Мироощущение чичикова: Характеристика героя Чичиков (Мертвые души Гоголь Н.В.)

Содержание

Поэтика возраста в «Мертвых душах»

Сапченко Л. А. (Ульяновск), д.ф.н, профессор Ульяновского государственного университета / 2010

Давно отмечено исследователями, что некоторые персонажи «Мертвых душ» имеют предысторию, при этом биография Чичикова дана с самого детства. Тема возраста связана не только с образом главного героя, но и с общим содержанием поэмы, где представлены персонажи разных возрастов. Жизненная дорога человека — от детства до старости, от рождения до кончины — составляет предмет глубоких лирических раздумий автора. Это позволяет применить в качестве обобщающего такой внутритекстовый инструмент художественного анализа, как «поэтика возраста».

Речь не идет ни о соотнесенности гоголевской поэмы с жанром романа воспитания, ни о проблеме поэтапного становления героя.

«Некоторый типически повторяющийся путь становления человека от юношеского идеализма и мечтательности к зрелой трезвости и практицизму», «изображение мира и жизни как опыта, как школы, через которую должен пройти всякий человек и вынести из нее один и тот же результат — протрезвение с той или иной степенью резиньяции»¹ — как раз несвойственны поэтике «Мертвых душ» с их идеалом общественного служения, высокого предназначения человека. При этом и жанровая модель авантюрного романа, и сатирический ракурс изображения, и гротеск неотделимы в поэме от проникновенного лиризма, от сильно выраженного авторского начала. Автор вполне зримо присутствует в поэме и является ее героем, противостоящим самой идее примирения с пошлой действительностью² и призывающим забирать с собою в путь «лучшие движения души», свойственные юности. У Гоголя представлены, с одной стороны, бездуховность его персонажей, с другой — «верная романтическому духу максималистски возвышенная идеалистическая позиция автора-писателя»³, захваченного поисками «плодотворного зерна» русской жизни, поисками «живой души».

В «Мертвых душах проходит испытание сама «онтологическая природа человека»⁴. При этом небезразличен оказывается для автора возраст героя (причем каждый возраст воссоздан особенными поэтическими средствами, что предполагается рассмотреть в статье). Через систему художественных средств (комических или лирических), связанных с изображением того или иного возраста, выявляются принципиальные авторские представления о смысле земного существования, который неотделим для Гоголя от идеи долга.

В изображении каждого возраста присутствует своя образно-символическая доминанта. Сквозным при этом является образ окна: мутного, не отворявшегося — в детстве, открытого — в юности и зрелости, навсегда закрытого — в старости.

Замкнутым, мутным и неприютным представлено «пространство детства» Павлуши Чичикова. Маленькие окна, не отворявшиеся ни в зиму, ни в лето, отец — «больной человек…, беспрестанно вздыхавший, ходя по комнате, и плевавший в стоящую в углу песочницу…», «вечное сиденье на лавке», вечная пропись перед глазами: «не лги, послушествуй старшим и носи добродетель в сердце» (пропись, т.

е. безликое поучение, при отсутствии Учителя, его Слова), окрик «Опять задурил!», когда «ребенок, наскуча однообразием труда, приделывал к букве какую-нибудь закавыку или хвост», и вслед за этими словами неприятное чувство, когда «краюшка уха его скручивалась очень больно ногтями длинных, протянувшихся сзади пальцев» (VI, 224). «При расставании слез не было пролито из родительских глаз» (VI, 225), зато прозвучало всем памятное наставление о необходимости беречь копейку, глубоко усвоенное сыном.

Гоголь показывает бедность и убогость «детского мира», лишенного благодатной духовной пищи. Ранние годы предстают как «антивоспитание» и «антидетство»

5. Отсутствие отцовской любви (о матери совсем нет никаких упоминаний) и единственный преподанный сыну «урок», горестно отмеченные автором, определяют дальнейший путь героя.

Образы детства, закономерно связанные с темой будущего, неоднократно появляются в поэме (и в первом, и во втором томе), однако особый ракурс изображения ставит под сомнение военное или дипломатическое поприще Алкида и Фемистоклюса. Данные писателем имена «воплощают в себе пустые мечтания Манилова о героическом будущем его детей»⁶. При этом имена — не единственный способ создания комического эффекта. С темой детства оказывается связан семантический комплекс жидкого или полужидкого вещества: слезы, жир на щеках, «препорядочная посторонняя капля» (VI, 31), которая непременно канула бы в суп, если бы лакей вовремя не утер нос посланнику, и т. д.

В одной из последних сохранившихся глав второго тома появляется максимально допустимое в обрисовке ребенка — физиология отправлений. Младенец, не без иронии названный автором «плодом нежной любви недавно бракосочетавшихся супругов», разревевшийся вначале, но переманенный Чичиковым к себе с помощью агуканья и сердоликовой печатки от часов — «вдруг повел себя нехорошо», чем и испортил новешенький фрак Чичикову. «Пострел бы тебя побрал, чертенок проклятый!» (VII, 95) — пробормотал Чичиков в сердцах про себя, стараясь при этом сообщить лицу своему, сколько возможно, веселое выражение. Мгновенное превращение ангелочка в чертенка, «невинного ребенка» в «канальчонка проклятого» сопровождается саркастическим определением этого возраста как «золотого времени».

После реплики отца провинившегося младенца: «…что может быть завидней ребяческого возраста: никаких забот, никаких мыслей о будущем» и подобающего ответа Чичикова: «Состояние на которое можно сей же час поменяться», — следует авторский комментарий: «Но, кажется, оба соврали: предложи им такой обмен, они бы тут же на попятный двор. Да и что за радость сидеть у мамки на руках да портить фраки» (VII, 228). Пора, в которой нет «никаких мыслей о будущем» не притягательна ни для автора, ни для героя.

Хотя в поэме неоднократно упоминается о желании Чичикова иметь в бу-дущем семью, авторский текст при этом звучит саркастически, а все дети, попа-дающие в поле зрения героя, выглядят комически, несуразно, а порой едва ли не отталкивающе. Притворные речи Чичикова лишь пародируют возможное умиление дитятей и выдают неискренность намерений Павла Ивановича.

Взаимоотношения родителей и детей: отцовское наставление, погубившее Чичикова, проклятые отцом дочь и сын Плюшкина, бесполезное будущее Алкида и Фемистоклюса, никому не нужные дети Ноздрева, безответственность Петуха перед своими подрастающими сыновьями (отмечен их непомерный рост и при этом духовное убожество), необходимость отрешения от отцовских уз Хлобуева, — вызывают у автора невидимые миру слезы.

«Как воспитать тому детей, кто сам себя не воспитал? Детей ведь только можно воспитать примером собственной жизни» (VII, 101), — говорит Муразов Хлобуеву.

Через оба гоголевских тома проходит тема женского воспитания. Критика институтского образования и параллельное обличение родительского пагубного влияния, «бабьего» окружения (при встрече Чичикова с молоденькой блондинкой) сменяется темой ответственности матери за будущее своей дочери. Жена Костанжогло объявляет брату, что музыкой ей некогда заниматься: «У меня осьмилетняя дочь, которую я должна учить. Сдать ее на руки чужеземной гувернантке затем только, чтобы самой иметь свободное время для музыки, — нет, извини, брат, этого-то не сделаю» (VII, 59).

Осьмилетняя, т. е. находящаяся в том возрасте, когда детство заканчивается и наступает отрочество и когда особенно необходим нравственный урок. «Мы знаем первый и святейший закон природы, что мать и отец должны образовать нравственность детей своих, которая есть главная часть воспитания»⁷, — писал почитаемый Гоголем Карамзин.

Во втором томе представлена «история воспитания и детства» Андрея Ивановича Тентетникова⁸. Собственно о детстве не говорится ничего (ни о детских впечатлениях, ни о каких—либо нравственных уроках). Вместо этого уже на первых страницах тома читатель знакомится с тем прекрасным и неизмеримым пространством, которое, по-видимому, окружало героя с младенчества.

Художественное совершенство описаний становится выражением чувства абсолютной свободы, которую испытывает сам автор, а вместе с ним и читатель, в этой беспредельности, парадоксально названной «закоулком» и «глушью». Безграничность распространяется по вертикали (висящие в воздухе золотые кресты и их отражение в воде) и по горизонтали («Без конца, без пределов открывались пространства»; VII, 8).

«Господи, как здесь просторно!» (VII, 9) — только и мог воскликнуть гость или посетитель после «какого-нибудь двухчасового созерцания».

Образ бесконечного простора — начальный мотив главы о Тентетникове, молодом счастливце, «притом еще неженатом человеке» (VII, 9) — наводит на мысль о беспредельных возможностях, открывающихся перед этим героем. Возраст юности (когда достигается определенная степень духовности) привлекает постоянное внимание автора, поэтизируется, звучит в лирических отступлениях поэмы.

Тема юности соотносится с мотивами рубежа, открытого окна, порога и безграничного пространства, иными словами — чрезвычайно ответственного момента, омраченного предчувствием напрасных ожиданий, краткого мига, после которого наступает бесполезная жизнь, а затем и безнадежная старость (Тентетников, Платонов, Плюшкин). Неосуществленность былых возможностей в какой-то степени связана с отсутствием влияния Учителя — зрелого мужа…

Слишком рано умер необыкновенный наставник Тентетникова, и «нет те-перь никого во всем свете, кто бы был в силах воздвигнуть шатаемые вечными колебаниями силы и лишенную упругости немощную волю, кто бы крикнул душе пробуждающим криком это бодрящее слово: вперед, которого жаждет повсюду, на всех ступенях стоящий, всех сословий, и званий, и промыслов, русской человек» (VII, 23).

Образ окна вновь появляется в главе о Тентетникове, решившем было ис-полнить священный долг русского помещика, но замершего, заснувшего в своем обетованном закоулке. После позднего пробуждения, двухчасового неподвижного сидения на кровати, долгого завтрака, Тентетников с холодной чашкой «подвигался к окну, обращенному на двор», где «проходила всякий день» шумная сцена перебранки буфетчика Григория с домоводкой Перфильевной, которая, ища себе поддержки, указывала на то, что «барин сидит у окна» и «все видит». Когда же шум на дворе становился невыносимым, барин уходил к себе в кабинет, где проводил все остальное время. «Ему не гулялось, не ходилось, не хотелось даже подняться вверх, не хотелось даже растворять окна затем, чтобы забрать свежего воздуха в комнату, и прекрасный вид деревни, которым не мог равнодушно любоваться ни один посетитель, точно не существовал для самого хозяина» (VII, 11).

В противопоставлении «осязаемой» реальности и недостижимых далей находит выражение конфликт, свойственный романтическому мироощущению. «Именно в таком аспекте изображение „обычного“, иногда будничного интерьера с окном, открытым в „большой мир“ получает широкое распространение в искусстве начала XIX века», при этом «даль не реализуется, она остается тенденцией, возможностью, устремлением, мечтой»⁹.

С темой юности сопряжен мотив возможного, но не сбывающегося чуда. Он звучит в эпизоде встречи Чичикова с молоденькой блондинкой, стоящей на пороге жизни:

«Хорошенький овал лица ее круглился, как свеженькое яичко, и, подобно ему, белел какою-то прозрачною белизною, когда свежее, только что снесенное, оно держится против света в смуглых руках испытующей его ключницы и пропускает сквозь себя лучи сияющего солнца; ее тоненькие ушки также сквозили, рдея проникавшим их теплым светом».

«Из нее все можно сделать, она может быть чудо, а может выйти и дрянь, и выйдет дрянь!» Только здесь и всего лишь на мгновение возникает поэзия детства («Она теперь как дитя, все в ней просто, она скажет, что ей вздумается, засмеется, где захочет засмеяться»; VI, 93), и звучит мотив чистоты, свежести, прозрачной белизны, отсутствующий при изображении собственно детей. Присутствие ребенка обычно сопряжено с разными видами загрязненности или неловкой ситуации: ноги по колено в грязи (VI, 59), лоснящиеся бараньим жиром щеки (VI, 31), необходимость что-либо вытирать салфеткой или оттирать одеколоном и т. п. Ребенок, как правило, что-либо испортил, запачкал, кого-либо укусил.

Своеобразной метафорой детско-юношеского состояния становится «только что снесенное яичко» в руках «испытующей его ключницы», подобно которой автор испытывает героя — что выйдет из его содержимого — «чудо» или «дрянь».

В итоге — детство оказывается сопряжено с образами «вещества», лишенного твердости и формы, юность определена как «мягкие» лета, а в персонажах зрелого возраста на первое место выходит не твердость духа, не готовность быть «гражданином земли своей» (VII, 13), а крепость тела (Собакевич), упругость (Чичиков неоднократно сравнивается с «резинным мячиком»), пышущая здоровьем плоть (Ноздрев) и т. д.

Теме старости сопутствует у Гоголя символика ветоши — ветхого, гадкого, наверченного тряпья. Появляется здесь и другой, уже знакомый образ. Окна, прежде все открытые в доме Плюшкина, одно за другим затворялись, и осталось одно, да и то заклеенное бумагою (полнее исключение простора, дали, перспективы). Однако мотив старости приобретает все же не столько брезгливую, сколько безысходную, неумолимо трагическую интонацию. «Грозна, страшна грядущая впереди старость, и ничего не отдает назад и обратно! Могила милосерднее ее, на могиле напишется: здесь погребен человек! но ничего не прочитаешь в хладных, бесчувственных чертах бесчеловечной старости» (VI, 127).

В обреченности детства на бездуховность и пустоту, в бесчеловечности старости заключена трагедия общего замысла «Мертвых душ»: ибо из кого вырастет пламенный юноша и что наступит за порогом зрелости? Изображение жизненной дороги человека вступает в логическое и сюжетное противоречие с темой России в поэме. Стремительному полету птицы-тройки, мотиву движения «вперед», к лучшему, противостоит внутренний вектор жизненного пути: от юности к старости, от лучшего к худшему.

Думая о будущем русского человека, Гоголь, тем не менее, изображал путь утрат лучших движений души, во многом связывая это с отсутствием духовного Учителя.

* * *

В аспекте поэтики возраста может быть прослежена типология образов учителя, необходимого в мире подростка или юноши: безымянный учитель детей Манилова, француз в доме Плюшкина (VI, 118), учитель Чичикова, наставники Тентетникова…

Особое место занимает образ первого учителя Тентетникова — Александра Петровича, единственного, знавшего науку жизни. «Из наук была избрана только та, что способна образовать из человека гражданина земли своей. Большая часть лекций состояла в рассказах о том, что ожидает юношу впереди, и весь горизонт его поприща умел он очертить <так>, что юноша, еще находясь на лавке, мыслями и душой жил уже там, на службе». С ним связана тема надежды на юношество, веры в человека, поэзия стремительного движения вперед, преодоления препятствий, мужественной стойкости среди ужасающей тины мелочей.

Подобны друг другу учитель Чичикова и второй наставник Тентетникова, «какой-то Федор Иванович» (VII, 14): оба любители тишины и похвального поведения, не терпящие умных и острых мальчиков. Подавление ума и пренебрежение к успехам в угоду хорошему поведению привели к потаенным шалостям, кутежам и разврату.

Воспитанники, лишенные «дивного Учителя», оказались навеки обречены либо на «позорную лень», либо на «безумную деятельность незрелого юноши». И потому Гоголь взывает к тем, кто взрастил уже в себе человека, кто способен услышать всемогущее слово «Вперед!» и последовать ему, вступая из «мягких юношеских лет в суровое, ожесточающее мужество» (VI, 127).

Вера Гоголя в святость учительного слова была чистой и искренней. Здесь сказываются не только традиции церковной литературы, но и идеи века Просвещения, рассматривавшего литературу как средство воспитания юношества.

Именно обвинение, что «ни один признательный юноша» «не обязан ему каким-нибудь новым светом или прекрасным стремлением к добру, которое бы внушило его слово»¹⁰, задело за живое М. П. Погодина, отвечавшего Гоголю, что огорчен был «до глубины сердца» и «готов был плакать»¹¹. Между тем в 2 номере «Москвитянина» за 1846 год было помещено обращение Погодина «К юноше», где пора юности предстала как врата жизни, как самое начало пути гражданина, порог испытаний. Дальнейшая жизненная дорога изображена была как охлаждение, усталость, изнеможение, угасание и — неожиданная помощь свыше, если сохранил в себе человек истинную любовь христианскую. «Ты восстанешь <…> обновленный, освященный, восстанешь и поднимешься на ту высоту», где «просветится твой взор». «Какое значение получит в глазах твоих эта бедная земная жизнь, как служба, как приуготовление к другому, высшему состоянию!»¹². Погодин солидарен с Гоголем в том, что душа должна слышать «небесное свое происхождение» (VII, 14). Оба связывают это с юностью, тем возрастом, когда слово учителя поможет обрести духовную зрелость.

* * *

Между тем, возвращаясь к теме общественного предназначения в «Выбранных местах. ..», Гоголь подчеркивает обязанность человека воспитаться самому. «… Физическое созревание человека не подлежит его вмешательству, в духовном же он — не только объект, но и свободный участник»¹³. Для Гоголя примером человека и гражданина, который сам «воспитался в юношестве» и исполнил свой долг, был Н. М. Карамзин. Тем самым Гоголь отдает главенствующую роль не «всемогущему слову» необыкновенного наставника (он «редко рождается на Руси»; VII, 145), а внутренней духовной работе, частью которой является индивидуальное нравственное влияние «одной души, более просветленной, на другую от-дельную душу, менее просветленную»¹⁴. Все могут быть вовлечены в этот взаимный процесс, и только в нем, по Гоголю, может осуществиться надежда на духовное обновление общества.

В «Выбранных местах…», имеющих особую жанровую природу, отступают и образы физиологии, связанные у Гоголя с темой детства, и образы расползающейся ветоши («прорехи»), сопровождающие у него тему старости, и остается только поэтика дали и простора, свойственная теме юности и апология высокого, христианского, служения. Писатель отклоняет «обыкновенный естественный ход» человеческой жизни и говорит о полной несущественности возраста для христианина: «По обыкновенному, естественному ходу человек достигает полного развития ума своего в тридцать лет. От тридцати до сорока еще кое-как идут вперед его силы; дальше же этого срока в нем ничто не подвигается, и все им производимое не только не лучше прежнего, но даже слабее и холодней прежнего. Но для христианина этого не существует, и, где для других предел совершенства, там для него оно только начинается» (VIII, 264). Преодоление рубежей, сияющая даль, «стремящая сила», жажда битвы, что характерны для юношеских лет, всегда живы в святых старцах. Высшая мудрость невозможна без воспитания самого себя и без сладости быть учеником. И весь мир, и ничтожнейший из людей может быть учителем для христианина, но вся мудрость отнимется, если возомнит он, что «учение его кончено, что он уже не ученик» (VIII, 266). Всегдашняя готовность к духовному ученичеству, к движению «вперед» (название главы: «Христианин едет вперед») становится для Гоголя лучшим «возрастом» человека.

Примечания

1. Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. М., 1979. С. 201.

2. См.: Шульц С. А. Гоголь и Новалис // Русская литература. 2005. № 3. С. 103.

3. Н. В. Гоголь как герменевтическая проблема: К 200-летию со дня рождения писателя / Под общ. ред. [и с предисл.] О. В. Зырянова. Екатеринбург, 2009. С. 17— 18.

4. Там же. С. 18.

5. Там же. С. 52.

6. Там же. С. 69.

7. Вестник Европы. 1802. № 2. С. 53.

8. См.: Краснощекова Е. А. Роман воспитания — Bildungsroman — на русской почве: Карамзин. Пушкин. Гончаров. Толстой. Достоевский. СПб., 2008. С. 45, 229 и др. ; Краснощекова Е. А. И. А. Гончаров: Мир творчества. СПб., 1997. С. 234–241.

9. Зернов Б. А. «Взгляд из окна» в немецком искусстве эпохи романтизма // Труды Государственного Эрмитажа Т. XIV. Л., 1973. С. 140, 141.

10. Переписка Н. В. Гоголя: В 2 т. Т. 1. М., 1988. С. 338.

11. Там же. С. 408.

12. Погодин М. П. К юноше. М., 1846. С. 22, 23.

13. Гершензон М. О. Исторические записки. М., 1910. С. 98, 163.

14. Там же. С. 109–110.

«Мертвым душам» придали живости – Газета Коммерсантъ № 63 (4604) от 12.04.2011

На сцене Театра имени Станиславского и Немировича-Данченко Свердловская музкомедия представила мюзикл Александра Пантыкина «Мертвые души» в постановке Кирилла Стрежнева, выдвинутый на соискание премии «Золотая маска» в девяти номинациях. Накануне этот спектакль завершил программу масштабных гастролей одного из лучших региональных театров в Петербурге. Комментирует ДМИТРИЙ РЕНАНСКИЙ.

В самом начале екатеринбургских «Мертвых душ» гигантская рука судьбы забрасывает Павла Ивановича Чичикова в сочиненный художником Сергеем Александровым пугающе-убогий сценический мир — в уходящую вглубь гигантскую то ли нору, то ли дыру, то ли тоннель без света в конце. Естественное желание человека, не по своей воле попавшего в это не приспособленное для нормальной жизни пространство,— бежать куда глаза глядят. Но протагониста гоголевской поэмы споро берут в оборот звериные хари, свиные рыла и прочие недотыкомки — напоминающая гигантского червя Коробочка, снабженные лысинами и будто бы тиной поросшими костюмами а-ля «Королевство кривых зеркал» Александра Роу неотличимые друг от друга близнецы-чиновники, щеголяющие невообразимо пестрыми платьями дамы. В одной из ключевых мизансцен первого акта общество спектакля кружит Чичикова в адском хороводе: для Кирилла Стрежнева «Мертвые души» — история вовсе не о купле-продаже мертвых крестьян, а об игре, которую силы зла затеяли за душу моложавого и трогательно неискушенного в жизни героя.

Мюзикл «Мертвые души»

Фото: Театр Музыкальной комедии, Екатеринбург

Спектакль Кирилла Стрежнева неожиданно рифмуется с только что выпущенной Василием Бархатовым мариинской постановкой одноименной оперы Родиона Щедрина. Оба режиссера в схожем ключе учиняют радикальную инверсию оригинального сюжета: если до сих пор в театральных интерпретациях гоголевской поэмы носителем дьявольского начала традиционно выступал лично Чичиков, то что в петербургском блокбастере, что в екатеринбургском мюзикле демонизируется, скорее, его окружение. Заняться скупкой мертвых душ у местных помещиков Павла Ивановича надоумливает руководство города N, а оформляющие сделки чиновники обитают где-то в недрах сценической преисподней. Потенциально из сюжета стрежневских «Мертвых душ» могла бы получиться готическая мистерия в духе какого-нибудь «Вия», но требующий хеппи-энда жанр мюзикла берет свое: Чичиков влюбляется в дочку городничего, та обманом спасает его — и вот уже переодевшиеся в современные костюмы русские Бонни и Клайд бегут пытать счастья в располагающийся по соседству город Глумов.

Мюзикл «Мертвые души»

Фото: Театр Музыкальной комедии, Екатеринбург

Гоголевское в екатеринбургском спектакле (сюжетные алогизмы и языковые палимпсесты плюс гротеск как основной способ мышления, карнавальность как мироощущение, реальность жизни как бесконечный морок) оттенено отсылками к более поздним адресатам, главный из которых — Салтыков-Щедрин с его «Господами Головлевыми» и представлением о России как о «стране умертвий». Как и все показывавшиеся на «Золотой маске» и неизменно становившиеся главными фаворитами конкурса предыдущие постановки Кирилла Стрежнева, «Мертвые души» — невероятно насыщенный и плотный театральный текст. Которому, как и отменно упругой, летящей на джаз-роковых парусах партитуре Александра Пантыкина, безусловно, можно предъявить претензии в эстетической олдскульности: и режиссерские, и композиторские приемы «Мертвых душ», конечно, принадлежат вчерашнему дню, а точнее — 80-м годам прошлого века. Между тем в плане театральной глубины и содержательности в сегодняшнем российском мюзикле и тем более в современной отечественной оперетте днем с огнем не сыщешь спектаклей, которые бы приближались к продукции Свердловской музкомедии. В отсутствие главного претендента на победу — «Летучей мыши» Большого театра — в нынешнем конкурсе «Золотой маски» у «Мертвых душ», в сущности, нет конкурентов.

Отношение Чичикова к Ноздреву. Анализ эпизода «Чичиков у Ноздрева». Как проявляется Чичиков в отношениях с Ноздревым

Высмеивая пагубное влияние крепостного строя не только на крестьян, но и на самих крепостных, Н. В. Гоголь в поэме «Мертвые души» создает целую галерею образов помещиков, где каждый человек предстает как яркий индивидуальный персонаж, и в то же время типичен.

Желание «попросить что-нибудь даром» привело Чичикова в имение Ноздрева.

Обманчивая внешность и непонятное поведение не позволяют новому человеку сразу правильно охарактеризовать Ноздрева, и тут нам на помощь приходит Гоголь. Он поясняет, что таких людей обычно называют «сломанными парнями»,

Они слывут хорошими товарищами, и в их лицах «можно увидеть что-то открытое, прямое, дерзкое». Однако на самом деле это «мусорщик», и за страсть беззастенчиво нагадить ближнему его часто бьют.

Его гадости, совершаемые без всяких корыстных целей, без злого умысла, а исключительно с целью получения сиюминутного удовольствия, от этого не становятся менее отвратительными.

Бомж и дебошир, Ноздрев совсем не занимается хозяйством, упустил и потерял все, что можно. Жена его давно умерла, и двоих своих детей Ноздрев передал на попечение «милой нянечки». Только в конуре помещик ведет себя как «отец в семье», и мы видим, что там для него наилучшее место.

Слишком поздно Чичиков осознал истинную сущность Ноздрева, потому что однажды связавшись с ним, избавиться от него было очень трудно, если не невозможно. Жила приобретателя подвела великого интригана, и вся великолепная затея с «мертвыми душами» едва не рухнула. Так как Чичиков всячески отказывался покупать лошадей, собак, шарманку, бричку и т. п., играть в карты и пить с хозяином, ему суждено было покинуть деревню Ноздрев с синяками и шишками, если бы городовой имел не прибыл.

Самое поразительное, что все в городе прекрасно знали о «слабых сторонах» Ноздрева, но это никого не шокировало и общение с ним никто не прекращал. При игре в карты, конечно, за ним внимательно следили и не доверяли секретам. Однако, как только в городе начался переполох по поводу того, что Чичиков скупал «мертвые души» с неизвестной целью, к Ноздреву обратились, заранее зная, что он «лжец, что ему нельзя верить в в одном слове или в самой мелочи».

Самое страшное, что в наше время ноздри не вымерли, они причиняют другим неприятности, получая от этого искреннее удовольствие. Гоголь пишет: «Может быть, назовут его битым персонажем, скажут, что Ноздрева уже нет. Увы!

Он везде между нами и, может быть, только носит другой кафтан, но люди легкомысленны и непроницательны, и человек в другом кафтане кажется им другим человеком».

В декабре 2008 г. Министерством образования и науки утвержден Перечень вступительных испытаний в образовательные учреждения высшего профессионального образования, имеющие государственную аккредитацию на 2009 г. . По ряду специальностей предусмотрена сдача ЕГЭ…
Телепрограмма ко Дню мэтров Оборудование: Телевизор, декорации, русские народные костюмы, костюм царевны-лягушки, царь, 7 козлят и волк, Красная Шапочка, 2 лягушки, матрешки, каравай, букет цветов. Музыкальный ряд: Русский…
Рассказ «Холодная осень» написан И. А. Буниным в 1944 году. Это непростое время для всего мира. Идет вторая мировая война. Она сильно повлияла на жизнь Бунина. Он,…
Поэт родился в хуторе Загорье Починковского района Смоленской области 21 июня 1910 года в семье сельского кузнеца. Со стороны отца предки Твардовского были земледельцами, кузнецами, со стороны матери — людьми…
Утегенова Сауле Мараловна Учитель начальных классов средней школы № 17 Балхаш Конспект урока. Защита проекта. Тема проекта: Деньги, цена, покупка товара. Креативное название: Копейка рубль бережет. Цели и задачи проекта: …
В конце первой четверти XIX века в России впервые развернулось революционное движение против царизма. Одним из руководителей дворянского восстания 14 декабря 1825 года на Сенатской площади был Кондратий Федорович Рылеев. Название…
Повесть «Гамбринус», созданная Александром Куприным в исторический период между двумя русскими революциями, стала ярким отражением неразрывной связи судеб простого народа и его культуры. Драма жизни приезжих разворачивается перед читателем…
Работа выполнена Баталовой Татьяной Анатольевной, учителем русского языка и литературы МБОУ «Средняя общеобразовательная школа №65 с углубленным изучением английского языка» г. Перми. Название работы Урок для 6 класса на тему…
Каковы основные мотивы лирики Лермонтова? В чем ее своеобразие и отличие от поэзии Пушкина? Пушкин всеобъемлющ. Кажется, нет в жизни ничего, о чем бы он не думал и не писал…
Они лучшие из дворян — и именно поэтому они были выбраны мной, чтобы доказать их несостоятельность. И. С. Тургенев В тревожное время, полное драматических событий, появилось лучшее произведение И. С. Тургенева — …
Танцюра Татьяна Дмитриевна МДОУ «Детский сад № 7 комбинированного вида» МУНИЦИПАЛЬНОЕ ДОШКОЛЬНОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ «Детский сад № 7 комбинированного вида Тип» КОНЦЕПЦИЯ урока рисования «Краб ищет друзей» Воспитатель: Танцюра Т….
Жизнь русского поэта Александра Сергеевича Пушкина неразрывно связана с городом, основанным Петром Первым. Здесь, в Петербурге, по окончании лицея прошли его первые зрелые годы, здесь он пришел в литературную…
Я могу разделить с тобой свою жизнь, но не могу прожить ее для тебя. Я могу научить тебя говорить, но я не могу заставить тебя учиться. Я могу указать вам направление…
Бисероплетение. Сердца. Мастер-класс с пошаговыми фото Мастер-класс: «Цветные сердечки» — магнит Вышивка бисером. Сердца Автор: Полтавцева Валентина Николаевна, МБДОУ комбинированного вида детский сад №41 «Сэвенсветик», г. Старый Оскол Назначение: подарок…
Но нет смерти тварям твоим, Толпа видений твоих, о поэт, Навеки озаренная бессмертием. Урок проводится после изучения стихов Ф. И. Тютчева и начинается с фронтальной беседы на стихи «Все…
Роман начинается с описания жаркого лета 1974 года. Затем писатель переносит повествование во времена Гражданской войны, на Дон и на юг России. Они перекочевали в повествовательную ткань романа из «Московских рассказов»…
Тема. Знаем и уважаем народные символы своего края Цели Образовательная: формировать знания о народных символах родного края Развивающая: развивать умение работать с дополнительной литературой, анализировать, делать выводы, развивать творческие, коммуникативные…

Анализ эпизода «Чичиков у Ноздрева»
Высмеивание пагубного влияния крепостнического строя не только на крестьян, но и на самих крепостных, Н. В. Гоголь в поэме «Мертвые души» создает целую галерею образов помещиков, где каждый человек предстает как яркий индивидуальный характер, и в то же время является типичным.

В образе Ноздрева Гоголь показывает человека, совершенно лишенного понятия о морально-этических нормах, неспособного уважать ни себя, ни окружающих, живущего только сегодняшним днем. Он из тех людей, которые «начнут с глади, а закончат гадом». Умеющий вдохновенно, но без надобности врать, размениваться на что угодно, жульничать и жульничать при игре в карты, устраивать «истории», покупать все, на что хватит денег, и тут же играть в дым, Ноздрев сумел обмануть ожидания даже такого тонкий психолог, вроде Чичикова. Желание «попрошайничать ни за что» привело Чичикова в имение Ноздрев.
Обманчивая внешность и непонятное поведение не позволяют новому человеку сразу правильно охарактеризовать Ноздрева, и тут нам на помощь приходит Гоголь. Он поясняет, что таких людей обычно называют «сломанными малютками», они слывут хорошими товарищами, а в их лицах «можно увидеть что-то открытое, прямое, дерзкое». Однако на самом деле это «мусорщик», и за страсть беззастенчиво нагадить ближнему его часто бьют. Его гадости, которые совершаются без всяких корыстных целей, без злого умысла, а исключительно с целью получения сиюминутного удовольствия, не становятся от этого менее отвратительными.
Мот и дебошир, Ноздрев совсем не занимается хозяйством, упустил и потерял все, что можно было. Жена его давно умерла, и двоих своих детей Ноздрев передал на попечение «милой нянечки». Только в конуре помещик ведет себя как «отец в семье», и мы видим, что там для него наилучшее место.
Слишком поздно Чичиков понял истинную сущность Ноздрева, потому что, связавшись с ним однажды, избавиться от него было очень трудно, если не невозможно. Жила приобретателя подвела великого интригана, и вся великолепная затея с «мертвыми душами» едва не рухнула. Так как Чичиков всячески отказывался покупать лошадей, собак, шарманку, бричку и т.п., играть в карты и пить с хозяином, ему суждено было покинуть деревню Ноздрев с синяками и шишками (как минимум), если полиция не приехала.
Самое поразительное, что все в городе прекрасно знали о «слабых сторонах» Ноздрева, но это никого не шокировало и общение с ним никто не прекращал. При игре в карты, конечно, за ним внимательно следили и не доверяли секретам. Однако, как только в городе начался переполох по поводу того, что Чичиков скупал «мертвые души» с неизвестной целью, к Ноздреву обратились, заранее зная, что он «лжец, что ему нельзя доверять в в одном слове или в самой мелочи».
Самое страшное, что в наше время ноздри не вымерли, они причиняют другим неприятности, получая от этого искреннее удовольствие. Гоголь пишет: «Может быть, назовут его битым персонажем, скажут, что Ноздрева уже нет. Увы! Он везде между нами и, может быть, только носит другой кафтан, но люди легкомысленны и непроницательны, и человек в другом кафтане кажется им другим человеком.

Николай Васильевич Гоголь — прекрасный сатирик, видевший сам и показавший широкой читательской аудитории плодовитость крепостнического строя, его пагубное влияние на души помещиков и крестьян. Народ, угнетенный непосильным трудом и нищетой, теряет интерес к беспросветной жизни, перерождаясь в тягловых животных. Безделье помещиков делает непонятным, что они «активисты», не способные не только руководить другими людьми, но и нормально организовать свою жизнь.Большая часть помещиков, вырождаясь , терзая, мучая окружающих, живут иллюзорными представлениями о действительности и о себе.Таким помещиком является Ноздрев, которого Чичиков случайно встретил на постоялом дворе.Он понятия не имеет о достоинстве человека, правилах общения и нравственных нормах. Автор называет его «историческим человеком», потому что он постоянно попадает в историю: «…либо жандармы выведут его из зала под руки, либо заставят вытолкнуть Характеризуя Чичикова как прекрасного психолога, умеющего сразу понять характер человека, с которым ему приходится иметь дело, автор показывает, что и Павел Иванович ошибался, делая ставку на Ноздрева в своем мошенничестве. «Ну, — подумал Чичиков, — я и в самом деле зайду к Ноздреву. Чем он хуже других. Тот же человек, да еще и потерянный. Судя по всему, у него много денег на все, поэтому от него можно получить что-то бесплатно. Если бы Павел Иванович не был так жаден, он бы пригляделся к Ноздреву, понял, что с ним нельзя вести никаких дел. ящиков», что, в общем-то, и произошло. Ноздрев навязывает окружающим совершенно непонятную форму общения – «Ноздрев во многих отношениях был человеком разносторонним, то есть он человек на все руки. ты ходишь куда угодно, хоть на край света, вступай в какое угодно принятие, меняй все, что есть в мире, на все, что хочешь.» Мысли его перескакивали с предмета на предмет, в его действиях не было логики и речей, и в то же время был патологическим лжецом, хамом и бездельником.Ноздрев имел страсть к «бедам за людей, и не от злой души, а просто Дэл по пустякам. Хозяйством не занимается, жена давно Та1С» а детей «кинула» на няню, только на псарне помещик ве-я*? начав с ним разговор о покупке мёртвого Л° ТУТ и пожалел об этом, но было уже поздно. «Просто надулся, 1У, _», «я дурак >>) — сказал себе Павел Иванович. Он понял, что сильно гадал, связавшись с этим лжецом. Ноздрев имеет привычку подзывать к себе «другого» друга», навязывая ему немыслимые «сделки», а когда тот отказывается, избивает его, приходя на помощь своим крепостным. Так, он предлагает Чичикову отдать мертвые души даром, а сначала купи жеребца за 4 тысячи, купленного якобы им самим за 10 тысяч рублей.Ноздрев бросил свое хозяйство, вешается, ездит по ярмаркам, кабакам, теряя те гроши, которые собирает со своих разорившихся мужиков.Бывает, правда редко , когда ему везет — попадается простак, которого он умудряется обыграть в карты, то Ноздрев покупает всякую всячину, но домой не приносит, так как тут же проигрывает более удачливому заезжему шулеру.Чичиков не умеет избавиться от чересчур назойливого друга, который чуть не «прибил» Павла Ивановича. И, если бы не приезд исправника, был бы «наш авантюрист» с синяками. В эпизоде, описывающем визит Чичикова к Ноздреву, Гоголь показал другую помещик, спустившийся из «галереи типов». Несмотря на бурную деятельность, Ноздрев кажется «мертвым» для общества. Он суетится, доставляя всем неудобства и хлопоты. Легко себе представить, как плохо живется крестьянам с таким баламутом-помещиком, который ничем полезным не занимается, не дает ему сосредоточиться на Деле и прочем. Буйное «гусарство» Ноздрева говорит о том, что если бы он служил в армии, то пользы от него не было бы, а только один вред. Смех писателя сатирически, ненавязчиво обличает нравы буржуазно-крепостнического строя. Читателям становится ясно, насколько никчемны, бесполезны и даже общественно опасны Ноздревы, уносящие власть над людьми. Они расправляются даже с себе подобными, а что они могут сделать с подневольными крестьянами, нетрудно догадаться, узнав причину приезда исправника: * Вы под судом до конца решения по вашему делу… Вы попали в историю, по поводу нанесения личного оскорбления Мещику Максимову розгами в нетрезвом состоянии. Чичикову повезло: приезд офицера спас Павла Иваночу от участи многих «друзей». Чем дальше читаешь поэму Гоголя «Мертвые души» «тем хуже становится на душе: время идет, а нравы почти не меняются. И автор гениально предвидел: «…может быть, назовут характер его битым, скажут, что теперь там находится у «Ноздрев. Увы! Ноздрев еще долго не покинет мир…»

Высмеивая пагубное влияние крепостнического строя не только на крестьян, но и на самих крепостных, Н. В. Гоголь в поэме «Мертвые души» создает целую галерею образов помещиков, где каждый человек предстает как светлый индивидуальный характер, и в то же время типичный. В образе Ноздрева Гоголь показывает человека, совершенно лишенного понятия о морально-этических нормах, неспособного уважать ни себя, ни других, живущего только сегодняшним днем. Он из тех людей, которые «начнут с глади, а закончат гадом». Умеющий вдохновенно, но без надобности врать, меняться на что угодно, жульничать и жульничать при игре в карты, устраивать «истории», покупать все, на что хватит денег, и тут же играть в дым, Ноздрев сумел обмануть ожидания даже таких тонкий психолог, вроде Чичикова. Желание «попрошайничать ни за что» привело Чичикова в имение Ноздрев. Обманчивая внешность и непонятное поведение не позволяют новому человеку сразу правильно охарактеризовать Ноздрева, и тут нам на помощь приходит Гоголь. Он поясняет, что таких людей обычно называют «сломанными парнями», они слывут хорошими товарищами, а в их лицах «можно увидеть что-то открытое, прямое, дерзкое». Однако на самом деле это «мусорщик», и за страсть беззастенчиво нагадить ближнему его часто бьют. Его гадости, которые совершаются без всяких корыстных целей, без злого умысла, а исключительно с целью получения сиюминутного удовольствия, не становятся от этого менее отвратительными. Бродяга и дебошир, Ноздрев совсем не занимается своим хозяйством, он упустил и потерял все, что можно было. Жена его давно умерла, и двоих своих детей Ноздрев отдал на попечение «милой нянечки». Только в конуре помещик ведет себя как «отец в семье», и мы видим, что там для него наилучшее место. Слишком поздно Чичиков понял истинную сущность Ноздрева, потому что, раз связавшись с ним, избавиться от него было очень трудно, если не невозможно. Жила покупателя подвела великого интригана, и вся великолепная затея с «мертвыми душами» едва не рухнула. Так как Чичиков всячески отказывался покупать лошадей, собак, шарманку, бричку и т.п., играть в карты и пить с хозяином, ему суждено было покинуть деревню Ноздрев с синяками и шишками (как минимум), если полицейский не приехал. Самое поразительное, что все в городе прекрасно знали о «слабых сторонах» Ноздрева, но это никого не шокировало и общение с ним никто не прекращал. При игре в карты, конечно, за ним внимательно следили и не доверяли секретам. Однако, как только в городе начался переполох по поводу того, что Чичиков скупал «мертвые души» с неизвестной целью, к Ноздреву обратились, заранее зная, что он «лжец, что ему нельзя верить в в одном слове или в самой мелочи». Хуже всего то, что в наше время ноздри не отмерли, они доставляют другим неприятности, получая от этого искреннее удовольствие. Гоголь пишет: «Может быть, назовут его битым персонажем, скажут, что Ноздрева уже нет. Увы! Он везде между нами и, может быть, только носит другой кафтан, но люди легкомысленны и непроницательны, и человек в другом кафтане кажется им другим человеком.

Высмеивая пагубное влияние крепостнического строя не только на крестьян, но и на самих крепостных, Н. В. Гоголь в поэме «Мера душ» создает целую галерею образов помещиков, где каждый человек предстает как светлый индивидуальный характер, и в то же время типичный.

Но без необходимости размениваться на что-либо, жульничать и жульничать при игре в карты, устраивать «истории», покупать все, на что хватит денег, и просто играть в дым, Ноздрев сумел обмануть ожидания даже такого тонкого психолога, как Чичиков. Желание «попрошайничать ни за что» привело Чичикова в имение Ноздрев.

Обманчивая внешность и непонятное поведение не позволяют новому человеку сразу правильно охарактеризовать Ноздрева, и на помощь нам приходит Гоголь. Он поясняет, что таких людей я обычно называю «сломанными малютками», они известны хорошими товарищами, и в их лицах «можно увидеть что-то открытое, прямое,

Дерзкий». Однако на самом деле это «сорняк», и за свою страсть беззастенчиво нагадить ближнему он часто бывает биҭ. Его гадости, которые совершаются без всяких корыстных целей, без злого умысла, а исключительно с целью получения сиюминутного удовольствия, не становятся от этого менее отвратительными. Бродяга и дебошир, Ноздрев совсем не занимается своим хозяйством, он упустил и потерял все, что можно было. Жена его давно умерла, и двоих своих детей Ноздрев передал на попечение «милой нянечки». Только в конуре помещик ведет себя как «отец в семье», и мы видим, что там для него наилучшее место.

Слишком поздно Чичиков осознал истинную сущность Ноздрева, потому что однажды связавшись с ним, избавиться от него было очень трудно, если не невозможно. Жила покупателя подвела великого интригана, и вся великолепная затея с «мертвыми душами» едва не рухнула.

Так как Чичиков всячески отказывался покупать лошадей, собак, шарманку, бричку и ҭ. д., играя в карни и выпивая с хозяином, ему суждено было покинуть деревню Ноздрев с синяками и шишками (по крайней мере), если бы не приехал городовой. Самое поразительное, что все в городе прекрасно знали о «слабых сторонах» Ноздрева, но это никого не шокировало и общение с ним никто не прекращал. При игре в карты, конечно, за ним внимательно следили и не доверяли секретам.

Однако, как только в городе начался переполох по поводу того, что Чичиков скупал «мертвые души» с неизвестной целью, к Ноздреву обратились, заранее зная, что он «лжец, что ему нельзя доверять в одном слове или в самой мелочи». Хуже всего то, что в наше время ноздри не отмерли, они доставляют другим неприятности, получая от этого искреннее удовольствие. Гоголь пишет: «Может быть, я назову его битым персонажем, скажу, что теперь Ноздрева нет. Увы! Он везде между нами и, может быть, только ходит в другом кафтане, но люди легкомысленны и небывалы, и человек в другом кафтане кажется им другим человеком. ”:

Очерки на темы:

Поэма Николая Васильевича Гоголя «Мертвые души» блестяще отразила времена и лики помещичье-крепостной России 30-х годов XIX века. Был период…
Давайте подумаем, зачем Чичиков скупал мертвые души? Понятно, что этот вопрос очень интересует школьников при выполнении домашних заданий по литературе. ..
Пьеса Николая Гоголя «Женитьба» написана в 1842 году. Сразу после выхода она стала предметом многочисленных дискуссий и…
Николай Васильевич Гоголь очень любил изучать историю запорожского казачества и очень часто использовал эту тему в своем творчестве. Самый известный…

Отношение Чичикова к Ноздреву. Анализ эпизода «Чичиков у Ноздрева»

По ошибке он называет помещичьи земли вместо Маниловки Заманиловкой, ничего заманчивого и «манящего» в деревне и господском доме нет: несколько хилых клумб, дом и стены оттенок голубого, похожий на серый, нигде не зелень, хмурые серые избы.

Манилов, на первый взгляд, очень приятный человек. Но приятность этого «слишком… сахарного», аж до приторности. Только соблазнительная улыбка в его образе привлекательна. В нем нет «энтузиазма», ничто его не завораживает, только в голове постоянно бродят пространные мысли.

Человеку, можно сказать, ничего в этой жизни не нужно — он живет для себя и живет. Точнее, существует по принципу: будет день, будет и еда. Автор отмечает, что у Манилова все шло «как-то само собой»: и хозяйство, и внутреннее устройство дома, и отношения с прислугой.

Главная и грустная черта Манилова: все проекты, хорошие и добрые начинания остаются словами: от чтения книги (закладка в которой стоит на четырнадцатой странице уже какие-то неведомые годы) до подземного перехода с каменным мостом через пруд. Не сделано — и ладно. В доме много нерешенных проблем, но хозяйка занята только мечтами. Пусто в кладовке, на кухне непонятно что готовится, вор домработница, пьяница прислуга — все это предметы низкие, недостойные господ.

Пройдоха Чичиков сразу учуял определяющую черту личности Манилова — миловидность в манерах и поступках, а также желание угодить. Поэтому весь разговор Чичикова с Маниловым есть сплошное заискивание и лесть. О всех чиновниках города N говорят в превосходной степени: «почтеннейший», «самый любезный человек», самое учтивое общество, все в высшей степени приятные и достойные.

Даже проход Чичикова через дверные проемы кабинета и столовой в доме Маниловых превращается в настоящий пафос: гость и хозяин не могут договориться, кто из них пойдет первым, так как каждому очень хочется уступить к другому. В результате оба проходят через дверь одновременно. Мошенник Чичиков «приспосабливается» к Манилову, к этой слащавой вежливости, чтобы реализовать свою корыстную цель — покупку «мертвых» душ.

Когда Чичиков озвучил свое выгодное предложение Манилову, тот пришел в большое недоумение. Трубка у него уже изо рта выпадает, он утверждает, что «раздалось странное слово», даже подозревает Чичикова в сумасшествии («это гость сошел с ума»). Но желание угодить Манилову толкает к действию — продать Чичикову «мертвых» крестьян. Причем происходит это на основании того, что у Чичикова «блестящее» образование, которое «видно в каждом… движении» и глубокое выражение лица, свойственное только «слишком умному министру».

Примечательны (буквально режут ухо) греческие имена детей Манилова (Фемистокл и Алкид). Сейчас тоже некоторые родители склонны называть своих детей редкими «экзотичными» именами. Они, как и Манилов, стараются казаться образованными, умными и начитанными. Но этот факт говорит только о внутренней пустоте и показной напыщенности, за которой ничего нет.

До конца беседы читатель надеется, что Манилов, даже несмотря на свою милость и раболепие, не такой уж плохой человек. Но этот миф окончательно развенчивает последнее выражение Манилова в беседе с Чичиковым о том, что «мертвые души — полная чушь». Даже меркантильного Чичикова смущают эти слова, и он возражает: «Это не вздор!».

Пустые мечтания, слащавая показная вежливость и лесть — увы, все составляющие Манилова.

Н.В. Гоголя. Автор опубликовал ее в 1842 году. Первоначально он планировал трехтомник. В 1842 году вышел первый том. Однако вторая, почти полная, была уничтожена самим писателем (несколько глав из нее сохранились в черновиках). Третий, впрочем, даже не был начат, о нем имеются лишь единичные сведения. Поэтому отношение Чичикова к Ноздреву мы рассмотрим только на основании первого тома произведения. Начнем со знакомства с этими персонажами.

Кто такие Чичиков и Ноздрев?

Павел Иванович Чичиков — бывший чиновник, а ныне интриган. Этот отставной коллежский советник занимался скупкой «мертвых душ» (то есть письменных свидетельств умерших крестьян), чтобы заложить их как живых, получить банковский кредит и завоевать влияние в обществе. Ухаживает за собой, нарядно одевается. Чичиков даже после пыльной и долгой дороги умудряется выглядеть так, как будто он только что побывал у парикмахера и у портного.

Ноздрев — 35-летний лихой «болтун, пьяница, лихач». Это третий помещик в произведении, с которым Чичиков решил торговаться мертвыми душами. Попробуем ответить на вопрос, как Чичиков относился к Ноздреву. Для этого следует проследить всю историю их взаимоотношений.

Знакомство Чичикова с Ноздревым

В первой главе произведения встречаются, во время обеда с прокурором. Затем герои случайно сталкиваются в таверне (четвертая глава). Чичиков идет от Коробочки к Собакевичу. В свою очередь, Ноздрев вместе с Межуевым, своим зятем, возвращается с ярмарки, где проиграл и пропил все, включая экипаж. Помещик тут же заманивает гоголевского афериста в свое имение. Понятно, чего хотел Чичиков от помещика Ноздрева, почему тот согласился с ним ехать — его интересовали «мертвые души».

Доставив гостей, помещик сразу начинает показывать ферму. Ноздрев начинает с конюшни, потом рассказывает о волчоне, который живет с ним и питается только сырым мясом. Затем хозяин идет к пруду. Вот, по его рассказам, который могут вытащить только два рыбака вместе. Далее следует шоу питомника, где Ноздрев выглядит «отцом семейства» среди собак. После этого гости идут в поле, где, конечно же, ловят зайцев руками. Понятно, что отношение Чичикова к помещику Ноздреву после всего этого хвастовства вряд ли будет положительным. Ведь этот герой очень проницателен.

Выпивка и ее последствия

Хозяин не очень озабочен ужином. Только в 5 часов гости садятся за стол. Он объясняет, что еда не главное в его жизни. Но выпивки у Ноздрева много, а наличных ему не хватает и он выдумывает свои невероятные «композиции» (шампанское и бургиньон вместе, коньяк, отдающий фюзеляжем, «со вкусом сливок»). При этом помещик щадит себя. Чичиков, заметив это, незаметно наливает стаканы.

Тем не менее «щадящий» себя хозяин утром приходит к нему в одном халате и с трубкой в зубах. Он уверяет, как и подобает гусарскому богатырю, что в его устах «эскадрон заночевал». Неважно, есть у вас похмелье или нет. Важно лишь то, что порядочный гуляка непременно должен от этого страдать. Как относился Ноздрев к Чичикову? Лучше всего его раскрывает ссора, произошедшая во время торга.

Ссора Чичикова с Ноздревым

Мотив этого ложного похмелья важен для автора и в другом отношении. Во время торга, состоявшегося накануне вечером, Ноздрев сильно поссорился с Чичиковым. Дело в том, что он отказался играть в карты на «мертвые души», равно как и покупать жеребца настоящей «арабской крови», а души получать «в придачу». Таким образом, отношение Ноздрева к предложению Чичикова требует обоснования. Однако вечернюю задиристость помещика нельзя списывать на алкоголь, как и утреннюю умиротворенность объяснять забвением содеянного в пьяном угаре. В своих действиях Ноздрев руководствуется только одним душевным качеством: необузданностью, граничащей с бессознательностью.

Игра в шашки для душ

Помещик ничего не планирует, ничего не замышляет, он просто не знает меры ничему. Чичиков, согласившись (весьма опрометчиво) играть в шашки на душе (поскольку шашки не маркируются), чуть не становится жертвой ноздревского разгула. Души на кону оцениваются в 100 рублей. Помещик двигает рукавом сразу 3 шашки и таким образом ставит одну из них в короля. Чичикову ничего не остается, как перепутать фигуры.

Спектакль о душах подчеркивает сущность обоих героев, а не просто раскрывает, как Чичиков относился к помещику Ноздреву. Последний просит 100 рублей за души, а Чичиков хочет снизить цену до 50. Отношение Ноздрева к предложению Чичикова таково: он просит включить в ту же сумму или какого-нибудь щенка. Этот помещик, будучи неисправимым игроком, играет вовсе не ради выигрыша — его интересует сам процесс. Ноздрев раздражен и зол из-за потери. Финал игры предсказуем и знаком — это конфликт, переходящий в драку.

Полет Чичикова

При этом Чичиков думает прежде всего не о физической боли, а о том, что дворовые люди станут свидетелями этой неприятной сцены. Но репутацию надо поддерживать всеми возможными способами. Конфликт, угрожающий его имиджу, герой разрешает обычным способом – бежит. Впоследствии, когда всему городу становится известно о покупке «мертвых душ», он делает то же самое. Отношение Чичикова к Ноздреву, их шулерская сделка — пародия на предпринимательскую деятельность. Она дополняет характеристики обоих персонажей, демонстрируя вульгарность и низость господ «средней руки».

Похоже, расправа над Чичиковым неизбежна. Помещик кричит от волнения: «Бей его!» Гостья спасает только появление капитана милиции, грозного мужика с огромными усами.

Сцена на губернаторском балу и визит Ноздрева

Чичиков надеется, что больше не увидит Ноздрева. Однако этим героям предстоит встретиться еще дважды. Одна из встреч происходит на губернаторском балу (глава восьмая). В этой сцене покупатель «мертвых душ» был практически уничтожен. Ноздрев, неожиданно столкнувшись с ним, кричит во весь голос, что это «херсонский помещик», который «торгует мертвыми душами». Это порождает множество невероятных слухов. Когда же, совершенно запутавшись в различных версиях, чиновники города NN звонят Ноздреву, он, ничуть не смущаясь противоречивостью всех этих мнений, подтверждает их все (глава девятая). Чичиков якобы купил мертвых душ на несколько тысяч, он фальшивомонетчик и шпион, пытался увести дочь губернатора, а священник Сидор должен был женить молодых за 75 рублей. Ноздрев даже подтверждает, что Чичиков — это Наполеон.

В десятой главе сам помещик сообщает об этих слухах Чичикову, к которому наносит непрошеный визит. Ноздрев, в очередной раз забыв о своей обиде, предлагает ему помощь в «уводе» губернаторской дочери, причем всего за 3000 руб.

Внутренний мир Ноздрева

Этот помещик, как и другие герои поэмы Гоголя, словно переносит очертания собственной души в очертания повседневности. В его доме все устроено глупо. Посреди столовой стоят деревянные козлы, в кабинете нет ни бумаг, ни книг, на стене висят якобы турецкие кинжалы (Чичиков видит на одном из них имя мастера — Савелий Сибиряков). Ноздрев называет свою любимую шарманку шарманкой.

Гоголь сравнивает развратную и расстроенную душу помещика с этим испорченным органом, который играл не без приятности, но в середине что-то пошло не так, так как мазурка закончилась песней «Мальбруг пошел в поход», которая, в свою очередь, , закончилось каким-то знакомым вальсом. Уже помещик давно перестал ее вертеть, но в этой шарманке была одна живая дудка, которая не желала угомониться и долго свистела одна. Конечно, в искалеченных душах гоголевских героев эти «божьи дудки» весьма примечательны, порой сами по себе свистя и сбивая с толку продуманные, безупречно и логично спланированные аферы.

Как Чичиков раскрывается в отношениях с Ноздревым

Отношение Чичикова к Ноздреву раскрывает внутренний мир гоголевского афериста. Убегая от помещика, сочиняющего очередную «историю», охотник за «мертвыми душами» не может понять, зачем он пошел в имение, почему доверился ему, «как ребенку, как дураку». Однако не случайно он соблазнился этим помещиком: по натуре он тоже авантюрист, который ради достижения корыстных целей без зазрения совести может перешагнуть все нравственные законы. Заканчивая раскрытие темы «отношение Чичикова к Ноздреву», отметим, что первый способен лгать, обманывать и даже прослезиться, а первый не менее способен, чем второй.

Сравнение речи Чичикова в произведении Н. В. Гоголя «Мертвые души» и М. А. Булгакова «Приключения Чичикова»

Характеристика речи Чичикова в поэме Н. В. Гоголя «Мертвые души»

Павел Иванович не был знатным человеком .
Отец оставил Павлуше в наследство полмедяка и завет прилежно учиться, радовать учителей и начальство, дружить и, главное, копить и копить копейку. После такого наставления отца он привык ко всем находить подход, угождая человеку, приспосабливаясь к манере его речи.
Гоголь пишет о посещении Чичиковым городского общества чиновников: «Какой бы ни был разговор, он всегда умел поддержать его… и говорил о добродетели очень хорошо, даже со слезами и глазами… Говорил он ни громко, ни тихо, но совершенно так, правильно». Чичиков тоже ведет себя очень мило и деликатно: за карточным столом. Во время игры спорит, но «чрезвычайно искусно», «мило». «Он никогда не говорил: «Вы пошли », но «вы изволили пойти, я имел честь прикрыть вашу двойку» и т. д.

Прежде чем говорить о речи Чичикова, необходимо сказать о его происхождении. Н. В. Гоголь в одиннадцатой главе поэмы открывает перед нами историю жизни Чичикова. Автор отмечает «темное и скромное» происхождение героя.

От чиновничьих лет Чичиков, по-видимому, сохранил манеру представляться в приподнятом официальном тоне, рекомендовать себя некоторым лицам, имеющим стремление к показной, внешней культуре; Так, когда Манилов приглашает Чичикова к себе в имение, тот тут же отвечает, что «почтит его за самый священный долг». Придя к генералу Бетрищеву, Чичиков представляется так:
«Уважая доблесть мужей, спасших отечество на поле боя, счел своим долгом представиться Вашему превосходительству лично.» Так что в речи Чичикова есть лоск, который он пытается наложить на себя.

А так речь главного героя красива, изящна, полна книжных оборотов: «ничтожный червь мира сего», «Имею честь прикрыть вашу двойку». Стоит отметить особую маневренность и подвижность речи героя. «В самом деле, чего я не терпел? как баржа среди свирепых волн… Каких гонений, каких гонений я не испытал, какой скорби не вкусил, а потому, что соблюл истину, что был чист совестью, что подал руку беспомощной вдове и несчастный сирота! .. — Тут он даже вытер платком слезу, скатившуюся. Он может поддержать любой разговор и о конной ферме, и о собаках, и о судейских проделках, и об игре в бильярд, и о приготовлении горячего вина. Особенно хорошо он говорит о добродетели, «даже со слезами на глазах». Но то, что человек говорит о добродетели, не значит, что он тоже думает.

Возьмем, к примеру, его диалог с Маниловым. Манилов в упоении своей любезностью согласился, что с радостью отдаст половину своего состояния, чтобы иметь часть заслуг своего гостя. Чичиков теперь пытается его перехитрить: «Наоборот, я бы считал, со своей стороны, величайшим…». Неизвестно, каким комплиментом Чичиков хотел перекрыть любезному хозяину в этом своеобразном словесном состязании, но важно отметить одно: Чичиков ни в коем случае не хочет уступать пальму первенства Манилову. Чичиков добрый, даже «он с маниловскими детьми: «какие милые детки», «прелестные детки», «маленькие мои», так он их называет. «Умница, дорогая», — хвалит он Фемистоклюва.

«О! это была бы райская жизнь», — резюмирует обмен мыслями и чувствами Чичиков. Это точная копия снов Манилова. И только когда Чичиков пытается объяснить непрактичному Манилову свою просьбу о мертвых душах, он меняет свой тон и придает своей речи официально-официальный тон: «Я полагаю достать мертвых, которые, однако, по ревизии числились бы живыми». те, которые не живы в действительности, а живы по отношению к своей юридической форме, передаче, уступке или тому, что вам больше нравится?» «Долг для меня — святое дело, закон — перед законом я немой».0003

В диалоге Чичикова и Коробочки мы видим совсем другого Павла Ивановича. «На все воля Божья, матушка!» — глубокомысленно заявляет Павел Иванович в ответ на жалобы помещика о многочисленных смертях среди крестьян. Однако, поняв очень скоро, как глупа и невежественна Коробочка, он уже не церемонится с нею: «Да пропади ты и окольным путем всю свою деревню», «как какая-то шавка, не сказав ни слова худого, на сене валяясь: и сама не ест, и другим не дает.
С Собакевичем Чичиков

сначала придерживается своей обычной манеры говорить. Тогда он несколько снижает свое «красноречие». К тому же в интонациях Павла Ивановича при соблюдении всех внешних приличий чувствуется нетерпение и раздражение. Так, желая убедить Собакевич в полной бесполезности предмета торга, Чичиков заявляет: «Мне странно: кажется, что между нами происходит какое-то театральное представление или комедия, иначе я не могу объяснить себе. .. Вы кажетесь довольно умным человеком, знаете сведения о воспитании».
Чичиков говорит с Ноздревым просто и лаконично. Он прекрасно понимает, что не нужно глубокомысленных фраз и красочных эпитетов.
В разговоре с Плюшкиным Чичиков вернулся к своим обычным любезностям и напыщенным заявлениям. Павел Иванович заявляет помещику, что «наслушавшись о его хозяйстве и о редком управлении имениями, он почел долгом узнать друг друга и привести к себе уважение». Он называет Плюшкина «порядочным, добрым стариком».

Характеристика речи Чичикова в сатирическом рассказе

М. А. Булгаков «Приключения Чичикова»

Павел Иванович очень мало говорит в этом рассказе. Но здесь речь Чичикова менее разнообразна, ибо у Булгакова герою не приходится подстраиваться под характеры других людей. Хотя Павел Иванович до сих пор употребляет свои крылатые фразы: «в мгновение ока вышвырнули к черту», «некуда нос показать»; его речь не выглядит красочной и изящной.

Мы также видим, что у Булгакова Чичиков употребляет просторечное выражение: «Ни то, ни то, ни черт знает что». В этом одно из отличий двух Чичиковых.

И во фразе: «Испортил, испортил себе репутацию так, что некуда нос показать. Ведь если узнают, что я Чичиков, естественно, в мгновение ока будут выброшены к черту» — наблюдаем сходство с мыслями гоголевского Чичикова. «Испортил» слово с ярко выраженным гневным оттенком; вот какие слова мы встречаем в мыслях Гоголя в мыслях Павла Ивановича, когда он (Чичиков) разговаривает с помещиками.

Использование крылатых выражений — одно из сходств Чичиковых. Другое, как было сказано ранее, это совпадение слов Чичикова у Булгакова и мыслей Чичикова у Гоголя.

Категория: Сочинения по русской литературе

Чиновники, изображенные Гоголем, погрязли в грабежах и казнокрадстве. Отцы города стремятся основательно разбогатеть за счет «сумм горячо любимого отечества». Чиновники без угрызений совести грабят и государство, и частных лиц.

Все чиновники связаны круговой порукой, духом кумовства: по словам писателя, все они жили в согласии друг с другом, увеселения (балы, обеды), играя в карты с утра до вечера, относились вполне дружелюбно. «Дорогой друг Илья Ильич! Словом, все было очень по-семейному! С этим свойством связано такое начало, как отменное гостеприимство: «…вообще это были люди добрые, полные гостеприимства, и человек, вкусивший с ними хлеба-соли или проведший вечер за вистом, уже становился чем-то близко.»

Но за этими, казалось бы, миловидными чертами скрываются отвратительные качества, опять же свойственные всей корпорации чиновников. Все они отличаются удивительным невежеством. Они находятся на крайне низком уровне образования и просвещения, и об их культуре Гоголь пишет с нескрываемой иронией: «кто читал Карамзина, кто Московские ведомости, кто даже вообще ничего не читал».

С этим имуществом связано и другое — повсеместное взяточничество. Каждая просьба, любое прошение может быть рассмотрено только после получения соответствующей дани. Исключения делаются только для друзей. Председатель палаты предостерегает Чичикова: «… чиновники никому ничего не отдавай… Мои друзья не должны платить». Но закон есть закон. Обращаясь к персонажу по прозвищу Кувшинное Рыло, Чичиков поступает так, как здесь принято: он вынул из кармана бумажку, «положил ее перед Иваном Антоновичем, чего тот совершенно не заметил, и тут же накрыл ее книгой». . Чичиков хотел было показать ему, но Иван Антонович движением головы дал понять, что показывать незачем. Кто-то жалуется, что раньше было известно, «хоть бы что делать: линейку принесли, красную дали, а дело в шапке, а теперь беленькую». , оказывается, вы тоже знаете, что надо делать.

Почему Сатин защищает Луку в споре с приютами? — —
Почему, изображая Кутузова в романе «Война и мир», Толстой намеренно избегает героизации образа полководца? —
Почему тема прощания автора с молодостью, поэзией и романтизмом в финале шестой главы романа «Евгений Онегин»? — —
Примеры проблемных вопросов, включенных в 3-ю часть КИМов по литературе — —
За что был наказан Понтий Пилат? (по роману Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита») — —
Характер Натальи созидательный или разрушительный по своей сути? (по роману-эпопее М. А. Шолохова «Тихий Дон») —

Диалог Чичикова и Ивана Антоновича в Гражданской палате: тема официоза. (По поэме Николая Гоголя «Мертвые души») Диалог Чичикова с Иваном Антоновичем в Гражданской палате описан в седьмой главе поэмы Николая Васильевича Гоголя «Мертвые души». Удачно совершив командировку к окрестным помещикам, Чичиков в приподнятом настроении приступает к оформлению документов на покупку. Отправившись в гражданскую палату делать крепости из купцов — так назывались документы, подтверждающие покупку крестьян, — Чичиков первым делом встречает Манилова. Так вместе, поддерживая друг друга, они идут в палату. Там Чичиков сталкивается с так же, как оказалось, знакомой ему волокитой, цель которой — вымогать у приезжего за какую-либо причитающуюся ему услугу какую-то денежную взятку, то есть взятку. После долгих расспросов Чичиков узнает, что делами крепостей заведует некий Иван Антонович. «Чичиков и Манилов пошли к Ивану Антоновичу. Иван Антонович уже отвел один глаз назад и покосился, но в эту же минуту еще внимательнее погрузился в письмо. — Дайте знать, — сказал Чичиков с поклоном, — крепостной стол здесь? Иван Антонович как будто не слышал и углубился в бумаги, ничего не отвечая. Видно было вдруг, что это был уже человек разумных лет, не то что молодой болтун и юла. Ивану Антоновичу было, кажется, уже далеко за сорок лет; его волосы были черными и густыми; вся середина его лица выдавалась вперед и уходила в нос — словом, это было лицо, которое в общежитии называют кувшинным рылом. — Могу я спросить, здесь есть крепостная экспедиция? — сказал Чичиков. — Вот, — сказал Иван Антонович, повернул кувшинное рыло и приложился еще раз к письму. — А дело мое таково: купил крестьян у разных хозяев здешнего уезда для заключения: купчая есть, осталось доделать. — Есть ли продавцы? — Одни находятся здесь, а другим выдается доверенность. — Вы принесли запрос? — Он тоже принес заявку. Я хотел бы… мне нужно поторопиться… так мы можем, например, закончить работу сегодня! — Да, сегодня! сегодня это невозможно, — сказал Иван Антонович. — Нужно навести еще справки, есть ли еще запреты… «Чувствуя, что волокита усиливается, Чичиков надеется ускорить дело и избежать ненужных расходов, сославшись на хорошее знакомство с председателем палаты:» …Иван Григорьевич, председатель, я большой друг…»» — Да ведь Иван Григорьевич не один; есть и другие, — строго сказал Иван Антонович. Чичиков понял причуду, что подвернулся Иван Антонович, и сказал: — Другие тоже не обидятся, я сам служил, дело знаю… , «пусть отдает приказ, кто должен», а за нас дело не встанет. Чичиков, вынув из кармана бумажку, положил ее перед Иваном Антоновичем, чего тот совсем не заметил, и тотчас накрыл ее книгой. Чичиков хотел было показать ему ее, но Иван Антонович движением головы дал ему понять, что показывать не следует. — Вот он и приведет тебя в присутствие! — сказал Иван Антонович, кивнув головой, и один из находившихся тут же священнослужителей, приносивших жертвы Фемиде с таким усердием, что оба рукава лопались в локтях и подкладка давно уже выползала оттуда, за что он принял однажды коллежского регистратора, послушался наших друзей, как когда-то Вергилий служил Данте, и повел их в приемную, где стояли только широкие кресла и в них, перед столом, за зеркалом и двумя толстыми книгами, сидел одинокий, как солнце, председатель.