Хронология августа 1914 года – первого месяца Первой мировой войны – статья – Корпорация Российский учебник (издательство Дрофа – Вентана)

Поводом для начала Первой мировой войны, в которую было вовлечено 38 государств с общим населением в 1,5 миллиарда человек, послужил террористический акт в столице Боснии — Сараево. 28 июня 1914 года был убит наследник австро-венгерского престола Франц Фердинанд. Убийство совершил член славянской националистической организации «Млада Босна» Гаврило Принцип. Несмотря на непричастность к случившемуся официальных сербских властей, в Вене и Берлине это было расценено как шаг к изменению общего статус-кво на Балканах. 23 июля 1914 года Австро-Венгрия предъявляет Сербии ультиматум с требованиями, нарушающими её суверенитет. Столь явное вмешательство во внутренние дела независимого государства было равноценно объявлению войны. Хотя Сербия и согласилась выполнить ряд условий ультиматума, 28 июля 1914 г. Австро-Венгрией война была объявлена.

И грянул первый выстрел Сразу после объявления войны тяжелая артиллерия Австро-Венгрии начала обстрел столицы Сербии — Белграда, а регулярные войска пересекли сербскую границу. Россия заявила, что не допустит оккупации Сербии. В те дни казалось, что войну ещё можно остановить: 29 числа Николай II отправил германскому императору Вильгельму II телеграмму с предложением мирного урегулирования начавшегося конфликта в Гаагском суде. Однако германский император проигнорировал это предложение и, объявив в стране мобилизацию, начал готовиться к войне. Франция и Россия в качестве ответных мер приступили к мобилизации собственных войск. Следующий шаг Германии не заставил себя долго ждать: 1 августа 1914 года Германская империя объявляет войну России. Итак, к началу Первой мировой войны сложились две противоборствующие коалиции: Антанта (Российская империя, Великобритания, Франция) и Тройственный союз (Германия, Австро-Венгрия, Османская империя).

Западный фронт Боевые действия германской армии начались с оккупации Люксембурга 2 августа 1914 года. Свой основной удар немцы планировали обрушить на Францию: план их тактического удара заключался в перемещении войск через территорию Бельгии, во избежание тяжелых боёв на укрепленной франко-германской границе. Бельгийское правительство отказалось сотрудничать с немцами, и бельгийский город-крепость Лиеж стал первой целью германской армии. С 4 по 16 августа немецкие войска успешно штурмовали бельгийскую крепость, а 20 августа вошли в Брюссель. Французы не стали ждать, пока немцы атакуют с бельгийского направления, и 7 августа предприняли атаку (которая получила название битва при Мюльхаузене) с целью захватить области Эльзаса и Лотарингии. Быстрый первоначальный успех французов сменился тяжелым поражением от подоспевших немецких резервов. Следующая серия пограничных сражений войск Франции и Германии произошла 20-25 августа, где в ходе Арденнской, Самбро-Маасской операций и операции у Монса французские и британские войска оказались разбиты. В ходе битв у Лё-Като (26 августа), Неля и Пруйяра (28–29 августа), Сен-Кантена и Гиза (29–30 августа) немецкая армия, одерживая одну победу за другой, решительно продвигалась к Парижу. К 5 сентября войска Германии вышли к берегам реки Марна, откуда до французской столицы оставалось чуть больше 100 километров.

Восточный фронт На Восточном фронте война началась 2 августа, когда германские войска вошли в приграничный русский город Калиш (ныне территория Польши). Захватчики ввели в городе военное положение и начали расстреливать всех, кого подозревали в шпионаже или сопротивлении. Вскоре начался массовый уход гражданского населения из Калиша. 4 августа русская армия пересекла границу с Германией, начав наступление в Восточной Пруссии. Главной целью этой операции было спасение французской армии от полного разгрома и капитуляции. В результате этого наступления немцам пришлось перебросить часть войск с Западного фронта на борьбу с российскими войсками. Первые столкновения с противником закончились успешно для российских войск: была одержана победа в Гумбинен-Гольдапском сражении (7 августа). Но в дальнейшем российское командование не смогло повторить первоначальный успех: вторая русская армия генерала Самсонова, оказавшись в решающий момент без поддержки, потерпела тяжелое поражение в битве при Танненберге (13–17 августа). Как следствие, общее наступление в районе Восточной Пруссии было приостановлено и российские войска отступили на довоенные позиции. Однако русские войска смогли оттянуть часть германских сил с Западного фронта, выполнив тем самым свой союзнический долг. Во многом это помогло союзным войскам одержать важнейшую победу на р. Марне (5–12 сентября 1914 г). Более удачно складывалась обстановка на Юго-Западном направлении во время Галицийской битвы (8-29 августа) с Австро-Венгрией. Отразив наступление австро-венгерских армий 8-17 августа, вторгшихся на территорию Российской империи, и участвуя в тяжелых сражениях 18-22 августа против австро-венгерских войск (битвы при Краснике, Комарове, на Гнилой Липе), российские войска к началу сентября нанесли тяжелое поражение Австро-Венгрии, обратив их войска в беспорядочное бегство, заняли города Львов и Галич, одержав одну из крупнейших побед в истории Первой мировой войны.

Уланов Филипп

аспирант кафедры истории и теории исторической науки РГГУ, научный сотрудник Центрального музея Вооруженных Сил Российской Федерации.

Хотите сохранить материал на будущее? Отправьте себе на почту

в избранное

Только зарегистрированные пользователи могут добавлять в избранное.

Войдите, пожалуйста.

Учебные издания по теме

Контурные карты История нового времени.XVI-XVIII века. 7 класс

, Гущина Т.А., Без А.

История нового времени. XIX — начало XX в. 9 класс. Атлас (Линейная структура курса)

, Гущина Т.А., Без А.

История средних веков. 6 класс. Атлас (Линейная структура курса)

, Гущина Т.А., Без А.

История нового времени. Конец XV — XVII вв. 7 класс. Контурные карты (Линейная структура курса)

, Гущина Т.А., Без А.

История нового времени. Конец XV — XVII вв. 7 класс. Атлас (Линейная структура курса)

, Гущина Т.А., Без А.

История нового времени. XVIII в. 8 класс. Атлас (Линейная структура курса)

220 Р

Купить

, Гущина Т.А., Без А.

История средних веков. 6 класс. Контурные карты (Линейная структура курса)

История России XIX – начало XX века. 9 класс. Контурные карты (Историко-культурный стандарт)

Оценка разработки

Для оценки работы вам необходимо авторизоваться на сайте

Войти или зарегистрироваться

Ограничение доступа

Для доступа к материалу требуется регистрация на сайте

Войти или зарегистрироваться

Нужна помощь?

Описана хронология ухудшения отношений России и США: Политика: Россия: Lenta.

ru

Ухудшение отношения рядовых американцев к русским и рождение мифов о России начались в XX веке и шли постепенно. Это началось с русско-японской войны 1904-1905 годов и продолжалось до конца столетия. Такую хронологию описал американист, заместитель руководителя отдела внешней политики издательского дома «Коммерсантъ», эксперт Российского совета по международным делам (РСМД) Алексей Наумов в интервью «Ленте.ру».

По его словам, до русско-японской войны отношение США к России было достаточно положительным. Существовало даже восприятие России как близкого государства, как «соединенных штатов России». Однако тогда США еще не интересовались происходящим в Старом Свете, и только во время Первой мировой войны США начали вмешиваться в европейскую политику, выступив на стороне Антанты (военно-политический блок, в который входили Россия, Великобритания и Франция — прим. «Ленты.ру»).

«Россия всегда воспринималась ими через призму внутриамериканской политики. Они себя видели проводниками свободы, а Россию — как приемное устройство, получатель этой свободы», — пояснил Наумов. При этом негативное отношение к России у США сформировалось достаточно быстро, отметил он. По словам Наумова, относительно антисоветская линия после Октябрьской революции объясняется страхом США перед коммунистическим переворотом рабочих, ведь на Западе, как и в России, рабочие движения и профсоюзы набирали силу. В 1918-1919 годах начались забастовки, которые расценивались как первая волна поиска «красной угрозы».

Наумов отметил, что Вторая мировая война (1939-1945 годы), в которой Россия и США были союзниками, никак не повлияла на улучшение отношений между двумя странами. «Никогда Советский Союз не принимали как настоящего друга. Здесь скорее уместно вспомнить слова Черчилля, что в борьбе с Гитлером можно сотрудничать и с дьяволом. Это была вынужденная дружба, и она не была искренней», — подчеркнул эксперт.

Вскоре эта «дружба» закончилась и началась холодная война. В США начали появляться организации, в которые вступали республиканцы и более консервативно настроенные демократы.

Затем начались чистки по обвинению в антиамериканизме, вызванные страхом американцев перед «мифическим суперзлодеем-большевиком». Это движение вошло в историю как маккартизм (по имени сенатора Джозефа Маккарти, который провозгласил, что число коммунистов в Госдепе США в 1950 году достигло 205 человек). Однако даже после осуждения маккартизма чистки не прекратились, а страх перед коммунистами сохранился до конца холодной войны.

Ранее Наумов объяснил, почему рядовые американцы до сих пор подвержены мифу о «плохих русских» и «плохом Путине», связав это с нежеланием политиков всех уровней объяснять электорату тонкости происходящих в России событий, а также тем, что после распада СССР страну практически списали со счетов и перестали серьезно вникать в политические процессы на территории правопреемницы Советского Союза.

Путин переписывает историю Второй мировой войны и борется за историческую память

Си-Эн-Эн —

cms.cnn.com/_components/paragraph/instances/paragraph_5D6CF5ED-3006-89D3-FAEF-C94AE7C6C65A@published» data-editable=»text» data-component-name=»paragraph»> Знаменитая фраза Уильяма Фолкнера: «Прошлое никогда не умирает. Это даже не прошлое», снова в моде. Речь идет не только о дебатах в США об удалении статуй Конфедерации или в Великобритании о памятниках империалистам — война из-за Второй мировой войны тоже снова в игре.

В четверг американский журнал National Interest опубликовал эссе президента России Владимира Путина о наследии войны в Европе, закончившейся чуть более 75 лет назад.

Путин начинает эссе с личной заметки: Как и миллионы граждан бывшего Советского Союза, жизнь его семьи была непосредственно затронута войной.

«Для моих родителей война означала страшные испытания блокады Ленинграда, где погиб мой двухлетний брат Витя, — пишет он. «Это было место, где моей маме чудом удалось выжить. Мой отец, несмотря на освобождение от военной службы, вызвался защищать свой родной город. Он принял такое же решение, как и миллионы советских граждан. Он сражался на плацдарме Невский пятачок и был тяжело ранен».

Но путинское прочтение истории военного времени несет в себе очень продуманный посыл для сегодняшнего дня.

Во-первых, это время. Первоначально Путин планировал провести крупное празднование в честь Дня Победы 9 мая, в день, когда Россия отмечает окончание Второй мировой войны в Европе, пригласив мировых лидеров присоединиться к нему на экстравагантный парад на Красной площади. День Победы должен был показать, что Россия вернула себе место исторической освободительницы после многих лет жестких санкций, последовавших за аннексией Крыма в 2014 году.

Это также последовало бы за тщательно спланированным для Кремля внутриполитическим моментом: общенациональным голосованием по конституционным поправкам, которые проложили бы путь к тому, чтобы Путин остался у власти до 2036 года.

Пандемия коронавируса поставила крест на этих планах. Кремль перенес парад после того, как ветераны Второй мировой войны выразили обеспокоенность по поводу рисков для здоровья, связанных с проведением мероприятия, которое соберет огромные толпы в Москве и других городах. Теперь парад планируется провести на следующей неделе.

Циники могут сказать, что выжившие ветераны Второй мировой войны, пользующиеся большим уважением в российском обществе, служили Кремлю удобным прикрытием. Но исторические размышления Путина указывают на более масштабную кампанию России, направленную на то, чтобы вернуть моральное превосходство и оправдать свою недавнюю внешнюю политику.

Во-первых, есть описание Путиным пакта Молотова-Риббентропа 1939 года, пакта о ненападении между Германией Адольфа Гитлера и Советским Союзом Иосифа Сталина. Секретное приложение к договору подготовило почву для раздела Польши, на которую Советский Союз вторгся с востока всего через несколько недель после того, как нацистская Германия вторглась в Польшу 1 сентября 19 года.39 и оккупация Прибалтики в 1940 г.

Существование секретного протокола не оспаривается. Но в своем эссе Путин назвал договор необходимой оборонительной мерой, моральным эквивалентом Мюнхенского соглашения 1938 года между Великобританией, Германией, Францией и Италией, согласно которому Судетская область Чехословакии уступалась гитлеровской Германии. Соглашение теперь рассматривается как классическое умиротворение безжалостной экспансионистской державы.

Премьер-министр Великобритании Невилл Чемберлен назвал Мюнхенское соглашение, которое Путин назвал «мюнхенским предательством», «миром для нашего времени». Но соглашение провалилось, и Путин утверждает, что у Сталина не было другого выбора, кроме как заключить собственную сделку с Германией.

«В этих условиях Советский Союз подписал с Германией пакт о ненападении, — пишет он. «Это была практически последняя из европейских стран, которая сделала это».

Это не означает, что Путин обеляет наследие Сталина, чьи массовые аресты и чистки унесли жизни миллионов советских граждан. «Сталин и его окружение действительно заслуживают многих законных обвинений», — пишет Путин. «Мы помним преступления, совершенные режимом против собственного народа, и ужас массовых репрессий».

cms.cnn.com/_components/paragraph/instances/paragraph_D7F573E0-B333-B302-A69B-C95472F45D4D@published» data-editable=»text» data-component-name=»paragraph»> Однако, по его словам, пакт был стратегически целесообразным. «Иными словами, упрекнуть советских руководителей можно во многом, но не в непонимании природы внешних угроз. Они видели, как делались попытки оставить Советский Союз в одиночестве, чтобы расправиться с Германией и ее союзниками. Помня об этой реальной угрозе, они стремились выиграть драгоценное время, необходимое для укрепления обороны страны».

Его прочтение истории, вероятно, вызовет возмущение в Польше и странах Балтии, которые теперь являются членами Европейского Союза, а также членами Организации Североатлантического договора. Для всех этих стран аннексия Москвой Крыма в 2014 году и ее поддержка сепаратистов создали тревожный прецедент: если Россия была готова «вмешаться» от имени этнических русских в Крым, отправив свои войска, сделала бы она то же самое в странах Балтии? ?

cms.cnn.com/_components/paragraph/instances/paragraph_B7EB05CB-BAC0-3E20-69C1-C95472FC45E7@published» data-editable=»text» data-component-name=»paragraph»> Гитлер разорвал свой пакт со Сталиным в 1941 году, вторгшись в Польшу и начав войну, которая стоила Советскому Союзу более 25 миллионов жизней военных и гражданских лиц. Западная поп-культура временами упускала из виду эту жертву, сосредотачиваясь на таких событиях, как высадка в Нормандии в 1944 году.

Но эссе Путина возвышает советскую войну в Европе до чего-то большего: крестового похода за спасение мира. При этом он предполагает, что более мрачные главы военного времени вне критики — и, соответственно, сегодняшняя путинская Россия тоже.

Project MUSE — Первая мировая война в России: социальная и экономическая история, и: Крестьяне, рабочие и солдаты России накануне и в годы Первой мировой войны (обзор)

Отзыв:

• Первая мировая война в России: A Social and Economic History , and: Крестьяне, рабочие и солдаты России накануне и в годы Первой мировой войны

• Сара Бэдкок

Peter Gatrell: Russia’s Social Economic War, 0050 . xx + 318 стр. Harlow: Pearson Education Limited, 2005. ISBN 0582328187. $ 35,20.

Ольга Сергеевна Поршнева, Крестьяне, рабочие и солдаты России накануне и в годы Первой мировой войны . 368 с. М.: Росспен, 2004. ISBN 5824305900.

Изучение участия России в Первой мировой войне за последние годы продвинулось далеко вперед. Некоторые новаторские работы, некоторые из которых были рассмотрены в этом журнале Франческо Бенвенути, помогают пересмотреть парадигмы в этой области. ¹ Тезис Питера Холквиста о том, что опыт России во время Первой мировой войны помещается в «континуум кризиса», охватывающего Революцию и гражданские войны, позволил провести переоценку воздействия войны на население и на действия государства. Это побудило ученых к более органичной концептуализации революционного периода и открыло путь к концептуализации кризиса, которая идет дальше, включая культуру, общество и экономику. [End Page 685] Степень, в которой Первая мировая война затронула понятия нации и гражданства, вписывается в недавние исследования в более широкой области позднеимперских и ранних советских исследований.

Две рецензируемые книги в некоторой степени основаны на этой развивающейся области и вносят в нее свой вклад. Оба решают проблему развития национальной идентичности в военное время; и оба сосредоточены в первую очередь на самой войне, а не на более широкой хронологии «континуума кризиса» 1914–1921 годов. Их совместное рассмотрение представляет определенную сложность, поскольку, несмотря на их общую хронологию, они используют очень разные подходы. Обе работы стремятся представить синтез участия России в Первой мировой войне. Поршнева ставит перед собой чрезвычайно амбициозную задачу проникновения в менталитет и сознание, понимание социального поведения рабочих, крестьян и солдат во время Первой мировой войны. Гатрелл ограничивает себя к более прозаическим амбициям представить детальный анализ участия России в войне с упором на экономические соображения. Работа Гатрелла представляет собой блестящую реализацию его амбиций и будет обязательна к прочтению для следующего поколения студентов и аспирантов. Однако работа Поршневой ставит больше проблем, чем решает.

Самой сильной стороной исследования Поршневой является внушительный массив архивных источников из центральных и региональных архивов, на которые она опирается, а именно архивы Свердловска, Перми, Башкортостана и Новосибирска, а также относительно небольшой массив газет. Материал, на который она ссылается, подтверждает, что существует множество практически неиспользуемых архивных материалов о периоде Первой мировой войны, которые обещают еще больше углубить наше понимание революционного периода. Она свободно пользуется советской историографией, но очень мало западной. Используемые источники разнообразны: официальные документы из центра и регионов, большевистские материалы, церковные записи, стенограммы Государственной думы и советов, солдатские письма, отчеты Генерального штаба, военного министерства, полиции и цензоров. Это хорошо проработанное произведение, являющееся свидетельством многолетней архивной работы. Книга разделена на пять частей; длинная вводная глава с изложением методологии, историографии, источников и метода исследования; по главе о менталитете и поведении крестьян, рабочих и солдат, а также по главе, посвященной массовому менталитету в 1917–18.