Фаворитка Петра III Елизавета Романовна Воронцова. Фаворитки у российского престола

Фаворитка Петра III Елизавета Романовна Воронцова

После смерти Елизаветы Петровны в декабре 1761 года на престол взошёл герцог Голштейн-Готторп Карл-Петер-Ульрих, внук Петра I и внучатый племянник Карла XII, сын Анны Петровны, дочери Петра I, и Карла-Фридриха, герцога Голштейн-Готторп.

Призванный в Россию Елизаветой Петровной в 1742 году, он принял православие с именем Пётр Феодорович, а потому на Всероссийском троне именовался Петром III Феодоровичем (1728–1762). Елизавета Петровна женила его на принцессе Ангальт-Цербстской — Софии-Фредерике-Августе, по принятии православия получившей имя Екатерина Алексеевна и впоследствии ставшей императрицей Екатериной И. Пётр и Екатерина были троюродными братом и сестрой, и Пётр в большей степени воспринимал её как сестру, чем как супругу. Он был влюблён в графиню Елизавету Романовну Воронцову и, вступив на престол, сделал её своей официальной фавориткой-любовницей.

Елизавета Романовна (1739–1792) принадлежала к княжескому, графскому и дворянскому роду Воронцовых, известному с середины XVII века. Возвышение рода началось в XVIII веке, в 1741 году, в период воцарения Елизаветы Петровны, которая одарила милостью главу семьи Воронцовых — Иллариона Гавриловича — за помощь в достижении ею трона, оказанную его сыном Михаилом Илларионовичем (1714–1767). Статский советник Илларион Гаврилович получил от императрицы в день её коронования повышение в ранге — чин действительного статского советника (II класс Табели о рангах), орден Св. Александра Невского и богатые поместья.

Его сын, Михаил Илларионович, с 1728 года, то есть с 14 лет, служил при малом дворе цесаревны Елизаветы Петровны пажом, потом камер-пажом, затем камер-юнкером и в 1741 году принял деятельное участие в возведении своей госпожи на Всероссийский трон. Так начался карьерный взлёт видного государственного деятеля и дипломата Михаила Илларионовича Воронцова, кавалера всех высших российских и иностранных орденов.

В марте 1744 года Михаил Воронцов по просьбе Елизаветы Петровны был возведён в графское Римской империи достоинство. В том же году он был назначен членом Коллегии иностранных дел и вице-канцлером, а в 1758 году государственным канцлером и сенатором и возглавил внешнеполитическое ведомство Российской империи. Постоянный карьерный рост Михаила Илларионовича Воронцова объясняется, помимо его личных заслуг, также тем, что он был женат на Анне Карловне Скавронской, двоюродной сестре Елизаветы Петровны, статс-даме, а затем гофмейстерине Высочайшего двора, награждённой орденом Св. Екатерины I степени, стало быть, кавалерственной даме Большего креста.

Граф Михаил Илларионович Воронцов приходился Елизавете Романовне родным дядей. Его родные братья Роман Илларионович (1707–1783), отец Елизаветы, и Иван Илларионович пользовались близостью Михаила и его жены к императрице Елизавете Петровне и тоже получали от неё милости. Так, его братья Роман и Иван, за которых он хлопотал, в январе 1760 года по просьбе Елизаветы Петровны были возведены императором Францем I в графское Римской империи достоинство с нисходящим потомством, а Романа Илларионовича императрица пожаловала ещё и в сенаторы.

Пришедшая к власти в 1762 году Екатерина II назначила Романа Воронцова наместником Владимирской, Пензенской и Тамбовской губерний, что благодаря взяткам и поборам явилось для него источником огромного богатства, так что он не случайно получил прозвище «Роман — большой карман».

У Елизаветы Воронцовой было две сестры: старшая Мария Романовна, после замужества графиня Бутурлина, и младшая Екатерина Романовна, в замужестве Дашкова. Елизавета с Марией воспитывались при малом, великокняжеском дворе: Елизавета Петровна определила их фрейлинами к великой княгине Екатерине Алексеевне (Екатерине II), а младшую, Екатерину, взял к себе на воспитание её дядя Михаил Илларионович Воронцов.

Дядя сестёр Воронцовых, государственный канцлер Михаил Илларионович, принял в свою семью Екатерину и воспитывал её вместе со своей единственной дочерью, впоследствии графиней Строгановой. Екатерина очень любила читать и получила очень хорошее образование. А две другие сестры, Мария и Елизавета, служили фрейлинами, жили в великокняжеском дворце, но такого образования и воспитания, как Екатерина, не получили. Мария и Елизавета Романовны, с 1760 года ставшие графинями, редко виделись со своей младшей сестрой Екатериной. Однако родственные привязанности сестёр друг к другу они сохранили до конца жизни. Проживая во дворце в атмосфере фаворитизма, свободных любовных связей великой княгини, великого князя и их придворных, они и воспитывались в этом духе, почти не получая никакого образования. Особенно Елизавета, весьма нескладная и ленивая, небыстрого ума, не склонна была овладевать науками.

Великая княгиня Екатерина Алексеевна вспоминала впоследствии, что фрейлина Елизавета Воронцова была «очень некрасивым ребёнком с оливковым цветом кожи», «широкорожей», «толстой и нескладной», «с каким-то обрюзглым лицом». Неудивительно, что весь двор был потрясён, когда выяснилось, что великий князь Пётр Феодорович пленён этой «широкорожей» фрейлиной и называет свою любовь, как старуху простолюдинку, — «Романовной».

Елизавета Петровна смеялась над этим увлечением великого князя и иронически наделила «Романовну» прозвищем «Госпожа Помпадур».

Екатерина II в своих «Записках» отметила, что вкус у Петра Феодоровича был весьма странный: он любил всякого рода уродства, а потому и выбор любовницы-фаворитки был в полном соответствии с его вкусом. А вкус его соответствовал его внутреннему содержанию большого ребёнка, любящего играть в солдатики, устраивать в своих покоях представления, используя своих слуг в качестве действующих лиц. Романовна тоже была большим неуклюжим ребёнком, беспечным, бесхитростным, добродушным и не требующим наград и подарков. Она единственная при дворе понимала детские причуды и игры великого князя и поддерживала их, с удовольствием с ним играя. Пётр III побаивался своей жены Екатерины Алексеевны, её ума, образованности и серьёзности. Эта боязнь особенно проявилась в то время, когда он почти безропотно подписал своё отречение и в своём письме к ней униженно просил позволить ему свободно жить. А с Романовной ему было комфортно. Она принимала его таким, как он есть. Он видел, что при дворе нет ни одной дамы, которая бы его так чистосердечно принимала со всеми его недостатками, как добрая фрейлина Воронцова.

Екатерина Дашкова, несмотря на то что её сестра Елизавета занимала положение официальной фаворитки великого князя, в деле противостояния наследника и великой княгини отдала решительное предпочтение Екатерине Алексеевне. Поэтому на все приглашения Петра III Дашкова отвечала отказами под любыми предлогами. Пётр Феодорович был недоволен этим обстоятельством, и «сестра, — вспоминает Екатерина Романовна, — уведомила меня, что государь сердится на мои отказы и не хочет верить в искренность их предлогов».

«Однажды, — вспоминает Екатерина Дашкова в своих „Записках“, — отозвав меня в сторону, он удивил меня своим замечанием, вполне достойным его нехитрой головы и простого сердца ‹…› „Дитя мое, — сказал он, — вам бы не мешало помнить, что водить хлеб-соль с честными дураками, подобными вашей сестре и мне, гораздо безопаснее, чем с теми великими умниками, которые выжмут из апельсина сок, а корки бросят под ноги“».

Императрица Елизавета Петровна скончалась 25 декабря 1761 года, в самый день Рождества Христова, и место её на Всероссийском троне занял её племянник император Пётр III Феодорович.

По своём воцарении он пожаловал Елизавету Романовну званием камер-фрейлины, приказал отвести ей во дворце комнаты рядом с его покоями и по примеру французских королей объявил её своей официальной фавориткой. 9 июня 1762 года фаворитка императора Романовна была пожалована орденом Св. Екатерины I степени и стала кавалерственной дамой Большего креста. В связи с этим событием князь Н. И. Репнин ночью приехал к Дашковой. Впоследствии Дашкова описала этот эпизод так: «Он казался чрезвычайно взволнованным и без дальних околичностей воскликнул: „Ну, моя милая кузина, все потеряно — наш план разрушен! Сестра ваша Елизавета получила орден Св. Екатерины, а я назначен министром-адъютантом, или министром-лакеем, к прусскому королю“.

Это обстоятельство, которое служило прелюдией низвержения императрицы, сильно поразило меня; орден Св. Екатерины жаловался только принцессам королевской крови».

Пётр III со многими, в том числе с княгиней Дашковой и с иностранными посланниками, делился своими планами о намерении заточить императрицу в монастырь и жениться на камер-фрейлине графине Воронцовой. Сама же Воронцова, ленивая, добродушная и безмятежная, не предпринимала никаких действий, так что у Екатерины II не было причин считать её врагом и даже на неё сердиться.

Княгиня Дашкова писала впоследствии: «Здесь я не могу не отдать справедливости моей сестре Елизавете, которая хорошо знала различие наших характеров и не требовала от меня того раболепного внимания к себе, на какое она получила право по своему положению от остальной придворной толпы».

Всего лишь через несколько дней после незаконного получения графиней Воронцовой ордена Св. Екатерины, 28 июня 1762 года, в ходе дворцового переворота, возглавляемого императрицей Екатериной Алексеевной, Пётр III подписал отречение, был низложен, а на следующий день, 29 июня, арестован. Говорили, что его Романовна бросалась в ноги Алексею Орлову с просьбой не разлучать их, а отпустить незадачливого императора, обещая, что они уедут и не будут никогда никому досаждать. Но просьба её не была уважена: Пётр III, содержавшийся под арестом, был препровождён в усадьбу Ропша, близ Петергофа, а Елизавета Романовна была отправлена временно в петербургский дом её отца.

Дашкова посчитала необходимым навестить сестру и успокоить её. Когда она подъехала к дому своего отца, она увидела, что дом оцеплен солдатами со всех сторон и командует ими глуповатый офицер Каковинский. Дашкова отпустила часть солдат, а Каковинскому сделала внушение. О состоянии отца и сестры она написала в «Записках» так: «Отец принял меня без всякого ропота и неудовольствия. Он жаловался на обстоятельство, о котором я упомянула, и был недоволен тем, что дочь его Елизавета находилась с ним под одной кровлей. В первом случае я успокоила его, объяснив, что виной его стеснения было недоразумение Каковинского и что к вечеру в его доме не будет ни одного солдата. Что же касается второго обстоятельства, я умоляла его подумать о критическом положении моей сестры, для которой его дом стал единственно честным убежищем, как некогда был естественным ее приютом. „Скоро, впрочем, — прибавила я, — ваше покровительство ей будет не нужно, и тогда, если на то будет обоюдная добрая воля, можно расстаться совершенно прилично“».

Основной целью посещения дома отца для Дашковой была встреча с сестрой Елизаветой. Об этой встрече и о дальнейшей судьбе Елизаветы Романовны она пишет так: «Когда я вошла в комнату своей сестры, она начала оплакивать бедствия этого дня и свое собственное несчастье. Относительно личных неприятностей я советовала ей утешиться. Уверив в полной готовности служить ей, я в то же время заметила: государыня так добра и благородна, что поможет ей без всякого участия с моей стороны. В этом отношении моя уверенность была совершенно основательна».

Став императрицей, Екатерина II уволила Елизавету Воронцову от двора, лишила её придворного звания камер-фрейлины, объявила незаконным награждение её орденом Св. Екатерины, а вместе с этим и права носить портрет императрицы на голубом муаровом банте, прикрепляемом к платью. Но в то же время Екатерина II старалась упрочить материальное положение Елизаветы Романовны, желая даже купить ей дом в Москве. В связи с этим она приказала графу Роману Илларионовичу Воронцову, отцу Елизаветы, определить дочь, выделив ей часть своего имения, «чтоб она уже ни с кем дела не имела и жила в тишине, не подавая людям много причин о себе говорить».

Первое время своего царствования Екатерина II еще не совсем доверяла Елизавете Воронцовой, не надеясь на её благопристойное поведение, опасаясь пересудов со стороны придворных, разговоров об убийстве Петра III. Так, перед коронацией она писала Елагину: «Перфильич, сказывал ли ты кому из Лизаветиных родственников, чтоб она в дворец не размахнулась, а то, боюсь, к общему соблазну завтра прилетит».

Дашкова писала: «Хотя императрица сочла отсутствие Елизаветы Воронцовой необходимым во время коронации, она постоянно посылала ей гонцов с уверением в своем покровительстве. Сестра вскоре удалилась в подмосковную деревню отца; когда же после коронования двор оставил Москву, она переселилась сюда и жила здесь до своего замужества с Полянским». Графиня Елизавета Романовна Воронцова вышла замуж в 1765 году за полковника, а затем статского советника Александра Ивановича Полянского. Они жили в Петербурге, но Елизавета Романовна уже никогда не появлялась при дворе. Однако Екатерина II продолжала ей покровительствовать. По свидетельству Дашковой, когда у Елизаветы родился старший сын, императрица стала его крестной матерью. Императрица обращалась с милостями не только лично к Елизавете Романовне. Когда Анна Полянская, дочь Елизаветы, в 1781 году окончила Смольный институт, то, по одной из версий, Елизавета Воронцова-Полянская обратилась к Екатерине II с письмом, в котором просила дать её дочери Анне шифр, то есть должность фрейлины при дворе. Другую версию изложила Дашкова: «А через несколько лет ее дочь по моей просьбе была назначена фрейлиной».

Семья Воронцовых: сестра Екатерина Дашкова и оба брата Елизаветы Романовны — Семён и Александр Романовичи — не отвернулись от несчастливой фаворитки императора Петра III Феодоровича, все они любили её и помогали ей. Была ли она подлинной фавориткой императора Петра III? Объявленная официальной фавориткой при российском императорском дворе, Елизавета Воронцова, в силу своего характера, малой образованности и невоспитанности, не получила никаких поручений государственного характера и не принимала никакого участия ни в назначении на государственные посты, ни в первенстве при дворе, никого из придворных не преследовала, никому не делала никакого вреда. Напротив, в тяжёлые для императрицы Екатерины Алексеевны дни она смягчала отношение к ней Петра Феодоровича, и Екатерина порой прибегала к её заступничеству.

Елизавета Романовна Полянская (Воронцова) скончалась 2 февраля 1792 года на пятьдесят третьем году жизни, оставив о себе в своей семье добрые воспоминания.

Одесский гамбит графа Воронцова (Документальное повествование)

Одесский гамбит графа Воронцова (Документальное повествование) [81]В июле 1824 г. случилось одно из самых драматичных событий в жизни Пушкина: он был уволен с государственной службы и выслан из Одессы в Михайловское. Неожиданная, необоснованная и тем особенно

Шахиншах Иранский, Елизавета Английская и Елизавета Бельгийская

Шахиншах Иранский, Елизавета Английская и Елизавета Бельгийская С Ворошиловым, быстро старевшим умом, но не телом, то и дело случались различные происшествия. Я бы назвал их комическими, если бы комизм в большой политике не сопровождался весьма неприятными для страны

ФАВОРИТКА

ФАВОРИТКА Для съемок мы выбрали высокогорную деревню в Тушетии — Омало. Дороги в Омало тогда не было. Можно было добраться на лошади или на своих двоих (это занимало двое-трое суток). Был рейсовый вертолет, но он летал очень редко, потому что, как правило, перевал был окутан

Воронцова Елизавета Ксаверьевна

Воронцова Елизавета Ксаверьевна Елизавета Ксаверьевна Воронцова (1792–1880), полячка по отцу — дочь великого коронного гетмана графа К. Браницкого, жена (с 1819) новороссийского генерал-губернатора и наместника Бессарабской области графа (с 1845 — князя) М. С. Воронцова.Ее

Глава XIV Екатерина Романовна Дашкова

Глава XIV Екатерина Романовна Дашкова Мисс Вильмонт, приятельница Дашковой, англичанка, гостившая продолжительное время у княгини и, следовательно, наблюдавшая за нею с близкого расстояния, писала: «Мне часто приходила в голову мысль, как трудно было бы очертить характер

Официальная фаворитка короля

Официальная фаворитка короля Относительно «плебейки» придворные были, конечно же, не совсем правы. Жанна-Антуанетта происходила из кругов новой французской буржуазии, она несла в себе дух Парижа, дух нового общества, только начинавшего выдвигаться на вершину застоялой

Фаворитка

Фаворитка Слово «фаворитка» происходит от французского слова «maitresse» и означает «владычица» или «наставница». Так что само слово указывает на то, какое положение занимала фаворитка, являясь любовницей князя, дворянина или другого мужчины, занимающего значительное

Приложение КАВКАЗСКИЕ ПИСЬМА М. С. ВОРОНЦОВА К А. П. ЕРМОЛОВУ

Приложение КАВКАЗСКИЕ ПИСЬМА М. С. ВОРОНЦОВА К А. П. ЕРМОЛОВУ Дружеская переписка между М. С. Воронцовым и А. П. Ермоловым продолжалась более сорока лет. Она стала еще более содержательной после назначения Воронцова главнокомандующим Отдельным Кавказским корпусом и

ОСНОВНЫЕ ДАТЫ ЖИЗНИ М.

 С. ВОРОНЦОВА

ОСНОВНЫЕ ДАТЫ ЖИЗНИ М. С. ВОРОНЦОВА 1782, 19(30) мая — рождение в графской семье в Санкт-Петербурге.1785–1801 — жизнь в Англии, где его отец, С. Р. Воронцов, более 20 лет возглавлял русское посольство.1785— записан в службу бомбардир-капралом в лейб-гвардии Преображенский полк.1786—

«Фаворитка» императора-отрока Петра II

«Фаворитка» императора-отрока Петра II В начале мая 1727 года, после смерти Екатерины I, по решению Тайного Совета, якобы на основании завещания императрицы Екатерины I, Всероссийский трон занял Пётр II (1715–1730), внук Петра I, сын погибшего в петровских застенках царевича

Предсказания судьбы царевича Петра Алексеевича (будущего Петра I)

Предсказания судьбы царевича Петра Алексеевича (будущего Петра I) «Хоть царевич и меньший, а быть ему во всем первым. Быть ему и зодчим, и корабелом, и воином. Переменит он порядки на Руси, и хоть солоно придется многим, а будет то хорошо. Побьет он и шведа, и ляхов усмирит, и

Кончина Воронцова-Дашкова

Кончина Воронцова-Дашкова В конце января я узнал о кончине графа И. И. Воронцова-Дашкова. Он скончался в своем дворце, в Алупке, 15 числа, на 79 году своей жизни. Это был на редкость благороднейший и честнейший человек, все его знавшие, имевшие какое-либо к нему

Анна Воронцова-Дашкова

Анна Воронцова-Дашкова В августе 1924 года в Париже одной из главных тем разговоров стало открытие модного Дома «Имеди», хозяйка которого – графиня Анна Воронцова-Дашкова, урожденная Чавчавадзе, всего семь лет назад была одним из самых заметных украшений императорских

Воронцова, Елизавета Романовна | это.

.. Что такое Воронцова, Елизавета Романовна?

В Википедии есть статьи о других людях с такой фамилией, см. Воронцова.

Елизавета Романовна Воронцова (по мужу Полянская, 1739—1792) — фаворитка Петра III, фрейлина; дочь генерал-аншефа графа Р. И. Воронцова; сестра известной княгини Е. Р. Дашковой, канцлера А. Р. Воронцова и дипломата С. Р. Воронцова.

Содержание 1 Биография 2 Фаворитка 3 Замужество 4 Дети 5 Примечания 6 Литература

Биография

Вторая дочь графа Романа Илларионовича Воронцова от брака с Марфой Ивановной Сурминой. После смерти матери в 1745 году вместе с сестрой и братом воспитывалась в доме дяди, вице-канцлера М. И. Воронцова. В 1750 году вместе с младшей сестрой Екатериной была определена императрицей Елизаветой Петровной во фрейлины в придворный штат великой княгини Екатерины Алексеевны, которая нашла её:

…Очень некрасивым, крайне нечистоплотным ребёнком с оливковым цветом кожи, а после перенесённой оспы, стала ещё некрасивее, потому что черты её совершенно обезобразились и всё лицо покрылось не оспинами, а рубцами[1].

.

Впрочем, мнению Екатерины Алексеевны, ненавидевшей Петра III и близких ему людей, вряд ли можно полностью доверять.

Фаворитка

Явное предпочтение, оказываемое великим князем Петром Фёдоровичем спустя несколько лет «толстой и нескладной», «с обрюзглым лицом», «широкорожей» фрейлине Воронцовой, которую он попросту называл «Романовной», вызывало всеобщее изумление^[2]. Многие считали, что великий князь «высказал очень прискорбный вкус». Это увлечение великого князя, забавлявшее Елизавету Петровну, прозвавшую Воронцову «госпожой Помпадур», со вступлением его на престол перешло всякие границы.

Немедленно по воцарении Пётр III пожаловал Воронцову в камер-фрейлины, отвёл ей в Зимнем дворце комнаты рядом со своими, а 9 июня 1762 года торжественно возложил на неё Екатерининскую ленту. В воспоминаниях современников тех лет Елизавета Воронцова постоянно фигурирует как «официальная фаворитка» императора и участница его развлечений, по словам Болотова, император «проводил почти всё время с ней»^[3]. Петр III «не скрывал ни перед кем непомерной любви к ней».

Иностранные послы в Санкт-Петербурге сообщали о намерении императора заточить супругу в монастырь и жениться на фрейлине Воронцовой. Однако, бесхарактерная и безалаберная, не лишённая ума, по природному добродушию и беспечности Елизавета Воронцова мало пользовалась своим положением.

После переворота 29 июня 1762 года Воронцова была арестована вместе с Петром III в Ораниенбауме, несмотря на её просьбы на коленях перед Паниным последовать за Петром в Голштинию, была отправлена в подмосковную деревню отца, причём лишилась камер-фрейлинского портрета и ордена Святой Екатерины. Но тотчас после этого Екатерина II взялась устроить дальнейшую судьбу Воронцовой, думала о покупке для неё дома в Москве и приказала графу Р. И. Воронцову выделить дочь, «чтобы она уже ни с кем дела не имела и жила в тишине, не подавая людям много причин о себе говорить».

Замужество

18 сентября 1765 года Елизавета Воронцова вышла замуж за полковника, потом статского советника Александра Ивановича Полянского (1721—1818). Свадьба состоялась в подмосковном имении Воронцовых Коньково. После супруги переехали в Петербург, где Воронцова жила до своей смерти. Не появляясь при дворе, она бывала в свете и виделась даже с близким другом Екатерины II графиней А. С. Протасовой.

Письма Елизаветы Воронцовой к брату, графу С. Р. Воронцову, мало уступают французскому слогу её сестры, княгини Дашковой, и полны подробностями о светских и придворных происшествиях. Оба брата её, графы Семён и Александр Воронцовы, очень её любили и отдавали ей большое предпочтение перед княгиней Дашковой, которую не без основания упрекали за недружелюбное отношение к сестре, сильно её побаивавшейся не только во время своего фавора, но и после своей опалы.

Елизавета Романовна скончалась 2 февраля 1792 года и похоронена на Лазаревском кладбище Александро-Невской лавры^[4].

Дети

От брака с Полянским имела детей:

• Анна Александровна (1766-18..), в 1782 году была пожалована во фрейлины, для этого её мать обратилась с письмом к императрице с просьбой о шифре для дочери. Была замужем за бароном Вильгельмом д’Оггером (d’Hogger), нидерландским послом в Петербурге, который женившись на Полянской, остался жить в России. Супруги имели сына и двух дочерей:
  • Павел Васильевич.
  • Елизавета Васильевна (1802—1872), была одной из «русских католичек», жена камергера барона А. К. Мейендорфа (1798—1865).
  • Александра Васильевна (1803—1862), была замужем за И. Г. Сенявиным (1801—1851).

• Александр Александрович (1774—1818), его восприемницей была Екатерина II; тайный советник, действительный камергер, с 1817 года сенатор. Был женат на графине Елизавете Ивановне Рибопьер (1781—1847), дочь бригадира графа И. С. Рибопьера и А. А. Бибиковой, внучка А. И. Бибикова (1729—1774), сестра графа А. И. Рибопьера.

Примечания

1. ↑ Екатерина II. Мемуары.
2. ↑ Знаменитые россияне 18-19 веков. Биография и портреты. — СПб.: Лениздат, 1996. — С. 23.
3. ↑ Жизнь и приключения А. Болотова, описанные самим им для своих потомков (1738—1793).
4. ↑ Надгробие Е. Р. Полянской(недоступная ссылка — история)

Литература

• Русский биографический словарь: В 25 т. / под наблюдением А. А. Половцова. 1896—1918.
• Palmer Elena. Peter III. Der Prinz von Holstein. — Sutton, Germany, 2005. — ISBN 3-89702-788-7

A Ménage à Quatre — Екатерина Великая

СТАНИСЛАУС ПОНИАТОВСКИЙ Не покидал Россию и Екатерину. Он сопротивлялся отъезду, симулируя болезнь, иногда проводя весь день в постели. Летом 1758 года, когда молодой двор переехал в Ораниенбаум, Понятовский находился при дворе Елизаветы в Петергофе, в нескольких верстах от него. Ночью, переодевшись в свой белокурый парик, он посетил Екатерину в Ораниенбауме, где она приняла его в своем отдельном частном павильоне.

Петр, поглощенный Елизаветой Воронцовой, никогда не вмешивался в роман Понятовского с женой. Вмешательство всегда было возможно, но когда это происходило, это было случайно. В июле 1758 года, как рассказывает Понятовский в своих мемуарах, Шуваловы и французский посол настаивали на том, чтобы императрица отправила его домой, а польское правительство настаивало на его возвращении. Он знал, что вскоре ему придется подчиниться.

Сознание того, что мне придется уехать, сделало мои частые ночные визиты в Ораниенбаум еще более частыми. Удача, которая всегда сопровождала меня во время этих визитов, заставила меня потерять всякое чувство опасности. 6 июля я сел в маленькую крытую коляску, водитель которой меня не знал. В ту ночь, хотя настоящей ночи на севере России в период белых ночей не бывает, мы, к сожалению, встретили великого князя и его свиту, всех полупьяных, на дороге в лесах под Ораниенбаумом. Мой возница остановился и спросил, кто в вагоне. Он ответил: «Портной», и нам разрешили идти дальше. Но Елизавета Воронцова, бывшая с ним, начала язвительно отзываться о «портном», что привело великого князя в негодование. В результате, когда я уходил, проведя несколько часов с великой княгиней, на меня напали трое мужчин с обнаженными саблями. Они схватили меня за шкирку, как вора, и потащили к великому князю, который, узнав меня, просто приказал моим конвоирам следовать за собой и привести меня. Они повели меня по тропинке к морю, и я подумал, что пришел мой последний час. Но мы свернули в павильон, где великий князь прямо спросил меня, спал ли я с его женой. Я сказал нет.»

— Скажи мне правду, — сказал Петр Понятовскому, — потому что, если ты это сделаешь, то все устроится. Если нет, вы переживете несколько плохих моментов».

«Я не могу сказать, что сделал что-то, чего не делал», — солгал Понятовский.

Питер ушел в другую комнату, чтобы посоветоваться с Брокдорфом. Вернувшись, он сказал: «Поскольку вы отказываетесь говорить, вы останетесь здесь до дальнейших распоряжений». Он ушел и поставил охрану у двери. Через два часа появился Александр Шувалов. Шувалов с подергивающимся лицом попросил объяснений. Вместо прямого ответа Понятовский избрал другой подход: «Я уверен, что вы поймете, граф, что для чести вашего двора, как и для меня самого, важно, чтобы все это кончилось как можно скорее, и чтобы вы должен немедленно вытащить меня отсюда».

Поняв, что назревает скандал неизвестного масштаба, Шувалов согласился и сказал, что устроит его. Он вернулся через час и сказал Понятовскому, что карета готова отвезти его обратно в Петергоф. Коляска была так обшарпана, что в шесть утра и недалеко от Петергофа Понятовский вышел из нее и пошел во дворец, закутавшись в плащ, с надвинутыми на глаза и уши полями шляпы; он думал, что это вызовет меньше подозрений, чем если бы он приехал в дурной повозке, в которой только что путешествовал. Дойдя до здания, где находилась его комната на первом этаже, он решил не входить через дверь; был шанс встретить кого-то. Окна были открыты в летнюю ночь, и Понятовский пролез через то, что он считал своим. Он очутился в комнате своего соседа генерала Роникера, который брился. Они посмотрели друг на друга, а потом оба расхохотались. «Не спрашивайте, откуда я родом или почему я подхожу к окну, — сказал Понятовский, — но, как хороший соотечественник, поклянитесь, что вы никогда не упомянете об этом». Роникер выругался.

Следующие два дня были неудобными для любовника Кэтрин. В течение суток о его приключении стало известно всему двору. Все ожидали, что Понятовский будет вынужден немедленно покинуть страну. Единственной надеждой Екатерины отсрочить отъезд возлюбленного было задобрить мужа. Отбросив в сторону свою гордость, она обратилась к Елизавете Воронцовой, которая была рада видеть перед собой гордую великую княгиню в качестве просительницы. Вскоре Екатерине удалось послать Понятовскому записку, в которой говорилось, что ей удалось умилостивить любовницу мужа, которая, в свою очередь, умилостивила великого князя. Это подсказало Понятовскому подход, который позволил бы ему остаться в России еще немного. На придворном балу в Петергофе он танцевал с Елизаветой Воронцовой и, пока они исполняли менуэт, шепнул ей: «Вы знаете, что в ваших силах сделать несколько человек очень счастливыми». Воронцова, увидев еще один повод обязывать великую княгиню, улыбнулась и сказала: «Приезжайте на виллу Монплезир сегодня вечером, в час после полуночи».

В назначенный час и в назначенном месте Понятовский встретил свою новую благодетельницу, которая пригласила его войти. «И там был великий князь, очень веселый, приветствовавший меня дружелюбно и фамильярно», — писал позднее Понятовский. — Разве ты не большой дурак, что не был откровенен со мной с самого начала? — сказал Питер. — Если бы вы это сделали, ничего бы не случилось.

Понятовский принял выговор Петра и, сменив тему, выразил свое восхищение безупречной дисциплиной великокняжеских голштинских солдат, охранявших дворец. Петру так понравился этот комплимент, что через четверть часа он сказал: «Ну, теперь, когда мы такие хорошие друзья, я обнаружил, что здесь кое-кого не хватает». Он прошел в комнату жены, вытащил ее из постели, оставив ей только время, чтобы накинуть свободный халат поверх ночной рубашки и надеть тапочки на босые ноги. Потом привел ее, показал на Понятовского и сказал: «Ну, вот он! Теперь я надеюсь, что все будут довольны мной». Екатерина невозмутимо ответила мужу: «Не хватает только того, чтобы вы написали вице-канцлеру графу Воронцову, чтобы устроить скорейшее возвращение нашего друга в Россию». Питер, чрезвычайно довольный собой и своей ролью в этой сцене, сел и написал записку. Затем он передал его Елизавете Воронцовой для контрассигнации.

«После этого, — писал Понятовский, — мы все сели, смеялись, болтали и резвились у небольшого фонтана в комнате, как будто нам было все равно. Мы не расставались до четырех утра. Каким бы безумным это ни казалось, я клянусь, что это чистая правда. На следующий день все относились ко мне намного приятнее. Иван Шувалов говорил со мной приятно. Так же поступил и вице-канцлер Воронцов.

Это дружелюбие не только продолжалось; он был усилен самим Петром. «Великий князь заставлял меня четыре раза повторить мой визит в Ораниенбаум, — сказал Понятовский. «Я приехал вечером, поднялся по неиспользуемой лестнице в комнату великой княгини, где застал великую княгиню, великого князя и его любовницу. Мы вместе поужинали, после чего он увел свою любовницу, сказав нам: «Ну, дети мои, я вам, кажется, больше не нужен». И я мог оставаться, сколько хотел».

Кажется, никто не был так доволен этой ситуацией, как Питер. Это был момент его триумфа над Екатериной. В течение многих лет он чувствовал себя ниже своей жены. Он пытался унизить ее наедине и публично. Он игнорировал ее, кричал на нее, высмеивал ее и предавал ее с другими женщинами. Он делал снисходительные, обычно неточные замечания о ее интрижках с другими мужчинами. Теперь настал момент, когда, держа любовницу под руку, он мог через стол улыбаться Кэтрин и ее любовнику на равных. Его не смутило то, что его сделали рогоносцем. Скорее, впервые в жизни он почувствовал себя хозяином положения. Его услужливость была искренней; которому нечего скрывать, он разоблачил и даже с радостью помог распространить скандал. Понятовскому больше не нужно было носить белокурый парик; теперь нечего было бояться часовых Петра. Зачем беспокоиться? Чего переживать? Все знали.

Однако для Кэтрин ситуация была иной. Она была готова к авантюрам, например, ускользнуть из дворца ночью в мужской одежде. Но ей не нравилось садиться ужинать со своим болтливым мужем и его дерзкой, злобной любовницей и слушать их взбалмошную болтовню. Неприятно было видеть, как Елизавета Воронцова наслаждается ситуацией. Екатерина не была циничной; она верила в любовь. Унижение любви, которое нравилось Петру, оскорбляло ее. И она не могла допустить, чтобы Петр считал Понятовского лишь мужским эквивалентом Елизаветы Воронцовой. Она считала Понятовского джентльменом; Воронцова она считала шлюхой. Вскоре в ее сознании вспыхнул предупреждающий сигнал. Эта ночная дружба основывалась на согласованных взаимных прелюбодеяниях, и она понимала, что эти эпизоды могут представлять для ее будущего большую опасность, чем враждебность Шуваловых. Даже при снисходительном дворе Елизаветы эта договоренность между ней и Питером могла быть препятствием для ее амбиций. Как и опасалась Екатерина, осведомленность о ménage à quatre начала вызывать политический скандал. L’Hôpital упомянул об этом, когда возобновил свои требования об увольнении Понятовского. Елизавета понимала, что репутация ее племянника и наследника подрывается. Понятовский знал, что он должен уйти.

Прощаясь, Кэтрин плакала. С Понятовским она испытала ухаживания нежного, культурного европейца. После этого ее и его письма были наполнены надеждой на скорое воссоединение. Много лет спустя Екатерина, уже императрица российская, писала Григорию Потемкину, которому она поверяла почти все подробности своей прежней жизни: «Понятовский был любвеобилен и любим с 1755 по 1758 год, и связь эта длилась бы вечно, если бы он сам не получил скучно по нему. В день его отъезда я был более огорчен, чем могу вам сказать. Не думаю, что я когда-либо так много плакал в своей жизни». На самом деле обвинение Кэтрин в скуке с его стороны было несправедливым. Они оба поняли, что ситуация стала невозможной.

Много лет спустя, будучи королем Польши, посаженным на этот престол своей бывшей любовницей императрицей Екатериной II, Понятовский включил в свои воспоминания краткий очерк Петра. Это убийственный портрет, но в нем есть и элементы понимания, даже сочувствия:

Природа сделала его простым трусом, обжорой, комиком во всем. В одном из излияний своего сердца ко мне он заметил: «Видишь, как я несчастен. Если бы я только поступил на службу к королю Пруссии, я бы служил ему изо всех сил. К этому времени я должен был бы, я уверен, иметь полк и чин генерал-майора, а может быть, даже и генерал-лейтенанта. Но далеко не так. Вместо этого они привезли меня сюда и сделали великим князем этой проклятой страны». И тогда он ругал русскую нацию в своем фамильярном, низком, бурлескном слоге, а между тем иной раз действительно очень приятно, ибо не лишен был некоторого духа. Он был не дурак, а сумасшедший, и, поскольку любил выпить, это еще больше напрягало его бедные мозги.

* На протяжении последовавшей за этим Семилетней войны (1756–1763 гг.) Россия и Англия ни разу не воевали, несмотря на то, что каждая из них была в союзе с врагами другой.

* Веками восхождение на польский престол происходило путем выборов, и большая часть польской знати предпочитала подчиниться слабому правлению иностранного короля, чем пожертвовать своими привилегиями, отдав предпочтение одному из своих собственная кровь. Результатом была постоянная почти анархия.

Императорская корона для Екатерины. Корона использовалась во всех шести последующих коронациях Романовых.
(РИА Новости)

Принц Кристиан Август Ангальт-Цербстский, отец принцессы Софьи, будущей Екатерины Великой Петра Великого, который привез Софью в Россию в четырнадцать лет и изменил ее имя на Екатерину. Затем императрица выдала девушку-подростка за своего племянника Петра и поручила ей немедленно произвести на свет младенца, чтобы обеспечить династию.

(Фото © Государственный Эрмитаж; фото Владимира Теребенина, Леонарда Хейфеца, Юрия Молодковца)

Екатерина в шестнадцать лет, при русском дворе

( Портрет великой княгини Екатерины Алексеевны, впоследствии Екатерины II , c 1745 г. Георг Кристоф Гроот (1716–49), Эрмитаж, Санкт-Петербург, Россия/Художественная библиотека Бриджмена)

Екатерина и ее новый муж, будущий император Петр III

( Портрет Екатерины Великой ( 1729–96 ) и князь Петр Федорович (1728–62) , 1740–45 (холст, масло) Георга Кристофа Гроота (1716–49), © Одесский музей изобразительных искусств, Украина/Художественная библиотека Бриджмена )

Портрет Петра III

Станислав Понятовский, второй любовник Екатерины, впоследствии король Польши, должность, навязанная Екатериной

( Станислав II Август, король Польши , ок. 1790 г.? Марчелло Баччарелли, холст, масло, © с разрешения попечителей Далвичской картинной галереи)

Сергей Салтыков, первый любовник Екатерины и возможный отец ее сына Павла. Екатерина описала Салтыкова в своих воспоминаниях как «прекрасного, как заря», что не вполне подтверждается этим портретом.

Григорий Потемкин, усыпанный медалями, титулами, землями, дворцами и обязанностями страстно любящей Екатериной

(Фото © Государственный Эрмитаж; фото Владимира Теребенина, Леонарда Хейфеца, Юрия Молодковца)

Григорий Орлов, третий любовник Екатерины, который был с ней одиннадцать лет и помог возвести ее на престол

Екатерина готовится к походу на Петергоф, где она заставит Петра III отречься от престола

( Конный портрет Екатерины II (1729–1796 гг.) Великой России (холст, масло) Вигилиуса Эрихсена (1722–1782 гг. ), Музей изящных искусств, Шартр, Франция/Художественная библиотека Бриджмена)

Коронационный портрет Екатерины. На ней новая императорская корона.
(РИА Новости)

Павел, сын Екатерины, в одном из прусских мундиров, которые он любил носить
( Портрет Павла I, 1796–97 Степана Семеновича) годы под конец жизни, когда он осыпал грамотами и похвалами Екатерину

Емельян Пугачев, лже-Петр III

Старший Григорий Потемкин, самый важный человек в жизни Екатерины

( Портрет князя Григория Александровича Потемкина (1739–91) , ок. 1790 работы Иоганна Баптиста I Лампи (1751–1830), Эрмитаж, Санкт-Петербург, Россия/Художественная библиотека Бриджмена)

Император Павел I

Стареющая Екатерина с одной из своих борзых в Царскосельском парке

( Прогулка в Царскосельском парке (на фоне Шахматной колонны) , 1794 (холст, масло) Владимир Лукич Боровиковский (1757–1825), Третьяковская галерея, Москва, Россия/Художественная библиотека Бриджмена)

Статуя Петра Великого Фальконе, созданная по приказу Екатерины, чтобы подчеркнуть ее связь с великим царем-реформатором.
Надпись на пьедестале с одной стороны по-русски, с другой по-латыни: ПЕТРУ ПЕРВОМУ, ОТ ЕКАТЕРИНЫ ВТОРОЙ.

( Конная статуя Петра I (1672–1725) Великого , 1782, работы Этьена-Мориса Фальконе (1716–1791), Санкт-Петербург, Россия; Фото Жиродон/Художественная библиотека Бриджмена)

Предыдущая

Страница

Следующая

Страница

Включите JavaScript для просмотра комментариев, созданных Disqus.

Википедия, бесплатная энциклопедия

Из Википедии, бесплатная энциклопедия

Перейти к навигацииПерейти к поиску

Из сегодняшней избранной статьи Трековая кампания

сыграла решающую роль в завершении кампании Второй мировой войны 1942 года. Чтобы превратить Порт-Морсби в крупную базу, инженеры построили аэродромы, причалы, дороги и склады. Внутренняя часть была покрыта густым тропическим лесом и скалистыми горами, которые не могли пересечь колесные транспортные средства. Самолетов было мало, они были ограничены погодой и могли быть уничтожены на земле в результате налетов японской авиации. Потеря взлетно-посадочной полосы в Кокоде привела к десантированию 9 самолетов.0185 (на фото) . Из-за нехватки парашютов припасы часто сбрасывались без них, с сопутствующими потерями и поломками. Грузовики, джипы и вьючные животные перевозили припасы, боеприпасы и пайки только часть пути. Остаток пути по тропе Кокода был на спинах папуасских перевозчиков, которые с трудом тащили тяжелые грузы по горам. Они также часто несли раненых, за что получили прозвище «Ангелы пушистых вуззи». ( Полная статья… )

Последние публикации:

• 1963–64 Gillingham FC сезон
• Дж. Хэвенс Ричардс
• Станция метро Toa Payoh

Знаете ли вы …

Чарльз и Камилла в 2019 году

• … что, несмотря на то, что в 2005 году было объявлено, что она не будет носить титул, жена Карла III, Камилла (обе на фото) , будет коронованной королевой рядом с ним ?
• . .. что Альфредо Фролих сформировал отмеченную наградами коллекцию панамской почтовой истории, которая включала элементы начиная с 1777 года?
• … что лучший бомбардир Кубка Латинской Америки 1957 года забил все три гола в одном матче?
• … что книга Дракула использует неопубликованные первые 100 страниц рукописи Брэма Стокера Дракула ?
• … что Тикнер Эдвардс был пчеловодом, который написал самый ранний опубликованный отчет об автостопе?
• … что первых известных текста, написанных бразильскими коренными народами , написанные в 1645 году, были полностью переведены только в 2021 году?
• … что Бетти Кратчер , единственная женщина-автор песен для Stax Records, писала песни для Би Би Кинга, Джонни Тейлора и Staple Singers?
• … что в 1916 году французы назначили голубя орденом Почетного легиона?

В новостях

Francesco Bagnaia

• В мотогонках Франческо Bagnaia (на фото) побеждает MotoGP World Championship .
• Рейс 494 Precision Air разбился в озере Виктория в Танзании, в результате чего погибли 19 из 43 человек на борту.
• В бейсболе Хьюстон Астрос побеждает Филадельфию Филлис в Мировой серии .
• Правительство Эфиопии и тиграянские силы подписывают мирный договор , соглашаясь положить конец Тиграйской войне.
• На выборах в законодательные органы Израиля национальный лагерь, возглавляемый партией Ликуд и Биньямином Нетаньяху, получает большинство мест.

В этот день

10 ноября : Нур Хоссейн День в Бангладеш (1987)

SS Эдмунд Фитцджеральд

• 1937 – президент Бразилии Жетулиу Варгас возглавил переворот против своего собственного конституционного правительства, установив диктаторский режим Estado Novo .
90 193 1945 – Индонезийская национальная революция. После убийства бригадного генерала А. У. С. Маллаби несколькими неделями ранее британские войска нанесли ответный удар атакует Сурабая.
• 1969 — В США состоялась премьера детского телесериала Улица Сезам .
• 1975 – SS  Edmund Fitzgerald (на фото) , крупнейшее судно на Великих озерах Северной Америки, затонуло в Верхнем озере, погибло 29 человек.
• 1995 г. — Писатель и активист-эколог Кен Саро-Вива и еще восемь человек из Движения за выживание народа огони были казнены нигерийским военным правительством.

• Guðrøðr Óláfsson ( d.  1187)
• Afzal Khan ( d.  1659)
• Leona Woods ( d.  1986)

Другие юбилеи:

Сегодняшняя избранная фотография

Сет П. Ваксман представляет устные аргументы в Верховном суде США по делу Налоговый совет Калифорнии против Hyatt , дело Верховного суда США, в котором установлено, что без согласия штаты обладают суверенным иммунитетом от частных исков, поданных против них в судах другого штата. Добавить комментарий Отменить ответ Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены * Комментарий * Имя * Email * Сайт