EEVA | Андрей Михайлович Курбский (1528 ? – 1583 ?)

Александр Филюшкин, автор последней обстоятельной монографии князя Андрея Курбского, находит, что на самом деле было три Курбских: реально существовавший боярин и воевода, писатель и автор посланий к царю Ивану Грозному и, наконец, общий мифический образ Курбского как первого русского эмигранта.

Князь

Андрей Курбский родился в октябре или ноябре 1528 года в семье Михаила Курбского и Марии Тучковой. Он происходил из рода ярославских князей, в ту пору вынужденных служить Москве. Известно, что у него был брат Иван, впоследствии погибший при взятии Казани в 1552 году.

Считается, что Курбский начал служить в 1543 году в возрасте 15 лет. Его первое официально упоминание в служебных списках относится к 1547 году. Во время похода на Казань в 1459 году он назван стольником в царской свите. В 1550 году Курбский был назначен воеводой в город Пронск, а в следующем году он был вторым воеводой в Рязани. В июне и июле 1552 года воевал с крымскими татарами под Тулой, а в августе-октябре получил сильные ранения в рукопашных боях при осаде Казани. Его служба была оценена Иваном: князь вошел в ближайшее окружение царя, участвовал в поездке царской семьи по монастырям. С 1553 года участвовал в усмирении казанских татар, а в 1556 году впервые упомянут в источниках в чине боярина.

Князь Курбский принял значительное участие в Ливонской войне, возглавлял сторожевой полк в январском походе 1558 года, о котором впоследствии писал, что «целый месяц ходили мы по ней (Ливонии – Б.В.), и нигде не дали они нам сражения. Из одной только крепости вышли против наших разъездов и тут же были разбиты. Прошли мы по их земле, разоряя ее, больше 40 миль. Вошли мы в Лифляндию из большого города Пскова и, обойдя вокруг, благополучно вышли из нее у Ивангорода. Вывезли мы с собой множество разной добычи, потому что страна была там очень богатая, а жители ее впали в такую гордыню, что отступили от христианской веры, от обычаев и добрых дел своих предков, от всего удалились и ринулись все на широкий и просторный путь, то есть в обильное пьянство и невоздержанность, долгий сон и лень, несправедливости и междоусобное кровопролитие». Курбский участвовал в боевых действиях весной и летом этого года, а в 1560 году его военная карьера достигла своего пика: он был назначен первым воеводой выступавшего из Юрьева (Дерпт, Тарту) полка, руководил военными действиями при Вассенштейне (Пайде) и Феллине (Вильянди) и даже писал, что сам убил одного из ливонских военачальников. 21 августа 1560 года в плен Курбскому попал бывший магистр ордена Вильгельм фон Фюрстенберг. В августе 1562 года состоялась неудачная для Курбского битва при Невеле. Считается, что одним из причин дальнейшего бегства Курбского был страх за неудачу в этом сражении. Тем не менее, поражение под Невелем не повлекло на князя неприятностей. В конце 1562 года Курбский принял участие в Полоцком походе Ивана Грозного. В 1563 году Курбский стал наместником русской Ливонии и первым воеводой в Юрьеве. Исследователи по-разному оценивали это назначение: с одной стороны это был несомненный знак доверия, с другой – на новом посту Курбскому приходилось отвечать за любые нарушения порядка в присоединенных землях.

О воеводстве Кубрского в Юрьеве сохранилось очень мало информации. Полагается, что именно в это время князь находится в духовных поисках: выписывает для себя из Псковско-Печерского монастыря духовную литературу, вступает в переписку со старцем монастыря Вассианом Муромцевым. В Юрьеве Курбский собирает для себя обстоятельную библиотеку, где имелись переводы Максима Грека, трактат Иосифа Флавия, сочинения Августина и различные жития. После своего бегства Курбский будет очень сильно сожалеть об оставленной библиотеке и предпримет меры к ее возвращению.

