Краткое содержание «Отелло» (Уильям Шекспир)
Автор Дарина Донецкая На чтение 10 мин Просмотров 1к. Обновлено
Краткое содержание пьесы «Отелло», которую написал Уильям Шекспир, расскажет об основном сюжете трагедии, основой которой стало произведение «Венецианский мавр» Джиральди Чинтио. Команда Литеровед.ру подготовила необходимый материал, благодаря которому вы познакомитесь с главными героями, а так же узнаете основные моменты произведения.
Содержание
- Главные герои
- Краткое содержание
- Акт первый
- Сцена первая
- Сцена вторая
- Сцена третья
- Акт второй
- Сцена первая
- Сцена вторая
- Сцена третья
- Акт третий
- Сцена первая
- Сцена вторая
- Сцена третья
- Сцена четвертая
- Акт четвертый
- Сцена первая
- Сцена вторая
- Сцена третья
- Акт пятый
- Сцена первая
- Сцена вторая
- Отелло – смелый главнокомандующий, благородный мавр, средних лет, очень ревнив.
- Дездемона – юная прекрасная девушка, любящая жена Отелло.
- Яго – офицер, подчиненный Отелло, коварный, завистливый мужчина, способный на самую гнусную подлость.
- Микеле Кассио – лейтенант, помощник Отелло, благородный молодой человек.
Разговаривая наедине с Родриго, Яго сетует на то, что ему не удалось занять место помощника мавританского военачальника Отелло. Это место занял Микеле Кассио, который совершенно не соответствовал занимаемой должности. Данный выбор очень оскорбил Яго, поэтому он решил при первой же возможности отомстить Мавру.
За разговором товарищи приближаются к дому Брабанцио, чтобы рассказать ему, что его дочь – красавица Дездемона тайно убежала к Мавру. Брабанцио изначально не верит словам Родриго, который давно был влюблен в Дездемону, и чтобы развеять свои сомнения, заходит в комнату дочери.
Обнаружив, что комната пуста, он отправляется к Мавру.
Отелло рассказывает Яго, что собирается жениться на Дездемоне. Приходит Кассио с офицерами и говорит, что Отелло должен срочно явиться к дожу.
Прибегает разгневанный отец, который требует, чтобы Мавр вернул Дездемону. Он уверен в том, что Отелло очаровал девушку своими дурными чарами. Когда он узнает, что дож в срочном порядке приказал Отелло прибыть к нему, сенатор отправляется вместе с Мавром.
Сцена третьяУ дожа плохие новости. Все дело в том, что турецкий флот, который направлялся на Кипр, решил захватить земли венецианцев. Тут подоспели и гонцы со свежими известиями. Османы объединились вместе с западным флотом, и направляются в сторону Кипра. Дож отдает распоряжение Отелло, чтобы тот защитил Кипр от атаки магометан.
Барабанцио рассказывает дожу, что у него похитили его горячо любимую дочь. В тоже время Отелло говорит, что собирается официально жениться на Дездемоне по закону.
Но отец не может согласиться с этим, и пытается убедить всех, что Отелло обманом заставил Дездемону согласиться стать его женой. Тогда Отелло предлагает спросить непосредственно у дочери, было ли её согласие добровольным. Дездемона подтверждает, что к браку её никто не принуждал, она согласилась сама, потому что очень сильно любит Мавра.
Дездемона просит разрешения у дожа, чтобы она поехала вместе с мужем в военный поход. Но Отелло отказывается и говорит ей остаться вместе с Яго и его супругой, которым доверяет во всем.
Родриго подавлен, его горю нет предела. Он решает утопиться. Но его останавливает Яго. Ведь он затаил злобу на Мавра, и мечтает с ним расквитаться.
Акт второйСцена перваяДо Монтано доходит слух, что опасность миновала. Буря полностью разбила турецкий флот, поэтому нападения не будет. У Кассо дурные вести – все дело в том, что он не видит больше в море корабля Мавра.
В гавань прибывает судно, на котором находится Яго с его женой Эмилией, Дездемоной и Родриго.
Сладом прибывает Мавр с радостным известием, что война окончена, и враг ушел на дно.
Яго говорит Родриго, что на самом деле Дездемона любит Кассио. Молодую девушку привлекает в возлюбленном милое лицо, молодой возраст, а так же красота. У Мавра же все эти качества отсутствуют. Полностью доверяя Яго, Родриго начинает ссориться с Кассио. Таким образом, он надеется, что ему удаться опозорить Кассио в глазах Отелло.
