Недоросль
История начинается в деревне помещиков Простаковых. Госпожа Простакова гневается на Тришку, крепостного портного, мол, плохо тот сшил кафтан ее обожаемому сыну, недорослю Митрофанушке шестнадцати лет от роду, узковат он ему. Тришка оправдывается, что не учился мастерству портного, но помещица не унимается. Помещик Простаков, полностью покорный воле своей властной жены, отмечает, что кафтан несколько мешковат. А вот Тарас Скотинин, брат Простаковой, положительно отзывается о работе портного.
Кафтан же, в свою очередь, был обновкой к предстоящей свадьбе Софьи, приходившейся Простаковым дальней родственницей, и Скотинина. Девушка потеряла отца еще будучи младенцем. Долгое время она жила в Москве с матерью, но вот прошло уже полгода с тех пор, как Софья лишилась и ее. Семья Простаковых взялась опекать девушку, дабы присматривать за имением, доставшимся ей в наследство. Стародум, дядя Софьи, отправился в Сибирь и долгое время от него не было никаких вестей, поэтому Простаковы уже считали его покойником.
Желание Скотинина жениться на Софье состоит отнюдь не в любви к ней, и даже не в стремлении завладеть ее землями со всеми деревеньками, а в том, что в них полно свиней, к которым Скотинин питал странную любовь. Софья же еще не знает, с кем ее ведут под венец.
Вдруг Софья получает письмо от Стародума. Госпожа Простакова была этим крайне разочарована, она надеялась, что дядюшка давно почил. Она пытается обвинить Софью во лжи, но проверить этого не может, ибо читать не научилась, равно как ее муж и брат. Постоялец Правдин разрешает конфликт, прочитав письмо, которое и правда оказалось от Стародума. В нем говорится, что дядя отдает в наследство племяннице свое состояние, приносящее, не много не мало, десять тысяч в год. У Простаковой тут же рождается идея: выдать недоросля Митрофана, своего сына, за Софью.
В деревню Простаковых приходят солдаты под предводительством офицера Милона. Оказалось, что они с Правдиным старые друзья. Последний рассказывает, что, как член наместнического правления, объезжает область и особенно внимательно приглядывается к жестоким помещикам, почитающих своих людей за скот, и именно такими он видел семейку Простаковых.
Милон же делится с Правдиным, что влюбился, но последний раз он видел ее еще полгода назад. Она осталась сиротой и ее взяли под крыло некие дальние родственники. И тут его взгляд падает на Софью… его возлюбленную.
Оба сильно обрадовались встрече. Софья рассказывает, что ее хотят выдать замуж за недалекого недоросля Митрофана. Милон загорается ревностью, но быстро остывает, узнав о «женихе» поподробнее.
Случайно оказавшийся поблизости Скотинин заявляет о своих планах на Софью. Узнав от Правдина о намерении Простаковой женить на ней сына, Скотинин впадает в ярость. И тут мимо проходит Митрофан с няней Еремеевной, которая вела его на учебу. Скотинин хотел было побить «соперника», но няня заслоняет его собой и отгоняет дядюшку.
Появляются учителя Митрофанушки. Но тот отказывается учиться, жалуясь матери, что после нападения Скотинина не с руки ему браться за учебу. Помещица утешает недоросля, и дает слово вскорости его женить. Учителей она приказывает накормить и позже вновь прислать за ними.
Простакова выражает недовольство «бездействием» Еремеевны, намереваясь лично поквитаться с ним. Бедная няня не может сдержать слез от обиды, учителя пытаются ее утешить.
Приезжает дядя Софьи, Стародум. Прежде всего он ведет беседу с Правдиным, своим давним знакомым. Старик приехал ради Софьи, чтобы спасти ее от гнета корыстолюбивых родственников. Его же судьба сложилась не очень удачно. Когда еще Стародум был служивым человеком, он познакомился с одним молодым графом. Как грянула война, Стародум отправился в армию, а граф предпочел уклониться от службы. В итоге граф вырос чином, а старика, раненного на войне, вниманием обошли. Не в силах смириться с несправедливостью, он уволился со службы и приехал ко двору в Петербург, но не задержался и там, предпочтя родные места «чужим передним».
Встретившись с Софьей, Стародум изъявляет намерение увести ее отсюда. Но их прерывает появление дерущихся Простаковой и Скотинина, которых пытается разнять Милон. Стародума эта сцена, кажется, забавляет.
Раздраженная смехом незнакомца, Простакова, узнав, что перед ней Стародум, сразу становится угодливой. Так она собирается подольститься к состоятельному родственнику и тем самым благоприятствовать свадьбе Митрофана с Софьей.
Однако Стародум говорит, что уже следующим утром увезет Софью в Москву, чтобы там она вышла замуж за некоего достойного человека. Дядюшка сразу развеивает наступившее уныние словами, что Софья сама вольна выбрать жениха. Простакова в это время хвалится исключительным образованием Митрофанушки, особенно довольствуясь немцем Вральманом, коему она платит в тридцать раз больше, чем другим учителям. Он обучает недоросля французскому и прочим наукам, но главное, что дите не неволит. Остальные учителя, однако, весьма разочарованы, как идет обучение Митрофана, обвиняя в этом Вральмана, потакающего ученику во всем.
Стародуму приходит письмо графа Честана. Тот желает выдать своего племянника, Милона, за Софью. Дядя говорит с племянницей о замужестве. В это время приходят Правдин и Милон.
Постоялец знакомит Стародума с Милоном. Тот, как выяснилось, не раз был гостем у матери Софьи. В ходе беседы Стародум понимает, что Милон — достойный человек, за него не стыдно выдать племянницу. Милон просит ее руки, и Стародум, узнав, что Софья сама влюблена в Милона, дает свое согласие.
Однако прочие воздыхатели о сговоре еще не знают. Скотинин хвалится древностью своего рода, Стародум якобы со всем соглашается. Простакова хочет, чтобы Стародум оценил выученность Митрофанушки, тот в шутку восхищается. Но все-равно отказывает обоим, объявив, что Софья уже помолвлена. Тем не менее, госпожа Простакова не намерена просто так сдаваться.
Правдину приходит извещение, что при дурном обращении Простаковых с подчиненными, тот имеет право взять под свою опеку их имение. Правдин сообщает об этом Стародуму, но их беседа была прервана шумом.
Люди Простаковой насильно тащили Софью к карете, чтобы ее обвенчали с Митрофаном. Милон спасает свою невесту. Простакова всем своим видом пытается выразить раскаяние, и получает прощение за свой поступок, ожидая поквитаться с подчиненными, потерпевшими неудачу.
Но Правдин, по правительственному указу, берет имения Простаковых под свою опеку.
Скотинин от греха подальше возвращается к себе и своим любимцам — свиньям. Пришло время рассчитаться с учителями. Цыфиркин отказывается от оплаты, так как не смог ничему научить недоросля, и за великодушие ему дают денег. Кутейкин требует оплаты, на что ему предлагают обсудить этот вопрос с госпожой Простаковой. От такой перспективы Кутейкин тут же открещивается. Вральман же оказывается бывшим кучером Стародума, который, не найдя работы по своим умениям, нанялся учителем. Стародум возвращает его к себе на службу.
Стародум, Софья и Милон готовятся к отъезду. Простакова бросается к сыну, как к последнему, что у нее осталось, но тот грубо отмахивается от нее. Бывшая помещица теряет сознание. Правдин решил отдать Митрофана в армию. Оклемавшись, Простакова запричитала, что больше у нее ничего не осталось. «Вот злонравия достойные плоды!» — говорит в ответ Стародум.
Автор — Кращенко А.
В.
Обращаем ваше внимание, что это только краткое содержание литературного произведения «Недоросль». В данном кратком содержании упущены многие важные моменты и цитаты.
Сокращенный / Материал не для менеджера Пола Креншоу
Аббревиатура. Конденсация. Увеличение. Резонанс. Флэш использует инструменты, заимствованные из повествования и поэзии, но хороший флеш — это нечто большее, чем лирическая виньетка или миниатюрный рассказ. Что-то очень маленькое становится большим. Или небольшой аспект большой истории приобретает преувеличенное значение. В своем авторском примечании к этим двум иллюстративным вспышкам Пол Креншоу описывает вспышку как «многократное сокращение истории, а не всей истории. Это намекает. Части есть, но это репрезентация, кусок».
«Материал не для менеджера» начинается с воспоминаний о недолгой работе в Waldenbooks, где молодой писатель срывал обложки с книг в мягкой обложке, которые планировалось оставить. Он завершается высокопарным действием, балансирующим между сослагательным наклонением (чего писатель в конце концов не стал бы делать), прошедшим временем (то, что он сделал) и подразумеваемым будущим (что он сделает двадцать лет спустя).
Концовка улетает, делая эту вспышку намного больше, чем анекдот.
В «Сокращенном» рассмотрение Креншоу стенографической лексики и общеупотребительных сокращений приводит к личным коннотациям и воспоминаниям, которые они вызывают, и к обширным размышлениям о сокращенных жизнях, среднем возрасте и отцовстве. В ремесленном эссе, хранящемся в нашем архиве («Эта история могла бы стать хорошим эссе»), Креншоу рассматривает свою художественную и научную литературу: «В художественной литературе мои персонажи проводили много времени, уезжая оттуда, откуда они родом. В документальной литературе я трачу много времени, возвращаясь назад, пытаясь понять, почему кто-то уходит». «Сокращенный» заканчивается захватывающим дух моментом отъезда и возвращения, поскольку он возвращается во времени к тому неизгладимому моменту, когда он запустил свою дочь на ее велосипеде, а она движется вперед во времени, уезжая. Ее взлет начинается с замечательного ряда глаголов («все еще тянется», «еще расширяется», «еще поднимается») и расширяется за пределы сознания писателя в ее собственное и нечто гораздо большее, необъяснимое.
— CRAFT
Сокращенный
С тех пор как я достиг среднего возраста, я иногда боюсь, что мое время уходит. Я мог бы использовать слово «манопауза», чтобы объяснить изменения, с которыми сталкиваются мужчины в моем возрасте, но мне нужно сэкономить время, поэтому я просто говорю средний возраст и допускаю, что кризис подразумевается. Чтобы сэкономить больше времени, я начал использовать сокращенные слова: «temp», «cell» и «ASAP». «Прощай» — это сокращенная форма «Бог с тобой», возможно, поэтому мы говорим это, когда кто-то, кого мы любим, покидает нас, и, если нам повезет, мы также скажем «Я люблю тебя» в качестве напоминания о том, что мы создали. Бог из образа того, какой должна быть любовь.
Текстовые сообщения — это сокращенная форма разговора, что означает, что я не могу полностью рассказать вам о страхе, который я испытал, когда моя дочь-подросток улетела за границу, или об облегчении, которое наполнило меня, когда она сообщила мне, что приземлилась.
(«Вот», — послала она, как будто в этом одном слове заключался весь мир.) Я должен также упомянуть все сокращения, которым мы позволили проникнуть в наши тексты: tmi и tl;dr и YOLO, все из которых означают в каким-то образом, как мало времени у нас осталось. У меня осталось меньше, чем я уже прожил, и, может быть, из-за этого страха я применяю аббревиатуры к словам, которые на самом деле не нужны, как «дочь» — это сокращение от «ребенка, который раньше был достаточно мал, чтобы держать его на руках, ” и каждый раз, когда я слышу «гуак», я вспоминаю детское питание цвета гороха, которое ели мои дочери, когда я думал, что должен тратить так много времени, чтобы зарабатывать деньги, чтобы накормить их, у меня едва было время, чтобы оценить беспорядок, который они устроили. .
В дополнение к кризису среднего возраста у нас также есть термин для обозначения кризиса, который возникает после тридцати лет, «тризис», и фраза, обозначающая кризис, возникающий, когда у вас есть дети, «кризис детской жизни».
«Thrisis» подразумевает, что тридцатые годы так же плохи, как и сороковые, а «детская жизнь» означает, что дети вызывают всевозможные конфликты, но больше всего я помню то, что все время я потратил впустую, не держась за то, что у меня было. Маленькие плохие квартирки колледжа превратились в коллаж тоски, а бессонные ночи воспитания младенца — в ретроспективу того, что не следует забывать. Кто отбросит воспоминание о вашей дочери, спящей у вас на груди или проснувшейся посреди ночи и увидевшей, как она стоит в дверях, улыбается и без слов спрашивает, может ли она залезть рядом с вами?
Мы всегда пытаемся сэкономить время, как бы быстро оно ни пролетело. Эти постоянные попытки заставляют меня поверить, что если мы можем сэкономить время, то не сокращая слова, а произнося их. Расскажите своей дочери, как трудно было дышать, когда она спала у вас на груди, но вы могли это сделать, потому что чувствовали, как ее сердце продолжает биться. Не стой в дверях, если только ты не хочешь спросить, можешь ли ты забраться в постель рядом с тем, кого любишь, и лежать там, как будто вы оба будете жить вечно.
Мы используем аббревиатуры только потому, что нет способа объяснить, в какой-либо конденсации, как выглядит авокадо утром с росой на зеленой кожуре и рассветом, наступающим над холмами. Или каково было подносить свою только что родившуюся дочь к больничному окну, словно показывая ей мир. Или в тот день, когда ты отпустил ее велосипед, и она оглянулась и увидела, что ты больше не держишь ее, и сказала голосом, который все еще тянется в пространство, все еще расширяется в память, все еще возвышается при мысли о том, что ее толкнули на ее собственное: «Папа, папа, папа!» что было сокращением от чего-то, что она не смогла бы объяснить.
Not Manager Material
Однажды я работал в Colorado Waldenbooks, который закрывался. Не говоря уже о целой череде ошибок, которые привели меня туда, о том, как я хотел написать книгу, но в основном оставил ужасную работу на фабрике в надежде на что-то лучшее. Меня наняли, потому что я сказал интервьюеру, что я писатель и специализировался на английском языке, что было лишь смутной правдой, но когда я пришел туда, я обнаружил, что магазин закрывается, и как только мы его закроем, я справлюсь.
киоск календарей посреди торгового центра.
Моя работа, во всяком случае, в первый день, когда в магазине сдирали обшивку стен, заключалась в том, чтобы сорвать обложки с книг и выбросить книги — оставшиеся, как они это называли. Я начал с любовных романов, но к тому времени, когда я перешел к научной фантастике и фэнтези — то, что я в основном читал в то время, — я начал пролистывать каждую книгу, прежде чем отрывать обложку. Я наткнулся на Азимова, Брэдбери и Кларка и вскоре начал читать по несколько строк, затем по несколько страниц от каждой. Еще один рабочий подошел ко мне сзади, сканируя штрих-коды каждой обложки, которую я сорвал, и вскоре догнал. Человек, нанявший меня, однажды предупредил меня, чтобы я бросил читать. Потом еще, и еще, и, наконец, уволили меня во второй половине дня моего первого дня.
Той ночью я вернулся в торговый центр. Я не стремился к мести. Вместо этого я припарковался за магазином, у мусорного бака, забрался внутрь и взял с собой столько оставшихся книг, сколько смог.
Я бы не получил другую работу в Колорадо. Несколько недель спустя, сломленный и одинокий, я вернулся в Арканзас. Это был конец моего корпоративного существования. Но это было начало, двадцать лет спустя, этого эссе.
ПОЛ КРЕНШО — автор сборников эссе This One Will Hurt You , опубликованное издательством Университета штата Огайо, и This We’ll Defend , опубликованное издательством University of North Carolina Press. Другие работы появились в Best American Essays , Best American Nonrequired Reading , The Pushcart Prize , Oxford American , Glimmer Train и Tin House . Подпишитесь на него в Твиттере @PaulCrenstorm.
Рассказ, сокращенно роман | Блоги
Все, кто меня знает, знают, что я читатель. Я не провожу ни дня без чтения, и мое любимое чтение — это роман. Однако, будучи занятой матерью, учителем и тренером, иногда у меня нет времени посвятить чтению, которое требуется для хорошего романа, поэтому я часто беру короткий рассказ, чтобы удовлетворить свою литературную жажду в течение дня.
Я специально подписываюсь на несколько избранных журналов просто из-за одного короткого художественного произведения, которое они публикуют в каждом выпуске. «Нью-Йоркер» — один из таких журналов, и я первый признаю, что довольно глупо с моей стороны покупать весь журнал, когда на самом деле я хочу прочитать только один рассказ; тем не менее, я в конце концов прочитал много статей в нем. Они просто не являются моим приоритетом.
Чуть больше года назад я получил предложение подписаться на One Story, уникальный литературный журнал — я ненавижу называть его журналом, но «One Story» так себя называет, так что я буду, слишком.
Проще говоря, журнал представляет собой небольшой рассказ в виде небольшого буклета, который приходит к вам домой каждые три недели.
Поскольку на обложке содержится только одна история, я могу сразу же сесть за журнал и прочитать его от корки до корки за короткое время, так что это идеальный журнал и литературная форма для напряженного дня.
Кроме того, поскольку он небольшого размера, я могу держать каждую копию и хранить их все в маленькой корзине, чтобы перечитать, если захочу.
ДРУГИЕ журналы, которые я получаю, в конечном итоге отправляются на переработку, когда я их заканчиваю, просто потому, что для их хранения потребовалось бы слишком много места в моем доме.
Еще одна вещь, которая мне нравится в коротких рассказах, это то, что они, как и романы, представляют собой художественную литературу, а я предпочитаю литературную форму для чтения для удовольствия. Статьи и эссе хороши, когда я хочу получить образование; но поскольку я провожу свои дни, обучая, я просто хочу развлекаться, когда читаю. Короткий рассказ отвечает всем моим требованиям. Это выдумка, в ней есть все элементы великого романа, но в сокращенной форме; это может быть юмористическим или душераздирающе захватывающим или романтичным или что-то еще, что мне нужно, чтобы соответствовать моему настроению в данный момент; и поскольку он самодостаточен, он не оставляет меня висеть, как роман, который я не могу закончить за один присест.