Сражение на Березине. Агония армии Наполеона
Кто и почему упустил шанс разгромить остатки французских войск на переправе у Борисова
Сражение на Березине, фактически завершившее наполеоновское вторжение в Россию, растянулось на четыре дня – с 26 (14 по ст. ст.) по 29 (17 по ст. ст.) ноября 1812 года. Из этой битвы Большая армия императора Франции вышла, имея в своих рядах едва ли десяток тысяч активных штыков – тридцатую часть той армады, которая перешла русскую границу пятью месяцами ранее. И даже это было невероятно удачным исходом, ведь по замыслу русского командования, на Березине должны были остаться все до одного солдаты и офицеры Наполеона.
Окружить и уничтожитьПотеряв в битве при Красном почти всю свою артиллерию и кавалерию и существенную часть оставшихся сил, Наполеон вынужден был скорым маршем двинуться дальше на запад, стремясь как можно быстрее добраться до русской границы. Его подталкивали не только усилившиеся морозы и голод, от которого страдали остатки армии, все быстрее превращавшейся в плохо управляемую толпу.
Перед императором Франции маячил призрак окружения и плена.
Наперерез отступающим французам с юга двигалась Дунайская армия адмирала Павла Чичагова, с севера – корпус Петра Витгенштейна, а с востока наступала на пятки основная сила русских войск под командованием фельдмаршала Михаила Кутузова. В случае их соединения, будучи окруженным этими войсками, Наполеон оказывался в катастрофическом положении. Общая численность русской армии тогда становилась как минимум вдвое больше оставшихся у него сил, причем как минимум половина войск противника – свежие, не уставшие от сражений и преследования полки.
В такой ситуации император Франции мог рассчитывать только на одно: оторваться от Кутузова и проскользнуть между Чичаговым и Витгенштейном и успеть раньше них форсировать Березину – последнее крупное препятствие на пути на запад. Это прекрасно понимали и в Санкт-Петербурге, откуда в адрес трех командующих поступали строгие распоряжения не дать противнику уйти. Русский военный историк генерал-майор Александр Тормасов в своей статье, посвященной битве на Березине, отмечал, что составленный в Петербурге план перехвата остатков французской армии на деле выглядел совершенно логичным и отвечающим обстановке, но таил в себе существенный недостаток.
Критическими условиями для его выполнения были, во-первых, постоянное взаимодействие между тремя наступающими частями русской армии, а во-вторых, строгое выполнение всех пунктов плана. «План мог быть разрушен частной неудачей, понесенной тем или другим отрядом», – подчеркивал генерал Апухтин, и именно так получилось в действительности.
Важнейшей такой неудачей в действиях русских войск стала стратегическая ошибка, допущенная адмиралом Павлом Чичаговым в определении места переправы остатков Большой армии через Березину. Справедливости ради надо заметить, что эту ошибку адмирал допустил не по собственной вине. Просто Наполеону удалась банальная военная хитрость, предпринятая перед тем, как его саперы начали наводить переправу.
Подойдя 14 ноября (здесь и далее все даты приведены по старому стилю. – Прим. авт.) к Березине и застав на ее правом, западном берегу войска Чичагова, которым удалось взорвать постоянный мост в Борисове, французский главнокомандующий отдал приказ демонстрировать готовность наводить переправу чуть ниже города.
Именно туда и сместились русские полки, тогда как настоящая переправа возводилась французскими саперами и понтонерами в 15 км выше Борисова по течению.
Этот прием позволил Наполеону не только выиграть время для наведения переправы из двух мостов – для пехоты и для артиллерии, но и успеть перебросить по ней на левый берег почти двадцать тысяч своих самых боеспособных войск, прежде всего Старую и Молодую гвардии и корпус Удино. Оставленный Чичаговым небольшой заслон напротив деревни Студянки, где был удобный для переправы брод, французы без особого труда отбросили и закрепились, обеспечивая беспрепятственный проход по переправе основным силам.
Если бы Чичагов действовал в плотном контакте с Витгенштейном, наступавшим с севера, возможно, такой маневр французам не удался бы. Достаточно было силами двух отрядов русской армии занять все пригодные для переправы места вдоль Березины, и Наполеон оказался бы в ловушке. Но Витгенштейн не спешил навстречу Чичагову – как потом стали поговаривать, осознанно, понимая, что шансов задержать французов уже нет, а потому нет и необходимости делить ни с кем вину за эту неудачу.
