Стихотворение дня: Семонид Аморгский — ВОС
Последний герой нашей древнегреческой недели Семонид Аморгский представляет вашему вниманию классификацию женских характеров в соответствии с их происхождением: тут есть и поросята, и глиняные бабы, и кобылки.
Различно женщин нрав сложил вначале Зевс:
Одну из хрюшки он щетинистой слепил —
Все в доме у такой валяется в грязи,
Разбросано кругом, — что где, не разберешь.
Сама ж — немытая, в засаленном плаще,
В навозе дни сидит, нагуливая жир.
Другую из лисы коварной создал бог —
Все в толк берет она, сметлива хоть куда,
Равно к добру и злу ей ведомы пути,
И часто то бранит, то хвалит ту же вещь,
То да, то нет. Порыв меняется что час.
Иной передала собака верткий нрав.
Проныра — ей бы все разведать, разузнать,
Повсюду нос сует, снует по всем углам,
Знай лает, хоть кругом не видно ни души.
И не унять ее: пусть муж угрозы шлет,
Пусть зубы вышибет булыжником в сердцах,
Пусть кротко, ласково упрашивает он —
Она и у чужих в гостях свое несет.
Попробуй одолеть ее крикливый нрав!
Иную, вылепив из комьев земляных,
Убогою Олимп поднес мужчине в дар,
Что зло и что добро — не по ее уму.
И не поймет! Куда! Одно лишь знает — есть.
И если зиму Зевс суровую послал,
Дрожит, а к очагу стул пододвинуть лень.
Ту из волны морской. Двоится ум ее:
Сегодня — радостна, смеется, весела.
Хвалу ей воздает, увидев в доме, гость:
«Нет на земле жены прекраснее ее,
Нет добродетельней, нет лучше средь людей…»
А завтра — мочи нет: противно и взглянуть.
Приблизиться нельзя: беснуется она,
Не зная удержу, как пес среди детей,
Ко всем неласкова, ни сердца, ни души,
Равно — враги пред ней иль лучшие друзья.
Так море иногда затихнет в летний день:
Спокойно, ласково, отрада морякам —
Порой же, грозное, бушует и ревет,
Вздымая тяжкие, ударные валы.
Похожа на него подобная жена
Порывов сменою, стихийных, словно Понт.
Иной дал нрав осел, облезлый от плетей;
Под брань, из-под кнута, с большим трудом она
Берется за дела — кой-как исполнить долг.
Пока же ест в углу подальше от людей —
И ночью ест и днем, не свят ей и очаг,
А вместе с тем, гляди, для дел любовных к ней
Приятелю-дружку любому вход открыт.
Иную сотворил из ласки — жалкий род!
У этой ни красы, ни прелести следа,
Ни обаяния — ничем не привлечет.
А к ложу похоти — неистовый порыв,
Хоть мужу своему мерзка до тошноты.
Да вороватостью соседям вред чинит
И жертвы иногда не в храм несет, а в рот.
Иная род ведет от пышного коня:
Заботы, черный труд — ей это не под стать,
Коснуться мельницы, взять в руки решето,
Куда там! — труд велик из дому выместь сор.
К печи подсесть — ни-ни! От копоти бежит.
Насильно мил ей муж. Привычку завела
Купаться дважды в день и трижды, коль досуг.
А умащениям — ни меры, ни числа.
Распустит локонов гривастую волну,
Цветами обовьет и ходит целый день.
Пожалуй, зрелище прекрасное жена,
Как эта, для иных; для мужа — сущий бич!
Конечно, если он не царь или богач,
Чтоб тешиться такой ненужной мишурой.
Иную сотворил из обезьяны Зевс:
Вот худшее из зол, что дал он в дар мужам:
Лицом уродлива подобная жена.
Идет по городу — посмешище для всех.
И шея коротка; едва-едва ползет;
Беззадая, как жердь. Увы, бедняга муж!
Что за красотку он обвить руками рад!
На выдумки ж хитра, уверткам счету нет.
Мартышка чистая! Насмешки ж — нипочем.
Добра не сделает, пожалуй, никому.
Но занята одной лишь думой день-деньской:
Какую пакость бы похуже учинить.
Иную — из пчелы. Такая — счастья дар.
Пред ней одной уста злословия молчат:
Растет и множится достаток от нее;
В любви супружеской идет к закату дней,
Потомство славное и сильное родив.
Средь прочих жен она прекрасней, выше всех,
Пленяя прелестью божественной своей,
И не охотница сидеть в кругу подруг,
За непристойными беседами следя.
Вот лучшая из жен, которых даровал
Мужчинам Зевс-отец на благо, вот их цвет.
А прочие — увы! — по промыслу его
И были бедствием, и будут для мужей.
Да, это зло из зол, что женщиной зовут.
Дал Зевс, и если есть чуть пользы от нее —
Хозяин от жены без меры терпит зло.
И дня не проведет спокойно, без тревог,
Кто с женщиной судьбу свою соединил,
И голод вытолкнет не скоро за порог;
А голод — лютый враг, сожитель — демон злой.
Чуть муж для праздника повеселиться рад —
Во славу ль божию иль там почтить кого,—
Жена, найдя предлог, подымет брань и крик.
Верь, у кого жена, тому не к дому гость.
Заезжего с пути радушие не ждет,
И та, что с виду всех невинней и скромней,
Как раз окажется зловреднее других.
Чуть зазевался муж.
.. а уж соседи здесь:
Злорадствуют над тем, как слеп он и как прост,
Свою-то хвалит всяк — похвал не перечесть,
Чужую, не скупясь, поносит и бранит.
Хоть участь общая,— о том не знаем мы;
Ведь это зло из зол зиждитель создал, Зевс,
Нерасторжимые он узы наложил
С тех пор, когда одни сошли в подземный мрак
В борьбе за женщину — герои и вожди.
Пер. Я. Голосовкера
Н.А. Кривошта. Демографические и психологические аспекты некоторых женских образов в греческой лирике и драматургии VII-V вв. до н.э.
