Николай чернышевский: Биография Чернышевского кратко о главном в жизни Николая Гавриловича

Содержание

Николай Чернышевский – биография, книги, отзывы, цитаты

Никола́й Гаври́лович Черныше́вский — русский философ-утопист, революционер-демократ, учёный, литературный критик, публицист и писатель.

Родился в Саратове в семье священника Гаврилы Ивановича Чернышевского (1793—1861). Учился дома под руководством отца, многосторонне образованного человека. В детстве он получил прозвище «библиофага», то есть пожирателя книг. Начитанность его поражала окружающих. В 1842 поступил в Саратовскую духовную семинарию, время пребывания в которой использовал в основном для самообразования: изучал языки, историю, географию, теорию словесности, русскую грамматику. Не окончив семинарию, в 1846 поступил в Петербургский университет на историко-филологическое отделение философского факультета.

За годы учёбы в университете были выработаны основы мировоззрения, Чернышевский сознательно готовит себя к революционной деятельности, делает первые попытки писать художественные произведения.

В 1850 году окончив курс кандидатом, получает назначение в Саратовскую гимназию и весной 1851 приступает к работе. Здесь молодой учитель использует свое положение для проповеди революционных идей.

В 1853 встретил будущую жену О. С. Васильеву, вместе с которой после свадьбы переехал из родного Саратова в Санкт-Петербург. Высочайшим приказом 24 января 1854 года Чернышевский был определен учителем во Второй кадетский корпус. Будущий писатель зарекомендовал себя прекрасным преподавателем, но пребывание его в корпусе оказалось недолгим. После конфликта с офицером Чернышевский был вынужден подать в отставку.

Литературную деятельность начал в 1853 небольшими статьями в «Санкт-Петербургских Ведомостях» и в «Отечественных Записках».

В начале 1854 он перешел в журнал «Современник», где в 1855—1862 являлся руководителем наряду с Н. А. Некрасовым и Н. А. Добролюбовым, вел решительную борьбу за превращение журнала в трибуну революционной демократии, что вызывало протест литераторов-либералов(В.

П. Боткин, П. В. Анненков и А. В. Дружинин, И. С. Тургенев), сотрудничавших в «Современнике».

10 мая 1855 года в университете происходит защита диссертации «Эстетические отношения искусства к действительности», которая стала большим общественным событием и была воспринята как революционное выступление, в этой работе он подвергал резкой критике эстетику идеалистов и теорию «искусство для искусства». Министр просвещения А. С. Норов помешал присуждению ученой степени, и лишь в 1858 году, когда Норова на посту министра сменил Е. П. Ковалевский, последний утвердил Чернышевского в степени магистра русской словесности.

В 1858 году он первый редактор журнала «Военный сборник». Ряд офицеров (Сераковский, Калиновский,Шелгунов и др.), был вовлечен им в революционные кружки. Об этой работе Чернышевского были хорошо осведомлены Герцен и Огарев, стремившиеся привести армию к участию в революции. Вместе с ними является родоначальником народничества, причастен к созданию тайного революционного общества «Земля и воля».

В июне 1859 Чернышевский ездил в Лондон к Герцену для объяснения по поводу статьи «Very dangerous!» («Очень опасно!»), напечатанной в «Колоколе» .

С сентября 1861 находится под тайным надзором полиции. Шеф жандармов Долгоруков дает такую характеристику Чернышевскому: «Подозревается в составлении воззвания „Великорусс“, в участии составления прочих воззваний и в постоянном возбуждении враждебных чувств к правительству». Подозревался в причастности к пожарам 1862 г. в Петербурге.

В мае 1862 «Современник» был закрыт на 8 месяцев.

12 июня 1862 Чернышевский арестован и размещён в одиночную камеру под стражей в Алексеевском равелине Петропавловской крепости по обвинению в составлении прокламаций «Барским крестьянам от доброжелателей поклон». Воззвание к «Барским крестьянам» было переписано рукою Михайлова и передано Всеволоду Костомарову, оказавшемуся, как потом выяснилось, провокатором. В служебной документации и переписке между жандармерией и тайной полицией назывался «врагом Российской империи номер один».

Поводом для ареста послужило перехваченное полицией письмо Герцена к Н. А. Серно-Соловьевичу, в котором упоминалось имя Чернышевского в связи с предложением издавать запрещенный «Современник» в Лондоне. Следствие продолжалось около полутора лет. Чернышевский вел упорную борьбу со следственной комиссией, опровергая фальшивые документы и ложные свидетельские показания, которые фабриковались по заданию комиссии и приобщались к делу. В виде протеста против незаконных действий следственной комиссии Чернышевский объявил голодовку, которая продолжалась девять дней. Вместе с тем Чернышевский продолжал работать и в тюрьме. За 678 суток ареста Чернышевский написал текстовых материалов в объёме не менее 200 авторских листов. Наиболее полномасштабно утопические идеалы арестантом Чернышевским были выражены в романе «Что делать?» (1863), опубликованном в 3, 4 и 5 номерах «Современника».

7 февраля 1864 года сенатом был объявлен приговор по делу Чернышевского: ссылка на каторжные работы сроком на четырнадцать лет, а затем поселение в Сибири пожизненно. Александр II уменьшил срок каторжных работ до семи лет, в целом Чернышевский пробыл в тюрьме и на каторге свыше двадцати лет.

19 мая 1864 в Петербурге на Конной площади состоялась гражданская казнь революционера.

Был отправлен в Нерчинскую каторгу; в 1866 переведен в Александровский завод Нерчинского округа, в 1871 в Вилюйск.

В 1874 году ему официально предложено освобождение, но он отказывается подать прошение о помиловании. Организатором одной из попыток освобождения Чернышевского (1871) из ссылки был Г. А. Лопатин. В 1875 освободить Чернышевского попытался И. Н. Мышкин. В 1883 Чернышевского перевели в Астрахань (по некоторым данным, в этот период переписчиком у него работал К. М. Фёдоров). Благодаря хлопотам семьи, в июне 1889 переезжает в Саратов, но уже осенью того же года умирает от кровоизлияния в мозг. Был похоронен в городе Саратове на Воскресенском кладбище.

Журналистcкая деятельность

Продолжая традиции критики Белинского, стремился раскрыть сущность общественных явлений, донести до читателя свои революционные взгляды.

Философские взгляды

Являлся последователем русской революционно-демократической мысли и прогрессивной западноевропейской философии (французских материалистов XVIII в., социал-утопистов Фурье и Фейербаха). В университетские годы переживал недолгое увлечение гегельянством, впоследствии подвергал критике идеалистические воззрения, христианскую, буржуазную и либеральную мораль как «рабскую».

По Чернышевскому главными факторами, формирующими нравственное сознание, являются «естественные потребности», а также «общественные привычки и обстоятельства». Удовлетворение потребностей с его точки зрения устранит препятствия расцвету личности и причины нравственных патологий, для этого нужно изменить сами условия жизни через революцию. Материализм служил теоретическим обоснованием политической программы революционеров-демократов, они критиковали реформаторские надежды на «просвещенного монарха» и «честного политика».

Его этика основывается на концепции «разумного эгоизма» и антропологическом принципе. Человек как био-социальное существо принадлежит к миру природы, детерминирующем его «сущность», и состоит в общественных отношениях с другими людьми, в которых он реализует изначальное стремление своей «натуры» к удовольствию. Философ утверждает, что индивидуум «поступает так, как приятней ему поступать, руководится расчетом, велящим отказываться от меньшей выгоды и меньшего удовольствия для получения большей выгоды, большего удовольствия», только тогда он достигает пользы. Личный интерес развитого человека побуждает его на акт благородного самопожертвования, дабы приблизить торжество выбранного идеала. Отрицая существование свободы воли, Чернышевский признает действие закона причинности: «То явление, которое мы называем волею, является звеном в ряду явлений и фактов, соединенных причинной связью».

Благодаря свободе выбора же человек двигается по тому или иному пути социального развития, а просвещение людей должно служить тому, что они научатся выбирать новые и прогрессивные пути, то есть становиться «новыми людьми», идеалы которых — служение народу, революционный гуманизм, исторический оптимизм.

Политическая идеология

Крестьянский вопрос

В опубликованных в 1858—1859 гг. трех статьях под общим названием «О новых условиях сельского быта» Чернышевский в подцензурной форме и внешне благонамеренном тоне проводил идею немедленного освобождения крестьян с землей без всякого выкупа, тогда сохранится общинное владение землей, что постепенно приведет к социалистическому землепользованию. По словам Ленина, этот утопический подход мог провести решительную ломку феодальной старины, что привело бы к наиболее быстрому и прогрессивному развитию капитализма.

