Летописание на Руси в период феодальной раздробленности

 
   Введение

Потребность людей сохранить  для потомков информацию о выдающихся современниках и необычных событиях, свидетелями которых они были, зародилась в глубокой древности. В  дописьменный период такая информация передавалась от поколения к поколению  в виде преданий о родоначальниках, героях, победах в сражениях с  врагами и т.д.

Образование Древнерусского государства и принятие христианства изменили содержание информации, которая передавалась потомкам. Теперь создавались сказания о русских князьях и их деяниях, первых христианах и святых, строительстве храмов, основании монастырей и т.д.

Новые исторические условия  способствовали распространению на Руси более совершенной системы  фиксации и сохранения информации — кириллической письменности. Вместе с тем появление письменности не привело к уничтожению устной формы освоения реальности и сохранения о ней информации, поэтому и позднее в народной среде создавались произведения разнообразных фольклорных жанров.

Более того, устная и письменная формы фиксации событий взаимодействовали. Легенды, имеющие устное происхождение, например легенды о княгине Ольге, находили место на страницах пергаменной  летописи. 

Одних из характерных явлений  культуры XII — XIII вв. был огромный рост потребности в историческом осмыслении событий. В XII — XIII вв. создаются новые  центры летописания по городам; ведением собственных летописей озабочены  князья, городские общины, отдельные  церкви; создаются новые формы  летописания, новые жанры исторических произведений. Летописание на Руси возникло из потребности раннего  феодального общества иметь свою письменную историю и было связано  с ростом национального самосознания русского народа. Название первого  из дошедших до нас летописных сводов начала 12 в. имеет название «Повесть временных лет черноризца Федосъева  монастыря Печерского, откуду есть пошла Руская земля…и хто в  ней почал перве княжити, и  откуду Русская земля стала есть».

В древности название указывало  на основную тему, а не сигнализировало  о жанре. «Повесть временных лето-произведение, над которым трудилось не одно поколение русских летописцев, это  памятник коллективного творчества.

Целью данной работы является источниковедческое исследование летописания XII-XV веков.

Задачи:

1. Рассмотреть процесс развития русского летописания в период XII-XV веков.
2. Выявить различия в летописании различных княжеств.

Общая характеристика

В XII-XIII вв. на Руси интенсивно протекал процесс политического обособления княжеств и городов, определяемый обычно в нашей литературе как феодальная раздробленность. Он действительно заключался в усилении центробежных и ослаблении центростремительных политических сил в стране, во все большем дроблении государственной власти, в упадке влияния Киевского великого княжества, и еще более жестоких, чем в XI в., княжеских междоусобицах, еще менее тесном единении князей для борьбы с напором кочевников.

Но парадоксальность истории феодальной раздробленности в XII — начале XIII вв. заключалась в том, что негативные процессы политической жизни совпадали с позитивными процессами экономического развития и прежде всего с успехами ремесла и городской культуры. Характерной особенностью раннего периода феодальной раздробленности, т. е. времени, предшествовавшего монгольскому завоеванию, было не только ослабление политических связей и раздробление русских земель, но и значительный подъем средневековой городской культуры.

Все сказанное имеет самое  непосредственное отношение к русскому летописанию XII-XIII вв. Если применительно к XI в. мы уверенно можем говорить только о киевском и новгородском летописании, то в XII — начале XIII вв. летописание возникло в ряде городов северо-восточной Руси (Владимире, Суздале, Переяславле-Залесском, Ростове), на юге (в Чернигове, Переяславле). Существовало оно тогда и в Киеве, Галицко-Волынской, Новгородской и других русских землях.

¹

Летописные своды того времени дошли до нас в составе  позднейших: свода южного происхождения, доведенного до конца XIII в. и именуемого Ипатьевским (по названию монастыря, в котором летопись хранилась), доведенного до начала XIV в. Лаврентьевского (названного по имени переписчика 1377 г.), Новгородских и др. В XII в. становится более представительным состав летописцев. Развитие культуры вообще и книжного дела в частности привели в XII в. не только к расширению географии летописания и круга летописцев, но и к некоторым изменениям в стиле — большей пространности летописных текстов, обстоятельности, а иногда и слитности изложения. Характерное для периода феодальной раздробленности преобладание интереса к местным делам отчетливо прослеживается в новгородском летописании. Под 1160 г. летописец с болью повествует о стихийных бедствиях, постигших новгородцев: «Том же лете стоя все лето ведром и пригоре все жито, а на осень уби всю ярь мороз. Еще же, за грехы наши, не то зло оставися, нъ пакы на зиму ста вся зима теплом и дъжгемь, и гром бысть; и купляхом кадку малую по 7 кун.

О, велика скърбь бяше в людьях и ну-жа!». Голодовки, неурожаи, высокие хлебные цены, пожары, тяжело сказывавшиеся на положении новгородского населения, глубоко волнуют летописцев. Повествуя об этих событиях местной жизни, они но могут сохранить бесстрастный стиль изложении. Иногда в летопись попадают события, не представляющие никакого политического интереса, по носящие характер местной сиюминутной сенсации, как, например, «утописта два попа, и не да епископ над ними пети».

Специфические особенности  политической жизни и социальной борьбы в севернорусских республиках, естественно, находят отражение в Новгородской летописи. Демократизм проявляется в тех немногих текстах новгородских летописей, авторы которых выступают в защиту черного люда от бояр. Так, под 1255 г. Говорится о конфликте «вятших» и меньших людей, причем сочувствие летописца на стороне меньших, решивших стоять «за правду новгородскую, за свою отчину». Внимательно следя за жизнью своей республики и сочувствуя ее борьбе против посягательств владимиро-суздальских и других князей, новгородский летописец не стал глухим к общим интересам Русской земли. С неодобрением пишет он под 1134 г., что «раздьрася вся земля Русьская». Под 1135 г. сообщает, что новгородский посадник Мирослав ходил «мирить кыян с церниговци», но не успел в этой благородной миссии, так как «сильно възмялася вся земля Русьская». Междоусобицы киевских и черниговских князей летописец прямо называет злом.

Существенной особенностью русской историографии XII в. было появление княжеских летописцев — произведений, описывающих политическую биографию отдельного князя, его военных походов, дипломатических переговоров, событий семейной жизни. Эти личные княжеские летописцы прославляли мудрость своих князей, их воинскую доблесть, порицали и изображали в невыгодном свете враждебных им князей. К числу таких княжеских летописцев относится восстанавливаемый по Ипатьевскому своду Летописец князя Игоря Святославича — героя «Слова о полку Игореве». Автор летописи называет Игоря «благоверным князем», под 1185 г. приводит подробности похода на половцев и бегства Игоря из половецкого плена.

По Ипатьевской и Лаврентьевской летописям восстанавливается и летописец Юрия Долгорукого. Здесь в самом доброжелательном виде предстает его деятельность в конце 1140 — 1150-х годах и резко порицаются его враги и конкуренты. В Летописце Юрия Долгорукого доказываются права- князя на Киевский великокняжеский стол и на старейшинство в среде русских князей. Борьба Юрия Долгорукого за старейшинство побуждала его летописца выходить за пределы узкоместных вопросов Ростово-Суздальской Руси. Это относится и к другим личным княжеским летописям, а также к областным сводам, составлявшимся при князьях, которые боролись за великокняжеский стол и за старейшинство. Из летописей XII в., составлявшихся после «Повести временных лет», характерные черты общерусского свода особенно отчетливо выступают во Владимирском своде 1177 г. В него включены сведения о событиях как северо-восточной, так и южной Руси. Общерусские черты свода проявляются не только в географическом диапазоне собранных в нем известий, но и в том, что в этом своде впервые выдвигается тезис о переносе политического центра всех русских земель из Киева во Владимир на Клязьме, идея превращения Владимира в столицу, а владимирских князей — в единственно законных претендентов на великое княжение.

Местный патриотизм, нередко  проявлявшийся, когда речь у летописца  шла о победах своего князя  над другими князьями, не стер общерусского патриотизма, который четко выступал, если в летописи речь заходила об иноземных нашествиях и особенно о татаро-монгольском иге. Сложность летописных сводов периода феодальной раздробленности заключалась в том, что патриотизм местный переплетался с патриотизмом общерусским, а преобладающий интерес к своей земле не исключал интереса к другим русским землям. Вот почему общерусские мотивы не исчезали из сводов XII-XIII вв.

Монгольское разорение и  упадок старых городов затруднили на время ведение летописного дела. Однако в XIV в. и оно восстанавливается, а в XV в. достигает невиданных ранее масштабов. Что касается до общерусских летописей, то раньше всего они возродились после монгольского завоевания в Твери. ²

Летописание

Текстом, специфическим по форме, стилю изложения и отбору событий для письменной фиксации, была летопись. Заказчиками летописных текстов могли быть князья и церковные иерархи. Центры, в которых велись летописные записи, охватывавшие короткий период, а затем создавались крупные летописные сочинения, располагались на княжеских дворах, епископских и митрополичьих кафедрах, в приходских церквях и монастырях.

Название этого вида исторических источников отражает их самую характерную черту — запись событий по годам их совершения. Таким образом, летопись — это повествование о разнообразных событиях, объединенных внешней погодной сеткой. Структурной единицей летописи является погодная статья, начинающаяся с оборота «В лето…», т.е. «В год…».

Вот например несколько погодных записей из «Повести временных лет» — летописного свода начала XII в. Они показывают, что наряду с русскими известиями в летописи вносились сообщения о событиях, имевших место в Византии и в славянских государствах. Эти известия черпались русскими летописцами из иностранных источников:

«В лето 6421 (913 г. ). Поча княжити Игорь по Олзе. В се же время поча царьствовати Костянтинъ, сынъ Леонтовъ. И деревляне затвори-шася от Игоря по Олгове смерти.

В лето 6422 (914 г.). Иде Игорь на деревляны, и победивъ а, и возложи на ня дань болши Олговы. В то же лето прииде Семионъ Болгарьскии на Царьград, и сотворивъ миръ и прииде восвоаси.

Для летописного сочинения  типичной является погодная запись, каждое известие (а их может быть от одного и более) которой имеет точную временную привязку — указание на число и месяц, иногда день недели, время суток и т.д. Такая хронологическая подробность свидетельствует о письменной природе информации, которую использовал составитель летописного сочинения. Более того, можно говорить, что эта информация взята летописцем или из собственных предварительных записей, или из летописей, созданных его предшественниками. В тексте такой погодной записи отсутствует единый стержень повествования, она открыта для дополнения другими известиями. Подобного рода записи называются дискретными (прерывающимися), или событийно-перечневыми.

Для летописания XI — XV вв. такое объединение в погодной записи событий разных лет свидетельствует, как правило, об устной природе сведений, использованных летописцем, а также об отсутствии письменной практики ведения точных погодных записей на каком-то отрезке времени в каком-либо центре. В то же время подобного рода записи в летописных сочинениях XVI — XVII вв. зачастую имели другую природу. Они были результатом изменения подхода летописцев к обработке используемого материала, в том числе и летописных текстов своих предшественников, стремления к более подробному освещению отдельных событий, влияния на принципы работы летописцев иных форм исторических произведений и т.д.³

В источниковедении термин «летопись» обозначает не только историческое повествование с особой структурой, но и летописный текст, дошедший до нас в оригинале или списке.

Летописи содержат чрезвычайно  важную информацию для изучения средневековой отечественной истории, поэтому ученые уделяют этому виду исторических источников много внимания. Анализ каждого из дошедших до нашего времени летописного сочинения (летописи) выявил его сложную природу, а также позволил воссоздать масштабную картину развития русского летописания в целом.

Многие летописи охватывают события, совершившиеся на продолжительном отрезке исторического времени (с библейских времен и на протяжении многих столетий отечественной истории). К примеру, Лаврентьевская летопись начинается с библейского рассказа о расселении народов после Всемирного потопа и завершается рассказом о пожаре 1305 г. в городе Владимире. Естественно предположить, что ее погодные записи сделаны авторами, принадлежавшими к разным поколениям, а сама сохранившаяся летопись, включающая эти записи, представляет собой компиляцию ранее созданных, по преимуществу летописных, произведений. Поэтому поиск следов использованных для компиляции летописных сочинений является одной из важнейших источниковедческих задач.

Разновременные текстовые  слои в дошедших до нас летописях, гипотетически восстанавливаемые учеными как принадлежащие разным авторам, называются летописными сводами. Сводный характер русских летописей выявил в первые десятилетия XIX в. П.М.Строев (1796—1876).

Впоследствии многие отечественные  ученые подтвердили и развили  наблюдения о сводном характере  летописей. Выдающееся место в источниковедении летописания, в частности в разработке методики выявления летописных сводов и приложении ее к конкретным летописным текстам, занимают научные труды А. А. Шахматова (1864—1920).

Почти все известные сегодня  летописные тексты состоят из хронологических  звеньев — гипотетических летописных сводов. Каждое летописное звено в свою очередь  также является сводом, так как его автор использовал разнообразные источники информации: письменные и устные источники, личные наблюдения.

Летописание периода Киевской Руси (X — начало XII в.)

2

Особенностью этого периода летописания можно считать становление погодной сетки летописного повествования. Мы не знаем, какую форму имели самые первые летописные тексты. Есть основания предполагать, что погодная форма записи не была единственной и появилась не сразу. Идея Погодных статей могла возникнуть под влиянием календарных таблиц, которые встреча­ются в богослужебных книгах. В XIX в. были обнаружены книги, в которых одновременно присутствуют и календарное упоминание бытия, соотнесенное с датой таблицы, и развернутая летопис­ная погодная запись о том же событии, помещенная вне рамок блицы. Календарные таблицы, используемые православной цер­ковью, возможно, закрепляли практику точной фиксации собы­тий.

В период существования Древнерусского государства летописа­ние велось в самых крупных городах — в Киеве и Новгороде. По сохранившимся поздним летописям наиболее полно мож­но восстановить киевское летописание, которое не ограничива­лось киевскими событиями и регистрировало многие события, происходившие на всей территории тогдашнего государства. Та­ким образом, киевское летописание XI — начала XII в. можно определить как общерусское.

Летописание периода феодальной раздробленности (30-е гг. XII — конец XV в.)

На данном этапе отличительной чертой летописания было рас­ширение его географии. Кроме Киева и Новгорода новые лето­писные центры возникли в Чернигове, Переяславле Южном и Переяславле Суздальском, Владимире Южном и Галиче Южном, Владимире на Северо-Востоке, Твери, Москве, Смоленске, Пско­ве и т.д. Здесь создавались разнообразные по формам и содержа­нию сочинения. Помимо крупных летописных произведений, охва­тывавших события от библейских времен до времени работы по­следнего летописца, стали появляться краткие родовые и личные княжеские летописцы, объектом внимания которых был ограни­ченный круг лиц и событий. Следы подобных летописцев обнару­жены исследователями во многих поздних летописях. В условиях феодальной раздробленности содержание создаваемых летописей, как правило, отражало местные события.

Летописание различных центров изучено сегодня неравномер­но, причиной этого является недостаточная источниковая база. Обрывочные свидетельства о летописании в ряде княжеств не позволяют более или менее полно восстановить и охарактеризо­вать своды, создававшиеся местными авторами. В центре внима­ния исследователей находятся киевское, новгородское, владимир­ское, московское, галицко-волынское летописания, следы кото­рых обнаруживаются в летописях, созданных в XIII —XV вв.

Летописание Русского централизованного государства (XVI — XVII вв.)

В период существования единого Русского централизованного государства летописание претерпело определенные изменения. Они были обусловлены в первую очередь политическими факторами, среди которых главным стало установление в России самодержа­вия. Для поддержания новой политической системы создавалась новая официальная идеология, отраженная во многих историче­ских и литературных сочинениях как светских, так и церковных авторов.

Согласно политической концепции XVI в., Русское государ­ство было законным преемником Византийской империи. Инте­рес к всемирной истории и необходимость вписать русскую исто­рию в мировую породили новый для России тип исторического сочинения — хронограф. Еще в период Киевской Руси летописцы познакомились с византийскими хронографами, в которых по­следовательно излагалась всемирная история, начиная от «сотво­рения мира». Многие содержащиеся в них сведения использова­лись летописцами в качестве источников собственных произведе­ний, справочных данных по хронологии.

Летописцы XVI в. также внесли свой вклад в разработку и рас­пространение новых политических идей. Особенно большую роль в этом сыграли московские официальные летописи, носившие общерусский характер. Так же, как и авторы литературных сочи­нений, летописцы XVI — XVII вв. более обстоятельно и подробно, чем раньше, рассказывали о деятельности и жизни великих кня­зей (с 1547 г. — царей).

Не могло не отразиться на летописании XVI — XVII вв. и нара­стание объема информации, которая сохранялась в письменном виде. Этот рост был обусловлен в первую очередь созданием в XVI в. системы постоянно действующих государственных органов управ-1ения, где письменно регистрировались этапы принятия и ис­полнения решений по самым разным вопросам. Делопроизвод­ственный материал воспринимался летописцами не только как новая разновидность источников, но и как доказательство досто­верности сообщаемого известия.

В XVI в. в работе некоторых летописцев, причастных к офици­альному летописанию, отмечается новый момент: они стали со­здавать черновики сочинения.

3

Летописи Лаврентьевская и Радзивилловская (в ее двух списках: Радзивилловском и Московском академическом) в своем начале име­ют «Повесть временных лет», доведенную до 1110 г. с явно оборван­ным известием о появлении в Киеве огненного столба, после чего сразу же читается запись игумена Михайловского Выдубицкого мо­настыря (в Киеве) Сильвестра о том, что он в 1116 г. «написах книга си Летописець» во время княжения в Киеве Владимира Мономаха. Под 852 г. в тех же летописях приведен расчет годов русской истории, причем автор обещает довести изложение «Повести времен­ных лет» до 1113г.: «тем же от смерти Святославля до смерти Ярославли лет 85, а от смерти Ярославли до смерти Святополчи лет 60».           Из сопоставления этих данных можно вывести два положения: 1) что в Лаврентьевской и Радзивилловской летописях «Повесть вре­менных лет» представлена не в первоначальной редакции, которая должна была доходить до 1113 г. и под этим годом, конечно, сооб­щать известие о смерти Святополка, и 2) что Сильвестр, вероятно, был только редактором первоначальной редакции и к руке его нужно отнести исключение из текста первоначальной редакции изложения 1111, 1112, 1113 годов.          Ряд наблюдений, о которых скажем ниже, как и древняя (XIII в.) литературная традиция, ведут нас к представлению о том, что авто­ром этого произведения, т. е. первоначальной, не дошедшей до нас, редакции «Повести временных лет», был монах Киево-печерского монастыря Нестор. Значит, труд Нестора, который он закончил 1113 годом, был проредактирован начальником другого киевского монастыря в 1116 г. и только в этой редакции до нас сохранился. Вопрос о восстановлении первоначальной, Нестеровой, редакций 1113 г., как и вопрос о степени и приемах переработки ее Сильвест­ром в 1116 г. , будут предметом нашего дальнейшего внимания. Сейчас же мы укажем, что Ипатьевская летопись (в ее двух основных списках: Ипатьевском и Хлебниковском) ведет нас к заключению, при сравнении ее текста «Повести временных лет» с текстом «Повести временных лет» Сильвестровской редакции, что, кроме редакции Сильвестра, в Киеве же в 1118 г. была составлена еще другая редакция, которая значительно переработала редакцию Сильвестра и, кажется, располагала при этом первоначальной редакцией Нестора 1113 г.          В самом деле, в Ипатьевской летописи изложение 1110 года не знает того неоконченного известия об огненном столбе в Киеве, какое мы находим в Лаврентьевской и Радзивилловской летописях; на­против, это известие в Ипатьевской летописи доведено до конца; во-вторых, в Ипатьевской летописи после 1110 г. идет изложение, по своему характеру и пространности вполне примыкающее к изло­жению до 1110 г., и только с 1118 г. начинается ряд кратких записей, дающих повод думать о том, что изложением 1117 г. окончился известный этап летописной работы в Киеве.          К этому можно привести и то наблюдение, что редактор этой но­вой редакции «Повести временных лет» сам указал на 1118 г. как год своей работы. Дело в том, что в числе других отличий этой редакции 1118 г. от редакции Сильвестра 1116 г. нужно указать на пополнение первоначального текста «Повести временных лет» сооб­щениями ладожских рассказов и преданий. Так, под 1114 г. летописатель к известию о закладе каменной стены в Ладоге сделал интересную приписку о каменном дожде, выпадающем близ Ладоги, и о северных странах, лежащих за Югрою и Самоядью. Приписку эту автор сделал в первом лице («пришедъшю ми в Ладогу, поведаша ми ладожане») и сослался в конце, как на «послухов», на Павла ла­дожского и всех ладожан. Под 1096 г. тот же летописатель сделал еще приписку о северных странах, где живет югра и самоядь, о загадочном народе, заключенном там в горах и ведущем с югрою ме­новую торговлю, указав, что все это ему рассказал со слов своего «отрока» Гюрята Рогович. В рассказе 1114 г. летописатель приводит ссылку из Хронографа, а в рассказе 1096 г. — из «Откровения Мефодия Патарского». Наконец, этот же летописатель в известный рас­сказ «Повести временных лет» о призвании Рюрика с братьями внес поправку о том, что Рюрик сначала сел княжить в Ладоге и только после смерти братьев пересел в новый город — Новгород.          В рассказе под 1096 г. о заклепанном в горах народе летописатель обронил указание, что сведения об этом народе он получил от Гюряты Роговича за четыре года пред этим («преже сих четырех лет»). Если мы вспомним, что в Ладоге летописатель был в 1114 г., то этот год будет за четырьмя годами от 1118 г., когда записал он рассказ в летопись.          Итак, когда в Киеве был составлен Нестором летописный свод под заглавием «Повесть временных лет», доводивший свое изложение до смерти киевского князя Святополка (1113 г.), то свод этот подвергся переработке Сильвестра в 1116 г., которая имела успех и заслонила от нас первоначальную, Нестерову, редакцию. Затем через два года в Киеве же появилась новая редакция «Повести временных лет», продолженная до 1118 г.

Формирование прошлого и настоящего и историческое письмо на Руси, c.900–c.1400 | Оксфордская история исторического письма: Том 2: 400-1400

Фильтр поиска панели навигации Оксфордский академический Оксфордская история исторического письма: Том 2: 400–1400 Оксфордская история исторического письмаТеория, методы и историографияКнигиЖурналы Термин поиска мобильного микросайта

Закрыть

Фильтр поиска панели навигации Оксфордский академический Оксфордская история исторического письма: Том 2: 400–1400 Оксфордская история исторического письмаТеория, методы и историографияКнигиЖурналы Термин поиска на микросайте

Расширенный поиск

• Иконка Цитировать Цитировать

• Разрешения

• Делиться
  • Твиттер
  • Подробнее

Cite

Шепард, Джонатан,

«Формирование прошлого и настоящего и историческое письмо на Руси», c. 900– в. 1400′

,

в Сара Фут и Чейз Ф. Робинсон (редакторы)

,

Оксфордская история исторического письма: Том 2: 400-1400

, Оксфордская история исторического письма

3 (

3

3

Оксфорд,

2012 г.,

онлайн-издание,

Oxford Academic

, 18 января 2018 г.

), https://doi.org/10.1093/oso/9780199236428.003.0015,

, по состоянию на 8 декабря 2022 г.

Выберите формат Выберите format.ris (Mendeley, Papers, Zotero).enw (EndNote).bibtex (BibTex).txt (Medlars, RefWorks)

Закрыть

Фильтр поиска панели навигации Оксфордский академический Оксфордская история исторического письма: Том 2: 400–1400 Оксфордская история исторического письмаТеория, методы и историографияКнигиЖурналы Термин поиска мобильного микросайта

Закрыть

Фильтр поиска панели навигации Оксфордский академический Оксфордская история исторического письма: Том 2: 400–1400 Оксфордская история исторического письмаТеория, методы и историографияКнигиЖурналы Термин поиска на микросайте

Advanced Search

Abstract

В этой главе исследуется, как русские летописи с конца XI века и далее включали в себя деяния князей, городских собраний, завоевателей и преподобных мужчин и женщин. Эти хроники составляют основную часть исторических сочинений, доступных за весь период. Составленные в нескольких городских центрах, они ориентированы на свои регионы и лишь урывками предлагают панорамы того, что происходит на Руси. Они не формулируют и не подразумевают философию исторического развития, выдавая потоки фактических данных. Единственным исключением является Повесть Временных Лет , сборник и историческая композиция, выходящая за рамки записанного времени, чтобы ответить на фундаментальные вопросы. Это одновременно и несравненно, и значительно: несравненно в том, что ни одна последующая работа не сформулировала достаточно такого видения Руси как государства, которое нужно держать вместе; знаменателен тем, что его текст включался в последующие русские летописи вплоть до шестнадцатого века.

Ключевые слова: Русь, историческая письменность, XI век, Повести временных лет, городские центры, историческое развитие, фактические данные

Предмет

Теория, методы и историография

Серия

Оксфордская история исторического письма

В настоящее время у вас нет доступа к этой главе.

Войти

Получить помощь с доступом

Получить помощь с доступом

Институциональный доступ

Доступ к контенту в Oxford Academic часто предоставляется посредством институциональных подписок и покупок. Если вы являетесь членом учреждения с активной учетной записью, вы можете получить доступ к контенту одним из следующих способов:

Доступ на основе IP

Как правило, доступ предоставляется через институциональную сеть к диапазону IP-адресов. Эта аутентификация происходит автоматически, и невозможно выйти из учетной записи с IP-аутентификацией.

Войдите через свое учреждение

Выберите этот вариант, чтобы получить удаленный доступ за пределами вашего учреждения. Технология Shibboleth/Open Athens используется для обеспечения единого входа между веб-сайтом вашего учебного заведения и Oxford Academic.

1. Нажмите Войти через свое учреждение.
2. Выберите свое учреждение из предоставленного списка, после чего вы перейдете на веб-сайт вашего учреждения для входа.
3. При посещении сайта учреждения используйте учетные данные, предоставленные вашим учреждением. Не используйте личную учетную запись Oxford Academic.
4. После успешного входа вы вернетесь в Oxford Academic.

Если вашего учреждения нет в списке или вы не можете войти на веб-сайт своего учреждения, обратитесь к своему библиотекарю или администратору.

Войти с помощью читательского билета

Введите номер своего читательского билета, чтобы войти в систему. Если вы не можете войти в систему, обратитесь к своему библиотекарю.

Члены общества

Доступ члена общества к журналу достигается одним из следующих способов:

Войти через сайт сообщества

Многие общества предлагают единый вход между веб-сайтом общества и Oxford Academic. Если вы видите «Войти через сайт сообщества» на панели входа в журнале:

1. Щелкните Войти через сайт сообщества.
2. При посещении сайта общества используйте учетные данные, предоставленные этим обществом. Не используйте личную учетную запись Oxford Academic.
3. После успешного входа вы вернетесь в Oxford Academic.

Если у вас нет учетной записи сообщества или вы забыли свое имя пользователя или пароль, обратитесь в свое общество.

Вход через личный кабинет

Некоторые общества используют личные аккаунты Oxford Academic для предоставления доступа своим членам. Смотри ниже.

Личный кабинет

Личную учетную запись можно использовать для получения оповещений по электронной почте, сохранения результатов поиска, покупки контента и активации подписок.

Некоторые общества используют личные аккаунты Oxford Academic для предоставления доступа своим членам.

Просмотр учетных записей, вошедших в систему

Щелкните значок учетной записи в правом верхнем углу, чтобы:

• Просмотр вашей личной учетной записи и доступ к функциям управления учетной записью.
• Просмотр институциональных учетных записей, предоставляющих доступ.

Выполнен вход, но нет доступа к содержимому

Oxford Academic предлагает широкий ассортимент продукции. Подписка учреждения может не распространяться на контент, к которому вы пытаетесь получить доступ. Если вы считаете, что у вас должен быть доступ к этому контенту, обратитесь к своему библиотекарю.

Ведение счетов организаций

Для библиотекарей и администраторов ваша личная учетная запись также предоставляет доступ к управлению институциональной учетной записью. Здесь вы найдете параметры для просмотра и активации подписок, управления институциональными настройками и параметрами доступа, доступа к статистике использования и т. д.

Покупка

Наши книги можно приобрести по подписке или купить в библиотеках и учреждениях.

Информация о покупке

Киевская Русь (1015–1125) | Semantic Scholar

• DOI:10.1017/CHOL9780521812276.005
• Идентификатор корпуса: 164022685

 @inproceedings{Franklin2006KievanR,
  title={Киевская Русь (1015–1125)},
  автор={С Франклин},
  год = {2006}
} 

• С. Франклин
• Опубликовано 1 сентября 2006 г.
• История

Политическая легитимность Киевской Руси принадлежала династии. Правящей семье удалось создать идеологическую основу для своего превосходства, которая сохранялась без серьезных проблем более полутысячелетия. В этом отношении политическая структура была проста: земли Руси были более или менее по определению землями, на которые претендовали или которые контролировались потомками Владимира Святославича. Как и Владимир, Ярослав выделил своим сыновьям областные владения. В отличие от Владимира, он… 

Просмотр через издателя

Культ Николая Чудотворца на раннехристианском Севере (ок. 1000–1150 гг.)

• Гарипзанов И.

• История

• 2010

Северная Русь примерно в тот же период, а именно в последние десятилетия XI и первые десятилетия XII вв. Несмотря на такие…

Скандинавские истоки глазами христианина: сравнительное исследование истории норманнов и русской летописи

• A. Miller

• History

• 2016

iv

Cumani: Migrazioni, strutture di potere e società nell’Eurasia dei nomadi (secoli X-XIII)

• L. Pubblici

• History

• 2021

Взятие читателя «Куда-то немного другое»: Россиянская-в молодых взрослых фэнтези

• K. Kitzen

• Образование

• 2019

Основное. 1000 из 202 Список

. Показ 1-10 из 202.0003

СОРТИРОВАТЬ ПОРелевантность Наиболее влиятельные статьи Недавность

Херсон и обращение Руси: антиревизионистский взгляд

История обращения в византийское христианство киевского князя Владимира и многих его историков, более или менее соответствовали следующему…

Московские политические учреждения в XIV веке

• К. Гальперин

• История

• 2000

Роль монголов в возвышении Москвы до политического превосходства в России XIV века остается чувствительной и противоречивой темой в русской историографии. Те ученые, которые…

Правление без пощады: русские епископы и их чиновники XVII века бунташный век) как современными наблюдателями, так и историками ХХ века, такими как Виктор Иванович Буганов и Ганс-Иоахим…

Развитие военной мощи России 1453–1815

• Б. Дэвис

• История

• 1999

До середины XV в. двор), состоявший из их боярской дружины и своих боярских…

Царь Алексей Михайлович и распад Романовской политической слободы

• Маршалл Т. По

• История

• 2003

В 1613 году фракция, возглавляемая кланом Романовых, успешно восстановила проблемную московскую политическую систему, в основном путем заключения перемирия между враждующими боярскими партиями и реинтеграции элиты…

Политика консенсуса: династическая Переосмысление кризиса 1490-х гг. каждому присуще особое понимание кремлевской политики. Несмотря на высокий рост и…

История русской церкви до 1448 г.

• Дж. Феннелл

• История

• 1995 г.

Часть 1: Очерк истории Киева до 1240 г. Начало киевского христианства. Крещение Владимира и его подданных. Организация Русской Церкви – митрополиты епископы…

Последствия раздельного наследства: дворянские семьи и государство в Московии

• В.