Казаки национальность – Казаки — Википедия

казаки это национальность или нет?

Казаки́ (козаки́) — субэтническая группа преимущественно восточных славян, проживающая в южных степях Восточной Европы, в частности, России и Казахстана, а ранее — и Украины.

Точное происхождение казаков неизвестно; существует много теорий. Одна из них обосновано связывает происхождение казаков с «Торческим» поясом, пограничным поясом Киевской Руси заселенным союзным тюркским населением «Торками» несшим пограничную службу. Торки имели комплементарные отношения с основным населением государства, что позволяло осуществлять совместную оборону границ. Дальнейшая эволюция аналогичных субэтнических групп привела к возникновению казачества. К концу XIV века образовались две крупные группы, проживавших в низовьях Дона и Днепра. К ним присоединилось заметное количество восточнославянских переселенцев из соседних к северу Московского и Литовского княжеств. Таким образом, к началу XVI века обе группы выросли в крупные вольные войска. Донские казаки в союзе с Русским царством начали систематическую колонизацию окраин России, заселили низовья Волги, Яика и Терека, а также обширные территории в Сибири, и стали основой новых войск.

Днепровские казаки образовали Запорожскую Сечь, стали вассалом Речи Посполитой. Но политическое и религиозное давление со стороны Польши привело к провозглашению Гетманщины и массовому восстанию Богдана Хмельницкого, которое в корне изменило геополитический баланс Восточной Европы. Впоследствии казаки повернулись к России, и Переяславская Рада объединила Украину с ней.

В ходе XVIII века растущая Российская империя требовала от казаков преданности и службы, но это часто шло против их вольного образа жизни и привело к множеству восстаний, самые крупные из которых — Разина, Булавина и Пугачёва. Это вызывало крупные карательные меры со стороны российских властей и в крайних случаях целые войска могли быть расформированы, как случилось с Запорожским в 1775 году. К началу XIX века казаки образовались в отдельное сословие, сторожили государственные и внутренние этнические границы (пример — Русско-кавказская война) , постоянно посылали людей во множество войн и даже служили как личный конвой царя. В ответ они имели значительную социальную автономию, широкие плодородные земли, освобождались от налогов и т. д. В результате к началу XX века казаки стали стереотипом России за границей и её власти внутри.

В ходе Гражданской войны казачьи области стали главной опорой белого движения, а впоследствии крупной частью белой эмиграции. Многие казаки также были на стороне большевиков, но во время и после войны казачьи области подверглись крупным гонениям до середины 1930-х. После распада Советского Союза началось систематическое восстановление казачества. Многие казаки воевали в постсоветских конфликтах. В настоящий момент казаки формируют личный состав некоторых частей Российской армии. В своих регионах казаки имеют параллельную администрацию и являются полноценной частью российского общества. Существуют также множество казачьих обществ в Казахстане, на Украине и в других странах.

otvet.mail.ru

Казаки: сословие, нация или субэтнос?

Почему казачество противопоставляло себя великороссам.
Рубеж конца XX — начала XXI века ознаменовался напряженными поисками казачеством своего собственного, утраченного в горниле революции и «мясорубке» Советов, подлинно казацкого пути. Что есть казак? Кто он — социальный служащий (воин, опричник, пограничник и т. п.) или же казак это прежде всего казак, то есть полноправный, а потому национальнообязанный представитель самобытного казацкого племени?

Вся история России сделана странным народом?
«Фактор этничности казачества» — так для краткости назовем означенную выше проблему — на протяжении всей истории России вызывал непримиримые идеологические столкновения российских интеллектуалов, генетически не имеющих никакого отношения к казачеству.
Наш обзор фактора этничности казачества следует начать с упоминания о научном труде известного историка, научная репутация которого в смысле апологетики казацкой самостийности абсолютно беспорочна, ибо он глубоко, последовательно и по-своему ярко не любил казачества.

Николай Иванович Ульянов, известный историк Русского Зарубежья, создал подлинно антиказацкий шедевр — основательный историографический опус «Происхождение украинского сепаратизма». В этом предельно идеологизированном труде есть немало размышлений о «хищной природе казачества», обильных цитат из польских источников, сравнивающих казаков с «дикими зверями». С особым сладострастием Н. И. Ульянов цитирует путевые впечатления некоего московского попа Лукьянова о землях казаков: «Вал земляной, по виду не крепок добре, да сидельцами крепок, а люди в нем что звери;… страшны зело, черны, что арапы и лихи, что собаки: из рук рвут. Они на нас стоя дивятся, а мы им и втрое, что таких уродов мы отроду не видали. У нас на Москве и в Петровском кружале не скоро сыщешь такого хочь одного».
Таковым описанием поп Лукьянов «наградил» казацкий городок Хвастов — атаманскую ставку прославленного казацкого вождя Семена Палея. Логично домыслить (хотя этого напрямую и нет в тексте Н. И. Ульянова) — уж коль скоро в Хвастове у самого Палея все казаки сплошь «звери и уроды», то что же говорить о более заурядных, так сказать, более близких народу представителях казацких станиц?
Мнение Н. И. Ульянова и попа Лукьянова можно было бы подкрепить еще десятком подобного же сорта цитат из эпистолярного наследия российских интеллектуалов как дореволюционного, так и советского периода истории России (достаточно вспомнить, например, в каком стиле высказывались Лев Троцкий и Владимир Ульянов-Ленин, клеймившие казаков как «зоологическую среду»). Это один полюс мнений.

