Отечественная война 1812 года. Прибытие Кутузова к армии и «отставка» Барклая де Толли
17 (29) августа 1812 года
Михаил Илларионович Голенищев-Кутузов прибыл в армию 17 (29) августа. Русские войска тогда находились у Царево-Займища. И первое, что сделал новый командующий – назначил Барклая де Толли командующим… Первой западной армией, то есть той самой армией, которой он командовал до соединения под Смоленском. С формальной точки зрения это ничего не значило. Но в тоже время это решение Кутузова говорило очень о многом.
«Болтай, да и только»
Барклай де Толли не был главнокомандующим официально. То, что он распоряжался обеими армиями, стало результатом его конфликта с князем Багратионом. Недовольный Багратион не мог смириться с бесконечным отступлением и 2 августа объявил себя подчиненным Барклая. Таким образом, в глазах российского общества ответственность за неудачи после соединения армий полностью ложилась на плечи Барклая де Толли.
Но если раньше Барклай был подвержен критике офицеров, генералов и, в первую очередь, Багратиона, то теперь его положение усложнилось. С отступлением от Смоленска недовольство распространялось по армии, доходя теперь уже и до нижних чинов. На биваках солдаты ругали Барклая, считая его изменником, называя его «немцем», переиначивали его шотландскую фамилию Барклай в «Болтай». Так военный министр, генерал от инфантерии Барклай де Толли превратился в немецкого предателя «Болтай, да и только».
Авторитет Барклая де Толли очень серьезно пошатнулся также и в среде офицеров, которые раньше не критиковали его действий. Произошло это во время отступления к Дорогобужу. Командиры корпусного звена явились к великому князю Константину и заявили ему о дурном состоянии армии. После этого Константин Павлович получил у Барклая паспорт и незамедлительно уехал из армии в Петербург. Великий князь распространял пораженческие настроения, пытался убедить императора Александра заключить с Наполеоном мир, пока еще не поздно.
Все это в совокупности подрывало авторитет главнокомандующего даже в середе тех, кто относился к нему лояльно. Борьба же с Багратионом достигла своего пика. Командующий Второй западной армии вел себя в это время так, словно бы действительно подозревал Барклая де Толли в измене.
В этот неблагоприятный момент, когда интриги полностью охватили русский штаб, в армию прибыл новый главнокомандующий, человек еще более искушенный и опытный в интригах, чем все остальные – М.И. Кутузов.
«Приехал Кутузов бить французов»
От Кутузова потребовалось все мастерство, чтобы не допустить полной дезорганизации армии. Перед Барклаем де Толли у него было самое главное, оказавшееся решающим, преимущество – он был любим русским солдатом.
Но при этом новый главнокомандующий понимал, что стратегия, избранная Барклаем де Толли, является единственно верной. С точки зрения стратегии и рационального подхода к ведению войны, Барклай де Толли делал все правильно, но дело было в отношении общества к нему. Поэтому Кутузов, продолжая отступление к Гжатску, придавал армейским маневрам вид вынужденного отступления, целью которого является подготовка генерального сражения.
Именно для этой цели он расформировал арьергард Розена, который спасал русскую армию всю последнюю неделю, и включил его войска обратно в состав арьергарда Платова.
Армии, которая готовится прекратить отход и дать противнику генеральное сражение, разрозненные арьергарды не нужны. Это был очень типичный и характерный для Кутузова прием. Всякий раз, когда обстоятельства требовали от него принять непопулярное в войсках решение, на помощь Кутузову-стратегу всегда приходил Кутузов-солдат, который на равной ноге держался с нижними чинами, чем снова восстанавливал доверие к себе. В результате он добился того, что русский солдат по-прежнему отступал, как и раньше, по направлению к Москве, но недовольства уже не испытывал.
«Руки связаны, как прежде, так и теперь»
Совсем иначе относились к Кутузову генералы. Барклай де Толли, хоть и был задет больше, чем остальные, тем не менее, с достоинством воспринял назначение нового главнокомандующего. «Счастливый ли это выбор, только богу известно – писал он жене. – Что касается меня, то патриотизм исключает всякое чувство оскорбления».
А вот Багратион недовольства своего не скрывал. Он, как и другие генералы, знал не только Кутузова-полководца, каким видели его нижние чины, но и Кутузова-царедворца.
Для Багратиона, не приемлющего стратегии отступления, Кутузов ничем не отличался от Барклая де Толли. «Руки связаны, как прежде, так и теперь», — жаловался он Ростопчину накануне Бородинской битвы. Кроме Багратиона, к Кутузову с подозрением относились также Д.С. Дохтуров, П.П. Коновницын, М.А. Милорадович и Н.Н. Раевский. Но при этом даже противники нового главнокомандующего не могли не признать – армия воспряла духом, солдат был готов сражаться так, как никогда прежде.
Враги и союзники
Что же касается Барклая де Толли, то он продолжит командовать Первой западной армией, будет пытаться реабилитировать свое имя в Бородинском сражении, но тяжелая моральная обстановка вокруг него так и не изменится. В конце сентября он получит отпуск и уедет в свою деревню в Лифляндии. Парадокс заключается в том, что Барклай де Толли, человек, который имел личную обиду на Кутузова, для самого Кутузова был единственным настоящим союзником в стратегическом вопросе. Кутузов в целом продолжал общую стратегию, начатую Барклаем, и это было видно каждому.
Но его авторитет в войсках позволял ему делать то, что не могло сойти с рук Барклаю де Толли. Неслучайно во время военного совета в Филях 1 (13) сентября, в один из самых сложных и критических моментов войны 1812 года, Кутузов даст первое слово Барклаю де Толли, тем самым нарушив неписаное правило, по которому первыми высказываются младшие по званию. В этот день Кутузов будет нуждаться в поддержке Барклая, как никогда раньше и, несмотря на личную обиду, получит такую поддержку.
А.С. Пушкин
«Полководец»
У русского царя в чертогах есть палата:
Она не золотом, не бархатом богата;
Не в ней алмаз венца хранится за стеклом;
Но сверху донизу, во всю длину, кругом,
Своею кистию свободной и широкой
Ее разрисовал художник быстроокой.
Тут нет ни сельских нимф, ни девственных мадонн,
Ни фавнов с чашами, ни полногрудых жён,
Ни плясок, ни охот, — а все плащи, да шпаги,
Да лица, полные воинственной отваги.
Толпою тесною художник поместил
Сюда начальников народных наших сил,
И вечной памятью двенадцатого года.
Нередко медленно меж ими я брожу
И на знакомые их образы гляжу,
И, мнится, слышу их воинственные клики.
Из них уж многих нет; другие, коих лики
Еще так молоды на ярком полотне,
Уже состарились и никнут в тишине
Главою лавровой…
Но в сей толпе суровой
Один меня влечет всех больше. С думой новой
Всегда остановлюсь пред ним — и не свожу
С него моих очей. Чем долее гляжу,
Тем более томим я грустию тяжелой.
Он писан во весь рост. Чело, как череп голый
, Высоко лоснится, и, мнится, залегла
Там грусть великая. Кругом — густая мгла;
За ним — военный стан. Спокойный и угрюмый,
Он, кажется, глядит с презрительною думой.
Свою ли точно мысль художник обнажил,
Когда он таковым его изобразил,
Или невольное то было вдохновенье,
— Но Доу дал ему такое выраженье.
О вождь несчастливый! Суров был жребий твой:
Все в жертву ты принес земле тебе чужой.
Непроницаемый для взгляда черни дикой,
В молчанье шел один ты с мыслию великой,
И, в имени твоем звук чуждый невзлюбя,
Своими криками преследуя тебя,
Народ, таинственно спасаемый тобою,
Ругался над твоей священной сединою.
И тот, чей острый ум тебя и постигал,
В угоду им тебя лукаво порицал…
И долго, укреплен могущим убежденьем,
Ты был неколебим пред общим заблужденьем;
И на полупути был должен наконец
Безмолвно уступить и лавровый венец,
И власть, и замысел, обдуманный глубоко,
— И в полковых рядах сокрыться одиноко.
Там, устарелый вождь! как ратник молодой,
Свинца веселый свист заслышавший впервой,
Бросался ты в огонь, ища желанной смерти,
— Вотще!
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
О люди! жалкий род, достойный слез и смеха!
Жрецы минутного, поклонники успеха!
Как часто мимо вас проходит человек,
Над кем ругается слепой и буйный век,
Но чей высокий лик в грядущем поколенье
Поэта приведет в восторг и в умиленье!
7 апр.
1835 Св. воскр. С.П.Б. Мятель и морозъ.
Усыпальница Барклая-де-Толли в родовом имении в Эстонии
| Твитнуть |
Код для размещения ссылки на данный материал:
Хроника дня: Бой у села Митьково
В Царево-Займище прибыл М.И. Кутузов. Основные русские силы уже находились там, постепенно подходили и арьергарды. Отход основных сил Первой западной армии прикрывал арьергард генерала П.П. Коновницына, который двигался по большой Смоленской дороге. Мюрат преследовал Коновницына по пятам и у села Митьково навязал русским арьергардный бой, в ходе которого с русской стороны отличился Курляндский драгунский полк.
Отступление Второй западной армии прикрывал арьергард Сиверса, который отходил по старой Смоленской дороге. Против Сиверса действовал польский авангард, который несколько раз настигал русских. Серьезный арьергардный бой произошел у села Козлово.
После того, как Коновницын отошел от Митьково, Сиверс, не имевший четких указаний, начал проводить собственное отступление по мере отступления Коновницына.
Атакован был также находившийся под Вязьмой арьергард Крейца, который должен был прикрывать северный фланг Первой западной армии.
Персона: Михаил Богданович Барклай де Толли
Михаил Богданович Барклай де Толли (1761-1818)
Происходил из немецкой бюргерской семьи, основатель которой в XVII веке прибыл из Шотландии в Ригу. Службу начал в 1776 г. солдатом Псковского карабинерского полка, чин поручика получил только в 1786 г., и был переведен в Финляндский егерский корпус. Участвовал в русско-турецкой войне 1787-1791 гг., в ходе которой сражался под Очаковым, Каушанами, был при взятии Аккермана и Бендер.
После этого был в 1790 г. переведен в финляндскую армию, в рядах которой участвовал в русско-шведской войне 1788-1790 гг. По окончании боевых действий был переведен в Санкт-Петербургский гренадерский полк.
В 1794 г. участвовал в подавлении польского восстания и отличился во время штурма Вильны и под Гродно, за что был награжден орденом Св. Георгия. Чин полковника получил в 1798 г., и был назначен шефом 4-го егерского полка, а на следующий год был произведен в генерал-майоры.
Барклай де Толли впервые столкнулся с французами на поле боя в 1805 г. в Аустерлицком сражении. В ходе кампании 1807 г. он отличился под Прейсиш-Эйлау, был тяжело ранен в руку с раздроблением кости. Именно поэтому на известном портрете Дж. Доу Барклай де Толли поддерживает правую руку левой.
Во время русско-шведской войны 1808-1809 гг. корпус Барклая совершил переход через пролив Кваркен по льду, что заставило шведов начать переговоры о мире.
За боевые заслуги в 1809 г. Барклай де Толли был произведен в генералы от инфантерии, обойдя тем самым по чинопроизводству 46 генерал-лейтенантов. Это вызывало недовольство в генеральской среде, тем более если учесть, что Барклай де Толли не имел знатного происхождения.
В 1810 г. Барклай де Толли занял пост военного министра и провел серию реформ в армии, которые во многом подготовили вооруженные силы России к войне 1812 г.
Во время Отечественной войны 1812 г. командовал Первой западной армией, был сторонником отступления и «заманивания» Наполеона вглубь России, чем вызывал недовольство офицеров и генералов, особенно П.И. Багратиона. После соединения армий под Смоленском де-факто стал главнокомандующим обеих армий. После того, как главнокомандующим был назначен М.И. Кутузов, Барклай де Толли продолжал командовать Первой армией. Во время Бородинского сражения командовал центром и правым флангом русской армии, проявил героизм и мужество.
В сентябре получил отпуск и уехал в Лифляндию, в родную деревню. В 1813 г. вернулся в армию и принял участие в заграничных походах. Отличился в сражениях под Торном, Кульмом, Лейпцигом, Парижем. За заслуги возведен в графское достоинство, после взятия Парижа 18 (30) марта 1814 г. получил фельдмаршальский жезл.
Скончался в возрасте 57 лет по дороге в Германию, куда ехал на лечение. Похоронен в Эстонии, в родовом поместье Берг. Полный кавалер ордена Св. Георгия.
Ранее:
16 (28) августа 1812 года
Бой под Вязьмой
Персона: Карл Карлович Сиверс 1-й
Интриги в армии
15 (27) августа 1812 года
Бой у села Беломирское
Персона: Карл (?) Леппих (Шмидт)
«Шарлатанский дирижабль»
14 (26) августа 1812 года
Французы теснят арьергард Платова
Персона: Яков Васильевич Виллие (Вилье)
Медицина в войну 1812 года
13 (25) августа 1812 года
Сражение у местечка Выжа
Персона: Павел Алексеевич Тучков 3-й
Первая попытка Наполеона заключить мир
12 (24) августа 1812 года
Отход армий к Дорогобужу
Персона: Богдан Борисович Гельфрейх
Кутузов vs Александр I
М.
Б. Барклай-де-Толли — герой Отечественной войны 1812 года. К 250-летию со дня рождения- Главная
- События
- Афиша
- Выставки
Отдел военной литературы
с 14 по 26 ноября 2011 года
Гроза двенадцатого года
Настала — кто тут нам помог?
Остервенение народа,
Барклай, зима иль русский бог?