Сцена втораяЖителям Кипра сообщают, что Отелло приказал праздновать полную и бесповоротную гибель турецкого войска.
Сцена третьяКассио собирается на службу в карауле, но тут появляется Яго, который приглашает молодого человека присоединиться к празднованию вместе со знатными дворянами, гибель турецкого флота. Кассио говорит, что очень слаб на алкоголь, этим и собирается воспользоваться Яго, чтобы выставить молодого человека алкоголиком.
Родриго переодевается в простого солдата, после чего провоцирует драку с Кассио.
Монтано, который решил прекратить драку, получает серьезное ранение. Яго тут же дает совет Родриго, чтобы тот укрылся и разнес слух, о внезапно начавшемся бунте в городе.
Отелло решил наказать зачинщика беспорядка и снял с офицерской должности. Кассио подавлен из-за того, что его имя запятнано. Тогда Яго советует ему, чтобы он отправился за помощью к Дездемоне. Ведь она может повлиять на мужа, который вернет молодому человеку его честное имя.
Яго рассчитал так, что Дездемона по своей доброте и отзывчивости, тут же броситься к мужу и будет просить, чтобы обвинения с Кассио были сняты. Данный поступок с легкостью зародит в душе Отелло должные сомнения.
Акт третийСцена перваяКассио в надежде отправляется к Дездемоне, чтобы попросить её о помощи. Эмилия так же говорит молодому человеку, что Мавр не против вернуть ему прежнюю должность. Поэтому Кассио ещё больше заинтересовывается во встрече с Дездемоной.
Сцена втораяОтелло вместе с местными дворянами осматривает укрепления.
Дездемона обещает помочь молодому человеку. Она старается успокоить Кассио, говоря ему, что на самом деле Мавр так поступил лишь из-за осторожности. Кассио замечает, что приближаются Мавр вместе с Яго, поэтому очень быстро уходит. Дездемона обращается с просьбой к мужу, чтобы тот восстановил в должности Кассио в ближайшие три дня. Отелло соглашается.
Яго постоянно подливает масла в огонь, намекая Отелло, что между Кассио и Дездемоной существует некая связь. Он подталкивает Мавра к слежке.
Дездемона обронила платок, который тут же подняла Эмилия. Она немедленно относит его мужу, который давно пытался заполучить его. Яго хочет отнести этот платок в дом к Кассио, чтобы тот его обнаружил. Данным поступком Кассио скомпрометировал бы себя перед Мавром.
Отелло начинают одолевать муки ревности. Он просит Яго, чтобы тот представил явные доказательства измены Дездемоны. На что Яго отвечает, что сам стал невольно свидетелем того, как Кассои во сне ласкал жену Мавра.
Так же он говорит о платке, который Дездемона «подарила» своему новоиспеченному возлюбленному.
Отелло находится в гневе. Он приказывает Яго в трехдневный срок расправиться с обольстителем. Так же он хочет расправиться и с Дездемоной, предавшей его. Яго пытается отговорить Отелло, и убедить не убивать Дездемону. Но Отелло ничего не хочет слышать – он настроен решительно.
Сцена четвертаяДездемона ничего не подозревает. Она обращается с просьбой к шуту, чтобы тот нашел Кассио, ведь у неё для него отличные новости – Отелло милостиво отреагировал на его просьбу. В это момент приходит Мавр, который просит Дездемону дать ему платок. Но девушка признается, что платок куда-то пропал.
Не думая ни о чем плохом, Дездемона напоминает просьбу о возвращении к службе лейтенанта Кассио. Этой просьбой она лишь усугубляет ситуацию. Они ссорятся первый раз в жизни, после чего Мавр уходит.
Кассио обнаруживает у себя чужой платок, на котором ему так понравилась вышивка.
Он просит свою любовницу, чтобы та скопировала её.
Яго продолжает провоцировать Отелло, чтоб тот все больше и больше ревновал Дездемону. Яго идет на решительный шаг, чтобы окончательно убедить Мавра в подлости Кассио. Он предлагает Отелло, чтобы тот подслушал признание Кассио.
Для этого он прячет говорит Мавру спрятаться, а сам начинает вести с Кассио разговор о красавице Бианке, которая имела славу девушки легких нравов. Кассио не подозревает ничего плохого и делится с Яго информацией о том, что имел кратковременную связь с девушкой, после чего она надеялась, что он на ней женится.
До Мавра доносится лишь часть разговора, из которой он делает выводы, что мужчины говорят о Дездемоне. Теперь он полностью уверен в своих подозрениях., более того, девушка вернула Кассио платок с вышивкой. Отелло принял решение избавиться от девушки, предавшей его. С Кассио же должен расправиться непосредственно сам Яго.
