Русские символисты: Основатели символизма: the best • Arzamas

Содержание

Основатели символизма: the best • Arzamas

Филолог Олег Лекманов, прочитавший на Arzamas лекцию о Брюсове, выбрал 10 любимых стихотворений старших символистов — поэтов, сформировавших то направление, звездами которого впоследствии станут Белый, Блок и Анненский

Владимир Соловьев

В Альпах

Мыслей без речи и чувств без названия
Радостно-мощный прибой.
Зыбкую насыпь надежд и желания
Смыло волной голубой.

Синие горы кругом надвигаются,
Синее море вдали.
Крылья души над землей поднимаются,
Но не покинут земли.

В берег надежды и в берег желания
Плещет жемчужной волной
Мыслей без речи и чувств без названия
Радостно-мощный прибой.

1886

Валерий Брюсов

Фонарики

Столетия — фонарики! о, сколько вас во тьме,
На прочной нити времени, протянутой в уме!
Огни многообразные, вы тешите мой взгляд…
То яркие, то тусклые фонарики горят.

Сверкают, разноцветные, в причудливом саду,
В котором, очарованный, и я теперь иду.
Вот пламенники красные — подряд по десяти.
Ассирия! Ассирия! мне мимо не пройти!
Хочу полюбоваться я на твой багряный свет:
Цветы в крови, трава в крови, и в небе красный след.
А вот гирлянда желтая квадратных фонарей.
Египет! сила странная в неяркости твоей!
Пронизывает глуби все твой беспощадный луч
И тянется властительно с земли до хмурых туч.
Но что горит высоко там и что слепит мой взор?
Над озером, о Индия, застыл твой метеор.
Взнесенный, неподвижен он, в пространствах — брат звезде,
Но пляшут отражения, как змеи, по воде.
Широкая, свободная, аллея вдаль влечет,
Простым, но ясным светочем украшен строгий вход.
Тебя ли не признаю я, святой Периклов век!
Ты ясностью, прекрасностью победно мрак рассек!

Вхожу: все блеском залито, все сны воплощены,
Все краски, все сверкания, все тени сплетены!
О Рим, свет ослепительный одиннадцати чаш:
Ты — белый, торжествующий, ты нам родной, ты наш!
Век Данте — блеск таинственный, зловеще золотой…
Лазурное сияние, о Леонардо, — твой!.

.
Большая лампа Лютера — луч, устремленный вниз…
Две маленькие звездочки, век суетных маркиз…
Сноп молний — Революция! За ним громадный шар,
О ты! век девятнадцатый, беспламенный пожар!
И вот стою ослепший я, мне дальше нет дорог,
А сумрак отдаления торжественен и строг.
К сырой земле лицом припав, я лишь могу глядеть,
Как вьется, как сплетается огней мелькнувших сеть.
Но вам молюсь, безвестные! еще в ночной тени
Сокрытые, не жившие, грядущие огни!

1904

Иван Коневской

Тихий дождь

О дождь, о чистая небесная вода,
Тебе сотку я песнь из серебристых нитей.
Грустна твоя душа, грустна и молода.
Теченья твоего бессменна череда,
И сходишь на меня ты, как роса наитий.

Из лона влажного владычных облаков
Ты истекаешь вдруг, столь преданно-свободный,
И устремишь струи на вышины лесков,
С любовию вспоишь головки тростников —
И тронется тобой кора земли безводной.

В свежительном тепле туманистой весны
Ты — чуткий промысл о растущем тайно жите.
Тебе лишь и в земле томленья трав слышны.
О чистая вода небесной вышины,
Тебе сотку я песнь из серебристых нитей.

1899

Александр Добролюбов

Встал ли я ночью? утром ли встал?

Свечи задуть иль зажечь приказал?
С кем говорил я? один ли молчал?
Что собирал? что потерял?
— Где улыбнулись? Кто зарыдал?

Где? на равнине? иль в горной стране?
Отрок ли я иль звезда в вышине?
Вспомнил ли что иль забыл в полусне?
Я ль над цветком, иль могила на мне?
Я ли весна иль грущу о весне?

Воды ль струятся? кипит ли вино?
Все ли различно? все ли одно?
Я ль в поле темном? Я ль поле темно?
Отрок ли я? или умер давно?
— Все пожелал? или все суждено?

1900

Владимир Гиппиус

Ты слышишь, как в реке холодной
Бежит незвучная вода,
Она бежит струей свободной
И не устанет никогда.

А мы вечернею порою,
Едва померкнет небосклон,

Отходим к вечному покою
И в тишину, и в мирный сон…

И усыпительно, и сладко
Поет незвучная вода,
Что сон ночной, что сумрак краткий
Не навсегда, не навсегда…

1901

Константин Бальмонт

Придорожные травы

Спите, полумертвые увядшие цветы,
Так и не узнавшие расцвета красоты,
Близ путей заезженных взращенные Творцом,
Смятые невидевшим тяжелым колесом.

В час, когда все празднуют рождение весны,
В час, когда сбываются несбыточные сны,
Всем дано безумствовать, лишь вам одним нельзя,
Возле вас раскинулась заклятая стезя.

Вот, полуизломаны, лежите вы в пыли,
Вы, что в небо дальнее светло глядеть могли,
Вы, что встретить счастие могли бы, как и все,
В женственной, в нетронутой, в девической красе.

Спите же, взглянувшие на страшный пыльный путь,
Вашим равным — царствовать, а вам — навек уснуть,

Богом обделенные на празднике мечты,
Спите, не видавшие расцвета красоты.

1900

Зинаида Гиппиус

Любовь — одна

Единый раз вскипает пеной
И рассыпается волна.
Не может сердце жить изменой,
Измены нет: любовь — одна.

Мы негодуем, иль играем,
Иль лжем — но в сердце тишина.
Мы никогда не изменяем:
Душа одна — любовь одна.

Однообразно и пустынно,
Однообразием сильна,
Проходит жизнь… И в жизни длинной
Любовь одна, всегда одна.

Лишь в неизменном — бесконечность,
Лишь в постоянном глубина.
И дальше путь, и ближе вечность,
И все ясней: любовь одна.

Любви мы платим нашей кровью,
Но верная душа — верна,
И любим мы одной любовью…
Любовь одна, как смерть одна.

1896

Дмитрий Мережковский

Парки

Будь что будет — все равно.
Парки дряхлые, прядите
Жизни спутанные нити,
Ты шуми, веретено.

Все наскучило давно
Трем богиням, вещим пряхам:
Было прахом, будет прахом, —
Ты шуми, веретено.

Нити вечные судьбы
Тянут парки из кудели,
Без начала и без цели.
Не склоняют их мольбы,

Не пленяет красота:
Головой они качают,
Правду горькую вещают
Их поблекшие уста.

Мы же лгать обречены:
Роковым узлом от века
В слабом сердце человека
Правда с ложью сплетены.

Лишь уста открою — лгу,
Я рассечь узлов не смею,
А распутать не умею,
Покориться не могу.

Лгу, чтоб верить, чтобы жить,

И во лжи моей тоскую.
Пусть же петлю роковую,
Жизни спутанную нить,

Цепи рабства и любви —
Всё, пред чем я полон страхом,
Рассекут единым взмахом,
Парка, ножницы твои!

1892

Федор Сологуб

Все было беспокойно и стройно, как всегда,
И чванилися горы, и плакала вода,
И булькал смех девичий в воздушный океан,
И басом объяснялся с мамашей грубиян.
Пищали сто песчинок под дамским башмаком,
И тысячи пылинок врывались в каждый дом.
Трава шептала сонно зеленые слова.
Лягушка уверяла, что надо квакать ква.
Кукушка повторяла, что где-то есть куку,
И этим нагоняла на барышень тоску,
И, пачкающий лапки играющих детей,

Побрызгал дождь на шапки гуляющих людей,
И красили уж небо в берлинскую лазурь,
Чтоб дети не боялись ни дождика, ни бурь,
И я, как прежде, думал, что я — большой поэт,
Что миру будет явлен мой незакатный свет.

1908

Николай Минский

О, этот бред сердечный и вечера,
И вечер бесконечный, что был вчера.

И гул езды далёкой, как дальний плеск,
И свечки одинокой печальный блеск.

И собственного тела мне чуждый вид,
И горечь без предела былых обид.

И страсти отблеск знойный из прежних лет,
И маятник спокойный, твердящий: нет.

И шепот укоризны кому-то вслед,
И сновиденье жизни, и жизни бред.

1901

Русский символизм как литературное течение

Автор: Кучеренко Марина Владимировна

Рубрика: Филология, лингвистика

Опубликовано в Молодой учёный №42 (176) октябрь 2017 г.

Дата публикации: 23.10.2017 2017-10-23

Статья просмотрена: 20967 раз

Скачать электронную версию

Скачать Часть 2 (pdf)

Библиографическое описание:

Кучеренко, М. В. Русский символизм как литературное течение / М. В. Кучеренко. — Текст : непосредственный // Молодой ученый. — 2017. — № 42 (176). — С. 203-205. — URL: https://moluch.ru/archive/176/46062/ (дата обращения: 01.02.2023).

Период конца XIX — начала XX вв. в русской литературе был назван «серебряным веком», временем ее яркого расцвета. Как и для всей русской жизни того времени, культуре «серебряного века» были присущи глубокие противоречия. В этот период в русской литературе появилось множество модернистских течений, самым первым и значительным из которых является символизм.

Символизм — направление в европейском и русском искусстве, возникшее на рубеже 20-го столетия, сосредоточенное на художественном выражении идей, которые находятся за пределами чувственного восприятия посредством символов. Представителей данного течения назвали символистами, они выражали тоску по духовной свободе, стремились прорваться сквозь видимую реальность к реальностям скрытым, пытались постичь идеальную сущность мира, его подлинную и вечную красоту [1, c. 26].

Возникновение русского литературного символизма происходило под влиянием западной поэзии: французской (Верлен, Рембо, Малларме), а также английской и немецкой, где символизм проявил себя десятилетием раньше. Кроме того, в произведениях русских символистов можно заметить отголоски философии Ницше и Шопенгауэра. Тем не менее, следует подчеркнуть, что представители русской символистской школы решительно отрицали свою принципиальную зависимость от западноевропейской литературы, желая отыскать свои корни в русской поэзии — в произведениях Фета, Тютчева и Фофанова [4, c. 43].

Значительное влияние на русских символистов оказал философ и поэт Владимир Соловьев, в учении которого было заложено представление, сложившееся под влиянием трудов древнегреческого философа Платона, о существовании двух миров: здешнего (земного) и потустороннего (высшего, совершенного, вечного). Идея поэта-философа о двух мирах — “двоемирии”, была глубоко усвоена символистами, в связи с этим среди них утвердилось представление о поэте как о маге, который обладает способностью приобщаться к потустороннему миру, ему дана сила прозрения, и все полученные тайные знания он стремится выразить в своем искусстве [2, c. 38].

Символистами была выработана собственная философию искусства и эстетические принципы, которые не были едиными, а представляли собой эклектическую смесь из различных дуалистических и субъективно-идеалистических концепций.

В России символизм развивался по двум основным направлениям, а именно:

Символизм как художественное направление
Символизм как миропонимание, мировоззрение, своеобразная философия жизни.

Необходимо подчеркнуть тот факт, что оба этих направления часто переплетались и перекликались между собой в поэзии многих крупнейших символистов. Особенно сложным переплетение этих линий было у Вячеслава Иванова и Андрея Белого с явным преобладанием второй линии [2, c. 39].

По особенностям мировоззренческой позиции и времени формирования в русском символизме принято выделять два основных этапа:

Поэтов, дебютировавших в 1890-е годы, называют «старшими символистами» к ним относятся В. Брюсов, К. Бальмонт, Д. Мережковский, 3. Гиппиус, Ф. Сологуб и др.
В 1900-е годы в символизм влились новые силы, существенно обновившие облик течения. Принятое обозначение «второй волны» символизма — «младосимволизм». Представителями «младшего символизма» были такие поэты как А. Блок, А. Белый, В. Иванов и др. «Старших» и «младших» символистов разделял не столько возраст, сколько разница мироощущений и направленность творчества, философия и эстетика символизма складывалась под влиянием различных учений — от взглядов античного философа Платона до современных символистам философских систем В. Соловьева, Ф. Ницше, А. Бергсона [3, c. 15].

Русский символизму было свойственно наличие широкой периферийной зоной, так как немало крупных поэтов, не числясь ортодоксальными адептами и не исповедуя ее программу, тем не менее, примыкало к символистской школе. К таким поэтам относились в частности Максимилиан Волошин и Михаил Кузмин. Воздействие символистов было заметно и на молодых стихотворцах, входивших в другие кружки и школы.

В 1910 году между мастерами символизма разгорелся спор, породивший ряд существенных теоретических формулировок, после которого символизм разделился на два лагеря — «эстетов» и «философов» («теургов»). Символизм изжил себя самого, и распад данного течения происходил по двум основным идеологическим причинам:

Требование обязательной мистификации, “раскрытия тайны”, стремление к постижению бесконечного, что в конечном итоге привело к утрате подлинности поэзии, а стих оказался лишь, своего рода, мистическим трафаретом, шаблоном.
Чрезмерное увлечение “музыкальной основой” стиха, что привело к созданию поэзии, которая была лишена всякого логического смысла, а слово утратило свою глубину, уподобилось звенящей жестяной побрякушке [4, c. 44].

Дискуссия, произошедшая между символистами в 1910 году, была воспринята не только как кризис, но и распад символистской школы, в которой произошла перегруппировка сил, ее расщепление. В 1910-х. годах ряды молодое поколение покинуло символистов, образуя объединение акмеистов, которые противопоставили себя символистской школе. Футуристическое течение также обрушило на символистов град насмешек и издевательств, шумно выступая на литературной арене. Кроме того, протест против символизма нашел свое выражение в творчестве поэтов, не примыкавших ни к акмеизму, ни к футуризму, но выступавших своим творчеством в защиту ясности, простоты и прочности поэтического стиля. Позднее Брюсов писал, что в те годы символизм лишился динамики, символистская школа “застыла в своих традициях, отстала от темпа жизни”, пришла в упадок и не давала новых имён. Среди историков литературы нет единого мнения на счет даты окончательного падения символистской школы, одни обозначают его 1910 годом, другие — началом двадцатых [3, c. 16].

Несмотря на противоречивые взгляды со стороны множества критиков, следует отметить, что символизм обогатил русскую поэтическую культуру, привнес в нее множество новшеств. Благодаря символистской школе для русской поэзии стала характерной способность открытия в слове дополнительных оттенков и граней смысла, поэтическое слово приобрело прежде неведомую подвижность и многозначность, расширились ритмические возможности русского стиха, строфика стала более разнообразной. Особенно плодотворными оказались поиски представителей символистского течения в сфере поэтической фонетики: мастерами выразительного ассонанса и эффектной аллитерации были К. Бальмонт, В. Брюсов, И. Анненский, А. Блок, А. Белый.

Таким образом, символизм как течение дало множество превосходных стихотворений, которые навсегда останутся в сокровищнице русской поэзии и найдут своих почитателей среди последующих поколений.

Литература:

Басинский П. Федякин С. Русская литература конца ХIХ — начала ХХ века. — М., 1998. –С. 26.
Ермилова Е. Теория и образный мир русского символизма. — М., 2003. — С. 38–39.
Пайман А. История русского символизма. — М., 2001. — С. 14–16.
Поэтические течения в русской литературе конца ХIХ — начала ХХ века. Литературные манифесты и художественная практика: Хрестоматия /Сост. А. Соколов. — М., 2002. –С. 43–44.

Основные термины (генерируются автоматически): символистская школа, символизм, символист, русская поэзия, поэт, русская литература.

Русский символизм — Энциклопедия Нового Света

Символисты часто изображали российскую столицу депрессивным, кошмарным городом.

Русский символизм был интеллектуальным и художественным течением, доминирующим в конце девятнадцатого и начале двадцатого века. Он представлял русскую ветвь символистского движения в европейском искусстве и был в основном известен своим вкладом в русскую поэзию. Символизм развился после того, как реалистическое движение исчерпало себя. Эпоха великого русского романа подошла к концу. Символизм представлял собой новую художественную стратегию, избегавшую попытки изобразить реальность вместо той, которая пыталась вызвать чувство. Символизм совпал с падением роли аристократии и подъемом городского общества.

Содержание

1 Русский символизм в литературе
- 1. 1 Возникновение символизма
- 1.2 Второе поколение
- 1.3 Другая проза русского символизма
- 1.4 Упадок символистского движения
2 Символизм в изобразительном искусстве
3 Символизм в музыке и театре
4 Каталожные номера
5 кредитов

Русский символизм в литературе

Основное влияние на движение оказали иррациональная и мистическая поэзия и философия Федора Тютчева и Владимира Соловьева, оперы Рихарда Вагнера, философия Артура Шопенгауэра и Фридриха Ницше, французские поэты-символисты и декаденты, такие как Стефан Малларме, Поль Верлен и Шарль Бодлер, а также драмы Генрика Ибсена.

Движение было открыто статьей Николая Минского Древний спор (1884) и книгой Дмитрия Мережковского О причинах упадка и новых течениях в современной русской литературе (1892). Оба писателя пропагандировали крайний индивидуализм и обожествляли акт творения. Мережковский был известен своей поэзией, а также серией романов о богочеловеках , среди которых он числил Христа, Жанну д’Арк, Данте, Леонардо да Винчи, Наполеона и (позднее) Гитлера. Его жена, Зинаида Гиппиус, также известная поэтесса на заре символистского движения, открыла салон в Санкт-Петербурге, который стал известен как «штаб русского декаданса».

Возникновение символизма

К середине 1890-х годов русский символизм все еще представлял собой в основном набор теорий, и у него было мало известных практиков. Александр Добролюбов издал книгу стихов в 1895 году, как раз перед тем, как отказаться от мирской поэзии в пользу скитаний из одного монастыря в другой. Другой талантливый автор, Иван Коневской, умер в возрасте 24 лет. Только когда появился новый талант Валерия Брюсова, символистская поэзия стала крупным движением в русской литературе. Для того чтобы представить символизм как движение, пользующееся огромной популярностью, Брюсов взял себе множество псевдонимов и опубликовал три тома собственных стихов под названием 9.0039 Русские символисты. Антология (1894–1895). Мистификация Брюсова оказалась успешной — несколько молодых поэтов увлеклись символизмом как последней модой в русской литературе. Помимо Брюсова, самыми популярными поэтами были Константин Бальмонт, веривший в первое вдохновение и иногда намеренно оставлявший свои стихи неотредактированными, и пессимист Федор Сологуб, называвший себя бардом смерти.

Хотя репутация многих из этих писателей померкла к середине двадцатого века, тем не менее, влияние движения символистов было глубоким. Особенно это касалось Иннокентия Анненского, чей окончательный сборник стихов Cypress Box , опубликован посмертно (1909 г.). Иногда упоминаемый как славянский аналог проклятых поэтов, Анненский сумел передать на русский язык основные интонации Бодлера и Верлена, в то время как тонкая музыка, зловещие аллюзии, тайная лексика и очарование ежеминутно меняющихся красок и запахов в его поэзии все были свои. Его влияние на акмеистическую школу русской поэзии было первостепенным.

Второе поколение

Подлинный расцвет русского символизма приходится на первое десятилетие ХХ века. Многие новые таланты стали публиковать стихи, написанные в духе символизма. Особенно этим писатели были обязаны философу Владимиру Соловьеву. Ученый Вячеслав Иванов, интересовавшийся античной поэзией, вернулся из Италии, чтобы основать Дионисийский клуб в Санкт-Петербурге. Его самопровозглашенный принцип заключался в том, чтобы привить «архаическую милтоновскую дикцию» к русской поэзии. Максимилиан Волошин, наиболее известный своими стихами о русской революции, открыл на своей вилле в Крыму поэтический салон. Юргис Балтрушайтис, близкий друг Александра Скрябина, поэзия которого характеризуется мистической философией и завораживающими звуками, действовал в Литве.

Из нового поколения два молодых поэта, Александр Блок и Андрей Белый, стали самыми известными представителями всего русского символистского движения. Александр Блок считается одним из величайших, если не величайшим русским поэтом ХХ века. Его часто сравнивали с Александром Пушкиным, а весь Серебряный век русской поэзии иногда называли «веком Блока». Его ранние стихи безупречно музыкальны и богаты звуком. Позже он стремился ввести в свою поэзию смелые ритмические рисунки и неровные такты. Его зрелые стихи часто основаны на конфликте между платоническим видением идеальной красоты и разочаровывающей реальностью грязных индустриальных окраин. Для них часто характерно идиосинкразическое использование цвета и написания для выражения значения. Одним из самых известных и противоречивых стихотворений Блока были «Двенадцать», явная ссылка на учеников Христа, в которых в псевдорелигиозных терминах описывалось шествие двенадцати большевистских солдат по улицам революционного Петрограда.

Андрей Белый тем временем стремился к единству прозы, поэзии и музыки в большей части своей литературы, о чем свидетельствует название одного из его ранних произведений « Симфонии в прозе». Его слава основана прежде всего на романе Петербург, , философском и духовном произведении под влиянием Джеймса Джойса, отличающемся весьма неортодоксальным стилем повествования, мимолетными аллюзиями и характерными ритмическими экспериментами. Из-за своей сложности роман обычно считается самым сложным в русской литературе. Владимир Набоков поместил его на второе место в своем списке величайших романов ХХ века после «9 романов» Джойса.0039 Улисс. Среди других упоминаемых работ — весьма влиятельный теоретический трактат под названием « Символизм » (1910 г.), который сыграл важную роль в переопределении целей символистского движения, и роман « Котик Летаев » (1922 г.), в котором прослеживаются первые проблески сознания. у новорожденного ребенка.

Сам город Санкт-Петербург стал одним из основных символов, используемых вторым поколением русских символистов. Стихи Блока о имперской столице оживляют импрессионистическую картину 9-го века.0039 город тысячи иллюзий как обреченный мир, полный купцов и буржуазных деятелей. Различные стихийные силы (такие как восходы и закаты, свет и тьма, молния и огонь) приобрели апокалиптические качества, служа предвестниками великого катаклизма, который навсегда изменит землю и человечество. Скифы и монголы часто попадали туда в произведениях этих поэтов, выступая символами будущих катастрофических войн. Из-за эсхатологической тенденции, присущей движению русского символизма, многие авторы, в том числе Блок, Белый, Брюсов, восприняли русскую революцию как следующий эволюционный шаг в истории своей страны.

Другая русская символистская проза

Федор Сологуб был первым писателем, который ввел в русскую прозу болезненные, пессимистические элементы, характерные для литературы и философии конца века. Его самый известный роман « Мелкий демон » (1902) был попыткой создать живой портрет понятия, известного на русском языке как пошлость (идея, смысл которой лежит где-то в дурном и обыденном). Его следующая большая прозаическая работа, A Created Legend 9.0040 (трилогия, состоящая из Капли крови, Королева Ортруда, и Дым и пепел ), содержал многие из тех же характеристик, но представлял значительно более позитивный и обнадеживающий взгляд на мир.

Роман Валерия Брюсова « Огненный ангел » — еще один пример такого интереса к демоническому. В нем рассказывается история немецкого ученого шестнадцатого века и его попыток завоевать любовь молодой женщины, чья духовная целостность серьезно подорвана ее участием в оккультных практиках и ее отношениями с нечистыми силами. Роман лег в основу четвертой оперы Сергея Прокофьева.

Одним из русских символистов, писавшим в основном прозу, был Алексей Ремизов. Опираясь на средневековую русскую литературу, он гротескно сочетал в своих произведениях мечты, явь и чистую фантазию.

Закат символистского движения

Русский символизм начал терять свою актуальность в литературе ко второму десятилетию ХХ века. Его основные практики часто конфликтовали на страницах журналов Весы , Золотое руно , Перевал. Другие боролись за контроль над ключевыми типографиями. Между тем многие молодые поэты были привлечены к движению акмеистов, которое дистанцировалось от излишеств символизма. Другие присоединились к футуристам, иконоборческой группе, которая стремилась полностью воссоздать искусство, избегая всех эстетических условностей.

Символизм в изобразительном искусстве

Эмблема символического Синего всадника Василия Кандинского (1911).

Вероятно, самым значительным русским художником-символистом был Михаил Врубель, прославившийся большим мозаичным полотном под названием Сидящий Демон (1890) и сошел с ума, работая над динамичным и зловещим Демоном Поверженным (1902).

Другими художниками-символистами, связанными с журналом «Мир искусства », были Виктор Борисов-Мусатов, последователь Пюви де Шаванна, Михаил Нестеров, рисовавший религиозные сюжеты из средневековой русской истории, Мстислав Добужинский с его урбанистическими фантазмами и Николая Рериха, картины которого называют герметическими или эзотерическими.

Символизм в музыке и театре

Выдающимся композитором-символистом был Александр Скрябин, который в своей Первой симфонии восхвалял искусство как своего рода религию. Le Devin Poem (1905) стремилась выразить «эволюцию человеческого духа от пантеизма к единству со вселенной». Poème de l’extase , впервые прочитанная в 1908 году в Нью-Йорке, сопровождалась тщательно подобранными цветными проекциями на экране.

В синтетических перформансах Скрябина музыка, поэзия, танцы, цвета и запахи использовались для того, чтобы вызвать «высший, последний экстаз». Сходные идеи о «сценическом слиянии всех искусств» разрабатывали Андрей Белый и Василий Кандинский.

В области более традиционного театра Вишневый сад и некоторые другие более поздние пьесы Чехова были описаны как пропитанные символизмом. Тем не менее их первая постановка Константина Станиславского была максимально реалистичной. Именно постановку Мейерхольда « Кукольный спектакль Блока » (1906) обычно называют кульминацией символистского театра. Через два года сам Станиславский добился международного признания, поставив во МХАТе .L’Oiseau Bleu , последняя из пьес Мориса Метерлинка.

Теоретически следует упомянуть работы Николая Евреинова, который утверждал, что театр — это все, что нас окружает, и что природа полна театральных условностей: цветы пустыни передразнивают камни; мышь, симулирующая смерть, чтобы избежать кошачьих когтей; сложные танцы птиц и т. д. Театр, по Евреинову, — универсальный символ бытия. С другой стороны, актер Михаил Чехов (племянник автора) разработал особую систему символистской игры, которая до сих пор соперничает по популярности с системой Станиславского.

Ссылки

Ссылки ISBN поддерживают NWE за счет реферальных сборов

Браун, Эдвард Дж. Русская литература со времен революции . Издательство Гарвардского университета, 1982. ISBN 0674782046
Мирский Д. С. Современная русская литература 1881-1925 гг. . Нью-Йорк: Альфред А. Кнопф, 1926 г. ASIN B000GL2AUG

.
Террас, Виктор. История русской литературы . Издательство Йельского университета, 1991. ISBN 0300059345

Кредиты

Энциклопедия Нового Света авторов и редакторов переписали и дополнили статью Википедии в соответствии со стандартами New World Encyclopedia . Эта статья соответствует условиям лицензии Creative Commons CC-by-sa 3.0 (CC-by-sa), которая может использоваться и распространяться с надлежащим указанием авторства. Упоминание должно осуществляться в соответствии с условиями этой лицензии, которая может ссылаться как на авторов New World Encyclopedia , так и на самоотверженных добровольных участников Фонда Викимедиа. Чтобы процитировать эту статью, щелкните здесь, чтобы просмотреть список допустимых форматов цитирования. История более ранних вкладов википедистов доступна исследователям здесь:

Russian_Symbolism ^history

История этой статьи с момента ее импорта в New World Encyclopedia :

История «Русского символизма»

Примечание. На использование отдельных изображений, лицензированных отдельно, могут распространяться некоторые ограничения.

Русский символизм — Энциклопедия Нового Света

Символисты часто изображали российскую столицу депрессивным, кошмарным городом.

Русский символизм был интеллектуальным и художественным движением, доминирующим в конце девятнадцатого и начале двадцатого века. Он представлял русскую ветвь символистского движения в европейском искусстве и был в основном известен своим вкладом в русскую поэзию. Символизм развился после того, как реалистическое движение исчерпало себя. Эпоха великого русского романа подошла к концу. Символизм представлял собой новую художественную стратегию, избегавшую попытки изобразить реальность вместо той, которая пыталась вызвать чувство. Символизм совпал с падением роли аристократии и подъемом городского общества.