Вместо этого он направился к Борисову, где совместно с частями армии фельдмаршала Кутузова окружил и принудил к сдаче оставленный в арьергарде корпус дивизионного генерала Луи Партуно. Это был несомненный успех, однако он заметно задержал русские войска, которые не успели вовремя прийти на соединение с армией Чичагова.
О том, что французы навели напротив Студянок два моста – для пехоты и для артиллерии – и едва ли не заканчивают переправу, адмирал Чичагов узнал уже к вечеру 15 ноября. К тому времени на западном берегу оказались не только гвардейские части Большой армии во главе с Наполеоном, но и все остальные самые боеспособные войска. По приказу императора Франции армейские жандармы, распоряжавшиеся порядком переправы, пускали на мосты только «идущие в строю боеспособные команды».
Оставшихся без оружия, больных и раненых, а также гражданских, в том числе женщин и детей, задерживали на левом, восточном берегу, приказывая ждать, пока не переправится армия.
Понимая, что речь идет не о паре часов, все эти люди расположились биваком в лесу неподалеку от переправы. И это стало одной из причин разыгравшейся позднее трагедии. К вечеру 14 ноября по мостам прошли все войска, которым полагалось переправиться до этого времени. Возникла пауза, во время которой как раз и могли бы уйти за Березину все, кто сопровождал отступающую армию. Но почему-то (скорее всего, у них не было сил бросить с трудом разведенные костры и уходить во тьму, туда, где бивак нужно было разбивать заново) эти люди остались на месте. Это их и погубило.
Утром 16 ноября русские войска из состава корпуса Петра Витгенштейна вышли наконец к самой переправе и, по согласованию с Павлом Чичаговым, нанесли удар по французским войскам, прикрывавшим мосты на восточном берегу. Одновременно перешли в атаку и русские полки на западном берегу, но неудачно. Редкий лес, по которому им пришлось наступать, не оставлял возможности построить сомкнутый порядок, и русские солдаты наступали батальонными цепями, что существенно снизило эффективность их удара.
А чуть позже в контратаку перешли баварские кирасиры, которые сумели остановить стрелковые цепи, сорвав наступление.
На левом берегу ожесточенное сопротивление войскам корпуса Витгенштейна оказали французы из корпуса Клода-Виктора Перрена. Несмотря на плотный артиллерийский огонь, открытый русскими канонирами вдоль Березины, французам удалось удержаться на предмостных позициях. Не хватало последнего усилия, чтобы опрокинуть их, но именно этого усилия граф Витгенштейн так и не сделал. Не видя собственно места боя (он командовал сражением, оставаясь в Борисове), генерал решил, что ему противостоят значительные силы противника, и решил остановить наступление, чтобы перегруппироваться и возобновить атаку на следующий день. Это дало возможность остаткам корпуса Перрена ночью переправиться на западный берег, в буквальном смысле слова раздвигая неорганизованную толпу, заслонявшую дорогу, а ранним утром 17 ноября зажечь у себя за спиной с таким трудом наведенные мосты.
Смерть на переправеУвидев, что переправа горит, а русские войска надвигаются, все остававшиеся на левом берегу спутники армии Наполеона бросились к Березине в надежде хоть как-нибудь преодолеть ее и спастись.
Кто-то рисковал ступить на горящие мосты, кто-то бросался вплавь в ледяную воду, кто-то, уже ни на что не надеясь, валился ничком на землю и погибал под ногами товарищей по несчастью.
В воспоминаниях участников сражения картина, открывшаяся им днем 17 ноября, ужасала. Пространство перед уничтоженной переправой было покрыто множеством мертвых тел: убитых пулями или ядрами, затоптанных и замерзших. То же творилось и в воде возле остатков мостов, где, как вспоминал потом адмирал Чичагов, встречались даже всадники на лошадях, замерзшие в том положении, в котором они вынуждены были остановиться. По подсчетам русских военных, в общей сложности после ухода армии Наполеона на поле перед переправой были собраны и позднее сожжены около 24 тысяч трупов. Тяжелые потери понесли и сохранившие порядок французские войска – по разным подсчетам, от 20 до 29 тысяч человек.
Переправа через Березину лишила Наполеона практически всех остатков Большой армии, поставив точку в русской кампании.