В то время как либеральная пресса печатала манифест Александра II от 19 февраля 1861 на первой странице, «Современник» поместил лишь выдержки из царского указа в конце книжки, в виде приложения, не имея возможности прямо раскрыть характер реформы. В том же номере были напечатаны стихи американского поэта Лонгфелло «Песни о неграх» и статья о рабстве афроамериканцев в США. Читатели понимали, что хочет сказать этим редакция.

Социально-экономические воззрения

Для Чернышевского община — патриархальный институт русской жизни, в общине существует «товарищеская форма производства» параллельно с капиталистическим производством, которое со временем будет упразднено. Тогда будет окончательно утверждено коллективное производство и потребление, после чего община как форма производственного объединения исчезнет. Срок перехода от обработки земли частными силами отдельного хозяина к общинной обработке целой мирской дачи он оценивал в 20-30 лет. Использовал идеи Фурье и его главного ученика Консидерана. В «Очерках из политической экономики» с некоторыми оговорками передает учение утописта о труде, указывая на необходимость крупного производства, и разъясняет невыгодность труда наемного. Чернышевский считал, что «потребитель продукта должен являться и его хозяином-производителем». Согласно воззрениям Фурье, Чернышевский указывал на преувеличенное значение торговли в современном обществе и недостатках её организации.

В романе «Что делать?» прямо изобразил фаланстер (Четвертый сон Веры Павловны).

Николай Гаврилович Чернышевский (1828-1889), русский писатель, публицист, общественный деятель. Родился 12 (24) июля 1828 года в Саратове в семье священника. Учился в Саратовской духовной семинарии. В 1850 году окончил историко-филологический факультет Петербургского университета. За годы учёбы в университете были выработаны основы мировоззрения, сложилось убеждение в необходимости революции в России. Чернышевский сознательно готовил себя к революционной деятельности. В университете делает первые попытки писать художественные произведения. После окончания университета получает назначение в Саратовскую гимназию и весной 1851 приступает к работе.

В 1853 встретил будущую жену О. С. Васильеву, вместе с которой после свадьбы переехал из родного Саратова в Санкт-Петербург. Высочайшим приказом 24 января 1854 г. Чернышевский был определен учителем во Второй кадетский корпус. В этом же году сотрудничает в журналах «Современник» и «Отечественные записки». В 1855 году Чернышевский защищает магистерскую диссертацию «Эстетические отношения искусства к действительности». Будущий писатель зарекомендовал себя прекрасным преподавателем, но пребывание его в корпусе оказалось недолгим. После конфликта с офицером Чернышевский был вынужден подать в отставку.

В 1862 году был арестован и около двух лет находился в заключении в Петропавловской крепости. Суд приговорил его к каторге и ссылке в Сибирь. Он отказывался подать прошение о помиловании. В 1875 освободить Чернышевского попытался И. Н. Мышкин. Организатором одной из попыток освобождения Чернышевского (1871) из ссылки был Г. А. Лопатин. В 1883 году Чернышевскому было разрешено поселиться в Астрахани, а за полгода до смерти переехать в Саратов. Умер Чернышевский в Саратове 17 (29) октября 1889 года.

Николай Гаврилович Чернышевский | Государственное управление в России в портретах

С. Бондар. Портрет Н. Г. Чернышевского

Николай Гаврилович Чернышевский (1828-1889) — русский социалист-утопист, революционный публицист, революционер-демократ, литературный критик и литератор. С 1854 г. один из главных сотрудников журнала «Современник». В начале 60-х годов пользовался громадным авторитетом в среде социал-революционной интеллигенции. Ближайшим его последователем и сотрудником являлся Н.А. Добролюбов. Сблизился с революционерами организации «Земля и воля». Арестован в июле 1862 г. Приговорен к 7 годам каторги. По окончании ссылки в 1883 г. получил право жить в Астрахани.

Родился в Саратове, в семье священника. Учился в Саратовской духовной семинарии, затем — на историко-философском отделении Петербургского университета (1846-1850), где познакомился с работами А. И. Герцена, В. Г. Белинского, Г. Гегеля, JI. Фейербаха, а также французских социалистов-утопистов и английских экономистов. В 1855 г. защитил диссертацию на тему «Эстетические отношения искусства к действительности». Чернышевский после окончания ун-та в 1851 получил место преподавателя словесности в Саратовской гимназии. Не боялся перед учениками доказывать несправедливость крепостного права и высказывать восхищение Великой французской рев. («Я делаю здесь такие вещи, Которые пахнут каторгою, я такие вещи говорю в классе»).

В 1853 женился, предупредив свою невесту о том, что он непременно будет участвовать в будущем росс. бунте, и переехал с ней в Петербург. Сдав магистерские экзамены, Чернышевский стал сотрудничать в журн. «Современник» и «Отечественные записки». В написанной им диссертации «Эстетические отношения искусства к действительности» и подцензурных статьях он умело проповедовал рев.-просветительские идеи борьбы за свержение «безграничного владычества самодурства». Чернышевский получил широчайшую известность как «глава радикального оркестра», на которого накопились многочисленные доносы в III Отделении. В 1859 Чернышевский ездил в Лондон и встречался с А.И. Герценом (содержание их бесед осталось тайной). Чернышевский полагал, что в результате крестьянской рев. Россия сможет миновать капитализм, создав условия для соц. отношений.

Чернышевский –пишет роман «Что делать?» в Алексеевском равелине Петропавловской крепости. Худ. Е. Д. Горовых. 1953 .

В 1862 был арестован по обвинению в сношениях с эмигрантами и содержался в Петропавловской крепости, где написал роман «Что делать?», на к-ром воспиталось не одно поколение революционеров. Роман «Что делать?», написанный в Петропавловской крепости, оказал сильное влияние на студенческую молодежь, которая нуждалась не столько в разработке философских основ социальных преобразований, сколько в конкретном примере общественных преобразований, которые она нашла в романе. Произведение надолго стало своего рода знаменем для революционно настроенной русской молодежи. За недоказанную принадлежность к составлению прокламации «Барским крестьянам от их доброжелателей поклон» Чернышевский был осужден на 7 лет каторжных работ, и после обряда гражданской казни (на Мытнинской площади Петербурга над головой Чернышевского сломали шпагу) он был отправлен на Кадаинский рудник. После окончания срока каторги Чернышевский был препровожден в Вилюйский острог. Здесь Чернышевский прожил 12 лет, отказавшись подписать прошение о помиловании («Мне кажется, я сослан только потому, что голова моя и голова шефа жандармов Шувалова устроены на разный манер. А об этом-то разве можно просить помилования?»).

Продолжил литературную работу, написав роман «Пролог», изданный в 1877 в Лондоне. В 1883 получил разрешение на жительство в Астрахани, в 1889 смог вернуться в Саратов, всюду находясь под наблюдением полиции. Занимался переводами, изданием «Материалов для биографии Н.А. Добролюбова», не пытаясь вернуться к политической деятельности. Благодаря хлопотам сына Михаила, 27 июня 1889 года переезжает в Саратов, но уже 11 октября того же года заболевает малярией. Чернышевский скончался 17 (29) октября 1889 года от кровоизлияния в мозг. 20 октября 1889 года был похоронен в Саратове на Воскресенском кладбище.

Гражданская казнь Н.Г. Чернышевского в 1864 году

Николай Гаврилович Чернышевский в советской биографической литературе именуется «революционным демократом». Но определение «демократ» прилагается к нему (как и к Н.А. Добролюбову) по недоразумению. Свое отношение к родной стране Чернышевский четко сформулировал уже в 1850 году: «Вот мой образ мысли о России: неодолимое желание близкой революции и жажда ее, хоть я и знаю, что долго, может быть, весьма долго, из этого ничего не выйдет хорошего, что, может быть, надолго только увеличатся угнетения и т. д. — что нужды?» Как видно, Чернышевскому «нет нужды» до того, что положение народа по вине революционеров неизбежно ухудшится: революция для него — самоцель. Когда главный герой его романа «Пролог» (1870) Волгин, персонаж во многом автобиографический, убеждается, что русский народ не хочет революции, он выносит этому народу приговор: «Жалкая нация, жалкая нация! Нация рабов, — снизу доверху, все сплошь рабы…». Эти слова восхитили Ленина и стали основной установкой большевиков в их отношении к России.

Эскиз к картине «Чернышевский». Третьяков Н.Я.

Человек радикальных политических взглядов, сторонник насильственного разрушения государства, Чернышевский отвергал основу демократического общества — независимую, экономически самостоятельную личность. Образцом общественного устройства для него была социалистическая община или коммуна. В статье «Критика философских предубеждений против общинного владения» («Современник», 1859, № 2) Чернышевский требовал сохранить в России общину, чтобы не дать развиваться частному предпринимательству и свободной конкуренции.

Маркс и Энгельс именовали Чернышевского «великим русским ученым и критиком». Характерно, что этот «великий ученый» в студенческие годы долго работал над проектом вечного двигателя. Утопическое мышление так и осталось его неизменной чертой. В дальнейшем Чернышевский стал плодовитым журналистом, одним из ведущих сотрудников радикального журнала «Современник», где опубликовал десятки своих статей на политические, экономические и литературные темы. Эти статьи несут на себе отпечаток его революционной непримиримости и утопизма. Наиболее систематическое выражение взгляды Чернышевского получили в его философской работе «Антропологический принцип в философии» («Современник», 1860, № 4-5). Основываясь на теории немецкого материалиста Л. Фейербаха, Чернышевский добавляет в нее классовые мотивы. По его версии, всеми человеческими взаимоотношениями правит эгоизм, важно лишь правильно установить иерархию «эгоизмов»: интересы многочисленных групп людей стоят выше, чем интересы малочисленных.

Отречение Чернышевского от помилования в 1874 году. Худ. Б. В. Миловидов

В диссертации «Эстетические отношения искусства к действительности» (1855), написанной также под влиянием Фейербаха, Чернышевский утверждал, что задача искусства — объяснить жизнь и «вынести ей приговор». С этой точки зрения он строил и свою литературную критику. Например, он резко осудил пьесы А.Н. Островского «Не в свои сани не садись» и «Бедность не порок» за отсутствие обличительного «приговора» русской жизни («Современник», 1854, № 5). Показательно, что диссертация Чернышевского вызвала принципиальное несогласие крупнейших художников того времени — И.С. Тургенева и Л.Н. Толстого. Статьи Чернышевского носят публицистический характер и призваны пропагандировать его политические взгляды. Исключения редки — например, достаточно глубокий анализ ранних повестей Л.Толстого («Современник», 1856, № 12).

Параллельно с журналистикой Чернышевский занимался нелегальной политической деятельностью. Он был причастен к подпольной организации «Земля и воля», созданной для руководства ожидавшейся к 1863 году революцией. В 1861 г. Чернышевский написал революционную прокламацию «Барским крестьянам от их доброжелателей поклон», где призывал ответить на манифест об отмене крепостного права всеобщим бунтом, за что в 1862 г. был арестован. Во время предварительного заключения в Петропавловской крепости беспрепятственно занимался литературным трудом и, в частности, написал роман «Что делать? Из рассказов о новых людях», который с разрешения цензуры был опубликован в 1863 г. в журнале «Современник».

Н.А. Некрасов, Н.Г. Чернышевский, Н.А. Добролюбов в редакции «Современника»; Художник Кузмичёв,

Суд приговорил Чернышевского к 14 годам каторги по обвинению в составлении прокламации «К барским крестьянам», но Александр II сократил этот срок вдвое. Каторжные работы не мешали Чернышевскому сочинять пьесы, повести и романы, которые он читал вслух другим заключенным и высылал издателям для публикации.

С 1871 г. Чернышевский жил на поселении в Якутии, с 1883 г. — в Астрахани; в 1889 г. получил разрешение вернуться на родину в Саратов. Каторга и ссылка обеспечили ему популярность и репутацию мученика, что сам Чернышевский хорошо понимал и ценил. «За себя самого совершенно доволен… Я радуюсь тому, что без моей воли и заслуги придано больше прежнего силы и авторитетности моему голосу», — писал он жене в 1871 г.

Особую славу в радикальных и нигилистических кругах приобрел роман «Что делать?», который существенно повлиял на формирование коммунистического идеала личности. «Он меня всего глубоко перепахал», — сказал о нем Ленин. Пафос романа — в устремленности к социалистическому идеалу «нового человека», т.е. особой породы, которая со временем должна стать «общею натурою всех людей». «Новые люди» подходят к жизни с позиций «разумного эгоизма» и теории «расчета выгод», которая, по мнению Чернышевского, стимулирует нравственное развитие человека. Эта концепция личности и другие идеи романа «Что делать?» были убедительно оспорены Ф.М. Достоевским («Преступление и наказание», «Записки из подполья»), Н. С. Лесковым («Некуда»), Л.Н. Толстым («Живой труп»).

На высшей ступени лестницы развития, согласно роману, стоит «особенный человек» Рахметов, ушедший в революцию и живущий интересами только своего подпольного «дела».

Заслуга Чернышевского перед коммунистической властью состоит, по словам Ленина, в том, что он «умел влиять на все политические события его эпохи в революционном духе, проводя… идею борьбы масс за свержение всех старых властей». Эта идея принесла России неизмеримый вред.

Имя Чернышевского дано множеству площадей и улиц по всей России. В Петербурге это — станция метро и площадь. В Москве — переулок (а до 1994 г. и одна из центральных улиц города — Покровка). Места ссылок писателя-народовольца также не забыты. В Читинской и Иркутской областях есть поселки, названные его именем. Его имя носит и государственный Саратовский университет.

Николай Чернышевский за переводом истории. Худ. И.И. Михеев

Литература: Кириленко Г.Г., Шевцов Е. В. Краткий философский словарь. М. 2010, с. 430-431.
Шикман А.П. Деятели отечественной истории. Биографический справочник. Москва, 1997 г.
Абушенко В.Л. Философ, писатель, общественный деятель (Новейший философский словарь. Сост. Грицанов А.А. Минск, 1998).
Черная книга имен, которым не место на карте России. Сост. С.В. Волков. М., «Посев», 2004.

Виктор Цой и Тони Роббинс. Кем был Николай Чернышевский для XIX столетия | Персона | Культура

130 лет назад, 29 октября 1889 г., в Саратове от кровоизлияния в мозг, произошедшего к тому же на фоне малярии, умер человек, которого при жизни боялись многие сильные мира сего.

И которому в подмётки не годится ни один из тренеров личностного роста, какую бы аудиторию те ни собирали. По здравом размышлении придётся признать, что даже знаменитый Тони Роббинс, несомненный лидер в области лайф-коучинга, — всего лишь сынок по сравнению с тем, кто умер тогда в Саратове. Звали покойного Николай Гаврилович Чернышевский.

У тех, кто учился в школе сравнительно недавно, это имя, скорее всего, никаких эмоций не вызовет — роман Чернышевского «Что делать?» из программы изъяли. Говорят, впрочем, что его можно ещё обнаружить в школах с углублённым изучением литературы. Да и то не факт.

Н. Г. Чернышевский. Фотография В. Я. Лауфферта. 1859 год. Public Domain

У тех, кому довелось пройти десять лет советской средней, эмоции, напротив, будут весьма сильными. И довольно широкого спектра — от «ох, божечки, скучно-то как» до «терпеть не могу, кошмар чудовищный». Причём сторонники последнего утверждения будут, пожалуй, преобладать.

И, в общем, окажутся правы. Потому что с литературной точки зрения роман «Что делать?» — безусловное, абсолютное днище, пробить которое удалось только в последние десять лет и только производителям книжного мусора для домохозяек. Ну и отчасти — авторам макулатурных романов о попаданцах.

Собственно, так же полагало и подавляющее большинство современников Чернышевского, которые в те благие времена не считали нужным стеснять себя в выражениях.

Вот Феофил Толстой, внук фельдмаршала Кутузова, композитор и музыкальный критик: «Безобразнейшее произведение русской литературы, полное отвратительной грязи». Чуть более конкретен и подробен тонкий поэт Афанасий Фет: «Скудность изобретения, положительное отсутствие творчества, беспрестанные повторения, преднамеренное кривлянье самого дурного тону, и ко всему этому беспомощная корявость языка превращают чтение романа в трудную, почти невыносимую работу». В общий хор вступает писатель и превосходный стилист Николай Лесков: «Роман странно написан. Со стороны искусства — ниже всякой критики, он просто смешон».

Положим, это те, кому была неприятна, даже противна сама фигура Чернышевского и его откровенно социалистические предпочтения. Но вот что говорит «неисправимый социалист» Александр Герцен: «Читаю роман Чернышевского. Господи, как гнусно написано, сколько кривлянья, что за слог! Какое дрянное поколенье, которого эстетика этим удовлетворена.