Административная деятельность Курбского на посту Юрьевского воеводы не отличалась успехами: попытка зимой 1563 года добиться подписания местным дворянством торговых привилегий оказалась неудачной. В одном из писем в монастырь незадолго после прибытия на новое место назначения Курбский в завуалированной форме жаловался на возможные опалы. Немецкий биограф Курбского Инга Ауэрбах считает, что конфликт Курбского и царя был связан с вопросом о политике присоединения Ливонии: царь требовал быстрого и насильственного подчинения, а Курбский отстаивал более мягкую тактику. Исследователями отмечен и тот факт, что в сочинениях Курбского ливонцы никогда не демонизируются так сильно, как, например, татары, а в некоторых местах он упоминает о них с явным уважением. К Юрьевскому периоду жизни князя относятся и его тайные сношения с членами фамилии Радзивиллов, которые, по мнению большинства ученых, и подтолкнули князя к бегству 30 апреля 1564 года.

Курбский оставил в Юрьеве свою беременную жену и сына (впоследствии все его близкие родственники умерли в тюрьме). Известно, что князя сопровождала группа приближенных ему людей. С собой в Литву Курбский взял трех лошадей и 12 сумок добра, которое, однако, было большей частью у него отобрано местными дворянами. Между тем, сама акция побега Курбского была не мгновенным порывом, а обдуманным решением. Известны письма короля Сигизмунда Второго Августа к Миколаю Радзивиллу, где упоминаются и старания последнего в отношении Курбского.

Находясь на положении эмигранта, Курбский должен был доказывать свою преданность Речи Посполитой участием в военных действиях против России. Так, в 1564 году он сражается под Полоцком, Великими Луками, и к этому времени относится апокриф о том, что князь очень сильно старался выслужиться в глазах короля и даже просил приковать его к телеге во время боя, чтобы доказать свою преданность во время боя. К 1567 году относится свидетельство о поставке Курбским ста коней для армии. В 1579 году Стефан Баторий приказал приостановить все судебные изыскания против князя во время его похода против русских. Во время похода 1851 года Курбский заболел и не смог (или не захотел) принимать участия в походе на Псков. 4 июля 1685 года сейм назначил его старостой Ковеля. Известно, что он принимал участие в сеймах литовского дворянства. Без сомнения Курбский использовался как советчик и знаток по части отношений с Россией, но его влияние на короля и политики Речи Посполитой было впоследствии преувеличено.

Курбский владел в Литве двумя замками, дворцом и 28 деревнями в трех волостях. Ему очень часто приходилось воевать со своими соседями, которые захватывали окраины его земель. После нескольких судебных процессов король подтвердил, что имение Курбского принадлежит короне и Курбский владеет им от имени короля. Этот указ ограждал Курбского от воинственных соседей, но одновременно лишал его стабильной материальной базы. Между тем, в 1568 году его владения значительно расширились: Курбский получил в свое пользование и Смединскую волость. Отношения с соседями и местными жителями продолжали оставаться тяжелыми: в 1569 году сам Курбский выступил как притеснитель местных евреев, в последующие годы столкновения слуг Курбского и других дворян доводили даже до убийств и разбирались на высшем уровне. Очень неудачным оказался брак Курбского с княгиней Марией Гольшанской в 1570 году: для нее это было уже третье замужество, что усложнило значительно усложнило ситуацию, когда супруга определила в своем завещании всю свою собственность во владение мужа. Это был брак, основанный на материальной выгоде, а по характеру супруги не подходили друг другу. Жена обвиняла мужа в рукоприкладстве, муж жену в воровстве и измене. В 1579 году Курбский женился на Александре Семашке, а вторая жена продолжала с ним судиться. Многочисленные судебные разборки продолжались до самой смерти Курбского в мае 1583 года в Ковеле. После его смерти некоторые самозванцы пытались устроиться в России, выдавая себя за его родственников, что сулило им значительные материальные выгоды.

Писатель и переводчик

Помимо военных походов и многочисленных судебных разборок Курбский усиленно занимался в Литве и просветительской деятельностью. Перейдя на службу к католическому монарху, князь, тем не менее, остался православным и пытался создать при своем имении просветительский кружок, где занимались бы переводами духовных книг. Для переводческой деятельности Курбский сам учит латынь и приобретает много книг: сочинения Василия Великого, Иоанна Златоуста, Григория Богослова, Иоанна Дамаскина. Курбский сам выступил в роли переводчика. Его можно было бы назвать вслед В. Калугиным «просвещенным ортодоксом»: князь сочетал веру в незыблемость древнего благочестия с деятельностью, которая оказалась на проверку расширением культурных контактов. Список переводов, приписываемых кружку Курбского, довольно-таки большой: в него входят помимо упомянутых Цицерон и фрагменты словарей – латинского словаря Амвросия Калепино и «Ономастикон» Конрада Геснера. Часть переводов была объединена переводчиком в сборник «Новый Маргарит».

Обращение к духовным текстам способствовало выработке определенного политического мировоззрения Курбского, в особенности это касается влияния трудов Иоанна Дамаскина («Диалектика», «О силлогизме»), которые князь переводил сам. Он разрабатывает концепцию о двух драконах, один из которых – внешний – является откровенным губителем христиан, Нероном, а второй – внутренний – лишь прикрывается христианским монархом, но на самом деле скрыто внедряет в государстве сатанизм. Живым воплощением такого монарха становится для Курбского Иван Грозный. Царствие последнего вбирает для князя эсхатологические черты.

Наиболее известными произведениями Курбского являются послания Ивану Грозному, в котором князь обвиняет царя в тирании, удалений от трона и убийстве порядочных людей, разврате и даже неучености. Грозный удостоил Курбского ответом: завязалась необычная переписка: известны два послания царя и три послания Курбского. Переписка сохранилась только в позднейших списках первой трети 17 века. Письма Курбского являются основным источником для реконструкции его биографии, но, тем не менее, они в значительной мере насыщенны интертекстуальными отсылками к библии, отцам церкви, богаты на риторические приемы. Предложенную Курбским модель видения исторических событий сложно полностью считать исторически достоверной, но в исторической перспективе именно за ней оказалась победа. Как утверждает Филюшкин, современное восприятие правления Ивана Грозного (хорошее начало и плохая вторая половина царствования) во многом опирается на предложенные им стереотипы. В письмах к царю берет свое начало популярный миф о князе Курбском как о первом политическом эмигранте.

Миф

Культурная рецепция образа Курбского имеет большую историю. Ее истоками были его собственные сочинения, предлагающие свой взгляд на историю правления Грозного. Первые попытки мифологизации мятежного князя, «великого человека», относятся к 1641 году, когда Симон Окольский помещает в «Польском мире» („Orbis Poloni“) герб Курбского и краткий комментарий к нему. Курбский и его слуга Василий Шибанов упоминаются в русской летописи 1652 года. Популярностью пользовались так называемые «сборники Курбского», состоявшие из подборки его сочинений, к которым впоследствии были добавлены описания России времен Ивана Грозного других авторов. Послания князя начинают восприниматься не только как исторический источник, но и как тексты, направленные против власти. Положительным персонажем, завоевателем Казани является Курбский в «Россиаде» Михаила Хераскова (1778). Обильно цитирует тексты Курбского в своей «Истории государства Российского» Николай Карамзин, который, по мнению исследователя К. Ерусалимского, открыл трагедию князя как одновременно тираноборца и предателя. Важное развитие образ Курбского получил в творчестве декабристов: Кондратий Рылеев пишет о нем думу «Курбский» (1821), где последний представлен пламенным патриотом, изгнанным из своего отечества. Косвенно Курбского можно встретить и в «Борисе Годунове» (1825) Александра Пушкина, где среди действующих лиц имеется и выдуманный сын князя, возвращающийся с войсками Лжедмитрия Первого на родину. В 1843 году вышел разгромленный Белинским роман Бориса Федорова «Андрей Курбский», где повествование о герое отмечено влиянием готического нарратива и где помимо прочего первую жену Курбского Гликерью похищают и держат в своем замке разбойники-эстонцы. В 1857 году была опубликована трагедия барона Розена «Князья Курбские», драматург заставляет отца и сына встретится на поле боя под Псковом. Критические нотки в отношении Курбского можно найти в поэме Алексея Толстого «Василий Шибанов» (1840), где настоящим героем оказывается не он, а его слуга Шибанов, доставивший письмо своего хозяина царю и погибший мучительной смертью. В книге Сергея Горского «Жизнь и историческое значение князя Андрея Михайловича Курбского» (1858) князь рассматривается как враг России, достойный осуждения человек. Это была знаковая перемена. Если в предыдущих трактовках Курбского в конечном итоге ждало прощение (здесь принимались во внимание разные факторы, такие как тоска по родине, отказ от военных действий в отношении России, встреча с сыном, наконец, территориальные завоевания России), то в советский период Курбский однозначно толковался как враг, а его противник, царь Иван, рассматривался как идеальный правитель.

Таким образом, можно говорить о крайней идеологичности образа Курбского как знаковой фигуры русской истории: это либо честный патриот, обвинитель неправедной власти, либо изменник родины, перешедший на сторону ее врага. Переходы от одной крайней оценки Курбского к другой в конечном итоге характеризуют все историю восприятия этого образа.

Юрьевская полемика

Литературная деятельность князя Курбского в достаточной мере связана с Эстонией. Сергей Исаков пишет о том, что она началась в Дерпте. Помимо посланий в Псковско-Печерский монастырь Курбский пишет и текст, озаглавленный как «Ивану многоученому ответ о правой вере», который создан, по мнению исследователей, одновременно с письмами к Вассиану, то есть в 1563 году. Считается, что адресатом послания, «Иваном многоученым», является дерптский пастор Иоганн Веттерман, получивший образование в Виттенберском университете (магистр теологии). В 1553-1565 гг. он служил в приходе Св. Марии в Дерпте капелланом, а позднее вторым пастором. Курбский не называет в самом тексте послания имени своего оппонента.

Послание Курбского посвящено вопросам вероисповедания: Курбский излагает православную трактовку Святого Духа, обращаясь за поддержкой к разным теологическим сочинениям. Лютеранство, как и католичество, воспринимается автором враждебно: лютеране критикуются за непочитание икон и даже привычку сбривать бороду. Осуждая лютеран за «растленность», Курбский рассматривает Ливонскую войну и завоевание Ливонии русскими войсками как наказание лютеранам за грехи.

В 1565 году Веттерман, как и другие жители Дерпта, был принудительно отправлен на поселение в Россию, но заслужил доверие самого царя, который определил его на службу в свою библиотеку. Веттерман вернулся в Дерпт в 1570 и умер в 1571 году.

События Ливонской войны описываются Курбским и в «Истории о великом князе Московском» (1570е).

Борис Вейзенен

Курбский Андрей Михайлович :: Татарская энциклопедия TATARICA

Годы жизни: 1528 – 1583, город Ковель.

В 1540 – 1550-е годы А.М.Курбский был среди наиболее приближенных к царю Ивану IV, занимал высшие административные и военные посты, являлся членом неофициального правительства Русского государства – Избранной рады, в которой одним из основных направлений правительственной политики считались ликвидация Казанского ханства и присоединение Поволжья.

А.М.Курбский принимал участие в казанских походах 1545 – 1552 годов.

В период осады Казани (смотри: Казанское взятие 1552 года) командовал «правой рукой» русского войска, а на решающем этапе штурма города, 2октября, его полк наступал на одном из важных участков – от реки Казанка на Елбугины (позже Воскресенские) ворота Кремля.

С начала Казанской войны 1552–1556 годов командовал карательными отрядами, направленными на подавление выступлений коренных народов Среднего Поволжья против захвата русскими их земель. Об одном из таких походов Курбский писал позже: «…хождаху за ними месяц целый, а передние полки наши гоняху за ними аж за Уржум и Мет реку, за лесы великие, и оттуда аж до башкирска языка, яж по Каме реке вверх по Сибири протязается… тогда больше десяти тысящей воинства бусурманского погубихом со аттаманы их…».

В 1556 году А.М.Курбский был пожалован боярским чином и поставлен во главе русских войск в Прибалтике. Во время Ливонской войны (1558–1583) в 1562 году руководил походом на Витебск.

Усиливавшиеся репрессии Ивана IV и угроза расправы заставили А.М.Курбского бежать в 1564 году к королю польскому и великому князю литовскому Сигизмунду II Августу, который пожаловал ему несколько имений в Литве и на Волыни, в том числе город Ковель.

В сентябре 1564 года Курбский принимал участие в войне против России. Позже отошел от политической деятельности.

А.М.Курбский – автор послания (1564) и четырех писем Ивану IV, в которых обвинял царя в неоправданной жестокости.

В 1573 году Курбский написал книгу «История о великом князе Московском» («История князя великаго Московскаго о делах, яже слышахом у достоверных мужей и яже видехом очима нашима»), в которой красочно описал казанские походы, организацию обороны города, героизм его защитников и богатство государства. «…В земле той поля великие, и зело преизабильные и гобзующие на всякие плоды, – писал он, – тако же и дворы княжат их и вельможей зело прекрасны и воистину удивления достойни, и села часты; хлебов же всяких там такое множество, воистину вере ко исповеданию не подобно… тако же и скотов различных стад безчисленные множества и корыстей драгоценных…».

Сочинение Курбского – «Сказания князя Курбского», изданное под редакцией историка Н.Г Устрялова в 1833, 1842, 1868 годах, является ценным источником сведений о Казани, чувашах, марийцах, татарах Среднего Поволжья.

Сказания князя Курбского: в 2 ч. СПб., 1833.

Переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским. Л., 1979.

Горский С. Жизнь и историческое значение князя А.М.Курбского. Казань, 1858. 

Устрялов Н. О жизни и сочинениях князя Курбского. СПб., 1868.

Петровский М. «Кн. А.М.К. Историко-библиографические заметки по поводу его Сказаний» // Ученые записки Казанского университета. 1873.

Скрынников Р.Г. Переписка Грозного с Курбским: парадоксы Эдварда Кинана. Л., 1973.

Алишев С.Х. Казань и Москва: межгосударственные отношения в XV–XVI вв. Казань, 1995.

Автор – Г.С. Сабирзянов

Переписка Ивана Грозного с Курбским — История русской литературы

В рубрике ::: XVI век

Важнейшее место в творчестве Ивана Грозного занимает его переписка с Курбским. Выходец из знатной семьи (в родстве с ярославскими князьями) и член правительственной группы 1550-х годов, известной как Избранный совет, участвовавший в Казанском походе, Андрей Курбский бежал из России в 1564 году, опасаясь царской немилости. Из польской Ливонии он написал царю доносное послание, в котором обвинял его в несправедливом преследовании верноподданных полководцев, отвоевавших для России «самое гордое из царств». Царь ответил посланием длиной почти с книгу; и это было началом этой знаменитой переписки. ³⁵

Первое послание князя Андрея Курбского царю Ивану Грозному. Копия рукописи XVII в. Государственная публичная библиотека, Ленинград

Особенностью этой переписки, отличающей ее от большинства посланий предшествующих столетий, адресованных конкретным людям, лишь впоследствии ставших предметом широкого чтения, является то, что она с самого начала носила публицистический характер. В этом отношении оно напоминает более раннее послание, а именно, «старцев Кирилловских» (Вассиана Патрикеева) к Иосифу Волоколамскому. Конечно, царь отвечал Курбскому, а Курбский царю, но ни тот, ни другой не рассчитывали убедить другого изменить свои взгляды. Они писали в первую очередь для своих читателей, подобно авторам «открытых писем» в современной литературе. Первое послание Ивана IV к Курбскому было названо посланием «к государству Российскому» против «согрешающих против креста» (т. е. предателей, клятвопреступников).

В споре с «грешниками против креста» царь, естественно, руководствовался целью этой полемики. Читателям «по всему Русскому государству» нужно было показать, насколько преступны бояре, обличаемые в послании.

Первое послание царя Ивана Грозного к князю Андрею Курбскому. Копия рукописи XVII в. Государственная публичная библиотека, Ленинград

В ответ на Первое послание царя Курбский написал краткое язвительное послание, высмеивая стиль и объем послания Ивана; однако он не смог его отправить. В 1577 году царь провел долгий и успешный поход в Ливонию, завоевав многочисленные города на Западной Двине и дойдя до самой Риги. Захватив город Вольмар (Вальмиера), куда бежал Курбский тринадцатью годами ранее, Иван послал ему оттуда Второе послание. В 1579 г.во время польско-литовского контрнаступления Курбский написал свое Третье послание царю.

В споре с Курбским царь отстаивал идею абсолютной монархии, утверждая, что вмешательство боярства и духовенства в управление государством вредно. Царь обвиняет своего противника в боярском правлении 1530-х и 1540-х годов, хотя Курбский, который был примерно ровесником царя, не мог в то время принимать участия в политике. На самом деле оба противника исходили из одного и того же идеала — идей Стоглавого Собора, подтверждавшего русское «чистейшее из чистого православия», и просто спорили, кто из них более верен этим идеалам. И царь, и Курбский охотно апеллировали в этом споре к «божественному судье». Иван заявил в 1577 г., что его военные успехи были доказательством того, что на его стороне Божий промысел, а двумя годами позже Курбский объяснял неудачи царя точно так же, как Божий суд.

Второе послание князя Андрея Курбского к царю Ивану Грозному. Копия рукописи XVII в. Государственная публичная библиотека, Ленинград

Важное место в полемике (в частности, в Первом послании Ивана) занимали пространные ссылки на религиозную литературу. Но, пытаясь доказать читателям «всего Российского государства», что он прав и что «грешники против Креста» — преступники, царь не мог ограничиться пространными цитатами из отцов церкви и риторикой. Ему нужны были яркие, яркие примеры перенесенных им «обид».

И нашел их, нарисовав движущуюся картину своего сиротского детства в период боярского правления, когда правители «набрасывались друг на друга» и «забрасывали матушкины сундуки в Государственную казну и дико пинали ногами» . Многие из этих сцен напоминают или идентичны описаниям в поправках к The Illustrated Chronicle.

Второе послание царя Ивана Грозного к князю Андрею Курбскому. Копия рукописи XVII в. Государственная публичная библиотека, Ленинград

Особенно ярки сцены осиротевшего детства царя; они часто использовались историками и художниками. Царь заявил, что ему не хватает еды и одежды и, главное, заботы и внимания старших: «Я помню, как мы играли в свои детские игры, пока князь Иван Васильевич Шуйский сидел на лавке, опершись локтем на отцовское ложе и ногу на стул», не обращая внимания на молодого Ивана и его брата.

Эта картина вряд ли может быть исторически достоверной, но ее действенность и, следовательно, ее литературное значение нельзя отрицать. Курбский не проигнорировал этот пассаж в своем ответе. Будучи политическим противником Ивана IV, он противостоял ему и в литературных вопросах. Высмеивая «громогласное и шумное» Первое послание царя, Курбский резко критиковал его за введение в литературу этих бытовых сцен или, как он их называл, «лепета дурных баб». Политическая полемика между двумя противниками сопровождалась полемикой чисто литературной — о пределах «научного» и «варварского» в литературе.

