Фатальная ошибка Груши Дворянин в мундире рядового
Груши – человек заурядный, но храбрый, усердный, честный, надежный, испытанный в боях начальник кавалерии, но не больше, чем начальник кавалерии.
Стефан Цвейг
Эммануэль Груши – последний из генералов, кого Наполеон удостоил звания маршала, снискал недобрую славу, сыграв решающую роль в печальном исходе сражения под Ватерлоо 18 июня 1815 года. Эта последняя и роковая битва императора продолжалась с 11 часов 35 минут дня до 20 часов вечера. Финал ее окончательно определило внезапное для французской стороны появление на их правом фланге прусских войск Блюхера. Такую развязку должен был предотвратить маршал Э. Груши, которому было поручено найти войска Блюхера, разбить и подоспеть на помощь императору. Наполеон считал, что от своевременного прибытия корпусов маршала зависит судьба не только сражения, но и всей кампании. Во время битвы при Ватерлоо он многократно задавал один и тот же вопрос: «Где же Груши?» Но так и не смог получить на него внятный ответ, как и помощь, на которую очень рассчитывал.
Потом Груши объяснит свое опоздание тем, что, не сумев обнаружить Блюхера, он слишком долго блуждал по окрестностям, тщетно пытаясь отыскать прусские войска согласно полученному приказу. Затем, преследуя пруссаков, он якобы сбился с пути, пошел неверным курсом, уводящим его от места решающего сражения, и тем самым предрешил разгром французской армии.
И для самого Груши данный эпизод стал решающим в его военной карьере, новой точкой отсчета, перечеркнувшей все годы его безупречной службы и предопределившей на долгих два столетия отрицательное отношение к нему ревностных поклонников Наполеона Бонапарта. Многие из них считали, что Груши стал для Наполеона злым роком, фатумом, судьбой. В данном случае, увы, – «судьбой-злодейкой». А знаменитый австрийский писатель Стефан Цвейг в новелле «Невозвратимое мгновение» из цикла «Звездные часы человечества» представил его заурядной посредственностью, упустившей из рук «невозвратимое мгновение», решившее не только судьбу императора Франции, но и всего мира.
Справедливо ли это? Что же в действительности произошло в окрестностях Ватерлоо 18 июня 1815 года и почему столь долгожданный Груши вдруг «обернулся» для Наполеона одним из самых его злейших врагов – прусским маршалом Блюхером? Попробуем в этом разобраться.
Финал наполеоновских войн. Наполеоновские войны
Читайте также
Глава XII Русский флот во время наполеоновских войн
Но неожиданные политическиеВместо заключения ЭХО НАПОЛЕОНОВСКИХ ВОЙН
Вместо заключения ЭХО НАПОЛЕОНОВСКИХ ВОЙН Ленин — это гриб. В. Курехин Наполеона Бонапарта, о котором столько писали и говорили, просто не существовало. Это всего лишь фигура аллегорическая — олицетворение солнца. Жан Батист Перес Странности исторической памятиЭпоха
Швеция в период революционных войн и начала наполеоновских войн (1792–1809)
Швеция в период революционных войн и начала наполеоновских войн (1792–1809) /166/ Когда в 1792 году Густав III умер, его сын и наследник престола Густав IV был еще несовершеннолетним. Формально ответственность за управление государством взял на себя дядя короля герцог Карл, но вИталия в эпоху Просвещения и наполеоновских войн
Италия в эпоху Просвещения и наполеоновских войн
В XVIII в.
Италия начала постепенно оправляться от того экономического спада, который переживала во второй половине предыдущего столетия. Избавленные от военных разрушений и тягот, оживали итальянские города. Улучшилась
Русская армия после наполеоновских войн
Русская армия после наполеоновских войн Важно отметить и последствия победы над Наполеоном для русской армии. Необходимо обозначить, что в области военного искусства в Европе в первой четверти ХIХ столетия продолжали активно бороться две тенденции. Еще с ХVIII в.
Политическая и идеологическая борьба в период наполеоновских войн
Политическая и идеологическая борьба в период наполеоновских войн Когда в 1797 г. распалась первая антифранцузская коалиция, английская дипломатия срочно приступила к формированию второй коалиции, и в 1798 г. Англия, Россия, Австрия и Турция объединились для совместной
Австрийская, прусская и английская конница во время Наполеоновских войн
Австрийская, прусская и английская конница во время Наполеоновских войн
Превосходившая в начале революционных войн французскую конницу австрийская кавалерия тем не менее часто терпела поражение от кирасир Наполеона.
При Аустерлице австрийские конники, прикрывавшие
Эпоха Наполеоновских войн или эпоха 1812 года?
Эпоха Наполеоновских войн или эпоха 1812 года? Ход мировой истории в первой четверти ХIХ в. во многом определяли события, происходившие на европейском континенте. Этот важный отрезок времени начала столетия, наполненный калейдоскопическим изобилием событий, принято
Российская армия после Наполеоновских войн
Российская армия после Наполеоновских войн Важно отметить и последствия победы над Наполеоном для русской армии. Необходимо обозначить, что в области военного искусства в Европе в первой четверти ХIХ столетия продолжали активно бороться две тенденции. Еще с ХVIII в.
Глава XII Русский флот во время наполеоновских войн
Глава XII Русский флот во время наполеоновских войн
Политическое положение РоссииВступив на престол, Павел I поспешил прекратить военные действия в Персии, отозвал находившиеся там войска и возвратил бывшую в Англии эскадру Макарова.
Ход сражения
|
Из-за прошедшего ночью дождя почва раскисла, и артиллерия с трудом пробиралась сквозь море грязи. Желая иметь все свои войска на исходных позициях,Бонапарт медлил с началом сражения, ожидая, пока все соединения наконец соберутся и сосредоточатся. Тем не менее, стоит отметить, что армии Веллингтона состояние почвы нисколько не помешало вовремя занять свои позиции.
После завтракаНаполеон объехал позиции, солдаты встречали его неизменными возгласами «Vive l’Empereur!» («Да здравствует император!» фр.). Герцог Веллингтон в сопровождении офицеров своего штаба также осмотрел поле предстоящего сражения, спустившись до самого Угомона.
Находясь в надежном укрытии, гвардейцы стреляли как на учениях, хладнокровно расстреливая французских пехотинцев, не имевших возможности отвечать прицельным огнем. Попытка солдат Жерома выбить ворота и взобраться на стены не имела успеха: британцы обстреливали их в лоб и с флангов, а те, кому удалось залезть на стену, были сброшены оттуда штыками.
Не оставалось никаких сомнений, что Блюхер вовсе не отступает к Маастрихту, а приближается к месту сражения, и что Наполеонунеобходимо в кратчайшие сроки достичь решающего успеха. Император Франциинемедленно отправил еще одну депешу маршалу Груши, вызывая его к Белль-Алльянсу.
Боевой дух солдат Д’Эрлона был высок, они рвались в бой, подбадривая себя криками «Да здравствует император!»
Дивизия Донзело, достигнув живой изгороди, попробовала развернуться к атаке, но батальоны, и так сузившие интервалы при подъеме, окончательно смешались, пытаясь перестроиться. Французские стрелки, преследуя голландцев Препонше, начали перебираться через живую изгородь. Навстречу Донзело Веллингтон выдвинул дивизию генерала Пиктона, прославившегося в Испании во время Пиренейской войны. 32-й полк атаковал французских стрелков в лоб, а 95-й и 42-й шотландский («Черная Стража», «Black Watch») полки ударили им во фланг. Преследуя рассеявшихся стрелков, британские подразделения пересекли изгородь, где наткнулись на смешавшуюся дивизию Донзело, немедленно открыв по ней батальный огонь почти в упор. Пиктон, воспользовавшись моментом, бросил свои полки в штыковую. Французские подразделения, и без того смешавшиеся, сбились в беспорядочную кучу, пытаясь отбиваться от внезапно возникших британцев. В ходе этой бесстрашной атаки был убит Пиктон, однако благодаря его действиям Препонше удалось собрать свою расстроенную дивизию.
Тем временем колонна Марконье обогнала смешавшуюся дивизию Донзело и начала пересекать изгородь, когда наткнулась на шотландскую бригаду генерала Пека. 92-й шотландский полк ( «Горцы Гордона»4) открыл огонь с дистанции в 20 шагов, остальные подразделения бригады тут же вступили в бой. Веллингтон, видя, что атака Д’Эрлона захлебывается, решил нанести по подразделениям его корпуса решающий удар.
В итоге бригада Травера была разбита и отброшена за Ла-Э-Сент.
Согласно легенде, горцы 92-го полка устремились в атаку, цепляясь за стремена драгун. «Шотландские Серые» стремительно ворвались в порядки перемешавшейся колонны Марконье, рубя и топча растерявшихся французских пехотинцев. В общей свалке сержант Эварт захватил знамя 45-го линейного полка. Плотное построение французских батальонов в линии привело к плачевным последствиям. Не имея возможности перестроиться в каре, дивизии Д’Эрлона были обречены на избиение.
французских солдат и офицеров. Корпус Д’Эрлона по сути перестал существовать как организованная боевая единица. Бригада Кио прекратила попытки взять Ла-Э-Сент, а намечавшийся прорыв оборонительной линии союзников был предотвращен. Однако на разгроме корпуса Д’Эрлона действия британской тяжелой кавалерии не закончились.
«Шотландские Серые» в считанные секунды были рассеяны, а находившийся с полком генерал Понсонби был убит. К контратаке французской кавалерии немедленно подключились кирасиры из бригады Фарена. Наполеон Бонапарт, видя, в каком уязвимом положении находится британская кавалерия, лично отдал им приказ атаковать. Кирасиры и уланы преследовали откатывающихся под фланговыми ударами британских драгун и конногвардейцев через всю долину, до подножия плато Мон-Сен-Жан. Легкие драгуны Ванделёра, попытавшиеся прийти на помощь своим товарищам из бригады Понсонби, сами попали под удар французских конных егерей и избежали разгрома лишь благодаря нидерландским кавалеристами бригады де Гиньи, лихой контратакой отбросивших конных егерей. У подножия плато Мон-Сен-Жан французские кирасиры наткнулись на стрелковую цепь Люнебургского батальона Королевского Германского Легиона и разгромили ее, однако сами попали под огонь успевшей перестроиться в каре бригады Кильманзегге и откатились. Британская тяжелая кавалерия в результате своей безумной атаки утратила боеспособность, однако свою главную задачу — уничтожение корпуса Д’Эрлона — она тем не менее выполнила.
После того, как противники откатились на свои позиции, в сражении возникло небольшое затишье.
Наполеон Бонапарт, пользуясь затишьем, начал готовить решающую атаку против союзного центра, к которой должны были быть привлечены крупные силы кавалерии и даже гвардия. Ситуация становилась для императора Франции критической: не было никаких сомнений, что к вечеру пруссаки вступят в бой, а до этого момента было совершенно необходимо разделаться с армией Веллингтона. Он также получил письмо от Груши, написанное маршалом в 11:30, в котором значилось, что его отряд еще не достиг Вавра, и Груши не видит причин торопиться.
Предполагая использовать для этой атаки лишь бригаду Фарена, Ней в результате подключил к ней всю кирасирскую дивизию Делора, гвардейских улан и конно-егерей, а также остальные подразделения 4-го кавалерийского корпуса генерала Мильо. Неизвестно, кто был инициатором этой атаки, Нейили сам Бонапарт, однако даже если император и не санкционировал ее, то по крайней мере не остановил своего маршала. Очевидно, она не противоречила его замыслу, и около 16 часов 15 минут французская кавалерия двинулась на позиции союзников. Однако организация атаки снова была не на высоте, кавалерийские подразделения, развернутые в эскадронные колонны по-эшелонно, были не поддержаны пехотными, и, даже в случае успеха, закрепить его было некому.
Приближающиеся французские кавалеристы попали под шквал огня, последние залпы союзная артиллерия делала картечью с дистанции, не превышающей 40 шагов, нанося противнику чудовищные потери. Атака, и без того развивавшаяся достаточно медленно из-за крутого подъема и вязкой почвы на скатах плато, застопорилась. Но, несмотря на ураганный огонь, французские кавалеристы преодолели линию союзных батарей и обрушились на свернувшуюся в каре пехоту. Наткнувшись на стену штыков, французские подразделения окончательно потеряли строй, и так нарушенный крутым подъемом и артиллерийским огнем. Кавалеристы проскакивали в интервалы между каре, пытаясь пробить бреши в рядах союзной пехоты, однако несли тяжелейшие потери — британские, голландские, бельгийские, брауншвейгские, ганноверские, нассаусские пехотинцы ожесточенно отстреливались. Вскоре все плато Мон-Сен-Жан было буквально наводнено французской кавалерией, метавшейся между каре. В самый разгар боя лорд Аксбридж бросил в контратаку нидерладско-бельгийскую легкую кавалерию ван Мерлена и де Гиньи, бельгийских карабинеров и брауншвегских улан.
Французские кирасиры под прикрытием конно-егерей Лефевра-Денуэтта спешно покинули плато.
Во второй атаке участвовало от 8 до 9 тыс. всадников. Союзники отразили эту атаку так же, как и первую. Сам маршал Ней возглавлял действия кавалерии. За второй атакой немедленно последовала третья, встреченная не менее ожесточенным огнем артиллерии и пехоты. Некоторые каре не выдержали натиска и развалились, но остальные продолжали упорно держаться. Третья атака также была отбита с большими для французов потерями. В ее ходе Ней потерял третью за этот день лошадь, практически все командиры французских кавалерийских подразделений были ранены. В штабе Веллингтона воцарилось уныние, многие считали, что битва проиграна. Ней снова собрал свои эскадроны и во главе бригады карабинеров, до того не участвовавших в бою, снова бросился на союзные каре. На плато Мон-Сен-Жан воцарился хаос: в клубах порохового дыма ожесточенно отстреливались союзные пехотинцы, французские и союзные кавалеристы смешались в грандиозной свалке. Кирасиры, карабинеры, конно-егери, драгуны, уланы, конногренадеры и гусары перемешались, нанося и получая удары, проносясь между ощетинившимися штыками каре.
Пространство вокруг каре было завалено мертвыми и умирающими людьми и лошадьми.
Лишь после 18:00, когда закончилась четвертая атака, Ней ввел в бой дивизии Фуа и Башлю, однако истощенная бесплодными атаками кавалерия настолько устала, что не смогла их поддержать. В итоге французская пехота попала под шквал огня бригад Колина Хэллкотта и Дюпла, перешедших в контратаку. Несмотря на гибель Дюпла, британцы и нидерладцы опрокинули французскую пехоту, сорвав эту слабую попытку атаки.
В распоряжении императора оставалась лишь Старая гвардия, так как все свежие подразделения были связаны боем с пруссаками возле Планшнуа.
Его первые подразделения появились на поле боя лишь тогда, когда Старая гвардия уже начала свою последнюю атаку.
Тем временем Веллингтон отдал свои распоряжения перед последней атакой противника: британская гвардейская бригада Мейтланда, нидерландская бригада Шассе, кавалерия Вивиана и Ванделёра, а также пехотные бригады Эдама, Колина Хэллкета и брауншвейгцы Дитмерса при поддержке трех артиллерийских батарей готовы встретитьфранцузов. Союзные войска получили настоятельный приказ не открывать огонь до особого распоряжения, а начав стрельбу, стрелять до последнего заряда.
Первыми попали под удар гвардии британские 30-й и 73-й полки, не выдержавшие удара. Бригада Колина Хэллкота держалась из последних сил, сам Хэллкот воодушевлял солдат, держа в руках знамя 33 полка. Тем временем батальоны 3-го егерского полка наконец достигли Оэнской дороги, и в этот момент наткнулись на гвардейскую бригаду Мейтланда. Британские гвардейцы ожидали противника, развернутые в четыре линии, укрывшись в нескошенных колосьях пшеницы. Когда до французов оставалось не более 50 метров, британцы вскочили и тут же открыли ураганный огонь, сразу же уложив до 300 человек. Обстреливаемая со всех сторон, поражаемая ядрами и картечью. Старая гвардия продолжала упорно карабкаться на плато, когда на нее обрушились гвардейцы Мейтланда, пехотинцы Эдама и брауншвейгцы Дитмерса. Расстроенная ружейным и артиллерийским огнем, французская гвардия не выдержала штыкового удара союзников, и начала в беспорядке отступать. Примерно в то же время дивизия Дюротта в Паплотте была атакована пруссаками фон Цитена, которых, благодаря Наполеону, французы принимали за войска маршала Груши.
Это был окончательный перелом в сражении.
Неподалеку Ней пытался собрать остатки пяти батальонов гвардии, откатывавшихся в долину. Гусары Вивиана, натолкнувшись на эти каре, не стали с ними связываться и отправились крошить остатки бригад Кио и Донзело, отходивших от Ла-Э-Сента. Французская гвардейская кавалерия, попытавшаяся контратаковать союзников, была сметена волной британской конницы. Ней, потерявший еще одну лошадь, пытался организовать хоть какое-то подобие сопротивления союзникам при помощи бригады Буэ из дивизии Дюротта, однако под сосредоточенным огнем британской пехоты батальоны Буэ дрогнули и также присоединились к общему бегству. Гвардия медленно отступала от Ла-Э-Сента, отстреливаясь от наседавших со всех сторон союзников. постоянно останавливаясь, чтобы сомкнуть редеющие ряды.
Тем не менее, отдельные подразделения французской гвардии продолжали защищать деревню вплоть до 21:00, когда пруссаки, очищавщие от французов дом за домом, не выбили их из Планшнуа. Возле Белль-Алльянс свернулся в каре 1-й гренадерский полк Старой гвардии, с которым находился самНаполеон Бонапарт. Не дожидаясь наступления темноты, император Франции велел гвардейским гренадерам покинуть позицию и начать отступать на Шарлеруа, а сам присоединился к 1-го батальону 1-го егерского полка Старой гвардии, так и не принявшему участия в сражении. Вместе с этим батальоном Наполеон Бонапарт покинул место сражения.
СБИВШИЙСЯ С ПУТИ. ПОСЛЕДНИЙ ИЗ МАРШАЛОВ
Эммануэль Груши – последний из генералов, кого Наполеон удостоил звания маршала, снискал недобрую славу, сыграв решающую роль в печальном исходе сражения под Ватерлоо 18 июня 1815 года. Эта последняя и роковая битва императора продолжалась с 11 часов 35 минут дня до 20 часов вечера. Финал ее окончательно определило внезапное для французской стороны появление на их правом фланге прусских войск Блюхера. Такую развязку должен был предотвратить маршал Э. Груши, которому было поручено найти войска Блюхера, разбить и подоспеть на помощь императору.Наполеон считал, что от своевременного прибытия корпусов маршала зависит судьба не только сражения, но и всей кампании. Во время битвы при Ватерлоо он многократно задавал один и тот же вопрос: «Где же Груши?» Но так и не смог получить на него внятный ответ, как и помощь, на которую очень рассчитывал. Маршал со своим 35‑тысячным корпусом так и не появился.
Потом Груши объяснит свое опоздание тем, что, не сумев обнаружить Блюхера, он слишком долго блуждал по окрестностям, тщетно пытаясь отыскать прусские войска согласно полученному приказу. Затем, преследуя пруссаков, он якобы сбился с пути, пошел неверным курсом, уводящим его от места решающего сражения, и тем самым предрешил разгром французской армии.
И для самого Груши данный эпизод стал решающим в его военной карьере, новой точкой отсчета, перечеркнувшей все годы его безупречной службы и предопределившей на долгих два столетия отрицательное отношение к нему ревностных поклонников Наполеона Бонапарта. Многие из них считали, что Груши стал для Наполеона злым роком, фатумом, судьбой. В данном случае, увы, – «судьбой‑злодейкой». А знаменитый австрийский писатель Стефан Цвейг в новелле «Невозвратимое мгновение» из цикла «Звездные часы человечества» представил его заурядной посредственностью, упустившей из рук «невозвратимое мгновение», решившее не только судьбу императора Франции, но и всего мира.
Справедливо ли это? Что же в действительности произошло в окрестностях Ватерлоо 18 июня 1815 года и почему столь долгожданный Груши вдруг «обернулся» для Наполеона одним из самых его злейших врагов – прусским маршалом Блюхером? Попробуем в этом разобраться.
Вот уже почти два столетия многие историки, описывающие события во Франции времен Наполеона, как правило, снабжают Эммануэля Груши не очень лестными эпитетами и характеристиками. Так российский историк А. К. Дживелегов называет его «жалкой пародией на Мюрата», а Я. Нерсесов – «печально известным волонтером‑революционером дворянских кровей». Зарубежные исследователи нередко путают дату присвоения ему маршальского звания, ошибочно считая ею 1831 год (Ч.
Гавард), или называют его генералом (Ж. Валинсель). В действительности же, как пишет французский исследователь Л. Шардиньи, «Груши, произведенный в маршалы декретом Наполеона от 15 апреля 1815 г., был разжалован при Людовике XVIII и восстановлен в звании маршала королем Луи Филиппом 19 ноября 1831 г.».
Что же касается дворянского происхождения Эммануэля Груши, то это соответствует действительности. Будущий последний наполеоновский маршал появился на свет 23 октября 1766 года в городе Вилетт департамента Иль‑де‑Франс в старинном благородном нормандском семействе Франсуа Жака де Груши де Роберто, сеньора де Вилетт, Кордекур и Саньи. Его отец исполнял обязанности пажа при Людовике XV и происходил из довольно знатного и древнего дворянского рода, представители которого участвовали еще в норманнском завоевании Франции и в Первом крестовом походе. К моменту рождения Эммануэля род де Груши имел, как минимум, тысячелетнюю историю: первое упоминание о нем относится еще к эпохе правления Карла Великого.
Следуя традициям семьи, Эммануэль выбрал для себя военную карьеру. В неполные четырнадцать лет в 1780 году при Людовике XVI он был зачислен в морскую артиллерию и стал офицером. Уже в юные годы Груши демонстрировал необычайную исполнительность и четкость в следовании указаниям, чем заслужил хорошую репутацию в глазах начальства. Получив отличную базовую подготовку в Страсбургском военном училище, молодой дворянин начал службу в качестве артиллерийского офицера, однако вся последующая его военная карьера будет в дальнейшем связана исключительно с кавалерийскими войсками. И хотя этот человек с довольно заурядной внешностью, обладающий обходительными изящными манерами и мягким покладистым характером, особыми талантами на службе не блистал, был абсолютно безынициативным, зато проявил себя как педантичный, добросовестный и скрупулезный исполнитель.
Груши был известен и ценен прежде всего своей железной дисциплиной, точным исполнением боевых приказов до самой мельчайшей подробности.
Наполеон поручал ему труднейшие задания – и был абсолютно уверен в конечном результате. За это и возвышал его по служебной лестнице. Так что свое высшее воинское звание маршала Груши честно заслужил.
Впечатляли не только происхождение, но и родственные связи Эммануэля Груши. Знатных предков имела его жена, о чем говорит ее родовое имя – Сесиль Селест Ле Дульсе де Понтекулан. Эммануэлю Груши повезло – он женился на дочери командира своей воинской части генерал‑майора Ле Дульсе, маркиза де Понтекулана. Этот брак позволил сблизиться и со старшим братом невесты Луи Гюставом Ле Дульсе, графом де Понтекуланом. В будущем этот человек станет членом Конвента, сенатором Французской империи и обладателем титула пэра Франции, полученного в эпоху Реставрации Бурбонов. Обходительный и ненавязчивый в обращении, Гюстав сумел ужиться абсолютно со всеми политическими режимами. Правда, во время Революции бывший граф окажется в стане жирондистов, врагов якобинцев, что создаст дополнительные серьезные проблемы не только ему самому, но и его зятю – генералу Груши.
Брачный союз молодого Эммануэля был типичен для старого французского дворянства. Женщина в нем ценилась прежде всего в качестве матери, дающей наследников и продолжателей рода, несущих эстафету чести от поколения к поколению. Сесиль де Груши оправдала все эти надежды. Она родила двух мальчиков и двух девочек. Трое из них проживут очень долго. Увы, главным в жизни детей, а потом и внуков маршала будет стремление восстановить доброе имя отца и деда, безвозвратно утраченное июньским днем 1815 года.
А пока Груши едва исполнилось двадцать. Но это не помешало молодому военному попасть в шотландскую роту отборного гвардейского подразделения – телохранителей короля. Присвоенный ему тогда чин гвардейского суб‑лейтенанта приравнивался к званию подполковника армии. Так же как и его отец, который в свое время с честью исполнял почетные обязанности пажа короля Людовика XV, Груши стал служить в гвардии нового монарха – Людовика XVI. В связи с этим известный российский исследователь, автор книги «Созвездие Наполеона» В.
Н. Шиканов, небезосновательно отмечает: «Можно не сомневаться, что при „старом порядке“ его будущее было бы обеспечено, хотя наверняка в нем не нашлось бы места маршальскому жезлу».
Когда началась Великая французская революция, молодой Груши стал тесно общаться с такими выдающимися умами своего времени, как Кондорсье, Кабанис, Алемберт и Бомарше – кстати, двое первых из упомянутых приходились ему шуринами.
Груши воспринял начавшуюся Революцию с энтузиазмом, так как считал происходящее воплощением идей Просвещения. Вместе со своим окружением он проникся новыми представлениями о мире, как губка впитывая прогрессивные идеи. Однако офицеры королевской гвардии в большинстве своем отнеслись к Революции крайне негативно, многие даже покинули страну, и в конце концов Груши пришлось перевестись в скромный армейский конно‑егерский полк, который он возглавил в звании полковника. Но и здесь большинство офицеров оказались ярыми роялистами. Таким образом, потомственный дворянин из старинного рода оказался изгоем для своего сословия и его положение в армии стало несколько расплывчатым и неопределенным.
В.Сядро, И. Рудычева, В. Скляренко. «Загадки истории. Маршалы и сподвижники Наполеона»: Фолио; Харьков; 2017
12 поражений Наполеона Бонапарта. Эпилог Святой Елены
Списки Чандлера
В современной наполеонике классическими считаются перечни боевых столкновений, а также их участников, составленные, точнее, скрупулёзно систематизированные, британским историком Дэвидом Чандлером. Он подготовил их параллельно с обширной наполеоновской библиографией, избавленной от пустышек и откровенной пропаганды, при работе над своими книгами, впоследствии ставшими знаменитыми: «О наполеоновских войнах», «Военные кампании Наполеона», «Ватерлоо» и «Маршалы Наполеона».
На них сегодня и опираются все апологеты Наполеона Бонапарта, разбирая кампании и битвы генерала, первого консула и дважды императора французов, его многочисленные победы и поражения. Ещё до Чандлера считалось, что французский полководец дал 60 сражений, и только 12 из них не сумел выиграть.
Стоит в связи с этим напомнить, что многие полководцы, и прежде всего великий Суворов, которого зарубежные военные историки упорно не желают признавать таковым, вообще не знали поражений.
Но также стоит признать, что слишком многое в ту эпоху было и против Наполеона, и против Франции и французов, искавших собственный путь к свободе. Тем весомее кажутся их победы, и тем интереснее – поражения.Итак, 12 поражений Наполеона Бонапарта — это проваленная осада Сен-Жан д’Акра в 1799 году, Прейсиш-Эйлау в 1807-м, Асперн-Эсслинг в мае 1809 года, четыре сражения 1812 года – Бородинская битва, кровавые схватки при Малоярославце и Красном, а также крах и удивительное спасение на Березине, четырёхдневный Лейпциг 1813 года, справедливо названный «Битвой народов», Ла-Ротьер, Лаон и Арси-сюр-Об во французской кампании, и наконец, эпическое Ватерлоо 18 июня 1815 года.
К этим двенадцати неудачам на поле боя авторы цикла решили добавить две большие военные кампании – испанскую и русскую, в которых даже неоднократные блистательные победы императора не помогли изменить ровным счётом ничего. Многие с определёнными на то основаниями считают неудачной и Египетскую кампанию, хотя генералу Бонапарту она, помимо славы, принесла также и власть.
Наполеон на «Беллерофоне» отправляется на о. Святой Елены
За шесть лет, которые после Ватерлоо и второго отречения узник Европы провёл на о. Святой Елены, он не успел рассказать или описать многие из своих побед, но не пропустил практически ни одного поражения. Той же Египетской кампании посвящена отдельная работа Наполеона с детальным разбором причин первой неудачи гения. Впрочем, он успел посетовать графу Лас-Казу на то, что никто даже не пытался по горячим следам рассказать о беспримерной кампании 1814 года.
Именно Лас-Каз, который провёл вместе с императором на далёком острове всего восемь месяцев, положил начало созданию наполеоновской легенды. Вряд ли можно принимать за таковое знаменитые бюллетени Наполеона, в которых он с упорством, достойным лучшего применения, обманывал скорее не публику, а самого себя.
Удивительные по лаконизму «Мысли и максимы», записанные графом, по объёму в разы уступают мемуарам и поздним работам его повелителя и суверена. Тем не менее, именно в них, кажется, и нашлось место тем оценкам и эмоциям, которые испытывал Наполеон в отношении собственных неудач.
И всё же император в беседах с Лас-Казом не успел или, скорее всего, не пожелал высказаться о большинстве из тех, кто его побеждал.
Кстати, и среди неудач действительно достойное место нашлось только для Ватерлоо, которое, по мнению самого Наполеона, перевесило все его 40 побед. Но и здесь великий побеждённый не отказал себе в праве озвучить некий альтернативный вариант, выдав заодно исключительный комплимент маршалу Груши.
Переход Груши от Намюра до Парижа (после Ватерлоо) император не постеснялся назвать «одним из самых блистательных подвигов войны 1815 года». «Я уже думал, — писал он, — что Груши с его сорока тысячами солдат потерян для меня и я не смогу вновь присоединить их у к моей армии за Валансьеном и Бушеном, опираясь на северные крепости. Я мог организовать там систему обороны и отстаивать каждую пядь земли».
Сражение при Прёйсиш-Эйлау. худ. А. Аверьянов
Наполеон упомянул и битву при Эйлау, которая, по его словам, «стоила дорого обеим сторонам и не имела решающего исхода».
И никак иначе, и никакого разбора собственных полётов и хотя бы упоминания генерала Беннигсена. Лучше красиво вещать собеседнику про «одно из тех неопределённых сражений, когда отстаивают каждую пядь земли».Нам не так важно, что Наполеон решил отметить, что «не стал бы выбирать такое место для сражения», важен сам факт того, что Лас-Казу в его предельно лапидарном труде всё-таки пришлось напомнить об Эйлау. Зацепило, а как же иначе, и тут, как при Бородине или на Березине, незачем никого убеждать в своей сомнительной победе.
В своих же собственных трудах Наполеон так или иначе вспомнит практически все постигшие его неудачи. Начнёт он с Сен-Жан д’Акр, описание осады которого займёт больше трети книги, посвящённой Египетском походу. А завершить всё подробным разбором кампании 1815 года Наполеон просто не успеет.
Право побеждённого
Не кажется ли вам, уважаемые читатели, что известная сентенция о том, будто историю пишут победители, отнюдь не является аксиомой? На примере наполеоновских войн это чувствуется особенно сильно.
По праву побеждённого Наполеон сумел мастерски расставить акценты как в своей личной истории, так и в истории Франции и всего тогдашнего цивилизованного мира.Своё первое поражение в Сирии 30-летний генерал Бонапарт, всерьёз примерявший на себя лавры и право власти Александра Македонского, изучит, можно сказать, вдоль и поперёк. Трудно найти лучший учебник для полководца, который готовит длительную осаду крепости. Однако сам Наполеон всегда впоследствии избегал осад, предпочитая решать дело в открытых сражениях.
Крепости же Наполеон предпочитал либо обходить, стараясь найти иные опорные пункты для коммуникаций, или же изолировать, причём так, чтобы сразу сделать бессмысленным продолжительное сопротивление. Однако сам же, ещё не примерив императорской короны, стал активно строить крепости во Франции и оккупированных странах. И сам же не раз опирался на них уже в своих последних кампаниях, когда отступать ему приходилось намного чаще, чем вести наступательную войну.
Не раз он рассматривал крепостные гарнизоны как последний резерв.
Но совсем не случайно, что все войны, которые он вёл вплоть до русского похода, Наполеон начинал с большим преимуществом в силах, следуя своему же правилу, что при ином раскладе дело лучше вообще не начинать. Тем не менее, при осаде Сен-Жан д’Акр (Акры) ни о каком преимуществе в силах у французов не было речи, но на Востоке Бонапарта это не слишком смущало.
Сидней Смит под Акрой, 1799 г.
Особое внимание к Акре побудило Наполеона не только к тому, что он избегал затяжной борьбы за крепости, но и к очень пристальному разбору такой борьбы. Причём сразу в двух работах, которые и сегодня можно считать хрестоматийными: «Об оборонительной войне» и «О наступательной войне».
Подвело же его под Акрой, по большому счёту, всего лишь стечение обстоятельств, лишившее профессионального артиллериста достаточного количества тяжёлых пушек. И никакой инженерный талант Пикара де Филиппо, никакое упорство будущего сэра Сиднея Смита уже не помогли бы обороняющимся. Хотя вряд ли, даже взяв Сен-Жан д’Акр, генерал Бонапарт действительно мог стать императором Востока.
И дело тут не в его талантах и амбициях, а в реальных возможностях революционной Франции.
Тем не менее, Наполеон в своих воспоминаниях и записках отнюдь не из академического интереса посвятил Сиднею Смиту едва ли не самые едкие и пространные комментарии. И это среди всех, кому удавалось лишить его лавров победителя.
Нельзя также не отметить, что Наполеон в свои трудах и даже рабочих заметках свёл к минимуму всё, что касалось испанской и русской кампаний. Точно так же не удостоились ничего, кроме отдельных критических, а порой и оскорбительных высказываний, попавших в воспоминания и мемуары соратников, такие полководцы, как Кутузов, а также все до одного испанские военачальники.
Вечер после Ватерлоо
Вообще-то, великий полководец уж очень скуп на внимание не только к своим неудачам, но и к тем полководцам, которые его побеждали. Не удостоился сколько-нибудь пристального внимания и победитель Ватерлоо герцог Веллингтон, презрение к которому император подчёркивал весьма регулярно, хотя, извините за повтор, Наполеон, скорее всего, просто не успел до него добраться в своих воспоминаниях и трудах.
А к примеру, Шварценберг, в будущем генералиссимус, получивший жезл фельдмаршала фактически по протекции французского императора, в трудах Наполеона упоминается всего дважды – в контексте конкретных событий. Для Кутузова у того, кого армия престарелого князя, как было сказано, «мордой и в г…о», не нашлось даже слова. Зато адмирала Чичагова Наполеон очевидно вспомнил не без удовольствия, потому как «отбросил его за Березину».
Кстати, если оставить за скобками Британию, то и о своём главном геополитическом сопернике, императоре Александре I, корсиканский выскочка тоже не успел сколько-нибудь основательно высказаться. Впрочем, даже Блюхер, не раз буквально вводивший императора в бешенство, мог бы считать себя обделённым вниманием Наполеона, если бы он не завершил своё объёмное исследование о кампании 1813 года. По поводу Ватерлоо о Блюхере говорится тоже в основном просто по ходу повествования. Без оценок и характеристик, а также без эмоций.
Наполеон воскрес. худ. В. Коссак
Помимо Акры действительно скрупулёзного разбора удостоился лишь почти полный разгром при Асперне и Эслинге, который сам Наполеон упрямо не считал за неудачу.
При этом император Франции никогда не скупился на комплименты австрийскому главнокомандующему эрцгерцогу Карлу. Завершим наш эпилог короткой цитатой, приведя всего два абзаца из нескольких страниц об этой битве. Их можно без каких-либо оговорок считать вершиной наполеоновского мифотворчества.«Было ли Эслингенское сражение проиграно потому, что мы атаковали центр неприятельской линии в колоннах? Или же мы проиграли его вследствие хитрости эрцгерцога Карла, который сорвал наши мосты, напал на нас в этом критическом положении, имея 100000 человек против 45000?
Но, во-первых, мы не проиграли Эслингенского сражения, а выиграли его, потому что поле сражения от Гросс-Асперна до Эслингена осталось в нашей власти, герцог Монтебелльский (маршал Ланн. – Авт.) атаковал не в колоннах, а в развёрнутом строю; на поле сражения он маневрировал искуснее всех других генералов армии; в-третьих, не эрцгерцог сорвал наши мосты, а Дунай, который за трое суток поднялся на 14 футов».
Как битва при Ватерлоо изменила мир
Двести лет назад Наполеон Бонапарт и герцог Веллингтон встретились в Ватерлоо, на территории современной Бельгии.
На кону было мировое господство.
Об этой эпической битве написано много книг, но большинство из них сосредоточено на военной тактике и стратегии. В Ватерлоо: история четырех дней, трех армий и трех сражений Бернард Корнуэлл, автор самой продаваемой серии исторических романов Шарпа, совершил свой первый набег на научную литературу, чтобы рассказать историю обыденного. солдаты были захвачены хаосом и ужасом битвы.
Говоря из своего дома на Кейп-Коде, он объясняет, почему Ватерлоо сделало Великобританию доминирующей мировой державой на следующие 100 лет; насколько проницательность Веллингтона к географии была решающим фактором в битве; и вспоминает свое странное детство в Британии с фундаменталистской сектой, известной как «Необычные люди».
Множество книг посвящено техническим аспектам сражения, когда дивизии и батальоны перемещаются туда и сюда. Я хотел сказать, каково это было находиться там в тот ужасный день.
Вы наиболее известны по
исторической фантастике .
Что заставило вас попробовать свои силы в научной литературе для этой книги? Я всегда хотел написать эту книгу. Ватерлоо — такая захватывающая и драматическая история, полная великих персонажей. Множество книг посвящено техническим аспектам боя, когда дивизии и батальоны перемещаются туда и сюда. Я хотел сказать, каково это было находиться там в тот ужасный день.
Это произошло после ночи сильного дождя и ливней. Веллингтон сказал, что даже во время сезонных дождей в Индии он никогда не видел такого дождя. Чтобы проснуться от холода и сырости, мокроты и ужаса, тогда у вас будет эта бойня на очень маленьком пространстве. К вечеру более 200 000 человек пытались убить друг друга в пределах четырех квадратных миль.
Предоставлено издательством HarperCollins
Пожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.
У вас довольно необычный фон. Расскажи нам о
«Странные люди» и как ты попал в Америку? Эти двое практически не связаны.
Своеобразные люди были сектой в графстве Эссекс в Англии. Я был младенцем войны. Мой отец был канадским летчиком, а мама служила в Королевских ВВС Великобритании. Они никогда не должны были встречаться. Но результатом стал я.
Меня удочерила пара, принадлежавшая к Необычным людям. По сути, они были евангелистами с огромным списком вещей, которые они не одобряли: косметика, фильмы, театр, даже симфонические концерты, книги, которые не были Библией или христианскими книгами, католики, вино, табак и телевидение.Они абсолютно ненавидели телевидение. Это было неприятное и неловкое детство.
Но в итоге я пошел на телевидение [в качестве карьеры], и когда я работал на BBC в Северной Ирландии, из лифта вышла американская блондинка. Я сказал репортеру, с которым снимался: «Я выйду замуж за этого». И я сделал.
Чем написание документальной литературы отличается от написания художественной литературы? Вам было тяжелее?
На самом деле сложнее не было.
Я нашел это совсем другим. Сложность написания художественной литературы — найти сюжет. Некоторые писатели-беллетристы замышляют всю историю еще до того, как начинают писать, но я не могу этого сделать. Я пишу книгу, чтобы узнать, что происходит, а это на самом деле довольно сложно.
Наполеон был разбит и отправлен на Эльбу. Я уверен, что Веллингтон думал, что это его конец.
Очевидно, мне не нужно было делать это с Ватерлоо, потому что история основана на истории. Трудно было найти мемуары, письма и дневники — французские, прусские и британские, — описывающие этот день.Я закончил с этой огромной грудой книг и бумаг с заметками на них, пытаясь сшить все вместе.
Вы говорите, что Веллингтон «обладал зорким чутьем». Как ландшафт и география повлияли на битву?
Это сильно повлияло на него, насколько я понимаю, это влияет на все битвы, и всегда имело место. Веллингтон был великолепным атакующим генералом и не имел себе равных в качестве оборонительного генерала.
Он был назначен послом Великобритании в Париже в 1814 году, когда Наполеон впервые отрекся от престола и был отправлен на Эльбу.По пути в Париж он совершил поездку по Голландии.
Соперник Наполеона, герцог Веллингтон, превосходно владел оборонительной стратегией на поле боя. Этот портрет был написан сэром Томасом Лоуренсом около 1817 года.
Фотография GL Archive / AlamyПожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.
В то время Бельгия была частью Голландии, и ее существование гарантировали британские войска. Веллингтон совершил поездку по французской границе, чтобы убедиться, что оборона адекватна.Не думаю, что он когда-либо думал, что ему придется снова драться. Наполеон был побежден и отправлен на Эльбу. Я уверен, Веллингтон думал, что это его конец. Но он поехал в Брюссель и заметил хребет Ватерлоо. Он даже сделал карту из этого. У нас все еще есть карта с его записями.
То, что он всегда искал, если собирался вести оборонительный бой, было хребтом.
Это не обязательно должен был быть очень высокий гребень, а хребет Waterloo на Мон-Сен-Жан на самом деле очень низкий.Хребет — это линия, которую вы собираетесь защищать. Но он не размещает свои войска на вершине хребта, и, конечно же, не ставит их перед гребнем, где они подвергаются артиллерийскому огню противника. Ставит их сзади, на обратном склоне. Это то, что он искал.
Французы, которые смотрят на его гребень, могут видеть его пушки, потому что, очевидно, они должны быть на передней стороне гребня. А на вершине хребта можно увидеть всадников и людей. Чего они не видят, так это того, что находится за хребтом, где находится его основная сила.
Вы рассказываете историю с точки зрения обычного солдата. Есть ли какие-то персонажи, которые вас вдохновили?
Больше всего мне нравится Пол Уивер. Мы не знаем, почему этот бедняга присоединился к британской кавалерии. Он действительно не был создан, чтобы быть солдатом. Но он был там и собирался внести свою лепту.
В битве наступает момент, когда его полк сражается с батальоном французской тяжелой кавалерии. Наш парень бросается прочь и ударяет своим мечом о меч француза.Француз кричит своим боевым кличем: «Vive l’Empereur!».
На этой иллюстрации Наполеон ищет убежища по дороге в Париж, когда он бежит от преследующих его войск после своего поражения при Ватерлоо 18 июня 1815 года.
Фотография Hulton Archive / Getty ImagesПожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.
Но оба решают, что игра не стоит свеч. Они не хотели причинять друг другу вред. Итак, они оба поехали дальше. Но Уивер впечатлен этим, потому что у него нет собственного боевого клича.Он хороший методист и думает, что мне нужно что-то кричать ». Поэтому он кричит: «Меч Господа и Гедеона!»
В этот момент кто-то шлепает его по затылку и сбивает с лошади. Его закалывают штыком и втыкают копьем; кто-то отстреливает ему большой палец, затем приходят французы и крадут все, что у него есть, включая брюки.
Для большинства мужчин это было похоже на битву. Фарс и ужас.
Нельсон и Черчилль — самые популярные и яркие британские военные герои.Веллингтон дал свое имя ботинку
и блюду из говядины, но не более того, не так ли?«Железный герцог», как называли Веллингтона, был не так доступен, как Черчилль или Нельсон. В Ватерлоо мужчины сказали, что, когда он ехал вдоль линии, что он делал весь день, никто не приветствовал. С другой стороны, они очень верили в него. В 1815 году никто бы не стал отрицать, что двумя величайшими солдатами той эпохи были Наполеон и Веллингтон.
XIX век — век Британии.Ватерлоо развенчивает любые надежды Франции на соперничество с Великобританией как на доминирующую державу в мире
Наполеон был выдающимся военачальником и великим стратегом. Веллингтон был ровесником Наполеона — 46 лет. Он сражался так же долго и является единственной крупной фигурой в военной истории, которая может похвастаться тем, что никогда не проигрывала битву.
Итак, это два главных семени. Но на самом деле они никогда не встречались друг с другом в бою, что придает всей истории Ватерлоо дополнительную пикантность. Наконец-то встречаются два величайших солдата своей эпохи.
Позже Веллингтон сделал довольно неудачную карьеру политика. Он ожидал, что его кабинет и парламент будут просто подчиняться ему, как армия. Он сказал: «Хорошо, сделай это». Но он пережил период непопулярности в качестве премьер-министра и к старости стал очень популярным. На его похороны пришло больше людей, чем на похороны принцессы Ди.
Веллингтон использовал особенности ландшафта в своих сражениях. В Ватерлоо, показанном на этой панораме, он разместил свои силы за хребтом.
Фотография предоставлена VPC Travel Photo / AlamyПожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.
Изменило ли исследование и написание этой книги ваше мнение о Наполеоне?
Да, это заставило меня восхищаться им гораздо больше, чем раньше.
Он невероятно умный человек. Он привлекательно умный мужчина.
Мы с вами хотели бы поужинать с Наполеоном. Он был бы очень забавным и вдохновляющим компаньоном. Во многих отношениях он также был просвещенным правителем.Его Кодекс Наполеона — чрезвычайно просвещенный свод законов. В то же время это мужчина с очень и очень низким порогом скуки. Я думаю, он был пристрастен к войне. Генерал Роберт Ли по телефону , Фредериксбург, сказал: «Хорошо, что война настолько ужасна, иначе мы бы слишком полюбили ее».
Наполеон никогда бы с этим не согласился. Война была его наркотиком. Нет никаких свидетельств того, что Веллингтону нравилась война. Он сказал после Ватерлоо, и я верю ему: «Я молю Бога, чтобы я провел свой последний бой.Он провел большую часть битвы, говоря мужчинам: «Если вы выживете, если вы просто будете стоять и давать отпор французам, я гарантирую вам поколение мира». Он думал, что цель войны — мир.
Как Ватерлоо изменил мир?
XIX век — век Британии.
Ватерлоо разрушает любые надежды Франции на соперничество с Великобританией как на доминирующую державу в мире. Это то, из-за чего они на самом деле боролись. Эта борьба восходит к Семилетней войне .Это великая победа Великобритании, потому что она избавляет Францию от Канады. Но как только вы удалите Францию из Канады, Тринадцать колоний больше не будут нуждаться в красных мундирах.
Итак, непредвиденное последствие — американская революция. Французы — самые сильные союзники американцев. Самой крупной армией в Йорктауне была французская армия. Они видят в этом огромную победу Франции. В 1976 году, на двухсотлетнем юбилее, они выпустили марку с изображением обнаженной Марианны , рубящей британского льва.У ее ног — крохотный ребенок с кушаком. На створке написано: Les Etats Unis (США).
Как написание этой книги повлияло на вас лично? Это будет ваша последняя научно-популярная работа?
Это определенно моя последняя научно-популярная книга.
Больше всего меня это опечалило. В мемуарах было несколько отрывков, которые я просто не мог перечитать. Они такие ужасные, особенно с лошадьми. Французы нанесли мощную кавалерийскую атаку на британские позиции.
Кто-то охарактеризовал французскую кавалерию как самую красивую армию в мире. Но атака была несвоевременной, поэтому они гибнут сотнями, потому что думали, что британцы отступают. Лошади — стадные животные. Лошадь, потерявшая всадника, вместо того, чтобы делать разумные поступки, а именно убегать к черту с поля битвы и находить хорошее пастбище, возвращалась снова и снова. Итак, все эти лошади без всадников бросились бы в атаку с другими лошадьми. Лошади ужасно пострадали.
Я заканчиваю книгу письмом, написанным ирландцем, командовавшим британским батальоном. Он пишет своей жене: письмо, которое написали многие, многие солдаты и многие написали незадолго до Ватерлоо, которое, как они надеются, не будет доставлено. Это красивое любовное письмо невероятно трогательно.
Совершенно очевидно, что Артур Хейланд любил свою жену и детей. На следующий день он действительно умер. Я бросаю вызов людям, читающим это письмо, и не плачу. Эта печаль, расточительство — вот что я чувствовал.
Это интервью отредактировано и сжато.
Саймон Уорролл курирует Книжный разговор. Следуйте за ним на Twitter или на simonworrallauthor.com.
10 моментов, которые определили кампанию Ватерлоо
Сульт был опытным полевым командиром, но определенно не Бертье. Два главных полевых командира Наполеона также были далеки от идеала.У Эммануэля Груши не было опыта независимого командования. Героическое командование Мишелем Неем французским арьергардом во время отступления из Москвы привело к тому, что Наполеон назвал его «самым храбрым из храбрых», но к 1815 году он явно выгорел.
Хуже того, когда 6 июня Наполеон приказал своим генералам собраться со своими войсками на бельгийской границе, он решил оставить Луи-Николя Даву, своего «железного маршала», в качестве военного министра.
Императору нужен был кто-то лояльный для надзора за домашними делами, но решение не брать с собой самого способного генерала, имеющегося в его распоряжении, лишило бы его единственного полководца, который мог бы изменить ситуацию.
2
Постоянный Ребек игнорирует приказы
15 июня — В июне 1815 года Наполеон собрал 120 000 человек на бельгийской границе. Ему противостояли 115 000 пруссаков под командованием фельдмаршала Блюхера и союзные войска численностью около 93 000 человек под командованием Веллингтона. Столкнувшись с такими препятствиями, лучший шанс Наполеона на победу заключался в том, чтобы поставить свою армию между двумя своими врагами и победить одного, прежде чем бросить вызов другому. 15 июня его армия перешла границу у Шарлеруа и направилась прямо к брешь между двумя союзными армиями.
Веллингтон был застигнут врасплох: «Наполеон обманул меня», — сказал он. Не зная, каковы были намерения Наполеона, он приказал своей армии сосредоточиться вокруг Нивеля, более чем в 12 милях от прусских позиций в Линьи.
Это привело бы к опасному разделению двух союзных армий, но, к счастью для Веллингтона, штабной офицер голландской армии барон Констант Ребек понял, что на самом деле было необходимо. Он проигнорировал приказ Веллингтона и вместо этого послал войска занять ключевой перекресток Катр Бра, намного ближе к пруссакам.
3
Д’Эрлон пропускает шоу
16 июня — 16 июня произошло два боя. В то время как маршал Ней сражался с армией Веллингтона, которая в спешке пыталась сосредоточиться вокруг Катр Бра, Наполеон возглавлял основные французские силы против пруссаков у Линьи. Неопытных пруссаков Блюхера жестоко избили, но, несмотря на это, им удалось отступить в относительно хорошем состоянии.
Отчасти это произошло из-за ужасной путаницы со стороны французов.Из-за замешательства по поводу приказов корпус генерала Д’Эрлона получил указание оставить армию Нея в Катр-Бра и присоединиться к боевым действиям при Линьи, чтобы его отозвали, как только они прибыли туда.
В результате 16000 французов, которые могли решительно вмешаться, фактически не принимали участия ни в одном сражении.
4
Блюхер на связи
17 июня — Веллингтону удалось отбить Нея у Катр Бра, но поражение Блюхера оставило британского генерала с большой французской армией на восточном фланге.Он был вынужден отступить на север в сторону Брюсселя. Пруссаки тоже отступали. Обычно отступающая армия пытается отступить по своим коммуникационным линиям (т. Е. По пути обратно к своей базе). Если бы пруссаки сделали это, они двинулись бы на восток. Две союзные армии тогда были бы еще дальше друг от друга, и Веллингтон был бы разбит. Но вместо этого пруссаки отступили на север, в сторону Вавра. Это должен был быть решающий шаг. Две союзные армии продолжали поддерживать контакт, и 17 июня Веллингтон смог отступить к хребту у Мон-Сен-Жан и подготовиться к тому, чтобы стоять там, пока пруссаки Блюхера не пришли ему на помощь.
5
Погода берет руку
17 июня — Ночь перед битвой ознаменовалась грозой библейских масштабов.
Хлестал дождь, превращая дороги в болота, а поля — в море грязи. Рядовой Уиллер из 51-го полка позже писал: «Земля была слишком влажной, чтобы лечь… вода текла ручьями из манжет наших курток… У нас было одно утешение: мы знали, что враг находится в таком же положении.Уиллер, конечно, был прав — дождь доставит неудобства всем трем армиям, в том числе пруссакам, которые боролись по узким проселочным дорогам, чтобы соединиться с Веллингтоном.
Часто говорят, что Наполеон откладывал начало битвы, чтобы дать земле высохнуть, но главной причиной задержки, вероятно, была необходимость позволить его частям, многие из которых разбили лагерь на некотором расстоянии, занять отведенные им места. . Наполеон обладал значительным преимуществом в артиллерии при Ватерлоо, но это было уменьшено из-за того, что из-за грязи было трудно перемещать его орудия, и что ядра, обычно предназначенные для отскока, пока они не попали во что-то или кого-то, часто безвредно исчезали в мокрой воде. земля.
6
Макдоннелл закрывает ворота
11:30, 18 июня — 18 июня две армии готовились к бою.
Большая часть войск Веллингтона была укрыта от вражеского огня на обратном склоне хребта Мон-Сен-Жан. Позиция была защищена тремя важными форпостами: группа ферм слева, ферма Ла-Хай-Сент впереди и фермерский дом Хугумон справа. Около 11:30 французы начали свою первую атаку — штурм Угумона.Вскоре это переросло в битву в битве, поскольку французы бросали все больше людей в попытке захватить жизненно важный замок. Им это почти удалось: во главе с гигантским офицером по прозвищу «Крушитель» группа французских солдат пробралась к задней части замка, взломала его северные ворота и ворвалась внутрь.
Джеймс Макдоннелл, командир гарнизона, действовал быстро. Он собрал группу людей, и они снова захлопнули ворота. Затем французы в замке были выслежены и убиты.Спасли только молодого барабанщика. Hougoumont должен был оставаться в руках союзников весь день, и Веллингтон позже прокомментировал, что весь результат битвы зависел от закрытия этих ворот.
7
Ней теряет голову после того, как основатели его кавалерии
13:30 — Пехота корпуса Д’Эрлона наконец увидела бой, атаковав левый фланг армии Веллингтона.
Когда они достигли гребня хребта, их встретила пехота дивизии сэра Томаса Пиктона.Пиктон, сквернословящий валлиец, который ехал в бой в гражданском пальто и шляпе с круглыми полями, был застрелен, но его люди остановили французов, которые были отброшены кавалерией Веллингтона.
Следующая крупная французская атака была совсем другой. Ней выпустил свою кавалерию в массированную лобовую атаку, и тысячи знаменитых кирасиров Наполеона — здоровяков в стальных нагрудниках на больших лошадях — с грохотом взлетели на холм. Но пехота Веллингтона сохраняла спокойствие. Выстраивая квадраты, они представляли во всех направлениях изгородь из штыков, которую нельзя было заставить бросить ни одна лошадь.
Нею нужно было отозвать кавалерию или поддержать ее пехотой, но он потерял голову и бросил в бой еще больше всадников. Когда он отказался от этих бесплодных атак, линия Веллингтона все еще не была прервана, два часа были потрачены впустую, а пруссаки прибывали с силами.
8
Прибытие пруссаков
16:30 — Блюхер обещал прийти на помощь Веллингтону и сдержал свое слово.
Наполеон отрядил почти треть своей армии под командованием Груши, чтобы помешать пруссакам объединиться с Веллингтоном, но Груши не смог этого сделать, и к полудню первые прусские части уже действовали на поле боя.
Около 16.30 они начали свою первую атаку на ключевую деревню Планшеной, расположенную в тылу от основных позиций Наполеона. Эта жестокая битва будет длиться более трех часов. Столкнувшись с этим, Наполеон был вынужден отправить многие из оставшихся резервов для укрепления своих позиций, оставив ему немногочисленные войска, чтобы воспользоваться любым успехом, который его войска могли бы иметь против Веллингтона.
9
Наполеон говорит нет, и фон Цайтен поворачивает назад
6.30pm — Около 18:30 французы захватили La Haye Sainte. Расставив артиллерию и застрельщиков вокруг фермы, они обстреляли оголенный центр Веллингтона. Полки понесли ужасающие потери, но линия Веллингтона держалась — стойко.
Ней попросил подкрепление, чтобы закрепить свое преимущество, но Наполеон отказался.
Вместо этого он послал войска, чтобы отбить Plancenoit, который только что пал от пруссаков. На место прибыл первый прусский корпус фон Цайтена.Эти столь необходимые подкрепления должны были присоединиться к Веллингтону, когда подъехал прусский адъютант с приказом от Блюхера, согласно которому они направлялись на юг и поддерживали его войска в Планшенуа. Фон Цайтен повиновался. Понимая, что войска фон Цайтена отчаянно нужны на хребте, барон фон Мюффлинг, прусский офицер связи Веллингтона, скакал за фон Цайтеном и умолял его игнорировать этот новый приказ и придерживаться первоначального плана. Прусский генерал повернул назад и занял свое место слева от Веллингтона, что позволило герцогу перебросить войска для усиления своего разрушающегося центра.Кризис прошел.
10
Последний бросок кости Наполеоном заканчивается паникой
19.30 — Когда Plancenoit вернулся в руки французов, все было готово для финального акта драмы. Около 19:30 Наполеон высвободил свою элитную имперскую гвардию в последней отчаянной попытке одержать победу.
Но было уже поздно — их безнадежно превосходили численностью, и Веллингтон был к ним готов. Его собственные войска укрывались от французского огня, лежа, но, когда две большие колонны французских гвардейцев достигли гребня хребта, Веллингтон приказал своей гвардии встать.Один британский гвардеец описывает эту сцену: «Было ли это (наше) внезапным появлением так близко к ним, или чрезвычайно сильным огнем, который мы бросили в них, но Ла Гард, который никогда ранее не терпел поражений в атаке, внезапно остановился».
Тем временем сэр Джон Колборн из 52-го легкого пехотного полка развернул свой полк, чтобы атаковать фланг первой французской колонны, в то время как генерал Часс приказал своим голландским и бельгийским войскам выступить против друг друга. Вскоре обе французские колонны засохли под смертельным огнем.Их поражение вызвало всеобщую панику во французской армии: на фоне криков «La Garde recule» («Гвардия отступает») он превратился в беспорядочное отступление, безжалостно преследуемое пруссаками.
«Самая близкая вещь, которую вы когда-либо видели в своей жизни», как Веллингтон описал битву, закончилась.
Джулиан Хамфрис работал в Музее национальной армии и был сотрудником отдела развития Battlefields Trust.
Метеорологические аспекты битвы при Ватерлоо по JSTOR
Абстрактный Кампания при Ватерлоо продлилась с 15 по 18 июня 1815 года, а решающая битва при Ватерлоо произошла 18-го.В кампании участвовали «Северная армия» Наполеона, с одной стороны, и англо-голландская и прусская армии, с другой. Последними командовали соответственно герцог Веллингтон и принц Блюхер. Мелководный, но активный низменность и связанный с ней теплый и холодный фронты пересекли район боевых действий 16 и 17 числа. Погода оказала большое влияние на сражения. 16-го, в битве между частью французской армии и частью прусской армии, у деревни Линьи, примерно в 40 км к юго-юго-востоку от Брюсселя, грозы, связанные с прохождением вышеупомянутого теплого фронта, использовали мушкеты.
невыполнимо.Однако наиболее важные погодные эффекты проявились 17-го и в ночь с 17-го на 18-е. Сильные грозы произошли в начале полудня 17-го числа недалеко от Линьи, когда Наполеон атаковал англо-голландские войска в Катр-Бра. Дожди превратили землю в болото, сделав невозможным для французской артиллерии и кавалерии и даже для пехоты передвигаться по полям в расширенном порядке, как того требовал император. Французское наступление было настолько замедлено, что Веллингтон смог отвести свои более легкие силы на лучшую позицию около Ватерлоо.Таким образом, англо-голландские силы были почти полностью сохранены для решающего сражения следующего дня. Ливневые дожди 17-го и ночь с 17-го на 18-е смягчили почву до такой степени, что утром 18-го Наполеон и его артиллерийские эксперты решили, что битва — Битва при Ватерлоо — не может быть начата раньше поздний час до полудня [11:30 по местному стандартному времени (LST)]. До прибытия прусских войск, примерно в 1600 LST и позже, сражение, как правило, шло в пользу французов, но пруссаки переломили ход сражения.
В статье приводятся суждения военных историков о значительном влиянии погоды. Некоторые историки считают, что, если бы Наполеон смог начать атаку раньше 18-го числа, битва закончилась бы победой французов.
Бюллетень Американского метеорологического общества (BAMS) является ведущим журналом AMS и публикует статьи, представляющие интерес и значение для сообщества по погоде, воде и климату, а также новости, редакционные статьи и обзоры для членов AMS.
Информация об издателе Основанное в 1919 году Американское метеорологическое общество (AMS) является ведущей национальной научной и профессиональной организацией, продвигающей и распространяющей информацию об атмосфере, океане и гидрологии. В число наших более 13 000 членов входят ученые, исследователи, преподаватели, метеорологи, студенты, энтузиасты погоды и другие профессионалы в области погоды, воды и климата. AMS — это некоммерческая членская организация 501 (c) 3 со штаб-квартирой в историческом доме Харрисона Грэя Отиса в районе Бикон-Хилл в Бостоне.
У нас также есть офис в Вашингтоне, округ Колумбия, где мы реализуем наши образовательные и политические программы. AMS стремится усилить невероятную работу, проводимую в государственном, частном и академическом секторах. Наше сообщество знает, что сотрудничество и обмен информацией имеют решающее значение для обеспечения того, чтобы общество извлекало выгоду из самых лучших и самых современных научных знаний и понимания.
Часть 5 CLAUSEWITZ: ON WATERLOO, Главы 1-9
• Совместимость с мобильными устройствами •
Откуда: Карл фон Клаузевиц и Артур Веллесли, 1-й герцог Веллингтон. На Ватерлоо: Клаузевиц, Веллингтон и кампания 1815 года . Ред. / Пер. Кристофер Бассфорд, Дэниел Моран и Грегори В. Педлоу. Clausewitz.com, 2010. ISBN-10: 1453701508. ISBN-13: 9781453701508. 318pp. Прейскурантная цена: 18 долларов США.
СТРАТЕГИЧЕСКИЙ ОБЗОР КАМПАНИИ
Карла фон Клаузевица
ГЛАВЫ 1-9
Обратите внимание, что теперь на навигационной панели вверху есть кнопка выбора главы.
Читатели этой Интернет-версии могут найти полезные ссылки на карты, включенные в наш раздел «Интернет-ресурсы».
Глава 1.
Французские войска. Создание постоянной армии
Когда Людовик XVIII покинул Францию, численность армии, по некоторым оценкам, составляла 115 000 человек [1]. Бонапарт заявляет, что количество вооруженных людей составляло всего 93 000 человек [2]. 1 июня [1815 г.], по прошествии десяти недель, армия насчитывала 217 000 человек. Таким образом, даже если мы примем самую низкую оценку королевской армии как точную, фактическое увеличение численности составило всего 124 000 человек.Хотя Бонапарт утверждает, что на 1 июня на складах находилось еще 150 000 человек, очевидно, что они еще не были организованы, потому что он определенно взял все силы, которые были хоть как-то полезны непосредственно на поле боя.
Не могло быть нехватки рабочей силы, то есть обученных солдат, потому что если сложить то, что было у Бонапарта по окончании войны в 1814 году — армию в Испании и противостоящую Веллингтону [на юге Франции], войска в Италия и Нидерланды, и все гарнизоны крепостей — французская армия должна была еще насчитывать не менее 300 000 человек.
100 000 военнопленных определенно вернулись из плена, так что кажется, что Бонапарт мог избавиться от более чем 400 000 солдат-ветеранов в 1815 году.
О том, что недостатка в оружии тоже не было, свидетельствует тот факт, что 150 000 военнослужащих Национальной гвардии получили оружие. Более того, меры, предпринятые Бонапартом для увеличения производства оружия, не дают оснований полагать, что такой дефицит существует. Столь же неправдоподобным является предположение о том, что изначально было недостаточно денежных средств.Следовательно, мы должны сделать вывод, что, помимо времени, необходимого для обучения, существуют определенные ограничения на то, насколько быстро могут быть собраны вооруженные силы, которые более ограничены, чем они могут показаться на первый взгляд.
Например, в конце 1813 года, после того как Бонапарт увидел, что его армия была уничтожена в битве при Лейпциге, пополнение в течение следующих трех месяцев составило только 150 000 человек. Возвращаясь еще дальше, мы обнаруживаем, что в начале 1813 года, когда Бонапарт был почти единственным, кто вернулся из армии, разбитой в России, увеличение численности его войск с тех пор до перемирия — период в семь лет.
месяцев — всего около 200 000 человек.[3] Если рассматривать по отношению к населению и силе Франции, это увеличение является довольно скромным. Поэтому мы должны с осторожностью относиться к тому, чтобы даже самому энергичному правительству — а правительство Бонапарта, безусловно, можно было считать таковым — способно мобилизовать огромные массы, основываясь исключительно на населении и богатстве. Иная ситуация с системой Landwehr [4] или каким-либо другим названием, которое можно назвать, например, вооружением французской нации в 1793 и 1794 годах.Хорошо известно, как французы выставили в то время такие подавляющие массы войск.
Наш собственный пример похож. В начале 1813 года наша постоянная армия насчитывала 30 000 человек, а на момент начала кампании в Саксонии — около 70 000 человек. Таким образом, за три месяца рост составил 40 000 человек. Напротив, рост за счет использования Landwehr с того времени до конца августа — период около четырех месяцев — составил примерно 150 000 человек.
Таким образом, ясно, что централизованное управление, такое как постоянная армия, испытывает гораздо большие трудности с оснащением исключительно крупных сил в течение ограниченного периода времени, чем провинциальные администрации, разбросанные по всей стране, если они действуют одновременно и с необходимым рвением.В целом, основной характеристикой системы Landwehr является то, что она подвержена гораздо меньшему количеству внутренних ограничений в военное время, чем простое расширение постоянной армии, независимо от того, как последнее осуществляется.
Глава 2
Депо и Экстраординарная армия
Помимо 217 000 человек, которые Бонапарт держал под ружьем на 1 июня, на его собственных складах находилось еще 150 000 человек. Он не говорит, сколько из них было включено в армию и в какое время, и кажется, что до середины июня — то есть в решающий момент — не было введено существенное количество.
Кроме того, он перечисляет экстраординарных вооруженных сил , предположительно состоящих из 196 000 человек, в основном ополченцев и военно-морских сил, которые предназначались для гарнизона девяноста французских крепостей.
Неизвестно, были ли эти 196 000 человек действительно вооружены. Он называет их «эффективными», но поскольку он также использует этот термин для 150 000 человек на складах, остается неясным, сколько из этих 196 000 человек фактически находилось под ружьем.
Большое количество крепостей могло поглотить большие массы войск, но, судя по количеству вооруженных войск, с которыми мы действительно столкнулись, когда мы вошли во Францию, есть веские основания сомневаться в реальности этих цифр.По их мнению, на границах должно было находиться 217 000 человек, плюс еще 350 000 человек внутри Франции, включая тех, кто находился на складах. Тем не менее, многие из 90 крепостей либо вообще не были укомплектованы гарнизонами, либо у них было мало укомплектованных персоналом, как можно заключить на примере Страсбурга, поскольку Раппу [5] пришлось бросить в него весь свой корпус, чтобы защитить его. Кроме того, вся французская армия в Париже и впоследствии за Луарой насчитывала не более 80 000 человек, из которых не менее 40 000 приходилось на главную армию Бонапарта, так что подкрепление не могло составить более 40 000 человек.
[6] Все, что мы хотим отметить этими цифрами, — это то, что когда Бонапарт говорит, что «на первое июня у меня было 560 000 человек под ружьем», не следует рассматривать это как твердый факт. Если бы у него действительно было такое количество, для него, конечно, было бы плохой экономией сил, если бы он привел с собой только 126 000 человек в решающее сражение 16 июня. Единственная уверенность в том, что у него было 217000 солдат, противостоящих врагу. Силы, которые стояли за армией и внутри страны в крепостях, не могли быть незначительными, но, как показывают результаты, их также было недостаточно для обеспечения надежного источника поддержки после полного поражения.
Глава 3
Бонапарт хвастается своими ресурсами
В конце концов, Бонапарт утверждает, что к 1 октября он увеличил бы свои силы примерно до 800 000 человек. Но если у нас уже есть основания сомневаться в предыдущих цифрах, то это еще больше касается тех 800 000 человек.
Нельзя игнорировать тот факт, что автор « мемуаров » любит излагать свои огромные усилия и в этом случае — как и во многих других в его работах — не очень строго придерживается фактов.Бонапарт и поддерживающие его авторы всегда пытались изобразить великие катастрофы, постигшие его, как результат случайности. Они стремятся убедить своих читателей в том, что благодаря его великой мудрости и необычайной энергии весь проект уже продвинулся вперед с величайшей уверенностью, что полный успех был на расстоянии волоска, когда предательство, случайность или даже судьба, как они иногда называют это все испортило. Он и его сторонники не хотят признать, что истинными причинами были огромные ошибки, явное безрассудство и, прежде всего, чрезмерные амбиции, превышающие все реальные возможности.
Если ограничиться общим впечатлением о ситуации, то Бонапарт кажется спекулянтом землей, который притворяется богаче, чем он есть на самом деле. У него было не больше пары сотен тысяч человек, и он попытал счастья с ними.
Если бы он преуспел в свержении коалиции или, по крайней мере, в обеспечении безопасности границ Франции, то впоследствии — хотя он еще далек от увеличения своей силы — он бы показал жалкие действия своих противников, показав, как его несравненная смелость позволила ему это сделать. много с таким маленьким.Но теперь, когда попытка провалилась и все время казалось невозможной, он не хочет выглядеть безрассудным авантюристом. Вместо этого он говорит, что его приготовления были колоссальными, и заявляет, что французы прилагали для него огромные усилия из-за энтузиазма и преданности делу. Это совершенно естественные выражения его большого тщеславия и низкого уважения к правде, но эта сторона его характера снижает его значение как исторического писателя намного ниже, чем других военачальников, мемуары которых стали основным авторитетом для историков.
Мы не тратим здесь время на какие-то бесполезные рассуждения, потому что наша оценка стратегических отношений этой кампании была бы совершенно иной, если бы мы действительно верили, что Бонапарт был так уверен в французском народе и так преуспел во всех своих подготовительных работах.
меры, чтобы он действительно мог достичь тех результатов, которые он представляет: иметь под ружьем 800 000 человек и в изобилии обеспечиваться всем необходимым снаряжением в течение трех месяцев; также укреплены Париж и Лион: первый — 116 000 человек и 800 орудий, второй — 25 000 человек и 300 орудий.Даже если бы союзники на самом деле не дали ему все три месяца, необходимых для завершения этого проекта, а именно июль, август и сентябрь, он все равно приближался бы к этой великой цели с каждым прошедшим месяцем. Следовательно, можно было предсказать, что, если бы союзники продвинулись к Парижу в июле, они бы столкнулись с оборонительными силами, которые — в сочетании с потерей силы, которой страдает каждое стратегическое наступление в результате необходимости обеспечить безопасность своих коммуникационных линий — были достаточными, чтобы остановить операцию, и тем самым постепенно привели к вовлечению всего населения.Это, естественно, дало бы французам гораздо больше шансов на успех, чем они имели с наступлением, которое фактически предпринял Бонапарт.
Но если все цифры Бонапарта — более или менее пустая хвастовство, если ему пришлось возлагать свои надежды на новый старт исключительно на армию из 217000 человек, то, возможно, это наступление было настолько очевидным единственным возможным средством сопротивления, что ничто другое не могло даже рассматриваться.
Глава 4
Расположение армии
217000 человек, которые Бонапарт имел под ружьем в начале июня, были разделены на семь армейских корпусов, гвардейский корпус, четыре наблюдательных корпуса [7] и армейский корпус для Вандеи.[8] После развертывания они состояли из следующих сил:
| 1. Основная армия напротив Нидерландов | 130 000 | |
| Императорская гвардия и пять корпусов | ||
| 2. На Верхнем Рейне | 25 000 | |
| a) 5-й корпус в Страсбурге под командованием Раппа | 20 000 | |
| б) 1-й корпус наблюдателей в Хюнингене под Лекурбом | 5 000 | |
3. Напротив Италии | 22 000 | |
| а. 7-й армейский корпус в Чамбери под Суше | 16 000 | |
| б. 2-й корпус наблюдателей в Провансе под Брюном | 6 000 | |
| 4. Напротив Испании | 8 000 | |
| а. 3-й корпус наблюдателей в Тулузе под Decaen | 4 000 | |
| б.в Бордо под Клаузелем | 4 000 | |
| 5. В Вандеи под Ламарком | 25 000 | |
| Итого | 210 000 |
, что не совсем соответствует численности 217000 человек, но разница несущественная.
Армия, нацеленная на Нидерланды, изначально должна была быть на 20 000 человек сильнее, но они были отправлены в Вандею, чтобы справиться с непосредственной угрозой, которая там возникла.
Конечно, Бонапарт, таким образом, сконцентрировал свои силы в высокой степени против Блюхера и Веллингтона, потому что он противостоял 220 000 союзных войск, стоящих перед ним на этом фронте (что составляло около одной трети общей силы противника) с 130 000 человек, что то есть более двух третей всех сил, которые он мог разместить на границах. Тем не менее, у нас есть соблазн сказать, что он, великий мастер искусства концентрации своей силы в решающей точке, в данном случае раздробил свои силы.Войска на Верхнем Рейне, а также войска, стоящие перед Италией и Испанией, были явно недостаточны даже для демонстрации защиты рек и гор, которые лежали перед ними, но они не были абсолютно необходимы только для гарнизона крепостей. И учитывая, что Бонапарт мог бы получить еще 20-30 000 человек для основной армии из 55 000, размещенных на границе, если бы он немедленно оставил [свои усилия по защите] сельской местности, то было бы огромной ошибкой не совершить приложил все усилия, чтобы собрать все свои силы в решающий момент.
Поскольку в таком положении, как его, это, кажется, единственное, что могло бы его спасти. Нет сомнений в том, что еще 20–30 000 человек могли сыграть решающую роль в сражениях 16 и 18 июня, хотя нельзя предполагать, что это гарантировало французскую победу.
Однако, если мы поставим себя на позицию Бонапарта, когда он формировал и оснащал свои войска, мы должны отступить от такого суждения. При анализе стратегии главное всегда точно поставить себя на позицию человека, который должен был действовать.Конечно, часто это сделать очень сложно. Подавляющее большинство стратегической критики либо полностью исчезнет, либо сведется к незначительным теоретическим разногласиям, если писатели захотят или смогут анализировать все ситуации таким образом.
Поскольку Бонапарт готовился противостоять всей Европе, ему, естественно, пришлось подумать о защите всех своих границ. Поэтому он разместил небольшие части своей постоянной армии на границах южной Германии, Италии и Испании, чтобы сформировать ядра, вокруг которых могли формироваться вновь созданные силы.
Это были кадры корпуса, который он намеревался создать здесь. Когда он отдавал эти приказы, он не мог предсказать, на какой именно неделе военные действия начнутся той или иной стороной. Он также не мог знать, насколько далеко продвинулись бы его различные меры по перевооружению. Хотя он в целом мог предвидеть, что его усилия никогда не позволят ему собрать достаточно сил на Верхнем Рейне, чтобы противостоять ожидаемой там основной армии противника на каких-либо равных условиях, он все же мог надеяться, что значительные силы там, по крайней мере, вызовут обычные первоначальные действия. задержки, неуверенность и осторожность, обнаруживаемые в начале любой кампании, таким образом выигрывая время и замедляя продвижение врага, чтобы он успел броситься туда со своей победоносной главной армией из Нидерландов.Мы не просто предполагаем, что он видел такую ситуацию; скорее, мы взяли это из его воспоминаний. Имеет большое значение, действительно ли граница полностью лишена сил для ее защиты, особенно когда реки и горы создают препятствие для атакующего, как в случае с Вогезами, Рейном, Юрой, Альпами и Пиренеи.
Если в провинции нет абсолютно ничего, то даже самый нерешительный, тяжеловесный противник, даже стоголовый штаб армии коалиции, практически вынужден наступать, вместо того, чтобы быть спровоцированным сопротивлением до осторожности, подобной Дауну.[9] Таким образом, даже самая маленькая сила может вызвать значительные задержки и нерешительность.
Другая причина, по которой Бонапарт не мог подумать о полном лишении своих войск на восточных границах, было впечатление, которое это произвело бы на французское население. Таким образом, он был бы замечен как отдавший половину Империи, тем самым обнажая полную слабость и неуверенность своего положения. Это имело бы серьезные последствия для политических партий страны, а также для результатов усилий по перевооружению.Можно даже пойти дальше и сказать, что он был бы вынужден держать войска в большинстве провинций, чтобы защититься от возможности восстаний роялистов. Наконец, не следует упускать из виду тот факт, что согласно первоначальному плану основная армия должна была быть на 20 000 человек сильнее, и что возникшая опасность в Вандеи вынудила Бонапарта отправить часть войск, предназначенных для основной армии, обратно к Луаре.
.
В середине июня обстоятельства складывались так, что он столкнулся с силами в 220 000 человек под командованием Блюхера и Веллингтона в Нидерландах, против которых его 130 000 человек имели мало шансов на успех, а на Верхнем Рейне он мог противостоять большому [австро-германскому] армия Шварценберга, насчитывающая всего 30 000 человек, включая даже шестнадцать батальонов Национальной гвардии, которые он послал в Рапп.Бонапарт вполне мог пожелать полностью устранить неадекватные силы на других границах, чтобы иметь больше шансов или, еще лучше, полную уверенность в успехе в Нидерландах, но в последний момент изменить все это было уже невозможно. . Поэтому ему пришлось попытать счастья с 130 000 человек, которые у него были на северной границе.
Глава 5
Национальная гвардия
Фактическое вооружение народа, то есть создание Национальной гвардии, заслуживает более пристального внимания.
В апреле Бонапарт задумал вооружить всех мужчин в возрасте от 20 до 60 лет и объединить их в более 3000 батальонов национальной гвардии, что дало бы ему более двух миллионов комбатантов.
Эта гигантская концепция, несомненно, была неуместной. Для этого требовалось три основных элемента: единство людей, энтузиазм его сторонников и необходимое оборудование. Не нужно много времени, чтобы увидеть, что из этих трех элементов первый отсутствовал вообще, второй — только в недостаточном количестве, а третий был еще более далек от того, чтобы удовлетворить такое экстравагантное требование.
Мы должны считать иллюзорной не только эту расширенную мобилизацию, но и любое всеобщее вооружение населения. В данных обстоятельствах это было невозможно. Бонапарт определенно чувствовал это и прямо признал это, когда говорил о необходимости сокращения численности Парижской национальной гвардии численностью 44 000 человек до 8 000 человек, при этом вместо этого увеличивая легкую пехоту в пригородах Парижа с 15 000 до 60 000 человек. Ситуация в Вандеи и на юге также ясно показывает, что на сотрудничество этих ведомств нельзя рассчитывать.Бонапарт пишет, что даже настроение в северных департаментах было плохим и ненадежным [10].
В результате он ограничил всю свою программу вооружения людей всего 248 элитными батальонами [Национальной гвардии] общей численностью 150 000 человек.
Из них 16 батальонов были отправлены на усиление генерала Раппа, 16 батальонов — на генерала Суше в Дофине и, наконец, около 20 000 человек — в Бордо и Тулузу. Таким образом, около 40 000 человек Национальной гвардии были развернуты в полевых условиях.Остается около 110 000 национальных гвардейцев, которые вместе с военно-морскими войсками, ветеранами, добровольно переизбранными пенсионерами (в основном офицерами и унтер-офицерами) и, наконец, лицами, все еще находящимися на складах, составляли гарнизоны крепости и все другие силы, расположенные во внутренних районах. страны.
Глава 6
Атака союзников в апреле
Бонапарт спрашивает себя, мог ли он и должен ли он 1 апреля взять все войска, имеющиеся в то время, и атаковать союзные войска, расположенные в Бельгии и на Рейне.
По его словам, три фактора заставили его отказаться от этой идеи. [11]
1) На севере у него было только 35 000 человек. Чтобы продвинуться с этими силами в Бельгию, ему пришлось бы обнажить все крепости в северных провинциях. Однако настроения там были слишком неблагоприятными, чтобы их можно было предоставить самим себе.
2) Он не хотел казаться агрессором.
3) Бурбоны все еще разжигали беспорядки на юге и западе, поэтому ему казалось важным вынудить этих князей покинуть французскую территорию и пресечь внутреннюю войну в зародыше.
В то время как природа позиции Бонапарта делает вторую причину иллюзией, претензией на правоотношения, две другие причины весьма убедительны.
Его неспособность провести такую поспешную атаку часто рассматривается как одна из его больших ошибок, но если мы оценим такую атаку с точки зрения союзников, будет еще меньше оснований полагать, что она оказалась бы плодотворной.
1 апреля англо-ганноверская армия под командованием принца Оранского насчитывала 20 000 человек, а прусская армия под командованием генерала Клейста — 50 000 человек.Веллингтон прибыл из Вены в начале апреля, и Бонапарту всегда приходилось считаться с такой возможностью. 70 000 человек под командованием Веллингтона и Клейста вполне могли оказаться в затруднительном положении из-за 35 000 человек под командованием Бонапарта, но совершенно неразумно предполагать, что он мог нанести им решительное поражение и разбить их армии. Напротив, это был бы самый маловероятный исход из всех. Если бы успех Бонапарта против этих двух лидеров заключался просто в том, чтобы заставить их отказаться от части Нидерландов, то такой результат никоим образом не был бы решающим.Даже завоевание бельгийцев — если бы это было так уверенно, как полагал Бонапарт — не добавило бы большого веса, чтобы уравновесить общую ситуацию.
Нет ничего важнее в стратегии, чем обеспечение того, чтобы силы, которые должны провести атаку, не использовались напрасно, то есть чтобы они не просто подбрасывались в воздух.
Но именно так следует рассматривать операцию против Веллингтона и Клейста, даже если бы она была успешной.
Конечно, если мы примем во внимание только соотношение сил 35 к 70, то у Бонапарта не было причин ожидать более высоких коэффициентов в более позднее время.Но проблема не только в вероятности победы, но и в ее влиянии. Ясно, что победа над одной десятой сил противника не может быть столь же решающей, как победа над одной третью из них. Но если даже победа над этим третьим (если предположить, что он выиграл Битву при Бель-Альянсе [Ватерлоо]) [12] все равно оставила бы окончательный успех Бонапарта под большим сомнением, тогда невозможно понять, как такая неважная победа, как одна над Веллингтоном и Клейстом могли бы принести значительные результаты.
Таким образом, Бонапарт правильно отказался от идеи нападения на союзников в самый первый момент и вместо этого дождался момента, когда против него будет собрана сила, поражение которой стоило бы усилий.
Глава 7
Оборона
Бонапарт также поднимает вопрос о том, должен ли он оставаться в обороне или вместо этого атаковать часть союзных войск до того, как они все соберутся, чтобы занять более выгодную позицию, из которой он сможет поддерживать себя впоследствии.
Как бы он ни был уверен в своих усилиях по перевооружению, он предвидел, что прежде, чем он сможет их завершить, против него выступят чрезвычайно превосходящие силы.Он лично считал, что против него выступят 600 000 человек, но на самом деле появилось от 600 000 до 700 000 человек. Если мы сравним эти числа с 200000, которые были у него на поле боя, и добавили к ним еще 50 000, которые находились в крепостях, с которыми враг должен был вступить в контакт, все равно останется численное превосходство, которого даже у Бонапарта были основания опасаться.
В этих обстоятельствах первой мыслью должна была быть защита. В частности, оборона, при которой он отступил во внутренние районы страны, с одной стороны в сторону Парижа, а с другой — в сторону Лиона.Эта оборона действительно была бы значительно усилена, потому что она задействовала бы большую часть французского театра военных действий и ряд укрепленных мест, в частности, Париж и Лион, первый с 116 000 человек, а второй с 25 000 человек.
Чрезвычайно важными преимуществами такой формы сопротивления были бы:
1) Дополнительное время. Основные сражения произошли бы через четыре, шесть или даже восемь недель, потому что невозможно подсчитать, сколько времени может быть потеряно нерешительными командирами.
2) Ослабление сил противника в результате расширенного театра военных действий, на котором ряд крепостей должен быть окружен, а ряд дорог охраняется гарнизонами.
3) Растущее участие французского народа, которое могло перерасти в настоящую повстанческую войну.
Эти три вещи, которые составляют существенные преимущества стратегической обороны и эффективность которых возрастает по мере того, как оборона может быть отведена обратно в глубь страны, сам Бонапарт предлагает как лучшие аргументы в пользу обороны.И эти аргументы были бы настолько убедительными, что не могло быть и речи о какой-либо другой форме сопротивления, если бы невысказанное предположение, от которого все они основывались, было правдой.
Это предположение о лояльных, преданных, единодушных и увлеченных людях. Но это было немыслимо, потому что, хотя бонапартистская партия и окрепла в 1815 году, это была всего лишь одна партия, против которой выступали роялисты и республиканцы. Даже если допустить, что последние больше стояли на стороне бонапартистов, чем против них, они все же были двумя отдельными элементами.
В результате вся поддержка людей в предоставлении регулярной и нерегулярной помощи была бы ослаблена. В тех частях страны, которые оккупированы союзниками, возникла бы политическая партия, противостоящая [Наполеону], и защитник, вместо того чтобы чувствовать себя как дома, в силе и комфорте, оказался бы в неопределенном положении, как если бы в чужой стране.
Еще один предмет, требующий особого внимания, — это столица. Каждая столица имеет большое стратегическое значение, но некоторые больше, чем другие.Это больше в тех, которые воплощают концепцию столицы, и больше всего там, где есть узел политических партий.
Так было с Пэрис. Бонапарт должен был удерживать Париж любой ценой, и по этой причине вся его стратегия вращалась вокруг этого опорного пункта. На самом деле Бонапарт уже задумал укрепить и защитить Париж, но этот гигантский проект был полностью иллюзорным до тех пор, пока он не мог рассчитывать на безраздельную поддержку его жителей. То, что он не мог, подтверждается его намерением разоружить Парижскую национальную гвардию и заменить ее другими силами, основанными на низших сословиях.Даже если у него не хватило смелости осуществить этот план, это действительно показывает, насколько он боялся той части парижского населения, которая не была полностью ему лояльна. Оппозиция, с которой столкнулся Бонапарт в Законодательном собрании, делает политическую неопределенность его положения во Франции весьма очевидной. Пока он не требовал ничего, кроме относительно косвенных усилий, необходимых для расширения армии, пока он вел войну на чужой территории или на границах и делал это более или менее успешно, его неопределенное положение оставалось удовлетворительным и перевес его интеллекта и удача продолжатся.
Но как только потребовались прямые, широкомасштабные и колоссальные усилия, как это было бы в случае защиты, проводимой внутри страны, шаткие отношения Бонапарта с Францией перестали бы быть достаточно прочными. Инструмент сломался бы в использовании.
Бонапарт все это отчетливо чувствовал. Если он не заявляет об этом прямо в своих мемуарах, то только из-за своего желания казаться кумиром французского народа. Тем не менее он вынужден говорить о сопротивлении в западных провинциях и неуверенном настроении северных.
В такой ситуации Бонапарт, должно быть, счел роль защитника, подобного Александру Русскому, неподходящей, отдавая предпочтение такому, как Александр Македонский. [13] Поэтому он предпочел поставить себя во главе своей превосходной армии и доверить свою судьбу своей счастливой звезде и своим гениальным проблескам в смелых авантюрах, нежели рассчитывать на более благоприятное развитие общей ситуации, о чем он не мог даже думать. большая уверенность.
Такие соображения в данном случае гораздо важнее, чем простое предпочтение атаке.
Последний может определять действия командира в более мелких, менее решающих ситуациях, которые не ставят под угрозу все его существование. Но это не может быть рассмотрено в случае, когда на карту поставлена гораздо более великая судьба. Вероятно, нет другого полководца, который предпочел бы атаку для себя и своей армии так, как Фридрих Великий. Тем не менее в 1761 году он занял лагерь в Бунцельвице, когда ситуация заставила его возлагать все свои надежды на ожидание [14].
Глава 8
Нападение на Веллингтона и Блюхера
Еще до прихода русских и до того, как большая армия союзников собралась на Верхнем Рейне, в Нидерландах и на нижнем Рейне уже были союзные войска, с которыми Бонапарт должен был бороться.Эти силы были достаточно значительными, чтобы решительная победа над ними принесла бы большую пользу его общему положению, но не настолько большими, чтобы он не мог надеяться на успешный исход. Бонапарт был готов и мог начать войну против этих сил до того, как другие пересекли его границы.
Он выбрал последний возможный момент, когда Шварценберг почти собрал свои силы, а русские были всего в четырнадцати днях пути. Вероятно, он так поздно откладывал атаку, потому что большая часть его войск прибыла только в последние несколько дней.В противном случае было бы определенно выгоднее начать раньше, чтобы иметь достаточно времени, чтобы сокрушить эти силы в Нижнем Рейне, прежде чем другие смогут начать влиять на ситуацию.
Основная идея, принятая Бонапартом для кампании, заключалась в том, чтобы прорваться через атаку на союзную армию в Бельгии и на Маасе, потому что она была первой присутствующей и, следовательно, первой, которую можно было привести в бой; потому что он был самым близким и, следовательно, первым, до которого можно было добраться; и потому, что им командовали наиболее предприимчивые лидеры и, следовательно, тех, которых следует бояться больше всего.Поэтому, как мы уже видели, он собрал против них непропорциональную часть своей армии. Для него определенно не было ничего лучше: это был действительно единственный способ — учитывая его чрезвычайно сложное и опасное положение — для него добиться более прочного положения.
Только благодаря блестящей победе над Блюхером и Веллингтоном, двумя генералами, которым союзные монархи оказывали наибольшее доверие, и полным уничтожением их армий, он смог нанести удар, который вызвал бы восхищение во Франции, смятение союзников и удивление в Европе.Только тогда он мог надеяться выиграть время и увеличить свою силу еще на несколько шагов, таким образом становясь более подходящим для своих противников. Если ему не удастся одержать эту победу или если это не удержит союзников от немедленного вторжения во Францию, то он не сможет спастись от второго поражения.
Глава 9
Союзные войска
В первой половине июня силы, которые союзники развернули против Бонапарта, имели следующие сильные стороны и расположение:
| 1.Армия Нидерландов Веллингтон в Бельгии в составе английских, ганноверских, голландских, Брансуикских и Нассау войск | 100000 |
| Блюхер на Маасе | 115 000 |
| Войска Германской Конфедерации на Мозеле | 20,000 |
Итого | 235000 |
2. Русская армия на марше к Среднему Рейну | 140 000 |
| 3. Австрийская армия вместе с войсками Германской Конфедерации из Южной Германии, на Верхнем Рейне | 230 000 |
| 4. Австрийцы и сардинцы в Италии | 60,000 |
[Всего] Всего | 665 000 |
Против этих масс у французов было примерно:
| Постоянная армия | 180 000 |
| Национальная гвардия | 15000 |
| Итого по полю | 195 000 |
Если мы добавим к этому около 80 000 человек из гарнизонов крепости, которые могли вступить в бой в ходе кампании, то французы со своими 275 000 человек должны были удержать свои позиции против 665 000 человек или даже победить их.
Но только у пруссаков выдвигались еще 100 000 солдат, а именно гвардия, 5-й и 6-й корпуса и несколько полков, принадлежащих другим четырем корпусам. Позже необходимо будет учитывать неаполитанские и датские войска, а также новый корпус, создаваемый в Германии, такой как 7-й прусский корпус в Вестфалии.
Чтобы одолеть такие превосходящие силы, потребовалось бы почти чудо, и попытка Бонапарта в своих мемуарах использовать кампанию 1814 года в качестве доказательства того, что такое чудо было возможным, является простой софистикой.Успехи, которых он добился против союзников в феврале 1814 года, не были тактическими победами над противником, в два или три раза превосходящим его, поскольку он побеждал войска по одному, и в каждом бою у него было либо превосходящее, либо примерно равное количество. Эти победы не привели к общему стратегическому успеху против всего альянса, поскольку кампания закончилась его падением. Эти победы явились результатом хорошо выстроенных оперативных комбинаций и огромной энергии.
Однако тот факт, что все их выдающиеся результаты не могли привести к благоприятному исходу для кампании в целом, показывает непреодолимые трудности, возникающие при достижении определенной диспропорции сил.
Мы не хотим сказать, что для Бонапарта было совершенно невозможно довести войну до успешного завершения. Скорее, мы говорим, что в войнах между цивилизованными обществами, где силы и способ их применения не сильно различаются, числа обычно решают больше, чем обычно допускалось. Таким образом, цифры, представленные здесь — по всей теоретической и исторической вероятности — уже заранее определили исход войны.
Вернуться к началу
Битва за Новый Орлеан: резюме, значение и факты — видео и стенограмма урока
Предыстория: Война 1812 года
Война 1812 года велась между Соединенными Штатами и Великобританией между 1812 и 1815 годами .Он велся по ряду сложных вопросов, включая британских впечатлений от американских моряков, поддержку британцами рейдов коренных американцев против американцев, торговых ограничений и спорных территорий .
Основные боевые действия происходили на море в Атлантическом океане, вдоль американо-канадской границы, вдоль Мексиканского залива и в центре Атлантического океана. Самый драматичный момент войны 1812 года произошел, когда британские войска вторглись в Вашингтон, Д.С. и сожгли Белый дом . Обстрел форта МакГенри также был важным событием войны 1812 года, потому что именно во время этой битвы Фрэнсис Скотт Ки написал государственный гимн Америки . В ходе войны и американцы, и британцы выиграли важные сражения. Обе стороны были измучены войной и ни одна из них не достигла большого прогресса. Гентский договор был подписан 24 декабря 1814 года. Гентский договор положил конец войне 1812 года и восстановил границы до их довоенного статуса.Война 1812 года в основном закончилась ничьей.
Битва за Новый Орлеан
Итак, война 1812 года официально закончилась в декабре 1814 года. Помните, однако, что новостям потребовалось много времени, чтобы пересечь Атлантический океан.
Когда 8 января 1815 года началась битва за Новый Орлеан, новости о договоре еще не достигли Америки.
Было несколько стычек, которые привели к битве за Новый Орлеан. Некоторые историки и учебники включают эти стычки как часть битвы за Новый Орлеан, а другие нет.Вероятно, лучше всего рассматривать битву при Новом Орлеане как однодневную битву, которая произошла 8 января 1815 года. Тем не менее, давайте посмотрим, что произошло перед битвой.
В середине декабря 1814 года сэр Александр Кокрейн бросил якорь свой британский флот в Мексиканском заливе. С ним были тысячи британских солдат. После победы в битве на озере Борн Кокрейн высадил своих людей на острове Пи и приготовился к штурму оборонительной позиции Нового Орлеана.Вечером 23 декабря генерал Эндрю Джексон и 2000 человек начали скрытую атаку против британцев, а затем быстро отступили к каналу Родригес. Эта атака нанесла англичанам значительный психологический урон. Они стали бояться и колебаться.
Нежелание нанести ответный удар американцам дало генералу Джексону и его людям время построить оборонительные позиции земляных работ на территории плантации Чалметт.
Наконец, утром 8 января, британский генерал Эдвард Пакенхэм приказал атаковать.Американские снайперы быстро схватили британских офицеров, возглавлявших атаку, в том числе генерала Пакенхема. После двух неудачных атак на американские позиции англичане потерпели поражение. Британцы понесли огромные потери по сравнению с их американскими коллегами.
Последствия
Как лидер американских войск, генерал Эндрю Джексон вышел из битвы за Новый Орлеан как национальная знаменитость. Его популярность была почти беспрецедентной. Многие историки считают, что без победы в битве за Новый Орлеан он никогда бы не был избран президентом Соединенных Штатов.Хотя технически война 1812 года закончилась ничьей, победа Джексона в Новом Орлеане дала американцам много поводов для гордости. Поскольку новости о Гентском договоре быстро последовали за битвой за Новый Орлеан, многие американцы ошибочно полагали, что они выиграли войну.
Краткое содержание урока
Битва за Новый Орлеан произошла 8 января 1815 года года между британскими войсками во главе с генералом Эдвардом Пакенхэмом и американскими войсками во главе с генералом Эндрю Джексоном .
Несмотря на численное превосходство 2: 1, американцы, построившие сложные земляные укрепления, одержали решающую победу над британским штурмом. Основные бои произошли на территории плантации Чалметт . Эндрю Джексон вышел из боя как популярный герой войны. Поскольку новости о Гентском договоре года достигли Америки вскоре после битвы, многие американцы считали, что битва выиграла войну.
Важные люди
Генерал Эндрю Джексон командовал американскими войсками.
Генерал Эдвард Пакенхэм командовал британскими войсками.
Фрэнсис Скотт Ки сочинил национальный гимн.
Сэр Александр Кокрейн командовал войсками ВМС Великобритании.
Результаты обучения
Изучая Битву за Новый Орлеан, вы будете наращивать свой потенциал, чтобы:
- Обобщать события, которые произошли до и во время Битвы за Новый Орлеан
- Предоставьте справочную информацию о войне 1812 года
- Опишите последствия битвы
Преданное Ватерлоо: тайное предательство, победившее Наполеона
Автор (ы): БЕКЕТТ Стивен М.
От издателей:
Узнайте, почему Наполеон действительно проиграл кампанию Ватерлоо Наполеон был предан в 1815 г. В этом нет никаких сомнений. Предатели это признали, и союзные державы задокументировали свои действия. Сразу после поражения Наполеона при Ватерлоо многие французы считали измену основной причиной. Но в течение следующих 100 лет общепринятое повествование о кампании сформировалось, и такие действия, как отступничество Бурмона, были преуменьшены и обработаны до такой степени, что заслуживают едва ли упоминания во многих историях.С начала 20 века, хотя детали и улучшились, та же основная сюжетная линия осталась неизменной. В лучшем случае измена, возможно, способствовала хрупкости, которая, по некоторым утверждениям, проявилась в конце 18 июня 1815 года. Преданный Ватерлоо: Тайное предательство, которое победило Наполеона, представляет собой новое повествование, которое демонстрирует, что Наполеон был массово предан во время кампании Ватерлоо, и только эта измена помешал решающей победе.
Кампания 1815 года в Бельгии длилась недолго и не началась 15 июня.Французские военные действия начались 5 июня, а планирование — еще раньше. С подробным анализом, который начинается в начале кампании и в значительной степени сосредоточенным на самом тщательном собрании французской военной корреспонденции, когда-либо собранном в одном произведении, книга демонстрирует: • приказы Наполеона о концентрации были переписаны без разрешения, что саботировало его планы, и вынуждая его отложить кампанию на целый день. • Предатели, получившие возможность из-за переписанных приказов и задержек кампании, предупредили пруссаков, позволив им сконцентрироваться на 12 часов раньше.Одно это позволило пруссакам дать бой при Линьи. • Наполеон пошел на смерть, так и не узнав о фактических позициях своего левого крыла 15 или 16 июня — информация, которую активно скрывали. • Наполеон отдал приказ об отзыве Груши 17 июня. • Наполеон никогда не говорил, что битва при Ватерлоо будет «проще простого завтрака» — это наиболее часто цитируемое заявление кампании, часто используемое для оправдания плохого анализа.
Книга включает более 270 страниц приложений, которые содержат обширные ссылки на источники, в том числе более 100 корреспонденций, каждая в своем оригинальном французском и английском переводе.Преданное Ватерлоо дает ответы на самые непреходящие загадки кампании.
Планируется к двухсотлетию битвы при Ватерлоо
ВАТЕРЛУ, Бельгия (Рейтер) — Первые туристы, посетившие место одного из самых решающих сражений в истории Европы, прибыли на следующий день, чтобы осмотреть место кровавой бойни, где лежали десятки тысяч человек. мертвые или раненые.
Энтузиасты истории, одетые как военнослужащие французской армии, принимают участие в реконструкции знаменитого сражения Наполеона при Ватерлоо в Брейн-л’Аллё 17 августа 2013 года.Первые туристы, посетившие место одного из самых решающих сражений в истории Европы, прибыли уже на следующий день, чтобы осмотреть место кровавой бойни, где лежали десятки тысяч убитых или раненых. Они прибыли на карете из Брюсселя в путешествие длиной около 8 миль (13 км).
Спустя почти 200 лет после битвы при Ватерлоо 18 июня 1815 года поездка на это место на территории современной Бельгии на поезде, автобусе, а затем пешком через клубок дорожных работ не закончится окровавленным видом, но может по-прежнему представляют собой проблему. REUTERS / Laurent Dubrule
Они прибыли на карете из Брюсселя в путешествие длиной примерно 8 миль.Спустя почти 200 лет после битвы при Ватерлоо 18 июня 1815 года поездка на это место на территории современной Бельгии на поезде, автобусе, а затем пешком через клубок дорожных работ не закончится окровавленным видом, но может по-прежнему представляют собой проблему.
Но, чтобы отметить двухсотлетие Ватерлоо в 2015 году, организаторы крупнейшей реконструкции битвы с рекордными 4000 добровольцев в форме работают над капитальным ремонтом выцветших объектов для туристов.
Волнение растет среди историков, энтузиастов сражений и потомков тех, чья борьба вошла в английский язык как символ необратимого поражения и дала свое имя более чем 120 местам по всему миру.
Значение Ватерлоо зависит от вашей точки зрения.
«Для британцев это был конец тирании. Это был военный конец для императора Наполеона. Для французов это был конец важного революционного периода, который принес много позитивных событий, а не только два десятилетия войны. Для бельгийцев это означало конец французской аннексии и сделало возможной национальную независимость 15 лет спустя », — сказал Бернар Снуа, бельгийский барон.
Один из его предков сражался в армиях Наполеона.Он был освобожден от своей верности после того, как Наполеон отрекся от престола в 1814 году, и при Ватерлоо он сражался под командованием голландского принца Оранского против Наполеона с победоносными британскими войсками под командованием герцога Веллингтона.
Барон является председателем комитета Ватерлоо, одной из сети благотворительных организаций, возникших в 1970-х годах и ставших успешными усилиями нынешнего герцога Веллингтона по предотвращению прорыва автомагистрали через поле боя.
Комитет и его дочерние британские организации проявляют активный интерес к обновлению места битвы.
Но основная ответственность за события лежит на бельгийской некоммерческой организации Bataille de Waterloo (Битва при Ватерлоо) и Intercommunale Bataille de Waterloo 1815, которая объединяет четыре бельгийские коммуны, расположенные на месте сражения.
У них есть бюджет Ватерлоо на 2015 год в размере 40 миллионов евро (53,38 миллиона долларов), предоставленный местными и региональными правительствами, некоторые из нескольких уровней власти в стране, все еще характеризующейся проблемной лояльностью и непростым сожительством между франкоговорящими и голландскоязычными сообществами.
«ПОБЕДА ДЛЯ ДРУГИХ»
Сложности Бельгии могут создавать впечатление полного отсутствия планирования, но организаторы Waterloo 2015 настаивают на том, что все находится под контролем.
Ив Вандер Круизен, олдермен Ватерлоо и глава группы Bataille de Waterloo, говорит, что организаторы находятся в процессе присуждения контрактов, и в ноябре в Лондоне будет представлена общая программа мероприятий на 2015 год.
Французы не собираются вмешиваться.
«Для нас это поражение.Я знаю, что это победа для других », — сказал один французский правительственный чиновник на условиях анонимности.
Но британцы пообещали обеспечить успешное двухсотлетие. В то же время они подчеркивают, что события будут не праздником, а памятным.
В июне министр финансов Великобритании Джордж Осборн выступил с заявлением, в котором выделил около миллиона фунтов (1,6 миллиона долларов) на восстановление фермы Хугумонт на месте сражения и пообещал, что британское правительство «позаботится о том, чтобы на месте сражения находилось Битва при Ватерлоо в Бельгии будет восстановлена к 200-летнему юбилею ».
Защита позиций фермы Хугумонт считалась решающей для исхода битвы.
Еще важнее была сила союзов.
Силы, которыми руководил британский герцог Веллингтон, были такими же немецкими, голландскими и бельгийскими, как и британские, и без поддержки опытного прусского маршала Гебхарда Леберехта фон Блюхера он почти наверняка потерпел бы поражение.
С английской сдержанностью Веллингтон признает свой долг Блючеру в победном донесении, которое он написал из Ватерлоо, в котором дано название битве, произошедшей недалеко от самого города Ватерлоо.
«Я не должен отдавать должное своим чувствам, маршалу Блюшеру и прусской армии, если я не приписал успешный результат этого тяжелого дня той сердечной и своевременной помощи, которую я получил от них», — написал он в Сообщение опубликовано в лондонской «Таймс» 22 июня 1815 года.
Для Организации Североатлантического договора, штаб-квартира которой находится в Бельгии, Ватерлоо является наиболее ярким примером необходимости союзов.
«Это была не победа Великобритании или Пруссии, а победа союзников», — сказал У.Генерал ВВС США Филип Бридлав, Верховный главнокомандующий ОВС НАТО, написал в блоге в начале этого года после поездки на поле боя.
«По отдельности эти две армии, скорее всего, потерпели бы поражение от Наполеона. Вместе они полностью уничтожили его армию и открыли долгий период мира для Европы ».