63
H.A. Кривошта
ДЕМОГРАФИЧЕСКИЕ И ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ НЕКОТОРЫХ ЖЕНСКИХ ОБРАЗОВ В ГРЕЧЕСКОЙ ЛИРИКЕ И ДРАМАТУРГИИ VII-V вв. до н.э.*
Проблема источников по исторической демографии и психологии настолько не разработана для античности, что представляется возможным не столько решать какие-либо демографические или психологические проблемы на базе древних источников, сколько посмотреть на знакомые персонажи литературных произведений с точки зрения методологического подхода.
В первую очередь нас интересует такое фундаментальное понятие современной демографии, как «качество населения» и связанные с этим личностные характеристики женского образа.
Положению женщины в Древней Греции посвящены работы И. Блоха, Б. Варнеке, В. Бузескула, Е. Дюпуи, Е. Вардимана, П. Дюбуа, П. Брюле и др.1 В работах начала века сформировался взгляд на женщину как угнетенное и замкнутое существо. Подчеркивался экономический характер брака, отсутствие эмоциональной связи мужами жены2. Этот взгляд был воспринят и некоторыми современными исследователями. Например, Е. Вардиман лишь в проституции видит альтернативную возможность для античной женщины развивать свои способности, быть самостоятельной, образованной, т.е. быть личностью3. Однако в некоторых зарубежных исследованиях наметился отход от
* © H.A. Кривошта, 1995.
1 Блох И. История проституции. СПб., 1913. Т. 1; Варнеке Б. Женский вопрос на афинской сцене. Казань, 1905; Бузескул В. Женский вопрос в Древней Греции.
Харьков, 1905; Дюпуи Е. Проституция в древности и половые болезни. СПб., 1901; Вардиман Е. Женщина в древнем мире. М., 1990; Шаткое С.С. Сочинения. СПб., 1898. Ч. 1: Исторические судьбы женщины, детоубийство и проституция. Подробную библ. зарубежных работ можно найти в кн.: du Bois P. Sowing the Body. Chicago, 1988; Brule P. La fille d’Athènes. P., 1987 etc.2 Варнеке Б. Указ. соч. C. 21; Бузескул В. Указ. соч. С. 9-10; Блох И. Указ. соч.С. 180-181.
3 Вардиман Е. Указ. соч. С. 264.
64
сложившегося стереотипа. П. Брюле замечает противоречие, которое заключалось в подчиненности и зависимости афинской женщины классического периода по отношению к мужчине, ее второстепенной роли в жизни полиса и тем почитанием и фактическим обожествлением, которое выразилось в культе Афины — главной богини города4. П. Дюбуа считает, что представление о второсортности женщины по сравнению с мужчиной возобладало в греческом обществе только после Платона, теорию любви которого, как и психоанализ З.
Фрейда, автор считает выражением андроцентризма. До платоновской концепции Эроса греки представляли женщину как существо, чуждое мужчине, всемогущее и самодостаточное5.
Обратимся к произведению архаической лирики VII в. до н.э. -«Поэме о женщинах» Семонида Аморгского и посмотрим, насколько характеры этого произведения отражают сложившийся в историографии образ. Считается, что поэма Семонида — это скорее карикатура или злая сатира на женщин6. Но есть мнение, что ее женоненавистнический пафос отразил взгляд на женщин, господствовавший в Греции VII-VI вв. до н.э., и что все семонидовские сравнения заимствованы из поговорок и пословиц, т.е. источников, где прямо отражены нормы и установки данного общества7.
Семонид Аморгский описывает десять женщин, различающихся своим характером, используя в качестве приема сравнение или уподобление характера темпераменту какого-либо животного. Еще есть женщины, созданные из «глыбы земли» и «морской волны»8. Семонид отмечает, что различия между ними заложены изначально (τα πρώτα)9 -в данном случае такими их сотворил бог.
Следовательно, они не являются результатом влияния социальной среды или каких-либо иных факторов.
Первая женщина создана богом из свиньи. Плохо то, что она неаккуратна, ленива, все у нее в доме не прибрано, а сама она «жиреет с каждым днем». Здесь проявляются как среда, в которой живет женщина -дом, домашнее хозяйство, так и навыки, умения, которыми она должна обладать. Уже в первых строках наблюдаются элементы «качества» женщины как члена общественной структуры и поле деятельности, где она имеет возможность себя реализовать. Хотя сделать какие-либо выводы о мотивации ее поведения вряд ли возможно, все же из отрицательной оценки, данной ей Семонидом, следует, что женщина представ
4 Brulé P. Op. cit. Р. 409-410.
5 du Bois P. Op. cit. P. 34, 36, 109.
6 Боннар A. Греческая цивилизация. М., 1992. C. 177-178.
7 Варнеке Б. Указ. соч. С. 20.
8 Antologia Lyrica Graeca. Lipsiae, 1954. Fasc. III. Sem. Amorg. 7. 21,27.
9 Ibid. 7.2.
65
ляет экономическую ценность для мужчины по следующим причинам.
Домашняя работа может создавать или сохранять стоимость вещей, а кроме женщины этой работой в доме никто не занимается, коль скоро «все неубранным продолжает лежать». Оценка поэтом женского «обжорства» имеет экономический оттенок. Из десяти характеров у трех («глыба земли», «ослица», «ласка») обжорство встречается как причина порицания, неодобрения и т.п. Это качество Гесиод передавал словом δειπνολόχος10, что В. Вересаев перевел — «жадная сластена»11. Словарь Лидделл-Скотта предлагает три значения этого слова: «сидящий в засаде», «выуживающий приглашение на обед», «паразитический»12. Последнее значение подтверждает предположение, что обжорство женщины осуждалось. Для женщины-лисы можно выделить две основные черты характера, порицаемые автором: 1) склонность к рассуждениям, ум, но в каком-то ином смысле, нежели автора, поскольку ее оценки и умозаключения для него остаются загадкой; 2) изменчивое настроение13.
Здесь отсутствуют и социальная среда, и экономическая ценность женщины, и ее занятия.
