ИЗ ВАРЯГ В ГРЕКИ • Большая российская энциклопедия

Авторы: Е. А. Мельникова

«ИЗ ВАРЯ́Г В ГРЕ́КИ», за­кре­пив­шее­ся в ис­то­рио­гра­фии ле­то­пис­ное на­зва­ние трёх ев­роп. вод­ных пу­тей, со­еди­няв­ших Бал­тий­ское и Сре­ди­зем­ное мо­ря: 1) мор­ско­го пу­ти че­рез Се­вер­ное м. и Бис­кай­ский зал.; 2) реч­но­го Бал­тий­ско-Волж­ско­го пу­ти – от Фин­ско­го зал. Бал­тий­ско­го м. че­рез «озе­ро Не­во» (р. Не­ва и Ла­дож­ское оз.), р. Вол­хов, оз. Иль­мень, р. Мста и др., р. Вол­га до Кас­пий­ско­го м.; 3) реч­но­го Бал­тий­ско-Днеп­ров­ско­го пу­ти – от Фин­ско­го зал. Бал­тий­ско­го м. че­рез «озе­ро Не­во», р. Вол­хов, оз. Иль­мень, р. Ло­вать в Зап. Дви­ну и её при­то­ки (позд­нее также от Риж­ско­го зал. Бал­тий­ско­го м. в Зап. Дви­ну и её при­то­ки), от­ту­да в Днепр к Чёр­но­му («Рус­ско­му») м. и да­лее до ви­зант. пор­тов. Бал­тий­ско-Днеп­ров­ский путь имел от­ветв­ле­ния: от Днеп­ра че­рез ре­ки Уг­ра, Ока до Вол­ги; от Днеп­ра че­рез ре­ки При­пять, Бе­ре­зи­на, Не­ман до Бал­тий­ско­го м. ; от Днеп­ра че­рез ре­ки При­пять, Буг и Вис­ла до Бал­тий­ско­го м.; от Днеп­ра че­рез ре­ки При­пять, Случь или Го­рынь в ре­ки Збруч или Се­рет, за­тем Днестр до Чёр­но­го мо­ря.

В «По­вес­ти вре­мен­ных лет» все три пу­ти объ­е­ди­не­ны в еди­ный вод­ный путь во­круг Ев­ро­пы. Он упо­ми­на­ет­ся в эт­но­гео­гра­фич. вве­де­нии; фраг­мен­те, спе­ци­аль­но по­свя­щён­ном пу­ти «Из в. в г.»; рас­ска­зе о пу­те­ше­ст­вии ап. Ан­д­рея Пер­во­зван­но­го. Часть Бал­тий­ско-Днеп­ров­ско­го пу­ти от Верх­не­го По­днеп­ро­вья до Ви­зан­тии опи­са­на Кон­стан­ти­ном VII Баг­ря­но­род­ным в трак­та­те «Об управ­ле­нии им­пе­ри­ей» (сер. 10 в.).

Мор. путь из Бал­тий­ско­го м. в Сре­ди­зем­ное м. во­круг Зап. Ев­ро­пы был про­ло­жен по­этап­но, в хо­де гра­би­тель­ских на­бе­гов ви­кин­гов на Анг­лию, Фран­цию и Ис­па­нию на про­тя­же­нии 9 в., но уже в 10 в. он стал ис­поль­зо­вать­ся для тор­го­вых це­лей и пре­вра­тил­ся в од­ну из осн. ком­му­ни­ка­ций Сев., Зап. и Юж. Ев­ро­пы.

Ос­вое­ние Бал­тий­ско-Волж­ско­го и Бал­тий­ско-Днеп­ров­ско­го пу­тей про­ис­хо­ди­ло на про­тя­же­нии 8–10 вв. (хо­тя ниж­нее те­че­ние р. Днепр бы­ло из­вест­но уже в ан­тич­но­сти). Оно со­про­во­ж­да­лось воз­ник­но­ве­ни­ем в уз­ло­вых пунк­тах тор­го­во-ре­месленных по­се­ле­ний, в них яв­но от­ме­ча­ет­ся при­сут­ст­вие ва­ря­гов. К древ­ней­шим по­се­ле­ни­ям со зна­чит. кон­цен­тра­ци­ей сканд. древ­но­стей от­но­сят­ся Ла­до­га (см. в ст. Ста­рая Ла­до­га), Рю­ри­ко­во го­ро­ди­ще, Ти­ми­рё­во (см. в ст. Ти­ми­рёв­ское по­се­ле­ние и мо­гиль­ник). На мес­те пе­ре­хо­да из Днеп­ра в Зап. Дви­ну воз­ник­ло Гнёз­до­во, став­шее в 10 в. круп­ней­шим тор­го­во-ре­мес­лен­ным и во­ен.-адм. цен­тром. В уз­ло­вых пунк­тах пу­ти от­ме­че­ны то­по­ни­мы Во­лок, Пер­во­лок, Пе­ре­ход­цы.

С кон. 9 в. на сев. часть Бал­тий­ско-Волж­ско­го (до впа­де­ния р. Ка­ма в р. Вол­га) и прак­ти­че­ски на весь Бал­тий­ско-Днеп­ров­ский путь рас­про­стра­нял­ся кон­троль ки­ев­ских кня­зей. Ис­клю­че­нием яв­лял­ся уча­сток юж­нее при­то­ков Днеп­ра (пра­во­го – р. Рось и ле­во­го – р. Вор­ск­ла): он про­хо­дил по тер­ри­то­рии ко­чев­ни­ков (пе­че­не­гов, за­тем по­лов­цев), ре­гу­ляр­но на­па­дав­ших на су­да во вре­мя их раз­груз­ки для прео­до­ле­ния Днеп­ров­ских по­ро­гов (во вре­мя та­ко­го на­бе­га по­гиб кн. Свя­то­слав Иго­ре­вич). Для без­о­пас­но­сти ко­раб­ли со­би­ра­лись в ка­ра­ва­ны. В 11–12 вв. ки­ев­ские кня­зья не­ред­ко вы­сы­ла­ли ох­ра­ну к Днеп­ров­ским по­ро­гам.

Бал­тий­ско-Днеп­ров­ский путь сыг­рал важ­ней­шую роль в раз­ви­тии вост. сла­вян, ста­нов­ле­нии Др.-рус. гос-ва, его по­ли­тич. и эко­но­мич. жиз­ни, с кон. 9 в. он свя­зы­вал два осн. цен­тра – Нов­го­род и Ки­ев и стя­ги­вал во­круг се­бя зем­ли за­воё­вы­вае­мых ки­ев­ски­ми князь­я­ми вост.-слав. пле­мен­ных об­ра­зо­ва­ний. Его эко­но­мич. зна­че­ние не­ук­лон­но воз­рас­та­ло по ме­ре рос­та внутр. тор­гов­ли в рус. кня­же­ст­вах и зем­лях. В 12 в. в Смо­лен­ском кн-ве и, воз­мож­но, зна­чи­тель­но рань­ше в Нов­го­род­ской рес­пуб­ли­ке воз­ник­ли во­ло­ко­вые служ­бы для про­ве­де­ния су­дов по опас­ным для на­ви­га­ции мес­там и пе­ре­груз­ки то­ва­ров; в до­го­во­рах Смо­лен­ска с Ри­гой и Гот­ским бе­ре­гом 1229 и Нов­го­ро­да с нем. го­ро­да­ми и Гот­лан­дом 1269 оп­ре­де­ля­лись ока­зы­вае­мые куп­цам ус­лу­ги и их стои­мость.

В кон. 12 – 13 вв. в ре­зуль­та­те ус­лож­не­ния об­ста­нов­ки в степ­ной зо­не (ак­ти­ви­за­ция по­лов­цев, а за­тем при­ход мон­го­ло-та­тар) и из­ме­не­ния тор­го­вой конъ­юнк­ту­ры на Чёр­ном и Сре­ди­зем­ном мо­рях (в ре­зуль­та­те об­ра­зо­ва­ния го­су­дарств кре­сто­нос­цев на Ближ­нем Вос­то­ке и во­зоб­нов­ле­ния тор­гов­ли с Ле­ван­том, мо­но­по­ли­зи­ро­ван­ной Ве­не­ци­ей и Ге­ну­ей) зна­че­ние Бал­тий­ско-Днеп­ров­ско­го и Бал­тий­ско-Волж­ско­го пу­тей ос­ла­бе­ло.

Путь из варяг в греки. Современная оценка исследователей — VATNIKSTAN

Путь из варяг в гре­ки впер­вые появ­ля­ет­ся на стра­ни­цах Пове­сти Вре­мен­ных Лет:

«…был путь из Варяг в Гре­ки и из Грек по Дне­пру, а в вер­хо­вьях Дне­пра — волок до Лово­ти, а по Лово­ти мож­но вой­ти в Иль­мень, озе­ро вели­кое; из это­го же озе­ра выте­ка­ет Вол­хов и впа­да­е­те озе­ро вели­кое Нево, и устье того озе­ра впа­да­ет в море Варяж­ское. И по тому морю мож­но плыть до Рима, а от Рима мож­но при­плыть по тому же морю к Царь­гра­ду, а от Царь­гра­да мож­но при­плыть в Понт море, в кото­рое впа­да­ет Днепр река».

Часто толь­ко это сухое опи­са­ние пере­хо­дов из дельт одних рек в устья дру­гих и всплы­ва­ет в памя­ти, при упо­ми­на­нии Пути. Созда­ёт­ся впе­чат­ле­ние, что Восточ­ную Евро­пу в древ­но­сти про­ре­за­ла длин­ная тор­го­вая маги­страль, по кото­рой туда-сюда пла­ва­ли варя­ги, попут­но созда­вая госу­дар­ство Русь.

Но на самом деле путь из варяг в гре­ки не был про­стой доро­гой из точ­ки А в точ­ку Б. За свою исто­рию он силь­но менял­ся, как меня­лись и места, через кото­рые он про­ле­гал, и люди, кото­рые реша­лись по нему плыть.

Путь из варяг в греки

---

Для нача­ла раз­бе­рём­ся с теми, кто насе­лял Восточ­ную Евро­пу в эпо­ху пути из варяг в гре­ки. Это были сла­вян­ские, балт­ские и фин­но-угор­ские наро­ды. По Вол­хо­ву и Лова­ти жили Иль­мен­ские сло­вене, ниже в Вер­хо­вьях Вол­ги и Дне­пра — кри­ви­чи, пра­вый берег Оки зани­ма­ли вяти­чи. К восто­ку от них по сред­не­му тече­нию Вол­ги и Оки жили фин­но-угор­ские наро­ды: меря, муро­ма, морд­ва. По Десне рас­по­ла­га­лись сла­вяне: ради­ми­чи и вяти­чи. Ниж­ний Днепр зани­ма­ли поляне, а по запад­но­му при­то­ку При­пя­ти жили древляне.

В это же вре­мя, ещё с нача­ла VIII века, тер­ри­то­рии Сред­ней Вол­ги и Камы зани­ма­ли тюр­ко­языч­ные волж­ские бул­га­ры, отбро­шен­ные сюда из сте­пи в резуль­та­те войн с хаза­ра­ми. Хазар­ский кага­нат зани­мал меж­ду­ре­чье Вол­ги и Дона, кон­тро­ли­руя выхо­ды этих рек в Азов­ское и Кас­пий­ское море.

Насе­ле­ние Восточ­ной Евро­пы перед нача­лом фор­ми­ро­ва­ния Древ­не­рус­ско­го госу­дар­ства было пёст­рым и мно­го­эт­нич­ным, раз­ным по уров­ню куль­ту­ры и госу­дар­ствен­но­го устрой­ства. Это, без­услов­но, повли­я­ло на осо­бен­но­сти фор­ми­ро­ва­ния Пути из варяг в греки.

Ката­ли­за­то­ром нашей исто­рии ока­за­лись варя­ги или как они были извест­ны в тот момент в Запад­ной Евро­пе — викин­ги. Эпо­ха викин­гов, кото­рая для Запад­ной Евро­пы чаще все­го свя­за­на с гра­бе­жом, пират­ством и напа­де­ни­ем орга­ни­зо­ван­ных и хоро­шо воору­жён­ных банд на горо­да и даже неболь­шие госу­дар­ства име­ла мно­го при­чин внут­ри самой ран­не­сред­не­ве­ко­вой Скандинавии.

Рез­ко уси­лив­ша­я­ся знать иска­ла воен­ной добы­чи — важ­ней­ше­го источ­ни­ка обо­га­ще­ния. Мно­гие рядо­вые общин­ни­ки поки­да­ли роди­ну из-за отно­си­тель­ной пере­на­се­лён­но­сти при­мор­ских рай­о­нов Скан­ди­нав­ско­го полу­ост­ро­ва и нехват­ки при­год­ных для обра­бот­ки земель.

В ран­нем Сред­не­ве­ко­вье в Скан­ди­на­вии созда­лась доста­точ­но боль­шая груп­па людей, недо­воль­ных сво­им поло­же­ни­ем и обла­дав­шим воз­мож­но­стью улуч­шить его с помо­щью набе­гов на более бла­го­по­луч­ные и бога­тые рай­о­ны Евро­пы. Но что тяну­ло нор­ман­нов на восток?

Одной из важ­ней­ших при­чин не толь­ко фор­ми­ро­ва­ния Пути из варяг в гре­ки, но и эпо­хи викин­гов в прин­ци­пе, сего­дня назы­ва­ют откры­тие Абба­сид­ским хали­фа­том новых сереб­ря­ных руд­ни­ков и зако­но­мер­ный спад цены на сереб­ро в реги­оне. Имен­но араб­ское сереб­ро ста­нет раз­мен­ной валю­той эпо­хи викин­гов. Пока­за­тель­но, что наи­бо­лее пол­ная кол­лек­ция араб­ских дир­хе­мов VIII–X веков при­над­ле­жит Сток­гольм­ско­му музею.

Скан­ди­нав­ские саги так же, как и Повесть Вре­мен­ных Лет, сохра­ни­ли память о доро­ге через Восточ­ную Евро­пу. Там она назы­ва­ет­ся Austrvegr — «Восточ­ный путь».

Дир­хем, пере­де­лан­ный в под­вес­ку. Рас­коп­ки В. В. Нови­ко­ва. Источ­ник: gnezdovo.com

Дея­тель­ность викин­гов тут была совер­шен­но иной, неже­ли раз­бой и набе­ги в Запад­ной Евро­пе. Что­бы прой­ти по рекам Восточ­ной Евро­пы, где круп­ные посе­ле­ния встре­ча­ют­ся не так часто, а боль­шую часть тер­ри­то­рий зани­ма­ют густые леса, нуж­ны были хоро­шие свя­зи с мест­ным населением.

Сла­вяне были заин­те­ре­со­ва­ны в раз­ви­тии тор­гов­ли — глав­ны­ми това­ра­ми варя­гов на восто­ке были меха и рабы, кото­рые им постав­ля­ли сами сла­вяне. Как отме­ча­ют заве­ду­ю­щая сек­то­ром отде­ла архео­ло­ги­че­ских памят­ни­ков ГИМ Веро­ни­ка Вла­ди­сла­вов­на Мура­ше­ва и стар­ший науч­ный сотруд­ник ГИМ Сер­гей Юрье­вич Каи­нов, в Запад­ную Евро­пу скан­ди­на­вы шли в «вик» — в набег, а в Восточ­ную Евро­пу — в «русь», то есть греб­ца­ми (от фин­ско­го Ruotsi — ино­языч­но­го обо­зна­че­ния скан­ди­нав­ских греб­цов, поз­же дав­ше­го назва­ние государству).

Торг в стране восточ­ных сла­вян. Худож­ник Сер­гей Ива­нов. 1909 год

Что инте­рес­но, скан­ди­нав­ское Austrvegr гораз­до боль­ше под­хо­дит для опи­са­ния систе­мы тор­гов­ли в Восточ­ной Евро­пе VIII-XI веков, чем «Путь из варяг в гре­ки». Свя­за­но это в первую оче­редь с тем, что этот путь пер­во­на­чаль­но шёл отнюдь не к гре­кам, а к ара­бам. К тому же систе­ма рек меня­лась со временем.

Пер­вый путь боль­шин­ство иссле­до­ва­те­лей назы­ва­ют «Дон­ским». Он про­хо­дил через Вол­хов, затем пере­хо­дил к Оке и Упе, отсю­да воло­ком к Вер­хо­вьям Дона, а отту­да — в Азов­ское и Чёр­ное Море. Этот вари­ант поз­во­лял про­хо­дить сна­ча­ла через зем­ли сла­вян, а затем — через Хазар­ский кага­нат. И сла­вян­ский, и хазар­ский участ­ки пути были хоро­шо укреп­ле­ны. Кре­по­сти рас­по­ла­га­лись на неболь­шом рас­сто­я­нии друг от дру­га как сто­ян­ки тех­об­слу­жи­ва­ния для иду­щих по рекам караванов.

Под­твер­жде­ни­ем суще­ство­ва­ния на этой тер­ри­то­рии тор­го­во­го пути явля­ют­ся и мно­го­чис­лен­ные кла­ды араб­ско­го сереб­ра в бас­сейне реки Упы.

Одним из ярчай­ших памят­ни­ков Дон­ско­го пути мож­но назвать горо­ди­ще Супру­ты (сего­дня Туль­ская область). С нача­ла 1950‑х годов архео­ло­ги­че­ский памят­ник иссле­до­ва­ла Туль­ская экс­пе­ди­ция Софьи Андре­ев­ны Изю­мо­вой, а в 2008 году клад из рас­ко­пок 1969 года был опуб­ли­ко­ван Веро­ни­кой Вла­ди­сла­вов­ной Мура­ше­вой. Вещи, най­ден­ные в соста­ве кла­да, пока­зы­ва­ют, что на одном горо­ди­ще сосу­ще­ство­ва­ли скан­ди­на­вы, сла­вяне и хаза­ры. Наря­ду с веща­ми в скан­ди­нав­ском сти­ле, при­сут­ству­ет сла­вян­ская кера­ми­ка и укра­ше­ния сал­то­во-маяц­кой куль­ту­ры, свя­зан­ной с Хазар­ским каганатом.

Мест­ное насе­ле­ние нахо­ди­лось в состо­я­нии посто­ян­но­го кон­так­та и куль­тур­но­го обме­на, что хоро­шо вид­но на при­ме­ре наход­ки пре­крас­ных удил, выпол­нен­ных в скан­ди­нав­ском сти­ле. Дело в том, что скан­ди­на­вы на тот момент ред­ко исполь­зо­ва­ли кон­скую упряжь и прак­ти­че­ски не ходи­ли в кон­ные ата­ки (с этим свя­за­на и позд­ней­шая нехват­ка кон­ни­цы в рус­ском вой­ске, в похо­дах на Визан­тию Олег и Игорь при­вле­ка­ли кочев­ни­ков), кон­ное сна­ря­же­ние более харак­тер­но для хазар, с кото­ры­ми варя­ги повстре­ча­лись в Супру­тах. Горо­ди­ще было раз­ру­ше­но в нача­ле Х века. Воз­мож­но, это свя­за­но с раз­ви­ти­ем ново­го тор­го­во­го пути по Волге.

Уди­ла в скан­ди­нав­ском сти­ле из Супрут­ско­го кла­да 1969 года. По В.В Мура­шё­вой. 2008 год

Волж­ский путь так­же брал своё нача­ло от Вол­хо­ва и Лова­ти, пере­хо­дя к Вер­хо­вьям Вол­ги и спус­ка­ясь к Кас­пий­ско­му морю. Важ­ную его часть у сли­я­ния с Камой кон­тро­ли­ро­ва­ла Волж­ская Бол­га­рия, а в низо­вьях Вол­ги рас­по­ла­га­лось серд­це Хазар­ско­го кага­на­та — город Итиль.

Как ука­зы­ва­ет стар­ший науч­ный сотруд­ник ИИМК РАН Вяче­слав Сер­ге­е­вич Куле­шов, скан­ди­на­вы не про­хо­ди­ли весь путь цели­ком. Чаще все­го они оста­нав­ли­ва­лись в сто­ли­це Волж­ской Бол­га­рии, горо­де Бол­га­ра, где встре­ча­лись с мест­ны­ми и араб­ски­ми куп­ца­ми. При этом всё чаще вод­ное снаб­же­ние через ниж­нюю Вол­гу пре­ры­ва­лось, и товар шёл до Бол­га­ра в обход Хаза­рии кара­ва­на­ми через Южное При­ура­лье. Имен­но так попал в Бол­гар в 922 году араб­ский путе­ше­ствен­ник Ахмад ибн Фад­лан, оста­вив­ший зна­ме­ни­тые запи­си о русах, тор­го­вав­ших в Болгаре.

Но когда же появ­ля­ет­ся тот самый путь из варяг в гре­ки, про­хо­дя­щий через Русь и впа­да­ю­щий в Чёр­ное море? Тот самый путь, извест­ный боль­шин­ству по школь­ным учеб­ни­кам, или, ина­че гово­ря, Бал­тий­ско-Дне­пров­ский путь. Тама­ра Ана­то­льев­на Пуш­ки­на, науч­ный сотруд­ник кафед­ры архео­ло­гии МГУ, про­дол­жи­тель­ное вре­мя воз­глав­ляв­шая экс­пе­ди­цию МГУ в Гнёз­до­ве писала:

«Воз­ни­ка­ет впе­чат­ле­ние, что дне­пров­ская часть пути из варяг в гре­ки до X века скан­ди­на­вам неиз­вест­на или почти неизвестна».

Дне­пров­ский путь был ори­ен­ти­ро­ван не толь­ко на араб­ский мир, но и на тор­гов­лю с Визан­ти­ей. Факт того, что наход­ки визан­тий­ских монет появ­ля­ют­ся в Сред­ней Шве­ции толь­ко к кон­цу IX — нача­лу X века, под­твер­жда­ет гипо­те­зу о нача­ле ста­нов­ле­ния Дне­пров­ско­го отрез­ка пути толь­ко к кон­цу IX века.

Похо­жую кар­ти­ну нам дают и пись­мен­ные источ­ни­ки. Аскольд и Дир впер­вые оста­нав­ли­ва­ют­ся в Кие­ве в 863 году, а объ­еди­не­ние север­ной и южной части Руси про­ис­хо­дит во вре­мя заво­е­ва­ния Кие­ва Оле­гом в 882 году. Види­мо, имен­но тогда фор­ми­ру­ет­ся и без­опас­ный марш­рут, кон­тро­ли­ру­е­мый одной кня­же­ской дина­сти­ей от Вол­хо­ва и Лова­ти к Дне­пру и ниже до Чёр­но­го моря.

Поми­мо варя­гов в тор­гов­ле, как и рань­ше, участ­во­ва­ли мест­ные жите­ли. Кро­ме того, меха для про­да­жи соби­ра­ли на полю­дье. В доро­ге у мест­ных меха выме­ни­ва­ли на укра­ше­ния, стек­лян­ные, сер­до­ли­ко­вые, хру­сталь­ные бусы. Часть варя­гов оста­ва­лась и осе­да­ла на пути, поти­хонь­ку сли­ва­ясь с жите­ля­ми. В то же вре­мя эти цен­тры были выгод­ны как путе­ше­ствен­ни­кам (там они мог­ли оста­нав­ли­вать­ся для почин­ки кораб­лей и отды­ха), так и сла­вя­нам, кото­рые мог­ли сбы­вать пуш­ни­ну и дру­гие това­ры цен­тра­ли­зо­ва­но. Сего­дня архео­ло­ги выде­ля­ют на Дне­пре несколь­ко таких цен­тров: в первую оче­редь Гнёз­до­во (древ­ний Смо­ленск) и Шесто­ви­цы (древ­ний Чернигов).

Архео­ло­ги­че­ский памят­ник Гнёз­до­во рас­по­ла­га­ет­ся в 12 кило­мет­рах от совре­мен­но­го Смо­лен­ска. Оно состо­ит из несколь­ких посе­ле­ний, горо­дищ и, как мини­мум, вось­ми кур­ган­ных групп, охва­ты­вая пло­щадь поряд­ка 438 гек­та­ров. На тер­ри­то­рии памят­ни­ка архео­ло­ги­че­ская экс­пе­ди­ция ГИМ выяви­ла древ­ний порт, к кото­ро­му под­хо­ди­ли кораб­ли путешественников.

К сожа­ле­нию, «рери­хов­ские» ладьи по Дне­пру не пла­ва­ли — слиш­ком мелко.

Тор­гов­цы пере­ме­ша­лись на долб­лё­ных лод­ках-одно­древ­ках (Кон­стан­тин Баг­ря­но­род­ный назы­ва­ет их «монок­си­ла­ми»), бор­та кото­рых для боль­шей вме­сти­мо­сти оби­ва­ли дос­ка­ми. О посто­ян­ном ремон­те этих судов сви­де­тель­ству­ют най­ден­ные в Гнёз­до­ве ладей­ные заклёп­ки, скреп­ляв­шие дос­ки, несколь­ко уклю­чин и дру­гие дета­ли древ­них лодок.

Замор­ские гости. Худож­ник Нико­лай Рерих. 1901 год

Путь из варяг в гре­ки стал хреб­том Руси как госу­дар­ства. Раз­ви­ва­ю­ща­я­ся на нём тор­гов­ля так или ина­че попа­да­ла под кон­троль Рюри­ко­ви­чей. Пока­за­тель­но появ­ле­ние на рубе­же ІХ‑Х веков несколь­ких неболь­ших горо­дищ, типо­вых кре­по­стей на вол­хов­ском отрез­ке пути. Их стро­и­ли для без­опас­но­сти и удоб­ства путе­ше­ствен­ни­ков. Эти кня­же­ские град­ки рас­тво­ри­лись в небы­тии с исчез­но­ве­ни­ем само­го пути из варяг в греки.

К кон­цу Х — нача­лу XI века уси­ли­ва­ет­ся кон­троль кня­же­ской вла­сти над всей тор­го­вой маги­стра­ли. Про­па­да­ют такие неза­ви­си­мые цен­тры как Гнёз­до­во и Шесто­ви­цы, а рядом с ними появ­ля­ют­ся новые под­кон­троль­ные Кие­ву горо­да — Смо­ленск и Чер­ни­гов. Посте­пен­но отсе­ка­ют­ся осталь­ные ответв­ле­ния. Ещё Вла­ди­мир под­чи­нил Кие­ву Полоцк, через кото­рый про­хо­ди­ла аль­тер­на­тив­ная часть пути через Запад­ную Двину.

В XI веке Дне­пров­ский путь посте­пен­но при­хо­дит в упа­док. Частич­но это свя­за­но с раз­гро­мом Хазар­ско­го кага­на­та в 965 году. Исчез­но­ве­ние мощ­но­го коче­во­го госу­дар­ства сни­зи­ло без­опас­ность и удоб­ство Волж­ско­го пути, но одно­вре­мен­но уве­ли­чи­ло чис­ло степ­ных набе­гов, тем самым делая и Дне­пров­ский путь таким же небезопасным.

На упа­док Дне­пров­ско­го пути вли­я­ли не толь­ко про­цес­сы внут­ри Восточ­ной Евро­пы. Вся эпо­ха викин­гов под­хо­ди­ла к кон­цу: в Скан­ди­на­вии отдель­ные конун­ги при­сту­пи­ли к созда­нию соб­ствен­ных госу­дарств. Исче­за­ла про­слой­ка людей, заин­те­ре­со­ван­ных в гра­би­тель­ских похо­дах и рис­ко­ван­ных тор­го­вых предприятиях.

Путь из варяг в гре­ки и здесь сыг­рал не послед­нюю роль. Эта маги­страль была неким куль­тур­ным мостом от Бал­ти­ки до Скан­ди­на­вии. Люди, ока­зав­ши­е­ся здесь, встре­ча­лись с более раз­ви­ты­ми обще­ства­ми и госу­дар­ства­ми — Визан­ти­ей или Араб­ским хали­фа­том. Элли­ни­сти­че­ски-хри­сти­ан­ский куль­тур­ный импульс про­шёл через Русь и попал в Скандинавию.

Про­фес­сор СПб­ГУ Глеб Сер­ге­е­вич Лебе­дев писал:

«Имен­но поэто­му мы впра­ве счи­тать, что со ста­нов­ле­ни­ем и раз­ви­ти­ем этой ком­му­ни­ка­ци­он­ной маги­стра­ли завер­ша­ет­ся началь­ное фор­ми­ро­ва­ние Евро­пей­ско­го куль­тур­но-исто­ри­че­ско­го един­ства, когда впер­вые Евро­па ста­ла Евро­пой, а в этой Евро­пе — Русью ста­ла Русь».

---

Читай­те так­же «Нор­манн­ский вопрос и археология».

Поделиться

Река Днепр | река, Европа

Сводка

Прочтите краткий обзор этой темы

Река Днепр , Украинская Днепр, Русская Днепр, Белорусская Днепр, древняя (Греческая) Борисфен , река Европы, четвертая по длине после Волги, Дуная и Урала. Его длина составляет 1367 миль (2200 км), а его площадь составляет около 195 000 квадратных миль (505 000 квадратных километров).

Днепр берет начало на высоте около 720 футов (220 метров) в небольшом торфяном болоте на южном склоне Валдайской возвышенности в России, примерно в 150 милях (240 км) к западу от Москвы, и течет в основном в южном направлении. через западную Россию, Беларусь и Украину к Черному морю. Первые 300 миль (480 км) он проходит через Смоленск 9. 0019 область

(район) России, сначала на юг, а затем на запад; возле Орши он снова поворачивает на юг и следующие 370 миль (600 км) протекает через Беларусь. Наконец, она протекает по территории Украины: на юг до Киева, на юго-восток от Киева до Днепропетровска, а затем на юго-юго-запад до Черного моря.

Водораздел Днепра включает Волыно-Подольскую возвышенность, Белорусскую гряду, Валдайскую возвышенность, Среднерусскую возвышенность, Смоленско-Московскую возвышенность. Центр бассейна состоит из широких низменностей. В пределах лесной и отчасти лесостепной зоны бассейн покрыт моренными и флювиогляциальными отложениями; в степи он покрыт лёссом. В некоторых местах, где бассейн граничит с бассейнами рек Буг и Западная Двина, имеется равнинная заболоченная местность. Это способствовало перерезанию соединительных водных путей от Днепра к соседним рекам еще в древности. В конце 18 и начале 19 вв.В 10-м Днепр был соединен с Балтийским морем несколькими каналами: Днепро-Бугским каналом, проходившим через Припять, Буг и Вислу; Ахинский канал через Припять и Неман; Березинская водная система через Березину и Западную Двину.

Позже эти каналы устарели.

Физические характеристики

Физиография

Днепр принято делить на три части: верхний Днепр до Киева, средний Днепр от Киева до Запорожья (Украина) и нижний Днепр от Запорожья до устья. Бассейн верхнего Днепра находится в основном в лесной зоне с преобладанием торфяно-подзолистых почв (сменяемых в южной части верхнего течения оподзоленными серыми лесными почвами). Верхний Днепр характеризуется избыточным увлажнением и большой заболоченностью. В этом районе хорошо развита речная сеть, где формируется около 4/5 годового стока бассейна и впадают наиболее протяженные с наибольшим стоком притоки (Березина, Сож, Припять, Тетерев, Десна). Бассейн среднего Днепра находится в лесостепной зоне с черноземом. Леса стоят по водоразделам и по долинам рек. Речная сеть здесь менее густая, и реки несут сравнительно меньше воды. Главные притоки среднего Днепра — Рось, Сула, Псел, Ворскла, Самара. Бассейн нижнего Днепра лежит в пределах Причерноморской низменности, в черноземной степной зоне, которая в настоящее время полностью распахана.

Травянистая степная растительность сохранилась только в заповедниках и заказниках, а также в старых оврагах и балках. У Черного моря — полынно-типчаковая растительность семиаридного типа на каштановых буроземах с примесью засоленных солонцов и солончаков. Нижний Днепр проходит через область недостаточного увлажнения, где применяется орошение. Речная сеть здесь состоит большей частью из пересыхающих водотоков, русла которых представляют собой овраги, наполняющиеся водой весной и после проливных дождей. Крупнейший приток этого участка – Ингулец.

Викторина «Британника»

Через него течет река: правда или вымысел?

Днепр от истока до Дорогобужа, Россия, небольшая река, протекающая по невысоким лесистым, местами заболоченным берегам. Ниже по течению берега поднимаются, и ширина долины до Орши колеблется большей частью от двух до шести миль, сужаясь местами менее чем до полумили. Его русло шириной от 130 до 400 футов (от 40 до 120 метров) извилистое, с многочисленными песчаными отмелями. Выше Орши Днепр пересекает слой девонских известняков, образуя ряд порогов, затрудняющих судоходство. От Орши до Шклова в Белоруссии Днепр течет между высокими, местами крутыми берегами, поросшими лесом; левый берег становится ниже, а правый остается высоким до впадения в Сож (место впадения Днепра в Украину). Долина на этом участке широкая, достигает местами от шести до девяти миль. Русло реки от Орши до Могилева (Беларусь) относительно прямое; ниже Могилёва Днепр разделяется на несколько проток, образуя множество островов и отмелей. Ширина реки от Орши до впадения в Сож колеблется от 260 до 1300 футов (от 80 до 400 метров), а от устья Сожа до устья Припяти от 1600 до 2000 футов (49от 0 до 610 метров). Растительность по берегам верхнего Днепра состоит в основном из широких пойменных лугов, зарослей ив и ольхи и старых низинных болот.

Для среднего Днепра характерна выраженная асимметрия долины реки. Крутой, высокий правый берег (до 79 метров над уровнем реки) образует уступ Волыно-Подольской возвышенности, протянувшейся по всему среднему течению реки. Низкий и покатый левый берег образован широкими древними террасами. Отдельные холмы, возвышающиеся более чем на 300 футов (90 м), появляются на низменном левом берегу. В южной части среднего Днепра река прорезает Украинский кристаллический массив и течет на протяжении 56 миль (90 км) в узкой, почти не террасированной долине, ограниченной высокими скалистыми берегами. Когда-то здесь располагались Днепровские пороги, веками препятствовавшие непрерывному судоходству. Пороги были затоплены заводями плотины Днепровской ГЭС над Запорожской, что подняло уровень реки на 130 футов, подперло ее воды до Днепропетровска и образовало Днепровское водохранилище.

Оформите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту. Подпишитесь сейчас

Ниже Запорожья Днепр снова переходит в широкую долину с высоким правым берегом (130 футов [40 метров] у Никополя, 260 футов [80 метров] у Херсона). Уклоны реки там очень пологие. До освоения Каховского водохранилища, воды которого затопили огромную территорию, Днепр раскололся на многочисленные ручьи; плоские заболоченные островки, поросшие пойменной растительностью и тростником, лежали среди протоков.

Сегодня многое из этого скрыто под водами водохранилища. Ниже Херсона Днепр образует дельту, многочисленные притоки которой впадают в Днепровский лиман. Некоторые из них были углублены в навигационных целях.

Настоящие русские туристы

Бурхард с горы Сион. Карта Святой Земли, 1491
Wikimedia Commons

Что привлекало русских странников на далекий Восток? Какие преимущества путешествия приготовили для них? И насколько границы мешали рядовым русским купцам стать первооткрывателями мировых географических открытий? Историк Александр Радаев рассказывает о русских путешественниках, достигших Западной Азии в раннем средневековье, и рассуждает об исторических документах, сохранивших память об их странствиях.

Мы хорошо знаем, что во времена Рождества Христова любой достаточно образованный и не обязательно состоятельный человек мог попасть, например, из аравийских пустынь куда-нибудь в глубь современного Непала. Здесь он мог бы охотно ознакомиться с основными постулатами буддизма и уже через пару месяцев смог бы обдумать их жизнеспособность на родной пустынной земле, в окружении знакомых пастухов.

Путешествие между дальними странами в древности занимало много времени, правда, осложнялось не столько картографическими факторами, сколько качеством снаряжения самой экспедиции, дороговизной и незнанием языков, а также природно-климатическими причинами. Короче говоря, это не так уж отличалось от сегодняшнего дня.

Так что, если кто-то скажет вам, что человек мог получить глубокое знание мира только начиная с эпохи великих географических открытий — не верьте им. Оглянемся на самых знаменитых путешественников древности — моих соотечественников, уже объехавших полмира на рубеже второго тысячелетия.

ИЗ ВАРЯГ В ГРЕКИ И ДАЛЕЕ

Дорога на Ближний Восток была знакома моим «соотечественникам» уже в шестом и седьмом веках. В это время славяне либо сражались в рядах армий Византии, либо сами нападали на Византию. С тех пор связи между славянами и народами Востока сохранились. Русские воины были в Амастриде, на юге Причерноморья, в 842 году. Русские воевали в Македонии, Сирии и Армении в десятом и одиннадцатом веках, а письменные источники сообщают нам о торговле русских со странами Востока в 840с.

Первичная летопись XII века — самый ранний письменный документ по истории Киевской Руси, русского протогосударства. В нем упоминаются не только страны Западной Европы и Балканского полуострова, крымские порты Сурож (Судак) и Херсонес, но почти все государства Средиземноморья, Каспийского моря, Ближнего Востока и по Нилу. Среди этих мест река Тигр, «между Мидией и Вавилоном», Армения и Мидия; Ликия, Киликия, Кария, Фригия, Ливия, Египет, «река Гихон, называемая Нилом»; Аравия, Вавилон, Финикия, Месопотамия и Сирия, от «Мидии до реки Евфрат». Это неполный географический список, упомянутый в связи с историей о наследстве сыновей Ноя Иафета, Хама и Сима.

Однако для раннесредневекового автора и читателя в России источником сведений о географии Востока служили не только библейские предания, но и современные ему документы, договоры, летописи, описания быта. Да и знакомство с многочисленными странами Востока было далеко не теоретическим: оно опиралось на рассказы людей, которые своими глазами видели эти далекие края и сохранили свои описания для пересказа на родине.

Так что не случайно в летописи говорится, что из Руси можно добраться по воде до племен Хама и Сима. Водный путь с севера разделялся на два направления: первое — из варяг (варягов) в греки — вело к Средиземному морю, огибая Южную Европу; второй вел к Черному морю по рекам. Водный транспорт был самым быстрым, но любой путь состоял из сухопутных участков между судоходными водоемами. Кажется, что за прошедшие тысячелетия здесь мало что изменилось. Пограничный контроль включал в себя взимание пошлин, которые обычно взимались с перевозимого груза — в зависимости от количества — семи, девяти, десяти или сорока единиц каждого вида товаров. Кроме того, путешественник мог стать жертвой всех тех же опасностей, что и сейчас: потеря ориентира или провизии, бури и бури, болезни, нападения бандитов или вражеских солдат.

Левый : Прибытие Константина IX Мономаха в Константинополь. Миниатюра из синопсиса истории Историй (σύνοψις ἱστοριῶν) от Джона Скалицеса, 13 -й век
Право : Византийский флот отталкивает атаку Руса на Константинополе в 941. Миниатюру из Synopsis of Histories (. Иоанн Скилиц, 13 век.
Мадридская национальная библиотека

«Когда у них есть разум, они идут к Славянской реке»

Город, наиболее часто упоминаемый в русских летописях, и притом очень подробно, — это Царьград (Константинополь), столь любимый русскими «путешественниками». Правда, это были, во-первых, солдаты, как правило. Кий, основатель Киева, направился в Константинополь для битвы в 854 г.; киевские правители Аскольд и Дир также ходили туда воевать в 866 г.; в 907 г. Олег напал на Византию; в 911 г. посольство князя Олега отправилось в Византию для поиска соглашения между Русью и Греческим государством; в 941 г. Игорь возглавил экспедицию в Константинополь и далее в Пафлагонию и Вифинию на южных берегах Черного моря; в 944 году князь Игорь заключил договор с греками; в 957 году Ольга Киевская крестилась в Константинополе.

Пребывание Ольги в Константинополе будет периодически появляться в более поздних источниках. В 1200-х годах один русский путешественник рассказывал, что в соборе Святой Софии он видел золотое блюдо, подаренное княгиней церкви, в которой ее крестили. К четырнадцатому веку русская диаспора на Востоке тут и там образовала настоящие русские колонии.

После христианизации Руси такие военные походы, как, например, неудачный поход князя Владимира Новгородского в 1043 году, стали реже, в отличие от поездок в арабские страны с торговыми целями, которые участились. Однако производительная торговля существовала и раньше; факт, подтвержденный — помимо иностранных текстов — и археологическими открытиями. В первую очередь это клады арабских монет VIII–IX веков, привезенные на Русь купцами, вернувшимися из странствий. В эпических текстах можно встретить упоминания о золоте, вывозимом из арабских стран, яровицкой (то есть арабской) меди и белоколоченной камке, а также о старинном типе шелковой ткани — той самой иностранной ткани, что и сказочная. персонаж Соловей-разбойник представляет царевну Апраксию (жену киевского правителя Владимира Великого). «Камка не дорогая, но узор сложный. На нем запечатлено коварство Царьграда, мудрость Иерусалима, коварство самого Соловья Будимировича».

В трудах арабского географа Ибн Хордадбеха, между тем, мы находим такие подробности: «Русские из славянских племен вывозят меха бобра и черных лисиц из самых дальних уголков славянских земель и продают их на берегах Русское море; вот русский царь берет с них десятину. Когда они в уме, они идут к Славянской реке и прибывают в бухту города Хозара; здесь они дают десятину правителю этой страны».

Иерусалим и Гроб Господень. Миниатюры из Житие и странствование Даниила, игумена из земли Русской Даниила Странника. Копия XVII века
Государственный исторический музей России / Wikimedia Commons

Русские путеводители

Начиная с 988 г. не только русские купцы и дружинники могли похвастаться путешествиями в Турцию, Палестину или Египет но и служители вновь основанной церкви. Русское духовенство стало частым гостем в странах Востока, главным образом потому, что киевские митрополиты назначались в Византии. Также стали возможны частные поездки без экономической, военной, правительственной или политической цели.

В конце десятого – начале одиннадцатого века из Руси вышли первые паломнические «туры», зафиксированные летописями и другими письменными источниками того времени. В русских летописях XI века мы находим записи о путешествиях не только в Византию, но и на Афон и в Палестину.

О популярности таких «туров» можно судить по их количеству. В частности, паломничества к реке Иордан и к Гробу Господню, начавшиеся в конце X века, совершались группами по сорок и более человек, что для того времени было значительным.

В двенадцатом веке стали появляться первые русские рассказы о путешествиях. Жанр путешествия стал чрезвычайно популярным литературным произведением. Чтобы стать знаменитым писателем, достаточно было отправиться за тридевять земель, быть наблюдательным — и, конечно, грамотным, чтобы подробно записывать все увиденное. Древнейшее письменное описание посещения русскими Востока, вероятно, Житие и странствование Даниила, игумена из земли Руси . Он содержит сведения о знакомстве русичей с экономической географией, этнографией, экономикой и другими сведениями о жизни восточных стран в начале 1100-х годов. Игумен Даниил (игумен, вероятно, из Черниговского монастыря), путешествовавший во времена Святополка II Киевского, оставил удивительно подробное описание Сирии, Палестины и восточного Средиземноморья. Не только это, но и то, что путешественник тщательно записал расстояние между городами и географическими объектами, что оказало немалую помощь современным археологам.

Эта работа принесла пользу не только писателям, но и историкам. Игумен из южной Руси прибыл на Восток в период между 1109 и 1113 годами, в то самое время, когда Иерусалим только что был взят христианами, а прекрасные постройки города и его окрестностей еще не были разрушены. Помимо экскурсов на библейские сюжеты, Даниил дал глубокую экономико-географическую и бытовую характеристику всем пунктам своего долгого пути. Таким образом мы узнаем, что выращивали, добывали, производили, продавали, пользовались спросом и в каком регионе. Есть и другие — очень интересные — детали. Например, он рассказывает о технологиях сбора дождевой воды в ближневосточных городах, которые не располагались вблизи водоемов и других источников воды.

Израильское чудо двадцатого века — цветущий оазис посреди пустыни — не было чем-то необычным по меркам двенадцатого века. Игумен Даниил замечает цветущие сады у стен Иерусалима, смоквы, маслины, ягоды, виноград, «овощные» (плодовые) деревья, щедрую пшеницу и ячмень, «который без дождя родится в камне».

Гостеприимство местного населения не ускользнуло от пристального взгляда «туриста» с Руси. Он пишет, что и христиане, и арабы обращали на него особое внимание. Дополнительно Даниил упоминает о встречах с местной русской общиной, уже сформировавшейся к тому времени на Святой земле. Многие русские искренне не хотели возвращаться на родину из теплых краев: одни предпочли остаться со времен посольства Романа Великого Киевского (1203 г.), другие стали постоянными писцами и переводчиками книг, вступили в иноземное ополчение или , поняв преимущества местных торговых представительств, перевезли туда свои семьи и поселились.

Left: Map of Constantinople by Cristoforo Buondelmonti from Liber insularum Arcipelagi , 1422 год
Cotton MS Vespasian a.XIII.art.1, f.36v / The British Library

Right : Карта Константинополя, составленная Кристофоро Буондельмонти из Liber insularum Archipelagi , 1485–1490 год
Universitäts- und Landesbibliothek, Дюссельдорф

Впечатлительный паломник

Эти странствия, или хождения , завоевали признание благодаря красочности, живости, а главное, достоверности своих рассказов. В начале XIII века появились два важных текста на тему Востока: описание путешествия архимандрита Досифея на Афон и путешествия Добрыни Ядрейковича, будущего архиепископа Новгородского, в Константинополь. Добрыня назвал свою книгу « Пилигрим » и включил в нее описание городских достопримечательностей и мест, которые произвели на него особенно сильное впечатление: например, что «вода подводится по трубам» и что на огромном форуме Константин.

Даже во времена крестовых походов на Византию и монголо-татарского господства на Руси русские продолжали путешествовать на Восток, хотя в письменных источниках упоминаются лишь немногие из этих путешествий. И будущие небедные архиепископы, и простые миряне, жизнь которых была особенно отягощена перипетиями времени значительных перемен, продолжали путь в Сион, Турцию, Грецию и далекий Египет. В 1300-х, 1350-х, 1370-х и 1400-х годах они появляются в Малой Азии и Восточном Тавре, в Синопе и Босфоре и Пендераклее, несмотря на логические и политические трудности.

Образ жизни и сама конфигурация восточных городов продолжали вызывать живой интерес у туристов: они обращали внимание на важные события, такие как коронации, на знаковые места, такие как патриаршие бани, памятники искусства, гавани Средиземноморья, наполненный кораблями, безжизненная среда Мертвого моря, стекольные заводы Хеврона, корабли с 200-300 веслами, «рождение» сахара на Кипре, дыни и райские яблоки Иордана, торговля в Рамле, «высокие горы, отдыхающие на фоне облаков», медные столбы со змеиными головами, конные статуи правителей, ипподромы Константинополя и гостеприимные синопцы.

Вверху: Египет, 1898
Внизу : Паскаль Себах. Каир, 1888–1898

Рейксмузеум

От туризма к дружбе за семь веков

С течением веков русские путешественники из любознательных и кротких наблюдателей превратились в знающих странников, опытных купцов и подлинных посланников благосклонности своих князей. Не без сочувствия русский двор в Киеве размышлял об осаде Византии турецким султаном Баязидом в XIV веке. Когда положение византийских императоров стало шатким, великий князь Московский Дмитрий Иванович и князь Тверской Михаил Александрович направили значительную денежную поддержку императору и патриарху с доверенными посланниками.

На протяжении столетий путевые воспоминания русских первопроходцев складывались в летопись постепенного и необратимого упадка некогда цветущей Византии, всегда столь привлекательной для далеких славян. В то же время на фоне описаний богатств Востока во многих этих письменных памятниках складывается картина развития и роста мощи Руси, преодоления невзгод и победы Руси над монголо-татарским игом.

Итак, после семи-восьми веков неразрывной связи русские путешественники начинают писать не о чужом, невиданном Востоке, а о близких им землях родственных: в 1414 году великий князь Василий Дмитриевич выдал за сына свою дочь Анну императора Мануила II Палеолога, восшествие на престол которого описано в Записки Игнатия Смолянина , выехавшего из Москвы 13 апреля 1389 года. Путешествие княгини Анны запечатлел для нас Зосима, монах Троице-Сергиева монастыря: из Москвы в Киев, оттуда в Молдавское княжество, до города Четатеа Албэ (Аккерман), а затем водным путем через Черное море. Это будет одно из последних путешествий русских в христианский Константинополь. Современники в России узнали о взятии города турками из летописи русского писателя Нестора Искандера. С этого момента передовое российское общество стало интересоваться Турцией: как могущественным государством, вероятным противником и выгодным партнером. Древние пути вернулись к жизни, и путешественники по официальным, торговым и духовным делам отправились теперь на мусульманский Восток: из Царьграда и Бурсы в Палестину и Каир через Антиохию, Адану, Конью и Карахисар.

Многие города Малой Азии впервые описаны в Путешествии гостя Василия , рассказе о путешествиях русского паломника в Палестину и Египет в 1465 и 1466 годах. Особое внимание уделено их укреплениям, караван-сараям, оросительным системам , и план города, бани, рынки, толщина их стен, железные ворота, бойницы, размеры рек и такие детали, как караван из 10 000 верблюдов. В Каире Василий насчитал 14 тысяч улиц с масляным освещением, воротами и охраной и по 15-18 тысяч домов на каждой улице. Он также указывает размер города: двенадцать миль в длину и две мили в ширину. Река — Гион, или Нил, — произвела особое впечатление на путешественника, который описал ее как «текущую из рая». Василия поразило невероятное дерево, на котором рос «мед» (то есть финиковая пальма), и свирепый зверь — крокодил.

Ставший каноническим XV век Путешествие за три моря Афанасия Никитина, несомненно, заслуживает особого внимания: это самый выдающийся образец древнерусской письменности, в которой упоминается Ближний Восток. На обратном пути из Индии Никитин остановился в Тебризе (Иран), а затем посетил черноморские порты Трапезунд и Кафа. История путешествия Никитина волнует многих исследователей и энтузиастов: предприимчивый тверской человек посетил Индию в то время, когда европейские дворы только гадали, как добраться до ее вожделенных берегов Малабара. Предусмотрительно вложив 100 рублей в породистую лошадь, купец получил за нее как минимум втрое большую цену в Индии, что позволило ему несколько лет путешествовать с денежным комфортом.

Древние тексты раскрывают множество графических подробностей о далеких землях, увиденных русскими людьми своими глазами. Во времена, когда большинство европейских государств лихорадочно стремилось установить связь с таинственными царствами Востока — от Средиземного моря до Индийского океана, — русские давно знали о них, торговали и дружили с ними, оставаясь любознательными наблюдателями, неутомимыми путешественниками. , и надежные товарищи. Эта тенденция продолжалась до девятнадцатого века, когда англичане не без уважения обсудили проект железной дороги Турксиб, прочно связавший отдаленные территории Средней Азии с европейской частью России.