Другой полюс представлял, например, русский генералиссимус Александр Васильевич Суворов, восторженные суждения которого о казаках общеизвестны.

Именно Суворов вместе с князем Потемкиным сумели убедить Екатерину II прекратить в отношении запорожских казаков политику «тихого геноцида», переселив оставшихся после разгрома Запорожской и Новой Сечи запорожцев на Кубань. Так на Кубани возникло сорок казацких станиц, из которых 38 получили традиционные наименования куреней Запорожской Сечи.

«Казакофилом» был, бесспорно, Лев Николаевич Толстой. Этот выдающийся писатель, идеолог и философ неоднократно высказывал мысль о том, что Россия как государство — в неоплатном долгу перед казаками.
Приведу лишь наиболее известное из высказываний Льва Толстого: «…Вся история России сделана казаками. Недаром нас зовут европейцы казаками. Народ (очевидно, что имеется ввиду русский народ. — Н. Л.) казаками желает быть. Голицын при Софии (канцлер Голицын при правлении царицы Софьи Романовой. — Н. Л.) ходил в Крым — осрамился, а от Палея (тот самый казачий атаман Семен Палий из Хвастова. — Н. Л.) просили пардона крымцы, и Азов взяли всего 4000 казаков и удержали, — тот самый Азов, который с таким трудом взял Петр и
потерял…»

Позитивная или отрицательная оценка казачества тем или иным русским интеллектуалом, по-видимому, зависела от того, насколько позитивно или отрицательно оценивал этот интеллектуал собственно русскую жизнь во внутренних областях страны.
Показательна в этом смысле психологическая реакция на пребывание в среде казачества известного путешественника по Дальнему Востоку Михаила Ивановича Венюкова, уроженца мелкопоместной дворянской семьи из села Никитского Рязанской области. В своей работе «Описание реки Уссури и земель к востоку от нее до моря» М. И. Венюков пишет: «…Во все время моего путешествия по Сибири и Амурскому краю я сознательно пытался уклониться от постоя или даже ночевки в домах здешних казаков, предпочитая всякий раз постоялые дворы, казенные учреждения или, по необходимости, избы русских переселенцев. Пусть в казачьих домах и богаче, и чище, но мне всегда была невыносима эта внутренняя атмосфера, царящая в семьях казаков — странная, тяжелая смесь казармы и монастыря. Внутренняя недоброжелательность, которую испытывает всякий казак к русскому чиновнику и офицеру, вообще к русскому европейцу, почти нескрываемая, тяжелая и язвительная, была для меня невыносима, особенно при более-менее тесном общении с этим странным народом».

Примечательно, что эти строки о «тяжелом и странном» народе писал весьма дотошный и объективный исследователь, который совершил свое путешествие по Уссури в окружении тринадцати казаков и только одного «русского европейца» — унтер-офицера Карманова.
В революционных событиях 1917—1918 годов в казацких воинских формированиях не произошло ни одного случая бессудной расправы рядовых казаков с казацким офицером. В русских же полках в эти годы подобные инциденты исчислялись десятками, если не сотнями. На русском флоте, где казаков вообще не было, офицеров расстреливали, топили, подымали на штыки еще в бóльших масштабах, чем в сухопутной армии.
В свое время замечательный этнолог Лев Николаевич Гумилев ввел в научный оборот понятие этнической комплиментарности (две категории: положительная и отрицательная), которая определялась исследователем как ощущение подсознательной взаимной симпатии (или антипатии) этнических индивидуумов, определяющее деление на «своих» и «чужих».

Если воспользоваться предложенным Л. Н. Гумилевым научным инструментарием, то окажется, что М. И. Венюков (а также другие «русские европейцы») и амурские казаки — суть два различных, причем взаимно отрицательно комплиментарные («чужие») друг другу этносы. Но почему же тогда положительно комплиментарны казачеству, абсолютно «свои» для него такие бесспорно этнически чистые русские как А. В. Суворов, Л. Н. Толстой, А. И. Солженицын?
Причиной столь полярно различных оценок казачества со стороны русских интеллектуалов, вызывавшей в равной степени как восхищение и желание быть с казаками у одних (вспомним, например, первую повесть Толстого «Казаки»), так и искреннее неприятие, отторжение, даже антагонизм у других, стала, как мне представляется, полноценно сформировавшаяся уже к исходу XVI века этничность казаков.

В отличие от казачества, национальное становление собственно великорусских людей, насильственно остановленное, надломленное и во многом исковерканное так называемыми реформами патриарха Никона, а затем пароксизмальной деятельностью Петра I, не могло дать русской интеллигенции единой ментально-идеологической платформы для оценки того или иного общественного или национального явления.
На фоне внутренней ментально-идеологической разобщенности русских казаки поражали всех сторонних наблюдателей (причем как доброжелательных, так и враждебных) прочно укорененным в национальном менталитете собственно казацким мировосприятием, завершенным, полноценно сформированным стереотипом поведения, признаваемым всеми казаками как национальный идеал, отсутствием каких-либо внутренних метаний в пользу смены своей этнополитической идентичности. Как представляется, именно эти цельность, самоценность и непоколебимость казацкого менталитета, завидная монолитность казацкой общественной среды как раз и порождали ту резкую полярность при оценке казачества внешними, в первую очередь русскими наблюдателями.
С точки зрения соответствия теории этничности по ее классической версии в интерпретации Ю. А. Бромлея, казацкое общество в России на рубеже XIX—XX веков обладало всеми признаками, особенностями и только ему присущими социальными свойствами, которые со всей очевидностью свидетельствовали о полноценной, завершенной в своем формировании этничности казаков.