Отелло получает известие от дожа, в котором говориться, что ему необходимо срочно приехать в Венецию. Его же заместителем на Кипре должен остаться Кассио. Дездемона очень рада, что в скором времени окажется дома. Радость жены Отелло понимает неправильно, после чего при всех ударил её по лицу.
Сцена втораяМавр начинает унижать девушку, обвиняя её в измене. Дездемона активно пытается оправдать свое честное имя, но Мавр не верит ни одному её слову. Дездемона решает пожаловаться на отношение к ней Отелло, поэтому рассказывает всё Эмилии и Яго. Эмилия уверена в честности девушки и считает, что её просто оклеветали. Яго же, зная правду, лицемерно советует Дездемоне подождать, пока её муж остынет и успокоится.
Родриго предъявляет претензии Яго, обвинив того в мошенничестве. Он считает, что украшения, которые он передал Дездемоне, должны были растопить её сердце. Но ничего этого не произошло. Родриго решает пойти прямо к Дездемоне, чтобы получить драгоценности обратно.
Яго уверяет его, что все хорошо и просит ещё немного подождать.
В честь приезда послов от дожа был устроен пир, после которого Отелло приказал своей жене, чтобы она отпустила служанку, а сама дожидалась его прихода в постели. Дездемона искренне любит Мавра, поэтому даже грубость с его стороны кажется ей милой и приятной. Девушка чувствует, что жить ей осталось не долго, в чем признается Эмилии.
Девушка готовится ко сну, но настроение у неё очень грустное.
Акт пятыйСцена перваяЯго вместе с Родриго готовятся напасть на Кассио. Яго приходит к выводу, что самым удачным для него итогом была бы смерть обоих. Во время сражения Кассио убивает Родриго, а в то же самое время Яго наносит удар в ногу и ему самому, после чего поспешно скрывается.
Отелло, который услышал звуки борьбы с последующими стонами, рад, что правда восторжествовала и предатель наказан. Мавр поспешно отправляется к Дездемоне, намереваясь убить жену и покончить с предательством раз и навсегда.
Яго убивает Родриго. Послам же он говорит, что Кассио ранили некие негодяи. В этот момент он видит Бианку, которая напугана происходящим, поэтому он тут же говорит, что это она помогала злодеям.
Сцена втораяОтелло жаждет расправы, поэтому быстро направляется в спальню. Дездемона спит, Мавр любуется на неё спящую. Отелло начинает спрашивать девушку, водятся ли за ней какие-нибудь грехи? Девушка говорит, что её единственный грех – это любовь к Мавру.
Мавр набрасывается на девушку и начинает душить её. Раздается стук в комнату – это Эмилия. Мавр убедился в том, что задушил жену, после чего впустил в комнату Эмилию. Она сообщает, что Родриго мертв, а Кассио ранен.
Эмилия слышит стон, после чего подбегает к умирающей Дездемоне. Отелло говорит, что Яго рассказал ему об измене Дездемоны.
Женщина начинает кричать, после чего сбегаются все придворные. Эмилия признается, что это она по просьбе мужа принесла платок Дездемоны. Яго в бешенстве убивает жену, а сам поспешно исчезает.
Отелло удается догнать Яго и ранить его.
Отелло признается, что любил Дездемону настолько сильно, что потерял разум, чем воспользовался его враг. После этого он закалывает себя.
Отелло: kali_o_h — LiveJournal
Эту песенку я помню с семидесятых годов.
По видимому это первичный, канонический текст песни.
А. Охрименко, С. Кристи, В. Шрейберг
«Отелло»
Отелло, мавр венецианский,
Один домишко посещал.
Шекспир узнал про это дело
И водевильчик написал.
Девчонку звали Дездемона –
Лицом что круглая луна,
На генеральские погоны,
Эх, соблазнилася она.
Отец был дож венецианский,
Любил папаша, эх, пожрать!
Любил папаша сыр голландский
Московской горькой запивать.
Еще любил он хор цыганский
И компанейский парень был,
Но этот дож венецианский
Ужасно мавров не любил.
А не любил он их за дело –
Ведь мавр на дьявола похож,
И предложение Отелло
Ему как в сердце финский нож.
А в подчиненьи у Отеллы
Был Яшка, младший лейтенант,
И, на несчастье Дездемоны,
Он был ужасный интригант.
Беда случилась с Дездемоной:
У ней платок кудай-то сплыл.