Речь идет исключительно об эмоциональном аспекте, который, возможно, тоже играет важную роль в социальножелательном типе женщины. В первую очередь отрицательно оценивается склонность к рассуждениям, «мудрствованиям» в пренебрежительном смысле слова. Но воспринималось ли это знание «хорошего и плохого» как нежелательное качество женщины? Ведь для следующего характера — женщины, которая произошла от собаки, такая оценка также звучит негативно. Но отрицательно характеризуется и женщина, созданная «из кучи земли», которой «ни зло неведомо, ни благо»14. Следовательно, ум в понимании «хорошего и плохого» расценивается не как способность к верным умозаключениям, причинно-следственным связям, а как следование принятому порядку действий — знать, что есть добро и что есть зло в общекультурном понимании. Таким образом, Семонид подразумевает способность женщины и к социальной адаптации в демографическом понимании этого качества. Поэтому негативно оценивается скорее не то, «что все ей ведомо», а то, что она «зло добром, добро же злом зовет», проявляя отклоняющееся от принятых норм поведение.
Попробуем проанализировать следующий пример на основе данных А. Личко об эмансипации: «большая подвижность, общительность, болтливость, чрезмерная самостоятельность, гипертимы создают много
10 Hesiod. Erga. 704.
11 Античная лирика. М., 1968.
12 Liddell H., Scott R., Jones S. // A Greek-English Lexicon. Oxford, 1961. S.v.
13 Sem. Amorg. VII. 11.
14 Ibid. VII. 22-23.
66
Мужчина с гетерой на ложе. Деталь росписи сосуда из Аттики. Начало V в. до н.э.
шума, любят компании»15. Лишь изредка и ненадолго это приподнятое настроение нарушают вспышки раздражения и гнева, агрессии, причина которых в противодействии окружающих. Вспышки гнева усиливаются в ситуациях строго регламентированного дисциплинарного режима, а также, когда гипертимы оказываются в одиночестве, лишенные общества, широких контактов, возможности применить свои силы. Вот в таких условиях и наступает реакция эмансипации: «Не приученный с детства пользоваться свободой, не познавший на собственном опыте ее разумные пределы, вступив в решительный бой с родительской опекой, гипертимный подросток нередко ведет себя как собака, сорвавшаяся с цепи, которая носится по округе, желая сразу побывать всюду и изведать все, что было недоступно ранее»16.
Это пример, когда метафора художественного образа буквально совпадает с наблюдениями современной психологии. Для подобной реакции необходимы условия — система регламентации, которая не позволяет такому типу личности удовлетворить свои потребности. Можно допустить, что здесь большую роль играет домашнее хозяйство, которым ограничена женщина, испытывающая недостаток общения. При этом женщине, находящейся в
15 Личко А.Е. Психопатия и акцентуации характера у подростков. Киев, 1983. С. 81.
16 Там же. С. 167.
67
подобных условиях, неважно качество общения, поскольку она кричит даже тогда, когда никого нет, а также в присутствии мужа и среди гостей17. По отношению к женщине домашнее хозяйство было жестко упорядочено и отделено от внешнего мира. В этой ситуации поведение мужа служит как бы функцией социального контроля, причем он может и «камнем вышибить зуб», и обратиться «с ласковой речью»18. Но его действия не имеют успеха, хотя его поступки допускаются нормами культуры, — совершая их, он ограничивает девиантное поведение женщины.
Главным поводом порицания автора в характере женщины, «сделанной из морской волны», становится двойственность ее натуры, изменчивость настроения. Правда здесь Семонид впервые отзывается о женщине положительно, используя слово καλός19, которое ассоциируется у него с веселым нравом и смехом, далее же «невыносимость для взора» связывается с неласковостью — άμειλιχος20.
В женщине, «созданной из ослицы» критикуется тяга к безделью, праздности, удовольствиям, разврату21. Интересно, что женщина должна что-то делать по дому и есть система принуждения к выполнению обязанностей. Семонид не говорит, кто играет роль побуждающей и стимулирующей силы. Скорее всего это муж, что невольно отразилось в переводе Г. Церетели: «…чтоб мужу по душе сработать что-нибудь»22.
В описании этого характера появляется εργον άφροδίσιον23, т.е. тема сексуального поведения женщины. ’Έργον αφροδίσιον осуждается, если женщина совершает его с посторонним. Но в характере женщины, «созданной из ласки», — это звучит отрицательно и в отношениях с мужем («а к ложу похоти неистовый порыв, хоть мужу своему мерзка до тошноты»)24.
Можно предположить, что сексуальность замужней женщины осуждалась, а холодность, возможно, фригидность имела положительную оценку. Предпочтительный для мужчины юный возраст невесты может быть связан именно с этим.
Перечисление недостатков «женщины-ласки» позволяет представить нормативное поведение женщины. Замечание, что она крадет25, любопытно, но не говорит о мотивации. «Соседям зло творит»26 — интересно
17 Sem. Amorg. VII. 15-16, 19.
18 Ibid. 17-18.
19 Ibid. 31.
20 Ibid. 35.
21 Ibid. VII. 45-46.
22 См. пер. Г. Церетели // Парнас: Антология античной лирики. М., 1980.
23 Sem. Amorg. VII. 48.
24 Ibid. 53-54.
25 Ibid. 55.
26 Ibid.
68
тем, что автор не разворачивает понятие κακά, поскольку для него важны не столько эти κακά, сколько то, что делает она их по отношению к соседям. Соседи в представлении Семонида социально-желательны, хотя для женщины они вовсе не обязательно референтны, что автор и порицает.
Муж, олицетворяя собой социально-желательную группу, фактически не играет этой роли. Упоминание, что женщина «пожирает приносимые ею жертвы»27, может быть истолковано различно, но в любом случае это еще одна форма отклонений в поведении. Женщина, сотворенная из ласки, демонстрирует девиантное поведение в двух важных сферах социальной жизни — в отношениях с соседями и богами. При этом социальный контроль отсутствует.
О девиантном поведении можно говорить применительно к женщине, созданной из обезьяны. Здесь Семонид высмеивает физические качества женщины, причем, если для автора признаком осуждения является всеобщий смех, то он безразличен для самой женщины — «на смех ей наплевать»28.
Какой же стиль поведения импонирует Семониду? Персонажи, изображенные вне домашней среды, не вызывают симпатии поэта; те же, кого он рисует внутри своей среды, также не всегда удостаиваются его одобрения. Женщина, созданная из свиньи, изображается сидящей дома29, для женщины-лисы среда не указана30, для женщины, созданной из собаки, фон действий расплывчат, но коль она «бегает повсюду, крича, хоть бы никого не видела», то можно предположить, что дело происходит вне дома31.
И авторская оценка негативна. Пребывание такой женщины с гостями допустимо, но необязательно (Семонид использует casus potentialis32), и даже скорее всего нежелательно, ибо поэт впоследствии отмечает, что «там, где жена, даже друга нельзя принять как следует»33. Женщина, которую «бог создал из кучи земли», и та, которая произошла от морской волны, ослицы, ласки и лошади, также показаны в кругу семьи, домашнего хозяйства. Их общение с миром осуществляется благодаря гостю34, случайно зашедшему дружку35, мужу36, соседям37. Единственной сферой деятельности для удовлетворения личностных запросов остается домашнее хозяйство, семья.
27 Ibid. 56.
28 Ibid. 79.
29 Ibid. 3-5.
30 Ibid. 7-11.
31 Ibid. 14-15.
32 Ibid. 19.
33 Ibid. 107.
34 Ibid. 29.
35 Ibid. 49.
36 Ibid. 59, 63.
37 Ibid. 55.
69
Социо-культурные рамки деятельности мужчин прослеживаются хуже. Семонид указывает на одну из профессиональных сфер деятельности мужчины — кораблестроение38, занятие которым предполагает массу контактов, большее по сравнению с женщиной разнообразие информации, опыта, вариантов поведения.
Мужчина предстает и в роли гостя39, случайного дружка40, зашедшего в дом друга41, что, видимо, также подразумевает большую мобильность и контактность.
Для сравнения Семонид сообщает и о сугубо женских контактах -встречах, где женщины, собравшись в круг, «ведут беседы про любовь»42. Такое поведение нежелательно, значит соответствующие направления развития личности будут ограничиваться, если не перекрываться. Это подтверждается отсутствием аналогичной потребности у женщины, созданной из пчелы (одобряемого Семонидом типа) — она не любит сидеть в кругу подруг 43. Интересно вспомнить точку зрения Ж. Вернана на функции пары богов — Гермеса и Гестии44. Он считает, что греки изобразили этих богов в паре потому, что это отражало их представления об организации пространства. Гестия воспринималась как символ покоя, устойчивости, незыблемости, организующего начала, как бытовой и ритуальный центр. Гермес же выполнял функции связи с окружающим миром, олицетворяя движение, связанное с выходом из дома/города и возвращением в него.
На наш взгляд, в этих комплементарных фигурах богов отразились и социально-желательное поведение, своеобразная норма поведения полов — статичная Гестия, хранительница очага, реализующая себя в сфере дома и семьи, и подвижный Гермес, чьи возможности и способности удовлетворялись лишь во внешних контактах.
Можно предположить, что специфические типы мужчины и женщины формировались культурой, причем социально-желательным становился определенный тип характера. Акцентуированной женщине было легче всего адаптироваться в условиях среды. Остальные либо не вызывают одобрения автора, хотя их психологическое самочувствие в норме, либо испытывают фрустрации, вызывающие или агрессивное поведение («морская волна»), или истероидные реакции («собака»). Девиантное поведение женщины в форме неподчинения мужу, соседям, прочим окружающим и даже богам, воспринимается автором как норма, что подчер-
38 Ibid. 39.
39 Ibid. 29.
40 Ibid. 49.
41 Ibid. 107.
42 Ibid. 91.
43 Ibid. 93.
44 См.: Рожанский И.Д. Проблемы исторической психологии и изучение античности // Вопросы философии. 1971. № 9; Vernant J.P. Myth and Thought among the Greeks. L., 1980.
70
Пирующие женщины. Роспись гидрии. 510 г. до н.э.
кивается всем настроем поэмы, утверждением, что женщины -зло45.
При общем отрицательном отношении к женщине Семонид не может не отметить, что зачастую жена имеет для мужа большое значение. Это подтверждается следующим.
Семонид (Sem. Amorg. VII. 98) говорит: «и если мыслит кто в жене найти опору» (и если будет кто считать, что какую-либо пользу она приносит) (ήν τι και δοκέωσιν όφελείν). Здесь он употребляет футуральный тип условного предложения, т.е. полагает, что условие в будущем исполнится, к тому же это указывает и на повторяемость действия. Следовательно, можно говорить об ожидаемой ценности женщины — значит, это мнение относительно широкого круга людей. Даже у Семонида (Sem. Amorg. VII. 113) встречаем: «ведь если всяк готов свою жену хвалить, то над соседской горазд точить он зубы» (την ήν δ’εκα— στος άινέσει μεμνημένος γυναίκα, την δε τούτέρον μωμήσεται).
Жена имеет для мужа и экономическую ценность, т.е. выполняемый ею объем работ, видимо, настолько важен, что приносит доход, — это поднимает значимость женщины в глазах мужчины.
Если муж включается в референтную группу жены, то это значит, что женой принимаются все установки и ценностные ориентации мужа, т.е. она входит в систему норм античного полиса (club d’hommes по выражению П. Брюле*6). Тогда поведение женщины должно быть подчинено нормам мужского поведения (гетеры — не классический тип женского поведения, но гетеры включены в систему, с ними считаются, они имеют право «голоса» в club d’hommes). Замужние же женщины -формально символ подчиненности и бесправия. Но как раз они в боль
45 Sem. Amorg. VII. 96.
46 Brûlé P. Op. cit. P. 409.
71
шинстве случаев и демонстрируют девиантное поведение. Девиация означает, что нормы группы, с точки зрения которой поведение оценивается как девиация, не являются нормами для данного человека. Замужняя женщина, хотя формально и включена в систему — знакома с ее символами — реально ей не подчиняется.
Таким образом, ее положение в системе все более делается похожим на роль группового лидера, которому тоже прощаются отступления от норм и волевые решения. За женщиной же право на отклоняющееся поведение признается открыто. В дальнейшем выясняется роль матери как источника социального научения, это также функция лидера47.
Для единственного достойного, по мнению автора, типа женского характера свойственны чрезвычайная привязанность к мужу48, отгороженность, замкнутость49, чувствительность, эмоциональность50, что по классификации А. Личко является характерными чертами сенситивного типа акцентуации51. Помимо психоэмоциональных качеств эта женщина оценивается положительно благодаря тому, что «в ее руках растет, цветет достаток»52. Это единственный характер, в описании которого упоминается потомство, причем значение имеет не его численность, а демографическое качество53.