.. Всё полито из семинарски-петербургски-мещанского урыльника».

Да что там Герцен. Николай Бердяев, мыслитель, который считал и называл Чернышевского святым, к главному его произведению беспощаден: «Художественных достоинств этот роман не имеет, он написан неталантливо».

Тем не менее, этот лютый трэш стал чуть ли не главным событием культурной жизни второй половины XIX столетия. Самым модным произведением — точно. Не читать его было попросту невозможно, немыслимо. Свидетельствует профессор-правовед Пётр Цитович: «За 16 лет пребывания в университете мне не удалось встретить студента, который не прочел бы знаменитого романа еще в гимназии; а гимназистка 5-6 класса считалась бы дурой, если бы не познакомилась с похождениями Веры Павловны — иногда по совету своего учителя гимназии».

Этот феномен не могли объяснить тогда, не очень-то могут и сейчас. И не смогут, если по-прежнему будут считать «Что делать» романом. То есть литературой.

Зато если выйти из этого порочного круга и признаться наконец, что произведение Чернышевского не литература вообще, то многое станет понятно. Потому что это и впрямь не литература. Но что тогда?

«Что делать?» — пространная, подробная инструкция к тому, как надо жить нормальным людям. Между прочим, автор недвусмысленно вынес это в название — как говорится, ткнул носом.

«Что делать?» — это бестселлер по лайф-коучингу тех времён, когда само словосочетание, противное уму и сердцу, ещё не придумали.

«Что делать?» — это картина той крутой, осмысленной и блестящей жизни, которой любой болван может достичь прямо вот здесь и сейчас или чуть погодя. Если, конечно, будет следовать советам автора-коуча.

Чернышевский дотошно, въедливо объясняет и показывает, что конкретно следует делать и как следует поступать в конкретных жизненных ситуациях, если ты хочешь достичь успеха. Например, в бизнесе — Вера Павловна начинает с задрипанной швейной мастерской на дому и заканчивает тем, что открывает на Невском свой бутик под названием Au bon travail. Magasin des Nouveautes. То есть «За хорошую работу. Магазин новинок».

Ну а если ты хочешь достичь настоящего, большого успеха, да такого, чтобы о тебе помнили годы и столетия спустя, то делай жизнь с господина Рахметова.

Чернышевский на смертном одре. Фото: Public Domain

Во-первых, как и он, выйди для начала из пресловутой «зоны комфорта» — откажись от пособий из поместья, покинь университет.

Во-вторых, начни работать над собой — правильно распределяй время: «Он успевал делать страшно много, потому что и в распоряжении времени положил на себя точно такое же обуздание прихотей, как и в материальных вещах. Ни четверти часа в месяц не пропадало у него на развлечение, отдыха ему не было нужно».

В-третьих, не забывай о поддержании физического тонуса и о диете: «Он вздумал, что нужно приобрести физическое богатство, и начал работать над собою. Стал очень усердно заниматься гимнастикою… Стал кормить себя — именно кормить себя — исключительно вещами, имеющими репутацию укреплять физическую силу, больше всего бифштексом, почти сырым, и с тех пор всегда жил так».

Противостоять обаянию инструкции, которая показывает, что из откровенного слабака или неудачника можно превратиться в крутого супергероя, попросту невозможно. Это был заслуженный хит, а Чернышевский — первый русский хитмейкер.

Кстати, невозможно противостоять обаянию ещё одного певца таких вот героев и «сверхчеловеков». Иногда кажется, что значительная часть хитов Виктора Цоя написана под прямым влиянием Чернышевского. Во всяком случае его песни «героического» периода могли бы стать идеальным саундтреком к театральной постановке «Что делать?»

Представьте себе: на сцене Рахметов жрёт сырой бифштекс, качает железо, рядом стоит каноническая раскладушка с гвоздями, на которой, умерщвляя плоть, спит наш герой. А из динамиков звучит вот это вот:

Ты должен быть сильным, ты должен уметь сказать:
Руки прочь, прочь от меня!
Ты должен быть сильным, иначе зачем тебе быть.
Что будет стоить тысячи слов,
Когда важна будет крепость руки?

Теплоход «Николай Чернышевский» — отзывы, цены на туры, адрес на карте.

	Нижняя палуба — 3-м 2-яр (НП) Свободные каюты по запросу	
	К каютам категории 3-м 2-яр (НП) относятся следующие номера кают: 109-118.Однокомнатная двухъярусная каюта с удобствами, рассчитанная на размещение трех человек.Расширена площадь санблока, отдельный душ, санузел, кондиционер.В каюте: три спальных места (два внизу, одно — вторым ярусом), шкаф для одежды, трюмо, радио, телевизор, холодильник, сейф, обзорное окно, электророзетка на 220V.
	Средняя палуба — 2-м (СП) Свободные каюты по запросу	
	К каютам категории 2-м (СП) относятся следующие номера кают: 319-346, 351, 352. Однокомнатная каюта с удобствами, рассчитанная на размещение двух человек.Расширена площадь санблока, отдельный душ, санузел, кондиционер.В каюте: два спальных места, шкаф для одежды, трюмо, радио, телевизор, холодильник, сейф, обзорное окно, электророзетка на 220V.
	Шлюпочная палуба — Делюкс (ШП) Свободные каюты по запросу	
	К каютам категории Делюкс (ШП) относятся следующие номера кают: 403, 405-409, 412, 414, 419-422. Просторная однокомнатная каюта с удобствами, рассчитанная на размещение двух человек.Расширена площадь санблока, отдельный душ, санузел, кондиционер.В каюте: двуспальная кровать, шкаф для одежды, трюмо, телевизор, холодильник, сейф, радио, одно обзорное окно, электророзетка на 220V.
	Шлюпочная палуба — 1-м (ШП) Свободные каюты по запросу	
	К каютам категории 1-м (ШП) относятся следующие номера кают: 429-436. Однокомнатная каюта с удобствами, рассчитанная на размещение одного человека.В каюте: одно спальное место, шкаф для одежды, радио, телевизор, холодильник, сейф, душ, санузел, кондиционер, обзорное окно, электророзетка на 220V.
	Главная палуба — Делюкс (ГП) Свободные каюты по запросу	
	К каютам категории Делюкс (ГП) относятся следующие номера кают: 201-224. Просторная однокомнатная каюта с удобствами, рассчитанная на размещение двух человек. Расширена площадь санблока, отдельный душ, санузел, кондиционер.В каюте: две односпальные кровати (сдвинуть нельзя), шкаф для одежды, трюмо, телевизор, холодильник, сейф, радио, одно обзорное окно, электророзетка на 220V.
	Средняя палуба — Делюкс (СП) Свободные каюты по запросу	
	К каютам категории Делюкс (СП) относятся следующие номера кают: 301-306, 347-350. Просторная однокомнатная каюта с удобствами, рассчитанная на размещение двух человек.Расширена площадь санблока, отдельный душ, санузел, кондиционер.В каюте: кровать, шкаф для одежды, трюмо, телевизор, холодильник, сейф, радио, одно обзорное окно, электророзетка на 220V. Номера кают с двуспальной кроватью: 347-350.Номера кают с двумя односпальными кроватями (сдвинуть нельзя): 301-306.
	Средняя палуба — Полулюкс Свободные каюты по запросу	
	К каютам категории Полулюкс относятся следующие номера кают: 307, 308. Однокомнатная каюта с удобствами, рассчитанная на размещение до трех человек.Расширена площадь санблока, отдельный душ, санузел, кондиционер.В каюте: двуспальная кровать, прикроватные тумбы, диван и кресло, журнальный столик, шкаф, телевизор, холодильник, радио, фен, сейф, три обзорных окна, электророзетка на 220V.
	Средняя палуба — Люкс Свободные каюты по запросу	
	К каютам категории Люкс относятся следующие номера кают: 359, 360. Двухкомнатная каюта с удобствами, рассчитанная на размещение от двух до трех человек.Расширена площадь санблока, отдельный душ, санузел, кондиционер. Площадь каюты — 30 кв.м.Комфортабельная гостиная с современным интерьером, мягкая мебель (два кресла, диван), журнальный столик, шкаф, телевизор, холодильник, сейф, радио, два обзорных окна, электророзетка на 220V.В спальне: двуспальная кровать, шкаф, трюмо, два обзорных окна.
	Средняя палуба — 1-м (СП) Свободные каюты по запросу	
	К каютам категории 1-м (СП) относятся следующие номера кают: 355, 356, 365-371. Однокомнатная каюта с удобствами, рассчитанная на размещение одного человека.В каюте: одно спальное место, шкаф для одежды, радио, телевизор, холодильник, сейф, душ, санузел, кондиционер, обзорное окно, электророзетка на 220V.
	Шлюпочная палуба — 2-м (ШП) Свободные каюты по запросу	
	К каютам категории 2-м (ШП) относятся следующие номера кают: 401, 402, 404, 410, 411, 413, 415-418. Однокомнатная каюта с удобствами, рассчитанная на размещение двух человек.Расширена площадь санблока, отдельный душ, санузел, кондиционер.В каюте: два спальных места, шкаф для одежды, трюмо, радио, телевизор, холодильник, сейф, обзорное окно, электророзетка на 220V.

2. Николай Чернышевский. | Румянцевский музей

Н. Г. ЧЕРНЫШЕВСКИЙ

(1829-1889)

I

29-го октября 1969 г. исполнилось восемьдесят лет со дня смерти знаменитого русского ученого экономиста, публициста и литературного критика Николая Гавриловича Чернышевского. Карл Маркс, который не был щедр на похвалы, печатно назвал Чернышевского «великим русским ученым и критиком». А знаменитому русскому революционеру-народнику Герману Лопатину Маркс не раз говорил, что «из всех современных экономистов Чернышевский представляет единственного оригинального мыслителя, между тем как остальные суть только простые компиляторы».
Чернышевский родился 24 июня 1828 г. в Саратове, где отец его был священником. Он учился сначала в тамошней духовной семинарии, потом поступил в Петербургский университет, который окончил в 1850 г.
Чернышевский был с ранней юности и до конца жизни революционером и социалистом. Еще юношей, в 1848 г., он писал в своем «Дневнике»:
«В сущности я нисколько не подорожу жизнью для торжества своих убеждений, для торжества свободы, равенства, братства, уничтожения нищенства и порока, если я только буду убежден, что мои убеждения справедливы и восторжествуют, и если уверен буду, что восторжествуют они, даже не пожалею, что не увижу дня торжества их».
Тогда же он писал в своем «Дневнике»: — «Историческое значение каждого русского великого человека измеряется его заслугами родине, его человеческое достоинство — силой его патриотизма».
{16} Далее Чернышевский объяснял, в чем, по его мнению, заключается истинный патриотизм. Он писал: — «Неужели наше призвание ограничивается тем, что мы имеем миллион пятьсот тысяч войска и можем, как гунны, как монголы, завоевать Европу, если захотим?… Таково ли наше назначение? Быть всемогущими в политическом и военном отношении и ничтожными по другим высшим элементам жизни народной? В таком случае лучше вовсе не родиться, чем родиться гунном, Аттилою, Чингисханом, Тамерланом или одним из их воинов и подданных».
Чернышевский был убежденным противником как расового, так и национального гнета. Еще юношей он по поводу подавления венгерского восстания русскими войсками Николая I, писал в своем «Дневнике» 17-го июля 1848 года: — «Я друг венгров, желаю поражения там русских и для этого готов был бы самим собой пожертвовать».
В 1850 г., по окончании университета, он вернулся в Саратов, где был преподавателем в гимназии. В 1853 г. он переехал в Петербург. Сначала он и там занимался педагогической деятельностью, но вскоре всецело посвятил себя литературному труду. Писал вначале в журнале «Отечественные записки», а потом стал писать исключительно для журнала Некрасова «Современник». Благодаря ему и привлеченному им Добролюбову, «Современник» скоро приобрел огромное влияние. «Современник» был самым популярным журналом в русском образованном обществе того времени. В 1861 г. тираж его дошел до 7.125 экземпляров, что было для той эпохи самым большим тиражом. Каждый экземпляр «Современника» читался коллективно, таким образом действительное число читателей журнала во много раз превышало его тираж.
Чернышевский был одним из образованнейших людей в России. Он знал 16 иностранных языков. Из 225 юношеских рукописей Чернышевского было написано: на немецком языке 12 работ, французском — 4, {17} латинском— 62, греческом — 12, арабском — 3, персидском — 5, татарском — 10, древнееврейском — 3. Некоторые из этих рукописей переведены на русский язык. За сравнительно небольшой период (1855-1862) из-под его пера вышло свыше 250 работ, посвященных вопросам внутренней и международной политики, философии, истории, политической экономии, теории и истории литературы.
Верховной ценностью мира Чернышевский, как и Герцен признавал человеческую личность; возможно полная свобода развития человеческой индивидуальности была, в их глазах, конечной целью общественного союза; если они были социалистами, то именно потому, что только социализм мог в их глазах обеспечить человечеству свободу.

II

Чернышевский был убежден в неизбежности крестьянской революции в России, и в этом он расходился не только с тогдашними либералами, но также с Герценом. В 50-х годах Герцен верил в возможность мирного разрешения вопроса об отмене крепостной зависимости. Герцен в своем лондонском журнале «Колокол» взял русских либералов под свою защиту от критики «Современника» и в оскорбительной форме отзывался о Чернышевском и Добролюбове. По настоянию Некрасова Чернышевский поехал в Лондон объясниться с Герценом. Во время встречи с Герценом, состоявшейся 25 июня 1859 г., Чернышевский вел разговоры по принципиальным коренным вопросам, связанным с практической подготовкой крестьянской революции. В мемуарах современников сохранились отзывы Герцена и Чернышевского друг о друге, вызванные их встречей. «Какой умница, какой умница… и как отстал», — сказал Чернышевский о Герцене. «Ведь он до сих пор думает, что продолжает остроумничать в московских салонах и препирается с Хомяковым. А время идет теперь с страшной быстротой: один {18} месяц стоит прежних десяти лет.
Присмотришься — у него все еще в нутре московский барин сидит».
«Удивительно умный человек, — заметил в свою очередь Герцен, — и тем более при таком уме показательно его самомнение. Ведь он уверен, что «Современник» представляет из себя пуп России. Нас грешных они совсем похоронили. Ну, только, кажется, уж очень они торопятся с нашей отходной — мы еще поживем».
Когда в 1861-1862 гг. начались крестьянские восстания, Чернышевский увлекся и написал прокламацию «К барским крестьянам», но прежде чем она была напечатана, провокатор, который видел ее, выдал Чернышевского. Ненавидевшее его правительство, боявшееся его революционного влияния на молодежь, воспользовалось доносом, арестовало его, и после того, как он просидел два года в Петропавловской крепости, он был присужден к семи годам каторги и по истечении этого срока — на вечное поселение в Сибирь.
19-го мая 1864 г. в «Петербургских ведомостях» было опубликовано объявление об исполнении приговора над Чернышевским. В этот день на Мытинской площади в Петербурге над Чернышевским был совершен обряд гражданской казни. Жандармский полковник Дурново в донесении от 19-го мая 1864 г. сообщил шефу жандармов Долгорукову: «По приказанию вашего сиятельства сего числа в 61/2 утра прибыл я на Мытинскую площадь, где в 8 часов должен быть объявлен публичный приговор государственному преступнику Чернышевскому. На площади я нашел, несмотря на раннее время и ненастную погоду, около 200 человек, ко времени же объявления приговора собралось от 2 до 21/2 тысяч человек.
В числе присутствующих были литераторы и сотрудники журналов, много студентов Медико-хирургической академии, три воспитанника училища правоведения, до 20 человек воспитанников корпуса путей сообщения, несколько офицеров пехотных гвардейских полков и офицеров армейских и стрелковых батальонов. Перед приводом {19} Чернышевского, находящийся в числе зрителей, г. Якушкин изъявил желание проститься с преступником, и когда к нему подошел полицмейстер полковник Ваннаш и спросил, он ли желает проститься,
г. Якушкин сказал, что желает не он один, а желают все». (M. H. Чернышевская. Летопись жизни и деятельности H. Г. Чернышевского. Москва, стр. 331).
На другой день, 20-го мая 1864 г. в 10 часов утра закованного в цепи Чернышевского из каземата Петропавловской крепости отправили по этапу в Сибирь на каторгу.
Почти 21 год Чернышевский томился в крепости, на каторге и в Сибирской ссылке, но ничто не могло сломить его железной воли. Еще сидя в Петропавловской крепости и зная, что его впереди ожидают тягчайшие испытания, он писал жене:
«Скажу тебе одно — наша с тобой жизнь принадлежит истории; пройдут сотни лет, а наши имена все еще будут милы людям и будут вспоминать о нас с благодарностью, когда уже забудут почти всех, кто жил в одно время с нами. Так надобно же нам не уронить себя со стороны бодрости характера перед людьми, которые будут изучать нашу жизнь».