Отелло вспыльчивый был малый
И Дездемону придушил.
Вот так-то, девки, взор бросайте
Подальше вы носов своих
И никому не доверяйте
Своих платочков носовых.
А вот так мы горланили в нашей юности. На мотив «Когда б имел златые горы». И, преимущественно у костра.
Отелло, мавр Венецианский,
Один домишко посещал.
Шекспир узнал про это дело
И водевильчик написал.
Девчонку звали Дездемоной,
Лицом, как полная луна.
На генеральские погоны,
Сооблазнилася она.
Отелло вёл с ней разговоры,
Бедняга мавр лишился сна.
Он ей сулил златые горы
И реки полные вина.
Она ответила стыдливо,
И это было ей к лицу:
— «Не поступай несправедливо,
А расскажи про всё отцу».
Папаша, вождь венецианский,
Любил папаша, эх, пожрать.
Ещё любил он сыр голландский
Московской горькой запивать.
Ещё любил романс цыганский…
Свой, компанейский, парень был,
Но этот вождь венецианский
Ужасно мавров не любил.
А не любил он их за дело,
Ведь мавр на дьявола похож.
И предложение Отелло
Ему — что в сердце острый нож.
Был у Отелло подчинённый
По кличке Яшка-лейтенант.
Он был, на горе Дездемоны,
Ужасный плут и интриган.
У них в семье случилась драма,-
У ней платок куда-то сплыл.
Отелло был ревнивый малый,
Жену в два счёта придушил.
Ох, девки, девки молодые,
Коль жить хотите долго вы,
То никому не доверяйте
Своих утирок носовых.
Авторами исходного варианта песни http://www.bards.ru/archives/part.php?id=24237, являются А.П. Охрименко, С.М. Кристи и В.Ф. Шрейберг. В начале и середине 1950-х гг. чаще всего песню пели инвалиды, собиравшие подаяния на жизнь в электричках. В студенческий фольклор песня перекочевала в конце 1950-х гг.
На сайте «Песенник анархиста-подпольщика» приведены различные варианты этой песни.
http://www.vladi.tyshkevich.ru/archives/songs17.htm#s2
Отелло
Венецианский мавр Отелло
Один домишко посещал.
Шекспир узнал про это дело
И водевильчик написал.
Девчонку звали Дездемоной,
Была как полная луна.
На генеральские погоны,
Эх, соблазнилася она.
Отелло вёл с ней разговоры,
Бедняга мавр лишился сна.
Он ей сулил златые горы
И реки полные вина.
Она ответила стыдливо,
И это было ей к лицу:
— «Не поступай несправедливо,
Скажи всю правду ты отцу».
Папаша, дож венецианский,
Любил папаша, эх, пожрать.
Любил папаша сыр голландский
Московской водкой запивать.
Любил пропеть романс цыганский,
Свой, компанейский парень был.
Но этот дож венецианский
Ужасно мавров не любил.
И не любил он их за дело,
Ведь мавр на дьявола похож.
И предложение Отелло
Ему — что в сердце острый нож.
Служил у мавра в подчиненьи
Коварный Яшка-лейтенант.
На горе бедной Дездемоны
Он был ужасный интриган.
И вот в семье случилась драма,
Пропал платочек ни за грош.
Отелло вспыльчивый был малый,
Он придушил жену как вошь.
Как тигр коварный, кровь почуя,
Вошел Отелло в страшный раж,
Он перебил семью родную,
Потом ножом пырнул в себя ж.
Ох, девки, девки, молодые,
Смотрите дальше носа вы,
И никому не доверяйте
Своих платочков носовых.
Оригинал записи и комментарии на LiveInternet.ru
| @Home > Otello
|
Верди было 74 года
старый, когда он сочинил его. Он глубоко думал, сочиняя эту оперу. Из
конечно, оригиналом либретто этого оперы является шекспировский gOthello.h
Опера «Отелло» родилась из сочетания шедевров Шекспира
и композиция опытного и искусного Верди. Эта опера имеет совершенный
художественное качество.
Это прекрасные арии, gWillow Songh и gAve Maria.h Надеюсь, вам понравится
слушая, как их поет примадонна. 
(1819-1880) 9006-90 Tales Hoffmann
Все права защищены.Современный взгляд: Отелло | Folger Shakespeare Library
В начале второго акта «Отелло» новобрачные Отелло и Дездемона воссоединяются на Кипре, пережив шторм на море, который угрожал их кораблям. Встреча восторженная, почти не передать словами:
ОТЕЛЛО
Я не могу говорить достаточно об этом содержании.
Это меня останавливает; это слишком много радости.
Они целуются.
И это, и это, величайшие разногласия будут
Что когда-либо сотворят наши сердца!
(2.1.214–17)
В фильме фоновая музыка в этот момент набухает. Эти любовники, темнокожий мавританский генерал и белая венецианская дама, одержали победу над пугающими препятствиями: расовыми различиями и сопутствующими им культурными табу, культурными и возрастными различиями, яростным противодействием отца Дездемоны, Брабанцио, подстегиваемым злонамеренной злобой Отелло.
Но менее чем через два дня брак полностью разрушен, а вместе с ним и Отелло и Дездемона. Между ними возникают разногласия, которые не решить поцелуями. Действительно, когда мы в следующий раз видим, как Отелло целует свою жену (5.2.18, 21), это делается как ностальгический жест перед казнью ее как неверной жены. Даже если принять во внимание обычную экономию и ракурс драмы, это стремительное разрушение любви и доверия. Что происходит так быстро и так ужасно в браке Отелло и Дездемоны? В дальнейшем я предлагаю различные подходы к этому вопросу; некоторые перекрываются, некоторые указывают в противоположных направлениях. Ни порознь, ни вместе они не могут предложить ничего похожего на «всю истину».
Самый очевидный и незамедлительный ответ — Яго. Это он замышляет отравить счастье Отелло, а также свергнуть Кассио, лишив его сначала военного положения, а затем заподозрив мавра в любовнике Дездемоны. Именно Яго все осуждают на сцене в конце пьесы: на протяжении последних 130 строк или около того разные потрясенные персонажи называют его гадюкой, дьяволом, негодяем, пагубным каитиффом, спартанским псом и (неоднократно) рабом и злодеем. На воссоединении на Кипре в 2.1 злорадство Яго уже добавляет раздражающую нотку к триумфальной фоновой музыке. Сразу же после приведенной выше речи — пожелания Отелло, чтобы поцелуи были их величайшим раздором, — Яго в отместку говорит:0087
Но я поставлю колышки, из которых состоит эта музыка,
Как бы я ни был честен.
Вопрос о том, что заставляет Яго испортить музыку Отелло, давно обсуждается. Своей пешке Родриго и публике в монологе Яго время от времени говорит о многих обидах: Отелло сделал Кассио своим лейтенантом, а не Яго, который хотел и утверждает, что заслужил этот пост; Яго подозревает, что его жена Эмилия изменила ему с мавром; Яго хочет отомстить, то ли обладая Дездемоной (быть «даже с ним, жена за жену»), то ли разрушив супружеское счастье Отелло; Кассио — его выбранный инструмент, потому что Кассио привлекателен для женщин и представляет собой дополнительную угрозу мужским правам собственности Яго на Эмилию.
Несмотря на это обилие побудительных причин, критики почувствовали несоответствие между размахом злонамеренной работы Яго и мотивами, которые он приводит для нее. Их слишком много, с одной стороны. Страх быть рогоносцем, упомянутый всего один или два раза, кажется, не очень глубок. И когда Яго, спланировав падение Кассио, получает звание лейтенанта в конце третьего акта, сцена 3, он не выражает никакого удовлетворения ни тогда, ни позже.
Более глубокое понимание приходит из нескольких проблесков, которые Яго дает нам в своих чувствах, помимо случаев, которые он цитирует. «Я ненавижу мавра» — это его навязчивая литания: «Я часто говорил тебе и повторяю снова и снова. . ». (1.3.407–8). Это может показаться подозрительным, как и все остальное, что он говорит Родриго, но даже в одиночестве он повторяет это:
Я ненавижу мавра,
(1.3.429–31)
Формулировка – «И это мыслится», а не «Потому что это мыслится» – отделяет ненависть от какой-либо непосредственной причины, придает ей собственную темную жизнь.
Бернар Спивак указал на это неожиданное И и возникшую в результате отстраненность. Он пришел к выводу, что Яго был потомком персонажа Порока в средневековой аллегорической драме. 1 Временами, конечно, злоба Яго кажется слишком абсолютной для обычной мотивации, представляя скорее то, что Мелвилл назвал (в похожем на Яго Клэггарте, который он создал для Билли Бадда) «тайной беззакония». Но читатель или зритель, как и актер, назначенный на роль Яго, все же может найти разного рода просветления в человеческой психологии. Можно, например, видеть в Яго не бесчеловечное воплощение зла, а человека, привыкшего воспринимать прекрасные качества и удачи других как оскорбление себе. Он, кажется, указывает на эту черту в себе позже в пьесе, когда говорит нам, почему Кассио должен умереть. Как тот, кто может разоблачить обман Яго перед Отелло, Кассио представляет собой практическую опасность, но это всего лишь запоздалая мысль о более глубоком неприятии Яго Кассио: «В его жизни есть ежедневная красота / Это делает меня уродливым» (5.
1.20– 21).
Если Яго чувствует себя неимущим, грации Кассио и Дездемоны и гламурная жизнь и язык Отелло должны раздражать в сводящем с ума контрасте. Внимательнее исследуя подтекст, мы можем увидеть повторяющуюся в его реальных и воображаемых обидах тревогу перемещения. Фантазии о том, что Отелло или Кассио лишают его исключительных прав мужа, проблематичны; более твердо основано на реальности и более неприятно то, что Кассио вытеснил его с поста лейтенанта Отелло и близкого друга. Мавр отказался от своего прапорщика Яго со всем его опытом на поле боя, чтобы выбрать благовоспитанного Кассио, куртуазного в поведении и обученного «книжной теории» (1.1.25). Сам Яго из низшего сословия: «честный», ярлык, который он постоянно получает от других, комплиментарный, но и покровительственный, привыкший гладить низших по головке. Неуверенность в своем «месте» в социальной иерархии сливается со специфической одержимостью военным положением, которого ему не удалось достичь. Жалуясь, он звучит как унтер-офицер, сердито насмехающийся над продвижением выпускника Вест-Пойнта:
Это проклятие службы.
Предпочтение идет по письму и привязанности,
А не по старой градации, где каждый второй
Стал наследником первого. (1.1.37–40)
Продвижение по старшинству (градациям) предположительно вознаградило бы Яго за долгую службу в поле, но теперь в счет идут письма и привязанности: рекомендательные письма от влиятельных людей, 2 и Отелло свое пристрастие к Кассио сильнее, чем какое-либо уважение к Яго. Несмотря на опыт, который он и его генерал разделили в нескольких кампаниях, Яго лишен этой привязанности, близости, которая естественным образом влечет Отелло к тому, чтобы сделать своего (родовитого) друга своим лейтенантом, тем, кто будет действовать вместо него и представлять ему. Отвержение можно рассматривать как двойное: с одной стороны, Кассио присваивает Отелло, а с другой — Дездемона уводит его от уз соратников к новой близости брака.
Яго мог бы, таким образом, сказать вместе с Гамлетом: «Как все обстоятельства говорят против меня»: каждое событие возбуждает его общее чувство приниженности, обесценивания и исключения.
Его проницательный ум заставляет его еще больше возмущаться тем, что он подчиняется как Отелло, так и Кассио в армейской иерархии. Он ликует, манипулируя ими, будучи по-настоящему командующим. Манипулировать Кассио легко, ибо лейтенант имеет выраженную слабость, склонность к пьянству. С помощью Родриго Яго нетрудно подвести Кассио к потасовкам на вахте и быстрому понижению в должности. Есть ли у Отелло признаки уязвимости? Для некоторых критиков нарциссизм и самодраматизация слишком очевидны в «благородном мавре», достаточно, чтобы разрушить его брак даже без особой помощи со стороны Яго. 3 Не сбрасывая со счетов столь тщательно величие Отелло, мы вполне можем признать в нем социальную незащищенность, которая делает его открытым для инсинуаций Яго.
ЯГО
Я хорошо знаю нравы нашей страны.
В Венеции пусть бог видит шалости
Не смеют показывать своих мужей. Их лучшее
совесть
Не оставить незавершенным, но не оставить неизвестным.
ОТЕЛЛО Ты так говоришь? (3.3.232–37)
Отелло не имеет собственных знаний, чтобы противостоять обобщениям этого инсайдера о венецианских женах. Он ничего не знает о Венеции, кроме нескольких месяцев проживания, в течение которых происходили его ухаживания. Солдат с детства, он непривычен ни к какому обществу мирного времени. Хотя он венецианец по ассоциации и преданности, все, что он знает об обычаях и предположениях Венеции, является усвоенным, а не инстинктивным. Если туземец Яго говорит, что венецианские женщины обычно неверны, значит, так оно и есть («Ты так говоришь?»). Пол Робсон, второй нью-йоркский спектакль «Отелло» открылся вскоре после окончания Второй мировой войны, сравнил незащищенность мавра с тем, что может чувствовать американский солдат оккупационной армии в Японии, ухаживая за японкой, совершенно незнакомой с культурой и ее обычаями. и не имея оснований не верить предложенному ему совету.
Помимо того, что он лишает его культурного опыта, воинское прошлое Отелло делает его неподходящим для решения его нынешней дилеммы еще в одном отношении.
Он решителен, каким и должен быть хороший командир. Он не колеблется в сомнениях, и когда решение принято, он должен действовать:
Быть однажды в сомнении
Когда-то нужно разрешить. . . .
Я увижу, прежде чем сомневаться; когда сомневаюсь, докажи;
И на доказательство больше ничего нет, кроме этого:
Немедленно прочь любовь или ревность.
(3.3.210–23)
Что работает для солдата, то трагично для мужа; это подталкивает его мимо сомнений, которые он не может вынести, к акту закрытия, который необратим.
Между годами исключительно мужского опыта Отелло в «палаточном поле» и защищенным венецианским детством Дездемоны лежит пропасть, которую едва ли может преодолеть даже самый любящий брак. Он черный, она белая. Он средних лет, она молода. Ни эта разница в возрасте, ни незнакомство Отелло с Венецией в сюжете, по которому Шекспир поставил свою пьесу (в этом рассказе, например, мавр — давний житель), не позволяют предположить, что драматург намеренно акцентировал этот брак как союз противоположностей.
В исходной истории также говорится, что жених и невеста живут вместе в Венеции в течение нескольких месяцев после свадьбы; Шекспир, сохраняя свой собственный акцент, немедленно отправляет своих молодоженов на вызовы Кипра, не оставляя времени для установления личного или социального знакомства. Отелло и Дездемона настолько лишены точек соприкосновения, что составляют парадигму различия в браке. Как если бы Шекспир обращал наше внимание на трагическую уязвимость самой любви. Преданность Дездемоны безгранична; и хотя любовь Отелло может быть частично основана на том, что она отражала ему его лучшее «я» («Она любила меня за опасности, которые я прошел, / И я любил ее за то, что она жалела их» [1.3.193–94]), он явно вложил свою жизнь в их новые отношения. Каждый зависит от другого, но каждый обязательно отделен в изолированной самости. Таким образом, помимо личных недостатков Отелло, мы можем сосредоточиться на этом неразрешимом противоречии и порождаемых им противоречиях и недоразумениях, присущих любым любовным отношениям, но у Отелло резко акцентированных и тематизированных.
Таким образом, герой пьесы, как и ее злодей, может быть замешан в катастрофе, постигшей брак. С другой точки зрения можно увидеть дополнительные психологические измерения этой трагедии, трагедии, в которой социальные силы имеют определяющую силу, помимо индивидуальных побуждений и недостатков. Это, конечно, венецианское общество, которое называет Отелло и Яго низшими, Яго за то, что он находится очень низко в социальной иерархии, а Отелло за то, что он иностранец и темнокожий. 4 И все же, хотя ни Отелло, ни Яго не чувствуют себя в господствующей социальной системе, они оба глубоко укоренены в ней, как и все другие персонажи, и формируются ею. Название пьесы, как отмечает Майкл Лонг, не просто «Отелло» или «Мавр», а «Отелло, венецианский мавр». 5 Трагедия развивается из определенного общества и реагирует на него, которое разыгрывается для нас сначала в самой Венеции, а затем, ненадежно поддерживаясь, в его укрепленном аванпосте, на Кипре. Венецианское общество во многих отношениях привлекательно, оно украшено изящными достижениями, такими как пение, игра и танцы Дездемоны (3.
3.216), поддерживаемое гражданским порядком, который можно считать само собой разумеющимся. Брабанцио не верит тем, кто утверждает, что его ограбили: «Это Венеция. Мой дом не усадьба [т. е. ферма]» (1.1.119). Акт 1, сцена 3 показывает нам рациональное правительство, чиновники которого тщательно обдумывают под давлением, рассудительно выслушивают доказательства.
Но если сенаторы отдают должное мавру-инопланетянину, женившемуся на дочери сенатора, то ими движет не столько справедливость, сколько отчаянная потребность в том, чтобы генерал Отелло остановил турецкую «кражу» их владения, Кипра. Брабанцио обвиняет Отелло в аналогичной краже на личном уровне (1.2.80), и даже когда становится ясно, что Дездемона вышла замуж по собственной воле, ее отец все еще обращается к ней как к «драгоценности», драгоценному имуществу, «побег» которого раздражает. (1.3.225). Венецианская система ценностей приобретения и обладания очевидна в частоте коммерческих образов в языке пьесы, включая другие буквальные и метафорические «драгоценности», которые связаны с Яго и даже Отелло.
Когда Яго неоднократно советует «положить деньги в свой кошелек», Родриго убежден, что сможет завоевать Дездемону драгоценностями. Доброе имя — это драгоценность, уверяет Яго Отелло, — и поэтому его можно украсть. Яго на самом деле вор доброго имени Дездемоны, точно так же, как он прикарманивает настоящие драгоценности Родриго. Отелло также показывает формирующую силу этой озабоченности куплей и продажей, манипулированием и увеличением богатства, боязнью воровства. «Если бы она была правдой, — говорит он о своей красавице-жене 9 лет.0087
Если бы небеса сотворили меня таким другим миром
Из одного цельного и совершенного хризолита [т.е. топаза],
Я бы не продал ее за него. (5.2.175–77)
Широко распространенное представление о женщине как о собственности, которая действительно ценится, но больше как объект, чем как личность, указывает на один из аспектов глубоко укоренившейся сексуальной патологии в Венеции. Отелло любуется кожей Дездемоны, когда она спит, «более белой».
. . чем снег, / И гладок, как монументальный алебастр» (5.2.4–5). Помимо красоты алебастра — еще одного драгоценного материала — ключевыми нотами являются его холодность и неподвижность. Раньше он беспокоился, ощущая ее руку, «горячую, горячую и влажную», и ощущал в ней «молодого и потного дьявола». . . Это обычно бунтует» (3.4.45–49). Чего он, кажется, хочет, так это красивой формы без всякой своенравной жизни. «Будь таким, когда умрешь, и я убью тебя / И полюблю тебя после» (5.2.20–21).
Страх перед женской сексуальностью вездесущ в Отелло. Яго раздувает угли социально вызванного беспокойства в Отелло, сам фантазирует о том, как Отелло и Кассио наставили ему рога. В идеологии, которая может ценить только замкнутых, лишенных желаний женщин, любая женщина, отступившая от этой пассивности, вызовет сильную тревогу. Одним из результатов является версия знакомого «синдрома девственницы/шлюхи», который Кассио фактически разыгрывает в пьесе с двумя женщинами, которые его больше всего волнуют.
Он превозносит «божественную Дездемону», повелевая киприотам преклонять перед ней колени, как перед богиней (2.1.9).3). Он сильно сопротивляется, когда разговор Яго ставит ее в сексуальный контекст, отказываясь рассуждать о брачной ночи, настаивая на ее скромности (2.3.26–27). Женщина, с которой он занимается сексом, Бьянка, проститутка — или нет? Бьянка это отрицает, и у нас нет доказательств из текста, что она продает свои услуги, как говорит Яго. Список персонажей фолио 1623 года, в котором она названа «куртизанкой», скорее всего, является работой кого-то из типографии, а ярлык был получен из обвинений Яго, Кассио и Эмилии; но, возможно, нам следует отделить шекспировскую характеристику Бьянки от характеристик этих персонажей. Возможно, нам следует констатировать не то, что Бьянка — шлюха, а то, что Кассио обращается с ней как с шлюхой. Если она возжелала его и переспала с ним, то в его глазах она стала шлюхой. Собственное откровенно выраженное желание Дездемоны к мужу в акте 1, сцена 3 значительно контрастирует с его отрицанием таких чувств к ней, и после того, как он овладел ею, есть предположения, что отвращение, которое он испытывает, связано с его сексуальной связью с ней, а также с ее предполагаемой супружеской неверности с Кассио.
6
Это, пожалуй, самый коварный трагический замысел «Отелло», психосоциальной паутины, в которую запутываются как мужчины, так и женщины. Он никогда не называется. В последней сцене Эмилия клянется высказаться вопреки людям: «Пусть небо, и люди, и черти, пусть все, / Все, все стыдятся меня, но я буду говорить» (5.2.262–63). . Но прежде чем она успевает это сделать, Яго заставляет ее замолчать. Отелло пытается подытожить свою жизнь, прежде чем покончить с ней, но его трогательная картина «того, кто любил не разумно, а слишком сильно» неполна. В той же речи он сравнивает Дездемону с «жемчужиной». . . богаче, чем все его племя», все еще захваченный венецианской экономикой ценности. Отелло мечом останавливает свой нащупывающий самоанализ, а Яго, еще живой, отказывается от объяснений: «Что знаешь, то знаешь. / С этого времени я никогда не скажу ни слова». И зрители не могут созерцать брак противоположностей, столь катастрофически заключенный, Дездемона и Отелло, мертвые на их брачном ложе.