Однако ему удалось сохранить гвардию и наиболее боеспособные части, которые потом стали кадровой основой для воссоздания французской армии. На этом основании некоторые исследователи даже делают парадоксальный вывод, что битва при Березине закончилась победой императора Франции. Конечно, ни о какой победе не может быть и речи, но и полного уничтожения агрессора русской армии тоже не удалось добиться.
Главным виновником этой неудачи общественное мнение с легкой руки фельдмаршала Кутузова назначило адмирала Чичагова. Хотя именно он был, пожалуй, единственным, кто предпринимал по-настоящему активные действия для того, чтобы остановить противника, тогда как Витгенштейн и Кутузов остались верными прежней тактике «выдавливания» неприятеля. О несправедливости обвинений в адрес адмирала много говорил и такой герой Отечественной войны 1812 года, как генерал Алексей Ермолов, признававшийся, что он чувствует, «насколько бессильно оправдание мое возлагаемых на него (Чичагова. – Прим.
авт.) обвинений». Но признать, что не меньшая доля ответственности за случившееся на Березине лежит на «спасителе Петербурга» Петре Витгенштейне или тем более самом Михаиле Кутузове, в то время никто не хотел.
Отечественная война 1812 года. Воспоминания французов о переправе через Березину
15 (27) ноября 1812 года
Строительство мостов
При возведении мостов через Березину Наполеон уже не мог сохранять полного спокойствия. Бего вспоминал нетерпение императора: «Наполеон уже не был тем великим императором, которого я видел в Тюильри; у него был усталый и беспокойный вид. Я его вижу, как сейчас, в его знаменитом сером сюртуке… Мой друг, капитан Рей, имел возможность вдоволь налюбоваться им. Он был, как и я, поражен беспокойством в его взоре. Слезая с лошади, император опирался на балки и доски, которые должны были служить для постройки моста. Он склонил голову, чтобы тотчас же поднять ее с озабоченным и нетерпеливым видом, и, обратившись к инженерному генералу Эбле, сказал ему: «Долго, генерал, очень долго!» — «Ваше Величество, изволите видеть, что мои люди стоят по горло в воде; их работе мешают льдины; у меня нет ни съестных припасов, ни водки, чтобы дать им согреться».
Работа по наведению мостов была действительно очень непростой. Ложье писал: «Саперы спускаются к реке, становятся на лед и погружаются по плечи в воду; льдины, гонимые по течению ветром, осаждают саперов со всех сторон, и им приходится отчаянно с ними бороться. Куски льда наваливаются один на другой, образуя на поверхности воды очень острые края… Таким образом все затрудняло работы. Несмотря на сильную стужу, Наполеон сам присутствовал на работах, делая при этом ряд распоряжений. Нельзя умолчать и о благородном самопожертвовании и преданности самих понтонеров; память о них никогда не померкнет, и всегда будут их вспоминать при рассказах о переходе через Березину».
Об их мужестве писал и Марбо: «Эти отважные солдаты показали совершенно исключительную самоотверженность, которую не сумели в достаточной мере оценить. Они голые бросались в холодную воду Березины и работали в ней беспрерывно в течение 6—7 часов, причем не было ни капли водки, чтобы им дать, а вместо постели ночью им должно было служить поле, покрытое снегом.
Переправа Великой армии через Березину. Худ. Януарий Суходольский
«Что испытываешь, когда идешь по живым существам…»
К моменту переправы большая часть Великой армии Наполеона (а точнее то, что от нее осталось) уже окончательно утратила свой моральный дух, организованность, чувство товарищества и долга: «Переход через Березину является одним из самых необычайных событий, о которых сохраняется память в истории. Армия, утомленная продолжительностью похода, обессилевшая от лишений и голода, измученная холодами, хотя и существовала еще физически, — морально была уже разбита. При всякой новой опасности каждый заботился только о личном самосохранении; узы дисциплины ослабели окончательно; порядка больше не существовало: чтобы добраться до моста, сильный опрокидывал слабого и шагал через его труп. Гурьбой бросались к переправе; поэтому, прежде чем войти на мост, приходилось карабкаться через груду тел и обломков; многих раненых, больных солдат, женщин, сопровождавших армию, валили на землю и топтали ногами; сотни людей были задавлены пушками.
Это уже не была та организованная армия, стройными рядами идущая на встречу неприятелю, смело бросающаяся в бой. Это была толпа людей, гонимая ужасом и страхом, холодом и голодом, пытающаяся взойти на те несколько мостов, которые, как им казалось, отделяли их от спасения, от возвращения на родину, где их жизнь снова станет привычной.
Гриуа вспоминал о том, как он пытался пробиться на мост сквозь эту чудовищную толпу: «Крики несчастных, опрокинутых лошадьми, вызвали ужас. Он быстро распространился, достиг высшей точки, и с этой минуты замешательство стало ужасным. Каждый преувеличивал опасность и старался спастись силой. Прибегали даже к оружию, чтобы пробиться через эту толпу, которая могла только кричать и которая защищалась одними проклятьями.
В этой ужасной борьбе каждый неверный шаг был смертным приговором: упавший уже не вставал. Я еще вижу, как бились несчастные, опрокинутые возле меня, их головы мелькали по временам среди толпы; их криков не слушали, они исчезали, и почва становилась выше от их трупов. Один из возвращавшихся кавалеристов проезжал рядом со мной. Я предложил ему несколько золотых, если он согласится вывести мою лошадь за повод из давки. «Мне достаточно спасать себя, а не браться за спасение других», — сказал он, даже не взглянув на меня, и продолжал путь, не обращая внимания на крики тех, кого давила его лошадь. Я понял тогда весь ужас своего положения, но не очень испугался, и хорошо, что я сохранил хладнокровие: я всецело положился на свою судьбу…»
Люди давили друг друга, шли по своим раненым и убитым товарищам. Фон Зукков вспоминал: «Что может быть ужаснее того, что испытываешь, когда идешь по живым существам, которые цепляются за ваши ноги, останавливают вас и пытаются подняться. Я помню еще и теперь, что перечувствовал в этот день, наступив на женщину, которая была еще жива.
Я чувствовал ее тело и в то же время слышал ее крики и хрипение: «Сжальтесь надо мной!» Она цеплялась за мои ноги, как вдруг новый напор толпы приподнял меня с земли, и я освободился от нее. С тех пор я не раз себя упрекал, что был причиной смерти одного из ближних… Подвинувшись еще на несколько шагов вперед, я вновь наступил на другое живое существо — лошадь. Несчастное животное, я и теперь вижу его!»
Падение моста
Артистка Фюзи, которая успела переправиться через мост без серьезных препятствий, вспоминала о том, что предстало перед ее глазами с другого берега: «Когда мост сломался, мы услыхали невероятный крик, вырвавшийся из уст огромной толпы. Этот крик так и раздается у меня в ушах всякий раз, как я только о нем вспомню. Все несчастные, остававшиеся еще на том берегу реки, погибли под картечью русской армии. Тут только мы могли понять весь ужас этого бедствия! Лед не был достаточно крепок, ломался, и река поглощала мужчин, женщин, лошадей и повозки.
Действительно, тот момент, когда мост не выдержал и рухнул в воду, остался в памяти у всех, кто при этом присутствовал. Врач Ларрей вспоминал: «Всякая надежда на спасение в эту минуту пропала. Потеряв голову, под влиянием отчаяния большинство кинулось вниз на лед, рассчитывая перебраться по льду на другой берег, но благодаря сильному течению река у самого берега не замерзла. Несчастные бросились вплавь, некоторым удалось переплыть это пространство, а другие тонули или гибли, затертые льдинами. Самые благоразумные и смелые бегут назад и сами отдаются в руки врагам, спасаясь от тех ужасов, свидетелями которых они только что были».
Переправа Наполеона через Березину. Худ. Юлиан Фалат
Измученные солдаты порой просто ложились на землю, поближе прижимались друг к другу, чтобы не умереть от холода.
| Твитнуть |
Код для размещения ссылки на данный материал:
Хроника дня: Бой у Старого Борисова
На рассвете на правый берег Березины переправилась Императорская гвардия, а за ней и сам Наполеон.
Следом двигался императорский штаб, большая часть артиллерии и остатки корпусов Л.Н. Даву, М. Нея и Э. Богарне. К мостам допускались только боеспособные части, жандармы отгоняли раненых и обмороженных. К вечеру на левом берегу скопились толпы одиночек, неспособных держать оружие, – нонкомбатанты. Из боеспособных частей оставался лишь корпус маршала Виктора и дивизия Л. Партуно. Партуно был в разведке, когда вечером наткнулся у Старого Борисова на корпус Витгенштейна.
От Виктора Партуно получил приказ удерживать Борисов до вечера, пока основные силы Великой армии находятся на переправе. К середине дня стало понятно, что армия не успеет переправиться за один день, поэтому Портуно получил приказ задержаться до вечера.
Бой у Старого Борисова
Около 2-х часов дня к городу подступил авангард корпуса Витгенштейна под командованием Е.И. Властова. Русская кавалерия заняла позицию к северу от Борисова, недалеко от мызы Старый Борисов. Узнав о перемещении русских войск, Партуно принял решение покинуть Борисов и прорываться к Студянке через Старый Борисов.
Около 6 часов вечера французы покинули город. В арьергарде дивизии шли бригады генералов Л. Камю и А.Ш. Делетра, которые были атакованы казаками и Гродненскими гусарами.
Персона: Иосиф (Юзеф) Зайончек
Иосиф (Юзеф) Зайончек (1752-1826)
Начал службу в войсках Речи Посполитой и сражался под начальством Костюшко. После взятия русскими войсками Праги он был тяжело ранен. Зайончек был взят в плен австрийцами. Через год его освободили, и он вступил во французскую армию.
Зайончек участвовал в Итальянской кампании Наполеона Бонапарта 1796-1797 гг. и в Египетской экспедиции. 8 марта 1797 г. Наполеон произвел его в бригадные генералы, а в 1799 г. назначил командиром так называемого Северного легиона, составленного преимущественно из поляков. С 1802 г. он был дивизионным генералом.
С 1807 по 1812 гг. Зайончек находился при французских войсках в Италии.
Во время войны 1812 г. он был ранен при Смоленске 17 августа. Три дня (26-28 ноября) замещал Понятовского на посту командира корпуса.
А при Березине он потерял ногу, и в Вильне 10 декабря 1812 г. был взят в плен.
Император Александр I произвел его в генералы от инфантерии и назначил в 1815 г. своим наместником в Царстве Польском. 17 апреля 1818 г. император возвел его в княжеское достоинство Царства Польского.
Ранее:
14 (26) ноября 1812 года
Французы переправили артиллерию
Персона: Петр Яковлевич Корнилов
Переправа через Березину
13 (25) ноября 1812 года
Французы строят мост
Персона: Жан-Батист Эбле
Строительство переправы через Березину
12 (24) ноября 1812 года
Обманный маневр Наполеона
Персона: Франсуа-Сарловез Фрунье
Продвижение российских войск к Березине
11 (23) ноября 1812 года
Бой у Лошницы
Персона: Александр Федорович Щербатов
Французы перед переправой
10 (22) ноября 1812 года
Французы ищут место для переправы через Березину
Персона: Гавриил Амвросиевич Луковкин
Ордена 1812 года
Страница ошибки
Ближний Восток
Делавэр
Мэриленд
Вирджиния
Вашингтон, округ Колумбия
Западная Вирджиния
Средний Запад
Иллинойс
Индиана
Огайо
Северо-восток
Нью-Джерси
Нью-Йорк
Пенсильвания
Юго-Восток
Флорида
Грузия
Северная Каролина
Южная Каролина
Теннесси
Покупка ресурсов
- О нас
- Встроенная умная эффективность
- Отзывы клиентов
Варианты покупки
- Быстрое заселение
- Инвестиции в модельный дом
- Поиск по округу
- Поиск по городу
Видеорегистратор.
вкл.
- О видеорегистраторе
- Ипотечный видеорегистратор
- Расчетные услуги NVR
- Карьера
- Продать землю
- Стать продавцом
Контакт
- Свяжитесь с нами
- Обслуживание клиентов
Райан Хоумс
Свяжитесь с нами
Служба поддержки клиентов
Квартира: #545-202 | кв. | Аренда: от 1521 до — 1595 долларов | |
Квартира: #585-312 | кв. Футов: 730 | Арендная плата: от 1 507 до — 1 581 долл. США | |
Квартира: #555-202 | кв. Футов: 730 | Арендная плата: от 1 507 до — 1 581 долл. США | |
Квартира: #580-203 | кв. Футов: 730 | Арендная плата: от 1 310 до — 1 374 долл. США | |
Квартира: #585-402 | кв. |
Футов: