится герцогом Гвидоном, правителем далекого острова. Торговцы, посещающие оба королевства, поддерживают между ними туманную и магическую связь, и в конце концов старый царь плывет к этому знаменитому, но таинственному герцогу Гвидону, чей остров, кажется, творит чудеса.Финальная сцена представляет собой шекспировскую смесь изумления и примирения.
В отличие от Шекспира, Пушкин стойко пребывает в мире волшебства, колдовских женщин и прекрасной царевны-лебедя. Это мир, как говорит Д. С. Мирский, «подчиняющийся своим неминуемым законам и независимый от этого нашего мира … Это чистая форма». Чудеса и изумительный юмор «Царя Салтана» неотделимы от изящных и пикантных тетраметров, в которых он составлен. Поэтому очень важен перевод стихов.Как еще, например, можно передать частичку часто повторяющейся музыки отплывающего под парусом корабля? Вот три английские версии:
«Весело поет ветерок, / По волнам плывет корабль / Мимо острова Буян / В царство царя Салтана. / Теперь его вожделенная земля, так родная, / Выделяется вдалеке, ясно «.
«Морская ветка дует веселую обойму, / Весело плывет на корабле: / Мимо Буяна их проход набирает, / Там, где правит знаменитый Салтан, / Они уже видят гребень / Берега, который знают лучше всего.»
» На восток, против солнца / Восходящий, веселый корабль бежит, / Мимо острова Буян / В царство прославленного Салтана / И земля, которую они все желают / Видна уже издалека. «
Царь Салтан | | BestAppsForKids.com
[приложение 458581110]
Настоящая русская классика оживает в этом прекрасно иллюстрированном интерактивном приложении для iPad «Царь Салтан».
Эта прекрасная электронная книга использует текст классического стихотворения Александра Пушкина 19 века «Сказание о царе Салтане» и некоторые из лучших функций оцифровки, чтобы создать поистине волшебный опыт чтения для вашего ребенка.
Основные характеристики
Как классика, Пушкин — вершина русской сказочной литературы. Классическое стихотворение представлено в популярном английском переводе в этой красивой электронной книге. Это отличный способ познакомить вашего ребенка с классической историей из другой культуры.
Некоторые из моих любимых вещей в этом приложении:
• Сорок пять страниц оригинального искусства высокого качества.
• Страницы со встроенной декой, анимацией и откликом акселерометра.
• Восхитительные интерактивные функции, реагирующие на прикосновения, на большинстве страниц.
• Возможность записывать индивидуальный звук для каждой страницы книги.
• Включена дополнительная русскоязычная версия.
Получи, пока горячо
Во время ознакомительного периода вы можете скачать приложение «Царь Салтан для iPad» за 3,99 доллара. Это 50% от обычной цены.
Это не только намного дешевле, чем покупка книги, но и удобнее и экологичнее знакомить ребенка с классикой на iPad. Не говоря уже о том, что iPad намного легче носить с собой, чем таскать с собой классическую книгу рассказов.
Комната для улучшения
Единственная проблема, с которой я столкнулся с приложением «Царь Салтан» для iPad, была связана с пользовательским интерфейсом. Вместо использования стандартного дизайна перелистывания страницы это приложение требует, чтобы вы использовали два пальца одновременно, чтобы перевернуть страницу.
Эта функция не всегда работала правильно. Часто он возвращал меня к предыдущей странице вместо того, чтобы продвигаться вперед.
Дизайн двумя пальцами имеет смысл, особенно со всеми интересными интерактивными опциями на каждой странице.В противном случае было бы слишком легко перевернуть страницу, когда все, что вы хотели сделать, — это взаимодействовать.
Я предлагаю использовать кнопки со стрелками внизу экрана. Они гораздо более удобны для пользователя, но не так увлекательны, как провести пальцем по экрану, чтобы увидеть, как перелистывается страница.
Царь Салтан — это электронная книга исключительно высокого качества с великолепными художественными работами и уникальной классической тематикой. С нетерпением жду новых названий в этой серии!
Это книга с интерактивными иллюстрациями, анимацией и звуками.Эта сказка написана известным русским писателем-классиком Александром Пушкиным в начале 19 века, поэтому приложение выполнено в стиле винтажной книги.
В иллюстрациях есть скрытые интерактивные функции, а также можно записать книгу своим голосом. Также можно перейти на оригинальную русскую версию текста.
Сказка о царе Салтане = Сказка о царе Салтане (DVD-видео, 2000) [WorldCat.org]
Первичная сущность \ nhttp: \ / \ / www.worldcat.org \ / oclc \ / 48199541> # \ u0421 \ u043A \ u0430 \ u0437 \ u043A \ u0430 \ u043E \ u0446 \ u0430 \ u0440 \ u0435 \ u0421 \ u0430 \ u043B \ u0442 \ u0430 \ u043B \ u0442 \ u043D = Сказка о Ts0442 \ u043 Салтан \ n\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ u00A0a \ nschema: CreativeWork, схема: Movie, bgn: DVD;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nbgn: translationOfWork http: \ / \ / www.worldcat.org \ / title \ / — \ / oclc \ / 48199541 # CreativeWork \ / unidentifiedOriginalWork>;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nбиблиотека: oclcnum \ «48199541 \»;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nбиблиотека: placeOfPublication http: \ / \ / id.loc.gov \ / словарь \ / страны \ / ru>;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nlibrary: placeOfPublication http: \ / \ / Experiment.worldcat.org \ / entity \ / work \ / data \ / 3857266254 # Place \ / russia>; # Россия \ n
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nrdfs: label \ «Сказка о т \ uFE20s \ uFE21are Saltane = Сказка о царе Салтане \»;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nrdfs: см. Также http: \ / \ / эксперимент.worldcat.org \ / entity \ / work \ / data \ / 3857266254 # CreativeWork \ / skazka_o_rybake_i_rybke>; # Сказка о рыбаке и рыбке. \ N
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nrdfs: см. Также http: \ / \ / эксперимент.worldcat.org \ / entity \ / work \ / data \ / 3857266254 # CreativeWork \ / skazka_o_tsare_saltane>; # Сказка от \ uFE20s \ uFE21are Saltane. \ N
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: about http: \ / \ / Experiment.worldcat.org \ / entity \ / work \ / data \ / 3857266254 # Person \ / pushkin_aleksandr_sergeevich_1799_18 >; # Александр Сергеевич Пушкин \ n
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: about http: \ / \ / id.worldcat.org \ / fast \ / 1023535>; # Чудеса \ n
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: about http: \ / \ / id.worldcat.org \ / fast \ / 1076505>; # Принцессы \ n
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: about http: \ / \ / dewey.info \ / class \ /791.4372 \ / e22 \ />;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: о http: \ / \ / id.loc.gov \ / властях \ / субъектах \ / sh85085930>; # Чудеса \ n
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: about http: \ / \ / viaf.org \ / viaf \ / 66477450>; # \ u0410 \ u043B \ u0435 \ u043A \ u0441 \ u0430 \ u043D \ u0434 \ u0440 \ u0421 \ u0435 \ u0440 \ u0433 \ u0435 \ u0435 \ u0432 \ u0438 \ u0435 \ u0435 \ u0432 \ u0438 \ u0447 \ u04404 \ u0440 \ u0440 \ u0440 \ u0440 \ u0440 \ u0440 \ u0447 \ u04404 \ u0440 \ u0440 \ u0440 \ u0447 \ u04404 \ u04304 \ u0440 \ u0447 \ u043 n
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: about http: \ / \ / Experiment.worldcat.org \ / entity \ / work \ / data \ / 3857266254 # Тема \ / princesses>; # Принцессы \ n
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: alternateName \ «Сказка о царе Салтане \»;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: композитор http: \ / \ / viaf.org \ / viaf \ / 247
>; # \ u0413 \ u0430 \ u0432 \ u0440 \ u0438 \ u0438 \ u043B \ u041F \ u043E \ u043F \ u043E \ u0432 \ n
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: Contributor http.org: \ / via \ / 59286909>; # \ u0410 \ u043B \ u0435 \ u043A \ u0441 \ u0430 \ u043D \ u0434 \ u0440 \ u041F \ u0442 \ u0443 \ u0448 \ u043A \ u043E \ n
\ u00A0 \ u00A0 \ u00a viaf.org \ / viaf \ / 66477450>; # \ u0410 \ u043B \ u0435 \ u043A \ u0441 \ u0430 \ u043D \ u0434 \ u0440 \ u0421 \ u0435 \ u0440 \ u0433 \ u0435 \ u0435 \ u0432 \ u0438 \ u0435 \ u0435 \ u0432 \ u0438 \ u0447 \ u04404 \ u0440 \ u0440 \ u0440 \ u0440 \ u0440 \ u0440 \ u0447 \ u04404 \ u0440 \ u0440 \ u0440 \ u0447 \ u04404 \ u04304 \ u0440 \ u0447 \ u043 n
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: участник http: \ / \ / viaf.org \ / viaf \ / 157078460>; # \ u041C \ u043E \ u0441 \ u043A \ u043E \ u0432 \ u0441 \ u043A \ u0430 \ u044F \ u043A \ u0438 \ u043D \ u043E \ u0441 \ u0442 \ u0443 \ u043E \ u0441 \ u0442 \ u0443 \ u04 \ u1440 \ u1440 \ u1440 \ u1440 \ u1440 \ u1440 \ u1440 \ u14404 \ u1440 \ u0434 \ u1440438 u0444 \ u0438 \ u043B \ u044C \ u043C. \ «\ n
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: участник http: \ / \ / viaf.org \ / viaf \ / 43386847>; # \ u0412 \ u043B \ u0430 \ u0434 \ u0438 \ u043C \ u0438 \ u0440 \ u0410 \ u043D \ u0434 \ u0440 \ u0435 \ u0435 \ u0432 \ n
\ u00A0 \ u00A0 \ u00ma0: вкладчик \ u00A0 \ u00ma0: viaf.org \ / viaf \ / 68572804>; # \ u041E \ u043B \ u0435 \ u0433 \ u0412 \ u0438 \ u0434 \ u043E \ u0432 \ n
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: участник http: \ / \ / viaf.org \ / viaf \ / 2654153184543927100008>; # \ u0418. \ u0413 \ u0435 \ u043B \ u0435 \ u0439 \ u043D \ n
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: участник http: \ / \ / viaf.org \ / viaf \ / 84282361>; # \ u041B \ u0430 \ u0440 \ u0438 \ u0441 \ u0430 \ u0413 \ u043E \ u043B \ u0443 \ u0431 \ u043A \ u0438 \ u043D \ u0430 \ n
\ u00A0 \ u00A0 \ u00ma0 \ u00ma0: вкладчик \ u00ma0: viaf.org \ / viaf \ / 130533471>; # Ruscico (Фирма) \ n
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: участник http: \ / \ / viaf.org \ / viaf \ / 155795783>; # \ u041A \ u0438 \ u043D \ u043E- \ u0441 \ u0442 \ u0443 \ u0434 \ u0438 \ u044F \ «\ u0421 \ u043E \ u044E \ u0437 \ u043C \ u0443 \ u043B \ u044044 \ u0443 \ u043B \ u04404 u04404 u0443 \ u043C \ «(Советский Союз) \ n
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: участник http: \ / \ / viaf.org \ / viaf \ / 49420709>; # \ u041C \ u0438 \ u0445 \ u0430 \ u0438 \ u043B \ u0426 \ u0435 \ u0445 \ u0430 \ u043D \ u043E \ u0432 \ u0441 \ u043A \ u0438 \ u0439 \ nYear \ u00A0s:
\ u00A0s 2000 \ «;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: description \ «Царю Салтану рассказывают, что его жена родила чудовище, а его боярам, в свою очередь, приказывают утопить ее и ребенка. Царице и юному князю Гвидону удается выжить их запечатывают в бочке и бросают в море, и в конце концов они достигают земли.Гвидон отправляется на поиски еды и убивает злого духа, который угрожает прекрасному лебедю, который на самом деле является замаскированной принцессой.Принцесса обладает магическими способностями и выражает свою благодарность Гвидону, создавая целый город, в котором чудеса являются частью повседневной жизни. Царь Салтане в конце концов узнает об этом сказочном месте и решает нанести визит. \ «;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: description \» В Рыбаке и золотой рыбке старик и женщина живут очень бедно. По счастливой случайности он ловит золотую рыбку, которая умоляет сохранить ее жизнь, предлагая взамен все. Старик ничего не хочет, но старуха быстро просит кусок хлеба, новую ванну, новый дом, чтобы быть губернатором и королевой и, наконец, стать владычицей моря.\ «;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: exampleOfWork http: \ / \ / worldcat.org \ / entity \ / work \ / id \ / 3857266254>;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: genre \» Короткометражные фильмы \ «;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: жанр \» Иностранные фильмы \ «;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: жанр \» Музыкальные фильмы \ «;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nсхема: жанр \ «Анимационные фильмы \»;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: жанр \ «Зарубежные фильмы \»;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: жанр \ «Кино-экранизации \»;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: жанр \ «Художественные фильмы \»;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: жанр \ «Fantasy film \»;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: жанр \ «Drama \»;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: hasPart http: \ / \ / эксперимент.worldcat.org \ / entity \ / work \ / data \ / 3857266254 # CreativeWork \ / fisherman_and_the_goldfish>; # Рыбак и золотая рыбка. \ N
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: inLanguage \ «ru \»;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: isPartOf http: \ / \ / Experiment.worldcat.org \ / entity \ / work \ / data \ / 3857266254 # Series \ / russian_cinema_council_collection>; # Коллекция Совета кинематографии России. \ N
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: isPartOf http: \ / \ / Experiment.worldcat.org \ / entity \ / work \ / data \ / 3857266254 # Series \ / fairy_tales_collection>; # Сборник сказок \ n
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: name \ «\ u0421 \ u043A \ u0430 \ u0437 \ u043A \ u0430 \ u043E \ u0446 \ u0430 \ u0440 \ u0435 \ u0421 \ u0440 \ u0435 \ u0421 \ u0440 \ u0435 \ u0421 \ u0440 \ u0435 \ u0421 u0430 \ u043D \ u0435 = Сказка о царе Салтане \ «@ ru;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: productID \ «48199541 \»;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: публикация http: \ / \ / www.worldcat.org \ / title \ / — \ / oclc \ / 48199541 # PublicationEvent \ / russia_ruscico_2000>;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: publisher http: \ / \ / Experiment.worldcat.org \ / entity \ / work \ / data \ / 3857266254 # Agent \ / ruscico>; # Ruscico \ n
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nwdrs: описано по http: \ / \ / www.worldcat.org \ / title \ / — \ / oclc \ / 48199541>;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ u00A0. \ N
\ n
\ n \ n
\ n
Связанные объекты \ nhttp: \ / \ / dewey.info \ / class \ /791.4372 \ / e22 \ />
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ u00A0a \ nschema: Нематериальные активы;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ u00A0.\ n
\ n
\ n \ nhttp: \ / \ / Experiment.worldcat.org \ / entity \ / work \ / data \ / 3857266254 # Агент \ / ruscico> # Ruscico \ n
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ u00A0a \ nbgn: Агент;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: name \ «Ruscico \»;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ u00A0. \ N
\ n
\ n \ nhttp: \ / \ / Experiment.worldcat.org \ / entity \ / work \ / data \ / 3857266254 # CreativeWork \ / fisherman_and_the_goldfish> # Fisherman и золотая рыбка. \ n
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ u00A0a \ nschema: CreativeWork;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: name \ «Рыбак и золотая рыбка.\ «;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ u00A0. \ N
\ n
\ n \ nhttp: \ / \ / Experiment.worldcat.org \ / entity \ / work \ / data \ / 3857266254 # CreativeWork \ / skazka_o_rybake_i_rybke > # Сказка о рыбаке и рыбке. \ N
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ u00A0a \ nschema: CreativeWork;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: creator http: \ / \ / viaf.org \ / viaf \ / 66477450 \ / 66477450 >> u043D \ n
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: name \ «Сказка о рыбаке и рыбке.\ «;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ u00A0. \ N
\ n
\ n \ nhttp: \ / \ / Experiment.worldcat.org \ / entity \ / work \ / data \ / 3857266254 # CreativeWork \ / skazka_o_tsare_saltane > # Сказка от \ uFE20s \ uFE21are Saltane. \ N
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ u00A0a \ nschema: CreativeWork;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: creator http: \ / \ / viaf.org \ / viaf / 66477450>; # \ u0410 \ u043B \ u0435 \ u043A \ u0441 \ u0430 \ u043D \ u0434 \ u0440 \ u0421 \ u0435 \ u0440 \ u0433 \ u0435 \ u0435 \ u043241 \ u0438 \ u0435 \ u043241 \ u04480 \ u0435 \ u043241 \ u04480 \ u0438 u0438 \ u043D \ n
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: name \ «Сказка от \ uFE20s \ uFE21are Saltane.\ «;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ u00A0. \ N
\ n
\ n \ nhttp: \ / \ / Experiment.worldcat.org \ / entity \ / work \ / data \ / 3857266254 # Человек \ / pushkin_aleksandr_sergeevich_1799_1837 > # Александр Сергеевич Пушкин \ n
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ u00A0a \ nschema: Person;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: BirthDate \ «1799 \»;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 «1837 \»;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: familyName \ «Pushkin \»;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: givenName \ «Александр Сергеевич \»;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0: имя \ «Александр Сергеевич Пушкин \»;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ u00A0.\ n
\ n
\ n \ nhttp: \ / \ / Experiment.worldcat.org \ / entity \ / work \ / data \ / 3857266254 # Место \ / russia> # Russia \ n
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ u00A0a \ nschema: Place;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: название \ «Россия \»;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ u00A0. \ N
\ n
\ n \ nhttp: \ / \ / Experiment.worldcat.org \ / entity \ / work \ / data \ / 3857266254 # Series \ / fairy_tales_collection> # Fairy сборник сказок \ n
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ u00A0a \ nbgn: PublicationSeries;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: hasPart http: \ / \ / www.worldcat.org \ / oclc \ / 48199541>; # \ u0421 \ u043A \ u0430 \ u0437 \ u043A \ u0430 \ u043E \ u0446 \ u0430 \ u0440 \ u0435 \ u0421 \ u0430 \ u043B \ u0442 \ u0430 \ u043D \ u01235 \ u0430 \ u043D \ u01235 \ u00A nA Царская сказка \ u00A0 \ nschema: название \ «Сборник сказок \»;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ u00A0. \ N
\ n
\ n \ nhttp: \ / \ / Experiment.worldcat.org \ / entity \ / work \ / data \ / 3857266254 # Series \ / russian_cinema_council_collection> # Russian Коллекция Совета кино. \ N
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ u00A0a \ nbgn: PublicationSeries;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: hasPart http: \ / \ / www.worldcat.org \ / oclc \ / 48199541>; # \ u0421 \ u043A \ u0430 \ u0437 \ u043A \ u0430 \ u043E \ u0446 \ u0430 \ u0440 \ u0435 \ u0421 \ u0430 \ u043B \ u0442 \ u0430 \ u043D \ u0435 \ u0430 \ u043D \ u01235 \ u00A nA Сказка о Царе \ u00A0 \ nschema: название \ «Коллекция Совета кинематографии \»;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ u00A0. \ N
\ n
\ n \ nhttp: \ / \ / Experiment.worldcat.org \ / entity \ / work \ / data \ / 3857266254 # Тема \ / princesses> # Princesses \ n
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ u00A0a \ nschema: Нематериальные активы;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nrdfs: см. Также http: \ / \ / id.loc.gov \ / властей \ / субъектов \ / sh3010108240>;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: имя \ «Принцессы \»;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ u00A0. \ N
\ n
\ n \ nhttp: \ / \ / id.loc.gov \ / functions \ / subject \ / sh85085930> # Чудеса \ n
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ u00A0a \ nschema: Нематериальные активы;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: name \ «Чудеса \»;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ u00A0. \ N
\ n
\ n \ nhttp: \ / \ / id.loc.gov \ / словарь \ / страны \ / ru>
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ u00A0a \ nschema: Place;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ ndcterms: идентификатор \ «ru \»;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ u00A0.\ n
\ n
\ n \ nhttp: \ / \ / id.worldcat.org \ / fast \ / 1023535> # Чудеса \ n
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ u00A0a \ nschema: Нематериальный;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: name \ «Чудеса \»;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ u00A0. \ N
\ n
\ n \ nhttp: \ / \ / id.worldcat.org \ / fast \ / 1076505> # Принцессы \ n
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ u00A0a \ nсхема: нематериальные;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: имя \ «Принцессы \»;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ u00A0. \ N
\ n
\ n \ nhttp: \ / \ / viaf.org \ / viaf \ / 130533471> # Ruscico (Фирма) \ n
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ u00A0a \ nschema: Организация;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: название \ «Ruscico (Фирма) \»;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ u00A0.\ n
\ n
\ n \ nhttp: \ / \ / viaf.org \ / viaf \ / 155795783> # \ u041A \ u0438 \ u043D \ u043E- \ u0441 \ u0442 \ u0443 \ u0434 \ u0438 \ u044F \ «\ u0421 \ u043E \ u044E \ u0437 \ u043C \ u0443 \ u043B \ u044C \ u0442 \ u0444 \ u0438 \ u043B \ u044C \ u043C \ «(Советский Союз) \ n
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0; nCoC: Организация
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nrdfs: label \ «Кино-студии \ uFE20a \ uFE21 \» Soi \ uFE20u \ uFE21zmul \ u02B9tfil \ u02B9m \ «(Советский Союз) \»;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: name \ «\ u041A \ u0438 \ u043D \ u043E- \ u0441 \ u0442 \ u0443 \ u0434 \ u0438 \ u044F \» \ u0421 \ u043E \ u043E \ u043E \ u0440E \ u043E \ u043E \ u0440E \ u043E \ u043E \ u043 \ u044C \ u0442 \ u0444 \ u0438 \ u043B \ u044C \ u043C \ «(Советский Союз) \» @ ru;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ u00A0.\ n
\ n
\ n \ nhttp: \ / \ / viaf.org \ / viaf \ / 157078460> # \ u041C \ u043E \ u0441 \ u043A \ u043E \ u0432 \ u0441 \ u043A \ u0430 \ u044F \ u03843A \ u0430 \ u044F \ u03843A \ u0430 \ u043D \ u043E \ u0441 \ u0442 \ u0443 \ u0434 \ u0438 \ u044F \ «\ u041C \ u043E \ u0441 \ u0444 \ u0438 \ u043B \ u044C \ u043C. \» \ n
\ u00A0 \ u00A0 \ n
\ u00A0 : Организация;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nrdfs: метка \ «Московская \ uFE20a \ uFE21 киностудии \ uFE20a \ uFE21 \» Мосфил \ u02B9m. \ «\»;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: name \ «\ u041C \ u043E \ u0441 \ u043A \ u043E \ u0432 \ u0441 \ u043A \ u0430 \ u044F \ u043A \ u0438 \ u043D \ u0440 \ u043 \ u043 \ u043 \ u043 \ u043 \ u043 \ u043 u0438 \ u044F \ «\ u041C \ u043E \ u0441 \ u0444 \ u0438 \ u043B \ u044C \ u043C.\»\»@RU ;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ u00A0. \ N
\ n
\ n \ nhttp: \ / \ / viaf.org \ / viaf \ / 247
> # \ u0413 \ u0430 \ u0432 \ u0440 \ u0438 \ u0438 \ u043B \ u041F \ u043E \ u043F \ u043E \ u0432 \ n
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ u00A0a \ nschema: Person;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: BirthDate \ «1904 \»;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: deathDate \ «1972 \»;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: familyName \ «Popov \»;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: givenName \ «Гавриил \»;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: name \ «\ u0413 \ u0430 \ u0432 \ u0440 \ u0438 \ u0438 \ u043B \ u041F \ u043E \ u043F \ u043E \ u0432 \» @ ru;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: name \ «Гавриил Попов \» @ en;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ u00A0.\ n
\ n
\ n \ nhttp: \ / \ / viaf.org \ / viaf \ / 2654153184543927100008> # \ u0418. \ u0413 \ u0435 \ u043B \ u0435 \ u0439 \ u043D \ n
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ u00A0a \ nschema: Person;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: familyName \ «Gele \ u012Dn \»;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: givenName \ «I. \»;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: name \ «\ u0418. \ U0413 \ u0435 \ u043B \ u0435 \ u0439 \ u043D \» @ ru;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: name \ «I. Gele \ u012Dn \» @ en;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ u00A0. \ N
\ n
\ n \ nhttp: \ / \ / viaf.org \ / viaf \ / 43386847> # \ u0412 \ u043B \ u0430 \ u0434 \ u0438 \ u043C \ u0438 \ u0440 \ u0410 \ u043D \ u0434 \ u0440 \ u0435 \ u0435 \ u0432 \ n
\ u00A0A \ nschema: Person;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: BirthDate \ «1930 \»;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: familyName \ «Andreev \»;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: givenName \ «Владимир \»;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: name \ «\ u0412 \ u043B \ u0430 \ u0434 \ u0438 \ u043C \ u0438 \ u0440 \ u0410 \ u043D \ u0434 \ u0440 \ u0435 \ u0435 \ u0434 \ u0440 \ u0435 \ u0435 \ u0434 \ u0440 \ u0435 \ u0435 \ u0434 \ u0440 \ u0435 \ u0435
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: name \ «Владимир Андреев \» @ en;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ u00A0.\ n
\ n
\ n \ nhttp: \ / \ / viaf.org \ / viaf \ / 49420709> # \ u041C \ u0438 \ u0445 \ u0430 \ u0438 \ u043B \ u0426 \ u0435 \ u0445 \ u0430 \ u043D \ u0445 \ u0430 \ u043D \ u043D \ u0432 \ u0441 \ u043A \ u0438 \ u0439 \ n
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ u00A0a \ nschema: Person;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: BirthDate \ «1889 \»;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: deathDate \ «1965 \»;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: familyName \ «T \ uFE20S \ uFE21ekhanovski \ u012D \»;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: givenName \ «Михаил \»;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: givenName \ «M.\ «;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: name \» \ u041C \ u0438 \ u0445 \ u0430 \ u0438 \ u043B \ u0426 \ u0435 \ u0445 \ u0430 \ u043A \ u043E \ u0432 u043A \ u043E \ u0432u \ «@ ru;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: name \» Михаил Т \ uFE20S \ uFE21ехановский \ u012D \ «@ en;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ u00A0. \ n
\ n
\ n \ nhttp: \ / \ / viaf.org \ / viaf \ / 59286909> # \ u0410 \ u043B \ u0435 \ u043A \ u0441 \ u0430 \ u043D \ u0434 \ u0440 \ u041F \ u0442 \ u0443 \ u0412043E \ u04128 \ u043A n \ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ u00A0a \ nschema: Person;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: BirthDate \ «1900 \»;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: deathDate 912 \ u00 \ u00; \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: familyName \ «Птушко \»;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: givenName \ «Александр \»;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: givenName \ «A.\ «;
\ u00A0 \ u00A0 \ u00A0 \ nschema: name \» \ u0410 \ u043B \ u0435 \ u043A \ u0441 \ u0430 \ u043D \ u0434 \ u0440 \ u041F \ u0442 \ u0443 \ u043A \ u043A \ u0448 ;
Сказка о царе Салтане
Действие разворачивается частично в городе Тмутаркане, частично на острове Буян.
Prologue
В бревенчатой хижине сидят три сестры, прядут пряжу и мечтают о том, что бы они сделали, если бы на них женился царь. Царь, незаметно для сестер, слушает их.Ему нравится мечта Милитриса родить ему героического сына. Салтан входит в комнату и объявляет о своем решении: все трое будут жить во дворце, старший — поваром, второй — ткачихой, а младший — его женой. Завидуя удаче Милитрисы, две оставшиеся сестры замышляют ее падение с помощью Бабарихи.
Акт I
Царь ушел на войну, а тем временем Царица Милитриса родила сына. Старшие сестры посылают царю телеграмму: «Она не родила ни дочери, ни сына, ни мыши, ни лягушки, а дикого зверя».Курьер приносит ответную телеграмму: «Царь приказывает своим боярам, без дальнейших промедлений, Царицу и ее потомство бросить в бочку и выбросить». Милитриса и Цесаревич брошены в море под звуки протеста и слезы народа.
Акт II
Волна накатила бочку на пустой пляж на острове Буян, Милитриса и Цреевич, уже молодой человек, вылезают из нее. Изготовление лука Гвидон возвращается на берег, чтобы поохотиться на дичь, но внезапно видит огромного воздушного змея, преследующего лебедя; прицелившись, он стреляет в воздушного змея стрелой и убивает его.Лебедь обещает отплатить добротой добротой и затем исчезает. На следующее утро они видят, что из тумана волшебным образом появился город. Жители волшебного города Леденец восторженно приветствуют Гвидона и просят его стать их правителем. Гвидон тоскует по отцу. Он с грустью смотрит на лодку, направляющуюся в королевство Салтан. Лебедь появляется из воды и предлагает помощь. Она превращает принца в шмеля, чтобы он догнал корабль. Во дворце в Тимуткаране печальный царь сидит на своей брошке.Рядом с ним сидят Повариха, Ткачиха и Бабариха. Царь приглашает во дворец моряков, устраивает пир и расспрашивает о чудесах, которые они видели во время кругосветных путешествий. Корабли рассказывают о городе Леденец на необитаемом острове, о белке, грызущей золотые орехи, о тридцати трех рыцарях моря и о храбром и могучем князе Гвидоне, правящем городом. Царь удивлен и хочет посетить королевство. Ткачиха и Повариха с тревогой отговаривают его.Бабариха рассказывает об одном чуде, которого нет в городе Леденец, — царевне неописуемой красоты. Возмущенный планами заговорщиков, шмель кусает каждого из них по брови. Наступает хаос.
Акт III
Гвидон не может забыть историю Бабарихи, он мечтает о прекрасной Царице. Он зовет Лебедя на помощь. Лебедь говорит ему, что она и есть та самая царица, о которой он мечтал. Милитриса благословляет молодую пару. Корабль царя Салтана подходит к острову Буян, и царь со свитой высаживается на берег.Показаны чудеса Леденца. Царь и гости удивляются, когда видят волшебную белку в ее хрустальном доме, тридцать три рыцаря моря и прекрасную Царевну-Лебедь. Царь в волнении просит увидеть Царицу. Входит Милитриса. Царь понимает, что цареевич Гвидон — его сын. Ткачиха и Повариха просят у него прощения. Бабриха в испуге убегает. Полный радости царь прощает двух завистливых сестер.
Александр Пушкин и Испания | Журнал Третьяковская галерея
Выставка «Александр Пушкин и Испания» приурочена к Году русского языка и литературы в Испании и Году испанского языка и литературы в России, которые прошли в двух странах в 2015-2016 годах.Разделенный на два основных раздела, он исследует, соответственно, сюжеты и образы в искусстве Пушкина, вдохновленные Испанией, а также периоды и соответствующие отношения, в которых творчество Пушкина было воспринято испанскими читателями.
Ночной зефир
Мешает воздух.
Ропот,
Спешка
Гвадалквивира.
Давай проскользни свою мантилью, мой возлюбленный ангел,
И покажи себя ярким, как день!
Пусть ваша божественная ступня
Явится сквозь железную балюстраду!
Ночной зефир
Мешает воздух.
Ропот,
Спешка
Гвадалквивира *
* Перевод Шейлы Сим
Одним из самых ранних образцов испанской темы в творчестве Пушкина является стихотворение «Испанский романс (Ночной Зефир)», написанное в 1824 году. Три года спустя его положили на музыку композитор Алексей Верстовский и музыкант-любитель Дмитрий Веневитинов. Позднее к поэме напишут музыку и другие композиторы — Андрей Есаулов в начале 1830-х годов, Михаил Глинка и Александр Даргомыжский в конце того же десятилетия.Полина Виардо, Антон Рубинштейн и Александр Глазунов нашли вдохновение в «Ночном Зефире». Поэма была переведена на испанский язык и включена в антологии русской поэзии. На выставке представлены иллюстрации художников Яна Мартина Шанцера и Павла Бунина, вдохновленные стихотворением.
По мере развития его интереса к испанским темам поэт позже обратится к реальным историческим событиям, произошедшим в Испании в начале 1820-х годов:
Однажды царю сказали, что Риего,
мятежного генерала наконец повесили…
Эта эпиграмма относится к князю Михаилу Воронцову (1782-1856), генерал-губернатору Новороссии. Пушкин занимал государственную службу в Одесском порту в 1823-1826 годах при Воронцове. Герой наполеоновских войн, известный по воспитанию, взглядам и наклонностям либерал, Воронцов принял поэта с распростертыми объятиями. Однако со временем между ними возникла напряженность
. Пушкин писал друзьям: «Он видит во мне просто коллежского секретаря, а у меня, честно говоря, другое видение себя.«Пушкин был в числе женихов Елизаветы Воронцовой, жены губернатора, которой он посвятил много стихотворений.
Эпиграмма написана в 1825 году и вдохновлена реальным событием. 1 октября 1823 года Александр I получил письмо министра иностранных дел Франции об аресте мятежного испанского генерала Рафаэля дель Риего-и-Нуньеса. Император поделился новостью во время встречи во дворце, и Воронцов ответил: «Какая радостная новость, ваше величество». 1 Как вспоминал один из его современников, «такое поведение было явно неуместным; он навредил своей репутации, отвечая таким образом.Действительно, зная, какая судьба ожидает бедного Риего, казалось бессердечным радоваться этой новости ». 2 Риего был казнен в Мадриде в ноябре того же года. Поэма была опубликована только в 1861 году, спустя годы после смерти Пушкина; распространяется в рукописных экземплярах.
Осенью 1830 года Пушкин снова вернулся к испанской теме. В сентябре он направился в свое родовое имение Болдино под Нижним Новгородом, чтобы разобраться с наследственными делами и подготовиться к предстоящей свадьбе.Но вернуться к своей невесте Наталье Гончаровой в Москву он не смог — Болдино было окружено санитарными кордонами из-за надвигающейся эпидемии холеры. Вынужденный остаться в имении на трехмесячный карантин, Пушкин чувствовал себя в ссылке, но в результате период, названный впоследствии историками литературы «Болдинской осенью», оказался для него наиболее творчески продуктивным и успешным. Среди множества осенних плодов было несколько «испанских» стихотворений, центральной темой которых была жизнеутверждающая чувственная любовь.
Серенада
Я смотрю на Инесиллу
Окно твое внизу,
Вилла дремлет в глубоком сне
В темных ночных ножнах.
Влюбленный Я задерживаюсь,
В закрытом плаще, для тебя —
С мечом и с гитарой,
0 Посмотри хоть раз на меня!
Искусство спит? Wilt wake thee
Гитарные тона такие легкие?
Седобородый аргус
Мой быстрый меч поразит.
Верёвочная лестница
Брось меня сейчас бесстрашно!
Уважаешься? Неужели ты, сладкая,
обманул свою клятву?
Я смотрю на Инесиллу
Окно твое внизу,
Вилла дремлет глубоко
В темных ножнах ночи! *
* http://www.poemhunter.com
Еще одно стихотворение, вдохновленное Испанией, — «Инесилла! Я здесь …» Первая строка была взята из одноименного стихотворения Барри Корнуолла, но на этом сходство заканчивается.Влюбленный герой, которого изображает Корнуэлл, нежно молится, чтобы его «самая милая девушка» подошла к окну. Пушкинский персонаж, напротив, кажется гораздо более жизнерадостным, страстным и мужественным.
В этом стихотворении мы видим первые проблески будущего персонажа Дон Жуана, так мастерски и ярко изображенного поэтом в его поэтической драме «Каменный гость». Учитывая, что это произведение было написано менее чем через месяц после «Инесиллы!», Само это стихотворение кажется первым усилием. Он стал популярен и известен широкой публике в 1834 году благодаря музыке Михаила Глинки, изданной отдельно вместе со стихотворением.
В истории мировой литературы «Каменный гость» более известен как одна из четырех коротких пьес из цикла «Маленькие трагедии» (1830). История «Каменного гостя» происходит в Мадриде и является интерпретацией легенды о Дон Жуане, знаменитом «Севильском соблазнителе». Название трагедии напоминает пьесу Тирсо де Молина «Севильский обманщик и каменный гость», о которой Пушкин мог узнать из произведений Вольтера. Некоторые историки литературы считают, что Пушкин заинтересовался этой темой после посещения премьеры оперы Моцарта «Дон Жуан» в Большом Каменном театре в Санкт-Петербурге.Петербург. Работая над поэтической драмой, он учился и работал с либретто Лоренцо да Понте.
Русский композитор Александр Даргомыжский (1813-1869) работал над оперой «Каменный гость» по литературному тексту Александра Пушкина с 1866 по 1869 год. К сожалению, он умер до завершения произведения и по завещанию композитора. , ее закончил Сезар Куй (1835–1918), а оркестровую партитуру написал Николай Римский-Корсаков (1844–1908).Премьера состоялась в феврале 1872 года в Мариинском театре в Санкт-Петербурге. В этом разделе выставки представлены эскизы костюмов, созданных Василием Шухаевым для персонажей Лауры и Дон Жуана из спектакля «Каменный гость» в Большом драматическом театре, эскиз костюма Дона Карлоса Бориса Фердинандова и эскиз костюма Дон Жуана, созданный Александром Головиным для оперы Даргомыжского.
Серенада
Барри Корнуолл
(Брайан Уоллер Проктер, 1787–1874)
Инесилла! Я здесь
Твой собственный кавалер
Сейчас под твоей решеткой играет:
Почему ты медлишь?
Он проехал много миль
Но чтобы увидеть твою улыбку:
Юный свет на цветах сияет,
И все же он жалуется.
Что для него летняя звезда,
Если его любовь далеко?
Что ему цветы душистые,
Когда его сердце пожирает?
Милая девочка! Зачем ты прячешься?
Красота может выдержать
Даже перед взором утра,
И не желать украшений.
Теперь, на их световых путях,
Яркие звездные духи
Чтобы поймать твой более яркий взгляд, остаются:
Почему ты медлишь?
Пьеса Пушкина была впервые переведена на испанский язык в 1938 году советским прозаиком и переводчиком Овадием Савичем вместе с испанским поэтом Мануэлем Алтолагирре, а впоследствии неоднократно переводилась и переиздавалась как в России, так и в Испании.
Хорошо известно, что Пушкин никогда не был в Испании, поэтому многие читатели и исследователи задаются вопросом, как ему удалось так точно и правдоподобно воссоздать красоту и особенности страны, ее «аромат» и пейзажи. Объясняется это тем, что Пушкин почти все свои «испанские» стихи написал после разговоров с князем Николаем Юсуповым, портрет которого также представлен на выставке. Воспоминания Юсупова стали для поэта еще одним источником дополнительных деталей и тонкостей в создании образа этой чарующей и далекой южной страны, сильно завладевшего его воображением.
Князь Николай Юсупов (1750-1831) — дипломат, коллекционер и меценат — был одним из первых русских путешественников, посетивших Западную Европу, которая начала привлекать таких деятелей в конце 18 века. В 1772 году Юсупов отправился в Европу с рекомендательными письмами императрицы Екатерины II и был принят всеми монархами того времени. Он также встречался с такими литературными деятелями, как Бомарше, Вольтер и Дидро, и посещал лекции в Лейденском университете. Будучи просвещенным ценителем искусства и одним из богатейших людей России, во время своих путешествий он приобретал скульптуры и картины самых известных художников, положив начало уникальной коллекции произведений искусства.
Юсупов посетил Испанию в 1776 году. Он не оставил ни печатных, ни рукописных воспоминаний об этом путешествии, а его пребывание в стране стало широко известно только благодаря поэтическому посланию Пушкина. В 1827 году поэт посетил Николая Юсупова в его загородной резиденции в Архангельском под Москвой: поэт слушал рассказы великого ветерана о его заграничных поездках и изучал рукописный альбом в красном марокко в переплете под названием «Автографы друзей Юсупова». Среди других записей этот альбом содержал автографы двух испанцев, один из которых принадлежал Педро Франко Давиле, датированный Мадридом 22 августа 1776 года.
В стихотворении 1830 г. «Дворянин» Пушкин размышлял над своими впечатлениями от встреч с Юсуповым. Адресованный лично Юсупову, он рисует развернутый образ просвещенного человека XVIII века. При его создании Пушкин позаимствовал некоторые реальные факты и события из жизни Юсупова, в том числе его европейское путешествие. Многие строки поэмы посвящены Испании.
Еще одним источником вдохновения на испанские темы были испанские драматурги, произведениями которых Пушкин впервые заинтересовался в середине 1820-х годов.Поэт тогда еще не знал испанского, а, как писал его отец, Сергей Пушкин, выучил этот язык только «во взрослом возрасте». 3 В 1831-1832 годах Пушкин перевел на французский язык небольшой отрывок из романа Мигеля де Сервантеса «Маленькая цыганка». У Пушкина в личной библиотеке хранился оригинал испанского издания 1816 года «Novelas ejemplares» 2 .
Пушкин хорошо знал испанскую литературу. В его библиотеке были книги об Испании, а также английские, немецкие и французские переводы произведений испанских авторов.Были не только публикации на испанском языке, но и словари, составленные Джузеппе Марк Антонио Баретти, Жак-Луи-Бартель-Май Кормон и Клод-Мари Гаттель, справочник по испанскому языку аббата А.-Джи. Хосе, а также учебник испанского языка «Nouvelle method, contenant en abrege tous les Principes de la langue espagnole» (Париж, 1764), подаренный Пушкину его близким другом Сергеем Соболевским (1803-1870), библиофилом и библиограф, один из выдающихся испанофилов своего времени.
Соболевский, портрет которого представлен на выставке, знал несколько европейских языков, в том числе испанский и португальский. В 1849 году он совершил долгое путешествие по Испании, посетив Кастилию, Андалусию, Валенсию и Каталонию, и встретился со многими выдающимися испанскими учеными, включая Агустина Дюрана (1789-1862). Соболевский был большим поклонником испанской культуры, написавшим серию статей об испанских библиофилах.
Осенью 1856 года в Санкт-Петербурге Соболевский познакомился с Хуаном Валерой, испанским писателем и дипломатом, который вручил ему рекомендательное письмо от французского писателя Проспера Мериме, старого друга Соболевского, с которым он вел активную корреспонденцию.Мериме знала русский язык и читала много произведений Пушкина, Гоголя и Тургенева на языке оригинала. Он сделал один из первых переводов романа Пушкина «Пиковая дама» на французский язык в 1849 году; это был французский перевод Мериме, широко известный в Испании, который позже был переведен на испанский.
В 1834 году Пушкин работал над «Сказкой о золотом петушке» с рассказом американского писателя Вашингтона Ирвинга «Легенда об арабском астрологе», который послужил одним из литературных источников сказки.Эта повесть была частью книги «Сказки Альгамбры», изданной в Америке в 1832 году, а французское издание Пушкина, опубликованное в Париже в том же году, находилось в его библиотеке.
Ирвинг был старшим современником Пушкина. В начале 1830-х годов он несколько лет жил в Испании, занимаясь исследованиями рукописей и книг об открытии Америки. Результатом стали многотомные «История жизни и путешествий Христофора Колумба», «Хроники завоевания Гранады» и «Сказки Альгамбры».Последний том был сборником историй и легенд, рассказывающих историю самого известного мавританского дворца в Гранаде. Сюжет «Легенды об арабском астрологе», который очень заинтересовал Пушкина, был основан на рассказе, услышанном Ирвингом во время его испанского пребывания.
На выставке представлена серия иллюстраций к «Сказке о золотом петушке» художников XIX и XX веков, в том числе Федора Сологуба, Татьяны Мавриной, Генриха Стопы и многих других; Также есть репродукция титульного листа сказки, созданной самим поэтом.
Еще одна важная тема, раскрытая на выставке, — войны с Наполеоном. События 1812 года имеют особое значение в жизни Пушкина, явились источником художественного вдохновения и глубоких размышлений о судьбах человечества, своей Родины и мира. Ряд его работ посвящен этому периоду, который прямо или косвенно запомнился русским людям. Круг его знакомых и друзей состоял в основном из участников героических походов 1812-1815 годов.Многие его друзья и литературные наставники — Василий Жуковский, Петр Вяземский, Константин Батюшков, Денис Давыдов — сражались в его боях. Пушкин был знаком с легендарными генералами русской армии — Алексеем Ермоловым, Николаем Раевским, Михаилом Воронцовым — и искренне увлекался персонажами военачальников, среди которых Михаил Голенищев-Кутузов, Михаил Барклай де Толли и, конечно же, Наполеон и Александр I. После смерти французского императора Пушкин попытался полностью осмыслить историю жизни Наполеона и оценить его влияние на мировую историю в стихотворении «Наполеон» 1821 года.
Испания вступила в войну с Францией за много лет до Российской Империи — она началась в Мадриде 2 мая 1808 года, когда народное восстание было жестоко подавлено войсками французского маршала Иоахима Мюрата. Волна протестов во всех провинциях привела к началу значительного партизанского движения, и в течение десяти дней вся Испания восстала против французов. С этого момента и до 1814 года Испания вела ожесточенные сражения, завершившиеся поражением французских войск.
В конце 1808 года, подавив сопротивление испанской армии, французские войска вошли в Мадрид. Одним из самых трагических эпизодов войны была осада Сарагосы, продолжавшаяся с 1808 по 1809 год. Более 50 000 защитников города были убиты во время штурма и осады, в том числе многие мирные жители, женщины и дети.
Годы такой войны в Испании постепенно истощили Наполеона и его армию. Французские войска часто побеждали в сражениях, но партизаны часто перерезали их линии снабжения, что затрудняло дальнейшие военные действия.Хотя французы разбили регулярную испанскую армию и оттеснили ее к границам страны, она не была полностью уничтожена и продолжала сопротивление. Война за независимость Испании была одной из первых национальных войн, в ходе которой широко использовались партизанские отряды — партизан — .
Русские газеты того времени часто освещали франко-испанскую войну и были наполнены хрониками современной политической жизни и исторических событий Испании, а также стихами и романами, связанными с Испанией.Целое поколение русской аристократической интеллигенции приветствовало испанский народ за отважный отпор войскам Наполеона.
Хуан Валера (1824–1905), писатель и дипломат, был одним из первых испанцев, познакомившихся с творчеством Пушкина. После возобновления дипломатических отношений между Россией и Испанией в 1856 году в Санкт-Петербурге была открыта испанская дипломатическая миссия, и Валера назначил ее секретарем. На протяжении всей службы он писал подробные письма на родину, в основном адресованные своему близкому другу дону Леопольдо Аугусто де Куэто, чиновнику Министерства иностранных дел.Первое письмо из Санкт-Петербурга в Мадрид было датировано 10 декабря 1856 года, последнее — 18 мая 1857 года. Их переписка касалась не только личных вопросов — они также обменивались определенной официальной информацией, а также своими личными наблюдениями, опасениями и прогнозами. Письма публиковались и перепечатывались всеми газетами, даже рекламной прессой.
В письме от 5 февраля 1857 г. Валера пишет о русской литературе: «Множество книг, написанных на русском языке, остаются для меня загадкой.
Я могу узнать только имена авторов и общее представление об их произведениях из краткого словаря русских писателей, составленного немецким доктором Федерико Отто, с более чем 600 статьями, посвященными примерно одинаковому количеству авторов ». 4 Позже он продолжает: «У меня будет полностью сформированное мнение о других русских писателях, как более ранних, так и современных, о местных народных песнях и балладах (жанр, похожий на наши романсы) после того, как я овладею язык.Сегодня я уверен только в Пушкине и Лермонтове. Перевод их стихов на немецкий язык Боденштедтом настолько хорош, что кажется, будто читаете их по-русски ». 5
Первый перевод произведений Пушкина на испанский язык датируется 1847 годом, когда в Валенсии был опубликован рассказ «Метель» (перевод французского издания рассказа, опубликованного в 1843 году). С этого момента и до конца XIX века, когда Испания познакомилась с произведениями Льва Толстого и Федора Достоевского, Пушкин оставался самым переводимым и издаваемым русским автором в стране.
Его работы в основном публиковались в периодических изданиях, таких как «El Fenix», «La Revista Hispanoamericana», «El Museo Universal», «El Diario de Barcelona», «La Revista Europea», «La Revista Contemporanea» и других журналах. . Во второй половине XIX века «Сказки Белкина» и «Капитанская дочка», «Борис Годунов», «Скупой рыцарь», «Моцарт и Сальери» и «Русалка» были опубликованы по крайней мере на испанском языке. три раза. Конечно, все эти публикации были переводами с французского: все поэтические произведения Пушкина либо переводились в прозу, либо просто пересказывались.
В начале ХХ века Пушкин редко публиковался в Испании. Его поэтические произведения не переводились на испанский до 1930-х годов, когда издательство Сервантеса в Барселоне выпустило первый сборник стихов Пушкина. Первые прямые переводы с русского на испанский осуществили русские иммигранты Г. Портнов, Р. Слаби и А. Марков в 1920-1940-е годы. На выставке представлены обложки испаноязычных изданий писателя ХХ века.
Сегодня проза, поэзия и драма Пушкина постоянно переводятся, сопровождаются обширными исследованиями его жизни и литературного наследия. На выставке представлен богатый графический материал от Государственного музея А.С. Собрание ГМИИ — иллюстрации к его «испанской» поэзии, живописные наброски к спектаклям «Каменный гость» и «Золотой петушок», рукописи и рисунки поэта, портреты его современников, образы Испании и испанского народа. и предметы декоративно-прикладного искусства — все это показывает, как испанская и русская культуры взаимно обогащались и влияли друг на друга.При поддержке Федерального агентства по делам СНГ, соотечественников, проживающих за рубежом, и по международному гуманитарному сотрудничеству ( Россотрудничество), выставка была представлена в нескольких городах Испании, знакомя многих посетителей с творчеством великого русского поэта.
Все иллюстрации из собрания Государственного А.С. Пушкинский музей, Москва
- Аринштейн, Л. «Вторичная мемуаристика в комментариях»: (К эпиграмме Пушкина «Однажды Царю рассказали… ») // Хроника Пушкинской комиссии, 1981 / АН СССР. Отдел литературы и языка. Пушкинская комиссия. Ленинград, 1985. С 6.
- Там же.
- Пушкин, А. Сервантес «Гитанилла»: [Перевод]: («En pauvre finit le dernier vers …») // Рукой Пушкина: нераспечатанные и неопубликованные тексты. Москва; Ленинград: Academia, 1935. С. 86. .
- Хуан, Валера. Письма из России / Приложение к альманаху «Канун» («Ева»). Серия «Библиотека испанской литературы».Санкт-Петербург: Фонд «Сервантес», 2001. С. 152. .
- Там же. П 154.
Задний
Иллюстрации
Александр Пушкин. Пиковая дама. Капитанская дочка. Буэнос-Айрес. 1968
На испанском
Драматические сцены. Страница А.С. Рукопись Пушкина «Маленькие трагедии» с изображением рыцаря. 1830
Репродукция
Дон Хуан у городских стен Мадрида. Страница А.С. Пушкинская рукопись трагедии «Каменный гость» с рисунком. 4 ноября 1830 г.
Репродукция
Поединок на мечах. Страница А.С. Рукопись Пушкина с отрывком из поэмы «Не роза Пафосская…» с рисунком к трагедии «Каменный гость», сцена IV. Октябрь-ноябрь 1830 г.
Репродукция
Титульный лист А.С. Рукопись Пушкина «Сказка о золотом петушке». Сентябрь 1834 г.
Репродукция
Копия работы Иоганна Лампи, неизвестного художника Николай Юсупов .Конец 18 — начало 19 века
Холст, масло. 60 × 42,5 см
Копия Марии Полторацкой работы Карла Крейля. Сергей Соболевский. 1844
Литография. 16,8 × 15,5 см
Неизвестный артист. Прекрасная сеньорита из Мадрида. 1823
Цветная гравюра пунктиром и штрихом, акварель. 42 × 30 см
Копия Ипполита Леконта Эдме Бовен и Луи Франсуа Куше. Бомбардировка Мадрида, 4 декабря 1808 г. 1820–1830-е гг.
Офорт, акварель.31,4 × 45,9 см
Плие веер «Группа женщин в парке у фонтана». Испания. 1850-е.
Бумага, литография, акварель, белила, золотые и серебряные краски, чеканка; резьба по дереву. Высота внешней планки 28,7 см. Высота экрана 11,7 см. Общая ширина вентилятора 55,4 см
Plié fan «Праздничный ужин в парке». Испания. 1850-е.
Бумага, белила, гуашь, золотая краска; перламутр, резьба, гравировка. Высота внешней планки 26,7 см. Высота экрана 10.7 см. Общая ширина вентилятора 50,7 см
Плие веер «Группа женщин в парке у фонтана». Испания. 1850-е годы
Деталь
Павел Бунин. Иллюстрация к поэме «Ночной Зефир…». 1970-е
Бумага, тушь, перо, акварель. 46,5 × 27,1 см
Василий Шухаев. Эскиз декорации к спектаклю «Каменный гость». Большой драматический театр им. М. Горького. Ленинград. 1936
Картон, гуашь, белила.14 × 26 см
Иван Рерберг. Дон Хуан и Донна Анна. 1937
Иллюстрации к А.С. Пушкинская трагедия «Каменный гость». Картон, тушь. 36,5 × 28 см
Авдотья Елагина. Копия портрета Василия Тропинина. Александр Пушкин. 1827
Холст на картоне, масло. 26 × 21,5 см
Александр Пушкин. Евгений Онегин. Двуязычное издание. Мадрид, 2000 г.
Обложка
Владимир Фаворский. Ужин в доме Лауры. 1959-1961
Иллюстрации к А.С. Пушкинская трагедия «Каменный гость». Ксилография. 15,4 × 15,3 см
Василий Шухаев. Эскиз костюма Дон Жуана к пьесе «Каменный гость». Большой драматический театр им. М. Горького. Ленинград. 1936
Бумага, акварель, белила, золотая краска. 32 × 21,8 см
Василий Шухаев. Эскиз костюма Лауры к фильму «Каменный гость». Большой драматический театр им. М. Горького.Ленинград. 1936
Бумага, акварель, тушь, золотая краска, карандаш. 31,8 × 22 см
Борис Фердинандов. Эскиз костюма Дона Карлоса к пьесе «Каменный гость». Государственный драматический театр имени Молланепеса. Ашхабад, Туркменистан. 1937
Бумага, тушь, акварель, белила, карандаш. 36 × 26 см
Александр Головин. Эскиз костюма Дон Жуана к опере Александра Даргомыжского «Каменный гость». Мариинский театр. Петроград.1917
Бумага, тушь, темпера, золотая краска, белила. 39,5 × 29 см
Ян Шанцер. Иллюстрация к поэме «Ночной зефир волнует воздух». 1949
Бумага, тушь, акварель. 25 × 17,2 см
Александр Пушкин. Пиковая дама. Гавана, 1971
На испанском языке
Александр Пушкин. Русская Аврора. Ла-Плата. 1943
На испанском
Генрих Стопа. В шатре Шамаханской царицы. Иллюстрация к А.С. Сказка Пушкина Золотой петушок . 1976
Цветная линогравюра. 51,5 × 40,7 см
Генрих Стопа. Иллюстрация к А.С. Сказка Пушкина Золотой петушок . 1976
Цветная линогравюра. 51,7 × 39,7 см
Александр Пушкин. Сказка о царе Салтане, о его сыне прославленном и могущественном богатырском князе Гвидоне Салтановиче и о прекрасной царевне-лебеде. С иллюстрациями Ивана Билибина. Москва, 1981
На испанском языке
Татьяна Маврина. Эскиз обложки «Сказки о золотом петушке». 1971
Картон, гуашь, тушь, перо, аппликация. 52 × 34,5 см