А. С. Пушкин, 10 глава «Евгения Онегина»
| Джордж Доу. Портрет М. Б. Барклая-де-Толли |
Анализировать последствия принятых решений, выявлять истинные намерения противников и скрытые мотивы их действий проще по пришествии многих лет.
Листая книги и дневниковые воспоминания участников Отечественной войны 1812 года можно увидеть реальную картину военных действий и лица настоящих героев Родины. Так случилось с Барклаем-де-Толли, который не сразу был признан одним из лучших военачальников в отечественной истории и при жизни подвергался тотальной критике со стороны армии. Именно ему посвящена открывшаяся 14 ноября в отделе военной литературы РГБ выставка «М. Б. Барклай-де-Толли (1761 — 1818) — российский военный деятель, генерал-фельдмаршал, герой Отечественной войны 1812 года. К 250-летию со дня рождения».
Незнатного происхождения, «немец при русском дворе», он снискал славу «отступающего полководца». Его тактика и стратегия ведения военных действий «выжженная земля», занесенная в западные учебники по истории военного искусства, воспринималась соотечественниками как слабость и нежелание вступать в открытое сражение с противником.
Барклай писал в своих письмах к жене после сдачи Москвы: «Чем бы дело ни кончилось, я всегда буду убежден, что я делал все необходимое для сохранения государства, и если у его величества еще есть армия, способная угрожать врагу разгромом, то это моя заслуга. После многочисленных кровопролитных сражений, которыми я на каждом шагу задерживал врага и нанес ему ощутимые потери, я передал армию князю Кутузову, когда он принял командование в таком состоянии, что она могла помериться силами со сколь угодно мощным врагом. Я ее передал ему в ту минуту, когда я был исполнен самой твердой решимости ожидать на превосходной позиции атаку врага, и я был уверен, что отобью ее. …Если в Бородинском сражении армия не была полностью и окончательно разбита — это моя заслуга, и убеждение в этом будет служить мне утешением до последней минуты жизни».
Среди экспонатов выставки есть и труд самого полководца —
«Изображение военных действий 1812 года»
. Это рукопись была опубликована в столетнюю годовщину Отечественной войны 1812 года Николаем Гастфрейндом.
Материалы напечатаны без редактуры, комментариев и примечаний. Но при этом в них содержались сведения, ранее недоступные широкому кругу исследователей.
Неоднозначная фигура Барклая-де-Толли заслуживает особого внимания в изучении Отечественной войны 1812 года, как человека, мужественно перенёсшего тотальную критику со стороны армии и, несмотря на это, честно исполнившего долг перед Россией.
Посмотреть картину военных действий и характеристику личности самого Барклая можно в изданиях: «Барклай-де-Толли в Отечественную войну» В. И. Харкевича и «Краткая история 4-го гренадерскаго Несвижского генерал-фельдмаршала князя Барклая-де-Толли полка» А. И. Юрасова.
О взаимоотношениях двух героев рассказывает книга «Барклай-де-Толли и Багратион», украшенная портретами полководцев на обложке. Но это соседство не свидетельствует о дружбе между ними, а символизирует вражду. Багратион был известен своей нелюбовью к «немцам» и являлся инициатором интриг против Барклая.
«Холодная и скромная наружность невзрачного немца с перебитыми в сражениях рукой и ногой, что придавало его движениям какую-то неловкость и принужденность» (Фонвизин) не помешала Барклаю-де-Толли занять свое место в летописи героев Отечества. Его биографию и описание наград можно найти в изданиях «Военная элита Российской империи 1700—1917 гг.» , «Русские полководцы» , в энциклопедиях «Бородино» и «Отечественная война 1812 года».
В электронной библиотеке РГБ вы можете найти дополнительную литературу о Михаиле Богдановиче Барклае-де-Толли:
- Вожди русской армии в 1812 г. / Г. Г. Г-ский Кутузов; Барклай де-Толли; Багратион, 1912 год
- Подлинные документы о Бородинском сражении 26 августа 1812 г., Афанасьев В. А., 1912 год
- Бородино: Армия и флот в Отеч. войне: 50 схем и 1 пл. Бородин. поля сражения, Балтийский, А. А., 1912 год;
- Отечественная война в письмах современников (1812—1815), Н.
Дубровин (библиографический указатель книг и статей) - Памятники императору Александру I, а также героям и событиям Отечественной войны, Педашенко С. А.
- Подробный журнал исходящих бумаг Собственной канцелярии Главнокомандующего соединенными армиями генерал-фельдмаршала князя Кутузова-Смоленского в 1812 году, Под ред. В. П. Никольского, с толкованиями и прил., сост. В. П. Никольским и Н. П. Поликарповым, 1912 год
- Деяния российских полководцев и генералов, ознаменовавших себя в достопамятную войну с Франциею, в 1812, 1813, 1814 и 1815 годах, с кратким начертанием всей их службы, с самаго начала вступления в оную, Ушаков, С. И. 1822 год
Дубровин (библиографический указатель книг и статей) Выставка в читальном зале военного отдела РГБ «М. Б. Барклай-де-Толли (1761—1818) — российский военный деятель, генерал-фельдмаршал, герой Отечественной войны 1812 года. К 250-летию со дня рождения» | ||||||||||||
Посещение мавзолея Барклая де Толли – Наполеоновские впечатления
Этот пост о моем посещении мавзолея Барклая де Толли основан на статье, которую я впервые написал в 2017 году, надеясь, что она будет опубликована в блоге о путешествиях. Не было ни одного получателя, и с тех пор он томится в моих файлах. Здесь он впервые увидел свет в 202-ю годовщину со дня смерти Барклая-де-Толли.
Если вы хотите узнать больше о Барклае де Толли, ознакомьтесь с нашей статьей о нем в нашей серии «Десять величайших генералов наполеоновских войн».
Холодным апрельским утром я снова оказываюсь в глуши на юге Эстонии, на этот раз за рулем, а не на пассажирском сиденье. Спутниковая навигация на моем телефоне отсчитывает расстояние до пункта назначения. За несколько сотен ярдов до финиша я поворачиваю и еду на последнем отрезке пути, стараясь не вдавить педаль газа в пол от волнения.
Сквозь деревья я мельком вижу маленькое белое здание, которое было целью моего путешествия. На этот раз я обязательно загляну внутрь.
Я подъехал к пустой автостоянке и пошел по дорожке, обсаженной с обеих сторон деревьями, напоминающими полк солдат, формирующих почетный караул для своего командира. Это, безусловно, оказалось подходящим местом отдыха для богато украшенного генерала. Я подбежал к входу в мавзолей. Ворота были заперты. Я прошел через заднюю часть к караульному дому — с тех пор как он превратился в небольшой музей — там было так же тихо. Болезненные воспоминания двухлетней давности нахлынули на меня. Я проверил время работы на своем телефоне. Почему он не был открыт?
Для большинства других людей на планете или людей, которых я люблю называть нормальными людьми , то, что я только что пережил, не будет считаться душераздирающей неудачей. Для меня это было так, как если бы я путешествовал через всю страну, чтобы посмотреть спортивный матч или долгожданный концерт – только чтобы застрять в пробке и приехать, когда она уже закончилась.
В этот момент читатель может счесть полезным иметь некоторый контекст всей ситуации.
***
С тех пор, как я прочитал книгу Доминика Ливена Россия против Наполеона , я стал одержим наполеоновским вторжением в Россию в 1812 году и особенно жизнью и карьерой Михаила Барклая де Толли. Генерал балтийских немцев шотландского происхождения, Барклай де Толли был военным министром России с 1810 по 1812 год и командовал русской армией на начальных этапах вторжения Наполеона. Барклай был архитектором оборонительной стратегии выжженной земли, которая в конечном итоге унизила ранее непобедимую армию Наполеона. Но стратегическое отступление Барклая противоречило наступательному менталитету русской армии, воспитанному на славных победах Александра Суворова, чья тактика шока и трепета переносила битву за битвой на острие штыка. Осужденный обществом как немецкий предатель, Барклай был заменен Михаилом Кутузовым, которому предстояло получить трофеи победы.
Репутация Барклая была частично восстановлена в 1813 году, когда петербургское общество начало ценить его усилия по сохранению русской армии, чтобы она могла противостоять Наполеону на условиях численного паритета.
Когда Наполеон отступил из Москвы, армия Кутузова продолжила преследование в Пруссии и Центральной Европе. Когда Кутузов умер от болезни в апреле 1813 года, Барклай вернулся на поле боя и в июне принял общее командование. Вместе с прусскими и австрийскими союзниками русская армия под командованием Барклая нанесла поражение Наполеону в четырехдневном сражении под Лейпцигом (16-19октябрь 1813 г.) перед триумфальным вступлением в Париж в марте следующего года. К этому времени Барклай был произведен в фельдмаршалы и получил титул графа. В 1815 году он стал князем. Девиз на его княжеском гербе гласил: «Верность и терпение» — два качества, которые привели его к высокому посту.
Доверенный советник царя Александра I, здоровье Барклая ухудшалось из-за ран, полученных им во время службы в армии, и он просил разрешения поехать за границу для лечения. Александр, стремясь сохранить услуги доверенного советника, отклонил несколько просьб Барклая. В 1818 году наконец было получено разрешение, и весной Барклай отправился в путешествие.
Было слишком поздно. В прусском городе Инстербурге (ныне Черняховск Калининградской области России) Барклай скончался в возрасте 56 лет. Его тело было забальзамировано и возвращено в Россию. Царь Александр надеялся похоронить его в Казанском соборе в Санкт-Петербурге рядом с национальным героем Кутузовым, но возражала вдова Барклая Огюст Элеонора. В 1823 году архитектор Аполлон Щедрин построил неоклассический мавзолей на территории поместья Барклая в Бекхофе (Йыгевесте, Эстония), где по сей день находится тело Барклая.
Когда у меня появилась возможность посетить Украину и Польшу в 2015 году в рамках поездки, организованной Клубом международных отношений LSE Grimshaw, я решил провести неделю, путешествуя самостоятельно по странам Балтии в конце поездки. В целом я застрял в столицах Вильнюсе, Риге и Таллинне соответственно, но воспользовался возможностью, чтобы посетить мавзолей Барклая-де-Толли. Ближайший город любого значения к мавзолею — Валга, пограничный город, разделенный между Эстонией и Латвией, примерно в 30 км.
Я переночевал в общежитии с намерением посетить мавзолей на следующий день, в пятницу, 3 апреля.
Не будучи особо религиозным человеком, до вчерашнего вечера я совершенно не знал, что 3 апреля на самом деле Страстная пятница. Все туристические достопримечательности Валги — не то чтобы их было много — были закрыты. Это был плохой знак. Хотя к настоящему времени я был уверен, что мавзолей закроют, я направился к автобусной остановке, намереваясь сесть на автобус, который так и не материализовался. Такси было припарковано перед автовокзалом. Водитель не говорил по-английски, но я смог поговорить с ним по-русски. Когда он вез меня к мавзолею, он рассказал мне, что в детстве, может быть, в 60-х или 70-х годах, он посещал мавзолей. Тогда, утверждал он, саркофаг был открыт, а забальзамированное тело великого полководца, одетого в мундир, было покрыто орденами. Позже — где-то в 80-х или 9-х0s – саркофаг был закрыт. Это было для меня большой неожиданностью — я никогда не встречал никаких исторических свидетельств этому, и, конечно же, ни в одной книге по истории об этом не упоминается.
Когда мы подъехали к мавзолею, я вышел из машины и пошел по дорожке, делая фотографии и время от времени селфи. Я встретил пару, идущую в другую сторону, и спросил по-русски, открыто ли это.
«Закрыто. Завтра открыто», — ответили они по-английски.
Мне это не помогло. Вечером я был в Таллинне и не мог изменить свои планы. Я пару раз обошла мавзолей, сделала несколько фотографий и пообещала себе, что вернусь.
***
Два года спустя я выполнил свое обещание. Я только что был в исследовательской поездке по России, изучая первоисточники для моей магистерской диссертации о музыке как выражении русского патриотизма во время наполеоновских войн, и решил на обратном пути сделать крюк через Прибалтику. Предыдущую ночь я провел в Тарту, а утром взял напрокат машину. И снова мавзолей был закрыт. В прошлый раз я мог это понять. Но это было в пределах рекламируемых часов работы на каждом веб-сайте, который я просматривал. Не было никакого предположения, что кому-то нужно звонить заранее, чтобы его открыли.
Обычно в таких обстоятельствах — в Восточной Европе это случается довольно регулярно — я уезжаю, посещаю следующее место в моем списке и не беспокоюсь об этом. Это было другое. Однажды я уже совершил напрасную поездку и очень хотел, чтобы этот опыт не повторялся. Я рассмотрел свои варианты. Не было номера для звонка, и в любом случае я не мог понять, как включить роуминг на моем телефоне. Я решил поехать в ближайший город, Тырва, где, вероятно, есть какой-то туристический информационный центр, где я мог бы хотя бы спросить кого-нибудь, почему мавзолей не открыт.
Бюро туристической информации Тырва находилось внутри автовокзала. По какой-то причине — возможно, из-за выходных — стол был пуст. На самом деле, похоже, что на автовокзале официально никто не работал, даже касса вроде бы была закрыта. Среди магазинов, занимавших небольшое здание, был открыт только один — магазин цветов и товаров для дома. Я подошел к продавщице и рассказал ей о своих бедах, скорее пытаясь вызвать сочувствие, чем найти решение моей проблемы.
К счастью, женщина познакомилась с кем-то, работавшим в местном бюро по туризму, и предложила позвонить ему от моего имени.
«Сколько человек в вашей группе?» — спросила она меня, разговаривая по телефону.
«Это всего лишь я», — ответил я. У меня сжалось сердце при мысли, что никто не стал бы утруждать себя открытием мавзолея для одного посетителя. Через некоторое время звонок закончился.
«Пожалуйста, подождите пять минут. Он мне перезвонит.»
Следующие пять минут я просматривал магазин. Я наткнулся на небольшой керамический подсвечник в форме совы и подумал, что это будет хорошим подарком для моей девушки, которая, помимо всего прочего, помешана на совах. У продавца зазвонил телефон, и я бросился обратно к кассе с совой в руке.
«Кто-то, кто живет поблизости, пойдет и откроет мавзолей в час дня.»
Я посмотрел на свой телефон. Было 12:45, а мавзолей находился в 10 минутах езды. Я поблагодарил лавочника, купил сову, сказал лавочнику оставить сдачу себе и вернулся к мавзолею.
К тому времени, как я вернулся в мавзолей, там все еще не было никаких признаков активности. Еще не было 13:00, поэтому я стоял у входа и ждал. Через пару минут подъехала женщина на велосипеде (поскольку место такое отдаленное, я понятия не имею, откуда она приехала) и поприветствовала меня.
«Вы пришли открывать мавзолей?» Я спросил.
«А, так это вы звонили? Пожалуйста, следуйте за мной.»
Сначала она провела меня в помещение охраны, где есть небольшая выставка о жизни и карьере Барклая. Она объяснила, что дом был построен в то же время, что и мавзолей, и в нем жила одна и та же семья на протяжении четырех поколений. Выставка простая, стены покрыты информационными щитами на четырех языках: эстонском, русском, английском и немецком. Содержание на эстонском и русском языках обычно было намного более подробным, чем на английском и немецком. Хотя я знал всю эту информацию и многое другое, я все равно внимательно читал информацию и фотографировал каждую панель.
В центре комнаты стоит пара витрин, в том числе карта Европы, на которой отмечены места, связанные с жизнью и военной карьерой Барклая.
Как только я увидел все внутри караульного помещения, она открыла сам мавзолей. Я вошел внутрь и оказался перед надгробным памятником из черного гранита работы скульптора Василия Демут-Малиновского, знакомого мне по фотографиям в Интернете. Центральным элементом ансамбля является бюст Барклая до плеч с надписью «Принцу Барклаю де Толли, 1823 г.». В основании бюста лежит коллекция военных регалий, в том числе кирасирский шлем и корона. Барклая окружают две женские фигуры. Справа греческая богиня (предположительно Афина или Ника) венчает Барклая лавровым венком, символизирующим победу. С левой стороны сидящая женская фигура опирается на кирасу и щит, олицетворяющий горе. Постамент, на котором стоят эти скульптуры, украшен фризом, изображающим битву под Парижем в 1814 году. В центре сцены виден Барклай. Справа от него его адъютант барон Корф, чья семья также происходила из нынешней южной Эстонии.
На самом верху монумента расположены семь звезд, расположенных кольцом, чем-то напоминающих флаг Евросоюза. Эти звезды представляют величайшие победы Барклая.
Деревянные саркофаги Барклая и его жены лежат в склепе под зданием мавзолея. Лестница ведет вниз к своду, но пространство недоступно для посетителей. Тело Барклая лежит в коричневом гробу слева, его жены в черном гробу справа. Мой гид подтвердил мне историю, которую я услышал от таксиста двумя годами ранее, что забальзамированное тело Барклая выставлялось на обозрение в течение нескольких десятилетий. Кроме того, в 2001 году приехала группа экспертов, чтобы осмотреть состояние памятника, как самого здания, так и захороненных в нем тел. Они пришли к выводу, что тело великого полководца спустя двести лет после его смерти все еще находится в хорошем состоянии, хотя и не рекомендовали выставлять его на обозрение. Хотя чувство нездорового любопытства заставляет меня желать, чтобы фотографии были доступны – наверное, к лучшему, что гроб остается закрытым.
Как заметил мой гид: «Лучше смотреть на портреты и статуи».
Хотя я видел все, что можно было увидеть внутри мавзолея, мы с моим гидом продолжали говорить в течение почти часа на различные темы, включая подробности моего исследования на степень магистра, местонахождение усадьбы Барклая (которая была разрушена в Вторая мировая война), члены большой семьи Барклая по всему миру сегодня (его единственный сын Магнус умер бездетным в 1872 году, и его княжеский титул перешел к потомкам его сестры), а также планы по сохранению здания. Инспекция в начале века пришла к выводу, что материалы, использованные при первом строительстве мавзолея, были подходящими. Однако при реставрационных работах в советское время использовались некачественные материалы, в результате чего вода просачивалась в конструкцию и угрожала ее целостности. Требуются восстановительные работы – желательно в течение следующих пяти лет – но неясно, как будут собраны средства, а в условиях напряженных политических отношений между Эстонией и Россией также неясно, будут ли эстонские власти уделять первоочередное внимание восстановлению Мавзолей русского генерала – хотя русский народ сравнительно недавно принял наследие Барклая.
Когда я впервые посетил мавзолей двумя годами ранее, я вспомнил о К.В. Стихотворение Кавафиса Итака , с которым я впервые познакомился на уроке древнегреческого языка в школе. Стихотворение было вдохновлено родиной Одиссея, Итакой, и утверждало, что опыт, приобретенный во время путешествия, более важен, чем сам пункт назначения. (Я не совсем уверен, что сам Одиссей согласился бы.) Разговор с таксистом был единственным утешением, которое я мог извлечь из того дня. Но я не из тех, кто оставляет свои путешествия незавершенными. Во время моей второй одиссеи, чтобы посетить место последнего упокоения одного из моих исторических героев, я был рад обнаружить, что пункт назначения был столь же стоящим.
Если вам понравился этот пост в блоге, ознакомьтесь с нашими дизайнами Barclay de Tolly, в том числе со следующими футболками:
Футболка унисекс «Матрешка Barclay de Tolly»
Мавзолей Барклая де Толли: история и факты
Изображение предоставлено: Wikimedia: Amadvr / CC
Мавзолей Барклая де Толли — место последнего упокоения фельдмаршала Михаила Андреаса Барклая де Толли, одного из самых талантливых военачальников в истории России и ключевого участника победы России над Наполеоном.
в кампаниях 1812 и 1813-15 гг.
История мавзолея Барклая де Толли
Представитель мелкой знати балтийских немцев шотландского происхождения (происходивший из клана Барклай из замка Тоуи в Абердиншире), Барклай в юном возрасте поступил на службу в Российскую императорскую армию и участвовал в ряде походы против Османской империи и Польши во второй половине царствования Екатерины Великой.
Служа генерал-майором в кампании 1807 года против Наполеона, Барклай умело командовал частью арьергарда в битве при Эйлау, получив тяжелое ранение в руку. Его подвиги принесли ему звание генерал-лейтенанта и привлекли к нему внимание царя Александра I.
Едва избежав ампутации руки, Барклай вернулся на службу во время русско-шведской войны 1808-09 гг., в результате которой Финляндия была включена в состав Российской империи. Барклай был назначен вторым русским генерал-губернатором Финляндии.
Затем Барклай был назначен главой военного министерства в 1810 году. В связи с ухудшением дипломатических отношений между Россией и Францией Россия готовилась к будущему конфликту с Наполеоном.
Барклай был талантливым военным реформатором, он улучшал логистику, чтобы русская армия была хорошо обеспечена людьми и ресурсами, создавал шпионскую сеть по всей Европе и обновлял полевые уставы, чтобы упростить цепочку командования.
Когда Наполеон начал свое вторжение в июне 1812 года, Барклай был назначен командующим Первой армией. Сильно уступая в численности, Барклай придерживался оборонительной стратегии выжженной земли, против которой выступал Багратион (командующий Второй армией) и был непопулярен в рядах и при дворе. Подозреваемый в предательстве генерала, Барклай уступил свое полное командование Михаилу Кутузову.
В Бородинском сражении Барклай стремился искупить свою вину и подверг себя большой опасности, сплотив войска на решающих позициях на поле боя. После кровавого тупика Барклай убедил Кутузова избежать нового сражения с Наполеоном перед Москвой. Вскоре после этого Кутузов объединил Первую и Вторую армии, оставив Барклая без эффективного командования. Он покинул армию из-за плохого состояния здоровья, вернувшись в свое имение на юге Эстонии.
Однако, когда Кутузов умер весной 1813 года, Барклай сменил его на посту главнокомандующего, отличившись в битвах под Кульмом и Лейпцигом, так как союзная коалиция России, Пруссии и Австрии отбросила Наполеона назад во Францию . В 1814 году он повел отряд русских солдат в Париж, вынудив Наполеона отречься от престола.
В 1815 году, после бегства Наполеона с Эльбы, Барклай снова командовал русским контингентом, но русские солдаты прибыли после того, как Наполеон уже успел потерпеть поражение от Британии и Пруссии при Ватерлоо. Тем не менее Барклай был удостоен титула князя (князя) — титула, обычно присваиваемого потомственным русским дворянам.
С 1815 по 1818 год Барклай продолжал служить главнокомандующим, несмотря на слабое здоровье. В начале 1818 г. он получил от царя разрешение на лечение в Германии, но умер в пути. Его забальзамированное тело было перевезено обратно в Россию и по его желанию похоронено в его поместье Бекхоф, несмотря на желание царя похоронить его в Казанском соборе в Санкт-Петербурге.