III

Трагическая судьба Чернышевского не переставала волновать Герцена. Он проклинал палачей Чернышевского, которого называл «великим борцом за свободу русского народа и одним из самых замечательных русских публицистов».
В своих «Письмах к противнику» Герцен в конце 1864 г. писал в «Колоколе»: «Что, Чернышевский отрекся от своих убеждений? Нет, он ушел на каторгу с святой нераскаянностью». А через два года в конце 1866 г., Герцен в статье «Порядок торжествует» писал в «Колоколе»:
«Первые представители социальных идей в Петербурге были Петрашевцы. Их даже судили как {20} «Фурьеристов». За ними является сильная личность Чернышевского. Он не принадлежал исключительно ни к одной социальной доктрине, но имел глубокий социальный смысл и глубокую критику современно существующих порядков. Стоя один, выше всех головой, середь петербургского брожения вопросов и сил, середь застарелых пороков и начинающихся угрызений совести, середь молодого желания иначе жить, вырваться из обычной грязи и неправды, Чернышевский решился схватиться за руль, пытаясь указать жаждавшим и стремившимся — что им делать. Его среда была городская, университетская, среди развитой скорби, сознательного недовольства и негодованья; она состояла исключительно из работников умственного движения, из пролетариата интеллигенции, из «способностей». Чернышевский, Михайлов и их друзья, первые в России звали не только труженика, съедаемого капиталом, но и труженицу, съедаемую семьей, к иной жизни. Они звали женщину к освобождению работой от вечной опеки, от унизительного несовершеннолетия, от жизни на содержании — ив этом одна из величайших заслуг их.
Пропаганда Чернышевского была ответом на настоящие страдания, слово утешения и надежды гибнувшим в суровых тисках жизни. Она им указывала выход. Она дала тон литературе и провела черту между в самом деле юной Россией — и прикидывавшеюся такою Россией, немного либеральной, слегка бюрократической и слегка крепостнической. Идеалы ее были в совокупном труде, в устройстве мастерской, а не в тощей палате, в которой бы Собакевичи и Ноздревы разыгрывали «дворян в мещанстве» — и помещиков в оппозиции.
Огромный успех социальных учений между молодым поколением, школа вызванная ими, нашедшая себе не только литературные отголоски и органы, но начала практического приложения и исполнения — имеют историческое значение».
Чернышевский был не только замечательный публицист, но и выдающийся литературный критик. Он раньше {21} других заявил о мировом значении русской литературы. «Каково бы ни было достоинство произведений Пушкина, Грибоедова, Лермонтова и современных нам писателей, писал он еще в начале 50-х гг., — но они еще милее для нас, как залог будущих торжеств нашего народа на поприще искусства, просвещения и гуманности». (Собр. соч. т. 1, стр. 3191).
Чернышевский высоко ценил талант Тургенева. Он первый раскрыл в творчестве Л. Н. Толстого его «глубокий реализм, умение отразить всю полноту человеческих переживаний». Именно Чернышевский первый предсказал блестящее литературное будущее Толстому.

Один из товарищей детства и отрочества Александра II — известный писатель А. К. Толстой — зимой 1864-1865 г. во время охоты, стоя рядом с царем, решил воспользоваться случаем и замолвить слово за осужденного Чернышевского, которого он знал лично. На вопрос Александра II, что делается в литературе и не написал ли он, Толстой, что-либо новое, писатель ответил: «Русская литература надела траур по поводу несправедливого осуждения Чернышевского»…
Александр II не дал ему кончить фразу: «Прошу тебя, Толстой, никогда не напоминать мне о Чернышевском», — проговорил он недовольно и затем, отвернувшись в сторону, дал понять, что беседа кончена.
2 декабря 1871 г. начальство каторжной тюрьмы в которой содержался Чернышевский получило следующее предписание:
«Важность преступлений, совершенных Чернышевским, и значение которым пользуется он в среде сочувствующих ему поклонников, вызывают со стороны правительства особые меры для отстранения ему возможности побега и отклонения его вредного влияния на общество. В этих видах, для поселения Чернышевского, по случаю окончания определенного ему срока каторжных работ, назначается отдаленное и уединенное место Якутской области, именно город Вилюйск, в котором {22} Чернышевский должен помещаться в том здании, где раньше его помещались важные преступники».
В казенной повозке, под конвоем двух жандармов и офицера, Чернышевский в сибирский лютый мороз, доходивший до 50 градусов, был отправлен в Вилюйск. Он проехал раньше больше 1.000 верст до Иркутска и затем 710 верст от Иркутска до Вилюйска. Путь лежал по мерзлым, занесенным снежными сугробами сибирским дорогам. На остановках у нищего якутского населения нельзя было достать даже корки хлеба. Чернышевский прибыл в Вилюйск в январе 1872 г. и был помещен в лучшем здании города — в тюрьме. Тюрьма в то время пустовала — ни одна душа не вышла ему навстречу. Сам он в письмах к родным писал: «Что такое Вилюйск? Это город только по названию. В действительности это даже не село, даже не деревня — это нечто такое пустынное и мелкое, чему подобного в России нет».
В этой пустыне Вилюйск, по словам Чернышевского, представлялся настоящим оазисом. Этот «оазис» был совершенно отрезан от всего культурного мира. Почта приходила туда раз в два месяца. Ближайший рынок — Якутск — находился в 710 верстах оттуда, и товары привозились только раз в год. Достать стакан или тарелку или кусок мыла было нельзя. Условия питания были самые тяжелые. Мясом запасались там раз в год. Чтобы не заболеть, Чернышевский совершенно отказался от такого «свежего» мяса и питался исключительно хлебом, кашей и чаем. Ближайшего доктора можно было найти только — в Якутске. Климат в этих местах сносен только при самых жестоких морозах. В остальное время воздух пропитан болотными испарениями, гибельными для непривычных людей.
Поселившись в «лучшем доме» Вилюйска, Чернышевский перестал ждать смягчения своей участи. Он пришел к заключению, что правительство решило похоронить его заживо, отрезать от всего культурного мира. Всю {23} свою энергию мысли и напряжение воли он сосредоточил на одной цели: сохранить свое духовное «я» и не дать ему погибнуть в глухой сибирской тайге. Может быть, голос его когда-нибудь еще зазвучит, и поэтому надо во что бы то ни стало сохранить себя для того времени. Он зарылся в книги и продолжал по целым ночам писать. Утром рвал все написанное на мелкие клочки, ибо он вечно боялся обыска и не хотел, чтобы какой-нибудь жандарм рылся в его бумагах. Надеяться на то, что написанное когда-нибудь увидит свет, он не мог. Цензура строго запретила русской печати даже упоминать его имя. Днем и ночью два стражника охраняли его дом.
Летом 1874 г. правительство попыталось склонить Чернышевского, чтобы он подал царю просьбу о помиловании. Генерал-губернатор Восточной Сибири направил в Вилюйск (место ссылки Чернышевского) своего адъютанта полковника Винникова для переговоров с Чернышевским. Винников явился к Чернышевскому в острог и, поздоровавшись с ним, передал ему предложение подать царю прошение о помиловании. Чернышевский сказал:
«В чем же я должен просить помилования?… Мне кажется, что я сослан только потому, что моя голова и голова шефа жандармов Шувалова устроены на разный манер, а об этом разве можно просить помилования?»
Лишь в 1883 г. царь Александр III разрешил Чернышевскому вернуться из Сибири и поселиться под строгим надзором полиции сначала в Астрахани, а потом в его родном Саратове.

IV

Влияние Чернышевского на современников было громадно. «Имя Чернышевского, — писал знаменитый историк Н. И. Костомаров, — продолжало служить знаменем развивавшейся в России революционной пропаганды.
{24} Никто в России не имел такого огромного влияния в области революционных идей на молодежь, как Чернышевский».
Коммунистические историки объявили Чернышевского «предшественником Ленина и русских большевиков», но это явная неправда. Чернышевский, действительно, относился с презрением к либералам. Это презрение вызывалось у него тем, что тогдашние либералы не понимали или не хотели понять, что все на свете требует силы для своего осуществления. «Дурное и хорошее, писал он, одинаково ничтожно, когда бессильно». Он едко смеялся над прусскими либералами, наивно ожидавшими, что желательные для них конституционные гарантии упадут с неба. Но либералы 50-х годов прошлого столетия не были похожи на русских либералов 20-го столетия, членов «Союза Освобождения» и Конституционно-Демократической партии, против которых воевал Ленин.
Чернышевский говорил о себе, что он не принадлежит к числу людей, готовых жертвовать нынешними интересами народа ради будущих его интересов. «Выше человеческой личности, — писал Чернышевский, — мы не принимаем на земле ничего». В своей статье «Капитал и труд» Чернышевский изложил план известного французского социалиста Луи Блана, и главной особенностью этого плана было, в изложении Чернышевского, то что его осуществление не стеснило бы ничьей свободы. «Кто чем хочет, тот тем и занимается», «живи, где хочешь, живи, как хочешь». В статье «Капитал и труд» Чернышевский называет план Луи Блана его собственным планом.
Чернышевский был решительным сторонником полного народовластия и раскрепощения всех угнетенных национальностей и их национального самоуправления. Чернышевский был противником национальной ограниченности. Он не отрывал интересов России от общечеловеческих и был решительным врагом всякого шовинизма. Он писал:
«Народность развивается соразмерно {25} общечеловечности: только образование дает индивидуальности содержание и простор. Варвары все сходны между собой, каждая из высокообразованных наций отличается от других резко обрисованной индивидуальностью. Поэтому, заботясь о развитии общечеловеческих начал, мы в то же время содействуем развитию своих собственных качеств, хотя бы вовсе о том не заботились». (Н. Г. Чернышевский. Собр. сочинений. Том 1, стр. 180).
В другой статье он писал: — «Не люблю я тех господ, которые говорят свобода, свобода и эту свободу ограничивают тем, что сказали это слово, да написали его в законах и не вводят в жизнь, что уничтожают законы, говорящие о неравенстве, а не уничтожают порядка, при котором девять десятых народа рабы и пролетарии». (Там же, стр. 110).
Чернышевский был решительным врагом кнута и принуждения в экономической области. Он проповедовал образование производительных товариществ на добровольных началах. «Без добровольного согласия человека, — писал он, — ничто действительно полезное не может быть сделано для него». В одном из его романов один из его любимых героев говорит: «Без свободы счастье невозможно». А в одной из его статей, написанных им в 1879 г., Чернышевский писал:
«Мне всегда было тошно читать рассуждения о ‘гнусности буржуазии’ и обо всем тому подобном; тошно, потому что эти рассуждения, хоть и внушаемые ‘любовью к народу’, вредят народу, возбуждая вражду его друзей против сословия, интересы которого, хотя и могут часто сталкиваться с интересами его (как сталкиваются очень часто интересы каждой группы самих простолюдинов с интересами всей остальной массы простолюдинов), но в сущности одинаковы с теми условиями национальной жизни, какие необходимы для блага народа, потому в сущности тождественны с интересами народа». (Однотомник Н. Г. Чернышевского: Избранные статьи. Москва, 1950, стр. 787).
{26} Известно, что Чернышевский писал романы, которые, хотя и не блещут особыми художественными достоинствами, но ни кто иной, как Лев Толстой в письме от 26 сентября 1903 г. о романе Чернышевского «Что делать?» писал:
«Эта книга — проявление силы и величия души, смелый опыт, в котором гармонически соединилось чувство и истинное искусство. Не могу выразить вам того восхищения, которое эта книга вызывает во мне». (Сборник «Литературное наследство» № 31-32. Москва, 1937 г. стр. 1011).
Выдающийся русский философ Николай Бердяев, в книге «Русская идея», так пишет о романе Чернышевского «Что делать?»:
«Роман Чернышевского замечателен и имел огромное значение. Это значение было, главным образом, моральное. Это была проповедь новой морали. Роман был оклеветан представителями правого лагеря, — начали кричать о его безнравственности те, кому это менее всего было к лицу. В действительности мораль «Что делать?» очень высокая.
Бухарев, один из самых замечательных русских богословов, признавал «Что делать?» христианской по духу книгой. Прежде всего, это книга аскетическая, в ней есть тот аскетический элемент, которым была проникнута русская революционная интеллигенция.
Герой романа Рахметов спит на гвоздях, чтобы приготовить себя к перенесению пытки, он готов во всем себе отказывать. Мораль «Что делать?» должна быть признана очень чистой. Проповедь свободы любви есть проповедь искренности чувства и ценности любви, как единственного оправдания отношений между мужчиной и женщиной. Чернышевский восстает против всякого социального насилия над человеческими чувствами, он движется любовью к свободе, уважением к свободе и искренности чувства. …Чернышевский имел самую жалкую философию, которой была заполнена поверхность его сознания. Но глубина его нравственной природы внушала ему {27} очень верные и чистые жизненные оценки. В нем была большая человечность, он боролся за освобождение человека. Он боролся за человека против власти общества над человеческими чувствами».
В сентябре 1884 г., через несколько месяцев после проезда Чернышевского из Вилюйска в Россию, молодому тогда писателю Владимиру Короленко пришлось провести несколько часов на пустом острове Лены. Ему пришлось разговориться с местными ямщиками. Эти люди, которые, как все люди, все ждут чего то и на что то надеются, везли Чернышевского, когда его отправляли в Вилюйск. Они заметили тогда, что этого арестанта провожали с особенным вниманием, и долго в юртах этих мужиков толковали о «важном генерале», попавшем в опалу. Затем его через 12 лет повезли обратно и опять с необычайными предосторожностями. И вот теперь, рассказывая Короленко о своем житье-бытье, один из ямщиков задумчиво сказал:
— Вот разве от Чернышевского не будет ли нам чего?
— Что такое? От какого Чернышевского? — удивился Короленко.
И ямщик рассказал Короленко следующее:
«Чернышевский был у покойного царя (Александра II) важный генерал и самый первейший сенатор. Вот однажды созвал государь всех сенаторов и говорит: «слышу я — плохо в моем государстве: людишки больно жалуются. Что скажете, как сделать лучше?» Ну, сенаторы — один одно, другой другое… Известно уже, как всегда заведено. А Чернышевский молчит. Вот, когда все сказали свое, царь говорит: — «Что же ты молчишь, мой сенатор Чернышевский? Говори и ты». — Всё хорошо твои сенаторы говорят, отвечает Чернышевский, и хитро, да все вишь не то. А дело то, батюшка-государь, просто. Посмотри на нас: сколько на нас золота и серебра навешано, а много ли работаем? Да, пожалуй, что меньше всех! А которые у тебя больше всех в государстве {28} работают — те вовсе, почитай, без рубах. И всё идет навыворот.
А надо вот как: нам бы поменьше маленько богатства, а работы бы прибавить, а прочему народу убавить тягостей. — Вот услышали это сенаторы и осердились. Самый старший из них и говорит: «Это знать последние времена настают, что волк волка съесть хочет». Да один за одним и ушли. И сидит за столом царь да Чернышевский один. Вот царь и говорит: «Ну, брат, Чернышевский, люблю я тебя, а делать нечего, надо тебя в дальние края сослать, потому с тобой с одним мне делами не управиться». Заплакал да и отправил Чернышевского в самое гиблое место, на Вилюй. А в Петербурге осталось у Чернышевского 7 сыновей и все выросли, обучились и все стали генералы.
И вот пришли они к новому царю и говорят: «Вели, государь, вернуть нашего родителя, потому его и отец твой любил. Да теперь он уже и не один будет — мы все с ним семь генералов». Царь и вернул его в Россию, теперь, чай, будет спрашивать, как в Сибири, в отдаленных местах, народ живет? Он и расскажет. Привез я его в лодке на станок, да как жандармы то сошли на берег, я поклонился ему в пояс и говорю:
«Николай Гаврилович, видел наше житьишко?» — Видел, — говорит. — «Ну, видел, так и слава те Господи». Так закончил ямщик свой рассказ в полной уверенности, что в ответе Чернышевского заключался залог лучшего будущего для них. Конечно, Чернышевский не был сенатором и у него не было сыновей генералов. Но он говорил русскому читателю и правительству именно то, что приводится в легенде. Нам нужно работать больше на пользу народа, а народу нужно облегченье. Он твердой рукой разрушал шлюзы, из-за которых в русское общество хлынул поток освободительных идей.
Когда через несколько лет Короленко рассказал эту легенду Чернышевскому, он с добродушной иронией покачал головой и сказал:
«А-а. Похоже на правду, именно похоже! Умные парни эти ямщики!»
{29} Чернышевский умер в Саратове 29-го октября 1889 г. Имя Н. Г. Чернышевского навсегда занесено в число тех, которые всю свою жизнь посвятили борьбе за права и счастье народа и принесли мировую славу великой русской культуре.

Николай Чернышевский — кратко

Писатель Николай Гаврилович Чернышевский выдающийся революционер и философ публицист и литературный критик, глубоко занимавшийся теорией социализма. Наиболее прославило имя этого человека литературное произведение «Что делать?», в котором он по новому поставил важнейшие вопросы российской жизни своего времени. Идеи, изложенные в этой книге, глубоко повлияли на несколько поколений россиян, на общественно-политический и мировоззренческий выбор многих людей.

Детские и юношеские годы

Николай Чернышевский появился на свет 12 июля 1828 г. в Саратове. Его отцом был небогатый приходской священник. Он был хорошо образованным, всесторонне развитым человеком, которого отличала глубокая житейская мудрость. До 14-летнего возраста Николая учил в основном родной отец, имевший неплохое представление об азах всех школьных наук. И уже в ранние детские годы Чернышевский проявил большой интерес к литературе, посвящая чтению книг всё свободное время. Это позволило ему уже в отроческие годы поражать взрослых своей эрудицией и начитанностью.

Когда Чернышевскому исполнилось 15 лет, он приступил к учёбе в духовной семинарии в Саратове, отличившись в ней большими успехами и получая отличные оценки по всем дисциплинам. Несмотря на эти блестящие результаты в учёбе, через 3 года занятий в семинарии он бросил её и принял решение уехать в Санкт-Петербург, чтобы учиться на философском факультете столичного университета.

Переворот в мировоззрении

Став студентом, Чернышевский испытал серьёзный переворот в своём мировоззрении. На его взгляды в этот период, безусловно, повлияло участие в кружке Иринарха Введенского. Чернышевский стал интересоваться революционными идеями и постепенно превратился в сторонника демократии, социализма и философии материализма.

Успешно завершив университетский курс в 1850 г., Чернышевский получил место преподавателя во 2-м кадетском корпусе и приступил к написанию своих первых статей, которые охотно публиковали различные периодические издания.

Работа в «Современнике»

В скором времени после своих первых журналистских публикаций, создавших ему хорошую профессиональную репутацию, Чернышевский сумел устроиться на работу в редакцию журнала «Современник», где он близко познакомился с Добролюбовым и Некрасовым, разделявшими его революционно-демократические взгляды.

Несмотря на то, что Чернышевский прослыл среди царских чиновников и цензоров неблагонадёжным в политическом отношении журналистом, это не помешало ему получить диплом магистра словесности.

Философские и политические взгляды

В юные годы Чернышевский искренне придерживался православной веры и с большим интересом изучал Библию и другие церковные книги. Но после того, как он приобщился к классическим трудам французских и немецких философов-материалистов, он стал относиться к вере в Бога как к предрассудку и пережитку прошлого. Одновременно он стал критиковать и господство буржуазии в экономическом и политическом устройстве общества, встав на социалистические позиции.

Чернышевский стал последовательным противником крепостнических порядков, приравнивая положение крепостных крестьян в России к положению чернокожих рабов в Новом Свете. В своих публицистических статьях он призывал власти к реформам в целях полного освобождения людей. Он искренне полагал, что в этом случае уже через несколько десятилетий в государстве наступят социалистические порядки, которые станут следствием естественно хода вещей и добровольного выбора освобождённых людей. В последствие, те, кто изучал и осмысливал идейное наследие Чернышевского, как правило, оценивали эти его взгляды как утопические.

«Земля и воля»

Занимаясь пропагандой революционных, демократических и социалистических идей на протяжении многих лет, Чернышевский в итоге стал вдохновителем народнической организации «Земля и воля», которая постепенно становилось всё более популярной в кругах образованных людей, но не находила широкой поддержки среди крестьян. Чернышевский вступил в переписку с Герценом, который под давлением властей эмигрировал в Лондон и начал издавать там неподцензурный журнал «Колокол».

Арест

Своей бурной революционной публицистической деятельностью Чернышевский привлёк к себе пристальное внимание тайной полиции, которая установила за ним негласную слежку. В 1861 г. его арестовали, обвинив в авторстве прокламаций, дискредитирующих государственную власть. На время ведения следствия он был помещён в главную политическую тюрьму страны, располагавшуюся на территории Петропавловской крепости.

«Что делать?»

Чтобы не терять впустую долгое время тюремного заключения, Чернышевский взялся за написание романа, которому он дал название «Что делать?». При этом он задался целью изложить в этом произведении свои философские и политические идеи. Однако сделать это надо было таким образом, чтобы текст не напугал официальную цензуру. С этой задачей ему удалось справиться блестяще, вполне гармонично совместив жанры философско-политического трактата и любовного романа.

Судебный приговор

Суд первой инстанции приговорил Чернышевского к каторге и вечному поселению в Сибири. Но затем царь Александр II уменьшил этот срок до 7-летнего. Однако и этих лет хватило, чтобы серьёзно подорвать здоровье писателя. После отбытия каторги ему было разрешено жить только в небольших провинциальных городах. И большую часть остававшихся лет жизни он провёл в Астрахани. Лишь только в самые последние годы власти позволили ему поселиться на малой родине в Саратове.

Личная жизнь

Николай Чернышевский был женат только один раз. Его избранницей стала дочь Саратовского врача Ольга Васильева. Она была очень красивой, энергичной, смелой и жизнерадостной девушкой, которой доставляло нескрываемое удовольствие внимание многочисленных поклонников. Предлагая ей руку и сердце, Чернышевский самым ясным образом изложил ей свои взгляды на семейную жизнь. Будучи убеждённым сторонником эмансипации женщин, он подобно хиппи XX века, считал, что супружеский союз не даёт мужчине права ограничивать право своей избранницы на любовные отношения с другими мужчинами. Он считал своим долгом создать для жены достойные материальные условия. Своими статьями в прессе до своего ареста он неплохо зарабатывал, и львиная доля доходов от гонораров уходила на её расходы. У Чернышевских было три сына: Александр, Виктор и Михаил.

Кончина и посмертная слава

Николай Гаврилович Чернышевский скончался 17 октября 1889 г. от кровоизлияния в мозг и был погребён в Саратове на Воскресенском кладбище. Ему исполнился на момент кончины 61 год.

После свержения самодержавия в 1917 г. жизнь и творческая деятельность Чернышевского заняли серьёзное место в официальной коммунистической идеологии. Его называли предтечей большевизма. Считалось, что роман «Что делать?» существенным образом повлиял на формирование революционных взглядов Владимира Ульянова-Ленина, прочитавшего его ещё в гимназические годы. Этот роман в СССР был включён в обязательную школьную программу.

краткая биография, деятельность, история жизни и цитаты

Писатель, философ и журналист Николай Чернышевский был популярен при жизни в узкой среде читателей. С приходом советской власти его работы (особенно роман «Что делать?») стали хрестоматийными. Сегодня его имя – один из символов русской литературы XIX века.

Детство и юность

Николай Чернышевский, биография которого началась в Саратове, родился в семье провинциального священника. Отец сам занимался образованием ребенка. От него Чернышевскому передалась религиозность, которая сошла на нет в студенческие годы, когда юноша увлекся революционными идеями. С детства Коленька много читал и проглатывал книгу за книгу, чем удивлял всех окружающих.

В 1843 году он поступил в духовную семинарию Саратова, но, не окончив ее, продолжил образование в университете Санкт-Петербурга. Чернышевский, биография которого была связана с гуманитарными науками, выбрал философский факультет.

В университете у будущего писателя сформировались общественно-политические взгляды. Он стал социалистом-утопистом. На его идеологию повлияли члены кружка Иринарха Введенского,с которыми студент много общался и спорил. Одновременно с этим он начал свою литературную деятельность. Первые художественные произведения были только тренировкой и остались неопубликованными.

Преподаватель и журналист

Получив образование, Чернышевский, биография которого теперь была связана с педагогикой, стал учителем. Он преподавал в Саратове, а потом вернулся в столицу. В эти же годы он познакомился со своей женой Ольгой Васильевой. Свадьба состоялась в 1853 году.

С Петербургом было связано начало журналисткой деятельности Чернышевского. В том же 1853 году он начал публиковаться в газетах «Отечественные Записки» и «Санкт-Петербургские Ведомости». Но больше всего Николай Гаврилович был известен как член редакции журнала «Современник». Там существовало несколько кружков писателей, каждый из которых защищал свою позицию.