Андрей Курбский. Курбский был не менее образован, чем Иван Грозный. Его дедом был Василий Тучков, один из редакторов Великого Менологии. Именно от писателей кружка Макария Курбский почерпнул мысль о том, что литература должна быть серьезной и торжественной.

Мы уже отмечали, что в споре между Иваном и Курбским оба оппонента имели некоторые общие исходные положения (без таких общих предпосылок сам спор был бы невозможен). Оба считали, что в середине XVI века (время Стоглавого Собора) Русское государство есть земля «чистейшего православия», и каждый считал себя верным этому «чистейшему православию» и обвинял другого в отходя от него. Вот почему Курбский называл Россию «Святым Русским Царством» и, находясь в Западной России, защищал Православную Церковь как от католиков, так и от русских еретиков (таких как Феодосий Косой), бежавших в Литовскую Россию и присоединившихся там к движению Реформации.

Близкий своим общественным мировоззрением к нестяжателям первой трети XVI века, Курбский был тем не менее чужд литературной манере Вассиана Патрикеева с ее юмором и разговорной речью. Курбский был ближе к другому писателю шестнадцатого века, Максиму Греку (которого Курбский знал до своего бегства из России и глубоко уважал). Высокопарная риторика и сложный синтаксис Курбского напоминают Максима Грека и греко-римские образцы, которым он подражал. Его послания к Ивану — блестящий образец риторического стиля. Не случайно Курбский включил в одну из них произведение великого римского оратора Цицерона. Речь автора в Первом послании написана вся как бы на одном дыхании. Оно логично и последовательно, но совершенно лишено каких-либо конкретных деталей. «Зачем, о царь, поразил ты сильных Израильтян, а военачальников, данных тебе для борьбы с врагами твоими, предал на всякую смерть? Для чего пролил ты их победоносную, святую кровь в храмах Божиих и кровью их мученической окрасил притворы багряными? Для чего выдумали неслыханные муки и смерти и гонения тем, кто желает вам добра и положил за вас свою жизнь? Зачем ты неправомерно обвинял истинно православных верующих в предательстве и колдовстве, стремясь изо всех сил превратить свет во тьму, а сладкое назвать горьким?» Курбский спрашивает: «Разве они не разрушили гордые царства и не подчинили их вам во всех царствах, где наши предки были их рабами? Не дали ли они вам усилиями своего ума от Бога непобедимые немецкие города? Справедливо ли вы поступили, вознаградив нас, несчастных, истребляя нас целыми семьями? ³⁶ Высокий ораторский смысл этого обращения блестяще передан Алексеем Константиновичем Толстым, включившим его в свою балладу «Василий Шибанов».

Ответ царя, как известно, был изложен не таким строгим языком. Иван не боялся открыто употреблять скоморохский сорт грубого юмора. На слова убитого горем Курбского: «Ты не увидишь моего лица до самого Судного дня», царь едко отвечает: «Кому вообще хочется видеть такое уродливое лицо?» Как известно, Иван включил в свое послание и сцены из повседневной жизни.

Подобное смешение стилей и введение «грубых» просторечий Курбский считал верхом безвкусицы. «Нелепо и нелепо, — заявил он в своем ответе, — посылать такое послание «ученым, ученым людям», и особенно в «чужую страну, где некоторые люди сведущи не только в грамматике и риторике, но и в диалектике». и философии». Он осудил как неуместные упоминания о царской кровати, на которую опирался князь Шуйский, и еще одно место, говорящее о том, что, пока Шуйский не украл царских денег, у него была только одна шуба — «зелёная хлопчатобумажная ткань на кунице, и притом изрядно оборванная…» «И в то же время вы говорите о кроватях, грелках и бесчисленном количестве других вещей, подобных болтовне глупых женщин; и так варварски…» — комментирует Курбский.

Перед нами настоящая литературная полемика, спор о том, какой стиль подходит к посланию. Но если в политических спорах Курбский часто брал верх над царем, высмеивая самые нелепые обвинения, выдвигавшиеся против его ныне расстрелянных советников, то в литературных спорах его едва ли можно считать победителем. Он, несомненно, почувствовал силу «варварских» доводов царя и показал это в другом произведении, написанном им в совсем иной форме, в форме исторического повествования.

букмекерские конторы

«История великого князя Московского ||| Дипломатические послания Ивана Грозного »

Иван Грозный получает письмо от Андрея Курбского. 1564 г. (Из иллюстрированного Карамзина), 1836 г. Плакаты и гравюры Бориса Артемьевича Чорикова

• Плакат изобразительного искусства
• Картинка в рамке
• Холст
• Открытка
• Поздравительная открытка

Борис Артемьевич Чориков

Художественный плакат

Другие продукты…

• Невероятное качество печати жикле
• Бумага для художественной печати плотностью 240 г/м²
• Гарантия цвета более 100 лет

Художественный плакат / XS: 35,5 x 28 см / нет Плакат изобразительного искусства / S: 40 x 30 см / нет Художественный плакат / M: 50 x 40 см / нет Плакат изобразительного искусства / L: 70 x 50 см / нет Художественный плакат / XL: 80 x 60 см / нет Художественный плакат / XXL: 100 x 70 см / нет Художественный плакат / XXXL: 120 x 100 см / нет

£17,95Специальное предложение Был .

Вы экономите £-17,95 (ошибка Liquid (фрагменты/product.ondemand, строка 187): разделить на 0%).

• Плакат изобразительного искусства
• Картинка в рамке
• Холст
• Открытка
• Поздравительная открытка

Закрыть

Информация о размерах

Размеры

Общий размер	х см (х дюйм)
Художественное произведение	х см (х дюйм)
Бордюр (крепление)	см верх/низ (в) см лево право (в)
Глубина	3,8 см (1,5)
Лицевая часть рамы	2см (0,79 дюйма)
Глубина	2,3 см (0,9 дюйма)

Модель ростом 5 футов 4 дюйма (1,62 м)

Наши принты

Мы используем бумагу для изобразительного искусства плотностью 240 г/м2 и фирменные чернила премиум-класса для создания идеальных репродукций.

Наш опыт и использование высококачественных материалов означают, что наши цвета для печати прошли независимую проверку на соответствие сроку службы от 100 до 200 лет .

Узнайте больше о наших репродукциях.

Произведено в Великобритании

Вся продукция создается на нашей печатной фабрике в Суррее в Великобритании, и мы являемся надежным партнером многих известных и уважаемых художественных галерей и музеев.

Мы гордимся тем, что произвели более 1 миллиона отпечатков для сотен тысяч клиентов.

Доставка и возврат

Мы печатаем все на заказ, поэтому сроки доставки могут варьироваться, но все отпечатки без рамы отправляются в течение 2-4 дней курьером или заказной почтой. все фотографии в рамке отправляются в течение 5-7 дней курьером или заказной почтой. все холсты отправляются в течение 5-7 дней курьером или заказным письмом. все открытки отправляются в течение 1-3 дней. все поздравительные открытки отправляются в течение 1-3 дней.

Доставка в Великобританию осуществляется 5 фунтов стерлингов за отпечаток любого размера без рамы, 10 фунтов стерлингов за печать в одной рамке, 10 фунтов стерлингов за одно полотно (5 фунтов стерлингов за рулонные полотна), 1 фунт стерлингов за одну карту, до 4 фунтов стерлингов за набор из 16 карт, 1 фунт стерлингов за одну карту, до 4 фунтов стерлингов за набор из 16 карт, или бесплатно, если вы потратите 60 фунтов стерлингов.

Мы с радостью заменим ваш заказ, если все не на 100% идеально.

Изображение товара Иван Грозный получает письмо от Андрея Курбского. 1564 г. (Из иллюстрированного Карамзина), 1836 г.

Подробнее о товаре Иван Грозный получает письмо от Андрея Курбского. 1564 г. (Из иллюстрированного Карамзина), 1836 г.