В греческой драматургии сохранился еще один женский образ, который оценивается как идеал супруги — эта Алкестида, пожертвовавшая жизнью ради мужа.
Поэтому большой интерес представляет анализ поведения Алкестиды в семье. Видимо, в нем должны были найти отражение социально-желательные нормы семейного поведения женщины.
Оценки героини со стороны окружающих не отличаются разнообразием, они почти синонимичны: άριστη54, φίλη55, έσϋλή56, κεδνή57, γενναία58, σα5φρων59, πιστή60. Эти оценки в данном контексте означают одно и то же: эпитеты «добрая», «хорошая», «верная», благородная», «разумная», «достойная», «наилучшая» — употребляются в том
47 Подробнее см.: Этнические стереотипы мужского и женского поведения. СПб., 1991. С. 26-27.
48 Sem. Amorg. VIL 86.
49 Ibid. 90.
50 Ibid. 88.
51 Личко A. Указ. соч. C. 106-109.
52 Sem. Amorg. VII. 85.
53 Ibid. VII. 87.
54 Euripid. Alc. 83, 152, 324, 442, 742, 899.
55 Ibid. 165, 201,231,316.
56 Ibid. 200, 418, 615.
57 Ibid. 98.
58 Ibid. 742.
59 Ibid. 182,615.
60 Ibid. 880.
72
смысле, что Алкестида наиболее полно соответствует роли идеальной супруги, вполне ее воплощает, однако пока трудно понять, что под этим подразумевается.
Есть несколько указаний на то, что Алкестида отличается красотой61. Наибольший интерес представляет эпитет φίλη, поскольку подразумевает любовь мужа. Алкестида хотела бы, чтобы будущая супруга ее сына обладала именно этим качеством -была любимой, значимой для мужа62. Интересно, что φίλος используется и по отношению к другу. Так, Геракл для Адмета φίλος63. Геракл называет Адмета другом Алкестиды64.
Разнообразны также и сами варианты слова «супруга»: άκοιτις65, άλοχος66, συνάορος67, δάμαρ68, σύςυγος69, ’Άκοιτις и άλοχος синонимичны. Συνάορος — либо «тесно связанная», либо «крепко привязанная». Δάμαρ — от глагола δαμάρω — «укрощать, подчинять, выдавать замуж». Σύςυγος — «соединенный, сопряженный, сочетаемый». Интересно, что σύςυγος употребляется и в смысле «друг, сотоварищ». Эти определения яснее обрисовывают желаемое качество супруги: подчиненность мужу, привязанность может означать и эмоциональный контакт с ним, не только внешнюю соподчиненность, но и душевное единство.
Адмет тяжело переживает смерть жены.
Он подчеркивает абсолютную значимость жены, восклицая, что «для него нет никого милее из смертных»70. Адмет сетует на печальную сторону брака, ибо не знавшие брака, не знают и горести утраты любимого человека, ведь у влюбленных общая душа71. Из наиболее привлекательных черт жены Адмет называет «красоту» и «благородное происхождение»72. Свои чувства к жене царь характеризует как φιλία и έρως73. Последнее определение традиционно подразумевает сексуальное влечение, «желание», либидо. В сцене прощания Алкестида сначала просит прощения у земли и у отчего дома74. Потом обращается к детям75. Им посвящено и
61 Ibid. 174.
62 Ibid. 311.
63 Ibid. 562.
64 Ibid. 1095.
65 Ibid. 201.
66 Ibid. 166.
67 Ibid. 824.
68 Ibid. 930.
69 Ibid. 314.
70 Ibid. 132.
71 Ср. диалог Платона «Пир».
72 Euripid. Alс. 332-333.
73 Ibid. 1080.
74 Ibid. 248-249.
75 Ibid. 270.
73
Голова богини Гигиеи.
Афины. Середина IV в. до н.э.
последнее желание Алкестиды -чтобы Адмет не женился снова, дабы у детей не было мачехи. Об Адмете она вспоминает мимоходом, оценивая свое поведение по отношению к нему как «благородное» и «достойное», «наилучшее»76, причем подчеркивает, что Адмет может гордиться ею перед другими людьми (!). Обращаясь к супружескому ложу и говоря, что оно принесло ей немало приятных минут, Алкестида замечает, что всегда боялась изменить мужу77.
Возникает впечатление, что муж для Алкестиды занимает второстепенное место по сравнению с другими, и ее фактически суицидное поведение подчинено социальной желательности. В этом смысле интересно замечание служанки, что Адмет оценит свою жену только мертвую78. Что касается Адмета, то и для него важно мнение окружающих. После смерти жены, когда Геракл предлагает ему мнимую рабыню, Адмет мотивирует отказ принять рабыню в дом «упреками», «молвой»79, потом замечает, что и саму память о царице ему должно хранить чистой80.
Уже упоминалось, что в предсмертной речи Алкестида вначале обращается к детям и дает оценку поведения матери, противопоставляя его поведению мачехи.
Особое значение, по словам Алкестиды, мать имеет для воспитания дочери, поскольку для сына надежной защитой будет отец81. Для дочери же именно мать, видимо, является знатоком общественных норм. Об этом говорят слова Алкестиды, что мачеха не может уберечь дочь чистой и сохранить ее добрую славу до свадьбы82 — подразумевается, что мать должна воспитать надлежащие качества супруги. Во-первых, мать психологически поддерживает в самый
76 Ibid. 324.
77 Ibid. 180.
78 Ibid. 145.
79 Ibid. 1057.
80 Ibid. 1059-1061.
81 Ibid. 311.
82 Ibid. 315-316.
74
тяжелый момент — при родах83. Интересно, что роль отца в первую очередь оценивается как роль защитника (об этом говорит Алкестида, так характеризует свою роль и Ферет84). О различиях роли матери и отца говорит просьба Алкестиды, чтобы Адмет заменил детям мать85.
Велико значение Алкестиды-матери для детей. Адмет говорит, что у него с детьми общая печаль86. Еврипид впервые вывел на сцену детей и дал роль со словами.
Интересно, что говорит именно мальчик -это подчеркивает значимость матери не только для сестры, но и для него. Обращаясь к матери, он называет ее μαια, т.е. «кормилица, нянька». Свое состояние Евмел характеризует так, что он «остался один, без матери»87.
В этом образе выражены социально-желательные представления о женской роли в семье. И вряд ли они были типичны в реальной ситуации, поскольку везде подчеркивается исключительный характер героини. В отличие от устоявшихся представлений об экономическом характере брака, мы видим, что роль супруги не ограничивается рождением и воспитанием детей, хотя и это является важнейшей функцией. Жена — друг, товарищ мужа, от нее зависит эмоциональная сторона брака (это опровергает те утверждения, что лишь избрав жребий гетеры, женщина могла быть значимой для мужчины). Не так все просто и с сексуальной стороной брака, поскольку в психологии секса важную роль играют именно отношения взаимного доверия, потребность в эмоциональном контакте. И Адмет и Алкестида постоянно обращаются к супружескому ложу, связывая с ним самые приятные минуты своей жизни.
Что вызывает сомнения, так это чувства самой Алкестиды к Адмету. Если жена для мужа является объектом сильнейшей психологической привязанности, то ответного чувства не заметно: все поведение Алкестиды как бы обусловлено лишь социальной экспектацией. По-настоящему ее чувства видны только по отношению к детям. Можно предположить, что проявление глубоких чувств к мужу со стороны жены если не осуждалось, то по крайней мере не оценивалось слишком высоко (сравним с Медеей: поведение героини должно соответствовать социальной желательности, раз она так любит мужа, преданна своим детям; девиантность состоит в бурном проявлении чувства по отношению не к детям, а к мужу).
За два века, прошедшие со времени написания «Поэмы о женщинах» Семонида Аморгского до трагедии Еврипида «Алкестида», образ идеальной супруги вряд ли претерпел значительные изменения.
83 Ibid. 317-319.
84 Ibid. 680.
85 Ibid. 377.
86 Ibid. 263.
87 Ibid. 406-407.
Подготовлено по изданию:
Женщина в античном мире: Сб.
статей. — М.: Наука, 1995. — 275 с. Ил. ISBN 5-02-009791-8
© Коллектив авторов, 1995
© Российская академия наук, 1995
Первая очень женоненавистническая старая поэма
В древнем мире, греческом и римском, женщина не участвовала в общественной и политической жизни даже за очень немногими исключениями.
Gynoecium (от греческого γυναικεῖον ( Gynaikeion от γυνή ( Gyne ), женщина и οἰκίον, oikion , House ) были домашним пространством, в котором женщины были восстановлены к дому и детьми, House ) были домашним пространством в том, что женщины были восстановлены к дому, , ). (см.: http://www.antiquitatem.com/en/matron-lanam-fecit-epitaph-lapidary)
Примечание : как оппозиция, Androcium (LAT Androecium , и это от греческого ἀνήρ, ἀνΔρός, 
Представление о женщинах, которое дают нам древние литературные тексты, в подавляющем большинстве женоненавистническое и презрительное к женщинам.
Примечание: женоненавистничество , μισογυνία, ‘ ненависть к женщинам ‘ или презрение к женщинам; от греческого μισόγυνος, женоненавистник , и это от μισέω ( мисео ), « ненавижу », и γυνή ( Gyne ), « женщина ».
Все тексты, касающиеся женщин, не являются женоненавистническими , равно как и вся греческая культура и общество. Конечно, в греческой религии и мифологии, кроме мифа о Пандоре как о привносящей в человечество всякого зла (аналогично, таким образом, роли Евы
в иудео-христианском раю), важна также роль многочисленные богини и героини. Но в целом, как я уже сказал, то, что происходит, является очень сексистским взглядом. Семонид с Аморгоса (VII — VI до н.э.), который по преданию родился на острове Самос и затем отправился организовывать колонию Аморгос на Киклады , поэт-сатирик бедняков качества, от которого сохранилось всего 29 фрагментов.
Самые технические справочники по литературе называли его « ямбическим поэтом », хотя этот термин не имеет абсолютного конкретного значения содержания или формы этого рода поэзии.0005
Один из более длинных фрагментов — Фрагмент номер 7 , из которого сохранилось 118 строк. Это самая известная поэма Семонида по его эпатажному, сегодня мы бы сказали аберрантному, женоненавистничеству, и это один из древнейших примеров. Поскольку
Знаменитую поэму Семонида часто называют Ямб о женщинах .
В этом стихотворении дается взгляд на различные типы женщин, которые вступают в противоречие с нашим современным обществом и сильно огорчают нас. Но если она предосудительна, то это не значит, что ее не надо знать, хотя бы потому, что необходимо знать происхождение и употребление во времени этих социальных тем, которые затем отражаются в литературном произведении, а во-вторых, потому, что есть тем не менее, даже люди с очень похожими идеями, которые близки к идеям Семонида , и их нужно ставить перед зеркалом времени.
Более того, хотя его литературное качество довольно низкое, документ помогает нам узнать греческую мысль.
Справедливости ради надо сказать, что Semonides также является кислотным и критическим для мужчин. Например, во Фрагменте 1D, который я воспроизвожу в конце этой статьи, об уязвимости человека. На самом деле, как и многие горькие критики, этот Аморгос кажется сердитым на мир.
Также он не так оригинален; его сравнение различных жанров женщин с животными, либо по его физическому сходству, либо по его поведению, связывает его с миром «9».0007 басня », в которой пороки и человеческие добродетели воплощены в говорящих животных, жанр, который также связан с некоторыми мифами, такими как Прометей , который разделил качества между многими животными и исчерпал сырье для людей и так далее. ему пришлось изменить внешний вид многих животных людьми, но при этом сохранить их животный дух Возможно, даже он вдохновлен какой-то сказкой
В поэме мы можем выделить две части: первая говорит нам, что Бог создал десять разных типов женщин, которые, по его описанию, произошли от восьми животных: собаки, осла, свиньи, лисы, ласки, обезьяны, кобылы, пчелы и из двух природных стихий: моря и земли.
С труда обратите внимание, что слово « Economy » происходит точно из греческого термина ἰκονομία ( Oikonomia ), состоящий из Oikos (ἰκοs), House и νομί ( Nomia ) от νοο , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , . правило, закон, принцип . Так экономика начинает науку о ведении домашнего хозяйства.
Вторая часть извлекает моральный урок, после чего говорит:
» Итак, Зевс создал эту огромную боль, женщина»
Ζεὺς γὰρ μέγιστον τοῦτ’ ἐποίησεν κακόν, γυναῖκας·
Семонид собирает эти сравнения без какой-либо психологической глубины из тем, которые использует общество людей его времени; представьте себе банкеты и торжества мужчин, на которых, среди прочего, это были бы темы для разговоров и сексистские шутки подобного рода.
Более вероятно, что это стихотворение написано специально для симпозиума , исключительно мужского пространства или времени приема пищи только для мужчин, что очень нравилось грекам и в котором они использовали настолько несправедливые и женоненавистнические темы, выражение мужской сексуальной силы, что развлекать посетителей-мужчин. На самом деле они критикуют нарушение поведения, которого они ожидают от домашней и покорной жены.
Но мы также можем думать, что критикуемые пороки и поведение: чревоугодие, тучность, уродство, неуклюжесть, истерия, болтливость, лень, инертность, злоба, злоба, тщеславие, тщеславие или похоть, присущи мужчинам и женщинам, но для мужчин они более предосудительны у женщин, деятельность которых должна быть направлена на благополучие дома и семьи. Именно эта критика и у женщин заставляла мужчин критически относиться к этим установкам, независимо от того, кто их практиковал.
Конечно, в этой битве полов женщины тоже иногда формулируют злободневные банальности и такие неточности о мужчинах.
Это видение их дня, более прозаического дня и привязанного к реальности момента, чем это из гомеровских эпосов, с их красивыми и изящными женщинами-героями войны.
К сожалению, эти и некоторые другие темы (вспомните частое сравнение со змеей в западной культуре из эпизода Ева в раю земном) до сих пор используются в популярных песнях всех времен и народов, в сексистских перлах мачо, погруженных в любой контекст, в часто безвкусных шутках и даже в трактатах более серьезного вида. Мы могли бы привести сотни цитат. Конечно, они не редкость на встречах мужчин в тавернах.
Пришло время прочитать текст в переводе Дж. М. Эдмондса. Кембридж, Массачусетс. Издательство Гарвардского университета. Лондон. William Heinemann Ltd. 1931. 2.:
Семониды о женщинах
В начале Бог создал женский разум отдельно от мужского. Один сделал Он из щетинистой свиньи; все, что есть в ее доме, лежит в беспорядке, запачкано грязью и валяется по полу, а она тучнеет, сидя среди отбросов в такой же немытой одежде, как и она сама.
Подобно тому, как море в летнее время часто бывает спокойным и безвредным, к великой радости мореплавателей, но часто бушует и бросается ревущими волнами, очень похоже на него такой женщиной по характеру, и океан не имеет иной природы. вроде ее. Другой сделан из упрямой и замученной Осла; все, что она делает, почти не делается, по необходимости и после угроз, а потом остается неоконченным; тем временем она ест изо дня в день, в беседке и в зале, и все мужчины одинаково рады в ее постели. Другой кот, горестный и жалкий вид; ибо в ней нет ничего прекрасного, прекрасного, приятного или желанного; она деревянная для любовника, и все же, когда она имеет его, его желудок отворачивается; она тайно причиняет своим ближним много вреда и часто съедает непринятые приношения. Другой — дитя изящной длинногривой Кобылы; она отказывается от черной работы и тяжелого труда; она не возьмется за мельницу, не возьмет решета, не выкинет навоза и, избегая копоти, не сядет у печи. Она берет себе пару только по необходимости.
Такие жены — лучшие и мудрейшие из тех, что Зевс дарует мужчинам; эти другие виды, благодаря Ему, оба являются и всегда будут злом в мире. Ибо это величайшее зло, которое сделал Зевс, женщины. Хотя они могут казаться полезными для нас, жена больше всего вредит тому, кто ею владеет; ибо кто живет с женщиной, тот не проведет целый день радостным и не скоро выгонит из дверей Голодом ненавистного домочадца и враждебного божества. Но когда человек в доме думает, что больше всего радуется в сердце благодати Божией или благосклонности человека, тогда она всегда найдет повод для порицания и приготовится к битве. Ибо там, где есть женщина, они не могут сердечно принять незнакомца. И та, что кажется самой благоразумной, все время причиняет величайший вред; ее муж весь в восторге от нее, но соседи радуются тому, что еще одна обманута. И всякий мужчина будет хвалить свою жену, когда говорит о ней, и порицать чужую, однако мы не можем видеть, что мы все одинаковы. Да, это величайшее зло, которое сотворил Зевс, это он наложил на нас, как узы нерушимых оков, с тех пор, как Смерть приняла тех, кто пошел на войну за женщину.
Фрагмент 1 Д
Беспомощность и уязвимость человека
Громовой Зевс, парень, имеет концы всего сущего и делает с ними, что хочет. В нас, людях, нет ума, но мы живем каждый день, когда он приходит, как пасущийся скот, не зная, чем Бог его закончит. И все же Надежда и Вера заставляют всех нас задуматься о невыполнимом; одни пребывают до наступления дня, другие — до поворота лет. Никто из живых не думает, что в следующем году вернется домой с богатством и хорошими вещами; тем не менее, один из нас, прежде чем он достигнет своей цели, схвачен незавидным возрастом, разум другого опустошен жалкой болезнью, или смерть отправляет его под темную землю, сокрушенную Войной. Некоторые умирают в море, нагрузив своим веществом корабль, сбитые с толку бурей и многочисленными волнами багряной морской воды; другие навязывают петлю на свою несчастную шею и оставляют солнечный свет по своему свободному выбору. Так верно, что нет ничего без болезней, более того, десять тысяч Судьбы людей, и их горести и печали не поддаются учету.
Если бы я дал им совет, мы не должны были бы устремляться к добру, а сами, несмотря на это, позволяли бы нашему уму останавливаться на злых бедах.
Первое очень женоненавистническое старое стихотворение
Спор с Семонидом* о его «Типах женщин»
Получите мгновенный доступ к нашей базе данных лучших бесплатных литературных конкурсов — подпишитесь на нашу бесплатную рассылку новостей
Один из The Writer’s Digest 101 лучший сайт для писателей
Бервин Мур
Конкурс поэзии Тома Ховарда/Джона Х. Рида 2010 (просмотреть всех победителей)
Вторая премия
*Греческий поэт 7 века до н.э., отрицательно описывавший женщин как свиноматку, лису, собаку, осла, ласку, лошадь, обезьяну, пчелу, море и грязь.
Памяти доктора Чери Хегер
1. Присцилла: Свинья
Та, которую вы называете щетинистой свиноматкой, помятая
и покрытая грязью, она поросенок, но не поросенок.
Утонченная, она ходит на двух носочках и никогда
не вспотеет. Свисток-чистота и умница, она
считает и прижимает к себе извивающийся опорос,
поднимает рычаг ворот своей плоской мордой, когда
хочет выйти. На озере в Техасе она проплыла 90 169, чтобы спасти тонущего мальчика. Жизненная свинья.
Спасатель Radiant . Божественная свинья.
2. Фиолетовый: Лиса
Эта лиса совсем не переменчива. Она знает свой ум
и хорошо говорит на нем: она тревожно лает, чтобы предупредить
своих детенышей, она воет, тявкает и плачет; она заманивает
свою половинку и очаровывает добычу. Ее пушистый хвост
развевает свой фиалковый аромат на травянистых полях
и камни, каждая точка сладкая и флуоресцентная,
отчетливо ее. Вы говорите, что ничто злое
не ускользает от нее, и все же удивляетесь, почему вы
ее не видите. Глупый человек. Она быстрая. Фокси.
Она прячется от вас, не издавая ни звука.
3.
Зоэ: Пес
Назойливая, говорите вы, — ее собачья
морда во все подряд, беспрестанное
тявканье вашего камня, брошенного ей в зубы
не может отговорить. Собачий человек! Она собачье
чудо: вынюхивает преступность и наркотики; видя
для слепых, слух для глухих; выпас
и выслеживание; охраняя свои сокровища. Ее уши
дергаются от того, чего ты не слышишь:
желудь, падающий в снег, экран,
сорвавшийся с петли в подвале,
хныканье ребенка под завалами. Она все равно тебя любит,
ее хвост виляет, когда ты говоришь, ее язык
омывает твое лицо слюнями, радостное крещение.
4. Terra: Дерн
Она почва, нежная кожа, которая
окутывает землю глиной и песчаным илом, чьи пышные
суглинок удерживает семена и толкает стебли
к свету. Она успокаивает цикад, подталкивает
личинок и червей. Она — грязь, которую ты сжимаешь
между пальцами ног, гранит, который ты долбишь
топором. Она — ледник, наполняющий твой колодец, лава, стремящаяся поглотить тебя.
5. Мериэль: Море
Она флиртует с тобой, стоя на берегу,
ласкает твои ноги своим холодным соленым языком.
Она соблазняет вас своими стеклянными выпуклостями,
ее глубокими брейкерами, волнистыми кончиками, загибающимися более чем на
Пенный туннель. Ты хочешь ее. Ты хочешь
оседлать ее, скользнуть в стеклянную бочку
в час алхимии, прорезать чистую линию
вниз по водной стене, но ты не можешь
постичь ее глубину или ее взбитые ветром повороты,
и она долбит тебя, запирает тебя внутри, загоняет на дно, тряпичную куклу, ест песок.
Вы выбрасываетесь на поверхность, хватая ртом воздух
в отбивной, выплываете на другой сет.
6. Дженни: Осел
Equus asinus. У нее длинные пушистые
уши и хвост с кисточкой. Выносливый
и устойчивый. Она отказывается от шиповника
и рыси в кустах. Она ревет, глубоко и напористо, когда ты бьешь ее палкой.
На ее коричневом пальто две полосы
пересекаются крестом.
Она та, что видела ангела
с обнаженным мечом, через кого говорил Бог.
Она та, на которой Он решил ехать, ее скромные
копыта топают по плащам, расстеленным на дороге.
7. Ванда: Ласка
Ее ласковые манеры делают ее белой на фоне
снега и коричневой на фоне летней грязи.
Маленькая и осторожная, одновременно охотница и добыча,
она мелькает в зарослях жимолости,
петляет от куста к скале и мышиной норе,
затем крадется внутрь, чтобы наверняка убить. Посмотрите, как она
танцует для вас — прыгает влево, а затем снова влево
в мускусном облаке, спина выгнута, длинный хвост вьется,
чирикает свою победную песню: ваш лучший мышелов.
8. Уинифред: Лошадь
Среди домашнего скота Он выбрал красоту
первая, эта белая, ее грива развевается, а челка
шепчет ей на глазах, как вуаль. Она стоит
в поле, мускулы напряжены, жует пучки
травы плоскими зубами, а когда ты спугнешь ее
хлыстом, она фыркает и вскакивает
от твоего зверского прикосновения, задние лапы толкают ее
вперед, затем вверх, и через мгновение она уже галопирует в воздухе.
Будьте с ней нежны.
Она тащит камень и бревна. Она преодолевает
песков с любовными записками и сожалениями на смертном одре,
и бросается в залитые кровью поля. Она пишет историю
— она понесет своего всадника по имени
Верный и Истинный, сверкая в конец ее.
9. Герта: Обезьяна
У нее проворные руки: твоя сестра,
твоя мать, твоя двоюродная, двоюродная тетушка, которая
наблюдает за тобой своими маленькими глазками и повторяет твое хрюканье
и вопит с притворным интересом. Она ходит
к хребту, выдергивает чертополох и райские зерна
из грязи, бросая пурпурные лепестки
над головой и запихивая семена перца
в рот. Она останавливается, услышав всхлип
порыва ветра, затем измеряет
глубину ручья палкой. С другой стороны, она
подхватывает ребенка, прижимает его к своему
сердцу и ставит на безопасное место. Лев будет жить с ягненком, а обезьяна с козой.
10. Дебора: Пчела
Она ваше четырехкрылое чудо,
касающееся нежных зевов лиловых наперстянок
и незабудок, порхающих своим сладким мускусом
от цветка до улья и обратно.