«О, Сечь! Ты верного казачества колыбель!»
В нашем размышлении о «факторе этничности казаков» мы сразу оттолкнулись от среднего периода истории казачества. А как же период древней истории? Может быть там мы найдем неопровержимые доказательства, что казаки представляют собой некую органичную, хотя и весьма своеобычную ветвь русского или украинского народов?

Увы, таких доказательств нет. Вернее доказательства есть, но сугубо противоположные по знаку: в древних и средневековых источниках Евразии есть много сообщений, которые однозначно могут трактоваться как четкие указания на постепенно формирующуюся самобытную этничность казачества, начиная с XIII века. В известном, и на сегодняшний день, пожалуй, самом обстоятельном труде Е. П. Савельева «Древняя история казачества» подробно проанализирована фактура и достоверность абсолютного большинства древних и средневековых источников о процессе формирования казачьего этносоциума.
Предваряя свое, еще раз подчеркиваю, — весьма авторитетное с точки зрения научной аргументации исследование, — Е. П. Савельев пишет: «Казаки прежних веков, как это ни странно звучит для историков, не считали себя русскими, то есть великороссами или москвичами; в свою очередь и жители московских областей, да и само правительство смотрели на казаков, как на особую народность, хотя и родственную им по вере и языку. Вот почему сношения верховного правительства России с казаками в XVI и XVII веках происходили чрез Посольский Приказ, то есть по современному — чрез Министерство иностранных дел, чрез которое вообще сносятся с другими государствами. Казацких послов или, как их тогда называли, „станицы“ в Москве принимали с такою же пышностью и торжественностью, как и иностранные посольства…»
В качестве общего контекста всех более-менее древних источников можно привести, например, сведения «Гребенской летописи», составленной в Москве в 1471 году. Здесь говорится следующее: «…Там, в верховьях Дона, народ христианский воинского чина зовомии казаци, в радости сретающе (встречающие. — Н. Л.) его (великого князя Дмитрия Донского. — Н. Л.) со святыми иконами и со кресты поздравляюще ему о избавлении своем от супостатов и, приносящее ему дары от своих сокровищ…»

Не только в большинстве, а, пожалуй, и во всех без исключения источниках по истории Руси-России XIV—XVII веков мы не найдем упоминаний казаков в контексте «русскости»; даже отмечая, что «казаци» — народ христианский и православный, русские источники тем не менее никогда не отождествляют их с собственно великорусским, московским людом. Описывая деяния казаков, русский исторический хронограф в десятках деталей находит возможность подчеркнуть наличие принципиальных различий в природе коренной русскости, вернее, великорусскости и казачества.
Первый отечественный энциклопедист В. Н. Татищев, обладавший, в отличие от всех прочих историографов, уникальным собранием древнейших русских манускриптов, погибших затем в пожаре Москвы в 1812 году, уверенно выводил родословную донских казаков от запорожцев, которые во главе с гетманом Дмитрием Вишневецким сражались вместе с войсками Ивана Грозного за Астрахань. Татищев допускал вместе с тем, что еще одним компонентом при формировании первичного этносоциального массива донского казачества выступали, возможно, так называемые мещерские казаки, то есть принявшие православие тюркоязычные мангыты («татары»), которых Иван Грозный перевел на Дон. Важно подчеркнуть, что с этногенетической концепцией В. Н. Татищева в целом был солидарен бесспорно крупнейший историк XIX века по проблеме казачества В. Д. Сухоруков.
Таким образом, становится понятным, что по крайней мере донские казаки — альфа и омега российского казачества — как прямые потомки генетического альянса запорожцев и мещерских татар имели, в силу этого факта, весьма мало общих генетических корней с великорусским этносом.

Столь же незначительна была, по-видимому, генетическая связь самих запорожцев с собственно украинским (или как писали до 1917 года — малорусским) народом. Упоминавшийся уже последовательный борец с казацкой идеей Н. И. Ульянов размышлял по этому поводу так:
«Здесь (в Запорожской Сечи. — Н. Л.) существовали свои вековечные традиции, нравы и свой взгляд на мир. Попадавший сюда человек переваривался и перетапливался, как в котле, из малоросса становился казаком, менял этнографию, менял душу. Фигура запорожца не тождественна с типом коренного малороссиянина (то есть украинца. — Н. Л.), они представляют два разных мира. Один — оседлый, земледельческий, с культурой, бытом, навыками и традициями, унаследованными от киевских времен. Другой — гулящий, нетрудовой, ведущий разбойную жизнь, выработавший совершенно иной темперамент и характер под влиянием образа жизни и смешения со степными выходцами. Казачество порождено не южнорусской культурой, а стихией враждебной, пребывавшей столетиями в состоянии войны с нею».
Можно было бы поспорить с автором этих строк о степени взаимовлияния казачества и носителей южнорусской культуры, однако им бесспорно точно отмечен факт весьма малой генетической связи запорожцев с окружающей, генетически весьма далекой от казаков, украинской средой. Это указание тем более важно, что именно родовые запорожцы, переселившиеся под водительством атаманов Захара Чепеги и Антона Головатого на Кубань, стали этнической основой как для кубанского, так и для терского казачества.
Механизм довольно быстрого этнического растворения украинских выходцев в казачьей среде лаконично, но достоверно описан все тем же Н. И. Ульяновым.
«В Запорожье, как и в самой Речи Посполитой, хлопов (украинских крестьян. — Н. Л.) презрительно называли „чернью“. Это те, кто убежав от панского ярма, не в силах оказались преодолеть своей хлеборобной мужицкой природы и усвоить казачьи замашки, казачью мораль и психологию. Им не отказывали в убежище, но с ними никогда не сливались; запорожцы знали случайность их появления на Низу и сомнительные казачьи качества. Лишь небольшая часть хлопов, пройдя степную школу, бесповоротно меняла крестьянскую долю на профессию лихого добытчика. В большинстве же своем, хлопский элемент распылялся: кто погибал, кто шел работниками на хутора к реестровым…».
Итак, мы можем признать, вслед за В. Н. Татищевым, В. Д. Сухоруковым, Е. П. Савельевым, Н. И. Ульяновым и другими крупными историками России и Украины, что казацкое сообщество издревле формировалось как бы из самого себя, путем постепенного прочного слияния небольших частей разнородных этнических элементов, включая великорусов, украинцев, представителей некоторых тюркских народностей, которые постепенно и разрозненно, в разные исторические периоды наслаивались на некий весьма мощный в генетическом плане, издревле сформировавшийся в междуречье Днепра и Дона этнический стержень.

Казаки произошли от казаков
Отношение казаков начала ХХ века к вопросу о своем происхождении с гениальной лаконичностью описано Михаилом Шолоховым в «Тихом Доне». Поистине хрестоматийна даже для современного казачества сцена, где на реплику комиссара Штокмана о том, что казаки, дескать, от русских произошли, — казак пренебрежительно, даже с вызовом бросает: «Казаки произошли от казаков!». Этот гордый девиз всего казачества — от запорожского войска до семиреченского — сохранился незыблемым доныне. Только эта фундаментальная платформа казацкого мироощущения обеспечила физическое выживание казацкого этнического сообщества, несмотря на многие десятилетия большевистских гонений.

Свою этническую отделенность, в хорошем смысле — самостийность от кого бы то ни было казачество остро чувствовало во все времена. В отношении великорусов это чувство самостийности диктовалось отнюдь не желанием противопоставить себя русскому народу как некий недостижимый для последнего образец. Со времен борьбы с польским шляхетством казак был чужд этнического высокомерия, и его отношение к русским людям в целом всегда было благожелательным и уважительным. Однако чувство самостийности все же всегда было и определялось только одним: желанием сохранить свой самобытный казацкий остров в безбрежном великорусском море, которое неудержимо накатывалось с севера на земли казацкого народа.
В недавнее время двумя российскими издательствами был переиздан любопытный сборник материалов-размышлений по проблемам казачества, впервые вышедший в свет в 1928 году в Париже по инициативе атамана А. П. Богаевского. В этом сборнике есть ценные наблюдения по этничности казачества, причем сделанные как самими казаками, так и близко знающими этот народ инонациональными наблюдателями.
«У казаков было, да и есть еще, выраженное сознание своего единства, того, что они, и только они, составляют войско Донское, войско Кубанское, войско Уральское и другие казачьи войска… Мы совершенно естественно противопоставляли себя — казаков — русским; впрочем, не казачество — России. Мы часто говорили о каком-либо чиновнике, присланном из Петербурга: «Он ничего не понимает в нашей жизни, он не знает наших нужд, он — русский». Или о казаке, женившемся на службе, мы говорили: «Он женат на русской»». (И. Н. Ефремов, донской казак)

«Я знаю, что в глазах простого народа воин идеальный, воин по преимуществу мыслим всегда как казак. Так было в глазах как великороссов, так и малороссов. Немецкое влияние на строй и народные понятия всего менее отразились на нравах казачества. В начале еще ХХ века, когда я спрашивал одного юнкера Константиновского училища, участвуют ли юнкера-казаки в их ночных похождениях, он отвечал: «Не без того, но казаки никогда не хвалятся друг перед другом своим распутством и никогда не кощунствуют»». (Митрополит Антоний [Храповицкий], русский)
«Нам, русским, нечего распространяться о казачьих доблестях. Мы знаем историческую колонизационную и окраинно-оборонительную миссию казачества, его навыки к самоуправлению и воинские заслуги на протяжении многих веков. Многие из нас, жителей северной и центральной части России, ближе познакомились с укладом казачьей жизни, найдя вместе с белым движением убежище в казачьих областях юго-востока России. В эмиграции мы оценили солидарность и спаянность казаков, выгодно отличающих их от общерусской «людской пыли»». (Князь П. Д. Долгоруков, русский)
«Казачество всегда едино, цельно в разрешении и понимании своих внутренних казачьих вопросов. Во мнениях же, взглядах, отношениях к вопросу внешнему для него — русскому, казачья интеллигенция разделяется, распыляется, забыв о главном, единственно незыблемом — об интересах своего народа, народа казачьего. У русской интеллигенции здесь, за рубежом, и у советской власти там, в СССР, получилась удивительная согласованность в устремлениях внедрить в сознание казачества (у первой — в эмиграции, у второй — в родных наших краях) убеждение, что казаки являются русским (великорусским) народом, а «казак» и «крестьянин» — тождественные понятия. Заботы советской власти о подобном «воспитании» казачества вполне понятны: они преследуют практические цели: затемнением национального самосознания у казачества, внедрением психологии великоросса ослабить сопротивление советскому строительству. Однако казаки никогда себя не осознавали, не ощущали и не считали великороссами (русскими), — считали русскими, но исключительно в государственно-политическом смысле (как подданные Русского государства)». (И. Ф. Быкадоров, донской казак)

Казачество сознавало себя как отдельный, не сводимый к статусу субэтноса русских, самобытный народ и в чисто политическом плане: социополитические интересы казачества осознавались (и, при возможности, отстаивались) казацкой интеллигенцией именно как этнические (национальные) интересы, а не как интересы некоего умозрительного военно-служилого сословия.


ribalych.ru

Казаки — национальность или сословие?

Казаки — национальность или сословие?

Для казаков сейчас очень важен вопрос – кто они, отдельная национальность или всё же сословие? Этот вопрос об идентификации казаков действительно важнейший. С одной стороны, они идентифицируются по названию – казачество, и «классифицируются» как этно-социальная культура, обычно с добавлением слова «сложная». Но сложных этно-социальных культур много среди более чем сотни этносов и этно-социальных образований Российской Федерации.

Недавно я выступал перед татарами в их культурном центре в Москве, и у них тоже подобная проблема – есть татары казанские, астраханские, литовские, крымские, сибирские, и так далее, более десятка, и они очень хотят узнать, есть ли у них всех общее происхождение, и не только знать (они считают, что и так знают), но объективно это доказать, чтобы знали и другие.

Сословием казаки были раньше, для разных «этносоциальных» групп ещё с 15-16 веков, и частью входили в дворянское сословие, например, казачье офицерство Кубани, но уже позже, с конца 18 века. Сейчас сословий в России нет, как известно.

Надо сказать, что ДНК-генеалогия вопросами образования этно-социальных культур не занимается, как и их характеристиками, она занимается родами и родовыми структурами. Естественно, было бы интересно и важно установить родовую структуру разных казачьих формирований, или Войск, и их прямых потомков, это бы прояснило вопрос их родового происхождения.

В Академии ДНК-генеалогии сейчас формируются Проекты, но Проекта Казаков пока нет. Возможно, стоит его создать, но для этого нужно войти в сотрудничество с профессиональными исследователями казачества, и заняться систематическим тестированием ДНК (гаплогрупп-субкладов и гаплотипов) казаков и их потомков. Естественно, ожидается их немалое разнообразие, но определённые закономерности можно выявить, и проанализировать с участием тех профессиональных исследователей казачества. Если таковые имеют желание принять прямое участие в данном Проекте, приглашаем обратиться в Академию ДНК-генеалогии.

Надо сказать, что моя личная генеалогия тоже имеет отношение к казачеству, только по материнской линии. Этот пост открывает фотография 1916 года – мой дед, отец которого, то есть мой прадед, записан в паспорте (1913 года) как казак.

А.А. Клёсов, профессор

 

Фотоколлаж к теме «Казаки — национальность или сословие?» — В. Ласдорф

Понравилось это:

Нравится Загрузка…

voccentr.info

национальность или?.. – Энциклопедия Новочеркасска − Новочеркасск.net

Казаков хоть и называли ВОЙСКОВЫМ (а не военным) СОСЛОВИЕМ, но были в казачьей среде и отнюдь не военные люди, которые относились к другим имевшимся в Российской империи сословиям. Были среди казаков и дворяне (все казачьи офицеры и чиновники), купцы (торговые казаки), духовенство (священнослужители разного уровня). А собственно казаки как таковые, жившие в донских станицах и хуторах, да в немногих донских городах, по роду своих повседневных занятий соответственно могут быть соотнесены с крестьянами среднерусских сёл и деревень и с мещанами уездных городов.

Небезызвестный донской писатель Фёдор Крюков, например, был учителем словесности и перемещался по службе в гимназии различных среднерусских городов. Он имел чин надворного советника (что соответствовало подполковнику), то есть был дворянином и получал соответствующее этому чину казённое жалованье. Но на Дону у него был выделяемый станицей, к которой он был приписан, земельный пай, который сдавался станичным обществом в аренду, а получаемая за него арендная плата пересылалась владельцу этого земельного надела.

Приписка же к войсковому сословию в этот период была весьма затруднена. Ведь это было связано с наделением каждого претендента паем земли из войскового запаса, который был небезграничен. Достаточно сказать, что офицеры-неказаки, служившие преподавателями в Донском кадетском корпусе и в Новочеркасском казачьем военном училище, могли получить такое право лишь после пяти лет службы в них. Но вот всем известный генерал Мамантов, когда он ещё командовал казачьим полком, в котором проходили службу казаки нескольких казачьих станиц (1-го Донского округа) за свою отеческую заботу о них стал почётным казаком сразу двух донских станиц.

Но во всех дореволюционных документах слово «казак» фигурировало лишь в отношении рядовых казаков. Те же из них, которые имели унтер-офицерское звание, либо военный (офицерский) или статский (чиновничий) чин, казаками уже не назывались, а именовались лишь в соответствии с имевшимся у них званием либо чином. А члены их семьи упоминались исключительно как жёны, сыновья и дочери носителей этих званий либо чинов. Вот пример одного из таких документов.

Какой-то одной национальностью казаков считать нельзя по той простой причине, что были они смесью самых различных наций и народностей. Это можно проследить хотя бы по носителям таких фамилий, как Греков, Литвинов, Поляков, Хохлов, Черкасов, Калмыков, Татаринов, Мещеряков (из мещерских татар), Жидков, Юдин, Грузинов, Турчанинов, Персианов…. А вот предки казака Москаленкова проделали следующий путь. Его далёкий пращур попал на Украину из Московии и был прозван там «москалём». Его потомки получили фамилию Москаленко. Затем кто-то из потомков как-то попал на Дон и тут был причислен к войсковому сословию (в 1805 году, например, было такое многочисленное причисление для поселения вдоль ведшего на Кавказ тракта с целью его охраны). А войсковой писарь, в соответствии с требованиями того времени, добавил в конце его украинской фамилии букву «в». И получился в итоге донской казак Москаленков.

В метрических книгах дореволюционной России не было графы «Национальность».
Там была лишь графа, в которой указывались звание и вероисповедание родителей.
Если у отца было звание рядового казака, то сын его до совершеннолетия звался
сыном казака такого-то такой-то станицы. Если же отец был урядником, то его сын звался
уже не сыном казака, а сыном урядника. И так далее — в соответствии с имевшимися
у их отцов унтер-офицерскими званиями либо классными чинами офицеров и чиновников.

Так что казаки – это исторически сложившаяся общность вольных поселенцев из числа наиболее вольнолюбивых и отважных представителей самых разнообразных наций и народностей. Разумеется, что собирались они не на пустом месте, так как народонаселение в таком благодатном крае, как Дон, было всегда. Но представители этих (проживавших на Дону в момент зарождения там казачества) народов настолько ассимилировались с более поздним казачьим населением, что говорить о каком-то одном народе, составляющем стержень исторической общности людей, звавшихся до 1920 года донскими казаками, в наши дни уже не приходится. 

А вот потомственными казаками вполне могут считать себя все те, чьи прямые (по мужской линии) предки до марта 1917 года официально числились в так называемом ВОЙСКОВОМ СОСЛОВИИ.

Фамилии у русских, произошедшие от национальности: Казаков, Украинцев, Цыганков и прочие говорят о том. что русский не может являться национальностью. В России вообще небыло национальностей. В ней можно кому-то принадлежать. Т.е. нет личности. Есть русский человек. Уже даже не обязательно Православный.  Если это бред, то и выше написанные строки тоже бред. Так, что не надо твердить нам о том, что казаки не национальность.

— Вот последний абзац самый натуральный бред и есть.

novocherkassk.net

Донские казаки хотят, чтобы им вернули национальность

Впервые казаков на Дону переписали в 1703 году. Для этого из столицы были присланы чиновники. Они же обязывали подпиской станичных атаманов не принимать больше беглых людей. Казаки были недовольны приказами и нехотя исполняли царскую волю.

Сегодня же, спустя почти триста лет, картина выглядит совсем по-иному. Теперь уже донские казаки сами настаивают на том, чтобы их переписали. В станицах и городах даже появились листовки, призывающие казаков принять активное участие в «поистине судьбоносной переписи» 2002 года.

В ноябре прошлого года в столице казачества Новочеркасске на Большом кругу Всевеликого войска донского была принята неожиданная для многих жителей области резолюция. Казаки обращались к правительству РФ и в Госкомстат с просьбой об официальном утверждении цифрового обозначения (кода) казаков в переписных листах предстоящей Всероссийской переписи населения. В графе «национальность» указывать «казак».

«Казаки считают себя природою не от московских людей, — подчеркивали выступающие на круге. — В реестре народов Российской империи казаки стояли после поляков, потом их почему-то вычеркнули как этнос, но от этого они не перестали существовать».

На кругу было решено, что если казакам будет отказано в просьбе, то они просто не станут участвовать в переписи населения.

И им удалось добиться от правительства разрешения в графе «национальность» указывать народность «казак».

По словам атамана войска Виктора Водолацкого, такой большой победы казачеству удалось добиться впервые с царских времен. «Мы считаем крайним недоразумением тот факт, что в списке 182 национальностей, населяющих сегодня Россию, нет казаков, — подчеркнул в беседе с корр. «НГ» атаман. — Ведь казаки — это один из восточнославянских народов, имеющий особенный физический и духовный облик. Казаки отличаются соборностью, отвагой, взаимовыручкой. Мы твердо уверены, что казак — это национальность».

Атаман Водолацкий говорит, что «нынешняя перепись населения для казаков важнее любых выборов, потому что она дает возможность впервые за последние 80 лет определить численность российского казачества». К тому же казаки считают вопрос признания себя народом вопросом политическим. Ведь если это произойдет, власти должны будут выполнять закон о реабилитации репрессированных народов — вернуть казакам утраченную собственность и выплатить компенсации.

«Если перепись выявит, что на территории Всевеликого войска донского компактно проживает многочисленная народность казаков, то мы сможем претендовать на существенные федеральные ассигнования», — говорит казачий генерал.

В пример он ставит Энгельсский район Саратовской области, заселенный поволжскими немцами, которым федеральный бюджет выделяет дополнительные деньги на социальное обустройство. Теперь в районе есть и газ, и отличные дороги. А ведь казачество как народ было также репрессировано. «Если предстоящая перепись выявит, что две трети населения Дона — это казаки, то тогда Центр просто обязан дополнительно финансировать программу по сохранению наших традиций, обычаев, — считает Водолацкий. — Тогда мы сможем открыть новые кадетские корпуса, казачьи школы, активнее бороться с наркоманией, более эффективно вести военно-патриотическое воспитание молодежи».

Если же результаты переписи будут еще выше и официально превысят 70-тысячную численность Всевеликого войска донского, то тогда появится возможность хотя бы частично выплатить компенсацию пострадавшим в годы политических репрессий.

Ростов-на-Дону

www.ng.ru

Казаки потомки тюрок. Происхождения казачества.

В Сибирской истории Фишера (издана в 1774 году Российской академией наук) слово «казак» трактуется как татарское, обозначающее бездомного и бессемейного человека. Название это приписывалось «ордынским казакам», жившим в XVI веке на нижней Волге, ныне киргиз-кайсаки, которые славились в свое время набегами.

По мнению Сталенберга, слово «казак» означает человека вольного, живущего у границы и готового всегда служить за деньги.

Болтин, в примечании к истории Леклерка, в 1788 году писал: «В отдаленные времена на юге России жили татарские и сарматские племена; от них отделились разные толпы в степи, разбойничали там или питались звероловством. Татары называли их казаками, то есть сбродом. Люди эти, увеличившись, стали известны в нашей истории под именем половцев, существовавших до нашествия татар» (Батыя).

В этих версиях происхождения казачества не все сходится.

  • Во-первых, у татар в языке вообще нет слова «казак» или аналогичного ему по смыслу.
  • Во-вторых, язык у казаков вовсе не татарский, а славянский, что было бы невозможно, если бы они вели свой корень от татар.
  • В-третьих, половцы и татары враждовали, именно татары выбили их с Поля в Европу в 1237—1242 годах.

Вл. Броневский в своей «Истории Донского Войска» писал, что будто бы «Царь Иван Васильевич, видя размножение на Руси бродяг и разбойников, приказал их турнуть из отечества на Дон», из которых и произошли казаки.

Барон Брамбеус (О.И. Сенковский), знаток восточных языков, в 1834 году писал (т. 6 «Казаки»): «Слово “казак” есть имя народа, который мы ныне называем киргизами» (казахи). Основывает он свое утверждение на том, что у киргизов есть род «казок» (как и другие — «кипчак», «чаймен»). Но ведь род еще не народ, да и казок не казак? А язык? Конечно, язык со временем может меняться, но не настолько же!..

Ознакомиться с другими версиями происхождения казаков

Происхождение казачества Версия первая

Казаки потомки тюрок. Происхождения казачества.

Версии происхождения казачества. Казаки — татары

Происхождение казачества. Русские летописи

Казачество и его происхождение — версия 5

Появление казачества — версия 6

Есть еще версия о том, что имя «казак» принадлежало торкам и берендеям, обитавшим на берегах Днепра, пониже Киева, еще до Батыя. Вроде бы торки и берендеи назывались черкасами, а также казаками. Название «казаки» в те времена означало вольницу удальцов. В записях византийского императора Константина Багрянородного (X век) упоминается народ «казаки» территория их проживания — «Казакия» на Кавказе, в нижнем течении реки Кубань, от ее устьев до гор.

Но о «Казакии» есть и более древние сведения. Историки древности сообщали о том, что на картах Птолемея (II век) — крупного ученого, жившего и работавшего в Египте в Александрийской библиотеке (по нашим меркам — академия наук), — была даже обозначена земля Казакия на Кубани и ее столица Черкаса. При разгроме Александрии арабами большинство уникальных документов и карт погибло в огне пожара.

В связи с тюркскими версиями происхождения казаков имеется и объяснение слова «атаман» от тюркских «ата» — отец и «ман» — мен, от слова тумен (войско), то есть атаман — темник, командир отряда. Но все эти версии — догадки и не более того. Четкого ответа нет как нет. И в пику версиям «нерусским»: новгородские ушкуи еще в XII—XIII веках ходили в далекие походы ватагами, под началом ватаманов (сообщают летописи).

Долгие годы и десятилетия историки спорят о казачьих «корнях». Многие, искренне считая казаков потомками тюркоговорящих народов, приходивших в Дикое поле встарь, аргументируют свою версию наличием в языке казаков-донцов, запорожцев и уральцев множества тюркских слов: сагайдак, казан, аркан, есаул, бунчук, торба, котомка, юрт, арба, мешок, базар, дуван, айда и пр. как слов оставшихся от первоначального языка казаков.

Так А.Н. Ригельман пишет: «Донцы и сами о себе прямого начала своего сказать не могут, а мнят, будто б они от некоих вольных людей, а более от Черкес и Горских народов, взялися… и думают доподлинно только обрусевши, живучи при России, а не Русскими людьми быть». По Ригельману, получается, что казаки-донцы, происходя от черкесов и горцев, обрусели — переняли русский язык «живучи при России». Но так не бывает. Обрусеть можно только живя в самой России, а слова тюркские казаки просто переняли у других народов в свой обиход. Мало того. Во времена давние, особенно после прихода татар войск Батыя на жительство в степи (1342 г.), казаки и татары жили в близком соседстве.

О том посол Рубрикус пишет в 1352 году «повсюду среди татар поселения русов…» — это через 10 лет после 1342 года (прибытие татар). Казаки широко общались с татарами, торговали и служили в «низовых полках», и в XIV и XV веках знание татарского языка было первой необходимостью.

Нередко казаки и жен себе брали из татарок, горянок, турчанок и персиянок — отсюда и непохожесть внешнего облика казаков-донцов на «русаков».

Татарский язык в те времена был в таком ходу, что практически все казаки его знали и на казачьих вечерках-посиделках татарский язык был в ходу не меньшем, чем французский в петербургских салонах XIX века.

В доказательство этой версии в языке казаков можно отыскать немало слов украинских и даже турецких: гарбуз, шальвары, куга, чикамас, курень, бабайка и пр.

Подавляющее количество слов в языке казаков все же славянские или имеют славянские корни, что говорит за славянские корни большинства самих казаков.

И еще доказательства. Казачьи выговор и манера исполнения песен отличаются от русских своей мелодичностью и напевностью, а еще больше от выговора и песен татар и горцев. Казаки песни не просто поют, как на Руси, а «играют», причем одну и ту же по-разному.

Славянские корни языка казаков и русских делают их языки похожими, поэтому русские без особого труда понимали разговорный язык казаков — донцов. Но именно эта особенность и породила у ряда историков «догадку» о происхождении казаков из беглых крепостных крестьян, бежавших от помещиков на Дон, с которого «выдачи нет».

Да! Такие факты имели место, но, во-первых, тогда казачий выговор и песни не отличались бы от русских, а во-вторых, из крестьян прибывавших на Дон казаками становились 1—2 из десяти (в лучшем случае).

Специфика казачьего образа жизни требовала людей особого склада характера. Поэтому и существовала пословица-поговорка — «казаком мало стать или быть, казаком надо родиться».

А те крестьяне-русичи, кто прибывал (бежал) на Дон и не становился казаком, жили среди казаков и работали, занимаясь земледелием, садоводством, рыболовством, кузнечили, строили и т.п., составляя не казачье население — иногородних, которых к 1917 году на Дону была половина от всех жителей.

kazaki-marino.ru

Новая национальность — КАЗАК

В России все казачьи организации поднимают вопрос о признании казачьего народа, чтобы в графе «национальность» писалось «казак» или «казачка».

 

Вопрос спорный и вызывает неоднозначные мнения, ранее работники ЗАГСов отказывались вносить в свидетельство о рождении новую национальность. Этим вопросом занимаются академики РАН, которые аргументировано доказывают, что требования казаков небезосновательны.

В истории казачества  присутствовали, как родовые казаки, так и были поверстные казаки, которые становятся не от рождения, а по собственному желанию и по решению казачьего  круга. Как же определить, кто является казаком по национальности, до сих пор  никто не может дать однозначного ответа.

На уровне государства однозначного ответа тоже никто дать не может, на федеральном и региональном уровне существуют многочисленные советы и департаменты, занимающиеся казачьей проблематикой. В случае официального признания казаков народом, эти советы в прежнем виде существовать не смогут. Кроме этого официальные этнологи, историки, филологи приводят множество доводов, которые свидетельствуют о том, что казаки – относительно молодая субэтническая общность большого русского народа. Это подтверждают и наши социологические исследования.

Нельзя забывать, что за заявлением «я – казак» должна стоять культура и культура этническая. Смена образа жизни влечет за собой и смену этничности. Поиск собственных корней делает жизнь человека увереннее, надежнее, он знает «кто я», и ему не надо каждый раз демонстрировать бумагу с подписью атамана, что он является казаком. Но при отсутствии культуры все эти переписи, бумаги что я или мы казаки – являются пустыми словами.

Согласно заявления директора Института этнологии и антропологии РАН, академика РАН Валерия Тишкова, что «Нагабайки (казаки татарского происхождения) в соответствии с постановлением правительства Российской Федерации от 24 марта 2000г. №255 «О едином перечне коренных малочисленных народов Российской Федерации» признаны коренным малочисленным народом Российской Федерации. Непризнание русскоязычных казаков как народа на этом фоне выглядит как акт дискриминации».         Академик подчеркивает, что казаки представлены отдельной строкой в перечне национальностей Всероссийской переписи населения и значатся как отдельный народ на карте «Народы Российской Федерации», изданной Министерством регионального развития, а также приводит ряд других фактов.

 


 

< Предыдущая   Следующая >

www.kazachiyvir.ru

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *